В связи с новой пятилеткой нашему заводу срочно понадобились какие-то бланки. Но в это время все издательства и типографии в городе были загружены до предела. У нас срывалось государственное поручения. За этот срыв могли полететь со своих мест многие начальники завода.
Надо было найти какой-то выход из положения. Меня срочно вызывают к генеральному инженеру, который у нас за все отвечал. На военном заводе все высшие начальники были в звании генералов.
- Сейчас загрузишь на складе в грузовую машину большой рулон бумаги. - сказал мне, генеральный инженер. - Завтра самой первой электричкой приедешь на завод и вдвоём с водителем отправишься в Оверята. Мы договорились там с местной типографией, что они напечатают нам необходимые бланки. Взамен ты оставишь им остаток этого рулона бумаги, как оплату за выполненную работу. На складе возьмёшь пятилитровую флягу медицинского спирта. Это ни тебе для пьянки, а для типографии в Оверята. У них там все клише забиты типографской краской. Им надо медицинским спиртом клише протереть, чтобы настроить работу печатных машин.
Получив в конторе завода все необходимые документы на командировку, отправился на склад. Там уже стоял автомобиль, груженный рулоном бумаги. Завскладом выдал мне пятилитровую флягу медицинского спирта. Поставил на крышку специальную пломбу, чтобы мы с водителем в дороге не выпили.
После чего завсклад дал нам с водителем несколько наставлений. На случай сильного снегопада во время дороги в Оверята.
Но водитель мне сказал, что такой мощной машине, как у него никакой снег не страшен. У него машина, как вездеход и перевозить может в любую погоду более десяти тонн. У нас в машине всего один рулон. Это все равно, что машина на половину загружена. Чтобы не бегать утром в темноте через весь завод в гараж, мы поставим автомобиль прямо возле заводских ворот.
Утром прямо с электрички на завод, там в машину и полный вперёд. В течении светового дня успеем съездить в Оверята и вернуться к себе домой в Пермь.
Мы так и сделали. Поставили машину у заводских ворот и на электричках отправились к себе по домам. Тогда жил в посёлке Железнодорожном возле микрорайона Закамск на квартире у тёщи, а завод находился в противоположной стороне Перми, в Мотовилихинском районе. На электричке надо ехать до станции "Пермь-2". Там пересаживаться до стации "Пермь-1". Дальше ехать до полустанка "Юбилейный". Даже самыми первыми и дежурными электричками мог при-ехать к себе на свой завод ни раньше, чем в шесть часов утра.
Все бы было хорошо. За день мы смогли бы вернуться домой. Но в эту ночь случилось самое ужасное в городе и всей Пермской области. В эту зимнюю ночь был мороз под шестьдесят градусов. Такого мороза не мог вспомнить никто. Даже металлические бусы на электричках полопались от морозов. Но это ещё было не беда. Самое страшное нас ждало на военном заводе.
От сильного мороза лопнул двигатель нашей машины. Машина пришла в негодность. Как назло, на заводе нет ни одной машины, которая может отвезти рулон этой бумаги в Оверята.
Нам грозило ни только партийное взыскание, ни также увольнение с этого завода. Никакие природные катаклизмы не могли быть причиной срыва поручения. Но, вдруг, из слесарного цеха выскочила надежда на наше спасение. Старенький автомобиль ГАЗ-53, который за годы своего существования ни разу не выезжал за пределы военного завода. Этот автомобиль сменил на себе ни одно поколение водителей.
В виду того, что автомобиль постоянно ломался независимо от смены времён года и от погоды, то на этот автомобиль никто не хотел садиться работать. Вплоть до увольнения с работы.
Так как на ремонте этого автомобиля нельзя было заработать хорошие деньги, в то время как водители других автомобилей имели хороший заработок и выезжали за территорию завода.
Этот автомобиль даже на запчасти не могли разобрать, так как не было больше на этом заводе таких марок автомобилей.
Старенький автомобиль ГАЗ-53 так бы и сгнил без надобности, если бы на военном заводе не появился водитель Рыжов Николай. Кроме как копаться в автомобиле больше ничего не мог этот парень.
Вот этому парню и сплавили никому не нужный автомобиль. Рыжов Коля отремонтировал старый автомобиль. Чему были удивлены водители и механики нашего завода.
Рыжов стал работать на этом автомобиле по территории военного завода. Перевозя грузы внутреннего назначения. Видимо, парню не очень-то нужны были деньги, так как он больше был на ремонте своего автомобиля, чем в работе и за территорию завода никогда не выезжал. Но к своему автомобилю Рыжов Николай относился добросовестно. Машина была постоянно чистая, а на бортах машины была видна свежая краска.
- Рыжов! - закричал, парню, когда увидел его автомобиль. - Хочешь поехать со мной за город?
- Ты, что, шутишь? - удивлённо, спросил парень. - Дальше этого завода никогда не ездил.
- Совсем не шучу. - серьёзно, сказал, водителю. - Надо в Оверята срочно вести огромный ру-лон бумаги. Машина сломалась. Запасной машины нет. Может быть, твоя машина груз не потянет?
- По территории завода до пяти тонн перевожу. - сказал Рыжов Коля в защиту своей машины. - Думаю, что если на колёсах моей машины поставить цепи, то по бездорожью машина пять тонн груза сможет тянуть.
- Вот и хорошо! - одобрил, выводы водителя. - Ты иди, цепляй на колёса своей машины цепи. Пойду договариваться с дежурным механиком. Надо будет мне путевой лист на груз и на автомобиль заново переписать.
Когда пришёл в кабинет дежурного механика заводской автоколонны, то механик в штыки встретил мой просьбу. Сказал, что такой автомобиль даже по территории военного завода опасно выпускать на работу, ни то, чтобы в город.
Точнее, за территорию Перми. В какой-то городок Оверята, где-то в самой тайге. В дороге всякое может случиться. Тогда механику и водителю влетит за то, что выпустили машину с за-вода.
- Если в течении часа не выеду из этого завода. - устрашающе, сказал. - Тогда тебе от начальства не только влетит, но также вылететь из партии и из военного завода придётся. Ты срываешь партийное и государственное поручение. От Перми и до Оверят хорошая современная трасса. Точно такое же покрытие дороги, как по территории нашего завода. Так что ничего страшного с нами не может случиться. Ехать от нашего завода до городка всего километров пятьдесят. Половину пути ехать по Перми. Рыжов Коля на колёсах своего автомобиля поставил цепи. Полный бак заправил бензином. Соглашайся. В течении светового дня съездим в оба конца и до конца рабочей смены вернёмся на завод...
После длительных переговоров дежурный механик заводской автоколонны сломался и дал своё согласие на оформление документов на машину Рыжова Коли. Пока дежурный механик оформлял нам документы на выезд из военного завода, мы подогнали подъёмный автокран к машине с рулоном бумаги и перегрузили рулон бумаги на машину Рыжова Коли.
Старенький автомобиль ГАЗ-53 присел под тяжестью груза, но устоял. Мы надёжно закрепили рулон бумаги, по всем правилам перевозки груза. Даже борта машины между собой стянули цепями. Дежурный механик подошёл к машине. Проверил надёжность груза. Выдал нам необходимые документы на выезд за территорию завода и на перевозку рулона бумаги до Оверят.
- Давай мы поедем ни через весь город и микрорайон Закамск, а через дамбу камской ГЭС. - предложил мне, Рыжов Коля. - Так намного короче и безопаснее для меня. На этом участке дороги нет светофоров и гаишников нет. Ехать по территории Перми, это подвергать себя опасности на каждом перекрёстке и возле каждого дорожного знака. Откровенно, так боюсь городских улиц. Никогда по ним ни ездил за рулём. Сейчас у меня город, как пространство для птички, выпущенной впервые за пределы клетки.
- Тебе доверили руль автомобиля. Сам должен решать, как ехать. - неопределённо, ответил.
Ворота военного завода осторожно открылись и неуверенно выпустили нас из своего заточения. Старенький автомобиль ГАЗ-53 тяжело вздохнул своим двигателем, потрёпанным в реанимации слесарных мастерских и выехал на трассу, как старый самолёт кукурузник У-2 вылетает во вселенную следом за космическим кораблём.
Вот так и мы выехали на трассу в своём дряхлом автомобиле за современными машинами, которые тут словно космические корабли во вселенной мотались взад и вперёд по современной трассе города. Мы повернули в сторону дамбы камской ГЭС.
Всего через десять минут мы осторожно ехали по трассе над гигантской платиной ГЭС, которая слегка дрожала под натиском массы воды и толстого панциря льда на реке Кама. Старенький автомобиль словно проверял своими колёсами надёжность дорожного полотна через платину. Со скоростью всего, не больше километров сорок в час, перебирались по этой дороге.
Когда автомобиль перебрался через платину ГЭС, так сразу прибавил скорость. Не поехали в сторону соснового бора по трассе и дальше через микрорайон Закамск в сторону Оверят. Рыжов Коля сказал, что здесь есть просёлочная дорога, которая в два раза короче до Оверят.
Он эту дорогу знает хорошо. Так как в прошлое лето он с друзьями ездил сюда отдыхать на меленькую речку ловить рыбу. Просёлочная дорога до Оверят оказалась зимой просекой в огромной тайге занесённой снегом.
Но водитель старенького автомобиля, Рыжов Коля, уверил меня в том, что с цепями на колёсах нам никакой снег не страшен. Зато мы всего через час будем на месте в городке. Всего лишь надо терпение, и мы быстро преодолеем путь. Тем более что под снегом видно хорошо очертания этой дороги. Мы нырнули в глубину снежного покрова, который сразу увлёк нас за собой вдаль, между гигантских сосен громадной стеной окружающих нас с двух сторон.
Перед нами появилась сказочная картина из сказки про снежную королеву. Всюду, куда только можно было смотреть, были огромные сугробы и гигантские деревья с большими шапками снега на своих ветвях. Изредка с дерева на дерево перелетали таёжные птицы. Иногда возле маленьких хвойных деревьев появлялись лоси, которые объедали сочные колючки молодых сосен, как объедают верблюды свои одноименные колючки в далёкой пустыне где-то на юге или в Африке.
Но за кабиной нашего старенького автомобиля было чуть больше сорока градусов мороза. Это конечно почти на двадцать градусов меньше мороза, чем было в прошедшую ночь, но все равно это не сорокаградусная жара где-то в Африке.
Ни дай бог что-то случиться с нами. То мы уже точно не выберемся из этого снежного плена. У нас нет с собой лыж.
Даже покушать с собой мы не взяли. Где-то в кармане лежит давно замёрзший бутерброд с колбасой, который дала мне жена на дорогу и пятилитровая фляга медицинского спирта, который запломбирован и толку нам от него никакого. Если только перед смертью нам напиться.
Вместо рассчитанного одного часа пути до Оверят, прошло более часа нашего ныряния по сугробам этой просёлочной дороги, на пути которой и сел таёжных не видно. Всюду только снег и деревья. Хорошо, что старенький автомобиль ГАЗ-53, как старый конь борозды не портит в снежной полосе дороги. Да здесь и портить нечего. Нет тут ни кюветов, ни обочин.
Просто между деревьями в снегу одна полоса, которая указывает на то, что иногда летом сюда приезжают из города люди отдыхать за ягодами, грибами и на рыбалку. Только вот речки нигде не видно. Может быть, мы едем ни по просёлочной дороге, а по руслу этой речки, которая нас приведёт в реку Кама. Так это мы появимся где-то возле микрорайона Закамск.
Но никуда мы не попали и никуда не доехали. Старенький автомобиль ГАЗ-53 выдавил из себя все, что только мог и заглох в самой гуще леса. В заснеженной тайге, откуда даже летом пешком не выйти. Ни то, что в такое холодное время года. Надо было как-то завести автомобиль, пока двигатель окончательно не замёрз. Ведь работал же двигатель этого автомобиля в течении двух часов со времени выезда с завода.
Не выходя из автомобиля, Рыжов Коля несколько раз пытался завести свой автомобиль стартером. Это ничего не дало. Лишь аккумулятор окончательно извёлся. Автомобиль ни стал подавать признаки своей жизни. Видимо, что на этом его жизнь окончательно закончилась, как и наша жизнь тоже. Мы даже подумать не могли, что нам теперь делать и как выжить на этом морозе, который к вечеру стал быстро крепчать.
- Жалко, что умереть придётся голодным. - жалобно пропищал, Коля, кутаясь в свою куртку.
Тут вспомнил про свой бутерброд, который засунула мне жена в карман куртки. Достал этот бутерброд и своим дыханием стал отогревать кусок замершего хлеба с докторской колбасой. Как только хлеб и колбаса чуть-чуть отогрелись, то поломал бутерброд ровно на половине и отдал одну половину водителю.
Мы стали по небольшой крошке отламывать этот ледяной бутерброд. Клали крошки бутерброда в рот. Когда бутерброд оттаивал во рту, то мы его проглатывали. Нам хотелось таким образом насытиться перед смертью и продлить своё удовольствие жизни. У нас не было никакого шанса выжить в заснеженной тайге.
Видимо, что запах нашего бутерброда, распространился за пределы кабины автомобиля или просто животное любопытство привлекло диких лосей к нам. Время подходило к вечеру, когда из леса вышел огромный лось. Таёжный исполин стал внимательно и с любопытством разглядывать наш автомобиль. Вскоре из-за деревьев вышел ещё один лось. После появился следующий лось.
Минут через десять вокруг машины топталось несколько любопытных лосей. Когда лоси поняли, что от нас им нет никакой угрозы, то лоси стали вначале обнюхивать машину. Но вскоре приблизились к кабине и стали тыкаться своими огромными мордами в стёкла кабины автомобиля. От их дыхания и от нашего тоже, стекла на автомобиле вскоре покрылись льдом, а затем ещё покрылись пушистым снегом, который обильно падал с неба и укрывал все вокруг тёплым пушистым одеялом.
Отчего вскоре все стало белым-бело. Нам ничего не было видно вокруг машины. Мы словно поселились в снежном сугробе, как бурые медведи в зимнюю спячку до самой весны. Нам уже было все равно. Главное, чтобы умереть без страданий. Просто заснуть и больше не просыпаться.
- Живой кто-нибудь есть? - услышал, сквозь сон, устраиваясь по удобнее на дверце автомобиля.
В это время дверца открылась снаружи. Едва не выпал из кабины автомобиля в сугроб. Хорошо, что успел ногами зацепиться внутри кабины и в это время выхватил свои руки из рукавов куртки. Сразу понял, что мы спасены и бросил свой взгляд на водителя, который сидел в противоположном углу кабины с белым лицом и без признаков жизни. Тут же бросился в сторону парня и усиленно стал растирать своими руками его лицо.
Вначале Рыжов Коля никак не реагировал на мои процедуры, но когда растёр ему лицо до красна, то он стал сопротивляться моим процедурам. После чего вытащил его из кабины и стал трясти с такой силой, что Рыжов Коля едва не умер от моего трясения. Он стал защищаться от меня, спасая свою жизнь, которую он едва не потерял всего пару минут в кабине автомобиля от мороза.
- Чего вас сюда занесло в такую погоду? - спросил мужик, который спас нас от заснеженного плена.
- В Оверята ехали в типографию с рулоном бумаги. - стал объяснять, мужику. - Машина заглохла.
- Оверята вообще в другой стороне. - сказал мужик. - Вы вообще никогда не приехали бы туда. Хорошо, что завернул в этом месте к своей деревне. Иначе, вас люди нашли бы только мёртвыми.
Взял из кабины автомобиля все документы и пятилитровый бидон с медицинским спиртом. Бидон положил на сани. В сани была запряжена лошадь, которая как змей Горыныч пускала клубы пара и нетерпеливо топталась на одном месте, чтобы только двигаться и не замёрзнуть в глубине тайги. Как только что едва мы не замёрзли.
Мужик дёрнул за вожжи. Лошадь с санями двинулась в путь. Мы шли следом за санями, чтобы хорошо согреться при ходьбе. В санях кроме ружья и охапки соломы больше ничего не было. Поэтому мы могли согреться только от своей ходьбы.
Мужик тоже шёл рядом с нами в шубе. В то время, как мы были в городских куртках. Мужик вскоре вспотел от ходьбы и сел в сани.
Мы шли за санями, примерно, с километр. Пока хорошо согрелись от ходьбы и окончательно выбились из сил. Когда мы сели в сани, то мужик стал усиленно погонять свою лошадь, которая с удовольствием побежала в сторону деревни, которая показалась за поворотом просёлочной дороги.
От деревни сразу запахло людьми и домашними животными. Особенно сильно пахло сеном и коровами, к которым нас привёз мужик в санях. Это был огромный коровник.
- Здесь отогреетесь и поспите до утра. - сказал мужик, заводя нас в тёплый котельный коровник.
Мужик ушёл к себе домой. Со своим бидоном спирта сел на топча в стороне от котельной печи, чтобы ни дай бог медицинский спирт не взорвался от огня. Тогда меня точно оштрафуют за этот медицинский спирт.
Он наверняка стоит гораздо больше моей зарплаты. Если перевести этот спирт, в процентном отношении к водке, то здесь водки будет литров двенадцать.
Пол литра водки стоит, примерно, пять рублей. Пять рублей умножить на двадцать четыре пол литра, это будет сто двадцать рублей. Больше моей зарплаты. Если учитывать, что медицинский спирт цениться намного дороже спирта, из которого делают водку. Так потянет на все две мои зарплаты. Нет, уж, лучше подальше от огня. Так будет надёжнее, и, спать здесь лучше.
Рыжов Коля тоже улёгся спать подальше от печки, в самом углу котельной комнате на куче соломы. Кроме нас в котельной было ещё двое парней. Примерно такого возраста, как Рыжов Коля. Один парень спал. Другой дежурил у котельной печи. Изредка выбегал за охапкой дров или за ведром угля.
Несколько раз к нам в котельную заглядывали девчата. Видимо дежурные доярки. От них сильно пахло коровами. Девчата хихикали, глядя на нас и обратно скрывались за облаком пара, который врывался вместе с ними в открытую дверь котельной.
Рыжов Коля как завалился в сено, так сразу уснул. Видимо экономил энергию во сне на го-лодный желудок. По этой же причине наоборот никак не мог хорошо заснуть. Больше дремал почти всю ночь. У меня голодный желудок играл похоронный марш. Поэтому мне было страшно, что засну и умру с голоду.
Как назло, у этих парней, которые дежурят в котельной, не видно ничего съедобного. Хоть соломой питайся. Эти доярки тоже какие-то не догадливые. Хотя бы кружку коровьего парного молока принесли нам.
Перед рассветом пришёл Трофим, тот мужик, который привёз нас в санях из тайги от нашей машины. Он стал сетовать на то, что у них в деревне нет телефонной связи с городом. Без надобности в город на санях не поедешь. Слишком далеко. На тракторе тоже накладно ехать в город. В данный момент, на автомобиле невозможно проехать. Тем более, что наша машина с рулоном бумаги навсегда заглохла в середине дороги.
Скорее всего придётся ждать до весны, когда на автомобиле можно будет проехать в город или хотя бы подождать. Пока пропавших парней из города смогут отыскать по брошенной машине в таёжной деревне.
- Так до самой весны голодные с бидоном медицинского спирта будем ночевать? - схитрил.
- Что же ты раньше молчал, что у тебя в бидоне спирт? - радостно воскликнул Трофим. - Сразу все меняет. Буди своего друга. Айда со мной в тёплую избу. Вы узнаете, как деревенские люди в дремучем лесу живут.
Трофим ни стал нас долго ждать, пока разбужу своего водителя. Трофим, тут же вышел из котельной, с моим пятилитровым бидоном медицинского спирта в руках. Быстро растолкал Рыжова Колю и поспешил следом за мужиком, чтобы не потерять его из виду вместе с моим пятилитровым бидоном медицинского спирта. Следом за мной из котельной выскочил Коля. Со света мы тут же угодили в глубокий сугроб.
Приглядевшись, увидел, как Трофим широко шагает в больших валенках по сугробам напрямик в сторону ближайшего дома. Мы пошли следом за ним, утопая по самые калена в глубокий снег в своих городских туфлях. Пока мы добрались до рубленого дома, то у нас в туфлях было столько снегу, что в самую пору идти босиком по снегу.
Хорошо, что в сенях дома была щётка и веничек, которыми мы хорошо почистили свою обувь и брюки от сильного снега. Там же в сенях сняли с себя куртки и вошли в большую прихожую.
- Мать! Гостей привёл. Накрывай на стол. Сейчас гулять будем. - скомандовал Трофим, ставя бидон со спиртом прямо на стол в середине большой прихожее. По-городскому, это зал в квартире, то есть в доме.
Трофим, ни стал ждать, когда из спальни выберется его мать или жена, кого он так назвал. Он принёс большое эмалированное ведро. Поставил ведро на стол. Затем сорвал с бидона пломбу и осторожно перелил спирт в огромное эмалированное ведро.
После чего ушёл с бидоном куда-то в сени. Оттуда вернулся с полным бидоном воды. Вылил всю воду в эмалированное ведро.
Но ведро оказалось настолько большим, что Трофиму пришлось ещё раз сходить в сени с бидоном за водой.
В этот раз эмалированное ведро наполнилось. Запах водки со спиртом разошёлся по всему дому. На это запах вышла из спальни с растрёпанными волосами женщина. По возрасту было видно, что это жена Трофима, которую он позвал.
- Проходите, пожалуйста, к нашему столу. - пригласила хозяйка, которую Трофим назвал Настей.
Мы сели за длинный стол с лавками по сторонам. Вполне вероятно, что эта семья большая. Иначе, зачем им такой большой стол. Ни к встрече гостей они такой огромный стол сделали. Когда много гостей бывает, то для этих целей собирают временный стол, который затем разбирают и прячут куда-то в чулан. Здесь же дом большой.
Две спальни, большой зал к встрече гостей. Наверно в доме так же детская комната имеется. По городским меркам, это больше ста квадратных метров жилой площади. Слишком жирно жить двоим на такой площади. Даже ни каждый барин в царское время жил на Урале в деревне в таких огромных домах.
Пока разглядывал этот огромный дом, который принял нас в гости, хозяйка принесла из сеней большой эмалированный таз, в котором был мясной фарш с запахом различных приправ. Следом за этим эмалированным тазом с мясным фаршем, на столе появились буханки домашнего хлеба, который хозяйка вытащила из русской печи, стоящей у стены этой большой комнаты. Вскоре появились соления и разные консервы.
Не успела хозяйка накрыть на стол, как в дом без стука стали входить гости. Каждый проходил со своими продуктами. Кто приносил сушёную рыбу. У кого в руках была строганина, мороженая рыба, которую бьют деревянными колотушками, затем строгают ножом и кушают. Некоторые гости принесли солёные и маринованные грибы. Кто-то в лукошках принёс зимние ягоды, название которых мне неизвестно. Вроде морошка.
Смотрел на все это и удивлялся тому, что откуда люди без телефонной связи до рассвета узнали о гостях в этом доме. Тем более, что хозяева этого дома никуда не выходили. Можно подумать, что запах спирта привлёк их всех к столу этого дома. Вот и старики выползи из спальни. Наверно, это родители хозяина этого дома.
Вскоре следом за стариками появились четверо детей в возрасте от десяти до восемнадцати лет. Возможно, что ещё младенец имеется. Хозяйка часто в свою спальню бегает. Там на младенца смотрит.
- Уважаемые соседи, сваты и сватьи! - обратился ко всем хозяин дома. - Сегодня в нашем доме гости из города, которых нашёл в тайге замерзающими в своём автомобиле. Гости были не с пустыми руками. У них был пятилитровый бидон медицинского спирта. Поэтому случаю, вы все собрались за столом нашего дома.
Откровенно говоря, толком не понял, по какому случаю собрались соседи, сваты и сватьи в этом доме. По случаю гостей из города или по случаю пятилитрового бидона с медицинским спиртом? Собственно говоря, мне уже было все равно насчёт пятилитрового бидона с медицинским спиртом.
Мне его больше не вернуть. Хорошо, что мы живы остались. Дальше как судьба распорядиться. Помилуют или накажут нас. Когда стали черпать ковшом из эмалированного ведра и разливать по стаканам, коктейль из воды и медицинского спирта, думал, что сейчас хозяйка дома станет жарить котлеты из мясного фарша с приправами.
Но каково было моё удивление, когда этот с приправами мясной фарш стали кушать ложками прямо из эмалированного таза. Для храбрости пропустил второй стакан спиртового коктейля, прежде чем зачерпнул своей ложкой сырой мясной фарш с приправами. С приправами мясной фарш оказался даже очень вкусным продуктом. Как мне объяснил хозяин стола, то, что этот сырой с приправами мясной фарш сделан из мяса лося и различных таёжных трав, которые очень полезны для здоровья людям и употребляют их в сыром виде.
Поэтому таёжные люди такие крепкие здоровьем, так как питаются естественным продуктом. Не употребляют в пищу разную химию, которой питаются все городские люди и поэтому постоянно болеют.
Пьянка была такой обширной и затяжной, что пришёл в себя лишь на следующие сутки, на русской печке. Рыжов Коля лежал на матрасе в углу этой большой комнаты. Из рассказов детей этой семьи понял, что эмалированного ведра спиртового коктейля на всех не хватило. Вскоре кто-то из соседей принёс в этом же эмалированном ведре самогон.
Прекратили пьянку только на следующие сутки после выпитого ведра спиртового коктейля и двух вёдер самогона. Сколько ещё было выпито тут бутылок и бутылей других спиртово-водочных напитков, никто не считал. Закончилась пьянка только тогда, когда в деревне пить стало нечего. На третий день нашего пребывания в этой деревне у всех пропал интерес к нашим персонам. У деревенских людей была своя повседневная жизнь, которая нас совершенно не интересовала. В этой деревне не было газет и телевидения. Даже радио в деревне редко включали. Все были заняты своими делами. Мы так и не знали, что нас ищут в тайге или не ищут.
Словно мы никому не нужны. Хотя бы наш автомобиль нашли с рулоном бумаги. Может быть, что после этого догадаются прийти в эту деревню и здесь спросить о нас. Представляю, что сейчас творится с рулоном бумаги и с брошенной машиной. Наверно лоси своими рогами всю машину ободрали. Рулон бумаги они разодрали в клочья. Нам влетит на заводе за машину и за бумагу.
Прошла неделя после нашего отъезда из завода. Когда с утра мы услышали трескотню вертолёта над деревней, а во второй половине дня мы услышали рёв двигателя вездехода. Это за нами приехали на вездеходе. Вся деревня высыпала провожать нас в дорогу. Так как за неделю проживания в деревне, мы уже с многими перезнакомились. Рыжов Коля даже с одной девчонкой познакомился и влюбился в неё по самые уши.
Как мы узнали позже, то нас кинулись искать уже к вечеру этого дня нашего отъезда из военного завода в Оверята, когда узнали по телефону, что мы не прибыли в пункт назначения. Нас искали в тайге в северо-западном направлении. В сторону Оверят и дальше. Никто даже подумать не мог, что мы направимся почти в совершенно противоположную сторону от Оверят. Нас бы так и не нашли по земле. Пока кто-то не предложил поискать нас с вертолёта. Но и поиски с вертолёта, ни дали должного результата. Только после того, как вертолёт возвращался на обратном пути по другому маршруту, то буквально случайно с вертолёта обратили внимание на просеку в тайге и на этой узкой полосе между деревьями обнаружили нашу машину с рулоном бумаги. Когда в машине не обнаружили нас, то сразу догадались, что мы в соседней деревне, где нас и подобрали, заодно вместе с нашим автомобилем и рулоном бумаги. За ту командировку на Оверята сильно пострадал. Меня лишили тринадцатой зарплаты, премии за квартал, получил партийное взыскание. Благодаря того, что без наглядной агитации не мог существовать даже военный завод, который в основном работал на военных и на Космос, меня оставили работать на военном заводе в качестве художника-оформителя и художника-дизайнера.