Таисия Тихоновна всегда была дамой энергичной, но этот проклятый короновирус ее почти в бараний рог скрутил. ПОЧТИ! Чувствуете разницу? Не так - то просто это было сделать даже такому страшному вирусу! И все-таки Таисия Тихоновна ощущала себя немного не в своей тарелке. Лежа на больничной койке, она прикидывала в уме, как бы ей изловчиться и написать очередную концепцию развития своего отдела. Дело было не в отсутствии мыслей на этот счет, а в отсутствии компьютера. Увы! Под руками у больного трудоголика был только телефон.
Устав от бесполезных мыслей Таисия Тихоновна закрыла глаза и тут же услышала рядом тихое покашливание. "Неужели я заснула и не услышала, как рядом положили еще одного пациента?" - пронеслось у нее в голове. - "Вот ведь зловещий вирус какой! Так и косит ряды россиян! Только полчаса назад выписали ее соседку, а уже новая на пороге. И это, не говоря еще о четырех, которые лежали у окна и и трех рядом с дверями. Просто теремок какой-то, а не палата. И все кашляют, сморкаются, стонут. А тетка, лежащая слева от нее - еще и храпит, как солдат после тяжелого похода. И не только храпит, судя по запахам! Или это вторая слева? Или обе сразу, судя по насыщенности. Да какая, в общем, разница?
"Ох, ну и кого же это мне на этот раз подсунули?" - промелькнуло в голове у Таисии Тихоновны. Сгорая от любопытства, она открыла глаза и остолбенела. "Совсем медработники совесть потеряли!"- выдохнула она в страшном раздражении, обнаружив на соседней койке лысоватого мужика с наглой толстой мордой. - "Я понимаю, что работы у них прибавилось, но хоть какие-то приличия нужно соблюдать!"
-Как вы сюда попали? - кипя от праведного гнева, спросила Таисия Тихоновна.
Мужик широко ухмыльнулся и игриво подмигнул ей.
-Повторяю вопрос: кто вы и как сюда попали? Это женская палата. И... - тут в голове Таисии Тихоновны пронеслась страшная мысль. - Гм, мне кажется, я понимаю...Вы трансвестит, нет, нет, сейчас вспомню, как это называется - трансгендер! - выкрикнула она. - Предупреждаю сразу: наша палата - чисто женская. Здесь, как видите, лежат дамы в возрасте, старой формации. Мы выросли в другое время, поэтому не готовы находиться в палате с мужчиной, даже, если он себя и считает женщиной!
-Но я не считаю себя женщиной! Разве я похож на бабу? - изумленно выдохнул мужчина.
-Да нет! - растерялась Таисия Тихоновна. Она совсем запуталась. Только-только было поняла в чем тут дело, и снова "здрасьте"! - Но что тогда Вы делаете в женской палате? - строго спросила она незнакомца, уже приготовившись услышать, что в мужских палатах нет свободных мест. Все-таки как слабы мужики! Вся больница забита ими. Прямо, как сельди в бочке в палатах лежат. Это женских палат раз-два и обчелся. И вот, пожалуйста! Теперь начали подселять сюда мужиков. - Повторяю вопрос, - сурово сдвинула брови Таисия Тихоновна, - Что Вы делаете в женской палате?
-Да я, в общем-то, к Вам пришел! - кротко и как-то заискивающе пробормотал толстомордый.
-Ко мне? - у Таисии Тихоновны от возмущения перехватило дыхание. - Да кто Вы, собственно говоря, такой?
Мужик на соседней койке приосанился.
-Простите, что сразу не представился. Меня зовут Эрик Эмманюэль Шмитт. Я Ваш любимый писатель, если верить интернету. Соцсети прямо распухли от Ваших похвал моему таланту. Мои критики и рецензенты уже давно цитируют Вас в своих статьях. Бельгия - маленькая страна, Вы теперь известны у меня на родине не меньше меня, вот я и решил лично познакомиться с самой страстной своей читательницей. Прибыв в Россию, я узнал, что Вы в больнице и решил Вас навестить.
Таисия Тихоновна не знала, что и подумать. Выглядело все как-то странно. Тут ей в голову пришла удачная мысль. Сделав вид, что она получила срочную смс, Таисия Тихоновна склонилась над телефоном. Зайдя в интернет, она нашла в википедии статью об авторе "Оскара и розовой дамы" и стала внимательно разглядывать фотографию. Мужик на соседней койке видимо догадался, чем она занимается, несмотря на ее уловку. Он вальяжно откинулся на спинку кровати и повернулся к ней тем ракурсом, который был на фотографии. И даже губы растянул в похожей улыбке. У Тамары Тихоновны не осталось сомнений! Перед ней был ее кумир! И никакой он не толстомордый. У него хорошее интеллигентное лицо, сразу видно, что писатель.
-Как я могу к Вам обращаться? - Таисия Тихоновна нежно улыбнулась литературному гению, одновременно пытаясь расправить кудри, сбившиеся от долгого лежания в колтун.
-Можете называть меня Эриком! - голубем заворковал Шмитт.
-Нет! - кокетливо захихикала Таисия Тихоновна. - Не могу!
-Но почему? - Эрик вытаращил глаза. В голосе у него проскользнуло разочарование.
-Ну, хотя бы потому, что мою собачку зовут Эрик, - продолжала кокетничать Таисия Тихоновна.
-Вы назвали своего питомца в мою честь? - взволнованно спросил Шмитт.
-Нет, это было задолго до моего знакомства с Вашим творчеством. Он уже у меня старичок!
-Такой же, как и я, - в тон Таисии Тихоновны игриво молвил Шмитт.
-Ну, что Вы! Какой же Вы старик? Вы сейчас находитесь в самом расцвете сил! - восторженно выдохнула Таисия Тихоновна. Это произвело сильное впечатление на Шмитта, потому что он вдруг вытащил из кармана огромный клетчатый платок, тщательно промокнул им глаза, а потом трубно высморкался.
Тамара Тихоновна скромно отвела взгляд в сторону. Она тоже была растрогана.
-Вы можете обращаться ко мне Маню. Это ласковое сокращение от моего второго имени. Меня так в детстве мама называла. Вы мне ее очень напоминаете. Такой же нордический тип лица, строгие холодные глаза. - Шмитт замолчал на минуту. Молчала и Таисия Тихоновна, переваривая полученную информацию. Сравнение с мамой ее не обрадовало. Когда речь заходит о мамах в разговоре с престарелыми субъектами мужского пола, то хорошего ждать не приходится. Меж тем, Шмитт, не замечая облачка недовольства на челе своей почитательницы, продолжил развивать тему семьи. - Мама всю жизнь занималась спортивной ходьбой. Была такая подтянутая, я бы даже сказал мускулистая. Вы, кстати, каким-нибудь спортом занимаетесь? - обратился он к Таисии Тихоновне, окидывая ее изучающим взглядом.
Таисия Тихоновна непроизвольно поджала живот и распрямила спину.
-Никаким, - коротко ответила она.
-Жаль, нужно чем-то подобным заниматься в нашем возрасте. Вот я пишу разные повести, рассказы, все время в поездках, в движении...
-Я тоже все время в движении, - перебила Таисия Тихоновна своего кумира. - И тоже все время что-то пишу.
-Так мы с Вами коллеги! - восхитился Шмитт. - Какая жалость, что я не читал Ваших книг. Они у нас не изданы. Но, может, подскажете, как бы мне с ними ознакомиться. Вы необыкновенная женщина, наверное, такие же необыкновенные и Ваши произведения.
-Вряд ли Вы сможете с ними ознакомиться, - с достоинством проговорила Таисия Тихоновна . - Я пишу очень специфическую научную литературу, в основном, концепции развития, методические рекомендации и разнообразные инструкции. Хотя, раньше я много занималась Львом Толстым, даже мечтала бросить административную работу и устроиться научным сотрудником в Ясную Поляну, я имею в виду музей-усадьбу Льва Николаевича.
-Это - гений, это настоящая глыба, а не человек! - зашелся в восторге Шмитт. Таисия Тихоновна вспомнила школьную программу.
-Да, именно так в свое время о нем говорил Владимир Ильич Ленин. "Какая глыба, какой матерый человечище!" - с пафосом процитировала она.
Шмитт нахмурился.
-Вы коммунистка?
-Ох, Маню, Вы такой любопытный, - проявила игривость Таисия Тихоновна. - Я-нет, а вот мой папа был ярым коммунистом. Хотя в его время таких было много.
Шмитт задумался. Таисия Тихоновна почувствовала изменение его настроения и задалась вопросом, с чего это ее гость вдруг замкнулся в себе. И тут он вдруг снова заговорил.
-Знаете, я бы предпочел, чтобы вы не называли меня Маню. Это звучит очень фамильярно. Называйте меня господин Шмитт.
Таисия Тихоновна обиделась. Только-только она привыкла к этому имени, даже успела его полюбить, а тут новый поворот.
-Хорошо, - раздраженно пожала она плечами. - Как скажете, господин Шмитт.
На некоторое время установилось тягостное молчание. Первой не выдержала Таисия Тихоновна, решив поговорить на более интересные темы, т.е. о творчестве. Конечно, прежде всего, ее интересовала тема любви и не только в его творчестве, но и в его жизни, интересно же знать, кто его жена, есть ли дети. В википедии почему-то ничего об этом не написано. Но сначала надо поговорить о чем-то другом, чтоб ее заинтересованность этой темой не очень бросалась в глаза.
-Господин Шмитт, вот Вы много пишете о религии в жизни человека, в частности о христианстве, а как Вы думаете, правы ли те, кто говорил, что Христос был коммунистом по своим взглядам. Ведь, если задуматься, то кодекс строителя коммунизма базируется на христианских истинах...
Договорить она не успела. Шмитт стал багрового цвета, он подпрыгнул на кровати и громко заорал.
-А говорили, что не коммунистка. Вижу, что мне опасно даже рядом с Вами находиться. Наверняка на Вас есть соответствующее досье в наших спецслужбах. Если я побуду тут еще минуту, то меня назад в Бельгию не пустят. Придется просить российского гражданства. А я этого не хочу. Я же не настолько опустился, как Депардье, которому после 3-х бутылок вина все равно, где жить: В Кении, Якутии или на Марсе...Прощайте!
И исчез, как будто его и не бывало.
-Хорошо еще, что я ему свое рабочее удостоверение не показала. Оно же красного цвета, еще решил бы, что я из КГБ, - фыркнула себе под нос Таисия Тихоновна. - Да, писатель он, может, и неплохой, но до Льва Николаевича ему как до Марса. - Она удобнее устроилась на кровати и тихо перешла в объятия Морфея.