Чепурин Юлий Петрович
Последние рубежи

Lib.ru/Современная литература: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Чепурин Юлий Петрович (impolitov@gmail.com)
  • Обновлено: 15/12/2012. 163k. Статистика.
  • Пьеса; сценарий: Проза
  • ВОВ
  • Аннотация:
    Предлагаемая читателям трилогия писателя Ю. Чепурина "Сталинградцы" была задумана автором в воюющем Сталинграде. Путь писателя-фронтовика начался от Западной границы нашей Родины, где он вместе с войсками Красной Армии пришел к стенам Сталинграда и принял боевое крещение на рассвете 22 июня 1941 года в качестве рядового бойца до подступов к столице Чехословакии - Праги. Он был специальным корреспондентом фронтовой газеты Сталинградского фронта 62-й армии В. И. Чуйкова, участником Сталинградской битвы с первого дня обороны и до победного ее завершения. Уже в 1942 году во фронтовой обстановке начал работать над пьесой "Сталинградцы", рассказывающей о самых тяжелых и трудных днях сталинградской обороны, тех днях, когда полчища Паулиса, прорвавшись к Волге, завязали бои с нашими войсками на улицах и площадях Сталинграда. Наступление гитлеровской армии на Сталинградском направлении, предпринятое летом 1942 года, преследовало далеко идущую цель - прорваться к Волге, захватить Сталинград и отрезать Москву от волжского и уральского тыла. Взять Москву обходным движением и тем кончить войну на Востоке. Для этого фашистское командование бросило на Сталинград отборные дивизии, тысячи танков и самолетов. План Гитлера провалился. Победа под Сталинградом положила начало победоносному наступлению Красной Армии на других фронтах. Сталинград стал закатом немецко-фашистской армии. После Сталинградского побоища немцы не могли уже оправиться. В Великой Отечественной войне наступил коренной перелом. Со Сталинградской битвы началось массовое изгнание немецко-фашистских захватчиков из пределов Советской страны. Победа под Сталинградом показала, на какой величайший героизм и мужество способны советские люди, отстаивающие честь, свободу и независимость своей Родины. Своей исторической победой над злейшим врагом человечества - немецким фашизмом советский народ снискал горячую благодарность всех свободолюбивых народов мира. Ю. Чепуриным написано двадцать пьес. Все они поставлены театрами СССР и ряда стан Восточной Европы и других стран. Война и ее последствия - вот главная тема пьес драматурга.
    Последние рубежи (вторая часть трилогии "Сталинградцы")
    После окончания сталинградского сражения наши войска с боями ушли на Запад, освобождая советские города и села. В славных боевых колоннах вместе со своими героями находился и писатель-фронтовик Ю. Чепурин. Трудный, но славный путь прошли его герои от Сталинграда до подступов к столице Чехословакии - Праги. Вскоре после окончания войны им создается пьеса "Последние рубежи", с истинной достоверностью раскрывающая драматические события, разыгравшиеся по вине некоторых американских стратегов в первый же день мира. Эта пьеса явилась первым произведением, разоблачающим предательство союзников - видных американских деятелей в момент капитуляции гитлеровской Германии, стремящихся с наибольшей выгодой воспользоваться плодами нашей победы - захватить всю технику немецкой дивизии, открывая немецкой группировке путь на оккупированную их войсками территорию. Этим они хотели лишить русских законных трофеев и сохранить немецких налетчиков для будущих войн. В основе конфликта не убеждения и поступки отдельных личностей, а строго продуманная политика реакционных кругов американского империализма, стремящихся к мировому господству. Дальновидность советского командования не только в смысле военной стратегии, но и в смысле политики и дипломатии разрушила все планы и намерения союзников американцев и принесла на своих знаменах свободу и независимость народам Европы.
    •   ПОСЛЕДНИЕ РУБЕЖИ
      
      
      Драма в четырех действиях, пяти картинах
      
      
      ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
      
      КАРТИНА ПЕРВАЯ
      
      Взвод разведчиков остановился на привале неподалеку от дороги,
      ведущей на Прагу. Многоголосое отдаленное солдатское "ура", от которого, кажется, дрожит и колеблется предрассветная дымка, постепенно тонет
      в необъятном просторе.
       Н о ж к и н (словно боясь вспугнуть наступившую вдруг тишину). Кончилось! Афанасий Павлович, кончилось!
       К у д р о в. Кончилась! Ребятушки, война кончилась! (Кричит в восторге.) О-го-го-го! Ур-ра!.. (Порывисто обнимает и целует Деньдоброго.)
      Бойцы подхватывают "ура".
       Д е н ь д о б р ы й. Я-то при чем, Афанасий Павлович?
       К у д р о в. Как - при чем? При своем интересе! Жив, здоров, фрица на обе лопатки положил, землю родную не опозорил. Эх, господи, понимаешь? (Опять обнимает его.)
       Д е н ь д о б р ы й. Як не не понять, Афанасий Павлович! Входит Сокол с букетом сирени.
       Н о ж к и н. Сирень? Цветок любви! Фиалка Монмартра!
       С о к о л. Здравствуйте, товарищи! Бойцы. Здравия желаем, товарищ капитан!
       К у д р о в. Товарищ капитан, далеко еще до Чехословакии?
       С о к о л. Рядом. Вот с горы спустимся... Мимо пробегает шофер
      Ф о к и н в запачканном комбинезоне.
       Н о ж к и н. Фокин, брось мучиться, садись за руль. Мы на руках твою "Мечту" в Чехословакию вкатим. (Соколу). Товарищ капитан, это Фокин свою машину так назвал: "Мечта". Видите - на радиаторе? Исполнилась! Победили!
       Д е н ь д о б р ы й. Фокин, вона у такому види до амэрпканцив нэ пидэ. Вона их у такому види стесняется.
       Ф о к и н. Пойдет!
       С о к о л. Хорошо отдохнули, хлопцы?
       Д е н ь д о б р ы й. Та ни! Усю ночь спаты тишина мешала. Тильки на зорьке, як почалы наши зо всих родов оружия палыть в честь победы, тоди трохи спокойно поспав.
       К у д р о в. Максим разбудил, все до американцев торопится. А я говорю, они, американцы-то, поди, в такую пору дрыхнут без задних ног.
       Н о ж к и н. Товарищ капитан, скоро, что ли, мы к американцам поедем?
       С о к о л. Вот полк Тульчина разоружит немцев, которые нам к союзникам дорогу загородили, и поедем. (Увидел автоматы, винтовки, развешанные на яблоне.) Кудров, почему оружие на яблоне висит? Роса с листьев капает. Убрать! (Уходит.)
       Д е н ь д о б р ы й (взял свой автомат. Пауза). Мабуть, колысь ще в музее будэ висеть цей автомат.
       К у д р о в. В музее, говоришь? Не-ет. я погожу винтовку в музей на хранение сдавать.
       Н о ж к и н. А ежели народ на нее захочет посмотреть?
       К у д р о в. Народ? Пусть мне другую выдадут, а с музейного старшины я расписку потребую, что мою винтовку он собственноручно каждый день будет чистить, как по уставу положено.
       Н о ж к и н (смеется). Да разве в музее старшина бывает?
       К у д р о в. Старшина везде должен быть. (Прижал к груди винтовку.) Триста пятнадцать фрицев мы с тобой ухлопали. По официальным справкам.
      Выстрел. Все невольно вздрагивают.
       Ф о к и н (вбегает, потрясая заводной ручкой). Пойдет! Уже чихает. Вспышку дает.
       Н о ж к и н. Фокин, война кончилась, а ты стреляешь.
       Ф о к и н. Салютую! (Убегает.)
       Н о ж к и н. Позор! Я - разведчик, четыре года впереди войск шел, а с американцами последним встречаться буду? Они должны мне первому руку пожать.
       К у д р о в. Они только тебя сейчас и ждут, наверное. Никакому другому русскому руки не подадут.
       Н о ж к и н. Правильно сделают. (Фокину). Фокин, довези меня до американцев. Я у них твой шарабан на новый "виллис" обменяю.
       Ф о к и н. "Мечту" на "виллис"? Не-ет!
       Н о ж к и н. Постой! Погоди, ты своей полуторкой весь заграничный асфальт испачкаешь. Международный скандал произойти может. Фу, от одного этого дыма яблони цвести не станут. Ты погляди, какие яблони, какая дорога!
      Ф о к и н уходит.
       Д е н ь д о б р ы й. Шо там дорога! Вы гляньте, Афанасий Павлович, ось на цей дом. Яка роскошь! Прямо, я кажу, не дом, а Дворей культуры и отдыха.
       К у д р о в. Интересно, кто в этом доме жил?
       Де н ь д о б р ы й. Как - хто? Хозяин.
       К у д р о в. Хозяин? Хозяин хозяину рознь. Помещик, наверное.
       Д е н ь д о б р ы й. А хто ж его зна... Мабуть, и помещик. (Пауза.) Да... Прииду до дому, начну себе новую хату строить, обязательно все зроблю на заграничный манер. Писля такого европейского опыту та шоб у мэнэ у хати ванны нэ було або винного погреба? Ого! Такой винный погреб зроблю...
       Н о ж к и н. Дмитро Остапович, будешь пьянствовать - тебя в партию не примут.
       Д е н ь д о б р ы й. Примут. Трэба знать, як пить.
       К у д р о в. Гляжу на тебя, Дмитро, и прямо поражаюсь. Образованный ты человек, бухгалтер, а ничего в загранице, окромя красивого фасада и винного погреба, не разглядел. А людей ты видал? Люди как живут? Вот мы с Ножкиным как-то один раз ночевали в таком доме, у помещика. Жена у него, у паразита, белая как лебедь, одними бисквитами питается, с утра до ночи мохнатые халаты меняет да в ванных полощется. А батраки ихние... стоят по колено в вонючей жиже, жижу эту в бочки черпаками наливают и на хозяйское поле возят, чтобы урожай у помещика лучше был. Эх, да не хочется говорить. До того я тогда расстроился!..
       Н о ж к и н (лежит на молодой сочной траве и смотрит в небо). Вызовут тебя, Дмитро Остапович, в светлую комнату и при всем честном народе спросят: "А за что вы, товарищ Деньдобрый, четыре года с фрицами воевали?" Что же ты ответишь? За винный погреб?
       Д е н ь д о б р ы й (горячо). За то, щоб мэнэ до самой смерти нияка фашистска сволочь нэ трогала. Вот за що я, Дмитро Деньдобрый, воевал! Нет, Афанасий Павлович, шо нэ кажить, а у них, в цей Европе, щось такое есть... Вот, скажем, время у них цену большую имеет. Кто це мне рассказывал? Я даже записал. (Достает блокнот.) Может, брехня - но знаю. Дэ це було? Ага, у Вене. У Вене такой случай был. Приходять люди в парикмахерскую, сидають в очередь, и, чтобы время зря не пропадало, подбегает к ним подмастерье и всей очереди мылом бороды мылит: мазь-мазь, мазь-мазь. Пидготовляе... И все сидять тихо, спокойно, газеты читають. Культурно.
       Н о ж к и н и Кудров смеются.
       Н о ж к и н. Афанасий Павлович, скажи: с какой культурной целью в заграничных парикмахерских целой очереди бороды намыливают?
       К у д р о в. Так ведь ты не побежишь с намыленной бородой через улицу в другую парикмахерскую. Какая, к черту, культура - конкуренция.
       Д е н ь д о б р ы й. А! (Не сразу сдается.) Дывысь! И я теж вчера, мабуть, часа полтора намыленный сидел. Верно! Кудров. Одной щеткой всю очередь! Не было у тебя прыщей? Вскочат. "Культура"!
      
      Д е н ь д о б р ы й украдкой вычеркивает что-то из своего блокнота.
      
       Н о ж к и н. Вычеркиваешь? Вычеркивай.
       К у д р о в и Ножкин смеются.
       Д е н ь д о б р ы й. Максим, дай прикурить.
       Н о ж к и н. У тебя же есть культурная заграничная зажигалка.
       Д е н ь д о б р ы й. Не работает. И чому вона, бисова душа, не работаеть?
       Н о ж к и н. Давай я почиркаю, а ты сбегай прикури.
       Д е н ь д о б р ы й. Ни, вы все ж не кажите. Порядочек у цей заграници есть. Ось я был в Будапеште. Вулыця. И дома как один: четырехэтажный, четырехэтажный, четырехэтажный... От одного конца вулыци до другого по крышам можно пройти. (Вдруг вспомнил.) Да, я ж про дороги забув записать.
       Н о ж к и н. А зачем тебе дороги? Ты же по крышам собираешься ходить.
       К у д р о в. По верхам смотришь, а вот на земле ихней не все разглядел.
       Д е н ь д о б р ы й. Шо мени трэба - побачил.
       К у д р о в. Европа! Ты месяц всего как из госпиталя-то выписался, нас догнал. А мы год, почитай, по заграницам топаем. Так что это головокружение от Европы у тебя скоро пройдет. (Пауза.) А вот я даже сказать вам, ребятушки, сейчас не могу, как меня домой тянет. Хоть бы глазком одним на места родные взглянуть. Ой, как хорошо у нас в тайге весной! Тишина такая, что в ушах звенит. А прислушаешься - шумит тайга, живет. Только жизнь эта особая. Ухо приложишь к дереву, и кажется, слышно тебе, как оно, дерево-то, воду из земли пьет, силой наливается. А вверху - щелк, щелк, щелк!- почки это лопаются. Лопнет почка, а из нее... пых! Как зеленый огонек - листочек махонький. Смотрит: чем ему мир божий за свое рождение одарить? А ничем, глупый. Что он может? Залюбуешься на красоту лесную - и чувствуешь: вроде и твоя душа молодеет. Самому себе приятное слово сказать охота. Хочется, чтобы весь мир людской был таким же вольным и счастливым, как ты.
      Пауза.
       Н о ж к и н. Сегодня на рассвете, когда роте приказ о нашей победе читали, росы на траве особенно много было. Я сапоги насквозь промочил. Такая роса! Стою, а трава ноги мои целует и будто плачет. Вся земля будто от радости плачет.
      На дороге проезжающие бойцы поют песню:
      "Под звездами балканскими..."
       К у д р о в. Господи, силища-то у нас какая!
       К у д р о в , Ножкин, Деньдобрый подхватывают песню, взглядами провожают машины.
       (Вздохнув.) "А Россия лучше всех". (Пауза.) Письмо я нынче получил. Пишут, в нашей тайге за войну столько новых заводов!.. А в Новосибирске, сообщают, театр построили. В мире будто такого нет. (Деньдоброму.) Приезжай. (Пауза.) Ох до чего ж у меня по работе руки истосковались! Дали бы мне сейчас в руки посох и сказали: "Спасибо тебе, Кудров, за то, что помог чем мог. Ступай домой в тайгу". Пошел бы, пешком бы пошел. Землю бы день и ночь пахал.
       Д е н ь д о б р ы й. Уже шесть часов, як войны нэма, а не верится. Команды або приказа жду. "Становись!" Ей-богу
      Входит Ф о к и н, слышит эти слова.
       Ф о к и н (громко). Деньдобрый! К генералу!
       Д е н ь д о б р ы й (по привычке вскочил). Ой, брешешь! Война закончилась.
       Ф о к и н (озорно). По этому случаю у нас водочки или спиртику не найдется машину прочистить? (Жест.)
       Д е н ь д о б р ы й. Спиртику? Губа не дура!
       Н о ж к и н (поет).
       Губа-то не дура,
       Язык не лопата,
       А нам бы хватило
       По сто грамм на брата...
       Д е н ь д о б р ы й (подхватывает).
       А мэни, щоб швыдче
       Кровь в жилах ходила,
       Сто грамм будэ мало,
       А двести...
       Двести пятьдесят бы хватило.
       Ф о к и н. Сочинители!
       Д е н ь д о б р ы й. У нас с Максимом природный талант. А ну-ка, Максим...
       Н о ж к и н (озорно откашлялся).
       Шумел камыш, деревья гнулись,
       А ночка темная была...
       Д е н ь д о б р ы й (обнял Ножкина за плечи, подхватывает).
       Одна возлюбленная пара
       Всю ночь гуляла до утра.
      С песней они, обнявшись, подходят к цветущей яблоне, под которой сидит
      Кудров. Все трое тепло и задушевно поют. Входят четыре девушки с узелками
      в руках. Увидев солдат, они остановились как вкопанные.
      (Обернулся.) О!
       Н о ж к и н. Девушки! Девушки милые! Чего же вы там стоите? Идите в нашу компанию!..
       П е р в а я д е в у ш к а (точно зачарованная). Говорите, говорите, говорите!..
       В т о р а я д е в у ш к а. Три года русского голоса не слыхали...
       Д е н ь д о б р ы й. А украинского голоса хиба нэ хочете послухат!?
       Т р е т ь я д е в у ш к а. А звидкиля вы?
       Д е н ь д о б р ы й. Село Ереськи, Шишакського району, Полтавсьюй области.
       Т р е т ь я д е в у ш к а (выронила узел). Дивчата! Це зовсим рядом з моим районом. Дядю! (Подбегает к Деньдоброму, пршикает к его груди, плачет.)
       В т о р а я д е в у ш к а. А из Ростова никого нет?
       Н о ж к и н. Из Саратова есть.
       П е р в а я д е в у ш к а. Все равно - наши! Все наши!
       Н о ж к и н. Чего же вы плачете?
       П е р в а я д е в у ш к а. Рады! Вторая девушка. Освобожденные мы. Третья девушка. Домой нас скоро отправят? Четвертая девушка. Когда?
      Входит майор Л а г у т и н, бойцы его приветствуют.
       К у д р о в. А вот мы сейчас товарища майора спросим. Товарищ майор, разрешите обратиться?
       Л а г у т и н. Пожалуйста.
       К у д р о в. Вот девушки освобожденные интересуются...
       Л а г у т и н. Понимаю. По их лицам вижу: домой, на родину хотят, спрашивают, когда их отправят. Правда, девушки?
       В т о р а я д е в у ш к а. Ой правда!
       Т р е т ь я д е в у ш к а. Скажите нам, товарищ командир!
       Л а г у т и н. Пишите домой, что живы, здоровы, сообщайте родным, что скоро будете дома.
      Девушки плачут.
       Д е н ь д о б р ы й. Ну ты дывысь! Опъять плачут. Та що вы, глупые! Вам это сказал не кто-нибудь, а товарищ майор из нашего политотдела. Чуетэ?
      Девушки наперебой целуют Лагутина.
       Н о ж к и н (чешет затылок, вздыхает). Эх, товарищ майор, завидное у вас служебное положение!
       Л а г у т и н. Девушки, через час-полтора приходите на сборный пункт. Вот в то село. Видите?
       Первая девушка. А как же вас там найти? Вы нам свою фамилию скажите.
       Л а г у т и н. Майор Лагутин. (Ушел.)
       П е р в а я д е в у ш к а. Майор Лагутин, майор Лагутин. (Второй девушке.) Вера, запиши.
       Д е н ь д о б р ы й. Так вы ж и нас запишите.
       К у д р о в. Нас не обязательно.
       Д е н ь д о б р ы й. Как так нэ объязательно? Объязательно. Нехай дивчата знают, кто им свободу принес. Це Герой Советского Союза старшина Афанасий Павлович Кудров, знаменитый снайпер - командир нашего взвода. Це хитрый разведчик Максим Ножкин. Уси четыре года мечтал Геббельса у плен взять, щоб "языка" на всю войну хватило. Орден Ленина имеет. Теперь Деньдобрый...
       П е р в а я д е в у ш к а (протягивает руку). Здравствуйте!
       Д е н ь д о б р ы й. Та ни!.. Прозвище мое Деньдобрый, фамилия. Деньдобрый Дмитро Остапович, село Ереськи, Шишакського района, Полтавськой области, колхоз... Та, мабуть, цього хватит.
      Проходит боец с огромным аккордеоном.
       Н о ж к и н. Сеня! Ты эту рояль один день на шее потаскаешь - горбатым станешь.
       К у д р о в. Ты погляди. В нем, случаем, фриц не сидит? Может, ты фрица на руках таскаешь?
       Б о е ц с а к к о р д е о н о м. А ежели и сидит, я из него сейчас дух выпущу. (Играет.)
       К у д р о в. Погоди, Семен, уходить-то. Погоди. Растяни еще разок. Эх, до чего душа песни просит! Жалко, угостить тебя нечем. Водки нет. Вот ведь...
       Б о е ц с а к к о р д е о н о м. А мне водки не надо. У меня нынче и без нее голова кружится. (Играет.)
       Н о ж к и н. Хлопцы! Не могу больше на одном месте стоять! (Поет, приплясывает.)
       Эх, ноги, мои ноги,
       Так и просятся плясать.
       Эх, девчонки-недотроги,
       Разрешите вас обнять.
      Девушки! Девушки! Прошу!
       Д е н ь д о б р ы й (ходит гоголем перед одной из девушек).
       Гоп, кумэ, не журысь,
       Туды-сюды повернись!
       Ось такочки скоком-боком
       Перед моим карим оком.
      Смех. Оживление.
       В т о р а я д е в у ш к а. Пойдемте, девчата.
       П е р в а я д е в у ш к а. Спасибо вам, товарищи.
       Т р е т ь я д е в у ш к а. Прощевайте, дядичку!
       Д е н ь д о б р ы й. Счастливо. Привет Полтавщине!
       Н о ж к и н. До свиданья, девушки!
      Девушки уходят Бойцы провожают их
       К у д р о в. Господи, до чего же все по родине истосковались! (Деньдоброму, взволнованно). Скажи мне, Дмитро, чего бы ты выбрал? Отпускаю я тебя сейчас домой, на Украину, и строю тебе там шалаш. Или оставляю за границей и отдаю тебе вот этот, как ты сказал, не дом, а Дворец культуры и отдыха.
       Д е н ь д о б р ы й (подумав). А вы, товарищ старшина, так зробите: перевезите мэни цей дом на Украину, и хай вин мэнэ там дожидается. А до дому я теперь сам вернусь с полной гарантией.
       Н о ж к и н. "Культура", и "культура", а на чужой земле оставаться не хочет.
       Д е н ь д о б р ы й. Зачем? (Кудрову.) Шалаш? Нет, Афанасий Павлович, в шалаше жить мне не хочется. И не буду. А почему - я вам скажу. Если у нас хватило ума и силы такую победу одержать, так неужели мы таких домов построить не сумеем? Разумиете?
       К у д р о в. Разумею.
       Н о ж к и н (кричит зенитчикам, едущим по дороге). Зенитчики! Вы зачем в ствол флаг воткнули, орудие портите? Выстрелите последний разок, чтобы наш флаг под небеса взвился. Пусть весь мир увидит!
       Д е н ь д о б р ы й. Цего не може буты, бо земля состоить из двух полушарий. Зараз под нами люди вверх ногами ходят.
       К у д р о в (искренне). От радости, что ли?
       Д е н ь д о б р ы й. Зачем от радости? Земля, говорю, так устроена.
       К у д р о в. Всю жизнь вверх ногами? Ну ты скажи. Где это ты вычитал?
       Д е н ь д о б р ы й (небрежно). В энциклопедии. В доме одного австрияка русскую энциклопедию найшов...
       Н о ж к и н. Грабители! (Бойцу с аккордеоном.) Давай, давай, Сеня! (Поет.)
       Взял дед бабку,
       Завернул в тряпку,
       Стал мочить ее водой,
       Чтобы стала молодой!
      Входит Фокин с большим медным самоваром.
       Ф о к и н.
       Самовар не закипает,
       Сапог глянцу не дает!..
      Максим, Дмитро! Чего сидите? Помогите донести.
       К у д р о в. Что такое? (Строго.) Товарищ Фокин, что это такое, я спрашиваю?
       Ф о к и н. Самовар тульской марки. (Хохочет.) Здорово я вас разыграл?
       Н о ж к и н (берет у него самовар). С чаем? Пьем!
       К у д р о в. Погоди. (Фокину.) Где ты его взял?
       Ф о к и н. Вот в том австрийском доме.
       К у д р о в. Сперли, паразиты! Вот тебе и "Дворец культуры и отдыха"!..
       Н о ж к и н. Я ж говорю - грабители! (Подходит с самоваром к Деньдоброму.) Марочку видишь? "Тула".
       К у д р о в. Каким боком, Дмитро, здешняя "культура" оборачивается?
       Д е н ь д о б р ы й (смотрит в сторону австрийского дома). От же сволочи...
       Н о ж к и н. Фокин, а чего же чай холодный? (Наливает в кружку, пробует.) Братцы! Вино в самоваре.
       К у д р о в. Отставить!
       Ф о к и н. Виноградное. Товарищ старшина, в честь праздника... Можно?
       К у д р о в (попробовал вино). Кагор. Можно.
      Наливают в кружки вино, рассаживаются вокруг самовара
      За сценой голос Зои "Товарищи' Свежая дивизионная
      газета! Капитуляция немецких вооруженных сил!"
       Д е н ь д о б р ы й. Товарищ старшина. Зойка с нами от самой Волги прошла. Разрешите позвать?
       К у д р о в. Зови.
       Д е н ь д о б р ы й. Зоя! Зоя!
       Н о ж к и н. Зоя! Зоя! Иди сюда. Зоя-а!..
       Д е н ь д о б р ы й. Ось труженик войны. И звидкиля у нее силы берутся такую сумку таскать?
      Вбегает З о я.
       З о я. Здравствуйте, товарищи! Милые! Поздравляю вас! Всех поздравляю!
       К у д р о в. Здравствуй, солдат!
       Н о ж к и н. С праздником!
       Д е н ь д о б р ы й. По случаю окончания войны желаю вам жениха хорошего.
       З о я. Ох, устала!..
       К у д р о в. Зачем же ты себя так нагружаешь?
       Зоя. Не могу, Афанасий Павлович.
       К у д р о в. Бумага - вещь тяжелая.
       З о я. А день сегодня какой! Я и усталости не замечаю. Товарищи! Фрицы свой "капут" подписали. Вы почитайте только!
       К у д р о в (читает вслух). "Капитуляция немецких вооружейных сил". Это - на память спрятать. Это документ! Эту бумагу детям, внукам показывать по большим праздникам!
       Н о ж к и н. Зоечка, разрешите за вами поухаживать. (Хочет снять с нее сумку.)
       З о я. Спасибо. Некогда.
       Д е н ь д о б р ы й. Зоечка, а нам писем нэма?
       З о я. Сейчас проверю. Кудров.
       К у д ро в. Я!
       З о я. Ножкин.
       Н о ж к и н. Здесь!
       З о я. Деньдобрый.
       Д е н ь д о б р ы й. Ага, бачиш!
       З о я. Фокин.
       Ф о к и н. Я!
       З о я. Нет писем.
      Дружный смех
      Вот генералу нашему есть. Ничего, товарищи, скоро получите. Поздравлять будут. А сейчас, кто приготовил письма, давайте быстренько сюда, я отправляю. Побыстрее! Вы у меня не одни. Некогда.
       К у д р о в. Это большое для нас одолжение сделаешь. А то поздравил я свой личный тыл с победой, а отослать-то и не успел.
       З о я. Только вы побыстрее, Афанасии Павлович, некогда мне.
       К у д р о в. Сейчас обратный адрес напишу. Не торопись, посиди с нами.
       З о я. Спасибо, Афанасии Павлович, сейчас никак не могу - ждут меня.
       Н о ж к и н (встал). Кто?
       Д е н ь д о б р ы й. Ага!
       З о я. Газеты ждут.
       К у д р о в. А ты, Зоя, не объясняй ему. Нехай понервничает, нехай привыкает. (Подает ей письмо.) А всего, что у меня сейчас в груди делается, описать не могу: мысли не складываются.
       З о я. Понимаю, Афанасий Павлович, и у меня от счастья голова кружится.
       Н о ж к и н. Эх, Зоя, и поцеловал бы я тебя!
       К у д р о в. Поцелуйтесь, голова-то враз и пройдет.
       З о я (застеснялась). Что вы!
       Н о ж к и н (подает Зое письмо-тpeуголъничек). В мой личный тыл.
       З о я (смотрит на письмо, потом на Ножкина. Положила письмо в нагрудный карман гимнастерки). Ждите ответ.
      Бойцы смеются.
      Ой, опять вы меня заговорили! Столько дел! Газеты разнести надо, в ваш личный тыл письма отправить надо. До свидания, товарищи!
       К у д р о в. Посиди с нами.
       З о я. В другой раз! Некогда. (Убегает.)
       К у д р о в. Министр связи, ей-богу!
      Бойцы подсаживаются к самовару, наливают вино.
      Входят К л и м о в и С о к о л.
      (Увидел Климова.) Встать! Смирно! Товарищ гвардии генерал-майор, взвод разведчиков...
       К л и м о в. Здравствуйте, товарищи!
       Б о й ц ы. Здравия желаем, гвардии товарищ генерал!
       К л и м о в. Вольно. (Увидел самовар). Ого! Начало мирной жизни! Самовар даже. Прямо пир горой.
       К у д р о в. Никак нет, не пир, товарищ генерал. Освобождение человечества празднуем.
       К л и м о в. Что ж! Давайте отпразднуем. Сокол, проверь - КП закончили оборудовать? И узнай, какие новости из хозяйства Тульчина.
       С о к о л. Есть! (Ушел.)
       К л и м о в. Давно я за самоваром не сидел. А ну-ка, Афанасий Павлович, налей мне горяченького.
      Бойцы переглянулись.
       Д е н ь д о б р ы й (тихо, Кудрову). Шо робыть будэмо? Вино ж в самоваре.
       К у д р о в. Ой, и не говори... (Климову.) Товарищ гвардии генерал, да ведь он холодный, остыл...
       Д е н ь д о б р ы й Зараз будэ дило...
      Кудров наливает. Климов неторопливо выпивает вино. Бойцы замерли, ждут, что скажет генерал. Климов вдруг лукаво улыбается, протягивает чашку
      Кудрову.
       К л и м о в. А ну-ка налей еще одну, погуще.. Фокин Контакт!
      Общее оживление
       К л и м о в. Быстро вы успели.
       К у д р о в. День Победы, товарищ генерал.
       К л и м о в. Да, День Победы. А помнишь, Афанасий Павлович, как мы об этом дне там, у Волги, мечтали? Одно горько: многих нет среди нас.
       К у д р о в. Не дожили... Не дошли...
       К л и м о в. Давайте каждого из них вспомним, увидим. (Пауза.) Да. И они сейчас с нами, здесь, в нашей победе. Светлая память им! (Встал.)
      Встали и солдаты.
      Друзья! Война испытала нас, нашу твердость, нашу стойкость, нашу дружбу. Она показала, как крепка боевая советская семья. Пусть знают враги, что ожидает каждого, кто поднимет руку на эту семью. За нашу Родину!
      Выпили. Сели.
      Где же музыка, где танцы?
       Б о е ц с а к к о р д е о н о м. Сей минут, товарищ генерал.
       Д е н ь д о б р ы й. Товарищ генерал, дозвольтэ до вас обратиться.
       К л и м о в. Пожалуйста.
       Д е н ь д о б р ы й. Я кажу: що зараз в Москве робыться! Ножкин. А у-нас в Саратове!
       Б о е ц с а к к о р д е о н о м. Товарищ генерал! Ваша любимая. (Играет вальс "В лесу прифронтовом".)
       К л и м о в (запевает. Остальные подхватывают).
       С берез, неслышен, невесом,
       Слетает желтый лист.
       Старинный вальс "Осенний сон"
       Играет гармонист.
       Вздыхают, жалуясь, басы,
       И, словно в забытьи,
       Сидят и слушают бойцы,
       Товарищи мои...
      Вбегает С о к о л.
       С о к о л. Товарищ генерал! В доме... где вы... КП приказали оборудовать... фрицы людей заживо в подвале замуровали!
       К л и м о в. Что-о?
       С о к о л. Саперы начали пол обстукивать - мины искали, слышат, им из-под пола отвечают. Весь подвал людьми был забит.
       К л и м о в. Все живы?
       С о к о л. Шесть человек уже вытащили.
      Входят д в а с о в е т с к и х б о й ц а. Они поддерживают изможденного
      ч е л о в е к а. Он подходит к Климову и, собравшись в силами,
      становится в положение "смирно".
       Э д г а р. Господин генерал!.. Лейтенант американских воздушных сил Эдгар...
      Качнулся, бойцы успевают подхватить его, усаживают под яблоню.
      Ваши солдаты спасли мне жизнь. Я никогда не забуду...
       К л и м о в. Мои солдаты выполнили свой воинский долг.
       Э д г а р. Я полтора года находился в немецком лагере, и вот видите (с иронией) - живой.
       К л и м о в. Вам немедленно окажут медицинскую помощь, отправят к соотечественникам.
       Э д г а р. Через океан? (Горько усмехнулся.) Черт побери, я уже отлетался!..
       К л и м о в. Ваш полет к американцам займет всего пять минут.
       Э д г а р. Пять минут?
       К л и м о в. Вам нужно будет перелетать через голову немецкой группировки, через реку - и вы почти дома.
       Э д г а р. Европа - не дом для американца, господин генерал.
       К л и м о в. Навстречу моей дивизии идет сто двадцать седьмая американская дивизия генерала Вилларда.
       Э д г а р. Сто двадцать седьмая дивизия? Томаса Вилларда? Ради бога, повторите!
       К л и м о в. Дивизия Томаса Вилларда.
       Э д г а р (обращаясь к бойцам, которые сидят к нему ближе). Моя мама и сэр Виллард... братья... сестра... братья.
       К у д р о в. Понятно. (Климову.) Виноват, товарищ генерал. Ихняя мама сестрой этому генералу доводится. (Эдгару.) Так?
       Э д г а р. Так, так...
       К у д р о в. А ты генералу племянник. Верно?
       Э д г а р. Пле-мян-ник. (Произносит по-английски.) Невью... А по-русски: племянник... (Климову.) Господин генерал, Томас Виллард... хороший человек... храбрый солдат... Он уважет советский народ. Неужели я скоро увижу его?
       К л и м о в. Ножкин! После оказания господину офицеру первой помощи в санчасти доставишь его к союзникам. Я дам приказание на аэродром.
       Н о ж к и н. Есть!
       Э д г а р. Хочу видеть вас рядом с сэром Виллардом. К л и м о в. Да, мы встретимся. Передайте господину Вилларду привет.
      К л и м о в ушел. Бойцы окружают Эдгара.
       Н о ж к и н. Вот и с американцем встретились.
       К у д р о в. Как тебя, браток, зовут-то?
       Э д г а р. Эдгар... Эдгар. (Денъдоброму.) Эдгар.
       Н о ж к и н. Как, как?
       Д е н ь д о б р ы й (безапелляционно). Адувард.
       Н о ж к и н. Где же это тебя так отделали?
       Э д г а р. Немецкий концлагерь. У меня там были товарищи: Женя Петров, Коля... Коровин... Они учили меня говорить по-русски.
       Д е н ь д о б р ы й. По-русски, гляди.
       Н о ж к и н. Ты есть хочешь?
       К у д р о в. Чего спрашиваешь? Фокин, организуй чего-нибудь закусить.
      Угощают Эдгара.
       Э д г а р. Спасибо, спасибо... Я рад вас видеть.
       Н о ж к и н. И мы рады. Сейчас к своим полетишь.
       К у д р о в. Тут теперь рукой подать.
       Э д г а р. Спасибо. Я приглашаю вас... гости. Соединенные Штаты, Вашингтон, улица Эдисона, дом... дом... второй этаж.
       Д е н ь д о б р ы й. Приедем.
       К у д р о в. Мы еще до Вашингтона твоего повидаемся. Вот сегодня с вашими войсками встретимся, мы к тебе в гости приедем.
       Н о ж к и н. Виски готовь. Выпить. Виски. Понимаешь?
       Э д г а р. Виски... (Вспомнил.) Водка!
       Б о й ц ы. Вот-вот!
       Н о ж к и н. Ну пойдем, браток.
       Э д г а р. До свидания, товарищи... (Прощается с бойцами.)
       Д е н ь д о б р ы й. Гуд бай.
       Э д г а р. Гуд бай.
       К у д р о в (Ножкину). Доставить аккуратно.
       Н о ж к и н. Порядок.
      Ножкин уводит Эдгара.
       Д е н ь д о б р ы й. Скажи, пожалуйста, що паразиты с человеком сделали! Живые мощи.
       К у д р о в. И не говори. Деньдобрый. "Культура"!
      Вбегает б о е ц.
       Б о е ц. Воздух! Возду-ух!
       Д е н ь д о б р ы й. Ты що - сдурел? Який воздух?
       К у д р о в (увидел немецкий самолет). Воздух! Фокин, маскируй машину!
       Д е н ь д о б р ы й. Товарищ старшина, с кем це вы воевать собираетесь в День Победы?
       К у д р о в. С кем? Ослеп, что ли? Немец летит. Видишь? Смотри, смотри, зенитчики орудия разворачивают. Возду-ух!
       Д е н ь д о б р ы й. Мабуть, це Гитлер на своем личном самолете под шумок в рай хочет пробраться?
      Звук самолета ближе
       П е р в ы й б о е ц. Немец! С крестом! Второй боец. Прямо на нас.
       К у д р о в. Ложись!
      Звук падающей бомбы Взрыв
      Крылья перебить ему, гаду!
      Д е н ь д о б р ы й стреляет в самолет из ручного пулемета,
      Кудров - из снайперской винтовки.
      Вбегает З о я.
      Зойка, чего ты болтаешься? Прижимайся к земле.
       З о я. Письма сюда сверху не падали?
       К у д р о в. Какие тебе письма, ложись, говорю!
       З о я. Волной у меня сумку вырвало, все письма рассыпались. (Ползает на коленях, ищет в траве письма.) Нашему генералу письмо, а я потеряла... (Горько плачет.)
       К у д р о в. Горе с тобой.
      Зоя вскочила, побежала
      Куда ты?
       З о я. Некогда! (Скрылась.)
      Воздушный бой.
       К у д р о в. "Ястребки" наши!
       Д е н ь д о б р ы й Два... три восемь... Ну, фриц, заказывай панихиду.
       К у д р о в Красавцы!
       Д е н ь д о б р ы й. Немец кувырнулся! Падает. Бомбы сбросил. Ложи-ись!
      Один за другим раздается три взрыва Воздух заволокло пылью и дымом.
      Отлетался!
       К у д р о в. Это тебе, фриц, не сорок первый год!
      Ф о к и н вносит на руках Зою, которая в маленьком кулачке зажала конверт
       Ф о к и н. Товарищи! Фрицы нашу Зою убили... На моих глазах нашу Зою убили...
      Занавес
      
      
      ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
      
      КАРТИНА ВТОРАЯ
      
      Живописная веранда. Плетеная мебель. На столе обилие
      виски и тонкий звон посуды.
      С т и в е н с, Р и д ж и, Р о б е р т, Д ж о (с аккордеоном) и еще
      н е с к о л ь к о а м е р и к а н с к и х о ф и ц е р о в поют:
       Когда б имел золотые горы
       И реки, полные вина,
       Все отдал бы за ласки, взоры,
       И ты б владела мной одна...
       С т и в е н с. Хорошо! Хорошо! Только нужно петь не "золотые" а "златые" горы.
      Пьют виски.
       Р и д ж и. И часто, Стивенс, русские поют эту песню?
       С т и в е н с. По справочнику о России для военных переводчиков - это национальная песня русских. Без нее у них не обходится ни одна вечеринка.
       Р о б е р т. Тогда ты придумал хороший подарок русским.
       С т и в е н с. Благодарите Джо - его идея.
       Р о б е р т. Браво, Джо!
       Р и д ж и. Но разве русские могут положить песню в карман?
       Д ж о. Песню... песню можно положить в душу, мистер Риджи.
       Р и д ж и. Вздор!
       С т и в е н с. Джо говорит правду.
       Р о б е р т. Риджи, пожалуй, прав. Русские достойны более вещественного доказательства, нашего уважения к ним.
       П е р в ы й о ф и ц е р (заметно охмелел). Д-дарю золотой портсигар в фонд встречи с русскими офицерами!
       В т о р о й о ф и ц е р (снимая с руки часы). Часы!
       Р о б е р т. Фотоаппарат. (Кладет на стол.)
       Т р е т и й о ф и ц е р. Отдаю свой "виллис"!
       П е р в ы й о ф и ц е р. Клади его на стол.
      Смех.
       Р и д ж и. Сорок долларов! (Бросает на стол деньги.) Роберт. Это бестактно. Деньги оскорбят русских.
       Р и д ж и. Хо! Что поется в русской песне? "Когда бы имел золотые горы..." Золото никогда не оскорбляет, когда его дают. Оскорбляет, когда его отнимают.
       В т о р о й о ф и ц е р. Очередь за Джо.
       Г о л о с а. Джо! Джо!
       Д ж о. У меня ничего нет такого... (Хочет снять наручные часы.)
      Входит Джим П о о л, офицеры его не замечают.
       Р и д ж и. Часы уже были, старик.
      Джо снимает с шеи медальон и бережно кладет на стол.
      Риджи берет медальон, раскрывает его, хохочет.
      Это еще что за чучело?
       Д ж о (задыхаясь от гнева). Это... портрет моей матери...
       Р и д ж и (хладнокровно). Русских оскорбит вид этой обезьяны. Медальон - сюда (кладет на стол), обезьяну - сюда (швыряет фотокарточку на пол).
      Джо бросается на Риджи, офицеры с трудом удерживают его.
       С т и в е н с. Извинись, Риджи!
       Р и д ж и. Я?! Перед негром?
       П е р в ы й о ф и ц е р (с угрозой). Извинись, слышишь?
       Р и д ж и. Извиниться перед черномазым? За кого вы меня принимаете?
       С т и в е н с. В таком случае - убирайся!
       Р и д ж и. Кто ты такой?
       С т и в е н с. Я - адъютант генерал-лейтенанта Вилларда, а Джо - его личный шофер, который возит генерала добрых пятнадцать лет.
       Р и д ж и. Этого слишком мало, чтобы помешать мне, капитану, поставить вас, лейтенант, в положение "смирно", а негру приказать убраться ко всем чертям. Эй, негр!..
       С т и в е н с. Не смей трогаться с места, Джо!
      Напряженная пауза.
       Д ж и м (весело). Хэлло, Стивенс!
       С т и в е н с. Джим!!
       Д ж и м. Поздравляю.
       С т и в е н с. Приказом верховного главнокомандующего тебе присвоено внеочередное звание майора. Вчера об этом передавало вашингтонское радио.
      Пауза.
       С т и в е н с. Спасибо, Джим. (Риджи.) Капитан Риджи Смиярд! Кру-гом арш!
      Риджи уходит, офицеры поздравляют Стивенса.
       Джим. Прошу прощения, господа. Я уверен, командование в свое время присвоит Стивенсу еще более высокое звание, но на этот раз в майоры произвел его я: уж очень задавался этот парень (жест в сторону ушедшего Риджи).
       С т и в е н с. Узнаю тебя, Джим. Друзья, знакомьтесь. Мои друг по колледжу, лучший фоторепортер сорока восьми штатов Джим Поол.
       Голоса. Молодчина! Газетчики - славные парни!
       Д ж и м. Это известно. Когда Штаты попадают в неловкое положение, их выручают журналисты или чикагские холодильники с запасом свиной тушенки.
       С т и в е н с. Каким ветром, Джим?
       Д ж и м. Победным, черт побери. Этот ветер просквозит теперь все дома в Вашингтоне. Мой редактор - так тот совсем очумел. Во что бы то ни стало приказал заснять встречу с русскими союзниками. Схватил меня, усадил в самолет и в качестве напутствия полчаса терзал мои уши единственным словом: "Кад-р-ры! Кадр-ры! Кадр-р-ры!"
       С т и в е н с. Между прочим, друзья, Джим знаменит тем, что ему удалось снимать Большую тройку в Ялте.
       Д ж о. Вы были в Россич? Расскажите, расскажите, мистер.
       С т и в е н с. Правда, Джим, расскажи, что было интересного в Ялте?
       Д ж и м (с привычной бесцеремонностью). О, разумеется, прежде всего дядюшка Черчилль. С какого бы ракурса я ни пробовал снимать сильных мира сего, брюхо английского премьера занимало семьдесят процентов площади кадра. Однажды, чтобы не нарушить закона пропорции, я попросил нашего президента и советского премьера немножко отодвинуться друг от друга.
       Р о б е р т. И что же?
       Д ж и м. Мое фото произвело сенсацию в политическом мире. Америке стали пророчить войну с Советским Союзом, а за мною с тех пор стали охотиться крупнейшие газеты Штатов.
       Р о б е р т. Вы начали разговор о России.
       Д ж и м. Черное море - прекрасно.
       Р о б е р т. Оно омывает берега не одной России.
       Джим. Русское побережье также прекрасно.
       Д ж о (с интересом). А народ?
       Д ж и м. Робинзон Крузо тоже был в восторге от фауны и флоры острова, на который его забросила судьба. Однако великий отшельник отнюдь не относил прелести природы к достижениям трудовой деятельности твоих далеких предков, старина.
       Р о б е р т. Вы хотите сказать, русские - дикари?
       Д ж о (с грустью). Вы не любите русских, мистер...
       Д ж и м. Я люблю свою жену, Джо. (Увидел на столе деньги, фотоаппарат, часы, портсигар.) Что это?
       С т и в е н с. Фонд встречи с русскими офицерами.
      Джим роется в карманах. Кладет на стол деньги.
       Д ж и м. Последние... (К Джо, смеясь.) А ты говоришь!..
       Д ж о. Вы не любите русских, мистер... (Уходит.)
       Д ж и м. Стивенс, я только что слышал русскую песню. Мой "контакс" уже нацелился на сенсацию, но я не вижу ни одного русского. Где они?
       С т и в е н с. Русская песня - наш сюрприз советским солдатам, но до них еще добрых двадцать миль.
       Д ж и м. Тридцать минут езды. Чего же вы сидите?
       С т и в е н с (подводит его к краю веранды). Видишь эту реку?
       Д ж и м. Я не собираюсь купаться.
       С т и в е н с. Тем более что на том берегу - немцы.
       Д ж и м. Меня интересуют не немцы, а русские. Я спрашиваю, где они?
       С т и в е н с. Русские войска на той стороне прижали к реке немецкую группировку генерал-полковника Моллера, и там идет бой.
       Д ж и м. Чего же вы сидите, черт побери! Нажмите на немцев с этой стороны и заставьте их сдаться советским войскам.
       С т и в е н с. На.ш генерал получил приказ не делать ни одного выстрела после подписания немцами акта о капитуляции.
       Д ж и м. Наплевать на этот дурацкий приказ и - помочь!
       С т и в е н с. Наш генерал так и решил - поможем.
       Д ж и м. Чем?
       С т и в е н с (мнется). Я не только твой друг, но и офицер вооруженных сил Штатов. Я давал присягу. Лучше скажи - нет ли мне из дома писем?
       Д ж и м. Полны карманы. И не только тебе. (Высоко поднимает конверты.) Видите? Но так как я сейчас сгораю от любопытства и огонь уже перекинулся на конверты, то от ваших писем... ничего не осталось.
      Конверты из рук Джима таинственно исчезают.
       С т и в е н с. Я совсем забыл, Джим, что ты когда-то работал в цирке.
       Д ж и м. Итак, как можно помочь союзникам, если есть приказ не делать ни одного выстрела?
       Р о б е р т. Мы взорвем мост.
       Д ж и м. Взорвете мост?! Зачем?
       С т и в е н с (строго). Роберт!
       Д ж и м (Роберту). Военная тайна, и вы проговорились? Если вы, сэр, в следующий раз захотите, чтобы тайна осталась тайной, болтайте о ней встречному-поперечному: тайну примут за сплетню, а вы избавитесь от опасности проговориться.
      Отдает Стивенсу и офицерам письма.
      Не бойся, Стивенс, Джим Поол умеет держать язык за зубами.
      Вбегает Д ж о.
       Д ж о. Включите радио! Включите радио!
      С т и в е н с поспешно включает радио, доносится взволнованный голос диктора.
       Г о л о с д и к т о р а: "Говорит Прага! Говорит Прага! Говорит Прага! Доблестные советские войска! К вам обращаются мужчины и женщины, старики и дети измученной, но непокоренной Праги. Мужеством и доблестью восставших граждан удерживается радиостудия, из которой вы слышите эти слова. Это голос свободной Праги, над которой нависла смертельная угроза. Товарищи советские бойцы и офицеры! О вас с надеждой и верой думаем мы в этот трудный для нас час испытаний. Если вы далеко, если фашисты преградили вам путь к нашему освобождению, сбросьте нем винтовки, патроны, гранаты. Натиск фашистов с каждой минутой крепнет. Но мы еще сильны. Дайте нам оружие! Великая Красная Армия! К тебе обращается твоя родная сестра, сестра по крови, сестра по оружию - восставшая Прага! Говорит Прага! Люди, слушайте голос восставшей Праги!"
      Джим быстро хватает макинтош, фотоаппарат - собирается уходить.
       С т и в е н с. Куда ты?
       Д ж и м. В Праге - восстание, в Праге льется кровь, а "доблестные" американские офицеры тянут виски и заставляют меня рассказывать им пошлые анекдоты. Хочешь, Стивенс, я скажу, зачем вы хотите взорвать мост? Чтобы отрезать русским дорогу на Прагу!
       С т и в е н с (смущен). Возможно. Но не горячись, старина. Освободить Прагу от фашистов командующий приказал нашему соседу слева - дивизии генерала Конуэлла. До Праги ему в два раза ближе, чем русским. С минуты на минуту Конуэлл ворвется в Прагу. Ты опоздал.
      Входят генерал В и л л а р д и М а р т и н.
       В и л л а р д (строго). Стивенс, здесь моя штаб-квартира или общедоступное кафе?
      Офицеры вскакивают.
       С т и в е н с. Виноват, сэр...
       В и л л а р д. Это квартира командира дивизии или коктейль-холл, я спрашиваю? (Офицерам.) Убирайтесь!
      Офицеры уходят.
      (Стивенсу.) Командира саперного батальона Риджи Смиярда немедленно ко мне.
       С т и в е н с. Слушаюсь. (Убежал.)
       В и л л а р д (Мартину). Дальше.
       М а р т и н. Русские усилили натиск на группировку Моллера. Дивизия генерала Климова продвинулась на шесть километров и развивает наступление.
       В и л л а р д. Со штабом немецкой группировки связались?
       М а р т и н. Да. Генерал-полковник Моллер прибудет через пятнадцать - двадцать минут.
       В и л л а р д. Ждать не буду. Дальше.
       М а р т и н. Русское командование обратилось с призывом к жителям Праги продержаться до подхода советских танков.
       В и л л а р д. Я требовал Риджи Смиярда. Проверьте. Идите.
       М а р т и н. Слушаю. (Уходит.)
       В и л л а р д (Джиму, резко). А вы чего стоите?
       Д ж и м. Меня не пригласили сесть.
       В и л л а р д. А-а, Джим, это вы. Простите. Прибыли за сенсацией? Вы ошиблись адресом. В вашем брате сегодня очень нуждается генерал Конуэлл. (С иронией.) Ему выпала высокая честь оправдать доверие командующего и овладеть Прагой. (Смотрит на часы.) Вы еще можете не опоздать.
       Д ж и м. Я прибыл к вам, останусь у вас, сэр, и готов биться об заклад, что мой редактор не пожалеет об этом.
       В и л л а р д. Спасибо на добром слове. Нет, вы послушайте, какая несправедливость, Джим. С этим выскочкой Конуэллом мы наперегонки мчались к Праге. Как и всегда, его дивизия отстала, но сам Конуэлл и его штаб оказались ближе к Праге, чем я. Какую пулю отливает наш командующий? Он придает Конуэллу мои танки, вырвавшиеся вперед, и приказывает ему овладеть Прагой. Каково?
       Д ж и м. Напрашивается вывод: генералу следует двигаться впереди своих войск, а не плестись в хвосте.
       В и л л а р д. Но это же мои танки, Джим! Мои танкисты ворвутся в Прагу, а благодарность президента за это получит Конуэлл.
       Д ж и м. Если я правильно понял вашего начальника штаба, не один Конуэлл торопится к Праге. К ней спешат и советские танки.
      Входят М а р т и н и Р и д ж и.
       М а р т и н. Господин генерал... (Протягивает Вилларду донесение.) Русские настойчиво пробиваются к реке. Еще две-три мили...
       В и л л а р д. Я вызывал Риджи Смиярда.
       Р и д ж и. К вашим услугам, сэр.
       В и л л а р д. В каком состоянии мост?
       Р и д ж и. Все приготовлено к взрыву, сэр.
       В и л л а р д. Убирайте с моста часовых, включайте детонаторы.
       Р и д ж и. Слушаю. (Уходит.)
      Пауза.
       Д ж и м (не сразу). Пусть лучше Конуэлл, чем русские? Я правильно понимаю, сэр?
       В и л л а р д. Мундир солдата разучил меня рассуждать, Джим. Приказ командующего для меня закон.
       Д ж и м (горячо). Наплюйте на этот идиотский приказ, сохраните мост, сделайте его символом дружбы с русскими. Я пошлю в газету изумительные снимки, рассказывающие о встрече с русскими на этом мосту.
      Входит С т и в е н с.
       В и л л а р д. Стивенс, отведите Джиму комнату. (Джиму.) Это все, что я могу сделать для вас, Джим. (Стивенсу.) Стивенс, пришлите мне сигар. И... черт побери, наведите же здесь порядок.
      В и л л а р д и Мартин уходят.
       Д ж и м (негромко). "Взорвать мосты, конец надеждам, и нет, мой друг, пути назад..."
       С т и в е н с (кричит). Джо! Джо!
      Входит Д ж о.
       Д ж о. Слушаю, мистер.
       С т и в е н с. Наведи здесь порядок. Пойдем, Джим.
      Уходят.
      Джо занимается уборкой. Входят Эдгар, Ножкин.
       Э д г а р. Джо! Здравствуй, Джо!
       Д ж о (крестится, кричит). Сэр, сэр, сюда! (Бросается в дом, закрывая за собой дверь.)
       Э д г а р (Ножкину). Негр принял меня за привидение. Неудивительно: человек пришел с того света. Спасибо вам.
       Н о ж к и н. Пожалуйста, пожалуйста.
      Э д г а р поднимается на веранду, стучит в дверь.
       Э д г а р. Джо, ты рехнулся. Неужели ты не узнаешь Эдгара? Открой, слышишь! (Стучит.) Джо! Да убирайся ты, в конце концов, к черту! (Убедившись в бесполезности настойчивых требований, меняет тон.) Джо, ну выйди посмотри, с кем я пришел.
      Н о ж к и н решительно подходит к двери.
      Эдгар осторожно останавливает его.
      Попробуем войти с другой стороны.
      Спускаются с веранды и уходят. Появляется Джо.
      Из дома выходит В и л л а р д.
       В и л л а р д. Что за шум, Джо?
       Д ж о. Сэр... сэр... мистер Эдгар... (Крестится.)
       В и л л а р д. Что "мистер Эдгар"?
       Д ж о. Мистер Эдгар пришел с того света, просится к вам.
       В и л л а р д (не сразу соображает). Что за шутки, Джо?
       Д ж о. Джо не умеет лгать.
       В и л л а р д. Ты что, рехнулся? Эдгар погиб в сорок втором году.
       Д ж о. Я видел его собственными глазами.
       В и л л а р д. Где?! Где?!
      Голос Стивенса за сценой: "Сюда, мистер Эдгар, сюда!"
      Входят Э д г а р, С т и в е н с, Н о ж к и н, о ф и ц е р ы.
      Виллард бросается навстречу племяннику.
       Э д г а р !.. Эдгар!..
       Э д г а р. Дядя Томас!..
       В и л л а р д. Мальчик мои!
      Обнялись.
       С т и в е н с , врача!
       Э д г а р. Сейчас пройдет... Просто обессилел.
       В и л л а р д. Откуда ты?
       Э д г а р. Немцы замуровали нас в подвале. Нас было семьдесят три парня. Нас спасли русские. Бог помог им не опоздать. Как здоровье мамы, сэр?
       В и л л а р д. Все в порядке, Эдгар. Я расскажу тебе... Расскажу все...
      Входит Д ж и м.
       Д ж и м. Эдгар! Дружище!
      Обнимаются.
       Э д г а р. Джим! Боже мой! Как ты растолстел!
       Д ж и м. Путешествую, Эдгар. А в дороге у людей хороший аппетит.
       В и л л а р д. Пойдем, пойдем, Эдгар. Извините, господа. Эдгар плохо себя чувствует.
       Э д г а р. Мы еще увидимся, Джим.
       Д ж и м. Конечно, конечно.
      Э д г а р и Виллард уходят в дом.
       С т и в е н с (Ножкину). Простите нашего генерала. Он так взволнован встречей. Вы вернули ему близкого человека.
       Н о ж к и н (все его внимание обращено на негра). Пожалуйста, пожалуйста. (Подходит к Джо.) Где же это ты, дружок, так загорел?
      Д ж о улыбается.
      Поди, фрицам в Африке жизни давал?
       Д ж о. Я негр. (Улыбается.) О мистер...
       Н о ж к и н. Я не мистер. Меня Максимом зовут. Максим Ножкин. Понял? (Пожимает негру руку.)
       Д ж о. Но-жкин. (Тычет себе в грудь пальцем.) Джо.
       Д ж и м. Вот кадр, Стивенс: черный и красный. (Фотографирует.)
       Н о ж к и н. Сняли?
       Д ж и м. Ол райт!
       Н о ж к и н. Быстро.
       Д ж и м. Американцы все привыкли делать быстро.
       Н о ж к и н. Вот если бы вы с такой скоростью второй фронт открыли.
       Д ж и м. О, для этого надо было сначала открыть вторую Америку.
       Н о ж к и н. Прождали бы мы вас...
      Раздается глухой мощный взрыв.
      Из дома выходят В и л л а р д, М а р т и н, Э д г а р.
       Э д г а р. Что это?
      Входит Р и д ж и.
       Р и д ж и. Господин генерал, ваше приказание выполнено, мост взорван.
       Э д г а р. Мост? Что это значит, сэр?
       Н о ж к и н. А наши к этому мосту с боями пробиваются... Хотят с вами, с американскими союзниками, встретиться.
       В и л л а р д (несколько смущен). Фашистский генерал Моллор тешил себя надеждой, что американское командование окажет гостеприимство и его солдатам. Мы взорвали мост, чтобы заставить немцев быстрее сдаться вашим войскам. (Увидел на столе "фонд встречи" с русскими офицерами.) Что это?
       С т и в е н с. Подарки русским офицерам.
       В и л л а р д. Отлично. (Вручает Ножкину подарки, затем снимает с пальца перстень.) Прошу вас, передайте все это господину Климову и засвидетельствуйте мое почтение.
       Н о ж к и н. Благодарю, но... принять не могу, господин генерал.
       В и л л а р д (крайне удивлен). Отчего?
       Н о ж к и н. По нашему обычаю подарки надо вручать лично. Сердечное дело, господин генерал. Вот встретимся сегодня, тогда - порядок.
       В и л л а р д. А если... не встретимся?
       Н о ж к и н. Точно встретимся. По приказу нашего командования. Сегодня в шестнадцать ноль-ноль. Разрешите идти?
       В и л л а р д. Пожалуйста. Стивенс! Прикажите от моего имени доставить мистера...
       Н о ж к и н. Ножкин моя фамилия.
       В и л л а р д. Доставить мистера Ножкина на самолете.
       Н о ж к и н. Спасибо, господин генерал, у нас свой самолет есть.
       В и л л а р д (офицерам). Господа, проводите нашего гостя.
      Н о ж к и н козыряет и чеканным шагом уходит. За ним офицеры.
      На сцене остаются Виллард и Эдгар. Эдгар вдруг резко, нервно смеется.
      Что с тобой?
       Э д г а р. В решающий момент не сделать ни одного выстрела в помощь союзникам, взорвать мост и оставить русских с немцами один на один! Гениально! Я начинаю уважать нашу армию и ее полководцев.
       В и л л а р д (сухо). Оставь, Эдгар, войну тем, для кого она является профессией.
      Вбегает взволнованный Стивенс.
       С т и в е н с. Сэр!! Русские в Праге! Виллард. Что-о?
      Быстро подходит к радиоприемнику, включает его. Прага ликует.
      Под охраной д в у х а м е р и к а н с к и х с о л д а т входит М о л л е р.
      (Заметив, что Моллер с тревогой вслушивается в радиопередачу из Праги.) Русские овладели Прагой... (Моллеру.) Да, да, генерал. Ваш коллега фельдмаршал Келлер не успел выскочить из Праги, а мой коллега генерал Конуэлл не успел вскочить в нее. Тот и другой остались в дураках. (Резко выключает радиоприемник.) Стивенс! Риджи Смиярда - ко мне!
      С т и в е н с убегает.
       М о л л е р. Сэр...
       В и л л а р д (перебивает его). Вы прибыли слишком поздно, генерал. Очевидно, чересчур долго собирались. Так долго, что за это время чешские партизаны успели взорвать мост.
      Э д г а р , услышав это, невольно приподнимается со стула.
       М о л л е р. Мост... взорвали чехи? Виллард. Нам не о чем говорить, генерал. Моллер. Прошу... выслушать...
      Вбегает Риджи. Следом входит Мартин.
       Р и д ж и (лихо козыряет). Сэр...
       В и л л а р д (солдатам, охраняющим Моллера). Проводите генерала в мой кабинет.
      М о л л е р а уводят.
      (Строго, Мартину.) Кто разрешил вам, Мартин, брать генерала Моллера под стражу?
       М а р т и н. Я полагал, сэр... что так он будет более уступчив.
       В и л л а р д. В чем? Я не собираюсь с ним торговаться.
       М а р т и н. Получен новый приказ командующего, сэр. Нам приказано захватить всю технику немцев. (Протягивает приказ.)
       В и л л а р д (прочитал приказ, усмехнулся). Вот в чем дело! Из вас никогда не получится дипломата, Мартин. Ступайте, извинитесь перед Моллером и отпустите охрану.
       М а р т и н. Слушаю, сэр. (Уходит.)
       Э д г а р. Вы боитесь немецкого генерала, сэр?
       В и л л а р д (резко оборачивается). Боюсь?
       Э д г а р. Зачем вы свалили на чехов вину за взрыв моста? Простите меня, но это...
       В и л л а р д. Это - политика, Эдгар.
       Э д г а р (в упор). Почему сегодня на рассвете вы не форсировали реку и не пошли навстречу русским?
       В и л л а р д. Потому, что я дошел до своего последнего рубежа, Эдгар, и остановился там, где меня застал конец войны. Этим я красноречиво говорю: Америке не нужна чешская земля. Русские ведут бой за каждый метр чешской земли - им нужна эта земля, эта страна, предрасположенная к заражению коммунизмом.
       Э д г а р. Черт побери! Я расписал русским генерала Томаса Вилларда как храброго, честного офицера. Как теперь я посмотрю им в глаза?
       В и л л а р д (плохо скрывая раздражение). Ступай. Об этом мы - после... После...
      Э д г а р направляется в дом, откуда выходят с о л д а т ы,
      охранявшие Моллера.
      Козырнув Вилларду, солдаты уходят.
      (Риджи.) Сколько времени займет установка понтонного моста?
       Р и д ж и. Мост, как было вами приказано, уже смонтирован по секциям. Сочленение секций потребует два часа.
       В и л л а р д (прошелся по веранде). Командующий помешал мне овладеть Прагой. Если вы, капитан Риджи Смиярд, помешаете мне захватить группировку Моллера с ее первоклассной техникой...
       Р и д ж и (козыряет). Смею думать, я правильно понял вас, сэр...
       В и л л а р д. Ступайте!
      Р и д ж и уходит. Из дома выходит М а р т и н.
      Вы оставили Моллера одного?
       М а р т и н. Нет, с вашим племянником.
      Из дома доносятся крики, шум.
       В и л л а р д. Что вы наделали, Мартин! На веранде появляется Эдгар.
       Э д г а р (в крайнем волнении). Если вы, сэр, решили доставить мне удовольствие встретиться с фашистом один на один, так вооружите же и меня!
       В и л л а р д (по-отечески тепло обнял Эдгара). Милый мальчик!.. Успокойся, сядь... Я понимаю... Мы дорого возьмем за все, что ты испытал. Посиди здесь, отдохни. Я - скоро.
      В и л л а р д и Мартин уходят в дом. Эдгар садится в плетеное кресло.
      К нему осторожно подходит Д ж о.
       Э д г а р. А! Кто это?
       Д ж о (заикаясь от страха). Это я, сэр, старый Джо. (Ощупывает Эдгара.)
       Э д г а р. Ощупывай не ощупывай, старина, снаружи все как будто цело. А внутри что-то сломалось. Садись, налей мне виски, Джо. И себе. Выпьем за нашу встречу.
      Выпили.
      А-а, к черту! Не все ли равно? Какое мне дело? Ты не забыл мою любимую песню, Джо?
       Д ж о. О нет! Я для вас спою хорошо, сэр. (Взял аккордеон, играет, поет.)
       Небоскребы в Нью-Йорке высоки,
       Девчонка живет от земли далеко.
       Захотел бы я к девчонке зайти с тоски -
       Лифт не работает...
       Э д г а р (подхватывает).
      Черт побери! Джо.
       А пешком идти далеко.
       Э д г а р , Джо (вместе).
       Рим-ром,
       Далеко.
       Рим-ром,
       Нелегко.
       Э д г а р. Неужели это не сон? Д ж о. Я часто видел вас во сне, мистер Эдгар. Эдгар. Спасибо. Как ты живешь, старина? Не ранен? Джо. Бог миловал старого негра. Эдгар. Ты рад видеть меня, Джо?
       Д ж о. Как вы можете говорить так! А как рад сэр Виллард!
       Э д г а р (думая о другом). Да, да...
      На веранду выходят В и л л а р д, М а р т и н и М о л л е р.
       В и л л а р д. Бремя войны должны нести все союзники (обернувшись), и в первую очередь побежденная армия. Поймите, генерал, я получил от моего командования приказ только относительно техники. Я не рассчитывал, что мне придется кормить такое огромное количество военнопленных... (Увидев Эдгара, осекся.) Ты... здесь?
       Э д г а р. Я мешаю?
       В и л л а р д. Нет, нет. (Моллеру, показывая на Эдгара, строго.) Посмотрите, что ваши люди сделали с ним!
      Пауза
       Э д г а р (вплотную подошел к Моллеру). Ну? (Напряженная пауза.) Снимите с этого волка три шкуры, генерал Томас Виллард. Пойдем, Джо.
       Э д г а р и Джо уходят. Виллард. Мартин, поторопите Риджи Смиярда.
      М а р т и н уходит. Виллард делает Моллеру знак.
      Немецкий генерал садится, Виллард наливает ему виски
      Прошу.
       М о л л е р. Благодарю. Моя судьба изменилась так круто...
       В и л л а р д. Привыкнете.
       М о л л е р (пригубил). Виски! Приятный напиток.
       В и л л а р д. Виски - крепкий напиток.
       М о л л е р. Да. И для меня - слишком горький сейчас.
       В и л л а р д. Вы предпочли бы русскую водку?
       М о л л е р. О нет! (Пьет.) Но ром, наш добрый рейнский ром прелестнее.
       В и л л а р д. Победителю любой напиток по вкусу.
       М о л л е р. Согласен.
      Пауза.
      Я не могу без содрогания подумать о судьбе своих несчастных солдат. Простите, что я снова возвращаюсь к этому: генерал даже без армии остается генералом.
       В и л л а р д. Генералу без армии остается играть в шахматы. Это мы вам разрешим.
       М о л л е р. Скучная игра. Не случайно ее изобрели индусы - едва ли не самый ленивый народ мира.
      Входит Э д г а р. Его не замечают.
      Я прошу, я умоляю вас: примите на вашу сторону весь людской состав, находящийся в моем распоряжении, всю технику...
       В и л л а р д. Это обострит наши взаимоотношения с русскими. Не забывайте, генерал: они - наши союзники.
       М о л л е р. Это слово потеряет всякий смысл, когда затихнет эхо последнего выстрела. Вы трезвый политик, господин генерал, и одно ваше слово...
       В и л л а р д (нервозно). Ну?
       М о л л е р. Не отвергайте сегодня тех, которые, возможно, пригодятся вам завтра.
       В и л л а р д. Яснее и короче.
       М о л л е р. Там, на том берегу, тысячи отборных солдат германской империи: батальоны СС, батальоны гитлер-югенд. Это славные юноши, которых не покорила Россия. Но они могут безрассудно погибнуть сегодня. Спасите их жизни, и мои солдаты и офицеры сумеют доказать американскому командованию, на что способны немцы, даже когда они побеждены. Мы будем много и честно работать.
       Э д г а р. Так много, как много работал в ваших лагерях я, генерал!
       В и л л а р д. Эдгар!..
       Э д г а р. Простите, сэр... Вы же сказали ему (жест в сторону Моллера), что немцы не нужны ни вам, ни Америке. Чего же он ждет? Разрешите, я покажу ему дорогу туда, откуда он пришел. Уж как-нибудь, с божьей помощью, я найду в себе силы спустить с лестницы эту старую крысу.
       М о л л е р (апеллируя к Вилларду). Я - генерал, высший офицерский чип... Мне очень неприятно...
       В и л л а р д. Катиться по лестнице? Я думаю. (Встал.) Но в разговоре с немцами этот лейтенант сегодня имеет решающий голос...
       Э д г а р. Браво, Томас Виллард! (Уходит.)
       В и л л а р д (не сразу). И я прислушался бы к этому голосу, если бы не жадность русских.
       М о л л е р. Восставшие пражские жители ждали вас, освободителей, а явились - захватчики.
       В и л л а р д (больше для приличия). Не забывайтесь, генерал.
       М о л л е р (понимает, что это - последняя карта). Русские захватили уже семь европейских столиц: Бухарест, Белград, Софию, Варшаву, Будапешт, Вену, Берлин... Сегодня - Прагу .. Неужели вам не жаль западной цивилизации, сэр? (С волнением ждет ответа.)
       В и л л а р д. Война есть война. И у побежденного никто не отнимал права выбирать, кому ему сдаваться в плен. (Решительно.) Сейчас же отправляйтесь на тот берег реки и готовьте ваши войска к эвакуации. Моя встреча с Советской Армией назначена на шестнадцать ноль-ноль по московскому времени. В моем распоряжении - шесть часов. Как только будет установлен понтонный мост, немедленно переправляйте технику на этот берег. Тем временем я получу указания от моего командования относительно людского состава.
       М о л л е р. Я счастлив от мысли, что мы нашли общий язык. (Пошел, остановился.) Господин генерал, чтобы выиграть время, я могу своими арьергардами непрерывно атаковать русских.
       В и л л а р д. Это... ваше дело. Поступайте как хотите...
      Входит С т и в е н с.
      С т и в е н с, проводите генерала.
       С т и в е н с. Прошу.
      М о л л е р , Стивенс ушли.
       В и л л а р д. Никогда не следует торопиться.
      Входит М а р т и н.
      Вы слышите, Мартин, никогда не следует торопиться.
       М а р т и н. Господин генерал, чехи прислали своего представителя, который требует объявить по радио, что мост взорвали мы, а не чехи.
       В и л л а р д (резко). Я никому не обязан отдавать отчета. Я могу взорвать сотни мостов, если это необходимо для выполнения боевой операции.
      Э д г а р появляется на веранде, ходит взад вперед, не находя себе места.
       М а р т и н. Чехи боятся, что немцы перебьют их всех до прихода русских.
       В и л л а р д. А не все ли равно, в конце концов, от чьих рук им погибать?
       М а р т и н. Чешские жители в районе моста ждут русских, как ждали их в Праге.
       В и л л а р д. Русские могут пробиться к чехам, если обрушат на немцев всю свою огневую мощь. Если же эта мощь обрушится на немцев, она неизбежно обрушится и на головы чехов. Захотят ли этого русские?
       М а р т и н. Думаю, что нет, господин генерал.
       В и л л а р д. Следовательно, опять пройдет довольно много времени, прежде чем русские решат этот кроссворд. Этого времени нам вполне достаточно, чтобы перетащить с того берега немцев, их технику и, таким образом, избавить чехов от неприятностей.
       М а р т и н (задумчиво). А если русские все-таки обрушат огневую мощь на этот участок?
       В и л л а р д. Ну что ж! Пусть чехи видят, как их "любят" русские.
       Э д г а р. Как это подло!
       В и л л а р д (вздрогнув). Что ты мотаешься туда-сюда, Эдгар?
       Э д г а р (словно не слышит вопроса). Я говорю, как это подло, сэр!
       В и л л а р д. Эдгар, не забывай, что я в форм-е американского генерала.
       Э д г а р (встал). Простите, сэр, я... хочу говорить с вами тет-а-тет.
       В и л л а р д. Мартин...
       М а р т и н. Понимаю. (Ушел.)
       Э д г а р (всполошился). Нет, нет, это невозможно... объясните мне, пожалуйста...
       В и л л а р д (смягчаясь). Что, что тебя мучит?
       Э д г а р (с силой). В день такой победы... в день, когда кончилась такая война...
      Входит Д ж о. Стараясь не шуметь, накрывает на стол.
       В и л л а р д (обнимает Эдгара за плечи). В этом-то и вся штука, Эдгар, что настоящая война, может быть, только начинается.
       Э д г а р. Для всех честных людей война окончилась. А... а... вы говорите... О, понимаю! Начинается иная война, где стратегия и тактика служат уже одним темным целям. (Пылко.) А вчера цель была ясна! Везде немцы уже стоят на коленях, а здесь вы помогаете им снова стать на ноги.
       В и л л а р д (увидел Джо). Что такое?
       Д ж о. Наступило время завтракать, сэр.
       В и л л а р д. Я сыт, негр. (Эдгару.) Ты многого, Эдгар, не понимаешь. Мы еще поговорим с тобой. (Ушел в дом.)
       Э д г а р (задумчиво). Если будет о чем. (Другим тоном.) Я рад, что снова вижу тебя, Джо.
       Д ж о. Я старался не дышать, чтобы не мешать вам разговаривать с господином генералом.
       Э д г а р. О да, ты поступил разумно. (Шутливо.) Тебе, негр, вредно слушать такие разговоры. А?
       Д ж о. Старый Джо ничего не понял, сэр. У меня есть сын, мистер, но вы гораздо лучше моего Боба, сэр. Мой сорванец никогда не противоречит старому Джо, и поэтому мы с ним часто делаем одни и те же глупости.
       Э д г а р. О, хитрый старый негр! Ты понял больше, чем тебе следует.
       Д ж о. Я день и ночь молю бога о ниспослании вам добра, мистер.
       Э д г а р. Спасибо.
       Д ж о. Как вы бледны! Вы устали, сэр. Разрешите, я провожу вас в комнату. Там темно и прохладно.
       Э д г а р. Я не могу согреться на солнце, Джо.
       Д ж о. Вы нездоровы, мистер Эдгар?
       Э д г а р. Есть болезни, Джо, которые исцеляют... (Пауза.) До войны я часто бывал несправедлив к тебе.
       Д ж о. Бог простил вас.
       Э д г а р. А ты? (Положил руки на плечи Джо, смотрит ему в глаза). Прости сейчас.
       Д ж о. У вас слезы...
       Э д г а р. От яркого света... Что случилось с твоим хозяином, Джо? Я не узнаю его.
       Д ж о. У сэра Вилларда много работы. Не обижайтесь на него, мистер.
       Э д г а р. Работы? Он ломает голову над тем, как одурачить русских?
       Д ж о (испуганно оглядывается). Помилуй вас бог, мистер!
       Э д г а р. Бог за воину оглох. Генерал Виллард собирается одурачить русских. О-о! Хочу посмотреть, что из этого выйдет.
       Д ж о. Русские, наверное, очень сильны, мистер?
       Э д г а р. Мы не знаем русских. Мы их не знаем!.. Это великий народ, Джо. В любом деле русских осеняет справедливость, а поэтому они всегда будут победителями, если бы даже против них обернулись все злые боги и силы земли.
       Д ж о. Как бы я хотел посмотреть на русских, мистер Эдгар!
       Э д г а р. Русских мало видеть, Джо, с ними надо пожить. Их надо понять. Ты думаешь, я сразу понял их? Нет!
       Д ж о. Наши офицеры говорят, мистер, что русские похожи на медведей, а я сегодня видел русского солдата, который привел вас, он - человек!
       Э д г а р (улыбнулся). Человек! Да, это люди, Джо. (Задумчиво.) Они всегда напоминали мне больших, добрых птиц. Вольные птицы! Из лагеря больше всех убегало русских. Многих ловили...
       Д ж о. Их убивали, мистер?
       Э д г а р. Но многие и улетели. Где они теперь? (Пауза.) Однажды русские военнопленные попросили у нас перочинные ножи.
       Д ж о. Зачем, мистер?
       Э д г а р. Через несколько дней, ночью, двери нашего барака вдруг распахнулись, и мы услышали русские голоса: "Убегайте, товарищи, вы свободны". (Схватил Джо за руку.) "Товарищи"! Вот когда, Джо, я впервые услыхал это слово, испытал его горячее прикосновение. Я вдруг тоже почувствовал себя птицей, но... побоялся взмахнуть крыльями... Русские убежали одни. О, мне и сейчас стыдно вспомнить...
       Д ж о. Я укрою вас пледом.
      Входят У о р и с а д ъ ю т а н т о м.
      Уорн - упитанный, веселый, самодовольный. Когда Уорн говорит, он проверяет воздействие своих слов, то и дело посматривая на присутствующих Ему кажется, что каждое его слово - неопровержимая истина, к которой прислушивается вся вселенная Джо, увидев генерала, вытягивается в струнку
       У о р н. Лейтенант... больны?
      
       Э д г а р. Прошу прощения, мне трудно встать, сэр. Д ж о. Это племянник нашего генерала, сэр.
       У о р н. А-а! Имя?
       Э д г а р. Эдгар.
       У о р н. А-а... Я видел вас... э... э...
       Э д г а р. В сорок втором году, сэр, когда я прибыл из школы пилотов.
       У о р н. Вы, кажется, скоро тогда попали в плен? А?
       Э д г а р. Мой самолет был сбит над Кельном.
       У о р н. Вы изменились, лейтенант.
       Э д г а р. Да, сэр.
       У о р н. Где генерал?
       Д ж о. Разрешите позвать, сэр?
       У о р н. Да.
      Д ж о ушел в дом.
      (Обращается к Эдгару.) Как вас спасли, когда, где? А?
       Э д г а р (в тон Уорну), Спасли русские. Сегодня. В районе Гмюнда.
       У о р н. Завидую генералу Вилларду.
       Э д г а р. Зато я не завидую ему, сэр.
       У орн. О!
      Входит В и л л а р д.
      У вас радость, генерал.
       В и л л а р д. О да, господин командующий.
       У о р н. Остается к этой радости присовокупить радость полководца, завершившего большую и сложную военную операцию. (Пауза.) Итак, русские овладели Прагой, генерал. Каково? Их танки ворвались в город, когда Конуэллу оставалось проскочить каких-нибудь двенадцать километров. Верховный командующий оскорбил меня неприличным словом за то, что Конуэлл опоздал в Прагу на двадцать минут. А они, эти наши верховные, я вас спрашиваю, не идиоты? Они опоздали с открытием второго фронта по меньшей мере на два года. Хотел бы я знать, где были бы русские войска, опоздай мы с высадкой в Нормандии еще на пару месяцев.
       В и л л а р д. Совершенно справедливо, сэр.
       У о р н. Что? Мы, американцы, утратили чувство реальности в этой войне. Да, да, генерал, мы бы хотели, чтобы война отвечала нашему вкусу и характеру: двигаться, наступать, завоевывать. И при этом чтобы ни военной дисциплины, ни ограничения скорости езды. Мы привыкли у себя дома чертыхаться на красный огонь светофора и в то же время не хотим свернуть с дороги, боясь объезда. А вот русские не боятся объездов. Моллер закрыл генералу Климову дорогу к мосту, а следовательно, и на Прагу, а советское командование швырнуло танковую дивизию ночью в объезд, через горы, тысячи чертей им на пути - чепуха. Впереди - Прага! (Вдруг.) Ну, довольно болтать! Если я прибыл к вам лично, генерал, вам должно быть понятно, какая почетная и ответственная задача ложится на вас. Что вами сделано после получения моего приказа?
       В и л л а р д. Все меры приняты, господин командующий.
       У о р н. "Все меры приняты"... Так, генерал, говорят провинциальные детективы, собираясь изловить карманного вора. Формула "все меры приняты" ни к чему не обязывает. Точнее. А?
       В и л л а р д. Понтонный мост устанавливается. Моллер проинструктирован. Танки и тяжелая артиллерия будут переправлены немцами в первую очередь.
       У о р н. Срок. А?
       В и л л а р д. Как вы указали, господин командующий.
       У о р н. Танки идут в первую очередь. Нам, американцам, трудно переправлять танки и тяжелые орудия в Европу. (Пауза.) А люди? Вы не забыли, генерал, о том, что русские могут перехлопать, как куропаток, несколько тысяч немецких солдат?
       В и л л а р д. Я ждал вашего приказа, сэр. Наши союзники могут опротестовать...
       У о р н. Глупости! Вы - генерал, Томас Виллард, и обязаны самостоятельно принимать решения в подобных случаях. Мы не можем допускать бесчеловечного истребления ценнейшего людского материала. Что?
       В и л л а р д. Я молчу, сэр.
       У о р н. Надо захватить у немцев все. Нам нужны люди, танки, артиллерия. Все, все! Как можно больше всего.
       В и л л а р д. Меня смущает одно обстоятельство, сэр. Как мне будет приказано мотивировать эвакуацию немецкой техники и солдат в американскую зону?
       У о р н (на секунду задумался). В этом-то и вся сложность операции, генерал. Нужно все взять и в то же время встретиться с русскими, как они говорят, душа в душу. Вы скажете им, что это сделано в целях очищения чешской земли от способного на всякие подлости побежденного врага. (Смеется.) Остроумно? (Серьезно.) Мы должны встретиться с русскими, но мы не можем умереть от счастья в объятиях друг у друга. Завтра мы проснемся - и у нас будут новые дела, новые заботы и, кто знает, может быть, и новые бои, новые союзники. И вот эти рыжие молодчики из Кельна и Мюнхена... О-о, все это очень сложно, генерал Виллард. А теперь познакомьте меня с детальным планом. (Многозна~ чителъно.) Выполнение операции в срок сулит вам, генерал Виллард... Впрочем, никогда не следует говорить подчиненному о награде, которая ожидает его. А?
      Направляются в дом.
       Э д г а р. Господин командующий, только один вопрос...
       У о р н. Слушаю. А?
       Э д г а р (не сразу). Русские тоже могут принять меры, сэр.
       У о р н. О да! Согласен. Это такие канальи.
       Э д г а р. Похлеще, чем мы с вами, сэр.
       У о р н (Вилларду). А? Что? Он пьян?
       Э д г а р. Нет, я не пьян, сэр.
       В и л л а р д. Он болен, сэр.
       Э д г а р. Могу я спросить вас, во имя чего осуществляется эта грязная затея с русскими? Ваше отношение к ним бесчестно, оно недостойно американской армии, мундира, который вы носите.
       В и л л а р д. Эдгар, опомнись!
       У о р н. Что-о? Что он сказал?
       В и л л а р д. Сэр, сэр!.. Эдгар!..
       У о р н. На гауптвахту!
       Э д г а р. Я полтора года сидел на гауптвахте.
       У о р н. Еще полтора года!
       Э д г а р. При одном условии: только в компании с вами, сэр.
       В и л л а р д. Сэр, сын моей сестры вернулся из немецкого плена. Он сошел с ума! (Эдгару.) Ты сошел с ума!
       Э д г а р. Нет, это не я сошел с ума. Это вы сошли с ума.
       В и л л а р д. Замолчи. (Замахнулся и спустил руку.)
       Э д г а р. Близкий человек наносит близкому человеку боль не тогда, когда ударяет, а когда замахивается. Мне уже больно, сэр...
       В и л л а р д (Уорну). Господин командующий, я прошу.
       Э д г а р. Я запрещаю просить за меня.
       У о р н. Как ты смеешь! Мальчишка!
       Э д г а р. Я не мальчишка. Завтра в руках таких "детей" будет судьба Америки. Вы уйдете. Рано или поздно - вы уйдете.
       У о р н , Что? А? (Захохотал.) Поздравляю вас, Томас Виллард! Племянник американского генерала - коммунист! (Неожиданно зло и сухо.) Только блестящее выполнение сегодняшей операции, генерал, смоет с вас позорное пятно.
       Э д г а р. Не смоет!
       У о р н. Полевым судом! Сегодня же! Арестовать! А?!
      Адъютант убегает
       В и л л а р д (поняв всю серьезность положения). Господин командующий, сэр, я прошу... я умоляю вас... Во имя моей сестры. Во имя нашей победы...
       У о р н (зло). Не забывайтесь, генерал!
      Быстро входят а д ъ ю т а н т Уорна и д в а с о л д а т а.
       Э д г а р. Вы сами попадете в яму, которую роете для русских.
       У о р н. Убрать его!
       Э д г а р. Военная история Штатов обогатилась невероятным эпизодом: лейтенант американской армии сказал командующему правду! Правду! Правду!
       У о р н. Что он сказал? А?
       Д ж о (который стоит в стороне). Он сказал правду!
      
      Занавес
      
      
      
      ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
      
      КАРТИНА ТРЕТЬЯ
      
      
      Гостиная в богатом особняке. Окна выходят в сад, в котором буйно цветут
      яблони. Слышны далекие взрывы бомб и перестрелка.
       С о к о л (в трубку телефона). Генерал приказал, чтобы через десять минут текст ультиматума был у него. (Смотрит на наручные часы.) Жду в двенадцать тридцать. Все.
      Входит К л и м о в.
       К л и м о в. Ультиматум готов?
       С о к о л. Заканчивают перевод, товарищ генерал. Через десять минут принесут.
       К л и м о в. Майора Лагутина вызвал?
       С о к о л. Да. Жду с минуты на минуту.
       К л и м о в. Пусть предварительно ознакомится с текстом ультиматума и зайдет ко мне.
       С о к о л. Ультиматум немцам понесет... он?
       К л и м о в. Он. А что?
       С о к о л. Двое детей у него... И жену свою он так любит...
       К л и м о в (молча направился к двери кабинета, остановился). Я жду майора Лагутина. (Ушел.)
      Жужжит зуммер. Сокол снимает трубку.
       С о к о л. "Балаклава" слушает. Сейчас. (Отворил дверь кабинета.) Товарищ генерал, правый сосед на проводе.
      Входит майор Л а г у т и н.
       Л а г у т и н (весело). Здравствуйте, капитан.
       С о к о л. Здравствуйте, товарищ майор.
       Л а г у т и н (прислушивается к шуму далекого боя). Спохватились американцы - с боями сквозь немцев в нашу сторону продираются.
       С о к о л (как-то неопределенно). Да...
       Л а г у т и н. Яблони как цветут! Запах какой. (Отходит от окна.) Наплясался я за утро с девушками, натанцевался - за всю войну. Теперь всех их надо домой отправлять. Веселое мне задание выпало, капитан.
      Доносятся звуки духового оркестра. Траурная мелодия. Что это?
       С о к о л. Фашисты атаковали полк Тульчина, который их разоружал. Убитых хлопцев привезли, хоронят.
       Л а г у т и н. Наших?! Это наши ведут бой?
       С о к о л. Да. (Пауза.) Товарищ майор, в штабе переводят на немецкий язык текст нашего ультиматума Моллеру. Генерал просил вас ознакомиться, потом зайти к нему.
       Л а г у т и н (чуть смешался). Ясно.(Пауза.) Ультиматум Моллеру понесу я?
      С о к о л молчит.
      Понимаю, товарищ капитан...
      Л а г у т и н уходит Из своего кабинета выходит К л и м о в.
       К л и м о в (кивком головы показывает в сторону удаляющегося Лагутина). Лагутин?
       С о к о л. Да.
       К л и м о в (задумчиво). Детей, жену любит, говоришь? Это хорошо. (Пауза.) Не посмеет Моллер, не посмеет... (Склонился над картой.) Неприятности на нашем участке фронта в День Победы, Сокол,- это всего-навсего неудачно завязанный пупочек у новорожденного. А Победа уже родилась. Ребенок здоров, чувствует себя превосходно, и жить ему долго-долго!
      Входит Ж и л и н.
       Ж и л и н. Моллер категорически отказался сложить оружие. Тульчин снова ввязался в бой. Понес потери. Полтора часа дрался и подкрепления, сукин сын, не попросил.
       К л и м о в (вскочил). Немедленно вывести полк из боя Сокол! Тульчина ко мне!
       Ж и л и н. Полк отведен на исходные позиции. Тульчин прибыл со мной.
       К л и м о в. Где он?
       Ж и л и н. Здесь. (Кричит.) Подполковник Тульчин!
      Входит Т у л ь ч и н.
       Т у л ь ч и н. Товарищ гвардии генерал-майор, подполковник Тульчин прибыл по вашему приказанию.
       К л и м о в. Приказ драться с немцами в День Победы от меня получал?
       Т у л ь ч и н. Нет.
       К л и м о в. Сдать полк.
       Т у л ь ч и н. Кому?
       К л и м о в. Своему начальнику штаба.
       Т у л ь ч и н. Он ранен.
       К л и м о в. Командиру первого батальона.
       Т у л ь ч и н. Ранен...
       К л и м о в. Та-ак... (Прошелся по комнате, остановился, резко.) Ну?
       Т у л ь ч и н. Товарищ гвардии генерал, вы меня знаете не один год...
       К л и м о в. Давай без предисловий. С чего началось?
       Т у л ь ч и н. Атаковали.
       К л и м о в. Знаю. Как, где атаковали, какими силами?
       Т у л ь ч и н. В селе Большие Шенквицы.
       К л и м о в (раздраженно). Почему сразу не отошел? Почему принял бой, не подкрепив своих сил приданными средствами? Или после четырех лет войны забыл, что у нас есть самолеты, танки, артиллерия, минометы?
       Т у л ь ч и н. Артиллерия и авиация мне все равно не могли бы помочь. Немцы засели в чешских домах.
       К л и м о в. Чехов пожалел?
       Т у л ь ч и н. Помешали чехи.
       К л и м о в. То есть как помешали? (Вспылил.) Да что же это, черт возьми, из тебя каждое слово клещами вытягивать?
      Т у л ь ч и н молчит.
      Ну?
       Т у л ь ч и н. Очень просто помешали. Не могли мои гвардейцы... на глазах у чехов от немцев бежать.
       К л и м о в. Фашисты бьют из домов, ты даже в окно гранату бросить не можешь - и все-таки бой принял?
       Т у л ь ч и н. Старые десантники. У нас ножи были.
       К л и м о в. "Ножи"! Слышишь, Григорий Васильевич, "ножи"! Немцы в пего из автоматов хлещут, а он на них с ножами.
       Т у л ь ч и н. Это только сначала.
       К л и м о в. А потом?
       Т у л ь ч и н. Чехи как увидели, что гитлеровцы и ножа нашего боятся, начали в домах немцев с тыла резать. Со спины потрошить
       Ж и л и н. Село Большие Шенквицы освободили?
       Т у л ь ч и н Освободили.
       К л и м о в. А фашисты'
       Т у л ь ч и н Всех перебили к чертовой матери.
       К л и м о в. Выходит, чехи помогли, а не помешали?
       Т у л ь ч и н. Помогли.
       К л и м о в (вздохнул, точно гору с себя свалил). Сокол, от такой длинной речи у подполковника Тульчина, наверное, в горле пересохло. Дай ему фруктовой воды. (Тулъчину.) Или водки?
       Т у л ь ч и н. Товарищ гвардии генерал-майор, кому прикажете сдать полк?
       К л и м о в (внимательно посмотрел на Тульчина). Сдай полк подполковнику... Тульчину.
       Т у л ь ч и н (просияв). Есть! Разрешите идти? (Козыряет левой рукой.)
       К л и м о в. Почему левой рукой?
       Т у л ь ч и н. Правая у меня, товарищ гвардии генерал...
       К л и м о в. Посмотри, у тебя вся ладонь в крови...
       Т у л ь ч и н. Простите...
       К л и м о в (не скрывая волнения). Подполковник Тульчин, подготовить полк к выполнению боевого задания. А сейчас на перевязку - арш!
       Т у л ь ч и н (забыв про ранение, рывком подносит правую руку к головному убору). Есть! Разрешите идти?
       К л и м о в. Разрешаю.
      Т у л ь ч и н уходит.
      "Чехов жалко"! О себе ни слова не сказал...
      Входит б о е ц.
       Боец. Товарищ гвардии генерал-майор, радиограмма из штаба американцев.
       К л и м о в. Давай.
      Боец отдает радиограмму, козыряет, уходит.
      Григорий Васильевич, слушай! (Читает вслух.) "Господину генералу Климову. Имею честь сообщить, что по приказу Верховного американского командования американские вооруженные силы восьмого мая в двадцать четыре часа по Гринвичу прекратили боевые действия, о чем я ставлю вас, господин генерал, в известность. Моему командованию небезынтересно узнать о вашем решении, касающемся судьбы группировки генерал-полковника немецкой армии Моллера. Если советское командование сочтет необходимым открыть односторонние боевые действия с войсками противника, американское-командование считает необходимым предупредить, что в таком случае оно за действия немцев не отвечает. Генерал-майор Томас Виллард". (Пауза.) "Я поздно начал - кончил рано". Так, что ли, Григорий Васильевич, у кого-то из наших поэтов сказано?
       Ж и л и н. Немного не так. "Я рано начал - кончу рано". Кажется, у Лермонтова.
       К л и м о в. Лермонтов... Да, Лермонтов сделал за свой короткий срок действительно много. Сто лет люди читают и еще тысячу лет читать будут. (Спокойно и аккуратно разрывает радиограмму.) А вы, сэр Виллард, в этой воине и совсем могли не начинать. (Выбросил скомканные обрывки бумаги.) Итак, Григорий Васильевич, как в первый день воины, так и в последний союзники оставляют нас с гитлеровцами один на один.
       Ж и л и н. Бог с ними, с такими "союзниками".
       К л и м о в. А с нами - правда.
       Ж и л и н. Значит, и сегодня победим.
       К л и м о в. Как ни трудно, давай побеждать.
       Ж и л и н. Трудности уже есть. Времени, например, мало, чтобы операцию продумать по-настоящему. Вариантов несколько, а правильного решения пока не нашел.
       К л и м о в. Давай вместе поищем.
       Ж и л и н. Атаковать немцев днем, сбросить их в реку силой танков и пехоты - значит понести большие потери нашего личного состава: у Моллера много артиллерии. Дождаться ночи и устроить немцам "ночной концерт" - значит не выполнить приказа Военного совета, по которому наша встреча с союзниками должна состояться сегодня в шестнадцать ноль-ноль. Засыпать Моллера бомбами и снарядами - значит неизбежно идти на жертвы, которые должно понести чешское население.
       К л и м о в. Кроссворд.
       Ж и л и н. Да.
       К л и м о в. Ни по горизонтали, ни по вертикали с ходу не решишь.
       Ж и л и н. Оно и по диагонали не получается.
      Входит Лагутин.
       Л а г у т и н. Товарищ гвардии генерал-майор, ваше приказание выполнено: с текстом ультиматума ознакомился.
       К л и м о в (не сразу). Товарищ майор, Военный совет армии и командование дивизии доверяет вам ответственное и чрезвычайно важное задание: этот ультиматум нужно вручить немцам.
       Л а г у т и н (после паузы). К выполнению задания готов, товарищ гвардии генерал-майор.
       К л и м о в. Собой хорошо владеете?
       Л а г у т и н. Да.
       К л и м о в (прошелся). Немцы нарушили условия капитуляции, отказались сложить оружие и с провокационной целью атаковали сегодня наш первый полк.
       Л а г у т и н. Знаю, товарищ генерал.
       К л и м о в. Дивизия может ответить на эту провокацию могучими средствами. Полки сейчас, как тетива натянутого лука, дрожат в гневном и боевом напряжении. Мы не можем спустить стрелу, обрушить на врага тысячи тонн металла: немцы прячутся за спинами чехов. Ситуация, как вы сами видите, сложная и, если хотите, драматическая. Разработка плана, исключающего гибель чешского населения, требует времени. Такой план создается. А пока мы посылаем Моллеру последний ультиматум.
       Л а г у т и н. Ясно, товарищ гвардии генерал.
       К л и м о в (продолжает). К немцам пойдете из села Большие Шенквицы, там сейчас закрепился полк Тульчина.
       Л а г у т и н. Ясно.
       К л и м о в. Вручите генералу Моллеру пакет с ультиматумом, подождите десять минут - и обратно. Вопросов нет?
       Л а г у т и н. Нет, товарищ генерал.
       К л и м о в. По нашему расчету, вы должны возвратиться в четырнадцать ноль-ноль. Сверьте часы. Сейчас двенадцать тридцать пять.
      Л а г у т и н сверяет часы.
       Л а г у т и н. Так точно, двенадцать тридцать пять.
       К л и м о в. Партийный билет, орден Ленина оставьте. Вам понятно, почему я это делаю?
       Л а г у т и н. Да, понимаю. (После паузы отдает Климову свой партийный билет.) А орден, товарищ гвардии генерал-майор, разрешите не снимать. Три года с ним не расстаюсь.
       К л и м о в. Хорошо. Учтите, там необходимы спокойствие и выдержка.
       Л а г у т и н. Есть - спокойствие и выдержка. Разрешите идти ?
       К л и м о в (дает Лагутину белый флаг). Желаю удачи. (Жмет Лагутину руку.) Подполковник Тульчин будет вести наблюдение за немцами и держать меня в курсе дела.
      Л а г у т и н уходит.
      Большая пауза.
      Чтобы скрыть от Жилина свое волнение, Климов подходит к широкому окну,
      открывает его, долго смотрит на цветущий сад. Доносится песня, которую
      задушевно поют солдаты.
      Да... Ну что ж, Григорий Васильевич, а на случай, если Моллер не примет наш ультиматум, будем готовиться к бою. Посмотрим, что творится на белом свете. Сокол, последние донесения!.. (Читает донесения.) "Немцы по-прежнему расстреливают чехов за взрыв моста". Не новость. (Читает.) "Американцы наводят понтонный мост через реку".
       Ж и л и н (быстро). Что?
       К л и м о в. Вот это сенсация. Слышишь, Григорий Васильевич, союзники срочно наводят мост. Зачем им мост, если они не собираются помогать нам?
       Ж и л и н. Поживем - увидим.
       К л и м о в. Увидим. А сейчас докладывай свой план разгрома группировки Моллера.
       Ж и л и н (у карты). Итак, американцев и нас разделяют река и вот эта достаточно обширная площадь чешской земли, на которой сидит группировка Моллера. Я считаю, что мы можем обрушить на немцев всю нашу огневую мощь. После обработки противника авиацией и артиллерией нетрудно разрубить немецкий плацдарм танковыми клиньями. И вопрос будет решен.
       К л и м о в. А чехи? Про чехов забыл?
       Ж и л и н. Нет, не забыл. У нас есть возможность предупредить жителей этого района, чтобы они не выходили из укрытий.
       К л и м о в. Ну, уж если мы откроем огонь, никакие укрытия никого не спасут.
       Ж и л и н. Так ты, Сергей Васильевич, хочешь обойтись в этой операции совсем без жертв?
       К л и м о в. Почти без жертв.
       Ж и л и н. Гм... Это невозможно... Предстоит бой...
       К л и м о в. Ты подожди в бутылку лезть. Сначала предложи что-нибудь похитрее.
       Ж и л и н. Есть второй вариант - ночная операция. Блокировать все населенные пункты. Приказать летчикам всю ночь не сходить с неба, чтобы одним ревом моторов к рассвету вытрясти из фашистов душу. Только так, Сергей Васильевич.
       К л и м о в. Не забывай, что у нас на руках приказ Военного совета встретиться с американцами сегодня в шестнадцать ноль-ноль. Нет, ночи ждать нельзя.
       Ж и л и н. В приказе штабарма сказано о том, что время встречи с союзниками - шестнадцать ноль-ноль - установлено но желанию самих союзников. Сергей Васильевич, что важнее: покончить с Моллером или исполнить прихоть Вилларда и встретиться с ним обязательно сегодня.
       К л и м о в. Покончить с Моллером и очень мило встретиться с Виллардом именно сегодня.
       Ж и л и н. "Мило встретиться"... Я, Сергей Васильевич, предпочитаю быть хорошим начальником штаба, чем плохим дипломатом. "Мило встретиться"... Не делай ты из меня дипломата, пожалуйста! Я и школы такой никогда не проходил.
       К л и м о в. Мы сегодня заканчиваем Великую Отечественную войну. А для каждого из нас она была школой: военной, партийной, советской, дипломатической. "Время - деньги",- говорят американцы. А для нас сегодня время - люди, человеческие жизни, их судьбы. Да если бы мы даже и захотели остановиться на ночной операции, нам все дело может испортить понтонный мост, который сейчас наводят американцы.
       Ж и л и н. Какое отношение может иметь мост к нашей операции?
       К л и м о в. Я думаю, самое близкое. Если американцы успеют навести мост до начала нашей операции, группировка Моллера может преспокойно начать переселение к союзникам.
       Ж и л и н. Взорвать понтонный мост!
       К л и м о в. Его охраняют американские солдаты. Кто же убивает союзников?
       Ж и л и н. Тьфу, черт возьми! Это же кроссворд. Это... черт знает что! (Вдруг как открытие.) Пусть немцы переселяются к союзникам. Американцы в любой момент выдадут нам Моллера и его солдат.
       К л и м о в. Пока мы будем дипломатию разводить, Моллер где-нибудь на острове Святой Елены сядет мемуары писать, а там, смотри, и оружием бряцать начнет. Торговать пивом в американский бар его не пошлют. Не такие времена нынче. Это ты совсем плохо придумал. Плохо!
       Ж и л и н. Я, в конце концов, не экзамен сдаю, Сергей Васильевич.
       К л и м о в. Экзамен. Именно экзамен. И принимаю его у тебя не я, а Красная Армия, вся наша страна. Можно, конечно, написать Вилларду трогательную просьбу о помощи. Но, по-моему, искусство дипломатии состоит не в том, чтобы вежливо просить, а в том, чтобы вежливо заставить. Вот и давай вежливо заставим Вилларда вспомнить, что он наш союзник, и выполнить свой союзнический долг. (Склонился над картой, негромко напевает.)
       Ж и л и н (осенила какая-то мысль). Заставим! Сергей Васильевич, заставим! (Воодушевленно.) Главные силы и большую часть техники Моллер держит против наших боевых порядков. У себя в тылу он оставил небольшое количество живой силы.
       К л и м о в. Правильно.
       Ж и л и н. Авиации у Моллера почти нет. Есть танки и слишком много артиллерии. Ее-то в первую очередь и надо обезвредить. Операция должна быть быстрой и стремительной. Вот здесь, в тылу Моллера, на берегу реки, у самой воды, я высаживаю воздушный десант. Моллер развернет в сторону десанта значительную часть орудий, нацеленных сейчас на нас. Весь смысл операции заключается в том, что я располагаю десант на берегу, занятом противником, узкой цепью.
       К л и м о в. Рискованно.
       Ж и л и н (вдохновляясь все больше). Наоборот, Сергей Васильевич! Началом поражения Моллера будет момент, когда он откроет огонь по узкой цепи десанта. Немецкие артиллеристы не смогут вести точного прицельного огня.
       К л и м о в (заинтересованно). Так, так.
       Ж и л и н. Немецкие снаряды, не долетевшие до десанта, будут поражать самих немцев. Снаряды, перелетевшие десант, будут разрываться в реке или на том берегу...
       К л и м о в. То есть поражать американцев?
       Ж и л и н. За действия немцев мы не отвечаем.
       К л и м о в (смеется). Это верно.
       Ж и л и н. Моллер сложит оружие. Врет, сукин сын, сложит!
       К л и м о в. Вот это уже на операцию похоже. Вот это уже на что-то похоже. И все-таки высадка десанта днем сопряжена с большими потерями.
       Ж и л и н. Что ж, Сергей Васильевич, если кто и погибнет, ведь не зря погибнет.
       К л и м о в. А почему ты с такой легкостью готов сегодня жертвовать людьми: "погибнут", "погибнут"?.. В чем твоя ошибка? Ты эту операцию разрешаешь как чисто военную задачу. А мне, я тебе еще раз повторяю, этого мало. Мне нужно защитить чехов, не дать уйти банде Моллера, заставить американцев убедиться в том, что мы с тобой не лаптем щи хлебаем, и любыми средствами сохранить сегодня бойцов и офицеров. Мне нужно взять Моллера и в этой операции испытать на прочность дружбу союзников.
       Ж и л и н. Я решал но пять задач, а одну: разгромить противника. Мною предложено три варианта. Ты отбросил все и не предложил ни одного.
       К л и м о в. Решать задачу так, как решаешь ее ты, можно было вчера, в день войны. И жертвы чехов, и наши жертвы были бы оправданы. А сегодня - день мира, День Победы. Да, я ничего еще не придумал: мне труднее. Ты предложил три варианта для решения одной задачи, а мне надо предложить один вариант для решения пяти задач. Думаю. (Пауза.) Да... пять задач, а стоящей мысли пока ни одной... Сначала давай синицу в руки. Иди-ка, Григорий Васильевич, сюда со своим десантом. (Склонился над картой.)
       С о к о л (входит). Товарищ генерал, Ножкин от американцев возвратился, хочет видеть вас. Разрешите?
       К л и м о в. Давай.
      Входит Н о ж к и н.
       Н о ж к и н. Товарищ гвардии генерал-майор! Ваше приказание выполнено.
       К л и м о в. Ну что, Ножкин, обрадовались американцы своему земляку?
       Н о ж к и н. Так точно. Он ведь верно родственником американского генерала оказался.
       К л и м о в. Значит, доброе дело мы сделали?
       Н о ж к и н. Для этого и на службу призваны, товарищ гвардии генерал.
       К л и м о в. Что же ты видел у американцев интересного?
       Н о ж к и н. Генерала видел, офицеров видел. Негра видел, товарищ генерал. Росту этот негр, товарищ гвардии генерал... (Ищет, с чем бы сравнить.) Мировой мужик... Молчит, смотрит на меня и улыбается. Да, подарки мне американцы давали.
       К л и м о в. Какие подарки?
       Н о ж к и н. Часы, фотоаппараты, портсигары... Не взял. Так рассудил: не уполномоченный я. И не за тем был послан.
       К л и м о в. Молодец. Хорошо, значит, приняли?
       Н о ж к и н. Порядок.
       К л и м о в. О встрече с нами ничего не говорили?
       Н о ж к и н (вспоминает). Шутили. Может, говорят, встретимся, может - нет.
       К л и м о в. Ясно.
       Н о ж к и н. Разрешите быть свободным?
       К л и м о в. Ну, будь свободным.
      Н о ж к и н уходит.
      Видел? Это тоже экзамен нам. Принимать - американцы хорошо наших принимают. А вот воевать с немцами не хотят. Не хочет Виллард воевать. Он устал... А мы что? Из санатория вернулись? Это же издевательство: назначить нашу встречу на шестнадцать ноль-ноль и в то же время ничего не сделать для того, чтобы эта встреча своевременно состоялась.
      Пауза.
       Ж и л и н. Если даже Моллер и принял наш ультиматум, Сергей Васильевич, нам теперь едва ли успеть подготовиться к встрече с союзниками.
       К л и м о в. Американцы любят точность. Надо успеть, Григорий Васильевич. Надо успеть.
      Быстро входит Т у л ь ч и н.
       Т у л ь ч и н. Товарищ гвардии генерал-майор... Наш парламентер убит!
      Пауза.
       К л и м о в (потрясен, тихо). Как? Когда?
       Т у л ь ч и н. Майор Лагутин развернул белый флаг и пошел. До немцев ему оставалось двести метров. Раздалась пулеметная очередь, и майор упал. Трава высокая, и больше мы ничего не видели. (Пауза.) Орден Ленина он перед уходом оставил и просил передать вам. (Отдает Климову орден Ленина.)
       К л и м о в. Это ответ Моллера на мой ультиматум?
       Ж и л и н. Какая подлость!
       К л и м о в. Убит Семен Лагутин... Убит Семен Лагутин... Славный мой гвардеец. (И, словно не веря в нелепость этих слов, снова спрашивает.) Он убит?
       Т у л ь ч и н. Да.
       К л и м о в (Тульчину). Немедленно в полк, ждать моего приказа, бегом!
       Т у л ь ч и н. Есть! (Быстро ушел.)
       Ж и л и н. Надо сейчас же доложить Военному совету.
       К л и м о в. Да... Да... (Подходит к телефону, хочет взять трубку, колеблется. Так повторяется два раза. В конце концов очень бережно кладет трубку на рычаг и, словно боясь кого-то разбудить, осторожно подходит к большой карте-плану, которую пересекает голубая лента реки.)
      Жилин наблюдает за командиром дивизии.
      (Не поворачиваясь к Жилину, неожиданно спокойно и негромко говорит.) Американская дивизия генерала Вилларда вышла к западному берегу реки вчера вечером. Так?
       Ж и л и н. Так.
       К л и м о в. Вчера вечером мост через реку был цел.
       Ж и л и н. Чешские партизаны взорвали мост сегодня утром...
       К л и м о в (подхватывает). А спустя несколько часов американцы начинают срочно наводить понтонный.
       Ж и л и н. Так точно.
       К л и м о в. Моллер убивает нашего парламентера в момент, когда американцы заканчивают наведение понтонного моста. Странное стечение обстоятельств. Моллер убивает нашего парламентера в момент, когда... (Вдруг поворачивается к Жилину.) Вчера вечером, когда американцы уже находились на том берегу и железобетонный мост был цел, немцы не хотели и слушать о капитуляции. Сегодня на рассвете, увидев, что мост взлетел в воздух, Моллер вдруг подтвердил нам свою готовность сложить оружие. Сейчас, когда союзники заканчивают сооружение нового моста, Моллер отказался не только сложить оружие, но осмелился убить нашего парламентера. (Вдруг.) А ведь железобетонный мост взорвали не чешские партизаны. Его взорвали сами американцы.
       Ж и л и н. Сергей Васильевич!
       К л и м о в. Да, да, да. И, по-моему, вся эта хиромантиядипломатия знаешь с чем связана? С Прагой! Американцы хотели войти в Прагу раньше, чем войдем в нее мы. Виллард, чтобы задержать наше движение, взрывает железобетонный мост, оставляет нас один на один с Моллером и мчится в Прагу. Но в ней уже наши войска, в ней наши советские танки. Дабы не очутиться в неловком положении перед нами, американское командование приказывает Вилларду немедленно возвратиться обратно к реке и срочно навести мост.
       Ж и л и н. Чтобы как ни в чем не бывало встретиться с нами.
       К л и м о в. Да, предварительно предоставив возможность Моллеру и его банде уйти от справедливого суда: сдаться в плен союзникам.
       Ж и л и н. Логично, Сергей Васильевич. Действительно, чехам не было никакого смысла взрывать мост, когда в Праге...
      Входит С о к о л.
       С о к о л. Товарищ генерал-майор, свежие донесения.
       К л и м о в (просматривая донесения). Что? Что я говорил? А! (Тряхнул бумажкой.) Немцы стягивают свои танки и артиллерию к мосту.
       Ж и л и н. Какая подлость!
       К л и м о в. Хорошо! Правильно делают. Так вот для чего американцам мост нужен! Они задумали переправить на свою сторону немецкую технику и Моллера, конечно. Головой могу ручаться. Для того чтобы перейти реку только для встречи с нами, понтон такой большой мощности не ставят.
       Ж и л и н. Вот и высадили десант узкой цепью!
       К л и м о в. Пока суд да дело, меры надо принимать. Сокол, разведчиков Кудрова ко мне.
      С о к о л уходит.
      Та-ак... Что ж! Переправить технику к американцам мы Моллеру разрешим.
       Ж и л и н. С какой стати?
       К л и м о в. Спокойно, спокойно, Григорий Васильевич, я же сказал, что разрешим переправить, но не сказал "отдадим американцам".
       Ж и л и н. Да, но если...
       К л и м о в. Если Моллер останется на этом берегу без танков и артиллерии, мы с ним будем говорить иначе.
       Ж и л и н. Согласен. Но трофеи-то уйдут?
       К л и м о в. А мы с тобой для чего здесь?
       Ж и л и н. Какое же твое окончательное решение по моему плану операции, Сергей Васильевич?
       К л и м о в. Решение? (Большая пауза.) Приказываю...
      Жилин собирается записывать.
      Солдатам и офицерам воздушного десанта привести себя в образцовый вид, надеть ордена и медали, начистить сапоги, побриться, постричься, освежиться одеколоном...
      Жилин опустил блокнот, с удивлением смотрит на Климова.
      Ты почему, Григорий Васильевич, не записываешь?
       Ж и л и н. Что записывать?
       К л и м о в. Оперативный приказ.
       Ж и л и н. Я ничего не понимаю, Сергей Васильевич.
       К л и м о в. Сам подсказал мне решение задачи, а не понимаешь? Воздушный десант в составе первого полка мы действительно должны высадить... только не в тылу у Моллера, как ты предлагаешь, а в районе расположения американской дивизии генерала Вилларда, на том берегу. В состав десанта включить оркестр, ансамбль песни и пляски, работников Военторга, буфет и ровно в пятнадцать часов сорок пять минут всем составом десанта перепрыгнуть через Моллера в гости к Вилларду. Да, да! Не в бой сегодня, а в гости.
       Ж и л и н. В гости? Подожди, подожди... (Соображает.)
       К л и м о в. Высадка десанта на том берегу избавляет нас от потерь?
       Ж и л и н. Избавляет.
       К л и м о в. Дорогу к американцам с той стороны моста наш десант Моллеру закрывает?
       Ж и л и н. Закрывает.
       К л и м о в. Встречаемся с союзниками в срок?
       Ж и л и н. В срок.
       К л и м о в. А поэтому и пусть вместо артиллерии сегодня наш оркестр гремит.
       Ж и л и н (хохочет). Пять! Пять с плюсом, Сеpгей Васильевич!
       К л и м о в. Пусть Моллер поднимет руку хоть на одного человека, когда я высажусь на том берегу. Пусть Виллард наберется храбрости невежливо встретить гостей в назначенное им же самим время. Пусть американцы в высокоторжественный момент встречи с нами откажутся вернуть нам незаконно взятые наши трофеи. Пусть немцы без путей отхода, без танков и артиллерии попробуют продержаться хоть один час.
       Ж и л и н. Искать и найти ответ на решение военной задачи не в противнике, а в союзнике - это, Сергей Васильевич (развел руками), знаешь...
       К л и м о в. Астрономы, несмотря на головокружительную отдаленность небесных светил, могут рассказать о них самые интимные подробности. Оказывается, Григорий Васильевич, для этого нужно только знать законы, которые движут и управляют этими светилами.
       Ж и л и н. Союзнички! Тонкая же у них тактика.
       К л и м о в. Настолько тонкая, что чуть потяни - лопнет. И она лопнет!
       Ж и л и н. Да от тебя разве спасешься? Обхитрил! Ей-богу, обхитрил. Взял и перепрыгнул. Только самолеты-то для десанта нам штаб армии выделит, как по-твоему?
       К л и м о в. Сейчас доложу план операции и буду просить. А тебе, Григорий Васильевич, придется заняться разоружением Моллера. Я полечу с десантом.
       Ж и л и н. Сам вверх, а меня на земле оставляешь?
       К л и м о в. Зато, если грохнусь, ушибусь больнее.
      Входят С о к о л, К у д р о в, Н о ж к и н и Д е н ь д о б р ы й.
       К у д р о в. Товарищ гвардии генерал-майор, прибыли по вашему приказанию.
       К л и м о в (внимательно посмотрел на разведчиков). Как настроение?
       К у д р о в. Все в порядке, товарищ гвардии генерал.
       К л и м о в. Вот что, орлы. Вы мне сегодня очень и очень нужны. Подойдите сюда. (Взял карту.) Вот эту дорогу видите? Она ведет к железобетонному мосту. Моста-то нет - он взорван. Но американцы сейчас наводят понтонный. Понятно?
       К у д р о в. Понятно, товарищ генерал.
       К л и м о в. По этому мосту фашисты собираются переправить всю свою технику: танки, артиллерию и весь личный состав - на тот берег. Трофеи богатые, и принадлежат они нам с вами, а не американцам.
       К у д р о в. Ясное дело.
       Д е н ь д о б р ы й (Ножкину). Забрать трэба!
       Н о ж к и н (толкнул Денъдоброго локтем в бок, негромко). Не мешай.
       К л и м о в. Сейчас у этого моста наш хозяйский глаз нужен: мне важно знать, сколько танков от нас ушло, какие танки ушли.
       Д е н ь д о б р ы й (Ножкину). Наш трофей утикае? Э, ни! Я не согласный...
       К л и м о в. Так вот, гвардейцы. Самолет сбросит вас в тылу у немцев, примерно в этом районе. Найдете укромное и удобное для наблюдения место и, не спуская с дороги глаз, будете записывать каждую машину, каждую пушку, которая переправится на ту сторону. Ясно? Себя не обнаруживать, шума не поднимать.
       Д е н ь д о б р ы й (Ножкину). Я уже все понял. Це по моей части - я помощником бухгалтера работал в колхозе.
       К л и м о в (всматриваясь в карту). Что, что?
       Д е н ь д о б р ы й. Виноват, товарищ генерал. Я кажу: це по моей части. Счетоводом я був у колхози. По учетной линии...
       К л и м о в. Тем лучше... В случае, если прижмут фашисты, по-настоящему прижмут,- любыми средствами переправляйтесь к американцам.
       К у д р о в. Понятно, товарищ генерал.
       К л и м о в. Еще раз: задание ответственное, учтите. Напоминаю о бдительности. Час назад немцы нашего парламентера убили.
       К у д р о в (ахнул). Кого это, товарищ генерал?
       К л и м о в. Майора Лагутина, из политотдела. Так что смотреть в оба. Вопросы есть?
       К у д р о в. Есть. Что делать после выполнения задания?
       К л и м о в. Оставаться на месте и ждать нас. Напоминаю: шума не поднимать, себя не обнаруживать ни при каких обстоятельствах. Понятно? Ну, орлы, желаю успеха!
       К у д р о в. Разрешите выполнять?
       К л и м о в. Выполняйте!
      К у д р о в , Ножкин, Деньдобрый уходят.
       С о к о л. Эх, если бы немцы нам дорогу к американцам не загородили!
       К л и м о в. Ничего, Сокол, пошлем усиленный наряд милиции, разгоним.
      Жужжит зуммер.
       С о к о л (берет трубку). Гвардии капитан Сокол слушает. (Климову.) Командующий.
       К л и м о в. Я слушаю... (Подтянулся.) Гвардии генералмайор Климов слушает, товарищ командующий. Он убит. Парламентер убит... Да, майор Лагутин. Полчаса назад. План операции разработан. Слушаю. Есть! Буду точно, товарищ командующий. (Положил трубку.) Сокол, машину!
      Гаснет свет.
      Занавес
      
      
      
      КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ
      
      Обрывистый берег реки, недалеко от дороги, ведущей на мост. К у д р о в,
      Н о ж к и н и Д е н ь д о б р ы й. Их хорошо скрывают кусты.
       К у д р о в. Для полного порядку так, гвардейцы, сделаем. Я буду считать танки, ты, Максим, бери бинокль, разглядывай немецкую технику, какие на немецких танках звери нарисованы, и Деньдоброму сообщай. А ты, Дмитро, как главный бухгалтер, по этим зверям номера дивизий определять будешь и на бумажке записывать. Максим, дай-ка ему свой "Спутник разведчика".
       Н о ж к и н (передает Деньдоброму небольшую книжку). Каждый зверь здесь род войск и номер немецких частей обозначает.
       Д е н ь д о б р ы й (листает). Дывысь, який зверинец! (Готовится к работе.) Оце я понимаю - боевое задание! Так бы усю войну провоевать с блокнотом в руках. Чистота!
       Н о ж к и н. С одним блокнотом. Вы бы, товарищ колхозный счетовод, в первый же день в небесную канцелярию угодили.
       Д е н ь д о б р ы й. А я бы и там учет наладил, сколько фашистов в ад поступает. Стал бы Геббельс на весь мир брехать, что немцы от Красной Армии нияких потерь но несут, а я тут как тут с документами: просю! И усе ясно...
       К у д р о в. Автоматы у всех работают?
       Д е н ь д о б р ы й. Погоди, у мэнэ опять заел. (Встряхивает автоматическую ручку.) И чого вона, бисова душа, не работает?
       Н о ж к и н. Никак тебе, Дмитро, с трофейной техникой не везет.
       К у д р о в (Деньдоброму). Закинь ты ее, ради христа. На карандаш, зачини с двух концов - и порядок.
      Д е н ь д о б р ы й чинит карандаш. Вдруг вскрикивает.
      Тсс!
       Д е н ь д о б р ы й. Палець порезал. Курам скажи - смеяться будуть. Лучший колхозный счетовод района Дмитро Деньдобрый карандаш зачинять разучився.
       Н о ж к и н. Давай сюда! (Пытается очинить карандаш, но карандаш несколько раз ломается.) Вот черт!
       Д е н ь д о б р ы й. Ножом нажимай полегче, слышишь? Это же карандаш, а не банка со свиной тушенкой!
       К у д р о в. Чего вы там с ним мучаетесь? Дай-ка мне, Максим. (Пробует очинить карандаш, у него также ничего не получается.) Чудно! Ну ты скажи! Какой маленький, а трех мужиков замучил. (С любопытством разглядывает карандаш, от которого осталось меньше половины.)
       Д е н ь д о б р ы й. Ну, мне простительно - при виде карандаша у мэнэ руки дрожат, як подумаю: неужели я, Дмитро Деньдобрый,. усю войну прошел и опять в колхозе ось такым карандашом буду людям трудодни начисляты?
      Звук движущихся по дороге танков.
       Н о ж к и н. Немцы тронулись!
       К у д р о в. Приготовиться!
       Д е н ь д о б р ы й (схватил автомат). Афанасий Павлович, мотоциклы тоже сбивать? (И, вспомнив, что стрелять запрещено, моментально поправляется.) То есть... записывать?
       Н о ж к и н (смотрит в бинокль). Кенгуру.
       Д е н ь д о б р ы й (листает книжку). Кенгура...
       К у д р о в (считает). Один, два. Средний. Тяжелый. Три. Четыре. (Записывает.)
       Д е н ь д о б р ы й. Кенгура. Ось вона. Найшов, зараз заарканю. Пятьдесят пятый мэханизированный корпус.
       К у д р о в. Четыре. Пять. Легкий. Средний. Семь. (Записывает.)
       Н о ж к и н (смотрит в бинокль). Не то обезьяна, не то... Дмитро, ищи обезьяну.
       Д е н ь д о б р ы й (быстро листает книжку). Двенадцатая дивизия СС.
       К у д р о в. Девять... Десять...
       Н о ж к и н. Змея.
       К у д р о в. Двадцать один. Двадцать три.
       Н о ж к и н. Нашел? Тигра ищи.
       Д е и ь д о б р ы й. Не спеши, Максим. Це такий крупный зверь тикае, що у мэнэ руки дрожат.
       К у д р о в. Тридцать четыре. Тяжелые пошли. Тридцать шесть. Тридцать восемь.
       Н о ж к и н. Не уйдут. (Всматривается.) Афанасий Павлович, с дороги свернула легковая машина. Идет прямо на нас.
       К у д р о в. Вижу.
       Д е н ь д о б р ы й (оторвался от блокнота). Що там такэ? (Ахнул.) Хлопцы, та це ж...
       К у д р о в Тише! Дмитро! Сворачивай бухгалтерию... Приказываю отходить, а то завалимся. Себя не обнаруживать, шума не поднимать. Приказ помните?
      Прячутся в кусты. Т р и н е м е ц к и х о ф и ц е р а вводят связанного
      Л а г у т и н а. Шествие замыкает генерал М о л л е р.
       М о л л е р. В последний раз спрашиваю. Вы не можете не знать, почему русские не принимают мер против нашего перехода на сторону американских войск. Почему генерал Климов прекратил бой? Что он задумал?
       Л а г у т и н. Я ничего не скажу.
       М о л л е р. Даю вам еще одну минуту. Ваша жизнь зависит от вашего благоразумия. (Вынул часы.)
       Л а г у т и н (понял, что жить ему осталось слишком мало; горячо). Бесполезно говорить вам, как обидно умирать в такое утро! Жизнь слишком драгоценна и прекрасна, чтобы успеть проститься с ней за шестьдесят секунд.
       М о л л е р. Осталось сорок секунд.
       Л а г у т и н. Я едва ли успею за это время оценить "высокую честь", которой удостоил советского офицера бывший генерал-полковник бывшей фашистской армии, возглавив эту казнь.
       М о л л е р. Да, я хочу посмотреть, как будет умирать мой последний русский пленный офицер в этой войне. Я видел, как умирали русские в сорок первом году. Тогда это было для вас не так обидно. Тогда вы считали, что умрете все.
       Л а г у т и н. Так думал Гитлер. А мы сражались и умирали за победу.
       М о л л е р. Слова! Я не так юн, и, может быть, судьба не дарует мне счастья дожить до новой войны. Я хочу увидеть, как умирает русский коммунист девятого мая тысяча девятьсот сорок пятого года - в день своей победы, когда ему особенно хочется жить. (Вышел из терпения.) У меня нет времени любоваться... вашим героизмом. Чего хочет от меня генерал Климов? Чего он ждет?
      Л а г у т и н молчит.
      Хотите, я скажу? Он ждет, когда я переброшу танки и артиллерию на другой берег, а потом обрушит огонь на головы моих солдат. Так? (Кричит.) Я спрашиваю! Отвечайте!
       Л а г у т и н. Не знаю.
       М о л л е р (меняя тон). У Климова есть договоренность с американцами? Ну? (Кричит что-то по-немецки. Вспомнил про часы.) Осталось... тридцать секунд.
       Л а г у т и н. Лжете! Мои секунды давно сосчитаны. Но и ваше время кончилось.
       М о л л е р поднимает руку, офицеры наводят на Лагутина пистолеты. Я умираю победителем, а вы...
      Раздаются три выстрела, которые почти сливаются в один. Мгновение все остаются на своих местах. Затем фашистские офицеры как снопы валятся на землю. Лагутин совершенно обалдело смотрит на Моллера, Моллер - на Лагутина.
      Из кустов выходят К у д р о в, Д е н ь д о б р ы й и Н о ж к и н. Моллер, каменея от испуга и неожиданности, поднимает руки. Его обезоруживают,
      связывают.
       Н о ж к и н (бросается к Лагутину). Товарищ майор...
      Л а г у т и н еще не в состоянии осмыслить всего происшедшего.
      "Жизнь слишком драгоценна и прекрасна, чтобы проститься с нею за шестьдесят секунд".
       Л а г у т и н. Товарищи! (Уронил голову на плечо Ножкина.)
       М о л л е р. Это... это... это!..
       Д е н ь д о б р ы й (строго). Господин генерал, давайте не будэмо.
       К у д р о в. Ножкин, теперь - шофера, без шума.
      Моллер , опомнившись, изо всех сил кричит что-то по-немецки.
      Кудров и Деньдобрый затыкают ему рот пилоткой. За сценой шум удаляющейся машины.
      Упустили. За подмогой поехал, сволочь. (Лагутину.) А нам генерал сказал, что вас фрицы убили, товарищ майор.
       Л а г у т и н. Не-ет, Афанасий Павлович! Теперь - нет. Живой! Черт возьми, живой! Сейчас отдышусь.
       Н о ж к и н (тревожно прерывая). Афанасий Павлович, фрицы идут. Что делать будем?
       К у д р о в. Теперь без шума не обойдешься. Приготовить запасные диски, выложить гранаты. Занять места! Товарищ майор, вам одними гранатами придется.
       Л а г у т и н. Давай, давай гранаты, товарищ Кудров.
      Заняли моста.
       Н о ж к и н (наблюдая в бинокль). Будет дело. Большие силы на нас идут.
       Л а г у т и н. Еще бы! Сам командующий немецкой группировкой генерал-полковник Моллер в плену у нас.
       К у д р о в , Ножкин (одновременно). Ну-у?
       Д е н ь д о б р ы й. Такий кит попався! Тоди трэба посматривать за ним.
       Н о ж к и н. А танки гонят и гонят к американцам. Теперь артиллерия пошла. Дмитро, пиши...
       К у д р о в. Товарищ майор, генерал приказал в случае чего переправляться к американцам. А теперь, гляжу, уж поздно - ухлопают, если речку станем переплывать. А всем нам тут из-за поганого Моллера, или Маллера, будь он трижды проклят, погибать расчета нет.
       Н о ж к и н. Убить его!
       К у д р о в. Не умничать! Мы его обязаны генералу нашему живым доставить.
       Д е н ь д о б р ы й. Мабуть, вин ему для якойсь стратегии пригодится.
       К у д р о в. Товарищ майор, такое мое предложение. Ножкин у американцев был, дорогу к ним знает, переплывайте с ним на ту сторону. Объясните союзникам положение и просите у них помощи. Прикроем вас огнем, пока вы речку будете переплывать. А мы с Дмитром тут напоследок пошумим, повоюем. Я думаю, с час продержимся. Будем учет продолжать, как комдив приказал.
      Крики приближающихся гитлеровцев.
      Внимание. Огонь!
      Бойцы стреляют Моллер от страха ерзает.
       Д е н ь д о б р ы й (Моллеру). Шо, страшно, господин фриц? А вы лежить спокийно, бо ваши ж фрицы невзначай вас ухлопать могут...
       Н о ж к и н (смотрит в сторону немцев). Залегли...
       К у д р о в. Ну вот, отбрыкались маленько. Не полезут фрицы, пока к ним опять подмога не подойдет. Какое ваше мнение, товарищ майор? Плывите. Максим, и ты плыви.
       Н о ж к и н. Я не могу, Афанасий Павлович.
       К у д р о в. Почему?
       Н о ж к и н (хитрит). Мне до войны врачи в такую раннюю пору купаться не разрешали. Зачем же мне в День Победы портить свое здоровье?
       К у д р о в. Ты не чуди. Я дело говорю.
       Н о ж к и н. И я делом отвечаю. (На полном серьезе.) У меня в холодной воде ноги судорогой сводит. (В сторону немцев.) Куд-да, фриц, бежишь? Лежи! (Стреляет.)
       К у д р о в. Бьешь справедливо, Максим. (Лагутину.) Товарищ майор, тогда - вы...
       Л а г у т и н. Товарищ Кудров, если бы я и захотел плыть, то все равно не могу. Я ранен... А здесь...
       Д е н ь д о б р ы й (выстрелил). Цыц! Извините, товарищ майор. Продолжайте.
       Л а г у т и н. ...А здесь я заменю тебя. С американцами приказываю связаться тебе, товарищ Кудров. Дело серьезное и срочное.
       К у д р о в. Товарищ майор, да ведь с ними, с американцами, дипломатично надо, а я...
       Л а г у т и н. Ничего, ничего, как сможешь. Дело не в форме, а в содержании. Приказываю плыть. Выхода нет.
       К у д р о в. Выбирать не из чего. (Подумав, быстро снимает сапоги, прощается с товарищами.) Патроны берегите. Учета не бросайте. Вот тебе и день мира. Скидавай штаны - да в воду. Ах, мать честная! (Пригнувшись, спускается к реке.)
       Л а г у т и н. Продержимся...
       Н о ж к и н. Ползут! Фрицы ползут, товарищ майор.
       Л а г у т и н. Спокойно. Подпустим их ближе. Еще, еще. Теперь можно. Огонь! (Бросает гранату.)
       Н о ж к и н (не поворачивая головы, кричит). Торопись, Афанасий Павлович! Ждем!
       Д е н ь д о б р ы й. Поплыл.
       Н о ж к и н (Лагутину). Товарищ майор, хорошо вы сделали, что Афанасия Павловича отправили. Может, хоть один он спасется: четверо детей у него.
       Д е н ь д о б р ы й. Плывет.
       Н о ж к и н. С богом!
       Д е н ь д о б р ы й. Чому немцы в нас минами не швыряют?
       Л а г у т и н. Мины могут и генерала Моллера накрыть.
       Д е н ь д о б р ы й. О! Я про него в цей горячке зовснм позабув. Мабуть, и танки на нас не пустят?
       Н о ж к и н (наблюдая за немцами). В обхват берут.
       Д е н ь д о б р ы й. Тильки бы танки не пустилы, а обхватывать - як не обхватывают, а скоро не схватят. Максим, що с документами робыть?
       Н о ж к и н (озорно). Просрочены?
       Д е н ь д о б р ы й. Та ни. Я про нашу бухгалтэрию кажу. Уничтожать?
       Н о ж к и н. Ты лучше фрицев уничтожай.
       Д е н ь д о б р ы й. Ты не кажи...
      Д е н ь д о б р ы й приподнимается и вдруг хватается рукой за бок, падает.
       Н о ж к и н. Дмитро, Дмитро, что с тобой? Деньдобрый. Ничого... Стреляй... Мабуть, и я зараз встану. (Пытается подняться.) Ни... силы нэма... Ноги стынуть...
      Немцы совсем близко.
       Н о ж к и н. Товарищ майор, Дмитро ранен!
       Л а г у т и н. Повернуться не могу. Лезут!..
       Н о ж к и н. Дмитро, воды хочешь?
       Д е н ь д о б р ы й. Ни... Ничого мени зараз не трэба... На Украину тильки... Там и помру...
       Н о ж к и н. Ты не умрешь, Дмитро. Покажи рану.
       Д е н ь д о б р ы й. Дурный ты, Максим! (Пауза.) Це вже я не ранен. Це вже я убит... (Умирает.)
       Н о ж к и н. Дмитро... Дмитро... Смотри... Смотри, как я их, гадов!.. (Стреляет из автомата.)
      Л а г у т и н бросает гранату.
      Занавес
      
      
      
      ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
      
      КАРТИНА ПЯТАЯ
      
      Декорация второго действия. В и л л а р д смотрит в бинокль, вслушивается в рокот танковых моторов.
       В и л л а р д (посмотрел на часы). Пошли танки! Точно по плану.
      Входит М а р т и н.
       М а р т и н. Господин генерал!
       В и л л а р д. Мартин! Вы слышите? Все идет хорошо. Чертовски хорошо. (Стивенсу.) Стивенс, принесите мне фруктовой воды. Только не берите ее у чеха: его вода пахнет маринованным луком.
       С т и в е н с. Слушаю, сэр! (Ушел.)
       М а р т и н (приблизившись к Вилларду, с тревогой). Господин генерал! Русские высадили десант.
       В и л л а р д. Где?
       М а р т и н. В тылу у немцев, в районе моста. Русские ведут бой!
       В и л л а р д (раздумывая). Гм... По вашему мнению, чем кончится эта операция?
       М а р т и н. К счастью, русские выбрали неудачное место для высадки десанта. В этом районе огромное скопление немецких танков. Основные силы десанта уничтожены. Осталась лишь горстка русских солдат.
       В и л л а р д. Так, так.
       М а р т и н. Думаю, это не помешает Моллеру...
       В и л л а р д (облегченно вздохнул). Та-ак. Свяжитесь с ним и передайте ему...
       М а р т и н. Я не могу ни найти Моллера, ни связаться с ним. Генерал Моллер исчез.
       В и л л а р д. Как так? Примите все меры. Моллера найти!
       М а р т и н. Самое неприятное из того, что Моллер может сделать,- это, вопреки договоренности с нами, сдаться русским.
       В и л л а р д. Этого я не опасаюсь. (Отбросил эту мысль.) Нет, нет, нет! Найдите его, Мартин. Ищите. Держите меня в курсе дела.
      М а р т и н уходит.
      Какая самоуверенность у этого русского генерала! Он даже не предупредил меня о своем намерении. Выбросил десант. Зачем?
      Увидел Джо, который стоит неподвижно в стороне.
      Что тебе?
       Д ж о. Я принес воду и полотенце. Наступило время обеда.
       В и л л а р д (успокаиваясь). Если бы не твоя черная кожа, Джо, я сделал бы тебя пастором или объявил своим братом.
       Д ж о. Все честные люди - братья, сэр.
       В и л л а р д. Где ты это вычитал?
       Д ж о. Так сказано в Библии, сэр.
       В и л л а р д. Принеси бутылку вина.
      Джо уходит.
      Без Моллера операция не началась бы. Он - там, там... (Садится за стол, пишет.)
      Входят Д ж и м II о о л и С т и в е и с.
       Д ж и м (горячо). Сэр! Моего друга Эдгара объявили предателем. Подтвердите, что это ложь, и я немедленно испытаю крепость своего фотоаппарата на голове капитана Риджи Смиярда.
      В и л л а р д пишет.
      Генерал, что же вы молчите?
       В и л л а р д (Стивенсу). Стивенс, отправьте главнокомандующему эту радиограмму.
      С т и в е н с уходит.
      Подтяните свои нервы, Джим.
       Д ж и м. Мне придется подтянуть себя самого на первой же перекладине, если вы не скажете мне, что Риджи лжет!
       В и л л а р д. Увы, в таком случае я, кажется, уже не смогу снасти вашу жизнь, Джим. Эдгар арестован.
       Д ж и м. Та-ак. (Сел в кресло.) Но это же сенсация! Черт побери, племянник американского генерала - изменник!
       В и л л а р д (не без желчи). Что же вы в таком случае сидите и не спешите на телеграф передать эту сенсацию в свою газету?
       Д ж и м. Я фоторепортер, сэр.
      Пауза.
       В и л л а р д. Понимаю вас, Джим. Эдгар - ваш друг. А я? Разве мне легко? Племянника, которого я не видел с первых дней войны... Бог милостив. Я приму все меры, чтобы избавить Эдгара от опасности.
       Д ж и м. Молю всевышнего, чтобы история с русскими избавила от опасности и нас с вами, сэр.
       В и л л а р д. Вы не отослали в свою редакцию ни одного кадра о встрече с русскими, в то время как все другие газеты Штатов объелись снимками на эту тему, и ва с это бесит. Не так ли?
       Д ж и м. Самая большая неприятность для фоторепортера - это когда он в темноте спутает проявитель с фиксажем и испортит ценную пленку. Ни одного снимка! И это в день, который бывает один раз в жизни. Черт побери! Я не спал всю дорогу, придумывая светлые, ликующие композиции, редактор ждет фото, жена - денег, а я...
       В и л л а р д. Кого же вы вините в этих ваших двадцати двух несчастьях, Джим?
       Д ж и м. Вас.
       В и л л а р д (хохочет). Выше голову! Подготовьте свой одноглазый "контакс", Джим! Вас ждут ликующие композиции.
      Входит М а р т и н.
       М а р т и н. Господин генерал, с того берега приплыл русский солдат. Он хочет видеть вас и настаивает на немедленной встрече.
       В и л л а р д. Зовите.
      Входит К у д р о в Он в мокром обмундировании, шатается от усталости.
      Виллард с любопытством рассматривает Кудрова Джим фотографирeет его.
      Я слушаю вас.
       К у д р о в. Господин генерал... бой мы ведем... в тылу у немцев. Дело такое получилось: обнаружили нас фрицы. Вот меня товарищи и послали: плыви, мол, Кудров, за подмогой к союзникам.
       В и л л а р д. Сколько вас в тылу у немцев?
       К у д р о в. Трое.
       В и л л а р д (недоверчиво). Трое? Три человека ведут бой?
       К у д р о в. А что ж! Мы - десантники-разведчики. Так получилось. На большие силы фашистов напоролись. (Показывая на Джима.) Чего он меня снимает в таком виде?
       Д ж и м. Герой!
       К у д р о в. Вы почем знаете?
       Д ж и м. Смотрю на вас.
       К у д р о в. Вам виднее. (Вилларду.) Прикажите послать своих людей, господин генерал. Не дайте нашим погибнуть. Огоньком поддержите.
       В и л л а р д (после паузы). К сожалению, мистер...
       К у д р о в. Афанасий Кудров.
       В и л л а р д. К сожалению, мистер Кудров, я ничем помочь не могу. Американские вооруженные силы прекратили военные действия.
       К у д р о в (не хочет этому поверить). Как так не можете?
      Д ж и м прекращает съемку Кудрова и генерала, с удивлением смотрит
      на Вилларда.
      Вы что, смеетесь, мистер генерал? Как же это выходит? Союзники, а ничем помочь не можете. Зачем же я ребят бросил? Я к ним теперь пробраться не могу... Ведь окружили их. Уничтожат... (Опускается на стул.)
       Д ж и м (с трудом сдерживая гнев). Отказать союзнику в помощи в минуту смертельной опасности - бесчестно, господин генерал!
       В и л л а р д (сухо). Эдгар сказал командующему то же самое, был объявлен предателем и арестован.
       Д ж и м. Командующий не может запретить мне называть вещи своими именами. Это подло! И я готов повторить это перед самим президентом.
       В и л л а р д (встал). Я являюсь не только командиром дивизии, но и осуществляю власть на занятой мдою территории. (Звонит.)
      Входит С т и в е н с.
      Передайте Джима Поола коменданту штаба. Он арестован.
      Стивенс, сняв темные очки, с недоумением смотрит на Джима.
       Д ж и м. Да, да, старина! Джим поставил на встречу с русскими всего двадцать долларов. Оказывается, здесь у вас играют на более крупные ставки. (В дверях.) Не будь я Джим Поол, если завтра же об этой грязной истории не узнают в Штатах. Стивенс, надевай свои дымчатые очки и веди своего друга в каталажку.
      Д ж и м н Стивенсуходят
       К у д р о в (в сторону). Тут, гляжу, напрямую не пройдешь. (Вилларду.) Неужели ничем не можете помочь, мистер генерал? Эх, обидно. (Как бы между прочим.) А мы там генерал-полковника в плен взяли.
       В и л л а р д (быстро). Какого генерала?
       К у д р о в. Немецкого главнокомандующего. Моллера. В плен захватили.
       В и л л а р д (быстро). Моллера?
       К у д р о в (тихо). Кажись, клюнуло.
      Возвращается С т и в е н с.
       В и л л а р д (вскочил). Где он, этот... Моллер?
       К у д р о в. Там, где мои хлопцы бой сейчас ведут. В кустах лежит. Связали мы его.
       В и л л а р д. Стивенс! Мартина живо!
      С т и в е н с убежал.
      Да-да, рассказывайте.
       К у д р о в. Чего рассказывать? Обрадовались мы. Давно хотели того Моллера живым захватить...
      Быстро входят М а р т и н и С т и в е н с.
       В и л л а р д (тихо, Мартину). Оказывается, Моллер находится в плену у русских. Примите все меры к тому, чтобы он остался жив. (Громко.) Мартин, немедленно окажите помощь русским. Заставьте немцев прекратить огонь.
       К у д р о в. Я пойду с вами.
       В и л л а р д. Не беспокойтесь, мистер Кудров. Моя дивизия располагает всем необходимым для проведения этой незначительной операции. Будьте нашим гостем.
       К у д р о в. А товарищам моим поможете?
       В и л л а р д. Конечно, конечно. Стивенс, предоставьте мистеру Кудрову возможность переодеться. После этого пригласите его сюда.
      Стивенс, Кудров. Мартин уходят. Появляется Д ж о. Накрывает на стол.
      Виллард садится обедать.
       Д ж о (ухаживает за Виллардом, улыбаясь). Когда я ходил за обедом, сэр, я видел на кухне очень много вкусных вещей. Повара суетятся, как будто сегодня большой праздник.
       В и л л а р д. Я вижу, старый негр с нетерпением ждет встречи с русскими.
       Д ж о. Мы все ждали этого дня, сэр.
       В и л л а р д (улыбнулся). Русские могут опоздать, Джо. Они не так аккуратны, как мы, американцы.
       Д ж о. О да, мистер. Американцы очень аккуратны, но я думаю, что в такой день и русские не захотят опоздать, сэр.
      Входит К у д р о в, переодетый в форму американского солдата.
       К у д р о в. Послали людей, господин генерал?
       В и л л а р д. Да-да. Не волнуйтесь. О-о, вам очень идет американская форма!
       К у д р о в. Дело не в форме, а в содержании.
      В и л л а р д жестом приглашает Кудрова сесть.
       В и л л а р д (наливает). Прошу вас.
       К у д р о в. Спасибо.
       В и л л а р д. За храбрую русскую армию!
      Выпили. Виллард снова наливает.
       К у д р о в. За американскую армию!
      Выпили.
       В и л л а р д. Как чувствует себя господин Климов?
       К у д р о в. Премного благодарен, хорошо себя чувствует.
       В и л л а р д. А как вы себя чувствуете у нас?
       К у д р о в. Как в однодневном доме отдыха.
       В и л л а р д. У нас в Америке, к сожалению, нет таких учреждений.
       К у д р о в. У вас в Америке многого нет из того, что есть у нас, господин генерал.
       В и л л а р д. Но и в вашей стране, мистер Кудров, нет многого из того, что есть у нас.
       К у д р о в. Это верно. Вот, к примеру, негров у нас нет, верно.
       В и л л а р д. Ну, негры - небольшое богатство.
       К у д р о в. У нас каждый человек - богатство. А какого он цвета - мы в паспортах не отмечаем. (Обращается к Джо.) Правильно делаем, товарищ?
      Д ж о , улыбаясь, угощает Кудрова.
       В и л л а р д. Зато у вас нет этого... частного предпринимательства.
       К у д р о в. Чего, чего это? Ах да, понимаю. Частных заводов, фабрик. Нет, этого у нас нет! Поэтому у нас и безработных и забастовок нет. А у вас есть.
      В и л л а р д наливает. Входит Д ж и м.
       В и л л а р д. Кто вас выпустил? (Строго.) Кто вас выпустил?
       Д ж и м (не узнавая Кудрова и принимая его за американца). Успокойтесь, сэр, меня освободил из-под ареста командующий. Благо в доме, в который вы меня посадили под замок, нашелся телефон. Как видите, господин генерал, американская пресса иногда бывает сильнее американской армии. Командующий выпустил меня с одним условием, что я не буду болтать обо всем, что я видел и слышал в вашей дивизии в День Победы...
       В и л л а р д (перебивая его). Джим, наш гость не знает, что вы шутник. Он может принять ваши слова за чистую монету...
       Д ж и м (узнал Кудрова). О-о! Герой! Мистер Кудров! (Подсаживается к нему.)
       В и л л а р д. Выпейте за свое освобождение, Джим.
       Д ж и м. С удовольствием, сэр. За компанию с мистером Кудровым. (Наливает.)
       К у д р о в. Благодарю, не могу больше.
       Д ж и м. За процветание русского народа.
       К у д р о в. Не могу... за это не выпить.
      Входят М а р т и н и М о л л ер.
       М о л л е р. Господин генерал, спасибо за спасение. Русские свиньи едва не лишили меня жизни.
       К у д р о в (резко встал, подошел к Моллеру). Как ты сказал, фриц? Повтори! Что ты сказал?
      М о л л е р узнает Кудрова.
       В и л л а р д (строго). Не забывайте, генерал Моллер, что вы находитесь в плену.
       К у д р о в (Мартину). Товарищи мои живы? Мартин. Они в штабном лазарете.
       К у д р о в. Покажите дорогу.
       В и л л а р д. Стивенс, проводите мистера Кудрова.
      Кудров беюм спускается по ступенькам крыльца веранды, Стивенс - за ним.
      (Моллеру). Занялись не своим делом! Вы задержали эвакуацию ваших танков. Я вынужден был рисковать жизнью подчиненных, спасая вашу жизнь.
       М о л л е р. Ваше гуманное отношение к побежденному противнику, господин генерал, заслуживает...
       Д ж и м. ...быть заснятым на пленку. (Фотографирует.)
      Звук самолетов.
       В и л л а р д. Что это?
       М а р т и н. Советские самолеты.
       В и л л а р д. Что это значит?
       М а р т и н. Идут на посадку.
       Д ж и м. Кажется, мой редактор получит фото, жена - деньги, а Джим - возможность с помощью некоторых кадров помочь своему другу Эдгару.
       В и л л а р д. Не забывайте, Джим, вы дали слово командующему молчать.
       Д ж и м. Я обещал молчать, сэр, но я никому не давал обязательства прятать от людей снятые мною кадры.
       С т и в е н с (входит). Господин генерал, рядом приземлился русский самолет. Прилетел генерал К л и м о в.
       В и л л а р д. Что-о? Уже? Ч-черт! (Смотрит на часы.) Генерал Климов явился точно в назначенное время.
       Мол л е р. Что мне будет приказано, господин генерал?
       В и л л а р д. Боюсь, что нам с вами не о чем больше говорить. Мартин, идите встречать русского генерала.
       М о л л е р. Господин генерал, я... я...
       В и л л а р д. Стивенс, сдайте пленного генерала коменданту штаба.
      С т и в е н с уводит Моллера.
      К веранде подходят К л и м о в, С о к о л, Т у л ь ч и н, советские офицеры. Виллард спускается с веранды, идет навстречу Климову.
      (Климову.) Господин генерал! В этот высокоторжественный день приветствую в вашем лице мужественную Красную Армию, с которой мы рука об руку сражались и победили.
       К л и м о в. От имени Кантемировской, Ясской, ордена Красного Знамени, ордена Суворова 1-й степени, ордена Кутузова 1-й степени дивизии и от имени всей Красной Армии приветствую вас, господин генерал.
       В и л л а р д. Вооруженные силы Соединенных Штатов никогда не забудут помощи, которую оказала им ваша армия, господин генерал, в борьбе с немецкой военной машиной.
       К л и м о в. Вы очень скромны, генерал.
       В и л л а р д. Я не вполне могу выразить свои мысли, я недостаточно хорошо владею русским языком.
       К л и м о в. О, я хорошо понимаю вашу мысль, господин генерал!
       В и л л а р д. Надеюсь, господин генерал, вы не откажетесь занять почетное место у этого стола, чтобы мы по русскому обычаю закрепили наше знакомство.
       К л и м о в. Благодарю.
      Садятся. Джо прислуживает им.
       В и л л а р д. Я очень волновался, господин генерал, что эта наша встреча, назначенная, как вам известно, на шестнадцать ноль-ноль, могла не состояться. Мы были возмущены тем, что немцы не хотели сдаваться вам в плен без боя.
       К л и м о в. Вы, генерал, допускаете маленькую неточность. Не хотели сдаваться сегодня. Именно сегодня.
       В и л л а р д. Я не понимаю, господин генерал...
       К л и м о в. А я хорошо понял вас, генерал. Прошу извинить, но я высадил на этом берегу десант и отрезал Моллеру пути отхода в вашу сторону.
       В и л л а р д (выронил из рук вилку). Э-э...
       К л и м о в. Я был вынужден. Война, как правило, господин генерал, заканчивается не объятиями союзников, а лишением противника - кстати, их общего противника - способности сопротивляться.
       В и л л а р д. К сожалению, господин генерал, я получил от своего командования приказ не делать ни одного выстрела после опубликования акта о капитуляции немецкой армии.
       К л и м о в. Дисциплина прежде всего!
       В и л л а р д (не уловив иронии). Я счастлив, что вы правильно истолковываете мою пассивность...
      В процессе всего этого разговора союзники как бы стараются отгадать мысли друг друга.
       К л и м о в. Я знаю, господин генерал, вы со своей стороны делали все возможное, чтобы без выстрелов ускорить нашу встречу. Вы, кажется, довольно быстро навели понтонный мост, вы, кажется, помогали чехам скрываться от немецких убийц...
       В и л л а р д. Я, кажется... Мне кажется...
       К л и м о в. А мне уже не кажется.
       В и л л а р д. Прошу вас. (Угощает.)
      Оба закусывают.
       К л и м о в. Господин генерал, вам ничего не известно о судьбе трех бойцов моей дивизии, которые выполняли мое задание в тылу у Моллера?
       В и л л а р д (доволен, что разговор пошел по другому руслу). Счастлив сообщить вам, господин генерал, что нам удалось спасти ваших солдат.
       К л и м о в (привстал). Они живы?
       В и л л а р д. Стивенс, пригласите мистера Кудрова.
       К л и м о в. Кудров жив?! (Пауза.) Господин генерал, мне стало известно, что по мосту, который вы навели, немцы переправляли на вашу сторону свои танки.
       В и л л а р д. Это недоразумение, которое я приказал выяснить. Видите ли... Немцы воспользовались тем, что я не мог в них стрелять...
       К л и м о в. Понятно. Логично и вполне закономерно.
       В и л л а р д. Сейчас, по-моему, танки уже не переходят через мост?
       К л и м о в (вежливо). Да, после высадки моего десанта уже не переходят.
      Входят К у д р о в, Н о ж к и н, Л а г у т и н.
       Л а г у т и н , Ножкин, Кудров (одновременно). Товарищ гвардии генерал-майор!
       К л и м о в (увидел Лагутина, не верит своим глазам). Майор Лагутин!
       Л а г у т и н. Жив, товарищ генерал! Чудом уцелел. Разведчики спасли.
       К л и м о в (увидел переодетого Кудрова). Что такое? Афанасий Павлович, я спрашиваю, что это такое?
       К у д р о в. Промок, товарищ генерал. Вплавь реку переплывал. Ну, мистер генерал и распорядился переодеть.
       К л и м о в. А где... где Деньдобрый?
      К у д р о в , Ножкин, Лагутин молча опускают головы. Пауза.
       (Не сразу, Вилларду.) Господин генерал, это мой парламентер, которого убил генерал Моллер. Жив мой парламентер!
       В и л л а р д. То есть как это... жив убитый парламентер? Я... не понимаю.
       К л и м о в. А вот он нам сейчас сам расскажет.
       Л а г у т и н. Всего не расскажешь, товарищ гвардии генерал. А в двух словах так: пошел к немцам, обстреляли. Упал в траву, пополз. Схватили. Узнали, что к Моллеру, доставили. Ультиматум вручил. Допрашивали меня, пытали, а потом повезли расстреливать: хотели смертью напугать. Сам Моллер на мою казнь приехал посмотреть. Уже пистолеты на меня навели...
       К у д р о в. Выстрелить не успели: мы опередили. Немцев трое, нас - трое. Промаха быть не могло.
       К л и м о в. А Моллера убили?
       К у д р о в. Зачем? Мы его в плен взяли. Живьем.
       К л и м о в (с нетерпением). Где он?
       К у д р о в. У нас его союзники отобрали. (Показывает на Вилларда.) Вот, господин генерал...
      Климов смотрит па Вилларда Впллард смущен.
       К л и м о в. Господин генерал, Моллер у вас?
       В и л л а р д. Да, мы, спасая ваших солдат, неожиданно обнаружили его.
       К л и м о в (Вилларду). Прикажите привести его сюда.
       В и л л а р д (Стивенсу). Стивенс, приведите немецкого генерала. (Климову.) Такие неожиданности могут быть только в современной воине: рядовой солдат берет в плен генерал-полковника.
       К л и м о в. Неудивительно: опыт! (Показывает на Кудрова.) Этот солдат взял в плен фельдмаршала Паулюса.
       В и л л а р д. Паулюса?!
       К л и м о в. Да. В Сталинграде.
      Виллард смотрит па Кудрова по то со страхом, не то с удивлением.
       К у д р о в. Так точно... Было такое дело.
       К л и м о в (Вилларду). Извините, господин генерал, что я отвлек вас от нашей беседы. Я очень взволнован встречей с моими солдатами.
       В и л л а р д. Ваша радость - наша радость, господин генерал.
      Вводят М о л л е р а.
       К л и м о в. Так! (Показывает на Лагутина, строго.) Вы узнаёте этого человека, генерал-полковник Моллер? (Вилларду.) Извините, господин генерал, я должен допросить пленного.
       В и л л а р д. Пожалуйста. Генерал-полковника взяли в плен ваши солдаты.
       К л и м о в. Я думаю, что это и дает мне право разговаривать с ним так, как я считаю нужным.
       В и л л а р д. Да, да.
       К л и м о в (Моллеру). Вы узнаёте этого человека?
       М о л л е р. Этот человек - русский офицер.
       К л и м о в. Этот человек не только русский офицер - он советский парламентер. Вы решили закончить бесславную историю фашистской армии убийством безоружного парламентера!
      М о л л е р молчит.
      Сколько танков, генерал Моллер, вы переправили на этот берег реки?
       М о л л е р. Я генерал-полковник, а не штабной писарь.
       К л и м о в. Вашей биографией мы еще займемся. Сколько танков, я спрашиваю?
       В и л л а р д (перебивает). Я уже отдал приказ возвратиться обратно в расположение ваших войск двум немецким танковым батальонам. (Мартину.) Разве мой приказ не выполнен?
       К у д р о в. Двумя батальонами тут дело не обойдется, господин генерал. У нас точно подсчитано.
       К л и м о в. Сколько?
       К у д р о в. Сейчас общий дебет выведу. Ножкин, давайка нашу бухгалтерию. (Протягивает Климову блокнот.) Это за какой-нибудь час, пока мы наблюдали. А потом Моллер этот нам помешал.
       К л и м о в (Вилларду). Я прошу отдать приказание отправить обратно к нам следующие бронетанковые части немцев: пятьдесят пятый танковый полк, сто двадцать первую механизированную дивизию, сто сорок второй особый танковый полк.
       К у д р о в. Всё записали, ничего не пропустили.
       В и л л а р д (не скрывая раздражения). Господин генерал, мне крайне неприятно констатировать, что ваши солдаты,- находясь в моей дивизии, вели работу разведчиков. Это... недоверие к союзнику.
       К л и м о в. Разведчики были направлены мною не в лагерь союзников, а в лагерь врага. Они вели учет там, где был пленен Моллер, на том берегу. Недоверие? Наоборот. Я мог взорвать ваш понтонный мост, чтобы не дать уйти немецким танкам. Я не сделал этого, ибо доверяю вам и надеюсь, господин генерал, что вы оцените мое доверие и немедленно направите всю немецкую технику туда, откуда она к вам пришла. Там у себя мы с ней разберемся.
       В и л л а р д (не сразу). Хорошо.
       К л и м о в (Моллеру). Немедленно приступить к разоружению ваших частей. Ответственность за выполнение операции я возлагаю лично на вас. Ваши войска окружены с четырех сторон. Они будут стерты с лица земли, если вы сделаете хоть одну попытку...
       М о л л е р. Забота о судьбе моих солдат заставляет меня пренебрегать собственной участью. (Поднял гопову.) К сожалению, вы победили.
       К л и м о в. Сокол (показывая на Моллера), доставить пленного генерал-полковника в наш штаб.
       С о к о л. Есть!
       Н о ж к и н (Моллеру). Битте.
      М о л л е р а уводят.
       К л и м о в. Еще раз извините, господин генерал. В такой праздник, как встреча с вами, мне, к сожалению, приходится заниматься (жест в сторону ушедшего Моллера)... делами.
      Звуки духового оркестра.
      Это мой оркестр, господин генерал. Праздник без оркестра - скучный праздник.
       В и л л а р д. О да! О да! Я надеюсь, господин генерал, что маленькая неприятность с генералом Моллером не отразится на наших будущих взаимоотношениях.
       К л и м о в. Будущее рождается из настоящего. Поживем - увидим!
      
      Занавес 1945-1947
      
      
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Чепурин Юлий Петрович (impolitov@gmail.com)
  • Обновлено: 15/12/2012. 163k. Статистика.
  • Пьеса; сценарий: Проза
    • Связаться с программистом сайта.