Lib.ru : Асланов Вугар. Люди и боги

Вугар Асланов

ЛЮДИ И БОГИ

Драма в 5 действиях

(по мотивам шумерско-аккадских, вавилонских и отчасти

и древнеегипетских и древнеиндийских преданий)

Действующие лица:

Энлиль - верховный бог

Энки - бог мудрости

Инанна - богиня любви

Ниншпур - ее советник

Син - бог луны

Шамаш - бог солнца

Эрешкигаль - богиня мира мертвых

Правитель города Киш

Его жена

Однодневный правитель Киша

Жрец первый

Жрец второй

Гильгамеш - правитель города Урук

Его возлюбленная

Его советник

Энкиду - друг Гильгамеша

Утнапиштим

Его жена

Первый земледель

Его жена

Земледель

Его жена

Эб

Лодочник

Охранник страны мертвых

Рассказчик

Боги, придворные, воины, судьи, демоны, слуги, девушки.

Власть земная и небесная...

Часто говорят о связи земной и небесной властей. При этом чем больше тирании на земле, тем больше свободного отношения к небесной власти; а чем тираничнее небесная власть, тем больше свободного отношения к земной власти. Возможно, люди, не найдя свободы на земле, позволяли себе критиковать богов-тиранов за свои невзгоды; при этом чем жесточе власть на земле, тем сильнее критика богов. А потом возникли религии с одним богом, которого нельзя было критиковать; возможно, именно это усилило критику земной власти и борьбу человека за свободу на земле. А достигнув более свободных отношений на земле, человек не смог все равно освободиться от тирании и произвола небес.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Картина первая

На сцене стоит высокий и длинный балкон, с перилами и лестницами с обеих сторон - это небо, где обитают боги. Вся плоскость сцены, стоящая под балконом, есть земля, на которой живут люди. На одном углы сцены есть ступенки, вудушие вниз - в мир мертвых.

РАССКАЗЧИК (входит и стоит под окутанным в темноту балконом). О каковы же были в прошлом деяния великие, и был сотворен мир по могучей воле богов, которые сами были когда-то созданы отцом единым и матерью великой. Боги были созданы бессмертными и жили они беззаботно, не зная печали, но в один день, когда кончились у них запасы еды и питья, они задумались: не создать ли им подобное себе, но слабее, существо, которое стояло бы у них на службе, избавив их от бремени труда и заботы о кормлении. Но, решили боги на своем совете из семи богов, возглавляемым великим Энлилем, лишить это существо бессмертия, чем владели они сами, чтобы держать его в покорности. Еще оно должно было жить не на небесном обиталище богов, а на земле. И нарекли они ему имя - человек, который отныне должен был тянуть на себе все трудности и невзгоды земной жизни, работать, держать скот, пахать землю, собирать урожай, большую часть которого он должен был приносить в жертву богам. Так и пошла жизнь этого существа-человека на земле, нагруженная заботой и трудом тяжким, наполненная печалью и горем; судьба его зависела от воли богов, он не был хозяином над собою; все - имущество, даже семья принадлежали ему только при жизни, а наградой его за все эти тяжести была смерть, полученная им через короткое пребывание на земле, которая лишала человека всего. Да, тяжка, печальна и невыносима была жизнь человека, но боги ничего не хотели изменить, требуя от него дальнейшего покорного служения, поклонения и жертвоприношения, что являлось источником их сытной и беззаботной жизни. И в один день, собравшись на совет, великие боги обсуждали в очередной раз дела земные и небесные (уходит).

Зажигается свет. На балконе собран совет богов, некоторые из них сидят на мягких подушках, некоторые полулежа на пушистых матрацах.

ЭНКИ. Да, когда обратились к нам эти брат с сестрой и спросили, кто из них делает более важную работу, я сразу был за то, чтобы сосчитать изготовление хлеба и вина более важным, чем прядение шерсти для одежды и изготовление молока.

ПЕРВЫЙ БОГ. Да верно, милый Энки, прав ты, ведь хлеб важен как ничто для жизни, а вино радует душу.

ВТОРОЙ БОГ. Хотя без одежды и молока я не представляю тоже как жить...

ДРУГОЙ БОГ. Молоко и шерсть тоже важны, безусловно, но не так необходимы как хлеб и вино.

ИНАННА. Ах, безусловно: вино разогревает тело, поднимает жар и вызывает к любви, а хлеб ее поддерживает и служит для ее силы и долготы.

ЭНЛИЛЬ. О боги великие, мы этот спор уже решили и по желанию большинства из вас отдали преимущество сестре, которое готовит для нас хлеб и вино. С земными делами на сегодня покончили. Пусть люди дальше пекут для нас хлеб, изготавливают вино, но не забудут, однако о шерсти и молоке, между прочим, о меде тоже, и работают дальше для нас и для себя.

ЭНКИ. Раз на сегодня мы покончили с земными делами, то давайте тогда говорить о небесных и продолжать оставшуюся незаконченной историю созидания мира, а то видишь ли, без повтора забывается.

ВТОРОЙ БОГ. Верно - это очень интересно и весьма поучительно.

ИНАННА (скучающе). Эх, опять эту свою скучную историю рассказывать будут, сколько это можно уже слушать? У меня терпения даже больше нет. Пойду-ка я лучше по небу немножко прокачусь (уходит).

ЭНКИ (смотрит ей вслед). Хм, богиня любви, ее ничего кроме мужчин не интересует. Пошла смотреть, не появились ли новые мужчины-красавцы на земле (Сину)? Что жь ты не посмотришь за женой своей? Не интересно ли тебе где она бывает, с кем встречается?

СИН (покорно). О уважаемый Энки, сам ты знаешь прекрасно, что богиня любви не только мне жена, но и порождающая меня мать. Как я могу теперь ее о чем-то расспрашивать, мать свою - она-то старше меня - но что жь стала потом моей возлюбленною и женою?

ЭНЛИЛЬ (повелительно). Перестаньте спорить, боги великие. Лучше слушайте снова рассказ о созидании мира, эту величайшую историю из всех.

БОГИ (хором). Расскажи, мы слушаем.

ЭНЛИЛЬ. Прежде ничего не было, ибо не было ничего до этого. Только была пустота бесконечная, бездонная, на дне которой протекали воды. И беременели воды в один день землею, которая горой поднялась на поверхность и родила великую мать, мать всего существующего. Мать великая родила первого бога, отца нашего, став потом ему женою, и породили они меня - старшего их сына, а потом других богов и богинь. Но отец наш был ленив, ничего не хотел делать, ему нравилось жить в объятиях своей матери-жены и окружении своих детей. Но я тогда почувствовал, что нужно великие дела совершать, а с отцом нашим это было невозможно. Тогда я приготовил медный нож и отрезал его от матери - так отделились небо-отец наш и земля-мать наша друг от друга, а мы - творения их - получили пространство для жизни. Но тогда же и появился великий дракон Тиамат. Я понял, что должен уничтожить его, ибо он уничтожит нас. Я сражался с ним долго, наконец убил его и создал из трупа его земную твердь, потом из других частей тела горы и моря. Мы были созданы бессмертными, но нам нужно было есть и пить хорошо, и иметь кого-то в своем служении, чтобы нас он необходимым обеспечивал. Так мы решили создать человека. Я взял кровь убитого дракона, смешал ее с глиной и создал из этой смеси первого человека. Он получился похожим на нас, но уступал далеко умственно и был смертен, ибо будучи бессмертным он мог бы позже отказаться нам служить. Он работал для нас, пахал землю, молился за милость нашу и приносил нам в жертву большую часть урожая в храм, который мы построили на земле. Если бы он не был смертным, его одного достаточно было бы для нас навсегда. Но он был смертен и должен был через какое-то время состариться и умереть. Тогда мы решили дать ему возможность создавать себе подобных, размножаться, но никогда не думали, что уж его собственные дети могут настолько размножаться, чтобы грозить даже богам на небе. Но об этом потом. А тут, как я рассказывал, я и старшие из богов решили сделать так, чтобы всегда было кому заменить человека, когда приближался его конец, то есть он мог размножаться и с этой целю мы решили создать из него же самого еще одного человека - женщину, наподобие богинь наших, чтобы могла она расплодиться (гаснет свет).

Картина вторая

Человек средних лет, в одежде земледелья спит на земле - под балконом.

ПЕРВЫЙ ЗЕМЛЕДЕЛЬ (медленно просыпаясь). Ох, так болит все тело, что будто невидимые руки ковырялись в моем животе и оторвали одно из моих ребер. Что бы это означило? Почему такой сон мне приснился? Спроста ли это? Может, боги остались недовольны моей работой или количеством приносимого в жертву урожая? Ведь я себе оставляю совсем мало: только для того, чтобы прокормиться, и еще на зиму запастись должен. Может малы и неубедительны показались им мои молитвы и неискренним поклонение мое перед ними? Но что же сон этот, эта боль во всем теле, это предчувствие какой-то непредотвратимой беды могло означать? Неужель готовят боги нечто против меня, недоброе замышляют? Я смертен, говорят они, и через несколько лет должен подойти к берегу реки, на окраине, куда приплывет лодочник, чтобы увезти меня в подземный мир. И никогда мне больше не видать свет белый и землю: красы дня и сияние ночи, шуршания вод родниковых и речных, шелеста травы, хруста сияющего от белизны снега, всплеска весеннего дождя, легкий вой вечернего ветра. Не увижу я больше утренней зари, когда Инанна, завершив свое блуждание по небу, торопится к мужу своему Сину, тщательно стараясь скрыть от него свои признания мне в любви и стирая следы измены со своего лица. Утром, когда бог Шамаш, лениво поднявшись из-за гор, из своего ночного обиталища, начинает свой медленный поход по небу, богиня любви меня покидает. Но то время, остающееся после ухода Сина и до появления Шамаша, время нашей любви. Боги ревностны, и все они следят за тем, чтобы Инанна не изменяла небесным жителям любовью со смертным. Но Инанна умна, она ждет когда утомленный ночной вахтой Син уходит спать и зовет прекрасную богиню в свое супружеское ложе, и уходят вместе с ним все другие божества, ярко светившие на небе всю ночь. Но Инанна всегда с любыми ухищрениями ускользает от зова своего супруга и остается до появления первых стрел лучезарного бога Шамаша со мной наедине. Время недолгое, но прекрасное. В эти минуты я забываю о своей безрадостной жизни, тяжком труде и бесконечных заботах, даже куда-то девается страх перед подземным миром, где ждут меня страшные, беспощадные демоны Эрешкигаль, как рассказывала мне ее родная сестра Инанна, чтобы подвергнуть мучениям. Удивительны деяния богов, задумки великого бога Энлиля; как они создали двух сестер от одной матери столь разных? Одна приносит любовь, благовоние и свет, другая приносит смерть и тьму. Как она бывает прекрасна в это время, богиня любви, когда мы с ней вдвоем во всем мире остаемся. Она раздевается передо мной, демонстрирует свое божественное тело, божественную красоту. Она горит в огне любви, нежности и страсти и бросается в мои объятия. Ох, как прекрасны эти минуты - минуты любви, страсти и красоты.

Входит молодая красивая женщина.

ПЕРВЫЙ ЗЕМЛЕДЕЛЬ (увидев перед собой молодую женщину). Кто же это, о прекрасная Инанна, богиня великая! Неужели ты спустилась на землю, чтобы со мной повидаться, время в забаве и любви со мною провести?

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА (улыбаясь). Я не Инанна, мужчина, я - женщина!

ПЕРВЫЙ ЗЕМЛЕДЕЛЬ (разочарованно). Да, не Инанна ты, хоть и похожа на нее очень, но нет в тебе той яркости и не столь ты очаровательна, хоть и красива ты, но не совершенна красота твоя. И что за именем ты меня нарекаешь - мужчина? Имя мое - человек. А себя нарекаешь как - женщина? Прежде ничего подобного я не слыхал.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Прежде, когда ты был на свете один, твое имя было человек. Теперь боги видя твою тоску и страдания от одиночества решили создать из тебя же подобное тебе, но не совсем похожее на тебя. И нарекли нам новые имена: тебе мужчина, а мне женщина. Мы теперь должны с тобой друг друга любить, как хотят этого боги, чтобы у нас появилось потомство, пошли от нас такие же мужчины и женщины, и могли бы они потом сами размножаться.

ПЕРВЫЙ ЗЕМЛЕДЕЛЬ. Хоть и не Инанна ты, но прекрасна так же. Я увидел теперь твои глаза, как они глубоки, как они красивы, они отражают твою небесную сущность. Ведь на земле ничего подобного нет, твои глаза сообщают мне о небесах, некогда покинутых мною по воле богов.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Но я сделана из ребра твоего, и похожа на тебя. Боги очень долго искали из какой же твоей части сделать женщину, предав тебя глубокому сну. То пытались создать меня из твоего уха, то из одной руки, то из одной ноги. Но какую бы часть твою они не брали для этого, ты становился еще более неполноценным и уродливым, и недостаток потерянного тобою части тела слишком уж бросался в глаза. И наконец-то они решили сделать меня из одного ребра твоего, чтобы недостаток твой не был заметен.

ПЕРВЫЙ ЗЕМЛЕДЕЛЬ (удивленно). Ах, вот почему мне казалось, что будто тысячи рук ковырялись в моем животе (стоит задумываясь). Создана ты из ребра моего, то почему сама так таинственна? Что-то меня волнует, непонятное мне. Наступление какой-то беды испытываю я. Какое-то тяжелое предчувствие терзает мою душу. Отчего же это? Не знаю. Может, стану я теперь от тебя, от твоих чар зависим? Я потеряю свободу, покой, буду служить тебе, женщине, перевоплощению божественной Инанны на земле. Я буду зависим от красоты твоей, я буду идти за ней, но потом пойму, что это мираж: ведь я ничего не получу, не достигну, как это и с божественной Инанной, когда я любовь ее получаю только в воображении. Твоя любовь, женщина, будет казаться внешне как ее, но по сути будет нечто другое, которое я не увижу и не пойму сразу, а когда пойму, то будет ясно, что мне все это и не нужно было вовсе. Но они - мужчины от потомства нашего будут жить всю свою жизнь в погоне за этим счастьем, за миражом, по сути за любовью Инанны, только в ее земном перевоплощении, за тобою женщина. Они будут жить в обмане, сами того не понимая, и им будет казаться, что они счастливы, проведя свою жизнь в погоне за миражом, чтобы жить для богов и умереть тоже для богов, создать свое продолжение тоже для богов. И забыть о своей жестокой, несправедливой участи, смертности и несовершенности; они забудут обо всем этом и будут продолжать работать для богов.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Зря ты строишь такие мрачные видения для будущего людей. Мы построим дом, я буду тебя любить и ласкать, дети у нас будут, похожие на нас. Это вернет нам возможность создавать, отнятую богами, ведь до этого создавали только они. Твоя любовь к Инанне перейдет на меня, до этого ты овладевал ею мысленно, а мною будешь овладевать в действительности.

ПЕРВЫЙ ЗЕМЛЕДЕЛЬ. Да ты, действительно, своим видом, глазами, воло-сами, телом, голосом и движениями похожа на Инанну, ты также прекрасна, как и царица неба. Но горе мне, если ты будешь мне также верна, как она своему супругу. И еще, не ловушка ли для меня ты, та жизнь, которая ждет меня совместно с тобой, чтобы сделать меня еще более смиренным? Чтобы я, ничего против них не замышляя, продолжал выполнять волю богов? Потом я хотел бы когда-нибудь подняться на небо, увидеть небесное царство, а с тобой это будет вряд ли возможно. Может, еще боги боятся того, что я восстану когда-нибудь и откажусь работать на них и еще могу на трон небесный претендовать.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА. Зачем тебе небеса нужны, зачем ты должен против воли богов идти? У нас будет уютное жилище, красивые дети, утром я буду проводить тебя на поле, чуть заря, под первыми лучами отца нашего Шамаша, и ждать тебя целый день, пока ты не вернешься, до того, пока владычица стран Инанна не появится на небе. Я приготовлю тебе очень вкусную пищу, которую не против были бы попробовать сами боги. Спать тебе будет со мной очень тепло и уютно, ты избавишься от холода, преследующего тебя в этом мире, поймешь, что он был у тебя внутри и зря ты всегда хотел защищаться от него, укрываясь теплыми шкурами больших и шерстяных зверей. Я согрею тебя своим телом, мое тепло придаст тебе спокойствие, ты не будешь больше одиноким, ты забудешь о тяжестях жизни, главное о том, что впереди тебя ждет ужасный конец, уготованная богами участь, то есть смерть. Мы построим храмы для богов, будем приносить им еще больше жертв, чтобы они благоволили нам, берегли нас и наших детей за это короткое время пребывания на земле. Потом мы умрем, а дети наши останутся; они будут вспоминать и почитать нас, и это будет утешением для нас. Так мы приобретем бессмертие, которого лишили нас боги, в другом: пока будет существовать на земле род человеческий, нас всегда будут вспоминать, как первых людей, и от нас, от прожитого нами жизни останется им много, что не пропадет бесследно, как этого не хотели бы боги. Наши деяния, наши мысли будут жить на земле очень-очень долго. Не бессмертие ли это?

ПЕРВЫЙ ЗЕМЛЕДЕЛ. Твои слова наводят ужас на меня, женщина, но также ласкают мой слух. Я все больше очаровываюсь тобою, мудростью, заложенную в тебя и начинаю понимать, хочу я того или нет, нет у меня другого пути, чем следовать за тобой. Пусть никогда не проклянут меня мужчины, которые родятся от нас, пусть поймут, что у меня не было выбора, чем подчиниться еще раз воле богов и идти за женщиной; и без этого все ровно не было бы их, мужчин в будущем.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Картина первая

Храм жреческий в городе Киш, в котором исчисляется время. Два жреца.

ЖРЕЦ ПЕРВЫЙ. Ах, настало для нашего правителя время мрачное!..

ЖРЕЦ ВТОРОЙ. Звезды ли тебе это говорят?

ЖРЕЦ ПЕРВЫЙ. Да, вижу как надвигается беда на трон правителя. Боги озлоблены его безумными действиями и непослушанием. Он за последние праздники приносил к тому же очень мало жертв им. Храмы богов и богинь пустуют. В них, теперь мало найдешь следов от жертв, после того как боги забирают их лучшую часть.

ЖРЕЦ ВТОРОЙ. Что же теперь будет? Неужели не миновать правителю беды?

ЖРЕЦ ПЕРВЫЙ. Пока есть еще время. Пока Шамаш не прокатится еще десять раз на своей огненной колеснице по небу и не заменит его яркий свет бледный свет Сина, еще десять утр не будет сиять на небе красавица Инанна. Десять дней и ночей есть у нас время. А потом потребуют боги принести в жертву самого правителя за то, что он не приносил им жертвы.

Правитель Киша и его жена входят в храм.

ПРАВИТЕЛЬ КИША (входит взволнованно вместе с женой). Что же, что говорят боги? Озлоблены ли в самом деле боги на меня?

ЖРЕЦ ПЕРВЫЙ (с поклоном). Мой правитель, ты есть опора богов на земле. Через тебя люди узнают о воле богов. Ты упоминаешь в своих речах людям о том, что они должны приносить богам жертвы, чтобы умилостивить их к судьбе своей. Только в последнее время стало приносится людьми мало жертв богам; праздники в честь отцов наших небесных стали тусклыми. Будто забыли и люди, и правитель о милости богов. И это вызывает гнев богов великих.

ПРАВИТЕЛЬ (вздыхает). Ну какие у нас были годы последние!.. Каждый год урожая все меньше и меньше. Боги не посылали нам дождей и лучей солнечных. Засуха порождала голод. Много погибло людей и скота. Многим было нечего есть, что тут говорить о жертвах, принесенным богам? Но, несмотря на все эти беды людские, я помнил о воле богов, о том, что храмы не должны пустовать и, во что бы то ни стало, должны приносится жертвы в честь богов. Я послал своих людей отнимать последнее у моих подданных, когда у них нечего было отдавать на заполнение храмов. Я приказал тогда вынудить бедняков продать в рабство жен и детей торговцам из соседних стран, чтобы они могли платить дань, чтобы храмы богов не пустовали, не оставались без жертв.

ЖРЕЦ ВТОРОЙ. Мой повелитель, славный правитель великого города Киш, ставшим городом богов после гибели Ниппура, основанного самими богами. Речи твои прекрасны, ценны и убедительны. Но ты знаешь, что за последнее время ни разу не было принесено столько жертв, как требовали боги. Ведь раньше было не так. Прежде боги были довольны и даже горды великим Кишом - славным и святым городом.

ПРАВИТЕЛЬ (опечаленный). Несмотря на жалобы, страдания и даже гибель людей я продолжал стараться как можно больше собрать у них дани для храмов богов. Но боги хотели все больше и больше жертв, при этом резко выражая свое недовольство, ниспосылая нам все новые беды, новые неурожаи.

ЖРЕЦ ПЕРВЫЙ. Теперь озлоблены боги еще больше, они решили наказать сидящего на троне в течение семидесяти дней. Это означает, что семьдесят человек, вступая на трон утром, должны быть убиты ночью - принесены в жертву богам, чтобы умиротворить их озлобленность.

ПРАВИТЕЛЬ (разочарованно). Семьдесят человек! Так много жертв требуют боги?!

ЖРЕЦ ПЕРВЫЙ. Да, мой повелитель, семьдесят правителей - столько жертв требуют боги, чтобы простить неблагодарность и забывчивость земную. И нам нужно найти этих семьдесят человек, чтобы они могли заменять тебя и друг друга на троне. А в эти дни тебе нужно будет надежно спрятаться, чтобы боги не заметили тебя на стороне и не догадались о нашей уловке - ведь именно тебя, твой род божественный, решили погубить боги.

ПРАВИТЕЛЬ. Как это жестоко, как безжалостны боги!.. За что уничтожать мой род? В чем мы провинились перед богами? Мало ли принесли мы им жертв, мало ли мы украшали храмы богов, мало ли пели гимны и устраивали праздники в их честь? И теперь хотят боги меня и род мой погубить. И даже если я и мой род сможем благодаря твоему совету миновать беду, то участь и невинная гибель людей, которые должны погибнуть за нас, колет мое сердце, как острие копья.

ЖРЕЦ ПЕРВЫЙ. Мой правитель, сколько людей в нашем славном, божественном городе, которые хотели хотя бы один день быть сытыми, избавиться от своей нищеты и лохмотьев. А за то, что бы один день быть правителем Киша, многие действительно отдали бы свои жизни; тем более в этот день все богатства города будут принадлежать им, слуги, придворные, войско будут служить тоже им. Даже жена и наложницы твои должны будут всем их утехам подчиняться и не противиться их забавам...

ЖЕНА ПРАВИТЕЛЯ (возмущенно и взволнованно). Какой ужас!.. Неужели такого допустят боги, чтобы я - женщина из божественного рода, жена божественного правителя - спала с каким - то грязным, отвратительным рабом?

ЖРЕЦ ПЕРВЫЙ. Очень жалею, моя госпожа, но другого пути у нас нет, чтобы спасти нашего божественного правителя. Человек, взошедший на трон, должен почувствовать себя настоящим правителем и пользоваться всеми благами, пусть даже на один день, и поэтому отказать ему или ограничить его в чем- то невозможно. И придется не с одним, а со всеми семьюдесятью играть в эту игру.

ЖЕНА ПРАВИТЕЛЯ (кричит в ужасе). Ах, как я стерплю такой позор? Боги, сжальтесь надо мной (падает в обморок).

Правитель пытается удержать свою жену, второй жрец приходит ему на помощь.

ПРАВИТЕЛЬ (держа в объятиях жену, в отчаянии). Ох, как озлоблены боги на нас...

ЖРЕЦ ПЕРВЫЙ (склонив голову перед правителем). Мой правитель, нужно определить этих семьдесят человек, которые друг за другом взойдут на трон. А ты должен спрятаться как можно скорей - времени у нас мало.

Картина вторая

Правитель Киша, переодевшийся в крестьянина и жрец первый, стоят на окраине села.

ШАМАШ (появляясь на балконе смотрит с удивлением вниз, на эту странную пару). Хей, жрец, что же ты делаешь на месте этом уединенном, оставил ли ты храм богов? Только не думай, что от моего взгляда хоть что-нибудь может ускользнуть.

ЖРЕЦ ПЕРВЫЙ (с поклоном, взволнованно). О, великий Шамаш, как могу я осмелиться покинуть храм богов? Только случайно и на короткое время оказался я на этом уединенном местечке. Вовсе не думая спрятаться от глаза твоего, всевидящего: все знают от взора твоего ничего не ускользнет.

ШАМАШ (недовольно). Что-то не льстят мне твои речи сегодня, жрец. Нечто ты неладное задумал? А это кто еще рядом с тобой, с больно знакомым мне лицом?

ЖРЕЦ ПЕРВЫЙ (с поклоном). Да это один из крестьян, великий Шамаш. Остановил меня с просьбой объяснить ему причины недуга, чем он годами страдает.

ШАМАШ (внимательно смотрит вниз, на стоящего рядом с жрецом человека). Нет, что-то не помню я такого крестьянина. Лицо его мне знакомо, но он больше похож на человека из знатного рода, чем на крестьянина. А потом я знаю всех крестьян; как качусь я на своей колеснице по небу, радуются они все, которые уже до этого на ногах, и кланяются мне и поют гимны в мою честь.

-- Вдалеке слышится гимн крестьян в честь Шамаша

О Шамаш, царь неба и земли,

Ты ведешь к тому, что вверху и внизу,

О Шамаш, в твоей власти оживить мертвых,

Освободить плененных, праведный судия,

Ты направляешь людей,

Великий потомок господина сияющего восхода,

Всемогущий благородный Сын, свет, всех земель

Творец всего, что есть на небе и на Земле,

Это ты, о Шамаш!

ШАМАШ (доволен) Слышите, какой поют крестьяне гимн в мою честь, и как они меня почитают и любят.

ЖРЕЦ (правителю Киша). Крестьяне приписывают некоторые свойства Энлиля Шамашу, чтобы добиться его благосклонности к себе; чтобы они могли получать много лучей от него, а то урожай их пропадет, а сами погибнут с голоду...

ШАМАШ (кричит в недоумении). Эй, жрец, что ты там бормочешь, а? что ты рассказываешь ему так тайно?

ЖРЕЦ (жрец с поклоном). Я рассказываю ему о твоем величии, о великий Шамаш.

ШАМАШ. Хорошо.. Но ты так и не сказал мне, кто это такой? И почему я его до сих пор не видел, если он крестьянин? И почему он не поет тогда гимны в мою честь?

ЖРЕЦ ПЕРВЫЙ (опять с поклоном). О великий, лучезарный бог, самый проницательный, самый справедливый среди богов, ничего не скрыто от твоего взора. Но этот крестьянин болел с рождения, и никогда не выходил из дому, только сегодня узнав о том, что я пройду мимо этого села, нашел в себе силу и вышел к нам, к великому богу Шамашу и его слуге-жрецу, чтобы ты благословил его, о великий Шамаш, чтобы он освободился наконец от своего тяжелого недуга.

ШАМАШ (подозрительно). Откуда у него эта гордость, надменность, эта высокомерность, свойственные правителям земным, если он крестьянин?

ЖРЕЦ ПЕРВЫЙ. Он болен, о, великий Шамаш, телом и душой, изображает себя то верховным жрецом, то правителем Киша, то, простите, и богом.

ШАМАШ (злобно смеется). Как, как?! Богом, неужели сын человеческий хотел бы занять место бога, сам того не понимая, что это не для него предназначено? Ах, мятежный род... Иногда хочется стереть вас с лица земли... Но, смотри, жрец, не обманывай меня, а то не избежать тебе кары моей.

Шамаш задумчиво отходит. Жрец и правитель Урука остаются на своих местах.

ЖРЕЦ ПЕРВЫЙ (вздохнув с облегчением). Слава богам! Не понял нашу уловку Шамаш, хоть и терялся в догадках.

Занавес

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Картина первая

Рассказчик стоит у ступенек в подземный мир.

РАССКАЗЧИК (входит). После того как боги создали мир и правили им, они поделили его на несколько частей: небо, земля и нижний мир под нею. На небе жили они сами, землю отдали людям, а нижний мир, куда уходили умершие, был отдан во владение богини Эрешкигаль, дочери великого бога Энлиля и сестры прекрасной Инанны. Один раз она, царица небес Иннана, взглянула на небо, озаренное ее лучами, потом осмотрела землю, освещенную ее сиянием и стала гордиться собою, что и небо и земля подвластны ей. Но тут она вспомнила о нижнем мире, где правила ее страшная, уродливая и жестокая сестра Эрешкигаль. И опечалилась тут Иннана, вспомнив о тяжкой участи умерших, подвергаемых терзаниям ее беспощадной сестрой. "Я озаряю небо и землю, приношу радость богам и людям, а почему бы мне не обрадовать и мертвых, почему они должны оставаться без света и любви, что я приношу всем обитателям земли? Пойду я к сестре своей, уговорю ее, чтобы я могла освещать и страну мертвых". Так решилась прекрасная богиня спустится в нижний мир, будучи уверенная в том, что и в это темное царство принесет она свет, любовь и радость. Только когда она дошла до ворот подземного царства, стражник остановил богиню, не желая впустить ее во владения сестры (уходит).

Картина вторая

Инанна и привратник у ворот подземного мира.

ИНАННА (стоя перед воротами, нежно и ласково). Пропусти меня, привратник. Я хочу оглядеть подземный мир, в нем я еще никогда не бывала.

ПРИВРАТНИК. А кто ты? Почему я должен впустить тебя вовнутрь?

ИНАННА. Я звезда солнечного восхода, царица неба, владычица стран, великая богиня Инанна.

ПРИВРАТНИК (с удивлением). Если ты звезда солнечного восхода, царица неба, что же тебе делать в мире темном? Это - страна, из которой нет возврата. Это - мир, где правят демоны, тянущие душу человека все время вниз, пока он жив, и запирают и терзают ее после смерти здесь. Обитатели этого мира мертвецы, пребывающие в печали, живущие как тени в этой темной стране, где нет радости, где царит вечно страх, унижения и унынье. Люди-тени вспоминают жизнь прекрасную, радостную, светлую на земле, мечтают когда-нибудь вернуться туда. Они каются в своих проступках, проделанных на земле, думают о том, что прожили бы свою жизнь куда лучше, если бы могли вернуться. Увы, они не могут это, ведь это страна, откуда нет возврата.

ИНАННА (встревоженно). Я пришла, привратник, чтобы принести и в страну мертвых свет и радость. Я озаряю небо, приношу и богам, и людям любовь и счастье. Я даю начало жизни. Боги, люди и даже звери, получив озарение от моих лучей, удостаиваются любви, что есть суть всего созданного. Не только люди и звери, даже боги не могут жить без моего дара. Нижний мир - это страна печали, потому что мои лучи не доходят до него, потому что я ни разу не пребывала здесь. В отличие от неба и земли не принадлежит мне этот мир, поэтому царит здесь темнота, а не свет, печаль, а не радость, смерть, а не любовь. Я пришла теперь с желанием изменить это, избавить людей от тяжелой невыносимой участи. И сестра моя - славная Эрешкигаль не будет против этому, я верю. Пропусти меня, привратник, я объясню ей все сама, и она будет только рада моему приходу.

ПРИВРАТНИК (настороженно). Я должен, прекрасная Инанна, спросить ее позволения, прежде чем пропустить тебя в страну мертвых. Жди здесь, царица неба, пока я не вернусь обратно (уходит).

Картина третья

Эрешкигаль, ее судьи и демоны, привратник в подземном мире.

ПРИВРАТНИК (входит, поклонившись). О великая Эрешкигаль, ваша сестра, величественная богиня Инанна, соизволила придти к нам, она стоит у ворот и ждет вашего разрешения, чтобы войти в наш мир.

ЭРЕШКИГАЛЬ (озлобленно и с презрением). Инанна?! Что же она хочет здесь? Мало ли ей неба и земли, что она теперь решила к нам в нижний мир пожаловать? Что одето на ней, скажи?

ПРИВРАТНИК. На ней семь божественно красивых, блестящих, изящных одежд. Каждая сияет будто особыми лучами, что ослепляет.

ЭРЕШКИГАЛЬ (морщась от гнева). Это божественные законы нашего отца Энлиля, которые она украла у него, заведомо напоив его. Вот и мерзка она, любительница мужчин. Как увидит красавца хоть среди богов, хоть среди мужчин, всем готова пожертвовать, лишь бы овладеть им. Что, она теперь пришла учить меня тому, как завоевывать сердца мужчин или уводить мужей от жен? Но мне хватит и одного моего мужа. Других мужчин я, в отличие от нее, не желаю (кричит). Зачем же она пришла?!

ПРИВРАТНИК (испуганно поклонившись). О великая Эрешкигаль, я спросил ее об этом. В ответ она мне сказала, что ей жаль людей нашего царства, которые лишены света, радости и любви. Придя сюда, она хотела бы осветить и озарить наш мир...

ЭРЕШКИГАЛЬ (задумчиво и иронично). Ах, значит, ей мало того, что она имеет. Хм... Когда великий Энлиль делил между богами и богинями мир-небо, землю и нижний мир, он отдал мне это темное владение, так приговорив меня вечно жить в этом отдаленном проклятом мире, созданным им же самим. Я тогда, молча повинуясь, ушла в этот мир. И с тех пор правлю им. Сестра же моя, будучи тогда любимицей нашего отца Энлиля, стала делить его власть на небе и земле, именуя себя звездой солнечного восхода, владычицей стран и еще не знаю как... (кричит яростно) Что, мало ей всего этого?.. (снизив тон, озлобленно) Что, она пришла отнять это мое жалкое убежище?.. Притворяется, что хочет помочь людям... Это ложь, она лжет! Ей хочется только больше власти, больше удовольствия, ни о ком она не думает, кроме себя, ни с кем не хочет считаться. Она может даже идти против воли великого Энлиля и мудрого Энки. Отец давно уже не может справляться со своей дочерью - шалуньей, избалованной им когда-то. Она еще может пустить свои любовные чары против кого угодно. Это она делала и с отцом, чтобы унести у него законы, она соблазнила сына своего, Сина, став его возлюбленной, а потом женой (задумчиво). Теперь, значит, своей жертвой выбрала она меня, хочет и здесь царицей стать. Иди, привратник, и скажи ей, что каждый должен снять с себя всякое одеяние, будь то бог или человек, если хочет войти в мое царство.

Привратник, поклонившись, уходит.

Картина четвертая

Инанна и привратник перед вратами подземного мира.

ПРИВРАТНИК. Великая богиня Инанна, ты можешь пройти в царство мертвых. Только по его правилам, ты должна снять вначале с себя все одежды.

ИНАННА (возмущенно и с негодованием). Как это, должна пройти я в царство мертвых голой?! Опомнись, привратник, знай свой предел, я не человек, которому суждено умереть и явиться в нижний мир голой. Я - великая богиня Инанна, царица неба, звезда солнечного восхода...

ПРИВРАТНИК. Закон страны мертвых не в силе нарушить никто, будь то бог или человек, и посетитель может войти сюда только обнаженным.

ИНАННА (с презрением). Но что ж, если нужно твоей богине увидеть меня нагую, то я ей доставлю это удовольствие, пусть она тоже увидит, что такое красота.

Инанна скидывает с себя всю одежду, остается голой. После этого привратник пропускает ее за ворота и приводит Инанну к Эрешкигаль, которая продолжает сидеть в окружении судей и демонов.

ЭРЕШКИГАЛЬ (озлобленно торжествуя). Что ж ты, моя красивая, легкомысленная сестричка, решила навестить меня, свою сестру, которую ты считаешь "страшнее всех среди богов и людей, которая любит доставлять другим страдания, мучить и унижать их"? Не твои ли это слова, которые ты часто говоришь обо мне? Ты забываешь только при этом, что я выполняю волю Энлиля - верховного бога и отца нашего. Этот мир создала не я, а он, отправил меня сюда, править этим миром, тоже он...

ИНАННА (кланяясь ей). Эрешкигаль, я хотела бы приветствовать тебя вначале. Хоть я и считаю твое обращение со мной несправедливым, и то что я должна стоять здесь обнаженной - позорным, пришла я к тебе с добрыми намерениями.

ЭРЕШКИГАЛЬ (перебивая ее возмущенно). С добрыми намерениями?! Ты пришла, чтобы отнять это царство у меня, стать владычицей и здесь... Что мало тебе неба, мало земли? Ты хочешь стать владычицей и этого мира!.. И ты делаешь это, как всегда против воли других богов. Будь я на месте Энлиля, я бы давно наказала тебя, а он что-то терпит все твои выходки!

ИНАННА (спокойно). Эрешгигаль, сестра моя, ты же сама несчастна здесь, как и души людей, попадающие сюда и страдающие чрезмерно. Кто причиняет другим страдания и боль, тому не избежать их самому. Тому, кто приносит другим любовь и радость, у того будет гореть свет в душе, тот не будет знать страданий, горя и печали, потому что сам не желает их другим...

ЭРЕШКИГАЛЬ (кричит). Перестань рассказывать мне свои сказки!.. Здесь страна мертвых и законы его непоколебимы, даже сам Энлиль, хоть и он их установил, не может преступить эти законы. А ты стерва, развратница, осмелилась на это! И теперь должна за это отвечать! (к судьям обращаясь). Виновна ли она в том, что хотела захватить чужое царство, идя против воли богов и нарушая божественные законы?

Судьи кивают головой. Эрешкигаль встает со своего трона и приближается к демонам.

ЭРЕШКИГАЛЬ (яростно демонам). Свяжите эту мерзость веревками, вешайте на столб, бейте, пытайте ее до тех пор, пока она не умрет как простой человек!

Демоны связывают Инанну веревками и вешают ее на столбе.

Картина пятая

Ниншпур и Энлиль на балконе.

НИНШПУР. О, великий Энлиль, где же ты, когда прекрасная Инанна стала заложницей темных сил, осталась в стране мертвых, откуда нет возврата. Жестокая богиня Эрешкигаль мучает и истязает теперь, наверное, нашу любимую богиню.

ЭНЛИЛЬ (появившись на балконе, приближается к Ниншпуру). Что, Ниншпур, что же ты шум такой поднял на все небо, что же ты звал меня?

НИНШПУР (кланяясь ему). О великий Энлиль, тебе известно все, что происходит на небе, на земле и под землей, ничего не скрыто от твоего зоркого взора. Ты знаешь, что уже три дня, как нет божественней Инанны, ушла она в царство Эрешкигаль, в страну, откуда нет возврата, и настигла ее там беда, так как не вернулась она к тому времени, как обещала.

ЭНЛИЛЬ (в сторону). Тем лучше, если она не вернется больше никогда, и мы отдышимся все наконец, а то устали от ее выходок (Ниншпуру). Что же она там искала, зачем ходила в страну, откуда нет возврата?

НИНШПУР. Но это для людей нет возврата назад из того страшного царства тьмы. А великая богиня Инанна должна была жива и невредима вернуться оттуда обратно. Значит, нечто против законов божьих применила Эрешкигаль против нее?

ЭНЛИЛЬ (разозлившись). А кто просил Инанну приступить в этот мир запрета? Не хотела ли она и там стать царицею? Не против ли это, Ниншпур, законов и воли богов? И, никому слова не сказав, как всегда, ни с кем не посоветовавшись, не с кем не считаясь, отправилась она в этот опасный путь, и с недобрыми намерениями - она ведь хотела отнять царство у сестры: она всегда делает так, прячет свои нечистые замыслы за красивыми словами. А богиню смерти не так легко обмануть - не зря я ей поручил эту работу, бесстрастной Эрешкигаль. И она прекрасно знает и понимает все уловки своей сестры и так легко вряд ли попадется в них. Решила, наверное, она теперь сестру за обман, за наглость, за попирание божественных законов наказать. Нельзя никому спуститься в царство мертвых - так это установлено мною - и даже я сам не имею права отправляться туда. А Инанна нарушила закон - пусть сама теперь за это и страдает, нечего ждать от меня помощи (уходит).

НИНШПУР (в отчаянии). К кому теперь я обращусь, как помогу теперь моей богине? Каким мрачным и тоскливым стал мир без Инанны!.. Кто же поможет вернуть ее, кто же?! (будто что-то вспомнив) Пойду-ка я посмотрю, что делают люди без Инанны на земле, скучают ли без прекрасной богини или им все равно? (спускается по лестнице из балкона вниз и, сделав несколько шагов, прислушивается, припрятавшись).

Картина шестая

Земледель, его жена и Ниншпур под балконом.

ЖЕНА ЗЕМЛЕДЕЛЬЯ (пытаясь удержать мужа). Вернись домой, куда же ты уходишь?

ЗЕМЛЕДЕЛЬ (вырываясь из ее рук). Оставь меня, не хочу я домой, хочу я здесь ночевать, под небом, и мыслям вольным предаваться.

ЖЕНА ЗЕМЛЕДЕЛЬЯ. Неужели это лучше того, что спать со мной? Вернись и я тебе позволю со мной все, что хочешь в постели сделать. Сама придумаю новые игры и буду голой танцевать перед тобой.

ЗЕМЛЕДЕЛЬ. Не хочу, не нужно мне все это больше. В мире есть вещи куда интереснее, чем делать эту скучную и грязную работу.

ЖЕНА ЗЕМЛЕДЕЛЬЯ (ахнув). Ты что, больше не хочешь моей любви, да еще вчера умолял меня, чего только мне за один поцелуй не обещал. Теперь спать со мной и любить меня больше не хочешь и это называешь даже скучной и грязной работой? Опомнись же ты и вернись домой. Нас дети еще дома ждут.

ЗЕМЛЕДЕЛЬ (грубо). Не хочу я ни детей, ни тебя больше видеть. Надоели мне вы все. Я хочу теперь по-другому жить, один. Спать под открытым небом, просыпаться и ложиться с пением птиц, дать волю мыслям, врывающимся в мою голову.

ЖЕНА ЗЕМЕЛЕДЕЛЬЯ (озабоченно и удивленно в сторону). Раньше никогда я от него таких слов не слышала. Что он, заболел, может? Надо молиться богам, может, они ему помогут и вернут домой (задумавшись). Что-то сегодня ведут себя и быки и кони по-другому, не хотят спариваться с коровами и лошадями и рвутся на свободу. Что же это могло бы все означить (уходит опечаленно)?

Ниншпур, провожая взглядом уходящую жену земледелья и оставшегося одного на поле земледелья, вновь поднимается по лестнице на балкон.

НИНШПУР (озабоченно). Это все из-за того, что нет Инанны больше в живых, и ни над кем больше не властна любовь. Что же тогда будет, если Инанна, действительно, больше не вернется назад из страны мертвых? Люди не станут любить друг друга, перестанут они размножаться, так же и звери. И скоро все они исчезнут, и некому будет работать для богов и приносить жертву им. Хотят ли это боги? Нет, не хотят (кричит). О Энлиль!.. Беда, о великий Энлиль!..

Картина седьмая

Ниншпур и Энлиль на балконе.

ЭНЛИЛЬ (появляется на балконе). Что ты опять орешь, мешаешь моему покою? Я ведь объяснил тебе все, что касается твоей богини...

НИНШПУР (тревожно). О Энлиль, есть вещи, о которых ты тоже пока не успел задуматься. Только, что посетил я землю и прослушал разговор одного земледела с его женой. Он бросил свою жену и детей и не хочет больше к ним вернуться. И работать даже больше не хочет. Хочет только теперь слушать пение птиц, любоваться небом и землей и волю мыслям дать, посещающим его голову. А жена его сказала, что быки и кони ведут теперь себя точно так же, как и муж ее, то есть отворачиваются от своих

самок. Я уверен, что и другие мужчины теперь точно также отвернулись от своих жен, молодые люди от своих подруг и не хотят больше быть с ними вместе...

ЭНЛИЛЬ (озабоченно). Что бы это значило, почему же они теперь не хотят, то что до этого делали?

НИНШПУР (злорадостно). Это потому что, великий Энлиль, нет теперь больше богини Инанны. Это она толкала людей к любви, давала им столь прекрасные ощущения, ради которых готовы были люди на все, на все тяжести земные. А теперь, когда нет этих ощущений, они вряд ли захотят жить как прежде и работать для богов. Даже звери тоже не хотят теперь размножаться, не имея прежних ощущений, которые невозможны без Инанны...

ЭНЛИЛЬ (задумчиво). Что же теперь нам делать? Как вернуть мужчин к женам, а быков к коровам и коней к лошадям? Ведь, действительно, могут они вскоре все исчезнуть с лица земли, и мы останемся тогда без жертв. И богам тогда придется трудно...

НИНШПУР (радостно). Я знаю, о великий Энлиль - нужно вернуть богиню Инанну из страны мертвых.

ЭНЛИЛЬ. А как, насколько мне известно, раздев и лишив этим Инанну бессмертия, Эрешкигаль убила ее и повесила на столб в своем царстве?

Теперь она такая же обитель страны мертвых, как и умершие люди. Вернуть ее - означило бы нарушить мировые законы, установленные мною и другими богами. Я один не имею право это делать, нужно на это согласие других богов. А ради Инанны вряд ли они будут согласны нарушить закон - сколько она врагов себе за свой дерзкий нрав и властолюбие заработала (задумывается). Только и ты прав с другой стороны, что без Инанны, будет невозможно теперь править ни землей, ни небом. Прежде я не догадывался в этом.

НИНШПУР (радостно). Значит, ты согласен, великий Энлиль, вернуть богиню нашу прекрасную, оживить ее?

ЭНЛИЛЬ (сквозь зубы). Да, придется... Но впредь ей надо будет поумнее быть, не лезть в чужие дела.

НИНШПУР. А как мы вернем ее, о великий Энлиль? Сама же Эрешкигаль ее вряд ли отпустит.

ЭНЛИЛЬ. Да, прав ты, просто так она ее не отпустит. Тогда ты пойди к воротам страны мертвых и скажи Эрешкигаль, что я, Энлиль, велю отпустить ее, ибо трудно всем стало без нее и на небе, и на земле (уходит).

Картина восьмая

Ниншпур, привратник.

НИНШПУР (громко и радостно). Эй, привратник, скажи немедленно своей госпоже Эрешкигаль, чтобы она отпустила Инанну. Это веление самого Энлиля.

ПРИВРАТНИК (недовольно). Ну, хорошо, что же ты так раскричался? Раз это веление Энлиля, я передам это моей госпоже (уходит).

Картина девятая

Эрешкигаль сидит в окружении судей и демонов. На столбе висит голая Инанна. Привратник.

ПРИВРАТНИК. О, великая богиня Эрешкигаль, Энлиль послал Ниншпура к нам и требует, чтобы ты отпустила Инанну.

ЭРЕШКИГАЛЬ (разочарованно). Как это, неужели так дорога для Энлиля Инанна? Я-то полагала, что он будет рад от нее избавиться (После короткой паузы она обращается к судьям). Если Энлиль требует Инанну обратно, мы не можем противиться его воле, но страна мертвых имеет один непоколебимый закон: уйти отсюда можно, если предоставишь замену, причем она должна быть равноценной. Три моих демона поднимутся вместе с ней на небо и будут сторожить ее и там, пока она не предоставит равноценную замену, которая должна будет вместо нее находиться в нашем царстве (демонам). А теперь снимите ее со столба, оденьте ее в ее обличия, которые она оставила у ворот и вернитесь вместе с ней на небо. Только следите за ней, пока она не даст кого-нибудь из богов вместо себя. Возьмете тогда его и приведете вместо Инанны ко мне.

Демоны снимают Инанну со столба. Потом приносят ее одежды и одевают ее, после чего она оживает.

ИНАННА (слабо и сонливо). О-о, где я?.. Какие мерзкие чувства у меня на душе (оглядывается вокруг)? Что за это темное и мрачное место?

ЭРЕШКИГАЛЬ (недовольно и с презрением). Хватит притворяться тебе как всегда, ты прекрасно знаешь, где находишься. Сама ведь сюда пришла по своей воле, никто тебя даже не звал.

ИНАННА (с ужасом вспоминая). О Эрешкигаль, кажется, я вспоминаю, ты заставила меня раздеться, после чего стала я такой же незащищенной, как человек обычный. Потом ты пытала меня, повесив на столб, а потом убила... Ох, как ты беспощадна все же (плачет).

ЭРЕШКИГАЛЬ. Хватить здесь слезы проливать, не такого мы здесь навидались. А скажи мне спасибо, что оживила тебя вновь, хоть и по велению Энлиля, и еще прощаю тебе твою дерзкую попытку овладеть моим царством. Теперь мои демоны проводят тебя вновь на небо. Только знай, что ты должна дать вместо себя равноценную замену, кого-нибудь из богов, который останется в нашем царстве (демонам). А теперь ведите ее и делайте, как я сказал.

Демоны вместо с Инанной выходят через ворота страны мертвых и поднимаются по лестнице на балкон.

Картина десятая

Инанна, демоны и Ниншпур на балконе.

ИНАННА (опечаленно). Ох, как больно мне, как обидно, что я позволила сестре своей жестокой так поступить со мной. Она оскорбила меня и унизила мою гордыню, отомстив за свое уродство (оглядывается вокруг). А что было без меня на небе и земле, чувствовали боги мое отсутствие? Оплакивал ли меня кто - нибудь_,кроме верного Ниншпура или никто даже не вспоминал меня в эти дни? Аха, вот он идет и спрошу я это у него. Ниншпур!..

НИШНПУР. Ах, Инанна, ты вернулась?!... Как я рад!..

Нишпур радостно бросается к Инанне, хочет обнять ее, но демоны преграждают ему путь.

ИНАННА (с горечью вздохнув). Постой Нишпур, не подходи ближе. Хоть и покинула я страшное царство Эрешкигаль, я еще не свободна.

НИНШПУР (вздохнув). Ах, как это печально, Инанна. Скажи, как помочь тебе, великая богиня?

ИНАННА. Не торопись, о верный Нишпур. Ты расскажи мне лучше, что говорили боги в дни моего исчезновения, печалились они или радовались моему отсутствию?

НИНШПУР (грустно). О, Инанна, лучше не спрашивай об этом. Никто не горевал о тебе, кроме меня.

ИНАННА. Понятно мне теперь все, Ниншпур. У меня еще одна просьба к тебе: найди моего супруга Сина и скажи ему, что хочу видеть его.

НИНШПУР. Я найду его как можно быстрее и пошлю к тебе (уходит).

ИНАННА (глубоко опечаленно). Никто из богов даже не вспоминал обо мне, не жалел о том, что меня нет. Даже Син не оплакивал меня...

СИН (входит встревоженно). О, Инанна, как без тебя были мрачно небо, скучна жизнь!.. По ночам я должен был без тебя дежурить на небе, под утра не хватало мне твоих ярких лучей. Неужели ты вновь здесь?! Ох, как я тосковал без тебя (хочет обнять ее, но демоны преграждают ему тоже путь)!

СИН (удивившись). Кто это, Инанна? Что за страшные существа, неужели ты их с собой из подземного царства принесла?

ИНАННА (с горькой ухмылкой). Да, Син, да, мой любимый Син, я принесла их из подземного царства. Но теперь сопроводят они тебя туда. Ты тоже узнаешь, что такое страна мертвых и поймешь, что я пережила там (демонам). Вот, кто вместо меня пойдет в страну мертвых - он и есть самая достойная замена для меня! Можете увести его теперь.

Демоны бросаются на Сина и хватают его. Син пытается вырваться из их рук, что ему не удается.

СИН (продолжая биться в руках демонов). Инанна, любимая!.. За что же ты отдаешь меня этим чудовищам?! В чем моя вина, за что ты меня наказываешь? Инанна, ты ведь предаешь меня, своего супруга...

ИНАННА (с горечью). Это за то, что ты меня предал, Син (уходит)...

Демоны с силой тащат Сина вниз к земле, а оттуда к воротам подземного мира. Слышатся крики Сина: "Инанна, Инанна, пожалей меня... ".

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Картина первая

Рассказчик один в темноте под балконом.

РАССКАЗЧИК (входит, после короткой паузы). После того как унесли демоны Сина, ночи стали совсем темные, страшные, наводя ужас на людей и даже на богов. Тогда все боги обратились с просьбой к Энлилю, чтобы вернуть бога ночного сияния прекрасного Сина. Энлиль попросил дочери своей Эрешкигаль разрешить Сину вернуться на небо. Эрешкигаль согласилась только на таком условии, что несколько дней в году Син должен будет пребывать в стране мертвых, оставляя на это время всех без лунного сияния. Но самое главное то, что Син после недолгого плена в стране мертвых вновь смог вернуться на небо и ночи стали опять лунными. Инанна и Син помирились, и она отдала себя опять в его объятия. Все стало вновь на круги своя и на небе и на земле и в подземном царстве все стало течь как прежде: земледел и все покинувшие жен мужчины, вернулись обратно к своим семьям, быки снова стали спариваться с коровами, кони с лошадями. Храмы богов стали заполняться жертвами, принесенными людьми; боги были довольны, они продолжали вершить небесные, земные и подземные дела, упиваясь жертвами. Только одним человеком на земле становились они все больше недовольными. Это был Гильгамеш - правитель города Урук, которому покровительствовала сама великая богиня Инанна. Его могуществу, силе и мудрости, растущим каждым днем, стали завидовать даже боги. Один раз собрались боги опять вместе, и Энлиль рассказывал им снова историю создания мира (уходит)...

Зажигается свет. Энлиль, Энки, Шамаш, Син и другие боги и богини сидят на балконе. Все молча и внимательно слушают рассказ Энлиля.

ЭНЛИЛЬ. Вот и вернулся Син и простил он Инанне - жене своей ее предательство. С того времени опять стало спокойней, и не было больше примечательных событий. Везде, как этого всегда хотели боги, с тех пор царит мир и порядок. Нет больше явных и открытых недовольств и выступлений против богов. Люди стали смиренными и послушными...

ШАМАШ (вздохнув). Только этот Гильгамеш не нравится мне - он не кажется мне покорным.

ЭНКИ. Не стоит, наверное, принимать его всерьез: хотя ему и его городу Уруку покровительствует сама Инанна, он все равно не так силен и мудр, как кажется.

ШАМАШ (недовольно и обеспокоенно). Только его сила и мудрость растут с каждым днем, благодаря Инанне, которая сама (бросает насмешливый взгляд в сторону Сина), кажется, не совсем равнодушна к Гильгамешу.

ЭНЛИЛЬ. Да, неугомонна дочь моя, не может она быть равнодушной к красивому мужчине.

ШАМАШ (недовольно). Только такая ее увлеченность может когда-нибудь нам дорого обойтись, ведь Инанна может его многому научить...

ЭНКИ (задумчиво). Скажу только, что этот союз Инанны с Гильгамешем мне тоже не очень нравится. Он может просить у нее любую помощь, и Инанна не откажет ему, даже если это будет против богов - она уже так неоднократно поступала. Нам придется теперь какие-то меры принимать, чтобы он впредь не так уж усиливался...

ШАМАШ. А кто правит сейчас в Кише?

ЭНЛИЛЬ. Там что- то все новые и новые правители появляются...

ШАМАШ. Может, натравить Киш на Урук и помочь его правителю подчинить себе этого дерзкого Гильгамеша и его город?

ЭНКИ (задумчиво). Я бы не стал это советовать. Вряд ли это приведет к чему-то хорошему...

ЭНЛИЛЬ (сердито). Нет, все же Шамаш прав. Нужно дать урок этому Гильгамешу...

Гаснет свет на сцене.

Картина вторая

Дворец правителя города Киша. Жрецы и однодневный правитель.

ОДНОДНЕВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ (весело и жадно). Еще много у меня желаний неисполненных, и сегодня до вечера я должен успеть их все исполнить: пусть все жены богатых и именитых разденутся и пляшут для меня: самых красивых и страстных я возьму потом в свою спальню. Пусть еще пожарят десять быков и накормят всех бедных и нищих (жрецам). Следите за тем, чтобы мои указания начали выполняться (уходит)!

ЖРЕЦ ПЕРВЫЙ (недовольно и озлобленно вслед за ним). Иди, иди, однодневный повелитель. Ночью будешь прощаться с этим миром. Ты уже последний, кого мы вынуждены терпеть и чьи бесконечные и жадные желания выполнять.

ЖРЕЦ ВТОРОЙ. А он и вправду семидесятый ведь, значит последний. То есть мы можем уже завтра привести обратно нашего настоящего правителя?

ЖРЕЦ ПЕРВЫЙ. Да это так. Но тут боги задумали наказать Гильгамеша его рукой. А это будет очень трудно - Инанна не даст Гильгамеша в обиду и всячески будет помогать ему, не перед чем не останавливаясь. Так, что правителя Киша ждет теперь новое испытание, не менее тяжелое (уходит вместе с первым жрецом).

Картина третья

Дворец Гильгамеша в Уруке. Гильгамеш в окружении своей свиты. Он радостен, держит в руке дудочку.

ГИЛЬГАМЕШ. Ха-ха!.. Все женщины у моих ног. Кого из них хочу, могу тут же получить, не прибегая не к насилию и не используя свою власть - они сами приходят ко мне: невесты оставляют своих женихов, жены мужей и все рвутся в мою почивальню. Это все благодаря этой волшебной дудочке, подаренной мне Инанной.

СОВЕТНИК ГИЛЬГАМЕША. Мой правитель, старейшины города озлоблены твоими действиями: они пожаловались богам на тебя, сказав, что ты отнимаешь жен у мужей, невест у женихов...

ГИЛЬГАМЕШ (возмущенно). Что же они, эти старики? Я разве отнимаю их у кого-нибудь, женщин (показывая на свою дудочку)? Они сами ко мне идут.

СОВЕТНИК ГИЛЬГАМЕША. О, Гильгамеш, я знаю, что и боги озлоблены на тебя. Они хотят правителя Киша войной на нас направить.

ГИЛЬГАМЕШ (задумывается). Войной на нас? А зачем это, а за что это?

СОВЕТНИК ГИЛЬГАМЕША. Боги хотят, чтобы Киш покорил наш город и подчинил нас себе. Надо готовиться к войне, Гильгамеш (уходит).

ГИЛЬГАМЕШ (озабоченно). Готовиться к войне? Что же мне теперь делать? (бросает дудочку, задумывается) Может, пойду, попрошу совет у богини Инанны (зовет)? Инанна, Инанна, о богиня Инанна, беда в нашем городе!..

ИНАННА (появляется на балконе, заботливо). Звал ли ты меня, Гильгамеш? Кажешься ты что-то очень озабоченным, не случилось ли что-нибудь с тобой, скажи...

Гильгамеш кланяется богине и приближается к балкону.

ГИЛЬГАМЕШ (озабоченно). О Инанна, о великая богиня. Беда с нами, с нашим городом. Старейшины нашего города пожаловались на меня богам. Они хотят теперь отправить войной на нас правителя Киша. У Киша и войска больше и оружие лучше, потом, и боги на его стороне. Сам же правитель Киша очень свиреп, жесток и жаден, если он нападет на наш город, то камня на камне в нем не оставит и разорит его...

ИНАННА. Этот замысел богов давно мне известен, Гильгамеш. Только ты не бойся, я тебя не оставлю и город свой защищу. А тебе нужно слушаться моим советам и начать готовиться к войне.

ГИЛЬГАМЕШ (испуганно). Готовиться к войне? В Уруке нет столько людей, чтобы противостоять Кишу, и времени еще, наверное, не хватит, чтобы изготовить достаточно оружия.

ИНАННА. Гильгамеш, собери всех своих людей и немедленно начни строить стену вокруг Урука. Стена должна быть очень высокой, намного выше человеческого роста и ширина его должна быть такая, чтобы на ней два коня могли бы рядом стоять.

ГИЛЬГАМЕШ (беспокойно). Чтобы построить такой забор нужно мне очень много времени, я не поспею это до того, как враг окажется у врат моего города...

ИНАННА (учтиво). Успеешь, Гильгамаеш, ты это сделать. Подними весь город, кроме ограды ничем больше не занимайся, так закончишь строить стену за несколько дней. Потом я знаю все слабые места правителя Киша. Он не сможет тебя победить. Еще я всегда буду защищать тебя, научу тебя как вести бой, чтобы выиграть его (опекающе). Иди, Гильгамеш, и приступай к строительству стены, о которой я тебе говорила.

ГИЛЬГАМЕШ (взволновано и торжественно). Поклон тебе, моя богиня! Пока ты с нами, не страшны нам враги! Мы одолеем каждого, кто с войной к нам придет.

ИНАННА. Не теряй времени, Гильгамеш. Готовься к войне и не забывай, что я всегда с тобой (уходит).

ГИЛЬГАМЕШ (вслед ей). Слава тебе, о великая Инанна (кричит, повернув-шись назад)! Хей, все, все жители Урука, бедные и богатые, старые и молодые, мужчины и женщины - все должны приступить к строительству стены вокруг Урука (уходит).

Картина четвертая

Рассказчик один под балконом.

РАССКАЗЧИК (входит). Гильгамеш и в самом деле успел закончить строительство стены до того, как правитель Киша, подстрекаемый богами, успел напасть на него. Днями и ночами работали жители Урука и построили огромную стену. Эта стена сделала Урук действительно неприступным. Правитель Киша многократно штурмовал город, но новая стена встала перед ним. Еще Инанна всячески помогала жителям Урука обороняться. Отдав много жертв, правитель Киша вынужден был отступить. Итак, замысел богов покорить гордого и неуправляемого Гильгамеша закончился неудачей (уходит).

Картина пятая

Гильгамеш, Инанна. Гильгамеш стоит задумчиво и уставший на стороне.

ИНАННА (появляясь на балконе любуется на него, сама себе). Как он великолепен Гильгамеш - строен как тополь, силен как лев, мудр как сами боги и красив как никто. Такого красавца и смельчака среди людей я давно не встречала (зовет его). Гильгамеш, как ты, скажи, после войны, успел ли в себя придти, отдохнуть?

ГИЛЬГАМЕШ (увидев Инанну, радостно). О, моя богиня, ты не знаешь как я благодарен тебе, не один я, весь Урук. Ты верна своему городу как никто. Не боясь гнева богов, направивших правителя Киша на Урук, ты защитила нас и дала нам победу. Я этого никогда не забуду, о великая богиня (кланяется ей, встав на колени).

ИНАННА (улыбаясь). Вставай, Гильгамеш, такому герою и красавцу как ты не стоить ни перед кем на колени вставать, даже передо мной, своей богиней-покровительницей.

ГИЛЬГАМЕШ. О богиня, ты не знаешь, как я дейтвительно благодарен тебе. Душа моя наполнена этой благодарностью тебе. Думаю теперь только о том, как бы отблагодарить тебя. Скоро все твои храмы я заполню...

ИНАННА (нетерпеливо). Погоди, Гильгамеш. Принести жертвы в моих храмах ты еще успеешь. А скажи, нет ли у тебя в душе кроме благодарности нечто другое еще ко мне?

ГИЛЬГАМЕШ (взволнованно). О, богиня! Ты моя спасительница! Ты не знаешь, как я благодарен тебе...

ИНАННА (перебивает его). Хватит говорить о благодарности...

ГИЛЬГАМЕШ. Я принесу во всех твоих храмах жертвы большие скоро...

ИНАННА. И об этом не хочу слышать.

ГИЛЬГАМЕШ (взволнованно и тревожно). А что ты хочешь богиня? Я готов всем жертвовать ради тебя, что у меня есть, делать все, что ты желаешь...

ИНАННА (взволнованно и чувственно). Гильгамеш, ты сам не знаешь, как ты прекрасен. Бывает, я наблюдаю за тобой долго, когда ранним утром ты выходишь мне поклониться. Твой стан, твоя красота, еще твоя смелость и непокорность очаровывают меня. Нет ни на земле, ни на небе равных тебе мужчин. Я влюблена в тебя Гильгамеш. Будь ты теперь моим возлюбленным и мужем. Я хочу, чтобы ты теперь стал моим господином, а не я твоей госпожой больше.

ГИЛЬГАМЕШ (удивлен и поражен услышанным). Что я слышу, о великая богиня? Ты готова отдаться мне, стать моей возлюбленной и даже женой (задумчиво и тревожно). За что же мне такая честь? А что будет с Сином, с мужем твоим нынешним, Инанна?

ИНАННА (раздражительно). Да пропади он пропадом, этот Син. Я давно его не люблю больше.

ГИЛЬГАМЕШ (задумчиво). Значит, не любишь ты Сина больше? Как я знаю, у тебя, великая Инанна, было уже много любовников. Как до него, как и при нем. Никого ты из них теперь больше не любишь? Всех уже забыла?

ИНАННА (нетерпеливо) Я же ведь сказала тебе, Гильгамеш теперь я одного тебя люблю, больше никого.

ГИЛЬГАМЕШ (взволнованно). Теперь ты никого из них не любишь? Ты любишь только меня одного?! О, какая честь, богиня, какая милость. Неужели я достоин любви величайшей из богинь?!

ИНАННА. Да, да, Гильгамеш, я выбрала теперь тебя. Гильгамеш, ты будешь еще могущественнее, еще величественнее. Весь мир, не только

Шумер, подчиню я тебе. Золото рекой потечет к тебе, ты не будешь знать, куда деть свое богатство. Слава захлестнет тебя, великие владыки мира будут кланяться тебе в ноги, ты будешь самым богатым, знаменитым и непобедимым. Я подарю тебе очень много любви, ты будешь испытывать со мной безграничное сладострастие, нескончаемые чувства и желания в моих объятиях, будешь купаться в море любви, ты познаешь столько нового в любви, столь глубокого, о чем ты даже не подозреваешь, ты поймешь, что такое настоящая, безграничная страсть. Я отдамся тебе вся и целиком, доставлю тебе столько удовольствий, столько наслaждений, что никто никогда не испытывал. Я буду любить тебя денно и нощно, буду играть с тобой в бесчисленные любовные игры, ты будешь счастлив со мной, Гильгамеш.

ГИЛЬГАМЕШ (ошарашен). Какую же честь великую оказываешь ты мне, Инанна! С чего я стал вдруг ее достоин?!

ИНАННА (чувственно). Ты теперь лучший среди мужей, Гильгамеш, нет тебе равных ни среди богов, ни среди людей. Твой стан великолепен, твои плечи могущественны, твое тело обворожительно, лицо твое сияет, ты силен, дерзок, умен и красив.

ГИЛЬГАМЕШ. Инанна, соблазнительны твои речи, перед ними трудно устоять. Мое почтение к тебе безгранично. Я буду воздвигать в твою честь новые храмы и все заполню зерном. Буду молиться в них еще больше, чем прежде: это дает мне уверенность для моей жизни, моей власти и моего города. Я чувствую твою опеку, твою защиту. Ничто не делает меня таким уверенным, таким спокойным, чем вера в тебя, моя богиня. Твоя власть также безгранична в любви, богиня, ты можешь своими чарами, своими любовными играми свести каждого с ума. Кто может с тобой сравниваться в любовных играх, в доставлении наслаждений, если ты сама все это придумала? Теперь ты предлагаешь мне быть твоим возлюбленным и супругом. Это неописуемо великая для меня честь, Инанна, и за нее я тебе очень благодарен. Только могу ли я это принять? У тебя есть муж - Син, которому ты изменяла, когда хотела, с кем хотела, причиняла ему одни страдания. А когда тебе нужно было отдать кого- то за себя как замену в лапы твоей сестры Эрешкигаль, ты отправила его к ней в подземный мир, не задумываясь. Сколько было у тебя любовников среди богов и людей, не один из них не стал счастливым, в конце ты их всех всегда губила. Потом ты прошла уже через столько рук, ты немолода и как женщина мне неинтересна. Одним словом, для меня ты просто старая шлюха, моя богиня...

ИНАННА (кричит в гневе). Ах, как ты смеешь, наглец, меня - царицу небес, звезду солнечного восхода, владычицу стран так оскорблять? Не было бы меня, тебя давно не было бы в живых, боги стерли бы тебя с лица земли, не осталось бы и следа от твоего города без моей опеки. Теперь ты осмеливаешься мне такие мерзости говорить? Хорошо, если так, то с сегодняшнего дня я больше не покровительница твоего города. А за свою дерзость тебе придется отвечать! Я исправлю свою ошибку!

ГИЛЬГАМЕШ. Я сказал тебе только то, что думаю, богиня, больше ничего (уходит).

ИНАННА (плаксиво). Так сметь меня оскорблять, о неблагодарный! Сколько я ему помогала, сколько его защищала от гнева богов. Я ему в любви признаюсь, такую большую честь оказываю, а он что мне в ответ

говорит. Еще никогда никто не смел отказать мне в любви и еще так оскорбить (плачет). Ничего, пусть будет так, посмотрим, кто об этом по-жалеет (зовет). Отец, отец, где ты!.. Энлиль, о величайший из богов, приди своей дочери на помощь. Где ты, отец, помоги мне!

Картина шестая

Инанна и Энлиль на балконе.

ЭНЛИЛЬ (появляется на балконе, недовольно и с упреком). Что же ты дочь моя, неразумная, непослушная, шаловливая? Зачем ты зовешь меня?

ИНАННА (бросается ему в объятия). Ох, отец, как я была безумна, в действительности, помогая этим людям, свирепым и неблагодарным.

ЭНЛИЛЬ (с упреком). Что, теперь жалеешь, что была всегда против воли богов, защищала Гильгамеша, этого дерзкого самолюбца?

ИНАННА (в слезах). Да, отец мой, мудрейщий из богов, зря я покровительствовала, защитила его от гнева богов, не дала погибнуть ему и его городу, а в ответ получила от него одни оскорбления. Никто, никогда не поступал так со мной. Гильгамеш даже посмел (плача) назвать меня шлюхой...

ЭНЛИЛЬ (с возмущением). Как?.. Как он осмелился назвать тебя так? Вот мерзость какая - людская; неблагодарность, ослушание, дерзость человеческая не знает иногда границ. Что ж, я накажу этого Гильгамеша, я превращу его вновь в прах и кровь, из которых его предок был создан!..

ИНАННА. Отец, он действительно заслуживает смерти. Я откажусь от покровительства над ним и над его городом. Пусть настигнет его смерть, его место там, в царстве мертвых Эрешкигаль, где демоны будут терзать его душу. Я согласна на это. Только пусть погибнет он сам, один, а Урук и его жителей лучше оставить в покое, потому что у других вины в дерзости Гильгамеша нет.

ЭНЛИЛЬ. Иди Инанна, я позабочусь о том, чтобы в скором пристанищем Гильгамеша стала темная страна, где правит твоя сестра Эрешкигаль. А теперь вытри слезы и иди. Гильгамеша вскоре настигнет тяжелое наказание (уходит).

ИНАННА. Гильгамеш, не хотел ты любви моей, оскорбил меня вместо благодарности. Заслужил себе этим смерти в наказание (уходит).

Картина седьмая

Гильгамеш со своим советником в своем дворце.

СОВЕТНИК ГИЛЬГАМЕША. Ты победил небесного быка, посланного богами, чтобы уничтожить тебя, слава тебе, Гильгамеш! Но боги не успокоились, они создали теперь чудовище, нечто между человеком и зверем. Он более опасен и силен, чем даже небесный бык. Трудно тебе будет справиться с ним, Гильгамеш.

ГИЛЬГАМЕШ. Где же этот человек- зверь?

СОВЕТНИК. Боги уже впустили его в наши владения, о чем только что мне известно стало. Люди, увидевшие его, говорят, что он ходит вместе со стаями зверей, охотится вместе с ними, пьет воду из ручьев. Тебе, Гильгамеш, придется выйти ему навстречу, пока он внезапно не настиг тебя врасплох.

ГИЛЬГАМЕШ (задумчиво и опечаленно). Неужели все это устраивает Инанна из-за обиды на меня? Хочет она, действительно, отомстить мне за то, что однажды я ей правду сказал? Она больше не покровительствует нашему городу, она не отвечает больше на наши молитвы, не откликается больше на гимны и песни, которые мы поем в ее честь, она даже перестала принимать жертвы. Она решила отомстить мне, это я теперь понимаю, и встала в сторону других богов, от гнева которых прежде меня и город мой защищала (после недолгой паузы). Где же, ты говоришь, этот человек- животное, посланный к нам богами?

СОВЕТНИК. Его видели последний раз пьющим воду у ручья совсем недалеко от наших городских стен. Он ходит здесь недалеко, найти его будет не трудно.

ГИЛЬГАМЕШ. Хорошо, я сам пойду ему навстречу. Посмотрим, что на этот раз уготовили нам боги (уходит вместе со своим советником).

Картина восьмая

Гильгамеш, его советник, Энкиду во дворце Гильгамеша.

СОВЕТНИК. Боги не хотят оставить Гильгамеша в покое, пока не покорят его и то, что богиня Инанна больше не покровительствует нам, поставило нас в очень затруднительное положение. Урук стал теперь беззащитен и одинок перед гневом богов.

ГИЛЬГАМЕШ (входит вместе с Энкиду, обращаясь к своему советнику). Мы подружились с ним, хотя перед этим долго боролись, никто из нас не мог победить. У нас силы равны, поэтому я предложил ему дружбу, а он согласился. Его зовут Энкиду.

СОВЕТНИК. Гильгамеш, он же враг твой, боги послали его, чтобы убить тебя.

ГИЛЬГАМЕШ. Был врагом - стал другом.

СОВЕТНИК. Но боги не простят этого и отомстят ему за измену.

ГИЛЬГАМЕШ. Энкиду очень силен и бесстрашен. Если мы будем вместе, то, наверно, даже боги не будут нам больше страшны.

Действие пятое

Картина первая

Гильгамеш со своей возлюбленной на окраине Урука. Ночь.

ГИЛЬГАМЕШ (обняв возлюбленную). Как прекрасен мир, любимая, как красиво блестят звезды. Как прекрасно жить.

ВОЗЛЮБЛЕННАЯ ГИЛЬГАМЕША. Гильгамеш, и вправду все это прекрасно - и это небо, и эти звезды, и сама жизнь. Но иногда, только иногда приходят ко мне мысли страшные. Я думаю о смерти, о том, что когда - нибудь мы все, все равно умрем. И все это кажется мне бессмысленным и мне становится страшно, когда я думаю о том, что меня после смерти ждет...

ГИЛЬГАМЕШ. Любимая, выброси все это из головы. Откуда приходят к тебе в голову эти мысли? Давай будем наслаждаться этой красотой, окружающей нас, наслаждаться жизнью, данной нам и думать только о прекрасном, а не о cмерти.

Картина вторая

Гильгамеш, советник Гильгамеша, возлюбленная Гильгаме-ша во дворце

СОВЕТНИК ГИЛЬГАМЕША (входит, встревоженно). Гильгамеш, Энкиду очень тяжело болен, можно сказать, что он при смерти...

ГИЛЬГАМЕШ (удивленно). Не может этого быть, мы вчера были с ним целый день вместе, и он был совершенно здоров. Что это вдруг с ним?

СОВЕТНИК ГИЛЬГАМЕША. Я не знаю, мне только, что об этом сообщили; он хочет срочно тебя видеть.

Все вместе озабоченно уходят.

Картина третья

Гильгамеш и Энкиду в комнате Энкиду во дворце.

ГИЛЬГАМЕШ (сидя у кровати Энкиду). Энкиду, что с тобой, скажи, открой глаза, ведь вчера ты не был вовсе болен.

ЭНКИДУ (открывает глаза, говорит очень медленно с паузой). Гильгамеш... Друг мой! Я уми... раю... Это боги... хотят меня наказать... За то, что я тогда перешел на твою сторону...

ГИЛЬГАМЕШ (в недоумении). Не может быть! Боги не осмелятся на это, они не могут отнять у меня моего единственного, верного друга! Нет, не может этого быть!

ЭНКИДУ (грустно, но взбодрившись). Мне приснилось ночью сон, что боги решили меня отправить в царство Эрешкигаль, отдать на терзание ее демонам. И сегодня же утром я так тяжело заболел... Значит, мне умереть пора, Гильгамеш...

ГИЛЬГАМЕШ (возмущенно). Энкиду, это же несправедливо, тебя, такого молодого в мир мертвых отправлять. Ты так силен, так мужествен, так много подвигов мы могли бы с тобой еще совершить.

ЭНКИДУ. Нет, Гильгамеш, мы не можем изменить решение богов. Боги наслали мне смерть, я должен уйти из этого мира. Я умираю, Гильгамеш. Прощай, мой друг...

ГИЛЬГАМЕШ (в сторону). Он действительно умирает. Я вижу, как дух покидает его тело. О, Энкиду!.. О, боги, как это несправедливо!..

Картина четвертая

Гильгамеш, его советник во дворце.

ГИЛЬГАМЕШ. Какая несправедливость, отнять жизнь у человека, когда он еще так молод, полон сил и мог бы еще так много сделать для своего города, для своего народа!.. За что это, боги?.. А куда смотрит мудрый Энки? Неужели Энлиль так озлоблен на меня, что отнимает жизнь у моего лучшего друга? Может, обиженная на меня Инанна уговорила отца своего так нечестно отомстить мне?.. Без Энкиду стало мне очень одиноко, и даже страшно. В один день могут и на меня боги смерть наслать.

СОВЕТНИК ГИЛЬГАМЕША. Гильгамеш, мы должны умолять Инанну, чтобы она вновь покровительствовала нам, позабыв свои обиды. Без ее покровительства мы подобны ягнятам, оставшимся без пастуха перед волками.

ГИЛЬГАМЕШ (гордо). Нет, я просить ее об этом не буду. Сама Инанна покинула нас, пусть сама же и к нам вернется.

СОВЕТНИК (обеспокоенно). Это вряд ли можно назвать мудрым решением Гильгамеш, она ведь владычица наша...

ГИЛЬГАМЕШ. Нет, я все равно ее просить не буду, чтобы она вновь нам покровительствовала.

СОВЕТНИК. Гильгамеш, я должен тебе сообщить, что возлюбленная твоя

тоже очень больна. Ты должен просить богов, чтобы они не лишили ее

жизни (уходит).

ГИЛЬГАМЕШ (в негодовании). Неужели боги хотят отнять у меня и мою возлюбленную?.. Мало было им того, что они отняли у меня моего лучшего друга Энкиду?! Они хотят полностью сломать меня, чтобы я просил пощады у богов, чтобы я стал их послушным рабом. Но этого не будет никогда. Они не смогут победить меня (уходит).

Картина пятая

Гильгамеш, дух Энкиду во дворце.

ГИЛЬГАМЕШ (глубоко опечаленно). Ах, смерть, как ты безжалостна, ты отняла у меня мою любимую. Как это жестоко, как это несправедливо. Что теперь с ней, что стало с ней? Как она там одна без меня? (задумывается). Энкиду, Энкиду, где ты, друг мой, помоги мне, скажи, что стало с моей возлюбленной?

Появляется дух Энкиду и стоит с опущенной головой перед Гильгамешем.

ГИЛЬГАМЕШ (бросается радостно в сторону Энкиду). Энкиду, друг мой, неужели я вижу тебя вновь, действительно ли ты вернулся из мира мертвых? Будешь ли теперь опять со мной, будем ли мы, как прежде, снова вместе?

ЭНКИДУ (опечаленно и тихо). Нет, Гильгамеш, я попросил разрешения у богини мира мертвых только не надолго. Я услышал твои стоны, из под земли, слышал как ты страдаешь и зовешь меня на помощь: и поэтому я пришел тебя коротко навестить и утешить.

ГИЛЬГАМЕШ (весь трясясь). Скажи, Энкиду, страшен ли мир иной, подземный?

ЭНКИДУ (съеживается). Не спрашивай меня об этом лучше, мой друг. Лучше, скажи, зачем ты меня звал, я должен скоро вновь обратно в подземный мир вернуться.

ГИЛЬГАМЕШ. О Энкиду, как я рад тому, что вновь вижу тебя, но как же мучительно думать о том, что вскоре ты покинешь меня опять (молчит). Скажи, Энкиду, не видел ли ты мою возлюбленную, что стало с ней; я увидел как лодочник, ранним утром уплыл вместе с ней на другую сторону реки. А что потом с ней стало, как лодка доставила мою любимую в мир мертвых? Увидел ли ты это Энкиду, что с ней стало? Как стали с ней обращаться в царстве мертвых? Не мучила ли ее жестокая богиня Эрешкигаль со своими демонами?

ЭНКИДУ (грустно). Увидел, Гильгамеш, я увидел что стало с твоей возлюбленной.

ГИЛЬГАМЕШ (приближается к Энкиду, но тот отстраняется от него). Что с ней стало, скажи, как стали обращаться с ней в том мире страшном, о котором даже в мире этом слышать не хочется?

ЭНКИДУ (очень грустно). Мой друг, мне очень трудно сказать это, но я видел, как тело твоей любимой терзали черви; оно все уже сгнило, все мясо отодрано с него, как с меня. И кости ее теперь только лежат под землей...

ГИЛЬГАМЕШ (в ужасе). Остановись, не рассказывай дальше, не могу больше слушать!..

Гильгамеш отходит в сторону в большом отчаянии, как скошенная трава гнется и падает на колени.

ГИЛЬГАМЕШ (в безумии). Нет, не может быть, что ее мясо сожрали уже черви или какие-то другие твари, под землею... Какая у нее была белая, молочная, гладкая, тонкая кожа, как у ребенка. Какое было у нее красивое тело, которым не обладала не одна женщина. Моя возлюбленная была ведь красивее всех. И какое было у нее лицо красивое, даже Инанна не могла бы с ней сравняться (оборачивается к духу Энкиду). Теперь, что, ты хочешь сказать, что этого лица, как свежее яблоко, этих губ сочных, как сливы, этих глаз бездонных и черных, как ночь, которые я целовал неустанно, больше нет? Нет этого прекраснейшего юного тела, той гладкой кожи, тех грудей, тех ног, которые я ласкал?.. Как такое может быть, Энкиду, что ты мне рассказываешь? Я надеюсь, что когда я сам умру, спущусь в мир подземный, то встречу ее вновь, мою любимую...

ЭНКИДУ (опечаленно). Нет, Гильгамеш, к сожалению, всего того, ты перечислил, всего того, что тебе было так дорого, больше нет. Когда человек отправляется в тот мир, он лишается своего тела, что становится добычей жадных насекомых и подземных тварей. И только дух человека является к услугам жестокой богини Эрешкигаль. А теперь прости меня, мой друг, я должен снова тебя покинуть, не могу я долго находиться вне подземного мира, к которому я теперь принадлежу навеки. Прощай, Гильгамеш! (уходит).

Картина шестая

Гильгамеш стоит вначале один под балконом.

ГИЛЬГАМЕШ (в отчаянии). Как такое могло быть, как это могли позволить боги? Отдать такое юное, красивое тело на растерзание тварям? Нет, это невероятно, неужели настолько жестоки боги, настолько они безжалостны к человеку? Значит, меня ждет та жа участь, такая же смерть? И так же меня, мое тело, за которым я так тщательно ухаживаю, делаю столько омовений, будут терзать черви? Зачем нужно тогда все это теперь, все эти омовения, все эти купанья, ухаживания за телом, если это все равно в конце червям достанется? Зачем нужно эта жизнь, которая так печально кончается? Зачем же придумали боги такую тяжелую участь для людей, когда сами бессмертны, за что? За что должен так страдать человек, когда он, живя на земле этой, столько работает для богов, а в благодарность ему такая участь-смерть, поедание тела его червями, вечное пребывание души под землей, у жестокой Эрешкигаль. Нет, несправедливо ведь это! После того как я все это услышал, мне не хочется ни жить, ни умереть. Мне стало страшно. Просто страшно жить и думать о смерти, о том, что меня впереди ждет. А не думать об этом невозможно.

Инанна появляется на балконе и прислушивается тому, что говорит Гильгамеш.

ГИЛЬГАМЕШ (в страхе и недоумении) Нет, умереть я все равно не хочу, я хочу жить вечно, как боги и больше никогда не думать о смерти.

ИНАННА (встревоженно зовет его). Гильгамеш!..

ГИЛЬГАМЕШ (заметив Инанну с ухмылкой). Что, богиня, решила навестить меня, соскучилась по мне опять? Ты же хотела меня убить, отомстить за ту правду, которую я тебе в лицо сказал.

ИНАННА (опустив голову, вздыхая). Ты не знаешь, как мне теперь за все содеянное мною против тебя, за мое желание мстить тебе стыдно, Гильгамеш... Я хоть была тогда очень оскорблена - никто никогда не смел меня так оскорбить - все же не должна была этим низким чувствам поддаться (делает шаг в его сторону). Теперь я очень рада, что ты жив и невредим, Гильгамеш, хоть осанка твоя не кажется прежней, нет в тебе и той прежней гордости: ты опечален и задумчив. Скажи, что с тобой, Гильгамеш? Я - твоя богиня, вновь готова покровительствовать тебе и твоему городу, помочь тебе все твои невзгоды преодолеть.

ГИЛЬГАМЕШ (опечаленно). Но ты же не можешь вернуть назад друга моего Энкиду и мою возлюбленную. А без них жизнь стала мне не мила. Я стал совсем одиноким, ничто больше не радует мою душу, ни вино, ни женщины, ни охота, ни пиршества, ни подарки, ни богатства. Я думаю только теперь о смерти. Какая разница, когда я умру, через час, через день, через год или через двадцать лет - все равно смерть когда-нибудь придет, застанет меня; не все ли равно где - на охоте, на войне, от болезни, насланной мне богами или же ночью в постели. Это теперь никакого больше значения не имеет. Единственно, теперь о чем я мечтать могу - это стать бессмертным как боги.

ИНАННА (удивленно). Гильгамеш, откуда приходят тебе такие мысли в голову, скажи! Не одному ведь тебе, всем людям суждена умереть и ты должен принять эту человеческую участь.

ГИЛЬГАМЕШ (с ухмылкой). Участь быть съеденным червями, после того так много я создал на земле этой? Превратиться в тень и жить у твоей жестокой сестры Эрешкигаль и ее демонов, которые любят мучить беззащитные души умерших? Эту ли я участь должен принять?

ИНАННА. А как Гильгамеш иначе, как ты можешь достичь бессмертия, свойственного только богам?

ГИЛЬГАМЕШ (радостно бросается в сторону Инанны). Может ты, богиня, подскажешь мне это, поможешь мне достичь бессмертия. Тогда, даю тебе слово, буду тебе все прощать и вновь сделаю тебя богиней моего города.

ИНАННА (горько улыбаясь). Гильгамеш, если бы я знала, то действительно помогла бы тебе, но пойми, что не в моих это руках, раздать людям бессмертие и думаю не чьих теперь больше, потому что, изменить первоначальный порядок теперь невозможно, когда бессмертие было предусмотрено только для богов, а не для людей (задумывается). Погоди, погоди, я, кажется, вспомнила: был один такой на земле Шумера, Утнапиштим. Он один спасся после великого потопа со своей семьей, и боги наградили Утнапиштима и его и жену потом бессмертием, за то, что он род человеческий от гибели спас. Он живет с женой на одном очень далеком острове, ходить туда людям запрещено, боги боятся, что у него могут и другие люди узнать тайну бессмертия. Может, только я как-нибудь помогу тебе туда добраться и узнать у них тайну бессмертия.

ГИЛЬГАМЕШ (оживленно). О Инанна, помоги мне, помоги мне найти моего дальнего предка и узнать у него тайну бессмертия и самому потом стать бессмертным.

ИНАННА (опечаленно). Но путь туда очень опасен, Гильгамеш, знай это. Эще не одному человеку не удалось добраться на этот остров, куда боги поместили когда-то двух людей, мужа и жену, одарив их бессмертием. Так что ты можешь погибнуть на этом очень опасном пути.

ГИЛЬГАМЕШ (решительно). Но это лучше, о великая богиня, чем жить в страхе и безнадежности; думать только о смерти, дожидаясь того дня, когда она наступит. Нет, богиня, я лучше отправляясь с твоей помощи на поиски бессмертия...

ИНАННА (слегка плача). Гильгамеш, ты очень дорог мне, не хотела бы я тебя потерять. Когда даже была озлоблена на тебя, желала твоей смерти, все равно очень радовалась, когда слышала, что ты вышел в очередной раз победителем...

ГИЛЬГАМЕШ. Богиня моя, о великая Инанна, лучше не будем вспоминать былое, что было, то прошло. Теперь моя жизнь, моя судьба зависит от того, доберусь ли я до того острова. Если мне удастся стать бессмертным, то построю в твою честь невиданные доселе храмы, столько принесу тебе жертв, что места уже на земле не останется свободным от них.

ИНАННА (тронуто). Я верю тебе, Гильгамеш. Я верю, что ты все это сделаешь. Только для меня важнее, чтобы ты жив остался. Хоть и не будешь моим мужем и возлюбленным, но хотя бы буду тебя видеть, издали, любоваться на твой стройный стан, а иногда разговаривать с тобой, слушать твои умные речи... Хотя я понимаю, насколько тебя тяготит теперь мысль о смерти, как тебе хочется добраться до бессмертия (задумывается). Что ж, Гильгамеш. Так тому и быть, я помогу тебе найти путь к тому острову, где хранится тайна бессмертия. Только удастся ли тебе туда добраться, я не знаю.

ГИЛЬГАМЕШ (гордо). Это лучше - бороться, верить в победу, тогда и смерть не страшна.

ИНАННА. Хорошо, Гильгамеш, так тому и быть. Пойдешь к берегу великого моря; увидешь лодочника, подойди к нему и скажи, что я тебя посылала. Пусть он переправит тебя на другой берег моря и покажет, по какому пути ты должен дальше двигаться. Только ты должен взять с собой много золота, чтобы мог заплатить лодочнику. А он - жадный, много у тебя сразу будет просить.

ГИЛЬГАМЕШ (торопливо). Прощай Инанна, моя богиня. Очень благодарен тебе за совет. Я должен уже в путь. Прощай (уходит)!

ИНАННА (кричит ему вслед). Гильгамеш, у меня было что-то еще тебе сказать. Погоди, не уходи пока (разочарованно)! Хм... Ушел. Какой же он все-таки гордый и непослушный (уходит)...

Картина седьмая

Утнапиштим, его жена и Гильгамеш на острове.

УТНАПАШТИМ (радостно кладя руку Гильгамешу на плечо). Да потомок мой, как мы рады тому, что ты нас посетил. С тех пор как боги нас поселили на этом одиноком острове среди вод, ни одного человека мы не видели. А ведь прошло много-много лет. А как тебе удалось добраться до нас, расскажи.

ГИЛЬГАМЕШ (покорно опустив голову). О предок мой, это было нелегко, ох, как нелегко, если бы ты знал.

УТНАПИШТИМ. Ну-ка, расскажи, как это все было?

ГИЛЬГАМЕШ. Когда я пришел к лодочнику, он потребовал от меня, чтобы я каждый раз, когда его весло выгружалось из воды, покрывал его наконечник золотом; пока он погружал в воду другой конец весла, успевал стряхнуть с него золото в свою лодку, а я должен был успеть покрыть золотом другой, выгруженный из воды, конец весла. Пока еще не успели добраться до берега, золото у меня кончилось. Тогда я стал покрывать концы весла при выгружении оставшимися у меня украшениями - это были кольца, цепи, золотая бляха на моем ремне. Но и этого не хватило до берега. Когда до него оставалось еще час плавания, лодочник остановил свою лодку в море и сказал мне, что дальше плыть он не может.

ЖЕНА УТНАПИШТИМА (с сочувствием). Вот жадность какая! Что же, он собирался бросить тебя в море?

ГИЛЬГАМЕШ. Теперь по его словам оставалось два выхода: или я должен был вместе с ним вернуться обратно к тому берегу - это уже ничего больше не стоило - или же я должен был выпрыгнуть в воду и проплыть до нужного берега сам, без его помощи. Я выбрал второе и как бросился в воду, со всех сторон кинулись на меня морские звери да чудовища. Они кусали меня, рвали на мне одежду, обвивали кольцом мое тело, желая меня не пускать дальше и задушить. Но мне, правда с очень большим трудом, все же удалось вырваться, хоть я был и весь изранен, и одежда на мене была вся изорвана, как теперь видите. Добрался я до берега, и тут встретил я других чудовищ, хотя к моему счастью эти оказались добрыми.

УТНАПИШТИМ. Что это за чудовища были? Не пауки ли, громадные?

ГИЛЬГАМЕШ. Да, так оно и есть. Откуда, Утнапиштим, тебе известно об этом?

УТНАПИШТИМ. После того, как боги нас привезли сюда на этот берег моря, на своей небесной телеге, они оставили там двух пауков-чудовищ, тогда я и увидел этих пауков. Они, кажется, муж и жена, и, действительно показались мне добрыми. Только их поставили туда боги, чтобы они сюда никого не пускали на этот остров. Как я они пропустили тогда тебя?

ГИЛЬГАМЕШ. Увидев меня, человека, они очень удивились, и сказали, что на этот берег никогда нога человека не ступала. Я им рассказал о своем намерении, это их очень удивило, но они решили меня пропустить, предупредив, что впереди еще более страшные чудовища меня ждут. Но я успел со всеми найти язык; как рассказывал о том, зачем я иду к своему предку, то все очень удивлялись моей смелости и дерзости и даже хотели мне помочь. Вот так и добрался наконец до тебя, Утнапиштим.

УТНАПИШТИМ. Действительно ли ты хочешь бессмертия, Гильгамеш? И, скажи мне, зачем это тебе нужно? Жить вечно - это большая скука, особенно на таком острове как этот. Я помню, как в юности моей, когда тоже был смертен, жизнь была куда живее, веселее и прекраснее. Я торопился жить, торопился успеть что-то делать. Но сейчас очень давно уже никуда не тороплюсь. То, что я тогда делал за один день, сейчас делаю за десять лет. И всегда скучаю, мучаюсь из-за этого однообразия. Ты думаешь так приятно быть бессмертным, и легко? Нет, это не так. И поэтому удостаивается им далеко не каждый человек, которому суждено богами умереть.

ГИЛЬГАМЕШ (взволнованно). А как ты сам добился бессмертия, за что тебя одарили боги этим счастьем?

ЖЕНА УТНАПИШТИМА (вздыхая). Это очень длинная история (мужу). Но расскажи ему все с самого начала, как все было, если он этого хочет.

УТНАПИШТИМ (недовольно). Не пойму, зачем это ему нужно? Но, ладно, раз он преодолел такой путь, то расскажу ему всю историю нашего бессмертия. Это было давным-давно, когда я еще совсем молод был. Людям приходилось тогда очень много работать, чтобы обеспечить растущие каждым днем потребности богов. Этим и росло недовольство людей богами. Некоторые из людей открыто восставали против богов, кое-где даже разрушали храмы. А нашлись такие люди, которые хотели постичь даже тайны богов. Как? Подвижничеством. Эти люди ушли в горы, отказались от всех земных благ, денно и нощно углублялись они в легкие сны, когда им многие тайны богов открывались. Узнав о таких людях, полуспящих, боги очень испугались: они боялись, что эти люди узнав таким путем все тайны богов, сами потом захотят стать богами и выгонят их с небес. Боги наслали тогда на землю стаи саранчей; их было так много, что они покрыли всю поверхность земли и вскоре уничтожили весь урожай. Люди начали умирать от голода, их число вдвое уменьшилось. Но этого было мало, кажется, для богов. Они наслали на землю непрекращающиеся тогда дожди, чтобы уничтожить род человеческий и все творения его рук. Вот однажды я слышал, как кто-то стучит мне в дверь. Открыв ее, я удивился: это был сам Энки, бог мудрости, который снизошел до того, чтобы посетить мою избушку. Я поклонился и хотел было спросить его, зачем же он ко мне пожаловал? Только своей рукой он дал мне знак, чтобы я вновь вернулся в избу свою.

Свет на сцене гаснет.

Картина восьмая

Энки, Утнапиштим в городе Шуруппака. Энки стоит за хижиной Утнапиштима и что-то говорит, обращаясь к ее стене.

ЭНКИ. Боги обозлены поступками и непослушностью людей, и решили они уничтожить теперь всех, чтобы ни одного больше человека не осталось на земле. Так думают боги избежать опасности, которую могут создать для них люди. Только никто не думает из них о том, как трудно будет богам самим без людей. И чтобы спасти род людской, и уберечь богов от тяжелых последствий их не очень обдуманного и немудрого поступка, решил я тебя, Утнапиштим, спасти. Ты должен делать все так, как я скажу.

УТНАПИШТИМ. О великий Энки, твоя мудрость безгранична, твоя милостливость не имеет предел...

ЭНКИ. Теперь мало времени для подобных разговоров. Ты должен немедленно приступить к изготовлению корабля, очень большого, и вместе с семьей, с родом своим покинь ты город свой Шуруппака. Возьми в корабль этот, сколько можешь, из всего живого, что потом тебе понадобиться может.

УТНАПИШТИМ. Мудрый Энки, строительство такого корабля требует очень много времени, этого не скрыть от глаз горожан. И еще как я назову это, если соберусь всем своим родом и имуществом город свой покинуть.

ЭНКИ. Скажи всем, что ты вызвал на себя гнев Энлиля и он выгоняет тебя всем твоим родом из Шуруппаки, и ты должен из-за этого переселиться на другую землю.

Свет вновь загорается на сцене.

Картина девятая

Утнапиштим, его жена, Гильгамеш на острове.

УТНАПИШТИМ. Так я построил огромный корабль, объяснив это всем гневом Энлиля, даже своим родным, из-за чего мы вынуждены были покинуть наш город. Всю семью свою я, весь род свой поднял на корабль. Потом нагрузил корабль всем тем, что имелось у меня: золотом, серебром, всю свою живую тварь тоже погрузил в него. В эти дни пока я строил корабль, земля ликовала наоборот от благ и изобилия, ниспосланных богами: это боги хотели, чтобы заранее никто из людей не мог догадаться о намерениях богов уничтожить род человеческий.

Что потом началось: невиданная гроза была ниспослана на землю богами, сверкали молнии, шел ливень беспрерывно, отчего поднялась вода в море, которое вышло из своих берегов. Наш корабль начал плыть по бушующим водам и стали мы удаляться от оставшегося теперь под водами нашего города.

ЖЕНА УТНАПИШТИМА (вздыхая). Как ужасно было увидеть все это. Даже сейчас вспоминать мне очень трудно: как плакали, кричали и звали на помощь тонущие люди...

УТНАПИШТИМ. Выйдя на палубу корабля, я иногда наблюдал небо, и сквозь разрывающих небо молний мог я видеть и богов, которые сами находились в большом смятении от того, что они затеяли, а их растерянность навела на меня еще больше страха. Увы, я больше ничего не мог поделать, как продолжать оставаться на корабле, поскольку покинуть его было невозможно. Семь дней и ночей длились страшная гроза и ливень, сопровождающиеся молниями. После семи дней, когда воды отступили, земли уже не было, не было и уже больше людей на ней; лежала одна глина теперь на поверхности земли, под которой остались люди, животные, деревья и луга и все, что было сотворено рукой человеческой.

ЖЕНА УТНАПИШТИМА (плаксиво). Как страшно было увидеть все это, пустующую землю, на которой не было теперь ничего живого.

УТНАПИШТИМ. Пока еще продолжался невиданный потоп, наш корабль уперся в гору Ницир, у которого только пик торчал поверх воды. Я пустил голубя, чтобы проверить, найдем ли мы на горе этой пристанище. Голубь вернулся, ничего не найдя, так же как и ласточка, за ней. А вот ворон не вернулся, и я решил, что мы можем разместиться на вершине горы. Взобравшись туда со всеми людьми и тварями, что были со мной, я вознес жертву в честь богов, разрезав самого крупного из быков с моего корабля. Вскоре боги, почуяв запах жертвы, спустились к нам. Мне никогда, разве, что один раз Энки, не удавалось не одного бога из такого близкого расстояния увидеть, и тут за один раз всех вместе.

Свет на сцене гаснет.

Картина десятая

Боги Энлиль, Энки, Шамаш, Син, Инанна и другие боги и богини, Утнапиштим, его жена, другие люди на горе Нинцирь.

ИНАННА (плаксиво). Какой ужас!.. Истребить все живое на земле; кто, боги, из вас это придумал? Неужели вам было не жалко убить людей и их детей; уничтожить животных и растений, созданных когда-то самими богами? Уничтожить в один миг собственное творение: не жалко было вас этого?

СИН (жалобно). Ах, как это в самом деле ужасно. Творения чудесные, людей и зверей в один миг вот так уничтожить!.. И нам, богам, будет трудно без людей. Но это было решением самого Энлиля, его неоспари-мым велением, никто не мог бы перед этим устоять.

ШАМАШ (раздраженно). Не вы ли жаловались тогда на деяния людей, не вы ли боялись и провоцировали Энлиля принять такое крайнее решение? Особенно ты, Инанна. Не ты ли плела эти интриги среди людей и богов?

ИНАННА (ахнув). Порой люди вели себя, действительно, безобразно и очень вызывающе. Их нужно было хотя бы предупредить, показать им их место.

ШАМАШ. Когда Энлиль принял решение уничтожить весь род человеческий, ты первой, однако поддержала его решение.

ИНАННА (горестно). Но я же не ожидала, что он действительно уничтожит все живое на земле. Я-то думала, что довольствуется он и в этот раз тем, что накажет часть людей, как он делал прежде, чтобы это служило уроком для остальных.

СИН. Так тому и было суждено быть, если бы Энки не предал тайну богов, помогав Утнапиштиму и его роду уцелеть. Это с одной стороны предательство, то, что делал мудрый Энки, а с другой стороны еще одно доказательство его непревзойденной мудрости: ведь он понимал, что и богам будет очень трудно без людей, и что скоро они начнут каяться в совершенном ими. Теперь мы все только радуемся тому, что хоть часть людей и зверей спасена, что не даром пропал труд богов, ушедший на сотворение всего живого.

ЭНКИ (спокойным тоном). Часто и боги не дают себе отчета в своих действиях и не думают о последствиях своих намерений и деяний.

ШАМАШ (недовольно). Для меня, о мудрый Энки, все равно твой поступок останется предательством: ведь ради спасения людей ты предал нас - своих братьев.

ЭНЛИЛЬ (входит разгневанно). Что я вижу, неужели кому-то удалось спастись от потопа? Кто это? Утнапиштим, со своей родней? Как же ему удалось спастись, скажите мне, ведь все, что дышало, двигалось, жило на земле - уничтожено. Не одно мелкое насекомое, не одна трава

даже не уцелела.

ШАМАШ (отводя Энлиля в сторону, шепотом). Это Энки предал тайну богов Утнапиштиму, и научил его как спастись...

ЭНЛИЛЬ (в недоумении, негромко). Как же и Энки был с людьми с сговоре, значит, раз он решил кому-то из них избежать гнева и наказания богов... Энки!.. Энки!..

ЭНКИ (спокойно). Приветствую тебя, о великий Энлиль. Звал ты меня?

ЭНЛИЛЬ (подавляя гнев). Я слышал, что это ты помог этим людям спастись и остаться в живых, предупредив их о грядущей беде и научив как избежать ее. Правда ли это?

ЭНКИ. Да это правда, великий Энлиль. Я могу объяснить тебе причину своего поступка: в минуты гнева ты часто не думаешь о последствиях, которые могут оказаться нежелательными и для богов. Потом бывало, что приняв жестокое решение в гневе, ты сам жалел о нем позже, когда успокаивался, увы это было всегда поздно. А в этот раз дело было куда серьезнее. Ведь создать людей заново мы вряд ли бы смогли, а жить без них было бы тоже очень трудно. Но если я совершил нечто против законов, установленных богами, то готов быть за это в ответе.

ЭНЛИЛЬ. Мудры твои речи, Энки, как всегда. Ты прав в том, что часто я не думал о последствиях своих решений, когда гневался на кого-то. И то правда, что уничтожать всех людей было бы слишком неразумно. Может даже хорошо, что кто-то уцелел (в сторону). Уничтожить эту жалкую горсточку людей вряд ли будет для меня трудно (Энки), если вновь это задумаю. Но ты, Энки, нарушил закон, и это не могу я один решать, должен ли ты за это нести наказание или нет, если да, то какое? Это решит заседание богов, которое уже сегодня собралось здесь.

Свет гаснет.

Картина одиннадцатая

Утнапиштим, его жена и Гильгамеш острове.

УТНАПИШТИМ. На этом заседании богов сочли решение Энки мудрым и правильным, спасти хотя бы одну маленькую ветвь из человеческого дерева, хотя Шамаш был все время против Энки настроен, и сам Энлиль не остался решением богов до конца довольным. Но и могучий Энлиль был бессилен против решения, которое было одобрено остальными богами. Там же боги решили мне и моей жене подарить бессмертие, с условием, что мы должны были оставить всех своих детей и родственников и поселиться на этом дальнем, никому из людей неизвестном острове и никому из людей не выдать эту великую тайну богов о бессмертии. Вот с тех пор мы и живем здесь, одни, без никого и только сейчас понимаем, что как нелегко быть бессмертным - это действительно очень тяжело и скучно. Поэтому удивляет меня желание человека достичь бессмертия. Ведь в нем мало хорошего.

ГИЛЬГАМЕШ (умоляюще). О Утнапиштим, о великий предок мой, сжался надо мной, над своим потомком. Я преодолел столько трудностей, столько подвигов совершил, даже не побоялся идти против воли богов. Только с тех пор как я задумался о смерти, я потерял вкус к жизни, она мне больше не мила. Ничто теперь больше не радует мою душу. Кроме как о смерти, ни о чем я больше думать не могу. Помоги мне, Утнапиштим, я ведь принадлежу твоему славному роду, который ты спас когда-то от гибели - без тебя и не было бы меня.

УТНАПИШТИМ. Гильгамеш, потомок ты мой, зачем тебе бессмертие, скажи? Боги лишили людей его тайны, потому что только сами хотят быть бессмертными. Вместо этого сколько создано блага и прелестей на земле. Ешь, пей, наслаждайся любовью, богатством, и не думай о смерти.

В жизни ведь все преходяще, мой друг. Стоит ли горевать из-за этого? Смертность не твоя только участь, а всех людей. А судьба человека одна, жить на земле этой, растить детей, служить богам и приносить им жертвы. А потом умереть должен человек. Так это предопределено богами. Если хочешь, чтобы думали о тебе после твоей смерти, помнили тебя, то делай дела добрые, помогай людям, способствуй процветанию своего города, строй храмы, улицы и мосты, которые будут напоминать живущим тебя после твоей смерти. Жить в памяти у людей, оставить хорошее имя, добрую славу после себя - есть тоже бессмертие. Ты должен стремиться к этому, а не просить у меня выдать тебе сокровеннейшую тайну богов о бессмертии.

ГИЛЬГАМЕШ (плачет). Ах, если бы вы знали что творится у меня в душе? Я не хочу и не могу больше жить. Все кажется мне лишенным смысла и бесполезным, если меня ждет такая же участь как моего лучшего друга Энкиду и мою возлюбленную (обращаясь к жене Утнапиштима). Может ты, о мудрейшая из женщин, поможешь мне, поймешь мое невыносимое состояние и уговоришь своего мужа выдать мне тайну бессмертия?

ЖЕНА УТНАПИШТИМА (тронуто). Пожалей его, Утнапиштим, не видишь, как человек страдает. Ты сам был богами удостоен бессмертия, потому что за лучшего из людей они тебя сочли. А Гильгамеш разве не достоин этого звания, быть названным лучшим из людей? Сколько ему пришлось бороться, сколько подвигов совершать, еще этот путь непреодолимый он преодолел, чтобы добраться до нас. И он мудрый еще к тому же и достоин быть бессмертным.

УТНАПИШТИМ (со смиренным тоном). Что же, мужьям часто приходится слушаться советам жен, и в этот раз, наверное, так будет (встает). Пойду я принесу эту тайну смерти (уходит).

ГИЛЬГАМЕШ (радостно, в слезах). Как я благодарен тебе о благородней-шая из женщин, ты спасла мне жизнь. Не знаю, как тебя отблагодарить (бросается целовать ее ноги).

ЖЕНА ГИЛЬГАМЕША. Поднимайся Гильгамеш, тебя я считаю тоже благороднейшим из людей. Поняв это, узнав о твоей храбрости и уме, и поняв как ты страдаешь, я решила тебе помочь. Бессмертие ты заслужил, уверена я в этом. Но знай, владеть только тайной бессмертия еще мало, надо суметь ее еще сохранить.

УТНАПИШТИМ (входит с улыбкой и травой в руке). Гильгамеш, но хитер же ты все-таки. Решил через жену на меня воздействовать. Ведь ты, наверное, хорошо знаешь слабую сторону мужчин (указывает на траву).

Только знай, то, что я тебе даю, это не тайна бессмертия, но нечто равное ему. Тебе нужно будет нюхать каждое утро это растение, и стареть ты никогда не будешь. А это все равно, что быть бессмертным.

ГИЛЬГАМЕШ (плача). Спасибо тебе, мой господин, ты вытащил меня из болота отчаяния, ты придал мне новые силы, чтобы дальше жить на этой земле, и теперь даже я могу на вечную жизнь рассчитывать, в любом случае на очень долгую.

ЖЕНА УТНАПИШТИМА. У тебя еще остается выбор: ты можешь умереть, если надоесть тебе жизнь. Но этого не можем делать мы - мы обречены на бессмертие, если даже захотим, умереть все равно не сможем.

ГИЛЬГАМЕШ (тронут). Спасибо вам. Вы мои спасители, никогда не забуду я вашу доброту и буду всегда вас помнить (уходит).

ЖЕНА УТНАПИШТИМА (радостно). Как хорошо, что мы помогли ему. Ведь он никто иной, а потомок наш.

УТНАПИШТИМ (задумчиво). Это еще неизвестно, позволят ли ему боги жить вечно на земле (уходит вместе с женой)?

Картина двенадцатая

Рассказчик стоит вначале один под балконом.

РАССКАЗЧИК. Когда Гильгамеш возвращался обратно от Утнапиштима, на дороге однако он не удержал траву, которую похитила хитрая змея, когда он решил, чтобы снять усталость, искупаться в роднике, раздевшись. Так не позволили боги, как и того боялся Утнапиштим, стать Гильгамешу бессмертным (уходит).

ГИЛЬГАМЕШ (входит). Ох, как жестоки боги, они не позволили стать мне бессмертным, хотя столько я трудностей преодолел на этом пути. Как жестоки боги, столько создавать, столько жить на земле, собирать богатства, а потом уйти из этого мира, все оставляя на нем. Ох, как тяжела судьба человека, как жестоки боги (уходит)...

Картина тринадцатая

Гильгамеш и Эб на суде Гильгамеша после его смерти, перед вратами подземного мира. (Или же все боги собрались на его суд).

ГИЛЬГАМЕШ. Сколько ведь себя помню, делал всегда добро и людям, и богам. Храмы я построил невиданные, приносил в честь Инанны бесчисленные жертвы. Был добр по отношению к своему народу, помогал бедным, слушал их нужды, защищал их и свой город, построив стену огромную. Сам выходил к врагу, не боялся быть убитым, побеждал врага всегда, не знал поражения и страха. Потом преодолел я с целю добыть бессмертия путь, который никогда не удавалось никому из людей преодолеть. За это был вознагражден предком моим Утнапиштим чудодейственной травой. Однако боги не хотели, чтобы я стал бессмертным, и отняли ее у меня. Потом пришла смерть, участь человека достигла и меня, славного Гильгамеша, самого мудрого, самого сильного, храброго из людей, который может и, действительно, заслужил бессмертия, но не был его удостоен по воле богов. Ведь я почти беспорочен был за всю мою жизнь на земле.

ЭБ. А помнишь ли ты, Гильгамеш, как ты играл на волшебной дудочке, подаренной тебе Инанной, чтобы привлекать юных девиц и жен чужих.

ГИЛЬГАМЕШ. Но это все было ведь уловками Инанны, чтобы сделав меня зависимым от любви, потом самой овладеть мною.

ЭБ. Ты хотел, Гильгамеш, быть на месте богов. Ты хотел сам стать богом. Вот почему тебя боги не любили, и старались уничтожить.

ГИЛЬГАМЕШ. Что разве есть такой человек, который не хотел бы быть на месте богов, избавиться от их произвола и самому стать хозяином своей судьбы, и, самое главное, стать бессмертным, ибо смерть превращает в бессмыслицу жизнь человека.

ЭБ. Стал ли ты богом Гильгамеш, стал ли ты бессмертным?

ГИЛЬГАМЕШ (опечаленно). Нет, не стал, так же не станет им никогда не один человек, потому что не дано это человеку.

ЭБ (грустно). Тебя также зовет теперь подземный мир, Гильгамеш, как всех людей. Иди, Эрешкигаль ждет тебя, богиня страны мертвых (уходит).

ГИЛЬГАМЕШ. Да, судьба каждого из людей стала и моей судьбой. Только я постиг многого, я понял тайную уловку, приготовленную богами для человека. Я понял, что силы, мудрости, могущества, которые имеют боги, не достичь человеку никогда. Хотя верю, что многие мои потомки будут делать эти попытки - захотят сами стать богами. В будущем захочет человек достичь мнимого бессмертия и могущества как у богов, только будет это осуществляться господством и неограниченной властью одних народов над другими. Эти господствующие народы будут ставить себя на место богов, они придумают себе божественное происхождение, божественную историю, чтобы управлять остальными народами; так же несправедливо, также вражески к ним относясь, эксплуатируя, насилием и обманом присваивая их богатства, а самих оплевывая, как это делают боги по отношению к людям. Только каждый раз в конце они будут иметь поражение, ибо не дано человеку стать богом (уходит).

Картина четырнадцатая

Гильгамеш стоит перед вратами мира мертвых.

ГИЛЬГАМЕШ. Ох, как печально думать о том, что я теперь вечно буду жить, в этом темном, холодном и закрытом мире. Как это нелегко, когда ты познал уже много радостей земной жизни: женщин, еду и питье, музыку и развлечения. А моей душе суждено теперь жить в такой тоске, как и душам всех умерших. Только эта судьба, этот печальный конец заранее были заготовлены человеку. А он ничего даже не подозревая, не зная что его ждет после смерти, живет беззаботно на земле, думая, что жизнь его всегда останется такой же, какая есть.

ЭРЕШКИГАЛЬ (входит к Гильгамешу через врата). Гильгамеш, добро пожаловать в мою страну, в мир мертвых! О тебе я наслышалась много, говорят, что ты самый храбрый, самый щедрый, еще самый мудрый и справедливый из всех людей на земле был (в сторону). Еще самый красивый! Я решила поэтому назначить тебя одним из своих судей. Только ты сам должен вначале пройти наш суд, а потом - я уверена, что ты выйдешь из него с достоинством - станешь сам судей и будешь вместе с нами мертвых судить. Идем Гильгамеш, добро пожаловать к нам (берет Гильгамеша за руку, оба вместе входят в подземный мир).

Занавес

октябрь 1999 - август 2004

Лаубусешбах - Бад Камберг

Оставить комментарий © Copyright Асланов Вугар Размещен: 23/04/2011, изменен: 27/04/2011. 171k. Статистика. Пьеса; сценарий: Драматургия Скачать FB2	Оценка: *6.635** Ваша оценка:

Асланов Вугар Люди и боги

Асланов Вугар
Люди и боги