Клавдия коротала оставшиеся дни до отъезда сына, пребывая в приготовлениях и постоянных воспоминаниях о своей жизни. "Вот и дождалась: Андрюша стал совершенно взрослым".
После распада Советского Союза, многие люди оказались не готовы к новому укладу жизни, мыкаются до сих пор по свету, как неприкаянные.
И это ставшее модным и распространённым "уехал на зароботки" хорошо поистрепало семьи, стало тестом на их крепость, обнажило все пороки супружества.
Отсутствие родителей, в большинстве своём, мужчин, отрицательно сказалось и на воспитании детей. Как говорил её брат, бывший военный, "перестройка закончится перестрелкой", так в принципе и случилось.
Парад суверенитетов бывших союзных республик ни к чему доброму в жизни отдельного человека не привёл. Забота государства о нём повсеместно отошла на второй план.
"Спасайся сам, кто как может", стало девизом девяностых. Вот и потекли реки "заробитчан", кто куда, в ту же Европу.
***
Отношение к этому маршруту в семье Клавдии было негативным. С той самой минуты, когда родной брат Степана - Игнат ушёл из жизни.
Жил он в районе. После его свадьбы прошло-то всего ничего - каких-то полгода, а они уже заложили фундамент собственного дома. Радовались, что скоро будут отдельно от родителей вести свое хозяйство. А мать неугомонного и расторопного Игната останавливала сына:
- Куда торопишься? Посмотри на себя, весь осунулся, работаешь, как вол, себя не бережешь...
- Что ты, мать, такое говоришь? Аня, даст Бог, дитя родит, и где мы будем жить? В той тещиной коморке?
- Дом, конечно, нужен. Но не ценой же здоровья? Ни свет - ни заря встаешь, в город ездишь на свой завод, а возвращаешься, - на стройку.
- Я, мама, выдержу. Ты ведь знаешь, я самый сильный и выносливый в посёлке.
И это было правдой. Его так и прозвали "детина-чемпион". Роста под два метра. Мускулистый. Перворазрядник по вольной борьбе. Его Анна была уже на шестом месяце беременности. Переживал за нее. И работа, и по хозяйству хлопотала.
- Увольняйся,- как-то скомандовал.
- Дай хотя бы декретных дождаться...
Но не тут-то было. Библиотеку закрыли, штат расформировали.
В то время Игната это устраивало и никакого протеста против увольнения беременной от них не последовало. А спустя месяц, безработным стал и сам Игнат. Завод по выпуску автопогрузчиков, на котором он работал в строительном цехе, обанкротился, и его за гроши продали какому-то новому хозяину. Тот прежде всего уволил всех доезжающих рабочих.
***
Строительство дома приостановилось.
- Не могу я так больше, чего выжидать? - уже через неделю разбушевался Игнат.- Надо ехать на заработки.
- Куда? Ты чего надумал? А как же я?
- Не сердись, Аннушка, потерпишь. Я хочу, чтобы моя семья ни в чем не нуждалась. Ну, нет в этой стране работы, понимаешь, нет, оказалось, что мы ей не нужны...
Где-то через полторы недели Игнат, взяв с собой еще троих смекалистых работящих сельских ребят, уехал в Польшу.
Время шло... Родилась дочь...Софийкой назвали...
Звонил, даже писал, часто. Все в бригаде ладилось. Строили коттеджи. Сообщал, что заказчик доволен и пообещал после окончания работ устроить их на большую стройку в Варшаве.
Вскоре звонки, известия прекратились. Только ближе к весне пришла телеграмма "Вылетаю. Ждите завтра. Встречать не надо. Игнат".
Радости не было предела. Веселый, правда, слегка похудевший, но все такой же приметный молодой хозяин созвал друзей и родственников.
- Знаете, нашего брата там полно. И с нами не церемонятся, будешь отлынивать,- тут же уволят.
- Но и ты, вроде бы, не очень задержался,- поддел зятя тесть.- А друзья-то твои остались, что, разошлись пути-дороги?
- Да, они остались на прежнем месте, не захотели ехать в Варшаву... А я ведь только навестить вас приехал. Опять уеду.
Когда гости разошлись, остались наедине с Анной.
- Ты довольна? Пятнадцать тысяч зеленых, а сколько всего другого привез! Теперь найму строителей, а ты у меня тут останешься за прораба.
- Но мне так плохо без тебя. Может, что-то переменится, выборы у нас будут, другие правители придут, и не будет безработицы... Может, как-то обойдемся? - рассуждала Анна.
- Нет, это не по мне. На выборы не надейся. Если придут новые, то ещё похуже нынешних. Пока Софийка подрастет, не только дом построим, но и машину купим, королевой будешь разъезжать,- прильнул к жене Игнат.
Анна соглашалась и не соглашалась, соблазн разбогатеть был слишком велик. Но вместе с тем и тревожилась, что да как оно всё будет?
К тому же, пока еще сама себе не могла объяснить, беспокои-
лась за Игната, видела, как несколько раз он держался за спину.
- Что-то болит?
- Ну, что ты?!
Попрощались рано утром. В город добирался на электричке, а оттуда поездом до Варшавы.
На этот раз письма приходили реже, но были более пространными. В одном из них как-то сообщил: "Писать больше не буду. Скучаю безмерно. Через месяц-два приеду насовсем...".
И действительно через полтора месяца Игнат появился дома.
Когда подъехало такси, замешкался с выходом, но выйдя из машины, слегка пошатнулся.
- Что с тобой? Ты такой бледный...
- Ерунда, не спал...
Все было, как и ранее: гости, подарки, угощения.
Вечером выложил на стол привезенные деньги - двадцать тысяч долларов.
- Хватит, чтобы закончить дом, к новому году, думаю, управимся.
Но увы! Этого не произошло. Игнат таял на глазах. С каждым днем ему становилось все хуже и хуже. Местный фельдшер только развел руками. Привезли доктора из области.
- Нужно всестороннее обследование,- только и сказал.
Через десять дней Игнат уже совсем не вставал с постели. А когда приехал навестить его Степан, попросил всех оставить их наедине. О чем-то долго говорили.
- Прошу тебя, пока никому ничего не рассказывай... Потом...
В тот же вечер Игната не стало.
И после прощания с ним, его брат рассказал родственникам то, что перед смертью ему доверил Игнат.
На стройку в Варшаве зачастил некий солидный с виду господин, все ходил, высматривал, и, указав на самого здорового сильного Игната, попросил хозяина отправить его по нужному адресу.
Там его встретили весьма любезно. И без особых предисловий предложили продать почку за пятнадцать тысяч долларов.
- Билет на обратный путь Вам обеспечим, подарки для родных подготовим. Это несложная операция, и через неделю вы уже будете дома.
И Игнат, не раздумывая, согласился.
"А что? Ведь живут же люди с одной почкой",- думал он.
Во второй раз уже знакомый ему очкарик, объявившись на стройке, подошел непосредственно к нему.
И опять он дал согласие,- теперь уже на пункцию спинного мозга,- за двадцать тысяч долларов.
Все было, как и прежде, - такси, билеты, подарки...
***
- Господи, не нужен мне этот дом,- плакала Анна. Игнат заплатил за него своей жизнью. Дура я, дура, зачем только согласилась, не отговорила?..
Уже выросла Софийка... Вышла недавно замуж.
А тот дом так и стоит недостроенным, как немой укор всем тем, от кого зависит жизнь человека на этой земле.
В нем разве что хозяйничают пронизывающие сквозняки. А если иногда в него случайно залетит какая птица, тут же с шумом вылетает, словно чует беду и зловещее шуршание тридцати пяти тысяч американских долларов.
После смерти Игната Степан дал слово, что его ноги не будет за рубежом. И всё же уехал, правда, в Россию. "Но... уехал не только из-за краха в стране, он убежал от меня",- не раз и не два укоряла себя Клавдия.
![[]](/img/d/demchenko_swetlana_andreewna/text_1160/img_2629.jpg)