Метрдотель не скрывал своего недоумения: в наше время на дом заказывать в первоклассном ресторане порцию котлет с макаронами.
- Что же это за мечта такая у юбилярши? Что, она сама не может отварить макароны и сделать котлеты?
- Да может она, конечно, приготовить все это, и, наверняка, не раз в своей жизни их ела. Но на торжествах в этот раз не будет этого блюда. Она вчера, делясь со мной воспоминаниями, так и сказала:
"Котлеты с макаронами - это моя любимейшая еда. Мечта, если хотите. С детства помню их необыкновенный вкус.
К тому же с ними у меня связана одна незабываемая
история".
******
Родилась и выросла Нэлли на Дальнем Востоке. В Благовещенске.
Перед войной они жили большой дружной семьей и практически ни в чем не нуждались. Очень часто родной дядя и отец, работавшие на заводе, брали с собой пяти-шестилетних двоюродных сестренок на предприятие, и там они, как правило, обедали в заводской столовой. Аромат "заводских" котлет их всегда притягивал, он казался им особенным, не таким, каким он был у "домашних".
А макароны, какими были макароны?! Длинными, круглыми, соблазнительными в своем кремоватом отливе, создающими в тарелке причудливые рисунки. Слегка прижмурясь, воображение видело в них то тропинки, то горки, или цветочки, а то и свернутые в шарики ленточки, порой - сплетенные косички.
В военные годы народу на заводах значительно прибавилось. С питанием дела обстояли напряженно.
В 1943 году все заводчане обязаны были обрабатывать наделенные им за городом земельные участки, на которых повсеместно и в обязательном порядке высаживали картофель.
Мужчины который год уже были на фронте, а женщины делали все возможное, чтобы дети не голодали, добывали по краюхе хлеб, который и хлебом-то в привычном смысле трудно назвать: испечен был из каких-то отрубей,- но и ему в то время все были рады.
Однажды в виде премии за самоотверженный труд в помощь фронту матери девочек на заводе получили продовольственные пайки, в которых было
по 300 грамм макарон и по 200 грамм мясного фарша.
Как только дети узнали об этом, тут же в один голос заявили: " Хотим котлет с макаронами!"
На том и сошлись: обе мамы соединили полученные продукты в одну порцию и приготовили из нее желанную еду. Но поставили детям условие : " Завтра вы идете с нами на окучивание картошки. Котлеты будем есть в поле." Те, конечно, согласились.
Накануне Алька и Нэлька никак не могли уснуть, переговаривались, перешептывались, глотая слюньки:
- Алька, а помнишь, в столовой котлеты еще и поливали маслом?
- Помню, помню, еще и добавки можно было попросить... Вот бы сейчас это было...
На следующий день, приехав на участок, начали искать место, где бы аккуратно поставить кастрюльку с долгожданной едой и, недолго думая, спрятали ее в "меже", не так, чтобы глубокой, но все же и не мелкой.
По крайней мере, отойдя на несколько шагов от места "захоронения" котлет, посудины видно не было.
Едва дождавшись обеденной поры, девочки первыми побежали к "укрытию" пищи. Кастрюля целой и невредимой стояла на месте.
Но каким же непередаваемым огорчением было то, что предстало их взору под едва приподнятой крышкой.
Из-под нее валом поползли муравьи;
сонм, не счесть, сколько их покрывало и макароны , и котлеты.
Девчонки разревелись, когда их мамы сказали, что ни котлеты, ни макароны есть нельзя и принялись закапывать их в землю.
Вот с той самой поры Нэлли не может забыть эту историю и в последующие, уже взрослые и зрелые годы, всегда с трепетом относится к этому незатейливому блюду.
*****
Услышав этот рассказ юбилярши накануне дня торжеств, приехавшая к ней гостья из ближнего зарубежья решила в день рождения угостить ее самым любимым блюдом.
Вручая ей раскошный букет, сказала:
- А это привет вам из вашего детства,- и протянула ей ресторанный пакет, в котором было приготовлено порционное блюдо из двух котлет с макаронами, конечно, не очень напоминающими те, довоенные.
- Вы как бы исполнили в очередной раз мою мечту. Спасибо огромное.
И растроганная хозяйка, игнорируя деликатесные и изысканные блюда праздничного стола, с удовольствием принялась за котлеты...
Думается, в эти минуты мыслями она была далеко, в том далеком счастливом довоенном и трудном военном детстве, которое никогда не забывается.