Не помню уже, как попал на этот форум. Любовь к общению нередко заводила меня в такие места Интернета, что будь он хотя бы в половину реальным, мне давно бы уже не поздоровилось. Злачные места в виртуальной жизни встречаются не реже, чем в реальной. Хорошо, что можно сбежать. Но, если втянуло всем нутром в эту призрачную жизнь, то желание дать деру кажется пустым капризом. От себя не сбежишь.
Интернет странно превращает забавы для ума в потребность существования. Вдруг, нежданно-негаданно, останавливаешься и понимаешь, что настоящая жизнь не здесь, а в нем. Просто не знал раньше, что она вот такая и есть. Интернет показал нам кто мы все есть с недоступной нам раньше стороны. А потом еще, кому повезет, можно рассмотреть и себя с невидимой стороны себя. В виртуале все как в жизни. Но веселиться интереснее в реале. А вот страдать в нете бывает даже еще больнее, чем ранит реал. Странно, конечно. И все же заметно меньше двуличия, скрытности, коварства. Грубости, высокомерия, хамства больше. Хитрят еще... Но большей частью по-детски наивно и откровенно противно. Видно на чем все держится у каждого. Впрочем, никто и не думает ничего особенно скрывать, разве что какая-нибуть отъявленная дрянь. Одним нравится повыделываться, немного фрикают или поигрывают в страсти, забавляются. Даже, если есть лание изображать из себя этакого туза, то нужды в этом нет, это все тянется из реала. Там порой жизненно необходимо прятаться в коконы деланного имиджа, маскироваться. Юноши, знамо дело, пробуют себя в лицах уличных типов. Да бестолку, а потом вырастают... некоторые. Старожилы интернета бывает вставляют в виртуал из окружающего мира привычные вещи в качестве украшения. Добираешься до уровня осознания виртуала в себе и уже никогда ни за что не разъединяешь мир в себе и себя в мире. Все сущее - это ты. И никому не лишить тебя права на сущное в себе. Сидишь перед компом далеко в своем мире, втянутый беспроводным чувством в его нутро. Через него в сеть. Через сетьв какое-то дальше, чему еще названия нет. Ноосфера, что ли... Разкладываешь доступное в ощущениях житие. Соединяешь свои ощущениями себя в мире с беспредельными ощущениями, накатывающимися на зов твоего жгучего любопытства. Ужасная каша сначала, когда начинаешь задумываться. Потом разруливаешь. Сокращаешь по Окамме. В интернете наловчились сжимать и упрощать огромное до простого и понятного. Бывает трудно перевариваемую крокозяблу осилит информационный мазохист и отожмет ее до одного слова, а то и просто до функции. Мир оказался нормально вложенным в интернет. А сам нет, со всем этим вложенным в него гамузом обратно вложен в наш мир. Такая вот коробочка, которая себя хранит. Сложно все это понимать бывает только сначала. Но к беспрерывному движению смыслов и гармоник любой понятности виртуала привыкнуть вообще невозможно. Невыразимо - вот правильное слово. Хуже наркотика. Или лучше...
По интернету бродишь как внутри самого себя. Бывает, что и растерзают. Уходишь с горя напиваться информацией в такую дыру, о которой бывает стыдно рассказывать даже анонимом в интернете. Пытаешься заглушить себя в себе воем предков. Инфа в виртуале и опьяняет, и насыщает, и даже пресыщает. В реале такое не многому под силу. Сетевые инфы способны заглушить все прочие земные заботы и ощущения. А ведь в виртуале только информация. Ничего больше и нет. Она и есть все сущее. Там. Там она есть... Но голова пухнет здесь. Странное физическое ощущение, что мозги вспухают. Поболе, кажется, чем бывало с животом от маминых угощений. Физически - есть от реала все же некоторая польза - ты можешь наслаждаться бодростью и здоровьем, если повезет, конечно. Во всяком случае, для виртуала заряда бодрости хватает. В реале не сразу, но отмечаешь следы от страстей наркотического виртуального бродяжничества по всемирной сети. Может быть, когда-нибудь потом... Но кто по-настоящему думает о наступающем потом... Виртуал, конечно, хитерее и даже коваренее обыденного реала, но безволен повелевать. Реал же заманчив стимулами, само удовольствие, можно сказать. Однако он порой безысходно неотвратим, властолюбив и, преисполненный неисчислимостью грандиозностью человечества, обидно пренебрегает ничтожностью твоей личности. Бывает, правда, горько и от несправедливости физически бестелесной интернет - жизни... Хочешь, а не можешь. Должен, но не в силах. Невыносимо, до крика беспомощности, до нестерпимости бывает необходимо влепить пощечину какому - нибуть уроду современных средств коммуникации. С размаху, собрав в себе все дикое и безумное. Слова, конечно, и ранят сильнее, и никто не зажмет рот, не одернет.., но жуткое желание реальной крови реального зверя напоминает о реальной природе человеческого.
В тот раз, когда я забрел в те края, ничего подобного и в помине не было. Меня прибило сетевой волной к уютному, старательно и с даже некоторым обожанием притертому, почти семейный сайту. Все завсегдатаи его давно уже стали своими. Так и подмывает написать: давным-давно... Часть из них, кажется, совсем уж старожилов, живут и в реале не так уж и далеко друг от друга. Они сами судачат в разных "комнатушках" сайта про разные там уик-энды, про посиделки за пивом... Пиво, разве что только не сертифицировано, но уж точно почитаемо до расхожего божка почти интеллигентской вежливости отроков и отроковиц всей русскоязычной сети. Это символ единения, покоя, замирения, а так же, предмет материализуемого прагматизма благодарности в интернете, настолько она обыкновенно принята вместо "вульгарного", в этом контексте, спасибо, с которым, как всем известно, ничего никто делать не может. После уик-эндов они делятся впечатлениями на своем дворовом сайте. Вспоминают о том, как раньше было лучше на природе, как веселились так же в меру, но веселее, как уютно незлобиво переругались и очень вежливо шалили... В нарушение неписанного табу сети, святого обычая интернета, они знали друг друга в лицо, по именам и даже (Избавь нас, Боже от такого!..) адреса реала.
Вся эта идиллия вытащила из памяти мою сладость - утонувший во времени, тесный двор моего детства на ул. Шмидта. Странно, но я неожиданно вспомнил, что до побега из своего детства, в моем "дворянском гнезде" жил выдающийся, на полсотни лет большевистского времени, поэт Михаил Светлов. Что он поэт, известный московский острослов и автор строчек "и яблочко-песню держали в зубах" я узнал многими годами позже. А когда в наш двор начали когда-никогда захаживать местные поэты и какие-то деятели непонятно чего, стали интересоваться местом для мемориальной доски, оказалось, что наша соседка, Мария Эммануиловна Каневская, знавала его "несчастную" "бедную" семью с какой - то еврейской фамилией. А дом, она при этом указывала культурной элите пальцем на то место, где был дом революционного поэта, дом этот стоял как раз на том самом месте, где, как тогда казалось мне, совсем еще ребенку, стоял во все времена наш дворовой двудверный деревянный туалет, крашенный известкой. И я, и моя семья, и наши соседи были соединены прочной связью вещей и обстоятельств еще не ведомых мне, но я их ощущал очень хорошо. Неизвестные в ту пору мне события истории собрали нас всех в этот двор и соединили наши судьбы, даже судьбу известного поэта, наши настроения и характеры этим самым посещаемым местом общественного пользования. Все в мире становится очень простым, если лишить человека элементарных удобств. Так кажется сегодня мне. Я живу в мире удобств, но отчетливо помню этот мир в те времена, когда он обходился без них. И не забуду, хотя уже давно и не сравниваю. Небольшой наш двор был тесно обставлен многочисленными сараями, тремя заборами и двумя старыми екатерининскими двухэтажными домами. В том, что фасадом выходил на улицу, жили в какой-то давней, придуманной для кино жизни, то ли дворяне, то ли купец с семейством. Место для герба, вроде бы как еще проглядывало,но мало ли... Другой дом был конюшней с этажом для прислуги. Я жил в его привилегированной части, на втором этаже. А в качестве платы за особое положение приходилось таскать на второй этаж уголь, дрова для растопки маленькой печурки до 60-х годов, пока не провели газовые трубы. Из тех событий я помню только почти изуродованное шрамом лицо газосварщика. Оно сразу поразило меня откровенным свидетельством чего-то недоброго. Прошло много лет, а я не освободился от этой странной и лишенной оснований мысли. Неисповедимым образом его лицо всплывает иногда в успокаивающейся сном памяти каким - нибуть случайным днем без всяких причин. Он всплывает в памяти всегда с папиросой в углу рта и поджигает спичкой газовую горелку сварочного аппарата. Просто поджигает и все. А ведь и видел я его всего лишь несколько раз во дворе и мельком через много лет в городе...
В нашей квартире на три семьи было два водопроводных крана. В моем детстве водопроводный кран был коммунальным удобством и даже аксессуаром комфорта. Набегавшись, я врывался домой, и, не переступая порог, из открытой двери, наклонялся к блестящему золотом бронзовому крану, захватывал губами его носик и жадно пил сытную воду на огромном, раздувающем мои щеки напоре. Пожалуй, не такой уж был это и напор, но и преувеличение было не так уж велико. Мальчик был мал, разгорячен и ужасно хотел пить,.. чем не оправдание? А кран был красив. Сейчас, повидав немало безделушек подороже и поизящнее того крана, не могу отказать восторгу моего детства. Пусть это было наивным обожанием бесспорно лаконичной и несколько спорно изящной формы крана. Но это воспоминание моего детства, которое всегда имеет право на первенство прекрасного. Он был великолепен. Даже ошибаться приятно этой оценкой, когда я вспоминаю о том времени.
Под этим единственным удобством нашей квартиры стояла тумбочка с ведром. Вот его-то приходилось мне, конечно, с понуканиями мамы, выносить вот в тот самый, почти памятный долей поэта, туалет все время моего детства, отрочества, юности и даже чуть дольше. Летом и зимой. Зимой и летом...
Даже странно сейчас про все это вспоминать, имея несколько блестящих кранов и печатая в компьютере эти слова. Прошлое вмещается, оказывается, в любой строке, где бы не коснулся реальной жизни. Выковырять его оттуда, не растеряв смыслы, совсем не легко. Даже невозможно, пожалуй...
Эти ребята с сайта были такими покладистыми как наши соседи иногда. Я так написал потому что мне, как только в голове возникло слово "соседи" на фоне уже воссозданного образа двора, вспомнился анекдот еще из той жизни. В нем почему-то всегда были или Абрам, или Зяма, или Изя... И вот, один из них говорит приятелю после его рассказа о чем-то, что даже и не существенно, что тот умный, как его жена вчера. Это было смешно. И теперь смешно. Потому что люди забывают все, над чем они смеялись раньше, и они снова смеются над старым анекдотом, переделывают его под настоящее и снова смеются.
Хорошее прошлое всегда достойно того, чтобы посмеяться, вспоминая о нем.
Если совсем уж честно, то смешно во дворе было не всегда. Были слышны и крикливые голоса тети Таси и Валеркиной мама, тети Веры. И совсем уж редко выбегала, нет -выскакивала, на свой увитый диким виноградом деревянный балкон с выкрашенной половой краской бардового цвета лестницей, тщедушная, но с большим чувством собственного достоинства, тетя Поля Лейбкович, владелица первого телевизора КВН с линзой, наполненной водой, и что-то кому-то кричала о том, как надо и как не надо. У нее был муж с усами. Он работал на заводе и был он слесарем-лекальщиком, наверное. Про завод я что-то еще себе представлял, но что такое лекальщик - ничего. Однако звучало это важно и, похоже, что жили они получше многих. А это было для подтверждения важности очень существенно. Он никогда и ни с кем не ругался. Мужчины в нашем дворе вообще никогда не ссорились и ничего не доказывали. Может потому, что во дворе у нас жило два милиционера. Один дядя Ваня-милиционер, а второй Баганов. У него и тети Дуси детей не было и совсем недалеко от нашего двора он служил начальником детской комнаты милиции. Его никто не любил. Может и просто потому, что любить его было не за что. И тетю Дусю тоже. Написал эти слова и смутно вспомнилось неясными очертаниями, как они все - таки ругались с кем-то о чем-то. Наверное, просто так бывает не всегда. Но в остальном тогда все было спокойно.
В центре двора возле толстой акации, в три взрослых обхвата, был колодец с трубами подачи воды в наш двор. Таинственнейшее место, должен вам сказать. Как сейчас помню... И закрывал его деревянный настил, из которого в продолговатой досчатой коробочке, набитой тряпками против замерзания зимой, торчал общественный водопроводный кран с резьбой. Резьба в те времена была явлением высокого технического прогресса для нашего мира и двора в восприятии его детворой. Ведь мы все еще извлекали ржавые гвозди из разных заборов и сараев, а иногда все еще попадались и старинные кованные. Дядя Мара давал кому-нибуть из вызвавшихся соседей свой шланг тоже с резьбой для поливки земли в жару. Там же под краном и стирали, и полоскали прямо под ним на деревянной ступеньке, которая там была, казалось, вечность. Общественные места пользования, как этот кран, место личных бельевых веревок с личными палками - подпорками, персональные сараи, навес со столом под ним для доминошников, туалет, о котором я уже рассказывал, но можно бы еще намного больше, если бы не туалет. Затем один на всех знаменитый и очень неприметно живущий врач-окулист с надолго пережившей его женой и прислугой. Он, как говорили о нем, был учеником самого Филатова. Фамилия его была Кулебякин. Мы знали от соседей, что в оккупацию он лечил немцам глаза. Это ему потом помешало. Но вот чему это помешало мы уже не понимали и в памяти это не отложилось. Кулебякин имел патент как сапожник,недалеко от нашего двора. Что означало слово патент я тогда не понимал, но на лечение глаз в нашем дворе почти всегда в очереди стояли люди. Еще примечательными для дворовой жизни была высоченная голубятня на железных трубах и с шестом для тормошения не очень-то желающих полетов голубей, осенне - весенние призывы в армию в военкомате напротив двора через булыжную мостовую, которые наполняли наш двор провожающими, откушивающими и выпивающими и еще многое другое, что непонятным мне и сейчас образом, если только это не мое воображение, сильно удерживало всех нас в состоянии единого организма, улья что-ли... Не скажу, что дружного, но не совру, если снова назову его единым.
Попозже, когда времена патриархального установления нравов в городе такими дворами как мой начали растворяться в далеких от моего детского понимания урбанистических затеях властей, в наш двор стали заселяться новые люди на место выбывающих и с ними приходили новые характеры и новые идеи общежития.
Дядя Ваня-милиционер, жил в полуподвале хозяйского дома, того, что выходил окнами на улицу. Он держал в нашем дворе, замечу, что это был центр города, свинью и с десяток кур. Неожиданно ему дали квартиру и он как бы исчез, потому что переезд был совсем почти незаметным для нас. Мы с Валеркой как-то раз, наверное, от нечего делать, сейчас уж и не помню почему, заходили к нему домой на, не такую уж и далекую от нашего двара, улицу Короленко, под предлогом того, что, мол, зашли просто так, проведать подружку Надю. Смутно припоминаю, что Нади не было. Больше никогда и не пытались увидеться. Выехав со двора, человек навсегда терял с нами всякую эмоциональную связь. Даже вспоминали о нем редко.
Место привычного дворового дяди Вани-милиционера пустовало совсем недолго. А ведь мы еще помнили, что поздней осенью он всегда давал нам посидеть на только что заколотом кабане. Щетину опаливали паяльной лампой и в конце соломой для запаха и вкуса, у нас говорили - обшмаливали. Тушу затем накрывали для пропарки старым одеялом, а нам разрешалось усесться сверху и поерзать. Нам почему-то нравилось ощущать как тяжело колышется огромная горячая гора. Дядя Ваня -милиционер уехал, а вместо него поселилась одинокая женщина, напоминавшая своим видом невкусную селедку. Она служила надзирателем в городской тюрьме. Я один раз даже видел ее в форме и мне не понравилось. Вскоре, еще незаметней, чем дядя Ваня-милиционер куда-то исчезла и она, а уже на ее место до самой своей смерти поселилась зловредная сварливая старуха, противница всего живого, как я сейчас уже понимаю, хотя и с котом. Кот был очень чужой и шарахался от нас без причины, хотя в нашем дворе котов особенно уж не преследовали. Мы, как-то пострадав морально от неистовой в злобе старухи, даже разрабатывали планы умерщвления ее кота и забрасывания ей в форточку для устрашения. Она ушла из жизни вдруг. И где-то далеко от дома. Не припоминаю никого, кому было жаль ее. Все только удивились. Милиция вошла в ее комнату и взбудоражила весь двор новостью от соседей, приглашенных понятыми. У старухи обнаружили кучу денег. Да, чего - чего, а денег недоставало всем и очень. Только не нужно смеяться, что не хватает всегда и всякое такое... Понятно, что денег всегда не хватает. Времена были такие, что не хватало всем и очень сильно.
Кто бы мог подумать, обсуждали мы, что у нее вообще были деньги. Взрослые сразу заговорили о ее тайне. Оказалось, что в милиции уже знали ее, потому что откуда-то забирали за попрошайничество. Тогда мы узнали, что профессия попрошайки может быть денежной. Не помню уже почему, но мне ни разу не хотелось попробовать попрошайничать, даже когда совсем есть было нечего. Просто так попробовать тоже не возникала идея, как это бывает у мальчишек в мечтах, порой с очень опасными вещами. Скорее всего, дурной нрав старухи напрочь отбил заразительность дурного примера. До последнего дня она она сражалась со всем двором. Вчера еще казалось, что она во дворе навсегда, как неиссякаемый источник злобного начала. Но с особенной страстью она ругалась с тетей Тасей. Однажды, в разгал сражения, видимо почуяв слабину выражений, старуха задрала юбки и повернула к ней свой ярко белый зад. Мы, детвора, в полном составе были в партере зрелища. Но интимность момента обнажения, обычно весьма притягательная для нас в любое другое время и по любому поводу, на этот раз не разбудила в нас здорового любопытства. Чем не доказательство уникальной зловредности старухи. Мы смотрели с полным равнодушием и никогда потом не обсуждали увиденное. Никакого интереса. И войны старуха вела всегда несправедливые. Она выливала помои прямо перед своей дверью. Таскать через двор ей было лень. Ее к тому же совсем не заботило, что лестница со второго этажа, где жила тетя Тася с дядей Марой и малым Димкой выходила как раз в то же самое место.
Я уехал из двора, когда Димка стал известным в городе клавишником, женился на красавице, лабал в кабаке и уже начал понемногу спиваться еще когда были живы его родители. Я даже сначала заходил к ним пару раз, забирал почту. А сейчас их уже никого нет.
Двор уходил. Он рассеивался обрывками нашей жизни, которой уже никогда не суждено было быть полной из-за оставленного в том дворе детства. Разъезжались соседи по разным далеким местам, некоторые уходили от нас навсегда и все привычное перемешивалось с новым, но уже в каждой отдельной нашей жизни. И ко всему этому невыносимо и невозможно, но нужно было привыкать и приспосабливаться.
Все это не нравилось. Разрушался привычный размеренный ход вещей. И все же, именно это чередование страстей и размеренных основательных событий, давало что-то важное для того, чтобы мы могли вырасти из детства без особенных потрясений. Все это подготавливало каждого из нас к выходу в свою оставшуюся жизнь. Приходилось терять, и нам, по возрасту, не очень были понятны причины наших переживаний и даже страданий. Мы были малы и печалям никогда не находили объяснений, если их размер не вмещался в узкий круг наших игр. Неприметно для себя мы, конечно, играли в еще одну большую игру в нашем дворе. Но мы смогли задуматься об этом многими годами позже. Задуматься могли, а уж понять...А печаль была. Я помню, что мы чувствовали это.
Двор, с каждым новым приезжим соседом сначала чуждался даже нас, старожилов. В нем все изменялось. Он настораживал и даже пугал новизной отношений и долго новое приспосабливалось к старому, а старое приходило в равновесие наших ощущений с новыми. Огорчения детства хорошо укрепили мой дух принятием утрат, как необходимого смысла жизни. Я научился, а, может быть, привык воспринимать хоть чем-то ограниченное окружающее пространство как большой двор. Таким был и интернет. Он ощущался сначала очень большим, невероятно и бесконечно большим, огромнее любого самого большого двора. Но постепенно я стал относится к нему, как к огромному подворью, в котором полным полно закоулков, появляющихся и исчезающих дворов. Только не было ощущений, что люди интернета куда-то уезжают. Наоборот, ты сам, со своим образом подворья в голове, переходил из закоулка в закоулок, менял соседей, переставлял заборы, важные вещи, смыслы, ощущения... да и, как оказалось со временем, всю свою жизнь. Но все, что определяло мой быт, мой второй этаж с газом и отопительной форсункой, с ведром под бронзовым блестящим от губ и рук краном, топотом крыс под полом, деревянной лестницей с вечно прогнившими ступеньками и дырами там, где ступеньки выпадали... все это тащилось перевоплощениями в другие формы вещности интернета во все мои путешествия и во все мои компании, которые удавалось найти или присоединиться к ним.
Каждый раз приходится привыкать к новым соседям. Наверное, я становлюсь привередливым, покинув тот сладкий уголок детских воспоминаний о счастье быть поодаль от всех, оставаясь при этом вместе. В интернете, вновь пришедший во двор житель, так же, как и в реале, долго не обретает для старожилов индивидуальные черты личности. Он то по свойски, то дерзко, то едва приметно устраивается словами на жительство, но день за днем все еще вынужден перебиваться отношением к себе, как к случайному прохожему. И имя его как- то не сразу запоминается, и даже интерес к имени возникает постепенно, медленно устраиваясь в сознании двора, как символ чего-то сущного. Глядя на интернетовское человечество, сохраняющее дух и достоинство от покушений, в скорлупе анонимности и с ужасом сбегающее из круга света собственного имени, я вспоминаю вот то самое время, когда мир моего детства начал утрачивать черты неизменности и неги покоя.
На том форуме, куда меня занесло, как обычно, для удовольствия от начала новой жизни, я некоторое время отсиживался то там, то сям на сайте. Осматривался и только спустя много слов, аккуратно вставлял мелкие реплики, обозначая собственное присутствие. Редко случается, что вновь прибывший на жительство в форум позволяет себе длинные бесцеременные рассуждения, которые выходили за рамки дворового интернет-этикета. Для обычных сетевых посиделок характерна сдержанность, неспешность мысли и независимость суждений. Собирается этакая компашка коммуникаторов, желающих быть услышанными, а - то и попросту желающих быть, таким вот безопасным способом, как кажется всякому юному началу, и ощутить полноту жизни. Долго, как бы с ленцой с ленцой, немногословно, но зорко присматриваясь к окружающим, они рассаживаются на привычные имиджи, как в реале можно было устраиваться в облюбованном кресле. Потом уже без умолку, но в интернетовском смысле - без умолку. Для степенных участников, далеких от флирта, это может быть всего лишь по письму в неделю. Перебрасываются текстами намеренно не ясными, полными намеков и намеков на намеки, но старательно едко или сатирически остро, если есть умение, но всегда многозначительно мудро даже если ее и не слишком много. Ни один из участников категорически не показывает необознанности ни в одном из вопросов мироздания. И чем длиннее реплики, вбрасываемые в общий котел словоизлияний, тем значительнее у участников интерес к теме. Но очень большие тексты практически всеми расцениваются как расточительная бесхозяйственность умственной энергии, просто умничанье или обыкновенный выпендреж, униженных реалом. Бывают и варианты...
Совсем уж длинные послания народ, как любит себя называть интернет сообщество, обычно раздражают. В длинных текстах есть что-то обязующее. Народу интернета мерещатся литературная назидательность, а неуверенным в себе еще и тестовые послания к интеллекту. Обязательства интернет сообщество негласно презирает, всякими способами обходит, мошенничает или обходит стороной, благо дело, виртуал. А гласно не преминет высказаться нелицеприятно или попросту отсыпать проклятий мимоходом. Бывает, что получается даже забавно...
Интернет искренне гневается на время. Культуру общения, возраст, профессиональный опыт народ интернета почитает избирательно, нередко "своим" прощая все. Речь по большей части не изобилует изысканными оборотами. Однако есть и такие академические уголки сети, где общение напоминает романтические диспуты поэтов-физиков. Разнообразие огромно, но значительная часть пользователей интернета пребывают в состоянии резвой первой свежести не очень озабочены манерами. Они ловко расталкивают локтями даже одиноких искателей приключений в огромном пространстве сети. Реал все же успевает перед интернет тусовкой кое-кому кое-что из боно тон привить на стадии вылупления. Но на длинные тексты юные игруны интернета все же чаще всего реагирует, как на надрезы коммуникативного кровопускания.
Казалось бы, чего проще, не читай...Но чем не повод, освободившись от родительской упряжи, и нотации читать, и указания раздать... Но все получается в одиночестве. Не сразу приходит понимание того, что одна из констант виртуала как раз и состоит в том, что удовольствие может быть только обоюдным. Интернет удивительным образом реализует социальную природу человека, позволяя реализовать личные устремления исключительно в достижениях взаимопонимания с окружающим человечеством. И не только позволяет, но и поощряет. Осознание этого неписанного закона наступает, однако, не сразу. Молодежь спешит жить и разбрасывает наспех слепленное в пролетающие навстречу их бега интернетовские говорильни. Сеть лопатят задорно, с гиканьем и галопом. Чем не тренаж для накачки "мышечной массы" жизненного интереса? Большая часть пустомель успевает отметиться в день на нескольких сайтах, куда уж тут до раздумий. Да и о чем думать, когда им все ведомо, по любому вопросу есть мнение. Все и во всем понятно и нужно просто гнать, чтобы успеть прожить разбегающееся все. Некоторые умудряются живать по несколько жизней одновременно. Любопытно бы посмотреть, что из этаких выходит лет этак через ...надцать, да самому времени жаль.
В этом же уютном сайтике собралась компания типично интернетовская, но перешагнувшая, в большинстве, в стадию интернет - имаго. В чем-то и как-то... Неторопливые, с несколько обрюзгшими периферийными извилинами мозга, которые только и свободны к вечеру от профессионального напряжения. Мне показалось, что там собрались заметно уставшие от суеты и работы люди. И молодые и не очень, но все еще молодые. И те, что недавно еще были молодыми, но заметно набегавшиеся в реале, запыхавшиеся от всяческих сует. Рассуждение или игра словами их расслабляли. Иногда было заметно, как они избавлялись от напряжений серьезными вещами, слишком серьезными для обыкновенного удовольствия жить. Виртуал, именно виртуал этого сайта поощрял их старания расслабить, обычно плотно закупоренные, шлюзы души и в ничтожной степени напрягать "органы" жизненных интересов. Но я замечал, что они никогда не избавлялись до конца от осознания необходимости завтра.
Это был израильский сайт и, разумеется, в большинстве форуме разместились евреи. Но не простые, как в сказке пером, а русские. Все они скучали по ощущениям от своим старых двориков и весей. Но никто об этом никогда не говорил. Почти. Они уехали или их вывезли родители их тех самых родных мест, а получилось так, что их увезли из детства, нарушив природный цикл и миновав естественный исход из гнезда. Никто об этом не говорил, о прошлом не вспоминал, но кажется, мне, что все избегали воспоминаний об этом прошлом. По всему сайту, как по реальному двору, шлялось в их разговорах невысказанное, печаль детства, то, что обычно стоит за словами.
Чувство невысказанного главного перекликалось с Бабелевским рассказом "Как это делалось в Одессе". Я всегда думал, что описание кладбищенской стены, сторожа и того, как там получилось, что именно он назвал Беню королем, выглядит очень наивно и потому весело. Но позже понял, что это было рассказано печально и со всей возможной для детства серьезностью. А весело получалось потому, что в детстве слезы сохнут быстро. Может быть, не только я разглядел в начале рассказа дух вольтеровской идеи литературного мудрствования. Мысль ребенка теребила рассеянно неписанную печаль кладбищенской стены. Могло и показаться, что так и есть, но я так чувствую и был бы очень рад, если мои ощущения могли бы стать достойными понимания.
Сейчас, когда многое уже позади и я давно уже не заглядываю на домашний форум того сетевого двора, мне вспомнился важный диалог. Хотя, пожалуй, я его и не забывал до конца никогда. Тот разговор, длиной всего в каких-нибуть два-три месяца, начался неожиданно и быстро разросся в настоящий двор со своими виртуальными кранами, страстями и судьбами и зажил полнокровной жизнью. Судьбы, правда, были вполне реальными. Уже через несколько дней, я был счастлив уверенностью, что все там живут давным давно. Зима их интернет времен сменялась неоднократно летом. Это в реале месяц-другой. В виртуале за то же время могут смениться поколения.
Я ощущал, почти реально видел, как приходят и уходят на работу и домой жильцы этого двора. В своей коммуналке они снимали одежду, одевают домашнее и выходили во двор, садясь за клавиатуру с куском чего - нибуть в руке, чашкой кофе и с предвкушением удовольствия быть. Тогда случилось отхватить у рутины здоровенный кусок стоящей жизни. Почувствовали, кажется, все. Но никто и никогда не признается в этом даже себе. Каждому обидно было бы расчувствоваться, а потом ошибиться в соседях и оказаться в ощущениях всеми покинутого. Все выбирают лучшее - промолчать. Да и чувства легче всего хранить в такой обертке, в молчании.
В неживом интернете вселенная не так постоянна, как в реале, завтра может и не быть. Рассвет не всегда встает в одном и том же месте. Скворец никогда, сам по себе, не случится по весне. Ему не посвистеть что - нибуть веселенькое возле скворечнике на грузной старой умирающей который год акации. Интернет как большой роман с продолжениями, пишут все, кому не лень и все бросают его недописанным, недочувствованным, не случившимся до конца. Другие всегда где-то в каком-то уголке подхватывают заброшенное слово и с любого места продолжают бесконечную историю нашей с вами жизни. Еще не научились жить в этих местах. Или мы еще не понимаем, что по-настоящему - это именно так.
Настало время войти в замечательную тему, придуманную ее первым автором. Имена я изменил. Хотя, по большому счету, интернетовская не востребованность в реальной жизни, не испытывает в виртуале особенной нужды в совести, смущении, стыде... Все сказанное там было сказано, я думаю, откровенно. Когда у авторов духу не хватало даже для виртуальной честности и анонимных откровений, они с искренней почти открытостью утаивали стыдное и отваживали излишне любопытных. Но изменил...
"Давайте разберёмся с понятием "Бог" - так была названа тема. Может показаться, что все мысленно столпились вокруг туманных сущностей, рожденных человеческими слабостями. По мере движения письмами участникам даже самому невнимательному читателю или отчаянному буквоеду, случайно заинтересовавшегося словом "Бог", станет ясно, что разговорnbsp; Совсем уж длинные послания народ, как любит себя называть интернет сообщество, обычно раздражают. В длинных текстах есть что-то обязующее. Народу интернета мерещатся литературная назидательность, а неуверенным в себе еще и тестовые послания к интеллекту. Обязательства интернет сообщество негласно презирает, всякими способами обходит, мошенничает или обходит стороной, благо дело, виртуал. А гласно не преминет высказаться нелицеприятно или попросту отсыпать проклятий мимоходом. Бывает, что получается даже забавно...
раскинулся гораздо шире и затронул много больше. Люди вообще склонны называть неопределенное конкретными именами, даже неопределенное пользуется особой привилегией получать имя собственное. Слова живут только в движении, перетекая от человека к человеку через разнообразных письменных посредников. Со временем все привыкают к определенности слов, начисто забывая, сколь неопределенны явления, на которые слова указывают и уж тем более стирается в памяти как это случилось впервые. Имена имеют склонность нашими неосознаваемыми усилиями обособляться в нашей же речи. Они никогда не покидают человека. Мы сами создали иллюзию их реальности, представляя их в образе самовоспроизводящейся сущности, внося в жизнь сомнения, путаницу и пищу для ума. А ведь, в сущности, вся эта изворотливость сознания лишь утаивает в себе небытие слов, опасаясь, что ли, лишиться главной забавы разума. Не оно ли потому сделало слова незаменимыми оформителями мыслей наших? Не знаю...Чувствую, что противится, своим же, невесть как возникшим в его круговерти мыслей угрозам. Пока же сознание успешно подменяет безвольные слова, легко препарируемые скальпелем мысли, но замещает ими реальные ощущения тела жизни. Так что не о словах речь, а о невысказанном человеческом счастье.
Странно объявлялись надежды и претензии, словно они были виновниками искривлений линий судьбы на ладони высшего существа. Они были беспечны, все сообщество этого сайта, но круг их ширится...
Немного скажу о форме. Хотелось сохранить порядок и структуру сообщений. Все линии, черточки, слова, девизы, странные имена...создают видимый, рисующий воображение, графический аромат особой нежности в замерших потоках слов. Я изменил немногое, чтобы отбросить назойливо лишнее, но старался сохранить важное, хотя для этого пришлось и прибавлять.
В некоторых письмах или постах, от известного английского post, есть в самом конце девиз автора сообщения. Часто неизменный, но не так уж и редко сменяемый по настроению. Другие обходятся, поглощенные собственными мыслями.
Прямая речь автора поста дана с красной строки.
Цитируемые абзацы, чаще всего из предыдущего письма, поставлю в кавычки. Но вынужден сразу предупредить, что вероятна путаница. Я много изменял форму постов, бережно сохраняя целостность текстов, что не так уж и легко было делать. Некоторые тексты писем вам, наверное, покажутся не авторскими, а с включенными и не отмеченными кавычками цитатами. Вполне может случится. Я этого не желал, но сама собой образовалась небольшая интрига.
Пришлось заняться ошибками, описками, небрежностями. Кое-что для колорита и только самую чуточку я оставил. Кажется,что вместе со специфической интернет-канцелярской графикой сообщений, несколько нарочитая и с некоторыми оттенками бравурности форма письма, типичного для интернета, составляет оригинальный футляр для драгоценных слов. Они уже сказаны. И никто, и никогда в таком сочетании, противоречии и единении уже не произнесет их. Мы говорим навсегда, но сохраняем сказанное, чаще всего случайно.
Пожалуй, и все. Читайте...
Тема: "Давайте разберёмся с понятием "Бог"
1
Тему открыл автор по имени РА
08-07-05 в пятницу в 19:03:50
Хотел бы узнать, кто, как себе его представляет. Прошу также атеистов описать, в какого бога они не верят (ведь чтобы не верить тоже надо как-то его представлять). Сам я не могу сказать ничего определённого (пока что).
Первой откликнулась Миллет в тот же день часом позже:
Понятие бога абсолютно излишне для осмысления окружающей нас действительности, поэтому и вопрос лишен смысла... для атеистов конечно .
______________________________________________
3
Откликнулся и Триннир в 19:52:07, вспоминая, что нечто подобное обсуждали уже и раньше
Здесь уже пытались как-то определиться...
______________________________________________
4
Вступил и Лось, распорядитель и организатор сайта, в 19:56:26, показывая несколько ссылок на былые попытки раскрыть тему и
Здесь... Кто только не пытался... и где...
Его сообщения всегда сопровождаются девизом:
"Не судите человека по его друзьям; не забудьте, что у Иуды друзья были безукоризненны."
(Э. Хемингуэй)
________________________________________________
5
А вот и я, Александр, отвечаю РА в 20:57:15
Цитирую сообщение РА от 08-07-05:
"Хотел бы узнать, кто, как себе его представляет."
Верю, конечно. В познаваемость мира. В перспективы человеческого разума. В освобождение человека от зависимости от телесной оболочки...
Во многое верю кроме сверхъестественного. Четких границ сверхъестественного не ощущаю, оно заканчивается где-то в сознании моего естестве, потому пребываю в вечно неразрешимой конфронтации со сверхъестественным. Это не агрессивное отрицание, но это не желание рассматривать в качестве причин чего-либо ментальный абсолют. Так например, и веру в Бога. Все мои верования во всякое разное далеко не абсолютны. Они колеблятся под влиянием разных
обстоятельств, в первую очередь, по вновь и вновь открываемым частицам мироздания.
Все мои усилия представить себе Бога, как если бы он был, не принимали никаких очертаний реального, пусть бы такими были реальные фантазии. Так или иначе, я приходил в постижению той идеи - подчеркну здесь, что в постижение, кроме понимания, я включил добрую толику интуиции - что Бог не есть и не есть сущность, как если бы я верил в Него, как в явь.
По-моему, Бог - это инцидент непреодоления в душе (сознании) верующего некоторых границ между системами рациональных знаний и мировоззренческими установками, образующими систему опыта.
Очень грубо говоря, смешивая все информационные потоки в кучу, включая знание, искусство, литературу, личный чувственный опыт, и не разделяет эти потоки сообразно тому, как они влияют на наше отношение к действительности, к тому как они оформляют в нас эту действительность, получаем информационно не корректную смесь, как если бы мы попытались сложить три чайника и два выстрела ... Такое смешивание понятийно и сущностно не смешиваемого неизбежно приводит к мнимой систематизации образа мироздания в голове такого человека. А у мнимых конструкций мнимые позиции наблюдателя... А отсюда и рукой подать до творца всего сущего. Он то и заявлен наблюдателем. Но в реальности роль наблюдателя в своей душе верующий отдает собственному Я. Верующий, он наблюдатель реальный, хоть и наблюдает за нафантазированной мнимой системой. Но затем он совершает теоретическое вынесения образа наблюдателя во внешнюю среду, уже отделяя его от себя, раздваиваясь, придавая ему черты им же мифологизируемой личности по образу внушенному ему из вне ранее. И он сам, таким образом, делает наблюдателя таким же мнимым, плодом собственного воображения, фантазией. А уж о способностях человека к самовнушению, особенно под влиянием огромного информационного потока внушения мифологем и к реально происходящих в сознании процессов усовершенствованию мифов, сомневаться не приходится. Мы все, в определенном смысле, верующие. Кто во что, разумеется.
Так что, Бог, по моему разумению, это сам в себе верующий и есть. Он ощущает Бога в себе и отчасти Бога собой. Все, что в его сознании происходит при вытеснении наблюдателя - своего Я во внешнюю сферу - преобразует Я действительное в мнимое Я, которое и наделяется именем сверхъестественного. В принципе, это одна из тупиковых попыток человечества в поиске путей развития. Вместо реального развития, под руководством собственного Я, в силу разных обстоятельств непреодолимых в реальности и не постигаемых его Я, делается попытка развития личности в мнимом сочетании реального и ирреального, что требует, в свою очередь, и мнимого наблюдателя. Для кого-то это Бог. Есть еще и другие названия с некоторыми концептуальными изменениями. Когда-то в 80-е, некто Куницын, читал в Москве лекции о мировом разуме. Что-то бло похожее...
Значительная часть верующих в сверхестественное защищает это вероисповедание аргументами в основном эмоционального иррационального свойства, требуя от противной стороны отнюдь не доказательств их убеждений. Они требуют рациональных доказательств отрицания их иррационального. Этого в принципе не может быть.
Но принципы рационально понимаемы только с позиции наблюдателя собственного Я. Это объясняет, для меня, во всяком случае, почему вообще не возможен продуктивный спор между сторонами, независимо от уровня интеллекта любой из сторон спора.
Верующих подсознательно терзает конфликт развенчания их веры (хотя никто в этом не признается и не желает признаваться, так как вопрос зависим от подавления собственного Я) Чтобы они не говорили, но она их угнетает, как угнетает любое обреченное исполнительство. Часть верующих создает внутри себя некий образ второго Я, которое, в нужные для защиты ранимого
Эго, принимает управление сознанием на себя и - вдруг - мы можем наблюдать перевоплощение вполне рационально мыслящего человека в иррациональную копию расхожего стереотипа, то есть ничто в обличии никто..
______________________________________________
6
РА (без особого интереса, скучно ему...)
08-07-05, Пятница, 21:21:20
Цитирует ссылку и комментарий к ней от Триннир от 08-07-05, Пятница, 19:52:07:
"И вот здесь пытались как-то определиться"
Ой, я этой темы не видел. спасибо. тогда мою можно закрыть. А я начинал похожее...
И Лося, диктатора дилижанса...всегда мудрый и ненавязчиво повелевающий...почти бог местного разлива...:
"Сомнений в Боге не счесть.
В том-то и дело, что во всех местах не совсем определились.., да и не совсем пытались."
Цитатами Ра и ограничился...
______________________________________________
7
Автор: Лось
Дата : 08-07-05, Пятница, 21:27:10
Смотреть нужно широко... В бегающие глаза оппонента.
Не судите человека по его друзьям; не забудьте, что у Иуды друзья были безукоризненны.
(Э. Хемингуэй)
_____________________________________________
8
Автор: Дельфин (так...в компании...всегда...авт.)
Дата : 11-07-05, Понедельник, 06:05:21
Мы, к сожалению, видим то, что слышим, а слышим только то , что может принять наше сознание. А чтобы увидеть бОльшее, нужно менять сознание через приобретение опыта.
Цитирует стих из Торы:
Сирах 34
9 Человек ученый знает много, и многоопытный выскажет знание.
10 Кто не имел опытов, тот мало знает; а кто странствовал, тот умножил знание.
_____________________________________________
9
Автор: Лось
Дата : 11-07-05, Понедельник, 06:24:32
"Человек ученый знает много, и многоопытный выскажет знание."
Человек учёный - не может быть многоопытным? Вообще говоря, учёность человека разве не завязана напрямую на его опыт? Почему такое противопоставление, де ученый знание высказать не может..
Не судите человека по его друзьям; не забудьте, что у Иуды друзья были безукоризненны.
(Э. Хемингуэй)
___________________________________________
10
Автор: Лао Ю - местный юродивый. Очень старается быть необычным шутит, но не всегда у него получается...
Дата : 11-07-05, Понедельник, 10:14:34
"Давайте разберемся с понятием "Бог"...
А давайте-ка исправим ошибку в названии темы. И снесём из неё пост номер десять!
_____________________________________________
11
Автор: Лао Ю
Дата : 11-07-05, Понедельник, 10:21:51
Цитирует Дельфин, которая писала:
"Мы, к сожалению..."
"К сожалению", "Мы" тихонько вздыхает и уползает в небытие...
Одиннадцатый пост тоже можно сносить)))
______________________________________________
12
Автор: Александр Я здесь исполняю роль простодушного дружелюбца, который все разговоры на топчанах под жарким сонцем принимает за чистую монету и шпарит по-серьезному..,что, сначала некоторых, а потом и многих раздражает...
Дата : 11-07-05, Понедельник, 18:50:18
Тоже цитирует Дельфин:
"Мы, к сожалению, видим то, что слышим, а слышим только то , что может принять наше сознание. А чтобы увидеть бОльшее, нужно менять сознание через приобретение опыта."
Конечно, теперь уже и школьника не удивить тем, что опыт нас изменяет.
Впрочем, со времен Песталоцци только школьников, а с незапамятных - всех,.. кто об этом задумывался... А почему Вы считаете это особенным откровением? Обыкновенная вещь. Все равно, что сказать: если выпить воды - жажда уйдет.
И так же принимает игру с девизами "Музыка, не сопровождаемая танцами, безнравственна"
Аристотель
______________________________________________
13
Автор: Дельфин
Дата : 12-07-05, Вторник, 03:17:55
Александр, да я ничего не считаю, а просто пытаюсь еще раз обратить на это внимание.
Цитирует Лося: "Человек учёный - не может быть многоопытным?
Вообще говоря, учёность человека разве не завязана напрямую на его опыт?
Почему такое противопоставление, де ученый знание высказать не может..."
Лось, где ты увидел противопоставление? Союз "и" стоит в данном предложении. А он никогда не может быть противопоставлением. И ученый, и многоопытный обладают знаниями. Там же - ученый знает много и многоопытный выскажет знание. А то, что у ученого нет опыта там не говориться. А как раз опыт = знанию. Ученые, мы (ой, прости Лао Ю) знаем, приходят к знаниям как раз через опыты.
______________________________________________
14
Автор: Лао Ю
Дата : 13-07-05, Среда, 14:34:56
Автор: Дельфин
Дата : 12-07-05, Вторник, 03:17:55
"(ой, прости Лао Ю)"
Ярунда-с! При чём тут Лао Ю. Это локальное требование НБ))))))))