Lib.ru/Современная:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Помощь]
Научно-популярная -- почему и зачем
Причина интереса к научно-популярной (далее - НП) литературе очевидна -- это инстинктивная потребность знать, быть в курсе, быть в теме, располагать информацией и т. д. То, что всегда увеличивало выживаемость вида, а иногда и индивида (ибо некоторые из лагеря попадали в шарашки, и это их спасало). Вот благодаря от простейших пошедшему "знать" и существуют научно-популярные (НП) издания. Удовлетворяя наше желание знать, они поддерживают само существование этого желания. Вообще сохранение возможности -- принципиально важная задача носителя культуры, возможность ценна сама по себе: мы не знаем, что потребуется людям завтра.
Однако индивидам от знаний бывали, как со вздохом отметил Экклезиаст, многие проблемы. Но предположим, что мы этого не боимся, и спросим персонажа в зеркале -- помогают НП-издания твоему выживанию? Разве что косвенно, низводя умиротворение на душу; и то не факт -- умиротворение приятно расслабляет, но уменьшает действие. То знание, которое мы получаем из НП-литературы, непосредственно влияет на наши действия редко. Разве что серьезные статьи на темы здоровья и питания: вдруг "возьмем в голову" и перестанем брать в рот гадость.
Попробуем ослабить требования -- будем считать полезным не только то, что влечет действия, но и то, что расширяет круг доступного. Поскольку это тоже работает на "сохранение возможности". В самом деле, учебник физики для 7-9 классов не часто влечет действия, но, будучи употреблен правильно, то есть положен в ротик, разжеван, проглочен и усвоен, дает доступ к 10-11 классам, а там, глядишь, и к нобелевке. Если считать полезным то, что расширяет кругозор, то количество полезных НП-книг и статей сильно увеличивается. Но при соблюдении двух условий, одно из которых выполняется не чаще, чем в половине случаев, а выполнение второго возможно только при выполнении первого и тогда уже зависит от нас.
Первое условие -- использование терминов и тезисов, которые мы уже знаем, в смысле -- которыми умеем пользоваться для построения рассуждений. Тест прост -- закройте листочком бумаги страницу в любом месте -- вы можете хоть примерно сказать, что будет дальше? С учебником физики у добросовестного школьника и студента этот финт в доле случаев проходит. А у тебя, Брут? И со многими НП-статьями на исторические и гуманитарные темы это получается, потому что авторы используют понятный в большинстве случаев язык. Используют слова, которые вызывают правильные ассоциации, потому что объекты, на которые они указывают, включены в наш жизненный опыт (революция, переворот, кровопролитие, достижение, диктатура, возрождение, цензура, права человека, агрессия, популярность, аннексия, ложь, истерия).
И со многими инженерно-популярными (ИП) статьями это проходит. Потому что в инжиниринге, как и в гуманитарной сфере, профессиональный словарь наполовину состоит из слов общего языка, причем их профессиональный смысл не сильно отличается от бытового. Разумеется, любую статью можно написать так, что ее будет прочесть и проще, и сложнее, но ограничивая словарь простоты ради, мы ограничим ширину и глубину того, о чем сможем поведать. Количество новых терминов, которые мы вводим, тоже управляемый параметр: вводя их, мы грузим читателя. Попутно: термина "инженерно-популярный" почему-то до сегодняшнего дня не было. Как сказал Вовочка в известном анекдоте: "Странно -- денотат есть, а имени нет!"
Второе условие -- готовность читателя к восприятию, поскольку это необходимо, чтобы расширился круг доступного. Причем автор скорее всего, а редактор, если он есть, уж наверняка исходят из какой-то гипотезы о читателе. Например, если журнал для одной области установил уровень своих статей "серьезный студент", а для другой -- "блондинка из анекдота", то у него через несколько лет сформируется комплиментарный эллипс читателей с хорошеньким отношением осей, и теперь уже авторы и редакторы будут приспосабливаться к ситуации. Это процесс с положительной обратной связью, то есть состояние равновесия неустойчиво, и его поддержание требует заботы.
Что касается НП-статей по математике и естественным наукам (физика, химия и т. д.), то ситуация сложнее. Эти науки создали свой язык, свои терминологические пирамиды и далеко ушли от бытового языка. Если они и используют знакомые слова (жидкий, кристалл, струна, вакуум, масса, энергия, темная и т.д.), то лишь простоты запоминания ради. При этом каждый реально работающий в этих областях человек (то есть получающий результаты, публикующийся в серьезных журналах и т. п.) знает, что некоторый смысл в совпадении слова из физики и слова из быта есть, иногда он больше (масса, кристалл), иногда он меньше (жидкий, энергия), иногда его мало (темная, вакуум), иногда почти нет (струна). Но в любом случае для продвижения в этих областях нужно, как правило, владение их языком -- языком физики и математики, которому не учат в вузах.
Есть книжки, которые один мой учитель называл "прыжочки вокруг", от которых эффект как от психотерапевта. На кушетке полежал, о страхах поговорил, о струнах почитал, телик посмотрел... Авторы многих НП-книг переплетают рассказ о науке с рассказом об истории науки, который идет на бытовом языке и ничему не учит. Зато он создает читабельность и покупабельность, ибо повествует о событиях, которым мы можем сопереживать: всю ночь не спал, покрывал уравнениями листок за листком, утром разбудил коллегу, собеседник был потрясен... и т. д. Увлажненным взором следить, как простой мальчишка шел к вершинам -- в этом нет чего-либо патологического, кого-то это даже воодушевит, подвигнет на что-то, кроме сдачи ЕГЭ. Надо только ясно осознавать -- понимания это не прибавит. Некоторые авторы в естественном стремлении к читабельности и продавабельности вплетают в текст сплетни о личной жизни ученых -- видя перед собой граждан, упивающихся рассказами о том, кому и что дала очередная топ-модель кого-то там.
В истории науки, однако, есть логика. И если рассказывать историю не как потрясение для увлажнения, а как систему, как результаты, связанные между собой причинами и следствиями, а также общими научными принципами, то некоторая картина в голове возникает. И даже ощущение, что отблеск логики уловлен (как "свет горизонта" у Пелевина) и может быть еще и использован. То есть при дальнейшем понимании и даже в жизни. Хороший пример книги этого направления -- Стивен Вайнберг, "Мечты об окончательной теории: Физика в поисках самых фундаментальных законов природы" (2007). Сильной стороной книги является "многослойность". Автор в предисловии пишет: "Более полное обсуждение некоторых идей, изложенных в основном тексте, читатель найдет в серии примечаний в конце книги. В ряде мест основного текста, там, где я чересчур упростил некоторые научные понятия, я дал в примечаниях более развернутые комментарии". Было бы здорово, если по этому пути шли бы авторы и других книг; кстати, иногда идут -- хотя это требует большей работы.
Хорошие книжки, прочитав которые, действительно можно не только ощутить пелевинское "биение жизни", но и что-то понять, есть. Например, что мы имеем за последнее время в области... в области... да какая разница, начнем с чего-то очевидного. Хотя бы с Земли; о других науках расскажем в следующий раз, а сейчас поговорим о той, которую топчем. Кстати -- ходим ведь непонятно по чему, толщина коры от радиуса Земли -- менее полпроцента, тоньше яичной скорлупы. Некоторые люди при мысли "полезть в пещеру" передергиваются. А по скорлупе ходить -- странное дело -- не боятся.
Кстати, для ясности -- просмотреть все книги, если разумно ограничиваться глубиной и шириной, невозможно. Поэтому выбор изданий для рассказа неминуемо отражает и личные вкусы, интересы и пристрастия, и круг используемых источников. На сегодня предпочтительным является Интернет, иногда -- хорошие книжные магазины. Глубину ретроспективы установим "авторским произволом", как говорят в мире ролевых игр, что-то вроде 10 лет.
Начнем с того, что первое попалось на глаза: уж очень впечатляющая вещь -- цунами. Это примерно как массовое помешательство в обществе, и про цунами есть хорошая книжка -- Б.В.Левин, М.А.Носов "Физика цунами и родственных явлений в океане" (2005). Аннотация у нее сдержанная, в качестве тем названы: механизмы генерации цунами подводными землетрясениями, оползнями, вулканическими извержениями, падением в океан метеоритов и атмосферными явлениями. Упомянуты вопросы распространения цунами в открытом океане и накат волн на берег, а также способы регистрации волн цунами, включая спутниковую альтиметрию и анализ следов палеоцунами. И хоть сказано, что книга предназначена для исследователей, специализирующихся в области геофизики, а также для преподавателей вузов, студентов и аспирантов, но первые полсотни страниц читаются как приключенческий роман, лишь потом начинаются дифуры и интегралы. Но если сцепить зубы и, тщательно загоняя страх в пятки (фотографии страшненькие, да... а каково это в натуре?!), просматривать книгу дальше, то обнаруживаются целые страницы без странных значков. Правда, прослойка между детективом и интегралами в этой книге довольно тонка, и вряд ли из-за нее вы купите книгу, но кто мешает найти файл в Сети? И еще вопрос -- почему бы не сопровождать издание таких книг их популярными версиями? Понятно, что у серьезных авторов нет на это серьезного времени, но какой-нибудь молодой аспирант или юная аспирантка с просветленным взором?
Цунами нам интересно неспроста. Оно бывает на Земле, которую мы считаем до некоторой степенью своей и на которой живут люди, имеющие шансы от цунами пострадать. Так что продолжим о Земле. Обычно, когда автор в одной книге берется написать "обо всем", это вызывает у серьезного читателя нежелание становиться кинетическим: чем шире захват, тем меньше -- как полагает читатель -- глубина. Тем более что большинство пишущих "обо всем" создают свою "теорию всего", которая, естественно, опровергает все и решает все проблемы. Однако произведение ширины на глубину, то есть объем сообщенной и могущей быть усвоенной информации, зависит от мастерства автора. И есть хорошие примеры книг, в которых авторам удалось донести до нас очень большой объем.
Это, например, книга М.И.Мосевицкого "Распространенность жизни и уникальность разума?" (2008). Автор последовательно и дотошно, с многочисленными ссылками рассматривает состояние разных теорий происхождения жизни на Земле, а также уделяет внимание возможным путям дальнейшего развития. В том числе -- варианту дальнейшей эволюции человека и варианту прекращения человеческой цивилизации. Именно доброжелательное и аккуратное рассмотрение разных теорий, а также данных и аргументов "за" и "против" делает книгу интересной. Например, приводятся относительно малоизвестные данные об обнаружении органических веществ в метеоритах. На этот счет полезно прочесть статью Д.З.Вибе "Органика в старом веществе Солнечной системы" (делается это так -- говорите Google'у или Bing'у название статьи в кавычках). Понятно, что обоих авторов интересует не только, откуда и как возникли люди (вдруг, как некоторые считают, действительно не от обезьян, а от... от первичного бульона под сверк молний!?), но и старая дискуссия Шкловский vs. Станислав Лем -- насчет одиночества во Вселенной?
Другой пример интересной книги с широким охватом -- К.Ю.Еськов "История земли и жизни на ней" (2008). Она, как и книга Мосевицкого, посвящена в основном биологической эволюции, но автор делает экскурсы в физику, термодинамику, климатологию, вдается и в вопросы философского плана (что есть наука и что наука не есть и т. п.). Последнее он делает, кажется, сцепив зубы -- видимо, уж очень его, палеонтолога, достали всяческие фоменки и фоменкоподобные креационисты. В предисловии он формулирует важный тезис, которому было бы полезно следовать и другим авторам. "Поскольку учебный курс этот предназначен не для "среднестатистического школьника", а для людей, собирающихся связать свою судьбу с наукой, есть смысл по мере возможности демонстрировать здесь всю "научную кухню": ход рассуждений, приведших исследователя к обсуждаемым выводам, историю борьбы различных теорий и т. д. При этом я старался честно указывать на слабые стороны не только прошлых, но и ныне господствующих научных концепций; кое-кому это, возможно, покажется "подрывом авторитета науки в глазах школьника", но я думаю иначе".
Еще до прочтения этих двух книг имеет смысл ознакомиться с книгой Роберта Хейзена "История Земли. От звездной пыли - к живой планете. Первые 4 500 000 000 лет" (2015), которая посвящена почти исключительно геологической истории нашей планеты и ее единственной луны. Читается как приключенческий роман, осложненный переводом, из-за которого некоторые фразы звучат как заклинания, например: "Поскольку появление Вселенной неизбежно вследствие непреложных универсальных законов космоса, которые дают нам надежду познать Вселенную, используя научный метод, такой космос, несомненно, исполнен смысла". Чтению, впрочем, это мешает не сильно, причем по довольно криминальной причине: мозг защищается, мы пропускаем фразы, в которых не улавливаем смысла. Это спасает от гипноза и -- в отличие от ситуации тюремной камеры, описанной И.Бродским -- "спасает от головокружения". Отдельные ошибки и неаккуратности менее заметны за счет театральности изложения, и получается логично: сначала Солнце изготавливает хондриты, потом Тейя и протоЗемля -- Землю и Луну, потом булькает магма, потом бактерии и читатели НП-журналов. Можно также рекомендовать -- заодно получите и сильные эмоции -- прекрасно иллюстрированную книгу Н.В.Короновского "Земля. Метеориты, вулканы, землетрясения" (2014). Только земные метеориты на Луне по чисто физическим соображениям искать не стоит (в отличие от лунных на Земле), а Тициуса и его другана Боде можно нынче упоминать разве что в шутку. Обе эти книги подробно рассказывают об объекте и сравнительно немного - о методах исследования, в то время как Еськов и Мосевицкий уделяют больше внимания именно методам исследования. Наверное, доля внимания, уделенного методам науки, является "классификационным признаком" НП-литературы. Хочется сказать, что если эта доля меньше некоторого порога, то источник научно-популярным называть как-то и не хочется. Популярно о звездах и популярная астрономия -- разные вещи. Сравните: популярно о кошках и популярная биология. Но если мы станем на эту пуристскую позицию, то популярной физики не останется вообще, а этого нам не хочется. Поэтому просто будем иметь в виду, что, ориентируясь в НП-мире, надо понимать, хотим мы "просто о мире" или "и о мире, и о науке о мире".
На что еще следует обращать внимание при выборе книги для чтения? Базовые требования -- достоверно и интересно. Интересно бывает двух типов: просто интересно и все, и -- ну да, завтра может потребоваться или ребенку надо бы рассказать. С "достоверно" ситуация онтологически сложна -- тут Кант с Гегелем синхронно переворачиваются: как мы можем знать про достоверность, если читаем-то ради новизны? Проблема возникновения нового знания не нова, но проблемна. Ведь кроме самопальных и забугорных маньяков и жуликов есть еще переводы хороших книжек, в которых переводчик оба языка еле тянет со словарем, материал по существу "в школе не проходили", а на трех редакторах (кто еще помнит, каких?) издательство сэкономило. Хрестоматийный случай -- старый перевод двух книг о Фейнмане, с таким количеством ляпов, что остатки волос встают дыбом. Вот признак, который поможет: и переводчик, и редактор должны быть с профильным образованием советских времен, а еще лучше -- редактор, работающий (или большую часть жизни проработавший) в соответствующей области. Хотя и это не всегда спасает -- могут для приличия в выходных данных указать аж двух докторов наук, которые текст лишь пролистали.
Если автор сопоставляет разные теории, обратите внимание на логичность аргументов, речь и стиль. Если автор не сумел скрыть своей необъективности, надо ему поступать учиться туда, где учат на писателя. Если автор излагает какую-то одну теорию, то полезно проверить, она более-менее общепринятая, или авторская. Если авторская -- не она ли новаторская, авангардная, новейшая, всеобъемлющая, продвинутая, эпохальная, беспрецедентная, взорвала Интернет, выдвинет Россию в мировые лидеры и обгоняет Запад на 20 лет (как высказался один депутат про танкостроение)?
Автор не должен использовать термины, которые вам непонятны, он должен их "вводить" -- давая понятные определения, то есть грамотно строить пирамиду смыслов. Если он этого не делает -- то это не НП-литература, а шаманские заклинания. Премии и членства не говорят о том, что человек умеет писать научпоп. Переплетение истории науки и собственно науки до какой-то степени подозрительно -- хорошо написать такую книгу труднее, чем две или одну с разделением на отдельные главы; но иногда это переплетение используется для маскировки бессодержательности. Тем более подозрительны экскурсы в личную жизнь -- они часто делаются именно для приманивания читателя и маскировки отсутствия НП-содержания.
Существует, правда, другой жанр -- научные биографии. То есть стержнем повествования делается биография, а уж на нее нанизывается наука. В этом случае научные термины могут объясняться не всегда, что мы легко переживем, потому что книга "не об этом". Прекрасный пример -- Е.Л.Фейнберг "Эпоха и личности. Физики" (2003). Но тогда книга становится в значительной мере об обществе и о времени, и если время и место, о которых идет речь, вызывают ужас и содрогание, то не ждите взлета оптимизма от прочтения. Вообще лекарства не все вкусные -- лишь бы они помогали. В предисловии автор пишет: "В течение трагических для нашей страны и ее великой культуры десятилетий эти люди сумели устоять и перед страхом, и перед искусом и сохранить себя как личности. Конечно, такие люди тогда встречались повсюду в немалом числе -- и в других науках, и в искусстве, и в литературе, и в среде не столь ярко выделявшихся носителей нашей культуры, "обычных" людей, и выносивших все интеллигентов. Но здесь эта атмосфера господствовала". Все основные персонажи книги -- советские физики; но еще есть очерк о Гейзенберге и немецких исследованиях по "урановой проблеме". Эта тема до сих пор обсуждается, зачастую эмоционально, но без знания реалий. Наверное, эти две черты связаны?
В некоторых случаях на НП-литературу влияют политика и большие деньги -- к которым иногда и сводится большая политика. Непосредственно научпоп на мировые рынки не влияет (только это его еще и спасает), но большие деньги влияют на науку, причем не только через строительство ускорителей и полет на Марс. Наверное, самый глобальный пример -- климат и так называемое глобальное потепление. То, что тут замешаны огромные деньги, знают все. То, что научные данные разноречивы и многие сомнительны, знают те, кто хоть немного интересовался вопросом. А дальше все просто -- фирмы и государства, заинтересованные в каком-либо определенном результате, выделяют деньги на исследования ученым, которые уже высказывались в пользу этого результата. Ну и, конечно, на рекламу, телевидение и прочие методы промывания. Достаточно взять на анализ, как это делают медики, Википедию и сравнить апологетическую статью "Глобальное потепление" и помоечную заметку "Климатический скептицизм", состоящую из намеков сторонников потепления на психологические особенности мышления скептиков (как будто у апологетов меньше особенностей...). По делу -- естественно, "ни слова, о друг мой, ни вздоха".
Интересно и понятно рассказано о климате и об экономике, которая с ним связана, в книге: И.Л.Кароль, А.А.Киселев "Парадоксы климата. Ледниковый период или обжигающий зной?" (2013), причем редкой особенностью является то, что авторы понимают, сколь ограничена надежность используемых данных, и более того -- не скрывают это от читателей. Правда, они не понимают, что многие претензии, обращаемые к критикам глобального потепления, могут быть адресованы и промоутерам этого самого потепления. Причем некоторые из претензий в последнем случае звучат более веско. С соображениями противников потепления можно ознакомиться, например, по книге Бьорна Ломборга "Глобальное потепление. Скептическое руководство" (2008) - высказанные в ней соображения вполне конструктивны. Обе эти книги обращают наше внимание не только на объект (климат), но и на метод -- то есть на то, как получены данные и главное -- все ли данные, имеющие отношение к вопросу, учитываются.
А вообще -- хороших книжек много! В следующий раз мы расскажем о некоторых других ИП-книжках.
Связаться с программистом сайта.
