Аннотация: Доклад на конференции Root&Branch Association
в Иерусалиме
в 2004 г. На собственном примере
описывается жизнь в Израиле новых
репатриантов-ученых из СССР.
И. А. Добрускина, 24 апреля 2004
Доклад на конференции R&B
Абсорбция ученых в Израиле в 90-х годах
1. В программе конференции много сообщений о достижениях олим ми руссия. Это очень хорошо. Это впечатляет.
Я же хочу рассказать о том, какой ценой получены эти достижения.
Я хочу рассказать об абсорбции в Израиле ученых из СССР, приехавших с алией 90-х. Я собираюсь описать один конкретный пример, который я знаю очень хорошо и который представляется мне достаточно типичным. Это мой собственный пример, моя жизнь в Израиле.
Я приехала в Израиль в июне 1989 с дочерью 20 лет и сыном 12 лет. Втроем решали ехать, втроем все делали здесь: втроем ездили по Израилю, втроем знакомились с еврейской историей, втроем сами ремонтировали квартиру, втроем переводили мои лекции на иврит.
--Довольны ли? Да, довольны. Ни разу не пожалели о том, что приехали. Несмотря на то плохое, о чем я собираюсь рассказать. Но сначала о хорошем.
2. До приезда в Израиль я проработала в Москве 33 года - в МГУ и АН СССР. В 1964 г я защитила кандидатскую диссертацию (по-западному PhD), в 1977 г - докторскую (DSc - Doctor of Sciences). Список моих геологических публикаций по геологии и палеонтологии превышает сто названий.
3. В Израиле я работала в Геологическом Институте Иерусалимского Университета с января 1990 почти 10 лет.
Читала лекции студентам, изучала коллекции, собирала ископаемые растения, закончила подготовку к печати английского перевода моей докторской диссертации, которая в 1995 году была опубликована Австрийской Академией Наук. От Геологического Общества Израиля я получила за эту книгу премию им. Рафи Фрейнда.
4. Началась наша жизнь на Западе с поездки на Международный Геологический Конгресс в Вашингтон. Еще в Москве я получила приглашение на этот Конгресс от коллег из Аризоны с сообщением о том, что они оплачивают все мои расходы в США. 26 июня 1989 г мы приземлились в Лоде, а 8 июля я уже присутствовала на открытии Конгресса в Вашингтоне как гражданка Израиля. Вместе с моим сыном мы провели в Штатах около месяца.
5. В Израиле нам сразу понравилось. Сыну понравились пальмы в Лоде, мне понравилось бездонное голубое небо. Первое облачко мы увидели только в октябре. А в Иерусалим я влюбилась с первого взгляда и пребываю в этом состоянии по сей день.
В Израиле нас встретили очень хорошо. На третий день (еще до поездки в Штаты) Марина Воробьева устроила нам замечательную экскурсию по Старому Городу. Мы приехали за полгода до большой алии, и мы были экзотическим явлением. Нас всюду приглашали. На конференцию Изрильского Геологического Общества, на все праздники, просто на шабат. Очень заботилась о нас наша метапелет - Элеонора Шифрин. Она не только помогала нам в практических делах, но мы ей обязаны знакомству с Израилем, поездкам по Израилю, знакомством с хорошими людьми. В Офре мы познакомились с Павлом Аронсоном и Амосом Фрумкиным. Родственники Амоса Фрумкина Уки и Эзер Израэли целый год опекали моего сына: раз в неделю они брали его к себе в Гиват Зеев, где он проводил время в их семье, делал домашние уроки, говорил на иврите.
1 января 1990 г мы попали в число приглашенных участвовать в бар-мицве на Масаде. Вместе с американскими мальчиками, специально привезенными для бар-мицвы в Израиль, мой сын также произнес клятву защищать Израиль.
Авива Шмельцингер и Менахем Маген показывали нам Иерусалим. И как!
Саша и Люся Лунц возили нас на Кинерет и Галилею. Гдалия Гвирцман устраивал геологические экскурсии.
Амос Фрумкин и Менахем Маген помогали мне в переводе лекций на иврит.
Большую помощь в подготовке и проведении лекций оказала моя ассистентка Дица Кемплер. Исраэль Зак решал мои организационные проблемы на факультете. Благодаря его доброжелательности и вниманию я начала говорить на иврите.
Я с удовольствием называю здесь все эти имена. Я всех помню и выражаю всем нашу искреннюю благодарность.
6. Я очень благодарна также двум американским спонсорам, пожертвовавшим деньги Еврейскому университету. В 1990 г большая сумма была получена от S. H. and Helen R. Scheuer Family Foundation. Благодаря этому я получила прекрасный договор на 4 года с должностью Associated Professor. Мое участие в программе Гилади стал возможным благодаря 5 тыс долларов, которые пожертвовала миссис Гае Айзенхардт из Санта Фе.
7. Теперь о неприятном. Главное - это огромная разница между отношением к нам частных лиц и официального Израиля. К официальному Израилю я отношу не только Министерство Абсорбции и Битуах Леуми, но и Еврейский Университет и коллег по университету.
8. В Иерусалимском Университете существует отработанная система договоров с русскими олим. Существует сетка зарплат, в которой официально задокументирована дискриминация. Существует отдельно список зарплат для израильтян и отдельно список зарплат для олим. Черным по белому написано, что зарплата олим и зарплата израильтян - это две разные категории. Молодой специалист, только что закончивший университет в Израиле, получает больше, чем любой оле с любым стажем и любой квалификацией. В соответствии с этим моя зарплата была в два раза ниже зарплаты молодого специалиста без стажа и опыта и в два раза ниже средней израильской зарплаты. Во время работы по программе Гилади я получала в среднем ежемесячно 4,5 тысячи шекелей брутто, т.е., меньше 1300 долларов в месяц.
9. Мало того, в самом первом разговоре директор института объяснил мне, что я должна найти в Израиле специалиста в моей области, который будет решать, нужна ли институту моя очередная публикация. А она оказывается нужной только в том случае, если я включаю в соавторы того самого израильтянина. Я не пошла на это, я вообще не люблю коллективные публикации. Путь в израильские журналы мне был закрыт.
Я не последовала совету одного из ведущих израильских геологов доктора Зеева Леви из Геологической Службы Израиля, который передал мне прямым текстом: "Пусть она (то есть, я) забудет все, что было раньше, забудет обо всех своих прошлых достижениях и международном признании, пусть учится всему заново. Только в таком слу?чае она может рассчитывать на поддержку и помощь".
Но я знаю многих, которые последовали такому совету. Плачут потихоньку, жалуются потихоньку, но продолжают работать.
10. Существует полный произвол в раздаче грантов и разрешений на участие в проектах Гилади или Камея. Первый раз я получила отказ, хотя представила 10 прекрасных характеристик из-за границы. Когда был объявлен второй конкурс, я пошла к директору института Йогошуа Колодному и прямо попросила его поддержать мою кандидатуру. Я сказала ему, что мне необходима работа на ближайшие три года, потому, что мой сын служит в армии и не может зарабатывать. После этого я уйду из университета. Я сказала, что хорошо знаю, что все зависит от него. Он очень внимательно посмотрел на меня, помолчал и кивнул. Меня включили в программу, хотя я не подавала никаких дополнительных бумаг, никакие рекомендации не понадобились.
11. Атмосферу, в которой приходится работать, я могу продемонстрировать еще одной историей из моей жизни. Мне предложили читать курс "Введение в стратиграфию" в полной уверенности, что я откажусь, потому что на факультете эту дисциплину не любят. А я согласилась, потому что это моя специальность, и я ее люблю. На подготовку дали год, хотя для олим полагается два года. В течение этого года я не только писала и переводила лекции на иврит. Я слушала те курсы, которые предшествовали курсу стратиграфии, чтобы знать, какая подготовка будет у моих слушателей, я ездила на экскурсии со студентами, чтобы знать, чему из геологии Израиля их научили. Координатор учебных программ проф. Рехес не захотел обсуждать со мной программу, чтобы согласовать ее с предыдущими курсами. Я сама подобрала учебные пособия и карты, привела их в порядок и развесила в аудитории.
И вдруг, за три дня до первой лекции приходит Рехес и говорит: "Мы решили поменять порядок курсов и преподавателей, читающих курсы, потому что многим надоело читать одно и то же. Курс стратиграфии будет читать Эйтан Сасс". "Вместо меня?" "Да. А вы можете читать палеоботанику, если умеете." "Для кого?" "Кто придет. Курс необязательный" "Но целый год подготовки..." "Это было очень полезно вам для общего развития"
Если бы по чистой случайности во время этой беседы в комнате не присутствовала моя дочь Ира, я бы, наверное, решила, что сошла с ума, что мне все это померещилось, что это был кошмарный сон, а не разговор двух университетских профессоров.
Не менее страшные истории я могла бы рассказать про Хаима Соколина и Павла Мухина. Очень советую почитать книгу Соколина "Есть ли нефть в Израиле", которая опубликована и по-русски, и на иврите.
12. Сначала я наивно полагала, что в университете будут рады такому сотруднику, как я. Я приносила хорошие отзывы о моей работе директору института, я не сразу поняла, что это была ошибка. Я хотела сотрудничать с коллегами, но они не хотели сотрудничать на равных. Их больше устраивало бы соавторство по израильским правилам. Их раздражало, что меня постоянно приглашают иностранные коллеги и оплачивают мои командировки. Я ездила во Францию, Австрию, Швейцарию, Германию, Словакию, в Штаты. Самым престижным было приглашение в университет Колумбуса, штат Огайо по программе "Distinguished Visiting Professors".
Никто из института таких приглашений не получает. Зато они имеют оплаченный шабатон, и все ездят в один и тот же университет в Штатах. Право на шабатон исключено из договоров с олим. Израильтяне защищают свои привилегии от новоприбывших.
13. Как защищают? В справке, полученной в отделе кадров сведены все мои договоры за девять с половиной лет. Тут отчетливо видны специально организованные перерывы в договорах, чтобы не было непрерывного стажа, чтобы можно было лишить права на пенсионные накопления, на керен иштальмут, на шабатон, на оплату расходов на приборы и материалы. Все продумано безукоризненно.
14. В результате, после 33 лет работы в СССР и почти 10 лет работы в Израиле, у меня нет пенсии. В 1999 г я получила одноразовую компенсацию в размере 45 тыс долларов. Сейчас мой единственный доход составляет пособие по старости размером 1779 шек=390 долларов в месяц (менбше 5 тыс долларов в год), из которых Битуах Леуми постоянно оспаривает почти половину этой суммы (социальную надбавку).
Это дела материальные.
15. Теперь о духовном. Когда мы приехали, мы все очень хотели быть среди израильтян, хотели оторваться от советской среды. Не вышло. Ни у меня, ни у моей дочери, которая получила в Израиле вторую степень по археологии и работала в Рашут ХаАтикот, ни у моего сына, который закончил школу системы Тали, а потом служил три года в армии. У нашей семьи есть хорошие знакомые из израильтян, но общаемся мы практически только с выходцами из России. То же самое я могу сказать и о подавляющем большинстве своих знакомых. В этом я также вижу продуманную политику израильских властей, а не простую случайность.
Подтверждение этому я нашла в рассказе Голды Елин об абсорбции алии 70-х. Все то же самое. Те же недоброжелательные и невежественные чиновники, тот же произвол в распределении направлений, та же нелепая система обучения в ульпанах, те же унизительные ситуации. То же недопущение доброжелательных добровольцев к встрече олим. Те же враждебные статьи в ведущих израильских газетах. И та же враждебность местного населения.
Голда рассказывала мне: "Как будто кто-то целенаправленно "подогревал" это отношение... Обо всем этом написал Авраам Шифрин в брошюре "Как убивают алию", которую МАОЗ издал в 1976 г. на русском, иврите и английском. Мы тогда ожидали, что она вызовет взрыв возмущения в обществе, но ее просто проигнорировали. В результате того отношения к алие, которое насаждалось государством, общество было предельно равнодушно к положению и олим, и алии, и тех, кто боролся за право на выезд в Израиль в Советском Союзе".
Еще более глубоко затронул проблему отношения руководителей Израиля, руководителей ишува к алие из СССР основатель МАОЗа Шабтай Бейт-Цви. Но это настолько большая проблема, что я не буду ее касаться, только отошлю интересующихся к его книге "Сионизм в свете катастрофы", которая опубликована на иврите и по-английски. По-русски с взглядами Шабтая Бейт-Цви можно познакомиться, прочитав вторую часть моей брошюры о МАОЗе.
Общество МАОЗ было создано в 1958 г Шабтаем Бейт-Цви для помощи еврейству СССР. С Голдой Елин и обществом МАОЗ меня познакомила Элеонора в 1997 г. Мне открылся огромный мир, не отраженный в официальной израильской истории, мир, замалчиваемый израильскими СМИ. На основе архивных материалов МАОЗа я опубликовала две брошюры, которые открывают неизвестные, а точнее, замолченные страницы израильской истории. Первая из них об обществе МАОЗ, вторая о Ю. Б. Марголине: "История одной прокламации: израильский коммунизм против Юлия Марголина".