Lib.ru : Добрынин Андрей Владимирович. Шут

Добрынин Андрей Владимирович
Шут

Lib.ru/Современная: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]

Оставить комментарий © Copyright Добрынин Андрей Владимирович (and8804@yandex.ru) Размещен: 11/05/2010, изменен: 11/05/2010. 64k. Статистика. Сборник стихов: Поэзия Скачать FB2	Ваша оценка:

Андрей Добрынин

* * *

Держаться не могу свободней,

Учтив и робок я, увы,

А вам смешно - ведь старомодней

Не знали кавалера вы.

Что вам до моего успеха

В высокой области искусств!

Я знаю, что помимо смеха

Я в вас не вызываю чувств.

Пусть нас теперь судьба рассудит,

А я - в замкнувшемся кругу:

Свиданья без мольбы не будет,

А умолять я не могу.

Скажу сегодня, винных пробок

Немалый сосчитав приплод:

Я горд, конечно, но не робок,

Ошиблись вы на этот счет.

Жаль, вам увидеть не придется,

Насколько мне привольно там,

Где выпивка рекою льется

В утробы развеселых дам;

Там, где веревочкой одною

Давно перевязались все,

Понаблюдать бы вам за мною,

Узреть меня во всей красе!

Себе я много позволяю,

Но как тяжел свободы гнет!

Я не стесняюсь, ибо знаю:

Судьба нас вместе не сведет.

Андрей Добрынин

* * *

Не обольщайтесь: нас двоих связала крепко цепь судьбы,

И не напрасно мне теперь везде мерещатся гробы.

Чуть задремлю - и в жутком сне я непременно бьюсь лицом

О черный гроб, о крепкий гроб, ко мне повернутый торцом.

С гулянки ли навеселе шагаю весело домой -

И вдруг споткнусь о черный гроб, невидимый во тьме ночной.

Иль просто в тишине сижу, упорной думой морща лоб -

И оком внутренним опять невольно вижу черный гроб.

Так берегитесь! Не в меня, а в вас уперся смерти взгляд,

И все видения мои не мне погибелью грозят.

Не для меня угрозы те, не испугаюсь смерти я,

Ведь для поэта смерть - не смерть, а лишь развитье бытия.

Играя дерзновенно мной, уразуметь не в силах вы,

Что в миг, когда я удалюсь, вы вживе станете мертвы.

* * *

Немного вы радостей мне подарили,

А времени пропасть зато отобрали.

Вы попусту душу мою засорили,

Ведь Музе моей вы опорой не стали.

Хоть что-то мне дать опасаясь бесплатно,

Уловки свои вы плодили исправно;

Поверьте, мне все они были понятны

И даже какое-то время забавны.

Напрасно я ждал - вы не стали иною,

Я понял: игра вам по нраву дурная,

И я наблюдаю за вашей игрою

Со странною жалостью, сладко зевая.

Я вас осуждаю на исчезновенье;

Хоть кара для вас нечувствительна эта -

Навечно вы канете в реку забвенья,

Однажды исчезнув из жизни поэта.

Андрей Добрынин

* * *

Хитрите, лгите, - в добрый час,

Теперь, когда я удалился.

Вы, верно, думали, что в вас

Я, страшно вымолвить, влюбился?

Тут покуражились бы вы!

Едва подумаю - бледнею.

Но дурь у вас из головы

Я нынче вышибить сумею.

Пускай подскажет вам успех

Обманов ваших и уловок,

Войдете ль вы в когорту тех,

Кто из меня навьет веревок.

Унижу ль до того себя,

Чтоб из-за вас вредите работе?

Отвислость щек потеребя,

Ответ вы правильный найдете.

Чтоб вас в награду обрести,

Отдам ли хоть минуту лени?

Погладьте, чтоб ответ найти,

Свои оплывшие колени.

Забыть ли мне свой долг и честь,

К такой примазываясь дуре?

Ответ попробуйте наскресть

В своей нелепой шевелюре.

И вас ли в сердце мне беречь,

Когда высокое в нем живо?

Ваш зад, обширный, словно печь,

Пускай ответит вам ворчливо.

Андрей Добрынин

* * *

Пора начинать осаду,

Пусть нет надежд на успех,

Но я сознаю: так надо,

Так будет лучше для всех.

Для вас - ибо это рвенье,

Что в вас полагает цель,

Даст почву для самомненья,

Беспочвенного досель.

И я не буду внакладе,

Трудясь не ради утех,

А лишь пониманья ради,

В котором - высший успех.

Я сам заражусь любовью,

Страданий не убоясь:

Душевное нездоровье -

С высоким верная связь.

Наружно вполне спокоен,

Упрятав душу под спуд,

Лишь так я буду достоин

Тех дел, что меня зовут.

Андрей Добрынин

* * *

Сторонней помощью нельзя

Помочь мне одолеть невзгоду -

И это говорят друзья,

Что за меня - в огонь и в воду!

И не уменьшить мне вреда

Борением души смятенной -

Уже в душе царит беда,

Туда проникшая изменой.

Я беспредельно одинок,

Самим собою предан даже.

Прелестница, у ваших ног,

Согбенный, я стою на страже

И чаю с трепетом щедрот,

Впустую тратя убежденья.

Ваш нежный взор, как видно, лжет,

Вам, видно, чуждо снисхожденье!

Вы беспощадностью своей

Мне мысль внушаете жестоку,

Что даже от любви друзей

Порой бывает мало проку.

А чтобы дать беде отпор,

Что небо через вас наслало,

И высших доблестей набор

Пригоден до смешного мало.

Андрей Добрынин

* * *

Учтите: я не выношу

Малейшего пренебреженья!

Возьму и так вас опишу,

Что все умрут от отвращенья.

Я клеветою вас дойму

В обличье неподкупно-строгом,

И мне поверят - потому,

Что я владею верным слогом.

Строки стремительный стилет,

Ему и годы не помеха!

Я без труда на тыщи лет

Вас сделаю объектом смеха.

Вам жизнь тем легче отравлю,

Что в благородство не играю,

И церемоний не люблю,

И чистоплюев презираю.

Я прихожу - и вдруг отказ!

Но вам мой дух не изувечить!

Чтоб это был последний раз,

Как вы осмелились перечить.

Андрей Добрынин

* * *

Между нами вырыла ты пропасть,

Я в слезах брожу по кабакам.

Мне твои коварство и жестокость

Поломали душу пополам.

Но пускай ты многим отдавалась,

Вспомни, как со мною ты жила:

Никогда ты лучше не питалась,

Лучше ты одетой не была.

Потому-то мне твоя измена -

Словно в сердце ножиком тупым.

Ты теперь хохочешь, как гиена,

Над моим доверием слепым.

Все-таки я мстить тебе не буду,

Не пролью отравленную кровь.

Не тебя жалею я, иуду,

А свою погибшую любовь.

Больше не смогу тебе поверить,

Жалобных мне писем не пиши,

Потому что никогда не склеить

Половинок сломанной души.

Андрей Добрынин

* * *

Она краснела, как морковь -

Я льстил, я был в тот вечер в духе,

И к милой барышне любовь

Мне тут же приписали слухи.

И вот уж каждый из гостей

Ее зовет моим предметом,

И горько, что моих друзей

Они смогли уверить в этом.

Друзья, я вас не узнаю:

Вы верите, что я сумею

Так просто позабыть мою

Недосягаемую фею?

Когда в лазурь ее очей

Пущу всю душу безоглядно,

Мне не сумеет взор ничей

Так больно сделать и отрадно.

Кого я мог бы так любить,

Чтоб знать все муки в совершенстве,

Чтоб самого себя забыть

В своем мучительном блаженстве?!

Друзья, не верьте ни на миг

Известиям такого сорта,

Вранью искателей тупых

Преуспеянья и комфорта.

Им жить спокойней - приписав

Мне свои мелочные цели,

Но вы-то знаете мой нрав,

К доступному стремиться мне ли?

Друзья, вы знаете меня,

Как вы могли поверить в это?

Глупцов пустая болтовня

Лишь искажает лик поэта.

У них хоть оправданье есть -

Мозги разъевшая забота,

А вам тем более не в честь

Меня считать за идиота.

Андрей Добрынин

* * *

Вы помрачение ума

Сегодня явное явили,

Когда, прилипнув, как чума,

Как зверя, вы меня травили.

Меня, кто выказал и вам,

И вашей красоте почтенье,

Кто всем разумным существам

Внушает страх и уваженье!

Филистеров бессильный гнев,

Он не страшней, чем детский лепет,

Но я иду, рассвирепев -

И все окрест впадает в трепет.

Теперь я зверь! Мой нрав колоть

Не зря стремились вы искусно;

Тот зверь, что жрет живую плоть,

При этом всхлипывая гнусно.

Наброшусь, увлеку за куст

И там убью - без сожалений!

И разнесется жуткий хруст

Дробимых ваших сочленений.

Андрей Добрынин

* * *

Ваш стан - подобие скрипки,

Чье пенье неги полно.

Пусть зовы вашей улыбки

Не мне встречать суждено.

Пусть спящие ваши страсти

Не мне дано пробудить,

Но верьте - не в вашей власти

Всеобщий рок победить.

Меня вы отвергли ныне,

И я вас оставлю, - но

Поверьте: вашу гордыню

Мне наблюдать смешно.

И я любую поруку

Готов вам сегодня дать,

Что сладкую эту муку

И вам предстоит узнать.

Взмоет, взлетит нежданно -

Зови его, не зови -

Над скрипкой вашего стана

Мощный смычок любви.

Андрей Добрынин

* * *

В глухую ясность ваших глаз

Свирепой руганью плесну я

Всю злость, что в сердце набралась

На глупость мерзкую мирскую.

Я, как разгневанный колосс,

На вас ручищами нацелюсь,

Чтоб клочья крашеных волос

По переулкам разлетелись.

Взломав обшивку и каркас,

Я вату вырву из прорехи

И раздавлю стекляшки глаз

На тротуаре, как орехи.

Разгула мстительных страстей

Не обуздаю я, покуда

Не встанет ломаных частей

Трухой присыпанная груда.

Безумству памятник простой -

Излом насильственный шарнира...

В душе, ослабшей и пустой,

Мне все же не почуять мира.

Что изменилось? Весь содом

Достоин глупого Петрушки.

Итак, починка! А потом -

Игра в красивые игрушки.

Андрей Добрынин

* * *

Нависнув глыбою лица

Над вами, я скажу вам: "Ну,

Попалась, беглая овца?" -

И в грудь вас тягостно толкну.

И, ставя внутрь носки сапог,

Я медленно пойду на вас,

И вы поймете: это рок,

Неотвратимый черный час.

Себе я в жизни положил

Одни свои желанья знать

И рок ужасный, силу сил,

Я этим стал напоминать,

Лишь сам довлеющий себе,

В себе несущий свой закон,

Не изнывающий в борьбе,

Не понимающий препон.

Не зря, как студень на тепле,

Состав ваш сделается слаб,

Когда вас погнетут к земле

Ковши моих шершавых лап.

Андрей Добрынин

* * *

Она лежала, как китиха,

Одетая в одни часы,

И задрожал я тихо-тихо,

Заколебался, как весы.

Понес полукольцо объятья

И глупых пальцев веера

Туда, где сброшенное платье

В траве слоилось, как гора.

Вот, словно грелка, шевельнулась -

И, просветленный, словно вор,

Я замер, - и слюна сглотнулась,

Как передернутый затвор.

За мной, - покуда, словно кошка,

К ней тек волнообразно я, -

Как из купейного окошка,

Следила пристально свинья.

С краев пространство подтекало

Излишним светом, и подчас

Копилкой с мухами бренчало,

Чесаться заставляя нас.

Андрей Добрынин

* * *

Девица в откровенном платье,

Тебя разглядывают все:

Ты продаешь свои объятья

Здесь, на обочине шоссе.

Как бы в приветствии нацистском,

Ты дерзко руку подняла.

Затормозит машина с визгом -

Знать, шефа похоть проняла.

Но так тебе не причаститься

Красы земного бытия.

Привычно будешь ты возиться

С клиентом в ворохе тряпья.

Любовь широкую земную

Вместит ли твой корыстный дух?

Порой получишь четвертную,

Порой - лишь пару оплеух.

Гидравлика случайных связей

Тобой заучена сполна,

Зато любовь, страна фантазий,

Покуда для тебя темна.

Опухшая сидишь с утра ты,

Не убирая волоса.

Какие на тропе разврата

Тебе встречались чудеса?

Лишь скука, скука без просвета -

Все остальное не сбылось,

Ведь пересечь стезю поэта

Твоей тропе не довелось.

О нем не скажут: "Это гений!" -

Он с виду просто человек,

Но он художник наслаждений,

Распорядитель жгучих нег.

Твой труд, нелегкий, но почетный,

Сумел бы ярко он воспеть, -

За это пыл его животный

Ты согласилась бы терпеть

И, словно жертва на уголья,

Легла б на жертвенник тахты.

Измученная сладкой болью,

Его рабыней стала б ты.

Тебя, как в топку паровоза,

В огонь страстей втолкнул бы он

И на твои глядел бы слезы

Бесстрастно, словно фараон.

Андрей Добрынин

Но, задыхаясь от рыданий,

Ты не уступишь эту боль,

Познав соленый вкус страданий,

Как жизни истинную соль.

Андрей Добрынин

* * *

Городок покидает дивизия,

Я ее на маневры веду,

Но, Марина, милее Элизия

Мне твой домик в вишневом саду.

Я гарцую лениво под знаменем,

Золотое струится шитье,

Но невидимым яростным пламенем

Разгорается сердце мое.

Ах, Марина, хохлушка лукавая,

Я тебя увидал в неглиже -

И любимой военной забавою

Утешаться не в силах уже.

На драгунах звенит амуниция,

Эскадронные вьются значки,

Но, плененное дерзкой девицею,

Сердце бьется в тенетах тоски.

И не радует сердца сиянием

Артиллерии грозная медь -

Я хотел бы немым изваянием

Под окном у Марины сидеть.

Злоязычная, гордая, дерзкая

И коварная, как сатана, -

Иль пустяк - моя честь офицерская,

Боевые мои ордена?

Мне твои надоели амбиции,

И насмешки, и явный обман.

Пусть меня на турецкой позиции

Ятаганом пронзит басурман.

Вот тогда ты опомнишься, верю я,

Пожалеешь тогда обо мне.

Кто умел во главе кавалерии

Так сидеть на горячем коне?

Кто умел так швырять ассигнации

Ради прихотей вздорных твоих?

Но падет за балканские нации

Перед Богом твой верный жених.

И покажутся пресными, лишними

Все приятности жизни твоей:

Тихий домик, вареники с вишнями

И в вишневом саду - соловей.

Андрей Добрынин

* * *

Во мраке ль гостиной терзаю рояль я,

Стою ль на балконе, прильнув к балюстраде, -

Я все повторяю: Наталья! Наталья! -

И отзвуки тают в полночной прохладе.

Заезжий гвардеец задумал, каналья,

Воспеть вас в нескладной своей серенаде.

Увы! Вы к нему благосклонны, Наталья,

Я видел вас вместе, укрывшись в засаде.

Я к мраморной Гебе с мольбой припадаю:

Скажи, неужель мой соперник счастливый -

Тот грубый служака, ландскнехт-недомерок?

Молчит изваянье с улыбкой игривой,

И я оттого нестерпимо страдаю

И нервно срываю цветы с жардиньерок.

* * *

Вся жизнь есть комедия масок, Наталья,

В которой судьбой нам назначены роли,

И жалобы шлю в безответную даль я:

Ах! Жить я не в силах по собственной воле.

Простак Панталоне, мерзавец Тарталья -

Они-то сердечной не ведают боли,

Лишь я, как Пьеро, неразлучен с печалью

И вынужден чувства топить в алкоголе.

Я опий курю из самшитовой трубки:

Я должен забыться, я видеть не в силах,

Как вас окружают лжецы и кретины.

Пускай ваши нежные глазки и губки

Живут в моих грезах, немыслимо милых,

И пусть презирают меня Арлекины.

Андрей Добрынин

* * *

Не тонкий апейрон, плод грез Анаксимандра,

А лишь одна любовь - основа бытия.

Качаясь в гамаке под сенью олеандра,

Сей постулат в тиши обдумываю я.

В жестокосердие, как в некий вид скафандра,

Замкнулись вы от чувств, от песен соловья.

О, сбросьте свой скафандр, голубчик Александра,

Чтоб смысл приобрела отныне жизнь моя.

Из гамака я вдруг со стоном выпадаю,

Вдоль буксовых куртин с рычанием влачусь.

Я вожделею вас, жестокая толстушка!

Лишь мысленно, увы, я вами обладаю,

И выследить в кустах я вас напрасно тщусь,

И попусту в листве блестит моя макушка.

* * *

Мораль - не мышца, так что крепость

Ей совершенно ни к чему.

Сопротивление - нелепость

И вызов Богу самому.

Изведать всю мою свирепость

Я не желаю никому.

Сдавайте же скорее крепость,

Не то я приступ предприму.

На миг допустим: штурм ужасный

Сумеет отразить твердыня,

Но лишь к ущербу своему.

Ее захватит варвар грязный,

Забвенья занесет пустыня,

Когда засаду я сниму.

Андрей Добрынин

* * *

Я распалился, как макака;

Держа орудье на весу,

Я к вам вошел под сенью мрака,

Чтоб вашу испытать красу.

Когда на башне у залива

Часы во мгле пробили час,

По-тараканьи суетливо

Я вдруг вскарабкался на вас.

Я сразу все объять пытался,

Перебивая сам себя:

Одной рукой бедра касался,

Другою лифчик теребя.

Я превозмог сопротивленье

На удивление легко.

Увы! младое поколенье,

Сколь ты растлилось глубоко!

Вкушал я вашу благосклонность,

Но пот раздумья тек с чела:

Ужель Лукреций непреклонность,

Как слава римская, прошла?

И ваши пламенные вскрики

Из головы моей седой

Не изгоняли Рим великий,

Попранный времени стопой.

Андрей Добрынин

* * *

Неси меня, вагон купейный,

В немую даль;

Не досягнет рукой лилейной

Туда печаль.

Печаль отверженной любови,

Забвенных нег, -

Она на сердце, как в дуброве -

Давнишний снег.

Неси меня, вагон гремящий,

Чтоб из купе

Я вновь увидел Хлою - спящей

На канапе;

Чтоб разом в сердце истребился

Блаженный мир,

Чтоб в нем, как прежде, поселился

Шалун-сатир.

И вновь я крику Хлои внемлю:

"Негодный! Прочь!"

Лети ж, вагон, в иную землю,

В иную ночь,

Где стройно высятся созвездья,

Где бродит лев;

Там кликну я, пылая местью,

Туземных дев.

Но осыпается золою

Желаний рой:

Ведь в час любви, увы! не Хлоя

Мне скажет: "Ой!"

Андрей Добрынин

* * *

Мне отвратительны свобода

И вольнодумных сборищ клик

С тех пор, как враг людского рода

Вас на пути моем воздвиг.

Меня надеждой вы ласкали,

О лицемерная краса,

Вы взоры пылкие пускали

В мои смятенны очеса.

Всех ваших членов соразмерность

Мне бес на пагубу создал.

Я предлагал вам вечну верность,

Достаток скромный предлагал.

Мои духовные составы

Вошли с телесностью в разлад,

Но вас влекли одне забавы,

Лишь вихорь низменных услад.

Кто помрачил сознанье ваше?

Никак вы не возьмете в толк,

Что важно не желанье наше,

А твердость и гражданский долг.

Днесь буду с горечью и гневом

Я либералов вопрошать:

Как смели вы невинным девам

Идеи дерзкие внушать?

Когда же пастыри народа

Заткнут вам глотки наконец,

Чтоб не смущал фантом свободы

Покой неопытных сердец?

Тогда получат предпочтенье

Не металлист, не грязный панк,

А честное происхожденье,

Заслуги и высокий ранг.

Андрей Добрынин

* * *

Мне хочется сделаться турком,

Чтоб саблю заткнуть за кушак,

Чтоб шитые золотом туфли

Шлепками мой сдобрили шаг.

Мне хочется сделаться чертом,

Чтоб рыльцем по ветру водить,

Чтоб грешников, толстых и вялых,

Щекоткой до слез доводить.

Мне хочется сделаться турком

С улыбкою слаще халвы.

В сиропе моих домогательств,

Как муха, ослабнете вы.

Мне хочется сделаться чертом,

Чтоб в душу внести вам разлад,

Шепча: "Этот турок противный,

Зато он ужасно богат".

Мне хочется сделаться турком,

Чтоб жизнь без раздумий ценить,

Чтоб тяжкой брюшной полусферой

К дивану вас нежно теснить.

Когда же в симфонии рока

Раздастся финальный аккорд -

Как кукла, повалится турок

Но вылетит в форточку черт.

Андрей Добрынин

* * *

Бесшумною птицей с крылами из пепла и пыли

Я плавно летаю в пространствах моих сновидений,

Где в свете луны регулярные парки застыли,

Где в цирках фонтанов дрожит толчея отражений.

Фасады дворца облетаю я пепельной тенью,

Где в стройных шеренгах пилястры стоят и колонны;

За бельмами окон скрывается тишь запустенья,

Лишь время, как струйка песка, там шуршит неуклонно.

Фронтон подпирая, согнулись четыре атланта,

На кровле грифоны уселись взамен водостоков.

Сажусь на карниз я, где вырезан стебель аканта -

И сыч встрепенется, когтями по камню зацокав.

Отсюда я вижу пустынных террас пониженье,

Порталы аллей, где во мраке живет Неизвестность.

Беззвучно и скорбно по небу свершая скольженье,

Светящейся мазью луна умащает окрестность.

Мой друг, вы ни в чем не повинны, уймите же слезы,

Напомните, кем вы мне были: подруга? невеста?

Не стоит меня пробуждать - наяву лишь ясней мои грезы,

Но в них никому из людей не находится места.

И снова замечу я вдоль балюстрады плывущих

Таинственных дам в отливающих жемчугом платьях,

И сладко мне думать, что их не увидит никто из живущих,

Что жадная персть не посмеет их стиснуть в объятьях.

Андрей Добрынин

* * *

Давно я не был в этом парке -

Как будто несколько веков,

Но снова замыкают арки

Знакомый звук моих шагов.

Кленовый лист, как бы танцуя,

Ложится на песок речной,

И вновь шагаю ко дворцу я -

Один в аллее подъездной.

Пускай хранит былой порядок

Везде незримая рука -

Просачивается упадок

По трещинам исподтишка.

И наготу античных статуй

С их соразмерностью живой

Укрыло время-соглядатай

Полуистлевшею листвой.

И на карнизах запустенье

Выращивает деревца,

И взламывают их коренья

Крошащуюся плоть дворца.

Как плакальщицы - их верхушки

В осенних бледных небесах,

А у крыльца огрузли пушки

В наслаивающийся прах.

И львов воинственных дозорных

Хворь времени подстерегла,

Впиваясь гнилью трещин черных

В их льдисто-белые тела.

И вензель наш соединенный,

Кузина, мох сокрыл от глаз.

Во всех кузин своих влюбленный,

Я отличал особо вас.

Пусть ныне век уже двадцатый

Пожрало вечности жерло, -

Когда же взором древних статуй,

Кузина, время вас нашло?

Живые, пламенные глазки,

Как был вам страшен этот взор!

Пастушьи прекратились пляски,

Умолк пастушек нежный хор.

И наши пресеклись услады,

Но я доселе вас люблю.

Пустому каменному взгляду,

Мой друг, я вас не уступлю.

Андрей Добрынин

Столетия - владыки тлена,

И не настигнут нас оне

В жемчужных чащах гобелена,

На живописном полотне.

Как прежде юной, в прежнем парке

Я вас сумею сохранить,

Ведь вместе с ветхой нитью Парки

Поэзии прядется нить.

Андрей Добрынин

* * *

Вставив в зубы сигарету "Данхилл"

И слегка прищурившись от дыма,

Я вам повторяю: я не ангел,

И земное мне необходимо.

Мне обрыдли выставки полотен,

Омерзело камерное пенье.

Милая, ведь я же не бесплотен,

Не надейтесь на мое терпенье!

От театра я изнемогаю,

Симфоняк мне надоело слушать.

Я вам шанс последний предлагаю:

Приглашаю вечером откушать.

Поведу я плавно разговоры,

Но в глазах все крепнет напряженье.

Как у мухи в лужице ликера,

Ваши вдруг замедлятся движенья.

Как сигару, как бокал рейнвейна,

В сторону отставив длинный ноготь,

Я вас обниму благоговейно

И начну губами нежно трогать.

Словно рыбу на доске для резки,

Я вас распластаю на диване -

И на люстре зазвенят подвески,

Им ответит ложечка в стакане.

Я издам свирепое рычанье,

Упиваясь мигом вожделенным,

И от рыка содрогнется зданье,

Зазмеятся трещины по стенам.

И диван, лишая нас опоры,

Из-под нас уедет по паркету,

Но парализуют наши взоры

Силу притяжения планеты.

Мы плывем в галактике квартиры

Сквозь туманность рухнувшей побелки,

А вдали звенят созвездьем Лиры

Битые стаканы и тарелки.

Андрей Добрынин

* * *

Когда шофер откинет верх,

Я вдруг предстану вашим взорам

В автомобиле "дюзенберг"

С новейшим гоночным мотором.

Вас не обманывает взор:

В открытом белом лимузине -

Ваш давний нищий ухажер,

Тот неудачник и разиня.

В недальновидности себя

Теперь корите, чуть не плача;

Стеклом и никелем слепя,

Промчалась мимо вас удача

В тот лучезарный райский сад,

В те упоительные сферы,

Где разложенья сладкий яд

Надменно пьют миллионеры.

Шофер-мулат, мой верный Майк,

Придурковат, но симпатичен;

Мы оба курим "Лаки Страйк",

Поскольку я демократичен.

Я вновь задам ему вопрос:

"Ты знал ли чувство, дурачина?"

И скажет он: "Все бабы, босс,

Не стоят доброй стопки джина".

Андрей Добрынин

* * *

Не прядь волос, не лоскуток оборки -

Я запах твой храню в своей душе.

Так пахнет, выехав из цеха сборки,

Сверкающий автомобиль "порше".

Вдоль плавных линий всей твоей фигуры

Водил я носом, словно доберман;

Ты пахла словно новые купюры,

Как крупного банкира чемодан.

Как итальянский вермут "Риккадонна",

Благоухали волосы твои.

К их запаху принюхиваясь сонно,

Я растворялся в сладком забытьи.

Я был твой самый преданный поклонник,

Так чем же я тебе не угодил?

Как видеосистема "Панасоник",

С тобой всегда я безотказен был.

Теперь во мне, как в доме обветшалом,

Остались только запахи потерь;

Лишь горькой затхлостью, мышиным калом,

Тряпьем лежалым пахну я теперь.

Тебя влечет к бездомным стихоплетам,

Но чем же пахнет, вдумайся, от них?

Лишь табачищем, колбасой и потом

И водкой, что распили на троих.

Скорей от них очнись, как от кошмара,

Пускай к чертям провалятся они,

И запахи добротного товара

В моих руинах вновь распространи.

Андрей Добрынин

* * *

Нередко впадал я в отчаянье прежде,

Мечтая в могильный низвергнуться сон,

Но стоило лишь улыбнуться Надежде -

И к небу надежды я был вознесен.

Похожий на кучу несвежей одежды,

Сидел я в пивной в самом темном углу,

Но эта улыбка, улыбка Надежды,

Рассеяла разом зловонную мглу.

Я встал и воскликнул: очнитесь, невежды,

Прокисшее пиво изриньте из уст.

Вы просто не видите светоч надежды,

И мир вам поэтому кажется пуст.

Глупцы! Напрягайте заплывшие вежды -

И радость созреет, подобно хурме.

Ведь сам я годами улыбку надежды

Отыскивал взглядом в безрадостной тьме.

И я за Надеждой стремлюсь наудачу,

Избрав безрассудство взамен забытья;

Я сам не пойму - я смеюсь или плачу,

Не знаю - шучу или жалуюсь я.

Надежда, зачем же ко мне вы нечутки?

Во мне, говорите, серьезности нет,

Все шутки да шутки... Но это не шутки -

Впервые за десять прошученных лет.

Андрей Добрынин

* * *

Вы прежде были недоступной,

Презреньем сердце мне пронзив,

А нынче я усмешкой трупной

Встречаю нежный ваш призыв.

Вам нравились мои страданья,

Готовность выполнить приказ,

Но запоздалое свиданье

Разочарует нынче вас.

Живая, теплая, - вы рядом,

Но страсть былая далека.

Сквозь вас я неподвижным взглядом

Смотрю, как мерзлая треска.

Вы нежно говорите что-то,

А что - мне вдумываться лень.

Неудержимая зевота

Кривит мне челюсть набекрень.

Готовый некогда губами

Припасть ко следу ваших ног,

Теперь стою я перед вами

Бесстрастен, как остяцкий бог.

Не прибегайте к обольщеньям, -

Пусть вы как прежде хороши, -

Сломав небрежным обращеньем

Устройство любящей души.

Андрей Добрынин

* * *

Скрежещут и хрустят по гравию подковы

И камешки, стуча, стихают в гуще трав.

Ночная всадница в аллеях скачет снова,

Мой парк запущенный ристалищем избрав.

В аллеях замерших так странно и тревожно

Звучат и хруст копыт, и щелканье камней,

И храп ее коня. Из грота осторожно

Однажды проследить осмелюсь я за ней.

Я черный силуэт увижу из засады,

Лишь пеною над ним колеблется перо;

Но рамы - не заслон и листья - не преграда

Для взоров тех существ, кем движут силы ада,

Которых тьмы и зла нещадно жжет тавро.

Осадит скакуна она движеньем резким -

И, как в ночной степи далекая гроза,

Вдруг фосфорическим голубоватым блеском

Дохнут огромные безумные глаза.

И всадница тотчас во мраке растворится,

Но все влечет меня ночами в этот грот,

Чтоб мне пригрезилась безумных глаз зарница,

Бескровное лицо и гневно сжатый рот.

Мне кажется - опять хрустят подковы звонко,

И нет покоя мне, и я хочу вступить

В пределы, где моя блуждает амазонка,

Ночных скитаний скорбь хочу я с нею пить.

Хочу вкушать порок я из запретной чаши

И душу отвратить от доброго труда,

Чтоб в мире сумрачном пути скрестились наши,

Для мирных и простых сокрытом навсегда.

Андрей Добрынин

* * *

У вас в глазах не мрак желаний -

Лазурь томленья в них живет.

Так древле в Тихом океане

Томились праздно силы вод.

Он ждал дерзателя любого,

Тоской безвестности томим, -

И Васко Нуньес де Бальбоа

Кастильский стяг вознес над ним.

Литую выпуклость простора

Наморщил океан едва,

Стеля к ногам конкистадора

Блестящей пены кружева.

И католической короны

Понес эскадры на себе -

Стопушечные галионы,

Все в позолоте и резьбе.

Мой друг, отбросьте же иголку

И спрячьте вышивку в ларец:

Как геральдическую пчелку,

Канцону вам прислал певец.

Поймите, кто сложил сегодня

Свои дары у ваших ног:

Как паладин Креста Господня

Прошел он Запад и Восток.

Конкистадор меж двух Америк

Над перешейком крест вознес,

Певец же на волшебный берег

Нас вывел из юдоли слез.

С земною прелестью не споря,

Ее он духом осиял;

Всё, чем полны земля и море,

Как господин он властно взял.

Андрей Добрынин

* * *

О, как я был глуп! С безобразно расплющенных губ

Страдальческий вздох в пузырях отлетает багровых.

Зачем на танцульки я в местный отправился клуб,

Плененный кряжистою статью девиц поселковых?

Я помню: смятения шум по толпе пробежал;

Толпа раздалась. По проходу ко мне приближался

Диктатор поселка по имени Вова Металл.

Ни в чем не повинный, я все-таки внутренне сжался.

Как долго он шел! Подошел и промолвил: "Чувак,

Пошли побазарим", - и это звучало приказом.

Был строг его взгляд, и я понял, что дело табак,

И прошлая жизнь пронеслась в моей памяти разом.

"Сейчас, - бормотали в толпе, - отметелят козла".

С судьбой я смирился, охвачен восторгом открытья:

Я понял - они не питают ко мне настоящего зла,

Я был не врагом, а лишь глиной для лепки событья.

Вся в струпьях и кровоподтеках моя голова,

В коричневых вздутиях - глаз кровянистые щели;

Невнятным мычанием я заменяю слова,

Чтоб сонных сестер подозвать к провонявшей постели.

Все это - награда за то, что не создал семьи,

Что лучшие годы пустил безоглядно на ветер.

Лежу, изнывая от зуда, в тупом забытьи,

Безвольно пуская мочу в подведенный катетер.

Андрей Добрынин

* * *

Вот муж, озлобленный и грубый,

Моей возлюбленной тиран,

Сидит, облизывая губы,

Как императорский варан.

Мой ненавистник нервно курит,

А рядом высится свекровь

И на него сурово хмурит

Густую брежневскую бровь.

"Мой сын, ты должен быть мужчиной, -

Ему наказ она дает. -

Твоей дражайшей половиной

Владеет дерзкий стихоплет.

Борись за свой очаг семейный,

В его местком направь письмо!"

Я вижу сговор их келейный

В своем магическом трюмо.

Но я не тороплюсь пугаться

И хохочу, как пьяный бог.

С кем ты осмелился тягаться,

Самонадеянный щенок?

Советы этой старой шлюхи

Тебя, болвана, не спасут,

Когда осыплют оплеухи

Твоей башки пустой сосуд.

С моим пером, живым и острым,

Не спорь по части клеветы:

Тупицей, хамом, грязным монстром

Представлен мною будешь ты.

А впрочем, не страшись расправы,

Ты, нравов дедовских реликт.

Как он вульгарен, Боже правый,

Как низкопробен наш конфликт!

Любимая, мы вкусим оба

Разлуку вместо нежных ласк,

Но не филистерскую злобу,

Безвкусицу житейских дрязг.

Зачем с безумием во взоре

Борьбой блаженство покупать?

Ведь можно нежной страсти море

С другой любимой исчерпать.

Оставить комментарий

Обновлено: 11/05/2010. 64k. Статистика.

Сборник стихов: Поэзия

Связаться с программистом сайта.

Добрынин Андрей Владимирович Шут

Добрынин Андрей Владимирович
Шут