Lib.ru : Борычев Алексей Леонтьевич. Стихи (2008 г.

Лесная тропа

Лесная тропа - ты колдунья лесная! -

Чаруешь улыбками яркой листвы.

В глуши я. А где?.. - я не знаю, не знаю!

Пью токи июльской густой синевы.

Тропа, ты единственно, - что неизменно

В таком беспокойном и злом бытии...

Лишь ворон кричит, и, подобны мгновеньям,

Снуют по опавшей листве муравьи...

Ах, если бы всё постоянно так было,

И детство б моё не ушло, не ушло! -

Как было бы славно! Как было бы мило!

Но хрупко мечты этой чудо-стекло...

Солнечной девушке

(акросонет)

Мерцаньем звёздного пути,

Астральной бездною опасной, -

Решай: Тебе одной идти

Из сказки, чудной, дивной, страстной.

Небесная! Успей найти

Единый путь. - Да будет праздник!

Когда успеешь отцвести,

Ах, будет всё однообразно...

Укрой себя от суеты,

Храни хрустальные мечты...

Ах, Ты опять... опять тоскуешь!

На небо бледное глядишь.

Ему-то что!.. А Ты грустишь.

Но сказки чудные рисуешь!

Романс

Расчесала вЕтров пряди

Чародейка ночь,

Чтоб июльскою прохладой

Нам с тобой помочь.

Чтобы мы с тобою вместе,

Милая моя,

Под луной слагали песни,

Счастья не тая.

Шелестела фиолетом -

Платьем в кружевах.

С нею танцевало лето

Под гармонь, в лугах.

Улыбались с неба звёзды

Нам с тобой двоим.

Мы вдыхали мятный воздух,

Наслаждались им.

...И бродили, и забыли

Мы с тобою всё,

И мечты все обратили

В краткий счастья сон...

Вот заря смеяться стала.

Улыбнулась ночь.

И сказала: Как устала!

Ах, пойду я прочь.

В снежнопенные туманы

Канула она.

...............

..."Милый, как всё было странно...

эта ночь... луна..."

Романс

Лазоревый простор небес

Нам машет крыльями зари. -

Пребудь зарёй в моей судьбе,

Себя навек мне подари, -

Чтоб от сиянья крыл твоих

Рассеялся туман души,

И чтобы нас с тобой двоих

Венчали счастья миражи.

Чтоб в пламени жестоких лет

Не отпылал тот идеал,

Который дарит счастья свет,

Так долго я его искал!

Так долго я его хотел,

Что разум плавился во мне:

Слиянья душ! Слиянья тел! -

Как в трепетном и добром сне...

О снежнопенная мечта!

Как горячо твоё вино!

Как пламенны твои уста!

И как мне без Тебя темно!

О не покинь меня! С Тобой

Не страшен ужас бытия,

Начертанный самой судьбой.

Ты слышишь ли, Мечта Моя!

Сорвись кометою с небес,

Лучом простор мне освети...

Как трудно без Тебя мне здесь, -

На этом дольнем, злом пути.

Хороший мужик!..

(поэту Григорию Фёдорову)

Хороший мужик, этот Фёдоров Гриша! -

Умеет со всеми так славно дружить.

Стихи и рецензии лихо он пишет,

И дружбою стоит с таким дорожить.

Восторги, посланья, признанья, приветы

На крыльях любви долетают к нему:

Ему признаётся в любви вся планета!!!

Не надо и думать - зачем? почему?..

Ведь Ты или я пожалеем Петюню,

Поплачем о доле, о горькой судьбе. -

Стихи очищают, - и бодро и юно,

Доступно, понятно, - и мне и Тебе.

Немного лубочно - так это и лучше!

К чему нам Бодлер или Бродский? Зачем? -

Они ведь не пишут рецензии кучей

И баллы поднять не помогут ничем!

Марине К.

Золотая моя, золотая!

Небеса по Тебе тоскуют.

В алой дымке утонешь, тая...

Как найти Тебя - вот Такую?

Золотая моя, золотая!

Плачут, плачут небесные струны,

И поют Серафимы из рая:

Быть божественной, знаем, трудно!

Золотая моя, золотая,

Не безгрешная, не святая,

Как люблю я Тебя вот такую -

Не безгрешную, но... святую!

Простые стихи...

Помоги быть с тобою рядом.

Быть с тобою мне очень нужно.

День с тобою - судьбы награда.

Без тебя с каждым днём всё хуже.

Специально простые строки

Я пишу тебе. - Так вернее,

Потому что слова - жестоки,

Потому что душа - темнеет!

Ах, успеть бы тебя увидеть

И устами тебя коснуться,

Закружиться с тобою в выси,

И на Землю... не оглянуться.

Как хочу быть с тобою вместе! -

Ты представить себе не можешь.

Спеться, слиться единой песней,

Хоть на миг один...

-Ты поможешь?!..

Хоть на миг один!.. Хоть на часик!..-

Быть с тобою. С тобою рядом.

Знаю точно: С Тобою - счастье!

Да и большего то - не надо...

Ведь и большего то - не нужно! -

Потому что с ума сойду я.

Без тебя мне всё хуже, хуже...

Твоего хочу...

Поцелуя!

Скажи одно...

Когда впервые обниму я

Тебя в осенний ясный день,

Скажи ОДНО: ' А - поцелуя?.. -

Смелей! - Не будь же ты как тень'!

Когда уста к устам приблизим

Под треск пылающих свечей,

Скажи ОДНО: ' Хоть день из жизни

Побуду я твоей! твоей'!

Когда, испепеляя тело,

Касаться буду я тебя,

Скажи ОДНО: 'Сама хотела,

Тебе отдамся я любя'!

Когда рассвет пробьёт по окнам

Осенним тягостным лучом,

Скажи ОДНО: 'Господь помог нам,

Я не жалею ни о чём...

...И вот тогда, когда помчишься

На север, Ясная Звезда,

Подумай так: 'С тобой, зайчишка,

Я не расстанусь никогда!!!'

Тебе, любимая

Пусть палящее золото свеч

Наполняет фиал твоей страсти.

Чтобы в первую нашу из встреч

Воссияло победами счастье,

Чтобы мысли, испив глубину

Твоих чувств, принесли вдохновенье,

Чтобы нам с тобой в нём утонуть,

И вкусить и восторг и томленье.

...Мы с тобою порхаем в ночи, -

Мы с тобою, как лунные дети, -

Ты, восторги вкусив, прошепчи:

Поцелуй ты меня на рассвете.

Одиноко блуждает октябрь

Посреди белостволых столетий,

И шепчу я тебе: О, дитя!

Поцелуй ты меня на рассвете.

Каблучками стучащая ночь

Вытанцовывает пируэты.

"Приласкай, не гони меня прочь,

Поцелуй ты меня на рассвете."

Чтобы воздух октябрьский сырой

Наполнялся бы пением эльфов.

Наслаждений навязчивых рой

Устремился б к пылающей дельте.

Чтобы тело светилось твоё,

Обнаженное страстное тело,

И чтоб губы шептали своё:

Я хотела тебя... Так хотела! -

Запекались до первого "нет..."

И потом снова "Да!" - говорили,

И чтоб видел свинцовый рассвет, -

Что мы ночью с тобой натворили.

Чтоб астральные волны тебе

Донесли б апогей наслаждений,

И чтоб я у тебя на судьбе

Не остался бы серою тенью.

***

Кристальной сказкою дробясь

В лучистых снах многозеркалья,

Потоком проливаешь страсть

В бокал души своей хрустальной.

Цветёт шампанский аромат

Над тем бокалом... тлеют свечи...

И не беда, что пролит яд,

И - что последним будет вечер.

Испита снежная заря

Одним мечтаньем -

грустным взором.

И ты, взамен себя даря,

Глядишь с тоскующим укором.

И снова ласковым лучом,

Упавшим вдруг тебе на плечи,

Пленима, шепчешь: Ты о чём?.. -

С тобой другой хотела встречи.

И загадаешь в небесах

Иное таинство, и снова

Поверив в сказки, чудеса,

Пребудешь в поисках другого.

И снова станешь ты одна

Под куполами мирозданья,

Одной мечте своей верна -

Искать веселия в страданьи.

Тебя умножат зеркала

И кто-то обратит их в искры.

И будет боль... и звон стекла...

Фортуны - беспощадный выстрел!

***

Лебединая тонкая шея!

Научи поцелуям меня,

Научи меня, скользкого змея,

Научи меня, тайной маня.

Очи милые. Тихие очи!

Научите, как душу понять!

Научите, как страстною ночью

Ваше тело истомой обнять!

Опали меня пламенем чресел,

Одурмань ароматом волос,

Чтобы я был безумен и весел...

Пусть потом будет горько до слёз!..

***

Цветёт шампанская печаль

Во глубине твоих очей.

Переливается хрусталь

Твоей души огнём свечей.

Ах, ангел белоснежный мой,

Весь в озарении зеркал,

Прими, прими земной покой,

И ты отыщешь идеал.

...Как магний, бледное лицо,

Гудит сиреневая ночь...

Возьми из рук моих кольцо,

И дьявола, и Бога дочь.

Сонет вздорной девочке...

(сонет)

Легко так душами играя,

Как будто мячиком дитя,

Надежду в каждом возжигая,

Стихом брильянтовым блестя,

Земного захотела рая,

То - негодуя, то - шутя,

То - пламенем, то - льдом пылая,

Как переменчивый октябрь...

Любовь? - сплошная лихорадка!

Хотя и благостно и сладко

Бывает в думах о тебе,

И многие - за миг с тобою

Вкусили б горе, муки, боли,

Но ты... не изменишь... себе!

Чёрное

По чёрной тропе неудач,

Блистая пороком, мы шли;

И слышали стоны и плач,

Вкушая печали Земли.

И промысел божий тебе,

И лунною ночью, и днём -

Дал знаки в нелёгкой судьбе,

И стала ты Звёздным Огнём!

Но в горнюю даль от меня

На крыльях унёс Серафим, -

Там стала ты - ярче огня!

А я стал - от пламени дым...

Вдруг двое явились, и ты

Сказала: 'Берите меня. -

Отпейте моей наготы!

Вкусите плотского огня!'

И падало платье на пол...

И два очумелых ужа

Тебя обвивали... Напор

Сдержала ты, еле дыша!

И новые силы к тебе

Тропой потаённой пришли,

И снова под сводом небес

Тюльпаны для нас расцвели!

***

Я целую листья

Оттепелью зимней,

Распуская розы

В утреннем саду.

Ты сказала робко:

'Прошлое прости мне,

И душа звенела,

Обратясь в звезду...'

Томима дольними путями...

Томима дольними путями,

Свечой сгорала в пустоте,

И под мечтаний куполами

К тебе являлись всё не те...

Загадкой снова зажигали

Твою пресветлую свечу,

Но страсти чувствами не стали,

Так и ответь им: 'Не хочу!..'.

И тополиною метелью

Ко мне на сердце упади.

Скажи одно: 'Я так хотела,

Не важно - что там впереди!'

Огнём рубиновых созвучий...

Огнём рубиновых созвучий,

Строкой слепительной своей

Ты растопила лёд колючий,

На сердце пролила елей.

Передо мною замелькали

Минувших бликов миражи,

И мне, как драгоценный камень,

Открылся мир твоей души.

То - аметистом, то - топазом,

То - розовым, то - золотым,

Ты озаряла грешный разум

Стихом палящим и святым.

К тебе под парусом надежды

Стремил, стремил свои мечты,

Чтоб падали твои одежды,

Чтоб обнажённой стала ты,

Чтоб, наготу осознавая,

Вдруг замерцала в темноте

Предвестием иного рая,

Прикосновением к мечте.

Я опустился б на колени,

Вдыхая тёплую фиоль,

Палитрою прикосновений

Рисуя сладостную боль.

Скользя неистовою кистью

По лёгким лунным миражам

К загадке, полной дерзких истин,

Ко влажным потайным мирам.

Сливались с вечностью мгновенья,

Кружились звёздные миры,

Переплетались страстно тени

В аккордах огненной игры.

Разводя кругами вечность

По реке небытия,

Ловим мыслью бесконечность,

Сердце от любви тая.

Перепутаем секунды,

Поменяем на года. -

Не останется и фунта:

В сердце - голь и нагота.

Все великие законы

Духом полнятся одним.

Интегралы и фотоны

Смысл теряют перед ним.

Все потуги и попытки

Вдоль по лезвию пройти

Стоят нам одной улыбки,

Мир улыбкой освети.

Озарений иероглиф

Неоконтурен, размыт;

И не важно - фатум, рок ли -

В пелене его таит.

Всем воздастся по решенью

Строгих судий, тех, что мы

К счастью или к сожаленью

Не увидим из тюрьмы. -

Из порабощенья знаньем

Тесных областей ума,

Где - расплывчатая - тайна,

Бессловесна и нема.

То ли дни короче стали...

То ли дни короче стали,

То ли я слабее стал,

Только выгорел местами

Яркой осени кристалл.

Лихорадкою рябины

Всё вокруг поражено.

Два луча, как два рубина,

Солнце бросило в окно.

На просторах тьма гуляет...

На просторах тьма гуляет,

Камышами шевелит.

Эхом и собачьим лаем -

Воздух августом прошит.

На просторах - там ли, тут ли -

Ожидание цветёт.

Остывающие угли

Рассыпает небосвод.

Утро смело улыбнётся...

Рассмеётся тишина,

И за лесом оборвётся

Перетёртая струна.

Печальным звоном колоколен...

Печальным звоном колоколен

Рыдал густеющий закат.

Стрелою сумрака расколот

Колоколов глухой набат.

...Заговорили страстно звёзды

Росою ясною с травой.

И загорался тайной воздух,

Великой тайною ночной.

С востока тихо приоткрылся

Хмельной багровый глаз луны

И серебристо закружился

Мир в ожиданье тишины.

Берёзовой лесною лаской

Тьма утишала краски дня

И лунною хрустальной сказкой

Она плыла вокруг меня.

И тени синие ложились,

И ночь туманная цвела,

И мы с тобою - вместе... Или

Судьба опять мне наврала?

Один час - в Былом...

Нет ни тревог, ни сожалений...

Полынь - трава... полынь - трава...

Паду пред прошлым на колени,

Найду прощальные слова.

И снова, снова озарится

Зарницей прошлое во мне,

Как будто яркая жар-птица,

Танцующая при луне.

И набегают злые тени,

И звёзды падают в траву,

А я стою всё на коленях, -

Мечты в отчаянии рву.

Мелькают дорогие лица,

Как спицы времени колёс.

Ни согрешить, ни помолиться...

А что же делать? - время слёз!..

Кому-то улыбнётся счастье...

Кому-то просто подмигнёт...

А я побыл с тобою часик,

Моё Былое, и - вперёд...

Призывное

Совершая круг ошибок,

Замыкаем круг удач.

Поменяем на улыбки

О любви тоску и плач.

Друг у друга отразимся

В душах светлою звездой, -

Озаримся! Восхитимся! -

Я - тобою, ты же - мной.

В этом мире - в дольнем мире! -

Будто всё обречено.

Холодно в пустой квартире.

Хлопья снега бьют в окно...

Расстоянье... Расставанье...

Что ещё? - Полно всего!

К чёрту - разочарованье.

Мы добьёмся своего!

Нам с тобой - весенний воздух!

Нам с тобой - туман, роса!

К чёрту - это слово 'поздно'. -

С нами Бог и небеса!

Дни текут святой водою. -

Это наши!.. наши дни! -

Ты звезда? - так будь звездою!

Лучик с неба протяни.

Любить и ненавидеть...

Когда пришла ко мне Она,

Упали моей веры своды.

Посеянные семена

Добра

свои не дали всходы.

Когда пришла ко мне Она,

То тьмою луч поработился.

Но вот дела... - Она - одна!

Найти Другую не стремился.

Когда ко мне пришла Она,

Я научился ненавидеть!..

Её, Былую, не догнать,

А Будущую - не увидеть...

Бывает...

Тропою лесною хвойной

Ко мне пришла любовь.

Улыбкою спокойной

Обрадован я вновь.

Ты где была, Беглянка?..

Года прошли! Года!..

Сбежала спозаранку,

И не сказав - куда?..

А помнишь то Былое? -

Шептала: 'не грусти',

Как перед аналоем,

Далёкое: 'прости...'

Теперь вот - майский вечер.

Опять со мною Ты.

Опять на небе - свечи,

А у тропы - цветы...

Глядим, вдыхая хвою,

Одни, глаза - в глаза,

Привыкшие к покою,

Отвыкшие к 'нельзя'.

И догорает вечер

Улыбкой в небесах.

На небе звёзды-свечи,

И слёзы на глазах...

Не спорю...

'Всё вокруг бездушно,

Дико, непонятно.

И на солнце даже

Тёмненькие пятна.

Всё вокруг - подделка.

Ничего - живого!' -

Говорит мне кто-то,

И я верю снова.

С ним я и не спорю:

Бесполезно... тошно...

Потому что знаю:

Всё живое - в прошлом.

Зеркальной каплею смолы...

Зеркальной каплею смолы

Рыдало солнечное лето,

Когда предательской иглы

Коснулось сердце Лизаветы.

И в злом кружении миров,

Вмиг ощутив астральный холод,

Тоску стареющих дворов,

Духовный чувствовала голод.

Ещё тепла её печаль,

Надежда в сердце не угасла...

Но так хотелось закричать

О том, что всё вокруг ужасно.

О том, что бытие дрожит

От ужаса релятивизма,

О том, что воздух весь прошит

Подобием нелепой жизни.

И так пронзительно звенит

Души истёртая мембрана,

И ядом истекают дни,

И зеркала полны тумана...

И только ласковый закат

Положит лучики на плечи,

И до утра не пьётся яд,

И ночь молчаньем душу лечит.

Послесчастье

Послесчастье на вкус сладковато.

Ароматно оно порою.

И пушисто оно, как вата.

И блистает оно зарёю.

Только блеск его, как румянец,

Лихорадочен, беспокоен.

Не укроешь той ватой рану,

Ароматом - тленья не скроешь.

И, вкусивши его, как яда,

Как безвыходную пилюлю,

Получаем одно в награду:

Послечувствия злую пулю.

Цепенящая сталь событий

Поражает больную душу,

И прошедшее - позабыто...

И грядущего строй нарушен.

Настоящее - чёрно-белым

Фотоснимком в окне мелькает.

Над бесстрастием - нет победы.

Не поднять стопудовый камень...

Калейдоскопами событий...

Калейдоскопами событий

Блистает жизни фейерверк,

Когда сомнение убито,

Когда фортуна рвётся вверх.

Но, если прошлое венчает

Лучом забвения мечты,

То это явно означает,

Что ты у пропасти почти.

И отблески былых видений

Не часто душу веселят,

И каплет, каплет яд сомнений -

В бокал души - сомнений яд...

***

Как можно быть счастливым в настоящем,

Когда полна печалями Земля.

Доволен жизнью был далёкий пращур, -

Незнание своё благословлял.

Как можем мы - далёкие потомки

Среди бетонных стен покой искать,

Когда просторов нет и нет котомки,

В которой - хлеб да Божья Благодать?

Звёзды...

Рисуя страстные узоры

На полотне своей судьбы

И проливая слёз озёра,

Не в силах прошлое забыть.

И лунным бликом ожиданье

В нас переменчиво цветёт...

'Скажи, когда конец страданью?..' -

Мы вопрошаем небосвод.

Но звёзд колючие ресницы

Стальной тоской мерцают нам:

'Закройте очи, и приснится

Тот Мир, что отдан временам;

Закройте очи - память быстро

Былое счастие вернёт.

Прощальный блеск его лучистый

Растопит будущего лёд!'

-- Скажите, звёзды, отчего же

И вы тоской напоены?

И Вы, сияющие, тоже

Отравой прошлого полны?

...Но звёзды гасли осторожно.

Былое - это был их свет. -

Мы разговаривали с Прошлым,

А Прошлого ведь вовсе нет!

Зарёю небо отвечало:

'Мертвы они, давно мертвы...

Чтоб после смерти излучала

Душа, - как звёзды, будьте - Вы!'

Утра вешнего цветок...

Из сырой еловой гущи вырывается восток.

Тишиною расцветает утра вешнего цветок.

Шепелявят неустанно под ногами злые мхи.

Сонно напевают сосны утра вешнего стихи.

'...Как летала? Что хотела этой ночью? - расскажи!..' -

Феями полна дубрава - оживают миражи.

Просыпаются берёзы, и тихонько говорят.

Серебристо - лунно - росный расцветает их наряд,

Растворяются в туманах, мокнут лунною слезой.

Оживляются поляны, полыхает горизонт.

Ускользает злого ока тьмою напоённый взгляд.

Переменчивые тени тихо душу веселят.

Улетают белым роем феи в утренние сны.

Я - с тобою! Ты - со мною!

Мы - в объятиях весны!

За горизонтами...

За горизонтами событий

Блеснёт прощальный свет зари,

И снова - прошлое отлито

В блистающие янтари,

И снова смехом белых хлопьев

Кипит веселия вино,

И снова шарик мыльный лопнет

В миг пробуждения от снов.

Поляна вечности полита

Дождём сапфировых надежд.

...От - мезозоя, неолита, -

Душа - нагая, без одежд.

Она открыта злому взору,

Как льдистые в стекле узоры,

Как тайна вечная любви, -

Очам астральных визави...

Скрывают формы суть предметов,

Но среди россыпи снегов

Любая тайна вмиг раздета,

И ты ко счастью готов. -

И загораются рубины,

В бокале плещется вино,

Покуда в сердце есть глубины,

Которым быть разрешено!

Девушка Севера

Девушка Севера, девушка Сон - ты!

Хлопья с небес на тебя рассыпает

Снежною сказкою сонное солнце. -

Вмиг усыпляется страстная память!

Самая светлая зимняя фея!

Льдистые слёзы тебе на ресницы

С неба слетают, под солнцем краснея,

И расцветают, готовясь присниться. -

Лунные блики во сне заблистают

Песней согласной весенней капели,

Звоном зовущим мечты охрусталив,

Музыкой севера сон освирелив.

День угасает, спасая от страсти

Сердце, бессильное пред красотою.

...Девушка Севера! - Кто твоей властью

Был полонён, тот простился с мечтою.

***

Я спросил у тишины:

На х..я мы здесь нужны?

Отвечала тишина:

'Не отправился б ты на...'

Тоскою лунных переливов

Тоскою лунных переливов,

Отравой времени дыша,

Пред тайною молчит пугливо

Заворожённая душа.

Алмазным блещет метеором

По небу путь её, и я

Тоскую по тебе - в которой

Основа сути бытия.

Лесною тайною дорогой

К тебе, Царица, не дойти,

И не коснуться, недотрога,

Тебя, зовущую в пути.

Земная тёмная обитель,

Контрасты жизни поменяв,

Навеки скрыла от меня

Любви скрещённые орбиты!

Остановка!.. платформа: 'Траур'

Остановка!.. платформа: 'Детство'! -

Голоса... голоса... голоса...

И куда же от счастья деться... -

И смотрю я на небеса!

Остановка!.. платформа: 'Зрелость'!

Тишина. Тишина. Тишина...

Обнаглевшая озверелость!

Оголённая боль - сильна!

Остановка!.. платформа: 'Старость?..'

Я б - с тобою. Ты - не со мной!

Остаётся... да-да... усталость.

Оставляю покой земной.

Остановка!.. платформа: 'ТРАУР'! -

Оглянулся: всё - позади!

Приближается 'скорый' справа.

Останавливается... в груди.

Цветы немыслимых загадок...

( сонет)

Цветы немыслимых загадок

Я влагой духа оросил.

И был нектар их нежно сладок,

А блеск - и радостен, и мил.

Творения небесных сил!

Цветенья миг у вас так краток! -

Пока мыслительный осадок

Разгадкой вас не погубил.

Однако мыслей кислота

Дождём прольётся в те места,

Где вас и не было в помине.

И зёрна тайны прорастут,

Где Разума дожди идут.

Зане и мысль, и дух - едины!

Погасшие миры

Холодным пламенем заката

Погас, ликуя, старый мир,

И слёз стозвонное стаккато

Тоской заполнило эфир.

Я выходил из прелой яви

Погасших умерших миров,

И к небу дух змеился навий,

Был тёмен сущего покров.

Одни притихшие берёзки

Смеялись детскою мечтой.

От их красы простой, неброской

Струился отблеск золотой.

Но вряд ли он теперь подарит

Былые тихие миры,

Покуда едкий дым от гари

Мешает прошлое открыть.

Три минуты расставанья...

Три минуты расставанья - напряжением пространства,

Положением предметов, преходящей новизной -

Объясняют душам нашим, почему же нам так рано

Суждено с тобой расстаться: летом? осенью? весной?..

Воробьиным трепетаньем, эхом дальней электрички -

В интервальчике прощанья - зашифрованы века.

Остальное угадаю я в порханье серой птички,

Или в падающих листьях... В них то уж, наверняка!

Напряженье ситуаций - частотой распределений

Всех предметов... электронов, кварков, квантов и т.д. -

В миг потери формирует сто грядущих поколений,

Отражает их печали, будто дерево - в воде!

Каждый год, с тобой, принцесса, проведённый мной в разлуке,

Зашифрован в этом миге. (не скупись на поцелуй!)

...Что это? - Скулёж собаки! Старой-старой вредной злюки,

Может быть, напоминанье, что тебя я разлюблю...

Три минуты расставанья - чёрным бархатом на плечи

Наших душ, обретших плоти в этом 'лучшем' из миров, -

Не скрывают боль потери - ту, что будто время лечит,

Но оно, увы, не доктор, а судья, и суд - суров!

ВЕНОК СОНЕТОВ 2

Сонет 1

Когда получим некий результат,

Покажется он истиной конечной...

Но времени река столь скоротечна!

И не вода в ней плещется, а яд.

Он отравляет разум наш: Парад

Иных прозрений видим мы извечно.

Где ж истина? - в нас мукою сердечной

Расплавилась, как олова солдат. -

Опять наш мир - поток галлюцинаций.

Набор констант - другой... закон - другой...

Простор теперь - оглянемся кругом -

Даёт нам спектр забытых информаций.

Мы видим мир под Божьею Рукой

Как функцию системы корреляций.

Сонет 2

Как функцию системы корреляций

Мир видим мы. Его детерминант -

Неощутимый нами. - Прав был Кант,

Что опыт наш - рассадник профанаций,

Не более! И в ужасе простраций

Блуждаем мы, читая фолиант,

Забыв про изменение констант,

Их вечную возможность вариаций.

Аксиоматика столь далека! -

Звезде подобная, и с высока

Нам непонятна. Силою стагнаций -

Сметённые, отправлены во тьму,

Хотим понять - за что и почему

Обречены в незнании скитаться?

Сонет 3

Обречены в незнании скитаться:

Померкли озарения. В ночи

Не разгорается пламень свечи

Рассудка. И пред тайною остаться

Опять должны, как будто африканцы

Пред бомбою - с копьём... Мы - кирпичи

В домище бытия, а где ключи

От дома? Кто хозяин?.. Называться

Кто смеет им? Где он? - Нам неизвестно.

...О, человек! не маг ты, не кудесник.

Глядишь ты на зарю, а там - закат...

Ты - пленник тайн и тягостных томлений

И разум твой - источник вожделений,

Сомненьями кристалл ума объят!

Сонет 4

Сомненьями кристалл ума объят -

Окутанный туманами лишений.

Так было и так будет, а влеченья

Отдаться страсти - сердце бередят...

Ах, пелену безумия не снять. -

Так не хватает разуму прозрений!

Лишь духа силой, тягостным терпеньем

Сумеем долю малую понять

Мы из того, что покрывалось тайной.

Оно понятно, будто бы случайно,

Покажется. - Так будем же мы ждать!..

И время тут работает на славу,

Хоть медленна 'твердеющая лава',

Но льётся ток забвенья многих дат.

Сонет 5

Но льётся ток забвенья многих дат!

И мы, крутясь в потоке поминутном,

Отражены, как блик, пространством мутным,

Размыты, как неясная звезда

На турбулентных вихрях. Иногда

Покой является. Однако жутки

В нём откровенья. Тихие минутки

Покой от нас уводит навсегда.

Опять мы там, где властвует беда,

Где слово 'нет' весомее чем 'да'.

Но знаем мы: важней всех констатаций -

Одна, - что мир - полярностей борьба. -

Вот ими и скрепляется судьба -

Системой их простых дискретизаций.

Сонет 6

Системой их простых дискретизаций

Творится бытия живая суть.

Но стоит только душу окунуть

В неё, как не посмеем мы расстаться

С попыткой поискать оптимизаций

Всего и вся. Найти единый путь

Так трудно, но хотя бы как-нибудь

На векторе везений оказаться!

Бессилие рассудка и души

Мешает нам томленья задушить.

Под спудом их нам век во тьме теряться.

Отыскивая схожее звено,

Смыкать нам антиподы суждено. -

Свершается набор тех операций.

Сонет 7

Свершается набор тех операций,

Которыми отыщем мы во мгле -

Событий хаотичных на Земле -

Одну из миллиардов комбинаций.

Цепочкою знакомых ситуаций

Нам предоставлен шанс, судьбы билет -

Ко счастью приглашение. Тех лет -

Лет счастья так немного нам отдастся

От жизни! потому что властен рок,

Простор его широк, и сам он строг.

Проблещет бриллиант во сто карат...

Срывается с цепочки, рвутся нити...

Хотя бы те лишь нити сохранить бы,

Которые дух с телом и крепят!

Сонет 8

Которые дух с телом и крепят -

Привычка ли, любовь, тоска ль к былому... -

Как вожжи, доверяемые злому

Правителю судеб, который рад

Галопом пронести лихой отряд

Фатальности бойцов, чрез жизни омут,

К заброшенному горестному дому,

В сраженьях проводя все дни подряд.

Смятение, печали, неудачи -

Извечные враги, и быть иначе

Не может в этом мире тьмы и тЕней. -

Терпение, прозрение, - они -

Сражаются, и разум их хранит

В порывах непонятных представлений.

Сонет 9

В порывах непонятных представлений,

Как можем побороть страданья мы?!

Неистово работают умы,

Но страсти обращают их стремленья

В безумие, и дикие влеченья

Опять приходят к нам из полутьмы.

А после... холода... простор зимы:

Нам старость достаётся в утешенье!

И то - не каждому!.. Сердца пусты!

И к прошлому разрушены мосты,

И - сотни, сотни новых огорчений!

Что ж! Силы ограничены ума,

Пусты стихи... научные тома...

Достойно это наших удивлений!

Сонет 10

Достойно это наших удивлений:

Лишь истины почувствуем мы жар, -

Вмиг падаем, как алчущий Икар,

И снова растворяемся в сомненьях.

Сознанье генератором творений

Не может быть сполна. Объёмный шар

Познания - взрывается! - Комар

Таинственных мистических учений

Мгновенно продырявит оболочку. -

Тонка она! Громадный шар непрочен!

Бессмысленною кажется гоньба...

Как истину найти?! Да кто же знают...

Лишь интуиции нам помогают.

Не смеем тяжко обмануть себя!

Сонет 11

Не смеем тяжко обмануть себя,

Ведь те наития откроют дали,

Где мысли, да и чувства, не бывали.

Терзая разум, сердце теребя,

О прошлом и несбыточном скорбя,

Надеждой утешаяся едва ли,

О будущем мечтаем, чтоб пропали

Все горести... Мечтой осеребря

Всегдашние личину за личиной,

Счастливые - на миг. А там - кручина. -

Пред нами вырастают злые стены.

И снова в круг: 'страсть - мысли; мысли - страсти'

Врываемся, могли бы там пропасть мы,

Но замечаем в чувствах перемены...

Сонет 12

Но замечаем в чувствах перемены.

Добро и Зло рисуют новый знак.

Выращивает сердце поздний злак.

Он мудрости даёт плоды. Бесценней -

В дни молодости эти откровенья -

Нужны, необходимы нам!.. А так -

Для старости, увы, какой пустяк! -

Весь опыт поглощается забвеньем.

Ах, молодость не может это знать!

Судьбу сначала тоже не начать!

Что ж делать? - не гоните вдохновенье.

Оно одно с лихвою заменит

Всю мудрость, и талант воспламенит

Огнём крови, бушующей по венам.

Сонет 13

Огнём крови, бушующей по венам,

Дотла испепеляет сердце страсть!

Цветок любви в ней гибнет - вот напасть! -

Устраивает похоть злые сцены.

Кто - господин? Кто - раб? Который - пленник?..

Страстей неугасимы - боль и власть!

Испить фиал! Испить до дна, и всласть! -

Не будет дальше в жизни ей замены.

Однако в диком пламени сгорит -

Один из двух! Другого сохранит

От таинства любви судьба, копя

Для пущих испытаний злые силы...

И мы спешим к любви, и до могилы

Бредём, в иллюзиях мечты губя!

Сонет 14

Бредём, в иллюзиях мечты губя,

По тонкому ледовому покрытью

Пустот небытия - к тому событью,

Где Ангелы встречают нас, трубя

О том, что мы отмучились, терпя,

О том, что дольних странствий путь закрыт нам! -

Всё кончено!.. Лёд тает... 'Помогите!' -

Напрасен крик, напрасная мольба!..

К кому-то подлетают Серафимы,

Кого-то облетают... дальше... мимо...

А - кто уже и сам теперь крылат!

А кто-то под землёй горит в Геенне...

...Вот так и мы: тогда лишь всё оценим,

Когда получим некий результат.

Сонет 15

Магистрал

Когда получим некий результат,

Как функцию системы корреляций,

Обречены в незнании скитаться:

Сомненьями кристалл ума объят!

Но льётся ток забвенья многих дат! -

Системой их простых дискретизаций

Свершается набор тех операций,

Которые дух с телом и крепят!..

В порывах непонятных представлений -

Достойно это наших удивлений! -

Не смеем тяжко обмануть себя!

Но замечаем в чувствах перемены

Огнём крови, бушующей по венам;

Бредём, в иллюзиях мечты губя!

Алёне Б.

Ты подарила мне весну...

Когда я, горести копя,

Хотел тебя - тебя одну,

Ты подарила мне себя!..

Восток, о будущем трубя,

Прольёт плакучие дожди...

Мне будет плохо без тебя!

Я так прошу: не уходи!

Брожу по лесу я, скорбя

О том, что вижу впереди.

Мне будет плохо без тебя!

Я так прошу: не уходи!

Я знаю - странная судьба

Былые раны бередит.

Мне будет плохо без тебя!

Я так прошу: не уходи!

Прошу: забудь его... Опять

Ты говоришь мне: 'Подожди!..'

А я прошу, прошу тебя...

Я так прошу: Не уходи!

Снежная страсть

Отворялись хрустальные двери.

Открывались звенящие окна.

Так хотелось в грядущее верить!

Хоть из бед и печалей мир соткан!

...А в окне - улыбается полдень.

Ты ко мне обнажённая входишь.

И ступаешь по мрамору пола,

Не скрывая того что ты хочешь...

Зажигаются снежные страсти.

Содрогается нежное тело.

Ты кричишь: 'Навсегда твоей власти

Так хотела я, страшно хотела!

Обнажённой, бесстыжею буду! -

Пусть толпа на бесстыдницу глянет,

Как ласкаешь ты грешные груди,

И как тело моё тебя манит!'

Солнце весело в небе смеётся.

Закрываются окна и ставни...

Сердце бьётся во власти эмоций!

Я тебя никогда не оставлю!

Ты лежишь, утомлённая негой,

Испивая фиал наслаждений,

Позабыв, что под кромкою снега

Пробивается злобы растенье.

Закрываются медленно двери.

Солнце клонится долу, к закату.

...Так хотелось в грядущее верить,

Но грядущее - прошлым распято!

Совет...

Пойми: равнодушие хуже,

Чем дикая явная злость.

И в будущем будет не нужен, -

С которым в былом не сбылось...

Добейся того, чтобы сердце

Послушное стало уму:

Тому, кто - сегодня - доверься, -

Не Прошлому своему.

По тёмному лесу еловому... (романс)

По тёмному лесу еловому

Катились хрустальные воды.

И ты чаровала по-новому, -

Подобная Вешней Погоде!

Над тающей медленно дымкою

Сапфирами солнце блистало.

Мне сердце - слепящей хвоинкою -

Ты смехом своим протыкала...

Плескалися снежные лебеди

В кристальной воде небосвода...

Любила ты...

Нежно так...

Лепетом

Весенние шумные воды

Тебя опьяняли. Узорами

Пестрела хвоистая почва,

И северными просторами

Звезда восхищалася ночью.

Туманы синели неистово,

По лесу бродили устало,

И тихо пурпурно-лучистая

Заря меж деревьев стояла.

...Ах, лебеди, милые лебеди!

Куда вы нас снежно позвали?..

Ах, милые тихие трепеты!

Ах, юности дальние дали!

Вспоминается...

Вспоминается ноябрь.

Солнце через сетку веток.

Ты - моя, навек моя!

Первый снег, шершав и редок.

Блики, лёд, мороз, узор...

Струи тёплого дыханья.

И твой смех, и твой задор.

Духа нашего слиянье.

РассыпАло серебро

Небо льдистое сквозь тучи.

И кругом - одно Добро!

Иней блесткий и летучий!

Целовалась... будто лёд,

Первый, ломкий и слезливый.

Обжигал меня! И вот -

Нет тебя...

Неторопливо

Очерствляется душа.

Краски мира угасают.

Как была ты хороша! -

Кто ещё об этом знают?

Обращение к символу

Ты - символ! - точнее предмета,

Означенного тобой.

Тобою раскрыты секреты,

Отмеченные судьбой.

Ты - символ! - ты выше явленья,

Которого тайна в тебе,

И мы - твои тени, мы - тени!

Под солнцами дальних небес.

Краткая речь

...Тебя другой не заменить.

Ты - постоянна, неизменна.

Но ткёт любовь разлуки нить.

И расставанье - непременно!

Одни мечты спасают нас

От моментального безумства.

Но приторны они подчас,

И разбавляем их... кощунством!

Никто не простил!..

(памяти дней октября 1993 г.)

Нам било небо в колокола.

Слепила очи нам Россия.

И мощью сокола крыла

Дарила веру нам и силу.

И мы вошли в наземный ад,

Где грохотали гулко пушки.

На Красной Пресне всех подряд

'Косили', будто мы игрушки.

Тяжёл и мрачен был октябрь, -

Все октябри в Москве похожи.

Тупоголовое 'дитя'

Над нами забавлялось... Боже!

Прости его, прости всех нас,

Которым не хватило воли

Остановить позорный час

Разбоя дикого и боли.

Последний миг упущен был,

Но, слава Богу, память вечна...

Никто позора не простил!

Конечно же, никто! Конечно!

Вакханалия

Танцуют безумцы, объевшись маразма.

Россия купается в грязной крови.

И каждый стремится, во что был горазд он.

О символы, знаки продажной любви!

Экраны наполнены низостью падших,

Увечных, надрывных, измученных душ.

Больной и здоровый, кто старше, кто младше,

Глядят с умиленьем на пошлую чушь.

...Цветные стеклярусы, перья из зада

Торчат, и кривляются дегенераты,

Как будто восставшие черти из ада,

Ликуют, довольны, и праздны, и рады.

...О, время утопий и денежных далей,

Ты будешь, наверное, - символ России,

Пока до копейки её не продали

Бездушные, хитрые, злые 'Мессии'.

Осколки

Когда разбитые мечты

Осколком больно ранят душу,

Былого книгу перечти -

Пускай страдания разрушит

Простой, животворящий свет,

Который трепетно лучится

С её страниц: былых примет,

Былых друзей улыбки, лица.

Животворящее тепло

Пусть растопляет лёд певучий

Страстей, чтоб счастье протекло

Весенней каплею из тучи.

Сковала сердце пустота?

Остыли и замёрзли чувства?..

Но отогреет их искусно

О прошлом яркая мечта!

Кому - совсем беда...

Кому - совсем беда - тот не заплачет!

Он медленно и горестно скорбит.

Замызганный его судьбы калачик

Черствеет на ветрах былых обид.

Он скоро станет вовсе не съедобен.

Но - кто голодный - насладится им.

А кто швырнёт - безумному подобен.

Судьба поступит точно также с ним.

Не ропщет путник, приуныв от жажды,

Степенно завершая трудный путь.

Кто реку бед не переплыл однажды,

Тот в счастии способен потонуть!

Палач...

Ещё свежи воспоминанья,

Ещё не кончен срок удач.

Однако вышел на заданье

Судьбы недремлющий палач.

Уже событья злее стали

И слышен отдалённый плач. -

Отведай горя острой стали.

Настал твой час! Пришёл палач...

Бесцельно...

Бесцельным! Бесцельным! Бесцельным!

Порою мне кажется всё!

Проходят часы и недели...

Фортуны слепой колесо

Вращается, будто на месте.

Порою мне кажется - вспять!

Меняются все интересы...

Но беды вернутся опять.

И с каждым витком и движеньем

Всё горше забвенья часы.

И утра и дня отраженья

Ложатся на капли росы,

Но с каждым витком всё бледнее -

Бледнее роса и цветы.

Проходят года и недели...

Кем будем с тобой - я и ты, -

Мой давний кумир и надежда

На то, что мерцало вдали

Звездою высокой мятежной

Над тёмной равниной Земли?!

Леса погибают в тумане.

Душа погибает в пыли

Страстей...

Бьётся, бьётся крылами,

Но силы изнемогли...

_ Ах, бабочка раннего лета!

Куда ж ты без цели летишь?..

Оплавятся крылышки.

Где-то

Потом и сама догоришь.

Обрывчатые мысли...

Мне больно бывает порою.

Поскольку мир полон тоски,

Он полон внезапного горя,

И давит тоска на виски.

Покуда за этим покоем

Беспомощность я узнаю,

Страданье и горе людское

И слабость, покорность свою.

Мы - пленники, узники судеб -

Лишь в миге мы радость найдём,

Потом её скоро забудем.

Построим мы Памяти Дом.

Но дом обветшает... и время

Обрубит последнюю нить,

Которая - только стремленье

Прошедшее в нас сохранить.

...Два шарика - белый и чёрный -

Сближаются.

Вот - и удар!

На миг...

А затем на просторе

Огонь и великий пожар!

Два шарика - белый и чёрный -

Разорваны все на куски.

...И - только Забвения Ворон...

...И - давит тоска на виски...

За миром восприятий...

За миром наших восприятий

Находится иной предел,

Куда идём мы до заката,

Освобождённые от тел.

Тому, кто это понимает

Вручу алтарную свечу.

И воск немедленно растает.

И будет то, чего хочу:

Не станет городов и весей

И этой дикой мелюзги,

Которая боится песен,

Ей напрягающих мозги.

Не будет боли и печали,

А только - солнце, лес и сон.

И будут ласковые дали,

И будет тихим сладкий звон.

...Мечты, мечты! - опять со мною!

И снова, снова верю в вас,

Что будет раннею весною

Такой лучистый, ясный час.

Всё вопросы...

Синей яркою дорогой

Снег и блёсткий лёд.

Думу думаю о Боге.

Жизнь идёт вперёд.

А весной, больной весною,

Весь румяный мир

Опьянён, любовь, тобою,

Призванный на пир.

...Лето, комариный воздух,

Пар, июль, цветы.

Твои очи - эти звёзды,

Но печальна ты.

Ранняя пора чахотки -

Осени дымок...

Одиноко... Водки! Водки!

Хоть бы кто помог!

Золото прощальных светов...

Снега торжество...

Всё вопросы, а ответов -

Нет ни одного!

Пробегала золотистая печаль...

Пробегала золотистая печаль

По дымящемуся краю небосвода.

И в отчаянье неистово кричал

Старый филин о потерянной свободе:

И метались души, пойманные в сеть,

Именуемою 'Время - И - Пространство',

И хлестала их тугая злая плеть,

Заставляя всех брести по скорбной трассе.

Эта трасса называется судьбой.

И, в плену сети, над дикими местами,

Шли и наши души, милая, с тобой,

Перебиты до прозрения хлыстами.

Но прозренья не давали ничего!

Ничего они с тобой нам не давали,

Потому что пониманья торжество,

Ах, с умением помирится едва ли. -

Предсказать - порою - не предотвратить!

Оттого восток - темнее и темнее,

Что печалью полыхающая нить

Ярко вспыхивает золотом и тлеет.

Утреннее

На белом покрывале дней -

Слезинка утренней зари.

Восток и ближе, и ясней...

И звёзд цветные янтари

Поглядывают на закат...

Колышется вуаль весны.

И дней пьянящий водопад

Лиловые омоет сны...

Торопится творенье жить,

Не важно - кто... не важно - где...

Ты о желанье расскажи

Далёкой утренней звезде.

Разговор...

Залепетал лесной апрель, по снегу бликами пылая.

И полетели по весне капели падающих дней.

Тянула душу в пустоту тоска - вина моя былая.

Гудело сердце тяжело, металось птицей в западне.

С небес Архангелы ко мне печалью тихою слетали.

Просил прозрения у них, простого таинства души.

Они ответствовали мне: 'Была с тобою, ах, не та ли,

С Которой мог бы ты прозреть, так почему ж ты согрешил?

...Апрель спасает нас сперва, ну а потом творит кручину.

И оттого тоска полней, что не покаялся ни в чём.

А, знаешь, Тайна Красоте свои ключи давно вручила;

А ты не принял красоты, и ослеплён её лучом'.

- Но где же, где я столь неправ?! - она сама ушла к другому.

Я знал, ценил, оберегал, лаская прелести телес.

И отвечал мне Серафим: 'Ты позабыл душевный омут.

Он так глубок, что перед ним мелеет озеро чудес!

И в нём и тайна, и тепло - могли бы тихо засветиться.

А ты - о плоти... Почему?.. так и не понял до сих пор? -

Земная женщина твоя была подобна райской птице,

А ты очей не замечал, добра не видел ты в упор'.

И стало плохо потому, что он раскаянья не принял!

Во злобе дикой проводил я проходящие года.

...Тревожен ты, лесной апрель, - снегов примятая перина.

Не сбудется теперь ничто, какую блажь ни загадай.

Однако теплится на дне почти погасшая лампада.

И дни по солнечной весне капелью звонкою летят.

И, хоть былого не вернуть, - не скоро время звездопада! -

Откроет тайны бытия не менее влюблённый взгляд!

Оптика чувств

Я пишу, дорогая, тебе не затем,

Чтоб прошедшее в душах запело.

Но прошу нетерпенья к моей правоте;

Обмани - сделай чёрное белым.

У тебя и зимою бывает тепло,

А весною - и холод, и вьюга.

Я, глядевший на это сквозь чудо-стекло,

Никогда не забуду, подруга,

Бесконечно-беспечной и ласковой лжи,

Покрывающей оптику чувства.

Я обманом твоим так легко дорожил,

Но пропало былое искусство. -

Оказался один, и почти в темноте! -

Бесполезна волшебная призма!

И взываю, подруга, к твоей доброте:

Посвети мне, не будь так капризна!

Свеча вдохновения

Гуляя в просторах незримых миров,

Невольно плету золотистые сети,

Которыми ловится музыка строф

Лишь там, где свечой вдохновение светит,

Лишь там, где играет мелодия сфер -

Невидимых, странных пространствах наитий,

Которые разум давно бы отверг,

Когда б не блистали в душе моей нити. -

Тончайшие нити предчувствий. Из них

Сплетает сознание тесные сети,

И в них, будто путник в просторах лесных,

Плутает - чего не хватает на свете:

Хромает забытая мною мечта

(Бедняжка! Как видно, не вспомню тебя я)

И старая мысль, от которой устал... -

Так много всего не узнаю, теряя.

Однако пока не погасла свеча, -

Слагаются строфы! Сплетаются строфы!

И, если прозрения в строфах звучат,

То, видимо, полной не быть катастрофе.

Свеча вдохновения (правки)

Гуляя в просторах незримых миров,

Сплетаю сознанием тесные сети,

Которыми ловятся темы для строф

Лишь там, где свеча вдохновения светит,

Лишь там, где играет мелодия сфер -

В невидимых, странных пространствах наитий,

Которые разум давно бы отверг,

Когда б не блистали в душе моей нити. -

Тончайшие нити предчувствий. Из них

Устроены разумом прочные сети,

И в них я, как зайцев в просторах лесных,

Ловлю те прозрения, что не заметил:

Хромает забытая мною мечта

(Бедняжка, как видно, не вспомню тебя я)

И старая мысль, от которой устал... -

Так много всего не узнаю, теряя.

Однако пока не погасла свеча, -

Слагаются строфы! Сплетаются строфы!

И, если прозрения в строфах звучат,

То, видимо, полной не быть катастрофе.

На жизненном пути...

Пора итоги подвести...

Не потому, что вышли сроки.

А потому, что на пути

Мы оказались одиноки.

Пускай горит в ночи звезда.

И пусть по щёкам хлещет ветер...

Умчались наши поезда.

Нам так никто и не ответил,

Зачем с тобой одни мы здесь?

Одни и вечно одиноки?

Молчит людская злая весь,

И так молчание жестоко!

И я молчу... И ты - молчишь...

Хотя отмечено судьбою:

Тот одиноким будет лишь, -

Кто не в ладу с самим собою!

Ответ Илье Славицкому

Известно мнение одно:

Исчерпаны слова и темы.

Пути поэзии давно -

Покрыло пылью злое время.

Ну, например, да разве мог

Хоть кто-нибудь сказать яснее

Петрарки про любовь?.. А срок

Немалый вышел. - Покраснеет

Любой, кто возразит. И то -

Не просто скромность... Перепеты

Любовь... т.д. Всему итог -

Лубок, вагонные куплеты.

Слова истёртые?.. и темы?! -

Нет!!! - Не хватает Т-Е-О-Р-Е-М-Ы

Вот и кончилась вечность...

Расцветает рассвет чайной розой на бархате тьмы

И кинжал метеора просторы небес рассекает...

Вот и кончилась вечность так просто и быстро, что мы

Не погибли от счастья, которым, как будто токаем

Напитали сердца, расцветили стареющий мир,

Опьянив непокорный, во власти безмерный, рассудок.

Но закончилась вечность... Прикрыли небесный клавир.

Тишина захлебнулась от страсти пустых пересудов.

Мы с тобою теперь - два далёкие грустные 'я'...

Под рассветным крылом не спасти 'мы с тобою навеки'.

Наплевать нам обоим на блёклую тень бытия,

Потому что над медленным Стиксом нам солнце не светит.

Хоть не умерли мы от волнения наших сердец,

Но вкусили запретного страстного сладкого зелья!

Впереди - немота, нетерпение, злоба... конец.

Позади - ожидание, праздник, объятья, веселье.

Ответ Олдбою

Мой друг! не слишком удивляйся,

Садясь на мраморное дно,

Что в темпе вальса, в темпе вальса

К тебе я следую в окно.

Да и чему тут удивиться,

Когда моя подруга (друг?!..) -

На дно из мрамора садится,

Входя при этом в ванну вдруг...

Её обнимет белый мрамор

И поцелует унитаз,

А я молчу, молчу упрямо,

Как мне посметь! - люблю я вас...

Но мрамор... он не просекает,

Что лишь обычный белый мел,

А у меня не просто камень. -

Мой шалунишка всех имел!

И я сижу на крыше хмурый!

А ванная смеётся... блин:

Не помогла опять микстура,

Забыл вколоть аминазин.

Встаю, иду опять по крыше

К тому, кто - Он... оно... она...

Неважно, лишь бы (хоть до грыжи)

Сосед смеялся у окна.

...Он не в милицию напишет. -

Скорее вызовет "ноль три".

...А я к нему... всё ближе...ближе...

На, милый,

ну-ка...

посмотри

Посреди пустых пробирок...

В полутьме пустых пробирок бродят призраки открытий,

Привидением летает страшной мысли силуэт:

То бы не было забыто! это б не было забыто!..

И морщинкой остаётся на лице от мысли след:

Отягчённое сознанье отучило от полёта. -

И в мечту билет на лайнер продан был позавчера! -

Я из тьмы лабораторий попадаю на болото,

Где летает по трясине тень вороньего пера.

А кругом гуляют люди, будто это не трясина.

Впрочем, что тут удивляться, люди - 'мыслящий тростник'!

...И потом иду обратно - как фортуну не тряси, но -

Снова вонь лабораторий - то к чему давно привык.

Открываю я газету и читаю заголовок:

Самолёт 'мечта - реальность' прилетел в последний пункт.

Я ругаюсь - раздаётся дюже матерное слово...

А в углу лежит полоний, массой более чем фунт...

Последние - весна и осень...

В опьяняющей пене сирени

Захлебнулась навеки весна...

И душа, обретая смиренье,

Мне поведала то, что не знал:

Например, отчего же рассветы

Так печальны пред солнечным днём?

Почему на извечное 'где - ты?'

Отвечает нам лишь метроном.

Отчего запоздалое счастье

Оплатить можно горем одним?

Отчего с нами вместе - не часто,

Кто для счастья нам необходим?

Отчего никогда не разделим

Мы на радиус 'круга длину'?

Отчего стали днями недели,

Оказавшись у часа в плену?

Но, поняв и почувствовав это,

Не сумел я постичь одного:

Почему не ответило лето:

А зачем это знать?.. Для чего?!..

Иль в ответах на эти вопросы

Я спасаю себя от проблем?..

Но сказала последняя осень:

От зимы не спасёшься ничем!

Афоризм

Все истины - те же предметы:

Имеют, как минимум, две стороны.

Однако бывают предметы круглые...

Стоит над этим задуматься -

Все ли истины - двойственны?

Страстные желания на ночь...

Я бы мог башку снести,

Если б ты сказала:

'Милый, ты меня прости...

Одного - мне мало.

Я хочу ещё его -

Нашего соседа.

Зай!..

мне мало одного...

Яблочка к обеду.

Я конечно бы смогла,

Да 'она' - не может.

Вот такие вот дела.

И делишки тоже!..'

Только - вижу - ты молчишь:

Думаешь об этом?

Не сосед тебе, а шиш -

К энтому обеду.

Потому что я и сам

Поглядеть желаю...

Не бывать напополам.

Хватит!!!

Баю-баю...

Подо льдами...

'...А 'Наутилус' снова подо льдом...

Что будет с нами, капитан? Что - с вами?

Вы для чего оставили свой дом? -

Чтоб на века остаться подо льдами?..

Нед Ленд грустит... все - в панике... 'Динь - дон' -

Спокойны лишь часы, да вы... как камень!

Слуга Консель давно уже в бреду

И Франсуа покинул нас недавно,

Да и мы все, как будто бы в аду.

В аду - во льдах?.. звучит не очень славно.

Я понял вас: вы ищете беду, -

Не быть как все - для вас - вот это главное.

Но пощадите нас! Иначе Нед,

Сменив тоску порывистым аффектом,

Прикончит, как кита, вас... Слово 'нет'

Из ваших уст - не признак интеллекта,

Клянусь! И помните, что ваш ответ

Уже придумал мудрствующий 'некто',

Кто создал нас: вам будет суждено

Найти на острове приют последний,

А вовсе не сейчас идти на дно...'

...Я в курсе, Аронакс, но... ветер летний

Остатки 'дури' выкинул в окно...

Ещё бы взять, чтоб впрямь не околеть нам!

Май

Хмельное лето разливает

По окоёму терпкий день,

Прощаясь с ландышевым маем,

Надевшим шляпу набекрень.

А после - к маю тянет лапу

Мохнатой ели и, смеясь,

Легонько бьёт его по шляпе:

'Прощай! Моя настала власть!'

Окутан яблоневым цветом,

Румяный май спешит туда,

Где вечно бледные рассветы,

Болотный край, и холода...

Идёт на север, зажигая

Огни сирени. Перед ним

Ступает тихо тьма лесная -

Струит подснежниковый дым.

Когда с небес течёт густая кровь...

Когда с небес течёт густая кровь

И камни обретают невесомость,

Я жду тебя: тоской меня укрой.

Зажги звезду...

Пронзительная новость

Пускай взорвёт мирок моей души

Словами на подброшенной открытке,

Печальным эхом в сумрачной глуши,

Последней - обрести крыло - попытке.

А в это время - кто-нибудь другой,

Войдя в алтарь, погасит наши свечи, -

Я снова не коснусь тебя рукой,

И снова нас поманит злая вечность.

И я - с другим, и ты - с другой - войдём,

Под дым кадильный, в тихий сумрак храма.

...Но хорошо, что мы тобой - вдвоём,

Пусть - в вечности!.. к чему земные драмы?!

Ослеплён осенней сталью...

Ослеплён осенней сталью,

Сонной синевой небес,

Самолёт тоски хрустальной

Посреди лесов исчез.

Расслоился, растворился

Средь седеющих осин,

В искры снега обратился

И в мерцание трясин...

В угасающие мысли

Засыпающей совы,

В нарисованные числа...

Да во что ни назови!..

Снова снежные постели

Расстилает мне зима,

Снова залы опустели

Для цветного синема...

В объятиях августа...

'Когда зелень трав и дубрав густа' И. Северянин

Я не вспомню туманы июлевых дней.

Я не вспомню танцующих белых ночей,

Потому что в объятиях августа

Я увидел седого бобра в кустах.

Энцефалографический абрис листвы,

Нарисованный кистью густой синевы,

Попадает к профессору Времени,

Но врачует он душу - не зрение!

И, конечно, не память - таблеткою лжи, -

Потому и не стану былым дорожить, -

Лучше сразу в объятия августа, -

Там, где зелень и трав, и дубрав густа.

Мне привычны и зло, и зола от добра...

Так привычны кусты (...в них усмешка бобра...),

Потому что ценю я нездешнее,

Перепутав святое и грешное.

В небесах - тишина, как осенний оскал.

На Земле я не то постоянно искал.

Но я вижу опять в тихом августе...

Да, вы правы, конечно, бобра в кустах!

Когда потеряно мгновенье...

Когда потеряно мгновенье

В лесной осиновой глуши,

И невозможность повторенья

Его - как рана для души...

Когда в сознании всплывает

Событий позабытых ком,

И солнце вдруг слезу роняет

Прощальным палевым лучом,

Когда - 'потери за потерей',

Мерцает гаснущий огонь,

Билет вселенской лотереи -

Листком кленовым - мне в ладонь...

Дожди серебряным пунктиром

Перечеркнут в былое путь,

И так захочется над миром

Душе, как бабочке, вспорхнуть,

То - что поделать - наступила

Опять осенняя пора.

...'Банально' - скажешь...

Но как мило

В саду играет детвора!

Зимние раны

Открывает зима раны рваные.

В небесах догорают костры.

Почему бы вселенской нирваною

Не забыться до летней поры?..

Остывает, согрето надеждами,

Наше время в объятьях зимы,

Возвращая в проклятое 'прежнее'

Из 'грядущего' наши умы.

Солнце клоуном в небе кривляется,

Утопая в заснеженной мгле,

И глядит, как сердитой красавицей

Разгулялась зима по Земле!

Открывает зима раны рваные.

В небесах догорают костры.

Почему бы вселенской нирваною

Не забыться до летней поры?!

Цветной тишине...

Не тронь шальной огонь, по венам разлитой;

Не лучше ли тебе цвести и отцветать?

Дворцов моих не тронь. Пусть пепел золотой

Летает по судьбе. Какая благодать!

Какая благодать... урановая пыль

Танцует в небесах над мёртвою водой.

В желании молчать - вся небыль, да и быль.

В желании сказать - свидание с бедой.

Ещё немного спеть, и оборвётся звук.

Ещё немного тьмы, и снова вспыхнет свет.

Ещё бы потерпеть, и разомкнётся круг.

И - если вместе мы, - расстанемся навек.

Цветная тишина! - люблю тебя такой.

Цветная тишина! - цвети себе, цвети.

Но не коснись меня холодною рукой!

Не догони меня! Не оглуши в пути!

Прошедшее - Настоящее - Будущее

В это лето, больное, плакучее,

Где под тучами сдох горизонт,

И депрессия душу измучила,

О прошедшем подумать резон.

Вспоминаю былые события,

Неприметные вроде ничем,

Моросящей печалью размытые

И туманом грядущих проблем...

И никак не могу я почувствовать

И понять, отчего же в былом

Всё - роднее, милей, безыскуснее,

Будто явлено сказочным сном?..

Мы - разбитое зеркало прошлого, -

В нас, как трещины, сотни морщин...

Мы в грядущее прошлым заброшены,

Им же пойманы в сети причин...

Капли падают с неба и катятся

По лицу, по стеклу, по стене,

Но танцует в туманистом платьице,

Улыбается солнышко мне.

И под занавес лета пропащего

Посылает душа мне ответ,

Чем былое милей настоящего:

В прошлом - страха о будущем нет!

Такое бывает...

Стуча колёсами на стыках передряг,

Сквозь серый сумрак опустелой стылой жизни,

Пронёсся скорый, сокрушая всё подряд:

Надежду, веру - то, чем жил, чему был рад,

И светом фар мне на прощанье в душу брызнул.

И восставали из подвалов, тайников

Моей души - толпою дикой - злые гномы,

Гремя цепями заржавевшими оков,

Пугая стайки белокрылых мотыльков,

И нарушая мерный цокот метронома.

Но я бездействовал, а поезд вдалеке

Ещё насвистывал прерывистым фальцетом,

Желая будто указать на то мне, кем

Я смог бы стать... струился холод по руке...

И доктор вату подносил ко мне пинцетом.

Что было после? - Открывали в ночь окно.

Иглою рдяной прошивали горизонты,

Загнали карликов душе моей на дно.

Едва посвистывал ушедший поезд, но:

Проснись, - сказали, - это просто видел сон ты.

Когда взрывается звезда

Когда взрывается звезда,

То крест дубовый расцветает,

И с рельсов сходят поезда,

И прорастает снег цветами,

Рождая тензорную связь

Последствий и причин событий,

Сплетая кружевную вязь

Наитий, мыслей и открытий.

Звезда, парсеков в пятистах, -

На острие иголки тонкой,

И тень могильного креста,

Как плач невинного ребёнка...

И только светлая душа

Твоя навеки неизменна.

И, если ей не помешать,

С моей сольётся непременно.

Так не молчи, моя печаль,

Забудем прошлые обиды,

И снова будем намечать

Свои забытые орбиты.

Тревога

Сжимая когти у испуганной совы,

Несущей пищу голодающим совятам,

Она бессильна перед совестью... Увы,

Но пред сомнением и властна, и крылата.

Она рождается в биении сердец

Коротким выстрелом лихой тахикардии,

И проживает век как истовый борец

С сердцами теми, что её и породили.

Она счастливого заставит пострадать

О том, что счастье, ох, закончится когда-то.

'В сырой могиле все получат благодать! -

Кричит, - былым твоё грядущее распято!'

Её легко узнать по вздохам в темноте,

И по неубранной, неряшливой квартире,

И по чуть слышному: так вышло... не хотел...

По неуверенности в 'дважды два - четыре'...

Здесь, на Земле, - бывает рай, бывает ад! -

Бывает всякое... извилисты дороги.

Однако адом будет рай тому, кто рад,

Послушав, верить в предсказания тревоги.

Эклога 1

Не сосчитаешь, сколько драм алмаз истории на памяти чертил.

Паук забвения таится в уголке кому-то отданных надежд.

Листок пергамента усох от дуновений затухающих кадил,

И потускнели то ли буквы, то ли знаки - достояние невежд.

На колонтитулах веков не обозначены трагедий имена.

Уже просыпался песок давно поломанных часов на кожу дней.

Ступени вечности уводят от телесного в простор духомонад,

Где оживает мотылёк, который видели в узорчатом окне...

Игла событий прошивает нитью времени материю пространств.

Стрела наитий пролетает мимо разума, встречая пустоту.

Никто не ведает, не знает, как сойти в пути с погибельнейших трасс,

И позабытое кривляется в груди, как нА пол пролитая ртуть.

Остановились те года, что проиграли бой с желанием уйти.

Они бессмысленно смотрели на томление безмолвствующих душ,

Оцепенело бытие, и стало немо, как скучающий статист;

И вереницею веков влачился мир, он был нелеп и неуклюж.

20 - 23. 08. 09

Эзотерическое

На что потратил время сомневающийся Кант!..

Бессмысленность логическое здание развалит.

Меняются со временем значения констант.

Пространство сопрягается с материей? - всегда ли?

Болтается, как маятник, система аксиом.

Условности мешают перепутать север с югом...

В грядущем - настоящее, грядущее - в былом. -

Никак нам не сойти с эзотерического круга!

Напился с безысходности усталый Гейзенберг.

Не сняться Нильсу Бору ни законы, ни задачи.

Эйнштейн и относительность давно уже отверг.

Теория пред практикой так мало может значить! -

Мгновение меняет и законы, и миры,

Но мир того мгновения никак не изменяет!

Какую бы теорию рассудок не открыл,

Найдётся та, которая её опровергает.

Вселенная рождается, как будто изнутри,

В непонятом биении сердечных колебаний;

И как бы ни стремился кто, и как бы ни хитрил,

Первичное понять ему - напрасное старанье!

20 - 23. 08. 09

Марине (романс)

Я вхожу в белый храм, зажигаю печальные свечи,

И лучисто горит на душе вековая тоска.

Я скучаю, Марина, прости, по тебе каждый вечер,

По улыбке твоей, по очам, а ты так далека!

Я на мраморе дней высекаю любимое имя, -

Высекаю алмазом своей безответной любви.

И тому, кто тебя поцелует и нежно обнимет, -

Пусть дарует Господь не забыть совершенства твои.

Я скучаю, мой милый лисёнок, пойми, я скучаю...

По душе твоей светлой и чистой, такой дорогой!

Не подумай - порыв мой нелеп, бестолков и случаен:

Ты одна для меня навсегда, и не будет другой.

Мне бы только увидеть тебя, мне бы только увидеть!

И коснуться очами твоей необычной души,

И под питерским небом - никак не прими за обиду -

Надышаться тобой, а потом хоть 'уйди!' - прикажи.

Как хотел бы с тобой проводить драгоценное время!

Как хотел бы тебя под венец я во храм повести!

И под пение ангелов скинуть проклятое бремя

Злой разлуки, восставшей меж нами на дольнем пути.

23 -24. 08. 09

Лимонницей, порхавшей над поляной

Лимонницей, порхавшей над поляной,

Попало лето в сети сентября,

Повисшие над чашею стеклянной,

Где плавилась осенняя заря.

Зачёркивая прошлое пунктиром,

Мешая думать - что же впереди,

Размыв предел изменчивости мира,

Пронзили землю долгие дожди.

Завязывая узел нетерпенья

На нити ожидания зимы,

Судьба сердито требовала пени

За то, что удержали счастье мы.

Конечно, ни домов, ни серых улиц,

Ни слякоти просёлочных дорог,

Не видел, промокая и сутулясь,

Тоска - забывший истину пророк.

Оскалилось ненастьями пространство,

Зевнуло холодами рдяных зорь,

И солнце, полыхнув протуберанцем,

Несло зиме туманистую хворь.

Подхвачены декабрьскими ветрами,

С небес срывались звёзды, и везде

Ложились серебристыми снегами,

Как память о померкнувшей звезде...

Несоответствия

Секунды замыкаются на вечность.

Трагедия спрягается со счастьем...

Прекрасное бездушием увечно,

Уродливость душевностью прекрасна.

Мечтаем в одиночестве о дружбе,

А в дружбе - одинокими бываем.

Хотим того, что вовсе нам не нужно,

А нужного порой не замечаем.

27 - 30. 08. 09

Время

Стирает позолоту с неисполненных желаний,

Очерчивает кругом нескончаемых проблем,

Штрафует неудачи бесполезными делами,

Дорогу в многомерность указует на Земле.

Препятствует слиянью позитрона с электроном,

События скрывает от прозрений, от ума.

Его не замечают, и никто его не тронет.

Оно, владея каждым, изменяет нас весьма...

Морщинкой на лице оно осталось, а однажды

Просыпало на волосы нетающий снежок...

То скукою, то страстью, то бессмысленною жаждой

Томило; веселило, и устраивало шок.

На памяти застыло, как на стёклах амальгама,

Былое отразило, будто блик небытия.

Потом оно разбилось чьей-то волею упрямой,

И в тысячах осколков - от него свободен я.

29 - 30. 08. 09

На пороге декабря...

Солнце бросило палевый луч улетевшему лету,

И просыпало небо на землю искристую пыль.

Загорелись холодным огнём ледяные рассветы,

Обращая в красивую сказку несносную быль...

Ослепительно ясно в уснувшей берёзовой роще.

Тишина в этот край непременно теперь забредёт.

У рябины рубиновый дар подо льдом заморожен.

Оживляется бликами серый лесной гололёд.

По-осеннему ухают совы и гулко, и мрачно,

И последний кленовый листок мне в ладони летит;

И молчанье лесов так сурово и так многозначно,

Что никто никогда никому ничего не простит!

Задохнулся, пропал мой мир...

Задохнулся, пропал мой мир в бытии трёхосном.

Поскользнувшись, упало нА пол шальное время.

На окне рисовала тьма то ли знак вопроса,

То ли ставила знак 'тире', как черту на кремне.

Утро, горечи лет испив, покраснело болью,

И плевало в окно дождём из больной гортани.

Прострелил облака рассвет, разрядив обойму

Нетерпения темноты. ...От тоски скитаний

Удавилась луна в петле, облаками свитой,

На звезде - на гвозде она, умерев, болталась.

И брела, обретая тень, обрастая свитой

Потускневших картинок дня, королева Старость.

Закрутилась позёмка лет по лихой спирали.

Замелькали снежинки дней, дорогих, ушедших;

На виски сединой ложились и... умирали...

И врывался в окно октябрь - беспокойной векшей.

Ночь...

Холодное небо коснулось Земли

Сырым снегопадом,

А в полночь созвездия тихо зажгли

Цветные лампады.

Земного томленья навек лишена,

О чём-то мечтая,

По снежной пустыне плыла тишина,

Как воздух, густая.

Вишнёвая тьма растворила звезду

В хрустальном бокале

И долго её на подтаявшем льду

Созвездья искали.

В ночи замелькали и дни, и года -

Метелью, порошей, -

Которых уже не вернуть никогда,

И таяли тоже...

И лунные блики цвели на снегу

Пресветлой печалью,

Ответом на вечное 'Нет! Не могу!..'

Свечою венчальной.

По снежному лесу летали во мгле

Полночные тени,

Харонов предел открывая Земле,

Рисуя смятенье.

Испив тишины...

Хрустальной тишины испив,

В объятьях света,

Под осени хмельной мотив,

Уснуло лето...

Скользит унылое пятно

В свинцовых тучах,

Бросая в мутное окно

Багровый лучик.

Расстроенный ветров клавир

Звучит устало.

На атомы разбили мир

Дождей фракталы.

Ольге (куплеты)

Нарисуй мне ясный день

Акварельною печалью,

Освети разлуки тень

Чувством -

Как свечой венчальной.

От желания горя,

Не жалея, не тоскуя,

Выпей пламя октября, -

То, что слаще поцелуя.

Обнажённая, войди

В сумрак душного алькова,

С тайным трепетом в груди

Молви: 'Я на всё готова!..'

Расцветающая тьма

Розовеющею сказкой

Нам откроет закрома

Страсти, нежности и ласки.

Осенний фрегат...

Небесным лоцманом ведомый

В цветную бухту сентября,

Корабль осенних окоёмов

В туманы бросил якоря.

На мачтах корабельных сосен

Качнулся парус облаков

Фрегата под названьем 'Осень',

Плывущего в простор веков.

...А утром якоря подняли,

И, разрезая гладь времён,

Поплыл в тоскующие дали,

Сливаясь с призраками, он,

Где леденеющим забвеньем

Окутан суетливый мир,

Где гаснет пламя вдохновенья,

И не звучит страстей клавир...

Пройдя все зимы и все вёсны,

Вернётся в гавань сентября,

Где эти мачты, эти сосны -

Спалит прощальная заря...

Хмельные снежинки летали под тучей

Хмельные снежинки летали под тучей,

Блестя и звеня, утопая во мгле.

По снегу плясал переливчатый лучик,

Весеннюю сказку даруя Земле.

Дыханием спелых вишнёвых закатов

Весна воскурила снегов фимиам,

И мир замерцал, синевою объятый,

Бросая потоки лучистые нам.

Касаясь легонько прохладой тумана

Дремотных, заплаканных росами трав,

Весна улыбнулась душистой поляне,

Осколками солнца на Землю упав.

Навий праздник

Опять на скатерть дня пролился

Рассветной чаши лютый яд.

Ночных видений бледнолицых

Закончен выспренний обряд.

Лучом отравлены рассветным,

Под камни тени полегли,

И растворились незаметно

В туманах утренней Земли.

А ночью по тропе бежали

Легко в сыром лесу они,

И факелом в руках дрожали,

Как магний, белые огни.

Мелькали белые одежды,

Скрывая навью наготу.

У всех закрыты были вежды,

Как путь моей души в мечту...

Стрела мелькающих мгновений

Летела через темень прочь,

И лёгкий дым прикосновений

Холодных уст кадила ночь.

Фатою снежною обвита,

Плясала дымистая тьма,

И с нею танцевала свита,

Мертва, бездушна и нема.

Стрела рассветная разбила

Востока хрупкое стекло

Со злой, неистовою силой,

И небо ядом протекло,

И тени пали и исчезли,

И день тоскливо воссиял,

Унылый, долгий, бесполезный...

А я всё ночи... ночи ждал!..

Витиеватые мысли

Я верил в превосходство результата

Над тем, что обещала мне она -

Какая-то несбыточная дата,

Какая-то далёкая весна...

И, веря в поражение теорий

Под натиском влюблённой тишины,

Доверил многомерному простору

Пылающую боль своей вины.

А время - от начала до исхода -

Застыло посреди пустых дворов

Молящим ожиданием восхода,

Сиянием забытых мной миров.

Но времени, конечно, маловато,

Чтоб прошлое с теперешним скрестить,

И эта невозможность - как утрата,

Как порванная судеб наших нить.

Кому-то - непременная удача,

Кому-то - вековечная беда...

Ребёнок почему-то горько плачет,

Когда мерцает тихая звезда.

Остыло всё! - остыли утра, ночи,

Остыли дни, прошедшие года.

Пространство рассказать о чём-то хочет,

Но небо - молчаливо, как всегда!

Упавшая звезда

По мосточкам да по гатям добирался я сюда.

Здесь упала и погасла очень яркая звезда...

Шёл я лесом, шёл болотом, расцветала тишина,

И искрилась, и мерцала ледяная белизна...

Здесь -

Малиновое солнце догорающей зари.

Здесь -

Рожденье обретают молодые январи...

Ярко вспыхивает иней на деревьях кружевных

И гуляет бликом лучик на просторах ледяных...

Синий вечер приближался, истлевали небеса

И под ёлками салютом зажигались чудеса.

Искры снежно-голубые появлялись там и тут,

И плясали, и сплетались, и, казалось мне, поют

Берендеевские чащи погребальную звезде,

Что упала прошлой ночью и рассыпалась везде -

На мерцающие искры, на звенящие мечты,

На последние надежды, да на снежные цветы...

Это - счастие разбилось и пропало навсегда,

Ведь упала и погасла новогодняя звезда!

Хрустальное

Хрустальная чаша рассвета

На Землю весну пролила...

В потоках лучистого света

Блеснули два белых крыла,

И птицею звонкоголосой

На ветку уселся апрель.

Роняя прощальные слёзы,

Пропела, блистая, капель.

Кружа мотыльковой метелью,

Весенние сумерки шли,

И пали туманы под ели -

Дыхание талой земли.

К утру розовеющей дымкой

Дремотный окутался лес;

И день воссиял, как снежинка,

Упавшая с алых небес.

А в полдень ручьистые флейты

Запели на все голоса,

И вскоре румяное лето

Вошло торопливо в леса.

Обрывчатые мысли...

...Не те и всё не эти,

Ни мысли, ни года!

Забытое на свете

Приносится сюда,

Где тёмная долина

Под самый горизонт

И белая вершина,

Похожая на сон

Пропетые молитвы

Пространство шевелят,

Диктуют алгоритмы

Великого нуля.

Из мира электрона

Проложен долгий путь

К безвременью фотона.

Которой не вернуть,

Ни запоздалым эхом

Астрального баска,

Ни плачем и ни смехом,

Ни дулом у виска.

Столетия - не память.

Они - комок в груди,

Комок? - скорее камень

У смерти на пути.

Времена

Трудно одержать победу там,

Где веками царствует бедлам,

Там, где покупают, продают

То, что возле сердца берегут.

Кладбище, и то - полно вины,

Что предать себя обречены

Мы в конце - концов такой земле,

Что не знает правду сотни лет.

...Зябкая туманистая хмарь -

Вот теперь какой стоит январь!

Веры остывающей года...

Это, вероятно, навсегда...

Было это, будет, и теперь:

Там, где приоткрыты окна, дверь -

Некому ни выйти, ни войти,

А и был бы кто - потеряны пути.

...Времени блестящая спираль -

Бликами сыграла пастораль -

Замерцала холодом секунд,

Будто кристаллический корунд.

...А за окнами - луга, поля, леса.

Над лесами же, понятно, небеса.

Было б странно, если бы не так.

Впрочем, так - не так... какой пустяк!

Главное - что нету никого, -

Ни чужого, и ни своего!

И - таи теперь, иль не таи -

Те, кто был, - давно в небытии.

Кто-то, говорят, ещё живёт! -

Есть ещё какой-то там народ!

...Что народ! - и горы не видны -

С пафосной кремлёвской вышины!

Яд былого

Старость... Время облетает

Грустною берёзой...

Память трётся об лета и

Тлеет папиросой.

Дым былого ядовитый

От неё струится,

И - хоть чем её дави ты -

Толку - лишь крупица!

Тлеет памяти окурок,

Отравляя мир мой.

Ангел счастья белокурый

Спрятался за ширмой...

Усмехается пространство

Хаосом событий,

Говоря мне беспристрастно:

Прошлое - забыто!

Охмелев былым дурманом,

Ничего не вижу,

И сознание в нирване

Устремляю выше. -

Выше глупых размышлений

О грядущих сроках,

И, покорный сладкой лени,

Растворяюсь в строках.

Странница

Луне

Льдистые ветки играют на лютне зари.

Тьму обрезая, пыхтит оголтелая вечность.

Странница!

Снова взываю к тебе: 'Одари

Холодом утренних снов,

бесконечных, беспечных!

Тучей соблазнов плывут надо мной времена,

Ливнями страсти питая иссохшее сердце,

И прорастают порой до небес семена -

Тонких гармоний астральных неспешные герцы!

Странница!

Стало пустынно мне в зимнем лесу,

И небеса отливают зловещею, синею сталью...

Светлые думы тебе я сюда принесу!

Чёрные чувства на черни порога оставлю.

Мыслей моих не приняв, удалилась она!

Кровь проливая в небесные бледные вены.

Бликами лунными пала на снег тишина,

И расплескались по небу ночные мгновенья.

...Тайна приходит сверкающей тенью миров,

Что полыхает во сне, будто лунные блики,

И вдохновений потоки в сердца мастеров

В эти мгновения будут, конечно, пролиты...

Но, уходя, хохотала в охотку луна,

Тьму растворяя в отчаянном утреннем смехе,

И уплыла белой дымкой опять тишина,

И вдохновению снова - помехи, помехи!

О горнем и дольнем

Растекается липкое олово дней по невидимой тверди унылой судьбы, -

Расплавляется сотнями дальних огней, подчиняемых воле лихой ворожбы.

От забытых пределов небесных миров нам доносится ангелов стройный хорал,

И, внимая, слагаем мы тысячи строф и молитвы - затем, чтобы нас не карал

Вседержитель. Ах, как бы да не прогневить!.. Только помыслы все неизвестны его,

и невидима нам запредельная нить, из которой пошито причин торжество.

Примеряя одежды скорбей и утрат, не спешим на последний земной карнавал,

Но хотим, чтоб при жизни (и чтоб 'на ура') Елогим нас удачею короновал.

И зима за окном - бесконечно дика, и почувствовать благость его нелегко.

А на улице скалится дикий декабрь, и весны поцелуй - далеко, далеко!

И несчастные мы... и не часто - любовь... А подчас ненавидеть, и то тяжело!

Только в сердце больном - перебой, перебой... Сердце! Как до таких ты времён дожило!

Принц...

Скорей! Часы пробили полночь. -

Пора на битву, гордый принц!

Пространство призраками полно,

И тьма остра, как тонкий шприц.

Ты помнишь прежние победы

Над полчищем людских сердец?

Нет, принц! Ты, верно, не изведал,

Как он тяжёл, тернов венец.

Ты приходил, и открывались

Все пред тобою ворота...

Ты опускал надменно палец,

И - поджигались города!

Ты побеждал людскую волю

Одним движением очей,

Ты обращал богатых долю

В остывший пепел из печей!

Влюблял ты женщин своенравных,

Но все покинули тебя!

Иссякли твои силы рано,

И Молох душу съел, дробя

Остатки прежнего тщеславья,

Остатки беспощадных сил,

Тоска на сердце пала навья;

И мир былой заголосил

Протяжным воплем убиенных

Тобой, о принц, невинных душ.

Не слышно их сердец биенья,

Зато оркестр играет туш! -

Сегодня полночью восстали

Из склепов - все до одного,

Мечи их твёрже всякой стали,

Желают сердца твоего!

Скорее в бой! Пускай порубят

Тебя на мелкие куски,

Ведь сердце ты отдал подруге,

Сказавшей: 'Нет!.. любовь - тиски!'.

Царица дней былых

Царица дней былых, блистая лалом,

Пришла ко мне из края дальних грёз,

И говорит: 'Пока - утешься малым, -

А после - будешь счастливым до слёз'.

И вот, презрев покинутое счастье,

И веря в каждый проходящий миг,

Терплю невзгоды, беды, безучастный

Ко всем, кто называются людьми.

Царица мне подносит злую чашу:

'Испей нектар, и будешь счастлив ты'.

За нею тени прошлого мне машут

Хоругвями поруганной мечты.

Я поднял чашу, выпил, опьянел я,

К прошедшему стремленье потерял:

Не заблистали ярче ожерелья...

Не полыхал на бармах ярче лал...

Царица дней былых ушла в чертоги,

Откуда мир покажется ясней,

Но вход туда мне преградили боги

Стеною дней, прожитых мною дней!

Во тьме миров, погасших и забытых,

Блуждает разум, странный и больной...

Но не вернётся дух к былым событьям,

Покуда я от зелия хмельной.

Царица дней былых! Вернись ко мне!

Устал скитаться я по серым будням.

Сияньем лала, оникса - камней -

Чаруй меня, и счастие добудь мне!

Связи 1

Молчанием простужены и мысли, и мечты,

Копается в копилке бытия старуха-память.

Но образы прошедшего, забытые почти,

Являются туманными июльскими ночами

Скрипящим звуком старых половиц,

Мерцанием зарниц...

Пространство не напомнит о свободе никогда,

Покуда клетка времени крепка, и не пустует

Событьями, при этом невозможно передать,

Что кроется за тайным, посекундным, тихим стуком

Хронометра, квантующего дни

Периодом одним.

Меняет постоянные небесный часовой,

И с ними изменяются и время, и пространство,

Галактики смещаются, и серою совой

Туманность между звёздами пытается пробраться...

Меняемый невидимой рукой,

Период стал - другой!

Однако ослабляются спирали мыслеформ,

Закрученные в дальние эн-мерные пределы,

И снова уменьшается квантованный простор,

Случайному событью покоряясь то и дело,

И время - непрерывно, и опять

Пора воссоздавать

Другие, переполненные зыбкостью миры,

Похожие на призраки, меняющие свойства,

Гармонией исполненные только до поры,

Пока не поменяется закон мироустройства,

И сын опередит отца и мать -

В стремленье умирать.

Когда неприводимо бытие к небытию,

Пульсирует на тайне отношений их к сознанью

Неявное - чему определений не дают,

Не в силах отказаться от абстракций мирозданья...

То - иррациональное звено,

Которым скреплено

Единство ощущения первичной пустоты,

Сквозящей из космического хаоса наитий,

И знанья, нам знакомого, как клиру монастырь, -

Сцепляются звеном причины, следствия, событья.

И мыслей отрешённых череда -

Им скована всегда!

Связи 2

1. Огни, зажжённые пространством,

Спалят горючее времён,

И бытие легко, бесстрастно

Отправят боги на ремонт.

Из тех пределов - там, где точно

Нет ничего, возникнет точка.

2. И новый пламень загорится

От точки - из небытия. -

Так обращается в жар-птицу,

Устав от сумрака, змея!

Огонь, сжигая тьму отсутствий

Всего и вся, творит сам суд свой

3. Над перспективой нетерпенья

Спалить иные времена,

Покуда ангельского пенья

Ему молитва не слышна:

Небытия пуста обитель -

В ней пламя - постоянный житель.

4. Оно взовьётся там, где время,

Пространства свёрнуты в нули,

Их многомерного творенья

Постигнуть так и не смогли

Кривые зеркала - сознанья,

Лишь отражая мирозданье,

5. Но, угасая постепенно,

Испепеляя пустоту,

Огонь отбрасывает тени

Небытия за ту черту,

где инвертируются знаки -

Как плюс на минус, точно так и

6. Что было тенью, за чертою

Пребудет светом, а тогда

Небытие - причин игрою -

Объемным станет. Так всегда

Нули рождают многомерность...

Увы, обратное, неверно,

7. По крайней мере, до пределов,

Когда погасит бытие

Огонь сознания, всецело

Мир погружая в забытье,

Но снова призраки безумий

Разбудят дремлющий 'Везувий',

8. И снова загорится пламя,

Сжигающее времена,

И снова память (только память!)

Способна будет изменять

Иную метрику творений,

Овеществляя измеренья,

9. А, может быть, да посложнее, -

Что ум не может и постичь.

Однако мысли вслед за нею

Не устремятся, и, опричь

Слепых наитий и предчувствий,

В копилке разума всё пусто!

10. Так повторяются процессы

Творенья замкнутых миров,

Но Демиурга интересы

Превыше мыслей мастеров,

И, перестроив мирозданье,

Ещё

даёт

себе

заданье...

СВЯЗИ 3

Взойдет росток иного знанья

На поле умерших миров,

И то, что было нам случайным,

Войдёт строкой в одну из строф,

И неизвестные законы

Понятны станут и знакомы.

Но, покоряясь горней воле,

Просторы вновь зажгут огни,

И тот росток погибнет в поле,

И вновь - часы, секунды, дни

Скуют трёхмерное пространство,

В котором мы должны остаться,

Проверив в эн-ный раз, что всё же

Существование всего

Ничем иным и быть не может

Как отраженья торжеством

В сознанье хаоса и тины

Над некой истины картиной

Прогулка

Настоящего нет. Обручаясь с прошлым,

Я ступаю по старой, сгоревшей роще,

И вдыхаю событий грядущих запах,

Позабыв в темноте, где восток, где запад.

Впереди огоньками болота блещут,

Открывая, насколько первичны вещи:

Травы, мох, небеса, осины...

В лихорадке туманов дрожат трясины.

Как стрелой, я пронзён уходящим летом,

И луна острие заостряет светом.

Понимаю - былые событья всё же

Мне больнее сегодняшних и... дороже.

В этом мире и звёздный покой не вечен.

Каждый зверя числом навсегда отмечен,

Потому что всегда на него делимы

Все просторы, и жизни людей, и длины

Тех предметов, которых никто не знает,

Не помеха незнанье (иль новизна их),

И, квантуемы мыслью, события, даты

На века на кресте бытия распяты!

...Как сгоревшая в прошлом когда-то роща,

Никогда о пожаре былом не ропщет,

Дым рассеяв по воздуху в тех пределах,

Где душа никогда не покинет тело,

Так и я в настоящем - грядущим связан,

О прошедшем своём позабыть обязан,

Доверяя реальность какой-то точке,

Словно та до вселенной разбухнет точно.

...Настоящего нет! И в сознанье пусто.

Старой мухой под снегом уснуло чувство.

Я, в былом проживая, творю законы,

От нелепых картин отличив иконы.

Захожу в позабытую сном сторожку,

Тихо дверь открываю в ней. Осторожно

Зажигаю в киоте огонь лампады,

Понимая, что большего и не надо...

Солнце рыжей кошкой...

Солнце рыжей кошкой

Щурится в окошке...

Сахарная вата - эти облака...

День походкой бравой

Правой, левой, правой -

Марширует бодро - прямо на закат.

Пусть дожди прольются, -

Выпьем их из блюдца, -

Дождик будет - сладкий ароматный чай,

Потому что тучи

Мёдом смазал лучик -

Из небесных ульев - собран урожай!

...Вот на небе чисто!

Лапкою пушистой

Солнышко умылось, - спать ему пора!

И луна на троне

В золотой короне

Будет этим миром править до утра!

Враг мой...

Тёмная комната. Ночь. Постель.

Завтра, зевая, проснётся кто-то.

После он станет кряхтеть - свистеть,

И, отогнав от меня дремоту,

Вцепится в сердце тревогой мне

И отпускать целый день не будет,

Всё ожидая, пока темнеть

Станет, тогда он отпустит будто...

Днём, когда выйду из дома я,

Тысячи глаз обстреляют сердце -

Тысячи взглядов убьют меня,

Но приоткрою в леса я дверцу...

Так я спасался от тяжких стрел,

И от людей уходил в чащобы,

Чтобы никто никогда не смел

В мыслях меня умертвить, и чтобы

Тот, кто мне сердце с утра сдавил,

Больше не плёлся за мною следом,

Чтобы остался навек вдали

Иль растворился бы в знойном лете.

Но на меня (и со всех сторон)

Молча смотрело само пространство -

Небом, глазами синиц, ворон,

Соснами, травами... зло, бесстрастно!

Тоже хотело меня прибить.

Боже! Ведь так не бывает, Боже!..

Кто же сподобил такой судьбы,

Что темнота мне всего дороже?!

Вечера ждал я... А спутник мой -

Враг мой - стоял за спиной, смеялся.

Ночь наступала. Пора домой.

Я уходил... а вчера - остался!

Отрок Эммануил

Смотря однажды в огонь заката,

Печальный отрок Эммануил,

Подумал: 'Как мне милы Геката

И стылый сумрак сырых могил!

К чему мне солнце? К чему мне пламя?

Зачем на свете полно огней?..

Остынет солнце... Истлеет память,

И мир погибнет в плену теней.

Забыв былое, уйду в Иное,

И снова стану - небытием,

И будет воля моя со мною

Творить просторы иных проблем,

Но станут лучше и плоть, и души,

У тех, кого я воссоздаю...

Как он прекрасен, как он послушен -

Мой мир, не так ли? - в нём как в раю!'

...Наивный отрок! Упрямый отрок!

Зачем стоишь ты среди зеркал?

Зеркальный мир ведь навеки проклят!

Другого мира ты не искал!

Что запредельно - всегда бесцельно!

За амальгамой стихает свет,

И снова праздник - как понедельник,

И в отраженьях - простора нет!

Но был упрямым, тот отрок странный, -

С былым прощаясь, ушёл туда,

Где в точку - время, и в луч - пространство

Преобразились, и навсегда!..

Последний отблеск былого горя

Закатной каплей стекал с зеркал,

Крестом могильным на косогоре

Он под луною сиял, сверкал...

Но встречный отблеск иного счастья

Лучом рассветным попал в трюмо!

...А шар крутился, а мир вращался,

Сплетая новых миров руно!

Грозовой день

Обжигаясь, томясь поцелуями солнца,

Лето плакало тёплым душистым дождём...

Как мельканье стрекоз - с облаков к горизонту -

Стаи молний пронзали небес окоём.

Закрутились, ворча залохматились тучи,

Закипая от молний, в небесном котле.

Замерцал между тучами крохотный лучик,

Полетели они ещё ближе к земле.

И летучие клочья косматого неба

Прилипали к болотам, лугам и лесам.

Всё утихло. И снова поплыл белый лебедь

По хмельным от прошедшей грозы небесам,

Отражаясь в озерах, глазах... (и колодцах!),

Летний день проплывал, и светило ему

Обнажённое, страстное летнее солнце,

Ослепляя грядущую скорую тьму.

Чтобы легче любилось, хотелось, дышалось,

Солнце радугу свило из сотен лучей.

Все заметили эту невинную шалость,

На мгновенье какое-то стали добрей.

Мириадами тлеющих медленно бликов

Белый пух лебединый спустился с небес,

И аккордом последним - раскатом великим -

Дальний гром проворчал, за рекою исчез.

Приготовило солнце настой на туманах

Из листвы и цветов - опьянела земля,

И загадочны к вечеру стали поляны,

И заплакали росною влагой поля.

Добрый, злой и 'Три сестры'

Одна была скромна. Держалась крайне строго

Со всеми, кто просил хоть раз её руки.

И добрый говорил: 'Какая недотрога!'

А злой ему в ответ: 'Гадюкой нареки'.

Вторая лимузин любила и Канары...

С одним, с другим... и так - все ночи напролёт.

И добрый говорил: 'Пропащая Тамара!'

И злой ему в ответ: 'И счастья не найдёт!..'

А третья - под венец... Забыв про честь и ревность,

Творила 'всё и вся' для наглого юнца.

И добрый говорил: 'Немыслимая верность!'

А злой ему в ответ: 'До смертного венца!'.

Прошли года? (да нет!) - прошли десятилетья.

У первой - муж и сын, конечно, сорванец!

Вторая, как в раю, в стране, где вечно лето.

А третья - к Богу в рай: не выдержал юнец...

Эзотерическая сказка

День лениво доедал ягоды заката. -

Медвежонком по сосне на? небо залез.

Звёздным платьем шелестя, ночь брела куда-то

И платок лиловой тьмы бросила на лес.

В белом рубище туман шастал по низинам,

Бородатый и седой, - прошлый день искал.

Космы длинные его путались в осинах

И клубились над водой, будто облака.

Замолчало всё вокруг, словно ожидая

Что появится вот-вот из иных миров

Что-то важное для всех: искра золотая?

И сорвётся с бытия таинства покров.

Колдовская тишина взорвала пространство.

И оттуда полетел тёмных истин рой...

Но в лучах зари он стал быстро растворяться,

А потом совсем исчез в небе над горой.

Поглотил его рассвет, крылья расправляя

Над туманом, над рекой, над ночною мглой...

И падучая звезда - точка голубая -

Вмиг зашила небеса тонкою иглой!

Подвал

Никакого намёка

мне никто не давал

На простое сравненье:

время - это подвал.

Не скользящая лента

неудач и потерь,

На которой - и 'завтра',

и 'вчера', и 'теперь' -

Словно кадры на плёнке

чередой пронеслись

Через кинопроектор

под названием жизнь,

Не предмета над тенью

превосходство,

и не

Вертикали над плоским

превосходство вдвойне,

Не блестящие грани

многомерных пространств,

Не побед над случайным

неизменная страсть...

Время - это лишь погреб,

на полу в нём лежат:

Кукла детская, компас...

и какой-то ушат...

Два набора для шахмат,

и один - домино,

Мячик,

детский конструктор,

и билетик в кино...

И ещё - в виде пыли -

мысли, мысли одни...

Мне их жалко, поскольку

позабыты они,

Или вовсе их нет там?

да и быть не должно?

Ведь в подвале хранится,

что хотелось мне,

но

Не сбылось, не случилось...

Даже в памяти нет!

Время это ещё и -

в неизбежность билет...

Но, минуя сознанье,

пролетают года,

Оседают в подвале,

не оставив следа

На окраине тихой,

где стоит некий дом,

На стенах и на крыше,

да и в доме самом.

А никто ничего и не ждал...

...А никто ничего и не ждал!

И зима очень долгой казалась!

Много сложного - всё, как всегда.

А простого - ничтожная малость:

Беспокойная стайка берёз,

В небе крыльями тихо махая,

Отгоняла упрямый мороз

От небесной обители мая.

Май пока ещё в небе, пока

Не спустился на Землю, однако,

Он лучами играл в облаках...

А в лесу, невзирая на слякоть,

Суетился апрель под сосной,

Растопляя снега и, конечно,

Огонёк появился лесной -

Улыбнулся кому-то подснежник.

И, когда работяга апрель

Гнал ручьи по снегам, по оврагам,

Над землёю рубином горел

Льдистый воздух...

Туманная брага

Растворялась в мерцающих днях

И роняла в проталины капли...

И леса лепетали звеня,

И деревья стояли, как цапли,

В полыхающей талой воде,

Все пиликали, перекликались...

И плескался сияющий день

В бирюзовом небесном бокале.

А потом, громыхая грозой,

Май вошёл в эти пьяные рощи,

Кучерявый, весёлый, босой.

Вот и всё!

...а бывает ли проще?

После двоеточия...

Постепенно сокращаясь до какой-то малой точки,

Бесконечность обратится каплей на конце пера,

И галактика пребудет чёрной кляксою на строчке,

А пространство - запятою между 'завтра' и 'вчера'.

И листок глядит упрямо на нелепую реальность,

Где, минуя все законы, пишет драму бытия

Некто очень мне знакомый, убивая специально

Даже скромные попытки понимать, что 'некто' - я...

...За окном растаял полдень карамелью солнца в луже,

Залетел в окошко ветер, и унёс мои листы,

На которых дни, столетья - в виде строчек неуклюжих;

После строчек - двоеточья, эти точки - я и ты.

А за нами... бесконечность! Впереди нас - неизвестность!

Посредине - неизбежность! ...впрочем, это - ерунда. -

Не закончилась тетрадка, и чернильница на месте.

Нарисую снова буквы, не сотру их никогда.

Запятые я расставлю по-другому и, конечно,

Постараюсь я иначе звёздный мир расположить -

Чтобы легче было, чтобы... впрочем, что я так беспечен? -

За упрямым двоеточьем ':' не рисуемая жизнь.

Тишина

Горячим воздухом июня

Обозлена, обожжена,

По чаще, пьющей полнолунье,

Волчицей кралась тишина.

В неё стреляли детским плачем

И гулким рокотом машин,

И солнце прыгало, как мячик,

На дне её глухой души,

Когда был день...

От гула, шума

В колодцах пряталась она

И в корабельных тёмных трюмах...

На то она и тишина!

Пугаясь дня, пугаясь солнца,

Стремясь на волю,

Не смогла

Таиться долго в тех колодцах,

Где луч - как острая игла! -

И из последних сил, под вечер,

Пустилась в чащу, в темноту,

Чтоб не страдать, чтоб не калечить

Густую волчью красоту...

Мерцали звёздными огнями

Её полночные глаза,

Когда, испуганная днями,

Она ушла во тьму, в леса.

Но гвалтом воронов на кочках

Настиг её рассветный залп,

И - две звезды,

две тусклых точки -

Погасли искрами в глазах.

Медитативное

Когда приходят злые сроки,

Я растворяю дни во снах...

Опять горчит моя весна,

И снова так невнятны строки!

И стронций падает с небес.

Драконы объедают солнце.

И вместо снега - стронций, стронций...

И на земле, и на судьбе!

Лучатся стронцием леса,

А солнце - сгинуло, пропало...

Всего и сразу стало мало,

И заболели небеса!

Уснувший дом

Солнце выстрелило в окна

Алой дробью тишины

И пробило сумрак комнат,

Где бродили чьи-то сны,

Танцевал сквозняк, который

Лепетал: 'Молчи, молчи...',

И опущенные шторы

Тлели в пламени ночи...

Где под лунным покрывалом,

Как варение, густа,

На гардинах расцветала,

Созревала темнота.

И, усталая, сонлива,

(Только лунный свет затих!)

Переспелая, как слива,

Темнота упала с них.

...И в окно бросала полночь

Ароматы снов лесных,

Синим пламенем наполнив -

Ожиданием весны -

Эти комнаты пустые,

Где давно никто не жил...

Двери так и не впустили

Ни одной живой души

С давней осени...

На даче

До весны уснуло всё.

А теперь! ...теперь иначе -

Оборвался зимний сон:

Солнце выстрелило в окна

Алой дробью тишины,

И рассеял сумрак комнат

Самый первый день весны.

Встречая полдень...

Полдневный час тропой лесною лениво брёл ко мне на встречу,

Колыша стебли на полянах, сплетая солнечный венок

На кронах сосен, льнущих к небу, пронзая сотней мелких трещин

Густую тьму сырой чащобы, и лил лучистое вино

Сквозь них медовым током солнца - на мхи, замшелые деревья,

На терема уснувших елей, на царство сна и тишины,

И расцветали в чаще блики! ...и лес - не лес, а Китеж древний -

Мерцал видением туманным, отображением весны

На гранях праздного пространства, забывшего юдоль земную,

Блестящего кристаллом лала в косых лучах иных времён,

Где все утраты и потери, устав под гнётом дней, зевнули,

И тихим-тихим сном уснули, отправив душу на ремонт.

И я, встречая полдень мая, припоминал иные сроки,

Когда судьба моя однажды крутой свершила поворот,

Мне преподав совсем другие, каких не ведал я, уроки,

Но, вопреки законам строгим, всё вдруг пошло наоборот...

Тасуя карты...

Устав от категорий: 'свобода - несвобода',

Погодой ли, природой - приговорён к нулю,

Тасую карты с горя - колода за колодой,

И снова за 'дорогой' - то 'ложь', то 'не люблю...'.

Несчастная Иветта! Счастливая Елена!

Прелестная, Анжелла !.. Как долго буду я

Искать осколок света среди пустых вселенных,

В котором заблестело б: Твоя! Твоя! Твоя!..

А время тяжкой глыбой, чем дальше - тем быстрее

Стремится по спирали туда, где мы - не мы,

Где права нет на выбор, где истина пестреет,

Где выживут едва ли и души, и умы.

...Ты помнишь ли, Мария, ах, что мы натворили,

Когда сопротивлялись упрямым временам?..

Нам, помню, говорили: а вы кто? ...не воры? ли?

А мы в ответ смеялись. Так нужно было нам!

Теперь - другие сроки, в которых одиноки

И ты, моя Надежда, и твой, конечно, я.

Но рок даёт уроки, печальные, как строки,

Что пишут все невежды о тайне бытия.

Горние вершины

Поднимаясь к лазурным высотам,

О прошедшем своём забывал.

Я всегда был не первым, а сотым,

Мне противен людской карнавал.

Наблюдал я снега на вершинах,

Презирая просторы полей,

Потому что в вершинах вершил я

То, чего не свершить на Земле.

Ледники загорались и гасли

В алом пламени горних костров,

И не знал я: прошёл - то ли час ли,

То ли век...

Видя снежный покров,

Забывал о превратностях мира,

Потонувшего в зле и в скорбях,

Где и душно, и сыро, и сиро,

Где возможно прожить, не любя!

Жажда счастья

Жизнь - сложнее аккордов Дольского,

Полнозвучней любых аккордов...

На пути слишком много скользкого,

Чтоб хоть малых достичь рекордов.

Но, порою, довольно случая, -

И врывается в душу счастье.

А душа уже вся измучена,

И такое бывает часто!

Стоит только на миг расслабиться

И позвать его: счастье, где ты?

И мелькая нарядным платьицем,

Убежит

Оно от ответа!

Стоит только спросить украдкою:

Ты ушло?.. Ты ещё вернёшься?..

Обратится оно загадкою,

И кругом станет снова - ложь всё!

...Древо - жизнь опадает листьями,

Если корни томятся жаждой, -

Алчут счастья, но счастье истиной

Оросит судьбу лишь однажды...

Я верю: ты придёшь!..

Холодных ледников хрусталь

Оплавится моей зарёю,

И ты придёшь ко мне, мечта,

Весенней грозовой порою.

Когда ручьёв певучих речь

Замолкнет в солнечных долинах,

Я верю: ты меня сберечь

Поможешь от тоски и сплина. -

Как северная ночь придёшь,

Окутав колдовским туманом

Мои мечты... придёшь, как дождь,

Алмазный и от солнца пьяный!

Но пощади былые сны,

В которых - не с тобою праздник

И музыку былой весны,

Звучащую во снах прекрасных.

По трассам судеб

Препятствуя скольжению по трассам тёмных судеб,

Разгадываем сложный многомерный лабиринт,

Который мы не видим и не чувствуем отсюда. -

Отсюда, где на 'дай!..' - не отвечают: 'на, бери!..'.

Что толку, если помыслы, записанные в строчку

Теряют по сравнению с записанным в столбец!..

На время получая от погибели отсрочку,

Не можем отвертеться от 'пришёл тебе пи..пец'.

Что толку, если в мареве таинственных предчувствий

Блуждая, не узнаем, где открытые пути!

Наитие, прозрение, наука ли, искусство -

В эн-мерном лабиринте не помогут их найти.

Утешимся парадом, а не выигранным боем,

Утешимся немногим - что имеем мы сейчас,

А также той единственной искромсанной судьбою,

Остатками которой кто-то счастливее нас.

Выходи скорей!..

Утром сигареты дремлют на столе.

Злой мороз узоры выткал на стекле.

И горит на солнце каждый завиток,

Запустив по нервам бодрствованья ток.

Как всегда, чего-то стало меньше вдруг,

И прочней сомкнулись беды в тесный круг.

Темнота украла вечность у меня,

Откупаясь нагло сполохом огня.

Но холодный пламень льдистого окна

Не способен злые тени отогнать.

...Заскрипели петли стареньких дверей:

Выходи из дома!

Выходи скорей!..

Философическая элегия

Отрицая превосходство расстоянья над событьем

И сплетая паутину хаотичности миров,

Торжествуют над причиной озаренья и наитья,

Открывая и скрывая сроки бед и катастроф.

Обращая наши мысли в потемнение бумаги,

Всё прочнее и прочнее устанавливаем связь

Между точным и случайным, отвергая силу магий

И сюжетов сновидений переливчатую вязь.

Хор небесный, не смолкая, пропоёт о том, что будет,

А потом он приутихнет, откровенья исчерпав.

И задует время свечи, а тепло забытых судеб

Сгинет в холоде могильном на костях и черепах.

Только где-то на болотах пламя бледно-голубое

На мгновенье загорится и погаснет на века,

И забытое былое - злое, доброе - любое

Обратится под золою, под землёю в червяка...

Что останется? - немножко: горя маленькая ложка.

Что же будет в этом мире? - только то, что не сбылось!

...Снова путь пересекает чёрная, как дёготь, кошка.

За окошком - всё медведи трутся о земную ось...

ЗВЕЗДА

Холодное небо коснулось Земли

Сырым снегопадом,

А в полночь созвездия тихо зажгли

Цветные лампады.

По снежной пустыне плыла тишина,

Как воздух густая,

Смотрела задумчиво с неба луна,

Совсем молодая,

На лес и упавшую с неба звезду,

На снежные скалы.

Но долго звезду на подтаявшем льду

Созвездья искали.

...В ночи замелькают и дни, и года -

Метелью, порошей;

Исчезнет под ними навеки звезда,

И прошлое тоже!

Болото

Тропы к тебе узки, ржавой водицей полнятся.

Кружатся мотыльки факелами тревог.

За колдовскою тьмой дня затихает звонница.

Делает разум мой в сказочное рывок.

Боже!.. я снова здесь... Ты ли, обитель прошлого,

Взору открыла лес, чахлый, седой, больной.

Небо кладёт в него солнечную горошину,

Синий пролив раствор капельной тишиной

На вековую топь, кочки, кривые ёлочки,

Где проживёт лет сто ворон - хозяин тьмы,

Где раздаётся вой ночью - в безлунной полночи

Старенький водяной чует приход зимы...

Летом - дыханье мха, всхлипы трясин. Заметнее

Жизни людской труха именно летом, здесь,

Где по утрам туман солнце шлифует медное,

И от незримых ран медленно гибнет лес.

Осенью красный дым по-над тобою стелется.

Что это? Мы горим в пламени прошлых лет?..

Или мечты горят? или сгорает мельница

Нашей судьбы?.. Объят в будущее билет

Этим огнём?.. Но вот - вижу: редеет марево.

Осенью каждый год так опадает лист.

Тощих берёз, осин... цвета всё больше карего

На полотне картин зимних простых кулис.

...И догорит октябрь яркой мечтою-свечкою,

И, белизной блестя, ляжет ковёр снегов...

Память земли сырой пахнет прошедшей вечностью,

Лопнувшей пустотой, тайной забытых снов.

Снежная волчья даль крестиком сосен вышита:

Кажется иногда кладбищем всех надежд.

И лишь былого тень здесь на просторах выжила.

В лопнувшей пустоте время зашило брешь...

Астральный сонетик

(сонет)

Задумчива вечность берёз!

Оплаканы звёздами дни.

Атласною ниткой угроз

Заштопали счастье они.

У серого неба - невроз:

Всё курит, дымит, а огни

Не тушит, и отблески гроз

Окурками падают вниз...

Что делать? - пусты закрома

Астральной казны... Аромат

Грехов по вселенной разлит.

Скопили созвездья печаль,

И капает звёздный хрусталь

На лоно осенней Земли.

Решение Творца

Зажигая огни на просторах вселенной

И свивая тугие спирали галактик,

Некто сильный, могучий, разумный, нетленный -

Превеликий стратег, виртуознейший тактик -

Навсегда одарил бытие красотою,

Воссияла она неземными лучами,

И с тех пор между ней и простой добротою

Происходит сражение днями, ночами.

По какой-то неведомой странной причине

Изменяются формы вещей и событий,

Так что доброе - злого скрывает личина,

Все проблемы решает пустяк позабытый.

То, что было красивым, становится гадким,

Похвала замещается патокой, лестью.

Превращаются явные вещи в загадки

И являются нам неприятною вестью...

Призадумался Мудрый Творец, и былое

Поменял на грядущее!.. Стало иначе:

Доброта в красоту обратилась, а злое -

Превратилось в ничто, не имея отдачи.

Измена...

Монтер Петров, придя домой

Однажды,

стал совсем не свой.

Всё было, словно в жутком сне:

Он дважды изменил в судьбе:

Один - с женою - сам себе,

Другой же - сам с собой - жене.

Осенний реквием

Сентябрь несмелою рукою

В колодце звёзды размешал

И в сердце, полное покоя,

Вонзил тоски тупой кинжал.

И кровь осенняя по чащам

Потоком листьев протекла,

А воздух, хриплый и свистящий,

Обрезался о край стекла -

Осколка лунного на небе,

Серпом грозящего Земле,

И был какой-то странный лепет

В сырой осенней серой мгле.

И бинтовали воздух тучи,

И заживали раны в нём...

Но он, туманы нахлобучив,

Заплакал сереньким дождём.

Бриллиант пустоты

Туманы ядовитых переменчивых желаний

В Отсутствие предела, за которым пустота,

Подобно пьяной лилии

В болотном изобилии,

Распустятся капризною строфою в подсознании

В спокойной тихой радости, в стремлении отдать

Целуемую сотней благодатных вдохновений,

Высокую, стоящую до неба, тишину

На растерзанье разуму,

Не ставшему ни разу мне

Попутчиком в пути, где под шуршание мгновений,

Под скрежет дней-ночей, я лямку времени тяну...

А в плавящемся мареве событий завершённых

И будущих - блуждает истлевающий мой дух.

Мне небо стало прозою,

Написанную грозами,

Спалившими цветущие красивейшие кроны

Мечты моей, и пламень тот давно уже потух.

Теперь, когда я вижу чьи-то робкие надежды

На дальнее, смешно мне, потому что знаю я,

Что будущим развенчаны

Они, и переменчивы

Всегда, какими б ни были нарядными одежды,

Скрывающие тайны и соблазны бытия.

Смотря на бесконечное, увижу только точку,

Мелькающую в гранях бриллианта пустоты,

И близкое - в далёкое,

Воздушное - в нелёгкое,

В момент преобразуются, как будто по цепочке,

В комок иного мира, не успевшего остыть...

И снова раздувается другая сингулярность,

И снова формируются скопления планет,

И звёзды, и галактики,

Теории и практики...

И снова - вместо хаоса - закон и регулярность.

Вы скажете: бессмыслица! ...а я отвечу: Нет!

Выткана сетка времён...

Выткана сетка времён

Нитью сплошной тишины.

Древки забытых знамён

В пламени дней сожжены.

Точкой означена высь,

Где возгорится звезда.

Встань на колени, молись,

Чтоб навсегда, навсегда...

Чтоб навсегда - ни во что...

Чтоб навсегда - в никуда...

Нет ничего?

Но зато

Вечная блещет звезда!

Музыкант

Сыграй каденции судеб,

Мой терпеливый Музыкант.

Ты на людском земном суде

Не оправдаешь свой талант.

На белых клавишах миров,

На аспидных - небытия,

Играй, невидимый герой,

Пока ловка рука твоя.

Движенье - музыка времён.

Синкопы - молнии секунд.

Играй, весельем заклеймён,

Рассей вселенскую тоску.

Горящий факел тишины

Сожжёт безумный твой порыв

И все мы будем лишены

Простого счастья до поры...

Ну а пока играй, играй -

Минуту? Век? Секунду? Час? -

Пока наш мир ещё не рай.

И вряд ли станет им для нас!

Майское

По влажным полянам плыла тишина,

Касаясь цветущих купальниц

Крылами летящего майского сна,

И сумрак туманистый пал ниц

Пред утренней самой густой тишиной,

А также пред самой крылатой,

Пред самой лучистой и самой живой

Лесной соловьиной руладой.

Число

Густою дымкой теорем

От нас сокрыты навсегда

Путь обретенья новых тем

И озарения звезда.

И лишь высокая печаль

Горит над сутолокой дел,

И, освещая жизни даль,

Кладёт мечтаниям предел.

Так вот он, тёмный горизонт,

Под ним какое-то число.

Его увидеть есть резон:

Оно б от гибели спасло

Судьбу и душу - боль мою,

Но не взойти его заре,

И я в отчаянье стою,

Поднявшись по крутой горе.

И вижу: та?к пусты миры,

В которых истина живёт,

Что далеко до той поры,

Когда эн-мерный небосвод

Откроет тайну бытия,

И будет явлено число.

А без него душа моя

Не различит добро и зло!

Рондель

Жасминовой неги твоих лепестков

Коснулось дыхание белых ночей. -

Ты стала сиянием лунных лучей,

Дрожащим от крыльев ночных мотыльков.

Так где же ты, где? - лишь туманный альков

Да трепетный лепет несмелых речей,

И нет аромата твоих лепестков,

Осталось - томление белых ночей.

А утром прольются из туч-облаков,

Сливаясь с потоками горных ключей,

Дожди, и потом обратятся в ручей,

И я среди сонма воскресших цветков

Почувствую запах твоих лепестков!

Вариация

Пылая сиянием лунных лучей,

Дрожа от порханья ночных мотыльков

Налей, опрокинь мне в бокалы ночей

Жасминовой неги твоих лепестков...

Ты в чаще пьянящую полночь пила

Горчащей, крепчайшей струёй тишины,

И таяла на небе льдинкой луна,

И капали блики, печалью полны.

Ты плачешь... Ты больше не будешь цветком.

Ты - лунный огонь на дубовых стволах,

И то, что служило тебе лепестком -

Рассеялось, словно туманная мгла.

Но скоро ты станешь далёкой звездой,

По лунным лианам поднимешься ввысь.

И блёклые дни промелькнут чередой,

А ты, умоляю, не падай, держись!

Венчание

Октябрь закатной полосою

Упал на серые леса,

Пролив невидимой росою

Остылый воздух на глаза;

Порушил терем разноцветный

Осенних клёнов и берёз,

А после - тихо, неприметно

В бокалах луж печаль принёс. -

Пылала пламенем прощальным

И пуншем пенилась она...

Но не прощальный, а венчальный

Бал уготован был для нас:

Когда погас напиток пенный

И позабыли все о нём,

Явился главный во вселенной -

На небе некий добрый гном.

Он обручил весну и осень

Искристой снежной тишиной,

Испил напиток,

Топнул оземь,

Скрепил союз кольцом - луной.

И закружились в хороводах

Все-все успевшие на бал,

Забыв о бедах и невзгодах,

А я рассеянный стоял...

Бросая лучики заката

В оцепенение мое,

Соединил легко и свято

Небытие и бытие!

Устав от правды...

Меня он тихо ненавидел

За то, что я - один из тех,

Кого смущает слово 'идол',

Кому знакомы страх и смех.

С презреньем, ненавистью, косо

Он посмотрел звездой Регул

На остывающие росы,

На поздней осени разгул.

Он посмотрел на лес в ознобе,

На поле спящее взглянул,

И взор его был полон злобы,

И в нём весь мир былой тонул.

Тонули скудные деревни,

Тонули лес и облака,

Кусты и сонные деревья

И даже прошлые века...

Его зрачки съедали вечность,

Как море в бурю - корабли,

И лишь тревоги человечьи

Упасть на дно их не могли:

Досадно мучили соринки! -

Смыкались веки, и слеза,

Слегка похожая на льдинку,

Катилась по щекам ...Глаза,

Давно уставшие от правды,

Царящей в небе, на Земле,

Искали, будто астронавты,

Иных миров в эн-мерной мгле,

Где перепутаны событья

И обратимы времена,

Где правда временем разбита

И сказкою обращена.

В зеркальной комнате

Морозный выдох тишины

Застыл рубином на стекле

И отразил цветные сны

Уснувшей розы в хрустале.

Во снах её смеялась ты.

Казалось мне - хрусталь дрожал

И звоном тихим и простым

Он заполнял зеркальный зал.

А вдоль по полу не спеша,

Унылый сумрак семенил.

Была темна его душа

И было в ней немного сил.

От солнца луч, пройдя рубин

И отразившись в зеркалах,

Явил тебя мне из глубин,

Где память окружала мгла.

В медленной реке воспоминаний...

В медленной реке воспоминаний

Счастье растворилось, и теперь -

Будущее душу не обманет

Огненной иллюзией потерь.

Кружатся цветные фейерверки. -

К ним ли мне доверчиво пойти?

Нет! Уж слишком дороги проверки

Истинности дольнего пути.

Слишком оказался горьким опыт

Поиска небесного в земном...

Копоть! На душе - сплошная копоть

Прошлого, объятого огнём.

Помню я: Грядущее блистало

В розовых иллюзии лучах.

После - догорело, и усталый

Пламень, поглотив его, зачах.

Сможет ли душа забыть Былое?

Сможет ли Грядущее принять?

Или, как свеча пред аналоем,

Будет терпеливо догорать?..

Знаю - есть спасительные знаки!

Господи! Даруй хотя б один,

Чтоб перед бедой, пред горем всяким

Я б предстал - не раб, а - господин!

Трагичное безмолвие полей

Осыпалось уныньем снегопада

На тихое мерцание аллей

В покое позаброшенного сада.

Искрился рой замедленных секунд

Под бредом фонарей, молящих зиму

Не сыпать бесконечную тоску,

А закрутить в подобное Гольфстриму

Безумие метелей, облаков,

Ускорив времена, да по спирали,

И так, чтоб скоротечно и легко

Снежинки в этом вихре умирали.

А хлопья растворённой тишины

В кислотной вязкой тьме воспоминаний

Упали, белоснежны и нежны,

На спящие азалии, герани...

Последняя улыбка теплоты,

Подаренная летом, вдаль летящим,

Растаяла вдруг, инеем застыв,

Посеребрив поля, сады и чащи.

И в небе, кувыркаясь, клокоча,

Сплетались змеи снежные под солнцем,

Которое, румяней калача,

Всходило над остывшим горизонтом.

И был столь ожидаемым восторг,

Разлившийся над снежною планетой,

Когда - в морозном мареве - восток

Вдруг улыбнулся солнечным рассветом!

О, тепло моей души...

О, тепло моей души,

Тщетно грёзишь ты о мае!

Музыка лесной глуши

В скорби жизни замолкает.

Тащится уныло тело

По бесчувственным путям,

Приобщённое к скорбям

Волей низменной умело.

Зима сверкает янтарём...

Зима сверкает янтарём,

Во льду купая солнца блики.

В оконный я гляжу проём

На солнечный простор великий.

Подушки снега на ветвях.

Морозным солнцем залит иней.

Осколки солнца на снегах

Блистают битою витриной.

До вечера так далеко,

Но солнце яркое не греет:

Оно ледя?ной птицей реет

Средь стаи льдинок-мотыльков.

...Ах, только прошлым мы живём,

Ведь только там и было счастье...

В оконный я гляжу проём,

А за окном уже ненастье.

В бокалы узкие осин...

В бокалы узкие осин

Пролито осени вино

И неба льдящаяся синь

Слегка подмешана в него.

Дымится теплотой костёр.

Дымятся холодом леса...

То - не закаты, а - хвостом

Нам машет рыжая лиса.

Грибы давно сошли совсем.

Стрекозы, мухи и шмели

Уснули между листьев все,

Вдохнувши холода земли.

Совет

Люби меня за то,

За что других не любишь.

С тобою рядом - тот,

Которого погубишь.

Дай волю пустякам:

Пускай рулит фортуны

По случая волнам

Прелёгонькая шхуна.

Люби меня вот так -

Как можешь ненавидеть!

На небе - лишь пятак,

А солнца не увидеть.

С тобою я давно

Прозрел разъединенье,

И нам с тобой дано

Томление - сомненье.

И вторю, снизив тон:

Среди

Соблазна

Блюдищ

Люби меня за то,

За что других - не любишь!

От лютого коварства дней...

От лютого коварства дней

Огонь мечты я зажигаю

И, согреваяся под ней,

Опять в тоске изнемогаю!

От злого выдоха времён

Я отгораживаюсь целью,

И, новой целью полонён,

Я забываюсь дни... недели...

Струит сознанье терпкий яд,

И сердце бытия слабеет.

И тлеют цели все подряд.

Огонь мечтаний тоже тлеет.

И, к Горним Высям восходя,

Порабощён тоской земного.

А по земле сырой идя,

Я алчу горнего, иного.

Был я роботом 30 лет...

Был я роботом 30 лет.

Отключили меня от сети,

И теперь меня вроде нет,

И сокрыты мои пути,

И сознание - не моё.

Не могу я себя найти.

Бесконечное забытьё...

Я людей не могу простить.

Мне наладчика не ведут.

И ржавеет питанья блок.

Я останусь навеки тут,

Бесполезен и одинок.

Средь вещих знаков есть один...

Средь вещих знаков есть один,

Непонятый никем.

Он - в тихом шорохе гардин,

На свежем сквозняке,

Он - в тихом шёпоте лесов,

В молчанье тишины.

Он по щеке скупой слезой

Стекает в злые сны.

Идя по медленным годам,

Стираем мы печать

Земного рока,

В сердце к нам

Спускается печаль.

И солнечный кристалл полей,

И малахит лесов

Нам украшают на Земле

Злой серой яви сон.

А снами ясными порой

Нас радует любовь,

Но - кратки сны,

И мы с тобой

Несчастливые вновь.

Зверь 1

Холодным лезвием рассвет

рассёк красу ночную

И кровь по венам облаков в озёра протекла,

И думал с горечью тогда: иную не начну я

Простую жизнь, прозрачнее муранского стекла.

А власть давно прошедшего безжалостно творила

Над будущим, сегодняшним нелепый произвол

С упрямством и кривлянием большого гамадрила,

Которого рассудок мой из страха произвёл.

Как много было бешенства, как много тёмной жути

В глазах его пылающих, в гримасах и рывках!

И так порой казалось мне: он шутит, просто шутит,

Но токи страха бегали по коже на руках.

И солнце пряталось во мгле, и всё не восходило -

Боялось потерять покой в тревожных небесах,

И только луч сжигал туман, как ладан жжёт кадило,

Да плавил грусть сырых чащоб, на тучах написав

Понятные одним лесам светящиеся знаки.

И - лишь запела тишина сиянием небес -

Как тотчас озлоблённый зверь, оскалившись во мраке

Моей души, бежал в леса, до вечера исчез.

Логаэдические строфы

Квадрат моей мечты украден

Старым холстом Малевича, мыслящего о том,

Что сумасшедших эмоций ради

Можно умом пожертвовать, зная: поймут потом...

Окружность - непременно зависть

Точки ко всякой линии, связывающей даль

И некий нуль, в котором завязь

Новой живой реальности, пряная, как миндаль.

Весь мир - лишь простота различных

Линий, фигур и разностей перед сутью других.

Но мерить счастье неприлично,

Если, как знать, несчастнее хорды и нет дуги!

По тёмному сукну событий

Время шаром укатится в лузу небытия,

Ударом аппликат забито. -

Треньем его качения теплится жизнь моя!

Один из вариантов

На тонких нитях ожиданий -

На паутине бытия -

Ведома волею страданий,

Судьба качается моя.

И гармоничность колебаний

Не нарушается ничем -

Ни бесконечными мольбами,

Ни отрешеньем от проблем.

И я качаюсь, разлучая

Одну вселенную с другой,

Все парадигмы различаю,

Касаясь истины рукой.

Встречаю новые сознанья,

Не отвергая тьму былых,

Для построенья мирозданья,

В котором нет пороков злых.

Встречаю новые пределы,

Где больше ...надцати времён

Творят в сознаниях умело

Один для всех миров закон.

Там прошивают ткани связей

Иглой прозрений времена,

Но в одномерной дольней фазе

Прошивка эта не видна...

Пусть колебаний амплитуда

Всё уменьшается, но я -

Из ничего, из ниоткуда

Построю зданье бытия!

Белоснежной печалью сгорала... (песенка)

Белоснежной печалью сгорала

Свеча зимы.

По утрам перламутром коралла

Из синей тьмы

Трепетало холодное солнце

В стывшей мгле,

Приближая мольбою чухонца

Весну к земле.

И тогда расцветала тюльпаном

Сама весна

И блестела, лучистым туманом

Озарена.

И земля становилась пестрее

Тогда, тогда,

Заставляя крутиться быстрее

Года, года...

Венок сонетов 'Многомерность'

(сонет1)

В кристалле времени блестящем

Я вижу прошлого лицо...

Ошибки возвращая чаще,

Судьбы вращается кольцо.

И яд былого - в мелкой чаше

Моей души - простор лесов

Вдруг размешает, чтобы слаще

Мне было в царстве серых сов.

И я, забыв про всё, блуждаю

По лесу - по земному раю,

Тоски, сомнения лишён,

И вижу: между сосен, елей -

В жаре ли, в холоде метелей -

Объёмный мир отображён.

(сонет 2)

Объёмный мир отображён

В большом и малом - там, где микро

Система: атом-электрон,

Затеяв квантовые игры,

Откроет планковский закон.

И там, где огненные тигры

Протуберанцев, где протон -

Нейтронно-плазменные титры

Так бесконечно высоки,

Что термояда языки

Переплелись, как ветки чащи.

Объёмный мир - всегда везде:

В нейтрино малом и в звезде,

В небытие легко летящий.

(сонет 3)

В небытие легко летящий

Эн-мерный мир бросает тень

В лучах духовности палящих

На измерений низших сень.

А дольний мир себя обрящет

Той тенью... хоть уму не лень

Ломится мыслью, руша ящик

Трёхмерных связей, - лишь кистень

В руке прозрений разбивает

Проблемный плен! Порой бывает

Одним ударом разрешён

Вопрос, како'в кристалл за ширмой

Причин, где оказался мир мой

Тем отраженьем упрощён.

(сонет 4)

Тем отраженьем упрощён,

Мир проявляется эфиром...

Причинно-следственный полон

Послужит разуму квартирой.

Хоть будет хаос сохранён

На полотне вещей пунктиром,

Однонаправленность времён

Распоряжается всем миром.

И потому - всегда, всегда

Текут секунды, дни, года

Рекою тихой, не бурлящей.

Таков он, мир! Наитий вязь

И роковых событий связь,

Летя в эн-мерности, он тащит.

(сонет 5)

Летя в эн-мерности, он тащит

Забытый вкус былого дня,

Где я был - Я! Обычный мальчик.

Где счастье нянчило меня.

И синий мир глаза таращил

Огнями окон, вдаль маня.

В судьбе - любовь была лишь тральщик

Моих желаний... Променяв

Былые радости на нечто

(Иль на ничто?..), я стал, конечно,

Толпой сомнений окружён.

И - как мне быть - не знаю, право,

И стал конвоем странных правил

Законов свод отягощён.

(сонет 6)

Законов свод отягощён

Одной престранной аксиомой -

Предположением, что сон

Являет образ незнакомой

Иной реальности. И он

Нам открывает окоёмы

Иных миров, где нет препон

Познать грядущее, где комом

Наитий - рушится звено

Причинной связи, и оно

Кошмаром явлено светящим.

Те сны рассудок не поймёт,

А подсознанье соберёт

Их фолиантом, как верстальщик.

(сонет 7)

Их фолиантом, как верстальщик,

Займётся разум, но с утра! -

Он вспомнит сны, и в настоящем -

Почует будущих утрат,

Соблазнов терпких и манящих

Большое множество... Гора

Предчувствий странных, скорбных, вящих

Придавит душу, и пора

Перелистать страницы книги,

Осознавая сердцем миги,

Когда кошмаром поражён

Был сон... А после - пусть сам разум

Познает будущее, сразу

В творенье книги погружён.

(сонет 8)

В творенье книги погружён

И Ваш слуга. - Пишу неспешно

Я книгу жизни, увлечён

И тем, что - свято, и что - гре?шно.

И пусть окажется смешон,

Банален слог, строка - небрежна,

Не поменяю стиль и тон,

Поскольку книга неизбежно

При этом лгать обречена...

А где она, величина,

Ложь обращающая правдой? -

Знакомый с ней - объёмный мир.

Стирая лишнее до дыр,

В пути он делает поправки.

(сонет 9)

В пути он делает поправки -

На толстой книге бытия,

И, повинуясь, в топь - по травке,

Не укусив, ползёт змея...

Порою, менее булавки

Деталь, от разума тая,

В судьбе отыгрывает ставки,

И жизнь становится моя

Счастливой. - Больше я не трагик!

Но... сроки краткие пройдут,

И снова станет тяжким трафик

Моей судьбы. Былой уют

Рассеет, ратуя за труд

И соблюдая точный график.

(сонет 10)

И, соблюдая точный график,

Конечно, знает наперёд, -

Что духа доли не 'проштрафив',

В небытие свершит полёт.

Событья свяжет туго в шарф, и,

Шутя, им вечность обернёт

Под перелив эдемской арфы -

Под сочетанье ярких нот...

'Нет! всё не так! - смолчит читатель. -

Что знаем мы?...? - творит Создатель

Порядок: год сменяет год,

Ну и т. д.' - Отвечу: Что же!

Ты прав, мой друг! - Конечно, Боже

Порядок вечный наведёт!

(сонет 11)

Порядок вечный наведёт

Господь. Однако всё - условно.

Каков пример?.. - хотя бы вот:

Эн-мерный мир - два неких слова.

Значеньем их быть может Тот,

Чьё имя душит духа злого.

Бог в сердце каждого живёт!

Он - постоянная основа

Всего и вся, он сам - во всём!

И зла земного чернозём

Добра свечением заблещет -

От истин тех, что Бог творил,

Ни капли не пролив чернил,

На всех страницах книги вещей.

(сонет 12)

На всех страницах книги вещей

Зеркально всё отражено.

Там ни царапин нет, ни трещин,

И лишь отличие одно:

В той книге - миг и мал, и вечен. -

Там бытие упрощено

Из-за того, что мир отмечен

Времён отсутствием. Оно

Волнами новых знаний плещет,

Открыв вещей иную суть,

Врачует душу, разум лечит.

О - только бы - не потонуть,

Торя в морях познаний - путь,

Где новый смысл имеют вещи.

(сонет 13)

Где новый смысл имеют вещи,

Где меньше рока беспредел,

Там - тесно стиснутые клещи

Детерминизма. Поредел

Туман случайностей зловещий

Под солнцем истины. Удел

Земной юдоли, что клевещет

На всё - являет кучу дел

По исправленью представлений,

Что обретенье счастья в лени -

От бед избавит, от невзгод,

И то, что в душах не хранится

Наитий книга - в ней страница,

Где мирозданья вписан код.

(сонет 14)

Где' мирозданья вписан код?

Где' книга? Где' страница эта?

Каков он, к истине подход? -

Вопросов много, а ответов...

...Ты говоришь: 'Когда ж черёд -

Узнать и знаки, и приметы -

Те, что скрывает небосвод,

И те, что в душах, а не где-то...'

Ищите книгу там, где Вы

Давно уж не были, увы, -

В далёком детстве, тихо спящем.

Там, где все помыслы чисты, -

Отражены её листы

В кристалле времени блестящем.

Магистрал

(сонет 15)

В кристалле времени блестящем

Объёмный мир отображён,

В небытие легко летящий,

Тем отраженьем упрощён.

Летя в эн-мерности, он тащит

Законов свод, отягощён

Их фолиантом, как верстальщик,

В творенье книги погружён.

В пути он делает поправки

И, соблюдая точный график,

Порядок вечный наведёт

На всех страницах книги вещей,

Где новый смысл имеют вещи,

Где мирозданья вписан код.

Уставая от морока дел дневных...

Уставая от морока дел дневных,

Усмехаясь болотным огнём в ночи,

Надышавшись цветами скорбей земных,

К небесам так хотела найти ключи!..

Слишком холодно ночью среди болот.

Слишком тягостно пение тишины.

И так низок прошедших времён полёт,

И так быстро все тайны разрешены...

И заухала гулко ночной совой,

Замелькала пылинками на ветру,

И - над видящей пятые сны травой -

Забелела туманами поутру.

Сосчитала забытые небеса,

Заплетая в них ткани пурпурных зорь,

И, на первом галактики разбросав,

Рисовала созвездий цветной узор...

На втором - отошедшее ожило,

Замелькало картинками детских дней,

А на третьем - грядущее, как стекло,

Отразило любовь и тоску по ней.

На четвёртом - успеха, добра чертог!

А на пятом - покой и пути к тому,

Кто живёт на шестом, он - всему Итог.

Ну а выше - Господь, далеко - к нему!

И нашла от астральных ворот ключи,

Что упали с четвёртых небес в траву.

Осветили пути к небесам лучи,

Обрезая привычную синеву.

От земли полетела синицей в синь,

Совершая попытку под цифрой 'шесть'.

До шестого, конечно, не хватит сил,

Но до третьего силы, бесспорно, есть!

Посвящение

Ты проснулась... Улыбалось

Солнце лучиком в окне.

Сна рассеянного малость

Приютилась в тишине?

Искупалось и остыло

Солнце в локонах твоих...

Где любимый? Где твой милый?

Счастье - где для вас двоих?

Как бывало? - на неделю

Страсть... на две недели... три...

Те, кто были - надоели.

Их из памяти сотри...

Принимаешь с пеной ванну,

На балкон выходишь ты,

Окунув в дымы 'Гаваны'

Все домашние цветы.

И стоишь ты на балконе,

Руки трепетно сомкнув,

Для одних - сама Мадонна,

Для других - кокотка 'Буфф'!

День хрустальной вазой блещет,

И пьянящее Аи

Золотистым солнцем плещет

На запястия твои.

Не с Вами...

Горит высокая печаль

Зарёй на бледных небесах.

Играет старенький рояль

О позабытых чудесах -

Напоминанием о том,

Что счастье было, но прошло.

Поёт какой-то баритон.

Бокалов звякает стекло.

И все смеются и шумят.

И жизнь вовсю кипит кругом.

Жасмина крепкий аромат

Струёй из сада рвётся в дом.

Но всё - не так... чего-то нет...

Здесь нет меня, я там - в былом,

Где чётче мысль, добрее свет

И мир мой не опутан злом.

Играй, рояль, и смейся люд,

Смелей в грядущее смотри...

Я не вернусь! Мне лучше - тут,

Где радостней лучи зари.

Летняя тьма

Приподняв над землёй туманистую фату,

На пуантах плясала, радуясь ночи, тьма.

Заплетала лианы лунных лучей в мечту,

По которой стремилась в горние закрома

От цветов, чьи бутоны вспыхнули в тишине

Отражением звёзд на росах ночных лугов,

От луны, чей огонь купался в речной волне,

От светящей пыльцы мерцающих светляков.

От всего, от всего, что было дневным - земным,

Потому что земное - душный невзгоды плен,

Потому что - в стремленье к счастью - всегда больным

Пребывает весь мир, а счастье порушил тлен.

Но лианы лучей, оборваны, пали ниц -

От густой тишины, от тяжести тьмы самой.

Не хотела она космических колесниц,

Что дарила ей ночь, сказав: 'Тучи с неба смой!'...

Проплывала июль - реку на корвете снов,

Паруса расправляя облаком над луной.

И в объятьях её - казался чудесен, нов -

Старый мир, на свету не блещущий новизной.

Тревожная элегия

За мною наблюдали мои мысли

Тенями обезлиственных дубов.

Грехами облака над ними висли,

Скрывая в небе присную любовь.

И снегом распушился по равнинам,

Тяжёлым снам предшествующий, день,

Где ветерок разбойником былинным

Забил в просторы - хо'лода кистень.

И тихо вдаль былое уходило

Шагами умножавшихся утрат,

А времени чадящее кадило

На всех, кто был спокоен, тих и рад

Струило тяжкий дым воспоминаний,

Скрывающий грядущее во мгле

Фрагментами былого, именами

Всех тех, кого не стало на Земле...

Война

Куда ни посмотри - везде святынь

Лучистые забытые останки...

От воли очумев, цветут цветы,

Наполнив ожиданьем полустанки.

Здесь время, откричав, отголосив

Сирено-канонадным плачем, воем,

Бродило вдоль запретной полосы

Под памяти всевидящим конвоем.

Здесь небо, утолив печаль по дням,

Когда мертвящий дух стоял в пространстве

И рок войны над всеми меч поднял,

Оглохло, пребывая в скорбном трансе.

Кто знает - над болотами потерь -

Ещё, быть может, мгла воспоминаний

Рассеется, но крикнет: 'Нет, не верь!..'

Нам ворон, пролетев над валунами.

Куда ни посмотри - сквозь пламя дней -

Иных огней мерцающие знаки...

О мире вспоминаем на войне,

Покуда мир бесчинствует во мраке.

Война - не поругание святынь,

Не смерть людей, не плач вдовы солдата...

Война - когда в лугах цветут цветы

Ни для кого... и ничего не свято!

Верни мне искрящийся снег

Верни мне искрящийся снег,

Верни облаков позолоту.

Приди... ну хотя бы во сне.

Дай силы крылам для полёта.

Над тёмной равниной Земли,

Где душно и где так бездушно,

Со мною рассейся вдали,

Закону бесстрастья послушна.

К палящим устам бытия

С тобою на миг прикоснёмся!

Скажи мне: Я буду твоя

Заря восходящего солнца.

А ты опрокинь на меня

Остывшее марево ночи...

Истлеем в объятиях дня.

Воскреснем цветами обочин.

Радужное прошлое

Звезда Маир сияет надо мною... (Ф. Сологуб)

Осколки разбитого детства

Мечты искромсали мои,

От прошлого некуда деться.

И где он, далёкий Маир!

Пронизаны радостной дрожью,

Проносятся годы, а я

В грядущее по бездорожью

Иду, за предел бытия.

Мелькают забытые лица,

Фрагменты былого. Они

Меня призывают молиться

За прошлые грешные дни...

А лучики воспоминаний

Погасли, не греют мой мир.

В свинцовом осеннем тумане

Померк мой желанный Маир....

Молюсь, чтобы не было боли

От радостно прожитых дней

И чтоб, обедневши судьбою,

Не стал бы я духом бедней.

Грядущее свяжет, конечно,

Тугою петлёю невзгод

Крыла, на которых беспечно

Душа совершала полёт.

Оно роковой пеленою

Окутает радужный мир,

Но вновь заблестит надо мною

Зовущий в иное Маир!

Ночная миниатюра

Синей бабочкой лесною

В паутине темноты

Билась позднею весною,

Тронув крыльями цветы,

Полночь,

звёздною пыльцою

Опыляя небеса,

Где - луны полукольцо и

Бездны тёмные глаза.

От биенья крыл полночных

Трепетала темнота.

Паутина, хоть и прочно

Полночь сцапала, но та

Порвала её, на запад

Улетела. А клочок

Паутины трогал лапкой

Злой рассветный паучок.

Земной мир

'И странной тайной повиты...' А. Блок

Никто с этим миром не спорит.

Законы его нелегки.

И счастье сменяется горем,

Прекрасным мечтам вопреки.

Сплетаются руки и души

В едином порыве, но вновь

Судьба ликование рушит

И молвит: 'К печали готовь

Согретое юное сердце

Короткой любовью!', и вот -

Гармоний сбиваются герцы,

Темнеет грядущего свод...

Откроем забытые книги,

Сдувая священную пыль:

Прозрений спасительных миги,

Изменят ли скорбную быль?

Конечно же, нет и, как прежде -

Скорбей расцветают цветы

На поле истлевшей надежды,

Туманом грехов повиты.

Где чуда искать? В небесах ли?

За жизненным кругом невзгод?

Терпение, силы иссякли.

За годом проносится год...

И снова по вечной спирали

Кружатся планеты судеб

В пространстве, где счастье украли

Причины-разбойники, где

И жизнь-то - всего лишь - свобода

Спокойного хода времён.

Сознанья напрасна работа,

Чтоб ход был ему подчинён...

И всё же - в каком-нибудь мае,

Забыв обо всём навсегда,

Мы с лёгкостью мир понимаем,

Но поздно... умчались года...

Эго-маг

Возведя тоску в квадрат и помножив

На нелепую печаль, результат

Выдавая мне морщинкой на коже -

Белый маг моей души был так рад,

Что семнадцатой весной поселился

Прямо в сердце, где жила только ты

И бросала гневный отблеск на лица

Дорогих в былом людей, на мечты...

Он сумел тебя прогнать и, наверно,

Не хотел бы, чтоб вернулась ко мне,

Полагая, что неверно и скверно

Мне с тобою быть, любить же - вдвойне!

Ядом зимних вечеров отравляя

Память - каплями густой тишины,

Понимал он: ты - чужая, чужая!

И - быть вместе - счастья - мы лишены...

Но пришедшая весна разливала

По бокалам дней апрель-эликсир:

Память снова в тихом сне оживала,

И врывался в сердце вновь прежний мир.

И тогда добрейший маг, чуть не плача,

Оставлял меня с тобою, с былым.

До осенних зорь предел обозначив,

Обращался просто в горстку золы.

... А в лучистом сентябре возникает,

Обещая расставанье с тобой.

Охраняет до весны... только в мае

Исчезает, обращаясь золой.

Но зола, скрывая чувства, на сердце

С каждым годом всё сильнее горчит.

Замещается добро - злобой серой...

И становится весь мир - зол, сердит!

Ты...

Сорвался

с нервных струн,

разбился

на сотни пауз тишины

твой голос,

мир перекрестился

прикосновеньями весны.

И ты ушла,

воспоминанья

заполнив бликами надежд,

ушла в тот мир, где между нами -

осколки прежнего,

но где ж,

где ж отыскать такой осколок,

в котором ты смеёшься мне?..

ко счастью первому - путь долог,

к второму-третьему - вдвойне!

И времена,

сжимаясь в точку

от выдоха:

'верну тебя!',

путь сокращали, в каждой строчке

огонь

моих молитв терпя.

'Верну тебя!' - за облаками

мне вторил гром,

когда гроза

несла моих желаний

пламя

стрелою молнии - в небеса.

'Верну тебя!' - дробилось эхом

в сырых лесах,

в ущельях гор...

вернуть тебя... но есть помеха,

ведь ты...

со мною - до сих пор! -

лучом ли майским

или снегом

смеющегося января...

а может,

августовским небом,

туманным блеском янтаря?..

Ты - память,

понял я,

ты - память

по тёплой юности годам,

и лишь несбывшегося замять

тебя сокроет,

вот тогда -

когда мне станешь

не нужна ты,

ко мне вернёшься...

что же я? -

отрину всё, что будет свято!

не память ты. -

Судьба моя!

Колесница зимы

Запрягая нетерпенье в колесницу зимы,

Обрекли январь на долю стать морознее, злей.

И хлестали нетерпенье плетью горести мы,

Заставляя дни и ночи мчаться к марту смелей.

Лесником бродила память по волшебным лесам,

Прорубая буреломы погибающих грёз.

На игле мороза ангел в небе ночью плясал.

Ну а днём иглу поспешно в снег упрятал мороз.

Дрожью сумерек плакучих в предзакатных лучах

И зовущим звонким небом - обозначился март.

Колесница развалилась талым снегом в ручьях...

И весна опять творила ослепительный 'арт'.

Наблюдение

Я видел, как зажжённая зарёю,

Горела ярым пламенем роса

И над травой, спешащая за роем

Каких-то мошек, мчалась стрекоза.

Переливаясь радугой, сверкала,

Разбившись отраженьями в росе;

И понял я, что целой жизни мало -

Увидеть мир во всей его красе.

Ты не такая...

В гробу ледовых стылых дней зима заснула.

И блик весны дрожал на ней, на снежных скулах.

Тепла не чувствуя, она во сне искала

Страну, где стынь и белизна, где льды и скалы.

И на лице застыл декабрь, едва заметной

Улыбкой, чопорной слегка - бесстрастья меткой.

А слишком ярый - в сотни жал - январский холод

На остриях ресниц лежал, на них наколот.

И - вспышек магния белей - блестели кудри

Морозной дымкой февралей - искристой пудрой.

Весна! Хмельная теплота! Глоток токая!

Ты всё равно не та, не та...

Ты не такая...

Лунная магия

Загадочным мерцанием берёз

Луна коснулась леса... Как нарочно,

Опять возник мучительный вопрос,

Как отразимо будущее в прошлом -

В таинственном присутствии Его -

Какого-то неведомого мира,

Которого прозрений торжество

Представило случайностей пунктиром?

События разрозненные - вдруг,

Скрепляясь во единую цепочку,

Под магией луны смыкались в круг,

Неявное показывая точным.

И в центре круга некто, недвижИм,

Присутствовал, собой являя образ

Того, кто в параллельном мире жил,

Отобразив в нём дух мой, плоть и возраст,

Судьбу мою - зеркальным двойником,

Дарующим спасительные знаки,

Но быстро исчезал наитий ком,

Когда цвели огнём рассвета маки...

И снова, погружаясь в пелену

Томительного дня,

и не пророча

Грядущего счастливую страну,

Я жду лесной и долгой лунной ночи.

Подснежник

Льдинкой канула печаль в тёмный омут Леты

И на солнечной печи потянулся март -

Распушил, котяра, хвост, небом отогретый,

Серый дымчатый, укрыв солнца белый шар,

Чтоб оно, к весне - ежом дико ощетинясь,

Не ужалило её, и - до майских трав

Заподснежилась земля, и весны святыня

Расцвела, белёсый блеск у зимы украв.

Я был жестоким действием разъят...

Я был жестоким действием разъят

На две неравнозначные основы,

Несущие в сознание разряд

Сомненья и прозрения святого.

Сомнение поставило печать -

Окутало мой мир злой пеленою.

Прозрение - свечением луча -

Рассеивало морок предо мною.

Я знаю -

был бы счастлив, счастлив я,

Когда б сомненья мыслить не мешали...

В покое вечном - радость бытия,

А в страсти, вожделении - едва ли!

И я вошёл в давно забытый храм.

Надежды трепетали там свечами

И пелись песнопенья по утрам,

Исполнены покоя и печали.

И светлый дух слетал из алтаря,

Высвечивая тьму моих томлений,

Спокойствие творил во мне, даря

Душе моей от хвори исцеленье.

И крест на аналое целовал

Упавший с неба луч.

Окно сияло.

Но кто-то мне нашёптывал слова:

Покоя на Земле для счастья мало.

Жена

Да, жил я с ней, недалеко

От одинокого болота,

Расстался. Было нелегко.

Вернуться в прошлое охота.

По злым трясинам проходя,

Читал ей притчи Сологуба.

Она внимала мне, хотя

Влекли её ночные клубы.

Теперь я по лесу один

Брожу, все чувства успокоив.

Пусть говорят, что нелюдим.

Но с одиночеством нас- двое!

Прося прощения у вечности

Свинцовой сумеречной тьмой

За краткости и скоротечности

Часов, забытых кутерьмой,

На запад ночь плыла, не ведая,

Что обращают вечность в ноль

Мгновений выстрелы рассветные,

Земную не сразив юдоль.

Утром

Рассвет, задумчив, нерешителен,

Уча какой-то свой закон,

Легко общался с небожителем

Весёлым птичьим языком.

Чирикал, тенькал и посвистывал

Живой бесформенный комок

В переплетенье хвои с листьями,

И уставать никак не мог.

И ощущенье пряной праздности

В разноголосой пестроте

Дразнило, образуя разности

Оценок чуда в красоте.

Лишь там, где сырость изначальная,

Камыш, осока, молочай -

В траве - отчаяньем качаема -

Ютилась некая печаль.

Ведь утро, медленно скользящее

По тёмной чаше бытия, -

Ни что иное как блестящая

Слеза, о Господи, твоя...

Цианистая эпоха

Смердящее цветение цианистой эпохи

Дурманило сознание придворных, короля.

И прыгали по 'ящику' шуты и скоморохи,

Пред пьяною толпою 'Нашей Рашею' шаля.

И в частые минуты к непотребному причастий -

Всё глуше голос совести, охрипший и больной.

Погони за иллюзиями денежного счастья

Оплаканы трущобною, барачною судьбой.

Давно уже все боги отдыхают на Олимпе,

Трубою нефтяною подперев заветный рай.

Но, видимо, от нефти стали чёрными их нимбы,

И так премного стал убог под ними дольний край!..

Идеи отцветают, и на месте их, конечно,

Мгновенно вырастает бездуховности сорняк.

Запуталось отличие: кто - праведный, кто - грешный-

Тончайшей белой ниткою в густых его корнях.

Пройдя войну, не думали отцы, что им приснится

В дешёвеньких советских перестроечных гробах

Любимая страна - жестокосердной психбольницей,

Где лечат современно, без смирительных рубах!

В цианистые годы - респираторные души.

В них глушится щемящее до боли 'Помоги!..'

И добрые дела все невесомы и воздушны.

И тягостно молчанье вырастающих могил.

Кто жив - переболел какой-то странною болезнью:

У них теперь к ужасному - высок иммунитет.

Но подлости инъекции по-прежнему полезны

Тому, кто болен совестью...

Скорее - в кабинет!

Осенние фантазии

Песком золотым сквозь небесное сито

На Землю осыпалась осень

И небо - до звона покоем разбито -

Ударами гулкими оземь.

Оно, рассыпаясь на тысячи лужиц,

Пронзило уснувшие чащи

Острейшей стрелою ноябрьской стужи

И снегом, печалью блестящим.

Избушка лесничего, старясь, ветшая,

Неспешно отправилась в вечность.

Никто в этом странствии ей не мешает.

Скребутся лишь мыши за печкой...

Блуждая по первому снегу, по бликам -

По огненным пятнам - увидишь:

Гуляет былого двойник бледноликий.

К нему не захочешь, да выйдешь...

Леса и сады улыбаются грустно

Багряной густой тишиною.

Молчание - это, конечно, искусство -

Почувствовать осень живою.

В ничто...

Сгорая в пламени росы, луга туманами дымились

И на космических весах день перевесил ночь.

И был так радостен восток, всем оказав толику-милость, -

Смахнув ресницами лучей ночную темень прочь.

В небытие, в мечты, в ничто - он обратил былую данность.

Смыканье стрелок на часах кромсало тот фрагмент,

В котором было всё вот так - случайно, мило и спонтанно,

В музее памяти оно, теперь как рудимент!

Сырой восток рисует знак рассветной тонкой кистью в небе,

Танцуют тени облаков в объятиях лучей

На кронах дремлющих дерев, где полыхает птичий лепет

И замирает боль веков у дуба на плече.

Но почему-то всё вокруг - разобщено, несовместимо.

И нет гармонии былой - ни в небе, ни в душе.

Событий славных череда проносится всё мимо, мимо:

Удача мимо цели бьёт, причём давно уже...

Триолет 1

Кто часто ошибается в простом,

Тому порой легко бывает в сложном.

Вне категорий - истинно ли, ложно -

Кто часто ошибается в простом.

Судьба научит времени кнутом,

Что пОдчас и ошибку сделать должно!

Кто часто ошибается в простом,

Тому порой легко бывает в сложном.

Тридцать седьмая весна

Аквамариновая юность

Туманом пала на глаза...

Не обыграть, не переплюнуть

Судьбу без веры в чудеса.

Замысловатые синкопы

Ещё в душе моей звучат!

Какой закон, какой тут опыт,

Когда весны горит свеча!

Какие выводы... итоги...

Какие мысли о былом!..

Когда листвяные чертоги

Влекут жар-птицыным крылом!

Когда сиреневою дымкой

Мне улыбаются леса,

И пляшут первые дождинки,

Бушует первая гроза...

Хотя у зрелости осталось

Ничтожно мало от того,

Что было прежде, эта малость

Дороже прошлого всего!

По мостовым, по тротуарам...

По мостовым, по тротуарам

Маршировал осенний дождь,

И запад, облачённый в траур,

Сказал: ты больше не придёшь...

Цвело тревожное молчанье

Тюльпаном лопнувших надежд,

И сердцем чётко различаем

Был счастья прежнего рубеж.

А ливни пуще всё хлестали,

Шлифуя неба синеву

До остроты дамасской стали,

Косившей жухлую траву.

Горчило осени начало

Твоим отсутствием в судьбе,

И небо - плакало, кричало,

Ветрами ухая в трубе...

Другие часто возвращались

И оставляли тени зла,

Но ты их тьму не освещала,

И только в памяти жила.

Июльская элегия

Виолончельною печалью звучал июль

И дни бежали в алом зное, быстрей косуль.

Воспоминаньем о прохладе томил меня

Еловый лес, кукушки плачем в покой маня.

И я вошёл под своды елей, в их терема,

Где мхом шепталась под ногами сырая тьма,

Где мне мерещилось былое за каждым пнём,

И в памяти моей мерцало живым огнём.

И тихо блики танцевали, и пела мгла,

А сердце болью прошивала времён игла.

Простор, лилов и ароматен, напомнил храм,

Куда я с трепетом и верой шёл по утрам.

Свечой алтарною стояла вдали сосна,

Держа на кроне пламя солнца, и - докрасна

Был раскалён над нею воздух, а мысль моя

Парила птицею уставшей в других краях,

Где было вольно и просторно моей душе,

Куда не в силах я вернуться давно уже.

Виолончельною печалью звучал июль

И дни бежали в алом зное, быстрей косуль...

Сон

Пролетая над поляной,

Одиночество моё

В сети благостной нирваны

Погрузило бытиё.

Беспокойство, невидимкой

Семенящее во тьме,

Потерялось в синей дымке,

Не найдя пути ко мне.

И лучистые просторы

Приоткрыла тишина,

Ожиданием простого

Звука слов обожжена.

Грани мира заиграли

Запредельностью мечты,

Из священного Грааля

Тайны я вкусил почти...

Увлекли миры иные,

Где давно упрощены

Все случайности земные,

Те, что возвещают сны.

Но мои порвались сети

От движения времён:

Я на горестной планете

Вновь судьбою заклеймён.

Зимняя элегия

По локонам белым седого мороза, опутавшим тонкие зябкие ветки,

Лилось, полыхая, закатное солнце из рваного неба. -

Снежинки-кокетки,

Смеясь алым звоном, его зашивали, пронзая блестящими иглами воздух.

Их кружево, радугой переливаясь, рассыпало льдистые, снежные звёзды

На плотные шубы темнеющих елей, на шапки дубов...

Но разбухшее солнце -

Лилось и лилось и, казалось, неделю всё будет струиться на ели и сосны,

Всё будет стекать по стволам, застывая на них и на локонах белых морозных.

И вечер чернильную синь не расплещет, взорвав темноту мановением грозным...

Мерцал золотистый дворец снегопада, а солнце краснело, на лес вытекая.

Казалось, что время быстрее бежало, пугая день зимний ночами, веками.

Раскрасили кобальтом сумерки небо, и купол его стал по-звёздному чистым.

И ночь раскрывала для тайны объятья, сама оставаясь яснее всех истин.

И рушились воздуха замки цветные, слетала с их стен на снега позолота.

И, глядя в ночные глазницы пустые, совсем позабыл о последнем полёте...

В ночи за окном заблудились деревья, запамятав азимут свой и шептали,

Что завтра по-новому будет едва ли, а сонные звёзды в ответ им кивали.

Бродило по лесу извечное нечто,

о чём каждый думал хотя бы однажды,

И разум пугала могучая вечность

мыслишкой 'копи - не копи... всё отдашь ты'.

Июньская ночь

Сиреневой печалью

Омыл сердца июнь.

Вечернему молчанью

Пропел болотный лунь.

На дремлющих полянах

Лучами тишины

Из локонов тумана

Пошиты птичьи сны.

Жасминовым бутоном

Прохлада расцвела,

Лиловым полутоном

Окрасив зеркала

Вечерней тихой залы,

Где платьица дерев

Колышутся устало

Под ветреный напев,

Где выдохи и вдохи

Полночной темноты -

Лишь космоса-пройдохи

Дремотные мечты...

Сонливые созвучья

Мерцали вдалеке

Грозою в дальней туче,

Купавшейся в реке.

Пускай же мне приснится

Мир страсти и огня,

Пусть звёздные ресницы

Лучом кольнут меня.

Июнь

Полдневный жар с высот небесных

Прольёт торжественный покой

На лес, луга, в ущелий бездны

Господней властною рукой.

И затрепещет в белом платье -

Истомы летней - мир земной,

Смущенный истовым объятьем

Небес, блестящих белизной...

В лесных канавах незабудки

Смеются бледно-голубым

Сияньем, радуясь (как будто)

Забавам солнечным любым.

Семейство прыгающих бликов

Играет в прятки меж ветвей

И пламя птичьих песен, криков

Всё разгорается сильней...

Церковной тьмой, впитавшей ладан,

Вздохнул, грустя, еловый лес.

Мечтой и мыслью не разгадан,

Покой до полдня в нём исчез.

Лишь колокольчиковым звоном

Теперь пространство сгущено,

Да кукушиным гулким стоном

Слегка вибрирует оно.

А после полдня - снова птицы

Зажгут звучанием простор,

И солнцем сотканные ситцы

Украсят птичьих грёз костёр

Среди ветвей узором кружев

Переплетения лучей,

Законы оптики нарушив

Волшбою сойкиных речей.

Часам к семи медвяным паром

Июнь окутает сады

И воздух напоит нектаром

Ирисов, мяты, резеды.

А после - влажная прохлада

Цветком тумана расцветёт,

И белой ночи будет рада

Душа, зовущая в полёт...

Стрелою времени пронзённый...

Стрелою времени пронзённый,

Он оказался там, где сны

Дружили с явью полусонной,

Подобной слякоти сезонной,

И были красочны, ясны.

Ему шептали предсказанья,

И улыбался чей-то лик...

Луча холодное касанье -

Звезды неблизкой угасанье -

Ласкало душу. Бледный блик

В дремотном царстве сновидений

Искрился радугой чудес,

Которых ночью он и денно

Не замечал, самозабвенно

Поверив прежнему... Но здесь -

Здесь, в новой праздности пространствах

Надежды падал тёплый снег

На то, что есть края и страны,

Где всё случайное - не странно,

Но эти страны - лишь во сне...

Он понимал - разъединимы -

И плоть, и дух его теперь.

Их цельность пронесётся мимо

В мирах, причиной разделимых,

Одной из тысячи потерь.

И слёзы солнечного сада

С ветвей весной не упадут

На талый снег. Сгорит лампада...

И ночью - тайной звездопада -

Душа не обретёт уют.

Она - в ином отыщет силы -

Томиться, мучиться, страдать.

И холм заброшенной могилы

Не будет чужд, не будет мил ей:

К чему о прошлом горевать!

Твои лукавые черты... (А. Р.)

Твои лукавые черты,

В которых бегает издёвка,

Знакомы с детства мне. И ты -

Знакома, милая плутовка.

Тебя не видел я во сне

И наяву мы не встречались,

Но всё же ты являлась мне:

Я рисовал тебя ночами.

Да. Помню. Детство... карандаш

И лист бумаги предо мною.

Я отвлечённо твой типаж

Рисую волей неземною.

Знать, рисовали небеса

Твои черты моей рукою

Так, чтоб об этом написал,

Когда мы встретимся с тобою

Стишок, как будто о любви,

Сквозь жизнь из детства пронесённой.

Так на - держи его, лови.

И будь хоть детством покорённой!

Лето

Клубится день полдневным паром

Над голубою чашей лета,

Змеится меж листвяных арок

Неторопливый зной, а где-то

В осоке, сумрачен, неярок

Мирок прохладный приютился.

Покой парит, расправив крылья

Дремотной лени, хищной птицей -

В просторах мыслей без усилья

И за пределы их стремится.

Болото лезвием прохлады

В лесу бутон жары подрежет,

И бликов прошлого громады

Ломиться будут реже, реже

Туда, где для души отрада -

В былого гнёздышко, где жили

Они, питая духом детства

Мои мечты, надежды или

Покоя благостное действо

В сознании производили.

Придавлен камнем злого зноя,

В тени до срока замер вечер.

И бесконечной белизною

Был беспредельно изувечен

Простор небес, от жара ноя,

От мощи солнца изнывая...

Цветеньем света в дальней туче

Восток пульсировал... Зевая

Оконной шторой, дом на круче

Томился, полдень проживая.

Как прежде было - не случилось...

Как было прежде - не случилось.

Спираль былого замерла.

Прими грядущее как милость,

Твори, мечтай, и все дела...

Но далеко, в просторах энных,

Пребудет будущего твердь,

Где всем хватает переменных

Для описанья темы 'смерть'.

От обещаний до прощаний -

В зеркальном теле бытия -

Тоннели долгих ожиданий

Судьбы проделала змея.

В их лабиринтах потеряли

Ядро первичности своей.

Витки тугие злой спирали

Нас закрутили в вихри дней.

И мы легли унылой пылью

На зеркала иных миров,

Где небыль властвует над былью,

Где счастье - в мощи катастроф.

05. 07. 2011

Разрезая нетерпеньем одиночество ночей...

Разрезая нетерпеньем одиночество ночей,

Открывал пучину страха, где барахталась душа,

И кусок былого мира трепетал - теперь ничей,

И осколками от счастья мне сознанье разрушал.

Я в подлунные болота положил бы тот кусок,

Чтобы мог он сохраниться неизменным и впитать

С темень плавящего неба синеватый лунный сок

И лучить в меня, изгоя, неземную благодать.

Всё никак не отрывался, непослушный он... Тогда

С прошлым я решил расстаться и придумать новый мир,

Где горела бы, как счастье, озарения звезда

И звучал тоской высокой вдохновения клавир!

Но в безумии сомнений мир сгорел, не проблеснув,

И кивнула злая вечность: так и надо, мол, тебе.

И сковала льдом забвенья нерасцветшую весну,

И заставила лихие поражения терпеть...

Равнодушье - не удушье... я решил не поспешать

Строить новое, покоем заполняя бытиё.

Отрешённости взалкала терпеливая душа,

Захотела устремиться в небо - в царствие своё!

От юдоли дольней доли до космических огней

Не добраться на ракете отрешённости, и я -

Оставляю все попытки до иных ночей и дней -

Жду, пока покинет случай окоёмы бытия.

06 - 07. 07. 2011

Одиноко...

Как одиноко в тех местах,

Где похоронено былое.

Там в трепетании листа -

Оцепененье роковое.

Стихает пение синиц

Под гнётом мёртвого пространства.

Размытых прошлого границ

Не достигает шаг и транспорт...

Бывало, выйдешь за порог,

И - вот оно - смеётся детство

И дарит тысячи дорог

Да одиночество - в наследство!

Но вот и смех уже исчез

В событий беспокойном гуле.

...Да, сказка, нет твоих чудес,

И те, что были - обманули...

Но всё же я, закрыв глаза,

На помощь память призывая,

Хотя б на миг вернусь назад.

Там ты! - душа моя живая.

Строфы

Когда к себе меня позвали

Лесные тихие дороги,

Моими спутниками стали

Тревоги...

Печали странствующих звёзд

Струили времени теченье,

Похожее на жидкий воск

При их свеченье.

Испил по капле сок времён

Неторопливостью событий

Мой мир, бессмертьем устремлён

В то, что забыто...

На вертикали перемен

Полярных свойств двух антиподов

Судьбой нанизан элемент -

Кусок свободы,

Которым каждый может сам,

Забыв на миг его границы,

Не обращаясь к небесам,

Распорядиться.

Но свойство цельности вещей

Эн-мерным скальпелем нарушив,

Хаос обрёк на страсть вотще

Сердца и души.

На зеркала пяти пространств

Ложилось время амальгамой,

Даруя зреть прозренья шанс

Как панораму.

Оцепенение умов,

Познавших двойственность явлений,

На бытие иных миров

Упало тенью...

Неотвратимость пустоты

Неторопливостью галактик

Поставит пьесу, где мечты -

В последнем акте...

Ком переживаний

В небезопасной темноте

Я спрятал ком переживаний.

Кто был свидетелями - те

Давно ослепли от страданий.

И хоть не вижу я его,

Но страх берёт меня во мраке,

Покуда знаю: ком - живой,

И подаёт мне злые знаки.

И я, и те, кто был в былом

Со мной, когда комочек прятал,

Найти не могут этот ком,

И темнота не виновата...

Ещё горит в душе огонь,

Но темноту не освещает.

В кулак сжимается ладонь,

Но страх мне пальцы разжимает!

Двое...

Я помню старый тёмный дом,

Ступени лестницы, и третий

Этаж, где жили мы вдвоём,

И - никого на целом свете.

Где по ночам встречал его -

Пусты отныне коридоры.

К нему почувствовал родство,

Не заводя с ним разговоры.

По разным комнатам к утру -

Я помню - мы с ним расходились.

Шептал он: 'Скоро я умру' -

И утопал в потоках пыли.

'Мой друг, пребудешь ты один,

Но не скучай, к чему печали,

Ведь ты же знаешь - впереди -

О чём мы долго так молчали...'

Потом был день - тяжёлый день,

А за окном сияло небо.

Цвела герань, и было лень

Идти на улицу, за хлебом...

И я ложился на диван

И ждал, когда лучи заката

Исчезнут вместе с сотней ран,

Какими днём душа объята.

И снова - ночь, и снова - тьма,

Молчание - нежнее речи.

И - две души и два ума -

Друг друга оживляют, лечат.

...И тени не было сомнений -

Что будет так всегда, всегда...

Что высоту моих ступеней

Не одолеют боль, беда!

Прозрения (венок сонетов)

Не мысль, не чувства, а прозренья

Стремятся ум поработить,

Даруют духу исцеленье,

Удачи повышают титр.

И будь ты - бездарь или гений,

А в жизни - кролик или тигр, -

Тебе успеха - миллилитр

Во взвеси вечных невезений.

Наитий малое звено

Тому найти лишь суждено,

Кто разорвал цепочки следствий.

И лишь бесстрастные умы,

Приняв наитие в наследство,

Вершат поступками, пойми!

Вершат поступками, пойми! -

Где мы к прозреньям безучастны -

Иные силы: чувство, мысль,

Не принося любви и счастья.

Слезой печали нам не смыть,

Когда в душе - одни напасти,

И разрываются на части

Сердца от дольней кутерьмы...

Скрипят на лестнице ступени,

Ведущей к звёздам, небесам,

Под массой тягостных стремлений

К успехам лёгким, чудесам...

А сами (нет, не верь глазам!) -

Мы кем-то брошенные тени.

Мы кем-то брошенные тени:

Не замечаем мы объём,

Как низкорослое растенье

Не замечает окоём.

Но прочное переплетенье

Структурных связей, что зовём

Законом - дарит нам приём

Понять объёма построенье,

В котором мыслим и живём

И, пребывая в непростом

Смятенье духа, алчем мы

Найти разгадки мирозданья,

Которых чувствует сознанье

В лучах иных миров из тьмы.

В лучах иных миров из тьмы

Нам открываются наитья. -

Таким вот образом людьми

И совершаются открытья.

Прими прозрения, прими,

И все грядущие событья

Ты угадаешь, позабыть их

Непросто и на краткий миг!

Во снах полуденных, а может,

Колючим холодом по коже

Ты их почувствуешь движенье.

Когда они бессвязны станут,

Ты будешь думать неустанно:

Весь мир - фантазии творенье.

Пространство - разума игра.

А время - сердца сокращенья.

Давно понять сие пора.

Какое б ни было явленье -

Сегодня, завтра иль вчера -

Оно лишь росчерки пера

Творца - в пергаменте вселенной.

А колебанья пустоты

Преобразуются в мечты,

Которые спасают мир

И возникают оттого,

Что он - фантазий торжество,

Крушенье разума тюрьмы.

Крушенье разума тюрьмы

Освобождает силу духа,

И тьма сомнений не томит...

И кроме зрения и слуха

Иного чувства динамит

Взрывает тайну. Тихо, глухо,

Как бы наполненная пухом,

Она в сознанье прогремит.

И станет ярче, и печальней

В туманном море малый мыс

Большого острова Случайность...

Что море? - образ хаотичных

Небытия систем статичных,

Где погибает горний смысл.

Где погибает горний смысл

Существования живого -

Там не спасут ни свойства чисел,

Ни мысль, ни чувство и ни слово...

И устремится в пропасть, вниз

Любая птица, если злого

Распада духа в ней основа

И страха черви завелись.

К чему прогресс, к чему успех,

К чему печали, слёзы, смех,

Когда потеряно значенье

Духовной силы? Ведь тогда

Живое гибнет без следа

В плену кратчайшего мгновенья.

В плену кратчайшего мгновенья

Томится мир, томятся все.

Но кванты поздних откровений

Видны в младенческой слезе.

И вновь пульсируют по венам,

Когда идём мы по росе -

По тихой праведной стезе -

Гемоглобины вдохновений.

Пока яснеется восток,

Нам открывается исток. -

В нём откровения легки.

Но день накинет пелену,

И, хоть у мига все в плену, -

Темницу времени покинь.

Темницу времени покинь,

Пока твои не вышли сроки,

И к новым знаньям не остынь,

А запиши их чётко в строки.

Нам неба выспренняя синь

Диктует новые уроки.

Все мы, конечно, не пророки,

И потому сказать: 'Аминь!'

Никто и права не имеет.

...И солнце - образ злого змея

Палит полдневные цветы...

А с гор безверия былинных

Вдруг сходят мощные лавины,

Круша ряды былых святынь.

10.

Круша ряды былых святынь,

Найти пытаемся свободу.

Но траектории светил,

И те - в плену у небосвода!

Порядок быстро запретил

Хаос, и это ли - невзгода!

Кому б ни кланялись народы,

Надиру пара есть - притин.

Былые истины отвергнем,

Но будут ли ясны и верны

Другие - что желаем, или

Мы всё же сами и зависим

От симметрий, законов, чисел,

Которым жертвы подносились.

11.

Которым жертвы подносились -

Те своды правил поменять

Совсем не то, что пару миль нам

Пройти пешком и не устать.

И как бы мы ни суетились

В стремленье правила подмять, -

Небытия укор, как тать,

Оставит всё в привычном стиле.

Святыни прошлого храни -

Законы вечные они -

Царят над нашей суетой,

Скрепляя следствий и причин

Союз, который зазвучит

И заблистает красотой.

12.

И заблистает красотой

Волшебной, дивной и лучистой

Мир новоявленный, святой,

Который сотни, тыщи истин,

Преобразованных мечтой,

Вобрал в себя, препоны мистик

Преодолев прозреньем истым,

И порассеяв дым густой

Всех мысле-форм, способных рушить

Тоской ослабленные души,

Истерзанные пустотой

Духовных поисков напрасных.

Те души манит, словно праздник,

Мир ясный, более простой.

13.

Мир ясный, более простой -

Откроет нам свои объятья,

Когда пожертвуем собой,

Снесём обиды и проклятья,

Когда мы впустим на постой

В сердца покой, и все понятья

Лишим личин, снимая платье

Пустой обыденности с той

Структурной связности, что правит

Набором сотен тысяч правил,

В которых мы, как в клубах пыли,

Блуждаем долгие столетья.

И хоть - густые клубы эти -

Не бойся новое осилить!

14.

Не бойся новое осилить!

Любовь несчастная, болезнь,

Тоска и старость... до могилы -

Своя у каждого есть песнь.

Неважно - дико или мило -

Искрится горя-счастья взвесь.

Удачу в ней - попробуй - взвесь,

Цени её, и пусть уныло

Плывут от берега Земли

Большие детства корабли,

А с ними - судеб исцеленья. -

Запомни: каждый миг и час

От маяты спасают нас

Не мысль, не чувство, а прозренья

15.

Не мысль, не чувство, а прозренья

Вершат поступками, пойми! -

Мы кем-то брошенные тени

В лучах иных миров из тьмы.

Весь мир - фантазии творенье,

Крушенье разума тюрьмы,

Где погибает горний смысл

В плену кратчайшего мгновенья.

Темницу времени покинь,

Круша ряды былых святынь,

Которым жертвы подносились;

И заблистает красотой

Мир ясный, более простой.

Не бойся новое осилить!

Бывают дни...

Бывают дни губительных смятений,

Когда клещами страха чёрный рок

Сжимает сердце, бьющееся в лени,

Нам преподав несчастия урок.

И разум, и наитие не в силе

Освободить от гнёта злой судьбы -

Ни души, где цветы добра взрастили,

Ни мир мечты, где мы всегда рабы.

Не обещай...

Не обещай любви и счастья.

К чему напрасные слова!

Пускай от дикой чёрной страсти

Моя кружится голова.

Пускай скорбит душа босая,

Когда жестокое: 'Уйди!..'

Ты крикнешь мне, навек бросая

Святую страсть в моей груди.

Но знай, влекомая мечтою,

Что нет того, что ищешь ты,

Что пред твоею красотою

Увянут нежных душ цветы.

Пойми, ты - женщина, тебе ли

Пропасть в страстях предрешено

И наслаждением в постели -

Познать вселенную дано?

Лишь ты - основа мирозданья,

Лишь ты - святое на Земле.

И потому - лишь состраданье

Твоя любовь, как луч во мгле!

И я молю, молю - останься!

Останься! - так тебя молю!

Ласкай! Безумствуй! Издевайся! -

Тебя любую полюблю!

Приди!

Как тягостна эта разлука!

Как пасмурны дни без тебя!

За что на безумную муку

Меня обрекаешь, губя?

Побудь со мной, милая Алла.

Два месяца - короток срок.

Страдаю - поверь - я немало.

Прерви этот сумрачный рок!

Побудь со мной, светлая Алла,

И путь мой земной освети.

Ты помнишь: 'приеду' - сказала,

И я умоляю: приди!

Обретения, потери...

На каждый трепет бытия

Пространство знаком откликалось.

В простой системе 'ты и я'

Для счастья сил осталась малость.

Потери хрупкое звено,

Нарушив верный ход событий,

Явилось нашею виной,

За строем лет давно забытой...

Ты помнишь, помнишь ли тот миг,

Когда мы так и не успели

Несчастий стену проломить,

И вот теперь - ни сил, ни цели...

И время тихою струёй

Текло, без запаха и вкуса,

И - с каждой новою зарёй -

Сильней заклятия, искусы!

Я знаю - всё разделено:

И похоть, и любовь - не вместе,

И только времени дано

Их совместить в единой песне.

Пространство медлит с торжеством

Объединенья антиподов,

И все размерности его -

Наборы нам неясных кодов.

И никогда не разгадать

Их комбинации, конечно,

Так - непонятна благодать,

Снегам дарящая подснежник.

Но струйка времени для нас

Кристалл прозрения омоет,

И будет явлен день и час,

Когда страдающие двое,

Быть может, только в вещих снах,

Где мир не делится на части

И где весна - всегда весна, -

Обрящут подлинное счастье!

Осень. Осень. Осень...

Осень, как могила, поглотит былое.

Станет меньше силы. Станет больше боли.

В зимнюю обитель вновь судьба вернётся.

Прошлые обиды вновь укроют солнце.

Снова, снова, снова - мы с тобой - не вместе.

Не хватает слова. Не хватает песни.

Падая на сердце жгучею снежинкой,

Ты хохочешь дерзко, говоря: остынь-ка!

Нам помочь с тобою - обрести друг друга

Не под силу зною... так поможет вьюга!

Бабочкой последней, вялой, изнемогшей,

Бьётся, бьётся лето, под дождём промокши.

Там, за чёрной тучей, Ангел мой - хранитель

Посылает лучик в дольнюю обитель.

Наше счастье скрыто в том, чего на свете

Нету, и разлито горе по планете.

Под ветров свирели в дождевом спектакле

На иголках елей оживают капли.

Если стрекозою улетит удача,

Солнечной слезою будущность заплачет.

Цветной узор

Красное, белое, чёрное

Мне угрожало во мгле.

Петли фортуны кручёные -

На небесах, на Земле

Тонкой иголкою времени

Из неудач и потерь

Связаны,

Свиты,

Промерены...

Тем измереньям - поверь!

Красная нитка, вплетённая

Злобой и болью в узор,

Душу тревожит лептонами

Страхов, сомнений и ссор!

Белая нить извивается

Змеем случайностей. Так -

Цепью проблем обращается

Малый, незримый пустяк.

...Если кровавою раною -

Солнце на небе с утра -

То сплетены со старанием

Чёрные нити утрат!

Мне б перевить с ними - синие,

Жёлто-зелёные. Но

Нет их! Тревожные линии

Вижу на этом 'панно'.

Только отдельные локоны

Синей надежды-мечты

Изредка радуют око мне.

Их и не видно почти...

Осеннее кружево

Серебряным туманом усыпляющих дождей

Отвергнуто сияние растаявшего лета.

И в ритмике судьбы обозначается спондей

Фальшивой нотой радости осеннего куплета.

Слагает время нудную и злую пастораль

Из дней дождливой осени, все стили перепутав.

И снова мысли светлые закручены в спираль

И снова в душу втиснуты случайному кому-то.

На пыльном поле памяти гуляет пустота.

Пугливо одиночество по памяти гуляет.

Я знаю - ничего не происходит просто так.

А то, что происходит, обращается нулями.

Пока ещё сентябрь...

пока безумно верит он,

Что осень не отдаст его как золото лесное

Всесильному и строгому хранителю времён

В обмен на исполнение желанья стать весною.

Стремлением к удаче разбивается кристалл

Осенней безысходности - на колкие осколки,

Которые кромсают неподатливый металл

Бездушия, безверия, ах, сколько его... сколько!

По сумеркам, по сумраку рассеется сентябрь

И пламенем холодным догорит в закатном небе.

На озере темнеющем в расставленных сетях

Крылом забьётся истово несчастный белый лебедь.

О любви

Я приду к тебе лесной дорогою,

Оглушаем ночью злыми лунями,

На кресте рукой венок потрогаю,

Набирая силы в полнолуние...

И луна скорбит тоской высокою,

И молчат печально ели старые.

И огнём болотным над осокою

К небесам летит душа усталая.

Мы с тобой томились в заточении

На Земле, одним пороком связаны,

Но познал я грешное учение,

И слова заклятий были сказаны.

Загорелась ты печалью жгучею

И, ко мне влекома злою силою,

Похотливой жаждою измучена,

Успокоена была могилою.

Я стою на этом старом кладбище

И припоминаю наше прошлое,

Как с тобою собирали ландыши

И берёзовой гуляли рощею.

Светильник детства

Когда лучистыми годами был озаряем путь земной,

В далёком детстве все гадали - что будет с тем, с тобой, со мной...

И вот теперь, когда немало прошло событий, дней и лет,

Приобрести пора настала за них до счастия билет.

Судьба упрямо торговалась и намекала, дескать, я

Дурак, а счастия навалом в глухих покоях забытья!

Из неба детского и света построен был чудесный мир. -

Мир счастья, где теперь ты, где ты? - кричит тоскою мрак квартир.

Я потянул печалью струнной за нить осенних поздних дней

И вынул, горестно и трудно, тот мир из памяти моей.

И сквозь стекло былых иллюзий вокруг лукаво посмотрел,

Просторы будущего сузив, открыв прошедшему предел.

Я сберегал с особым рвеньем былые небо и леса

Затем, чтоб тяжкой мглой забвенье мои не застило глаза.

И чтобы в памяти остался и освещал мой путь земной -

И тьму дорог, и сумрак станций светильник детства яркий мой. -

Мой старый мир, знакомец старый, свети в грядущие года.

Рассей сомненья и кошмары тоски и страха навсегда!

Один из путей

Тихое кружение звёздных пространств

Быстро убаюкало злую судьбу...

Кто-то мне нашёптывал: всё позабудь -

Знания, традиции, творческий дар,

Счастье, вожделение, злобу и страсть...

Направляй наитием в небо радар!

Мысленно исполнил я просьбы его.

Память окружила вдруг... синяя мгла!

Сквозь укоры совести страсть истекла

Чёрными потоками. В ком-то другом

Стала безысходностью, после чего

Некто опечаленный стал мне врагом.

Вирус одиночества умер во мне.

Так ли это значимо - с кем я теперь?..

Главное - бездушие больше терпеть

Надобно, ненужно ли - мне всё равно.

Снова в том, что было - я? или вовне?

Или бытие во мне?.. очень темно!

К высшим измерениям путь недалёк.

Надо же, а думалось - так далеко!

Кем-то подгоняемый, тайной влеком,

Скукою ускоренный, быстро бреду.

Вижу - ожидание, как мотылёк,

Мечется неистово, словно в бреду.

Двигаясь по лестнице скользких времён,

Вскоре я приблизился к энным мирам,

Где от напряжения дух замирал.

Связи меж событьями рушились там.

Мира многомерного общий закон

Мультиголограммою ярко блистал.

Попытка

Как тягостны пространства злые путы!

Как тяжко их полон преодолеть!

Смогу ли я, причину перепутав

Со следствием,

покинуть эту клеть.

Смогу ли я в ромашковом просторе

Грядущее украдкой подсмотреть,

В истории увидеть сто историй,

Ну, или же хотя бы только треть?

Да, помню: будто ветра дуновенье,

Однажды я почувствовал тепло,

Какое-то хмельное вдохновенье

По венам вместо крови потекло.

И в поле расцветавшие ромашки

Мерцали бледно-розовым огнём...

Но вышла у меня одна промашка:

Подумал я о чём-то об ином,

И мир, в котором даже время зримо

И где настолько всё упрощено,

Что прошлое, как мысли, повторимо

И будущее знать разрешено,

Обрушился осколками печали

На душу истомлённую мою.

Наития навеки замолчали,

Доверив бытие небытию.

Алене С

Говно мои стихи? Быть может! Но -

Такою злобой - вижу - ты исколота,

Что - понимаю - всё моё говно

Дороже твоего стиха из золота.

Времени

Поцелуй меня, время, улыбкой весеннего взгляда,

Уколи острием темноты в непроглядной ночи.

Если было бы большее... большего, впрочем, не надо!

Да и меньшего тоже желать не имею причин.

Над бессовестным бытом, над тьмой позабытых прозрений

Поднимите меня, уходящие ввысь времена,

И последним аккордом мелодии всех невезений

Пусть звучит надо мной ослепительная тишина.

На причалах пустых никогда и нигде не встречал я

Ни фрегатов, ни шхун, цепенея от холода звёзд.

И пространство водило меня от причала к причалу,

На дороги пролив остывающей памяти воск.

Я бродил и бродил по бесцветному миру, однако

Вспоминали меня иногда небеса, и тогда

Рассыпались предчувствия чёрные искрами знаков,

Освещая последнего счастья цветные года.

Раствори, бесконечность, осколки пропавшего мира

В помутневшем растворе прошедших забытых веков,

Зачеркни на листе бытия неизбежность пунктиром

Озарений.

Пусть будет душе - и светло, и легко.

Улыбнись, бесконечность, огнями счастливых событий,

Озорными очами чудес на меня посмотри.

Без тепла твоего я скитаюсь забитый, забытый

В обездушенном мире холодной закатной зари.

На листе печали светлой...

На листе печали светлой

Переменою стихий -

От тепла

к дождю и ветру -

Набросаю я стихи.

Но печаль моя темнеет

От осенней пустоты,

И тускнеют вместе с нею

И надежды, и мечты.

Я зачёркиваю осень

Волей памяти своей,

Потому что сердце просит

Изумрудов летних дней.

Потому что одиночеств

Мне опять не сосчитать...

В сердце метко злые ночи

Скукой целятся опять!

Потому что, ускользая

По тропе лихих секунд,

Дни светящегося мая

Нити счастья отсекут,

И покатится клубочек

Золотого бытия

Снова где-то между строчек,

И куда - не знаю я!

Свет ноября

Отражённый стеною скучающих дней

И пропитанный дрожью иных измерений,

Горний свет ноября - ты, как память, во мне

Сфокусирован зеркалом ярких мгновений.

Угасанье твоё - не прошедшего тьма

И не сумрак грядущего времени злого.

Просто скоро на окнах узором зима...

Просто кем-то забыто заветное слово...

На устах тишина, и на сердце - вина.

Золотая обитель давно опустела.

Бесконечность, и та - бесконечно одна.

Для другой - декабри расставляют пределы.

Переменными огнями

Освещая грани дня,

Сквозь томленье между снами

Время смотрит на меня.

То волненьем, то покоем,

То печалью поглядит,

То смешливое такое,

То сурово, как бандит.

Улыбается, прищурясь

Заоконной тишиной.

Я окно перекрещу, раз

Там мерцает мир иной,

Где во сны мои прозренья

Падает метеорит

И светящееся время

Всё о чём-то говорит.

Ноябрь

Расколотив о купол дней

Тепла светящуюся чашу,

От сумрака не обеднев,

Бродил разбойником по чаще.

Обворовал сады, леса,

Плоды ветрами обрывая.

Щекой горячей полоса

Над полем рдела заревая.

И, напитавшись темнотой,

На землю мелким снегом падал,

И на него сквозь туч настой

Светила лунная лампада.

К утру опять поднялся он

Свинцово-синей влажной дымкой,

Размыв границы всех времён

И обратив мечту дождинкой.

На острие тиши лесной

Лишь враний крик теперь нанизан.

Пугливый день, блеснув блесной,

Струится влагой по карнизам.

Кружится в воздухе тоска

Секунд беснующейся стаей

И дожидается, пока

Пора искристая настанет.

В тебе одной - основа жизни...

В тебе одной - основа жизни

И ты одна - венец всему.

Слагая гимны сатанизму,

Его рассеваешь тьму.

Когда ты чёрное рисуешь,

Я вижу белые лучи.

Речей, произносимых всуе,

Не бьют холодные ключи.

Но страсть моя - твои печали.

А страсть твоя - моя тоска...

Мы часто днём с тобой молчали.

Нам так обоим тьма близка!

...На утлой шхуне ожиданий

Уплыли в край иной весны,

Не замечая расстояний,

Туда, где властвовали сны,

Где радость бликами пылала

В лучах иного бытия,

И там взошла, алее лала,

Заря рассветная твоя.

Заполним пробелы...

Заполним пробелы житейских проблем

Густой суетой исключений,

И космос подарит печальной Земле

Букеты забытых учений.

В просторных покоях отчаянных тайн

Тому, что бывает случайным

Найдутся, конечно, пустые места -

Отмечены горьким молчаньем.

В земных же пределах по краю судеб

Гуляет предопределенность,

И что б ты ни делал, и ни был ты где б -

К расчёту оправдана склонность.

На флейте ветров заиграет восток.

Наитие, словно синица,

К тебе прилетит, и сомнений росток

Склевав, в темноте растворится.

От мира вчера и до мира сейчас

В пространстве пяти измерений,

Мерцая, пути освещает свеча

Замедленных мыслью мгновений.

В кристалле времён отражаясь едва

Померкшее давнее чудо

Теперь не являет нам дар божества,

Как будто взялось ниоткуда!

На фору судьбы не надеемся, но

В просторы семи измерений

Тоской-нетерпеньем разбито окно,

И дует сквозняк озарений.

И тонкое кружево связей-причин

Рассеяно им по минутам,

И нет ни печалей теперь, ни кручин -

Другому достались кому-то...

Ольге О.

Обещай быть доверчивой тьмой,

Но пребудь ослепительным светом.

Говори бесконечно: 'Ты - мой!',

Устремись ко мне птицей рассвета.

Побеждая тревожных секунд

Обалдевшую дикую стаю,

Позабудь навсегда про тоску,

Книгу страсти неспешно листая.

Приближая астральный кристалл

Долгожданного терпкого счастья,

Отдаваясь, скажи: 'Ты желал -

Этой плоти?

Покорности?

Власти?..

Я отвечу: мечтал об одном,

Чтоб меня ты - в себе - захотела,

И чтоб видеть и ночью, и днём,

Как твоё наслаждается тело.

Мысли...

Не обратится вода в вино, а солнце в темень.

След поцелуя отцвёл давно - замерло время.

На бархатистых ресницах звёзд тают столетья

И упрощают любой вопрос до междометья....

В глянцевых снах неземных пространств мягкие тени

Судеб ложатся тоской на страх - так на колени,

Тихо мурлыча, покой храня, кошка ложится.

Жизнь, это можно понять-принять, вовсе не птица...

Стынет небесных загадок ртуть между созвездий,

Бабочкой летней стремясь прильнуть к миру соцветий.

Полнится тайной, едва дыша, звёздная млечность.

И ни забыться, ни сделать шаг, и ни отвлечься -

В дольних пределах не можем мы, волей рассудка

Втиснуты в стены вербальной тьмы, горестно-жуткой.

Тихой толпою немых теней - прошлого знаки

Явью забытых осколков дней бродят во мраке,

Где почему-то со всех сторон - тусклая память -

Не забирает их в свой полон, но и оставить

В тесных покоях земного сна - тоже боится.

Жизнь (нелегко так порой познать) вовсе не птица.

Мало пустот в бытии земном. Не развернуться.

Что - пять стагнаций - мне всё равно! ...что революций...

Кроме прохладной струи времён - нечем напиться

Духу, принявшему явь за сон. Стёрты границы

Между мирами, где я и ты - вечный двойник мой,

Где перспективы судеб пусты, некою сигмой

Обозначается то, чего слухом и зреньем

Нам не постигнуть, и нет его - нет озаренья!

Там, далеко, где не быть - нельзя, прошлое наше,

Памяти скользкой тропой скользя, - сколько я нажил

И потерял - мне покажет, но... после подсчёта

Ясно, что плохо: не всем дано - по звездочёту!

Приезжай!

Лети ко мне в Москву, приветствуя удачу.

Подарками судеб мы все обделены.

Иначе - пустота, томление - иначе.

Лови момент, пока мы оба влюблены.

Я проведу тебя пустынными дворами,

Минуя тех о ком, забыл уже давно.

И тихо будет плыть над нашими мирами

Блистающий декабрь, где быть с тобой дано.

По тропам бытия блуждая терпеливо

Толпою серых дней, мы выйдем на простор,

В котором места нет событьям несчастливым,

В котором ты и я - бездушию укор.

Я знаю - ты поймёшь, я знаю - не осудишь

Желание моё, представшее твоим,

И ты придёшь ко мне, и ты моёю будешь,

Неважно - год иль час - отведено двоим.

Я просто прикоснусь прохладой серых улиц

К тебе, к твоей душе, осознавая что

С тобою вместе мы одной любви коснулись,

Которой заменить не может даже сто!

Ты слышишь! Приезжай. И всё у нас случится

Всё будет как во снах, но только наяву.

Минуя прошлых дней унылые границы,

Лети ко мне в Москву.

Лети ко мне в Москву...

Я хочу прикасаться...

Я хочу прикасаться полдневным лучом

К очарованной тайнами коже,

Обнажая тебя, обжигая плечо,

Ожидая момента дороже...

Неприкрыта ничем белоснежная плоть,

Отражая сияние страсти,

Наполняет душистою влагой, теплом

Предвкушенье грядущего счастья.

Надвигается душно предчувствий гроза,

Будто молнии, искры волнений

Между нами сверкают, слепит бирюза

Подготовленных страстью мгновений.

Померанцевым блеском мерцает огонь -

Тела с телом - покорных слияний,

Разжимается щедрого неба ладонь,

Рассыпая плоды подаяний.

Мы горим и цветём, мы с тобою теперь

Неизбежное яркое пламя,

И сплелись навсегда: ты во мне, я в тебе...

А сгорим - так останется память.

Облучи наготою

Облучи наготою своею меня,

Ничего не стыдясь, ничего не тая,

Дикой похотью в бездну безумно маня,

Где кончается дольний предел бытия.

Где секунды текут, упиваясь грехом,

Где кончается совесть и царствует власть,

Где луна раскачалась на туче верхом,

Где приятней не быть, а, скорее, пропасть.

Облучи наготою своею меня.

Пусть смеётся от зависти глупая ночь.

Напои меня влагой, хмельнее огня,

Чтобы не был я в силах порок превозмочь.

Отдавая себя, напитай тишину

Ослепительной болью, отчаянной тьмой,

Оставаясь у грешного чувства в плену,

Говори: 'Навсегда я твоя, милый мой!

Я с тобою готова, готова на всё,

Я забыла про прежний блистающий мир...

Это было - мираж, так похожий на сон.

Загорелся иными огнями эфир'.

Распускаясь бутоном рассветной зари,

Открывая себя, отдавая себя,

Подари наготу, наготой одари,

Дикой похотью властную волю губя.

Наверное, так...

Моя жизнь никому не нужна.

И не греет померкшая память.

Тишина надо мной. Тишина...

Обращается в скорбную замять.

Никогда и нигде и ни в чём

Не почувствую больше живого.

Не согреться весенним лучом.

Не оттаять сочувственным словом.

Никого мне не надо теперь,

Да и сам никому я не нужен.

Пусть ворвётся в открытую дверь

Очумевшая зимняя стужа.

Пусть напомнит она о тепле,

Что когда-то меня согревало,

О любви, о весне, о тебе

И о том, что всё это пропало.

А когда прекратится метель

И снега заблистают рассветом,

Упаду навсегда в их постель.

И никто не узнает об этом.

Во тьме потерь

Не доверяя свечению детства, во тьме потерь,

И обходя предначертанность судеб тропой ошибок,

Неторопливо, без горьких последствий, поверь - проверь,

Что повторений, конечно, не будет, что мир не гибок.

Что безысходность, по сути, являет последний шанс

Не обратиться фигурой, творимой рукою ловкой,

И по-другому всегда открывает простор пространств,

Отображая беду обратимой, предельно лёгкой.

Там, где кончается выбор, даются стена и цель.

Там, где разрушены стены, сквозь щели сквозит свобода,

А на свободе нелепо толкутся в тоске недель

Выбор творящие мысли без цели, и нет исхода...

К О. О.

Бродя тропою серых дней в плену пугливых ожиданий,

Я заблудился, потеряв среди бессмысленных теней

И то, что мучило меня, и что влекло в поток желаний,

Но смог я путь найти, когда - лучом ты посветила мне.

Над суетою бытия твои лиловые зарницы,

Полны полночного огня, мне освещали синеву.

Моя мечта под небеса к тебе стремилась белой птицей,

И, не постигшая высот, звездою падала в траву.

Хмельными чарами луны бокал души моей наполни.

Пускай он вовсе не хрусталь, но напитай его огнём -

Горящей магией любви, и заблистает летним полднем,

И будет бликами слепить, чтоб не забыла ты о нём.

Ты опрокинь его, испей! И время тихо закружится

Пыльцою белых мотыльков, на веки опускаясь нам,

И загорится тишина, и воспылают наши лица,

А всё былое отдадим на растерзанье временам.

Я буду помнить о тебе, когда рассыплет время знаки

Невероятных перемен, и мы расстанемся во мгле

Скорбей и прочей маяты, потом рассеемся во мраке.

Но это после... а пока пребудем вместе на Земле.

Вега

Над полумраком бытия, струя блаженство неземное,

Восходят звёздные миры, наполнив тайной пустоту.

Вот так и ты в моей судьбе восходишь тихо надо мною,

Подобно утренней звезде, даруя страсть и красоту.

Но ты вечерняя, одна - среди подруг своих несметных

Столь переменная звезда - в созвездье Лиры голубом,

И ты ярчайшая из них, унылых, тусклых, неприметных,

Способна молча говорить на языке любви любом.

В морозной дымке ледяной скрывая пламя наслаждений,

Сквозь ослепительную тьму, ты блики счастия несёшь.

И в их свечении покой свои отбрасывает тени

На беспокойную судьбу, познавшую навет и ложь.

С тобою тихо говорю - а ты огнём испепеляешь.

Но слово громкое скажу - и ты отчаянно грустишь.

Тебя на небе отыщу, подумаю, она моя лишь.

И закричу: лети ко мне!

Ты, правда, прилетишь?..

Никогда не забудь...

Да, я помню, как ты мне однажды сказала:

Я навеки твоя! Я навеки твоя!..

Под цветным хрусталём в ослепительной зале

Мы с тобою стоим, чародейство творя.

А потом, заплетая венком наши души,

Устремляемся в некий изменчивый мир,

Чтобы злобное бремя пространства разрушить,

И попасть на доселе неведомый пир.

Золотистым вином проливается время.

Испиваем его, забывая про всё.

И грядущего нет, и прошедшее дремлет.

Настоящее тоже похоже на сон.

То - сжимаемся в самую яркую точку,

То - становимся тенью забытых веков.

И, срывая с запретных вещей оболочку,

Обращаемся стаей цветных мотыльков.

К нам из окон врывается трепетный ветер,

Остужая порыв, и мы снова с тобой

Появляемся порознь на проклятом свете,

Чтобы после вернуться в предел голубой.

На полотне уснувших грёз...

На полотне уснувших грёз

Иглой цветных очарований

Ты вышивала жемчуг звёзд,

Вдыхая в них огонь желаний.

И, пробуждаясь ото сна,

Мерцая лунною истомой,

Тебя окутала весна

Мечтой, как дымка, невесомой.

Но не бывает той весны,

Что, отцветая, не ушла бы,

А вздох осенней тишины,

Не вдохновляет -

слишком слабый...

Ты устремилась за весной

По краю солнечного счастья,

Попав в слепящий новизной

Мирок, где нет любви и страсти.

Опять иглою красоты

На полотне своих фантазий

Всё вышиваешь ты цветы

Пленительных многообразий.

И, наполняясь теплотой,

Узор отчаянно искрится,

И изумрудно-золотой

Туман очей твоих лучится.

На небесах...

Строкой счастливой и живой святую душу оперив

И отперев ключом мечты врата в простор, где дремлет время,

Ты прилетела в край чудес, и, подсмотрев секреты рифм,

На светлом краешке луны пропела мне стихотворенье.

Твои ресницы щекотал эпох забытых тихий свет,

И улыбалась тишина, мигая звёздными лучами.

Сам лунный бог, поняв, что ты не стихотворец, а поэт,

Поставил свечи пред тобой, молился лунными ночами.

Там, на луне, бывает ночь, какой не видела Земля,

С круженьем белых огоньков, зажжённых в будущем желаний,

И ты, стихи свои пропев, по небесам пошла гулять.

И было видно мне с Земли твоё мерцающее пламя.

В альбом к О.

Тихонько звёздами звеня, качаясь на луне,

Подняв из тьмы астральных грёз волну земных знамений,

Воруя истины из снов, ты счастлива вполне,

И нет творениям твоим покоя и забвений.

Ты каблучками светлых чувств по сумраку дорог

Земной судьбы своей идёшь, вонзая в беды шпильки,

И уползает злой змеёй в болота чёрный рок,

Пугаясь острых каблучков и страсти нежно-пылкой.

Когда крылатый лёгкий стих тебя возносит в небо,

И ты по Млечному Пути, счастливая, идёшь,

На небо ясное гляжу: быстрей туда, к тебе бы,

Хочу успеть, пока ни снег не падает, ни дождь!

Астральное

В небе рисуя зигзаги удачи

И пролетая над тёмною бездной,

Слышишь, как в ней начинают судачить

Страсти земные о страсти небесной?

Ты поднимаешься выше и выше,

Где не делимы событья на части,

Где озарений узорами вышит

Горний предел, позабывший несчастья.

В нём полыхают цветные зарницы

Всеми оттенками сказочных истин,

Тихим свеченьем ложась на ресницы

В сон погружаемых временем мистик.

Звёздное пламя раздув, улетает

В небытие одинокая вечность,

И обращаются миги летами,

Взяв на прицел пустоты бесконечность.

И ничего никогда не случится. -

Прошлого нет и грядущего тоже,

А настоящее - тонкая спица -

Вышить причинный рисунок не может.

Там сопрягаешь удачу со счастьем,

Переплетая лучистые нити

Чистых мечтаний с волокнами страсти,

Синей звездою мерцая в зените.

Я напишу...

Ты всё поймёшь, когда влюблённый луч

Обрубит тени прошлой шумной жизни

В твоей стране, где сумрак не колюч,

И где стихи забыли об отчизне.

Я напишу про поле в васильках,

Про русские закаты и рассветы,

О том, что в ожиданье мотылька

Кончается бессмысленное лето...

Я напишу - и ты, прочтя письмо,

Задумаешься, глядя в заоконье,

О связанных одной тугой тесьмой

Двух несвободах, тягостном законе,

Который поднимает в небеса

Лишь тех, кто высоты всегда боится,

О том, как невозможно описать

Тоскою искалеченные лица.

О том, что где-то Родина твоя,

В твоих стихах забытая, рыдает...

Приди ко мне из псевдобытия,

Далёкая! Любимая! Родная!

Я в сказке солнечных лесов...

Я в сказке солнечных лесов

Терял сияющие блики

Земных печальных голосов

И звуки музыки великой.

Я в сказке сумрачных ночей

Искал лучистые мгновенья

Ночных загадочных речей

И вздох небес для вдохновенья.

И, опираясь на рассвет

Своею детскою мечтою,

Я забывал про слово 'нет',

И лишь тогда я был собою.

Но не забуду никогда

От жизни, от любви лекарства -

Простого звука слова 'да',

Его холодного коварства!

Без тебя

Творило бытие событий серых строчки

Пером унылых дней на листике тоски.

Я помню: был апрель, порвались оболочки

Терпенья ждать тебя, стянувшие виски

Тугою пустотой, пульсирующей болью...

И шла моя весна, босая, по стеклу,

Поссорившись опять (в который раз!) с любовью,

Реальность погрузив в томительную мглу.

Отсутствие твоё, мерцавшее печалью,

Молчанием легло на плечи тишины,

И в гавани мечты к судьбе моей причалил

Корабль, который вёз спокойствие и сны.

Сундук обычных дел закрывши на замочек

Бездействия, забыв, что мир и зол, и крив, -

Из трюма корабля забрал бутылки, бочки,

Усталостью своей мгновенно их открыв.

И пил я их, когда роняло небо слёзы,

И сон заполонил простор моей души.

Игла небытия вшивала нить угрозы

В цветные ткани снов, где видел миражи.

Но выхода из сфер, где расцветали ночи

Огнями всех цветов, не испугался я,

И - как хотел - менял оттенки одиночеств,

Познав закон миров иного бытия.

На сквозняках запретных чувств

Лови полночных мотыльков

В сачок луны, не забывая,

Что где-то очень далеко

Ещё горит звезда живая,

Ещё поёт лучами даль,

Где обратима бесконечность,

И на губах горчит миндаль

Простого слова 'человечность'.

На сквозняках запретных чувств

Легко - ты знаешь - простудиться,

И я одной тобой лечусь,

Глотая пламя, как водицу.

И в небеса твои иду,

За облака держась неловко,

И - то срываюсь, на беду,

То - обретаю вновь сноровку...

Пускай летучи декабри,

И под крылом уносят время, -

На снежных птиц ты не смотри,

Лети по лучику мгновенья!

Крылами тьмы взмахнула полночь...

Крылами тьмы взмахнула полночь,

И звёздный свет - печаль небес -

Своими чарами наполнил

Подлунный, сладко спящий лес.

Меж ним и звёздами кружилась

Воспоминаньем о тебе

Творцом дарованная милость

Моей безвыходной судьбе.

Срезая грани расстояний,

Нас разделявших, лунный луч

Осколком долгих ожиданий

Вцепился, яростен, колюч

В сырую темень зимней чащи,

Где каменела тишина,

А в небе отзвуком лучащим

Блестела полная луна.

И на снегу забытой сказкой

О двух расставшихся сердцах

Сияли блики, и бесстрастно

Огнями лёд мечты мерцал.

И мысли с чувствами сплетались

В единый образный клубок...

Пусть то, что есть - такая малость!

Но омут прошлого - глубок!

Останься моею...

В зеркальности дней отразив небеса

Миров, где встречается дальнее с близким,

На гранях времён я тоской написал:

Ты правдой была? Будь великой из истин!

Печалью раскачивая полюса

Планеты, где сны обращаются явью,

В тетради судеб я мечтой написал:

Есть правила, будь исключеньем из правил!

Победы и беды считая до ста,

Разлука, подобная скользкому змею,

Меня обвила, но горчат на устах

Два слова, два слова: Останься моею!

Кружева

Раскалённые белыми днями томлений,

Проливаемся в бездну блистающей лавой,

И поют небеса голосами весенней

Перламутровой рощи в листвяной оправе,

Посылая лучистый поток наслаждений.

Изумрудным лучом ослепляющей страсти

Зажигается сладкой истомою тело,

Белизною мерцающей манит и дразнит,

Поднимая в надзвёздные чудо-пределы

И дарует цветущий безумием праздник.

В зазеркалье страстей отражается грёзой

Ожиданье мгновений восторга и счастья,

Обжигая пурпурно пылающей розой

И дробя мои мысли и чувства на части,

И становится мир нескончаемо розов...

Серпантинами звёзд рассыпается время

Напряжённой борьбы за слиянье сияний

На короткие миги, и рушится бремя

Золотистых тенёт дорогих ожиданий,

И врывается молния в зыбкую темень...

И слагаются тени, сплетаются тени

В поредевшем тумане запретных желаний,

Где блуждают уставшие за ночь виденья

И свечи догорает поблекшее пламя,

Поглощая восторгов ночные мгновенья.

И, как магний, бледны чьи-то лица и лики.

И за окнами город - лукавый шарманщик -

Нам играет мелодию ночи, отлитой

Из любви и судьбы. ...А мечты одуванчик

Напоследок бросает пушистые блики.

Себя не узнавая в отраженьях...

Себя не узнавая в отраженьях

Кривых зеркал придуманных миров,

Восходим к мигам счастья по ступеням

Ошибок, отторжений, катастроф.

И стрелка показателя удачи

Стремится дальше, дальше от нуля,

Отсчётом бесконечность обозначив

Тому лишь, кем покинута Земля.

А сроки на межзвёздные полёты

Отмерены короткие для нас,

И опытного нет нигде пилота,

И мы в плену нелепого 'сейчас'.

Тугой петлёй бессмысленных событий

Затянута способность бытия

Бесчисленное множество открытий

Дарить душе, ни тайны не тая.

Цепочки беспричинных превращений

Абстрактных и бесформенных идей

В нелепые теории, в их тени

Опутали сознание людей.

И в сотый раз, бесспорно, повторится

Ошибками развенчанный процесс

Познанья, накопления традиций,

К которым не утрачен интерес.

И бликами невнятных откровений

Слепить нас будет истина, пока

В мелькающем случайностью мгновенье

Не сможем мы почувствовать века!

Над тайнами встреч

Над тайнами встреч с позабытым собой

Восходит цветущая памятью тьма

И тихо трубит в поднебесный гобой,

Взобравшись на мачту мороза, зима,

Озвучив покой голубой...

Об лезвие холода точит ножи

Седая, во снах отражённая, грусть.

Но мир мой пред нею давно не дрожит,

Повадки её разучив наизусть

По книге с названием жизнь.

В полотна времён зашивая простор,

Усталая мысль каменеет, она

Легко погружается в некий раствор

Таблетки истомы в кипении сна

И гаснет сознанья костёр.

И близкое с дальним, сливаясь в одно

В зрачке ледяном остроглазой луны,

В иные миры открывают окно,

Где время, пространство не разделены

Законов высокой стеной.

Где точным лекалом провидческих дней

Очерчена горних высот кривизна.

Бессмертие птицей кружится над ней,

И бабочкой бьётся под ней новизна

Забытых, но верных идей.

Восходя к декабрю

От пасмурных дней восходя к декабрю,

Мой мир обживает цветные чертоги,

Жасминовой дымкой окутав зарю,

Былое упрятав в небесные тоги.

Обитель моя и пуста, и чиста,

И сотнями радуг под нею смеётся

Вобравшая мудрость веков высота,

Зарницей мигая закатному солнцу...

Ты шепчешь мне что-то, ты молишь: 'скажи,

Узнаю тебя ли в сиянии истин,

Где в прятки играют с мечтой миражи,

Где воздухом тайны пропитаны мысли?'

Молчи!.. и певучих лучей не спугни

Бездонной, как пропасть, словесною тьмою...

Пылают над вечной печалью огни,

Чтоб розы в снегу расцветали зимою.

Романс

Пускай рассыпает обид лепестки

Увядшее счастье на лёд расставаний,

Я знаю - разлуке слепой вопреки -

Что нет для сердец никаких расстояний!

Пускай погибает в крылах мотылька,

Мерцая пыльцой золотистой, надежда -

Я верю, что встреча не так далека,

Что время нам станет вином, как и прежде!

Теперь только в небе удача живёт,

И радость погасла алтарною свечкой,

Но знаю, я знаю, что нет ничего -

Что было бы вечно, что было бы вечно...

Ты слышишь...

Ты слышишь, как память прощает себе

Возможность обратного хода времён,

Когда утомлённый в усердной мольбе

К безумью -

рассудок собой полонён.

Ты видишь: разлука, мечтою пьяна,

Блуждает раскаяньем грустных сердец

По тропам, которыми бродит весна,

Надев из лучистых событий венец.

Ты чувствуешь, время тебя предаёт,

И ты каменеешь в трясине секунд,

Забыв бесконечный, беспечный полёт

В какой-то всю жизнь ожидаемый пункт!..

На лютне луны отыграв, небеса

Пролили звезды золотую печаль

На утренних влажных лесов голоса.

Ты веришь - прошедшего стало не жаль!

Гуляет лучами рассветный восток

По кладбищу утром уснувших теней...

Гляди же: любви расцветает цветок

На поле поющих о будущем дней.

Гляди же, гляди, наполняется высь

Ответом на твой постоянный вопрос:

Зачем обретает бессилие мысль,

Когда обжигается пламенем слёз?

Полна хрустальная слеза

Хмельного счастьем вдохновенья

Привычкой жить на небесах,

Качая звёздные мгновенья.

На бирюзовой высоте,

Цветы по небу собирая,

К земной стремишься ты мечте

Лучом из облачного края.

Приди ко мне походкой снов

По граням острого бессмертья

Под немигающей луной

В январской снежной круговерти.

Во снах...

Найдя в лукошке дней лучистых

Ключи к ларцу и снов, и грёз,

Забыв магические числа,

Ты обратилась блеском звёзд.

Во снах своих повелевала

Стихиям ветра и огня

Устроить в небе карнавалы

Во славу гаснущего дня.

Во славу царствующей ночи,

Летящей лунною стрелой

В миры молчащих одиночеств,

В сердцах застывших серой мглой.

Ты расплавляла чувством время,

Окаменевшее от зла,

И запоздалые прозренья

Ко мне в ладонях принесла.

Звеня лучистыми речами,

Подняв волнение времён,

Тебя созвездия встречали,

И до Земли струился звон.

Когда и звёзды замолчали,

Росой разбитые в траве,

Земные вечные печали

В твоём притихли рукаве.

На лёгком облаке удачи,

Смела, воздушна и стройна,

Лучом улыбку обозначив,

Ко мне спустилась ты из сна.

Неуловимое бессмертье

Небрежно в косы заплела,

И в ручейковой круговерти

Лесной фиалкой расцвела.

Когда улетают в рассвет январи...

Когда улетают в рассвет январи,

Просторы воруют из душ нетерпенье,

И счастье с печалью мечтой говорит

И слышится марта лазурное пенье.

Когда улетает в бесснежие март,

То бликами тайн усмехаются страсти,

И солнце, взломав темноты закрома,

Обетом лучистого времени дразнит.

Когда улетает в бессмертие жизнь,

Сердца покидают пределы страданий,

Листок бытия беспокойно дрожит

От вечно пугливых ветров ожиданий.

Тебе ли не верить ветров голосам,

Которые молят приюта в грядущем

У времени

тем, кто не спели осанн

Владыкам, по следу фортуны ведущим?

С тобою нам в будущем место, пока

В былом не припомнят, что были мы, были!

Налей же мне вечности полный бокал. -

Я выпью за то, что мы в прошлом любили,

За серые тени сомнений и снов,

За годы, сгоревшие в памяти нашей,

За крепкий фундамент каких-то основ,

За то, что в потерях я многое нажил.

Налей же мне вечности полный бокал

И, лунные дольки в него опуская,

Пойми, сколько лет я напрасно искал

Тебя в областях позабытого рая!

Прилети!

Почему сегодня столько золота

Опустилось на печаль мою

И в стране стремительного холода

Ангелы озябшие поют?

Выйду, и мерцающие сумерки

Наполняет память о тебе,

Словно все другие мысли умерли,

И никто не властвовал в судьбе.

Что же ты, моя зеленоглазая,

Отыскала в призрачной дали?

Может, путь усыпан твой алмазами

Вдалеке от суетной земли?

Если нет, зачем томиться свечкою,

А не ярким пламенем гореть!

Мы же все в плену у дикой вечности,

Да и в миге счастливы на треть...

Если нет, скажи 'прощай' - забвению,

И лети в объятия мои.

Пусть наш мир, покорный вдохновению,

Будет праздником для нас двоих.

Прилети!..

Ты слышишь голос нежности,

Разлитой на пару тысяч вёрст?

Не пугайся чувственной небрежности

И не говори, что мир не прост.

И пускай сверкают страсти лезвия

Перед нами, пусть кромсают нас,

Чтобы боль горячая, нетрезвая

Обжигала много сотен раз!

Чтобы ты в истоме сладко-ласковой,

Источая влажное тепло,

Улыбалась огоньками-глазками,

А тепло дрожало и текло.

Я коснусь твоей душистой прелести,

Окуну в пульсирующий зной.

Насладись янтарной женской зрелостью,

Словно почка раннею весной!

Я дам объясненье грядущему дню

Разрывностью линий былого.

В копилке времён тишиной сохраню

Тщету объясненья такого.

На плечи беспечных загадок о том,

Что кровью пульсирует в венах

Событий, наброшен прозрений хитон,

Пошитый из ткани мгновений.

Усилие мысли - и порвана ткань,

И ветром космических буден

Обветрена кожа, белее листка

Бумаги, где вписана будет

Рукой наводнившей миры пустоты

История некой вселенной,

Где правила быть не собой так просты,

Что быть лишь собою - бесценно!

В ковше иномерных просторов, без нас,

Густеет бесцветное время,

И в меру длины обращается час,

Смущая вселенскую темень.

И там, где порой сгущены времена

До плотного дыма проклятий,

Роняет бессмертье свои семена

В сырой чернозём благодати.

Оттенки

Ловец хрустальных состояний,

Не кратных тридцати семи!

Поймай пятнадцать расставаний,

А на шестнадцатом - пойми,

Что обретенья и потери

Взаимно отображены

То многоцветностью истерик,

То белым тоном тишины.

Когда в пыли угрюмой ночи

К нам страх врывается, как тать,

То все оттенки одиночеств

По пальцам не пересчитать,

И опрокинутое завтра

В ещё глубокое вчера

Чернильной каплею азарта

Стекает с кончика пера.

Он шёл по третьему лучу...

Он шёл по третьему лучу

Звезды, зажжённой на востоке,

Касаясь слова 'разлучу'

Печалью трепетно-жестокой.

Касаясь белого огня

Пережитых противоречий

Прохладой гаснущего дня,

Предощущеньем новой встречи

С каким-то промельком в ночи -

Напоминаньем о прошедшем -

Хранящим к прошлому ключи,

Себя в грядущем не нашедшим...

По звёздам плыли корабли

Невероятных соответствий

Огней небес - теням Земли,

Покой везущие из детства.

А он смотрел в тугую тьму,

Жгутом стянувшую просторы,

На все вопросы 'почему'

Ему бросавшую укоры -

То замедлением времён

На пустырях ночных событий,

То возведением в закон

Погасшей истины забытой.

И взгляд его, пройдя сквозь ночь,

На гранях утра отражённый,

Вернулся, чтобы снова прочь

Уйти, поверив непреклонной

Периодичности всего,

Что обозначено мирами,

Где предсказуемость живёт,

И где случайность умирает.

Не больше, не резче, не выше...

Не больше, чем память - всего лишь касанье

Невидимых нитей полночной звезды -

Осколками счастья в тиши угасанья

Свечения боли, мерцаний беды.

Не резче печали - отчётливость линий

На карте времён - уходящего дня,

Где мир обратился из белого в синий,

Забыв на оттенки себя разменять.

Не выше, чем голос минувшего - звуки

Натянутой солнцем небесной струны,

Звучащей в миноре двадцатой разлуки,

Где были, конечно, ещё влюблены...

Где пело пространство, не петь не могло бы,

Где сны, расцветая, дурманили явь.

Но чтобы мы делали?.. Что бы и чтобы?..-

Когда б не пропало всё это, представь!

Белою мглой вызревает простор...

Белою мглой вызревает простор,

Где оживает погибшее прошлое,

Где прорастает в него настороженно

Вечных потерь ядовитый росток.

Время густеет во мгле одиночества

И замирает в ладонях разлук...

Предощущая безвыходный круг

И постоянные злые пророчества, -

Некто является в дымке чудес

Из лабиринта тоски, неизбежности,

В знаках судеб исправляя погрешности -

Малую, скромную данность небес.

И, по-другому сшивая мгновения,

Он понижает предел пустоты,

Где позабытые бродят мечты

По ледниковым дорогам забвения.

Когда метель пришла за мною

Когда метель пришла за мною,

На зимний путь вручив билет,

Тогда последней тишиною

Прочерчен был разлуки след.

И повела звезда печали

По следу этому туда,

Где вдруг навеки замолчали

Для нас поющие года.

Читая будущность по лицам

Былых событий, дней былых -

Я замечал миров границы -

Всех тех,

Что жили в снах моих.

Когда пространство прорастало

В бестелость ночи, я ловил

Прозренья отблеск бледно-алый,

Дрожащий на крестах могил,

Слепящий все мои разлуки

С неповторяемым былым.

А утром солнечные звуки

Слагали дням грядущим гимн.

И пели солнечные блики

Свою лучистую печаль,

А через край небес пролитый

Покой мечты мои венчал.

Река судьбы текла устало,

Омыв иные берега,

И небо душное упало

В окаменевшие снега.

Полночь

Я помню тебя, одинокая полночь!

И ты не забыла, ты многое помнишь...

Обрезав ножом темноты

Незримые нити с былым расставаний

Пронзаешь бестелость времён, расстояний,

И после, снежинкой застыв,

Холодным свеченьем приветствуешь вечность,

Плывущую тьмою над белою свечкой,

Горящей снегами зимы...

И кажется краткой дорога в бессмертье,

Но в это не верьте, не верьте, не верьте, -

Обманет спокойствие тьмы!

Бессмертие - шарик на тоненькой нити,

Подвешенный чьей-то мечтою в зените,

Колеблемый небытием...

И все, одолев над собою высоты,

Попробуют мёда в полуночных сотах

Пред тем, как пребудут ничем!

От полночи вдаль разбегутся столетья,

И полночь рассыплется на междометья,

Секундами тихо звеня.

Останутся в кипени прошлого света

На солнечных струнах игравшие дети,

Смотрящие в мир сквозь меня.

Круги

В пределах второго круга

Нам не найти друг друга...

Где б ни пролило время

Огненную тоску,

Схвачены неизбежным,

Биты грядущим, прежним,

Мы принимаем бремя

Метров, минут, секунд...

В пределах второго круга

Нас заметает вьюга

Нет, не снегами... может -

Хлопьями пустоты.

Где-то горят столетья,

Где-то вторая, третья

Жизнь обрастает кожей -

Плотью былой мечты.

Глянцевый отблеск смерти

На голубом конверте

Неба, в котором кто-то

Звёздами написал

Текст о пропаже смысла

В буквах, словах и числах,

Солнечной позолотой

Нам ослепил глаза.

Не находя друг друга,

Бродим в пределах круга, -

Круга, который был нам

Первый, а стал - второй...

Третий, четвёртый, пятый...

В них - пустотой распяты!..

Но под крестом могильным

Камень всегда живой.

Отгорела тёмными огнями ночь

Отгорела тёмными огнями ночь.

Надувала щёки алые заря.

И, не в силах зёрна утра истолочь,

Просыпала их на плечи октября

То листвяной едко-жухлой шелухой,

То крупой с пустых обветренных высот,

То янтарно-алой тишиной,

глухой

Ко всему тому, что серебрит висок

Бесполезно мною начатого дня,

Где прощение в прощание влилось,

Где, конечно, неизменным без меня

Будет всё вокруг,

и мировая ось

Вновь нанижет солнечные дни,

Непогодой прорастающие в ночь...

Всепрощеньем ты её перешагни

И вернись ко мне,

уйдя навеки прочь!

Я хочу разузнать

Я хочу разузнать, сколько будет стоять

Этот гул, этот шум в перелесках ночей?

И когда оборвётся вины твоей прядь,

...Я сожгу её,

вновь оставаясь ничей.

Где-то там, далеко, где всё время легко -

Ты осталась, забыв переменчивый край,

И пропала лучом между туч-облаков

И не крикнула мне: 'Выбирай! Выбирай!'

И гуляет по лесу, по полю твой гул,

И за память цепляется иглами дней,

Но не ты утопаешь в февральском снегу.

А другая, другая... иду я за ней...

В жидком олове снов растворяемый рай

Пал тоскою на дно сероватых времён..

Почему ж ты не крикнула мне: 'выбирай',

Превращаясь в одну из забытых икон?

Кто-то утром в лесах разжигает костры,

Кто же это? - хотел посмотреть: не могу.

Слишком тени кустов и деревьев пестры.

Слишком блики остры на горячем снегу.

За постоянством немоты

В просторах вечных заблуждений

Живут забытые мечты,

Блуждают их живые тени.

А на осях иных миров,

Где постигается бессмертье,

Нанизан сумрак катастроф

Земной бессменной круговерти.

Когда в дыму случайных фраз

Мелькают контуры вселенной,

Сколь ни бессвязен был рассказ,

Он будет истиной нетленной.

Но срок молчания велик -

Кому знакомо совершенство,

Непостигаемой Земли

Непостижимое блаженство.

Февральские минуты...

Тянулись медленно февральские минуты.

В них не было ни страсти, ни тепла.

И день казался вечным, словно путин.

И скучной, как зюганов, ночь была.

О чём-то возбуждённо говорили.

Молчали принуждённо иногда...

Горел огонь морозной едкой пыли

И на небо смотрели города.

Казалось, ничего не происходит.

И вряд ли тут чего произойдёт.

Бегут минуты. Год сменяет годик.

В толпу преобразуется народ.

И в воздухе витает: по-каковски

Теперь отнимет разум русский чёрт?

Ответ, темнёй, чем мыслит жириновский

И чем не мыслит бывший горбачёв.

Не будет ничего... довольно пыла

Каких-то возражений и обид!

Ведь то, что может быть - конечно, было.

Осталось лишь - чего не может быть.

Сегодня день, в котором бесконечность...

Сегодня день, в котором бесконечность

Янтарной акварелью разлита

По мыслям успокоенно-беспечным,

Где расцветает чувства полнота.

И время узелком воспоминаний

Качается в невидимой руке

Гуляющей по зимним тропам тайны,

От нас с тобой, мечта, невдалеке.

Сегодня вечер - тлеющая свечка,

Стоящая у гроба суеты,

Убитой пропадающим словечком -

Стирающим разлуку - словом 'ты'.

Сегодня ночь прольёт печаль созвездий

На лица неисполненных чудес,

И лунный блик - миров лучистых вестник

Вернёт Земле спокойствие небес.

Сквозь пыль неугасающих столетий

Пронзит простор былого острый луч

Обиды о пропавшем прошлом лете,

Где не был страх потерь, как шип, колюч.

Где полыхало грёзами пространство,

Огнями нескончаемых удач,

И где так просто было разобраться

В любой из не решаемых задач!

Серпантин

Стирает время лица дней

С холстов потерянных картин,

Где был и чётче, и видней

Замысловатый серпантин

Огня и тьмы, разлук и встреч,

Приобретений и потерь,

Того, что больше не сберечь,

Того, что лишнее теперь...

И пылью солнечной февраль

Сверкает в дымке голубой

И пьёт сиреневую даль

Молчаньем сосен и дубов,

Печалью мраморных берёз,

Смотрящих тусклую звезду,

Воспоминаньем летних гроз,

Тропой, которой я иду

Туда, где новый серпантин

В очередном своём витке

Откроет двадцать пять причин

Пролить тоску в моей строке.

Тень

В берёзовые чащи ложится день

И лужи стекленеют подлунным льдом.

И с неба прилетает шальная тень,

Тревогой наполняя уснувший дом.

Она летала в мире, где чёрный свет

Пронизан беспокойством белёсой тьмы,

И души расстояний таят ответ

На то, чего осмыслить не можем мы.

По мебели, предметам она скользит,

Бездушна и бесплотна, всегда одна,

И время бледным бликом пред ней дрожит,

Тревожится пространство в стекле окна.

Людскою пустотою оживлена,

Порхает по привычкам чего-то ждать,

И, чёрною отвагой в ночи полна,

Терзается желаньем покой отнять.

Усиленно мигает ночная даль,

Зарницами рисуя дальнейший путь

В какой-нибудь забытый земной февраль.

Лети быстрей в былое! Про всё забудь!..

Отброшенная чем-то в иных мирах,

Она принадлежала самой себе,

И не было предмета, а был лишь прах,

Который был развеян в её судьбе.

Тяжёлой поступью времён...

Тяжёлой поступью времён

Идёшь, забытая, ко мне,

Играя искрами в огне

Давно покинутых имён,

Вздымая тяжкую волну

На тёмной глади бытия,

Где шхуна утлая моя

Ни плыть не в силах,

ни тонуть!

Узнав неведомый мне код

У адвокатов вечной тьмы,

Шагая мглой через холмы,

Ты мне пророчишь злой исход.

Кому, скажи, предрешено

Быть повелителем твоим?

Хоть не расправиться мне с ним

И не спастись - я знаю, - но

Определю иную цель,

Другим богам я поклонюсь

И растворю тоску и грусть

В Гольфстриме бешеных недель.

Обрушу замок пустоты

В глухую пропасть под судьбой.

Предстану нищим пред тобой,

Без жажды счастья, без мечты...

Жемчужные нити вчерашнего дня...

Жемчужные нити вчерашнего дня

Оборваны солнечной песней,

Пропетой лучами в стремленье поднять

Мечту над печалью, чудесней,

Напевней пропеть переменчивый мир

Волшебной небесною флейтой -

До блеска, до счастья, до звона рапир

Парадом идущих столетий...

Пускай истлевает созвездьями ночь,

Пускай темнота догорает! -

Я знаю, что тьме невозможно помочь

В пределах лучистого края.

И снова натянет восток тетиву,

Взметнутся огнистые стрелы,

И кто-то сквозь боль прошептав: 'я живу!',

Забудет о том, что болело.

Зима деньки по зёрнышку клюёт

Цепляясь солнечной иглой за ель,

Уставший день упал в объятья ночи.

Срывая двери темени с петель,

Ворвался в терем леса лунный кочет.

И перья разлетелись по снегам

Истлели в темноте огнями бликов,

Созвучные аккордам звездных гамм,

Наполненных ночной печалью дикой...

Стояла тьма, как верный страж зимы,

И стрелы холода пронзали полночь.

И мы с тобою вместе, ночь, - не мы, -

А некто неизвестный, преисполнен

Других, а не моих страстей, надежд,

Других, а не твоих морозных далей,

Но кто он, кем он раньше был и где ж

Все те, кто в зеркалах его видали?

Слияние - не путь познать себя

В другом, в других, в самом себе, а свойство

Почувствовать, раздвоенность терпя,

Миров несправедливое устройство.

Конечно, по-другому написать

Об этом - невеликая задача.

Труднее, забывая небеса,

Вымаливать грошовую удачу.

Снега и ночь. Опять снега и ночь.

На острие тиши простор нанизан.

Но в снег печаль мечтой не истолочь

И не преподнести весну сюрпризом

Себе - на, дескать, вот она - красна,

Покуда всё стократно повторимо.

И я молчу... зима - предлог для сна

Тому, кто обречён быть пилигримом.

Потерпим. Подождём. И небосвод

Остатки дней просыплет у порога.

Зима деньки по зёрнышку клюёт.

Но их немного. Их совсем немного!

День прошлого

О чём грустишь, смотрящий из былого

Сквозь пыль веков, пропавший прошлый день!

Стекло весны твоим разбито словом

В осколки чувств,

В сплошную дребедень.

Твои слова - отравленные стрелы

Былых иллюзий счастья и чудес.

Я вне себя. Бессильный. Неумелый.

И не пойму, зачем, зачем я здесь -

Вот в этой дымке разочарований,

На острие нелепого 'сейчас',

Высматриваю прошлое в тумане

Ненужных действий, мыслей, чувств и фраз.

Я не пойму, зачем слагают звёзды

Сюжеты притягательных легенд,

Когда опять в гробы вбивают гвозди,

Когда навек отсрочен 'happy end'.

О чём грустишь,

Сквозь память продираясь,

Когда пора отчаяться лишь мне!

Я не вернул потерянного рая.

Не проскакал на розовом коне.

Вечер

Вы думали, что вечер - полутьма,

В которой непонятное блужданье

Предчувствий тайны сводит нас с ума,

А ночь - уже во власти этой тайны?

Ничуть!

Он - не родившийся малыш,

Растущий по секундам в чреве ночи.

Об этом шелестит зимой камыш,

Когда молчать не может и не хочет.

Скажи, зачем тобой пусты миры?..

Скажи, зачем тобой пусты миры?

В них без тебя - ни милости, ни силы.

Скажи, зачем ты вышла из игры

И никого об этом не спросила?

Тебя ввели мы за руку сюда,

В чертог времён, где прошлое - в грядущем

Затем, чтоб ты осталась навсегда,

И стала явь событиями гуще.

Чтоб череда нелепых дней и лет

Образовала некое мгновенье,

Которое струило б яркий свет

Иссякнувшей любви и вдохновенья.

А ты ушла за край шестых небес,

Где без тебя всё цельно и прекрасно.

Вернись, пойми, ты нам нужнее здесь.

Заполни чем-нибудь большую разность

Известных двух опасных величин,

Неявная зависимость которых

От трёх, пяти, семи, восьми... причин

В линейную войдёт совсем не скоро.

Но тензор многомерный бытия

Свернётся до числа твоею волей,

Когда вернёшься в ближние края

Под звоны поднебесных колоколен.

И тьма испепелит огонь,

когда

Стремиться будет вспять, к истокам, время.

Вернись скорей, пока горит звезда,

Как слово изначального творенья!

Пустота

Когда осыпаются спелым зерном

Созвездий колосья на поле

Свинцовой тоски, я грущу об одном -

О неодолимости боли...

Легко прорастает в мой мир пустота,

И злое бессилье под кожу

Мне вводит забытая в прошлом мечта,

На сны бесконечно похожа.

Но мысль обретает и вес, и объём,

В моей пустоте ощутимый,

Ничто воплощается сразу во всём,

Реальность становится мнимой.

И слышно, как травами космос шумит,

А в поле, где зёрна упали,

Уже расцветает гортензией мир,

Свободный от 'чёрной печали'.

Но часть пустоты обозначена в нём,

А, значит, опять загорятся

Невзгоды и беды бесцветным огнём

По схеме, очерченной вкратце

Творцом и хранителем разных причин

В копилке возможных событий,

Скрывающим истину сотней личин

И правдой, до боли избитой.

Музыка тьмы

Устало, печально скрипели качели

И плачем невидимой виолончели

В дома залетали... Пыльцой,

Мерцающей около крылышек детства,

Порхала привычка в неправду одеться,

А правду оправить в кольцо

Того, чего нет иль бывает не часто,

Того, к чему годы безвыходно мчатся,

Себя не узнав в зеркалах

Событий былых, чьих темна амальгама.

Потеряна в ней семицветия гамма.

И прошлое, будто скала,

Где мы, достигая заветной вершины,

Играем в печаль, не нашедшей причины,

Увидев себя с высоты

Отличий времён и родства расстояний,

Где необратимы пути расставаний,

Но так неизбежно просты!

Крестами наитий отмечены встречи

На карте бессмертия. Очеловечен

К отсутствию смысла порыв.

И женщина вносит вино и бокалы

Мне в комнату, тихо лепечет: искала

Тебя, не молчи, говори!'

Родная! Ты слышишь, как тихо смеётся

Над нашею встречею темень колодца,

В которой окажемся мы,

Забыв, как печально скрипели качели,

Когда замолчали вдруг виолончели,

Предчувствуя музыку тьмы.

Земля улыбнулась весной...

Земля улыбнулась весной,

И звонким берёзовым смехом

Летело в бессмертие эхо

Твоё, отражённое мной.

Ты быть не могла, но была,

Покуда вне времени всё же

Ты мне бесконечно дороже

Любого добра или зла.

Земля улыбнулась весной,

Задористой, розовокрылой,

И терем покоя закрыла

В глуши ручейковой, лесной.

В жужжании солнечных дней

Так много простора для звука,

Что кажется, будто разлука

Оглохла и стала глупей.

Земля улыбнулась весной,

Неярко, стыдливо и сонно,

Но камень светился от солнца,

Зажжённого яркой сосной.

Бежали пылавшие дни,

В прохладные белые ночи -

От тока весны обесточить

Себя, отдышаться в тени.

Земля улыбнулась весной,

Смотря на печальные звёзды,

Которые рано ли, поздно

Тебя обвенчают со мной!

И тени ушедших времён,

Слетая, как стаи, с галактик,

К весне прикоснутся галантно

Мерцанием звёздных имён.

Земля улыбнулась весной,

И нам бы с тобой засмеяться.

Но много прошло -

лет пятнадцать -

С тех пор как ты стала звездой...

ни звука ни слова ни вздоха

откуда конечно оттуда

зима ожиданье простуда.

черства повторений лепёха

таблетку в себе растворяя

ты сам каменеешь под утро

а там и крыло перламутра

помашет из горнего края

на простыни стынет былое

просыпанной звёздною пылью.

подняв невесомые крылья

порхает в пространство другое

лимонница порванной жизни

какие слова здесь молчанье

но мир беспокоен отчаян

и время нервозно капризно

Женская лирика...

Легко растворяя кристаллы сомнения

В озёрной тиши отдыхающих лилий,

Касайся летящей звезды вдохновения,

Не бойся во мне неземное осилить!

Ты видишь, как тени не встреченной вечности

Жучками бегут по горящей бумаге,

Зажжённой лучиной июльского вечера.

Решайся! Я знаю - ты полон отваги!

В тебя прорастаю не сердцем - предсердием,

Ведь сердцем - ты знаешь - гораздо больнее.

Но слово к словам подбираю с усердием,

С фиалкой воркуя, цвету по весне я.

Смотри: тротуары с тревожными лицами

Всё ищут по лужам разбитое небо..

А я отыграла небесными блицами

Луну, унесла в душный полог Эреба.

Я нитью чудес прошиваю вселенные,

Скрепив полюса их своею мечтою..

Ты знаешь ли, милый, насколько бесценна я!

И небо не ведает, сколько я стою.

Листая дни при сумеречном свете

Моей зимы, смотрящей на восток,

Я сны зову, поющие о лете,

И жгу тоски заснеженный листок.

Я знаю - дни - подобны снежным птицам.

Их путь туда, где мир неизменим,

Где не грустны земных событий лица,

Где мой рассвет бессмертием храним.

Я восхожу ступенями мгновений

В чертоги сна, в сквозную тишину,

И там со мной веков играют тени,

И я в волне безвременья тону.

В осколках дней на тлеющей планете

Взошли ростки не тлеющей любви.

Они уснут, мечты свободной дети,

Но будут ли разбужены людьми?

А где же ты, мой лучший день июля?

Какой тропой - небесной ли, земной -

Идёшь ко мне, пока цветы уснули,

Чтоб разбудить их встречею со мной?

Я иду по тропинке прошлого

Я иду по тропинке прошлого,

Где звенит колокольчик юности,

Где вплетаются сны певучие

В очарованный лунный луч.

Под ногами сверкает крошево

Каблучками разбитой лунности,

И зарница глазами случая

Мне мигает с небесных круч.

Прорастая в тебя наречьями,

На которых вещают сумерки

О поющем весной бессмертии,

Восхожу красотой к тебе.

Посмотри, как сияет вечное,

Как печали бесславно умерли...

И посланники милосердия

Разжигают костры в судьбе!

Миры

Безликий мир, двоящийся в осколках

Хрустальных фраз, разбитых пустотой,

Как ты смешон!

Не жаль тебя нисколько

В твоей тщете, бессмысленно-простой.

Пропавший мир, забытый иероглиф

Небытия, зачем твоё 'тогда' -

Неважно что - изменчивость ли, рок ли, -

Когда прошли парадные года?

Когда хрустит уставшая планета -

Не на одной! - на всех своих осях,

И над мечтой господствует вендетта

И шьют простор скорбями небеса.

Забытых дней бессмысленное эхо!

Тот мир тобой распят в моей судьбе.

Ты знаешь, мне сегодня не до смеха,

Как не до слёз раскаянья - тебе.

Так что же, пусть кружит твой скорбный ангел

Над всем былым, над мёртвой тишиной.

Но где-то там, вдали, играет танго.

Есть новый мир, пока ещё живой.

Под свирели ветров...

Чернично-ежевичная метель
Не вьётся больше чёрными ночами.
На мягкую листвяную постель
Покой ложится тихими лучами.

Простор лесов прозрачнее, светлей.
Гуляет солнце тысячами бликов.
В молчании пустеющих аллей
Осенняя задумчивость разлИта.

Рядится осень в алые шелка,
И ветры, как осипшие свирели,
Свистят, и гонят, гонят облака
По выцветшей небесной акварели.

Ах, осень... осень, ты ли это? Я ль
Опять твои почувствовал объятья?

...Да, понимаю:
Если есть печаль, -
Она приходит в самых ярких платьях!

Оставить комментарий © Copyright Борычев Алексей Леонтьевич (tankredoff@mail.ru) Размещен: 19/03/2012, изменен: 17/06/2013. 697k. Статистика. Сборник стихов: Поэзия	Ваша оценка:
Аннотация: Избранные стихи, сонеты, венки сонетов, триолеты, рондели, написанные за 2008 - начало 2012гг.

Борычев Алексей Леонтьевич Стихи (2008 г. - 2011 г.)

Борычев Алексей Леонтьевич
Стихи (2008 г. - 2011 г.)