Черникова Елена Вячеславовна
Писатель или журналист?

Lib.ru/Современная литература: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Черникова Елена Вячеславовна
  • Обновлено: 12/11/2017. 18k. Статистика.
  • Интервью: Публицистика
  • Скачать FB2
  •  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Материал опубликован в журнале "Журналист". Книга здесь: http://www.moscowbooks.ru/book.asp?id=518951

  • В тексте этого интервью, опубликованного в журнале "Журналист" весной 2008 года, упоминается "Народном радио", однако с 10 апреля 2008 года я там больше не работаю. Обстоятельства этого развода описаны в моём романе "Вожделение бездны" (М., 2008), причем сначала я написала роман, он вышел в феврале 2008 г., а через два месяца доматериализовалось то, что в романе только предполагалось. В обычных магазинах этой книги уже нет, но бывает у букинистов и в OZON. ==================================================================================================
      Елена Черникова: Писатель и журналист: в чём разница?
      Одна из неразрешимых проблем преподавания журналистики в нашей стране - обилие теоретиков на кафедрах, - считает автор новых учебников по литературному мастерству для студентов-журналистов Елена Черникова.
      
      
      - Елена Вячеславовна, расскажите, пожалуйста, о вашем новом учебнике. Как родилась идея написать его?
      
      - Идея родилась у издательства "Гардарики". Издатель пожелал выпустить книги по журналистике, написанные а) журналистом-практиком, б) преподавателем. На тот момент я подходила под эти требования. Мне заказали два учебника.
      
      - А в чём проблема? Трудно найти автора?
      
      - Учебных пособий сейчас очень много, и любой преподаватель, готовясь к лекции, может по ним освежить память и потом о чём-то поговорить со студентами сколь угодно долго. Однако реальная жизнь СМИ всё быстрее отрывается от книжной, поскольку происходит глобальная медийная революция. Идеальный автор универсальной книги по журналистике должен знать всё сам, изнутри. Но журналисты-практики не имеют времени преподавать всерьёз. Поэтому одна из основных проблем преподавания журналистики в нашей стране (и эта проблема неразрешима) - обилие теоретиков на кафедрах. Практики, если это известные люди, действительно умеющие делать журналистику, - все нарасхват; максимум, они могут провести мастер-класс, поговорить с молодёжью о высоком (обычно - об ответстґвенности за обнародованное слово), рассказать интересные сюжеты из личного опыта. Но на постоянной основе, принимая зачёты-экзамены, проверяя домашние задания, по-настоящему тетёшкая начинающих, - на такую каторгу желающих нет и не может быть. Посему преподают или бывшие журналисты, или теоретики, не вполне знающие жизнь. На тот момент, когда издательство, много лет выпускающее разнообразные учебники, подошло к теме журналистики, я была редким исключением: и писатель, издающийся ежегодно, и радиожурналист с тремя еженедельными авторскими программами в прямом эфире, и преподаватель семи журналистских дисциплин в университете Натальи Нестеровой. То была у меня пора чрезвычайного трудоголического взлёта. Вряд ли подобный подъём можно повторить. Но мне тогда всё нравилось, всего хотелось, я с упоением экспериментировала на себе, работала без выходных. В итоге - пять романов, сборник повестей, пьесы, два учебника, сотни радиопрограмм, печатная публицистика. И есть выпускники, которые на вопросы "У кого учился?" отвечают "У Елены Черниковой". В защиту именно моих учебников скажу, что они вполне пригодны для самостоятельной работы.
      
      - Самоучитель по творчеґству?
      
      - Да, вполне. В Госстандарте высшего образования на "Литературную работу журналиста" отведено очень много часов, но учебник по этой дисциплине издан впервые, До сих пор её на журфаках преподавали кто как мог. Написать учебник, всерьёз претендующий на роль подспорья в обретении литературного мастерства, авторов-камикадзе не находилось. Кому же захочется позориться перед всем белым светом!
      
      Есть два мнения: а) научить писать нельзя, б) научить писать можно, но главное - научить студента публиковаться, то есть пробиваться в редакции, предлагать свои труды. Сторонником второго мнения является, например, Я. Засурский, а к первому часто тяготеют поэты. Я согласилась на предложения издательства, потому что, преподавая литературную работу, отработала на студентах сотни домашних заданий. Кстати, в моём собственном дипломе (об окончании Литературного института) написано: "литературный работник", и вроде бы уже пора вернуть стране долг.
      
      Мне хотелось совершить невозможное. Само название дисциплины - "Литературная работа журналиста" - противоречиво. У нас им пользуются более или менее активно со времен Горького, желавшего внушить молодым литераторам, что словесность - это труд. Горький стремился донести эту мысль до писателей, а не до журналистов, но со временем родилась вот такая синкретическая дисциплина. Её легко перепутать с литературным редактированием, со стилистикой или ещё с чем-нибудь смежным.
      
      - На слух кажется, что речь идёт о журналистах, замысливших художественные книги, но ведь наверняка имеется в виду что-то другое?
      
      - Совсем другое. Чтобы написать учебник, мне пришлось, естественно, определиться с понятиями. Главное было - показать студентам разницу между писательстґвом и журналистикой, доказать им, что эти профессии, столь близкие на первый взгляд, - отличаются по сути. Я нашла, как развести эти понятия и объяснить разницу начинающим. Вот молодой литератор засел за некую вещицу: но кто он в данный момент? Писатель или журналист? Разобраться в этом действительно важно: меняется алгоритм текстопорождения. Основное отличие этих видов творчества я вижу в том, что писатель, о чем бы он ни писал, всегда пишет о себе, а журналист - всегда о других. Их отличает именно направление взгляда. Кроме того, писатель может творить, например, "в стол", для потомков, и даже для предков. В отличие от него, журналист всегда пишет о современниках и для современников, строго для целевой аудитории того СМИ, в котором работает. Журналист, пишущий "в стол", - это крайняя степень абсурда. Мой учебник - для журналистов, работающих на конкретную целевую аудиторию, под которую они вынуждены выбирать выразительные средства, доступные именно ей. К сожалению, пока дела обстоят именно так: "целевая аудитория" - ключевое понятие в современной журналистике.
      
      - Чем отличается ваш учебник от академических?
      
      - Не забывайте, учебник "Литературная работа журналиста" имеет официальный гриф министерства. Но он - первый в нашей стране. Ему не от чего отличаться. Он написан очень легким языком, понятным любому человеку: ведь он рассчитан на студентов младших курсов. Ортодоксы сразу зафыркали: разве можно так далеко уходить от стиля научного изложения! По-моему, научить кого-либо творить с помощью стиля научного изложения никак нельзя. В основу легли мои лекции и практические занятия, эффективность которых многократно проверена на студентах. Для меня важно, что студенты читают их и перечитывают, как роман.
      
      - Какая мысль объединяет ваши учебники? Ведь получился, как я понимаю, некий двухтомник по журналистскому творчеству?
      
      - Я подчёркиваю в каждой главе: современный журналист работает для целевой аудитории. Ему необходимо признание у той публики, под которую выстроено данное СМИ. Следовательно, многое зависит от правильного выбора языковых средств. Журналист, разумеется, хочет, чтоб аудитория приняла его, чтобы читатели в будущем искали именно его материалы. Журналист вообще частенько думает о грядущей известности, жаждет её. Можно, конечно, урезонить молодого, дескать, ты лучше ищи информацию, заботься об истине, обеспечивай право общества на знание правды. Верно. Но общество изменилось, и оно не так верит прессе, как, скажем, в советские годы. Публика ищет правды, жаждет искренности, но не очень надеется на успех своего искания. В таких условиях журналист просто обязан быть искренним, но как это осуществить, если надо "выбирать выражения"? Выражаясь громоздко, учебник полезен всем, кто собирается создавать современные информационные продукты на русском языке в актуальной журналистике для определённых целевых аудиторий.
      
      - Как восприняли текст ваши студенты и коллеги-преподаватели?
      
      - У моих учебников не было PR-кампании, они просто продаются в магазинах, посему восприятие было ненасильственным. Разумеется, я поведала студентам, что пишу для них и даже про них, опираясь на наш общий опыт и пройденные задания. В итоге, они к обоим учебникам отнеслись как к "романам о журналистике", читали залпом, только жаловались, что списать оттуда невозможно: заметен автор. Преподаватели других вузов потихоньку начинают пользоваться "Литературной работой журналиста", как чуть раньше моими "Основами творческой деятельности журналиста"; жертв и разрушений нет. Поскольку в основе учебного текста, как я уже сказала, лежит разделение понятий "писательство" и "журналистика", потом сосредоточение на журналистике как творчестве, ориентированном на целевую аудиторию, и потом уже выбор выразительных средств под конкретную целевую аудиторию, - постольку лучшее в учебнике "Литературная работа журналиста" - вопросы и задания. Их там очень много, и они полезны при любом уровне таланта и опыта.
      
      - А есть невыполнимые задания?
      
      - Конечно. Например, описать неописуемое. Если серьёзно, то весь комплекс упражнений рассчитан, так сказать, на укрепление тех или иных "творческих мускулов" Писатель знает, что самое трудное - описать рождение, любовь и смерть. Журналисту труднее всего написать правду, поскольку любую правду, как и любую картину мира, любой читатель может воспринять по-своему, то есть в соответствии со своими фоновыми знаниями. "Страстно жаждущий правды читатель" на самом деле хочет совпадений. Упражнения в моём учебнике построены так, чтобы студент понял, что никакой "просто правды" в журналистике нет и не может быть. Студент должен научиться писать "правду для данной целевой аудитории". Технически это выполнимо. Морально - тяжело, поскольку, волей-неволей, подстраиваешься под чей-то уровень, и с этим действительно придётся жить в профессии.
      
      - Елена Вячеславовна, расскажите о вашем пути в журналистику. Как в неё пришли вы, человек, закончивший в своё время Литературный институт?
      
      - С детства я знала, что родилась писателем. В четырнадцать лет я твердо решила, что после школы поеду в Москву и поступлю в Литературный институт. Так и произошло. Поскольку в Литературном институте на дневном отделении нас воспитывали, можно сказать, "штучно" и внушали, что писатель не должен убивать свой талант на журналистику, мне и в страшном сне не могло присниться, что я когда-нибудь буду этим заниматься, а уж тем более - преподавать и писать учебники по журналистике. После окончания, как и все выпускґники Литинститута, я оказалась за порогом альма матер со свободным дипломом. И пошла по Москве искать работу. Я не могла найти её целый год. (Вообще-то, работы такой просто нет, она же - "литературная", как написано в дипломе.) В августе 1983-го мне случайно позвонил мой однокурсник Виктор, сотрудник тогда довольно известной газеты "Московский литератор", попросил меня поработать месяц у них, замещая ушедшую в декретный отпуск девушку. А возглавлял в том году "Московский литератор" нынешний редактор "Литературной газеты" Юрий Поляков. Получилось так, что, придя на 1 месяц, я проработала там 11 лет. За те годы газета пережила и взлеты, и падения. Я научилась там всему и побывала на всех должностях. Аудитория газеты была специфичной - московские писатели. Сказочно прекрасное было для меня время. Конец моей карьере газетного журналиста положили события октября 1993 года.
      
      - Каким образом?
      
      - За два года до расстрела Белого дома я стала парламентским корреспондентом "Московского литератора", превратившегося к тому времени из цеховой газеты в общественно-политический еженедельник с большим тиражом. В этой должности я посетила все съезды народных депутатов России, множество заседаний Верховного Совета, собрания фракций и прочее, изучила изнутри зарождавшуюся тогда новую российскую политику, взяла десятки интервью. Кстати, впервые тогда увидела, насколько отличается реальность от картинки по телевизору; поняла, как разгорался скандал, который потом привёл к трагедии. Посґґґґґле расстрела парламента в октябре 1993 года моя газета осталась не у дел, а я - без работы. Попутно я поняла банальную вещь: описание политики никогда не будет соответствовать самой политике. Невозможно отразить неотразимое. Сгоряча я тогда решила больше не заниматься печатной журналистикой вообще. Потом, конечно, передумала и занялась.
      
      - А как вы попали на радио?
      
      - Впервые - ещё в 1982 году. Написала несколько радиоинсценировок и "Поэтических тетрадей" для Центрального радио СССР. А в прямой эфир современной России попала мистически. Через несколько дней после расстрела парламента, шатаясь по дому, случайно включила радио и попала на какую-то не известную мне волну. Вдруг слышу объявление, приятным мужским голосом: "Если вы журналист с опытом работы, приходите на творческий конкурс ведущих для нашей радиостанции". И - телефон. Я, почти не надеясь, звоню. К телефону подходит сам главный редактор. Я полусерьёзно говорю ему: "Всё, творческий конкурс прекращается, я сейчас к вам приеду". В ответ: "Вот нахалка. Ну, ладно, приезжайте..." Я поехала в Останкино. Радиостанция называлась "Резонанс". Меня взяли сразу. Через две недели работы на новом месте у меня уже был свой авторский канал - шесть часов прямого эфира в день. Очень много гостей. Разные программы. На этой станции, ныне покойной, я проработала семь чудесных лет.
      
      - В вашем голосе прозвучала грусть, почему?
      
      - Закончилось всё драматично. У радиостанции сменился хозяин. Он оказался человеком особых взглядов и атеистом, запрещавшим мне даже произносить в эфире слово "Бог". Мы не нашли общего языка, и я в 1999 году вынуждена была уйти с "Резонанса", с чудовищной болью и тоской.
      
      - Как вы себя чувствовали, снова оказавшись "за бортом"?
      
      - У меня был шок. Я заболела. Человек, проведший в прямом эфире много лет, становится своего рода наркоманом этого дела. Если, говорят, телевизионщики еще как-то могут поменять сферу деятельности, и то страшно трудно, то радийщики, именно живущие в прямом эфире и проведшие в нем, как я, например, тысячи часов, адаптироваться к жизни без эфира уже не могут. Это, увы, не лечится... К счастью, меня спасли добрые люди, особенно главный редактор "Народного радио" Игорь Сергеевич Шишкин. Там я и по сей день. В 2006 году получила диплом премии "Хрустальная роза Виктора Розова" в номинации "Лучший радиоведущий".
      
      - Расскажите о своих передачах на "Народном радио".
      
      - У меня - три эфирных часа в неделю, программы "Современники" и "Русский университет". Я сама выбираю темы и ищу гостей, привожу их в студию и около часа веду с ними портретные или проблемно-аналитические интервью. "Русский университет" посвящён проблемам науки и образования, программа "Современники" - о людях, которые делают что-то хорошее для других людей и страны в целом. В этой программе может выступить кто угодно - от почтальона до космонавта.
      
      Работа на этом радио - это одновременно и строгая дисциплина, и свобода творчества. Я очень хорошо знаю своих слушателей и чётко представляю, для кого говорю. Все приемы создания и удержания целевой аудитории, которые я описываю в своих учебниках, опробовала лично.
      
      - Есть ли какая-то особая специфика у работы радиожурналиста в прямом эфире?
      
      - Да, конечно. Главная сложность, как ни странно, энергетическая. Когда уже есть опыт, мастерство, наработанная стилистика, свои темы, ньюсмейкеры, всегда остаётся одна трудность, которую преодолеть можно только психологическими приёмами: перенос энергии. За пятнадцать лет на радио я научилась по голосу видеть слушателя, с которым общаюсь в прямом эфире. Никогда не спрашиваю особые приметы, чтобы встретиться с человеком на улице, если поговорила с ним по телефону. Я вижу выражение лица, с которым человек мне позвонил, чувствую его настроение, даже его болезни... Очень долго я не умела от этого отключаться, и - пропускала в себя. Если человек звонил со злобой и нервами, я, бывало, просто заболевала. Но уже к "Народному радио" я научилась блокировать почти все эти "энергетические колючки".
      
      - Так сильно чувствуете отклик аудитории?
      
      - Да. Это необъяснимо, но я всегда точно знаю, сколько людей слушает нас в данный момент. Моя осведомлённость не зависит от количества звонков в студию. Иногда бывает, что - ни одного звонка, но я знаю, что народу - миллион. Бывает, просто заслушались и не хотят вмешиваться. Трудно объяснить, но энергетические лучи, которые ты посылаешь в мир и в эфир - они все возвращаются. Наша работа - будто практическая иллюстрация к Евангелию: "И как хотите, чтобы с вами поступали люди - так и вы поступайте с ними". Поэтому и стараешься найти баланс: донести информацию до людей так, чтоб тебя не растёрла в порошок твоя же собственная возвратившаяся энергия. Когда передача идёт в записи, такого не происходит, возврата нет, разве что отложенный - и уже прямо в судьбу... Но именно живой отклик аудитории-то и завораживает, поэтому я тружусь только в прямом эфире.
      
      - А что для вас сейчас важнее всего как для писателя?
      
      - Главное - цела моя любимая страна и жив любимый русский язык, истинное наше общее богатство. Я всё ещё верю, что мы, народ, можем поговорить, разговориться, договориться и возлюбить друг друга.
      
      Беседовала Марина БРЫКАЛОВА.
      
      О собеседнице:
      Елена ЧЕРНИКОВА - писатель (проза и драматургия), член-корреспондент Академии российской литературы; автор и ведущая культурно-просветительских радиопрограмм прямого эфира на московских и всероссийских радиостанциях; преподаватель литературного творчества, автор учебников "Основы творческой деятельности журналиста" (2005 г.) и "Литературная работа журналиста" (2007 г.).
       http://magazines.russ.ru/october/2012/12/c30-pr.html

  • Оставить комментарий
  • © Copyright Черникова Елена Вячеславовна
  • Обновлено: 12/11/2017. 18k. Статистика.
  • Интервью: Публицистика
  •  Ваша оценка:

    Связаться с программистом сайта.