Lib.ru : Ашкинази Леонид Александрович. Петр Леонидович Капица

Петр Леонидович Капица

В СССР был хорошо известен и прославлен академик Петр Леонидович Капица. Две Сталинские премии (1941, 1943), дважды Герой социалистического труда (1945, 1974), лауреат Нобелевской премии (1978), почти бессменный (с 1934 до кончины в 1984 году, за исключением десятилетнего перерыва в 1946-1955 годах) директор Института физических проблем Академии наук СССР, награжденный множеством орденов (одних орденов Ленина - шесть). Если не обращать внимания на перерыв в руководстве институтом, а его причины в советской литературе не обсуждались, Капица выглядел постоянным любимцем властей. Лишь с конца 80-х стали публиковаться правдивые документы и воспоминания, да и то с цензурными купюрами. И стало ясно, что делала и сделала система с этим человеком, как глупо она его использовала, какой вызов бросил он ей. И как много сумел сделать для конкретных людей, для страны, для науки.

При каких условиях легко и приятно писать о неком человеке? Если ты узнал нечто, и тебе, и твоим читателям, интересное; то есть, в частности, новое. Если мы говорим об ученых, то есть среди них те, о которых мы по самым разным причинам знаем мало, и, казалось бы, на них следует обратить внимание человеку, берущемуся за написание научных биографий. Однако тут есть неприятная сложность. Что вообще привлекает внимание граждан, а значит - и подавляющего большинства пишущей братии? Либо это достижение, так высоко оцененное научным миром, что сама эта оценка вызывает у читателей интерес и некое уважение (кажется, под этот критерий подходит только Нобелевская премия), либо достижение, связанное с чем-то общепонятным (создание нового лекарства против опасной и распространенной болезни), либо нечто скандальное или героическое в биографии. Если же этого нет, то остаются чисто научные достижения, а оценить их читатель не сможет - школьной физики, даже идеально усвоенной, для этого недостаточно. Да ее нынче не помнит почти никто - потому что и не знал никогда.

Предположим, перед нами задача - написать о достаточно известном человеке. Проще всего собрать много-много материала и с помощью, как говорили в до-компьютерную эпоху, "ножниц и клея", а нынче секретный ход системы "кут-энд-пейст", и слегка пригладить, чтобы не была одна фамилия в разных абзацах с разными транскрипциями, чтобы не соседствовали Сумкинсы с Бэггинсами. Ведь хоть и известно-то много, но как-то разбросано по разным источникам, да изложено длинно, а нонешний читатель, промежду зомбоящиком и пивком хочет чего-то научненького, но в одном месте, "кароче" и попроще. Но заниматься изготовлением "научненького" скучно, а кому-то и противно. Тем паче, что нынче на рынке так называемой "научной журналистики" не протолкнуться. То грантик перепадет, то поездочка на халяву, законы Ньютона знать не обязательно, диаграмму состояния воды - тоже, школьный учебник - подставка для монитора, но о высокой науке так лихо пишем, аж искры из-под клавы. Взорвется ли мир от божественного бозона, вызывают ли сотовые рак, можно ли читать с экрана за три метра да с закрытыми глазами, если повязочку аккуратненько так не сдвигать.

Но что поделаешь, если нужна статья про великого человека. Остается, взяв факты, заняться анализом - либо построением какой-то классификации и даже систематизацией, либо нахождением причинно-следственных связей. В первом случае мы можем попытаться разложить то, что делал конкретный персонаж, по полочкам. А именно оценить его вклад:

1. в чистую науку - в теорию,

2. и в эксперимент,

3. в приложения (физика - в инжиниринг, биолога - в разработку лекарств и т. п.),

4. и в строительство здания науки в целом, причем даже и во времени - занимался ли он историей науки,

5. или во времени в другую сторону - был ли педагогом,

6. и в строительство в научном пространстве - занимался ли он своей одной задачей или устанавливал связи между разными задачами, областями, науками,

7. и наконец, как получалось с социальным взаимодействием - был ли популяризатором,

8. пытался ли спасать людей от челюстей государственной машины, лишь дисциплинированно подписывал письма с осуждением или сам писал доносы,

9. и что делал для общества - пытался ли как-то жизнь людей улучшить или боевую чуму разрабатывал.

Здесь, между прочим, открывается интересная возможность чуть более объективно оценить "величину" ученого. Люди вообще любят обсуждать, кто более велик. Спорить на эту тему можно до бесконечности, смысла в этом нет никакого, потому что каждый начинает спор, имея уже сложившееся мнение - и на тему, кто более велик, и кто что первый открыл и чьи происки и так далее. Но поскольку при ответе на конкретные вопросы предрасположенность проявляется меньше, то вот что можно было бы сделать. Попросить сотню экспертов оценить вклад сотни физиков именно по этим позициям. А потом взять и просуммировать. Или посмотреть, есть ли кластеры, то есть группы с близкими значениями и каких именно параметров и вообще... были бы данные, а программа для обработки найдется! Заметим однако, что все эти параметры по отдельности - сложная для восприятия картина. Но можно собрать в четыре - его наука (1+2), наука в целом (4+5+6), вклад в будущее (3+5+8), социальная роль (3+7+8+9). Ну, естественно нормировочка - где параметр в два суперпараметра входит, там значение пополам.

А есть еще и второй, еще более увлекательный способ анализа научных биографий. Мы можем попытаться понять,

10. что в биографии конкретного ученого было случайно и что закономерно,

11. что было вызвано внешними причинами и что было внутренней эволюцией,

12. где были "развилки", то есть по каким иным путям могла его биография пойти, и какие следствия для людей и общества это могло иметь.

Увы, наши суждения по этим проблемам не могут претендовать на естественнонаучный уровень надежности, они лишь гуманитарны. Но тем не менее - после сопоставления многих биографий - могут выявиться какие-то закономерности. Например, можно оценить относительную роль случайности и закономерности, роль внешнего влияния и внутренних процессов и т. п. Может оказаться, что роль случайности меньше, если человек родился и вырос в определенного типа обществе и среде, или что "развилки" важны и существенны до определенного возраста и менее важны потом и т. д. В принципе это может - в далекой перспективе - помочь обществу лучше распределять свои усилия, более эффективно использовать интеллектуальный потенциал. Который пока что лишь пищит и просит молока.

Конечно, это станет делать лишь то общество, в котором осознание ценности интеллекта достигнет определенного уровня. Физик бы сказал, что здесь просматривается некоторая "неустойчивость", способная разделить мир на общества, в которых это осознано и которые руками государства реализуют соответствующие действия и на все остальные. Как кажется сегодня, это деление зависит от политической системы (демократия или тоталитарность), от наличия природных богатств (в первую очередь - энергоносителей) и от доминирующей идеологии (религиозной или аналогичной). При взгляде на наш тринадцатитысячекилометровый почти шарик можно понять, что за интеллект и образование голосуют:

из политических систем - демократия,

из природных богатств - отсутствие энергоносителей,

из религий - протестантизм, иудаизм, конфуцианство.

А "по другую сторону красных баррикад" - тоталитаризм, нефть и ислам. Ничего личного! - просто так встали звезды. На экстрасолнечной планете Незнаюкакойномер, открытой час назад, все сложилось иначе. Но мы пока не знаем, как именно.

Жизнь Петра Леонидовича Капицы была богата событиями. Родили его в 1894 году, чаще говорят "родился", но это, по сути дела, неправильно. Интеллектом родителей его судьба не обидела - папа был военным инженером-строителем, генералом русской армии (что в советских изданиях, естественно, не указывалось), мама - педагогом и собирателем фольклора (скоро мы узнаем, как это проявилось). В те далекие времена интеллигенты могли, взяв детей подмышку, путешествовать по заграницам: пятнадцати лет от роду с мамой, братом и двоюродной сестрой Петенька путешествует по Германии и Швейцарии, еще через два года - с папой, братом и той же сестрой по Италии, Греции и Германии. Далее - окончание Кронштадтского реального училища и поступление на электромеханический факультет Петербургского политехнического института. Пока все однозначно и закономерно.

Важное внешнее влияние: привлечен профессором А.Ф.Иоффе, основателем физики полупроводников в России, к научным исследованиям. Это внешнее, но не развилка - "папа Иоффе", как его позже назовут ученики, наверняка мониторил окружение, вылавливал перспективных студентов и пекся о них: такие кликухи бесплатно не раздают. И если бы и дальше все оставалось безоблачно, - и в семье, и в несчастной стране - имели бы мы, люди, вполне закономерно, солнечные батареи и транзистор на десятилетия раньше. Ибо экспериментатором студент был, как показали последующие события, незаурядным. Кстати, А.Ф.Иоффе часто вообще считают основателем российской физики; дать точное определение этому понятию трудно, но вот часть списка его учеников: А.П.Александров, Я.Б.Зельдович, П.Л.Капица, Б.П.Константинов, И.В.Курчатов, Н.Н.Семёнов, Ю.Б.Харитон. Вам эти фамилии не кажутся чем-то знакомыми? Ну да, как же, как же: А.П.Александров - организатор атомной бомбы, физика твердого тела, автор неудачной конструкции чернобыльского реактора, Я.Б.Зельдович - атомная и водородная бомба, космология, Б.П.Константинов - плазма, УТС, астрофизика, И.В.Курчатов - организатор атомной бомбы, Н.Н.Семёнов - цепные реакции, Нобелевская премия, Ю.Б.Харитон - атомная и водородная бомбы, П.Л.Капица - о нем как раз эта статья.

Однако студент проявляет присущую ему завидную разносторонность (позже она проявится и очень сильно), путешествует с братом по северу, занимается этнографией (явное влияние мамы), изучает производство рыбьего жира. По возвращении публикует статью "Рыбий жир" со своими фотографиями. До мегапиксельных "фотиков", которые сами все делают, оставался еще почти век, слова "со своими фотографиями" звучали тогда совсем не так, как нынче. Летние каникулы проводит в Шотландии, совершенствует английский, а тут - война. Уже мировая, хотя пока еще - Первая. Границы перекрыты, вернуться в Россию он смог лишь в конце года, причем уехал он из Санкт-Петербурга, а вернулся в Петроград. Вернулся и отправился на фронт водителем санитарного автомобиля и ответственным за ремонт машин санитарного отряда (он не только прекрасный экспериментатор, но и весьма сильный инженер-конструктор, точнее - скоро станет им). Конец военных действий, возвращение в Петроград.

В 1916 году Петр Капица отправляется в Китай за своей невестой Надеждой Кирилловной Черносвитовой - она отправилась в "Срединную империю", сопровождая детей своего брата, который работает в конторе Русско-Азиатского банка в Шанхае. Перед возвращением в Россию - поездка с невестой в Японию. Россия тех времен была частью мирового сообщества не в меньшей мере, чем сейчас и уж точно намного большей, чем весь уже подступавший к порогу советский век. Тем временем в "Журнале русского физико-химического общества" появляются первые физические публикации: "Инерция электронов в амперовых молекулярных токах" и "Приготовление волластоновских нитей", причем вторая - методологически-экспериментальная (герой нашей статьи - незаурядный экспериментатор).

Далее - производственная практика под руководством Л.И.Мандельштама на заводе концерна "Сименс и Гальске", директор завода - Л.Б.Красин. Профессор Л.И.Мандельштам - это работы по теории колебаний и открытие комбинационного рассеяния, а профессиональный революционер Л.Б.Красин, член ЦК РСДРП в 1903-1907, член ЦК ВКП(б) в 1924-1926, станет известен своим участием в революции, причем разногласиями с другими революционерами. На тот момент это было еще не смертельно; умер он - по тем временам редкость - своей смертью; правда - в Лондоне. Пока никаких развилок и никаких очень уж заметных внешних влияний.

Весной 1919 года расстрелян отец жены Кирилл Кириллович Черносвитов, член ЦК партии кадетов, депутат I, II, III и IV Государственных Дум. Спустя 73 года он будет посмертно реабилитирован. А пока что Петр Капица заканчивает осенью Петроградский политехнический институт, получает звание инженера-электрика, преподает в Петроградском политехническом институте и ведет научную работу в Государственном физико-техническом институте, созданном Иоффе. Наступает зима 1919/1920 года - эпидемия "испанки". За окном - холодный, голодный, завшивевший Петроград. Вирус и революция - смертельное сочетание: в течение месяца Капица теряет отца, жену, сына и дочь.

В 1920 совместно с Н.Н.Семеновым (цепные реакции; Нобелевская премия) Капица предлагает метод определения магнитного момента атома, основанный на взаимодействии атомного пучка с неоднородным магнитным полем. Весной 1921 года Иоффе включает нашего героя в состав комиссии Академии наук, которая отправляется в страны Западной Европы, чтобы восстановить научные связи, прерванные в годы войны и революции, и закупить научное оборудование и литературу. Хотел ли он вырвать юношу из той среды, в которой все напоминало погибшую семью? Или руководствовался деловыми соображениями - молодой, перспективный, с языком, интеллигентный, разбирающийся не только в теориях, но и в "железе"? Наверное, и то, и это. Но железная рука режима уже подбиралась к ученым - за границу выпускать его не захотели, помогло вмешательство Максима Горького. В России всегда многое решалось не по закону, а по звонку. Вопрос в том, знаете ли вы того, кто может позвонить тому, кто может позвонить тому, кому нужно позвонить, чтобы. И что за это вы должны будете сделать тому, кто... ну и так далее.

В Кембридже Капица вместе с А.Ф.Иоффе посещает Э.Резерфорда и, как иногда пишут, просит принять его в Кавендишскую лабораторию на стажировку. Конечно, Резерфорд многие вопросы решал сам, а не согласовывая с вышестоящими инстанциями, парткомом и первым отделом, но так вот с улицы, когда каждый фунт стерлингов и каждая гинея на счету? Ведь чтобы человек нормально работал, нужно оборудования и материалов в среднем на - сумму прописью, пожалуйста. Надо полагать, что он вышел покурить с Иоффе и спросил: "Что за дела, Абрам?" А у того налицо конфликт интересов: оно, конечно, проще, чтобы талантливый мальчик работал дома и на меня, но везти его в город, где он недавно... и откуда я его с таким трудом вытащил? "Папа Иоффе" просит Резерфорда понятно о чем - и тот соглашается: случайность. А в целом это было внешнее вмешательство, это была развилка в биографии - наверное, главная.

Попутно о Резерфорде. Написано о нем много, и роль его в физике была больше, чем его собственные весьма крупные открытия (альфа- и бета-излучение, протон, модель атома; Нобелевская премия) - кстати, как и роль П.Л.Капицы. Но странно - те, кто часто и эмоционально обсуждают вопрос "кто изобрел радио", Попов или Маркони, о Резерфорде не слышали. "Изобретение радио" было долгим многостадийным процессом, в который многие внесли вклад, и если всерьез интересоваться вопросом, а не лелеять свои комплексы, то можно разобраться и указать, что именно придумал Попов, что именно - Маркони, Лодж, Герц, Бранли и другие. Всегда приводят первую телеграмму, переданную Поповым на 250 м в 1896 году, но не говорят о том, что Резерфорд осуществил передачу раньше и на большее расстояние - на 3 км. Это так, к слову.

Работа у Резерфорда: для начала Капица измеряет потери энергии альфа-частиц. Потом начинает работу по получению импульсных сверхсильных магнитных полей с использованием аккумуляторной батареи. Это уже его - магнитные поля! Организует работу физического семинара (и это его внутреннее, мы видим еще одну его сторону - организатора научной работы), получившего позже название "Клуб Капицы". Помещает камеру Вильсона в сильное магнитное поле и наблюдает искривление траекторий альфа-частиц. Получает рекордные магнитные поля на установке с питанием от аккумуляторов. Совместно с М.П.Костенко (электротехник), который работал тогда в Англии, разрабатывает электрический импульсный генератор для получения сильных магнитных полей. Получает жидкий гелий на созданной им установке для ожижения гелия адиабатическим методом, в которой поршневой детандер работает на газовой смазке. Этот ожижитель становится основой быстрого прогресса в физике низких температур. А низкие температуры надолго станут его любовью.

Кстати, общефизическое замечание. Одно из наиболее частых занятий физика - это изучение зависимости чего-то от чего-то. Собственно, вся физика, кроме астрономии и космологии, этим и занимается. А в качестве того, "от чего", часто используются температура и поля - электрическое и магнитное. Интересно было бы поизучать зависимость от гравитационного, но с этим пока проблемы (правда, принцип относительности приходит на помощь, позволяет использовать "невесомость" и ультрацентрифугу). А изучать интереснее всего при чем-то большом и малом, особенно при высоких и низких температурах и больших полях. Вот этим-то Капица и занялся - низкими температурами и большими магнитными полями. Открыв в итоге путь в науку многим и многим, зачастую и не знающим, каким методом получен их жидкий гелий.

Тем временем продвижение в научном сообществе - диссертация, членство в Тринити-колледже, затем - в Лондонском Королевском обществе. Вверх по "служебной лестнице" - заместитель директора Кавендишской лаборатории по магнитным исследованиям, затем для него строится специальная лаборатория, и вот - торжественное открытие Магнитной лаборатории П.Л.Капицы в Кавендишской лаборатории. В церемонии принимает участие премьер-министр лорд Артур Бальфур (он войдет в историю как автор "декларации Бальфура"). Когда через семь лет будет открыта Мондовская лаборатория, опять специально построенная для него, в церемонии примет участие Стенли Болдуин. Опять тут премьер-министр на научном мероприятии... Это к вопросу о том, почему Англия была "владычицей морей", почему "в ее владениях не заходило Солнце", почему она была - пока САСШ (будущие США) не встали на ноги - первой промышленной державой мира.

Семейная жизнь: Капица женится в Париже на Анне Алексеевне Крыловой, дочери академика А.Н.Крылова (кораблестроитель, это он - "остойчивость корабля"). В 1919 году она вместе с матерью эмигрировала из России, а теперь получила советское гражданство). Далее - рождение сына Сергея, ныне - популярного телеведущего, потом второго сына, Андрея, ныне - географа. Работая в Англии, Петр Леонидович вместе с Р.Г.Фаулером (закон Фаулера-Нордгейма автоэлектронной эмиссии, на ее основе будут созданы новые электронные приборы, источники света, дисплеи, электронные микроскопы... но как же до этого далеко) основал Международную серию монографий по физике, стал одним из ее главных редакторов. В этой серии в 30-е годы выходят в свет монографии Г.А.Гамова (альфа-распад, теория горячей Вселенной, генетический код... иногда говорят, что он заслужил ровно три Нобелевки, но шведы боялись дразнить СССР, а Гамов был невозвращенцем), Я.И.Френкеля (твердое тело, ядерная физика), Н.Н.Семенова.

Кстати, науковедческое замечание. Российские писатели, кто покультурнее - сетуют, а кто смольных институтов не кончали, - вслух злобствуют и инвектят капиталистов - насчет того, почему россиян обделили нобелевками. Иногда еще путая россиян и русских... На это можно ответить следующее. Во-первых, если капиталисты - бяки, то что вам, дети, до их премий? Они же отравленные! Во-вторых, скажите спасибо советскому режиму - для выдвижения на нобелевку нужна инициатива ученых; так вот, советские ученые, запуганные режимом, боялись рекомендовать, боялись отвечать на запросы Нобелевского комитета. Как выяснилось, западные ученые часто рекомендовали советских, а вот советские оказывались больны и рука не держала перо. Или просто письма шли так долго, что не доходили вообще.

Капица же не просто считал, что наука интернациональна, но и действовал в соответствии со своими убеждениями. И все годы, которые он проработал у Резерфорда, всячески поддерживал науку в России, прежде всего - предоставлением физикам из России возможности работать в этой великолепно оборудованной лаборатории. О работе в Кембридже Капица в одном из своих писем: "Я разрабатываю новые приборы и аппараты для научных исследований в Англии за английский счет, а когда все готово, предоставляю их СССР. При разработке, которая весьма поучительна, имею при себе учеников советских граждан, которые таким образом вполне усваивают мой опыт. Будучи действительным членом Королевского общества (F.R.S.) и профессором Кембриджского университета, я нахожусь в постоянном общении с самыми высокими деятелями науки Англии и Европы и могу содействовать командируемым за границу ученикам работать не только в моей лаборатории, но и других лабораториях, что иначе было бы для них затруднительно, ибо мое содействие основано не на официальных сношениях, а на взаимных услугах и одолжениях и личном знакомстве с руководящими деятелями".

Он регулярно ездит в СССР, читает лекции, дает консультации, выступает с докладами. Каждый раз ему предлагают остаться и каждый раз он отвечает - да, если за мной сохранится право ездить за границу. В ответ - молчание. Развилка, развилка, развилка... Можно было догадаться, чем дело кончится, но прямой и независимый характер не раз и не тысячу раз приводил людей в ту или иную тюрьму; а порой - и прямо к стенке. Капице повезло: когда в 1934 он очередной раз приехал для чтения лекций и консультаций в Ленинграде, Москве и Харькове, вернуться в Кембридж ему не разрешили. Жене милостиво позволили вернуться к детям в Англию. Он остался в Ленинграде. Клетка захлопнулась. Это было внешнее и, надо откровенно сказать, что вполне закономерное. Умные люди его предупреждали. Кстати: евреев Германии тоже предупреждали. И вообще - кого только не предупреждали, о чем только не...

Первое зарубежное сообщение о задержании Капицы опубликовала газета российской эмиграции "Последние новости" (Париж). Там высказали мнение, что большевики захватили Капицу в качестве заложника за невозвращенца Гамова. Но кто читает русскую газетенку? - буря началась, когда через полтора месяца "News Cronicle" (Лондон) опубликовала интервью с Резерфордом, где он все назвал своими именами, но уже на хорошем английском языке. Немедленно более семидесяти британских газет написали об этом на первых полосах. В Times - заявление Резерфорда: "Задержание профессора Капицы в России - потрясение для научного мира". Завершалось это заявление следующим обращением великого ученого к советским властям: "Можем ли мы надеяться, что Советское правительство, столько раз уже доказывавшее свою заинтересованность в развитии науки, будет проводить великодушную и дальновидную политику и найдет возможность пойти навстречу желаниям ученых не только Великобритании, но и всего мира, предоставив Капице самому выбирать среду, в которой он полнее всего реализует творческие задатки, которыми одарила его природа?". Резерфорд и другие друзья П.Л. обращаются к советскому руководству, просят разрешить тому выезд для продолжения работы в Англии, но тщетно. Говорят, "надеяться не вредно"? Да нет, как мы видим, иногда вредно. Павлов, кстати, не надеялся, он говорил Капице: "Они сволочи", - предупреждал, что те наложат на него лапу, а Капица вот надеялся.

Британцы не привыкли, что их академиков где-то задерживают и не выпускают. Не привыкли они и к ликвидации политических противников. И вообще они ко многому не привыкли. Кто знает, что, где и когда скажется, все мы живем не в безвоздушном пространстве, но люди, не выучившие курс элементарной физики, не понимают, что такое причины и следствия. Например, до Второй мировой войны оставалось, по историческому времени, совсем немного. Что, если испорченный имидж отодвинул хоть на неделю ленд-лиз и второй фронт? Там ведь каждый день означал жизни и жизни. Впрочем, если на это наплевать - "бабы нарожают", то многое делается понятно.

Заметим, однако, что далеко не все выступили в защиту Капицы - и знание, кто и по каким соображениям, важно для правильного понимания нами истории нашей несчастной страны. А конкретно - для интерпретации действий многих вроде бы неплохих людей, поддержавших Сталина (скажем, Фейхтвангера). В данном случае, например, крупнейший ученый, Поль Ланжевен (диа- и парамагнетизм) был на самом деле настроен просоветски (идеалы коммунизма издалека действительно выглядят привлекательно) и не хотел перечить властям. А Эйнштейн (броуновское движение, фотоэффект, теория относительности; Нобелевская премия), хотя и весьма критически относился к большевистскому эксперименту, обоснованно видел в СССР силу, способную противостоять гитлеризму, и не хотел участвовать в том, что могли истолковать как антисоветскую акцию. В поддержку Капицы высказывались академики В.И.Вернадский (геология, кристаллография, минералогия, геохимия, радиогеология), А.Н.Крылов, А.Ф.Иоффе, Н.Н.Семенов, И.П.Павлов (физиология, высшая нервная деятельность; Нобелевская премия), Ф.И.Щербатский (индуизм, буддизм), А.Е.Фаворский (органическая химия, теоретическая основа синтетического каучука). Вот, например, Вернадский: "Если решение правительства не пускать его в Англию не будет отменено, произойдет международный скандал. Английское Королевское общество, членом которого состоит Капица, примет все меры к тому, чтобы вернуть Капицу. Наука интернациональна, и никому не должно быть запрещено работать там, где он хочет, и на темы, которые он считает интересными". Но все это слова, причем шепотом; единственным, кто попытался если не сделать, то хоть сказать вслух, был тесть Капицы, академик Крылов. Он обратился к президенту Академии Наук А.П.Карпинскому (геолог, минералог) с просьбой приехать в Москву к председателю ЦИК СССР М.И.Калинину, чтобы тот помог Капице возвратиться в Кембридж. Но Карпинский просьбу Крылова не удовлетворил.

Она из загадочных черт тоталитарных режимов - соблюдение некоего формального антуража. Хочется отнять визу, посадить, расстрелять - и всем все ясно, но пишется "решение", естественно, абсолютно лживое. Проводится абсолютно незаконный и насквозь срежиссированный "суд", от "троек" сталинской эпохи "упрощенного делопроизводства" до "Басманного суда". Заметим, что выражение уже вошло в язык, исполнители увековечились... я надеюсь, что вы сначала бреетесь, а потом завтракаете, наши судьи? На самое простое решение - просто убить - власть идет редко, даже Михоэлса давит "случайная машина". Правда, последнее время с этим стало проще. Появился неизвестно кто неизвестно откуда, всадил известно как метко в известно как популярного журналиста пулю и исчез неизвестно куда. И то - действительно, деньги лучше тратить на другое. А в данном конкретном случае специальная правительственная комиссия постановила: "Исходя из соображений, что Капица оказывает значительные услуги англичанам, информируя их о положении в науке СССР, а также и то, что он оказывает английским фирмам, в том числе военным, крупнейшие услуги, продавая им свои патенты и работая по их заказам, запретить П.Л.Капице выезд из СССР".

Замнаркома Г.Л.Пятаков, в прошлом участник оппозиции Троцкого и Зиновьева, а ныне рьяный сталинист (что не спасло его, естественно, от расстрела в 1938 году - пауки в банке жрали своих не менее рьяно, чем чужих, что опровергает разговоры о каких-то там "идеях" и "идеалах") должен был сообщить Капице о решении не выпускать его. Чиновник лицемерно предложил ему обдумать предложение остаться в СССР. Нет, чтобы взять неделю на размышление, разыграть разрыв с женой, дать ей уехать, "лечь с инфарктом в больницу" и рвануть к слабому участку границы, при его инженерном мастерстве могло и получиться - Капица предложение отклонил и продолжил пребывание. Последовали игры в кошки-мышки (его посылали к начальству, он не шел, оно теребонило телеграммами и звонками).

Одновременно с этим НКВД стал распространять слухи, что Капица работал на английскую разведку и даже собирал для передачи англичанам шпионские данные. Академику Семенову, явно для передачи "по назначению", было сказано: "Если слухи о секретной работе Капицы дойдут до ГПУ, то могут вызвать тяжелые репрессии по отношению к Капице". Жил П.Л. в Ленинграде в отвратительных бытовых условиях, по словам индолога академика Щербатского, он обитал в двух комнатах в грязной и с клопами коммуналке. "В умывальной - очередь, уборной пользоваться нельзя из-за загрязнения. В таких условиях нельзя даже читать, не то, что заниматься научной работой".

Политическое, психологическое и моральное давление в конце концов дало результаты. Капица стал склоняться к тому, чтобы возобновить работу в СССР. Разбиравшиеся лучше него в советских реалиях академики Крылов и Семенов убеждали начать научную работу, лишь предварительно выговорив достойные условия. И Капица пошел на это, подарив СССР и плеяду замечательных физиков, которые выросли у него в институте, и все остальное, что он сделал. Это была развилка, это был осознанный выбор. В принципе было четыре решения - прогнуться, выторговать оазис, уйти в глухую оборону и попытаться бежать. Последнее, скорее всего, удалось бы, может быть, после перехода к Павлову (он был готов его взять к себе) и двух-трех лет работы, когда надзор бы несколько ослаб. Капица выбрал второе и - на общем фоне, когда ученых пачками убивали и сажали в лагеря, а попасть из лагерных бараков в "шарашку" было удачей - преуспел.

П.Л.Капица согласился продолжать в Москве свои исследования в области физики лишь при условии, что его институт получит созданные им в Англии научные установки и приборы. В противном случае, - заявил физик, - он вынужден будет переменить область своих исследований и заняться биофизикой, которой он давно интересуется. Обратите внимание - П.Л. тонкий и умелый политик, он не уходит в глухую оборону, из которой в случае отказа не было бы выхода, он оставляет себе выход, но отказывается просто прогнуться, делать то, что от него хотят, "за просто так". Капица понял, что в этом государстве реальную власть имеют лишь те, кто стоит на вершине пирамиды. И он подошел к делу как инженер - начал налаживать с ними конструктивные связи, пытался пробуждать в них желание делать что-то полезное. Он пишет жене: "...Стать в исключительное положение, так сказать, под непосредственное покровительство власти. Быть на правах тепличного растения. Хорошо ли это? Могу ли я пойти на это?". Да, противно, но других решений нет. А риск есть и так и так. Кстати, по этому же пути пошел Эренбург. А Пастернак имел, кажется, возможность - но не решился.

Сейчас нам нелегко представить себе, что испытывали друзья и коллеги Капицы, когда встречали его в постоянном сопровождении нквдешников. Да и вся атмосфера в стране такова, что люди боялись с ним общаться. После сессии Президиума АН он пишет: "...Никто из академиков, кроме твоего отца и Коли Семенова, не зашел меня проведать. Иоффе, хотя живет в "Метрополе" (в ней селили академиков, приехавших на сессию), но не зашел тоже. Это, конечно, пустяки, но все же свинство, хотя, конечно, инстинкт самосохранения у академиков так же силен, как и всех других животных. "Safety first"". Но были все-таки друзья и в Москве, и в Ленинграде, которые не боялись с ним встречаться и поддержали его - академик А.Н.Бах (биохимия, физиология растений), у которого Капица часто бывал дома, в Ленинграде - академик Ф.И. Щербатский, члены-корреспонденты АН СССР Д.Л.Талмуд (физикохимик, теория строения белков) и Я.И.Френкель. Ну и конечно же, Николай Николаевич Семенов.

Кнут и пряник: клетка, да, но с некоторой позолотой - в декабре 1934 Политбюро принимает постановление о строительстве в Москве Института физических проблем. В августе 1935 Политбюро вновь рассматривает вопрос о Капице на своем заседании, выделяет деньги на приобретение оборудования его кембриджской лаборатории, в декабре оборудование начинает поступать в Москву. Капица строит институт, каждая труба превращается в проблему, рабочие не выходят на работу, оборудование разворовывается. Его письма этого периода живописуют до жути уродливую картину - крупного физика используют в качестве прораба на стройке. И после этого экзальтированные недоучки и хорошо проплаченные авторы учебников-агиток изрекают, что Сталин был "гениальный менеджер"? Как менеджер Иосиф Виссарионович был полное барахло - и ничего личного, это чисто деловая оценка. Иногда ссылаются на сказанное Черчиллем - "принял с сохой, сдал с атомной бомбой". Во-первых, Черчилль этого не говорил (проверяйте источники, дискутанты), во-вторых, бомба - не единственный критерий, а в-третьих, тому, кто это сказал, было, видимо, наплевать, какой ценой. А хороший менеджер заботится не только о доходах, но и о расходах. Карман-то один! То есть страна - одна. Впрочем, если исходить из упомянутого выше азиатского принципа "бабы нарожают"...

Капица страдал без работы в лаборатории, и это видно из многих его писем к жене. Но страха в нем нет: "Мне все больше и больше кажется, что я совсем здесь одинок, и не будет удивительно, если меня растерзают и заклюют, но я все же не могу изменить свою позицию. Оказывается, меня не так-то легко запугать. Я боюсь только одной вещи - это щекотки, и пока меня не начнут щекотать, я не сдам позиции". Он пишет Молотову: "Я раз и навсегда Вам говорю, что со школьной скамьи паинькой быть не умел. Если вместо всех этих дрессировок Вы попытались бы меня вовлечь в жизнь страны, которая у нас более замечательная, чем Вы сами это думаете, то, наверное, мы бы давно были друзьями. Так вот, если Вы бросаете меня дрессировать и мы становимся друзьями, то, мне кажется, что теперь еще не поздно, а может быть, как раз и время получить лабораторию и ликвидировать все по-хорошему с англичанами, так что все ваши престижи будут в целости и сохранности". П.Л. понимал, что в условиях этой страны важно умело воздействовать на мнение высших эшелонов власти. На эту деятельность он не жалел времени и сил.

Пока все закономерно: в итоге все-таки что-то построено и начинает работать, Капица - директор, в 1937 году в институте начинает работать физический семинар Капицы - "капичник", как стали называть его физики, когда из институтского он превратился сначала в московский, а потом во всесоюзный. И опять мы видим его в столь редкой роли ученого-организатора науки. В 1936 году из Англии приезжает в Москву с сыновьями его жена. В 1937 после серии тонких экспериментов Капица открывает сверхтекучесть гелия. А вот это - уже вечное.

Кстати, о Павлове. Это он сказал Капице в 1934 году: "Ведь я только один здесь говорю, что думаю, а вот я умру, вы должны это делать, ведь это так нужно для нашей родины".

Это он сказал: "Мы жили и живём под неослабевающим режимом террора и насилия. Я всего более вижу сходства нашей жизни с жизнью древних азиатских деспотий. Пощадите же родину и нас". Это он, Павлов, сказал: "Мы живём в обществе, где государство - всё, а человек - ничто, а такое общество не имеет будущего, несмотря ни на какие Волховстрои и Днепрогэсы" - и это он сказал не шепотом под одеялом, а с трибуны, и не в 92, а в 29 году.

Капица был готов помочь "в вопросах выработки плана реконструкции Академии наук в ее новых московских условиях". Более того, он считал, что участие в организации научной работы в родной стране может стать главным его делом. "Все же здесь мне работаться так хорошо, как в Кембридже, никогда не будет, и если имеет смысл переводить мою работу сюда, то только потому, что я мог бы повлиять на подъем науки в Союзе", - пишет он. Однако академическая среда в целом (об исключениях - ниже) вполне закономерно не поддержала его идеи. Некоторые, как, например, отец его жены, академик Крылов, - потому что считали (и правильно считали) эту задачу безнадежной. Но большинство по совсем иным соображениям.

Во-первых, кто он такой, чтобы нас реформировать? Да еще предлагать, чтобы мы, академики, работали в лабораториях? Да еще обязать нас давать рекомендации народному хозяйству? Да еще предлагать приглашать на наши тусовки председателя Госплана? То есть даже думать об этом - мороз по коже... Капица пишет: "Конечно, это нарушает невинность наших дундуков. А, по-моему, надо впустить 5-6 таких людей, как В.И. (председатель Госплана) и потом попросту командовать дундуками, заставить их заниматься наукой, сидеть в лабораториях, и потом строго организовывать и порядком использовать их знания на консультацию стране". Во-вторых, как он смеет писать письма, и даже... тссс... лично товарищу Сталину? Да они же, наверное, еще и читают их?! В-третьих, ему создают особые условия! И еще - он себе блаженствовал в Лондоне, когда я "мерз и гиб в семнадцатом году" (Высоцкий). Другое дело, что не все академики мерзли и гибли, и "особые условия", которые создавали Капице для работы, многим были не нужны, но это системообразующая российская черта, даже отрефлектированная в культуре в виде общеизвестных анекдотов, - как это может быть кому-то лучше меня, - и не важно, заработал он или украл. Нет, если заработанное - еще хуже, это задевает систему идеалов. Каждый может сказать себе: "Я не ворую и потому беден", - но кто скажет: "Я не работаю (или дурак) и потому беден"? В России по сей день относятся с почти одинаковой ненавистью и к олигархам-ворам-взяткодателям, и к бывшим олигархам, которые заработали свои бывшие миллионы талантом и работой, и к ученым, уехавшим на Запад, чтобы иметь возможность работать.

В стране - Большой террор. Капица выступает в защиту академика Н.Н.Лузина (теория функций; множество учеников), он пишет Молотову: "Вырастить новых ученых из молодежи тоже пока не удается. Я это объясняю совсем неправильным подходом с Вашей стороны к науке, чересчур узко утилитарным и недостаточно внимательным. Поэтому главный научный капитал у нас все же лежит в старом поколении людей, доставшихся по наследству. Поэтому следовало бы, казалось, все сделать, чтобы их перевоспитать, приручить и пр. Но то, что Вы делаете, совсем не достигает цели". Он напоминает, что арестован Лазарева (физика, био- и геофизика), изгнан Сперанский (история), что вынуждены эмигрировать Успенский (философия), Чичибабин (органическая химия), Ипатьев (органическая химия) и другие. "Я по себе знаю, как бездушно Вы можете обращаться с людьми". Каждое такое письмо - развилка, риск; можно бы и не писать.

Письмо возвращено с хамской резолюцией: "За ненадобностью вернуть гр-ну Капице. В.Молотов" Попутно: Молотов - это, как иногда пишут, второй человек в СССР после Сталина. Трудно сказать, кто там второй и кто третий, но когда Сталин обвинил его жену в сионизме и отправил в концлагерь, он не пикнул. А еще он вошел в историю тем, что в партийных кругах его ласково называли
"каменная жопа". Но Лузина арестовать все-таки не решились - после травли он был изгнан из научных советов, но остался на свободе. Арестованы физики В.А.Фок (оптика, квантовая механика, теория поля, теория тяготения) и И.В.Обреимов (молекулярная физика и физика твердого тела) - Капица пишет письма Сталину, Межлауку и Молотову в их защиту. Арестован Л.Д.Ландау (вся теоретическая физика; Нобелевская премия) - угрожая подать в отставку, П.Л. добивается его освобождения.

Вот что написал об этих письмах Е.Л.Фейнберг (космические лучи, радиофизика):

"Эти письма, в том числе и к Сталину, написаны необычайно свободно. Не думаю, что он считал для себя лестным быть равным Сталину, уж очень различным был уровень их культуры. Они написаны человеком, обладающим огромным чувством собственного достоинства, уверенным, что он имеет право говорить все, что думает. И эти письма пронизывает требование к власти проявлять глубокое уважение к науке вообще и научному работнику в частности. В письме Сталину он высказывается настолько свободно, что осмеливается написать всемогущему диктатору: "Отношение, которое было проявлено ко мне, очень скверно (просто свинство)". В письме Сталину относительно ареста В.А.Фока: "Такое обращение с Фоком вызывает как у наших, так и у западных ученых внутреннюю реакцию, подобную, например на изгнание Эйнштейна из Германии". Написав такие слова, Капица фактически сравнил сталинский режим с гитлеровским. Пользуясь случаем, замечу, что неправильно говорить о "репрессиях" 30-х годов. Репрессия - это наказание или преследование в ответ на что-то совершенное. В те же годы арестовывали и уничтожали людей просто для наведения ужаса. Осуществлялся террор, а не репрессии. После ареста Ландау Капица пишет Сталину, что и ему нелегко с Ландау, но он прощает его выходки ввиду его исключительной даровитости. Теперь, когда открылись архивы КГБ, мы узнали из дела Ландау, которое изучил и прокомментировал Г.Е.Горелик, что случай с ним был редчайшим исключением, ибо Ландау действительно "совершил", причем нечто небывалое: участвовал в составлении листовки, которую предполагалось распространить во время первомайской демонстрации. В ней прямо говорилось, что Сталин предал идеалы Октябрьской революции и его режим - это тот же режим Гитлера".

Почему Капице удавалось спасать? Основных причин, кажется, две. Во-первых, он был нужен. Другое дело, что использовали его безобразно, омерзительно плохо. Во-вторых, он был политик. Читая его письма, поражаешься, как умело проложены в них заверения в преданности делу строительства нового общества, сетования на притеснения, не дающие работать и призывы вместе, чуть ли не плечом к плечу... Интересно, что заверения эти, по-видимому, вполне искренни, то есть он не понимал (как, впрочем, и многие другие умные люди), что идеальное общество если и можно построить (что само по себе более чем сомнительно), то уж точно не этими методами и не этими людьми. О его искренности говорит вот что - нигде ни слова, ни полслова хвалы Иосифу Виссарионовичу. А это было само по себе очень и очень опасно, на этом он, кстати, позже и погорел.

Тут есть важная психологическая деталь. В одном из писем П.Л. пишет: "Я не мыслю себе социалистический строй без науки как руководящего начала. И я, конечно, и сейчас верю в это и верю, что в Союзе наука достигнет небывалой высоты. Поэтому мне всегда хотелось принять участие в организации этого процесса, который неизбежно, конечно, произойдет и без меня, но внести свою лепту мне хотелось". То есть его отношение к режиму возможно, сглаживалось надеждой - которую он не смел высказать - на временность режима и грядущее торжество науки именно при социализме. К сожалению, он ошибался. Причина провала социализма оказалась глубже; близко к разгадке подошел Ленин, когда сказал, что победит строй, при котором выше производительность труда. К сожалению, В.И. не додумал эту мысль, не сообразил, какой именно это строй.

Мы должны быть очень благодарны П.Л. за его эпистолярное наследие, как он сам шутя выразился бы. Хамское отношение властей, издевательство, травля - чиновники, как и по сей день, вымещали свои комплексы; как бестолково, как глупо его использовали; его идеализм - он действительно считал социализм оптимальным решением, даже видя, во что это превращено, как и тысячи умных людей после него, и не задаваясь вопросом, а возможно ли иное, или это невозможно вообще, или если и да, то через сто лет с совсем

другими людьми? Вот несколько цитат из его писем: "После моего оставления все было сделано, чтобы я потерял это уважение к себе. Первые четыре месяца на меня не обращали внимания и не дали даже хлебной карточки и только, видно, чтобы напугать меня, три месяца за мной рядом на улице ходили два агента НКВД, которые изредка развлекались тем, что дергали меня за пальто". Вот другая: "Сегодня утром приехал и поехал на стройку. Там все неважно. Стены покрылись пузырями. Вообще, если сравнить

с постройкой моей кембриджской лаборатории, картина довольно печальная. Никак не могу добыть раковин для лабораторных комнат, их кто-то там у нас спулил (кажется, завод "Шарикоподшипник"). С аккумуляторами (это тоже важно) тоже очень плохо, их сняли с заказа, и бог знает, когда они будут сделаны. Нету уже два месяца кованого железа для вентиляторов. Казалось, этого добра сколько угодно, но вот нету. Также нету труб для заземления и т. д. и т. д. Мне страшно думать, как пойдет работа. Если с такими элементарными вещами задержки, когда потребуются какие-нибудь специальные трубы

или что-либо подобное. Строители заснули, рабочих почти нет на стройке - совсем не понимаю, что творится". Куда ему понять - в его Манчестере работали иначе.

П.Е.Рубинин, исследователь творчества П.Л.Капицы и публикатор его писем, рассказывает: "На дачу ЦК КПСС "Горки", расположенную недалеко от Николиной Горы, на другом берегу Москвы-реки, позвонил Маленков и просил передать Капице, чтобы он срочно с ним связался. Петр Леонидович отправился в санаторий "Сосны" (примерно два километра от его дачи) и из директорского кабинета позвонил по "вертушке" Маленкову. Маленков попросил его написать Сталину подробно о своей

работе. Когда же Капица сказал, что он не уверен, доходят ли его письма до Сталина и читает ли он их, Маленков сказал: "Петр Леонидович, товарищ Сталин читает не только те письма, которые вы пишете ему, но и те, которые вы пишете мне". Когда читаешь сейчас письма Капицы Сталину, невольно в голову приходит странная мысль: а не они ли, эти письма, спасли Капице жизнь?" Кстати, добавлю я уже от себя, а ведь его письма жене наверняка перлюстрировались (как и вся переписка с зарубежом), да и сейчас где-то в бездонных архивах дома на бывшей (пока что) площади Дзержинского лежат, наверное, их копии.

П.Л. изящно апеллирует к идеалам и официальным нормам, неявно используя нечто вроде диссидентского тезиса "соблюдайте свои законы". Он пишет: "Основной принцип оценки труда в Советском Союзе совершенно ясно и точно сформулирован Сталинской конституцией: всякому по его труду и способностям. Во всем стахановском движении этот принцип проводится с чрезвычайной последовательностью и дает блестящие результаты. В нем колоссальные просторы для развития отдельной индивидуальности;

выдающийся, умеющий организовать свой труд рабочий добивается многократного превосходства норм и компенсируется согласно его труду в соответствии с проявленными на дело способностями. Принцип ставок по госнормированию, как он сейчас практикуется, противоречит этому принципу. В чиновничье-бюрократических учреждениях обычно подбираются люди, любящие спокойно работать, не склонные к проявлению инициативы, даже наоборот, стремящиеся возможно более точно исполнять указания свыше - для них система госнормирования, строго регламентирующая их оплату, возможно, и является вполне нормальной. Система эта практиковалась у нас

прежде, практикуется в западноевропейских странах и в результате ее создается тот чиновничий дух, картинно описанный Мопассаном, которого, по-видимому, не удалось еще избежать ни одной стране".

Кстати, насчет представления о возможности строительства рая на земле и так далее. Было бы интересно посмотреть на связь профессиональной области, стиля мышления и позиции в этом вопросе. Мне, например, кажется, что за возможность построения рая на земле скорее выскажется физик и математик, нежели биолог или историк - эти лучше знают, что такое человек. И скорее инженер, нежели экспериментатор, а этот последний - скорее, чем теоретик: инженеру свойственна убежденность во всесилии человека. А Петр Леонидович - физик и инженер.

Пока все закономерно: его любовь - криогенная техника, и во время войны он работает над внедрением в промышленное производство разработанных им кислородных установок. По его предложению создается Главное управление по кислороду при СНК СССР, "Главкислород", его назначают начальником; на установках, созданных при его участии, производится значительная часть жидкого кислорода.

В 1945 создается Специальный комитет при СНК СССР, которому поручается "атомный проект", и вот тут начинается внешнее и "развилка", причем глобальная. Авторитет Капицы в это время весьма велик, и П.Л. был включен в состав этого комитета, хотя непосредственно атомной тематикой ранее не занимался. Причиной могло быть и ясное понимание его специфики как ученого, то есть гармоничного сочетания экспериментального, инженерного и организационного таланта - по "сумме баллов" ему в то время явно не было равных. Могла сработать и еще одна случайная причина. Как указывает историк С.С.Илизаров, "историки советского атомного проекта до сих пор, кажется, не обратили должного внимания на выступление П.Л.Капицы в Колонном зале на антифашистском митинге 12 октября 1941 года. На следующий день текст его выступления был опубликован в "Правде" и в нем открыто указывалась реальность использования ядерной энергии для создания атомных бомб".

Однако работа в Спецкомитете ему не нравится - возможно, потому, что цель - создание "оружия разрушения и убийства" (из его более позднего письма Н.С.Хрущеву), возможно, потому, что возник конфликт с Берией. Все закономерно, он не мог не возникнуть - у Капицы психология свободного человека, ему не нужно выдавливать из себя по капле раба, в нем он и не ночевал, а 13 лет в Англии его испортили окончательно. Бытует апокриф, что он сказал Берии: "Я не читал ваших работ, а вы - моих, но по разным причинам". Можно осторожно предположить, что и как инженер, и как организатор Капица был по отдельности минимум на уровне основных фигур атомного проекта, а по "сумме баллов" - просто вне конкуренции. И можно только гадать, как повернулась бы история, если бы он возглавил атомный проект. А тут мелкое хамло пытается его учить жить. Развилка.

Капица просит освободить его от этой работы, просьбу удовлетворяют, но внешнее и почти закономерное - опала: властители так же мелки и мстительны, как и подвластные, в 1946 году П.Л. изгоняют из Главкислорода и из созданного им института. У себя на даче, на Николиной Горе, Капица оборудует в сторожке маленькую домашнюю лабораторию. В этой "хате-лаборатории", как он ее называл, Капица ведет исследования по механике, гидродинамике, затем - по физике плазмы и электронике больших мощностей. Мощную высокочастотную электронику на колене не очень-то и создашь, и то, что П.Л. удалось сделать - уже чудо: новые СВЧ-генераторные приборы, планотрон и ниготрон мощностью 300 кВт (в непрерывном режиме - это шедевр!). Обнаружено, что при высокочастотном разряде в газе образуется стабильный плазменный шнур. Капица предсказывает, что эти эффекты будут использованы для управляемого термоядерного синтеза. Время покажет, что он был отчасти прав - в проекте Токамака предусмотрен нагрев плазмы СВЧ-излучением.

Внешнее - в 1947 в МГУ был создан физико-технический факультет; закономерное - одним из основателей и организаторов которого был Капица, он становится заведующим кафедрой общей физики ФТФ и в сентябре приступает к чтению курса лекций. Через четыре года на базе этого факультета будет создан МФТИ, "Физтех", в течение многих лет кузница кадров физики, да и кузница самой физики. Но в конце декабря 1949 развилка: Капица уклоняется от участия в торжественных заседаниях, посвященных 70-летию Сталина, что было, и скорее всего правильно, воспринято властями как шаг демонстративный. Его изгоняют и из МГУ.

Теперь - внешнее и развилка, впрочем, ожидаемая: смерть Сталина и арест Берии могут сильно изменить ситуацию в стране. Хотя и не обязаны... но людям, обществу и стране повезло - просвет в тучах. Капица встречается с Н.С.Хрущевым, через месяц после этой встречи он посылает ему свою статью с сопроводительным письмом. Посылка научной статьи главе государства выглядит на первый взгляд странно. Но это никоим образом не случайность и не каприз, это тактика. Ведь и Сталину он послал как-то несколько своих статей. Главы государств, как в те времена, так и теперь, не знают закона Ньютона (и вообще, что это за закон, который нельзя отменить или обойти? - быть такого не моги!), но тогда они ясно понимали, кто сделал бомбу. И это вызывало у них определенное уважение и, может быть, как у всяких малограмотных людей, некоторый страх. И это совершенно не противоречит возможности "стереть в лагерную пыль" любого - загадочна психика человека. Заметим, что нынешние власти ученых уважают меньше, но не потому, что знают школьную физику. А потому, что ставят перед собой другие, причем краткосрочные цели. Для которых ученые действительно не нужны. Разве что в качестве "свадебных генералов", воодушевленно одобряющих очередной распил и присваивающих докторскую степень очередному политику.

После смерти Сталина и Берии президиум АН СССР вспоминает (скорее всего, не без указания сверху) об опальном академике и принимает постановление "О мерах помощи академику П.Л.Капице в проводимых им работах". На базе "хаты-лаборатории" организуется Физическая лаборатория АН СССР, и Капица назначается ее заведующим. Гнусность властей, сделанная при молчаливом согласии научной "общественности" - попытка изгнания из науки, лишения возможности работать, травля, - драпируется некими приличными словами. Дескать, это просто был такой этап, начальный, в сарае, а теперь мы на ее базе и так далее. Далее - закономерно: в 1955 году Капица вновь становится директором Института физических проблем и главным редактором одного из ведущих физических журналов - "Журнала экспериментальной и теоретической физики". С 1956 Капица заведует кафедрой физики и техники низких температур МФТИ. На очередном, 304-м заседании физического семинара, при большом стечении публики с докладом о проблемах современной генетики выступают Н.В.Тимофеев-Ресовский (биология, генетика) и И.Е.Тамм (квантовая механика, физика твёрдого тела, теории излучения, физика элементарных частиц; Нобелевская премия, множество учеников). Это первое официальное научное заседание, посвященное проблемам опальной науки, пытались сорвать сторонники Лысенко. В 1966 году П.Л. впервые после 1934 года выпускают за рубеж - в СССР это знак большой милости властей предержащих. Впрочем, впоследствии ему всячески мешали ездить, причем в обычной для СССР подленько-издевательской манере; например, когда его приглашали за рубеж для участия в каком-либо научном мероприятии, разрешение на поездку давалось властями на следующий день после мероприятия. Из посылаемых ему из-за рубежа книг цензура выдирала страницы, научные журналы не доходили. Впрочем, простым гражданам идея подписки на зарубежное издание вообще не могла прийти в голову, а из экземпляров в библиотеках выдирались "неправильные" статьи и т. п. Цензура контролировала в СССР очень многое, вплоть до статей академиков - и его статью "Ядерная энергия" запретили публиковать в 1955 году.

В 1962 году на русском языке издана его книга "Электроника больших мощностей" - работы, выполненные в опальные годы на Николиной Горе. В 1964-86 годах в Англии - собрание его трудов на английском языке в 4-х томах. В 1973 году, вопреки настойчивым уговорам президента АН СССР М.В.Келдыша, П.Л. отказывается поставить свою подпись под письмом, клеймящим позором А.Д.Сахарова (атомная и водородная бомбы, космология). Капица выступает в защиту Юрия Орлова (физик, диссидент), Жореса Медведева (биолог, диссидент, писатель), Вадима Делоне (писатель, педагог, диссидент). В числе группы деятелей культуры и науки протестует в 1966 году против реабилитации Сталина, и его письмо Брежневу, наверное, оказало определенное влияние, хотя тихое оправдание сталинизма имело место и позже, а по окончании "перестройки" оно усилилось. В 1974 году издан сборник его статей и выступлений "Эксперимент. Теория. Практика", последовали еще три издания, сборник публикуется и за рубежом - на девяти языках. В 1978 году - Нобелевская премия "за фундаментальные изобретения и открытия в области физики низких температур" (вместе с А.Пензиасом и Р.Вильсоном, реликтовое радиоизлучение). В 1984 году Петр Леонидович скончался, почему-то принято это указывать - не дожив трех месяцев до своего девяностолетия. В 88-91 годах издаются его труды в трех томах на русском языке.

Что характерно для статей и выступлений Капицы? Например, обращение к истории науки, установление внутринаучных связей. Далее, постоянный анализ связи науки и общества. Возможно, что из крупных физиков он был единственным, кто заморачивался этими проблемами. В частности, он анализировал связь физики и общества через энергетику. Например, вот о какой замечательной связи производства энергии и валового продукта на душу населения (данные 1968 года) он рассказал на одном своем выступлении:

Правда, при публикации цензура естественно, не пропустила данные об СССР (и почему-то об Израиле), в полном виде рисунок был опубликован много позже. Вот эти данные для 1995 года.

Большое внимание он уделяет безопасности энергетики, возобновляемым источникам энергии и так называемому "прямому преобразованию" тепла в электричество без использования обычной цепи котел-турбина-генератор. Он пишет об оптимальной организации научных исследований, о взаимодействие научных и учебных учреждений, о педагогике и отборе аспирантов. То время, когда он (и Ландау) преподавали в Физтехе, потом назовут "золотой век Физтеха", а сборник его задач и вообще его подход к тому, что такое задача, как был оригинальным для того времени, так и в значительной мере остается таковым по сей день. Единственный большой задачник, совпадающий по идеологии с "задачами Капицы" - это сборник Дж.Уокера "Физический фейерверк".

Как пишет Н.В.Карлов (квантовая электроника), идеология физтеховского образования сводилась к трем основным положениям. "Во-первых, отбор одаренной, талантливой молодежи - формирование абитуриентского корпуса на сложном, многоступенчатом экзаменационном пути. При этом внимание следовало уделять не только определению уровня формальных знаний абитуриента, но и оценке его творческой направленности и самобытности. Во-вторых, в обучении студентов должны участвовать как штатные преподаватели, так и преподаватели-совместители, активно занимающиеся научными исследованиями. В-третьих, образование должно быть тесно связано с исследовательской работой. С одной стороны, студент получает фундаментальное образование в области математики и естественных наук, прежде всего физики, а с другой - возможно раньше приобщается к творческому процессу: работе в лаборатории или в составе теоретической группы".

Важной частью его наследия является, как мне кажется, различение и разделение понятий популяризации науки и пропаганды науки, а также объяснение, почему второе не менее важно, нежели первое. Возможно, что убогая судьба почти всех научно-популярных журналов является отчасти следствием непонимания именно этого факта.

Немного о его характере. Характер у П.Л. был, как говорят, "не сахар". Вот что пишут о нем те, кто хорошо его знал. М.Е.Шальников (физика низких температур): "Петр Леонидович никогда ни с кем не советуется, никогда никого не слушает, всегда поступает как хочет и как решил, видит только им самим поставленную цель и достигает ее, когда все кругом утверждают, что достичь ее невозможно". Е.М.Лившиц (физика твердого тела, космология): "Постоянство Петра Леонидовича относится не только к его убеждениям и принципам, но и к свойствам характера. Его характер лучше всего описывается русским словом "крутой", и - во всяком случае, за последние 50 лет - он не стал мягче. Петр Леонидович, возможно, один из самых доступных для своих сотрудников директоров институтов. Правда, говорить с директором о делах не всегда бывает легко; Петр Леонидович всегда точно знает, чего он хочет, а чего не хочет, и в последнем случае без обиняков говорит "нет"; зато если он говорит "да", то можно быть уверенным, что он так и поступит".

Во многих областях науки, например, в математике и физике, были успешные попытки составить список наиболее важных и интересных задач. Для техники такую попытку, не очень серьезную, но интересную, предпринял Капица. И вот что он назвал: космическая экспансия, "получение" энергии, ЭВМ, высокотемпературная сверхпроводимость, создание полимеров с заданными свойствами, экология и защита среды, датчики запаха и вкуса. Заметим, что опять проявился его интерес к биофизике.

Хочется завершить чем-нибудь веселеньким, правда? О П.Л. ходят байки и анекдоты, вот две, рассказанные мне когдатошним моим научным руководителем, А.Б.Киселевым (оксидный катод), который был, в свою очередь, его (П.Л.) студентом.

В 1957 году некий студент по имени Эрнст пришел к П.Л.Капице проситься в аспирантуру. Петр Леонидович дал ему две фотографии только что запущенного первого спутника Земли на фоне звездного неба с указанием времени и места съемки и спросил, что он может определить по этим снимкам. И оставил его на час, разрешив пользоваться имевшимися в кабинете справочниками. Студент рассчитал параметры орбиты и определил координаты места запуска - секретного космодрома Тюратам. Фразой "Как важно быть эрнстом" П.Л. сообщил соискателю о своем положительном решении.

Как-то раз Капица, посмотрев в окно, увидел грязь. "Сколько у нас дворников?" - спросил он. "Трое", - последовал ответ. "Уволить двоих, а оставшемуся утроить зарплату". На следующее утро двор сверкал.

А вот его афоризмы, приводящиеся в "Большой книге афоризмов" К.В.Душенко.

Чем фундаментальнее закономерность, тем проще её можно сформулировать.

Деньги должны оборачиваться. Чем быстрее тратишь, тем больше получаешь.

Когда теория совпадает с экспериментом, это уже не открытие, а закрытие.

На словах только в любви объясняются, а о делах следует писать.

Главный признак таланта - это когда человек знает, чего он хочет.

Руководить - это значит не мешать хорошим людям работать.

Чем лучше работа, тем короче она может быть доложена.

Человек молод, когда он еще не боится делать глупости.

Правда, тут есть о чем задуматься? И чему последовать?

Л.А.Ашкинази

Оставить комментарий © Copyright Ашкинази Леонид Александрович (leonid2047@gmail.com) Размещен: 27/06/2011, изменен: 19/01/2013. 63k. Статистика. Статья: История Иллюстрации/приложения: 2 шт.	Оценка: *7.003** Ваша оценка:

Ашкинази Леонид Александрович Петр Леонидович Капица

Ашкинази Леонид Александрович
Петр Леонидович Капица