Ницца стала городом одного дня. И даже половины дня. Там ведь кроме Ниццы еще много всего, и это всё - рядом. Народ желает, чтобы список посещаемых мест был подлиннее, а бюджет поездки - поскромнее. Выбор между подробным знакомством и галопом по Европам делается в пользу галопа.
Месяц назад мне выпало оказаться в Ницце после долгого перерыва. Работы было не очень много. Милейшие люди, мои уважаемые подопечные, больше налегали на мишленовские рестораны, чем на культурные объекты. Имелась возможность пошататься по городу одному, и я не преминул. К вечеру третьего дня, накануне перемещения в Альпы, возникло стойкое и доселе не испытываемое ощущение, что мне нужна еще неделя хотя бы. Ницца заметно изменилась за время моего отсутствия, но в данном случае, думаю, дело не в ней, а во мне. Я изменился.
Эти заметки не являются поползновением на путеводитель. В паре кликов мышкой от вас - Великий Google с перечнем того, что нужно увидеть в Ницце.
Какие-то разрозненные впечатления отобразятся в будущей экскурсии, а какие-то нет.
Должок вот еще за мной. Напомню коротко. Отель Excelsior в Ницце при гитлеровцах был сборным пунктом, куда привозили евреев и откуда их увозили по маршруту Дранси - Освенцим. Как-то я в этом отеле поселился, ничего об этом не зная, и не обнаружил мемориальной плиты, которая вроде бы там есть и тогда была.
Всё прояснилось. Плита найдена и запечатлена. Она и есть, и была. Просто памятный знак водружен на противоположной стороне улицы и повернут к входу в отель оборотной стороной. Лицевую сторону видят очень редкие прохожие из местных. Другими словами, плита, будучи рядом с отелем, практически не обнаруживается, если кто не знает о ней заранее.
Хочется немедленно гневно осудить. Подумавши, не осуждаем. Будь хозяин отеля хоть трижды евреем, вряд ли он размещал бы такую плиту на видном для постояльцев месте. Мало кому, и уж точно в последнюю очередь евреям, хотелось бы жить там, где в годы войны было, допустим, гестапо. Или вот такой накопитель. С другой стороны, никто не забыт, ничто не забыто. Можно было как-то иначе? Наверное, да. Нужно ли сегодня переносить плиту? Наверное, нет.
Небольшая этическая дилемма. Жизнь любит их подсовывать.
Муза истории в этом городе прямо-таки неистовствовала порой. Власть постоянно менялась. Белые приходили - грабили, красные пришли -тоже грабят, вроде того. Потомки противоборствующих сторон каждый раз оставались разбираться с этим многосложным наследием, поэтому здесь требуется повышенная деликатность. Пример с плитой даже и не самый показательный.
Свои. Французы. Опять свои. Испанцы. К XIX веку графство Ниццы отошло к Сардинскому королевству, и, казалось, можно было бы уже всем успокоиться. После низвержения Наполеона, привившего жителям Аппенинского полуострова вкус к государственности, пошла консолидация до этого разрозненных итальянских земель. В одном славном приморском итальянском городе родился обыкновенный мальчик Джузеппе, которого история определила на роль главного консолидатора. Фамилия мальчика была Гарибальди, а славный приморский город назывался Ницца.
Но вышла заминка. Главная, можно сказать, драма в жизни этого человека. Объединяя Италию, он не смог объединить заодно и свой родной город. "Италия без Ниццы - солнце без света". Его слова. Очень хотел. И тем не менее. За помощь в борьбе с проклятыми австрийскими оккупантами пришлось отдать Франции Ниццу и всю Савойю. Политика дело тонкое и порой очень жестокое.
У народа спросили, а как же. Провели референдум. Ну, и кому нужна эта географическая новость - Италия, когда есть такая замечательная Франция, с колониями везде и кругом сплошной бельэпок? Тем более что референдум был специфический - кто оказывается в меньшинстве и не принимает соответствующего гражданства - проваливай восвояси.
Впрочем, истинные патриоты нашлись. В опросе они не участвовали, собрали пожитки и уехали, напоследок отбив пальцы королю Сардинии Карлу Феликсу Савойскому. То есть памятнику, конечно. В годы правления этого Карла Феликса Ницца как раз процветала; мстили не ему, а его сыну Виктору-Эммануилу II, при котором Nizza Bella была французу отдана. Так с тех пор и стоит незаслуженно попавший под раздачу монарх без пальцев на левой руке.
В 1-ой Мировой нисуазы сражались и умирали, как все. Большой основательный памятник - первое, что вы видите на подходе к Ницце с моря, и я увидел его когда-то, будучи на борту теплохода "Петр Первый".
В 1940 г. после падения Парижа Ницца оказалась в ведении марионеточного вишистского правительства. В 1942 г., хотя формально это правительство оставалось у власти, почти всю Францию, уже не только север, Атлантическое побережье и Париж с окрестностями - оккупировали гитлеровцы. Почти - потому что Ницца была отдана Муссолини. Вековая мечта сбылась - Ницца снова становилась итальянской. Можно было записываться в чернорубашечники и выбрасывать при встрече руку.
Роскошную скульптурную аллегорию воссоединения Ниццы с Францией, красующуюся на Английской набережной, сносить было не обязательно. После небольшой внешней доработки она вполне могла бы олицетворить мечту Гарибальди. Ликторский пучок - "фаши" - там прямо как на заказ. Просто не успели.
Летом 43-го товарищи по партии свалили своего дуче. В Италию с севера вторгся вермахт, с юга - союзники.
В Ницце появились немцы.
Партизаны, или маки (ударение на последнем слоге), точечно убивали солдат и офицеров. Иногда удавалось выследить и ликвидировать платного доносчика. Это стало происходить чаще после высадки союзников в порту Фрежюс в июне 1944-го. У двоих случайных заложников обнаруживают при аресте и обыске оружие. 7 июля 1944 г. их прилюдно вешают на фонарях. Об этом напоминают мемориальные доски буквально в двух шагах от площади Массена - напротив тех самых фонарей.
Как реагировали местные тогда, в июле 44-го, глядя на вывешенные для всеобщего обозрения трупы? Кто сжимал в ярости кулаки, а кто и приветствовал вешателей. Для полноты картины: немцы пришли мирно, просто сменив предыдущих оккупантов - итальянцев. Не уличенным в еврействе обывателям ничего не грозило. Высадке же союзников предшествовала бомбардировка - не первая в ходе войны, но самая разрушительная. 120 летающих крепостей - 4-моторных B24 - тремя волнами прошлись над городом и окрестностями. Целями были вокзал, казармы, еще что-то. Но это ведь в кино только самолеты пикируют на цель. Шли высоко, бомбы падали с большим рассеянием. Около 300 убитых и более 5 тыс раненых среди мирного населения. Были организованы торжественные похороны останков, которые удалось опознать. Комендатура и коллаборанты из местных по максимуму использовали гибель ни в чем не повинных людей в целях пропаганды.
Далеко не полный список жертв налета высечен на мемориальной плите на берегу вечно пересохшей речушки, в отдалении от популярных маршрутов. Есть еще несколько памятных знаков, тоже не в центре и тоже не упоминаемых в путеводителях.
28 сентября 1944 года гитлеровцы, отстреливаясь от бойцов Сопротивления, покинули город. На следующий день с американского крейсера палили по пустым казармам. Союзники стояли на правом берегу реки Вар - естественной западной границы города. К ним пробрались партизаны и сообщили, что освобождение состоялось. Когда высланный для рекогносцировки разведчик вернулся совершенно пьяный и весь в помаде, поверили. Только после этого танки двинулись в город.
Затем - бессудные расправы с предателями и стрижка наголо состоявших в отношениях с захватчиками дам.
Коммунисты мужественно сражались в Сопротивлении и были заметнее других после войны. Как-то забылось, что с сентября 1939 и вплоть до капитуляции Франции компартия, объявив конфликт империалистическим, призывала к дезертирству, а их генсек сбежал в Москву.
Де Голль реабилитировал генсека.
]
Как было уберечься в этом страшном круговороте простому человеку: солдату, полицейскому, булочнику, школьному учителю?
Юбилеи воссоединения с Францией и победы над Гитлером в Ницце отмечают. Сдержанно, но отмечают.
***
Меня, первого феминиcта, заподозрили как-то в мужском шовинизме.
Я высказал вслух некий трюизм: среднестатистическая женщина боится больше, чем среднестатистический мужчина. Речь шла не о социально обусловленных страхах, например, оказаться вне группы или связанных с карьерой, тут женщина, по-моему, наоборот, даст фору мужику, хотя, опять же, ключевое слово - среднестатистически. Я сейчас о другом. Имеется в виду страх за свои здоровье и жизнь. Кавалерист-девицы и прочие воительницы раритетны, и дело тут не в неправильном воспитании и чьих-то предрассудках, а в том, что для продолжения рода женщина неизмеримо важнее мужчины и поэтому инстинкт самосохранения у лучшей половины человечества развит намного больше. Мужество, связанное с риском для здоровья и жизни, например, на войне, если оно проявлено женщиной, имеет куда более высокую цену, чем при прочих равных аналогичное проявление у мужчин. Сводить все к тому, что вот, мол, мужчина-трус - это на самом деле мужчина только с виду, а женщина-храбрец имеет какие-то гормональные нарушения и у нее не развит материнский инстинкт, не хочется, это было бы плоско и объясняло очень небольшой процент случаев. Цена мужества другая - это хотелось подчеркнуть.
Dixi, и пусть гендерный психолог меня поправит.
Королева Бодеция, Шарлотта Корде, Даша Севастопольская...В славном городе Ницца есть своя героиня - Катерина Сегурань.
А дело было так.
1534 год. Науськиваемый французским королем турецкий султан направляет флот к берегам Прованса. Флотом командует Барбаросса - не император, тот жил лет за 400 до этого, а Хайреддин Барбаросса, главный янычар и пират. Город и крепость обстреливают из пушек. Неприятелю удалось прорваться к одному из бастионов и, нанося урон живой силе защитников, водрузить там свое знамя. Еще минута-другая, и это знамя воодушевило бы других басурман. Ницца пала бы. И был бы там турецкий анклав, как где-нибудь в Марокко, cовсем даже не исключено.
Но нет. К бастиону пробиралась женщина. Она несла мужу и другим бойцам супчик в кастрюльке и хлеб. Хлеб предполагалось разрезать на порции, и, значит, имелся также большой хлебный нож. Увидев захватчиков, Катерина Сегурань, так её звали, стала всячески порицать и безостановочно резать их. Те и давай удирать, кто еще успел.
Мало того. Madame Сегурань взгромоздилась на башню, повернулась спиной к флоту, находившемуся внизу, и, приняв соответствующую позицию, задрала все свои юбки. Сложения она была крупного, и видно было издалека. Потрясенные нехристи сняли осаду. Они не были трусами. Просто им и прямой взгляд из-под паранджи показался бы дерзостью, а тут такое. Деморализованный флот убрался восвояси.
Об этом славном эпизоде в истории города напоминает укрепленное на углу улиц Друа и Лож турецкое ядро. Традиционный памятник-барельеф находится неподалеку.
***
Слушайте, можно в вашей Ницце просто пошляться куда глаза глядят? Вот чтобы без ретро, без этого квази-исторического материализма?
А давайте.
Но первым делом сделаем то, что опытный путешественник делает не когда хочется, а когда есть возможность. Несмотря на неизбежно возникающую при этом расфокусировку, выхватываем для обзора легендарный отель "Негреско" на Английской набережной.
Вообще-то отрадно, что в тех или иных местах мы обнаруживаем картинки, которые напоминают как эта площадь или там гавань выглядели когда-то. Это помогает нисуазам и гостям города ощутить ход времени и с более легким сердцем противостоять вечности.
Ой. Опять ретро-квази, чтоб его.
Вопросик для разрядки. Никакие особенные знания не требуются, одна сообразительность. Фамилия предприимчивого румына - отца-основателя отеля - была Негреску, что нормально для румына. Почему не "ку", а "ко" в названии?
Чур не гуглить. Все равно ничего не нагуглите.
Версии давайте.
Прогулку продолжим. Почему "ко"?
***
Кто-то в сетевом сообществе был на верном пути. Чем-то окончание "ку" в названии отеля не годилось - не по причине предполагаемой перемены грамматического рода; однако гендерность оказывается очень даже при чём.
Знаю из первоисточника. Как на духу поведал мне эту историю величественный деск-менеджер указанного отеля, когда лет 25 назад я расселял там всенародно любимую певицу и ее молоденького тогда и тоже поющего супруга.
Неприлично получается по-французски. Слово изначально нейтральное и обозначает хвост. В соответствующем контексте - не только его. Два звука, но букв пять, а не три. Давно реформа правописания назрела там, что и говорить. А "ко" - нейтрально, никак. "Негреско" и "Негреско". Так что непримиримые украинизаторы здесь не при чем. Хотя все равно приятно.
Эжен Ионеско по той же причине сменил себе окончание? Наверное, а там иди знай. В названии отеля точно не годилось бы.
Зато назвать отель и улицу именем куртизанки - это запросто. Красавица Отеро была всем куртизанкам куртизанка. У белорусов в их столице имеется портрет работы Врубеля. Кто заказчик, точно не установлено, но, думаю, чином никак не ниже великокняжеского. И как бы не выше. Про английского и германского монархов известно доподлинно. Пение и танцы тоже имели место. Есть кинохроника, она не впечатляет. Ну, темперамент. Главным было другое, и оно, если судить по результату, удавалось вполне. Огромное накопленное вдохновенным трудом состояние сожрала рулетка в Монте-Карло. Жила щедротами города и дожила до 97 лет. Успела и художественный фильм про себя посмотреть.
На мемориальной доске указано: фривольная королева прекрасной эпохи. Я маялся в поисках точного перевода, потом решил, что надо оставить как есть.
А вот дом, откуда в 1840 году вынесли Паганини. Высечено даже не на местном лигурийском, а на возвышенном итальянском. О, это особый жанр в Италии - мемориальные доски. По-русски получается чересчур пафосно, да и пафос нынче не в чести. Как в одесских некрологах, по Паустовскому, кто помнит: рухнул дуб, и осиротелые ветви склоняются... А по-итальянски - в самый раз. Здесь, например, сказано, что лютня кудесника умолкла, но отзвук ее всегда будет слышен в окрестностях Ниццы; дух же его направился к источникам вечной гармонии. Если учесть, что умиравший отказался от последнего причастия, о местоположении источников остается только строить догадки.
Еще один небезызвестный итальянец, но француз на все сто по ощущениям, революционный генерал Бонапарт квартировал в Ницце в 1794 году. Готовился к Итальянскому походу, пока его сестры воровали яблоки где-то в Антибе, за что однажды получили заряд соли в одно место. Лосины на генерале были дырявые. С какой стати успешный бакалейщик должен был отдавать за распаленного страстью нищего постояльца, который к тому же вечно клянчит отсрочку, свою красавицу дочь? Видали мы таких генералов. Что было потом, написано в любом учебнике истории. Во всемирной галерее покусанных локтей бакалейщик и его дочь, несомненно, получили бы достойное отображение.
Королева Виктория получила корону нечаянно, пообещала всем, что будет хорошей, и так уж старалась всю жизнь, так старалась. Когда выезжала в город, дворецкий разбрасывал монетки. Какая-то небольшая группа обездоленных, а также детишки бежали вослед. Диковатый ритуал, не находите? И тяжким ордынским наследием не объяснишь. Там, где она когда-то снимала пару этажей, долгое время был отель "Регина", я еще помню. Потом он необратимо обветшал, переделали в поликлинику. На перекрестке памятник: Виктория и облагодетельствованная ею молодая поросль Ниццы.
О том, как меняются люди, задумываешься при виде апельсиновых деревьев в центре города. Я помню очереди за цитрусовым дефицитом. Сейчас даже наши люди спокойно проходят мимо.
Древние греки назвали первопоселение Никея - Побединск. Там сегодня обнаруживаются какие-то развалины, парк, искусственный водопадик и виды, от которых прерывается дыхание. Была и крепость, на одном из бастионов которой оказалась Катя Сегурань, о чем уже повествовалось. От крепости осталась одна башня. Наверх везет лифт (бесплатно! бесплатно!), а вниз лучше спускаться наобум старинными покатыми переулками. Тема любого города, амфитеатрообразно разместившегося на склонах, но тут парой слов не обойтись. Как-нибудь.
Башня когда-то была отелем. Там поселился Берлиоз. Он подумывал о самоубийстве. Видите ли, несчастная любовь. Под воздействием солнца, моря и прибрежной линии, кому-то напоминающей скрипку, а кому и бедро нимфы, передумал. Где еще передумывать по такому поводу, как не в Ницце. Потом, правда, все равно умрет, как все, но значительно позже.
Чехов и Матисс вряд ли даже подозревали о существовании друг друга. Антон Павлович перееедет в пансионат "Оазис" - ничего, что без вида на море, зато дешево. Матисс поселится в просторном особняке и проживет еще долго. Отыскать место упокоения художника несложно. Оно на небольшом кладбище рядом с францисканским монастырем и неплохо сохранившейся небольшой древнеримской ареной. Камушки. Выходит, не только у евреев есть такой обычай.
Великие тени.
Обещал без ретро, а выходит ретро-минор какой-то. Горбатого могила исправит.
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca1.jpg)
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca2.jpg)
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca3.jpg)
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca4.jpg)
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca5.jpg)
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca6.jpg)
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca7.jpg)
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca8.jpg)
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca9.jpg)
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca10.jpg)
]
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca11.jpg)
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca12.jpg)
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca13.jpg)
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca14.jpg)
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca15.jpg)
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca16.jpg)
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca17.jpg)
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca18.jpg)
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca19.jpg)
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca20.jpg)
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca21.jpg)
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca22.jpg)
![[]](/img/b/buzhor_j/nicca/nicca23.jpg)