Белых Николай Никифорович
Частичка Родины

Lib.ru/Современная: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Комментарии: 2, последний от 01/12/2008.
  • © Copyright Белых Николай Никифорович (ben@belih.elcom.ru)
  • Размещен: 05/11/2008, изменен: 21/05/2009. 1030k. Статистика.
  • Монография: История
  • после
  • Иллюстрации/приложения: 252 шт.
  • Скачать FB2
    • Оценка: 7.00*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Монография ЧАСТИЧКА РОДИНЫ об истории города Старого Оскола и края с иллюстрациями

    •   
      

    Н. Белых

    Частичка

    Родины

    (Из истории г. Старого Оскола)

    Очерк

    посвящается 360-летию города

    Приложение

    к Литературно-краеведческому журналу  4

    Школы рабочей молодёжи

    Старый Оскол - 1953 г.

    Фото 1. (Н. Н. Белых с "Частичкой Родины" в руках)

      
      
      
      
      
      
      
      
      

    Н. Белых

    ЧАСТИЧКА РОДИНЫ

    (Из истории г. Старого Оскола)

    Вместо предисловия

      
       В январе 1941 года М.И. Калинин на Всероссийском совещании руководящих работников народного образования подчеркнул, что воспитание советского патриотизма начинается с углублённого познания своей Родины, своего родного края. Любовь к Социалистическому Отечеству не может быть умозрительной. Она является конкретным выражением любви и знания советским человеком своих полей и лесов, фабрик и заводов, колхозов и МТС, местной истории борьбы народа за свободу и счастье, за установление Советского строя, за построение коммунизма.
       У миллионов советских граждан проявляется поэтому неуёмная жажда к знанию истории своего города, села, края, являющихся частичками Великого Советского Союза.
       Выражение этой жажды людей к краеведению мне приходилось и приходится ощущать в разных формах на протяжении многих лет своей общественно-педагогической деятельности: на краеведческих лекциях всегда многолюдно и много вопросов, легко и естественно превращающих лекцию в занимательную живую беседу. Включение краеведческих вопросов в материал уроков по любому предмету вызывает повышенный интерес к предмету и неизменно обеспечивает более высокую дисциплину и успеваемость учащихся.
       Тысячи и тысячи людей всех возрастов и профессий охотно посещают краеведческие музеи и музейные государственные заповедники, черпая там сведения по истории края, его растительного и животного мира, недровых богатств и т. д. с целью познавательной и с целью наиболее успешного применения этих знаний в повседневной практике коммунистического строительства, в практике великого преобразования природы.
       Великий ледник не затронул нашего края и не повредил его тогдашней флоры и фауны. Этим и объясняется наличие здесь остатков реликтовых (редких) остатков прошлых эпох растений третичного и четвертичного (ледникового) периодов. К числу таких реликтовых относятся мохнатые проломники, "стреляющие" ковыли, дафния Юлия, алаунский златоцвет, меловая приземистая берёзка и др. Академики Комаров, Козополянский, Келлер бывали в наших краях и обогатили мировую ботаническую литературу научным описанием мира реликтовых растений, единственным местом произрастания которых на всём земном шаре является наш Пооскольский край. Академик Козополянский даже назвал Поосколье "Краем живых ископаемых".
       Изучение реликтовых растений нашего края облегчает советской науке понимание законов эволюции известной сейчас травянистой и древесно-кустарниковой растительности края и страны. А ведь это очень важно для успешного решения ботанико-географических вопросов нашего социалистического хозяйства.
       Многие находки остатков животных доледникового и ледникового периода, каменных орудий человека и людских становищ в нашем крае даёт нам основание назвать его краем-хранителем живых и мёртвых остатков флоры и фауны доледникового периода и периода человеческой предыстории, уходящей в глубь минувших тысячелетий. Интерес к краеведению проявляется и в том, что люди приходят в музей за десятки километров, приносят сюда различные находки (каменные топоры, молотки, кости диковинных рыб и животных, предметы утвари древнего человека, исторические документы и т. д.), просят дать им объяснение найденных предметов, списывают в тетради и блокноты тексты к экспонированным на стендах музея предметам, зарисовывают экспонаты, фотографируют их. Они желают знать как возможно больше о родном крае.
       Выражая общее мнение граждан страны, особенно юного поколения, о краеведческих материалах, Валентина Гайдамака писала в "Пионерской правде" за 6 января 1950 года следующее: "Знал бы кто, как мне хочется прочесть книги о моём родном крае, о родном селе, родной школе".
       И вот, зная силу желания моих сограждан прочесть книгу о родном крае, я решил написать её хотя бы в самом сжатом виде и осветить лишь часть посильных мне вопросов краевой истории, побудить других специалистов заняться изучением и освещением иных сторон жизни края в далёком прошлом и сейчас.
       Ведь совершенно неправомерно, когда, скажем к слову, обработанные автором "Частички Родины" материалы Ленинградского Института Истории Материальной культуры Академии Наук СССР об Оскольской экспедиции К.Г. Болтенко с 1934 года лежали без движения, до сей поры неведомые моим землякам. До сей поры неведомы старооскольцам истины об обвалах "тайников" древней Оскольской крепости, хотя церковники в 1923 году объявили верующим людям, что обвалы являются "божеским знаком". О событиях в нашем крае в годы гражданской войны по сей день имеется путаница, хотя в "Частичке Родины" данный вопрос обстоятельно и ясно исследован. Об истории культуры края бытует настолько наивное представление, что даже в  21 журнала "Огонёк" за 1952 год был напечатан совершенно ошибочный очерк Ф. Береза "Молодеет Старый Оскол". Советский период истории города и края дан в этом очерке искаженно (утверждается, например, что в 1922 году не имелось в Старооскольском крае ни одного агронома), а предреволюционный период совсем оклеветан (при помощи фальсификаторской ссылки на земский отчёт по народному образованию за 1912 год, Ф. Береза низвёл Старый Оскол до уровня Абиссинии средних веков и утверждает, что будто бы всё образование в городе исчерпывалось двумя земскими школами, выпускавшими в год... 4 мальчиков и 18 девочек. (В тексте книги мы вернёмся к этому вопросу и восстановим истину в истории возникновения и развития школы в Старом Осколе).
       Старооскольцы желают прочесть правдивую историю родного города и края. На суд этих взыскательных земляков-читателей представляю книгу "Частичка Родины", над собиранием и обработкой материалов для которой израсходовал я почти два десятилетия своей жизни. Книгу посвящаю 360-летию города Старого Оскола, основанного в мае 1593 года правителем Борисом Годуновым от имени царя Фёдора Ивановича.

    Автор.

      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      

    I

      

    ГЕОГРАФИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ, КЛИМАТ И

    растительность Старого Оскола

    1. Географическое положение

      
       Старый Оскол - город областного подчинения и районный центр Белгородской области - расположен на огромном меловом холме у слияния рек Оскола и Оскольца. Географические координаты его центра: 51® 172 183 Северной широты и 37® 502 183 Восточной долготы, почти у самой границы лесостепи.
       Окружающая город местность - холмистая равнина, изрезанная долинами рек, логами и некоторым количеством оврагов. Почвы представляют собой комплекс мощного и выщелоченного чернозёма. Встречается серая лесная земля, супесчаные и хрящеватые почвы (образованные на меловой и других твёрдых подпочвах).
       На территории города преобладают меловые породы и делювиальные (рыхлые отложения продуктов выветривания), а в окрестностях - по левому берегу Оскола встречается, кроме того, древний аллювий (наносные пески и песчаные дюны), по правому берегу - третичные горные породы - цветные пески, глины.
       Уровень реки Оскол в районе города - 124 метра над уровнем моря, а основание водонапорной башни на Красноармейской площади - высшая точка городской территории - находится на 189, метра выше уровня моря.
      

    2. Климат и флора (растительность)

      
       Климат Старого Оскола умеренно-континентальный. Среднегодовая температура +6,4®, среднегодовое количество осадков - 498,7 миллиметров. Продолжительность снегового покрова, в среднем, 88 суток. Глубина снегового покрова - 30 сантиметров. Преобладают ветры западных румбов (направлений).
       В районе Старого Оскола оказались очень хорошими условия для акклиматизации растений различных широт. Так, например, в дендрологическом парке произрастают лимоны и самшиты, китайский ясень и грецкие орехи, красный дуб и бархат амурский (пробковое дерево), веймутовая сосна и можжевельник (карандашное дерево), сибирская лиственница и айлант, съедобный каштан и скумплия, катальпа и маньчжурские абрикосы, эльдарская сосна и лавр, каспийская акация и виноград и пр. Всего в парке 250 различных пород растений земного шара.
       В районе города и прилегающих слобод много фруктовых садов, живописных мест, естественных пляжей, почему и часто даже москвичи и ленинградцы проводят здесь летний отпуск.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      

    II

      

    ОТЗВУКИ ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ

      
       Для нас теперь ясно, что территория нашего Приоскольского края не подвергалась "великому оледенению" (Посмотрите на конфигурацию распространения великого ледника, отражённую на карте "распространения великого ледника в четвертичный период" и вы увидите, что от района современного Ельца льды обошли Поосколье двумя большими языками - с Востока в направлении современного Сталинграда, с Запада - к современному Днепропетровску).
       Да и вряд ли вообще имело место оледенение земли в том виде, в каком оно обрисовано и вошло было в науку с лёгкой руки французского учёного Кювье в начале XIX века и Петра Алексеевича Кропоткина на рубеже XIX-XX веков.
       В данной работе мы не ставим задачей исследовать состоятельность или несостоятельность "теории оледенения", но утверждаем, что наш край не подвергался оледенению.
       Имеется много доказательств этого в виде различных отзвуков истекших тысячелетий и миллионов лет жизни земли: нет у нас, например, принесённых будто бы со Скандинавских гор больших валунов и морен, которые в "теории оледенения" считаются верными признаками движения великого ледника, не поцарапано лицо нашего края чудовищными глыбами льда. Зато сохранилось здесь, может быть, единственные на земном шаре живые представители доледниковой флоры. Они также доказывают, что великий ледник не проходил через наш край, иначе бы он стёр всё с лица земли.
       Правда, северо-восточнее города Старого Оскола, у истоков реки Убли, встречаются небольшие валунчаки до 12-15 сантиметров в диаметре, равно как и обнаружены геологоразведчиками некоторые остатки занесённых в наши края горных пород (шокшанский песчаник, финляндский гранит, галька, зёрна гравия), не свойственных геологии нашего края. Но это ничуть не нарушает того факта, что сам ледник не бороздил лицо нашей местности. Наоборот, такие находки подтверждают, что по лицу нашего края в далёком прошлом проходили воды морей и океанов, бурные потоки которых при содействии ветра принесли сюда замороженные во льдах вышеуказанные остатки разрушений далёких гор, почему и, осев, они создали здесь не свойственные для нашего края геологические образования.
       Температурные изменения, вызванные наличием закрытого с юга полярного бассейна и ледового мешка от современного Белого моря до Балтийского, повели к изменению теплолюбивого растительного и животного мира края долгим эволюционным путём. При этом наиболее устойчивые свои качества растения пронесли от третичного и четвертичного периодов до наших дней, что и позволило учёному Козополянскому назвать наш край "Краем живых ископаемых", а также привлекло внимание многих учёных обилием реликтовой растительности в нашем крае.
      

    Карта 1

    распространения великого ледника в четвертичный период

    (Европейская часть СССР)

       О животных и людях, обитавших на просторах нашего края в ледниковый и доледниковый периоды, мы теперь знаем по многочисленным находкам костей и этих вымерших представителей первобытной фауны, по предметам домашнего обихода человека, остатков его жилищ и т. д.
       На стендах Старооскольского музея экспонированы для всеобщего обозрения зубы, кости и бивни мамонта и носорога, кости и рога оленей, барано-бизонов и других животных, найденные в различных местах края: южнее деревни Атаманское, у села Сорокино, на Тереховских торфяных болотах, в районе Тёплого колодца, в Лукьяновке и других местах.
       Многие находки стали возможными в связи с великими работами по преобразованию природы нашей Родины и края. Так, например, во время строительства оросительной системы в районе между сёлами Ястребовкой и Стужнем рабочие натолкнулись при отрывке котлована на 4 зуба мамонта, на осколки костей этого животного и на грубо оббитые кремниевые орудия человека. Видимо, судя по находкам на территории Старо-Оскольского края, была здесь поблизости стоянка палеолитического человека, жившего тысяч сорок-пятьдесят лет тому назад.
       В 1951 году снова рабочий Ястребовской оросительной станции Фёдор Сотников доставил в Старооскольский музей обнаруженные им в Старом русле реки Стуженёк кости мамонта: две нижние челюсти и берцовую кость.
       В прилегающих к Поосколью районах также часто находят остатки скелетов доисторических животных. В частности, одним из работников Прохоровского птицесовхоза найден в 1949 году недалеко от хутора Грушки в глинистом слое на глубине 3 метров целый скелет мамонта, перевезённый потом в Курский областной музей.
       В июле 1952 г. учитель Федосеевской школы А.В. Верейкин обнаружил у большого Барановского моста через реку Оскол, в полутора-двух километрах западнее деревни Геросим, у песчаных холмов остатки скелета и зубы давно вымершего вида носорогов, обитавших в Поосколье в доледниковый период и в период великого ледника, который не затронул наш край и не повредил его самобытной флоры и фауны. Над экспонированными в витрине музея костьми носорога доледникового периода подвешены на шнурах картина с изображением носорога, большая этикетка и плакат с пояснительным текстом: "По соседству со стадами мамонтов бродили в одиночку или небольшими группами волосатые носороги, кости которых, как и кости мамонтов, часто находят в пределах края".
       Ниже мы помещаем фотоснимок этой иллюстрации.
      
       Фото 2.
       Но особый интерес людей вызывает к себе реликтовые растения, являющиеся живыми остатками того, что произрастало на земле сотни тысяч, если не миллионы лет тому назад.
       По вопросам доледниковой флоры в нашем крае в годы предвоенных пятилеток работали крупные советские учёные - Комаров, Келлер, Козополянский. Они создали обогатившее мировую науку описание реликтовых растений и объяснение их природы, географии размещения.
       По этому описанию, в окрестностях деревни Меловое Мантуровского района Поосколья значились обширные массивы алаунского златоцвета и волчьеягодника Юлии - важных реликтовых растений Поосколья, нужных для нашей отечественной науки, для нашего социалистического хозяйства.
       К сожалению, общественность и власти деревни Меловое легкомысленно отнеслись к реликтовым растениям и допустили выпас скота на склонах урочища "Букреевы бармы", в результате чего нанесён непоправимый урон советской науке: где до Великой Отечественной войны зеленел ковёр реликтовой растительности, теперь белеют голые меловые отложения.
       Этот случай обязывает нас более усердно охранять и изучать реликтовые растения, имеющиеся и в других местах Поосколья. В урочище "Лог Сурчины", например, на землях колхоза "Путь Ленина" Горшеченского района произрастает единственная в мире меловая-приземистая берёзка.
       Карликовые берёзки ледникового периода обнаружены в районе деревни Ржавец Ястребовского района и в рощах Нижней Дорожни, Головища, а также вблизи станции Роговое на Москва-Донбасской жел. дороге, севернее Старого Оскола.
       В урочище "Лысые горы" у села Сергиевки Боброво-Дворского района имеются сплошные заросли мохнатого проломника и других редких растений, произрастающих на склонах гор.
       Недалеко от города Нового Оскола, на северной стороне "Жестовой горы", обнаружен реликтовый кустарник-волчьеягодник Софья, произрастающий под сенью 16 сосен - остатка могучих сосновых лесов на меловых горах третичного, то есть доледникового периода.
       Специалисты не без основания утверждают, что семена этих реликтовых сосен урочища "Стенки взгорья" могут быть с большой пользой употреблены для облесения меловых гор, распространённых в Поосколье. Да и, кроме того, использование семян реликтовых сосен позволит восстановить натуральные сосновые боры третичного периода и даст возможность советскому человеку своими глазами посмотреть леса, произраставшие в нашем крае тому миллионы лет назад.
       Дафния Юлия, мохнатый проломник, своеобразные "стреляющие" ковыли и другие реликтовые произрастают также в Баркаловском государственном заповеднике по склону гор урочища "Подгорное" на землях колхоза имени Ватутина Ястребовского района. Много интересных растений, в том числе лекарственных, в Ямской степи, воспетой местными поэтами и прославленной в народных легендах.
       В Ямскую степь часто отправляются экскурсии учителей и учащихся, местных краеведов, вообще любителей края и его достопримечательностей. В музее собраны и обработаны краеведом Д.М. Рождественским различные гербарии растительности Баркаловского заповедника и Ямской степи (в 25 км юго-западнее Ст. Оскола, в 5 км юго-западнее с. Александровки).
       В нашем распоряжении оказались два фотоснимка отдельных эпизодов работы краеведческой экспедиции, организованной в Ямскую степь 24 июня 1948 года. На помещаемом здесь первом фотоснимке запечатлён момент, когда одна из групп участников экспедиции приступила к предварительной обработке собранного ею растительного материала и к упаковке его для доставки в музей.
      
       Фото 3.
       На втором фотоснимке дана группа участников экспедиции, развернувших своё знамя перед отъездом из Ямской степи в город. Готовая к движению, слева стоит грузовая автомашина, предоставленная музеем в распоряжение участников экспедиции.
      
       Фото 4.
       В настоящее время в Ямской степи рядом с девственной растительностью шумят колхозные хлеба, плещется ржаной океан, золотятся пшеничные моря, зеленеют свекловичные плантации, а несколько веков назад курские порубежники сторожили здесь южную границу Московского государства и в кровосечных боях отражали вражеские набеги.
       Вдохновлённый романтическим прошлым Ямской степи, народными былинами и песнями о ней, а также её сверкающим настоящим и запахом зреющих пшениц, местный поэт Виктор Федотов, ныне студент Харьковского инженерно-строительного института, написал стихотворение "Ямская степь".
       Это стихотворение, опубликованное в  2 "Литературно-краеведческого журнала" Старооскольской средней школы рабочей молодёжи за 1951 год, помещаем ниже.
      
      
      
       ЯМСКАЯ СТЕПЬ
      
       Наш древний край - размах степей,
       Раздолье удали мятежной,
       И быстрый бег коней
       По дороге белоснежной...
      
       Ах, степь Ямская!
       - Природы русской воплощение,
       Соками цветов и трав
       Ты ранам порубежников давала исцеление.
       Потом не раз в час ночной,
       Когда сны витали у постели,
       Ямщик от бедности хмельной
       Тебе, как деве непорочной,
       Песню пел скорби и тоски,
       И ты ласкала ненарочно
       Его на девственной груди.
       Бедняга, сладость неги предвкушая,
       Впадал на век в объятья сна,
       Спокойно, тихо умирая.
       . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
       Ах, степь Ямская - седая старина,
       Ты молодо шумишь теперь пшеницей золотою,
       Где веками лежала дрёма-целина.
       Шуми и радуй человечий взор:
       Колхоз великою семьёю
       Прекрасный, с т е п ь , занял твой простор.

    В. Федотов

       . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
      
       Часто возникает вопрос о причине, в силу которой реликтовые растения могли сохраниться до нашего времени и не были уничтожены животными или человеком в прошлом.
       При ответе на этот вопрос следует обратить внимание на тот факт, что большинство сохранившихся реликтовых произрастает в местах неудобных для распашки и выпасов скота. Это обстоятельство, несомненно, как бы оберегало первобытную растительность от уничтожения. Ведь и становищ первобытного человека почти не встречается в местах современного произрастания реликтовых растений.
       В более же позднее время, когда бродивший в поисках пищи человек-собиратель, возможно, проникал и в места нынешнего произрастания реликтовых растений, но вреда им не имел основания нанести: они не давали съедобных корней или ягод, почему и были для человека-собирателя совершенно безразличны.
       Кроме того, надо иметь в виду, что человеческое население в нашем крае до самого XVII века было редким, так что для природы имелось много возможностей в ряде мест сохраниться в первобытной девственности. В пору же развития наук на Руси, реликтовые растения вызвали к себе интерес, были взяты под защиту государства, а места их произрастания объявлялись заповедниками.
       Что же касается животных, которые могли ликвидировать растительность, как "козы в Греции... оголили все горы страны" (Ф. Энгельс, Диалектика природы, ОГИЗ, 1946., стр.138), то против них иная степная и лесная растительность не так уж всегда беззащитна, как это кажется на первый взгляд: одних животных она отгоняла своей несъедобностью и ядовитостью, других - специфическим запахом, вызывавшим у животных безграничное отвращение, третьих своеобразной формой "нападения" на животных, что воспитывало у последних наследственный инстинкт страха перед данными видами растений.
       Известны, например, такие остаточные от третичного периода ковыли, которые почти несъедобны для животных и сами собой "стреляют" в них своими семенами, причиняя при этом животным мучительную боль и вызывая у них страх.
       Страх животных объясняется тем, что обломленные их ногами чрезвычайно упругие и по-особому пружинящие в суставах стебли реликтового ковыля быстро взлетают в воздух и машут при этом пушистыми метёлками перед глазами вторгнувшегося в ковыльную заросль животного. Последнему кажется, что его кто-то хлещет по глазам и порошит их пылью, вызывающей резь и даже воспаление глаза.
       Боль же проходит потом, вслед за возникновением чувства страха у животного. Почему же возникает боль? Дело в том, что семя реликтового ковыля напоминает по форме конец буравчика и находится на самом конце семенникового стерженька, как наконечник стрелы. Только "стрела" здесь походит на спираль и поэтому немедленно ввинчивается в кожу "обстрелянного" животного под действием тепла и испарения его тела.
       Даже длинношерстным животным, как овцы, не спастись от возмездия семени ковыля: упав на животное и подвергаясь воздействию тепла и испарения, исходящих из тела, спиралевидный стерженёк приходит во вращательное движение. Прикреплённое к нему буравцевидное семечко также начинает вращаться и вбуравливаться в шерсть, пока достигнет кожи и ввинтится в неё. Там семечко набухнет от крови, может дать росток. Конечно, боль при этом примет невыносимую остроту.
       Тысячелетний опыт животных научил их инстинктивно остерегаться ковыльных зарослей и обходить их подальше. Вероятно, и другие реликтовые растения спасли себя от уничтожения животными подобными средствами обороны.
       Один из слушателей краеведческой лекции бросил реплику: "А почему же не защитили себя от животных реликтовые растения на склонах урочища "Букреевы бармы" в районе деревни Меловое Мантуровского района?"
       Это совсем другой вопрос. Во-первых, реликтовые росли здесь в вперемешку с современными вполне съедобными травами, так что последние привлекли к себе животных, а реликтовые были не съедены, а просто снесены с лица земли копытами животных, которые ходили взад и вперёд в поисках травы.
       Во-вторых, наши современные животные столь отличны от животных третичного или четвертичного периодов, что некоторые охранные качества реликтовых растений (запах, например, или ядовитость) не могли повлиять на них в такой степени, как влияли на первобытных животных. У Энгельса на этот счёт мы находим очень справедливое замечание: "хищническое хозяйство" животных играет важную роль в процессе постепенного изменения видов, так как оно заставляет их приспособляться к новым, необычным для них родам пищи, благодаря чему их кровь приобретает другой химический состав и вся физическая конституция постепенно становится иной, виды же, установившиеся раз навсегда, вымирают. Не подлежит сомнению, что это хищническое хозяйство сильно способствовало превращению наших предков в людей..." (Ф. Энгельс, Диалектика природы, ОГИЗ, 1946 г., стр. 138-139).
       Но в наше время человек не имеет права вести "хищническое хозяйство" и не может передоверить пастьбу своих стад реликтовым растениям, как это сделали граждане из деревни Меловое в наивной надежде, что реликтовые и сами не дадут животным повредить их. Люди обязаны охранять все реликтовые, даже и "стреляющие" ковыли, попадать в заросли которых животные добровольно не желают, но могут быть загнаны туда по обстоятельствам и снесут их с лица земли своими копытами.
       А беречь нам есть что. В нашем крае существуют многие "загадочные растения", резко отличные от обыкновенных степных и дубравных растений. Интерес к ним проявился давно, но нельзя ещё сказать, чтобы все они были полностью изучены. Возможно, некоторые из этих растений значатся в числе просто "дикорастущих" или даже сорняков.
       По архивным документам уездного и губернского земств, по запискам Московского Университета Петербургского ботанического сада известно, что в Старооскольском уезде бывшей Курской губернии в 1900 году было создано Богородицкое опытное поле на площади в 30 десятин. Не касаясь здесь всей его другой деятельности, внесшей в своё время существенный вклад в мировую агрономическую науку, скажем лишь, что работой этого поля живо интересовались Петербургский ботанический сад, Московский Университет и ряд заграничных Университетов и институтов.
       Славу этому полю принесло не только то, что работники опытного поля И. Пульман, Н. Тарасов, студент-ботаник Московского Университета Б. Гальянов, специально рекомендованный сюда профессором А.Н. Сабаниным, и др. добились высоких для того времени урожаев зерновых (Ржи до 114 пудов с десятины, пшеницы - до 118 пудов, гречихи - до 100 пудов, проса - до 180 пудов при посеве её широкими междурядиями и с применением пропашки и окучивания). Славу полю принесло ещё и то, что его работники проводили большие научные исследования, проверяя их результаты практикой. В частности, они производили сравнительно-ботанический посев 9 видов местных дикорастущих клеверов и 61 вида из разных стран Европы с целью получить устойчивые перед засухами и высокопитательные кормовые травы, обогатили науку своими обобщениями и исследовательскими работами.
       Они, например, сделали цифровые подсчёты и составили таблицы по метеорологии за 22 года (с 1890 по 1911 гг.) и по урожайности и развитии главнейших культур опытного поля за 12 лет (с 1900 по 1912 гг.), составили гербарий всех видов клевера и дали описание дикорастущих местной флоры до 210 различных видов, включив сюда и некоторые реликтовые растения. Они исследовали также влияние занятых паров на урожай и т. д. (смотрите журнал 48 заседания Старооскольского уездного земства от 10 октября 1912 г.) Это наследство принадлежит теперь советскому народу и должно быть использовано.
       Но в данном случае нас интересует факт описания научными работниками Богородицкого опытного поля 210 видов дикорастущих флоры нашего края и включение в число дикорастущих некоторых растений из числа реликтовых.
       Не пора ли партийной, советской и научной общественности нашего края вплотную заняться вопросами его растительного мира и, используя помощь Академии с/х наук СССР, закончить изучение и описание всех видов растительности края, в том числе реликтовой, найти пути наиболее полного использования этой растительности в научных целях и в с/х целях практического коммунистического строительства? Кажется, давно пора.
       Настоящую главу книги полагаем закончить выяснением вопроса о возникновении названия реки Оскол, давшей имя всему нашему краю и двум городам - Старому и Новому Осколам.
       Реку Оскол в легендарных рассказах наши предки называли рекой "Рось". Теперь этот факт научно подтверждён изысканиями советских учёных, в том числе изысканиями академика Б.Д. Грекова. В своей статье "Образование Русского государства" он писал: "В нашем распоряжении имеются факты.., что термин "рос", или "рус", был хорошо и очень давно (конечно, до всяких варягов) известен в нашей стране (река Рось - приток Днепра); Волга называлась тоже Рос; О с к о л - Рось; Роска на Волыни и др. Византийский писатель VI века Захарий (псевдо-Захарий) знает народ рос и пишет о нём следующее: "Народ, им (амазонкам) соседний, есть рос - люди, наделённые огромным телом... Кони не могут носить их вследствие их тяжести" (Вероятно, так объяснял Захарий непривычку руси к конному строю и предпочтение ему в то время строя пехотного) "("Преподавание истории в школе"  4, 1958 год, стр. 20)
       Греков утверждал, что в конце VI, до наступления аваров, существовало большое политическое объединение восточного славянства и что этот народ, вероятно, называл себя русью.
       Разумеется, что жители Поосколья принадлежали к этому славному политическому объединению, иначе река Оскол не могла бы именоваться в эту пору словом "Рось".
       Но слово "Рось" имеет более позднее происхождение, чем слово "Оскол", почему и происхождение последнего объяснить гораздо труднее, чем первого. Этим занимались историки с давних пор.
       Карамзин, например, подметил, что к берегам реки Оскол местами подходят крутые меловые горы, похожие на оскаленные зубы какого-то огромного чудовища. Поддавшись поэтическому зрительному образу, Карамзин сделал вывод, что название главной реки нашего края происходит именно от этого вида прибрежных меловых гор, похожих на оскаленные зубы.
       Конечно, слово "Оскал" в фонетическом (звуковом) отношении сильно совпадает со словом "Оскол". Можно бы и согласиться с Карамзиным, если бы лингвисты доказали закономерность изменения гласной "а" во втором слоге слова "Оскал" в гласную "о". Но лингвисты, наоборот, отрицают возможность такой метаморфозы гласного. Для превращения гласного "а" в гласный "о" нужны совершенно другие звукосочетания, чем в слове "Оскал".
       Да и сомнительно, чтобы зрительный образ вида меловых гор был перенесён на название реки, тем более ещё, что меловые оскалы гор-зубов не на всём протяжении подходят к берегам реки и совсем нигде не отражаются в зеркале Оскола. Тогда ещё можно бы было объяснить название реки тем, что она отражает в своём зеркале оскаленные меловые зубы-горы.
       Автору этих строк приходилось наблюдать в Валдайских лесах речку, которую местные жители зовут Подберезенькой, потому что она на всём протяжении течёт среди берёзовых лесов, отражающихся в её спокойных водах. Да и вообще в Валдайских лесах очень часто деревни и речки носят лесные названия по причине господствующих здесь бесконечных лесов.
       Короче говоря, утверждение Карамзина несостоятельно. Более правильным будет предположить, что слово "Оскол" имеет такой же смысловой исток, как и также давно возникшее слово (понятие) "Осколок".
       Наука уже доказала, что реки Оскол, Псёл, Северный Донец, Ока, Ворскла имеют ледниковое происхождение и берут своё начало на просторах водораздельной возвышенности от Ельца до Белгорода.
       Люди конца ледникового периода, живя вблизи кромки льда, не затронувшего наш край, безусловно заметили, что огромные массы воды из-под ледника в районе современного Ельца дробились потом (раскалывались) водораздельной возвышенностью, как огромной гребёнкой, на целый ряд речек и рек различного направления.
       Под впечатлением этого факта и при наличии у человека опыта скалывания более тонких пластин от большого камня, чтобы сделать потребное для человеческих нужд каменное орудие, первобытные люди могли рассматривать дробление могучего водного потока на ряд более мелких потоков-рек в качестве результата работы какого-то неведомого существа, "раскалывающего" воду на части, как человек раскалывал на части камни.
       Отсюда и могло зародиться в сознании людей и передаться потомству понятие "Оскол" (Осколок), присвоенное потом в качестве наименования одной из рек ледникового происхождения.
       Косвенное подтверждение такого вывода мы находим и в бытующем названии других рек упомянутой нами группы. Например, наименование "Сейм" звучит почти как "Семь" (седьмой Оскол или седьмой осколок); наименование реки Псёл имеет тесную смысловую связь с числительным "пять" (Возможно, пятый Оскол или пятый осколок) и т. д.
       Конечно, нет никакого основания утверждать, что наименования рек появились одновременно. Наоборот, в этом деле была своя история: в одном случае наименование рекам, возможно, дано при матриархате (так, например, один из притоков Псёла носит женское имя - Пена), в другом случае - уже при патриархате. Так приток Оскола называется по-мужски "Осколец", что звучит как уменьшительное от мужского имени "Оскол" и указывает на более позднее возникновение этого названия, чем название Оскол.
       Кстати сказать, Осколец совершенно не протекает мимо гряды меловых гор, напоминающих по своему виду оскаленные зубы, и, следовательно, показывает против карамзиновского предположения о зависимости названия реки Оскол от наличия в районе его русла меловых гор-зубов.
       Надо полагать, что дальнейшие исследования внесут свои исправления и дополнения в наши понятия о прошлом края и о причине наименования его основной реки Оскол. Но одно уже и сейчас несомненно: Оскол имеет очень древнее, ледниковое происхождение, но течёт по территории, не знавшей обледенения и потому сохранившей много живых и мёртвых остатков растительного и животного мира третичной и четвертичной эпох. И эти отзвуки истекших тысячелетий волнуют современников, будят их пытливую мысль и правомерно вызывают жажду к познанию и объяснению этого далёкого прошлого края, чтобы успешнее строить его коммунистическое сегодня.

    III

      

    ОБВАЛЫ и РАСКОПКИ

      
       В 1711 году в Старом Осколе вспыхнул очередной пожар, часто посещавший деревянный город. Сгорели и казённые постройки, где хранились "строительные" книги, не имевшие копий.
       Об этом пожаре и гибели "строительных" книг говорилось в народных сказаниях о городе, писалось в летописной книге "Град-Оскол", хранившейся в своё время в Старооскольском краеведческом музее. Об этом упоминается и в литературе о городе, в частности в книге Д. Моисеева "Краткая история города Старого-Оскола" изданной в 1894 году в С. Петербурге по случаю празднования 300-летия города. На странице 7-й этой книги сказано: "О самом же построении Старого Оскола, к сожалению, ничего не известно, так как "строительныя" его книги сгорели во время бывшего в нём пожара в 1711 г."
       Подземные сооружения города всё же не были разрушены пожаром. Но в связи с падением военной роли города, этими сооружениями перестали интересоваться, а вскоре и забыли точное месторасположение этих сооружений.
       Любопытным подтверждением факта такой забывчивости служит городской план 1782 года, составленный по указу Екатерины II. В легенде к этому плану говорится, что на Нижней площади города, вблизи воеводского дома, имелись подземные сооружения, точное местонахождение которых неизвестно.
       Сами же подземелья в течение последних ста сорока лет, со времени нашествия Наполеона на Россию и до наших дней, неоднократно давали о себе знать.
       В народной памяти живёт большой обвал 1812 года, когда вдруг образовалась широкая и длинная впадина, направленная мимо казённого корпуса на Нижней площади в сторону слободы Рыльской (ныне улица Красномилицейская). По этой впадине были тогда же проложены ступеньки для спуска с крутой городской горы в слободу Рыльскую. В настоящее время здесь, над обвалившимся старинным крепостным тайником-подземным ходом к реке Оскол, устроены широкие каменные ступеньки. Люди из города и в город ходят по ним мимо дома  2 на Советской площади и дома  39/6 по Красномилицейской улице к своим жилищам, расположенным на террасе крутого мелового спуска к реке Оскол.
       В семидесятых годах XIX века произошёл местный небольшой обвал при строительстве предела к Покровской церкви в районе современной городской начальной школы  1. На месте обвала обнаружилось какое-то хранилище с остатками военного имущества в виде нескольких заржавелых алебард и мечей, принадлежностей военно-конной сбруи.
       В это же время имели место обвалы в противоположном конце города, на Холостой улице, в районе первой террасы возвышающегося над рекой Осколец крутого мелового бугра. Обвалы произошли при устройстве погребов и обнаружили вход в штольню северо-восточного направления - к Нижней площади и юго-западного - к Оскольцу. Предположено, что это второй крепостной тайник для доступа к воде Оскольца на случай осады крепости врагами.
       В 1907 году население было взволновано новым обвалом на Торговой (Нижней) площади, на одном из участков дороги к казённому корпусу для присутственных мест. Обвал этот произошёл в нескольких метрах к юго-востоку от колокольни соборной церкви, фоторепродукцию которой помещаем здесь для наглядности.
      
       Фото 5.
       Городские власти распорядились засыпать место обвала. При этом они не сделали никакой попытки выяснить причину обвала и позаботились только о том, чтобы выяснить, не ведёт ли этот обвал к тюрьме, расположенной в казённом корпусе, и не даст ли он возможность к побегу томившихся там политических заключённых, страдальцев начавшейся реакции третьеиюньской монархии. Для наглядности помещаем здесь фоторепродукцию казённого корпуса на Торговой площади. Натуральный снимок здания был сделан в 1905 году, издан Старо-Оскольским обществом потребителей через фототипию Шерера, Набгольца и Ко в Москве и распространён в виде открытого письма Всемирного почтового союза.
      
       Фото 6.
       На этом снимке хорошо видны центральный подъезд здания и ведущая к нему дорога, извозчичья пролётка и сквер. Наглядные фотоснимки соборной церкви и казённого корпуса (Казначейство. Полицейское управление. Тюрьма. Сквер) облегчат читателю понимание чертежа "План подземных сооружений... в Старом Осколе", опубликованного на странице 29 настоящей книги.
       Остатки прежних крепостных сооружений были обнаружены и в недавнее время. В частности, через шестнадцать лет подземный тайник снова напомнил о себе, были в 1923 году на Нижней площади города обнаружены подземные сооружения, вырубленные в мелу. Получилось это как раз после того как по дороге к зданию, фотоснимок которого дан на этой странице, занимаемому Старооскольским уездным финансовым отделом Уисполкома Советов рабочих и крестьянских депутатов, в июле 1923 года провалилась лошадь водовоза.
       Произошло это после продолжительных дождей, нарушивших устойчивость мелового подземелья.
       Факт обвала стал настолько широко известен, особенно под влиянием агитации церковников "о чудотворном явлении" (Много постарался в этом направлении благочинный второго благочиннического округа отец Захарий и священник Михайловской церкви отец Иоанн, переметнувшийся в священники из учителей в период первой мировой войны, спасаясь от фронта), что никто не верил в газетное объявление об открывшемся тайнике старой крепости для хранения "зелья" (пороха) и прохода к воде Оскола в период осады крепости врагами, считая его божеской "тайной".
       К месту обвала устремились тысячи жителей города и уезда. Пользуясь многочисленным притоком паломников, Соборная и Николаевская церкви организовали круглосуточные богослужения с целью укрепить пошатнувшуюся после революции религиозность населения и пополнить церковную кассу. С большим трудом удалось Старо-Оскольскому Укому РКП(б) и Уисполкому разоблачить церковников во главе с их главным дискунтантом благочинным отцом Захаром.
       Старооскольский уездный комитет РКП(б) и Уисполком приняли ряд контрмер: создали комиссию для обследования подземелья и выяснения причин обвала, пригласили из Курска археолога М.В. Василькова, обеспечили свободный доступ в подземелье для всех желающих. В результате всего этого усилия церковников были парализованы, так как народ узнал кое-какую действительную правду о подземелье и о причине обвала.
       В "Известиях Старооскольского Укома партии и Уисполкома" в июле и августе 1923 года были напечатаны подробные отчёты об обвале и о результатах обследования подземелья специальной комиссией (Потом всё это было предано забвению).
       Обследование проводилось в районе Нижней (теперь Советской) площади, в треугольнике между бывшим собором, зданием уездного финотдела (тюрьма) и Советской аптекой в современном доме  2 на Советской площади.
       Археолог М.В. Васильков подтвердил высказанную комиссией ещё до его приезда догадку, что обвал произошёл на месте подземных сооружений, представляющих часть крепостного хозяйства и "тайников" конца XVI или начала XVII века. Он предложил вести дальнейшие раскопки, чтобы по тайникам выйти к рекам Осколу и Оскольцу, но средств на эти работы не оказалось. Входное отверстие "тайника" замостили дубовыми досками и засыпали землёй на долгие года.
       Но что же было обнаружено комиссией и археологом М.В. Васильковым?
       Обвал произошёл метрах в 20 от главного входа в здание уездного финансового отдела по линии, направленной от главного входа в здание на юго-запад под углом градусов в 40.
       На этой же линии, но в метрах в 15 дальше места обвала 1923 года, происходил обвал и в 1907 году.
       Обследованные эти подземные сооружения, вырубленные в мощной меловой скале, в месте самого обвала представляли коридор и грушевидной формы подвал, меловые своды которого имеют толщину до 2 метров. Подвал и коридор вытянуты с северо-запада на юго-восток. Общая длина их исчислена в 7,75 метра, ширина - 2,5 метра, высота - 1,85 метра (высота для прохода человека в рост).
       Под прямым углом от коридора, направленный к северо-востоку, оказался открытый спуск в галерею. Был он забит различным хламом и нарочито засыпан в некие времена землёй. При расчистке хлама рабочие обнаружили человеческие кости, в том числе один череп со следом сабельного удара в височной части.
       В самой северо-восточной части спуска оказались на его дне продольные меловые гнёзда со следами трёх истлевших дубовых брёвен. По ним, вероятно, в давние времена люди катили в подземелье, как по рельсам, бочки с порохом или вином. Уклон спуска имеет 15-20 градусов.
       Под прямым же углом к оси коридора оказалась галерея юго-западного направления. В эту галерею и ведёт вышеописанный спуск.
       Прежде чем говорить о галерее, обратим внимание читателей, что в северо-западной стене спуска, почти у самого входа в галерею, выдолблено в меловых отложениях помещение с узкой дверью и крохотным оконным проёмом. В помещении найдена винная бутылка австрийского происхождения, а также четырёхугольные стеклянные штофы, которые по форме и цвету стекла напоминают стеклянную винную посуду XVII или первой половины XVIII века.
       Описываемое помещение (предположительно) могло быть в XVII-XVII вв. складом или винной лавкой (Лавкой, конечно, в более позднее время, когда военная функция города сменилась функцией хозяйственной).
       Галерея была обследована всего лишь на протяжении 9 с лишним метров, то есть до места обвала 1907 года, т. к. осыпь не дала возможности проникнуть дальше. Да и комиссия натолкнулась на конусообразное нагромождение мела и земли, не рискнула идти дальше, боясь обвала. Однако все члены комиссии отчётливо видели при свете фонарей, что за конусом мела и земли галерея раздвоена. Один её рукав поворачивает на юго-восток, к Осколу. Как раз по этому направлению произошёл обвал в 1812 году. Сейчас здесь проложен каменный ступенчатый спуск на Красномилицейскую улицу.
       Второй рукав галереи пошёл в северо-западном направлении, на ул. Холостую, откуда, вероятно, повернув на юго-запад, идёт к Оскольцу. Это второй важный "тайник", по которому сарая крепость снабжалась водой в период осады её врагами. Здесь хранилось "зелье", т. е. порох...
       В обследованной части галереи, высота которой - 2 метра, ширина - 2,5 метра и длина до раздвоения - 9,8 метра, обнаружены в боковых стенах ниши одна против другой. Высечены они каким-то трёхзубцовым орудием, следы которого сохранились на мелу. Высота ниш - 1,4 метра, ширина - 1 метр 5 сантиметров, глубина - 1,7 метра. Ниши эти вполне пригодны для хранения больших бочек с "зельем" (с порохом) или с вином.
       Между нишами сплошные меловые стены толщиной в 70 сантиметров. Над уровнем пола галереи ниши приподняты на 20 сантиметров. В нишах, как и в галерее, довольно сухо. Пол галереи посыпан жёлтым песком, воздух здесь имеет движение, так что хранение пороха здесь было вполне возможным.
       Интересна одна деталь: на простенке между первой нишей и на юго-восточной стороне галереи и коридором выбиты в мелу арабские цифры "745". Привычка кратко записывать дату нам известна из практики нашего поколения. Вероятно, так поступали люди и в прошлом. Учитывая это, необходимо читать обнаруженную дату как 1745 год.
       Возможно, это был год, когда старооскольские подземелья были замурованы людьми по ненадобности, а к 1782 году, к моменту составления плана города, даже было забыто их точное местонахождение.
       На каком основании мы можем утверждать, что люди оставили подземелье и замуровали их не в панике, а сознательно и организованно?
       Веским доказательством справедливости нашего суждения служит тот факт, что между забитым мусором открытым спуском в подземелье и входом в само подземелье обнаружена досчатая стенка. Она не позволила мусору проникать в галерею, и там сохранились чистота и порядок, поддерживаемые людьми до своего ухода из подземелья. А такие явления случайно или при паническом бегстве людей не бывают. Уходившие из подземелья люди, даже подмели его и усыпали пол жёлтым песком в надежде, что в будущем ещё возможен возврат к использованию оставляемого подземелья.
       Обвалы в Старом Осколе имели место и в более позднее время. В начале тридцатых годов, например, был небольшой обвал на пересечении осей улиц Володарского и Интернациональной, в районе входа в современный городской парк имени А.М. Горького.
       В 1944 году произошёл обвал при строительстве тюремного двора. В июне 1947 года, когда житель дома  4 по Революционной улице тов. Дагаев В. С. рыл погреб и достиг глубины 210 сантиметров, под ним рухнули какие-то кирпичные своды. Осмотрев место обвала, краеведы установили следующее:
       1) Обвалилась арочная кирпичная полутруба, шедшая строго с севера на юг. Удалось измерить её по длине на 5 метров и установить, что диаметр её равен 78 сантиметрам (Это ширина нижнего основания полутрубы), а расстояние от пола до верхней точки арочного перекрытия равняется всего 75 сантиметров. Двигаться по такому "ходу" мог лишь согнувшийся или даже ползший человек.
       2) Труба выходила к крутому южному склону бугров, на которых расположен город и могла играть в прошлом роль одного из ответвлений подземных сооружений, предназначенных для скрытного наблюдения за близко подошедшими к буграм врагами, поскольку трудно предположить возможность какого-либо другого её хозяйственного использования.
       Самые древние жители города, расспрошенные относительно этого обвала и о том, помнят ли они здесь какие-либо постройки в прошлом, рассказывали следующее:
       "На этом угрюмом обрыве, откуда видно всё окрест на много километров, никогда не было каких-либо построек. Лишь в тридцатых годах XX века был здесь выстроен небольшой деревянный домик без фундамента, на пнях".
       А 80-летняя Татьяна Никитична Емельянова, живущая в доме на более низкой горной террасе, осмотрев обвал, сказала: "Я сиживала на этом бугре ещё девчонкой, потом вдвоём сиживала со своей свекровью, Марией Тихоновной. Она умерла лет сорок пять тому назад, имея от роду 90 лет. Я любила слушать, а Мария Тихоновна - рассказывать о всём, что видела и знала. Говорила она мне о различных подземельях в городе и о Шмарненской пещере, куда люди ещё от хана Батыя прятались. О городских пожарах рассказывала и о холере великой. А вот об этой трубе ни словом не обмолвилась. Значит, сама здесь построек не видела и от дедов своих и прадедов слышать не приходилось. Выходит, что очень давно эта труба построена. Свекровья моя своими глазами 90 лет на жизнь смотрела, да глазами своих родителей и дедов, рассказы которых слушала, глядела на прошлую жизнь лет полтораста. Всего, выходит, 240 лет. Прибавьте к этому мои годы, получится возраст, может быть, равный возрасту города. Вот в начале города или ещё пораньше могли люди эту трубу выстроить. И кирпич-то не нашего времени: тонковат и плохо прожарен".
       3) Кирпич, из которого сложено сооружение, действительно плохо обожжён, стал от времени очень ветхим, почему и не выдержал тяжести землекопа, обвалился.
       В качестве скрепляющего материала неизвестные строители пользовали красную и серую глину. Следов извести нет.
       Летом 1949 года произошёл обвал при строительстве шофёром Ишковым А.И. дома  33 на Володарской улице.
       Всё это есть голос старинной Оскольской крепости, о необходимости изучения которой неоднократно говорилось в организациях и в советской печати. Так, например, "Комсомольская правда" 14 августа 1948 года в статье "Старая крепость" писала: "...Медлить больше нельзя, так как ценнейшие памятники старины продолжают разрушаться. Остатки Старооскольской крепости не должны исчезнуть бесследно".
       Старооскольская газета "Путь октября" 25 марта 1951 года опубликовала статью заведующего кафедрой истории Старооскольского Учительского Института В. Гладкова "К предстоящим раскопкам Оскольской крепости". В статье говорилось: "В Учительском Институте состоялось расширенное заседание кафедры истории с участием преподавателей истории городских средних школ и местных краеведов.
       Участники заседания заслушали краткий доклад краеведа, директора средней школы рабочей молодёжи тов. Белых об истории Старооскольской крепости, о работах по вскрытию её тайников в 1923 году, а также об обвалах более позднего времени. Докладчик указал, что изучение крепости имеет большое значение для краеведения.
       Обменявшись мнениями, участники совещания решили в начале лета приступить к раскопкам тайников.
       Кафедра истории Института обращается к гражданам города с просьбой активно содействовать в предстоящих археологических раскопках: сообщать о случаях обнаружения пустот при рытье котлованов для фундаментов новых домов, сооружении подвалов, при разработке карьеров и т. д."
       Средств на осуществление раскопок снова не оказалось, но экспонаты музея пополнились доставленными туда находками из области прошлого края. Были, например, доставлены пушечные ядра разных размеров, найденные и в приречном песке и в пригородных меловых завалах. В музей доставлена редкая медная печать Преображенской церкви, фотографию оттиска которой мы здесь помещаем одновременно с газетной информацией.
      
       Фото 7. (Вырезка из "Молодой гвардии" от 9.VII-1952 г.
       Нам пишут

    НОВЫЕ ЭКСПОНАТЫ МУЗЕЯ

       Старо-Оскольский краеведческий музей пополняется новыми экспонатами, рассказывающими о далёком прошлом города.
       Учитель И.Г. Бронский случайно обнаружил в южной части Старого Оскола на глубине 4-х метров два чугунных пушечных ядра - одно весом 1,5 килограмма, второе - около 200 граммов. Предполагается, что этими ядрами пользовались в древности горожане, отбивая яростные набеги крымских татар и польско-литовских банд.
       Учитель Г.К. Селивёрстов весной этого года, выезжая с учащимися в лес за саженцами, нашёл под корнями дерева старинный металлический клинок длиной в 60 сантиметров. Такие клинки в ножнах подвешивались монголами и татарами к седлу в качестве дополнительного или запасного оружия на случай, если противнику удавалось выбить саблю из рук.
       В музее также будет экспонироваться недавно найденный редкий экземпляр печати Преображенской церкви.
       К тексту приложен оттиск печати и текст от руки: "На обычных печатях данного типа изображалась церковка, а на этой - крест, вонзённый в истекающее кровью сердце".
      
       В музей были доставлены различные предметы бытового характера, в том числе и глиняный кувшинчик XIX или начала XX века. Фотоснимок этого интересного кувшинчика считаем не лишним поместить ниже.
      
       Фото 8.
       Ёмкость этого кувшинчика - один литр. Он эмалирован снаружи и изнутри. О его красоте можете судить сами по фотоснимку.
       Но все эти находки, имеющие случайный характер, не могут решить проблему изучения древней Оскольской крепости, её подземных сооружений. Пора понять, что изучение Оскольских "тайников" имеет не только научно-историческое, но и практическое народнохозяйственное значение, особенно, в деле предстоящих больших застроек города. Ведь нельзя же в строительном деле работать без учёта и знания старинных подземных сооружений города.
       Нам сейчас нельзя ограничиваться случайными находками любителей-краеведов, а нужно организовать археологическое изучение края в широком масштабе. Старооскольские пространства, богатые ископаемыми - мелом, мергелями, песками и глинами, разным сырьём для строительных материалов (например, много в крае месторождений кирпичных и гончарных глин высокой пластичности, а также глин для производства черепицы). Имеются также залежи бурых углей и огромные залежи торфа в поймах рек (По учётным данным, уже разведано до 300 тысяч кубометров промышленных запасов торфа). Но самые ценные залежи - руды магнитного железняка с высоким процентом железа - 60-65%. И вот все эти богатства скорее будут освоены, если развернуть рядом с изыскательными геологоразведовательными работами археологическое изучение края. У Старо-Оскольского края - богатое прошлое, уходящее в глубь минувших тысячелетий. Мы должны его изучить.
       Ниже помещаем план подземных сооружений, составленный на основе данных изучения обвалов 1923 года.
      
       Фото 9.
       Настоящий план "Подземных сооружений" может быть успешно применён или принят во внимание при археологических изысканиях на территории города Старого Оскола.
       Теперь скажем кратко об Оскольской экспедиции 1934 года, приезжавшей для археологического исследования трассы намеченной к строительству железной дороги Старый Оскол - КМА.
       Эта экспедиция Ленинградского Института истории материальной культуры Академии Наук СССР производила также раскопки Пьянова кургана на северной окраине села Лукьяновки, о чём мы расскажем ниже. Экспедиция, конечно, выполняла постановление СНК СССР об охране и изучении исторических и культурных памятников, которыми богат наш край. Имелось много ещё в довоенные годы различных материальных ценностей и находок и наличие в краеведческом музее редких исторических и археологических экспонатов. Непосредственным же поводом выезда экспедиции на место была, конечно, постройка железной дороги Старый Оскол - Посёлок имени Губкина.
       Начальником этой экспедиции был К.Г. Болтенко.
       В одном из параграфов плана работы экспедиции сказано: "Задача работы: - выявление, учёт и предварительное изучение памятников древности, искусства и истории революции в зоне работ Союзтранстроя по строительству железно-дорожной линии Старый Оскол- КМА."
       Насколько эта задача выполнена экспедицией, до сей поры неизвестно общественности нашего края и страны. А всё же, как видно будет из приведённого ниже материала, Оскольская экспедиция провела большую работу.
       Прибыв в Старый Оскол и убедившись в серьёзности местных краеведческих сил и значительности музея, руководитель экспедиции тов. К.Г. Болтенко обратился с письмом в Ленинград к товарищу Б. Латынину, учёному секретарю Комитета по работам на новостройках.
       "Здесь есть краеведческий музей, в котором археологией интересуются,- писал Болтенко.- Хотелось бы привлечь к нашей работе директора музея недельки на две, для чего потребуется рублей 150. Я был бы очень рад, если бы Вы согласились на это. Он нам много помогает... дал нам четырёх ребят из 9-й группы. Они работают вместе с нами" (Архив ГАИМК в Ленинграде, фонд  2, опись 1-я, 1934 г., архив 178, дневник  3, лист 18).
       В ожидании ответа из Ленинграда, экспедиция не только продолжала исследование нашего края, но и усердно изучала экспонаты Старооскольского краеведческого музея. Наиболее ценное фотографировалось и в сопровождении пояснительных текстов отправлялось в Ленинград.
       В Мраморном дворце, в Ленинградском отделении Института Истории Материальной культуры до сей поры хранятся фотоснимки экспонатов Старооскольского краеведческого музея времени 1934 года, тогда как подлинные экспонаты погибли в Старом Осколе в период немецкой оккупации из-за небрежения Ефанова А.И., бросившего их при поспевшем бегстве на Восток, хотя была возможность эвакуировать.
       Имея на руках копии ленинградских фотоснимков и пользуясь случаем работы над книгой о родном крае, приведу некоторые из этих фотоснимков в настоящей главе книги для всеобщего обозрения.
       Вот перед нами фотоснимок сосуда из чёрной глины. Он имел шероховатую поверхность и баночную форму.
      
       Фото 10.
       Этот сосуд найден при рытье погреба на глубине двух метров, был доставлен в музей 13 апреля 1924 года жителем села Каплино Старооскольского района Д.А. Саплиным. Сосуд этот относится к представителям гончарного дела конца бронзовой культуры, имевшей место в 3-2 тысячелетиях до нашей эры.
       В двадцатых годах XX века в Старооскольский краеведческий музей было доставлено населением много различных орудий каменного века, найденных в окрестных сёлах. Среди орудий были каменные топоры-молотки с отверстиями для деревянных рукояток, имелись и слабо обработанные камни. Первобытный мастер мог получить из таких камней топор, молоток или даже комбинацию ударного и рубящего орудия. Состояние поверхности орудий (шлифовка) указывала, что они относились к неолиту.
       В близком соседстве с орудиями неолита обнаружен был и доставлен в музей бронзовый вислообушный топор. Форма его очень близка к форме каменного топора. Это указывает, что бронзовый топор появился в условиях, когда ещё господствовали каменные орудия неолита. (опубликовано в "Учёных записках" Старооскольского Пединститута, 1957 г., стр. 127-128)
       Интересен фотоснимок орудий каменного века.
      
       Фото 11.
       Первое и четвёртое орудия (слева направо) - это каменные топоры-молотки. Отлично видны отверстия, в которые вставлялась деревянная рукоять для удобства действия топором-молотком.
       Третий слева - это ещё не до конца обработанный камень. Вероятно, первобытный мастер намеревался сделать из этого камня широкозахватный топор.
       Все четыре упомянутых орудия относятся к неолиту (к новокаменному веку). Крайнее справа орудие представляет собой бронзовый вислообушный топор. Но и это орудие появилось в период неолита, подтверждая марксистское указание, что новое всегда зарождается в недрах старого. И в самом деле, не могло же господство орудий новокаменного века прекратиться сразу, как и не мог сразу наступить век бронзы, изменивший производственные отношения людей, изменивший производство.
       Ведь известно, что "Вторая особенность производства состоит в том, что его изменения и развитие начинаются всегда с изменений и развития производительных сил, прежде всего - с изменений и развития орудий производства... Когда некоторые члены первобытнообщинного общества постепенно и ощупью переходили от каменных орудий к железным орудиям, они, конечно, не знали и не задумывались над тем, к каким общественным результатам приведёт это новшество, они не понимали и не сознавали того, что переход к металлическим орудиям означает переворот в производстве, что он приведёт в конце концов к рабовладельческому строю, - они просто хотели облегчить свой труд и добиться ближайшей, ощутимой выгоды, - их сознательная деятельность ограничивалась узкими рамками этой будничной личной выгоды" (История ВКП(б), Краткий курс, изд. 1945 г., стр. 117, 124).
       Обратите внимание на форму бронзового топора. Она сильно напоминает форму каменных орудий, рядом с которыми зародился в период верхнего неолита и бронзовый топор.
       На территории нашего края бронзовый вислообушный топор найден рядом с каменными топорами и молотками в одном и том же культурном слое верхнего неолита. Это доказывает, что в нашем крае люди мастерили новокаменные и бронзовые орудия не менее как за 5 тысяч лет до нашей эры, то есть на рубеже неолита и века бронзы.
       А вот фотоснимок "Предметов украшений".
      
       Фото 12.
       Эти "украшения" по описям Ленинградского отделения Института Истории материальной культуры значатся под номером 15415 (см. лист 30-31, архива 180-того, фонда 2 ГАИМК) и называются "пальчатыми фибулами".
       Две верхние (справа) пятипальчатые фибулы сделаны из бронзы. Ниже их расположены детали украшений: серебряная прорезная бляшка, две посеребрённые бронзовые пряжки, остальные три - серебряные прорезные бляшки разных форм.
       В указанной выше описи ещё значатся (но фотоснимков их мы не имеем) семь бело-металлических бус (колоколовидных), три бусы круглых, колечко из белого металла.
       Все эти "украшения" были найдены в 1927-1929 годах в районе поселения Углы Старооскольского района и экспонировались в музее при этикетке "Готские украшения".
       Против этого своеобразного "норманизма" в оценке происхождения предметов украшений почему-то не выступили члены экспедиции, равно как и до сей поры не последовало возражения со стороны Института Истории Материальной культуры. Возможно, в 1934 году "готская теория" ещё недостаточно была разоблачена, но сейчас её антинаучность полностью доказана, а работа Б.А. Рыбакова "Ремесло древней Руси" прямо таки позволяет нам отнести "Пальчатые фибулы" и другие предметы вышеупомянутой описи к изделиям раннеславянских мастеров IV-VII веков.
       В подтверждение своего взгляда сошлюсь на одну иллюстрацию, помещённую в первой главе книги Б.А. Рыбакова "Ремесло древней Руси" (Изд. АН СССР, 1948 г.) и потом воспроизведённую в журнале "Преподавание истории в школе  4 за 1949 год, стр. 70, под названием "Звёздчатые колты".
       Репродукция этой иллюстрации имеется в моём распоряжении, помещаю её здесь.
      
       Фото 13.
       Б.А. Рыбаков доказал, что украшения, именуемые "звёздчатыми колтами", сделаны руками раннеславянских мастеров, вероятно, седьмого века нашей эры.
       Но если вы внимательно всмотритесь и сопоставите "пальчатые фибулы" со "звёздчатыми колтами", то, несомненно, увидите, что между ними существует прямая связь: те и другие славянского происхождения, но "звёздчатые колты" сделаны мастерами более поздних веков, нежели "пальчатые фибулы", и отражают собой факт всё возраставшего славянского ювелирного искусства. Возможно, "пальчатые фибулы" сделаны в III-IV веках, тогда как "звёздчатые колты" - в седьмом веке.
       В этот период складывалась славянская культура, славянские племена расселялись на территории нашего края. Если внимательно всмотреться и вдуматься в пятипальчатые фибулы и звёздчатые колты, сопоставить их, а также принять во внимание этапы развития культуры и эстетических вкусов (от непосредственного и грубого люди шли к наиболее отвлечённому и обобщённому понятию красивого: от созерцания кисти руки к астрономии, созерцанию звёздного мира), то мы увидим прямую связь между ними: те и другие отражают лишь разные этапы единого процесса развития славянства и славянского искусства. (Напечатано Н. Белых в "Учёных записках", 1957 г., стр. 128.)
       В этой связи необходимо заметить, что наш край уже с III-IV веков нашей эры жил исторической жизнью как край раннеславянского населения. И, будучи частью Курского края, он должен интересовать также советскую науку в свете некоторых замечаний и споров по вопросам языкознания и роли курско-орловского диалекта. (И.В. Сталина, в его ответе товарищу Санжееву от 11 июля 1950 г.)
       А в этих замечаниях говорится о "курско-орловском диалекте (курско-орловская "речь") русского языка, который лёг в основу русского национального языка" (Сталин, Ответ товарищам, Литературная газета за 3 августа 1950 г.  64-2655).
       В самом деле, нельзя будет иначе объяснить бытование в нашем крае раннеславянских произведений ювелирного искусства, как тем, что сам этот край был тогда раннеславянским и участвовал в тогдашней военно-политической, торговой и хозяйственной деятельности и различных связях раннего славянского поселения с различными соседними народами. На этой исторической подоснове, конечно, зарождались и вызревали постепенно условия, при которых курско-орловский диалект лёг в основу русского национального языка, а полтавско-киевский диалект - в основу украинского национального языка. Но это уже специальный вопрос, разработка которого в настоящей книге не представляется возможной.
       Возвратимся теперь к вопросу о судоходстве Оскола и находках монет в его пойме (имеется в виду найденный в 1927 году Ф.И. Шеховцовым клад монет в Завалищено). В книге "Россия", изданной в 1902 году в С.Петербурге под редакцией В.П. Семёнова, на стр. 267 второго тома, посвящённом Среднерусской Чернозёмной области, сказано о нашем крае: "...здесь с очень древних времён существовали водные пути, служившие для торговых сношений: близ многих рек... находят арабские монеты VIII-IX веков... Одним из путей был путь с Сейма на Северный Донец и далее на Дон и на Азовское море, с вероятным вариантом Сейм-Оскол-Донец..." Значит, монеты арабского и другого происхождения находились в Ст. Оскольском крае и до 1927 г., так что торговое судоходство Оскола несомненно. Добавим, что в районе современного города Старого Оскола и ближайших к нему сёл на Осколе до сей поры сохраняются названия некоторых урочищ, указывающих на судоходность реки Оскол в прошлые века и на использование его людьми в этих целях: в Каплино есть место, именуемое "Кирилловой пристанью", на левом берегу Оскола расположена пригородная слобода с характерным названием "Ламская". Название это возникло из того исторического факта, что здесь в прошлые века жили люди, промышлявшие "лямческим делом" (На лямках перетаскивали суда через перекаты и мели в данном месте реки Оскол) и т. д.
       О заселённости нашего края в более ранний период, чем произошла заселённость районов современного Подмосковья, говориться и в той же самой книге "Россия", в главе IV, второго тома "Среднерусская чернозёмная область", стр. 114. Здесь подчёркивается также, что "Среднерусская возвышенность (особенно в районе нашего края) никогда не была покрыта ледником". А это обстоятельство является весьма важным для проживания здесь людей в очень отдалённые времена.
       Есть основания предполагать, что человек в нашем крае обитал уже в период раннего палеолита и, без сомнения, бродил здесь в поисках добычи в период верхнего палеолита.
       Об этом говорят находки. Так, например, в 1923 году в семи километрах южнее Верхнего Чуфичева в овраге был найден обломок кремневого призматического ножа эпохи солютрейской культуры, обнаружены и другие признаки стоянки людей - слой пепла, обожжённые на огне кости животных, обломки каменных орудий периода верхнего палеолита.
       До этого времени подобных стоянок древнего человека в нашем крае не было обнаружено, но в 130 километрах от города Старого Оскола находились уже известные науке Костенковские стоянки древнего человека. Предполагается наличие стоянок в районе села Правороть Ястребовского района и в районе Солоти, вблизи Валуек.
       Года за два до приезда Оскольской экспедиции в 1932 году, лукьяновские крестьяне доставили в Старооскольский краеведческий музей обгорелые кости мамонта и песчаниковые молотки, найденные при рытье ямы для хранения картофеля на глубине около трёх метров. Подобные находки имели место и в других поселениях нашего края.
      
       Фото 14.
       В верхнем ряду слева на фотоснимке мы видим сломанное пополам орудие древнего человека с подписью: "Каменный молоток. Обнаружен на территории Лукьяновского сельсовета Старооскольского района в 1934 году". Молоток этот сделан из песчаника. По характеру неудовлетворительной шлифовки он относится к эпохе раннего неолита.
       Правее этого сломанного молотка мы видим другое первобытное орудие из чёрного камня-диорита. Подпись под ним гласит: "Каменный молоток конца неолита. Найден в районе села Верхне-Чуфичево в 1950 году". Этот молоток гораздо прочнее первого. Он хорошо отполирован, сделан не из местного песчаника, а привозного камня-диорита. Но форма его и характер обработки сильно похожи на форму и характер обработки своего песчаникового предшественника.
       Во втором ряду, под сломанным песчаниковым молотком, помещены серые изогнутые каменные пластины с пояснительной к ним подписью: "каменные ножи. Обнаружены при раскопке кургана на территории Лукьяновского сельсовета в 1934 году".
       Правее ножей изображён сосуд из группы лукьяновских находок. Это представитель гончарного искусства середины бронзового века (3-е тысячелетие до н. э.). Пролежав в земле десятки веков, сосуд к моменту его находки выглядел весьма прочным, так как сделан из хорошей глины и подвергнут правильному обжигу. А вот рядом с ним, справа, нагромождена куча черепков с пояснительным текстом: "Остатки необожжённого глиняного сосуда XI-XII веков. Найдены в районе Лукьяновки в 1945 г."
       Такой сосуд, конечно, не мог выдержать тысячелетних испытаний и разрушился. Необожжённые сосуды из глины часто бытовали в нашем крае в прошедшие века и тысячелетия. Иногда они достигали больших размеров и ёмкости, использовались для хранения зерна, особенно в местах засилья крыс и мышей. Накрывались такие сосуды глиняными или толстыми деревянными кругами.
       Возвратимся, однако, к каменным орудиям. Откуда могли появиться в нашем крае диоритные молотки, тогда как местным материалом является лишь розово-бурый песчаник?
       Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо сначала разобраться в причине, по которой песчаниковые и диоритные орудия, найденные в нашем крае, имеют большое сходство по форме. Более того, своими одинаковыми размерами и одинаковыми скосами ударной и лезвьевой частей, несмотря на различие прочности материала, из которого они сделаны, они как бы указывают на их общего мастера.
       Во всяком случае, мы имеем основание предположить, что эти орудия действительно сделаны мастером или мастерами одного и того же рода или племени.
       В науке известно, что родовые мастера рассматривали процесс изготовления орудий как священное "магическое действо" и, чтобы умилостивить предков-мастеров, старались делать свои орудия так, как делали их предки, хотя и материал у них мог быть другой и техника другая.
       Правда, археология утверждает, что каменные ручные ударные орудия человека, найденные в различных частях земного шара, удивительно сходны друг с другом. Не оспаривая в принципе этого верного положения, считаем всё же необходимым сказать, что нельзя игнорировать и какого-то особенного влияния местных родовых традиций на производство каменных орудий труда. Эти традиции клали свой отпечаток на орудия и на манеру их изготовления.
       Ещё в годы до Великой Отечественной войны мне приходилось наблюдать в Старооскольском краеведческом музее такие факты, когда сделанные из одинакового материала орудия и внешне почти неотличимые друг от друга, они всё же имели и свои различия, хотя бы и в мало заметных деталях. Одна дыра для вкладывания рукояти была просверлена в молотке методом непрерывного кругового вращения сверла. А такая же дыра в другом молотке, как видно было по чуть заметному шву внутри неотшлифованной стенки дыры, сверлилась методом полуоборотного вращения сверла: полуоборота направо, полуоборота налево. Эти орудия, несомненно, сделаны мастерами разных родов.
       Зато внутри одного и того же рода бросается в глаза не только внешнее сходство орудий, из какого бы они материала не были сделаны, но и полная одинаковость приёмов работы.
       Интересно отметить, что в данном случае родовая традиция пробила себе дорогу и закрепилась в практике работы родовых мастеров не только под влиянием суеверного чувства страха и уважения к предкам, но и под влиянием опыта, который становился "секретом" определённого рода. Полуоборотное сверление камней позволяло, например, периодически перераспределять напряжение в камне в разных направлениях и тем уменьшать опасность излома камня при сверлении, что произошло без этой предосторожности с молотком из песчаника (смотрите в верхнем левом углу фотоснимка 14): он сломался в момент, когда сверло едва достигло половины его толщи. Родовой опыт заставлял даже упорных мастеров менять порядковость работ. Среди экспонированных в довоенное время каменных орудий разной ступени их завершенности в первобытной мастерской, были камни весьма грубой оббивки и лишь в отдалённой степени они напоминали топор или молоток, но тем не менее уже были снабжены хорошо просверленной дырой для рукояти. Встречались и совсем готовые топоры-молотки, но без просверленной для рукояти дыры. На одной из сторон такого молотка-топора имелось лишь цилиндрическое углубление обычного для рукоятных отверстий данного типа орудий диаметра. Но глубина отверстия была лишь около 2 сантиметров, то есть достигала 4-й части толщи орудия.
       Это значит, что отдельные родовые мастера считали более безопасным сверлить рукоятные отверстия в камне до его окончательной обработки, то есть сверление у них предшествовало работе над формой каменного орудия.
       Мастера же других родовых союзов (а в более позднее время, когда появились признаки разложения рода и люди стали пользоваться металлом для изготовления орудий), это, наверное, делали и некоторые мастера одного и того же рода) устанавливали другую очерёдность работ по изготовлению орудий труда: сверлением они занимались в последнюю очередь, когда орудие было уже готово и нуждалось только в отверстии для рукояти.
       Что же касается внутриродового отношения к опыту и традиции в целом, то оно было довольно таки устойчивым, консервативным. Бросается в глаза не только внешнее сходство орудий, сделанных в одном и том же родовом союзе даже из разного материала, но, как это показывали найденные в нашем крае образцы каменных орудий, одинаковость диаметра отверстий для рукояти, одинаковость манеры сверления, одинаковость очередности выполнения работ и т. д.
       Сначала, конечно, родовые мастера делали орудия из местного камня. В нашем крае - из песчаника. Они накопили при этом целую сумму предосторожностей, которые и были ими по традиции перенесены на обработку более прочного камня-диорита, доставленного в наши края из района Ельца. Там этого камня много. Он сюда принесён "великим ледником" со Скандинавских гор сотни тысяч лет тому назад.
       Вот откуда взялся камень-диорит, орудия из которого люди находят часто в нашем крае.
       Поскольку в нашем крае найдены грубо оббитые кремневые орудия, шлифованные каменные орудия, бронзовые и железные, мы можем заключить о проживании здесь людей во все эпохи, начиная с раннего палеолита, то есть лет тысяч за пятьдесят, если не более, до наших дней. Сырьё для изготовления орудий поселенцы Поосколья брали, наверное, в разных местах: кремень в районе современных Валуек, диорит из Ельца, песчаник - по Оскольцу.
       Такое открытие весьма важно в мировоззренческом отношении, поскольку оно не оставляет камня на камне от поповской сказки "о сотворении мира и человека богом около 6-7 тысяч лет тому назад".
       Перед переходом к материалам Оскольской экспедиции 1934 года, я хочу ознакомить своих земляков и всех желающих граждан ещё с одним экспонатом более позднего времени, поскольку этот экспонат имеет значения для понимания определённой полосы истории нашего края, но сам уничтожен немцами и сохранился лишь в Ленинградском Мраморном дворце его фотоснимок (Там он зарегистрирован под номером 15427, Архива 180 ГАИМК, фонд 2, опись 1-я за 1934 г. дневник 3, листы 30-31).
       Вот эта татарская рифлёная амфора из глины.
      
       Фото 15.
       Амфора была найдена в 1929 году в деревне Верхняя Чуфичево Старооскольского района во время рытья погреба. Залегала она на глубине более полутора метра и была наполнена крепким виноградным вином.
       Амфора - свидетель татарского ига на Руси и в нашем крае. Она татарского происхождения. Время заполнения её вином относится, вероятно, к XV веку, к последним годам татарского ига на Руси. Какой-либо татарский баскак (сборщик податей) наполнил амфору вином и упрятал на выстой, чтобы вино стало крепким. Но пить вино татарину не пришлось: в 1480 году пало татарское иго, пришлось баскакам бежать в степи от гнева русского народа.
       Всё рассказанное здесь, а также государственная потребность строительства железной дороги от Старого Оскола до Коробково, как мы уже отметили, послужили предпосылкой Оскольской экспедиции.
       11 июля 1934 года в Старооскольский музей прилетела из Ленинграда следующая телеграмма: "Государственная Академия Истории материальной культуры считала бы со своей стороны весьма желательным участие музея в работах Оскольской экспедиции Академии. Форму этого участия просьба согласовать с начальником экспедиции тов. Болтенко.
       Исполняющий обязанности през. Академии Ф. Кипарисов,
       Зав. сектором полевых исследований Б. Латынин"
       (ГАИМК, фонд  2, опись первая, 1934 г., архив 178, лист 15)
       По получении этой телеграммы, контакт в работе экспедиции и музея стал наиболее полным: члены экспедиции включились в план работы музея, читали лекции для граждан Старого Оскола, публиковали свои сообщения о раскопочных работах в местной газете "Путь Октября", содействовали улучшению работы краеведческих кружков и т. д.
       Работники музея, в свою очередь, включились в планы работ экспедиции, оказывая своими знаниями края и опытом влияние на её работу и даже на выбор места некоторых раскопок. В частности, музей подсказал экспедиции идею более тщательного обследования и раскопок Пьянова Кургана в районе села Лукьяновки.
       Своё название курган этот получил исстари по растению пьян, произраставшему на кургане и в его районе. Растение это имело жёсткий коричневый ствол и беловатую зонтовидную цветковую головку. Корень растения содержал дурманящие вещества. Люди сначала сушили его и отваривали, употребляя настой с лечебной целью от простудных заболеваний, а потом приучились употреблять этот настой в качестве пьянящего средства. Выпив отвар, человек чувствовал себя пьяным, у него слабели мускулы ног и рук, снижалась работоспособность, но начинался нервный подъём, появлялась "весёлость", охота шутить. Выдёргивая с корнями, люди постепенно извели растение пьян, но за курганом-могильником сохранилось название "Пьянов курган".
       Приводим здесь некоторые из фотоснимков, отражающие отдельные этапы работы Оскольской археологической экспедиции.
      
       Фото 16.
       На этом снимке дан общий вид раскопочных работ на Пьяновом кургане в 1934 году. Заняты делом десятки людей. Одни роют под наблюдением научных сотрудников траншею, другие руками перебирают вынутый грунт, чтобы не упустить из вида даже самых мелких предметов или остатков материальной культуры прошлых веков. Раскопками интересовалось всё население края. Сюда часто толпами приходили люди, здесь останавливались проезжие.
      
       Фото 17.
       На этом фотоснимке, зарегистрированном в ГАИМК в Архиве 180 за 1934 г. под ш. н. I 15365, мы видим колхозников. Готовясь к уборке урожая, они везут из города сельскохозяйственные машины и остановились у кургана поинтересоваться и ходом и результатом археологических работ. В перспективе видны силуэты археологов и землекопов на вершине Пьянова кургана.
       Одновременно шло строительство железной дороги Старый Оскол - Коробково. На помещаемом ниже фотоснимке мы видим земляную выемку для железнодорожной насыпи.
      
       Фото 18.
       При работе здесь были обнаружены признаки человеческого жилья (пепел, бронзовые орудия труда, следы врытых в землю столбов и др.) Археологи установили, что здесь тысячи четыре-пять лет тому назад, если не в более ранний период, находилось селище людей бронзового века.
       Строившаяся в то время железная дорога Старый Оскол - Коробково во многих местах прорезала культурные слои человеческих поселений в прошлые тысячелетия.
      
       Фото 19.
       На этом снимке дан один из таких прорезов культурного слоя поселений в районе Лукьяновки Старооскольского района.
       По мере развития работ экспедиции, расширялся район её внимания и действия, в результате чего земля-хранительница открывала взору современников материальные остатки жизни их далёких предков.
      
       Фото 20.
       На этом фотоснимке дана северная стена раскопок Пьянова кургана с ямами старых деревянных столбов. Здесь же и в других местах раскопок найдено много предметов, относящихся к периоду развитого века бронзы.
      
       Фото 21.
       На этом фотоснимке (слева) показано изделие гончарного искусства развитого века бронзы. Справа - сосуд гончарного искусства конца бронзовой культуры (смотрите о нём выше, там дан и фотоснимок 10 этого сосуда из чёрной глины).
       Кроме сохранившихся сосудов, было найдено много черепков глиняной посуды с различной орнаментикой, указывающей на различные эпохи происхождения этих остатков керамики далёкого прошлого нашего края. Даём фотоснимок этих черепков.
      
       Фото 22.
       Большинство представленных здесь черепков, несомненно, относится к остаткам гончарных изделий бронзового века, но имеются и представители керамики с ямочно-гребенчатым узором (три черепка, например, в среднем ряду). Есть и представители смешанной керамики (два черепка слева в нижнем ряду имеют орнаментику, детали которой соответствуют орнаментике бронзового века и, частично, орнаментике ямочно-гребенчатой керамике раннего периода).
       Науке известно, что признаком для неолитических людских стоянок севера страны является керамика с ямочно-гребенчатым узором. Наличие остатков такой керамики или элементов её в районе Лукьяновки позволяет нам заключить, что или южная граница распространения керамики с ямочно-гребенчатым узором проходила по нашему краю или между населением нашего края и населением северных частей страны были какие-то хозяйственные связи (возможно, обмен изделиями), иначе нельзя объяснить наличия синкретизма в орнаментике керамических изделий, обнаруженных в нашем крае.
       С другой стороны, поскольку керамические изделия бронзового и неолитического веков найдены в нашем крае вперемежку и в непосредственной близости друг к другу, даже в одном и том же культурном слое, можно дать этому такое объяснение: ямочно-гребенчатая керамика продолжала существовать и в период верхнего неолита, когда уже начала постепенно бронза завоёвывать свои позиции среди орудий человека. Накапливались количества бронзовых предметов, пока не совершился переход полностью к новому качественному состоянию орудий, от каменных к металлическим. В этот переходный период, разумеется, могли и в действительности существовали одновременно и рядом друг с другом изделия, характерные для верхнего неолита и начала века бронзы. Может быть, и в этом есть отгадка причин синкретизма в орнаментике найденных остатков керамики рубежа неолита и века бронзы.
       В том же культурном слое, где найдены керамические изделия двух смежных эпох - неолитической и бронзовой - встретились другие предметы, фотоснимок которых помещаем ниже. Они проливают свет на социальный строй людей, живших в то время в нашем крае.
      
       Фото 23.
       Каменная статуэтка бородатого мужчины на этом фотоснимке указывает на существование патриархальных отношений в эпоху бронзового века, начавшегося на территории нашего края, вероятно, не раньше второй половины третьего тысячелетия до нашей эры, когда, по словам Ф. Энгельса, "...домашняя работа женщины утратила ... своё значение по сравнению с промысловым трудом мужчины; его труд был всем, её работа - незначительным придатком".
       (Маркс и Энгельс, Соч. т. XVI, ч. 1, стр. 137-138). На смену распавшемуся материнскому роду пришёл отцовский род. Главным занятием мужчин в век бронзы было здесь скотоводство. Интересно отметить, что каменная фигурка бородатого мужчины имела на одной искривлённой ноге бронзовый браслет.
       Следует заметить, что в двадцатых годах XX века в нашем крае, в том числе и в районе Лукьяновки, землекопы неоднократно находили и доставляли в музей женские каменные фигурки. При этом в более глубоких слоях земли попадались грубые фигурки, а в верхних - изящные. Надо полагать, что первые относились к ранним векам дикости, а вторые - к высшей ступени дикости (неолит), когда матриархат полностью развился на развалинах переставшей существовать первобытной орды.
       В правом верхнем углу фотоснимка на стр. 50 мы видим керамическую пластинку с ямочными украшениями. Относится эта пластинка к неолиту, может быть, к его последнему периоду, и имеет давность 6-7 тысяч лет, если не все 10 тысяч лет.
       Ниже пластинки мы видим незаконченную гребёнку из оленьего рога. Что-то помешало мастеру завершить работу. Возможно, на поселение напало соседнее племя, и мастеру пришлось оставить работу и встать с оружием в руках на защиту рода.
       В письме к тов. Б. Латынину начальник Оскольской экспедиции тов. К.Г. Болтенко писал об этом гребешке, что "Есть штучка из оленьего рога с зубцами". (Дневник  3, архив 180 ГАИМК за 1934 г., опись 1-я, фонд 2).
       Весьма любопытно, что в раскопанном культурном слое найдены изделия, относящиеся к концу века бронзы и началу века железа. Например, у скелета человека обнаружен сосуд погребального ритуала.
      
       Фото 24.
       На этом снимке изображён этот сосуд конца века бронзы и начала века железа. Он был наполнен какой-то окаменевшей пищей. При анализе и выяснилось, что пищей служила варёная полба (род проса), сеяние которой в нашем крае относится к рубежу бронзового и железного веков.
       В районе Лукьяновки было раскопано несколько погребений. Мы располагаем фотоснимком погребения под  2, который здесь помещаем.
      
       Фото 25.
       К этому фотоснимку в 180-м архиве ГАИМК, фонд 2, опись первая за 1934 г., дневник 3, лист 64, дано следующее пояснение:
       "В секторе  3 расчищено погребение  2. Костяк сохранился очень скверно: череп раздавлен, имеется лишь несколько костей (обломок бедренной кости, обломок большой бедренной кости и один мелкий осколок кости. Костяк, по-видимому, принадлежал ребёнку и лежал на левом боку с согнутыми ногами. У черепа - раздавлен сосуд баночной формы".
       О погребении  1 и  3, фотоснимками которых не располагаем, можем лишь привести краткие выдержки из упомянутого архива 180:
       "В секторе  3 расчищено погребение  3. Костяка нет. Найден орнаментированный сосуд. Возле него найден зуб человека в кротовине. Возле сосуда - кучка костей мелкого животного и одна кость крупного" (Листы 61-62 того же источника).
       "Расчищено погребение  1. Погребён ребёнок 9-10 лет. Костяк находится на левом боку. Ноги согнуты. Руки согнуты. Над локтевой и лучевой костями, перед лицом погребённого, находится орнаментированный сосуд. Возле сосуда - кость крупного животного. Костяк - головой на восток. Сохранность очень скверная" (Лист 58 того же источника).
       Какие же выводы можно сделать из исследования этих погребений?
       Во-первых, наличие при мертвецах похоронных сосудов и костей животных свидетельствуют, что в пору захоронения обнаруженных скелетов в районе лукьяновского могильника люди, несомненно, занимались больше звероловством и скотоводством, нежели земледелием (Лишь в одном из ритуальных сосудов обнаружены признаки зерна, вроде проса).
       Во-вторых, в скрюченном положении, как известно науке, хоронили своих покойников многие племена, в том числе и причерноморские племена скотоводов, жившие в третьем-втором тысячелетии до н. э., то есть в период бронзового века. Следовательно, можно предположить, что четыре-пять тысяч лет тому назад культура погребений покойников в скрюченном положении простиралась на север, по крайней мере, не ближе южной части современного Старо-Оскольского района.
       В-третьих, захоронение нескольких детей сразу указывает на наличие ритуального убийства. В ту отдалённую пору существовал страшный молитвенный обычай приносить детей в качестве жертвы для умилостивления злых духов и духов своих предков в случае стихийных бедствий, часто посещавших людей. Ведь много несчастий людям приносили грозные явления природы - ливни и молнии, засухи и ураганы. (А ведь "Бессилие дикаря в борьбе с природой,- писал В.И. Ленин,- порождает веру в богов, чертей, в чудеса и т. п." (В.И. Ленин, Соч. т. VIII, стр. 419).
       Это бессилие человека перед природой могло породить и породило такую страшную ритуальную практику, как убийство в жертвенных целях людей вообще, детей в частности в ту отдалённую пору человеческой истории, к которой относятся обнаруженные в лукьяновском кургане погребения.
       Кроме Лукьяновских могильников и селища, Оскольская экспедиция интересовалась и другими местами древних стоянок человека. Были, например, обнаружены признаки человеческого жилья века бронзы у реки Убля, неподалёку от деревни Бор Малявинки. Это место сфотографировано.
      
       Фото 26.
       На снимке мы видим членов экспедиции за обследованием береговых отложений с культурным слоем периода бронзы.
       Желая воссоздать в своём воображении картину природы в районе реки Убли несколько тысяч лет тому назад, члены экспедиции выбрали подходящее место и сфотографировали его.
      
       Фото 27.
       Этот фотоснимок производит впечатление девственности природы: среди крутых берегов и древесно-травянистой заросли, не тронутой руками человека, в своём первобытном полноводии течёт красавица-река.
       Побывала экспедиция и у современной деревни Луги, Каплино, где была обнаружена стоянка людей эпохи палеолита.
      
       Фото 28.
       На этом фотоснимке даны песчаные заносы в местах первобытной стоянки человека в районе деревни Луги. Под песчаными заносами здесь хранятся ещё не вскрытые материальные остатки человеческой стоянки, может быть стотысячелетней давности. На травянистой лужайке у песчаных заносов, пережёвывая траву, лежат коровы, безразличные ко всем скрытым в песках остаткам прошлой истории края. Но сама природа время от времени передаёт людям для изучения и познания остатки жизни прошлых тысячелетий.
       В районной газете "Путь Октября" за 1 августа 1952 года сообщено, например, о находке целого скелета носорога в нескольких километрах к западу от Лугов. Возможно, если там начать археологические раскопки, рядом с костями носорога мы найдём остатки жизни людей в ту отдалённую пору, когда "Выделившись первоначально из царства животных, - в тесном смысле, - люди вступили в историю ещё в полуживотном состоянии: дикие, беспомощные перед силами природы, не знакомые со своими собственными силами, они были бедны, как животные, и производили немногим больше их" (Маркс и Энгельс, соч. т. XIV, стр. 181).
       Понимая свой край в качестве частицы нашей Великой Родины, мы всегда должны изучать его, чтобы успешнее преобразовывать в духе побеждающего коммунизма.
       В нашем распоряжении имеется фотокопия "Монтажа-щита Оскольской экспедиции 1934 года".
       Монтаж этот был утверждён Пленумом Госдарственной (стр.57 отсутствует. [А. С. Дригайло]) Академии Истории Материальной Культуры в 1935 году и хранится в Мраморном дворце в Ленинграде под шифро-номером П 23169. (Фотокопия этого монтаж-щита исчезла вместе со страницей 57 после пребывания в Старооскольском краеведческом музее данного экземпляра "Частички Родины" в период с 1986 г. по 1991 г....
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      

    IV

    КАК И ПОЧЕМУ ВОЗНИК ГОРОД СТАРЫЙ ОСКОЛ

      
       "Осколу-граду стеречь рубеж (границу) полдный (южный) Руси Великой"
       Б. Годунов (Народные сказания о начале города Оскола).
      
       В книге Д. Моисеева "Краткая история города Старого Оскола", изданной в С.Петербурге в 1894 году, справедливо отмечено, что "Земли..., носившие название "Польской" или "Степной Украины", или просто "Дикаго поля", перенесшие многое во время татарского нашествия, оказали тогда весьма большую услугу нашему отечеству. Всё пережитое и переиспытанное Украйной, переживалось и переиспытывалось Старым Осколом, поэтому и история его тесно связана с судьбами Украйны (южной окраины Московского государства). Собственно говоря, Старый Оскол даже своим возникновением обязан той государственной службе, которую в 16-м столетии несла Степная Украйна" (стр. 3).
       Чтобы лучше понять обстоятельства, вынудившие московское правительство строить новые города-крепости на южной границе государства, необходимо вкратце коснуться истории более раннего периода, в недрах которого уже зарождалась та роль Пооскольского края, играть которую ему пришлось позже под прикрытием стен Оскольской крепости.
       С давних пор, с XII века, упоминали летописцы о реке Оскол, которая и передала потом имя нашему родному городу. По летописным данным и легендарным рассказам о знаменитом походе Новгород-Северского князя Игоря Святославича против половцев в 1185 г., а также по находкам ратного имущества (стрела. лук и т. д.), установлено, что близ современного Старого Оскола, в районе села Великий Перевоз (в 13 км. южнее города), собрались тогда многие участники половецкого похода, в том числе и курские полки князя Всеволода, брата Игорева. Здесь князья и ратники поклялись биться не на живот, а на смерть "с лютыми ворогами-половцами погаными за землю русскую".
       Приходилось слышать возражения против историчности факта сбора русских полков у села Большой Перевоз перед их выходом в степи против половцев. При этом ссылаются на работы Н. Аристова и С. Соловьёва, которые действительно трактуют, что полки Игоря двигались к Осколу и Дону через современный Белгород, следовательно, исключалась возможность для них собраться на берегу Оскола в районе села Большой Перевоз, в 14 километрах южнее современного Старого Оскола.
       Правда, историки Н. Аристов и С. Соловьёв всё же не оспаривали летописного утверждения, что "Перейдя через реку Донец, русская рать сосредоточилась на берегах реки Оскола, а затем двинулась к рекам Дону и Сале". Они лишь обрисовывали положение так, что сбор русских полков, по их мнению, имел место на берегу Оскола гораздо южнее современного села Большой (или Великий) Перевоз, что полки Игоря двигались против половцев лишь по одному маршруту (через Белгород).
       На основании изученного материала, относящегося к затронутому вопросу, мы можем утверждать, что возражения Н. Аристова и С.М. Соловьёва против возможности сбора части русских полков в районе Великого Перевоза в 1185 году являются прямым следствием ложного представления этих историков об уровне развития русского военного искусства к моменту похода Игоря против половцев.
       Да и разве можно ожидать от С.М. Соловьёва и его последователя Н. Аристова правильного освещения уровня русского военного искусства, если Соловьёв в своих работах прямо утверждал, что "русский народ находился в жидком состоянии почти вплоть до Петра I, бродя по просторам русской земли" и что "русский город и в XVII веке не отличался от городов княжения Ольги", а Аристов вторил Соловьёву, что "...русские до XV века пользовались иностранными железными изделиями ... и нельзя было ожидать движения и усовершенствования промыслов и ремёсел в древней Руси" (Загляните, например, в книгу Н. Аристова за 1866 год, поименованную "Промышленность древней руси". Там Вы найдёте цитированные мною слова из работ Н. Аристова).
       И.В. Сталин своими работами, а потом и советские учёные, разгромили все эти норманистские извращения истории нашей страны и воссоздали её подлинно научную картину.
       Соловьёв и Аристов склонны были учить нас такому пониманию русского военного искусства во времена князя Игоря, при котором допускалась бы следующая примитивная практика вождения войск: "Собрались все воины у стяга и пошли скопом по одной дороге против половцев, ничего не учитывая, ни о чём не заботясь" (Конечно, не заботясь и об известном половцам броде через Оскол у современного села Великий Перевоз, облегчая врагам возможность использовать этот брод во вред русским. Правда, с этим мы не можем согласиться, но это целиком вытекает по концепции Соловьёва и Аристова).
       В действительности же, как явствует из исторических документов, уже киевский князь Святослав знал в X веке искусное правило вождения полков: "ходити розно, бити ворога купно", то есть войска могли подходить к месту сосредоточения и к месту битвы, где "ставился стяг" (войска строились или готовились к бою вокруг знамени, стяга) раздельно, обеспечивая себе безопасность с флангов и привлекая одновременно союзников на свою сторону, нейтрализуя недругов и т. д. (Относительно широко распространённого и известного выражения Святослава: "Иду на Вы", долго толковавшегося историками в качестве доказательства военной наивности Святослава, заметим здесь следующее: Святослав посылал извещение "Иду на Вы" лишь кочевым народам, чтобы собрать их в какое-то выгодное для себя место и разом разгромить, ибо невыгодно было большой дружиной гоняться по степи за небольшими родами кочевников. В войне же с такими организованными противниками, как Византия, Святослав или совсем не пользовался извещением "Иду на Вы", а нападал на врага внезапно, или применял принцип "приречени", то есть ложного извещения противника о своих планах. И когда тот сосредотачивался в одном месте, Святослав наносил удар совсем в другом месте. И во всех случаях Святослав вёл разведку противника и заботился о создании безопасности на флангах движения своих полков и т. д. Так что "Иду на Вы" было не выражением военной и наивности и "простоты" Святослава, а выражением его великой военной хитрости и тонкого военного искусства).
       Конечно, князь Игорь знал о полководческом искусстве Святослава. Соображения о создании безопасности для своих полков во время половецкого похода, конечно, занимали внимание Игоря. Разумеется, он мог и действительно часть своих полков послал через Белгород к Осколу, а часть его полков и полков союзников направились по более восточному маршруту, через брод у современного села Великий Перевоз.
       Факт такого именно вождения войск лишь указывает нам на большую зрелость русского военного искусства в конце XII века и объясняет преемственность и развитие лучших черт этого искусства русскими полководцами последующих времён. Дмитрий Донской, например, наметил такой маршрут и порядок движения войск к Куликову полю, какой обеспечивал ему выполнение стратегической задачи и позволял бить врага по частям, нейтрализовать недругов (князя Рязанского, например, или литовского), привлечь на свою сторону союзников, обезопасить фланги от внезапного появления и нападения врага.
       А.К. Минин и Д. Пожарский разве случайно повели свои войска из Нижнего Новгорода к Москве в 1612 году не прямой дорогой, а через Ярославль? Нет, не случайно. Им важно было разгромить недругов севернее Москвы, продемонстрировать силу народного ополчения и тем самым успешнее привлечь к себе в помощь другие города и земли страны для борьбы с польскими захватчиками и т. д.
       Учитывая приведённые выше соображения, мы убеждённо заявляем, придерживаемся той точки зрения, что в районе села Великий Перевоз действительно в 1185 году было сборное место, по крайней мере, части полков, принимавших участие в походе князя Игоря против половцев. В этом месте жители в XIX и XX веках часто находили в земле предметы военного обихода XII века (наконечники стрел, обломки луков, меча и др.).
       Как известно, в силу некоторых военных упущений и по историческим причинам (наличие княжеских междоусобиц, мешавших объединению Руси, слабое развитие экономических связей между княжествами и т. д.) поход Игоря закончился трагической гибелью почти всех русских воинов и пленением князя Игоря. О всём этом с потрясающей художественной силой рассказано в эпическом произведении неизвестного автора - в "Слове о полку Игореве".
       Поражение князя Игоря не было воспринято другими русскими князьями в качестве грозного предзнаменования надвигающейся на Русь ещё более страшной опасности. Ведь в эту пору феодальная раздробленность Руси вступила в свою силу.
       Не внимая умному голосу певца-автора "Слова о полку Игореве", призывавшего к единению Руси, феодальные властители по-прежнему ослабляли Русь своими усобицами, иногда - прямой изменой. Так, например, при поддержке бояр в конце XII века был на некоторое время посажен на престол в Галиче венгерский королевич Андрей.
       Ослабленная Русь не могла противостоять напавшим на неё в XIII веке татаро-монгольским ордам хана Батыя. Начался тяжёлый, оскорблявший и сушивший, по словам К. Маркса, самую душу русского народа татаро-монгольский гнёт, длившийся около двух с половиной сотен лет. Русским людям, чтобы избежать полона и продажи в рабство, приходилось скрываться в дебрях крупных лесных массивов на севере края, и также в потайных пещерах.
       В нашем крае сохранился один из памятников этого тяжёлого для Руси времени - Шмарненские меловые пещеры, расположенные в меловой горе километрах в 18 к югу от современного города Старого Оскола. Гора, окружностью до 2 километров, покрыта лесами. По народным преданиям, на горе был древний *)Иллюстрация к одной из экскурсий в Шмарненскую пещеру дана ниже(смотрите через страницу). монастырь, основанный ещё до татарского нашествия и до сей поры сохраняющийся в памяти народа в форме названия местного урочища "Старый монастырь". В подземельях этого монастыря, под мощными меловыми слоями толщиной более десяти метров, скрывались русские люди, жители нашего края, при появлении здесь татар хана Батыя. Автору этих строк пришлось в 1939 году впервые осмотреть Шмаренские пещеры и описать их. В 1950 году в краеведческой лекции для учащихся Старооскольской средней школы рабочей молодёжи, а потом и для слушателей лектория была раскрыта тема "Как образовались сёла и деревни Старооскольского края". В этой же лекции было впервые публично дано освещение истории Шмаренских пещер, а в апреле 1951 года к этому вопросу пришлось снова вернуться на "Педагогических чтениях" при Академии Педагогических наук РСФСР, где автор "Частички Родины" выступал с докладом о краеведении. Доклад был удостоен похвальной грамоты Академии Педагогических наук и одобрен к печати.
       В своей корреспонденции в Курскую молодёжную газету "Молодая гвардия" от 30 июля 1952 г. автор снова осветил вопрос о Шмаренских пещерах в связи с проведённой туда юными краеведами экскурсии и их просьбой к автору рассказать об истории пещер. "Молодая гвардия" уведомила автора (письмо  3467 от 4 июля 1952 г., подписано зав. отделом учащейся молодёжи Т. М. Селюковой), что письмо Н. Белых о Шмаренских пещерах подготовлено к печати. Но... 3 августа 1952 г. вышел номер "Молодой гвардии" со статьёй "Древняя пещера", подписанной Валей Дулькиной, Тамарой Костенко и Геней Соповым, учениками Старооскольской средней школы. Эти птенцы, узнавшие о пещере из исследования Н. Белых, вдруг были превращены редакцией в собственно исследователей, их фамилии поставили под чужой статьёй. (См. продолжение ниже).

    Иллюстрации к стр., где говорится

    о Шмаренской меловой пещере.

      
       В Шмаренскую пещеру часто совершаются экскурсии краеведов. В 1951 году экскурсанты нашли вход в пещеру заваленным и немедленно приступили к работам по его вскрытию. На снимке запечатлён один из моментов этой работы.
      
       Фото 29.
       Через вскрытый вход в пещеру проникли разведчики, а в качестве стража у входа встала учительница краевед тов. Ильхман В.Г. Пока не обследована пещера, она никого туда из экскурсантов не впустит.
      
       Фото 30.
       Но вот показались из пещеры весёлые лица разведчиков:
       - Можно входить! - кричат разведчики.- Своды пещеры очень прочные!
      
       Фото 31.
       Юные краеведы осмотрели древнюю пещеру, после чего коллективно сфотографировались неподалёку от входа в подземелье. Ниже помещаем этот фотоснимок.
      
       Фото 32.
       Так краеведы городской средней и Коростовской и Шмаренской семилетних школ побыли в древней Шмаренской пещере, о которой до этого они слышали рассказы учителей и старожилов.
       Непотребное своё поведение "Молодая гвардия" объяснила в письме  4111 от 8 августа за подписью своего литсотрудника Н. Овчарова так: "Ваше письмо о Шмаренских пещерах нас очень заинтересовало. Мы решили использовать эту тему на пионерской странице... Ваше письмо было подготовлено к печати, потом мы организовали под ним подписи учеников. Наша вина в том, что этот вопрос мы не согласовали с Вами".
       Конечно, вина редакции гораздо в большем, в допущении плагиата. Но она сама призналась, что материал списан с моей статьи и опубликован за другими подписями из соображений показать самодеятельность учащихся в вопросах краеведения, почему и будем считать этот конфликт исчерпанным, тем более, что всякому читателю теперь ясно, кто же был первоавтор материалов о Шмаренских пещерах.
       Это маленькое отступление оказалось совершенно необходимым в связи с той общей борьбой с плагиатом и плагиаторами, которая ведётся в нашей стране в настоящее время и будет вестись в дальнейшем.
       Шмаренская пещера и связанные с ней сказания о древнем монастыре домонгольского периода вносят существенную поправку во взгляды историков относительно времени колонизации "Дикого поля" и границ расселения людей в нашем крае в XII-XIII вв. и т. д.
       Ранее утверждалось, что здесь не было поселений до конца XVI века и что колонизация началась здесь лишь под прикрытием крепости Оскол, основанной в мае 1593 года. В действительности же, выходит, здесь шла колонизация и имелись поселения за несколько веков до XVI века и до основания города Старого Оскола, имелись и такие формы колонизации, как монастыри с их собственной охраной, крепкими стенами, подземными убежищами и т. д.
       Татаро-монгольское нашествие надолго задержало нормальное развитие Поосколья, как и развитие всей Родины. Монгольский гнёт был одной из причин отсталости Руси, своим телом преградившей татарским ордам путь в Европу и обеспечившей европейским странам условия для нормального развития.
       За это Европа должна быть вечно благодарной русскому народу, спасшему её от татарского огня и меча, от плена и рабства.
       Что же касается судеб Пооскольского края, то он входил в ту область Московского государства, которая даже "почти три века после Куликовской битвы... оставалась "краем долготерпения", подвергаясь страшным опустошениям и разорениям... от крымских и ногайских татар, а затем от поляков" (В. Семёнов, Предисловие ко II тому книги "Россия" - Среднерусская Чернозёмная область, С. Петербург, 1902 г., стр. III).
       "Каждый день в то время можно было ожидать, что татары "безвестно", по тогдашнему выражению, появятся среди московских пределов, дойдут до Тулы или даже до самой Москвы, пограбят и пожгут города и сёла, угонят скот и, захватив не успевших спрятаться в леса поселян, возвратятся обратно. Дороги, по которым татары чаще всего делали набеги, пролегали недалеко от реки Оскола, верстах в 20-25 по обе стороны и назывались "шляхами"; главными из них были: Муравский и Изюмский с правой стороны города Старого Оскола и Кальмиусский - с левой" (Д. Моисеев, Краткая история гор. Старого Оскола, С.Петербург, 1894, стр. 3).
       Предлагаем схему основных татарских дорог
       Вставка

    СХЕМА 2

    основных татарских дорог,

    шедших в пределах Ст. Оскольского края.

       Конечно, в нашем крае пролегали пути-дороги и до образования перечисленных татарских шляхов. Были сухопутные и водные пути.
       В той же книге "Россия", на которую мы ссылались на стр. 66 нашей настоящей работы, мы можем прочесть, что "Одним из путей был торговый путь с Сейма на Северный Донец и далее на Дон и Азовское море, с вероятным вариантом Сейм-Оскол-Донец... Ещё со скифских времён торговое судоходство на Дону процветало, доходя и до бассейна Оскола. Позднее первенствующее значение на Дону получили византийские и хазарские купцы, вытесненные затем арабами. Затем, в XIII веке, уже при татарах, иностранные купцы, главным образом, венецианцы и генуэзцы, торговали по Воронежу, Донцу, Сейму [Через Оскол, конечно, о чём свидетельствуют находки различных предметов украшений и быта не местного происхождения: пальчатые, прорезные серебряные бляшки, монеты и др., хранившиеся на довоенных витринах Старооскольского краеведческого музея (В 1927 г., например, Ф.И. Шеховцов нашёл клад серебряных монет в Завалишино, отчеканенных в государствах Ближнего Востока, Византии, Африки VIII-IX веков)] и другим рекам: в 1286 году татары, воевавшие в волостях Рыльской, Варгольской, Липецкой, забрали там в плен немецких и цареградских купцов. Предметами вывоза из Поосколья и всего Курского края были меха, хлеб, скот, воск, мёд и др. Небезынтересно заметить, что на водном пути из Северской Руси в Тмутаракань, близ волока с Сейма на Северный Донец, рано процветал (ещё во времена Феодосия Печерского) торговый город Курск, основанный в X веке при киевском князе Владимире.
       Немногие грунтовые дороги, проложенные в дотатарский период в степной части нашей области, окончательно заглохли во времена татарского владычества. Интересное в этом отношении описание даёт нам венецианский посол Контарини, ехавший в 1476 году. "Перед нами,- писал Контарини,- расстилалась пространная степь, на которой не было даже малейших следов дороги... В продолжение нашего странствования мы останавливались только в полдень и перед наступлением ночи... в открытом поле под покровом небесным, ограждаясь на ночь повозками в виде крепости. Сверх того, для предосторожности, у нас находилось на страже трое часовых".
       Описание Контарини правильно характеризует то запустение русских дорог, в которое они пришли за период длительного татарского гнёта. Что же касается утверждений Контарини относительно "пространной степи", где не было никакого леса, то это лишь можно отнести к характеристике "большой степи Азиатской Сарматии", как называл Контарини район современной Тамбовщины, через который пролегал его путь. Да и к тому району характеристика Контарини относилась лишь частично, к местам открытой степи. К нашему же краю ближе подходит, с точки зрения лесопокрытия местности, описание, сделанное митрополитом Пименом в 1388 году. Этот человек ехал в Царьград через территории, близко расположенные к Поосколью, наблюдал многочисленные леса, полные различных зверей и птицы. Но людей в нашем крае, постоянно находившемся под ударом татар, он видел мало и говорил об этом со скорбью, вполне понятной для русского человека времён татарской неволи и недавно состоявшейся кровопролитной битвы на Куликовом поле.
       Вот что писал митрополит Пимен о местности между истоком Дона и устьем реки Быстрой Сосны (это к северо-востоку от Старого Оскола): "Нигде бо видети человека, точию пустыни велия, и зверей множество: козы, лоси, волцы, лисицы, выдры, медведи, бобры, птицы: орлы, гуси, лебеди, жаравли, и прочая, и бяше вся пустыни великая" (Цитировано по стр. 75 книги "Россия", т. II).
       Значит, в наших краях в ту пору были большие леса, полные зверей. А описанная венецианцем Контарини степь лежала восточнее и северо-восточнее Оскольского края.
       Такой точки зрения придерживаемся и мы вне сомнения, что в эпоху Куликовской битвы более половины Поосколья было занято лиственными лесами и кустарниками; лесоистребление здесь началось с тех пор, как эта полоса, довольно прочно обеспеченная Московским государством от татарских разорений, сделалась его житницею. Уже в XV и XVI веках последствием сгущения населения была распашка выкорчёванных лесных пространств, сильно уменьшившая пропорцию лиственного леса, но ещё более усилилось истребление его... в XVII веке по окончании смутного времени (часть лесов выжигалась с целью окончательной ликвидации крестьянских повстанцев и поимки беглецов из помещичьих владений, часть раскорчёвывалась под пашни помещиков, захвативших много земельных и лесных пространств в нашем крае. Н.Б.) и лесоистребление достигло своей предельной величины в XIX веке, так что к 1902 году в этой полосе количество лесов не превосходило уже 15% всего её пространства.
       В районе современного города Старого Оскола и по обеим берегам реки Оскол тянулись густые дубовые и берёзовые леса, сосновые боры, дикие заросли и болотистые топи. Имелись и степи. Среди морей ковыля и других трав, островами высились многочисленные лесные оазисы, в которых находили приют беглые крестьяне, возникали починки (новосёлки), разросшиеся к нашему времени в большие селения.
       Теперь возвратимся ещё раз к описанию путешествия венецианца Контарини в 1476 году.
       Предосторожности, о которых упоминает Контарини, были далеко не лишними, ибо памятники дипломатических сношений в княжение Ивана III с Крымской и Ногайской ордами (1474-1505 гг.) заключают в себе целый перечень убийств и грабежей, учинённых в татарских степях не только над простыми купцами, но даже над послами: так, московский посол князь Фёдор Ромодановский был дважды ограблен и один раз взят в плен кочевниками, так что его пришлось выкупить в Азове за 70 рублей; Андрей Кутузов, также московский посланник в Кафу (Феодосию), на возвратном пути к Дону, вместе с приставшим к нему караваном купцов, был ограблен и убит татарами. В княжение великого князя Василия Ивановича турецкий посол князь Феодорит Камал вместе с русским послом Алексеевым ехали из Царьграда до Москвы 9 месяцев (с августа по май), терпели голод и опасность в воронежских степях, лишились коней, пешком едва достигли рязанских пределов, где их ждали люди, посланные от московского великого князя.
       С другой стороны путивльские и "королевские" казаки не брезговали пограбить иной раз крымских посланцев на Муравском шляху (особенно в исчезнувшем теперь Пузацком лесу, на границе дореволюционного Старооскольского уезда, близ современного села Астанино, где старинный Муравский шлях соединялся с Изюмским) и там, где сходились степные границы Московии и Литвы. Только к началу XVIII века, после азовских походов Петра Великого, все пути южной степной окраины нашей области сделались безопасными (см. "Россия", т. II, стр. 603, 271).
       Московское правительство с давних пор принимало меры для безопасения южной границы государства, устраивая засеки и сторожи, организуя, порубежные крепости-города и т. д. Но сторожевая служба часто носила временный характер: места наблюдений за противником всякий раз указывались особо, разведчики и сторожевые посты высылались нерегулярно, по мере надобности. Однако обстоятельства диктовали московскому правительству принять более действенные меры охраны южной границы, особенно после того как в 1571 году крымские татары Девлет Гирея дошли до Москвы, сожгли город и увели в плен более ста тысяч жителей.
       Иван IV Грозный назначил тогда князя Воротынского "ведать станицы (разведочные разъезды) и сторожи (сторожевые пункты) и всякие свои государёвы польские (степные) службы".
       Воротынский созвал в Москве совещание опытных станичников и других людей порубежной службы - знатоков южного края, посоветовался с ними об устройстве порубежной охраны государства и повелел безотлагательно, кроме посылаемых из "украйных" городов сторожей, поставить ещё "на поле четырёх стоялых голов". Одному из них было указано место в 4 верстах южнее современного Старого Оскола.
       Стоялый голова назначался Московским разрядным приказом ежегодно в феврале месяце и нёс службу в одну из трёх смен в течение летних месяцев. По характеру своей службы стоялый голова соответствовал городовому начальнику или воеводе. Как и воевода, он посылал от себя станицы для наблюдения за врагами, следил за исправностью их службы и за службой сторожевых пунктов, отвечал перед центром за то, чтобы порубежники на своей службе "стояли усторожливо и какого худа государёву делу не учинили".
       В 1578 году в первую смену на Усть-Ублинский дозор прибыл стоялый голова Богдан Дашков из рода Алексина. Он со своими людьми нёс в нашем крае сторожевую службу с 22 апреля по 22 июня 1578 года, после чего был заменён Михайлою Есковым из Каширы. На смену же Ескову прибыл 22 августа из Каширы князь Мещерский.
       Если сейчас выйти за городской парк имени Горького, то с городских высот можно видеть крутые лбы ублинских бугров, в районе которых и была в XVI веке Усть-Ублинская сторожа головы Стоялого. Она была непосредственным предшественником крепости и города Старого Оскола, передала ему свои служебные обязанности, образ жизни порубежников, их традиции.
       Местность, охраняемая Усть-Ублинским дозором, принадлежала к числу опасных со стороны татар, но была очень удобна в смысле наблюдения за противником. Этим и объясняется, что здешняя сторожа долго сохранялась на одном месте. Она была сохранена и при новом начальнике сторожевой службы Никите Романовиче Юрьеве, вступившем на эту должность в 1574 году вместо опального князя Воротынского. А ведь Юрьев интенсивно переводил на другие места или совсем упразднял созданные Воротынским дозоры, считая их известными крымским и ногайским татарам.
       В 1578 году по специальному указу Ивана Грозного Усть-Ублинский дозор был усилен лучшими людьми, которых было приказано "верстать", кроме денежного, ещё и земельным жалованием, "дабы людем безконным не быть и для пользы государева дела иметь добрых коней".
       Роль дозора возросла ещё более с 1579 года, когда русские станичники открыли вновь проложенную татарами Кальмиусскую дорогу, близко подходившую к истокам рек Убли и Котла. В это время станичные головы (атаманы) заявили Юрьеву, что "если не стоять стоялым головам на Осколе Усть-Убли, то и дорогу ту новую Кальмиусскую уберечь нельзя".
       В 1586 году вся сторожевая власть в нашем крае перешла в город Ливны, стоявший на пути всех шляхов, сходившихся на реке Быстрая Сосна. Казалось, что район современного Старого Оскола признан правительством второстепенным, хотя и в Усть-Ублю из Ливен высылались для несения пограничной службы станицы и сторожи. Но выгодное стратегическое положение района Оскола - Усть-Убли, как увидим ниже, заставило правительство пересмотреть свою точку зрения.
       При царе Фёдоре Ивановиче, когда вызревали честолюбивые замыслы у Бориса Годунова занять престол московский, умный и энергичный правитель Годунов начал принимать меры по усилению обороны границ государства. Ублинскую сторожу он объявил "зело некрепкой, поелику низко стояла и в подданстве от бугров полуночных" (имелись в виду северные бугры, на которых расположен сейчас город Старый Оскол). В то же время бугры у слияния рек Оскола и Оскольца были признаны важными "для пользы государёва дела".
       Здесь заложили новую сторожу и град на крутом правом берегу реки Оскол, где сейчас находится тюрьма и парк. Это произошло в 1593 году.
       В Никоновской летописи под 1593 годом относительно построения Старого Оскола и других городов записано следующее: "того же году царь Фёдор Иванович виде от крымских людей своему государству войны многие и помысли по сакмам татарским поставить городы и посла воевод своих со многими ратными людьми; они же, шедше, поставили на степи городы Белгород, Оскол и Валуйку и иные городы, а до тех городов поставили на Украйне городы Воронеж, Ливну, Курск, Кроммы и насади ратными людьми, казаками и стрельцами и жилецкими людьми, те же городы его праведною молитвою укрепились и ныне стоят".
       Необходимо сделать некоторые замечания по тексту Никоновской летописи. Во-первых, идея нового строительства южных городов-крепостей исходила не от полоумного царя Фёдора Ивановича, а от фактического правителя страны Бориса Годунова. Во-вторых, Курск основан в X веке, так что в 1593 году его не вновь основывали, а лишь восстанавливали, так как он был в 1238 году разрушен татарами хана Батыя и находился с той поры в запустении, а в XIV веке попал под власть Литовского княжества и возвратился в лоно русских земель лишь в 1508 году. Мало-мальски Курск возродился к середине XVI века, а во второй половине XVI века стал местом ссылки. Так, в 1582 году Иван IV распорядился выслать многих преступников в "Украинный город Курск", где они должны служить государю в качестве казаков и оборонять рубежи от крымских татар. А поскольку оборонная роль Курска была очень значительной, решено было укрепить его, что и было сделано в 1593 году и о чём упоминается в Никоновской летописи. Там лишь ошибочно отнесены работы по укреплению Курска и его будто бы основанию.
       В-третьих, многочисленные пожары, имевшие место в городе Старом Осколе и уничтожившие все строительные книги, не дают нам возможности привести здесь подлинные прямые документы о строительстве Оскольской крепости, почему и мы вынуждены будем ограничиться выписками, сделанными автором этих строк в 1935-1936 гг. из архивов Исторического музея и Архивного института в Москве. На эти материалы ссылался также Д. Моисеев в своей книге "Краткая история города Старого Оскола" (Изд. С.Петербург, 1894 г.) на страницах 8-9.
       Из выписок известно следующее:
       Уполномоченный московского правительства (голова) составил чертёж облюбованного для крепости места "обозначив на нём место крепости, вала, тайников (подземных ходов к реке), башен для орудий, церквей и пр... Чертежи были одобрены царём, который приказал окольничему и воеводе, собравшись с назначенными ратными людьми, состоявшими из дворян, детей боярских, голов станичных, станичников и вожей, голов и сотников стрелецких, голов казацких, казаков, литвы, немцев, черкасов (малороссийских казаков), днепровских и донских казаков и их атаманов и всяких людей", - ехать на Оскол, Усть Оскольца и ставить там город.
       Из Москвы же были отправлены пушкари, плотники, кузнецы и городовые мастера, а с ними - зелье (порох), ядра и всякие пушечные запасы, священники, дьячки с церковными книгами, ризами, антиминсами и прочим "церковным строением". Весной 1593 года выступили из Москвы и через город Ливны направились на высмотренное место...
       От Ливен и до Оскола переход был совершён со всякими предосторожностями и "великим бережением", особенно ночью, "чтобы татаровья и воры-черкасы безвестно не пришли".
       На месте тотчас же было приступлено к делу... Крепость была обложена в две стены дубового леса, мерою по окружности - 380 саженей 1 аршин (около 810 метров). Стены снабжены воротами и башнями для пушек. Всех башен было десять.
       Крепость занимала круто спускающийся к Осколу и Оскольцу выступ меловой горы. До революции 1917 года здесь находилась большая соборная церковь, дом присутственных мест, сквер и часть Нижней (Торговой) площади. Общее представление об Оскольской крепости XVI века можно получить из помещаемой ниже иллюстрации.
      
       Фото 33.
       В средине крепости были выстроены: большая соборная церковь во имя Рождества Богородицы и другая - во имя Николая Чудотворца. В большой церкви служба шла "по всея дни", а в малой - по праздникам. В крепости был сделан погреб дубовый, глубокий и покрытый землёю, "чтобы от пожару было безстрашно", а нём было "устроено зелье", затем житницы для хлеба и амбар для пушечных запасов.
       С 1594 года началась регулярная государственная служба города Старого Оскола. Правительство, оценив стратегические выгоды и удобство местоположения города Оскола, снова перевело сюда из города Ливны всю сторожевую порубежную власть. Оскол превратился в одну из крупнейших крепостей на Юго-Восточной окраине государства, а также выполняла роль государственного склада боевых и продовольственных припасов. По старинным записям известно, например, что в 1600 году отряд боярина Бельского, следуя на юг строить город Царёв-Борисов, был снабжён в Осколе всем необходимым: "зельем", ядрами, свинцом, сухарями, крупой, толокном и др. (см. "Прошлое Курской области", изд. Курск, 1940 г., стр. 45).
       На крутых буграх возник город Старый Оскол в конце XVI века. Чтобы читатели картиннее представили оборонные возможности города-воина порубежной службы, помещаем ниже некоторые иллюстрации.
      
       Фото 34.
       Это вид города со стороны с. Соковое, бывшего в начале XVII века ближним дозором Старооскольской крепости. Отвесные меловые бугры, в сравнении с которыми дома кажутся игрушками, дают нам представление, почему именно на гребне этих бугров был заложен город в тяжёлую пору борьбы нашего народа с многочисленными внешними врагами, с их натиском.
       А если посмотреть в сторону слободы Казацкой, то легко понять, почему здесь были размещены казаки, вставшие на службу Московскому государству и приписанные к крепости Старый Оскол: грозными бастионами высятся Казацкие бугры, с кручей которых метким огнём губили казаки врага при попытке обойти крепость с фланга или тыла.
       Вот фотоснимок вида на Казацкие бугры.
      
       Фото 35.
       Остаток каменной стены, обращённой к реке Осколец и заросшей теперь травой и кустарниками, высится над огромной кручей, взять которую штурмом было очень трудно. Обратите внимание на помещаемый ниже фотоснимок. В левом верхнем углу его чернеет фигурка человека почти у самой подошвы стены на гребне кручи. Сравните высоту этого человека с высотой кручи.
      
       Фото 36.
       Вам станет ясно сколь хорошо был ощетинен город Оскол против врага, приходившего к городским стенам со стороны реки Осколец.
       Но ещё более неприступен был город со стороны реки Оскол. Это видно из следующего фотоснимка.
      
       Фото 37.
       Здесь был главный участок Старооскольской крепости, с кручи меловых бугров разившей врага огнём своих пушек. До настоящего времени старооскольцы находят в русле реки и в прибрежных песках чугунные ядра, которыми угощали защитники старинной крепости незваных гостей. Полноводнее был тогда Оскол, его могучие волны плескались прямо у обрывистых меловых стен, так что сражённые при штурме крепостных стен враги тонули в реке.
       Труднодоступен был город Старый Оскол и со стороны слободы Ямской: обрывистые бугры, крутые спуски, каменные контрфорсы стен, надолбы и палисады, огонь крепостных пушек, - всё это создавало для врага неодолимые преграды. Неизвестный фотограф в XIX веке сфотографировал город с колокольни Ямской церкви. Этот снимок-репродукцию помещаем ниже, он не лишён интереса.
      
       Фото 38.
       При военной колонизации края, большую роль играли монастыри, основанные при многих укреплениях или ещё раньше, до основания новых городов-крепостей (Шмарненский монастырь, например, существовал задолго до основания города Старого Оскола). Имелся монастырь на территории современного села Каплино. Память об этом монастыре сохранилась в названии целой части села "Монастырский плант". Монастырские владения были на левом берегу Оскола, на границе сёл Каплина и Луги. Сейчас здесь краснокустовские колхозники насадили сосновый лес, а в давние времена, когда Оскол был судоходным, Кирилловский монастырь имел свою пристань на левом берегу Оскола, за Косым Бродом. Название этой пристани и по сей день сохраняется в наименовании урочища "Кириллова пристань", о чём упоминалось ещё и на странице 36 нашей книги. Говорилось там и о "лямческом деле" в районе Старого Оскола и о том, что возникла целая слобода поселенцев, занятых промыслом перетаскивания на лямках судов через перекаты и мели в данном месте реки Оскола. Имелась у города старинная пристань. Располагалась она северо-западнее современного мельзавода  14, на изгибе реки к северу. Помещаем ниже фотоснимок этой местности, где была старинная Оскольская пристань. Вдали видно 5-ти этажное здание мельзавода.
      
       Фото 39.
       Есть предположение, что Оскольская пристань была во владении одного из монастырей - Успенского или Троицкого. В урочище "Городской луг" летом 1937 года, на правом берегу Оскола, на трёхметровой глубине песчаной заноси и торфяника найдена мачта судна с клеймом (двуглавый орёл и буквы выжжены огнём). Там же и в других местах Поосколья обнаружены ушедшие под землю дубовые леса.
       *) см. публикацию Н. Белых "В пойме Оскола", "Путь октября" 2.III.1958 г.
       К северной стене Старооскольской крепости примыкал женский Успенский монастырь, возникший на рубеже XVI-XVII веков. До настоящего времени сохранились от этого монастыря часть стены, центральные ворота и остаток корпуса, где были кельи монашек.* Сохранился фотоснимок Успенской церкви, теперь уже не существующей, но история которой не лишена общественно-исторического интереса, почему и мы кратко расскажем о ней ниже. А пока поместим ряд фотоснимков, дающих представление о монастырской архитектуре в нашем крае.
       Вот фотоснимок монастырских ворот, через которые сейчас въезжают автомашины во двор хлебозавода и развозят булки и хлеб по магазинам города и района.
      
       Фото 40.
       *) Весной 1960 г. экскаваторы снесли все эти стены. На месте бывшего Успенского монастыря началось строительство огромного здания городского Дома культуры.
       По деталям этих ворот мы можем судить о мастерстве русских строителей, умевших создавать арочные перекрытия малой кривизны, но способные вековечно выдержать большую нагрузку. Монументально, прочно возводил свои постройки русский человек, уверенный в силе народа и в том, что сумеет в тысячелетиях отстоять независимость своей Родины. Обратите внимание на циклопичность дверей, ведших в один из монастырских корпусов на углу бывших улиц Курской и Успенской (ныне Интернациональной и Октябрьской). Это же ведь всё равно, что и вход в средневековую крепость. Помещаем снимок этих дверей, которые в скором времени подлежат сносу, а место их будет застроено заводским корпусом или жилым домом.
      
       Фото 41.
       Старинная церковь Успенского монастыря значилась в числе важных архитектурных памятников прошлого, но по недосмотру местных городских и районных властей пришла в ветхость и разобрана, а кирпич использован на различные хозяйственные нужды предприятий и города.
       Фотоснимок, помещаемый ниже, сделан в 1935 году перед началом разборки церкви во избежание её обвала и возможных при этом человеческих жертв. Негатив плохо сохранился, почему и фотоснимок выходит очень туманным.
      
       Фото 42.
       Старооскольцы всегда удивлялись несоразмерной с колокольней величине купола над центральной частью Успенской церкви, много говорили о причине такой архитектурной диспропорции, а также недоумевали по поводу украшенных наличниками и кокошниками "слепых" окон под куполом: "Зачем они обозначены лишь снаружи, но заложены кирпичами и внутри под куполом существует постоянный мрак? - спрашивали люди.- Неужели нельзя было проделать их сквозными и впустить в храм свет?".
       Ответ на эти вопросы могла дать лишь история, которая также объяснила старооскольцам и причину, по которой в Николаевской церкви (она находилась рядом с современным домом типографии) колокольня подавляла своими размерами и громоздкостью все остальное здание церкви, а в Успенской такое же подавляющее впечатление производил купол одноярусной главы над центральной частью храма.
       В архитектуре, как и вообще в искусстве, находят отражение острые общественные конфликты, борьба классов и групп, борьба мнений и направлений взглядов и т. д.
       В борьбе с католической церковью и с влиянием Запада восточная православная церковь, например, изгнала постепенно из своих храмов скульптурные изображения "угодников" и различных "святых", ограничиваясь художественной росписью внутренних стен и иконостасами или иконами в киотах и т. д. В тех же случаях, когда необходимы были компромиссы церковного руководства с прихожанами, каменные и другие изваяния сохранялись, но или запрятывались в глубокие ниши и в колокольной башне или выносились наружу, нередко располагались целыми группами за решёткой по карнизу храма.
       В Николаевской церкви скульптурные изображения апостолов, а потом и евангелистов, были размещены за решётками карниза второго яруса колокольни (колокольня была трехъярусная).
       И вот, выполняя заказ богатых сторонников церковного космополитизма и низкопоклонства перед западом, архитектор был вынужден нарушить стройность и красоту русской архитектуры, чтобы на карнизе дать простор для изгнанных из храма изваяний апостолов. Для этого пришлось непомерно увеличить размеры стен четырёхугольной колокольни, а заодно чрезмерно поднять её ввысь, чтобы скульптурные фигуры апостолов модно было видеть издалека.
       Вот в чём секрет уродливости архитектуры бывшей Николаевской церкви, от которой ныне сохранилась лишь часть примыкающей к типографии стены гигантской некогда колокольни. Толщина этой стены у основания достигала 4 метров, а колокольня была столь высока, что торчала над городом каланчёй и была видна за десятки километров.
       На разбор этой уродливой колокольни и церкви потрачено около двух лет, а кирпича хватило на мощение почти всех городских тротуаров и на постройку нескольких домов.
       Архитектурные несоответствия в здании Успенской церкви имели другое объяснение. Мы изложим эти объяснения ниже, а заодно и приведём неопровержимое подтверждение этих объяснений, полученное при разборке Успенской церкви на хозяйственные нужды города. Успенский женский монастырь возник на рубеже XVI-XVII вв. у северной стены Оскольской крепости, а несколько позже его возник у слободы Стрелецкой, восточнее города, Троицкий мужской монастырь (Троицкая Тюляфтина пустынь). Оба монастыря, конечно, окрепли в своё время при материальной поддержке со стороны государства, но и сами оказывали государству существенную помощь и играли большую роль в обороне порубежья и его колонизации, в развитии хозяйственной деятельности.
       В монастырях находили приют осиротевшие во время татарских набегов люди, здесь лечились раненые воины. А Троицкий монастырь, кроме того, имел пушки и охранял город со стороны Кальмиусской сакмы.
       До настоящего времени сохранилась реконструированная в 1730 году одна из церквей Троицкого монастыря, охраняемая государством в качестве архитектурного памятника русской старины. Вот снимок этой церкви.
      
       Фото 43.
       Над входом в Троицкую церковь висит охранная доска с надписью: "СНК РСФСР. Управление по делам архитектуры. Памятник охраняется государством. Повреждение здания карается законом".
      
       Фото 44.
      
       Фото 45.
       Давно люди обратили внимание на то, что если в Успенской церкви было архитектурное несоответствие в размерах купола центральной главы и верха колокольни, то в Троицкой бросалось в глаза смешение двух архитектурных стилей: дониконовская русская шатровая колокольня уживается рядом с круглой двухъярусной главой над центральным зданием с пределами. При этом простому глазу видно, что второй ярус по куполом круглой главы надстроен позже, чем была первоначально выстроена церковь.
       Знакомясь с историей раскола на Руси и зная, что борьба Никона и его преемников с раскольниками носила жестокий характер, но иногда не исключала, а практиковала компромиссы, нашедшие отражение и в церковной архитектуре, автор данной книги основательно изучил историю раскола в Курском крае и вообще в южных порубежных городах и сёлах.
       Выяснилось при этом, что статьи А. Танкова "Из истории раскола в Курской епархии", публиковавшиеся в 1898 году в "Курских епархиальных ведомостях" и отрицавшие наличие раскольничьего движения в Старом Осколе и его крае, не соответствует действительности. Здесь имелось сильное движение раскольников. Под его влиянием в раскол пошли и Успенский, и Троицкий монастыри. Присоединился к расколу Шмаренский монастырь.
       Сопротивление Шмаренского монастыря закончилось разрушением его московскими войсками, а Успенский и Троицкий монастыри пошли на предложенный им компромисс: они отказывались от активной поддержки раскольников, должны были убрать шатровую кровлю с церковной главы, заменив её круглой купольной, и при этом условии центральная церковная и государственная власть гарантировала существование монастырей, закрепляли за ними много крестьян (За Троицким монастырём, например, была закреплена целая слобода Троицкая) и разрешила, если монастыри пожелают, сохранить для них право строить колокольни шатровые, в русском дониконовском стиле.
       И вот на колокольне Троицкого монастыря была оставлена шатровая кровля, а с главы шатровая кровля была снята, надстроенный ярус главы получил круглый, чуть приплюснутый купол в византийском стиле. Это означало, что Троицкий монастырь полностью выполнил условия предложенного ему компромисса.
       Успенский же монастырь, видимо, пользуясь сочувствием воеводы, несколько схитрил: шатровая система церковной главы здесь не была разрушена. Искусные каменщики сумели замуровать шатровое перекрытие церковной главы купольным. При этом, конечно, оказалось невозможным проделать сквозные окна под куполом, почему и в церкви всегда стоял полумрак, олицетворяя протест покорённых, но не уничтоженных старооскольских церковных мятежников.
       Против такого нашего вывода, высказанного в довоенные годы в краеведческом кружке, многие возражали, Но теперь вряд ли кто сможет возражать, так как имеется неопровержимое подтверждение правильности моего вывода: при разборке главы Успенской церкви (Монастырём она перестала быть, равно как и Троицкая, в 1767 году в связи с известным указом Екатерины II от 1764 г. о секуляризации монастырей. Земли у монастырей были отобраны и переданы в управление государственного органа, именуемого коллегией экономии. С этого времени Троицкая слобода стала называться экономической, экономическими же назывались и крестьяне, превратившиеся из крепостных монастырских в крепостных государственных) в тридцатых годах XX в. купол главы обвалился и глазам осколян предстала интересная картина: - старое шатровое перекрытие, как цыплёнок из яичной скорлупы, вывалилось из расколовшейся кирпичной оболочки церковной главы. Внутри шатра, оказывается, было искусно сделано сводчатое перекрытие. Огромная масса этого кирпичного свода много лет висела над головами молящихся и казалась им лёгкой потолочной твердью, раскрашенной под цвет неба и освещённой свечами огромной люстры. тяжесть свода расходилась от центра по радиусам и поглощалась устойчивостью стен, на которые опирался свод, а стены стягивались в верхней части шатром и потому легче выдерживали колоссальную нагрузку центробежного направления.
       Снаружи шатёр был также искусно охвачен кирпичной сферой, которая почти не опиралась на шатёр, а давила на стенки яруса церковной главы не сверху вниз, а под некоторым углом сверху внутрь. Создавалось как бы давление центростремительного направления, что уравновешивало в значительной мере центробежное давление свода на стенки и обеспечивало сохранность их, предохраняло от разрыва. В этом был секрет долголетия здания. А в разрушении здания мы нашли то, чего долго недоставало нам для подтверждения ранее высказанного вывода о причине архитектурных несоответствий и диспропорций, смешения стилей в церковных зданиях Успенского и Троицкого монастырей. Причины эти были социального характера и являлись следствием борьбы средневековых классов - крестьян и помещиков, а также борьбы социальных групп внутри самого господствующего класса. Раскольническое движение было не только религиозным, но и общественным, отражавшим противоречия русского общества XVII века. И "Если эта классовая борьба носила тогда религиозный отпечаток, если интересы, потребности и требования отдельных классов скрывались под религиозной оболочкой, то это нисколько не меняет дела и легко объясняется условиями времени (господством религиозной идеологии Н.Б.)",- писал Ф. Энгельс о средневековых религиозных движениях (см. К. Маркс и Ф. Энгельс, т VIII, стр. 128).
       А так как искусство, в том числе и архитектура, всегда партийны и отражают борьбу классов, их компромиссы, победы и поражения, то и в архитектуре старооскольских церковных зданий всё это отразилось и довольно ярко, поскольку сама социальная борьба здесь носила яркий, острый характер.
       . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
       Из приведённого в данной главе IV материала всякий внимательный читатель найдёт полный ответ на вопрос: "Как и почему возник город Старый Оскол?". Он возник из государственной потребности обороны страны от натиска иноземцев и входил в сложную систему засечных линий, сторож и других форм порубежной службы, созданной при Иване Грозном, Борисе Годунове и при первых царях из династии Романовых.
       Для наглядности, в заключении IV главы книги, мы прилагаем Схему 3 "Засечных линий". Засечные линии и сторожи при Иване IV и Б. Годунове.
       СХЕМА  3
       Примечание: настоящая схема заимствована из "Атласа карт и схем по русской военной истории", составленного Л. Г. Бескровным. (Воениздат, 1946 г., лист. 13).
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      

    V

    РОЛЬ СТАРОГО ОСКОЛА ДО НАЧАЛА XVIII века

      
       Марксистская наука рассматривает город в качестве социально-экономической категории и утверждает, что ремесло играло решающую роль в превращении посёлка в город. Это положение правильно не только при изучении происхождения и характера древнерусских городов дофеодального или раннефеодального периода, но и при изучении "военных" городов более позднего времени.
       Дело в том, что и военные функции города являются выражением социальной сущности государства, его классового характера и той исторической особенности, в условиях которой возник город. Да и военные функции города не могли быть выполнены без создания определённой материальной базы, без развития у стен города-крепости ремесленных слобод, колонизации края и пр.
       Проследить роль города Старого Оскола тем более интересно, что он возник в то время, когда сложный процесс преодоления феодальной раздробленности и образования централизованного Русского государства, начавшийся в раннефеодальный период XII-XIII веков, вступил в решающую фазу и был закончен, в основном, к середине XVII века (см. В.И. Ленин, соч., т 1, изд. 4, стр. 137, "Что такое "друзья народа"). В этих условиях Старому Осколу выпало на долю быть городом-воином, оберегавшим границу страны от внешних врагов, покровителем колонизации края, ускорителем развития в нашем крае ремесла и торговли, общественного разделения труда и приобщения Пооскольского края к формировавшемуся Всероссийскому рынку. На всю жизнь местного края город Старый Оскол налагал глубокий отпечаток своего влияния. Обширное "Дикое поле" превращалось в заселённую "Польскую Украйну" при непосредственном участии в этом старинного города Старого Оскола. Так, например, в последний год царствования Бориса Годунова был основан "дозор Оскольский ближний", где сейчас центральная усадьба колхоза "Новый мир". Были здесь избы поставлены с частокольными дворами и бойницами малыми, чтобы дозору крепко сидеть и очи воеводские против ворогов дополнять и помогу крепости оказывать. С дубов высоких на "ближнем дозоре" "сторож" далеко видел на заход и на полдень, и на полночь и на башню крепостную с недрёмным стражем: зажги только на дозоре костёр сигнальный, и вся крепость на ноги станет, встревожатся станицы и починки разные (новосёлки), - все на помощь придут городу против недруга иноземного.
       В свободное от службы время, старший дозорный Игнашка Мартынов, искусный в соковом деле, клюкву-ягоду на соки изводил для воеводы, почему и дозор был прозван Соковым. Так и до сей поры сохранилось это название за селом, выросшим на месте старинного боевого дозора порубежников.
       Образовывались в лесах Пооскольских и многие другие поселения из числа беглых крестьян. В Старооскольском музее хранилась до Великой Отечественной войны переписная книга за 1648 год. Некоторые выписки из неё были опубликованы автором настоящей книги в Старооскольской газете "Путь Октября" за 8 мая 1938 года и в других номерах. Там упоминалось много поселений, существовавших в нашем крае в начале XVII века.
       В "Заметках о переписной книге Оскола-града за лето 7156-е" (по нашему счёту - 1648 г., - а в газете "Путь Октября" за 8 мая 1938 года ошибочно указан год 1646-й) было сказано, что: 1. В этой книге упомянуты все современные сёла, за исключением слобод Ламской (там говорится просто о ламичах) и Ямской, 2) Названы поселения - Соковое, Верхне-Атаманское, Катеневка, Монаково, Лысая Поляна (ныне - Долгая Поляна), Коростнь монастырский (теперь - с. Коростово), Сапрыкино, Великий Перевоз, Незнамово, Сорокино и другие до номера 137.
       Новосёлки были небольшие, о чём можно судить по такой записи: "В Монаково вкупе осьмнадцать мужей есть было, а в Коростне - суть двадцать мужей..."
       Первоначальное население города состояло из служилых людей дворян, детей боярских из полковой и станичной службы, казаков, стрельцов, пушкарей, воротников и других служилых людей. В более позднее время, во втором десятилетии XVII века царёвы грамоты на имя воеводы оскольского упоминали о людях и других категорий, о "братьях" служилых людей (вероятно, речь шла о монахах и монашках из возникших в начале XVII века у стен Оскольской крепости монастырей - женского Успенского и мужского Троицкого), о суседях, подсуседях, захребётниках и о всяких жилецких людях.
       Что же касается сельского населения, то оно состояло из лиц, поселённых правительством (правительственная колонизация) и, большей частью, из крестьян, бежавших в Поосколье от притеснений боярских и помещичьих из центральных губерний и подмосковных вотчин. Этим и объясняется, что в правительственных кругах называли Поосколье "мятежным и воровским краем". Да и в самом деле, будучи всегда верен Родине, Старооскольский край много беспокойства приносил боярам и помещикам своей "вольницей" и мятежами, заставлял царские власти во многом идти на уступки населению края и вообще держаться осторожной политики по отношению к этому населению.
       Один из рецензентов книги "Частичка Родины" тов. Ф. Лаппо из Курского педагогического института, совсем не понял, почему царские власти не вдруг рискнули переписать население Оскольского края и окончательно сделать его крепостным. "Почему же это так произошло? - писал он.- Чем была вызвана такая осторожность московского правительства?" Ниже (см. стр. 100 и др.) я дам на это развёрнутый ответ, хотя и в рукописи, рецензированной тов. Ф. Лаппо содержалось достаточное объяснение причин поведения царского правительства. Стоило лишь вдумчиво отнестись к рукописи "Частичка Родины". А пока расскажу вкратце о поведении населения Поосколья в начале XVII века и об участии Старого Оскола в событиях, связанных с появлением первого самозванца Дмитрия и последующей борьбой нашего народа против польско-литовских и иных поработителей нашей Родины.
       В 1600 году Оскольский воевода Иван Жиров Засекин и подьячий Михайло Нечаев писали в своей клеветной грамоте в Москву, что на Дону и в Оскольском крае недовольство преумножается и зло назревает великое противу дела государёва. В грамоте указывалось, что казацкий и стрелецкий голова Степан Данилов "умствует" и в присяге государёвой не твёрд..."
       Из этого видно, что в Оскольском крае, как и во всей стране, назревали большие события, направленные против усиления помещичьей эксплуатации и бесправия народных масс. Условия для открытого выступления вызрели в связи с необычным голодом, поразившим страну в 1601-1602 годах. В летописи тех лет говорилось, что всё лето 1601 года "...были дожди великие, которые не давали хлебу созревать; стоял он, налившись, зелёный, как трава. На праздник Успения был мороз великий и побил весь хлеб, рожь и овёс". Если в 1601 году люди кормились ещё кое-как, примешивая кору к старым запасам муки, то весна 1602 года принесла людям полную катастрофу: не взошли посевы, голод принял невиданные размеры.
       Спасаясь от голода, люди хлынули в Северскую Украйну, на Дон и Нижнюю Волгу, в Оскольский край. Здесь они, бездомные и обездоленные, ждали только случая для расправы с помещиками и боярами, жили надеждой на появление "хорошего царя", который бы облегчил положение народа и т. д.
       А с севера шли слухи, что крестьяне и холопы, руководимые неким Хлопко, громят помещиков и купцов, дошли уже до окрестностей Москвы и скоро повесят всех бояр. Потом пришёл слух о поражении Хлопко и о том, что его взяли в плен бояре и замучили до смерти. Недовольство царём Борисом Годуновым в массах нарастало. Оно перебрасывалось от крестьян в крепостные гарнизоны, волновало казаков и стрельцов, всю мелкую служебную сошку. В районе крепости Оскола в 1604 году появились отряды беглых крестьян, вооружённых дубинами и топорами. Гарнизон крепости и жители слобод сочувственно относились к этим отрядам, делились с ними пищей и одеждой, иногда предоставляли кров, вопреки воеводскому запрету.
       Росло волнение горожан, прислушивавшихся ко всякой вести, приходившей в город из разных краёв страны. Ширились слухи, что сын Ивана Грозного, Дмитрий, жив и идёт против Годунова Бориса, требуя возвратить родительский престол и обещая народу хорошую жизнь и освобождение от различных тяготОсенью 1604 года, когда в Оскол привезли грамоту Лжедмитрия с предложением выступить против изменника Бориса Годунова и встать на службу законному царю, в Старом Осколе вспыхнуло восстание. Воевода, отказавшийся присоединиться к восставшим, был связан и отправлен Лжедмитрию на расправу. Большинство Старооскольского гарнизона, объединившись с крестьянскими отрядами и с подошедшими с юга казаками, отправилось на осаду Новгород-Северского, где против поляков и войск Лжедмитрия держал оборону отряд московских войск под командованием окольничего Басманова.
       Оборонялась Новгород-Северская крепость героически, а подошедшие к Лжедмитрию подкрепления из восставших крестьян, казаков и гарнизонов некоторых южных городов, в том числе и Оскола, штурмовали её без охоты, узнав, что обороняют крепость 600 стрельцов и что в городе не имеется ненавистных бояр и помещиков. Боеспособность войск Лжедмитрия падала, а обстановка складывалась не в его пользу (успели подойти верные Борису Годунову войска под командованием князя Мстиславского, семидесятитысячная армия Василия Шуйского двинулась в помощь князю Мстиславскому), вот почему Лжедмитрий снял осаду Новгорода-Северского и отступил к Севску.
       Но и здесь он не был в безопасности. Решив напасть на войска Василия Шуйского, двигавшиеся к Севску, Лжедмитрий продвинулся к селу Добрыничи. Здесь состоялось сражение на рассвете 21 января 1605 года. Самозванец был разбит. Поляки бежали от него, ушли запорожские казаки, оставили Лжедмитрия и старооскольцы. Лжедмитрий помышлял о бегстве в Польшу. Но дела его внезапно поправились: царь Борис Годунов умер в 1605 году, а опытный воевода Басманов, посланный 16-летним сыном Годунова, Фёдором, под Кромы, где засели войска самозванца, изменил и перешёл на сторону Лжедмитрия. При этом Басманов привлёк на свою сторону воеводу Салтыкова, детей боярских из Рязани, Каширы и Тулы, князей Голицыных, а также 4-х тысячную дружину наёмных московских войск. Кроме того, ряды самозванца пополнили беглые крестьяне, которых разыскивали помещики по грамотам Бориса Годунова. Лжедмитрий обещал этим крестьянам свободу, равно как и обещал ремесленникам различные вольности за поддержку ими "законного царя". Опираясь на обманутые массы крестьян и ремесленников, а также используя прямую измену Родине части бояр и дворянства, Лжедмитрий сумел дойти до Москвы и 10 июня 1605 года беспрепятственно вступил в русскую столицу.
       Поняв, что новый царь является ставленником поляков, в интересах которых попирает русские обычаи и грабит народное достояние, москвичи в ночь с 16 на 17 мая 1606 года подняли восстание, перебили поляков, уничтожили Лжедмитрия. Но власть попала в руки боярского царя Василия Шуйского, который увеличил срок розыска беглых крестьян, раздавал боярам лучшие должности и новые земли, притеснял не только крестьян, но и дворян. Всё это вызвало новый подъём недовольства в стране. Назревало восстание. Вспыхнуло большое крестьянское восстание под предводительством Ивана Болотникова (осень 1606 года - осень 1607 гг.). В этом восстании принимало участие и население Поосколья, сочувственно отнёсся к крестьянской войне гарнизон Старооскольской крепости. Многие осколяне ушли в лагерь Болотникова и вместе с ним выдерживали длительную осаду Тулы многочисленными войсками Василия Шуйского, гибли потом от руки царских палачей, когда крестьянское восстание было подавлено.
       Земляки-осколяне с гордостью говорят о прошлом своего родного "мятежного края", смело выступавшего на борьбу против бояр и помещиков. Рассматривая карту Руси начала XVII века, комсомольцы и пионеры Старооскольского края добрым словом вспоминают своих предков-старооскольцев, принимавших участие в крестьянской войне под предводительством И. И. Болотникова, с глубокой взволнованностью пробегают пальцем по красной кривой линии пунктира, охватывающего район крестьянского восстания в 1606-1607 годах и включающего в свою орбиту города: Курск, Оскол, Рыльск, Путивль... И родной город, родной край предстают перед глазами молодых граждан в качестве полноправной частицы Великой Советской Отчизны, созданной веками упорной борьбы нашего народа за свободу и счастье.
      
       Карта  4: БОРЬБА С ПОЛЬСКОЙ И ШВЕДСКОЙ ИНТЕРВЕНЦИЕЙ В НАЧАЛЕ 17 века
       Но, как известно, первая крестьянская война в России закончилась поражением крестьян, так как у крестьян не было верного союзника и руководителя в лице рабочего класса, выступали они стихийно против плохого царя и плохих помещиков, наивно веря в существование "хорошего царя" и "хороших помещиков". Крестьяне тогда ещё не боролись против помещичьего строя в целом, хотя и восставали против феодального гнёта. "Мы, большевики,- отмечал И.В. Сталин,- всегда интересовались такими историческими личностями, как Болотников, Разин, Пугачёв и др. Мы видели в выступлениях этих людей отражение стихийного возмущения угнетённых классов, стихийного восстания крестьянства против феодального гнёта" (И. Сталин, Беседа с немецким писателем Эмилем Людвигом, изд. 1938 г., стр. 8).
       В пору разгрома Болотникова правительственными войсками, в Старый Оскол прибыл ставленник Василия Шуйского воевода Бутурлин. Реакционный и недальновидный человек, он рьяно взялся за ликвидацию крестьянского восстания в крае и прилегавших к нему районах, начал арестовывать и направлять в подмосковные вотчины бежавших оттуда крестьян, угрожал расправой стрельцам за сочувствие к "черни", принуждал население присягнуть боярскому царю Василию Шуйскому.
       Недовольство крестьян и служилых людей снова достигло большого накала. Крестьяне, равно как и мелкий служилый люд, снова, не зная иного выхода из несправедливого и тяжёлого феодального гнёта, обратили свои надежды на "доброго царя". А тут до Старого Оскола достигли слухи, что царь Дмитрий спасся и снова собирает полки для похода на Москву, обещает народу различные вольности. Переход Путивля и всех его войск, возглавляемых Шаховским, на сторону Лжедмитрия II-го был воспринят южными городами в качестве сигнала к восстанию против Василия Шуйского. Вспыхнуло восстание и в Старом Осколе. Воевода Бутурлин был схвачен восставшими и убит на площади у крепостной стены.
       Часть старооскольских повстанцев отправилась на помощь Лжедмитрию II, дошла с ним до Тушино, веря в добрые намерения нового царя. Но искусно сплетённый польскими панами обман был вскоре разоблачён русским народом. От Лжедмитрия II начали отходить отряд за отрядом, в том числе покинул "Тушинского вора" и старооскольский отряд. Более того, старооскольцы включились в народную партизанскую войну против польских захватчиков и проявили большой патриотизм и дальновидность, характерные для русского народа: осколяне наотрез отказались поддержать кандидатуру польского королевича Владислава на русский престол, отогнав пушечным огнём поляков от стен Оскольской крепости. Они заявили о своей верности царю Михаилу Фёдоровичу Романову, избранному на престол в феврале 1613 года Земским собором. В то время такая позиция осколян имела прогрессивное значение, поскольку России была исторически нужна крепкая центральная власть для борьбы за независимость и целостность страны, к ликвидации чего стремились польские паны.
       Теперь будет к месту остановиться на выяснении вопроса о причинах, заставлявших Московское правительство держаться осторожной политики по отношению к южным городам вообще, к Осколу и Оскольскому краю в частности.
       Частично мы находим справедливое объяснение политики Московского правительства в затронутом вопросе в том, что колонизация, забравшись на низовья Воронежа и на Оскол, нашла здесь большое приволье: новый переселенец к началу XVII века пахал здесь, в среднем, от 0,75 до 1,5 десятины в каждом поле, не считая пашни "наездом", и располагал, кроме того, "диким полем" в размере от 25 до 30 десятин. В лесах, кроме того, в распоряжении переселенцев были многочисленные "бортные ухожан", рыбные и звериные ловли, тянувшиеся на целые десятки вёрст в окружности. Московские государи раздавали вотчины и населённые земледельцами, в том числе и беглыми крестьянами, поместья в этой области не только рязанским боярам, перешедшим на службу к московскому государю (не случайно полковым воеводой в Старом Осколе в 1646 году был рязанский дворянин Иван Захарович Ляпунов), но и вообще служилым людям государства.
       Первоначально земледельческое население, составлявшее рабочую силу вотчин и поместий, практически совсем не было закреплено за своими помещиками. Даже после отмены "Юрьева дня" в 1581 году, давшему сильнейший толчок бегству крестьян с севера в Поосколье, когда во всех краях страны помещик сделался единственным распорядителем отношений земледельца к источнику его благосостояния - к земле, земледельцы Поосколья продолжали оставаться в сравнительно удовлетворительном экономическом положении и меньшем, чем в других краях, правовом угнетении. Объяснялось это не какой-либо гуманностью пооскольских помещиков, а тем, что свободной земли здесь было много, и помещикам невыгодно было жёстко ограничивать крестьян в пользовании ею. Ведь ценность поместий тогда обуславливалась не количеством десятин земли, а количеством рабочей силы, которую составляли крестьяне. Короче: прижми крестьян, так они убегут к кочевникам в степи или в "казаки". Вот где таилась разгадка более позднего, чем в других местах России, фактического закрепощения крестьян в Поосколье: не укрепив достаточно центральную власть и её позиции в Поосколье, правительство, помещики и воеводы были вынуждены допускать некоторый "либерализм" в своём отношении к этому краю.
       Правительство не забывало также о крестьянской войне начала XVII века, именовало Оскольский край "мятежным краем". При дворе бытовали пословицы и поговорки вроде: "Гол, как Сокол, а за волей убежал на Оскол" и др. Всё это учитывалось правительством. Интересно отметить, что в 1616 году Оскольский воевода Фёдор Соковник упросил Москву не принуждать его к всеобщей переписи населения Поосколья. Он переписал лишь население города. Оказалось, что в это время в Осколе имелось детей боярских 223, станичных атаманов - 20, станичных ездоков - 160, казаков городских вместе с их головою Решетовым - 275, стрельцов с сотником вместе - 100, пушкарей - 80, зативщиков - 20, воротников - 8, ямских охотников - 20, всего 856 человек, исключая "братьев, суседей, подсуседей" и пр.
       Почему же воевода не рискнул переписать в 1616 году всё население Поосколья. Это видно из приписки: "Казаков в числе 275 есть, голова их Решетов. Буйство тайное есть..."
       Дело в том, что перепись населения края означала бы тогда ни более ни менее как регистрацию беглых крестьян и возврат их или в поместья подмосковных помещиков или превращение в крепостных на новом месте жительства. Но воевода понимал, да и сами Романовы ещё не считали себя настолько прочно укрепившимися, чтобы пойти напролом. Они боялись всеобщей переписью вызвать на юге новое крестьянское восстание или вынудить беглых крестьян уйти в турецкие владения, что вовсе не входило в расчёты Московского правительства.
       Учитывалось и то, что до самого Поляновского мира в 1634 году Владислав польский не отказывался от притязаний на Московский престол. Московское правительство проявляло в связи с этим обстоятельством дальновидность, ведь несколько смягчённую политику по отношению к Поосколью и вообще "южной вольницы", чтобы крутыми мерами не толкнуть эту вольницу к союзу с поляками.
       Надо иметь в виду ещё и то, что русская правительственная колонизация, достигнув при Борисе Годунове устья Оскола (Основание города Цареборисова), временно была приостановлена в годы первой крестьянской войны. Крымские татары поспешили воспользоваться обстановкой и начали разгонять население долины реки Оскола, лежавшей между татарскими шляхами - Муравским и Кальмиусским. Так что правительство Михаила Романова уже было вынуждено официально селить людей вольницы на южной окраине и даже за пределами этого рубежа, представлять поселенцам земельные наделы и льготы с условием, что эти поселенцы будут охранять окраины от набегов татар и, по их выражению, станут "добывать себе зипуны" (просто ходить за военной добычей) не в пределах Московского государства.
       Продолжавшиеся частые набеги татар тревожили царя. С целю охраны рубежа и создания опоры колонизации края, Московское правительство построило в южной части страны новые оборонительные черты - Белгородскую (Белгород-Короча-Новый Оскол-Острогожск-Коротояк-Воронеж-Усмань-Козлов, - в общем 25 укреплённых городов и городков) и Симбирскую (Тамбов-Верхн. и Нижн. Ломов-Инсар-Саранск- и далее на Карсун и Симбирск). Это было сделано через 54 года после основания Старого Оскола.
       Осторожность политики Московского правительства по отношению к южным краям, в том числе и к Поосколью, позволила использовать силу этих окраин для борьбы с поляками и выиграть время для разрешения серьезных вопросов внутренней и внешней политики. Об успехах правительства в этом отношении говорят следующие исторические факты.
       В 1617 году, мстя за отказ южных городов поддержать Владислава на московский престол, польско-литовские отряды напали на южные города, в том числе на Курск и Старый Оскол. Курск им взять не удалось, но Старый Оскол также категорически отказался поддержать польско-литовские требования против Москвы, был захвачен пришельцами и сожжён дотла. В книге Д. Моисеева "Краткая история города Старого Оскола" (С. Петербург, 1894 г., стр. 11) на этот счёт сказано: "В 1617 году литовские люди, быв у Курска, пришли в Оскол изгоном, город и острог сожгли и от крепости и построек оставили одни обгорелые остатки"
       Но, встретив со стороны курян и осколян такой отпор и готовность их жертвовать жизнью и имуществом ради независимости Родины, поляки и литовцы не посмели двигаться на север.
       Правительство, сознавая важность Старого Оскола в укреплении государства, немедленно направило сюда курского воеводу Скуратова с ратными людьми и поручило ему крепость восстановить. Крепость, восстановленная Скуратовым, стала ещё более боеспособной, чем до сожжения её польско-литовскими захватчиками. В частности, были восстановлены и укреплены "тайники" - подземные ходы к рекам Оскол и Осколец, стены усилены "диким камением и рвом глубоким, палисадами острыми да гафуницами (пушками)".
       И Оскол-град с той поры ещё не раз, пользуясь поддержкой населения края, подставлял каменную грудь свою под яростные удары иноземцев, стойко держался, запрещая врагам путь к Москве с юга.
       Да и не только оборонялись осколяне, но и в походы далёкие ходили - на Литву и Польшу, чтобы отвоевать у них исконные русские земли. В 1633 году, например, "ратники оскольские и белгородские ляхов отменно побили, в бою кровосечном Полтавский острожек на копьё взяли и пленных презело много в Оскол и Белград спроводили".
       Московское правительство, как видно было из воеводских бумаг XVII века, разрешило белгородцам и осколянам, пострадавшим в 1617 году от литовского набега, "оставить у себя литовских жинок и ребят малых во холопьях для острасту и неповадности ляхам с мечём и огнием на Оскол и Белград промышлять". Но осколяне не воспользовались царской "милостью", отпустили всех пленников через два года домой, на Литву. А ведь город немало бед переживал и в рабочих руках нужду имел, строился (Имейте в виду, что в 1618 году татары нападали на город, но были отбиты, успев сжечь пригородные посёлки. В июне 1628 года город выгорел из-за начавшегося пожара в соборной церкви, а правительство приказало городским жителям "всё восстановить в исправности, как было"). И факт отпуска в этих условиях польско-литовских пленников домой из неволи указывает на высокоразвитое у наших предков осколян чувство гуманизма и желание жить мирно со всеми близкими и дальними соседними народами.
       К сожалению, сами эти соседние народы не проявляли склонности к добрососедским отношениям, часто нападали на нашу землю и приносили населению многочисленные страдания. Так, например, в апреле 1631 года татары напали на районы Оскола, Ливен, Курска, Белгорода. Из Оскола был выслан отряд в 450 человек на Кальмиусский шлях. В 1642 году на Поосколье напали крымские татары. Они прорвались до города Старого Оскола, разорили пригородные слободы, угнали в плен многих жителей. Правда, крепость им взять не удалось.
       После ухода татар в свои пределы, власти взялись за новое усиление Оскольской крепости. Между Стрелецкой и Пушкарной слободами была сооружена дубовая проездная башня с приспособлением для огненного боя. По обе стороны от башни был возведён острог (укреплённая стена) - по 50 саженей с каждой стороны башни. Перед острогом был вырыт ров с водой и врыты в землю брёвна с перекладинами и заострёнными концами, направленными в сторону врага. Назывались эти сооружения "надолбами". Они были поставлены на всех проездах к городу, в том числе между берегами Оскола и прилегающими болотами, на дорогах между соседними трясинными лугами и перед въездными рогатками на слободских улицах, ведших к центру города.
       Внимательно вдумавшись во все изложенные выше факты и взвесив историческую обстановку в стране и в Поосколье, читатель разберётся в причинах осторожности московского правительства по отношению к южным областям и полностью поймёт, почему "до царя Алексея Михайловича воеводы даже не рисковали переписывать в Оскольском крае беглых людей" (Путь Октября" за 16 сентября 1948 г., стр. 2, статья Н. Белых "В далёком прошлом").
       Выждав время и подавив волну городских восстаний в Курске, Соли Вычегодской, Устюге и других городах, окрепшее правительство Романовых при Алексее Михайловиче созвало Земский собор осенью 1648 года, отменило в угоду помещикам "урочные лета" (сроки по розыску беглых крестьян) и провело мероприятия по полному закрепощению крестьян. Была проведена всеобщая перепись и в Оскольском крае, поставившая здешних крестьян окончательно в крепостную зависимость. А Уложение 1649 года, узаконившее все эти крепостнические мероприятия, усилило вместе с тем и царскую власть, установило смертную казнь за преступления против личности царя.
       К середине XVII века московское правительство добивалось более или менее устойчивого положения внутри страны и на рубежах государства: городские восстания середины XVII века были разгромлены, окончательно сложился государственный строй феодально-крепостной России, вероятность набегов на страну со стороны крымских татар и турок уменьшилась, а с западными государствами отношения нормализованы, так что можно было заняться переустройством связи, вооружённых сил и т. д. для предстоящего в дальнейшем решения вопроса о возвращении стране её исконных земель и продолжения политики борьбы за выход России к морям.
       Для решения этих задач в новых условиях потребовалось провести различные правительственные мероприятия.
       В частности, к 50-м годам XVII века относится правительственная попытка установить постоянно действующую почтовую связь центра с Курским краем и Пооскольем. Вследствие неудобства связи через нарочных гонцов, царь Алексей Михайлович Романов велел расставить между Москвой и Путивлем трубников, которые должны были "от Москвы до Путивля с государёвыми грамотами и из Путивля к государю, к Москве с описками ездить от стану до стану наскоро".
       Интересно отметить, что на территории Поосколья до сей поры сохраняются названия некоторых сёл, указывающие на прохождение через них в прошлом правительственных почтовых дорог. Так, например, имеется километрах в пяти от города Тима село Становое. В Ястребовском районе есть деревня с названием "Становой Лесок". Вероятно, здесь был один из станов почтовой связи, установившейся между Москвой и окраинами с середины XVII века. И почтовый тракт этот проходил в восточном и юго-восточном направлениях через Тим, Оскол, на Воронеж и т. д.
       Почтовая связь долгое время не ладилась. Интересные подробности по этому вопросу можно найти в книге "Россия". Там, например, рассказывается, что в 1659 году для осмотра почтовых станов из Москвы был послан особо уполномоченный чиновник. Он имел, для подкрепления станов и трубников, 12 конюхов с 48 лошадьми.
       Но и после такого подкрепления наблюдалась неисправность в работе почтовой связи, почему и в 1668 году были по-новому расчислены почтовые станы (станции). Так, например, штат станов на линии Москва-Севск был доведён до 2 приставов с 4 лошадьми на каждый стан, чтобы скорее доставлять государёвы грамоты и боярские отписки ("отчернинки"). Дело связи немного улучшилось. Но если царь Алексей Михайлович удовлетворился достигнутой быстротой доставки почты, то Пётр I в 90-х годах XVII века в особом указе отмечал, что "письма ходят весьма мешкотно" и потребовал от почтовой службы подвижности и оживления, а также повелел учредить новые и улучшить старые линии почтовой связи, особенно между Путивлем-Курском и Воронежем через города Тим (Выгодное) и Старый Оскол.
       При Екатерине II, к 80-м годам XVIII века, длина всех почтовых дорог России достигла 5600 вёрст.
       В сороковых годах XVII века, когда сторожевая служба порубежников утрачивала своё значение, правительство стало размещать в южных городах постоянные полки. Они могли быть использованы для войны с соседними государствами и для подавления народных волнений. Один из таких полков был размещён в 1646 году в Старом Осколе. Воеводами этого полка были Василий Борисович Шереметьев и Иван Захарович Ляпунов.
       Так как фактически к этому времени не было изжито "местничество" и занятие должностей осуществлялось по родовитости происхождения того или другого боярина, то правительство, помещая сторожевой полк в старом Осколе и желая пресечь возможные местнические споры в Старом Осколе, сделало следующее распоряжение: "На случай же войны с ними (с полком и полковым воеводою) в сходе должен быть со своими служилыми людьми оскольский воевода Дмитрий Репей-Плещеев". Это фактически означало, что воевода города Старого Оскола попадал в подчинение командованию расквартированного в городе полка. Такая мера была целесообразна в связи с правительственными планами разрешения украинского вопроса и возможной войны с Польшей и Турцией или крымским ханом. Требовалась максимальная консолидация вооружённых сил страны и централизация войсковой власти.
       Но оскольский воевода Репей-Плещеев не мог примириться с ущемлением его власти. Ещё было совсем свежо в памяти, что назначаемый царём воевода являлся главным начальником крепости, начальником казацкого и стрелецкого голов, станичных атаманов и всей порубежной службы своего воеводства. Фактически он был главным начальником края, по царёвой "росписи" посылал от себя станицы, ставил сторожей на сторожи и наблюдал за исправностью их службы, а в случае плохих вестей из степи созывал всех служилых людей в съезжую избу и делал обязательные для всех распоряжения. И вдруг "понижение" воеводы в правах!
       Враждебные отношения между полковыми воеводами и Репеем-Плещеевым установились с первого дня расквартирования в городе полка. Но высшей точки борьба достигал в августе 1646 года, когда Шереметьев потребовал от Репей-Плещеева явиться в съезжую избу на государственно-важное совещание.
       "Я родом дороднее и не ниже Шереметьева есть,- заявил Репей-Плещеев,- и указу его подчинения не учиню".
       За неявку в съезжую избу и "за бесчестие" Шереметьева Репей-Плещеев был сначала посажен на три дня в острог, а потом совсем отозван царём Алексеем Михайловичем в Москву. В Старый Оскол прислали нового воеводу - князя Ивана Хромого-Волконского, который действовал в согласии с полковыми воеводами, т. е. признал необходимость превращения всевластного воеводы порубежной службы в подчинённого войсковому начальству создаваемых правительством постоянных полков. При этом воеводе "лекарь" был, Васька пиявочник. О нём было упомянуто в отписке царю о вступлении в должность.
       Случай со старооскольским воеводой Репей-Плещеевым показывает, с одной стороны, что к середине XVII века на Руси ещё сильны были феодально-местнические пережитки, а с другой - этот случай указывает на укрепление центральной власти, на усиление царского самодержавия.
       Через год после удаления воеводы Репея-Плещеева, в 1647 году был заложен новый город Царёв-Алексеев на берегу реки Оскол. В 1655 году этот город переименован в Новый Оскол, а городу Осколу у слияния рек Оскол и Осколец присвоено наименование Старого Оскола.
       В 60-х годах XVII века военная функция города Старого Оскола была, по отношению к его хозяйственной функции, выражена очень ярко. По документам Старооскольского музея, выписки из которых были сделаны автором настоящей работы в 1938 году и частично опубликованы в местной печати, в Старом Осколе в 1668 году имелось 500 человек полковой службы (копейщики, рейтары, солдаты, драгуны) и 968 человек из числа состава городовой службы (дети боярские, стрельцы, казаки, затинщики, воротники, пушкари, ямщики). А всего населения в Старом Осколе насчитывалось тогда до 2000 человек. Среди него упоминались духовных лиц - 13, "гостей" - 12, часейных дел мастер и насечник по оружью - 1.
       Цифровые данные о служилом населении Старого Оскола в 1668 году, кроме музейных сведений, подтверждаются также книгою Д. Моисеева "Краткая история Старого Оскола" (С. Петербург, 1894 г., стр. 11-12). Но Моисеев ошибочно утверждает, что "В 1668 году в городе не было посадских жителей". В самом же деле посадские люди проникли в город Старый Оскол уже к сороковым годам XVII века. Так, например, в "Переписной книге Оскола-града за лето 7156-е" (по нашему счёту - за 1648 год), составленной подьячим Иваном Гавриловичем Козлитиным, в числе городских жителей упоминались "гости" (купцы) и часейщики, насечники по оружью и духовенство. Да ещё подчёркнуто было, что иные духовные лица служат в церкви "без перемены и отдыха". А это значит, что в городе было много прихожан, не принадлежавших к военному населению. Ведь известно, что попы во множестве разводились там, где вырастали посады и ремесленное население. Попов в городе насчитывалось более десятка. Это большое количество для Старого Оскола, оно даёт основание предположить, что действительно в городе жило много людей не военных, в том числе и посадские разных низких званий и состояний, "коих в переписи,- как упоминала одна воеводская отписка на Москву,- из-за подлости состояния срамно упоминать в числе городских".
       Кроме "Переписной книги Оскола-града за лето 7156", выписки из которой частично были опубликованы автором "Частички Родины" в газете "Путь Октября" 8 мая 1938 года в статье "Монаково", о посадских людях в городе упомянуто было в воеводской грамоте за 1677 год. В этой грамоте рассказывалось о налёте татар на окрестности города, о пушечной пальбе из крепости по татарам и о том, что татары не причинили городу вреда, но пограбили слободы, захватили людишек в плен, в том числе из числа городских посадских, отлучившихся в это время из города в слободы по своим делам.
       На основании всех этих данных мы можем утверждать, что военная деятельность города Старого Оскола хотя и была ещё основной его функцией в 60-70-е годы XVII века, но не мешала возникновению хозяйственной деятельности селившихся в слободах и самом городе посадских людей. Скорее всего, она содействовала развитию хозяйственной деятельности неслужилого населения, развитию ремесла и торговли в самом городе и Пооскольском крае. Ведь и для обслуживания города-воина торгово-ремесленная деятельность местного населения была крайне необходима, как и была крайне необходимой для населения защита его городом от татар.
       Жизнь населения в Поосколье стала более тяжёлой после решений Земского Собора и окончательного закрепощения крестьян. Против крепостного гнёта в Старооскольском крае дважды были сильные волнения - в 1646 году в связи с восстанием курской бедноты и в 1670 году - во время восстания Степана Разина.
       Но особенно трудной стала жизнь и служба осколян при царе Петре I, который, осуществляя свои прогрессивные реформы, "сделал много для создания и укрепления национального государства помещиков и торговцев... за счёт крепостного крестьянства, с которого драли три шкуры" (И. Сталин, беседа с Эмилем Людвигом, изд. 1938 г., стр. 6-7).
       С началом Азовских походов Петра I в 1695-1696 годах на Старый Оскол легла соответственная доля тяжести этих походов и строительства гребного флота на реке Воронеж. Так, Старооскольский полк под командованием полковника Шлиппенбаха был поставлен в Сергиев для охраны вновь построенного города от нападения татар. Много людей из личного состава полка погибло от различных болезней, плохого питания и неудовлетворительного состояния жилья. Все оставшиеся было в городе солдаты были высланы на подкрепление полка и замену умерших или поваленных болезней военнослужащих Старооскольского полка.
       К струговому делу на Воронеже Пётр I приказал выслать всех трудоспособных осколян, в том числе 1240 детей боярских. Лишь по "слёзной" просьбе воеводы Шереметьева царь смягчился и разрешил оставить в Старом Осколе полтора десятка "мужей для исправления службы городовой и безопасности наипаче". И большой старооскольский отряд, нагруженный инструментами, продовольствием, пенькой и лубом, в пешем строю отправился в Воронежские леса на постройку судов против турок. Воеводская запись свидетельствовала, что все "дети боярские исправно к струговому делу прибыли, хотя и в душе зело тому противились, да кнута боялись или дубины царёвой наипаче" (особенно).
       Весной 1696 года старооскольцы приняли участие во втором походе на Азов. Вместе с полками Белгородского разряда под командованием Регимонта они штурмовали турецкие укрепления и ворвались в крепость.
       Пётр I похвально отзывался о старооскольцах и белгородцах, участвовавших в штурме и взятии Азова. Осколянам он доверил охрану взятых под Азовом в плен турецких солдат, а потом и разместил часть турок в Старом Осколе, приказал воеводе внимательно отнестись к туркам, чтобы им в городе "не дармоедствовать, а на работах разных исправно помогу государству Русскому оказывать".
       Неизвестно, был ли Пётр I в Старом Осколе в конце XVII века, в пору Азовских походов? Пожалуй, не был. Но он посетил Старый Оскол в 1708 году, проезжая к Полтаве, где произошла великая Полтавская битва, сокрушившая могущество Швеции. В этой битве участвовали и наши предки-земляки, защищая русскую землю и множа воинскую славу русского народа. Энгельс, имея ввиду разгром шведов под Полтавой 27 июня 1709 года, писал: "Карл XII сделал попытку проникнуть внутрь России; этим он погубил Швецию и показал всем неуязвимость России".
       С конца XVII века, когда петровские войны обезопасили южную границу (набеги турок и крымцев не могли уже более повториться в прежних размерах), Старый Оскол утратил своё военное значение. В 1708 году он был включён в состав Киевской губернии, в 1719 году приписан в Севскую провинцию, а в 1779 году стал уездным городом Курского наместничества и центром Старооскольского уезда.

    I

    В ГОДЫ КРЕПОСТНЫЕ

      
       Утрата Старым Осколом своего пограничного положения по причине расширения Русского государства и удаления границы на юг привела к большим изменениям в жизни города и всего Пооскольского края. Из водворённых во второй половине XVII века для защиты края дворян и боярских детей, наделённых поместьями, образовался слой поместного дворянства. Оно не только не оставляло своих вотчин и поместий, населённых крепостными людьми, но усердно занималось примитивным сельским хозяйством, которое имело даровой труд крепостных крестьян, было обеспечено от нападения внешних врагов и приносило большие доходы полеводством, огородничеством, скотоводством.
       Привлекаемые выгодностью и безопасностью сельскохозяйственной деятельности, в Поосколье с ещё большей активностью устремились подмосковные помещики, захватывая свободные земли или отнимая их у прежних владельцев и засевая рожью, овсом, ячменём, гречихой, просом, коноплёй. Обработка велась сохами с палицами и сошниками на концах расох, деревянными боронами. Урожай был низким, часто посевы гибли от засух, заморозков и саранчи. Компенсировалось расширением запашки.
       Некоторые помещики Поосколья отличались таким самоуправством и жестокостью, которые были бы немыслимы в других частях России, а крестьянское и иногородческое население, прячась в лесных дебрях..., зачастую не признавало ни каких бы то ни было властей, ни религии и приводилось к повиновению лишь военной силой (Так было, например, с пооскольским населением, скрывавшимся от властей и официальной церкви в лесах и пещере в районе современного села Шмарное, километрах в 18 южнее Старого Оскола), причём слабые "гарнизонные команды" не раз терпели поражение, как писалось в тогдашних донесениях, поражение от разбойничьего сброда (надо бы сказать: от обездоленной восставшей бедноты, сочувствовавшей Разину, Булавину, Пугачёву. Н.Б.) (см. "Россия", т. II, ч.IV, стр. 135-137).
       Иногда новые помещики прибывали в Поосколье с вооружёнными отрядами своей челяди, творили насилие не только по отношению к крестьянам, но и более слабым дворянам, особенно однодворцам.
       Наличие однодворцев в Старооскольском крае и в самом городе, где их в 1779 году насчитывалось 2182 человека, показывает, что состав населения здесь складывался исторически, по мере изменения роли и значения города Старого Оскола. Ведь однодворец - это, преимущественно, потомок военно-служилого люда. В своё время городское население состояло почти целиком из военнослужащих людей, другие же сословия были представлены здесь единицами. С изменением же социально-экономической и военной роли города, сюда был расширен доступ для представителей других сословий, что и привело к изменению состава населения. В частности, уже в 1779 году в городе Старом Осколе насчитывалось 118 жителей из крестьянского сословия. Происходило массовое превращение и переход военнослужилого населения в другие социальные категории.
       Город к этой поре уже не нуждался в ратных людях, равно как и государство не могло поглотить для своих военных нужд освободившиеся контингенты казаков, стрельцов, пушкарей, ездоков и др. Пришлось этим людям стать хлебопашцами. Боярские дети составили в городе однодворческие слободы и стали заниматься ремеслом и торговлей. В окрестностях города и в крае земли были заселены крестьянами. Селились крестьяне на казённых участках и на землях дворянских поместий, которых было в нашем крае очень много.
       Иные крупные помещики появились в Старооскольском крае позже, при Анне Ивановне, в период чёрной бироновщины. В народной памяти живёт и передаётся от поколения к поколению рассказ о помещике Арцыбашеве, который получил от царицы Анны Ивановны дарственную землю около десяти тысяч десятин в районе современного села Покровское Ястребовского района Курской области. Но земля эта оказалась уже занятой несколькими помещиками и двумя сотнями однодворцев времён петровского поселения. Так как однодворцы отказались покинуть землю, Арцыбашев физически истребил их своими многочисленными вооружёнными отрядами. Оставшиеся восемь помещиков, напасть на имения которых открыто Арцыбашев не решился, были приглашены им "на званый обед добрососедства" и ...утоплены в пруду во время купанья. "Во хмелю сильном были и плавать не умели,- объяснил Арцыбашев гибель своих гостей,- вот и утонули". У пруда была выстроена церковь имени 8 мучеников, а попу приказано "поминать усопших за упокой и молиться за спасение души основателя церкви".
       "Набожный" барин Арцыбашев состоял в каких-то интимных связях с курляндским проходимцем Бироном, который прислал ему более сотни вооружённых немецких слуг для "личной охраны и поддержания в страхе крестьян округи".
       Старожилы рассказывали, что в 1731 году против Арцыбашева и его немецкой охраны вспыхнуло крестьянское восстание, подавленное с большой жестокостью: "пятнадцать мужиков в ледяные чучелы обращены при поливании их у колодца водой в морозную ночь", - в один голос утверждали следующие глубокие старики - отец Мелентьева Ивана Галдёнок Андрей Васильевич, рождённый в 1810 году и проживавший в деревне Лески Ястребовского района до 1930 года, Попова Анастасия Антоновна, рождённая в 1840 году в деревне Покровское и проживавшая до 1940 года в слободе Гумны Старооскольского района. Она хорошо помнит крепостное право и в детстве многократно слушала рассказы старших своих братьев и сестёр, отца и матери, лично неоднократно страдавших от произвола сыновей Арцыбашева, о том, как крепостные люди и однодворцы в 1731 году восстали против этого изверга, но потерпели неудачу и были плетьми забиты на конюшне, заморожены у колодца, пропали от голода в ямах, куда посадили многих по приказу Арцыбашева.
       Рассказ старожилов был подтверждён некоторыми документами из архива помещика Коробкова, хранимого до Великой Отечественной войны Советского Союза в Старооскольском краеведческом музее. В частности, в октябре 1938 года в этом архиве было обнаружено письмо одного чиновника Тайной канцелярии на имя Анны Ивановны. В этом письме сообщалось, что действительно было восстание крестьян и однодворцев против своеволия Арцыбашева и притеснений его личной вооружённой охраны. Упомянуто и о расправе над восставшими, но тут же добавлено: "Злодеи сии обращены в чучелы ледяные правдиво, к бунтовщикам этим милосердие пошло бы во зло..."
       На основании всего этого можно заключить, что в пору бироновщины в Оскольском крае имели место антикрепостнические волнения, направленные также и против немецкого засилья. Неудивительно, что выступление крестьян против Арцыбашева нашло поддержку среди местных однодворцев, посаженных на землю Петром I и очень недовольных немецким засильем на Руси при Анне Ивановне.
       Положение крестьян год от года ухудшалось, а поток устремившихся в Поосколье дворян, пожалованных поместьями и льготами при Елизавете Петровне и при Екатерине II, всё увеличивалось. Вчерашние "свободные" крестьяне сгонялись с занимаемых ими земель или превращались в крепостных. Этот конкретный Пооскольский материал ярко иллюстрирует и подтверждает известное марксистское положение, что внеэкономическое принуждение является основой, привязывающей крестьянина к феодалу-помещику. Ведь В.И. Ленин указывал, что для помещичье-крепостнического хозяйства необходимы следующие условия: "во-первых, господство натурального хозяйства... Во-вторых, для такого хозяйства необходимо, чтобы непосредственный производитель был наделён средствами производства и землёю в частности; мало того - чтобы он был прикреплён к земле, так как иначе помещику не гарантированы рабочие руки... В-третьих, условием такой системы хозяйства является личная зависимость крестьянина от помещика. Если бы помещик не имел прямой власти над личностью крестьянина, то он не мог бы заставить работать на себя человека, наделённого землёй и ведущего своё хозяйство. Необходимо, следовательно, "внеэкономическое принуждение", как говорил Маркс, характеризуя этот хозяйственный режим (см. "Капитал", т. III, 2, стр. 324 или т. III, изд. 1936 г., стр. 696) ...Наконец, в-четвёртых, условием и следствием описываемой системы хозяйства было крайне низкое и рутинное состояние техники, ибо ведение хозяйства было в руках мелких крестьян, задавленных нуждой, приниженных личной зависимостью и умственной темнотой" (В.И. Ленин, т. III, изд. 4, стр. 158-159).
       Каков же был результат опомещивания Старооскольского края? К 70-м годам XVIII века здесь насчитывалось 80 помещиков, владевших полусотней тысяч десятин земли. Да мелкие помещики (их было более сотни) имели около 45 тысяч десятин земли. Во владении церквей и монастырей находилось более 5 тысяч десятин. И все эти светские и духовные крепостники самым жестоким образом эксплуатировали крестьянство, не оставляя его в покое ни при каких обстоятельствах.
       В XVIII веке в нашем крае пашня обрабатывалась преимущественно трудом барщинных крестьян. При этом рабочей единицей было "тягло", то есть работающие муж и жена. При какой угодно бедности этой брачной пары крестьянский двор не считался неимущим и не имел права на какие-либо льготы. Неимущим крестьянский двор становился лишь в случае гибели рабочего тягла или полной его неспособности к труду. Тогда вся семья крестьянина переводилась помещиком в разряд безземельных дворовых людей, "сельских пролетариев". Они содержались помещиком на правах холопов и были в его личном услужении. Помещик посылал дворовых для обучения нужным ему ремёслам - портняжному, сапожному, столярному, кузнечному, слесарному и др. Нередко обучал даровитых крепостных музыкальному и актёрскому искусству, используя их потом для целей развлечения помещичьей семьи.
       Изредка дворовые люди обучались грамоте кем-либо из членов помещичьей семьи или дьячками и священниками, но никаких школ для крепостных крестьян не строилось, грамотные среди них были редкостью.
       Для многотягловых крестьянских дворов помещик разрешал извозный заработок или временный отход на какие-либо городские работы. Но, будучи политически бесправным, крестьянин всегда страдал от неуверенности, что приобретённая им собственность не будет отнята крепостником-помещиком. Вот почему он или употреблял заработанные средства на покупку скота (скот можно было, в случае чего, угнать или порезать и съесть) или прятал денежные сбережения в землю.
       В нашем крае часто встречались глиняные кубышки с металлическими монетами времён крепостного права в России. Эти "клады" люди находили при рытье погребов, при торфоразработках и т. д. Среди "кладов", найденных на Тереховских торфяных болотах, в сёлах Апочки, Знаменское, Каплино, в городе Старом Осколе и др. местах, встречались кубышки с мелкими серебряными монетами чеканки времён царя Алексея Михайловича, встречались и тяжеловесные медные пятаки времён Екатерины II. Так, например, в апреле месяце 1951 года, во время земляных работ во дворе дома  32 по Коммунистической улице города Старого Оскола (до революции эта улица называлась "Панской") найден "клад" из пятикопеечных монет, отчеканенных в 1785 году. Монеты отчеканены из красной меди. Диаметр их - 4,5 сантиметра, толщина - 3 миллиметра, вес каждой - 60 грамм. Образец монет хранится в Старооскольском краеведческом музее. Здесь помещаем фотоснимок лицевой и обратной стороны одной из найденных монет.
      
       Фото 46.
       Текст на фото:

    АКТ

       29 июня 1952 года директор Старооскольской средней школы ра[бочей] молодёжи Белых Н. Н. сдал, а директор Старооскольского краеве[дчес]кого музея Ефанов А. И. принял пятикопеечную медную монету времён Екатерины II.
       Оттиски обратной и лицевой стороны моне[ты] свидетельствующие о её общем виде и размерах (диаметр - 4,5 са[нти]метра, толщина - 8 миллиметра, вес 60 грамм), даны в настояще[м ме]сте акта.
       Монета найдена на глубине 1 метра при рытье ямы во [дворе] дома  32 на Коммунистической улице города Старого Оскола [в] апреле 1851 года и хранилась до настоящего времени в кр[аевед]ческом отделе редколлегии "Литературно-краеведческого и
      
       Помещики всегда злоупотребляли своей властью над крестьянами, держали их в бедственном материальном положении и не давали им духовного покоя. Единственным средством спасения от этого гнёта, пока не были свергнуты помещики, были побеги крестьян от своих помещиков. Но и убежать было не так просто. Приходилось терпеть "не один грабёж труда, а ещё и азиатское надругательство над личностью" (В.И. Ленин, т. 1, изд. 4, стр. 218).
       В народе до сей поры рассказывают (и эти материалы опубликованы автором "Частички Родины" в Старооскольской районной газете "Путь Октября" за 23 сентября 1948 года в статье "В годы крепостные") о помещике Гринёве, который заставлял своих дворовых крестьян работать по 20 часов в сутки. А чтобы они не просыпали, было приказано высовывать перед сном голую руку на улицу через специально прорезанное отверстие в стене немного повыше уровня скамьи, на которой спал у стены дворовый крестьянин: в холодное время рука мёрзла и крестьянину было не до сна. А в тёплую пору барский "побудчик" ходил по улице и в определённое время хлестал плетью по высунутой наружу руке, что было сигналом к выходу на работу. Осмелившихся спать без высунутой на улицу руки или убиравших её во сне, нещадно секли розгами на конюшне.
       В книге "Россия" (т. II, ч. IV, стр. 135-136) отмечалось, что в нашем крае "некоторые помещики отличались таким самоуправством и жестокостью, которые были немыслимы в других частях России". И действительно, преступления орловской помещицы Салтычихи бледнели перед преступлениями помещиков Оскольского края, прихоти которых и барскому своеволию не было границ.
       Помещик Букреев, например, вместе со своей возлюбленной барыней Рындиной на одну из Старооскольских ярмарок за три десятка вёрст приехал летом на... санях, в которые были впряжены двенадцать крепостных девушек. Карета же, запряженная шестёркой горячих лошадей, следовала позади, и в ней сидели барские собаки, придерживаемые ловчими, которым было приказано травить крепостных девок, если взбунтуются по дороге и не пожелают доставить господ в город "оригинальным средствием".
       Тяжёлое, бесправное положение, в которое были поставлены крестьяне, вызывало среди них огромное недовольство. Вот почему пугачёвское восстание, вспыхнувшее на далёком Урале и в Поволжье, немедленно нашло отклик в Старооскольском крае. В имении Орлова-Давыдова крепостные перебили приказчиков и надсмотрщиков, захватили амбары с хлебом и скот, сожгли многие постройки. В Ивановском поместье князя Всеволожского восставшие повесили бурмистра. Ольшанские и орликовские крестьяне чуть было не убили самого князя Трубецкого, вырубили часть леса и задушили священника, пытавшегося "образумить" крестьян и заставить их покориться воле господина.
       Были волнения и в других местах края, в том числе и в самом городе. Ведь нелегка была жизнь городской бедноты и тех помещичьих дворовых, которые присылались в город "для научения ремеслу". В курных вонючих избах, при жалком свете лучины работали они днём и ночью, поскольку окон или совсем в мастерских не было или они были затянуты такими непрозрачными бычьими пузырями, что всё в комнате тонуло в горестном мраке. Но стоило этим труженикам, предтечам русского рабочего класса, запротестовать против "тьмы и губления глазного" или попросить "корму в довольстве для живота своего", как хозяин шёл с доносом к властям.
       Позади воеводской избы, в меловой горе, был выдолблен застенок. В мрачной "каморе", освещённой трепетным светом шипящего факела, монотонно скрипела дыба и воеводский палач усердно стегал кнутом голую, медно-красную от факельного света спину пытаемого.
       - Я ещё милостив,- говорил палач, утомлённый своей работой.- Ежели к матушке-царице попадёшь, большего натерпишься за твоё охальство и непотребное к господину отношение.
       Екатерина II обратила пристальное внимание "вольнодумному и бунтовскому краю Оскольскому" включив его в число первых, где "порядок надо крепить и потвёрже тюрьму поставить".
       Едва подавив пугачёвское восстание и одержав победу над крестьянством ряда южных областей, Екатерина II в 1775 году предприняла крупную реформу местного самоуправления, чтобы наиболее прочно обеспечить власть помещиков над крестьянами.
       Наместнику Курского края она предоставила неограниченную власть, и мятежный Старый Оскол с его "близкими и далёкими окрестами" повелела считать уездом. Было создано уездное дворянское общество, которое избирало из своей среды "строгого капитан-исправника и заседателей для управления уездом", началась постройка "крепкого дома государственного для жизни воеводы, размещения казначейства, полиции и тюрьмы". Старая воеводская изба была снесена "по невнушительству и слабости", а на её месте, в районе современного парка имени Горького, построено существующее до сего времени здание в два этажа, с железными решётками в окнах и со стенами крепостной прочности.
       Почувствовав упрочение своей власти в Старом Осколе, Екатерина II повелела в 1780 году учредить герб города. Он представлял собой поле, верхняя половина которого занята гербом Курской губернии (Три летящих куропатки), а нижняя - разделена на 2 части: в одной из них изображено ружьё на красном фоне, а в другой - золотая соха на зелёном фоне. В указе Екатерины об учреждении Старооскольского герба говорилось: "Герб сделан тако потому, что в онном селении жители суть старинные воины, упражняющиеся в свободное время в хлебопашестве".
       Это изречение подчеркнуло исторические особенности города Старого Оскола, а заодно провозгласило активную внешнюю политику государства, проявившуюся в серии екатерининских и послеекатерининских войн, в условиях которых крестьянам действительно приходилось больше воевать, а лишь в свободное время упражняться в хлебопашестве.
       К нашей гордости, осколяне всегда были хорошими воинами и беззаветно служили Родине и прославляли русское оружие. Даже великий полководец Суворов А.В. похвально отозвался о старооскольцах, принимавших участие в знаменитом альпийском походе в сентябре 1799 года. В частности, получили благодарность Суворова за героическое поведение во время похода и за боевые заслуги следующие наши земляки: - Самофалов (уроженец деревни Александровки), Алексей Озеров из села Ольшанки, Яков Афанасьев. Полководец Кутузов отметил храбрость и большую роль Старооскольского полка при окружении и разгроме Турецкой армии в 1811 г. на Дунае. (ЦГВИА, ф. 9190, оп. 165, св. 49, д. 56).
       К восьмидесятым годам XVIII века Старый Оскол был значительно населён. Сохранились ещё остатки крепостного рва, земляного вала и деревянных крепостных палисадов. Площадь под городом равнялась, приблизительно 4 квадратным километрам.
       Из донесения городничего Ковригина в Курское наместничество видно, что 1784 году Старый Оскол имел слободы - Панскую, Новосёловскую, Холостую, Рыльскую, заселённые однодворцами. Эти люди, не имея земли, занимались торговлей, промыслами и различным ремеслом, лекарством, ворожением...
       Следует отметить, что правительственным распоряжением, последовавшим вскоре после подавления восстания Пугачёва, город Старый Оскол снова, как и в XVII веке, был разделён на "Центр и улицы околичные". К числу "околичных" были отнесены - Холостая (современная Осколецкая 1-я), где находилась водяная мельница и работала по водоспуску холостая скрыня; Рыльская (ныне - Красномилицейская и 2-я Осколецкая), Панская (ныне - Коммунистическая), Новосёловка (в недавнем - Гусёвка, ныне - Улица 17 героев). На этих улицах имелось до 370 домов, в которых жили "околичные" горожане.
       На территории, отнесённой к "центру", размещались административные учреждения, дома духовенства и служилых людей, дома наиболее знатных и богатых. В 1782 году в "центре" насчитывали 401 дом с дворами и службами при них. Дома - в подавляющем числе - деревянные и по своему типу - деревенские. Принадлежали они 17 дворянам, 32 духовным лицам, 38 приказным, 9 крупным купцам (мелкие в счёт не шли), 8 мещанам, 335 другим лицам остальных сословий из числа осевших в городе после военных петровских реформ и промышлявших ремеслом и торговлей.
       5 церквей (две каменных - Соборная и Успенская, бывшая монастырская) бойко торговали свечами, елейным маслом и службами панихид и обеден, наполняя город и окрестности надоедливым гулом своих колоколов.
       Вокруг города были слободы: Казацкая с населением из 538 душ, Гумны с населением из 169 душ, Стрелецкая с населением в 237 душ, Пушкарская - 298 душ, Ламская - 194 души, Ездоцкая - 259 душ, Экономическая (бывшая слобода Троицкого монастыря) - 102 души. Вместе с пригородами в городе Старом Осколе насчитывалось тогда 2500 душ.
       16 января 1784 года Екатерина II утвердила составленный ещё в 1782 году план перестройки города, после чего началась коренная перестройка Старого Оскола. В основном и теперь ещё город сохраняет распланировку того времени, а план города за 1896 год был просто почти полностью скопирован с Екатерининского плана 1784 года, лишь по старым улицам и переулкам были нанесены новые здания на месте разрушенных или сгоревших во время пожаров.
       Во время утверждения Екатериной II плана перестройки города существовали уже две площади: Верхняя площадь называлась тогда "Выгоном" и начиналась она от Успенской церкви (сейчас здесь расположен хлебозавод), а Нижняя площадь носила название Ярмарочной. Начиналась она от тюрьмы и доходила почти до Успенской церкви.
       Узенький грязный переулок (теперь улица Интернациональная) соединял нижнюю площадь с верхней. На нижней площади происходили базары, на которые "особливо в зимнее время привозилось великое число хлеба, дров, прочих потребностей".
       В 1785 году землемер Плотников с городскими властями и представителями от купцов, духовенства и однодворцев, распланировал город в соответствии с высочайше утверждённым планом. В этом же году городские власти стали выдавать всем желающим планы и грамоты на застройку избранных ими мест. Старые и ветхие постройки беспощадно ломались, новые дома позволялось строить только по указанным Красным линиям прямых улиц.
       В 1785 году в Старом Осколе было проведено новое городское устройство, по которому городские жители включены "во всесословное градское общество, из шести разрядов состоявшее и выбиравшее городского голову и депутатов в городскую думу для ведания городским хозяйством". Богатейшие купцы стали во главе городского самоуправления, но административной властью здесь был назначенный правительством городничий, которого все старооскольцы по старой привычке чаще называли воеводой (этим и объясняется упоминание воеводы в архивных документах по Старому Осколу вплоть до реформы 1861 года).
       Созданный Екатериной II административный аппарат в городах и сёлах, большая его централизация в общегосударственном масштабе позволяли властям лучше следить за настроением населения и быстрее подавлять народные волнения. Диктатура дворян в стране усилилась. В.И. Ленин справедливо определил государственный строй России в XVIII веке как "чиновничье-дворянскую монархию" (Ленин, т. XV, стр. 83).
       В 1787 году было удовлетворено требование старооскольских купцов об открытии в городе ратуши (Так называлось учреждение, ведавшее делами городского самоуправления в Российских городах в XVIII-XIX веках). С 1789 года при ратуше начал действовать городской сиротский суд.
       В хозяйственной деятельности города всё большие позиции завоёвывала торговля. В течение года здесь действовали три больших ярмарки - Пятовская (название по факту, что ярмарка открывалась в пятое воскресенье после пасхи, весной), Казанская - в июле, Успенская - в августе. На ярмарки приезжали иногородние купцы и масса народа из сёл края и смежных районов. Иногда совершались на ярмарке крупные торговые сделки, особенно на продажу хлеба, который отправлялся в Тулу, Орёл, Брянск, Карачев, Ливны, Елец и во многие города Слободской Украины. Но главное место в старооскольской торговле до начала XIX века принадлежало мелкой торговле, хотя и возрастала непрерывно доля оптовой торговли. Предметами отпускной торговли были: хлеб, воск, щетина, сало, кожи и т. д.
       Кроме ярмарочной торговли и торговли в базарные дни (по пятницам производился торг "всяким хлебом, харчем, овощем, дровами, сеном, красным и пушным товаром"), когда широко практиковалась торговля живым скотом и разными предметами городской и сельской промышленности, купцы торговали и в другое время. Моисеев, в своей книге об истории города свидетельствовал: "купцы и в будние дни сидят в лавках и здесь можно всегда найти сукна и разные шёлковые материи, которые приобретаются купцами как на своих, так и на ярмарках других городов. Торговля в будничные дни в таком городе, как Старый Оскол, в то время была своего рода редкостью..." (см. стр. 15 книги Моисеева, неоднократно упомянутой в нашей работе).
       Рост ярмарочно-рыночных отношений указывает на то, что Старый Оскол к концу XVIII века превратился в значительный торговый центр, связанный хозяйственно со многими городами и областями страны. Это значит, что экономические связи, наметившиеся здесь ещё в XVII веке, к концу XVIII века достигли большого расцвета "в связи с усилившимся обменом между областями, постепенно растущим товарным обращением, концентрированием небольших местных рынков в один всероссийский рынок. А так как руководителями и хозяевами этого процесса были капиталисты-купцы, то создание этих национальных связей было ничем иным как созданием связей буржуазных" (Ленин, т. 1, изд. 4, стр. 137-138).
       На развитие торговли в Старом Осколе и крае большое влияние оказали отставные служилые люди, поселённые Петром I в нашем крае после войн с Турцией, Швецией и Восточного похода. Эти поселенцы образовали в нашем крае ряд сёл - Апочка, Каплино, Терехово, Незнамово, Знаменское и др. Полученное от Петра I денежное вспомоществование на обзаведение хозяйством многие из этих поселенцев обратили на торговое дело и на организацию ремесленного дела.
       Торговля и ремесло, получившие развитие в Старом Осколе и его крае, создали потребность в грамотных людях. В городе возникает школа. История возникновения и развития школьного дела в городе Старом Осколе и крае имеет большой интерес не только для старооскольцев, но и вообще для всех, изучающих историю развития культуры в нашей стране. Говорить об этой истории особенно необходимо ещё и потому, что находятся люди, которые из-за желания получить гонорар спешат с публичными выступлениями в печати по вопросам школьного дела в Старом Осколе, совершенно не зная этой истории и извращая факты. При этом они подражают буржуазным историкам, которые часто "без всякого основания возводили поклёп на старое русское общество с целью принизить русский народ и его культуру" (см. газету "Правда" за 15 апреля 1949 года, статья академика Грекова).
       Именно так поступил и корреспондент журнала "Огонёк" Ф. Береза, опубликовав в  21 журнала за май 1952 года очерк "Молодеет Старый Оскол". На стр. 4 предисловия уже было указано на ошибочность публикации этого очерка, а теперь мы на конкретных фактах покажем несостоятельность, наивность или историческое невежество Ф. Береза, считавшего возможным утверждать, что Старый Оскол и в 1912 году имел всего две земских школы, выпускавших в год... 4 мальчиков и 18 девочек.
       Тов. Береза и журнал "Огонёк" совершенно не подумали, могли ли эти 4 мальчика и 18 девочек удовлетворить спрос города на грамотных людей в торговом и промышленно-ремесленном деле? Да и, видимо, корреспондент и журнал не собирались над этим думать, выхватывая из общей картины какой-то случайный кусочек из земского отчёта о народном образовании и составляя на его основании представление о школьном деле и культуре целого города и его края, принижая город и весь Оскольский край, подправляя историю, против чего многократно выступали марксисты-ленинцы и требовали историю не улучшать и не ухудшать, а давать её такой, какой она была в самом деле.
       В самом же деле она была (имея в виду историю возникновения и развития школьного дела в Старом Осколе и крае) вот какой. В 1780 году, отвечая потребностям административного аппарата и хозяйственной деятельности города Старого Оскола, в городе возникли две частные первоначальных школы "Обучения детей Российской грамоте и чтению". Владелицами и основателями этих школ были поповские вдовы Прасковья Санкова и Акулина Попова. В школах училось 15 мальчиков. Сами владелицы школ были и лекарями травными, и учителями. Специальных зданий для школ не было. Занятия проводились в той части избы, которая была отделена сенями от "чёрной половины" и называлась светлицей. Вся изба была покрыта соломенной или камышовой кровлей; как и подавляющее большинство других домов тогдашнего города. Представление об избах города до его перестройки по екатерининскому плану даёт нам следующая иллюстрация.
      
       Фото 47.
       Но две частных школы с их 15-ю учениками совершенно были не в состоянии удовлетворить самые минимальные требования города и его нужду в грамотных людях. Было возбуждено купцами ходатайство перед правительством об открытии в городе школы за счёт государства. Екатерина II, недавно перед тем подписавшая Указ об учреждении Старооскольского городского герба, нашла выгодным для себя дать указание об открытии школы в Старом Осколе. При этом было принято во внимание, что город Старый Оскол лежал на главном тракте из Воронежа в Белгород и что по этому тракту часто приходилось ездить высочайшим особам или высокопоставленным чиновникам, нередко сопровождаемым иностранными писателями или высокими представителями, перед которыми не плохо бы щегольнуть "просвещённостью" и наличием школ даже в отдалённом городе Старом Осколе.
       И в 1787 году в Старом Осколе была открыта первая правительственная школа. Называлась она "малым народным училищем". В этом же году в школу было принято 29 учеников.
       Называлась школа "народной", но учились в ней лишь дети богатейших семей города.
       В 1816 году в Старый Оскол пришёл царский указ о строительстве тротуаров, тумб, фонарей для уличного освещения, а в 1820 году предполагался проезд через город Александра I. Местные власти и купечество, желая быть отмеченными за усердие в градском строительстве, приступили к работе. Хотя и медленно подвигалось благоустройство города, но всё же подвигалось: устроены тротуары, выровнены улицы, исправлены подъездные пути (очень нужные для торговли), поставлены керосиновые фонари и различные тумбы, появились красивые каменные здания. К числу построенных в этот период и в несколько позднее время относятся следующие здания: каменное здание уездного училища (закончено постройкой в 1828 году), каменный дом для городского магистрата, думы и словесного и сиротского суда. За Курской заставой было выстроено богатым однодворцем из деревни Бор Егором Анпиловым каменное здание городской богадельни (первая богадельня в Старом Осколе была открыта в 1779 году распоряжением приказа общественного призрения. Богадельня имела 11 кроватей и была предназначена для безродных престарелых отставных солдат). Купец Фёдор Балычёв, конкурируя с однодворцем Егором Анпиловым и желая прославить себя (эта традиция имела всероссийскую распространённость: Хамовническая церковь в Москве, например, была построена в XVII веке купцами Котельниковыми с целью саморекламы и завоевания авторитета среди москвичей), выстроил каменное здание новой богадельни близ кладбищенской церкви, у выезда из города в слободу Ездоцкую. Купец Лубошев выстроил большой каменный дом на углу улиц Курской и Белгородской (ныне здесь, на месте разрушенного немцами старинного двухэтажного дома купца Лубошева, выстроено механическим заводом двухэтажное жилое здание с магазином в первом этаже (угол Интернациональной и Комсомольской улиц). Дом этот настолько нравился высокопоставленным особам, проезжавшим по главному Воронежско-белгородскому тракту через Старый Оскол, что царица Александра Фёдоровна пожелала 15 августа 1837 года ночевать в этом доме и остановила на целые сутки весь свой "поезд" в Старом Осколе.
       Строили кирпичные дома и другие купцы. К 1840 году в городе имелось более полсотни красивых каменных зданий с железной кровлей и более 600 деревянных домов с красивыми фасадами вдоль прямолинейных улиц. Выстроены были каменные соляные и винные магазины, лазарет, школьные здания. Если в 1780 году имелось две частные школы для обучения детей "Российской грамоте и чтению", то в 1840 году в Старом Осколе насчитывалось три казённых школы: уездное училище, приходское училище и духовное училище (частные школы были закрыты) с общим количеством учащихся в них - 173 человека. Для уездного и приходского училищ было к этой поре выстроено каменное двухэтажное здание за счёт сумм, собранных с населения по "жертвенному листу". К этому времени в городе насчитывалось более 6000 жителей. Просвещение в Старом Осколе до революции 1917 года развивалось медленно, охватывало лишь детей дворян, купцов и вообще богатых слоёв населения. Доступ в школу для детей рабочих и крестьянской бедноты был почти совершенно закрыт. Об этом бы обязан написать Ф. Береза в своём очерке о Старом Осколе, опубликованном в "Огоньке"  21 за май 1952 г. и сопоставить со всей картиной народного просвещения в дореволюционном Старом Осколе картину народного просвещения здесь в наши дни. Вот это был бы марксистский подход к делу, когда сравнивается целое с целым, а не часть прошлого с целым настоящим. В.И. Ленин высмеивал подобные сравнения, называя их "сравнениями чернильницы с дредноутом" и осуждая практику сопоставления несравнимых вещей и явлений. Товарищ Ф. Береза имеет такой стиль в работе: ко всему прикасается и ничего глубоко не изучает, а пишет обо всём с видом знатока. Пишет он и о краевой истории Оскола и края, не зная подлинных фактов этой истории. А ведь ещё великий русский учёный-физиолог Иван Петрович Павлов предупреждал, что рассуждение о чём-либо без знания подлинных фактов может привести к конфузу.
       К такому именно конфузу и привёл себя, а заодно и журнал "Огонёк", корреспондент Ф. Береза, публикуя неверные данные в своём очерке "Молодеет Старый Оскол". Редактор журнала "Культурно-просветительская работа" товарищ Ковшаров в своём письме от 4 августа 1952 г.  513 писал автору настоящей работы: "Мы внимательно ознакомились с Вашей корреспонденцией и текстом очерка Ф. Березы в "Огоньке". Ваши упрёки автору очерка нам кажутся основательными. Их следует опубликовать в центральной печати. Публиковать их в нашем журнале не целесообразно: тираж "Огонька" превосходит наш тираж в 5 раз".
       Нам неизвестно, во сколько раз тираж "Огонька" превзойдёт тираж данной работы, но мы считаем, что правда должна звучать и на страницах малотиражных и даже безтиражных изданий. Поэтому мы сказали о ней и помещаем здесь диаграмму  1, наглядно иллюстрирующую правду о народном просвещении в Старом Осколе и ошибочное освещение этого вопроса Ф. Березой в "Огоньке".
      
       Диаграмма  1.
       Необходимо сделать некоторые пояснения по вопросам развития народного просвещения и спец. образования в городе Старом Осколе, чтобы облегчить читателям изучение этого раздела истории родного города и края.
       О школьном деле в Старом Осколе в 1780 году известно по многим архивным документам и изданиям литературы о городе, в частности автором настоящей работы были в предвоенные годы сделаны соответствующие выписки из донесений старооскольского городничего Ковригина в Курское наместничество, использована брошюра Д. Моисеева о Старом Осколе, изданная в 1894 году и др. Материалы.
       Первые государственные школы в Старом Осколе создавались в пору Екатерининских школьных реформ и появления проекта Фёдора Ивановича Янковича о трёх типах общеобразовательных учебных заведений, на первое место в которых выдвигалось обучение, а не воспитание. Школы носили название: малые, средние и главные народные училища.
       Если учесть, что практическое осуществление проекта Янковича в России началось лишь с 1786 года, то следует признать город Старый Оскол почти пионером в этом деле. Конечно, школы Янковича имели массу недостатков, среди которых был и отрыв обучения от воспитания. Но сам факт создания школ надо считать прогрессивным событием. Что же касается выдвижения в то время обучения на первое место и почти полное игнорирование воспитания в школе, так это, учитывая конкретную историческую обстановку (борьба царизма с передовыми идеями и с французской революцией XVIII века и т. д.) можно считать положительным фактором, поскольку воспитание находилось в руках царизма и в государственной школе могло быть лишь монархическим и реакционным воспитанием. Прогрессивный же учитель в школе любого типа мог привить ученикам демократический образ мыслей и миропонимания, не испрашивая разрешения властей. Об этом неоднократно говорил В.И. Ленин.
       Интересна одна деталь, которую считаю нужным сообщить читателям: во всех школах указанного типа в России в 1786 году обучалось лишь... 400 учеников, а количество школ выражалось мизерной цифрой - 25. За десять лет число школ этого типа в Российской империи возросло почти в 13 раз и в 1796 году достигло цифры - 316. За этот же период количество учащихся этого типа школ возросло с 400 до 18 000. Если мы разделим количество учащихся на количество школ, то получим цифру 57. Это значит, что в стране преобладали карликовые школы, среднее число учащихся в которых не превышало 57.
       Это надо иметь в виду и при чтении диаграммы  1 "О развитии народного просвещения и спец. образования в городе Старом Осколе с 1780 по 1951 год", иначе мы не поймем, почему, скажем, в 1912 году в городе имелось 14 разных школ, а в 1938 году количество их упало до 8. Секрет этого прост: Советская власть перешла от карликовых государственных, церковных и частных школ, рассчитанных на небольшой контингент учащихся, к большой массовой школе для детей всего народа. Диаграмма показывает, что в 1912 году в 14 различных школах города обучалось лишь 1467 человек, преимущественно из семейств богатых классов. А вот в 1938 году в 8 учебных заведениях города обучалось 3107 сыновей и дочерей трудящихся.
       Школьные реформы времён Александра I также нашли своё отражение в жизни Старого Оскола. Как известно, по школьной системе времён Александра I предусматривались три типа учебных заведений: гимназии (4 класса), уездные училища (2 класса), приходские училища (1 класс). Училища всех этих трёх типов были созданы и в Старом Осколе, шагавшем в ногу с веком, но... в гимназии не оказалось учеников (дворяне не захотели посылать в неё своих детей, а другие классы, особенно трудящиеся, не имели права учить своих детей в предназначенной для дворян гимназии), вот почему гимназия практически закрылась едва успев открыться. Уездное же и приходское училища были открыты и действовали. О них мы упоминали на стр. 134, отметив, что для этих училищ городская общественность выстроила каменное здание.
       Созданные в Старом Осколе учебные заведения сохранились и по реакционному школьному уставу Николая I за 1828 год. В соответствии с этим "уставом", комплектование школ производилось по строго сословному принципу: в приходскую школу принимались лица "самого низкого состояния", в уездное училище - принимались дети купцов и состоятельных ремесленников (Для дворян предназначались гимназии и Университеты, но в Старом Осколе того и другого тогда не было, почему и старооскольское дворянство учило своих детей в Курске, Воронеже и других городах страны).
       Министр просвещения граф Уваров потребовал проводить во всех школах учебно-воспитательную работу строго "в соединении духа православия, самодержавия и народности", то есть в духе махровой реакции. Было восстановлено в школах телесное наказание и установлена платность обучения, чтобы не допустить к учёбе детей трудящегося населения.
       По требованию старооскольского купечества и промышленников, при уездном училище были основаны "реальные классы", где больше внимания уделялось математике и физике. На базе опыта работы этих "реальных классов" впоследствии было создано в Старом Осколе среднее учебное заведение, именуемое "реальным училищем". Для него в XIX веке купцы и земство арендовали лучшие городские здания. Фотоснимок одного из зданий реального училища мы помещаем здесь.
      
       Фото 48.
       Частные школы в Старом Осколе при царе Николае I были закрыты из-за боязни, что через эти школы будет распространяться среди учащихся "крамола" (революционные идеи), а также - по соображениям, что трудно будет для жандармов III отделения следить "за жизнью и думами учащихся и учителей частных школ".
       О развитии школьного дела в Старом Осколе в пореформенную пору и после Октябрьской революции мы ещё будем говорить в последующих главах книги, равно как и познакомим потом наших читателей с историей развития здравоохранения в Старом Осколе и крае, с развитием его хозяйства и т. д. Данную же главу считаем возможным закончить замечанием, что в диаграмме  1 в число учебных заведений включены не только школы образовательные, но и специальные школы и курсы, техникумы и Учительский институт, ФЗО и медшкола и т. д., поскольку речь идёт о развитии народного просвещения и спец. образования.
      

    * * *

    VII

    ДОРЕФОРМЕННЫЙ И ПОРЕФОРМЕННЫЙ КРАЙ

      
       Владимир Ильич Ленин писал, что "торговый капитал порабощает себе массу производителей и организует капиталистическую мануфактуру, капиталистическую домашнюю систему крупного производства... расширение рынка, усиление конкуренции приводит к повышению техники... торговый капитал становится индустриальным и организует крупное машинное производство" (т. 1, изд. 4, стр. 202).
       Это ленинское положение не только верно вообще, но и может быть проиллюстрировано на конкретном материале истории города Старого Оскола и Оскольского края. Здесь, наряду с крепостным хозяйством (к 40-м годам XIX века в уезде насчитывалось до 80 дворянских имений с более чем 40 тысячами крепостных крестьян в них), пышно расцветал торговый капитал. По данным географического словаря А. Щекатова, изданного в 1807 году, в Старом Осколе в 1782 году было 117 торгующих домов, а в 1801 году число их возросло до 315. Официальное же (регистрированное властями) число ремесленников за этот период возросло с 52 до 110.
       Следует иметь ввиду, что старооскольские ремесленники-потомки военнослужилых людей - в ту пору большей частью сбывали свои изделия самолично через небольшие лавчонки или прямо с рук на местном базаре. И вот такие хозяйства ремесленников относились к категории "торгующих домов".
       Другие ремесленники сбывали свои изделия по договору с более крупными купцами через лавки и магазины последних. Такие ремесленники полностью зависели от даточных материалов и от заказа купцов. В Старом Осколе происходило, как во всей стране, то, что ремесленник "придя раз в соприкосновение с рынком, переходит со временем и к производству на рынок, т. е. делается товаропроизводителем" (В.И. Ленин, Развитие капитализма в России, ОГИЗ, 1947 г., стр. 282).
       Возникает вопрос, за счёт кого возрастала торгово-ремесленная прослойка в Старом Осколе? Для ответа на этот вопрос надо иметь в виду следующее. Во-первых, "переход от крепостнического, феодального способа производства к капиталистическому в России порождал... такое положение..., при котором крестьянин, не будучи в состоянии прокармливать себя и нести повинности в пользу помещика, вынужден был прибегать к "сторонним заработкам", носившим сначала, в доброе старое время, форму либо самостоятельного промыслового труда (например, извоз), либо несамостоятельного, но оплачиваемого сравнительно сносно вследствие слабого развития промыслов. Это обстоятельство обеспечивало некоторое... благосостояние крестьянства, благосостояние крепостного люда, мирно прозябавшего под сенью ста тысяч благородных полицмейстеров и нарождающихся собирателей земли русской, - буржуа" (В.И. Ленин, т. 1, стр. 224).
       Некоторые из этих крестьян-отходников, заимев свободную копейку, начали заводить своё какое-нибудь доходное дело по производственной или торговой части, постепенно "выбиваясь в люди" и начиная эксплуатировать своих же односельчан, а при случае и определяясь в город по торговой или ремесленной части. В Старом Осколе появились из числа бывших крепостных крестьян купцы и промышленники - Грачев, Поволяев, Лихушин, Мешков, Дягилев и др.
       Таким образом, торговая прослойка в городе увеличивалась за счёт "удачников" - выходцев из деревни, из числа тех крепостных или государственных крестьян, которые разбогатели на эксплуатации своих односельчан, сами имели своих крепостных и были в состоянии откупиться от властей и уплатить выкуп за себя "барину" в сумме нескольких тысяч рублей. Это наглядно подтверждало собой, что шёл процесс разложения крепостничества и зарождения капитализма в Оскольском крае, как и во всей России.
       Во-вторых, торгово-ремесленная прослойка в Старом Осколе возрастала за счёт притока сюда торгово-ремесленного люда из других крупных городов страны, в том числе и из Москвы и подмосковных районов. Например, Симоновы, Собакины, Хвостовы и другие торгово-промышленные воротилы прибыли в Старый Оскол из Москвы. И это вполне закономерно, что рядом с ростом ремесла и торговли за счёт местного предпринимательства имел место, начавшийся ещё в XVII веке процесс "переселения мелких (да и крупных! Н.Б) промышленников и ремесленников из центральных, давно заселённых и в экономическом отношении наиболее развитых губерний на окраины, где "мастеровых людей ещё мало, заработки высоки, а жизнь дешева" (В.И. Ленин, т. III, изд. 4, стр. 292).
       Интерес торгово-предпринимательского люда к Старому Осколу в XVIII-XIX веках объяснялся благоприятным хозяйственно-географическим положением Старого Оскола. Город лежал в узле удобных торговых путей: здесь скрещивались дороги с Украины на Ливны и Москву, проходил торговый путь Киев-Поволжье; через Старый Оскол шёл путь на Азов, к Таганрогу и морским путям за границу. Через Старый Оскол проходил также государственный шлях из Воронежа на Курск и Белгород.
       Что эти обстоятельства играли роль в привлечении торгово-ремесленного и вообще предпринимательского люда в Оскольский край, влияли на характер и своеобразие его заселения, подтверждается фактом возникновения в ту пору ряда новых сёл. Например, на торговом пути Курск-Белгород и Воронеж-Курск возникло большое село Лукьяновка, а у Ливенского шляха - село Бараново. Эти сёла особого типа, их называли "извозчичьими сёлами", так как почти поголовно всё население этих сёл занималось извозом: перебрасывало на своих подводах товары на близкие и дальние расстояния, рядясь с купцами или военным ведомством за цену и за "направление". Дело в том, что извозчикам было выгоднее, если купец или подрядчик сам брался ехать на передней подводе обоза. В этом случае он отвечал за "направление" и за возможные блуждания в дороге, особенно зимою. Извозчики тогда не спешили поскорее прибыть в назначенное место, были заинтересованы в блуждании, поскольку с купца или подрядчика, взявшегося "за направление", им причиталась дополнительная плата "за мордовку людей и лошадей понапрасну". А "блудили" извозчики часто по своему хитроумию", - как жаловались некоторые купцы,- "Возьмут в зимнюю пору, когда на ночлеге находятся, да и ночью повернут оглобли в обратную сторону. Спозарань не разберёшься, куда сани оглоблями глядят, запряжёшь и поедешь. Ан к восходу солнечному окажешься снова в том селе, откуда о полночь прошлую выехали. Плати тогда мужикам по три алтына, иначе заартачатся, что с направления их сбили".
       С начала XIX века торговый капитал всё более энергично завоёвывал в Старом Осколе позиции в производстве, подчиняя своей власти кустарей-ремесленников и создавая первые заводы. В 1800 году в городе возник салотопенный завод в районе современной бойни. Это был завод полукустарного типа. Имелось на нём 10-12 наёмных рабочих да "два дворовых человека по договору с хозяином на прессе работали. Плата оным на руки не выдавалась, а в бурмистровы записи шла".
       Вероятно, дворовые люди работали по договору заводчика с каким-то помещиком или его бурмистром, получавшим с завода плату "в свою запись", а вернее, в свой карман.
       В 1810 году возник воскобойный завод в черте города, на Воронежской (ныне Пролетарской) улице. В этом же году начали работать крупорушные и пивоваренные заводы. В 1813 году открылись кожевенные заводы, а в 1819 году - мыловаренные. Они были основаны на обширном пустыре у слияния рек Оскола и Оскольца.
       На всех этих заводах работали и вольнонаёмные "мастера" из государственных крестьян или "городской голи", и крепостные крестьяне, "выговоренные заводчиками у помещиков за продукт или деньги в серебре и ассигнациях". Продукция заводов шла в казну, на армию, а также вывозилась в Курск, Орёл, в Москву, в Таганрог, а оттуда - за границу.
       Рос в Старом Осколе местный рынок, связываясь густой сетью экономических нитей с рынком всей страны. В 1808 году старооскольские горожане ходатайствовали через своего голову купца Деева о переводе Казанской ярмарки (8 июля) из Экономической слободы Троицкой на торговую площадь города Старого Оскола. Купцы и другие горожане добивались своего: распоряжением Курского губернского управления Казанская ярмарка в 1809 году была переведена из Троицкой в город Старый Оскол. Здесь стало три ярмарки: Успенская, Пятовская и Казанская. Но и они оказались не в состоянии справиться с возросшими торговыми операциями. Тогда старооскольское купечество обратилось в правительствующий сенат с ходатайством об открытии ещё одной ярмарки в городе. Сенат удовлетворил ходатайство, и с 1813 года открылась 4-я ярмарка, названная Трёхсвятительской. (Работала в январе).
       К 1835 году в Старом Осколе имелось 202 лавки, в том числе хлебных - 60, железных и ременных - 21, кожевенных - 8, красных - 11, суконных - 2, москательных - 11, шляпных-шапочных - 6, галантерейных - 1, посудных - 5, рыбных - 11, табачных - 24, передвижных лавок будочно-лоточного типа - 39, свечно-восковых - 3. (В ту пору духовенство ещё не монополизировало свечное производство и торговлю. Лишь при Александре III торговля и производство свеч полностью перешло в руки монастырей и церкви. Церковная коммерческая деятельность в дальнейшем настолько развивалась, что епархиальные власти отдавали по этому вопросы свои обязательные распоряжения. Приведу здесь одно из таких любопытных распоряжений епископа Курского и Белгородского Ювеналия. Оно опубликовано в "Курских епархиальных ведомостях"  7 за 7-14 февраля 1898 года и обязывало благочинных и всё духовенство епархии "приобретать для своих церквей свечи только из Курского епархиального завода и ни под каким видом у других частных торговцев, а весь огарочный воск представлять на склад епархиального завода, а не частным лицам". Короче: богу молитесь, а коммерцию соблюдайте!).
       О полном годовом торговом обороте старооскольских ярмарок трудно сказать, так как учёту подвергался лишь привозной товар, свидетельства на право продажи которого регистрировались ярмарочными комитетами и городскими пошлинными агентами. И вот эта регистрированная доля ярмарочного оборота за сезон всех четырёх ярмарок выражалась в сумме 1 миллиона 400 сот тысяч рублей ассигнациями или около 450 тысяч рублей серебром. Отдельно по каждой ярмарке приводились следующие цифры торгового оборота в разных источниках (архивы городского магистрата и ратуши, упразднённых лишь в 1866 году, статистические данные пошлинных агентов и др. материалы): Трёхсвятительская ярмарка - 238.700 рублей ассигнациями; Пятовская ярмарка - 492.300 рублей ассигнациями; Успенская ярмарка - 359.000 рублей ассигнациями; Казанская ярмарка - 232.700 рублей ассигнациями.
       На ярмарках было полным полно разных привозных и местных товаров. Преимущественными товарами были - хлеб, скот, сало, кожи, мясо, шерсть. Среди привозных товаров значились: ром, кизлярка, виноградные вина, суконные, шерстяные, льняные, пеньковые и шёлковые материи, меха и меховые вещи, посуда - стеклянная, фарфоровая, глиняная и деревянная, чай, сахар, табак, кофе и т. д. На ярмарке сбывали свою продукцию промысловые сёла края. Здесь было в продаже много сорокинских телег, незнамовских прях, казацкой посуды. Торг казацкой гончарной посудой выглядел примерно так, как это дано на нижеследующем фотоснимке одного из уголков Старооскольского рынка.
      
       Фото 49.
       Во время ярмарок площади были забиты дворянскими экипажами, так как сюда съезжалось дворянство уезда и соседних местностей.
       Развивали на ярмарках большую коммерческую деятельность старооскольские заводчики, оптом закупая большие партии сырья для своих заводов. По данным архивных документов города Старого Оскола за XIX век, здесь к концу 30-х и началу 40-х годов XIX века имелось более 40 разных заводов, валовая продукция которых за год оценивалась более чем в полтора миллиона рублей ассигнациями.
       Торгово-промышленная деятельность города и его положение на узле боевых дорог и правительственных трактов отразилось и на его благоустройстве. Если в XVIII веке он состоял из деревянных изб о двух связях, крытых соломой и разбросанных в беспорядке, а на базаре громоздились плетневые лавчонки, то к 40-м годам XIX века в Старом Осколе было не менее 50 красивых каменных зданий с железной кровлей и более 600 деревянных домов с красивыми фасадами на прямолинейных улицах. На улицах были тротуары, тумбы, фонари.
       Выше мы упомянули о сёлах Незнамово и Сорокино, доставлявших свои изделия на старооскольские ярмарки. Следует отметить, что эти и другие сёла края ещё с петровских времён развивались в качестве кустарно-промысловых сёл, население которых постепенно ослабляло свои связи с земледелием. Это значит, что в нашем крае уже в начале XVIII века углублялся процесс отделения промысла от земледелия, росло общественное разделение труда, на базе чего развивалось товарное хозяйство. Ведь В.И. Ленин указывал, что "Всякий шаг в развитии товарного хозяйства неизбежно приводит к тому, что крестьянство выделяет из себя всё новых и новых промышленников" (т. 3, изд. IV, стр. 291). Но, с другой стороны, основываясь на ленинском утверждении, что "товарное обращение предшествует товарному производству и составляет одно из условий (но не единственное) возникновения этого последнего" (т. III, стр. 485), мы вправе сказать, что большой рынок возник в Старом Осколе первоначально не на базе местного товарного производства, а по причине выгодного географического положения города, ставшего центром межобластной торговли. (Интересно, что уже в архивных документах середины XVIII века есть упоминания о пятидневных ярмарках в Старом Осколе в конце июля и в конце августа каждого года. Ярмарки посещались купцами не менее как десяти различных городов страны. (В рукописи священника В. Антонова "О путях к хлебу насущному" говорилось о посещении Старооскольских ярмарок поэтом А. Кольцовым. См. Выдержки в газ. "Путь Октября" 15 окт. 1948 г.)
       Шумно было на ярмарках, людно. В XIX веке воронежские скототорговцы пригоняли в Старый Оскол большие гурты скота. Часто бывал на Старооскольских ярмарках сын воронежского скотопромышленника поэт Алексей Васильевич Кольцов. До наших дней сохранилась в народе память о Кольцове, любившем читать купцам и крестьянам свои стихи-песни или рассказывать о своей несчастной любви к крепостной девушке Дуняше, которую отец Кольцова продал тайком одному из донских помещиков.
       В последний раз, проездом, Кольцов посетил Старооскольскую ярмарку летом 1848 года. Ярмарка была не шумная. Коренастый, сутуловатый поэт в длинной синей чуйке безмолвно прошёл в знакомый трактир. Он подсел к столу, отмахнулся от подбежавшего было к нему полового.
       - Ничего мне неугодно! - сердито сказал он и закашлялся. Кашлял он долго, мучительно, с каким-то треском в груди и свистом в горле. А по осени 1842 года извозчики привезли из Воронежа весть: "Умер Кольцов от чахотки 29 октября, и на похоронах его людей было очень мало. А у нас бы его всем городом проводили и поплакали. Хороший был человек".
       Дореформенный Старый Оскол пережил в 1835 году высший хозяйственный подъём. Именно в этом году был в наших краях непомерный урожай, последовавший за двумя голодными годами. Через торговую систему города Старого Оскола зимой 1835 года было закуплено и отправлено в разные края 32 тысячи подвод с хлебом (100 тысяч четвертей зерна или около 900 тысяч пудов), да ещё весной следующего года отправлено около 450 тысяч пудов хлеба на волах. Хлеб этот пошёл преимущественно на Украину, северные и центральные районы которой пострадали от неурожая.
       Нельзя, конечно, думать, что вся масса товарного хлеба попадала сначала на городские склады, а потом уже вывозилась в различные районы страны. Наоборот, в город попадала незначительная доля этого хлеба: агенты хлеботорговцев закупали хлеб в Старооскольском и в смежных уездах и оттуда же непосредственно вывозили его, по указанию своих старооскольских хозяев, к местам сбыта и потребления. Но торговые сделки заключались в Старом Осколе, почему и мы можем говорить о развитой торговой системе в Старом Осколе уже в 30-х годах XIX века.
       Но если торговые сделки с крупными поставщиками хлеба, с помещиками, заключались в Старом Осколе, то крестьянский хлеб улавливался целой разветвлённой системой мелких скупщиков-капиталистиков, работавших от себя или от более крупных купцов. "Чем захолустнее деревня..., тем сильнее монополия местных торговцев и ростовщиков, тем сильнее подчинение им окрестных крестьян и тем более грубые формы принимает это подчинение. Число этих мелких пиявок громадно (по сравнению со скудным количеством продукта у крестьян), и для обозначения их существует богатый подбор местных названий. Вспомните всех этих прасолов, шибаев, щетинников, маяков, ивашей, булыней и т. д. и т. п. Преобладание натурального хозяйства, обусловливая редкость и дороговизну денег в деревне, ведёт к тому, что значение всех этих "кулаков" оказывается непомерно громадным по сравнению с размерами их капитала. Зависимость крестьян от владельцев денег приобретает неизбежно форму кабалы" (В.И. Ленин, т. III, изд. 4, стр. 333). И вот эти "хозяева местных рынков" заставляли попавших к ним в кабалу крестьян продавать хлеб даже в том случае, когда самим крестьянам приходилось голодать.
       "В России, в которой одной только можно найти такую безысходную нищету масс, такую наглую эксплуатацию трудящегося,- которую сравнивали (и законно) с Англией по положению её бедноты, в которой голодание миллионов народа является постоянным явлением рядом, например, со всё возрастающим вывозом хлеба" (Ленин, т. 1, изд. 4, стр. 178-179),- в этой России XIX века жизнь Старооскольского края была яркой иллюстрацией к только что приведённой выше общей ленинской характеристике страны. В самом деле, через Старый Оскол, как мы показывали, вывозились большие массы хлеба в ту пору, когда его собственное трудовое население жило нищенским образом, бродило с сумой по стране или умирало от голода в своих деревнях, от самого внешнего вида которых веял дух нищеты и безысходной нужды.
       В нашем распоряжении имеется фотоснимок одной из деревень нашего края, входившего тогда в Курскую губернию. Этот фотоснимок, заимствованный из книги "Россия", т. II, помещаем ниже.
      
       Фото 50.
       Текст вверху: "Говор великоруссов Среднерусской чернозёмной области принадлежит к южно-великорусскому наречию. Лучший образец этой речи дан гр. Л.Н. Толстым в его "Власти Тьмы" и некоторых других произведениях. Прибавим, что это говор акающий или якающий (вада, сядло), что звук г произносится мягко, как в малорусском наречии...".
       Текст внизу: "Тип деревни Курской губ. (По фот. Х. М. Попова)".
       Перед нами соломенная деревня XIX века. На переднем плане - бедняцкая хата-развалюшка, половину которой сломали царские власти и продали за долги и недоимку. Местный кулак выстроил из брёвен разрушенной бедняцкой хаты амбар для своей ветряной мельницы (смотрите левую часть фотоснимка). Это на одном конце деревни. А вот на втором её конце мы видим целую группу ветряных мельниц, принадлежащих местным кулакам. Без них, т. е. без мельниц, никому в деревне не обойтись.
      
       Фото 51.
       Текст внизу: "Ветряные мельницы в Курской губ. (По фот. Х. М. Попова).
       Кулаки использовали свои мельницы для обогащения, получая высокий гарнцевый сбор с завозчиков, а также для усиления своего влияния на окружающее население.
       Конечно, кулаки действовали в тесном союзе с церковью и попами, жирея и обогащаясь на голоде и нищете крестьян.
       Сотрудник Старооскольского краеведческого музея товарищ Каунов познакомил однажды автора данной работы с потрясающим документом под названием "О путях к хлебу насущному". Это объёмистая тетрадь в буром кожаном переплёте. Автор текста тетради - Виктор Антонов. Он с 1898 по 1907 год был священником в Старооскольском уезде и в самом городе, много путешествовал по краю, "имел в прошлом сочувствие к народникам и склонность к исследованию сущности житейской",- как признавался он во введении к тексту своего труда. Об Антонове Викторе известно, что он был организатором "Братских чтений в Старооскольском уезде" и что "...В селе Чуево чтения происходили в земской школе от 5 до 7 часов вечера. Вели их священник Виктор Антонов и учитель Василий Ручковский, предлагая слушателям... объяснения евангелия, молитв, символа веры и заповедей божьих, жития святых и рассказы из сборника Новгородского, рассказы исторического и бытового содержания" (См. "Курские епархиальные ведомости"  1 за 1898 г., стр. 20). Так вот "просвещал" Антонов Виктор чуевских крестьян в период своей священнической деятельности. Потом, разочаровавшись в служении обеден, Антонов занялся кооперативной деятельностью. Сначала он организовал кулацкое кредитное товарищество, а потом молочную ферму в слободе Троицкой (Это было после третьеиюньского переворота, во времена столыпинской реакции). Одновременно он продолжал в своём исследовании выяснять "сколь много утратила дохода православная церковь в крае Оскольском от умирания христиан по причине голода".
       Свою работу Антонов закончил, но публиковать не решился. А в 1919 году он бежал из Старого Оскола с деникинскими войсками, поступив перед тем на службу в контрразведку белых. В Ялте он снова занялся организацией "Кооператива Пуришкевича", пользуясь поддержкой англо-французских империалистов. Но в 1920 году, когда Красная Армия изгнала интервентов и белогвардейцев из Крыма, Антонов был расстрелян при попытке бежать с белыми за границу. Красный конник-староосколец, по фамилии Морозов, изъял из чемодана "кооператора" Антонова его труд "О путях к хлебу насущному" и, как было помечено на первой странице рукописи, передал в 1934 году тетрадь музею "для верности представления о прошлом".
       На странице 34-35 рукописи, обосновывая свой переход на "иной путь к хлебу насущному" (оставление церковной службы в пользу буржуазных кооперативов и деникинской контрразведки), Виктор Антонов писал, что "со страхом в сердце думал о возможности быть навсегда переведённым в какой-либо глухой сельский приход, поелику голосом был неисправен и к службе неприлежен. Ведь в глуши питие одно за отраду станет, а в нумере 21 "Курских епархиальных ведомостей" сообщалось об отчислении духовных лиц от занимаемой должности за нетрезвость и неисправность по службе". В нужде жить не привык, потому и перешёл Антонов на пути более жирного существования.
       Тут же, пользуясь для доказательства своей точки зрения соответствующей таблицей, Виктор Антонов доказывал, что "Церковь плохо ведёт своё хозяйство и убытки превеликие переживает от вымирания христиан от голода, а пастырей церковных может тем в деревне к нищенству и нетрезвости привести".
       Антонов доказывал, что его таблица сверена с записями 120 церквей Старооскольского, Новооскольского и Тимского уездов, а также составлена по рассказам "верных людей, зривших несчастье самолично".
       Это место из работы В. Антонова "О путях к хлебу насущному" было мною выписано. Оказывается, что с 1833 по 1907 год по старооскольскому краю умерли от голода 31255 христиан, в том числе
       в 1833 году умерло 1780 человек,
       в 1834 году умерло 2170 человек,
       в 1835 году (урожайный год) умерло 800 человек,
       в 1836 году умерло 1700 человек, в том числе "от божьей напасти" - от холеры - 800 человек. В день пожара 20 июня 1862 г. был в городе Салтыков-Щедрин, погорело 40 душ и 300 домов, а вину на сочинителя положили и в кару божий знак пожара посчитали...
       В 1865-1866 годах умерло от голода и холеры 2100 человек, а в 1891 году "голодной смертью умерло" 2900 человек, "божие напастие" - холера задушила 3000 людей.
       Далее Антонов произвёл по-поповски точный и циничный расчёт, что церковь в Поосколье с одного умершего от голода человека недополучает в год до 20 рублей дохода по всем статьям приношений, сборов, молебнов, обходов и т. д. Подчиняясь закону средних цифр, Антонов взял для своего окончательного вывода "об убытках церкви по причине умирания людей от голода" не всё количество лет, то есть 37, и далее уже действовал арифметически: 31255 человек он множил на 20 рублей, а полученную сумму умножил на 37 (лет) и получил цифру годового убытка церкви - 625.100 рублей, а за 37 лет - 23.128.700 рублей. Эта цифра о величине грабежа верующих попами, пожалуй, не преувеличена. И Антонов сокрушался не о том, что десятки тысяч людей умерли от голода, а о том, что "с мёртвых нельзя получать постоянный доход". Он ругал церковь за бесхозяйственность и восклицал: "Да я бы, будь во главе всей церкви, ни рубля не упустил. Для этого стоило показать христианам иной путь к хлебу насущному: создать бы церковные кооперативы с большими продовольственными запасами, чтобы ссужать голодных некрепко, но и в живом теле держать, а за ту ссуду заставлять спасённых от голода работать, промыслы разные церкви надо заводить и туда на работы получивших ссуду ставить".
       Для нас Антонов Виктор интересен не его хозяйственными "прожектами", а тем, что он невольно дал свидетельские показания против того проклятого прошлого, которому положила конец Октябрьская Социалистическая революция и которое не вернётся никогда. Но об этом прошлом мы должны знать, чтобы сильнее любить наше социалистическое настоящее и энергичнее строить Коммунизм, в полосу постепенного перехода к которому мы вступили.
       После этого необходимого отступления, продолжим наш очерк об истории Старого Оскола.
       Хлебной торговлей здесь заправляли в XIX веке купцы Дягилев и Симонов. Два эти купца совершали в год оборот по хлебу на сумму в 450 тысяч рублей ассигнациями. Они имели в городе по несколько домов. Большой дом купца Дягилева находился на Курской улице, где сейчас крупный магазин Книготорга и многоквартирный трёхэтажный жилой дом рабочих и инженеров Старооскольского мехзавода. Один из домов Симонова находился на месте средней школы  2, разрушенной немцами (Комсомольская улица). Воротилы хлеботорговли в Старом Осколе - Симонов и Дягилев объединяли под своей властью массу мелких скупщиков и агентов. Скупкою или "кулачеством" занимались в Старом Осколе не менее 200 человек. Скупщики перехватывали крестьян на дорогах к городу и скупали у них хлеб по дешёвке. Они же закупали зерно у помещиков прямо на месте. Хлебная торговля занимала массу рабочих рук. Во время нагрузки хлеба много извозчиков за недостатком места в городе и Стрелецкой, останавливались в зимнее время прямо на льду Оскола, куда сейчас же появлялись массы торговцев и начинался базар, почти ярмарка.
       Но с сороковых годов XIX века начался упадок торгово-промышленной жизни в Старом Осколе. По статистическим данным за 1847 год видно, что из 10 воскобойных заводов в городе осталось в числе действующих только 5 с валовой продукцией в год на сумму в 12.000 рублей (А раньше десять заводов выпускали в год продукции на 200.000 рублей). Из 8 салотопенных заводов с продукцией на 180.000 рублей сохранилось только 6 с продукцией на сумму лишь 45.000 рублей. Из 6 кожевенных заводов с валовой продукцией на 85 тысяч рублей осталось лишь два с продукцией на 24 тысячи рублей. Из 4 мыловаренных заводов с продукцией на 25.000 рублей осталось только 3 с продукцией на 4.600 рублей. Пала и ремесленная деятельность. Городское хозяйство в 1850 году давало дохода всего на 6000 рублей, тогда как 15 лет тому назад доход городского хозяйства превышал 30-40 тысяч рублей. К 1854 году этот доход упал даже до 5.500 рублей. Нечем было платить жалованье приходским учителям. Многие дома ещё с пожара 1848 года стояли недостроенными, а здание приходского училища было без крыши и с обрушенным потолком.
       Конечно, прокатившиеся один за одним несколько больших пожаров в Старом Осколе нанесли ему большой убыток и снизили его торгово-промышленную деятельность. Но главная причина упадка хозяйственной деятельности города была в другом, в строительстве новых путей сообщения, прошедших в стороне от Старого Оскола. Большой удар по старооскольской торговле и промышленности, ремеслу нанесло, в частности, строительство и введение в эксплуатацию нового тракта Харьков-Курск-Москва. К тому пути стали тяготеть торговые люди, по нему пошёл хлеб и другие товары. Вблизи от этого пути возникли хлебные ссыпные пункты, перевалочные пункты, извозчичьи поселения. Отрицательно повлиял на развитие Старого Оскола рост экономики черноморских портов (Одесса и др.), поскольку Азовский порт утратил своё значение. А ведь когда-то он играл большую роль и приносил старооскольским купцам и промышленникам большие доходы. Старооскольские купцы горделиво говорили в своё время, что "Азов - нашенский порт", так как к нему были проложены от Старого Оскола и обжиты торговые пути.
       Иллюстрацией упадка хозяйственной деятельности Старого Оскола являются и следующие данные: количество портных со 120 в 1835 году сократилось до 72 в 1850 году. Количество сапожников в городе за этот же период упало со 140 до 160, кузнецов - с 40 до 27, ювелиров - с 5 до 2, а часовщиков - с 3 до 2. Стоимость валовой продукции заводов (в сопоставимых ценах) упала с 1.500.000 р. в 1835 году до 250.000 рублей в 1850 году.
       Удивляться такой картине не приходится, учитывая конъюнктурный характер бурного расцвета старооскольской экономики в предшествующие десятилетия (выгодное расположение города на перекрёстке тогдашних торговых путей и на правительственном тракте) и мануфактурный характер дореформенной городской промышленности.
       У В.И. Ленина есть указание, что "Мануфактура работает на крупный рынок, иногда на всю нацию, и сообразно с этим производство приобретает свойственный капитализму характер неустойчивости" (Ленин, т. III, стр. 478). И вот эта неустойчивость ярко проявилась на примере экономической жизни Старого Оскола. Перемещение торговых дорог в сторону от города, к Курску, усилило экономические позиции последнего и нанесло удар Старому Осколу: здесь резко сократились ярмарочные обороты, сузились возможности сбыта местных изделий ремесла (пользование же далёкими рынками было затруднено отсутствием железнодорожной связи нашего края с другими районами страны), что повело к сокращению количества кустарей и ремесленников, особенно тех из них, которые работали от себя на местный рынок и не имели транспортных возможностей найти в дальних краях рынок для сбыта своих изделий.
       Отлив большей части сельскохозяйственной продукции и продукции животноводства от старооскольского рынка к воронежскому и курскому сузил сырьевую базу старооскольских заводов и привёл к вздорожанию сырья, что в свою очередь поставило старооскольские заводы в невыгодные конкурентные условия, привело к их упадку. Сократились заказы военного ведомства. И даже в период Крымской войны эти заказы не внесли заметного оживления в старооскольскую промышленность в силу своей мизерности (предпочтение в заказах было отдано военным ведомством Курску и Воронежу) и острой нехватки сырья.
       И в пореформенную пору центробежные силы старооскольской промышленности и торговли продолжали некоторое время возрастать, приводили к утечке капиталов из города, к уходу отсюда части деловых людей. И это происходило при продолжавшемся росте всероссийской промышленности и всероссийского рынка. Рынок этот продолжал расти, поскольку "разложение крестьянства (а оно шло непрерывно) всегда создаёт внутренний рынок" (В.И. Ленин, т. 1, изд. IV, стр. 211).
       Проиллюстрируем это ленинское положение конкретными фактами из истории нашего края. Уже к середине XIX века в городе, слободах и деревнях края начал ощущаться избыток рабочей силы, так как сократившаяся возможность сбыта выбила кустарей и ремесленников из привычной для них коле хозяйственной деятельности, а сокращение работы заводов привело к расторжению контрактов заводчиков с помещиками об использовании на заводе "лишних в поместьях" крепостных крестьян, к увольнению большей части занятых на заводах и бойнях государственных крестьян.
       Накануне реформы 1861 года из города, слобод и ряда деревень (Соковое, Бараново, Казацкое и др.) ежегодно уходили на "сторонние заработки" сотни людей. Много крестьян совсем не возвращалось из этих "сторонних заработков", значилось в "бегах". В книге "Россия" (т. II, стр. 139-140) мы находим любопытные строки: "При введении уставных грамот в силу Положения от 19 февраля 1861 года были случаи, что целые деревни более чем в сто душ оказывались в "бегах"... беглыми из нашей области помещичьими крестьянами населился целый Миусский округ Донской области... Замечательным фактом, подтверждаемым ревизиями XVIII и XIX веков, было то, что в течение целого столетия, предшествовавшего освобождению крестьян, крепостное население не только нашей области, но и всей России нисколько не увеличивалось". Но даже и при отсутствии прироста населения имелся "избыток рабочих рук" в ряде краёв страны, в том числе и в Оскольском крае. Это указывало на несостоятельность социально-экономической системы страны и на необходимость её уничтожения.
       Отходничество на "сторонние заработки" не всегда носило стихийный характер, когда крестьяне бежали, куда попало и руководствовались при этом девизом: "дома мы, наверное, помрём с голода, а там, может быть, и не погибнем". Некоторую организованность отходничеству придавали различные подрядчики, вербовавшие "свободных" людей на строительство железных дорог и на строительство южных городов.
       Как известно, первые попытки сооружения железных дорог в Средне-Русской Чернозёмной Области имело место в 50 годах XIX века, когда было основано "Главное общество Российских железных дорог", получившее право строить линии Москва-Феодосия, Курск-Орёл-Либава и другие. Но вскоре обнаружился недостаток средств, почему и железнодорожное строительство здесь было прервано почти на три десятилетия, хотя в целом в пореформенной России было два периода энергичного строительства железных дорог: конец 60-х годов и вторая половина 90-х годов XIX века.
       Подрядчики, вербовавшие "свободных" людей на работу, проникали в помещичьи имения и договаривались с помещиками ещё в дореформенное время об условиях отпуска крепостных крестьян "в отхожий срок". Нам пришлось в своё время знакомиться с контрактами, подписанными некими подрядчиками Ситниковым и Кузнецовым с помещиками - Солнцевым, Калмыковым, Батизатулой, Кувшиновым.
       Помещики запродали подрядчикам своих крестьян по 8 копеек за рабочий день. При этом вовсе не было оговорено, какова же будет длительность рабочего дня? Она зависела от подрядчика и могла растянуться на 20 часов. В контрактах ни слова не говорилось также и о том, сколько же копеек в день должен получать работающий на заводе крестьянин для своих личных нужд? Глубокие старики утверждали, что заводской хозяин или лично сам подрядчик платил "приговорённым в отхожий срок людям" по 3 копейки в день "для прокорма и одевания". Выходит, что "зарплата" такого рабочего-крепостного накануне реформы равнялась, считая и помещичью долю в 8 копеек, 11 копейкам в день. Это даже ниже той зарплаты, которую в 60-70 годах XIX века получали подростки на Кренгольмской мануфактуре (Там детям платили нищенские 4 рубля в месяц при 16 часовом рабочем дне).
       По контрактам с подрядчиками, старооскольские помещики отпустили 113 крестьян для работ в "Главном обществе Российских железных дорог" (здесь господствовал французский капитал, звериную жажду которого эксплуатировать русский народ испытали на своей спине и старооскольцы), 98 человек были отпущены "в стройку Ростова-на-Дону". Об этих фактах говорилось в различных документах Старооскольского музея (в архивах помещика Коробкова, в описании "видов на отлучку", в рассказах старожилов о прошлом нашего края и т. д.). И эти факты отражают то положение, о котором писал В.И. Ленин, что "крестьянин, сохраняя связь с землёй, подвергался двойной эксплуатации, отчасти со стороны помещика - по "наделу", отчасти со стороны капиталиста - "по заработкам" (В.И. Ленин, т. 1, изд. 4, стр. 227).
       Но из истории мы знаем, что "Весь ход экономического развития толкал к уничтожению крепостного права. Царское правительство, ослабленное военным поражением во время Крымской кампании и запуганное крестьянскими "бунтами" против помещиков, оказалось вынужденным отменить в 1861 году крепостное право" (Краткий курс Истории ВКП(б), стр. 5).
       Развитие промышленного капитализма пошло быстрее, экономика России становилась капиталистической, государственный строй дворянско-крепостнической России вступил на путь медленного буржуазного преобразования. И во всём этом заключалось прогрессивное значение реформы 1861 года. Ленин говорил, что это "был шаг по пути превращения России в буржуазную монархию" (см. соч. Ленина, том XV, стр. 143).
       Народники в своё время пытались выставить это марксистское признание прогрессивности капитализма в качестве обвинения марксистов в склонности апологетировать (защищать) капитализм. Но признание прогрессивности буржуазной реформы 1861 года и развивавшегося в России капитализма является научным подходом к делу и полностью совместимо с признанием марксистами отрицательных и мрачных сторон этих явлений. Недаром же В.И. Лени писал, что "...вся пореформенная история России состоит в разорении массы и обогащения меньшинства... в массовой, невиданной нигде в такой интенсивности экспроприации крестьянства" (Ленин, т. 1, изд. 4, стр. 173,178).
       Всё это находит подтверждение и в конкретных фактах истории Старооскольского края. Здесь, как и по всей России, помещики продолжали угнетать крестьян после отмены крепостного права, отняв у них к тому же под видом "отрезков" 25 тысяч десятин земли из числа пользуемой крестьянами до реформы. Началась мучительная для крестьян полоса лет, когда помещики, пытавшиеся приспособиться к новым условиям хозяйствования, и "чумазые лендлорды" (кулаки), арендовавшие и скупавшие у помещиков земли (например, казачанский кулак Евтеев закупил землю у помещика Кувшинова и заарендовал 600 десятин у помещика Батизатулы, а потом передал её в субаренду монаковским крестьянам; кулак Кислов целиком купил поместье у помещика Химанова в Тимском уезде и эксплуатировал окружавшие сёла и т. д.), кулаки и капитализирующиеся помещики начали вести сельское хозяйство хищническим способом: шло беспощадное лесоистребление, распахивались общинные луга и выгоны, шло массовое выселение крестьян с насиженных мест "на вольницу" и "на низы" - на Кубань, в Новороссию, в Донбасс, на Украину и Северный Кавказ, вообще - на Юг и в далёкую холодную Сибирь, в безвестные края. Многие уходили на заработки в Юзовку (в Донбасс)
       Лесоистребление начавшееся в наших краях ещё в XVII веке, не было приостановлено и при Петре I, который всё же принимал ряд мер к сбережению леса. Истребляли в лесостепной полосе леса переселенцы. Они нещадно рубили лес великими тысячами, не имея даже возможности вывозить его, так что много его гнило и пропадало без пользы. Из 7-10 вершковых деревьев вытёсывали не более двух или трёх досок, а из толстых дубов делали долблёные гробы и лодки. Да и в XIX веке в полосе чёрных лесов помещик считался тем лучшим хозяином, чем более принадлежащей ему лесной площади он обращал в пашню... Освобождение крестьян не только не остановило лесоистребления, а на первое время даже усилило его. Помещики, которым в эпоху освобождения принадлежало более 40% существовавших в то время лесов нашей области, вообще не обращали лесные пространства в крестьянские наделы; но, в виду отсутствия каких-либо сервитутов (обязательств и повинностей) на их лесах, прекратили отпуск крестьянам лесных материалов, вырубили и продали много лесов, как вследствие перехода от барщины к свободному труду и необходимости переустройства своих хозяйств, так и вследствие частых переходов земельной собственности в другие руки, причём покупатели, желая выручить всё, что возможно, из приобретённых ими имений, нередко продавали находившиеся в них леса на сруб и обращали их в пашни... Только в последнее двадцатилетие XIX века лесоистребление в нашей области начало прекращаться. С одной стороны, лесоохранительный закон уменьшил в сильной степени распашки лесных пространств, с другой - понижение цен на хлебные продукты вынудило помещиков прекратить запашки на полях, полученных из лесных расчисток... (Обезлесение нашего края повело к частым засухам и неурожаям)... Сплошная распашка почти всей чернозёмной площади глубоко нарушила строй и равновесие почвы и в других отношениях: дождевые потоки, не задерживаемые травяным и лесным покровом, начали смывать верхние слои почвы, затягивать ими многие, подолгу сохранявшие прежде влагу углубления, проложили себе пути к оврагам, образуя новые размывы и размывая старые; получился страшно иссушающий страну и всё разрастающийся дренаж (осушка посредством открытых канав или пористых труб под землёй), способствующий слишком быстрому, ничем не задерживаемому стоку вешних вод в реки. В результате явились кратковременные, нередко чрезмерные разливы рек весной и их мелководье летом.
       Покойный профессор М. Богданов ("Россия" ссылаются (см. отдел 1, "Природа", стр. 112-113), писал в 1900 году о природе Чернозёмной области, следовательно и о нашем крае: "Пора понять, что цветущее положение органической жизни в девственной степи было основано на счастливом сочетании степи, леса и текучей воды. Облесение балок, оврагов и речных долин задержит вешние воды в них и во всех углублениях почвы, и тогда чернозёмная равнина сделается действительно житницей Европы и кормилицей русского народа; голодовки исчезнут из памяти людей; никакие кузьки, саранча и прочая челядь не будут тревожить земледельца. Самая засуха не будет губить поля, возделанные в поте лица. Тогда уровень воды в реках будет менее колебаться и тем облегчит судоходство. Тогда рыболовство, поставленное в разумные рамки, будет давать населению дешёвую и здоровую пищу. Мы глубоко верим в это будущее; мы убеждены, что даже в нынешнее столетие начнётся широкое облесение степей и регуляция вод, иначе в ближайшем будущем чернозёмная равнина сделается пустыней".
       Лучшие надежды профессора М. Богданова оправдались. В 1948 году принято постановление ЦК ВКП(б) и Советского Правительства о преобразовании природы, а уже к 1952 году облесены миллионы гектаров земли (в том числе идёт облесение и в Старооскольском крае. Представление об этом облесении даёт прилагаемые ниже диаграммы  2 и  3).
      
       Диаграмма  2
      
       Диаграмма  3
       Вступил в строй первенец Великих строек Коммунизма большой Волго-Донской канал: 31 мая 1952 года в 1 час 55 минут дня,- как сообщила газета "Правда" за 1 июня 1952 года,- воды Дона сомкнулись с водами Волги. Газета "Труд" за 7 июня 1952 года сообщила: "1 июня воды Цимлянского моря наполнили последний на трассе Волга-Дона судоходный участок. Из нового моря, раскинувшегося в междуречье, через шлюзы прошли в низовья Дона первые теплоходы. 6 июня Цимлянский гидроузел вступил в действие... Будет действовать гидроэлектростанция мощностью в 160.000 киловатт". Газета "Правда" от 1 июня 1952 г. сообщила: "Вдоль канала создаётся обширная зелёная зона из шести и местами - десяти лесных полос". Радио и газеты сообщили также о начале переселения рыб в реки в специальных цистернах. Недалёк тот день, когда и в нашем крае будет осуществлена великая программа преобразования природы. Исполняется всё лучшее, о чём мечтал профессор М. Богданов, о чём мечтали многие поколения нашего народа. Но юным гражданам нашей страны надо знать, сколь труден был путь трудящихся к нашему счастливому сегодня, вот почему мы снова и снова будем возвращаться к истории, к прошлому нашей страны и нашего края, чтобы лучше понять и оценить величие нашего настоящего.
       Выше мы говорили о том, что из Старооскольского края после крестьянской реформы шло массовое выселение крестьян в различные места Российской империи, на её окраины. В.И. Ленин в своей работе "Развитие капитализма в России", говоря о Центрально-земледельческой полосе, к которой относится и наш край, обратил внимание на то, что "Из этого района... эмиграция была очень сильна... шёл громадный поток переселенцев на окраины..." (Ленин, т. III, изд. 4. стр. 494).
       Из Старооскольского края, в котором на 1862 год значилось 129983 человека (по городу - 7355 и по селу - 122.628. В этом числе число душ духовного звания только по городу исчислялось в 193, дворян по уезду - 927, купцов по уезду - 1932 души), на окраины переселилось в пореформенную пору 8435 человек.
       (Цифровые данные о населении на 1862 год взяты из таблицы  2, приложенной к книге "Курский край" за 1925 год издания, стр. 82-85. Корректированы все вышеприведенные цифры другими источниками статистического характера по истории края).
       Выходцев из Старооскольского края по сей день можно обнаружить не только среди поселенцев в районе Миусска, но и на Кубани и на Тоболе, в районе Томска и на Северном Кавказе, на всех южных и восточных окраинах страны. А при изучении отпускных билетов и паспортов, выданных властями в пореформенную пору, можно заключить и о социальной категории покидавших родные места в поисках пропитания, и о наличии в нашем крае "временнообязанных" крестьян и о том, что без разрешения властей русский крестьянин и после реформы не мог уйти из деревни. При этом разрешение на уход из деревни обставлялось рядом унизительных процедур и оскорблявших человеческое достоинство полицейских придирок (измерение роста отпускаемого, изучение цвета его глаз, ширины подбородка, цвета волос, величины и цвета родимых пятен на теле и т. д.).
       Чтобы читатель смог ярче представить себе всю эту картину унижения царскими властями крестьян, приводим ниже копию одного из документов, выданных Ястребовским волостным правлением 5 июня 1865 года на имя Макаровой Федосьи Денисовны.
       "БИЛЕТ
       Приметы:
       Лета - 31 год
       Рост - 2 аршина, 3,5 вершка
       Волосы - темно-русые
       Брови - темно-русые
       Глаза - серые
       Нос - средний
       Рост - средний
       Подбородок - крутой
       Лицо - чистое
       Особые приметы - не имеет
        119
      
       Предъявительница сего Курской губернии Старооскольского уезда Ястребовской волости бывшая временнообязанная жёнка (вдова) Федосья Макарова дочь Денисова отпущена Ястребовским волостным правлением в разные места Российской империи для собственных надобностей. Действительность сего - один год. Если по истечении срока лицо не явится, поступить с нею по законам империи.
      
       Дан сей с приложением казённой печати тысяча восемь сот шестьдесят пятого года июня пятнадцатого дня.
      
       Ястребовский волостной старшина - Синой Магулев
       Волостной писарь - Дор. Волков".
      
       Комментарии, как говорят, излишни. Читатель и сам видит, что из края уходили в поисках куска хлеба обездоленные люди, что и после реформы царизм, угождая помещикам, задерживал много крестьян в деревне для использования их в помещичьих имениях в качестве дешёвой рабочей силы. Что же касается категории "временнообязанных крестьян", т. е. крестьян, продолжавших нести барские повинности и после реформы, то этот крепостнический пережиток существовал в Старооскольском крае до самой Октябрьской социалистической революции.
       Изучая архивные материалы по истории родного края, мы натолкнулись на прямые подтверждения существования здесь временнообязанных крестьян накануне революции 1917 года. Причём власти не стеснялись не только говорить об этом, но и даже публиковали соответствующие документы в виде журналов заседаний Земств и т. д.
       Так, в журнале 48-го заседания Старооскольского Уездного земства от 11 октября 1912 года (страница 335 книги журналов, изданных в типографии Курского областного земства) мы читаем следующий документ, составленный "временнообязанными" крестьянами: "Приговор Строкинского сельского общества Кладовской волости Старооскольского уезда.
       1912 года, октября 5 дня, мы, нижеподписавшиеся, ВРЕМЕННООБЯЗАННЫЕ крестьяне Строкинского сельского общества, находящиеся в ведении господина земского начальника 4-го участка Старооскольского уезда, имеющие 188 ревизских душ мужского пола и 93 домохозяев, были сего числа собраны на сельский сход нашим старостою Петром Шунаевым, куда явилось 63 человека, что составляет не менее 2/3 имеющих право голоса на сходе, где имели суждение просить Старооскольскую земскую управу исходатайствовать и устроить мост на реке Сейме, так как дорога прежняя проходит от города Старого Оскола и до станции Солнцево через село Строкино и реку Сейм, в нашем же обществе моста не имеется и в нашем районе находятся ближайшие сёла, а именно - деревня Лопухинка, дер. Гущино, село Гущино Тимского уезда, и необходимо опасно сёлам проезжать через реку Сейм в с. Строкино, город Старый Оскол, на ст. Солнцеву, село Осколец, дер. Заломное, и дер. Аверино, тоже необходимо опасно сёлам проезжать через реку Сейм, в нашем же обществе моста не имеется и оным самым невозможно проезда сделать, а кроме негде; есть поблизости на расстоянии 2 вёрст плотина, т. е. гать, у помещика Балховитинова, но он, Балховитинов, запретил проезд, а наше общество не в силах устроить хороший мост, а таковой мост ежегодно сносит вода по случаю разлива воды реки Сейм, в том постановили: честь имеем покорнейше просить Старооскольскую уездную земскую управу исходатайствовать устроить хороший мост для проезда онаго района".
       Так накануне революции 1917 года, в предгрозовые годы общественных перемен, писали строкинские временнообязанные крестьяне, живые остатки крепостничества, в своей просьбе к Уездному земству, то есть в тот орган, который В.И. Ленин называл "...началом местных представительных учреждений буржуазии" (В.И. Ленин, т. 15, изд. 4, стр. 308) и подчёркивал, что "земство с самого начала (ещё со времён их создания в 1864 году) было осуждено на то, чтобы стать пятым колесом в телеге русского государственного управления, колесом, допускаемым бюрократией лишь постольку, поскольку её всевластие не нарушалось, а роль депутатов от населения ограничивалась голой практикой, простым техническим исполнением круга задач, очерченных всё тем же чиновничеством. Земства не имели своих исполнительных органов, они должны были действовать через полицию, земства не были связаны друг с другом, земства были сразу поставлены под контроль администрации. И, сделав такую безвредную для себя уступку, правительство на другой же день после введения земства принялось систематически стеснять и ограничивать его: всемогущая чиновничья клика не могла ужиться с выборным всесословным представительством и принялась всячески травить его" (В.И. Ленин, т. 5, изд. 4, стр. 32).
       Вот почему голос временно-обязанных крестьян Строкинского сельского общества не был услышан, а живого крепостника помещика Болховитинова, запретившего крестьянам проезд через гать на реке Сейм, призвала к порядку лишь Октябрьская социалистическая революция.
       Когда в Старом Осколе стала возникать промышленность нового типа и началось интенсивное строительство, часть крестьян стала устраиваться в черте города или его слобод на неземледельческие работы, порвала связь со своим прежним местожительством. "Подобное отвлечение населения от земледелия в города, неземледельческий отход представляет из себя явление прогрессивное,- писал В.И. Ленин,- он вырывает население из заброшенных, отсталых, забытых историей захолустий и втягивает его в водоворот современной общественной жизни... Крестьянин, живя на заработках на стороне, чувствует себя свободнее, а также равноправнее с лицами прочих сословий" (Ленин, т. III, изд. 4, стр. 505-506).
       Кстати сказать, что в связи с изменением социально-экономических условий, вызванных пореформенным развитием города и уезда, а также в связи со значительным отливом населения из уезда и города в другие края империи "бродить по всей России в поисках заработка", городское управление весьма встревожилось, что "в городе наступит обезлюдение и полное оскудение хозяйственной жизни". Было решено поощрять и открыть более широкий доступ всем слоям населения, особенно крестьянам, в город и слободы. Сначала, когда виды на заработок были плохие, а крестьян интересовала не "слава городского жителя, а экономические выгоды этой жизни в городе", решение властей о поощрительном допуске крестьян в город и слободы на постоянное жительство почти не давало результатов. Но при оживлении городской промышленности, торговли, строительства, расширения возможности сбыта кустарно-ремесленных изделий и т. д. стало быстро расти количество желающих прописаться к городу и слободам. Это привело и к восполнению имевшегося перед тем отлива населения из города и слобод и к значительному росту городского и слободского населения. По переписи 1897 года, то есть через 36 лет после реформы, население города и слобод почти удвоилось и достигло 16725 человек (в том числе - в городе насчитывалось 9159 человек). Интересно отметить, что из 16725 человек городского и слободского населения к крестьянскому сословию относилось 7125 человек. Часть их (меньшая, около 3000 человек) обосновалась в городской черте, остальные - в пригородных слободах. Там они имели усадьбы, соединяя домашнее хозяйство с торгово-промысловой деятельностью или занимаясь исключительно промыслом, заводили торговое дело, маслобойное, гончарное и т. д. Насчитывались сотни рабочих на строительстве железной дороги и на железнодорожных службах или в промышленности города, совершенно порвавших связь с сельским хозяйством. Шёл рост города, ибо "отвлечение населения от земледелия выражается в России в росте городов" (Ленин, т. III, изд. 4, стр. 509). Ведь это же факт, что население Старого Оскола возросло с 7000 человек в 1861 году до 9159 человек в 1897 году.
       Представляет значительный интерес тот местный факт, что Старый Оскол своеобразно пережил реформу 1861 года. На первый взгляд покажется странным, что здесь наблюдался после реформы хозяйственный упадок. Но при более глубоком подходе к вопросу станут вполне ясными и понятными закономерности такого хозяйственного расстройства на протяжении ряда пореформенных лет.
       Ведь перемещение торговых путей в сторону от города и реформа сильно ударили по главной торговой статье Старого Оскола - по хлебной торговле. Ограбленные реформой крестьяне сократили посевы, частично, вообще бежали из деревни, выселились на окраины. Помещики же, утратив даровую рабочую силу в прежних размерах и встречая ожесточённое сопротивление со стороны "временно обязанных" (имеются в виду крестьянские волнения в чернянском имении князя Касаткина-Ростовского, в монаковском имении помещика Батизатулы, в ястребовском и покровском владениях Рындина и Арцыбашева и др.), не сумели быстро перестроиться и также сократили посевы товарных культур, а экстенсивность ведения сельского хозяйства при массовом сокращении животноводства и упадка удобрений повела к понижению урожайности. Кроме того, край пережил ряд засушливых лет, бывших прямым следствием хищнического истребления лесов.
       Сокращение животноводства отрицательно сказалось не только на полеводстве, но и сузило сырьевую базу старооскольской обрабатывающей промышленности. Заводы закрывались. Начался новый отлив капиталов и деловых людей из Старого Оскола в "места более доходные и бойкие" - в Донбасс, на Курский тракт и т. д. Например, купцы Сенины переселились из Старого Оскола в Курск, Хвостовы выехали в Москву и т. д.
       Но в целом реформа 1861 года сильно содействовала развитию капитализма в городе и в деревне. Она расслаивала крестьян, меняла социальное лицо края, как и всей страны.
       "Капитализм,- писал В.И. Ленин,- стал с корнем вырывать... патриархальное, полукрепостное крестьянство... из средневековой полуфеодальной обстановки и ставить в новейшую, чисто капиталистическую, заставляя его бросать насиженные места и бродить по всей России в поисках работы, разрывая порабощение местному "работодателю" и показывая, в чём лежат основания эксплуатации вообще, эксплуатации классовой, а не грабежа данного аспида... капитализм создаёт на место мелких благонамеренных живоглотов кучку крупных "столпов отечества", обобществляет труд и повышает его производительность,.. разрывает... подчинение трудящегося местным кровопийцам и создаёт подчинение крупному капиталу" (В.И. Ленин, т. 1, изд. 4, стр. 227-228, 218).
       Вместе с движением обездоленных, деревенские богатеи тоже пришли в движение. Не желая довольствоваться эксплуатацией своих односельчан, эти бывшие крепостные крестьяне всемерно карабкались на верхние ступеньки капиталистической лестницы. Уже в 1869 году в купеческом сословии в Старом Осколе значилось много гильдейских купцов из бывших крестьян, в том числе Мешковы, Жилины, Лихушины, Сотниковы, Соломенцевы, Гребенешниковы и др. Вся эта орава купцов и промышленников стала руководящей силой в городе, ворочала большими капиталами. К 90-м годам XIX века народ стал называть эту ораву "миллионщиками".
       Росло одновременно и число рабочих в городе. Многие из рабочих окончательно порвали с сельским хозяйством и стали настоящими пролетариями. "вся эта... масса наёмных рабочих,- писал Ленин,- образовалась, главным образом, в пореформенную эпоху и... продолжала быстро возрастать... Этот класс поставлен... в особо выгодные условия по отношению к своему освобождению: он ничем не связан уже со старым, целиком построенным на эксплуатации, обществом; самые условия его труда и обстановка жизни организует его, заставляют мыслить, дают возможность выступить на арену политической борьбы. Естественно, что социал-демократы обратили своё внимание и все надежды на этот класс, что они свели свою программу к развитию его классового самосознания, направили всю свою деятельность к тому, чтобы помочь ему подняться на прямую политическую борьбу против современного режима и втянуть в эту борьбу весь русский пролетариат" (Ленин, т. III, изд. 4, стр. 511 и т. 1, стр. 174).
       Работой социал-демократии и объясняется раннее, как увидим ниже, участие старооскольского пролетариата в общей революционной борьбе рабочего класса России против царизма и капитализма.
       Но об этом подробнее будем говорить в следующих главах данной работы, а пока займёмся фактами более раннего периода истории города Старого Оскола и развитием его после пожара 1862 года, названного в народе "Ильинским пожаром". Если в жизни России большую роль сыграл голод 1891 года, ускорив разложение крестьянства и создание внутреннего рынка для капитализма (смотрите высказывание Ф. Энгельса по этому вопросу на стр. 367-370 сочинений Маркса и Энгельса, т. XXVIII по изд. 1940 г.), то в жизни Старого Оскола пожар, произошедший 20 июля 1862 года, тоже многое изменил (о пребывании в это время в Старом Осколе М. Салтыкова-Щедрина см. газету "Путь Октября"  9 (3991) за 30 янв. 1949 г.).
       В летописи местной Николаевской церкви об этом пожаре было написано следующее: "на Ильин день, 20 июля 1862 года, в два часа дня, над городом разразилась страшная буря с чёрными тучами, заслонившими солнечный свет. И во время этой бури из дома мещанина Мацнева, из трубы вырвалось пламя, которое охватило соломенную крышу его дома и вот начался пожар. В полчаса времени действием этой страшной бури огонь распространился не только на несколько кварталов, но и на загородные части". Противопожарных средств тогда не имелось, почему и пожар причинил огромные убытки городу и слободам, особенно Ямской слободе. По сведениям городской думы, сгорело 275 домов с надворными постройками, а убыток городу был исчислен в сумме 600.000 рублей. Полицейское управление доносило в Курск и в Петербург, что сгорело 220 домов в городе и что "о пожаре проезжающий Салтыков-Щедрин записки учинял и ругался...". Во всяком случае, пожар был катастрофическим, уцелели лишь каменные дома. В числе сохранившихся был каменный дом купца Радченко со средневековой винтовой лестницей с первого этажа на второй. Сейчас в этом доме на Советской площади помещается типография. Выстоял перед огнём дом "гостя" Дягилева", неподалёку от современного музея. Не поддался пожару каменный, крытый железом, дом успенского дьякона (ныне квартира Кузнецовых на Октябрьской улице), сохранилось здание тюрьмы, Успенская церковь бывшего женского монастыря и немногие другие здания из камня и с железными кровлями. Их можно и сейчас легко узнать по арочным окнам и сводчатым потолкам подвальных этажей, по внутридворовым портикам и кирпичным столбам, по сумрачной толщине стен и трущобным коридорам, похожим на туннели, по церковной архитектуре проездов и ворот.
       Вслед за "Ильинским пожаром" 1862 г. на Старый Оскол обрушились и другие беды. В 1865 году неурожай поразил весь уезд, а в 1866 году началась холера, которая, по описанию современников "была очень сильна". Началось с того, что 19 июля на пивоваренном заводе Головина от холеры умерла одна женщина, а с 22 июля холера приняла уже значительные размеры. В официальных известиях значилось 138 человек, умерших от холеры. Но современники утверждали, что в день выносили по 50 гробов. Священник Каллистратов Иван, дослужившийся к 1894 году до чина протоиерея Николаевской церкви, в дни холерного свирепствования в городе, целую неделю почти не выходил из церкви, приобщая и исповедуя старооскольцев, напуганных размахом холеры и в страхе ожидающих своей очереди попасть в могилу.
       Самодержавный царский строй, обречённый всем ходом истории на гибель, не заботился о народном здравоохранении, не принимал эффективных мер борьбы с эпидемиями. Врачевали в Старом Осколе и крае знахарки и местные знатоки "народной медицины". В борьбе с холерой, они обкладывали тела больных людей мокрой жгучей крапивой и стегали крапивными пучками по грудным мышцам и по ягодице. Факт этот достоин внимания, поскольку было много случаев выздоровления совсем было безнадёжно больных людей. Видимо, жгучие соки крапивы имеют целебное свойство и убивают микробы холеры. Прибегать же к доморощенным средствам борьбы с эпидемией холеры или всякой другой болезни старооскольцы были вынуждены из-за почти полного отсутствия в городе и крае государственных медицинских учреждений. На здравоохранение в 60-тые годы XIX века по старооскольскому краю тратилось всего по... 3 с половиной копейки на душу в год, а в 1897 году эти расходы возросли до 12 копеек на душу, в 1912 году 64 копеек на душу. Чтобы наглядно судить о мизерности расходов на здравоохранение при царском режиме, прилагаем к настоящей странице диаграмму  4. В ней отражены сравнительные данные расходов на народное здравоохранение с 1897 по 1952 гг.
      
       ДИАГРАММА  4 расходования средств в рублях на душу населения по народному просвещению и здравоохранению в Старооскольском уезде и районе с 1897 по 1952 год.
       Вдумавшись в сравнительные сведения о расходовании средств на здравоохранение при царском режиме и при советской власти, каждый читатель поймёт, почему в настоящее время ликвидированы почти полностью социальные заболевания и не имеют места в нашем крае (и по всей стране) эпидемические заболевания, тогда как при царизме в Курской губернии и в Оскольском крае было "Широкое поле деятельности... для знахарей и бабок, для развития эпидемий холеры, натуральной оспы, тифов и детских инфекционных заболеваний. В 1912 году из 10.000 детей до 2-х летнего возраста умерло по Курской области 4699 человек" (из статьи И. Цариченко, зам. завед. Курским Облздравотделом, опубликованной на 3-й странице газеты "Курская правда" от 5 ноября 1947 г. под заглавием "Для здоровья наших людей").
       Правда, в дореволюционных городах нашего края имелись "Общества охранения народного здравия", но деятельность их сводилась к одним теоретическим разговорам. Секрет такой бесплодной деятельности "Обществ охранения народного здравия" раскрыл председатель Совета Курского общества охранения народного здравия Е.Ф. Цвингман в своей речи от 17 декабря 1897 года на общем собрании членов общества. Эта речь была опубликована в "Курских губернских ведомостях" и содержала следующие горькие признания Е.Ф. Цвингмана: "Деятельность совета выражалась, главным образом, в разработке различных вопросов, имевших до сих пор, не по вине, конечно, совета, чисто теоретическое значение. Главным тормозом для открытия секций служила по сие время недостаточность наших денежных средств... Об устройстве общественной дезинфекционной камеры я распространятся не намерен, так как все мои попытки потерпели блестящее фиаско... Расходы общества охранения народного здравия за прошедший год составили всего на всего 649 рублей 15 копеек".
       Разве можно после этого удивляться, что в нашем крае в конце XIX века смертность превышала собою рождаемость на 13-14 процентов. Край начал вымирать.
       Да и дореволюционному городу Старому Осколу, попавшему в беду после "Ильинского пожара" никто из правительства не собирался оказать помощи в деле народного просвещения и здравоохранения. А городские доходы сильно упали: к 1867 году ссыпка хлеба по всему городу едва достигала 10.000 четвертей, а привоз товаров на ярмарку в стоимостном выражении не превышал 100.000 рублей. Денег не было, дома не строились. В городе там и здесь бурьяном зарастали пустоши. В постановлении городской думы за 1868 год говорилось: "Жители города находятся в бедственном положении, особенно после пожара, что многие и до сих пор не в состоянии огородить своих усадеб даже плетневыми заборами". В этот тяжёлый для Старого Оскола период даже общественные здания строились очень медленно: в 1866 году, когда были упразднены магистрат и городская ратуша, не оказалось помещения для городской думы и сиротского суда. Пришлось арендовать для них помещение в доме купца Гребенешникова на Белгородской (ныне Комсомольской) улице.
       Трудно оправлялся город после "Ильинского пожара". Но нет худа без добра. Старооскольцы решили построить вместо сгоревшего деревянно-соломенного города железнокаменный, а также и в какой-то мере разрешить вопрос водоснабжения, противопожарной охраны и т. д. Особенно этому делу был дан ход в связи с введением в 1871 году в Старом Осколе нового городового положения от 1870 года. Городская дума выстроила здание для городского училища, затратив 26.000 рублей. Был выстроен дом для городского банка с затратой 12 тысяч рублей. К числу противопожарных мероприятий, проведённых в 70-е годы XIX века в Старом Осколе, относится устройство 2 больших чанов для воды: один - в районе современной типографии, второй - на пересечении современных улиц Пролетарской и Революционной (тогда Воронежской и Михайловской), против родильного дома. Диаметр этого дубового чана достигал 10 метров, а глубина - 2,5 метра. В этом чане можно бы свободно устроить квартиру на семью в 9 душ. Строительство таких больших чанов из дубовых лотков указывает на большое искусство старооскольских бондарей.
       Дело водоснабжения города было передано в руки частных предпринимателей. Между прочим, возвратился из Москвы и купец Хвостов, узнав о возможности поживиться на городском водоснабжении в Старом Осколе. Создалась компания из купцов Симоновых, Собакиных, Хвостовых. Эта компания приступила к строительству колодца на месте современной водонапорной башни на Красноармейской площади. Было затрачено, если верить отчётам компании, более 4 тысяч рублей. В 1878 году колодец был закончен строительством и открыт для пользования. Глубина его - 47 саженей или 101 метр. Купцы начали торговлю водой, которую доставали из колодца с помощью пароконного ворота с двумя огромными бадьями на крепком пенёчном канате местного производства: привозные канаты не выдерживали нагрузки, рвались (Впоследствии, скажем для сведения, старооскольская пенька с исключительно прочным волокном стала употребляться в канатно-верёвочном производстве в качестве примеси к привозной пеньке, чтобы сообщить канатам необходимую прочность. В этом есть некоторая аналогия с примесью хрома или никеля к стали для сообщения ей особо высоких качеств. Единственным недостатком старооскольской конопли, высоко ценимой на фабрике Шестакова и на других пенькозаводах страны, была её низкорослость. Но постепенно местные жители достигли выведения высокорослой конопли. К сожалению, об этом настолько забыли, что даже Старооскольский Учительский институт в 1951 году обратился с просьбой к Пензенской опытной станции прислать лучшие образцы семян конопли для учебно-опытного участка института. И каково же было удивление работников института и старооскольцев молодого поколения, когда из Пензы пришла посылка с этикеткой "Семена улучшенной Старооскольской конопли". А ведь ещё в 80-е годы XIX века Старооскольская конопля приобрела мировую известность своим самым прочным в мире волокном, и на пенькозаводе Шестакова (ныне государственная канатная фабрика) вырабатывались из старооскольской пеньки крепчайшие канаты. До сей поры не выяснена причина выдающейся крепости волокна старооскольской конопли, хотя старожилы не без основания объясняют крепость волокна наличием в Старооскольском крае особо известковых почв. И пора заняться научной работой по выяснению вопроса о прочности волокна старооскольских сортов конопли, чтобы использовать это для дела социалистического и коммунистического строительства).
       Вода, продаваемая купцами Симоновыми, Хвостовыми и Собакиными, оказалась очень дорогой, почему и старооскольцы старались пить просто речную воду, болея при этом желудочными и кишечными болезнями. К концу XIX-началу XX века купеческий колодец пришёл в упадок и был засыпан. Население было вынуждено пользоваться речной водой, а также брать её из весьма запущенных 8 колодцев, разбросанных по городу. Имея целью бороться с кишечно-желудочными заболеваниями, старооскольское земство приступило к устройству артезианских колодцев. Один из них был устроен в 1901 году во дворе Смирницкого, служившего бухгалтером у купца Мешкова. Колодец цел до настоящего времени. Его можно осмотреть по адресу: угол Красномилицейской и 2-й Осколецкой улиц. Вода в нём хорошая, берётся с большой глубины, из юрских слоёв. Все другие колодцы, построенные земством, давали воду лишь из слоя сеноманских песков. Вода эта способствовала развитию болезней почек и печени, давала сильную накипь в самоварах. Выходило, что, избавившись от желудочных заболеваний, старооскольцы навлекли на себя тяжёлые заболевания почек и печени. Один из колодцев, дающих воду из слоёв сеноманских песков, работает и поныне у дома  6 по Володарской улице.
       Юрская вода имеет меньше минеральных солей, чем сеноманская, но даёт запах сероводорода, впрочем, быстро улетучивающийся.
       Вопросом строительства водопровода в Старом Осколе земство и городская дума начали заниматься лишь в 1911 году. В это же время заговорили и о необходимости создать пожарную команду, так как пожар дотла уничтожил здание земства, а гасить пожар было не чем и не кому. Но дело подвигалось чрезвычайно медленно, особенно медленно разрешались вопросы коммунального строительства. Вот, например, фотоснимок работ по прокладке водопроводных труб к городской думе. Работы эти велись в 1911 году, а водопровод был пущен в эксплуатацию лишь в 1915 году, но он лишь частично удовлетворял нужды населения.
      
       Фото 52.
       Следует отметить, что вид этой площади перед городской думой ничуть не отличался от того вида, каким он был в 1876 году, когда дума вошла во вновь отстроенное своё помещение. Лишь земляной бруствер над водопроводной канавой да будочка появились здесь за 35 лет жизни города.
       А что же изменилось на Нижней площади Старого Оскола за два года деятельности городской думы, то есть с 1911 по 1913 год? Как известно, электричество в городе появилось в 1912 году. И вот, в соответствии с этим, на Нижней площади за два года деятельности градоправителей была засыпана водопроводная канава, мешающая движению, и поставлены два столба - один телеграфный, другой - с фонарём для электрического освещения. Помещаем соответствующий фотоснимок.
      
       Фото 53.
       Сопоставьте его с верхним фотоснимком и убедитесь, что действительно показана одна и та же площадь с её медленными дореволюционными изменениями. Сейчас эту площадь совершенно не узнать. Бесследно исчез собор, вырос тенистый парк имени А.М. Горького, в котором отдыхают трудящиеся города и высится монументальный памятник В.И. Ленину. На площадь выходит своим фасадом красивое 4-х этажное здание геологоразведочного техникума. Это здание было бы подстать даже столичному городу. Вот фотоснимок общего вида на современную Советскую площадь (ранее "Нижняя"). Запечатлены на снимке бассейн парка, тенистая алея и скамья с отдыхающими на ней осколянами, вид геологоразведочного техникума с его прекрасными колонами и двускатным фронтоном. Если за 37 лет при царском режиме "Нижняя" площадь изменилась лишь в том отношении, что была на ней построена маленькая будочка и поставлены два столба (это с 1876 года по 1913), то за 35 лет существования Советской власти эта площадь перестроена целиком. Вот её вид:
      
       Фото 54.
       Накануне первой мировой войны была построена в Старом Осколе, на Верхней площади, водонапорная башня. Она тогда не походила на современную, почему и считаем необходимым поместить здесь фотоснимок старой башни. Эта башня долгое время стояла в бездействии. Пущена в ход усилиями старооскольских женщин и помогавших им пленных австрийских солдат в 1915 году. Фото даёт картинное представление об этой башне.
      
       Фото 55.
       Слева от башни вы видите белую будочку с большой вывеской на её кровле. Эту вывеску приспособил купец Игнатов с целью рекламы своих товаров. На вывеске коммерческо-пропагандистские слова: "Всё дёшево в магазине Игнатова". На нас дышит с этой вывески коммерческо-купеческий дух дореволюционного Старого Оскола, и мы яснее представляем себе, что хозяевами города были тогда купцы и промышленники, эксплуатировавшие трудящихся, но мало заботящиеся о народном здоровье и просвещении, о благоустройстве.
       Разговоры промышленно-купеческих градоправителей о создании пожарной команды, правда, увенчались некоторым успехом. Но было бы ошибочно понимать "пожарную команду" того времени, как привыкли мы понимать современную команду: во-первых, тогда совсем не было красной стремительной автомашины, которая в наши дни с воем и оглушительным звоном проносится иногда по городским улицам и быстро ликвидирует очаги пожаров. Мы видим на бортах машины строгих пожарников в сияющих медных касках, раздвижные лестницы и другие приспособления для борьбы с пожаром. На машине установлены специальные помпы. На огромных катушках намотаны длинные парусиновые шланги брандспойтов. Ничего этого не было в Старом Осколе до революции. Тогда имелись две маленьких ручных противопожарных машины, перевозимых парой лошадей.
       Пожарные машины стояли по очереди во дворах купцов. В случае пожара купеческий конюх впрягал коней в пожарные дроги и доставлял машину в нужное место, получал рубль премии, если доставлял машину очень быстро.
       Во-вторых, тогда нельзя было подключить приёмный рукав пожарной машины к водопроводу из-за отсутствия последнего. Не имелось и никакой автопомпы. Воду приходилось набирать в пожарную бочку прямо из чана или реки большим черпаком. Неудивительно, что здания часто успевали сгореть, пока прибывала на место "пожарная команда" и подвозилась вода.
       Лишь при Советской власти стало возможным создать настоящую пожарную команду и эффективно бороться с пожарами, которые возникают к тому же очень редко, так как принято много профилактических противопожарных мер. При Советской власти Старому Осколу стало посильным провести большие работы по бурению скважин, чтобы добыть вкусную и здоровую воду для питья.
       Вопреки распространённой среди гидрогеологов теории, что в районе Старого Оскола нет и не может быть девонских слоёв (Девонский - третий период палеозойской эры, предшествовал каменноугольному периоду истории образования земной коры. Он характеризуется красноцветными отложениями, носящими название древнего красного песчаника. Девонская система получила своё название от английского графства Девон, где она была впервые обнаружена и наиболее полно представлена геологическими отложениями всех трёх отделов и шести ярусов этой системы отложений древних пластов земной коры), старооскольские коммунисты, в том числе и Тихон Давыдович Малыхин (ныне ведающий отделом кадров Старооскольского механического завода), приступили к поискам девонской воды. Ведь надо же было спасти население от болезней почек и печени, связанной с питьём воды из песков сеноманской системы с её большим количеством растворённых в воде минеральных солей.
       Красные песчаники девонской системы лежали гораздо глубже сеноманских песков. Началась трудная работа бурения скважины. Настойчивость осколян, руководимых коммунистами, победила: с глубины более чем в 120 метров в годы 2-й Советской пятилетки, в 1936 году, хлынула, наконец, через пробитую людьми скважину прозрачная и вкусная девонская вода. Мы сейчас пьём эту воду, в которой нет никаких болезнетворных микробов. Техническая система городского гидросооружения по использованию этой воды построена так, что исключает загрязнение или заражение воды. А жёсткость воды, по данным Горкоммунхоза, не превышает 7 немецких градусов, почему и почти не бывает накипи в самоварах и других сосудах-кипятильниках.
       Упорный труд старооскольцев не только обеспечил им хорошую питьевую воду, но и обогатил геологическую науку: была опровергнута ложная "теория" об отсутствии в наших краях девонской воды. Теперь в геологии существует понятие о "Старооскольских слоях среднего девона" (Интересующимся наиболее полным изложением данного вопроса рекомендуется прочесть труды профессора Наливкина по геологии и гидрогеологии).
       В связи с использованием воды "Девонского моря" пришлось старооскольцам реконструировать старую водонапорную башню, чтобы поднять воду на большую высоту и увеличить водонапорный резервуар. Работы были проведены во Второй Сталинской пятилетке. Надстроен целый этаж, опирающийся на старые стены башни и на железобетонные кронштейны. Водонапорная башня стала головастой и совсем не похожей на ту старую башню, возле которой стояла белая будка с купеческой вывеской-рекламой на кровле. Изменился вид башни, как и всего облика города, стоящего накануне выполнения своего генерального плана реконструкции. Вот фотоснимок современной водонапорной башни.
      
       Фото 56.
       Если современный город совершенно не похож на город, скажем, периода кануна Революции 1917 года, то и город начала XX века и даже конца XIX века был мало похож на город середины XIX века. Тогда он был ещё в подавляющей части крыт соломой. Соломенные кровли возобновлялись в городе и после "Ильинского пожара". Лишь в 1875 году городская дума запретила в городе соломенные и камышовые крыши. А так как население не хотело добровольно выполнять постановление думы и ссылалось на отсутствие средств приобрести кровельное железо, то пришлось принять строго принудительные меры. Специальный отряд солдат сбрасывал солому и камыш с домов, которые потом подолгу стояли с обнажёнными рёбрами стропил и латника, будто горбатые скелеты доисторических мамонтов. Стояли, пока владельцы домов копили деньги на покупку кровельного железа.
       В успехе строительства города Старого Оскола большую роль играло то обстоятельство, что его окрестности богаты мергелем - естественной шихтой для цемента, огнеупорными глинами, формовочной землёй и формовочными песками, мелом и другими строительными материалами, равно как и богатыми залежами недровых сокровищ. Старики рассказывают из поколения в поколение о том, что о железе в нашем крае люди догадывались с времён Азовских походов, когда однодворец Коробков "преудивительную глудку бурого каменья нашёл и носил тот камень царю Петру I показывать для любопытства". Осколяне интенсивно использовали природные, недровые богатства края для строительства зданий и литейного дела. Строительство, начавшееся в 70-е годы XIX века, в основном было закончено в 90-х годах. Тогда же был составлен и утверждён план города.
      
       ПЛАН 5, К Плану 5а Старого-Оскола (1896 г.)
       Изъяснение плана:
       1. Церковь соборная во имя Рождества Богородицы. -
       2. Приходская церковь Успения Богородицы, с училищем. -
       3. Приходская церковь Покрова Богородицы, с училищем. -
       4. Приходская церковь Архангела Михаила, с училищем. -
       5. Приходская церковь Николая Чудотворца, с училищем. -
       6. Кладбище и церковь во имя святых мучеников Гурия, Самойла и Авива, с училищем. -
       7. Бывший церковный свечной завод. -
       8. Духовное училище. -
       9. Дома, предназначенные к сломке. -
       10. Ныне строящееся здание Духовного Училища. -
       11. Казённый корпус для присутственных мест и острога. -
       12. Бывшие соляные амбары, ныне цейхгауз. -
       13. Казармы. -
       14. Городская Управа. -
       15. Городское Училище. -
       16. Женская Прогимназия. -
       17. Городской общественный Банк. -
       18. Каменный корпус торговых лавок. -
       19. Временные торговые лавки. -
       20. Трактир. -
       21. Народная харчевня. -
       22. Городская общественная Александровская Богадельня. -
       23. Городской странно-приёмный дом. -
       24. Городские скотобойни и салотопенный завод. -
       25. Дома и усадьбы, принадлежащие городскому обществу. -
       26. Городской общественный луг. -
       27. Городской общественный сквер. -
       28. Усадьбы, принадлежащие Обществу пособия бедным. -
       29. Кузницы. -
       30. Колодцы. -
       31. Черта города. -
       32. Земская Управа. -
       33. Земская Больница. -
       34. Дом арестуемых. -
      
       Фабрики и заводы.
       35. Табачная фабрика Волчанского и Мешкова. -
       36. Табачная фабрика Лавринова. -
       37. Пивной завод Коренева. -
       38. Свечной и мыловаренный завод А. Н. Попова. -
       39. Кожевенный завод А. Н. Попова. -
       40. Кожевенный завод М. П. Ильниковой. -
       41. Кожевенный завод Ф. Г. Ильникова. -
       42. Сыромятный завод П. С. Голева. -
       43. Свечной завод Гребешникова. -
       44. Кожевенный завод Гребешникова. -
       45. Салотопенный завод Кобозева. -
       46. Салотопенный завод Пойминова. -
       47. Торговая баня Игнатова. -
       48. Торговая баня Жилина. -
      
       К числу достижений города XIX века относилось завершение строительства земской больницы. На городском плане легко отыскать её местоположение (смотрите помеченный  33 юго-восточный угол 16-го квартала приложенного к книге скопированного плана города). Город состоял в это время, то есть к июню 1896 года, из двух площадей, 12 больших и 14 малых улиц. В это время было в Старом Осколе 38 кварталов, из которых 4 квартала ещё не были застроены (На плане они помечены номерами 35, 36, 37, 38). Мы располагаем фотоснимками здания земской больницы и считаем полезным опубликовать эти снимки в настоящей работе.
      
       Фото 57.
       Это вид больницы с фасада, выходившего на Белгородскую (ныне Комсомольскую) улицу. Ниже помещаем вид внутреннего больничного двора. фотоснимок относится к 1908 году.
      
       Фото 58.
       Старооскольская земская управа к 1896 году разместилась на усадьбе "Общества пособия бедным" по Успенской (ныне Октябрьской) улице. Фотоснимок здания Старооскольского уездного земства помещаем ниже.
      
       Фото 59.
       В 1919 году в этом здании, несколько реконструированном, с 22 по 27 ноября размещался штаб конного корпуса С.М. Будённого. Здание разрушено немецкими оккупантами. А сейчас здесь идёт большая стройка. Летом 1952 года можно было увидеть здесь следующую картину созидания.
      
       Фото 60.
       Идёт строительство новой водонапорной башни, которая позволит резко улучшить снабжение населения города водой, обеспечит водой промышленные нужды и усилит противопожарные средства города. Глухой уголок Успенской улицы, где в дореволюционные годы купались в пыли куры городских обывателей, превратился теперь в одно из шумных мест Старого Оскола: десятки автомашин и подъёмников Старооскольского механического завода работают здесь на строительстве, на подвозке сырья для завода, на отгрузке готовой заводской продукции, идущей во все концы Великого Советского Союза и за границу. Здесь же организован большой гараж для автомашин, пожарное депо, склады и другие служебные помещения. На всё это хватило сил советских людей, поднявших город из руин Отечественной войны и поставивших его на службу Коммунистического строительства.
       Город Старый Оскол к концу XIX и началу XX века приобрёл тот внешний и внутренний вид, который сохранился почти без изменений вплоть до революции 1917 года. Правда, строились и новые здания, в числе которых - здание "Русско-Азиатского банка" (Фотоснимок этого здания, сделанный фотографом К.С. Скорупским в 1908 году, помещаем здесь), но это не изменило уже городского архитектурного ансамбля и общего вида города.
      
       Фото 61.
       Так что имеющиеся в нашем распоряжении фотографии могут дать нам обо всё этом довольно точное представление.
       Вот, например, как в девятисотые годы выглядел город Старый Оскол с южной стороны.
      
       Фото 62.
       В это время имелся большой мост через Оскол-реку. Из города к этому мосту вела Успенская улица (ныне Октябрьская). Вот общий вид моста, связывавшего город со Стрелецкой стороной. Фотоснимок относится к 1909 году.
      
       Фото 63.
       Со Стрелецкой стороны в районе большого моста через Оскол (строительство моста завершено в 1895 году) старооскольцам открывался весной и в начале лета следующий вид на город и на полноводную реку.
      
       Фото 64.
       В 1893 году со стороны слободы Ямской Старый Оскол имел следующий вид:
      
       Фото 65.
       В этом же, 1893 году был сфотографирован вид центральной улицы Старого Оскола, именовавшейся тогда Курской улицей. Помещаем здесь фотоснимок главной улицы города.
      
       Фото 66.
       На почти безлюдной улице мы видим только женщину в соломенной шляпе с широкими полями и в широкой юбке с воланом; неподалёку шагает мастеровой с узелком в руке, а ещё левее - скучающий городовой в белом костюме стоит, заложив ногу за ногу. Справа, прямо на тротуаре, виден тарантас с дремлющим на сиденье извозчиком. Видать, нет желающих поехать куда-либо на тарантасе. В перспективе улицы чернеет точка. Это крестьянская подвода. Крестьянин, везя кладь, шагает рядом с подводой. Правее подводы возвышается двуглавая Михайловская церковь, на месте которой сейчас стоит большой двухэтажный дом-квартира рабочих Старооскольского механического завода (угол Интернациональной и Революционной улиц). Современного здания почты ещё нет. Оно построено купцом Лихушиным позже, в первом десятилетии XX века. Сейчас в этом здании расположена почтово-телеграфная контора. Вот фотоснимок этого здания.
      
       Фото 67.
       Здание характерно башенкой над главным входом, угловыми и срединными парапетами над фасадом, глубоким арочным проездом со стороны Революционной улицы (в 1952 году этот проезд заложен кирпичом, оставлено лишь одно широкое окно из 9 шибок в переплёте рамы). До революции и некоторое время после неё существовал угловой балкон. Он охватывал основание башенки и висел над тротуарами пересекавшихся у здания двух улиц. Сейчас этого балкона нет, равно как и нет флюгарки на башенном шпиле. Но это не вносит существенного изменения во внешний вид здания, фотоснимок которого дан на этой странице.
       Но вид всей Курской улицы изменился до неузнаваемости. Выше мы видели фотоснимок Курской улицы в 1893 году. Теперь посмотрите фотоснимок этой улицы в 1913 году.
      
       Фото 68.
       Это вид на улицу, примерно, от места против современного дома Райкома партии, если глядеть в сторону парка имени А.М. Горького. Вы видите непривычную для нашего глаза картину: тротуары от мостовой отделены рядом торчащих столбиков. У афишной будки крестьянин кормит лошадь посреди улицы. Над будкой, приделанная к телеграфному столбу, реклама с бутафорными сапогами и надписью "Покупайте обувь в магазине Игнатова". Слева видна церковь бывшего женского Успенского монастыря с её непомерно обширной центральной главой и тонкой колокольней. А между ними видна верхняя часть огромной колокольни Николаевской церкви, ныне уже не существующей: от неё остались одни развалины возле типографии.
       Совершенно не походит на Курскую улицу современная улица Интернациональная, фотоснимок которой здесь помещаем.
      
       Фото 69.
       На улице много людей. По ней курсируют автомобили, созданные в годы Советских пятилеток. На переднем плане, слева, высится двухэтажное здание заводоуправления. Оно построено в конце 4-й пятилетки, в 1950 году.
       Считаем необходимым заметить, что в дореволюционное время городские власти предъявляли к застройщикам лишь одно требование - "не портить красной черты", то есть не нарушать линии расположения домов на городской улице. В остальном никакого общего плана строительства города не было, всякий строил по своим средствам и вкусу, не заботясь о едином архитектурном ансамбле города. При этом часто строительство многоэтажного дома приостанавливалось на уровне первого этажа из-за недостатка средств. Тогда возводилась временная земляная или глиняная кровля и отстроенный этаж заселялся жильцами в ожидании лучших времён для продолжения строительства. Дом Соломинцева, например, строился лет пятьдесят. Лишь при Советской власти его реконструировал и достроил геологоразведочный техникум. Сейчас в этом здании учатся сотни юношей и девушек. Вот общий вид здания геологоразведочного техникума.
      
       Фото 70.
       Справа виден четырёхэтажный корпус общежития студентов. Всё это сделано в годы Советской власти.
       Бывало и так в дореволюционном Старом Осколе, что застройщики с годами меняли свой план строительства и начинали надстраивать второй этаж дома уже не каменный, а деревянный. Одним из таких домов является запечатлённый на помещаемом ниже фотоснимке дом на Интернациональной (бывшей Курской) улице, против здания "Линейного узла". Всмотритесь в этот фотоснимок.
      
       Фото 71.
       Единого стиля в этой постройке нет: на тяжёлом, толстостенном кирпичном первом этаже дома, способном выдержать нагрузку нескольких каменных этажей, возведён красивый деревянный этаж с причудливыми резными узорами карниза, оконных наличников, с фигурной дощатой обшивкой стен. Старожилы рассказывают, что второй этаж этого дома, начатого строительством после "Ильинского пожара", был надстроен потом из дерева местными мастерами по вкусу некоего Забродского, чиновника из захудалых дворян.
       Иные дома строились сплошь из дерева, на кирпичном фундаменте. Из числа сохранившихся, наиболее интересным является дом на Советской площади (сейчас в этом доме размещён детский сад  3). Вот его снимок.
      
       Фото 72.
       Постройка дома относится к концу 90-х годов XIX века. До Октябрьской социалистической революции в нём жил местный рантье Ф.С. Кобзев. Ведя ссудные операции, Кобзев владел одновременно Сторожевым лесом возле села Знаменского (Лес назывался Сторожевым по традиции: в давние времена там находился правительственный сторожевой пост, охранявший участок Ливенского шляха).
       Кобзев был единственным в городе человеком, носившим цилиндр и ездившим в собор на богомоление в многоконной роскошной карете, хотя от его дома до собора всё расстояние равнялось сорока метрам. Стремление этого образованного рантье и прибыльщика к оригинальности и причудам дало лишь один положительный результат: когда он захотел иметь дом, похожий на обсерваторию, старооскольские строители под руководством Масонова создали здание, до сей поры привлекающее глаз своей красотой. Жаль только, что это оригинальное здание не взято на учёт в качестве архитектурного памятника и заметно дряхлеет, постепенно приходит в негодность, не реставрируется.
       В течение XIX века и в начале XX-го века часто имели место попытки светских и духовных лиц в Старом Осколе строить оригинальные красивые здания. Но никому не удалось перещеголять "строительную причуду" Кобзева. В большей части дело ограничивалось установлением башенок на кровлях некоторых домов, устройством вычурных карнизов и фигурных кровель, иногда - смелым выносом висячих и консольных балконов над тротуаром, устройством колонных портиков, сложнорисунковых парапетов над фасадами зданий и нарядных фронтисписов, когда по главному фасаду дома, путём особой кирпичной кладки или скульптурной лепки, создавались красивые выпуклые узоры, нарядные наличники окон, межоконные фигуры, пилястры с глубокими или мелкими каннелюрами и другие украшения.
       Вклейка.
       Вырезка из газеты "Путь Октября" от 26 августа 1956 г. Материал под заголовком "Искусных дел мастера" рубрика: Замечательные люди прошлого.
       На Советской площади, рядом с городским садом стоит старинное, посеревшее от времени, деревянное одноэтажное здание на высоком каменном фундаменте. В нём размещён детсад  3.
       Архитектурный тип, внешнее убранство представляют собой необыкновенное зрелище: карниз и наличники окон украшены замысловатой на редкость искусной резьбой; кровля увенчана тремя башенками с плоскими кровельками, как на астрономической обсерватории; кровельки башенок обнесены перильцами и балясинами. Это - ценное монументальное сооружение.
       До революции 1917 года здание принадлежало старооскольскому рантье-купцу Ф.С. Кобзеву, известному осколянам своими "строительными причудами". В конце XIX и в начале XX веков имели место попытки светских и духовных лиц Старого Оскола строить оригинальные и красивые здания, но никому из них так и не удалось превзойти "строительную причуду" Кобзева.
       Здание, о котором идёт речь, построено старооскольскими мастерами из местных материалов за тридцать два дня летом 1891 года.
       Строительство этого оригинального архитектурного ансамбля велось под наблюдением и руководством автора строительного проекта Ивана Петровича Масонова, нашего талантливого земляка-осколянина. Иван Петрович Масонов родился на Гусёвке в семье небогатого мастера по каменной части Петра Фёдоровича Масонова, вышедшего в "люди" из городской "голи". Пётр Фёдорович, будучи талантлив от рождения, зарекомендовал себя способным мастером-строителем. В тридцатых годах прошлого столетия, по приглашению старооскольского купечества, он принимал ревностное участие в строительстве городского Рождество-Богородицкого Собора. Собор был построен в 1840 году в стиле растреллиевского барокко по чертежам знаменитого зодчего Варфоломея Варфоломеевича Растрелли.
       Иван Петрович Масонов унаследовал качества своего отца и оказался достойным преемником.
       В течение трёх лет (1894-1897 гг.) Иван Петрович построил двухэтажное из красного кирпича красивое здание Старооскольского духовного училища, в котором ныне находится городской Дом культуры. 12 июля 1897 года по докладу смотрителя училища О. Магницкого съезд духовенства Старооскольского училищного округа признал работу И.П. Масонова "усердной", но постановил: "денежном вознаграждении отказать, за неимением средств, а просить правление училища выдать ему аттестат..."
       Детище Масонова на Советской площади, поражая оригинальностью, до сих пор обходилось без ремонта. Оно стойко выдерживает испытание временем, но заметно стареет и нуждается в реставрации.
       Более того, распространился слух, будто бы горкомхоз имеет утверждённый план, по которому творение И.П. Масонова подлежит сносу, и на его месте предполагается строительство общежития.
       Памятники старины достойны самого пристального к ним внимания.

    П. ДОРОШЕВ.

       Рукописное примечание Белых Н. Н.
       Примечание:
       это извлечение из книги Н. Белых "Частичка Родины", напечатано почему-то без ссылки на действительного автора!
       Н. Белых (роспись)
       Пожалуй, прав В. Маяковский, что "на обломках моих произведений иные люди могут себе составить имя..."
       К числу таких зданий, сохранившихся по настоящее время, относятся: 1. Дом Культуры на Революционной улице. Он размещён в здании бывшего духовного училища, заложенного в 1894, а завершённому строительством в 1899 году. Строительство здания, как видно из доклада смотрителя училища О. Магницкого на заседании съезда духовенства Старооскольского училищного округа от 12 июля 1897 года ("Курские епархиальные ведомости"  3 за 10-17 января 1898 г.), проходило под наблюдением старооскольского строителя Ивана Петровича Масонова. Съезд признал работу Масонова усердной и постановил: "В денежном вознаграждении Масонову отказать, за неимением средств, и просить Правление училища выдать ему аттестат..."
       Помещаем здесь фотоснимок Дома Культуры.
      
       Фото 73.
       Это массивное двухэтажное здание с тремя полубашенками, с небольшим двухскатным фронтоном над подъездом и с горизонтальными желобками по фасаду. Тыловая сторона здания имеет следующий вид:
      
       Фото 74.
       Фотоснимок этот сделан в 1828 году, когда за зданием ещё сохранялся сад. Фашистские оккупанты начисто уничтожили этот сад. До сей поры он ещё не восстановлен.
       2. Заслуживает внимания здание бывшего дворянского собрания (на Белгородской, ныне - Комсомольской улице).
      
       Фото 75.
       Построено это здание в XIX веке. Сейчас в нём размещён Дом пионеров с детской технической станцией, балетной школой и различными кружками.
       3. К числу интересных зданий архитектуры прошедших времён относится сохранившееся до наших дней здание на пересечении улиц Октябрьской и Пролетарской (ранее - Успенской и Воронежской).
      
       Фото 76.
       До революции в нём находилась женская гимназия, сейчас размещается Педагогический институт.
       4. Выделяется дом бывшего купца Корнилевского на выходе с центральной улицы города к Красноармейской площади. Вот фотоснимок этого дома:
      
       Фото 77.
       Здание, построенное вскоре после "Ильинского пожара", характерно четырьмя круглыми колоннами, образующими портик и балкон над тротуаром. Относится оно к числу первых построек данного типа в нашем крае. Сейчас в доме размещён ДОСАРМ, часто проходят занятия с молодёжью по вопросам военной истории, техники и т. д.
       5. Дом бывшего землевладельца Балабанова, занятый сейчас под краеведческий музей, характерен нарядностью фасада, рисунчатым карнизом и художественно оформленным парапетом по самому краю кровли.
      
       Фото 78.
       Этот фотоснимок Старооскольского музея был сделан в 1934 году. Подлинник хранится в Ленинградском отделении Института Истории Материальной Культуры (Ш. Н. 15413, Мраморный дворец).
       Тогда же, в 1934 году, с балкона музея была сфотографирована главная улица города Старого Оскола. Копию фотоснимка, хранящегося в Ленинграде (Ш. Н. 15414, ЛОИММК, Мраморный дворец), мы помещаем здесь.
      
       Фото 79.
       В настоящее время эта улица изменилась до неузнаваемости: на ней нет мешавшей движению огромной тумбы и решетчатой арки времён пробега автомобилей по линии Москва-Каракумы, не имеется церквей, вместо которых выросли многоэтажные дома; не видно гужевых обозов, заменённых вереницами автомашин, автобусов, гусеничных тракторов. По обе стороны проложены широкие кирпичные и цементные тротуары.
      
       Из числа многоэтажных деревянных построек прошлых времён в Старом Осколе, к сожалению, ничего не сохранилось. Городские здания выгорели в 1862 году, а мельница Корнева сожжена немцами в 1942 году. Помещаем здесь фотоснимок этой мельницы за 1915 год.
      
       Фото 80.
       Это здание почти в пять этажей построено местными мастерами строительного дела и являло собой как бы олицетворение строительных талантов наших земляков.
       Строительная деятельность старооскольцев, изменившая лицо города, совпала по времени и с изменениями, происходившими в деле народного просвещения.
       В соответствии с приказом реакционного министра просвещения графа Д. Толстого за 1871 год об учреждении классических гимназий (в них вводилось преподавание латинского и греческого языков, уничтожалось преподавание естествознания и резко сокращалась программа по математике и русскому языку), в Старом Осколе в 1871 году была основана женская прогимназия, возникли народные земские школы под полицейским надзором инспектора народных училищ, при всех церквях города и при приходах были созданы церковно-приходские школы. По инструкции Министерства просвещения от 4 июня 1875 года, в Старооскольском уезде были созданы 2-х классные образцовые школы. К 1913 году число таких школ возросло до 19 (Знаменская, Хворостянская, Ястребовская, Орликовская, Казацкая, Кочубеевская, Лукьяновская, Долго-Полянская, Обуховская, Стуженская, Тепло-Кодезянская, Каплинская, Незнамовская, Ездоцкая, Стрелецко-Пушкарская, Никольская, Ямская, Корочко-Ачкасовская, железнодорожная).
       В 1881 году Уездное училище было преобразовано в Городское училище. Городская дума стала ежегодно отпускать из своих средств вспомоществование женской прогимназии в сумме... 850 рублей, а Городскому училищу и того меньше - всего 375 рублей в год на жалованье помощнику учителя (тогда была такая должность, вроде ассистента или лаборанта учителя). Вскоре Городская дума открыла ремесленные классы, организовала преподавание популярной медицины, отпустив на это... 400 рублей в год.
       На основании "Устава и штатов реальных училищ от 9 июня 1888 года", в Старом Осколе, используя базу ремесленных классов, в конце XIX века было открыто частное реальное училище. К 1912 году в нём имелось 7 классов и 235 учащихся. С 1 января 1913 года Старооскольское реальное училище было передано в казну.
       Владимир Ильич Ленин, требуя от историков справедливого освещения исторических фактов, писал, что это "позорная трусость - бояться смотреть в лицо действительности" (Ленин, соч. т. 1, изд. 4, стр. 179). Вот почему нам пришлось изучить всю массу материалов по истории родного края вообще и по истории развития образования здесь, - в частности, чтобы смело посмотреть в глаза правде и сообщить эту правду читателям без "подправок" и преднамеренных искажений, имевших место в работе некоторых журналистов нашего края.
       Старооскольский дореволюционный уезд был больше современного Старооскольского района по территории в 3 раза и по населению - в 2,2 раза. Эту справку не следует выпускать из вида при изучении истории школьного дела, медицины и других разделов хозяйства и культуры края, иначе утратится смысл сопоставлений и вывод может оказаться ложным.
       В диаграмме  1 настоящей работы, указано количество школ и учащихся в них по городу Старому Осколу за период с 1780 года по 1951 год. Теперь же есть необходимость и возможность привести более детальные данные о школьном деле не только по городу, но и по уезду. В 1897 году в Старом Осколе имелась женская прогимназия со 128 ученицами, Земская школа  1 с 85 учениками, 6 церковно-приходских школ со 133 учениками, ремесленные классы (Думские) с 29 учениками, духовное училище (оно не попов выпускало, а давало начальное образование преимущественно детям духовенства. Для детей других сословий туда доступ был почти закрыт, принимали не более 5-10 процентов. А в журнале  7 съезда духовенства Старооскольского училищного округа 10-12 июня 1897 года даже записано решение: "дабы излишки учащихся в училищах из иносословных учеников не переполняли классов и тем не вызывали излишних расходов духовенства на содержание параллельных отделений, просить правление духовного училища сократить приём иносословных учеников в училища" ("Курские епархиальные ведомости"  1 за 1-3 января 1898 г., стр. 17-18).
       В духовном училище числилось 125 учеников, в городском училище - 52 ученика. А всего в 11 учебных заведениях города обучалось 652 человека. В это же время в деревнях Старооскольского уезда насчитывалось 29 церковно-приходских школ с 1450 учащимися, 29 церковных и земских школ грамоты с 871 учеником, 53 народных школы земских и министерских с 4399 учащимися. А всего по уезду, включая и город, имелось 122 различных школы с 6720 учащимися в них, т. е. всего 18,76 % детей. И на тысячу человек населения учащихся приходилось всего 46 человек. Это очень мало. Огромные массы детей школьного возраста находились за бортом школы, прозябали в темноте и невежестве. Это были вынуждены признать светские и духовные власти, опубликовав в  9 "Курских епархиальных ведомостей" за 21-28 февраля 1898 года "Отчёт о состоянии школ различных ведомств в Курской губернии". На странице 6 отчёта сказано, что по Курской губернии "совсем не обучалось в 1897-1898 учебном году 237.444 детей школьного возраста... Из мальчиков три пятых остаётся совершенно неграмотными, а из девочек обучается грамоте всего одна восьмая часть общего их числа". Исходя из этого соотношения и из сведений о состоянии обучения детей в школах Старооскольского уезда, мы установили, что в нашем крае в 1897-1898 учебном году за бортом школы было 28.082 ребёнка школьного возраста, т. е. 71,24% всех детей школьного возраста. А тех, которые попали в школу и учились там "старая школа... заставляла усваивать массу ненужных, лишних, мёртвых знаний, которые забивали голову и превращали молодое поколение в подогнанных под общий ранжир чиновников... Воспитывали их так, чтобы создавать для неё (для буржуазии и помещиков) пригодных слуг, которые были бы способны давать ей прибыль и вместе с тем не тревожили бы её покоя и безделья" (В.И. Ленин, Из речи на III съезде Комсомола в октябре 1920 г., соч. т. XXX, стр. 403-417).
       И в самом деле, чему могла научить школа типа, скажем, Курского или Старооскольского духовного училища, если в статье 136 "Правил поведения для учеников" за 1898 год было сказано: "Строго воспрещается воспитанникам брать книги для чтения из городских библиотек и где бы то ни было на стороне, помимо училищной библиотеки. Книга, взятая учеником..., отбирается начальством и не возвращается ученику, если будет признана несоответствующею целям училищного образования"?
       А что же соответствовало целям училищного образования? Ответ на это мы находим на странице 20-й "Курских епархиальных ведомостей"  1 за 1-3 января 1998 года, где воспевается просветильно-образовательная деятельность некоего Г. Анохина в школе села Кондровки. Этот Г. Анохин, как писали "Ведомости", давал своим воспитанникам "объяснения евангельских чтений, рассказы из священной истории, объяснение молитв... Читал о сельском хозяйстве и руководил хором, исполнявшим при чтениях разные церковные песнопения".
       Можно себе представить, сколь глубоки были те агротехнические знания, которые сообщал Г. Анохин своим слушателям посредством "церковного песнопения"! И это тогда воспевалось в качестве великого достижения. Вот, например, в отчёте за 1896/97 учебный год с удовольствием отмечалось, что "успехи обучения в большинстве школ выражались в нижеследующем: учащиеся... знали необходимые молитвы, заповеди, символ веры, а также и главные события из Ветхого и Нового заветов; с голоса пели молитвы и простые церковные песнопения, а в некоторых школах даже могли пропеть литургию св. Иоанна Златоустого; по исчислению во многих школах (значит, не везде) изучили нумерацию до миллиона, 4 действия над отвлечёнными и именованными числами..." Это же и есть сочная иллюстрация к словам В.И. Ленина, что в старой школе "память молодого человека обременяли безмерным количеством знаний, на девять десятых ненужных и на одну десятую искажённых" (Из речи на III съезде Комсомола в октябре 1920 г.). На народное образование тратилось мало средств (см. диаграмму  4), ничтожна была доля расходов на народное образование и здравоохранение (см. диаграмму  5).
       Диаграмма  4
       Диаграмма  5
       В 1897 году "содержание каждой церковной школы (а её содержание ничем не отличалось от содержания всякой другой народной школы, разве если народная школа находилась в ещё более плачевном состоянии),- читаем мы в VI разделе отчёта о работе школ Курской епархии,- в отчётном году израсходовано... 120 рублей в год на школу, а обучение каждого ученика школы - до 3 рублей в год". Расход на одну душу населения по народному образованию в 1897 году выразился всего на 22 копейки, а на народное здравоохранение - по 12 копеек на душу (сравните эти данные, приведённые в диаграмме  4 к стр. 179 работы, с расходами на народное образование и здравоохранение в 1952 году, чтобы воочию увидеть, как высоко подняла наш народ Социалистическая Октябрьская революция, совершённая под руководством Коммунистической партии. Вместо 22 копеек на народное образование, в 1952 г. тратилось 131 рубль 30 копеек на душу в год, а на здравоохранение - не 12 копеек, а 56 рублей на душу в год. И эти расходы будут возрастать с каждым годом, ибо партия неустанно заботится о благополучии нашего народа).
       Знаменательны диаграммные данные (диаграмма  5) о доле расходов на народное образование и просвещение по Старооскольскому уезду и району с 1897 по 1952 год. В 1897 году, когда уездный и городской бюджеты носили ярко выраженный полицейский характер и были направлены на усиление власти царя и помещиков, на народное образование тратилось всего 6,88% бюджетных и внебюджетных средств, а на здравоохранение - 3,96%.
       Куда же шли остальные средства? Если вы заглянете в "Труды Курского губернского статистического комитета" за 1897-1899 годы, то увидите, что остальные средства шли на расходы по воинской квартирной повинности (наём квартир для офицеров расквартированного в Старом Осколе гарнизона, для воинского начальника и т. д.), на содержание полиции и жандармерии, на содержание волостного, уездного и городского управления, на "вспомоществование" церкви, на покупку портретов царя и т. д. При Советской же власти, заботящейся о коренных нуждах трудящихся, доля расходов на народное образование в 1952 году возросла до 57,71% всех бюджетных средств, а доля расходов на здравоохранение равняется 24,61%. Остальные 17,68% бюджета района расходуются на социальное обеспечение, на развитие сельского хозяйства и на другие народно-хозяйственные нужды. На содержание аппарата тратится небольшой процент бюджетных средств.
       Что же изменилось в нашем крае в школьном деле и вообще в народном просвещении за 15 лет, с 1897 по 1912-1913 год? Для ответа на этот вопрос мы используем данные сводных таблиц о народном образовании в Старом Осколе и уезде, заслушанные на заседании Старооскольского уездного Училищного Совета от 26 августа 1912 года, а также записи журнала 48-го очередного заседания Старооскольского уездного земского собрания за 10 октября 1912 года и сделанный здесь инспектором народных училищ Н. Матвеевым доклад по народному образованию (стр. 203-276 книги журналов заседаний Старооскольского уездного земского собрания за 1912 г., изданной в типографии Курского губернского земства). Согласно этим материалам, уточнённым и проверенным по другим архивным документам, в городе Старом Осколе (смотрите также диаграмму  1 к стр. 136 данной работы) в 1912 году количество учебных заведений возросло до 14, а количество учащихся - до 1467 (за 15 лет, истекших после 1897 года, число школ в городе возросло на 3, а количество учащихся - на 815 человек). В городе в это время было 2 земских школы с 213 учениками, городское училище с 97 учащимися, женская гимназия - с 284 учащимися, частная женская гимназия со 160 учащимися, реальное училище с 235 учениками, железнодорожное училище со 135 учениками, 6 церковно-приходских школ с 213 учениками, духовное училище со 130 учениками.
       По уезду (без города Старого Оскола) имелось 20 церковноприходских школ с 916 учащимися, 14 образцовых двухклассных школ с 678 учащимися, начальных земских и министерских школ - 154 с 7335 учащимися. Всего по уезду (без города) было 188 школ с 8929 учащимися, а вместе с городом - 202 школы с 10396 учащимися. На каждую тысячу душ населения уезда теперь приходилось 60,5 учащихся, а в 1897 году их приходилось 46,8 на каждую тысячу душ населения. Такой прирост учащихся на каждую тысячу населения, достигнутый за 15 лет, означает, что в дореволюционной России в год лишь один новый человек из тысячи населения попадал в школу. В настоящее же время в школах, в кружках и на курсах, в техникумах и вузах учится каждый третий житель нашего края. И в школу ежегодно попадает новичков в 6 раз больше, чем попадало их в 1912 году. Таковы конкретные плоды революции в деле охвата народа образованием.
       Но одни количественные сравнения ещё недостаточны, чтобы понять всё величие завоеваний революции в деле народного образования. Необходимо ещё выяснить, кто мог учиться в школе до революции и как относилось царское правительство и его чиновники к образованию народа, к образованию трудящихся?
       Во-первых, даже в начальных школах многие дети трудящихся в дореволюционное время не могли учиться из-за плохого материального положения семьи. Такие дети были вынуждены, не зная детских игр и забав, своим трудом добывать себе пищу или помогать родителям в домашней работе. Им было не до учёбы. Интересное признание на этот счёт содержалось на странице 51 уже затрагиваемого нами епархиального отчёта о работе школ в Курской губернии в 1896/97 учебном году: "многие школы остались наполовину пусты почти до самого октября... крестьяне не охотно отдавали своих детей в школу..., отвлекая разными домашними работами".
       Мы отлично знаем, что нужда заставляла крестьянина и рабочего отвлекать в дореволюционное время своих детей от школы. Ведь в наше время победы социализма и постепенного вступления в коммунизм не бывает такого положения, чтобы пустовали школы из-за занятости детей работой. Советские законы охраняют ребёнка, материальные условия жизни его семьи сделали ненужным отрывать ребёнка от учёбы ради заработка. Кроме того, государство и коммунистическая партия оказывают всяческую материальную помощь многосемейным, а школы устраивают интернаты, создают фонды всеобуча и оказывают материальную поддержку нуждающимся учащимся. Вот почему в наше время даже неявка одного ученика вызывает тревогу целого района. В царской же школе мало горевали даже и при неявке на учёбу половины всех учеников, сваливая в этом случае всю вину на родителей, отвлекающих учеников от школы, и умалчивая о материальной нужде народа, мешавшей детям учиться. Значит, только дети богатых могли спокойно учиться в школе.
       Во-вторых, крестьянские дети или дети рабочего просто и не допускались во многие учебные заведения. Об этом известно из общероссийской истории. Но мы имеем возможность проиллюстрировать это положение ярким примером из истории нашего города.
       На заседании Старооскольского уездного земского собрания 10 октября 1912 г. обсуждался вопрос о возможности расширить доступ в гимназию для девочек из крестьян и мещан, из ремесленных семейств и из рабочих. В зале поднялся хохот представителей от помещиков, а председатель управы И. Старов произнёс речь, доказывая, что нечего делать в гимназии тем, кто рождён для чёрной работы. Он при этом сказал, что беседовал с начальством и что "попечитель Харьковского учебного округа советовал не допускать в женскую гимназию некультурные элементы" (стр. 267 книги журналов заседаний Старооскольского уездного земства, изданной в Курске, Московская улица,  65, 1913 год, типография Курского губерн. земства).
       Трудящиеся были признаны "некультурными элементами", и для них был закрыт доступ в гимназию, в среднюю школу вообще. Об этом нельзя забывать ни на одну минуту. Нельзя забывать, что в дореволюционных школах города из 1467 учащихся только 22 ученика из рабочих и крестьян попали за парты средней школы, остальные места были заняты детьми дворян, попов, крупных промышленников и купцов. Такова правда о народном образовании в городе Старом Осколе и в уезде в дореволюционные годы. И надо идти, показывая эту правду, не по ложному пути умышленного принижения числа школ и учащихся в них в дореволюционном городе и уезде, как это сделал журналист Ф. Береза, а по пути справедливой обрисовки и анализа подлинных фактов жизни. Ведь прошлое мы изучаем не с целью очернить его, а с целью лучшего понимания настоящего и предвидения будущего, с целью более глубокого воспитания в нашем народе и особенно в молодёжи чувств советского, социалистического патриотизма и готовности отдать все свои силы для строительства лучезарного здания Коммунизма.
       Возвратимся к другим сторонам жизни города Старого Оскола. Развернувшееся здесь строительство оживило старые кустарные промыслы, вызвало к жизни новые, особенно - производство местных строительных материалов. Появились кустарные кирпичные заводы в Ямской слободе, возникло известковое производство на Казацких буграх. А в начале XX века, когда началась постройка крупнейшей в Европе "Компанской мельницы" Мешковых, Сотниковых и других акционеров, предприниматель Игнатов основал мощный кирпичный завод в районе Горняшки.
       Мы уже отмечали выше, что после "Ильинского пожара" промышленное и торговое оживление в Старом Осколе наступало медленно. Но оно шло неуклонно и носило совершенно новый характер. Появились магазины столичного типа - с широкими зеркальными витринами, со швейцарами у дверей. Возникли табачные фабрики Мешкова, Волчанского, Лавринова с вольнонаёмными рабочими и машинами. Ведь и вся "Пореформенная эпоха резко отличается в этом отношении от предыдущих эпох русской истории. Россия сохи и цепа, водяной мельницы и ручного ткацкого станка стала быстро превращаться в Россию плуга и молотилки, паровой мельницы и парового ткацкого станка. Нет ни одной отрасли народного хозяйства, подчинённой капиталистическому производству, в которой бы не наблюдалось столь же полного преобразования техники. Процесс этого преобразования по самой природе капитализма не может идти иначе, как среди ряда неравномерностей и непропорциональностей: периоды процветания сменяются периодами кризисов" (В.И. Ленин, т. III, стр. 524).
       В районе современного городского кладбища был построен лет через десять после реформы чугунолитейный завод Лукина. Работал он на привозном металле и на местных огнеупорных глинах и формовочных песках, с успехом выпуская решётки для оград, намогильные плиты и некоторые детали для сельскохозяйственных машин и орудий. При заводе была небольшая ремонтная мастерская с паровым двигателем и механическими станками.
       Впоследствии этот завод был приобретён в собственность купца Александра Дьякова. В годы кризиса и депрессии, охвативших промышленность России в первом десятилетии XX века, завод окончательно захирел. В последний раз о нём было упомянуто лишь на заседании Старооскольского уездного земства 8 октября 1912 года в связи с докладом Оценочной комиссии и записано на стр. 72 журнала 48-го очередного Старооскольского уездного земского собрания следующее: "Из дознания Казацкого волостного старшины от 31 мая 1912 года видно, что в чугунолитейном заводе купца Александра Алексеевича Дьякова работы с октября месяца 1911 года никем не производятся. Управа полагает чугунолитейный завод купца Дьякова из раскладки не исключать, а сложить сборы за настоящий год".
       Так вот и развивался капиталистический город Старый Оскол. Конкретные факты его истории наносят существенный удар по космополитам и таким буржуазно-историческим воззрениям, какие проповедовал, скажем, историк Соловьёв. А он утверждал, что в России господствовала застойность и несамостоятельность развития городов и что будто бы русский город даже в XVII-XVIII веках ничем не отличался от городов времён княгини Ольги, т. е. развивался чрезвычайно медленно и обязательно "под иностранным влиянием".
       В самом же деле, как социально-экономическая категория, где ремесло и промышленность являлись решающими факторами превращения посёлка в город, русский город развивался быстро и самостоятельно. Нельзя этого забывать и нельзя бояться показа роста городов, иначе можно оказаться в плену антинаучных воззрений. Необходимо на развитие городов смотреть "как на естественноисторический процесс" и помнить, что это "позорная трусость - бояться смотреть в лицо действительности" (Ленин, т. 1, изд. 4, стр. 123, 179, 303). Могут сказать, что этот довод я уже приводил выше и что он является прописной истиной. На это я отвечу, что "систематическое повторение так называемых "общеизвестных" истин, терпеливое их разъяснение является одним из лучших средств марксистского воспитания" (И.В. Сталин, Экономические проблемы социализма в СССР, "Правда" за 3.10.1952 г., 1-й раздел "Замечаний по экономическим вопросам, связанным с ноябрьской дискуссией 1951 года).
       Как же выглядел город Старый Оскол в 1896 году, накануне переписи 1897 года и перед пуском в эксплуатацию железной дороги Елец-Валуйки, оказавшей потом большое влияние на социально-экономическое развитие города и Оскольского края?
       По данным архивов городской думы, в городе в это время имелось всего 11 различных учебных заведений (городское училище, женская прогимназия, земская школа  1, 6 церковно-приходских школ, ремесленные классы и духовное училище) с 652 учащимися в них, и церквей имелось 11 (из них - пять в слободах). Имелись две казармы на Верхней площади, а на Нижней - большой каменный корпус для присутственных мест и острога. Действовал городской общественный банк, были в эксплуатации несколько корпусов временных и постоянных торговых лавок на Верхней площади, но... больниц всего - одна, земская. В ту пору на здравоохранение тратилось лишь по 12 копеек на душу населения уезда (смотрите диаграмму  4 данной книги), а доля расходов на народное здравоохранение занимала лишь 3,96% общего бюджета (см. диаграмму  5 книги). Больница с её 3-мя врачами была не в состоянии справиться с лечебными задачами, а трудовое население города совсем плохо обслуживалось и не могло воспользоваться услугами частных врачей из-за недостатка средств и высокой платы за "визит". Вот почему смертность в городе и вообще в уезде была очень высокой. Медицинское обслуживание населения и вообще здравоохранения в крае развивалось медленно. Оно получило простор лишь после Октябрьской социалистической революции. Об этом можно судить по диаграммам  6, 7, 8, 9, приложенным к книге.
      
       Диаграмма  6
       сети здравоохранения в Старооскольском уезде и районе с 1912 г. по 1952 г. (начало)
      
       Диаграмма  7
       сети здравоохранения в Старооскольском уезде и районе с 1912 г. по 1952 г. (продолжение I)
      
       Диаграмма  8
       сети здравоохранения в Старооскольском уезде и районе с 1912 г. по 1952 г. (продолжение II)
      
       Диаграмма  9
       сети здравоохранения в Старооскольском уезде и районе с 1912 г. по 1952 г. (продолжение III)
       Водопровода в городе не было, и население снабжалось водой из 7 колодцев, разбросанных по всему городу и почти лишённых санитарного надзора (На плане города, приложенном к книг, план 5, 5а), колодцы помечены  30). Врачи-старожилы единодушно отмечали, что желудочные заболевания осколян были частым и массовым явлением.
       Город в 1896 году имел две площади, 34 застроенных квартала и 4 строящихся. Больших улиц насчитывалось 12, малых - 14. Сравнивая это количество улиц с тем, что в 1779 году в городе было 3 больших и 28 малых улиц, мы приходим к заключению о существенном изменении планировки города за истекшие 117 лет его истории после превращения в уездный центр Курского наместничества. Получилось так в силу исторически сложившегося положения: вековые тупики и улочки не отвечали потребности капиталистического развития города, когда нужны были более прямые и широкие городские магистрали к площадям и рынкам, к фабрикам и заводам, к выходам на большие шляхи. И не пожар города заставил перейти к этому, а властные исторические условия.
       Интересно отметить, что старооскольские купцы и промышленники, озабоченные изысканием различных возможностей для процветания своей деятельности и умножения прибылей, много внимания уделяли магистралям и дорожному строительству. Для этой цели старооскольская буржуазия бесцеремонно использовала посредством земства народные деньги, а также свои связи с кругами в Государственной думе, в различных министерствах и т. д. Почуяв выгоду, к дорожно-уличному и торгово-магистральному строительству в Старооскольском крае не преминули протянуть свои руки различные авантюристы, в том числе иностранные капиталисты (Ф.И. Шмидт, например, с компанией).
       Настойчивость старооскольской буржуазии, требовавшей связать Старый Оскол с другими районами страны железной дорогой, увенчалась успехом. В 1894 году началось строительство железнодорожной линии Елец-Валуйки через Старый Оскол. В 1896 году был построен Старооскольский вокзал, фоторепродукцию которого помещаем ниже.
      
       Фото 81.
       В 1897 году открылась для движения железная дорога, которая открыла Старому Осколу выход к Москве и Донбассу, оказала огромное влияние на экономическую и культурную жизнь города и края.
       Предвидя реальные выгоды, старооскольские купцы и промышленники активно помогали строительству железной дороги, не пожалели средств на перенесение станции из Пойменовского леса на теперешнее место, а главному инженеру строительства предоставили бесплатно стол и квартиру на весь строительный период. Они развернули также работу среди населения, особенно среди владельцев участков земли, по которой должна была пройти железнодорожная линия. Можно было видеть в то время старооскольских предпринимателей разъезжающими на дрожках и шарабанах по окружающим сёлам и слободам, где они, не скупясь на посулы различных благ населению, добивались принятия соответствующих общественных приговоров и получали письменные "согласия" частных лиц на отчуждение их земель под железную дорогу. Все эти документы тут же оформлялись нотариусом, ездившим вместе с предпринимателями.
       Уездное земство, являвшееся "началом местных представительных учреждений буржуазии" (В. Ленин, т. XV, стр. 308), также охотно обещало различные льготы лицам, уступавшим свои земельные участки для железной дороги. Но когда дорога была построена, обещания были забыты, а многим бывшим владельцам отчуждённых участков земли пришлось много лет платить поземельный налог за эти участки. Лишь через 16 лет после отчуждения земли, по решению Курского Окружного суда, куда обратились пострадавшие, отчуждённые участки земли были исключены из обложения налогами.
       На странице 92 книги журналов заседаний Старооскольского уездного земского собрания за 1912 год (смотрите 48-е заседание в октябре 1912 года) имеются на этот счёт следующие любопытные записи: "Уездная земская управа имеет честь доложить земскому собранию для сведения, что ею, на основании уведомления господина старшего нотариуса Курского Окружного суда, исключено в настоящем (1912) году земли, отошедшей под устройство Елец-Валуйской железной дороги: частного владения от купеческих племянников - Василия, Стефана и Клавдия Матвеевичей Кобозевых 5 десятин 507 квадр. сажен, от крестьян Терентия, Сергея и Семёна Аверьяновичей Базаровых - 1450 кв. саженей, от дворянина Григоросуло - 5 десятин 2092 кв. саж., от Пушкарско-Стрелецкого общества крестьян - 13 десятин 717,5 сажен, и надельной земли от бывших государственных крестьян Стрелецкой волости от Пушкарского общества - 2190 кв. сажен, Прогорского общества - 2 десятины 148 кв. сажен, и от Анпиловского общества - 9 десятин 1388 кв. сажен..."
       При строительстве железной дороги, земство обещало населению слободы Ездоцкой и села Каплино оказать помощь в строительстве моста через реку Оскол за содействие строительным работам. Обещание же это не выполнялось, хотя жалобы и просьбы населения поступали ежегодно. Вот яркое документальное доказательство этого положения. В журнале 48-го заседания Старооскольского уездного земского собрания 11 октября 1912 года, в главе II доклада  4, мы читаем: "Общество крестьян сл. Ездоцкой и с. Каплина представили в управу приговоры, в которых ходатайствуют о постройке за счёт земства моста через реку Оскол в сл. Ездоцкой. Приговор сельского схода села Каплино взят под номером 5 и озаглавлен: "Об устройстве моста по Воронежскому тракту через Оскол в слободе Ездоцкой на земские средства". 1912 года, марта 29 дня, мы, нижеподписавшиеся, крестьяне вышепоименованного сельского общества, заключающего в себе 990 ревизских душ мужского пола и 383 домохозяев, имеющих право голоса, быв сего числа в общем собрании на сельском сходе, в присутствии нашего сельского старосты Алексея Бакланова в числе 194 человек, что составляет не менее Ґ всех домохозяев, имеющих право голоса на сходе, приговорили (далее изложена просьба к земству о постройке моста).
       Здесь же помещён приговор Ездоцкого сельского общества о 21 ноября 1911 года с указанием, что в Ездоцкой слободе Казацкой волости имеется 150 хозяев, имеющих право голоса на сельском сходе, и постановивших просить земство об устройстве моста через Оскол.
       "Относительно содержания этого моста,- говорится далее в журнале на стр. 325,- нашему земскому собранию приходится иметь суждение ежегодно несколько лет сряду, начиная с 1896 года, то есть со времени постройки линии Елец-Валуйской железной дороги... но вопрос этот до сей поры не получил удовлетворительного разрешения".
       Признав наличие волокиты со строительством моста и, будучи экономически в нём заинтересованной, земство благоприятно записало: "Между тем дорога эта имеет громадное значение не только для жителей многих селений нашего уезда, но и пограничных селений других уездов. Поэтому Управа признаёт необходимым возбудить ходатайство перед Губернским земским собранием о включении дороги через Ездоцкую в сеть земских транспортных дорог".
       Практика благосклонных земских решений имела место во всяком случае, когда земские воротилы были в той или иной мере экономически заинтересованы в мосте или дороге. Правда, часто и после благосклонных решений расходы по поддержанию мостов и дорог несло население также, как и до решения. Но создавалась иллюзия, что дело скоро изменится, что мост или дорога будут построены за счёт земских средств.
       К числу благосклонных земских решений о дорогах относится и решение от 12 октября 1912 года о перечислении просёлочной дороги "Муравка" (это бывший татарский шлях) в сеть транспортных дорог. В журнале заседаний Земства на стр. 536-537 мы на этот счёт находим следующую запись: "Плужников (гласный) предложил восстановить прежнюю ширину дороги - 30 саженей. Но гласный Чапкин возразил: "Едва ли возможно восстановить ширину дороги за минованием нескольких земских давностей".
       Собрание постановило утвердить следующий доклад управы с предложением Плужникова: "На границах двух смежных уездов Старооскольского и Корочанского существует проезжая дорога через селения Старооскольского уезда - Зиборовку (Никаноровку), Чуево и Кондоровку на станцию Прохоровку через селения Радьковку и др. Корочанского уезда. Дорога эта безусловно должна быть признана имеющею общегубернское значение, так как она связывает два уезда и при том служит подъездным путём к железнодорожной станции Прохоровке. Между тем она по каким-то совершенно непонятным причинам в сети транспортных дорог не числится, а состоит в числе просёлочных дорог.
       Считая это обстоятельство крупным недоразумением, уездная управа имеет предложить собранию ходатайство о внесении названной выше дороги в сеть земских транспортных дорог в следующем направлении: от села Чуева на с. Кондоровку, Старооскольского уезда, и далее на станцию Прохоровку через Радькову и другие селения Корочанского уезда".
       В тех же случаях, когда буржуазные и помещичьи представители в Земском собрании имели дело с дорогами, нужными крестьянам и не сулившим выгоды предпринимателям, они бесцеремонно отказывали в ходатайстве о строительстве таких дорог.
       Вот пример. На странице 328 журнала 48 заседания Старооскольского уездного земского собрания на 11 октября 1912 года написано: "Поверенный общества крестьян села Нижнего Чуфичего Илья Ряполов ходатайствует о постройке земством моста через реку Оскол межу Нижне-Чуфичевкой и Обуховкой.
       Имея в виду, что дорога имеет исключительно местное значение и что мост на этой дороге обслуживает лишь нужды местного населения при проезде его на свои поля, управа полагала бы ходатайство Ряполова отклонить".
       Жители слобод Пушкарской и Стрелецкой несли на своих плечах бремя расходов по поддержанию торговой дороги и дамбы, а земство не спешило привлечь капиталы купцов и промышленников на содержание дороги и дамбы. Это видно из следующего документа-жалобы, сочиненной в адрес Старооскольского земского собрания поверенными от обществ слободы Стрелецкой - Ивана Николаевича Шитохина и Пушкарской - Матвея Ивановича Ушакова, о необходимости сложить с обществ ремонт дамбы от большого моста и по всей улице слободы Стрелецко-Пушкарской и взять его на земство, так как "во-первых, путь этот не входит в число проселочных дорог, а во-вторых, что к дороге этой имеет громадное тяготение множество жителей посторонних уездов, и, в-третьих, что общества наши положительно не в состоянии содержать в порядке эту дорогу... Тем более, что большинство населения нашего не ездит через железный мост из-за боязни быть убитыми лошадьми, пугающимися паровозных гудков, как это неоднократно случалось, и были убитые лошадьми люди.
       Сентября 3-го дня 1912 года".
       Не от хорошей жизни потомки старооскольских воинов-стрельцов и пушкарей, штурмом бравших турецкую крепость Азов при Петре I, заговорили вдруг о "боязни" ездить через железный мост: тяжела была их жизнь в пору капитализма, когда, по словам поэта Некрасова, вместо цепей крепостных люди придумали много всяких иных".
       Земство осталось глухо к просьбе стрельчан и пушкарцев. Зато оно заботливо предложило владельцам маслобойного завода, крупорушки и мельницы в слободе Пушкарской Алексею, Александру, Василию и Борису Иосифовичам Лихушиным "ускорить подачу обстоятельного прошения на предмет благоустройства дороги к их уважаемым и нужным предприятиям". И те написали следующее обстоятельное прошение: "Грунтовая дорога по улице "Песчанка" в слободе Пушкарской, по которой идет транспортная дорога на Воронеж и Новый Оскол, в дождливое время настолько портится, что езда по ней слишком затруднительна..., что сильно затрудняет привозы хлебов и продуктов в город. Нам же, как владельцам промышленных предприятий, причиняет убытки, так как, помимо высокой оплаты за доставку на станцию и со станции железной дороги, а также в город товаров, приходится еще задерживать своевременную вывозку к погрузке проданных товаров, что часто ведет к недоразумениям с покупателями и вызывает скидки с цен за проданный товар, а также... платим железной дороге за хранение несвоевременно принятых грузов и несем другие в таких случаях потери.
       В виду изложенного, имеем честь покорнейше просить уездную земскую управу доложить очередному земскому собранию о необходимости замощения камнем транспортной дороги по улице "Песчанка" в слободе Пушкарской от существующей уже земской дамбы до здания Стрелецкого волостного правления".
       Капиталисты Лихушины не хотели поступиться даже копейкой своих прибылей и требовали от властей обеспечить им "максимальную капиталистическую прибыль", что вполне согласуется с основным экономическим законом современного капитализма (см. И.В. Сталин, Экономические проблемы социализма в СССР, "Правда" за 3 октября 1952 г., стр. 3). И земство поддержало требование Лихушиных, равно как и поддержало требование других капиталистов о приведении в порядок дорог и мостовых, нужных для торгово-промышленных целей. Если в 1899 году был намощен камнем-булыжником первый участок мостовой от Покровской улицы (ныне Коммунистической) до Стрелецкого моста, а в 1904 году покрыты камнем еще две улицы, то к 1912 году была вымощена вся улица Курская (начали ее мостить еще в 1905 году, но большая часть уже готового настила была разобрана демонстрантами, вынужденными отбиваться булыжниками от нападавших на них жандармов и казаков).
       В связи с разгоревшимися страстями старооскольской буржуазии погуще связать город сетью железных дорог с другими районами страны, пришли в движение министерские и парламентские "пружины", смазанные, конечно, солидными взятками различных дельцов, вроде Ф.И. Шмидта и компании. И тогда уже проявилось на практике, что при характеристике взаимоотношений капиталистических монополий и государственного аппарата "Выражение "сращивание" не подходит. Это выражение поверхностно и описательно отмечает сближение монополий и государства, но не раскрывает экономического смысла этого сближения. Дело в том, что в процессе этого сближения происходит не просто сращивание, а подчинение государственного аппарата монополиям. Поэтому следовало бы выкинуть слово "сращивание" и заменить его словами "подчинение государственного аппарата монополиям" (И. Сталин, Экономические проблемы социализма в СССР, "Правда" за 3 октября 1952 г., стр. 4).
       Нельзя не опубликовать документа, относящегося к данному вопросу и проливающего свет на продажность и зависимость думских деятелей и царского государственного аппарата от денежного мешка монополистов, проливающего свет на роль земских деятелей.
       На странице 33-й журнала заседания чрезвычайного старооскольского уездного земского собрания от 10 июня 1912 года опубликовано письмо члена III-й Государственной Думы Леонтия Кочубея на имя председателя Старооскольской земской управы И. П. Старова следующего содержания:
       "Таврический дворец"
       26 апреля 1912 г.
       Многоуважаемый Иван Павлович!
       В настоящее время произведены изыскания и внесен на уважение высших государственных учреждений проект сооружения и эксплуатации железной дороги Воронеж-Харьков Ф.И. Шмидтом и Ко, потому не найдёте ли вы возможным в ближайшем земском собрании возбудить ходатайство перед Министрами Внутренних дел, Путей сообщения и Финансов о благоприятном разрешении вопроса о сооружении железной дороги Воронеж-Харьков через Старый Оскол, Корочу, Волчанск...
       Леонтий Кочубей".
       Получив это письмо, председатель Старооскольской земской управы И.П. Старов, находящийся в дружественных отношениях с Леонтием Кочубеем, немедленно выехал в Петербург с разведочной целью. Он выяснил там, что Ф.И. Шмидт уже да солидную взятку думскому деятелю Кочубею и не обойдёт своей "милостью" Старова за его практическую помощь. Было выяснено также, что в Министерстве Внутренних дел и в Министерстве Финансов большим влиянием пользуются другие компании, конкурирующие с компанией Ф.И. Шмидта, почему и требуется оказать Шмидту поддержку в виде "патриотического" движения старооскольских земцев за постройку железной дороги и за передачу этого строительства в руки компании Ф.И. Шмидта.
       Взвесив выгоды подобного предприятия, Старов провел подготовительную работу и созвал чрезвычайное заседание старооскольского уездного земского собрания 10 июля 1912 г.
       На заседание прибыли: предводитель дворянства П.П. Бобровский, председатель управы И.П. Старов, члены управы - Рышков и Рындин, городской голова Н.Я. Дятлов, представитель духовного ведомства В. Антонов и 15 гласных. Секретарём был избран гласный Беляев.
       Председательствующий П.П. Бобровский прочитал составленный Старовым и Кочубеем доклад о возбуждении ходатайства о сооружении железной дороги Воронеж-Харьков через Старый Оскол и Волчанск.
       Так как строительство такой дороги соответствовало желаниям старооскольской буржуазии и обуржуазившегося дворянства, собрание единодушно постановило доклад утвердить, а также избрало для поддержания ходатайства об устройстве в уезде железной дороги Воронеж-Харьков через Старый Оскол члена государственной Думы Леонтия Васильевича Кочубея, гласного Анатолия Дмитриевича Всеволожского и председателя управы И.П. Старова.
       Таким образом, в пользу Ф.И. Шмидта и его компании было подготовлено всё возможное, в том числе и "патриотическая" поддержка Старооскольского уездного земства, члена III Государственной Думы Леонтия Кочубея и даже самого министра внутренних дел. Но противодействующие силы, державшие в своих руках Министерство Финансов и Департамент железнодорожных дел и опиравшиеся на поддержку французских банков, затормозило дело. В частности, заинтересованные в израсходовании французских кредитов на строительство в России новых стратегических дорог в направлении к германской границе и находящиеся в зависимости от французских банков и русских монополистов, высшие правительственные чиновники и даже члены царствующего дома Романовых, оказали давние на Министерство Финансов и Департамент железнодорожных дел, в результате чего затея Ф.И. Шмидта провалилась. Дорога Воронеж-Харьков через Старый Оскол и Волчанск не была построена.
       Отказ Ф.И. Шмидту носил "дипломатический" характер и указывал на то, что царскому государственному аппарату, попавшему в подчинение к отечественным и иностранным монополистам, приходилось лавировать, чтобы выполнить волю больших хозяев и не рассердить окончательно меньших хозяев. Вдумайтесь в следующий документ, в письмо на имя Старооскольской земской Управы относительно условий строительства железной дороги.
       В этом письме даже не упоминается имя Ф.И. Шмидта, делается вид, будто он никакого отношения к делу не имеет, хотя именно он стоял за спиной земства, думских деятелей и других лиц из государственного аппарата, дирижировал их действия. Да и письмо прислано в Старый Оскол не непосредственно из Петербурга, а от Курского губернатора. Промеж строк в нём можно прочесть: "Что дело пока не вышло, но мы Ф.И. Шмидту и Ко сочувствуем, при случае снова сослужим ему верную службу".
       "МВД
       Курского губернатора
       По губернскому, по земским и городским делам присутствию
       29 сентября 1912 г.
        2673
       Г. К у р с к
       Старооскольской земской Управе.
       На представления от 16 июня сего года за  3433, 3434, 3435, по ходатайству земства о проведении железнодорожной линии от Воронежа до Харькова в направлении через города Старый Оскол, Корочу и Волчанск, уведомляю земскую управу, что министерство внутренних дел входило в сношение с министерством финансов, которое отозвалось, что означенное ходатайство, как относящееся к имеющемуся в виду Департамента Железнодорожных дел ходатайству частного предпринимателя о разрешении ему постройки железной дороги Елец-Воронеж-Белгород, будет доложено комиссии о новых железных дорогах в случае представления предпринимателем затребованных от него материалов и залога и назначения сего дела к слушанию в комиссии".
       Разумеется, делать залог Ф.И. Шмидт и Ко не собирались. Строительная авантюра не состоялась.
       О торгово-промышленной деятельности города и края, оживившейся в связи с пуском в эксплуатацию Елецко-Валуйской железной дороги, мы будем наиболее подробно говорить в последующем изложении, а пока возвратимся к характеристике города 1896 года.
       Площадь его, без слобод, исчислялась тогда в 196 десятин, т.е. около 216 гектаров. В центре и на окраинах города, не считая слободских предприятий и чугунолитейного завода, работали 2 табачных фабрики (Волчанского и Мешкова, где сейчас дом отдела сельского хозяйства на Интернациональной улице; Лавринова - на современной Октябрьской улице, где сейчас база сбыта изделий Министерства лёгкой промышленности), 1 пивной завод Коренева (он занимал весь квартал под горой на бывшей Николаевской улице), 3 свечных и мыловаренных завода (Церковный - на юго-восточной окраине города, у слияния Оскола и Оскольца; завод А.Н. Попова - на берегу Оскола и завод Гребенешникова на Оскольце, восточнее моста через Осколец в слободу Ямскую), 4 кожевенных завода (завод А.Н. Попова на Осколе, завод М.П. Ильниковой у границы городского луга, где Оскол делал изгиб на восток и своим западным рукавом сливался с Оскольцом; завод Ф.Г. Ильникова - рядом; кожевенный завод Гребенешникова - на протоке из Оскола в Осколец), 1 сыромятный завод П.С. Голева (где сейчас мельзавод  14), 2 салотопенных завода (Пойминова и Кобозева, в районе современных боен), 2 торговых бани (Игнатовская - в 200 метрах южнее Стрелецкого моста через Оскол, Жилинская - у Гуменского моста через Осколец). Имелись еще думские городские скотобойни и салотопенный завод в районе современных боен.
       Предприятия были небольшие. Кадровых рабочих насчитывалось более 300 человек, из которых около 250 были уже совершенно не связаны с сельским хозяйством и не имели своих личных промыслов, остальные пытались сохранить свои мелкие кустарные промыслы, но ежегодно разорялись под ударами конкуренции фабрик и заводов.
       В кризисные 1900-1903 годы старооскольские предприятия резко сократили объём своей работы, уволили большинство рабочих. По книгам предпринимателей за 1902 год значилось лишь 130 постоянных рабочих, а валовая продукция предприятий была оценена в 144 тысячи рублей. Эти цифры относятся лишь к городским предприятиям. В уезде же было зарегистрировано около 700 фабрично-заводских рабочих, а валовая продукция заводов и фабрик оценивалась в 500 тысяч рублей.
       Кустарные промыслы пригородных слобод и некоторых сёл Старооскольского уезда, по данным статистики (см. 519-522 страницы книги "Россия", т. II, С. Петербург, 1902 г.), велись более чем 4000 кустарей. Выделкой кож и обуви, например, занималось более 3000 человек, а в шубном производстве было занято более 500 кустарей. Валовая продукция кустарной промышленности даже в годы кризиса не опускалась по стоимости ниже 500 тысяч рублей. Кроме того, в пригородных слободах и в ряде сёл уезда был развит гончарный кустарный промысел, производство глиняной посуды, кирпича, черепицы. Применялся здесь не только труд членов семьи, но и вольнонаёмный труд. Заводилось постепенно промышленное производство и в бывших имениях цензовых дворян, среди которых были Орловы-Давыдовы и графы Клейнмихели, князья Трубецкие, графы Бобринские и Коробьины, столбовые дворяне Кочубеи, Скалоны, Мацневы и др. Полных данных о количестве рабочих и объёме фабрично-заводской и кустарной промышленности, к сожалению, не сохранилось. Надо иметь также в виду, что в число рабочих не включены транспортники, которых к началу 20-го века было несколько сот. Что же касается остальных рабочих, то официальная статистика сильно преуменьшила их действительное число, равно как и преуменьшила данные о валовой продукции фабрик и заводов города.
       Делалось это не без умысла и отражало кровные интересы купцов и промышленников, подчинивших себе статистику в целях укрытия от государства своих действительных размеров предприятия, числа рабочих и объёма промышленной продукции, чтобы платить меньшие налоги в казну.
       Государственные чиновники знали об этом, но, подкупленные предпринимателями, скрывали их проделки, иллюстрируя тем зависимость государственного аппарата от денежного мешка капиталистов. Более того, предприниматели, умевшие ловко использовать бухгалтерию и статистику в своих личных целях, считались героями, а своих бухгалтеров они награждали за это умение. Особенно прославился тогда служащий купца и промышленника Мешкова, Смирницкий. Этот "деятель двойной бухгалтерии", как прозвали его старооскольцы, одни бухгалтерские книги вёл для своего хозяина, другие - для податного инспектора. В последних книгах он умело занижал доходность торгово-промышленных предприятий Мешкова процентов на 40-50. В этом же направлении он снабжал статистику данными о состоянии производства и торговли.
       Мешков не только награждал Смирницкого различными денежными подарками, но и добился от земства первый в городе артезианский колодец поставить, за счёт земства, во дворе Смирницкого. Это было сделано в 1901 году. Колодец цел и по настоящее время, его можно осмотреть по адресу: угол Красномилицейской и 2-й Осколецкой улиц. Вода в этом колодце хорошая, берётся с большой глубины, из юрских слоёв, тогда как все другие колодцы, построенные земством, давали воду лишь из слоя сеноманских песков.
       В.И. Ленин и компартия вели потом, в условиях победы Советской власти, беспощадную борьбу со всякими пережитками прошлого среди дореволюционных статистиков, вставших на службу Советской власти, но пытавшихся насаждать в статистическом деле старые буржуазные нравы "двойной бухгалтерии" (в переносном смысле: одни сведения для государства, другие для предприятия).
       "Побольше экономики,- писал В.И. Ленин.,- но экономики не в смысле "общих" рассуждений, учёных обзоров, интеллигентских планов и т.п. дребедени,- которая, к сожалению, слишком часто является именно дребеденью. Нет, экономика нужна нам в смысле собирания, тщательной проверки и изучения фактов действительного строительства новой жизни. Есть ли на деле успехи крупных фабрик, земледельческих коммун, комитетов бедноты, местных совнархозов в строительстве новой экономики? Каковы именно эти успехи? Доказаны ли они?" (В.И. Ленин, т. 28, изд. 4, страница 79, статья "О характере наших газет", опубликованная в "Правде" 20 сентября 1918 года).
       И.В. Сталин, борясь за достоверность статистических сведений, многократно говорил о значении и задачах советской статистики: "Мы считаем,- говорил он на XIV съезде партии,- что без цифр ЦСУ ни один управляющий орган рассчитывать на планирование не может... ЦСУ должно давать объективные данные, свободные от какого бы то ни было предвзятого мнения, ибо попытка подогнать цифру под то или иное предвзятое мнение есть преступление уголовного характера" (И. Сталин, Соч. т. VII, стр. 329-330).
       Статистика в дореволюционной царской России нередко подгоняла цифру под то или другое предвзятое мнение, почему и советским исследователям нужно критически относиться к выводам и данным дореволюционной статистики, проверяя эти выводы и данные всеми имеющимися средствами. Автор этой книги так и поступал, проверив все цифры, отобрав достоверные.
       К числу рабочих, зарегистрированных в Старом Осколе в 1901-1902 годах, необходимо прибавить процентов 30 скрытых предпринимателями по налоговым соображениям, а также процентов 30 ещё из числа "сезонников" и работавших в подсобных цехах и во дворах подёнщиков, не учитываемых официальной статистикой или умышленно скрытых от учёта предпринимателями.
       Если всё это принять во внимание, то окажется, что число рабочих фабрично-заводской промышленности в Старооскольском уезде в 1901-1902 годах (вместе с транспортом) доходило до 2000-2300 человек, в том числе в городе (вместе с транспортниками) - 1100-1200 человек.
       В официально зарегистрированных бумагах "Общества пособия бедным" и "Странно-приёмного дома", а также полиции, значилось, что в годы кризиса 1901-1903 годов более трёхсот безработных ежедневно блуждали по городу в поисках случайной работы. Они кололи дрова у частных лиц, брались "за дешевку" подметать городские улицы и дворы, ремонтировали дома, чистили уборные, били камень для мощения улицы и т.д. Эта масса составляла до четверти всех старооскольских рабочих занятых на производстве.
       О быте безработного люда в начале ХХ века рассказывалось в церковных записях, в записках помещика Коробкова, в книгах "Общества пособия бедным". Рассказывают об этом и старожилы, наблюдавшие жизнь города в то время.
       Накопив за день нищенские гроши путём случайного заработка, безработные вечером шли в "народную харчевню" на Верхней площади, где сейчас выстроено большое здание электростанции, и с горя пропивали всё. Иные пытались проникнуть в трактир (где современная пожарная команда), но швейцар не впускал туда людей в засаленном платье.
       Засидевшихся в харчевне, в полночь выгоняли на улицу. Иные шли спать в свои жалкие коморки в подвалах домов богачей, иные, совсем бездомные, брели в разные стороны искать приют. Некоторым удавалось получить разрешение на ночлег в "странно-приёмном доме" или в Общественной Александровской богадельне (дома были расположены слева при спуске из города в слободу Ездоцкую); другие в драку занимали скамьи городского общественного сквера в районе тюрьмы, третьи брели к усадьбе "Общества пособия бедным" к юго-востоку от Стрелецкого моста; четвертые умышленно подымали беспорядок и задирчиво вели себя по отношению к городовым и полицейским, чтобы те задержали и отправили бездомного человека или в "дом арестуемых" на Алексеевской (ныне Урицкой) улице или даже в Острог на Торговой площади.
       Если же и сюда попасть было невозможно "из-за перегрузки и несметного числа задержанных за бесчинства" (как было записано в тюремной книге), то безработные шли и устраивались на ночлег под мостами, в проездах дворов или на тёплом шлаке у кузниц восточнее Гуменского моста.
       У мостов через Оскол и Осколец, по давнишней военной традиции города, сидели старые усатые и вечно пьяные городовые. Они были обязаны охранять мосты и поддерживать порядок. Но порядок поддерживать они не могли, так как не было его и во всей царской империи. Это понимали некоторые думские деятели. Один из членов Старооскольской городской думы Н. Ялибников с иронией говорил однажды городовому на Стрелецком мосту: "Кормишься ты, старина, и водку пьёшь потому, что нам хочется видеть тебя чучелом на мосту и свою причуду удовлетворять. А если захочем, в момент полетишь в воду. Но ты не бойся: сидишь и будешь сидеть, пока мы живы. А наша пора только начинается..."
       Этот "столп" земли русской не знал "свойственных капитализму глубоких и всесторонних общественных противоречий, вскрывающих преходящий характер этого экономического режима (В.И. Ленин, т. III, изд. IV, стр. 523) и потому был уверен в "вечности" наступивших в России капиталистических порядков, в "доброте" своей обещал городовому возможность всегда сидеть в мостовой будке. Но жизнь шла своим чередом. Уже в 1901 году, когда волна протеста против расправы царизма над обуховцами докатилась до Старого Оскола и вылилась в форму демонстрации рабочего люда и интеллигенции в районе Стрелецкого моста, городовой был сброшен собравшимися в реку за нежелание пропустить демонстрантов в город. Живы ещё некоторые участники протеста против царской расправ над обуховцами. Среди них - жив старый железнодорожник, ныне - пожизненный пенсионер товарищ Колосков Алексей Григорьевич. Он в 1900 году поступил на работу в железнодорожное депо, вскоре был вовлечен в революционную подпольную работу машинистом Ширяевым и механиком Кузьмой Сорокиным, участвовал в походе железнодорожников в город в связи с протестом против расправы царизма над обуховцами.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      

    VIII

    на рубеже двух веков

      
       К концу XIX века в Старом Осколе купцы организовали ряд хороших магазинов: 1 универсальный, 2 мануфактурных, 3 бакалейных, 2 посудных, 2 железоскобяных, 2 рыбных, 5 кондитерских, 5 хлебобулочных. В это же время возникло в городе первое общество потребителей, пайщиками которого стали преимущественно подёнщики, служащие и мещане. В магазине потребительского общества были винно-бакалейные товары.
       Против потребительского общества выступили старооскольские купцы, открыв дополнительные винно-бакалейные магазины и снизив в них цены на товары даже в убыток себе. Кроме того, купцы нашли себе союзников в лице приказчиков общества потребителей Тебекина и Григорьева, которые разваливали общество изнутри.
       Не выдержав конкуренции, потребительское общество распалось, а на его развалинах Тибекин и Григорьев создали два своих частных винно-бакалейных магазина. Иначе и быть не могло, пока существовал капитализм и капиталистические производственные отношения.
       В связи с большой потребностью в деньгах и кредите для городского строительства, развития торговли и промышленности, в Старом Осколе возникали еще с 60-х годов XIX века банковские учреждения. В 1868 году, например, открыт Городской общественный банк, занимавшийся в первое время заёмно-закладными операциями. Торговлю в широких масштабах он не имел возможности кредитовать. На рубеже XIX и XX веков одно за другим открывались в Старом Осколе банковские агентства, а затем и отделения (Северного банка, Петербургского международного банка). Возник банк "Общества взаимного кредита" на паях местных купцов и предпринимателей.
       В 1910 году произошло слияние северного банка с Русско-китайским и Русско-Азиатским банками. Слились также и Старооскольские отделения этих банков. На фронтоне большого серого здания стало красоваться единое название "Русско-Азиатский банк".
       Накануне первой империалистической войны в Старом Осколе имелось наибольшее количество банковских отделений, чем в любом другом уездном городе страны. В Белгороде, например, были только банковские агентства, а не отделения. Это указывает на большую экономическую роль, выполняемую Старым Осколом в первое пятнадцатилетие ХХ века.
       В годы Первой Русской революции 1905-1907 гг. и в годы кризиса и депрессии (застоя) деятельность старооскольских банковских учреждений, конечно, значительно снижалась. Но с 1910 года она буквально расцвела. Ведь на базе накопления внутренних капиталов в стране и роста рынка, которому в некоей мере содействовала столыпинская аграрная реформа (кулацкая верхушка увеличила спрос на железо, сельскохозяйственный инвентарь и на различные товары широкого потребления), имел место общий подъём торговли и промышленности, что вело и к оживлению деятельности банковских учреждений.
       Мы располагаем интересными данными, составленными в 1924 году местным краеведческим обществом по поручению Старооскольского уездного комитета партии и Исполкома Советов и рассказывающими о дореволюционной деятельности Старооскольских банковских учреждений. Сведения составлены при участии бывшего управляющего Старооскольским отделением Русско-Азиатского банка Яковлева и нужны они были тогда в связи с решением XIII Партийного съезда о расширении дешёвого кредита советского государства крестьянству и вытеснении ростовщика из деревни, а также в связи с финансовой реформой и составлением контрольных цифр (годовые планы народного хозяйства назывались тогда "Контрольными цифрами). Ведь приблизился тогда конец восстановительного периода, возникла необходимость определить пути дальнейшего движения и средства успешного строительства социализма в СССР. Надо было поточнее знать и прошлое банковских учреждений, чтобы полнее и с большей пользой для социализма применить их на новом этапе борьбы за социализм.
       Главными видами операций отделения "Русско-Азиатского банка" в предреволюционные годы были операции с дубликатами (железнодорожный документ, выдаваемый станцией отправления грузоотправителю в качестве удостоверения о принятии от него к перевозке груза вместе с относящимися к нему накладными бумагами) под хлебные грузы, отправляемые из Старого Оскола.
       В течение года, в среднем, через банк оформлялось отправление 800 вагонов хлеба. Эта операция приносила 80.000 рублей чистой прибыли. Через все отделения банка оформлялось отправление 100 вагонов яиц ежегодно. Кроме этого, яйцепромышленник Робинсон и Ко отправляли из Старого Оскола ежегодно 50-60 вагонов яиц, поступивших в Старый Оскол из самых отдаленных уголков нашего края и соседних с ним уездов.
       Через банк приобреталась пенька для канатно-веревочных предприятий Шестакова и Чечулина, а также сбывалась готовая продукция канатно-веревочной промышленности края.
       Через отделение Русско-Азиатского банка оформлялась купля-продажа более 25 вагонов различного жмыха.
       Учет векселей и связанные с этим другие операции, охватывая сделки на сумму более миллиона рублей, были выгодной статьей банка. К началу Первой мировой войны в банковском портфеле оказалось учтенных векселей на сумму более чем 800 тысяч рублей. А что банковские операции развивались и после начала войны, видно из факта безболезненной ликвидации этого портфеля в течение ближайших шести месяцев хода войны.
       Портфель комиссионных векселей на 1 августа 1914 года по одному лишь Старооскольскому отделению Русско-Азиатского банка доходил до 300 тысяч рублей.
       Старооскольские банковские отделения совершали различные операции и по доставке товара в Старый Оскол из различных мест страны.
       По документам бывшего управляющего Старооскольским отделением Русско-Азиатского банка Яковлева (он до 1926 года работал бухгалтером Старооскольского уездного земельного управления), это отделение совершало в год оборот на сумму в 95 миллионов рублей. Если принять во внимание сравнительные данные по некоторым годам (обороты всех остальных отделений банков в Старом Осколе вместе равнялись обороту отделения Русско-Азиатского банка), то станет ясно: банковский капитал в Старом Осколе в 1910-1914 годах контролировал годовые промышленно-торговые обороты на сумму в 190 миллионов рублей, в среднем.
       Банки и железная дорога позволили Старому Осколу возвратить под свой экономический контроль почти весь тот район, который он обслуживал своей хозяйственной деятельностью до середины XIX века. Лишь западная часть бывшего района хозяйственного влияния Старого Оскола окончательно откололась, тяготея к новым станциям и пунктам на Южной железной дороге.
       Возникли в Старом Осколе новые ссыпные пункты купцов-промышленников Лихушиных, Грачевых, Поволяевых и других предпринимателей. Но вывоз хлебных продуктов в зерне из Старого Оскола резко сократился, так как зерно перерабатывалось здесь в муку и крупу, после чего вывозилось в промышленные районы страны и даже за границу.
       В городе и его окрестностях в начале ХХ века имелось много предприятий по переработке сельскохозяйственных продуктов: Сотниковы, например, имели мельницу и маслозавод на 3 пресса; Лихушины - маслозавод на 6 прессов, крупорушку и мельницу с просорушкой; Дятлов - мельницу, маслозавод на 5 прессов, крупорушку и т.д.
       В 1913 году купцы Лихушины, Дятловы, Сенины, Игнатовы, Сотниковы, Мешковы построили на месте старой крупорушки крупнейшую в Европе мельницу "Первое Старооскольское мукомольное товарищество на паях". Народ назвал эту мельницу "Компанской". В пятиэтажном корпусе день и ночь шумела работа. Но труд рабочих не был механизирован. Мешки емкостью в 70 килограммов, например, наполнялись мукой вручную, транспортировка муки на станцию осуществлялась гужевым порядком, как во времена Ивана Грозного.
       Хозяева не заботились о здоровье рабочих: вентиляционная система не работала, рабочие вдыхали воздух, полный мучной пыли. Проработав смену, люди валились от усталости с ног. Лишь Октябрьская социалистическая революция принесла рабочим освобождение на этом огромном предприятии, способном давать в сутки более 400 тонн высокосортной муки.
       На помещаемом здесь фотоснимке дан общий вид мельничного корпуса, возвышающегося над Осколом.
      
       Фото 82.
       Вступив в срой действующих предприятий в 1914 году, эта мельница перерабатывала за сезон до 900 тысяч пудов ржи, 2 миллиона 200 тысяч пудов пшеницы. Работала мельница на местном и на привозном сырье.
       В условиях наступившего экономического оживления в нашем крае активизировалась кредитная и торгово-промышленная деятельность Старооскольского земства. Будучи началом местных представительных учреждений буржуазии, земство заботилось об интересах буржуазии и помещиков, принимая в этом направлении определенные меры. Интересен, например, факт, что старооскольское земское собрание своим решением от 7 ноября 1910 года возбудило ходатайство и добилось получения 100 тысяч рублей из банка в качестве посреднического кредита для выдачи земледельцам ссуд под залог сельскохозяйственных продуктов "на случай падения цен на эти продукты".
       Ходатайство земства было связано с хорошим урожаем в 1909 и 1910 годах, а также с перспективой возможности такого урожая и в последующем, что могло бы повести к снижению цен на хлеб и нарушить аппетиты земледельцев, жаждавших максимальных прибылей от продажи хлеба и других сельскохозяйственных продуктов. И земледельцы и земство даже обрадовались, что в 1911 году наш край, как и другие местности, поразил неурожай. Для прокормления 30 с лишним миллионов пострадавшего от неурожая населения Российской империи потребовалось много хлеба, цены на него значительно возросли. Положение землевладельцев стало настолько выгодным, что никто из них не захотел брать посредническую ссуду под залог сельскохозяйственных продуктов. Об этом откровенно записано в докладе "Об исходатайствовании разрешения на увеличение посреднического кредита до 300.000 рублей для выдачи ссуд под залог с/х продуктов", заслушанном на чрезвычайном заседании Старооскольского земского собрания 20 июля 1912 года.
       В докладе сказано: "Кредитом земство до сего времени не пользовалось в виду того, что в прошлом 1911 и текущем 1912 годах цены на хлебные продукты стояли настолько высокие, что отдавать под залог хлеб не было нужды.
       В настоящем году урожай хлебов в большинстве местностей Российской империи очень хороший, почему и есть основание предположить падение цен на хлеб. Явится у земледельцев нужда в кредите и тогда разрешенного земству кредита в 100 тысяч рублей будет далеко недостаточно... Возбудить ходатайство об увеличении кредита до 300 тысяч рублей... А размер кредита для отдельного заемщика должен быть составлен от 10 до 3000 рублей".
       Вот и обнаружились полностью классовые позиции земства: во время голода оно не дало ни копейки кредита народу для покупки хлеба, даже и не обсудило вопроса о помощи голодным людям. Но как только нависла угроза снижения хлебных цен и прибылей земледельцев-предпринимателей, земское собрание немедленно открыло своё чрезвычайное заседание для разрешения вопроса о кредите для земледельцев. Размер кредита от 3 до 10 тысяч рублей на одного заемщика показывает, что этим кредитом могли воспользоваться только крупные земледельцы-предприниматели.
       Правда, земство заботилось и об открытии кулацких кредитных товариществ и о том, чтобы взять эти товарищества под свой контроль. В Старооскольском крае подавляющее большинство кредитных товариществ попало под финансовый контроль уездного земства.
       В журнале 48-го очередного заседания Старооскольского уездного земского собрания от 7 октября 1912 года помещен доклад о кредитных товариществах в крае. В этом докладе сказано: "В настоящее время в Старооскольском уезде существует 21 кредитное товарищество: Орликовское, Долгополянское, Дубянское, Скороднянское, Каплинское, Барановское, Чуевское, Знаменское, Жуковское, Ястребовское, Казацкое, Юшковское, Истобнянское, Черниковское, Никольское, Чапкинское, Крамское, Теплоколодезянское, Мелавское, Стрелецкое, Пореченское. Из них последние пять открыты в прошлом году (1911), а первые 16 открылись постепенно, начиная с 1904 года.
       Товарищества - Чапкинское, Мелавское, Стрелецкое и Пореченское открыты без всякого содействия со стороны земства, а потому никакими обязательствами с земством не связаны. Остальные 17 товариществ открылись при материальном содействии земства (ссуды, поручения и т.д.), почему и земство имеет над ними право ревизии и контроля".
       Необходимо иметь в виду, что в годы оживления хозяйственной жизни в стране и в Старом Осколе возросла роль кредита. Борьба за кредит в Старом Осколе приняла среди торговцев острую форму. Немало имелось при этом случаев прямого авантюризма и аферы, приводивших к быстрому обогащению одних и к разорению других людей из лагеря дельцов.
       Известен, например, случай с купцами Соломинцевым и Рощупкиным, искавшие "дешевые деньги" и прогоревшими на этом поиске. Соломинцев, пользуясь долговыми обязательствами, закабалил всех пасечников Поосколья и был за это прозван "медовым королем". Но он мечтал еще быть прозванным "королем купцов", если ему удастся достать "дешевые деньги" и открыть свою кредитную контору.
       Промышленник Поволяев, борясь с Соломинцевым и его соседом Рощупкиным за власть в городской думе и за экономическое превосходство, принял всяческие меры, чтобы разорить своих противников. Будучи связан с фальшивомонетчиками и другими авантюристами Одессы и зная о мечте Соломинцева о "дешевых деньгах", он организовал встречу Соломинцева и Рощупкина в Одессе с агентами "Фирмы дешевых денег", то есть с фальшивомонетчиками. Прельщенные возможностью купить деньги по 50 копеек за рубль, Соломинцев и владелец Щепного магазина Рощупкин вложили в это "кредитное дело" все свои наличные средства. Авантюристы, получив деньги и вручив Соломинцеву фальшивые кредитки, скрылись. Тогда Поволяев, угрожая Соломинцеву и Рощупкину выдать их царским властям за связь с фальшивомонетчиками, заставил купцов сжечь фальшивые деньги. Они деньги сожгли, оказались в трудном экономическом положении и попали в зависимость от промышленника Поволяева.
       Рощупкин запил от горя, а Соломинцев перестал быть "королем медовым" и даже оказался не в состоянии достроить свой большой дом. Уже при Советской власти он был достроен и в нем разместился геологоразведочный техникум.
       В случае с Соломинцевым и Рощупкиным не только отразились своеобразные нравы старооскольского купечества, но и острая борьба за кредит, большая потребность оскольской промышленности и торговли в деньгах, ради которых отдельные купцы становились даже жертвой ловко подстроенных своими конкурентами авантюр.
       Если Соломинцев и Рощупкин прогорели на "дешевых деньгах", то другие купцы и промышленники, видоизменив метод добывания "дешевых денег", сильно разбогатели. Заслуживает внимания "метод" деятельности купца Игнатова, ярко иллюстрирующий известное положение К. Маркса, что купцы готовы были из-за прибыли отправиться хоть в пекло преисподней. Игнатов был лишен всякой совести и придерживался в своих действиях правила "На то и щука в море, чтоб карась не дремал".
       Игнатов, затеяв какое-либо предприятие, обещал кредитующим его лицам наживу копейку на копейку, то есть подписывал документы выплачивать кредитору до 100% на занятый капитал. Кредиторов он ловко разыскивал в различных отдаленных уголках страны, катался с ними на рысаках по городу, пока деньги оказывались в его кармане. А через некоторое время Игнатов объявлял о своей несостоятельности и ликвидации "дела". Кредитору он заявлял: "Выбирайте одно из двух: или я Вам заплачу по десять копеек за каждый взятый у вас взаймы рубль и получу от вас расписку о полном расчете со мною, или сяду в тюрьму и тогда вы ничего от меня не получите".
       Кредиторы были вынуждены получать десять копеек на рубль и убираться восвояси. А Игнатов менял вывеску своего предприятия и развивал снова деятельность по "устройству оборота". Начав торговать под фирмой отца М.И. Игнатова, он окончил собственной фирмой И.М. Игнатова. В его собственности к моменту Октябрьской революции оказались мануфактурный магазин, универсальный магазин, кинотеатр, крупный кирпичный завод.
       Старожилы рассказывают, что весь город, увидев Игнатова катающимся на рысаке с каким-то новым незнакомцем, говорил: "Опять нашел карася, чтобы расплачиваться с ним по гривеннику за рубль". Обыватели, зная о частых переменах вывесок над магазинами Игнатова в связи с его "оборотами", по пути на базар обязательно заходили к будочке с игнатовской рекламой: не произошло ли за ночь какого "оборота". Посмеиваясь, проходили мимо: "Значит, карась не поддался. Все еще висит вывеска "Все дешево в магазине у Игнатова".
       И этого авантюриста никто не наказывал и не привлекал к ответственности, так как сами царские государственные власти все более попадали в подчинение к торгово-промышленным и финансовым воротилам.
       Рос в эти годы спрос сельского хозяйства, особенно кулацкого, на сельскохозяйственные машины, на ремонт инвентаря, на консультацию по сельскохозяйственным вопросам и т.д. Вот почему уездное земство сначала открыло склад сельскохозяйственных орудий, а потом и организовало при складе слесарно-столярные мастерские.
       Вопрос о мастерских был решен 20 марта 1911 года на экстренном заседании Старооскольского уездного земства. В журнале заседания записано так: "Уездное земское собрание... решило устроить при земском сельскохозяйственном складе столярно-слесарную мастерскую за счет капитала, ассигнуемого ежегодно губернским земством в размере 1000 рублей на уезд, в ознаменование пятидесятилетия освобождения крестьян от крепостной зависимости".
       В журнале же 48-го заседания Старооскольского уездного земского собрания за 7 октября 1912 года опубликован доклад о мастерской. В нем сказано: "В настоящее время мастерская вполне оборудована, так что может открыть свои действия теперь же. Для заведования делами мастерской управа предлагает пригласить специального мастера из окончивших курсы Волчанской учебной мастерской с окладом жалования 600 рублей в год при готовой квартире с отоплением и освещением.
       В мастерскую эту возможно взять до 10 мальчиков из местных жителей, с отводом для них квартиры под общежитие в нижнем этаже квартиры заведывающего складом. Для заведывающего мастерской будет отведена квартира в том помещении, которое занимал телефонный мастер.
       Содержание мастерской должно будет относиться за счет капитала, получаемого от губернского ведомства в память 19 февраля 1861 года, а равно на доходы, которые мастерская будет получать за работы по ремонту сельскохозяйственных орудий и пожарных труб.
       Докладывая об изложенном, уездная управа просит собрание разрешить ей открыть упомянутую мастерскую с 1 января 1913 года".
       Так возникло предприятие, на организацию которого земству потребовалось около двух лет и которое в настоящее время, при Советской власти развилось с большой механический завод с сотнями рабочих и миллионными производственными оборотами.
       Коммунист Мирошников Иван Федорович, награжденный государственной персональной пенсией за участие в революционном движении в Старооскольском крае (умер он в 1951 году на посту мастера механосборочного цеха Старооскольского механического завода), писал в своей автобиографии: "Родившись в Обуховке, я с 1903 года работал в Старом Осколе по найму в различных мастерских, а в 1913 году мне удалось поступить на работу в качестве слесаря в Старооскольскую земскую мастерскую. Все оборудование этой мастерской к началу первой мировой войны состояло из 3-х кузнечных горнов, одного токарного станка, двух сверлильных станков и нескольких тисков для слесарных работ. Все это приводилось в движение ручным способом.
       В 1915 году был установлен паровой двигатель мощностью в 25 лошадиных сил и электромоторы, после чего станки приводились в движение электричеством. Число рабочих и служащих возросло до 30.
       Настоящая история предприятия началась после Октябрьской социалистической революции. В 1921 году была установлена первая вагранка для плавки чугуна. Но предприятие продолжало оставаться во власти районных органов, часто переходило из рук в руки, что мешало его развитию.
       В 1930 году Старооскольские механические мастерские были переданы в ведение Главгеологии и стали именоваться Старооскольским механическим заводом. К 1941 году на заводе имелось более 300 рабочих, а цеха были оборудованы передовой техникой. В 1942 году завод был начисто разрушен немецкими оккупантами, сейчас создан заново и во много раз превосходит довоенную мощность". Освоено производство стальной буровой дроби, металлического песка и т.д. Продукция завода известна в СССР и за рубежом.
       Для переработки продуктов огородничества и садоводства, Уездное земство организовало сушильный завод.
       На страницах 115-117 журнала 48-го заседания Старооскольского уездного земского собрания от 8 октября 1912 года мы находим следующую запись: "Докладом об устройстве огневой сушки плодов и овощей предусмотрено открыть в Старом Осколе, по примеру Корочи, сушилку с затратой на нее 1520 рублей (Из средств уездного обложения - 380 рублей, 380 рублей испросить в Областном земстве, 260 рублей - в департаменте земледелия).
       Сушильный завод был открыт. При примитивном оборудовании (имелся один карусельный сушильный аппарат системы Ермилова) и небольшом числе рабочих (30-35) завод просушивал в сутки не более 300 килограммов плодов и фруктов. В годы первой мировой войны предприятие расширили. Здесь стали сушить не только фрукты, но и картофель, капусту, свеклу, морковь, лук для нужд военного ведомства. В это же время установили паровой котел с площадью нагрева в 22 квадратных метра и давлением пара в 2-3 атмосферы. Котел использовался для бланшировки картофеля, свеклы, моркови. Возникли засолочный и квасильный цеха.
       За годы Сталинских пятилеток сушильный завод коренным образом реконструирован. Немецкие оккупанты разрушили завод, так что в годы послевоенной пятилетки пришлось его построить заново. К концу 1950 года завод давал, вместо 300 килограммов сухофруктов в 1913 году, за одни сутки следующую продукцию:
       1. Сухоовощей - 1500 килограммов;
       2. Сахарной продукции (варенье, ждем, повидло) - 3000 килограммов;
       3. Яблочное пюре - до 30 тонн;
       4. Овощные консервы - до 5000 условных банок;
       5. Солений и квашений - до 10 тонн;
       6. Фруктовое вино - до 5000 литров.
       Ни в какое сравнение не мог стать карликовый земский сушильный завод с современным сушильным заводом, хотя количество рабочих возросло всего в 6 раз.
       Завод оборудован по последнему слову техники. Например, здесь работает сушильный аппарат системы "Бено-Шильда" мощностью брикетирования до 1500 килограммов сухоовощей высшего сорта в сутки. В переварочном цехе действует элеваторная мойка, две протирочных машины системы "Индиана", тестоперегоночный насос "Табера". Консервный цех располагает закаточной машиной с производительностью в 20.000 банок в сутки, двумя автоклавами для стерилизации и пастеризации консервной продукции и электротельфером для механической подачи корзин с банками. В квасильном цехе есть дощники общей стоимостью до 120 тонн и шинковальная (корнерезная) машина, приводимая в действие электромотором. Имеется своя заводская электростанция и лаборатория, оборудованная всем необходимым для анализа заводской продукции. Ничего этого до революции не было и в помине. Завод дает продукции на несколько миллионов рублей и вызрел для перемены своего профиля с сушильного на консервный. К 1960 г. завод будет выпускать 8 миллионов банок консервов, а к 1965 г. удвоит производство.
       Но возвратимся к деятельности земства накануне первой мировой войны. Оно поощряло развитие кустарной промышленности, привлекая к этому не только чисто буржуазных дельцов, но и разорившихся или обуржуазившихся представителей цензового дворянства, которые, забыв о своем аристократическом происхождении, не гнушались и выгодным занятием плетения корзин.
       Князь Всеволожский, например, пустился в корзиночное производство одним из первых. При этом он тонко продумал весь вопрос и решил плести корзины, возложив расход по организации производства на кого-либо при помощи земства. На странице 101 книги журналов Старооскольского земства за 1912 год напечатан любопытный доклад Управы, предлагающей Земскому собранию материал о стремлении Всеволожского заняться корзиночным производством. В докладе написано: "Землевладелец Старооскольского уезда Анатолий Дмитриевич Всеволожский, идя навстречу развитию в уезде всякого рода культурных мероприятий, предлагает от себя в распоряжение уездного земства для устройства корзиночной мастерской при селе Ивановке помещение, материал и потребный оборотный капитал без определения размеров его...
       Управа просит земское собрание разрешить ходатайство перед Департаментом земледелия о назначении для этой мастерской специалиста с содержанием от Департамента для постановки корзиночного производства и руководства им.
       Со своей стороны земство может принять участие в этом производстве, внеся предлагаемые в его распоряжение А.Д. Всеволожским оборотный капитал, материалы и помещение для мастерской".
       Кроме корзиночного производства, земство организовало крупные мастерские, поглощая ими сотни и сотни кустарей-одиночек, организованно эксплуатируя их. Старооскольское земство было владельцем крупной Орликовской сапожной мастерской (сейчас - сапожная фабрика). Об операциях этой мастерской можно судить по земским документам. Например, в журнале земского собрания 11 октября 1912 года говорится, что мастерская поставила интендантству 40.000 пар сапог из собственного материала в 1912 году, а на 1913 год Управа предложила "ходатайствовать перед интендантским ведомством о предоставлении Старооскольскому земству подряда на поставку 80.000 пар сапог из казенных материалов, а при невозможности этого - из собственного товара, уполномочив управу заключить и подписать от имени Старооскольского земства контракт на эту поставку. Сохранить за управою все прежние полномочия по выдаче интендантству письменных ручательств в обеспечение задаточных денег, а в случае надобности и казенных товаров, на сумму до 300.000 рублей. Предоставить управе при покупке товаров для мастерской заключать с фирмами разного рода договоры и обязательства, сопряженные с этой покупкою, не выходя в общем по всем, считая и интендантские, ручательствам за пределы 300 тысяч рублей".
       Из Объяснительной записки к финансовому отчету об операциях Орликовской сапожной мастерской видно, что с 1 июня 1910 года по 1 ноября 1911 года сапожная мастерская изготовила по нарядам Московского интендантского управления и сдала на Воронежский вещевой склад... 70.353 пары сапог... "Из общего числа изготовленных сапог 49,5 пар не оказалось. Означенные сапоги были распороты интендантскими чиновниками при приеме сапог, они не могли быть не переданы, ни исправлены" (Здорово орудовали чиновники ножами, вспарывая земские сапоги!)... "чистая прибыль за 1912 год... от поставки подошв и подметок собственного товара к сапогам - 8.649 рублей 81 копейка, от шитья сапог - 17.598 р. 31 копейка, а всего - 26.248 р. 12 копеек" (Чтобы судить о реальной величине этой прибыли, надо иметь в виду, что Орликовская сапожная мастерская поставляла интендантству сапоги в 1910-1911 годах по цене за пару от 2 рублей 24 копеек из казенных материалов до 6 рублей 5 копеек за пару из материалов мастерской). Баланс мастерской по активу и пассиву был равен 362.939 р. 97 кПереплетение деятельности государственных ведомств, земства и различных предпринимателей, как это мы видели выше на примерах дореволюционной Старооскольской действительности, хорошо иллюстрирует собою известное марксистское положение, что капиталистическое государство представляет собой контору по делам буржуазии.
       Капиталистическое развитие сельского хозяйства края также привлекало внимание земства. Проводились некоторые агрономические и экономические мероприятия. Кроме агрономов, работавших исключительно в помещичьих хозяйствах, земство имело трех участковых агрономов и трех агрономических старост. Вся агрономическая организация уезда в 1912 году состояла из 4 агрономических участков:
       1. Пригородный - с волостями: Казацкая, Стрелецкая, Знаменская;
       2. Долгополянский - с волостями: Долгополянская, Обуховская, Богословская, Орликовская;
       3. Ястребовский - с волостями: Ястребовская и Салтыковская;
       4. Скороднянский - с волостями: Кладовская, Скороднянская, Вязовская.
       Участки получили название по месту жительства участковых агрономов.
       Всеми сельскохозяйственными и агрономическими вопросами уездного земства ведал уездный экономический совет. Он состоял из земских гласных и агрономического совещания, в которое входило: коллегиал земской управы, непременный член уездной землеустроительной комиссии и участковые агрономы. Заседания экономического совета происходили раз в месяц.
       По рекомендации этого совета, земство, в целях улучшения породы скота в крае, в 1912 году не только запроектировало создать 5 опорных случных бычьих пунктов и нескольких временных пунктов с казенными жеребцами, но и обеспечило функционирование случного пункта при земском сельскохозяйственном складе в Старом Осколе. На этом пункте имелся один бык симментальской породы и 2 земских жеребца рабочего сорта. Намечено было послать земского представителя в Швейцарию для приобретения нескольких быков-производителей фрейбурской породы.
       Поездка за быками состоялась совместно с представителями Обоянского уездного земства. Было привезено несколько быков, использованных потом на опорных случных пунктах.
       Само собою понятно, что подымать культуру земледелия и животноводства края было совершенно невозможно без наличия людей, получивших соответствующее образование. Вот почему остро встал вопрос об открытии сельскохозяйственной школы 1-го разряда.
       Старооскольское уездное земское собрание 2 декабря 1911 года постановило приобрести от крестьянского поземельного банка земли и леса в районе села Знаменского в количестве более 101 десятины с усадьбой и постройками за 31.500 рублей, а также возбудило перед Главным управлением Землеустройства и земледелия ходатайство о разрешении открыть сельскохозяйственную школу и об отпуске казной единовременного пособия на оборудование школы 48.550 рублей 66 копеек, об установлении ежегодных казенных субсидий на содержание школы и общежития при ней 11.320 рублей.
       С 1 апреля 1912 года Старооскольская земская управа вступила во владение принятого от крестьянского поземельного банка имения и леса. Стоимость леса была определена в 10.000 рублей. В определении такой его стоимости принимал участие приглашенный земством специалист-лесничий графа Орлова-Давыдова А.А. по фамилии Пермейский.
       Знаменская сельскохозяйственная школа вступила в действие с 1913 года (после революции она была преобразована в школу крестьянской молодежи). Но от эксплуатации школьных земельных угодий земство уже в 1912 году получило 2.562 рубля 50 копеек чистой прибыли. Это указывает на хозяйственную рентабельность школ с большим земельными угодьями при них, что могло и было действительно еще раньше использовано школами уезда других профилей и типов для выгодной организации школьного опытного участка и для привития воспитанникам определенных трудовых навыков. Небезынтересно отметить, что трудовому воспитанию, в том числе и работам учеников на пришкольном земельном участке в Старооскольском крае начали уделять внимание еще с конца XIX века. И только недружелюбное отношение царских властей к этому полезному начинанию и отсутствие средств в школах на приобретение земельных участков и на организацию мастерских, не позволило этому начинанию до самой революции 1917 года окрепнуть и войти в систему, хотя старооскольцы были пионерами такого начинания в Курском крае.
       Из раздела пятого Отчета Курского епархиального училищного совета за 1896/1897 годы видно, например, что в Лебединской школе Старооскольского уезда воспитанницы обучались рукоделию (в это время различным ремеслам - слесарному, столярному, кузнечному, портновскому, вышиванию и т.д. в Курской губернии обучали своих воспитанников всего 9 школ из 1442 школ всех ведомств по Курской губернии), а воспитанники Кладбищенской школы города Старого Оскола работали на пришкольной земле. Пришкольный участок, пожертвованный попечителем школы И.И. Симоновым для обучения детей садоводству и огородничеству, был невелик - всего полдесятины. Но на этом участке воспитанники регулярно работали под руководством специалистов, занимались огородничеством и садоводством. Они завели питомник, откуда осенью пересаживали деревца в свой сад. Весной занимались на огороде, практиковали себя в прививке и осуществлении других работ в саду. В это время по всей Курской губернии лишь при 10 школах имелись свои участки земли. Такова была заря истории соединения образования с трудовым воспитанием в школах нашего края.
       Жизнь требовала научной постановки ведения сельского хозяйства. И хотя этому мешала вся политическая система царизма и помещичьего земледелия, полезные ростки пробивались сквозь сковывающую страну корку отживших отношений и порядков, отживших методов хозяйствования. В частности, в 1900 году было создано в Старооскольском крае Белгородское опытное поле на площади в 30 гектаров (о работе этого поля и некоторых его практических результатах мы уже говорили в начале книги). Оно вскоре получило широкую известность и даже привлекло внимание заграничных научных обществ и институтов, но царское правительство осталось к нему равнодушным. Разумеется, это обстоятельство повело и к ослаблению внимания к работе опытного поля со стороны научных учреждений страны. Груз всей научно-опытной работы лег на плечи небольшого коллектива работников Богородицкого опытного поля. Правда, этот коллектив много и упорно трудился, обогатил науку и сельскохозяйственную практику своими трудами, но оказался не в состоянии сделать правильные выводы по некоторым вопросам, особенно по вопросам применения минеральных удобрений в полеводстве.
       10 октября 1912 года 48-е заседание Старооскольского уездного земского собрания заслушало доклад-отчет заведующего Богородицким опытным полем старшего специалиста по сельскохозяйственной части И.А. Пульмана. Мы не можем здесь приводить этот отчет и рекомендуем желающим прочесть стр. 123-136 журнала заседаний земства за 1912 год, а некоторые данные этого отчета даны уже вначале настоящей книги. Здесь же ограничимся лишь той небольшой частью доклада, в которой изложена ошибочная мысль И.А. Пульмана и его помощников С.И. Левицкого и П.Ф. Романенко о бесполезности минеральных удобрений.
       "Опыты с минеральными удобрениями: кинешемским суперфосфатом, томасшлаком, и калийной солью не дали показательного результата по сравнению с контрольной делянкой для озимой пшеницы",- сказано в докладе. Предлагалось поэтому ограничиваться при удобрении полей навозом.
       Как известно, в наше время эффективность применения минеральных удобрений научно доказана, а коллективное и государственное сельское хозяйство добивается высоких урожаев с помощью минеральных удобрений, подкормок посевов и т.д.
       Дело было не в бесполезности минеральных удобрений, а в ошибочном методе их применения на делянках Богородицкого опытного поля, в незнании тогда способа гранулирования и применения минеральных удобрений в гранулированном (зернисто-комочковом) виде. Установлено, например, что на делянках Богородицкого опытного поля минеральные удобрения вносились в почву в пылевидном состоянии, что понижало эффективность минеральных удобрений в пять раз.
       В наши дни Богородицкое опытное поле достигло больших успехов. В газете "Курская правда" за 13 июня 1952 года специальный корреспондент тов. А. Ушаков отмечал, например, что в 1951 году "на Богородицком опытном поле, в среднем, собрали с каждого гектара по 23 центнера ржи, по 25 центнеров озимой пшеницы, по 26 центнеров ячменя, по 20 центнеров проса, по 8,3 центнера эспарцета. А в окружающих колхозах урожай в 2-3 раза меньше. Почему? Низка в колхозах агротехника, поздно проводятся полевые работы".
       Тов. Ушаков справедливо бросает упрек работникам Богородицкого опытного поля, что оно "оторвано от окружающих колхозов, не оказывает на них своего влияния, как научное учреждение, его сотрудники по существу заперлись в четырех стенах".
       Недопустимо в наше время отрывать научную работу поля от широкой практики социалистического сельского хозяйства. Недопустимо также игнорировать опыт истории и превращаться в Иванов, не помнящих родства. Имеется в виду такой факт, что уже к 1912 году на полях Богородицкого опытного поля получали урожай проса по 180 пудов с десятины (бланшевое просо), а в 1950 году собрано проса с гектара лишь 120 пудов.
       В чем дело? Вероятно, чего-то современные опытники не учли из опыта работы Богородицкого поля времен кануна первой империалистической войны. Возможно, взят сор проса не тот или есть упущения в агротехнических приемах обработки земли под посевы проса.
       Сообщаем выдержку из доклада заведующего Богородицким опытным полем И.А. Пульмана 10 октября 1912 года на уездном земском собрании для продумывания этой выписки современными сотрудниками опытного поля: "Просо, посеянное с широкими междурядиями,- сказано в докладе Пульмана,- пропаханное, окученное, местное желтое дало до 150 пудов с десятины, бланшевое - до 180 пудов и могар Калифорнийский - до 80 пудов. Картофель - 1.500 пудов с десятины. Кормовая свекла - 2.617 пудов с десятины".
       В 1912 году встал также вопрос об открытии в Старом Осколе среднего сельскохозяйственного учебного заведения с высшими курсами при нем. Но он не был положительно решен из-за недостатка средств и разгоревшейся между земством и городской думой борьбы из-за степени материального участия в создании школы в Старом Осколе. Правительство же и помещики были встревожены оживлением революционного движения, охладели в школе.
       Старооскольская городская дума 17 августа 1912 года постановила и переслала земству следующий текст по вопросу о создании средней сельскохозяйственной школы в Старом Осколе: "При открытии в Старооскольском уезде названного выше училища, изъявить согласие на участие города в оплате 5% на капитал, который будет затрачен на приобретение участка земли для училища, в том размере, который будет выпадать на город пропорционально городского бюджета к бюджету уездного земства".
       Земство было встревожено таким ответом города и в своем журнале заседания от 11 октября 1912 года записано: "Такого рода ответ городской думы последовал потому, что степень участия уездных земств и городов в деле учреждения училища указанного типа, как видно из отношения губернской управы от 26 июля сего года за  19688, должна выражаться или в приобретении для училища в пределах уезда участка земли площадью 200-300 десятин, или, при не посильности для уездного земства и города приобрести такой участок, в принятии на счет уезда и города уплаты 5% на капитал, который будет затрачен на покупку соответствующего участка земли за счет других источников".
       Боясь же, что все расходы по организации училища падут на уездный земский бюджет (Государство уклонялось от расходов, а город брался покрыть лишь незначительную часть их), земство приняло любопытное решение по принципу известной басни Крылова "Лисица и виноград": "Хорош виноград, да зелен". Вот это решение: "Учреждение в Старооскольском уезде учебного заведения указанного выше типа было бы весьма желательным, но, к сожалению, открыть у нас это учебное заведение не представляется возможности, так как не имеется в виду подходящего, расположенного вблизи города участка земли, который возможно бы приобрести для проектируемого училища".
       Дело, конечно, не в отсутствии участка земли, а в отсутствии средств в земстве и в нежелании помещиков производить затраты на училище, когда оживавшее революционное движение угрожало самому существованию помещичьего строя в России. Имело значение и то, что земля находилась в руках частных владельцев. При национализации земли вопрос о 200-300 десятинах для училища мог бы быть решенным немедленно. И отказ дореволюционных руководителей нашего края от создания среднего сельскохозяйственного училища с высшими курсами при нем является яркой иллюстрацией тормозящей роли социально-политических дореволюционных порядков в России в деле развития культуры, производительных сил и материального благополучия народных масс. Только социалистическая революция могла правильно и в интересах народа разрешить и действительно разрешила все эти вопросы.
       . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
       В рассматриваемое нами время, в начале 20-го века, продолжался в нашем крае рост новых предприятий, складов, торгово-промышленных служб и т.д. В журнале заседания 48-го очередного Старооскольского уездного земского собрания за 8 октября 1912 года этот факт нашел свое частичное отражение. Так, например, на этом заседании был утвержден для налогового обложения список 25-ти вновь созданных предприятий (мельницы водяные, маслобойные заводы, керосиновые и нефтяные склады, спиртзавод и др.). Конечно, предприятия эти не относились к числу крупных. Вот мельница с керосиновым двигателем в 20 лошадиных сил, принадлежавшая крестьянину (кулаку) Морозову Гаврилу Федоровичу из деревни Уколовки Вязовской волости. Земство оценило это предприятие (правда, занижено) в 2.000 рублей. Винокуренный завод Калмыкова Николая Георгиевича, дворянина из села Песчанки, был оценен в 5 тысяч рублей. Керосиновый и нефтяной склады (4 бака емкостью по 2.500 пудов каждый), построенные в районе вокзала товариществом Мешкова Сергея Яковлевича, Дьякова Ивана Алексеевича, Лихушина Алексея Иосифовича с братьями, были оценены в 5 тысяч рублей.
       Интересно отметить, что в Старом Осколе, как и по всей России в годы империализма, шел процесс поглощения мелких предприятий более крупными. При этом крупные предприятия получали различные льготы от государственных и земских учреждений.
       Мы располагаем одним ярким документом, характеризующим данный вопрос о нашем крае. Это доклад оценочной комиссии на заседании Старооскольского уездного земского собрания 9 октября 1912 года.
       По этому докладу, утвержденному Земским собранием, были исключены из списков более двадцати различных предприятий и владений, перешедших к новым хозяевам, более крупным промышленникам и владельцам.
       Так, например, были исключены из списка по причине перехода их в небольшое число рук новых землевладельцев кожевенные заводы Трофима Лобенкова и Александры Козельской, черепичный завод Максима Токмачева и др. Были отчислены земли от М.М. Смирновой в пользу Петрищева, а также от дворянина Петра Владимировича Чапкина - в пользу купца Сергея Дьякова. Так шел процесс концентрации и централизации средств производства, земли и капиталов в руках немногих лиц - богатеев нашего края. У купца Дьякова оказалось более 300 десятин земли.
       Земство, ухаживая за этим местным воротилой, согласилось принять на земский бюджет расходы по землеустроительным работам на приобретенных Дьяковым землях. Конечно, не были забыты земством интересы и других торгово-промышленных дельцов края: доходность мельницы купчихи О.В. Кореневой была снижена вдвое при сохранении ценности мельницы в 8.000 рублей; крупорушка Малахова была оценена лишь в 5.000 рублей, что в два-три раза ниже ее действительной стоимости; доходность огромного кирпичного завода И.М. Игнатова была установлена всего лишь в 2.500 рублей, когда он давал не менее 10.000 рублей дохода.
       Очень характерным был такой случай, что земство удовлетворило просьбу купца и промышленника Н.Я. Дятлова оставить в прежней ценности и доходности его завод. Этот делец мотивировал свою просьбу "затруднениями экономического характера и упадком его торгово-промышленной деятельности". В самом же деле, как раз наоборот, дела Н.Я. Дятлова шли в гору. Он интенсивно поглощал одно за другим мелкие предприятия и торговые заведения попавших к нему в долговую зависимость предпринимателей. На это обстоятельство указывают даже земские документы, сохранившиеся до настоящего времени. Так, например, на странице 56-й журнала 48-го заседания Старооскольского уездного земского собрания от 9 октября 1912 года, в пункте 3-м доклада оценочной комиссии есть ссылка на дознание Кладовского волостного старшины от 14 февраля, от 2 и 11 мая 1912 года, установившего, что торговля крестьянина села Строкина Алмазова Михаила Филипповича давно уже прекращена и перешла в руки купца Н. Я. Дятлова, который открыл здесь пивную лавку.
       Таким же порядком купец Н.Я. Дятлов прибрал к рукам торговлю крестьянина Киселева Егора Трофимовича из села Верхне-Атаманского и других прогоревших и не вынесших конкуренции торговцев и промышленников края. О проделках предпринимателя Н.Я. Дятлова было известно властям, но никто не мешал ему, ибо современное капиталистическое государство было ничем иным, как конторой по делам буржуазии и обуржуазившихся помещиков. Оно вовсе не собиралось защищать народ от гнета эксплуататоров, зато всемерно помогало внутренним и международным эксплуататорам превращать слезы, пот и кровь нашего народа в свои доходы, в свои барыши.
       Местные промышленники использовали все средства для расширения своего производства и оборудования его новой техникой, чтобы побивать своих конкурентов, поглощать их. Промышленник Дьяков, например, не останавливался даже перед уголовными преступлениями в своем стремлении к экономическому господству. Используя страховое свидетельство, он несколько раз устраивал пожар на своем заводе и, получая высокие страховые премии, тратил средства на улучшение производства. В начале века он пользовался конными приводами, потом оборудовал завод паровым двигателем, а перед первой мировой войной приобрел дизель.
       Торговые связи с заграницей старооскольские купцы и промышленники осуществляли через банк: масло и жмыхи продавали в Кенигсберг, гусей - в Англию, яйца - в Германию. Старооскольская мука занимала видное место на внутреннем рынке, конкурируя на московском рынке с волжским хлебом и целиком господствуя на тульском рынке.
       Энергичная торгово-промышленная деятельность Старого Оскола привлекала к нему внимание иностранного капитала. Одним из представителей этого капитала был известный яйцепромышленник Робинсон и Ко, основавший на Верхней площади города яичный склад и двухэтажный домик с фигурной кровлей и затейливыми башенками.
       Показателем торгово-промышленного развития Старого Оскола было количество грузов, проходивших из города и в город через железнодорожную станцию Старый Оскол. По банковским материалам, представленным уездным краеведческим обществом Исполкому уездного Совета в 1924 году, а также оглашенным на публичном собрании общества 28 сентября 1926 года банковским документам, картина движения грузов выглядела так:
       В начале девятисотых годов на станции Старый Оскол грузилось до 570.000 пудов в год. В 1912 году прибыло в город 2.933.435 пудов различных грузов, а из города отправлено - 3.227.924 пуда (Значит, гужевой подвоз грузов в Старый Оскол занимал солидное место). В 1913 году в город прибыло грузов 4.005.803 пуда, из города же отправлено только 2.989.189 пудов. Такой разрыв объясняется тем, что в город поступало много строительных материалов, а вывоз строительных материалов из города в этом году резко сократился, равно как и продолжал сокращаться в последующие годы по причине усиленного строительства ряда предприятий (Компанская мельница, Поволяевский крупорушный завод и др.), домов, складов и т.д.
       В 1914 году в город прибыло 4.133.926 пудов, а из города отправлено только 2.541.091 пуд.
       Предметами вывоза, главным образом, были хлеб, сало, кожи, пух, перо и др. продукты сельского хозяйства. Система заготовок была широко развитой: старооскольские ссыпные и заготовительные пункты имелись в городе, слободах, в Горшечном, Голофеевке, Чернянке, Валуйках и даже Купянском уезде и в Саратовской губернии.
       В 1913 году хлебных грузов (кроме отходов) было отправлено из города 1.715.187 пудов. Такая же картина наблюдалась и в 1914 году. До самой войны непосредственно за границу из Старого Оскола отправляли жмых, муку. Масло же продавалось за границу через посреднические конторы. В 1913 году было вывезено из города 157.776 пудов масла, а в 1914 году - 146.946 пудов. Особенно старались братья Лихушины вывозить масло за границу. Наши старооскольцы, участвовавшие в 1914 году в наступлении 1-й армии Ренненкампфа в Восточной Пруссии, самолично наблюдали штабеля пустых бочек из-под масла в районе Гумбинена и других местах Восточной Пруссии. И на этих бочках были старооскольские клейма братьев Лихушиных.
       Была развита в Старом Осколе торговля кожами. Около двухсот шибаев скупали коней и кожи по селам и деревням Тимского, Нижнедевицкого, Щигровского, Малоархангельского, Землянского, Острогожского, Коротоякского уездов. Они проникали в область Войска Донского и даже в Ставропольскую губернию.
       Частично обработанные на местных кожевенных заводах, а больше в сыром виде кожи выбрасывались на обширный рынок. В Ригу и Вильно из Старого Оскола ежегодно отправлялось до 500 вагонов кожевенного сырья. Кроме того, через торговый аппарат Старого Оскола проходило до 9.000 пудов щетины, до 20.000 пудов конского волоса. Пуха и пера отправлялось более тысячи пудов. Меду и воску вывозилось до 20.000 пудов. Крестьянской холстины вывозилось до 1.500.000 аршин, соленого свиного сала - до 10.000 пудов, живых свиней - до 3.000 штук, гусей -до 5.000-6.000 тысяч штук. Все это, в том числе и до 33.000 пудов яиц и яичного желтка, шло преимущественно на международный рынок.
       Показательна была торговля пушниной. Через Старый Оскол сбывалось более 30.000 хорьковых шкурок, более 6.000 лисичьих, 80.000 заячьих, более 1.000 горностаевых. Кроме того, вывозились волчьи шкуры, шкуры куниц (этих было мало, около 800-900 штук в год).
       Перекупщики собирали и доставляли в Старый Оскол пушные товары с обширных районов страны. Стекалось через шибаев в Старый Оскол огромное количество тряпья, так что некоторые промышленники затевали построить в городе бумажную фабрику, но начавшаяся первая мировая империалистическая война помешала этому.
       Накануне первой мировой войны были также попытки возродить в районе Старого Оскола некоторые старинные производства, возникшие здесь на рубеже XVIII-XIX веков и действовавшие в XIX веке. В частности шел вопрос о восстановлении "серничного завода". Этот завод изготовлял в свое время "серники" - предшественники современных спичек. Находился он за Углами, на краю леса Горняшка, у южного "рога" Горняшки. В девяностых годах XIX века здесь сохранялись кирпичные развалины, потом - просто яма на месте выбранных фундаментов.
       Как известно, возродить "серничный завод" не удалось. Что же касается других старинных производств края, то они накануне войны достигли высокого уровня развития. Пряшное производство, например, давало на рынок до 30.000 прях, а старооскольские и казацкие гончары изготовляли для рынка более миллиона штук горшков и другой глиняной поливной посуды.
      
       Схема 6 северной окрестности Старого Оскола
       Для целого большого района имел Старый Оскол выдающееся значение в качестве оптового склада. К 1914 году здесь имелось четыре оптовых мануфактурных магазина, 4 галантерейных, один универмаг с закупкой товаров на сумму в полтора миллиона рублей. В городе было также 5 железоскобяных магазинов, 5 рыбных, 3 кожевенных, 2 гастрономических, 4 магазина готовых платьев, 2 шапочно-фурашечных, 2 магазина сельскохозяйственных орудий, до 40 небольших черно-бакалейных лавок, 8 магазинов кондитерско-пекарных изделий, 3 лесных склада, 4 нефтяных и керосиновых. Имелось много мелких и средних торговцев, торговавших различными товарами в балаганах.
       Такое обилие магазинов и складов было вызвано не городскими потребностями, а потребностями населения целого ряда уездов. вовлеченных в сферу экономической жизни и деятельности Старого Оскола.
       В 1913 году через один лишь склад купца Мешкова прошло до 70 вагонов сахара. По подсчетам Старооскольского краеведческого общества и оглашенным на собрании этого общества 28 сентября 1926 года документами цифрам, такого количества сахара хватило бы по 17 фунтов на душу населения Старооскольского уезда.
       (Если посчитать в вагоне по 16 тонн, то есть по 960 пудов или по 38.400 фунтов, то в 70 вагонах окажется 2.688.000 фунтов. Разделив это число на 17, получим приблизительное количество населения в Старооскольском уезде накануне Первой мировой войны - около 158-160 тысяч человек. Но населения тогда было значительно больше. Н.Б.).
       Приняв во внимание, что и другие крупные купцы выписывали для своих складов и магазинов сахар непосредственно с заводов, равно как и непосредственно с завода получала сахар Старооскольская конфетная фабрика, надо допустить душевое потребление сахара в уезде до 51 фунта на душу в год.
       Но тот же бухгалтер Смирницкий, книжные записи которого дали нам представление об объеме коммерческих оборотов купца Мешкова (у него служил Смирницкий) и других, писал в своих записках, что "большинство жителей уезда потребляет сахар редко и мало, не более фунта на душу в год".
       Какой же вывод можно сделать из всего этого? А вывод напрашивается сам собою: поступавший в старооскольские склады и магазины сахар потреблялся не столько жителями Старооскольского уезда, сколько шел на рынок обширных территорий, прилегавших к Старооскольскому езду.
       Через склад Мешкова проходило до 30.000 фунтов чая, получаемого непосредственно от "чайного короля" из Москвы - от купца Перлова с сыновьями (и по настоящее время в Москве цело зеленоватое красивое здание Перлова, сделанное в китайском стиле. Оно находится на улице Кирова, ранее Мясницкой. В доме расположено сейчас управление "Главчая"). Чай шел также через магазины Игнатова и другие, но, видимо, в меньших количествах.
       Через склады Мешкова проходило в год 25 вагонов оконного стекла, на 50.000 рублей посуды, на 60.000 рублей галантерейных товаров, на 300.000 рублей москательных товаров (они сбывались, кроме оптового сбыта через склад, через 2 магазина), обуви - на 50.000 рублей, железоскобяных изделий - до 500 вагонов в год.
       Эта масса товаров расходилась часто крупными партиями, целыми вагонами, особенно через универсальный магазин. Дело в том, что Универсальный магазин в Старом Осколе получал товары непосредственно с фабрик и заводов за наличные и настолько дешево, что сам мог уступать эти товары оптовым покупателям на более выгодных условиях и в кредит, чем это могли делать фабрики и заводы, нуждавшиеся в наличных деньгах. Особенно так обстояло дело с оконным стеклом, сахаром и другими товарами. Вот почему масса мелких и средних купцов предпочитала держать постоянные связи со Старооскольским складами и Универмагом, уклоняясь от непосредственной связи с заводами и фабриками, требовавшими наличных денег за поставляемые товары.
       Движение людей и транспорта по Старому Осколу достигло к 1913-1914 годам такой интенсивности, что городская дума в предвоенный год занялась было разработкой вопроса об организации трамвая с пассажирскими и грузовыми вагонами. Война прервала работу в этом направлении, приостановила проект.
       Магазины в Старом Осколе, взявшие на себя функцию обслуживать ряд прилегавших уездов, имели столичный характер: со стеклянными витринами, со швейцарами у дверей, с примерочными и утепленными тамбурами. Магазины Игнатова, Струкова, Мешкова и других были обставлены зеркалами и мебелью, как редко обставлялись лучшие магазины губернских городов. Купцы надеялись на свое вечное процветание и не допускали мысли ни о какой революции, способной ниспровергнуть их могущество и влияние.
       Развитие обрабатывающей промышленности изменило свой характер: если в конце XIX века главным видом обрабатывающей промышленности в Старом Осколе была кожевенная и воскобойная, то к 1914 году господствовала мукомольная, крупорушная и маслобойная промышленность. Резко изменился и объем вырабатываемой продукции. Если в конце 90-х годов XIX века городская промышленная продукция оценивалась в 140.000 рублей, то накануне 1-й мировой войны она оценивалась в несколько миллионов рублей.
       В 1913 году в городе и его окрестностях имелись следующие предприятия: мельница и маслозавод на 3 пресса братьев Сотниковых, мельница и маслозавод на 6 прессов, крупорушка и просорушка братьев Лихушиных; мельница, маслозавод на 5 прессов и крупорушка Дьякова И.А., мельница и просорушка Дьякова А.А., мельница, маслозавод и крупорушка Катенева; мельница и крупорушка Грачева Н.И. и Шестакова; мельница и крупорушка Корнева; мельница и крупорушка Дятлова; мельница и крупорушка Кондрашевых, крупорушки Поволяева и Попова, мельница Кобзева и др. Имелись, кроме того, канатная фабрика, спиртовой и крахмальный завод, пивоваренный завод, столярно-слесарные мастерские (современный механический завод), железнодорожное депо, табачные фабрики, конфетная фабрика, сушильный завод, мыловаренные заводы, известковые и кирпичные заводы и т.д.
       В 1914 году к этим предприятиям прибавилась крупная Компанская мельница, одна из крупнейших в Европе. Для полной загрузки предприятий, обрабатывающих и перерабатывающих в Старом Осколе продукцию сельского хозяйства, по данным бухгалтерии этих предприятий и подсчетам Старооскольского Общества краеведения (данные были представлены Исполкому в 1924 году), требовалось в сутки 46 тысяч пудов различного зерна (ржи - 20 тысяч пудов, гречихи 11.00 пудов, подсолнуха - 9.000 пудов, проса - 6.000 пудов), а на сезон - 900.000 пудов ржи, 2 миллиона 200 тысяч пудов пшеницы, 1 миллион 600 тысяч гречихи, 555 тысяч пудов подсолнуха.
       Если принять во внимание, что даже в 1916 году, когда посев подсолнуха в нашем уезде достиг наивысшего подъема в дореволюционную пору, было собрано всего по уезду 250 тысяч пудов подсолнуха, а гречихи собрано в самом урожайном для нее 1914 году около 900.000 пудов, то станет ясным, что старооскольские предприятия работали, в основном, на привозном сырье. В пользу такого заключения говорят также цифры о хлебном грузообороте, оформленном через Старооскольские отделения банков: в 1913 году отправлено из Старого Оскола хлебных грузов 1.745.187 пудов, а поступило в город из других уездов - 951.864 пуда. Это значит, что половина зернового сырья была заготовлена на местном рынке, а вторая половина на соседних рынках и на рынках значительно удаленных от города Старооскольского уезда.
       С вводом в эксплуатацию большой Компанской мельницы (один из ее директоров, ныне член ВКП(б) и руководитель промысловой артели имени 8 марта, тов. Чурилов предъявил автору "Частички Родины" документ определения мощности этой мельницы накануне 2-й мировой войны - 400 тонн в сутки вальцового размола зерна), Старый Оскол успешно повел борьбу с поволжскими губерниями за рынок Москвы, куда из Старого Оскола широким потоком стала поставляться высококачественная пшеничная мука вальцового размола. Рынок Тулы был завоеван еще раньше старооскольской мукой, крупами, высококачественным зерном.
       Кроме Москвы, из Старого Оскола крупа и мука отправлялась в Центральные губернии и в Прибалтику.
       Значительного развития получил в предвоенные годы лесопильный завод. Он перерабатывал до 400 вагонов леса в доски и другие виды строительного материала, снабжал строительным материалом мебельные фабрики, а также обеспечивал стружкой потребности яйцеторговых контор. Стружки вырабатывалось до 40.000 пудов для упаковки яиц и других товаров. Стружка отправлялась в Курск и в другие города страны.
       Интенсивные операции по ввозу и вывозу лесоматериалов из Старого Оскола заставили даже железнодорожную систему завести в своих книгах на станции Старый Оскол особую графу "Лес". В этой графе суммарные записи за 1914 год показали, что за этот год из Старого Оскола вывезено 183.941 пуд продукции лесопильного завода.
       Две махорочных фабрики в Старом Осколе перерабатывали в год более 15 тысяч пудов сырья, поступавшего из Ряжского и других уездов Рязанской губернии, из Усманьского уезда Воронежской губернии и из других мест страны. Готовая продукция достигала по весу 13.000 пудов. Махорка расходилась по всей стране, достигая Минской губернии, покупалась непосредственно с фабрик военным ведомством.
       Широкой известности достигли еще в довоенные годы Старооскольская канатная фабрика Шестакова. Она изготовляла в год до 160.000 пудов высококачественных канатов и веревок, из которых до 40.000 пудов шло на Кавказ; на побережье Черного и Каспийского морей, на низовье Волги, Дона и Днепра - до 60.000 пудов. Более 10.000 пудов канатов и веревок старооскольского производства потребляла Прибалтика с ее портами, Туркестан закупал здесь до 20.000 пудов канатно-веревочной продукции, Сибирь - до 10.000 пудов.
       Канаты шли в Черноморский и Балтийский флоты, упаковочная бичевина - на Кавказ и Туркестан. В рыболовецкие районы побережий морей и рек отправлялось много "сорочек", шпагата, тонкой бечевы. Пакля - до 15 тысяч пудов - отправлялась в Германию.
       Фабрика получала сырье из Брянской губернии, из ряда уездов Курской и Воронежской губерний и т.д. Поступало некоторое количество волокна и из старооскольского уезда. Волокно это, имевшее один недостаток - было коротким, все же ценилось очень высоко за свою исключительную прочность. Оно подбавлялось в привозное волокно для придания веревкам и канатам особой прочности, мало уступавшей прочности тросов.
       Кроме фабричных веревочных изделий, из Старого Оскола во все края страны вывозилось много кустарных веревочных изделий: бечева, веревочные ремни, пехтери и кошелки разных видов, гамаки, веревочная обувь ("чуни", "черевики" и др.).
       Медобойные, кожевенные, воскобойные, пивные и другие Старооскольские заводы, вырабатывая высококачественную продукцию, завоевали себе прочный авторитет в экономическом мире страны и даже на мировом рынке. Интересно, например, отметить, что на ядровое мыло в Старый Оскол неоднократно поступали заказы из Санкт-Петербурга, Москвы, Австро-Венгрии и др. В наше время продукция Старооскольской промышленности снова завоевала себе широкий рынок сбыта и большую известность. Например, Старооскольский механический завод дает свою продукцию для горнорудной промышленности СССР, для Китая, Румынии и других стран Народной Демократии.
       Развитие промышленности и торговли, вообще экономики края, требовало изменений и в области просвещения, поскольку буржуазия нуждалась в определенных кадрах грамотных и по-своему образованных людей. "Естественно, что вся старая школа, будучи целиком пропитана классовым духом, давала знания только детям буржуазии. Каждое слово ее было подделано в интересах буржуазии. В этих школах молодое поколение рабочих и крестьян не только воспитывали, сколько натаскивали в интересах той же буржуазии. Воспитывали их так, чтобы создавать для нее пригодных слуг, которые были бы способны давать ей прибыль и вместе с тем не тревожили бы ее покоя и безделья" (В.И. Ленин, из Речи на III съезде Комсомола 2 октября 1920 г., соч. XXX,, изд. 3, стр. 403-417).
       Что же собой представляла школьная сеть в предреволюционном Старооскольском уезде и какова была грамотность населения нашего края?
       Попытаемся дать на это ответы в соответствии с мудрым советом партии, что историю надо не подправлять, не улучшать или ухудшать, а брать такой, какой она была в действительности.
       Недостаток материалов или добросовестности у авторов, писавших раньше по вопросу о состоянии просвещения в дореволюционном Старооскольском крае и публиковавших ранее свои статьи по вопросам краеведения в местной печати и даже в центральных органах (в журнале "Огонек", например), были причиной искажений вопроса и досадных неточностей. Теперь, располагая достаточными архивными материалами, добросовестно проанализированными, мы в состоянии нарисовать справедливую картину и покончить раз и навсегда с имевшими место неточностями, предвзятостями и прочими ненаучными подходами к делу.
       О школьной сети в самом городе Старом Осколе мы уже говорили выше в настоящей книги и проиллюстрировали эту сеть школ и количество учащихся в них специальной диаграммой  1. Сейчас, поэтому, можем ограничиться лишь указанием на количество школ в городе в 1912 году, перечислим сами школы и приведем данные о контингентах учащихся в них на основании сводки инспектора народных училищ в них на основании сводки инспектора народных училищ Н. Матвеева, земских отчетов за 1912 год, журнала заседания старооскольского уездного училищного совета от 26 августа 1912 года и сводки Старооскольского уездного отделения курского епархиального училищного совета от 2 октября 1912 года за подписью Председателя отделения протоиерея Иоанна Калистратова и делопроизводителя А. Благосклонова. Данные проверены автором "Частички Родины", уточнены по документам, справедливы.
       По всем этим данным, в Старом Осколе в 1912 году имелось 14 различных школ с 1467 учащимися в них. Конкретное представление о типе, величине школ и количестве классов в них даст нам следующая таблица:

    СВОДНАЯ ТАБЛИЦА

    о состоянии народного просвещения в городе Старом Осколе

    в 1912 году:

      

     п/п

    Наименование

    учебного заведения

    Срок обучения

    Количество классов

    Число учащихся на 1 января 1912 г.

    Количество окончивших школу в 1912 г.

    Примечание

    1.

       Земская школа 1

    4 г.

    4

    168

    13

      

    2.

       Земская школа 2

    4 г.

    4

    45

    9

      

    3.

       Церковно-приходское
       Успенское училище

    3 г.

    3

    42

    12

      

    4.

       Церковно-приходское
       Покровское училище

    3 г.

    3

    34

    7

      

    5.

       Церковно-приходское
       Кладбищенское училище

    3 г.

    3

    28

    9

      

    6.

       Церковно-приходское
       Соборное училище

    3 г.

    3

    40

    10

      

    7.

       Церковно-приходское
       Николаевское училище

    3 г.

    3

    29

    10

      

    8.

       Церковно-приходское
       Михайловское училище

    3 г.

    3

    40

    13

      

    9.

       Епархиальное
       духовное училище

    4 г.

    4

    130

    12

      

    10

       Городское училище
       (министерское)

    4 г.

    4

    97

    18

      

    11.

       Женская гимназия (Казенная)

    8 г.

    11

    284

    31

      

    12.

       Реальное училище
       (на содержании земства и городской думы)

    6 (7) г.

    7

    235

    25

       С 1 января 1913 г. училище перешло в казну

    13.

       Частная женская гимназия Бирюлевой

    7 л..

    7

    160

    18

      

    14.

       Железнодорожное 2-х классное

    4 г.

    4

    135

    30

      

    Итого: 14

    -

    63

    1467

    217

      
      
       Старооскольский дореволюционный уезд был больше современного Старооскольского района в 3 раза по территории и в 2,2 раза по населению. В 1912 году в уезде имелось 12 волостей (Кладовская, Вязовская, Скороднянская, Казацкая, Знаменская, Ястребовская, Обуховская, Долгополянская, Орликовская, Стрелецкая, Богословская, Салтыковская).
       И вот в таком большом крае (не считая города Старого Оскола) в 1912 году имелось 20 церковно-приходских школ, 14 двухклассных образцовых, 154 начальных земских школы, а всего - 188 школ с 8.929 учащимися. Вместе с городом, в уезде насчитывалось 202 учебных заведения с 10.396 учащимися в них. Так как фактическое количество школ и учащихся в них в дореволюционном Старооскольском уезде никогда не подымалось выше уровня, достигнутого к 1912 году, то этот уровень можно считать уровнем состояния народного просвещения в нашем крае накануне революции 1917 года.
       Невысоким был этот уровень: из тысячи жителей лишь 60 человек учились. Об этом уровне дает яркое представление следующая таблица:

    ТАБЛИЦА

    количества учащихся, падавшего на одну тысячу жителей

    Старооскольского края в различные времена

      

    Годы

    Количество

    учащихся

    на 1000 жителей

    Примечание

    1780

    0,25

      

    1787

    0,64

      

    1840

    2,90

      

    1897

    46,80

      

    1812

    60,50

      

    1916

    58,30

      

    1918

    87,20

      

    1838

    159,40

      

    1940

    237,10

      

    1942

    -

       - фашисты закрыли школы

    1943

    208.4

       - первый год после освобождения края от фашистов

    1946

    243,55

      

    1950

    266,63

      

    1952

    274,88

      
      
       Это значит, что в 1952 году почти каждый третий житель нашего края был охвачен учебой. Ведь мы не учли еще тех старооскольцев, которые учатся в различных учебных заведениях страны, за пределами нашего края, а также не приняли во внимание обучающихся в заочных учебных заведениях и в сети партийного просвещения (а в 1952 году всеми формами партучебы в нашем районе, как сообщено в газете "Путь Октября" за 8 октября 1952 года, охвачено 3.770 коммунистов и беспартийных активистов).
       Что представляли собой образцовые школы, упомянутые выше? Они были созданы по инструкции Министерства просвещения от 4 июня 1875 года на базе начальных школ. Программа их равнялась, примерно, пяти классам современных семилетних школ.
       В 1912 году таких школ имелось в Старооскольском уезде 14, из которых 5 были созданы лишь в начале 1912 года: Стуженская, Тепло-Колодезянская, Каплинская, Незнамовская. К числу старейших двухклассных образцовых школ относились Ястребовская, Орликовская, Казацкая, Лукьяновская, Обуховская, Долгополянская.
       В 1913 году в нашем крае еще пять начальных земских школ были преобразованы в двухклассные образцовые училища: Ездоцкое, Стрелецко-Пушкарское, Никольское, Ямское, Корочко-Ачкасовское.
       В народе образцовые школы стали называть "министерскими", так как, согласно инструкции, они должны были содержаться за счет бюджетных ассигнований Министерства просвещения. В действительности же эти школы попали на земский бюджет: Министерство отказалось содержать их, т.к. "оно не располагает соответствующим кредитом" (Из письма Курского губернатора от 3 января 1912 года  11, извещавшего Старооскольское уездное земство об отказе Министра просвещения освободить земство от содержания министерских двухклассных училищ).
       Земству приходилось также выделять средства и на содержание церковно-приходских школ. Например, на своем заседании от 10 октября 1912 года Старооскольское уездное земство удовлетворило ходатайство Старооскольского уездного отделения епархиального училищного совета от 2 октября 1912 года  615 "о новом отпуске средств для церковных школ, так как средства за прошлый год уже израсходованы" (стр. 270 журнала заседания).
       170 школ края, содержащихся на земские средства, были размещены в 176 зданиях, в том числе - в 98 собственных и в 78 наемных.
       Как видно, вопрос о строительстве школьных зданий стоял весьма остро, но не нашел своего положительного решения. Об этом говорят архивные земские документы, в том числе и записи в журнале заседаний. В одной из таких записей говорится, что "На школьное строительство на 1913 год ассигновано всего 7.831 рубль: на погашение казенных ссуд и процентов по ним - 7.071 рубль 75 к., на погашение ссуды губернского земства на постройку зданий Ушинского - 200 рублей, Троицкой - 100 рублей, Головищенской школы - 100 рублей, на составление отчетности по школьному строительству и другим казенным суммам - 360 рублей (стр. 207 журнала заседаний земства за 1912 г.).
       Выходит, что на собственно строительство школ из ассигнованных сумм не осталось ни копейки.
       В том же журнале мы читаем, что "С 1910 года по 1912 земством был получен кредит на постройку 67 школьных зданий:
       а) От казны - безвозвратного пособия 182.500 рублей и ссуды с рассрочкой на 20 лет из 3% годовых - 89.700 рублей, а всего - казенных средств - 272.200 рублей.
       б) От губернского земства безвозвратных пособий 52.631 рубль 34 копейки и ссуды на 10 лет без процентов - 6.000 рублей, итого - 58.631 рубль 34 копейки;
       в) От сельских обществ и других поступлений - 4.383 рубля 66 копеек, а всего получено на школьное строительство с 1910 по 1912 год 335.215 рублей и предстояло дополучить от губернского земства пособий в сумму 62.368 рублей 66 копеек на 35 школьных зданий в течение 7 последующих лет", то есть до 1919 года. Дело в том, что губернское земство, ассигновав в 1912 году на строительство школьных зданий в Старооскольском крае 62 тысячи рублей, фактически отпускало в год не более как 9 тысяч, почему и ассигнования остались на бумаге. Революция прекратила эту демагогическую комедию "школьного строительства" и обеспечила действительное разрешение вопроса.
       Да и сами цифры ассигнований казенных и земских средств на строительство школьных зданий говорили о несерьезности отношения дореволюционных властей к школьному строительству. Ведь на постройку 67 зданий было на бумаге ассигновано лишь 397.583 рубля 66 копеек, да и эти мизерные средства расходовались, по выражению старожилов края, "в час по чайной ложке": в 1910 году израсходовано - 38.951 рубль 04 копейки, в 1911 году - 56.723 рубля 09 копеек, в 1912 году - 49.873 р. 82 копейки, а на 1913 год уездным земством было ассигновано, как мы видели выше, всего лишь 7.831 р. 75 копеек. Этой суммы хватало лишь на оплату процентов по ссудам и на расходы по составлению отчетности по школьному строительству. Само же школьное строительство вести было не на что.
       О школьно-строительных порядках того времени имеются любопытные записи в земских журналах за 1912 год. В одном из них мы читаем: "На строительство школ отводилось времени 2 года. В целом земство с этим сроком не справлялось, хотя отдельные школы вводились в эксплуатацию досрочно. Так, например, в марте 1912 года истекал срок постройки 8 школ, фактически же вступивших в строй уже в 1911 году: Вязовской, Успенской, Ушинской, Казацкой, Долгополянской, Соколовской, Головищенской, Обуховской. При этом допущен перерасход средств по Обуховской и Долгополянской школам, так как старые школьные помещения оказались совсем непригодными для использования их в качестве строительных материалов.
       К октябрю 1912 года истек срок постройки 16 школьных зданий, кредит на которые был получен 19 октября 1910 года, но многие здания не были закончены: Федосеевская, Масловская, Петровская, Висло-Дубравская, Липяговская, Лебедянская, Ездоцкая, Лопухинская.
       Штукатурные работы,- записано в журнале,- отложены до весны будущего года, так как опыт показал, что штукатурить здания в том же году, в каком сделаны стены, не следует: если оштукатурить каменные стены, не просохшие хорошо от кладки, то всю зиму в школе бывает большая сырость. Деревянные же стены тем более нельзя штукатурить вслед, так как нужно им дать осадку (то соображение полезно учесть и современным строителям. Н.Б.).
       По этим соображениям и имея в виду, что вследствие больших требований на кирпич, такового ни у кого в запасе не имеется и потому целое лето дается поставщикам на заготовку кирпича, нельзя закончить совсем постройку школы в двухлетний срок. Поэтому уездная управа предлагает земскому собранию просить Министерство народного просвещения о замене двухлетнего срока для постройки школьных зданий трехлетним (страницы 207-208 земских журналов за 1912 г.).
       Уездное земство, нашумевшее в свое время относительно всего решения осуществить всеобщее начальное обучение в Старооскольском крае, было вынуждено лавировать, чтобы сохранить какое-то доверие масс, поддержать в них иллюзию о возможности осуществить всеобщее обучение в крае при сохранении царского режима в стране. В частности, ассигновав из своих средств на школьное строительство в 1913 году ничтожную сумму в 7.831 рубль и зная, что этого достаточно лишь на оплату процентов по уже израсходованным ссудам, земство все же снова заявило о своем намерении построить в 1913 году... 16 новых школьных зданий стоимостью в 144.000 рублей.
       А где же взять денег?
       В земском журнале на этот счет записано: "...испросить Министерства народного просвещения безвозвратного пособия на 1913 год в сумме 43.000 рублей и ссуды в сумме 47.000 рублей" (Журнал, стр. 208). О недостающей сумме сделано умолчание. За срыв же всего мероприятия, построенного на песке несбыточных надежд, Земство таким решением снимало с себя ответственность: "Министерство, мол, задержало средства, иначе бы все было у нас хорошо".
       Уступая напору городского населения, Уездное земство было вынуждено "На 1913 год запланировать строительство еще одной школы в Старом Осколе под  72 с одним школьным комплексом, деревянное, стоимостью в 4.000 рублей, со сроком постройки в 2 года. Испрашивается ссуда в 1.700 рублей сроком на 20 лет. А вообще средства на строительство этой школы было намечено составить так: по смете губернского земства - 800 рублей, пособие Министерства - 1500 рублей, ссуда - 1700 рублей" (страницы 242-243 земских журналов за 1912 г.).
       Само земство, продолжая сеять среди населения иллюзии насчет всеобщего обучения, уже не верило в успех провозглашенного им дела.
       Гласный земского собрания Л.М. Денисов, авантюрист и демагог из числа разорившихся дворян, опираясь на поддержку гласных от крестьян - Чечулина и Морозова, даже заявил: "Нечего нам из пустого в порожнее слова переливать, раз нет своих средств, а Петербург их не собирается нам отпускать..."
       Выслушав Денисова, земское собрание записало в своем журнале: "Так как казна на новые школы дает денег только на жалованье учителям и половину жалованья законоучителям, а остальные расходы относит на уездный сбор, то открытие новых школ поведет к увеличению ежегодных земских расходов, а Министерство народного просвещения категорически отказалось отпустить средства на обзаведение новых школ по 260 рублей на каждую, посему считаем необходимым просить от Министерства хотя бы по 200 рублей на школу. Кроме того, просим Министерство Народного просвещения об отпуске в 1913 году пособия на содержание 236 существующих в уезде школьных комплектов по 390 рублей на каждый, всего - 92.040 рублей, а также - на содержание четырех запасных учащих - по 360 рублей, всего - 1440 рублей. Кроме того, считаем необходимым удовлетворить ходатайства об открытии школы в сельце Благодатной-Семи Кладовской волости, где имеется 35 дворов, 268 жителей и 58 детей от 7 до 12 лет, и сельцо находится в 1,5 версты от Григорьевской школы. Открыть школу в сельце Игнатовке Обуховской волости, так как здесь имеется 23 двора, 150 жителей и 42 дитя от 7 до 12 лет, и сельцо находится в 6 верстах от Кабылинской школы. Также открыть школу в деревне Огиблянка Скороднянской волости, так как в деревне имеется 20 дворов, 180 жителей, 31 дитя от 7 до 12 лет, а до Толстянской школы 4 версты.
       Все эти школы открыть за счет исключения одного комплекта в с. Скородном (он подлежал открытию еще в 1907 году, но так и не был открыт до 1912 года) и за счет просьбы к Министерству народного просвещения о дополнении школьной сети 1907 года еще двумя комплектами, т.е. чтобы в последний 1916-й год осуществления всеобщего обучения было открыто не 21, а 23 комплекта" (стр. 210 журнала земства за 1912 г.).
       Вот и вышло, что ждать этим сельцам и деревне школы еще 4 года. Да и вообще дело всеобуча было осуществлено лишь после Октябрьской социалистической революции.
       Наспорившись вдоволь о пользе всеобщего обучения и убедившись, что рассчитывать на помощь правительства не приходится, земцы сами решили... помочь царю укрепить его авторитет: было ассигновано из земских средств 600 рублей на покупку портрета царя для школ. Кроме того, земство позаботилось о военизации школы, чтобы готовить царю солдат для борьбы с назревающей революцией и для войны за передел мира. Был заслушан и одобрен доклад уездного училищного совета о введении в школах преподавания военной гимнастики и военного строя.
       Доклад этот весьма любопытный, с ним следует познакомить читателей. В нем сказано: "Желательно, чтобы одновременно с преподаванием военной гимнастики ученикам преподавалась Сокольская гимнастика. А так как преподаватели из местных унтер-офицеров с этой гимнастикой незнакомы, то необходимо пригласить их всех на курсы Сокольской гимнастики, какое можно устроить в городе Старом Осколе под руководством прапорщика запаса г. Васильева, получившего одобрение на Высочайшем смотру потешных, и ученики которого на параде в Старом Осколе летом 1912 года оказали блестящие успехи в Сокольской гимнастике.
       Расход по устройству курсов: 1) Суточные 47 преподавателям по 50 копеек в день, а за 15 дней - по 7 рублей 50 копеек каждому, всего - 352 рубля 50 копеек, 2) На проезд каждому - по 4 рубля, всего 188 рублей, 3) Прапорщику Васильеву вознаграждение - 25 рублей, 4) Приобретение руководства в переплете по 1 рублю и пересылка - 47 рублей, а всего расходов на курсы - 612 рублей 50 копеек. Ввести преподавание во всех 14 двухклассных школах и в 33 одноклассных: 1. В Верхне-Клешонской, 2. Головищенской, 3. Истобнянской, 4. Котовской, 5. Курской, 6. Лопухинской, 7. В двух Лапыгинских однокомплектных, 8. В двух Лебедянских однокомплектных, 9. В Мышенской, 10. Нижне-Апоченской, 11. В двух однокомплектных Нижне-Клешонских, 12. В Никольской, 13. Озерской, 14. Орликовской 2-й, 15. Рождественской, 16. В двух однокомплектных Сапрыкинских, 17. В двух однокомплектных Сергиевских, 18. В Скороднянской 1-й, 19. В Сорокинской 1-й и 3-й, 20. Средне-Апоченской, 21. В двух однокомплектных Старо-Кладовских, 22. В 1-й Стрелецко-Пушкарской, 23. Во 2-й Стрелецко-Пушкарской, 24. В двух однокомплектных Толсто-Дубравских, 25. В Стуженской 2-й, 26. В двух однокомплектных Уколовских, 27. В Ездоцкой, 28. В двух Юшковских однокомплектных, 29. В Ястребовской 2-й, 30. В двух однокомплектных Коростовских, 31. В Корчко-Ачкасовской, 32. В двух однокомплектных Монаковских, 33. В Нижне-Дороженской.
       Преподавателям гимнастики в этих школах пригласить из местных унтер-офицеров за жалованье 25 рублей в год" (стр. 268-269 земского журнала за 1912 г.).
       Вот на этом и закончилось дело всеобщего обучения в дореволюционном Старооскольском уезде.
       Пример старооскольского земства в деле милитаризации школы был немедленно подхвачен другими земствами, а вскоре во всех школах Курской губернии появились в качестве преподавателей унтер-офицеры. Конечно, занимались они не гимнастикой Сокольского, а самой настоящей военной муштровкой. Автор этих строк хорошо помнит появление в Станово-Лесковской земской школе унтер-офицера Мелентьева Василия Дмитриевича, прозванного в народе Ерыкалой Стриженным.
       - Ну-тес!- произнес он, построив школьников по ранжиру и выведя их на морозную улицу,- Отечеству и царю нужны солдаты, и я вас сделаю таковыми...
       Нас, восьми и девятилетних мальчишек, он часа по два в день обучал гимнастике, заставлял строить и вздваивать ряды, обучал ружейным приемам и немилосердно по получасу держал на морозе по команде "смирно!", не разрешая потереть ухо. У нескольких мальчишек отмерзли и отвались потом мочки ушей, почему и эти мальчишки были прозваны "карнаухими". Лишь в сильную пургу Ерыкала Стриженый заменял "занятия строевые" словесностью, заставляя нас титуловать царя, царицу, царских детей и чуть ли не всех приближенных царского двора.
       В результате такого занятия "военной гимнастикой и военным строем" среди мальчиков развивалась грубость по отношению к девочкам, которых били мальчишки или под предлогом "штурма неприятеля" или просто за то, что девочки отсиживались в теплом помещении, когда мальчики мерзли на улице (девочек не обучали военной гимнастике и строю. Во время занятий унтер-офицера с мальчиками, учительница читала девочкам сказки или обучала их рукоделию).
       На этом считаем возможным закончить краткий обзор школьной сети и состояния образования в дореволюционном Старооскольском уезде и в самом городе и перейти к краткой характеристике здравоохранения в этот же период.
       На страницах данной книги, а также в приложенной к этим страницам диаграмме  4 отмечено, что в 1912 году на здравоохранение в нашем крае расходовалось лишь 64 копейки в год на душу населения. Мизерность этой цифры особенно ярко видна из сравнения с тем, что в 1952 году на народное здравоохранение в нашем крае израсходовано по 56 рублей на душу населения.
       Неудивительно, что в дореволюционном нашем крае свирепствовали социальные и эпидемические болезни населения. В 1912 году, например, почти половина детей до двухлетнего возраста вымерла здесь, равно как и по всей Курской губернии.
       Очень медленно росла сеть здравоохранения. Если в 1897 году на весь Старооскольский уезд имелась одна больница с 3-мя врачами, то картина эта незначительно изменилась и к 1912 году, то есть за 15-16 лет. Рассмотрите внимательно диаграммы  6, 7, 8, 9, приложенные к настоящей книги. Из этих диаграмм видно, что вся сеть учреждений здравоохранения в Старооскольском дореволюционном уезде состояла из одной уездной больницы, 6 медицинских участков и 5 фельдшерско-акушерских пунктов. Во всей сети здравоохранения работали в это время 11 врачей (в том числе в городе - 5) и 38 лиц среднего медицинского персонала. А в современном Старооскольском районе, меньшем в три раза по территории и в 2,2 раза по населению, чем дореволюционный уезд, в 1952 году, к моменту 35-й годовщины Октябрьской социалистической революции, имелось 3 больницы, 5 родильных домов, 2 врачебных, 5 фельдшерских и 28 фельдшерско-акушерских пунктов, 313 медицинских работников, в том числе 55 врачей.
       Для каждого, если он внимательно всмотрится и глубоко вдумается в эти цифры, станет ясным, почему в настоящее время изжиты социальные заболевания, сведены к нулю эпидемии. В дореволюционном же крае они были настоящим бичом для населения.
       Приведем здесь лишь одну небольшую табличку, составленную Старооскольским отделом здравоохранения по архивным материалам.

    ТАБЛИЦА

    социальных и эпидемических заболеваний в Старооскольском уезде в 1912 году.

    (Взяты лишь зарегистрированные случаи, фактическое же число заболеваний было гораздо выше)

      

    Наименование заболеваний

    Сифилис

    Трахома

    Тифы

    Дифтерия

    Натуральная оспа

    Малярия

       Количество
       заболеваний

    3993

    744

    670

    852

    14

    3951

      
       Уездные власти и земские учреждения не очень-то были взволнованы таким плачевным положением здравоохранения в крае. Даже в очень длинном докладе земской управы на 48-м заседании уездного земского собрания 10 октября 1912 года (раздел доклада о медицине напечатан на страницах 139-202 журнала заседания земского собрания) были обойдены все острые вопросы здравоохранения, а на 1913 год утверждена очень скромная смета ассигнований на сеть здравоохранения и ветеринарии в нашем крае.
       Помещаем здесь выписку из этой любопытной и характерной для царского строя сметы по здравоохранению в нашем крае.
       "На 1913 год предусмотреть в городе 3-х врачей (В.К. Геррат, А.И. Беликов, А.И. Алексеева) и 4-х фельдшериц-акушерок (Голенко, Хрипкова, Сергеева, Черных) при городском медицинском участке, а также одного фельдшера и 3-х фельдшериц-акушерок при городской земской больнице.
       По уезду предусмотреть:
       а) врачей - 11 человек,
       б) фельдшеров - 18 человек,
       в) фельдшериц-акушерок - 16 человек.
       Ветеринарная часть на 1913 год предусмотрена следующая:
       а) На городском участке - 1 фельдшер Некрасов и 1 фельдшерский ученик.
       б) На Ястребовском участке - 1 ветеринарный врач и 1 ветеринарный фельдшер.
       в) На Скороднянском участке - 1 ветеринарный фельдшер.
       Всего по уезду: ветеринарных врачей - 1,
       ветеринарных фельдшеров - 3,
       фельдшерских учеников - 1,
       ветеринарных служителей - 2.
       Денег ассигновано на 1913 год по здравоохранению на уезд - 98.042 рубля 50 копеек, а на ветеринарию - 6.385 рублей" (страницы 145-146, 156-157 книги журналов заседаний Старооскольского уездного земского собрания за 1912 г., Октябрьское заседание).
       Сравните данные Старооскольского районного отдела здравоохранения об израсходовании на нужды народного здоровья 4 миллиона 800 тысяч рублей по бюджету 1952 года с 98 тысячами рублей, израсходованных на здравоохранение в дореволюционном уезде, имевшем населения в 2,2 раза больше, чем в современном районе, и вы почувствуете все несравнимое превосходство нашего Советского строя перед царским строем дореволюционной России. Это превосходство тем более глубоко могут понять люди младшего поколения, наша молодежь, чем шире они будут ознакомлены с документальным материалом о прошлом нашей страны, нашего родного края. Именно с этой целью необходимо рассказать здесь о следующем.
       Жалуясь на недостаток средств на народное просвещение и здравоохранение, на освещение земской больницы и т.д., уездное земское собрание приняло в то же время курьезное постановление: "ассигновать 600 рублей на приобретение для всех школ портретов первого царя из дома Романовых Михаила Федоровича... и брошюры "История России под скипетром дома Романовых" для раздачи ученикам, оканчивающим училища в 1913 году" (стр. 138 журнала заседаний Старооскольского земства в октябре 1912 г).
       На этом же заседании было постановлено "отклонить доклад управы об устройстве электрического освещения в больнице и других земских учреждениях" (стр. 31-32 журнала), хотя на электрическое освещение требовалось лишь в два раза средств больше, чем на никому ненужный царский портрет.
       Сам доклад земской управы об электрическом освещении не лишен интереса как документ о прошлом нашего края, проливающий одновременно свет на отношение земского собрания и вообще городских властей к больничным нуждам. Помещаем ниже краткую выписку из этого "Доклада об устройстве электрического освещения в земских зданиях" (см. стр. 485-486 книги журналов заседаний Старооскольского уездного земского собрания на 1912 г.).
       В нем сказано: "В текущем, 1912 году Старооскольским городским управлением устроена сеть электрического освещения. Это освещение, как всем известно, имеет громадное преимущество перед всеми другими видами освещения... За электрическое освещение город берет 1.200 рублей в год, то есть ту сумму, которую земство теперь расходует на керосиновое освещение, при условии, что если по подсчету действительного расходования электрической энергии выйдет на сумму менее 1.200 рублей, то город получает с земства действительную стоимость осветительной энергии; если же расход превысит 1.200 рублей, то город все равно берет только 1.200 рублей (стоимость освещения составит 1 копейку в час за каждую лампочку, полагая по 30 копеек за киловатт)...
       Докладывая об этом, земская управа имеет честь просить земское собрание разрешить ей устроить электрическое освещение в зданиях больницы и управы на изложенных выше условиях. При этом Управа считает нужным довести до сведения земского собрания, что с согласия губернской управы ею устроено электрическое освещение на Стрелецкой и Гуменской дамбах с установкою на первой из них 6, а на второй - 3 дуговых фонарей силою света в 1000 свечей каждый, с уплатою по 691 рублю в год за все освещение, то есть той суммы, которая сейчас ассигнуется губернским земством на керосиновое освещение дамб, и 400 рублей единовременно за полное оборудование электрического освещения, при чем керосиновые фонари управою взяты с дамб для освещения медицинских участков".
       Вот вам и картинка: на дамбах, где пролегали нужные для купцов и промышленников дороги к их предприятиям и магазинам, горело электричество. В больнице же продолжали коптить керосиновые лампы. И земское собрание, испытывая сильный нажим торговцев керосином и керосиновыми лампами, сильный нажим поставщиков керосинового осветительного оборудования для земских учреждений, отказалось в 1912 году перейти на электрическое освещение, хотя оно было дешевле, практичнее и удобнее.
       Остановимся вкратце на развитие кино в нашем крае в дореволюционный период, на библиотечном деле и на проникновении в город и уезд таких подписных изданий, как журналы и газеты. На этом, как и вообще на освещении вопросов истории культуры, часто и вполне справедливо настаивают учителя нашего района, ученики, пропагандисты и агитаторы, вообще значительная часть населения. Они желают знать культуру прошлого родного края и сопоставить ее с культурой нашего времени.
       Накануне Первой мировой войны в городе Старом Осколе получил распространение волшебный фонарь, имели успех "туманные картины". Даже уездное земское собрание в октябре 1912 года ассигновало на покупку картин для волшебного фонаря... 30 рублей (стр. 138 журнала заседаний).
       В клубе дворянского собрания, где сейчас Дом пионеров, "живые картины" демонстрировал предприимчивый среднеапоченский крестьянин-кулачок Григорий Тихонович Малыхин. Он был хозяином "Биографа" - предшественника современного кино, и обслуживал посетителей дворянского собрания. в некоторые дни недели Малыхин стал открывать кассу "Биографа" для широкой городской публики. Дворянство запротестовало против допуска "простонародья" в зрительный зал благородного дворянского собрания". Тогда, продолжая обслуживать дворян "живыми картинами" в "Биографе" на Белгородской (ныне Комсомольской) улице, Малыхин организовал коммерческий зрительный зал для всех желающих в здании на Курской улице, через дом от современного здания Горсовета на Интернациональной улице. В настоящее время на месте бывшего кинематографа расположен промтоварный магазин Торга.
       Вскоре второй предприниматель, по фамилии Греков, открыл свой кинематограф под названием "Биоскоп" в районе современного кинотеатра "Октябрь". Таким образом, в дореволюционном Старом Осколе возникли два кинотеатра. Они были очень маленькими по размеру: в обеих зрительных залах имелось лишь 104 места.
       Кинематографы обслуживали сравнительно узкий круг населения, применялись к своеобразным вкусам дворянско-торгово-купеческой публики, прибегая к извращенным методам демонстрации картин, чтобы обеспечить себе высокую доходность.
       Старожилы рассказывают, что Малыхин, желая подправить пошатнувшиеся дела его заведения, выехал немедленно в Курск "за опытом постановки дела в губернском городе". Там он наблюдал демонстрации картин при помощи аппарата, называемого синематографом Люмьера. Особенность демонстраций состояла в том, что картины двигались в обратном направлении, создавая странно-острое ощущение у зрителей и потому пользуясь у них большим успехом.
       "Курские губернские ведомости" шумно рекламировали подобный метод демонстрации картин. Малыхин, возвратившись в Старый Оскол, организовал и здесь показ картин с обратным движением. На такие сеансы билеты продавались по более высокой цене, и устремились на них уездные дворяне, купцы, приказчики, слободские шибаи, публика низкого культурного уровня и слабо развитых вкусов. О таких А.М. Горький с иронией говорил, что они, скуки ради, даже слова вывертывали наоборот: говорили не "сахар", а "харса", или слово "хочу" произносили "чухо" и т.д.
       Но вскоре надоели и картины обратного движения, залы кинематографов наполовину опустели. В течение 1912-1913 хозяйственного года старооскольские кинематографы посетило всего 15.976 зрителей.
       Сравните это число с тем, что за один только июнь месяц 1952 года 8 кинопередвижек сумели дать в колхозах Старооскольского района 250 сеансов и обслужить 14.100 зрителей. Впрочем, кроме города, в дореволюционном уезде не существовало ни одной киноустановки, тем более - ни одной кинопередвижки. Все это появилось в нашем крае после Октябрьской социалистической революции, когда национализированное кино стало одним из наиболее уважаемых народом видов искусства.
       "Кино в руках советской власти представляет огромную, неоценимую силу. Обладая исключительными возможностями духовного воздействия на массы, кино помогает рабочему классу и его партии воспитывать трудящихся в духе социализма, организовать массы на борьбу за социализм, подымать их культуру и политическую боеспособность".
       О развитии кино в нашем районе с 1912 по 1952 год можно судить по диаграмме  10, приложенной к данной книги. Если в дореволюционном Старооскольском уезде имелось всего два частных кинозаведения со зрительными залами на 104 места и с годовой пропускной способностью в 15.976 кинозрителей, то в 1952 году в Старооскольском районе действовали 5 стационарных и 8 передвижных установок. Они обслуживали 594.800 советских граждан.
       Диаграмма  10
       В годы советской власти созданы:
       1. Городской кинотеатр "Октябрь" с залом на 450 зрителей,
       2. Городской кинотеатр на КМА с залом в 200 мест,
       3. Железнодорожный клуб "Красный Октябрь" с кинозалом на 200 мест,
       4. Кинозал при канатной фабрике на 110 мест,
       5. Кинозал в колхозе имени Мичурина (Долгая Поляна) на 60 мест.
       Теперь уже нельзя найти человека в нашем крае, не видевшего демонстрацию кинокартин. Не имеется и ни одного села, ни одной деревни, куда бы не проникло кино - одно из уважаемых народом искусств.
      
       ИЗ ИСТОРИИ БИБЛИОТЕЧНОГО ДЕЛА В СТАРОМ ОСКОЛЕ
       Нам известно, что лишь при Петре I начали создаваться в России общественные и государственные библиотеки. Но ведь библиотеки имелись и до петровского времени, например, при монастырях. Небезынтересно познакомиться вообще с историей библиотечного дела, но характер монографии "Частичка Родины" не позволяет нам раскрыть столь обширную тему, почему и ограничимся кратким обзором истории библиотечного дела в Старом Осколе. Конечно, основной методологической посылкой при этом остается то, что изучение истории позволяет нам глубже познать общественную деятельность народа в прошлом и тем самым успешнее подготовить граждан, особенно молодежь, к наиболее активному и сознательному участию в современной общественной жизни и в коммунистическом строительстве.
       Когда появились первые библиотеки в старинном городе Старом Осколе и Оскольском крае, точно сказать пока нельзя. Но исследованные нами материалы представляют значительный интерес и позволяют нам рассказать об этом в надежде, что это пробудит у молодежи нашего края и других стремление углубить исследование и расширить его до масштаба Всероссийских, может быть, даже до масштабов Всесоюзных.
       В черновых записках М.А. Веневитинова к его труду "Из Воронежской старины" (Книга издана в 1887 году в Москве), с которыми нам пришлось познакомиться в 1931 году в бумагах Воронежского музея, упоминалось, что еще до построения городов Валуйки на реке Валуе и Оскола у слияния Оскольца с Осколом был на землях Тюляфтиной Пустыни, верстах в полуторах от современного Старого Оскола, мужской Троицкий монастырь с библиотекой из небольшого числа "врачевальных рукописей", "летописных рукописей" и рукописных книг "священного писания".
       Названы были некоторые имена книголюбов и строителей Тюляфтиной Пустыни, где и был мужской Троицкий монастырь. Среди таких имен упомянуты черный поп Аврамий и игумен Никодим.
       Когда возник Троицкий монастырь и как велика была при нем рукописная библиотека, точно неизвестно. Достоверно лишь то, что Троицкий монастырь существовал до 1.764 года, после чего был упразднен велением Екатерины II, превращен в церковь Троицкой экономической слободы, подчиненной "Экономической коллегии".
       До настоящего времени сохранилась одна из церквей бывшего Троицкого монастыря (она считается памятником архитектурной старины и взята под охрану государства), но год ее построения неизвестен. Исследователи просто пишут, что эта церковь "построена исстари". Так же писали и о другом Старооскольском монастыре - об Успенском женском. Указывали, что при этом монастыре имелась библиотека, которая будто бы уничтожена была велением игуменьи Евдокии.
       Кроме упоминаний в бумагах Веневитинова о монастырских библиотеках в Старом Осколе, о них было сказано в летописях Казанско-Николаевской церкви (эти летописи, вернее небольшой остаток их после пожара 1862 года хранились до 1941 года в Старооскольском краеведческом музее, потом уничтожены фашистами). Казанско-Николаевская церковь возникла вместе с крепостью Старый Оскол в мае 1593 года. Тогда она была деревянной, в 1802 году заменена каменной. Библиотечно-летописные традиции, вообще книголюбие поддерживалось здесь и после "Ильинского" пожара 20 июня 1862 года не только в форме церковной летописи, но и созданием типографии в 1873 году.
       Имелось упоминание о библиотеке в Старом Осколе в одном из донесений городничего Ковригина курскому наместнику о том, что в 1780 году в Старом Осколе возникли две частных первоначальных школы, основанные поповскими вдовами Прасковьей Санковой и Акулиной Поповой.
       "В оных школах, именованных начальными школами обучения детей Российской грамоте и чтению,- писалось в бумаге,- владелицы есть и лекарями травными, и учителями и воспитателями мудрости житейской для дел разных. Обучают они пятнадцать мальчиков... Книжиц есть своя библиотека без богохульства..."
       Чтобы убедиться в достоверности сведений о библиотеках, нам пришлось обратиться к некоторым другим источникам и выяснить, были ли в действительности книголюбы, упомянутые в черновых записках М.А. Веневитинова, в летописях Казано-Николаевской церкви и в народной молве? Если их не было, то могло не быть и того, что они любили, то есть книг и библиотек в Старом Осколе современного им периода. Во всяком случае, тогда проблема стала бы очень спорной.
       Среди других свидетельств пришлось обнаружить объемистую книгу П.М. Строева "Списки иерархов и настоятелей монастырских Российских церквей" (издана Археографической комиссией в Санкт-Петербурге в 1877 году). На странице 651-й этой книги приведены достоверные данные о строителях Троицкой Тюляфтиной Пустыни у Старого Оскола. Строитель Иринарх значится с 24 апреля 1659 года, строитель Марк - с апреля 1662 года, черный поп Авраамий - с октября 1668 года, игумен Никодим - с 1709 года, то есть через год после введения Петром I гражданского шрифта для печатания всех книг, кроме богослужебных.
       На этой же странице говорится и об игуменьи Успенского монастыря в Старом Осколе Евдокии. Время ее деятельности относится к 1730 году, когда подверглись реставрации Троицкая и Успенская монастырские церкви.
       Сопоставляя ранее полученные нами сведения с новыми, мы пришли к выводу, что библиотеки действительно имелись при том и другом старооскольских монастырях - при Троицком мужском и Успенском женском. Но возникли они, наверное (если их деятельность связана с приведенными выше именами) не в XV или XVI веках, а в XVII и в начале XVIII века. Кроме того, здесь были не только рукописные, но и печатные книги, наверное, наставительного и учебного характера.
       Остается полной загадкой, при каких обстоятельствах игуменья Успенского монастыря Евдокия уничтожила монастырскую библиотеку, но в народе врачебная и просветительно-книжная деятельность Успенского монастыря долго продолжала жить в памяти. Подтверждением этого служит следующий любопытный факт: в XIX веке, через 155 лет после уничтожения монастырской библиотеки и через 121 год после упразднения Екатериной II самого Успенского монастыря старооскольцы настояли отметить историческую роль монастырской библиотеки и ее учебно-просветительную деятельность, создав при Успенской церкви правый каменный придел во имя Мефодия и Кирилла, учителей славянских, чьи книги и азбуки имелись когда-то в библиотеке Успенского монастыря. Через 6 лет после возведения предела была открыта с 10 октября 1891 года начальная школа при церкви. В народе ее называли чаще "Мефодие-Кирилловской", подчеркивая этим свое уважение к имени "первоучителей словенских" и к тому факту, что их книги имелись в прошлые века и в Старом Осколе, порубежной крепости на Юго-Востоке государства Московского.
       Наиболее выясненной является история библиотечного дела в Старом Осколе и крае с XIX века.
       Например, по данным "Курских епархиальных ведомостей" от 21-28 февраля 1898 года" ("Ведомости издавались с 1870 года еженедельно по субботам), в Старооскольском крае в 1896 году имелось 18 школьных библиотек. О них упоминалось в ответе курского губернатора графа А.Д. Милютина на просьбу Старооскольского уездного училищного совета "воспомоществовать расширению оных библиотек и умножению их числа".
       Милютин писал училищному совету в 1896 году: "У вас 18 библиотек". Это вполне достаточно для уезда нашего времени. Обеспокойтесь, чтобы в оные библиотеки не проникали вредные для умов книги и помните, что библиотеки, как и начальные училища, должны утверждать в народе религиозные и нравственные понятия и распространять первоначальные полезные знания".
       В старооскольских библиотеках значилось тогда от 50 до 83 книг в каждой. Это были книги религиозно-нравственного характера "Русский паломник", "Троицкие листы", "Сборник рассказов новгородских", книжки 1, 2, 3 выпусков приходской библиотеки под редакцией В.И. Шемякина, "Неопалимая купина" и другое "чтиво".
       При библиотеке Покровской церкви, в слободе Ламской, была открыта школа грамотности, чтобы привлекать в нее транспортную рабочую молодежь и "спасать от революционной крамолы, во мнозе проникающей в депо и на линию..."
       На содержание библиотек расходовалось, как видно из отчетов, от 20 до 25 рублей на каждую. Лишь на содержание библиотеки Старооскольского духового училища было предусмотрено сметой 1898 года сто рублей. Одновременно на содержание канцелярии училища ассигновано 340 рублей. Сразу видно, что здесь писали в три с лишним раза больше, чем читали. Интересно отметить, что на "мелочные расходы училища" (из записи журнала  4 заседания съезда духовенства в Старом Осколе 10-12 июня 1897 года) было ассигновано 90 рублей, то есть суммы расходов "на мелочи" и на библиотеку были почти равными.
       Конечно, в подборе книг для библиотеки духовного училища начальство усердно руководствовалось указаниями курского губернатора А.Д. Милютина "не допускать в оные книг, вредных для умов". А так как учащимся скучно было читать "Жития святых" и другие религиозно-нравственные книги, почему и многие воспитанники духовных училищ пытались доставать себе книги на стороне, то начальство ввело в "Правила поведения для учеников духовных училищ" следующий характерный пункт: "Строго воспрещается воспитанникам брать книги для чтения из городской библиотеки и где бы то ни было, на стороне, помимо училищной библиотеки. Книга, взятая на стороне, отбирается начальством и не возвращается ученику, если будет признана не соответствующею целям училищного образования".
       Однажды под этими строками "Правил", вывешенных в училищной библиотеке, кто-то из воспитанников написал карандашом: "Бойтесь книг, господа!"
       Это ироническое замечание было выражением протеста против "Правил" и выражением желаний учащихся духовного училища читать хорошие книги, хотя бы они и совершенно "не соответствовали целям училищного образования" и находились "на стороне".
       В книге "Россия", изданной в Санкт-Петербурге в 1902 году под редакцией В.П. Семенова, сказано, что в 90-х годах XIX века в курской губернии имелось всего 16 городских библиотек (см. стр. 153-1560). В число этих шестнадцати входила также одна старооскольская библиотека с ее 312-ю книгами. В это же время в Курской губернии имелось 26 книжных складов и магазинов. Один из книжных магазинов был в Старом Осколе, в районе современной городской гостиницы. Принадлежал магазин сестрам Баклановым. С 1906 года при магазине была открыта библиотека, за пользование книгами в которой взималось 50 копеек в месяц. Количество постоянных читателей в этой библиотеке не превышало 227 человек.
       Кроме библиотечной деятельности, владелицы книжного магазина занимались изданием открыток с различными видами города Старого Оскола и его окрестностей. Издательской деятельностью занимался также аптекарский магазин А.З. Рутенберга.
       Открытки расходились в местном крае, в различных областях страны и за границей в качестве иллюстрированных почтовых карточек Всемирного почтового союза "Россия".
       Из 18 типографий и литографий, имевщихся в 90-е годы XIX века в Курской губернии, в Старом Осколе действовали две. Это косвенно указывает на то, что Старый Оскол в рамках Курского края занимал в области культуры солидное место.
       Вопрос о типографском деле в Старом Осколе имеет определенный исторический интерес. К моменту 360-летнего юбилея города в мае 1953 года старооскольской типографии исполнилось 80 лет. И появилась она на том самом месте, где в XVI веке основатели Оскольской крепости построили деревянную церковку имени Угодника Николая. К концу XVIII века эта церковка пришла в полную ветхость, на ее месте построили в 1802 году каменный двухэтажный храм. Колокольня строилась с 1830 по 1857 год. Стены ее достигали пяти метров толщины. Высота колокольни с крестом - 90 аршин. Прочность стен была неимоверной, так как скрепляющим кирпичи материалом служили местные мергели с примесью творога и яиц (по летописным данным Николаевско-Казанской церкви, израсходовано до сорока тысяч яиц при строительстве церкви и колокольни).
       Снаружи, на одном из ярусов, колокольня была украшена четырьмя скульптурными изображениями Евангелистов, поставленными в нишах стен (отголосок униатских компромиссов).
       При церкви имелось 63 десятины хлебопашной земли, 17 десятин леса и полторы десятины сенокосов. Доходы церкви были большие. Кроме того, в ее руки попали целые состояния некоторых купцов, пожелавших спасаться от грехов своих в молитве и в уходе от мира сего. Например, бывший прихожанин Казанско-Николаевской церкви, купец Иван Павлович Соломинцев передал церкви свое имущество, а сам ушел на Афон, где сделался иеросхимонахом и духовником Русской братии на Афоне под именем старца Иеронима (летописное свидетельство Казанско-Николаевской церкви и грамота братии монастыря святого Пантелеймона на Афоне, осмотренные автором "Частички Родины" в фондах Старооскольского краеведческого музея в 1935 году).
       Занималась церковь ипотечными операциями, то есть давала ссуды под залог различной недвижимости. В частности, попал в ипотечную сделку с Казанско-Николаевской церковью проторговавшийся купец Радченко. И пришлось этому "рабу божию" расстаться со своим имуществом: за невыплату ссуды и процентов перешли в собственность церкви от купца Радченко каменный двухэтажный дом с винтовой средневековой лестницей на второй этаж, каменный сарай и выход под домом.
       Вскоре церковь приобрела три торговых лавки, начала бойко сдавать свои помещения в аренду. Особенно активно развернулась хозяйственная деятельность церкви при поступлении туда на службу священника Иоанна Порфирьевича Каллистратова.
       К Казанско-Николаевской церкви он имел непонятное, казалось на первый взгляд, влечение еще с детства. Сам он объяснял это влечение "наличием в Казанско-Николаевской церкви летописи местной, в коей дела разные и речения записаны бысть за многая лета, а преумножить запись оных дел местных в душе моей потребностью велией стало..." (Исповедный лист в летописи, отцом Иоанном начерченный в день 24 мая 1862 года по началу служения в сем храме).
       Еще до поступления на службу в эту церковь И.П. Каллистратов, сын священника Покровской церкви, "имел почерк ясный, привечаем был к записи в летопись церковную деяний разных и речений... под голос оковидцев", что и считаем теперь полезным: по записям Иоанна Каллистратова знаем о многих событиях в Старом Осколе (20 июля 1862 года, например, был в городе опустошительный "Ильинский пожар. Он совпал по времени с остановкой здесь писателя Салтыкова-Щедрина, ехавшего из Воронежа в Белгород. Об этом Каллистратов написал весьма подробно, объясняя пожар наказанием Божиим за грехи града Старого Оскола, приютившего безбожного сочинителя в стенах своих. - Глаголом своим с амвона,- признается в летописи Иоанн, приходилось самоотреченно сеять в сердца прихожан своих просветление и воскипение на крамолу Салтыкова-Щедрина, властям предержащим непотребную и мерзкую еси... И ходатойственную канитель об анафеме для сочинителя вел перед иерархом Белгородским и Курским... Прости мне, боже, нетерпение мое и огнь в груди пылающий...").
       Знаем и о том, что Казанско-Николаевская церковь получала доход от сдачи в аренду домов, помещений для трех лавок, выхода под домом и других построек, приобретенных по ипотеке.
       Чтобы крамолу в сердца людей с малолетства не допускать, Иоанн Каллистратов с 8 ноября 1866 года открыл в церковном помещении церковно-приходское училище и стал обучать в нем сорок мальчиков, состоя заведующим и законоучителем училища при храме, а также в уездном училище города Старого Оскола. "Воспитание есть разум и воля Божия,- говорил он.- Како аукнем, тако отзовется, откликнется..."
       За усердие и благопристойность деяния был отец Иоанн возвеличен в протоиреи, о чем также не преминул записать в летописи).
       В листах рукописи лета 1875-го содержится история освещения верхнего этажа храма (восстановлен после губительного пожара 20 июля 1862 года) епископом Курским и Белгородским Сергием Ляпидевским, а также история возникновения типографии в Старом Осколе (ее также епископ освятил по просьбе Иоанна Каллистратова).
       "В августе дня тринадцатого 1873 лета типография при храме нашем открыта бысть нашими стараниями и попечением частного поверенного раба божия Павла... Печатались на ручных станках бланки фирм купеческих, бумаги земские и волостных управ, а также графления разные государева казначейства... печаталось еси ото дня начала и поныне. Отныне же и во веки веков печатать соблаговолено благословением епископа Курского и Белгородского все доброе и полезное: тропари, молитвенники, поминальники, проповеди... Да и бумаг прежних, а не только епархиальных, не чураться, по доходности исходить в смысле..."
       Итак, начало типографии в Старом Осколе положено в 1873 году, в августе месяце, "стараниями протоиерея Казанско-Никольской церкви Иоанна Порфирьевича Каллистратова и попечением частного поверенного раба Божия Павла... печатать соблаговолено благословением епископа Курского и Белгородского все доброе и полезное..."
       В конце восьмидесятых годов XIX века начались трения между компаньонами типографии из-за характера ее дальнейшей деятельности: раб божий Павел настаивал на приобретении специального печатного камня, "коий рисунком можно жирным по плоскости изукрасить потребно, а пробелы увлажнить и невосприимными к краске сотворить, чтобы способом оным печатать виды разные и узоры для добра и пользы".
       Не возражал против камня и протоиерей Иоанн. Но раздор начался непримиримый, когда раб божий Павел заявил, что печатание "ликов угодников, разве если кроме ликов Георгия Победоносца и Неопалимой Купины, выгоды не сулит... Предпочтительно печатать надо виды графские, уголки живописные, памятники старины глубокой, этикетки на конфеты, вина, сласти разные..."
       Закончился спор тем, что протоиерей Иоанн вышел из компаньонства и положил с раба божьего Павла столь высокую ренту за помещение и станы типографии, начал так энергично корить работу типографии с церковного амвона и всеми другими средствами и методами, что это предприятие быстро пошло в упадок: заказчики отвратились от типографии, бросились в Курск со своими заказами и в другие города. Умел протоиерей организовать блокаду, хотя и типографий тогда, в конце XIX века, в Курской губернии было мало: всего 18 типографий и литографий, из них две единицы - в Старом Осколе.
       Вскоре на заборах появилось объявление в траурной рамке о продаже типографии и "камня печатного" при ней.
       В это время у почетного потомственного гражданина Попова Алексея, жившего в доме на Курской улице, рядом с современным кинотеатром, три сына в раздел пошли: двум сынам почетный гражданин потомственный передал свой дом с торговыми лавками, а для третьего, Алексея, купил дом с типографией и литографией. С той поры стали называть типографию в Старом Осколе "печатней Попова". В ней в 1893 году отпечатан большой отчет правления общества пособия бедным. В этой "печатне" до 1912 года хозяйничал Алексей Алексеевич Попов, потом дело перешло в руки его сына, Александра.
       Это были предприимчивые люди, даже не прочь поиграть в "демократию" и в связь с народом. Есть свидетельства, что полиция держала Поповых на подозрении, вызывала их на допрос несколько раз в связи с появлением в старом Осколе крамольных листовок.
       Неизвестно, знали ли Поповы или не знали, что их шрифтами и литографским камнем пользовались подпольщики, но пользование это имело место: среди старооскольцев распространялись прокламации против царизма в 1905 году и в 1911 году, в 1912 году. Читавшие эти прокламации и распространявшие их люди единодушно подтверждали, что эти прокламации печатались в местной типографии Старого Оскола.
       В частности, читали и сами распространители старооскольские прокламации. Старый железнодорожник, ныне пенсионер, Алексей Григорьевич; бывший батрак рождественского имения графа Орлова-Давыдова, персональный пенсионер, член КПСС Лазебный Николай Александрович; старый рабочий, персональный пенсионер, член КПСС Мирошников Иван Федорович; Мария Никифоровна Черных, старая подпольщица и другие.
       С работой старооскольской типографии оказались связанными много людей, часть из которых оказала определенную помощь революционному движению.
       Например, жили в Старом Осколе сестры Баклановы. Они владели небольшим книжным магазином на Курской улице (всего в губернии имелось тогда 26 книжных складов и магазинов). Во время первой русской революции Баклановы открыли при магазине библиотеку, в которую привлекли до 227 человек из простонародья. Для читателей библиотеки делались доклады, среди них распространялись революционные прокламации, что потом, после подавления революции, послужило для полиции основанием долгое время стеснять деятельность книжного магазина Баклановых, а библиотека совсем была закрыта на несколько лет.
       Кроме библиотечной деятельности, владелицы книжного магазина, войдя в тесное сотрудничество с владельцем типографии и литографии, активно занимались изданием открыток с различными видами города Старого Оскола и его окрестностей, памятников старины, выдающихся бытовых сценок и так далее, издательской деятельностью занимался также аптекарский магазин А.З. Рутенберга, часто служивший местом явок подпольных работников революции.
       Открытки расходились в местном крае, в различных областях империи и за границей в виде иллюстрированных почтовых карточек Всемирного почтового союза "Россия". В годы реакции купец Землянов Константин Петрович, связавшийся с местными социал-демократами еще в 1905 году и находившийся в очень близких отношениях с владельцем типографии Поповым, сумел достать необходимое количество шрифта и приспособлений для печатания листовок по поручению скрывавшейся у него группы подпольщиков - Бессонова Василия Григорьевича, Лазебного Николая и Безбородова Митрофана.
       Подпольная типография была создана в подвале дома купца Землянова, на перекрестке улиц Успенской и Мясницкой. "Первые прокламации из этой типографии вышли в 1911 году, когда шел в Старом Осколе суд над чернянскими крестьянами за поджег имения князя Касаткина-Ростовского... Но наибольшей активности подпольная типография достигла в дни после ленского расстрела... Одна за другой появлялись в городе и окружающих деревнях прокламации с призывом рабочих и крестьян к революции, к свержению царизма.
       Полиция воспользовалась услугами провокаторов Юрканова и Хромовича, которые предали типографию за 500 рублей вознаграждения. Большевики Бессонов, Безбородов и Лазебный были арестованы и погибли на каторге. Провокаторы покончили жизнь самоубийством, когда в 1917 году в руки Старооскольского Совета попали документы об их "деятельности" и Совет принял решение арестовать их" (А. Родин, История родного города, Москва, 1951 г., стр. 17).
       В начале ХХ века в Старом Осколе была открыта господином Подобедом вторая типография на Успенской улице (сейчас в этом доме живет учитель И.П. Иванов). Этот плотный человек с густой окладистой седой бородой заявил: "Политика меня не интересует! Выгода и барыш,- вот мой символ веры..."
       Но политика сама по себе лезла в типографию по воле истории.
       В 1916 году при содействии сестер Баклановых были напечатаны в типографии Попова Александра антивоенные листовки, распространявшиеся среди солдат "выздоравливающей команды", новобранцев и солдат реквизиционных отрядов. Листовки призывали солдат бросить оружие и возвратиться по домам, к семьям. А листовки, адресованные к крестьянам, рекомендовали им оказывать вооруженное сопротивление царской реквизиции.
       Результат этой агитации оказался значительным: около половины солдат эшелона, подготовленного к отправке со станции Старый Оскол, дезертировало, а оставшиеся взбунтовались. Их поддержали железнодорожники. Последние выставили свои требования: восьмичасовой рабочий день! Не остались глухи к призывам и крестьяне. Они изгоняли солдат и чиновников реквизиционных отрядов. Уездный исправник жаловался губернатору: "...в Чернянке крестьяне повредили мне ухо камнем..."
       Власти настолько встревожились, что Курский губернатор 9 июня 1916 года приказал ввести в губернии военное положение.
       Вот тут господин Подобед открыл полностью двери типографии для политики: все другие типографии бастовали, а подобедовская напечатала приказ губернатора. "Выгода и барыш,- вот мой символ меры!"- продолжал бубнить свое господин Подобед, пытаясь доказать, что он стоит вне политики.
       После Февральской революции, когда возник в Старом Осколе Совет Рабочих и Солдатских депутатов, господин Подобед снова показал, что он не аполитичен: отказался печатать в своей типографии газету Совета "Меч свободы" (ее печатали в типографии Попова. Сейчас еще живы некоторые из бывших наборщиков газеты "Меч свободы". Один из них, Павел Петрович Дерябин, работает теперь директором Старооскольской типографии. Другой, Николай Иванович Акинин, работает инкассатором государственного банка и секретарем первичной партийной организации). Зато Подобед проявил чуткость и заботу о дворянине Льве Денисове, который пробрался в партию социалистов-революционеров, захватил пост председателя Уездного Совета Крестьянский депутатов и, получив значительные средства от Курского Губернского "Народного Совета", активно развернул издательскую деятельность.
       Со Львом Денисовым Подобед жил душа в душу, даже сам лично, не взирая на преклонный возраст свой, вставал к набору. Выходили из типографии Подобеда многочисленные листовки и воззвания к крестьянам с призывом поддержать Временное правительство, терпеливо ожидать разрешения земельного вопроса Учредительным собранием и не верить зову большевиков о самовольном захвате земли.
       В начале декабря 1917 года обе типографии в Старом Осколе были национализированы Советом.
       В настоящее время от старых типографий сохранился один лишь прямоугольный литографский камень. Его иногда используют при ручном тискальном станке для нанесения краски на набор. Но какова же была техника в прошлом? С 1873 года и до 1902 года типография была оборудована несколькими ручными станками.
       В 1902 году Подобед открыл свою типографию, оборудованную двумя плоскопечатными машинами. Это встревожило Попова: он не мог выдержать конкуренции против машин, опираясь на ручные станки. Собрал средства, приобрел машины.
       Накануне первой мировой империалистической войны типография Попова уравнялась технически с типографией Подобеда: было в действии два ручных печатных станка, две плоскопечатных машины немецкой фирмы "Аусбург", один литографский камень.
       При наличии такой техники продолжала типография работать и после революции, печатая различные газеты ("Набат", "Меч свободы", "Известия Старооскольского Совета" и другие), воззвания, бюллетени. Бывший наборщик типографии товарищ Акинин Николай Иванович рассказывает: "В семнадцатом году типография была завалена бюллетенями. Их так много, со списками кандидатов от разных партий, что и трудно было подсчитывать. Из типографии бюллетени выдавались по весу на пуды и берковцы".
       Печатала тогда типография избирательные документы и воззвания для нескольких уездов, для войсковых частей, различных многочисленных общественных организаций. Тогда цензуры почти не было, стеснения не было...
       Летом 1919 года старооскольская типография обслуживала нужды XIII-й Красной армии. Акинин Н.И. в своих воспоминаниях об этом времени писал: "В мае 1919 года вся комсомольская организация была мобилизована. Из собранных со всей губернии комсомольцев создали в Курске две дивизии войск. Я получил назначение в 42-ю дивизию 13-й Армии, работал в Политотделе в качестве типографского наборщика. Политотдел летом 1919 года находился на станции Голофеевка. Издавалась газета "Красный воин". Типографское оборудование, взятое в Старом Осколе, находилось в вагоне. Приходилось печатать газету и в Старом Осколе, в типографии, где застала меня революция..." Это подтвердил также боец 42-й дивизии Павел Петрович Дерябин. Он рассказал, что в 1919 году, когда пришлось под натиском белых оставить Старый Оскол, Усовнархоз эвакуировал типографию вместе с другим своим имуществом в Москву, сдал на хранение товарной конторе железной дороги на Рогожской заставе.
       Лишь в 1920 году типография была возвращена в Старый Оскол. до 1928 года она выполняла заказы государственных учреждений и предприятий, печатала различные бланки, формы отчетности, "Записные книжки", "служебные записки", "Поручения", этикетки для кондитерских изделий, вин и др.
       В 1929 году был создан Старооскольский округу ЦЧО, начала выходить окружная газета "Путь Октября" (кончился трехлетний перерыв в выпуске старооскольской газеты, типография снова погрузилась в газетную работу).
       При реорганизации округов в 1930-1931 годах в Старооскольской типографии печатались газеты нескольких районов, в том числе Старооскольского, Велико-Михайловского, Баброво-Дворского, Ястребовского.
       В 1933-1934 годах Старооскольская типография печатала, кроме Старооскольской газеты "Путь Октября", газеты Политотделов МТС Старооскольской, Пушкарской, Ястребовской, а также газеты Политотдела строительства железной дороги Москва-Донбасс, Транспортной многотиражки Старооскольского железнодорожного узла, многотиражки Старооскольской организации профсоюза работников торговли.
       Осенью 1941 года, когда в Старом Осколе разместились Курские областные учреждения, выход газеты "Путь Октября" был приостановлен. В типографии печаталась уменьшенным форматом областная газеты "Курская правда". Кроме того, здесь печатались две военных газеты: дивизионная и газета 40-й Армии.
       В связи с продвижением немцев к Старому Осколу, началась отсюда эвакуация весьма поспешно. 1-го июля 1942 года оборудование Старооскольской типографии было вывезено в село Шаталовку, в тридцати пяти километрах юго-восточнее Старого Оскола.
       Намечалось продолжать издание "Курской правды" в этом селе, отрезанном от всех железных дорог.
       Вскоре Шаталовка оказалась в тылу немецких войск, а все имущество и оборудование Старооскольской типографии было кем-то уничтожено в Шаталовке.
       В здании Старооскольской типографии в городе к моменту оккупации немецкими войсками оставалась малопригодная плоскопечатная машина. Старые шрифты ("Гарт") были закопаны в ящиках в подвале типографии.
       Кто-то предательски выдал машину и шрифты оккупантам. На этой базе стал издаваться в Старом Осколе фашистский листок "Новая жизнь", существование которого было прекращено Советскими войсками, освободившими Старый Оскол от фашистских оккупантов 5 февраля 1943 года.
       В период оккупации был почти совершенно разрушен наборный цех типографии (одноэтажный), сильно пострадало двухэтажное здание печатного цеха.
       В полуразрушенном здании небольшой коллектив типографии, пользуясь отвоеванными у фашистов шрифтами и машиной, начал печатать газету "Путь Октября".
       О темпе и характере жизни города в те дни рассказывают нам короткие заметки в номере газеты "Путь Октября" за 11 февраля 1943 года: "...добровольческая бригада восстанавливает электростанцию. 9 февраля в учреждениях города и в части жилых домов включен свет... Специальная бригада ...начала восстановление железнодорожного пути... Бригада Горжилотдела восстанавливает дом Райкома партии..."
       Восстановительные работы в городе приняли форму всенародного движения. Коллектив типографии взялся за восстановление здания типографии. Государство оказало в этом большую помощь.
       К 1950 году Старооскольская типография была в полной мере восстановлена, за исключением цинкографии. В 1957 году намечено открыть и цинкографию.
       Если в дореволюционной России не было ни одного завода полиграфических машин, приходилось все оборудование типографии привозить из-за границы, то в настоящее время сложнейшая полиграфическая техника изготовляется на отечественных советских заводах.
       Это позволило быстро укомплектовать Старооскольскую типографию быстроходными плоскопечатными машинами, бумагорезальным полуавтоматом, проволокошвейной машиной.
       С марта 1956 года введена в действие наборная строкоотливная машина "Линотип".
       В настоящее время в Старооскольской типографии печатается более чем пятитысячным тиражом районная четырехполосная газета "Путь Октября", а также газета "За руды КМА" (Орган Управления партийной организации и профсоюза КМАруда).
       Приступлено к экспериментам изданий книжно-брошюрного характера. Отпечатаны, например, следующие книги: а) Сборник трудового законодательства для Министерства Торговли (Тираж 1500 экз., формат а-5, стр. 64), б) "Учёные записки" Старооскольского пединститута, том 1, тираж 300 экз.
       С ростом механизации резко увеличилась производительность труда. Например, вручную рабочий набирал за смену 13.000 печатных знаков, а при "Линотипе" выработка достигла до 55.000 печатных знаков при наборе газетной строки, до 75.000 печатных знаков при наборе книжной строки.
       Возможности типографии сильно вырастут при вводе в действие цеха типографии в конце 1957 года. В частности, не будет задержек в работе из-за тех или других клише, выполняемых в настоящее время для Старого Оскола в Москве и других городах страны.
      
       Первая Русская революция 1905-1907 годов овеяла свежим воздухом жизнь края и значительно толкнула вперед всю жизнь, в том числе и библиотечное дело. В частности, как показывают земские и другие архивные документы, к 1912 году число школьных народных библиотек в Старооскольском уезде возросло до 30. В них насчитывалось 3.135 книг. В городской библиотеке при земской управе насчитывалось 1.359 книг и значилось 272 постоянных читателя. Продолжала функционировать частная библиотека при книжном магазине Г.В. Баклановой. Но весь фонд народных библиотек уезда не превышал 5.000 томов. Насколько это был мизерный книжный фонд, судите по сравнению его с книжным фондом одной лишь советской библиотеки при Старооскольской средней железнодорожной школе  15: на 22 ноября 1952 г. в этой библиотеке имелось 6.000 томов книг на сумму в 18 с лишним тысяч рублей. Это значит, что в одной библиотеке советской средней школы имеется книг больше, чем во всех народных библиотеках целого дореволюционного уезда.
       Конечно, в дореволюционном Старооскольском крае имелись богатые и даже роскошные библиотеки в некоторых дворянских имениях, вроде имения Арцыбашева в селе Покровском Ястребовской волости. Но туда не было доступа для народных масс. Лишь после Октябрьской революции многочисленные тома этих книг с позолоченными корешками стали достоянием народа. Помнится бурное время Октября 1917 года, когда окрестные крестьяне торжественно несли из библиотеки Арцыбашева огромные связки книг и сдавали их в школьные библиотеки в обмен на пачки старых газет "для курева". Среди других книг была огромная книга Элизе Реклю "Человек и земля".
       Дореволюционные местные власти пытались иногда создать видимость своей заботы о библиотечном деле. Так, например, Старооскольское уездное земство наметило на своем октябрьском заседании 1912 года открыть в 1913 году еще две библиотеки - Каплинскую и Незнамовскую, но тут же земство отняло от сумм, ассигнованных на библиотеки, 600 рублей на покупку царского портрета для школ и оставило на 1913 год для всех библиотек уезда лишь 1868 рублей, т.е. всего лишь в три раза больше, чем затрачено на бесполезный для народа царский портрет.
       На снабжение ученическими библиотеками и наглядными пособиями 14 вновь открытых школ земство отпустило на 1913 год всего... 350 рублей.
       Всего народных библиотек-читален в Старооскольском крае в 1913 году оказалось 35, а на пополнение их книгами ассигновано... 900 рублей, на открытие Каплинской и Незнамовской библиотек отпущено 200 рублей, на оплату всех библиотекарей ассигновано 768 рублей (по 12 рублей в год), в том числе на библиотеку для служащих уездной земской управы - 360 рублей.
       Вдумчивое отношение ко всем этим цифрам, характеризующим библиотечное дело в Старооскольском дореволюционном крае и отражающим общую картину положения библиотек в царской России, приводит нас к выводу: не только материально, но и духовно грабили народ помещики, капиталисты и царь, не допуская народ к чтению хороших книг. И библиотек мало, и напичканы они были черносотенно-монархической и кадетской литературой, и средств на библиотеки отпускалось ничтожно мало, хотя налоги с крестьян и других трудящихся возрастали, а недоимку царские власти взыскивали немилосердно.
       На заседании уездного земства 12 октября 1912 года крестьянские гласные Морозов и Чечулин, отражая настроение крестьян в уезде, заявили, что "у крестьян за недоимки продают последнюю курицу". Заявление это было сделано в знак протеста против решения земского собрания снять с дворянки Ивановой полугодовой оклад земского сбора за мельницу и рассрочить на 5 лет остальную недоимку Ивановой по земскому сбору в сумме 2.326 рублей 40 копеек и пени 670 рублей 72 копейки.
       Тогда из протеста крестьян ничего не вышло. Только Октябрьская социалистическая революция изменила все дела коренным образом. Об этом, если взять вопрос о библиотеках и книжных фондах, говорят следующие данные: в Старооскольском районе, являющемся лишь третьей частью дореволюционного уезда, имелось к 35-й годовщине Октября (7 ноября 1952 года) в 30 библиотеках при семилетних и средних школах всеобуча 18.500 книг. Кроме того, в 47 начальных школах имеются штатные и внештатные 47 библиотек с книжным фондом в 10.000 томов, в других учебных заведениях города (Учительском институте, Геологоразведочном техникуме, медшколе, школе механизации, школе ФЗО, железнодорожных школах  15, 2, 8, в городской средней школе рабочей молодежи и др.) и парткабинетах насчитывалось к ноябрю 1952 года 12 библиотек с 56.331 книгой.
       Таким образом, к ноябрю 1952 года в Старооскольском районе имелось штатных и внештатных 87 библиотек при учебных заведениях всех звеньев и 2 библиотеки при парткабинетах с общим числом книг - 84.831.
       По данным районного отдела культпросветработы, имелись к 35-й годовщине Октябрьской революции, кроме указанных выше, 8 сельских библиотек с 21.000 книг (в 1946 году их насчитывалось 2 с книжным фондом в 3.500 книг; в 1950 году в 5 сельских библиотеках имелось 13.000 книг). Профсоюзных библиотек, учитываемых по отделу культпросветработы, в ноябре 1952 года было 8 с 19.326 книгами в них (в 1950 году этих библиотек насчитывалось 5 с 8.500 книгами). В 3-х приклубных библиотеках райполитпросветского ведомства на ноябрь 1952 г. значилось 6.500 книг.
       В городской библиотеке на 1.IX.1950 г. было 9.261 томов, а на 1.X.1952 г. количество книг здесь возросло до 11.590. Постоянных читателей городской библиотеки в 1950 году было 2.711 человек, а в 1952 году число читателей возросло до 3.000 человек.
       В районной библиотеке в 1950 году имелось 9.130 книг, а в ноябре 1952 года книг насчитывалось здесь 11.119. За этот период количество читателей возросло с 2.465 до 2.804 (рабочих - 385, служащих - 693, колхозников - 680, учащихся 863, других лиц - 183).
       В детской библиотеке, возникшей в 1951 году, имелось 4.349 книг и 908 постоянных читателей. К ноябрю же 1952 года в библиотеке книг оказалось 6.123, а число постоянных читателей возросло до 1.188.
       Возрос с 1959 года по ноябрь 1952 года книжный фонд изб-читален и сельских клубов. Если в 1950 году в 20 избах-читальнях района насчитывалось 15.000 книг, то в 20 избах-читальнях района к ноябрю 1952 года книг стало 20.000. Соответственно возрос книжный фонд в 12 сельских клубах с 4.800 до 8.200 книг.
       Выходит, если подсчитать итог всех данных районного отдела политпросветработы, в ведении этого ведомства имеется всего 27 сельских, профсоюзных, приклубных, городских и районных библиотек с книжным фондом в 84.158 на ноябрь 1952 г. Да в 20 избах-читальнях и 12 сельских клубах насчитывалось к ноябрю 1952 года 28.200 книг.
       Имеются солидные библиотеки и при многих производствах Старооскольского района. Например, в библиотеке Старооскольского механического завода к концу 1952 года насчитывалось 8.000 книг, в библиотеке КМА-строя - 6970 книг, в библиотеке стройуправления - 1.800 книг.
       Всего в Старооскольском районе имеется библиотек различных ведомств на ноябрь 1952 года - 117 с книжным фондом в 185.759 книг, что в 37 раз превышает книжный фонд всех библиотек дореволюционного уезда, хотя населения в уезде было в 2,2 раза больше, чем в современном районе.
       Нельзя умолчать о том, что к 35-й годовщине Октябрьской революции в Старооскольском районе имелось много колхозов с несколькими библиотеками и такими книжными фондами в них, которые в несколько раз превосходили книжный фонд библиотек всего дореволюционного уезда. Вот, например, в 4-х библиотеках колхоза имени Мичурина имелось 11.000 томов. А ведь 40 лет назад во всех библиотеках дореволюционного уезда насчитывалось всего 5.000 томов книг.
       Обуховская сельская библиотека имела к 35-й годовщине Октября 3.000 книг и 467 постоянных читателей, Пушкарская библиотека имела 2.500 книг и 402 постоянных читателя, Казачанская библиотека довела книжный фонд до 3 тысяч томов и привлекла 347 постоянных читателей, Сорокинская библиотека увеличила фонд до 4.000 книг и вырастила 230 постоянных читателей и т.д.
       Рост книжных фондов, библиотек, читателей является прямым результатом заботы Советского государства и Коммунистической партии о поднятии культуры народа. Если к 1951 году на культурно-просветительное дело было израсходовано в Старооскольском районе только по районному бюджету 500 тысяч рублей, то в 1952 году эти расходы возросли до 646.000 рублей. Если же присовокупить к этому расходы на библиотечное и вообще культурно-просветительное дело по линии Учительского института, Геологоразведочного техникума и других учебных заведений и производств, не учитываемых системой районного отдела политпросветработы, то сумма расходуемых на библиотеки и другие виды культпросветских мероприятий в Старооскольском районе возрастет до 1 миллиона рублей в год, то есть окажется в 500 с лишним раз больше сумм, отпускаемых на библиотеки в 1913 году.
       Но не только по линии роста библиотек в нашем крае ярко сверкает превосходство советского строя перед строем дореволюционной России. Это неизмеримое превосходство видно во всем, в частности и в состоянии подписки населения на газеты и журналы.
       Мы располагаем следующими интересными данными: в 1912 году на весь Старооскольский уезд шло по подписке 84 экземпляра газет и 32 экземпляра журналов. В 1952 году в Старооскольский район, меньший в 2,2 раза по населению, чем уезд, поступило 14.000 экземпляров газет и 2.130 экземпляров различных журналов.
       О динамике роста подписки на газеты и журналы в нашем крае с 1912 по 1952 год вы можете получить полное представление по диаграмме  11, приложенной к настоящей книги.
      
       Диаграмма  11.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      

    IX

      
       Революционное движение в дооктябрьский период
      
       Вместе с развитием местной промышленности и строительством железной дороги в конце XIX века росло количество рабочих в Старооскольском крае. Постоянное же общение с пролетарским Донбассом, с пролетариями Москвы и других промышленных центров ускорило политическое вызревание старооскольских рабочих. В Курской губернии, уступая лишь Белгороду и Курску, старооскольские рабочие первыми втянулись в революционное движение и проявили дух пролетарской солидарности с общерусским революционным движением.
       Старооскольские рабочие в 1901 году провели демонстрацию солидарности с рабочими Обуховского военного завода в Петербурге. Персональный государственный пенсионер Никанор Петрович Рыжих, осужденный царским судом на каторгу за участие в восстании матросов Черноморского флота в ноябре 1905 года, на одном из заседаний членов литературной группы при газете "Путь Октября" в 1938 году рассказал о демонстрации старооскольцев следующее:
       "В одно из воскресений мая-месяца 1901 года собралось много рабочих возле железнодорожного депо. Машинист депо Федор Ширяев, взобравшись на котел, говорил о подавлении царскими войсками стачки на Обуховском заводе и призывал высказать свое сочувствие и поддержку обуховцам, протестовать против произвола царизма.
       Потом принесли фанерный транспарант с надписью: "Да здравствуют обуховцы!" Появился красный флаг. С песнями двинулись рабочие в город. Пока дошли до моста через Оскол, число демонстрантов и присоединившихся к ним любопытных людей возросло до пятисот человек.
       Все шло хорошо. Но на Успенской улице (теперь Октябрьской) на демонстрацию напали полицейские и солдаты. Кое-кого арестовали, других избили. В этот день я попал ночевать в дом арестуемых, и запомнил демонстрацию на всю жизнь, хотя присоединился к ней из-за любопытства. Потом, будучи призван в Черноморский флот, я уже сознательно принял участие в восстании "Очакова", за что и получил от царского суда каторгу".
       На этом же заседании литгруппы рассказ Рыжих Никанора был подтвержден старым старооскольским железнодорожником Константином Михайловичем Анпиловым, получающим персональную государственную пенсию за участие в восстании Черноморского флота против царизма в 1905 году. Подтвердил вышеописанные факты и пожизненный пенсионер Колосков Алексей Григорьевич.
       Этот человек с 1900 года работал в Старооскольском железнодорожном депо, хорошо знал социал-демократа машиниста Федора Ширяева, руководившего революционной работой в Старом Осколе с конца XIX века. Он знал и Василия Григорьевича Бессонова, замученного потом царскими палачами в Сибири. "Вместе с Василием Григорьевичем Бессоновым, - пояснил товарищ Колосков, - мы с 1900 года работали в депо учениками, а потом были вовлечены в революционную работу группой социал-демократов, действовавших на узле. Среди них наиболее активными были машинист Федор Ширяев, механик Кузьма Сорокин, слесарь Афанасий Иванович Федоров".
       Следует отметить, что имена Анпилова Константина Михайловича под  104, Рыжих Никанора Петровича под  75, Клюбина Александра Ивановича под  92 и других старооскольцев упомянуты в числе приговоренных к каторжным работам с последующей отдачей под надзор полиции решением Военно-морского суда Севастопольского порта от 24 ноября 1906 года под председательством генерал-лейтенанта Андреева "по обвинению в преступных деяниях, предусмотренных 109 статьей XVI книги собраний морских постановлений, 51 и 100-й статьей Уголовного уложения, ...за явное восстание с намерением противиться начальству и... участие в насильственных действиях мятежников" (Из приговора Военно-морского суда Севастопольского порта от 24 ноября 1906 г.).
       Многие старооскольцы знают такого пропагандиста музыкальной культуры, каким был Михаил Гаврилович Эрденко. Но мало кому известна его биография. Он родился в бедной семье старооскольского цыгана-скрипача в Старом Осколе, на Гусёвке, 23 сентября 1886 года.
       На деньги, собранные старооскольской интеллигенцией по подписному листу, одаренного мальчика определили в Харьковское музыкальное училище. Его скрипичная игра в училище и на концертах для публики получила высокую оценку, сам он был рекомендован в Московскую консерваторию, в класс педагога Гржимали.
       Пятнадцатилетний Михаил Эрденко поступил на работу в театр Корша, чтобы заработать на пропитание для осиротевшей семьи (умер отец). И все же консерваторию он закончил с золотой медалью.
       Революционно-демократически настроенный Эрденко с другими старооскольскими земляками включился в 1905 году в революционные действия московского пролетариата. В 1905 году участвовал в баррикадных боях, а еще раньше он руководил сводным оркестром революционных студентов на похоронах Николая Эрнстовича Баумана, убитого черносотенцами, за что был сослан сперва в Вологду, а затем в Архангельск.
       Но царские репрессии не устрашили Эрденко, он продолжал служить народу средствами музыки, пропагандируя произведения Чайковского и Баха, Паганини и Венявского, Шопена, Дворжака и других.
       Вместе с народом шел он в революции. В 1917 году М.Г. Эрденко было присвоено звание профессора художественным советом Киевской консерватории.
       В 1926-1927 годах Михаил Гаврилович давал концерты в Польше и Китае, содействуя сближению народов этих стран с народами Советского Союза.
       С 1935 года он - профессор Московской консерватории по классу скрипки.
       Умер Михаил Гаврилович в мае 1940 года, имея высокое звание заслуженного деятеля искусств.
       Мы сказали здесь об Эрденко потому, что его биография связана со Старым Осколом и помогает нам понять поступки и других старооскольских земляков, понять роль революционной традиции и тот факт, что революцию делал весь народ, в том числе и старооскольцы.
       Старооскольские земляки поддерживали революционную честь Старого Оскола в Москве и на кораблях и в портах Черного моря во время Первой Русской Революции не случайно: они, как указывал Никанор рыжих, помнили первую демонстрацию старооскольских рабочих в 1901 году и сознательно подняли свое оружие против царизма в 1905 году, уже будучи матросами.
       Основная масса старооскольских рабочих тогда сосредотачивалась на железной дороге. Изучающим историю Старооскольского края нельзя этого забывать, равно как и того факта, что в тот период, когда перед большевиками встала "Цель - свалить царизм, ликвидировать полностью пережитки средневековья" (И. Сталин, Вопросы ленинизма, изд. XI, стр. 54), среди старооскольских рабочих, особенно среди крестьян, имели сильное влияние эсеровские организации, возникающие здесь в 1902 году. В железнодорожном поселке эсерами руководил некий Бреус.
       Источники эсеровского движения в Старооскольском крае были те же, на которые указывал В.И. Ленин в своих работах о народниках: "Источники народничества - преобладание класса мелких производителей в пореформенной капиталистической России" (В.И. Ленин, соч., т. 1, изд. 4, стр. 375).
       Действительно, хотя и шел рост рабочего класса, но Старооскольский край в целом к началу ХХ века был преимущественно краем мелких производителей. Среди старооскольских рабочих был немалый процент представителей разорявшегося мелкого производителя, вступившего одной ногой на территорию городской фабрики или завода, а другой еще продолжающего опираться на жалкий остаток своего личного хозяйства в деревне и живущего мечтой поправить это хозяйство.
       К эсеровскому движению примкнули и некоторые авантюристы из разорившихся дворян. Они рассчитывали использовать эсеровскую партию для укрепления своего влияния в крестьянских массах и в целях достижения высоких постов в партии или в государственном аппарате. Подобные "социалисты" из помещиков применяли демагогию большого масштаба, чтобы втереться в доверие к крестьянам. Например, Л.М. Денисов рьяно выступал на земских собраниях, именуя себя "крестьянским защитником". А казачанский помещик Кувшинников, попав в долги и оказавшись под угрозой продажи его имения с молотка, решил избежать долговой тюрьмы при помощи крестьян. Он публично заявил об отказе от дворянского звания и о передаче своих земель крестьянам.
       Конечно, крестьянам ничего не досталось, равно как и Кувшинникову не дали времени на сбор "воспомоществования" от крестьян: кредиторы взяли себе через ипотечный банк все имущество обанкротившегося помещика. Но эффект был достигнут: арест и заключение Кувшинникова в Старооскольскую тюрьму за долги и за мошенничество население восприняло в качестве репрессий царского правительства по отношению к революционеру Кувшинникову. А старооскольская эсеровская организация всячески поддерживала это ошибочное мнение старооскольских крестьян о Кувшинникове (директор типографии П.П. Дерябин в 1911 году участвовал в движении населения по выручке Кувшинникова из тюрьмы...).
       Эсеры к 1905 году насчитывали в своей организации в Старооскольском крае 278 членов, а социал-демократов было здесь раз в десять меньше. По глубине же влияния на массы, особенно в городе, стояла впереди всех небольшая группа большевиков во главе с Фёдором Ширяевым. В решительную минуту массы шли за большевиками.
       Из города подпольная организация социал-демократов ленинского направления распространяла свое влияние и на деревню, особенно устанавливая связи с батраками помещичьих имений и с деревенской беднотой.
       В Старом Осколе прошли бурные выступления рабочих в январе 1905 года, когда пришла весть о расстреле мирного шествия петербургских рабочих к царю. Забастовали вскоре железнодорожники. При этом Федору Ширяеву и его товарищам из большевистской организации пришлось преодолеть сильное сопротивление эсера Бреуса, который доказывал, что "забастовка расстроит нормальную работу транспорта и принесет один вред".
       Рабочие полностью приостановили работу поездов через Старый Оскол, заставили телеграфисток уйти от аппаратов и разогнали штрейкбрехеров, организованных попом соборной церкви Иваном Каллистратовым и местным обществом либерально-буржуазного "Союза освобождения" из числа кулацких сынков и слободских "ухарей".
       "Ухарями" в Старом Осколе называли сынков прасолов и шибаёв, любивших разнообразить свою жизнь кратковременной работой на транспорте и зарабатывать "пять рублей на пропой, полкопейки - домой". Но работа на транспорте, выполняемая "ухарями" от нечего делать, дала им некоторые навыки транспортников, что и было учтено руководителем Старооскольского отделения черносотенного "Союза русского народа" попом Иваном Каллистратовым: он предложил использовать "ухарей" вместо забастовавших на транспорте рабочих.
       Старооскольские рабочие сорвали затею реакционеров и успешно продолжали политическую забастовку. В декабре 1905 года они оказали вооруженное сопротивление полиции и казакам, пытавшимся заставить рабочих приступить к работе.
       В ходе завязавшейся схватки, рабочие захватили город Старый Оскол, создали Совет рабочих депутатов, которым руководили Федор Ширяев, Яков Истомин, переплетчик Григорий Козлов и другие.
       Об этих днях пенсионер Колосков Алексей Григорьевич писал в своей автобиографии: "Город был захвачен на несколько дней в руки рабочих и наступила полная свобода: везде красные флаги, демонстрации, массы народа.
       ...Поп Каллистратов и промышленник Дьяков Иван Алексеевич (он был владельцем крупного маслозавода и одновременно считался директором или начальником тюрьмы) [Поздняя вставка. Начальник тюрьмы Ждановский] взяли на себя руководство контрреволюционными силами города, пытались разгромить колонну транспортных рабочих при входе в город, не допустить соединения транспортных рабочих при входе в город, не допустить соединения транспортных рабочих с рабочими городских предприятий. С этой целью, вооружив лабазников, они устроили несколько засад. В частности, во дворе Дьякова (сейчас здесь кондитерская фабрика - на Октябрьской улице) было собрано до сотни революционеров. В число вооруженной засады Дьяков привлек около семидесяти рабочих и служащих своих предприятий. Дьяков обещал им выдать двойное жалованье, а поп Каллистратов запугивал отлучением от церкви и всякими другими карами, если они не послушаются своего "законного хозяина".
       Был разработан коварный план: перед воротами, во дворе, вырыли глубокую яму. Покрыли ее тонкими прутьями и бумагой, а потом засыпали пылью под фон всего двора. Подкатили несколько бочек с нефтью. Было приказано спровоцировать проходившую по улице колонну рабочих к нападению на дом Дьякова, а потом, когда рабочие станут падать в яму под напором своих товарищей, облить их нефтью и зажечь. (Пожара Дьяков не боялся, так как застраховал все имущество по тройной оценке).
       Весь этот коварный план попа Ивана Каллистратова и промышленника Дьякова был сорван социал-демократом (большевиком) Бородиным Павлом Васильевичем. Он работал у Дьякова машинистом на маслозаводе. Узнав, что происходит во дворе Дьякова, он прибежал сюда вовремя и призвал дьяковских рабочих присоединиться к демонстрантам, помочь им в борьбе с полицией и солдатами.
       Дьяков и Каллистратов бежали со двора, а лабазников рабочие разоружили и присоединились к восставшим рабочим других предприятий города, встали вместе с ними под красное знамя "Первой Русской революции" (Из протокола записи рассказов участников событий 1905 года в Старом Осколе).
       В Старом Осколе проходили ученические забастовки, волновались гимназисты. Активность городских рабочих раскачала весь край, подняла крестьян на борьбу с помещиками.
       Тематика "Частичка Родины" не включает в себя глубокое изучение крестьянского движения в Старооскольском крае, почему и ограничимся лишь приведением некоторых фактов о крестьянском движении в революции 1905-1907 годов. В октябре месяце 1905 года крестьяне деревень Шмарное и Пески, собравшись на митинг в Голофеевке, с большим интересом выслушали выступление земского врача Шоура Михаила и постановили "приступить к разделу помещичьих земель". Через несколько дней после митинга шмаренских и песковских крестьян, в конце октября 1905 года, в имение графа Бобринского явились крестьяне села Орлик и потребовали бесплатного отпуска леса на крестьянские нужды, прогнали графского управляющего.
       В начале ноября 1905 года, по призыву учителя Волоконовской земской школы Туренко Николая Никитовича, крестьяне разгромили имения помещиков в Волоконовке, Голубино, Чернянке и некоторых других селах. В имениях Михаила и Леонтия Кочубеевых крестьяне забрали себе хлеб, инвентарь, скот.
       В это же время, как рассказывают очевидцы и участники событий, подняли восстание крестьяне волостного центра Ястребовки. Сначала они выступили с требованием к земскому начальнику Туру и хорунжему Пономареву освободить из-под ареста фельдшера Семенова, арестованного по доносу врача Кузнецовой "за связь с крестьянами и подбивание их к погромам дворян". Добившись освобождения Семенова и ударив в набат, крестьяне напали на усадьбу помещицы Рындиной. Завязалась схватка с казаками, в результате чего многие крестьяне были ранены (Федор Бурцев, Александр Бакланов, Никита Лихачев и др.), а одна девочка лет десяти совсем убита пулей.
       В июле 1906 года восстали крестьяне села Лукьяновки, требуя от помещика Дмитриева сдать им землю в аренду по небольшой цене. Получив отказ, крестьяне самовольно разделили землю и свезли с помещичьих полей хлеб на свои гумна. Явился отряд казаков с офицером Лавровым. Но этот отряд не смог справиться с крестьянами, тогда власти прислали еще два отряда, которые подвергли крестьян порке, арестовали Владимира Никишина, Бориса Степичева, Тихона Журавлева, Гаврилу Кривошеева, Демьяна Кривошеева. Но все же помещик Дмитриев был вынужден отдать крестьянам в аренду более 2.000 десятин земли по 10 рублей.
       В это же время ястребовские крестьяне разгромили отряд казаков, примчавшихся из Покровского имения дворянина Арцыбашева. Казаки были наведены на препятствие из борон, разложенных в лощине, поперек улицы, и лошади, путаясь в боронах копытами, падали вместе с казаками на клевцы, а крестьяне добивали казаков цепами. Батраки в Ржавце и Архангельском избили управляющих, организовали забастовку и добились повышения зарплаты и улучшения питания.
       Стрельба царских войск и казаков в крестьян вызывала в народе жгучую ненависть к царизму, воспитывала борцов против него даже среди подростков, которые становились потом убежденными коммунистами.
       Одним из ярких примеров такого рода, имеющим глубокое воспитательное значение, является жизнь старооскольского земляка - Александра Ивановича Рябчукова, о котором имеется много страниц в романе "Перекресток дорог".
       Этот человек, современный портрет которого помещаем ниже, в 1905 году учился в четырехклассном городском училище. Там он организовал ученическую забастовку после полицейской расправы над рабочими манифестантами против лживого царского манифеста о "свободах": ученики отказались петь гимн "Боже, царя храни!" и заявили: "Казаки и стражники людей бьют, а царь молчит, только манифест о свободе пишет... Где же она, свобода?"
      
       Фото 83.
       В июле 1906 года, когда царские войска и казаки устроили кровавую расправу над восставшими лукьяновскими крестьянами, Александр Рябчуков в гневе бросился на ехавших из Лукьяновки в Старый Оскол карателей, не дал им даже ведра напоить лошадей в колодце на Курском шляху.
       События 1905-1907 годов определили на всю жизнь взгляды Александра. Он стал убежденным коммунистом, каким является и по сей день, борется за коммунизм.
       Ценным документом о крестьянском движении в Старооскольском крае является письменный рассказ бывшего батрака в Рождественском имении графа Орлова-Давыдова, ныне члена Коммунистической партии с 1 января 1918 года товарища Лазебного Николая Александровича (это первый военный комиссар Старооскольского уезда после свержения Временного Правительства).
       Вот что сказано в этом рассказе: "Работая подпаском в Рождественском имении графа Орлова-Давыдова, я много раз слышал разговор, что в Старом Осколе имеется революционная организация, но долгое время ни с кем из революционером я не был знаком. Лишь впоследствии я узнал, что среди революционеров были Кузьма Сорокин, Федор Ширяев, Василий Бессонов и другие.
       К нам в именье прибыли из города и поступили на работу в качестве батраков два человека: Зиборов и Потанин, уроженцы села Мышенки Богословской волости. Они были очень общительными людьми и вскоре объединили вокруг себя всю батрацкую молодежь. Познакомился и я с ними,- писал тов. Лазебный.- От них я узнал о большевиках и меньшевиках, о Ленине-Ульянове.
       Они писали прокламации с призывом бороться против царя и помещиков, захватывать помещичью землю в руки крестьян. По их поручению я распространил прокламации среди крестьян.
       Весной Зиборов и Потанин перебрались из Рождественского именья графа Орлова-Давыдова в село Мышенку, расположенное в 18 верстах от именья. Вскоре им удалось поднять крестьянское восстание. Крестьяне захватили помещичью землю. Но в других селах восстание не вспыхнуло, почему и царским властям удалось подавить восстание в Мышенке, арестовать Зиборова и Потанина. Их сослали в Сибирь, где они и погибли.
       В это же время, когда Зиборов и Потанин вели революционную работу в Мышенке, в Рождественское именье графа Орлова-Давыдова прибыл из Старого Оскола рабочий Иван Ефимович Бурего. Прибыл он будто из Донбасса, но, как потом мне стало известно, получал литературу и руководство в работе из Старого Оскола.
       Однажды он познакомился со мной, намекнул, что знает о моих связях с Зиборовым и Потаниным. "Хорошие были ребята,- сказал он.- Жаль, что работали неосторожно".
       Вскоре мы прониклись доверием к друг другу. Вместе с ним я изучал революционную литературу, вел агитацию среди крестьян, а в конце 1905 года, когда в Старом Осколе рабочие захватили город и создали Совет, мы решились на более смелое действие: в Рождественской земской школе созвали крестьянский митинг и обсуждали вопрос о захвате помещичьих земель.
       Дело было вечером. Помнится, идя на митинг, я видел несколько зарев пожаров. Это горели барские дома и постройки, подожженные крестьянами соседних деревень. Но нас постигла неудача: откуда-то взялся урядник с большим отрядом казаков. Они разогнали митинг, арестовали Бурегу. А мне, спасшемуся от ареста, пришлось долго скрываться. Лишь в ноябре 1908 года я был призван в армию и отправлен в Кременчугскую артиллерийскую команду, где продолжал потом революционную работу".
       К 1907 году революционное движение в Старооскольском крае угасло, ушло в подполье. Начались массовые аресты в Старом Осколе и в крае. Часть социал-демократов удалось укрыть от ареста в самом городе, используя связи с некоторыми купцами-либералами. В частности, купец Землянов (дом его находился рядом с земством на Успенской улице, где сейчас гараж механического завода) укрыл Бессонова Василия Григорьевича в качестве своего рабочего по двору. Впоследствии Бессонов и другие товарищи организовали в подвале купеческого дома подпольное печатание революционных прокламаций и листовок. Кроме Василия Бессонова, работали там еще подпольщики Митрофан Безбородко и Лазебный Николай Федорович.
       Подавляющее же большинство активных участников в Революции 1905-1907 годов было вынуждено бежать из города под угрозой неминуемого ареста.
       В эту пору старооскольская социал-демократическая организация держала тесную связь с пролетарским Донбассом, куда и решено было вывезти из Старого Оскола тех участников революции, которым особенно угрожала опасность ареста и царская тюрьма.
       Размещением старооскольских подпольщиков в Донбассе руководил слесарь Павел Федорович Оболенцев, а снабжал рабочих фальшивыми документами и практически устраивал на работу машинист подъемной машины на Смоляниновском руднике Николай Васильевич Гордиенко.
       Всего бежало из Старого Оскола и устроилось на работу в Донбассе несколько десятков активных участников революции. Рекомендательные письма Оболенцева к Гордиенко получили также железнодорожник Колосков А.Г. и царицынский рабочий Дегтярев Алексей Егорович. Этот человек, спасаясь от преследований царской полиции, прибыл накануне революции 1905 года в Старый Оскол, а после подавления революции был вынужден искать нового пристанища и укрытия от полиции.
       Гордиенко сначала устраивал политических беженцев в шахту, чтобы оформить на них какие-то документы как о рабочих шахты. Потом люди постепенно переводились на должности слесарей и других квалифицированных работников механической мастерской при руднике. Там имелась хорошо законспирированная большевистская организация, размещавшая потом подпольщиков по всему Донбассу. Если требовали того интересы партии.
       В годы реакции старооскольское революционное подполье продолжало жить и работать. В большевистскую организацию вливались новые люди, в том числе железнодорожник Скулков, сын парикмахера - студент политехнического института Скавронский и другие.
       Первая в годы реакции революционная маевка в Старом Осколе была проведена в 1910 году при активном участии Скавронского, который прибыл в город под видом использования краткосрочного отпуска по домашним делам.
       Участник маевки, персональный государственный пенсионер за участие в подпольном революционном движении, член Коммунистической партии Иван Федорович Мирошников в своей автобиографии рассказывал, что "он часто посещал квартиру железнодорожников Скулковых на Нижней площади и дружил со своим сверстником, младшим сыном Скулкова-отца.
       Вся семья Скулковых была революционно настроена, почему и разговоры здесь велись в революционном духе.
       Старший сын Скулкова, человек лет тридцати, осторожно втягивал в революционную работу своего брата, а заодно и Мирошникова Ивана. Поручения носили несложный характер: надо было узнать, что делает полицейский в коммерческом саду и доложить Скулкову-старшему. Или приходилось узнавать, кто сегодня приехал к председателю земской управы Ивану Павловичу Старову, к городскому голове Дятлову Николаю. Иногда надо было пойти в район казарм или острога и, организовав игры, понаблюдать, что там делается.
       Будучи таким образом втянут в революционную работу,- писал товарищ Мирошников,- я неоднократно выполнял и более ответственные задания подпольной социал-демократической организации: в 1910 году тайно оповещал рабочих о сборе на маевку. Маевка состоялась за станцией, в Ламской роще.
       Внезапно на маевку напал отряд стражников. Были жертвы. Были аресты.
       Впоследствии выяснилось, что маевку выдал провокатор Грудинин Алексей Петрович. Имея собственный дом в Заимнике, Грудинин работал токарем в депо, потом и в Старооскольской механической мастерской. Одновременно он состоял платным агентом царской полиции. В 1917 году он был арестован советскими органами и расстрелян за провокаторскую деятельность в предреволюционные годы.
       В 1911 году прибыл с каторги Сорокин Кузьма. Его помнили веселым, краснощеким парнем, призванным во флот. О нем знали, что он участвовал в восстании, руководимом лейтенантом Шмидтом. И вот он снова пришел на родину - молчаливый, сутулый, со шрамом на лбу и лучистыми морщинками под усталыми глазами.
       Казалось, что он остыл. Но когда суд начал разбирать дело чернянских крестьян, обвиняемых в поджоге имения Касаткина-Ростовского, и угрожал им каторгой, большевики призвали старооскольцев на демонстрацию протеста. Во главе демонстрантов снова шел Кузьма Сорокин. Его лицо помолодело, глаза блестели. "Товарищи, не дадим крестьян в обиду!"- гремел его голос.
       Атака конных полицейских была отбита рабочими при помощи камней. Демонстранты совсем было прорвались к зданию суда, но произошло неожиданное: священник Николаевской церкви Каллистратов, организатор старооскольского отделения черносотенного "Союза русского народа", вместе с лабазниками и купцами, появился в районе суда с крестным ходом. Наступило замешательство, чем воспользовался подоспевший отряд солдат, заблаговременно высланный губернатором в Старый Оскол: плотным кольцом охватив осужденных крестьян, сильный конвой вывел их из здания суда в тюрьму.
       Рабочие и городская беднота провожали крестьян до самых ворот тюрьмы. Солдаты молчали. Полиция не затрагивала рабочих из-за боязни, что с наступлением темноты они могут снова перейти в наступление и зажечь тюрьму. События, связанные с судом над чернянскими крестьянами, показывали, что у старооскольских рабочих проявлялся боевой дух даже и в годы столыпинской реакции. И дух этот поддерживался небольшой большевистской организацией, крепко связанной с Москвой и Донбассом, с которыми установились постоянные и все крепнувшие отношения, особенно через партийцев, работавших на железнодорожном транспорте.
       В 1912 году Старый Оскол был взбудоражен известием о расстреле царскими войсками рабочих на Ленских золотых приисках. Из Старооскольской подпольной типографии вышли революционные прокламации с протестом против царского произвола и с призывом к свержению царизма, к выходу на массовую политическую демонстрацию.
       В своей автобиографии персональный государственный пенсионер коммунист И.Ф. Мирошников писал об этих днях:
       "В 1912 году я распространял прокламации местной подпольной социал-демократической организации в связи с ленскими расстрелами рабочих, оповещал рабочих и служащих о выходе на демонстрацию. Демонстрация состоялась. В ней участвовало более тысячи человек.
       Мне удалось избежать ареста при нападении казаков на демонстрацию: скрылся во дворе гостиницы, а работники подпольной типографии - Бессонов Василий, Безбородов Митрофан и Лазебный Николай были арестованы и погибли на сибирской каторге.
       Родственники арестованных также подверглись репрессиям царских палачей. Например, сестра В. Бессонова, носившая потом фамилию мужа, Курдюмова Таисия Григорьевна, была исключена из гимназии по мотивам политической неблагонадежности и отдана под строгий надзор полиции. Лишь при Советской власти она вздохнула свободно, работала народной учительницей, а после Великой Отечественной войны получила пенсию за свой длительный и честный педагогический труд.
       После событий 1912 года городские власти приняли все меры к удалению рабочих из города: даже в подвалах богатых домов рабочим запрещалось снимать квартиры в черте города.
       Пролетарское население города теснилось в районе железной дороги, в слободах, страдая от тесноты, темноты, сырости и голода.
       "Отцы города", представлявшие интересы дворян и торгово-промышленных кругов, заботились о магазинах и церквах, но спиной поворачивались к народным нуждам, к народному просвещению и культуре. В городе и слободах насчитывалось 10 церквей, а школ не хватало. Да и детям рабочих и крестьян доступ в учебные заведения был почти закрыт. Неудивительно, что в дореволюционном уезде имелось до 90% неграмотного населения, а в городе неграмотных насчитывалось до 70 %.
       В 1914 году грянула империалистическая война, в которую царская Россия вступила неподготовленной. Армия терпела поражение за поражением. К 1916 году немцы захватили Польшу и часть Прибалтики. Не только народные массы воспылали еще большей ненавистью к царизму, но и буржуазия, потеряв надежду выиграть войну при царствовании Николая II, решила пойти на дворцовый переворот и поставить у власти угодного ей Михаила Романова.
       Николай II оказался изолированным.
      

    Н. Белых

    СТАРЫЙ ОСКОЛ ВО ВТОРОЙ И ТРЕТЬЕЙ РЕВОЛЮЦИЯХ

    (Отрывки из исторической монографии "Частичка Родины".)

    1

       Наиболее многочисленной и активной частью старооскольских рабочих были железнодорожники. В декабре 1915 года на митинге в депо они смело заявили: "Нужно кончать войну!" Об этом всполошено доносила полиция Курскому губернатору.
       В мае 1916 года старооскольские железнодорожники принесли новые неприятности царскому правительству, не дали ему арестовать представителя социал-демократического центра, Степанова, прибывшего для организации антивоенных групп в городе и уезде с целью сорвать правительственные реквизиции скота и хлеба у крестьян, поднять крестьянские массы на борьбу за раздел земли, сорвать правительственные перевозки солдат и материалов для фронта по железной дороге и т. д.
       Старооскольскому комитету стало известно, что во всех пассажирских поездах от Ельца до Валуек будут в течение недели проводиться сплошные полицейские облавы с целью ареста посланца большевистской партии. Стало известно также, что жандармский вахмистр Кичаев получил задание арестовать Степанова на станции Старый Оскол, если не удастся полиции сделать это раньше. Авантюристу и служаке Кичаеву была обещана денежная награда и медаль.
       Комитет решил доставить Степанова в Старый Оскол на паровозе товарного поезда. Было поручено сделать это машинисту Василию Даниловичу Ширяеву. Но дело внезапно осложнилось тем, что жандармский вахмистр Кичаев, подозревая машиниста Ширяева в связях с подпольным комитетом партии и, зная о повадках машинистов провозить некоторых людей в паровозной будке, сделал так, что на "Трехпарке-48" в качестве помощника машиниста Ширяева оказался ставленник Кичаева, некий Шатохин. Ему Кичаев поручил следить за Ширяевым и арестовать Степанова, если он окажется на паровозе.
       Оставалось мало времени до начала рейса. Комитет поручил дежурному товарищу Донскому найти выход из положения, не допустить Шатохина в рейс рядом с Ширяевым. Было рекомендовано послать в качестве помощника верного человека.
       Выбор пал на участника первой русской революции Анпилова Константина Михайловича.
       Донскому тогда было лет пятьдесят пять. Широкоплечий, среднего роста, с черной бородой и с черными колкими глазами под густой бахромой нависших бровей, он выглядел сурово. И это впечатление усиливалось еще тем, что голос Донского был жесткий, грубый, нос горбатый с квадратным концом и широкими норовистыми ноздрями. На обширном теле Донского казался игрушечным черный пиджак с ясными пуговицами, а черная фуражка с синим кантом и с кокардой, украшенной металлическим паровозиком и французским ключом, сидела на голове, как чужая. К облику этого человека лучше подошел бы боевой шлем и ратный доспех Ильи Муромца, стоящего на богатырской заставе.
       Я так думаю,- сказал Донской члену комитета Федотову.- Товарища надо встретить и снять с паровоза в Набокино. "Трехпарку" наши остановят. В Старый Оскол нечего ему рисковать с поездкой на паровозе... Туда Кичаев обязательно заглянет, если мы даже и удалим его агента... А с Набокино доставим товарища на дрезине... Я сам доставлю и проведу его к вам... Никаких массовых собраний. Со всеми нужными людьми у товарища будут встречи один на один... Потом, если будут инструкции, мы тут сами все проведем, товарища отправим...
       Это все в наших руках. Но вот загвоздка: как сказать Шатохину, чтобы он не явился к паровозу? Пригрозить если, пожалуй, для дела опасно... Разболтает, провалит всю нашу затею... Впрочем, вот что,- стукнул себя Донской кулаком в лоб.- Нужен самогон. До самогона Шатохин такой охотник, что враз налижется, особенно на чужбинку... Тут он мать родную забудет...
       На этом и порешили. Василий Севостьянов, макеевский рабочий, гостивший у Федотова по уважительным причинам, отправился с самогоном на квартиру Шатохина...
       Так и не явился Шатохин к паровозу. А тем временем Донской поставил в известность Анпилова Константина Михайловича, который и отправился в рейс выполнять партийное поручение...
       Вскоре начались в городе и уезде беспорядки: крестьяне изгоняли солдат и чиновников реквизиционных команд, железнодорожники помогали солдатам дезертировать из армии, саботировали отправку грузов для фронта. Появились листовки с угрозой "повторить 1905-й год, если не будет окончена война"... Такие же явления имели место на железных дорогах, в городах и селах всей Курской губернии. К началу июня власти были так напуганы, что 9 июня 1916 года курский губернатор приказал ввести в губернии военное положение. Уездным исправникам разослали из Курска секретный циркуляр с категорическим требованием немедленно "принять меры к тому, чтобы выяснить зачинщиков и активных участников беспорядков".
       Вице-губернатор Штюрмер дал при этом указание увеличить на одну треть штаты полиции, в два раза повысить оклады. Одновременно пригрозил "беспощадно увольнять и отдавать под суд нерадивых чинов полиции, у которых крамола беспрепятственно роится под самым носом".
       Жандармский начальник на станции Старый Оскол вахмистр Кичаев получил предупреждение, что если он еще раз позволит подпольщикам обмануть его, как случилось в деле со Степановым, то будет снят с поста и отдан под суд.
       А в Старом Осколе события шли своим чередом: среди солдат "выздоравливающей команды" и среди новобранцев. Среди правительственных солдат реквизиционных отрядов распространялись листовки, отпечатанные при содействии сестер Баклановых, владелиц частного книжного магазина и библиотеки при нем, в местной типографии.
       В листовках содержался призыв к выздоравливающим солдатам, к новобранцам и солдатам реквизиционных команд уходить из армии к своим семьям. Требовалось также отменить реквизиции продуктов и скота у крестьян. Крестьяне призывались оказывать вооруженное сопротивление царским реквизициям.
       Результат оказался значительным: около половины солдат из подготовленного на станции Старый Оскол к отправке на фронт эшелона дезиртировала, остальные взбунтовались. Железнодорожники немедленно поддержали взбунтовавшихся солдат, выставили и свои требования о введении восьмичасового рабочего дня. Взбудораженные листовками, проявили большую активность и крестьяне ряда сел уезда. Они прогоняли реквизиционные отряды, нападали на царских чиновников. Уездный исправник жаловался в своем письме к губернатору, что в "Чернянке крестьяне повредили ему ухо ударом камня".
       Напуганная боевым настроением рабочих и крестьян уезда, старооскольская полиция и жандармерия боялись показываться с наступлением темноты на улице, особенно в рабочих кварталах.
       И вот в этих условиях жандармский вахмистр Кичаев решил выбиться в люди и получить себе медаль, заслужить доверие властей. Он поручил провокатору Владимиру Юрканову сунуть в карман одного механика, работавшего в депо под именем Кузьмы Сорокина, листовку. А когда Сорокин выходил из депо, на него напали жандармы. Рыжебородый, похожий на медведя, жандарм Харахордин схватил Сорокина, а Кичаев уверенно полез в правый карман комбинезона Сорокина, достал свернутую вчетверо бумажку, развернул ее и торжественно произнес: - Что, каторжник, попался? Взять его, зачинщика беспорядков!
       "Курские губернские ведомости" напечатали большую статью о подвиге Кичаева. Вскоре вахмистра наградили двадцатью пятью рублями и медалью "За храбрость". А вице-губернатор Штюрмер, ставленник Григория Распутина и Алисы Гессенской, самолично приказал перевести Сорокина Кузьму из Старооскольской тюрьмы в Курскую, чтобы иметь возможность самому лично заняться расследованием о беспорядках среди старооскольских железнодорожников, рабочих и крестьян уезда.
       Но никакие чрезвычайные меры не смогли уже принести царскому правительству победы. Вот почему старооскольский исправник доносил Курскому губернатору 1-го августа 1916 года, что "Старооскольские железнодорожники предерзко относятся к властям, сеют смуту в селах и среди солдат. Крестьяне противодействуют и не желают сдавать продукты и скот для армии. Сопротивление приняло такой организованный характер и широкий размах, что выполнение военных реквизиций и ликвидация беспорядков на транспорте и в селах стало невозможным без присылки крупных воинских частей".
       К осени положение стало еще более напряженным. Все чувствовали приближение бури, угрожающей царизму в России. И не даром писал Владимир Маяковский свои пророческие стихи: "В терновом венце революции грядет который-то год...". Приближался год тысяча девятьсот семнадцатый...

    (Продолжение следует)

       Изложенное в данном отрывке подтверждаю. Ветеран первой русской революции К. М. Анпилов. 1948 года Августа
      

    Н. Белых

    СТАРЫЙ ОСКОЛ ВО ВТОРОЙ И ТРЕТЬЕЙ РЕВОЛЮЦИЯХ

    (Отрывки из исторической монографии "Частичка Родины"

    II

    (Продолжение)

       Общие настроения в стране и армии находили свое отражение и в жизни Старого Оскола, переполненного дезертирами, "благородными" поставщиками на армию, разочарованными купцами и промышленниками, обескураженными помещиками. Возрастало недовольство рабочего люда затянувшейся войной, голодом, беспорядками. Волновались крестьяне.
       В полицейских доносах на имя Курского губернатора писалось из Старого Оскола: "Аресты не помогают. Большевистская пропаганда проникла так далеко, что рабочие открыто говорят на улице о необходимости свергнуть царизм".
       Вице-губернатор Штюрмер хотя и написал после ареста железнодорожника Кузьмы Сорокина в Петроград длинное донесение об успешно проведенной им операции в Старом Осколе по аресту зачинщиков беспорядков в среде железнодорожников, вскоре был вынужден писать Алисе Гессенской просьбу "не придавать его донесению особого значения...".
       В чем же дело? Оказывается, полицейские осведомители доложили Штюрмеру, что Сорокин арестован провокационным путем и что получить от него какие-либо полезные сведения невозможно, а угроза скандала в связи с делом Сорокина вполне реальна...
       Штюрмер после этого полностью охладел к своему плану личного расследования "преступлений Сорокина", приказал лишь держать этого человека "в строгой изоляции...". А тут еще женский бунт в Курске против уполномоченного центра по продовольствию черносотенца Раппа, начавшийся в связи с заявлением Раппа голодным солдаткам: "Ну и пусть подыхают ваши дети, меньше будет нищих на земле!" и подавленный лишь силою оружия, вызвал сильное возбуждение населения губернии.
       На рабочих собраниях железнодорожников Старого Оскола, Ельца, Белгорода, Курска принимались гневные резолюции против черносотенца Раппа. Правительство не выполнило требований железнодорожников об увольнении Раппа и отдаче под суд, а лишь перевело его в Киев. По этому поводу была издана в Курске подпольная листовка, имевшая широкое хождение среди железнодорожников, в том числе и в Старом Осколе. Правительство и черносотенец Рапп высмеивались в этой листовке в духе басни Крылова. Говорилось о Раппе: "И щуку бросили в реку". Летели в канцелярию губернатора и другие тревожные сообщения. Старооскольский исправник писал: "В Ястребовской волости есть несколько случаев нападения крестьян на помещичьи амбары с расхищением зерна..."
       Игумен Рыльского монастыря доносил о нападении крестьян в конце декабря 1916 года на монастырские владения, делал вывод: "участившиеся посягательства мужиков на монастырскую собственность в дальнейшем повлекут анархию и самовольный захват земель всех крупных собственников. Необходимо послать войска для упреждения злоумышленничества".
       В этих условиях Штюрмеру было не до Сорокина. Он даже через своих подчиненных потребовал от властей на местах "проводить осторожную политику, чтобы гасить или ослаблять очаги недовольства до поры до времени, когда представится возможность прямого их уничтожения силою оружия... Важно при этом выхватывать из массового окружения смутьянов, кои словом и примером своим возбуждают народ к антиправительственной деятельности...".
       В конце февраля 1917 года, пытаясь "выхватывать смутьянов", начальник старооскольских железнодорожных жандармов вахмистр Кичаев прибыл на станцию Касторная в сопровождении Алексея Грудинина (токарь депо, провокатор) и Хромовича Исаака (частный обойщик мебели, провокатор). "Дело важное предстоит,- инструктировал Кичаев своих агентов.- Если мы его выполним, не миновать награды, возможно, и в столицу нас заберут, так как полиция там ослабела, крамольники на грудцы лезут к самому царю-батюшке.
       А нам ведь что надо сделать? Надо арестовать машиниста Ефремова Сергея Петровича и его помощника Константина Михайловича Анпилова. Этот каторжный человек связь всякую держит между касторенскими, елецкими рабочими и старооскольскими... В пятом годе с самим лейтенантом Шмидтом против царя восставал на крейсере "Очаков". Вот он какой каторжник! Машинист Ефремов потворствует ему. Оба смутьяны, их надо выхватывать.
       Дело очень удобное складывается. В девять часов вечера приведут они почтовый поезд из Ельца... Надо устроить крушение... Ты, Грудинин, переведешь стрелку по моему сигналу (я троекратно посвищу), а ты, Хромович, лампочку похити из сигнального фонаря на тупике..."
       .............................................................................................
       К девяти часам уже стемнело. Киевская Касторная приняла поезд.
       - Сергей Петрович! - насторожено воскликнул Анпилов, почувствовав какое-то необычное смещение паровоза после перехода через стрелку.- Не туда едем...
       - Это тебе померещилось,- возвратил Ефрремов.- Кичаев тебя довел до подозрительности. Понаслежает он за тобою усердно...
       - Да это он и за вами приглядывает, служба у него такая...
       - Сволочной человек! Я ему неминуемо голову ключом проломлю... Ну да черт с ним, вот сигналы почему-то не горят? Стоп! Стоп! - внезапно испуганным голосом закричал Ефремов.- Тупик!
       Анпилов механически включил тормоза, дал контрпар. Но малосильный паровоз, прозванный в депо "Трехпаркою-48", уже не смог на такой короткой дистанции сдержать поезд, сбил барьер тупика и опрокинулся через него носом, задрав тендер.
       На грохот и треск сбежались люди. У паровоза собрались перепуганные пассажиры, хотя и никто из них не пострадал. Кричали. Громче всех кричал вахмистр Кичаев: - Арестовать, они пьяные, потому и налетели на тупик!
       - Да что вы, господа, да что вы? - оборонялся машинист Ефремов от жандармов, взявших его под руки.- Мы даже не обедали сегодня, куда уж там до спиртного! Просто кто-то умышленно стрелку перевел на тупик, а сигнала нету...
       Один из касторенских жандармов, выпустив руку Ефремова, обернулся к Анпилову: - А вы тоже не видели сигнала?
       - Не было сигнала, как же его увидеть?! - сердито сказал Константин Михайлович...
       - Был сигнал, был! - захлебываясь, кричали Грудинин и Хромович.- Мы видели...
       Жандарм презрительно посмотрел на них, потом распорядился:
       - Селезнев, обыщи всё под паровозом! Если лампочка раздавлена, тогда машинисту и его помощнику амба...
       В темноте Кичаев дернул Хромовича за рукав.- Где лампочка?
       - Я её за вокзалом спрятал,- также тихо прошептал Хромович.- Такая хорошая, с керосином и со стеклом в три линии...
       - Порадовался, сволочь! - ткнул его Кичаев кулаком под ребро, плюнулся.- Все дело испортил...
       Селезнев, посвечивая электрическим фонариком под паровозом, весело закричал: - Не робей, ребята, улик против вас нету. Лампочки следа не оказалось, а фонарь цел, даже красное стекло не разбито... Наверное, лампочку призывники еще до прихода поезда украли. Они этим балуют, чтобы освещаться в теплушках...
       Но все же в Касторном пришлось посидеть до следующего дня: на Ефремова и Анпилова составили не менее пяти протоколов допроса, угрожая отдать под суд. Паровоз тем временем продолжал торчать тендером вверх. Управление Киевской дороги отказывалось поднимать его на рельсы и заявляло: "По ее участку поезд прошел благополучно, зачем же брать расходы на аварии".
       Управление Юго-Восточной дороги мотивировало свой отказ поднять паровоз тем, что он еще не полностью перевалился на ее территорию. Кроме того, ожидали какого-то высокого чиновника из центра, чтобы окончательно решить вопрос об отдаче под суд Ефремова и Анпилова за крушение поезда.
       Невесело чувствовали они себя, сидя под арестом. - Ну, Константин Михайлович, дело наше плохо,- говорил Ефремов.- Все ястреба слетаются клевать нашу кожу...
       - Поживе-е-е-ем,- бодрился Анпилов.- В Ельце мне говорили, что в Питере каша бурлит, царя скоро не будет, а с ястребами мы здесь разделаемся...
       Вечером телеграф принес известие Петроградского телефонного агентства о свержении государя с престола.
       Касторенские железнодорожники начали немедленно разоружать полицию. Константин Михайлович с Ефремовым вырвались из "кутузки", бросились помогать рабочим. Разоружая жандармов, Константин Михайлович вдруг встретился лицом к лицу с человеком в солдатской форме. Тот усердно дубасил кулаками по спине жандарма Селезнева.
       - Этого не надо,- сказал Анпилов.- Человек он сознательный. Сорвем с него жандармскую одежду и хватит, а портрет не надо ковырять...
       - А-а-а, Константин Михайлович! - бросив колотить Селезнева и расставив для объятия руки, закричал солдат радостным голосом.- Вот где встретились! Вы меня разве не узнаете? Я - Мещанинов Александр Тихонович. Да, да, тот самый матрос с "Потемкина", которого вы в ноябре 1905 года освободили из пловучей тюрьмы учебного судна "Прут".
       Селезнев не убежал. Он стоял и с любопытством наблюдал за тем, как Анпилов и Мещанинов обнимались и целовались, как братья. Потом покачал головой и сказал Мещанинову: - Давай уж заодно и со мною помиримся, не век же будешь серчать на меня, Александр Тихонович...
       - Вы как думаете, Константин Михайлович, можно мне с ним помириться? - серьезным голосом спросил Мещанинов, кивнув на Селезнева.- Ведь он мне знаете какой вред принес? Непростительный, ей-богу! Когда вы меня освободили с "Прута", я скрылся. Добрался до своего села Михайлово Хлюстина, а потом жил несколько дней тайной жизнью, от полиции прятался. Но тут я познакомился со старооскольским машинистом Федором Даниловичем Ширяевым (он был членом Комитета РСДРП в Старом Осколе). Он меня и рекомендовал в забастовочный комитет Касторенского железнодорожного узла. Заседали мы подпольно 24 ноября 1905 года, а утром 25 ноября на вокзале станции Касторной Юго-Восточной сходку рабочих узла проводили. Тут мы потребовали отклонить десятипроцентную надбавку к зарплате, обещанную нам Управляющим Юго-Восточными дорогами взамен прекращения забастовки и отказа от требований свержения царя. Тут мы и телеграмму утвердили для Первого делегатского съезда железнодорожников Юго-Восточных железных дорог в Воронеже... Знаете, как мы эту телеграмму закончили? Здорово закончили: "Ура! Да здравствует нераздельная, стремящаяся одним целям, громадная семья железнодорожных тружеников!"
       А этот вот Селезнев выхватил тогда у меня из рук эту телеграмму и пригрозил самому царю отослать...
       - И что же, отослал? - спросил Анпилов.
       - Нет, не отослал,- улыбнулся Мещанинов.- Вернул телеграмму... И даже доноса не стал сочинять, не хочу сбрехать на человека лишнего... Но припугивал, в этом повинен...
       - Ну, если он так поступил, то его теперь пора и простить,- рассудил Анпилов, потом скомандовал Селезневу: - Отдай свой револьвер Александру Тихоновичу, а сам иди домой от греха. А то ведь могут тебе набить физиономию другие железнодорожники, пока ты в жандармской форме... Иди, скинь...
       Железнодорожники, повеселившись на разоружении жандармов и полиции, в тот же вечер поставили на рельсы аварийный паровоз. Но ехать на нем Анпилову с Ефремовым не пришлось: к этому времени Харчевников Андрей Иванович, товарищ Анпилова по работе машинистом в Старооскольском депо, приехал на американском паровозе марки "Ваклена". Он привел поезд для передачи на Киевскую Касторную.
       Увиделись, начали торжествовать. Спели "Вихри враждебные" на радостях, что царская власть полетела вверх ногами, потом сдали аварийный паровоз почтового елецкого поезда  3 дежурным властям на Касторной Киевской, а сами, вместе со всеми пассажирами, перешли на Старооскольский поезд.
       - Нет, не по вагонам,- возразил Харчевников грубоватым голосом. На худощавом его лице сияла при свете фонаря улыбка. Повелительным жестом руки показал на будку своего паровоза, быстро покрутил рыжеватый ус.- Со мною поедете, на локомотиве. Мы же ведь машинисты... Дорогою петь будем песни про революцию...
       Устроились в будке, хотя и тесновато. Раздался гудок, над будкой всплеснулось огненным языком красное знамя, затрепетало на ветру и в отблесках костра и фонарей. Поезд, громыхая, покатил на Юг, в Старый Оскол.
       "...Всё, чем держались их троны,
       Дело рабочей руки,
       Сами набьём мы патроны,
       К ружьям привинтим штыки...",- запел Ефремов, его поддержали Харчевников с Анпиловым. И они забыли даже о Кичаеве, о Хромовиче и Грудинине, о всех тех, кто еще вчера представлял собою царскую власть, был волен над жизнью и свободой людей. - Тех иродов мы еще найдем, с них спросим! - сказал Ефремов уже в Старом Осколе, приглашая машинистов к себе в гости: - Выпьем сначала за новую жизнь!
       С текстом отрывка согласен - ветеран революции Анпилов Константин Михайлович 15/8 - 1948
      

    Н. Белых

    СТАРЫЙ ОСКОЛ ВО ВТОРОЙ И ТРЕТЬЕЙ РЕВОЛЮЦИЯХ

    (Отрывки из исторической монографии "Частичка Родины"

    III

    (Продолжение)

       Когда многочисленная колонна транспортников подымалась к городу через Стрелецкий мост, по Ездоцкой горе двигались тысячи демонстрантов из соседних сел. Были тут барановские крестьяне, были федосеевские и каплинские, из многих деревень.
       Над головами людей плескались красные флаги, сверкали золотой и серебряной бахромой церковные хоругви. Слышалось песнопение духовенства о "ниспослании богом победы над немцами-супостатами". Звучали страдательные деревенские песни о том, что "Жизнь наша не лёгкая - пудов двадцать пять, дети наши босые под забором спят..."
       Несло запахом денатурата и самогона. Подвыпившие голоса тянули "патриотическую песенку":
       "...Посулился враг ерманский
       Русско войско победить.
       Врёшь ты, врёшь ты, враг ерманский,
       Тебе неоткуль зайти!
       У русских войска много,
       Русский любит угостить!
       Угостит свинцовой пулей,
       На закуску - стальной штык!
       . . . . . . . . . . . . . . . . . ."
       На Верхней площади города поток крестьянских демонстрантов влился в море городских. Здесь уже гремели оркестры железнодорожников, деревообделочников, мукомолов, кондитеров. Господствовала та самая песня, с которой рабочие шли на баррикады первой революции, совершили вторую и должны пойти дальше, пока устроят жизнь по своему желанию:
       "Смело, товарищи, в ногу-у-у,
       Духом окрепнем в борьбе-е-е!
       В царство свободы доро-о-огу-у-у
       Грудью проложим себе-е-е..."
       -Посторони-и-ись, посторони-и-ись! - закричали люди, пропустив пару рыжих коней, впряженных в широкие розвальни с накладными грядками. В передке саней, натянув вожжи и размахивая кнутом, стоял высокий чернобородый мужик в нагольном полушубке с красной покромкой вместо пояса и в серой армейской папахе. Рядом с возницей была пристроена на длинном шесте фанерная крышка спичечного ящика. На ней краской написаны слова: "Долой земных и небесных тиранов!"
       На санях стояла буроватого цвета фисгармония, перед которой сидел на табуретке и усердно нагнетал воздух ножными мехами, ловко бегал пальцами по клавишам известный всей округе скуластый священник Белоконь из Апоченской церкви. Сам себе аккомпанируя на фисгармонии, священник громко подпевал рабочим:
       "Всё, чем держались их троны,
       Дело рабочей руки-и-и..."
       Неподвижные, как у рыбы, воспаленные глаза священника, внезапно снявшего с себя духовный сан, не глядели на людей. Они прятались, взирая в белые и черные планочки клавиш, будто стыдились наголо обритой головы и подбородка своего хозяина, вчера ещё щеголявшего перед верущими густой каштановой косой и широкой курчавой бородой.
       - Глянь! - воскликнул один старик, показывая на Белоконя.- У этого попа нюх ловко по ветру держится. А вот благочинный отец Захар из Каплино не раскумекал, ризу носит...
       - Знаем отца Захара,- вмешался второй старик.- Пришлось мне в Старооскольском духовном училище сторожем быть, истопником. А он там еще тогда учился... Востёр на приспособленность, сухой из всякой шкоды вылезал. Вот и теперь высматривает... Если революция пойдет успешно, снимет он ризу... И косу отрежет, начнет безбожность проповедовать. Я же его хорошо знаю. Сам я знаменский, а он к нашему кровососу, к Шестакову Луке, в гости часто заглядывал. Пришлось недавно дрова у Луки колоть, беседу их подслушал. Разговаривали они тонко, но я понял: кожу они и всю свою облицовку быстро переменят, если революция укрепится... А так... не спешат. Жульё...
       - Гляди, гляди, ребята! - снова зашумели голоса.- Железные дорожники агитацию выпустили. Во-о, козёл, козёл!
       Из колонны железнодорожников ребятишки вывели на веревке огромного белого козла с лохмотьями шерсти на боках и с фанерным плакатом, пристроенным к рогам.
       Люди неудержимо хохотали на важно шагавшего козла и на изображенного на плакате царя: курное лицо Николая Второго одной щекой лежало на недопитой бутылке водки, а второй прижималось к курчавой белой собачке и к группе карликовых человечков. Из царского рта с опухшими губами сыпались музыкальные ноты и слова: "Сам больше не буду и другим зарекаю тиранить народ и подкармливать своих подхалимистых собачек против честных тружеников!"
       . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
       У здания суда на Успенской улице, куда добрался, наконец, Константин Михайлович, вызванный специальным посыльным комитета РСДРП(б), шел митинг.
       Председательствовала молодая учительница. Она сидела у покрытого красным полотном стола на табурете, прижатом к самой стене дома. Худое экзальтированное лицо ее было смелым, карие глаза улыбались. видимо, никогда неугасающей улыбкой. И только синяя жилка какой-то накожной болезни на щеке придавала девушке скорбное выражение, противоречившее живому огню ее улыбающихся глаз.
       - Баба командует! - воскликнул Иван Каблуков, стоявший неподалеку от Константина Михайловича.
       - Не баба!- сердито возразил усатый незнакомец в медвежьей шубе, в клиновидной черной смушковой шапке.- Это Лидия Александровна, секретарь партии социалистов-революционеров...
       - Ну-у! - удивился Каблуков.- Так это, наверное, про эту социалистку рассказывала нам учительница Камарницкая...
       - Какая там ещё камарницкая? Не мешай слушать!
       - Я и не мешаю!- огрызнулся Каблуков, покрутил светлые усики.- А Камарницкая не хуже этой будет. Тоже учительница, Ольга Григорьевна...
       - Слово предоставляется участнику борьбы против царизма Константину Михайловичу Анпилову! - звонко произнесла Лидия Александровна.- Прошу!
       Мимо споривших быстро прошел к трибуне немного сутуловатый человек вышесреднего роста. Опершись о доски рукой, он легко взметнулся на ящик из-под соли, служивший здесь вместо трибуны.
       - Товарищи! - сказал Анпилов, понял руку над головою. Скуластое его лицо сияло, глаза горели.- Мне жарко от радости, очень жарко, будто сейчас на дворе июль. Понять мою радость можно лишь в том случае, если хотя бы даже мысленно пройтись со мною по прошлой жизни. В ноябре 1905 года наша Севастопольская крепостная саперная рота восстала против царя совместно с матросами крейсера "Очаков". Бились мы оружием против царя, но сил не хватило: седьмой армейский корпус генерала Миллер-Закомельского подавил наше восстание. Нас потом арестовывали, расстреливали без суда или присуждали к каторге. Пришлось и мне отбывать каторгу, а потом жить под надзором полиции, без работы и без паспорта, по-волчьи. Выношу мою благодарность Марии Никифоровне Черных, члену подпольного Старооскольского Комитета РСДРП(б).
       Она, товарищи, ободрила меня, помогла материально, добыла паспорт и устроила меня на работу, помогла снова стать активным революционером и здесь, в Старом Осколе.
       Трудно жилось, а надежды не угасали в сердце. И страх не мог заставить нас преклонить голову перед властями. А ведь знали мы, что за нами по пяткам ходит полиция. Даже вот в последние дни самодержавия жандармский вахмистр Кичаев со своими дружками - Грудининым и Хромовичем - хотели нас арестовать вместе с машинистом товарищем Ефремовым. Крушение для этого на Касторной подстроили, когда мы вели почтовый поезд 3 из Ельца. Вот до чего же паскудная была у нас власть!
       Спасибо рабочим и солдатам Петрограда за то, что они прогнали царя, дали нам свободу! Да здравствует свобода и хорошая жизнь! Поклянемся же, товарищи, что будем воевать за мир, за свободу, будем уничтожать всех, кто захочет нас угнетать или сажать в клетку, как при царе! Выражаю пожелание поскорее кончить войну, дать рабочим фабрики и заводы, а крестьянам - землю. Надо прогнать полностью вредные для народа власти, создать ласковую для народа и справедливую власть!
       Потом речь держал раненый солдат. Размахивая папахой и не жалея стриженой головы, на которую с телеграфных проводов падали тонкие серебристые стружки инея, солдат требовал немедленного демократического мира без аннексий и контрибуций, призывал к созданию Советов и к захвату помещичьей земли крестьянами, а фабрик и заводов рабочими...
       Люди осторожно сняли потом солдата с трибуны, носили на руках, кричали "ура!" Этот солдат, Воробьев по фамилии, говорил от имени большевиков.
       - Бреус идёт, Бреус! - закричали в толпе.- Вот этот говорун, вот этот скажет. Наш, транспортный. Социалист - революционер. Только вчера прибыл из Курской тюрьмы. Вишь, на трибуну полез...
       - Говорить он любит, а точности у него мало,- пояснил Константин Михайлович оказавшемуся снова рядом с ним Ивану Каблукову...
       - А всё же надо послушать,- возразил Каблуков.- Народ говорит, что Бреус говорун...
       Бреус, одетый в пальто со стоячим невысоким воротником, с серым шарфом на шее, внешне был неприятен: у него толстое красное лицо, мало вязавшееся с "тюремными муками", короткий нос с непомерно широкими волосатыми ноздрями, узенькие заплывшие глазки желтоватого цвета шустро смотрели на народ сквозь большие круглые очки в толстой роговой оправе.
       - Буду говорить с вами от имени губернского комитета партии социалистов-революционеров! - начал Бреус.- Теперь, когда нет царя и свобода простерла свои крылья над страной, война превратилась в справедливую войну против тирании немецкого кайзера. Без победы над кайзером нам не видеть свободы. Бойтесь таких вот ораторов, как Воробьёв. Он зовет народ к своеволию, к анархизму, к несчастью. Будьте выдержаны и планомерно осуществляйте завоеванные революцией свободы. Все великие вопросы будут разрешены Учредительным собранием, избранным всеми гражданами России. А этот солдат звал вас к гражданской войне и крови...
       - Насчет земельки нам, насчет земельки скажите! - закричал Каблуков.
       - Да-да! - закричали многие голоса.- Насчет земельки!
       - Всякая сволочь в политику лезет, а надо бы им свиней стеречь! - раздался за спиной Ивана Каблукова злобный голос.
       Каблуков обернулся на голос, сейчас же закричал:
       - Бра-а-атцы! Да это же урядник, Синенос ... Ишь, барбос, под революцию обрядился!
       - Держи его, контру! - потянулся Анпилов к воротнику урядника. Но Синенос ловко нырнул между людьми, обогнул трибуну и по каменным ступенькам подъезда скрылся в здании суда. Константин Михайлович, Иван Каблуков и многие транспортники и солдаты бросились за Синеносом.
       В помещении было мусорно. На полу валялись клочья порванных бумаг, растрёпанные папки, опрокинутые урны. Среди всего этого хаоса и сора блестела золочёная рамка с царским портретом, продавленным у подбородка каблуком чьего-то сапога. Пробегая мимо, солдаты и рабочие жигали раму успетками. Она ударилась о стену, из надлома посыпалась желтоватая мука червоточины.
       Долго, бегая по комнатам, искали люди урядника Синеноса в разгромленном помещении суда, совсем недавно наводившего страх на несколько уездов империи. Наконец, они добрались до совещательной комнаты. На подоконнике выходившего во двор окна валялась каракулевая шапка, сверкали осколки битого стекла, на петлях висели створки вышибленной рамы.
       - Выпрыгнул, подлец! - крякнул Константин Михайлович.- Раму высадил и шапку свою потерял от расстройства...
       - Не чёрт, в воду не прыгнет,- заметил Каблуков,- мы его после найдем...
       - Найде-о-ом,- уверенно подтвердили солдаты, возвращаясь из помещения на улицу. Там шумел митинг, народные массы искушали себя наукой политики. (Конец 3-го отрывка)
       Содержание данного отрывка из романа "Перекресток дорог" одобряю, как правильно отразивший [время] царской жизни. Ветеран первой русской революции Анпилов Константин Михайлович
       15 Августа 1948 г.

    Н. Белых

    СТАРЫЙ ОСКОЛ ВО ВТОРОЙ И ТРЕТЬЕЙ РЕВОЛЮЦИЯХ

    (Отрывки из исторической монографии "Частичка Родины"

    IV

    (Продолжение)

       Старооскольского железнодорожника Кузьму Сорокина Февральская революция застала в Курской тюрьме, куда он попал по доносу жандармского вахмистра Кичаева за распространение антивоенных листовок. В одной камере с ним оказался курянин с Золотой улицы Павел Сергеевич Владимиров. Это уже глубокий старик с широко русой бородой, тронутой изморозью седины, с детскими голубыми глазами и застывшей на худом лице иронической улыбкой. До ареста работал он рабочим в губернской типографии. А в тюрьму попал за организацию женского бунта против царского сановника Раппа - уполномоченного центра по продовольствию, который спекулировал продуктами и посылками от международной организации Красного креста для солдатских детей, а солдаткам заявлял: "На какой чёрт нужны мне ваши золотушные дети! Пусть ваши ребятишки подыхают, меньше будет на свете нищих!"
       Кормили в тюрьме плохо, никаких новостей до заключенных не допускали. А на исходе Февраля 1917-го, казалось, совсем о них забыли: целыми днями не давали пищи, не отвечали на стук и грохот о дверь камеры, не проветривали помещение. Лишь по утрам приносили ведро воды и по гнилому сухарику на человека, забирали вонючую парашу, а на все вопросы отвечали роковым молчанием.
       И вдруг, когда уже люди совсем ослабели от голода и неведения, в камеру втолкнули какого-то рабочего Курской электростанции, а следом принесли бак с супом, сухари, по два куска рафинада на человека. Причину такой перемены объяснил рабочий, арестованный за избиение какого-то чиновника. В рассказе рабочего содержались новости, о которых в камере никто до этого ничего не знал.
       - Царя, граждане, больше нету, свергли,- рассказал рабочий.- Вице-губернатор Штюрмер хотел было скрыть от народа, но из Петрограда пришли газеты с полной пропиской о свержении царя. Тут мы и пошли воевать по городу. Железнодорожники нам оказали помощь. Всю полицию и жандармерию разоружили, а вот до тюрьмы не достигли... С разбега, обрадовавшись свободе, забыли о тюрьме, а потом уже трудно стало: кое-какая власть возникла. Смазал я это одного чиновника такой власти по рылу, а меня и в тюрьму...
       - Какая же власть? - спросил Сорокин.
       - Богопротивная,- ответил рабочий.- Называется она "Временным Губернским исполнительным комитетом". Буржуи сидят с помещиками в этом "Комитете". Железнодорожники потребовали арестовать Штюрмера, а "Комитет" показал на это шиш рабочим. Даже приказал выделить Штюрмеру особый поезд, отправил на нём вице-губернатора в Крым устраивать своё имение. Окружили было железнодорожники поезд губернатора Богговута, вернувшегося с курорта, но губернский Временный Исполнительный комитет не дал рабочим арестовать губернатора, специальным поездом отправил его в Петроград и даже зарплату ему туда по телеграфу наперед перевели за весь март месяц, хотя и губернатор уволен Министром Внутренних дел Временного правительства в отставку "по собственному желанию".
       Да и что там от них, от "Временных", можно ожидать, если возглавляет им сам князь Львов...
       - А в Курске как? - спросил Владимиров.
       Рабочий выругался, плюнул.- Тоже все старые чиновники целы,- сказал он.- Полицейские в госпитали поварами или сторожами пристраиваются. Да и чего же вы хотите, если председателем Курского губернского Временного исполнительного Комитета состоит правый кадет и помещик Лоскутов?
       - Нет, так не должно остаться! - воскликнул Сорокин.- Не должно...
       Всю ночь они не спали, взбудораженные рассказом рабочего. А на рассвете тюрьма подверглась нападению женщин. Дверь с грохотом раскрылась.
       В камеру хлынул было плотный женский поток, но сейчас же остановился, попятился: в лицо женщин ударило спертым зловонным воздухом, перед глазами встали истощённые лица Сорокина и Владимирова.
       Потом всё завертелось с невероятной быстротой.
       Во дворе тюрьмы Сорокин видел, как женщины подхватили Владимирова на руки и понесли через город к губернской типографии.
       На другой день, зайдя к Владимирову в гости, Сорокин узнал, что женщины заставили администрацию восстановить Владимирова на работе.
       Самого Сорокина тоже было трудно узнать: курские друзья-железнодорожники дали ему почти новую железнодорожную форму. Парикмахер наголо обрил ему голову, снял бороду и усы. Лишь белесый шрам на лбу мог бы помочь властям узнать Кузьму Сорокина, но он перевязал его марлей, на всякий случай.
       Владимиров, помолодевший и оживленный, охотно делился с Сорокиным новостями жизни.- До чего же народ тиранию не любит,- улыбался он.- Вот, к примеру, рабочие губернской типографии самовольно уничтожили всякие знаки, напоминающие о самовластии: бросили в горн и сожгли, расплавили клише с изображением царского герба, разные царские картинки.
       Комиссар Временного Правительства, правый кадет Марков-Донской немедленно созвал заседание "Комитета" и начал разносить своего товарища по партии, Лоскутова, за потворство рабочим в их самоуправстве. А разве рабочие спрашивались Лоскутова? Да ни капельки. Они же ведь знают, что если начать приучать власть к разрешительной системе, то дело перейдёт в запретительную.
       Ругал Марков-Донской и газету "Курская жизнь" за напечатание статей против войны и за землю для крестьян. А разве рабочие спрашивались Лоскутова насчёт статей? Да ни капельки. Сами напечатали и сами заставили редакцию выпустить весь тираж газеты в продажу и подписчикам. Марков-Донской назвал это "самоуправством", а, по нашему, это "самоуправство" представляет собою настоящую народную власть... Ведь сейчас идёт великое размежевание сил, и нам нужно не проморгать, не упустить власть...
       - Нет уж, нет, Павел Сергеевич! - воскликнул Сорокин. Глаза его темнели от внутреннего жара, на щеках проступал румянец.- Мы знаем силу оружия, ещё в пятом году боролись за свободу. Не допустим, чтобы власть прошла мимо нас... Я завтра еду в Старый Оскол, и там о всём расскажу, что в Курске пришлось видеть и что мне железнодорожники в Ямской говорили. Сообща будем действовать...
       Возвратившись в Старый Оскол, Кузьма ещё глубже понял, что жизнь сложнее, чем думал он, а силы антинародные мощнее, чем казались раньше. Печально особенно то, что народ слишком доверчив и нуждается обязательно в муках и обидах, чтобы начать смелее думать и пробуждать в себе могучую силу совести и души, придавленные веками неудач и рабского унижения.
       Он стоял на Нижней площади города и рассматривал на здании Старооскольской городской думы новенькую вывеску Временного Исполнительного Комитета. "Вот тебе и революция! - думал Сорокин со злостью.- Комитет создали, и во главе его поставили предводителя старооскольского дворянства князя Всеволожского, а в помощники ему дали черносотенного священника Тимонова и кадета Щепилова... От этих дождёшься правды-справедливости. Пойду в Комитет РСДРП, к Федотову зайду, к Анпилову Константину Михайловичу. Надо принимать меры, Совет рабочих и солдатских депутатов надо создавать, иначе переборют нас Всеволожские да разные Кореневы. Орава, сила!"
       Сорокин сдвинул картуз с затылка на лоб, завернул на Успенскую улицу, зашагал в сторону вокзала. Там шла перекличка маневровых паровозов: воспользовавшись прекращением забастовки железнодорожников, власти Временного правительства поспешали отправить на фронт эшелоны с людьми, лошадьми, реквизированным продовольствием. Надеялись всё же ещё "вести войну до победного конца".
       - Сашки Бреуса дела,- сквозь зубы тихо выдавил Сорокин.- Он уговорил рабочих депо остановить забастовку... Социалист-революционер... Но мы ещё поборемся. Не бывать по-буржуйски в России, не бывать! (Продолжение следует).Н. Белых, г. Старый Оскол, Революционная. 25/45, Белых Н. Н.
      

    Н. Белых

    СТАРЫЙ ОСКОЛ ВО ВТОРОЙ И ТРЕТЬЕЙ РЕВОЛЮЦИЯХ

    (Отрывки из исторической монографии "Частичка Родины"

    V

    (Продолжение)

       Засилье меньшевиков и эсеров в Старом Осколе в первые недели после Февральской революции объяснялось ещё и тем, что накануне революции наиболее активная и политически просвещённая часть рабочих сидела в тюрьмах, была в ссылке или армии. Особенно обескровила старооскольских рабочих мобилизация в декабре 1916 года, когда воинский начальник Михайлов удовлетворил ходатайство старооскольских купцов, промышленников и помещиков об отправке в армию всех "подозрительных мастеровых, внесённых в особый список".
       В городской думе и на частных сходках купцы и промышленники ратовали за войну до победного конца. Для характеристики настроений провинциальной буржуазии небезынтересен следующий диалог между купцом Дягилевым и промышленником Мешковым в дни Февральской революции (Запись этого диалога передана краеведческому музею сыном купца Мешкова, вставшим на службу Советской власти):
       Дягилев: - Если дело остановится на Михаиле, то можно и помириться. А с англичанкой и французом договоримся, они деньги любят.
       Мешков: - Но и территорию любят, и сало любят, хлеб любят, власть любят...
       Дягилев: - Поступимся немного. Воевать будем до победы над Германией. Это лучше, чем большая революция...
       ...........................................................................................................................
       Сильно было влияние социалистов-революционеров и среди старооскольских железнодорожников. Но и при этом условии транспортники вели себя по-боевому.
       Известен, например, эпизод, когда железнодорожные рабочие ворвались в кабинет начальника участка службы тяги Юго-Восточной железной дороги Конопатского, исполнявшего обязанности начальника депо Старый Оскол. Обыскали начальника по подозрению в скрытии им важных бумаг по вопросу о восьмичасовом рабочем дне, о событиях в центре. Рабочие при этом поколотили немного Конопатского и счетовода депо Ткачёва, припомнив последнему факт утайки от рабочих телеграммы об отречении Николая II от престола.
       Не добившись уступок, железнодорожники забастовали. Конопатский был в связи с этими событиями отозван в Управление дорог "За неспособность пресечь дезорганизацию".
       Забастовка железнодорожников была приостановлена усилиями социалиста-революционера Александра Бреуса. Это был пламенный красноречивый оратор. Он сумел уговорить рабочих ещё до возвращения Кузьмы Сорокина из Курской тюрьмы прекратить забастовку и добиваться решения вопроса о восьмичасовом рабочем дне "мотивированными заявлениями по инстанциям".
       В двадцатых числах марта 1917 года, после жарких споров и борьбы, был создан Совет депутатов рабочих-железнодорожников на Старооскольском узле.
       В исполком Совета вошли различные по своим политическим взглядам люди: был тут и машинист паровоза Балычев П.Н. из числа большевиков, и социалист-революционер Бреус Александр, и врач железнодорожной амбулатории Дмитрий Ильич Сушков с левыми народническими взглядами, и старый революционер Кузьма Сорокин, и большевистски настроенный печник службы пути Ляпин Илья и сапожник Малозин Сергей без определившихся к этому времени политических взглядов, хотя и по вопросу о войне и мире он придерживался большевистской линии, а о Временном правительстве смело кричал: "Этому временному должна и честь быть временная!"
       На одном из первых заседаний под председательством Сушкова Совет принял решение об установлении восьмичасового рабочего дня на железнодорожном узле явочным порядком. В апреле 1917 года это решение было осуществлено рабочими всех служб узла.
       Агитаторы на городских предприятиях ссылались на пример железнодорожников, призывая рабочих к борьбе за восьмичасовой рабочий день. В иных местах путём забастовки (например, бастовали рабочие типографии), в других явочным путём, но к началу мая перешли на восьмичасовой рабочий день рабочие всех городских предприятий.
       Чтобы помешать повсеместному возникновению Советов и укрепить положение Временного правительства, реакционные силы на транспорте и в городе Старом Осколе непрерывно проводили манифестации. Одна из них 12 марта была особенно красочной и отражала неуверенность её организаторов: колонна кадетов шла со знаменами, окаймленными зелёными лентами. За кадетами шагали девушки из женской гимназии во главе с начальницей Мекленбурцевой.
       Это бывшая фрейлина царского двора, сосланная в Старый Оскол по интимным причинам. Элегантная гордя. Шагала она со сверкающим лорнетом в руке, высоко подняв голову. Из-за напыщенности, видать, не заметила беспорядка: гимназистки подменили зелёные кадетские ленты на красных знамёнах нейтральными ленточками цвета "электрик".
       Рядом с Мекленбурцевой шагал дворянин и офицер Лев Денисов. На лацкане шинели кадетская зелёная ленточка, хотя и сам на днях записался для устойчивости в партию социалистов-революционеров. Расчётлив и ловок. Он даже не возразил, а только усмехнулся при виде сделанной гимназистками надписи на знамени с одной стороны: "Победа!", а с другой: "Свобода!"
       Хитро-о-о! Попробуй догадаться, о какой свободе и о чьей победе идёт речь? Оставлена лазейка в любую сторону броситься, если тактика потребует. Это понравилось хромоногому мельнику Адамову, и он ковылял в колонне и шептал: "Вот так, вот так надо жить, по-бисмарковски, с обманом. Весь свет живет подобным образом..."
       Парад реакции принимал вожак "республиканско-демократической партии", кадет Щепилов, седой старик в золотых очках и в расстегнутой шубе на собольем меху. Живот, как арбуз, выпячен, грудь колесом.
       Пошептавшись с благочинным отцом Захаром из Каплино (тот всегда был у знати в почёте), начал Щепилов высокопарную речь. Закончил её словами: "Февральская революция и народное Временное правительство будут выражением и осуществлением всей нашей мечты, если окажем им нашу горячую поддержку! Помните знаменитые слова в проповеди нашего глубокочтимого благочинного отца Захара, что не надо быть тепленькими или холодными, надо быть жарким в деяниях своих!"
       Рабочие железнодорожного узла и предприятий города Старого Оскола нанесли Щепилову и всей реакции сокрушительный удар на общепартийном митинге, открывшемся 7 апреля 1917 года. Там была разрушена кадетская мечта: принята резолюция о создании Совета в Старом Осколе.
       Лев Денисов перехватил тогда на вокзале рабочего Рябцева, приехавшего в Старый Оскол с Екатеринославского завода. На пролетке, разбрызгивая лужи и кашицу талого снега, подкатил Денисов с Рябцевым к митингу, потащил его к трибуне. Был уверен, что Рябцев выступит против создания Совета Рабочих и Солдатских депутатов в городе (Всю дорогу от станции до митинга Денисов вразумлял Рябцева на такое выступление, даже согласие получил и торжествовал в душе).
       А произошло неожидаемое Львом Денисовым: на глазах у тысяч людей Рябцев двинул его кулаком в лицо, а сам высказался от имени рабочих Екатеринославского завода за создание в Старом Осколе Совета Рабочих и Солдатских депутатов.
       Смахнув кровь с разбитого носа, Денисов помчался к комиссару Временного правительства по Старооскольскому уезду гоподину Гроздинскому, польскому беженцу из-под Лодзи. Вместе с ним они составили телеграмму на имя Комиссара Временного правительства по Курской губернии Маркова-Донского с требованием "немедленно убрать большевиков из Старого Оскола и обеспечить нормальное действие законной демократической власти - Временного правительства и созданных на местах его Временных исполнительных комитетов". Ответа от Маркова-Донского не последовало, а в Старом Осколе после общепартийного митинга был создан Совет рабочих и солдатских депутатов. (конец 5-го отрывка)
      
       Сильно было влияние социалистов-революционеров среди старооскольских железнодорожников. Но и при этом условии рабочие вели себя по-боевому. Известен, например, эпизод, когда железнодорожные рабочие ворвались в кабинет начальника участка службы тяги Юго-Восточной железной дороги Конопатского, исполнявшего обязанности начальника депо Старый Оскол, обыскали его по подозрению в скрытии каких-то важных бумаг относительно введения восьмичасового рабочего дня и других улучшений жизни и быта рабочих, даже поколотили начальника и счетовода депо Ткачёва.
       Не добившись уступок, транспортники забастовали. Но член Курского Губкома партии социалистов-революционеров, Александр Бреус, пламенный оратор, сумел уговорить рабочих временно приостановить забастовку и добиваться решения вопроса о восьмичасовом рабочем дне "мотивированными заявлениями по инстанциям".
       Такое вот положение продолжалось до создания Совета депутатов рабочих-железнодорожников (в двадцатых числах марта).
       В Исполком Совета вошли различные по своим политическим взглядам люди: машинист паровоза Балычев П.Н., большевик, и социалист-революционер Бреус А.И.; врач железнодорожной амбулатории Дмитрий Ильич Сушков с левыми народническими взглядами и только что возвратившийся из Курской тюрьмы большевик Кузьма Сорокин. Вошел в исполком также печник службы пути Ляпин Илья Григорьевич, настроенный большевистски, а также сапожник Малозин Сергей Григорьевич без определившихся к этому времени политических взглядов, хотя и по отношению к войне придерживался большевистской линии, а о Временном правительстве кричал: "Этому Временному должна и честь быть временная!"
       На одном из первых заседаний Исполкома Старооскольского Совета депутатов рабочих-железнодорожников под председательством Сушкова Д.И. было принято решение об установлении восьмичасового рабочего дня явочным порядком. К началу апреля 1917 года это решение было осуществлено рабочими всех служб Старооскольского железнодорожного узла.
       Агитаторы на городских предприятиях ссылались на этот пример железнодорожников, призывали рабочих поступать так же. Где путем забастовок (например, бастовали рабочие типографии), где явочным порядком, но к началу мая 1917 года все рабочие города перешли на восьмичасовой рабочий день.
       Чтобы помешать возникновению Советов и укрепить положение Временного Правительства, реакционные силы на транспорте и в городе Старом Осколе провели много различных демонстраций. Одна из них была, особенно красочной: колонна сторонников кадетов шла со знамёнами, окаймлёнными зелеными ленточками. За кадетами шагали девушки из женской гимназии во главе с начальницей Мекленбурцевой. Это бывшая фрейлина царского двора. Седовласая, гордая. Шагала со сверкающим лорнетом в руке, высоко подняв голову. Не заметила, видать, что гимназистки зеленые ленточки на красном знамени подменили нейтральными ленточками цвета "электрик". Шагал рядом с Мекленбурцевой бывший дворянин и офицер Лев Денисов. На лацкане пальто кадетская зелёная ленточка, хотя и сам записался для устойчивости в партию социалистов-революционеров. Расчетлив и ловок. Он даже не возразил, а только усмехнулся, увидев на знамени сделанную гимназистками надпись с одной стороны: "Победа!", с другой: "Свобода!"
       Хитро-о-о! Попробуй, догадайся, о какой свободе и о чьей победе идёт речь? Оставлена лазейка в любую сторону броситься, если тактика потребует.
       Весь этот парад принимал седой кадет Щепилов. Речь высокопарную произнёс, а закончил кратко: "Февральская революция и народное Временное правительство могут оказаться для нас выражением и осуществлением всей нашей мечты, если окажем им нашу горячую поддержку!"
       Но мечте Щепилова нанесли удар рабочие. 7 апреля 1917 года открылся в Старом Осколе всепартийный митинг.
       Лев Денисов, перехватил тогда на вокзале рабочего Рябцева, приехавшего с Екатеринославского завода. На пролетке, разбрызгивая лужи, подкатил с ним к митингу, потом потащил его к трибуне. Был уверен, что Рябцев выступит против создания Совета Рабочих и Солдатских депутатов в городе (Всю дорогу от станции до города уговаривал его, даже согласие получил на такое выступление).
       Но произошло неожиданное: Рябцев на глазах у тысяч участников митинга двинул Льва Денисова в зубы, выступил за поддержку большевистского предложения о создании Совета в Старом Осколе, как это уже сделали транспортные рабочие.
       Лев Денисов, смахнув кровь с разбитого носа и дёсен, помчался с доносом к комиссару Временного правительства по Старооскольскому уезду господину Гроздинскому, польскому беженцу из-под Лодзи. Вместе с ним составили телеграмму на имя Комиссара Временного правительства по Курской губернии Маркова-Донского с требованием "убрать из Старого Оскола большевиков и обеспечить нормальное действие законной демократической власти - Временного правительства и созданных на местах демократических Временных Исполнительных Комитетов".
       Марков-Донской ничего не ответил на телеграмму. А в Старом Осколе после всепартийного митинга был создан Совет рабочих и Солдатских депутатов.
       Денисов не успокоился. "Этот, как его иронически называли рабочие, двенадцатипартийный человек" вошел в соглашение с влиятельными эсеровскими деятелями, с Белоруссовым Константином Павловичем из ЦК партии эсеров, красноречивым учителем Крученых, тереховским эсером Петровым, со знаменским эсером Шестаковым, с Ястребовским земским врачом Соболевым и с рядом лиц духовного звания, создал в Старом Осколе Уездный комитет Совета крестьянских депутатов.
       Одновременно, числясь официально членом партии социалистов-революционеров, Лев Денисов вступил тайком в члены торгово-промышленной партии и на целый год вперед уплатил членские взносы руководителю этой партии лесопромышленнику и рантье Козеву, записался в сочувствующие республиканско-демократической партии, помогая руководителю её Щепилову в составлении партийных списков и расстановке людей по постам.
       При выборах в Совет рабочих и солдатских депутатов, будучи кровным врагом этого органа, Денисов всё же дал своё согласие баллотироваться в Совет от имени социалистов-революционеров, был избран от городского гарнизона, где сильное влияние имели офицеры из числа эсеров. С Денисовым ещё предстояла рабочим борьба и борьба.
       Председателем Старооскольского Совета Рабочих и Солдатских депутатов (Он вскоре превратился из городского в уездный), созданного в апреле 1917 года, был избран левый эсер Файнберг. Это юркий человек с редкими черными волосами. В кабинете он сидел обычно в желтом пиджаке и в синем банте-галстуке, вышедшем из моды. Он же был назначен Советом редактировать Старооскольскую газету "Набат", вскоре переименованную в "Мечь свободы".
       Бывший рабочий типографии, ныне секретарь партийной организации при отделении государственного банка и инкассатор, Николай Иванович Акинин рассказывал в своих воспоминаниях о работе в редакции "Меча Свободы" следующее: "Писалось в газете всё, кто что захочет. Шли большевистские и меньшевистские статьи, попадались и кадетские, эсеровские. Печатались офицерские статьи. Файнберг почти никому не отказывал. Свобода слова и печати была полная.
       Будто бы оттеняя политическую робость Файнберга, перед ним на столе всегда лежал огромный маузер в жёлтой деревянной кобуре (Говорят, кобуру для маузера сделал Файнбергу и выкрасил специальной жёлтой краской пряшник Лавруха из деревни Становые Лески). Стараясь не нарушать "рамок законности", Файнберг не решался даже обеспечить Совет собственным постоянным помещением. Приходилось выпрашивать залы для заседаний у старооскольских купцов".
       Постепенно положение менялось в пользу большевиков, ряды которых пополнялись прибывшими в Оскол солдатами-фронтовиками. Кроме того, росло сочувствие к большевикам со стороны широких слоёв трудящихся города и деревни. Влияние большевиков на предприятиях становилось решающим.
       Персональный пенсионер за революционную деятельность, мастер механического цеха коммунист Мирошников Иван Фёдорович в своей биографии для Обкома партии записал об этих днях следующее: "Весной 1917 года, прибыв в Старый Оскол в командировку, я в армию не возвратился, а вошёл в контакт с местными большевиками - с Муровцевым, Долматовым и другими. Они устроили меня на работу в механические мастерские, а вскоре провели на должность руководителя профсоюзной организации мастерской"
       (Взять вставку "Смольный", "П.Д."., 217-220, кн.2)
       СМОЛЬНЫЙ
       Всепартийный митинг прошел бурно. Всякие ораторы выступали. Тереховский эсер Петров расхваливал свою программу, а офицер-дворянин Лев Денисов, подписавший перед митингом вместе с кадетом Щепиловым листовку против создания Совета в Старом Осколе, вдруг публично заявил, что переходит в партию социалистов-революционеров и выставляет в Совет свою кандидатуру от госпитальной команды выздоравливающих.
       - Я,- кричал он и прихрамывал (пуля ему сорвала ноготь на одном из мизинцев ноги, но рана давным-давно зажила),- фронт на своих плечах вынес. Кровью купил себе право шагать в рядах революции и никому не позволю мешать мне. Ничего не пожалею для революции и революционной войны. Если крестьяне моей округи изъявят согласие вести войну до победного конца, добровольно и бесплатно, о чем торжественно заявляю, передам им всю свою землю...
       В толпе при этом раздался хохот, выкрики:
       - Что же вы обещаете людям землю, а сами ее давно уже заложили и перезаложили?
       - Неправда! - петушился Денисов.- Я вот сейчас поеду и привезу доказательства...
       И Денисов внезапно уехал на станцию. Оттуда он вернулся быстро с рабочим Рябцевым, только что приехавшим с Екатеринославского завода.
       - Вот, граждане, пролетарий перед вами! - проталкивая Рябцева к трибуне, кричал Денисов и требовал, чтобы ему и Рябцеву дали важное слово без очереди.
       - Граждане,- начал Рябцев, сняв с головы черную ушанку. Ветер рванул его длинные русые волосы, прижав к кадыку окладистую бороду,- Льва Денисова, авантюриста и приспособленца, все вы знаете... Да погоди уходить! - Рябцев поймал одной рукой Денисова за плечо, другой двинул в лицо так, что Денисов перелетел через перильцу трибуны.- А за что я его так, сейчас покаюсь перед всем народом. Этот дворянин, у которого пришлось мне до поступления на производство жить в батраках, пытался меня подкупить. Я прислал телеграмму своим, что еду из Екатеринослава. А они ему показали. Он меня и встретил на вокзале, всю дорогу уговаривал, чтобы я против большевиков выступил на митинге и чтобы против Совета. Так, мол, и так, не советую. Даже, мол, рабочие Екатеринославского завода не желают создавать Советы рабочих депутатов, целиком стоят за временное правительство... И обещал он мне за это двести рублей и три десятины земли. Как вы думаете, по заслугам я ему отпечатку на лице поставил?
       - По заслугам, правильно! - кричали люди, хохотали. В защиту Денисова никто не высказался, боясь солдат и рабочих, которые, распропагандированные старооскольскими большевиками (Сорокин с Афанасием Ивановичем и другими товарищами хорошо поработали с листовками), прямо и открыто поддержали идею создания Совета Рабочих и Солдатских депутатов в Старом Осколе).
       В тот же день предприятия, войсковые подразделения и различные организации делегировали в Совет своих депутатов. Ночью было проведено заседание, оформлены отделы и секции Совета. Было постановлено издавать газету "Меч Свободы".
       Функции председателя Совета и редактора газеты сосредоточились в руках левого социалиста-революционера, Файнберга.
       Это юркий невысокого роста худощавый человек с редкими черными волосами, в желтом пиджаке и синем банте-галстуке, выходившем уже из моды.
       Робкий и мягкий по характеру, Файнберг первую же свою речь посвятил призыву "держаться в рамках закона и порядка, не обижать никого и добиться общего согласия жителей в предстоящих работах по великому преобразованию многострадальной России".
       Сорокин Кузьма, делегированный в Совет от группы политкаторжан, взял слово:
       - Обижать народ, конечно, не надо. Но и нужно различать между народом и, скажем, купцами. У нас вот нет дома под Совет. Разрешил нам купец Лихушин позаседать, а завтра опять придется выпрашивать квартиру. Это не дело. Предлагаю конфисковать дом у купца Дягилева, у него их целых три имеется, жирно для одного человека. И назовем этот дом, где разместим Совет, "Смольным", как в Петрограде...
       Секретарь Совета, эсер Дагаев, высокий, большеносый, будто Меньшиков сошел с картины Сурикова "Меньшиков в Березове" и пришел на заседание Старооскольского Совета, покряхтел у трибуны и потом сказал:
       - Я согласен с Сорокиным. Без своей квартиры Совету жить нельзя и бессмысленно...
       - Нет, нет, товарищи, нет! - убеждал Файнберг.- Не стоит из-за квартиры разжигать гражданскую войну. Мы так все устроим, мирно...
       Большинством голосов меньшевиков и эсеров предложение Сорокина было провалено, заседание разошлось.
       Но время работало на революцию. Позиции Совета укреплялись вместе с ростом в нем влияния большевиков. Были вскоре делегированы в Совет большевистски настроенные солдаты-фронтовики: Долматов, Муровцев, Мирошников. Этот был послан руководить профорганизацией, возникшей в земских механических мастерских. И вскоре добился лишения рабочими депутатского мандата эсера Красникова, вместо которого был делегирован в Совет сочувствующий большевикам слесарь Малыхин.
       Долматов с Муровцевым входили в военную секцию Совета, вели работу среди солдат гарнизона, а также в госпитале. Сорокин с Федотовым возглавили социально-экономическую секцию и секцию по вопросам труда и зарплаты. На них лежала задача подготовить празднование Первого Мая.
       В конце апреля воинский начальник Михайлов созвал все же митинг солдат гарнизона под лозунгом "За и против!" Он рассчитывал укрепить авторитет военных депутатов Совета из числа офицеров, добившись солдатского массового доверия им, а также хотел провалить предложение большевистской фракции о лишении четырех офицеров депутатских полномочий в связи с уличением их в контрреволюционной пропаганде.
       Солдаты подавляющим большинством провалили предложение полковника Михайлова, высказались за поддержку большевистской фракции Совета.
       Начались демонстрации различных направлений под лозунгом "За и против!" Атмосфера в городе и уезде накалялась.
       Накануне Первого Мая, в понедельник, заседание Совета началось в полдень и длилось непрерывно до полночи. В это же время большевистские депутаты непрерывно поддерживали связь с коллективами своих избирателей, с производствами и с солдатскими казармами, с выздоравливающей командой госпиталя, с Караульной ротой.
       На повестке дня значились два основных вопроса и тридцать семь дополнительных.
       По первому основному вопросу - "О самочинном занятии дома купца Дягилева под Совет и о первомайской демонстрации" - докладывал Кузьма Сорокин. По второму вопросу - "О лишении депутатского мандата офицера Льва Денисова" - докладывал большевик Василий Воробьев, сын портного и швейцара, прослужившего четверть века у врача Френкеля, на углу Успенской и Курской улиц.
       В городе в это время все бурлило. На транспарантах рабочие несли свои требования кончать войну, дать восьмичасовой рабочий день и установить рабочий контроль над производством. Понаехавшие в город крестьяне, особенно недавние фронтовики, требовали мира и земли. О всех тридцати семи дополнительных вопросах на Совете никто не докладывал: о них говорил народ на улице, и голос народа могучим набатом катился в зал заседания, бодрил революционеров, прижимал язык к небу у соглашателей.
       И, прежде чем перейти к основным вопросам, депутаты приняли несколько дополнительных решений: разрешить пролетарские забастовки для слома саботажа хозяев по зарплате и восьмичасовому рабочему дню, призвать население не читать газету "Курская жизнь" из-за туманности ее политики и буржуйского нутра, которое выпирает наружу и призывает воевать до победного конца без всякого снисхождения к миру, земле и прочим вопросам, интересным для народа.
       Одобрить сообщение газеты "Курский край" об аресте в Белгороде контрреволюционеров Штюрмера, вице-губернатора Курского; жандармского полковника Подгоричани, исправника Покидова и начальника станции Семендяева вместе с земским гласным управы Вязигиным. Сволочные были люди.
       Одобрить арест в Щиграх исправника Романова и пристава Солодовникова за контрреволюцию.
       Выяснить и опубликовать для всеобщего сведения список членов "Палаты Михаила Архангела" под руководством черносотенного помещика Пуришкевича, всех членов "Союза русского народа" и секретных сотрудников охранки, чтобы граждане знали и не допускали этих лиц к общественной и политической деятельности.
       Обследовать при первой возможности запасы товаров и хлеба в лавках и складах купечества, дабы не прятали и цены не взвинчивали...
       Потом взял слово только что прибывший из ссылки железнодорожник Федор Данилович Ширяев.
       - Вопросы решаются людьми, их голосами! - начал он горячо, убежденно. Голубые глаза его сверкали, движением головы энергично отбросил назад длинные русые волосы, желтыми от махорки пальцами щипнул небольшую округлую бороду.- Зачем же мы сначала будем решать вопрос о самочинном захвате здания под Совет, если заранее знаем, что депутаты, вроде Льва Денисова, будут голосовать против? Надо сначала изгнать Денисова и кого там еще с ним из Совета, чтобы их голоса не прозвучали. Предлагаю поэтому второй основной вопрос считать первым! Я настаиваю на этом, исходя...,- не закончив речь, Ширяев хватился руками за грудь, побледнел от режущей боли в склерозном сердце.
       Сорокин с Федотовым поспешили к Ширяеву, отвели его в сторону и усадили на стул, Воробьев занял место товарища у трибуны и начал практически переносить второй основной вопрос в разряд первого.
       Депутаты-большевики начали шумно аплодировать. Сидевшие в президиуме, Файнберг с Бреусом нерешительно переглянулись и пожали плечами. Потом Файнберг, соблюдая формальность, прервал начавшего говорить Воробьева и сказал:
       - Слово предоставляется товарищу Воробьеву Василию Игнатьевичу...
       В зале снова засмеялись, так как Воробьев уже взял слово без разрешения Файнберга. Маленький, худой, большеголовый, он неуклюже двинулся от трибуны поближе к депутатам, выбросив перед собою руку с горбатыми пальцами.
       - Я буду говорить сегодня и в частном и в общем масштабе, иначе до сущности Льва Денисова не докопаешься, в чем его контра состоит. Меня здесь все знают, не дадут соврать. Это же факт неспровержимый, что мой отец до бессознательности всю жизнь спину гнул на чужих людей, сам я тоже сызмальства портной. Мне приходилось за куском хлеба бродить по селам вместе с бедным евреем Борисом Ильичем Красовицким, что на Белгородской улице квартирует, у Трифонова Григория Гавриловича. На кого мы только не работали, кому только разную одежу не шили. А почет нам разве был? Никакого почету. Даже, непригоже говорится, Лука Шерстаков чуть не затравил меня в Знаменском собаками. А за что? Да попросил я у него хлеба добавить за шитье. Хочете, сейчас портки спущу и покажу вам следы от собачьих зубов?
       - Не надо, ве-еерим! - закричали в зале. - Знаем Шерстаковскую породу...
       - Ну вот тот же, об чем же разговор? - продолжал Воробьев. - И теперь Шерстаков нос с носом нюхается с Денисовым. Я это про сынка Шерстакова, про Федора Лукича, который в офицерах. Пришлось мне о нем наслышаться и навидеться. Собаками то он меня травил, а потом на фронте разное вытворение делал, солдатам носы расшибал в кровь. Ведь я тоже всю войну прошел. В июле четырнадцатого Воинский начальник призвал меня в армию. По май девятьсот пятнадцатого прослужил я в 57-й Курской пехотной дружине ополчения, дошел от Старого Оскола до Одессы, Буковины, Черновицы. Был поранен. Полечили немного, опять же туда, на фронт, в пулеметную команду 406 Щигровского полка. С генералом Брусиловым наступал, всю Буковину прошел. Опять поранет пулей и штыком раз пять. Кожу всю и мясо изорвали, кости бог миловал. Попал в Старооскольский госпиталь, теперь вот - депутат солдатский. И я же все это видел: офицер Шерстаков воспользовался обстановкой, выставил Льва Денисова в Совет от солдат, а на Крестьянском съезде он же рекомендовал Денисова в председатели. Вот вам масштабы! А мы не имеем земли, не имеем мира, не имеем хлеба потому, что Шерстаковы и Денисовы снюхались, не дают нам буржуев опровергнуть. Для понятия всего этого вопроса нельзя обойтись без общего масштаба и без просмотра, как они действуют. Я вот по партийному подходу и чтобы без голословности собрал телеграммы, бумаги и газеты, тоже и записал, как революция у нас развивается, и кто как по ней плавает. Послушайте. Очень полезный смысл для ясности...
       - Давай, давай! - шумели голоса.
       - Кончай, не надо! - возражали другие.
       - Хва-а-атит!
       - Да, кое-кого это дело за глотку хватит! - огрызнулся Воробьев, вытащив из-за пазухи ворох бумаг и помахал ими в воздухе.- Вот вам телеграмма Петроградского Телефонного Агентства от 4 марта: "Манифест отречения государя от престола", а за ней вот другая телеграмма: "Отречение великого князя Михаила от престола..." Об чем это говорит? Да об том, что наверху стало невозможно сидеть на престолах, отказываются цари. А в это время снизу некоторые о престолах мечтают. Я имею в виду переписку Льва Денисова с князем Всеволожским, с монархисткой Мекленбурцевой, с лукерьевской учительницей, дочкой старшины, Дуськой Бухтеевой, с князем Касаткиным-Ростовцевым. Знаете, о чем Лев Денисов переписывается? Сейчас вам прочитаю...
       Пока Воробьев рылся в бумагах, отыскивая нужные, Денисов с группой офицеров (они сидели возле двери) незаметно покинул заседание, так как почувствовал возможность ареста.
       - В письме к князю Касаткину-Ростовскому, крупному помещику и владельцу имения в Чернянке, Лев Денисов написал вот так. Послушайте: "Все землевладельцы будут многим обязаны вам, ваше сиятельство, если на себя возьмете инициативу объединить наши усилия. Мы себе это мыслим в форме создания союза землевладельцев всей губернии. В Курске, где пришлось мне быть недавно и разговаривать с офицерами из дворян, есть общее мнение объединиться по этому вопросу вокруг вас и вашего имени. В манеже конюшен государственного коннозаводства есть у нас верные люди, кои могут взять на себя заботу по извещению и приглашению землевладельцев. В манеже можно будет провести организационное собрание. Уже зондирована возможность участия землевладельца и мирового судьи А.К. Энгельгардта из села Звенячке Дмитровского уезда, коего крестьяне с апреля усиленно пытаются выгнать из имения.
       Нами установлена связь с управляющим конского завода при селе Вышнем Теребуже Щигровского уезда и получено его заверение, что он поставит о наших планах создания союза землевладельцев генерал-лейтенанта Каменева, владельца завода, имеющего свидетельство государственного коннозаводства..."
       - Видите, по всей широте охватывают. А мы этого Денисова в депутатах терпим! - Воробьев погрозил кому-то кулаком и продолжал разоблачать. - На прошлой неделе, как стало известно, Лев Денисов со священником Мазаловым организовали богослужение с поминовением за здравие государя Николая и весь царствующий дом. Это они для народного заблуждения, чтобы все думали, будто царь на престол вернулся.
       Нам нужно во всем этом разобраться и понять, почему это в Старом Осколе буржуи и дворяне возликовали, на свой аршин стали примерять революцию. По совету Льва Денисова, священник Тимонов и кадет Щепилов провели известную всем вам монархическую манифестацию, а потом в Городской думе Временный Исполком избрали во главе с князем Всеволожским. А что представляет собою этот князь? Он в девятьсот пятом году руководил еврейским погромом. Что может народ ожидать от такого властителя? Его даже природа отвергла, лицо ему исковеркала, оспой поковыряла. На шимпанзею похож. А старается, чтобы революцию носом к земле пригнуть: объявил военное положение, без пропуска носа не высовывай с вечера до рассвета. Свобода кадетско-княжеская! Да только, интересно знать, почему это с Льва Денисова и с других офицеров пропусков по ночам не требуют?
       - Рыбак рыбака видит издалека! - выкрикнул Сорокин.
       - Вот и я же об этом,- согласился Воробьев.- Свои они люди, единомышленные...
       А разве забыл кто из нас всепартийный митинг? Рябцев дал тогда Денисова в зубы. Но этот авантюрист не успокоился. Он вступил в согласие с учителем Крученых, в эсеры его записал, и вместе возглавили Крестьянский Комитет. Рабочие правильно называют Денисова "двенадцатипартийным человеком". Ведь факт, товарищи: Кобозеву, руководителю торгово-промышленной партии, Денисов взнес членские деньги и заверил о своей готовности помогать в делах. Вместе с руководителем кадетской, то бишь республиканско-демократической партии, Щепиловым, списки партийные составлял, и кадры по местам определял. В партию социалистов-революционеров вступил официально, даже у социалиста Завьялова рекомендацию выпросил. Они же оба офицеры, вот и по дружбе оружия...
       - Снял я свою рекомендацию! - запротестовал Завьялов. - Не отвечаю больше за Денисова...
       - Ну что ж, это хорошо. Только Денисов успел раньше билет партийный получить, пока рекомендацию сняли. Он подвижнее всех вас. Кроме того, в Совет его рекомендовали социалисты-революционеры, этого не замнешь... Он целил даже в председатели, а тут мы его за полы одернули назад: большевистская фракция разнесла его кандидатуру в пыль и в дым. Он тогда побежал с доносом к жене комиссара Временного правительства, к Ядвиге, а та мужа уговорила, лодзинского беглого поляка, Гроздинского. В Ельце с ним снюхалась, в Старый Оскол совместно приехали. А Гроздинский, что твой теленок, против жены голоса не имеет: бац, подписал телеграмму губкомиссару с требованием "Убрать большевиков из Старого Оскола!"
       "Это за что же нас убрать? - спрашиваем мы.- Чем провинились?"
       Гроздинский нам ответил: "Вы трусы, и по своей трусости требуете войну прекратить, смуту наводите, призываете к самочинству и не желаете подождать Учредительного собрания".
       "Нет, врешь,- говорили мы ему. - Мы в окопах сидели и воевали, а не бегали из Лодзи в Елец и в Старый Оскол, как вы!" Тогда он расстроился, повыгонял нас из кабинета, а сам побежал с Денисовым в госпиталь, в палату выздоравливающих. И начали они агитировать солдат, чтобы написали письмо в "Курскую военную газету" и выразили свое патриотическое желание поскорее на фронт поехать. А солдаты враз проголосовали: забросали они Денисова и Гроздинского подушками и разными вещами, освистали и выгнали с криками: "Вон, холуи буржуйские! Идите сами на фронт, если хочете!"
       Я считаю, солдаты правильно сделали и нам этот путь надо указать Денисову. Выгнать его надо немедленно из Совета, чтобы духу его не было...
       - Прения бы надо открыть,- сказал Файнберг, робко оглянувшись.- Выслушаем стороны, обсудим...
       - Никаких прений! - зашумели в зале.- Денисов почуял опасность, уже юркнул с заседания... Голосуй!
       Подавляющим большинством голосов лишили Денисова депутатского мандата. Потом изгнали из Совета еще трех офицеров, ушедших вместе с Денисовым заблаговременно, после чего предоставили слово Сорокину Кузьме.
       - Я имею такой доклад,- сказал он и немного покашлял.- Лозунгом завтрашнего праздника пусть будет такой: "Интернационал, мир, братство и самоопределение народов, восьмичасовой рабочий день и рабочий контроль, земля крестьянам без выкупа!"
       Кроме того, забастовку поддержать и запретить всякую торговлю, кроме хлебную, на весь вторник Первого мая, а чтобы рабочим и служащим оплатить за счет производства и торговли. Распорядителей выделить на демонстрацию из рабочих с красной лентой через плечо, чтобы порядок был и организованность пролетарская.
       Теперь же о доме для нашего Совета. Я имею такой доклад: у купца Дягилева имеются три дома на одну небольшую семью, а в Совете семья побольше, но по чужим квартирам ходит. Предлагаю очень просто поступить: надо занять самочинно дягилевский дом на Курской улице, против дома Корнилевского. Здание очень для Совета удобное: на втором этаже зал для заседаний и комнаты для секций, внизу можно охрану разместить. Двор обширный, вообще удобно. На этом и разрешите доклад окончить...
       Краткость доклада Сорокина всех удивила. Ведь в это время было принято говорить длинные речи, воробьевские, чтобы "в частном и общем масштабе". Зал даже на минуту замер, притих. А Сорокин тут же, воспользовавшись тишиной, зачитал приготовленный им проект резолюции:
       "Дом для Совета рабочих и солдатских депутатов в Старом Осколе нужен по горло, поэтому подсечь его у купца Дягилева под самый корень в порядке самочинной реквизиции без всякого выкупа. Для оформления дома в учреждение создать комиссию и поддержать ее для убедительности рабочим отрядом милиции или гвардии с ружьями..."
       Большинство депутатов голосовало "За", незначительная часть взметнула руки "против".
       ...Демонстрация началась на рассвете: транспортники вышли с факелами и транспарантами. А в это время со станции Суковкино возвращался рабочий купчихи Болотовой Елены, восемнадцатилетний гуменский черномазый парень Василий Кандауров.
       У купчихи жил он уже третий год, платила по восемь рублей в месяц за двенадцатичасовой рабочий день. Был у нее муж, Болотов Василий Осипович. Отличался он пьянством и голосом громче всех басов. Пел на клиросе Николаевской церкви, пьянствовал, где попало. Бородища широкая, сам плотный. И вот, чтобы не попасть в армию, купил он на станции Суковкино паровую мельницу, поставлял военному ведомству муку, а Василия Кандаурова заставил на подводах возить на мельницу бочки с нефтью и керосином, а в город доставлять муку, на станцию: расчет у него был такой, чтобы на железную дорогу не тратиться.
       На этот раз возвращался с Кандауровым в город и сам Болотов. Лежал он, выпивши, на дне повозки и все агитировал:
       - Ты, Васька, меня слушайся, если тебе говорю. У меня жизнь богатая насчет книжек. Буду тебе давать по пятаку, а ты покупай все эти приключения, читать будем вместе, чтобы на меня Елена Дорофеевна не рычала. Скучающая, черт. А ты ей скажешь, что книжки за свои деньги купил. Книжки-то знаешь, где покупать? У купца Дручинина, который торгует гробами, крестиками, ладанками. Он тебе сначала будет давать бесплатно, пока привыкнешь, а потом - по пятачку. У него там разные приключения Шерлок Холмса, Нат-Пинкертона, "Палач города Берлина", "Парижские тайны", "Пещеры Лефейса", - целых семьдесят продолжений, не заскучаешь... А еще вот мне скажи, чего вы там разговариваете, в союзе приказчиков и прислуги?
       Союз приказчиков и прислуги возник в марте 1917 года. Центр его находился в сторожке Покровской церкви. Ходил туда на собрания и Василий Кандауров.
       - Разные бывают разговоры,- подогнав кобылу кнутом, ответил Кандауров хозяину.- А все больше разговариваем, чтобы день сократить с двенадцати часов до восьми и чтобы оплату повысили на половину...
       Тут они выехали из слободы на прямую дамбу, а дальше ехать нельзя: народу видимо-невидимо, факелы шипят и красными языками пламени в черных кудрях копоти над головами людей мечутся, ветер красные знамена полощет, везде песни и песни.
       - Василий Осипович! - забеспокоился Кандауров,- разрешите мне к ребятам. Я же должен, там меня ждут...
       - А что такое?
       - Первое мая сегодня, мы должны бастовать....
       - Хе-хе-хе-хе, - развеселился Болотов, беря вожжи у Кандаурова.- Я и забыл, что у вас праздник. Что ж, беги, бастуй! Ох и рассвирепеет моя Елена Дорофеевна, если придется заработок прибавить рабочим и приказчикам, да еще рабочий день сократить... Но я не против. Беги, потом все расскажешь, как оно там и что. А я еще заеду к куму, к Попову. Как там у него, в типографии? Но к Елене Дорофеевне до моего приезда на глаза не попадайся, съест. Она же у меня - тигра, из сословия фотографов Никитиных происходит, а те ого-го-о...
       Кандауров уже не слышал слов хозяина. Вмешавшись в колонну демонстрантов, он шагал вместе с ними в город, пел, и то и дело читал и перечитывал светившиеся надписи на транспарантах о том, что железнодорожники явочным путем ввели в депо, на тяге и других службах восьмичасовой рабочий день, не отступятся от этого и призывают весь пролетариат последовать их примеру.
       Василий Осипович Болотов не сумел прорваться на Успенскую улицу, чтобы заехать к жене в магазин: слишком много народа, не разрешают с подводами. Тогда он решил взбираться в гору, мимо пивного завода Коренева. Бился-бился, не вышло. Нанял какого-то парнишку отвести лошадь на Рыльскую, где был дом Елены Дорофеевны, а сам пробрался к куму в типографию пешком.
       Но и тут кутерьма: полна площадь народу, а во дворе типографии шум, рабочие митинговали.
       - На транспорте рабочие уже установили восьмичасовой рабочий день, мы сами видели! - наперебой кричали бывшие ученики - Николай Аникин, Степан Рябцев, Михаил Горожанкин, только что прибежавшие с демонстрации.- И нам бастовать надо, к демонстрации присоединяться...
       - А что, ведь конник прав,- неожиданно согласился с молодыми наборщиками мастер Карцев.- Выгоднее работать поменьше, получать побольше...
       - А если хозяин не пойдет нам на уважение, то и мы не согласимся,- выкрикнул тощенький парнишка, Степан Рябцев.- Сейчас пойдем на демонстрацию, а потом пойдем в "Заимник" и кашу начнем варить...
       - Ведь, правда,- одобрительно закричали другие.- До тех пор будем варить кашу, пока хозяин пойдет на уважение...
       Болотов глядел и слушал молча, ероша свою бороду. Ему нравилось, что куманька рабочие решили тряхнуть и что также могут тряхнуть рабочие его скупую Елену Дорофеевну (себя он привык считать в хозяйстве сторонним человеком и не беспокоился за последствия, потому и подтравил Ваську Кандаурова, чтобы бежал к приказчикам, бастовал вместе с ними).
       Попов, хозяин типографии, прибежал на митинг торопливо и начал крутить головою, слезы пустил, увещевал:
       - Ребята, вы же меня разоряете! Подумайте только, какой убыток, какой убыток, если день уменьшить на четыре часа, заработок прибавить на одну третью...
       - Не на одну третью, а на половину! - осмелев, кричал Николай Аникин.- И зачем мы будем вас разорять? Не будем. Мы только с вами пока барыши немножко пополам разделим...
       - Товарищи, товарищи! - закричал, пробившись к трибуне депутат Совета и руководитель профорганизации механических мастерских, Мирошников Иван Федорович. Он был в шинели, костистое продолговатое лицо с ввалившимися щеками пылало от возбуждения.- Нечего вам уговаривать хозяина, пусть принимает условия, иначе для него хуже будет. Сообщаю вам, товарищи, рабочие всех предприятий бастуют и требуют восьмичасовой день и прибавки заработка. На демонстрацию, товарищи! Бастуют рабочие типографии Подобеда, бастуют табачники фабрик Лавринова, Волчанского и Мешкова. Вышли на демонстрацию бастующие члены союза приказчиков...
       Болотов протиснулся через толпу к Попову, толкнул его под локоть.
       - Не упорствуй, куманек, сила солому ломит. Я своей Елене Дорофеевне тоже скажу, чтобы не упорствовала. Куда же нам против этакого моря? - показал он рукой на все пребывающие на площадь колонны демонстрантов.- Гудут, раскаляются, что пожар! Не упорствуй, говорю. Толпа, народ...
       - Чего же, Александр Алексеевич, делать будем? - бабьим голоском спросил Карцев, обнажив кривые зубы. Усмехался с хитрецой.- Заказец имеется, а наборщики, если обидите, уйдут. Они уже навострились в сад ко мне пойти, в Ямскую: будем кашу варить... А новость знаете, Александр Алексеевич? Газету постановил ночью Совет издавать, "Меч свободы". Мы должны проявить сознательность, чтобы к нам заказ поступил, а не к Подобеду...
       - А-а-ах, что поделаешь, если их взяла,- застонал Попов.- Скажи, Иван, рабочим, что я согласен на восьмичасовой и на сорок процентов надбавки...
       - Ребята, хозяин согласен,- бабьим голоском визжал Карцев, хлопая себя по худым ляжкам.- Ей-богу, согласен! Вот чего мы добились, прямо невозможного...
       - Но и тебе, дядя Иван, не позволим больше посылать учеников без денег за булочками да еще сдачи требовать,- сказал ему Николай Аникин.
       Карцев заморгал глубоко проваленными серыми глазами, растерялся, потом жалко улыбнулся:
       - Ты на меня, конник, не обижайся, тогда во всей жизни так было, при царе, а теперь будем по-новому: ты меня не трожь, я тебя не обижу...Только старое не вспоминай, грешно, ей-богу!
       - Ладно, об этом еще разговор будет впереди,- отвернулся Аникин и закричал наборщикам и печатникам, всем рабочим.- Пошли, товарищи, на демонстрацию! Чего же мы, если даже депутат Совета пришел за нами? Пошли...
       Карцев тоже побежал козликом, пристроился в ряды. Оглянулся вокруг и начал подпевать:
       "Смело, товарищи, в но-о-гу-у,
       Духом окрепнем в борьбе-е-е..."
       - Пошли, куманек, не упорствуй! - потащил Болотов за рукав хозяина типографии.- Теперь уж все равно не по-вашему и не по-нашему! А моя Елена Дорофеевна животом расстроится от всего этого. До чего же чудно совершается...
       Попов упирался, рукав трещал. Тогда Болотов бросил его и, пустившись за колонной демонстрантов, уморительно запел оглушительным басом:
       "Отречемся от старого мира,
       Отряхнем его прах с наших ног..."
       Милиция Временного правительства и сам ее начальник, Трубавин, не показались на улицах: в рядах демонстрантов шагал весь гарнизон, и солдаты начали было ловить и разоружать милиционеров, признав в них некоторых из чинов бывшей полиции.
       Порядок охраняли и поддерживали вооруженные рабочие с красными лентами через плечо и с красными повязками на рукавах. Это были первые красногвардейцы.
       Часть демонстрантов завернула к тюрьме, освободила ястребовского солдата, Морщагина, арестованного по обвинению в дезертирстве и в антивоенных выступлениях.
       Солдата, закованного в кандалы, провели по улицам города и рассказали народу, что Временное правительство и комиссар Гроздинский посадили человека в тюрьму за требование земли и мира. Потом рабочие механического завода под руководством депутата Мирошникова торжественно разбили цепи, кандалы на руках и ногах солдата, пристроили красную ленту на его папаху и самого его понесли на руках, распевая революционные песни.
       Над морем людских голов, над демонстрацией, шумевшей до самого вечера, реяли красные знамена революции. Там и сям горели на знаменах лозунги, выдвинутые большевиками, лозунги о мире, земле, о работе.
       Вечером комиссар Временного правительства Гроздинский получил от губкомиссара из Курска телеграмму. Лоскутов писал: "Выслать большевиков из Старого Оскола невозможно. Не имеем сил. Ждите иной ситуации!"
       На второй день комиссия Совдепа в составе слесарей Федотова и Мирошникова, механика Сорокина и солдата Воробьева конфисковала дом купца Дягилева.
       Маляр Кононов, живший на спуске в слободу Ездоцкую, бесплатно закрасил густой красной краской огромную вывеску, устроенную в свое время Дягилевым на решетке балкона, и написал на ней большими белыми буквами:
       "СТАРООСКОЛЬСКИЙ УЕЗДНЫЙ СОВЕТ РАБОЧИХ И СОЛДАТСКИХ ДЕПУТАТОВ".
       Старооскольский "Смольный", как все его называли, представлял собою большой двухэтажный дом с огромным неуклюжим балконом и широкими окнами с ярко-зелеными обводами. В обширных комнатах с высокохудожественными лепными плафонами и с выкрашенными в небесный цвет стенами разместились различные отделы и комиссии Совета.
       В центральном зале сверкала под потолком нарядная золоченная люстра. Длинный стол с алой суконной скатертью пересекал зал чуть не от стены до стены. У стен и возле стола, вперемежку с обыкновенными сосновыми и дубовыми скамейками, расставлены стулья и тумбочки, обитые зеленым плюшем диваны и вишневые бархатные кресла, собранные сюда из разных домов распоряжением Совета.
       Оригинальное кресло стояло перед центром стола, где обычно сидел председатель. Старожилы утверждали, что это кресло сделано крепостными ремесленниками времен Екатерины II и что в нем сидел один из последних воевод Старого Оскола, Ковригин, переименованный потом по должности в городничего.
       Креслом интересовались все, как музейной редкостью: бурого цвета широкая дуга с медной згой (кольцом) у вершины и горельефной надписью по всему телу: "Тише едешь, дальше будешь" - стояла под некоторым углом к полу, так что ее скошенные концы служили передними ножками кресла, а овал выполнял роль спинки. Задние ножки представляли собою фигурно точеные столбики. Вместо подлокотней - деревянные топоры, вделанные концами топорищ в спинку-дугу, а лезвиями они впились в дубовую раму плотного квадратного сидения. На правом краю сиденья скульптурные, из дерева, старинные кожаные рукавицы с зеленым узором по широкому раструбу. Так искусно вырезаны мастером, что люди невольно протягивали к ним руку попробовать и взять, потом смущенно отдергивали назад, стыдясь своей ошибки перед смеющимися и уже искушенными товарищами.
       - Вот, сказись они, как ловко выточены, с настоящими не разберешь...
       Стены зала уже через несколько дней после водворения сюда Совета покрылись многочисленными прокламациями, воззваниями, номерами газет "Набат", "Меч свободы", "Заря ученической жизни", различными объявлениями с крупными печатными буквами - это набирал Николай Акинин, любитель крупного "гермеса" и "квадратного" шрифта. Исправно и с полной нагрузкой работала типография Попова, которого посчитали "революционером" за его быструю уступку бастующим рабочим, не обходили совдеповскими и всякими другими социалистическими заказами. Пудами и центнерами выходила из типографии печатная продукция, наводняя уезд, повисая на заборах и стенах домов, на панелях "Смольного".
       Здесь иные бумаги были приклеены хлебным мякишем, другие - кнопками, третьи висели на огромных гвоздях, похожих на доисторические дротики, воткнутые воинами в стену вражеской крепости в знак штурма и победы. И когда сквозняки через открытые окна и двери проносились по залу, бумажное оперение стен металось и шуршало, создавая впечатление лесного шума или внезапной драки целых птичьих стай.
       У входа в "Смольный" непрерывно дежурили два вооруженных красногвардейца. К широким кованым дверям нижнего этажа, где до революции размещался магазин, непрерывно подходили и подъезжали люди. Были тут и солдаты с винтовками и вещевыми мешками за спиной, были крестьяне с палками и торбочками, приходили и уходили рабочие городских производств.
       Стаями носились ребятишки у Смольного, всегда готовые добровольно выполнить роль Совдеповских курьеров, в которых всегда имелась нужда: вызывали нужных людей в "Смольный", разносили воззвания в села и слободы, расклеивали их на стенах домов и на заборах, оповещали население о новом заседании Совета.
       К Воробьеву Василию Игнатьевичу, который большую часть своего времени проводил в непрерывных выступлениях в "Смольном" перед рабочими, солдатами и крестьянами, часто приходил Андрей Силков, сын бывшего дворового и сам пастух из слободы Ямской. Приходил он с товарищами - с Мишей Маханевым с Воронежской улицы города, с Кондрашовым Пашкой с улицы Комаревки в Ямской, с Василием Кандауровым из слободы Гумны. И всякий раз они подавали "петицию", чтобы Воробьев не погнушался стать шурином Андрею Силкову, сестру бы за него отдал замуж...
       - А чем вы перед революцией отличились? - возражал Воробьев, выпроваживая всю эту "депутацию" и приказывая часовым у подъезда не впускать больше этих парней в "Смольный" без надобности.- А если желание есть ко мне в зятья, то вот вам мое условие, ребята: наступите вы на хвост Кузьке Шлепкину, чтобы он перестал за продолжение войны ратовать и не срывал бы большевистские прокламации...
       - Да это мы в одну минуту! - восклицали парни.- Мы этому Шлепкину так нашлепаем, внукам закажет...
       - Не здорово, ребята, не здорово! - грозил Воробьев пальцем.- Надо без драки, убеждением похруще...
       Шлепкиным прозвали в слободе, да и по уезду, того самого Кузьму Терских, который до самой революции ходил в старостах и любил при всяком случае шлепать людей по щекам. Он купил у отца Кондрашова Пашки кирпичный белый домик на улице Комаревке, что по направлению к кладбищу, жил там и куролесил против революции, особенно против большевиков, называя их немецкими шпионами. По ночам он сдирал с заборов большевистские плакаты и объявления, вечерами устраивал в своем доме картежные игрища и выпивки, доказывал необходимость войны до победного конца и возвращения на престол царя - "божьего помазанника".
       В ту же ночь приволокли ребята Кузьму Шлепкина в "Смольный".
       - Мы его с поличным поймали,- доказывали они.- Он опять сдирал революционные прокламации и расклеивал вот эти, свои...
       - Да вы покажите, дайте посмотреть,- потребовал дежуривший в "Смольном" депутат Федотов.- Кричите, человека притащили, а сами доказательства не показываете...
       - Вызывайте Воробьева, мы по его заданию,- настаивал Андрей Силков. Его поддерживали товарищи, тоже требовали Воробьева.
       - Хорошо, сейчас вызову...
       Воробьев взял из рук Силкова бумагу, напечатанную на ротаторе, прочел вслух:
       "Граждане России! Поддавшись безответственным демагогам и немецким шпионам-большевикам, в ряде местностей Курской губернии крестьяне пошли на преступление против закона и порядка, начинают устраивать аграрные беспорядки и пользуются при этом помощью солдат-большевиков, трусливо дезертировавших с фронта. Вот факты: в Зимовенской волости Корочанского уезда крестьяне захватили дрова и не дают их вывозить товариществом сахарных заводов в Шебекино. Это ставит работу заводов под угрозу, срывает снабжение фронта сахаром и содействует германскому империализму.
       Газета "Правда" в своем номере 48 от 17 мая подстрекает крестьян и рабочих не наниматься на работу в Грузчанское имение Терещенко вместо уволенных стачечников. Это происходит в Путивельском уезде под руководством некоего Шрамкова, говорят, дезертира, и опять же угрожает порядку и ослабляет революционную войну, которой нужен провиант.
       В Щигровском уезде некий Голощапов своевольно запретил разработку лесов, хотя имеется разрешение лесоохранительного комитета. Грайворонский уезд тоже полон аграрных беспорядков: половина парового поля отнята у частновладельцев и передана в аренду местным крестьянам. Головчанский сахарный завод остается под угрозой нарушения правильной культуры хозяйства и не сможет обеспечить себя свеклой, поскольку землю захватывают крестьяне.
       В Ново-Оскольском уезде ограбили уважаемого гражданина Алексея Федоровича Иваницкого-Василенко, у коего нахрапно захватили землю и луга, дававшие для военных нужд 700 пудов сухого сена с десятины.
       В Тимском уезде крестьяне и солдаты-дезертиры сел Малые Бутырки и Репецкой Плоты нахрапно захватывают земли у Елизаветы Алексеевны Похвисневой, супруги сенатора, разоряют хозяйство и самовольно распоряжаются продуктами молочного хозяйства, снимают с работы постоянных служащих и требуют заменить их поденными при оплате по 5 рублей в день за 8 часов.
       В Льговском уезде крестьяне и служащие имения княгини Барятинской самовольно арестовали управляющего, кассира и конторщика, приступили к расхищению имущества.
       Этот далеко неполный перечень безобразий, творимых большевиками, показывает, что страна вовлекается в хаос и несчастье, станет постепенно немецкой колонией, поскольку войска кайзера могут беспрепятственно дойти до наших мест.
       Призываем поэтому всех граждан России дать решительный отпор большевиками и объединиться вокруг хозяев-землевладельцев, умудренных опытом ведения хозяйства и способных вывести страну из страшного тупика, в который она идет, увлеченная демагогией большевиков. Надо положить этому конец! Надо требовать скорейшего оформления Союза землевладельцев, о коем стараются лучшие люди России...ИНИЦИАТИВНАЯ ГРУППА СОЗДАНИЯ СОЮЗА ЗЕМЛЕВЛАДЕЛЬЦЕВ КУРСКОЙ ГУБЕРНИИ".
       - Ты, Шлепкин, где эту бумагу взял? - прекратив чтение, спросил Воробьев.
       - Нашел на дороге,- хмуро сказал Кузьма Терских, угнув голову и тревожа пальцами бороду.- Нашел и хотел бросить, а они вот наскочили, соборня голая. Ну, Пашка Кондрашов еще так-сяк, хозяйственного родителя сын, а эти совсем соборня. И кого вы тут собрались слушать?
       - Да ведь я тоже из соборни,- сердито сказал Воробьев.- И тоже большевик, против которого вы думаете, буржуи и кулаки, натравить всех граждан России. Вот я и послушаю ребят: они выполняли задание Революции, попали тебя на месте преступления. Андрей, скажи, как было?
       Тот покосился на Шлепкина серыми вытаращенными глазами, почесал горбинку длинного носа, пошевелил плотно сжатыми губами.
       - Чего же молчишь, зять? - усмехнулся Воробьев.- Мне разве трусы нужны сестре в мужья...
       Кандауров двинул кулаком в спину Андрея, прошептал:
       - Говори, а то я расскажу...
       - Шлепкин брешет! - воскликнул Андрей и сейчас же вцепился в волосы старосты.- Признавайся сам, во всем признавайся!
       - А я ничего не знаю. Сдайте меня в милицию, вы не уполномочны арестовывать...
       - Ах, не полномочны! - Андрей ткнул Шлепкина спиной о стену, потом повернулся к Воробьеву.- Мы у него чуть не застали в доме офицера, Льва Денисова. Ускакал на лошади. Потом мы в дом не пошли, притаились. А Шлепкин и вылез на улицу. У забора мы его и поймали, листовку эту он прикалывал граммофонными иголками. Вот они, мы их тоже отобрали...
       - Правильно, ребята? - спросил Воробьев, все ему подтвердили. И он задумался, потом тихо, будто бы сам для себя, сказал.- Вот теперь это ясно, чьи дела Шлепкин Кузьма делает. Поручение князя Касаткина-Ростовского выполняет, шкура. Тот, говорят, по губернии шляется и по Курску, старается организовать союз землевладельцев. Осмелели, сволочи! Но ничего, Шлепкин, ничего! Сколько ты не лижи задницу князьям и офицерам царским, по-твоему не будет. Наш большевистский лозунг насчет земли без выкупа всем трудящимся крестьяне хорошо усвоили. Это видать из твоей прокламации, которую дал тебе Денисов. Ты вот в другой раз, если к тебе Денисов придет, попроси его в прокламацию включить, как дела идут по Старооскольскому уезду? Очень будет полезно... А теперь, ребята, отведите этого супчика в милицию... Ничего, ничего, ведите,- махнул Воробьев рукою, заметив на лицах парней сомнение.- Ведите, нам полезно на конкретном факте выяснить, куда больше склоняется начальник милиции Трубавин... Ведите!
       Минут через двадцать парни прибежали в "Смольный". Запыхавшись, они друг перед другом спешили рассказать Федотову и Воробьеву о случившемся. Говорили они сбивчиво, взволнованно. Но ясно стало одно: эсер Трубавин приказал Кузьму Шлепкина отпустить, как незаконно задержанного, а ребят препроводил в тюрьму "за хулиганство", но они сумели по дороге разоружить сопровождавшего их милиционера, убежали.
       - Сейчас вам не надо идти домой,- сказал Воробьев и повернулся к Федотову. - Как вы думаете?
       - Да я согласен с вами, Василий Игнатьевич. Пусть в "Смольном" ночуют. Пусть привыкают к боевому делу. А завтра мы разберемся...
       - Вот в эту комнату, вот здесь и спите,- напутствовал Воробьев парней, провожая через зал. Потом он придержал Андрея на мгновение и шепнул ему.- Молодец! Держись так, чтобы "Смольный" тебя полюбил, тогда уж, конечно, моя сестренка не устоит и я не устою. Вот так, молодец... зятек.
       С этой памятной ночи, как бы ставшей перекрестком дорог многих людей, к Старооскольскому "Смольному" массами потянулась трудовая молодежь, бедняцкая, рабочая: под его кровлей не дадут в обиду, под его кровлей начинается героическое, о чем всегда мечтали юноши, романтически воспринимая и революцию и все, что ей сопутствует. Они приходили и слушали, наблюдали.
       Часто целыми днями шли дебаты о разных вопросах жизни, дебаты о допуске к участию в заседаниях Совета какой-либо вдруг снова возникшей и претендующей на депутатский мандат организации.
       В шумном, накуренном здании "Смольного" могуче билась и день ото дня оформлялась революцией новая жизнь, как из бесформенной глыбы мрамора рождалась когда-то под резцом ваятеля величавая фигура гения или как под кистью гениального художника возникала вдохновенная картина человеческих страстей и характеров на вчера еще сумбурном, чуть нагрунтованном холсте.
       И люди, старые и молодые, даже совсем юные, участвуя в заседаниях "Смольного", верили, что встали на правильный путь и что их руководители - честные бесстрашные люди, являющие собой образец революционной доблести, никогда не станут над массами и не заменят собой свергнутых тиранов прошлого. Вера эта переходила в привычку, в потребность, в желание подражать.
       Никто в большевистской фракции "Смольного" не удивился, когда сюда позвонил по телефону начальник милиции, эсер Трубавин, и заявил протест, что именем "Смольного" рабочая молодежь захватила каменную пустую сторожку во дворе Успенского монастыря и оборудовала ее под Комитет Союза Молодежи, не желает переселиться, не впустила милицию во двор и отказалась подписать акт "о нарушении законности".
       - Хорошо, мы разберемся,- ответил председатель фракции большевиков, Федор Данилович Ширяев и, положив трубку, похлопал по плечу стоявшего возле него Воробьева.- Спасибо, друг, за работу. Без тебя там ребята сами бы не справились. Нам этот союз рабочей молодежи очень пригодится и мы его не дадим в обиду эсеру Трубавину. Надо охрану организовать, чтобы ребят из сторожки не вытурили. На тебя возлагаю и на Кузьму Завьялова. С завтрашнего дня он вступает в должность начальника первого красногвардейского отряда. Между прочим, ты к нему зайди сейчас и скажи, что можно действовать, как договорились...
       - Это о чем, о захвате номеров "Оскол?"
       - Да, Василий Игнатьевич, об этом. Пусть занимают все здание под отряд, оба этажа и весь двор. Часть людей разместить там на казарменном положении... Теперь вот, подожди-ка уходить, Василий Игнатьевич, еще есть дело. Хочу с тобою посоветоваться, кого нам рекомендовать Молодежному Союзу в председатели и в секретари? Нельзя же пустить на самотек...
       - Из тех надо подобрать, которые в "Смольном" всегда бывают, помогают нам,- посоветовал Воробьев.- Например, секретарем бы можно этого железнодорожника, что высокий, в железных очках... Фу ты, забыл его фамилию... Петром зовут...
       - Ты это про Медведева?
       - Про него. А что, не подойдет?
       - Если этот, который ходит в полувоенной фуражке, то подойдет. Он же дружит с Устиновым Иваном из Ездоцкой? С тем черноволосым красавцем, который в драку защищал нашу прокламацию на воротах ссылки Грачева и не дал ее сорвать ездоцким прасолам?
       - Он самый и есть. Так что же? Может, Федор Данилович, порекомендуем его на секретаря союза молодежи? Он и образование имеет, в городском училище учился...
       - Хорошо. Будем его рекомендовать в секретари. Но только ты с ним еще отдельно поговори, прощупай. Дай ему задание какое-нибудь...
       - Задание у меня есть на примете. На наш киоск с газетами слободские "ухари" уже два раза покушались. Поручу-ка я охрану этого киоска молодежи под руководством Медведева. Он хорошо знает транспортных ребят и этого борца, как его, Василия Бреуса. Тоже и с поэтом водится, с Вильгельмом Ильстер. Тот стихи революционные сочиняет, а Медведев поет их, на песню перелагает вместе с Крамским, сыном железнодорожного телеграфиста. Тот на струнных инструментах играет, что твой артист...
       - Э-э-э, брат, ты молодежь хорошо знаешь, так что придется тебе и всегда ею заниматься. Вот и мысль у меня пришла: надо создать в "Смольном" молодежную секцию, а потом и создадим уездный комитет Союза молодежи при УКОМЕ РСДРП(б). Как твое мнение?
       - Самое согласное, вот какое мое мнение. А теперь вот еще на председателя Комитета молодежи я хочу порекомендовать несколько человек, а ты уж выбирай, какой вернее...
       - Ну, ну, послушаю. Да ты садись, чего бегаешь?
       Воробьев присел и, закрыв глаза, начал перебирать по пальцам и характеризовать ребят:
       - Мамонов Кирюша, раз,- Воробьев прижал мизинец к ладони.- Сын сапожника. Живет на Верхней площади. Маленького росточка черноволосый парень, но боевой. Помнишь, по призыву "Смольного", первым явился помогать нам вселяться в здание, а потом Сорокину Кузьме подметки в два счета прибил?
       - Помню. Парень, верно, боевой. В члены Комитета его можно, а в председатели... Нет, не подойдет в председатели: внушительности у него нету...
       - Картосевич Филипп, два! - крякнул Воробьев, придавив к ладони безымянный палец.- Это сын слесаря-поляка, тоже боевой. Он первым вошел во двор Успенского монастыря и потребовал у сторожа именем "Смольного" снять замок со сторожки...
       - Знаю его,- сказал Ширяев.- Щеголеватый парень и седой, хотя ему, наверное, всего лет семнадцать-восемнадцать. Тоже пройдет в члены комитета. И даже очень хорошо будет: он учится в реальном, нам нужно взять под свое влияние учащихся... Называй дальше...
       - Шредер Николай, три! - Воробьев придавил средний палец к ладони. Сын железнодорожника. Длинный, светловолосый парень с горбатым носом и светлыми глазами. Оратор такой, что заслушаешься и все за большевиков. Он даже с Белоруссовым заспорил на митинге и сказал ему, что пусть не хвастает полномочиями члена ЦК партии эсеров, все равно скоро никто этой партии не будет верить...
       - Теперь и я вспомнил этого Шредера! - воскликнул Ширяев,- не надо больше никого подыскивать на председателя комитета, лучшего, может быть, не найдешь. Будем рекомендовать председателем Комитета Союза Молодежи Николая Шредера. Теперь иди, к Завьялову... И пусть прямо же в ночь все делает, чтобы к утру поставить комиссара Временного правительства Гроздинского и начальника милиции Трубавина перед свершившимся фактом: они тогда меньше волноваться будут, ограничатся протестами губкомиссару.
       Выйдя на улицу, Воробьев оглянулся. В опустившихся на город сумерках светились огнями окна верхнего этажа, чернели у входа часовые с ружьями: жил и готовился к боям за завершение революции Старооскольский "Смольный".
      
       В начале мая месяца 1917 года, когда в Старый Оскол возвратился из ссылки большевик Федор Ширяев, прибыл с фронта большевик Воробьев и ряд других товарищей, состоялось очень бурное заседание Совета. Был решен вопрос о самочинном занятии под Совет одного из купеческих домов.
       Комиссия в составе слесаря А.И. Федотова, механика Кузьмы Сорокина, слесаря И.Ф. Мирошникова и других рабочих, выполняя волю Совета и большевистской его фракции, реквизировала один из домов купца Дягилева (сам Дягилев был потом, после Октябрьской революции, расстрелян за скрытие от Советской власти более трех миллионов рублей золотом). В этом доме и был размещен Старооскольский Совет. Вот фотоснимок здания Старооскольского Совета в 1917 году.
      
       Фото 84.
       Старооскольцы, подражая столице, стали потом называть здание Совета "Старооскольским Смольным". "Смольный" находился на Курской улице (где сейчас магазин Книготорга). Это был большой двухэтажный дом с огромным неуклюжим балконом и широкими окнами с ярко-зелеными обводами.
       В обширных комнатах с высокохудожественными лепными плафонами на потолках располагались различные отделы Совета и его комиссии.
       В центральном зале сверкала нарядная золоченая люстра. Длинный стол с алой суконной скатертью пересекал зал чуть не от стены до стены. У стен и возле стола, вперемежку с обыкновенными сосновыми и дубовыми скамьями, были расставлены стулья и табуреты; обитые зеленым плюшем диваны и вишневые бархатные кресла, собранные сюда из разных домов по распоряжению Совета.
       Оригинальное кресло стояло перед центром стола, где сидел председатель. Старожилы утверждали, что это кресло было сделано крепостным ремесленником еще во времена Екатерины II, и в нем сидел один из последних Старооскольских воевод. Вид этого кресла был следующий: бурого цвета широкая дуга с медным кольцом и с горельефной надписью "тише едешь, дальше будешь" стояла под некоторым углом к полу, так что ее скошенные концы служили в качестве передних ножек кресла. Задние же ножки кресла были обыкновенные, точеные. Овал дуги играл роль спинки, а вместо подлокотней были деревянные топоры. Концы топорищ ладно вделаны в спинку-дугу, а лезвия впивались в раму квадратного сиденья, на краю которого наглухо лежали столь искусно вырезанные из дерева старинные рукавицы, что впервые увидевший их человек невольно протягивал к ним руку и смущенно потом оглядывался вокруг, стыдясь своей ошибки.
       На стенках зала, окрашенных масляной краской небесного цвета, были расклеены различные прокламации, воззвания, плакаты, некоторые номера газеты "Меч свободы". И когда сквозняки через открытые окна и двери проносились по залу, бумаги на стенах метались и шуршали. У входа в "Смольный" дежурила пара вооруженных красноармейцев. К широким кованным дверям нижнего этажа, служившего до революции в качестве магазина, непрерывно подходили и подъезжали люди. Были тут и солдаты с винтовками и вещевыми мешками; были крестьяне, приходили и уходили рабочие городских производств. Перед зданием носились стаи ребятишек, всегда готовых добровольно выполнить роль курьеров Совета.
       А в курьерах была постоянная нужда: они вызывали в Совет нужных людей, разносили воззвания в слободы и ближайшие села, расклеивали их на стенах городских зданий, оповещали народ о новом заседании Совета.
       Буржуа предусмотрительно переходили на противоположный тротуар и вообще сторонились подальше от "Смольного", который с утра до ночи гудел человеческими голосами. Любой вопрос здесь обсуждали с особым энтузиазмом. Иногда часами длились дебаты о допуске к участию в заседаниях Совета какой-либо вдруг возникшей и претендующей на депутатский мандат новой организации.
       И во всем этом накуренном и шумной здании могуче билась и день ото дня оформлялась революцией новая жизнь, как из бесформенной глыбы мрамора рождалась под резцом ваятеля величавая фигура гения или как под кистью гениального художника возникала вдохновенная картина на вчера еще сумбурном, чуть нагрунтованном холсте.
       Большевик Ширяев (впоследствии - комиссар 9-й дивизии 13-й Красной Армии, погиб в боях с Деникинскими войсками на Ростовском направлении в конце 1919 года) почти на каждом заседании выступая горячо, зажигающее, убежденно. Голубые глаза его сверкали, движением головы он энергично отбрасывал назад длинные русые волосы, желтыми от махорочного дыма пальцами щипал свою небольшую округлую бородку. Часто Ширяев, хватаясь за грудную клетку и бледнея от режущей боли в склерозном сердце, отходил бочком в сторону. Тогда его речь продолжал депутат-большевик Воробьев. Маленький, худой, большеглазый, он приближался неуклюжей походкой к трибуне, выбрасывая руку перед собою.
       - Меня все знают,- пояснял Воробьев.- Отец мой из-за куска хлеба гнул спину на купцов и на промышленников, а я сызмальства работаю портным. И сколько ни шью, хлеба не могу заработать... А теперь вот Февральская совершилась, но хлеба мы не имеем, потому что буржуазию не опровергли и с войной не покончили. Я вот пособрал все телеграммы и газеты, а также историю написал, как революция у нас развивается. Прошу выслушать. Полезное дело. Вот вам телеграммы Петроградского Телефонного Агентства от 4 марта одна тысяча девятьсот семнадцатого года: "Манифест об отречении государя от престола", а за ней другая: "Отречение великого князя Михаила от престола..."
       А у нас, в Старом Осколе, буржуи возликовали, по своему аршину дела стали отмерять. Священник Тимонов и кадет Щепилов манифестацию организовали, а потом в Городской Думе Временный Исполнительный Комитет избрали под председательством местного предводителя дворянства князя Всеволожского. Много можно было ожидать от этого председателя, который еще в 1905 году участвовал в еврейском погроме. Да его даже природа изуродовала, все лицо оспой исковыряла, а нам его на шею хотели взвалить. Да и сам он сильно старался: военное положение ввел, без пропуска в вечернее время никто носа на улицу не высовывай. Свобода кадетско-княжеская!
       А 12 марта новую манифестацию организовали, чтобы силы для поддержки Временный Исполком подбодрить. Но, можно сказать, осечка вышла: Женская гимназия явилась на манифестацию с красным знаменем и ленточками нейтрального цвета "электрик". Выходит, что кадетские зеленые ленточки даже для гимназисточек не подходят. А на знамени с одной стороны написано: "Свобода", а на другой - "Победа". Весь этот парад принимал седой кадет Щепилов, для которого Февраль казался выражением его осуществленной мечты. Но только он не заметил, что к словам "Свобода" и "Победа" не дано пояснения, чья свобода и чья победа? А победа должна быть наша...
       В апреле для кадетов наступило огорчение, когда в толщу их засилья ударила мощная струя большевистского напора. Тоже и рабочий Рябцев, приехавший с Екатеринославского завода, не поддался кадетам, встал на сторону большевиков. 7 апреля всепартийный митинг состоялся.
       Всякие там выступали. Эсер Петров, например, свою программу расхваливал, а бывший царский офицер и дворянин Лев Денисов кричал для одурманения народа, что всю свою землю отдаст крестьянам добровольно, если война будет до победного конца вестись. О Советах он слышать не хотел, равно как и кадет Щепилов. Только их карта была побита: по предложению большевиков оформился в Старом Осколе Совет рабочих и солдатских депутатов.
       А учитель Крученых, угождая эсерам, Крестьянский комитет возглавил. Другие же буржуи свои партии привели в готовность мешать революции развиваться. Разве не за этим оформились под руководством Кобозева - торго-промышленная партия, под руководством Щетилова - республиканско-демократическая партия, под руководством Петрова - социалисты-революционеры и пропасть других "социалистических" партий, от которых пахнет контрой и буржуазией или дворянством. А когда начались новые выборы в Совет и большевики получили в нем около половины депутатских мест, комиссар временного правительства господин Гроздинский послал в Курск телеграмму с требованием "Убрать большевиков!"
       "Это за что же нас убрать?" - спрашиваем, а нам отвечают: "Вы трусы и по своей трусости требуете прекратить войну, а в уезде смуту наводите и призываете крестьян к захвату земли, не дожидаясь решения Учредительного собрания".
       Но это ложь, что большевики трусы! Я, например, три года был на фронте и ни разу не струсил. Желаете, я вам покажу все свои четырнадцать ран?
       А что касается земли, так мы стояли, и будем стоять за захват ее крестьянством без всякого разрешения Временного правительства и Учредительного собрания, так как от этих учреждений никогда нельзя добиться справедливого решения вопроса о мире и о земле.
       Разве не каратели Временного правительства устроили массовую порку крестьян в деревне Крутые Верхи за захват земель барина Арцыбашева и местного чумазого помещика Пучкова? Разве не сын Пучкова командовал правительственным карательным отрядом при расправе над крутоверховской беднотой?
       Разве не заставил председатель Долго-Полянского волостного земельного комитета социалист-революционер Николай Степанович Давыдов монаковских крестьян пойти на поклон к казачанскому дельцу и маклеру Евтееву и просить его сдать монаковцам в аренду 600 десятин земли, принадлежащей Фатежскому помещику Батизатуле и охватывающей со всех сторон село Монаково? Да, он заставил монаковских крестьян весной нынешнего 1917 года платить Евтееву выкуп за барскую землю, арендуемую Евтеевым с 1916 года. И так получается потому, что в Совете большинство еще принадлежит таким фальшивым "друзьям народа", как вы, Бреус и Петров! Социалисты, вы лицемеры, а не революционеры! Власти Временного правительства до самой Октябрьской революции мешали Сорокинским крестьянам захватить землю помещиков Беляева, Воейкова и купчихи Кобзевой. [Вставка из "Перекрёстка дорог" Том II, стр. 53, 63, 30-31]Наступил июнь 1917 года. Продолжалась война, росла разруха. Народные массы Старооскольского края все более прислушивались к голосу большевиков. Новые довыборы в Старооскольский Совет принесли большевикам большую победу: в Совете большевистская часть получила перевес в два голоса над остальными фракциями.
       Правда, с Уездным Советом Крестьянских депутатов, который возник почти одновременно с Советом рабочих и солдатских депутатов, отношения были натянутые. Руководители Уездного Совета Крестьянских депутатов - бывший дворянин Лев Денисов, пролезший в партию эсеров, и эсеровски настроенный учитель Крученых всячески старались осложнить взаимоотношения между Советом рабочих и солдатских депутатов и Советом Крестьянских депутатов и не допустить их объединения. Но в городе Совет рабочих и солдатских депутатов имел прочные позиции. Это видно было не только по результатам дополнительных выборов в Совет, но и по действительной поддержке Совета рабочими города в ряде его мероприятий, проводимых Советом самочинным порядком, без разрешения органов Временного правительства.
       Так, например, Совет создал свой Продовольственный комитет параллельно с Продовольственным Комитетом Временного правительства, и массы считались с первым Продовольственным комитетом, игнорируя второй.
       В укреплении авторитета Совета рабочих и солдатских депутатов, в выборе им линии своего поведения определяющую роль играл Старооскольский уездный Комитет Российской Социал-демократической партии большевиков во главе с председателем товарищем Щениным и секретарем товарищем Ширяевым.
       В Уездном Комитете РСДРП(б) ежедневно можно было увидеть депутатов Совета - большевиков, пришедших за инструкциями, за указаниями партийного комитета, за советами к выполнению тех или других революционных мероприятий.
       По предложению Старооскольского Укома РСДРП(б), большевистская фракция Старооскольского Совета Рабочих и Солдатских депутатов не только проявила много заботы о создании Старооскольского отряда Красной Гвардии, но и вступила в постоянные связи с сильными большевистскими фракциями Белгородского и Елецкого, Касторенского, Курского Советов рабочих и солдатских депутатов, неоднократно прибегала к вооруженной помощи со стороны касторенских, елецких и белгородских рабочих.
       В частности, уже после расстрела Июльской демонстрации в Петрограде, Старооскольские большевики вызвали из Ельца вооруженный отряд рабочих для проведения в жизнь решения большевистской фракции Совета о борьбе с голодом. Отряд прибыл из Ельца и совместно с касторенцами и со старооскольскими красногвардейцами 9-10 июля 1917 года произвел обыски у купцов и торговцев, конфисковал умышленно скрытые от народа запасы товаров и продовольствия, а Совет организовал продажу этих запасов рабочим и беднейшему населению города.
       Трудящиеся заполнили улицы, бурно выражая свое сочувствие и поддержку большевикам. А когда правительственная конвойная команда и солдаты, проводившие конскую мобилизацию в уезде для военных нужд Временного Правительства, попытались воспрепятствовать действию Старооскольского Совета и старооскольско-елецкого отряда Красной гвардии, массы обезоружили всю правительственную команду и заставили городскую милицию держаться нейтралитета.
       Небезынтересно отметить, что в складах купца Мешкова было обнаружено и продано в это время трудящимся города и уезда около 20 тонн сахарного песка и несколько тысяч пар ботинок и сапог военного образца или давно устаревших фасонов. Видать, купчина долго собирался жить, выжидая наиболее высоких цен на его товары.
       Глава Уездного Совета Крестьянских Депутатов Лев Давыдов, на которого местная буржуазия возлагала большие надежды, был в это время еще в Петрограде, куда он выехал в связи с работами 1-го Всероссийского Съезда Советов.
       Обрадованные известием о расстрелах революционной демонстрации в Петрограде, о разгроме большевистских газет, о приказе Временного Правительства арестовать Ульянова-Ленина, старооскольские буржуа и помещики были в то же время обескуражены и напуганы действиями елецких и старооскольских вооруженных рабочих, конфисковавших у старооскольских купцов большие запасы товаров и продовольствия для снабжения населения.
       Состоялось экстренное заседание земского собрания. Много шумели гласные, но ничего конкретного не сумели противостоять большевикам и Совету, находившемуся под большевистским влиянием. Члены земства лишь скомпрометировали себя, сведя свои выступления на заседании к личным счетам и взаимоупрекам в трусости и безделии.
       Пытаясь усилить Городскую думу перед лицом все возраставшего влияния большевиков в Старом Осколе, кадеты организовали 23 июля 1917 года "демократические" выборы в Городскую думу, чтобы потом выставить ее в качестве действительного органа власти, представляющего интересы народа.
       Большевики призвали население не принимать участия в комедии выборов и не признавать Городскую Думу.
       Избирателей, пожелавших участвовать в выборах Городской думы, оказалось мало, а списков разных партий было пять. Среди опубликованных накануне выборов списков партий значились: 1. Республиканцы-демократы; 2. Эсеры; 3. Мещане; 4. Домовладельцы; 5. Евреи.
       В борьбе за избирателей, руководители партийно-избирательных групп доходили до комизма. Так, например, представители республиканско-демократической партии (так себя называли кадеты в Старом Осколе) Щепилов, Магницкий, ветеринарный врач Калмыков, инспектор народных училищ Русанов, воинский начальник Михайлов и другие подкатили на пролетках к городской богадельне для престарелых, заставили всех старух немедленно одеться, потом посадили их на пролетки и помчали к зданию городской думы на голосование.
       Старухи, дрожа от страха и крестясь, шептали молитвы и просили Бога оставить их души на покаяние, а заполнившая улицы публика кричала вслед пролеткам: "Кадеты не с добра ввели в бой свои старушечьи резервы!"
       Но, тем не менее, опасность контрреволюционного выступления в городе Старом Осколе была реальной, поскольку милиция, тюрьма и другие учреждения оставались в руках буржуазии и ее верных слуг-меньшевиков и эсеров, в деревнях и ее верных слуг-меньшевиков и эсеров, в деревнях контрреволюция развернула ожесточенную погромную агитацию против большевиков, а в уезд прибывали новые правительственные отряды карателей.
       Уком РСДРП (б) послал по волостям своих уполномоченных для разъяснения, что необходимо спасать революцию: связной из центра сообщил Старооскольскому Уездному Комитету РСДРП(б), что Лев Денисов получил в Петрограде инструкции от Временного правительства об организации контрреволюционного переворота в Старом Осколе и в уезде с целью поголовного истребления большевиков, что ВЦИК Советов постановил признать все "меры, принятые Временным правительством, соответствующими интересам революции" и что необходимо принять все меры для предотвращения и срыва замысла контрреволюции.
       Результаты работы уполномоченных вскоре дали о себе знать. Например, в Ястребовке был 26 июля создан волостной Совет Крестьянских депутатов. На своем первом заседании он принял большевистское предложение конфисковать и передать в распоряжение Продовольственной комиссии все помещичьи луга и выпасы. Коробковские крестьяне разгромили казачий отряд и вырубили лес помещика Трепова. Обуховские крестьяне захватили сенокосы Орлова-Давыдова. Строкинские крестьяне разгромили в Кладовской волости карательный отряд, присланный для охраны имения братьев Плужниковых и т.д.
       В это же время Уком РСДРП(б) дал функционерам арестовать Льва Денисова по пути в Старый Оскол, чтобы он не смог возглавить контрреволюцию. Задание было выполнено. Денисова, заманив в одно из купе специального вагона, бесшумно арестовали на станции Роговое. У него было отобрано много антибольшевистских погромных прокламаций и другие документы, уличавшие его в замысле совершить такое же кровопролитие в Старооскольском крае, какое устроили его хозяева в июльские дни в Петрограде.
       На предложение покинуть пределы Старооскольского края и дать слово, что он не будет принимать участия в контрреволюционных выступлениях, Денисов сначала ответил отказом. Но когда ему предъявили телеграмму командующего Московским военным округом полковника Грузинова с приказом об аресте Льва Денисова за подделку документа и присвоение себе чрезвычайных полномочий организовать власть в Старом Осколе и права распускать любой крестьянский или другой съезд, он задумался.
       - Но теперь это устарело! - нагло сказал он вдруг, вставая.- Июльские события открыли новую страницу в истории, так что никто меня арестовывать не станет...
       Тогда ему заявили о намерении большевиков огласить телеграмму Грузинова всему крестьянству уезда и тем самым лишить Денисова какого бы то ни было остатка кредита в народе, разоблачить весь его авантюризм и провокаторскую роль.
       После этого Лев Денисов сдался. Он был выслан из города под надежной охраной большевиков-железнодорожников, которые высадили его на одной из условленных станций, и передали под надзор местных большевиков.
       В результате ряда мер, принятых большевиками города Старого Оскола и уезда (высылка ряда главарей контрреволюции из города в другие края, усиление красногвардейского отряда Завьялова, установление надзора рабочих за деятельностью кадетов, думы, земства и т.д.) контрреволюция не смогла дать рабочим и бедноте уезда сорвать создание в городе "Союза трудящихся" из кустарей и рабочих по найму, а организаторы "Союза трудящихся" Куликов В.П. и Струев З.М. были даже посажены в тюрьму. (Вставка из II тома "П.Д.", стр. 84-86, 95)
       С июля 1917 года до конца августа по разным улицам города густо ходили буржуа с большими красными бантами на груди. Иные, чтобы казаться наиболее преданными коалиционному Временному Правительству и сильнее влиять на простонародье, пошили себе шелковые красные рубахи или подбили красной подкладкой сюртуки и английского покроя зеленые френчи. Грустнее были лица у помещиков, так как крестьяне ряда деревень уезда - Лукьяновки, Коробковки, Салтыково, Мышенки, Ястребовки, Стужня и других захватывали землю, не считаясь с появлением в уезде карательных отрядов Временного Правительства.
       Корниловский мятеж по-новому всколыхнул Старый Оскол. Эсеры послали телеграмму Керенскому, выражая в ней готовность "кровью запечатлеть свою преданность делу революции". А на митингах в это время раздавались голоса: "Все решим закрытой баллотировкой". Это был голос кадетов, мечтавших получить большинство в Учредительном собрании и подчинить историю своим интересам.
       Выборы в Учредительное собрание по Старому Осколу и уезду проводились в сентябре 1917 года. К этому времени Старооскольский Совет был почти полностью в руках большевиков, а прибывавшие с фронта солдаты без колебания поддерживали Совет и делали его реальной силой и властью в городе и уезде.
       Вот что рассказано в автобиографии живого свидетеля тех дней коммуниста Лазебного Николая Александровича, организатора и командира 2-го Старооскольского отряда Красной Гвардии: "Во время летнего наступления, организованного Керенским, мне и моим товарищам-большевикам (Наумову из Симферополя, Кислову из города Николаева, Анпилову П.А. из села Чуфичево Старооскольского уезда) удалось сагитировать солдат 88 Сибирского полка отказаться от атаки. Лишь первый батальон этого полка пошел в атаку и потерял 75% своего личного состава.
       Подавив восстание полка, Временное правительство начало аресты участников неповиновения приказу о наступлении.
       Вместе со своими товарищами, заготовив через знакомых писарей полка фальшивые документы о будто бы предоставленном нам краткосрочном отпуске по случаю расформирования 88 полка, мы бежали с фронта в Старый Оскол. Наше прибытие в город совпало с кампанией выборов депутатов в Учредительное собрание. Мы немедленно включились в кампанию, агитируя избирателей голосовать за большевистский список.
       Тут же мы оформили 2-й красногвардейский отряд в количестве 150 человек. Вскоре отряд делегировал меня в Уездный Совет рабочих и солдатских депутатов, существовавший в городе с апреля 1917 года.
       Справедливость слов тов. Лазебного подтверждается и вторым письменным документом - автобиографией персонального государственного пенсионера коммуниста И.Ф. Мирошникова.
       В этой автобиографии тов. Мирошников писал: "...Знаю Лазебного Николая Александровича с сентября месяца 1917 года. Первое мое знакомство с товарищем Лазебным состоялось в Старом Осколе на Верхней Площади в сентябре 1917 года. Лазебный выступал на большом митинге и призывал народ голосовать при выборах в Учредительное собрание за список большевиков.
       В конце сентября - в начале октября 1917 года товарищем Лазебным был организован 2-й Красногвардейский отряд (Первым командовал Завьялов), командиром и комиссаром которого был товарищ Н.А. Лазебный. В этом же отряде работал и я, заведуя оружейной мастерской, то есть принимал собранное красногвардейским отрядом оружие и ремонтировал его".
       В 1952 году товарищу Лазебному исполнилось 65 лет. Этот старый коммунист представлен к государственной персональной пенсии. В 1917 году он был еще только тридцатилетним боевым солдатом революции, дышал молодостью и силой. И даже в 1924 году, когда товарищ Лазебный работал начальником Курской губернской милиции и громил банды Рыбченка, его внешность выглядела молодой и задорной.
       Помещаем здесь фотографию товарища Лазебного Н.А., относящуюся к 1924 году.
      
       Фото 85.
       После подавления корниловского мятежа и усиления Старооскольского совета, в котором теперь господствовали большевики, буржуа сорвали красные повязки с рукавов и банты с груди, выдрали красные подкладки из-под сюртуков и френчей, насторожились.
       Вообще на некоторое время вдруг приутихли в городе митинги и демонстрации, будто народ захотел немного отдохнуть от того стремительного бега революции, в результате которого, как говорил В.И. Ленин, "в несколько месяцев Россия по своему политическому строю догнала передовые страны". (В.И. Ленин, соч. т. 25, стр. 338). Вернее, это был не отдых, а подготовка к новому удару по старому миру, чтобы взять власть в руки рабочего класса и осуществить ленинские предначертания, изложенные в книге "Грозящая катастрофа и как с ней бороться". И, может быть, наступившая тишина перед новой бурей была одним из признаков того, что массы народа поняли ленинское указание: "Война неумолима, она ставит вопрос с беспощадной резкостью: либо погибнуть, либо догнать передовые страны и перегнать их также и экономически" (Там же, стр. 338). А, поняв, массы копили силу для удара и казались в этот период необычно спокойными.
       На опустевших улицах города обнаружилась месяцами накопившаяся внешняя запущенность: ведь никто не подметал мостовые, не зажигал керосиновых фонарей. Да и электрические голофаны не горели на высоких деревянных столбах и на чугунных мачтах посредине улицы. На стенах домов трепыхались, будто приколонные булавкой гигантские бабочки, афиши и воззвания, приказы и объявления различных партий и властей, начиная от Продовольственного комитета городской думы, Совета рабочих и солдатских депутатов, Земства, Совета Крестьянских депутатов, кадетской партии и "Общества георгиевских кавалеров", кончая зигзагообразно написанными прокламациями странного для тех дней "Общества покровительства животных и призрения инвалидов".
       Великое, волнующее чувство тревожило в эти дни сердца людей, готовящихся к социалистической революции. А тупые в своей жажде к наживе спекулянты ни на что не обращали внимания. Среди захламленных улиц, сами собой представляя хлам истории, они копошились, как воробьи над просом, над всем, что сулило барыш. Они кишели повсюду, продавая и покупая мыслимое и немыслимое: землю, дворянские имения, золото и дома, лошадей и мебель, сахар и керосин, зубные щетки и ризы с окон, церковные свечи и дамские подвязки, кресты и дореволюционные сторублевые кредитные билеты с изображением Екатерины II. Деньги-керенки даже спекулянты считали ни во что и возили их мешками продавать в Москву, сбывая на Марьиной роще не как-нибудь, а просто на аршин или на "локоть" - как сходились в цене с местными спекулянтами.
       В это время в Старом Осколе существовал еще Комитет Временного правительства во главе с неким космополитом Гродзинским, польским беженцем из-под Лодзи. Этого курносого человека с большим родимым пятном под правым глазом и уродливой фигурой знали все старооскольцы. К нему приходили с различными требованиями. Одни требовали бумагу на право поездки в другие края, другие - справку на получение денег из банка, третьи настаивали дать им что-либо письменное о семейном положении или о годе рождения, так все метрические книги исчезли вместе с неизвестно куда бежавшим из города попом Сергием (Впоследствии он был обнаружен в Крыму и расстрелян за контрреволюционную деятельность на посту счетовода черносотенного кооператива Пуришкевича).
       Гроздинский по совиному поворачивал голову из стороны в сторону, будучи бессилен вникнуть в сущность многочисленных требований горожан. Потом он начинал суетливо бегать по кабинету, размахивая руками.
       - Да где вы столько дел набрали?! - кричал он.- Я уже несколько дней не получаю новых инструкций и не знаю, чем мне можно, а чем нельзя заниматься. Да и почему это вы не понимаете, что сейчас надо жить и побаиваться... Вот был у нас Лев Денисов уполномоченным Временного правительства по организации власти в Старом Осколе, а его арестовали и выслали большевики... Нет уж, дайте мне граждане спокойно ожидать инструкций. Сами же во всех делах и разбирайтесь, а меня никуда не примазывайте. Я человек твердого характера и мне безразлично, где служить и какому богу молиться, почему и прошу меня не вовлекать...
       Люди со смехом уходили, махнув рукой на растерявшегося руководителя Комитета Временного правительства. Вскоре единственным посетителем Гродзинского оказался лишь священник Николаевской церкви (у современной типографии), рядом с которой и помещался смешной орган непризнанной народом власти, именуемый Старооскольским уездным комитетом Временного правительства.
       Несколько большую роль играл в Старом Осколе Продовольственный комитет Временного правительства, во главе которого стоял петроградский чиновник Беккер. Это лысый, розовощекий человек, которого старооскольцы открыто называли первостатейным жуликом, умудрился через подставных лиц организовать в Старом Осколе свой безакцизный завод фруктовых вин и нажил на этом "кооперативном" предприятии двести тысяч рублей личного дохода (завод был рекламирован в качестве опытного предприятия кооперативного общества).
       Перед посетителями Владимир Иванович Беккер выступал обязательно в старорежимной чиновничьей фуражке с выпуклым двуглавым орлом вместо кокарды. Своих коллег он уверял, что "перед толпой надо выступать с эмблемами власти, иначе чиновника перестанут почитать". Свою власть и влияние Беккер поддерживал, берясь за любое дело, хотя бы оно и не имело никакого отношения к деятельности уездного продовольственного комитета: за умеренную взятку он устраивал чьих-либо детей в гимназию, заставлял многочисленные буржуазные организации принимать угодные ему решения, активно распространял слух, что лишь одному ему ведомы пути спасения города и уезда от гибели и неурядицы.
       Беккера побаивался даже "неустрашимый" председатель городской думы-четырехвостки Магницкий, учитель словесности в духовном училище и кадет по партийности. Толстопузый, седой, розоволицый, он не ходил, а, казалось, катался наподобие шара: его очень короткие ноги совсем были незаметны под длиннополой поддевкой, которую он несменно носил в холод и в жару.
       Правда, Магницкий был пешкой в городской думе. За его спиной стоял хозяин - ставленник Беккера купец Федор Васильевич Дьяков, впоследствии - профессор Тбилисского университета по кафедре юридических наук. Хитрый и продувной, он, хотя и во всю жизнь не научился самостоятельно подвязывать себе галстук, зато догадался с первым же известием о революции демагогически отмежеваться от своих богатых дядей - владельцев крупного деревообделочного завода и ссыпных пунктов, почему и прослыл за демократа. Чтобы поддержать это прозвище, он публично вмешался в одну из драк рабочих с его дядей Иваном Алексеевичем Дьяковым, отменно поколотил своего дядю, после чего старооскольцы прибавили к его прозвищу "демократ" еще и прозвище "волкодав".
       Возле Федора Васильевича Дьякова-"волкодава" всегда крутился думский секретарь Красников, человек с несомненными талантами подхалима и взяточника, с необыкновенно тугоплавкой внешностью: прилизанный и влажный, будто из ванны вылез. Медлительный, как римский кунктатор, он монотонно отвечал посетителю на вопрос не ранее как через полчаса, непременно одергивая при этом короткие рукава своего серого пиджака, одеваемого с целью маскировки под плебейство и демократию, о чем признавался нередко в кругу друзей.
       Городская дума, где секретарствовал Красников, помещалась в здании на Нижней площади, против Николаевской церкви (рядом с современной типографией), в желтом двухэтажном доме с железной кровлей и узкими стрельчатыми окнами.
       Внизу находился магазин купца Сафонова. Там продавали деготь и хлеб с изюмом. Через стену от магазина помещалась милиция Временного правительства.
       На второй этаж, в думу, прямо из нижнего коридора вела деревянная лестница, покрытая стоптанной ковровой дорожкой. Валялись многочисленные окурки, которые сторожу надоело подметать, и он махнул на них рукой.
       После подавления корниловского мятежа, в зале заседаний городской думы всегда было шумно. Даже на закрытые заседания, отбрасывая от дверей охрану, врывались рабочие и начинали от имени "Смольного" вмешиваться в работу думы.
       Много дней шли дебаты о "Займе свободы", о плакате, на котором Россия была изображена в виде женщины с мечом и щитом. Она стояла на фоне пожаров и артиллерийских взрывов, призывая граждан подписываться "На заём свободы".
       - Нам этот заём не нужен! - гудела рабочая масса, заполнившая зал заседаний думы и окружившая здание.
       Думе, утратившей веру в силу охранявшей ее милиции, пришлось принять компромиссную революцию: "Заём свободы выпущен несвоевременно и потому в городе Старом Осколе неприемлем".
       Дьяков-волкодав предложил эту резолюцию против наиболее ясной резолюции Кузьмы Сорокина: "Заем свободы отменяем и ни копейки не дадим на продолжение империалистической войны".
       Падение власти городской думы в Старом Осколе произошло неожиданно для думцев. В октябре 1917 года городская дума приняла решение о принудительном взыскании задолженности по квартирной плате с рабочих и служащих, арендовавших частновладельческие квартиры. Всем неплательщикам квартирной платы дума пригрозила немедленным выселением из квартир.
       Немедленно состоялось экстренное заседание Совета рабочих и солдатских депутатов. Было принято постановление: "Решение городской думы о квартирной плате отменить, а также запретить ей в дальнейшем решать подобные вопросы".
       Это постановление Совета было вручено думе под расписку, а правительственный комиссар, к которому Дума обратилась с жалобой на самочинность Совета, сокрушенно развел руками:
      -- Нет сил для укрощения Совета: я ведаю лишь милицией, а в руках совета несколько сот вооруженных красногвардейцев...
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      

    X

      

    ВЛАСТЬ СОВЕТОВ

      
       В последние дни буржуазного господства в России поток эсеровских и кадетских газет, клеветавших на большевиков, был особенно сильным. Редактируемую кадетом Н.А. Астаповым газету "Русское слово" не любили все трудящиеся страны. По ее адресу пускали едкие шутки: "Опять товарищество И.Д. Сытина прислало нам длинное письмо с Терской улицы Москвы и предлагает, в случае неясности, звонить по телефону  1-81-00".
       Восьмистраничный номер 230-й "Русского слова" от 19 октября 1917 года был набран петитом, полон реклам о пробковых корсетах и резиновых пиджаках, предлагаемых фабрикантами потребителям с 15-ти процентной скидкой для борьбы с ожирением живота. Рабочие ругали эти рекламы и открыто говорили: "Скоро мы вылечим всех ожиревших, посадим их в тюрьму вместе с редактором Астаповым".
       Но особенно возмутились рабочие всей страны, в том числе и старооскольские рабочие, шпионской заметкой, озаглавленной "Квартира Ленина".
       Кадетская газета, помогая полиции найти и арестовать Ленина, писала: "Ленин, как известно, выставленный большевиками в Учредительное собрание по Москве, заявил в Московскую комиссию по выборам в Учредительное собрание о том, что он проживает в Петербурге, на Широкой улице, в доме  48, квартира 24. Эта квартира была до недавнего времени занята неким Елизаровым, женатым на родной сестре Ленина. Здесь часто проживал и сам Ленин. Но после событий 5-7 июля, когда в этом доме был произведен обыск в целях обнаружения Ленина, домовой комитет постановил о выселении Елизарова из квартиры.
       Около месяц назад Елизаров переселился в другую квартиру, на Малом Проспекте, где часто видят Ленина. Однако, по официальным справкам в городском адресном столе В.И. Ульянов-Ленин проживающим в Петрограде не значится..."
       Как мухи перед смертью, буржуа и их агенты становились все злее и нетерпеливее. В номере "Русского слова" от 24 октября 1917 года было опубликовано на первой странице объявление окружного генерал квартирмейстера подполковника Троицкого, что гражданам России поручается вылавливать большевиков - немецких шпионов за вознаграждение от тысячи до десяти тысяч рублей за каждого пойманного и выданного властям большевика.
       Буржуазия надеялась, что сможет найти за деньги предателей, чтобы их руками задушить большевиков. А чтобы подчеркнуть свою веру в это и внушить массам мысль о прочности власти Временного правительства, буржуазия опубликовала в этом же номере газеты "Русское слово" рекламы различных фирм, в том числе и французской фирмы Ж. Руссель с крикливыми словами: "Примерьте корсеты Ж. Руссель. Москва, Столешников переулок, 5". В тексте рекламы вызывающая иллюстрация - несколько изящных дам с голыми плечами и коротко подстриженными завитыми волосами упоенно примеряли корсеты. Глупое объявление господина Троицкого рядом с глупой рекламой о корсетах появились на свет накануне Октябрьской социалистической революции и захвата власти пролетариатом в Петрограде и по всей стране.
       Старооскольский Совет захватил власть в свои руки на второй же день после захвата власти пролетариатом Петрограда.
       На площади все кипело и бушевало, алело кумачом знамен, гремело медью оркестров, шумело ветром весны пролетарской революции. Люди прошли по всем улицам и переулкам, чтобы не осталось ни одного дома, ни одной души не обмытых жаркой волной народной радости, чтобы все знали, что отныне власть перешла в руки Советов.
       В рядах демонстрантов шагал тогда и ветеран первой русской революции Константин Михайлович Анпилов.
       Об этом радостном дне 18 ноября 1950 года, открывая в клубе старооскольских железнодорожников окружное совещание по выборам в Курский областной Совет депутатов трудящихся рассказывал и старый железнодорожник Архипов. Почти пятьдесят лет проработал товарищ Архипов в паровозном депо, достиг должности мастера и положения уважаемого партией и народом человека, к словам которого с затаенным дыханием прислушиваются люди старого и нового поколений.
       В демонстрации участвовали и крестьяне, освобожденные из Старооскольской тюрьмы, где Временное правительство держало их за самовольный захват помещичьей земли.
       На исходе дня, не считаясь с усталостью, разошлись они по деревням Старооскольского края, неся в своем взбудораженном разуме и во взволнованном сердце ту великую правду, которая рождается в истории однажды и не умирает потом никогда. Они пошли рассказать во всех деревнях края, что свергнуто Временное правительство, что Второй Всероссийский Съезд Советов взял власть в свои руки и утвердил ленинские декреты о мире и о земле, о том, что волновало крестьян больше всего на свете.
       В село Монаково первым принес весть об Октябрьской революции коммунист Монаков Андриан Алексеевич (он расстрелян немцами в период Великой Отечественной войны за отказ служить им и за борьбу против немецких оккупантов).
       На сходе он рассказал, что помещичья собственность на землю отменяется без выкупа, а вся земля и угодья передаются в безвозмездное пользование крестьянам на уравнительных началах...
       - Имею вопрос для разъяснения! - прервав Монакова, густым басом прогудел местный кулак Федор Морозов.- Зачем это новая власть думает оставить землю не обсемененной?
       - Как вас понять?
       - А так! - подступив к самому табурету и целясь опрокинуть его вместе со стоявшим на табурете оратором, возразил Морозов.- Вы дадите всем землю поровну, а у многих никакой справы нету, лошади там или сохи, тоже и семян... Такой человек не посеет... Вот она штука в чем, гражданы: большевики своим уравнительным землепользованием организуют голод в России... Надо с ними вот так!
       Андриан Монаков резко повернулся к Морозову в тот самый момент, когда уже нога последнего была занесена для удара по табурету.
       - Отступись, Федор Федорович! Ты помнишь меня с мальчишеских лет. Я гнезда грачиные в твоем лесу разорял, чтобы грачиным мясом питаться и не умереть от голода. Тогда большевики не были у власти, а голод вы организовали. Помещики и кулаки организовывали голод. А теперь мы не будем голодать. И землю обработаем. Отберем у вас инвентарь, лошадей, семена...
       - Вот это праведно! - зашумели на сходе.- И пусть Федор Федорович убирается отсюда...
       Домой Морозов шел не по дороге, а огородами. Вслед за ним ушли со схода и другие монаковские кулаки, в лицо которым ударил соленый ветер социалистической революции.
       Начались столкновения между беднотой и кулаками по вопросам землепользования и в других селах и деревнях Старооскольского края. Кулаки усиленно агитировали, что "на местах люди введены в заблуждение относительно уравнительного землепользования, что в центре на это смотрят по-иному".
       Вскоре уездный крестьянский съезд послал Верхне-Атаманского крестьянина Петра Никитовича Монакова лично к Ленину и Свердлову за разъяснением аграрного закона. А когда ходок возвратился и рассказал, что старооскольские большевики правильно понимают и применяют закон о земле, кулаки приступили к организации голода и восстаний.
       По рассказам монаковских жителей, к которым автор данной книги был накануне Великой Отечественной войны специально командирован Книгоиздательством Курского Обкома ВКП(б) для изучения истории села, кулак Федор Морозов спрятал в землю сотни пудов пшеницы, ржи и пшена. Сорокадесятник Монаков Петр Михайлович зарыл в землю шестьсот пудов зерна, а Монаков Егор Афанасьевич даже поразвинтил плуги и часть деталей зарыл в землю, часть утопил в реке, чтобы инвентарь не достался беднякам и середнякам.
       Во главе кулацкой контрреволюции в Старооскольском крае встал член ЦК эсеров Константин Павлович Белоруссов. Он разъезжал по деревням и проводил тайные кулацкие собрания, обадривал своих единомышленников.
       - Против большевиков,- говорил он, подымется вся Россия: Каледин уже взял власть на Дону и продвигается к границам Старооскольского уезда. Англия поможет нам, Черчилль и Керзон заинтересованы в нашей победе над большевиками. Нужны деньги, надо их собрать...
       Начиналась смертельная борьба между новой властью и старыми реакционными силами, хотевшими встать из праха, в который они были повергнуты Октябрем.
       Телеграммы сообщали из столицы о закрытии протопоповской "Русской воли", реакционных "Биржевых ведомостей" и бурцевского "Общего дела", упраздненных Петроградским Военно-Революционным комитетом еще в первые дни октябрьского вооруженного восстания. С радостью народ воспринимал известие, что газета "Правда" печаталась в типографии закрытого "Нового времени" и огромными тиражами расходилась по всем уголкам страны. "Солдатская правда" и "Деревенская беднота", печатаемые в типографиях закрытых революцией кадетских газет "Речь" и "День", читались массами нарасхват.
       Большевистские газеты несли людям правду жизни, помогали осмыслить происходившие в стране события и стать в число активных участников этих событий. Углублялась революция в стране.
       Но в незакрытых еще буржуазных газетах шла травля Советской власти. В этом активное участие принимали меньшевики и эсеры. Абрамович истерически кричал, что Ленин проливает море братской крови, вводит в городах осадное положение и что демократия ни в коем случае не признает власти Советов.
       Еще более вопил Мартов о большевистском терроре и об арестах железнодорожных комитетов, хотя этих комитетчиков "Викжеля" арестовывали сами рядовые рабочие за участие в контрреволюции.
       "Левые эсеры" хвастались своим блоком с ренегатами Каменевым и Зиновьевым, а эсер Малышкин, торжествуя по поводу предательского выхода Рыкова, Ногина, Каменева, Зиновьева и других из состава Советского правительства, надрывал горло, что Ленин будто бы оказался "в победоносном одиночестве". Английский посол Бьюкешен писал в своих мемуарах, что "Уход столь многих лидеров из Советского правительства открывает возможность на соглашение и организацию правительства без Ленина" (См. стр. 288 мемуаров Дж. Бьюкенена, Москва, 1925 г., издание 2-е).
       Все враги Советской власти объединились против неё и пытались не признавать её, загубить всяческими мерами борьбы. Даже начисто отмененные революцией дряхлые сенаторы опубликовали в "Русском слове" за 10 ноября 1917 года свое постановление "О непризнании ими Советской власти". В статье "Дезертирский мир" газета "Русское слово" всячески порочила большевиков и их борьбу за мир, призывала не голосовать за большевистский список  5 при выборах в Учредительное собрание.
       И вот над волнами всей этой мути и судорожного хватания буржуазии за вырванную из ее рук власть, могучим набатом прогремел и достиг Старого Оскола голос великого Ленина: "Только большевистское правительство может быть теперь, после Второго Всероссийского Съезда Советов... Ни на минуту, ни на один волос не поколебало единства масс, идущих за партией, предательство нескольких дезертиров, вроде Каменева и Зиновьева... Задача теперь в том, чтобы практикой передового класса-пролетариата доказать жизненность рабочего и крестьянского правительства" (В.И. Ленин, соч., т. XXII, изд. 3, стр. 59).
       Когда газеты опубликовали 13 декабря 1917 года тезисы Ленина об Учредительном собрании, от которого в тезисах требовалось признать Советскую власть и ее основные декреты о мире, о земле, о рабочем контроле, Старооскольская городская дума и земство развернули пропаганду против Советской власти, даже совершили контрреволюционное нападение на здание Совета.
       Во главе черносотенной "демократии" шла эсерка Лидия Благосклонова, некрасивая женщина с прыщеватым невыразительным лицом. Рядом с нею шагал местный хулиган, сынок Степана Лукича, владельца зеленого магазина на Курской улице. Толпа буржуа и хулиганов несла зажженные факелы, угрожая спалить "Смольный".
       Красная гвардия подавила мятеж, после чего Совет рабочих и солдатских депутатов окончательно распустил Городскую Думу и Земство, обложил буржуазию контрибуцией.
       О размерах контрибуции можно судить по некоторым публикациям в газете Старооскольского Совета "Меч свободы". Правда, эти данные относятся к вторичной контрибуции, размер которой, как подтверждают старожилы, был значительно меньше первоначальной. В номере газеты "Меч свободы" за 4 февраля 1918 года публиковалось, что купцы и промышленники внесли в кассу Совета следующую контрибуцию: Лихушин - 11030 рублей, Дьяков - 5000 рублей, Грачов - 1000 рублей, Гусарев - 5000 рублей, Лавриновы - 10.000 рублей, Гранкин - 10.000 рублей, Малахов - 20.000 рублей, Сенин - 10.000 рублей, Золотарев - 10.000 рублей, Коржов - 10.000 рублей, Мешков - 10.000 рублей.
       Фронт гражданской войны уже полыхал южнее Старого Оскола, на Украине и в Области войска Донского. Старооскольская буржуазия чутко прислушивалась к угадываемому ею гулу орудий, надеялась на реванш. И когда в Старый Оскол пришел декрет ВЦИК от 27 декабря 1917 года о национализации частных банков, кадет Щипилов, седой старик в золотых очках, собрал у банка толпу вкладчиков.
       - Нас никакими декретами не уничтожить! - кричал он.- Мы есть соль земли Русской. Если мы будем твердо защищать банк, совдепы не посмеют трогать его. Мы должны протестовать, поскольку Русско-Азиатский банк есть вкладчик Лионского банка... Он почти французский подданный и потому экстерриториален...
       - Я первый буду протестовать,- поддерживал бывший думский заседатель и оратор Соболев П.П., земский врач с монархическими убеждениями. Толстый, бритый, со светлыми усами, он жмурил подслеповатые глаза и грозил длинной розовой палкой с медным набалдашником в сторону Совета.- Не позволим посягать на нашу кровную собственность.
       Через день банк был национализирован. Его сейфы со всем содержимым стали принадлежать народу. Это произошло 30 декабря 1917 года, а 3 января 1918 года открылся Старооскольский уездный съезд Советов.
       Заседания съезда проходили в обширном зале бывшего духовного училища (сейчас в этом здании находится Старооскольский Дом культуры). Большинство делегатов - солдаты, настроенные большевистски. Каплинский учитель Петр Тимофеевич Саплин, избранный секретарем Президиума, старается записать все происходящее на этом съезда. Из этих записей известно, на съезде было много большевиков с дореволюционным стажем (Головин, Воробьев, Федор Ширяев, (секретарь Старооскольского Уездного комитета РСДРП(б), Щенин Георгий (Председатель Укома РСДРП(б) и участник работы 2-го Всероссийского съезда Советов) и другие.
       Потерпев на съезде поражение, эсеры, возглавляемые членом ЦК партии эсеров Белоруссовым и начальником городской пожарной команды эсером Трубавиным, покинули заседание. И в эту же ночь вспыхнули в Старооскольском крае заранее подготовленные кулацко-эсеровские мятежи в городе, в деревнях, в слободе Орлик, где эсеры считали себя особенно сильными.
       Эсеры пытались зажечь здание, в котором заседал Уездный съезд Советов. Старооскольский красногвардейский отряд под командованием члена Военного трибунала и начальника Старооскольского гарнизона коммуниста Н.А. Лазебного подавил эсеровский мятеж в городе, а также в ряде соседних уездов - в Корочанском и Новооскольском. В Орлике эсеровский мятеж был подавлен добровольческим отрядом Старооскольского Совета. Во главе отряда стоял большевик Межуев Алексей, сын батрака из деревни Бродок.
       Съезд успешно закончил работу, избрав уездный Совнарком, одобрил роспуск городской думы и уездного и волостных земств, одобрил декреты 2-го съезда Советов.
       Бедняки и середняки Старооскольского края ликовали: они получили по уезду, дополнительно к своей земле, 70 тысяч десятин помещичьей, церковной и монастырской земли, много сельскохозяйственного инвентаря и семян. Зато кулачество, недовольное продотрядами и политикой партии по перераспределению землепользования (По Старооскольскому краю было отобрано у кулаков и передано бедняцко-середняцким массам 20.000 десятин земли, 978 лошадей, 1146 коров, 4689 овец, более 3000 различных сельскохозяйственных орудий и до 167 тысяч пудов различных семян. В конце 1918 года Комитеты бедноты были слиты с Советами, хотя еще приходилась и после возвращаться к этой эффективной форме организации бедноты в борьбе с кулачеством и для социалистического преобразования деревни.
       В городе готовилась к контрреволюционному выступлению буржуазия, зрел офицерский заговор. Накопившиеся в Старом Осколе беглецы из числа бывших офицеров, помещиков и темные дельцы, притворялись покорными и лояльными по отношению к Советской власти людьми. Они занимались "только" организацией "семейных вечеринок", на которых офицеры забавляли дам песенками Вертинского или декламациями из Игоря Северянина "Ананасы в шампанском". Но под шумок этих вечеринок действовал тайно и собирал свои силы, разрабатывал планы "Союз фронтовых офицеров". Он устроил заговор и подготовил восстание против Советской власти.
       Выступление было намечено осуществить в феврале 1918 года. Заговорщики собрались в "биоскопе" Грекова под видом просмотра "туманных картин". Но их планы были выданы Ревкому горничной купца Мешкова, так что к моменту сбора мятежников Старооскольский Ревком и Политбюро уже держали в своих руках нити офицерского заговора против Советской власти. Здание было оцеплено заранее подготовленными красногвардейцами, вооруженными рабочими и отрядом пулеметчиков. Заговор ликвидировали.
      

    ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА.

       Но общее положение дел день ото дня становилось все более тяжелым. Выражая глубокую тревогу народа, Старооскольская газета "Меч свободы" в номере от 10 марта 1918 года писала: "Немцы вторглись на Украину... Взят Киев... Пролетарии мира! Рассейте нависшие тучи! зажгите новые, яркие факелы! Зажгите факелы!"
       Был создан Курский фронт.
       К весне появились в Старом Осколе первые отступавшие с Украины отряды Красной Гвардии, под городом развернулось переформирование частей Украинской Армии. Немцы и гайдамаки продвинулись на 70 верст в глубь Курской губернии.
       В апреле 1918 года первый земляческий Старооскольский батальон регулярной Красной Армии, провожаемый всем трудовым населением города, отправился специальным поездом к станции Поворино оборонять Царицын от банд Краснова. Город ощетинился штыками. Железнодорожники готовили бронепоезд против немцев и гайдамаков.
       В конце апреля стало известно, что в Курск прибыл И.В.Сталин во главе мирной делегации для переговоров и подписания мира с немецким командованием и Украинской Центральной радой.
       Началась полоса митингов и резолюций в поддержку Советской мирной делегации. А пока шли мирные переговоры, на Верхней площади города обучались солдаты вновь сформированных рот Шестого Советского полка Курского направления.
       1-го мая 1918 года состоялся большой траурный митинг и похороны матросов из партизанского отряда "Молния", руководимого братьями Марком и Арсением Кабановыми. Дыхание близкого фронта чувствовалось в городе во всем: в приказе не появляться без пропусков на улицах с наступлением темноты, в усиленном патрулировании площадей, улиц, окраин, в увеличении постов и "секретов", в неосвещенных окнах домов, в накрепко запертых воротах и дверей магазинов.
       Переговоры в Коренево закончились успешно. В газетах сообщалось: "Коренево, 4 мая 1918 года. Переговоры об установлении демаркационной линии между германо-украинскими войсками, с одной стороны, и войсками Федеративной Российской республики, с другой..., закончились подписанием следующего договора:
       1. Установлена нейтральная зона в ширину десять километров, которую обе стороны не должны переходить. С германской стороны эта зона идет по линии Суджа-Любимовка-Коренево и железная дорога Коренево-Рыльск.
       На русской стороне - по линии Мазеповка-Степановка-Нижняя Груня и пересечение железной дороги Коренево-Льгов с дорогой Александровск-Скрылевка-Кремяное-Малая Локня-Черкасская-Поречная-Курочка-Шинавка-Пушкарское-Русская Конопелька.
       2. Вышеозначенную зону не должны переходить никакие охраняющие или разведывательные патрули с обеих сторон...
       3. Реквизия продовольственных припасов в нейтральной зоне воспрещается каждой из сторон, а также и частным лицам.
       4. Обе стороны не отвечают за переход через обозначенные границы частных лиц.
       5. Границы зоны не доступны и летчикам.
       6. С момента подписания этого договора обе стороны гарантируют, что больших боевых действия предприниматься не будет.
       7. В виду трудности уведомить русские боевые части об этом договоре, в полную силу он входит лишь с четырех часов полудня 5 мая нового стиля 1918 года.
       8. Вопрос об условиях возобновления боевых действий будет решен в Конотопе, где переговоры будут продолжаться.
       9. С этого договора будут сняты четыре копии на русском и немецком языках, и каждая сторона получит две русские и немецкие копии договора. Кроме того, германские представители получают русский оригинал, а русские - немецкий.
       10. Цель этого договора - заключение перемирия ввиду мирных переговоров. Этот договор прочитан всем представителям на их родном языке и ими принят и подписан".
       А 23 мая 1918 года мирные переговоры были возобновлены в Киеве и закончились 14 июня 1918 года подписанием мира между Советской Россией и гетманским украинским правительством. И вот в эти дни, когда старооскольские трудящиеся радовались вместе со всей страной успехам молодой советской дипломатии, обеспечившей Республике Советов очень нужную передышку, на нижней площади города вновь эсеры устроили демонстрацию и кричали: "Долой большевистское правительство, подписывающее мирные договоры с немцами!"
       Ревком послал для подавления эсеровской контрреволюции свою пулеметную команду. Не за тем город ощетинился штыками, чтобы старый мир мог пользовать его для контрреволюционных авантюр.
       А через год старооскольцы услышали раскаты артиллерийского грома: во главе II похода Атланты наступала белая армия генерала Деникина.
       В мае 1919 года к Старому Осколу подошла отступавшая из Донбасса 13-я Красная Армия, штаб которой разместился в доме купца Дьякова (где сейчас Кондитерская фабрика). Штаб 9-й дивизии разместился в селе Коробково.
       Старооскольская большевистская организация призвала под ружье всех своих членов, за исключением оставленных на других постах. Секретарь Старооскольского Укома РСДРП(б) товарищ Федор Ширяев был назначен на должность комиссара 9-й дивизии.
       24 июля 1919 года белые войска генерала Май-Маевского заняли Белгород, а ставленник Троцкого, специальный уполномоченный по обороне Курской области Бухарин запретил объявлять военное положение в Курской области, приказал войскам не вести боев на линии Старого Оскола, а отводить части к Ельцу.
       Курские большевики самовольно ввели в Курске военное положение, хотя сделали это лишь 26 августа 1919 года.
       В Старом Осколе находились в это время значительные государственные ценности, в том числе и часть республиканского золотого запаса, а на железнодорожной станции сосредоточилось много продовольствия и военного снаряжения. Разве можно было все это отдать в руки белых?
       Состоялось специальное заседание Укома партии и Ревкома (в заседании принимали участие Григорий Лапин, вступивший в должность Председателя Укома партии, так как Георгия Щенина партия взяла в аппарат Курского губкома; К. Рудоманов, выполнявший должность секретаря Укома в связи с уходом тов. Федора Ширяева на должность комиссара 9-й дивизии, и др. товарищи. От Ревкома на заседании были товарищи Бабраков и Бурицкий).
       Решили защищать город своими силами до тех пор, пока будут эвакуированы на север все государственные ценности. Восьмисотенный отряд под командованием Андрея Емельяновича Межуева, усиленный пулеметной командой Ревкома, был специальным поездом доставлен в район Чернянки и занял оборону у моста через Оскол. В Старом Осколе было организовано подполье. В железнодорожной диверсионной группе действовали Анпилов Константин Михайлович, молодой слесарь депо Александр Михневич и другие. Возглавлял все силы подполья в городе Мирошников Иван Федорович, работая в тылу Деникина.
       Мирошников Иван Федорович был председателем профсоюзного комитета механической мастерской. Он же ведал тайным складом оружия во дворе дома  13 на Белгородской (ныне Комсомольской) улице. Двора теперь уже нет, а домик сохранился. Он стоит на буграх за зданием Старооскольской средней школы, справа по дороге в слободу Гумны.
       Вот снимок этого дома.
      
       Фото 86.
       В ночь под 19 сентября 1919 года проследовали через Старый Оскол на север последние регулярные части отступавшей Красной Армии, и город остался лицом к лицу с белыми корпусами.
       Три дня бились старооскольцы на рубеже Чернянки с неизмеримо превосходившими их силами белых. Более шестисот товарищей пали в боях, но три дня были выиграны: эвакуировано на север все ценное государственное имущество.
       В числе эвакуированного имущества уездного Совнархоза была Старооскольская типография, наборщики которой Акинин Николай Иванович и Дерябин Павел Петрович до этого работали в политотделе 42-й дивизии XIII армии, печатая армейскую газету "Красный воин".
       Дерябин сопровождал типографию до станции Рогожино в Москве. Он и ряд его товарищей (петроградец Кутепов, эстонец Юргельсон, старооскольцы Захар Данилович Парахин, Михаил Михайлович Соколов) были свидетелями любопытных явлений, о которых считаем нужным сказать здесь хотя бы очень кратко.
       Близость старика Алексея Попова, владельца типографии, к революционному подполью, а также демократические убеждения были причиной, что Старооскольский Совет в декабре 1917 года, национализировав типографию, назначил все же сына Попова, Александра, заведующим этой типографии. Этому человеку шел тогда тридцать третий год.
       При эвакуации типографии в 1919 году старик Попов потребовал от своего сына Александра не отбиваться от Советской власти, ехать вместе с типографией, а потом и воевать против белых. "Сам я уже стар, восьмой десяток лет идет,- говорил Алексей Алексеевич Попов сыну,- от меня пользы мало. А ты, сынок, послужи Советской власти, дело полезное..."
       Александр поехал. Но в Москве он неожиданно для работников типографии приобрел направление в госпиталь. Разные ходили слухи по этому поводу: одни говорили, что Александр купил врачебное направление, другие утверждали, что это потребовалось советской разведке, чтобы забросить потом Александра в тыл к белым.
       Ясности в этом вопросе до сей поры нету. Но на станции Рогожино, узнав о получении направления в госпиталь Александра и не замечая за ним видимой болезни, работники старооскольского Усовнаркома Иванов и Тверитинов хотели было расстрелять его. "Напрасно мы тебя в Москву везли, надо бы в Старом Осколе шлепнуть!" - кричали они. А Попов только плечами пожимал, потом ушел в госпиталь.
       Из московского госпиталя перевели его вскоре в Воронежский госпиталь, где и Александр был захвачен мамонтовцами. Как капиталиста, его отпустили к семье в Старый Оскол. А отсюда он перебрался в Харьков, где и устроил свою жизнь. Есть сведения, что работал там при Советской власти на больших должностях в типографиях, а его сын - работал директором кондитерской фабрики.
       Но старик Попов никуда из Старого Оскола не захотел выехать. Он умер уже в 1920 году, когда Иван Петрович Дерябин возвратился в Старый Оскол с типографией (он некоторое время перед тем проживал в городе Сарапул на берегу Камы, потом получил приказ отправиться в Старый Оскол для продолжения работы в типографии).
       Рабочие типографии Семенов Александр Сергеевич из Ламской, Алейников Павел Иванович из слободы Гумны и другие рассказывали, что при господстве деникинцев в Старом Осколе, у старика Попова находили убежище от преследования многие рабочие. Он обадривал их, бодрился сам на старости лет и говорил: - Давайте вспомним свободу. Садитесь, я вам спою "Марсельезу"!
       Он присаживался к пианино и, имея прекрасный голос, пел под собственный аккомпанемент. Пел тихо, так как на улицах бродили белогвардейские патрули.
       О сыне, Александре, не любил разговаривать. Если кто напоминал о нем случайно, старик отмахивался руками и начинал говорить о чем-либо другом.
       В голодное время, когда он остался в Старом Осколе один, без семьи, типографские рабочие всегда проведывали его, приносили немножко хлеба. Благодарил, садился к пианино, исполнял "Марсельезу". Эту песню он любил.
       После этого некоторого отступления продолжим наше историческое изложение о событиях осени 1919 года в Старом Осколе и в других местах. Проследим за поступками Старооскольского земляческого батальона и за тем, как был снова освобожден Старый Оскол от деникинцев.
       Лишь по приказу Ревкома отошли остатки Старооскольского отряда от Чернянки и, оставив город, проследовали на станцию Касторная.
       Большевик Сорокин Кузьма получил задание Укома партии взорвать или угнать бронепоезд белых. Он отправился на это опасное задание без всякого колебания. Но Сорокина Кузьму опознал и выдал белым один старооскольский городовой, бежавший в свое время из города и поступивший на интендантскую службу к Деникину.
       Сорокин был повешен 23 сентября 1919 года в Новом Осколе. В тот же день деникинские войска вступили в суровый, расположенный на древних буграх, город Старый Оскол, а через день на Касторной-Восточной разыгралась трагедия: деникинский бронепоезд расстрелял Старооскольский Ревком. В Старом Осколе бесчинствовали белогвардейцы.
       Деникин отдал специальный приказ сжечь Старооскольский "Смольный", то есть первое здание Совета. Шкуровцы со странным знаменем - волчья шкура с серебряными строками лозунга - "Смерть большевизму!", как варвары, окружили здание "Смольного" и зажгли. Остатки стен взрывали гранами, срыли до основания.
       А теперь на этом месте народ построил трехэтажный дом-красавец. В нем живут рабочие механического завода и расположен один из крупнейших в Курской области магазин Книготорга. Нельзя, оказывается, уничтожить то, что дорого и нужно людям, ибо "неодолимо... то, что возникает и развивается" (Краткий курс Истории ВКП(б), стр. 101).
       На фото 84 настоящей книги помещен фотоснимок Старооскольского "Смольного", зверски потом разрушенного деникинскими и шкуровскими солдатами. А ниже мы помещаем фотоснимок нового здания, выстроенного на месте "Смольного".
      
       Фото 87.
       Это здание существует сейчас. Оно окончательно отделано в годы первой послевоенной пятилетки, когда город залечивал раны, нанесенные немецко-фашистской оккупацией.
       И теперь, проходя мимо здания Книготорга, старожилы вспоминают Старооскольский "Смольный", вспоминают боевые годы борьбы за Советскую власть, борьбы с походами Атланты.
       27 сентября 1919 года ЦК РКП(б) назначил товарища И.В. Сталина на Южный Фронт и поручил ему разгромить Деникина.
       Из Серпухова, куда был перенесен штаб Южного фронта, твердая рука партии руководила борьбой народа за свободу и независимость страны, за сохранение и упрочение Советского строя, добытого в огне Октябрьской революции.
       Город Серпухов, по рассказам старооскольцев, прибывших туда в составе земляческого батальона, походил в эти дни на большую крепость, готовящуюся к грандиозной вылазке. Десятки тысяч солдат круглосуточно занимались боевой учебой. А вечерами земляки из Старооскольского батальона подолгу беседовали о своем городе, мечтали обнять своих детей, жен, матерей, невест.
       В первой половине октября 1919 года состоялся в Серпухове грандиозный военный парад. Ленин прислал обращение к войскам с призывом отстоять Советскую власть и разгромить второй поход Атланты.
       Прямо с парада войска двинулись на фронт. Был среди этих войск и Старооскольский земляческий батальон под командованием оправившегося от ран Межуева.
       Через десять дней после Серпуховского парад лучшие деникинские части были разгромлены под Орлом и Кромами, а 17 ноября 1919 года был освобожден от белых Курск.
       Старооскольский батальон действовал в это время вдоль железнодорожной линии от станции Тербуны на Старый Оскол. Станция за станцией сдавались батальону. А вдали, за всеми этими станциями, был родной город, куда влекла осколян неодолимая сила.
       На станции Суковкино белые остановили наступление земляческого Старооскольского батальона и заставили его перейти к обороне. В это время, разгромив Мамонтова и Шкуро под Воронежем, С.М. Буденный получил прямое указание И.В. Сталина захватить Касторную.
       В метель, едва стало рассветать, перешли буденновцы 15 ноября 1919 года в наступление. С ними действовал и Старооскольский батальон. В 12 часов дня пала станция Суковкино, а в 4 часа дня была освобождена от белых и Касторная. Вся касторенская группировка белых была ликвидирована.
       В момент подготовки боев за Касторную, ЦК партии провел исторические мероприятия по преобразованию Конных корпусов в Конные Армии.
       11 ноября 1919 года Реввоенсовет Республики получил следующее донесение: "Реввоенсовет Южного фронта в своем заседании от 11 ноября сего года, исходя из условий настоящей обстановки, постановил образовать Конную Армию в составе 1-го и 2-го корпусов и одной стрелковой бригады (впоследствии добавить и вторую бригаду). Состав Реввоенсовета Конармии: командарм - тов. Буденный и члены тт. Ворошилов и Щаденко.
       Справка: Постановление Реввоенсовета Южного Фронта от 11 ноября 1919 года  505/а. Означенное просим утвердить. И. Сталин". (К.Е. Ворошилов, Сталин и Красная Армия, Партиздат, 1937 г., стр. 32-33). 19 ноября 1919 года 1-я Конармия была утверждена.
       Историческое значение Конной Армии отмечали даже враги Советской власти. Так, например, Деникин писал в своих мемуарах, что "Единственно, кто представлял угрозу и решающую силу на Юге России - это Первая Конная Армия. Она, только она беспокоила меня" (Цитировано по книге И. Тюленева "Первая Конная Армия в боях за социалистическую Родину", Воениздат, 1938 г., стр. 96).
       Старооскольцы возбужденно прислушивались к гулу артиллерии на севере. Подпольщики вооружали рабочих для удара по белым с тыла. После проведенной Константином Михайловичем Анпиловым разведки, вышел на опасное задание слесарь Александр Михневич. В депо на канаве стоял паровоз под парами. Михневич проник в будку, вытолкнул машиниста (он задремал) и направил паровоз на поворотный круг. С грохотом, окутавшись паром, паровоз залетел в яму. Выход локомобилям был закупорен из депо. Под Старым Осколом скопились десятки эшелонов с боеприпасами и войсками, что облегчило победу Красных войск над деникинцами у Касторного.
       Придавая важное значение городу Старому Осколу и стремясь удержать в своих руках железнодорожную станцию, белое командование вызвало в город 80-й конный калмыцкий полк, а также 40-й и 45-й сводные полки дивизии Мамонтова. Начались массовые аресты. К Анпилову ворвались два солдата на квартиру. Убил их, сам скрылся, продолжая действовать в подполье, готовил восстание. Ничто уже не могло спасти белых от разгрома. В городе вспыхнули пожары, загудел набат, загремели залпы.
       Утром 22 ноября 1919 года, когда в город ворвалась 11-я кавалерийская дивизия советских конников, белые уже бежали из города. Их обстреливали из винтовок и пулеметов старооскольцы-подпольщики. Иван Федорович Мирошников и Константин Михайлович Анпилов лежали у станкового пулемета возле реального училища (здание современной средней школы на Гуменской горе) и с мелового бугра длинными очередями били по скопищам белых, удиравших через гуменские поля в направлении Чуфичево и Верхне-Атаманского.
       Вскоре на углу Курской и Белгородской улиц состоялся многолюдный митинг с участием прибывшего в Старый Оскол С.М. Буденного. Штаб тов. Буденного в 1919 году разместился в Старом Осколе в здании на углу Октябрьской и Демократической улиц. Это здание разрушено немцами в 1942 году. А под квартиру С.М. Буденного был отведен дом купца Платонова. Этот дом цел до настоящего времени. Он расположен на пересечении улиц Интернациональной и Революционной и значится под номером 25/45 по Революционной улице.
       В этом доме С.М. Буденный проживал до 27 ноября 1919 года. Имеющийся в нашем распоряжении фотоснимок дома-квартиры С.М. Буденного помещаем ниже.
      
       Фото 88.
       22 ноября 1919 года, как сказано в одной из оперативных сводок, 6-я кавалерийская дивизия буденовцев полностью разгромила белых в районе Чуфичева. Был зарублен и князь Гагарин, командовавший сводным полком белой конницы.
       30 ноября 1919 года 4-я кавалерийская дивизия Городовикова совместно с первой бригадой 6-й кавалерийской дивизии Тимошенко, подошедшей к Новому Осколу, заняли слободу Великомихайловку.
       Товарищ Буденный в тот же день телеграфировал в Воронеж И.В. Сталину: "Рад Вас видеть в Великой Михайловке, куда сегодня переходит штаб Конной. Случае дальнейшего продвижения штаба, у церкви В. Михайловка будут оставлены курьеры и караул". (Москва, архивы 1-й Конармии)".
       Таким образом, второе пребывание товарища Иосифа Виссарионовича в нашем крае было связано с важнейшими событиями времен гражданской войны в СССР, с оформлением на Курской земле Первой Конной Армии и выполнением первой части Сталинского плана разгрома Деникина, разгрома Второго похода Атланты.
       Большой план событий, имевших место в стране и в нашем крае в период гражданской войны оказался настолько глубокоёмким, что наши историки до сей поры еще не справились с изучением относящихся к этому периоду материалов. Объясняется это также и тем, что историков в вопросе показа многих событий в ряде случаев опередило изобразительное искусство, которому присущ художественный вымысел. И вот, опередив историков по времени начала работы и по обобщениям, изобразительное искусство дало тон дальнейшему направлению освещения некоторых фактов, событий, дат и т.д., исказив их, отступив от действительности. Исследуя материалы заново, автор "Частички Родины" считает нужным внести ясность в ряд вопросов.
       Имеется, прежде в виду всего знаменитая картина Авилова "Приезд И.В. Сталина в Первую Конную Армию. Новый Оскол, 6 декабря 1919 года".
       Сыграв в прошлом большую воспитательную роль, эта картина внесла одновременно неясность в хронологию и даже характер событий и в характеристику мест их происшествия. А так как картина написана мастерски и кистью авторитетного художника, то долгое время никому не приходило в ум возразить против указанной в ней даты и места изображенного события. Наоборот, историки считали хорошим тоном подгонять тексты своих статей под картину Авилова, втискивать описываемые ими события в очерченные этой картиной хронологические рамки. Не утерпели и писатели. Тов. К.А Федин, например, в своем романе "Необыкновенное лето" дал широкое текстовое полотно, полностью повторяющее картину Авилова в соответственной части. Имеется ввиду, что и К. Федин описывает смотр товарищем Сталиным войск Первой Конной Армии в Новом Осколе, хотя в действительности такой смотр имел место не в Новом Осколе, а в слободе Великой Михайловке, почти в 20 километрах от Нового Оскола.
       Еще задолго до Великой Отечественной войны автору этих строк пришлось столкнуться с живыми людьми, сопровождавшими И.В. Сталина из Воронежа через Старый Оскол в Великую Михайловку. Среди этих людей был коммунист А.М. Полуэктов, ныне работающий директором Старооскольского Райлесхоза, а в декабре 1919 года он был порученцем у Ефима Афанасьевича Щаденко. Было установлено, что товарищ Сталин следовал через Старый Оскол в сопровождении членов Реввоенсовета Первой Конной Армии - тт. К.Е. Ворошилова и Е.А. Щаденко. Ночевали они в ночь с 5 на 6 декабря 1919 года в Старом Осколе, и ни в коем случае не могли быть 6 декабря в Новом Осколе (этот факт был подтвержден Полуэктовым рядом документов, в том числе и запиской тов. Щаденко).
       В своем письме, отвечая на мой запрос по этому поводу, товарищ Щаденко в апреле 1940 года писал, что действительно он вместе с тт. И.В. Сталиным и К.Е. Ворошиловым были в Старом Осколе с вечера 5 декабря 1919 года до утра 6 декабря, после чего выбыли в Велико-Михайловку гужевым порядком.
       С той поры началась пора длительных моих переписок с различными лицами и учреждениями. Я доказывал ошибочность утверждения Авилова о смотре И.В. Сталиным войск Первой Конной Армии 6 декабря 1919 г. в Новом Осколе; категорически оспаривал несостоятельное утверждение В.И. Сидорова в его книге "Первая Конная Армия" о первом заседании Реввоенсовета Первой Конной Армии в Велико-Михайловке и указывал, что первое заседание РВС Первой Конной Армии началось в вагоне на станции Старый Оскол и закончилось в доме  21 на Пролетарской улице города Старого Оскола, а в Велико-Михайловке было объединенное заседание Реввоенсовета Южного фронта и Первой Конной Армии. Мной была опротестована статья А. Смирнова "Великая Михайловка", опубликованная 6 сентября 1939 года в "Курской правде" и утверждавшая, что И.В. Сталин приехал 6 декабря в Великую Михайловку из Нового Оскола, как совершенно искажающая исторические факты. Пришлось послать протест в редакцию журнала "Вопросы Истории" в связи со статьей Д. Ознобишина "К истории Первой Конной Армии", опубликованной в  12 журнала за 1949 год и утверждавшей, что "в селе Велико-Михайловке... 6 декабря состоялось историческое заседание её Реввоенсовета (хотя мы точно знаем, что здесь было не заседание Реввоенсовета 1-й Конной Армии, а объединенное заседание Реввоенсовета Южного фронта и Первой Конной Армии, так что тов. Ознобишин допустил прямую ошибку. Н.Б.)... Тогда же был отдан Приказ  1, объявлявший состав Реввоенсовета армии: С.М. Буденный, К.Е. Ворошилов и Е.А. Щаденко". В своём протесте я указывал, что товарищ Ознобишин не постарался проверить факты и встал на путь легенды, а не исторических исканий. Ведь мы располагаем запрошенным нами из Музея Красной Армии следующим фотодокументом о первом заседании Реввоенсовета Первой Конной Армии и Первом приказе по армии: "Первое заседание Реввоенсовета Конной Армии происходило в вагоне, в районе Старого Оскола. Здесь был составлен и подписан первый приказ Реввоенсовета Конармии.
       Текст приказа: Приказами Реввоенсовета Республики и Южфронта Конный корпус Южфронта (т. Буденного) преобразован в Первую Конную армию.
       Во главе управления армии поставлен Революционный Военный Совет в составе: Командующего армией тов. Буденного и членов Реввоенсовета тов. Ворошилова и Щаденко.
       На Реввоенсовет Конармии возложена чрезвычайно тяжелая и ответственная задача - сплотить части Красной Армии в единую, сильную духом и революционной дисциплиной, Красную конную армию.
       Вступая в исполнение своих обязанностей, Реввоенсовет напоминает о великом историческом моменте, переживаемом Советской Республикой и Красной Армией, наносящей последний смертельный удар бандам Деникина, призывает всех бойцов, командиров и политических комиссаров напрячь все силы в деле организации армии.
       Необходимо, чтобы каждый рядовой боец был не только бойцом, добросовестно выполняющим приказы, но сознавал те великие цели, за которые он борется и умирает.
       Мы твердо уверены, что задача будет выполнена и Армия, сильная не только порывами, но и сознанием и духом, идя навстречу победе, беспощадно уничтожая железными полками и дивизиями банды Деникина, запишет еще много славных страниц в историю борьбы за рабоче-крестьянскую Советскую власть.
       Да здравствует 1-я Конная Армия!
       Да здравствует мировая Советская власть!
       Реввоенсовет: Ворошилов, Буденный, Щаденко.
       Секретарь: Орловский". (Фотодокумент хранится в фондах Старооскольского музея Н.Б.)
       Над этим фотодокументом аншлагом помещены портреты тт. Ворошилова, Буденного, Щаденко.
       По утверждению коммуниста Полуэктова и по всем другим документам, тов. Буденный не принимал участия в Старооскольском Первом Заседании Реввоенсовета Первой Конной Армии, так как руководил боевыми операциями против белых войск в районе Великой Михайловки.
       Так как редакции газет и журналов упорно отмалчивались или необоснованно отвергали моё предложение восстановить историческую правду о втором пребывании товарища И.В. в нашем крае, мне пришлось обратиться с рядом писем в редакцию газеты "Культура и жизнь". Оттуда было прислано несколько писем, часть которых сохранилась. Например, в письме от 9 декабря 1949 года, подписанном зав. отделом писем газеты "Культура и жизнь" тов. Дмитриевой, мне сообщалось: "С Вашими замечаниями ознакомлены соответствующие организации". В письме от 23 декабря 1949 года тов. Дмитриева писала: "Ваши замечания к картине Авилова и др. находятся на рассмотрении организаций, специально занимающихся вопросами, о которых Вы пишете. О результатах рассмотрения Вам будет сообщено".
       В письме от 27 апреля 1950 года редактор газеты "Культура жизнь" товарищ Э. Бурждалов писал: "Уважаемый товарищ Белых! Ваши замечания о картине Авилова "Приезд И.В. Сталина в Первую Конную Армию. Новый Оскол, 6 декабря 1919 года" будут учтены, как достоверные, при дальнейшей публикации репродукций с этой картинки. Кроме того, Ваши письма направлены в Институт Маркса-Энгельса-Ленина, поскольку в них затрагиваются данные, связанные с биографией И.В. Сталина.
       И, действительно, теперь репродукции с картины Авилова публикуются без упоминания даты приезда И.В. Сталина в Первую Конную Армию. Таким образом, в Москве согласились с моими замечаниями, а вчерашние насмешники над моими изысканиями по истории гражданской войны в нашем крае, потерпев поражение, поспешили воспользоваться составленной мной для старооскольского музея "Исторической справкой о пребывании И.В. Сталина в Старом Осколе" и опубликовали приведенные в справке данные без всякого упоминания моего имени и авторства. Да и не только опубликовали в районной газете "Путь Октября" и в "Курской правде", а даже обнародовали материал в ноябре 1951 года через центральное радиовещание.
       И сделали это такие люди, как специальный корреспондент "Курской правды" Ф.П. Береза, долгое время бросавший в мой адрес колкие замечания, что я придумал версию о пребывании И.В. Сталина в Старом Осколе в ночь с 5 на 6 декабря 1919 года. Более того. Этот человек даже 5 ноября 1951 года, за два дня до открытия мемориальной доски на доме, где проходило первое заседание Реввоенсовета Первой Конной Армии в ночь с 5 на 6 декабря 1919 года, не знал местоположение дома и просил меня показать ему этот дом. Сделал это и редактор местного радиовещания в Старом Осколе тов. Лобынцев, который в течение ряда лет третировал исследования по истории края, в том числе и периода гражданской войны, считал их придуманными и даже письменно уведомил меня однажды, что не допустит меня в микрофону с местными, краеведческими материалами, особенно с материалами о пребывании И.В. Сталина, Ворошилова, Щаденко в Старом Осколе. Но... потом, когда Москва одобрила мои исследования, Лобынцев и Береза не постеснялись пойти на плагиат, опубликовали мои материалы по радио и в газете без указаний моего авторства.
      
       Фото 89а
       Вырезка из плаката. Фото дома на ул. Пролетарской с текстом: "Проходя по улице Пролетарской города Старого Оскола трудящиеся невольно обращают свои взоры на двухэтажное здание  23, на котором установлена мемориальная доска.
       В этом доме 5 декабря 1919 года проходило заседание Реввоенсовета Первой Конной Армии под председательством Климента Ефремовича Ворошилова. На заседании присутствовали И.В. Сталин и Е.А. Щаденко".
       Рукой Н.Н. Белых приписано: "Из плаката "Говорят старооскольцы - ветераны трех революций", изд. музеем в октябре 1957 года при полном умолчнии о собравшем материал краеведе Н. Белых, авторе "Частички Родины".
      
       Фото 89. Картина М. Авилова "ПРИЕЗД И.В. СТАЛИНА В 1-ую КОННУЮ АРМИЮ, - так стали формулировать текст под картиной после выяснения мною исторической правды, а раньше писали: "Приезд И.В. Сталина в Первую Конную Армию. Новый Оскол, 6 декабря 1919 г.". Н. Белых
       Оставляя на совести этих людей их проделки вокруг собранных и исследованных мною многолетним трудом материалов по истории края, я руковожусь при написании настоящей работы указанием партии, что "никакая наука не может развиваться и преуспевать без борьбы мнений, без свободы критики" (И.В. Сталин, Относительно марксизма в языкознании, "Правда", 20 июня 1950 года). А поскольку мои изыскания выдержали всяческую критику на протяжении ряда лет и удостоились того, что многие не прочь присвоить себе часть материала, добытого мною тяжелым трудом, а также и того, что на основании моих материалов состоялось официальное открытие мемориальной доски на здании, где в декабре 1919 года было первое заседание РВС 1-й Конной Армии, я имею право изложить весь вопрос так, как было в действительности.
       Получив телеграмму С.М. Буденного, товарищ И.В. Сталин вскоре выехал из Воронежа вместе с К.Е. Ворошиловым и Е.А. Щаденко. "5 декабря 1919 года И.В. Сталин прибывает на станцию Касторное, откуда отправляется в Старый Оскол" (См. Биографическую хронику к IV тому соч. И.В. Сталина, изд. 1, стр. 467).
       У разрушенного белогвардейцами моста, в 30 километрах южнее Касторного, товарищи И.В. Сталин, К.Е. Ворошилов, Е.А. Щаденко и сопровождавшие их лица вышли из поезда и перебрались на противоположную сторону, где стоял высланный Старооскольским Ревкомом специальный паровоз. Решили не ожидать, пока саперы полностью починят мост и пропустят специальный поезд, а поехали в Старый Оскол на паровозе Старооскольского депо.
       Прибыв на станцию Старый Оскол на исходе дня 5 декабря 1919 года, товарищи И.В. Сталин, К.Е Ворошилов, Е.А. Щаденко получили неприятные известия: свежие силы Деникина (корпус Улагая и др.) нанесли внезапный удар по советским войскам в направлении на Бирюч - в тыл 8-й армии и в районе Нового Оскола - в тыл 13-й армии.
       В этих условиях ехать в Новый Оскол по железной дороге было совершенно невозможно, почему и решили ночевать в Старом Осколе. А пока подыскивали квартиру, было открыто в одном из вагонов на станции Старый Оскол первое заседание Реввоенсовета 1-й Конной Армии. Вскоре прибыл с Касторной специальный поезд, задержавшийся несколько у неисправного моста.
       Для осмотра дома  21 на Воронежской улице (ныне - улица Пролетарская) в город выехали порученцы тт. Тюленев И.В. (ныне прославленный генерал конницы), Полуэктов А.М. (ныне директор Старооскольского лесхоза) и адъютант К.Е. Ворошилова по фамилии Хмельницкий.
       Решено было разместить Реввоенсовет в средней комнате второго этажа, а для порученцев отвести юго-западную угловую комнату, соединенную створчатой дверью со средней комнатой.
       По описанию очевидцев, в отведенной для РВС комнате стояла одна кровать, шесть венских стульев, большой стол со скатертью и молодым фикусом в большом зеленом горшке. Над столом висела пузатая керосиновая лампа "Молния".
       На оклеенных серо-голубыми обоями стенах висели три старинных картины с изображением войсковых баталий. Дубовые рамы мерцали полустертой позолотой. Белое изразцовое зеркало печи с выпуклой рамой, покрытой инкрустациями из зеленой глазури, было украшено нарядным лепным карнизом с золотым кружевом тонкой росписи. Оно находилось в северо-восточном углу комнаты. Рядом с печью - узкая дверь вела в совсем крохотную комнатку, где находился давным-давно погасший камин в стиле обрусившегося "ампира". Там порученцы выставили дополнительный пост охраны.
       Вскоре старооскольский извозчик Бычков доставил на санях тт. Сталина, Ворошилова и Щаденко к дому. На паре других саней прибыли люди, сопровождавшие И.В. Сталина и вызванные им члены Старооскольского Ревкома.
       После короткого ужина было продолжено заседание Реввоенсовета Первой Конной Армии без участия тов. С.М. Буденного, занятого руководством боями против белых. Протокол заседания вел Сергей Николаевич Орловский, впоследствии умерший на посту Прокурора Красной Армии. Обсуждались организационные вопросы строительства Конной Армии и стратегические вопросы, связанные с исполнением плана ЦК партии по разгрому Деникина. О всем этом предстояло сказать С.М. Буденному при встрече в Велико-Михайловке.
       Туда товарищи члены РВС очень спешили. Приказали Старооскольскому Ревкому рано утром подать сани, а также в ночь поставить тов. Буденного в известность, что 6 декабря будут в Велико-Михайловке.
       И вот в этом доме, фотоснимок которого помещаем ниже, пребывали в ночь с 5 на 6 декабря 1919 года Ворошилов, Щаденко, Сталин.
      
       Фото 90.
       Рано утром 6 декабря 1919 года прискакал в Старый Оскол, посланный С.М. Буденным для эскорта 1-й эскадрон 19-го кавалерийского полка 4-й кавалерийской дивизии Первой Конной Армии. К дому на Воронежской улице подъехали сани с широким задком.
       Сопровождаемые конниками и членами Старооскольского Ревкома, товарищи Сталин, Ворошилов и Щаденко отбыли из города Старого Оскола в Велико-Михайловку. Курила метель. Полозья саней тонули в пушистом снегу. Гейзеры снежной пыли летели из-под ног коня, взявшего широкий бег. Гарцевали на боевых конях боевые конники Буденного.
       Вот и река Чуфичка. Издали еще было слышно, стучали топоры, визжали пилы. А когда сани въехали на бугорок, стало видно, что с полсотни крестьян завершали починку моста, взорванного белыми диверсантами.
       - Вот в таких массовых починах и состоит наша сила, наш неисчерпаемый резерв в борьбе с врагом,- сказал И.В. сопровождавшему его члену Старооскольского Ревкома И.А. Федотову. За мостом он приказал остановить лошадей и распростился со старооскольским ревкомовцами.- Спасибо, что проводили. Передайте привет Старооскольцам. Да пусть поэнергичнее строят новую жизнь, теперь уж наверняка отвоеванную в боях с врагом...
       Старооскольцы гордятся, что в их родном городе были Ворошилов, Щаденко, Сталин, чтят домик с мемориальной доской.
      
       Фото 91.
       Прибыв в Велико-Михайловку, И.В. Сталин выступил на Объединенном заседании Реввоенсовета Южного Фронта и Первой Конной Армии с небольшой речью. "Наша задача сейчас заключается в том,- передает эту речь И.В. Сталина товарищ Буденный в своих воспоминаниях,- чтобы разорвать фронт противника на две части, не дать частям Деникина, расположенным на Украине, отойти на Северный Кавказ. В этом залог успеха, и эту задачу мы возлагаем на Первую Конную Армию. А когда мы, разбив противника на две части, дойдем до Азовского моря, тогда будет видно, куда следует бросить Конную Армию - на Украину или на Северный Кавказ" ("Правда" за 8 января 1935 года, С.М. Буденный, Воспоминания).
       7 декабря 1919 года И.В. Сталин знакомился с состоянием частей Конной Армии, принимал парад и осматривал поле недавнего боя, а 8 декабря посетил город Новый Оскол, откуда выехал в Воронеж и далее - в Серпухов. Как видно, картина Авилова о приезде И. Сталина 6.XII.1919 г. не соответствует действительности. Вот почему под ней изменена теперь надпись: не указывается место и дата.
       Перед отъездом из Нового Оскола в Воронеж товарищ И.В. Сталин принял от Реввоенсовета Первой Конной Армии следующий документ, фотокопия которого хранится в Старооскольском краеведческом музее:
       "УДОСТОВЕРЕНИЕ
       Предъявитель сего товарищ Сталин Иосиф Виссарионович, действительно является красноармейцем 1-го эскадрона 19 кавалерийского полка 4 кавалерийской дивизии Первой Конной Армии, коему разрешается ношение и хранение присвоенного ему оружия.
       Изложенное подписями и приложением печати свидетельствуется. 9 декабря 1919 года.
       РВС Первой Конной - Ворошилов,
       Буденный".
       В Воронеже И.В. Сталин был 10 декабря, а 12 декабря прибыл в Серпухов и подписал Директиву Реввоенсовета Южного фронта армиям об овладении Киевом и Донбассом. Главная роль в этом деле возлагалась на Первую Конную Армию, окончательно оформленную И.В. Сталиным на Курской земле, в значительной части - на территории Старооскольского края.
       3 января 1920 года И.В. Сталин приехал в Орел, где подписал директиву Реввоенсовета Южного Фронта об овладении Ростовом, а 5 января он уже был в Курске. Здесь разместился Штаб Южного Фронта в трехэтажном доме на Верхней Набережной улице, где было здание Рабочего дворца, а затем Дома Красной Армии.
       Заняв для себя небольшую комнату на втором этаже, И.В. Сталин руководил отсюда большими победами Советских войск над врагами революции.
       Сюда прилетела 8 января 1920 года телеграмма:
       "Курск, Реввоенсовет Южфронта, т. Сталину.
       Копия: Москва - тов. Ленину.
       Красной конной армией 8 января 1920 года в 20 часов взяты города Ростов и Нахичевань.
       ...Взято в плен более 10.000 солдат, девять танков, тридцать два орудия, около 200 пулеметов, много винтовок и колоссальный обоз. Все эти трофеи взяты в результате кровопролитных боев...
       ....................................................................................................................
       Командарм Первой Конной - Будённый
       Член Реввоенсовета - Ворошилов".
       (Фотокопия этого документа хранится в Старооскольском краеведческом музее).
       Разумеется, победы, доставшиеся в кровопролитных боях, стоили немалых жертв нашему народу. Отдали жизнь за свободу и независимость нашей Советской Родины и многие старооскольцы в боях за Ростов. Смертью храбрых пал в этих боях и наш старооскольский земляк Федор Ширяев. Он, как и сотни других старооскольцев, павших в бою при разгроме Второго похода Антанты, обеспечивали победы, отраженные в следующем документе (фотокопия хранится в Старооскольском краеведческом музее):
       "Приказ Армиям Южного фронта РСФСР.
       10 января 1920 года.
        19
       Город Курск
       Основная задача, данная войсками Южного Фронта, - разгром добровольческой армии противника, овладение Донецким бассейном и главным очагом контрреволюции, Ростовом, - выполнена.
       Наступая зимой по глубокому снегу и в непогоду, перенося лишения, доблестные войска фронта в два с половиной месяца прошли с упорными боями от линии Орла до Азовского моря свыше семисот верст.
       Добровольческая армия противника, подкрепленная конницей Мамонтова, Шкуро, Улагая, разбита, и остатки ее бегут по разным направлениям.
       Армиями Фронта захвачено свыше сорока тысяч пленных, семьсот пятьдесят орудий, тысяча сто тридцать пулеметов, двадцать три бронепоезда, одиннадцать танков, четыреста паровозов, двенадцать тысяч двести вагонов и огромное количество всякого рода военного имущества.
       Реввоенсовет Южного Фронта, гордясь сознанием боевого могущества и силы Красных Армий Южного фронта, шлет всем доблестным героям-красноармейцам, командирам, комиссарам свой братский привет и поздравляет с блестящей победой над самым злейшим врагом рабочих и крестьян - армией царских генералов и помещиков.
       Да здравствует непобедимая Красная Армия!
       Член Реввоенсовета Южного Фронта - И.В. Сталин".
       В связи с выполнением своей основной задачи, Южный фронт 10 января 1920 года был переименован в Юго-Западный, Членом Реввоенсовета которого был назначен И.В. Сталин.
       Первая Конная Армия была тогда передана в состав Юго-Восточного фронта, который с 18 января стал именоваться Кавказским фронтом.
       И.В. Сталин, посетив район боевых действий XIV армии Юго-Западного фронта с 11 по 14 января, выехал на короткое время в Москву для доклада Совнаркому выработанного им "Положения об Украинском Совете Трудовой Армии". Это положение было утверждено, а И.В. Сталин получил назначение на пост Председателя Украинского Совета трудовой армии и 2 февраля возвратился в Курск.
       Вскоре, в связи с переводом Штаба Юго-Западного фронта из Курска в Харьков, товарищ Сталин покинул наш край, а 10 февраля был уже в Харькове.
       Из всего сказанного видно, что И.В. Сталин пребывал в наших краях в самые ответственные периоды революции и гражданской войны. Он помогал курской губернской организации встать на ноги, он научил ее бдительности и инициативе, искусству борьбы со всеми врагами революции. На нашей земле товарищ Сталин оформил славную Первую Конную Армию, доукомплектовал её курскими рабочими и крестьянами и вдохновил на изумительные победы и из центра Курской губернии долгое время руководил боевыми действиями Южного, а потом и Юго-Западного фронта.
       И.В. Сталин полюбил наш край и до сей поры заботится о нём, помог ликвидировать раны войны, помог наладить счастливую жизнь.
       Да и осколяне всегда с гордостью говорят о том, что Великий Сталин был в нашем крае, в нашем городе. У дома на бывшей Воронежской улице, где пребывал И.В. Сталин в декабре 1919 года, часто можно увидеть местных краеведов, объясняющих экскурсантам историю мемориальной доски на этом здании. Экскурсанты, затаив дыхание, слушают рассказ о Великом Сталине, посетившем Старый Оскол в дни гражданской войны. Детвора города и района всегда посещает этот дом, где сейчас размещена детская библиотека с 6000 томов книг.
       На помещаемом ниже фотоснимке запечатлена одна из экскурсий учащейся молодежи в момент слушания рассказа экскурсовода о пребывании И.В. Сталина в Старом Осколе.
      
       Фото 92.
       В одной из комнат Старооскольского музея хранится макет дома, в котором пребывал И.В. Сталин в декабре 1919 года. На стене висит огромный щит-монтаж "Боевые действия 1-й Конной на территории Курской области".
       За всем этим заботливо ухаживают активисты-краеведы. На фотоснимке запечатлен момент подготовки экскурсоводов к принятию очередной группы экскурсантов, желающих прослушать беседу об истории 1-й Конной Армии и ее организаторе - Великом Сталине. На макет дома, где пребывал И.В. Сталин, одет стеклянный футляр.
      
       Фото 93.
       Очень часто, прослушав рассказ об истории Первой Конной Армии и о ее боях на территории нашего края, посетители музея просят рассказать им о разгроме фашистской Германии и империалистической Японии по плану И.В. Сталина в годы Великой Отечественной войны Советского Союза. На помещаемом ниже фотоснимке показана группа посетителей музея, слушающих рассказ о победах Советской Армии над фашистской Германией и империалистической Японией.
      
       Фото 94.
       Со времени начала великого движения народов в борьбе за мир во всем мире, в Старооскольском краеведческом музее оформлен специальный раздел "СССР в борьбе за мир и демократию". В этом разделе несколько монтажей, в том числе "Товарищ Сталин - Великий знаменосец мира", "Трудящиеся Курской области в борьбе за мир" и другие. Перед монтажом водружен скульптурный бюст И.В. Сталина. Помещаем ниже фотоснимок, сделанный в момент завершения работы по оформлению раздела "СССР в борьбе за мир и демократию".
      
       Фото 95.
       В многообразных формах трудящиеся Старооскольского края выражают свою любовь к Великому Сталину и стараются в памяти потомства увековечить чувство гордости, что Великий Сталин был в наших краях, воевал за наше счастье, ходил по старооскольской земле, жил в родном нашем городе.
       Кондуктор Старооскольского железнодорожного узла товарищ Д.Ф. Емельянов написал картину "Дом на Пролетарской улице Старого Оскола", где 5 декабря 1919 года останавливался тов. Сталин", а рабочие дистанции пути изготовили для этой картины рамку, футляр и выгравировали на бронзовой табличке название картины.
       Бывший рабочий Старооскольского механического завода, а теперь студент Харьковского Инженерно-строительного Института В.А. Федотов разработал проект высечь 18-метровую фигуру И.В. Сталина из меловой горы на границе города Старого Оскола и слободы Казацкой, посвятив эту работу памяти о дне пребывания И.В. Сталина в наших краях.
       Студент Старооскольского геологоразведочного техникума М. Сокол посвятил пребыванию И.В. Сталина в Старом Осколе следующие стихи, отражающие чувства и мысли осколян:
       "Я улицы этой булыжники торные,
       Если бы мог только, к сердцу прижал:
       Ею в Москву, через Курск из Касторной,
       Создатель Буденовской Первой Конной -
       Сталин - в крестьянских санях проезжал.
       Сквозь годы труда, сквозь лета созидания
       Улицей этой оскольцы идут,
       И с теплотой особой двухэтажное здание -
       На Пролетарской, - как жизнь берегут:
       В нём сталинской поступи звуки живут".
       ..............................................................................................................................
      

    Старый Оскол и район в 1920-1941 гг.

      
       Если в 1918 году в Старом Осколе и Старооскольском уезде были подавлены многочисленные контрреволюционные мятежи и заговоры, то после двухмесячного пребывания деникинцев на территории Старооскольского уезда в 1919 году силы контрреволюции перестроились, начали выступать под лозунгом защиты интересов попранного крестьянства. В частности, в селе Теплом Колодезе оформилась подпольная эсеровская организация во главе с Ворониным, рослым, смуглым человеком, имевшим офицерский чин царской армии.
       Успех агитации Воронина против продразверстки и "коммунистического засилья" обусловливался рядом ошибок уездного руководства, в которое проникло много выходцев из эсеровской партии, которые занимали большие посты, засоряли аппарат чуждыми элементами и даже насаждали в нем бывших земских начальников и помещиков. Например, в транспортном отделе Укомхоза сидел земский начальник Беляев. Этот огромина с чёрными усищами и лошадиными челюстями всячески издевался над крестьянами, выполнявшими гужевую повинность. Он был одним из провокаторов, толкнувших теплоколодезянскую середняцкую и даже бедняцкую массу на поддержку требований эсера Воронова и немедленной отмене продразвёрстки и удалении коммунистов из Советов.
       Ранней весной 1920 года, когда еще на полях лежал снег и не испортился санный пусть, вспыхнуло большое восстание кулаков и дезертиров в селе Теплый Колодезь, в 23-х километрах западнее Старого Оскола. Руководил им эсер Воронов.
       Началось с того, что зажиточная часть села обвинила местный совет в неправильном применении закона о продразвёрстке. Для выяснения дела прибыл член Старооскольского Уисполкома и продкомиссар Константин Федорович Кривошеев с небольшим отрядом вооруженных людей из Комдеза. Население встретило его враждебно и прогнало. Общее количество участников бунта достигло 3000 человек.
       Старооскольский отряд по борьбе с дезертирами был в этом время в Лукьяновке, откуда и двинулся в Теплый Колодез. Завязалась перестрелка. При подавлении восстания боец отряда по борьбе с дезертирством Стрелков Андрей Ефимович ворвался вместе со своим командиром Леонтьевым в гущу восставших и потребовал, чтобы они сложили оружие. Восставшие начали стрелять. Раненый Стрелков с трудом пробился к саням гражданина Теплого Колодезя Василия Головина, который и доставил его, Стрелкова, в городской госпиталь. Восстание в Тёплом Колодезе окончательно подавил сводный полк балтийских матросов, следовавших на фронт против поляков. Матросам не пришлось применять оружие: Воронов бежал (он был впоследствии расстрелян в Курске), население нормализовало свои взаимоотношение с Советом. Так начинались годы мира и стройки.
       И теперь, когда прошло много десятилетий со дня освобождения Старого Оскола от деникинцев и до неузнаваемости изменилось лицо нашего края, старооскольцы вспоминают совет партии "поэнергичнее строить новую жизнь, отвоеванную в боях с врагом".
       А строить пришлось заново, так как белогвардейцы вывели из строя все предприятия города и вывезли промышленное оборудование.
       Усилиями старооскольцев в 1920 году из 8 промышленных предприятий, имевших до революции механические двигатели (кроме предприятий с одним или двумя водяными колесами, ветряными двигателями, конными приводами или топчанами) 3 предприятия были восстановлены и пущены в ход. На городские предприятия в 1920 году возвратились первые 129 рабочих и 38 служащих из числа разбежавшихся было перед тем по деревням в поисках хлеба и заработка посредством массовой выделки зажигалок из ружейных гильз. (См. сводную таблицу "Всероссийской переписи промышленных заведений 1920 года", стр. 6, 18, Труды Курского губернского статистического бюро за 1920 г.).
       В годы Советских пятилеток Старый Оскол превратился в крупный железнодорожный узел, расположенный на двухколейной магистрали Москва - Донбасс. В строительстве этой железной дороги принимало участие все население края. В 1934 году магистраль вступила в эксплуатацию. Были созданы или заново переоборудованы вагонное и паровозное депо, электростанция и другие службы. Создан большой рабочий поселок со своим клубом и стационарной киноустановкой.
       К 1930 году полностью была ликвидирована в Старом Осколе частная промышленность, в 1938 году здесь насчитывалось (без транспорта) 35 промышленных предприятий с 2236 рабочими. В 1940 году в городе имелось 9 предприятий Союзного и Республиканского значения, 9 предприятий областного подчинения, 3 предприятия районного подчинения и 16 предприятий, принадлежащих промыслово-кооперативным артелям. Общее количество рабочих превышало 3 тысячи человек. Нелишне будет привести здесь некоторые сравнительные данные, чтобы яснее представить себе сущность достигнутых старооскольской промышленностью успехов.
       За период с 1902 по 1914 год, по причине расширения старых предприятий и постройки новых (сушильный завод, кирпичный завод, механические мастерские, мельзавод и др.), в Старом Осколе в пять раз возросло количество рабочих и в 11 раз увеличилась валовая продукция промышленности. Но, по подсчетам Старооскольской Районной плановой комиссии и ЦУНХУ, в январе 1940 года валовая продукция лишь 25 промышленных предприятий города Старого Оскола превосходила валовую продукцию городской промышленности за 1913 год в 19 раз (были взяты сопоставимые цены, по которым продукция 25 государственных и кооперативных предприятий Старого Оскола оценивалась в январе 1940 года в 37.642.000 рублей).
       Но дело даже не в этом колоссальном различии объемов продукции 1913 и 1940 годов, а в том, что средний старооскольский рабочий уже в 1940 году поднял производительность своего труда в 8,9 раз по сравнению с производительностью труда дореволюционного русского рабочего.
       В этом яркий показатель превосходства нашего Советского социалистического строя перед капиталистическим, перед строем дореволюционной России. Ведь В.И. Ленин писал, что "Производительность труда,- это, в последнем счете, самое важное, самое главное для победы нового общественного строя" (В.И. Ленин, соч., т. XXIV, стр. 242). В тесной связи с ростом социалистической промышленности росла и культура. В 1940 году в Старом Осколе насчитывалось 19 различных учебных заведений и курсов с общим количеством 6971 учащихся (см. диаграмму  1). Среди учебных заведений был Учительский Институт, организованный на базе педагогического училища. В Институте обучалось 156 студентов. В то время ещё только начинал свою историю.
       Геологоразведочный техникум, переведенный из Москвы в Старый Оскол в 1935 году, к 1940 году насчитывал 465 студентов. В медшколе училось 245 человек. В городской начальной школе обучалось 415 детей, в одной городской семилетке было 495 учащихся, в 3 средних школах города было 2877 учащихся, в двух школах взрослых насчитывалось в городе 458 учащихся. Различных курсов и специальных школ (школа механизации сельского хозяйства, ФЗО и др.) насчитывалось 9 с общим количеством учащихся в 1860 человек.
       В городе действовали зимний и летний драматические театры с общей вместимостью около 1400 зрителей. Было 2 кинотеатра. Имелись стадион, водная станция, городской сад, пионерский парк.
       Районная газета "Путь Октября" выходила тиражом в 4-5 тысяч экземпляров. Издавалось более сотни стенных газет на предприятиях и в учреждениях города. Стенные газеты издавались уличными комитетами. Прекрасно оформленные газеты уличных комитетов города можно было прочесть в специальных витринах на перекрестках городских улиц.
       Высокого уровня достигло в городе здравоохранение к 1940 году. Кроме городской больницы (она была построена земством, но коренным образом реконструирована в годы Сталинских пятилеток), создана детская поликлиника, детская и женская консультации, несколько детских садов общегородского пользования, один детский спец. дом, санитарно-эпидемическая станция, мясная и молочная контрольная станция, туберкулёзный диспансер, вендиспансер и другие медицинские лечебные и профилактические учреждения. 30 врачей работали в них на благо народного здравоохранения.
       Широкая улица с серой булыжной мостовой замыкалась широкой зеленью Пионерского парка. Над молодыми деревцами возвышалась бурая кровелька старинного деревянного здания с двумя башнями - широкой справа и узенькой слева. Здание было отдано Горсоветом в распоряжение детворы. Издали слышался звонкий ребячий смех: дети забавлялись в парке, ворота которого были широко распахнуты.
       Справа от входа - памятник Ленину на сверкавшем чёрном мраморном постаменте. Он центральной аллеи, ведшей к бассейну, стрелами разлетались боковые аллеи. За штакетами дремали в полуденной жаре густо-зеленые кусты египетской пихты, низко опустив седовато-розовые метёлки цветов. Вдали, за ивой и рябинами, сверкали золотые шары колокольчиков, пестрели астры, обрамляя цементный бассейн фонтана. На толстых краях голубой цементной чаши бассейна сидели каменные лягушки, изрыгая ртами тонкие свистящие водяные струи. В центре чаши возвышался каменный айсберг, на котором, испуганно подняв голову, возлегал чернокожий тюлень. Он тоже работал: из его каменного рта била ввысь струя воды. С шелестом дробилась она о воздух, и серебристая водная пыль, играя всеми цветами радуги, кропила прифонтанные цветы и подстриженную густую траву газона.
       А неподалеку, смеясь и взвизгивая от удовольствия, на подвешенных к высоким перекладинам лодочках, самолетах, конях, крокодилах, сердитых волках и глуповатых ослах, на зебрах и пони катались старооскольские ребятишки, внучата Октябрьской Революции.
       Над городской улицей проплывали облака дыма, валившего из широкой головастой трубы хлебозавода на Октябрьской улице. Вошел тогда в строй цех, оборудованный новейшими отопительными приспособлениями. В широких печах гудело пламя от горевшей нефти, разбрызгиваемой мощными форсунками.
       Большие достижения имелись к 1940 году и в сельском хозяйстве края, ставшем колхозно-совхозным социалистическим сельским хозяйством. Об этих достижениях можно судить хотя бы по механизации сельского хозяйства края. На место дореволюционной деревянной сохи и крестьянского цепа Советская власть поставила здесь трактора с многокорпусными плугами, комбайны, сложные молотилки. Судить о механизации сельского хозяйства края в 1940 году можно по диаграмме  12 "Рост механизации сельского хозяйства Старооскольского района с 1925 по 1952 г.".
      
       Диаграмма  12.
       В одном из дневников экскурсантов городских школ по колхозам района в 1940 году писалось: "В древнейшем поселении района, в хуторе Монаково, нас встретили очень приветливо колхозники сельскохозяйственной артели "Привет коммунарам". Старожилы рассказали, что хутор Монаково был основан на рубеже XV-XVI веков беглым крестьянином Григорием Монаковым, спасавшимся в Оскольских лесах от подмосковных помещиков.
       Трудную жизнь прожили монаковцы, пока Октябрьская революция дала им землю и свободу. Соки крестьян сосал фатежский помещик Батизатула, владевший 600 десятин у околицы Монаково; сосал крестьянскую кровь и казаческий кулак-субарендатор Евтеев, перехвативший потом у Батизатулы его землю в аренду.
       В борьбе за Советскую власть и за землю, монаковцы не жалели своих жизней. Пятнадцать монаковских крестьян погибли в борьбе с белыми в годы гражданской войны. Среди погибших на фронте борьбы с Колчаком был первый председатель Монаковского Ревкома коммунист Максим Стефанович Монаков.
       Из забитой единоличной деревни Монаково превратилось за годы Советской власти в сплошной колхоз. В 1940 году в колхозе "Привет коммунарам" насчитывалось сто сорок два колхозных двора. Особым государственным актом за колхозом было закреплено навечно 1180 гектаров той самой земли, за которую монаковцы дрались с эксплуататорами-помещиками несколько веков. И вся Великая страна к 1940 году читала о счастливой колхозной жизни монаковский крестьян, которые превратили деревню в сплошной сад, вырастили в своем садовом питомнике двести тысяч деревцев и получили за это право участвовать на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке.
       На колхозной свиноферме имелось 120 голов породистых свиней, а на овцеферме - более 300 овец. Колхоз приобрел себе к 1940 году 85 лошадей, грузовую автомашину, выстроил клуб и школу, построил мощную мельницу с нефтяным двигателем. В мельничной пристройке, как в музее, стояла "универсальная" старинная мельница - деревянная ступа с деревянным же головастым пестиком. Возможно, подобные ступы появились на Руси во времена хана Батыя, когда понятие "мельница" исчезло на время из обихода людей. И вот на такой "мельнице"-ступе монаковцы должны были до самого великого Октября делать муку из проса из-за недостатка средств воспользоваться настоящей мельницей.
       К 1940-му году всё это ушло в давность. Над селом звонко, точно пулемёт, стучал нефтяной двигатель мельницы, выбрасывая звуки из тонкой жестяной трубы вместе с прыгающими кудряшками чёрного дыма.
       Монаковский колхоз стал большевистским, а колхозники - зажиточными. На средства колхоза воспитывались 4 бывших беспризорника. Из денежных и продуктовых фондов колхоза систематически выдавалось пособие шести престарелым людям и инвалидам труда. На полном колхозном иждивении жила престарелая мать монаковского героя, погибшего в боях с Колчаком товарища Максима Стефановича Монакова...
       В селе Озерках мы слушали рассказ деда Ивана Яковлевича Незнамова о старой и новой жизни. "Какие там законы при царе! - усмехнулся старик в пушистые усы.- Скажет урядник и крышка. В 1912 году осмелился я против Русанова Макара Андреевича сказать, которого нам в старосты навязывали, так меня кулачок Дюкарев всенародно палкой отколотил. Вот какая у них против нашего брата была пропаганда. Никакого сходства нету между старым и советским. В старое время меня, бедняка, за человека не считали, а в 1918 году я был председателем Комбеда, революцией в деревне заведовал, кулаков прищемлял. А теперь мы их совсем ликвидировали. Я помолодел, в депутаты Совета избран. Советская власть всю природу оживила, прямо чудеса проявляет. Уже не говоря о том, что в нашем крае учёные обнаружили миллиарды тон железа и начали шахты КМА строить, а вот даже рис в наших местах выращивается. Говорят, природа ему запретила в нашем крае произрастать, а Советская власть дала ему полное разрешение. Зайдите в Соковской колхоз "Новый мир", там своими глазами на рис поглядите".
       В колхоз "Новый мир" экскурсанты прибыли рано утром. Село утопало в зелени садов. При Советской власти здесь насадили около 40 гектаров сада.
       Роса на темно-зеленых листьях искрилась, сверкая под косыми лучами только что взошедшего солнца. Ветерок шевелил листву, и капельки росы казались самоцветами с их сказочной игрой и переливами то меркнувших, то снова вспыхивавших радужных огней.
       У сада, на широком колхозном дворе, собрались колхозники, кого-то ожидая. Вот среди зелени сада мелькнула белая фуражка. "Бригадир идет!" - воскликнул кто-то. И было в этом восклицании столько теплоты и душевного уважения, что наши сердца запрыгали от волнения. Так вот и мы в школе часто встречаем любимого учителя...
       Через час, когда бригадир освободился, он повел нас по колхозу. Звали его Митрофаном Васильевичем Мартыновым. Он коммунист и депутат Райсовета. Он рассказал, что соковские крестьяне до революции почти не имели земли. Вокруг села были поля помещика Шатилова, купца Игнатова и других эксплуататоров. А Советская власть передала колхозу "Новый мир" 827 гектаров земли на вечное пользование. Колхоз стал богатым хозяйством. На колхозном дворе свой ветродвигатель с гидронасосом. Он снабжает водой весь колхоз и его фермы - птичник на 550 голов, свинарник - на 200 свиней, хлевы с полутора сотнями коров и двумя сотнями овец, конюшню со 120 лошадьми и волов. Обзавелся колхоз своей пасекой, автомашиной, большой кузницей, амбарами с цементированными полами.
       Потом мы пошли на плотину. Над цветущей рожью, которая океаном плескалась по обе стороны тропинки, висел и дрожал желтоватый туман цветочной пыли. На усатых буро-зеленых колосьях шевелились от ветерка сдвоенные желтые шнурочки ржаных цветов. Вот и плотина с маленьким аккуратным шлюзом. Над водой обширной запруды чуть шевелилась буйная осокоподобная заросль с пушистыми метёлочками в золотистой пыльце.
       "Это рис,- с гордостью сказал Митрофан Васильевич.- Благородное растение. Росло оно в Китае, в южной теплоте нуждалось. В наших краях только слухи о рисе ходили, а о его посевах мы думать боялись. Он был для нас чем-то вроде сказки. Но Советская власть акклиматизировала рис... Растет, красавец, и на наших полях... Вот силушка народная, коллективная что сделать может. Одному человеку в наших краях рис не под силу..."
       Вдруг бригадир умолк, приложил ладонь к бровям, устремил взор в даль. Мы тоже стали смотреть в ту сторону. Там, за лугом, белели крутые лобастые откосы косогоров и бугров, по гребню которых раскинулся старинный русский город Старый Оскол. Озаренные лучами солнца, ярко блестели крыши домов, сверкали стекла окон. В голубое небо всплывали черные кудри заводского дыма. "Завидую городу,- задумчиво сказал бригадир.- А почему завидую, скажу сегодня вечером. Приходите, как смеркнется, на это самое место".
       Вечером мы встретились здесь с бригадиром. Он был не один, а с женой, Антониной Стефановной. В городе сияли электрические огни. Золотисто-розовое зарево колыхалось над древними буграми. Доносились гудки паровозов, чуть слышно звучала музыка в городском саду.
       "Все дело в электричестве! - сказал Митрофан Васильевич.- До тех пор не успокоюсь, пока накопим средства и построим в Соковом электростанцию, зажжем огни поярче городских..."
       Мы слушали мечту коммуниста и сами мечтали о тех днях, когда лампочка Ильича засияет во всех деревенских избах, уничтожая разницу между городом и деревней".
       (Из дневника экскурсанта, участника экскурсии городских школ по району, по колхозам в 1940 году).
       При Советской власти зародилось и развивалось радио в нашем крае. Как известно, Владимир Ильич Ленин писал 5 февраля 1920 года Бонч-Бруевичу, что "Газета без бумаги и без расстояния, которую Вы создаете, будет великим делом". Речь шла о передаче газеты и последних известий по радио.
       В городе Старом Осколе первый радиоузел был установлен "Обществом друзей радио" в 1926 году. Мощность узла равнялась всего... 3 ваттам. Аппаратуры была самодельная, но обслуживал узел 150 радиоточек при штате из одного человека, который выполнял все обязанности (дежурил на узле, обслуживал радиосеть, консультировал любителей и т.д.).
       В 1928 году мощность радиоузла была доведена до 5 ватт, а количество радиоточек возросло до 200. В 1933 году "Общество друзей радио" было распущено, а все радиоузлы перешли в ведение Народного комиссариата связи. Переоборудованный во второй половине 1933 года, снабженный фабричной аппаратурой, Старооскольский радиоузел стал иметь мощность в 6 ватт и обслуживал 300 абонентных радиоточек. На радиоузле в это время работали уже 5 человек.
       Новый усилитель мощностью в 8 ватт был установлен в 1934 году, а в следующем году, в связи с запросами населения, он был заменен усилителем мощностью в 30 ватт. Однако обслужить нужды населения при таком усилителе было невозможно, почему и в 1936 году радиоузел приобрел усилитель новейшей марки мощностью в 200 ватт.
       При штате радиоузла в 7 человек обслуживалось 1123 радиоточки. 25 ноября 1936 года на улицах города, у репродукторов, и в квартирах домов, в Учреждениях, десятки тысяч людей слушали по радио доклад И.В. Сталина "О проекте Конституции Союза ССР" на Чрезвычайном VIII Всесоюзном съезде Советов. Взволнованные, торжественные осколяне, как и вся страна, повторили вслед за И.В. Сталиным слова: "Приятно и радостно знать, за что бились наши люди и как они добились всемирно-исторической победы. Приятно и радостно знать, что кровь, обильно пролитая нашими людьми, не прошла даром, что она дала свои результаты" (И. Сталин, Вопросы ленинизма, изд. XI, стр. 534).
       Перед Великой Отечественной войной Советского Союза, в 1941 году, радиоузел был коренным образом реконструирован: мощность его достигла 1500 ватт, обслуживал он 3000 радиоточек.
       Немецкие оккупанты уничтожили в 1942 году всю радиотрансляционную сеть в Старом Осколе и районе. Но уже в феврале 1943 года, едва только Советская Армия изгнала фашистов, возвратился в город из эвакуации радиоузел с аппаратурой мощностью всего в 30 ватт и возможностью обслуживать 700 радиоточек.
       В 1949 году радиоузел был заново переоборудован и оснащён прекрасной аппаратурой выпуска 1948 года. Мощность его равнялась 5000 ватт. К концу 1950 года радиоузел обслуживал 2800 радиоточек.
       Кроме города, в 1950 году имелись радиоузлы в поселке имени Губкина - с мощностью в 5000 ватт, в совхозе "Казацкая степь" - мощностью в 50 ватт, в деревне Бор-Малявинке - мощностью в 100 ватт. В 1952 году стоваттные радиоузлы были приобретены колхозами "Победитель" и имени Будённого, имени Сталина, "Светлый луч" и др. Имеются стоваттные радиоузлы в Казачке, в Котово.
       Всего за годы послевоенной пятилетки в Старооскольском районе было создано и пущено в эксплуатацию 7 радиоузлов мощностью в 12400 ватт. Такая мощностью радиоузлов позволяет легко обслужить 35.000 радиоточек. Созрели все условия для полной радиофикации нашего края в 1952/53 годах. Приступили к радиофикации учебные заведения, в частности городская средняя школа. Это позволит улучшить коммунистическое воспитание, поднять политическую активность учащихся и полнее разрешить поставленные XIX партийным съездом вопросы политехнического обучения.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      

    XI.

      

    ВОЙНА

      
       Весна 1941 года была поздняя, холодная и дождливая. Лишь в начале июня в городском саду расцвела сирень. Но не это было причиной, что старооскольцы стали какими-то суровыми, озабоченными: 1 марта немцы взяли Болгарию, немецкие танки гремели гусеницами на Балканах, война подступала к границам СССР.
       8 мая выступил в английском парламенте Ллойд-Джордж с заявлением, что не было еще войны, в которой дипломатия играла бы такую большую роль, как сейчас, и что самые тяжелые поражения Англия понесла... в области дипломатии... Нынешняя война будет продолжительной, и чем дольше она будет идти, тем лучшими будут шансы Англии...
       Вскоре мир был взбудоражен сообщением о таинственном перёлете из Германии в Англию заместителя Гитлера по руководству нацистской партией Рудольфа Гесса. Немецкие газеты писали, что он сошел с ума и поэтому залетел на самолёте в Шотландию. Но советские люди отрицательно качали головой: "В Германии достаточно своих сумасшедших домов, так что Гессу нужен не английский Бедлам, а податливость Джон Буля, необходимая для продолжения Германией войны в более широких масштабах.
       Утром 14 июня радио передало сообщение ТАСС, что ещё до приезда английского посла в СССР господина Криппса в Лондон, а особенно после его приезда, в английской и вообще в иностранной печати стали муссироваться слухи о близости войны между СССР и Германией...
       Сообщение ТАСС было составлено не во враждебном к Германии тоне, указывало на отсутствие причин к войне между Германией и СССР и на верность Советского Союза своему договору о ненападении. Выражалась надежда, что и Германия сделает публично аналогичное заявление.
       Германия промолчала. Она лишь скрипела зубами, что СССР уже успел создать "восточный фронт". Как известно, 12 марта 1940 года был подписан советско-финский мирный договор. Таким образом, было улучшено дело обороны СССР против гитлеровской агрессии также и на севере, в районе Ленинграда с отодвижением линии обороны на 150 километров севернее Ленинграда до Выборга включительно.
       Но это ещё не означало, что уже было закончено сформирование "восточного фронта" от Балтийского до Чёрного моря. Пакты с прибалтийскими государствами были заключены, но там не было ещё советских войск, могущих держать оборону. Молдавия и Буковина были формально воссоединены с СССР, но и там не было ещё советских войск, могущих держать оборону. В середине июня 1940 года советские войска вступили в Эстонию, Латвию, Литву. 27 июня того же года советские войска вступили в Буковину и в Молдавию, оторванную Румынией от СССР после Октябрьской революции. Таким образом, было закончено формирование "восточного" фронта от Балтийского моря до Чёрного моря против гитлеровской агрессии.
       Англо-французские руководящие круги, продолжавшие ругать СССР агрессором из-за создания им "восточного" фронта (в "восточный" фронт также входило воссоединение в 1939 году Западной Белоруссии и Западной Украины с СССР. Н.Б.), видимо, не отдавали себе отчёта в том, что появление "восточного" фронта означает коренной перелом в развитии войны - против гитлеровской тирании, - в пользу победы демократии..." (Историческая справка "Фальсификаторы истории", Курск, 1948 г., стр. 101-102).
       Но всего вероятнее, что англо-французские руководящие круги тогда уже ругали СССР агрессором по прямому их на этот счёт соглашению с гитлеровцами. А фашистская Германия скрипела зубами, что созданный Советским Союзом "восточный" фронт отодвинул западную границу СССР от линии Ленинград-Нарва-Минск-Киев к линии Выборг-Каунас-Белосток-Брест-Львов, то есть удалил исходные позиции гитлеровских агрессоров на 200-300 километров от старой границы СССР.
       Германские фашисты, нервничая перед фактом создания "восточного" фронта, мечтали перекрыть созданное на их пути препятствие максимальной внезапностью нападения, скрытно сосредоточивали свои дивизии вблизи границ СССР.
       22 июня 1941 года с утра было пасмурно. В Старооскольском Райвоенкомате работала медицинская комиссия. Усатый, длинноволосый доктор В.И. Сабынин, похожий на льва, стоял в белом халате с чёрным стетоскопом в руке. Кряхтя и посапывая, он щёлкал осматриваемых людей пальцем по голому животу и по кадыку, заставлял кричать букву "а", потом, пощекотав трубкой между лопатками и послушав прижатым к трубке ухом, хрипловатым голосом говорил:
       - Годен! Кто следующий?
       Ожидая своей очереди, люди сидели в агитпункте, читали газеты и журналы. Кто-то начал громко читать "Огонёк" за 5 июня 1941 года. В статье "Дети, воспитанные волками", рассказывалось о двух индейских девочках, обнаруженных в пещере волчицы. Журнал "Сайентифик америкен" утверждал, что отчёт о судьбе найденных девочек был проверен пятью видными учёными и показывает всю глубину влияния окружающей среды на развитие человеческой психики.
       По поводу заметки разгорелся спор. Большинство согласилось, что волчица может кормить и воспитывать девочек, но американцы-бизнесмены могут из этого факта сделать и обратный вывод о возможности воспитать ангелов из волков и волчиц руками и ласками доверчивых детей. Ведь организовали же они экскурсии детей в федеральную тюрьму к вождю фашистской организации Ку-клукс-клан Аль Капони с целью смягчить его сердце и превратить гангстера в ангела... Тоже влияние среды в американском миропонимании.
       Потом люди перешли к чтению перепечатки из лондонского журнала "Пичкюр пост" о курьёзных балах в Америке в пользу... греков. Под яркой фотографией пирующих людей напечатано английское пояснение: "Сверкающие туалеты, жемчуга, бриллианты. Догадайтесь, по какому случаю собрался здесь фешенебельный Нью-Йорк? Вы думаете, эта дама и её соседи просто утоляют свои гастрономические потребности? Ничего подобного. Они едят... в пользу греков".
       - Сволочи! - громко сказал капитан запаса, худенький человек по фамилии Катенёв, - на Балканах греческий народ истекает кровью в борьбе с немецкими и итальянскими фашистами, а миллиардеры США обжираются "в пользу греков".
       - Англичане не лучше,- возразили другие.- Они устраивали роскошные балы, когда гитлеровские орды рвали на клочья Чехословакию по мюнхенскому соглашению. Всем народам Европы без СССР нет спасения. Америка им не поможет...
       - Да некогда ей,- через плечо иронически сказал чтец.- Она ищет выход из экономического кризиса в войне, а пока изобрела одежду для... овец. Послушайте, что пишет по этому поводу догадливая "Юнайтед Пресс", важная газета: "В Южных штатах в связи с мировой войной сильно сократился сбыт хлопка. Поэтому отныне решено снабжать американских овец хлопчатобумажной одеждой. Для пробы изготовлено пока 500 комплектов такой одежды. Одно официальное лицо в Нью-Орлеане заявило, что в США имеется 50 миллионов овец; это означает возможный сбыт 50 тысяч кип хлопка..."
       - Конечно, в США найдётся мало баранов, желающих покупать одежду для овец, зато найдётся много волков, мечтающих о войне. Хлопок они превратят в бездымный порох и во взрывчатые вещества, - возразил тов. К., пиротехник запаса.- Кроме того, американцы интересуются "тяжёлой водой". Вероятно, они заняты вопросом получения атомной энергии для военных целей...
       Разговор в агитпункте был прерван внезапно вошедшим младшим лейтенантом Некрасовым.
       - Товарищи! - выкрикнул он.- В пятом часу утра немцы напали на нашу страну. Только что сейчас я прослушал по радио официальное заявление В.М. Молотова.
      
       На городских улицах стало тесно от народа. Везде говорили о войне, о воздушной бомбардировке немцами Киева, Житомира, Бреста, Одессы. Вообще же люди вели себя спокойно и даже слишком мирно для часа уже начавшейся войны.
       Медленный и слабый накал народной ярости можно было объяснить двумя причинами: глубоко воспитанным у нашего народа чувством интернационализма и высоким мнением о революционности немецкого рабочего, который де не позволит германскому правительству воевать против СССР. Это, во-первых. А, во-вторых, неясность обстановки на фронте подавала ещё людям надежду, что дипломатии удастся свести войну к простому пограничному конфликту.
       В центре города гремело радио. Сотни людей с волнением слушали радиомонтаж "Очарованного странника" Лескова. Чувствовалась абсолютная необходимость какого-то авторитетного заявления из Москвы, чтобы люди поняли безграничную опасность начавшейся борьбы с фашистской Германией и настроились бы на трудную и долгую войну...
       В 9 часов 40 минут вечера в городе внезапно погас свет. Через несколько минут он снова загорелся, но был уже иным, синим: заранее проинструктированные, люди применили первую светомаскировку. И на общем тёмно-синем фоне светилось золотым огнём лишь витринное окно магазина культтоваров. Яркий большой квадрат освещённого окна выглядел редкостным остатком мирной жизни, ушедшей от нас на года утром 22 июня 1941 года.
       Сердитый милиционер вскоре подкатил к витрине вместе с доставленным сюда завмагом.
       - Ещё днём тебе сказано подготовить светомаскировку! - ворчал милиционер.- Почему же не исполнил?!
       Погасив свет, виноватый завмаг зашагал вверх по улице. С него причиталось 300 рублей штрафа за нарушение правил ПВО в самом начале войны.
       Накрапывал дождик. Мокрые тротуары тускло мерцали зеркальцами луж, освещаемых на мгновение синим светом замаскированных автомобильных фар. В час последних известий ночного выпуска рявкнул мощный громкоговоритель с балкона почты. Москва передавала Указы Президиума Верховного Совета СССР о введении военного положения в Европейской части страны и о мобилизации четырнадцати возрастов мужчин - от 1905 до 1918 годов рождения.
       История, сидевшая за брестским мирным столом и слышавшая первый крик новорождённых граждан, решила теперь встретиться с ними на полях сражений новой мировой войны. Да и ясно почему: пока существует капитализм, возможны войны. "Войны - неизбежный спутник капитализма" (История ВКПб, Краткий курс, стр. 154).
      
       Передавалось, записанное на плёнку, дневное выступление В.М. Молотова"...зарвавшийся Гитлер и его фашистская клика должны быть уничтожены. Они будут уничтожены, эти поработители многих народов - чехословаков, сербов, хорватов, французов, греков и многих других..."
      
       Утром 23 июня передана по радио первая сводка Штаба Верховного Главнокомандования. Противник отбит на всём протяжении границы от Балтики до Чёрного моря, за исключением гродненского направления: здесь немцы вклинились в нашу территорию на 10-20 километров.
       О, это "исключение"! Какой болью отозвалось оно в сердце, какое зловещее начало положило оно страданиям нашей земли!
       Весь день шли митинги, митинги, митинги.
       Радио сообщило о заявлении английского правительства оказать помощь Советскому Союзу в борьбе с гитлеровской Германией. Особого энтузиазма это заявление в нашем народе не вызвало: всем известна была галифаксовско-плимутовская волокита по испанскому и абиссинскому вопросам. Консерваторы используют этот опыт и при оказании помощи СССР...
       Фашистская Германия, продолжая наступать, представилась нашему народу в натуральном свете: свиная морда, просунутая сквозь разорванный ею договор о ненападении. Такую морду нельзя не разбить.
       В Райкоме партии все комнаты забиты народом.
       Сквозь плотную толпу молодёжи к столу секретаря Райкома протиснулся пожилой железнодорожник с тремя красными гаечками на плисовых петлицах тёмно-синей куртки.
       - Прошу считать меня и сто пятьдесят моих товарищей мобилизованными на защиту Родины! - сказал он, развернув скатанную трубкой бумагу.- Здесь наши подписи...
       Вставала на врага Советская Россия, частичкой которой был наш город Старый Оскол, старинный воин. Райвоенкомат не успевал оформлять документы добровольцев.
      
       Был на исходе второй день войны с Германией. К перрону подошел поезд, началась посадка.
       Старый Оскол синел вдали, разбросанный на буграх. Над домами плыли облака заводского дыма. Прильнув к стёклам вагонных окон, земляки глядели на родной город. Звонок, другой, третий. Звякнули буфера. Качнуло.
       "Прощай, город! - подумали одни, громко сказали другие.- Не скоро будем здесь". И все глядели, глядели, пока можно было увидеть хоть клочок города, от которого поезд уносил старооскольцев, многих - навсегда.
      
       Несмотря на героическое сопротивление Красной Армии,- говорил И.В. Сталин 3 июля по радио,- несмотря на то, что лучшие дивизии врага и лучшие части его авиации уже разбиты и нашли себе могилу на полях сражений, враг продолжает лезть вперёд, бросая на фронт новые силы...
       ...Что требуется для того, чтобы ликвидировать опасность, нависшую над нашей Родиной, и какие меры нужно принять для того, чтобы разгромить врага?
       Прежде всего, необходимо, чтобы наши люди, советские люди поняли всю глубину опасности, которая угрожает нашей стране, и отрешились от благодушия, от беспечности, от настроений мирного строительства, вполне понятных в довоенное время, но пагубных в настоящее время, когда война коренным образом изменила положение... Дело идет о жизни и смерти Советского государства, о жизни и смерти народов СССР, о том - быть народам Советского Союза свободными или впасть в порабощение. Нужно, чтобы советские люди поняли это и перестали быть беззаботными, чтобы они мобилизовали себя и перестроили свою работу на новый лад, на военный лад, не знающий пощады врагу" (И. Сталин, О Великой Отечественной Войне Советского Союза, изд. 5-е, стр. 9, 12-13).
       Вместе со всей страной, на призыв горячо откликнулись и старооскольцы. Несколько тысяч их влились в дивизии и корпуса действующей Красной Армии, другие не щадили сил для снабжения фронта всем необходимым для победы над врагом.
       В сентябре 1941 года, когда шли бои на дальних подступах к Западным и Юго-западным границам Курской области, старооскольцы активно строили сооружения военно-оборонительного характера, создавали систему противовоздушной обороны.
       Начальником Старооскольской МПВО был председатель Горисполкома товарищ Иванов, а начальником штаба МПВО был назначен коммунист Ляпин Иван Григорьевич. Вот его портрет.
      
       Фото 96.
       Сохранилось также удостоверение, выданное 26/XI-1941 года Старооскольским Горсоветом гласящее, что тов. Ляпин Иван Григорьевич является начальником штаба Старооскольского МПВО. Ниже помещаем фотоснимок этого удостоверения.
      
       Фото 97.
       Дом на улице Володарского, где размещался штаб МПВО, начисто разрушен немцами. Мы располагаем лишь фотографией этого дома, которую и помещаем ниже.
      
       Фото 98.
       Днём и ночью население несло охрану города, боролось с паникёрами и шпионажем, расправлялось с немецкими лазутчиками. Партийная организация района воспитывала массы в духе готовности принять любые меры во имя защиты Родины. Промышленность, торговля, сельское хозяйство, транспорт, - всё работало без перебоев.
       Осенью 1941 года три тысячи осколян отправились на оборону Сумской и Брянской областей, а более 8 тысяч приступили к строительству полевых оборонительных сооружений в Старом Осколе и его окрестностях. В это время было сооружено несколько аэродромов, вырыт противотанковый ров от Верхне-Чуфичево, через слободу Казацкую и Горняшку до Касторной, создано несколько тысяч блиндажей.
       Для образного представления о проделанных осколянами и их соседями работ оборонного характера приведём здесь пару строчек из записной книжки бывшего заместителя председателя Старооскольского Райисполкома (ныне зав. Райфо) товарища Волочкова Фёдора Алексеевича, который тогда руководил этими работами и контролировал их исполнение. "Для осмотра всего оборонительного хозяйства потребовалось затратить три дня, хотя ездил на очень бойкой лошадке".
       Стараниями осколян город был опоясан системой окопов, блиндажей, противотанковых рвов, сотней двухамбразурных дзотов, полсотней пулемётных и орудийных дотов и других фортификаций.
       Кроме того, у мелового бугра возле здания средней школы на Гуменской горе, был построен железобетонный командный пункт для командующего 40-й армией. Справа от здания мы видим на фотоснимке меловой бугор, в толще которого помещался командный пункт.
      
       Фото 99.
       Пункт был электрифицирован, телефонизирован и радиофицирован.
       Многие дома были приспособлены для внутригородской круговой обороны, в том числе - дом Платонова на Революционной улице, здание городского Почтамта, дом ФЗО, сберкассы, магазина  15, городская водонапорная башня и др. В оборонительную систему были включены также и оборудованы здания слобод и городских окрестностей (постройки Старооскольской МТС, каменные дома слобод Гумны и Ездоцкой, Казацкой и Пушкарской, Ламской и Стрелецкой, привокзальные здания и транспортная водокачка, колокольни и др.).
       Основные силы 40-й армии появились в Старом Осколе во второй половине октября 1941 года. Вскоре сюда перебазировались областные учреждения (Курск, как известно, был захвачен немцами 3 ноября 1941 года).
       Обком ВКПб занял здание Райкома на Интернациональной улице, Облисполком разместился в современном здании Райисполкома (угол Урицкого и Интернациональной улиц). Облвоенкомат функционировал в современном здании ДОСААРМ. Городской Совет и Облторг работали совместно в здании Дома пионеров, а в здании Старооскольского отделения Госбанка развернул свою работу областной банк.
       С учётом сложившейся обстановки и с целью наиболее оперативного воздействия на оборонительные и эвакуационные мероприятия, областное отделение НКВД разместилось в районе станции Касторная.
       Напряжённой прифронтовой жизнью жил в те дни Старый Оскол, превратившийся в большую военную крепость. Непрерывно действовал штаб ПВХО под руководством товарища Сумцова. На улицах города были представители всех родов оружия: танкисты и лётчики, пехотинцы и конники, артиллеристы и бронебойщики, сапёры и химики.
       Перед войсками и населением выступал поэт Жаров, а композитор Дзержинский, прибыл в войсковые части Старооскольского укреплённого района, перелагал на музыку боевые стихи фронтовых поэтов.
       Над городом то и дело разгорались воздушные бои. Первые немецкие бомбы были сброшены немецкими лётчиками в середине октября 1941 года в окрестностях города. Фашисты бомбили также мост у разъезда Котёл, станцию Казачок и котловский блок-пост. Ночами вставало над городом зарево пожаров. На крышах домов, озарённые пламенем, старооскольцы самоотверженно гасили фашистские зажигательные бомбы под градом пулемётных очередей.
       В начале декабря 1941 года осколяне заполнили улицы: пришла радостная весть о разгроме немцев под Москвой. Член Революционного Военного Совета товарищ Грушецкий (ныне секретарь одного из Обкомов КПСС) выступил с речью перед старооскольцами. Он призвал усилить местное народное ополчение.
       Народное ополчение в Старом Осколе начало формироваться ещё в августе 1941 года. После же поражения немцев под Москвой народное ополчение в Старом Осколе разрослось до 3000 человек, оформилось в полк четырехбатальонного состава. На пост командира полка был выделен партийной организацией товарищ Неляпин, а комиссаром - тов. Андрей Никулин (это секретарь Старооскольского райкома партии, погиб 8 июля 1942 года от фашистской бомбы в момент выполнения боевого задания на одной из Донецких переправ).
       Для удобства борьбы с немецкими парашютистами, шпионами и диверсантами, один батальон народного ополчения разместился в районе КМА, второй - в районе железнодорожного узла, а два - в самом городе. Был создан ещё истребительский батальон.
       Весь личный состав народного ополчения был переведён на казарменное положение и находился в постоянной боевой готовности. Молодые медики-комсомольцы Кузьма Анпилов и Маруся Дорошенко совершили подвиги в борьбе с бактериологическим оружием фашистов...
       Воспользовавшись отсутствием второго фронта в Европе, немецкие фашисты летом 1942 года прорвались на юго-западном направлении и сумели выйти в район Воронежа, Сталинграда, Новороссийска, Пятигорска, Моздока.
       Тяжёлые дни переживал Старый Оскол в пору этого прорыва немцев. 28 июля 1942 года товарищ Волочков огласил на совещании руководителей городских предприятий и учреждений предварительный план эвакуации города, если будет подан к этому сигнал.
       30 июня немецкие танки прорвались в район станции Горшечное. Немцы не рискнули наступать в лоб на старооскольский укреплённый район. Они развивали свои операции в обход города с севера - на Горшечное, с юга - от Нового Оскола и Чернянки на Нижне-Девицк.
       Из города планомерно эвакуировались областные учреждения, но осколяне держались стойко, находились на своих постах даже и тогда, когда немцы заняли Котово, Терехово, Хорошилово и другие населённые пункты района. В городе нормально работали магазины и предприятия, учреждения и больницы. Из района Обуховки через город непрерывно шли советские танки на Тим и Скородное, чтобы остановить наступающего врага.
       30 июня снова пронзительно завыли сирены: над городом появились 45 фашистских самолётов. С часа дня и до 6 вечера били зенитки, тряслась земля, над городом метался грохот взрывов. Жирный дым стелился над старинным Осколом: горела нефтебаза, горела мельница  14, дымились руины вокзала, депо, механического завода, семилетней школы имени Ушинского и др.
       От механического завода остались следующие развалины одного из цехов.
      
       Фото 100.
       От прекрасной школы имени Ушинского и от здания детского сада - осколки стен, запечатлённые на помещаемых ниже фотоснимках.
      
       Фото 101.
      
       Фото 102.
       Взрывной волной уничтожило часть крупозавода, сорвало кровлю. Это здание было построено в 1916 году промышленником Поволяевым. Помещаем ниже фотоснимок развалины.
      
       Фото 103.
       Красивый городок, пережив столетия, подвергался немцами варварскому разрушению.
       Военно-санитарные машины подбирали раненых, увозили убитых. В 9 часов вечера 30 июня 1942 года выступил по радио секретарь Курского Обкома партии товарищ Доронин. Он предложил населению города, во избежание лишних жертв, выйти на окраины.
       Часть гражданского населения покинула город, но рабочие и служащие оставались на своих местах. Даже рано утром 2 июля 1942 года, являя пример исключительного мужества, выдержки и бесстрашия, рабочие явились на предприятия и встали к станкам под прикрытием народного ополчения.
       Совсем близко гремели бои. Мелкие отряды противника и парашютисты завязали перестрелку с народным ополчением. Солдаты народного ополчения лежали в боевой цепи у оборонных сооружений по берегу реки Оскол, в районе Стрелецкой и Пушкарской слобод, в районе Углов и западнее города. Там боевые рубежи были заняты также солдатами кадровой армии. Люди решили сражаться до последней капли крови.
       С четырех часов тридцати минут утра до сумерек немецкие самолёты волнами по 80 штук налетали на город. Бушевал пожар. Валил дым из здания Государственного банка, в который попала немецкая бомба. И во всем этом аду старооскольцы продолжали быть на своих боевых постах, отражая воздушные атаки неприятеля.
       Потом был получен строгий приказ эвакуировать город. Старики, женщины, дети толпами потянулись по дымным улицам на восток. "Ни бойцы Красной Армии, ни народ нашей страны не сомневались, что этот отход является временным, что враг будет остановлен, а затем и разбит" (И. Сталин, О Великой Отеч. Войне Сов. Союза, стр. 43).
       На лицах людей стыли слезы. А навстречу отходившим из города людям шли танки. Грохоча гусеница и подымая густую пыль, они спешили боем задержать подходившие немецкие войска и обеспечить более или менее нормальную эвакуацию города, осуществляемую по приказу командования.
       Часам к семи вечера в городе наступила гробовая тишина. Горел в эту пору пищекомбинат на Комсомольской улице, горела Ездоцкая многоэтажная мельница. В поле поднялись к небу столбы дыма и пламени: колхозница из сельхозартели "Мировая революция" Евдокия Винюкова, выполняя приказ партии не оставлять врагу ни одного килограмма хлеба, подожгла озимые посевы. Они были выращены Винюковой и её подругами-колхозницами. Хлеба вызрели. Их жаль было жечь, но Отечество нуждалось в самоотверженных поступках советских людей, и советские люди творили эти поступки, обеспечивая победу над жестоким и коварным врагом.
       В тот же вечер 2-го июля 1942 года в город вступили фашистские войска. Немецкая комендатура разместилась в одном из глубоких проездов на Интернациональной улице, заняв помещение районного отдела народного образования. Немцы-фашисты умышленно садили гестапо и полицию на место просвещения. "...немецкие фашисты являются врагами европейской культуры, а немецкая армия - армией средневекового мракобесия, призванной разрушить европейскую культуру ради насаждения рабовладельческой "культуры" немецких банкиров и баронов (И. Сталин, О Великой Отечественной Войне Советского Союза, изд. 5-е, стр. 52).
       Вскоре немцы согнали в здание Дома пионеров городскую интеллигенцию, приказали высказаться о благах "нового порядка" и заявить публично о своём желании служить этому порядку.
       Так как желающих говорить не находилось, немцы насильно втолкнули к трибуне райисполкомовского работника Красникова.
       Зал застыл в молчании. Напряжение было такое, что вот-вот сверкнёт молния, ударит гром.
       - Мы уже избрали себе порядок в ноябре 1917 года,- мужественно произнёс Красников.- Лучше бы нам никто не мешал жить по этому порядку...
       Сидевший в кресле офицер взмахнул рукой, и Красникова потащили в подвал. Сейчас же на трибуну прибежал небритый мужчина лет сорока пяти. В нём старооскольцы узнали не интеллигента, а бывшего владельца жестяной мастерской Коротких Николая.
       Кланяясь немецким офицерам, которые нервно курили папиросы и опасливо посматривали в зал, набитый насильно согнанными сюда людьми, Коротких сказал:
       - Это, господа, недоразумение, что Красников перепутал свои мысли и слова. Он за это получит по заслугам. А я призываю всех интеллигентов города верно служить нашим освободителям от большевистского гнёта. Уже есть у нас хорошие примеры в этом отношении. Послушайте вот статью в газете "Новая жизнь"...
       Коротких начал читать статью врачихи А.К. В статье восхвалялась немецкая культура и "новый порядок", при котором врач А.К. сумела выгнать из пушкарской школы учителя и заменить урок молебном и водосвятием.
       В этом номере газеты "Новая жизнь" врач А.К. не постеснялась ниже своей статьи и рядом с извещением "Пропала коза" поместить своё объявление: "Пропал муж, К... Николай Дмитриевич, пятидесяти шести лет. Кто его поймает, получит за доставку вознаграждение".
       Судя по этому объявлению о пропавшем муже, рабовладельческая "культура" немецких банкиров и баронов и "культура" опустошённой души врачих К... вполне стоили друг друга.
       В зале раздались гневные крики:
       - Позор! Это не русские люди, а подлецы!
       - Вон! - закричал немецкий офицер.- Вон! Ми вас берёмся научить...
       В шею, пинками выгоняли солдаты из зала старооскольских интеллигентов. А ночью начались аресты, расстрелы. Одними из первых были расстреляны райисполкомовский работник товарищ Красников, врач Френкель, часовых дел мастер Кликун.
       Почти каждый день можно было наблюдать на Казацких буграх шли расстрелы советских патриотов. Немецкие палачи любили фотографировать эти расстрелы или виселицы. Фотоснимки эти были захвачены потом частями Советской армии. Помещаем их здесь, эти неопровержимые документы.
      
       Фото 104. 104а
      
       На левом снимке - расстрел немецким солдатом советского человека, заподозренного в принадлежности к партизанам. Это проходило на Казацких буграх у окопа. Выстрел в голову и человек падает в ров.
       На правом снимке немецкие палачи учинили расправу над коммунистом на верхней площади города. Обречённый к повешению, привязан к дереву, на голову ему наброшен капюшон смерти. Прежде чем повесить советского патриота, палачи любуются его страданиями, требуют отказаться от партии, от Советской власти. Получив отказ, палачи повесят свою жертву. А в это же время, демонстрируя свою "культуру", которой изменница врач К. посмела восхищаться, немецкие палачи рядом с больницей повесили рабочего мельничного завода и выставили часового, чтобы родственники не могли снять тело повешенного старика. Вот фотоснимок этого преступления.
      
       Фото 105.
       Осенью 1942 года оккупанты создали в Старом Осколе "биржу труда", чтобы легче учесть граждан района и отправить их на каторгу в Германию. При этом оккупанты не постеснялись расклеить по городу "Объявление", в котором писали, что "Биржа труда имеет целью равномерное привлечение населения к разрешению хозяйственных задач". Публикуем здесь один из фотоснимков объявления "Биржи труда".
      
       Фото 106.
       За время своего господства в Старом Осколе немецкими фашистами было расстреляно, повешено, замучено и угнано в немецкое рабство много советских граждан.
      
       Фото 107.
       Черной известностью среди старооскольцев дом гестапо в слободе Казацкой.
      
       Фото 108.
       В этом доме гестаповцы жестоко пытали и убивали советских патриотов, чтобы сломить волю нашего народа к борьбе, превратить его в раба. С той же целью зимой гитлеровские лыжники частенько выезжали в поле охотиться за советскими людьми. На следующем фотоснимке запечатлён один из таких кровавых эпизодов, когда гитлеровские лыжники, поймав за городом советского гражданина и объявив его партизаном, замучили человека насмерть. Потом они собрались у трупа и без стыда и совести позировали перед объективом аппарата, не подозревая, что обрекают себя этим на вечный позор.
      
       Фото 109.
       Расчёты фашистов запугать наших граждан своими кровавыми расправами и заставить их признать "новый порядок" не оправдались. Патриоты-мстители убивали немецких солдат и офицеров, пускали под откос военные поезда на перегоне от Нового Оскола до Старого Оскола и от Старого Оскола до Касторной, жгли мосты и цистерны с горючим, сдирали немецкие объявления и распоряжения, заклеивали их боевыми советскими плакатами, звавшими народ к борьбе. Один из таких плакатов патриоты, рискуя жизнью, не только распространили по городу и окружающим сёлам, но и расклеили его на заборе рядом с домом гестапо. Вот фотоснимок этого плаката.
      
       Фото 110.
       Оккупанты неистовствовали, вешали людей и расстреливали, но народ не страшился. Колхозник из "Нового мира", Бороновский Прокофий Савельевич, на которого фашисты получили донос, что он вместо креста носит ключ от несгораемого ящика с актом о закреплении земли за колхозом на вечное пользование, был вызван в гестапо. Он наотрез отказался выдать немцам место хранения акта о земле. Тогда его схватили, привязали к его левому боку толовую шашку и, привезя Бороновского на колхозную пасеку, взорвали привязанную к его телу толовую шашку.
       Бороновского было приказано не хоронить, а выбросить собакам. Но колхозники тайно схоронили тело старика. На подпольном колхозном собрании они избрали на должность колхозного пасечника Зиновьева Иллариона Семёновича и поручили ему заменить на посту погибшего старика Бороновского, уберечь колхозную пасеку до прихода Советских войск.
       Пронюхав о подпольном колхозном собрании, оккупанты устроили облаву. Они арестовали колхозника Бакланова Василия Васильевича, носившего кличку "Басня". Его обвинили в том, что он был на подпольном колхозном собрании и в том, что в 1928 году подписывал в качестве учредителя первый устав Соковского товарищества по совместной обработке земли.
       Из гестапо Бакланова принесли в бессознательном состоянии. Он умер, оставшись советским патриотом. Потом фашисты ворвались в дом коммуниста Чурикова Петра Ивановича на Новом Хуторе. Сам Чуриков был на фронте и погиб под Старой Руссой. Но немцам кто-то донес, что он руководит действиями местных партизан и готовит большое выступление против оккупантов.
       Жена Чурикова, Евдокия, вступила с фашистами в борьбу и зарубила одного из них топором. Её застрелили, истоптали сапогами. Соседям с трудом удалось скрыть от фашистов двух её детей (по возвращении в наши края Советской Армии, дети коммуниста Чурикова определены в детский дом и, воспитываясь в коммунистическом духе, стали такими же преданными советской власти и партии людьми, какими были их родители).
       Презирая смерть и опасность, шестидесятилетняя колхозница из сельскохозяйственной артели имени Буденного Семибратченко Пелагея Григорьевна, мать двух сыновей - воинов Советской Армии, вынесла из сельсовета гипсовый бюст И.В. Сталина, сохранила его от фашистского поругания и подарила потом, когда район был освобождён Советской Армией, Казачанскому сельсовету.
       Бесстрашно отдали свою молодую жизнь в борьбе за честь и независимость Советской Родины члены Старооскольского Райкома ВЛКСМ Виктор Бабанин и Дмитрий Клюбин, оставленные Коммунистической партией на подпольной работе в тылу у врага.
       Комсомолка Аня, пренебрегая опасностью для своей собственной жизни, явилась к городскому голове Свешникову и потребовала от него выдать необходимые документы ряду комсомолок, которым угрожала отправка в Германию. Документы были нужны, чтобы беспрепятственно покинуть город и бежать в лес.
       Свешников под пистолетом Ани обещал выполнить её требование, а потом предательски выдал Аню в руки следователя по политическим делам при немецкой комендатуре.
       Через день девушку повесили на телеграфном столбе. Как огненное кольцо вокруг тонкой девичьей шеи был обвит и крепко затянут в узел алый пионерский галстук, обнаруженный гестаповцами при обыске квартиры девушки на улице Гусёвка (ныне улица Семнадцати героев).
       В свободное от расправ и грабежей время гитлеровские солдаты несли на базар и продавали награбленное. Причем и здесь они с гордостью фотографировались. Вот один из фотоснимков, показывающий фрица, продающего отнятый им у советского гражданина самовар. Снимок сделан немцем, убитым потом при отступлении из города Старого Оскола советскими солдатами.
      
       Фото 111.
       В ноябре 1942 года над городом и районом появились советские самолёты. Из разбросанных ими листовок народ узнал, что Красная Армия окружила под Сталинградом 22 немецких дивизии.
       После этого участились случаи нападения патриотов на немецкие посты, на склады. В колхозах стали готовиться к весеннему севу, надеясь, что к этому времени придёт в район Советская Армия. В ряде колхозов снова были проведены подпольные колхозные собрания.
       На собрании сельскохозяйственной артели "Новый мир" решили готовить семена к весне. Все средства применили для этого: ребятишки заготовляли овёс из кормушек на военной мадьярской конюшне, хозяйки отчисляли возможно большую долю подсолнечных семян, приносимых мадьярами жарить в печи (мадьяры большие охотники до жареных семечек и жарили их мешками, заставляя женщин выполнять эту работу), мужчинам удалось похитить много мешков ячменя, подсолнуха, кукурузы из расположенного в селе Соковом и плохо охраняемого мадьярского зернохранилища. Кроме того, выбранное на подпольном собрании правление колхоза (председателем избрали Васильеву Елизавету Павловну, а членами правления и бригадирами - Мартынову Антонину Стефановну и Мартынову Пелагею Васильевну), организовало подробнейший учёт всех личных зерновых запасов колхозников и расписало какое количество из этого запаса семян колхозник должен превратить в неприкосновенный фонд и сохранить до весны для посева. А враг ещё сидел на нашей земле, продолжалась неволя. Но бодрящие слова партии, сказанные на Красной площади Москвы, долетели сюда через все препоны неметчины, и люди, с опасностью для жизни готовящиеся к весеннему севу в оккупированных фашистами сёлах Старооскольского района, повторяли сталинские слова: "Ничего, будет и на нашей улице праздник!"
      
       В январе 1943 года с востока начал слышаться в Старом Осколе гул орудий, часто прилетали оттуда краснозвёздные самолеты с бомбами. И советские люди радовались им, как солнцу после долгой ненастной ночи. Ракетчики из числа подпольных работников показывали самолётам цели - вражеские орудия, склады, блиндажи.
       Народ осмелел. Участились случаи нападения старооскольцев на оккупантов, рискнувших в одиночку появиться на глухой улице города или в селе. Оружие убитых исчезало в потайных складах.
       Немецкая "биржа труда" продолжала действовать. Полицаи хватали людей и волокли на "биржу" для "равномерного привлечения населения к разрешению хозяйственных задач". Но это уже для храбрости делали оккупанты и для того, чтобы внушить осколянам, что оккупанты ещё сильны и дела их идут не очень плохо.
       Одновременно оккупанты начали разрушать уцелевшие до этого здания, а кирпич вывозили на строительство военных сооружений. Так было разрушено прекрасное белое здание на Комсомольской улице. До начала Великой Отечественной войны в этом здании была средняя городская школа  2. Один из фотоснимков этого здания случайно сохранился в альбоме фотографа Ефименко. Помещаем здесь этот фотоснимок.
      
       Фото 112.
       Кирпич этого прекрасного здания, разрушенного немцами, оккупанты вывезли в Атаманский лес для строительства военных укреплений. До осени 1952 года на месте разрушенного здания сохранялись остатки подвала, торчали исковерканные водопроводные трубы, высились поросшие травой холмики глины и щебня. Потом сюда пришли строители и заложили здание школы. Оно будет построено и сдано в эксплуатацию в 1953 году.
       Вот как выглядел пустырь на месте разрушенной оккупантами городской средней школе  2 к моменту прихода сюда первых строителей для закладки здания новой школы осенью 1952 года.
      
       Фото 113.
       Вскоре оккупанты разрушили здание Пушкарской школы. Обугленные, разбитые взрывом стены Пушкарской школы стыли в снегу 1943 года. Вот фотоснимок этих развалин.
      
       Фото 114.
       Разрушили фашисты здание детсада в городе. Вот фотоснимок разрушенного здания.
      
       Фото 115.
       Воспылав особой ненавистью к советским детским учреждениям, оккупанты допрашивали многих старооскольцев о местонахождении здания первой пионерской площадки в городе Старом Осколе. Многие знали об этом домике на бывшей улице Гусёвке (ныне улица 17 Героев), знали об организаторе первых пионерских отрядов в Старом Осколе Марковой Н., но не нашелся среди них ни один предатель. Фашисты не нашли и не разрушили исторического домика пионеров. Он сохранился, находится на ул. 17 Героев под номером 19, куда пионеры часто ходят в гости к живущей там Марковой тёте Нине.
       Домик уже одряхлел. Но он имеет славную историю, и ребята говорят о нём, как о новом и юном домике, где в ранний период Советской власти звенели голоса первых старооскольских пионеров. На фотоснимке дан вид этого домика со двора.
      
       Фото 116.
       С улицы этот снимок выглядит поэтичнее. Помещаем ниже соответствующий фотоснимок, сделанный в июле 1952 года.
      
       Фото 117.
       Не отыскав первый домик пионеров, фашисты обрушили свой гнев на жилые дома, взрывая их гранатами и специальными снарядами из взрывчатки. В частности они разрушили квартиру врача Селиверстова Н.К. на Революционной улице. Прекрасный домик стал походить на жалкую лачугу после учинённого в нём фашистами погрома. Помещаем ниже фотодокумент: квартира врача Селиверстова Н.К. после разгрома её фашистами.
      
       Фото 118.
       Но злобствование фашистов уже не устрашало никого: по всему старооскольцы замечали, что начался конец немецкой оккупации района. Совсем близко гремели советские орудия.
      
       28 января 1943 года ударили морозы, поднялась метель. Но советские войска безостановочно наступали, левым флангом обходя город Старый Оскол и приближаясь с юга к деревне Соковое.
       Оккупанты еще днём перестреляли последних кур и кошек, позагнали население в погреба и ямы, боясь удара с тыла. А ночью они зажгли село, начали избивать женщин и детей. Отделение гитлеровских автоматчиков обнаружило в саду омшаник колхоза "Новый мир". Солдаты вышибли двери, разбросали утеплительную облицовку, выбросили паклю из скважин, чтобы убить пчёл морозом. Немецкие сапёры сейчас же установили вокруг омшаника мины на случай, если население бросится спасать колхозное добро.
       Пчеловод Зиновьев, притворившись убитым, лежал в саду и видел все эти проделки фашистов. Едва они отошли куда-то за сад, Зиновьев побежал к ямам и погребам, где сидели люди, призвал народ к спасению пасеки.
       Близко стучали пулемёты, грохотали орудия. Пули свистели по селу. Там и здесь крякали взрывы мин, потрясали землю взрывы снарядов. Но люди, забыв об опасности, бежали к омшанику с вязанками соломы, с одеялами, с подушками.
       Осторожно ступая между чуть заметными бугорками снега над минами, Зиновьев двумя одеялами прикрыл дверной проём омшаника, приказал женщинам вязать солому в пучки и подавать ему при помощи длинных палок, чтобы не наступить при подходе на мины. Пучками соломы конопатили щели омшаника. Лишь когда работа была выполнена, Зиновьев предложил людям бежать снова в погреба: бой разгорелся под самой деревней, и разрывные пули звонко и непрерывно трещали вокруг, цепляя за ветки деревьев, за столбы, за кустарники.
       Сам Зиновьев с подобранным на улице немецким автоматом остался в омшанике, спрятавшись за ульи. С режущим воем пролетали над омшаником снаряды, падая где-то вблизи и сотрясая землю взрывами. Вдруг такое грохнуло, что стены застонали, яркий свет ворвался в омшаник через щель, из которой воздушной волной выбило пучок соломы. Заделав щель, Зиновьев выбрался из омшаника. Он увидел, что огонь бушевал над всем Новым хутором: немцы взорвали и зажгли дома, прикрывая этим пожаром своё отступление через луг, к слободе Казацкой. Пламя слепило глаза, и отходившие к казацким буграм немецкие цепи были почти невидны за огнем и в сгустившейся над ними предрассветной темноте. Из Старого Оскола, из района тюрьмы, били орудия, полыхая длинными оранжевыми языками пламени. "Значит, немцы еще сидят в городе,- подумал Зиновьев.- Ведь эти орудия немецкие, они еще с вечера стреляли на юг..."
       И вдруг в саду, рядом, загремело многоголосое русское ура.
      
       2 февраля 1943 года колхоз "Новый мир" был освобождён советскими войсками от немецких оккупантов, хотя в городе ещё сидели фашисты. Впрочем, они уже и не могли куда-либо уйти: советские войска взяли Ястребовку и отрезали немцам путь отхода на Запад. Другие советские подразделения обошли Старый Оскол с севера.
       В это время стало известно, что одна из разбитых под Воронежем немецких группировок движется для усиления Старооскольского гарнизона оккупантов, чтобы создать здесь длительную круговую оборону.
       Этого нельзя было допустить. И семнадцать советских воинов из подразделения противотанковых ружей, подчиненного старшему лейтенанту Никитину, получило задание задержать немецкую группировку на линии железной дороги до подхода главных советских войск.
       Храбрецы под командованием младшего лейтенанта Бондаренко заняли позиции у Масюковой будки. Они стояли здесь на смерть, отражая танковые атаки и огнем автоматов уничтожали вражескую пехоту. А в это время другие советские подразделения вели бой за вокзал и привокзальный посёлок, после чего повели наступление на собственно город Старый Оскол.
       Станция была взята. Везде валялись трупы немцев, стояли подбитые танки; задрав хоботы стояли брошенные немцами орудия. На помещаемом ниже фотоснимке показан один из участков боя, приведшего к разгрому оккупантов советскими воинами.
      
       Фото 119.
       Вдали виден город, над ним дым пожаров. "Издыхают фашисты! - переговариваясь между собою в минуту затишья после отбитой очередной немецкой атаки, радовались израненные и обвязанные бинтами семнадцать героев на боевом рубеже у Масюковой будки. - Издыхают, раз начали жечь город..."
       Разговор обрывался, так как начиналась новая фашистская атака, выползали вражеские танки.
       Враг не прошёл, хотя семнадцати храбрецам - советским воинам пришлось в длительном неравном бою сложить свои головы. И в память о них трудящиеся города Старого Оскола на вечные времена дали одной из улиц название "Улицы 17 Героев", а на городском кладбище воздвигнут следующий памятник всем воинам, погибшим в боях с немецкими фашистами под стенами Старого Оскола.
      
       Фото 120.
       Утратив всякую надежду на получение подкреплений, заседавшие в городе фашисты попытались вырваться из окружения. Они бросились на Курский шлях, но и там уже были советские подразделения, в воздухе появились краснозвёздные самолеты. Смерть повисла над головами оккупантов.
      
       Фото 121.
       Утром 5 февраля 1943 года войска подполковника Бежко из числа соединений генерала Ватутина ворвались в Старый Оскол. На только что приведённом фотоснимке показан один из эпизодов разгрома немцев, пытавшихся бежать из Старого Оскола на Курский шлях. Правее водонапорной башни мы видим фрицев с поднятыми руками. Сдавшись в плен, они орут: "Гитлер капут!" Левее водонапорной башни распластанный на снегу труп гитлеровца лежит рядом с санями, груженными различным награбленным добром. Отчетливо виден сундук и самовар, украденные гитлеровцем в Старом Осколе. У саней залегли советские пулеметчики. Они бьют по отступающим фашистам.
       В судорожной попытке удрать с награбленным имуществом, какой-то гитлеровский шофёр погнал машину в обход наезженного пути, но и здесь его настигли пули советских пулемётчиков. Машина застряла в снегу почти рядом с глубокой воронкой от авиабомбы, сброшенной с советского самолета. Так бесславно для оккупантов кончилось их почти восьмимесячное господство в Старом Осколе. Воин-арутюновец старший сержант Медведев водрузил на башенке здания городской почтово-телеграфной конторы Красное знамя свободы. В освобождении города от фашистского ига принимали участие многие земляки-старооскольцы, в том числе коммунист товарищ Василий Антонович Овсянников, преподаватель геологоразведочного техникума товарищ Астанин и многие другие.
       И воочию все убеждались в справедливости слов И.В. Сталина, что "Социалистический строй", порождённый Октябрьской революцией, дал нашему народу и нашей армии великую и непреоборимую силу".
       В ноябре 1943 года старооскольские и курские колхозники и колхозницы писали центральному комитету парии: "Мы пятнадцать месяцев оставались один на один со своей совестью, сами должны были решать, как жить-покоряться немцу или нет, работать на него или нет. Докладываем вам, что не поддались мы немцу. Наши сердца не задела немецкая ржавчина. Не вырастили мы немцу ни хлеба, ни свеклы. Гитлер хотел от нас хлеба, а получил 20 тысяч трупов своих солдат, убитых партизанами. 130 немецких эшелонов в дни жаркой Сталинградской битвы не дошли до фронта. Кто их пустил под откос? Курские партизаны. Осенью 1941 года их были десятки, а через год стали тысячи. Не загасили немцы партизанского движения ни пушками, ни танками, потому что все мы, колхозники, горой стояли за партизан. У каждого партизана в любой деревне были сотни помощников, все двери были для него открыты. Мы кормили и обували партизан, берегли их. Это был наш колхозный ответ на немецкий "новый порядок" (письма трудящихся Курской области в 1943-1947 годах Коммунистической партии, Курск, издательство "Курская правда", 1948 год, стр. 27).
       О том, что сердца колхозников не задела немецкая ржавчина и что они в немецкой неволе оставались верными сынами Советской Отчизны, рассказывает живая история и нашего Старооскольского района. Если, например, колхозники "Нового мира", насильно выгнанные осенью 1942 года сеять пшеницу для немцев, разобрали семенной материал и провалили сев, то для Советской власти они не щадили своей жизни и труда.
       Когда ещё шли бои советских войск за Старый Оскол и снаряды залетали на поля колхоза "Новый мир", колхозники уже приступили к работе. Женщины, ребятишки, старики - все, кто мог, охотились за беспризорными лошадьми из разгромленной мадьярской конницы. С пяти пойманных в поле коней сняли сёдла и пустили их в расход на хозяйственные нужды сельскохозяйственной артели.
       Вскоре выяснилось, что два мерина принадлежали к числу действительно кадровых армейских коней и не приучены к хождению в упряжи и к пахоте. Этих немедленно начали обучать. Консультантом стал старшина одной из войсковых частей, тыловое хозяйство которой временно разместилось в селе Соковом. "Снегозадержание вам необходимо,- сказал старшина бригадиру второй бригады Пелагее Васильевной Мартыновой,- вот и начнём пахать снег, заодно мерина обломаем, к пахоте приучим..."
       А тут новая беда: оказался в целости один только плуг, да и в том лемех повреждён осколком снаряда. Пришлось срочно наладить работы кузницы. Задымила она, загрохотали молотки. Красноармейцы же встали за кузнецов. Сделали плуги, обмяли коней на пахоте снега с таким усердием, что они потом и землю пахали преотлично.
       Оккупанты, отгрузив ещё до своего бегства зерно из зернохранилища, саму постройку не успели сжечь. Туда и начали колхозники засыпать семена. Выяснилось неудобство: закрома оккупанты поломали, а разные культуры в общую кучу не ссыплешь.
       Тут Евдокия Антоновна Бакланова мобилизовала своего старика, Николая Фёдоровича. Не посчиталась, что ему было 68 лет и страдал он от ревматизма. Сказала: "На работе скорее вылечишься!"
       Так оно и вышло. Закромов нагородили десятка полтора, потому что каждой семенной культуре оказалось мало, зато культур много: овес и гречиха, просо и ячмень, горох и подсолнух, яровая пшеница и конопля и многое другое, что смогли заготовить и уберечь колхозники при оккупантах.
       Пелагея Васильевна Мартынова на пересыльный пункт сходила и выпросила у начальника дать в помощь колхозу денька на два-три свободных людей. Потом сама поговорила с солдатами, и возвратилась в колхоз с целым взводом плотников, шорников, кузнецов, слесарей. Закипела работа. Женщины тащили к кузнице и к мастерской поломанные и брошенные гитлеровцами повозки, валявшиеся ещё с начала войны неисправные плуги и бороны, куски железа. Не забыли поставить на ремонт триер и две сортировки. Уголь для кузницы приходилось мешками носить из города, за несколько километров.
       Наконец наступила пора сеять. Конечно, на пяти конях не много напашешь, а коров немцы перебили: на все Соковое две коровы сохранилось. Придумали женщины посты выставить по всем дорогам и войсковые части, двигавшиеся с Востока к фронту, звать на помощь к себе. И дело выходило: артиллеристы давали трактора (в колхозе нашлись два отремонтированных тракторных плуга), обозники - в конях не отказывали, пехотинцы пахарями становились к плугу. И к концу сева, не имея почти никаких средств, кроме несокрушимой воли и желания восстановить социалистическое хозяйство, славные женщины колхоза "Новый мир" сумели посеять 200 гектаров зерновых.
       Вскоре пришли в колхоз первые после восьмимесячного перерыва письма с фронта. На них были давнишние и свежие штампы. Они несли людям радость и горе: сообщали о живых близких людях, извещали о погибших.
       Антонина Стефановна Мартынова вскрыла письмо. Штаб войсковой части извещал, что Мартынов Митрофан Васильевич, член коммунистической партии, героически погиб 16 мая 1942 года в бою с фашистами за честь и независимость Советской Отчизны.
       Женщина пошатнулась, вцепилась пальцами в грядку повозки. В одну секунду промчалась перед её глазами целая жизнь. Вспомнилось колхозное собрание тысяча девятьсот двадцать восьмого года, когда она вместе со своим молодым мужем записалась в колхоз. Потом мелькнул в памяти разговор с мужем об электрических огнях в городе и о том, что надо зажечь такие огни в селе Соковом.
       В этот же день Антонина Стефановна, Пелагея Васильевна и ещё несколько соковских женщин пошли в райком партии просить помощи в постройке гидроэлектростанции на реке Осколец, чтобы этим воздвигнуть достойный памятник землякам и близким людям, погибшим в борьбе с фашистскими захватчиками.
       В райкоме они застали Евдокию Винюкову из Ездоцкого колхоза "Мировая революция". Это та самая героиня-девушка, которая сожгла на корню колхозный урожай, чтобы он не достался оккупантам. Теперь она пришла в Райком партии за советом, как лучше и быстрее восстановить колхоз, восстановить разрушенное немцами хозяйство.
       Шли в райком партии люди со всех сёл и деревень района за помощью и советом, шли сюда коммунисты и беспартийные с предприятий и учреждений. Дел был непочатый край, ведь размеры разрушений, причинённых оккупантами хозяйству и культуре района, были исключительно велики.
       Некоторое представление об этом можно получить из следующей далеко неполной таблицы материального ущерба, нанесённого Старооскольскому району немецкими оккупантами:
       1. Разрушены и затоплены водой все шахты КМАстроя, электростанция мощностью в 2500 киловатт, поселковая больница, рабочий клуб и более 50 других общественных и хозяйственных построек на общую сумму в 30 миллионов рублей.
       2. Уничтожены три МТС со всеми тракторами и комбайнами.
       3. Уничтожен весь машинный парк района.
       4. Разрушен железнодорожный посёлок и выведен из строя железнодорожный узел с его путевым хозяйством, паровозным и вагонным депо, электростанцией.
       5. Уничтожено 35 клубов, 30 изб-читален, 10 библиотек, 2 драматических театра, 10 киноустановок, один кинотеатр.
       6. Разрушено 78 школ, учительский институт, геологоразведочный техникум, медицинская школа, 22 фельдшерских и акушерских пункта, 3 амбулатории, 5 больниц, поликлиника, 2 диспансера, малярийно эпидемиологическая станция, два детских дома, дом инвалидов и престарелых, детская консультация.
       7. Сожжены или взорваны 1139 домов колхозников.
       8. В городе 166 домов разрушены полностью, 873 дома - частично.
       9. Вывезено в Германию 18 тысяч голов общественного скота.
       10. Разорили оккупанты 250 животноводческих и птицеферм, разрушили постройки.
       11. Уничтожены многие промышленные предприятия, в том числе большой маслозавод, мельзавод  14, 9 промышленных артелей, лесопильный завод и мебельная фабрика, механический завод и кондитерская фабрика, сушильный завод, хлебозавод и много других предприятий города.
       12. Сожжено и вырублено более сотни гектаров городских, колхозных садов и парков, а также садов отдельных граждан. Погублены лесопитомники и плодопитомники.
       По данным Старооскольского исполкома Районного Совета Депутатов Трудящихся, немцы нанесли району материальный ущерб на сумму до 400 миллионов рублей, в том числе по с/х на двести тринадцать миллионов семдесят семь тысяч рублей.
       К моменту освобождения города от немецких захватчиков здесь не было ни одного действующего предприятия. Везде были руины, гарь, трупы. Райком коммунистической партии, возвратившийся в город вместе передовыми частями Советских войск, немедленно поднял массы на восстановительные работы. Возникли добровольческие восстановительные бригады.
       О темпе и характере жизни города в те дни рассказывают нам короткие заметки в местной газете "Путь Октября". В номере от 11 февраля 1943 года, т.е. через 6 дней после изгнания гитлеровцев из города, газета сообщила, что "...добровольческая бригада восстановила электростанцию. 9 февраля в учреждениях города и в части жилых домов включен свет... В ближайшее время городская электростанция сможет обеспечить светом полностью весь город".
       Во второй заметке сообщалось, что "Специальная бригада железнодорожников начала восстановление железнодорожных путей".
       В третьей заметке писалось: "В городской больнице закончено оборудование корпуса. Скученность больных, имевшая место при немцах, ликвидирована. Улучшено питание больных".
       Четвёртая заметка сообщала: "Бригада Горжилотдела ведёт ремонт домов..., разрушенных немецкими бандитами. Восстановлен дом Райкома и Исполкома Райсовета Депутатов Трудящихся".
       Всё это знаменательные штрихи бодрой и уверенной деятельности осколян, вдохновлённых большевистской партией на героику восстановительного труда.
       Восстановительные работы приняли форму всенародного движения, ядром которого были коммунисты: в 1943 году работало 30 добровольческих бригад, в 1944 году их стало 43, а в 1946 году количество добровольческих бригад по восстановлению разрушенных зданий в одном только городе возросло до 83-х.
       Старый Оскол - древний город - воин и строитель - всеми силами помогал Красной Армии летом 1943 года громить немцев на Курской дуге. К старооскольцам можно с полным правом отнести похвалу партии, что "Куряне хорошо дрались и хорошо помогали Красной Армии" (из сообщения секретаря Курского Обкома ВКП(б) товарища Доронина на Курской городской партийной конференции в сентябре 1946 года о его беседе в ЦК ВКП(б)").
       Выполняя решение ГКО о строительстве Ж.Д. Старый Оскол - Коробково - Ржава для нужд предстоявших боёв с фашистами на Белгородско-Курском направлении, более 8 тысяч старооскольцев участвовали весной 1943 г. в строительстве этой девяностокилометровой железной дороги Старый Оскол - Ржава, сыгравшей большую роль в выполнении советского плана разгрома немцев на Курской дуге летом 1943 года, а ведь первые эшелоны по этой дороге провели с дивизионами "катюш" 19 июля 1943 г. старооскольцы Бартенев М.В. и др.
       В настоящее время граждане пользуются этой дорогой в целях удобного передвижения, а промышленные предприятия осуществляют с её помощью перевозку необходимых народнохозяйственных грузов. С весёлым гулом пробегает поезд мимо высоких бугров, на которых стоит город Старый Оскол. Вот фотоснимок одного из поездов, пробегавших по железной дороге летом 1952 года.
      
       Фото 122.
       Весело смотреть по поезд, на стальные рельсы, огибающие старооскольские бугры. Но трудно было старооскольским землякам и гражданам соседних районов строить дорогу по непрерывными бомбёжками с воздуха. Но разве могли немецкие бомбы сломить боевой дух советских граждан? Конечно, нет. У одной из водокачек, где работала старооскольская комсомольская бригада, висел характерный плакат: "Тут бригада Дуси Сафроновой роет могилу фюреру. Выполнение - 210 процентов нормы".
       Это значит, что в вырытую для Гитлера могилу вполне может лечь ещё более сумасбродного "фюрера", возомнившего себя диктатором над миром. Хорошее предостережение для американских фашистов.
       Не взирая на огромные трудности, строители выполнили задание Государ. Ком. Обороны: дорога была построена почти на месяц раньше срока, за три недели вместо запланированных 7-8 недель. Она помогла Красной Армии лучше организовать снабжение войск на Курской дуге, разгромить здесь фашистов и поставить немецкую армию перед катастрофой.
       Генерал армии Ватутин, Командующий Воронежского фронта, и Член Военного Совета Н. Хрущев в своём приветственном письме строителям дороги, именовавшейся тогда стройкой  217, писал: "Поздравляем вас, бойцов и командиров железнодорожных частей и спецформирований фронта, колхозников и колхозниц Курской области, участвовавших в строительстве, с успешным окончанием стройки новой железнодорожной линии.
       Военный Совет фронта выражает твердую уверенность, что бойцы и командиры железнодорожных частей и спецформирований, колхозники и колхозницы Курской области и впредь приложат все усилия на окончательный разгром немецко-фашистских захватчиков.
       Командующий войсками Воронежского фронта
       Генерал Армии Ватутин.
       Член Военного Совета Воронежского фронта Хрущёв" (фотокопия документа передана для выставления в экспозиции Старооскольского краеведческого музея).
       За успешное выполнение правительственного задания строительства семнадцать старооскольских строителей из числа комсомольцев, в том числе Лидия Шугаева и Тамара Семёнова получили Правительственные награды - ордена и медали.
       Курский Обком комсомола отметил исключительные подвиги старооскольской молодёжи на строительстве железной дороги Старый Оскол - Ржава, вручив ей Красное знамя Обкома с правом вечного хранения этого Знамени в Старом Осколе. Это боевое и трудовое Знамя в качестве исторической реликвии хранится в одной из комнат Старооскольского музея. На шелковых шнурках висят смонтированные на щите фотоснимки отдельных эпизодов строительства железной дороги и самих строителей. Под одним из групповых фотоснимков имеется пояснительная подпись: "Вручение переходящего Красного знамени Курского Обкома ВЛКСМ лучшей бригаде на строительстве железной дороги Старый Оскол - Ржава".
       Под вторым фотоснимком написано: "Среди комсомольско-молодёжных бригад железнодорожной стройки бригада Тамары Семёновой из Старооскольской рабочей колонны занимает первое место. До самого окончания строительства она крепко держала в своих руках переходящее знамя Обкома ВЛКСМ". Далее подписано: "Начальник отряда старооскольцев Лидия Шугаева, награждённая медалью "За трудовое отличие", принимает от секретаря Обкома ВЛКСМ тов. Меняйлова Красное Знамя на вечное хранение в Старом Осколе".
       Рядом с монтажом, на стене, алеет само это знамя, завоеванное старооскольской молодёжью в самоотверженном беззаветном труде и служении Советской Отчизне.
      
       В городе и районе шли с первого дня освобождения восстановительные работы, а в часы последних известий усталые люди шли к репродукторам и слушали Левитана, который торжественным голосом сообщал Сводку Совинформбюро о новых выдающихся победах Советской Армии, под натиском которой разлетались в прах немецкие корпуса и армии, падали города, склонялись фашистские знамёна. Советские воины громили врага уже в его собственном логове. В 12 часов 45 минут 27 апреля 1945 года послышались из репродукторов позывные звоны Москвы. Прошла томительная минута ожидания. Затаив дыхание, люди бесшумно тесной массой придвинулись к репродуктору.
       Вот замерли серебряные перезвоны и голос диктора возвестил всему миру приказ  346 маршала Советского Союза И.В. Сталина о том, что войска Первого Украинского фронта и союзные нам англо-американские войска ударом с запада и востока рассекли фронта немецких войск в центре Германии, в районе Торгау на Эльбе...
       Победа жарко дышала в лицо каждому советскому гражданину, шумела крыльями над всем миром. 30 апреля войска Первого Белорусского фронта прорвались в берлинский парк Тиргартен. На углу этого парка, у реки Шпрее, расположен немецкий рейхстаг, над которым советские войска водрузили Красное Знамя Победы в два часа дня.
       Второго мая капитулировал Берлин. В два часа десять минут утра 9 мая 1945 года люди были пробуждены чрезвычайным сообщением: 8 мая германские вооруженные силы подписали акт о безоговорочной капитуляции..." Совнарком СССР,- чеканил диктор Левитан,- постановил считать 9-е мая Днем победы... Всем советским государственным учреждениям в день всенародного торжества... поднять на своих зданиях Государственный флаг СССР".
       Светом электричества были залиты городские улицы. Торжествовал, пел песни народ, радуясь наступившему миру в Европе.
       9 августа 1945 года Красная армия начала свой удар по империалистической Японии, а уже 2 сентября 1945 года в Токио представителями Японии был подписан акт о безоговорочной капитуляции японских вооруженных сил.
       "Это значит, что наступил конец второй мировой войны. Теперь мы можем сказать, что условия, необходимые для мира во всем мире, уже завоёваны... Наступил долгожданный мир для всех народов мира" (И.В. Сталин, О Великой Отечественной Войне Советского Союза, изд. 5-е, стр. 203, 206).
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      

    XII

    Послевоенные годы

      
       10 февраля 1946 года народ нашей страны избрал новых депутатов в Верховный Совет СССР. И.В. Сталин в своей речи 9 февраля перед избирателями Сталинского избирательного округа города Москвы рассказал трудящимся о перспективе роста социализма в нашей стране, о хозяйственном и культурном подъёме, об укреплении хозяйственной и оборонной мощи страны и поставил задачу "Возродить разрушенные города и сёла, промышленность, транспорт, сельское хозяйство, культурные учреждения, создать для советских людей, избавленных от фашистского рабства, нормальные условия жизни".
       Началась и в Старооскольском районе интенсивная борьба за выполнение 4-й послевоенной пятилетки, утверждённой Первой сессией Верховного Совета СССР второго созыва и рассчитанной на период с 1946 по 1950 год.
       У домов, обнесённых лесами, у штабелей строительного материала, на подъездном пути к станции и на перекрёстках городских улиц в горячие годы послевоенной пятилетки можно было днём увидеть плакат, а вечером - светящийся транспарант со следующей надписью, фотокопию которой удалось найти среди документов музея:
      
       Фото 123.
       При помощи государства, начав строительные работы немедленно после освобождения города и района от немецких оккупантов, жители Старооскольского района к осени 1948 года построили и восстановили 1893 колхозных дома, 864 городских дома, а также восстановили и построили заново 850 колхозных хозяйственных построек. Непрерывно развивалось индивидуальное строительство. Газета "Путь октября" в номере за 17 августа 1952 года опубликовала следующие данные: в Старом Осколе за два с половиной года построено 74 индивидуальных дома, использовано для этого строительства 629 тысяч рублей долгосрочных государственных ссуд. Возрастают темпы строительства индивидуальных домов: в 1950 году выстроено 12 домов, в 1951 году - 33 дома, а за одну лишь первую половину 1952 года в Старом Осколе - 39 домов.
       Кроме городского строительства, шло в районе строительство колхозное. В 1950 году в районе выстроено 134 дома. В 1952 году 88 семей рабочих, служащих и колхозников строили себе индивидуальные дома, получив от государства кредит в сумме 221 тысячи рублей. С января по сентябрь 1951 года 32 колхозных семьи вошли в новые светлые дома. В одном лишь колхозе "Светлый луч" в 1951 году новые дома были построены для 10 семей. В августе месяце 1952 года закончено строительство двухэтажного жилого дома на восемь квартир. В сентябре в дом вселились стахановцы завода растительных масел.
       К 1950 году в городе Старом Осколе жилая площадь возросла до 104.068 квадратных метров (это в коммунальных домах) и превзошла на 3177 квадратных метров жилую площадь 1940-го года. Строя жилые дома и восстанавливая промышленные предприятия, старооскольцы вели одновременно работы по восстановлению памятника Великому В.И. Ленину. И памятник был восстановлен. Вот его общий вид.
      
       Фото 124.
       В 34-ю годовщину Великой Октябрьской социалистической революции тысячи осколян собрались на торжественное возобновление памятника любимому Ленину. Улицу Интернациональную, Советскую площадь и пионерский парк имени А.М. Горького заполнили трудящиеся. Снято покрывало с памятника, и взору народа предстала скульптура Ленина с поднятой для приветствия правой рукой.
      
       Фото 125.
       До вечера потом демонстрировали радостные старооскольцы по улицам родного города, нося в своём сердце образ великого создателя Советского Социалистического государства, устоявшего перед всеми грозами и бурями борьбы, - образ Ленина. Победно гремела медь духовых оркестров.
      
       Фото 126.
       Работала восстановленная средняя городская школа, выходили на народные демонстрации сотни её учеников и учителей.
      
       Фото 127.
       Оживали прекрасные уголки природы в окрестностях города, на Оскольце, радуясь солнцу и теплу, радуя глаз тружеников своей чарующей прелестью и навсегда влюбляя человека в сказочную русскую природу. На фото запечатлён один из таких уголков, участок берега Оскольца у Гуменского моста.
       Фото 128.
       И город Старый Оскол с каждым днём всё хорошел, отстраивался. Красиво выглядит восстановленная и переоборудованная Старооскольская районная больница.
      
       Фото 129.
       На месте разрушенной немецкими фашистами старинной постройки на Интернациональной улице возник двухэтажных коттедж, выстроенный механическим заводом для своих рабочих и служащих в годы первой пятилетки после Великой Отечественной войны.
      
       Фото 130.
       Почти заново отстроена и полностью оснащена новыми машинами городская электрическая станция, выведенная из строя немецкими оккупантами.
      
       Фото 131.
       До Великой Отечественной войны электростанция работала в другом здании, начисто разрушенном фашистами в период оккупации города. В старом здании стояли два газогенератора на угле: 40-сильный "Бенц", приобретённый ещё в 1912 году городской думой в Швейцарии, и 110-сильный "Эконом", купленный тогда же в Германии. Общая мощность машин исчислялась в 110 киловатт (по данным станционного архива). Имелись две динамо-машины постоянного тока, из которых каждая обслуживала определённую часть города. Чтобы судить о количестве потребляемой городом электроэнергии (без механического завода и железнодорожного узла), приводим ниже следующую таблицу. Она составлена бухгалтерией электростанции по архивным данным.
       Годы

    Мощность городской электростанции (киловатт)

    Отпуск энергии потребителям (киловатт/часов)

    Мощность арендованная (киловатт)

    Отпуск энергии потребителям (киловатт/часов)

       1913

    110

    40.000

    -

    -

       1940

    110

    200.000

    40

    (круглосуточно)

    300.000 (исключительно для промышленности)

       1943

    30

    156.000

    (круглосуточно)

    -

       1946

    30

    87.400

    100

    170.000

       1947

    200

    355.700

    4

    33.000

       1950

    450

    469.000

    100

    651.000

       1952

    450

    590.680

    200

    750.242

      
       К этой таблице необходимы следующие пояснения:
       1) В 1940 году городская электростанция арендовала электроэнергию у электростанции железнодорожного узла, в 1946 году - у механического завода, также и в 1947 году; в 1950 и в 1952 годах городская электростанция арендовала электроэнергию у электростанции железнодорожного узла.
       2) Арендованная электроэнергия использовалась почти целиком на промышленные нужды круглосуточно.
       3) Кроме всего и помимо городской электростанции, механический завод в 1952 году отпускал индивидуальным потребителям и промышленным предприятиям города электроэнергию мощностью в 80 кв. В течение 1952 года по этой линии город получил около 600.000 квт/часов электроэнергии.
       Потребление электроэнергии населением города и промышленностью возросло во много раз по сравнению с 1913 годом и с довоенным 1940 годом, о чём говорит следующая таблица:
      

    Годы

    Количество энергии в киловатт/часах, потреблённой гражданами и промышленными предприятиями

    Примечание

       1913

    40.000

       Во всех случаях даны суммарные цифры расходования электроэнергии, даваемой городской станцией и другими - на правах аренды.
       1940

    500.000

      
       1950

    1.120.000

      
       1952

    1.940.000

      
      
       Если принять во внимание, что на ряде промышленных предприятий есть свои маленькие электростанции, дающие в целом около 250.000 квт/ч энергии в год, то окажется, что в 1952 году город (без механического завода и железнодорожного узла, потребляющих электроэнергии в 3 раза больше города) довёл потребление электроэнергии до 2.190.922 квт/ч и превзошёл уровень потребления электроэнергии в 1913 году в 54,8 раза, а уровень потребления электроэнергии в 1940 году - в 4,38 раза.
       И всё же потребности населения города в 1952 году в электроэнергии городская электростанция оказалась не в состоянии удовлетворить. Объясняется такое положение отставанием роста мощности электростанции от роста потребностей населения, а также и тем, что львиную долю электрической энергии, вырабатываемой городской электростанцией, потребляет всё развивающаяся городская промышленность.
       Взять, к примеру, производство артели "Кожевник". В 1940 году здесь не имелось ни одного электрического мотора и ни одного электрического прибора, кроме лампочек. Все работы производились артелью "Кожевенник" вручную. В 1952 году здесь все процессы электрифицировали: валенки валяют с помощью электричества, подметки подбивают - с помощью электричества, галоши заливают - при помощи электричества и т.д. Чуть прекратилась подача электроэнергии, из "Кожевника" звонят на электростанцию: "Почему нет электроэнергии, производство останавливается!"
       На птицекомбинате годами все работы выполнялись вручную, а теперь здесь даже кур и гусей работницы не желают щипать вручную. И это понятно. Вручную щипать долго и неудобно, заболевают пальцы. А при помощи электричества ощипать птицу не представляет никакой трудности: подставил гуся или курицу к специально приспособленной "щипальной решётке", включил мотор, и птицу наголо ощиплет "ветер". Всасываемый аппаратом воздух настолько стремительно омывает птицу, что до единого перышка вырывает с корнями из куриной, утиной или гусиной кожи. Даже и не присмотришься, как быстро выполняет электричество работу, которая причиняла раньше столько хлопот работнице.
       На кондитерской фабрике в 1940 году электрическую энергию употребляли лишь в пряничном производстве и удовлетворялись тем количеством энергии, которое вырабатывали на самой фабрике при помощи 25-сильного локомобиля. В 1952 году здесь установили электромотор в 125 кв., но всё равно электроэнергии мало: процессы производства на кондитерской фабрике электрифицированы.
       А сколько бетономешалок, пилорам и других строительных и промышленных агрегатов нуждаются и потребляют электрическую энергию, без которой их работа становится невозможной!
       В 1913 году больница обходилась керосиновыми лампами, а в 1952 году она потребляет электроэнергии столько, что генератор мощностью в 12 киловатт не в состоянии удовлетворить нужды больницы в электрической энергии. Рентгенокабинет и вообще больница потребляют более 3000 киловатт-часов электрической энергии в месяц. И этого недостаточно.
       В пятой пятилетке развития СССР на 1951-1955 годы, чтобы удовлетворить растущие потребности населения и промышленности Старого Оскола, необходимо оказалось раза в 4-5 увеличить мощность обслуживающих город электростанций, разов в 6-7 увеличить производство электрической энергии. Ведь перспектива развития города и промышленности в его районе весьма внушительна.
       Исходя из перспективы индивидуального развития города и района, местные партийные и советские организации давно уже поставили вопрос о расширении границ городской черты за счёт присоединения слободских земель в количестве 2500 гектаров к городской территории. Закономерность такой постановки вопроса вытекает из прошлого и настоящего положения города Старого Оскола, не говоря уже о его будущем.
       До Октябрьской революции городская территория равнялась 216 гектарам. В последующие годы 88 гектаров земель городской черты были отчуждены и переданы слободам. Был, в том числе, передан слободам городской луг у слияния рек Оскола и Оскольца. К 1947 году городская территория сузилась до 128 гектаров, город остро ощутил недостаток территории для размещения промышленности. Ведь один только механический завод, восстановленный и выросший из руин Отечественной войны, занял целый квартал. На фотоснимке дан общий вид завода.
      
       Фото 132.
       Он ещё далеко не развернулся на полную мощность, а уже пришлось горожанам лишиться значительной части Октябрьской улицы, всего довоенного стадиона, территории под бывшей школой имени Ушинского и других территорий, чтобы дать заводу некоторый минимальный простор для развития.
       Но ведь не один механический завод должен расширяться и занимать новые территории, снося дома и дворы. Развиваться будут многие предприятия из числа существующих, а также возникнут новые фабрики и заводы. В частности, необходимым оказывается строительство металлургического завода в связи с развитием железорудного комбината КМА, строительство завода горного оборудования и станкостроительного завода на базе руды КМА и Донбасского угля. Но всё требует расширения городской территории, затрудняется отсутствием свободных земель в городской черте.
       За включение слободской территории в состав городской голосуют и такие факты, что, во-первых, прилегающие к городу слободы имеют промышленный характер. Ведь в слободах 11 промышленных предприятий, в числе которых крупозавод, несколько маслозаводов, крупный кирпичный завод и другие предприятия. На территории слободы Ламской расположен крупный железнодорожный узел с паровозным депо, вагоноремонтным пунктом, кондукторским резервом, мощной электростанцией и более чем тремя тысячами железнодорожных рабочих и служащих (в настоящее время положительно решён вопрос о присоединении к городу всей территории пушкарского сельсовета).
       Обратите внимание на широко раскинувшийся кирпичный завод, восстановленный после Отечественной войны.
      
       Фото 133.
       На заводе кипит работа. Городским стройкам нужен кирпич. На фотоснимке показан один из моментов работы на кирпичном заводе - выгрузка кирпича из печи.
      
      
       Фото 134.
       А на втором фотоснимке показан один из уголков карьера кирпичного завода.
      
       Фото 135.
       Вскоре невдалеке от завода будет построена школа рабочей молодёжи на 400 мест в одну смену. Строить эту школу, как сообщили в Райсовете, будет механический завод. На окраине города, в районе "Горняшки", школа эта будет строиться потому, что в городе уже не имеется свободных для застройки земель.
       При восстановленном кирпичном заводе работает заводской детский сад в специально оборудованном для этого помещении. На фотоснимке показана группа детей рабочих кирпичного завода на прогулке со своими воспитателями.
      
       Фото 136.
       Кирпичный завод будет расширяться, так как он не в состоянии удовлетворить при теперешней его мощности возросших потребностей города в кирпиче. Скоро наступит пора, что заводская территория из слободской превратится в городскую.
       Кроме того, что в слободах имеется много промышленных предприятий, характер деятельности слободского населения имеет ярко выраженные городские черты: более 90% слободского населения постоянно или временно занято работой и службой в промышленности, в учреждениях, на транспорте. Даже в тех слободских хозяйствах, которые объединились в сельскохозяйственные артели, часть членов семьи работает в колхозе, а часть - в промышленности или на службе в государственных учреждениях.
       При таком положении присоединение слобод к городу и включение их населения в число городского населения будет представлять собою разумный и вполне естественный шаг вперёд по пути развития социалистического города, будущего центра индустриального края. Если город при капитализме давал деревне то, что её развращало политически, нравственно, физически, то советский город даёт деревне прямо обратное (Ленин, соч., т. 33, изд. 4, стр. 426).
       Да и старооскольцы вполне заслужили, чтобы их усилия по расширению города и промышленности края пользовались большим вниманием высших планируемых органов страны. Проиллюстрируем хотя бы некоторыми примерами из жизни коллектива крупнейшего предприятия нашего района - Механического завода ту жизнедеятельность, которая свойственна старооскольцам - гражданам Великого Советского Союза.
       Ведь еще в 1945 году механический завод, восстановленный после изгнания немецких оккупантов из города, играл роль небольшого вспомогательного предприятия в системе главного управления Министерства чёрной металлургии СССР. Здесь делали запасные части и различные инструменты, выпускали техническую дробь. Но первая послевоенная пятилетка поставила перед заводом такие задачи, которые коренным образом изменили судьбу этого предприятия: надо было увеличить выпуск продукции в 3,3 раза почти на неизмененных производственных площадях. Да ведь и продукцию предстояло выпускать сложную, заново предстояло освоить производство многих машин и превратить завод в машиностроительный.
       Партийная организация завода мобилизовала рабочих и служащих, подняла их на выполнение грандиозных заданий советской пятилетки. Были открыты и приведены в действие дремавшие ранее производственные резервы, зажжён в сердцах рабочих огонь творчества и социалистического соревнования. Коммунисты заняли ведущее положение. Одним из первых среди новаторов производства был коммунист Ефим Матвеевич Тильбуков. Он создал вокруг себя актив стахановцев из рабочих и инженерно-технического персонала, ввёл много приспособлений, повысивших производительность труда, сконструировал пресс для высадки шланг, а заводской коллектив построил этот пресс своими силами. Следуя примеру товарища Тильбукова и перенимая опыт передовых стахановцев-рационализаторов столицы, заводской коллектив сумел поднять свою трудовую производительность в 7,5 раз.
       В газете "Курская правда" за 23 мая 1951 года был опубликован отчёт с одного из открытых партийных собраний Старооскольского механического завода. К этому отчету приложена характерная диаграмма роста выпуска продукции на Старооскольском механическом заводе в годы послевоенной пятилетки. Фоторепродукцию этой диаграммы помещаем ниже и поясняем, что верхняя кривая диаграммы показывает фактический выпуск продукции, нижняя - плановое задание, а объём продукции 1946 года условно принят за 100%.
      
       Фото 137.
       Если эта диаграмма является весьма показательной и интересной, то не меньше ярка и вторая диаграмма "Роста выработки на одного рабочего Старооскольского механического завода за первую послевоенную пятилетку" (в процентах к выработке на одного рабочего в 1945 году). Эта диаграмма красовалась на фасаде вновь отстроенного двухэтажного здания заводоуправления на углу Октябрьской и Интернациональной улиц. Здание построено в 1-й послевоенной пятилетке. Фотоснимок его помещаем ниже.
      
       Фото 138.
       Потом диаграмма выработки на одного рабочего механического завода за годы с 1945 по 1950 год возвышалась над головами радостных демонстрантов-старооскольцев, праздновавших успешное выполнение и перевыполнение плана послевоенной пятилетки. Наконец, она была воспроизведена в брошюре И. Пруцких "Все резервы производства - в действие!" (Курск, 1951 г., стр. 12).
      
       Фото 139.
       Весь этот успех был достигнут благодаря партийной работе среди заводской массы рабочих. Уже к 7 ноября 1948 года 25 рабочих Старооскольского механического завода завершили выполнение своих пятилетних планов. Токарь Алексей Семендяев сумел к этому времени выполнить программу девяти лет и четырех месяцев, а слесарь Сергей Тильбуков завершил выполнение программы за шесть лет и пять месяцев.
       Заводской коллектив к этому сроку ввёл в строй мощный энергопоезд, новый деревообделочный цех, установил в кузнечном цехе пресс для высадки буровых штанг, сконструированный группой стахановцев во главе с Ефимом Матвеевичем Тильбуковым и построенный силами самого заводского коллектива.
       Повышение производительности труда на механическом заводе происходило за счёт роста политической зрелости рабочих и их сознательного отношения к труду, за счёт роста искусства всего коллектива и возрастающей механизации трудоёмких процессов производства. Укажем на некоторые конкретные примеры роста производительности труда рабочих механического завода: в первой декаде января 1949 года завод выпустил 3 котла "Стрела" вместо запланированных двух котлов, дал стране 470 буровых штанг вместо 300 по плану, отлил 70 тонн буровой дроби вместо 50 тонн по плану, сделал насосную лебёдку на 20 дней раньше срока.
       К концу февраля 1950 года завод перевыполнил план первой послевоенной пятилетки. 125 стахановцев завода сумели к этому времени выполнить более 6 годовых норм каждый, а 6 стахановцев, в том числе токарь Алексей Семендяев, уже 5 января 1950 года рапортовали стране и Великому Сталину о выполнении ими двух пятилетних планов. Прославленный слесарь-лекальщик Сергей Тильбуков не только к началу января 1950 года выполнил норму двух пятилетних планов, но и в феврале 1950 года порадовал заводской коллектив и всех земляков-старооскольцев новыми успехами: завершил выполнение ещё одной годовой нормы в счёт третьей пятилетки. Он настолько перегнал своим трудом время, что уже в феврале 1950 года вступил в год 1957-й.
       К чему привёл весь этот трудовой подвиг рабочих механического завода? Он привёл, во-первых, к тому, что по валовой продукции механический завод превзошёл довоенный уровень в семь раз и дал при этом в 1950 году государству чистой прибыли 5 миллионов рублей (в предвоенный год валовая продукция механического завода оценивалась в 1.379.000 рублей, а в 1946 году его продукция оценивалась в 2.664.000 рублей). Во-вторых, завод из механического подсобного предприятия превратился в крупный машиностроительный завод: он уже не ограничивался изготовлением запасных частей к сельскохозяйственным машинам и станкам, не ограничивался выпуском технической дроби и различных инструментов, а начал изготовлять центробежные вентиляторы, двухплунжерные насосы, рессорные молоты, валковые мельницы, глиномешалки, поворотные аэраторы, реконструированные отопительные котлы, высококачественную буровую дробь различного диаметра, металлический песок и многое другое. Администрация завода благодарна отношением рабочих к производству, строит для рабочих всё новые и новые дома. Вот фотоснимок одного из них.
      
       Фото 140.
       Этот 18-квартирный дом заложен механическим заводом в честь выполнения первого послевоенного пятилетнего плана на улице Урицкого. Сфотографировано здание летом 1952 года, когда ещё не была завершена штукатурная работа, у здания высились леса. К 35-й годовщине Октября дом сдан в эксплуатацию.
       Нуждаясь в увеличении электрического хозяйства для обслуживания производства и потребностей рабочих, механический завод приобрёл два вагона-дизеля мощностью по 600 киловатт каждый. Оба дизеля установлены сейчас во дворе завода. Много труда и изобретательности вложили рабочие завода в организацию доставки дизель вагонов от линии железной дороги Ржава-Старый Оскол до заводского двора. Ведь надо было поднять вагоны на крутую Гуменскую гору, развернуть на неширокой Комсомольской улице, не мешая движению автомобильного транспорта, и водрузить их на рельсовую подставку в заводском дворе. Пришлось для этого пользоваться переносными звеньями железнодорожного пути, лебёдкой и системой тормозов, а потом - разобрать часть заводской ограды и вкатить вагоны во двор по косо проложенным рельсам. На нижеследующем фотоснимке запечатлён один из моментов подъёма дизель вагона на Гуменскую гору в июне 1952 года.
      
       Фото 141.
       В это же время на другом конце города, от базара на Красноармейской площади и к водокачке на улице 17 Героев, кипела работа другого характера: мехзаводские слесаря и землекопы, монтажники и водопроводчики Горкоммунхоза прокладывали новую линию водопровода. На фотоснимке мы видим глубокую траншею, на дне которой лежит водопроводная магистральная труба.
      
       Фото 142.
       По этой трубе прекрасная девонская вода будет подана мощными насосами в резервуар водонапорной башни на Красноармейской площади, откуда пойдёт в колонки и к водопроводным кранам в квартиры жителей города, в резервуары фабрик, заводов и других предприятий города.
       Об истории Старооскольского водопровода мы кратко писали выше, но считаем полезным и здесь сказать несколько слов о проблеме водоснабжения города Старого Оскола. Точнее, приведём выдержку из статьи инженера ГОРКО товарища Р.А. Шутина "Город Старый Оскол", опубликованный на страницах 37-42 "Литературно-краеведческого журнала" Старооскольской средней школы рабочей молодежи в  3 за 1952 год. В этой статье, излагая план генеральной перестройки города Старого Оскола, товарищ Шутин писал: "В районе города Старого Оскола известны 4 водоносных горизонта: первый сверху - грунтовые воды. Залегают они на глубине 3-4 метров. Мощность водоносного слоя достигает 10-15 метров.
       Второй горизонт - верхнемеловые отложения. Здесь вода выходит в виде источников на поверхность. На территории самого города этот горизонт был пройден скважинами. Жесткость воды в нём повышенная, технически определяется в 25-35%.
       Третий горизонт имеет выход на поверхность также в виде ключей и источников (Севонские и Туранские слои), вскрытых реками и оврагами. Дебет этих ключей небольшой.
       Четвертый горизонт обнаружен бурением на глубине около 160 метров в девонских породах. Горизонт этот напорный. Он эксплуатируется в качестве источника водоснабжения для городского водопровода.
       Характерной особенностью территории города в границах планировки является её геоморфологическое строение, выраженное речными долинами и резко возвышающимися над ними холмами коренных пород.
       Во время весенних паводков часть территории города, пойменные террасы рек Оскола и Оскольца, затапливается.
       Планировочная организация города предусматривает не только восстановление и реконструкцию существующей территории города, но и расширение её с учётом роста населения, и увеличения его до 35-50 тысяч человек, а также с учётом роста промышленности города. Территориальное развитие города предусматривается за счёт присоединения окружающих слобод к городу...
       Основной архитектурной композицией города является его давно сложившаяся часть, расположенная на высокой горе, окружённой реками Оскол и Осколец. Расположение общественно-политического и административного центра города сохраняется на существующем месте.
       Центральная магистраль города запланирована от центральной площади в Курском направлении на самой высокой части горы. По проекту, сохраняют своё значение магистрали, идущие от центра в белгородском и воронежском направлениях. Таким образом, основой архитектурной композиции городского плана является центральное ядро города с главной площадью на холме.
       Застройку города в основном направлении мыслится осуществить двухэтажными домами, а окружающие слободы - одноэтажными. Основной реконструкции подлежит центральная площадь, высокое положение которой отрывает её сейчас от остального города. Основными зданиями площади будут городской театр и здание Исполкома Совета депутатов трудящихся.
       У реки, под обрывом, намечен сад с водной станцией. Центральный городской парк проектируется разбить на месте современного кладбища. Он должен соединиться с загородным лесным массивом. Здесь же будет располагаться городской стадион.
       Большой реконструкции подлежит магистраль, ведущая к вокзалу. Будет реконструирован и весь привокзальный район. Вокзальная магистраль подлежит застройке двухэтажными домами и значительному расширению.
       Возникает в связи с этим серьёзная проблема водоснабжения города. Как известно, источником водоснабжения города Старого Оскола является артезианская скважина мощностью в 37 кубометров воды в час или 888 кубометров воды в сутки. При возрастании населения до 36 тысяч человек и при расходовании на душу населения 60 литров воды в сутки суточная потребность воды возрастёт до 2160 кубических метров. Кроме того, предприятия будут потреблять не менее 800 кубических метров воды в сутки. Общая суточная потребность воды возрастёт до 3000 кубометров. Это значит, что современная мощность городского водопровода сможет удовлетворить лишь около 29,6% потребности реконструированного города. Вывод из этого факта напрашивается сам собою: необходимо без промедления приступить не только к прочистке засорившихся водопроводных магистралей, но и к учетверённому увеличению мощности городского водопровода путём бурения новых скважин, чтобы обеспечить успешное выполнение плана генеральной реконструкции города Старого Оскола.
       Эти задачи по плечу старооскольцам, что было видно из приведённых выше примеров героического труда работников механического завода, а также может быть картинно проиллюстрировано массами примеров героики труда рабочих любого старооскольского предприятия или транспорта. Токарь механического цеха Старооскольского железнодорожного узла Иван Иванович Будукин свой первый послевоенный пятилетний план выполнил к первому мая 1948 года, а к началу 1950 года выполнил ещё один пятилетний план. Вместе с ним к концу февраля 1950 года выполнили пятилетние планы и начали работать в счёт последующих пятилеток 60 транспортников. А победитель в социалистическом соревновании железнодорожников электросварщик товарищ М. Тисленко к февралю 1950 года выполнил два с половиной пятилетних плана.
       Если средний старооскольский рабочий уже в 1940 году достиг в 8 раз большей производительности труда, нежели старооскольский рабочий периода 1900-1902 годов, то массовый стахановец-староосколец к концу первой послевоенной пятилетки, то есть к 1950 году, превзошёл своей трудовой производительностью в 24 раза производительность труда дореволюционного рабочего.
       В 1952 году более 4000 рабочих старооскольских предприятий влились в славную армию стахановцев.
       Приятно войти, например, в светлый и уютный клуб механического завода и посмотреть целую плеяду художественно оформленных портретов стахановцев производства с яркими и выразительными характеристиками под портретами:
       1) Андрющенко Д.Г. награждён двумя орденами "Красной звезды" и пятью медалями за героизм и отвагу в Великой Отечественной войне. Ему присвоено теперь за трудовые подвиги на механическом заводе звание "лучший электросварщик". Средняя производительность его труда - 277% нормы.
       2) Диденко А. - награждён орденом "Красной звезды". Ему присвоено звание "Лучший завальщик". Средняя производительность труда - 193%.
       3) Сорокин К.П. - присвоено звание "Лучший завальщик". Средняя производительность труда - 190%.
       4) Пильников А.С. - ему присвоено звание "Лучший токарь". Средняя производительность труда - 276%.
       5) Негров А.Н. - ему присвоено звание "Лучший подсобный рабочий". Производительность его труда - 177%.
       6) Попов И.Ф. - ему присвоено звание "Лучший токарь". Средняя производительность его труда - 240%.
       7) Акинин Д.Г. - ему присвоено звание "Лучший машинист дизелей". Он не знает аварий и простоев своей машины.
       8) Тарасов И. - ему присвоено звание "Лучший слесарь". Средняя производительность его труда - 180%.
       9) Мишуров Я.Е. - ему присвоено звание "Лучший каменщик". Средняя производительность его труда - 200%.
       10) Пименов В.Д. - ему присвоено звание "Лучший токарь". Средняя производительность его труда - 362%.
       Это значит, что коммунизм из вековой мечты человечества становится живой реальностью наших дней. Ведь "Производительность труда - это, в последнем счёте, самое важное, самое главное для победы нового общественного строя" (В.Ленин, соч. т. XXIV, изд. 3, стр. 342).
       Осуществлена "Главная задача наших дней", о которой В.И. Ленин говорил в одноимённой статье весной 1918 года: "Добиться во что бы то ни стало того, чтобы Русь перестала быть убогой и бессильной, чтобы она стала в полном смысле слова могучей и обильной... У нас есть материал и в природных богатствах, и в запасе человеческих сил, и в прекрасном размахе, который дала народному творчеству великая революция, - чтобы создать действительно могучую и обильную Русь" (В.Ленин, соч. т. XXVII, изд. 4, стр. 134-135).
       Теперь всему земному шару известно, что СССР стал действительно могучей и обильной страной. Частичка Советского Союза - старинный город Старый Оскол своей местной жизнью может иллюстрировать и конкретизировать это общее положение, эту общую картину великих преобразований в нашей стране.
       На пустовавшей веками земле старооскольцы, при помощи государства, отстроили целые новые кварталы и улицы за годы первой послевоенной пятилетки. Вот перед нами снимок одного из участков новостроек на Пролетарской улице.
      
       Фото 143.
       В благоустроенных светлых домиках живут советские труженики. Сверкает радостью обновленная улица 17-ти Героев, которую до революции называли презрительным именем "Гусёвка" за её загаженость гусиным помётом. Теперь здесь зеленеет трава, цветут сады, работает водокачка. Перспективу улицы замыкает пятиэтажное здание восстановленного завода.
      
       Фото 144.
       Создана после Великой Отечественной войны новая улица Покатная. Вот её вид от пожарной каланчи.
      
       Фото 145.
       В июле 1952 года, когда был сделан фотоснимок, над этой улицей стоял запах свежей краски, стружек, а из некоторых домов слышались стуки топора и визжание пил: народ достраивал свои жилища.
       Со времён ещё первой мировой войны пустовал угол на перекрещении современной улицы 9-го января с Красноармейской площадью. Здесь торчала заплесневелая низкая стенка заложенного в 1913 году фундамента здания, зиял глубокий котлован, который постепенно заполнялся мусором и пылью. В годы послевоенной пятилетки старооскольцы возвели на этом месте красивое двухэтажное здание с жилыми квартирами и просторным магазином "Динамо" в нижнем этаже.
      
       Фото 146.
       В этом магазине можно купить различные спортивные и культурные товары. В городе много и других магазинов, всегда полных народа. О росте культурных запросов советских граждан, живущих в Старом Осколе и районе, можно судить по некоторым данным, опубликованным заведующей райкульпросветотделом тов. С. Трофимовой в статье "Растёт культура". Вот эти данные: "Многие рабочие города имеют свои радиоприемники, на территории города Старого Оскола установлено 1.640 радиоточек. В районе в настоящее время имеется действующих семь радиоузлов, из которых три находятся на территории Незнамовского, Котовского и Сорокинского сельских советов. Жители этих сёл в послевоенный период построили и частично восстановили разрушенные немецкими оккупантами электростанции, и теперь электрический свет снова засиял в домах колхозников. Жители деревни имеют сейчас возможность регулярно смотреть кинофильмы, которые демонстрируют девять кинопередвижек. Кроме того, Долго-Полянский колхоз имени Мичурина имеет у себя стационарную киноустановку.
       Всё больше растёт у населения спрос на культурные товары. Магазинами горторга только одних музыкальных инструментов за 1952 год реализовано на сумму более 80 тысяч рублей, в том числе продано шесть пианино, много струнных инструментов. Жители города за 1952 год приобрели 750 велосипедов, 30 мотоциклов и 300 радиоприемников.
       Радиотоваров продано за 1952 год на 99.310 рублей, часов - на 14 тысяч рублей (Старооскольская газета "Путь октября" за 31 декабря 1952 г., С. Трофимова, Растёт культура).
       Куда бы ни заглянул глаз посетителя Старого Оскола, везде он может найти героическое в простых будничных делах старооскольцев. Вот перед нами обыкновенное двухэтажное здание, восстановленное в послевоенный период.
      
       Фото 147.
       Это старооскольская фельдшерская школа, из которой ежегодно выпускаются молодые медицинские работники. В 1951/52 учебном году в школе занимались 293 учащихся.
       Газета "Комсомольская правда" 30 июля 1952 года опубликовала "Письмо из тундры", в котором рассказано о воспитанниках Старооскольской фельдшерской школы Иване Базарове, работающем в Ямало-Ненецком национальном округе, Николае Архипове, Дмитрии Клеймёнове и других молодых специалистах, работающих в больницах тундры. "В районе Таховской губы,- рассказывается в письме,- Дмитрий Клеймёнов работает фельдшером в оленеводческом совхозе. Весной 1952 года ему сообщили, что на противоположном берегу реки находится тяжелобольной ненец. Вода была ледяная, река широкая. Подъехав на нартах к берегу, Дмитрий Клеймёнов разделся, привязал к голове одежду и аптечку, переплыл реку и оказал больному помощь. В совхозе узнали об этом, полюбили Дмитрия Клеймёнова и не желают отпускать его от себя".
       К таким героическим поступкам люди подготавливаются всем стилем, учебно-воспитательного процесса Старооскольской фельдшерской школы. Ведь броситься в ледяную воду и преодолеть ширь могучей реки может лишь человек сильный духом и телом, одухотворённый великим сознанием важности и необходимости этого поступка.
       Советские патриотические песни, исполняемые хором фельдшерской школы (руководитель тов. Савчук), сыграли большую роль в воспитании самоотверженности молодых медицинских специалистов, выпущенных школой и посланных в далёкую тундру служить народу. Хореографический кружок школы в 1951 году на областном смотре художественной самодеятельности поделил первое место с коллективом художественной самодеятельности Курского железнодорожного Дома культуры. На фотоснимке дан один из моментов выступления группы хореографического кружка Старооскольской фельдшерской школы на областном смотре.
      
       Фото 148.
       Возможно, голос бодрой песни своих товарищей по учёбе слышал товарищ Клеймёнов, борясь с холодными водами тундровой реки и спеша к больному. Не пропала даром и физическая закалка, полученная в школе. Систематически учащиеся фельдшерской школы, занимались физкультурой, выполняли различные номера на снарядах. На снимке дан один из моментов работы воспитанников школы на турнике во дворе школы.
      
       Фото 149.
       Учащиеся фельдшерской школы любят все виды спорта. На снимке дана картинка старта: бегуны школы Чувилин и Моисеев ждут сигнала. На областных соревнованиях по бегу они заняли вторые места.
      
       Фото 150.
       От мужских команд и одиночных победителей соревнований не отставали женские команды фельдшерской школы. На фотоснимке чемпион по бегу Труфанова у финиша.
      
       Фото 151.
       Высокие качества советских граждан воспитывались у слушателей фельдшерской школы путём вовлечения их в кипучую общественную жизнь. На следующем фотоснимке дан один из рабочих моментов заседания ученической комиссии содействия Государственному кредиту. Члены комиссии слушают доклад о ходе подписки на очередной государственный заём по школе и в подшефных селах.
      
       Фото 152.
       Заботится общественность города о своих маленьких гражданах. Механический завод выстроил после Великой Отечественной войны красивое двухэтажное здание для детского сада.
      
       Фото 153.
       В комнатах и зале этого уютного здания звучат радостные голоса детей рабочих, служащих, участников Великой Отечественной войны и стахановцев послевоенных пятилеток. Здесь воспитываются также сироты, потерявшие родителей, дети технических сотрудниц, людей научного труда и т.д.
       Неплохо живёт детвора и в городском саду  2. Вот группа детей работает в живом уголке детсада под руководством воспитательницы.
      
       Фото 154.
       На физплощадке детского сада  2 (Демократическая улица) дети занимаются играми, физкультвоспитанием, самодеятельностью.
      
       Фото 155.
       Наигравшись, дети приходят в столовую, где для них приготовлен вкусный обед. Дежурные из среды детей учатся подавать пищу на стол. Это очень интересно и нравится детям.
      
       Фото 156.
       В майские дни сотни городских пионеров и комсомольцев, а также пионеры и комсомольцы слобод и ближайших сёл собираются в городском парке пионеров на традиционное гуляние. Отсюда с оркестром, барабанами и знамёнами направляются они на древние Казацкие бугры, где предки наши бились с врагами Руси, и празднуют там у пионерского костра.
      
       Фото 157.
       В последний год Первой послевоенной пятилетки, радуясь успехам страны, старооскольцы пришли к избирательным урнам отдать голоса за кандидатов сталинского блока коммунистов и беспартийных в депутаты Верховного Совета СССР. На фотоснимке дан момент, когда одни из первых избирателей, придя на 2-й избирательный участок в Доме пионеров, получают у дежурных членов избирательной комиссии бюллетени для тайного голосования.
      
       Фото 158.
       Взяв бюллетень и рассмотрев его в отдельной кабине, избиратели приняли своё решение и подходят к избирательной урне, свободно и тайно отдают голоса за своих избранников, опускают бюллетени в урну.
      
       Фото 159.
       Осуществляя партийную заботу о человеке, избирательная комиссия через актив проверяет, не нуждается ли кто из избирателей в передвижных средствах, не заболел ли кто. К дежурному члену комиссии подходят политагитаторы и докладывают о всех выявленных ими нуждах избирателей по тому или другому избирательному округу.
       На фотоснимке запечатлен момент, когда прибывший на избирательный участок политагитатор докладывает о заболевшем избирателе, к которому необходимо доставить специальную избирательную урну на дом.
      
       Фото 160.
       В Старом Осколе после Великой Отечественной войны открыта городская средняя школа рабочей молодёжи, коллектив учеников и учителей которой насчитывает более пятисот человек.
      
       Фото 161.
       За учёбой проводят свои часы после заводской работы юноши и совсем зрелые люди, которые по разным причинам не имели возможности окончить среднюю школу всеобуча.
       В школе издается рукописный журнал. В свободное от учёбы и работы время ученики собираются группами и читают стихи, рассказы, очерки о своей школе и товарищах, о родном крае. Запечатлённая на фотоснимке группа учеников школы рабочей молодёжи с интересом читает и обсуждает третий номер школьного журнала.
      
       Фото 162.
       Учащихся интересует всё в издаваемом школой журнале ещё и потому, что сделан этот журнал их собственными руками.
       Вот, например, титульный лист журнала. Его написали досужие ученические руки.
      
       Фото 163.
       И школьная доска почёта, помещённая в журнале, сделана ученическими руками. Её с интересом рассматривают ученики.
      
       Фото 164.
       В журнале публикуются рисунки учеников, в том числе и на исторические темы, на воспитательные и т.д.
      
       Фото 165.
       Эту картину написал ученик школы рабочей молодёжи, поступивший в 1952 году в Харьковский инженерно-строительный институт, товарищ В. Федотов. Публикует в журнале репродукции своих картин учитель И.А. Толмачёв.
      
       Фото 166.
       Это репродукция с картины И.А. Толмачёва "На совете пионерского отряда". А это набросок картины И.А. Толмачёва об ученике, вызванном на совет отряда.
      
       Фото 167.
       "Провинившийся".
       Часто члены литературно-краеведческого кружка школы рабочей молодёжи и учителя собираются для обсуждения опубликованного в журнале материала и намечают пути улучшения качества журнала. На следующем фотоснимке запечатлено одно из таких собраний 30 апреля 1952 года.
      
       Фото 168.
       Обсуждение журнала  3 происходило в помещении парткабинета Райкома Коммунистической партии.
       Литературно-краеведческий журнал Старооскольской средней школы рабочей молодёжи обратил на себя внимание Академии Педагогических Наук РСФСР, а также областной газеты "Курская правда", которая в номере от 30 мая 1952 года посвятила этому журналу статью.
       "Характеристикой журнала,- говорится в этой статье,- может служить письмо, полученное из Москвы. Его авторы - профессор Яковлев и кандидат педагогических наук Родин пишут, что сектор внеклассной и внешкольной работы с группой краеведения научно-исследовательского института методов обучения Академии педагогических наук РСФСР с чувством большого удовлетворения ознакомился со вторым номером вашего "Литературно-краеведческого и педагогического журнала". Это одна из лучших форм внеклассной работы, представляющая возможность каждому участнику коллектива ярко проявить свои стремления и способности и в исследовательской области, и в области творчества.
       Третий номер журнала вышел в конце апреля 1952 года. По оформлению, содержанию и тематике опубликованных в нём материалов он значительно превосходит предыдущие. Журнал открывается "Исторической справкой о пребывании Иосифа Виссарионовича Сталина в Старом Осколе 5 декабря 1919 года".
       В номере помещены и другие материалы. Публикуя материалы о прошлом родного края и его замечательном настоящем, печатая художественные произведения начинающих авторов и материалы по устному народному творчеству, редколлегия журнала делает большое, полезное дело" ("Курская правда" 30 мая 1952 г.).
       Первомайским утром 1952 г. учащиеся и учителя школы рабочей молодёжи, совместно с учащимися и учителями школы всеобуча и трудящимися старооскольцами вышли на первомайскую демонстрацию.
      
       Фото 169.
       Колонна демонстрантов проходит от Верхней площади к Нижней мимо здания районного комитета Коммунистической партии, расположенного на Интернациональной (бывшей Курской улице).
       Вскоре были сданы учениками десятых классов школы рабочей молодёжи экзамены на аттестат зрелости. Прощаясь со школой и уезжая в Университеты и институты страны, ученики коллективно фотографировались и оставляли школе на память свои групповые фотоснимки. Вот один из таких снимков.
      
       Фото 170.
       Группы семиклассников так же, как и десятиклассники оставляли школе свои групповые фотоснимки.
      
       Фото 171.
       На этом снимке - ученики, окончившие семь классов Старооскольской средней школы рабочей молодёжи в 1952 году. Они сфотографировались вместе со своими учителями.
       С 1944 года по 1952 год включительно десятые классы Старооскольской средней школы рабочей молодёжи окончили 368 человек, а из 7-х классов выпущено 219 человек. В 1953 году ещё оканчивают десятый класс школы рабочей молодёжи 86 учащихся, а седьмой класс - 52 учащихся. Таким образом, благодаря сталинской заботы об образовании рабочей молодёжи, с 1944 по 1953 год Старооскольская средняя школа рабочей молодёжи дала семилетнее и среднее образование 725 юношам и девушкам, а также людям зрелого возраста. Почти все они учатся или уже закончили высшую школу или техникумы страны. Многие работают инженерами и агрономами, учителями и техниками, врачами и журналистами.
       В конце первой послевоенной пятилетки был заложен в Старом Осколе спортивный павильон. Ещё в 1951 году и даже весной 1952 года выросшее против кинотеатра "Октябрь" двухэтажное здание было скрыто от взора старооскольцев досчатым забором и строительными лесами.
      
       Фото 172.
       Но к 35-й годовщине Октября леса были сняты, забор устранён, и взору старооскольцев представилось красивое здание.
      
       Фото 173.
       Это здание было выстроено Геологоразведочным техникумом и оценивается в один миллион 200 тысяч рублей. В здании имеется врачебный кабинет, физкультурный кабинет, гимнастический зал, комната для шашистов и шахматистов. Для зрителей оборудован балкон. На приобретение спортивного инвентаря израсходовано более ста тысяч рублей.
       Строительство в городе Старом Осколе продолжается и будет всё более и более развиваться. Грохочут машины на площадке строящегося городского стадиона.
      
       Фото 174.
       Из города, гремя гусеницами, трактора доставляют машины на колхозное строительство.
      
       Фото 175.
       На этом снимке мы видим скрепер по пути из Старого Оскола в село Кунье, где колхозники возводят плотину.
       По городу Старому Осколу на строительные мероприятия в одном лишь 1953 году решением сессии Городского Совета депутатов трудящихся в декабре 1952 года ассигновано 1.637.500 рублей. К концу пятой пятилетки будет построено не менее 2000 квадратных метров новой жилой площади. На углу Интернациональной и Октябрьской улиц в 1953 году намечено завершить строительство большого общежития для студентов геологоразведочного техникума. Жилые дома для рабочих и служащих Консервного завода вырастут на улицах Октябрьской и Володарского. На Красноармейской площади будет построен учебный корпус геологоразведочного техникума, несколько жилых домов и городской стадион.
       Значительно расширяется механический завод, особенно его литейный цех. На улицах города - Интернациональной, Комсомольской, 9-е января прокладываются новые булыжные мостовые, предусмотрено по всему городу устроить канализацию, залить асфальтом тротуары.
       Закладываются новые здания для детских учреждений, не входящих в систему райздравотдела. Представление о росте этой сети детских учреждений в нашем районе с 1940 по 1952 год даёт нам диаграмма номер 13.
      
       Диаграмма  13
       В успехах хозяйственного и культурного строительства в городе и районе огромную роль сыграло социалистическое соревнование, которым охвачены сейчас трудящиеся. В могучем потоке этого великого движения, для которого "Только социализм, уничтожая классы и, следовательно, порабощение масс, впервые открывает дорогу... действительно в массовом масштабе" (В.И. Ленин, т. XXVII, изд. 4, стр. 134-135), рождаются Герои социалистического труда. Например, колхоз "Новый мир" вырастил в своих рядах Героя Социалистического труда Мартынову Пелагею Васильевну, которая вместе со своими товарищами по бригаде в 1947 году в три раза перевыполнила задание послевоенной пятилетки по повышению урожайности.
       Вдохновлённая великой наградой и поддержанная товарищами по работе, Пелагея Васильевна ещё более стала напрягать свои силы в борьбе за успехи колхозного производства. В марте 1948 года в колхозе "Новый мир" была открыта собственная гидроэлектростанция, засияли электрические огни, о которых давно мечтали живые и погибшие в боях за честь и независимость Родины колхозники "Нового мира".
       В настоящее время электрические огни сияют во многих колхозах района. К концу 1952 года имелось уже 5 действующих в районе колхозных электрических станций.
       Активный борец за электрификацию района и за высокие устойчивые урожаи, Мартынова П.В. систематически повышает свою производительность и помогает повышению производительности труда своих товарищей по работе. Вместе со своей бригадой она в 1948 году вырастила урожай озимой пшеницы по 28 центнеров с 86 гектаров и по 30 центнеров с 12 гектаров. Судить о значении такого факта можно будет особенно глубоко, если взять такую сравнительную цифру: в 1913 году на тех же площадях был выращен единоличниками крестьянами и местным помещиком урожай всего лишь в размере 42 пудов с десятины, то есть менее 7 центнеров с гектара. В 1952 году полеводческая бригада, которой руководила товарищ Мартынова П.В., снова добилась высокого урожая, хотя и были недостаточно хорошие условия погоды: озимой пшеницы собрано по 17 центнеров с площади в 192 гектара, проса собрано по 24 центнера с гектара, сахарной свеклы - по 250 центнеров с гектара.
       Товарищ Мартынова стала запевалой в закладке полезащитных лесных полос в районе, используя опыт Воронежской "Каменной степи", куда она ездила со специальной экскурсией передовиков сельского хозяйства познавать науку борьбы с засухой на полях научно-исследовательского института выдающегося русского ученого Василия Васильевича Докучаева, который превратил гиблые земли в высокоурожайные поля.
       К началу второй послевоенной пятилетки в Старооскольском районе имелось 21 крупное колхозное хозяйство вместо многих десятков бывших мелких колхозов. Это хозяйство обслуживается мощной техникой трёх МТС и одной лесозащитной станции: 340 тракторов в пятнадцатисильном исчислении, 78 комбайнов, 43 сложных молотилки и несколько сотен почвообрабатывающих, лесопосадочных, кормодобывающих и других машин работают в колхозном хозяйстве (просьба иметь в виду, что диаграмма  12 настоящей книги составлена весной 1952 года, а к концу 1952 года данные изменились в сторону роста и приведены здесь текстом Н.Б.). В колхозах к концу 1952 года имелось собственных 35 грузовых и 2 легковых автомашины. Механизация основных работ в колхозах района уже в конце 1952 года достигла 92 процента.
       Все колхозы района ведут своё хозяйство на научной основе. В районе работают 47 агрономов, 16 зоотехников, 9 ветеринарных врачей. Широко применяется в районе строительство гидросооружений.
      
       Фото 176.
       На снимке дана плотина колхозной ГЭС в деревне Бор-Анпиловке.
       Повсеместно проведены и проводятся землеустроительные работы.
      
       Фото 177.
       На этом снимке показан один из моментов землеустроительных работ на территории колхоза "Новый мир", в районе слободы Гумны.
       Колхоз "Новый мир" является крупным многоотраслевым хозяйством. В нём хорошо развито полеводство и животноводство. Правление и партийная организация колхоза постоянно заботятся о воспитании и образовании животноводческих кадров.
      
       Фото 178.
       На этом фотоснимке мы видим экзамен колхозных животноводов, окончивших курсы в 1951 году и отчитывающихся в полученных ими знаниях перед колхозной экзаменационной комиссией.
       В октябре 1952 года колхоз "Новый мир" принял участие в районной сельскохозяйственной выставке.
      
       Фото 179.
       У стенда колхоза посетители рассматривают плоды колхозного труда и изобилия.
       Ниже приводим фотоснимок общего вида выставочного стенда колхоза "Новый мир".
      
       Фото 180.
       В выставочном материале колхоз дал отчёт стране о своих достижениях. В колхозе полностью освоены правильные севообороты,- пишут т.т. С. Токмачёв, М. Черникова, В. Рудаков, Ф. Рощупкин.- Многолетних трав в настоящее время в колхозе посеяно 235 гектаров. Артель из года в год выполняет государственный план полезащитного лесоразведения. Для получения сеянцев древесных и кустарниковых пород имеется лесопитомник на участке в один гектар с 400 тысяч сеянцев берёзы, клёна, вяза и других пород. В 1953 году питомник расширяется в полтора раза.
       Благодаря партии и Советского правительства колхоз в короткий срок построил 3 оросительных системы с общей площадью орошения в 128 гектаров. Всё это создаёт дополнительные резервы повышения урожайности зерновых культур и позволит систематически снимать урожай зерновых не менее 150 пудов с гектара ("Путь октября" за 31 декабря 1952 года).
       В колхозе "Новый мир" имеется своя большая пасека, животноводческие фермы крупного рогатого скота, овец, свиней. Имеется своя электростанция, фруктовый сад в сорок гектаров, собственные четыре грузовых автомашины, большой клуб, мотоцикл, ветродвигатель. К специальностям животноводов, полеводов и т.д. прибавились новые колхозные специальности, которыми овладевают колхозники: шофёры и гидротехники, комбайнёры и электрики, трактористы и агрономы.
       Районная сельскохозяйственная выставка документально показала, что посевные площади ряда культур в нашем районе значительно возросли в сравнении с соответственными посевными площадями 1949 года. В частности, площади посева озимой пшеницы возросли на 675 процентов, сахарной свеклы - на 18 процентов, многолетних трав - на 175 процентов. Урожайность за этот же период возросла по зерновым на 170 процентов, по сахарной свекле - на 192 процента, подсолнух - 230 процентов, по картофелю - на 200 процентов.
       Очень значительные успехи животноводства были отражены на выставке. По отношению к поголовью скота в 1940 году, в районе имелось к осени 1952 года 218 процентов крупного рогатого скота (в том числе коров 136 процентов), свиней - 156 процентов, овец - 152 процента, птицы - 300 процентов, пчелосемей - 150 процентов.
       В 1952 году в колхозах Старооскольского района проведена большая работа по внутрихозяйственному землеустройству. Главный агроном тов. Измайлов подсчитал, что всего в колхозах введено - 44 кормовых, 27 овощных, 41 полевой и много других севооборотов. 1953 год будет годом массового освоения введённых севооборотов. В 1953 году укосная площадь трав по району будет равняться более 4000 гектарам, а к 1956 году площадь посева многолетних трав будет доведена до 16 тысяч гектаров. Полное освоение правильных севооборотов обеспечит высокие и устойчивые урожаи.
       Что же сделано в Старооскольском районе по осуществлению постановления Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б) от 20 октября 1948 года "О плане полезащитных лесонасаждений, внедрения травопольных севооборотов, строительства прудов и водоёмов для обеспечения высоких и устойчивых урожаев в степных и лесостепных районах Европейской части СССР"?
       Старооскольцев это постановление чрезвычайно взволновало. Ведь за прошедшие перед тем 113 лет засуха 38 раз была на старооскольских полях. Бороться с засухой или думать о травопольных севооборотах, лесных полосах и системах орошений дореволюционный старооскольский крестьянин, задушенный безземельем и нуждой, помещичье-кулацкой кабалой и царскими притеснениями, конечно, не мог. Он находил выход лишь в бегстве из своего края в далёкую Сибирь или бродил с сумой за плечами по окрестным губерниям, выпрашивая милостыню.
       Правда, уездное земство пыталось кое-что сделать в борьбе с засухой и оврагами, с песками и суховеями. Но ничего не вышло и не могло выйти из этих попыток при царском строе и при господстве в стране помещиков и капиталистов.
       В журнале 48-го заседания Старооскольского Уездного земского собрания от 11 октября 1912 года имеются любопытные данные о количестве песчаных неудобных земель по уездам Курской губернии:
      

     п/п

    Уезд

    Количество песчаных земель в десятинах

       1.
       Путивльский
       3022
       2.
       Белгородский
       2171
       3.
       Грайворонский
       1200
       4.
       Курский
       1200
       5.
       Старооскольский
       1127
       6.
       Новооскольский
       1078
       7.
       Рыльский
       250
       8.
       Суджанский
       250
       9.
       Обоянский
       229,6
       10.
       Фатежский
       200
       11.
       Щигровский
       200
       12.
       Дмитриевский
       нет сведений
       13.
       Льговский
       нет сведений
       14.
       Корочанский
       нет сведений (песков нет)
       15.
       Тимской
       песчаной площади нет.
      
       Итого неудобной площади земли
       10778, 6 десятин.
      
       Бросается в глаза, во-первых, неточность сведений (мы знаем, например, что пески имелись в Тимском уезде, но земство их не заметило). Удивляет также и то, что за 48 лет своего существования земства даже не смогли обследовать почву в своих уездах и к 1912 году не имели сведений об оврагах и песках по Дмитриевскому и Льговскому уездам.
       О какой же серьёзной борьбе с песками и оврагами можно было говорить или думать в ту пору.
       По тем же данным, из общего количества песчаных неудобных земель по Курской губернии имелось 12% летучих песков, 18% полузадернелых, 25% задернелых, 30% - облесен шелюгой и естественной зарослью, 12% - занято под хозяйственные постройки и надобности, 3% - под усадьбами, прогонами и дорогами.
       В Старооскольском уезде песчано-овражная партия начала свою работу в 1903 году, но лишь к 1 января 1912 года успела расписать пески по состоянию их поверхности. По данным этой партии, в Старооскольском уезде имелось:
      

    Пески по состоянию их поверхности

    Количество

    десятин

       Летучих песков

    54,5

       Полузадернелых

    303,2

       Задернелых

    256,2

       Заросших кустарниками

    48

       Под сельскохозяйственным пользованием

    158,7

       Под усадьбами, строениями, дорогами и прогонами

    28

       Облесенных шелюгою

    278,8

       Итого:

    1127,4

      
       Доклад об этих итогах работы песчано-овражной партии, руководимой М. Власовым, сделал на земском собрании представитель Лесного ведомства г. Сергунин. Но, заслушав доклад и посочувствовав докладчику, уездное земство не сумело найти необходимых кредитов на облесение песков и укрепление оврагов на территории Старооскольского уезда.
       Пески продолжали наступать на плодородные земли, превращая их в пустыню. Сыпучие пески годами продвигались по левому берегу реки Убли от района современного Мелавского винного завода до села Незнамово. Великий ущерб приносили пески сельскому хозяйству, засыпали поля и даже сёла (Терехово, Котово, Озерки, Незнамово и др.). В несколько раз, по сравнению с песками 1912 года, возросла площадь сыпучих песков. Но при Советской власти народ объявил пескам войну.
       Товарищ А. Полуэктов, директор Старооскольского лесхоза, в опубликованных им осенью 1952 года статьях писал, что ещё в 1931-1932 годах начато облесение сильно разбитых дюнных песчаных схолмлений. Частично они были зашелюгованы, частично засажены сосной. Но всё это не остановило тогда движения песков, и площадь их расширялась. Историческое постановление ЦК ВКП(б) и Совета Министров СССР о плане полезащитных лесонасаждений, принятое 20 октября 1948 года, положило начало грандиозной работе по преобразованию природы в нашей стране. За четыре года проделаны большие работы, в результате чего государственный план посева и посадки леса перевыполнен... Летом 1947 года лесоводы впервые приступили к подготовке почвы для посадки леса, а на первое мая 1952 года на территории одного только Тереховского сельсовета было посажено 256 гектаров леса. Сыпучие пески покрылись молодой порослью. Движение их остановлено".
       С 1948 по 1952 год включительно в Старооскольском районе построено 5 прудов, 9 оросительных систем, облесено оврагов и балок на площади 546 гектаров, заложено полезащитных лесных полос на площади 963 гектара. (данные райсельхозотдела, опубликованные в газете "Путь октября" за 7 ноября 1952 года). О перспективном плане создания полезащитных лесных насаждений по Старооскольскому району на 1948-1965 годы и о ходе фактического облесения песков смотрите диаграммы  2, 3, опубликованные в настоящей книге.
       Всего коллективом Старооскольского лесхоза за 1949-1952 годы облесено 4.600 гектаров (из выступления директора Лесхоза т. А. Полуэктова на XV районной партийной конференции в сентябре 1952 г., опубликованном в газете "Путь октября" за 12 сентября 1952 г.).
       По данным Старооскольской Лесозащитной станции, созданной в январе 1950 года, её коллектив к 13 июля 1952 года сумел на землях Старооскольских колхозов посадить 550 гектаров леса. Кроме того, в Горшеченском, Ясеновском, Ястребовском и Боброво-Дворском районах посажено за трёхлетний период 2100 гектаров. Общая длина созданной лесополосы равняется 1000 с лишним километров, а растёт в этой полосе 13 миллионов деревьев, верных защитников нашего края от суховеев (см. статью тов. С. Березнеговского, заместителя директора Старооскольской ЛЗС, в газете "Путь Октября" за 13 июля 1952 года).
       Сравните эти большие достижения, на которые была затрачена советскими людьми работа на протяжении всего трёх лет, с теми бесплодными потугами земских деятелей при царском режиме, о которых мы говорили на страницах данной книги. За 9 лет земские "борцы" с песками и засухой смогли лишь обследовать часть территории, засыпаемой песками, а приступить к посадке леса совсем не смогли и за 15 лет, пока грянула революция. Это одно из доказательств превосходства Советского строя перед строем старой царской России.
       По подсчётам старшего агролесомелиоратора райсельхозотдела товарища А. Токарева, в колхозах нашего района за период с 1948 по 1952 год посеяно и посажено лесозащитных полос на площади 1.020 гектар, (см. газету "Путь октября" от 19 октября 1952 г.).
       О росте полезащитных полос по годам, начиная с 1949 года, вы можете судить по диаграмме  14, приложенной к настоящей книге.
       Диаграмма  15 (к той же странице) дает представление о развитии лесопитомникового хозяйства Старооскольского Лесхоза.
       Диаграмма  16 дает представление о ходе облесения оврагов в Старооскольском районе с 1948 по 1952 год.
      
       Диаграмма 14
      
       Диаграмма 15
      
       Диаграмма 16
       К моменту выхода в свет постановления Партии и Правительства о преобразовании природы, в Старооскольском районе имелось 15.770 гектаров лесопокрытой площади, что далеко не удовлетворяло нужд народного хозяйства района и не обеспечивало нужного воздействия на режим выпадения осадков и снегозадержания. Кроме того, лесопокрытая площадь находилась не в определённом комплексе по отношению к полям, а сама по себе, почему и не могла оказывать серьёзного влияния на урожайность полей. Вот почему абсолютно необходимо творческое вмешательство человека и насаждение леса по плану. В районе был разработан и утверждён план лесонасаждения. Предусмотрено было с 1949 по 1965 год создать полезащитные лесные полосы на площади в 9.633 гектара (см. материалы пленума Старооскольского РК ВКПб, опубликованные в газете "Путь Октября" 16 января 1949 года).
       О ходе выполнения этого плана мы уже говорили на предшествующих страницах.
       По подсчётам старшего районного инженера-мелиоратора Лукьянова, агронома Ступицкого и других специалистов, полное осуществление плана создания полезащитной лесной полосы в Старооскольском районе не только защитит от суховеев всю наличную посевную площадь в количестве более 70.000 гектаров и обеспечит устойчивые урожаи, но ещё и создаст резервную мощность защиты от суховеев 15-20 тысяч гектаров. А это окажет благоприятное влияние на водный режим и на состояние полей ряда смежных районов Поосколья.
       Конечно, не исключено, а прямо таки предполагается и обратное полезное влияние полезащитных лесных полос соседних районов на старооскольские поля и на режим рек. Такова уж диалектика лесонасаждения и взаимодействия всех районов страны в великом наступлении на засуху.
       Старооскольцы хорошо усвоили слова великого И.В. Мичурина, что "мы не можем ждать милостей от природы; взять их у неё - наша задача". И в благородном порыве осуществить мичуринское учение на практике труженики колхозных полей нашего района проявляют производственные подвиги. Правительство высоко оценило эти трудовые подвиги осколян: 135 колхозников награждены Орденами и медалями, двум присвоено звание Героев Социалистического труда (Мартыновой Пелагее Васильевне и Прокудину Гавриилу Ивановичу).
       Среди награждённых есть представители всех колхозов района, в том числе и крупнейших колхозов, какими являются колхозы имени Мичурина и "Мировая революция".
       Об этих колхозах необходимо сказать. Колхоз имени Мичурина является крупнейшим колхозом в Старооскольском районе. Он объединил в своих границах восемь бывших неукрупнённых колхозов, имеет более 8000 гектаров одной лишь распашной земли, не считая лугов, садов, лесонасаждений. В колхозе под садами занято 134 гектара, под лесными полосами - 127 гектаров, под клевером, люцерной, эспарцетом занято 710 гектаров.
       Колхоз уже в 1951 году стал миллионером, получил доход от своего хозяйства в сумме 1 миллиона 210 тысяч рублей.
       О мощности колхоза можно судить даже по такому факту, что в 1952 году он поставил государству 86000 пудов зерна.
       Конечно, ведущей отраслью в колхозе имени Мичурина является полеводство, и колхозники добились уже среднего урожая ржи и пшеницы с гектара - 17 центнеров.
       Но и животноводческое дело здесь не забыто, дает в год около 400 тысяч рублей дохода. Ведётся животноводческое хозяйство на высоком научном уровне. В колхозе уделяется много внимания созданию своих образованных кадров животноводов, систематически работают курсы, читаются специалистами лекции для курсантов-животноводов. На фотоснимке, помещаемом ниже, показан один из моментов приёма экзаменов от колхозников, окончивших животноводческие курсы в колхозе имени Мичурина.
      
       Фото 181.
       Перед столом экзаменационной комиссии молодая колхозница Монакова В.Я.
       Получив научную подготовку на животноводческих курсах, доярки колхоза умело организовали дойку коров в поле.
      
       Фото 182.
       На этом фотоснимке мы видим несколько доярок из колхоза имени Мичурина. Подоив коров, они несут полные вёдра молока к ожидающей их автомашине. Молоко будет отправлено на сепаратор. Среди доярок - Васютина Мария, Коршикова Домна, Адоньева Наталья. Дояркам удалось за 8 месяцев 1952 года надоить на каждую фуражную корову по 1.324 литра при годовом плане надоя 1.700 литров на одну корову.
       На свиноферме колхоза собственные специалисты бережно ухаживают за молодняком.
      
       Фото 183.
       На снимке показан зооветеринарный осмотр поросят на свиноферме колхоза имени Мичурина.
       В колхозе сотни овец, за которыми ухаживают лучшие колхозники из числа прослушавших животноводческие курсы.
      
       Фото 184.
       На переднем плане фотоснимка мы видим колхозных чабанов на овцеводческой ферме - т.т. Калинина и Ананьевского.
       На птицеферме колхоза, дающий большие доходы, живут и размножаются сотни голов различной птицы, в том числе много породистых кур.
      
       Фото 185.
       Это один из уголков колхозного птичьего царства: белые куры кормятся, пьют воду. Кур так много, что воду для них еле успевают подвозить бочками.
       В колхозе имени Мичурина трудолюбивые люди. Вот они трудятся на парниках.
      
       Фото 186.
       Среди других, на парниках трудится энтузиаст парникового хозяйства тов. Монаков А.С.
       В садах колхоза имени Мичурина работает специально приспособленный трактор. Вот снимок этого трактора во время работы.
      
       Фото 187.
       Молодёжь любит колхозные сады, с удовольствием работает в них, отдыхает, фотографируется в праздничные дни под цветущими, ароматными яблонями.
      
       Фото 188.
       На этом снимке - садоводческая бригада колхоза имени Мичурина сфотографировалась под любимой яблоней.
       В садах колхоза часто работают свои мичуринцы, приезжают сюда и практиканты из различных учебных заведений. Для всех найдётся в саду много работы и много простора для размышления, мечты и радости за уже осуществлённую счастливую колхозную жизнь.
      
       Фото 189.
       Вот они, хозяева и преобразователи природы.
       В саду и на цветистых полянах размещено 360 колодок пчёл. Упоённо работает на колхозной пасеке пчеловод Монаков Г. Я. Он обучает искусству пчеловодства многих молодых колхозников.
      
       Фото 190.
       С большим энтузиастом взялись колхозники-мичуринцы за лесонасаждение, прикрыв лесными полосами посевы зерновых и трав от суховеев. На следующем фотоснимке дан общий вид одного из участков молодой колхозной лесной полосы.
      
       Фото 191.
       А вот второй участок лесной полосы, заложенной раньше. Лесопосадки прижились, выросли. Колхозники с восхищением рассматривают деревца, пробуют пальцами молодые стволы и листву.
      
       Фото 192.
       А с другой стороны, защищённое лесной полосой от ветров, раскинулось пшеничное море. На горизонте - лесная полоса от ветров вторая.
      
       Фото 193.
       Под прикрытием этой лесной полосы растёт колхозная люцерна (см. фотоснимок ниже).
      
       Фото 194.
       На посевах пшеницы и люцерны часто можно увидеть колхозных агрономов и работников из района.
      
       Фото 195.
       А вот целая комиссия агрономов осматривает посев люцерны, растущей под защитой лесной полосы.
      
       Фото 196.
       Люди науки борются вместе с массами рядовых колхозников за высокие колхозные урожаи, за обильную жизнь. Много старания проявляет в колхозном хозяйстве агроном Черных А.К., портрет которого помещен здесь.
      
       Фото 197.
       Много знатных людей вырастил колхоз имени Мичурина.
      
       Фото 198.
       У развёрнутого знамени сфотографирована тов. Рощупкина, одна из лучших руководителей колхозных бригад.
       Каждый колхозник колхоза имени Мичурина всемерно старается сохранить урожай. Монаков К.Ф. всё своё свободное время расходует на борьбу с вредителями сельского хозяйства, в частности активно истребляет кротов. Правление колхоза высоко ценит труд тов. Монакова, начисляя ему по два трудодня за убитого и доставленного в правление крота. На фотоснимке тов. Монаков в момент его возвращения с очередной охоты на кротов.
      
       Фото 199.
       Колхоз имени Мичурина заботится о росте культуры, как одном из условий успешного перехода от социализма к коммунизму. На территории колхоза имеется несколько школ, в том числе семилетняя школа. Она расположена в большом кирпичном здании, фотоснимок которого помещаем ниже.
      
       Фото 200.
       В центре колхоза имени Мичурина, в селе Долгая Поляна, население покончило с религиозным дурманом: вместо разрушенной церкви, здесь построили хороший клуб, магазин сельпо, организовали колхозный родильный дом (во всех сёлах, входящих в колхоз имени Мичурина, построено четыре колхозных клуба).
      
       Фото 201.
       На этом фотоснимке показаны колхозники за работой. Они заготавливают кирпич, разбирая стены разрушенной церкви. Кирпич нужен для клубного и школьного строительства, для хозяйственных нужд артели. Ведь в колхозе развёрнуто большое строительство. Лишь в 1952 году построен автомобильный гараж,
      
       Фото 202.
       два коровника на 300 мест, конюшня на 50 лошадей, свинарник на 200 голов, овчарня на 500 мест и другие хозяйственные помещения. В селе закончено строительство большого клуба. Массы колхозников принимали участие в строительстве этого очага культуры.
      
       Фото 203
       На этом фотоснимке показан один из колхозных воскресников на строительстве клуба.
       В воскреснике активное участие приняли женщины.
      
       Фото 204.
       На этом фотоснимке запечатлена подвозка женщинами строительного материала к строящемуся клубу.
       В сельхозартели имени Мичурина везде стоит шум строительства, везде колхозники с радостью строят социалистическое хозяйство. Немало поработали они и на строительстве нового магазина сельпо в Долгой Поляне. Дружно работали, согласованно. Это видно и по фотоснимку, помещённому ниже.
      
       Фото 205.
       Сельмаг был выстроен досрочно.
       Создан в колхозе имени Мичурина родильный дом на развалинах бывшей церкви.
      
       Фото 206.
       В этом светлом домике рождаются новые граждане Советского Союза, бережно охраняемые медицинскими работниками. Роженицы-колхозницы лежат на прекрасных кроватях, как в лучших городских родильных домах.
       Мичуринские колхозницы, приезжая в город Старый Оскол на колхозных автомашинах, подзадоривают своих городских товарищей-женщин: "А ежели в городском родильном доме тесно, к нам милости просим, в колхоз приезжайте: койки у нас пружинные, доктора приветливые, простор московский. Сами вот посмотрите фотоснимки комнаты родильного дома колхоза имени Мичурина".
      
       Фото 207.
       И мы видим комнату с большим окнами и белоснежными занавесками, с газетами и журналами на столах, с мохнатыми полотенцами над изголовьями кроватей, с лежащими на кроватях роженицами из колхоза имени Мичурина. Действительно, как в городе.
       А вот второй фотоснимок: медицинские работники колхозного родильного дома пристально следят за развитием и ростом новорождённых детишек, они взвешивают младенца на специальных весах и докладывают счастливым матерям об увеличении веса их быстро растущих сынков и дочерей.
      
       Фото 208.
       До неузнаваемости преобразился весь облик села за годы Советской власти и победы колхозного строя. Посмотрите фотоснимок "Тип деревни Курской губернии" до Октябрьской революции (он помещен на Фото 50 данной книги) и сравните вид дореволюционной деревни с видом современного колхозного села Старооскольского района. Разве есть здесь какое-либо сходство? Конечно, нет.
       Уже в 1940 году улица колхозного села Долгой Поляны выглядела вот так, как показано на фотоснимке того времени.
      
       Фото 209.
       У здания правления колхоза и Долгополянского сельсовета в 1940 году стояла коновязь, дремала лошадка. Но уже и следа не было навозных куч и нищеты, которая бьёт нам в глаза с фотоснимка "Тип деревни Курской губернии" в дооктябрьский период. А в послевоенные годы, выполнив четвёртую пятилетку, колхоз стал ещё более отличным от дореволюционной деревни, как небо от земли.
      
       Фото 210.
       Не лошадка, а быстроходная легковая машина "Победа" дежурит теперь у здания правления колхоза и сельсовета. Колхозные хаты стали походить на городские дома, а у крыльца колхозной хаты, если потребуется, немедленно появится колхозный медицинский работник на легковой машине. Это невиданное до революции явление: в деревне и существует скорая медицинская помощь. Но факты - вещь упрямая. И все люди на земле должны знать и видеть, что в древнем "починке" (новосёлке), именуемом Долгой Поляной и основанном почти четыре века тому назад беглыми от московских помещиков крепостными крестьянами, теперь существует колхоз-миллионер, которому по плечу оказалась и организация скорой медицинской помощи на селе.
       Помещаем здесь следующий документ - репродукцию фотоснимка, опубликованного в областной газете "Курская правда" 4 декабря 1951 года, о жизни колхоза имени Мичурина.
      
       Фото 211.
       Под репродукцией можно прочесть следующую запись: "В укрупнённом колхозе имени Мичурина, Старооскольского района, открыт родильный дом. Организована скорая медицинская помощь колхозникам на дому, для этого правление артели предоставило легковую автомашину "Победа".
       На снимке: акушерка Т.Л. Монакова приехала по вызову на дом к одной из колхозник. Фото В. Турбина".
       Колхоз имени Мичурина имеет сейчас подсобные предприятия - две ветряных мельницы и одну тепловую мельницу. В годы Пятой Пятилетки построена колхозная гидроэлектростанция, большой кирпичный завод, расширен гараж и т.д. В гараже уже сейчас стоят шесть грузовых колхозных машин и одна легковая, а к концу Пятой Пятилетки количество автомобилей, возможно, удвоится.
       Колхозники благодарят партию за заботу и помощь колхозу, также всегда с гордостью отмечают ведущую роль колхозной партийной организации, которая объединяет более 30 коммунистов и многое сделала для достижения колхозом выдающихся успехов в социалистическом строительстве. Ведь коммунисты являются лучшими колхозниками. Они показывают лучшие образцы в работе. К числу наиболее выдающихся старателей за развитие и успех колхозного дела относятся заведующий хозяйством колхоза М. Коршиков, бригадир полеводческой бригады Е.С. Рощупкина, рядовой колхозник Е. Прокудин, председатель правления колхоза тов. Проскурин, заведующий фермой крупного рогатого скота Г. Кандауров.
       Социалистическое соревнование прочно вошло в быт и жизнь колхозников. Имеется Доска почёта, издаётся стенгазета, систематически проводится среди колхозников массово-политическая работа. Да и МТС щедро помогает колхозу в работе. В 1952 году, например, на колхозных полях мичуринцев работали 18 тракторов, 6 комбайнов, сложные молотилки и другие машины.
       На противоположном конце Старооскольского района, гранича своими землями с соседними районами, раскинулся колхоз "Мировая революция". Здесь, как и в колхозе имени Мичурина, всё дышит изобилием, духом строительства, новаторства и стремления к коммунизму.
       В 1593 году, 360 лет тому назад, когда была заложена крепость Старый Оскол, на месте современной слободы Ездоцкой, являющейся центром колхоза "Мировая революция", были топи, поросшие дремучими лесами. По распоряжению воеводы, в лесах была сделана просека, а топи забутили лесом, покрыли лежневым деревянным настилом, по которому можно было проезжать телегам. С той поры просеку стали называть "Ездочкой" (проезжим местом), а выросший по сторонам просеки посёлок назвали слободой Ездоцкой. Бесправные холопы скрывались тогда в местных лесах от помещичье-царских притеснений, а теперь, в 1953 году стоит во главе свободно объединившихся в артель "Мировая революция" их земляк, депутат Верховного Совета СССР Д.И. Лихачев, а любой колхозник решает государственные вопросы как истинный хозяин великой страны. Вот Лондарев Дмитрий Павлович и Травкина Антонина.
      
       Фото 212.
       Они не просто сеяльщики, а рационализаторы: они разработали и осуществили метод засыпки семян в сеялку прямо в борозде, чем намного увеличили производительность своего труда на весеннем севе.
       Колхозники "Мировой революции" сами сконструировали и сами осуществили строительство большого крытого тока и зерносушилки. Вот общий вид колхозного крытого тока.
      
       Фото 213.
       На таком току молотьба может вестись в любую погоду.
       Колхозные садоводы омолодили старые и насадили новые сады. Один из участков колхозных садов заснят нами весенней порой.
      
       Фото 214.
       Бесконечные ряды яблонь убегают в даль, в просторных междурядиях зеленеет молодая трава.
       Колхозные животноводы вырастили новую породу тонкорунных овец-мериносов.
      
       Фото 215
       Создана огромная овцеводческая ферма, о которой в здешних местах до революции и мечтать никто не смел.
      
       Фото 216.
       Целое овечье море, не пересчитать овечьих голов.
       Свиноводческая ферма колхоза "Мировая революция" на всю округу славится своими огромными производителями.
      
       Фото 217.
       Культурно, с соблюдением всех требований зооветеринарии, устроены в колхозе "Мировая революция" помещения животноводческих ферм.
      
       Фото 218.
       Неплохо устроена птицеводческая ферма колхоза.
      
       Фото 219.
       Хорошо организовано, культурно ведётся в колхозе "Мировая революция" пчеловодческое хозяйство. На фотоснимке показан один из уголков колхозной пасеки.
      
       Фото 220.
       Колхозники восстановили разрушенную войной плотину, работая методом народной стройки.
      
       Фото 221.
       На фотоснимке показана работа женской бригады, восстанавливающей плотину.
       Дружными усилиями членов колхоза "Мировая революция" были построены различные гидросооружения, в том числе водяная мельница и гидроэлектростанция, общем виде которых можно получить представление по прилагаемому ниже фотоснимку.
      
       Фото 222.
       Сооружена также водо-насосная станция у реки Оскол.
      
       Фото 223.
       На фотоснимке водо-насосная станция колхоза "Мировая революция" дана в период завершающих работ этого строительства.
       Проложена и вступила в строй действующих водопроводная сеть колхоза "Мировая революция". На фотоснимке показан один из участков колхозной водопроводной сети в ту пору её строительства, когда начались монтажные работы.
      
       Фото 224.
       Колхоз "Мировая революция" электрифицирован и телефонизирован. Здесь электричество приводит в действие моторы молотилок и насосных установок, корморезных аппаратов и других сельскохозяйственных машин, заливает светом дома колхозников и колхозные хозяйственные службы. О глубине проникновения электричества в жизнь и быт колхоза можно судить по следующему фотоснимку.
      
       Фото 225.
       Это одна из удалённых колхозных построек, обслуживающих хозяйственные нужды артели. Но и сюда протянулись провода, по которым электрический ток с колхозной электростанции достиг лампочек, и они засветились, символизируя великие победы социализма в нашей стране и постепенный переход её к коммунизму.
       Основной экономический закон социализма, существом и требованием которого является "обеспечение максимального удовлетворения постоянно растущих материальных и культурных потребностей общества путем непрерывного роста общества путём непрерывного роста и совершенствования социалистического производства на базе высшей техники". Яркой иллюстрацией к действию этого закона может служить колхозная и индустриальная и культурная жизнь людей Старооскольского района, история которого изложена вкратце в настоящей книге. При этом на каждом шагу в нашем районе мы можем видеть практическое применение того принципа, что цель социалистического производства - человек с его постоянно растущими материальными и культурными потребностями. Посмотрите следующий фотоснимок.
      
       Фото 226.
       Это с помощью колхоза "Мировая революция" строится дом для колхозного плотника Игнатова И.А., который своим активным трудом заслужил всеобщее уважение среди колхозников.
       В настоящее время тов. Игнатов уже живёт в своём светлом и уютном домике, построенном с помощью колхоза. Одновременно с товарищем Игнатовым десятки колхозников и рабочих Старооскольского района вошли в новые квартиры. Справили новоселье в начале 3-го года Пятой пятилетки многие стахановцы механического завода в Старом Осколе, в том числе бригадир механического цеха товарищ Колесников, слесарь - тов. Щербань, электрик - тов. Глуховченко, фрезеровщик - тов. Проскурин и другие.
       Да и во всём другом, что может наблюдать каждый человек, ярко видна забота нашего государства и партии о советских людях: новые корпуса жилых зданий высятся по улицам старинного города, закладываются новые школы и студенческие общежития, дома преподавателей и заводские корпуса, а по булыжным мостовым снуют такси марки "Победа", величественно проходят многоместные комфортабельные автобусы, связывающие город со станцией и соседними районами. Хорошеет город Старый Оскол, хорошеет район, богатой реальной мечтой живут старооскольцы и думают о том недалёком времени, когда район станет одним из центров большой советской индустрии.
       Ведь ещё XVIII съезд партии решил "Приступить к строительству шахт в районе Курской магнитной аномалии, как дополнительной базы чёрной металлургии Центра и провести подготовительные мероприятия к строительству металлургического завода в районе КМА". Успешно и досрочно выполнен Закон о Пятилетнем плане восстановления и развития народного хозяйства СССР на 1946-1950 годы, предусматривавший "организовать добычу железной руды в районе Курской магнитной аномалии... подготовить промышленные запасы для строительства металлургических заводов... в районе Курской магнитной аномалии". Сейчас на базе руд КМА ведутся грандиозные работы, идут эшелоны руд для страны.
       Но ведь Старооскольский район занимает в области этой аномалии центральное место, почему и старооскольцы горят особо неудержимым желанием всемерно помочь стране и Коммунистической партии осуществить гениальную мечту Великого Ленина об использовании огромных богатств КМА, о превращении нашего края в край большой индустрии, поставленной на службу Коммунизму. Это скоро будет в нашем древнем крае, над просторами которого, как и над просторами всей советской земли и всей планеты, гремит могучая песня советского гимна:
       "Сквозь грозы сияло нам солнце свободы,
       И Ленин великий нам путь озарил...
       Нас вырастил Сталин - на верность народу,
       На труд и на подвиги нас вдохновил".
      
       Конец
       Н. Белых
       Июль 1933 - январь 1953 гг.
       ДВК - Старый Оскол.
      
       Адрес автора: город Старый Оскол,
       Революционная, 25/45,
       Белых Николай Никифорович.
      
       С 19.XI.1969 г. новый адрес: 384509,
       г. Батуми-9, ул. Маркса, 39, кв. 12.
      
       Для переписки: 384509,
       Город Батуми-9 до востребования
       историку-исследователю Белых
       Николаю Никифоровичу.
       С осени 1987 г. автор Белых Н. Н. жил в городе Владимире по адресу: 600031, г. Владимир-31, проспект Суздальский, 2, кв. 90.
       Примечание: Умер автор книги "Частичка Родины" Белых Николай Никифорович 12 мая 1997 г. в г. Владимире, здесь же и похоронен рядом с могилой своей супруги, Белых Софьей Борисовной, умершей ранее - 22 ноября 1993 г.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      

    XIII

      

    ОГЛАВЛЕНИЕ

       Страницы (в рукописи) (здесь)
       Вместо предисловия. . . . . . . . . . . . . . . . 2-4 3 - 5
       ГЛАВЫ:
       I.Географическое положение, климат.
       и растительность Старого Оскола . . . . . . . . 4 - 5 6 - 7
       II. Отзвуки тысячелетий. . . . . . . . . . . . . . . 5- 18 8 - 17
       III. Обвалы и раскопки . . . . . . . . . . . . . . . 18 - 57 18 - 40
       IV. Как и почему возник город Старый Оскол . . 58 - 91 41 - 59
       V. Роль Старого Оскола до начала XVIII века . 91- 115 60 - 73
       VI. В годы крепостные. . . . . . . . . . . . . . 115 - 141 74 - 88
       VII. Дореформенный и пореформенный край. . 141- 237 89 - 145
       VIII. На рубеже двух веков . . . . . . . . . . . . 237- 300 146 - 197
       IX. Революционное движение в дооктябрьский
       период . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 300 - 337 198 - 256
       X. Власть Советов. . . . . . . . . . . . . . . . 337 - 390 257 - 289
       XI. Война . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 390 - 436 290 - 315
       XII. Послевоенные годы. . . . . . . . . . . . . 436 - 518 316 - 353
       XIII. Концовочный лист с оглавлением . . . . . . .519 - 521 354 - 355
       XIV. Библиография (список использованных в работе книг и других материалов) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 522 - 531 356 - 362
      
       Примечание:
       1) В настоящей книге имеется 16 диаграмм по вопросам культуры, экономике края и преобразования природы,
       2) Различных карт и схем - 8 штук,
       3) Картин. . . . . . . . . . . .- 1,
       4) Фотоиллюстраций . . . . .- 226 штук.
       Кроме того, имеется ряд таблиц по экономике и культуре края, в частности по истории развития школьного дела и народного образования в Старооскольском крае.
       Во всей этой большой работе принимало участие много людей, моих учеников и коллег, без помощи которых невозможно бы справиться с обширным материалом. Имена наиболее активных участников в моей работе над книгой о городе Старом Осколе и крае приведены на следующей странице, являющейся одновременно заключительной страницей книги.
       Отступив от традиции благодарить своих помощников в работе над книгой в предисловии или авторском вступлении к книге, я решил сделать это в конце работы, как и бывает в живой жизни: благодарят до работы лишь те люди, которые не верят в искренность и твердость характера своих друзей или помощников и полагают возможным преждевременной благодарностью восполнить недостаток уверенности и подогреть у нужных людей вообще говоря остывающее сердце.
       Я же верил, что у моих друзей не остынет сердце и не утратится желание помогать мне в работе над книгой о родном крае до завершающего конца. Не ошибся, почему втройне счастлив сказать своим друзьям спасибо и разделить с ними радость завершённого труда.
       Мне помогали коллеги-учителя, среди которых наиболее выделились Иван Григорьевич Гончаров (редактор) и А.Н. Игнатов (учитель математики, помогавший в оформлении и переплете книги).
       Приняли активное участие художники А.М. Литвинов, В.Г. Бакланов, фотографы - М.М. Ефименко, Н.К. Селиверстов, Е.Н. Белых, Е.Д. Бакланов, С.Ф. Сорокин.
       Чертёжные работы были выполнены О.Ф. Волочковым и Е.Н. Белых.
       Всем этим лицам приношу свою горячую благодарность.
       А в т о р. Н. Белых
       Январь, 1953 г.
       Редактор И.Г. Гончаров
       Художники: А.М. Литвинов
       Фотографы: М.М. Ефименко
       Н.К. Селивёрстов
       Е.Н. Белых
       Е.Д. Бакланов
       С.Ф. Сорокин
       Чертёжники: О.Ф. Волочков
       Е.Н. Белых
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      

    XIV

    УКАЗАТЕЛЬ

    ИСТОЧНИКОВ И МАТЕРИАЛОВ, ИСПОЛЬЗОВАННЫХ В ТВОРЧЕСКОЙ РАБОТЕ НАД КНИГОЙ "ЧАСТИЧКА РОДИНЫ"

      
       1. АРХИВНЫЕ ДОКУМЕНТЫ, в том числе:
       ГАИМК, фонд 2, архивы 178, 180;
       "Дело Белгородского стола" (бывший архив Министерства Юстиции до революции, потом - хранилище исторического архива);
       ЦГАВМФ, ф.407, д.364 а, л.л. 155-162;
       ГАКО, ф. конц. Губернатора, оп. 15, д.63, л.51, 61, 139, 354, 329, - 437.
       АРХИВНАЯ СПРАВКА  69
       от 7 февраля 1953 года о делегатах XVI съезда ВКП(б) (Иванов А. И.) ЦПА ИМЭЛ при ЦК КПСС.
       ЦГВИА, ф.9190, оп.165, св.49, д.56 (Старооскольский полк на Дунае в 1811 г.)
       ГАКО, ф. канцелярии прок. окружного суда, дело 4, л. 74;
       ф.155, оп.3, д.6375, л.49;
       ф.226, оп. 1, д.3, лл.356-357;
       ф.865, оп.2, д.33, лл.32-37; д. 31, л.27;
       ф.2662, оп.1, д.10, л.91;
       ф.2682, оп.1, д.4, лл.16-16об.; д.5, лл.14-14об.;
       ф.р-3300, ед. хр.24, лл.384, 385, 438, 450, 518, 520,
       ф.р-2051, д.55, ед. хр.257, л.67; ед. хр.39; д.459; д.88; ед. хр.55, д.78;
       ф.3731, оп.1, д.1, л.33;
       ф.483, д.263, лл. 12, 200, 585.
       КОПА, 1926 г. Материалы X Щигровской конференции РЛКСМ;
       ф.65, оп.1, д.1.
       Использованы также другие архивы хранения
       ГАКО: "Курская беднота"  55 за 1918 г. от 21 ноября;
        59 за 26 ноября 1918 г.,
        44 от 7 ноября;
        70 от 8 декабря 1918 года.
       Газета "Курская жизнь"  62 за 20 сентября 1917 г. и т. д.
       ЦГАОР, ф.406, оп.2, д.198, лл.57, 175-176 опись 6, д.112, л.61, д.343,лл.76-77, 150; д.347, л.132; д.423, л.62; д.424, л.132; д.453, л.43.
       ф.1407, оп.1, д.66, лл.7,8 и другие материалы об Октябрьской революции и гражданской войне в СССР и на территории Поосколья.
       ЦГАКА, ф.10, оп.2, д.564, лл.24-25
       ЛИМА, ф.17, оп.1, ед.хр. 82, л.150; ед.хр.133; ед.хр.223, л.15 и др.
       2. АРИСТОВ, Промышленность древней Руси, Москва, 1866 г.
       3. АДАМОВ, Шелехов на Кадьяке, Москва, 1948 г.
       4. АДАМОВ А. Новые материалы о "Колумбе российском" (Курский альманах  1, 1950 г.)
       5. АДАМОВ, АНТИМОНОВ и др. Куряне - выдающиеся деятели науки и техники, Курск, 1950 г.
       6. АНПИЛОВ К.М. - Об участии старооскольцев в восстании матросов Черноморского флота в 1905 году (Документированная биография ветерана революции, персонального пенсионера)
       7. АКТИРОВАННЫЕ И ОФОРМЛЕННЫЕ РАСПИСКАМИ И ПЕЧАТЬЮ СТАРООСКОЛЬСКОГО МУЗЕЯ вторые экземпляры многочисленных документов, принятых от Белых Н.Н. в фонды музея без права публикации их в обход согласия собирателей и комментаторов-первоисследователей Монографии Н. Белых "Райсемхоз Новый Мир" 1948 г.
       Ранний вариант монографии "Частичка Родины", июнь 1949 г.
       Исследования Николая Белых о выдающихся Старооскольских земляках - М.Г. Эрденко, Д. Крутикове и др., об участниках гражданской войны - Н.А. Лазебном, Ф.А. Волочкове, А.М. Полуэктове, К.М. Анпилове, И.Ф. Мирошникове, Акинине, Дагаеве, Сотникове и др., об участниках партийных съездов - Иванове А.И., о ветеранах комсомола, о деятельности славного подполья в дореволюционное время и т. д, 1948-1953 гг.
       Переданный музею ПЛАН СОКРАЩЁННОГО ВАРИАНТА "ЧАСТИЧКИ РОДИНЫ" 1953 г.
       Переданные музею ИСТОРИКО-КРАЕВЕДЧЕСКИЕ ЖУРНАЛЫ 1-4, издававшиеся под руководством Н. Белых в школе рабочей молодежи в 1949-1953 гг., осветившие историю Старого Оскола и Поосколья с древнейших времен до последних дней.
       Расширенный вариант "Частички Родины", принятый директором музея Ефановым А.И. 14 мая 1953 года под расписку и обнародованный 16 мая 1953 года на юбилейной сессии Горсовета в честь 360-летия Старого Оскола.
       Переданные музею копии составленных нами для музея краеведения диаграмм по истории экономики и культуры Поосколья, экспозиций, подлинных документов, например, отпускной билет 119 на имя временнообязанной Федосьи Макаровой (описан нами ещё в  2 журнала "Преподавание истории в школе" за 1952 год), а также материальных свидетельств о культуре прошлого бронзовая печать Преображенской церкви, кувшинчик завода "ЛИВАДИЯ" и т. д.
       Копия всех фондовых поступлений от Белых Н.Н. в Старооскольский краеведческий музей, начиная с осени 1947 года, так как эти материалы добывались членами нашего литературно-творческого коллектива под руководством Белых Н.Н.
       Переданные Николаем Белых директору музея Ефанову все лучшие и важные материалы по обнародованном нами перечню на стр. 61-63 журнала "Преподавание истории в школе"  2 за 1952 год и пр.
       8. АНТОНОВ В. О путях к хлебу насущному, записки 1905-1915 гг.
       9. АКТ об обвале в доме  4 на Революционной улице в июне 1947 года
       10. АНЦИФЕРОВ Н.П., Как изучать свой город, ГИЗ, 1929 г.
       11.БУДАНОВ В.П. Практическое руководство к изучению своего края. Москва, "Работник просвещения", изд. 1929 г.
       12. БЕЛЯЕВ И.О. О сторожевой, станичной и полевой службе на Польской Украине Московского государства до царя Алексея Михайловича. Москва, 1948 г.
       13. БАГАЛЕЙ Д.И., Очерки из истории колонизации и быта степной окраины Московского Государства. Том 1-й, история колонизации. Москва, 1887 г.
       14. БОПЛАН, МАРЖАРЕТ, Записки о Руси XVII-го столетия.
       15. БОЛТЕНКО К.Г., Записки, письма, дневник о работе "Оскольской экспедиции 1934 года". Ленинград, ГАИМК, 1934 г.
       16. Большая Советская энциклопедия, "Старый Оскол"
       17. БУЛГАКОВ Г.И., Схематический обзор Курского края в культурно-историческом отношении "(сборник Курский Край, 1925 г.)"
       18. Блокнот агитатора,  5, 13, 16 Курского Обкома ВКП(б) за 1948 год.
       19. БАГАЛЕЙ Д.И., История Северской земли (Курской, Черниговской, Полтавской губерний) до половины XIV-го века, Москва, 1888 г.
       20. БУЛЬБАНЮК П., Колхозная частушка Курской области Курский альманах "УТРО", выпуск 1-й 1935 г)
       21. БЕСКРОВНЫЙ Л.Г. Атлас карт и схем по русской военной истории, М. 1946 г.
       22. БАРКОВ А.С., О научном краеведении (журнал "Вопросы географии" 1, 1948 г.)
       23. БРОКГАУЗ И ЕФРОН, Энциклопедический словарь, Санкт-Петербург, 1900 г., т. 31, стр. 462 и др.
       24. ВЕНЕВИТИНОВ М.А., Из Воронежской старины, Москва, 1887 г. и черновые наброски к этой книге (Воронежский музей, 1930 г.)
       25. ВОРОТЫНСКИЙ М.И. (боярин), Роспись урочищ для паления (поджога травы и леса) против татар крымских, составленная в 1571 году по велению Ивана IV. Фонд Московского архивного института, 1936 г.
       26. ВИТИШЕВСКАЯ М., Путешествие за три моря Афанасия Никитина, 1949 г. Москва.
       27. Выполнить план преобразования природы, Курск, 1948 г.
       28. ГУРЕВИЧ Я.Г. Опыт методики истории (Педагогический сборник IV, 1877 г.).
       29. ГЕЙНИКЕ Н.А. Культурно-исторические экскурсии, кооперативное издательство, 1923 г.
       30. ГУБКИН Н.М, Значение Курской магнитной аномалии в социалистическом строительстве.
       31. ГРЕКОВ Б.Д., Образование Русского государства М., 1948 г.
       32. ГАБЕЛЬ В.Ф., ГУЛИН Н.Н. "Курск", Москва, 1951 г.
       33. ГЛЕБОВ Л., Как была установлена Советская власть в Курской губернии. Курск, 1951 г.
       34. Герои хлебного фронта (Сборник материалов, Курск, 1948 г.)
       35. ГРУНИН Я.В. Воспоминания землемера о революционном движении в Старооскольском крае, 1949 г.
       36. ГЕМП К. Рецензия на издание АН СССР "Книга Большому чертежу" ("Вопросы истории"  3 за 1951 год)
       37. Газета "Путь Октября", коплекты 1934-1953 годов ("Старый Оскол", статьи, очерки, заметки)
       38. ДЕНИКИН А.И., Поход на Москву, Москва, 1928 г.
       39. ДЕНИКИН, ЮДЕНИЧ, ВРАНГЕЛЬ, Мемуары, М., 1931 г.
       40. ДЕНИКИН А.И. Мемуары, Москва-Ленинград, 1931 г.
       41. "ДРЕВНОСТИ" изд. императорского Московского археологического общества, т. 1-Ш-, вып. 3, М., 1873 г. стр. 280 и др.
       42. ЖАРИНОВ и НИКОЛЬСКИЙ, Былое вокруг нас. (Дооктябрьское издание).
       43. Журналы заседаний Старооскольского уездного земского собрания и Городской Думы за 1876-1913 годы.
       44. Житие преподобного Феодосия Печерского, Киев, 1913 г.
       45. ЖИЛИН П.А., Разгром турецкой армии в 1811 г., Москва 1952 г.
       46. Журналы "СОВЕТСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ"
       47. ЗАОЗЕРСКАЯ Е.К., К вопросу о зарождении капиталистических отношений в мелкой промышленности России начала XVIII века (Вопросы истории  6 за 1949 г.)
       48. Записные книги торговых и ярморочных комитетов города Старого Оскола за 1832-1879 гг.
       49. Законы о послевоенных пятилетних планах восстановления и развития народного хозяйства в СССР.
       49 а. ЗВЕРИНСКИЙ В.В., Материалы для историко-топографического исследования о православных монастырях, СПБ, 1890, выпуск 3.
       50. Записные документы думского городского архива Старого Оскола за XIX-й век.
       51. Известия Курского губернского общества краеведения  4, 5 за 1927 г.  3, 4, 5, 6 за 1929 год.
       52. Изучайте историю родного края ("Преподавание истории в школе"  3, 1948 г.)
       53. Курские губернские ведомости  11 за 1894 г. (о разбираемых Старооскольской городской думой вопросах)
       54. Копия приговора Военно-Морского суда Севастопольского порта от 24 ноября 1906 г. и обвинительный акт участникам восстания "Очакова" (хранение ЦА РСФСР, Москва, Старо-Ваганьковский переулок, 8. Справка  602185 - спр. от 28 апреля 1928 г.)
       55. "Книга большому чертежу" (Памятник XVII века), Москва-Ленинград, 1950 г., под редакцией К.Н. Сербиной. Изд. АН СССР
       56. КОНТАРИНИ, Путешествие через большую степь Азиатской Сарматии (описание венецианским послом степной части ЦЧО, через которую он проезжал в 1476 году)
       57. "Контрольные работы по методике истории" М. УЧПЕДГИЗ, 1952 г.
       58. КАЛАШНИКОВ А.Г. Земной магнетизм и его практическое применение, Москва, 1952 г.
       59. КАРДАШЕВСКИЙ С.М., О населении Курско-Орловской территории в период формирования русского национального языка (Записки 1953 г.)
       60. КОВРИГИН, Донесение Старооскольского городничества курскому наместнику о школьном состоянии, 1784 г.
       61. Копия документированной биографии персонального пенсионера И. Ф. Мирошникова (Подлинник в делах Курского Облсобеса, спр.  763 от 3 августа 1950 г.)
       62. КОРОБКОВ, Архив помещика за 1840-1916 годы.
       63. "Курские епархиальные ведомости" с 1870 по 1903 г.
       64. КАУНОВ, мятежный край (газетные очерки о Старооскольском крае, опубликованные в 1935-1936 гг. в газете "Путь Октября")
       65. Курского окружного суда и старооскольские полицейские архивы (Донесения купца Лубошева, священника Иоанна Калистратова против Салтыкова-Щедрина и других прогрессивных деятелей) Копированы в 1936 году с разрешения директора Старо-Оскольского музея Н.С. Мешкова автором "Частички Родины" Н.Н. Белых
       66. КОЛОСКОВ А.Г. О реакционном движении в Старом Осколе в 1905-1907 гг., в 1912-1917 гг. Запись Н. Белых, протокол, заверенные печатями Старооскольского музея 8 июня 1949 года
       67. КОЗЛОВСКИЙ М., СМИРНОВ А. и др. Разгром армии Деникина, Сборник, Курск, 1939 г.
       68. КОЛМАКОВ С.А., ЛЕЙБЕЛЬМАН М.Я., Курская магнитная аномалия, Курск, 1948 г.
       69. Курск в революции ("Советская деревня" сборник материалов), Курск, 1927 г.
       70. Курский край (Сборник), Курский обком ВКП(б), 1925 г.
       71. КИСЕЛЕВ А, "Броненосец Барис Павлович", Курский альманах  1, 1950 г.
       72. ЛЕНИН В.И., Развитие капитализма в России и другие работы (Тома и страницы указаны в тексте книги "Частичка Родины")
       73. ЛЕНИН В.И. Письмо к Кржижановскому от 6 апреля 1922 г. по вопросу о Курской магнитной аномалии
       74. ЛЕНИН В.И. Решение СТО от 24 августа 1920 г. о работах по изучению Курской магнитной аномалии
       75. ЛАРИОНОВ С. Описание Курского наместничества, Москва, 1786 г.
       76. ЛАЗЕБНЫЙ Н.А. Революционное движение в Старо-Оскольском уезде в 1905-1917 гг. (Исследовано Николаем Белых в сентябре 1949 г., сдано краеведческому музею на правах авторской рукописи под расписку Ефанова А.И.)
       77. Летописи Казанско-Николаевской церкви в Старом Осколе, 1593-1875 гг. Копированы Н. Белых в 1936 году совместно с Н. С. Мешковым.
       78. ЛЕЙБЕЛЬМАН М. Андрей Снегирев - изобретатель управляемого аэростата. Курский альманах за 1950 г.
       79. К. МАРКС и Ф. ЭНГЕЛЬС, Соч. том XVI, ч.1, стр.138, Т. XIV и др. (Указано подробно в тексте "Частичка Родины")
       80. МАТВИЕВСКИЙ П.Е., Бунтари Глушковской мануфактуры Курск, 1949 г.
       81. МИРОШНИКОВ И.Ф. Об участии Старооскольцев в революционном движении и в гражданской войне (Документированный протокол заверенный печатью Старо-Оскольского музея и отдела кадров Старооскольского мехзавода в апреле 1950 года. Сдан Николаем белых директору музея Ефанову А.И. в фонд историка Белых Н.Н.)
       82. Местные издания 1917-1928 годов "Набат", "Меч Свободы", журнал "Заря ученической жизни", журнал "Литфронт", газета "Известия Старооскольского УИКА", "Роста" в форме плаката, газета "Путь Октября" и др.
       83. МАЗЕЛЕВСКИЙ П. Записки частного землемера о застройке города Старого Оскола (архив городской думы: описания заседания думы 11 июля 1896 г. и проект застройки с пояснениями) копированы Н. Белых в 1936 году у Н.С. Мешкова.
       84. МОИСЕЕВ Д. Краткая история города Старого Оскола, С.Петербург 1894 г.
       Воссоединение Украины с Россией.
       Путешественные записки В. Зуева от Петербурга до Херсона в 1781-1782 гг. СПБ, 1787 г.
       85. МИКЛАШЕВСКИЙ И.Н. К истории хозяйственного быта Московского Государства, ч. 1, Заселение и сельское хозяйство южной окраины в XVII-ом веке, Москва, 1894 г.
       86. Никоновская летопись с 1593 г. (Список в Курском областном музее использован Николаем Белых в 1937 году. Позже использовано "Полное собрание русских Летописей" (1841-1949 гг.)
       87. НОВОСЕЛЬСКИЙ А.А. Борьба Московского государства с татарами в XVII-ом в. Изд. АН СССР, 1948 г.
       88. ОКУНЕВ С.Б. История СССР 1796-1825, Ленгиз, 1947 г.
       89. Отпускной билет  19, выданный 5 июня 1865 года Ястребовским волостным правлением на имя временнообязанной крестьянке Федосьи Макаровой (вручен Николаем Белых директору Старооскольского музея Ефанову А.И. в фонд историка-исследователя)
       90. Официальные документы и архивы Старооскольского городского и районного Совета депутатов трудящихся за 1930-1953 годы.
       91. Опыт работы школ по изучению Родного края, Учпедгиз, 1947.
       92. ПЛАТОНОВ С.Ф. Очерки по истории смуты в Московском государстве в XVI-XVII вв. СПБ, 1901 г.
       93. Письма трудящихся Курской области за 1943-1947 годы И.В. Сталину, Курск, 1948 г.
       94. ПРУЦКИХ И. Все резервы производства - в действие, Курск 1951 год.
       95. План восстановления и развития подведомственного хозяйства Курской области на 1947 г., изд. Курск, 1947 г.
       96. Переписная книга по Курскому краю за 1592-1593 годы
       97. Писцовые книги лета 7152 (1644) и "переписанные лета 7154 (1646) посада и Оскольского уезда"
       98. Переписная книга по Оскольскому краю подъячего Козлитина за 1648-1649 годы.
       99. "Преподавание истории в школе"  2 1952 г. стр. 61-63
       100. Подшивки газет с 1913 по 1953 год.
       101. ПОПОВ И. К вопросу о восково-свечной операции в Курской епархии, Курск, 1898 г.
       102. ПИМЕН (митрополит московский), Записки о поездке в Царьград в 1388 году через ЦЧО и Азов.
       103. "Положение 19 февраля 1861 года"
       104. ПАЛИЦИН АВРАМИЙ, Описание старых Северских и новых польских земель и городов Курского края с их беглыми и "воровским людом", XVII в.
       105. План города Старого Оскола за 1896 год с экономической характеристикой города с 1896 по 1940 г. (Вручен Николаем Белых директору музея Ефанову А. И.)
       107. ПОЛУЭКТОВ А.М. Рассказ о пребывании К.Е. Ворошилова, Щаденко и И.В. Сталина в Старом Осколе (документированная запись Н. Белых 1 февраля 1949 г. Передана Старооскольскому музею)
       108. ПЕСКОВА Л.Н., Изучение путей сообщения местного края. Программа-инструкция для краеведа, Л., 1929 г. (Центральное бюро краеведения)
       109. РОДИН А.Ф., История родного города, АПН РСФСР, 1951 г. 17, 18, 62-63 (рукопись, корректура книги, намеченной к выходу в свет в 1954 г.) отредактированна историком-исследователем Белых Н.Н.)
       110. Родной край, Курск, 1946 г. (под редакцией Максименко и Староверова).
       111. РОМАНЕНКО Г. Патриотический поступок престарелой колхозницы. Старый Оскол 1951 г.
       112. РЫБАКОВ Б.А., Ремесло древней Руси, Москва, 1948 г.
       113. Слово о полку Игореве,
       Статья "За Родину" в Старооскольской газете "Путь Октября" 26 мая 1938 г.
       114."Советская Армия" (ежедневная газета группы советских оккупационных войск в Германии)  14 (5830) от 17 января 1948 года (Очерк "Старый Оскол" Н. Белых)
       115. СЕМЕНОВ П. Географический статистический словарь Российской империи, т. IV СПБ, 1873, стр. 754-756 посвящены истории, экономике, статистике г. Старого Оскола и уезда.
       116. САМСОНОВ, Старый Курск (Альманах, Курск, 1939 г.)
       117. САМСОНОВ, ДЕНИСЕНКО и др. Прошлое Курской области Курск, 1940 г.
       118. СТРОЕВ П.М. Списки иерархов и настоятелей монастырских Российских церквей, СПБ, Археологическая комиссия - 1877 г.
       119. СОЛНЫШКО Ю. Октябрь в Курской области. Курск, 1947 г.
       120. Стенографический отчет о работе 18 съезда партии Страница 495 о КМА
       121. СЕМЕНОВ В.П., Россия, полное георафическое описание нашего отечества, том. II стр.40, СПБ, 1902 г.
       122. "Статистические приложения к известиям Курского губернского общества краеведения, Курск, 1928 г.
       123. СИНДЕЕВ А. Краткий исторический очерк г. Старого Оскола, 1894 г.
       124. СЕЛЕВКО К.С., Богатства недр Курской области, Курск, 1949 г.
       125. "Схема Оскольской экспедиции" (1934 г., Ленинград, Мраморный дворец, шифрономер п-23169).
       126. СУХАЧЕВ В.Н., Очерк о растительности юго-восточной части Курской губернии.
       127. ТУРКЕСТАНОВ Н. (князь), Губернский служебник или список генерал-губернаторам, правителям, поручикам правителя, председателям уголовной и гражданской палаты и дворянским предводителям в 47 наместничествах (губ) 1777-1796 гг. СПБ. 1869 г.
       128. "1905-й год в Курской губернии", Курск 1925 г.
       129. ТЮЛЕНЕВ И.В., Первая конная в боях за Социалистическую Родину, Воениздат, 1938 г.
       130. ТОКМАКОВ И. Историко-статистический и археологический очерк города Старого Оскола с уездом, Москва, 1894 г.
       131. ТАНКОВ А. Из истории раскола а Курской епархии, "Московские церковные ведомости за 1898 г", Историческая летопись Курского дворянства, Москва, 1913 г.
       132. Труды Чероземного Государственного заповедника имени профессора Алехина. Выпуск 1-й, Москва, 1940 г. (Алехин В. В. "Центрально-Черноземный заповедник - его организация и современная территория", Покровская В. М. "Описание Ямской степи" стр. 370).
       133. Таблица промышленных заведений по волостям и уездам Курской губернии. Курск, 1921 г. (Всероссийская перепись 1920 года).
       134. "Указатель городищ, Курганов и других древних земляных насыпей в Курской губернии, выпуск 4, Курск, 1874 г. Труды Губернского Статистического комитета (на стр. 171 рассказано о Курганах в селе Бараново, в районе Салтыково и за Сенным, в 7 верстах от Старого Оскола).
       135. Указ Екатерины II в 1780 году об учреждении Старооскольского герба.
       136. Краеведческие записки Н. Белых, 1929-1952 годы. Вручены директору Старооскольского музея Ефанову А.И. вместе с экземпляром монографии "Частичка Родины"
       137. ХРУЩЕВ Н.С., ВАТУТИН, Приветственное письмо строителям железной дороги Старый Оскол-Ржава, 1943 год.
       138. ХАЛАНСКИЙ М.Г. Народные говоры Курской губернии, 1904 г.
       139. ЩЕКАТОВ А. Словарь Географический Русского Государства, изд. 1807, ч. V - стр. 1198-1202
       140. Экономическое состояние поселений Европейской России 1861-1862 г., СПБ, 1863 г.
       141. Экономическая характеристика торгово-промышленной деятельности Старого-Оскола с 1896 по 1914 г. (Земские архивы и архивы Городского коммерческого общества, использованные Н. Белых в выписках за 1937 год).
       142. ЯЦУНСКИЙ В. Изучение местной истории (вопросы истории  8, 1949 г.)
       143. ЯКОВЛЕВ, Записки управляющего Старооскольским отделением Русско-Азиатского банка (1924 год, архив Старооскольского Уисполкома. Использован Николаем Белых в выписках за 1928 год).
       144. ЯХОНТОВА М.П. Рецензия на статью Н. Белых "В годы гражданской войны", Орел, Облрадиокомитет, 1950 г.
       145. "Разрядная книга 1475-1598 годов" (Копия, списанная Н.С. Мешковым в Москве, исторический музей).
       146. БСЭ, т. 40, издание 2-е. (Выдержки из варианта монографии "Частичка Родины")
      
       Примечание: О всем использованном, но не упомянутом в библиографии материале, читатель найдет соответствующие указания и сноски в тексте книги.
      
       А В Т О Р Н. Белых
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       362
      
      
      
      
  • Комментарии: 2, последний от 01/12/2008.
  • © Copyright Белых Николай Никифорович (ben@belih.elcom.ru)
  • Обновлено: 21/05/2009. 1030k. Статистика.
  • Монография: История
    • Оценка: 7.00*4  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.