Аннотация: О лучизме в акварельных импровизациях Заслуженного художника РФ Николая Ларского
Знаю, что не вписываюсь в каноны общепринятых искусствоведческих рецензий и отзывов. Тем более, если речь идет о творчестве профессионального художника, признанного и чтимого Мастера.
И все же хочу высказаться. Просто, как зритель, которому увиденные произведения своей многоцветностью и лучезарностью принесли радость и упоение.
Ведь живопись прежде всего адресована нам, тем, чьи глаза, соприкасаясь с полотном, видят мир, сообразуясь с теми ассоциациями, которые вызваны изображенным художником живописным действом.
Помните, как у профессора И.Ильина об этом:
"Искусство есть служение и радость. Служение художника, который его творит и создает для того, чтобы вовлечь и нас в сослужение с собою. Радость художника, создающего и, вот, создавшего в своем произведении новый способ жизни, и подарившего нам, созерцающим, эту незаслуженную радость... Понимают ли это люди? Помнят ли ныне об этом народы, мятущиеся и соблазняемые в духовной смуте? Знают ли они вообще, что такое служение и радость?" (http://www.paraklit.ru/aktual/I.Iljin-Iskusstvo.htm)
Очень актуально звучат сегодня эти вопросы.
Так вот, в данном случае я ауру такой радости ощутила всей своей сущностью.
Речь пойдет о "Лучизме в акварельной импровизации" Николая Ларского.
Осознаю, что вряд ли именно этот Мастер нуждается еще в одной хвалебной рецензии искусствоведа. Но поскольку я им не являюсь, думаю, небезынтересно даже мне самой разобраться в тех впечатлениях, которые произвела на меня эта серия акварелей.
Важно ответить на вопрос: почему легкая и воздушная, как дуновение ветра, неуловимая, как мотылек, акварельная техника, "разливанность" ( как я ее обозначила) света и цвета на Ларских картинах волнует так, как если бы погружаешься в сказочный мир хитросплетений доселе неизвестного загадочного, и вместе с тем, живого бытия?
Да, у Ларского в акварелях присутствует богатющая сочная цветовая палитра. Она живет своей влекомой притягательностью необузданного буйства красок и оттенков. Игра цветовых, особенно, солнечных бликов на отдельных полотнах волшебным образом передает тончайшие световые эффекты. Цвет представлен в игре оттенков от яркого к прозрачному.
Кстати, прозрачность, ажурность, переливание одной теплой краски в другую и создают ту самую, упомянутую мной "разливанность" цвета, рождающую радостное восприятие картины.
Как мало сегодня в жизни радости. Мы разучились радоваться, не ищем ее в буднях, в повседневности. А ведь по Ильину "она родится из страдания и одоления. Не из скуки, требующей развлечения; не из пустой души, не знающей, чем заполнить свою пустоту; не из утомления и переутомления, требующего все новых раздражений и небывалой остроты. Современное человечество, и в своей массе, и в своей "элите", умеет только переутомляться, скучать и томиться от внутренней пустоты". (См.: И. Ильин. Что такое искусство? Там же).
Живопись Ларского стремится нарушить "скуку" бытия, напомнить нам о многоцветье жизни, отодвигающем ее унынье красочным миром изображаемой гармонии, неизведанной красоты. Присутствующий в полотнах душевный нерв, поющая цветовая гамма - это свидетельство не только вдохновенной целомудренной кисти художника, но и экстраполяция красоты жизненного мгновения на нашу повседневность.
Предвижу возражения обывательского, не искушенного в живописи взгляда: нет ничего особенного, мол, в этих цветастых, пусть и роскошных линиях, названных лучами, все сродни примитиву...просто очень.
Так в этой простоте и заключена гениальность. Вы когда -нибудь наблюдали переливающиеся светом снежинки на солнце? А лучи закатного солнца, падающие на озерную гладь? А замечали грань света и тени на кустах, освещенных солнечными зайчиками? А калейдоскопные переливы на мыльных пузырях? Так вот, все это изображено в акварелях художника. Его главная заслуга в том, что он, казалось бы, в хаосе светозарности безошибочно выхватывает аккумулирующие в себе свет линии и сгустки
красок, которые на полотне у нас ассоциируются то ли с химерам и, то ли из вполне знакомыми образами того, что мы видели, ощущали или осязали на самом деле .
И вот теперь я думаю: что важнее в живописи: созерцание натурализма, красивости или взгляд на то, что возбуждает воображение, причем, не раз и не два, а каждый раз, соизмеряясь с наст роением, сиюминутным восприятием написанного?
Любоваться образом, пейзажем, - доступно в реальности, а попробовать разгадать таинство творческого наития художника, проникнуть, осознать "искру его Божества" ( Шиллер), намного духовно ценнее. Ибо это постижение сродни сотворчеству, "небесной совлеченности", как раз и рождающим радость от увиденного.
Как-то я написала о художниках:
"А он узрел в обыденном
все то, что спит давно:
такое не увиденное.
Тебе не суждено
так сразу выхватить красы звено.
Оно напоминает, что в жизни обиходной
творцами могут стать лишь те,
кому на красоту везло,
кто в ней не только разбирается,
но и купается душой давно".
Этим отзывом на поразивший меня художественный акварельный почерк Ларского я, видимо, вторгаюсь в клановый мир московской художественной тусовки, где приняты свои устои и "заказы". Я же человек из свободного духопроявления и никогда не стану писать из меркантильного прислужи вания, заискивания и лести. Мне важны радость и красота мира искусства. Как художнику нужны глаза озарения, открывающиеся в минуты вдохновения, так и мне, зрителю нужно это состояние радости, духовной очевидности прекрасного.
Считаю, что в этой серии акварелей Н.Ларский "явил себя", выписал себя лучевыми линиями, цветовой гаммой художественных образов.
Кстати, опять уместны слова И.Ильина :
"Спросите художника, - что это такое он создал? И он ответит вам строго и холодно: "смотрите", или: "слушайте". Ибо он создал свое создание для того, чтобы им сказать, в него уложить, за ним скрыть и через него явить свое Главное. Вы видели и слышали его создание? И после этого еще спрашиваете? Значит, тайна воплощения или прорекания не состоялась: это или неудача художника, или неумение слушателя, или то и другое сразу. Но не ждите же от художника, чтобы он стал рассказывать вам на языке постыло-обыденных, рассудочно-затертых слов то, чему вы не сумели внять в прорекшихся глаголах его искусства".
Лучезарные акварели художника - это парадная риза его души, вложенная в игру света и теней, балет красок, кто-то из посетителей даже сравнил с симфонией красок. Это ничто иное, как прописанная кистью тайна незримого, не увиденного обычным взглядом.
Я не касаюсь профессиональной техники художника, ибо для зрителя она не существенна.
"Ни в коем случае зритель не должен видеть, в каких муках, с каким трудом давался художнику каждый штрих, каждый мазок кистью. Этого знать и видеть ему не надо. Его, зрителя, дело - ощутить лёгкость и радость бытия"
(Виктор Герасин. "Здравствуй, это я!" Рассказ. http://lit.lib.ru/g/gerasin_w_i/text_0010.shtml )
Цветной "целящий" "помысел" о мире, представленный Н.Ларским в свои х акварелях, смело привнесен в наши зрительские души, и он, хотим мы того или нет, заставляет нас жить им, этим красочным миром.
Возможно, профессиональные критики, как их назвал И.Ильин, эти "регистраторы схем и деталей", найдут какие-то недочеты в рассматри ваемых акварелях, но моя зрительская радость будет всячески этому противиться, ибо она вызвана органикой, естественностью неестественного, того, что за кадром нашего видения, но существующего вопреки всему.
Я верю, что всякий зритель, не страдающий духовным дальтонизмом или художественной слепотой, преодолеет "эстетический большевизм" (И.Ильин) в оценке этих акварельных полотен и возрадуется свету, цвету, красочности и буйству прекрасных запечатленных художником мгновений бытия.