Добродеев Дмитрий Борисович
Momenty.Ru

Lib.ru/Современная литература: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Комментарии: 2, последний от 20/04/2020.
  • © Copyright Добродеев Дмитрий Борисович (dobrodeev@chello.cz)
  • Размещен: 07/12/2005, изменен: 17/02/2009. 609k. Статистика.
  • Роман: Проза
  • Скачать FB2
    • Оценка: 2.90*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Momenty.ru - экспериментальный роман, попытка дать срез "русских состояний" за 100 лет - глазами автора и его персонажей. Место действия - Россия, СССР, эмиграция, просто Запад. Принцип "здесь и сейчас" создает ощущение неубывающей актуальности происходящего. Затрагивается оккультная проблематика - "вечного возвращения" и "дежа вю". "Мультироман" и минималистская эпическая проза как жанр мало использовались с начала 30-х годов, когда работали Дос-Пассос в Америке, Артем Веселый в России. Автор делает попытку возродить эту прерванную традицию авангарда.

    •    МОМЕНТЫ РУ
      
      
      
       РОМАН
      
      
      
       ВМЕСТО ВСТУПЛЕНИЯ
      
      
       (рецепт, конец 90-х)
      
       Это описание изготовления творожной запеканки дала мне сама графиня Рочестер. Я, признаться, в нем ни хрена не понял. Но там было главное - что творожистая масса при обработке микроволнами как бы деревенеет и обволакивает съежившиеся комочки изюмин. Полив эту новую субстанцию малиновым желе, получаешь искомое - творожный пай. И жрешь до упора, до благодатной отрыжки.
      
       (9.09.95)
      
       Человеческое тело сжигает пищу в межклеточных "электростанциях", называемых митохондриями, которые, в свою очередь, вырабатывают необходимую энергию. Но одновременно они вырабатывают и свободные радикалы. Радикалам нужны для стабилизации электроны, которые они извлекают из встречных молекул и тем самым наносят непоправимый ущерб организму. Чем меньше калорийность, тем меньше радикалов, тем больше долголетие. Тем больше чудес можно узреть в этой жизни. Поэтому фритюрницу "Тефал" придется выбросить в помойку.
      
      
       (неясная дата)
      
       Егда та пища принесе нам пользу, егда та выпивка освободит от грязевых наслоений, тогда примем мы кураторство над малыми сими. Тогда найдем мы управу на злыдней, на упырей, на свободных радикалов, на всю нечисть погану.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -I-
      
       (неясная дата)
      
       - Эй, вы, шашки наголо! - рявкнул он. - Амфибрахий или Анаперст? Какого хрена сравнивать? Главное - прорваться. Сквозь плетень, сквозь толщу заблуждений.
      
       (Гуляй-Поле, 1920)
      
       Разбив копытом жбан. Прорвался конь. Сквозь зыбкую трясину. В соседнее село. Там напоили самогонкой и дали оттянуться с грудастой хохлушкой. Батька Махно был недалеко. Лаяли собаки.
      
       (там же)
      
       Лайте, суки, лайте! Да будет вам усладой непреходящий лай.
      
      
       (станица Пластуновская, 17 июля 1918-го)
      
       Дроздовцы бьются отчаянно - за каждый дом. Однако красных много больше. Теснят измученных добровольцев. Неужто все пропало?
      
       (час спустя)
      
       В небе - аэроплан. Курьер садится на краю станицы и сообщает: Эрдели и Шкуро отбили Кореновскую. И наступает перелом. Измученные люди Дроздовского встают в последнюю атаку. Сорокинцы бегут. Белые побеждают. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (июнь 93-го)
      
       Босанский брод, разведзадание, переход через макушку леса, засада, боснийский плен. Затем - расстрел под взглядом афганских волонтеров-моджахедов. Мы были русские наемники Иван и Павел (Павел и Иван). Помолились всем святым, встали на колени.
      
       (там же)
      
       Sie haben gerade noch acht Sekunden Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (1992-й год)
      
       Облезший дом на пражской окраине. Темная лестница. Без лифта на 5-й этаж. И вечер у одинокой проститутки. Его удивила - клетка с морскими свинками. Они припали к ее рукам, и она сказала загадочное слово: "Морчи".
      
      
      
       (Москва, октябрь 93-го)
      
       Перед последним штурмом Белого дома нас собрал усталый Баранников и передал мешки с деньгами и документами: "Уходите, ребята!" Мы пошли подземными ходами под Москвой. Только вот кто мы были - чеченские наемники или гвардейцы Баркашова - хоть убей, не помню. Помню только, как обомлели старушки, когда мы вылезли из люка канализации в районе Новодевичьего кладбища.
      
       (Брайтон-бич, 1993)
      
       Боксер Каратаев вышел из кафе "Арбат". Не прошел и трех шагов, как кто-то приставил к его затылку пистолет с глушителем. Время застыло. Только она, берлинская цыганка, знала, что не жить ему. И, провожая в Нью-Йорк, надела на шею крестик:"На вечную память!" Die Uhr tickt .
      
       (мордовский лагерь, 1993)
      
       - "Приходи ко мне, - сказал я ей, - дай мне свою любовь!" Она согласилась. Надела лучшие ажурные трусики, приобретенные в тюрьме за месяц тяжелого труда, и, только ночь, легла ко мне на нары. На животе ее - паук в сети (пристрастие к наркотикам), на плече - роза, обвитая колючей проволокой (18 лет, встреченные в тюрьме), и над упругой грудью - советский знак качества. Надпись на бедре: "Опустела без тебя земля!"
      
       (стоп-кадр)
      
       Эта сука сгубила мою жизнь!
      
       (Антверпен, 1997)
      
       Черная блядь:"I fuck you with my mouth?" - "Нет, давай промеж грудей. Твоих разросшихся." Она раскрыла две мясистые доли и приняла его маленький бледный член - атрибут белого человека. (На хрен нам эти атрибуты?)
      
       (Москва, 1904-й год)
      
       Он храпел на скамейке, устав после ноябрьских боев. Подошел незнакомец в черном плаще, с тросточкой и в шелковом цилиндре. Потрогал тросточкой по плечу: "Не вы ли - товарищ Шульц?" Нет ответа. Лишь ровный храп. Il ne bouge pas mais sа bite bouge.
      
       (близкий план)
      
       Незнакомец трясет за плечо, повторяет:
       - "Проснись, Шаляпин!" - Нет ответа. Тогда, вздохнув, незнакомец сует ему в рот наган и говорит: "Ну ладно, Федор, не обессудь!" И нажимает на курок. От детонации скривило рожу. Прошибло перистальтику. Дыхалку сперло. Какого черта он лег на той скамейке?
      
       (поляна подо Ржевом, 1942)
      
       Майор Петров. Он ходит вокруг ствола и приговаривает: "Хреновое орудие, какой-то заржавевшее. Однако же попробуем!" Бежит обслуга на кривых ногах в обмотках. Лопочут по-татарски или угро-фински. Открыт затвор, и загнан огромный литой снаряд. Потом на взмокших спинах разворачивают к полю - туда, где в волнах спелой ржи ныряют башенки немецких танков.
       Майор командует:"Прямой наводкой по фашисту - пли!" Неужто попали?
      
       (там же)
      
       Их радость преждевременна. "Он" развернулся, плюнул. Со свистом приближается расплата. Воронка от чудо-взрыва. Следы бойцов - на белых стволах березок. Сапог майора - на правом колесе.
      
       (Москва, январь 1998-го)
      
       Он пропустил фьючерсные торги. Лежал в постели, и голова трещала со вчерашнего большого бодуна. Ну почему он пропустил фьючерсные торги? Ведь он как брокер не только вел торговлю на полу, но еще и являлся дуальным торговцем маслосеменами. И тут, блин, такое.
      
       (Подмосковье, декабрь 95-го)
      
       Нас завезли в лесок под Выхиным. Вытащили из машины, приставили к первой сосне и, наставив Макарова, сказали:,"Либо все, либо ничего". Пришлось сказать все, но и это не уберегло от энного калибра.
      
       (Ленинград, 1963)
      
       - "Ребята, - сказал он им всхлипывая, - ребята - ну я не буду, не буду, ну простите." Но они заставили его: покаяться публично, признаться в содеянном, а затем просить, чтобы его оставили в комсомоле на испытательный срок. Ведь он, Васек Смурнов из седьмого Б, принес в школу пластинку "на ребрах". И вместо физкультуры они слушали Чака Берри, куря вдобавок "Шипку". Такое не прощается. Такое не.
      
       (Супруново, январь 24-го)
      
       Морозным вьюжным утром запряг он Савраску и двинулся на санях в столицу. Метель слепила очи, но он знай подгонял: борода его совсем заиндевела и длинные сосульки свисали с усов. В Москве надлежало быть вовремя. Ведь в эти дни - хоронили Ильича.
      
       (двор средней школы номер 305, сентябрь 57-го)
      
       Пацан подошел к нему, сплюнул сквозь зубы, и, надвинув кепку на нос, молвил: "20 копеек найдется?" 20 копеек нашлось, но это значило, что теперь он не сможет поесть второго на переменке. И свиные котлеты с макаронами пойдут в авоську жирной Тоськи-буфетчицы. А самому придется на оставшийся пятак попить жидкого киселя, заев куском серого хлеба.
      
       (Москва, февраль 54-го)
      
       - Ну зазноба ты моя, ну зазноба, - промычал Федор Николаевич. Он разлегся на перине. Она же - с завитыми белыми локонами (на них висели бигуди) и необъятной грудью уселась ему на чресло и принялась вовсю сучить своим расползшимся крупом. У начфина Энергетикова сегодня в Главке был неприемный день.
      
       (октябрь 58-го, Мурманск)
      
       Ну почему он оставил свои унты дома, ну почему надел ботинки в надежде на хорошую погоду? К утру приморозило, холод быстро схватывал закоченевшие крючки пальцев. А то такой хороший денек был бы!
      
       (14.05.96, Москва, чердак на Малой Дмитровке)
      
       - Возможна ли совершенная линия? Можно ли провести траекторию так, чтобы не было мучительно больно?
      -- Можно, но это вызовет боль в уретре, это может поставить
       перед выбором - быть или не быть. А главное - придется выпить кружку упаренной мочи. По системе Малахова.
      
       (там же)
      
       Сколько остается времени? Die Uhr tickt.
      
       (15.05.96, Москва, чердак на Малой Дмитровке)
      
       В тот день мы приготовили всего доста. Заставили стол бутылками с политурой, денатуратом, скипидаром, смазочной жидкостью, антифризом и даже метилдиуретаном. И начали сливать все это сквозь марлю в кастрюлю, аккуратно помешивая, чтоб правильно соединялось. Через полчаса я зачерпнул жидкость кружкой, сделав первый глоток. Она прошла по пищеводу огненным водопадом и развеяла последние сомнения относительно правильности избранного нами пути.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -II-
      
       (Матросская Тишина, 2001)
      
       Во сне: старушка лет 70, с подобранными юбками и в старомодной блузке, в платочке. Становится на четвереньки, задрала юбки. Он имеет ее сзади. И - это чудо! - она сжимает влагалище, обхватывает крепко, как рукой. Он получает полное удовлетворение. Соседи по камере удивляются, чего он так мычит.
      
       (Москва, выставка "Берлин-Москва", 2004)
      
       Орлова и Александров. Какая стальная воля к благополучию и обращение на "вы"! Какие мощные колонны на этой даче, какой прочный камин и всенародная любовь!
      
       (Мюнхен, книжный магазин "Хугендубель", 2003)
      
       Литература утратила способность саморазвиваться. Структура и фактура текста остались неизменны с 30-х годов. Изменился лишь характер описываемых ситуаций. Но какое это имеет отношение к литературе? Характер ситуаций нам ясен и так.
      
       (Москва, 2004)
      
       Один готов приобрести яйца Фаберже, другой копит дензнаки и кряхтит над ними в недрах коммунальной квартиры. Третьи сходили в аквапарк, донеможились, скуксились и одряхлели совсем. Вывод один: дайте нам комплектующие, а то мы потеряем все составляющие! Все то, что дала нам история-мать, что заявили и взяли на борт и донесли до места посадки. Таков, блин, вывод!
      
       (Подмосковье, 2003)
      
       Необходимо иметь четкое представление о царящем беспределе в войсках, о боевой винтокрылой авиции и способах доставки боеголовок.
      
       (в фокусе зрения: две чахлые травинки на полигоне)
      
       Ведь мы страдаем от простуд и обморожений, еле жабрами шевелим, нет четкого представления о цели, а там деньги пускаются на другие цели и процветает дедовщина. Остаются самоотстрел, "Тополь-М" и незабудка на заиндевевшем фюзеляже.
      
       (там же)
      
       И донесли, и волеизъявили, и застолбили эту, блин, межу, чтоб неповадно было, вот, блин, чтоб неповадно было, и застолбили, блин, эту межу - какого хрена?
      
      
      
       (там же)
      
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (мыс Канаверал, 1999)
      
       США - последняя сверхдержава западного блока. Что будет с ней, о бедная супердержава? Неужто и ее постигнет участь нашей приснопамятной Эсэсэсэрии?
      
      
      
       (кафе "Самовар", Нью-Йорк, 1999)
       Русские женщины как носители национального драйва. Это громко сказано. Это клево звучит. Когда сидят они в барах по всему земному шару. И курят, и кивают головой, страдая по просторам родины потерянной. Однако силком их назад не затащишь!
      
       (Берлин, 2003)
      
       Вымирание германского племени и тяга к геронтофилии. Это - заключительная страница в истории Европы, созданной германцами и для германцев. Они оживают только при виде русских девок в барах.
      
       (Аланья, 2003)
      
       Учиться у народов Востока закону прокреации: жить-жить-жить при любых обстоятельствах. Плодиться, блин, и пахать, не разгибая спины. И меньше рассуждать на кухнях о прекрасном.
      
       (вывод)
      
       Донеможились, суки!
      
       (подо Ржевом, 1942)
      
       Что может сравниться с огневой мощью противника, когда он пуляет по вам зажигательными, бронебойными и разрывными? А снежок хрустит, и гарь оседает на ваши горбатые спины. Политрук упорно молчит, и хочется тишины.
      
       (там же)
      
       Тогда из-за соседней рощи вылетают краснозвездные "ястребки", появляются стальные "Мессеры", и начинаются гладиаторские схватки. И ты становишься свидетелем изысканного в своем роде зрелища. Воздушной дуэли. Которая завершается глухим матом и прощальной вспышкой в поле.
      
      
      
      
       (Мюнхен, 2004)
      
       Биологический фактор был, есть и остается важнейшим в жизни людского рода. Без этих ягодиц, без этих сисек и этих жилистых членов никогда бы не было акведуков и автобанов. Однако согнулись упрямые спины, отвисли сиськи и прогнулись автобаны.
      
       (м.б.)
      
       Они утратили способность. Вставать на четвереньки, подняв широкий зад, чтобы партнер мог терзать их сзади, как распластавшихся лягушек... А те бабы могли. Согнувшись в три погибели. Полоть, мотыжить, мыть полы - часами. Труженицы с широким тазом. В сибирских рудниках, на копях Трансвааля, в долине Миссисипи. И центр тяжести у них был - понятно где. Теперь такой породы больше нет.
      
       (сдается)
      
       На месте этих ковылей не вырастут отели и бордели. Это я вам говорю в натуре. Есть только то, что есть. Чего же нет, того и быть не может.
      
       (Серпухов, 2001)
      
       Зачем это? -- спросил он и улыбнулся гнилыми зубами. Конскую колбаску жевать ему было несподзубно. Поэтому он обсасывал сушку и был доволен. На лице его читалась извечная думка о бренности бытия.
      
       (Женева, 2001)
      
       fellation minette ferdinand hodler
      
       (Завидово, 1999)
      
       А еще у них должны были состояться межрегиональные состязания борзых. Хотели затравить, блин, несчастного зайца. Задушить и разорвать его. Травить в этих местах можно. Борзятники совсем, блин, оборзели, их оборзевшие собаки с легкостью ловят этих милых зверьков. Смертельная угроза нависла над пушистыми обитателями заповедника.
      
       (Анталья, 2001)
      
       Дым шаурмы нам легок и приятен, он вызывает едкую, всепроникающую слюну. Остается - либо сплюнуть, либо проглотить.
      
       (Париж, 1999)
      
       Прозрачная пирамида Лувра привлекает своей отмытостью, а жесткая вертикаль кремлевской власти - своей равноудаленностью.
      
      
       (Владивосток, 2001)
      
       Отмыта энная сумма и спрятана в барсетку. Там ей и место, сумме.
      
       (там же)
      
       Их развели на корейской хавке. Они стали давиться, плеваться и закатывать глаза. Чего только стоили "кровяная такса в натуральной оболочке" и "молочная болонка с кашей"!
      
       (Москва, 1985)
      
       С одними врагами можно бороться в киберпространстве, с другими - под водой или в космосе, с некоторыми - даже в пределах собственных тел, а с четвертыми - умелой дипломатической работой и экономическими методами неоколониализма.
      
       (и все же)
      
       Почему снизился объем золотовалютных резервов? Почему выпали волосы и возникли эректильные дисфункции? Не есть ли это тревожные признаки грядущего коллапса?
      
       (Москва, 1995)
      
       Три поминальных тяжеловоза и один неформальный лидер местной ОПГ. Проследовали к месту последнего прощанья. Где курились трубы Даниловского крематория. Там их поджидали пацаны с охапками полевых цветов.
      
       (предчувствие)
      
       Свинья в иерархии животного интеллекта стоит на пятом месте. И потому визжит с утра, предчувствуя свинорез к Рождеству.
      
       (вопрос)
      
       Лампочка К3, тройного накала. Без резьбы. Сколько выдержит она без резьбы? Лампочка К3. Тройного накала.
      
       (констатация)
      
       Волки стаей могут порвать медведя на лоскутки, но не без ущерба для себя. Половина дерзнувших ляжет там же. Потому волки медведями не питаются. Однако один озверевший мент порвет стаю медведей в клочья.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -III-
      
      
       (Москва, 17 июля 1944 года)
      
       Нас вывели на улицу Горького. Колонна растянулась на километры. Впереди - со всеми регалиями и моноклем в глазу - шагал - прямой, как трость, - генерал фон Шток. За ним плелись тысячи оборванных, загаженных солдат группы армий "Центр".
      
       (кадр сбоку)
      
       Я нес консервную банку. Когда прорывался жуткий понос - выбегал из колонны и справлял нужду. Московские подростки свистели.
      
       (там же)
      
       Жара - под 40, опорки прилипали к асфальту. (Вчера вырезал из шин подошвы и привязал бечевками.)
      
      
       (там же)
      
       Какая-то баба плюнула, потом разрыдалась.
      
       (6 часов спустя)
      
       Парад закончился. Всех погрузили в товарные вагоны и повезли в Сибирь. В Сибири - таскали рельсы, прокладывали ветку до Иркутска.
      
       (год спустя)
      
       Пришел вечером в барак, живот сводило от голода, вышел прогуляться. Баба окрикнула: "Эй, фриц!" - тихонько провела к себе, налила щец: "На, жри!". Давился, боялся расплескать.
      
       (там же)
      
       На всю жизнь запомнил эту Наташу, ее большую теплую грудь.
      
       (выходит...)
      
       Любовь сильнее смерти.
      
       (профессор Майерхофер задумался)
      
       Итальянцы - хорошие пластики и рисовальщики, но посредственные колористы. Краски у них не играют, не светятся.
      
       (кто лучше видит?)
      
       Колористы - ясновидящие - лишь у северных народов. Сетчатка так у них, что ли, устроена... Из-за северной хмари глаза их требуют много солнца, зрачки расширены, вырабатывают пигменты.
      
       (Ю propos)
      
       В 1877 году Франц Болл обнаружил, что при освещении иссеченной сетчатки (внутренней оболочки глаза) слабым светом она была розоватой, однако при сильном свете ее цвет становился белым.
      
       (а все потому что)
      
       Сетчатка содержит зрительный пигмент, известный как "родопсин". Поглощая свет, он распадается на пурпурную, желтую и белую фракции и в темноте вновь синтезируется.
      
       (о йес!)
      
       Важные явления в процессе зрения происходят под влиянием света. Но еще более удивительные вещи происходят в отсутствии оного.
      
       (Охотское море, июнь 2004)
      
       Не видно обломков судна, лишь легкая рябь... одинокая селедка отбилась от стаи и поплыла в открытое пространство. Она все еще в нашем поле зрения.
      
       (там же)
      
       Самолеты барражируют над морем, ищут буксир с экипажем. Все пограничные посты на стреме. Летим и мы - на вертолете Ми-2 - строго по курсу.
      
       (мы продолжаем наблюдение)
      
       Тиха гладь воды, никаких сигналов от буксира. Сверкающие косяки сельдей уходят на юг Камчатки - где сходятся Охотское море и Тихий океан - туда, где лежит загадочный остров Парамушир.
      
       (там же)
      
       Последний раз на связь он выходил... неважно.
       С тех пор - ни слуху ни духу. Короче, не прибыл в Магадан. Пропал в море-окияне среди туманов и волн соленых.
      
       (а море?)
      
       Океан-Лама, как называли тогда Охотское море, поражал открывшимся взору простором, пугал мощью и суровостью.
       Слава вам, капитаны седых горизонтов!
      
       (Москва, Выхино, 2002)
      
       Смелости нет предела, но где предел наглости?
      
       (там же)
      
       Как он мог скатиться до такого? Всеми презираемый, нашел хату алкоголиков и там предался возлиянью. Пил день и ночь. За водкой выходила Наташка - блатная с Украины. А он тихо загибался в хате.
      
       ("Намести Мира", Прага, 2004)
      
       Достал фляжку, плеснул "Джек Дэниэльса" полон рот, резко обернулся к ним, глядя беспристрастно трезвыми глазами. Однако виски просачивалось сквозь уголки рта, пришлось все проглотить и смахнуть, на хрен, слезу. Пока проморгался, девки ушли.
      
       (Севлаг, 1947)
      
       Освежевали, прослезились, пошли дальше в тайгу.
      
      
       (уссурийская тайга, 2001)
      
       Стартовал на низком старте и коротком разбеге.
      
       (там же)
      
       Корявый палец на спусковом крючке, он видит с прищуром на мушке - горбатую фигурку на горизонте.
      
       (Владивосток, 20 июня 2004)
      
       Расколошматили посуду в ресторане "Сандро", поставили, блин, на уши все заведение. С криком: "Мы всех вас уделаем!" сели в "Ниссан-патрол" и покатили в бухту "Золотой рог".
      
       (Лейпциг, 1987)
      
       Розенталь-парк - громадная поляна с вековыми дубами. Обойдя ее до конца, я подошел к советскому консульству.
      
       (Leipzig, Kickerlingsberg, 18)
      
       В консульстве меня встретил секретарь по культуре - маленький пухлый блондин.
       - Виктор Викторович, - ласково представился он. - А вы, товарищ Кресслер, хотите в Москву - учиться?
       - Да. Мне бы не мешало в архивы Института марксизма-ленинизма.
       - А вот и ладушки. Сейчас мы вам оформим.
      
       (там же)
      
       - Товарищ Кресслер! У меня к вам будет небольшая просьба. Задержитесь.
      
       (хмурый ноябрьский вечер)
      
       Я ждал его около часу. В Мэдлер-пассаже я ждал его. Связной не появлялся.
      
       (там же)
      
       Спустился в Ауэрбахскеллер. Заказал айсбайн и пиво "Радебергер". Напрасно Фауст так играл со смертью.
      
       (час спустя)
      
       Я заметался по Мэдлер-пассажу. Заблудился среди двух сосен, как говорят в России.
      
       (jawohl!)
      
       Er hat gerade noch acht Minuten Zeit. Die Uhr tickt.
      
      
       (есть ли выход?)
      
       Великий фюрер Вселенной! Дивизии, марширующие на смерть, приветствуют тебя, и эти нескончаемые толпы к горизонту, - приветствуют тебя!
       Взявшись дружно за руки, уходят к обрыву и падают, глядя на заходящее солнце... проклятая Чукотавиа! Чего она медлит?
      
       (Антверпен, 1995)
      
       - Боль не пройдет никогда! - сказал он. - Боль будет всегда, я никогда не забуду ее, сколько бы времени ни прошло.
      
       (вопрос)
      
       Помнить-помнить всегда или - признать факт утраты и начать жить заново-заново?
      
       (ответ)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
      
      
      
      
       (не знаю)
      
       Кто прошел через Россию и ушел в космос головой, пробив дырку в потолке, кто нажрался всякой дряни, накурился дури, тому Бог не судья и волк не товарищ.
      
       (Тбилиси, июнь 2004)
      
       Они остановили его лимузин на проспекте Руставели, окружили толпой и начали раскачивать. Сначала он улыбался, потом его лицо погрустнело, и наконец ему стало страшно. Они же скандировали: "Каха, Каха, отдай нам наши заводы, отдай нам наши дома! Проклятый приватизатор!"
      
       (Лейпциг, 1987)
      
       Проклятый партайгеноссе Ульрих!
      
       (Орландо, Флорида, 1999)
      
       А эти гномы америкосы - все консумируют. Когда же, блин, подавятся?
      
       (уходят к горизонту)
      
       Имманентные, стойкие, вечные.
      
       (часовая витрина "Андреас Хубер", Мюнхен, 2002)
      
       Такой же "Ролекс" был у лейтенанта Хильми под Асуаном. У всех русских в 70х были "Сейко", на худой конец, "Ситизен", а у него, блин, "Ролекс". Как можно после этого любить старую коптскую буржуазию? Однако теперь у наших - и "Вашерон Константин", и "Улисс Нарден", и даже "Корум". Дожили!
      
       (универмаг "Котва", Прага, 2004)
      
       Почему у рожавших женщин белки окисляются? Что значит этот механизм? Ведь все равно живут дольше мужчин.
      
       (там же)
      
       Ей сорок, симпатичная, но я вижу на ее челе много проблем, и мне не хочется с этим связываться. Щелкает фотоаппаратиком, улыбается, но я вижу ее проблемы и удаляюсь в толпе. Не хочется связываться. Удаляюсь в толпе.
      
       (там же)
      
       Но почему белки окисляются?
      
      
      
       (час спустя)
      
       Сволочи! Перегрели в микроволновке пиццу. Теперь вот обжегся. Слизистую спалил, неприятно во рту.
      
       (Прага, остановка И.П.Павлова, 2004)
      
       От фигуративного в творчестве никуда не деться. Никогда не затронут эмоциально шары и кубики. Так устроен человек, он мыслит образами, и никуда от этого не деться.
      
       (там же)
      
       Но высший предел подлости - это инсталляции. Они, блин, подорвали веру в искусство своими кусками войлока и кала.
      
       (там же)
      
       Испещрю "блинами" весь текст. Тогда слабо не покажется. Звучать будет - современно.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -IV-
      
      
       (аэропорт Шереметьево, январь 2003)
      
       В связи с наступлением мерзкой погоды был брошен лозунг - выдвигаться в жаркие страны! Запасшись удочками, сачками и презервативами, мы вылетели на Кубу. Ничто не предвещало жутких и удивительных впечатлений, которыми одарили нас впоследствии кубинские девушки и сотрудники спецслужб... Белоснежный лайнер взял курс на Гавану. Мы вжались в кресло, предвкушая приключения, которым не будет конца. Мы вжались в кресло.
      
       (Гавана, январь 2003)
      
       Ром выпит, сигары докурены, триппер залечен. Shto dalshe?
      
       (неясный шум)
      
       Рваная полоса прибоя навела на рызмышление. Бескозырка качалась на волнах.
      
       (наблюдая за морем, Дальний Восток, 2000)
      
       моллюски брюхоногие моллюски их засасывает в воронку с плавниками адмирал Ямагото бъет на поражение мы посвящаем этот кадр памяти эсминцев и моряков ушедших на дно морское
      
       (монтажный стык)
      
       Синяя полоса. Стервозная полоса. Когда мы разбили бивуак и лишились всего... Они не убедят нас, слепые поводыри слепцов. Они не склонят нас к непредусмотренной затрате слов и дел. Слепые - поводыри слепых.
      
       (Россия, ноябрь 1908)
      
       Капает за окном, и голубоватая хмарь вползает в приоткрытую ставню. В лесах за домом подвывают волки. И ни одна из своры охраняющих дом собак не тявкнет в ответ. Что это за место? Перед кроватью - ночной горшок с темной жидкостью, на стуле - белый замызганный чулок и штанина. Сорочка почему-то валяется в углу. Как я сюда попал? Где-то внизу скрипнула половица, и мучительное отчаяние, даже не страх, овладевает всем существом. Будто некто строгий ходит внизу и размышляет, не пора ли приступить к делу. Неприятнее всего то, что молчат собаки. Неужто они сдохли?
      
       (Ленинград, февраль 1932. Инженер Ю. поздно пришел со смены)
      
       Вошел с потертым портфелем. Положил промокшую шляпу на полку, снял ботинки с калошами. Аккуратно повесил плащ. "Она" лежала на кушетке, выжидающе глядя на меня: "Явился!" - Я, да я... - Она поворачивается лицом к стене и всхлипывает.
       Комната узкая и длинная. Ближе к двери - кровать, в ней спит ребенок. У окна - столик, и на нем накрытая тряпочкой тарелка. Я ем холодные котлеты, зажевывая куском хлеба. Еще тягостнее тишина.
       Я раздеваюсь, подкладываюсь к ней и без предупреждения овладеваю. Она лишь сильнее дышит. Потом я откидывась и вытираю пот со лба. За окном звенит трамвай. Эта сука сгубила мою жизнь!
      
      
       (Подмосковье, 1933)
      
       На проселочной дороге повстречала я человека в длинном брезентовом плаще и с потертым кожаным портфелем под мышкой. Он шел, подпрыгивая, видимо, торопился в райцентр. На мой вопрос, не хотите ли испить чайку, остановился, посмотрел как-то странно и продолжил свой путь. В селе Шувалово в этот день спалили коровник.
      
       (трасса Петербург-Москва, январь 2000)
      
       От сильного удара цистерна лопнула, тонны пива, шипя, вылились на проезжую часть. Пенный напиток тут же замерз, дорога обледенела. Водитель Тарасов не видел этого, в коленях у него примостилась грудастая Люська. Это, видимо, ослабило его реакцию. Камаз выехал на встречную полосу. Раздался хруст, образовалось кровавое месиво из костей и бляшек. Расцепить их так и не удалось. А проезжую часть покрыли антигололедными реагентами и посыпали песком.
      
       (Нью-Йорк, март 1917)
      
       Это было прекрасным весенним днем, я сидел и разбирал бумаги. Мое положение в компании Шустера и Копланда делалось очень шатким. Однако я не сдавался и продолжал разбирать документы.
       Один из них привлек мое внимание. Это было соглашение о поставках просроченной свиной тушенки в Россию. Я понял, что надо действовать. Срочно.
      
       (там же)
      
       Сколько остается времени?
      
       (кухня, Ленинград, 1929)
      
       - Да кто вы такой? Да как можете вы такое говорить? Не лучше ли вам заткнуться в тряпочку? Не лучше ли вам забыть на время, откуда вы, кто вы и что вы? Подлый лишенец! Отдайте сковородку!
      
       (дача в Комарово, 1924)
      
       В этот тихий летий вечер, когла летали насекомые, и комары упивались алой кровью дачников, нам всем хотелось, нам всем не терпелось, нам всем грезилось, что перешли мы финляндскую границу. Однако проходила минута, другая, и становилось ясно, что все мы - пожизненные заложники ГПУ.
      
       (Усть-Илимск, весна 1953)
      
       Откуда взялись эти странные мотивы?
       Я представить себе не мог, что этот хрен запоздалый возьмется за такое. К сожалению, оно произошло, и мы все в этом были виноваты. Sic transit, блин!
      
       (Керченский залив, март 1944)
      
       Туман над водой. Его "Мессершмидт" скользит над гладкой поверхностью вод. Сквозь обрывки тумана - рябь стеклянистая, Керченский залив. Всплеск, удар, сейчас начнется погружение. Настречу карпам, камбалам, лещам и прочим рыбам, а также крабам и моллюскам и тихим зарослям морской травы.
      
       (ахтунг!)
      
       Всплеск, удар о воду, лбом о штурвал, теряя последнее, выбрался и прыгнул в залив... Здравствуйте, черноморские дельфины!
      
       (там же)
      
       Сколько остается времени? Die Uhr tickt.
      
       (Канары, октябрь 1997)
      
       Плайя-Инглес. Побитые собаки. Одна. Тигровой масти. С перевязанным боком. Пахла мазью Вишневского. Вздрагивала. Когда кто-то проходил мимо. Они игнорируют их муки. Их тут забивают насмерть, на Канарах. Местные жители их не любят. И они готовят местным адекватный ответ.
      
       (эрос-центр, Франкфурт, февраль 1992)
      
       ...Мы движемся в сторону не рыночной, а командной экономики, это факт. И что там произойдет, за горизонтом, никому не дано знать. Но догадываться - можно. Очередной цивилизационный обвал. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (там же)
      
       Марксизм, вашу мать! Когда-то я недопонимал это учение, считал его скучным и ненужным, начетническим инструментом в мозгах старых маразматиков. И жизнь была закаменелая - советская, железная, размеренная жизнь. Тогда я был несведущ. Тогда я не понимал, что эти жуткие российские рожи, что эти алкоголики и паразиты, что эти циркуляры и все эти чудовищные типы - это все наше, родное! При чем тут марксизм?
      
      
      
       (там же)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Душанбе, 1972)
      
       Я открыл глаза. И вдохнул. О, блин, запах роз! Почему он, блин, меня так одурманил? Блин, этот запах роз!
      
       (лагерь для пленных под Самарой, август 1916)
      
    Ян Кубичек закончил с супом, свернул цыгарку, прилег в траву и выпустил воздушный белый завиток, который не торопился улетать. Звенели кузнечики, и коршун парил над полем. Над головой он разглядел полевого жука. Насекомое ползло по стеблю, медленно шевелило усиками и пристально смотрело на него. Два взгляда встретились. Ненадолго... Сколько остается времени?
      
       (Багдад, осень 2003)
      
       Ник Немирофски вышел из казармы. На местной толкучке купил он ДВД, долго торговался. Диск был пыльный, с царапиной. Он сомневался, брать или не брать. Брать или не брать. Брать или не брать. Он взял и прослезился - проклятый хамсин! Сегодня в казарму пальнули из миномета. Сосед по койке лишился обеих ног. Однако ДВД-плейер не пострадал.
      
       (там же)
      
       Базар странный, очень странненький базар. Покупаешь, оглядываясь и облизывая пересохшие губы, смотришь вокруг и видишь - темные улицы, каркасы машин и где-то по углам - крадущиеся тени. Из далеких предместий - поминальный плач, он же заунывный клич. Как мы не любим эти восточные мотивы!
      
       (там же)
      
       Er hat gerade noch acht Minuten Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (коптерка под Иркутском, 1971)
      
       Он приоткрыл завесу. Завесу приоткрыл он. Чертова завеса!
      
       (Марсель, 2002)
      
       C'est l'hiver a Marseille. Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge. C'est une histoire drТle et mИchante, vous ne saurez jamais par oЫ Гa finit. Car Гa ne finit jamais, comme l'orgasme lent des jeunes vestales. Qui s'agenouillent pour avaler le sperme acide des jeunes TchetchХnes.
      
      
       (Галиция, 1915)
      
       Этот бледный мальчик, он вырос где-то в Австро-Венгрии... Гонял гусей у заводского пруда. Бледный-бедный мальчик... Куда тебя занесло? Я вижу тебя в голубой конфедератке. С ранцем на узеньких плечах, в окопах, в Галиции... В твоих голубых глазках - надвигающаяся масса русских казаков... Они орут непривычное, и сабли их блестят на солнце. О, о, о! Больно, кусается!
      
       (Страсбург, Европарламент, 1999)
      
       Chaque fois que l'on essaie de formuler sa vue, cette vue Иchappe. Elle se tourne en bavue. Heureux celui qui n'a pas connu de stratagХmes semblables, de noeuds semiotiques, de portes decalИes. Il peut rester content, trХs satisfait et meme abasourdi. Quand ces vieilottes populaces europИennes. Oui, quand elles... Enfin passons.
      
       (там же)
      
       Демографический кризис Европы неизбежен, как ночь.
      
       (общественный писсуар, Прага, 2000)
      
       Американская семья и европейская семья - похожи, эти унитарные, так сказать одномолекулярные, блин, семьи. Но ам. и евр. общества - совсем разные вещи, и поэтому их представления о демократии и жизни будут всегда разными.
      
       (вопрос)
      
       Порочная практика или смысловая ошибка? Или зерно порока гнездится в плотных складках эпителия?
      
       (ответ)
      
       Выразив вот это, самоочевидное, можно прийти и к менее очевидному, но как бы уже и - потустороннему.
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -V-
      
       (батарея ПВО, Египет, июнь 1972)
      
       Полковник Баранов пришел с похмелья в землянку. Жара сковала с утра пространство над Западной пустыней. Арабы - кто протирал планшет, кто гладил униформу - овероль, - кто тихо листал порножурнал.
       А он не мог прийти в себя от спиртоколы, которой выдул больше литра вчера. Сел, закурил, позвал нубийца-денщика: "Подай-ка кофе, садык!"
       Он выпил, попросил еще, потом еще.
       - Муш лязим, мистер, - предупредил денщик, - он крепкий, бедуинский.
       - Какого хрена! Давай, сука, свой бедуинский кофе! - Махнул очередной стаканчик и сразу стало легче.
       Мир как будто протерли тряпочкой, он увидал в упор - дальние барханы, РЛС, ворону, ишака и духов Древнего Египта.
       Глаза его застыли. Полковник Баранов был мертв.
      
       (там же)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Москва, 15 марта 1999)
      
       Дом на Калининском. Облезший полунебоскреб. Когда-то здесь жила элита, теперь - все больше городские люмпены. А на 10-м этаже компания девчонок проводит сеансы массажа мулахджара. До полной до вашей расслабухи. В четыре руки. Die Uhr tickt.
      
       (там же)
      
       Его встретили девчонки из Обнинска.
       - Главное, - попросил он, - не берите в рот без резинки!
       - Да что мы, несознательные, что ли?
       И все же взяли без резинки. Он покидал их хату, задумчивая почесывая плешку. Die Uhr tickt.
      
       (Фрунзе, май 1980)
      
       - Мы играем здесь в карты! - сказал он. - Встает солнце над Тянь-Шанем, а мы играем в карты. Мы назвали нашу убогую квартирку - "притон утренней зари". Как истинные европейцы в азиатской глуши, мы играем здесь в карты до утра. Когда заря окрасит центральные аллеи Фрунзе, выходим на центральный рынок, где покупаем курагу и мясо. Седые аксакалы приветствуют нас, а мы садимся в "жигули" и едем на Иссык-Куль готовить бишбармак.
      
       (там же)
      
       До одурения до утренней зари резались в карты: механик Шварцман, электротехник Грищенко, полковник Трускавец и Рита Непилович - администратор кинотеатра "Манас". До падения Советского Союза оставалось более десяти лет.
      
       (fuck you!)
      
       Мы вышли на колхозный рынок во Фрунзе. В кругу сидели, пили пиво, играли в наперсток местные ханыги. Один из них, рыжий и какой-то несоветский, продулся, швырнул в сердцах бутылку и разразился матерной бранью на чистейшем американском. Ему было лет пятьдесят. Потом нам рассказали, что это был один из "без вести пропавших" в Корее американских военнопленных.
      
       (там же)
      
       Sic transit, блин!
      
       (Москва, 2000)
      
       Он стал мочиться в раковину. Запахло наваристым куриным бульоном. Он вспомнил, что в моче содержится много стероидов. Че Гевара со товарищи пили мочу в джунглях, когда их окружили. Российский целитель Геннадий Малахов предлагает пить мочу в лечебных целях. Это называется уринотерапия. Особенно рекомендуется упаренная моча восьми человек - до четверти первоначального объема в кастрюле на плите.
      
       (вообще-то)
      
       Мочеиспускание в раковину свойственно многим мужчинам. И это вызывает отчаяние у домохозяек. Когда пьяный гость заходит якобы помыть руки в туалет, он начинает мочиться в раковину, в которой она по утрам рожу моет. При этом она не знает, что, по Малахову, урина - лучшее средство от прыщей и бородавок.
      
       (Вена, декабрь 1989)
      
       Иду по Талиа-штрассе. Мое здесь пребывание ничем не обеспечено. Я озираюсь: мне все мерещатся агенты КГБ, что по пятам преследуют меня. Я даже кинул в сумку вокман, ведь музыка мешает слышать шорохи и тихие шаги. Луна над Веной, шпили кирх. Я прохожу по Ост-Тангенте, ныряю в Бруннер-гассе и резко оборачиваюсь: никого! Из брошенного в сумку вокмана доносится мурлыкающий голос Лизы Стенсфилд. Die Uhr tickt.
      
       (Вена, март 1990)
      
       Седым промозглым вечером приехал на трамвае в район за Вестбанхофом, где жили парии-кавказцы, русские, евреи, бежавшие из СССР, все, ожидавшие своей судьбы в транзитной Вене. Я знал, что человек, по прозвищу "Рамзес", а он же Гриша Цохес, организует переправки людей в Германию.
      
      
      
       (там же)
      
       В предбаннике своей унылой конуры он сообщил: "Вам в Австрии - хана. Они уже не выдают "азиля" всей этой сволочи из СССР. Американцы тоже не берут - уж больно любят душку Горби. Вам нужно валить в Германию. Могу вам предложить проход ночными тропами сквозь Зальцбург. Но будет стоить - две тыщи долларов". Я призадумался. Die Uhr tickt.
      
       (Зальцбург, март 1990)
      
       Нас встретил господин в пальто, шляпе и с зонтиком.
       Он молча кивнул нам и повел на запасной путь, где стоял отцепленный вагон. Там мы забрались в последнее купе и стали ждать, когда прицепят и повезут в Германию.
      
       (там же)
      
       Наш проводник - забавный парень. Смотритель кладбищ. Работает во Франции, где много немцев похоронено - с двух войн. Особо "гюнстиг" в Нормандии. Там суперкладбище, и платят три тыщи марок в месяц. Он как смотритель организует прополку трав и по ночам с двустволкой бдит, чтобы без вандализмов.
      
       (бывает ночью...)
      
       Выходит на прогулку... хорошо! Могилы эсэсовцев и звездный небосвод... душа поет. В такие минуты понимаешь, что надо заработать право жить.
      
       (Ростов, 1999)
      
       Сумрачно-спесивое выражение лица, нависшие брови, обрюзглые щеки и перхоть, густо осыпавшая черный пиджак. Таким он предстал нашему взору.
       - Изношенный человеческий материал! - воскликнул Радкевич. - Кому он нужен? Недаром не берут работодатели тех, кому за сорок... А этот - в его лице вобрались годы пьянства, блядства и бессмысленного протирания штанов в эпоху коммунизма.
      
       (Таджикистан, 1966)
      
       В Таджикистане было много русских девок. Охранник Рахим привез на дачу Клару. Мне было шестнадцать, и я еще не трахался. А Клара была шикарная, с большими формами, и рыжая коса до пояса. Рахим привез ее из Душанбе на черной "волге".
      
       (там же, вечер)
      
       Я страшно нервничал, когда лег на нее. Она мне завела за плечи ноги, схватила рукой за яйца, и я как закричу! Я никогда так в жизни не кричал, и помню, как сейчас, - прекрасный будуар цековской виллы, распахнутые окна, ароматы горных трав и ее рыжую шевелюру на подушке.
       (там же)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Алма-Ата, 1969)
      
       Покинув ресторан, где бонзы "Казахфильма" произносили тосты за кино всех стран, я вышел на улицу. Две пухлые блондинки с золотыми фиксами сидят на лавке, курят. Я приближаюсь, хочу заговорить. Напротив, на остановке такси, сидят шоферы - на корточках, по-азиатски. Свистят мне: "Бери двоих - это ж Нинка и Тоська, вафлистки первый сорт!" Мне это слово незнакомо, я возвращаюсь в ресторан. Там в окружении казахов-режиссеров сидит египетский мэтр Салах абу-Сейф. Он накачался водки и отвечает казахам на арабском, и каждое второе слово - "шармута", то бишь блядь.
      
       (ахтунг!)
      
       Die Sowjetunion hat noch 22 Jahre Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (Пассажирский поезд Москва-Сухуми, октябрь 1979)
      
       Я снял СВ за сорок два рубля и еду с немолодой любовницей на юг. В купе на двух персон. Ем утку, жирную, и запиваю "Мукузани". Лязгающий буферами состав проезжает Горловку. Душно, вспучило живот. За окнами торгуют кукурузой и помидорами. Решаем заняться любовью днем. Она ложится на бок, вздымает ногу, а я работаю в математическом угаре, роняя горький пот. Покачивает поезд. Я созерцаю ее искаженное страстью лицо, лиловые прожилки на ноге. Я любил ее - щемящей любовью молодого жеребца к изношенной кобыле. Она была дочь графа и с гордостью старалась носить свое дворянское звание. Что не мешало ей спать с иностранцами и сбывать баксы на черном рынке. Эта сука сгубила мою жизнь!
      
       (кафе "Милена", Прага, август 1996)
      
       Они уселись за столом: один японец, один американец и чешка-переводчица. Их тема была: Гурджиев и расширение сознания. Японец начал: "Мы спим, мы не живем, и это - главное в учении Гурджиева. Механика в основе наших поступков и суждений".
       Туристы молча слушали, качали головами и что-то записывали. Потом как-то незаметно разошлись.
      
       (Москва, 1997)
      
       Держал с утра диету, но к обеду не выдержал и съел кусок сыра. Затем не выдержал и съел кусок колбасы. Потом съел много чего еще. И даже запил пивом. Ну, чем человек не биомашина? Прав был Гурджиев. Разве можно при таких задатках рассуждать о религии, духовности и прочих высоких материях?
      
      
      
       (Москва, май 1969)
      
       Она обняла меня и сказала: "Я люблю тебя, мой бэби!" На Ленинских горах цвела сирень, а я расстегнул ее блузку и нащупал увесистую грудь. Она была похожа на Брижитт Бардо: раскосые глаза и хищный рот. Я долго мял ее грудь, пока не заломило в тестикулах.
      
       (вопрос)
      
       Что значили эти встречи и эти вылазки на Ленинские горы? Они ничего не значили и ничем не закончились. Я не был психологически готов к сексу. Она закурила: "Гадкий мальчик, из-за тебя я испачкала зеленью лучшую юбку!" И оставила меня одного на Ленинских горах.
      
       (Москва, январь 1982)
      
       Кот Никифор решал, как быть. Он знал, что я решил избавиться от него, терзаем аллергическим удушьем, и молча наблюдал за мной. Я задыхался по ночам от его подшерстка, а он садился в ноги и тихо мерцал своими фосфорическими зенками. Он чувствовал, что скоро я отдам его, и сам прыгнул с девятого этажа. Его нашли с перебитым позвоночником в кустах. В тот же день его пришлось усыпить.
      
       (Аккра, Гана, май 1988)
      
       Мулатка с плотным задом вошла в мой номер, прошлась метлой и как бы невзначай задела за кончик члена. Я весь напрягся: годами десятью до этого я точно трахнул бы ее, однако статистика по СПИДу в конце 80-х вселяла ужас, и в каждой палке таилась погибель. Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       ("Куин Элизабет-2", июль 1995)
      
       Он плеснул водки в стакан с клюквенной настойкой: "Есть клюква русская. Она произрастает в тундре, на севере России. Однако после атомных и прочих испытаний я сомневаюсь в ее экологической чистоте. Есть также клюква уральская, ее-то собираючи, погиб в 30-х Павлик Морозов. И, наконец, есть клюква канадская. Наверное, подобно канадскому лососю, она намного превзошла российские оригиналы. Как и лосося, клюкву, вероятно, генетически манипулируют".
      
       (там же)
      
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (там же)
      
       - Ах, Родина, - сказал он и поморщился, - великое, святое слово... однако мне повезло. Покинул Родину. И прибыл в Штаты. Из Ленинграда. Работы не было, но я нашел-таки. В ихнем ВПК. Из оборонки прыгнул в оборонку. Ха-ха!
      
       (там же)
      
       Потухший взгляд и виноватое молчание были ему ответом.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -VI-
      
       (Москва, февраль 2004)
      
       Его задела на полном ходу машина, он отлетел, ударился о мостовую, его башка откинулась, зрачки остановились, он взмыл. Тело - в грязном снегу на улице Маросейка, а он - в небе. Со всех сторон его обступили воздушные товарищи.
      
       (там же)
      
       Они хохочут и улетают, а он им машет рукой: "Куда же вы?"
       Над землею - тишина. Спит Москва тяжелым сном.
      
       (Паттая, 1998)
      
       - Хоцу Титаник! - пискнула она. - Хоцу диско, хоцу Титаник. Факи-факи - потом! - В ее глазах зажглись злые огоньки. Подружки дружно квакали за стойкой бара.
      
       (Херсонская губерния, июнь 1913)
      
       Между деревьями, недалеко от него, раздался странный звук - короткое явственное "крю", и вслед за ним слабый не то стон, не то завывание. Звук очень походил на свиное хрюканье, но чище, как бы прозрачнее, глубокого контральтового тембра, мягкий, грудной. Всмотревшись в ту сторону, он увидел стоящего вальдшнепа, а сзади него, шагах в десяти, медленно прыгающего туда и сюда пойнтера. Вальдшнеп простоял секунд двадцать-тридцать: два раза издал "крю", за которым следовал слабый стон, и, когда пойнтер подскочил к нему очень близко, вспорхнул.
      
       (ахтунг!)
      
       Раздался выстрел. Вальдшнеп, подстреленный на лету, перекувыркнулся в воздухе и с детским писком упал. Его тушка глухо ударилась о землю, перья вспыхнули ярким охристо-красным огнем и погасли. Иван Петрович оказался на высоте как охотник.
      
       (Баковка, 1995)
      
       Дозаправка в воздухе - безопасна ли она?
       А кому как. Когда он со своим "Сухим" вошел в облака, то из-за большой стреловидности не увидел конца левой плоскости. В результате - просмотрел направление подпитывающего шланга. Дорого ему это обошлось.
      
       (Гавана, май 1999)
      
       Он явился ко мне в номер поздно вечером и представился: "Майор безопасности Рауль Диас".
       - Чем могу быть полезен?
       - Вы пили мохито с синьоритой Кларой?
       Я напрягся. Неужто донесли? В чемодане лежал на вывоз ящик с контрабандным товаром - три сотни сигар "Коиба" без надлежащей маркировки.
      
       (Херсон, 1977)
      
       Сегодня врач был осторожней. Своей проволочкой меньше корябал уретру. Какого хрена я трахался в бараках!
      
       (Москва, столовая Павелецкого вокзала, декабрь 1959)
      
       Пищевкус на пищеблоке. Когда стояла, резала морковку. Он подошел, понюхал, "чего тут стряпаем?" сказал и обхватил мои груди. И я ощутила, как он уперся в меня своим твердым окончанием. Инспектор райпищеторга. Прям у плиты и состоялся наш роман. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Вена, январь 1990)
      
       То было, кажется, под старый Новый год. Смеркалось, зажглись огни, а я все сидел в редакции проклятого "Мунлайта", не зная, куда податься. Я должен отрабатывать свой харч, а матерьяла не было. Чинзино тоже нервничал. Его армянская жена по вечерам все боле нагнетала атмосферу. Мы были нерентабельны и скоро, очень скоро, знал я, приедет Вильмозер и выдаст нам по пятое число.
      
       (кладбище Пер-Лашез, Париж, 1992)
      
       Опасность банализации чрезмерно велика. Она во всем. Любое повторенье таит опасность автоматизма, сна и смерти. Повтор есть смерть - я понял это слишком поздно. Сия опасность кроется повсюду, особенно заметно это здесь, на кладбище. Отсюда - бодрствуй, товарищ! Die Uhr tickt.
      
       (там же)
      
       Что банальнее всего - банальная падаль или лежалая мысль? Или механический ритуал каждодневных приветствий? Или - заученный сюжет для пользователя неких схем? Охрипший пес или осипший соловей? Я умоляю вас, не повторяйте этих заезженных сюжетов!
      
       (советское посольство в Будапеште, сентябрь 1988)
      
       - Жильцов, в секретку!
       - Он быстро взбежал в секретку - поганый кабинетик под самой крышей.
       Там, обложившись картами и вырезками, сидел майор Корягин. Чесал залысину и смачно сплевывал: "Ведь этот Шульц, блин, госсекретарь, ведь он вернулся в свою родную Bechtel corporation. Милый, вот где дела творятся! Пока мы им талдычим о перестройке, они сооружают шоссе под Будапештом. И танки НАТО одним броском войдут в Центральную Европу. Ну что, ну что мы можем им противопоставить?"
      
       (там же)
      
       У него по щеке скатывается слеза отчаяния. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Минск, февраль 1995)
      
       - Как, - сказали нам девушки, - вы не были в "Испанском кутке"?
       Пришлось пойти в "Куток". Мы входим разудалой компанией. Нам кланяются и сажают за лучший столик. Мы пьем "Риоху" и закусываем дичью в горшочке. Когда приносят счет, мы просто охреневаем - пятьсот у.е. Что самое поганое - единственный обменник у вокзала. Выходит, кому-то придется погулять по улицам ночного Минска. Sic transit, блин!
      
       (там же)
      
       Храпкович был очень пьян. Он подливал себе виски непрестанно, дымил одну за другой и нес околесицу. Про то, что партизаны дали немцам прикурить, что белорусы были самым преданным народом СССР, про то, наконец, что наша будущая фирма "Актива-Беларусь" завалит товарами необозримые пространства бывшего Союза. За это, однако, он хотел оклад, большой оклад, не менее пяти тысяч марок, и говорил, беря меня за грудки, причем голос его становился все более угрожающим: "Ну ты скажи, блин, своим хозяевам в Германии, что я без этих "бабок" в таком говне возиться не буду!"
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (фитнесс, Мюнхен, 1995)
      
       Он вошел в фитнесс, размял плечи, поприседал, начал подходы к станкам, наращивая темп. От напряжения мышцы вздулись, выступил пот. Вздулось и причинное место, куда в результате усиленного кровотока стало поступать больше крови. Он встал на бегущую дорожку и побежал, глядя на симпатичную спортсменку, упорно качавшую пресс. Через несколько минут накатило мучительное ощущение, образовалась спазм в чреслах, он замычал, чем вызвал улыбку окружающих.
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
      
       (Москва, 1993)
      
       На людной площади. В постсоветском пространстве. Она подошла, сморщенная старушенция, пропищала: "Подай, батюшка, Христа ради..."
      -- О,кей, старуха! - и подал ей бумажку в десять баксов.
      
       (ахтунг!)
      
       Er hat gerade noch acht Minuten Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (Москва, 1997)
      
       Угнанная иномарка обнаружена сожженной у одного из домов в Варсонофьевском переулке. Однако на обугленном сиденьи не удалось обнаружить главного - того, за чем он охотился всю жизнь...
      
       (Приамурье, 2001)
      
       Нефтяная пленка по Амуру. Переливается всеми цветами радуги. Тянется нефтяная пленка долго - ведь вытекло ни много ни мало шестьсот тонн мазута. Как долго тянется, блин, эта пленка!
      
      
      
      
       (Петербург, 1992)
      
       Вертеп. Загаженное обиталище. Колото-резаные раны. Черепно-мозговые травмы, расчлененка... Бр-р-р... Лучше не надо об этом. Сколько остается времени? Die Uhr tickt.
      
       (Тверь, 1994)
      
       При обыске в апартаментах оперативники обнаружили пистолет "Таурус", помповое ружье "Маверик", пистолет ТТ, самодельный револьвер и огромное количество патронов. Кроме того, два глушителя иностранного производства, лазерный прицел, взрыватель УЗРГМ-2 от ручной гранаты и наручники. Богатое хозяйство. Впрочем, хозяина найти не удалось.
      
       (там же)
      
       План всемирного розыска осуществляется неумолимо.
      
       (Каир, 1971)
      
       Он ехал в Наср-сити. Трамвай шел с полуоткрытыми дверьми в бетонном полуколодце. Решил спрыгнуть, не дожидаясь остановки, - чтоб ближе к лавке Люиса, где продавали бренди "Дюжарден". Немного не рассчитал с прыжком - его выбросило на бетонную стенку и размозжило голову.
      
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (Прага, 2000)
      
       Борются духи в Поднебесье. Борются упорно, скрежеща зубами, портят воздух, ржут по-жеребячьи. А у нас, холопов, чубы трещат. Сдался нам этот Миллениум!
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler.
      
       (Дубай, 2001)
      
       Это случилось не так давно, во время моего визита в Объединенные Арабские Эмираты. Погода была великолепной, ничто не предвещало быстрой смены праздничного настроения. В аэропорту Дубая меня встретили шейхи в белоснежных одеждах, каждый поднес мне по флакончику чудесных духов, бурнусу и блоку сигарет. Весь под влиянием гостеприимной встречи, я сел в десятиместный "Линкольн". О дальнейшем умолчу.
      
       (там же)
      
       Er hat gerade noch acht Minuten Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (Владивосток, апрель 1995)
      
       Мунисты во Владивостоке. Блессинг брачующихся. Арендовали дом. Поют осанну Муну. Уединяются. Начинается одновременное соитие сотен супружеских пар. В атмосфере нагнетается электричество.
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais sа bite Гa bouge.
      
       (что это?)
      
       Трансакция. Трансвредное. Застилание сознания. Что там мерещится за горизонтом? Трахея или трахома? Ну, блин, вляпались!
      
       (там же)
      
       Иван: помешан на компьютерных играх, от Супер-Марио до Descent'a. На своем компьютере первым во Владивостоке вышел в Интернет. Выучил английский, корреспондирует со знатоками странных обычаев во всем мире. Хороший парень. Однако... не выдержал испытательного срока.
      
      
       (Москва, ноябрь 1998)
      
       Слово-дело или дело без слов? Или - все равно в кусты? И что нас дернуло той ночью брать ларек? Москва была пустынна, безлунная Москва конца 90-х, а мы с ребятами дружно работали фомкой. Хруст, нажатие плечом, и вот они - компакт-диски и прочая нечисть. Нагруженные мешками, пошли к татарину Акиму в район Казанского вокзала. Там нас скрутили менты. В СИЗО переломали нам бока. Sic transit, блин!
      
       (Новороссийск, март 2004)
      
       В связи с усилением ветра в Новороссийском порту объявлено штормовое предпреждение, скорость ветра - охренительная. Порывистые шквалы рвут паруса у одиноких фелюк. Прекращены погрузочно-разгрузочные работы. Большегрузные краны тоже не работают. В далеких горах Адыгеи завыли волки.
      
       (ахтунг!)
      
       Сколько остается времени?
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -VII-
      
       (Прага, 1997)
      
       - Какие вы подлые! - сказал таджик. - У вас убивают товарищей, а вы даже на похороны не приходите. Вы просто отморозки!
       А что я мог ему ответить? Эмиграция в основной своей массе состоит из отморозков. Причем не только русская. Самый подлый тип, которого я встретил в Вене в 89-м, был перс. Этот Амир напрочь забыл основные заповеди Востока, а в злых глазках его горело одно желание: встать вровень с гяурами. При этом он очень любил вставлять слово "демократия".
      
       (Прага, бордель "Оаза" на Смихове, 1996)
      
       - Мой юный друг! - сказал Эдди, - вы слишком долго были за железным занавесом и не представляете сексуальных повадок народов мира. Возьмите испанцев, они не только старуху, они и дохлую корову трахнут. В них есть природная всеядность, их юмор построен на плоти и скабрезности.
      
       (там же)
      
       А итальянцы - изображают великих любовников, хоть у самих стоит неважно. Они пытаются все это компенсировать горячим дыханием и языком. Их бабы страшно недовольны - когда же бросят они лизать и будут трахать? А те же итальянки - неряхи, одеты по моде и ходят в норке даже летом, но снизу никогда не моются.
      
       (задумчивая пауза)
      
       - А как же фламандцы и голландцы?
       - Девчонки их не любят за жестокость. Они все тискают, щипают, мнут, пытаются добиться невозможного за сотню баксов.
       - А русские?
       - До революции в Европе их считали самыми разнузданными развратниками. О нынешних мнения расходятся. Часть девочек считает их хамами, часть - романтиками. Не исключено, что это - романтические хамы.
      
       (вопрос к Николь, блондинке в клубе)
      
       - Кого предпочитаете?
       - Японцев: они неприхотливы в любви, кончают быстро и платят лучше всех.
       - А немцы?
       - Особый случай. Они садятся на кровать и начинают долго говорить. Их монолог невыносим, и мы, девчонки, думаем: "Уж лучше бы ты нас жестоко трахнул, унизил, но не пилил мозги!"
      
       (Боткинская больница, Москва, май 1973)
      
       - Ну почему вы не наладите производство кока-колы, ну почему вы не наладите свой скотский быт? Мы жизнь кладем за эту идею, а вы нас подводите! - В глазах молодого коммуниста из Ирака зажглись бешеные огоньки. - Ну так же жить нельзя!
      
       (там же)
      
       А кто сказал, что нельзя? Мы все имеем в СССР право - на миску каши и место у параши.
      
       (Москва, Воентехиздат, 1974)
      
       В тот зимний вечер они оформили халтуру на подставное лицо - какого-то внештатного прыща - и получили сумму колоссальную - три тысячи рублей. Ее полагалось обмыть. Но так, чтобы никто не вякнул, что несолидно обмыли. Короче, облевали все кусты у кафе "Ласточка".
      
      
       (в потерянном портфеле осталось техническое приложение 1)
      
       Перископ, как полагается у танка Т-72, идущего по дну реки, вращался и блестел. Такой вот танк, переплывая Иордан или Евфрат, мог выводить сей перископ наружу и видеть в прицеле, поделенном пунктирами, другие берега. Месопотамские всклокоченные дали, ливийский мрачный берег и ожерелье Нила.
      
       (и техническое приложение 2)
      
       Там был еще прибор ночного видения, с которым офицеры ночью ходили на кладбище под Красноводском и наблюдали, как гарнизонные залетчики тягают на согдианских надгробиях нечесаных блядей и местных вольноотпущенниц. А вы, блин, говорите: "Оборонка"! Не зря, блин, Сталин создал первые КБ, снабдив их инженерами, чертежницами и лопоухой солдатской охраной.
      
       (Москва, Воентехиздат, 1974)
      
       Вошел майор Чернов. Его глаза светились неземной обидой, в гражданском пиджачке он выглядел нелепо. Он подошел, сказал: "Что, пили?" - "Да, пили". - "А про меня забыли? Эх вы!" - и, скособочившись, пошел на выход.
      
       (там же)
      
       Эта обида еще отольется товарищам!
      
       (Западный Берлин, 1980)
      
       Наружка, наружное наблюдение. Долбаная обсервация. Боковым зрением он видел: следят сзади, со стороны универмага Ка-Де-Ве. Витрины, тройное отраженье. Еле ушел.
      
       (там же)
      
       Сколько остается времени?
      
       (там же)
      
       Ночь в отеле, Западный Берлин. Много виски, много сигарет. Нога дергается.
      
       (там же, утро)
      
       Замел следы. Вскочил в С-Бан. Потайная дверца метро на Фридрихштрассе. За ней - туннель. Передача документов.
      
       (Восточный Берлин, день)
      
       Тучный генерал в белых теннисных носках. Он недоволен. Листает тетрадь: "И что тут понаписано?"
       Его лицо перекосилось. Не удержался и переспросил. Ответа не было.
      
       (вилла в Карлхорсте, 1980)
      
       Ночь была холодная. Густой туман. Осушил вторую бутылку "Корна". "Они" не шли.
      
       (там же)
      
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Ленинград, гостиница "Звезда", 1970)
      
       Сирийский студент Субхи разлегся на диване, закурил: "Как хорошо у вас в стране!" Я молча кивнул.
       Субхи зевает: "Ты знаешь, если бы не эта ваша война, то СССР давно бы обогнал Америку". Я снова киваю. Он продолжает: "Уборщица здесь клевая. Зашла, а я ее и чпокнул". Я снова киваю. "Я верю в победу СССР!" - закончил Субхи свой монолог.
      
       (там же)
      
       Die Sowjetunion hat gerade noch 21 Jahre Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (Москва, Комитет защиты мира, октябрь 1974)
      
       Маресьев сидел в буфете, обхватив голову. В который раз перед его глазами вставала сцена тридцатилетней давности, когда он был сбит в воздушном бою и пробирался к своим... Он выполз на опушку леса. И перед ним, ослабевшим, сидела ящерка на пне и, не мигая, смотрела на него изумрудными глазами. Он попытался схватить ее: она не убегала. Держа в руке, попробовал засунуть в рот. Однако ящерка сопротивлялась. Она вдруг выставила холодные колючие лапки, уперлась в его губы и подбородок. Как ни пытался Маресьев, не смог ее засунуть. Вот и теперь, тридцать лет спустя, когда он вспоминает ящерку, то пот холодный катит по лбу, и он наливает себе стакан водки.
      
       (там же)
      
       "А Полевой, блин, в книге написал, что я освежевал и съел ежа. Какая низость!"
      
       (там же)
      
       - Низость! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (Мюнхен, Ленбахвилла, июнь 1993)
      
       Если художник слишком долго созерцает реальность, то форма материального мира плывет, мир распыляется. Нет более жестких переходов между предметами, нет схем и костяков... Но откуда тогда жесткая грань, графика и египетская резаная линия? Не есть ли это признание атомизации мира через обратное? Эти две крайности непременно сходятся, так же, как сжигание тела и его мумификация есть признание одного и того же - мира имманентного.
      
       (Прага, апрель 1997)
      
       Этот бар находился в подвале нехорошего блочного дома. Собирались там скины, бомжи, алкоголики - особый народ городского предместья. Два биллиардных стола, три игровых автомата и сортир на одного человека - вот и все достоинства этого заведения. Бармен стоял за стойкой и наливал из подозрительных бутылок сливовицу "Елинек" и ликер под названием "Медитовка".
      
       (камера выплывает наружу)
      
       Бетонный забор подступал вплотную к этому заведению. У этого забора, на пожухлой траве, среди битых бутылок его и нашли - с размозженной головой, переломанным носом и разорванным ртом. При нем - отключенный мобильный телефон, но он все равно ни до кого бы не дозвонился.
      
       (ночь, Мюнхен, январь 1995)
      
       Это странное чувство смерти в западне - когда тебя бьют, ты, как во сне, хватаешь руками воздух, а вырваться из плена не можешь. Подобное ощущали жертвы на подмосковных платформах - когда электричка не идет, а к тебе подходят трое - закурить.
      
       (ахтунг!)
      
       Что еще он помнил с перелесков "того" света? Освещение странное: тусклое, полупрозрачное, и контуры людей - тварей ползущих.
      
       (ведь они)
      
       Они все помышляют о своем, о том, что будут делать завтра. Но в большинстве разов это завтра не наступит. Их прихлопнут, как мух, и вся их хваленая сущность будет валяться в пыли.
      
       (Прага, декабрь 1999)
      
       - Прага превращается в сумеречную зону, - сказал ему знакомый чех, бывший полицейский. - Взгляни на этих людей, и ты все поймешь.
       А от людей сильно пахло потом, они были неухоженны, перебивались от зарплаты до зарплаты и понемногу переходили на безработицу. Ненависть их к богатым немцам становилась еще сильнее, чем к русским, ввергнувшим их в бедность. На заборах все чаще появлялись надписи: "Жидовские немцы - вон!"
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -VIII-
      
       (Одесса, март 1958)
      
       В то утро он сидел, курил за колченогим столиком в Одессе. Клубы крутой махорки завивались вдоль его насторожившихся ушей. Он думал - идти ли к пацанам на сходку или поваляться здесь, оттянуться малость. Он решил пойти и, натянув сатиновые шаровары, нахлобучив тюбетейку, вышел на улицу. Одесса жила ожиданием захода в порт теплохода "Дружба". Но почему-то в этот день теплоход в порт не зашел. На душе стало грустно. Вышел к причалу. Там стояли одинокие бляди.
      
       (ребята!)
      
       Не надо изобретать мир, которого нет. Мир, которого нет, уже есть. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Бангкок, 1935)
      
       Отель "Ориенталь". Голубой деревянный особнячок, зажатый среди грязных развалюх. Здесь, в саду, под бананами и манго, сидели Сомерсет Моэм, Грэм Грин, а также другие славные сыны британской разведки. Услужливый таец подносил им джин с тоником, а они тихо беседовали, глядя на мутные воды. Темой беседы был мост на реке Квай. Его сдуру построили на бирманской границе, не подумав о предстоящей войне с Японией.
      
       (ахтунг!)
      
       Слабоумие - это обстоятельство, которое следует понять, а если можно, то разделить.
      
       (Нижний Новгород, январь 95-го)
      
       Журналист Цокотов вышел на берег Волги. Бандерша уже выставила их у парапета -- коротко- и длинноногих, беленьких и черненьких. Телки стояли над вечным простором. По ее приказу они распахнули шубы. Были тут и вислозадые сиповки с опущенными грудями, были горделивые корольки с торчащими сосками. Цокотов начал их ощупывать. Отобрал пятерых - для старших товарищей, себя и двух друзей. Мамашка отдала девчонок со скидкой - по пятьдесят баксов. Посадили в две губернаторские "Вольво" и повезли в Дом приемов. К сожалению, из Москвы приехал еще один банкир, и Цокотову пришлось отдать свою красавицу - поджарую сиповку, чьи отвисающие половые губы странно волновали его. Одинокий и в плохом настроении, вновь вышел он на волжскую пристань. Мамаши с девчонками уже не было. Повалил густой мокрый снег. Он заслепил ему очи и усилил ощущение некудышности происходящего. Опять двойка!
      
      
       (Канары, октябрь 97-го)
      
       Ночь была темна. Задумчиво вышел он на берег моря, придерживая полу плаща. Волны бились о ноздреватые камни, и шипящая пена долетала до его ног. На горизонте, мигая огоньками, покачивались шаланды бедных марокканских рыбаков. Эта ночь, порывы теплого африканского ветра, удары волн и шорох гальки приближали его к жизни настоящей, давно покинутой и позабытой.
       На душе было сумрачно, было неважно. День, проведенный в праздности, в ненужных беседах со старыми немцами, обильная еда и питие, а затем телевизор - все те же опостылевшие мировые новости - привели душу и тело в состояние анабиоза - спячки на ходу, автоматизма жестов и мыслей. "Ну разве можно так жить? - воскликнул он. - Что это вообще такое?"
       Ответом ему было все то же равномерное накатывание волн и пенистые брызги в лицо.
      
       (вопрос)
      
       Невнятное или невразумительное? Необходимо тщательно прислушаться к этому миру, а по возможности и приглядеться. Узришь тогда нечто, блин, выходящее за.
      
       (ведь мы)
      
       Как крабы - перебегаем бочком по песку, оставляя неровные следы. Которые смывает первой волной. Sic transit, блин!
      
       (Москва, 1966)
      
       ...И он там лежал на Арбате и угасал молча. Что грезилось ему - седому недослушанному графу?
       Он был уже в летах - за семьдесят, а там, глядишь, за восемьдесят... лежал в комнатке, заставленной гравюрами и фотками, в позорной коммуналке, несчастный граф... Внучка пришла из школы, сосед висел на телефоне. Он распечатал письмо и углубился в чтение. Хотя молодежь за стеной играла противного барда Окуджаву, он не устраивал скандал - ему было все равно.
      
       (так текла жизнь)
      
       И вообще, все эти шестидесятники его не интересовали. Интересовало - не подгорела ли каша, оставленная на общей конфорке в кухне.
      
       (Египет, 1997)
      
       Могила ремесленника. Над Нилом. Пещера в склоне холма. Все ее стены пещеры покрыты надписями. Чтоб облегчить переход в мир иной. Неужто и впрямь помогает?
      
      
       (вопрос)
      
       Зачем все это? Ведь если позади всепожирающая пустота, и впереди - беспроглядная темнота тож, какая тогда разница, чем заниматься в крошечном промеж-лежащем?
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler.
      
       (выходит)
      
       Кто родился позже, тот родился раньше. Кому какая прелость.
       Из кого можжевельник, а из кого шампиньон вырастет.
      
       (там же)
      
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Антверпен, 1995)
      
       Квартира Эдди занимает три верхних этажа, и архитектор превратил их в пост-модернистское пространство. На лифте подымаемся в бассейн - на самой крыше. Бассейн снабжен устройством, гонящим волну. Напротив - две бани - турецкая и сауна. Я говорю ему: "Да это - типично буржуазный люкс".
       А он обиделся, не знаю почему. Губа вдруг задрожала, и он сказал: "Нет, это не буржуазный люкс. Это все вещи первой необходимости. Вернее - это источник вечной бодрости. Все шлаки выходят из пор под чудным воздействием воды!"
      
       (Ганновер, 1999)
      
       Он посетил сайт "Киска.ру": незабываемое впечатление! Набор волооких Лолит в беленьких носочках.
      
       (час спустя)
      
       Он сунул дискетку в компьютер, и на экране появился темный квадратик. Два раза кликнув по нему, он получил текстовку - набор каких-то странных букв, которые он должен был конвертировать в кириллицу, дабы прочесть. Конвертировка не получилась. Шайсе! Кликнул дважды на мусорный бачок, однако дискетка не выскакивала. Попробовал пальцами: железная нашлепка отогнулась. Он попытался достать дискетку щипчиками - и тоже без толку. Вот тебе и на - посетил сайт "Киска.ру".
      
       (Мюнхен, 2000)
      
       Все сайты-порталы предлагают средства, облегчающие навигацию в сети. Но горе тому порталу, который отстанет от жизни и не успеет ввести потоковое видео - он будет обречен.
       Какой там, на хрен, пользователь интернет-ресурса! Непреодолима стена страха перед браузером. И он дал название своей страничке на сайте - WWW.v pizdu.com. Исчерпав пафос социальных обличений, избрызгавшись слюной, искурив последние окурки, вышел на улицу. Чернильный небосвод чуть побледнел...
       Сколько остается времени?
      
       (Париж, 1927)
      
       Я встретил его у Сены. Он был статен, прилично одет (для эмигранта), и во взгляде его я прочитал - нежелание подчиниться закону энтропии.
      
       (там же)
      
       Он стоял над Сеной, курил, и златые кудри его трепыхались на весеннем ветерке. Он говорил о сопротивлении материи, о невозможности смерти. Начитался антропософов, что ли?
      
       (Париж, 1967)
      
       В следующий раз я встретил его на том же месте. Он был сморщен, горбат, неряшливо одет, однако седые локоны его все так же ласково трепыхались, когда он курил над Сеной.
      
       (год спустя)
      
       Его положили во гроб, и началась история вечного умолчания. Он лежал в лакированных ботинках, сложив руки на груди, и боле ни о чем не рассуждал. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (звуки шагов)
      
       Омерзение стареющего тела. Вырождение души и сухожилий, затухание божественной энергии. Вот каково стареть, братцы. Довелось и нам подойти к порогу старости гиблой.
      
       (монтажный стык)
      
       Были мы на этих тропах полнолуний. Выли на луну, капали слюной, хвостом следы заметали. И, сирые, находили приют в пещерах Альтамиры, где звери на скалах душу бередят.
      
       (Дрезден, 2004)
      
       Зубы перекосились (мостик съехал). Я застонал. Проклятый тепловой эффект! Таково влияние горячего кофе на металлокерамику. Не лучше ли сосать сушку голыми деснами?
      
       (Москва, 1957)
      
       Пища, обильно сдобренная слюной, пошла по пищевому тракту. Звенели трамваи, блестело солнце на куполах церквей, а он сидел у окна и переваривал ужин. Сколько остается времени?
      
       (Ца-Ведено, 2003)
      
       Его зубы обнажились в злобной усмешке: "Добро пожаловать в ад!"
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -IX-
      
      
       (у Макдональдса, Москва 1989)
      
       Толпа сжалась, дыханье мое остановилось. Как пробка, выскочил из толпы, отдышался и снова вбурился в людскую толщу. Закричал: "Хочу биг-мак с картошкой фри! Хочу мак-наггетс! Хочу мягкава мороженава!"
      
       (Восточная Пруссия, 5 февраля 1945)
      
       Танк въехал на ратушную площадь, чихнул, мотор заглох. Поселок Нойендорф. Посмотрим, чего тут немцы жрут. Вот говорят, что мы насилуем. А мы и не насилуем. А нам и так дают. Ты понял, фриц? Давай, налей еще!
      
       (трактир "Тарас Бульба", Москва, 2004)
      
       Как изменить наш фрагментарный мир? Воссоздать его из множества разбитых осколков? Это - извечная, неразрешимая задача. Все языки, религии и взгляды возникли из невозможности собрать фрагменты единого. Обломок - каждый из нас. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (ресторан "Генацвали", Москва, 2004)
      
       Россия упустила шанс. Наверно, навсегда. Тогда, в 1990-м, на исходе коммунизма, предпосылки были куда лучше, куда надежнее. Были живые силы, было социальное начало, была надежда.
       Теперь - все полностью потеряно. Достаточно взглянуть на лица и фамилии. Какие-то окаменевшие, средневековые лица, будто сошедшие с полотен передвижников, какие-то гоголевские фамилии. Хреновая нынче Россия. Крепкие парни времен сталинизма предстают теперь образчиком модерна. У них было ницшеанское - "вместо сердца пламенный мотор". А теперь - провисшие плечи, прогнутая спина. Sic transit, блин!
      
       ("У Чаши", Прага, 2000)
      
       Рубрика комара. Всемирное запустение нарастает. Очевидцы готовятся тоже. К очередной схваточке. Ой, что будет! Дефибриллятор мозговой деятельности начеку. Мозг, очнись! Пытаешься найти занятие на уровне? Тщетная затея. И потом - разбегаются мысли в безвоздушную ночь, в пустоту, в червячные дыры. Там им и место.
      
       (там же)
      
       Все-таки червеобразно.
      
       (там же)
      
       Можно много соломы, а можно побольше мякины. Главное - подстелить.
      
       (Москва, 2004)
      
       Число смертей в России несоразмерно велико. Мрут, как мухи. Как будто бы прошлась с косой и подчистила-подзамела - вчистую. Печальное, кладбищенское зрелище в России. Не слышно писка живого приплода, мертвая тоска. Die Uhr tickt.
      
      
       (отель "Империал", Карловы Вары, 2004)
      
       Краснел, пыхтел над шахматной доской. Наливалась силой многоходовка. Он провел шашку в дамки и хлопнул противника доской по лысине: "Думать надо! Ботвинник сраный!"
      
       (клуб "У Долли", Прага, 2003)
      
       - Лежи, малыш! - Она похлопала его по попе, направила ударную волну в район промежности. - Лежи спокойно, не дрыгайся! - От нее несло перегаром. Il ne bouge pas mais sа bite Гa bouge.
      
       (кадр сбоку)
      
       Над ним нависли большие зрелые сиськи, лохматый встал. Он всхлипнул и расслабился.
      
       (клуб "Фантазия", Москва, 2001)
      
       - Я по аналу тоже работаю! - весело сказала она, сжав крепкой вагинальной мышцей его хлипкий член. - Вчера тут был племянник Кадырова. Хороший парень. И заплатил нормально. Я только азербайджанцев не люблю. У них размеры члена неадекватные, мне не подходят.
       - Что, слишком здоровые?
       - Можно сказать и так.
      
       (кафе "Бункер", Москва, 2002)
      
       - Раньше были бабы толстые, а целлюлита не было. Структура тела, видимо, была другая. И что с ней стало-то, со структурой тела?
       - Не структурой, а фактурой! - поправил его я.
       - Ну, хрен с ней, с фактурой, - сказал он, затянувшись сигарилкой. - А щас и у нетолстых девок целлюлит. Наверное, едят парашу всякую.
      
       (профессор Поль, Париж, Монпарнас, 1992)
      
       "Синявский и русская эмиграция очень нас разочаровали. Когда они приехали, мы помогали, прибивали им полочки, звали их на диспуты, писали петиции. Прошло почти двадцать лет. Они никуда не ходят, сидят дома и все выясняют отношения со своими русскими. Мы думали - они включатся в нашу борьбу за третий мир, за равенство полов, а они выясняют, кто где чего лишнего напечатал. Как это не похоже на поколение Бакунина и прежних русских эмигрантов!"
      
       (приват-колдун Миша, Москва, 1994)
      
       "Мы их там чуть-чуть подкорректировали, поговорили с кем надо на небесах, подправили им эгрегорное состояние и карму. Пускай теперь не рыпаются, а то можно все вернуть как было или даже сделать хуже. Неча выебывацца, пускай платят!"
      
       (Кувейт, 1989)
      
       Арабы Персидского залива. Приятные, вальяжные, благоухают. Но это - видимость. Под шелковыми галабиями - мягкая, никчемная плоть. Ее подтачивают диабет и прочие болезни цивилизации.
       Когда-то ели сухие лепешки и пили на привалах бедуинский чай, поджарые и смелые. Теперь - глушат литры кока-колы, сметают пирожные с мороженым. Вот тебе и глория мунди!
      
       (интернет-кафе, Берлин, 2004)
      
       Правительство Буша ставит своей целью воздержание молодежи до брака. При том, что Интернет выплескивает на их головы все больше порнухи. Значит ли это, что все поголовье молодых американских жеребцов будет мастурбировать?
      
       (Прага, 1995)
      
       Чешка лет сорока с прекрасными глазами. И ее угрюмый пузатый муж. Они делили квартиру, и жизнь была потеряна.
      
       (Москва, редакция газеты "Вестник", 2003)
      
       "Отпиарьте его по полной! Не стесняйтесь, берите все!"
      
       (Лейпциг, ноябрь 1984)
      
       Вольфганг прошептал мне на ухо: "Старик! Возникли перебои с маслом. ГДР трещит по швам, но режим Хонеккера скрывает это. Ни одна сволочь не сознается, и этим они губят нашу ГДР!"
      
       (там же)
      
       Die DDR hat gerade noch 5 Jahre Zeit. Die Uhr tickt.
      
      
       (киоск, Москва, 1996)
      
       - Чувак, - спросил я его, - а русский секс на видео есть?
       - Чего? - он недоверчиво посмотрел на меня, потом, увидев заграничную кепку и дубленку, начал рыться в кассетах. Вытащил одну, на ней было написано: "Русский секс".
      
       (у телевизора)
      
       Самым интересным во всем этом была - квартира. Они там трахались в хрущобе. На стенах висели татарские ковры, и обстановка была как в фильме о ребятах с нашего двора.
      
       (шофер Сережа, Москва, 1998)
      
       "Нечего "ножки Буша" хаять! Куплю мешок, положу в морозильник и всю зиму ем. Жена вырвет изо льда пару ножек, приготовит с картошечкой, порубаю и снова готов в путь. А то теперь в столовой дешевле, чем за десять баксов не пообедаешь".
      
       (район метро "Аэропорт", Москва, 1976)
      
       Была зима, шел снег. Я возвращался по натоптанной тропе среди писательских домов, когда мои глаза увидели луну. Она висела над домами, где жили литераторы страны Советов, и улыбалась. Висела и мерцала. За мною - странный мерный скрип, как будто шагомер в ночи. Наверное, это были мои шаги.
      
       (там же)
      
       Это продолжалось долго. В сиянии луны я продвигался черным силуэтом на снегу.
      
       (там же)
      
       Дошел до дома номер 27, что на Красноармейской, и вдруг, не выдержав, выплеснул все содержимое желудка, испортив девственную красоту заснеженных кустов. Утерся снегом, вошел в подъезд.
      
       (там же)
      
       Он сидел с томиком стихов и тихо улыбался - тайный диссидент, лифтер Петя.
      
       (Москва, мастерская на Масловке, 1998)
      
       Вдоль стен стояли гипсовые статуи - военных, космонавтов, академиков. Махал рукой Гагарин, Мичурин нюхал веточку, поджал губы Королев. На стене - застывшая и белая - висела посмертная маска Маяковского. Хозяйка сказала, что здесь, на топчане, ее зачал отец, который был советским придворным скульптором и уже пару лет как умер.
      
      
       (там же)
      
       - Курехин, - сказала она, - великий шоумэн! Он и Лимонов - вот это люди.
       Я положил ей руку на грудь - под майкой не было бюстгальтера. Нащупал девичий сосок. Я ждал реакции, однако, она не шевельнулась, лишь странная улыбка снисхождения возникла на ее лице - мол, чего он ерзает?
      
       (Прага, сентябрь 1996)
      
       В Интернете я запустил поисковую программу на слово Arsch - жопа. Чтоб зачерпнула в виртуальной бездне лишь ей ведомые фекальные созвучия. Машина напряглась, как будто слово это ей было малознакомо. От процедуры поиска свело скулы и едкая слюна заполнила защечное пространство. Пока Интернет заряжался и звездочки вспыхивали по Нетскейпу, я вспомнил, что в Нубийской пустыне принято подмываться и подтираться песком. Мельчайший и нежный, песок захватывает гнилостные выделения и уносит прочь, оставляя кожу по-детски чистой. Поэтому такие веселые глаза у бедуинов.
      
       (ахтунг!)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -X-
      
      
       (Галиция, октябрь 1915)
      
       Стремительно летели кудрявые облака. На склонах лежали застывшие в неестественных позах тела австрийцев. А мы, задыхаясь, карабкались наверх, убегая от неприятельского огня.
      
       (Болшево, январь 1964)
      
       Какая холодная ночь! Снег скрипит под ногами, ни одна ветка не шелохнется, и в черном небе - яркая луна. Он встал у забора, выдыхая перегар портвейна и папирос. Глядя на луну, стал мочиться. Die Uhr tickt.
      
       (юг Туркмении, 1912)
      
       Убийственная жара! Верблюд уже не шел, он тащился. Я достал флягу и слизал последние капли воды: сколько еще осталось пути? Однако Исмаил-шаха жажда, казалось, не мучала. Он твердо был настроен пригнать караван в Мерв.
      
       (там же)
      
       Улыбнувшись, он сказал: "Все вы, русские путешественники, такие. Почитаете за сверхзадачу то, что у нас есть дело будничной необходимости. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может".
      
       (Екатеринбург, январь 2001)
      
       Желание посетить США имелось давно, но все не было "бабок". И вот, блин, собрались. Для начала позвонили в генконсульство в Екатеринбурге. Нас записали на собеседование, сказали, через месяц. Отсчет начался...
      
       (Лас-Вегас, апрель 2001)
      
       И вот - Лас-Вегас. Город-казино, всесоюзная здравница, столица игорного мира, вспышка света в темном царстве, застывший взрыв в пустыне Невада...
      
      
       (ахтунг!)
      
       Мы с Колей вышли из самолета и сразу же услышали зловещий звон монет и рев машинных глоток, который ни с чем не спутают игроки, где бы они ни находились... Сколько остается времени?
      
       (Шулеховская райбольница, 1988)
      
       Они своим картавым карканьем вконец достали меня, вороны. Я подошел к окну: они сгрудились над каким-то темным предметом и рвали его на части. Вглядевшись, я узнал в предмете бомжа Петю, который обычно собирал бутылки у больничной ограды. Sic transit, блин!
      
       (остров Джерба, Тунис, май 1996)
      
       Красавица стянула майку, обнажила небольшие сосочки нулевого калибра. Оставила лишь трусики танга, достала защитный крем: "Вы не поможете?" Он подошел, шершавой ладонью стал втирать крем меж хрупких девичьих лопаток. Лохматый вздрогнул и оттопырил плавки. С соседних лежанок с улыбкой стали комментировать этот телесный диалог.
      
       (после второй рюмки водки, активист Руха Михайло П., Вена, 1990)
      
       "Послухай, после того, как потопла Атлантида мы, бишь, атланты пришли на эти плодородные пространства и начали пахать. Ты понимаешь, атланты, они нам передали по генам особый витамин, который объясняет живучесть и удивительную силу украинцев. Недаром на нашем гербе - трезубец Посейдона! Мы им проткнем всех супостатов-москалей".
      
       (Вена, февраль 1988)
      
       Пробило двенажцать склянок. Он вышел из Штефанскирхи:
       "Вы - мистер Кривошеев?" Я молча кивнул. В ближайшем кафе мы сели за столик, и он сказал мне: "Я - представитель общества Гурджиева-Успенского. Мы можем решить ваши проблемы, сломать вашу привычную механику. Короче, мы вас спасем, но вы обязаны платить за нашу поддержку. Мы будем брать десять процентов ваших доходов. Согласны?"
      
       (стоп-кадр)
      
       Я судорожно застыл в кресле, некое подобие ответа стало вращаться в моем механическом сознании.
       - Мы обеспечим вашу трансформацию. Вам есть за что бороться!
       Но я, как настоящий советский человек, не хотел бороться. И, тем более, ни за что не хотел платить.
      
       (отель "Бристоль", Париж, 2002)
      
       Она сидела за стойкой, беседовала с барменом, потягивала свой коктейль. Он уставился на ее широкий арабский зад, представил бритую мясистую манду, и сразу защекотало в тестикулах. Раздалась телефонная мелодия, она открыла мобильник, сказала: "Иду, шери!" и вышла, покачивая задом, оставив на память облако терпких духов. Еще он запомнил ее розовые пятки на высоких каблуках... Какого хрена он сразу не позвал ее в номер? Плюнул, оставив недопитое пиво, вышел на улицу.
      
      
       (Кандинский в Берлине, 1922)
      
       Курфюрстендамм светился яркими огнями.
       - Нина, вот обувной магазин! - вошел, стал примерять штиблеты, стыдливо подвертывая рваные носки. Ботинки, в которых он приехал из советской России, продавец брезгливо вынес в подсобку.
      
       (Минск, 1995)
      
       Я вызвал американского посла и вручил ему ноту. Наша сторона, говорилось в ней, выражает крайнее возмущение недружественным поведением вашей стороны. Мы прерываем диалог. Собственно говоря, мы его никогда и не начинали.
      
      
       (Москва, коммуналка, 1977)
      
       Начало раскачки. Состоится ли она? Разгибание оцепеневших членов. Разжевка полукислой доли. Er hat gerade noch acht Minuten Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (там же)
      
       Увядание интеллекта. Стеарин застывает в складках мозга. Обычно мысли и энергия там создавали жар, который держал в напряжении эту желеобразную структуру. Теперь - признаки окаменения налицо, известкою ломкой покрываются извилины. Энтропия и деградация, одно слово. Die Uhr tickt.
      
       (там же)
      
       Скотство врожденное или приобретенное? Что лучше?
      
       (Карловы Вары, кафе "Пупп", 2001)
      
       Пелерина, мать твою. Муфта, ридикюль и портмоне. На хрен мне Шпенглер, Ницше и русский "серебряный век"? На кой ляд все это собрание сдалось? Полезно знать десять лучших сортов шампанского, десять лучших сортов сигар, десять лучших пород лошадей и десять лучших мест для отдыха. Это и есть жизнь, энергетика живого времяпрепровождения, наработанного величия цивилизации. А рифмоплеты и мечтатели, летатлины и новоязы - в жизни настоящей никогда толка не знали.
      
       (там же)
      
       К чему этот чертов плач и многоголосье, к чему эти подвывания литературы несостоявшейся? Ведь книжной культуры давно нет - с 30-х годов. Зато есть масса интересных новых дел - компьютерные игры, сафари и медитация - бесчисленные формы самоприложенья. И главное - есть личный опыт каждого, который можно в крайнем случае обратить в слово. Подобно тому, как в крайней нужде идешь в сортир. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Прага, кафе "Славия", 1997)
      
       Дура Цветаева! Она писала стихи "маленькому рыцарю", считая его символом Чехии, лирическим мечтателем. А он, этот рыцарь, всегда почитался немцами как символ несокрушимости германского духа.
      
       (северная Атлантика, 1916. Немецкие подлодки начеку)
      
       А вот и пароход! Дымит единственной трубой. Везет бананы или пушки? Что дальше? Надо выходить на связь, а связи нету. Готовь торпеды!
      
       (час спустя)
      
       Бананы и пулеметы Гочкиса, вращаясь, шли на дно, за ними - члены экипажа. Sic transit!
      
      
      
      
       (Москва, 1999)
      
       Студия "Суар". Там делают массажи икроножных мышц и задубевших загривков новых русских. И нам, остеохондрозным интеллигентам, может перепасть за баксы. Ласка мускулистой путаны по прозвищу "солдатка Джейн".
      
       (совхоз "Бородино", август 1978)
      
       Здесь пахнет родной землей. Пронзительно чувство Родины после стакана портвейна. Здесь, на разухабистых поворотах родной речи, можно говорить ни о чем и все равно остаться понятым. Только хорошо ли это?
      
       (Франкфурт, Эрос-центр, 1992)
      
       - А ну-ка сконцентрируйся! - велела фрау-проститутка. - Я ничего не могу, покуда у тебя не встанет.
       Она месила кулаком мягкий член и повторяла: "А ну-ка прикажи ему подняться!"
       Он этого не выдержал, швырнул резинку в бачок и быстро к умывальнику, чтоб вымыть руки.
       - Не трогай умывальник! - был приказ. Он вышел в коридор, пробрался сквозь лабиринты на выход и в туалете со стрессу записал штаны. Пришлось вытаскивать рубаху навыпуск, чтобы закрыть большое мокрое пятно. Таким он и явился на Моттенштрассе, где турки жевали кебабы у бесконечных пип-шоу.
      
       (там же, отель "Акса")
      
       Египетский портье сказал: "Послушай, садык! Не смей трахаться без резинки. Так лучше для тебя. На всех блядей, на этих хур-шармут - плевать. Но береги себя. Мы, может быть, еще понадобимся".
      
       (там же)
      
       Он поправил очки и сказал сурово:
       "Но государство-то зачем разрушили? Ну, подлатали бы чуть-чуть, а что теперь? СССР был сконцентрированной энергией антизападного начала. Зачем вы развалили великий Советский Союз?"
      
       (там же)
      
       Потухший взгляд и виноватое молчание были ему ответом.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XI-
      
      
      
       (Туапсе, 1920)
      
       И сквозь туман он видел то же самое: Новороссийск, фигурку на берегу и лавину красных конников... Сколько остается времени?
      
       (там же)
      
       Мичман Финько курил трубку, дым от нее стлался по-за кормой.
      
       (там же)
      
       Пароходик нырял в волнах, а он курил, штурман. Чайки пролетали с криком, норовя ущипнуть его за ленточку безкозырки, а он курил, боцман. Il ne bouge pas mais sа bite Гa bouge.
      
       (дальний план)
      
       Клочья дыма седого уносило ветром, пароходик тащился по свинцовой поверхности моря, испуская жалостливый сигнал.
      
       (еще один сигнал)
      
       Мы жались на палубе... Полоска берега исчезла за горизонтом, а впереди - неизвестность. Что ждет нас на Туретчине?
      
       (там же)
      
       Потухший взгляд и виноватое молчание были нам ответом.
      
       (Кипр, 1998, кадр сзади)
      
       Звенели цикады, накатывало море внизу, они сидели на террасе, пили красное вино. Два мощных быка из Питера и с ними - девчонка-переводчица.
      
       (дальний план)
      
       На вилле потушены огни, они сидели при свечах - ждали. На небе - мириады звезд. Сколько остается времени?
      
       (раздался звонок: "Посылка от Иван Петровича")
      
       Открыли. Вошел гонец, пружинистой походкой приблизился, достал из сумки пакет, под ним - пистолет с глушителем.
      
       (там же, кадр спереди)
      
       Я позвонил в дверь виллы. Они: "Максим?" - Да, я от Иван Петровича.
       Вошел. В гостиной - двое мужчин и молодая женщина, бутылки с вином, окурки. - Вы принесли пакет? - Ну, разумеется.
       Открыл рюкзак, достал пакет, вручил, пока они смотрели, достал с глушителем, вогнал по пуле в голову. Они, не охнув, упали. Немного помедлил с женщиной: она все хлопала глазами, не верила. Потом я вышел на террасу: шумело море, звенели кузнечики, светили звезды, и никого в округе.
      
       (там же, сбоку)
      
       С улыбкой вогнал всем пулю между глаз. Упали, даже не охнув, лежали на мраморном полу. У девчонки задралась юбка. Потом вышел на террасу: шумело море, звенели кузнечики, светили звезды, и никого в округе. Die Uhr tickt. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Москва, склады за Тушинским рынком, 2002)
      
       Дележ жертвенного мяса - это было не про него. Он не заикался о своих находках, он сам отволакивал их в нору, там давился, рыгал, но жрал до конца. Он знал лишь одно: баран должен быть не слишком жирным и не слишком худым. Он должен быть в самый раз!
      
       (вилла Берта, Визбаден, 1939)
      
       Прошуршал по гравию, вкатился лимузин "Майбах".
       За рулем - Хорст Энгер, наследник поместья и состояния. Он в форме штурмбаннфюрера СС, на стройных ножках взбежал по лестницам в гостиную. Мы - вслед за ним. Нам открывается картина: кузина Хельга сидит на кресле с широко раскрытыми глазами, запястья взрезаны, на столике - эсэсовский кинжал Хорста с надписью "Моя честь - верность". Больше мы ничего не видим. Die Uhr tickt.
      
       (дача в Быково, 1956)
      
       Сидел, тужился в кабинке, кряхтел, мял первую страничку "Правды". Там освещался визит Булганина в Индию. Навозная муха влетела в кабину, стала жужжать над ухом. Сложил страницу в трубочку и хлопнул муху неудачно: она умчалась сквозь широкие щели вверх, туда, где солнце играло на золотых стволах сосен. Из дома раздался истошный крик: "Обедать"!
      
       (там же, год спустя)
      
       Он сидел, тужился в кабинке. Мял газету. Заходящее солнце золотило стволы сосен. Над головой ползло насекомое, влипло в свежую смолу. Из дома раздался истошный крик: "Обедать!"
      
       (там же)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (ресторан "La Rotonde", Париж, 2003)
      
       Нам принесли рыбу, кажется тюрбо. - А можно я красного? (белое вино мой желудок не принимал). Профессор Риво скривил рожу в уморительной улыбке: "Конечно, мой друг! Вы все воспитаны в устаревших традициях - белое к рыбе, красное к мясу. На самом деле мы, французы, давно уж допускаем к рыбе и гадам морским - красное, немного игристое вино. Понятия расширились - занятно, не правда ли?" - И он оскалил крупные клыки.
      
       (справка любознательным)
      
       Под влиянием нью-йоркских рэпперов, коньяк теперь можно пить со льдом, в длинных стаканах и даже разбавлять кока-колой.
       A new song by rapper Busta Rhymes praises the virtues of the French cognac Courvoisier. The liquor company emphasized that Courvoisier had nothing to do with the recording of the song. The economic force of urban consumers is important.
      
       (дача в Кратово, июнь 1978)
      
       "Какого хрена, мой друг, какого хрена мы говорим о русской, немецкой, китайской и прочих духовностях? Опостылело! Как сказал апостол Павел, нет эллина, варвара и иудея". - И он налил себе "Цимлянского" по самые борта. Пенная жидкость вскипела, однако не перелилась через край. Die Uhr tickt.
      
       (Шелапутинский переулок, Москва, 1981)
      
       Они заверещали: "Раскрой свои чакры, милый! Распахни сознание"! И стали наступать на него - одна в коляске, другая на костылях. Он был зажат в угол и оттуда пытался отбиваться книгой - то ли Махариши Махеш Йоги, то ли Шри Раджнеша. Но чакры и впрямь раскрылись, он почувствовал невероятный прилив сил от мысли: "Уж лучше щас отбицца - а не то уголовно дело возбудят, и буду расхлебывать всю жизнь!"
      
       (Палермо, 1998)
      
       Он приходит поздно, садится на кровати, долго расшнуровывает ботинки, потом ложится на постель в подтяжках и сосредоточенно курит, потом молча подползает ко мне, задирает комбинацию и овладевает - по большей части сзади. Я молча отдаюсь и плачу. Он - настоящий итальянский мафиози, но лучше с ним в Палермо, чем с азером в Баку.
      
       (Платформа Шестово, 1945)
      
       Когда ушел последний эшелон, я осталась одна на платформе. Дымок исчез за лесом, я осталась на платформе одна. Холодно, переминалась, подходит инвалид: "Послушай, поебацца хошь?" "Да пошел ты на хуй, хуй горбатый!" Этот звук еще долго растворялся в морозном воздухе.
      
       (редакция "Байришер Цайтунг", Мюнхен, 1996)
      
       Он сидел за столом, грыз ручку с логотипом ХДС/ХСС, кивал сосредоточенно, все говорил про партийную политику. Пробило пять часов пополудни, он вздрогнул, засобирался, вышел на улицу быстрой походкой - в баварском зеленом лодене и шляпе с пером, лицо суровое, в роговых очках. Цетельмайер был сингл, и ему было невтерпеж от долгого сидения в бюро: он шел задрочить в видеокабинку на углу вокзальной площади и Шиллер-штрассе.
      
       (Мюнхен, 1997)
      
       Он стоит под душем, струи смывают с лица Душ-дас, как считают немцы, самый лучший душ-гель. Душ-дас уходит пенными ручьями в слив, он слышит мерные удары под ногами: сосед стучит шваброй по потолку: "Не смей принимать душ в четыре часа утра, подонок!" Действительно, согласно хаусорднунгу, принимать душ можно только с пяти утра. На пианино играть можно с десяти утра до обеда, но предварительно накрыв голову и инструмент ковром, еще лучше гобеленом.
      
       (отель "Интурист", Алма-Ата 1969)
      
       Тридцатилетняя американка сидела на диване в фойе. Он предложил ей закурить. От сигареты "Ява" отказалась, однако завела разговор о политике: "Мы любим свободу, мы любим демократию! А вы - даже не пытайтесь меня разубедить!" А разве он пытался? Он думал - где бы ее трахнуть неприметно, так, чтоб из органов не настучали по инстанции. Il ne bouge pas mais sа bite Гa bouge.
      
       (Москва, 1985)
      
       Вилочкова железа, ах, эта вилочкова железа! Неужели и она относится к органам средостения? Как разбудить лежащие за ней пласты сознания?
      
       (ресторан "Клостершанке", Шварцвальд, июль 1997)
      
       Отличный ресторан, однако закуски - микроскопичны. Заказываем хлеб и густо мажем маслом. Второе блюда тоже крошечное, снова нужен хлеб. Прислуги-немцы многозначительно переглядываются и шепчут: "Ах, эти русские, они всегда едят так много хлеба, они иначе не могут".
      
       (Боткинская больница, 1973)
      
       В палате раздались восторженные крики: "Луноход"! Пожилая нянечка вкатила тележку с бачками. В одном плескалась баланда-суп, во второй лежали котлеты по-полтавски с макаронами. Сегодня был царский обед. Наевшись, я повернул ручку репродуктора: бодрые голоса запели: "Мой адрес - не дом и не улица, мой адрес - Советский Союз".
      
       (там же)
      
       Die Sowjetunion hat gerade noch 18 Jahre Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (ахтунг!)
      
       Я смотрю на луноход. Что это, где я? Зачем говорить о мирах запредельных, если эту кастрюлю невозможно осмыслить!
      
       (там же)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (еще раз ахтунг!)
      
       Звякал трамвай, заворачивавший на Беговую, хрипел позеленевший доходяга: его агония не волновала никого... Неужто мы все еще в СССР?
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XII-
      
      
       (Париж, 2001)
      
       Занавес поднялся, вспыхнул свет, я вышла на подиум, ковыляя на двадцатисантиметровых каблуках.
       Он сидел в первом ряду, пожирал меня глазами, хлопал.
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (там же)
      
       Час спустя вместе с десятью другими супермоделями меня повезли в отель "Риц", где отмечался день рожденья олигарха. Он все гладил меня в машине и приговаривал: "Ты мое лохматое золото!"
       (Эта дрожь в коленках никогда не уймется.)
      
       (наутро, отель "Риц")
      
       Захлопала ресницами, проморгалась, увидела, охренела.
      
       (там же)
      
       Меня обдало его кетоновое мерзкое дыхание (жрал по диете Аткинса - белки с жирами). Заворачивал ветчину в сыр, поливал майонезом и жрал на глазах у изумленных товарищей. Потом рыгал, но уверял, что помогает бороться с весом.
      
       (матерно)
      
       Этот политкорректный хмырь меня вощще достал.
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (Москва, 1991)
      
       Зашли они в трамвай. Двери закрылись. Что там произошло - не знаю. Но только час спустя, когда трамвай вошел в депо и распахнулись двери, внутри сидели трое, у каждого в груди торчало шило. Sic transit, блин!
      
       (Батуми, март 2004)
      
       Была ночь. В кромешной тьме поблескивали стволами "Калашниковы", а мощные прожекторы то и дело выхватывали из темноты движущиеся объекты. Дни Абашидзе были сочтены. Мы все ожидали чего-то, и оно, конечно же, настало. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
      
       (Бутырка, январь 1995)
      
       Активная летучая составляющая чая улетучилась.
       Остался терпкий аромат в защечном пространстве. Пронял, видать, напиток. Пу Эрх - чай китайского императора, с запахом сыромятной кожи.
      
       (там же)
      
       Эта песдатая экология, эта жызнь.
      
      
       (Прага, 2004)
      
       Новое обозначение ничего не значит. Все значит старое обозначение.
      
      
       (там же)
      
       Этот город мертв, это время ушло, эти силуэты растворились в тумане, стерлись их следы. Die Uhr tickt.
      
       (там же)
      
       Поднимается вода, лижет камни парапета. Как уловить эту рябь на поверхности времени-пространства? Что поставить впереди - время или пространство, коня или телегу? Куда направить стопы, куда наставить чуткие рецепторы - чтоб уловить эту рябь?
      
       (Прага, отель-пансион "Флора", 1911)
      
       Нога мерзла и коченела, когда высовывал, а когда укутывал пуховым одеялом - прела. С сожалением вспомнил о русской натопленной избе и ватном одеяле. Какого хрена я приехал на эту партконференцию?
      
       (Москва, 1970)
      
       - Орлова - это просто гадина! - Дуглас всхлипнул, утер щеку рукавом. - Она лишила меня отца, наследства. Что она за персона такая, кто ей позволил, чего она распоряжается? - Он встал, неровными шажками приблизился к окну. В окне - все тот же дворовый пейзаж. Время не кончается.
      
       (там же)
      
       Их альма матерь, их, на хрен, альма матер... чего они ее так?
      
       (1 июля 2004, суд над Саддамом)
      
       Он вышел в наручниках: подстриженая борода, большие влажные глаза, помятое лицо. Неожиданно высоким голосом сказал: "Не принимаю... этого суда".
      
       (Волоколамское шоссе, 2003)
      
       Кормиться и одеваться с панели с каждым годом становится все труднее: пасут сутенеры, нападают менты, бандиты, маньяки. Непросто достичь желаемого. Но можно. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Тушино, 2002)
      
       В больничке было скучно, вышла погулять, Зашла в палатку, на джин-тоник денег не хватило. Тошно! Подъехал мужик крутой на черной "девятке": "Чего грустишь, красавица?" Я: "Денег нет", он: "Давай прокатимся!" За первым поворотом, за первым поворотом...
      
       (за первым поворотом)
      
       На заднем сиденье она сжала своими крепкими ляжками его тощие бедра и закричала от пронзительной боли.
      
       (письмо талиба, 2004)
      
       Не выдавай меня, милый, в Россию, в "Белую лебедь". Здесь, в Гуантанамо, так хорошо, солнышко светит, фрукты дают. Читаю Коран, молюсь, чай пью, хорошо живу. Твой Ринат Зиятуллин, талиб.
      
       (Колыма, 1954)
      
       Они взрывали скалы, искали золото в обломках породы... доискались. Sic transit, блин!
      
       (казармы под Ковровом, 1995)
      
       Утробный звук... старлей издает утробный звук, он жует. Все это содержимое тщательно прожевывается и долго переваривается. Чем дольше - тем лучше. Тогда будет польза усталому организму, тогда усвоятся аминокислоты и сквозь желудочно-кишечный тракт пойдут балластные вещества.
      
       (час спустя)
      
       Сколько еще будут выдавливаться эти куски кала?
      
       (Минск, Парад Победы-2004)
      
       Прогрохотали ржавые танки, просвистели дырявые самолеты, на душе стало легче. Сели на завалинке, залили радость портвейном. Сколько остается времени? Die Uhr tickt.
      
       (музей кино, Берлин, 2004)
      
       Большинство фильмов французской "новой волны" - хреновые. Эта "революция" в кино не так уж много дала. Старые французские фильмы - лучше.
      
       (там же)
      
       Есть, впрочем, "Последнее лето в Мариенбаде". Завораживающая сила этой ленты трудно объяснима, хотя я пару раз заснул.
      
       (лесоповал имени Жданова, 1943)
      
       Мы двинулись цепочкой по заснеженной равнине. Последним шел двадцатилетний Гриша: его мы взяли как "корову" - чтобы в тайге потом освежевать.
      
       (там же)
      
       Он смотрел на нас большими печальными глазами и жалобно мычал.
      
       (Прага, 2004)
      
       Раз я это вижу во сне, значит, есть такие пейзажи, значит, существуют эти котлованы, эти горы песка, эти мрачные хрущобы, значит, где-то есть такое, и этот сон вспоминается даже десять лет спустя.
      
       (там же)
      
       Астральные пейзажи никуда не уходят, они всегда в памяти. Астральная Москва - она другая, но более реальная, сдвинутая.
      
       (там же)
      
       И этот сжимающий глотку ужас на окраине города. Здесь мы все сдохнем!
      
       (Ленинград, 1980)
      
       Он вошел в комнату. Играла заунывная мелодия Демиса Руссоса, на кушетке сидела Ольга и курила сигарету за сигаретой, уставившись глазами в никуда. На столе стояла початая бутылка советского шампанского.
       - Садись! - сказала она.
      
       (Белгород, 1943)
      
       Мы застрочили по наступавшим русским. Подвал наполнился дымом двух пулеметов, дышать стало невозможно. А они все лезли.
      
       (там же)
      
       Через его обожженные пальцы шла уже пятая пулеметная лента. Пулемет раскалился, но он продолжал стрелять. Er hat gerade noch acht Minuten Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (там же)
      
       Через трещину в стене влетело несколько осколков шрапнели. Ганса убило. Милый Ганс!
      
       (пятьдесят лет спустя)
      
       Эта фотка грубая, зернистость немного размыта, но все же годится... Зернистая или паюсная? Какая лучше? Сколько остается времени?
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XIII-
      
      
       (Москва, 2000)
      
       - Надо! - сказал он. - Так надо было и надо будет! - сказал он, захлопывая дверь в предбанник. Er hat gerade noch acht Minuten Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (странный запах, однако)
      
       Затхлый предбанник, где чуть попахивает плесенью. Заскрипела дверь, подуло свежим ветерком. Косматый встал. Направился к Маргарите Павловне.
      
       (цель визита)
      
       Механизмы воспроизводства нам это разрешают. Иначе не будет ни простого, ни расширенного воспроизводства. Будет закон простого или расширенного скукоживания.
      
       (русская дилемма)
      
       А мы ведь слышим раскаты, мы слышим глухой дробот дождя и шепот травы: "Не исчезайте, ребята!"
      
       (крупный план)
      
       Незабудка раскрывает свои лепестки, лепестки не раскрываются. Незабудка плачет.
      
       (смена обьектива)
      
       Нас тащат по полям, и мы тащимся, трава бьет по лицу, лицо бьецца, мы кусаем стебли, пыльца и горечь на языке. Хорошенький финал истории! Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Москва, 2004)
      
       Чуть не раздавил! На полу валялась черная навозная муха, воздев к небу скрюченные лапки. Еще вчера - летала, жужжала, раздражала безмерно, и он скручивал в рулоны газеты, чтобы ее прихлопнуть, однако сегодня раздражитель бездействовал - мертвая тишина. В ушах зазвенела мелодия "Марсельезы".
      
       (биргартен "У Китайской башни", Мюнхен, 2003)
      
       Бремя белого человека - можно ли его разделить, можно ли разделать тушу недобитого медведя? Короче говоря, освежевать.
      
       (там же)
      
       Где крепкая мужская сила в эпоху феминизма? Сколько стоит муши-штунде (трах-час) в Германии? Средний бюргер уже не может оплатить свою муши-штунде. Законы рыночной экономики поставили его в зависимость от наглых феминисток. А в годы Первой мировой каждый солдатик имел талончик на бабу.
      
       (там же)
      
       Чему можно и должно учиться у Азии - так это дешевизне товара и тела (Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge).
      
       (впрочем...)
      
       Китайцы опасны, они даже очень опасны, это страстный и неумеренный народ. Когда их страсти прорвутся по полной катушке, всем будет не того, другим азиатам в первую чередь.
      
       (Москва, 2004)
      
       - Это псевдо-патетика! - сказал он и поморщился, выпил текилы, зажевал лимончиком. - Бойся ложной, блин, патетики. В мире нет ничего возвышенного. Хотя особые моменты существуют несомненно.
      
       (там же)
      
       Глоток текилы не спас его, не спас его и глоток холодного бренди, зато его выручил стакан теплой водки: он пил ее, прихлебывая, пуская пузыри через край, и когда выпил, то понял: настало время правильных решений!
      
       (о, эта водка!)
      
       Поганое, блин, пойло, однако лишает права на ошибку. Чем-то соответствует нашему экзистенцу.
      
       (ахтунг!)
      
       Прислушайся: кто все это, на хрен, сочинял, кто наставлял нас и чувствовал себя учителями?
      
       (неразборчиво)
      
       Комедия ошибок, парад несуразностей. Так им и надо, зверьки непорочные! Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
      
       (Москва, 2003)
      
       Раннее утро. Она примеряет пояс шахида. В комнате тесно, спят вповалку. Еще одна чеченка примеряет пояс шахида. Бородатый мужчина сидит на кухне, задумчиво курит. Теракт на стадионе не за горами. Die Uhr tickt.
      
       (сцена из недалекого будущего)
      
       Идет ребенок с мамой по магазину игрушек. Канючит: "Мама, хочу пояс шахида!"
      
       (Москва, мэрия, 2003)
      
       Секретарша Люда спускается на высоких каблучках, цок-цок, и видит сцену в кабинете: Иван Степаныч на столе с голой жопой имеет Маргариту Павловну. Люда застывает. Потом на цыпочках удаляется.
      
       (Москва, Сретенка, 2004)
      
       Собрание НБП прошло. Она, худенькая, и он, прыщавый, идут на Трубную, разбрасывают "Лимонку", убегают. В кустах напротив цирка занимаются любовью. Что дальше?
      
       (там же)
      
       - Пойдем, Рита, они там выставили яйца Фаберже!
       Пошли, метнули яйца в сытых олигархов. Посетители разбежались. Приковали себя наручниками к перилам. Милиция долго с ними возилась.
      
       (Прага, кафе "У Звонаржки", 2004)
      
       Фильм Бертолуччи "Украденная красота" - ложь во всем. Нет критического начала, нет жизненной правды, все приукрашено, нет безумия настоящего. Фронтовой корреспондент - плох, и все притворны, и роль секса в жизни преувеличена (даже старуха Стефания Сандрелли трахается). Особенно преувеличен интеллект американцев. Бертолуччи из революционера давно превратился в пошляка - еще один Дзефирелли с кисточкой, годится для рекламы "Ролекса".
      
       (там же)
      
       Итальянцы - не те, за кого себя выдают. Но русские - это самые отъявленные оборотни.
      
       (Москва, 1991)
      
       Иван Семеныч вдохнул и выдохнул: "Я не могу тебе подписать заявку на телефон, Краснопресненский райком распущен. Я улетаю на Кипр первым рейсом. Забудь, что было в советский период. Начинается другая жизнь".
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (Москва, ночное кафе "Метелица", 2003)
      
       Она попыталась изобразить тэйбл-данс для Абрамовича, вывалила груди, мокнула соски в пудру. Однако подошел официант, шепнул: "Дура! Это же не Абрамович".
      
       (антропометрические данные, 2004)
      
       Они были, америкосы, на голову выше европейцев, когда прибыли на Западный фронт в 1917 году. Сто лет спустя они ужались в росте. Есть данные, что нынче в среднем они ниже немцев и англичан. Тревожная это тенденция для супердержавы. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Москва, Шереметьево, 1998)
      
       - Мужик, до Останкина подвезти?
       - Ну, подвези.
       Водила уложил все чемоданы, посадил его на заднее сиденье "Волги", вырулил на Волоколамское шоссе, проехал мимо раздолбанных ежей, свернул с трассы и углубился в лесок.
       - Куда мы едем?
       - Да уж приехали, мужик, доездился ты!
      
       (час спустя)
      
       - Какой-то, блин, лежит у дороги, подснежником, что ли, прикидывается? Плохо ему, небось, подснежнику.
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (Серебряный бор, 2001)
      
       - Дачи стоят темные, никого нет. Где тут живут народные артисты?
      
       (Кавказское кафе )
      
       - Лаваш возьми, чебурек, слушай, возьми, харчо, запей саперави, коньяк возьми!
      
       (неразборчиво)
      
       ...и ожидание большой расправы, не только здорового куша.
      
       (Москва, 2004)
      
       - Пионерам привет! - Он отдал нам салют, зашел в кондитерскую: красный галстук развевался по ветру: пятидесятилетний вожатый с красной веселой рожей.
       Мы тоже отдали честь. Потому что никакой чести не оставалось в натуре.
      
       (Москва, 2004)
      
       - Давай, блин, жми!
       Однако застряли на третьем кольце. Пришлось спешиться. Сколько остается времени?
      
       (Лондон, 2002)
      
       Русские мальчики - как их воспитывают мамы? Паша, шестнадцати лет, приносит в британскую школу с собой какие-то, блин, котлеты, аджапсандалы, помидоры, высыпает соль из тряпочек и питается на перемене по домашней своей системе. Англичане жрут все, что под ногами лежит, и ничего - народ здоровый, но отчего русские такие хлюпики? Их мамы портят, а бабушки - особенно.
      
       (после просмотра в Доме кино, 1977)
      
       Анни Жирардо... хорошенькие ножки, немного култышки. Вот скажешь это, блин, и сразу смешно. Когда озвучиваешь видимое - сразу смешно, язык есть средство преображения (или извращения) реальности.
      
       (там же)
      
       Это как у русской алкашки. Она "и в рот тебе", и " это", и "в это", а как подойдешь и спросишь, чего матерится - так "забудь ты, миленький, про этот поганый мир". На поверку - святая оказывается.
      
       (там же)
      
       Актеры - обезьяны! Они всегда играли для владык, всегда устраивали цирк для масс, и это обезьянье в актерах такое же неустранимое, как мерзость подмастерья в художниках - вульгарных пьяницах. То, что Голливуд сделал из актеров "звезд", - злая шутка.
      
       (Москва, 1991)
      
       Что там в сумраке мерещится - барабанный бой, что ли? То буржуинские полки ползут на наши позиции.
       И ты блеешь в ночи, скребешь и стонешь - видимо, боишься?
      
       (Москва, 1957)
      
       Стиляга Жора вышел на прогулку: смазанные бриллиантином волосы, брюки дудочкой, походка вразвалочку. Сосед-пенсионер покачал головой: "Ну, Жора, ну ты, блин, Жора даешь!"
      
       (Асуан, 1971)
      
       "Мистер, муш лязим! Калабуш, муш куэйис! Ну, пожалей меня, гребаный мистер!"
      
       (Ментона, 1988)
      
       Забудьте кладбище в Ментоне! Сплошные чахоточные, что с них возьмешь? Всякие дамочки, жены присяжных поверенных. Сплошная скука-с! Однако лежат там и другие. Есть там один, Уильям Уэбб Эллис, он догадался во время футбольного матча взять мяч в руки и побежать к воротам противника. Так он изобрел регби. Он просто взял и побежал.
      
       (Москва, 1999)
      
       Но что делать с раненым энергетиком Петровым?
      
       (Златы Пясцы, 2001)
      
       На этих курортах можно заболеть бешенством, гепатитом и диареей, можно также выбегать на пляж, капать слюной и выть на луну в ритм сальсы.
      
       (там же)
      
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XIV-
      
       (Вена, 1953)
      
       Вошел в помещение Венфильма на Розенхюгель. Его приветствовал охранник Герман - бывший пилот Люфтваффе. В студии звукозаписи сидели - Луи Дакен, Марика Рёкк, Берт Брехт и непонятный человечек в штатском. Они читали скрипт и были, кажется, довольны. (Сколько остается времени?)
      
       (там же)
      
       Речь шла о суперпостановке "Мамаши Кураж" в актуализированном формате - в свете Корейской войны. "УСИА дает добро!" - сказал человечек.
      
       (там же)
      
       - Блин! УСИА дала добро. Ну и хрен с ними! - Он вытащил пакетик из сейфа и вышел на улицу.
       Поднял воротник плаща, закурил. Пакетик предстояло отдать в американской зоне - связному по кличке Рекс.
      
       (час спустя)
      
       У Штефанскирхи под фонарем шатался пьяный русский солдатик в объятиях немолодой австрийской бляди.
       - Ведь влипнешь, дурачок!
       - Пошел ты!
      
       (звуки шагов)
      
       Нашел подворотню, отпер дверь на явочной квартире. Рекс был неспокоен, руки его дрожали, он взял пакет и молвил: "Вам тут больше не стоит появляться".
      
       (что с ним делать?)
      
       ...Активная семантическая зона в мозгу предателей действует иначе. С этим надо смириться. Или сделать оргвыводы.
      
       (еще час спустя)
      
       Назад тем же путем. На площади собрались зеваки, появился джип сводного патруля. Солдатик сидел на крыше Штефанскирхи и орал: "За что, за что?"
       - Мы его быстро под трибунал! - выругался русский майор.
      
       (выходит...)
      
       Каюк каурому, видать, достало!
      
       (раздумья у причала)
      
       Руская энергия - такая протоплазма, где есть импульсы жизни и страсти, но на поверхность выходит лишь некий пузырь, который лопается, как мычание, и все: артикуляции не хватает.
      
       (короче)
      
       Надо делать оргвыводы.
      
       (27 сентября 1994)
      
       Слегка штормило. "Эстония" медленно двинулась в путь: кто знал, что он будет последним? Кнут Педерзен сидел в баре и подливал. С ним рядом - яркая русская блядь Люси тоже накачивалась джином.
      
       (в баре)
      
       - О чем ты, киска? Плесни мне немного джина!
      
       (час спустя)
      
       Видимо, их подвела неудачная дислокация. Судно накренилось правым бортом, полетели бокалы, раздался визг, послышался шум воды.
      
       (кадр анфас)
      
       Люси падает.
      
       (кадр снизу)
      
       Бутылка джина летит по касательной.
      
       (кадр сбоку)
      
       Люси скользит по танцплощадке.
      
       (шум волн)
      
       Паром лег набок. Педерзен встал на релинг и прыгнул в кипящую стихию: его накрыла свинцовая балтийская волна. Вслед за ним прыгнула Люси.
      
       (молчание)
      
       "Эстония" покоится на грунте, над ними - сорок семь метров воды, тускло просвечивает солнце, шевелят хвостами рыбки.
      
       (в ту ночь)
      
       Погражаясь в воду, видели третьим глазом: остров Хийумаа и вслед за ним - остром Сааремаа, он же Эзель. Отсюда мы летели бомбить Берлин.
      
       (в ту ночь, в июле 41-го)
      
       Летели долго. Полет сей продолжался долго. Ненастная и ветреная ночь, над облаками, на предельной высоте.
      
       (над Берлином)
      
       Смотрели, как фугаски оставили отсек и полетели к столице Рейха.
      
       (в Берлине)
      
       Одна из бомб не взорвалась, зарылась в землю, выставив хвостовое оперение. Там она и лежит по сей день. Зарылась и лежит.
      
      
      
       (в ту ночь)
      
       В Берлине было неспокойно: лаяли собаки, выли сирены, а старый пролетарий Курт Клемпке сидел у окна, курил трубку и вспоминал Рот Фронт.
      
       (ахтунг!)
      
       Какая беспричинная грусть, какая роковая печаль... Что вызывает эту проклятую тоску на сердце? Наверное, нечистая совесть пролетария.
      
       (Ленинград, вернее, Петербург, 2003)
      
       - Какое рвачество, какой позор! Блин, празднование трехсотлетия Петербурга... зайдите в этот двор у Мойки! Здесь все осталось, как при Федоре Михайлыче (Достоевском).
       - Зато, блин, усадьба Кочубея в Царском Селе! Там же ресторан - пальчики оближешь! Оздоровительный комплекс и бляди высший класс, приглашать Маккартни можно.
      
       (Марокко, Касабланка, 2001)
      
       Русский врач в Марокко, он поступает просто: берет и впрыскивает анаболик, точнее, гидрокортизон, и марокканцу - хорошо!
      
       (неважно)
      
       Неважно - артрит, астма, псориаз или другая напасть. Федоткин - кудесник, поможет.
       Этот, блин, гидрокортизон - гормон-глюкокортикоид, они тут почти все спортивные врачи и лечат травмы кортизоном.
      
       (это делается)
      
       Внутривенно, струйно, капельно, а лучше всего - внутримышечно. Втыкает в мягкое место и с наслаждением выжимает шприц. Клиент жмурится и вскоре испытывает подлинное облегчение.
      
       (и в результате)
      
       Больной выходит с блаженным лицом, а через год впадает в анабиоз. Однако это неважно, их тут считают кудесниками. Слава такого врача растет, его рекомендуют всем.
      
       (у пациентов)
      
       Снижается выработка собственных гормонов, надпочечники угасают, зато они живут легко и умирают быстро - как и положено. Sic transit, блин!
      
       (Марокко, Агадир, 2001)
      
       А эти мастера надрочились фальшивить чипы, они изготовляют смарт-карты НТВ-плюс и продают их по зарубежью. Вам остается только установить сателлитную антенну и поставить декодер.
      
       (звоните!)
      
       Мы декодируем закрытые программы, мы этим, блин, абонентам все предоставим. Вот немцы - те, блин, тупые консерваторы, они не разрешают просто так, блин, инсталлировать антенну, замучаешься, блин, зато потом - лафа! Включаешь, и за десять евро -- полсотни программ.
      
       (отель Казанлы, южный берег Турции, 2002)
      
       "Наташи" резвились под острым взглядом Осман-баши и за день обслуживали до двадцати клиентов. Росла его мошна, и наливался кровью член клиента при виде такого зрелища.
      
       (там же)
      
       Вышел, умял две порции шаурмы, запимши аракой, потом курил кальян и долго думал. Добился, наконец, измененного состояния.
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (Москва, 2002)
      
       Туман и ересь - такое состояние, мне мнится, не впервые оно. Оно описано еще... как его, забыл. Почему забыл? Де Квинси его зовут.
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler.
      
       (торгпредство СССР, Киншаса, 1985)
      
       - А если мы вам впарим, вернее продадим, завод под ключ?
       - Как-как?
       - Под ключ мы вам построим в джунглях Африки металлургический завод. Мы перекроем Лимпопо и Нигер и Замбези. Вы сами будете клепать, блин, эти чушки, потом построим цех, где будут делать и самолеты, и ракеты, и "калаши".
      
       (это получается)
      
       Золотой закон электромагнетизма. Железный закон всемирного расточительства. Структурная ломка, понимаешь.
      
       (Каир, часы пик, 1996)
      
       Давка в метро, давка в автобусе, давка повсюду. Как вырваться из этих потных, немытых тел? Говорил же советник посольства Филькин - не суйся к туземцам, блюди честь белого человека!
      
       (шум моря)
      
       Пустынная песчаная коса. Неужто, блин, Куршская коса?
      
       (несет костром)
      
       Дымится дымок одинокой трубы. Не хватит ли дымиться?
      
       (клуб анархистов, Берлин, 2001)
      
       "Господа, о чем мы говорим? Какое это имеет отношение к нашему проекту? Разве мы не вышли из одной пробирки? Наша пробирка - это 68-й год!"
      
      
      
       (Санкт-Петербург, 2004)
      
       Они поставили у двери ядовитую свечку, чтоб незаметно обкуривать. Свечка стояла под дверью, вился дымок, очень скверный дымок. Карл закашлялся первым, пошел блевать на балкон. Я брезгливо взял свечку двумя пальцами и вышвырнул наружу. Китаец Лю увидел это, растоптал сигарету и ушел.
      
       (там же)
      
       А она подошла, высокая, прекрасная, в короткой шотландской юбке и гетрах, обняла, пригнула к земле и заглянула в меня зелеными кошачьими глазами. Я чуть не умер от этого аромата, от этой молодой пьянящей силы.
       - Проснись, старик! - сказала она.
      
       (там же)
      
       Спросил, сколько ей лет - восемнадцать? Она так мило засмеялась, что я понял - ей все шестнадцать.
      
       (там же)
      
       Подошла еще одна дама-лебедь - высокая, затянутая в белые шелка, и положила руку на плечо. "Какие сильные дезодоранты, - подумал я, - после безумных танцев пот их не прошибает".
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (Флорида, 2002)
      
       Охранники проверещали: "Желаем вам успеха, сэр, счастливого пути!" Я дал газу и вылетел из этого проклятого места - Фишер Айлэнд.
      
       (там же)
      
       У выезда к Майами стояла латиноска: "Эй, хочешь отсосу?" - Почем? - Пятьдесят. - Отель "Дейтона", через час. - О,кей!
       Я не успел отъехать - остановила полиция. Та девка - подставная утка, андеркавер, копы забрали мою машину и бросили в кутузку. Там уже сидели два негра, один кубинец и один российский эмигрант.
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler.
      
       (ага, вспомнил ветеран советского кино)
      
       Это Болшево, дом кинематографистов под Москвой, было такое место очаровательное! Гуляли, думали, мечтали: Шукшин, Шпаликов... Вика Федорова с Ежовым напивались, но эти суки, секретари Союза, все распродали: упырь Соловьев, монстр Ибрагимбеков, пройдоха Никита Михалков и иже с ними. Нет больше советского кино, негде пообщаться ветеранам. Sic transit, блин!
      
       (супермаркет Уол-Март, Флорида, 1999)
      
       Нация консумирующих подростков! Сколько можно консумировать?
      
       (там же)
      
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XV-
      
      
       (Москва, 2004)
      
       Заехал в Тушино. Светилась сауна "Русалка". Выключил мотор, постучался. Открыл мужичок в трениках, со шваброй в руке. "Полковник Новиков! - представился он. - Девочки готовы. Олл инклюзив - сто баксов в час".
      
       (там же)
      
       Прошел неприбранным коридором - повсюда ведра, кирпичи, доски. Но сауна была и впрямь недурственна: мини-бассейн, парилка и комната для отдыха. Сошлись на семидесяти пяти баксах за обеих.
      
       (там же)
      
       Полковник Новиков принес поднос с шампанским и пирожными. Поставил караоке и удалился.
      
       (полчаса спустя)
      
       Девчонки запели "Катюшу", плюхнулись в бассейн, потом принялись хлестать его по бледным ягодицам березовыми вениками. Он стонал и расслаблялся.
      
       (два часа спустя)
      
       Распаренный, вышел на улицу: у его машины стояли два амбала в кожаных куртках: "Закурить не найдется?"
       Он задумался. Что-то надо делать. Die Uhr tickt.
      
       (лесок под Выхином)
      
       Ему вставляют дуло в рот, задают вопрос. Он не понимает, дрожит, и капли липкого пота стекают по бледному лбу. Они стоят у березки, она шумит на ветру и сережками щекочет взмокший лоб. Ему задают второй вопрос - где общак? Он пучит глаза и пытается что-то крякнуть. Вместо слов - пузыри.
      
       (неясный звук)
      
       Бурные волны прихоти, серый туман равнодушья. Когда они сходятся, то из паров вылезает отморозок в натуре.
      
       (далекий гудок)
      
       Когда два одиноких парохода сходятся в узком проливе, то сквозь туман и непогоду посылают они гудки - сквозь белую мглу. О, как жалобно звучат в полярном безмолвии эти звуковые сигналы!
      
       (Баренцево море, 1995)
      
       Капитан Седов стоит на вахте. Он равнодушно крутит штурвал, моргает белесыми глазками и думает о жене, изменяющей ему в Мурманске. Но перед ним вырастает громада "Верного". Они идут на лобовое, поворачивать поздно. Пропал пароход!
      
      
      
       (там же)
      
       Мичман Иванько лежал в рубке, мусолил колоду карт, кусал кривые губы и молил Бога дать ему шанс в игре с капитаном. Раздался скрежет, и койка накренилась на шестьдесят градусов. Что это? Раздался скрежет, и койка накренилась на девяносто градусов. Колода рассыпалась. Какой пассаж!
      
       (монтажный стык)
      
       Так завершается. Оминозная игра в жизнь. И начинается. Воспарение к сияющим высотам Валгаллы.
      
       (пацанский взгляд)
      
       Они воспарялись медленно и видели сияние лучей сквозь розовую облачность.
      
       (Выхино, 1996)
      
       И среди тихих такие находятся. Выродки поганые. Один такой и повстречался мне на пути. Вытащил нож и сказал: "Попался, папаша". А я ему был не папаша, поэтому - достал кошель и сказал: "Иди с Богом!"
      
       (Ницца, Ницще, 1884)
      
       Площадка высоко над морем, старая крепость. Здесь сидел он, утратив обычную язвительность, и наблюдал за солнцем, садившимся за мыс Антиб, оперев подбородок о трость: "Здесь я кричу солнцу, кричу свету. И природа кричит вместе со мной!"
      
       (там же)
      
       "На каких таких неведомых тропах? Обозначился этот торжественный акт. Который есть прощание человека с Богом. Запустение, опустошение и затем - новый возврат".
      
       (Петропавловск-Камчатский, 1975)
      
       Когда увидел небосвод, усеянный мириадами светил, то разум его сжался. Повсюду, куда ни проникай, в каждом луче творения таится бесконечность, и там, лишь взяв одну из траекторий, уж никогда не встретишь тех, кого повстречал минуту назад. Нет ничего страшнее бездны космоса - бездонной ледяной дыры, где разбегаются галактики. Уж лучше не существовать и не видеть этого вовсе! - подумал он, пока еще теплый и живой.
      
       (Ирак, Дейр-аз-Зубейд, 1977)
      
       Он поманил пальцем хозяйскую дочку, и она подошла к нему с горячей лепешкой на подносе. Юный иракский коммунист, он скрывался в этих суровых местах, прятался от баасистских ищеек. Этой же ночью она пришла к нему, и он осторожно поимел ее в попу. Иначе было нельзя: за нарушение девственности в этой местности сажали на кол.
      
       (Екатеринодар, 31 марта 1918)
      
       С утра артиллерия красных принялась обстреливать белый дом. Корнилов сидел, опустив голову. Адъютант: "Прошу вас выйти, красные ведут обстрел!". - "Чего мне хорониться? Полковник Неженцев убит".
      
       (под Диярбакыром, 1988)
      
       Мы, курдские повстанцы ПКК, сидим в норе, пока турецкие базуки пропахивают склон. Совсем бы приуныли, но партизанка Джамиля рассказывала анекдоты весь обстрел. Когда ее разорвало на части, спрятали ее руку и во время затишья клали себе на колени.
      
       (отель "Маритим", Берлин, 2002)
      
       Химические процессы тела и души регулируемы. От пива, телевизора и неподвижности наступает особое состояние взвешенной животности, которое не было знакомо жителям прошедших веков. Деградация умственных способностей от пользования телевизором несомненна. Физических тоже. Отказ от живой энергии слова и дела несет в себе гибель западного человека.
      
       (там же)
      
       Процесс старения -- это процесс окисления. Миллиарды "свободных радикалов" атакуют вашу плоть и превращают ее в ржавчину, в труху, в гниющую органику. Однако некоторые предлагают нам антиоксиданты. Эти так называемые антиокислители поддержат на плаву гибнущую материю, дадут новую жизнь клеткам, разгладят морщины.
      
       (Новосибирск, 1997)
      
       Летит и лопается по фазе мысль, резонанс догоняет мысль. И тоже лопается.
      
       (там же-1)
      
       Думка по фазе, думка не по фазе, какая, блин, разница?
      
       (там же-2)
      
       Стоял осоловелый, блин, позеленелый, окидывал сумрачным взором равнину, курил и выпускал дым из кустистых ноздрей - индустриальный пейзаж!
      
       (там же-3)
      
       Оно стлалось по-над степью - ядовитое облачко, азотистое соединение, выплывавшее из местного химкомбината.
      
       (там же-4)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (Кафе "Занзибар", Прага, 2004)
      
       В литературе прогресса нет. Где новый монтаж, измененная частота ритмов, рапиды и контрапункты, инверсии фраз, новый формат страницы, наконец? Кто этим занимается, где, блин, настоящий формализм?
      
       (ахтунг!)
      
       Где новый распил кусков, где новая расфасовка?
      
      
      
      
       (забыли что)
      
       Строка - главная несущая единица текста. Последний, кто понимал значение строки в России, был, как ни странно, Маяковский.
      
       (а все потому что)
      
       Авангард умер вместе со Второй мировой, но мы еще живем его энергией. Растаскиваем последнее, гробокопатели. Постмодерн - это так, пересменок, пересмешечка.
      
       (но)
      
       Авангард - никогда не умирал, это не связано с эпохой, это не связано с литературной модой. Это настрой ума и сердца.
      
       (мы знаем)
      
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       \
       -XVI-
      
      
       (Москва, сон, 2001)
      
       Взявшись за руки, мы прошли сквозь подворотню на Сретенке - туда, где запах гнилых задворьев. Она - в простом лежалом платьице, вся юная, и я - в стоптанных ботинках, немного грузный и допотопный, как старый чемодан - туда же, историк.
      
       (внезапно-1)
      
       Горы выросли с земли - и лестница упругая наверх. По ней взошли мы к звездам. Внизу - бездонный котлован, а наверху - воронка ночного неба, нас уводящая к себе.
      
       (воронка)
      
       Воронка отливала тревожными ночными облаками, и восхождение давалось подозрительно легко.
      
       (внезапно-2)
      
       Я ощутил ее живот и худосочный лобок московской дворовой девы. Она нагнулась, ввела язык мне в губы, и щедрая слюна заполнила мой рот. Я ощутил слюну с брезгливостью и возбужденьем. Первоначальная реакция - отторгнуть (брезгливость пожилого смерда), однако я принял сей дар и начал пить.
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler.
      
       (Москва, 2003)
      
       Нас особенно волнуют липосомы и хромосомы. И судьбы безымянных связных.
      
       (Вашингтон, февраль 79-го)
      
       Он выехал на спецзадание - с конвертом для агента Х. На мосту машина завязла. Из окруживших его автомобилей повылезали люди странной наружности и, потрясая палками, стали орать: "Иван! Иван!" Потом скрутили и увезли в подвал - на самой вашингтонской окраине.
      
       (там же)
      
       Допрос продолжался всю ночь. Он никогда не кончится. Die Uhr tickt.
      
       (напрашивается вопрос)
      
       Смысл сдвоенных потайных тропок - куда ведут они, эти блядские стежки?
      
       (там же)
      
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Москва, Чертаново, январь 97-го)
      
       Мы поднялись на пятый этаж хрущобы. Под ногами хрустело битое стекло, окна были забиты фанерой, и дневной свет пробивался с холодным ветром. Все стены площадки исчерчены граффити. И главная надпись: "Fuck you all!". Алексей стоял с баллончиком аэрозоли и тихо смеялся беззубым ртом. В этот день он исписал стены всего подъезда. Самым сложным было "забивать дыры" между буквами и подрисовывать тени. Однако он завершил классический бомбинг и достал косяк - раздавить со мной на пару.
      
       (ахтунг!)
      
       Сколько остается времени?
      
       (Волоколамское шоссе, 2001)
      
       Он нажал на кнопку и что-то запищало: "Билайн!" Он всхлипнул, засунул мобильный телефончик назад в карман: "Не отвечает, ну и хрен с ней!" Потом похлопал шофера по плечу: "Сережа, тормозни-ка у ларька". В ларьке купил две банки голландского пива "Навигатор" - сверхкрепкого, и, плюхнувшись на заднее сиденье, засосал. Это немного успокоило. Проехали Серебряный бор. До Шереметьева можно было спокойно добить оба "Навигатора".
      
      
       (усадьба Перлово, начало ХХ века)
      
       "Мой милый-милый друг, сколько времени прошло, а я все помню тебя и жду момента свидеться!" - Крупная слеза разбилась на строке, нарушив ровный строй букв. Граф обмакнул перо и продолжил: "С тех пор, как ты побывал в моем поместье, я не могу найти покоя душе и телу, и формы наших барышень-крестьянок меня не привлекают боле".
      
       (что произошло?)
      
       Прошло полгода, как граф переспал с заезжим артистом театральной труппы, и вот теперь терзался. Иногда ему даже казалось, что он готов бросить имение и уехать за артистом в турне по городам южной России. Но у графа была злая жена, и она не не давала спуску его прихотям.
      
       (Москва, 1945)
      
       Открыли две подруги. На голове куколи - по моде сороковых.
       - Ремесленничек, ты что, один?
       - Один.
       - А что товарища не захватил?
       - Не смог.
       - Ну, ты уж не обессудь, ремесленничек, поспи с двумя.
      
       (там же)
      
       Налили ему стаканчик водки, занюхать дали салом, а сами расстелили на полу два тюфяка. Потом разделись. Обе - низкобедрые, грудастые, с крепкими пролетарскими икрами. Схватили они того ремесленничка и устроили на полу свальный грех. Крепко обхватили его своими пролетарскими икрами. А он все боялся, как бы ниточкой не перетянули член под самый корень. Но ничего, своей силенки хватило.
      
       (берег Днепра, 1905)
      
       - Что это за птица? - Ее трехсложный присвист, звучное и мягкое попискивание очаровали слух охотника, гулявшего с ружьем на правом берегу Днепра. Кончался август, подходя к той еле уловимой грани, что отделяет лето от осени. Остывали реки, но дни стояли жаркие и тихие. Настолько, что единственное облачко, застыв в полуденном солнце, не двигалось и не меняло очертаний. Охотник задумался, зевнул, потом снял патронташ и лег в тени развесистого дуба.
      
       (вскоре)
      
       На небо нашли облака, подуло свежестью. Старый склеротик запел песню юности. Er hat gerade noch acht Minuten Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (Москва, 1947)
      
       Задумывались ли вы о сходстве женщины с клубничкой? Была у меня одна. Анюта Птахина - ей имя. Жила на Перворядской стороне. Девчонка боевая, хитрая. В рот брала отлично. И пахла, кстати, чуть прокисшей клубничкой. Но коли просахарить ее, то ничего, потреблять можно. Бывало, поутру вспорхнет, все перемоет, и айда на блядки. Знала девчонка баланс - между разгулом и сумрачной домашней работой. Дед ее - ветеран японской, германской, гражданской, Халхин-Гола, финской и Отечественной войн - сидел на кухне, всю ночь бурчал. Поведения ее он не одобрял.
      
       (Москва, 1971)
      
       Как только жена уехала, Иваныч заперся в квартире, достал бутылку и начал пить. О сладость! - целых десять дней он сидел и пил, нагромождал бутылки и превратил квартиру в хлев. Носки свисали с люстры, чинарики тушились об пол, тарелки тухли в раковине... Но вот, за сутки до приезда жены, он протрезвел и начал ползать на карачках, драить. Жену встретил сухой, собранный человек неопределенного возраста, в очках, галстуке и очень тихий.
      
      
      
      
       (Усадьба Липки, 1911)
      
       Антоша залег в траву с книжицей. Прохладный лопух укрыл его своей тенью... В мглистом, уютном закутке все было иначе. С распаренной земли шел душный аромат, и циркуляция токов была явственно зрима. На розовых, мясистых стебельках отложились капли...
      
       (внезапно)
      
       Взгляд его остановился на насекомом, которое, шустро перебирая лапками, перебегало страницу книги. Попробовал прижать ногтем, но безуспешно - долгоносик увернулся. Перелистал страницы - где вредное создание? Наконец нашел. Там, в конце параграфа Б, пункт 5, сидело оно, готовое принять удар.
      
       (странно выходит)
      
       Такая мандавошка маленькая, ползет, и не верится - она ли? И не латынь, и не германь, а наша русска дребедень.
      
       (Мюнхен, 1999)
      
       Было сыро и прохладно, я ежился, ходил по улицам, подняв воротник, дожидаясь своего часа. На Максимилиан-штрассе зашел в пиано-бар "Родригес" и тут же вышел, испугавшись высоких цен на водку.
      
       (вопрос)
      
       Что есть жалоба на судьбу, что есть стенание во тьме ночи и беспредельности тундры? Жалкий сей вой разносится до горизонта, его услышит разве что северный перепел и продолжит чистить перья, отгородившись крылом от странного звука.
      
       (выходит)
      
       Жизнь та была - важная веха, как новый обнов-поход.
      
       (и)
      
       Смерть та была - иная утеха, шоб сменить обветшалый ковер-самолет.
      
       (короче)
      
       Он получил несовместимое с жизнью впечатление и был таков.
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Базель, декабрь 22-го)
      
       Стояли у окна. Смотрели на бетонные трубы каминов, пускавших столбики дыма в ватное небо.
       Хааз застыл у окна, сигарета с мундштуком. Его резкий профиль, за ним - буржуазный Базель.
       - Я знал, что так будет, - сказал он. - Что все эти дадаисты и кубисты уйдут в Ничто.
       Он кусал губу, его терзала память о Первой мировой. Чуть не засыпало его под Аррасом.
       Собеседник - однорукий русский поручик Кривицкий - сам еле выжил. Он разлил коньяк по бокалам и сел на диван, нога на ногу:
       - С тех пор, как вы отказались от абстракции и открыли для себя "neue Sachlickeit", я тоже стал сторонником этого направления.
       Они чокнулись, перешли к сигарам. Дам в этот вечер не ожидалось. Соратники по оружию в них не нуждались.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XVII-
      
      
       (Прага, 2002)
      
       Вот так: смотришь на этот экран под названием жизнь и видишь игру теней. Однажды экран потухнет: кто-нибудь нажмет на кнопку. Sic transit, блин!
      
       (там же)
      
       Эксплуатация - основа жизни. Выжимать, как жмых, людей. Энергия выжимается, возгоняется дальше, процесс пошел! Выжимается энергия молодых, остается отработанный материал, и в этом обороте главное - деньги - эквивалент затраченной энергии.
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Москва, 1952)
      
       Она была наивна и чиста, но он развратил ее, приучил и к портвейну, и к минету, и к анальному сексу. Наверное, ей это нравилось - она не говорила ничего. Мало кто в коммунальной квартире номер 8 подозревал, что происходило в их комнате.
       Годы были суровые - диктатура, сталинизм, но он упорно приучал ее к непотребным вещам. Может быть, в этом заключался его протест?
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler.
      
       (Берлин, 1923)
      
       Он сидит, он смотрит синематограф. Фигурки бегают по экрану, то ли Чарли Чаплин, то ли Макс Линдер, то ли... то ли... Он смеется, когда на экране все падают, он одет хорошо - на нем черное пальто, белый шарф и гетры. Это Василий Кандинский, он тоже любит кино.
      
       (ахтунг!)
      
       Почему они все так любили кино? Наверное, это был самый веселый балаган. Вспомните, ребята, Ильича, который упивался синематографом в своем Цюрихе.
      
       (Москва, курсы Кулешова, 1922)
      
       Эйзенштейн и Пудовкин взяли указки, стали фехтовать. Потом были занятия биомеханикой - нанесение и принятие удара ножом.
       Потом приступили к практике монтажа. Эйзенштейн нарисовал здоровый член с усиками.
      
       (вопрос)
      
       Что такое динамический монтаж? И есть ли "золотое сечение" в натуре?
      
       (там же)
      
       Был там и Валерий Инкижинов, актер. Он же потомок Чингиз-хана, кошачья грация, безумный блеск глаз. Никто не знает толком, как он покинул СССР.
      
       (Студия "Парамаунт", Лос-Анджелес, 1960)
      
       Они вошли в киностудию и обомлели. На режиссерском подиуме сидел старик с сигарой. "Привет, ребята!" - помахал он им рукой. Они с трудом узнали в нем Валерия Инкижинова.
      
       (выходит)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (ноябрь 1941-го)
      
       Зоя Космодемьянская всю ночь бродила по селу Петрищево, таскала бутылки с зажигательной смесью. Ничего не получилось, бросила бутылки в яму. Наутро ее поймали.
      
       (вопрос)
      
       Сколько можно бродить по Петрищеву?
      
       (Ницца, 1925)
      
       Вышли на Английский променад: он - в рединготе, она - в фельтиперстовых чулочках, шляпка с пером, сели в плетеные кресла, заказали "Виши", стали любоваться закатом. Мимо них костлявой длинной тенью проплыл великий князь Николай Николаевич, но они этого не заметили.
      
       (офис "Ти-он-лайн", Прага, 2004)
      
       Какие послушные ребята: чехи, немцы, индусы. Обслуживают хорошо, не пахнут потом, не задают лишних вопросов. После работы идут с подружкой в "Макдональдс", ночью трахаются с резинкой, утром умываются и снова на работу. Вот как можно выструнить человечество! Русские до этого состояния еще не доросли.
      
       (галерея "Актер", Москва, 1998)
      
       Принцип склейки или холодной нарезки - что определяет суть монтажа? Где лежит золотое сечение?
      
      
       (Рафах, сектор Газа, 2003)
      
       Мы рыли подкоп маленькими совочками, землю выносили в мешках. От гаража в Рафахе до египетской границы было сто метров, но этот путь занял полгода. Однажды я услышал: "Исламист долбаный!", и мой совочек замер.
      
       (там же)
      
       Здоровый хохол в форме израильского солдата стоял надо мной, наставив дуло винтовки - подымайся, хабиби!
      
       (там же)
      
       Пришлось подняться. Об остальном умолчу.
      
       (Вена, февраль 1990-го)
      
       Она не могла успокоиться: "Эта сука, она положила сушить черные трусы! Ну, что она из себя корчит - подумаешь, черные трусы!"
      
       (вопрос по существу)
      
       Что хуже - гнусная вторичность всего советского или великая первичность всего советского? И ответил ему пень: "Вертушка - первична, "Волга-Волга" - вторична".
      
       (Москва, 2002)
      
       Велико число утопленников в водоеме, ряска скрывает их бледные лица, поэтому я советую вам: "Будьте бдительны! Не напивайтесь перед заплывом, не перегружайте плавсредства, не балуйтесь на воде и, главное, не заплывайте за буйки!"
      
       (там же)
      
       Но он не послушался и стал подкидывать баб. Их упитанные тела громко шлепались в воду, визг стоял над водоемом. А сам он неотвратимо приближался к моменту глубокого погружения.
      
       (там же)
      
       Die Uhr tickt.
      
       (Москва, Полянка, предрассветный бред, 1985)
      
       - Притча во языцех... какая, блин, притча, ну, что вы там несете, ну, что вы там несете?
       - Налицо, блин, факт, налицо факт пренеприятнейший, жареный факт, и я вынужден преподнести его вам на блюдечке!
       - Валяйте, но без всяких там мирихлюндий.
      
       (редакция газеты "Хмарь", 2003)
      
       - Господа! Отпиарьте его по полной, не стесняйтесь, берите все! Берите все! Пиарщики хуевы!
      
       (там же)
      
       Он краснел, пыхтел, наливался силой многоходовок, и этот удивительный процесс заражал окружающих. Они ходили на цыпочках и цыкали друг на друга: "Тихо! Семеныч думает!"
      
       (Москва, 1969)
      
       Она послала за шампанским юного любовника. В гостинице "Россия" все было закрыто в этот час, но ей, народной артистке, доставили аж пять бутылок. В ней было что-то от северных валькирий. Она могла организовывать секс, а не просто трахаться.
      
       (Москва, площадь Маяковского, 1970)
      
       Уже полночь. Редкие машины на улице Горького. Возвышается чугунный Маяковский. Сережа Гогуа давится от впечатлений: "Ты понимаешь, блин, актриса Ведерникова, такая клевая девчонка, она снималась в советском фильме, блин, забыл название... ах, как она сосет!"
      
       (Москва, октябрь 86-го, кабинет на Старой площади)
      
       - Иван Петрович, перестройка набирает обороты, не исключено объединение Германии!
       Но он в ярости завертел головой: "Никогда, ну, никогда, понимаешь, не пойдем мы на такое. Это противоречит линии партии, это, наконец, вызов миллионам наших жертв, отданных, чтоб закрепиться в Европе!"
      
       (Москва, ноябрь 1989-го, там же)
      
       И снова он сидит на том конце зеленого суконного стола. В громадном кабинете секретаря ЦК КПСС. Лицо мрачное, опухшее. Очевидно, с большого бодуна, а скорее от неразрешимости кризиса. Я подсел рядом, а он обхватил голову руками: "Ну, не понимает, не понимает рабочий класс, куда вся эта перестройка ведет! Ну, что мы скажем рабочему классу?" По окнам хлещет холодный дождь. Жить СССР остается два года.
      
       (там же, сентябрь 1991-го)
      
       И этот вечер. Он запомнил его. Он запомнил его, и как же, блин, было не запомнить этот проклятый вечер! Когда он прыгнул из окна.
      
      
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (Лейпциг, 1982)
      
       Магазин на площади. Громадный неоготический военторг. Кажется, там есть даже ботинки "Саламандер". Полковники с необъятными женами исчезают в чреве военторга. Лопоухий солдатик-киргиз подметает у входа. Он рад, что ему разрешили выйти на улицу. Такое впечатление, что этот экзистенц будет продолжаться вечно. И дружба народов никогда не угаснет.
      
       (собираясь в Страсбург, январь 1997-го)
      
       Стельки для ботинок, крем для обуви, зубная щетка мягкая (десны кровоточат уже давно), пакетик презервативов, четыре таблетки нитроглицерина (на случай внезапного спазма в отеле) и фляжка с виски на опохмел души - все ли прихватил он в свою недолгую поездку?
      
       (Кишиневский парк, 1977)
      
       Два пьяных хохла идут хулиганской походкой, сплевывая и озираясь по сторонам: "Ну, что, дадим пизды молдавским блядям?"
      
       (июнь 1997-го)
      
       Ищу книжную лавку "Ад Маргинем" у Новослободской. Пока искал, ко мне привязалась алкашка, веселая, с авоськой бутылок. Показала, где лавка, потом добавила: "Актер вот умер, Болтнев, играл он полицая, а также в фильме "Иван Лапшин". Еще полгода назад говорила с ним на углу, приятный такой, а теперь вот умер". Улица пуста, у банка "Флора" стоят двое охранников с автоматами и подозрительно смотрят на нас.
      
       (кабачок "У синего льва", Прага, 2002)
      
       Национализм не спит, он лишь прикинулся спящим, лежит, прищурив глазок. Мы еще увидим, ребята, эпоху новых войн за передел советского наследства, наследства рейха и многое другое. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Каир, 1997)
      
       Мухаммад был мил и улыбался, как настоящий египтянин. Он знал, что надо благодарить судьбу за каждый прожитый день, за каждую красавицу в постели.
       - Как жизнь, Мухаммад?
       - Жизнь - просто великолепна, я благодарен Аллаху! - ответил он и положил мне на плечо горячую сухую руку.
      
      
      
      
       -XVIII-
      
       (2-я Песчаная, май 2004-го)
      
       Посмотрела в глазок: "Какой милка, какой мавроди, какой ню-ню!"
       Он стоял у двери с букетиком фиалок, скорчив уморительную рожицу. Девчонки пустили его с условием: "Снимите ботинки!" Но у него были рваные носки, и он отказался снимать ботинки сразу.
      
       (там же)
      
       Ему досталась - из региона Тольятти. Фигура - очень средняя: корявые ноги, опущенные груди, дряблый живот, но именно это придавало ей человечность. Такую хотелось трахать, а не созерцать.
      
       (там же)
      
       Он мял ее и тискал, а она не пищала, она даже не требовала убрать свет и поумерить пыл - короче, она была нормальная баба из русской глубинки.
      
       (вывод)
      
       Жизнь - это вам не глянцевый журнал. Жизнь должна пахнуть, иметь живую, дряблую фактуру. Уроды-американцы изобрели надутых кукол без вкуса и запаха. Французы знают, что фуа-гра - это запах циррозной гусиной печени.
      
       (вопрос)
      
       Почему лопнуло российское бюрократическое государство в 91-м? Потому что оно не смогло организовать людей для жизни.
       И сейчас попытка возрождения такого государства приведет к окончательному развалу.
      
       (выходит)
      
       В каком-то смысле Россия должна распасться до конца, чтобы возродиться снова.
      
       (Москва, 7 февраля 2004-го)
      
       Он припарковался у дискотеки "Зима". Падал снежок, поблизости - никого. Прошел фэйс-контроль, занял место у стойки. В зале было почти пусто. Один бандит, три девушки, вот и вся компания.
      
       (там же)
      
       Вспыхнули огни, повалил дым, он вышел на танцплощадку ковыляющей походкой и принялся исполнять советский твист.
      
      
       (там же)
      
       "Сделай фотку!" - и протянул бармену дигитальную камеру.
      
       (там же)
      
       И тогда охранник сказал бармену: "Снимать фотки - не твое предназначение. Работай, блин, локтями, тряси коктейли и вежливо улыбься!"
      
       (бордель во Франкфурте, 1995)
      
       И тогда одна блядь сказала другой: "Снимать с него резинку - не твое предназначение, сунь ему салфетку, пускай сам!"
      
       (Москва, у офиса Гута-банка, 8 июня 2004-го)
      
       - И куда вам, корявым, и куда вы суетесь, суки ебаные?
       - Я, блин, акционер миноритарный, хочу подать свой голос в защиту Юкоса, в защиту нашей молодой республики олигархов! Деньги давай!
      
       (там же)
      
       - Куда?
       - Мы в банкомат! - и протянул пластиковую карточку "Гута-банка".
      
       (там же)
      
       - Отзовитесь, ироды! - Никто не отзывался.
       Народ ведомых или подведомственный народ?
      
       (дача в Баковке, 1978)
      
       Лежал в шезлонге, курил, выставив костлявые ноги в сандалиях на босу ногу. Сеттер Джек подбежал, лизнул руку, взглянул прекрасными влажными глазами. Он выпустил дым изо всех щелей и уставился в бездонное небо: он обдумывал своей побег на Запад.
      
       (там же, отхлебнув виски)
      
       А если? А как же долг и честь?
      
       (уже было отмечено, что)
      
       Активная семантическая зона в мозгу предателей работает иначе. Она не возбуждается от слов. Предатели воспринимают реальность на эмпирическом уровне. Этого, разумеется, не могло понять Политбюро.
      
      
      
      
       (и все же...)
      
       Уровень операционного риска несопоставим. Инверсия ролей очевидна. Фиксация внимания на очевидном излишня. Субьект становится объектом информационной травмы. Главное - избежать наружки... Die Uhr tickt.
      
       (там же)
      
       И какая, на хрен, разрядка, и чего они рыпаются?
       Нехитрое дело оседлать противника, куда сложнее - заставить его работать на себя.
      
       (Каракумы, 1933)
      
       Очнувшись, двинулись в путь. Протерши зены и совершив омовение, двинулись в путь. Лимонная заря сияла над барханами. Сколько остается времени?
      
       (там же)
      
       Мы, вараны, созерцали утренний марш-бросок басмачей. Слава Аллаху, они были чужды ложного пафоса. Неутомимые работники пустыни.
      
       (вараны)
      
       Хищные, зырят денно-нощно. И чего они усмотрят?
      
       (там же)
      
       Трудно уследить, что происходит в пустыне сей. Да и стоит ли?
      
       (монтажный стык)
      
       В сирийско-африканском разломе происходят тектонические сдвиги, и мы, в глубинах Евразии, ощущаем разлом этот и по амплитуде, и по фазе.
      
       (неразборчиво)
      
       Они, блин, иссушили душу, растрясли на хрен, и весь этот процесс усушки и утруски материков был непередаваемо мучителен.
      
       (Питер, 2003)
      
       Всем коллективом трахали блондинку Свету. Для вдохновения дали ей понюхать кокса - она совсем с ума сошла. Красавица сосала всем поочередно. Он стянул с нее легкие трусики и вперил на диване под мраморной лестницей в колонном зале.
      
      
      
      
       (там же)
      
       Проснулся. Все спали вперемешку. Пытался долго найти галстук и носки в этой куче белья. Навалены: шапки-ушанки, валенки и тут же - ажурные чулки.
      
       (там же)
      
       Кое-что нашел (не все). Накинув мятое пальто, вышел на улицу продышаться.
      
       (у дома)
      
       Пыхтел старенький автомобиль без катализатора, за рулем сидел Рем Птичкин и загрязнял воздух.
       - Закурить не найдется?
       - Давай закурим!
      
       (короче)
      
       Закурили под ярким февральским солнцем. Отсюда усадьба Кочубея казалась еще больше, еще ампиристей. Она просто подавляла историческим величием.
      
       (и все же)
      
       Запомнил тонкий запах ее духов, магию ее гибкого тела и непередаваемое блядство в голубых глазах.
      
       (говорили...)
      
       Что зимой она бывает в Куршевеле, а летом тусуется на Лазурном берегу.
      
       (что это?)
      
       Жизнь Светы или свет жизни? Неважно. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Москва, агентство "УПК", 2004)
      
       Выключил компьютер, зачехлил, запер бронированную дверь, осторожно спустился по старой лестнице. Внешняя дверь заледенела и открывалась с трудом. Наверное, это и спасло его. Когда она, проклятая, чуть подалась, раздался взрыв. Он только оглох и охуел, но не получил ни царапины.
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (там же)
      
       Прибывший следователь понюхал проволочку, повертел осколок: "РГД-5", ее тут местные с Даниловского обычно на растяжку ставят".
      
       (лето 1943-го, под Курском)
      
       Все перерыли в леске вокруг аэродрома, на брюхе вспахали в поисках ягод, запихивали чернику за обе щеки. Но проклятый "Мессершмит" нарушил нашу лесную вылазку.
      
       (Клин, июль 1917-го)
      
       Сидел на горшке сонный, тужился, листал "Ведомости": вторая революция, видать, была не за горами.
      
       (там же, год спустя)
      
       - После Октября никто не хочет моих услуг, частные сыщики стали не нужны! - Он свернул самокрутку и задумался.
      
       (Прага, аэропорт "Рузине", 2003)
      
       Поставил вещи на конвейер, стал проходить сквозь металлоискатель, запищало. В кармане нашли перочинный швейцарский ножик. Его, гада, брезгливо положили в пакет и передали бортпроводнице: после 11-го сентября никаких колющих и режущих предметов нельзя было проносить в салон. Продажа швейцарских перочинных резко упала.
      
       (дата неразборчива)
      
       Они лежали рядом, и он целовал ее прекрасную грудь. Потом стал лить шампанское. Оно, шипя, стекало с груди, а он лакал.
      
       (там же)
      
       Пролежали всю ночь, взявшись за руки. Наутро он уезжал на вторую Чеченскую, а может - на Первую мировую.
      
       (там же)
      
       Часы пробили пять склянок, он погрузился во мрак.
       Снова пробили часы: он вздрогнул и проснулся: "Где я, ответьте!" Но не было ответа.
      
       (Библиотека им. Некрасова, 2004)
      
       Пепперштейн - брехун, блин, метагаллюциноз и прочая херня, а стиль-то несовременный. Я предлагаю - расстегнуть штаны, вывалить хозяйство и встать посреди двух злых собак - вот это будет ощущение! Да здравствует реализм! Лучше всех пишет - Проханов. Сдается, это наш Селин.
      
      
      
      
       (там же)
      
       То, что сейчас пишут, - технически плохо. Плохой мазок, плохие междометия, плохая конструкция фраз, плохое сцепление параграфов. А о чем они пишут - разве это имеет значение?
      
       (там же)
      
       Похеренное сознание, похеренное слово и дело.
       Одним словом, дремучие оползни.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XIX-
      
      
       (Ингушетия, 21 июня 2004 года)
      
       Мы выдвинулись из леса рано. Разбившись на группы, стали стекаться к Назрани, по пути ликвидируя блокпосты пограничников и милиционеров.
      
       (там же)
      
       Назрань взяли быстро.
      
       (там же)
      
       Дольше всего сопротивлялись в комендатуре, мы их выкурили гранатометами.
      
       (там же)
      
       Республиканский СИЗО так и не удалось взять: там осталось сидеть пятьдесят заключенных.
      
       (там же, блин, там )
      
       Шахиды поднимаются в небо, а массы опускаются в могилы.
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Нью-Йорк, 1999)
      
       Человек - то, что он есть. И то, что он ест. Американцы, питавшиеся пять десятилетий фастфудом, имеют другой клеточный состав, чем другие народы.
      
       (мыс Канаверал, 1999)
      
       Вид тысяч американцев на космодроме во Флориде был впечатляющ. Распухшие конечности, одутловатость и нескладность. Их психическая простота - результат простой пищи, или простая пища - результат их простоты?
      
       (там же)
      
       Сила китайцев - в рисе. С помощью риса они одолеют весь мир. Ведь в этом, блин, злаке - идеальное соотношение инь-ян.
      
       (там же, блин, там)
      
       В Америке уничтожен секс. Для белых. Белый мужчина - раб трудовых и юридических отношений. Но черные и латиносы трахаются, конечно, в своих гетто. Они по природе своей промискуитетны.
      
      
       (неразборчиво)
      
       Сектанты-пидарасы! Они убили братство, которое еще есть в католичестве и очень сильно в православии и исламе. Мы хотим братства и полного удовлетворения половых инстинктов - джихад даст нам эту возможность.
      
       (опять там же)
      
       Банальная констатация: мужики феминизируются, бабы раскрепощаются. Но это на Западе. На Востоке еще сохраняется статус мужика, и либидо, и эрекция соответственно. Поэтому европейские принцессы трахаются с арабами и пакистанцами.
      
       (констатация)
      
       Но круче всех вайнахи. Война и риск усиливают в них сексуальные рефлексы, резко повышается уровень адреналина и тестостерона, гормоны впрыскиваются в кровь - и они требуют разнузданного секса. Результат налицо.
      
       (после просмотра американского фильма, 2004)
      
       Странные господа америкосы - разве может быть темой романа или фильма спор хозяйствующих субьектов? Такое уже было в Советском Союзе. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (там же)
      
       Из искусства осталась лишь - сдавленная сила многовекого угнетения, звучащая в рэпе. Из литературы давно ушла магическая сила своеволья. Заряженного спермой, кровью и потом.
      
       (Афины, 1994)
      
       Когда окрасились розовым светом ступени, ведущие к Акрополю, мы начали восхождение. Остальное можно оставить без комментария.
      
       (Сочи, 1986)
      
       Абу-Зухейр, хитрый египетский коммунист, подошел и крючковатым пальцем поддел мой член: "Ну, как твой Горби поживает?"
      
       (там же)
      
       Горби смотрел на шесть часов.
      
       (Сочи, 86)
      
       - Я никуда, никуда не уйду из этого краеведческого музея. Тут моя жизнь.
       - Ну что ты, блин, несешь? - тявкнул он и подлил ей шампанского. В ее глазах появилось сомнение.
      
       (опять)
      
       И опять, блин, вечный вопрос - играть на повышение или понижение?
      
       (музей Николая Островского, Сочи, 1986)
      
       Вот здесь он лежал, вот здесь он диктовал и сохранял эрекцию до самого конца. Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (вопрос-1)
      
       Фиброма матки или аденома простаты - что хуже для стареющего организма?
      
       (вопрос-2)
      
       Что лучше - унавоженный гумус или бесплодная пустыня, щебетание птиц или зловещее молчание барханов или подлый беспредел на московских задворках?
      
       (ответ)
      
       Тут и фэн-шуй не поможет. Сушите сухари, ребята!
      
       (Московский двор, 2001)
      
       Сидели подростки, курили: "Эй, пацан, ты куда?" - "Да я..." - "Неча пялицца, сходи-ка в ларек, принеси "Клинского"!
      
       (там же)
      
       Он притащил пять бутылок. Ночь завершилась в беседке. Sic transit, блин!
      
       (Москва, "Калинка-Стокманн", июнь 2004)
      
       Он катил тележку, бормотал: "Ну, этот, блин, полузащитник Недвед, как удается ему этот дрибблинг? Говорят, у него тройная коленная чашечка - чрезвычайно редкий, блин, случай!"
      
       (ведь он)
      
       В Лиссабоне он выписал неописуемый дрибблинг, коленные чашечки свело, но он обошел двоих и забил самый нужный для команды гол - под самую перекладину. Болельщики взревели от восторга.
      
       (там же)
      
       Швырнул в тележку бутылку "Шатонеф дю пап", шматок бельгийской ветчины, багет, оливки... За содержимым его тележки внимательно следили две длинноногие красавицы. Такие приходят в "Калинку", чтобы найти объект покруче. Красавицы приблизились, он сжался: его обдало волной парфюма. Паническое настроение усилилось. Он выбежал на улицу, где стоял ноздрявый "мерс" с недремлющим водителем: "Гони, блин, да живей!"
      
       (опять там же)
      
       Он подскочил к цветочному ларьку. Цветов нет. Ему сказали, что импорт горшечных и срезанных цветов из Нидерландов в Россию запрещен. Они поражены цветочным трипсом.
      
       (о трипсе)
      
       Вредитель этот - тепличный аналог колорадского жука. Здесь важно не допустить пришествия вредителя на нашу территорию. Для борьбы с вредителем используются: водометы и пулеметы, разбрызгиватели и спреи, огнеметы и системы залпового огня "Град". Успех обеспечен.
      
       (ахтунг!)
      
       На бедре слабо пискнул мобильник. Этот сучий мобильник может на треть ухудшить качество спермы: лучше не носить трубку в тесной близости от детородных органов.
      
       (там же, проблема монтажа)
      
       Стоит ли жизнь расчленять по эпизодам или лучше сразу прокрутить, чтобы не мучацца?
      
       (там же)
      
       Перескок осуществляется за счет тепловых, цветовых, световых и вкусовых ощущений, но не за счет логических связей, если мы говорим о принципе спонтанного монтажа и перескоке во времени.
      
       (Серпухов, 2002)
      
       Свело желудок. Притормозил у первой чайханы, побежал в кусты - просрацца, проссацца и просто прийти в себя.
      
       (там же)
      
       Дымился шашлык, он взял две палочки и стал давиться, потом запил жестянкой "Клинского" - пена стекала по небритым щекам.
      
       (там же)
      
       Успокоенно вздохнул, затянулся сигаретой: теперь и трахнуться не помешает... Она поймала его мысль и вышла из кустов - крупная, скуластая, в юбке до пят и с улыбкой до ушей.
      
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler.
      
       (на выезде из Серпухова, 2002)
      
       Далеко в полях разносится мычание коров, садится солнце и освещает бедные крыши деревень: пора и нам на отдых! Die Uhr tickt.
      
       (Москва, 2001)
      
       Он ковырялся у прилавков на оптовом рынке, набрал - обрезков ветчины, помятых помидоров, несортовой картошки...
      
       (там же)
      
       Поднялся, стуча клюкой, на третий этаж хрущобы, проник в свою квартирку и начал готовить трапезу: полковнику в отставке Белянкину сегодня повезло. Die Uhr tickt.
      
       (Подмосковье, 2001)
      
       Когда сыщики нагрянули туда, то обнаружили подпольный заводик. В цеху стояли гастарбайтеры из Украины и Молдовы, теребили кепки. Вокруг - море желеобразной смеси, горы порошков, какао-эмульгатора и прочих ингредиентов. Злодеи гнали кустарным способом шоколад. Они выдавали свою продукцию за экстра-класс: "Мол, ешьте!" Клиенты ели и причмокивали.
      
       (там же)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Москва, стадион "Динамо", 2004)
      
       Полдня тренировался в спортзале, отрабатывал на боксерской груше точные удары. Устал, смыл пот, надел свежую рубашку поло, белые брюки, длинноносые ботинки, подошел к "Мерседесу", открыл багажник, стал укладывать сумку. Сзади подбежали двое, пальнули из пистолета с глушителем. Он рухнул, как сноп. Лежал, направив острые носы ботинок в небо.
      
       (там же)
      
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
      
      
      
      
      
      
       -XX-
      
      
       (Выхино, 2001)
      
       Потому что они были молоды, были лобасты, поэтому и навесили им такие странные клички - Батяня, Масяня и Лобзик.
      
       (там же)
      
       Лобзик был мужик невзрачный, с сивой челкой.
       Масяня так себе - сивый мерин.
       А Батяня - богатырь с могучим членом. От него бомжихи млели, просили монаршей милости.
      
       (там же)
      
       Эта история никогда не кончится.
      
       (Прага, 2003)
      
       Закашлялся долго, надрывно. Брызги слюны осыпали экран компьютера. Что с ним, как теперь? Взять ацетоновую салфетку и начать обработку? Или - легкую бязевую тряпочку, оросив ее родниковой водой? Пока думал, капли высохли. Нехай так! Все равно перейдем, неровен час, с мониторов на жидкокристаллические дисплеи.
      
       (Париж, Катакомбы, 2000)
      
       Американские туристы шли, спотыкаясь, по подземным галереям. Вокруг - черепа, блин, черепа. Сотни метров - одни черепа. И голос шефа: "Откуда они их столько понавезли?" Дружный смех. Они, блин, думали, что все это - липовое из Диснейленда.
      
       (Москва, Петровка, 2003)
      
       Надел толстый бархатный халат, завязал пояс с кисточкой и ощутил себя - Обломовым. Что может быть ближе такого ощущения русскому сердцу? Какие там, на хрен, пятилетки, коллективизации, перестройки и удвоения ВВП... так он лучше свой век доживет. В грязной конуре, в московском кривом переулке, с книжечкой зачитанных мемуаров.
      
       (Париж, отель "Дю Марэ", 2001)
      
       Что неприятнее - гингвит или пародонтоз? Неприятно и то, и другое. У Ива Монтана был пародонтоз. И когда его раскопали, своих зубов во рту обнаружено не было. Sic transit, блин!
      
      
      
       (Берлин, Потсдамер-плац, 2002)
      
       Эта картина мира нас не застанет врасплох. Неприятная, блин, картина, мелкозернистая! Ее трудно измерить в мегапикселях, нужна другая система подсчета.
      
       (Базель, 1998)
      
       Зашел в ее ванную. Его испугало - количество выпавших седых волос. Они были повсюду - на полу, на раковине... ему стало тошно, он захотел вырваться из жилища этой стареющей самки. Он снова осознал мудрость Востока: не водись с увядшими фуриями!
      
       (там же)
      
       Но и Восток им вряд ли поможет: живая едкая сперма им нужна, но люди не нужны. Стареющие европейские дамочки хотят этих страстных любовников, но государство их не хочет - и закрытые системы Запада их не пустят. Sic transit, блин!
      
       (горячая живая кровь и глухая невнятная угроза)
      
       В Европе бабы алчут секса, их волосы седеют и выпадают, они уходят в секты и радикальные движения. Кризис сексуальный - главный на Западе, об этом открыто сказал Мишель Уэльбек. А наши русские прочли и ухмыльнулись - ну, что он там нудит о сексе? В России все хреново, зато можно на халяву потрахаться.
      
       (Прага, зеркало в лифте, 2004)
      
       В носу - искривленная перегородка, вентиляции мешает, и в ноздрях - эти мохнатые волоски, тоже мешают. Сломать, на хрен, эту перегородку, обеспечить доступ кислорода в усталые мозги и задышать по-настоящему!
      
       (Дакар, 1989)
      
       Они там растят арахис, текут реки арахисового масла по трубам в резервуары, а позади - загаженная бесконечная земля, засеянная этим, блин, арахисом.
      
       (Пьер закурил, расслабился)
      
       Арахис - как картошка, клубень, растет в земле, ничего общего с орехами не имеет. Но жирные белые подонки очень любят сидеть у телевизора, пить пиво и жевать арахисы. Они их называют - пинатс.
      
       (вопрос)
      
       И после этого встает вопрос - хороша иль нет монокультура? Россия - страна великой монокультуры нефти. Истыкали всю землю и все качают, качают.
      
       (Базель, 1998)
      
       Тессинский винный погребок, здесь все швейцарские пенсионеры, такие уютные, сидят по вечерам, поют и тянут винцо. Система социальная у них налажена, вот и спокойны. Можно даже сказать, невозмутимы... Хорошее это свойство - непробиваемость брони.
      
       (Подмосковье, 1984)
      
       Усадьба Кочубея под Москвой: запущенный версальский парк с карликовыми деревьями. Темно, все окна выбиты, и в парке - разгуливает местная шпана. Как все это могло произойти?
      
       (у-бан, Берлин, 2000)
      
       Лошадиные зубы, сильная челюсть, крючковатый нос: кто сказал, что инстинкты не формируют черты лица?
      
       (Бундестаг, Берлин, 2000)
      
       Еще один представитель европейских левых - гладкий, сытый, с сочными губами. Бойся таких на спецзадании: подползут сзади и разом метнут ножи в спину.
      
       (Ленинград, 1975 )
      
       Эта Мальвина жила в доме на Балтийской. Хотя сама под сорок, еще пользовалась успехом у пацанов - за большую лошадиную емкость. Туда влезал кулак. Могла пропустить многих - особенно после двух бутылок портвейна. В ее полуподвале допоздна раздавались веселые песни.
      
       (Москва, Николо-Хованское кладбище, 2004)
      
       Здесь очень много умирает молодых. Отмечены они судьбой, или внезапное приходит само собой? Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (там же)
      
       Кисмет - судьба, неумолимая планида или внезапная, как вспышка, удача?
      
       (Прага, 2004)
      
       Когда эта, блин, смегма, это усиленное потоотделение, эта вонючая и липкая зараза разъела ему промежность, он не мог уже сидеть за стойкой бара, чесался и стонал: "О-о-о, почешите мне яйца!"
      
      
      
      
      
       (там же)
      
       Она посоветовала ему испанский тальк - нежно молотый, с приятной отдушкой. Он насыпал его на пламенеющие места - и впрямь полегчало. Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (Москва, приемная Петровки, 38, 2004)
      
       Две бабы с похмелья, гидроленные, с толстыми брюхами, немытыми пятками, приносят передачу: "А чая пять пачек можно?"
       Мужик их сел на пятнадцать суток. Они его и спровоцировали на мордобой, когда пили в коммуналке на Сретенке. А теперь, блин, чай.
      
       (камера следует за ними)
      
       Они удаляются, их войлочные тапочки метут пыль в сретенских переулках. Их ждет запрятанная бутылка портвейна. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Петрозаводск, палата номер 8, 1997)
      
       Член, темный и морщинистый, как хобот слона, мошонка сдавленная, стареющее тело в бородавках - куда это годится? Куда, блин, дрейфует это тело?
      
       (Прага, 2004)
      
       Я выхожу на площадку и останавливаюсь: я чувствую эти духи - этот знакомый аромат - что это? И сразу находят воспоминания. Я подымаюсь быстро по лестнице - но никого нет - все двери заперты. Die Uhr tickt.
      
       (Москва, 2003)
      
       Прошла красавица с пышными бедрами. Сто лет назад это считалось супер, а сейчас кому-то не нравится, видишь ли.
      
       (Москва, 2004)
      
       Пусть нас, русских, становится меньше, мы так и умрем в своем редеющем составе!
      
       (Южная Осетия, 2004)
      
       - А чего позывные? Негативный ответ? - Повернулся, рявкнул и скрылся в землянке. - И на те позывные не дадим ответа! Подумаешь, продвинутые суки... миротворцы.
      
      
      
      
       (станица Ассиновская, 2000)
      
       Набросил на плечи шинель, подсел к печке, плеснул в кружку самогонки, задумался. Портянки сохли, испуская чадный дух. Кто-то постучался в дверь.
       - Кто там? - Ответа не было. Die Uhr tickt.
      
       (поселок Сахари-сити под Асуаном, 1971)
      
       В казарме душно. Громадный вентилятор на потолке гоняет горячий воздух - без толку. Я задыхаюсь. Лежащий рядом египетский майор спокойно спит, обмотавши голову платком. Потом дошло, что у арабов - босые пятки, сквозь них идет теплообмен.
      
       (я вылез наружу)
      
       Ночное небо над пустыней - бездонное, усеянное мириадами звезд. Часовой прикорнул в обнимку с "Калашниковым". И черный силуэт РЛС - могучей радарной станции, простершей свои лопасти над нами. Широка страна моя родная! Die Sowjetunion hat gerade noch 20 Jahre Zeit.
      
       (Асуан, 1971)
      
       В отеле "Катаракт" еще царила обстановка начала века, когда здесь отдыхали англичане и инженер Вилкокс построил первую плотину. Мы заказали пиво "Стелла". Нубиец принес нам к пиву наструганные ломтики моркови, а также соленые орешки - фуль судани. Они же пинатс. Полковник Крутиков причмокнул: "Во, бля, цивилизация!"
      
       (там же)
      
       Он также сказал: "Великий Жуков! После визита в Индию он ввел индийский час. Это навроде сиесты, когда бессменный часовой стоит на одной ноге с примкнутым штыком и ждет, пока не отгрохочет дружный храп пацанов в казарме." Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge. Ну, Жуков, ну, даешь! Великий полководец и реформатор!
      
       (Страсбург, январь 1997-го)
      
       Экран дробится, экран множится изображением. В итоге - три экранных окна, широкая рамка и крупными буквами - на хрен! Вы спросите, зачем дробить экранное пространство на фрагменты?
       А такова тенденция в кино. Таков, в частности, стиль Гринуэя. Его картину "Записки у изголовья" я смотрел в студенческом кинозале. Был непривычный холод для этих мест, и в зал набилось много молодежи. Я обратил внимание на одну: она сидела в черной рокерской куртке, заплетши худые ноги в черных джинсах. Иногда экран вспыхивал ярче, озарял ее бледное лицо. Она не улыбалась, даже когда экранное окно дало подзаголовок "книга импотентов" и голый человечек рванул по Токио, прикрывши срам рукой... Экран потух, она вышла на узенькую улицу "дубильщиков кожи", сняла замок с велосипеда и укатила прочь.
      
       (там же)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (спецшкола номер 2, Москва, 1966)
      
       - Не надо, мальчик! - сказал Яков Степанович Кильдишев. - Убери Сартра, ему не место в стенгазете.
       Что и было сделано.
      
       (там же)
      
       Die Sowjetunion hat gerade noch 25 Jahre Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (Москва, Хаммеровский центр, 1986)
      
       - Теплые тарелки, - сказал Гончаров, - как хорошо здесь подают. Так подавали раньше в "Славянском базаре". Так как вы думаете, устроим конференцию по неоглобализму?
      
       (там же-1)
      
       Пауза. Die Uhr tickt.
      
       (там же-2)
      
       Бутрос Гали задумался: "Неоглобализм, неоглобализм... Кто этот термин сочинил у вас в Международном отделе ЦК - Кива или Ульяновский?"
      
       (там же-3)
      
       Пауза. Die Uhr tickt.
      
       (Лейпциг, декабрь 1982-го)
      
       И Брежнев умер, а я все не могу продать свой черно-белый телевизор "Юность". Обливаясь потом, волочу телевизор в мастерскую - в рабочем квартале Лейпцига. Приемщик брезгливо смотрит на советский портативный телевизор и предлагает триста марок ГДР. Дрожа от радости, беру купюры: на них изображена Клара Цеткин. Захожу в корчму у дороги и начинаю давиться айсбайном. Die DDR hat gerade noch 7 Jahre Zeit.
      
       (Асуан, 1971)
      
       - Ну, сынку, добре, - сказал, затягиваясь "Клеопатрой", пожилой прапорщик Нечипоренко, - котлету хошь?
       - Я молча кивнул. Он налил мне чарку спирта и наложил в алюминневую миску макарон, водрузив сверху большую серую котлету. Так я стал жертвой неуставных отношений. Die Uhr tickt.
      
       (Москва, 2000)
      
       Он опять стал мочиться в раковину. Опять запахло наваристым куриным бульоном. Он вспомнил, что в моче содержится много стероидов. Че Гевара со товарищи пили мочу в джунглях Боливии, когда их окружили. А российский целитель Геннадий Малахов предлагает пить мочу регулярно. Это называется уринотерапией. Особенно рекомендуется упаренная моча восьми человек - до четверти первоначального объема - в кастрюле на плите.
      
       (там же)
      
       Er hat gerade noch acht Minuten Zeit. Die Uhr tickt.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XXI-
      
      
       (Ленинград, 1936)
      
       Не так быстро... все равно это движение не остановить... они близко, прошу тебя... Die Uhr tickt.
      
       (Ганновер, ярмарка, 2004)
      
       Вот эта, блин, техника держалась, блин, долго - диктофончик с пленкой. Мы все пленку мотали туда-сюда, пока не пришел ей на смену диктофон дигитальный - мелькают цифирьки, и все тут. Шлюсс! Сколько остается времени?
      
       (там же)
      
       Минитюаризация тоже должна иметь пределы, нельзя же так, чтоб магнитофон, как бонбон, засунуть за щеку.
      
       (выставка "Москва-Берлин", Москва, 2004)
      
       "Падение Берлина" - фильм сильный, пугающий и беспомощный, как динозавр. Сейчас, пятьдесят пять лет спустя, смотреть его было странно. Однако крут имперский дух!
      
       (Подмосковье, 1964)
      
       Подошел пионервожатый: "А ну-ка стройсь, а ну быстрей!"
      
       (там же)
      
       Построились незамедлительно. Советский Союз в 60-е был значительно выше по организации, чем уровень населяющих его особей, и это несоответствие сгубило страну. Власти рвались в космос, в Африку, а мужики хотели водки, банального секса и дешевой колбасы.
      
       (вывод)
      
       Это крушение еще выйдет боком мировому развитию - еще взвоют и вспомнят об СССР!
      
       (Подмосковье, 1964)
      
       Когда я, блин, сидел в пионерском лагере "Родничок" дежурным у ворот, я чувствовал себя, блин, членом совецкой коммьюнити, а не какой-то там мердятины... ведь это была страна, а щас - какое-то место проживания.
      
      
      
       (там же)
      
       Но уже в 64-м пионеры рассматривали как чудо природы замызганные говном джинсы пьяного стиляги... Жевали одну жвачку на троих. Вот где была ахиллесова пята Советского Союза!
      
       (опять они)
      
       В 70-х, например, они в Совке хотели непременно сношаться через зад... Анал был лет на двадцать раньше в моде - до всей этой волны на Западе. Тяга к запретному и гнили всегда присутствовала в их сумеречном бессознательном... тайная жизнь Совка, кто напишет ее? Анал, наркотики и однополая любовь в тоталитарном государстве...
      
       (составляя список покойников, 2004)
      
       Я понял, они все отчалили из-за того, что внутренне не пережили падения Советского Союза - великой и ненавидимой страны, жизнь без которой оказалась невозможна.
      
       (Сретенка, 2002)
      
       И этот робкий, блин, гриб-фантастик, эти, блин, стожары беззакония... они на хрен прополыхали у нас в мозгу.
      
       (2-я Песчаная, 2004)
      
       Она сказала - я трахаюсь тут днями, а вечером иду домой - готовлю ужин мужу, а деньги - нужны на операцию гинекологическую. Мне очень деньги нужны, она сказала.
      
       (они не видят)
      
       Они не видят, как идет кровь по сосудам-капиллярам, толчками-толчочками проталкиваясь к сердцу и уходя в пятки. И хорошо, что не видят.
      
       (хороший совет)
      
       Они не могут сказать этому убогому племени - размножайтесь, пока есть силы, ведь выхода из ситуации нет, вернее выход один - если наступит новый ледниковый период, тогда, быть может, что-нибудь обломится, очередная природная рента, например. А так - нет!
      
       (Вы слышите, Марья Ивановна?)
      
       Марья Ивановна растопырила ухо и стала слушать, а что из этого вышло - судите сами, вот так вот.
      
      
      
       (дети савецкие-1)
      
       Вытянув чуткие выи, они стояли и ждали - когда покажется за горизонтом чудище неведомо. Обло, озорно и лаияй.
      
       (дети савецкие-2)
      
       Сожрали все пончики, а зачем, странные дети? Теперь им хана.
      
       (наблюдение)
      
       Когда смотришь-читаешь со стороны и видишь - окровавленные носочки, и взрыв, и нефть, то просто, блин, слов не хва. А так за ду берет.
      
       (об этом тексте)
      
       Эта книга - заведомый прыжок в Ничто, или - плевок в тарелку рахат-лукума, или чего еще там еще?
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (а между тем)
      
       Из сопла неугасимо вырывалось пламя. Die Uhr tickt.
      
       (Московская товарная биржа, 2001)
      
       - Ахтунг, пацаны! Будем ломать волатильность, будем отслеживать статданные, и тогда, мож стацца, избежим большого дефолта.
       - Ты чо несешь! Опционы там нехилые, но уровни все равно
       будут продавлены и уйдут за облака! Вот природную ренту сохраним, а все остальное похерим. Sic transit, блин!
      
       (Брайтон-бич, 2003)
      
       На Брайтоне хорошо: найдут тебе Эппл-ноутбук и клавиатурку тебе русскую подыщут, и дубленочку заодно предложит старый специалист Семен Абрамыч, и в кафе "Садко" девушка в фартучке тебя обслужит. Чем не жизнь?
      
       (столовая МИД, Москва, май 2004-го)
      
       - Харри Холкиери, спецпредставитель в Косово, хороший мужик, финн, ну какого хрена отозвали его? Албанцам, что ли, не понравился, или сербам там? Балканы долбаные - никогда там не будет мира!
      
       (Черемушкинский рынок, Москва, 2004)
      
       Набрал хороших, хрустящих огурчиков, не то что этих кормовых рыхлых, не этих голландских, блин, болотных гигантов, которых замеряют в Брюсселе линейками евроогурцов, по двадцать сантиметров, а настоящих мини-корнишонов. Хорошая закуска.
      
       (знаете ли вы?)
      
       Магию русской зимы. И запах крепкого снега. Когда шел он по хрустящему снегу, шуба нараспашку, из карманов - горлышки бутылок, то все сторонились.
      
       (неясно)
      
       Всплеск, далекий шум, он падает. Куда он падает?
      
       (воры на водоеме, 2001)
      
       Гребли тихо, еле касаясь веслами воды, потому что знали: заметят - несдобровать.
      
       (наблюдение)
      
       Человеческий баланс - он бесчеловечен по сути, но все-таки - человечен.
      
       (ведь они...)
      
       Как славно они пахали, как славно выгребали дерьмо, ложились в канаву и дохли, мириадами выпадали в осадок, чтоб никому ничего никогда.
      
       (Ца-Ведено, 2003)
      
       Стояли, переминались, курили - незамиренные кадыровцы с гранатометами. Туман стлался над перевалом. Поблескивали стволы, и на душе было хорошо.
      
       (там же-1)
      
       - Ахтунг, джигиты! Просыпайтесь, звери идут!
      
       (там же-2)
      
       - Ожидается адресная зачистка... посягательство какое-то. Уйти в горы или к федералам, что ль, переметнуться?
      
       (там же-3)
      
       - Лайте, суки, лайте! Да будет вам усладой непреходящий лай.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XXII-
      
      
       (Париж, Пер-Лашез, 2000)
      
       Нашел могилу Джима Моррисона. Бюст убрали, памятную плиту - тоже, во избежание эксцессов. На простом надгробии было выбито: "Джеймс Дуглас Моррисон. 1943-1971". Стоял вежливый ажан, наблюдал за порядком. Хромая, подошли два американских туриста в шортах, на их глазах были слезы.
      
       (там же)
      
       У мавзолея и бюста гран-мэтра спиритизма Алана Кардека. Много черных и азиатов. Особо чтим в Бразилии и на Филиппинах.
      
       (там же)
      
       Где-то там, в глубине аллеи, лежали полуистлевшие Ив Монтан и Симона Синьоре. Монтана переворошили, старые кости выкапывали неоднократно, проверяли на ДНК по жалобам наследников и самозванцев.
      
       (там же)
      
       Виктор Нуар. Лежит, откинув голову. Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (там же)
      
       Толстые бабы, много немолодых, одна пыталась потереться клитором об угол надгробия. Считается, что помогает от бесплодия.
      
       (там же)
      
       Странные сцены разыгрываются у этих надгробий. Эта дрожь никогда не уймется.
      
       (Дубай, отель "Бурдж-аль-араб", 2003)
      
       Российская путана. Прошла с болонкой в лифт, окутана крепчайшим облаком духов. Рванулся за нею в лифт, но не пустили, гады. Двери захлопнулись.
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler.
      
       (Катар, 13 февраля 2003)
      
       Подошли незаметно к джипу Яндарбиева. Один закурил, другой нагнулся и прилепил взрывпакет к днищу. Потом пошли на удаление, стараясь казаться неприметными, но их приметили.
      
       (там же)
      
       Джип отъехал немного. Раздался взрыв.
      
       (там же)
      
       Тот, что поменьше, улыбнулся и сказал: "Конец котенку!"
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (собрание НБП, 2003)
      
       Товарищи! В диктатуре пролетариата был просчет, но не тот, о котором обычно думают. Зря они сделали ставку на низшую касту. Так уже было в Персии во времена восстания Маздака, было такое и в истории Китая. Ничем хорошим это не кончилось. Sic transit, блин!
      
       (там же)
      
       То, что произошло в России 90-х, это полный реванш буржуазной морали, но в невиданной и невозможной ранее форме - форме открытого вызова и беспредела.
      
       (Москва, Остоженка, 2004)
      
       Все эти наглые машины, рестораны и часы - прыжок от бессребреничества к тотальному стяжательству.
      
       (однако)
      
       Постепенно мы расширим зону нашего влияния и вовлечем их в сферу нашего трудового устройства. Мы примем их в наш трудовой коллектив. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (смена объектива)
      
       Русский безумец! Он опять демонстрирует анархо-синдикалистское мышление, и я начинаю ненавидеть его.
      
       (Москва, 1973)
      
       Бедный маленький волчонок, как он там мучался, плакал в советских яслях, как мучался и рвал зубами простыню: "Мама, мама, помоги!" Но мама не шла.
      
       (Каир, 1971)
      
       - Мистер садык! - зашипела она. - Мистер куэйис, папа кассура, мама кассура, мистер иддини фулюс, дай денег!
       Пришлось дать десять пиастров. За всемирную отзывчивость его отругал главный советник Квасюк.
      
       (Москва, 2002)
      
       Остановил гаишник. Нагло поигрывая палочкой, подошел: "Ну, ты попал, блин, ну, ты попал!" - "А что?" - "Смотри - радар зашкалило за сто тридцать, гоняешь, брат, ты лихо".
       Он задумался. Тремя сотнями было не отделаться.
      
       (там же)
      
       Пришел домой, открыл холодильник, вытащил початую бутылку "Петра Великого", налил стакан, опрокинул, занюхал соленым огурцом, сразу полегчало. Однако с вмятиной на "Тойоте" что-то надо было делать.
      
       (Шереметьево, 2004)
      
       - Чего у тебя такой пухлый бумажник? - Таможенник осклабил гнилые зубы. - Ты деньги задекларировал? Давай-ка пересчитаем.
       Он вытащил пачку долларов и принялся слюнявить по одной купюре, с хмурым видом. Он не знал, что последняя инструкция таможенного комитета предписывала почаще улыбаться пассажирам. Даже гнилыми зубами.
      
       (неразборчиво)
      
       - Это мощная симфония! Постарайтесь запомнить ее звуки. Симфония красок, дерьма и нереализованных возможностей.
      
       (Грозный, 2004)
      
       Еще два солдата подорвались на фугасе. Фугас - это серьезно! Чечены научились закладывать фугас, потом распространили это знание среди иракцев и палестинцев. Утечку знания невозможно остановить.
      
       (Москва, 2003)
      
       И там, на плоских крышах этих поганых блочных домов, киллеры расположились. Их снэк состоял из фляжки спирта, обрезков колбасы и халы. Жевали, прилаживали оптические прицелы, делились боевым опытом.
      
       (Москва, 2002)
      
       Ларек был открыт, и в три ночи он купил: кефир "Домик в деревне", армянский лаваш, кусок брауншвейгской колбасы и бутылку пива "Балтика номер семь". Отошел от киоска: выводок бездомных собак вырос перед ним. Они прерывисто дышали, были готовы к атаке.
      
       (там же)
      
       - И это, блин, солидарность трудящихся? - Собаки не ответили. - И это, блин, интернационализм? - И на это не было ответа.
      
       (не забывайте, что)
      
       В животном мире нет солидарности, но есть право сильнейшего. Так уважайте же неписаный закон тундры и связанные с ним неуставные отношения!
      
       (Москва, дискуссионный клуб "Блин", 2004)
      
       Они грозятся удвоить ВВП, увеличить нефтяную ренту и даже пересмотреть итоги приватизации. Чего я не понимаю, так что с реформой армии? Она же, блин, гниет на самом корню, а дедовщина поразила ее хрупкое основание.
      
       (редакция журнала "Новый Вавилон", 2001)
      
       ...да не нужны нам банальные истории - про горничных, про кающихся сторожей, про взломщиков-верзил и хитроумных комиссаров. Вы лучше дайте нам живую ткань - с нормальными дебилами-героями... так будет лучше и честнее - как в жизни.
      
       (там же)
      
       Тридцатилетний остолоп... какого хрена написал он это? Что он уже здесь воплощался и был любим и цетера, что так продолжаться не может, а в итоге он хочет прервать цепь воплощений и удалиться в последний "ментальный трип"?
      
       (неразборчиво)
      
       Засор, запор и затоварка: что может быть печальнее всей этой арматуры обстоятельств?
      
       (Москва, мастерская на Масловке, 1953)
      
       Художник Куев стоял и щурился. Пред ним - натянутая на мольберте холстовина, в одной руке - палитра, где шевелились десятки разноцветных червячков, в другой - кисточка с тончайшей выщипкой. Он был в халате, на голове - ермолка академика. Прищуривался сквозь пенсне, разглядывал натуру. "Она" сидела на драпировке - придерживая расползшиеся груди, блаженно улыбалась мастеру. Периодически художник отходил к графинчику, заглатывал наливку и наносил еще один мазок. Работа продвигалась.
      
       (Москва, фотолаборатория, 2003)
      
       - Увеличьте эту фотку! Дайте нам истинное фотоувеличение. Дайте приникнуть к этой новой зернистости, к мегапикселям новых изображений. Мы, может, и проникнем в атомарную структуру тел, мы, может, и выплывем за рамки видимой реальности. Жаль только, что линза - всего лишь продолжение нашего глазного хрусталика. Робинзон с подзорной трубой был ничем не лучше. А может - выдавить, на хрен, этот хрусталик?
      
       (деревня Хохрино Саратовской губернии)
      
       Решили зарубить старуху. Тихонько постучались.
       - Кто там?
       - Свои, Григорьевна.
       Вошли, попросили выпить, а потом достали из-за пазухи топор.
      
       (Харьковская губерния, 1910)
      
       Стоял врастопырку, водил дулом по небосводу, ждал, когда появится чибис. Die Uhr tickt.
      
       (Москва 2001)
      
       Киллер взял его на мушку. Вы думаете, он забегал, задергался, стал верещать? Нет, он продолжал спокойно жевать спаржу. И когда киллер нажал на курок, на лбу его появилась черная точка, и он беззвучно плюхнулся мордой в салат.
      
       (там же)
      
       А киллер переломил винтовку об колено, раздавил окурок, оглядел чердак и спокойно пошел на выход.
      
       (там же)
      
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XXIII-
      
      
       (полустанок Комиссарово, 2001)
      
       Рыжий ястребок парил над степью. Из голубой выси созерцал топографию местности. Внизу, под насыпью у железной дороги, лежал некто, подвернув ногу.
       (там же)
      
       Видать, подорвался на гранате. Лежал неловко у полотна, подвернув ногу в расшнурованном ботинке. Его заметил вечерний обходчик. Вторая неразорвавшаяся граната РГД-5 лежала рядом. Обходчик развернулся - и деру к будке.
      
       (пять часов спустя)
      
       Пришли, сказали, что это несчастный случай. Sic transit, блин!
      
       (отель "Аризона", Будапешт, 1958)
      
       Зажег свечку: кажись, лицо есть, но черт не видно ни хрена. Какие-то расплывчатые, блин, черты. Он вытянул шершавые пальцы, пытаясь нащупать. То, что он нащупал, обладало неприятной липкой фактурой.
      
       (Дэйтона, снэк-бар "Мэгги", 1999)
      
       Американцы - странный суперэтнос, складывающийся на мировом дворе. Удивительно, как эти, блин, пуритане Новой Англии сумели навязать свои ценности разноперым массам со всего света! Они, блин, подчинили независимое сознание этих народов. Подавили страсть к сексу, вину и живому общению. Приучив взамен к разнузданной консумации и автомобилизму.
      
       (Мюнхен, 1995)
      
       Зашел в видеокабину на Шиллерштрассе. Сел в кресло с поручнями, кинул монетки и стал нажимать на кнопки. На экране - сосали, вставляли, извергали гейзеры семени и угнетающе громко стонали. Вышел на улицу одуревший. Одинокие прохожие жевали кебаб у "Матезерхалле".
      
      
       (кабаре "Атлас", Прага, 2001)
      
       Перед выходом на сцену он впрыскивал себе в основание члена сосудорасширяющую инъекцию и закреплял кольцо. Отток крови прекращался, и колбаса стояла намертво. Втянув в ноздрю кокаина с маникюрной пилочки, он выходил с блаженной улыбкой, в чем мать родила, на помост. Подруга ждала его, раскрыв целлюлитные ляжки. Обычно он вставлял ей с закрытыми глазами. Когда он учащал фрикции, публика громко хлопала.
      
       (Мюнхен, 2004)
      
       Нарастить стволовые клетки, добиться жемчужного блеска зубов, или просто - поставить металлокерамику? Этими зубами можно перегрызать железные тросы. И хищно скалиться на проходящих телок.
      
       (там же-1)
      
       Эта дрожь никогда не уймется.
      
       (там же-2)
      
       Или пойду в арбайтсамт и устроюсь - развозчиком пакетов в Лидль или приказчиком в Херти. Буду возить пакеты, общаться с клиентами и ласково кивать головой, обнажая белоснежные зубы.
      
       (Кадыров, стадион, Грозный, 9 мая 2004)
      
       Глухо хлопнул взрыв: опаленная порохом голова сникла. Охрана забегала, не зная, что и как, стреляя в воздух. Оборвалась энергетическая связь, возникли завихрения в пространстве. Так устроены люди - как пчелы - невидимыми нитями связаны с лидером.
      
       (Березовский лес, ноябрь 1942)
      
       - Дай махорочки! - свернули самокрутки, закурили в рукав. Сырой рассвет в лесу. Дымились ветви елей, через опушку напротив - немцы. Мы ждали сигнала. Die Uhr tickt.
      
       (там же)
      
       Фью-фью - просвистали две пули. Мы докурили, приказа атаковать все не было. Обернулись: замполит сидел у дерева с раскрытыми глазами, и черная точка во лбу. Sic transit, блин!
      
       (американец в Париже, 2003)
      
       Рассыпав сигары по столу, он поочередно курил "Партагас", "Ромео и Джульетту", "Монтекристо" и прочие - крепко скрученные, черные, серые и зеленые сигары. Густые клубы дыма обволакивали его страждущее лицо. В Нью-Йорке эти сигары были под запретом. Да и курение вообще.
      
      
      
      
      
       (собрание нацболов, Москва, 2004)
      
       - МБРР или МВФ? Чья политика опаснее? Кто лучше ссудит займами и кто даст легче пробздеться нашей банановой республике? Комплексы "Буран" мы уже не производим, и Северный флот гниет, как ржавая консервная банка!
      
       (в переходе, Москва, 2004)
      
       Сподобьтесь, люди, дайте хоть чего!
      
       (там же)
      
       Резко открыл бумажник, упаковка с виагрой выпала - четыре голубых таблетки. Охранник тут же заметил, подобрал и с хитрой усмешкой протянул - не извольте беспокоиться!
      
       (сауна "Дон Корлеон", Москва, 2004)
      
       Проглотил виагру, запил водкой и целых сорок пять минут подпевал дамам под караоке. Потом приступил к сексу. На десятой минуте она спросила: "Почему ты так долго не кончаешь, не можешь?" Он хотел ответить - мол, принял виагру, дура, но сдержался.
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (выставка Москва-Берлин, Москва, 2004)
      
       Почему это искусство сдохло в полете, не получило развития, кто ответит? А если сдохло в полете и развития не наступило, то тщетная, выходит, была затея!
      
       (там же)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Лейпциг, 1982)
      
       Спускаюсь в келлер, а там сидит мой Герман и листает порножурнал, сам мрачный такой и курит. Усомнилась я тогда в предназначении славной германской души. Подкралась и спросила: "Ну, что ты тут делаешь, Герман?" Он дернулся и побледнел.
      
       (туалет гостиницы "Советская", Москва, 2004)
      
       Ничтожны люди, но и они выстраиваются в особые пирамиды и тогда обретают величие. Миллионы одноклеточных строят империи и властвуют над миром. Государство - это человеческое образование особого рода, у него одинокая стезя и особое предназначение.
      
       (там же)
      
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Базель, 1995)
      
       Она говорила мне про темную англо-саксонскую душу: у немцев, мол, еще есть остатки живого, органичного начала. У англо-саксов - примитивно, у них распались племенные связи, они не знают кузенов и прочей родни, живут в крошечных моногамных семьях и потребляют спартанскую пищу типа хлопьев с молоком. Зато благодаря семейной простоте они - хорошие кирпичики для строительства империи - на манер американской.
      
       (Галле, 1984)
      
       Хорошо мы сидели в гастштетте - русский полковник Иванов и оберст фольксармее Рольф. Грызли айсбайн и думали, что братскому содружеству не будет конца. Die DDR hat gerade noch 5 Jahre Zeit.
      
       (там же)
      
       Вот так сидели и грызли айсбайн, жизнь текла, а время объединения Германии приближалось.
      
       (Галле, 2002)
      
       Он сказал, что для победы социализма нам не хватило материальных предпосылок. Пожалуй, что и не хватило. Но мы вечно будем помнить ГДР и Клару Цеткин на десятимарочной банкноте.
      
       (заместо констатации)
      
       Ничтожество и величие живых существ определяются сроками. Люди живут семьдесят лет, а государства - по семьсот и более. Бедная ГДР еле дотянула до сорока. Sic transit, блин!
      
       (Москва, 2004)
      
       Черная ворона надрывно каркала за окном: "кар-кар-кар", потом разогналась и шмякнулась о стекло. После этой ее попытки по стеклу растеклись странные подтеки. Что бы это значило?
      
       (там же)
      
       Величие и компромат, низость и заблуждение, вот в каких, блин, узких категориях мы заключены!
      
      
      
       (Батуми, 1929)
      
       Доктор Стефанидис получил ночной вызов, встал, оделся, вызвал пролетку, поехал по адресу: в подъезде его поджидал убийца. На похороны доктора пришел весь Батум.
      
      
       (Москва, кафе "Синяя птица", 2004)
      
       Они говорят: бред сивой кобылы, а мы говорим: бред сивого мерина! Москва скоро задохнется от выхлопов, не надо строить Третье кольцо, постройте сразу десять эстакад, скажите Батуриной и фирме "Интеко"!
      
       (Москва, май 2004)
      
       На "Горбушке" он набрал целый мешок ДВД: девчонка покорно вставляла диски в плеер, а он смотрел на качество - чтобы, блин, "тряпка" не попалась! Но "тряпка" все-таки попалась: фильм "Троя", где Брэд Питт в образе Ахилла играл упругими ягодицами. Говорили, что ему пришлось бросить курево, чтобы так накачаться. Сейчас курит еще больше. Жрите, мол, сами свои стероиды!
      
       (Москва, больница Склифосовского, 2000)
      
       - Не разводи понты, брателло, а лучше послушай, как устроен мир. Пацан этот был очень болен, но пел про жизнь и мечтал о побеге, и он, блин, убежал, но был застрелен и повис на проволоке. Вот так зависают мечты!
      
       (Москва, 2004)
      
       Они (приматы) развили в себе эти способности намного сильней, что только стало с этими способностями? Что стало с этими приматами?
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (Москва, гараж МЭРТа, 2004)
      
       - Хотели пересесть на Ауди, но нам не дали, сказали, бюрократы хреновы, мол, ездите и дальше на БМВ!
      
       (там же)
      
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Москва, 2003)
      
       Он любил центр, а теперь переехал. На кой хрен ему Архангельский переулок, он так хорошо чувствовал себя на улице Медведева. Прощайте, ночные толкучки на Пушкинской площади и вой запоздалых наркоманов. Эта сука сгубила мою жизнь!
      
       (Институт истории кино, Москва, 2000 )
      
       Они, блин, сидели в баскаковском институте кино каких-то, блин, благородных девиц, блин, занимались творчеством Климова и Бертолуччи, кропали диссертации. Так текло время.
      
       (Москва, 1976)
      
       Она выплыла на него, как бригантина, выставив острые груди, и шляпка белая ее колыхалась на ветру, фиалковые глаза смотрели в упор. Вот это, блин, его потрясло. Он запомнил это навсегда.
      
       (там же)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XXIV-
      
      
       (Завидово, 1967)
      
       Медведь задрал его, или он задрал медведя? Это предстоит еще выяснить.
      
       (там же)
      
       Он знал правила настоящей охоты: сам держал собак и другим разрешал. Отстаивая правильные принципы, бывало, рассуждал так: "Все начинается с малого. Сначала не в ту стойку встанешь, потом хлопнешь старку из выводка, глухаря не под песню, ну, а потом можешь и квартиру ограбить, и партвзнос не заплатить".
      
       (Завидово, 1975)
      
       Он бил птицу влет, широко расставив кряжистые ноги.
      
       (там же)
      
       Тихое сумасшествие подступало к нему, он чувствовал его и боялся себе признаться... Die Uhr tickt.
      
      
       (игра в шашки, Завидово, 1975)
      
       Параллельность происходящих в мире событий... она подавляет. И восхищает. Есть четкое ощущение того, что все эти жизни играются кем-то одновременно. Сеанс одновременной игры, господа!
      
       (ахтунг!)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Москва, 1935)
      
       Она ведет его к себе - за ширму в коммуналке.
       Краснея, он примеряет пиджак ее покойного мужа - бухгалтера в Россельпроме, и даже галстуки его примеряет.
       Она: "Вам можно желтый, вы же молодой литератор!"
       Путается в вещах, чуть не падает. Стук в дверь, он холодеет.
      
       (час спустя)
      
       С портофельчиком потертым под мышкой он шел, пританцовывая. Никто не знал о его тайном пороке.
      
      
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler.
      
       (клуб "Адонис", Москва, 2003)
      
       Ты теперь модный фраер! Используешь агрессивные цвета и носишь отороченные штанишки. Или кружевные чулки в крупную сеточку? Однако долго так продолжаться не может. Надо определяться, причем быстро. Die Uhr tickt.
      
       (Берлин, 2001, группа Зигфрида)
      
       - В безбрежности мира, посередь обмороженных конечностей, высохших останков, мы требуем - экшн! Мы требуем, блин, прямого действия, крепких приводных ремней и заточенных шестеренок. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (там же)
      
       Действие... непередаваемое, однако, это чувство! Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Петроград, 1916)
      
       Ужасное, невыносимое время. Всех назначают, всех смещают. Что дальше? Туман какой-то. Ни зги не разобрать. Однако он протер глаза и двинулся дальше, периодически утыкаясь в фонари.
      
       (Москва, "Найт-флайт", 2004)
      
       Пошел, пятясь, на выход. Фейс-контроль ему не грозил. Фляжка скоча колыхалась в кармане. Он подумал: "Ираком всегда управляли сунниты. Почему? Не нам судить - больше ответственности в них, что ли. Это понимали и турки-османы, и британские колонизаторы, так оставалось вплоть до Саддама. Попытка американцев поставить у власти шиитов, конечно же, приведет страну к хаосу. Их антигосударственная начинка еще даст о себе знать!"
      
       (там же)
      
       Мисистая песда, однако. Fellation minette ferdinand hodler.
      
       (Москва, 1960)
      
       Вылезли на крышу возводящегося дома, вид открывался офигительный: одни хрущевские новостройки, краны вплоть до горизонта и трубы, трубы. Серега попытался задрочить за башенкой, другие стали играть в копеечку.
      
      
      
       (там же)
      
       Потом жгли карбид. Вонючий дымок стлался над дворами. Die Sowjetunion hat gerade noch 31 Jahre Zeit.
      
       (Москва, выставка "Москва-Берлин", май 2004)
      
       - Платить за искусство может только богатое общество. Искусство в нищей стране - оно подзаборное! - сказал мой собеседник и сплюнул. Шипящий плевок пролетел мимо моего ботинка и шмякнулся об асфальт. Я ничего не сказал. Я вообще избегаю метафизических прений.
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (галерея "Актер", Москва, май 2004)
      
       Остановился у витрины с часами. Стал разглядывать "Брегет" - корпус из желтого золота и смещенный от центра, гильошированный вручную, посеребренный циферблат. И цена - зашкаливает за тридцать тысяч евро.
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (там же)
      
       Часы - любимая игрушка российских олигархов. Начальство носит стандартные "Патек Филипп", люди креативные - мастера компликаций - "Франка Мюллера", но самые продвинутые обнаруживают преимущества "Улисса Нардена". Как сказал швейцарец в Базеле, к этой марке надо еще привыкнуть.
      
       (Москва, 2004, кафе "Эскапада")
      
       Он заказал бутылку "Кот дю Рон", однако официант шепнул: "Зачем вам этот "Кот"? Возьмите лучше "Саперави" - сухой и освежающий!" Он задумался: улыбка официанта Гиви была искренней. Заказал еще и лаваш аджарский - лодочкой - и оказался прав - было вкусно. Однако аджарский вопрос по-прежнему мучал его сознание: "Что делать с осиротевшими овчарками Абашидзе?"
      
       (там же)
      
       Певица пела: "Москву златоглавую", "Поручика Голицына" и прочую ресторанную муть. Под "Саперави" убаюкало, почти задремал.
      
      
      
      
       (там же)
      
       Подсела. С опухшим за десятилетия пьянства лицом, обвешанная золотом, она курила беспрестанно и повторяла сиплым голосом: "Я не могу без Нью-Йорка! Манхэттен, о, Манхэттен! Я не могу без Манхэттена. А что мне делать в этой поганой Москве?"
      
       (Москва, 1960)
      
       Пока мы жгли карбид, Алеха умудрился скинуть камень на прохожих и даже нанести ущерб. Поднялся страшный шум, грозились вызвать милицию. Мы с грохотом рванули вниз по лестнице.
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (Торремолинос, 2001)
      
       Кто этот ночной кот, крадущийся вдоль парапета, пока неистовые волны разбиваются о скалы и беззаботные туристы дуют в бодегах вино?
       Имя его - дон Рикардо Санчес. Он был зачат облезлой кошкой под чахлым кипарисом и знал одно - ночные променады под звездами и дикий кошачий визг, который ненавидел с рождения.
      
       (Москва, 2004)
      
       Кефир "Домик в деревне" допил до самой последней капельки, потом налил ряженки, но после кефира не понравилась - пресная какая-то. Взял сушку - ванильная не очень, а с маком - в самый раз. Грыз осторожно, стараясь не повредить металлокерамические челюсти... Сколько остается времени?
      
       (собрание нацболов, Москва, 2004)
      
       - Дискуссия возобновляется, товарищи, она коснется не тех вопросов, о коих вы думаете, она - о главном: возможно ли и далее терпеть такое безобразие?
      
       (там же)
      
       - Пусть капают слюной защитники тотальной приватизации, залоговых аукционов и их приспешники, пускай заливаются шавки МВФ и ВТО! Нам с ними не по пути, мы вместе с трудовым народом пойдем по загубленному колхозному жнивью и расположимся в полуразрушенном амбаре на отдых.
      
       (Москва, 2004)
      
       Мультистаночник, он заблевал, блин, мой плэй-стейшн, он ни хрена не просекает в хороших винах, в украинском борще и чешских кнедликах.
      
      
       (Москва, Сретенка, 2003)
      
       Подвела воровская примета: фомку уронил, свеча оплыла, огонь погас. А идти на дело надо: еще играют силы в жилках, потому и стыдно, и неловко. Die Uhr tickt.
      
       (и все же)
      
       Пойдут крепким шагом, пока их не припрут, пока не скрутят.
      
       (там же)
      
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XXV-
      
      
       (бар отеля "Термаль", Карловы Вары, январь 2004-го)
      
       Немец подошел шатаясь, спросил:
       - Was fuer ein Landsmann sind sie?
       Я ничего не ответил. И девки украинские молчали, и прочие деды молча дули пиво за стойкой. Евро за кружку было для них супер-ангеботом. Однако девки стоили сто евро, и к этой цифре им надо было умственно привыкнуть.
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (рекламное агентство "Примус", Москва, 2001)
      
       Исследуется любая приемлемая возможность для носителей этой информации. Кроме... самой подлой, исключительной возможности.
      
       (Багдад, март 2004)
      
       Пленный молчал. Федай крутил саблей у него под носом, но пленный молчал. Он просто не мог говорить. Er hat gerade noch acht Minuten Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (пять минут спустя)
      
       Заговорил: "Я призываю всех. Уходите отсюда! Здесь страшно, здесь стреляют, вам нечего здесь делать. Покиньте священную землю древнего Вавилона!"
      
       (Касабланка, 2001)
      
       Такие рытвины глубокие на ее лице, которыми она испещрена, но хорохорится и мажет, и мажет, пока не зарастут бугры под толстым слоем штукатурки! Теперь невеста готова к свадьбе.
      
       (ахтунг!)
      
       Ее тело должно быть лоснящимся и пригодным для траха, воплощать, блин, небесный инь - растворимое начало.
      
       (2004, Куршевель)
      
       Француз сплюнул: "Если эти русские не прекратят свои оргии, мы пошлем их куда подальше!".
      
       (секта "Открытое мышление", Москва, 2001)
      
       От шефа исходил агрессивный запах туалетной воды: такие типы должны нравиться женщинам.
       - Ну-с, с чем пожаловали? - осведомился он.
       - Да знаете, я так - испытываю проблемы с коммуникацией.
       - Ну, это мы мигом исправим! - ухмыльнулся он.- Поговорим с кем надо там, наверху, подправим кое-что - и в бой!
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (Аррас, 1917)
      
       И опять его засыпало комьями под Аррасом, и опять он попытался выбраться, и опять ничего не получилось, засыпало снова. Однако встал, отряхнулся, пошел напрямую: таковы странные эффекты контузии.
      
       (Бордель "Ляйеркастен", Мюнхен, 1992)
      
       - Приветствую тебя, о прекрасная мохнатка! - сказал он ей. Дама ласково улыбнулась: "Что-то ты много болтаешь, шац".
      
       (там же)
      
       У нее крепкие кряжистые икры, обтянутые чулками в сеточку, и ходила она, пританцовывая. Было ли это сексуально, неважно, но... она брила все места исправно и внесла этот новый тренд в бордели Германии. Она была турчанка, и настоящее имя ее -- Рахад.
      
       (Мюнхен, 2004)
      
       "Мерседес" за триста тысяч евро стоял на Ханзаштрассе и привлекал взгляды прохожих. Даже покрышки были с наворотами. Верх был открыт, и ключ с брелком искушающе блестел в ночи. Хозяин вышел, очевидно проверить подопечных курочек... Сколько остается времени?
      
       (там же)
      
       Райнер сказал: "Этот гад содержит бордель! Мы, государство, ломаем голову, как обложить их налогами, ведь это деньги безумные там крутятся, в сфере продажного секса. Однако черт их знает, как они там лично договариваются. Трудно их контролировать, ох, трудно!".
      
       (Мюнхен, Шиллерштрассе, 2004)
      
       Девчонка вышла из пип-шоу, помахивая ключиком, села за стойкой бара в турецком кафе и стала взглядом искать клиентов. Клиенты были в основном пьяны. Один сидел, икал. Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
      
      
      
       (там же)
      
       Она сказала: "Я очень люблю свою девочку, свою красную спортивную "Мазду"".
      
       (Фридрихсхафен, 1924)
      
       Лепет! Он лепечет. Гогот! Он гогочет. Он выходит на улицу, и цеппелин преследует его.
      
       (Кохельское озеро, 1906 год)
      
       Вид исключительный. Пишется отлично. Облака клубятся, образуют над кручами дымовую завесу. Симфония красок сдвигается. Становится абстрактной. Этюд завершен. Кандинский собирает этюдник. Протирает очочки. Мир возвращается на свои места.
      
       (Воентехиздат, Москва, 1973)
      
       Они любят анатомические особенности, таковы люди. Офицеры обсуждают "это", для них важно, какая "она" - сиповка, костянка или королек. Бабы тоже - обсуждают размеры члена и его кривизну. Бывает и духовное - но это уже потом. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Прага, 2004)
      
       И все в этой сфере имеет цену, расценку, шкалы тарифные. Разброс колоссален.
      
       (там же)
      
       Палочка в индийском ресторане горела, и этот дымок приятно щекотал ноздри.
      
       (Мюнхен, 2004)
      
       Маленький немецкой чиновник видит мир из узенькой норы своего ежедневного экзистенца: маленькие расчеты, маленькие нагоняи, большая кружка пива, что еще? Никакого мирового значения. Но на этом расчете мир стоит. Ильич называл это хозрасчетом.
      
       (там же)
      
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (графские развалины, Житомир, 1921)
      
       Эти руины - заросшие густым чертополохом, здесь камни торчат, кресты покосились, здесь он мальчишкой прятался - от кого только? Забыл. Die Uhr tickt.
      
      
       (Кафе "У Марио", Москва, май 2004-го)
      
       Футбол, хоккей и прочие спортивные баталии - симулякр реальных битв, так же как порнуха - симулякр реального секса. Хрен его знает, что реальней, а что виртуальней. Вы видели рожи болельщиков, когда высыпают они со стадионов?
      
       (аквалангисты, Финский залив, 1999)
      
       Они не приблизились к останкам броненосца, останки остались гнить в бухте - там же, где он ушел на дно. Sic transit, блин!
      
       (Прокопьевск, Кузбасс, 2000)
      
       - Еще рюмашечку, сынку, выпей на хрен, а не то возомнишь себя!
      
       (застенок барона фон Унгерна, Внутренняя Монголия, 1921)
      
       Он увидел множество человечков, пляшущих на стене, или комаров, пляшущих на сетчатке глаза. Пляска заворожила его, он вошел в бардо и услышал в полудреме голос уже преклонного седого деда: "Выходи, братец! Кончилась твоя пытка".
      
       (остров Хоккайдо, 1998)
      
       Вышел: на берег японский, ступиши широкой ступней, и диву дался: чего они сидят, блин, пьют чай и не шелохнутся? Die Uhr tickt.
      
       (там же)
      
       О, этот протяжный гудок парохода в ослепительном море и эта уходящая струйка дыма! Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Марина-мару, 2000)
      
       Капитан закашлялся, седой капитан с могучей хваткой крепких лап, привыкших в камбузе мять груди поварих.
      
       (там же)
      
       Когда хлебал борщ в камбузе, капало с бороды, капустка повисла, а он все хлебал... Сколько остается времени?
      
       (пресс-конференция он-лайн, 2003)
      
       Приветствую как старых, так и новых членов! Разве обретаем мы жизнь в сети? Мы теряем ее, но взамен получаем новую. Я вас так, блин, переформатирую, что мало не, но и много не, во всяком случае, не так сложен этот текст, как его малюют, но экивоки есть и тут.
      
      
       (Лейпциг, 1911)
      
       Заплутавшие путники в ночи, куда стремитесь вы, почто светите фонариками?
      
       (Москва, 2002)
      
       На зыбкую вышел ты тропку, парниша, много забытийного зелья выпил, осушил, видать, не одну кастрюльку грибного отвара.
      
       (Трапезунд, 1993)
      
       Приземистые, сильные кочевники - настоящие пассионарии в кепках, - они оплетают своими жилистыми икрами нежные бедра полонянок - и тогда что-то происходит. Проскакивает искра, и на свет являются янычары.
      
       (там же)
      
       Иногда из этих янычар что-то получается, а иногда они становятся пленниками собственных иллюзий.
      
       (там же)
      
       Кочевники, проклятые кочевники, хуля вы дрогнули? Не дрожите, кочевники, отбросьте хмарь!
      
       (хрущоба, Москва, 1980)
      
       Так тяжко дышит, так стонет, и что он там ворочается, блин, на своем скорбном ложе?
      
       (мебельный центр "Гранд", Москва, 2001)
      
       Фэншуй - хорошее учение. О том, как располагать мебель, чтобы энергия не вытекала из квартиры. Энергетический поток можно запросто преградить вазой с цветами, а то и просто табуреткой или ожерельем.
      
       (доктор Громов, Москва, 2002)
      
       Миндалевидная железа - центр эмоций! В ней миллиарды нервных клеток и десятки химических агентов - нейропептидов. Кто контролирует эту железу - тот одолеет робость.
      
       (Паттайя, 25 марта 1998-го)
      
       Тяжелая, стекловидная поверхность залива. Лениво колыхалась. На ней болтались пластиковые мешки, пенистые испражнения и прочие ка-ка. Вдали синел остров Кон-Самут, отсюда призрачно красивый, но внутри - насыщенный тучами малярийных комаров, от которых загибались даже цари природы - слоны.
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (там же)
      
       Весь день я провалялся в номере, включивши климатизатор на максимальный холод, и тупо смотрел Си-Эн-Эн. Там по-прежнему вещали о правительственном кризисе в России. Опухший, усталый Ельцин и хитренький мальчик - Кириенко - новый премьер. Но больше говорили о финансовом кризисе в Юго-Восточной Азии. За доллар давали сегодня сорок два таиландских бата. Местные путаны разительно дешевели.
      
       (кабинет рефлексотерапии, Паттайя)
      
       Боль и пощипывание отдавались в самых разных точках организма - за ушами, в солнечном сплетении и на бедре, где отвисали тяжелым грузом фальшивые Ролексы с Эбелями. Die Uhr tickt.
      
       (там же)
      
       Я вышел из кабинета на ломящих стопах и заковылял к развалам, где рылись в "Найках" и "Рибоках" русские мамаши с дочками. Здравствуйте, россияне! Сколько остается времени?
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XXVI-
      
      
       (Прага, парикмахерская на Манесова, 2002)
      
       - Пусть он вытащит свою гаденькую пипку. И скажет - чирик-чирик!
      
       (там же)
      
       В ответ - дружный смех русского салона.
      
       (Паттайя, 1998)
      
       - Пойдем со мной, - сказала она, - факи-факи, гуд-гуд!
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (массажный комплекс "Марина", Паттайя, 1998)
      
       Предбанник: сидели немолодые путаны и дружно курили. Скуластые лица их были бледны. Die Uhr tickt.
      
       (Паттайя, 1998)
      
       Я вышел: над площадью висел дымок обугленных лягушачьих лапок.
      
       (Паттайя, 1998)
      
       На площади сидели фантомные европейцы и поглощали в духоте - кто лягушачьи лапки, а кто и жареных кузнечиков. Их освещал красный свет - сцена из преисподней. Сколько остается времени?
      
       (Паттайя, Эдди, 1998)
      
       Я призываю вас, русских, научиться уважать деньги, иначе это плохо кончится - и для вас, и для нас! Вы слышите, блин?
      
       (Эдди)
      
       Я торговал Брейгелем, Малевичем и даже этим поганым Пикассо. Я сделал свои деньги, а теперь - хочу натрахаться и в могилу. Не мешайте мне! Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (гоу-гоу-бар, Паттайя, Эдди)
      
       Я трахал ее четыре года назад Тогда Хони приехала совсем нищая, теперь - работает в лучшем гоу-гоу баре Паттайи. Эта сука изменила свою жизнь к лучшему!
      
       (там же)
      
       Ты думаешь, эти тайцы такие услужливые? Ха-ха! Это всего лишь маска. Они такие же безумные националисты, как и сербы, как и абхазы, как все нации в нашем проклятом мире.
      
       (там же)
      
       Ты думаешь, у них здесь все тихо? Неправда! Здесь происходит та же вековечная борьба - бедных против богатых, и все приемы пускаются в ход. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (вывод)
      
       Маркс был прав: несомненно, жизнь - борьба классов, борьба видов. Он не был прав лишь в выводах - все хотят быть богатыми! Однако люди слишком неравны - по природе и социальному положению, и потому сильные всегда будут сильнее и богаче, они будут группироваться в касты и давить, давить, а бедные будут отвечать им тем же. Это никогда не изменится на Земле, это вечно, как мир. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (потому что)
      
       Любая аккумуляция денег - это грабеж. Но либо ты их грабишь, либо они тебя. Другого не дано.
      
       (тайна истории)
      
       История - не столько война классов, сколько война этническая. Повсюду. Число китайцев в Таиланде разбухло неимоверно, их здесь не пятнадцать-двадцать процентов, как утверждают, а много больше - возможно, под сорок. У них в руках вся экономика, весь этот центр "Роял гарден", где есть музей Рипли и много всякого - японский суши-бар, американский стейк-хаус, а также все эти бутики... Они еще будут резать друг друга. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (а вы, русские...)
      
       Ваш народ еще вернется к своему извечному состоянию. Психологию народа нельзя переделать, лучше народ убить.
      
       (вы...)
      
       Вы, русские, всегда будете страной господ и страной рабов. Это не изменится никогда. Я только не понимаю одного - откуда это блядство? Ведь ваши девчонки гуляют с тайцами. Позор!
      
      
      
       (Париж, 2002)
      
       В музее Орсэ зашел он в уголок Лотрека - полюбоваться на пляски Ля-Гулю. Народу было мало, тихо гудела климатизация, а он стоял и любовался - джинсовая рубашка навыпуск, дикий взгляд и слюна изо рта.
      
       (бордель "Дарлинг", Прага, 2003)
      
       Узколобые английские подростки пили пиво, подсаживались девки в узких подштаниках, одна особенно старалась - вдоль ягодицы шел длинный шрам - как будто саблей янычара:
       - Хочешь, я изображу тебе тэйбл-данс?
       Подросток сглотнул слюну и ничего не ответил. Установилась пауза. Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (кафе "Ласточка", Москва, 1989)
      
       До распада то было, до распада, тогда еще не все распалось, тогда... Die Sowjetunion hat gerade noch 2 Jahre Zeit.
      
       (Коммунистическая аудитория МГУ, 1957)
      
       Причесал головку, посмотрелся в зеркало и вошел в аудиторию: его встретил дружный хохот. Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (листая пособие по таро)
      
       Знак смерти - в виде палки и метлы.
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler
      
       (Куин Элизабет-2, 1995)
      
       Ночью ему приснилось, что имел актрису О. анально. Пока тыкал, то незаметно попал не туда - и засосало. Сам удивился и проверил пальцами: да, интересно получилось.
      
       (там же)
      
       Второй сон был хуже. Член отрубили, и он носил его в портфеле твердым обрубком, чтобы поставить на место при надобности. В какой-то момент, в очереди, большой портфель, в котором болтался член, исчез, и он с ужасом почувствовал, что произошло необратимое. Проснулся: сонная кабина, непонятные гравюры на стенах и равнодушное мотание океана за выпуклым иллюминатором. Die Uhr tickt.
      
      
      
       (Библиотека конгресса, Вашингтон, 1999)
      
       За этими горами слов, за морями чернил я не видел ничего, что трогало бы мое живое существо, я оставался безразличен, поскольку во мне еще жила, хотя и полузатухшая, искра человеческого горенья. Я еще не был мертв окончательно, хотя этот час приближался, несомненно.
      
       (там же)
      
       Сколько остается времени?
      
       (а товарищи?)
      
       Товарищи молчали. Они давно уж полегли по насыпям гражданки, по кочкам эмиграции, в уродливых погостах совдепии. Они сигналили мне побелевшими костями, хотя, как утверждают теософы, их души давно воплощены, и дело их продолжается...
      
       (впрочем...)
      
       Такой сценарий казался слишком литературным. Ведь самый гениальный ход - он самый простой. И потому стирание персоны, без всяких повторений и реинкарнаций - как ход, как правда, как прием - как черный квадрат - куда смелей и интересней, чем сериалы с продолженьем, чем сказки о новых инкарнациях.
      
       (мы знаем)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может!
      
       (Куин Элизабет-2, 1995)
      
       Большая карта мира висела на крючке в кают-компании. Россия казалась на ней преувеличенно большой - громадным розовым пятном. Пятно по-прежнему тянулось от Финляндии до Дальнего Востока. С большим выеденным куском в боку - это был Казахстан, и очень узкой перемычкой в низовье Волги, где Казахстан и Украина стремились слиться в дружеском объятьи.
      
       (и все же)
      
       "Товарищи, вернее, господа, вы видите, как все еще растянута Россия географически, как много там богатств и сколько сил уходит на разграбление сокровищ и передел влияния..."
      
       (они слушали)
      
       В их зачарованных глазах - дымок Транссибирской магистрали, бородатый Распутин, агония царя, улыбка Гагарина и устрашающие красные знамена в центре Европы... Они мыслят этими знаками, и против этого поделать ничего нельзя.
      
       (а за кормой)
      
       За кормой убегали пенистые волны - до самой оконечности Атлантики, и спины горбатые дельфинов мелькали в этой воде, что придавало лекции "Россия после СССР" характер назидательно-абстрактный - поскольку в этом месте, где мы плыли, располагалась страна Атлантов, товарищи и братья. Предтеча современной Америки.
      
       (неразборчиво)
      
       Принцип везения - на чем он построен? На внезапно выпавшей фишке, на переменчивом настроении тетки-фортуны?
      
       (диллемма-1)
      
       Что лучше надеть - евробрюки или еврорубаху?
      
       (диллемма-2)
      
       Олигарх или ваххабит?
      
       (оргвывод)
      
       Мы не можем удержать их. От притяжения всемирного мрака.
      
       (потому что)
      
       Тогда, блин, никто не докопаецца, ни один комар носа не подточит, ни одна сука не догадаецца. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XXVII-
      
      
       (Берлин, февраль 1945-го)
      
       На вещевом базаре он встретил знакомую сербиянку. Стройная, коса по пояс, и мышцы вагинальные прекрасно развиты. Они взяли хлеб, маргарин, цикоревый кофе и направились в полуразрушенный дом в районе Панков. Гестапо сюда почти не заглядывало... Сколько остается времени?
      
       (там же)
      
       Во время войн женское тело дешевело. Много было предложения - за хлеб и кофе. И конкурентов мало. И выбор становился - необъятным. Однажды он поимел немецкую аристократку - за четвертушку хлеба. Sic transit, блин!
      
       (Берлин, 2000)
      
       Он посмотрел на бабу с необъятным задом: вообще такую не взял бы, а в случае нехватки тела - да.
      
       (там же)
      
       При нормальном соотношении спроса и предложения: взял бы себе блондиночку тонкую, с бритым лобком, купил бы ей разных платьиц и имел бы во все щели - как куклу домашнюю, а то куда такую корову с мохнатыми ногами... Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (супермаркет "Альди", Дюссельдорф, 2003)
      
       Набрал целую тележку: две картонки красного вина по два евро, две упаковки хлеба белого воздушного пустого, три упаковки колбаски вестфальской вареной с особо устойчивым наполнителем, мюнстерские огурчики выморенные в маринаде, и даже бутылку водки "Граф Орлофф" - голландский спирт, разведенный в Киле. Нагрузившись, тронулся в путь. Впереди стояли два турка, сзади - три югослава. За кассой сидела "она" - тихая украинская девочка - и считывала левой рукой электронные ценнички с товара. На него она даже не взглянула.
      
       (час спустя, Дюссельдорф)
      
       Подавил первый звериный аппетит (заедал водку огурчиками и вареной колбасой), включил телевизор. Шло ток-шоу. Обсуждали: могу ли я спать с подругой моей матери?
      
       (там же)
      
       С подкатывающей изжогой лег поперек кровати: хотелось трахаться. Проблема секса была неразрешима. Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (там же)
      
       Вот это, блин, соотношение нарушено на Западе. Потрахаться здесь стало очень дорого, ну, просто неподъемно. Гораздо легче зайти в пип-шоу.
      
       (не правда ли?)
      
       Это впечатление может быть ложным, но оно тоже впечатление, его, блин, следует принять за то, что оно есть, и не возникать боле. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (неразборчиво)
      
       Что предпринять в ответ на в ответ на в ответ на?
       Проект, блин, провалился! Сколько остается времени?
      
       (гав-гав!)
      
       Это же был прокол колоссаль наших предков, что они, блин, возжелали того, о чем не имели никакого, блин, представления, и за это мы теперь, блин, платим в дремучем имманентном матерьяльном и безвыходном к тому же.
      
       (а вы, подонки)
      
       Продукты здравого смысла или хитрого умысла?
       Дорога на Магадан устлана благими намерениями.
       Дети кухонных диспутов Москвы 70-х, кому нужны вы на улицах городов мира?
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (дальнее Подмосковье, 2000)
      
       Дымок испарения поднимался над шиферной крышей. Прошел дождь, и куры стали выходить во двор. Вышел и он, напялив калоши. Небо светлело на глазах. Перепад давления можно было унять только одним - стаканом пурпурного пойла.
      
       (автобус на Серпухов, 2003)
      
       Поколение нервных, испорченных извращенцев - к чему они приведут страну? Она, бедная, и без того находится в нижней инерционной фазе прозябания, раздираема внутренними дрязгами и набегами кочевников. Предстоит нечто! Die Uhr tickt.
      
      
      
      
       (салон "Люси", Москва, 2001)
      
       Здесь продается утварь для современной кухни - половнички и терки, а также суперштопоры и подстаканники. Здесь можно также сесть и выпить чашечку крепчайшего итало-кофе и посмотреть на суперформы продавщицы. При первом попискивании мобильника вы начинаете пятиться в сторону двери. Фэйс-контроль на выходе не грозит. Дресс-код соответствует... Сколько остается времени?
      
       (Багдад, 2004)
      
       В тюрьме Абу-Грайб его раздели и приковали к решетке. Жирная мамми-охранница подошла, прошептала что-то матерное на ухо и вмазала резиновой дубинкой по гениталиям. Дыхание остановилось. Потом возобновилось. Er hat gerade noch acht Minuten Zeit.
      
       (всех не перевешать!)
      
       То, что растет, должно расти и ростом будет прирастать.
      
       (остается выяснить)
      
       Будет сопротивление формой или содержанием нашей борьбы?
      
       (Нюрнбергский автобан, 1994)
      
       Дорога на Нюрнберг шла прямой стрелой. На левой полосе дал скорость двести. Кусты и домики слились в сплошную линию. Покоя не давал лишь красный "Порше", он упорно маячил впереди и не пускал вперед, несмотря на настойчивые гудки. Так не могло долго продолжаться. Die Uhr tickt.
      
       (Дом культуры, Пермь, 1977)
      
       Они вышли на сцену и исполнили "Пасадобль". Этот танец был разрешен и даже считался писком. Die Sowjejtunion hat gerade noch 14 Jahre Zeit.
      
       (выборы-96, Саратов)
      
       Но тут возник, блин, протестный электорат, чумовые бригады - хорохорящиеся спутники ночи. Что более влияло - их выспренний идеализм или выхолощенный идиотизм? Я предложил поставить им, на хрен, стоп-тормоза.
      
       (Сиэттл-95)
      
       Феминистки предпочитают. Оказывать давление на мужчин по топологической доминанте под названием: молчи, а то кастрирую!
      
      
      
      
       (начало ХХ века)
      
       Выделите мне домен достойный, чтоб мог я, понимаешь, закрепиться в вотчине с собаками и девочками!
      
       (там же)
      
       С этими мамочками-деточками играл он в дочки-матери длинными осенними вечерами. Доигрался, сука!
      
       (остров Скиатос, Эгейское море, октябрь 1994-го)
      
       Малайские матросы пришвартовали шлюпку к берегу и пошли пить пиво в ближайший бар. А он пошлепал во вьетнамках куда глаза глядят. Жужжали осы на придорожных кустах, и весь этот пейзаж напоминал советский Крым. Когда же добрался до цели, то увидел: дикий пляж, валуны на пустынном берегу и двух английских геев, умащавших друг друга солнцезащитным кремом. На голубом тюбике стояло: "Фактор 22".
      
       (Париж, пляс Пигаль, 14.6.92)
      
       Эта грудастая путана завела его в бар и приказала тискать груди. Он подчинился, а она, дотронувшись до зиппера, сказала: "Чего он не реагирует?" Он продолжал пить пиво, а ей все подавали коктейли с соломинкой. Когда же он опомнился и подошел к бармену, ему предъявили счет, от которого глаза на лоб полезли: таких денег не было в помине, а два накачанных охранника-араба приблизились с обеих сторон. Предстояло - идти на хитрость или умереть в Париже.
      
       (Базель, 1997)
      
       Наступил рассвет, а она все говорила о непрерывном оргазме, который этой ночью испытала. Она также бубнила застаревшие истины - про рыцарей круглого стола, про неистового Роланда, закат гипербореев, чашу Грааля и остров Туле.
       Он во все эти безобразия не верил. Не верил также и в то, что можно воскресить мертвых и обеспечить подонкам Рай на Земле. Но было жалко одного - что рухнула патриархальная отчизна Востока, где бляди были вне закона, где уважали стариков и принимали заплутавших путников. "Тот" мир был нормален и мог бы существовать предельно долго - до следующего потопа, или метеорита, или другой вселенской катастрофы. Однако он не стал делиться с ней этой мыслью. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Ташкент, гостиница "Интурист", май 1980-го)
      
       Луна над городом. Курю на балконе. Внизу играют свадьбу, оркестр в сотый раз наяривает "Самурая". "Бони М". Потом - "Распутина". Начинается и кончается драка. Кто-то блюет прямо на площадке. Русские гуляют в Средней Азии. Сколько им еще гулять? Die Sowjetunion hat gerade noch 11 Jahre Zeit.
      
       (час спустя)
      
       Хочу вернуться в номер и не могу. Оттуда раздаются стоны: мой друг, Алеха Т., привел одну из местных красавиц. Она сказала, что каждый русский может ее иметь, но "звери" - никогда. А ведь считается, что в нынешний год Ташкентского кинофестиваля уже вовсю функционирует новая историческая общность - советский народ.
      
       (Мюнхен, 1992)
      
       Он долго делал этот эксперимент и, наконец, пришел к выводу, что сто граммов виски чистоганом действуют сильнее, чем сто граммов того же виски, но с содовой. Это другой состав. Клетки головного мозга реагируют иначе. Это все равно, как два сантиметра киновари нанести на холст в чистом виде, либо их же развести белилами. Сей бледно-розовый спектр будет пробуждать в вас совсем другое ощущение. Подобно спущенному на тормоза оргазму. Настоящий огонь должен обжечь, и голосом индейца Джо взмолишься тогда: "Дай огненной воды, белолицый брат мой!"
      
       (Углич, февраль 1989-го)
      
       Я прибыл ночным поездом, пошел причащаться в церковь святого Димитрия Угличского. Поп был молодой, энергичный крепыш - из поколения, разбуженного перестройкой. Причастил, а потом пригласил к себе. У него хороший дом за двухметровым забором, во дворе "Москвич", поленницы дров. Накормил горячими пельменями, поговорили за жизнь. Уходя, хотел ему дать пятьдесят рублей - из благодарности. Но он сказал что-то о гостеприимстве, и я замялся с этой бумажкой. Так и не передал ему. Но он видел ее в моей руке, и положение было двусмысленное. Оно мучает меня до сих пор.
      
       (Страсбург, январь 1997-го)
      
       Винный погребок "Ше Жак". Он достает из ящиков бутылки - курчавый, смуглый, крепкий. Хозяин погребка. Мы дегустируем. На пятом бокале выясняется, что он - араб. Зовут его Мухаммад. Женат на местной даме - из Эльзаса. Он и Софи Корман - прекрасная пара. Буржуазная. Он приехал без порток из Алжира, а тут - построили виллу в Кольмаре.
       Однако Страсбург - городок скучнейший, ни злачных мест, ни "сцены". И вот в последний год возник в их жизни новый фактор - эшанжизм. А по-английски - свингерство, иначе говоря - обмен партнерами. Они устраивают сеансы раз в неделю.
      
       (там же)
      
       Сперва, сказал Мохаммед, я боялся. И с опасением вез ее к знакомым немцам-эшанжистам в Баден-Баден. Однако - мне там понравилось. У профессора Бринкмайера. Мы там меняемся вовсю, потом - везу жену домой. Она довольна, и я тоже: она ведь - рядом, она моя. Я очень возбужден и "никаю" ее всю ночь.
      
      
       (и вот)
      
       Под этот его рассказ я выпил лишнюю бутылку вина и сожрал палку свиной колбасы. С раздутым мочевым пузырем еле добрался до гостиницы. Облегчился в раковину и рухнул на кровать.
      
       (Мюнхен, 12.01.1997)
      
       Смерть Григория Мироновича еще боле добавила к моему депрессивному состоянию. В конце жизни, ухоженный, печальный, в твидовом пиджаке, он работал приказчиком в "Шустермане" и был очень обходителен с русскими клиентами. Однако ж умер, не помогла цивилизация. Sic transit, блин!
      
       (Базель, 22.01.1998)
      
       Так проходит год - незаметно, как тихая снежная масса, незримо подминая наши тела, и этот херр Цулауф - каждый год в Базеле я вижу его меняющееся лицо, покрывающееся допморщинами, и он говорит мне: "Как хорошо, что вы приехали! Сейчас послушаем лекцию про Россию". Хорошо? Чего ж хорошего? Вся жизнь идет к полному стиранию, а вы мне какую-то политкорректность!
      
       (Москва, песочница, сентябрь 1956-го)
      
       Он стоит, переминается, шестилетний, и чертит детской сандалетой знаки на песке: "У, Хрущ проклятый, и чего он Сталина нашего позорит? Ух, я бы этому Хрущу!"
      
       (Батуми, май 2004-го)
      
       Суки, ну чего они эту псарню Абашидзе распродают? Чего они докажут? Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XXVIII-
      
      
       (Тель-Авив, 1997)
      
       Стояла грудастая, с косой до пояса - у отеля Дан. Окликнула: "Эй, подожди! Сколько дашь за любовь?"
       - Сто швейцарских франков.
       Она подумала и согласилась.
      
       (полчаса спустя)
      
       Стук в дверь. Еле успел спрятать деньги и документы.
      
       (там же)
      
       Вошла, спросила, где розетка? Воткнула для подзарядки мобильник и тут же стала раздеваться.
      
       (там же)
      
       Села с телефончиком на унитаз: "Как тебя зовут?".
       - Франц.
       - Хочешь, позову подругу?
       - Нет.
      
       (там же)
      
       - Ты можешь укусить меня за грудь,- сказала она, - будь смелей!
      
       (и в результате)
      
       Он и в этой весовой категории преуспел очень недурственно. Хорошая получилась весовая категория. Тяжелые вздымались горы плоти. Затем - потухший взгляд и виноватое молчание.
      
       (Жуковка, 1999)
      
       Он вздыхает, он не верит в ось зла, его грудь вздымается, его выю овевает ветерок, и хорошо, блин, на душе - такова сиюминутная жизнь! Сколько остается времени?
      
       (там же)
      
       Подбежала, облизала его шершавым языком, добрая старая Чапа, и он вспомнил все. Die Uhr tickt.
      
      
      
       (станица "Семеновская", 1921)
      
       Сквозь черные сучья - легкие перистые облака в ночном небе и затихающий лай погони. Он сидел у корня дуба и силился вытащить щепку из плеча. Время истекало. Кап-кап. Проклятая Клепсидра! Когда сосуд опорожнится, его наполнят.
      
       (там же)
      
       Лайте, суки, лайте! Да будет вам усладой непреходящий лай.
      
       (ток-шоу, Москва, 2001)
      
       Забуксовала съемка, зажало штаны, в промежности стало тесно, голос сорвался: "Ответь навскидку, не скажешь - убью!"
      
       (и он ответил не своим голосом)
      
       Новые финансовые кланы - они расползлись на постсоветском пространстве и присосались к недрам опустошенной страны.
       О, эти залежи природных ископаемых! Источники природопользования и недра туда же. Потом выходит - ресурсы на пределе!
      
       (Куин Элизабет-2, 1995)
      
       Они как завороженные смотрели на карту - на контуры "недобитого медведя", то бишь России. Ископаемые отмечены были звездочками, ромбиками и квадратиками.
      
       (там же)
      
       Родное и убогое в одном - не это ли есть чувство Родины?
      
       (вывод 1)
      
       Вот эта сила внезапного конца есть контрапункт истории: не надо домысливать, не надо сочинять! Борьба только начинается, и выиграет ее тот, у кого нервы крепче. Жилистей, как канат, и скрученней, как лебедка. Хорошие, блин, нервы.
      
       (вывод 2)
      
       Гомеостазис нам не нужен! Какой, на хрен, гомеостаз? Мы от этого равновесия и так уж оборзели. Порцию кашки и так мы вам отвалим. Чтоб был у вас резон экзистенца, чтоб было что пережевывать по тихим вечерам. Мы так вам скажем: мы так вам сорганизуем топологическое пространство, что мало не покажется. Диким чибисом зачирикаете, рыжим ястребом в небо взовьетесь.
      
       (вывод 3)
      
       Дискретная наша сущность никуда не денется, и не проводите никаких параллелей! Они никогда не сойдутся в этом безмерном пространстве.
      
       (Шереметьево, 2001)
      
       Прекрасная путана, она держала на руках болонку. И твердо знала место назначения - Дубай, отель Бурдж-эль-Араб, голубой парус над морем и благоухающие шейхи, за тысячу долларов сеанс, не то что - безрадостные пистоны в подворотне за так.
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler.
      
       (Москва, январь 2004-го)
      
       Вошел в ресторан "Генацвали". Молодец в черкеске проводил до столика на втором этаже. Подвывал дружный хор. Заказал разного. Сациви не понравился - жидок, хачапури, напротив, ничего. Однако - не то, что раньше в "Арагви". Sic transit, блин!
      
       (там же)
      
       Хуже всего оказался ресторан "Тарас Бульба". За девятьсот рублей поужинал скверно: борщ жидок, котлета по-киевски безвкусна, сало так себе.
      
       (сам себе)
      
       Да подавись ты!
      
       (там же)
      
       На "Горбушке" долго рылся в ДВД, набрал советских фильмов целый портфель, чтобы смотреть и давиться с пивом и орешками в Мюнхене. Под конец ему всучили "Секс в большом городе", он долго потом плевался.
      
       (Мюнхен, июль 1994-го)
      
       Он вышел в английский парк: шумели вековые дубы, у Китайской башни звенели кружки, играл баварский оркестр, по полянам ходили голые мужики с кудрявыми собаками. Так где тут дух немецких просветителей?
      
       (туалет ресторана "Марио", Москва, 2004)
      
       Долго стоял у писсуара. Зажало и не отпускало, зажало и не отпускало, наконец, блин, отпустило, он с облегчением вздохнул.
      
       (там же)
      
       - Это ты? - пропищало в мобильнике.
       - Это я.
       - Встречаемся по плану ?
       - Ну.
       И долго пытался застегнуть пряжку лакированного пояса "Гуччи".
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (Ницца, кафе у моря, 1998)
      
       Крепкая мужская дружба. Он покупал ему тельняшки да носочки, ездили вместе в открытом лимузине, пили пиво над бескрайним морем. Что может быть прекрасней мужской дружбы? Девчонки не понимают суровой мужской дружбы.
      
       (там же)
      
       Почему такая безнаказанность? Кто ответит за наш базар? Кто разведет нас на небесной стрелке? Под этой эгидой недолго нам пробавляцца, неважная это крыша, в натуре, оказываецца.
      
       (граница на Одер-Нейсе, 2004)
      
       Это был настоящий мега-тест. Даже ему, идиоту, все стало ясно, даже в его узком сознании раскрылись новые горизонты и расцвели цветущие ландшафты, когда въехал он в город Франкфурт-на-Одере с багажником контрабандных сигарет.
      
       (рэп-бар "Икс-мэн", Париж, 2000)
      
       Они думают, что рэп - это пробудитель люциферического сознания, и пытаются внедрить его для подрыва традиционных обществ. На самом деле, рэп архаичен, как ритмы скотоводов Сахеля, это революция "навыворот" - бунт угнетенных этносов.
      
       (Москва, февраль 1998-го)
      
       В том смутном преддефолтовом времени каждый стремился урвать свой кусочек транша - жирного и слоистого, подобно свиной шейке. Достался кусочек лакомый и Фомкину - начальнику охраны банка "Синдикал". Транши сложены были аккуратно - в пачки по сто. Застегнув атташе-кейс, он торопливо вышел на улицу. Сколько остается времени?
      
       (там же)
      
       Воще он не сомневался в своей легитимности, он сомневался в другом.
      
      
      
       (в чем?)
      
       Химическая постность свиной шейки составляет шестьдесят-семьдесят процентов. К свиному шпику такая характеристика не применяется, так как он содержит до ста процентов жира
      
       (час спустя)
      
       Это же, блин, формальность! Чего вы меньжуетесь? Ставьте подпись, и дело с концом.
      
       (и)
      
       Он, сам того не зная, запустил механизм самоликвидации. Торпеда выплыла из отсека и легла на курс. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (сколько остается времени?)
      
       Dazu hat er gerade noch acht Minuten Zeit. Die Uhr tickt.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XXIX-
      
      
       (Мюнхен, 1994)
      
       Была глубокая ночь, когда я подрулил к дому Штерна. Он встретил меня на пороге. Мы начали диалоги особого рода. Точнее - сеансы беспричинной связи.
      
       (там же)
      
       Подошла собака по кличке "Леди Дай". Посмотрела выпученными глазами, в которых светилась незаживающая скорбь.
      
       (там же)
      
       "Они живые, страшно живые. Живее, чем люди. И никогда не лгут. Когда смотришь на собак, то понимаешь, что такое карма. В чем ужас нашего пребывания на Земле".
      
       (там же)
      
       Штерн лег на кушетку и заговорил не своим голосом: "Всемирный потоп - не за горами".
      
       (на что я)
      
       "Китайцам это тоже грозит?"
       "Китайцы сегодня - одно из самых низких воплощений. Не путать с "теми", древними китайцами. Теперешним - от силы пятнадцать воплощений".
      
       (Нью-Йорк, 1997)
      
       Ресторан "Садко" был закрыт. На двери была приклеена записка: "По политическим причинам тусовка переносится на угол 7-й авеню и 16-й стрит. Место встречи изменить нельзя".
      
       (там же)
      
       Чадный дым "биг-маков" и "хот-догов" стлался над Бродвеем.
      
       (там же)
      
       Атмосфера священного трепета. Ночь в отеле: тяжелые, поносные кошмары. Die Uhr tickt.
      
       (бал прессы, Уолдорф-Астория, 1997)
      
       Маленький, страшненький и жопа оттопыркой. Брючки до щиколоток и чубчик набриллиантинен. Бегает по большому бальному холлу "Уолдорф-Астории" и все хихикает. Великий модератор Бэйтс.
      
       (берег Гудзона, 1997)
      
       Уже стемнело. Сидят четыре старых негра у парапета и курят косяки. И вид у них родной, мечтательный, ну, точно как у русских мужиков - все в думах о большом и неведомом.
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler
      
       (старое кладбище на кромке Манхэттена, 1999)
      
       Здесь он вышел на берег, Джон Б., покинув берега старой доброй Англии, здесь сорок лет проработал печатником при британском губернаторе, а в середине XYII века почил в бозе. Мир его праху. Sic transit, блин!
      
       (там же)
      
       Здесь они выползли на берег и поползли в глубь континента. Осваивать американскую мечту. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Кью-И-Ту, август 1995-го)
      
       "Вы знаете, что самые богатые клиенты нынче - это русские? - ее пикантный носик вздернулся и чувственный, чуть хрипловатый голос перешел на шепот. - Они нам платят по высшей мерке!"
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (там же)
      
       О, эти пенистые волны Атлантики, дельфины, прыгающие за бортом, и здесь, на глубине нескольких километров, увязшие в земной коре руины Атлантиды.
      
       (там же)
      
       Биологическая память угрей напоминает нам об атлантах. Каждый год они мигрируют от берегов Европы к мутным водам Саргассова моря - туда, где раньше находились устья рек, в которых они метали икру.
      
       (там же)
      
       Сегодняшние атлантологи путешествуют с помощью ЛСД или мескалина. Химические субстанции расширяют сознание "путешественников", они же наносят непоправимый ущерб мозгу и нервной системе. Американский ясновидец Эдгар Кейси, тот просто ложился на кушетку и безо всяких стимуляторов вводил себя в транс.
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (прокашлявшись)
      
       Он освободил мой звук и дал ощущение пауз... Самое главное - ощущение неожиданности, ведь только она производит впечатление.
      
       (эти подонки)
      
       Ils veulent dire que c'est un spectable dИconcertant... tant mieux!
      
       (подземка в Бруклине, ночь, 1997)
      
       Он сел в вагон. Напротив - трое негров. Главное - избегать визуального контакта, учили его. Однако он не избег. Они стали страшно ругаться. Приблизились, однако бить не стали. Наверное, их остановила его рука - в правом кармане плаща. Изрыгая проклятья, они покинули вагон.
      
       (отель "Карлайл", Нью-Йорк, 1997)
      
       Слабое прохождение кала. Вялотекущее выделение экскремента. Угнетает безмерно. Сидение на нужнике под звуки песен. Что заунывно доносятся из репродуктора. Ритм энд блюз. Die Uhr tickt.
      
       (там же)
      
       Шуршащие бумажки на тихих стульчаках, где вы, немокнущие промокашки надежды?
      
       (QE2, корабельный театр)
      
       Перья пооблетели, пожухли щеки и склеры пожелтели. Догадайся, кто это? Он тоже с Бродвея.
      
       (Москва, 1952)
      
       И положила ему в рот жидкой кашицы: "Кушай, милый, на здоровье". Вдали прозвучало из мегафона: "Первая колонна, на демонстрацию - стройсь!" Die Sowjetunion hat gerade noch 39 Jahre Zeit.
      
       (бар отеля "Термаль", Карловы Вары, 2004)
      
       "Не дала, сука, разжиться, спиздить "Ролекс". А этот, блин, немец был так пьян, что все равно ничего бы не заметил. Я ей никогда не прощу! Честная нашлась".
      
      
      
       (Строгино, 1999)
      
       И полетели комья грязи в лицо, проехал, блин, самосвал.
      
       (Владимир, 1980)
      
       На внеочередной годичной партконференции постановили - больше заготовить кормов - чтоб до весны хватило.
      
       (Урус-Мартан, 1997)
      
       Там и взяли его, связного. С потрохами. Sic transit, блин!
      
       (Нью-Йорк, 22.10.97)
      
       Я сидел в ресторане "Распутин", уставленным люля-кебабами, цыплятами табака и расстегаями. Передо мной на качелях раскачивался толстый одессит в блестках и пел "Love me tender". Компания за соседним столом разливала в стаканы вторую бутылку "Камю". Налил и я себе - ледяного "Абсолюта". А вот закурить не довелось: мэр Джулиани ввел запрет. Я выругался и вышел на улицу, затянувшись крепким сигарным дымом. На крыльце сидели ребята в расшитых серебром подтяжках и тоже курили. Рассказывая анекдоты на крутом брайтоновском наречье.
      
       (Ялта, июль 1994. Борис, на палубе в шезлонге)
      
       "Черное море... поганая лужа! Ведь здесь любая группировка обречена. Я был на флоте в начале войны, и всех нас в каких-то две недели разбили с воздуха, потом добили с подводных лодок. Весь этот славный Черноморский флот, он в 41-м, как и в другие войны, остался лежать на дне. Чего нам копошиться в этой луже?"
      
       (там же)
      
       Держал в руках две бракованные бутылки водки, и некое подобие слезы скатывалось с его сморщенной щеки: "И это называется - хотел привезти с Родины водку... А винты-то, винты - бракованные". Вся водка вылилась в чемодане, что было очень противно и обидно.
      
       (Порно-шоп, Мюнхен, 1999)
      
       Хит сезона - анал. Они учатся сжимать и разжимать сфинктер. В результате эластичность очка значительно возрастает. Они могут засунуть туда огурец, а иногда и руку. Вот что значит тренировка.
      
       (там же)
      
       Она была цыганкой из Драгиньяна. И долго училась на разжим очка, чтоб сняться в настоящем порнофильме. И наконец добилась: туда входил не только огурец, но даже целая рука. Начались съемки. Она легла на биллиардный стол и засунула себе в зад крепкий мозолистый кулачок. В прокат эта лента пошла под названием "Крепкие кулачки".
      
       ("Кэптен бар", "Куин Элизабет-2", август 1995-го)
      
       Он дал мне визитку. Там значилось: "Скотт Дундасофф. Региональный экзекютив. Северная Америка".
      
       (Нью-Джерси, 1999)
      
       Вышел на лужайку. Казаки устроили здесь распродажу кубанских папах, шашек и бурок. Жарили шашлыки и говорили о российском прошлом: "Славный был казак! Порушил ему башку по теории боя. Так и должно было случиться. Конец котенку!".
      
       (там же)
      
       - Ах, этот вермахт, какая это была армия, - сказал старый казак. - Когда в июне 41-го они вошли в Босанский Брод, то лучше армии, скажу, не видел. Начищено оружие, все новое, с иголочки, и, главное, справедливость возвели в принцип. Когда бандиты из мусульман разграбили склады, они поймали их и дали сербам на растерзание - мол, делайте, что захотите! Тут жители их сами разорвали. И мы, красновцы, пошли служить, поскольку идея была хорошая - чтоб все народы от большевизма освободить, крестьянам дать волю. Фон Паннвиц так и сказал. А в 45-м он умер за казаков, не стал их покидать и был повешен на Лубянке.
      
       (Нью-Йорк, вечер, 1997)
      
       Этот негр, подковылявший сбоку, был исключительно любезен. Поджарый старичок с палочкой, в бежевом пальтишке и с копной седых волос. - Как мне добраться до Сентрал-парка? - Подпрыгивая, он увлек меня на пересадку, минуя два этажа подземных развилок, и сел рядом в вагоне, идущем к парку. Он что-то болтал без устали, и я почувствовал легкое головокружение. Неужели дружба народов существует?
      
       (Ялта, 1913)
       Она вошла в светлицу. Распутин сидел, уронив голову на грудь. Стояла початая бутылка водки, дымился стакан с чаем. Поднял на нее мутные глаза: "Чего пришла?"
       - Да я, право, не знаю.
       - Говори!
       - Женится или не женится?
       Он поманил ее большим корявым пальцем, положил ладонь на упругую грудь и сказал: "Живи так!"
      
      
      
       (о Распутине - перевод с английского)
      
       "Симпатия к дьяволу редко проявлялась в столь экстремальных формах. Взлохмаченные волосы, пронзительный взгляд... Распутин источал маниакальную энергию, первичную чувственность, шокировал отсутствием манер. Он рыгал, пердел, пил вино из тарелки. Однако он не был шарлатаном. Он смягчил страдания царевича и донес до царя чувства России".
      
       (там же)
      
       "Некоторые считают, что Распутин имел астральную связь с духом архангелицы Русской земли. Он был против войны с Германией, против ориентации России на Антанту, за возвращение к почве. С его смертью оборвалась последняя мистическая пуповина, связывающая монархию с народом".
      
       (безрадостная констатация)
      
       Все они рождены были для подвига, но большинство, бескрылые, так и не смогли выползти за грань своей подлой натуры, не смогли пересилить. Кто-то сгинул, кто-то спился, кто духом изошел, а кто-то продолжает бубнить монотонное "за власть Советов"...
      
       (Нью-Йорк, 1999)
      
       Страшно умирать в России, лежать на жутких погостах, но и смерть в Америке ничего не меняет. Ничтожная малость жизни предстает здесь еще более ничтожной - в океане времени, на векторах световых лет.
      
       (Москва, 1990)
      
       Сей любовный роман развивался странно... Она... А я... Но... Тогда... Ночами... Я считал дни, она считала ночи. И, наконец, настало это утро - холодное, туманное, когда я повез ее в Шереметьево - на рейс Аэрофлота "Москва-Нью-Йорк". Там мы расстались. Sic transit, блин!
      
       (Париж, март 2001)
      
       Я люблю одиночество... Просыпаюсь один - город в розовой дымке. Иду в кафе, вдыхаю ароматный дым, наговорюсь и снова иду к себе. В крошечной мансарде начинается креативный акт.
      
       (Брайтон-бич, Нью-Йорк, 1995)
      
       Закон повсюду один: чтоб как-то жить, надо вертеться, чтобы вертеться, необходимо получать энергию из углеводов и белков, освобождаться от свободных радикалов и сухих карбонатов, а все это приобретается на баксы, и никуда от этого закона обмена и сохранения энергии не денешься. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (там же)
      
       Она сказала: "Секунду. Я щас, лишь приберу". Увидел: кошка блеванула на палас. Испуганно забилась под кровать.
      
       (мы - скифы?)
      
       Кто мы, где мы? Маленькие, кривоногие, злоебучие. Теория Гумилева подсказывает - только варвары владеют миром.
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XXX-
      
      
       (Крым, Севастополь, ноябрь 1920-го)
      
       Это ведь он, пердюмонокль, не мог вставить в глаз монокль, в такой растаращенный глаз, а время истекало: в лицо ему уперся ствол, и капли пота стекали на монокль. Die Uhr tickt.
      
       (Петроград, февраль 1917)
      
       Какое дикое безумие, какой исторический идиотизм!
      
       (Владимирский централ, 1992)
      
       Он со своей стрижечкой сильно выделялся среди всех, эдакий пацанчик. Но это имело и свою обратную сторону. Опытные урки его сразу заприметили.
      
       (там же)
      
       Он насмотрелся на небо в клеточку, он больше не хотел, не мог.
      
       (овощебаза Краснопресненского района, Москва, 1978)
      
       Эти - отвратительные, никуда не годные, страшенные, а вот это - клевые апельсинчики. Их надо набрать побольше в подол и потихоньку вынести, покуда не заметили.
      
       (Мюнхен, 1990)
      
       Он стоял у входа в Унгерер-бад, курил. Подъехали двое, достали цецки-пецки. Стали рассматривать, препираться, один вытащил складной нож и воткнул ему в бок. Свист - и разбежались. Он лежал, корчился, смотрел в звездное небо. Sic transit, блин!
      
       (Рублевское шоссе, 1999)
      
       Смайлович расслабился, сел у камина, налил "Джонни Уокер блю лэйбл", выпил, подождал немного. Краска выступила на бледном лице, он закурил, вышел на поляну, совочком разгреб снег и только тут заметил: "Почему такая странная тишина, где охрана?"
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
      
      
      
       (Бутово, 1985)
      
       Бежал в лесу, бежал в парке, вернее бежал в лесопарке, в советский микрорайон. Трусцой, в шапочке. Белки разбегались, шарахались собаки, а он был настоящий ИТР и верил в бег.
      
       (там же)
      
       Бегите, итээры, бегите! Да будет вам усладой непреходящий бег.
      
       (Москва, 2003)
      
       "В этой секте их, блин, зомбируют по полной. Секта называется "Возрождение". Они, блин, провозгласили отречение от собственного "Я". Учитель - Спивак - так и сказал. Некоторые телесные упражнения носят подчеркнуто сексуальный характер. Создание новых любовных пар между теми, кто вчера еще был незнаком, только приветствуется".
      
       (деструктивный культ или невинная секточка?)
      
       Петя очень изменился, возникли темные круги под глазами. Говорят, его поощряли к "партнерскому сексу" с девочкой Светой, когда шла глубокая медитация в физкультурном зале.
      
       (там же-1)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (там же-2)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (и вот)
      
       После особенно интенсивной медитации он врезался в столб на рассвете. БМВ сплющило, но он уцелел.
      
       (там же)
      
       Успел на тренинг. Потом улеглись штабелями спать, потом снова тренинг.
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler. Die Uhr tickt.
      
       (Москва, Малый театр, 1957)
      
       Как заядлый театрал, он оставлял пальто и шапку в раздевалке, брал маленький бинокль, шел в буфет, ел бутерброд и пил лимонад. Потом настраивал окуляры, смотрел спектакль, долго хлопал, кричал браво.
      
       (там же)
      
       Долго хлопал, кричал браво.
      
      
       (Жигалово, ноябрь 1977-го)
      
       Истошный крик раздался из-за леса. Раздался и стих, прочертив звуковую полосу в вечернем небе. Залаяли собаки, взлетела стая ворон с колхозного поля. Он подошел к окну и уставился подслеповатыми глазами в меркнущее пространство: "Что это?"
      
       (Москва, 1990)
      
       Лучше не протягивать ему руку! Твои пальцы вернутся из его железных тисков онемевшими и сплющенными, ты долго будешь их растирать и дуть на них, будто обжегся.
      
       (ахтунг!)
      
       Говорят, этот хрен моржовый принимает анаболики.
      
       (вопрос)
      
       Молодые шикарные самки, куда они запропастились?
       Дымок уходит к небу, сижу один у костра, а самки, блин, пропали.
      
       (пионерлагерь "Родничок", Подмосковье, 1995)
      
       Неземная тишина. Настоящие пионеры испарились.
       Одни пионеры гипсовые с горнами и пионерки гипсовые отдают салют. Тихо в этом лагере, где еще недавно звучали озорной смех и рапорты на торжественной линейке. Лишь старый ежик шуршит в траве. Sic transit, блин!
      
       (Шарм-Эль-Шейх, 1997)
      
       Вертящиеся дервиши - чего они вертятся? Верчение как принцип равновесия: волчком вокруг оси - и в небо. Таков завет накшбандийцев и разных там суфийских мастеров.
       Подошел официант: "Мистер, колу или пиво?"
       - Пиво, но только, блин, "Стеллу" стандартную! Никакой, блин, "Стеллы" экспортной.
      
       (там же)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
      
      
       (Прага, 2001)
      
       Он вылез на сайт Интернета. На сайте было спокойно. Валялось два дохлых куки. Один еле живой вирус протянул к нему лапки и взмолился: "Добей меня, воткни Касперского!" Но пользователь был непреклонен и оставил вирус загибаться в собственных испражнениях.
      
       (там же)
      
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (вопрос)
      
       Оружие или воля, что важнее? Оружие можно купить, но кто подарит нам волю?
      
       (Бассейн в Орландо, 1997)
      
       Какая связь между спонтанной эрекцией и культом личности? И то, и другое есть признак избытка сил. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (там же)
      
       Мокрые плавки рельефно обтягивают член. Люди смотрят на этот прутик негнущийся. Но если направить на плавки хороший фен, то быстренько влага испарится. Плавки раздуются, и член вновь станет незаметен. Америкосы воще носят плавки до колен. Это у них поветрие такое - чтобы трусы болтались по ветру. К чему бы?
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (там же)
      
       Мы добились искомого эффекта.
      
       (дача в Бузланово, 1959)
      
       - Альбертина Эрнестовна, я не хочу есть!
       - Ешь обязательно!
       - Вы немецкая шпионка, вы подмешали мне яда в кашу!
       Альбертина Эрнестовна зарыдала и выбежала в комнату. А он, довольный эффектом, спокойно доел кашу, потом вышел на поляну и задумался - а вдруг действительно подсыпала?
      
      
      
      
       (Париж, 1988)
      
       Открыл чемоданчик и сложил туда: три пластиковых пакета из "Тати", четыре флакончика шампуня из гостиницы "Лаваль", пять флакончиков боди-геля из гостиницы "Арно", зажигалку из бара, пепельницу "Чинзано" из кафе, шариковую ручку компании "Лярош", две зубочистки-палочки, карамельки из аптеки "Парасельс". Сложил аккуратно, потом сел, закурил. С такими сувенирами не грех возвращаться на родину. Die Sowjetunion hat gerade noch 3 Jahre Zeit.
      
       (старуха Марта, Ганновер, 1990)
      
       "Когда ложились спать, на ночь ставили свечку и молились - чтоб эта ГДР не была к нам присоединена... Ах, эти Осси, проклятые Осси... как мы их ненавидим!"
      
       (экс-агент Петер, Лейпциг, 1997)
      
       "Мы, гэдээровские Осси, умеем работать, как никто. Как мы ненавидим этих Весси! Проклятые снобы, нос воротят. Но лишь у нас сохранился настоящий германский дух. И мы им еще покажем. Проклятым Весси!"
      
       (Рижское взморье, 1981)
      
       Обычное его вдохновение приходило ранним утром, когда наступал рассвет и тихо испарялись пары алкоголя. Наступала ломка, и в хмурых сумеречных складках сознания брезжили первые строки: "За что тебя люблю такую я? Сдается, что за грусть, и палубу качает, и т.д.". У поэта С. рождался новый советский шлягер.
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (Москва, февраль 1961-го)
      
       Вместо школы пошел в кино, заплатил двадцать копеек за утренний сеанс, за десять копеек купил коржик, стал уплетать на ступеньках кинотеатра. Показывали югославский фильм про партизан, "Червена звезда". Бригада имени Тито погибала, но не сдавалась. Вышел на улицу, вдохнул бензинные пары. Над Москвой - ватное февральское небо. Прогул в дневнике был обеспечен, но и его можно было выскребнуть тонкой бритвой. Die Sowjetunion hat gerade noch 30 Jahre Zeit.
      
      
       (Востряковское кладбище, 1987)
      
       Он повстречал крокодила Гену и неваляшку на погосте. Ворона бережно ступала меж надгробий и глухо материлась. Два гробокопателя работали за елкой, сверкало солнце, чудесный день! В синем небе - перистые облака, а они лежат рядами и не шевелятся. Их след теряется в бесконечности веков, их уносит вдаль потоками и заметает их следы.
      
       (поселок "Зяблик", 1999)
      
       - Иван Сергеевич, там ваш жакузи немного засорился, так я его промыла.
       Иван Сергеевич подходит, глаза его суровеют: "Ах, вашу мать, ну, сколько говорил, чтоб насухо протирали!"
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (Выхино, 1999)
      
       - Саша, нам надо сделать побыстрей евроремонт, тогда сдадим квартиру за кусок баксов!
       В ответ - молчание. Die Uhr tickt.
      
       (дом на набережной, 1999)
      
       Баварский дом. На набережной Москва-реки, напротив "Украины". Набор евротоваров плюс русская севрюга и икра. А главное - докторская колбаса Микояновского мясокомбината - аромат, знакомый с детства и ставший раритетом уже в брежневские годы. Нагрузив тележку шматками колбасы и упаковками пива "Корона", они пошли на выход... Сколько остается времени?
      
      
       (Москва, февраль 1993-го)
      
       Москва, торговые ряды на зимних улицах. Торгуют всем. Смерзшиеся куски свинины, колбасы, и тут же - хлеб и мандарины. О, эти бесконечные ряды! Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (там же)
      
       Народ стремится мимо - уставший, очумелый, - привет, татарская столица! Какая-то на семи холмах. Sic transit, блин!
      
       (увы-1)
      
       Хотелось бы - лежать в шезлонге, на гамаке, плевать на травку, сосать вино и потихонечку стареть в стране, где все спокойно. Теперь же - как волки, загнанные на некой территории, поделенной на сферы бандформирований, тоскливо жаться в углу сиротском, дрожать за близких и наблюдать старенье плоти, пока хмурые евразийские тучи продолжают свой бег над средневековым табором - Москвой.
      
      
      
       (увы-2)
      
       Ужас времени, скользящего сквозь пальцы, непререкаемость могилы, сомнение в жизни вечной, старение плоти и нестойкий член - есть ли что ужаснее для особи мужского пола?
      
       (увы-3)
      
       Бог смерти, уничтоженья, всепоглощающего плоть огня. Он совсем рядом, он прочищает зубочисткой уставшие от пожирания клыки и тихо точит ножичек - для каждого из нас.
      
       (увы-4)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XXXI-
      
       (место не указано)
      
       Скажите им правду, или мы пошлем их на три буквы!
      
       (Прага, Жижков, бордель "Фантазия", ноябрь 2002-го)
      
       Пискнул звонок.
       - Кто там?
       - Пан Михалек!
      
       (минуту спустя)
      
       На лестнице - тяжелые шаги. Поднялся пан Михалек, одутловатый чех. Снял тяжелое пальто. Подковыляли на высоких каблуках и в пеньюарах, напудренные груди: Наташа, Оля и Татьяна. Перемигнулись: "Девчонки, покажем клиенту, на что способны?"
       И дружно заржали.
      
       (совхоз "Бородино", лето 1978)
      
       Странные поветрия, хмурые поветрия, сонные поветрия. Налетели ураганы на нашу родину, обволокли ее темные тучи. А поветрие - задуло во двор.
      
       (там же)
      
       Промели косые дожди, роже полегчало, антициклон сместился к западу. И опять овевает топорщащееся ухо весенний ветерок.
      
       (Саратов, 1977)
      
       Кончил хорошо, с некоторой болезненностью, на строительном щебне. Тут же пошел дождь.
      
       (там же)
      
       Проморгал свой шанс. Уже не обнаружишь его в сухом довеске. Сынка своего Липхельда.
      
       (сельпо, Клин, 1981)
      
       - А закрой-ка свои закрома, отправь поиграть дочку! - и засадил ей прямо на мешках с мукой.
      
       (Москва, Курчатовский институт, 1987)
      
       Синхрофазотрон сломался на хрен. В корпусах раздалась истошная сирена. Опять, блин, ускоритель поломался. Ну, сколько можно? Не закрепила седлораму, жахнулась вместе с великом, в ушах стояла истошная сирена. Эксперимент в Дубне получил окончательное подтверждение.
      
       (там же)
      
       "Зачем такой, блин, ускоритель мощный? Затем, что дает он синхротронное излучение инфракрасного диапазона. Ну, пусть сломалось что-то. Зато получены уникальные результаты по формированию трубчатых электронных пучков".
      
       (2001)
      
       Калека в Москве. Ковылял на костылях.
      
       (2-я Тверская-Ямская, 1999)
      
       Старуха нацедила кефирного чая - комбучи, нашего русского гриба. Привез еще дед - с русско-японской.
      
       (Черемушкинский рынок, 2001)
      
       Таджик-мигрант смотрел-смотрел, махнул рукой, решился, подошел к девке, спросил: "Откуда красивый такой?"
      
       (Москва, 2003)
      
       Мент поганый стоял на перекрестке, палочкой махал.
      
       (Подмосковье, 2003)
      
       Ехал дальнобойщик, пердел, дорога расстилалась необъятная.
      
       (село Тимохино Тамбовской области, 1999)
      
       Баба-Шура, бандитская мать, нарезала ребятам колбаски, подвинула: "Ешьте!", а сама тихо спустилась в подпол, спрятала обрезы и "калаши". Затопила баню: "Отмоетесь, отоспитесь, а через недельку - снова выйдем на проезжую дорогу, там всех и уложим".
       - Ну, спасибо вам, мамаша! - сказал старший, утер нос, а сам отправился играть на трофейном клавесине.
      
       (смена объектива)
      
       Стоит крепкая изба в Тамбовской области, а в избе - трофейный клавесин из ограбленного дома культуры.
      
       (Владивосток, 1999)
      
       Блядь тонконогая. Ходила вокруг да около - киской прикидывалась. Однако мы быстро вывели ее на чистую воду. После шестого захода призналась во всем.
      
       (кастинг, Москва, 2002)
      
       Этот кастинг вконец достал его. Он сидел, положив на пузо громоздкую камеру "Мамия", смотрел на мир сквозь темные очки. Пары текилы выдыхались трудно. Потом махнул рукой девчонкам: "Ты, ты и ты! Приходите ко мне через час!"
      
       (там же)
      
       Пришли. Всех отщелкал.
      
       (выходит-1)
      
       Красота - это принцип, легко меняемый на деньги. Либо промоушн.
      
       (выходит-2)
      
       Молодых все меньше, они все больше в цене. Особенно девчонки. Они должны стать промыслом для все растущей массы алчных дедов. И будут продаваться вечно, покуда плоть в цене. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Усть-Илимск, 2003)
      
       Улетел звуковой сигнал и пропал. Там он, в космосе. Уже не запеленгуешь.
      
       (Выставка Робера Капа, Прага, 2004)
      
       У этой рожи пропорции абсолютны перекошены. Кому это на руку? Перекошенный рот всегда считался признаком страсти. Как у командира, судорожно зовущего в атаку, или у родины-матери, которая тоже зовет. Неведомо куда.
      
       (там же)
      
       Но если рожа перекошена, что делать тогда с "золотым сечением"? Обязательно, сынку, посмотри в словаре, что такое "золотое сечение". Это динамичная симметрия. Ведь если вставить золотые фиксы, то и улыбка приобретет полет. Никакому Леонардо мало не покажется.
      
       (там же)
      
       Завитки ее прядей волос отражали пропорцию "золотого сечения", то есть, загибались ровно настолько и туда, насколько нужно, и это создавало чувство ускользающей гармонии и правильного соотношения частного к целому.
      
       (Киншаса, посольство СССР, 1982)
      
       Он напрягся, как систола, и расслабился, как диастола. А потом сделал выдох и уплыл в царство несбывшихся ожиданий.
      
       (2-я Тверская-Ямская, 2001)
      
       Возьми какую тварь болотную. И у нее сердечко бьется. У собаки - 94 удара в минуту, а у нас, двуногих - 63 считается "золотым числом".
      
       (Карловы Вары, февраль, 2004)
      
       Гостиница "Термаль" - это вход в драматический каньон. А дальше - все разыгрывается по своим правилам. Что "Дворжак", что "Империал", что "Пупп". Ищите, блин, свищите. Может, и обрящете. Тихую пристань.
      
       (впрочем)
      
       Местные бляди облюбовали "Термаль". Им просторно в этом реликте коммунизма. Они любят эту продажную администрацию, эту подсвеченную танцплощадку. И бесконечные пьяные загулы немцев.
      
       (там же)
      
       Когда курды идут танцевать, зажав платочки в крепких зубах, за ними подымаются цыганки - чумазые малолетки из окрестных городов. Начинается дикая пляска, в которой турист должен крепче держаться за свой карман. А сторонний наблюдатель - за дигитальную фотокамеру, которая лежит рядом на стойке бара.
      
       (Нарофоминск, 2004)
      
       Живи, пацан, и ни о чем не думай. Придет момент, сам все поймешь. Где Кербела, где Эн-Наджаф, а где Нарофоминск.
      
       (поселок "Снегири, 2004)
      
       Где он, что он? Его убаюкала теория малых чисел и практика больших надувных кукол.
      
       (там же)
      
       Так их всех и разметало. По свалкам истории. Был один такой. Дед Кочубей. Но и его унесло золотым потоком.
      
       (Хофброй, Мюнхен, 2004)
      
       Он выпил полкружки пива, вытер пшеничные усы и молвил:
       "Главное - смотри, куда ползут евреи. Они чуют, где жить можно. И расползаются по лучшим местам видимой ойкумены. Они уже не едут в Германию, поскольку Германия на грани краха.
       И я, пожалуй, двинусь вслед за евреями!"
      
      
       (там же)
      
       Он сказал заученным тоном: "Мызыка, блин, обладает большей суггестивностью, чем живопись. Ты должен сам додумывать фрагменты образов. А литература - та особенно суггестивна, когда читаешь научную фантастику".
      
       (Пермская область, 2001)
      
       Расписные такие челны выплывают. Ну, куда они выплывают? И кто их так расписал?
      
       (Ницца, 2001)
      
       Амбулаторий Сан-Протез, кафе Мон-Притон.
       Где ты, мой притон, где ты, мой протез?
      
       (там же)
      
       Мой чайник, мой гном, мой матерый человечище, мое неперевариваемое чудовище. Мое исподнее - все мое.
      
       (Саратов, 2001)
      
       В языковом центре "Гну" все было тихо, на столах лежали наушники, кассеты, презервативы.
       - Почему никого нет в аудитории? - он хлопнул кулаком, но стены молчали. Это молчание наполнило его неописуемым животным страхом.
      
       (Елисейские поля, Париж, 2003)
      
       Я рванул в обменник, поменять пару сотен доларов на евро. Однако застрял. Впереди стояла она - горделивая африканка - змеиная головка на длиннющей шее, стройные ноги, высокая грудь. Она пыталась всучить чек, а меняла не принимал. Он рассматривал ее паспорт и не видел соответствия. До меня постепенно дошло: у "нее" была нога 45-го размера и крупные, развитые руки.
       - Пардон, месье, - сказал меняла - не могу.
       "Она" стала бешено ругаться и вышла, хлопнув дверью.
      
       (Берлин, Димитров-штрассе, ноябрь 1988-го)
      
       Герман принял меня в солидной буржуазной квартире: "Вот, бросил пить, курить и чувствую себя отлично. Теперь займусь немного спортом. Одно вот странно - все больше тянет в сон. Но все врачи уверены, что я прекрасно восстановился после третьего инфаркта. Ведь мне - нет и шестидесяти. И строго между нами:"Я с вами, советскими, поменьше должен общаться. Товарищ Хонеккер считает, что перестройка - ошибка, что вы ведете всех нас в пропасть. Неужто вы не понимаете, что дело социализма под угрозой?"
       Он проводил меня до двери: "Подумай, это серьезно!"
       Больше я его не видел. Самое удивительное, он не дожил до падения Берлинской стены, до которого оставалось менее года.
      
       (2-я Тверская-Ямская, 2001)
      
       - Покорми своего хмыря, он у тебя недоедает. Хорошенький такой, вишь, трется об ногу, а ну, пошел!
      
       (собрание сайентологов, Мюнхен, 1992)
      
       - Горе наше безмерно, но и радость неописуема. Сегодня мы соприкоснулись с низшей точкой падения, за которой наверняка последует крутое воспарение...
      
       (Багдад, апрель 2004-го)
      
       Жили наши ребята хорошо. Варили суп с тушенкой, пили медицинский спирт, рассказывали анекдоты, пока однажды не ворвались с замотанными лицами, не построили всю группу и не увели в подвал.
      
       (там же)
      
       - Говори, гяур! - Араб достал кривую саблю и замахнулся над головой заложника.
       Гяур сидел тихо, по лбу его катился пот. Он внутренне просчитывал: "Пугают или убьют?" Как украинец, он имел два варианта: либо его примут за русского и пощадят, либо признают членом коалиции и отрубят голову.
      
       (там же)
      
       - Я выбираю безопасность! - хотел сказать он, но голос осекся. В эту минуту он впервые пожалел о распаде СССР.
      
       (выходит)
      
       Его, может, и убьют, однако, как и у других несьедобных млекопитающих, трофеем в данном случае станут череп и шкура.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XXXII-
      
      
       (Москва, Кузьминки, 1987)
      
       Замусоленные маргиналии или заблеванные сандалии? Чего он чурался боле? Er hat gerade noch acht Minuten Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (Бутырка, 2002)
      
       Широки просторы видимой Вселенной! Узки просторы обозримого угла камеры, где сокамерники и собутыльники дулись в сику. Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (там же)
      
       Терпение ГУИН лопнуло. Охрана стала отнимать мобильники. О, дьявольская задумка тюремщиков! Они правильно полагали, что телефонный голод станет пыткой и тогда - вернутся старые пороки: истязания сокамерников, доносы и игры напролет.
      
       (там же)
      
       Особой популярностью пользуются "навороченные" трубы. Зэки берут такие, занавешиваются простыней и устраивают себе сеанс секса по телефону.
      
       (голос с параши)
      
       Только семя не расплескай, братец!
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (однако)
      
       Жирный фраер задрал медведя, пережевал все косточки и удалился в гетто негритянское, пританцовывая, ха-ха! Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
      
       (Серебряный бор, 1999)
      
       Он валялся на траве, он пердел и жмурился на солнце.
       - Счастливый ты! - говорили ему. Ну, точно жмурик.
       Но счастье оборвалось в тот день, когда... лучше об этом не надо.
      
      
      
      
       (Гейзелькирхен, 2003)
      
       - Креативный ты, Вася, - говорили ему, а он упорно отмалчивался. Беда настала неожиданно. Когда солнце встало из-за леса, пятитонный самосвал наехал и выбил кирку из рук.
       Гейзелькирхен получился. Больше он ничего не помнил. Sic transit, блин!
      
       (Заполярье, 2002)
      
       Звезды падают, полярный небосвод велик. Хорошо ссытся в тундре! Вечная мерзлота прирастает к струе.
      
       (Хаммеровский центр, 1999)
      
       Это была невозможная экскапада, но она завела его в пресс-центр. Там сидели дородные мужички и потягивали кампари-орандж.
       - Привет братцы! - пискнул он и осекся.
      
       (там же)
      
       Er hat gerade noch acht Minuten Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (Каир, Наср-сити, 1971)
      
       Сашка прижался небритой щекой: "Друг сердешный!" Пообжимавшись, размазал скупую мужскую слезу: "Ах, как здорово наяривают эти "Роллинг Стоунз" - как будто камни какие перекатываются в душе!". Я сразу понял, что он - латентный гомосексуалист. А может даже - явный.
      
       (Прага, октябрь 2004-го)
      
       Сегодня случайно прочел, что у Мика Джаггера - рост сто семьдесят три сантиметра. А так - не скажешь.
      
       (февраль 1943-го)
      
       Их вывезли из блокадного Ленинграда. Детишки ехали в автобусе, когда начался обстрел. Он успел выскочить и видел разрывы снарядов на Ладожском льду. Автобус с детьми ушел под воду, а он стоял у черной полыньи. "Куда все подевались?" Этот вопрос застрял у него на всю жизнь.
      
       (там же)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Вена, дворец Бельвю, март 1997-го)
      
       Антон Мессершмидт - гротескные головы середины XVШ века. В России такой метафизический юмор никогда бы не поняли. Выглядел бы антигуманно. Как, впрочем, не понимают в России вкуса красного вина, хорошей ювелирной работы и необходимости ритуала во всем - от похода в публичный дом до церковной службы. Западная Европа в смысле ритуала страшно близка китайской, дальневосточной культуре. Все эти правильные чайные церемонии и есть форма медитации, некий алхимический процесс в потоке жизни. Русские не понимают условности ритуала, и в этом смысле они наболее варварский народ на земле. Ведь и у арабов, и у тюркских племен и даже у африканцев - соблюдение правил всенепременно. Поэтому нормальное вхождение России в ХI век представляется мне проблематичным.
      
       (там же)
      
       Понятно также, почему в России нет настоящей скульптуры. Пластическое восприятие формы, экспрессии, каркаса и композиции в России слабо выражено - в силу пейзажа или национального характера (еды), что ли? Поэтому структура произведения искусства - всегда была слаба, как и конструкция романа. Зато сильна фактура, ощущение на цвет и вкус, это в романах и живописи. Однако, батенька, скульптура - есть квинтессенция формы, а ее-то в России - увы!
      
       (там же)
      
       Поразил "Наполеон в Сент-Готарде" Давида (1801 год). Таких картин в России никогда не было. Ну, чисто вырезанная динамика, в ней - весь люциферический пыл западного человека, стремление к "выяснению" задачи и доведению ее до конца. Нечто подобное предпринял в России лишь Кандинский, но он - совсем уж западный художник.
      
       (Вена, дворец "Сецессион", март 1997-го)
      
       Идущие до конца художники страшно похожи. Выражение лица у Климта - почти то же, что у Монэ. Удивительная серьезность.
      
       (Вена, кино на Шварценбергплац, 1997)
      
       Джим Джармуш и "Мертвец". Примат музыкального начала, разбивка кадра и действия как неких музыкальных моментов во времени. Условность мира реального, возврат к черно-белому. Цвет восстанавливается через компенсацию отсутствия оного. Цветовая распыленность - своего рода "истинное видение", а графическая и символическая стилизация - отрицание того, как глаз "по-настоящему" видит, когда долго щурится и всматривается. Получается не только то, что есть, а также то, чего быть не может.
      
       (поезд Вена-Прага, март 1997-го)
      
       Распад западного искусства. Утрачена "школа". Она могла быть любой - абстрактным импрессионизмом, гиперреализмом, сюрреализмом или даже поп-артом. Дело не в том, "что", а - "как". Стиль есть момент развития, и этот момент надо доводить до конца - плох он или хорош. А каждый художник сейчас ищет "свой" момент. Школ нет, и в этом - величайшая трагедия. Кандинский заложил десяток школ, и ни одна не развита. А вот в компьютерном мире "школы" есть, и поэтому там возможно развитие.
      
       (Виктуалиен-маркт, Мюнхен, 2002)
      
       Вы видели, как турки упорно и энергично нарезают свои шаурмы, как ловко набивают кебабы, как азартно торгуют? Здоровый у них ген - не только у малоазийских тюрков но и у казахов, татар и пр. В них есть молодость, открытость и ощущение растущей силы.
      
       (там же)
      
       Тюркизация России вполне возможна. Может, она и спасет наш проворовавшийся, спившийся, выморочный народ? Правильно ведь - что пустоты в природе не бывает. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (2-я Тверская-Ямская)
      
       Зашел в лифт: густо пахло потом, очень густо.
      
       (очень важен)
      
       Фактор запаха. Почему негры так не любят белого человека - м.б., запах стресса, натуги и выморочности? Почему у негров такой особый мускусный запах?
      
       (воистину)
      
       Великая была страна - Советский Союз. Они ведь пытались облагородить, окультурить эти массы варваров, давали инструкции, как пользоваться общественными писсуарами, делали вакцинации. Все впустую. Рухнула держава - Советский Союз. Разбрелось стадо. Sic transit, блин!
      
       (там же)
      
       - И что они, суки, тут дезодорантами не пользуются! - вырвалось у него в лифте.
      
       (там же)
      
       Мелодия, похожая на попискивание комара, такая жалостливая, вышибла у него слезу. Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (Психолог Дубнов, Москва, 2000)
      
       Растут хлюпики! Говорят, их задолбали старшухи. В России возродился институт старшух: бабы лет под шестьдесят подмяли под себя детей.
      
      
      
       (там же)
      
       Эти, блин, черные вдовы требуют абсолютного подчинения, и молодежь подчиняется: скромно варит супчик и приносит на подносе старухе, которая сидит с сигаретой и нагло ухмыляется. Энергетическая пирамида общества встает на рога: нарушается связь поколений!
      
       (там же)
      
       - Эта сука сгубила мою жизнь!
      
       (Орландо, студия "Юниверсал", 1997)
      
       А вот и в Америке - все меньше породы, все меньше тонкокостных. Они расползаются вширь... проклятые гамбургеры!
      
       (Карловы Вары, бар отеля "Термаль", февраль 2004-го)
      
       Не хочу тесного соприкосновения с чужой кармой, с чужой судьбой! Провести три дня с дамой - уже в чем-то сплести судьбу. Вот почему я так люблю блядей. Двухчасового контакта всегда было мне достаточно. fellation minette ferdinand hodler.
      
       (Тунис, развалины Карфагена, 1996)
      
       Ганнибал или Газдрубал: кто кого порубал?
      
       (Обнинск, лаборатория колдуна Анохина, 2002)
      
       Они вспороли его нежный хитиновый панцирь и погрузили в глубокое дерьмо: "Пущай настаиваецца!" Они знали: средство из тараканов - помогает реально! Тела членистоногих содержат хитин, который способствуют быстрому срастанию костей.
      
       (лес у немецкой границы, 2001)
      
       Проклятая мистическая кукушка: чего она кукует?
      
       (Устье-над-Лабем, 2001)
      
       Писклявый фраер, чего он пищит?
      
       (там же)
      
       Лайте, суки, лайте! Да будет вам усладой непреходящий лай.
      
      
      
      
      
       -XXXIII-
      
      
       (потому что!)
      
       Он не знал-не мог-не хотел. Нехотитис и немогитис - две страшные болезни - сковали его члены.
      
       (ведь он)
      
       Он привык работать по русской технологической схеме - без входящих и выходящих.
      
       (однако достало все это)
      
       Вербальная пыль. Позывные одиночества. Шелест страниц. Шорох травы и одинокий камень в степи. Sic transit, блин!
      
       (это все они)
      
       Эти гиблые этносы! Они не спешат расползаться по земной поверхности, они припали к своим истокам.
      
       (кто они?)
      
       Сирые и бесхозные, зубастые и клыкастые. Густо льется кровь на этих половецких просторах.
      
       (и в результате)
      
       Уже три мили проползли. Популяция топчет ковыль. Эти субэтносы, где они ныне расползлись, неужто сгинули? Мы б за таких субэтносов многое бы дали. Какой им, на хрен, разряд пассионарности? Захлебнулась атака. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Балашиха, 1983)
      
       Какой-то день сегодня несносный, зуд комаров донимал. Они лепились к потному телу. Отмахивался, потом надоело, взял "Правду", свернул в рулон и принялся лепить по стенкам.
      
       (Ленинка, 1982)
      
       В курилке услышал звук, вышел на звук в коридор: никого!
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
      
       (коммуналка, 1952)
      
       Прокрался вдоль стенки: кто-то ворочался, кто-то стонал, кто-то харкал. Зашел в ванную: одинокий таракан сидел на стенке, шевелил усами.
      
       (там же)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (ахтунг!)
      
       Когда взлетает самолет, резко растет радиация, счетчик Гейгера начинает попискивать, потом взвывает и шлет истошный сигнал тревоги. Встают испуганные пассажиры и просят остановить замер. Die Uhr tickt.
      
       (там же)
      
       Радиация пронизывает твое бледное, безвольное тело, заряжает клетки тела. И ты - борзеешь. Что это - каюк? А может, основа новой мутации? Есть мнение, что человек произошел под влиянием радиационного всплеска у одного из таинственных каньонов где-то в Африке. Купались обезьяны в источнике, а вышли - люди. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (барак, Иваново, 1957)
      
       Собаки лаяли, ворвались в дом. Особо старалась лохматая жуткая шавка с лихо закрученным хвостом. Я пробовал отогнать ее шваброй, но куда там! Пришлось забаррикадироваться в дальней комнате. Кто, блин, спустил на нас эту свору подлых сук?
      
       (там же)
      
       Лайте, суки, лайте! Да будет вам усладой непреходящий лай.
      
       (Болшево, 1964)
      
       Они встретили нас у ворот школы. С папиросой во рту, маленькие подлые твари, достали ножичек и, поигрывая, сказали: "Вывертывай карманы!"
       Карманы пришлось вывернуть. Отобрали все. Die Sowjetunion hat gerade noch 27 Jahre Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (Забайкалье, 1980)
      
       Этот этнос не гниет и не квасится. Он просто застынет и растечется, он тихо уйдет в сырую землю. Хороший этнос, но, блин, не переживший стадию застоя. Sic transit, блин!
      
      
      
      
       (Забайкалье, 1981)
      
       Когда один в степи, когда метут хвостами по периметру, когда их глазки светятся и раздается судорожный вой, тогда ты чувствуешь, что значит - вдали от дома. Чувствуем и мы.
      
       (там же)
      
       Войте, волки, войте! Да будет вам усладой непреходящий вой.
      
       (Хургада, 1995)
      
       Знал ли он о подводных камнях? Нет, он не знал о подводных камнях. Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (Саутгемптон, 1995)
      
       Он был проникнут этим этническим мироощущением, и вот - сбылось. Он ступил на трап, стараясь не глядеть в темную воду.
      
       (там же, раздумья у причала)
      
       Крикливые они какие-то... Малайские матросы. Кто вы, приматы или засранцы какие? Этот этнос не гниет и не квасится.
      
       (Куин Элизабет-2, август 1995-го)
      
       И вот - сбылось. Каюта второго класса с круглым иллюминатором, трескучий потолок и накрепко привинченный телевизор, чтоб не сорвался при крене. Так здравствуй, Куин Элизабет-2! Как тебя еще, Кью-И-Ту (QE2)?
      
       (говорят)
      
       На сем маршруте побывало немало знаменитостей, теперь вот - ваш покорный. Одни твердят, что там, в Америке, все обалденно хорошо, другие утвеждают, что там ну просто сущий ад, а стюардесса Мэри считает, что выбор товаров в "Мейсиз" ну просто наилучший в мире... Посмотрим.
      
       (бельгиец на QE2)
      
       Нам подали - мусс из лосося с запеченной спаржей, блинчики с черной икрой, оленьи медальоны с брусникой. Мы запили все это бутылкой "Шабли". Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (там же)
      
       - Английская кухня - это ужасно! - он передернулся и произнес натужное "Бе-е". Фиш энд чипс! - Его длинный нос налился кровью. - В Конго и то готовят лучше. Поджарят бананов с человечинкой, приправят кузнечиками.
      
       (Мидшипз-бар, QE-2)
      
       Аль-Гинди взял два скоча и дал красотке прикурить. Беседа протекала ровно, в привычном для 90-х духе - о ценах на недвижимость и Интернете. Die Uhr tickt.
      
       (там же)
      
       Затем он молча направился на выход, она за ним. Кабина недалеко от бара была его приватным кабинетом. Там он расстегнул золотую пряжку ремня, и она принялась с глухими стонами обрабатывать его не очень крепкий пенис.
       Аль-Гинди кончил быстро, закурил и достал из портмоне две стодолларовых бумажки.
      
       (там же)
      
       - Ну, ни хрена! - подумал русский путешественник. - За двести баксов и я бы трахнул эту андалузскую красавицу Кармен.
       Однако вместо этого разделся и в плавках пошел в жакузи. Сколько остается времени? fellation minette ferdinand hodler.
      
       (смена объектива)
      
       Сидеть в бурлящей воде на открытом воздухе было восхитительно: жизнь искрилась в освещенных барах и ресторанах, с задней палубы он видел силуэты людские за стеклами, а над головой зависла темная струя дыма из неслыханных размеров трубы с красной полосой. В такую ночь, подумалось, Колумб мог так же лежать на палубе каравеллы, плывущей в Ост-Индию.
      
       (там же)
      
       Худой, немолодой уже англичанин стоял у мостика, смотрел в просторы Атлантики. Порывы ветра играли седыми прядками.
       - Они все говорят о гигиене - он хмыкнул - А я вот помню свое детство в тридцатых. Мы мылись полностью лишь раз в неделю. А утром - лицо и шею. Никаких там дезодорантов.
       Слова его напомнили другие, российские: "Когда мы в коммуналке жили, то душа не было. Лишь раз в неделю - в баню. И ничего, не пахли".
      
       (час спустя)
      
       Я заказал скоч "на скалах".
       - Цум воль! - сказал приятный рыжий детина. - Я Лошнак. Маклер из Австрии.
       - Ну, садись, поговорим за жизнь!
      
       (Хайнц Лошнак, Мидшипс-бар, QE2, август 1995-го)
      
       Я сам не знаю, как выживает эта Австрия. Она же соцстрана. Одни налоги. Однако не разоряется. Вот в чем загадка. У нас, блин, в Австрии на семь миллионов жителей почти что триста тысяч чиновников, госслужащих. Ужасная пропорция! Пережиток великой империи.
      
       (ответ Лошнаку)
      
       Лошнак, ты ничего не понимаешь! В России - на сто сорок миллионов - наверное, пятнадцать миллионов чиновных рыл осталось после распада СССР. Куда там Австрии... и ничего, живем.
      
       (Лошнак продолжает)
      
       Недвижимость, одна недвижимость! Она лишь остается маяком, вернее якорем надежды. В Европе - сквозь катаклизмы, сквозь наполеоновские войны и обе мировые - семейный дом, участок земли - вот что сохраняло состояния. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (опять, блин, Лошнак)
      
       - В последнее время, - продолжил Лошнак, - я все более перевожу гешефты в Индию. Это интересный рынок. Они там талдычат, что Индия - бедная страна. Это верно, но там десять процентов населения относится к богатым, а это уже сто миллионов человек. У них нормальные дома и кухни с современной техникой, машины, видеокамеры и прочее. Конечно, вокруг грязь и нищета, однако эти - живут в оазисах, и эти сто миллионов - побольше, чем вся Германия.
      
       (возникают сомнения в ориентации Лошнака)
      
       - Однако в Бомбее, где я часто бываю, меня все более влекут кварталы с продажным сексом. Там процветает педофилия и можно за двадцать долларов купить услуги десятилетней девочки. В немецкой и американской прессе ведется атака на этих секс-туристов. Позвольте, но где же культурно-исторический подход? Ведь на Востоке всегда считалось нормальным, чтобы старик мог трахнуть десятилетнюю.
      
       (как это происходит?)
      
       Обычно это происходит так: беру я моторикшу, никаких там лимузинов, и еду в квартал желаний. Меня встречает пожилой слуга в чалме, он складывает руки на груди и говорит: "Добро пожаловать, о, белый господин!" Он вводит меня в залу, и там меня встречают юные создания.
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler.
      
       (Мидшипз-бар, QE2)
      
       Дымок сигареты выходил у нее из ноздри, взвивался к реснице, вдоль шеи - к непокорному хвостику. Очаровательные глазки! Где же я вас видел? Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (сон на корабле, там же)
      
       Растленные детки в белых носочках хлопали глазками, сосали леденцы.
      
       (ахтунг!)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XXXIV-
      
      
       (Таганка, 2000)
      
       Пока крались по пятам, фургон скрылся за поворотом. Все было просто, да на финише незадача вышла. Sic transit, блин!
      
       (Петербург, 2001)
      
       Контрольно-пропускной выстрел - и во двор - глухой колодец, где сушатся носки и колченогий Паша-гармонист играет "Прощание славянки".
      
       (там же)
      
       Он наяривает, блин, шатун-кривошип, злодей-сердцеед, безкозырка на ветру, ленточки вьются.Чего он скалит зубы? Не стоит маркировать его по периметру, лучше по диагонали.
      
       (там же)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (сон, апрель 2004-го)
      
       Явился ночью Айвас, вошел в башенку метро "Новокузнецкая", я ждал его. Мы обнялись, присели на подоконнике у турникета. Я достал флакончик водки, предложил ему. Он чистенький, в костюме, с уложенными волосами, выпил и глазки его зажглись - как раньше. Закурил, выпустил дым, и так нам стало благостно, так хорошо - как тогда, в конце 60-х. Когда проснулся, вспомнил, что прошло сорок дней или около того с тех пор, как его не стало. Die Uhr tickt.
      
       (там же)
      
       Мы были очень дружны в 69-м и на даче его выпили немало. Сырая подмосковная земля весной располагала к общению. Когда сходил снег, мы садились на шезлонгах в саду и под музыку "Биттлз" жмурились под робким весенним солнцем. Die Sowjetunion hat noch 22 Jahre Zeit.
      
       (Москва, 2003)
      
       С бродячей живностью они решили не церемониться - чего там! Собрать всех, и на живодерню разом. Точите крюки, господа живодеры!
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
      
       (казино "Черри", Москва, 1999)
      
       Несмотря на строгий дресс-код, кое-кто пришел на вечеринку в рваных джинсах и замызганных кроссовках. Помог фейс-контроль: нарушителей остановили, заставили снять кроссовки и обнаружили - грязные лапы с кривыми ногтями. Кроссовки источали жуткую вонь.
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (Саутгемптон, 1995)
      
       Тоскливый, леденящий душу звук, безнадежное, вечное, первобытное одиночество. Это гудок "Куин Элизабет-2", уплывающей в седую даль.
      
       (Москва, 1985)
      
       - Я хотел вам сказать, что я, блин, боюсь, я хотел вам сказать, что ничего не получится, что я ни за что никогда не соглашусь быть рабом, пребывать в этом советском ледяном безмолвии, в этой гигантской стране страха, в этой чудовищной коммуналке. Эта сука сгубила мою жизнь!
      
       (десять лет спустя)
      
       - А может, Паша, зря покинули мы свою могучую, свирепую и такую теплую совдепию?
       - Нет, нет, никогда и ни за что! Я просыпаюсь в поту холодном при мысли, что меня назад туда препровождают. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (сексуальная революция)
      
       Современные сексопатологи считают, что уровень мужской потенции катастрофически упал в последние десятилетия. Виной тому они ставят немало факторов - избыток пищи и малоактивность, чрезмерность сексуальной стимуляции в кино и прессе и, главное, ужесточение натуры женщин, их маскулинизацию, или как ее там... Когда-то мужики могли сношаться всю ночь, и член стоял, как бешеный. Теперь они переходят на оральный секс, без этой стимуляции им не обойтись. Недаром старик Штайнер провидчески заметил (наглотавшись галлюциногенных грибков), что у людей будущего половые органы переместятся в оральную область. Они будут ртами трахаться и воспроизводиться. И в этом - великая мутация, переход от мира животных к миру сверхчеловечества!
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler.
      
      
       (Нью-Йорк, 1997)
      
       Было девять утра. Я вылез на автобусном терминале у 42-й стрит. Утреннее солнце освещало мрачные каркасы местных небоскребов, на тротуарах было полно мусора, и, несмотря на ранний час, джанки и черные бездельники уже сидели по тротуарам, дергая прохожих за штаны.
      
       (там же)
      
       Зашел в китайское кафе. Здесь продавали лапшу всего за доллар и рис с овощной подливкой за два. Какие-то стаканчики с красным напитком, который молчаливые китайцы глотали и тут же исчезали в проулках большого города. Сколько остается времени?
      
       (час спустя)
      
       Зашел в пип-шоу на Таймс-квер, закинул жетон, и створка поднялась. Сидело несколько путан различных возрастов и рас. Одна из них, карибской внешности, приблизилась и поднесла большую грудь: "Пощупай!" Я взял припудренную грудь - приятную, как вымя подмосковной коровы. Она поднялась на приступок, и бритый ее лобок встал вровень с моим лицом: "Потрогай, бэби, тач ит!" - я протянул скрюченную руку и пощупал. - Ну, а теперь хочешь, я помогу тебе рукой за двадцать баксов?
       Настало время больших решений. Установилась долгая мыслительная пауза. Die Uhr tickt.
      
       (Брайтон-бич, 1997)
      
       Над улицей нависла надземка, поезда грохотали с ровными интервалами - вбивая клинья в мозг. Внизу, в потемках, светились огоньки двух-трехэтажных домишек, где бойкая торговля и видеопрокаты, а вровень с громыхаловом - ночлежки, где затаились эмигранты. Er hat gerade noch acht Minuten Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (там же)
      
       Кафе "Арбат" мигало желтыми огнями. В тот вечер там играл Сережа Дрокин, и на меню давали котлеты по-пожарски, а также пельмени. Мест не было... Сколько остается времени?
      
       (Всемирный торговый центр, октябрь 1997-го)
      
       Беспристрастен был лик его, когда листал "Уолл стрит джорнэл" и созерцал залив Гудзона за голубым стеклом. Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge. ВТЦ - еще на месте.
      
       (Париж, 1942)
      
       - Кстати, - сказал Гурджиев, - если хотите, я наложу на вас руки. Устраивает ли это вас? Отсюда вывод - либо приобретение дешевого без мук, либо - пахать, пахать и пахать. Какими силами только? Стареет тело, и возможностей для трансформации становится все меньше. Die Uhr tickt.
      
       (Дижон, кафе "О труа лапэн", 1994)
      
       "Есть ли в современном мире что-то скучнее литературы? Серая, обрыдлая параша. Все эти горе-писатели, о чем они пишут? Кому интересен их личный опыт? Литература - как основа для киносценария, либо пережевывание личного опыта. Понятно, что та, былая система литературы, изжила себя, как, впрочем, и другие виды искусств. Когда взойдет новое слово? Нам этого не знать. Вероятно, на новом витке истории, в другом состоянии духа. Хватит писать, надо быть!"
       После этой тирады он пошел отлить, благо выпито было немало.
      
       (Смоленск, 1943)
      
       Он закурил сигару, подошел ко мне, внимательно вгляделся в глаза: "Жив?"
       И тут же врезал левой.
       Пока я отплевывался, на меня вылили второе ведро воды. Петр Степанович Кромберг закурил:
       - Вам не имеет смысла запираться, мой дорогой. Раскройте немцам свою страшную военную тайну, облегчите душу. За это - будете зачислены в РОА, получите бутылку шнапса, мармелад и пропуск в публичный дом.
       Но я плевался остатками выбитых зубов, шептал: "Ни за что! Ненавижу!"
       - Зря вы, мой милый!
      
       (час спустя)
      
       Когда меня вывели на расстрел, светила бледная луна. Хрустел снег, до ближайшего забора оставалось сто метров.
      
       (сколько остается времени?)
      
       Dazu hat er gerade noch acht Minuten Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (Краснопресненский райком, 1977)
      
       - Иван Александрович! Вас вызывает "сам".
       Я наскоро собрался, повязал шею махровым шарфом, напялил пыжиковую шапку, однако же забыл главное - докладную записку на столе. На конверте значилось: "лично тов.Чугуеву".
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (Бордель "Оаза", Прага, 1999)
      
       Открылись двери, я шагнул вовнутрь. То, где я оказался, невозможно описать. Их прелести, блин, невозможно описать, вываливающиеся, блин, из лифчиков.
      
       (там же)
      
       Зашевелили алыми язычками: "Иди сюда, креативный герой!"
       - Какой, на фиг, креативный? Отзыньте!
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (Париж, 2001)
      
       Без труда нашел отель "Мажестик", две звездочки. Арабка с розовыми пятками дала ключ. По скрипучей лестнице - наверх, комнатка три на три, и вид - во внутренний колодец, где звон посуды и голуби паршивые ведут бесконечные переговоры.
      
       (там же)
      
       Вытащил: бутылку виски из тэкс-фри-шопа, коробку сигар, шоколадку "Таблероне" и переговорное устройство дальнего радиуса действия. Выпил, закурил, прилег на постель. Сколько остается времени?
      
       (кажется)
      
       В этом номере уже бывал большевик Хрумкин, когда приехал в Париж с посылкой для Ильича. В первый же вечер запил и промотал дорожную кассу в бардачке на улице Сен-Дени.
      
       (блин, Хрумкин!)
      
       Раскрыл дневник-органайзер. На первой странице - каракули, мордочка с рожками и надпись: "предстоит".
      
       (там же)
      
       В портфеле - в разобранном виде - взрывное устройство, которым предстояло добить олигарха Т. Die Uhr tickt.
      
       (там же)
      
       В устройстве запищало: "Прибыл?"
       - Прибыл.
       - С прибытием. Жди дальнейших распоряжений.
      
       (там же)
      
       Я снова откинулся с сигарой во рту. Ждать дальнейших распоряжений предстояло долго, очень долго, возможно, всю оставшуюся жизнь.
      
       (закон тела)
      
       Потому что все это на хрен притупляется. Сначала хочется безумно, и каждый нерв вибрирует, однако потом, пропивши, прокуривши, уходит ощущение и остается - идея. Ее-то, ненасытную, мы продолжаем насыщать молочком матери, пока не оборвется жизнь. Sic transit, блин!
      
       (о чем я?)
      
       С молочком матери... Каким, на хрен, молочком? Окститесь, парубки! Выдайте хрип!
      
       (воще-то)
      
       Этот хрип у них песней зовется, но этот хрип не есть следствие адреналина и мачизма, он есть следствие табака и водки и матершины. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
      
       (Париж, 2001)
      
       Шевелил отмороженными пальцами. Клошар шевелил отмороженными пальцами. Пред ним стояла литровая бутыль красницкого, седая шевелюра трепыхалась на ветру: "Хочешь глотнуть?" - В ответ - молчание. Die Uhr tickt.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XXXV-
      
      
       (ночь, аул "Ца-Ведено", 2001)
      
       Полуночных бесов колбасит. Пора кидать швартовые, вставать на вечный прикол.
      
       (там же)
      
       Серые волки завыли (припевы разные), но я знаю их припев. То ли еще будет!
      
       (там же)
      
       Войте, волки, войте! Да будет вам усладой непреходящий вой.
      
       (Лесхоз "Анохино", Алтай, 2001)
      
       Шумят дятлы в лесу, рубят лес, работают, не покладая клюва, живая зарубка леса. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (на фотовыставке Робера Капа, Прага, 2004. Пьяный Стейнбек, пьяный Джон Хьюстон, пьяный Хэмингуэй и другие янки)
      
       Нынешние янки лишены вредных мужских привычек.
       Я такого американца подальше послал бы, не оценил бы в годы "холодной войны" уж точно.
       В далекие 40-е "те" были - крутые, с сигарой, стаканом виски и бабами обвешаны.
       Сейчас - толстые, некурящие, без баб, затюканные апостолы политкорректности.
       Другие герои нынче рассекают волны мировой истории - следите за движением моей руки!
      
       (там же)
      
       Исправление неисправимого, укрепление неудержимого - в чем напасть, в чем сверхзадача?
      
       (Балашиха, 2001)
      
       - Давай, блин, трогай! - рявкнул он. "Волга" не трогалась. Тогда он послюнявил кулак и вмазал водиле по загривку. Мотор взревел, как бешеный, подмосковные пейзажи замелькали перед глазами. Сколько остается времени?
      
       (Кратово, 2003)
      
       Хорошо на даче, однако тревога висит в воздухе. Готовимся к нашествию клещей, запасаем препараты. Что лучше в случае укуса? Рекомендуем: крем бензил-бензоат, серную мазь. Еще - антигистаминные и десенсибилизирующие препараты. Вмажу, выйду на поляну, пробормочу: "Бензил-бензоат, где сила твоя?"
      
       (совет начинающим)
      
       Особенно хорошо десенсибилизировать член. В итоге получается койтус неинтерромпус. Таков, кстати, эффект Виагры. Этот десенсибилизированный член вводит в отчаяние проституток, и они начинают подвывать: "Какой, бля, блин, изобрел эту Виагру!"
      
       (вывод)
      
       С Виагрой и без оной, plus Гa change plus Гa reste. Эрекция никогда не была частным делом фармацевтов.
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler.
      
       (так было всегда!)
      
       И все их сцены, и все их дебильские демарши, их зашибательские знаки различия - навечно. Вы слышите - тихие шорохи в ночи, этот хруст гравия, этот треск сучьев. То продираются сыны батрацкие сквозь изгородь - к искомому обьекту в дом. Когда они нагрянут, то будет поздно (пока он сидит и курит, они подбираются, яко тати в нощи) и скоро, очень скоро раздастся истошный вопль, и тут же - ликующие крики: "Конец котенку!"
      
       (Москва, Ленинка, 1985)
      
       Кто замерял когда силу классовой ненависти? Какими мерками ее замерить? Приди, сразимся, блин, в открытую, но нет, они копят ненависть втайне, вчерне. Чтоб выплеснуть ее, подобно черному семени.
      
       (Таиланд, 1998)
      
       Мы хотели добраться до моста через реку Квай, но не добрались даже до соседнего бара "Ма Луонг". Мы доползли до ванной и там застыли на каменных плитах. Тихо капала вода, шумели тростники в саду. Доза оказалась непомерно высока. Sic transit, блин!
      
       (Москва, Ленинка, 1985)
      
       У человека много сбивчатых представлений о мире. Когда он думает, в его голове прокручиваются всевозможные витки ситуаций. Но может ли эта окрошка, этот диссонанс быть истинным представлением?
      
      
      
       (там же)
      
       Потухший взгляд и виноватое молчание были ему ответом.
      
       (Триполи, май 1986-го)
      
       Сабри поведал об опасностях, которые подстерегают в Ливии - стране сексуального голода и тотальных запретов. Сами ливийцы уходят на тунисскую границу и там в сухих кустах нейтральной полосы сношаются с дочерьми Ганнибала. Другие - более рисковые - плывут на шлюпках в нейтральные воды Сиртского залива, где на якорях покачиваются яхты предприимчивых мальтийцев. Взбираются на палубу, их там приветствуют стаканом джина. Затем спускаются в каюту, где наготове, раскинув ляжки, лежит "она" - портовая путана из Ла-Валетты. За этот секс ливийцы готовы платить по двести баксов, затем, рискуя жизнью, гребут к родному берегу.
      
       (там же)
      
       Ливийские девахи тоже не остаются в долгу. Каддафи дал им спорт, умение стрелять из автомата и уверенность в себе. Они выходят на охоту, когда стемнеет. Садятся в "Хонду" и едут на хайвэй, ведущий к аэропорту. Когда заметят молодого красавца, то предлагают подвезти, и тут все начинается. Они завозят его в дюны - вдали от города. Несчастный поднимает шум, но криков не услышит никто. Лишь блеклая луна мерцает над Сиртским заливом. Он больше не сопротивляется. Его кладут на землю, скручивают руки за спиной, снимают брюки. Наметанным движением заматывают член у корня и начинают трахать. Такое длится долго, и хорошо, когда они в конце ему развяжут руки - несчастный попытается спасти свой омертвевший член. Il bouge mais son bite Гa bouge pas.
      
       (Москва, кухня, 2003)
      
       Где мы, хрены моржовые? Где русский т.н. язык? Клубмастер - хорошие сигары. Закат Гипербореев иль утро хромосом? Сколько остается времени?
      
       (там же)
      
       Я не знаю, право, не знаю, детка. Почто и как развели нас. И мы заглохли. Как моторы, беззвучными губами шевеля. В тени берез, мечетей и дворцов, на параллелях скорбных мы заглохли. Мы никогда уж не вернемся бэк.
      
       (Триполи, май 1986-го)
      
       Полковник Трифонов поведал мне про лазеры с вакуумной накачкой и про программу "звездных войн". Из его слов я понял, что "холодную войну" нам не выиграть. Надо идти на мировую. Понимайте это в любом смысле. Die Sowjetunion hat gerade noch 5 Jahre Zeit. Die Uhr tickt.
      
      
      
       (там же)
      
       Чекист Магомедыч, тот был, наоборот, уверен, что перестройка принесет нам если не победу, то почетный мир. Он был дружелюбен и терпим, однако не любил предателей, С особым смаком поведал, как человек, предавший Абеля, был в Штатах "размазан по стенке".
      
       (там же)
      
       - Блин! - и нет человека.
      
       (Будапешт, 1988)
      
       Ливиец Шариф, уже поддатый, открыл мне тайну: "Ислам считает потребление свинины - грехом смертельным, а потребление спиртного - грехом простительным". И, поскольку разговор был в одном из ресторанов Будапешта, он запросто налил виски в фарфоровую чашу и заявил: "Я будут пить подобно Абу-Нувасу - из пиалы. Мы пьем за грех простительный!"
      
       (Москва, Черемушкинский рынок, 2003)
      
       Наши цены, блин, самые низкие, а ваши цены?
      
       (совхоз "Буденновский", 1988)
      
       Навалила ему клецок с хренову кучу: "Кушай, сынку!"
       Сынку стал не торопясь кушать, бисеры пота высыпали на лбу. Die Uhr tickt.
      
       (Пермь, Осенцовская мусорная свалка)
      
       Разгребал он эти завалы двумя последними клыками, лихо разгребал. Пока клыки не притупились. Sic transit, блин!
      
       (там же)
      
       Мы встретились там, где конь не валялся, куда Макар телят не гонял. Короче, в нашенской старой каптерке. Два старых диссидента. Die Sowjetunion hat noch 100 Jahre Zeit.
      
       (Москва, кафе "Бункер", 2003 )
      
       "Оно" - в чем невозможно признаться - так это что "оно" приходит и не отпускает, постоянное тягучее "оно".
       Оно сгубило мою жизнь!
      
       (кабаре-бордель "Дарлинг", Прага, апрель 2004-го)
      
       Злобно улыбаясь, кровавыми губами лизнула ему член, потом задрала ноги, капнула любрикантом на сухую бритую манду, воздела ноги к потолку и молвила: "Иди ко мне, мой миленький!"
       Он принялся за работу - придерживая резинку, чтоб не стянулась... Сколько остается времени?
      
       (Москва, Варсонофьевский переулок, 2001)
      
       - Это ты, мой спаситель! Это ты, мой избавитель, вернее мой чудесный визави.
       Что мог он сказать на это? Время чудесных избавлений прошло. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (отель "Моргенштерн", Западный Берлин, 2002)
      
       Мысль волочится, мысль преследует его, но он уже шагнул в лифт, и мысль остается лежать позади в холле, недовольно ворча и растворяясь в воздухе. Идеограммы - действительно они существуют?
      
       (Москва, 29.5.97)
      
       "У него перебои с печенью начались. Позеленел, остращал. Ходил, держась за правое предреберье, весь позеленевший, и просил наливать ему только чистую белую. Но хоть утверждал он, что болен холициститом, оказалось - ВИЧ. Элементарно ВИЧ".
      
       (там же)
      
       Курили. Сидя на ступеньках, ведущих в полуподвал книжной лавки "Ад Маргинем". Над Москвой сгущались сумерки. По Первому Новокузнецкому пробежала кошка. Мы курили. Die Uhr tickt.
      
       (там же)
      
       "С этим ВИЧ хоть двадцать лет жить можно. Поэтому - хрен с ним. А вот у Алешки - СПИД. Ему хана. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (там же)
      
       Они тянули косяки. Пока я, идиот, покуривал сигарилку "Кафе-крем", они дотягивали уже второй косяк. Чего я здесь делал - на презентации, блин, неких рассказов?
      
       (Прага, 28.5.2002)
      
       Указатель топ-понятий:
       - Атлантида (см. "Лемурия")
       - Конец света (см. "Армагеддон")
       - Русская мафия (см. "Русская идея")
       - Педофилия (см. "Геронтофилия")
       - Геронтофилия (см. "Педофилия")
       - Лемурия (см. "Атлантида")
       - Биржевой кризис (см. "Обменник")
       - Титаник (см. "Маринеско")
       - Эмиграция (см. "Выезд")
       - Постмодерн (см. "Постсоветское пространство")
       - Соцреализм (см. "Советское пространство")
       - Распутин (см. "Кабаре")
      
       (басмачи, 30-е годы)
      
       Их след теряется в далеком безнадежном. Их силуэт стирается в великом бесконечном. Они качаются над степью, и вежливый верблюд уносит их. Они воспроизводят идею Бога единого - которая особенно разительна в пустыне, где нету леших, русалок, троллей и прочей озерной и лесной нечисти.
      
       (Иерусалим, хенкальная, май 1997-го)
      
       Давид принес: лобио с гранатом, харчо, хенкали и стаканчик чачи. Внизу - зеленая лужайка. Там расстелили коврики и пировали йеменские и марокканские евреи. Лежали, ели сладости, детишки резвились на траве.
       - Вот видишь, звери устроили свой праздник! Закончился пессах, они и празднуют. Ох, не люблю зверей, уж больно некультурный народ.
       - А вы, советские евреи?
       - Мы? Мы другие, и этим еще покажем. Мы многое сумели, мы провели в парламент депутатов, мы издаем газеты. Ведь мы - духовные, читаем много, знакомы с историей, литературой, музыкой. Увидишь, мы изменим лицо Израиля!
       Ведь если что есть, так оно есть, а если чего нет, того и быть не может.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XXXVI-
      
      
       (Ставрополье, без даты)
      
       Странная мелодия, занудная мелодия. Сколько раз я слышал ее, сидя в густой тени чинары, пуская витки дыма к лазурному небу. Сколько раз накрывала меня тишина, и сколько раз прорывалась эта мелодия. Подобная писку комара.
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (Фрунзе, май 80-го)
      
       Они сказали: "Мы - уйгуры, не киргизы мы!" В это слово вкладывали они особый смысл - мол, не киргизы мы. И это наполняло сердца их гордостью, хотя на "Киргизфильме" были они последним говном. Откуда в людях такая родовая заносчивость?
      
       (констатация)
      
       И унеслось, как в мусорку - эоны световых лет, потоки журчащие, словно и не было вовсе - времени. А было - нечто неуловимое и ускользающее, то, что принято называть - бытием.
      
       (там же)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Алма-Ата, 1969)
      
       Француженка, мадам Моник. Она разлеглась на траве, сучила поросячьими ножками. Детская, говорят, была режиссерша, да кто ж это знал? Подсунул ее гостям на кинофестиваль давно покойный Сеня Листов - кинодраматург. И приезжала она каждый второй год - на халяву блинов с икрой умять, перед русскими варварами умом блеснуть. Когда я попросил ее купить блок сигарет, спросила презрительно: "Вы что, девушка?" - "Нет, не девушка, но сигареты купите", - ответил я с советской наглостью. Она, давясь от жадности, пошла со мной в "Березку" и встала в очередь. От ее подмышек шел особо пряный запах пота - пронизанный классовой ненавистью. Die Sowjetunion hat gerade noch 22 Jahre Zeit.
      
       (Москва, кафе "Бункер", 2000)
      
       Сидят, курят и не подозревают, что. Ведь это - уже четвертое загробленное поколение на моем веку. Они хотят ездить на быстрых машинах, трепаться по мобильному, пить джин, а им покажут жуткую монгольскую харю и кукиш размером с Ивана Великого.
      
       (там же)
      
       Очередное вхождение в Черную дыру. Они сувались туда всеми своими культями. Думали, что приспело, что поезд пришел. Ан нет!
      
       (Орландо, 1999)
      
       Американцы плотно скроены вокруг седалища. Это одна из их отличительных черт. Они ведь превращаются в нацию. Я отмечал у них повышенную раздражительность при общей вкрадчивости манер. Особая кожа - идущая пятнами в пожилом возрасте. Короткие брюки. Однако странно, что смешения с неграми по-настоящему не происходит... Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Кубань, 1919)
      
       Он, Семка Шевчик, пробирался к железной дороге через пеньки и перелески. Сапоги его пропускали воду, ноги сбились вконец, но он надеялся, он верил, что где-то к вечеру пропыхтит заветный бронепоезд "Михаил Архангел". Тогда он сможет попасть к своим, пробиться в Крым и кончить жизнь в далекой эмиграции - шофером в Сен-Дени.
      
       (пауза)
      
       Ухнула сова, прочирикал кулик, из-за березовой рощи возник бронепоезд. Он приближался на всех парах, но на боках его Семка Шевчик прочел другое, совсем другое: "Рот фронт". Рядом с машинистом стоял комиссар Чубаев и разглядывал окрестности в цейсовский бинокль.
      
       (общий план)
      
       Поезд, пыхтя, уходит к линии горизонта. Дымок стелется над полями, и опять тянет бызысходной русской тоской - от этих бесконечных пейзажей. Sic transit, блин!
      
       (вопрос)
      
       Что есть заветное, что есть настоящее? Гле лучше сложить голову, где ярче забрезжит рассвет? Из разветвляющихся тропок жизни выходит лишь одно - что лабиринт всесилен. Когда-то я думал обмануть его. Менял внезапно линии метро, соскакивал на четных остановках, стремясь нарушить траектории судьбы. Потом я понял, что тропки - одинаковы.
      
       (в итоге)
      
       Во мрак, на дно братской могилы! Комья земли по сомкнутым очам и крик сержанта: "В память о героях - пли!"
      
      
      
       (и)
      
       Заметут следы. Остатки этих земноводных царств... И поползло, поехало, злосчастная доля. Сколько их там заглохнет, сколько скорбными саванами подернется?
      
       (выходит)
      
       Нечего им. На этой части земли промышлять.
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (Ленинские горы, 1961)
      
       К нам подошел парнишка лет двадцати, в плаще и кепке: "Чего, ребята, натуру пишем?" Он тоже был художник, учился в Суриковском, да вот беда - страдал желудком. "Я сам с этюдником мотался, горячего не ел. И заработал язву". В нем было жалостливое, как в прочих слабых русских людях. Мы все - взращенные бабусями, и в каждом советском русском - ребенок, которого прижмут к груди и оградят от злых соседских мальчуганов. Die Sowjetunion hat gerade noch 30 Jahre Zeit.
      
       (мастерская на Масловке, 1989)
      
       Художники особо напоминают о своем "низменном" истоке. Своими манерами, антиинтеллектуализмом и грязными носовыми платками. Они похожи на маляров, строителей, уборщиц - людей, чья деятельность связана с расчисткой матерьяла... Почти все художники, которых я встречал, были хамы. Но эта их земноводность имела и притягательную силу.
      
       (почему)
      
       Обязано существо по имени человек иметь больше привилегий, чем те же собаки, у которых к старости так же седеет шерсть и заволакивается бельмом глаз?
      
       (почему)
      
       Автор сентиментального романа обеспечит себе "бессмертие", а автор научной монографии о членистокрылых - нет?
      
       (ахтунг!)
      
       Рождение - это вспышка, за которой следует угасание. Посмотрите на щеночков! И старая собака - желтые зубы, шерсть комками, - вот что делает жизнь! Как мы похожи на старых дворовых собак!
      
      
       (там же)
      
       Лайте, суки, лайте! Да будет вам усладой непреходящий лай.
      
       (нехороший тренд)
      
       Способность верить в несбыточное, загораться химерическими мечтами и даже идти за них на жертвы - быстро испаряется у нас, представителей выморочного человечества. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (тоже мне тренд)
      
       Отсталые народы - те еще не утратили способности умирать за "идею". Однако и они скоро протрезвеют. Sic transit, блин!
      
       (Дрезден, 1992)
      
       Они, блин, оказались профнепригодными. Ну, чья же это поганая заслуга? Ведь мы их, гэдээровцев, держали за образец, за самых верных в соцлагере. И вот они, блин, оказались на дотации.
      
       (пиар-агентство "Зараз", Москва, 1999)
      
       И куда она, блин, загнулась? Вилка поголовья электората. Это все ихний схаванный имидж.
      
       (Якутия, разрез "Мирный", ноябрь 2003-го)
      
       Вышел на обрыв. Котлован шел вниз на километры.
       Суицидом не пахло. Но пахло взрытой утробой земли.
      
       (анонс)
      
       Почему обрушилась крыша, почему произошло обрушение, почему обломками трахнуло по голове, - это и многое другое вы найдете на сайте трах.ру. Там померкнут чудеса топонимики.
      
       (туалет, за чтением "Правды")
      
       Буквы, алфавит, текст - это запись звуков. Читая текст, читаем ноты - записанные звуки.
       Приучили себя визуализировать звуки - и вот читаем. Но китайцы - и другие последователи иероглифов - не пошли по этому простейшему пути. Они записывают - понятия, то бишь иероглифы. Что лучше - жить по звукам или по понятиям?
      
      
      
      
      
       (анонс, Москва, 2003)
      
       Крейзи-меню, аквагелевый массаж, анилингус... Можете также заказать горячительную аюрведу в четыре руки. Только у нас - в релакс-клубе "Фантазия".
      
       (там же)
      
       Муладхара - ударный массаж в области паха. Наносится резко. Выполняется всем, что шевелится: руками, языком, губами.
      
       (час спустя)
      
       Я вошел в подъезд. Лифтер - бывший чекист в роговых очках - сокрушенно покачал головой.
      
       (там же)
      
       Дверь открыли две красотки в пеньюарах, проводили в комнату.
      
       (полчаса спустя)
      
       Девчата работали старательно. Их язычки порхали по желтеющей эпидерме. Массаж наносился правильно.
       - Так вы из Обнинска? Какие же там рассветы... Какие же там дали, какие ядреные реакторы! Какие - о!
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler.
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (там же)
      
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XXXVII-
      
      
       (Кармадонское ущелье, 2001)
      
       Я считаю так: обморозиться и тем более погибнуть - есть самая паскудная вещь на свете. И потому я предпочитаю: лезть до упору, карабкаться, вгрызаясь окровавленными пальцами в расселины скалы, пока не выберусь. А коли не выберусь, так мне и надо. Sic transit, блин!
      
       (стадион "Динамо", 1959)
      
       За все надо платить: за все мячи крученые. А этот парень так закрутил, что выбил мне стекла из очков и зубы выкрошил. Звали его Егор Крутов - страстный форвард. Он отличился в матче московского "Динамо" с англичанами. В далеком 45-м.
      
       (неразборчиво)
      
       Наша история - история неизменного времени и вечного прошлого. История ярких гвоздик и незадачливых бабочек-лимонниц. Московской шпаны и подмосковных татар. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (пионерлагерь "Родничок", 1965)
      
       Его пришибло утром, когда вовсю свистели подмосковные сольвьи и ребята из нашей палаты пердели под байковыми одеялами, сладко причмокивая во сне. Булыжник влетел ему в окно и приземлился в районе височной кости. Смерть наступила мгновенно. Он перетек изо сна в сон. Sic transit, блин!
      
       (Оренбургская степь, 1989)
      
       Гуманоиды, наши пути разошлись. Агностики, зубы наши повылетали прочь. И глазки повыплаканы, и щечки ввалились. Только ветер в чистом поле свищет, продувая наши пустые глазницы. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Кубань, 1995)
      
       Суть лиловое, ватное небо. И черные сучья к небу тянутся. И корни шевелятся в жирном перегное. Так течет жизнь.
      
       (однажды в Грузии)
      
       Это случилось осенью 59-го года в Грузии. Приехали гости с "Мосфильма", их принимали хорошо. Наелись сациви, напились "Хванчкары". А на обратном пути водитель схватился за сердце. Автобус с тридцатью гостями рухнул в Куру. Пенистые волны вынесли на валуны их безжизненные тела.
      
      
       (это произошло в 1860 году)
      
       Германским ученым удалось выделить из листьев коки алкалоид, названный кокаином. Находка изменила мир.
      
       (важная деталь)
      
       В отличие от героина, кокаин вдыхается. Это выглядит безобиднее, нежели укол шприца, которым вводят дозы героина. Однако потребление кокаина еще более опасно, так как он разрушает слизистую оболочку носоглотки и ведет к припухлости нёба. Главное же воздействие кокаин производит на мозг. Начинаются безудержные галлюцинации, которые часто превращаются в паранойю. Эта дрожь никогда не уймется.
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler.
      
       (не переборщите с железом!)
      
       Хардвэр - железо - включает ящик-компьютер со всем содержимым, а также монитор, клавиатуру, мышку, трэкбол, пэн, добавки вроде лазерных дисков, факс-модемов, стриммеров. Г-ка вооружений продолжается!
      
       (ваши глаза должны привыкнуть к темноте)
      
       В космосе сгущается темнота. Густеет мрак. Яркость ночного неба намного ниже, чем несколько миллиардов лет назад, и продолжает уменьшаться. Рождение новых звезд идет гораздо медленнее, чем умирание старых, что приводит к постепенному сгущению темноты в космосе. (Сколько остается времени?)
      
       (Египет-71)
      
       Косой Махмуд привел бабу в черной галабие - за три фунта, сказал. Солдатики без труда протащили ее сквозь два ряда колючей проволоки, египетские часовые спали крепко. Да будет безмятежен их сон!
      
       (общий план)
      
       Станция РЛС дальнего слежения стояла над горой Гюши. Напротив - цитадель Саладина. Полуденное марево стелилось над Каиром. Стелилось над Каиром.
      
       (близкий план)
      
       Они имели ее в раскаленной кабине поочередно. Капли пота стекали на ее многодетные груди. Стекали на.
      
      
      
       (вопрос)
      
       Два уровня прикрытия, три уровня противостояния. Что можем мы, русские солдаты, чтобы взломать, на хрен, эту защиту? Можем ли маркировать эту поверхность несмываемым маркером?
      
       (ответ)
      
       Мы можем все! А у них - нет шанса приподняться, нет шанса выпростать свой скрученный жгутом член и наполнить пещеристые тела свежей кровью.
      
       (центральная больничка, 2003)
      
       Увы, после операции на простате... Больно и обидно. Обидно и больно. Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (там же)
      
       Темными ночами мечтать и мастурбировать, плакаться на судьбу и ожидать неведомо грядущего. Разве это нормально? Die Uhr tickt.
      
       (аэропорт Ньюарка, 1999)
      
       - А можно колбасу?
       - Проходи, не задерживай! - грубо ответила эта, в плаще и шляпке, эта сука иммигрейшн офисер.
      
       (там же)
      
       Эта сука сгубила мою жизнь!
      
      
       (Москва, 2002)
      
       Мы заказали горячий шоколад в "Оранжевом кафе" на Маяковке. Дешевый там декор - пластик, шаткие столы. Как всегда - разговор был ни о чем. Она попивала шоколад, а я - цедил вермут, курил, стряхивал в салфетку. Проговорили около двух часов и решили - едем в Таиланд.
      
       (Паттайя, 2002)
      
       Волшебное место - "У Захаровны". Порекомендовал сей трактир некий Антоныч, который отдыхал здесь раньше нас. И борщик, и огурчики, и "Столичная". Все вам здесь будет. И тихие откровения в глухой тайской ночи, шепоты, вздохи и выход на карачках к ближайшему пляжу - проблеваться.
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler.
      
       (там же)
      
       Мы хотели, блин, в это бунгало - в "Сентер Вонг Амат". Но подтверждение пришло слишком поздно, и мы попали в "Адриатик Палас".
      
       (Паттайя, "Адриатик Палас")
      
       Пронзительно пищали комары. Мы били их мухобойкой, травили спреем - бесполезно. Перебрались на 40-й этаж. Там не было комаров, но не было и ящериц-гекконов, так мило украшавших грязную стену.
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (Гелиополис, Каир, апрель 1971-го)
      
       Офицерский клуб в Замалике. Дамы ходили, шевеля пышными бедрами, курили, прыгали в бассейн, где плескались поддатые офицеры. Это все достало. Опустошив фляжку бренди, вышел на улицу. У входа еще висели портреты Насера, но и они разлетались в лохмотья под порывами яростного Хамсина. Сколько остается времени?
      
       (Алеппо, 1995)
      
       С упорными восточными затылками сидели мальчики, расписывали чашки. Чашки были красного цвета, и на всех они писали латинскими буквами таинственную надпись - "Нескафе". Когда я попросил кофе, мне плеснули все ту же жидкую дрянь под названием "Нескафе". Прощай, бедуинский кофе с кардамоном! Sic transit, блин!
      
       ("Датский союз моряков", Копенгаген, май 1987-го)
      
       Стол уставлен бутылками дешевого виски, купленного в аэропорту "Ферихедь" в Будапеште. Сотрудники советских отраслевых профсоюзов потребовали сразу налить по стакану. Мы выпили, потом еще. За окном бронзовый Ленин - единственный в западной Европе - упорно указывал перстом на Америку. Смеялись моряки-гренландцы, шумели скандинавские дубы, а мы пили. После пятого стакана мне стало не по себе. - Не наливай парню, ему плохо! - сказал добрейший моряк Гусев, и я лег. Где-то глубокой ночью, когда залаяла собака, я понял, что такое смерть. Такого ощущения я не испытывал ни до, ни после (Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge).
      
       (Мюнхен, лето 1991-го)
      
       Беседую с немецким бизнесменом. В его машине. Пред нами - гладь Штарнбергского озера. Манфред возбужден: "ГДР - это не потеря, это приобретение. Это инвестиция века! Там будут - цветущие ландшафты, так сказал канцлер". Я скептически покачиваю головой. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Прага, апрель 2003-го)
      
       Мой собеседник - политолог из Вашингтона. Он взбудоражен: "Кампания в Ираке идет успешно. Мы просчитали все. Там будут цветущие ландшафты! Там будет демократия, и мы изменим карту Ближнего Востока". Однако мне по-прежнему не верится. Для вида я поддакиваю. Ja-Ja, der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich!
      
       (дорога на Джелалабад, 1925)
      
       Мы брели нестройною толпой. Нас погоняли бичами, осыпали проклятиями. Ноги сбились в кровь, солнце нещадно палило, и пути этому, казалось, не будет конца. Die Uhr tickt.
      
       (там же)
      
       Из-за барханов показались верблюды. На них сидели наложницы Зияд-паши. Их силуэты навели нас на мысль, что не все потеряно. Будет привал, будут танцы под бубен, будет звездная ночь.
      
       (мы знаем)
      
       Аллах велик и всемогущ, он даст нам глоток воды и женское тепло, а когда настанет время, накроет своей могучей дланью наше уставшее от жизни тело.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XXXVIII-
      
      
       (Таверна "Красный дракон", Владивосток, 1999)
      
       У них, блин, китайцев, такая вонца, немного вонливая, в подливе, як черви там, извивается лапшица несвежая, гешмак особый. Зато дешево, блин, стоит лапша ихняя, не в пример аргентинским ти-боун стейкам. Тоже мне, гаучо нашлись!
      
       (там же)
      
       Пахло сыростью болотной, блинной дурью какой-то. Как дурно это пахло... Кусок застрял в горле, я подавился. Die Uhr tickt.
      
       (Париж, улица Сен-Дени, 1997)
      
       Сколько стоят сексуальные услуги на Западе? Это же уму непостижимо! Старые путаны в Сохо или на Пигали - берут пару сотен за отвратительные услуги, и туда же - палец не суй, язык убери! А на востоке Европы - свежие девчонки за тридцать евро обслуживают по полной. Ароматные молодые девчонки, и никаких там выморочных прав человека и бляди!
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler.
      
       (Мюнхен, 1999)
      
       Кризис западной цивилизации - в дороговизне человеческого мяса. Засим они и сгинут - от переоценки своих высохших сухожилий. Я б шире пустил свежую кровь с Востока - чтоб поменять тарифы на услуги! По десять чистильщиков обуви на каждом вокзале, по пять крепких массажистов - в каждой бане, по двадцать гарных дивчин - в каждом найт-клубе. Вот это жизнь, и каждый немецкий пролетарий имел бы хороший фики-факи к концу рабочего дня. Но они, убогие, этого не понимают и держатся за сетевые тарифные договора.
      
       (неразборчиво)
      
       Ваше кривоподобие, ваше искривленное усмешечкой левозеркалие, ваше междоусобное рече- моченезадержание, чего таращитесь, вам говорю, хмыри болотные, неча пялиться, коли рожа крива!
      
       (Франкфурт, январь 1992-го)
      
       Он пришел в свой жалкий номер у привокзальной площади, повесил пиджачишко, остался в клетчатой рубахе - сухой, подтянутый, седовласый. За окнами - фальшивые огни эрос-центров, а там, на востоке Европы, рухнула великая держава - СССР. Обрушилась и маленькая ГДР, которой он служил по интернациональному долгу.
       Парнишкой из предместий Сан-Пауло он вступил в партию и верил в победу коммунизма. Затем ушел в изгнание и здесь, в Европе, работал на идею.
       Теперь все кончено. Вырвал страничку из блокнота, написал записку: "Мой счет в Райфайзен-банке - жене, товарищу Наташе Поппель".
       Достал маленький браунинг, одолженный у товарища по партии, и положил рядом с собой. И подписал: "С распадом СССР жизнь не остановится. Миллионы безвестных товарищей продолжат борьбу. Дарио О." Die Uhr tickt.
      
       (Краматорск, 1955)
      
       И где смерть? Нету смерти. Одна жизнь присно в очи. Машина со щебнем для советской экономики и трактор "Катерпиллар" - для прочих дел. Die Sowjetunion hat gerade noch 36 Jahre Zeit.
      
       (Могилев, 1965)
      
       - Ах вы, пэзорники! - прикрикнула на них старуха, затопала скрюченными ногами. Мы рванули кто куда.
      
       (там же)
      
       - Ну ты, блин, бабушка Ненила! Совсем даешь!
      
       (Ведено, 1995)
      
       Один башка, два башка, три башка. Что значит равновесие этих трех понятий? Когда болтаются над тыном, когда насажены на сучковатые колья забора. Бошки эти - с вихрами и зенками вытаращенными - о чем-то думают. Sic transit, блин!
      
       (село Карачарово, ХХ век)
      
       В день-дреме деньской пребывал паря. Много изведал зелья забытийного. Много там-сям руку тянул, голосом вякал, пока не вывелись нитки-разумы.
      
       (там же)
      
       Ин брежу, ин грежу, ин в карман положу.
      
       (Брянщина, 1935)
      
       А когда создали колхозы свои, много скота туда понагоняли, лай там стоял несусветный.
      
       (там же)
      
       Лайте, суки, лайте! Да будет вам усладой непреходящий лай.
      
      
      
       (Староконюшенный пер., 1975)
      
       Весь вчерашень день он пердел, сердешный, а как взбздох прошел, завалился набок, и был таков. Аспирант Гитиса А. Каменский, он же искусствовед Т.Морозов. Sic transit, блин!
      
       (на Востряковском кладбище)
      
       Партгруппа ВГБИЛ, отдел кадров МИСИ, первый отдел ВЦСПС. Старый русский солдат Лебедев и тихий кадровик Киселев.
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Восточно-Сибирское море, 2002)
      
       Мы стартовали в ясную погоду, собаки бежали весело, вожак Снежок тянул упряжку. Внезапная пурга расстроила наши планы. Сбившись с пути, Снежок упал в полынью, наглотался соленой снежной массы. Я снимал все это на цифровую видеокамеру. Сколько остается времени?
      
       (там же)
      
       Найти заброшенное стойбище оказалось делом нелегким. Но мы нашли сарай и окопались, чтоб переждать долгую полярную ночь. Die Uhr tickt.
      
       (Вхутемас, 1922)
      
       Господа, вот вам рамки, а вот подрамники.
      
       (Баковка, 1955)
      
       Семья ежей: их горбатые спины уходят к горизонту.
      
       (Тамань, 1935)
      
       Це был бриз, свежий, як нова радость, он мене по щеке приласкал, и вдаль упорхал, далече оче.
      
       (болото подмосковное, 1970)
      
       Мертвым оком в небо глядючи, он пел, и тиха песнь в зыбких отраженьях тихо множилась.
      
       (Новое Бутово, 1995)
      
       Какие чары, какие дикие, повторные провалы, какие тары-бары-растабары - в окаменелой роще нету слов. Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (Шереметьево, 2001)
      
       - А ну, таможня! - и всыпал ей по пятое число.
      
       (Останкино, 2002)
      
       Там он влип, как кур в ощип, и заелозил крыльями по асфальту.
      
       (Париж, 1927)
      
       Я не нашел есаула Т. Однако я нашел полковника П. Он стоял у ресторана "Иверни" в казацком одеянии: красные шаровары, черкеска и папаха набекрень. В руках он держал поднос с графинчиком водки: "Добро пожаловать, люди добрые!"
      
       (там же)
      
       Er hat gerade noch acht Wochen Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (Петроград, 1917)
      
       Великий князь, любовь к корнету, нежная переписка и трагические дни февраля. Когда ласкал его мальчишеские ягодицы, не подозревал, что ждет их вскоре. Die Uhr tickt.
      
       (Москва, 1990)
      
       Роберт Максвелл, загул в Черноголовке и Маша Калинина. Ну, почему он тогда ее встретил? Неужели ее подсунули чекисты? Почему он погиб на яхте в 92-м? Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Москва, 1952)
      
       Компания на высотке в Котельниках, первые рокеры и "самовары", глазеющие из окон на Арбате. Вскоре они были высланы из столицы... тогда же - сын Дунаевского и дело у пригородной электрички... Die Sowjetunion hat noch 39 Jahre Zeit.
      
       (Мюнхен, 1992)
      
       Компьютерный фрик, качок в фитнессе, отжим с гантелями на яйцах и панталончики на пуговицах... Как они там жили, пидарасы, на загнивающем Западе конца ХХ века? Сдавалось им, что строили они совсем новую цивилизацию, неведомого типа.
      
       (Покровское-Стрешнево, 1921)
      
       Воля, усилие и святой дух. Полет кисти, недоговор. И от обратного - больше контура жесткого. Так лучше святу духу сквозить. Промеж шпалер жестких. А живое - идет на ломке либо несоответствии - от обратного. Пустота бывает разная, в том числе члененая. Перегородки пустоты - сколы. Новая готика. Разбить сплошняк - вот новая задача!
      
       (ахтунг!)
      
       Што за традицца? Што за сущь? Не люди - говнеточки. Разбей эту традиццу.
      
       (короче)
      
       Вот тебе слюнявый кулак, вот тебе мозолистый крест, а вот тебе путь промеж двух сосен: ступай, паря!
      
       (Кратово, 1973)
      
       Центр-периферия, в середине и на отшибе. Таково печальное болото. Там они сношаются - долгие осенние вечера, а потом, как мухи, внезапно умирают. Sic transit, блин!
      
       (Покровское-Стрешнево, 1923)
      
       Я обмакнул ломоть в хрен-борщ, лакомо блюдо, схавать гоже. На лунном - яко зены отворишь просторе - мерцание, тишь и несварение доли. Не гаркнет сыч, в округе не крикнет ворона. Благодать!
      
       (Кратово, 1935)
      
       Бъется карамора, хлипким брюшком припадая к раме. Водораздел слоев земных и сверхтвердых: стеклисто око на хлябях земных разлито. А там - сны наносны, суглинок и почвы глухи. Die Uhr tickt.
      
       (Кубань, 1958)
      
       Комбайн-метод. Метод научного тыка. Это просто сакраментальная ржа. Сколько накосили?
      
       (там же)
      
       Накосили они в совхозе - живой биомассы тридцать пять тонн.
       Ну и что теперь - давиться?
      
       (долина Ош, 1995)
      
       Вся эта лихая братва... шла в бой в гонконгских джинсах, сингапурских кроссовках, с тайваньским вокманом на бедре и комсомольским значком на белом батнике. Ничего, свое получили. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XXXIX-
      
      
       (Владимирский централ, 1990)
      
       - У нас, воров в законе, - целый набор наколок. Там есть замок и череп, а также кинжал, вонзенный по горло - как месть неверной жинке. У этого - барс на плече, знак воровского отличия. И - православные купола под черепами. Вот так-то! - Он дал мне затянуться чинариком. Дым от затяжки прошел раскаленной трещиной от губы до брюха.
      
       (там же)
      
       Er hat gerade noch acht Minuten Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (Россия, 90-е)
      
       - Ну почему так сложно? Почему так запутано? К чему все эти прибамбасы?
       - Не могу вам ничего ответить, милостивый государь! Организация земных дел представляется нам в целом весьма запутанной. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Россия, 10-е)
      
       Ну, почему он покинул эти края? Видать, вожжа его под хвост заела. А то он никогда бы не покинул эти края. Края эти богатые, хорошие края. Всего вдоволь. И чего его потянуло в другие края?
      
       (Санкт-Петербург, 1911)
      
       В услугах высоких должностных лиц нуждается каждый честолюбивый молодой человек. Человеческое общество построено по принципу пищевой цепи: высшие питаются низшими, и кто поймет правила игры, тот сделает надлежащую карьеру при дворе. Если расчету будет сопутствовать удача.
      
       (там же)
      
       - Удача! - Этот звук ушел звонким резонансом.
      
       (Ца-Ведено, 1985)
      
       Ношение оружия было строго запрещено. Но он носил, надеясь прибиться к норме седых веков. Наган 1908 года, с полустертым бойком.
      
       (Баковка, 1980)
      
       - Ах ты, хилявый такой! - выругался.
       Но хилявого и след простыл.
      
       (дневник литератора, 2001)
      
       Когда я работал писателем, то принимал всякую дрянь. Надеясь повысить инспирацию, начал с простого - с портвейна. Потом вышел на водку, потом и того стало мало. Принялся уплетать амфетамины - они держали бодрым на протяжении ночей. Потом и это занятие наскучило - стал просто колоться. Зачем писать? Все равно сдохнешь!
      
       (там же)
      
       Все остались там, на своих местах. Лежать под дерном, в черном гумусе. Рембрандт, Ван-Гог, Малевич. Пытались изобразить свое, особое. Однако - выпрыгнуть из этого порядка вещей нельзя. Со смертью наступает вечное умолчание. Постановление этого консилиума безоговорочно.
      
       (разве это поможет?)
      
       Они там вставляют в глазья. Всяческие прутья. Чтоб не заснуть. Ну, зачем? Постановление этого консилиума безоговорочно. Спи, глазок, спи, другой! Не поможет даже препарат визин.
      
       (но некий ракурс зрения есть)
      
       Камера видит, она все видит. Камера обскура, видеоглаз.
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Солянка, 1977)
      
       - Ваши пальцы пахнут ладаном. А наши пальцы торчат веером! - Сказал, выпил и занюхал грудинкой - толстым, прокопченным махрой пальцем. Сразу на душе полегчало.
      
       (лагерь для немецких военнопленных, Гурьев, 1943)
      
       Для фельдмаршала Паулюса оборудован специальный барак. А для него, старшего лейтенанта Клычкова, приставленного к маршалу переводчиком, - маленький предбанник. В специально оборудованную скважину Клычков наблюдает, как Паулюс по утрам бреется, умащая лицо одеколоном. На всю жизнь сохранился у Клычкова вкус к хорошим одеколонам.
      
       (неразборчиво)
      
       Закон фосфорных знаков. Закон непослушных липидов. Спираль ДНК закручена крепко.
      
       (Полесье, 1911)
      
       Она уехала, а вопрос остался. Ну, почему она уехала? Рысью тронулась лошадка, а вопрос завис драным платочком на ветру. Ну, почему? Нет ответа.
      
       (там же)
      
       Не расшнуровав башлык, уселся я прям на чемоданы. Стал ждать благих вестей от природы. Долго ждать придется. Покудова не треснут по башке поленом, е-ка-лэ-мэ-нэ.
      
       (задумался)
      
       Дума была одна - хочу воспарить степным коршуном... стать выше всего этого... испытать ментальный оргазм. А заодно - переждать, пока не оборвется закон прокреации.
      
       (кусты у озера Виктория, 11.03.1995)
      
       В этот момент они гордо расправляют крылышки. Наступает короткое совокупление: кончик его брюшка, похожий на шпагу, вонзается в нее. Какое-то время они зависают в воздухе неподвижно, затем тела их падают в воды озера, чтобы быть сожранными терепалками и прочими ненасытными рыбами этого водоема.
      
       (16.6.52)
      
       Он садится на нужник, раскрывает газету "Правда", кряхтит, и лицо его расплывается в блаженной улыбке.
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (16.5.1982)
      
       Его кладут в гроб, забивают обшитую красным кумачом крышку и на веревках опускают в двухметровую могилу. Отчаянно кричат вороны. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (чего он так поет?)
      
       О, сладчайший, чего он так поет? Похоже то ли на супругов Никитиных, то ли на братьев Давыдовых. Сладкая, однако, музыка. Пора запечатлеть момент. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (цифровая, блин, камера)
      
       На фотке вышли красные глаза: от вспышки. Он сидит с красоткой Розой на коленях, и в руке у него бокал с шипучей жидкостью "Цимлянское игристое".
      
       (с изьяном)
      
       Ну, почему он при покупке камеры не доплатил двадцати баксов - чтобы была двойная вспышка? Тогда красных глазок не вышло бы.
      
       (впрочем)
      
       Это теперь все равно. Его "шестерку" занесло на повороте, и он сидит, вцепившись в руль - ногами кверху. Реальность встала с ног на голову - в натуре. Die Uhr tickt.
      
       (там же)
      
       О, как хорошо, как чудно! Уже и ангелы явились. Зависли над палевым лбом, руку помощи подают. Еще мгновение, и он с ними - начинает свой поход в бесссмертие. А на земле он был несчастным преподавателем МАДИ. Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (Козицкий пер., 1978)
      
       После второй они пошли на него, растопырив пальцы: "Раскрой чакры, падла!" Чакры не раскрывались. Пришлось взяться за нож.
      
       (Кинешма, 3.3.51)
      
       Налили рюмку, еще одну. Он опрокинул залпом, разбил об пол: "Горько!" Молодые стали целоваться. Долго не расходились жильцы барака в эту ночь. И кто-то заблевал весь порог.
      
       (Босанский Брод, 28.5.93)
      
       Их поставили на колени и каждому вставили дуло "Калашникова" в рот: "Креститесь, басурмане!" Они вытаращили глаза - трое боснийцев, посланных в разведку. Он отдал приказ, и красная кровь разлилась по мураве.
      
       (Севастополь, 15.08.1962)
      
       Адмирал сидел за столом зеленого сукна, уперев ладони в лицо, задумчиво бормотал: "Сейчас разберемся с залетчиками!" За его спиной хитро щурил глаз Ленин. В бухте дымил трубами Черноморский флот - все еще советский. Die Sowjetunion hat gerade noch 29 Jahre Zeit.
      
       (Москва, 1981)
      
       Оторвался от наружки, въехал во двор американского посольства. Снял темные очки, глотнул виски из фляги: "Еле ушел, е-ка-лэ-мэ-нэ!" И ведь действительно ушел. Опера ГБ на той стороне Садового растерянно чесали в затылке.
      
       (Внутренняя тюрьма Лубянки, октябрь 1953)
      
       По коридору кто-то шел. Я узнал его шаркающие шаги: это был Меркулов. Он тяжело дышал: наверное, второй инфаркт.
      
      
       (Антверпен, февраль 95-го)
      
       Она плевалась, негритянка с необъятной грудью: "Я ненавижу брать в рот, когда резинка. Уж кончил бы промеж грудей!" Однако он был неумолим и заставил ее довести до конца начатое.
      
       (ахтунг!)
      
       Они ненавидят резинки. Вся Африка ненавидит резинки. Предпочитают ВИЧ-заразу. Живая органика ближе.
      
       (там же, год спустя)
      
       Потом этих толстух из Заира не стало. Не пользовались спросом. И очень скоро в витринах Антверпена сидели тощие, как селедки, африканки. У себя в Африке к таким не подошел бы даже прокаженный, а здесь - белые трахали и причмокивали.
      
       (жизнь в окуляре)
      
       Смотреть на жизнь в темных очках - можно ли увидеть что сквозь этот защитный фильтр? Тут и Рэй Бэн не поможет. Но если присобачить оптические трубы, то можно пульсацию жилки заметить - под немытым воротничком.
      
       (Ницца, апрель 27-го)
      
       "Нехороший мальчик, ну, просто гадкий!" - погрозил пальцем Дягилев, подошел к Сержу Лифарю и овладел им прямо у гардины. Ветер распахнул ставни, но они не замечали.
      
       (20.03.72)
      
       "Какое там КГБ, какие активные меры!" - промычал Андропов и, отвинтив колпачок "вечного пера", поставил закорючку: "Отпустить!"
      
       (Кратово, 1978)
      
       - Давай без мирихлюндий! - говорил он. - Безо всяких
       там песдастраданий. Изгони беса рефлексии. Кто так говорил? Заратустра? Или Серега Кочкин?
      
       (Бутырка, 1990)
      
       Срок мне корячился однозначно. И вот пошел я на вторую ходку. Сидел на нарах со ста двадцатью сокамерниками. Научился отключаться. По теории Станиславского это называется публичное одиночество.
      
       (там же)
      
       Глубокий затворник. Чейз на нарах. Рецидивист Паркин в тюрьме. Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (Балашиха, 1992)
      
       После службы по городу ездил, от мерзости всякой очищался. Во время такой ездки и накинули мне удавку. Дружки с заднего сиденья. А тело подвергли специальной химической обработке. Sic transit, блин!
      
       (вилла, предместье Лимасола, 1997)
      
       Там нашли: два автомата "Калашникова", пистолет 9-миллиметрового калибра, винтовку с оптическим прицелом, два лука для прицельной стрельбы и два обгоревших трупа. Говорили, тут бывал Солоник.
      
       (Каир, март 72-го)
      
       Остановились в давке, за сто метров до базара. Солнце пекло изрядно, а египтосик на помятом пикапе перекрыл дорогу.
       - Саввак хумар! - сказал главный военсоветник Лепешкин. - Нехороший шофер, редиска.
       Сзади сидела его необьятная генеральша и распространяла пряный запах подмышек.
      
       (почему это?)
      
       Пацанство распалось на ряд узких профессий. А на что распался проект "модерн"? Ведь если не обеспечили группы прикрытия, то никакая машина костей не соберет. И каждый, блин, бля, внедрится в мир, клону подобен. И прорастет, сука, под черным небом. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Триполи, май 1986-го)
      
       "Великий Советский Союз не помог нам. Мы одни на всем белом свете, - вздохнул ливиец. - Мы отчаянно одиноки, но с нами - историческая справедливость!" - Он сплюнул. Белоснежная пенка пролетела в дюйме от моей сандалеты, не задела, однако ж. Я облегченно вздохнул. Die Sowjetunion hat gerade noch 5 Jahre Zeit.
      
       (Будапешт, 1992)
      
       Он - доктор, она - пациентка. Он ее осматривает, а она хихикает. "Ну, что вы тянете?! - не выдержал режиссер Минителли. - Не пора ли к делу?" Жарко было снимать порнофильм в этот июльский полдень. В Будапеште стояло сорок градусов по Цельсию. Все мы взмокли.
      
       (Москва, 1995)
      
       Масляно-черные клубы дыма забивались в легкие. Я размышлял о том, что смерть может быть и такая - от угара. В этот момент с негромким стуком в ногу мне вонзился зубьями спасательный крюк. "Зацепили, гады!" Началась долгая эпопея вытягивания меня из квартиры номер 39 по Южинскому, 5. Самое интересное, что, подтянув к подоконнику, велели встать во весь рост и шагнуть вниз.
      
       (Баковка, 1975)
      
       В забор врезался, чуть не пробив нам башку, обломок кирпича. Мы отпрыгнули, с опаской вглядываясь в темноту. И вскоре под фонарем показалась комичная фигура в белом ночном колпаке. То был сильно постаревший Михаил Иванович. "Яблок, суки, захотели?" - засмеялся он.
      
       (Лондон, декабрь 1946-го)
      
       Туман стоял такой плотный, что домов не было видно. Только изредка мелькали огоньки - это шли люди, прикрепив на груди фонарики. В эту ночь из-за проклятого тумана я не смог встретить связного. В кармане у меня осталась схема поршневого двигателя "Роллс-Ройса". На сверхпрочном сплаве "нимоник-90". Осталась навсегда, поскольку в пансион "Ньюкасл" я уже не вернулся.
      
       (Мазурские болота, февраль 1998-го)
      
       "Ми-2" летит над Вршовицким озером - недалеко от русской границы. В нем семь туристов из Калининграда. Пьют водку из горла, пилот подмигивает. Однако вертолет заваливается и неудержимо идет к земле. Пробивши корку льда, он погружается в воду. Фокус зрения меняется. Sic transit, дорогой товарищ!
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XL-
      
      
       (Новосибирск, 12.08.97)
      
       Он испытал. Вкус пейджинговой связи. По вечерним, безумным ценам. Когда над городом летел пух тополей. А на связь никто не шел - ребята заглохли в натуре. А потом явился проклятый монстр Александр и засунул ему в жопу. Не пейджер, а мобильный телефон. И на этот раз ощущение было особенно острым.
      
       (Прага, 10.05.45)
      
       Он мчал на "Виллисе" под каштанами старого города. На гимнастерке звякали медали, с губы свисала папироса, а он думал - где достать еще бутылку сливовицы, чтобы распить ее с блядями на Баррандове. Бутылку он нашел, до Баррандова доехал, но блядей уже не было. Он налил себе стакан и, смахнув слезу, заиграл на баяне тамбовскую лирическую. Его звали - капитан Найденов.
      
       (Тель-Авив, 10.05.97)
      
       Четыре часа утра. После рейва, рэпа и разных кислотных возлияний испытала она радость экстази и холодной колы. Вышла на улицу из дискотеки - в предрассветную тьму. Последние шекели потрачены в баре. Пора поймать попутку - тремп. Машина остановилась. Помчались на полной скорости. Шоссе, предрассветная хмарь, и песня по радио - арабская. Она взглянула на водителя: еврей или араб? На всякий случай велела остановить машину. Он ничего не сказал, только посмотрел удивленно и выпустил ее.
      
       (сон, 1997)
      
       Мы все вошли в пике окончательного, гибельного Никуда. Плясали щепкой на сумрачных волнах, отплевывались и пытались взмыть. Когда же напряглись и полетели, увидели иное. Там солнце золотило купола неведомого города, а дама на крепостных воротах махала нам холстиной, раскрыв беззубый рот.
      
       (низовья Дона, 1987)
      
       Вор на воде всегда изобретателен. Даже если вы зацепили кошкой его сеть, он от нее легко откажется. И снова примется за свое. Этот же был знаменитостью Цимлянского водоема: он ставил сети и безжалостно ловил - донского сома, рыбца, синца и жереха. Сбывал на рынках балыки и снова шел на воду. Но мы подстерегли его. Когда он подогнал надувную лодку к камышам, мы вышли, наставив на него двустволки. От неожиданности он остолбенел. Остолбенели и мы: дно его лодки прогнулось от улова. Был нерест, и икра буквально вытекала из рыбин. Одна из них прошептала: "Запомни наши муки, братец!"
      
      
      
      
       (Кокчетав, 1963)
      
       Откуда лучше наблюдать прощальный танец ракеты над районом падения? Наверное, из ближайших придорожных кустов. Ее зигзаги и падение обломков на мать сыру землю поражают воображение. Она, корявая, плясала в воздухе в районе Кокчетава. Оставляя дымчатые завихрения в атмосфере. Но как только упала - испортилась погода, полил дождь, поднялся ветер. Начали ломаться ветки саксаулов.
      
       (Верхний Египет, ХП век до Р.Х.)
      
       Рука отсохла, плохо водит палочкой. Корябать трудно стало. Однако закончил клинопись и умолк вовеки.
      
       (Курган, 1993)
      
       Он сидел в зоне моего обзора (видел его в зеркальце). Не понравился мне облик его. Вывел его из машины и приставил к пузу зонтик. - Ты чо? - молвил он, вцепившись в зонтик. Мой зонтик чуть не проткнул его, а он, падла, держался за конец и шептал: "Ты чо, в натуре?" Однако ловким движением я ввинтил ему зонтик в брюшину, и он замолк.
       - Скажи, чувак, - сказал я ему, - зачем лез в бутылку? Зачем деконструировал миф? - Но не было ответа.
      
       (15.5.23)
      
       Он сидел в качалке, глядя на снежную вершину Арарата. Арарат был на той, турецкой стороне. Нарком Нерсесов был парализован и потому не мог встать и пойти навстречу Арарату... Тихая ночь, луна бросает тень на паралитика. Он знает, мировая революция не за горами, а вот судьбу армянского народа так просто не решить. Он не дремлет, он тихо стонет. Поскрипывает кресло-качалка. Эту качалку собрали умельцы из села Агишат. Собирали долго, всей деревней, и долго замачивали прутья ивы в воде. Так оно прочнее. Так лучше немощному телу.
      
       (у брега Миссисипи, 17.07.1943)
      
       Он вскочил в "понтиак" и был таков. Рванул по хайвэю в сторону предместий. Где ждала его потная мулатка. Она приготовила сладкий картофель, свинину и много кукурузных початков. Запивать все это он должен был ледяной пепси-колой и самопальным бурбоном дядюшки Джо. Потом разложил ее на полу и начал трахать. Обильные гроздья пота падали ей на брюхо. Надолго запомнил он гостеприимство южных штатов.
      
       (1993)
      
       Они сидели на крышах электрички. Как только показались предместья Сан-Паулу, вскочили наготове. Первый мост проскочили удачно - пригнулись, как по команде. Пригибались долго, под туннелями и проводами, пока одному из них не срубило голову.
      
       (Москва, октябрь 93-го)
      
       На аукционе продавали посуду Демидовых, картины супрематистов, а также яйца Фаберже. Шептались, перемигивались, нагоняли цену. А он - вынес их в кармане, когда "тот" стучал молотком. Не хрена стучать молотком.
      
       (1955)
      
       Далече раскинулось пространство видимой реальности. Еще реальней - пространство реальности слышимой. Ну, а короче всего - пространство реальности осязаемой. Он растопырил пятерни и пошел на эту реальность. А в ответ получил мощный аперкот и отлетел к стене, где ощутил всей спиной природный ограничитель. Больше он метафизическими вопросами не интересовался.
      
       (Нью-Йорк, октябрь 95-го)
      
       Вери, блин, импортант - избегать визуального контакта. Особо когда едешь ночной подземкой в Квинс иль Бруклин. А если неосторожно положишь глаз на черных, то жди беды. Но он не знал сей аксиомы и положил свой взгляд. Они стали страшно ругаться матом, приблизились к нему, но бить не стали. Наверное, их озадачила его правая рука, что лежала в кармане плаща. Изрыгая проклятия, они покинули вагон.
      
       (Таджикистан, 1985)
      
       Сезон дождей. Поток ругательств. Селевые, грязевые потоки. И взбухшая от влаги земля, что накатила на наш аул, снеся его к чертовой бабушке. Забившись под корягу, я ждал, когда пройдет ненастье.
      
       (Белоруссия, 1942)
      
       Покуда полковник Нольте курил сигару, я все плевался осколками зубов, привязан к стулу, и морда заплывала от побоев. Когда же я раскололся и все сказал, он приказал налить мне водки и выдать обмундирование. Служа в полицаях, обрел я уверенность в себе.
      
       (Грозный, 1997)
      
       Они сидели, полевые командиры, и мрачно курили. В углу восседал Шамиль Басаев - без папахи, в рубахе с расстегнутым воротом. Лицо его периодически сводила судорога - результат контузии, полученной еще в абхазскую войну. Он был единственный, кто не носил оружия в Чечне, и это право надо было заслужить.
      
       (пять минут спустя)
      
       - Пускай войдет! - сказал Басаев, и на пороге появился ректор Грозненского университета - тридцатилетний красавец в лазурном шелковом костюме от Версаче. Он стал докладывать о правилах приема на этот год, и когда развел руками, пиджак его раскрылся, и все увидели маузер в деревянной кобуре, как будто взятый из музея русской революции.
      
       (Восточный Берлин, 1948)
      
       Этот молодой советский офицер дежурил в комендатуре, задумчиво курил. И тут они вошли с планшеткой на боку, сказали, чтоб собирался, что вызывают в ставку. Он сразу все понял, извинился и, как был, в военной форме, вышел через заднюю дверь, сел в У-бан на Фридрихштрассе, доехал до Цоо и там сдался американской контрразведке. Считай, повезло.
      
       (Баковка, 1977)
      
       Весь это день был поганым. Было тошно, доставала невыносимая тошнотворность бытия. Но вечер опустился на дачный участок, сумерки заволокли собравшихся. Под водку заметно полегчало.
      
       (там же)
      
       Как вяло текут процессы! Как медленно завязываются узелки памяти и вся эта чиновничья рать - на шее трудового народа!
      
       (13.05.19...)
      
       Это был странный день. Я не знал, чем объяснить беспричинную грусть, овладевшую моей душой. На поверхности все было нормально, однако некий похотливый голос науськивал меня к одноактному действу, он подбивал меня совершить нечто, выходящее за рамки традиционных отношений. И я решился.
      
       (Тибет, июль 57-го)
      
       Мы навьючили волов и тронулись в путь. Дорога серпантином вилась до самых туч. В условиях высокогорья движения давались с трудом. Безропотные шерпы несли поклажу, а я сидел, курил сигару и думал, что скоро, очень скоро узнаю секреты "Книги мертвых".
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XLI-
      
      
       (на явочной квартире в Париже, 9.02.98)
      
       - А что вы не пошлете куда подальше Саддама Хусейна? - сказал я иракскому агенту. - Ведь всем же легче будет. А то вот жахнут американцы, и вам конец.
       - Ну, любим мы Саддама своего, - сказал агент. - Ну, что теперь поделаешь? Ведь там у нас и деньги кончились, и гимнастерочки пообтерлись, и спеси былой уж нет, а любовь - осталась.
       Я тоже знал, что любовь - это главное, любовь - неуничтожима. А жизнь за Саддама - особый род любви, корнями уходящий к Вавилону. Однако промолчал по роду службы.
      
       (час спустя)
      
       - Этот сука мне здорово подсуропил. Его подлую мину не забуду я. Долго не забуду, гадом буду! И решения такого никогда более не приму. Шоб они там, сволочи, ни говорили. Шоб они нам ни вешали на уши.
      
       (там же, подслушка)
      
       I was a good acquaintance of him, Mr. Hedri, your predecessor knew me well. He саn't be mistaken, don't shoot me! I am the species of the Egyptian stock, I know how to please and so on. Would you fix me an appointement please? Any time you like. Asmi Khalifa didn't know that, and he died.
      
       (Москва, 27.07.77)
      
       Я шел по Бронной, странно подпрыгивая. Из кармана моего ратинового пальто торчало зеленое горлышко. Я шел пить в "сусловский дом". Шел в охраняемую пятикомнатную квартиру, куда мне с Севкой Брыкиным, сыном секретаря ЦК, удалось протащить блядей с Пушкинской площади. Как нам это удалось, сам удивляюсь. Растренированные наши мышцы ждали загрузки, жаждали тренинга и напряга. И мы все это получили сполна.
      
       (там же, 28.07.87)
      
       Сердце сжималось, грустно было, а все же и неловко, как после перебора водки. Как я решился на этот странный разговор, и сам не знаю. Однако же решился: "Ну, почему пала на Землю тень от загробна мира?" Сказал и тяжело задышал.
       - Конец синюшному поросенку! - ответил мой собеседник, обмакивая горбушку в соус.
      
       (там же, 29.10.87)
      
       Так медленно катятся волны. И так стремительно перемалываются судьбы в ничтожном, в ничтоже сумняшемся. Сумчатые краболапы.
      
      
       (19...)
      
       Навстречу предначертанному ушли все мы. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (февраль 47-го)
      
       Стекольщик пришел, принес рабочий инструмент в чемоданчике. Веселый, кудрявый: "Где хозяюшка, где Ксения Петровна?" Попросил табуретку, сел, попробовал инструмент. Но сперва достал ситную булку и принялся жевать с великолепной миной на лице. Затем поправил фартук и легко принялся за работу.
      
       (январь 48-го)
      
       - Иди, дочка, погуляй!
       Дочка надела валенки, пуховую шапку с кисточками, цигейковую шубку и, захвативши лопатку с ведерком, пошла играть. Ребят на Чистых прудах было всего двое - Андрюшка и Колька, и они принялись втроем лепить снежные куличи.
       Иван Иваныч же, отослав дочку, обратился к жене: "Давай теперь..."
       Она быстро расстелила постель, легла. Он, приспустив подтяжки, любил ее, не снимая галифе.
      
       (январь 48-го, час спустя)
      
       Дочка играла в снегу, в валенках, у кинотеатра "Колизей". Темнело. Зажглись окна.
      
       (два часа спустя)
      
       А он - раскачивал вовсю кушетку. Прыть его была неуемной.
      
       (в то же самое время)
      
       В купе скорого "Магадан-Ленинград". Неистово сношались. Маленький якут и его якутская жена. Легенда о злоебучих якутах все четче оформлялась в сознании соседа на верхней полке.
      
       (30.05.97)
      
       Слава Уткин умолк. Забил косяк, прямо на балконе. Глядя задумчиво в небо широкое. По-над Москвой загазованное. Курнул, предложил мне. Я затянулся, стресс прошел.
       - Ты его только осторожно с водкой потребляй, - сказал он.
       - Не ссы! - ответил я.
      
      
      
      
       (12.06.97)
      
       На Симушире нашли тела трех пограничников. Все они были обнаружены у тропы, пересекающей ровное плато вулканической кальдеры. Одеты только не по сезону - в легких камуфляжных костюмах, кирзовых сапогах. С собой они почему-то взяли охотничье ружье, снайперскую винтовку СВД с оптическим прицелом и два вещмешка боеприпасов. Неужто на котиков охотились? Вопрос остался без ответа.
      
       (10.06.98)
      
       В Битцевском лесопарке молния ударила в группу людей: они укрывались от дождя под деревом. Два были убиты, один ранен. С сильными ожогами его доставили в Склифосовского. Он так и не ответил на вопрос - чего они там распивали под деревом.
      
       (31.10.99)
      
       Он лежал недвижно. На животе. Казалось, что глаз его видит. Но это только так казалось. Глаз остекленел. В глазе этом отпечаталось - что так жить западло, что так негоже. Die Uhr tickt.
      
       (Петроград, 1919)
      
       Напившись чаю, отправилась на рынок. После бесконечного хождения купила немного брюквы. Пришла домой, сварила, съела с кусочком сахарина. В брюхе немного полегчало.
      
       (Рига, январь 19-го)
      
       Пришла я в лазарет к кадетику. Лежал он бледный, а как впрыснула морфий, то щеки его порозовели. - Спасибо, сестричка! - сказал он. Когда нагнулась над ним, заметила крупную слезу, скатившуюся из-под полузакрытых век.
      
       (1935)
      
       Непрерывные дроби - много улочек ведет в Ничто.
      
       (1940)
      
       Прекрасное Ничто - сползло в Ничего.
      
       (Владимир, 1985)
      
       - Старик, не выпендривайся, пей, - сказал он, - а то наступит старость, иначе заговоришь. Ты знаешь, что сулит тебе сенилия?
       - Что? - спросил я, выпив и смачно хрустнув огурцом.
       - А то. Возможна потеря костной массы, а также ослабление мускулатуры, бессонница и нарушение ориентации.
       - А как с эрекцией?
       - Ну, с этим делом придется завязать намного раньше, еще до ослабления мускулатуры.
      
       (февраль 17-го, Петроград)
      
       Охранник принес бутылку вина. Была покрыта паутиной, седая бутыль бургундского. Из наших семейных подвалов. Откуда у него ключи?
       - Послушай, откуда у тебя ключи?
       - Ты не спеши-ка вопрошать, а лучше глотни.
       Глотнул, и вправду все вопросы отпали.
      
       (1995)
      
       Интересно ввести красящее вещество в артерию и потом наблюдать, как оно ползет по сосудам, - где бляшки, где широкая дорога, а где - и нет пути. На всю жизнь запомнил он это слово - ноу уэй.
      
       (1992)
      
       Пробуждение дается с трудом. Все тяжелее разгибать затекшие члены. Хрустит поясница, пока доходишь до окна, а оттуда - отвратительный вид: двор, бездомная собака и мусорный бак. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (28.02.91)
      
       Мы стартовали в расширенном составе. Почему мы не пересекли Берингов пролив? На этот вопрос ответить трудно. Продрейфовали за неделю двести шестьдесят километров, из них пятьдесят - по ту сторону государственной границы. Видать, скорость наша была черепашьей.
      
       (3.03.91)
      
       Повторный старт уменьшил шансы на победный финиш. Были упущены очки. В стремлении облегчить свой заплечный вес, мы допустили ошибку - не взяли запасные примус и лыжи.
      
       (6.03.91)
      
       Иван Шатров оказался в воде - "по шейку". Примус и лыжа пошли ко дну. С истошным воем под воду ушла собака. Еле достали Шатрова, отморозили пальцы до черноты. Долго отдыхали, лежа на льдине под звездным небом.
      
       (10.03.91)
      
       Шайтан их знает, шайтан их побери.
      
       (13.03.91)
      
       Нас спасла "Чукотавиа".
      
       (19.06.97)
      
       Ну, куда эта рубрика так упорно гнет? Нехорошая рубрика.
      
       (19...)
      
       В природных условиях моржи клыками копают дно, как киркой, добывают моллюсков. В условиях несвободы - в зоопарках - продолжают сражаться с цементными полами клеток и бассейнов. И в результате - стирают себе клыки. А морж без клыков - что джигит без кинжала, теряет менталитет.
      
       (19...)
      
       Выпив пива, иная млекопитающая душа жаждет не только креветок, но и куражу. И вот печальный результат. О, эти кости!
      
       (19...)
      
       Печальна земля по тихим вечерам. Особенно печальны водоемы, где ивы склонились. Sic transit, блин!
      
       (19...)
      
       Органическое и синтетическое в народной массе. В сырковой массе. В икринках общей доли. А вы говорите, эгрегорное состояние.
      
       (19...)
      
       Господа, вот вам рамки, а вот подрамники.
      
       (окраина Ростова, май 97-го)
      
       Весь во вшах, весь в фурункулах солдат, худые сапоги заткнуты тряпками. Бордюрный камень укладывает. Нет у него широких лампасов. И не будет. Да подавись ты, ваше благородие!
      
       (1970)
      
       Мир - познаваем ли он через невесть что? Через пень-колоду? Через череду пней? Ну, почему он поставил дачу на самом на взгорке, этот художник Глазунов? Ведь теперь в Жуковке на лесной вырубке нельзя будет искать шампиньоны.
      
       (Лондон, 1949)
      
       А эта стружка? Ну, зачем он слямзил эту стружку? Профессор Кишкин, будущий академик. Ведь тогда, в декабре 46-го, он очень мог подставить начальника КБ Артема Микояна. Слава богу, обошлось. Ведь стружка не простая - крошилась, а не вилась. То был сплав "нимоник-90". Он очень пригодился нам для самолетов.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XLII-
      
      
       (Краснопресненская овощебаза, 1978)
      
       Зерно больше колоса, клетка больше организма, а фрагмент больше романа.
      
       (приемная комиссия истфака, 1967)
      
       Михалыч, веселый гей в васильковой безрукавке, бегал с пачкой приемных документов... думал о том, что вскоре оторвется и оттянется всласть с абитуриентами.
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (2000)
      
       Обезлюдевшая Россия. Сколько остается времени?
      
       (там же)
      
       Капилляр времени: допрыгался. Sic transit, блин!
      
       (1904)
      
       Начало века. Полковник Иванов. Он наливает бокал шампанского и залпом выпивает. Его крутой затылок покрывается испариной. Я тоже выпил, чуть не подавился. Die Uhr tickt.
      
       (Исторический музей, 1980)
      
       Следы "бессмертных". И чего они следят? Уж лучше - умереть бесследно. Чтоб стерлась поганая память. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (под Ригой, 1916)
      
       В визире памяти. Полковник фон Хеннингсхоф. Он курит сигару и разглядывает сквозь монокль - ряды наступающих русских солдат. Раздалась команда "огонь", застрочил пулемет, и ряды стали редеть. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (под Казанью, 1919)
      
       Поддел на мушку большевика, снял его. Точка. Какие-то тени перемещались по снегу. Где "Максим"? "Максим" молчал. Заела чертова кукла. А холодно ведь на снегу! Сколько мы так лежать можем? Die Uhr tickt.
      
       (под Ржевом, 1942)
      
       Фу, свист и перелет. Где-то за горбатыми спинами лопнуло и осыпало нас комьями земли. Пронесло, елка-палка!
      
       (дальнее Подмосковье, 2001)
      
       Он взял говнюка на мушку: мушка не шевелилась. Однако говнюк спрыгнул с мушки, и пуля угодила в ствол березы. Прыгун хуев!
      
       (у Киевского вокзала, 2003)
      
       Он вылез из такси и сильно хлопнул дверью. Шофер ругнулся и рванул прочь, обдав его грязью. О, пола верблюжьего пальто!
      
       (Париж, 1919)
      
       Он вылез на "Гар дю Нор", волоча старый чемодан. Париж был не похож на тот, что радовал его в 13-м году. Совсем не тот стал. Sic transit, блин!
      
       (Базель, 1998)
      
       Методом генной инженерии стало возможно определять наследственные хвори. Однако избавляться от них он никак не хотел. К чему торопиться? Надо еще нарастить стволовые клетки!
      
       (1920)
      
       Отряды немецкого ландсвера были разгромлены в Курляндии. Однако они взяли свое в Лифляндии. И с почестями ушли в Мемель. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Пханмынджон, 1988)
      
       Он приник к перископу и увидел - о чудо! - ряды южнокорейских воинов, стоявших гордо, руки за спинами. Он смачно выругался: "Пханмынджон выстоит!" Он смачно выругался.
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (Каховка, 1920)
      
       Тихий колышется ковыль, не дает ему покоя. Щекочет ноздри, подлый ковыль, покуда он лежит, раненый, и стонет. И пуля, что навылет прошла, тут же рядом лежит. Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
      
       (1990)
      
       Море посветлело у горизонта, и сквозь прорезь в облаках хлынул луч света. Он увидел, как ближе к Ньюфаундленду выросли горбатые спины китов.
      
       (Москва, 1970)
      
       Он купил докторской за два двадцать, велел нарезать потоньше и, пока шел по Горького, задумчиво жевал. Хорошо все-таки, что колбасный этот рядом, а то совсем туго жилось бы!
      
       (Прага, казино "Рояль", 2001)
      
       Поставил фишки на четные и красные. Крупье закрутил рулетку, однако снова ничего не вышло. Сегодня была непруха. Вьетнамцы всю фортуну отбили.
      
       (Паттайя, 1998)
      
       Она подползла на четвереньках, раскрыла напомаженный рот, и он увидел: зовущий навостренный язык. Пещеристые тела наполнились кровью мгновенно.
      
       (вариант-1)
      
       Мальчик был ровесник века. В 76-м он тихо почил в районе новостроек брежневской поры.
      
       (вариант-2)
      
       Мальчик был ровесник века. В 76-м он тихо почил в одном из блочных домов окраины Парижа.
      
       (вариант-3)
      
       А этот мальчик вообще не родился. Он пропустил свой ход ладьей, дав попробовать этот шанс другим.
      
       (выходит)
      
       Шансов у всех все равно было мало: отступать бежать аль наступать бежать. Куда только? Грозила полная темнота, неявка на белый свет, и за это полагалось взыскание: fellation minette ferdinand hodler etc.
      
       (ледоход на Лене, 2000)
      
       - Эй, давай, паромщик! - Никто не откликнулся, никто не протянул руку. Льдина поплыла дальше.
      
      
      
      
       (там же)
      
       В итоге - полузабытое, полускрытое, неуловимое слово правды. Полусловие. И это правда? Ответь, братец!
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (Москва, 1949)
      
       В тот вечер он вышел прогуляться на Суворовский. Поднял воротник демисезонного ратинового пальто, прошел мимо здания Генштаба. Крючковатый Гоголь с цоколя смотрел на него, избоченясь. Чего смотреть?
      
       (там же)
      
       Нет четвертого измерения, нет его. Где Наполеон, где Гоголь? Это лишь на книжных страницах мнится - бессмертье в ленте времени. А так - нет его! Сплошная пустота. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Чкаловск, аэродром, 1990)
      
       В травинках кузнечик потерялся, на холмах, в сопках прыгучих. Там его и спалило превеликое сопло, что из зада снопом искр всех обдавало. Спалила его и скрылась за горизонтом, реактивная сволочь! Последняя модификация "Сухого". Sic transit, блин!
      
       (Нижняя Масловка, 2001)
      
       И сегодня же, засучив рукава, нет, прям сегодня же, не медля ни секунды, направился я к нему отношения повыяснить. Выяснили, слава богу. Оба с синяками расстались. Долго гнался за мной участковый, то бишь муниципальный. Не догнал, сука.
      
       (там же)
      
       Лайте, суки, лайте! Да будет вам усладой непреходящий лай.
      
       (Новочеркасск, июнь 18-го)
      
       Он преклонил колено, поцеловал махровую окаемку стяга Марковской дивизии. Там были скрещенные кости с черепом на черном фоне и золотой вензель М. Церемония прошла успешно.
      
       (Москва, 1930)
      
       Маяковский закрылся в комнате, достал новенький, со следами машинного масла револьвер. Вставил одну пулю, засунул дуло в рот. Пред ним лежала записка, на которой стояло: "Товарищ правительство..." и была обозначена одна невыполнимая просьба.
      
       (сколько остается времени?)
      
       Dazu hat er gerade noch acht Minuten Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (Новороссийск, март 1943-го)
      
       Когда морской десант Цезаря Кунникова был высажен в Новороссийской бухте, многих разметало по берегу. Многие стали пускать пузыри сразу, даже не дойдя до берега. В который раз Новороссийская бухта испытала радость от ощущения теплых тел.
      
       (кабаре "Атлас", Прага, 2004)
      
       Девчонка гоу-гоу танцует у шеста. Вызывает из рядов - партнера. Выходит длинный англичанин, снимает все с себя и начинает крутиться вокруг шеста. Он ловит кайф и забывает про сдержанность. Его орган растет на глазах. Потом подходит к нам: "Ну, как вам мой толстый дик"? Мы отвечаем: "Хороший дик, чувак!"
      
       (Дагестан, 1997)
      
       Мы ехали на БМП с кентами. Ночь была на диво теплая. У селения Чабан-Махи что-то зашевелилось в кустах.
       - Постой, Анвар! - сказал я, но было поздно. По нам пальнули из "Мухи". Всех раскидало на обочине дороги. Кроме Лехи. Он остался догорать в кабине.
      
       (Ницца, 1998)
      
       На улице Гуно он нашел отель "Оазис". "Оазис" оказался трехэтажным невзрачным строением в саду. На стене прибиты были мемориальные таблицы. Одна гласила: "Здесь провел последнюю зиму своей жизни Антуан Чехов". Другая - "Здесь останавливался русский революционер Владимир Ленин в 1911-м году". Он потянул нозрями воздух, пытаясь уловить ауру ушедшего. Однако не уловил. Sic transit, блин!
      
       (там же)
      
       Старенький кинотеатр Патэ на улице Марешаль. Смешная лепнина мини-колизея. Сейчас в доме крутили только порнофильмы. Он поднялся на балкон. На экране - расплывчато шевелились гениталии. Сзади сидел пожилой инвалид и икал. А к нему подсел арабчонок и спросил, нет ли закурить. Он ничего не ответил, он восстанавливал в памяти туалеты дам, сидевших здесь в 13-м году.
      
       (Москва, октябрь 98-го)
      
       Зашел в "Садко-Аркаду". Товары изменились, поблекли. И лисьи шубы висели какие-то бесхозные. В соседнем универсаме "Бавария" пропало хорошее вино. Не сразу понял он, что наступил кризис, вернее, что все это происходило уже после дефолта.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XLIII-
      
      
       (без даты)
      
       Дуло утыкается в лоб, сюжет раскрывается. Облако наползает на солнце, тень бежит по полю. Задумчивый мальчик стоит, опершись о плетень, жует соломину. Широко русское поле! Отовсюду доносится истошное мычание коров.
      
       (там же)
      
       Мычите, коровы, мычите! Да будет вам усладой непреходящее мычание.
      
       (Прага, туалет на Смихове, 2001)
      
       Эволюционирует не человек - эволюционирует среда обитания. Человек же - развития имеет мало - лет до сорока. Затем - инволюция и смерть. Поэтому - слава тебе, вечно недоведенная потенция!
      
       (Ленинград, Кунсткамера, 1977)
      
       Кулак в музейной тишине. Грохнул о стол и рассыпался мелкой дробью. Бурные страсти гуляют в этой конторе похоти. Где здесь заспиртованный член Распутина?
      
       (Северный морской путь, 1937)
      
       Два капитана - сквозь торосы, мглу и непогоду. Куда их ведет нелегкая, двух капитанов? Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Кубань, без даты)
      
       Там и перехлобыстнуло его за рукоять.
      
       (Серпухов, 2002)
      
       Но он его обул, классно обул.
      
       (Варсонофьевский переулок, 2001)
      
       Он вошел. Они даже не вздрогнули. Он вышел.
      
       (там же)
      
       Он не вошел. Они все равно не вздрогнули. Он не вышел.
      
      
      
      
       (Выхино, 2003)
      
       Настроение было хреновое - чего еще ждать от кошек-падл? Он размахнулся и запульнул куриной ножкой. Хрящики разлетелись по стене.
      
       (Москва, бистро "Игнатыч", 2004)
      
       Хорошие были щи, право дело, только вот пятно осталось скверное на груди. Он чавкнул, рыгнул и расставил пальцы врастопырку. Чего он туда вошел? Нехорошая харчевня какая-то.
      
       (Серебряный бор, 1990)
      
       Муравьи сновали по ветке взад-вперед. Он лежал, закусив соломину, прикован к их неустан-снованью. И чего же он сам таков вышел? По невесть какой надобности, гипнозу, что ль, по чурке той, что по голове его трахнула? Незадача, блин, вечная незадача.
      
       (Кубань, 1918)
      
       Во время штурма Междуреченской он заблудился между фонтанами огня... Шел, звал на помощь, пока не разорвалось рядом. Встал, огляделся. Деваться было некуда. Подобрав оторванную руку, пошел на приступ. Там его окончательно накрыло.
      
       (Рю Кронштадт, Ницца, август 98-го)
      
       Хозяйка рыбной лавки поставила на стол тарелку устриц. Взяла здоровые щипцы и с хрустом принялась раскалывать панцири. Устрицы лежали предо мной на перламутровой нижней створке. Под каплями лимона тельца их съеживались и цепенели, - в ожидании пищеварительного акта: "А сам я в пищевой цепочке?"
      
       (Кувейт, апрель 88-го)
      
       Мамдух сказал, что будет молиться. Пал на колени у моря и принялся отбивать поклоны лбом в песок. Его широкие ноздри раздувались навстречу ветру-хамсину, трепыхалась белая галабия, а он отбивал поклоны. Наконец встал, умыл ладонями лицо и молвил с ясной улыбкой: "Теперь я спокоен. А то уже совсем невмоготу стало". Так был устроен его организм.
      
       (автосалон-2002)
      
       Она была снабжена глазами газели и соответствующей маркетинговой формой. Большеглазая концепт-дура с удивленно разинутым ртом "воздухозаборника". Он плюхнулся в сиденье и вывел ее на тест-драйв.
      
      
      
      
       (там же)
      
       - Какой это, на хрен, внедорожник! - сплюнул он. - Какой это, на хрен, внедорожник!
      
       (там же)
      
       Девчата подбежали на стройных ножках, облепили внедорожник, высунули язычки: "Структурный кризис в автопроме будет преодолен!" Синий дымок стлался над павильоном.
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (там же)
      
       Прирост ВВП был нулевой, а мотор экономики уже заглох. Вот почему мы взяли кирку, лопату и вышли на дорогу. Светил хилый ущербный месяц. Ковыряться на дороге было небезопасно.
      
       (Москва, 19... )
      
       В ту ночь с друзьями по улицам шлялись, пиво пило. Теплое "Жигулевское" шипело, вырывалось изо рта. Мы не понимали, к чему оно, пиво, пульсирующими толчками вырывалось изо рта. А сему, видать, было свое химическое объяснение.
      
       (Москва, 1999)
      
       Москвич Сергей Филькин, известный в криминальных кругах как Филя, неторопливо припарковал свой "Мерседес-500" близ дома номер 7 в Петровско-Разумовском проезде. Поднялся на седьмой этаж, где проживала его подруга. Там и поджидал его киллер.
      
       (час спустя)
      
       На месте происшествия нашли пять гильз, предположительно от пистолета ТТ. Филя был фаталист и ехал на свиданку, хотя знал: не надо.
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (Баковка, 1999)
      
       Откуда исходит уверенность в правильном пути? Она исходит из организма, испорченного травматизмами детства, от кишечных расстройств и мозговых сотрясений, а также из заученных в школе мотивов: что можно, а что нельзя.
      
       (на автобане Мюнхен-Нюрнберг, 1997)
      
       Когда ночной пейзаж сменяется, когда на смену рощицам и перелескам тебе навстречу плывут огни большого города, тогда ты начинаешь думать о нем. Тогда усиленно включаются железы внутренней секреции, и ты восклицаешь: "Скоро "Макдональдс""! И пять минут спустя вонзаешь зубы в деревенский сэндвич "Мак-риб". Глоток холодной колы окончательно вводит в состояние нормы.
      
       (совет чистюлям)
      
       Если простираешь джинсы с порошком "Тайд", то не мешает их прополоскать смягчителем "Ленор". А то они задубеют и будут стоять сами, без всякой посторонней помощи. Не забудь только поставить стиральную машину на нужный оборот. А то сжует за милу душу. Американцы, те вовсе без хитростей: бросают все в машину сразу - и джинсы, и кеды, и кроссовки, и носки.
      
       (Кубань, август 18-го)
      
       Я вышел во двор. Светило созвездие Стожар, и я стоял, опершись о тын. Лаяли собаки на далеких хуторах, и ничто не предвещало скорого развития событий, о которых я поведаю вам позже.
      
       (там же)
      
       Лайте, суки, лайте! Да будет вам усладой непреходящий лай.
      
       (Уссурийская тайга, 1985)
      
       Oh monstre sidИral! Tu a puisИ ton Иnorme puissance de feu dans ces regions nocturnes, ou lЄБme ne sЄaventurie jamais. Le rИsultat Иtait zero, et le moteur de la croissance sЄИtait tu.
      
       (Москва, 1982)
      
       Жизнь и смерть простых людей до неприличия проста. Кого только причислить - к лику простых людей?
      
       (там же)
      
       Все идут во прах с "соблюдением законов". А если идти туда же, законов не соблюдая?
      
       (неразборчиво)
      
       Подставив лицо моросящему дождю, думал он о светлом, несбывшемся... Сколько остается времени?
      
      
      
       (Ментона, 1997)
      
       Кладбище стояло на пригорке. Косые мраморные плиты, где были обозначены и титулы, и хвори. Le cimetiere marin. Adios.
      
       (там же)
      
       William Webb Ellis. Invented Rugby. Born 1806 in Salford, Lancashire. Died 1872, Mentone, France. With a fine disregard for the rules of football, as played in his time, he first took the ball in his arms and ran with it, thus originating the distinctive feature of the rugby game a.d. 1823.
      
       (там же)
      
       Его можно и должно уважать за пренебрежение к футболу.
      
       (Москва, 1998)
      
       Когда мы в три утра с ней выпили Jack Daniels, она сказала - ну, чем не жизнь? Пьем качественный дринк, закусываем осетриной и икрой. Ну, чем не жизнь? Стоял декабрь, лежал снег, и привезенные мной доллары здесь стоили немерено - после дефолта. И я мог многое себе позволить. Ну, чем не жизнь?
      
       (там же)
      
       Зависимость от денег, от материи пронизывает все на уровне людей. Однако на уровне животных подход сей не годится. Животные свободнее. У них - густота семени определяет.
      
       (Ваганьковское кладбище, 2001)
      
       Вопроса со смертью не разобрал никто. "Оттуда" никто не возвращался. Есть только недостоверные свидетельства, о том, что "там". "Оттуда" доносятся лишь крики вошедших и не вышедших. И на основе наших догадок мы строим религии.
      
       (там же)
      
       Россия в обломе. Территория - уже не та. Этническая популяция утратила свой смысл и разлагается в беспочвенном движенье. Отсюда можно понять великий фактор цивилизации, а также его отсутствие. Старение когда-то молодого организма. Sic transit, блин!
      
       (там же)
      
       Задумайтесь, славяне! Задумайтесь о своей исторической миссии! Отныне вы - мельчающее племя на стыке двух цивилизаций. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
      
       (казино "Черри", 2003)
      
       Когда московские чувихи хватают в рот без всяких там резинок - то можно диву даться их смелости. Их губам храбрым поем мы песню! В Германии - и пальцем не даст коснуться до "муши".
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler.
      
       (Ницца, улица Гуно, 1998)
      
       Достал меня отель "Оазис". Там Чехов провел три зимних сезона и написал "Вишневый сад". Там был и Ленин - он приезжал наведать могилу Герцена, году в 11-м. Мрачненький уголок, однако - многозначащий. Там хорошо выкурить сигарку.
      
       (любителям сигар)
      
       Курить сигару надо умеючи. Сперва, обрезать кончик надлежащим образом, другой конец рекомендуется держать над свечкой долго - на приличном удалении, чтоб он разогрелся и вспыхнул сам. Тогда берешь ты эту самую "Партагас" скрюченными пальцами, обвешанными перстнями и кольцами, и начинаешь загонять дым в зоб - добиваясь максимального эффекта табакокурения.
      
       (любителям виски)
      
       С виски та же проблема. Ежели, к примеру, возьмешь чистый солодовый скоч "Лагавулин", двенадцатилетней выдержки, из одной дубовой бочки, то лучше - развести чистой родниковой водой. Никаких там газировок и содовых. Прополоскав им нёбо, задержи на языке. Тогда лицо твое расплывется в блаженной улыбке, и ты скажешь: "О, я понял, что такое вкус!" Геращенко - тот проще. Он пьет хотя и самый дорогой - "Джонни Вокер голубой" - но все равно не понимает, что у него блендед виски - смешанный из разных бочек.
      
       (вывод)
      
       До Тайпэя добраться непросто. Однако и до Кирово-Чепецка дорога нелегка.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XLIV-
      
      
       (дальнее Подмосковье, 2001)
      
       Движение тела к Матери-Земле начинается со скоростью, равной нулю. Ускорение зависит от расстояния до центра Земли и силы сопротивления воздуха. Если пренебречь несферичностью Земли, то это значит, что с высоты трех тысяч метров ему предстояло лететь около шестидесяти секунд. Он отстегнул ремни и выпрыгнул из самолетика. Итак - десять секунд, двадцать, сорок, шестьдесят! Ветер свистит, и земля приближается с нечеловеческой скоростью.
      
       (пять секунд спустя)
      
       Он врезался в макушку старой ели и, ломая ветки, упал на мшистую опушку. Счет времени остановился. Sic transit, блин!
      
       (Сен-Тропез, 1998)
      
       Моторная яхта "Денди" пришвартовалась к причалу. Закрепив швартовый, он прошлепал по лакированной палубе и улегся под зонтиком с томиком Сент-Экзюпери. Прохожие показывали пальцем - на дорогую яхту, его черные пятки и томик Сент-Экзюпери в мягкой обложке. Не все понимали, что за одно кольцо причала он платит две штуки в месяц. Зеленых, разумеется.
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (Мюнхен, 1995)
      
       Они, горланя, выбежали из Aнглийского парка, уселись на скамейке, а Ральф вытащил бугристый член товарища и на глазах у прохожих взял его в рот. Чем вызвал шок у тихих бюргеров.
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler.
      
       (Москва, 2000)
      
       Они поджидают. У границы человеческих поселений. Мощная группа видов. Они готовы ко всему - и к бою, и к смертной славе. Оставаясь дикими, они заселили города от самых высоких крыш до асфальта и даже - до подземелий метро. Они многочисленны и вездесущи, и их уже не принято называть дикими животными. Официально они именуются синантропными, то есть, живущими при человеке. Падшие твари. Однако ими фауна большого города не исчерпывается.
      
       (Вхутемас, 1925)
      
       Прописали ему дозу сезаннизма. Всяко было во Вхутемасе. Пока не превратился во Вхутеин. После того как ушел в абстрактное, понял, что возврата к фигуративному нет. Так чего он, братцы, композиции учился? Чего щурился, чего карандаш точил? Зря все это. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Паттайя, 1998)
      
       Эдди сказал : "Велик ваш Достоевский тем, что доказал: приходишь из Ниоткуда и в Никуда уходишь". Потом добавил: "И я хочу - чтобы как умер - бросили бы тело мое в помойку за ненужностью. Безо всяких похорон. Ну, а покуда жив - хочу трахать малолеток, читать Достоевского и резаться в бильярд".
      
       (Базель, 1999)
      
       Сместились. Иль улеглись. По ту границу зримого. Три жизни: Эдди, Мария и Розмари. Фламандец, голландка и швейцарка. Отростки большого германского пространства. И что я там увидел? Печальное, окаменелое одиночество. Sic transit, блин!
      
       (Сигулда, 1975)
      
       Из вороха бесчисленных моментов он выбрал один - когда березы шепчутся с латышами.
      
       (там же)
      
       Шепчитесь, блин, шепчитесь! Да будет вам усладой непреходящий шепот.
      
       (Брайтон-бич, 1999)
      
       В магазине "International food" было всего навалом: громоздились колбасы краковские, армавирские, полтавские и отдельные. Там он и заметил ее - в советском накрахмаленном кокошнике 50-х, с двумя белыми косичками. Она уставилась на него голубыми глазами-пуговками и спросила басом: "Вам сколько паундов завесить"? А он как подавился - слюной непереваренных колбас.
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (Куин Элизабет-2, 1995)
      
       Когда желтоватый кабель лежит на дне океана, когда волокнистая связь передает речевые сигналы, когда стайки глубоководных камбал притираются к полиэтиленовой обмотке, а под нее подкапываются одинокие белые крабики и закапываются в ил сколопендры, тогда становится ясно, как близки мы ко времени Атлантов.
      
       (опять, блин, Атлантида!)
      
       Сей континент сидел на "пузыре" земной коры, под коим шло интенсивное кипение, как в гейзере. Они использовали эту энергию. Потом пузырь взорвался, лопнул. Шипящий бульон химических веществ извергся в океан и атмосферу. Тлетворный запах расползался, и мутно-грязное пятно расплылось по поверхности. Огромная волна накрыла другие континенты.
      
       (вот-вот, батенька!)
      
       Сдвигаются системы, сталкиваются лбами, громоздятся друг на друга, и мы, блин, барахтаемся под этими торосами. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (там же)
      
       Я рассуждал практически - что, ежели все одно уплывает в "Никуда", то сколько оно "там" длится? Ведь полное Небытие, Ничто - есть только отсутствие во Времени. А если нет Времени, то что-то все равно выпадет из Пустоты. Иначе не бывает. Короче - воплощение придет, но только не "твое", а абсолютно новое, из Пустоты. Иначе говоря, ты вечно будешь "сейчас и здесь", но только другим, безо всякой связи с предыдущим. Просто здесь. Просто так. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Москва, 22.05.98)
      
       Что испытал он в этот момент, когда крестился? Глядя в окно, где громыхали грузовики и голосили люди. Что, мол, крестится сейчас он, и тело, такое теплое, гладкое, загорелое склоняется в поклонах, поминая родственников усопших. А родственники - те лежат под дерном, и плоть их уж сошла, и кости побелели. А ведь когда-то и они, подобно тебе, кланялись, теплые, расставляя перстами крест на живом своем теле... Сколько остается времени?
      
       (там же)
      
       В этот момент острого осознания - его роли "здесь" и их далеких могилок "там" - грустно стало на душе, настолько ужасом повеяло, что захотелось в ванну горячую лечь и в мечтах забыться.
      
       (там же)
      
       В сорок восемь лет понял он, что остался ребенком, который не приемлет мира "этого", боится его и в то же время - цепляется, боится его покинуть.
      
       (Франкфурт, книжная ярмарка, 1997)
      
       На ярмарке еще раз стало ясно, что нечего писать, что неча шевелить слога, что неча рассуждать и излагать... что все давно уж сказано, и наименьший человек в этом мире - писатель. Что некое раздутое, преувеличенное представление о роли его - все та же отрыжка века ХIХ. А он, придурок, сидя в московской комнатушке, в 70-х, вдруг возомнил, что через слово можно, что можно и должно что-то доказать... типичная и непростительная глупость!
      
       (там же)
      
       Ему очень горько сейчас.
      
       (Прага, 2000)
      
       Он вышел в парк "Звезда". Вековые тополя стояли над немыми оврагами. Парк был разбит давно - лет триста назад. Пьяные гуситы предавались здесь разгулу - тогда, накануне "битвы на Белой горе". В этих аллеях он чувствовал себя спокойнее. Шел и думал - то о смерти, то об оставшемся отрезке жизни, то о бессмертии. Впрочем, вообразить последнее он не мог. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Страсбург, 1998)
      
       Эти, блин, свингеры, они же эшанжисты, и эти эскапады. Куда все это заведет?
      
       (Уссурийская тайга, 1980)
      
       Муха прожужжала. Села на таежной тропе. Сколько мух он передавил в то короткое таежное лето?
      
       (там же)
      
       Комар прозвенел, сел на плечо. Он не стал его бить в надежде, что тот скоро пресытится. Однако проклятый позвал друзей, и они устроили оргию на вздувшейся мышце.
      
       (Смоленщина, 1942)
      
       Немецкий офицер вошел в избу, щелкнул каблуком, отдал честь. Честь отдавать, однако, было некому. Все жители со скарбом умотали к партизанам в Кропивинский лес. Одна бабка Хохря лежала на печи и глухо стонала. Офицер задумался. Die Uhr tickt.
      
       (Москва, 1998)
      
       Старая мастерская на Арбате. Гипсовые Гагарины, Королевы, девушки с веслом. Она предложила ему согреться. И заварила сушеных грибков-галлюциногенов. Он отведал отвара, вытянул ноги и увидел пляшущих человечков на лестнице, ведущей в Никуда.
      
      
      
      
       (район Семипалатинска, 1999)
      
       Ракета "Протон" задрожала, поднатужилась, пошла. Поднявшись до ста шестидесяти километров, сообразила, что вторая ступень не отделяется. И от гнева развалилась на части, пролив не одно ведро гиптила на нищую казахскую землю.
      
       (Нижняя Масловка, 1997)
      
       Вошел в темный, загаженный подъезд, заозирался: "Кажись, никого. Дай Бог, чтоб пронесло!" Поднялся на лифте на седьмой, вылез. Киллер - невзрачный мужичок - стоял на верхней площадке, наставив на него "Макарова": "Здравствуй, заказничек! С Новым годом тебя!" Раздался всплеск праздничного фейерверка.
      
       (Ницца, 1998)
      
       На английской променаде было людно. А они сидели, матюгались в мобильные трубки. Им перекрыли все кредитки, и теперь в отеле "Негреско" их ждал очень, ну, просто очень непростой разговор.
      
       (Берлин, 1905)
      
       Штейнер заварил грибков, сцедил через марлю и стал пить мелкими частыми глоточками. Сегодня он раскрывал тайну души русского народа и его любовь-вражду с народами германского Севера. "А как будет Валгалла по-русски?" - задал он себе первый наводящий вопрос.
      
       (Завидово, 1980)
      
       Заяц двигался по овсяному полю. Поле шумело, наливалось силой колосьев, однако заяц и его семейство избороздили его множеством ходовых линий - и поле прорезалось прямыми полосами, кругами и перпендикулярами. Рука хозяина потянулась к двустволке.
      
       (Берлин, 2001)
      
       Альбина Бодрова-Росси была хорошей бабой. Статной, немолодой уже красавицей. Она подолгу жила с мужиками и штопала им носки. Но как только заикалась о женитьбе - тех как ветром сдувало. От этого ее стали видеть в церкви чаще обычного. "Свечедуйка", - говаривали "бывшие".
      
       (Харьков, 1919)
      
       Матросик Чубаев обвешался гранатами, обмотался пулеметными лентами. Ну, зачем он так обвешался, право дело? Когда попался белым в плен, все улики разбоя были налицо. Отсюда и до стенки оставалось четыре шага.
      
      
      
       (сколько остается времени?)
      
       Dazu hat er gerade noch acht Sekunden Zeit. Die Uhr tickt.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XLV-
      
       (Ростов, 1935)
      
       Рука заползает. В чужой карман. Шарит там, осторожно вытаскивает кошелек. Двумя пальцами, как щипчиками. Потом перекочевывает в свой карман - широченных холщовых брюк. И там застывает неподвижно, пока трамвайную давку не прорезает истошный вопль: "Укра-али, сволочи!"
      
       (там же)
      
       Вопите, гады, вопите! Да будет вам усладой непреходящий вопль.
      
       (чего вопят?)
      
       Как будто потеря эта сопоставима, короче, несопоставима эта потеря.
      
       (там же)
      
       В общем, Ваня, отмерили они ему - сорок сороков и тридцать мопсов.
      
       (но ему было все нипочем)
      
       - Отте-на! - Он крякнул, содрогнулся и вышел из ростовского трамвая. Улица была застывшей. В лучах полуденного солнца двигались некие фигурки - советские люди. На советском пространстве. Сколько остается времени? Die Sowjetunion hat gerade noch 56 Jahre Zeit.
      
       (неясность томит)
      
       Что такое гомо совьетикус? Подлинного имени его не знал никто. Подобно голубю сизокрылому, он пролетел над просторами этой страны и скрылся в поднебесье. Теперь мы одни на постсоветском пространстве. Die Uhr tickt.
      
       (клуб имени Чкалова, июнь 1965)
      
       Какое крепкое рукопожатье! Он жмет руку крепко и смотрит мне в глаза. Лучистые искорки из его глаз. Советская пропаганда или природный феномен? Космонавт Комаров воплощал советскую мечту. Он жил недолго, погиб в конце 60-х. Его советский молодой задор был искренним, давно ушедшим мировым явлением. Die Sowjetunion hat gerade noch 26 Jahre Zeit.
      
       (аэродром Чкаловский, 27 марта 1968-го)
      
       А смерть Гагарина? Когда он с пилотом Серегиным мчался в спарке-истребителе навстречу Матери-Земле, о, как завораживающе крутились русские березки. Из этого штопора им уж никогда не выйти. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
      
       (застрявши в пробке на МКАДе, 2003)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (Москва, 1962)
      
       В ресторане "Поплавок" мы просидели до самого рассвета. Официант принес бутылки армянского коньяка, "Советского шампанского", "Алиготэ". Белокурая Изольда и темноокая Земфира пили и не пьянели. Там были еще - капитан Жабрин, майор Круг и ваш покорный. А звали меня - полковник Пеньковский. И в моем двубортном пиджаке лежал увесистый конверт с советскими купюрами. Которые я намедни получил от британца Винна. Сколько остается времени?
      
       (час спустя)
      
       Вышли на улицу. Зарделись перистые облачка над Спасской башней. Наружка бдела неусыпно. Пошли по набережной.
       Наружка бдела неусыпно. Die Uhr tickt.
      
       (Завидово, 1972)
      
       Кабан выбежал на тонких ножках, уставил на меня недобрые глаза. И метнул мне навстречу свое могучее тело. Я приложил тульскую двустволку, пальнул раз, потом другой. Заряды отскакивали от его крутого лба. Я приготовился к смерти, как рядом раздался выстрел, и кабан грохнулся у моих ног. Меня спас егерь Калиныч. Он подошел, улыбаясь, и спросил: "У вас все в порядке, Леонид Ильич?". Тяжелое дыхание было ему ответом.
      
       (Москва, март 46-го)
      
       Злые ребята гнались за мной. Напрягши последние силенки, я вбежал в Тишинский рынок, размазывая слезы и сопли по лицу. Вдоль рядов, где инвалиды продавали свистульки и перочинные ножи с наборной ручкой. - Не плачь, малец! - сказал один из них и подарил мне расписную свистульку. Ему было не больше тридцати, он сидел на тачке с колесиками, и пустые брючины были заткнуты за пояс. От этих слов я заревел еще сильней, а он погладил мне щеку своим корявым пальцем.
      
       (потом инвалидов выслали)
      
       Остались по закоулкам и помойкам лежать протезы ихние нехитрые. Мы, пацаны, играли этими протезами в конце 40-х. Одна игра закончилась нехорошо. Васек Сорокин скакал верхом на костыле, изображая конника-буденновца, и этот вот костыль попал одним концом в решетку водосточную, другим же пропорол ему пах. Васек лежал и всхлипывал. "Тот" мир стал ближе.
      
      
      
      
       (Москва, 1965)
      
       - А как ты относишься к религии? - спросил меня французский собеседник. Автобус вез нас к дому пионеров на Ленинских горах. И что я мог сказать ему? Я начал резко отрицать Бога да и религию вообще. Он выслушал меня (Москва плыла по сторонам - Комсомольский проспект, Ленинские горы) и молвил: "Многие мои друзья-католики дали бы тебе решительный ответ, дорогой друг!" Беседа наша как-то не склеилась.
      
       (вопрос)
      
       Есть ли что за гранью "этой" жизни? Вопрос излишен. Что толку рассуждать о мирах и о бессмертии, когда жизнь ползет неумолимо, не требуя комментария. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Казахстан, 2002)
      
       Саранча неумолимо ползла на Север. Сплошной зеленой массой переползала шоссе, отделявшее Карагандинскую область от Омской. И на кой нам саранча из братского Казахстана?
      
       (fucking locusts!)
      
       They are devouring our crops and breeding at such a rate they are expected to create a substantial number of new swarms across the region soon.
      
       (especially dangerous are)
      
       Groups of newly hatched, wingless juveniles known as 'hopper bands'. They are munching up to 40 percent of crops and pastures in affected zones while mature swarms of the airborne pests are busily mating and laying eggs.
      
       (сколько остается времени?)
      
       Они, блин, неустанно спариваются, откладывают яйца и жрут. Саранча победоносным маршем движется дальше, не встречая на своем пути никаких преград. Попытки применять какие-либо средства химической борьбы неэффективны: когда саранча "становится на крыло", ее уже ничем не остановишь.
      
       (клубы дыма в постсоветской ойкумене)
      
       Они лежали на диване и курили. Клубы табачного дыма обволакивали их приплюснутые черепа, злые кабаньи глазки со вспыхивающими искорками. То были каталы - представители российского сумрачного мира. Оставим их там, где они есть. Не будем бередить больное. Криминал - неизбежен, как любовь.
      
       (там же)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (эта смена нам оставляет подобие шанса, странная смена, однако)
      
       Этот малыш рос уравновешенным, вдумчивым. Приятная доброжелательность отличала паренька. Радушие - вообще семейная черта Ковалевых. И вдруг - пришло сообщение, что он вляпался. Наше настроение резко испортилось.
      
       (все дело в воспитании)
      
       Посмотрите на чеченов! Они не бьют своих детей, они им позволяют все. И в результате - вырастают моджахеды. Как они непохожи на затраханных подростков городских окраин постсоветского пространства!
      
       (московский зоопарк, 1988)
      
       Сколько раз мы талдычили: в природных условиях моржи клыками копают дно, как киркой, добывают моллюсков. В условиях несвободы - в зоопарках - продолжают сражаться с цементными полами клеток и бассейнов. И в результате - стирают себе клыки. А морж без клыков - что джигит без кинжала, теряет менталитет.
      
       (неразборчиво)
      
       Выпив пива, иная млекопитающая душа жаждет не только креветок, но и куражу. И вот печальный результат. О, эти кости!
      
       (Подмосковье, кремлевский санаторий, 1963)
      
       Тогда в санатории мы все ходили на танцы. Начищали до блеска штиблеты, отглаживали белые сорочки и надевали приталенные пиджаки. В танцзале уже играли фокстрот и ча-ча-ча. Девчонки жались по углам. Проблема была - кто кого водит?
      
       (Москва, 17.11.72)
      
       В тот вечер я ехал с Бауманской - от однокурсника Фомченко. Район - неприятный, выпил - прилично. И вот, спускаясь по эскалатору, почувствовал: две крепкие руки легли на плечи. Решил, что это прикалывается подвыпивший дружок, никак не среагировал. А когда эскалатор докатился донизу, то резко обернулся: никого! Глюк или знамение свыше?
      
       (Москва, 16.9.59)
      
       Мы легли на поляне Тимирязевского парка, и пока ребята гонялись вокруг кустов, он коротко проинструктировал меня: "Ракеты наши - во! Американцам такие и не снились. Вот пизданем по их Америке, тогда посмотрят!"
       Вова слыл самым эрудированным в третьем "Б". Die Sowjetunion hat gerade noch 32 Jahre Zeit.
      
      
       (Москва, песочница, сентябрь 56-го)
      
       Он стоит, переминается, шестилетний, и чертит детской сандалетой знаки на песке: "У, Хрущ проклятый, и чего он Сталина нашего опозорил? Уж я бы этому Хрущу!"
      
       (там же)
      
       Десталинизация идет полным ходом!
      
       (Пансион "Хишами", восточный Иерусалим, 2.05.97)
      
       Там снизу еще стояло - "Youth hostel". Я поднялся по лестнице без перил на второй этаж. Мне предложили комнату - всего за двадцать баксов. С видом на дворик, где по ночам рыдали кошки. Утром я понял, что лучше снять номер баксов на пятьдесят дороже. И в западной части Иерусалима.
      
       (Иерусалим,3.05.97)
      
       Спускался по Масличной горе вдоль еврейского кладбища.
       Старик-могильщик сказал мне: "Тут похоронена мадам Бегин. Хочешь посмотреть?". Наткнувшись на отказ: "Старинные монеты хошь?"
       В результате за пятьдесят баксов он всучил мне одну монету Александра Македонского, одну - Тиберия, и одну - Бар-Кохбы. Они были как новенькие. Могильщик сказал, что отмыл их лимонной кислотой. Пацаны в автобусе подняли меня на смех.
      
       (Каир, 25.5.97)
      
       Молодой таксист везет по нескончаемой улице Гизы - где от несметных толп рябит в глазах. Он весел, смугл, дымит, напевая деревенскую мелодию.
       "Мужик, ты ненароком не феллах?" Он отвечает гордо: "Я - мусульманин!" Двадцать лет назад они так не отвечали. Тогда и мини-юбок было полно, и по-французски говорили.
      
       (очередной вопрос)
      
       Мир - познаваем ли он через невесть что? Через пень-колоду? Через череду пней? Ну, почему он поставил, блин, дачу на самом на взгорке, этот художник Глазунов? Ведь теперь в Жуковке на лесной вырубке нельзя будет искать шампиньоны.
      
       (пригород Берлина Грюневальд, октябрь 92-го)
      
       "Ну, что они там, в России, - сказал Битов, - ну, что они, с ума посходили? Сорвали с себя защитный панцирь государства, кричат - свободы! А под панцирем - нежная, беззащитная плоть, как у моллюска. И не крепится никакими позвонками. Это на Западе - люди позвоночные, они могут жить во внешней среде".
      
       (там же)
      
       Уже почти год, как нет СССР.
      
       (окраина Ростова, май 97-го)
      
       Весь во вшах, весь в фурункулах солдат, худые сапоги заткнуты тряпками. Бордюрный камень укладывает. Нет у него широких лампасов. И не будет. Да подавись ты, Ваше благородие!
      
       (там же)
      
       Генеральская дача возводится без спеха. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Париж, 1978)
      
       - Эта сука сгубила мою жизнь! - всхлипнул Арагон. - Я был гомосексуалист, был сюрреалист, а она приучила меня черт знает к чему: я стал другом Советского Союза, в 1931 году я даже написал поэму о ГПУ. Эта, блин, Эльза! Легкое перо и тяжелые объятия.
      
       (там же)
      
       Потухший взгляд и виноватое молчание были ему ответом.
      
       (Мюнхен, 1992)
      
       Пробило десять вечера, я вздрогнул и посмотрел в окно: большая бледная луна плыла над городом. Мертвенный свет ее пронизывал перистые облака и застывал на моей подушке, в каморке на пятом этаже. Я вспомнил слова Успенского, что души мертвых улетают на луну и там ей служат пищей. Как был, в пижаме, босой, я подошел к окну: двуглавый силуэт Фрауэнкирхи - в подлунном пространстве города. Налив себе чакушку "Егерьмайстера", я сел к машинке. Первые слова были: "fellation minette ferdinand hodler".
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XLVI-
      
      
       (Москва, 23 февраля 1937-го)
      
       Это было тихим ранним утром. Я лежал в постели, сверяя дату своего приезда и ее отъезда. Погода так себе, но и это не портило моего праздничного настроения. Ведь сегодня день рождения Красной Армии. По этому случаю вся улица была увешана кумачовыми флагами, а из репродуктора неслись бодрые звуки маршей. Надев свежую белую сорочку, кавалерийские галифе и сапоги со скрипом, накинув кавалерийскую же шинель, я вышел на улицу.
      
       (там же)
      
       Сколько остается времени?
      
       (Паттайя, 1998, кадр 1)
      
       Он входит в отель "Джомтиен бич", идет к рецепции, заказывает двойной номер с видом на море. Вид так себе. Он ложится у телевизора. Il ne bouge pas mais sa bite Гa bouge.
      
       (экран мерцает)
      
       Там по-прежнему вещали о правительственном кризисе в России. Опухший, усталый Ельцин и хитренький мальчик Кириенко - новый премьер. Но больше говорили о финансовом кризисе в Юго-Восточной Азии. За доллар сегодня давали сорок два таиландских бата.
      
       (кадр 2)
      
       В толпе промелькнуло знакомое лицо. Он видел его раньше? Не так часто можно увидеть в Паттайе такое русское лицо. Он шепчет ласковое слово "Лассия" и улыбается... так называют здесь русских.
      
       (кадр - смазан)
      
       Бельгиец все твердит о характере русских: "Вы - баре, вы - рабы! То есть вы либо рабы, либо баре. Другого не дано". Он слабо улыбается, глядит на ту сторону улицы: великолепный трансвестит выходит из гоу-гоу-бара, нервно бьет каблучком-шпилькой: клиент не идет!
      
       (там же)
      
       fellation minette ferdinand hodler.
      
       (Паттайя, ночь)
      
       В кузовок такси взобралось существо, лишенное веса - кузнечик сухокрылый. Он весит килограммов сорок. Последняя стадия СПИДа. Еле удерживаясь на поворотах, наблюдает яркие огни злачных кварталов, где на 4-й и 5-й стрит - его любимые "бойз". Скоро, скоро воспарит он в царство Маниту. И там встретят его сияющие мальчики.
      
       (ресторан "Адмирал")
      
       - Изволите водочки? - накачанный блондин склоняется над ним. Он вздрагивает, непроизвольно сжимает кулаки. Er hat keine Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (наутро в "Бангкок трибюн")
      
       В Паттайе убит хозяин "Адмирала" и еще пяти ресторанов Илья Заславский. Его застрелил из револьвера некто Аарви Ахти - с эстонским паспортом. Sic transit, блин!
      
       (Молдавия, 1978)
      
       Их повезли в Чадырлунгский район. Шофер включил радио, бессарабская мелодия заполнила машину.
       - Это по-молдавски или по-румынски?
       - Це по-румынски - язык у нас один, родной. Как только включу их станцию, то плакать хочется!
      
       (Москва, 1999)
      
       - Какой у вас странный затылок! - сказала она.
       - Да чего странного? Как у всех послевоенных русских - приплюснутый. Лежали ведь на спинке спеленутыми. Нам не формовали головку, как всяким западным. Оттого - и сознание наше более обтекаемое.
      
       (Луксор, Долина царей, 1997)
      
       Древнеегипетское начало - вот что спасет в век распыления и раздробления. Строжайшее ограничение возможностей и за счет этого - неслыханное углубление суггестивности. А каноны могут диктовать только посвященные - жрецы.
      
       (Строгино, 1990)
      
       Нехотитис и немогитис. Две страшные болезни. Сковали его члены. Он лежал на диване и выдувал пары ночного бодуна. Не хотелось ровным счетом ничего. Sic transit, блин!
      
       (Карлсруэ, немецкий пациент, июль 97-го)
      
       Лежал в постели с любовницей, и вдруг - пронзительная боль в груди. Обильный пот и слабость. Я понимаю, что это инфаркт. Нажал на кнопку телефона и вызвал "скорую". С сиреной и мигалками помчали мы по улице: секунды решали все. Меня - на стол, поставили катетер, влили раствор - и откачали. Однако теперь придется все в жизни поменять. Прощайте, сафари, безумные загулы. Я должен беречь себя и, может быть, удастся прожить еще лет тридцать.
      
       (Череповец, 1998)
      
       Семью выстрелами из пистолета тяжело ранен управляющий инвестиционным фондом "Доверие" Юрий Карачев. Киллер стрелял в него на лестнице, но что-то не до конца сработало. Предприниматель выжил. И благодарит Аллаха за чудесное спасение.
      
       (меню на ужин,QE-2, 15.08.1995)
      
       - Salade Ю la faГon du chef
       - Petite bouillabaisse en tasse
       - Filet de turbot frБichИ
       - Mangot sorbet
       - Cerises jubilИe flambИes.
      
       (The wine steward recommеnds)
      
       - Champagne No.8 Dom Perignon - 105 USD
       - French white wine No. 59 Corton Charlemagne - 95 USD
       - French red wine No.24 Chateau Latour - 180 USD
      
       (для любителей русской экзотики)
      
       Russian dinner:
       - Bortsch "Skobeleff"
       - Salat "Stolichnij"
       - Kulibjaka
       - Kotelette Kiev
       - Govina dina "Stroganoff" (flambiert mit Cognac)
       - Blinis mit Kaviar
      
       (к этому рекомендуется)
      
       - Stolilchnaja Vodka 3-50 USD 20 dc
       - Champagne No.5 Louis Roederer Cristal - 115 USD
      
       (Куин Элизабет-2 проскакивала валы, а он сидел у окна
       и припоминал)
      
       На "Титанике" было: тысяча бутылок вина, восемьсот пятьдесят бутылок виски и коньяка, пятнадцать тысяч бутылок пива, восемь тысяч сигар. Кроме того, тонны мяса, птицы и ветчины, тонна кофе, тонна мороженого, полтонны джемов и мармеладов, тридцать шесть тысяч апельсинов, столько же яблок и сорок тонн картофеля. Die Uhr tickt.
      
      
      
       (в ночь с 14 на 15 апреля 1912 года)
      
       Звезды усеяли небо над северной Атлантикой. Большинство, поужинав и нагулявшись, легли спать. На палубе остались влюбленные пары и одинокие романтики. Любуются прекрасным звездным небом.
      
       (стрелки показывают без двадцати минут полночь)
      
       Страшный удар и скрежет: айсберг пробивает бок корабля. В гигантскую пробоину хлынула вода.
      
       (корабль тонет два с половиной часа)
      
       Попытки что-то изменить не помогают: в два часа восемнадцать минут "Титаник" уходит под воду. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (восемь пятьдесят утра)
      
       Пришедший на место катастрофы корабль "Карпатия" увозит в Нью-Йорк семьсот пятьдесят уцелевших пассажиров. Их дрожь никогда не уймется.
      
       (Нью-Йорк, октябрь 1997-го)
      
       Каток у "Рокфеллер-центра" заливали водой. Золотой Меркурий порхал над нами. Возницы дремали в фаэтонах. - А знаете что, ребята? - сказала она. - Поедемте кататься в Центральный парк!
       Это была опасная затея. Мы ее не одобрили. Остались у "Рокфеллер-центра".
      
       (там же)
      
       В японском ресторане "Адобе" мы сели за стойкой у металлической плиты. Самурай с кустистыми бровями невозмутимо натачивал ножи. Но закурить не дали и тут - напомнили, что Джулиани запретил. Проклятые запреты! Я больше не поеду в Нью-Йорк.
      
       (Беслан, 3 сентября 2004-го)
      
       Вышел Али, поманил пальцем: "Иди, пожарь курицу!"
       Пока я разделывала, он чистил автомат, что-то напевал.
       - Что нас ждет?
       - Молись Аллаху! Ничего хорошего не будет.
      
       (час спустя)
      
       Курицу я так зажарить и не успела. Раздались взрывы.
       Тогда Али завел меня в кабинет, точнее, кухоньку маленькую, и сказал: "Здесь ложись. Лежи тихо!"
       Так я осталась жива.
      
      
       (вопрос)
      
       Они сеют смерть, но разве можно сеять то, что уже посеяно?
      
       (там же)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (надписи в туалете, аэропорт Лас-Пальмас, Канарские острова, октябрь 1997-го)
      
       Нет расширению НАТО!
       Независимость Канарам!
       Возродить Гуанчей!
       Viva el Che! Juventad Comunista de Madrid.
       Заебался на Канарах! Был здесь транзитом. Дед, Москва.
       Hier habe ich am 3.7.97 geschiessen. Es tat sehr wohl. Lochrueti Tani Junior.
       Украiна.
       Dr. Carlos Saturnino. Transit Moscow-Havanna. Mas Love.
       We wait for the next 10 years!
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XLVII-
      
       (Пицунда, 1980)
      
       Подогнали маршрутку к Международному центру. Совки быстро впрыгнули, а гэдээровцы остались с разинутыми варежками. И во второй раз повторилась ситуация: оттеснили их совки. А на третий - гэдээровцы очухались, оттеснили совков и прыгнули в маршрутку. Теперь у них, говорят, проблемы с адаптацией в объединенной Германии.
      
       (часто забывают, что)
      
       Инволюция - основной закон, эволюция - исключение.
       Мы все планируем на дельтаплане вниз, к родному болоту.
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (ближнее Подмосковье, 1999)
      
       На тихом планомерном режиме. Пытался он сократить ежедневную дозу. Однако ржала кобыла, копытом о песок суча. А доза не убывала. Напротив, она катастрофически возрастала.
      
       (там же)
      
       Сколько остается времени?
      
       (там же)
      
       Закорежистое. Возникшее в планомерном порядке. Издавшее неровное "ку-ку" и сгинувшее в непробудном бледном.
      
       (там же)
      
       Болото наше милое. Где чудилось, о. Где представлялось. Где было неисподволь. Где в решетчатом, где в искрометном. Где тихо оплывала сталь. Слеза сползала по стеблю. И сам он ощущал себя мухой - ничтожной и дивной изумрудной мухой.
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (Серпуховской ОМОН, 2001)
      
       Хладнокровные киллеры, нетактичные суки и умные геи, хамы-менты и обритые уголовники - сколько их промелькнуло тут... Но снижения уровня преступности - добились. Никаких там судебных разбирательств. Пулю в лоб - и точка. Чтоб не разыгрывали нам всяких там передвижников. Sic transit, блин!
      
      
       (Шатура, 2001)
      
       Воздух сухой и жаркий. Он раздувает лесные пожары. А резкое похолодание замедляет подъем воды. Мы с содроганием вспоминаем лето, когда горели эти, блин, торфяники.
      
       (дневник художника)
      
       Место пересечения непересекающихся сфер. Телесные инсталляции демонстрируют это воочию. Главное - наворочать побольше тел. Они вам продемонстрируют воочию. Место пересечения.
      
       (трасса Москва-Серпухов, 2001)
      
       Жарятся кусочки курицы, жарятся на шпажках, а подаются - с маринованными огурчиками. Опять-таки на шпажках. И к ним - пластиковый стакан пенистого портвейна. Sic transit, блин!
      
       (дневник писателя)
      
       Нет почвы, нет прочтения... Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Жаворонки, 2001)
      
       Первый лучик феминизима блеснул в темном пространстве курятника... Она не пожелала "оскотиниваться" и смело шагнула навстречу.
      
       (там же)
      
       - Блин! - Этот звук ушел тонким резонансом.
      
       (Снегири, 2002)
      
       Почем те, батюшка, ныне дымиться на снегу? Сраться, кувыркаться и тело множить. Зачем сей множительный жест? Не надо парить, не надо сочинять! Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
       (Челябинская область, 1975)
      
       Было это давно. Но помню как щас. Накопали червей, закинули удочки, раздавили пол-литру. Клевало без устали. Серый пар стлался над полями. Размашисто ухало за холмом, на Жигалинском полигоне. Die Sowjetunion hat gerade noch 16 Jahre Zeit.
      
       (плей-стейшн-2, 2004)
      
       Гоблин задымился. Он его завалил. Первым выстрелом. Что с него, биоробота, взять-то?
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (Анохино, 1990)
      
       - Агапыч! Семен Агапыч! - Нет ответа. - Куда ж девался этот проклятый дед? Проклятый дед сидел, опустивши лицо в тарелку с кашей. Видать, окачурился давно. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (вопрос)
      
       Что есть наша бренна сущность? Что есть наша всевидяща карма?
      
       (депо "Москва-Сортировочная", январь 1924-го)
      
       Зачем они муссировали мои подходы? Зачем взвинчивали обстановку? Я не хочу курсировать между столицами и пускать пар из трубы. Я не хочу везти тело Ильича!
      
       (Марс, 4 июля 1997-го)
      
       Безжизненная поверхность, покрытая слоем пылеобразного вещества. На ней - обломки скальных пород. Чуть дальше - большой камень. Таким увидела Марс камера межпланетной автоматической станции "Патфайндер". Удачно шлепнувшись на Красную планету.
      
       (первое ощущение)
      
       Зараза, пар и благорастворенный воздух... Сколько остается времени?
      
       (Элиста, 2002)
      
       - Старик, - сказал он ему, - у меня распухла печень. Отзынь!
       И тот пошел, старая ищейка, взвив хохолок и скребя клюкой по дороге пустынной, охренительно пустынной в ту ночь. Там и растаял след его, старческий неровный отпечаток, словно кузнечик по дороге проскакал.
      
       (Москва, Историческая библиотека, 1978)
      
       Инесса прищурилась, закурила, отставив кряжистую ногу на толстом каблуке: "Ну-ну, ребята..."
      
       (там же)
      
       Откуда было знать ему, что маскулинизация женщин - явление новое, сопровождающееся неизвестными ранее явлениями... что после распада Советской власти оно примет всеобъемлющий масштаб.
      
      
       (они, видите ли)
      
       Со своими этими присосками, они норовят все время форникаться.
      
       (Каир, 1971)
      
       О, эта Мона... животный магнетизм и взгляд газели... Соленый, пряный аромат... Когда она двигалась, в ее фарватере потрескивали искры... Эта сука сгубила мою жизнь!
      
       (Малый Варсонофьевский переулок, 1982)
      
       Чарующий странник. В атмосферишке сей он пробыл немало - месяца два. Мартир-страдалец. Беспорядочные выбросы слов его весомо сократились. А рогоподобные наросты на голове - выросли. Sic transit, блин!
      
       (вид его элементарен)
      
       Латунный болванчик, герметично опаянный, с обмоткой и биметаллической пластиной. В атмосферишке сей он пробыл недолго.
      
       (час спустя)
      
       Он ярко вспыхнул и начал гореть: всесогревающим, бездымным пламенем.
      
       (и в результате)
      
       Наступил прорезаемый внезапными вспышками мрак.
      
       (Москва, 1997)
      
       Бьет час, он вздрагивает, берет шляпу и в полусне выходит. Застывшие игрушки провожают его взглядом. Тяжелый фолиант, окованный серебром, лежит на углу стола.
      
       (но)
      
       Он все равно будет стареть, мама, и черные огоньки будут тухнуть в глазах его... О, мама, сынков скисших - не перечесть. Сморщенных кожурок - и того больше. Раскиданы по всей земной периферии, особливо там, где стекается клоака мира. Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (Иваново, интернат, 1985)
      
       Ребенок вывел неуверенной рукой: черное, похожее на краба солнце с лучами-растопырками и некие округлости - слова.
       Мы попытались их озвучить, однако ничего не получилось.
      
      
      
       (Ленинград, 1957)
      
       Странный был тип. Считался отменным трезвяком и, когда гости были в глубоком ужоре, любил он меланхольно шастать промеж их скорбных тел, разметанных вповал, и бормотать о материях высоких... Die Uhr tickt.
      
       (там же)
      
       - Прощай, друг! - сказал он и перерезал себе яремную вену.
      
       (Самарканд, 1942)
      
       Он шепчет и бъется на своем тюфяке: "За что нас так? За что нас так?" (Нет ответа).
      
       (там же)
      
       Страшные, беззубые, они ходили на скрюченных ногах и смачно харкали в песок : "Ну, Вася, ну, дает!"
      
       (там же)
      
       Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge.
      
       (Ленинград, 1961)
      
       Наступил ранний декабрьский вечер... зазвонил телефон.
       - Да? - спросил он и вдруг, нахлобучив кепку, вышел. Вышел он, яко тать в нощь - и там застрял навеки.
      
       (там же)
      
       Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XLVIII-
      
      
       (Серпухов, 1945)
      
       Руку отсекло, чем теперь корябать? Не выйдет из него писателя. Разве что в Сервантесы однорукие податься.
      
       (пустыня Каракорум, 1932)
      
       Долго пер он. Наконец допер. До точки Х. Странная это точка: все пути наши сходятся в ней.
      
       (точка Х)
      
       Там залег он, под плотным охровым песочком, навсегда, в белой пелеринке. Sic transit, блин!
      
       (неразборчиво)
      
       А этот - залег под черным дерном, опять-таки навсегда, но в черных ботинках. Что сталось с его памятью, такой живой? Мабуть, растеклась по сусекам?
      
       (там же)
      
       В этих сусеках уже ничего не наскребешь.
      
       (проклятое невезение!)
      
       Я не знал, что он рылом так облез и притупился взгляд. Теперь он занял место посреди. Царства живых и Царства мертвых. Как называется это промежуточное состояние? Килай Бардо или Милам Бардо? Забыл, на хрен!
      
       (баркас "Верный", 1905)
      
       Эти звери стали бегать по наружной стороне обшивки... шаркали своими грязными лапами, не давали мне покою... я сдерживал слезы, вцепившись зубами в угол подушки. Die Uhr tickt.
      
       (Валаам, 1985)
      
       Егда та пища принесе нам пользу, егда та выпивка освободит от грязевых наслоений, тогда примем мы кураторство над малыми сими.
      
       (там же)
      
       Яко проблещется в тусклом, и сирое проскребецца. Тады найдем мы управу на злыдней, на упырей, на всю нечисть погану.
      
      
       (Ковров, 1992)
      
       Он колесил по кругу, он месил грязь и все же не мог выбрацца на проезжу часть. За этим занятием и застали мы его. Er hat gerade noch acht Minuten Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (Дубай, 1997)
      
       Араб окинул меня спокойным взглядом и проронил еле слышное - садись, гостем будешь. Я поклонился, зная, что бедуинам возражать не стоит.
      
       (там же)
      
       Я не ошибся в нем. Мамдух был прелестен. Он рассказал мне про свое детство в бедуинских палатках, про зеленоватые рассветы над пустыней, про то, как чавкают верблюды на редких привалах и как - о! - взмылены их бока на больших перегонах.
      
       (там же)
      
       Я, в свою очередь, ему поведал - о том, как призван был служить в Красну Армию, как проработал толмачом в Ливийской пустыне. Где наставляли ракеты братья-зенитчики из Ужгородского ВО.
      
       (там же)
      
       Хотел коснуться я забавных моментов из сексуальной жизни бедуинов, однако же сдержался, боясь задеть националь-гефюль. Бедуины - народ печальный, робкий и консервативный.
      
       (QE-2, 1995)
      
       Он лакает скоч за скочем. "Джони Вокер блэк лейбл" - на скалах - он смолянисто плещется о бортики хрустального бокала в Мидшипс-баре. Il ne bouge pas mais son bite Гa bouge. Die Uhr tickt.
      
       (Пермь, 1998)
      
       Как цеплялся я мягкими лапками, когда волокли меня в ментовку, а там - заставили сделать серию малых упражнений - как-то: упасть-отжаться, пройтись вприсядку, и я сдуру ляпнул: "Суки, бутте прокляты!" За то особая расплата мне была - об этом умолчу.
      
       (Чимкент, 1995)
      
       И я суперсоник - биляд такой...
      
       (неразборчиво)
      
       Окажьте мне услугу, позорные столбы! Дайте оперецца.
      
       (Оман, прослушка, агенты Саддама, 2003)
      
       Do you really mean hard work? Or you mean a soul disaster, a pitiful agony of a shameful Prince of Aces?
      
       (там же)
      
       J' Иtait denuИ de bon sens, I confess, and I felt not really good. Alors j'ai pris la fuite pour de bon, amigo. Stay for your right!
      
       (короче)
      
       Все те, кто перебрался в Тикрит, все те, кто составлял костяк "тикритской группы", они и получили миллиарды долларов, прихваченные Саддамом при бегстве из Багдада. А вы говорите "деньги Партии"!
      
       (а расфасовка?)
      
       Какая, на хрен, расфасовка, чего они хотят - так это хороводы образов зримых, очень даже зримых и осязаемых баксов.
      
       (Нижняя Масловка, 1999)
      
       Она предложила ему навару из грибов, и он глотнул. Грибы прошли сквозь зоб и растворились в умеренно дозированном желудочном соке. Над Москвой занимался рассвет. А он лежал, икал и доваривал последние пластинчатые шляпки тех самых неведомых грибов-галюнов.
      
       (там же)
      
       Реанимация пришла слишком поздно. Их вынесли под простынями из мастерской художника Гаврилина. Гагарин и Королев махали на прощание рукой. Sic transit, блин!
      
       (Красноводск, 1977)
      
       Хлебнул чая. Дунул ноздрей. Пары заволокли окуляры очков. Он как бы ослеп. Или за ненужностью зрения попал в другое состояние.
      
       (там же)
      
       За углом дымил нещадно понурый Батька Махно. Такова история, господа. Водометом их теперь не разогнать, пущай давятся грибами в полнолунье. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
      
      
      
      
       (Страсбург, 1997)
      
       Поп-музыка умрет тоже. Вернее, она уже умерла, живет лишь по инерции. Она исчерпала варианты, как и другие виды искусства - классическая музыка, литература... Слава тебе, вечно недоведенная потенция!
      
       (там же)
      
       Кино - то умерло подавно. Открытий нет уж много лет. А без открытий жанр умирает. Даже подлый жанр.
      
       (Москва, казино "Липка", 2003)
      
       Их дизайн был выдержан в агрессивно-кислотном стиле. А мой интерьер - слегка архаизирован. Общей у нас была музыка - монотонная, скрашенная огромным количеством джинглов и разбивочек.
      
       (что лучше?)
      
       Рваный ритм или четко прерывистый? Что более стимулирует психику подростка? Наверное, ей полезнее всего заунывное пение муэдзина и бесконечная кольцевая закрутка восточной мелодии. С детства слышавшие такое вырастают настоящими героями - шахидами.
      
       (Выхино, 2000)
      
       Чем лучше застраивать местность - высотками или домами-карапузами?
      
       (ответ)
      
       Этот вопрос целиком в руках у мэрии. Есть только то, что есть, лучше все равно не будет.
      
       (там же)
      
       - Я вижу - следовательно, я существую. Но можно ли верить глазам своим?
       - Можно, если защищать сетчатку глаза от внешних повреждений. "Рэй-бэн" сгодится. С тройными фильтрами.
      
       (Фергана, 1930)
      
       Стояла засуха, солнце и пыль, и за поворотом - ленивое цоканье ослов.
      
       (неужто опять басмачи?)
      
       Их след теряется в далеком Безнадежном. Их силуэт стирается в великом Бесконечном. Они качаются над степью, и вежливый верблюд уносит их. Они воспроизводят идею Бога единого - она воочию зрима в пустыне, где нету леших, русалок, троллей и прочих озерных и лесных нечистей.
      
      
      
       (там же)
      
       Он был рядом (слово и дело), и вдруг я...
      
       (неразборчиво)
      
       Лабиринт в тумане. Когда, проткнутый гвоздями, он стоял. Что смогло помочь ему? Отрешиться от сторонних дум. Что поддержало в эту минуту, когда....
      
       (выход есть всегда!)
      
       - Эй, вы, шашки наголо! - рявкнул он. - Амфибрахий или Анаперст? Какого хрена сравнивать? Главное - прорваться. Сквозь плетень, сквозь толщу заблуждений.
      
       (и снова)
      
       Копытом скрежеща. Прорвался конь. Сквозь трясину затемнений. В соседнее село. Где напоили самогонкой и дали оттянуться с грудастой хохлушкой. Батька Махно был недалеко. Сик транзит.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       -XLIX-
      
      
       ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
      
      
       (Арбат, 1957)
      
       Штиблет стиляги. Ярко начищенный. Он дрыгается. Rock around the clock. Шипит пенистый плевок, он размазывает плевок.
      
       (сколько остается времени?)
      
       Dazu hat er gerade noch acht Minuten Zeit. Die Uhr tickt.
      
       (там же)
      
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich.
      
       (неразборчиво)
      
       Дуло наползает. Глаз раскрывается. Выстрел. Ресница дрожит. Опадают арматура и щебень, слеза скатывается на бугристую щеку. Sic transit, блин!
      
       (Чудское озеро, 1242)
      
       Александр Невский на пригорке. Зырит. Идут псы-рыцари. Хорошо идут. И долго будут идти. Пока не кончится фильм. Пока не оборвется пленка у механика.
      
       (Мыс Антиб, 2001)
      
       Он окунул тост в мармелад. Нехороший мармелад. Какой-то приторно клубничный. Хороший - это абрикосовый или вишневый, а это... Ух, как не любил он клубничный мармелад и особливо клубничное мороженое!
      
       (Куин Элизабет-2, 1995)
      
       Барменша в розовой ливрее. Долго варганила коктейль. Коктейль получился - маленький, очень приторный. Он с содроганием заглотил его. Die Uhr tickt.
      
       (1987)
      
       Первые капли дождя. Упали на плешь. Потом зазвенели другие. О, как хороша дробь барабанов на весеннем полигоне "Сухомлиново"!
      
       (Кратово, 1977)
      
       Тыква выползла на центр поляны. Опираясь на крепкие усики, она разродилась там желтой ягодой. Все окружающие напряглись от восторга.
      
       (Таджикистан, 1995)
      
       По каменистой сухой дороге. Шли сапоги. Даже гюрзы прятались в щели, когда запах портянок вползал им в душу. О чем он думал, русский солдат?
      
       (1944)
      
       Раскинулось море широко. И он разметал ручищи во сне. Тельняшка взмокла. В кубрике было под сорок, но он храпел - перед последней атакой на Севастополь.
      
       (Мюнхен, 1992)
      
       "Зюддойче цайтунг" лежала на углу стола. Он робко попросил - а можно почитать? - "Только после меня!" - был ответ. Кто это сказал, он так и не понял.
      
       (15.8.1916)
      
       ...высунул голову из окопа, услышав шум приближающихся машин: ослепительная бленда в глаз вошла.
      
       (13.12.1905)
      
       ...пыхтел Владимир Николаевич: "Что же это вы, батенька, после первой не закусываете..."
      
       (8.4.1950)
      
       ...не знали, чем ответить на происки врага. Каждый раз...
      
       (23.1.82)
      
       ...искрилась в лучах заходящего солнца бледная немочь.
      
       (20.5.1955)
      
       ...припадая на правую ногу, вбежал в клуб.
      
       (20.5.1965)
      
       ...с магнитолой "Юрюзань" под мышкой.
      
       (неразборчиво)
      
       ...и камень на холмике: здесь почил.
      
      
      
       (..05)
      
       ...чтоб не было вовсе. А то придется. Как же иначе.
      
       (5.9.1913)
      
       ...пердел немилосердно. И все приговаривал: "До всякой стати".
      
       (6.10.1910)
      
       ...говаривал Петр Алексеич: "Вам бы, мастера, чего попроще".
      
       (15.8.1916)
      
       ...высунул голову из окопа, услышав шум приближающихся машин. Ослепительная бленда в глаз вошла.
      
       (20.5.1920)
      
       ...невзлюбили друг друга. Один говорил: "Ты..." А другой в ответ: "Сам ты!"
      
       (3.1.1980)
      
       ...несмотря ни на что. А то, что она такая, так что же с тем поделаешь?
      
       (5.7.1935)
      
       ...Тихим вечером. Почему пришла она? Никто не ведает. Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может.
      
      
      
       ССЫЛКИ:
      
      
       Der Weltenplan vollzieht sich unerbittlich -
       Всемирный план осуществляется неумолимо - фраза-мантра Рудольфа Штейнера, отца антропософии.
      
       "Есть только то, что есть, чего же нет, того и быть не может". Идея русского оккультиста П.Д.Успенского, согласно которой мы живет только в данном мире, крутимся в колесе своего "вечного возвращения" здесь и сейчас.
      
       Minette - на устаревшем французском - куннилингус - в русский же язык вошел как обозначение фелляции.
      
       Ferdinand Hodler (1853-1918) - швейцарский художник-экспрессионист, его стиль был воспроизведен советским художником Александром Дейнекой.
      
       USIA
       (*УСИА - управление советским имуществом в Австрии).
      
       Венфильм
       Киностудия на Розенхюгель, в советской зоне оккупации. Служила для поддержки "прогрессивных артистов" Запада, в т.ч. Louis Daquin, Marika Roekk, Bert Brecht.
      
       Il ne bouge pas mais sа bite Гa bouge -
       Он неподвижен, но член его шевелится.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       291
      
      
      
      
  • Комментарии: 2, последний от 20/04/2020.
  • © Copyright Добродеев Дмитрий Борисович (dobrodeev@chello.cz)
  • Обновлено: 17/02/2009. 609k. Статистика.
  • Роман: Проза
    • Оценка: 2.90*4  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.