Аннотация: Мысли, собранные воедино автором повести,который жил в лесном домике и любил сидеть, прислонившись к стволу 100-летнего дуба.
Формула Бога
(Или дорога в ад)
Глава из повести "Забытые боги"
С некоторых пор я въехал в тему, где почти все, кого я читал, читаю и чту, оставили следы. Тема эта, скорее - дорога, у которой нет конца, и я ступил на нее однажды... То, что я назвал следами, - и напутствия идущему, и знаки предыдущего путника, который дошел до некоей точки дороги, но счел, что дальше идти ему нет смысла.
Цитаты, которые я буду приводить, по краткости, емкости и законченности схожи с формулами, что выводят физики, химики и математики после долгих месяцев или лет труда. Все они выделены в моих дневниках за несколько лет желтым маркером.
"В нашем уме есть идея Бога, у этой идеи должна быть причина, но причиной может быть только Бог". Декарт.
"У человека в душе дыра размером с Бога, и каждый заполняет ее как может". Жань-Поль Сартр.
Чуть дальше он предложит свое "заполнение".
"На практике все люди - атеисты: своими делами, своим поведением они опровергают свою веру". Людвиг Андреас Фейербах.
"Христианский бог, может быть, существует, а, может быть, существуют боги Олимпа, Древнего Египта или Вавилона, но каждая из этих гипотез не более вероятна, чем другие". Бертран Рассел.
"У Бога нет религий". Махатма Ганди.
"Когда пробьет последний час природы,
Состав частей разрушится земных,
Все зримое опять покроют воды,
И Божий лик отобразится в них".
Четверостишие Федора Тютчева, я думаю, говорит о равнодушии (к человеку) Бога.
"Человеку, не находящему вне себя ничего для обожания, должно углубиться в себя. Вот покамест наше назначение". Евгений Баратынский
"Я потерял Бога, и беспокойно, почти безнадежно ищу оправдания для того, что мне кажется справедливым и прекрасным" Иннокентий Анненский.
"Мы стали слишком умны, чтобы верить в Бога, и недостаточно сильны, чтобы верить в себя". Александр Блок.
Чехову я отдаю особое место.
"Между "есть бог" и "нет бога" лежит целое громадное поле, которое проходит с большим трудом истинный мудрец. Русский же человек знает какую-нибудь одну из двух этих крайностей, середина между ними ему неинтересна, и он обыкновенно не знает ничего или очень мало". Записная книжка
"Нужно веровать в Бога, а если веры нет, то не занимать ее места шумихой, а искать, искать одиноко, один на один со своей совестью". Из письма (декабрь 1901 года) В.С.Миролюбову, издателю "Журнала для всех"
"Он (Чехов) призывал слушателей "жить верой в Бога", тогда "яснее будет и проще (выделено мной. - В.Ч.) для вас смысл и вещей, и всей мировой жизни". П.А. Соколов.
"Я получил в детстве религиозное образование и такое же воспитание - с церковным пением, с чтением апостола и кафизм в церкви, с исправным посещением утрени, с обязательностью помогать в алтаре и звонить на колокольне. И что же? Когда я теперь вспоминаю о своем детстве, то оно представляется мне довольно мрачным; религии у меня теперь нет" Из письма И.Л. Леонтьеву-Щеглову, беллетристу, драматургу.
"Как-то сидя в саду перед закатом и прислушиваясь к долетавшему церковному звону, он сказал: "Красивый звон. Это все, что осталось у меня от православия". В.И. Немирович-Данченко
"...я давно растерял свою веру и только с недоумением поглядываю на всякого интеллигентного верующего". Из письма С.П Дягилеву.
"...человек или должен быть верующим, или ищущим веры, иначе он пустой человек". Записная книжка.
Врач И.Н.Альтшуллер, лечивший Чехова в Ялте, засвидетельствовал, что писатель "носил крестик на шее".
Здесь же будут уместны две формулы, на которых (в долгом моем путешествии) остановилось внимание.
"Для того, кто победил ум, ум - лучший друг, но для не покорившего ум ум остается врагом" Бхагавад-Гита (считается "философской основой индуизма").
"Я часто думаю о мозге так, будто он - отдельный организм, как бы "существо в существе". Наталья Бехтерева, нейрофизиолог, основатель Института мозга человека.
На первой формуле у меня сразу возникло сопротивление (нет, толчок к размышлению), со второй я согласился. О первой. "Покоряет ум", подавляет - религия, очередное "учение" (десятки учений бродят по свету в поисках учеников, и то и дело очередной проповедник воздевает руки, призывая к себе людское внимание), идеология (нам ли, нам ли, бывшим совкам, не знать о ней!!), секта, загоняющая людей под землю либо в групповое самоубийство, здесь, я думаю, имеет место "побежденный ум", рабство ума, неволя, зомбирование личности... Давно уже считаю, что с собственным умом лучше быть в товариществе, в дружбе, в которой должны быть и уважение к "чужому" мнению, и внимание, прислушивание, терпение, ожидание - в дружбе, которой не чужды спор и временный разлад.
"Что касается озарения... - еще сказала Наталья Петровна, - (то) может ли это быть результатом работы мозга? Да, может. Только я не очень хорошо представляю себе как. Потому что уж больно красивы и совершенны формулировки, которые мы получаем как бы извне".
"Безумие единиц - исключение, а безумие целых групп, партий, народов, времен - правило" Ницше. (Опять коллективно "побежденный ум" - В,Ч.).
"В Индии нaши религии никoгдa не нaйдут себе пoчвы: древняя мудрoсть челoвечествa не будет вытесненa сoбытиями в Гaлилее. Нaпрoтив, индусскaя мудрoсть устремляется oбрaтнo в Eврoпу и сoвершит кoреннoй перевoрoт в нaшем знaнии и мышлении". Шопенгауэр.
...нет богов,
Есть одна лишь земля,
Чтобы странствовать, чтобы пахать...
Пабло Неруда
"Две вещи всегда завораживают меня: это звездное небо над головой и нравственный закон в душе человека". Иммануил Кант.
Та же формула, но сообщенная шире, должно быть, исходная. "Две вещи наполняют душу постоянно новым и возрастающим удивлением и благоговением и тем больше, чем чаще и внимательнее занимиается ими размышление: звездное небо надо мой и нравственный закон во мне. То и другое, как бы покрытые мраком или бездной, находятся вне моего горизонта, я не должен исследовать, а только предполагать, я вижу их перед собой и непосредственно связываю их с сознанием своего существования".
И вот "заполнение дыры" Жана-Поля Сартра: "Бог есть отсутствие, Бог есть молчание, Бог есть одиночество людское". Пьеса "Дьявол и Господь Бог".
Известная всему миру мать Тереза перед смертью призналась, что, может быть, впереди ее ожидает пустота...
Некий Э.Хирш, поэт, привлек мое внимание строчкой: "Молитва не петиция к Богу, но проповедь, обращенная к самому себе". (Об этом я и сам неоднократно думал).
"Смысловой стержень существующего Космоса" - одна из последних формул Творца.
В 1921 году Эйнштейн получил телеграмму от ньюйоркского раввина Герберта Гольдштейна: "Верите ли Вы в Бога тчк оплаченный ответ 50 слов". Эйнштейн уложился в 24 слова: "Я верю в Бога Спинозы, который проявляет себя в закономерной гармонии бытия, но вовсе не в Бога, который хлопочет о судьбах и делах людей".
Бог Спинозы: "Под Богом я разумею существо абсолютно бесконечное, т.е. субстанцию, состоящую из бесконечно многих атрибутов, из которых каждый выражает вечную и бесконечную сощность".
Эйнштейну вторит (по-своему) Набоков в романе "Отчаяние". "Небытие Божье доказывается просто. Невозможно допустить, например, чтобы некий серьезный Сый, всемогущий и всемудрый, занимался бы таким пустым делом, как игра в человечки... и никогда - заметьте - никогда! - не показывал своего лица, а разве только исподтишка, обиняками, по-воровски... Всё... божественное является, полагаю я, великой мистификацией, в которой, разумеется, уж отнюдь неповиины попы: они сами - ее жертвы. Идею Бога изобрел в утро мира талантливый шалопай, - как-то слишком отдает человечиной эта самая идея, чтобы можно было верить в ее лазурное происхождение..."
И в тоже время (вернее, через время) он говорит: "...Эта сила не вязалась с церковью, никаких грехов не отпускала и не карала, - но просто было иногда стыдно перед деревом, облаком, собакой, стыдно перед воздухом, так же бережно и свято несущим дурное слово, как и доброе"...
Кантовский "нравственный закон"?
Эйнштейна голыми руками не возьмешь. Он берет и заявляет вдруг: "Я верю в Бога, как в личность, и по совести могу сказать, что ни одной минуты моей жизни я не был атеистом. Еще будучи молодым студентом, я решительно отверг взгляды Дарвина, Геккеля и Гексли, как взгляды беспомощно устаревшие".
Какому Эйнштейну верить?!
Подозреваю, однако, что эти строчки приписали ему хитроумные богословы. Но, может быть, здесь проявился характер гения? Сергей Капица приводит мнение своего отца, знавшего Эйнштейна: "Он любил поддразнивать собеседников, чтобы парадоксальностью своих мыслей оживить обстановку".
И вот оЭйнштейн "окончательный". Его изумительной точности формула отношения к Богу и собственной "религиозности". "Представление о существовании чего-то, внутрь чего мы не можем проникнуть, некой самой глубокой причины и самой лучезарной красоты в их наиболее элементарных формах, какие только и доступны нашему разуму, - это представление порождает истинно религиозное чувство; в этом, и только в этом смысле я глубоко религиозный человек. Я не могу представить себе Бога, который награждает и наказывает свои творения или обладает частной волей вроде той, какую мы сознаём в себе. Личность, которая остаётся жить после физической смерти, также недоступна моему пониманию; такие представления питают страхи или абсурдный эгоизм слабых душ. Для меня же достаточно тайны вечной жизни и намёка на чудесную структуру реальности вместе с чистосердечным стремлением постичь частицу, пусть даже крошечную, того разума, который утверждает себя в природе".
Заглянем - ради того, чтобы чуточку прийти в себя - в текст еще одного гения. Блез Паскаль. "Есть три разряда людей: одни обрели Бога и служат ему, люди эти разумны и счастливы. Другие не нашли и не ищут Его; эти безумны и несчастны. Третьи не обрели, но ищут Его, эти люди разумны, но еще несчастны".( Близко к Чехову - В.Ч.).
Он же, Блез Паскаль: "Смирись, немощный ум, умолкни, несмысленная природа; познай, что человек - существо бесконечно непонятное для человека, и вопроси у твоего Владыки о неведомом тебе истинном твоем состоянии. Послушай Бога".
"Я не нуждаюсь в этой гипотезе!" Лев Ландау.
"У разума нет вышестоящей инстанции". Зигмунд Фрейд.
"...Благодаря завоеваниям XVIII Династии Египет стал мировой империей. Новый империализм отразился в развитии религиозных идей, если не всего народа, то по меньшей мере его правящей и в интеллектуальном плане активной верхушки. Под влиянием жрецов бога-солнца в Иуну (Гелиополь), усиленного, возможно, азиатским влиянием, возникла идея всеобщего бога Атона, который уже больше не был ограничен одной страной и одним народом. В лице молодого Аменхотепа IV мы видим взошедшего на трон фараона, у которого не было более высокой цели, чем развитие этой идеи бога. Он сделал религию Атона государственной, и благодаря ему, всеобщий бог стал единственным богом: все, что говорилось о других богах, было обманом и ложью...
Уже при слабых преемника Эхнатона погибло все, что он создал. Месть жречества, которое он подавил, обрушилась на его память; религия Атона была уничтожена, столица фараона, объявленного преступником, была разрушена и разграблена. Приблизительно в 1350 г. до н.э. XVIII Династия пришла в упадок; после периода анархии порядок был восстановлен генералом Хоремхебом, который правил до 1315 г. до н.э. Казалось, что реформа Эхнатона была эпизодом, обреченным на забвение...
Все это - исторически установленные факты; теперь начинается наше гипотетическое продолжение. В окружении Эхнатона был человек, которого, возможно, звали Тутмес, как и многих других людей в то время - это имя не имело большого значения, за исключением того, что его вторая составная часть была "mose". Он занимал высокое положение и был приверженцем религии Атона, но в противоположность мечтательному царю, был энергичным и вспыльчивым. Для него смерть Эхнатона и аннулирование его религии означали конец всех ожиданий. Он мог остаться в Египте лишь как преступник или ренегат. Возможно, будучи правителем приграничной провинции, он вошел в контакт с племенем семитов, которое переселилось туда несколькими поколениями ранее. Вследствие своего разочарования и одиночества он обратился к этим чужеземцам и попытался найти среди них компенсацию своих потерь. Он выбрал их в качестве своего народа и попытался реализовать среди них свои идеалы. Затем, в сопровождении своих сторонников, он покинул с этими людьми Египет, сделал свой народ святым с помощью знака обрезания, дал ему законы и познакомил с положениями религии Атона, которую египтяне только что отвергли...
В Египте религия Атона начала распространяться в благоприятный период установления и упрочения владений, и даже когда империя зашаталась, его поклонники смогли избежать участия в волнениях и продолжали восхвалять его и наслаждаться его творениями. Еврейскому народу суждено было пережить ряд серьезных испытаний и тягостных событий; их бог стал суровым и жестоким и, так сказать, окутанным мраком. Он сохранил черты всеобщности, повелевая всеми странами и народами..."
Интерсно, не правда ли?
Приведенный текст - тезисы большого исследования того же мыслителя, "основателя психоаналитический школы" Зигмунда (Сигизмунда Шломо) Фрейда, названного им "Моисей и монотезм".
"Бог... своего рода планка, которую человек сам себе задает". Сергей Капица. (Во время одной из бессонниц я подумал, что лучше этой формулы, кажется, не существует).
Следующего его заявления я не понял: "Мир... разумен и неслучаен. Но у него есть инстинкт прошлого".
Он же, Сергей Капица: "Бог есть продукт эволюции" (не создатель).
Он же, и очень точно: "Я верю в Бога как в понятие. Это одно из порождений нашей культуры - как таблица умножения или таблица Менделеева".
Пастор Клаас Хендриксе пошел (словно подхватывая мысль Капицы, хотя наверняка не знает его), пошел еще дальше: "Чтобы верить в Бога, не обязательно верить в Его существование". "Бог для меня не существо, но термин для обозначения того, что... (многоточие мое. - В.Ч.) может произойти между людьми. К примеру, один говорит другому: "Я никогда не предам тебя" - и затем выполняет свое обещание. Такое событие можно с уверенностью назвать Богом".
Отчаянная мысль, не правда ли?
Борхес, конечно же, никак не мог обойти тему Бога и религии. Но и он не брал на себя отвественность за решение Задачи и приводил мнения других.
Итак, "Из Борхеса".
"Давид Юм (1711-1776, шотландский философ, представитель эмпиризма и агностицизма, один из крупнейших деятелей Просвещения) : "Мир - это, возможно, примитивный эскиз какого-нибудь ребячливого Бога, бросившего работу на полпути, так как он устыдился своего неудачливого исполнения; мир - творение второразрядного божества, над которым смеются высшие боги; мир - хаотическое создание дряхлого Бога, вышедшего в отставку и давно скончавшегося". "Диалоги о естественной религии".
Х. Л. Борхес "Аналитический язык Джона Уилкинса"
"Проблему существования зла гностики и каббалисты решали одинаково: Вселенная - творение несовершенного божества, чья божественность равна нулю. То есть бога, а не Бога, стоявшего ниже Бога...
Не знаю, может ли наш разум иметь дело с такими неопределенными понятиями, как Бог, Божественность... Однако мы можем принять идею несовершенного божества - божества, которое должно слепить мир из неподходящего материала. Здесь мы приходим к мысли (внимание! - В.Ч.) Бернарда Шоу, сказавшего: "Бог создаётся сейчас". Бог не принадлежит прошлому, возможно, не принадлежит настоящему, Бог - это Вечность. Бог может быть будущим; если мы благородны, разумны, светлы, мы поможем созданию Бога".
Х. Л. Борхес "Каббала"
Джеймс Уотсон, нобелевский лауреат.
"Эволюция - это несомненный факт. Но большинство людей не в состоянии понять факты. И не следует ожидать, что люди, отбросив религиозность, проголосуют за науку. Люди ведь не понимают науку, она слишком сложна. Человеку нужны ответы, почему происходят те или иные вещи. А в религиозном сознании такие ответы имеются...".
Он же.
"Мы не можем жить вне культурных традиций. Я считаю себя неверующим христианином. В том смысле, что мое воспитание основано на христианской культуре. Я всегда открыто заявляю, что не верю в Бога, но, когда я умру, хоронить меня будут в церкви, потому что я уважаю свою культуру и традиции".
Таких "формул", убедился я, путешествуя по пространствам книжных страниц, сотни, тысячи... и авторы не только противоречат друг другу, но порой один автор, сегодняшний, противоречит себе же, вчерашнему. Ecco homo!
И однажды закралась мысль, что, по сути, предлагая ту или иную формулу Бога и Не-Бога, веры и неверия, авторы, которых я привожу, расписывались... в своем человеческом бессилии перед непосильной задачей: вот, мол, мой вклад в это дело, а на большее я не способен.
Отчаявшись, я пришел к выводу, что поиски человеком Бога похожи на им же, человеком, придуманную головоломку: "Может ли Бог сотворить такой камень, который Он не сможет поднять?" Ну так вот: не Бог, а человек создал такой "камень", который не в силах поднять - идею Бога.
...вычитал у Блаженного Августина важнейшую строчку. Он сказал колеблющимся: "Чтобы понимать, надо верить". "Уверуй, чтобы уразуметь", в другом переводе.
Великая формула! Е= мс2. Вот что правильно! Августин стократ, тысячекратно прав! Наконец-то! Наконец!..
А что нужно, чтобы поверить?
"Бог очень сокровенен. Настолько, что мы думаем, что Его не существует. Он является тем, кто удостоился дара смирения". Старец Паисий Кавсекнивит.
А что есть смирение? Едва я начал знакомиться с тем, что было сказано людьми о смирении, я понял, что увязну в противоречиях, как в болоте, в конце концов утону и утащу с собой всех, кто меня читает. Поэтому я приведу самые ясные строчки о смирении, и пусть каждый, прочитав их, делает свои выводы:
Тринад апи суничена
тарор апи сахишнуна
аманина манадена
киртанийах сада харих...
"Осуетился в умствованиях своих", сокрушенно сказал бы обо мне всё тот же Святой Августин. А я бы его поправил: "Не в своих, отче, а в ваших".
Мне могут сказать - и совершенно справедливо: а где еще формулы известных богословов, духовных писателей, религиозных мудрецов?
Дело в том, что они БЕЗУСЛОВНО верят, и все их рассуждения и построения начинаются с веры. А я на эту ступеньку не взошел. Или, точнее, стою в стороне.
Впрочем, к логике богословов у меня есть серьезные претензии.
Приведу вот какой пример. Один из современных споров ученых с богословами - о динозаврах. Ученые доказывают, что возраст окаменевших скелетов и костей этих животных - где-то около 60 миллионов лет. Это не согласуется с библейским возрастом Земли - 5769 лет. И богословы доказывают, что динозавры (и, кажется. все другие "мастодонты") жили при человеке. В Библии-де есть строчка о животном, хвост которого толстый, "как кедр". Следовательно, речь шла о живом динозавре.
Но в Библии сколько угодно и других преувеличений. Цитирую. "Шея твоя, как столб Давидов, сооруженный для вешания оружия. Тысячи щитов висят на нем, все щиты сильных". "Нос твой, как Ливанский столб, стоящий лицом к Дамаску". "Два сосца твои, как двойня молодой серны". "Голова твоя на тебе, как Кармил". (Кажется. гора, отсюда кармелиты). "Чрево твое - ворох пшеницы, обставленной лилиями". "Я стена, и сосцы мои, как башни"...
Некий прославленный в наше время мудрец (М.М.Шнеерсон, Любавичский ребе), припертый, позволю себе это слово к стенке, вопросом о динозаврах, высказался (после долгого разъяснения несостоятельности эволюции) по данному поводу так: "...нельзя исключить возможность того, что Всевышний (по известной лишь Ему причине) создал уже готовые ископаемые остатки организмов, - кости и скелеты, - как он создал уже завершенные живые организмы, совершенного человека и такие готовые вещества, как нефть, уголь и алмазы. Все это - безо всякого процесса эволюции". И далее: "...нам не дано знать, почему Всевышний избрал именно этот путь творения мира, а не какой-то другой; и какая бы теория о создании вселенной ни была принята, вопрос этот останется без ответа".
Не знаю, как кому, но мне такой способ доказательства показался элементарным передергиванием.
Вторит ему, но по-своему, еще один богослов, тоже припертый к стенке вопросом о динозаврах. Он в конце концов прибегнул к смирению, которому учит церковь: "Мы можем быть уверены, что в вечности, в царстве Христа, мы получим исчерпывающие ответы и на эти вопросы".
Ни отнять, как говорится, ни прибавить...
"...Я вернулся домой, постарев,
оттого, что я мир обошел.
Никого ни о чем уж не спрашиваю.
Но знаю все меньше и меньше".
Пабло Неруда.
Все знаменитые строчки, отмеченные, повторю, мной в густых текстах, - моя вера и неверие. Мое "подвешенное" с их помощью - и свободное, таким образом, состояние. Свободное и, в то же время, готовое для восприятия следующей хорошей мысли. Ибо: "Где древо познания, там всегда рай" - Так говорил Ницше.
Да, да, да - ежели случится хорошая мысль, я ее отмечу и... прибавлю к этим. Я задумаюсь. А может, и доверюсь ей.
Разумеется, я не только читаю чужие мысли, но и вырабатываю свое - посильное - отношение к этой мучительной и безысходной теме. К ТЕМЕ. Вот они, но я подписываю их только сегодняшним днем, не будучи уверен, что завтра я не буду думать иначе.
Иисус Христос, кажется, проговорился в Нагорной проповеди, сказав: "Блаженны нищие духом, ибо их есть Царсктво Божие". Это ведь - "Нищие духом" - лучший пропуск в религию!
Только "строя" наобум, прилепляя "кирпичики мироздания" один к другому беспорядочно, наугад, наудачу, - что подходит природе, не имеющей ни определенной цели (как ребенку, окруженному кубиками) и не ограниченной сроками (миллионы лет), но уж никак не всемогущему и всемудрому Богу, - возможно было, переберя вслепую тысячи и тысячи вариантов, сотворить жизнеспособный неисчислимый растительный мир и столь разных и столь причудливых живых существ: здесь бабочка и носорог, сколопендра и жираф, богомол и змея, улитка и лисица, муравей и слон, жук и рыба, хамелеон и птица, блоха и крот, комар и кит, стрекоза и тюлень, дождевой червь и черепаха, пустынный скорпион и буйвол, осьминог и человек... А сколько других видов-чудищ и чудовищ побывало на Земле за эти миллионы лет! Они оставили - кто отпечатки на камне, кто скелеты, кто зубы - и всё это свидетельства безустанной "работы" природы на протяжении миллионов лет - природы-пряхи, бездумной вязеи, дремлющей, с закрытыми глазами, ткачихи, кружевницы, из чьих "рук" выходят один диковинный узор за узором...
Где-то тут, вероятно, есть и искомый всеми Бог... но, может, Он находится на молекулярном уровне?
Или Его однажды уловит стрелка радиометра?
Я есмь Первоначальная Сила, Я есмь Жизнь, Я есмь Время...
Я есмь "формообразующее поле"... Руперт Шелдрейк.
Я есмь Программа.
Я есмь бозон Хиггса.
"Я дал тебе жизнь, человече, определил ее сроки, - и глупо думать, что Я хочу вернуть свой Подарок, или как-то посягаю на твое короткое время. Пользуйся своей жизнью, человече, в ее узких пределах, она сама по себе прекрасна, и всё для нее есть на Земле. Направь свои усилия на то, чтобы понять, что данное Мной тебе хорошо... Но зачем ты посягаешь на Мои пределы? Впрочем, ты все равно ничего не успеешь, и никогда не постигнешь Меня, а только свернешь себе шею..."
И все же, все же, все же... это должно было случиться - и случилось: мне довелось познать настоящее религиозное чувство.
Это было на экскурсии в Филадельфию, к Дюпону, богатею на весь мир, в его поместье, где музей старины, где знаменитые Дюпоновы сады.
В экскурсионное меню входило еще и посещение университеского городка, по дороге к Дюпону, его музея с уникальным холстом Гюстава Доре, как известно, графика, с картиной, писанной маслом. Почти в каждом американском музейчике есть один уникальный экспонат, о нем всегда пишется в путеводителях, и возле него-то и толпятся экскурсанты.
Вот и тот городок. Завидное для бывшего советского гражданина место: великолепные каменные постройки в европейском, разумеется, стиле начала Х1Х века, старые высокие деревья, зеленые подстриженные лужайки, то с фонтаном посредине, то со скульптурной мраморной группой (уж, конечно, не девушка с веслом!). Пара студентов под плакучей ивой, занимающаяся медитацией...
Музей, тихие залы, весьма средняя живопись, мрамор небольших форм, бронза...
Доре (особого впечатления масло Доре-графика не производит, но все равно интересно).
Я, посмотрев на картину, потихоньку оторвался от послушной нашей группы, слушающей великолепно обо всем осведомленного гида (русские гиды в Америке - предел совершенства. Это их работа, их бизнес, обеспеченность, это их собственные дома и завтрашние поездки по парижам, мадридам и токио), я оторвался от группы и вышел из музея. Мне хотелось еще раз полюбоваться идиллическим видом университетского городка, красивыми строениями, простором, чистотой, ровной зеленью лужаек.
И тут я увидел университетскую же церковь с крестом над куполом. Храмы мне всегда интересны - любые. В Казани я зашел даже в мечеть во время богослужения. В вестибюле понял, что нужно снять обувь, уложил туфли в ячейку большого стеллажа, и в носках переступил порог главного зала.
Огромное помещение, но стены для христианина непривычно пустые, кое-где только на мраморных, кажется, досках изречения из Корана. Молящиеся были как раз в глубоком наклоне, я постоял, оглядывая их спины и почти пустые стены, и вышел в залитую солнцем татарскую столицу.
А здесь, в университетском городке, я вошел в христианский храм. Не знаю, католический, протестанский, лютеранский - это для меня не имеет никакого значения. Бог, как говорят, один, а как ему молиться, это мое глубоко личное дело.
Я открыл тяжелую дверь и сделал один только шаг. Только один - потому что храм - вот неожиданность! - был пуст. Все в нем было, как я уже привык видеть здесь: скамьи, алтарь с раскрытой Библией на аналое, небольшой орган на задней стене... Высокий сводчатый потолок, под которым орган особенно звучен... И - ни одного человека.
В храме - прибегну к нужному слову - царила тишина.
Царила.
И, чуть сделав шаг от двери, я остановился. Мне и нельзя было идти дальше - потому что звук шагов нарушил бы тишину. Тишину, которая мне показалась Богом. Предчувствием Его, самым первым Его признаком.
Я стоял замерев. Застыв. Не шелохнувшись. Затаив дыхание. Застигнутый врасплох. Я стоял так, словно ощущал на себе чей-то взгляд...
...незабываемые несколько минут в абсолютной тишине христианского храма. В пустоте его, которая на самом деле не была пустотой.
Минута Бога...
Она была; я перекрестился, по-православному, зная, что это нужно сделать, зная, что движения моей руки в эти мгновения чистосердечны, истовы и необходимы, и, потихоньку отворив дверь с медной ручкой, буквально на цыпочках вышел - к зеленым лужайкам, высоким деревьям, к университетским зданиям, к голосу нашего экскурсовода, повествующего послушной группе об эклектике американской архитектуры.
Позади, в пустом будто бы храме с высоким темным сводчатым потолком остался мой Бог - тишина, сокровенное мое общение, хоть и короткое с Богом, незримое Его присутствие, моя вера осталась - в Того, Кого нельзя осознать, но можно однажды - хотя бы однажды, - хотя бы на несколько мгновений, сперва задохнувшись, услышав лишний стук сердца, а после дыша как никогда глубоко, почувствовать.
А потом был Дюпон, хранящий милое его сердцу время в большом доме, специально для него построенном, сады Дюпона - зеленые холмы с редкими купами деревьев, подстриженная трава, по которой бродило стадо серых диких гусей, и пасущиеся вдалеке косули...
"Бог есть молчание"?...
Я писатель, а не ученый и поэтому не могу претендовать на "последнюю инстанцию" в своих текстах. Писатель чаще всего не утверждает, а только делится догадкой. Через год примерно после записи своего впечатления, полученного в пустом храме, я читаю строчки философа Мераба Мамардашвили.
"Именно вера требуется, потому что Его-то (Бога) нет. Он есть только на одно промелькнувшее мгновение... В точке, в которой мы находимся, мы не можем ничего перенести на будущее. Если есть смысл, то только в ней". "Психологическая топология пути"
Мне понравилась Ваша мысль, коллега! (В.Ч.)
Признаюсь, что Пришвинское (здесь есть и Спиноза!) "Я прислонился к дереву, слился с ним и мало-помалу стал совершенно спокоен" моей сегодняшней природе подходит больше всего. Я уже не "подвешен", я "прислонен". Не прикован, не привязан, не прилип - при-сло-нен. Точнее, "прислонился" - искусник слова Пришвин и тут прав. Ибо в слове "прислонен" - принуждение.
Вот, пожалуй, ради чего я поместил себя в избушку рядом с лесом - ради того, чтобы прислониться к дереву.
Тем более, что я из тугодумов. Лес тоже, кажется, тугодум. Мне это подходит.
Да, большего мне не нужно. Пока.
Ведь я (изрядный, должно быть, язычник, друид или еще кто-то) верю, что у лесных деревьев есть сокровенная, бесценная аура - в отличие от городских, уличных и парковых деревьев и кустов, чья аура разворована, растаскана, расколота, сбита с толку... Лес, я думаю, - сообщество со своей ни с чем не сравнимой религией, своими ценностями, о которых мы ничтожно мало знаем и которыми он может поделиться с человеком, если тот придет к нему с поклоном, с вниманием, на цыпочках...