Ежата зимы - тонкоиглые бесы - сбежались на праздник снегов.
В трясины, в низины, в кромешную небыль, в стоячие воды болот.
И машут огнями и пляшут тенями, выходят из всех берегов.
Высоко летают, и скачут и лают, ломая декабрьский лёд.

Болота блуждают слепыми кругами над силой своей немоты,
И мышью простор убегает под камень, змеиные звёзды кружат.
Меж кочек шипящих - от злого круженья вскипают оконца воды.
И чёрная плазма болотистой жижи, пугая, съедает ежат.

Они, погибая, всё-всё понимают, и плачут и стонут, вопят.
Но звёзды болот, их змеиные жала - под жижей - растут и растут.
И время кукожится, будто бы стая забытых осенних опят,
Для праздника снега ежам не оставив хоть пару никчемных минут.

Зачем же трясины, зачем же болота так манят упрямых ежей?
Быть может, под кочками некая тайна зимы им яснее видна?
Иль сами змеиные звёзды на праздник зовут? - 
Не узнаем уже!
Вспорола декабрьское утро в болоте туманистая тишина.