Эльвина, Эльвина! Кто ты в самом деле? И почему я тебя не понял? Почему ты скрыла от нас, кем ты являешься по своей природе? Может, ты была послана Аллахом, но зачем же ты об этом промолчала? Мы бы знали все. А между тем в тебе было что - то дьявольское. Эльвина, я боюсь тебя!
...
Однажды в самый разгар весны, в начале мая, четверо друзей прогуливаясь, вошли в зоопарк.
Среди них был и я, ваш покорный слуга. Я начал с самого истока, это было очень давно, но так надо было начать. Немного о себе. Звать меня Альберт, я бизнесмен, директор офиса, занимаюсь параллельно и наукой. Имею семью, дочь.
Детство мое прошло в арабских странах, отец мой работал по контракту в Александрии, Триполи, потом мы переехали в Джидду, берега Средиземного моря, Красного моря, Аллах, какая прелесть!
Все мое детство было пропитано арабскими атрибутами. Я был ребенок, мы гуляли семейно по душным вечерам на улицах Александрии, утром родители шли на работу, я же выходил на белый балкон белого дома, всматривался вдаль, но кроме синей морской полосы я ничего не видел.
Эти арабские города и времена мне ужасно напоминали Баку, ведь в 14 лет мы с семьей вернулись на Родину, я жил у Консерватории, выходил на балкон, точно такая же морская синева вдали на горизонте, такой же влажный бриз, в воздухе такой же сладкий привкус муската и тута.
Вообще Баку страшно схож с Александрией, особенно Каиром. Все похоже, совершенно все!
Люди, пешеходы, симпатичные девушки, крикливые, пожилые, женщины, усатые, пузатые лысые мужики, такая же душная жара летом, море, песок.
Я отвлекаюсь, обо мне еще успеем поговорить.
Короче говоря, именно в тот майский день в зоопарке мы с друзьями заметили маленькую семилетнюю Эльвину. Она важно расхаживала перед клеткой тигра, держалась очень прямо, повертывалась всем корпусом с самодовольством.
Хорошенькое милое создание, почему - то (почему, не знаю) она мне напоминала приятный аромат олеандр и мандарина, запах мастики, елки. Запах моего детства.
Это с душевной точки зрения, чисто внешне она была очень высокой. Для семилетней девчонки выглядела очень большой.
Выше своих сверстников, мощная, будто ей не семь лет, а целых 12. Светлая, русая девочка, чуть курноса, веснушки, гладкий белый лоб, румяные щеки, боевая, уже властная, с характером.
Светлые густые золотистые волосы на вид казались жесткими, будто волосы на кукле. Пальцы рук пухлые, но с некоторой нежностью. Уже выделялись соски грудей, появилась крутизна бедер.
В свои 7 лет она уже была привлекательна. Состояла не из богатой, не родовитой семьи, средненькая семейка, отец и мать скончались.
Сначала погибла в аварии ее мать, Алиса, через пол года отец. И вот ее, одинокую и несчастную отдали в зоопарк прибирать за скотинами и животными.
Эльвина в школе проучилась до 4 класса, школа находилась рядом с зоопарком, на пустыре.
Но после 4 класса она в школу уже не ходила.
Умела писать, читать, но школу бросила совсем. Уже, будучи 10 летней девочкой мечтала быть свободной, ходить по полям с посохом, как дервиш.
Два слова о ее семье. Ее отец Иван Александрович, прожил со своей женой Алисой ровно 9 лет. Эльвина родилась не сразу, через пару лет после брака.
Между ними было много скандалов, много ругани, но они всегда были вместе.
Как - то раз после смерти жены, Иван Александрович отдыхал в Северной Осетии и увидел снежного человека, это было на берегу Терека.
Он был не один, с друзьями, они вместе увидали это волосатое и огромное существо. Оно нагнулось к воде и что - то там искало.
С другого берега люди вскрикнув, стали бежать.
Один Иван Александрович не дрогнул, не тронулся с места. Они со снежным человеком минуты три смотрели друг на друга, с берега на берег, потом существо убежало в горы.
На вопрос, поему он не испугался снежного человека, Иван Александрович ответил так:
- Я в жизни испугался всего один раз, это было недавно. Пять месяцев назад погибла моя жена в аварии, я остался совершенно один. С дочкой на руках. Вот тогда я на самом деле испугался.
А снежный человек мне не страшен.
Иван Александрович рисовал в уме своем мечту: он полностью хотел обрубить в себе малейшие зачатки страха, он ненавидел страх. Желал быть сверхчеловеком без тени страха.
И пару слов о маме Эльвины Алисе.
Она была доброй и отзывчивой женщиной, правда немного сварливой. Часто имела такое выражение лица, будто хочет сообщить невероятную новость, или секрет.
Любила любить, она любила ЛЮБОВЬ. Ее кредо было таковое: 'без любви ни дня'. Мечтала о вечной и нескончаемой любви, которая льется как родник.
На этой почве у них периодически возникали стычки с мужем, Алиса искренно считала, что любовь без интима невозможна, посему питала страстное чувство к своему однокласснику, однокурснику, к дереву, автомобилю, к Президенту, даже к Богу.
Любовь была ее коньком, без нее она не смела жить и думать даже день.
Но прошло время, она трагично погибла, попала под колеса автобуса.
Супруг скончался через пол года, так что Эльвина осталась одна - одинешенька.
И так, Эльвина будучи сиротской девочкой приютилась к своему дядюшке Нельсону, тот не испытывал особой любви к племяннице, использовав все свои связи, устроил ее в зоопарк.
В зоопарке, в самом дальнем крыле территории ей была отведена комнатка. Там она и жила.
Эльвина была одета в светлые джинсы, ей нравились джинсы, легкая одежда: джинсовые брюки, джинсовая курточка, кроссовки, на голове бейсболка. Много лет прожила в зоопарке, общалась через клетку с волками, лисами, верблюдами, обезьянами, куланами, страусами, павлинами и тиграми.
Кормила их, подносила им судно, еду, жратву всякую, убирала, подметала, занималась хозяйством.
Внутренняя клетка подымалась, животные забегали в самую внутрь клетки, после чего во внешнее помещение входила Эльвина и прибирала там все.
Она так привыкла к диким животным, что находила с ними общий язык. С серым волком говорила, мигала, улыбалась ему.
Верблюду подносила траву и также болтала с ним. Пела песенку для павлинов, жонглировала мандаринами перед обезьянками.
Она так и выросла перед ними в зоопарке, ей уже было почти 14 лет.
Животные привыкли к ней, когда она появлялась, они поднимали дикий шум.
Это как правило было по утрам, и тогда охранник зоопарка дядя Михаил, бывший москвич 80 лет, мотал головой, шепча про себя:
- А-а-а... уже Эльвина проснулась.
Как уже сказано, Эльвина оставалась в отдельно отведенной комнатушке с окнами в сад, это в правом углу зоопарка, она там и выросла.
Перед входом в ее комнату под ногами была интересная мозаичная разноцветная плита, напоминающая овощной суп, которым меня кормили в детстве. Я это приметил.
Комната небольшая, стенное радио, маленький телевизор, хотя он уже не работал два года. Магнитофон с тремя кассетами джаза, в основном она слушала 'Серенаду солнечной долины' Глена Миллера, Армстронга, Эллу Фиджеральд.
Там я ее впервые и встретил.
Сначала ее навещала жена дяди Нельсона Ада. Приносила ей гостинцев, еду, а потом вовсе Эльвина была забыта и оставлена, она теперь принадлежала себе и диким зверькам.
В общем, Эльвина жила одна, не было у нее ни брата, ни сестры, она полностью отвыкала от людей, привыкала к животным. Ей нравились звери, она очень быстро нашла с ними общий язык, общую ноту, общий припев.
Приютила она у себя только белку и сиамского кота. Белка 'Соня' прыгала по комнате, попрыгивала на ее плечики, а кот 'Джонни' был чрезвычайно ленив.
Эльвина была книгоманом, читала много и многое. Пруст, Франс, Троцкий и Бальзак. Это были ее любимые авторы, нередко я видел данные книги у нее на кровати.
Ей приносил книги дядя Михаил, охранник зоопарка, но о нем после.
Мы с товарищами часто собирались у нее, заваливали к ней поздно ночью. Ей было тогда лет уже 15, это была высокая мощная телочка с пышной грудью. В свои 15 лет у нее был рост 187 см. Представили? Один метр, 87 сантиметров!
Громадная мощная телочка, волосы водопадом рассыпаны на плечики, но хороший, очень хороший человек.
Она привыкла к нам, нашим философским разговорам на тему политики, религии и пр. Сидела в сторонке и слушала наши жаркие диспуты, смотрела прямо в глаза нам всем, взглядом своим хотела как бы сказать, спросить: 'а вы в этом уверены? Это правда?'
Как правило, наша компания ходила к ней после 10 вечера, когда зоопарк официально закрыт, все ушли, кроме Эльвины.
Ночью в зоопарке особый кайф, ощущаешь смысл и тонкость природы.
Помню, ходим с ребятами мимо клетки льва, льва не видно, кругом густая темень, а он там рычит, чуть дальше воет волк, левее кулан трет морду о клетку, шумят грифы.
Дикая природа!
Расскажу, наконец, о нашей компании.
Вместе со мной она состояла из четырех молодых мужчин, мы познакомились на выставке в Баку, лет восемь назад, акция посвящалась борьбе против курения.
Я и мои друзья были ярыми противниками табака, мы пили, киряли, могли водку глушить вагонами, но не курили категорически.
И вот общая наша идея сблизила нас. Мы вместе занимались конным спортом, слушали джаз, и все четверо одевались почти в одно и тоже: в джинсы. Мы любили легкую и неприхотливую одежду.
Кстати это мы потом привили Эльвине одеваться в джинсы, ей это подходило.
Начнем со старшего члена нашей компании, с Алтая. 30 летний парень, холост, высок и красив, мать у него кабардинка. Убежденный мусульманин, фанат - радикал. Немного лысоват, жилист, внешне напоминал знаменитого грузинского футболиста Давида Кипиани. Его хрустальная цель: попасть на Хадж в Мекку. Он этим бредил.
Другой наш товарищ, Виталий. Он был метис, отец русский, мать украинка. Про таких обычно говорят 'молоканин'. Мы его так и называли в его отсутствии, иногда и при нем тоже.
Русые волосы, рыжие усы, вечно ходил в светлом костюме, и зимой и осенью и весной.
Это был ярый православный христианин, с ума сходил по Иисусу. Мечтал быть на Голгофе в Палестине, не знал, как попасть туда.
Третий друг, Ильхам по кличке 'Колобок'. Он был маленький и круглый как шар. С тонкими усиками, в черной курточке. Совершенный и убежденный атеист, хотя иногда сомневался, колебался в своем неверии к богу. Неутомимый оптимист, дежурная улыбка на лице. Хотя у него были частые нервные срывы.
Ильхам мечтал объездить все страны мира. Он понимал, что это невозможно и все же мечтал.
Так вот в тот зимний день, 27 января мы вошли на территорию зоопарка. Холод и мороз дикий, с крыш сосульки свисают как кривые ветки.
Чуть в стороне бюст Павлову замерз окончательно. Сосульки окутали ему лицо, постамент весь обмерз, обледенел коркой льда.
Синий мороз кружил повсюду.
Изо рта валит пар, под ногами снег трещит. В округе темно, но запах типичный зоопарковский: пахло травой, почвой, животными.
На этот раз нас встретила сама Эльвина, она была ростом выше нас всех. Ильхам дышал ей в пупок, остальные дышали в ей в плечо. Она была высокой.
Мы гуляючи поплелись к ней.
По дороге слышали, как орет медведь. Это интересно и немного страшно, когда ты не видишь зверя, а он рычит и орет.
Вошли в затопленную комнату Эльвины, у нее там две печки. Одна посредине комнаты, другая в углу, у ее кроватки.
Потерли от холода руки, пошлепали себя по брюкам, чтоб очиститься от снега, и расселись кто где. Я сел у окна, любил наблюдать в окно за морозом, инеем, смотрел, как он ложится на стекло.
Эльвина стала наливать нам обычную воду, мы не любили пить чай, кофе. Мы просто пили воду.
Первый нарушил тишину Алтай.
- Что творится, а? Уже карикатуры пошли на Мохаммеда. - Дожили!
Ильхам искоса глянул на него, заговорил басом.
- Алтай, всякий народ принимает ту или иную религию вовсе не по озарению и осенению. Конечно, причины бывают самые земные и сиюминутные на ту пору. Кто ж спорит...
Но проходит время и некогда чуждое и непонятное становится неотьемлимой частью народной жизни и принимается как нечто само собой разумеющееся в самоопределении и самочувствии людей.
Исламизация, как впрочем и "коммунизация" любого народа происходила благодаря тому, что это было выгодно Власти держать нас под контролем.
Поклонение камню, почитание могил, одухотворение природных явлений и многие другие языческие традиции сохранились в нашем народе и сейчас. И я не думаю, что это плохо.
Я не думаю, что исламизм пустит корни у нас, но он может трансформироваться в комсомольско-кгбшный вариант, в котором от Веры останется одна атрибутика. И любое потакание этой тенденции лишь усугубит ситуацию. Азербайджанцев трудно назвать нацией с глубокой мусульманской культурой. И то, что происходит сейчас в стране - просто шараханье из одной крайности в другую.
Я никак иначе не могу объяснить драконовские меры против мусульман, как только страх пред их непонятной для европейца стойкостью. Европейцы понимают, что столкнулись с чем - то не поддающемуся рациональному объяснению.
Ну так это ж проблемы европейцев.
Честно говоря меня мало беспокоит ситуация с правами во Франции. Там достаточно зрелое общество, способное переварить и трансформировать радикалов. Азербайджанские "новые верующие" - прообраз Павок Корчагиных в чалмах и сутанах. И если даже на уровне правительства решается вопрос о религиозных праздниках, то это настораживает. Конечно много цинизма, но это еще страшнее.
Обстановка накаливалась, тут вмешался в беседу Виталик.
- Но религия на западе дело абсолютно добровольное.
Японцы например живут в своих общинах и их буддисты собираются по субботам в воскресных школах. Это их дело.
Вдруг заговорила Эльвина. Она повернула голову в сторону Виталика, и нежным голосом спросила.
- Виталий, ответьте пожалуйста, почему вы выбрали христианство? Чего нет в Исламе, что есть в христианстве? Мне просто интересно.
Виталий поморщился, поежился, стал говорить.
- Почти во всех мусульманских странах идут прославления Иисусу, проводят молитвенную поддержку. Необычайно быстро растут азербайджанские христианские общины, хотя так же как и увеличивается число желающих совершить хадж в Мекку. Интересные времена...
- ...?...- ответила Эльвина.
- Если когда нибудь в Азербайджане будут давить на простоволосых девочек, заставляя их государственными актами Мин.образования (!) носить платочки я первый буду против, - выпалил Виталий.
- Свобода совести одинакова для всех: и для тех хочет ходить в платочках и для тех, кто не желает их одевать. Вот в чем вопрос, - возмущался Ильхам. - И государство не может вмешиваться в эту область - область частной жизни граждан.
- Суть современности - в проблеме той тонкой грани, когда:
- становится допустимым возобладание эмоционального над рациональным, навязчивая идея у человека стирает грань дозволенного обществом, это относится практически к любому.
Человек, в конце концов, - существо биосоциальное и ничто животное ему не чуждо... в некотором смысле - бабуин, если хотите...- Говорит Виталий.
Среди современных христиан тоже есть элементы нетерпения, даже внутри общин, - заговорил Алтай. - Все говорят тоже - самое - 'средневековое мышление'. - Христианство ведь в свое время тоже переживало такое: Именем Христа казнили и сжигали на костре, именем Христа убивали...Предавали анафеме, изгоняли из общества за богохульство.
- Да, вот, - поддержал Алтая Ильхам, не смотря на протест Виталия. Алтай продолжал.
- Тут корень проблемы в другом: в самой сути религиозного мышления. Европейские журналисты, да и вообще европейцы похоже свято убеждены в собственной правоте. Они убеждены в том, что пресса и сатира в частности должна быть свободной затрагивать все стороны общественной жизни.
- Сколько было картинок ужаснее, с Христом, Моисеем, политиками в их образах, Шароном на небесах с чертом, папой Римским и проч. проч. проч. - иногда откровенно тупых и дурного вкуса - что - то никто никому войну не объявлял - возразил Виталий. - О каком диалоге цивилизаций может идти речь в отношении мира, настолько неуместно и непропорционально реагирующего на происшествие, которое не доросло бы даже до категории анекдота в любой культуре, основанной на терпимости, самокритике и свободе выражения мнения в качестве движущей силы своего развития?
И, разумеется, на способности посмеяться над собой. К несчастью для тех специалистов, которые с самыми благими намерениями пытаются отделить насильственные выступления части представителей Ислама от истинной сути этой доктрины и ежедневной религиозной практики миллионов мусульман, проклятия иранского президента и репрессивные меры мусульманских стран в отношении Дании ставят их не в лучшее положении. И, напротив, подтверждают мнение тех экспертов, которые утверждают, что истоки подобной активной нетерпимости стоит искать в самой сути мусульманской религии.
По Новому Завету в христианской морали, каждый несет ответственность именно перед Богом...И если даже общество не осудит, то есть Высший Суд...На этом и строится мораль может быть любого вероисповедания.
- Боюсь что все не так просто, - заспорил его Алтай.
Европейцы свято убеждены в собственной правоте и не желают уступать в вопросах базовых ценностей своей культуры.
Нет, я не считаю это правильным. Я считаю это разнузданностью и пошлостью. И "свобода слова" тут ни при чем. Карикатуры запрещены и все! Ты считаешь правильным когда в христианском обществе терпимы к таким вот картинам?
Не мое дело, но не правильно это я считаю. Если честно - не понимаю, при чем тут базовые ценности и культура? Разве они в том, чтобы обсерать базовые ценности другой культуры?
- 12 летнему пацану даже понятно, что это кому-то нужно, - сказал Ильхам. - И со стороны тех, кто напечатал, да и со стороны тех, кто устраивает погромы.
- К сожалению Вера опять стала разменной картой в руках циников, для которых уверен, Вера не имеет никакого значения. Главное - доллар! - вскричал Виталий.
- Ладно, датские журналисты может и не предполагали такую реакцию.
Но теперь французские, немецкие, испанские, австралийские газеты из принципа перепечатывают карикатуры в знак солидарности с датчанами. Уже понимая, какие последствия возможны.
Я не могу рассматривать это как провокацию, они так думают на самом деле.
- А чего тут шуметь? Какая война культур? Тут война бескультурья с культурностью! Ни над одной религией надсмехаться нельзя. Точка. Нормальный категорический императив. То, что сделано - очевидная провокация. В расчете как раз на этот шум. Или - недооценка возможных последствий. Вполне допускаю, что те самые датские журналисты - не менее ограниченные люди, чем большинство американцев. Тупые, недоразвитые, с односторонним образованием. Они и представления не имеют о том, что может быть какая-то иная жизнь, непохожая на их бытие. Или высокомерно не считают всех остальных за людей. Лично мне об этих недоумках и говорить противно, - нахмуренно пробормотал Алтай.
- Но даже при всем при том есть ведь положения принимаемые практически всеми культурами, - высказался Ильхам. - Наверное, в конце - концов, все упирается в понятия что справедливо, хорошо, а что нет. Кант, например, верил что есть универсальные понятия, данные человеку всем людям свыше.
Проблема в самих универсальных правах получается... Т.е. насколько они универсальны. С точки зрения Марксизма, проблема в том, что политическая эмансипация - получение прав в рамках либерального государства - НЕ есть полная человеческая эмансипация, она не отменяет неравенства и т.д., одинаковые права на самом деле лишь ширма, чтобы скрыть НЕ одинаковые экономические возможности.
А с точки зрения других культур, проблема с правами человека в том, что они представляют собой права человека атомизированного без связи с внешним миром. Без культуры, без религии, без обязанностей и т.д. Т.е. контекст такого человека есть - НО это европейский контекст
К чему я это говорю? Этот контекст против категории универсальных прав человека, когда допустим Западная пресса поднимает шумиху вокруг притеснения прав человека каким-нибудь режимом в где-нибудь в Уганде, в то время как сама экономическая действительность Уганды несовместима с Европейскими понятиям прав человека. Поняли? Например, Исламский "обязательный" хиджаб, с точки зрения Европейских прав человека -- абсолютное нарушение, хиджаб не позволяет женщине "наслаждаться" своим телом.
Но, если это - ЕЕ выбор, то с точки зрения тех же европейских прав человека - ЕЕ выбор должен как бы уважаться.
Т.е. религия имеет место в обществе только как ПЕРСОНАЛЬНЫЙ выбор индивидуума, в то время как чаще всего религия - явление комм унитарное,
и хиджаб - это не просто выбор - хиджаб против мини - бикини, это не то что я выбираю "Цвета Бенетона" против Гапа" - это - НАМНОГО больше.
- Че ты молчишь? Ты молчанием не отделаешься...- спросил Ильхам Эльвину. Но та виновата улыбнулась, и Ильхам сам же продолжал.
- Мне хоть в церковь, хоть в мечеть, хоть в синагогу, хоть в храм Артемиды в Эфесе ходить - все одно. Так что "ваши церкви" применительно ко мне - это и "наши мечети", с твоего позволения. Я верю только Богу, хотя немного атеист. И даже чуть безбожник.
- Ильхам, тут дело ни в тебе, я не мусульманин - радикал, что навязывать тебе веру. Это твоя жизнь. Но давай поговорим, скажем, о положение женщины в мусульманском мире. Оно ж ведь разное.... Разве нет? Оно зависит от социального и образовательного уровня семьи...
Если ты богатa (он посмотрел на Эльвину) - твое положение хорошее...ты живешь в просторной квартире с огромной квадратурой, и домашнюю работу, скорее всего, не делаешь, то ты можешь делать все что хош. Все что хош! И машину водить, и в театры ходить, и даже иметь на стороне любовников. Это абсолютно безопасно... Хотя, это возможно и опрометчиво с точки зрения "репутации", но тем не менее это так.
Но если ты бедна (он опять перевел взгляд на Эльвину), то твое положение соответствуюшее... У тебя, как у женщины, меньше свободы, ты не можешь одна пойти в чайхану, кино или ресторан в твоем квартале. Там собираются только мужики. А на богатые проделочки и заморочки денег у тебя нет...
- Но верить надо, мальчики. Обязательно надо, - сказала тихо Эльвина. Иначе трудно в жизни.
Парни переглянулись, Ильхам улыбнулся.
- А кто иноверцев не принимает? - спросил Виталий.
Дело в том, что ваше "приятие" нашей религии, вызывает у меня неприятие.
- А что, равноудаленность - это страшный порок? Я вот так не считаю. А то, что христианство, не уверен насчет иудаизма, ближе других религий к этой самой "равноудаленности" - это его проблема, или "непроблема". Мне это не важно, - выпалил Ильхам.
- А вы можете делать выводы. Или даже организовать конференцию: "Почему Ислам так отличается от других религий уровнем неприятия иноверцев". Хотя мне кажется, что это будет не совсем верным утверждением. Точнее будет - "Почему Ислам в толковании Дервиша производит впечатление религии, отличающейся от других особым уровнем неприятия иноверцев." Просто в Исламе надо уточнять, что можно, а чего нельзя... А вот у вас..., - обдуманно говорит Алтай Виталию.
- ...Знаю...отдавать, а не брать, дарить, а не получать...не всегда получается, но главное иметь желание в сердце. Может, это удел человечества - страдать и искать гармонию? И смысл именно в процессе поиска, а не в достижении цели? Не знаю...- вмешалась Эльвина.
- А-а-а-а! Ты наверное уже знаешь ответ - как преодолеть грех, как наполнить жизнь радостью, как сделать своих детей счастливыми? Можешь не отвечать: я догадываюсь... Тогда скажи: а ты счастлива? Ты получила всё: безгрешность, душевный покой, счастье родителей? Ты знаешь, зачем, для чего и для кого живешь? - накинулся на Алтая.
- А зачем тебе ответы, если твоей жизни не хватит на них? - поддержал Эльвину Ильхам. - Сколько философий, научных изысканий, книг, стихов и т.д. было создано человеком?! Но ничто из них не дало человечеству полноценного счастья, разрешения духовных проблем, ничто из них не разрешило проблему греха, ...ничто...
- Это очень спорно, Ильхам..., - возразил Виталий.
- Так как ты собираешься искать...через какую из этих перечисленных средств духовных изысканий? И что тебе даст эти поиски? Сможешь ли ты продлить свою жизнь? Сможешь ли улучшить свое здоровье? Сможешь ли помочь детям стать счастливыми?... - продолжал Ильхам.
Знаешь, чем мне не нравится любая религия? Тем, что всегда на любой вопрос есть готовый ответ.
И вдруг Эльвина выбежала на середину комнаты, встала поперек, зрачки наши остановились на ней. У нее был вид статной и властной королевы. Она скрестила руки как в мольбе, и переводила взгляд с каждого из нас на другого. Поочередно окатывала глазами, и стала говорить бледным лицом.
- Ребят! Миленькие, ведь счастье зависит только от нас самих! А душа же есть, есть! Причем тут тело?! Душа есть! Ведь я ж любила свою мать, да я ее и щас люблю! Ее память люблю. Причем же тут тело, это душа. Точно, ду - ша! Представьте себе автомобиль, даже Джип. Каким видным он не был, если на нем не будут ехать, этот автомобиль мертв. В машине главное водитель, то есть человек, это и есть душа, без шофера машина стоит, она не поедет. Сердце и печень есть и у мертвых...
- А может и вправду на самом деле Бог есть. Чем же черт не шутит!? - улыбнулся Ильхам.
- Бога надо искать, именно искать - продолжала Эльвина. - Не бог должен искать тебя, а ты обязан искать Бога. Не парикмахер ищет лохматого бородатого человека, а лохмач ищет парикмахера. Также обстоят дела с Богом. Ясно? Это понять не трудно ведь. Это очень, очень просто понять! Неужели вам это не ясно? Мне уже ясно.
И внезапно она вознесла руки вверх и завопила:
- А-а-а-а! Проснитесь! О-о-о-о! - она как дерево падает на спину. А-а-а-а-а! - уже лежа продолжала кричать и дрожать в конвульсиях.
Мы полностью обомлели, испугались, что это с ней? Хотя она была импульсивна и порою даже нервна, но что нам всем нравилось в ней, так это то, как она уважительно относилась к старшим. Ее этому никто не учил, у нее были такие гены.
Короче говоря, она на миг потеряла сознание, мы ее привели в чувство, уложили на кровать. Тяжело было таскать такую мощную тушу. Я, Алтай и Ильхам кое - как подняв ее, перетащили в постель. Она пришла в себя, мы ушли с нехорошим сердцем.
Утром я с Алтаем проведали ее, уже клиентура заполнила зоопарк. Мы зашли к ней, там сидел охранник дядя Михаил.
Старик имел необыкновенные добрые глаза. Чуть сутулый, часто улыбался, пытался сохранять оптимизм. Планировал прожить до ста лет, посему тщательно следил за здоровьем.
Он принес парного молочка Эльвине.
Приветствовал нас и удалился. Эльвина улыбнулась нам, но видно было, она стеснялась вчерашней сцены.
- Мальчики, вы извините меня...- сказала она полушепотом.
- Да ладно, все норма! - крикнул я.
- За что извинять, Эля, - поддержал меня Алтай.
- Эльвина, а дядя Миша давно уехал из Москвы? - пытался я ее отвлечь.
- Да, кажется лет 10, - не совсем уверенно ответила.
Тут она нам рассказала любопытную историю о дяде Мише. Он долгое время работал массажистом именитого футбольного клуба Динамо Москва.
Когда клуб распался, точнее сказать, старая гвардия игроков повесила свои бутсы на стену и ушла с футбола навсегда, Михаил Титов, наш дядя Миша, также был уволен с команды за небольшой проступок.
И вот в середине 70 годов в феврале месяце он начал по крупицам собирать старых игроков. Все они разошлись по Москве, каждый занимался своим делом и бизнесом, у каждого своя жизнь.
Так вот дядя Миша заранее, за неделю вперед заказал ресторан на Садовой улице, живая музыка, прекрасный стол, и стал по кирпичику собирать всех игроков в одно целое.
Стояла суровая московская зима, холодно в Москве в феврале. Температура - 25-28. Стрелки на уличных часах замерзали, машины ехали как беременные тараканы. И все же дядя Миша сделал все как надо.
Оповещены были все титаны того поколения: Яшин, Короленко, Царев, Маслов, Еврюжихин, Гершкович, и прочие и прочие.
Но в том и загвоздка, что он их всех собрал, собрал с большим трудом, всех самолично привел на такси в ресторан, многие пришли с женами, с детьми, но сам Михаил Титов, наш дядя Миша остался в стороне. Остался никем незамеченным, никто ему спасибо не сказал.
Более того, часа через два, когда застолье было в полном разгаре, когда в зале ресторана царил галдеж, смех и перезвон бокалов, когда все обнимались, целовались и танцевали, гардеробщик ресторана увидел на выходе дядю Мишу. Перед тем как уйти, он сказал гардеробщику:
- Мне ничего не надо больше в жизни. Ничего! Совершенно ничего. Главное, я сделал ЭТО! - счастливо улыбаясь, накинул он на себя пальтишко и вышел на мороз.
После этого он устроился работать в зоопарк. Вот такая вот история.
Проведав Эльвину, мы с Алтаем ушли прочь.
Эльвина по прежнему оставалась жить в зоопарке. Мы несколько раз уговаривали ее переехать в город. Ей не к кому было переехать жить в городе, но мы ради приличия говорили ей это. К кому ей примкнуть?
Дядя уже помер, с племянницами она не общалась.
Эльвина уже выросла, ей было почти 16 лет. Парнокопытная девица с длиной косой, она все еще оставалась проживать на территории зоопарка. В принципе посетители зоопарка ее не видели, она в дневное время суток не показывалась на глаза, или же сливалась с клиентурой.
Тигры, павлины и обезьянки узнав ее, поднимали крик, махали ей лапами, упирались в железные штыри клетки, отчего клиентура, в основном взрослые родители с детишками шарахались от испугу в сторону, не понимая, что происходит.
Посему администрация зоопарка запрещала Эльвине показываться перед животными в дневное время суток, когда людей полным полно.
Эльвина исправно слушалась начальства, ей и так было скучно среди людей, она очень сильно привыкла к животным, она, можно сказать, ненавидела людей, кроме нашей компании.
Кроме нас она никого не хотела видеть. Кстати, мы же познакомились с ней случайно в зоопарке, когда 'по пьяну' пришли гурьбой посмотреть на льва и волчиц. Именно на них. И увидели Эльвину, маленькую общительную девочку, познакомились, пошло поехало, и мы стали общаться очень тесно.
Все дальше я понимал: чем больше Эльвина общалась со зверьми, тем больше она ненавидела людей.
Однажды она, не взирая на строжайший запрет, вошла в клетку к тигрице, подложила ей большую кость, моргнула ей и вышла прочь.
Со стороны это увидел дядя Миша, он только ахнул, развел руками, тут же с испугу запер дверцу клетки, накинулся на Эльвину. Стал на нее орать, , ругать. Она была выше его на голову, смотрела на него сверху вниз:
- Дядь Миш, вы только никому, лады? Об этом не стоит говорить..., - она ушла к себе. Все такая же, джинсово - аляпистая, в кроссовках, похожа на гимнастку, или неотесанную баскетболистку.
Февраль месяц, холодно и морозно. Кругом белым бело. Детишки катаются на санках, пацаны и студенты играют в снежки, машины не едят по скользким заснеженным шоссе.
Это было в конце февраля, 25 числа, Эльвина позвонила мне, попросила придти к ней. Свидание было назначено на вечер, на 20 - 00.
Я кое - как добрался до зоопарка. Очень осторожно передвигался по сверкающему от вечерних фонарей гололеду, подошел к калитке зоопарка.
Приветствовав дядю Мишу, прошел через вертушку дальше к домику Эльвины.
Она была в тот день грустна, сидела на стуле, смотрела в заснеженное окно, потом обернулась на меня, подняла веки:
- Пойдем к морю?
- К-куда? К морю? Это щас, в такой холод?
- Вы поймите, я хочу ощутить кое - что ночью именно на море, в воде, - она это сказала своим ногам, смотрела вниз.
- Что-ж, если ты хочешь, пошли, - я пожал плечами, и она стала собираться.
Накинула на себя золотистую куртку - штормовку, мы вышли из комнаты во двор зоопарка. Опять звуки природы окутали нас: зверей ночью не видно, но их слышно. Впереди в темноте рычит тигр, слева вверху скулит шакал, справа трутся о железяку буйволы.
Мы вышли на холодную улицу, поймали такси, поехали к морю, в сторону 'Шихово'.
Она заранее предупредила, что мы едем на 'Маяк', это такая точка на Каспийском мысе. Там рыбаки ночуют.
Молча приехали к берегу, машина плавно припарканула, мотор умолк, с такси я расплатился, подваливаем к морю пешком. Снег хрустит под ногами, на небе клянчит луна у изумленных остроконечных звезд.
Изо рта валит пар, ее след ноги на снегу почти вдвое больше моего. Она прижалась ко мне, всем своим корпусом налегала на меня, давя меня вниз. Мы казались на заснеженном берегу одинокими людьми, на нас дул ночной ветер. В этот момент вспоминаешь теплую постель у камина.
Мне холодно, мои руки в карманах, ее же руки в черных шерстяных перчатках, скрестила пальцы вокруг моего локтя, глядит на меня сбоку.
- Альберт, вам холодно, хотите я дам вам свои перчатки?
- Спасибо милая, не нужно. У-у-у..., - мне было на самом деле холодно.
И вот лихорадочным темпом подходим к берегу.
Заранее скажу, что я впервые катался на лодке ночью, когда не видно берега, людей, не видно ничего абсолютно.
Договорившись с рыбаками, я взял обычную грязную шлюпку, мы оба сели в нее. Когда в лодку вошла Эльвина, мы чуть не опрокинулись, все - таки она мощная девушка. Я громко усмехнулся.
- Не издевайтесь! - вскрикнула она. - Ну такая я, здоровая кобыла, что теперь мне, утопиться что ли!
- Все нормально, - успокоил ее.
Я начал грести. Планировалась обычная прогулка. Изо рта валил пар, я стал грести интенсивнее, дабы согреться.
Эльвина сидела напротив, то глядела на луну, то опускала глаза в черную воду.
- Тебе не холодно? - спросил ее.
Она странно посмотрела на меня, и обратилась в сторону, будто говорила с тюленями или рыбами, а не со мной.
- Вы никогда не думали о самоубийстве? - спросила она ядовито.
Не скрою, я вздрогнул, даже испугался. Согласитесь, в холодную ночь выйти в море с не совсем здоровой девушкой и слышать такие слова испугает всякого.
- Ты это к чему? Надеюсь ты не собираешься сейчас умирать? - я жадно ловил ее взгляд в темноте.
Она пропустила мои слова мимо ушей, и тихо начала бессмертную речь с замечательным раздражением.
- Я часто думаю о суициде... Очень часто. Особенно это остро ощущается ночью в зоопарке, когда рядом животные, или вот тут, в море. Суицид - это нормальное явление. Да, нормальное. Я даже хотела написать книгу о самых громких суицидах. Ведь самоубийство исходит в основном от ген или проклятия крови. Это и есть философия суицида.
Вспомни такие имена: Матросов, Гастелло, Есенин, Маяковский, Пуго и прочие тоже были самоубийцами.
Я сама себе, да и всем желающим предлагала следующие способы самоубийства. То есть хочу дать раскладку на это дело, их плюсы и минусы:
1. Повешение: плюсов нет, агония длится почти минуту в худшем случае и секунд 10 - в лучшем. За это время обязательно обмочишься, а при неправильно надетой петле, будешь иметь неэстетичное выражение лица с выкатившимися глазами и высунутым языком
2. Падение с высоты: также плюсов нет. Во время полёта неожиданно просыпается стремление жить, поэтому тебя охватывает ужас, начинаешь кричать и ...Ба-Бах!!!
Говорят, глаза лопаются, содержимое изливается и смешивается с кровью, поэтому глазные впадины совсем проваливаются внутрь.
3. Отравление снотворными таблетками
Плюсы - незаметная смерть, засыпаешь и всё, но если наглотаешься димедролу, то рвота и удушье тебе обеспечены.
4.Отравление газом в духовке.
Минусы: рискуешь повредить с трудом нажитое имущество из-за взрыва, вызванного нечаянной работой холодильника или звонка в дверь.
Плюсы: хорошо отрывает голову.
5.закалывание ножом. Одни минусы: много крови, как правило неудачный порез и мучения, сопровождаемые дрожанием ног.