Дидуров Алексей Алексеевич
А класс и ныне там...

Lib.ru/Современная литература: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Дидуров Алексей Алексеевич (moniava@yandex.ru)
  • Размещен: 19/09/2006, изменен: 17/02/2009. 35k. Статистика.
  • Статья: Публицистика
    •  Ваша оценка:

    Алексей Дидуров

    А КЛАСС И НЫНЕ ТАМ...

    Заметки к вопросу об истории деградации авангарда трудящихся

    1. Увертюра-вернисаж

      
       Отшумело митингами 7-е ноября, славя по старинке работное сословие России. Самый прогрессивный класс из всех прочих - так о трудящемся классе, называемом рабочим, говорилось во всех лозунгах, резолюциях, передовицах и на скрижалях эпохи Большого Совка от ее дореволюционного зарождения до нынешнего заката. И всегда, и "до того", и до недавнего времени лицо этого класса иконописно подмалевывалось и лакировалось теми, кто на реальных его нуждах и социальной природе делал карьеру вплоть до захвата власти в России. Только сегодня о лице пролетариата можно составить более или менее объективное, научно обоснованное, информационно явленное, доказательное мнение.
       Нимбоносные местные прогрессисты злорадно указуют, как на одного из главных виновников всегдашней пробуксовки российских реформ, на трудящийся народ: если бы, мол, этим десяткам миллионов рабов понадобились процветание и свобода, рабы их добыли бы уже в силу своего количества, а не добывают - значит не надо. Заметим: нельзя добиваться того, о чем не ведаешь. Степень массового неведения нормального человеческого существования и состояния в среде российских трудящихся всегда была такова, что для ее определения не у каждого даже представляющего эту степень хватит словарного запаса. Такую задачу легче решить не назывно, а методом показа. Вот сегодняшний блиц-обзор.
       Картинка первая: узнав, что за унесенные кошмарным землетрясением жизни начальство установило денежную компенсацию, оставшиеся в живых жители разрушенного газпромовского Нефтегорска начали воровать трупы родственников у соседских семей, чтобы выдать их за "свои" и за них получить деньги.
       Картинка вторая: в индустриальном мегаполисе в выходной день трое парней распили энное количество алкоголя, поссорились и двое убили в драке третьего, после чего сразу разрезали его труп на части и вынесли на улицу на продажу под видом говядины, а вдова убитого, не зная, что она уже вдова, купила у тех двоих кусок мяса, принесла домой и стала варить к приходу супруга, но заметила на обрывке кожи на мясном куске татуировку мужа. "Дальнейшее - молчание."
       Картинка третья: пенсионерка, ветеранка труда, продала своего малолетнего внука с согласия его родителей (мать ребенка - ее дочь) скупщикам детей для разделки мальчика на органы, предназначенные для дорогостоящих трансплантаций богатым клиентам элитных российских клиник.
       Картинка четвертая (и, пожалуй, хватит): в условленный час юные жители рабочих окраин Москвы организованно, компактными бандами напали недавно в разных частях столицы на городской наземный транспорт - многие десятки автобусов и троллейбусов были сокрушены булыжниками, ломами и обрезками арматуры. Эта разновидность луддизма и вандализма юных пролетариев в стране не единственная. В Москве, в районе Измайловского лесопарка, одно из ответвлений Шоссе Энтузиастов соприкасается с лесом, продолжаясь вдоль опушки после крутого поворота - каждый поздний вечер у этого поворота отпрыски местных кланов трудящихся, дождавшись в придорожных кустах пояления иномарки или другого какого личного автотранспрта, в момент сбрасывания частником скорости из-за резкого поворота по- партизански выскакивают на трассу и каратистским боковым ударом ноги разбивают вдребезги подкованными каблуками стекла боковых окон автомобиля, после чего скрываются в лесу до следующей атаки. Опытные таксисты объезжают это место, оплачивая объезд пассажирам из своего кармана. Кстати, характеристику юной поросли московских рабочих районов дополню сердца горестной заметой: практически все нецензурные надписи на фасадах и заборах тех мест изобилуют грамматическими, орфографическими и синтаксическими грубейшими ошибками. Комментарии излишни.
       Если к выше приведенным фрагментам моей коллекции фактов добавить сегодняшнюю фантастическую статистику воровства (всероссийское движение несунов) в среде трудящегося класса, или процентовку больных его отпрысков (сегодня только четыре процента российских детей могут считаться здоровыми), или зафиксированное количество самоубийств среди мужчин больших городов (оно равно таковому количеству во времена гражданской войны) - станет ясно, что с трудовым населением нашим не все благополучно. А политическая надстройка над трудящимся классом ему самому была и остается подстать, только формы этого соответствия меняются со временем - раньше пороки базисной среды доводились до квинтеэссенции порожденной ею властью, больной идеей-фикс глобального насилия, нынче же криминальная корысть низов породила такой, скажем, казус в политнадстройке: помощник депутата Госдумы от КПРФ Дарьи Митиной организовал всемирную сверхприбыльную сеть по производству и сбыту детской порнографии с использованием беспризорных детей рабочих окраин в качестве живого товара (доходя ради прибылей даже до насилия и убийств перед съемочной камерой).
       Это неблагополучие пролетарского быта и бытия констатировалось еще в начале прошлого века всеми, кому не лень - от социалистов до классиков демократической литературы, из которых громче других по сему поводу трубил Пешков-Горький: "Вспомним... как в 1906 году рабочие Иваново-Вознесенска варили в котлах кипятка своих товарищей, бросая их в котлы живыми, как садически... разрывали девушек-революционерок, забивая им колья в половые органы, вспомним на минуту все кровавые бесстыдства 906-7-8 годов..." Тогдашний горьковский диагноз российскому пролетариату: бесправие, нищета и бескультурье - не отменен с начала прошлого века до начала этого. Пример тому - тогдашняя и нынешняя тенденции вымирания трудового российского народа от пьянства.
       У этой неизменности была линия старта. И не так уж мало здешних голов существовало не только для того, чтобы ими есть - кое-кто на заре 20-го века не только понимал, куда этот старт может привести, но и пытался наметить благотворный вектор рабочего движения. "Вам нужны великие потрясения. Нам нужна великая Россия," - под таковыми словами премьера Столыпина (стоившими, кстати, ему жизни) могли подписаться многие, кто, как и он, премьер, слова сочетали с делами. Не их вина, что они были убраны с крестного пути России, а "рабочий вопрос" остался "и ныне там".
      

    2. Сны слишком ранней весны

       С некоторых пор он стал мне сниться. Точнее - с известных телегеничных событий, когда в одних местах при конфликтной смене владельцев фабрик и заводов претенденты на них стали натравливать друг на друга рабочих этих предприятий, или когда в других городах и весях оголодавшие работники начали выходить на автострады и жел. дор. магистрали и класть поперек пути своих исхудавших детей, а сами ложились рядом, воздев над собой рукописные лозунги: "Выплатите нам зарплату за год!" Так вот он стал мне периодически сниться. Он. Зубатов. Сергей Васильевич. Надворный советник. Полковник корпуса жандармов. Гений русской полиции. Как чаще всего бывает в России - гений непризнанный.
       Я был с ним по исторической литературе заочно знаком. Но мало что о нем знал и понимал. Да и как о человеке и деятеле что-то поймешь из такого, скажем, о нем пассажа в "Советском энциклопедическом словаре": "ЗУБАТОВЩИНА. Одна из форм борьбы царизма с рос. рабочим движением в 1901 -1903... Заключалась в насаждении легальных рабочих организаций под контролем полиции... с целью отвлечения рабочих от полит. борьбы. Инициатор - С.В.Зубатов; организации ликвидированы правительством." Логика "Советского энциклопедического...", помню, ошеломила: созданные Зубатовым проправительственные рабочие организации ("с целью отвлечения... от полит. борьбы")... ликвидированы правительством. Еще больше заинтриговал гениальный срыватель всех и всяческих масок и самый яростный враг полковника Зубатова, вождь мирового пролетариата товарищ Ленин, характеризуя суть и результат деятельности обержандарма-супостата: "... привлечение внимания еще более широких и самых отсталых слоев рабочих к социальным и политическим вопросам..." (Ленин В.И. ПСС, 5 изд. т. 6 стр. 115). Такая лестная ленинская оценка сделала бы честь любому "агитатору, горлану, главарю".
       И это при том, что надворный советник Сергей Васильевич Зубатов ни агитатором, ни горланом, на главарем не был, но по долгу службы царю и Отечеству и по велению совести гражданина создал на свой страх и риск, к неудовольствию и революционеров, и буржуазии, и дворянства, и императорского двора громадную сеть легальных рабочих организаций по всей Российской Империи с ключевыми их центрами в Москве, Петербурге, Киеве, Харькове, Екатеринославе, Николаеве, Перми, Минске, Одессе, Вильнюсе, Гродно, Бобруйске.
       Левые круги общества устами и перьями эсеровских и эсдековских трибунов назвали направление деятельнсти этих организаций "полицейским социализмом" за то, что в кружках зубатовской всероссийской системы рабочие изучали труды Маркса, Бернштейна, идеи экономизма и тред-юнионизма, рабочие-евреи получали доступ к новостям сионистской мысли отечественной и зарубежной, на основании чего объединились в еврейскую рабочую партию. В зубатовских рабочих кружках сеяли разумное, доброе и вечное либеральные университетские профессора, известные публицисты и историки (например, Озеров, Вормс, Зомбардт). Скупые сообщения и упоминания обо всем этом в советских изданиях наталкивали на обалделый вопрос: "Зачем?"
       Так вот, как я уже сказал, с недавнего времени Сергей Васильевич Зубатов стал приходить в мои сны. Во времена КПСС и ранее царские жандармы трактовались на театре, в кино и в иллюстрациях к прозе нелицеприятно: классика - жирный и грязный боров в фуражке околоточного в киноминиатюре 50-х годов по рассказу Чехова (эпизод - пьяные видения главного персонажа). А Сергея Васильевича я не имел чести видеть ни в жанре дагерротипного портрета, ни в изображении художника. Так что в сны мои он почему-то являлся с внешностью киноактера Олега Янковского, большого мастера внутреннего трагического подтекста в романтических ролях. Ну, там, плюс еще "мундиры голубые", сабля на боку, добытые сведения о том, что царские жандармские офицеры были общепризнанными интеллектуалами, получали университетское образование, знали языки, были заражены балетоманией, притом будучи отличными бальными танцорами - весь этот салат "оливье" из фрагментов чьих-то мемуаров, рефератов и кандидатских диссертаций был замешан в поленовски старомосковский фон моих прогулок и бесед с жандармским полковником в тревожных политизированных снах после просмотра ночных новостных телепрограмм. Не берусь вспомнить дословно, о чем разговаривал со мной снящийся Сергей Васильевич. Попробую воссоздать, точнее, сконструировать его речь, пользуясь теми реальными его фразами, какие я смог накопать в статьях и воспоминаниях о нем. Получается что-то вроде интервью.
       -Сергей Васильевич, идея построения пролетариатом социалистического общества всеобщего равенства родилась за западными границами России в конце 19-го века, но быстро осваивается в нашем с вами Отечестве...
       "Западно-европейский опыт борьбы вредит рабочим. В результате революционной борьбы власть только перемещалась от одних к другим, и ею пользовались те, кто ближе стоял к делам правления, - адвокаты, чиновники, журналисты и тем подобные. Принцип равного раздела всех благ ведет к закрепощению. Какая же будет свобода, если всех заставить жить по одной мерке! Все равно в результате получится перемещение богатств от одних к другим."
       -Интересно, что вы употребили слово "богатство", определяя основу свободы и власти, и я сразу вспомнил, как вы предлагали рабочим вскладчину выкупать заводы и фабрики у их хозяев, а также огласили идею блага коллективного землевладения для организованных вами промысловых рабочих союзов, каковые скоро поименуют профсоюзами...
       "Наличие независимых денежных средств у рабочих союзов должно остановить недобросовестных капиталистов от многих злоупотреблений и уже не даст им возможности произвольно понижать цены на труд. Что же до рабочего землевладения - жизнь в фабрично-заводских центрах хороша только для заработка и только до тех пор пока человек вполне крепок и здоров, а как только силы начинают изменять, этот труд быстро убивает человека, и устроить нормально его жизнь в городской тесноте и зараженности возможно только при огромных издержках. Рабочим надо не отрываться от деревни, а использовать ее - она один из источников дохода. Земельные участки - побочный источник дохода рабочих. Пусть себе эти участки маленькие, но все же они есть, и если рабочие союзы явятся уже собственниками и не только будут в состоянии давать приют престарелым своим членам, но как крупные землевладельцы приобретут влияние в хозяйстве страны; они тогда прочно станут и им уже легко будет отстаивать свои интересы и проводить желательные реформы."
       - Для участия в прогрессе и реформировании России одной материальной состоятельности мало, хотя и ее у рабочих нет и не предвидется...
       "Прежде всего рабочие хотят, чтобы их пища была сытней и вкусней, одежда - лучше, квартиры - светлей, просторней и чище. Отсюда - стремление рабочих к увеличению зарплаты, к увеличению доходности труда. Рабочие хотят посещать театры, концерты, чтения, видеть другие города и страны. Для этого необходимо сокращение рабочего времени. Причины борьбы рабочих в бесправии и беззащитности, а цель их борьбы - в материальном благосостоянии и гражданских правах. Опасным и ложным первым шагом была бы постановка нашего рабочего вопроса на исключительно экономическую почву и в силу этого построение рабочей организации как исключительно орудия борьбы с капиталистами. Это сразу бы придало русскому рабочему делу узкий характер с неизбежной наклонностью к социализму. У рабочих союзов должны быть две заботы: защита экономических интересов рабочих и поддержание порядка и законности в отношениях рабочих и хозяев. Для того чтобы рабочие имели поддержку у хозяев, они должны поддерживать экономический порядок. Правительству было бы выгодно, чтобы рабочие сами улаживали различные ссоры и беспорядки с хозяевами. Положение рабочих упрочилось бы гораздо более, если бы они являлись не только простыми наемниками, но получили бы некоторые должностные учреждения."
       - Например...
       "Мы организовали "Рабочий Совет" из 17 человек... Обладая Советом, мы располагаем фокусом ото всей рабоче массы и благодаря рычагу можем вертеть всею громадою."
       - "Вертеть"? Чисто полицейский способ влияния на жизнь... И вообще это сенсация - оказывается, Совет депутатов трудящихся не есть блестящий пример революционного творчества масс в 905-ом, как это утверждали Ленин со товарищи, а есть блестящее достижение жандармской творческой мысли в России в 901-ом!.. И ведь "ваш" "Совет рабочих механического производства г. Москвы" был далеко не единственным, а "ваши" рабочие отраслевые кассы взаимопомощи, усилия по изданию общероссийской рабочей газеты, курсы и семинары для рабочих и студентов - это просто-таки какая-то полицейская симфония, "Ода к радости"! Хотя, догадываюсь - все это не от хорошей жизни...
       "Рабочие более законопослушны, чем работодатели, которые никак не могут помириться с мыслью о равноправности с договаривающейся стороной. Такое положение вещей пагубно в политическом отношении, так как рабочий вынужден пользоваться кулачным правом. На практике дух законности еще не укоренился, что требует строгого административно-полицейского надзора."
       - Но принимая сторону рабочих в их социальном и политическом конфликте с правящими силами вы тем самым провоцируете всех их на борьбу...
       "Борьба - это сама жизнь, она заставляет людей мыслить, совершенствоваться, она развивает людей и движет их вперед. Без борьбы не было бы великих открытий и изобретений и человечество не шло бы вперед. Словом, не было бы прогресса. С возникновением рабочего класса возникает рабочее движение - борьба рабочих за улучшение своей жизни. Эта борьба возникла естественно, сама собой как борьба вновь народившегося класса, она вытекала из склада самой жиэни и остановить ее нельзя ничем: она неизбежна и неудержима. Вопрос в том, как бороться. Отбрасываю варварские способы борьбы - войну и революцию. Предлагаю борьбу разумную, естественную, имеющую в виду постепенное достижение своих целей - эволюцию."
       - На отечественной ниве взращивания перемен у вас не такие уж слабые конкуренты: революционеры, вообще просвещенные слои, либералы - не боитесь потерпеть фиаско?
       "На Западе профессиональное рабочее движение возникло вопреки революционной идее и лишь постольку, поскольку революционная идея не в силах была отвратить рабочих от этого движения. История революционного движения у нас показала, что сил одной интеллигенции для борьбы с правительством недостаточно, даже в том случае, если они вооружаться взрывчатыми веществами. Памятуя это, все оппозиционные группы, не исключая официально признанных, рукоплещут социал-демократическому движению, в том расчете, что, присоединив рабочих к противоправительственным предприятиям, они получат в свое распоряжение такую массовую силу, с которой правительству придется серьезно считаться. Причина успеха революционной агитации заключается в недостаточной попечительности, предусмотрительности и распорядительности должностных лиц. Их нерасторопность нередко приводит к забастовкам. Весь интерес революционеров сосредоточен на фабрично-заводской среде. Задача: где пристраивается революционер, там обязана быть и государственная полиция. Пока революционер проповедует чистый социализм, с ним можно справиться одними репрессивными мерами, но когда он начинает эксплуатировать в свою пользу мелкие недочеты существующего законного порядка, одних репрессивных мер мало, а надлежит немедля вырвать из-под его ног самое почву."
       - Под силу ли одной полиции почву-то шевельнуть, не то что "вырвать"... На такое дело лидеры народные нужны, да к ним - грамотные сподвижники. Спустя время, в другой, в уже совершенно ирриальной реальности будет сказано: "Кадры решают все!"...
       "Постановка промысловых союзов требует от рабочих здравого смысла и подготовленных руководителей. В России интеллигентный слой хуже, чем в европейских странах, и требует еще большей осторожности в использовании его услуг. Русский образованный слой в течении 200 лет привык к тому, чтобы учиться у Запада. Он очень мало самостоятельно разрабатывает науку и склонен подражать всему, что делает Европа. Рабочее движение - дело практическое, в котором важнее всего принимать самостоятельные решения, учитывать свои особенности. Поэтому в России трудно рассчитывать на хороших и полезных руководителей из интеллигенции, которые, как правило, занимаются революционной пропагандой или либеральной деятельностью. Необходимо развивать умственную самостоятельность рабочих и избирать руководителей из их собственной среды. Это сделать весьма трудно из-за необразованности рабочих. Но из двух зол лучше все-таки хоть мало образованный, да свой брат, человек своей рабочей среды, с которой он связан и происхождением, и трудом, и интересами."
       - Не боитесь пагуб от светского образования бескультурных масс, горя от ума? Вспомните Фамусова: "А все Кузнецкий Мост..."
       "Развивать образование рабочих следует для того, чтобы постепенно возникла народная интеллигенция, которая по своему уровню не уступала бы в образованности высшим классам, но тесно была бы связана с рабочей средой. Нужно заботиться не только о светском образовании, но и о духовном воспитании рабочих. А также приучить вводить чистоту быта в рабочую среду, преследовать пороки, окружать уважением семейную жизнь, создавать приличные и интересные формы общения (праздники, вечера). Очень было бы полезно создать рабочим свой внутренний третейский суд для решения спорных вопросов, для воспитания у них добросовестности и справедливости в отношении хозяев, уважения к праву своему и чужому. Включив все это в свою программу действий рабочие приобрели бы поддержку со стороны общественного мнения и правительства."
       - Это все задачи. Понятные. Безумно трудно разрешимые. С ними - ясно. А есть ли у вас, Сергей Васильевич, заветная сверхзадача, мечта сотворить небывалое, исторически громкое, так сказать, идея-фикс?
       "Полное и наибольшее улучшение быта каждого класса, в том числе и рабочего, возможно лишь в той мере, в какой он занимает твердое место среди существующего строя, становясь одним из органов этого строя. Цель борьбы за рабочее дело - материальная независимость рабочих и равные для них права с другими сословиями, превращение рабочего класса в рабочее сословие, в государственно признанный и регулированный класс."
       Вот примерно так беседовали мы с Сергеем Васильевичем в моих снах, вдыхая чуть сыроватый с ночи майский утренний солнечный ветерок, блуждающий с нами по дворам моего детства с шумными тополями выше крыш - Москва моего детства, Москва 50-х не отличалась от натуры Поленова, ибо у сталинизма из его милитаристской кузни до человеческого жилья руки не доходили, а Хрущ еще не начал играть в игры всевластного дауна - в свои убогие пятиэтажные кубики... Мы с полковником щурились на синюю эмаль незадымленного неба (еще мало в столице машин), улыбаясь друг другу - он не знал своего будущего в моем сне, а я его как бы забыл. Так что в пору наших прогулок Зубатову пока все удается, еще б не удавалось - ему покровительствует, разделяя его взгляды, могущественный московский генерал-губернатор, а значит прямой шеф, великий князь Сергей Александрович в компании с самим Плеве, влиятельным главой МВД, лоцманом правительства.
       Но это в моем сне. А наяву враги зубатовских начинаний перешли от заплевывания печатным словом к делу. Социалисты, у которых полковник отнимал не только хлеб насущный, но и будущий, убивают тех, кто помогал Зубатову - и великого князя Сергея, и министра Плеве, вызывая тем самым кризис в правительстве, благоволившем Зубатову. Деловики, стяжатели скорых капиталов за счет скупых капвложений, запустив по дворцовым коридорам Зимнего своих столпов, добиваются демонтажа социальной и просветительской систем Зубатова. Вот лишь малый фрагмент только одного из бесчисленных доносов взбешенных капиталистов в придворные сферы: "Правительство хочет удержать существующий строй, опираясь на рабочих и восстанавливая их против нас. Оно думает, что таким образом оно уничтожит политическое движение среди рабочих, но оно забывает, что движение против капиталистов у нас есть также движение политическое." Буржуазия не простила полковнику оперативного вмешательства и личной помощи рабочим в многочисленных попытках заводчиков и фабрикантов закабалить "мастеровщину" и ограбить даже тогда, когда дальше, что называется, было некуда. Соблазнив царя сумасшедшими темпами роста экономического развития России за счет запредельной эксплуатации и крайнего обнищания трудового народа, класс крупных собственников добился своего - Николай Второй, запуганный призраком взрыва народного самосознания и завышенных ожиданий, отворачивается от "рабочего вопроса", после чего стало легче легкого отстранить Зубатова от должностей и дел и к тому еще отправить в ссылку.
       Вскоре , развязавши руки экстремистам и освободив им простор для деятельности, власть получила 905-й год, "все кровавые бесстыдства" по Горькому и необходимость "...холостых залпов не давать и патронов не жалеть". Но и утопив рабочее восстание в крови, буржуазная монархия не удосужилась поощрять и беречь сторонников идеи Зубатова сделать труженника полноправным и полномочным собственником и компаньоном бизнеса и государства - пример тому соучастие госчиновников и социалистов в организации и убийстве премьера Столыпина.
       Отставной же полковник корпуса жандармов Сергей Васильевич Зубатов, сторонник принципа надклассовой самодержавной власти, узнав, что Николай Второй отрекся от российского престола, застрелился. О ту пору, получив подъемные от кайзеровского генштаба, начал паковать чемоданы приободрившийся соперник Зубатова в борьбе за раскрепощение трудящихся Владимир Ильич Ульянов-Ленин. И въехав в германском пломбированном вагоне в пределы России, он с соратниками преуспел в вышеуказанном раскрепощении - не сказать, что сильно преуспел, но и не сказать, что слабо. О чем и стоит поговорить. Итак, социалистическая пролетагская геволюция, о необходимости котогой неоднокгатно говогили большевики, совегшилась, товагищи!
       Уга!
      

    3. В царстве пролетарской свободы

       С октября месяца 1917 года по начало 20-х годов пестованием рабочего сословия никто уже занят не был, поскольку и весь российский народ, и сам пролетариат были сильно заняты на гражданской войне. Нет, вопреки расхожему мнению, инспирированному агитпропом ЦК КПСС, не весь рабочий класс дрался на гражданской под знаменами красных. В белых армиях мастеровщины хватало, а рабочие некоторых русских городов поголовно шли воевать с большевиками, видя в них узурпаторов и грабителей. Да и по определению - армию не наберешь в России из одних интеллигентов и дворян, без трудящихся не повоюешь, а гражданская война полыхала не один год, а целых четыре, чай.
       Но вот взошло солнце пролетарской диктатуры - как обернулось дело с рабочим счастьем? Нагляднее всего реалии жизни пролетариата после его победы в гражданской войне являет Петроград-Ленинград - цитадель самого сознательного отряда рабочего класса в пору победоносного Октября.
       До самого февраля 1917-го Петроград считался городом со спокойным, налаженным, высококультурным бытом всех социальных слоев городского населения. Преступления против порядка (официальный полицейский термин) по своей численности и раскладу "по жанрам" не заставляли изумленно поднимать бровь ни статистика, ни специалиста, ни читателя газет. Общероссийская полицейская отчетность за, к примеру, 1906 год сообщает: в столице в каждой тысяче осужденных - 420 воров, 104 хулигана. Петербург того времени не лидирует ни по цифре, ни по социальной специфике: посаженные за решетку ремесленники уютно угнездились среди мелких приказчиков, люмпенов и босяков.
       С возвращением в город с гражданской войны ее героев и победителей статистика преступлений взмывает круто вверх и резко меняет свое сословное лицо. За три года мирной жизни количество посаженных в тюрьму за хулиганство, например, увеличилось в 10 раз, из всего количества осужденных хулиганы составили почти пятую часть. В основном (три четверти) это была рабочая молодежь до 25 лет (при Николае II нарушали порядок в городе чаще всего лица после 30-ти, рабочих среди них было мало). Треть "молодых хозяев Земли" ( вспомним песенку из "Веселых ребят"), питерских безусых хулиганов в начале 20-х задерживались за избиение горожан, почти треть - за пьяные бесчинства, почти пятая часть - за мат, 13 процентов - за сопротивление милиции. Были и такие (десятки, а то и сотни), что громили и поджигали дачи и дома отдыха трудящихся на Островах, сбивали палками и булыжниками самолеты на парадах АВИАХИМа и на праздничных демонстрациях.
       Довольно точный поведенческий и психологический портрет хулигана с рабочих окраин нарисовал тогдашний любимец правящей партии и комсомола Владимир Маяковский: "Парня мотает, как в бурю на катере - Тесен фарватер, тело намокло. Парнем разосланы к чертовой матери Бабы, деревья, фонарные стекла." Кстати, о "бабах": пролетарии, пришедшие с фронтов гражданской войны, научившей их добывать желаемое силой, обеспечили для России и Питера небывалую по динамике роста статистику изнасилований, в том числе групповых и с нанесением тяжких увечий. Даром что в этот период изнасилование дворянки или "буржуазки" приравнивалось по степени наказания (общественное порицание) к краже селедки с прилавка на рынке, а ленинский нарком просвещения и культуры Луначарский не постеснялся риторически расшаркаться в адрес неостывшей классовой удали питерских пролетарских апашей. Не мудрено, что в первой половине 30-х годов хулиганство захлестнуло город с еще большей силой. С 1928-го по 1935 год число арестов совсем юных преступников (до 18-ти лет) увеличилось в рабочих районах в четыре раза, превысив показатели 20-х годов.
       В самом начале гражданской войны (1919 год) на каждые 100 тысяч населения Петрограда приходилось 24 случая самоубийства. В конце кровавой междоусобицы, в 1923-м - уже 32 с половиной, в 1929-м - 37,5. Число самоубийств в городе за все 30-е годы оставалось выше цифры 1919 года.
       В дореволюционном Петрограде проституцией занимались не более 15 тысяч женщин. Уже к началу 20-х годов их количество превысило 30 тысяч, и позже продолжало расти за счет изголодавшихся работниц заводов и фабрик.
       В начале первой мировой войны царское правительство запретило продажу алкогольных напитков по всей России. Декретом Совнаркома СССР от 28 августа 1925 года продажа водки была разрешена и узаконена, и уже к 27-му году в городе на Неве потребление водки на душу населения - почти 60 литров. Быстро растет с этого рубежа смертность от алкоголизма и отравления спиртным в Питере - с двух с половиной случаев на 100 тысяч населения в 1922 году до 44 в 1928-м (рост в 20 раз!). 1922 год - в Петрограде алкогольные психопаты составляют 2 процента всех душевнобольных; 1927 год - их уже почти 20 процентов (рост - в 10 раз!).
       В постановлении Петроградского военно-революционного комитета от 24 ноября 1917 года приказывалось "закрывать все клубы и притоны, где производится игра в карты". Выполнение приказа возлагается на отряды красной гвардии, на революционных моряков, милиционеров и сотрудников ЧК. Но уже весной 1918-го комиссар городского хозяйства Петрограда М.И.Калинин предлагает легализовать игорный бизнес (говоря нынешним языком), а в докладе об азартных играх, представленном в СНК РСФСР в 1927 году народным комиссаром внутренних дел, зафиксированы четыре казино в горде-колыбели Октября. Количество подпольных притонов уже не разглашается.
       Печальная статистика деградации быта, здоровья и культуры рабочего класса в первые два десятилетия компартсоветской власти в индустриальных районах СССР, наверняка, не выглядела отрадней питерско-ленинградской, но она, естественно, секретилась, а потому и до сих пор труднодоступна. Представить ее, помятуя о питерско-ленинградской, в общих чертах можно по общеизвестной диалектической тезе: "Часть несет в себе все черты целого и не может от целого отличаться в принципе". В оценке же нынешнего положения пролетариата может применяться современный солидный массив цифр, фактов и тезисов, преданный огласке через СМИ, но итог опубликованного корпуса сведений по этой теме, думается, вполне уложится в экклизиастову формулу: "Все времена - одно время..." Для России этот постулат, кажется, особенно подходит.
       Краткий же обзор постреволюционной криминализации быта рабочего класса хочется и должно закочить следующим красноречивым фактом: к середине 30-х годов статистика правонарушений в рабочей среде была сведена к нулю. Но тогдашние восторги и фанфары по этому поводу были лишь маскировкой и вовсе не означали победы компартвласти над преступностью среди трудового населения. Просто кремлевская верхушка решила проблему по-сталински просто: все дела такого рода по команде "усатого няня" стали относить к печально известной 58-й статье УК РСФСР, и таким образом представители "пены и накипи" - хулиганы, насильники, проститутки, несуны и самогонщики, - враз политически посолиднели и пошли в громком ранге "врагов народа" под расстрел и в концлагеря смерти. А с самоубийцами вообще разобрались вербально - на одной из партконференций партийный босс Е.М. Ярославский закрыл тему на многие десятилетия, провозгласив, что покончить с собой при социализме могут додуматься только "слабонервные, слабохарактерные, изверившиеся в мощь и силу партии" (сохранен стиль оригинала).
       В два десятилетия после Октября была вспахана и засеяна нива советской народной жизни. Уже первые всходы на ней тревожили и пугали, но это были все-таки еще цветочки...
      

    4. "...Ветер тучи собирает"

      
       Владельцы квартиры, оба - кандидаты наук, которые оставляли ее мне и жене, переезжая в новую, на прощание за дружеским кофе социологизировали: "Район послевоенный, вокруг - тех времен предприятия, оборонка в основном, поэтому семьи во дворах коренные, такой ветеранистый пролетариат с потомством. Лимитных общежитий, слава Богу, нет, пьют как везде, не больше, но со своими, с кем летом в домино во дворе, а зимой семьями хоккей друг у друга смотрят..."
       Разговор шел на кухне, перед окном которой в "коробочке" бухал о борта футбольный мяч...
       Это "геополитическая" характеристика микрорайона почти пятилетней давности. С тех пор в "коробочке", раздолбанной и с выломанными бортами, мяч летает очень редко, и то "по пьяни" - сейчас в ней выгуливают заполонивших весь двор собак бойцовских зловещих пород, а по ночам кучкуются юные наркоманы. Говорят, ее, "коробочку", вообще снесут под автостоянку - двор под завязку забит иномарками, ибо потомство "ветеранистого пролетариата" ударилось в коммерцию - в лучшем случае, - а громадный и угрюмый участковый говорит мне, что самыми профитирующими здесь видами коммерции (он ее именует "шахер-махер") являются наркокурьерство и наркодилерство: "Мы их ловим, а суды выпускают, снова ловим - снова выпускают, и по-новой..." Участковый не преувеличивает - тротуары и бывшие газоны в околотке засеяны б/у-шприцами.
       А недавно появилась новая мода у юного населения дворов: раньше, пять лет назад, подростки по вечерам либо гнездились вокруг гитар и визжали что-нибудь из "Иванушек-интернешнл", либо тряслись под переносной "сони", а теперь собираются человек по 20 и хором разом орут что есть мочи что-то нечленораздельное, бессмысленное, слитое в ревущий поток одновременного выдоха на одной ноте и на одной эмоции, и она такова, что жители двора, заслышав этот нечеловеческий рев, цепенеют, выгуливаемые и еще не выведенные из квартир ротвеллеры, овчарки, доберманы и жилистые, узкоглазые, с акульей мордой гвоздем заморские четвероногие боевики начинают одномоментно выть во всем микрорайоне, а к ним присоединяется переливистый визг-свист "сигналок" иномарок в нашем и соседних дворах. Так юный народ нашей округи желает нам "спокойной ночи", доламывая со скрежетом и лязгом останки оснащения детских площадок - под испуганный грай целых туч ворон. "Он кричит, и тучи слышат радость..."- и далее по горьковскому тексту.
       P.S. Пока я рылся в архивах, выкапывая свидетельства должностной мысли и гражданственной страсти жандармского эволюциониста господина Зубатова, юные двуногие зверята с московских рабочих окраин и пригородов учинили кровавый, для кого-то смертоносный погром торговых рядов у станции метро "Царицыно", уж какой по счету в столице, а вскоре и оружейный склад обнаружился очень даже солидный в хрущовке-малогабаритке, за стеной которой, на лестничной площадке репортерская телекамера уперла объектив свой в граффити - из грубо намалеванного кулака выскочив, как лезвие из ложа, вызывающе нагло вздымается средний палец, указуя на обещание: "Мы вас зделаем!"(с ошибкой в написании приставки глагола). ...Уга, товагищи!
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Дидуров Алексей Алексеевич (moniava@yandex.ru)
  • Обновлено: 17/02/2009. 35k. Статистика.
  • Статья: Публицистика
    •  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.