Гасанов Эльчин Гафар Оглы
Людоедка Каринэ

Lib.ru/Современная литература: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • © Copyright Гасанов Эльчин Гафар Оглы (elgafgas@yahoo.com)
  • Размещен: 24/03/2006, изменен: 28/08/2009. 93k. Статистика.
  • Повесть: Публицистика
  • Оценка: 2.02*114  Ваша оценка:

       Людоедка Каринэ
      
      
       'Мы ехали с ней в лодке по реке, она упала в воду, стала тонуть. С берега кричали мне: да помоги же, она тонет!
      Нет - нет, спасибо что упала, пускай там остается навсегда! Я ее любил, но стал уже разлюбивать, ее груди и руки, те жаркие летние дни, когда она веером заставляла дрожать меня от холода при знойною жаре.
       Так пусть же она умрет, будучи любимой, еще немного, еще чуть - чуть, любовь бы уплыла.
       Потом меня лечили долго, но болезнь любви не излечима. Убери ты прочь лекарство! Прочь! Тем более бог не всего меня лишил. Ведь я еще пока на троне, пока я царь страны!'
      
       Из письма армянского царя Неле Арутюнян.
      
      ...
      
       Освещение кровавых событий карабахской войны времен начала 90 годов прошлого столетия будет неполным, если хотя бы кратко не остановиться на одном человеке, на женщине. Ее звали Каринэ.
       Я с гораздо большей подробностью, как увидит читатель, остановлюсь на формировании подготовительной работы армянской агитационной машины.
       И моя цель раскрыть, каким образом этой женщине удалось сформировать свою личность без первичной 'тенденции', каким образом она завоевала и получила право на столь исключительную роль 'для пропаганды'.
       Я здесь занялся анализом отдельных, хотя и мелких, фактов и свидетельских показаний.
       Отсутствия некоторых библиографических ссылок делает невозможным проверку утверждения автора.
       А неправильное использование определенных ссылок загромоздило бы текст, посему я выбрал наиболее максимальный и оптимальный вариант: общение непосредственно с очевидцами тех событий.
       Этот факт, смею думать, дает серьезную гарантию читателю
       В многострадальной истории Азербайджана Каринэ сыграла особую роль. Меня это вдруг поразило и в тоже время показалось мне неимоверной нелепостью.
       Эта роковая женщина появилась на арене боевых действий именно в 1992 году в сентябре месяце, когда была оккупирована Шуша. В шушинской тюрьме содержались азербайджанские военнопленные, туда приводили эту Каринэ.
       Высокая стильная девушка лет 28, красивые черные глаза, крутые бедра, черные локоны водопадом спускались на плечи.
       Ходила в черном: черная блузка, черная кофта, черные туфли, черный плащ. Короче говоря, черный человек.
       Я вынужден приводить высказывания заключенных, которые сидели в шушинской тюрьме и стали свидетелями тех ужасов, которые наводила на них Каринэ. Она была людоедкой, ей нравилось есть людей, кушала человеческое мясо, очень часто заживо. Зубами отдергивала кусочки с кости, жевала, глотала, напивалась кровью.
       Ее приводили в тюрьму, она на глаз отбирала себе 'живой продукт питания'.
       Отвратительно тоже в этом неумелом мертвом языке это грубое, неумелое, мертвое произношение.
       Эльмас Кули - заде, бывший пленник:
      'Я сначала не понял, зачем в барак привели девушку. Я был одним из первых, кто вживую видел Каринэ. По ней не сразу скажешь, что она - чудовище.
       Армянские военные стояли рядом, она вся в черном стояла посреди барака, оглядывала нас всех с ног до головы, потом молча рукою указала на Васифа, нашего друга.
       Васиф был моим другом, мы знали, что нас ожидает смерть, я никогда не подумал бы, что Васиф станет натуральной жертвой армянской женщины. Ведь это ужасно страшно, когда тебя кушают на твоих же глазах. Этот страх непередаваем. У нас было такое ощущение, будто ночью в центре города на тебя напала стая волков.
       Васиф бедный не знал о Каринэ вначале, потом я увидел у высокой черной стены его откусанную ногу и окровавленное ухо.
       После этого случая Каринэ стала чаще приходить к нам в барак, вообще в шушинскую тюрьму.
       Весть о ее визите наводил кошмар на всех пленных, все ходили сами не свои, буквально тряслись и молили Аллаха о том, чтоб быстро умереть. Такую грозящую силу заметили бы обязательно.
       У всех были такие глаза, будто мы сидим в самолете, знаем, что терпим крушение и гибель неминуема.
       Был случай, когда Азиз, бывший командир взвода, узнав о прибывшей Каринэ, почувствовал, что выбор падет на него, поэтому разрезал себе вены разбитым стеклом в бараке'.
      
       Эльмас говорил правду, читатель лично удостоверится еще, какая страшная 'женщина' - эта Каринэ. Брожение перекидывалось на весь осажденный Карабах, даже на пересыльные казармы, возникала паника, стычки.
       Ниже последуют более подробные факты, я интервьюировал многих пленных, которые прошли этот каннибальский путь от начала до конца.
       Таким ребятам надо ставить памятник на каждой улочке.
      Многие люди, рассказавшие о Каринэ, с содроганием сжимались в себя, у них трясся подбородок.
       В их словах нет фальши, иначе фальшь выдает себя с первого звука.
       Особой жестокостью по отношению к азербайджанским пленным Каринэ отличалась в момент менструального цикла, она жаждала крови, волком смотрела на плененных солдат, посему доедала людей до последней волосинки. Она любила есть волосы, выплевывала только раздробленные кости и ногти на ногах.
       Нельзя не остановиться с чувством изумления перед воспоминаниями Анвара Касумова.
       'В тот дождливый день, кажется, это был конец октября, мы стояли на плацу территории тюрьмы. Стоял холодный вечер, армянские надзоры с автоматами ходили вдоль и поперек, проводили вечернюю поверку.
       Вдруг мы услышали сзади шепот: Каринэ здесь.
       Я ее и раньше видел. Но теперь, при свете прожекторов я ее увидал отчетливо. Сразу скажу, что по ее внешнему виду не сразу скажешь, что она омерзительная чудовищная людоедка.
       Длинные черные волосы по пояс, с капюшоном на голове, глаза большие, ресницы длинные, руки прятала в карманах. Цвет кожи здоровый, на щеках румяна. От нее веяло дорогими духами.
       Она своим владыческим видом осматривала нас, переводила взгляд от одного лица на другое, оценивала, как режиссер своих будущих актеров для роли в кино.
       Я ощутил дрожь своего соседа, он трясся всем телом, я перевел взгляд вниз и вздрогнул: моча рекой текла под ногами наших чахлых и болезненных пленных, многие из нас буквально не сдерживали со страху мочу, были и такие, у кого было недержание кала. И это со страха. Вот так!'
       С Анваром мы сидели под тутовым деревом у него на даче, нам принесли чай с черешневым вареньем.
       Он отпил дымящийся напиток, тяжело выдохнул, продолжал:
      'Эта была натуральная фашистка. У меня лично было видение, будто это 1943 год, я в плену не у армян, а у немцев, нахожусь в концлагере в Освенциме или Бухенвальде. Армяне нас били железной метлой, я впервые видел такую метлу, она кромсает тело в кровь. Они били и смеялись.
       Мы валялись на асфальте все мокрые, сопливые, в крови. Кружились, кувыркались, отворачивались от удара, ударяясь головой об ботинки армян.
       Потом следовала команда встать в строй. Кое - как подымались, шатаясь, становились в ряд, чувствуя дрожь локтя соседа.
       Потом пришла Каринэ. Она окатила нас взглядом, совершенно молча направила рукою в сторону Фариза, нашего друга.
       Высокий здоровый армянин подошел, с силой вывел на середину Фариза. Его увели.
       Фариз поплелся за Каринэ в сопровождении армянских военных, через плечо в последний раз он взглянул на нас, я никогда не забуду его глаз. Про эти глаза можно, да и нужно написать целую повесть. Все увидели его этот взгляд, они такого же мнения.
       Глаза Фариза улыбались, как будто он был счастлив, будто после долгих мучительных и нудных операций пациента уводят на последнюю операцию. И все же его спина дрожала, дергалась'.
      
       Я кое - как навел справки про эту Каринэ.
       Ознакомьтесь и вы с ней поближе. Каринэ Арутюнян, родилась в 1964 году 11 октября (по иным документам 19 октября) в поселке Карашен Сисианского района Армении.
       Этот район считается, чуть ли не самым высокогорным в Армении.
      В 1978 году, когда ей было 14 лет она по каким то очень важным семейным обстоятельствам переезжает в Ереван, там оканчивает среднюю школу. Это по официальным документам.
       Потом уезжает в Москву, крутится в воровских кругах, далее в ее биографии наступает пробел. Никто ничего о ней не слышит вплоть до 1990 года.
       Она появляется в Ереване в свои 26 лет, молодая, высокая, чернобровая.
       Приехала воевать за Карабах.
       С тех пор Каринэ привлекается армянскими военными к особой миссии, специализируется исключительно для поглощения азербайджанских пленных в виде пищи.
       Один факт из ее детства. Керим Нифтиев вспоминает.
      - Я родом из Сисианского района, село Агуди. Мы часто ехали туда летом отдыхать. Сказочные места, кругом горы, родники, лужайки.
       Село Карашен было чисто армянское, там жили исключительно армяне, ни одного азербайджанца. Но там были хорошие ореховые деревья, как раз рассчитаны для варенья.
       Мы часто ездили в это село покупать и собирать орехи. Это был 1970 год, август месяц. Почти конец августа. Нас приглашали в застолья, на обеды, мне было тогда 19 лет, я несколько раз побывал во дворе у некоего Сергея. Он у себя во дворе гнал самогон из орехов тоже, я хотел воочию в этом убедится, набраться опыта.
       Во дворе там бегала чернявая девочка, ее звали Каринэ. Она не плохо говорила на русском языке, приглянулась мне своей смазливостью, улыбочкой, каким - то особым шармом.
       Говорила с полным правом, уже уверенно, хотя на тот момент ей было шесть лет. Даже в школу не ходила.
       Мы с ней разговорились, я ее угощал бакинскими конфетами, она мне приносила горную траву 'чашир', очень полезная вещь. Помню, спросил я у Каринэ, 'хочет ли она переехать в большой город?', ее ответ я хорошо запомнил. Она, тяжело выдохнув, покрутила косу, собралась с мыслями, заявила:
      - Дядя, вообще то я хотела бы пожить на берегу океана. Прямо на берегу, слышать шум прибоя, крики альбатроса, видеть брызги волн. Я люблю дикую природу, особенно очень дикую.
      
       Скажу честно, она меня удивила своими высказываниями: какой океан, какой альбатрос? Но это был именно ее ответ, - из слов К. Нифтиева.
      
      
       Существует знаменательный факт. Русский военный врач Антонов спустя 11 лет говорит.
      'Однажды мне в санчасть привели маленькую девочку 12 лет. Она была азербайджанкой. Даже фамилию ее помню: Курбанова. У нее была откусана правая ножка. Я понял это, именно откусана, раздроблена зубами. Место зубов, челюстей, я это заметил, осматривая через лупу.
       Трудно передать мои ощущения. Девочка скончалась. Я понял, что рядом находится людоед, стал вынюхивать информацию о нем.
       Но мне строго настрого запретили говорить об этом вообще.
       И все же я кое - что узнал.
       Однажды вечером я возвращался на свое рабочее место, услышал за кубриком разговор двух пьяных армянских офицеров. Я немного знаю армянский язык, посему понял кое - что. Они между собой говорили, я подслушал.
      - Ну, как вчера, Каринэ наелась вдоволь азербайджанцами?
      - Тссс...тише, услышат - они переглянулись.
      - Все - таки плохо, что она армянка. Женщину - людоедку лучше было бы иметь среди самих азеров.
      
       Я испугался, по спине мороз прошелся. Меня стало трясти. Ведь я до этого видел пару раз эту Каринэ. Помню, буквально позавчера она зашла ко мне в кабинет, очень мило улыбнулась, присела, чуть задрав вверх черную юбку, показывая свои привлекательные ножки.
       Каринэ попросила у меня пару бинтов и спирт, я ей дал.
       Потом мы поговорили о погоде, налил ей свежезаваренный чай, попили чайку, еще немного поболтали, она ушла.
       Все это я вспомнил после беседы армянских офицеров, мне стало жутко страшно, кожа стала гусиной. Она даже для армян оставалась чужою.
       Я еще остался в части пару дней, за это время ее не видал. Потом под благовидным предлогом уехал в Москву, больше туда не возвращался'.
      
      ...
      
      
      Любопытный эксперимент провела Каринэ в Гугарке. Один из бывших арестантов, решивший остаться не известным, рассказывает.
      'Мы попали в плен в 1989 году, я и мои двоюродные братья. Всего нас было 4 человека. Сидели в темной комнате, нас конечно заперли.
       Однажды нас всех вывели на улицу, стояла ясная ночь, на небе звезды, полумесяц. Я думал все, уже конец, приплыли, нас сейчас расстреляют. Кругом лают псы на цепи, армяне с автоматами. Через минуту мы увидели молодую девушку, она была в длинном черном плаще, но я успел заметить ее личико, красивая была. Не знал не ведал я, кто она такая.
       Нас всех привели к большому колодцу, что на окраине поселка.
       Колодец большой, темный и сырой. На нас начали вешать мешки с камнями, я подумал, что нас собираются топить. Нагрузили на каждого из нас мешки килограммов 50, один из нас упал от бессилия.
       Кое - как мы стояли на ногах. Наши ноги привязали друг к другу, так что мы все были скованы одной железной цепью.
       Потом эта молодая женщина с горящим большим факелом в руках, точнее нет, с двумя факелами, каждый факел в одной руке, подошла к нам вплотную.
       Нас стали подгонять в колодец, мы с неимоверным трудом стали карабкаться наверх колодца, посмотрели вниз: там бездонный ад, все глухо и тихо.
       И вот так мы стали спускаться вниз, каждый на себе нес тяжесть 50 кг, мы скованы, не можем двигаться, держась за стенки колодца, и вот так спускаемся вниз. Сверху женщина кричит на нас, пугая огнем, наверх не можем двигаться, боясь обжечься.
       И так мы дошли до самого дна, на дне вода, мы сгрудились в общий клубок, измочалены, смотрим вверх, а там ее крик, и вдруг она швырнула на нас оба горящих факела. Двое из нас обожгли лица, у меня сгорела рука. Потом нам бросили нож, мы освободились от грузов, стали карабкаться наверх.
       И все. Потом нам объяснили, что эта молодая особа, ее звали Каринэ, хотела испытать на нас опыт мучений ада, и я с полной ответственностью заявляю, что я видел ад.
      
      
      ...
      
       На азербайджанской земле Каринэ оставила кровавые следы. Именно ей принадлежат знаменитые слова, сказанные за застольем в Шуше в ноябре 1992 года. Сидела во главе стола - она часто принимала материнское участие во многих тусовках - рядом сидел армянский генерал Карапетян. Все были пьяны, говорили тосты, смеялись. Вдруг слово предоставили Каринэ, ей протянули бокал красного вина, она привстала, и громко крикнула своим подкопытным языком:
      - Я хочу, чтоб вы мне привели азербайджанскую девушку. Молодую, красивую блондинку. Я ее отведаю с превеликим удовольствием. Надоело есть волосатых мужиков, тем более азербайджанцы так плохо пахнут.
      
       Вот такие слова она сказала за столом, эти слова сопровождались смехом и аплодисментами. Все это ужасно похоже на шутку, но должен признать, что сами армяне не любили Каринэ.
       Они брезгали ее, некоторые ее избегали, были и такие, что боялись ее. Хоть внешне они между собой шутили, Каринэ насмешливо отвертывалась от них. Говорили они на армянском, посему многие слова остались для нас в секрете.
       В 1992 в декабре месяце Каринэ пишет своей матери в Ереван.
      'Дорогая мамочка. Не скучай по мне. Я знаю, ты волнуешься за меня, но я же воюю за нашу землю, мама! Это наша земля. Наш Арцах! Кстати, как Арменак? Еще не женился? Привет ему огромный. Целую крепко - крепко!'
       Это письмо обнаружилось в армянских архивах.
      
       Со стороны покажется, что милая блистательная внешне девушка - патриотка, любит свою нацию чрезмерно, даже красива, мила...
       Ибрагимов Гасан, бывший военнопленный пишет в своих мемуарах:
      'Я много видел горя на войне в Карабахе, меня не пугали пытки армян. Но я и сейчас содрогаюсь, вспоминая Каринэ. Ее острые зубы, ее крик, пронзительный крик, как будто крик новорожденного. Она так кричала, когда пила кровь молодой девушки'.
       В 1993 году в мае месяце с иголочки одетый причесанный армянский полковник Гагик Апресян без конца говорил одно и тоже:
      - Нам войну без Каринэ не выиграть. Она нам нужна, как снаряды и патроны.
      
       Это был военный запрос, это мнение армянского военного, кадрового офицера. С первого взгляда как это ненатурально, неестественно, невозможно, но Каринэ - это добыча и находка армянских вооруженных сил. И ее чрезвычайно нагло эксплуатировали, хотя справедливости ради, она сама была не прочь.
       Как сообщали армянские источники, наличие женщины - людоедки мы не исключаем, больные люди могут быть везде. Армения не исключение.
      
       Эти строки взяты из официального документа Министерства Обороны Армении.
       'Слухи о каннибализме армянской женщины слишком преувеличены. Каринэ существует, она есть, она воюет, защищая честь и доблесть армянского народа с оружием в руках. Но информация о ее якобы людоедстве никем не доказаны...'
       Тут явно пишется с чужого голоса, в принципе, это не является парадоксом. Это всего лишь армянские отдельности, в том виде, в каком они теперь, - политически самолюбивы и раздражительны, как нация неопытная и жизни не знающая.
       Через сеть представительств армянских и грузинских официальных структур нам удалось выяснить, что на территории Аскерана, Лачина, Шуши и Агдама в начале 1993 года периодически в стане армянских военных появлялась молодая женщина по имени Каринэ.
       Она ходила в черном одеянии, курила сигареты 'MORE', часто улыбалась, показывая снег зубов.
       Пальцы длинные, ногти вставные, на ногах черные мокасины, в солнечные дни надевала черные очки.
       Я далек от максималистских оценок, но меня поражает один факт: все официальные структуры прекрасно знали об этой 'женщине', но почему - то умалчивали.
       Имею ввиду не армянские источники.
       К сведению читателя: подобные преступления людоедки не является частым фактом на карабахской войне.
       Я должен включить мимоходом: Каринэ - реальное существо, эта 'женщина' была на фронте, была награждена медалью армянским правительством.
       С точки зрения армянского военного ведомства, Каринэ Арутюнян выполняла боевое задание, за что ее и премировали.
       А то, что она пила человеческую кровь, ела мясо пленников до изнеможения, до бессилия, видимо это не так важно.
      
      ...
      
       Пусть это не покажется неправдоподобным, тут факт: Каринэ в руках армян играла роль живого устрашающего удара, конкретной психической угрозы. Тут военный психологический обряд, это будет ясно даже самому человеческому человеку.
       Одно дело солдат идет в бой, погибает от вражеской пули, получает контузию, другое дело попадает в плен, и его заживо(!) съедают.
       Сказанное четко прослеживается в беседе с бывшим военным Таиром Куливым, он находился в армянском плену в районе Агдама.
      'Мне жутко вспоминать эти сцены, ночами пробуждаюсь в лихорадочных припадках, в горячке, часто дергаюсь, так и не успокаиваюсь до конца. Каринэ я запомнил навсегда, это была дикая женщина, сумасшедший псих. Она страдала неизлечимой психической болезнью.
       То было в октябре месяце, мы еще не слышали о существовании людоедки - женщины. Был дождливый день, погода сырая и мрачная. Нас привели на склад, выстроили перед сараем. Перед нами на земле лежал наш солдат Махир, 22 - х летний парень.
       Он лежал на боку весь в крови, руки его в наручниках, рядом на корточках задрав юбку вверх сидела вот эта самая Каринэ.
       Лица ее не видно, фары горели чуть в стороне, мы сначала не поняли в чем дело, но когда увидели ее окровавленное лицо и руки, двое наших ребят упали в обморок.
       Мы все поняли.
       И тут же мы услышали дикий хохот армянских солдат - конвоиров.
       Увидев слабость в нашем стане, они ржали как лошади, держа автомат на перевес. После этого я не помню, чтоб когда нибудь я заснул нормальным сном. Нам Каринэ мерещилась повсюду.
       Когда мы видели кровь и труп, перед нашими зрачками плыла Каринэ, бойкая, высокая, даже веселая армянка - людоедка'.
      
       17 сентября 1993 года в районе Кельбаджара, уже оккупированной армянами территории, произошла такая сцена.
       У подножия лесистой горы в кафе армянские солдаты обмывали победу.
       На столе чача, шашлыки, вино, фрукты, зелень, хлеб и прочая еда.
       у края овального стола присела Каринэ, она была не единственной женщиной на этом 'празднике', за столом сидели еще две женщины, одеты в комуфляж, в перчатках, но они почему - то сторонились Каринэ, расселись отдельно, напротив через стол, чуть сбоку.
       Все ели - пили.
       Неожиданно к столу подошел армянский солдат, нагнувшись к Каринэ, шепнул ей на ухо пару слов.
       Она виновата улыбнувшись, удалилась буквально на 15 минут.
       Ровно через это время Каринэ вернулась как ни в чем.
       Опять присела за стол, даже стала выглядеть более веселой, привлекательной, поправила на голове ободок, надела свои черные очки, стала шутить, пить красное вино.
       А в этот момент в избе, в 30 метрах от застолья окровавленное бездыханное тело 17 летней девушки - азербайджанки армянские солдаты заворачивали в коричневый палас, чтоб вынести из дома.
       У нее была откушены сердце, горло и шея, раздроблены на мелкие куски.
      
       В каждой конкретной ситуации армянские боевики умело использовали Каринэ, ее зубы, ее чудовищное хотение, психический аппетит.
       Впечатление многих азербайджанских военнопленных подтверждают сотрудники КГБ Армении.
       Вот что они вспоминают:
      'Как - то вечером в Мардакерт приехал генерал Меликян, рядом было двое военных, чуть сбоку от этих военных плелась молодая женщина. Мы уже были наслышаны о людоедке Каринэ, но нам она была недоступна. Никто из нас ее не видел, мы только слышали о ней.
       И вот теперь героиня стояла перед нами, хотя нам ее и не представили, но мы уже поняли, что та молодая женщина рядом с генералом не кто иная, как сама Каринэ.
       Через пару часов - это уже было в сумерки, мы вышли к беседке покурить.
       Уже издали мы заметили тень в дальнем углу беседки. Сначала мы подумали, что это или солдат, или просто на просто житель Мардакерта.
       Один из нас подошел к человеку, приблизился вплотную, тут же отпрянул в сторону как от змеи.
       Он с ужасом подбежал обратно к нам, дрожащей рукой указывая в сторону тени на скамейке.
       Мы выхватили пистолеты, подошли к той тени вплотную, и когда мы увидели, кто был этой тенью, то тоже отбрыкнулись.
       Спрятали оружия в кобуры и быстрыми шагами ушли прочь.
       Я и сейчас вспомнил ее глаза, она подняла глаза в нашу сторону, и мы все увидели ее лицо и глаза, ее зубы. Боже, я точно помню, что это была не Каринэ, это была сама сатана'.
      
      ...
      
       Турал Сулейманов, бывший пленник вспоминает:
      - Да - а... как забыть Каринэ? Сегодня не принято как - то говорить о ней. Но Каринэ была, ее забыть никогда нельзя. Помню как вчера, это был февраль 1993 года, меня вызвали в оперчасть степанакертской тюрьмы, сидят в кабинете армянский офицер, рядом стоит солдат, а у окна стоит молодая красивая девушка, это была Каринэ. Я ее впервые увидел тогда. Ранее о ней слышал, о ее чудовищных зубах. И вот она передо мной.
       На ней была чернобурка, черные очки, черные сапожки. Вся в черном. У меня мурашки по телу пробежали.
       Думал, что пришла по мою душу. Дело было вечером. Не помню точно, о чем меня спросили, все как обычно, потом отпустили.
       А через час я проходил мимо штаба, было совсем темно, туман, дождь моросит, вижу передо мной Каринэ. Она как бы с неба свалилась, подошла сбоку, ударила меня под дых, тихо сказала:
      - Ну что, не узнаешь? Это я Каринэ, твоя смерть пришла! Не узнаешь свою смерть? Неужели меня ты не узнал?! - она шипела как змея.
      
       У меня ноги подкосились. Она как появилась неожиданно, так и исчезла, ибо на горизонте появился Арменак Степанян, старший опер тюрьмы. Он недолюбливал Каринэ.
       Спустя два месяца, дело было в апреле, весной, погода теплая, армяне устроили очередной зверский спектакль.
       Значит так. Мы ремонтировали двухэтажный дом, маленьких азербайджанских детишек армяне запихнули в небольшую комнату, заперли за ними дверь. Дверь деревянная. Дети совсем малыши, самому старшему было 12 лет, это были дети самих пленников - азербайджанцев. Все происходит перед нашими глазами.
       Потом появилась Каринэ, в тех же черных сапожках, уже в белом пиджаке, в руках топор, стала им рубить дверь, дверь раскалывалась, щепки летят в сторону, а она кричит в дверь:
      - А-а-а! Каринэ идет! Идет Каринэ!
       Детишки там плачут, кричат, держатся друг за друга, зовут о помощи. Это было ужасно.
      
      ...
      
       Юрий Абашьян в своих мемуарах пишет:
      '17 августа 1993 года я был у половника Саркисяна. Он рассказал, что Ельцин доволен ходом дел на карабахском фронте, он также заверил, что будет помогать нам и впредь. И вдруг в комнату вошла красивая молодая армянка, высокая брюнетка с длинными волнистыми волосами. Саркисян обернулся и громко представил мне ее: кстати, Юра, знакомься, это Каринэ, собственной персоной.
       Каринэ чуть поклонилась мне, отошла к дивану. Где то я ее видал, но где?....'
       Каринэ была хорошо известна всему армянскому руководству, начиная от обычных полевых командиров до самого Левона Тер - Петросяна.
       Многочисленные факты говорят о том, что одно присутствие Каринэ наводило шорох и страх в стан пленных солдат - азербайджанцев.
       Это необходимо было делать, после душераздирающих ужасных вампирных сцен Каринэ, от страха пленники не могли даже дышать, у них отказывали почки, были и те, кто на ногах переносил инфаркт, некоторых пленников обменивали на своих армянских.
       Выбирали из таких, кто видел ужасы Каринэ, знали, что обязательно расскажет об этом. Да, пленник рассказывал, и все азербайджанцы, особенно новобранцы, медленно сходили с ума, начиналось дезертирство, побеги из части, никто не хотел воевать, ехать на фронт, попасть на клыки таинственной и ужасной людоедки Каринэ.
      
       В ночь с 15 - го на 16 - е августа 1992 года в Шушу интенсивно входили армянские БТР и БМП.
       Под покровом ночи под шум танком и бронемашин слышался крик молодой девушки, она заглушала остальные звуки.
      - Убейте меня! Убейте, умоляю вас! Не отдавайте меня Каринэ! Заклинаю вас именем Бога! Заклинаю вас! Ненавижу вас! Не отдавайте меня ей! Не надо....
      
       Голоса стихли, бронемашины проникали на территорию Шуши.
       В этом маленьком городе во всю проходили народные армянские гулянья.
       Никто не спал, накрыты столы, на столах выпивка, чача, вина, фрукты и шашлыки.
       Музыка шалахо, военные танцуют, рядом с военными плясала и Каринэ. Ей уделяли особое внимание.
       Что характерно, девушку, которую привели вчера на съедение, уже выпроводили в Азербайджан.
       Каринэ откусила ей ножку и почку, пару палец, но она осталась жива, и дабы вогнать азербайджанцев в страх, ее вот в таком нечеловеческом виде отправили на Родину.
      - Она безусловно там расскажет о Каринэ, а нам это и нужно. Пусть азеры боятся нас, - из слов армянина Мовсеса.
      - А вы не думаете о том, что весь мир узнает, что среди армянских женщин есть и людоедки. Это не сделает честь женщинам Армении, - пытался заспорить его русский журналист Блинов.
      - Э-эх...В крайнем случае мы скажем, что Каринэ гречанка, или даже азербайджанка, но не армянка. Нас главное интересует результат, - зевнул Мовсес.
      
       Вот на что шла армянская военная психическая пропаганда.
       А вот фрагмент отчета Левону Тер - Петросяну армянского полковника Вартазаряна.
      'Боюсь, что придется сегодня отыскивать еще одну Каринэ. Нам очень не хватает еще одного такого человека. Она весьма удачно воздействует на азербайджанских пленных. Но одной ее мало'.
      
       Иногда армяне устраивали показательные расстрелы.
       Выводили пленных 15 человек, подводили к стене, рядом со складом, выстраивали в ряд, пленники последний раз обменивались взглядами, начиналась пальба.
       Стреляли как обычно армянские солдаты, но среди них стояла и Каринэ, в руках как - то неловко держала автомат. Но она так и не выстрелила, не произвела не единого выстрела.
       После того как жертвы попадали, один влево, другой вправо, третий прижался к стене, медленно сползал на землю, она возвращала автомат армянскому военному, очень жеманно и нежно (!) уходила прочь со словами:
      - Ну не могу я стрелять в людей. Не могу и все....
      
       Очень мило с ее стороны.
      Автор долго искал данные о пострадавших со стороны Каринэ. Удалось выяснить, что азербайджанец Физули Мамедов, командир гранатометного взвода, чемпион Азербайджана по самбо, рост 190 см.
       Физули имел большой половой орган, он у него был очень громадный, его армяне засняли на фото для эротических сайтов.
       Информация стала просачиваться, расползаться, и дошла до слуха Каринэ, и она тут как тут.
       Заинтересовавшись этим природным 'чудом', она 'заказала' Физули.
       И вот приводят Физули в кабинет к начальнику опер.отдела, предлагают следующее: добровольно отдать на съедение свою погремушку Каринэ, зато живым вернуться на Родину. Иначе смерть.
       Физули стал возмущаться, дергаться, но не долго музыка играла, на него набросилось четверо армян, повалили как быка на солдатскую кровать, связали по рукам и ногам. В рот засовывают кляп, завязывая желтым скотчем.
      Дело было в ноябре, стояли холода, в комнате также сыро и холодно, изо рта валит пар.
       Дело происходит в темном сарае, ночью в 3 часа.
       Армяне уходят, оставив его там одного. Дверь скрипнула, на пороге появилась грозная тень Каринэ. Она стоит в длинном плаще, с капюшоном на голове, цокая сапожками, приблизилась к Физули, присела на корточки.
       Дальше Физули расскажет сам.
      - Я уже знал, что это она, Каринэ. Молил бога за то, чтоб поскорее умереть. Она присела на край постели, погладила мне волосы. У меня пробежала дрожь, и правая нога стала дрожать. Причем так дрожать, что кровать стало трясти. Она это заметила, я это понял, но лица ее я пока не видел. Потом я немного пустил мочу, и это она заметила, и стала торопиться.
       Скинула с себя плащ, раскрыла мне бушлат, расстегнула брюки, выхватила из за пазухи нож, и сделала все вот это...
       Вырезала до основания и ушла. Первый момент мне не стало больно, я стал кричать не от боли, а от пустоты, от тупости, не знаю почему.
       Потом резко нахлынула адская, неземная боль, будто каждый отдельный кусочек моего тела разрезали острым ножом по несколько раз. Будто пилой резали мне ногу без наркоза. Я стал дико орать, руки, ноги мои привязаны, я только помню, что дверь приоткрылась, вбежали армяне, я потерял сознание.
       Очнулся в санчасти через три дня. Потерял два литра крови, чуть не умер. Лежал слабый и бледный. Я понял, что мне не стоит уже жить, ведь я же уже не мужчина. Пару раз хотел выпить кислоту, врачи поняли это, изолировали меня от всех опасных предметов.
       Через две недели меня и двух пленных азербайджанцев - офицеров обменяли на одного армянского солдата...
      
       На содержание Каринэ армянские военные не выделяли особых средств, все происходил по велению 'сердца'.
       Боязнь азербайджанских военнопленных основывался на неоднократных 'пиарах' людоедки Каринэ.
       Они очень часто кричали о ней в тюрьмах, этим они хотели сломить воинский дух азербайджанской Армии.
       Как пишет В. Бондаренко, армянские вооруженные силы делятся на три подгруппы:
      1. Это диверсанты и террористы, жаждущие крови и жертв. Их руки обагрены кровью, они страшно злопамятны и мстительны.
      2. Это воинские части, получающие финансовую и военную помощь от России и иных стран.
      3. Это психологический аспект военных действий армян. В этом контексте рассматривается живая сила, конкретные люди, которые по тем или иным причинам наводят ужас на военнопленных и других пленных.
      
       Писатель Александр Кончеев еще в 1990 году писал, что армянам не выиграть у Азербайджана без психологического воздействия, так как психика у военнопленных и так нарушена, и дополнительное, очень часто искусственное давление на людей дает результаты.
       В схему Кончеева Каринэ подходит полностью.
      
      ...
      
       Многие люди, кто видел Каринэ лично, помнят ее улыбку, вечно улыбающуюся девушку, очень часто с алыми розами на руках.
       Она вела себя как светская дама, ведь Каринэ никогда не носила военную одежду, оружие.
       Рассказывает медсестра Виктория Гонцова:
      - Я была наслышана о Каринэ, и если честно, не хотела с ней сталкиваться лично. Мурашки по телу шли, когда слышала о ее 'подвигах', о том, как она ела людей.
       Однажды я дежурила, в дверь постучались, это было поздно ночью, где - то 2 часа.
       В палате лежали больные, никого из врачей не было. Я открыла дверь, на пороге стояла симпатичная армянка, с большими черными глазами. Я ее раньше не видела. Войдя внутрь, она попросила бинт, вату и йод. Очень мила, деликатна и общительна, даже сделала жест: достав из сумочки французский шоколад, протянула мне его.
       Мы расселись, я поставила чайник. Она сидит напротив, забросила ногу на ногу. И вдруг в санчасть вбежал майор Акопян (я его знаю давно), и крикнул: 'Каринэ! Пошли скорее, полковник приехал, хочет с тобой поговорить!'
       Каринэ виновато улыбнулась, параллельно с упреком взглянула на майора, как бы хотела сказать, что он ее выдал.
       Они оба тут же ушли.
       Я остолбенела, замерла, чайник еще кипел и свистел долго, выпуская пар, я же смотрела в одну и ту же точку.
       Больше я Каринэ не видела.
      
       Безусловно, Каринэ являлась мощным психологическим орудием в руках армян, с ее помощью они хотели проглотить азербайджанцев. Это сильное оружие, и оно в определенных моментах сыграло чуть ли не решающий момент на психологический предмет азербайджанских военнопленных.
       Даже Владимир Жириновский, который мягко говоря, не очень благосклонно относится к азербайджанцам, получив информацию о Каринэ, сказал следующие слова:
      - Нет, нет...ну это уже слишком, слишком. Так нельзя, нельзя так. Во всяком случае, я это не понимаю и не приемлю.
      
      Откуда же появилась Каринэ? Кто она такая вообще? Кто ее запустил? Где, когда?
       Как уже было сказано, она родом из Сисиана, потом перебралась в Ереван, оттуда в Москву, потом обратно Армения, и все, пробел, провал.
       И что дальше?
       Тут мне кажется, очень уместно сделать две ссылки.
      
       Первая ссылка.
       В Москве, будучи 19 летней девушкой, она оказывается в кругу русских предпринимателей, там же 'случайно' оказывается один русский историк Игорь Гринвальд.
       Он часто говорил о животном мире, о многих нераскрытых темах в истории, литературе и философии.
       И. Гринвальд во всеуслышание заявил, что война раскрывает много занавесов перед историей, в частности, по его словам, 'медицина и философия двигалась вперед посредством исключительно войны'.
       И вот Гринвальд делает одно тонкое замечание:
      - Я давно изучаю психологию народов Кавказа, Южного Кавказа, и карабахская война дала мне новый толчок для принципиально новейших исследований. Интересно поглядеть, как поведут себя военнопленные в экстремальных ситуациях, когда ужас давит на них конкретно, реально и достоверно.
       Вот поэтому мне и нужен человек, которому мы платили бы, и этот человек должен четко выполнять всю системную программу действий.
      
       Рядом сидела Каринэ, все слышала, и кажется, она уже была заведомо предупреждена о таких словах, как будто и не удивилась.
       После этой сцены в Москве периодически видели Каринэ в кругу Игоря Гринвальда.
      
       Вторая ссылка.
      
       Это даже не ссылка, тут факт. Дело было в 1987 году в Ереване.
      Там еще оставались проживать азербайджанцы, и вот в один из весенних дней группа численностью в 10 человек, веселых подвыпивших людей гуляла по Еревану. Среди молодых ребят была и азербайджанская девушка Наргиз, молодые люди обмывали какое - то торжество. И вот они направились в зоопарк, посмотреть тигров, жирафов и волков.
       Когда парни с девушками осматривали в клетке обезьяну, молодая 24 летняя девушка со своим приятелем отделилась от них, подошли к клетке с тигром. Полосатый, красивый величественный тигр молча ходил внутри клетки.
       Увидев приближающуюся пару, он неожиданно начал реветь и метаться по клетке. Его рев пронесся по всему зоопарку, все посетители встрепенулись, пошла паника, люди поглядывали по сторонам, выбежала администрация, побежала в сторону клетки с тигром.
       Парень уже отбежал в сторону, а девушка продолжала смотреть на тигра искоса, улыбка скользила по ее алым губкам, напоминающим бабочку.
       Она прислонилась лбом к железным прутьям клетки, оперлась о бетонные перила, подмигивала хищнику, а тот уже взбесился вовсю, рвал и метал, кидался на клетку, пена изо рта висит сопливо, глядел на девушку глазами, вымаливая, чтоб она побыстрее отошла подальше.
       Подбежала администрация, девушка ушла, и тигр успокоился тут же.
       Наргиз рассказывает:
      - Мы испугались, ну, не то, чтобы испугались, неприятно стало как - то. Мы оцепили Каринэ, эту девушку звали именно так, и спросили, почему она дразнила зверя? На что она улыбнулась, отшутилась, и сказала: 'да не дразнила я его'.
      
      
      
       ...
      
      
      А вот что говорил Хосроф Аветисян.
      - Мы с Каринэ очень романтично познакомились. Это была весна 1987 года в Ереване, в парке у фонтана. Очень симпатичная девушка. Милое, прелестное создание. Никогда не забуду: на скамейке собралась молодежь, парень играл на гитаре, остальные стояли рядом, кто танцевал, кто подпевал, а кто просто слушал. Мы с Каринэ сидели в сторонке, наблюдали за ними. Вдруг Каринэ поднялась, направилась к ним, попросила самой сыграть на гитаре. Ей протянули гитару, посторонились, она села на край лавочки, и стала звонко дрынкать. Сыграла она бесподобно, спела на армянском песню про красоту, песня так и называлась 'Сирун'.
       Должен сообщить, все прислонились друг к дружке на плечи, чуть не рыдали. Я прослезился точно.
       Она была удивительным созданием. Мы потом встречались целый месяц, и опять она удивила меня. Прямо перед глазами спасла маленькую 6 летнюю девочку, в самый раз стащила ее из под трамвая. Ее мать подбежала, упала на колени перед Каринэ, стала ее боготворить.
       Каринэ часто мне говорила, что боится снов. Так и говорила: 'когда готовлюсь ко сну, когда засыпаю, мне страшно подумать, какие я буду видеть сны'.
       Я не понял этих ее слов, подумаешь, сны так сны. Но потом Каринэ резко исчезла из моей жизни. Испарилась, уничтожилась, ее просто нет. Я звонил ей на квартиру, где она оставалась, говорили, что ее уже нет. Хозяйка квартиры на меня косилась, даже прогнала меня с порога, пригрозив милицией. Я так ничего не понял, что произошло. Больше я ее не видел.
      
       Вспоминает бывший неудавшийся жених Каринэ Юрий Савоста.
       Они встречались с Каринэ в Москве, где он жил, и чуть было, не женились, но видимо Юрию повезло. Послушаем Юрия.
       - Каринэ была романтичной девушкой. Прекрасно готовила салаты, особенно винегрет. Ей это удавалось на высоком уровне. У Каринэ была отменная черта, я ее полюбил именно за это. Как только она целовала меня в щеку и оставляла на ней следы от помады, она сама же своим платочком аккуратно и тщательно оттирала их. Она любила стричь мои ногти на пальцах рук. И ног тоже. Она это делала с большим удовольствием, и мне это нравилось.
       Бесподобна была как женщина в постели. Бесподобна! То, что я ощущал с ней, потом не было ни с кем. Ни с кем! Это было явлением, натуральным явлением. Но неожиданно нежданно я потерял ее.
       Это произошло осенью 1987 года, 17 декабря. Этот день я помню точно, точно так.
       Я проснулся, а ее рядом нет. Ее не было в квартире. Ну мало ли, сначала подумал, вышла куда - то. Она просто на просто испарилась. И записку не оставила. Лишь в конце 1990 года был телефонный звонок, я взял трубку, услышал: 'Привет'. Это была она.
       Я растерялся, и крикнул:
      - ...Ты где, откуда?...
      
       Послышались отбойные гудки.
       Трудно назвать это прекрасными изречениями, но как в хрупком теле Каринэ соединялись такие разнородности, да еще в военное время? Тут и свара и рознь, и кровь и мясо, слезы и сумасшествие.
       Родные! Милые и родные!
      
      
      ...
      
       В комментарии 'Армянский артистизм' Дмитрия Никитина, российского журналиста, за 11 октября 1996 года говорится: 'в моем понимании армянские женщины всегда являлись образцом добродетели и нравственности, и все это у меня укоренилось на основе многих моих визитов в эту некогда солнечную и гостеприимную страну. Однако весть о Каринэ, об этом чудовищном существе перевернуло во мне все буквально. У нее просто не было доброго начала. Мне вообще страшно говорить на эту тему...'.
      
       Вечно улыбающаяся Каринэ была куплена и принята армянами с потрохами, не то чтобы она была на глубоком крючке, или под колпаком, она сама охотно пошла на то.
       Передаю дословный перевод беседы двух армянских офицеров с военной позиции. Он был запеленгован 19 февраля 1993 года, село Касапет, в первом часу ночи.
      - Артур, завтра же пошлите телефонограмму в центр, нам нужна Каринэ! Срочно нужна!
      - Зачем?
      - Передайте туда два слова: 'добрая корова', все! Они сами все поймут.
      - Хорошо, завтра же передам.
      - Не завтра, а сегодня же. В лазарете кое - что готовится. Пошли волнения, надо сделать выводы.
      - Понял, сделаем.
      
       Автор этих строк проделал большую работу по сбору материалов по преступлениям людоедки Каринэ Арутюнян. Одно время комиссия пыталась мне помочь в сборе информации, но по объективным и субъективным причинам она прекратила оказывать мне помощь. Видимо, слишком невыгодно раскрытие чудовищного нутра армянской женщины.
       Одно я знаю точно: Каринэ уложила десятки людей азербайджанской национальности, как мужского, так и женского пола, как детей, так и взрослых.
       Многих людей она оставила сиротами, калеками на всю жизнь, несчастными или просто психами. Такими они возвращались на Родину, в Азербайджан. Многие люди такие жертвы восприняли не в достаточной полноте.
      Иногда собираются лишь для семейств людей, павших на войне и т. д. А для семейств искалеченных? Неужели этим ничего не достанется? А ведь этим семействам может быть труднее, чем павшим. Павший уж пал, и его оплакивают, а этот воротился калекой, без ног, без рук или так израненный, полу съеденный, причем женщиной, и здоровье его постоянно будет требовать с этой поры и усиленного ухода и врачебной помощи. Кроме того, хоть и искалеченный, а все-таки он ест и пьет, стало быть, прибавился в бедном семействе лишний рот.
      
       Гурбан Салманов, бывший военнопленный пишет:
      - Я был обычным солдатом - артиллеристом, выполнял приказы. Потом прошел 'учебку' в разведке, пошел ночью с товарищами на мероприятие.
       Попали в плен все трое. Окружили нас и бац! - мы в плену. Знаете, первые секунды ареста очень страшны, очень! В общем...
       Нас привели в штаб, допросили, потом поместили в темную камеру, связали руки и ноги.
       Мы так лежали час, не могли двигаться. Потом в комнату вошли трое армян с резиновыми дубинками, стали нас бить. Мы орали так, что пропал голос, я охрип. Сквозь туман услышал голос армянина: 'ничего, терпите, это еще что? Вот познакомитесь с Каринэ, тогда этот день вам покажется шуткой'.
       Мы еще не понимали значение этих слов, не до того было. На следующее утро нас перевели в другое помещение, а еще через день усадили в машину и повезли в Степанакерт. Там местная тюрьма, туда нас и бросили.
      Здесь было много наших пленных, человек 30, а то и больше. Все мы ждали своей участи. Главное, многие хотели скорейшей смерти. Мало кто надеялся на спасение, разве что на чудо.
       Среди наших ребят пошла молва о некой Каринэ, я тут же вспомнил наказ того армянина.
       Но опять таки я не совсем понимал, кто она, и что она.
       Мой коллега по камере рассказал, что она людоедка, нападает на связанных пленных, начинает заживо их есть. Услышав эти слова, мне стало не по себе, пошли спазмы. Но то был журнал.
      Каждый день армяне выводили двоих наших ребят, они уходили и не возвращались.
       Лишь однажды один из них вернулся с откусанным ухом и раздробленной кистью. В глазах ужас, глаза стеклянные, короче говоря, уже не человек.
       Потом прямо передо мной увели моего друга Фаика, его не было четыре часа, он вернулся под утро.
       Никогда не забуду этой сцены. У Фаика была откушена шея, чудом не задета сонная артерия. Господи, - срывающимся голосом говорил Гурбан. - Это невозможно.
       Гурбан внезапно смолк, потом бесшумно выговорил.
      - Нет слов, которыми можно было бы это описать. Я осмотрел раны, на шее виднелись рубцы, будто клыки хищника. Весь забинтованный грязными бинтами. Фаик мне слабо шепнул: 'я уже не хочу жить. Сделай что нибудь. Не хочу больше попасть в лапы этой женщины. Гурбан, упаси Аллах тебя от этого. Лучше побег, беги отсюда, в крайнем случае, поймают и расстреляют. Но это лучше, чем кушают твое мясо, грызут суставы и кости на твоих же глазах. Это фильм - ужас. Беги!'
       Слово 'беги' он сказал с таким ужасом, что мне не хватило выносливости и устойчивости, его слова меня подстегнули.
       Я с Махиром Али - заде через два дня устроили ночью побег, когда копали траншею. Нас не заметили армяне, мы ринулись в лес, пробежали большую балку.
       Три дня бродили в лесу, питались листьями деревьев, потом только заметили линию фронта, проволоку. Поняли, что по ту сторону наши.
       Перелезли, прошмыгнули, стали что есть силы бежать. Бежали долго, почти пол часа без остановки, будто за нами волки гонятся.
       И вдруг слышим: Дабарма, вурдум! (стой, стреляю). Мы успокоились, поняли, что слово 'дабарма' армяне не употребляют никогда, это наши азербайджанцы. Так мы и попали к своим.
      
       В 1998 году в интернет сети на сайте http://www.loves.onru.ru была размещена анкета девушки с целью знакомства.
       Молодой азербайджанец, бывший карабахский фронтовик, пробежав глазами страницы сайта, оглядев фотографии многих топ - девушек остановился на одной.
       Он уткнулся в экран монитора, словно желал съесть его глазами.
      - Это же Каринэ, какая еще Наташа?! - вскрикнул он.
      
       Молодого человека зовут Эмиль Заманов, он воевал в Нагорном Карабахе, попал в плен, был обменен вместе с другими плененными военнослужащими, но образ Каринэ живет в его душе по сей день.
      - Я не понял, кто поместил ее фотку на сайт, но это была точно она. Я тут же написал письмо ведущему портала, захотел выяснить, кто это так называемая Наташа. Через день эта 'Наташа' исчезла с вышеуказанного сайта.
       Эмиль был немногословен, говорить о Каринэ не хотел, лишь сказал вот что.
      - Вы поймите, одно дело, сложить свои головы на полях сражения, другое дело....
       Такая пролитая кровь наших бедных пленников забывается, не зачитывается. В общем.... (махнул рукой)... После демобилизации, я пол года никак не мог смотреть на женщин, они вызывали у меня отторжение, даже отвращение. И думал, что это чувство у меня не пройдет, но слава Богу, врач - психотерапевт помог. Теперь все наладилось.
      - А чем она тебе запомнилась? - спрашиваю.
      - Она дьявол, сатана, она не человек. Это мое последнее слово.
      
       Очень скоро обозначился, причем обозначился спокойно и величаво еще один свидетель. Весьма любопытную историю рассказала телеоператор Яна Жураковская. Она находилась ровно три месяца в районе Кельбаджара, в период лета 1993 года.
       Яна рассказывает.
      - Среди пленных азербайджанцев были и женщины, среди которых беременные тоже. Помню худенькую смуглую девушку - азербайджанку, она находилась на пятом месяце беременности. Молодая, ей было тогда лет 23, или около того. Но она пленница, как ни крути, это было именно так.
       У нее был токсикоз, переносила беременность очень тяжело, ее пожалели, переместили в санчасть. Я посещала ее пару раз, приносила полевые цветы, яблоки.
       Лежала в палате одна, уже потом к ней поместили еще одну азербайджанку, пожилую.
       Спустя неделю на территории санчасти я увидала молодую армянку. Она щеголяла своим темно коричневым костюмом, от нее веяло тонким запахом духов.
       Алые губы, большие глаза, очень приветливая, общительная девушка, ей было тогда лет под 30. Звали ее Каринэ.
       Она стала наведываться в санчасть, я это замечала издали, навещала ту беременную.
       И вот проходит еще пару дней, я случайно оказалась в санчасти по личному делу, и заметила, что беременной девушки нет, то ли она выписалась, то ли еще что - то. Короче говоря, ее нет.
       Мне стало интересно, стала наводить справки, и узнала, что ее увела на своем 'ВИЛИСЕ' Каринэ. Она сама водила машину, уложила на заднее сиденье несчастную девушку и отправилась в неизвестном направлении.
       Больше я ни ее, ни Каринэ не видела никогда.
       Но уже потом, в самом конце своего томительного пребывания в Кельбаджарском районе, российская медсестра Света Зубкова сообщила мне следующее.
      - Слышь, Ян, помнишь ту беременную пленницу, азербайджанку. Ну помнишь ее в санчасть поместили? Вот. А помнишь армянку, Каринэ, Каринэ ее зовут, господи, прости ты нас грешных (она перекрестилась). Так она ее увела, и живьем загрызла ее малыша прямо в животе. Живьем! Мне это сказали достоверные источники. Живьем! Живьем! Живьем! Живьем!
      
       После этих слов Света залилась слезами, а я побледнела до такой степени, что эта бледность не проходила вплоть до возвращения в Россию.
      
      ...
      
       Еще один очень любопытный случай с Каринэ. В плену у армян находилось много азербайджанцев, в том числе и детей - малолеток.
       Среди них разные: 12 летние мальчишки, 10 летние девчоночки. Короче говоря, дети разные были.
       22 апреля 1992 года в поселке Аскеран в заброшенном сарае жители Аскерана услышали детский душераздирающий крик. Двое проходящих мимо молодых людей, это были русские, члены общества 'Красный Крест', ринулись к этому сараю, вошли туда, и онемели от ужаса. Один из них, Павел Гусев закрыл ладонью рот.
       На полу сарая на белом паласе лежал окровавленный маленький пацан школьного возраста, у него была откусана правая щека, нос и ухо. Он орал и кричал что есть мочи, в конечном итоге скончался по дороге в больницу.
       П. Гусев увидел удаляющуюся девушку, она ушла из задней двери сарая. Увидел он ее только спину, высокая, статная, уверенными шагами удалялась прочь, в пройдя метров 10, обернулась назад, Гусев увидел ее лицо:
      - Так я ж ее знаю!...Где я ее видел?
      
       Эту фигуру и лицо он видел позавчера, двумя днями ранее, в клубе Аскерана, когда они просматривали фильм об армянском геноциде. Эта девушка опоздала, вошла уже в переполненный зал, два армянских офицера у дверей ее встретили очень тепло, усадив ее на первый ряд.
      
       Рассказывает Альбина Калоева, осетинка, жительница Степанакерта.
      - Первый раз я познакомилась с Каринэ в 1989 году в декабре месяце. Уже шла война на полную катушку, кругом танки, БТР, солдаты. Стрельба, залпы, раненные.
       Каринэ появилась в Степанакерте неожиданно, она привлекала внимание своим броским внешним видом. Никакой вульгарности, легкого поведения в ней не заметила. Я работала в местной школе педагогом русского языка, и она часто приходила к нам в школу, просиживала в библиотеке, читала всякие книги. Мы разговорились, пили чай в буфете.
       Но я запомнила один эпизод. Как - то вечером, даже не вечером, а поздней ночью я задержалась у своей кузины, возвращалась домой.
       Не страшно было, кругом солдаты и военные. Люди высыпались на улицы.
       Я вынуждена была пройти два темных и безлюдных переулка, и вдруг вижу сзади меня кто - то окликнул. Это была Каринэ, она с одышкой догнала меня, сказав, что нам по пути. Еще лучше, вместе веселее. И вот проходя по совершенно темной улице, мы увидели двух собак - дворняг. Большие махнорылые псы. Я даже испугалась. Но Каринэ меня успокоила, и мы стали двигаться дальше. Когда поравнялись с собаками, псы как - то странно забились в угол, стали дрожать и жалко скулить. Своими глазами вцепились в Каринэ, а Каринэ подошла к ним вплотную. Псы еще больше стали жалобно скулить, они так дрожали, что мне их стало жаль.
       Каринэ пригнулась к ним, словно хотела им что - то сказать, собаки же вообще перестали подавать признаки жизни. Меня это насторожило, Каринэ отошла от них, приблизилась ко мне, и я увидела ее глаза. Боже!!! Это было совсем другое лицо! Совсем. Я не могу достоверно передать ее взгляд, ее мимику, мне один момент показалось, что передо мной дьявол.
       Высокая, в черном плаще, с капюшоном на голове, при свете фонаря, она казалась призраком. Я, вскрикнув, убежала прочь. Сзади я услышала ее дикое мяуканье, кошки так не мяукают. Какое - то странное муяу - муяу! Это был чудовищным мяуканьем. До сих пор ее мяуканье у меня в голове. И главное, все это я увидела ночью.
      Ужасно, ужасно!
       И действительно, почему это звери боялись Каринэ? Сегодня этому никто не поверит, отнесутся не серьезно, скептически. Но к сожаленью, уже в который раз мы не верим очевидным фактам и высказываниям очевидцев. Вроде пора уже укрепиться в сознании об этом чрезвычайно ужасном существе. Ее талант в 'военном содействии' бесспорен. Чтобы ни вышло потом, Армения может гордиться достойной дочерью своего народа.
      
       Теперь пришел момент рассказать о свадьбе, которую устроила Каринэ в Степанакерте.
       Это был май 1993 года, она женила двух пленников: 28 летнего сержанта Рамина Кулиева, и обычную крестьянку, 19 летнюю Хумар Алиеву. Каринэ выдумала свадебно - военную комбинацию.
       Рассказывает Хумар Кулиева, она проходила лечение в психиатрической больнице в Баку.
      - Мне сообщили, что я выхожу замуж за Рамина Кулиева. Я не поверила ушам. Как замуж? Мы же в плену! Подумала, что это очередная оскорбительная потеха или утка армян.
       Через час - два поняла, что не шутят. Меня вывели из барака, привели в ухоженную комнату. Ковры, мебель, диван. Перед зеркалом стояла спиной ко мне девушка.
       Она обернулась, я увидела армянку. Красивая, с длинными ресницами, тонкие изящные пальцы рук, манеры аристократические. Она подошла ко мне, сообщила, что я выхожу замуж за своего же соотечественника, так что, ничего страшного тут нет.
       Мы столько горя пережили, так все наболело и надоело, что мне уже это кино было все равно. Замуж так замуж.
       Она передала мне красное свадебное платье, фату, я стала переодеваться.
       Я Рамина видела пару раз, но не ожидала, что в плену у армян сыграют нам свадьбу.
       Через некоторое время я услышала музыку внизу, под крыльцом.
       Стоял теплый майский вечер, армянские музыканты играли на черной зурне и баяне. Поняла, что нас используют как обезьян, хотят развлечь публику, но до конца я не осознавала, что бы это значило?
       Все танцевали, шутили, плясали, ели пили. Я это видела в окно.
       Так прошло еще два часа. Я присела на край кровати, стала хныкать. Затем в комнату опять вошла Каринэ, она уже была взволнована, также как и я. Сообщила, что все нормально, и чтоб через пол часа я вошла в соседнюю комнату. Она указала на заднюю дверь, и вышла. На стене висели настенные часы, я наблюдала за стрелками.
       Так и сделала. Ровно через пол часа, отворив двери соседней комнаты, я вошла в нее. Там был небольшой проем, типа тамбур, еще одна дверь.
       Отворив и ее, вошла туда.
       Перед глазами дичайшая картина. На кровати лежит окровавленный и скорченный Рамин, рот его завязан скотчем, все белье и постель в крови, его глаза смотрят в одну точку, руки его завязаны за спиной, ногами и бедрами сжимал свою окровавленную промежность.
       У него отсутствовал нос, вместо него большая черная дырка. Но он прижимал обеими бедрами промежность между ног, чуть наклонился вбок, и совершенно молча смотрел мне под ноги.
       Я даже не вскрикнула, хотела броситься прочь, ноги запутались, упала в обморок, потеряла сознание. Очнулась в санчасти, у меня одно время был в памяти пробел, я была невменяема. Потом нашу группу пленных обменяли на двух армянских офицеров.
       В Азербайджане меня поместили в психушку в поселке Маштаги, я даже не сразу поняла, что нахожусь на Родине, а когда до меня дошло, то и не очень обрадовалась. Все нутро и сердце было сожжено.
      
      ...
      
       Нелишнее сделать еще одно маленькое замечаньице, и по - моему, довольно настоятельное.
       Будучи в Москве мне с трудом удалось разыскать Елену Саакянц, дальнюю родственницу Каринэ.
       Перед нами сидела старая армянка лет 82 - х, вязала, из под очков оглядывала нас, потом хрипло, с трудом выговаривала слова. На русском говорила весьма неправильно.
      - Знаю, вас всех интересует Каринэ. Вы все будто с ума посходили, все Каринэ, Каринэ... Она несчастная девочка, что вам от нее нужно?
      То говорили, что она наркоманка, то людоедка, то шизофреник, то не знаю что...
       Да, в нее возможно вселилось нечто плохое, и дальнейшие события убеждают в этом нас все больше. Но надо знать, с чего все это начиналось.
       Ну хорошо, хорошо, я вам скажу про нее еще кое что, вы это наверняка не знаете.
       Только учтите, я вам ничего не говорила, слышите?
       Вот значит так. Каринэ когда было 9 лет, у нее скончалась мать, потом ее отец привел домой молодую женщину, он заново женился. Мачеха невзлюбила Каринэ. Они еще тогда жили в Сисиане, несколько раз я навещала их там. И Каринэ видала дома, маленькая такая чернушка была, бегала с мальчиками, гоняла мяч с ними.
      Ее отец Сергей часто выпивал, сам гнал чачу у себя во дворе, сам ее и пил, приглашая гостей, соседей. Будь он проклят! Ну а потом, когда Каринке исполнилось 13 лет, она уже была вся в себе, вся из себя, такая шикарная кокетка, и вот, когда ее гадкий отец вновь напился, он изнасиловал Каринэ. Об этом знал узкий круг людей, Сергей спал со своей дочкой почти пол года, а может и больше. И новая жена его об этом догадывалась, но ничего уже изменить никто не мог.
       Каринэ после этого выглядела уставшей и замкнутой, порой потерянной, видно, что она дошла до порога.
       А через некоторое время мы услышали, как в актовом зале школы. Каринку за что - то отчитали, она училась тогда в 8 - м классе. Честно, не помню за что, но ее прилюдно опозорили и под свист и шиканья, под крики всех учеников школы 'Вон! Вон отсюда!' - выгнали из зала. Мне рассказали, что она была почти оплевана, обескуражена, обозлена, но покидала зал стойко и гордо. Все в этот миг издевались над ней.
       А еще через недельку маленькая Каринэ убежала в Ереван. Мы все поняли, что она просто сбежала от своего безумного отца. А может, там были и другие причины.
       Я обрадовалась этому известию, я ее три или четыре раза видела в Ереване, она училась в 10 классе. Длинная коса, черные брови, красивые ресницы, фигурка точеная, в общем, красотка.
       А потом вы все знаете, как эта проклятая война началась, мы ее потеряли, потеряли и все.
      
      ...
      
      
       1993 год, месяц март. Город Степанакерт, клуб воинской части. Там проходило 'представление', театр одного актера, актером была Каринэ.
       В зале клуба расселись армянские военные: солдаты, прапорщики, офицеры, впереди сидел генерал Петросян.
       После армянских народных танцев, все ждали выхода на сцену Каринэ.
       И вот под шквал аплодисментов высокая стильная Каринэ в длинном плаще выходит на сцену, она была не одна, вела под руку 8 летнего мальчика азербайджанца.
       В помещении заиграла мелодия из балета Арама Хачатуряна 'Спартак', танец с саблями.
       Каринэ пустилась в пляс, держа под руку малыша. Зрители завораженно замерли, из задних рядов послышались слабые хлопки, скоро и они утихли. Каринэ танцевала виртуозно, грациозно, генерал Петросян окаменел, у него нижняя челюсть отвисла. Потом он скажет: 'это был не просто танец, это был танец сатаны'.
       Но Каринэ продолжала кружиться на сцене, тем самым вертела подле себя азербайджанского пацана, который хлопал глазами, и покорно выполнял нашептывание взрослой танцовщицы.
       И вдруг под самый конец танца, в тот момент, когда танец подходит к концу, происходит самое страшное. Каринэ прямо перед всеми, на глазах у всей публики поджала под себя мальца, и задушила его в течении нескольких секунд. Она удавила его, мощно прижав его горло с обеих сторон руками.
       Пацан пару раз дернулся, неестественно подрыгал, и Каринэ его швырнула под ноги. Даже послышался дряблый стук головы пацана об пол сцены.
       Зал замер, помрачнел, остолбенел, с минуту все стихло. За окнами было слышно пение птиц. Сами армяне не поняли этот номер, они подразумевали все, но ни это.
       Каринэ как будто ожидала такой расклад дел, быстренько ретировалась за кулисы.
       Бездыханное тело малыша лежало на коричневой сцене.
       И только через минуту военные стали молча, подчеркнуто молча, покидать клуб.
      После этого 'номера' Каринэ в эту часть больше не приходила.
      
       ...
      
       Согласно оперативной информации армянских спецслужб, в марте 1994 года в больнице города Степанакерт маленькой армянской девочке Светлане, ей было 13 лет, нужна была кровь первой положительной группы.
       Точно такая же группа была у Каринэ, ей об этом сообщили, когда она находилась в этом городе.
       Она поспешила в больницу, шаркая высокими каблуками.
       Все как положено, совершенно добровольная сдача крови, Каринэ сдала почти пол литра, навестив маленькую и больную Светку, спокойно покинула клинику.
       Светлане влили ее кровь, и под вечер врачи забежали в ее палату. Огромная группа людей в белых халатах с ужасом лицезрели, как Светлана забилась в угол палаты, кричит в конвульсиях, надрывает горло, зовет Бога.
      - Очень трудно и больно было смотреть на это, - говорит врач Ерицян. - Такое ощущение, будто перед нашими глазами резали ее мясо. И мы ничем помочь не можем. Мы не понимали, что происходит? Что самое поразительное, Светлане не помог обезболивающий укол, она так и скончалась, зовя о помощи, призывая на помощь Бога. Да, совершенно верно, ее припадки начались после донорства Каринэ Арутюнян. До этого Светлана лежала смирно и спокойно, ей всего лишь была нужна кровь, и только.
       Мы можем строить версии и догадки, но тут факт: неужели кровь Каринэ так на нее повлияла? Не знаю...
      
      ...
      
       И все же мне кажется, одним из главных компонентов всей этой истории о Каринэ является рассказ Юлии Золотаревой. Она коренная москвичка, в конце 80 годов прошлого столетия некоторое время общалась с Каринэ.
       У Юлии был пес, сибирская овчарка, часто выгуливала ее, иногда навещала Каринэ, которая оставалась на квартире в районе Каширки. Каринэ оставалась в квартире с подругой Олей Ликург, студенткой Народно - Хозяйственного Института имени Плеханова.
       В тот самый день Юлия Золотарева пошла навещать Каринэ вместе с собакой, так уж получилось. 'Так карта легла', из слов Юлии. Послушаем и ее.
      - Мы поднялись с Мартином - так зовут моего пса - к Каринэ. Дверь открыла Оля, Каринэ дома не было. Мы вошли, упали в кресло, Мартин стал кружится в комнате, как вдруг он стал дико лаять на портрет Каринэ. Портрет висел над пианино, ее доброе личико глядело в комнату, так вот Мартин стал страшно лаять, грызть ковер. Оля испугалась, я тоже, никогда прежде не видела Мартина в таком состоянии. Оля быстренько развернула портрет лицом к стене, пес успокоился.
      
       Неужели это все случайное совпадение? Пес, картина, зоопарк... Читатель замечает, вероятно, не без сожаления, что изложение фактов осложняется критическими замечаниями по адресу источников.
       Автор хорошо понимает неудобство такого метода, но у него нет выбора.
       Документов, современных событий, почти нет или они скрыты. Воспоминания позднейших лет тенденциозны, если не лживы. Представлять читателю готовые выводы, расходящиеся с официальной версией, значило бы возбуждать подозрение в пристрастии. Не остается ничего другого, как производить показ источников на глазах читателя.
      
      ...
      
       Махмудов Рафик рассказывает.
      - Эта страшная картина происходила в Шуше, рядом с тюрьмой.
       Мне было тогда 12 лет, нас всех вывели на улицу, было темно, почти 10 часов вечера. Внизу у родника стоял каменный сарай, внутри пылал костер. Меня и нескольких детей поставили перед сараем, мы смотрели на огонь. Чуть сбоку от нас стояла Каринэ, с накидкой на голове. Ее все там знали как чудовище. И вдруг я увидел своего отца, он в числе остальных арестованных - их было человек 10 - подошли к горящему сараю. Такие исхудавшие, слабые.
       Вновь говорю, горел не сарай, он каменный, горело внутри его. И вот всех узников, и моего отца тоже загнали в этот горящий ад, железная дверь за ними с шумом захлопнулась.
       Я чуть с ума не сошел. Трудно забыть такой кошмар! Рядом со мной стояли также дети тех арестованных, мы кричали и плакали, но ничего не могли поделать. Мы держались друг за друга, а наших родителей загнали в этот огонь, за ними заперли железную дверь двое армянских солдат, они были вооружены.
       Прямо перед нашими глазами наших родителей сожгли заживо, они кричали и тут же их голоса прекратились, огонь всех зажарил заживо.
       Армянские солдаты не выдержав, отошли в сторону, эта женщина Каринэ поочередно подходила к нам, гладила по нашим головам, и тихо говорила:
      - Все хорошо, дети, забудьте своих отцов. Все хорошо...
      
       Мы молча ее слушали, боялись, что и нас ждет этот огневой ад. Один из наших мальчиков стал смеяться, он рехнулся прямо там, глядя на этот ужас.
       Потом нас отогнали в бараки. Назавтра мы услышали, что Каринэ съела останки наших родичей, она любила жаренное человеческое мясо. Я уже думал, что перестал быть нормальным человеком. Уже не мог нормально жить и есть.
       Через два месяца нас обменяли, мы вернулись в Баку, я и мои сверстники лечились в психиатрической больнице. Меня выписали, но мои друзья до сих пор еще там.
      
      
       ...
      
       Все дело в том, что Каринэ очень часто посещала в Москве церкви, она охотно ходила послушать церковные службы и обряды.
       И что странно, дьяконы и монахи ее встречали лучше всех, даже лучше остальных людей, безусловно, более набожных и намоленных.
       Один из таких сильно верующих людей, Борис Остаповский, сосед Каринэ по московской квартире вспоминает.
      - Каринэ была весьма общительной девушкой. Мы часто ходили на 'уикэнды', выезжали загород, устраивали пикник, веселились, танцевали, пили, кушали.
       В один из таких посиделок в Долгопрудном на нас напали дикие бешеные собаки. Наши девочки раскричались, разбежались в стороны, забежали в машины, одна Каринэ не двинулась, осталась на месте.
       Мы стали гнать псов палками, но они не отставали. Один из псов, черный злой, напал на Каринэ и укусил ее за лодыжку.
       Мы все видели, как это должно было быть больно, но ей хоть бы хны. Она только сжала зубы, и все. Мощный страшный пес заскулив, ушел прочь, странно озираясь на Каринэ.
       Прошло еще немного времени, подоспела помощь, псы убежали, некоторых забили. Тишина восстановилась, потрясения улеглись.
       Но я запомнил сцену с Каринэ, у нее была от укуса лишь царапина, и очень быстро зажила. Буквально через день.
      
      
      
      ...
      
       Предлагаем вниманию читателю уникальное интервью самой Каринэ русскому журналисту Юрию Вересневу в июле 1998 года:
      - Азербайджанцы слабый народ. В войне за Карабах погибли лучшие сыны этой нации. Они бросали себя в огонь и пламя. Оставшиеся в живых, были страшно ранены или контужены, но им стыдно жить в Азербайджане, поэтому они или уехали в Россию, может в другую страну, а оставшиеся у себя на 'исторической' Родине, внутренне изломаны.
       Это натуральный процесс, когда сначала идут лучшие из лучших, далее устанавливается стагнация, и крупное тело переходит в состояние покоя. Сегодня политика Азербайджана мне нравится, Баку к войне не готов, и все это знают. Гейдар Алиев прекрасно понимает, что его народ не воин, он просто не вояка. Вояк было мизер, под микроскопом их найти, и они как я сказала выше, уже погибли в боях, или же в тюрьме.
       Алиев это понимает, и вся его политика ведется в сторону мира, иначе очередная война уничтожит Азербайджан полностью, так как некем будет защищаться от армян. Некем!
       Все лучшее уничтожилось при первом же ветре.
       Азербайджанский народ олицетворяет собою казахстанскую землю. Вспомните Целину, первые посевы 50 годов времен Хрущева, когда был собран великий урожай пшеницы.
       Уже при втором посеве урожая не было вообще, все ахнули и развели руками.
       Я это к тому, что первый урожай азербайджанского народа погиб, он уже собран Богом, второго не будет, для этого нужно время, где - то минимум лет 50.
       Я знаю и уверена, что в Баку сегодня мнимый национализм, повсюду анти - армянские возгласы, настроения, парни с повязками на головах громя кулаком кричат 'Азербайджан!', 'Азербайджан!' Есть и более культурные азеры, которые за чашкой кофе возмущаются, кричат о патриотизме.
      И что же? Что дальше то?!
       На этом все заканчивается, дальше не идет.
       Стоит нашему армянину выстрелить около них, или просто они услышат запах пороха, или как учуют опасность, тут же скроются с глаз долой.
       Вывод таков: все лучшие вояки Азербайджана положили свои головы на полях сражения.
       Это наша победа, это великая победа!
      
      ...
      
      
       Инна Серебрянникова, соседка Каринэ по московской квартире, рассказала нам, что Каринэ любила одного армянина, его звали Варужан Сафян.
       - Я видела его, это был высокий красивый парень, типичный французский актер, артистичная внешность, учился в аспирантуре. Он захаживал к ней домой, Каринэ была безумно в него влюблена. У них были интересные отношения, очень интересные!
       Варужан с Каринэ вели переписку, находясь в одной квартире, но в разных комнатах. Каринэ писала любовную записку, велела через меня передать ее Варужану, который в этот момент сидел на кухне, курил, или чай пил.
       Потом уже Варужан писал ей записку. Они вот так в течении дня и будучи в одном доме говорили письмами. Много было интересного, очень много.
       Как - то ночью мы с Каринэ сидели на кухне пили чай, она была очень взволнована, в порыве обняла меня, сообщила впопыхах, что 'я ради Варужана пойду на все! Я смогу это сделать, смогу! Но только ради него!'
       Я не знала, о чем это она. Каринэ часто говорила об ораторстве, об ораторском искусстве, она хотела быль общественным горланом, но голос у нее был низкий, альтовый. Не подходил для ораторства.
       Она держала меня за руки, почти кричала:
      - Инна! Инна! Я хочу громко говорить, громить кулаком вверх, чтоб на демонстрациях люди меня слушали, только громкое слово может пробить уличного зрителя! Только слово может привести толпу в восторг! Только оратор может это сделать! Оратор! Оратор! Оратор! Оратор!
       Когда во время забастовок и митингов я стою вверху на кафедре, то смотрю на публику, она стоит внизу, я словно хочу овладеть всей аудиторией, всеми людьми, которые меня слушают.
       И каждое мое слово, которое я им говорю, это мое мясо, кусочек моего сердца.
       Я поняла: ораторство, это мое призвание.
      
       Инна не догадывалась, что Каринэ лишь повторяла проповедь Гитлера.
       Кстати, Инна Серебрянникова сообщила нам еще много интересного, в том и числе и этот факт.
      - Я была беременная от мужа, он работал моряком, часто находился в плавании. Я боялась одна дома, иногда мама оставалась у меня, потом уезжала в Калугу.
       И вот в мае 1991 года мы сидели у меня на квартире: я и Каринэ. У меня живот на четвертом месяце, сижу вся неуклюжая, Каринэ расположилась напротив, смакует чай, хлопает красивыми глазами. Потом произошло самое неожиданное. Она подсела ко мне рядом на диван и стала очень страстно, но нежно приставать ко мне. До этого я только слышала о лесбиянках, приходилось их видеть лишь на страницах иностранных журналов.
       А теперь вот сама стала объектом нетрадиционного секса, причем в момент беременности. Но что самое поразительное, я была ошарашена, в тоже время мне это понравилось.
       Каринэ уложила меня на спину, стала раздевать, оголила мой пухлый живот, стала осыпать меня поцелуями. Я чуть с ума не сошла, ребенок двигался во мне еще интенсивнее. Мне очень трудно об этом рассказывать, неприятно.
       Да, кстати, я не знаю, это вам пригодится или нет. У нас по соседству, этажом ниже жила Марина Огонькова, ее оперировали, кисту вырезали. Она была в больнице, а дома у нее был красивый такой сиамский кот, и она перед уходом дала его Каринэ, чтоб коту не скучно было.
       Я видела кота у Каринэ, он остался у нее почти две недели.
       При входе к ней домой, прямо у порога была лавочка, я не знаю, чему она служила. Может для особых гостей, которые хотят присесть перед дорогой.
       И вот кот очень часто пристраивался там, он любил эту лавочку. Каринэ для него играла на гитаре, он, усевшись на диване, слушал ее музыку. Как ребенок, ей Богу.
       Но вот что интересно. Когда Марина выписалась из больницы, вернулась домой, кот отказался вернуться к ней, отказался от своей прежней хозяйки! Вы можете себе это представить? Марина была взбешена, кричала на кота, а он просился к Каринэ. А Каринэ потом и вовсе след простыл, а кот все тосковал, крутился у ее дверей на лестничной площадке.
       Ну а потом мы все услышали ужасную новость: Марина от злости зарезала кота.
      
       ...
      
       Так бывает всегда: преступника рано иль поздно тянет на место преступления. Вспомним Родиона Раскольникова, персонажа Достоевского из 'Преступление и наказание', как помнит читатель, он вернулся на квартиру, где зарубил топором двух женщин.
       Вот и Каринэ не смогла удержаться, ее тянуло в Баку. Это был апрель 1996 года, на карабахском фронте уже два года прекращение огня, временное перемирие.
       Каринэ стала обращаться к Елене Будзинской, педагогу Ереванской средней школы, она с ней была в хороших отношениях, сдружились давно, еще в конце 80 годов. Были примерно одного возраста.
       Елена пару раз была в Баку, гостила у своей золовки, приезжала разумеется через Тбилиси.
       Елена восприняла с опаской просьбу Каринэ, знала, что армянке нечего делать в Баку, да и понимала суть этой необыкновенной женщины, предвкушала, что Каринэ затеяла в Баку нехорошее.
      - Да я просто так хочу поехать, ты что боишься, Лена!? - вымаливала ее Каринэ.
       Наконец Елена сдалась при условии, если Каринэ пробудет в Баку лишь один день.
      И вот две молодые женщины, прибыв в Тбилиси, стали оформлять документы для вояжа в Баку. Елена Будзинская разумеется под своим подлинным именем, Каринэ же предстала перед таможней как Екатерина Металлиди, гречанка по национальности.
       Елену ничуть не удивило ее перевоплощение из армянки в гречанку, и вот они уже в Баку.
       Они на поезде приехали в столицу Азербайджана, город предстал во всей своей красе. 13 апреля, тепло, все цветет, движется, птички кричат на деревьях, пахнет морем, почвой, весной. Красота!
       По словам Елены, Каринэ озиралась по сторонам, но вела себя спокойно, даже надменно.
       Она была одета иначе, чем на линии фронта.
       На ней был желтый костюм, в руках белая сумочка, красные туфли, на глазах черные очки. И прическу она поменяла, постриглась под 'Карэ'.
       Каринэ почти не отходила от Елены, та уже стала волноваться за нее. Они прошлись по бульвару, по проспекту Нефтяников, раза четыре зашли в магазины, по настоянию Каринэ они долго не задерживались, тут же выходили оттуда.
       Елена Будзинская рассказывает:
      - Мы еще немного побродили по шумным улочкам Баку, Каринэ прижалась ко мне, иногда я ощущала ее легкую дрожь. Я тут же смотрела на нее, не могла увидеть ее глаз из под очков.
       Она смущенно улыбалась, мы продолжали свою прогулку. Я не знала, чем она занималась до этого, думала, что она всего лишь армянка, но я также знала, что в Баку сегодня живет много женщин - армянок, и все нормально, тут нет ничего такого.
       Если бы мне было известно, что Каринэ убивала многих пленных азербайджанцев, я бы в жизни никогда не согласилась бы ее сопровождать. А так, подумала, что человек соскучился по Баку.
       И вот мы уже гуляли два часа, я хотела зайти к своей золовке, Каринэ наотрез отказалась идти, но и одна боялась прогуливаться по вражескому городу.
       Прошло еще некоторое время, я зашла все же к своей золовке, Каринэ мотнула головой в знак отказа, ждала меня в беседке во дворе. Это в районе 8 микрорайона.
       Меня радостно приветствовали мои родственники, мы уселись за стол, но мое сердце было внизу, у Каринэ. Она же все - таки армянка, это факт.
       Я 'отпросилась' у золовки на время, вышла на улицу, вижу, сидит Каринэ в беседке, держит в ладони песок, очень внимательно рассматривает песок, нюхает его.
       Увидев меня, она устало улыбнулась. В этот момент у нее было лицо старухи. Мы пошли гулять, поехали в центр города. Покушали мороженое, погрызли семечки.
       И вот тут случилось непонятное, я до сих пор не понимаю, что произошло.
       Мы проходили по садику Ахундова, Каринэ неожиданно задрожала, сильно притянула меня к себе, нагнулась, и тихо шепнула на ухо мне: 'давай быстро ловим такси и на вокзал. Быстро!'
       Я не поняла, взглянула на нее, она от страха вспотела. Я поймала желтое такси, приехали на вокзал. Выяснилось, что поезд в Тбилиси едет лишь завтра, я узнала, что частные водители возят в Грузию клиентов с площади 'Азнефть'.
       Договаривалась с шоферами только я, Каринэ не вмешивалась в беседу, стояла в сторонке, прикрывая платком лицо.
       Мы быстренько спустились на эту площадь, там стояло много машин и водил, снова я подошла к мужикам, стала наводить справки, поговорила с бородатым шофером средних лет, он водил белую 'шестерку'. Я его недолго уговаривала, с ценой проблем не было, он согласился отвезти Каринэ до Марнеули, это в Грузии.
       И все, мы расстались с Каринэ, она поцеловала меня, юркнула в машину, такси отъехало. Больше я ее никогда не видела.
       Так что же испугало нашу героиню в Баку? Кого она увидела у Ахундовского садика? Может, одного из оставшихся в живых пленников, иль, пленниц? May be...
      
       ...
      
       В мае и сентябре 1996 года Каринэ видели в Калуге, она периодически посещала консервный завод, встречалась с дирекцией завода, особенно запомнилась она заместителю директора Петру Алябьеву. Послушаем и его.
      - Мне позвонили из Еревана очень влиятельные люди, попросили принять одну особу. Разумеется, я не отказался. Это наша работа, наш бизнес, мы встречаемся со многими людьми.
       Я помню Каринэ, высокая девушка, ей было тогда немногим больше 30 лет, яркий аппетитный ротик, красивая прическа, стильно одетая молодая женщина.
       Она владела интендантской компанией, они экспортировали консервы мяса во многие страны СНГ. В основном говядина и баранина.
       Но ее предложение меня немного удивило, разумеется, я не пошел на это. Что это за предложение? Она хотела, чтоб мы выдали ей, точнее даже ни ей, а ее фирме разрешение на ввоз ее консервов именно в Азербайджан.
       Я понимал, что армяне с азербайджанцами воюют, хотя на тот момент войны уже не было, но все же я проявил, как потом стало известно, удивительную прозорливость.
       Не захотел связываться с этим делом. Мне стало любопытно, что хотела экспортировать в Азербайджан армянка, причем с нашей подачки. Короче говоря, мы ей отказали, она уехала. Уже потом, три года спустя, я встретился с моим старым компаньоном Сашей Григоряном, сели в ресторане, поболтали, вспомнили то, да се.
       Разговор зашел о Карине, Саша огляделся по сторонам, тихо прошептал.
      - Петя, Петь, ты молодчик, что отказался от ее предложения. Ты знаешь, какое мясо она хотела импортировать в Азербайджан? Нет, не говядина, и не баранина, это покруче. Но уже можно говорить, ее нет в живых. Да, она умерла, кстати, заживо съеденная. Она старалась импортировать в Баку азербайджанскую человечину.
      
       Я чуть не выблевал, меня затошнило. Мне принесли лимон. Саша умолял меня, что я молчал и никому ничего не рассказывал, он рассказал, что Каринэ после установления прекращения огня на карабахском фронте, пыталась вот таким методом насолить Азербайджану. Она заморозила азербайджанские трупы, сама их разделывала, сама перчила, обрабатывала.
       Каринэ хотела ввозить в эту страну консервы из человечины, чтоб сами же азербайджанцы ели самих себя, как в маринованном, тушеном виде, так в томате и в масле.
       И что самое страшное, никто не знает, удалось ли ей это или нет? Пронесла ли она в Баку это 'мясо', поели ли мы это или нет? Вот так.
       Приходится думать и гадать, а может, пронесло.
      
       ...
      
       Есть еще один момент. Зима 1997 года, январь месяц. Именно в этот период Каринэ несколько раз была в Париже и Амстердаме. Пыталась сотрудничать с парфюмерными компаниями этих стран, в частности, с парижской фирмой 'Каро' и голландской 'Крэллз'.
       Представители этих компаний были приглашены в Ереван, и Каринэ им показала пробные материалы своей 'продукции': длинные женские волосы, из них она планировала изготовить дамские парики.
       После этого она планировала получить лицензию и от имени иностранных парфюмерных фирм экспортировать эти парики в Азербайджан. Читатель уже догадался, кому принадлежали длинные волосы.
       Автор долго и упорно исследовал, добилась ли Каринэ своей цели, но следы затерялись по дороге во Францию.
       Кроме того, мы получили информацию, что Каринэ загорелась идеей из длинных волос азербайджанских пленниц изготовить детские куклы, уже почти договаривалась с румынской компанией, но дальнейшее осталось неразгаданным.
       Но то, что пробный товар из этих кукол был уже готов, это подлежит истине. Куклы были в упаковке, нарядные, хрустящие, с большими глазками и ресницами. Кто бы мог подумать, что на головках этих кукол не искусственные, а естественные волосы, отрезанные с мертвых женских тел.
       Интересно, смогла ли Каринэ занести эти куклы в Баку?
       Не встречая никакого сопротивления со стороны армян, она планомерно сеяла ужасные зерна.
      
      
      ...
      
       Однако, подведем итоги. В конце концов, Каринэ вновь сошлась с Варужаном, они стали встречаться интенсивно, это был конец 1998 года, в Ереване. И поразительное дело: в их отношениях произошел ужасный перегиб.
       Нам сообщили об этом дословно, сие надо понимать буквально.
       В потребности критиковать Каринэ недостатка нет, и упразднение 'перегибаний' сию объективную оценку поставит этажом выше.
       Но в конце концов и до нее дошла очередь, в январе 1999 года останки тела Каринэ нашли на побережье озера Севан, в районе Мартуни. Это в Карабахе.
       Она лежала в красной курточке, в джинсовой юбочке, вся окровавленная, с прокусанным горлом, без пальцев ног, без правого глаза, и левого уха. Все было откусано. Она умирала в муках. Ее тело расклевывали вороны, они с силой выдергивали мясо.
       Через день был задержан Варужан Сафян, 40 летний военный инженер, житель Еревана. Он был арестован находясь за рулем белой 'Тойоты'.
      
      ...
      
       С именем Каринэ связан целый пласт военной мысли в Карабахе, до сих пор еще бытуют давние страхи по поводу людоедки, которая произвела сильнейшее впечатление на многих военных Азербайджана.
       Даже теперь воспоминания об этой женщине, заставляют мысли биться в рамках очерченных прошлым опытом, и отягощенные арестантским положением люди пугают себя призраками прошлого.
       Подсознательный страх сохранился, не смотря на искусственную 'выпрямленность', на всеобщие маски.
       Возникновение и появление Каринэ в театре боевых действий не смог предсказать никто, ибо подобных аналогов в мире не было. Данная внезапность 'гильотины Каринэ' и вытекающие из этого факты привели к откату психики азербайджанского военного, его страх является небеспочвенным.
       Образ Каринэ - это свершившийся факт, это не иллюзорно - идеологическое толкование, хотя, по мнению Ирины Абрамян, военного врача, 'в плане психического воздействия на Азербайджан, Каринэ - это наша единственная возможность спасения. Только так можно было ликвидировать реальный поворот к более глубоким военным реформам азербайджанцев'.
       Каринэ - это модель тотальной армянской дикости, посредством которой многие азербайджанские тюремные страдальцы превратились в трусов, и у них опасность перерождения прогрессивного психоза реальна. И из этого кризиса мы пытаемся сегодня постепенно выкарабкаться.
       В армянских тюрьмах следствие велось не профессионалами. Методы тайного дознания, как и тюремный режим,
      отличались значительным разнообразием в разных фронтах: в Ереване армяне были культурнее и осторожнее, на фронте -- грубее.
       На Южном Кавказе с его первобытными нравами и колониальными отношениями армяне прибегали к самым грубым насилиям, особенно по отношению к некультурным, неопытным или
      слабовольным жертвам.
       "Давление, угрозы, запугивание, пытка, людоедство, ложные
      свидетельские показания, подтасовывание свидетелей, создание и раздувание дела - вот отличительные черты ведения дела армянскими военными".
       С точки зрения исторической правды, Каринэ обусловила переходное состояние общества, оно сегодня требует своего анализа и оценок новых понятий.
       Армяне пытались придать Каринэ иную форму пребывания ее в зоне боевых действий, пытались нанизывать на ее облик образ патриотки.
       Это был расчет по армянски, на наивных людей и слушателей, их предостаточно.
       Данная книга об армянских зверствах является первой на предмет каннибализма, тем более со стороны женщины. И из этой вполне самостоятельной книги вырастут остальные, не менее значимые произведения, они не затеряются во все растущем изобилии литературе о Карабахе.
      
      ...
      
       апрель 2006 г.
      
      
      
      

  • © Copyright Гасанов Эльчин Гафар Оглы (elgafgas@yahoo.com)
  • Обновлено: 28/08/2009. 93k. Статистика.
  • Повесть: Публицистика
  • Оценка: 2.02*114  Ваша оценка:

    Связаться с программистом сайта.