Не каждому городу, даже большому и славному, выпало обзавестись подобным узнаваемым символом. Брюсселю - выпало. И некого спросить, какими-такими путями пробираются к своему пъедесталу Русалочка или Писающий мальчик. Пути эти неисповедимы.
Как вы обозначите блестящий Стокгольм или красавицу Вену? Или, к примеру, находящийся по соседству Амстердам? Тюльпан, башмак-кломп? Но это вся Голландия, а требуется только Амстердам. Эйфелева башня и Кремль делают свое дело, но это ведь не "люди", а Русалочка с мальчиком - "люди". Кто-то назначит таким символом в Лондоне Биг Бен, а кто-то Тауэрский мост. А, может, это каска полицейского или смешной автобус в два этажа? Видите, мы уже спорим. А по поводу "людей" никто не спорит, в этом весь фокус. Признаны повсеместно и единогласно.
Чем он знаменит, этот мальчуган? Он знаменит тем, что он знаменит.
Впрочем, биография имеется, и еще какая.
Говорят, был каменный предшественник, точней, предтеча, и тоже Пис, фонтанировал таким же макаром. Открытие нашего, бронзового, состоялось в 1619 г. Скоро будем отмечать 400-летие. Отлил его Жером Дюкенуа.
Французы и франкоговорящие бельгийцы считают, что они дети разных народов. У Бельгии свой счет к Людовику XIV, такому, казалось бы, замечательному и выдающемуся монарху. Это по его приказу в 1695 г. Брюссель за какой-то пустяковый демарш методично обстреливали из пушек, создав небывалую до этого плотность огня. Не сдобровать бы пацану, но его загодя упрятали. Когда гроза миновала, вернулся на место во всей красе, да еще и с надписью: IN PETRA EXHALTAVIT ME, ET NUNC EXALTAVI CAPUT MEUM SUPER INIMICOS MEOS. Что в переводе означает: "На каменный пъедестал вознесен я и главой своей возвышен над врагами моими".
Сегодня этой надписи почему-то нет. Политкорректность? Наверное.
В 1618 - 1648 году все в Европе убивали всех. Тридцатилетняя война бушевала вокруг, но непостижимым образом пощадила Брюссель. На самом деле, конечно же, это Пис защитил город, личным примером демонстрируя презрение к врагу. Клал...виноват, лил на них всех с прибором. Кто только не топтался по этой земле: Ватерлоо, Ипр, Арденны. За исключением артобстрела (так, может, не надо было прятать тогда, и выручил бы?), у Брюсселя всегда было все в порядке. Короче, спас.
Я спросил между делом молоденького официанта в ресторане наискосок, что, он тоже считает мальчика национальным символом? "Он много повидал на своем веку, - сказал мне официант. - Пережил все войны, понятно? Тот еще паренек, с характером".
Заметьте, прямого ответа я не получил. Плохо спросил тогда, без пиетета, судя по взгляду, который бросил на меня мой собеседник - паренек, видно, еще тот, с характером.
Брюссельцы любят своего героя, но тщательно это скрывают. У нас столько музеев замечательных, говорят они, а вы нас достаете этим мальчиком. Но, если вдуматься, горожане не приемлют вот именно поверхностно-снисходительного отношения к своему любимцу, когда за мочеполовой буффонадой не видят пусть маленького, но человека.
Жизненный путь Писа, однако, не был усеян розами. То сопрут, то разобьют. Когда главный талисман пропадал, в городе начиналась настоящая паника. Неохота перечислять отморозков, имена которых таким образом остались в анналах. А кто-то бесчинствовал из пьяного хулиганства и пойман не был за руку поганую.
Путеводители деликатно помалкивают, но мы умеем смотреть правде в глаза: первоначальная бронза не раз и не два обновлялась.
Кому-то и замок Фредериксборг, заново отстроенный датчанами после страшного пожара, не в кайф, и Часовенный мост в Люцерне, выросший опять же вместо сгоревшего в одночасье недавно, не в радость. Крутка, а им подавай фирму.
Я тогда притчу рассказываю. Или это из апорий Зенона? Неважно сейчас. Байка старая: если заменить планку в обшивке корабля на новую, это будет тот же корабль? Ясно, тот же. А если затем еще одну? Ну да. А если половину и вот так мало-помалу заменить всё? Переход от предметного мышления к cтруктурному начинает осуществляться, что-то доходит. Мальчик Пис великолепно вписан и продолжает...э...вписываться в архитектурный и исторический контекст Брюсселя. Его, такого юного, едва более полуметра ростом, справедливо называют самым пожилым гражданином столицы Бельгии. Его не оторвать от Брюсселя, а Брюссель давно немыслим без него.
Ничего не знаем. Тот мальчик.
***
Он предстает перед публикой когда голышом, а когда и в костюмчике.
В XVIII веке город был занят французами. Здоровое галльское отношение к здоровым вещам им изменило, перегрелись на солнце? Вздумали высадить вокруг почему-то вдруг показавшегося неприличным мальчика какие-то деревья и, видите ли, спрятать его. Мол, дети, женщины ходят, нехорошо. И уже нарыли ямок и завезли саженцы. Местные жители справедливо усмотрели в этом посягательство на их культурное наследие и вступили в борьбу: стали бить французам морды. Дошло до кровопролития.
Доложили государю. Людовик XV ознакомился с делом и принял как раз сторону брюссельцев. Но короли не говорят: извините, я был не прав. Или: извините, мои люди были не правы. Короли дают понять. Для умиротворения была прислана парадная экипировка королевского гвардейца. Но посередине имелось отверстие, ведь мальчик всегда должен делать свое дело, и не таков он, чтобы намочить штанишки.
Бурбон к тому же возвел малолетку во дворянство, сделал его маркизом и наградил орденом Людовика Святого. И проклятые французские оккупанты должны были теперь, в соответствии с Уставом, проходя мимо, отдавать честь, вот так!
Молва приписывает лавры первого дарителя, кроме Людовика XV, баварскому королю Максимилиану, эрцгерцогине Изабелле и многим еще достойным людям. Это не главное, кто первый. Главное - чтобы костюмчик сидел. Под этим в первую голову подразумевается функционально необходимая дырочка.
С тех пор ни одна мало-мальски уважающая себя делегация не упустит случая вручить мальчику очередной костюм. В его гардеробе таких уже штук 700. Украинский казак, индеец племени Тиу-Тиу, российский космонавт в скафандре... Дырочка везде обязательно.
Выкройка, как и все мероприятие в целом, согласовывается с муниципальными властями. Перед одеванием задергивают полог и там, за пологом, конечно, не натягивают одежду, штанишки там и прочее, а ловко набрасывают ее на мальчика.
В обычное время из Писа льется вода, со скоростью 50 литров в час. Но, бывает, течет сидр или пиво. Я как-то рассказывал об этом своим подопечным, готовым какое-то время, недолго, меня послушать перед открытием фотосессии у фонтана. И одна женщина, импульсивно так, выкрикнула: "А это вы врете!" (похожую реакцию описала Е. Горац в рассказе "Врешь, сука!" - легко найти на "Загранице").
А вот и нет. Вот это как раз не вру. Своими глазами видел пару раз и даже пиво это пил. Скорость увеличивается до 100 литров в час. Дело не в особой сверхтекучести пива, просто напор больше. Не знаю, невидимую бочку повыше поднимают. Пивная струя опускается уже за оградкой. С шумом разлетаются сувенирные кружки в магазине напротив. Желающих припасть к драгоценной халявной влаге много. Если в сутолоке немножко пристукнут вас кружкой по башке, не обижайтесь.
Конечно, какое попало и для кого попало пиво не льется. Сколько стоит заказать мероприятие? Точно не скажу, думаю, немало.
По особо торжественным случаям льется вино.
***
Есть и девочка.
Лет 20 назад так славно все начиналось. Торжественно высадили бронзовую девочку, стали под нее собирать деньги на разные добрые дела. Тематически все-таки в основном на лечение страшной болячки, передающейся зело приятным путем. Феминистки потирали руки: в самом деле, если есть мальчик, отчего бы не быть и девочке? Паритетную девочку окрестили Janneken: Жанночка, Янечка. Это созвучно имени мальчика: Manneken Pis. Хотя manneken, кто в курсе, не имя изначально, а "маленький человек", "мальчонка" на фламандском наречии. Отсюда и "манекен" - некогда маленькие куколки, по-разному одеваемые странствующим кутюрье, чтобы моднице и моднику легче было выбрать нужный фасон.
И что? А ничего. Мальчик, растиражированный в бесконечных сувенирах, был и остался главным лицом в символогии Брюсселя. Беспечно оправляясь, он приносит городу несказанные барыши. Заставить же поработать девочку не удалось. Феминистки ли, разобравшись, усмотрели здесь угрозу девичьему (женскому) достоинству, похерена ли была в очередной раз сама идея поэксплуатировать раскрученный брэнд (это как с "Шанелью" номер такой-то, не "5", или "Джульеттой" в пару к "Альфа-Ромео", тоже ведь вышел пшик) - не удалось. Полное фиаско.
А тут еще у девочки нашлись враги. Похоже, не по пьянке и не по шизе, а уже по идейным соображениям то руку девочке отпилят, то ногу, то голову. Переваяли и забрали толстенной решеткой. Замок подвесили на цепке. Нас с вами так посади, до нормальных ли тут отправлений. Два года, расстроенная, бастовала, уже прозвали было ее обидно Неписающая девочка. Последнее время зажурчало что-то.
***
А еще есть собака.
Точнее, собак. Имя у него тоже в рифму: Зиннеке. Река Зинн некогда протекала в Брюсселе и делила его на две части. На высоком берегу жили те, кому повезло в жизни, беднота селилась за рекой внизу. Потом реку забрали в трубу, как Неглинную в Москве. Но слово осталось. Так называют себя коренные брюссельцы. Мол, не лимита убогая, зиннеке мы.
Cоздатель кобелька Том Францен - веселый и талантливый человек.
Кобелек никакой не маркиз и не дворянин даже. Он дворняга, помесь. Поэтому уверенно чувствует себя в этом городе, где сошлись валлоны, потомки галлов, и фламандские продолжатели германского корня. В остальной Бельгии перемешать их не удалось. Брюссель - исключение. Все же столица общего государства, поэтому государственные языки, оба два, сосуществуют на одной территории. Здесь хорошо прижился "марольен" - гремучая смесь французского и голландского. И здесь как-то особенно глупо носиться со своей национальной принадлежностью, как с писаной торбой.
Бежал куда-то, приспичило. Притормозил у дерева или столбика, отлил деловито. Хороший пес, хороший!
***
Однако что же мальчик? Ведь был же мальчик?
Был. Жюльеном звали. Во время осады какие-то отщепенцы, пятая колонна, задумали поджечь стратегические объекты: зерновой склад, арсенал, ратушу. Стояло засушливое лето. Загодя скрутили из сухой соломы жгуты, протянули их куда надо, нужно было в одном ключевом месте чиркнуть огнивом - и все. Жюльен, святая простота, вечерком бежал куда-то, приспичило, сделал это. Видно, знамение ему было. Злоумышленник промучился только зря, мокрая солома не возгоралась. Бросился было поджигать объекты по отдельности - куда там! Изловили и кончили. Город был спасен.
Или нет. Потерялся ребенок, единственный сын состоятельного вдовца. Тот с ног сбился, три дня искал и не находил, поседел весь. Упал на колени и дал обет, если любимое чадо найдется, увековечить его и подарить городу. Потом заглянул за угол. Мальчик стоит и преспокойно делает это на стену соседского дома. Пришлось обязательства выполнять.
Самая потрясающая история. Не важно уже кто воевал с кем, допустим, Брабант с Левеном. Нормальные феодальные разборки. Брабантский герцог осадил Брюссель. А в обозе у него был сын, тоже единственный, тоже любимый. Но вот беда, как раз с этим были проблемы. Трудно было делать это, болел ребенок. Отец переживал.
Герцог предпринял отчаянный штурм и ворвался-таки в город, но был убит. Да, убит. Обезглавленное войско пустилось наутек, защитники превратились в нападающих. Брабантские вооруженные силы позорно драпают как раз мимо своего обоза. А в это время нянечка, приставленная к отпрыску уже покойного герцога, громко кричит: Mannekеn pist! Mannekеn pist!
Она кричит это и одергивает полог палатки, чтобы все могли удостовериться, что мальчик действительно pist, то бишь писает. Окончание давно стерлось, и все говорят Пис, вроде как имя. А на самом деле это нянечка кричала, радовалась. И воины видят румяного упитанного ребенка в люльке, который стоит, pist и хохочет во все горло. Выздоровел! Они понимают, что будущее герцогства в надежных руках, точнее, в надежной левой руке. Устыдившись и воодушевившись, обращают они оружие против врагов, со свистом и грохотом громят их уже на улицах Брюсселя, в общем, побеждают.
Если у вас есть своя версия происхождения Писающего мальчика, дерзайте. Лучшие тексты помещают на специальном сайте городского музея. Правда.
***
Хотел на этой оптимистической ноте закончить, но тут попался мне обзор одной телепередачи, посвященной мальчику. Передача шла по бельгийскому каналу. Сам не смотрел, за что купил.
В студии собрались разные люди: председатель общества Les Amis des Manneken-Pis, важный городской чиновник, кинорежиссер, историк. Пригласили и всеми уважаемого господина Стробантса. В Бельгии знают, что он долгие годы был смотрителем Жюльена-Писа. Недавно пришлось уступить ответственный пост преемнику помоложе.
И вот они увлеченно обсуждают этот удивительный культурологический феномен.
Кто-то вспомнил, что в детстве ему прививали навыки гигиены, проще говоря, учили проситься, под страшилку о фее, жестоко наказавшей невоздержанного малолетнего писуна. Тот был приговорен к пожизненному беспрерывному мочеиспусканию, а рост его навек остался прежним. Наказанный забрался в подкорку родным человечком, которого жалко. Обсуждали бельгийский фильм "Писающий мальчик". Робкий герой никак не может объясниться в любви. Обсуждали и даже пели вместе песенку Мориса Шевалье, где есть такие строки:
Манекен Пис, сама невинность
Вырывается из твоего краника.
Но ты ворочаешь народами,
И по твоей воле они успокаиваются
Или впадают в ярость.
Ты не подвластен времени.
Даже твоя насмешка над всеми
Становится на защиту свободы
И права самовыражения.
Сделали вывод, что Писающий мальчик - это вызов Брюсселя Статуе свободы в Нью-Йорке. Тут же припомнили американцам запрет на пивные этикетки с изображением мальчика как подпадающие под закон о "распущенном и скабрезном поведении"...
Чтобы ухаживать за фонтаном, даже за таким знаменитым, шибко образованным быть не обязательно, а, может, и нежелательно. Бывший смотритель в ученой беседе участия не принимал. Когда пришел его черед высказаться, он произнес:
"Это просто мальчик. Взрослым писать вот так нельзя, стыдно, а с мальчика какой спрос. Ему захотелось, он писает".