Снайпер
Мне жаль, что мы, руке наемной
Дозволя грабить свой доход
С трудом ярем заботы темной
Влачим в столице круглый год,
Что не живем семьею дружной
В довольстве, в тишине досужной,Старея близ могил родных
В своих поместьях родовых,
Где в нашем тереме забытом
Растет пустынная трава;
Что геральдического льва
Демократическим копытом
У нас лягает и осел:
Дух века вот куда зашел!
А.С. Пушкин
Предисловие
В середине восьмидесятых и начале девяностых годов двадцатого столетия Союз Советских Социалистических Республик - великий и могучий, недавно казавшийся оплотом нерушимой дружбы народов, стал очагом гражданских войн и непримиримой межнациональной вражды. Почему и отчего так случилось? Кто в этом виноват? Современник этих событий без труда изложит причины случившегося, скрупулезно отметит все персоналии. Они почти все живы и в большинстве своем здравствуют. Мудрый добавит, что крах - удел всех империй. Впрочем, как и других форм правления, существовавших на Земле, где народ не ведает, а государи безумствуют. Этого не миновала даже Английская империя с ее превосходным многовековым институтом власти. А Россия! Её судьба большими буквами на много лет вперед написана кровью несчастного народа, отличительной чертой, которого, к большому сожалению, остается предательство. Эта специфическая особенность вот уже много веков является определяющим вектором всех событий истории государства Российского. Брат предает брата, сын отца, солдат Родину, интеллигенция идеалы, политики убеждения, народ веру. Предают с легкостью, даже не задумываясь, что огонь пожарищ, слезы матерей, отчаяние народа возвращаются к источнику породившего их со смертельной сокрушительной силой. Неподвластные человеку, небесные силы уносят миллионы жизней, меняют облик нации, правящие сословия, устои и конституционные порядки.
Всем понятно, что происходящие с нами события это не случайность, возникшая сама собой, это результат наших мечтаний, наших мыслей, наших желаний, и конечно поступков спроецированных на реальность через призму душевной чистоты. Поэтому зачастую благие намерения людей приводят к отрицательному результату. Именно поэтому лозунг всех бархатных революций: гласность, ускорение, перестройка пропущенный через темные, непромытые души людей, как правило, приводит к государственной катастрофе.
Так случилось, что свобода, дарованная забитому, замученному коммунистической идеологией народу поначалу вызвала у оного недоумение, как у коровы привыкшей вести в стойле "без выгульный" образ существования. Затем радостное безумие от всеобщей вакханалии. И, наконец, страх перед неизвестностью. Начался развал страны. Власть в государстве захватили преступники, которые начали уничтожать и крушить все на своем пути.
***
Глава первая
Маятник часов
Светлана Понкратова проснулась от назойливого воя дверного звонка. Было такое ощущение, словно сверло вонзили в голову и держали, отмечая степень болевого шока. Протирая глаза, она посмотрела на часы. Стрелки показывали без десяти минут двенадцать. Запахнув халат, Светлана направилась к входной двери, про себя ругая дочь за то, что та не взяла с собой ключи.
- Да иду, уже...
Светлана повернула ручки замков и открыла дверь. Но на пороге ее квартиры стояла во все не ее дочь, а дородная женщина. Светка сразу ее узнала, хотя до этого видела всего несколько раз и то мельком. Это была Алевтина Всеволодовна жена Кридина. Светлана не успела удивиться, как та по-хозяйски шагнула ей на встречу. Ничего не оставалось, как пригласить ее в дом: - Проходите...
- Я не буду проходить, Светочка... Я, в общем-то, за тобой...
- То есть как за мной?
Светлана, находившаяся до этого в полудреме, в один миг забыла про сон.
- Вы ведь еще не знаете, у нас Александр Григорьевич пропа ea из любой ситуации выскользнет.
- Сашу надо выручать,- взмолилась жена Кридина.
- Но я то, что могу?
- Поедемте к вашему мужу, - но, увидев на лице Светланы протест, Кридина со слезами на глазах добавила: - Я Вас умоляю - Светочка, я Вас умоляю, кроме него нам уже никто не сможет помочь.
На глазах Алевтины вновь показались сле 0уга горе бизнесмена залилась слезами.
- Поедемте, я Вас умоляю.
Светлана задумалась, пытаясь найти веские аргументы, чтобы отказать назойливой посетительнице, но, глядя на жалостливое лицо жены Кридина, медленно процедила: - Ну что ж поехали.
e8телем. За рулем сидел сын Кридина. Нагловатый самодовольный увалень находился в состоянии легкого помешательства. Он робко учтиво поприветствовал: - Здравствуйте.
И беспрекословно ждал приказаний.
- Поехали.
Светлана не стала дожидаться дополнительных вопросов и пояснила: - В третий дом возле "горбатого" магазина.
приняла решение ехать на квартиру своих бывших свекров. Это жилье осталось за Василием и находилось от нее недалеко, можно было без труда дойти п charrsid12925291 Через пять минут они были уже на месте. Поднялись на третий этаж, но как обычно в таких случаях бывает, нужного человека на месте не оказалось.
- Давайте немного подождем.
- Да так его можно всю ночь прождать, а мне завтра на работу.
'e5ня домой отвезете.
Они сели с женой Кридина на лавочку возле подъезда и стали молча дожидаться появлен 'edочи, тишина и ясное звездное небо больше располагали к умиротворению, чем к эмоциональному диалогу.
Она сегодня с Кридиным уже приезжала к Василию в его постоянную резиденцию кафе "Раздолье". Надо же, обычное утро не предвещало никаких бурных событий.
С самого утра Светлана планировала вовремя прийти на работу, даже отложила запланированное с вечера любовное свидание, но прособиралась, да так и не смогла раньше завершить все свои неотложные дела. Утром они с Оксанкой никак не могли подняться с постели, таким сладким и вожделенным был утренний сон. Две первые институтские пары они с дочкой бессовестно проспали. В половине десятого Светлана закрыла за Оксанкой дверь, надеясь, что к последней паре дочка придет без опоздания. Хотела уже вслед за ней идти на работу, однако неожиданно изменила свое решение, залезла в ванну и долго лежала, продлевая утренний сон. Наслаждалась нежностью воды и душистым ароматом хвойной пены. Затем, растираясь махровым полотенцем, подумала, что, борясь за здоровый образ жизни, начинать новый день без утренней зарядки не разумно. Светлана в зале на ковре расстелила плед, и, как настоящий йог, целый час выгибала тело. После чего приняла душ, но долго стоять в ванной не стала, время близилось к одиннадцати. В конце концов, есть хотелось, да и о работе она начинала беспокоиться. Нет-нет, а все же вдруг спохватятся. Правда она давно отучила об этом кого бы то ни было думать.
Обеденной трапезе Светка никогда не уделяла много времени, но вот новые коммерческие магазины посещала с удовольствием.
Пока она по дороге заглянула в два вновь открывшихся магазинчика, подошла к проходной института точно к обеденному перерыву. Она еще подумала: надо бы немного задержаться, а то в проходной любопытные взгляды всего института "разденут" до гола. Не успела об этом подумать, как к ней подошли два парня - совсем еще юные, но из нового поколения отчаянных. Светка оценила - будут приставать. Один из гоблинов выдавил из себя вполне приличную фразу на русском языке: - Извините, девушка вы в этом институте работаете?
От бархатного голоса и вежливой учтивости Светка чуть было не растерялась и не расчувствовалась. Обычно таких сопляков она быстро отшивала. А если они пытались хамить, говорила заученную неприличную фразу, и чтобы они не пустили в ход свои пудовые кулаки предупреждала, что за нее есть кому заступиться. Но на сей раз, ей хотелось быть доброжелательной.
- Да, да. А что? - откликнулась Светка с улыбкой на лице.
- Мы тут компаньона ждем и не как не дождемся. Может быть, вы нам поможете его разыскать?
- А кого?
- Кридина.
- У-у, Кридина у нас все знают. Что ему передать?
- Ничего не передавайте, попросите выйти.
- А если его нет? Он у нас птица перелетная на одном месте не сидит.
- Тогда мы будем ждать.
- Что же весь день будете ждать? - у Светки закралось сомнение.
- И ночь, и день, сколько понадобиться.
- Ну, тогда удачи...
В это время из проходной института стали выходить сослуживцы. Они радушно улыбались свободе и солнцу, машинально здоровались и Светка также, думая о загадочных парнях, с ними раскланивалась. Ей хотелось помочь учтивой молодежи. Но Кридина среди немногочисленных сотрудников не было.
- Увижу его, обязательно скажу, что вы его ждете, не переживайте.
- А че нам переживать? Пусть он переживает, - не сдержался молчавший до этого "интеллектуал".
Светка в ответ улыбнулась, пожала плечами и зашагала к проходной.
Войдя в комнату и увидев удрученных сотрудников, Светка решила развеять грустное настроение и пошутила.
- Кридин, тебя там ждут.
Кридин от ее слов вздрогнул: - Кто?
- Трое. Один с топором и двое с носилками.
Но в секторе никто не рассмеялся. Лишь Петрович не добро покосился и пояснил: - Горбача сняли...
Светка в свою очередь не сдержалась: - И вы, что теперь по его душу поминки справляете?
- Пока что панихиду, - пояснил Борька Гликман.
- Кто меня там спрашивал? - заинтересовался Кридин.
- Да парни какие-то... Они мне не представились. Сказали, что из-под земли тебя достанут.
Светка увидела, как перекосило после ее слов Кридина и решила посмаковать ситуацию: - По рации переговариваются не иначе группа захвата Альфа.
Если бы это была группа Альфа, Кридин только поблагодарил бы Бога, за такое стечение обстоятельств. Но тут ему самому нужно будет быть и Альфой, и Бетой и если понадобиться Сигмой. Он вспомнил, что уже который раз давал себе слово не связываться с этой стервой Понкратовой. Она в очередной раз издевательски подшучивала над ним, и в очередной раз он испытывал душеную боль. Кридин с удовольствием раздавил бы это мерзкое создание, но при первой же попытке высокие чины из окружения начальника института остудили его пыл. Поэтому приходилось терпеть и сторониться этой мерзавки.
Светлана никогда не испытывала желания унизить кого бы то ни было. Она обращалась с людьми просто, как они того заслуживали. Предприимчивый ловкач Кридин вызывал улыбку и желание обоюдоострой дискуссии, в которой Светлана Понкратова всегда одерживала победу. Эти интеллектуальные победы вызывали прилив сил и эмоций и были необходимы в ее нелегкой работе. Вот и теперь она стояла перед дилеммой как ей жить дальше. Вообще-то она старалась об этом не думать. Так жить на много легче, ведь всех жизненных ситуаций ни один человек предугадать не может. Что произойдет в следующую минуту одному Богу известно. Ну и за чем в таком случае себе нервы мотать по пустякам? Со стороны всем все равно кажется, что она баловень судьбы. И может быть, кто-то ей даже завидует. Хотя чему? Первый муж оказался в тюрьме, любимый человек остался инвалидом, второй муж - умер, при загадочных обстоятельствах. Можно позавидовать привлекательной внешности, дорогому заграничному одеянию, изысканной парфюмерии. Но что они без душевного спокойствия и женского счастья. В очередной раз Альберт задал ей задачку с тремя неизвестными. Как ее выполнить, Светлана понятия не имела. Если раньше он просил ознакомиться с технологией, скопировать чертежи установки, познакомить с разработчиком и с этим все было ясно. То теперь в институте проходили выборы нового директора, и Светлана должна была повлиять на их исход. Нет, Альберт на прямую такую задачу не ставил, но Светлана чувствовала, что от нее требуют посильного участия. Она была бы рада помочь Альберту, но как? События в стране менялись с небывалой скоростью. События глобального масштаба, в которых простой обыватель, ощущал себя песчинкой летящей в водовороте истории. Рушилось мировоззрение, устои сильного крепкого общества. Как оценить и правильно понять происходящее? Повсюду открывались кооперативы - зачатки капитализма. Правильно это или нет? Наверное, правильно. Только очевидно и другое, что для того чтобы процветали кооперативы совсем не обязательно уничтожать государственные предприятия. Светке, конечно, все это по барабану, у нее все, что нужно есть. Вот только куда деться от злого замученного житейскими проблемами народа? У нашей интеллигенции во все времена зависть была главной движущей силой бытия, и вот теперь помноженная на волчий оскал капитализма она в миг превращается в орудие исполнения заветного желания любыми путями. И тогда уже становиться страшно и трудно жить.
Вон на днях среди бела дня убили молодую женщину. На центральной улице города в обеденный перерыв началась перестрелка двух противоборствующих группировок. Из бандитов никто не пострадал. Погибла, проходившая мимо, молодая женщина - мать двоих маленьких детей. Нелепая случайность? Или горькая закономерность? В данном случае, случайность состоит в том, что больше никто из проходивших мимо людей не пострадал. Вот ведь какими проблемами жить стали.
- Александр Григорьевич, если у Вас неприятность, давайте вызовем милицию, - Светлане стало жаль Кридина, и ей захотелось ему помочь. Но Кридин оценил это как очередное издевательство.
- Зови сразу КГБ или прокуратуру... - с вызовом отпарировал Кридин, но тут же осекся. Он вспомнил о Васе Понкратове, первом муже этой стервы, который в данном случае мог решить все его назревшие проблемы одним движением.
Успокоившись и немного поразмыслив Кридин, обратился к Светлане мягким вкрадчивым голосом: - Светлана... Понкратова мне с тобой поговорить нужно будет, ты, пожалуйста, никуда не уходи после обеда.
- Хорошо.
Светлана пожала плечами, положила сумку на свой рабочий стол. Вытащила оттуда косметичку, расческу, и отправилась в уборную комнату наводить должный блеск и шик.
Она посмотрелась в зеркало и к неудовольствию нашла на своем лице еще одну морщинку. Но ничего не поделать возраст берет свое. Иногда она сравнивала себя со своими ровесницами и ужасалась тому, что некоторые из них уже стали бабушками, а большинство себя в душе такими и считало. Конечно, век человека был бы намного длиннее, если бы на его долю не выпадало столько переживаний и нервных потрясений. Жизненный потенциал растрачивается, человек стареет, и очень часто ругает самого себя за переживания по пустому поводу. Но Светлана Понкратова за пятнадцать лет пережила потрясения, которые более слабых людей превратили бы не только в сгорбленных старушек. Никому не желала она такого пережить.
После убийства Петьки Ширяева она стала в глазах общественности самым главным обвиняемым. Так, наверное, и должно было быть. А кто же еще во всем виноват, как не любовница - разлучница? Любая добропорядочная жена готова ей в лицо вцепиться, чтобы другим не повадно было. Да и просто в ступе сплетен помолоть кости соблазнительницы. Обсудить и рассудить. А затем тайком признаться самой себе в загубленной жизни и неудовлетворенных чувствах.
Конечно, такого дерзкого поступка от своего туповатого мужа Светлана не ожидала. Но все же каким-то шестым чувством понимала, что еще в самом начале ее безумной связи с Анатолием дух катастрофы витал в воздухе. Дал же Бог ей эту любовь, которая слишком затянулась. Вначале она привела ее в тупик житейских отношений. Из тупика, как известно, всегда есть выход - один из них в пропасть. Так Светка все эти годы в пропасти и летела, пытаясь хоть за что-то ухватиться. Были минуты отчаяния, когда ей просто не хотелось жить. Мужа - кормильца посадили в тюрьму, Альберт - опора и надежда, помахал ручкой и в самый ответственный момент оставил ее один на один со своей бедой. А Анатолий? Анатолий стал калекой. Сколько она пролила слез, вымаливая у Неба его спасение. Уверяла и клялась в своей любви и преданности. Обещала выходить его своим теплом и вниманием. Но неужели это Бог дал ей такое испытание: лицезреть немощность любимого человека? Словно зло пошутил над ее чувствами.
После того ужасного случая, две недели Анатолий блуждал между жизнью и смертью. Находился в небытии и возвращался в реальность, бредил и метался в агонии. Смерено лежал, дожидаясь своей участи, или будто умалишенный крушил дорогостоящую медицинскую аппаратуру. Переходил из одной крайности в другую, точно маятник часов раскачивался над его телом и душой.
Время наш враг и союзник, все в этом мире расставляет в нужном порядке в соответствии с гармонией природы. Напрасно сетовать на него. Оно не повелевает, оно добропорядочно служит.
И вот постепенно амплитуда колебаний маятника над головой Анатолия стала снижаться, и стрелка часов уверенно показала жизнь. Теперь Анатолию Солодовникову предстояло еще два месяца бороться за место в этой жизни. То место, которое он по праву достойно занимал. Но, увы, сектор приз - для здоровых и счастливых людей - не выпадал. Из шести пуль выпущенных из чудотворного автомата Василия, одна задела нервное окончание шейного позвонка, сделала шею неподвижной и навсегда оставила голову наклоненной к плечу. Одна из шести превратила красавца мужчину в уродливое существо, которое кроме отвращения никаких иных чувств не вызывало. И как Светлана не боролась с брезгливостью, не пыталась разжечь в своей груди пламя прежней любви, сделать этого так не смогла. Она дружески улыбалась Анатолию при встрече, с участием спрашивала: - как дела? Но все, что раньше их так роднило, было безвозвратно утеряно. Утеряно навсегда.
Анатолий все перемены в отношениях переживал вместе с ней. Только для него это было в несколько раз больнее. Предательство - это ведь не всегда только подлость. Это веление чувств, которым человек следует, пренебрегая своим достоинством и моралью. Анатолий принять и простить этого не мог, и вскоре из института уволился. Светка после его ухода из института иногда по ночам плакала, но уже не по Анатолию, не по той неповторимой любви, а по своей уходящей молодости...
Кридин ждал ее в вестибюле, сидя в кресле перед кабинами лифта. Светлана не могла понять, то ли он так сосредоточен, то ли Александру Григорьевичу не здоровиться, и необходимо срочно вызвать врача. Взгляд отрешенных от мира стеклянных глаз устремлен в одну точку, в сочетании с болезненной желтизной кожи лица они делали сходство Кридина с восковой фигурой.
- Понкратова иди сюда, - восковая фигура словно ожила и поманила пальцем.
Светлана безропотно повиновалась и подошла. Александр Григорьевич, опережая ее вопросы, предложил присесть. Светлана присела на свободное кресло в ожидании пояснений.
Начальник и коллега, казалось, не знал с чего начать. Но затем все же преодолел преграду внутри себя.
- У меня последняя командировка в Красноармейск прошла не совсем удачно.
- Ну и что? Я-то тут при чем?
-Да ни при чем... Завод предъявляет претензии по поводу наших станков. Но предъявляет не институту, а мне, и те ребята, которых ты встретила на улице, приехали эти претензии воплотить в жизнь.
-Ну и?
- Что у них на уме? Я не знаю. Но руководство завода свои условия изложило: возвратить деньги за станки, плюс процент за использование денежной массы. Итого миллион. Для института деньги не великие, но эти деревенские "волкодавы" прицепились ко мне, и хотят оставить без средств к существованию. Ты понимаешь, что я не один зарплату получал и премию никогда не от кого не прятал. Почему же я один за всех должен отдуваться?
- Чем же я то могу Вам помочь?
Последняя фраза Кридина больно кольнуло самолюбие Светланы, и ей захотелось, как можно быстрее, закончить эту беседу.
- Чем, чем? Василия надо просить, чтоб помог, иначе трудно предположить, что может быть у этих дебильных парней в голове.
- Кто?! Я просить!?! - Светлана захлебнулась в ярости от такого предложения.
- С какой это стати?
- Дело не в стати, Понкратова. Дело в принципе. И я на тебя очень надеюсь.
- Н-е-т...- Светлана всю злость и категоричность выразила в одном слове. И все чувства и воспоминания отобразились на ее лице. Да и как могли с такой просьбой обратиться к ней. Она к этому чудовищу под расстрелом никогда не пойдет. Он ведь ей всю жизнь искромсал в клочья - убийца недоделанный. А сколько ее по милициям таскали. То следователь, то адвокат - всю жизнь перетряхнули, словно постельное белье. Казалось, эти хирурги человеческих душ, совсем не задумываются о ее боли и страданиях. Предлагали ей организовать свидание с мужем. Наверное, хотели, чтобы облегчила его участь. Да она его сама бы по стенке размазала, и рука не дрогнула, как у него в пылу ярости.
За пятнадцать лет Светлана видела Василия всего два раза на похоронах его стариков. У такого дурака родители ведь были порядочные люди - царство им Небесное. Сколько же им страданий выпало из-за сынка нерадивого. Место, которому в тюрьме. Его там как своего приняли. Чуть ли не авторитетом сделали. Вот пусть бы там и оставался до скончания своих дней. А она о нем не хочет, не слышать, не вспоминать.
- Понкратова, Света, - Кридин заговорил с ней ласково, переведя свой командный голос на низкие тона. - Я тебя прошу. Я ведь к тебе никогда раньше не обращался ни с какими просьбами. У меня просто безвыходная ситуация. Я тебя умоляю.
- Александр Григорьевич, Вы, наверное, что-то перепутали, я ему уже пятнадцать лет как не жена. И моя просьба может возыметь обратный эффект.
Светлана никогда раньше не видела Кридина в таком плачевном состоянии. Ей стало жаль в недавнем прошлом преуспевающего человека, и она попыталась найти иное объяснение своему отказу.
- Жена ты ему, как была, так и осталась и кроме тебя большего влияния на Василия никто оказать не сможет.
- Вы мне Александр Григорьевич льстите.
Но, тем не менее, слышать такое всегда приятно. Женское сердце обмякло, и уже готово было для душевного порыва.
- Светка давай все же попробуем. Ты же, в конце концов, не за себя просить придешь, за людей, за честь института.
Когда речь зашла о людях и о чести всего института Светка, как и любая женщина от которой зависит судьба народа и коллектива, задумалась о приведении плана в жизнь.
А может быть действительно, встретиться с этим чокнутым? Когда - никогда это случиться. Дочка вон уже институт заканчивает, все понимает, и про папу летчика-испытателя сказку слушать не будет. Да и жизнь переменилась кооперативы, рэкетиры, бандиты не равен час, еще самой придется убийце в пояс кланяться.
- И как Вы себе все это представляете?
- Пойдем вместе с тобой к нему, ты будешь рядом стоять, а я буду говорить.
- А вы что знаете, где мы можем с ним встретиться?
- А ты что не знаешь его резиденцию? Кафе "Раздолье", - пояснил Кридин.
- Вы хотите туда ехать?
- А что такого?
- Прямо сейчас?
- А что же это нам задуманное откладывать?
- Я сейчас прямо не могу. Я не готова.
Мурашки побежали по спине от волнения, словно перед первым свиданием. А впрочем, оно таким и было.
Кафе "Раздолье" находилось в самом центре города и считалось элитным заведением, в которое в вечернее время простому смертному попасть было не реально. Оно было задумано для отдыха высокопоставленных особ и пользовалось хорошей репутацией. Поддержка такого имиджа давалось обслуживающему персоналу с большим трудом. Светлане непременно захотелось побывать и самой посмотреть на вотчину своего бывшего мужа.
В холле кафе "Раздолье" их остановил охранник: - Господа, зал для посетителей направо.
- Мы к Василию Тимофеевичу, - пояснил Кридин.
- А кто Вы? Что ему сказать?
- Скажите жена, - ответил за Светлану Кридин.
- Какая жена? Я его всех жен знаю, - готов был поднять тревогу добросовестный секъюрити.
- Скажите, что первая - Светлана.
- Стойте здесь, сейчас я уточню, какая такая жена.
Охранник с подозрением посмотрел на Светлану и поднялся на второй этаж. Через несколько минут он вернулся и с равнодушным каменным лицом сообщил: - Василий Тимофеевич сейчас очень занят, и принять Вас не может. Если у Вас что-то срочное Вы можете мне сообщить, я ему передам.
Светлана посмотрела на Кридина, но тот не решился откровенничать с охранником. В последнее время ему кругом мерещились заговоры, и он поспешил распрощаться. Светлана впервые за долгие годы испытала стыд унижения. Ее тупой мужинек не захотел с ней встречаться. Ха-ха. Нужен он ей больно, придурок. Даже не разу не пришел дочку навестить. Папаша называется. Ради кого и ради чего она вынуждена испытывать эти унижения?
Этот Кридин ей, честно говоря, осточертел в институте, и ночной вояж она согласилась сделать только ради этой женщины. Чисто по-человечески её жаль, и Светлана считала своим долгом ей помочь. Но только ей, а не Кридину. Этот бизнесмен сам себе копал могилу и не один год. Институт письмами закидали покупатели его станков, а ему хоть бы хны. Он думал, так будет продолжаться вечно. Но, как известно ничего вечного не бывает, наступает момент истины, когда за свои поступки нужно расплачиваться. Для Кридина это время наступило, и удивительного в этом ничего нет. Светлану занимал другой вопрос. Могла ли она несколько лет тому назад представить, что вот так среди ночи будет дожидаться своего никчемного мужа, добиваться его аудиенции и о чем-то его просить? Даже не ради себя, ради кого-то. Для этого у него вообще никаких шансов не было.
Какой же кудесник так искусно сложил его звездную комбинацию? Кто вытащил из колоды его счастливый билет? И почему она не смогла раньше увидеть и разглядеть в нем этих талантов?
Светлана не заметила, как из-за угла вывернул картеж машин. Обычно такого класса иномарки с воем и свистом проносятся по улицам, не уступая никому дорогу. А тут белый Мерседес с ослепительным светом фар, а за ним два джипа медленно и неслышно вкатились во двор дома. За плотно закрытыми тонированными стеклами играла веселая музыка, и казалось, что из машин выходить никто не собирается. Они будто замерли в ожидании чего-то. Светлана ощутила, как ей передается напряжение, заполнявшее салоны фешенебельных иномарок. После небольшой паузы дверь Мерседеса открылась, и оттуда вылез высокий, хорошо сложенный парень, с короткой стрижкой и дерзким, мужественным лицом. В его богатом одеянии проглядывалась небрежность. Потертые джинсы и черная лайковая куртка, одетая на майку, толстые золотые цепи на шее и на запястье руки, огромный перстень печатка с бриллиантом на безымянном пальце, веяли духом хулиганства. Он презрительно посмотрел на сидящих на скамейке женщин, сделал паузу напрягая мозги для принятия нужного решения, но не найдя его, грубо приказал: - А ну-ка валите отсюда.
- Что? - не сразу поняла его Светлана.
- Пошла вон отсюда! Мочалка. Пока я тебя не пристрелил.
- Пойдем Светочка, пойдем, посидим в машине.
Алевтина Всеволодовна, обеспокоенная происходящим, первая поднялась со скамейки и взяла Светлану за руку, пытаясь увлечь за собой. Но в это время внутри Мерседеса послышалось какое-то шевеление, затем оттуда вылезла длинноногая девица, а вслед за ней показался Василий в белой рубашке и малиновом пиджаке.
- Ты ко мне? - брезгливо спросил он Светлану.
- Да, - в голосе Светланы слышалась покорность.
- И зачем?
- Поговорить надо.
- Кому надо?
- Мне.
В это время тонированные стекла машин поползли вниз и из окон показались дула автоматов, выставленные в разные стороны с четко определенным сектором обстрела.
- Здесь будем говорить или в дом поднимемся?
- Поднимемся.
Светке с одной стороны все это было любопытно, а с другой стороны, стоя под прицелами автоматов, подумалось: какого черта она здесь делает и ради кого?
- Ну, тогда пошли.
Но прежде чем Василий сделал шаг, задиристый хулиган сделал отмашку рукой и в подъезд, выскользнув из джипа, быстро побежал молодой атлетически сложенный парень. Он открыл входную дверь пробежал глазами все закутки, поднялся на этаж выше, затем вернулся и доложил: - Шеф можно идти все чисто.
После этого вновь бросился в подъезд проверять остальные этажи. Вслед за ним из джипов с автоматами на перевес начали выходить "русские богатыри" один злее другого. Двое из них встали, прикрывая Василия своим телом, усиленно вглядываясь в темноту кустов небольшого палисадника возле дома. Еще двое подошли к машине Кридина для выяснения личности водителя. Но Алевтина Всеволодовна, чтобы поберечь нервную систему сына выкрикнула: - Это наша машина.
Один из парней утвердительно махнул головой, что-то тихо сказал своему напарнику, после чего они вслед за Василием и двумя девицами направились к подъезду. Светлана и Алевтина вынуждены были замыкать процессию.
Войдя в знакомую с давних пор квартиру, Светлана ее не узнала. Шикарные апартаменты с импортной мебелью и добротно сделанным евроремонтом не оставляли намека на старую развалину в которой жили старики Понкратовы. В квартире была к тому же сделана перепланировка. Между кухней и залом строители убрали перегородку, и теперь это комната выглядела как один большой холл, где располагался светлый кожаный диван и кресла, домашний кинотеатр. На стенах были развешаны картины, обрамленные в старинные массивные рамы. Но самым впечатляющим элементом холла был огромный ковер, который лежал на полу словно картина, запечатлевшая разъяренного тигра - царя индийских джунглей. Территория бывшей кухни, выделялась поднятым на один кирпич полом. Вдоль стены красовалась итальянская кухонная стенка бежевого цвета, и такого же цвета стол отделял друг от друга функциональные части комнаты.
Пока Светлана разглядывала интерьер, Василий снял пиджак, передал одному из парней, засучил рукава на рубашке и ослабил узел галстука, зашел в ванную комнату и на скоро ополоснул лицо и руки холодной водой. Когда он вновь вышел в холл, одна из девиц подала ему полотенце. Тщательно протерев лицо и руки, Василий бросил полотенце в кресло и едва слышно позвал Светлану: - Пойдем.
Светлана, а вслед за ней и жена Кридина направились за Василием в одну из дальних комнат.
Комната представляла собой рабочий кабинет. Большой черный стол возле окна занимал всю ширину комнаты, оставляя лишь небольшой проход к массивному кожаному креслу. Рядом со столом вдоль стены стоял ряд стульев, шкаф, с другой стороны два кожаных кресла. На стенах висели репродукции американской жизни. Наибольшее впечатление на Светлану произвела обрамленная в раму огромная картина, изображавшая статую свободы.
Василий прошел и сел в кресло за письменным столом и по-деловому жестом предложил присаживаться женщинам. В комнату вошел задиристый грубиян и примостился в одно из кресел рядом со Светланой. На нее пахнуло дорогим одеколоном и парами алкоголя.
- Рассказывай, что у тебя в очередной раз стряслось? - Василий был явно не расположен к разговору и говорил, процеживая слова сквозь зубы.
Этот тон Светлане был неприятен. Она обращалась к Василию в первый раз, и то, чтобы он помог решить проблемы посторонних людей. Но в данном случае она не стала высказывать возражения, лишь кивком головы переадресовала вопрос Василия своей спутнице. Алевтина Всеволодовна от непривычной для нее обстановки растерялась, что-то пыталась сказать и объяснить, но понять, из ее нечленораздельных реплик, что она хочет было не возможно. Тогда Василий, теряя терпение, начал сам задавать наводящие вопросы.
- Ты кто?
- Я жена Кридина.
- И что ты от меня хочешь?
- Чтобы Сашу отпустили?
- Откуда отпустили?
- Не знаю?
- А я тем более не знаю?
Алевтина закрыла лицо руками и залилась слезами. Василий сидел в кресле и терпеливо дожидался окончания женской истерики. Но, видя, что окончание не скоро, обратился к парню: - Валек, дай ей воды.
Валек вынул из шкафа бутылку минеральной воды, разлил по стаканам, один стакан предложил Светлане, другой протянул жене Кридина.
- Ты можешь объяснить, что произошло?- Василий обратился к Светлане: - Я что тут полночи должен женские страдания выслушивать?
- Я не знаю, говорит: Кридина украли.
Алевтина в знак согласия утвердительно замотала головой.
- Наверное, эти из Красноармейска. Они ему второй месяц покоя не дают.
- Валек, кто у нас в Красноармейске рулит?
- А хер их знает, был Зыба. У них там один завод, вот они его и доят.
- Ты знаешь его телефон?
- Был где-то записан?
- Найди.
- Ты что с ним связаться хочешь?
- Да.
- Что прямо сейчас?
- А что, он какой-то цаца?
- Нам сейчас только с Зыбой диалога не хватает.
Василий эту реплику пропустил мимо ушей, а Валек достал из шкафа большую тетрадь и занялся поиском телефонного номера.
- Ну вот, Заболотнев Александр Иванович рабочий и домашний телефон.
- Давай по-домашнему, в это время мы его на работе не застанем.
Василий протянул Вальку переносную трубку и стал дожидаться, когда тот соединит его с нужным абонентом.
Светлана разглядывала своего бывшего мужа, и видела перед собой совсем чужого человека. Нет, тот Василий, из прошлой забытой жизни, для нее тоже был чужим, но теперь перед ней сидел совсем незнакомый человек. Сознанием она понимала, что это все тот же ее обмылок, и она бы легко поверила своим глазам, если все дело было в одной красочной обертке. Но перемены произошли внутри человека, в его энергетике, в его духовном стержне. Перед ней сидел уверенный в себе мафиози, для которого отдавать приказы и говорить одно и тоже. Это лидер, ведущий за собой людей объединенных одной идеей и смыслом. И такой человек ей определенно нравился. Он заслуживал к себе уважения.
- Александр Иванович!? Не клади трубку, сейчас с тобой будут говорить.
Валек протянул Василию трубку.
- Александр Иванович, здорово тебе. Это Василий Тимофеевич по твою душу. Какой? Какой?
Василий посмотрел на женщин и тихо добавил: - Снайпер.
От этого слова у Светланы холодок пробежал по спине. Она, как и все обыватели города слышала про снайперов, отморозков и беспредельщиков. С этой группировкой не могли наладить диалог ни правоохранительные органы, ни местные бандиты. Они считали себя выше этой надстройки. Посягательство на интересы группировки означало смерть. Никаких компромиссов. Никаких переговорных процессов с конкурентами не велось. Любая "стрелка" заканчивалась расстрелом. Перед ними трепетали и заискивали, их боялись и сторонились.
- Ну, ты старый меня узнал? Спасибо и на этом, - усмехнувшись, с сарказмом в голосе продолжал Василий: - Тут человечек один, я знаю, к тебе попал. Ну да инженер. Кридин. Нетрадиционной сексуальной ориентации? Согласен. Я его один раз чуть сам не замочил. Ты его Иванович отпусти. Что ползавода украл? На него это похоже.
Василий усмехнулся. А Алевтина Всеволодовна, услышав про нетрадиционную сексуальную ориентацию, вся превратилась в слух.
- Ну ладно, он никуда не убежит. Если должен, значит отдаст. Ты же знаешь, я живу по законам. В случае чего, за базар отвечу. Ладно, считай, что я тебе должен. Ну, я же сказал, отдаст.
Василий укоризненно посмотрел на Алевтину Всеволодовну. И та в знак согласия утвердительно замотала головой.
- Тебе, что моего слова не достаточно. Хочешь, чтобы я расписался? Нет, не хочешь?
Василий в очередной раз рассмеялся.
- Хорошо завтра жду. Я тоже. Давай подъезжай к обеду в "Раздолье". Ты же старый знаешь, куда ехать. Привык Ваньку валять. А этого козла отпусти, ты смотри он хилый, просто так может кони двинуть. И будет на тебе висеть мокруха, ладно бы за человека, а так за какого-то чмона. Ну, все пока.
Василий закончил разговор и положил трубку на базу телефонного аппарата.
- Что-то ты с этим Зыбой, прям, как с человеком разговаривал? Колхозник замученный. Если сейчас не выполнит условий, я сам съезжу его замочу.
Валек весь затрясся от нетерпения. И чувствовалось, что дай ему волю, он бы всех подряд мочил.
- Ша, - Василий выдохнул, будто действенное успокоительное средство.
- Ну, все придет Ваш благоверный скоро домой, и вы ступайте себе.
- Василий Тимофеевич, а что я вам должна? - попыталась заодно решить "малой кровью" и вторую проблему жена Кридина.
Василий усмехнулся, разгадав этот хитрый, но простой прием и зло ответил:
- Ты мне лично ничего не должна. Мне от тебя ничего и не нужно. За этот визит расплатится она.
Василий пальцем показал на Светлану.
- А за то, что муж твой кинул братву, вы ответите с ним вместе. Ты разговор слышала? Вот смотри, если что.
***
Глава вторая
Проклятый дух
После того, как за Светланой закрылась дверь кабинета, Василий снял с шеи галстук, сделал несколько вращательных движений головой, разминая шейный остеохондроз, затем взял со стола нетронутый Светланой стакан с минеральной водой и сделал несколько глотков. В комнату вошел долговязый парень в черном строгом костюме и с небольшим портфелем в руке.
- Заходи, заходи Дмитрий, - Василий вселил уверенность своему коллеге: - Давай за сегодняшний день "бабки" подобьем.
Дмитрий сел на стул, вытащил из портфеля тоненькую тетрадь, открыл на нужной странице и приступил к докладу. Его звучный приятный голос не соответствовал худой долговязой комплекции, и скорее принадлежал диктору, чем обычному человеку.
- Сотку баксов мы за сегодняшний день сняли, как и планировали. Внешне все как будто обстоит неплохо. Но вот есть ряд моментов, я подчеркиваю пока рабочих момента, которые мы должны в ближайшее время "разрулить".
- Что за моменты?
- Начну с самой проблемной. Кооператив "Меридиан", который мы уже пять лет "крышуем", переправил по договору за холодильники в Орск кредитные деньги. Деньги в банк поступили, но местная братва их на расчетный счет завода не зачисляет.
- Как не зачисляет? - Василий не смог скрыть удивления.
- Ну, они подмяли под себя этот банк. И денежки, которые туда поступают, крутят почем зря.
- Да это какие-то беспредельщики.
- Может быть, но факт остается фактом. Если в кратчайшее время ситуацию не изменить, "Меридиан" пойдет с молотка.
- Ясно. Давай дальше.
- Поступили сведения, которые необходимо проверить. На бензоколонке Тихона завелись крысы, а может быть, и сам он стал крысой. Мы договаривались, что он будет нам платить со своих продаж. Если считать по его официальной бухгалтерии, то все сходиться. Но он за прошлый месяц пропустил через свои колонки десять левых цистерн и ни копейки с них нам не заплатил.
- Он че сука "оборзел"!? - перебил экономиста Валек.
- Не знаю, - спокойно ответил на реплику Дмитрий: - Это нам предстоит выяснить. Теперь на наш кирпичный завод стал плохо поступать цемент. Объясняют это тем, что плохо работает цементный завод. Да, действительно у них вышла из строя линия. Но все-таки он работает, и цемент отгружается. Значит, мы плохо довели до руководства этого завода, что являемся особыми заказчиками. Это необходимо решить в кратчайшие сроки - наш завод на грани остановки.
- Теперь, что касается наших внутренних проблем. Наши люди не дорабатывают на "вшивом" и "заводском" рынках, в колбасном цехе у Оганесяна, и в кафе у Рудика.
- Это почему не дорабатывают?- в очередной раз не сдержался Валек.
- По кочану. Ты хоть раз сам пройдись по базару, посчитай торговцев и умножь на их дневной тариф, и тогда для тебя все станет ясно. Оганесян большую часть товара продает через левые точки, ты спроси своих парней: они в курсе событий? Или, может быть, догадываются? Только нас за лохов держать не надо. И с Рудиком нужно уже давно изменить условия договора. Брать по тарифу с каждого стула, а не со стола.
- Что еще? - с нетерпением спросил Василий.
- Пока все.
- А что с этой - "Голубой Лагуной"?
- Разбираемся...
- Что значит разбираетесь?
- Ты же сказал, не трогать их пока. Живут они в центре города. Снимают две квартиры. Директора отдельно от своих помощников. Но, по всей видимости, делятся они не по статусу, а по возрасту и по интересам. Помощники помоложе и понаглей. Мы им подселили двух наших девчонок. Директора поопытней, возраст у них под полтинник. На близкий контакт не идут. Приходиться за ними следить на расстоянии. Провожать от офиса до квартиры и обратно. По всему видно осторожничают. Деньги переводят через немецкий банк в основном валютой по безналичному расчету в Москву. Я так думаю, чтобы не светиться, потому что есть несколько платежей на Кипр.
- Девчонки-то надежные?
- Валек для такого случая подбирал, - перевел стрелку на коллегу Дмитрий.
- Будьте спокойны, кадры надежные, - заверил Валек.- Мы, между прочим, предупредили, в случае чего, пострадают их близкие родственники.
- И они, как преданные жены декабристов, прониклись пониманием, - усмехнулся Василий. - Ты учти, когда твоих красавиц эти аферисты объявят собственницами острова в Средиземноморье, они на следующий день позабудут, как их маму и папу зовут.
Василий призадумался, потер рукой шею, затем выпил еще минералки. Казалось, думал он о чем-то далеком. Безразлично посмотрел сначала на кассира, затем на Валька. Эти несколько минут ожидания всегда для его друзей были тягостными. Шеф будто от них куда-то удалялся, глаза его стекленели, и сам он был похож на восковую фигуру. Точно живой труп. По телу пробегали мурашки. Те, кто его плохо знал и попадал под этот гипноз, испытывали неподдельный страх. Возвращаясь в реальность, Василий формировал задачу.
- Ты вот что Дмитрий, предупреди всех людей, чтобы с этих гастролеров из Лагуны глаз не спускали. Попробуйте найти и встретиться с хозяевами квартир, с местным участковым, поставьте их на прослушку. Используйте все возможные средства. Здесь у нас промаха не должно быть... Сколько они поимели с наших лохов?
- Около миллиона баксов.
- Пока не ясно под кем они работают...
- А нам это надо, - вклинился в разговор Валек, - такие бабки упускаем.
- Не трогаем, чтобы в "непонятке" не оказаться. То ли они действительно под англичанами "ходят", то ли...ты Дмитрий возьми это дело под свой контроль, пусть юристы еще раз посмотрят документы, сам послушай, что соседи про них говорят. Ну, в общем ни мне тебя учить... Валек, завтра с утра езжай в кафе к Рудику. Выпей с ним чашечку кофе, поговори за жизнь и посмотри, сколько стоит стульев у каждого стола. Никаких претензий ему не предъявляй. Заедешь к нему вечером, если стульев окажется больше чем положено. Сделаешь "предъяву".
- Да я ему завтра без стульев башку снесу.
Валек сжал кулаки и заиграл желваками.
- Без стульев не надо. Это не тот случай. Ты докажи ему, что он не прав с помощью карандаша и листка бумаги, предъявляя только факты. Я думаю, он тебя поймет.
- Ты из меня скоро математика сделаешь.
- Да нет, я хочу, чтобы ты был не бандитом, а бизнесменом. И вел свой бизнес, строго соблюдая условия договора. Ну да ладно... Тихона завтра нужно будет пригласить на выездную коллегию в загородный дом. И с самого утра. Пусть этим займется Саид. Дмитрий, у тебя от кого сведения про левые цистерны?
- Тихон за воровство выгнал одного оператора. Но тот с этим естественно был не согласен. Вот и рассказал.
- Ты давай завтра возьми с собой этого оператора, и со своими ребятами проверьте бухгалтерию этой бензоколонки. Если тебе нужны бойцы, возьми с собой бригаду Нестера. Здесь ведь только два решения, либо оператору язык отрезать, либо Тихону в цистерне плавать. Затем проверите Оганесяна. На цементный завод пусть поедет "Малыш" и возьмет с собой Иваныча. Пусть потолкуют с директором. Объяснят ему без всякого нажима нашу озабоченность. Если он не проникнется, придется его за одно место подергать. Если не поймет и это, придется его поменять. Все давайте на этом закончим. Валек отпускай людей, завтра к восьми часам пусть приедет за мной Серега.
- А что с рынками будем делать? - Валек хотел услышать конкретные указания.
- Это твоя не доработка, вот ты и думай, что делать. Зачем мне такой руководитель, за которого я должен думать?
- С Орском тоже надо решать? - задал в свою очередь вопрос Дмитрий.
- С Орском надо подумать. Сначала надо братве весточку послать, а потом принимать решение. Ты мне для разговора реквизиты того банка оставь, копию платежного поручения и копию договора.
- Но у них каждый день кредит по мозгам стучит.
Прозорливый в работе Дмитрий вынул из портфеля заранее заготовленные документы и положил на стол перед Василием.
- Пусть стучит. Они когда деньги переправляли, с тобой посоветовались. Нет. Но тогда о чем базар? Мы им, что пожарная команда каштаны из огня таскать? Все на сегодня все. Валек всех проинструктируй и по домам.
Дмитрий по-армейски быстро сложил свой портфель, попрощался и быстро вышел из кабинета. Валек последовал его примеру, но в дверях задержался.
- Снайпер, - он так обращался к Василию только тогда когда оставался с ним один на один, пытаясь выказать особое уважение и свою к нему близость: - Ты сегодня с кем остаешься?
Василий это прозвище не любил. В устах разных людей оно звучало по-разному, парой даже с издевкой. Но Вальку он эту фамильярность прощал, потому что знал, для него снайпер созвучно с романтическим детством, которое играло у пацана в одном месте.
- Да... Скажи, чтоб Машка осталась.
- Но сегодня Зинка хотела остаться.
- Пусть обождет, как-нибудь в следующий раз.
- Вась, но она очень хочет. Говорит мочи нету, так хочет тебя любить.
- Больше она ничего не хочет? Она наказана за свой длинный язык,- Василий стал свирепеть: - В следующий раз невпопад пасть откроет, я ей язык отрежу, а чтобы желаний больше не было, члены ей укорочу.
- Да ладно тебе, она баба хорошая.
- Все я сказал, иди...
Две гражданские жены Василия были друг другу антиподами. Машка спокойная дородная русская красавица, а Зинка искрометная верткая амазонка. Обеим было около тридцати, и между собой они были лучшими подругами. Их однажды привел Валек и вот уже года на три, как они в доме Василия задержались. Поначалу Василий их за своих жен не признавал. У Валька в арсенале таких девиц был целый гарем, не уступающий вкусу царя Соломона. Но Василий ими быстро пресытился. Да и потом его положение, работа требовали упорядочения связей. Как бы ты не скрывал и не маскировал свои дела, близкая тебе женщина волей не волей становиться участником этих дел, и человеком, хорошо информированным. Серьезный человек не может позволить себе излишества и необоснованный риск, когда на карту поставлено дело и сама жизнь.
Поэтому после отсечки ботвы остались два распустившихся бутона. По сравнению с остальными девицами Мария и Зинаида проявили большее желание, чтобы остаться рядом с Василием.
Родом из рабочего поселка, они приехали учиться на швей мотористок, жили вместе на квартире, снимая место-койку в хибаре городских трущоб. Вначале их городской жизни были дни, когда они перебивались с хлеба на воду. По ночам от тоски и безнадеги выли на луну, как озлобленные волчицы. Тяга городской жизни поставила будущих портних в такие условия, что ради хоть какого-нибудь просвета на свое будущее они были готовы броситься в омут с головой.
"Наша современная жизнь",- любил повторять Валек: - "сделала баб злыми и голодными". Он особо никогда со слабым полом не сентиментальничал. И эти две подруги запрыгнули в его Мерседес, как в корабль сладостных надежд, без лишнего жеманства.
Две дурнушки в старомодных нарядах, с безобразно раскрашенными косметикой лицами, были обречены пополнить отряд несчастных российских женщин, у которых муж алкоголик, или того хуже ни к чему не годный субъект.
Девчонки оказались старательными и не в пример другим благодарными. Василий за их доброту щедро одаривал деньгами и подарками, а потом к ним привязался. Купил им по квартире, по машине, засунул учиться в институт. При его участии девчонки преобразились. Деньги из крокодила сделают матрешку. Косметические салоны, тренажерные залы превратили их в изысканных леди. Ради этого благополучия им пришлось переступить через свое Эго: Делить между собой одного мужчину. Василий чувствовал, что существует сговор. Жены уступали и сближались с ним, корректируя свои действия. Вася не придавал этому внимания, он любил их обеих одинаково, чтобы удовлетворить большей частью свою похоть. Он до этого и не знал, что является по настоящему сильным мужчиной. В сердце они оставались для него, как родные сестра. А в душе? На месте души был только пепел. Пепел сгоревшей любви.
Не успела за Вальком закрыться дверь, в комнату вошла Мария. С длинной косой, в красивом пестром сарафане, благоухая изысканными ароматами, весельем и любовью, она подошла, присела на ручку кресла, обняла и игриво поцеловала Василия в щеку. Затем провела рукой по волосам и вновь поцеловала, только теперь в висок.
- Иди, приготовь мне ванну, я еще немного поработаю и скоро приду.
Василий испытал радость от присутствия Машеньки, сердце его размякло, и он из строгого мафиози превратился в наивного ребенка.
- Ты знаешь Васенька, у меня сегодня так голова болит целый день. Я тебя очень прошу, оставь сегодня у себя Зинаиду. Мне просто честное слово отдохнуть надо. А Зинаида все поняла, мы обещаем, что больше такое не повториться.
- Вы у меня хитрые злодейки. И вьете из меня веревки, - Василий больше уже не был готов и не хотел дальнейшей конфронтации: - Ну ладно скажи пусть остается.
- Спасибо тебе.
Мария на радостях расцеловала любимого мужа. И быстро вышла из комнаты, спеша порадовать свою подругу. Василий, глядя ей вслед, лишь задумался: хрен этих женщин поймешь. Целует вроде горячо? А отдает свое святое ложе другой. Может быть, конечно, она меня совсем не любит, а может быть, весь мир сдвинулся по фазе?
Зинка вбежала в комнату, упала пред Василием на колени, обняла и прижалась щекой к его животу. Василий не оттолкнул ее и не приветил. Сидел без движения, абсолютно безучастно. Он чувствовал тепло и дыхание непокорной жены, но не хотел показывать свою мужскую слабость. Зинка как будто читала его мысли, подняла голову с полными слез большими карими глазами и тихо попросила: - Прости меня, пожалуйста. Я больше никогда так не буду делать.
Зинка захлюпала носом и, чтобы скрыть свои слезы плотнее прижалась Василию в живот. К такой эмоциональной атаке Василий был явно не готов. Он положил руку на голову жены, провел по ее черным шелковистым волосам, отчего она еще сильнее разрыдалась.
- Ну все, все успокойся. Сама виновата. Мелешь своим языком, что ни попади. Тебе уже давно его надо отрезать, так всем лучше будет.
Зинка покорно замотала головой. Она была согласна даже на такую жестокую экзекуцию.
- Иди всех проводи и приготовь мне ванную, - Василий тем самым говорил, что жена его прощена.
Зинаида отвернула опухшее от слез лицо и быстро вышла из комнаты.
Василий откинулся в кресле и стал обдумывать сложившееся положение дел. В данный момент он считал, что в них нет ничего трагичного. Обычная рутинная работа, которая требует кропотливого серьезного подхода. Это просто жизнь со своим разнообразием проблем. С годами она каждого человека заставляет становиться мудрым и не вздрагивать при каждой сложной ситуации. Василий научился справляться с житейскими обстоятельствами, единственным, как он считал слабым местом, оставалась память. В минуты душевных тревог его мысли невольно возвращались в далекое прошлое, в далекую забытую им жизнь. Нет, он не сетовал на судьбу. Что случилось, то и случилось. Ничего уже изменить нельзя. Ему повезло, он выдержал экзамен. Не сломался под ударами судьбы, как многие. Выдержал с достоинством адские душевные муки. Словно пропустил через себя ток высокого напряжения, который возродил его в ином качестве. Видно на роду ему было написано пройти такое испытание. Василий надеялся, что он с ним справился. И за это получил заслуженную награду. Теперь ему только оставалось благодарить судьбу.
В первые часы, дни после убийства Петьки, ранения Солодовникова и "захвата заложников" Василий не сомневался, что наше гуманное правосудие обеспечит ему высшую меру наказания. С этим решением он был согласен и желал лишь одного - скорейшего его исполнения. Тогда Василий не думал о Петьке, о Солодовникове, о распутной жене. Он думал о той боле, которую причинил близким людям. Своей маленькой дочери, престарелым родителям, которые должны были жить с клеймом: родственники убийцы. В тот момент Василий ни с кем не хотел видеться. Не было у него нужных слов раскаяния, не было и оправдания этому поступку. Это потом, когда его отпускали поочередно на похороны родителей, он их ранний уход напрямую связывал со своим не обдуманным поступком. Просил последние прощение, все отчетливее понимая, что вместе с Петькой он расстреливал свою душу.
Его начали избивать уже в машине, препровождая с места происшествия в следственный изолятор. Два зарвавшихся офицера, молодые лейтенанты Голобоков и Постнов, с отчаянием снимали стрессовое состояние. Василий не сопротивлялся, воспринимал яростный мордобой, как само собой разумеющееся. О своем здоровье, он в тот момент не думал, поэтому, наверное, боли не чувствовал. В одиночной камере следственного изолятора молил о скорейшей смерти, и этот настоятельный зов заглушил до утра нестерпимую душевную боль. Утром он подписал все с его слов записанные протоколы. Только не всегда Василий понимал, о чем ему говорил следователь.
Судьба порой над нами глумиться, делая противоположное нашим самым сокровенным, настоятельным требованиям, заставляя в угоду себе проявить покорность и смирение. Она в своем порыве безжалостна, ее веления беспрекословны, и напрасно в один миг пытаться, переделать свершившееся действо. Уже поздно, лучше подумать о будущем, потому что свершается то, что в соответствии с нашими мыслями, поступками, желаниями запрограммировала судьба.
Сколько Василий не буйствовал, не бравировал перед блюстителями закона, не игнорировал прием пищи, не отклонял предложенные кандидатуры адвокатов, высшую меру наказания не потребовал даже сероглазый прокурор. Хорошие отметки в личном деле обеспечили ему заключение по общему режиму. Василий не понимал, что происходит, он ведь уже простился с жизнью. Зачем ему этот дополнительный, трудный шаг с этого света на тот? Все с ним происходило, как во сне. Только от этого жуткого кошмарного сновидения невозможно избавиться. Вася целенаправленно искал экстремальный случай, чтобы приблизить свой печальный удел, думал перерезать вены или отравиться, погибнуть в драке. Сокамерники признали его сумасшедшим. Еще бы, если он буквально кидался на всех, не прощая мелочных обид. В его глазах смерть представала в реальном образе, пробирая холодом от пят до кончиков волос. Только сам он ее не видел, и даже не догадывался, глядя на бледнеющие лица блатных и отморозков. Перед лицом смерти любая земная тварь трепещет.
Для человека труд - вдохновенный, самозабвенный и результативный труд спасение от невзгод и депрессии. Нашлись в цехах колонии свободные станки, конечно, не такие точные, как в институтском участке, но работать можно. Ведь и заказы самоокупаемая колония выполняла самые простые, далекие от космической точности. Василий покрутил сначала одну ручку, затем другую, подумал: жить как-то надо и втянулся в работу. "Золотые" руки мастера востребованы во все времена.
И все бы ничего - сносный быт устраивал, блатные не трогали. Начальство и мужики - выказывали уважение. Да вот только не давал покоя Василию дух проклятого Петьки. Обычно он приходил к нему ночью во сне. То жалостливый, с одним лишь вопросом: - За что ты так со мной поступил? Я ведь только смеялся над тобой.
Грустные Петькины глаза были полны слез, а голос был чужим - тихим и дрожащим.
То он среди ночи, смеясь, врывался в его душу: - Ну, что многого ты добился, убив меня?
Это был настоящий Петька, которого Василий хорошо знал и не мог забыть.
Сердце в ночи от боли сжималось и он просыпался. Открывал глаза и пытался понять явь то или сон. Долго лежал, собираясь с мыслями. И самому себе отвечал: - Конечно же, ничего он не добился и ничем не может быть оправдано убийство человека.
Эта боль откровения, вместе с Петькиным духом, иногда и днем врезалась ему в сердце жгучей болью. Тогда он останавливал станок, садился на стул и отгонял мрачные мысли, которые тянули его в бездонную пропасть. Он оказался на ее краю. Судьба не дала ему в нее упасть, значит теперь нужно постараться удержаться самому. Время лечит душевные раны. Время оставалось для Василия истинным лекарем.
Много людей прошло тюремную школу, со многими Василию довелось познакомиться. Хотел он этого или не хотел, выбирать ему не приходилось. Спекулянты и взяточники, грабители и убийцы всех возрастов и сословий олицетворяли оборотную сторону советской жизни. Ни с кем Василий тесную дружбу заводить не хотел. Во-первых, не умел Василий дружить, а во-вторых, ничего общего у него с этими людьми не было, и быть не могло. Так, по крайней мере, ему казалось. Он оставался одиночкой, он оставался человеком, отстаивающим свою честь и достоинство в любых условиях, и во чтобы-то это ни стало. Поэтому, наверное, большинство мужиков прониклись к нему уважением. И бывали случаи, когда они просили Василия разрешить их бытовые споры. Но быть арбитром нелегкая ноша и всегда ответственная, поэтому он почти всегда брал самоотвод. Ведь спорщики подчас ставили на кон свою честь, которая в застенках слишком дорогого стоит. Самые, казалось бы, пустяковые споры кончались трагедией. И Василий в свою очередь задумывался: - Что в таких случаях руководило людьми?
Размышляя о своей жизни, Василий пытался проанализировать и понять в чем ее суть. Что помешало ему тогда стать счастливым человеком? Где он ошибся? И есть ли искупление его вины? Но, к сожалению, ответа не находил. Одно лишь он усвоил, ответа ему никогда не найти в учебниках марксизма-ленинизма. Истинное лицо учения он видел, находясь среди серой обрыдлой и злой массы духовных калек. Раньше как бы об этом Василий не задумывался. Не обращал внимания на лозунги и призывы партии: пятилетку в три года, экономика должна быть экономной, партия наш рулевой. Был всегда к ним равнодушен и считал их лишь пропагандой государственной машины. Но время не терпит равнодушия и долго не может ждать от нас ответа на поставленные жизнью вопросы, быстро и четко вносит в свои коррективы в нашу судьбу, превознося либо опуская на ступени иерархической лестницы. Василий начал задумываться над тем, что истинные ответы надо искать в противоположных ленинской идеологии учениях. Он стал анализировать свою жизнь и приходил к выводу, что окружающие нас события в большей степени характеризуются не внешними факторами, а внутренним состоянием человека, его духовностью. А иногда и попросту являются зеркалом его души. И Василий от этого открытия содрогнулся. Ведь он-то в свою душу за всю жизнь ни разу не заглядывал.
Василий достал из тумбочки стола записную книжку, долго листал, медленно переворачивая страницу за страницей, пока не нашел нужного ему адреса и телефонного номера. Посмотрел на часы, обдумывая звонить ему сейчас или отложить звонок на следующий день. Для воспитанного человека все сроки для подобного поступка уже давно прошли, но жизнь делового человека под стандарты не подпадает. Упущенные часы и минуту зачастую оборачиваются в потерянную выгоду. Поэтому после небольших колебаний Василий постучал по кнопкам телефона и стал ждать ответа.
- Да, - наконец на другом конце провода ответил мягкий мужской голос.
- Здравствуйте это Понкратов,- Василий не стал называть абонента.
- Слушаю тебя Василий.
- У меня небольшие проблемы.
- Слушаю тебя, - повторили в трубке.
- Есть кооператив "Меридиан", он переправил в Экономбанк города Орска большую сумму денег за холодильники. В банке возникли проблемы с зачислением денег на расчетный счет. Эту проблему необходимо решить, как можно быстрее. Иначе мы потеряем предприятие, которое нас кормит.
- Мне необходимо знать, точные координаты банка, номер платежного поручения и число, когда оно было отправлено.
- Записывайте, - Василий медленно сообщил все необходимые данные.
- Записал, что еще?
- Пожалуй, все.
- Как у тебя идут дела?
- Да, в общем-то, неплохо.
- Как Лагуна?
- Под контролем.
- А как движется наша научная работа?
- Да пока не как.
- Это плохо. Запомни Василий, тебя нужно реализовать свое в жизни предназначение, все остальное, поверь мне, херня. Так, что не забывай об этом. Если тебе нужны дополнительные средства, скажи, не стесняйся, мы скупиться не будем.
- Да нет спасибо, Альберт Станиславович, дело не в деньгах.
- А в чем?
- Пока не знаю.
- А кто знает, Василий? Пора нам встретиться и обсудить этот вопрос.
- Встретиться можно. Только где и когда?
- Я завтра приеду в твой ресторан пообедать.
- Приезжайте. Только завтра на обеденный час у меня уже запланирована встреча.
И чтобы не дожидаться лишних расспросов, Василий пояснил: - Из Красноармейска давний друг должен приехать.
- На который час у вас запланирована встреча.
- Точное время не оговаривалось.
- Ну, тем более, если мы придем одновременно, я закажу себе еще несколько блюд, и буду ими наслаждаться.
- Все шутите?
- Да нет же, в твоем ресторане действительно хорошо готовят. Так что ты молодец, что смог все организовать. Давай до завтра. Береги себя Василий.
- До свидания, - произнес Василий, уже слыша в трубке короткие гудки.
Он буквально кинул трубку на базу телефона. Разговор с Альбертом вновь отложил в душе неприятный осадок. Все, что в жизни Василий имел, чего достиг, всем от начала и до конца он был обязан этому человеку. И, тем не менее, он для него был неприятен. Он был и оставался для него чужим, беспрекословно повелевающим, довлеющим на его сознание, подавляющим его психику и нервную систему. Василий это понимал и, наверное, от этого ему становилось не по себе. У него было чувство будто в его, не подготовленную к атаке бесов душу вылили ушат помоев, и теперь ему предстояло их переработать. В такие моменты, когда тело сотрясала дрожь, он долго отлеживался в ванной, смывая с себя негативную энергию, повторял много раз вслух и про себя: - Господи помоги.
Когда неприятный черный осадок в его душе приобретал оттенки других цветов, он мог дальше жить, и работать.
После разговора с Альбертом, Василий простоял под холодным душем до тех пор, пока тело его не стало содрогаться от холода. Этот озноб он не как не мог остановить, растирая тело полотенцем.
- Да ты с ума сошел, - Зинка в очередной раз прикусила язык, но, видя, что ее очередной выпад остался не замеченным, накрыла Василия одеялом и сама прижалась к нему разгоряченным телом.
- Разве можно так долго стоять под холодной водой?
Василий молча переносил болезненный холод. Эта боль очищения намного приятнее душевных мук, которые подавляют волю и разум.
Зинка в отличие от Марии была энергетическим вампиром. Василий в минуты вспыльчивости и несдержанности легко отдавал ей все негативные эмоции. И эта дуреха ничего, не замечая, перемалывала весь смрад в своей душе. Но вместе с негативными эмоциями она неосознанно забирала душевные силы и питательные соки. После сладкой ночи с Зинкой ощущалась усталость, в такие часы и минуты Василию было необходимо общение с Марией, под сердцем которой находился неиссякаемый источник жизни. В нем Василий утопал и черпал жизненную энергию и силы. Он и сегодня мечтал прижаться к ее округлостям и без памяти погрузиться в сладкий здоровый сон. Однако проявил слабость, за которую в душе себя корил. У него, честно говоря, не было сил ублажать похоть строптивой жены. Так говорило его сознание. Но, ощутив рядом с собой, горячее, полное желаний женское тело, разум притупился. Прикосновения ароматных губ и нежных, любящих рук пробудили восхитительные и в тоже время низменные инстинкты. Василий не старался их победить. Он в экстазе парил и улетал в головокружительное путешествие под названием любовь.
Почему же такие отношения не сложились у него с первой, законной женой, с которой, у них был общий ребенок? Женщиной, которую он по настоящему любил, и любит до сих пор. Он готов был все ей простить и бросить к ее ногам все что имел.
А что он тогда мог бросить? Квартиру, жалование советского человека и свою рабочую честь? Чтобы обладать такой женщиной этого слишком мало.
Когда ему сегодня доложили, что пришла на прием Светлана, он поначалу не поверил, а затем испугался. Испугался как тогда много лет назад. Эти чувства вернулись к нему, и он ощутил свою слабость перед этой женщиной. Он боялся, что Светка распознает его мягкотелость. Он боялся вызвать у нее отвращение. И чтобы все эти боязни обойти стороной он отказал ей в аудиенции. Но он знал, что если его жена что-то надумала она обязательно добьется поставленной цели, а значит, встречи с ней ему не миновать. Так и произошло.
Он успешно справился со своими чувствами. Светлана хоть и следила за собой, но молодым женам Василия в красоте уступала. Возраст все же берет свое.
Встреча прошла успешно - он не дрогнул перед женой. Василий заранее подготовил себя к мысли, что Светлана для него посторонний человек. Связывает его в жизни с ней общий ребенок. Однако и ребенка она оградила от него, и Василий смирился с тем, что дочь для него на веки потеряна.
Но, еще находясь в заключении, он продолжал надеяться и верить, что наступит такой момент, когда они вспомнят про него, будут нуждаться в нем. Для этого он сделает все возможное и невозможное, если понадобиться, перевернет весь мир. Задавит и задушит любого, кто станет на его пути. Именно эти чувства стали определяющими в выборе дальнейшей судьбы. Превратили его из простого мужика в авторитета преступного мира. Там за колючей проволокой он прошел суровое испытание духа, своего жизненного стержня. Не мог он жить по-прежнему, потакая чьей-то воли, чьим-то капризам. Он уже сделал один безумный шаг, чтобы вырваться из этого плена. Обратной дороги у него уже не было. Да и терять уже, по большому счету, было нечего. Пусть лучше его забьют насмерть, чем терпеть унижения всю оставшуюся жизнь.
Когда перед этапом на зону его из одиночного изолятора поместили в общую камеру, там на него была полная информация.
В ожидании суда и приговора Василий пережил долгие месяцы под гнетом переосмысления своей жизни. Либо ему нужно было научиться жить и находить в самом процессе жизни радости. Либо все отпущенное на жизнь земное время мучиться и искать ее смысл. После нескольких попыток покончить жизнь самоубийством, к нему на свидание пришел Альберт. Кто он такой? Какой-то парапсихолог. Василий до сих пор в толк не возьмет. Но он нашел нужные слова, чтобы вселить уверенность.
- Не нужно отчаиваться Василий. Поступить иначе ты не мог и не должен был. Ты защищал свою честь. Без чести ни одна тварь на земле не может прожить достойно. Даже примитивная амеба, - мягкий вкрадчивый голос Альберта бальзамом оросил душевные раны, - Если бы тебе еще раз представилась такая возможность, ты поступил точно также. Не правда ли?
Василий молча мотнул головой.
- Тебе нужно идти по жизни дальше, не оглядываясь назад. Идти и постигать новые вершины, перейти в иное качество для того, чтобы быть готовым, к достижению этих вершин. В том прежнем состоянии высокие задачи были тебе не по плечу.
- Куда идти в тюрьму?- Василий будто задавал вопрос самому себе.
- Да в тюрьму. И там люди живут и находят радости. В данный период жизни, к сожалению, другого не дано. Мы тебя поддержим и обеспечим достойные условия твоего содержания.
- И что вы от меня за это хотите? - отрешенно спросил Василий.
- Пока ничего. Я представляю интересы одной организации. Мы знаем, что у тебя есть хобби и хотели бы с тобой в этой области в дальнейшем сотрудничать.
- И что у вас за организация?
- Тебе это знать не к чему? Спокойней спать будешь. Могу только сказать, что организация с грифом секретно.
- А если я скажу, нет?
- Тогда будешь идиотом, которого жизнь учит, учит и никак ничему не научит. Можно в скором времени увидеть свою жену и дочку, а можно сгнить в тюремных казематах всеми забытый.
Воспоминания о жене и дочке больно кольнули сердце. Василий будто опомнился: - Да согласен я, согласен. Только так и не пойму, что вам от меня нужно?
- Только дисциплины и послушания, а остальное предоставь нам, мы сами все для тебя устроим.
|
|
Связаться с программистом сайта.