Поздний вечер. Сейчас я сижу за маленьким столиком в каюте и начинаю вести эту тетрадь.
Я думаю, что сперва хорошо бы написать, зачем мы с Денисом отправились в это путешествие на остров Беринга, а потом уже приступить к ведению дневника. Тем более что сегодняшний день не представляет большого интереса в научном смысле.
Во-первых, на Командорах мы оба еще никогда не были. Лично я ни за что бы не отказался от такого путешествия. Это хорошая возможность изучить природу острова и сравнить ее с нашей Камчатской.
Во-вторых, я кое-что читал об экспедициях Витуса Беринга, и хотел бы посетить открытые им острова.
В-третьих, дядя Коля, младший брат моего отца, - биолог, и перебрался на остров со своей семьей больше года назад, чтобы изучать жизнь ластоногих. Он приглашает нас погостить. И вот появилась возможность отправиться к нему на остров и провести там дней десять.
Идея отправиться на Командоры наших родителей не заинтересовала. Они слишком заняты на работе. А может, им просто неинтересно. Хотя дядя Коля обещал показать лежбище котиков, сивучей и тюленей [зачеркнуто] антуров, а потом отправиться в тундру собирать грибы. Он писал, что грибов на острове видимо-невидимо. А также много ягод.
Ване, моему двоюродному брату, повезло. Он почти на три года младше нас, ему только 12 лет, а уже с отцом несколько раз бывал в Долине гейзеров, на разных вулканах и теперь вот на Командорах. В письме он писал так: 'Приезжай, Мишка, тут много разных птиц, зверей, и все они нисколечки не боятся человека'. Я, честно признаюсь, ему завидую.
Ну, в общем, когда мы заявили, что собираемся ехать к дяде Коле на остров, наши семьи собрались у нас дома и устроили настоящее совещание. Папа и дядя Леша не возражали, они оба военные и знают толк в походах. Сначала мама и тетя Валя не желали отпускать нас одних. Тот факт, что мы с Денисом учимся в одном классе и дружим с самого детства, убедительной роли не сыграл. Тогда дядя Леша всем заявил, что мы уже 'два больших лба', и что в нашем возрасте, то есть в 15 лет, он уже выходил в море на рыбацкой лодке, в 16 лет совершил восхождение на Авачинский вулкан с другом, в 23 года получил звание лейтенанта. Короче, он стал убеждать женщин, чтобы нас отпустили одних. Кроме этого, папа добавил, что мы едем не в пустыню, а к его родному брату. После этого мама сдалась. Когда стало пятеро против одной (Денисова сестренка Леночка не в счет - она еще маленькая), тетя Валя заколебалась. Тогда дядя Леша заявил: 'Пацаны должны совершить это путешествие, чтобы стать настоящими мужчинами'. Но и этого довода явно не хватило. Тетя Валя вздыхала, качала головой и говорила, что ей будет за нас тревожно.
Потом папа потребовал от меня и Дениса дать обещание вести дневник, потому что это полезно для развития наблюдательности, ответственности и чего-то еще, не запомнил. Денис на это фыркнул: вести дневник ему было лень, и он сразу кивнул в мою сторону. А у меня уже есть один дневник, куда я записываю наблюдения за птицами. Но чтобы спасти дело, мне пришлось согласиться. Вести дневник путешествия - штука тоже хорошая.
В общем, родители наши, так или иначе, идею одобрили. Хотя разговоров было так много, будто мы отправляемся не изучать природу острова, а завоевывать его. Тетя Валя сделалась печальная. Ей было все равно, будем мы вести дневник или нет. Ей почему-то мерещилось, что наш корабль непременно заблудится в тумане, натолкнется на рифы и потонет.
На другой день мой отец взял в воинской части машину и поехал в Петропавловск за билетами на корабль. Мама с тетей Валей на целый вечер после работы отправились по магазинам делать покупки нам в дорогу - им был бы только повод лишний раз 'прошвырнуться', в результате набрали себе кучу модных обновок, про нас забыли. А мы с Денисом стали думать, какие вещи нужно взять в путешествие. Список получился длинный. Чтобы все упаковать, понадобилась бы гора чемоданов и рюкзаков, и нам пришлось бы тащить за собой дюжину носильщиков. Пришлось вычеркивать. И это было труднее всего. Например, из-за спиннинга мы с Денисом едва не разругались. Я был против этого лишнего груза, который некуда было засунуть, тем более что у Вани наверняка найдется спиннинг или удочка, но Денис стал объяснять, что его спиннинг лучше. Пришлось согласиться, иначе дело дошло бы до драки. Зато ему не понравилось, что я собираюсь взять микроскоп. Но, тут он все-таки прав, микроскоп слишком громоздкий, если его тащить, придется отказаться от бинокля. А компас, ручки, карандаши, карта, фотоаппарат, складные ножики - это мы в списке оставили, не сомневаясь.
Наконец наступило 15 число - день отплытия.
Все утро мы паковали свои чемоданы. Выход в море был назначен на семь часов вечера.
До порта мы доехали быстро. Мой отец подвез всех на крытом грузовике с табличкой 'ЛЮДИ' на бортах. В таких машинах обычно возят солдат в баню. Провожать поехали все и даже Леночка, а моей маме пришлось отпрашиваться с работы.
Наш теплоход 'Атласов' уже принимал пассажиров, и нужно было подняться на борт по специальному трапу. Корабль большой, белый, со шлюпками по бортам, трубой с красной полосой, высокими антеннами [зачеркнуто] мачтами и золотистой надписью 'Атласов' по бокам возле носа. Каюту мы с Денисом заняли уже около половины седьмого, втащили наши набитые рюкзаки с чемоданами, а потом вышли на палубу, где собрались другие пассажиры, чтобы помахать рукой родственникам на прощание и получить последние напутствия.
А нас будто на плаху провожали. Все были серьезные, как на похоронах. Тетя Валя даже плакала и сморкалась в платок. Мама пыталась докричаться из толпы, чтобы в море мы теплее одевались и на палубе подолгу не стояли. Леночка несколько раз сбегала от тети Вали и пыталась пробраться по трапу на наш корабль к брату, но ее ловили и возвращали, потому что ей всего лишь пять лет, а в море таких малолеток не берут. Но этот довод ее нисколько не убеждал. Потом она стояла с тетей Валей, поглядывая на всех исподлобья, и дулась, а когда корабль стал отчаливать, и мы замахали руками, не удержалась и разревелась. Вот дурочка. Обиделась, что мы не взяли ее с собой. Ну зачем ей, такой маленькой, отправляться в трудный поход? Пришлось дяде Леше взять ее на руки.
Когда корабль прогудел и стал отходить от пристани, у меня внутри все перевернулось. Я тоже чуть не разревелся. С трудом удержался. А то было бы глупо. Денис держался стойко как морской волк. Потом корабль снова дал прощальный гудок, от которого у меня навернулись слезы, а в горле встал ком, и я долго не мог его проглотить. В какую-то минуту захотелось броситься к капитану и просить его остановить корабль. Не знаю, что удержало меня от этого поступка. Я потом только понял, что никогда бы не простил себе, если бы сошел на берег к родителям. А Денису хоть бы что. Он стоял, как статуя, будто примерз к перилам, и глядел на провожающих без лишних эмоций.
Постепенно родители в толпе, причал и вокзал удалялись. Потом 'Атласов' зашел за какой-то корабль с отвратительными ржавыми подтеками на бортах, и провожающие скрылись из виду. Мне совсем сделалось тоскливо. Денис хлопнул меня по плечу, подмигнул, и мы отправились в каюту, разбирать вещи.
Каюта оказалась четырехместной, с нижними и верхними полками, но к нам больше никого не подселили, поэтому мы надеялись, что всю дорогу будем вдвоем.
До ужина делать было нечего, и мы опять вышли на палубу. Корабль шел по Авачинской бухте. Было тепло. Легкое волнение. Нас долго сопровождали чайки: они, будто молнии, носились над пенистыми волнами. Кто-то из пассажиров стал кидать им кусочки белого хлеба. Чайки бросались на угощение, как сумасшедшие, и ловко хватали хлеб прямо на лету. Повсюду виднелись корабли. Залив окружен скалистыми берегами, а в легкой, как вуаль, дымке, виднелись дальние сопки.
Рассматривали скалы 'Три брата'. Они похожи на русских богатырей, восстающих из морской пучины. Волны разбивались о них и превращались в белую пену. Но каменным истуканам все нипочем. Прощайте и вы, братья. Вы помните Беринга и многих других отважных мореплавателей, которые проходили на своих кораблях мимо вас. Вы провожали их в дальний поход. Надеялись, что вернутся.
А впереди океан.
Около 8 часов корабль стало заметно покачивать - вышли в открытое море. Задул прохладный ветер, и нам с Денисом пришлось вернуться в каюту за куртками.
Время до ужина мы провели на борту [зачеркнуто] на палубе. Один престарелый бородатый пассажир в пальто и синей вязаной шапочке рассказал, будто только что видел дельфинов. Тогда я стал рассматривать поверхность воды, как одержимый, сначала у левого борта, потом у правого, но вздымающиеся спины с треугольным плавником нигде больше не показывались.
Небо темнело, белесые облака принимали розовые, золотистые и даже зеленоватые оттенки. Солнце садилось за вулканами, которые возвышались, будто клыки дракона на фоне вечерней зари. Было красиво, как на полотне талантливого живописца, хотя вряд ли кому-нибудь вообще удастся переплюнуть природу в создании красочных пейзажей морского заката. Волнистое море, берег по левому борту, невидимые острова за горизонтом будоражили воображение. Я чувствовал себя капитаном собственной мечты. Но впереди еще ждут удивительные открытия. Во всяком случае, я очень на это надеюсь.
Темнеть начало около 9 часов. Мы ушли в каюту.
В 9.30 нас позвали ужинать в ресторан. Чувствовали мы себя неплохо... [дальше неразборчиво и перечеркнуто]. Качка на нас все-таки действовала. Папа говорил, если будет мутить, нужно лечь на койку, а вообще на таком большом корабле морской болезни быть не должно.
В ресторане подавали суп из орляка, тефтели с перловкой и ягодный компот. Но аппетита у меня не было. Я поковырялся в тефтелях, выпил компот и стал ждать Дениса, который наворачивал за себя и за меня тоже. Я без сожаления отдал ему суп и тефтели. Зато люди вокруг, за столами, были приятные. Все о чем-то мирно беседовали, улыбались друг другу и были внимательны, прямо как в хорошем фильме.
Больше ничего интересного сегодня не произошло. На темной палубе под звездным небом делать было нечего. Тут мы быстро продрогли и вернулись в теплую каюту. Денис вытащил карманное радио на батарейках, забрался на свою верхнюю полку, лег и стал ловить музыкальную волну. Спать не хотелось. Некоторое время я слушал накаты звуков: истошный визг, музыку, жуткое шипение и дикторские голоса. И тут я вспомнил о тетрадке, достал ее из чемодана, сел за столик и начал все это записывать.
16 августа
Сегодня мы поднялись около 8 часов. Сразу после завтрака отправились на палубу. Всю ночь шли вдоль Камчатского берега. Теперь корабль продвигался по большому заливу, и далеко впереди виднелся порт Усть-Камчатска с кораблями и лесом кранов, похожих на жирафов. Смешно, что один из мысов в этих краях называется 'Африка'. Откуда взялось такое далекое от наших мест название?
Было уже светло, но пасмурно. Солнце на небе мерещилось среди облаков, как фонарь в тумане. В течение дня время от времени моросил дождь, но к вечеру небо прояснилось. Дул прохладный ветер, но прятаться в каюте не хотелось - места вокруг красивые, и нам еще никогда не доводилось тут бывать.
Мы с Денисом весь день провели на палубе, рассматривая берега в бинокль, а я еще пытался определить птиц, их тут много разных видов.
Было видно устье самой большой реки полуострова - Камчатки. На карте она похожа на артерию. Тут есть и песчаные косы, и большие озера, и скалистые берега, возле которых держатся чайки, бакланы и гагары. В отдалении громоздятся сопки, над которыми возвышается Ключевской вулкан с белой глазурью на макушке.
Наконец-то я увидел дельфинов. Их блестящие, будто покрытые лаком, черные спины то и дело показывались в разных частях залива. Дельфины плавали даже неподалеку от нашего корабля. Пожилой человек в вязаной шапке, что рассказывал вчера об этих животных, подошел к нам и попросил бинокль. Некоторое время он наблюдал дельфинов, и было видно, они старику нравятся. Он улыбался. Потом он вернул мне бинокль и сказал странную вещь: 'В прошлой жизни я был дельфином. Вот почему меня волнует их жизнь. Однажды я вернусь в их стихию'. Затем он рассказал, что многие алеуты произошли от дельфинов, что сам он живет на острове Беринга, и что ездил в Петропавловск на свадьбу своей дочери, а теперь возвращается домой.
Разгрузка и погрузка в порту растянулись на 5 часов.
В Усть-Камчатске корабль принял еще несколько пассажиров, поэтому в нашей каюте появился попутчик. Мужчина средних лет. Он без конца читал газеты, то и дело выходил на палубу курить, а после ужина в ресторане улегся на верхней полке и заснул.
Поздно вечером 'Атласов' вышел из порта и взял курс на остров Беринга.
Когда стемнело, мы вернулись в каюту, и я взялся делать записи. Приходится переписывать из разных клочков, накопленных за день. Опять Денис дает мне указания, чего писать, чего не писать. Он только мешает. Я сказал, чтобы он завел свой дневник и писал в нем, что угодно. Денис ответил, что тетрадка только одна. Тут я разозлился. Надо было две покупать. Но ведь он сам заявил, что вести дневник не собирается. Пришлось с ним договориться писать в этой тетради по очереди, благо, она толстая. Чтобы не повторяться, мы решили так: я рассказываю о природе, а Денис делает путевые заметки. Это ужасно глупо вести два дневника в одной тетрадке. Но Денис сказал, что так интересней, что получится настоящая книга о путешествии. Впрочем, идея неплохая.
16 августа
Моя очередь писать.
Корабль что надо. Называется 'Атласов'. Вот уже сутки мы плывем. И зачем только было заходить в Усть-Камчатск? Давно бы на остров сгрузились.
Морскую качку я переношу нормально, да и качкой это не назовешь, море такое спокойное, как озеро. Только у Мишки плохой аппетит. Сегодня он свой завтрак стравил. С этим парнем только продукты переводить.
Интересно было обследовать наш корабль. Он везде блещет чистотой, на стенах висят картины с природными ландшафтами, а вдоль бортов положены половики, чтобы не было скользко. А то качнет, и кто-нибудь за борт нырнет. Ха-ха! Было бы клева! Комнаты [зачеркнуто] каюты здесь трех классов. Надо сказать, материально они отличаются только тем, что располагаются на разных этажах. Самый нижний - третий класс, тут окна [замалевано] иллюминаторы постоянно омываются водой, и ничего не видно. Пассажиры тут должны себя чувствовать дельфинами. Из каюты второго класса видны море и дальние сопки. В такой каюте мы и живем. Ну а первый класс располагается так, что из иллюминатора видны и вода, и берег и даже небеса. Ресторан на этой посудине не уступает самому шикарному в Питере [имеется в виду Петропавловск]. Кормят хорошо. На корабле есть даже видео-кафе и библиотека, только Мишку туда не затащить. А одному смотреть видео как-то неинтересно.
Почти весь день мы провели на палубе. Тут полно народу. Всем нравится созерцать берега, вулканы, сопки, скалы. А потом к нам привязался какой-то алеут, тысячу раз просил бинокль и все расспрашивал, кто мы и куда плывем. Нудный тип. Бывают такие люди, которые со скуки любят поговорить. Делать ему нечего. А потом они с Мишкой наблюдали дельфинов. Полдня они этих дельфинов выслеживали. Я чуть не сдох, слушая их разговор. Когда надоело, пошел бродить по кораблю.
Капитан Валерий Петрович - классный человек. Показал рубку и сложные приборы в ней, а потом дал подержаться за штурвал. Короче говоря, на этом корабле жить можно. Если бы у Беринга был такой, он бы ни фига раньше времени не помер.
А сегодня вечером к нам подселили пассажира. Вот не повезло! Лафа кончилась. Он, как только заснул, сразу захрапел. Спать нам, чувствую, будет невозможно. Не представляю, как его жена спит под эту музыку. Наверное, уже развелись.
По радио передают одну ерунду, если не считать пару классных песен в исполнении Цоя, которые чудом прорвались среди всякой мути.
Делать нечего, дай, думаю, в тетрадке попишу. Столько впечатлений! Хочется все записать. Но Мишка начал возмущаться. Друг, называется. Пришлось уламывать. [Следующую строку не разобрать].
Скорее бы на берег.
Ну вот и достаточно. Писать больше не о чем. Мишка все подробно уже до меня описал.
17 августа
Пока есть время до высадки, решил сделать эти записи.
Светает в начале седьмого. Мы поднялись около 7 утра. Я был удивлен, когда вышел на палубу и увидел, что корабль неподвижно покачивается посреди моря, а в туманной дымке виднеется какой-то пологий берег. Оказывается, мы прибыли к острову Беринга в 5 утра, и до сих пор стоим на рейде.
Пасмурно и прохладно, время от времени моросит дождь. Туманная дымка постепенно рассеялась, и остров стал виден отчетливей. Но даже мрачноватая погода не способна испортить настроение. Наконец-то мы прибыли! Еще немного терпения, и мы будем на острове.
Начало высадки назначили на 8 часов. Мы с Денисом собрались и вышли на палубу со всеми своими вещами. Ждать пришлось долго: между пристанью и нашим теплоходом курсирует только один катер, а нужно перевезти на берег всех пассажиров.
Некоторое время я изучал побережье в бинокль. Когда дымка рассеялась, стали видны деревянные дома поселка Никольское. На пристани дожидаются нас дядя Коля с Ваней. Их тоже разглядел. К северу от поселка возвышаются сопки. Поверхность, то есть вершина, у них ровная, словно кем-то ошлифована. Побережье в районе поселка пологое, есть пляжи. Вот на этот берег нам и предстоит высадиться. К югу от Никольского начинаются темные скалистые обрывы и камни, торчащие из воды, о них разбиваются серые волны.
Я с нетерпением жду, когда, наконец, смогу отправиться в поход по такому красивому острову, открытому Берингом всего 248 лет назад. Где-то там, за сопками, находится могила Беринга. Обязательно нужно посетить это место. Об этом отважном человеке нам по истории рассказывал Семен Петрович.
Сразу видно, здесь гнездится множество морских птиц. Чайки, топорики, бакланы. Кажется, соседний островок дымится - так много над ним летает птиц.
Топорики очень красивы. Эти птицы величиной с утку. Тело у них черное, как горький шоколад, клюв ярко-красный с желтоватыми полосами, формой действительно напоминает заостренный топор, лицо и брови белые, последние такие длинные, что свисают полукругом до самой шеи. Словом, выглядят топорики довольно элегантно. Они летают стайками по 3-6 особей, обычно над самой водой, некоторые из них сидят на воде, ныряют за рыбой и появляются вновь на приличном расстоянии от места исчезновения через 1-2 минуты, с мелкой рыбешкой в клюве.
Заканчиваю, сейчас будем высаживаться. Следующий корабль придет сюда только через 10 дней. Его пропустить нельзя, иначе придется ждать еще столько же времени, а нам скоро в школу.
Говорил же, надо было скорее собираться. Целую вечность стояли в этой дурацкой очереди, а в ней, кажется, все население планеты. Пришлось торчать на этом корабле целое утро. [Эта запись Дениса перечеркнута].
Сейчас начало 12 вечера. Только теперь взялся делать заметки. Вот какие события произошли за сегодняшний день.
Чтобы попасть на катер, нужно было забраться в специальную сетку. С помощью лебедки ее опускали на палубу катера, где моряк помогал пассажирам из нее выбраться. Ничего лучшего не придумаешь. Никогда я так не веселился, хотя в воздухе нас довольно раскачало, и Денис ударился локтем о борт корабля.
В 9 часов утра мы уже были на пирсе. Нас встретили дядя Коля и Ваня и повели домой, чтобы после завтрака отправиться исследовать окрестности. Тетя Оля к обеду приготовила нам пирог с грибами. То-то гляжу, Ванька заметно располнел тут, наверное, пирогов много ест.
Местная столица - Никольское. Весь поселок расположен на пологом склоне, у бухты. Он представляет собой ряды деревянных 2-х этажных домов, расположенных вдоль прямых улиц. Основная дорога здесь проходит чуть ли ни у самой воды. От нее поднимаются к домам улицы и тропинки. В Никольском живут, в основном, алеуты. У них тут есть больница, школа, клуб, баня и столовая.
Посетили памятник Берингу. Он находится на возвышении. С этого места открывается красивый вид на море и маленькие острова. Бюст водружен на постамент, под которым стоят два старых якоря.
Дядя Коля рассказал, что Беринг совершил две камчатские экспедиции, которые длились годами. Вторая экспедиция проходила с 1733 по 1741 годы, позволила открыть Берингу острова, которые были названы в его честь Командорскими. 4 июня 1741 года к берегам Америки были отправлены два корабля: 'Св. Павел', которым командовал Алексей Чириков и 'Св. Петр' Витуса Беринга. Вскоре они попали в густой туман, из-за которого навсегда разлучились. Беринг добрался до Америки. Успешно исследовал там берега. На обратном пути 'Св. Петр' потерпел крушение в скалах неизвестного острова. На этом острове моряки умирали от цинги, голода и холода. Беринг был тяжело болен и умер 8 декабря 1741 года. Выжившие моряки смогли обустроиться на острове, чтобы перезимовать, а потом из останков разрушенного корабля построили новый, и в августе 1742 года добрались до Петропавловска. До сих пор могила Беринга не обнаружена. Хотя известно место его смерти. Там установлена металлическая плита с эпитафией и большой крест над ней. Дядя Коля рассказал, что в скором будущем в тот район отправится поисковая экспедиция, чтобы найти останки командора.
Мне захотелось посетить те места, и я стал размышлять, как это сделать.
Сопки с плоской вершиной, которые возвышаются к северу от Никольского, называются 'столы'. Издали их травянистые склоны кажутся гладкими, словно покрыты постриженными газонами.
На острове нет воробьев!
10.45. Отправились за поселок в тундру.
Настоящие леса на острове отсутствуют. Тундра представляет собой довольно крупные пышные кочки, покрытые маленькими кустиками шикши, морошки, голубики, брусники, карликовыми рябиной, ивой и березками. Эти миниатюрные леса до 20 см высотой! Кругом одни ягоды. Шикша только поспевает, ее плоды еще водянистые. Брусника тоже мелкая и горчит. Зато полно зрелой морошки, да крупной голубики. Грибы иногда попадаются. Они в этом 'лесу' гигантские. Забавно выглядит: грибы выше леса, в котором растут! Все перевернуто в этом странном мире.
На склонах сопок цветут низенькие кустики красного рододендрона, много борщевика, который здесь до полуметра высотой и с меньшим, чем у камчатского, диаметром соцветия. Домой вернулись к обеду с полными корзинами грибов. Хотя, рассказывают, год выдался не самый урожайный. В основном попадались подберезовики.
Весь день переменная облачность. Дождь больше не моросил. Как только солнце выглянет среди угрюмых облаков, то начинает припекать, и можно распахнуть куртку.
После обеда и до вечера гуляли на песчаном побережье возле устья реки Гаванная, берущей начало из одноименного озера среди сопок. Волны невысокие. Они накатываются на пляж и выносят на него водоросли. Среди гальки попадаются пустые раковины морских моллюсков и панцири плоских ежей 'доллары', похожие на круглое печенье с цветком посередине. Пляж в этом месте очень широкий. И никакой он ни черный, как говорит Денис, а очень даже светлый. Под Питером песок гораздо темнее.
Неподалеку на лугу пасутся пять коров. Ваня говорит, что дальше, в тундру, их не пускают. Раньше, до появления на острове коров, тундра подползала чуть ли не к самому прибою, оставляя только узкую полосу песчаного пляжа. Тундра очень уязвима, и быстро исчезает, если ее вытаптывать.
17 августа
К тетрадке тянет неудержимо. Столько впечатлений! Буду тоже вести дневник по вечерам. Весь день Мишка держит тетрадь при себе. Не дает.
Сегодня мы очутились на острове. Нас встретили Николай Сергеевич и Ваня. Давно их не видел. Ванька маленький, щупленький, исхудалый какой-то. Сбежал от меня на остров. Думал, его тут не достану. Ошибочка. Вот он я. Еще не забыл, дружок, как я его однажды в сугробе утопил. Мы тогда на санках с горы катались. Я резко тормознул Ванькины санки, и он вылетел прямо головой в сугроб. Было весело.
Но прежде чем попасть на берег, нам пришлось помучиться. Очередь на спуск была длиннющая. Надо же, я и не подозревал, что на корабле поместилось столько народу. Многих я и не видел во время плавания. Потом эта дурацкая сетка. Ничего лучшего не придумали, как спускать людей в сетке. Ни сетка, а какая-то авоська с квадратным деревянным полом [зачеркнуто] дном [снова перечеркнуто] полом. Нашу авоську так раскачало, что какой-то мужик спиной почувствовал жесткость корпуса корабля, а я после локтем долбанулся, даже электричество в руке почувствовал. Было неприятно. Не товар ведь какой, а живые люди. Затем плыли на баркасе до пристани. Неужели нельзя было баркас побольше подогнать, чтобы на корабле такой очереди не возникло?! Целый час ждали!
Встретили нас как полагается и повели через весь поселок домой. Странное место. Дома тут деревянные, двухэтажные, всюду как-то тихо, на улицах народу никого, только собаки голодные. Их тут полно. Коряков на них нет, а то давно бы уже всех съели. Алеуты собак, наверное, не едят.
Николай Сергеевич привел нас в свою квартиру. Они живут на втором этаже. Две комнаты. Обстановка у них, как у настоящих ученых. Квартира выглядит, будто филиал исследовательского института. Всюду стеллажи с биологическими книгами, читать - не перечитать, на полках банки с заспиртованными [зачеркнуто] зафолмар [снова зачеркнуто] заформалированными, дурацкое слово! морскими ежами, улитками, медузами, водорослями и прочими каракатицами. По стенам развешаны большие фотографии, но не семейные, а природные. Животные, грибы, милые пейзажики. В углу опирается на клыки здоровенный череп моржа. На подоконнике растут цветы в горшках. А на столе, возле телевизора, стоит микроскоп. В коридоре, и даже в комнате, на нитках развешаны пучки сухих трав. Как тут спать - не знаю. Кошмары ночью обеспечены. И запах стоит, как в подвале, сырой, плесневый, перемешанный с ароматом чего-то вкусного. Оказалось, это Ольга Дмитриевна приготовила к нашему приезду пирог.
Ольга Дмитриевна тоже, кажется, из профессоров, поэтому все они тут ладят. Хотя я бы, наверное, больше 10 дней не выдержал.
В этой гостиной нас с Мишкой и поселили. Спать мне придется на койке прямо возле моржового черепа. Он стоит на полу и смотрит на меня пустыми глазницами. Мне даже не по себе от взгляда этого урода. Что же он, всю ночь так и будет смотреть, как я тут сплю? Надо попросить, чтобы его накрыли чем-нибудь, а то жутко как-то. Мишке с Ванькой постелили на диване. Больше места нету. Вот сижу я перед сном и пишу, а Мишка что-то застрял в умывалке. Ванька уже спит. Свет ему не мешает.
Кстати, в поселке есть школа. В ней Ванька и учится вместе с алеутами. Хотя соображает неплохо. На одни пятерки учится. Повезло Ваньке, что мы с ним по разные стороны света. А то бы я показал ему морского ежа. Теперь профессор из него выйдет толковый. По стопам родителей собирается работать ботаником.
Сегодня после обеда мы ходили за поселок. Грибов в тундре видимо-невидимо! И все благородные. Ни одного червивого. Я таких сроду не видел. Вечером тех грибов мы с картошкой наелись. Ужин просто класс!
Перед сном Николай Сергеевич показывал нам слайды о природе Командор. Было довольно интересно. На острове есть, что посмотреть.
Пришел Мишка. Заканчиваю. Пора спать.
18 августа
Ночью поселок спит, только море шумит внизу. В половине седьмого утра уже светло. Когда я посмотрел в мутное окно, мне показалось, оно запотело. На самом же деле к моему разочарованию на улице стоял плотный туман. Местные жители называют его 'бисер' - из-за крупных капелек, которые висят в воздухе. Дядя Коля сказал, что к полудню туман рассеется. Пришлось остаться дома и ждать.
К 11.30 и в самом деле распогодилось, хотя небо было покрыто серой пеленой.
Дядя Коля сегодня занят весь день. Он обещал взять на завтра машину, чтобы всем вместе отправиться на лежбище морских животных. А сегодня мы втроем - Ваня, Денис и я - отправились к прибрежным скалам, что находятся к югу от Никольского.
Гряда черных скалистых, словно разбитых морем, глыб протянулась поперек берега и углубляется в море. Скалы эти называются 'Непропуск', потому что густо нагромождены, и через них невозможно пробраться вдоль побережья.
Сейчас на море отлив. Вода отступила приблизительно на 100 м. Но через час она вернется. Мы ходили по открытому каменистому дну [зачеркнуто] шельфу, покрытому битым ракушечником. Камни здесь сложены природой в виде широких плит. Среди них образовались лужицы, наполненные самой разной живностью. Здесь осталось много красивых водорослей, одни из которых напоминают ветвящиеся красные кораллы, другие зеленые, словно мхи, покрывают камни, есть водоросли, похожие на бурые ленты. В этой водной растительности и на камнях встречаются улитки, моллюски-блюдечки, морские ежи, раки-отшельники, актинии.
Много раковин моллюсков с хозяином внутри; они разбросаны по всему побережью в ожидании прилива и прикрыты створкой.
Блюдечки так плотно прилипают к поверхности камня, что не отодрать.
Морской еж защищен длинными черными иглами, которые легко обламываются. Вокруг ротового отверстия, усаженного зубами, иглы короткие, но среди них шевелится множество тоненьких ножек с присосками. Глядя на эти ножки-ниточки, невозможно понять, как еж передвигается с их помощью среди камней.
Актинии имеют нежно-розовое желеобразное тело; они сидят в воде, как цветы, и покачивают щупальцами в поисках добычи. Одна актиния пристроилась в расщелине между камнями. Как только я коснулся ее пальцем, она вся сжалась от ужаса и просочилась в расщелину. Я не ожидал, что это студенистое существо так быстро передвигается.
Раки-отшельники здесь величиной до 5 см. Их панцирь темно-оливкового цвета покрыт грубыми волосками. Одна клешня - большая - для защиты, другая - маленькая - для поиска пищи, с ее помощью рак, будто пинцетом, хватает и направляет в рот все, что посчитает съедобным. Маленькие глаза расположены на тонких стебельках, которые складываются, когда отшельник прячется в раковине в случае опасности, и при этом он прикрывает вход большой клешней. Иногда кажется, будто раковина маловата хозяину, и все же он как-то умудряется в ней спрятаться целиком. Один отшельник явно перепутал домик - подцепил, будто наспех, первую попавшуюся ракушку. Она оказалась маленькая. Укрыться в ней отшельнику не было никакой возможности, она едва держалась на кончике мягкого брюшка. Придется этому отшельнику поискать раковину покрупнее.
Мы бродили в скалах, пока не начала прибывать вода. Тогда пришлось отступать. Каменные глыбы постепенно погружались в воду. И вскоре уже волны с шумом разбивались о них.
В 15.20, после обеда, мы отправились в тундру.
Во второй половине дня ветер стал разгонять облака, и ненадолго появилось солнце. По морю бегут большие волны.
Сегодня в тундре наблюдал стайки незнакомого мне вида птиц. Возможно, представители семейства овсянок. Птицы очень красивые, величиной чуть больше воробья. Спинка и крылья самца пестрые, все в черных полосках и черточках, живот серый, почти белый, голова и горло черные, а шея рыжая, словно прикрытая лисьим воротником, клюв короткий, ярко-желтый. Самки выглядят скромнее: коричневые, без украшений. Эти птицы летают над кочками стайками и кормятся ягодами. К себе подпускают на расстояние до 10 м.
Из поселка в тундру проложена грунтовая дорога. Если машины будут ездить по этому уязвимому ландшафту, тогда тундра в низменных районах будет испещрена этими не зарастающими ранами. По дороге мы отправились к озеру Гаванному. Примечательная особенность: наши сапоги покрылись тонким слоем пыли.
Озеро не очень большое. Берега пологие. Ребристая поверхность воды отражает серое небо. А вокруг какая-то необыкновенная торжественная тишина. Вода прозрачная, так что видна рыба на приличном от берега расстоянии. В этих местах тоже много птиц. Видели ворона. По речке сюда поднимаются на нерест лососи. Рыбы здесь так много, что спиннинг вовсе не нужен. Ее можно вытаскивать руками. Денис быстро потерял к рыбалке интерес. Он сказал: 'Никакого спортивного азарта'.
Дениса все время тянет куда-то вперед, точно он задался целью в один день обойти весь остров и пуститься куда-нибудь дальше. Но такой поход неинтересен, некогда остановиться, чтобы понаблюдать птиц или тщательнее изучить местность. Ваня убедил нас сделать привал на берегу озера и дальше не ходить. Скоро вечер и домой нужно вернуться до темноты. Пока мы сидели на берегу, я сделал эти записи в тетрадке.
За ужином дядя Коля выслушал мое описание птиц, которых я наблюдал сегодня в тундре, и определил, что это была стайка лапландских подорожников из семейства овсянковых.
18 августа.
Сегодня Николай Сергеевич был очень занят. Эти ученые всегда очень заняты. Даже Ольга Дмитриевна ушла куда-то по делам. Николай Сергеевич попросил Ваню проводить нас на побережье, показать скалы. А потом пообещал, договориться насчет машины на завтра, чтобы свозить нас на лежбище. Классная идея. Никогда не был на лежбище. На кладбище был, на стрельбище тоже, а на лежбище - никогда. Мишка тоже прыгал до неба от радости. Говорит, сбывается его мечта. Так и сказал, идиот, сбывается мечта. А после мы полдня болтались по скалистому берегу.
По-моему, Николай Сергеевич решил от нас избавиться раз и навсегда. Пообещал о лежбище, чтобы сбить нас с толку, а сам отправил в скалы, чтобы мы здесь навернулись и сломали себе шею, а Ваня потом похоронил бы наши тела. Тонкий расчет. По-другому это не объяснить. Эти скалы, что на берегу, - гиблое место. Повсюду скользкие камни. Зато братья нашли сомнительное занятие разглядывать всяких червяков. Я понаблюдал за этими двумя типами, сел повыше на берегу и стал любоваться красивым пейзажем. Вид и в самом деле открывался прекрасный: море, острова вдалеке, чайки.
После обеда опять ходили в тундру за грибами и ягодами. Это уже более достойное занятие для нормальных людей. Если бы Мишка не заставлял себя ждать у каждой травинки, мы бы эту тундру и лужу, которую даром называют озером, десять раз бы успели обойти. Гораздо больше бы увидели, не только каких-то птиц. Но, поди, докажи ему. Бесполезно.
Когда вернулись, до ночи перебирали и чистили грибы, чтобы насушить домой.
19 августа
Поднялись опять рано - в 7 часов. Но дядю Колю вызвали на работу. Поэтому пришлось отложить посещение лежбища на вторую половину дня.
С утра лил дождь, но к полудню небо прояснилось.
Поездка на лежбище морских животных
Выехали в 14.15.
Сначала двигались по западному песчаному побережью у самой воды к северу от Никольского. Дул сильный ветер, а кузов, в котором мы то и дело подпрыгивали на ухабах, сидя на скамеечках, был открытым, поэтому с каждой большой волной нам приходилось попробовать на вкус тихоокеанскую воду, которой нас время от времени обдавало. Один раз обдало так, что каждый смог бы вытащить из карманов по килограмму рыбы, если бы она тут была, а куртки вскоре покрылись тонким слоем песка. Больше всех ворчал Денис. Он решил, что нас специально испытывают на прочность и холодостойкость, или просто над нами издеваются, ведь дядя Коля ехал в кабине вместе с водителем.
Наконец, машина повернула с берега, и мы затряслись мимо сопок по дороге, проложенной в тундре. Через час такой экстремальной поездки нас высадили у деревянного домика-сторожки.
Дальше мы шагали по пыльной тропе. Затем поднялись по склону холма и подошли к краю обрыва. Я еще по пути на этот холм слышал какой-то странный шум. Казалось, будто где-то ревут камнережущие машины. И вот, когда мы приблизились к краю обрыва, то увидели внизу обширный пляж, на котором расположились котики, сивучи, тюлени. От них и происходил этот рев на фоне гула морского прибоя.
На Командорах известны 4 лежбища. И это одно из них, расположено на мысе Северо-западный. Лежбище занимает около 500 м пляжа.
Котиков тут больше всего. Самцы, самки и детеныши. Гаремные самки охраняются секачами. Но бывает, какой-нибудь чужой секач уводит у владельца одну, другую самку в свой гарем. Поэтому секачи нервничают, то и дело между ними возникают стычки. У самки бывает только 1 детеныш. Беременность длится целый год. Осенью котики покинут лежбище и откочуют на зимовку в открытое море к югу от Командор. Вернутся сюда только в мае.
Если не считать вспыхивающих время от времени ссор между самцами, которые с ревом кидаются друг на друга и кусаются до тех пор, пока один из них не отступит, то на пляже царит вполне мирная курортная идиллия. Самцы и самки плавают в море, лежат, распластавшись на песке, или застыли в позе звездочета - нос кверху. Детеныши собраны в детских садах, в которых я насчитывал по 30-60 голов. Всего видели 3 таких сада. Тут щенки спят или с интересом наблюдают за окружающим их миром. Время от времени кто-нибудь из них поднимает рев, издавая требовательные гортанные звуки: так они призывают мать на кормление. Как самкам удается разыскать своего собственного щенка в этом рычащем хаосе - непонятно. Дядя Коля считает, они ориентируются по запаху или голосу. Самые непоседливые детеныши ползают среди взрослых. Сейчас на острове около 2 500 котиков.
Сивучи более спокойны. Они лежат серыми тушами на берегу и не обращают внимания на суетливых котиков. Похоже, бесконечный рев их нисколько не смущает. Привыкли. Сивучи остаются здесь на зиму. Питаются рыбой и кальмарами.
Антуры - красивые тюлени с темной шкурой, украшенной крупными белыми пятнами и кольцами, похожими на цветки. Они расположились неподалеку от берега на мелководье и плоских камнях, через которые перекатываются волны. В отличие от других тюленей антуры размножаются на берегу. Здесь они держатся круглый год. На Командорах численность антуров стабильна, их тут около 2 000 особей. Внесены в Красную книгу.
Над пляжем летают серокрылые чайки и ворон. Нам пришлось наблюдать трапезу чаек. Своим клювом они разрывали труп щенка котиков и при этом еще громко ругались. На соседних скалах живут беренгийские бакланы. Эти птицы черные с длинной змеевидной шеей. Со своих камней они важно наблюдают за происходящим на лежбище, как дозорные.
На берегу стоят деревянные домики для наблюдения за животными. К одному из них, поперек пляжа, ведет мостик с высокими бортами. Мы тайком прошли по нему и оказались в закрытом помещении. В стене есть широкая амбразура для наблюдений. Чувствуешь себя так, будто в танке. Зато котики нас не видят и продолжают заниматься своими делами, а нам того и надо. Долго мы находились в их окружении. Денис и Ваня тем временем щелкали фотоаппаратами.
Казалось, появись мы там, на песке, среди животных, они бы не придали нашему появлению никакого значения. Но это впечатление обманчиво. Дядя Коля объяснил, что подходить к животным опасно, ведь у них детеныши, и взрослые будут яростно защищать их от чужаков, то есть от нас.
У лежбища мы провели всю оставшуюся часть дня. Солнце висело над морем, будто красный глаз среди сизых облаков. Потом мы поднялись на утес и долго любовались закатом. Небо выглядело красочно, как на полотнах Айвазовского. Думаю, котикам повезло наблюдать такие чудесные вечерние зори.
В обратный путь двинулись около 21 часа.
19 августа
Мишка возмутился, что вчера я назвал его идиотом. Сказал, что тетрадь больше не даст. Пришлось извиняться. А то канули бы мои мысли в небытие. И вообще, что хочу, то и пишу. Цензор нашелся. Разве неправда, что Мишка начисто лишен рационального образа мышления? Полдня провести в скалах и никакого путевого открытия не сделать. Зачем тогда вообще из себя ученого строить? Все что он там нашел - двести лет известно.
Сегодня день выдался повеселее. Николай Сергеевич подогнал машину, и мы всей компанией двинули к лежбищу. Дороги на острове паршивые. Не совру, если скажу, что дорог на острове вообще нет. Так, разъезженная колея. Пока мы до того лежбища докатили, все кишки себе растрясли. Я сто раз пожалел, что перед поездкой плотно поел. Ольга Дмитриевна готовит вкусно. Если учесть, что на острове с продуктами - полный голяк, то она поистине волшебница. Кашу из топора сварит - пальчики оближешь. Без нее, любителю хорошо покушать на этом острове делать нечего. Опасно для жизни. Потому что на свежем воздухе аппетит здесь чудовищный. Лично я готов есть все подряд. Видала бы такое мама.
Пока мы на это лежбище ехали, нас вначале морской водой окатили, потом по ухабам растрясли, и в довершении к тому, заставили пешком идти тысячу километров к обрыву. После той езды, даже несчастные 10 метров кажутся в миллион раз длиннее. И вот, когда мы до края обрыва доползли, я встал, высунув язык, и обмер. Там внизу лежали и ревели сотни котиков. Издали можно было бы предположить, что где-то здесь расположен военный аэродром. Так они рычат. Пляж выглядит, как элитный курорт в разгар туристического сезона. Только что отдыхающие друг на друге не лежат. Забавное зрелище. Среди взрослых много маленьких котят [вычеркнуто] щенков. Есть ту детские сады. Как матери находят своих детенышей в этом хаосе, сказать не могу. Я бы точно запутался. Но ведь как-то находят в этой куче-мале. Николай Сергеевич убеждал, будто это на первый взгляд на лежбище царит неразбериха, на самом же деле у животных тут полный аэрорхический порядок, что-то вроде субординации. Короче говоря, каждый знает свое место. Нет, я бы так жить не смог. Мне бы уединенный пляж с домиком и садиком вокруг. Чтобы тихо было. А гостей я бы принимал по особым дням. Составил бы расписание.
Вели мы себя крайне осторожно. Не дай Бог чихнуть. Николай Сергеевич рассказывал о жизни котиков шепотом. Хотя в таком реве нас бы вряд ли услышали, даже если бы мы орали во все горло. Мишка был в восторге. Записывал в эту тетрадку каждое слово Николая Сергеевича. Чувствовал он себя настоящим героем, первопроходцем, исследователем жизни котиков. Глядеть на него мне было противно. Ваня без конца щелкал фотоаппаратом. А потом мы отправились спускаться туда, где находится мостик поперек всего пляжа. По нему мы добрались до деревянной будки с щелью для глаз. Тут, в окружении рычащих котиков, мы провели сто лет. Мне даже надоедать стало, а Мишке с Ваней хоть бы что, им все мало. Ваня израсходовал пленок, наверное, штук триста. Зачем ему так много снимков? Короче, на этом берегу мы пробыли до самой темноты. Мишка так подробно описал жизнь лежбища, что мне и добавить тут больше нечего. Я в его тему лезть не хочу.
Зато перед отъездом мы с вершины холма наблюдали чудесный закат. Я такой красоты с детства не видел. Солнце оранжевое. Небо лазоревое. Облака розовые, желтоватые, с малиновыми разводами. Море лиловое с золотистыми бликами от солнца. Вернусь домой, в Елизово, нарисую красками, если получится. Будет, что внукам рассказать, когда превращусь в старого, дряхлого и седого старика.
Вечером снова разболелась голова. Это все дурацкий климат. На этом заканчиваю, завтра продолжу, если цензура позволит.
20 августа
С первого дня, как мы прибыли на остров, погода нас не балует. Стоят пасмурные дни. Солнце появляется на короткое время. Оно никак не выдерживает конкуренции с облаками. Постоянно дует ветер. Суровый тут климат.
С утра пораньше отправились в тундру. Я хотел понаблюдать птиц, а Ване и Денису нужны были ягоды и грибы.
На карликовых березках появились желтые листья; среди темной зелени они поблескивают, как золотые монетки.
Время от времени пролетают вороны. Это единственный представитель птиц вранового племени на острове. Они гнездятся на скалах подальше от шумных птичьих базаров.
Лапландские подорожники кормятся большими стайками. Я насчитывал 30 - 45 птиц в каждой. Во время кормления издают короткие мелодичные посвистывания. К одной стайке мне удалось, соблюдая осторожность, подойти на 7 м, после чего птицы не захотели испытывать своего терпения и перелетели дальше.
[Денис:]
У нас тут грибные дни. Как хорошо мы сделали, что и сегодня отправились в тундру. Набрали грибов. У меня была полная корзина. Кажется, чем больше собираешь тут грибов, тем больше их вырастает. Грибы на кочках видны издалека. Сейчас пообедаем и начнем эти грибы перебирать, нанизывать на ниточки и развешивать в коридоре и на веранде. Хорошо, что в квартире достаточно места. Теперь побольше насушим их домой.
[Миша:]
Сегодня полдня провозились с грибами. Тетя Оля готовила и закрывала в банки ягодное варенье, а потом занялась приготовлением ужина - тушеная картошка с грибами.
18.10 Отправились втроем к скалам 'Непропуск'.
Дует ветер. По-прежнему пасмурно. С моря надвигаются тяжелые тучи.
Сейчас время прилива, поэтому, там, где мы ходили раньше, залито водой. Волны с грохотом разбиваются о скалы. Преодолев трудный участок, оказались среди камней, вроде лежащих плит, дальше пройти невозможно, хотя Денис пытался, но зашел в тупик с маленьким прудом, в который вода попадала с каждой волной через расщелины, и скоро вернулся. Камни мокрые, подошвы сапог скользят, и можно угодить в щель и застрять в ней или, чего доброго, навернуться и сломать себе шею. Даже во время прилива среди камней здесь есть небольшие лужицы с прозрачной водой, в которой прячутся мелкие животные.
Один рак-отшельник оказался без раковины и прятался среди камней. Вероятно, недавно сменил панцирь, подрос и не успел еще подобрать себе подходящую ракушку.
Одинокая серая скала на берегу возле поселка очень похожа на необъятных размеров высокий пень какого-нибудь доисторического дерева-гиганта. Ее плоская вершина поросла травой. Наверху, у кромки, сидят бакланы и чайки. Я насчитал 12 бакланов и 23 чайки, которые то и дело срывались с места и уносились в воздушное плавание над морем.
Когда-то, еще в восемнадцатом веке, у этих берегов обитали стеллеровы коровы и нелетающий баклан Стеллера. Оба вида не боялись человека, не могли избежать встречи с ним, и были истреблены.
Денис по неосторожности провалился в глубокую лужу.
Решили отправиться на место захоронения Беринга завтра утром, но дядя Коля сказал, что по сообщениям синоптиков с сегодняшней ночи начнет портиться погода.
20 августа
Придется перед сном записать, как я провалился в береговых скалах. Хотел я пробраться через уступы. Камни мокрые, подошвы сапог скользят. Всюду среди камней водоемы. И вот провалился левой ногой по самое колено. Холодная вода залила сапог. Оцарапал руки о камни. Пришлось снимать сапог, выливать из него воду и выжимать носок. Ванька, паразит этакий, чуть со смеху не умер. Давно в челюсть не получал. Из-за этого позорного падения я продрог от холода, пришлось всем возвращаться домой.
21 августа
Ранним утром, - еще было темно, - меня разбудил шум дождя.
К нашему разочарованию, дождь лил весь день. Поход к бухте Командора пришлось отложить.
Те места, [над строкой дописано: 'центральная и южная часть острова'], охраняются государством. Еще вчера дядя Коля в своей конторе выписал для нас бумагу - разрешение на посещение заповедной территории. Мне всегда казалось, только Бог может позволить человеку ступить на такую прекрасную нетронутую землю. И вот мы весь день просидели дома, выглядывая в окно, смотрели на дождь, маялись, читали книги, журналы и гадали: сможем ли выйти в поход завтра утром или нет.
Вечером у нас возник спор. Денис убеждал, что выходить надо завтра, даже если будет сильный дождь. Ваня советовал подождать, пока не установится погода. Но беда в том, что ждать некуда. Денис раскричался: надо было сразу, на второй же день по приезду выходить, а теперь, конечно, рискованно: до прихода корабля можно не успеть. Нет, никто из нас тогда еще не был готов к этому путешествию. Денис взбеленился, он так возмущался, что весь покраснел. Пришлось дяде Коле его успокаивать. Он сказал, что дождь надолго не затянется. Но завтра, судя по сообщению синоптиков, он еще не прекратится.
21 августа
Когда к чему-нибудь стремишься, на пути обязательно встают препятствия. Вот, например, погода. Почему дождь стал поливать именно тогда, когда мы решили отправиться в дальний поход? Во всем этом есть что-то зловещее. Сегодня пришлось вытягивать из этого комендантского положения хоть какую-нибудь пользу. Полдня играли в карты. Потом читали. Умных книг тут достаточно.
В одной из них я прочел, как животные и растения переживают неблагоприятные условия, впадая в спячку. Мне бы так. Но если случится глобальное потепление, и на полюсах растают ледники, этот способ не поможет. Счастлив тот, кто до потопа не доживет. Вот морских коров истребили за какие-то 27 лет после открытия Стеллером. Это первый звонок, напоминающий о конце света. Второй звонок - дыры в озоновом слое. По ком же будет третий?
Надо что-то делать, но никто не знает, что именно.
22 августа
Вместо того чтобы рассуждать о конце света, посадил бы дерево.
Сегодня снова проливной дождь. А время поджимает. Корабль будет 27 августа. Поход к бухте Командора рассчитан на три полных дня. Если мы не выйдем, в крайнем случае, завтра, тогда от этой затеи придется отказаться. Денис вне себя от отчаяния.
Всей семьей отправились мыться в баню - хороший способ отвлечься от унылой погоды.
Надоело без конца смотреть на небо. И вот во второй половине дня, дождь начал стихать. Неужели погода начинает улучшаться. Появилась надежда.
18.25 Моросит дождь, но сидеть дома - нет больше сил. Снова втроем отправились к скалам 'Непропуск'.
Море по-прежнему бушует. Приходится держаться от него подальше, чтобы не окатило холодной пенистой волной. Один раз я так замечтался, что не успел укрыться от очередной волны, и меня с ног до головы осыпало брызгами, словно картечью.
Мне все мерещится, будто скалы 'Непропуск' имеют какой-нибудь тайный проход. Пока ребята бродили среди камней и собирали ракушки, я стал продвигаться чуть выше по берегу. Мнимая тропинка то и дело натыкалась на камни. Начало темнеть, но мне очень хотелось дойти до конца. Скоро стемнело так, что черные скалы по сторонам терялись из виду. Решил возвращаться, чтобы не застрять тут во тьме окончательно. Тем более, я довольно промок. Когда вышел к Ване и Денису, оба возмутились, где я пропадал столько времени. Пришлось признаться, что 'Непропуск' остался непокоренным.
22 августа
Погода серая, на душе мрачно, да еще обложка у этой тетради какая-то черная. И где такие продаются? В погребальной конторе, что ли? Сплошной мрак.
Только Мишка всему радуется, будто на праздник попал. О природе поет, как соловей. Больше половины тетради уже исписал. Этак она скоро закончится.
Баня ненастоящая. С тазами и душевыми кабинками. Никакой тебе парилки с веничком. Тут и нормальных берез нигде ни растет. У нас в Елизово лучше. А здесь нарочно голые мужики с мочалками, похожими на парики, бродят, мылятся, трутся этими мочалками. Только я встал под душ, чтобы смыть с себя мыльную пену, как меня какой-то мускулистый тип прогнал. Сказал, долго ли я тут буду нежиться? Дурак. Если бы он не был такой волосатый, фиг бы я уступил. Зато после бани я почувствовал себя легче, дышать стало свободнее и шампунь ничего, с приятным запахом. Даже с девчонкой захотелось познакомиться. Но их в поселке не видно, а клуб вечно закрыт на увесистый замок. Говорят, всех детей вывезли на континент, пока идут каникулы. И правильно сделали. А то без солнца жили бы тут одни прыщавые дистрофики.
Кажется, я подружился с моржовым черепом. Судьба свела нас в одном углу. Теперь мы подмигиваем друг другу перед сном.
23 августа
Поднялись в 7.15. Дождя больше нет, но висит плотный туман. Стали собираться в поход. Если утром туман, дождя наверняка больше не будет. Хотя, кто его знает, здесь континентальные законы не действуют.
8.30 Вышли в путь. Туман начал рассеиваться. Уже видны ближайшие сопки.
И вновь дорога повела нас через тундру. Кочки покрыты капельками росы. Листья карликовых берез формой напоминают настоящие, только в 3 раза меньше. Попутно видели много грибов, но собирать теперь некуда.
К полудню небо приобрело стальной оттенок, но солнца не видно, вместо него мерещится светлое пятно.
Подошли к берегу озера Саранное. Это самое большое озеро на острове. Издали кажется заливом среди сопок. Но к северу от него поблескивает море. Озерная вода чистая, и отчетливо видно темное дно. Над водой носятся чайки. Недалеко от берега держатся утки. Ваня сказал, что в сезон это озеро забито лососем. Рыбы поднимаются по реке, вытекающей [зачеркнуто] впадающей в море к северу от озера.
На берегу сделали привал. Выпили чаю с бутербродами. Продолжили путь в 14.15.
Тишина, окутывающая тундру, казалась волшебной. Хотелось говорить шепотом, чтобы ее не вспугнуть. Ветру здесь не за что зацепиться, и он не издавал ни звука, как глухонемой. Наши сапоги мягко ступали по сырой грязной тропе.
Здесь уже больше птиц, обычных на континенте. Несколько раз мы видели тундряных куропаток, стайки трясогузок и жаворонков.
По мере приближения к морю сделалось прохладнее, ветер стал пронизывающим и доносил до нас шум прибоя.
Восточное побережье. Склоны здесь большей частью пологие, поросшие зеленью, лишь местами есть отвесные скалистые обрывы. Пляж узкий, песчаный, на него со склонов наползает высокая трава. Впереди и позади нас вдоль берега возвышаются утесы, покрытые растительностью. Песок мелкий, встречаются россыпи камней и гальки, а также створки раковин. Бесконечными полосами по берегу тянутся залежи гниющей морской капусты. Стоит отвратительное зловоние с привкусом йода. На этих водорослях в случае неосторожности можно поскользнуться. Эти отмершие растения всплывают за счет накапливающегося в них воздуха [зачеркнуто] газа, а потом волны выносят их на пляж, как волосы русалок. Нам попадались залежи водорослей высотой около 1 метра! Здесь они подвергаются нашествию мелких мушек, которые находят в водорослях себе пищу и откладывают в них яйца.
На песке много следов птиц и песцов. Им здесь есть, чем поживиться. Стайка серокрылых чаек отдыхала на берегу. При нашем приближении они одна за другой неохотно поднялись и полетели над морем. Среди местных животных им, легкокрылым, лучше всего известно, что можно ожидать от человека.
Неожиданно впереди показались три песца. Они выбежали из зарослей травы и встали, с любопытством изучая нас. Мы тоже остановились и присели на корточки. Ваня сказал, что обычно песцы не боятся людей. Иногда их тут подкармливают. И если вести себя осторожно, то можно к ним приблизиться. Я не спеша двинулся в их направлении. А Денис и Ваня принялись фотографировать. Песцы забегали на одном месте, потягивали носом воздух и глядели на меня безо всякого страха, а с мордочки у них, казалось, не сходила улыбка. Я подобрался к ним на расстояние пяти шагов и остановился, рассчитывая, что ближе песцы меня не подпустят. Но я ошибся. Песцы, кокетливо виляя из стороны в сторону, сами стали ко мне приближаться. Спустя минуту, другую между нами наладилась дружба. Эти небольшие лисы с буроватой шерстью и пушистым хвостом забегали вокруг меня, обнюхивая и поскуливая, точно были ручными. Я осторожно протянул им руку, и они деликатно нюхали ее по очереди, робко, с каким-то почтительным смущением. Я был потрясен их простодушным доверием. Но мне нечем было их угостить. Потом я поднялся, и песцы мгновенно отбежали в сторону. Тогда ко мне подошли Денис и Ваня. Теперь песцы не хотели приближаться к нам троим, они убежали в заросли, но тут же высунули мордочки. Мы направились дальше, и песцы еще некоторое время следили за нами.
Ваня объяснил, что звери, которые не ожидают от людей каких-нибудь пакостей, не будут бояться. Этих песцов притянуло к нам их природное любопытство. Но стоит хотя бы раз прийти в этот мир с оружием, доверие местных животных исчезнет навсегда.
Живут песцы в тундре, питаются мышами, разоряют гнезда птиц.
Дальше мы продвигались вдоль берега. Местность тут дикая, нетронутая человеком; так и кажется, стеллерова корова и нелетающий баклан, где-нибудь тут спаслись. А что, если и в самом деле уцелели? Вот сейчас выйдем из-за очередного мыса и увидим, как там, возле берега, на мелководье пасутся 10-и метровые морские коровы и жуют водоросли, а на склоне в траве сидят нелетающие бакланы и, глядя на чаек, мечтают о полете. Но мы миновали один мыс, за ним другой, третий. Жаль, что эти два вида так и сгинули в тумане прошлого навсегда, вместе со своими мечтами.
Подошли к очень красивому водопаду. Вода почти отвесно низвергается по мелким порогам скальной стены и собирается в небольшую речку, которая, извиваясь, перекатывается по камням, журчит среди валунов и дальше бежит к морю. Тут, среди камней и травы, мы наблюдали беренгийского песочника.
Я не сразу заметил этих куликов, потому что их пятнистая, серо-коричневая окраска почти сливается с окружающим фоном. Три птицы, величиной с дрозда, с белым брюшком и длинным клювом сидели на камнях, то и дело слетали в бегущую воду и ходили в ней, вылавливая себе корм: рачков или каких-нибудь личинок. Мне удавалось осторожно приблизиться к каждой из этих птиц на расстояние вытянутой руки, после этого, не желая со мной общаться, они перелетали на соседний камень и продолжили наблюдать за текущей водой: не промелькнет ли чего-нибудь вкусненького. Нам повезло сделать несколько снимков с этими птицами.
Очередной пример того, что животные и в самом деле не знакомы с коварством человека. Уверен, если бы мы остались здесь на несколько дней, песочники перестали бы обращать на нас внимание и занимались бы высматриванием корма в воде, сидя на моем плече. Добывание пиши, вероятно, занимает у них практически весь день.
В то время, когда Беринг оказался на этом острове, многие здешние животные явно проявляли любопытство к человеку, которого видели впервые и не знали, что от него можно ожидать.
19.35 Вышли к реке Буян, где находится избушка для ночлега.
Избушка больше похожа на деревянный сарай. Находится на склоне сопки среди высокой травы. К ней ведет протоптанная тропа. Внутри мрачная [зачеркнуто] убогая обстановка. Хотя довольно просторно, есть очаг, деревянные стол и скамейки. Ночевать придется на полу в спальных мешках.
Речка Буян берет свое начало в сопках, течет по каменистому дну, извивается среди зарослей высокой травы и цветов борщевика. Она мелководная, так что нам по щиколотку, или по колено в некоторых участках возле берега.
Мы устали, ноги ныли, не хотелось ничего готовить, и только голод заставил сделать что-нибудь на ужин горячее. Хуже всего, что я натер ногу. На мое счастье у Вани нашелся лейкопластырь. Это дядя Коля сунул в его рюкзак кое-что из аптечки. Как я теперь ему благодарен!
Пока Денис ходил к реке за водой, мы с Ваней разожгли огонь в печке. Небольшой запас угля в ведре здесь время от времени пополняют служащие заповедника, так что нам повезло. Здорово надымили. Пришлось проветривать. Затем поставили кипятиться воду в чайнике и кастрюле. На ужин сварили картошки с горбушей, которую Ваня без больших трудов поймал руками на мелководье. После ужина мы повеселели. Не будь Беринг болен, он вполне мог бы перезимовать в этих местах, питаясь рыбой и птицами.
Природа на острове такая необыкновенная, а поход наш так быстр, что мозг не успевает переваривать все сразу. Только вечером, сидя за столом с этой вот тетрадкой и делая в ней записи, удается все впечатления разложить по полочкам, осмыслить и усвоить.
23 августа
Слава Богу, живы!
В поход вышли рано утром. Обычно в такое время я бы еще поспал, а тут идти надо. Рюкзаки тяжелые. Ольга Дмитриевна постаралась. Продуктов нам дала на целый год. Витус Беринг был бы ей благодарен.
Шли долго по разъезженной дороге через тундру. Ничего интересного, кроме грибов, не попадалось. Только Мишка вечно останавливался, что-то рассматривал, изучал, записывал на клочках. Ваня всю дорогу фотографировал. А потом Мишка решил собирать растения для гербария. Целый час его ждали. Надоел. Если бы не он, до хижины добрались бы скорее.
Наконец вышли к морю. Гниющие водоросли воняют. Весь берег ими завален. Дышать нечем, но это терпимо. Зверье тут и в самом деле непуганое. Лисам [зачеркнуто] песцам можно руку протянуть для приветствия. Не боятся. У водопада застряли надолго. Место любопытное. Вода красиво падает с вершины скалы. Ваня и Мишка обнаружили там песочников. Те птицы тоже никого не боятся. Можно под крылышком почесать, они только рады будут.
Вода чистая, пить можно, но Ваня предупредил, песцы ее тоже пьют наверху, могут заразу напустить, поэтому надо кипятить.
За целый день устали мы здорово. Только и думал всю дорогу, доплестись бы скорее до обещанной ночлежки. А ее все нет и нет. Нога за ногу цеплялись. Думал, может быть, случайно мимо прошли, а нет, еще сто километров шагать.
Нашли какую-то примитивную хижину. Она той ночлежкой и оказалась. Как мы успели добрести до нее засветло - непонятно. Николай Сергеевич мог бы сюда и на машине подвезти, но Мишка говорит, так неинтересно. Взбеситься можно. Ему надо все ногами пройти, землю почувствовать, каждую травинку рассмотреть. И брат его такой же. Оба хороши.
Столько разговоров о походе было. А смысл? Угораздило же нас отправиться в поход к могиле Беринга! И почему раньше идея не показалась мне абсурдной? Наверное, под влиянием друзей. Эти братья - сумасшедшие. И я с ними заодно.
Какая-то пустая земля. Животных мало. Прошли такое расстояние, а кроме нескольких обыкновенных птах и лис, никого больше не видели! Здесь всюду такой вид, будто остров только начал поправляться от какой-нибудь тяжелой болезни или катастрофы. Хотя человек тут появился сравнительно недавно. Если я чего и увезу отсюда в своей памяти, чтобы в старости рассказывать внукам, то это краски волшебного заката над морем, в тот день, когда мы были на лежбище.
После ужина распаковали свои рюкзаки. Достали и расстелили спальные мешки. Вытащили теплые вещи. Теперь в этой тесноте стало даже уютно.
Сразу заснуть не удалось. Взялся за эту тетрадь после Мишки. Ноги гудят; пока пишу, не знаю, куда их положить. Поскорее бы забыться во сне.
24 августа
Было еще темно, когда меня разбудил Денис. В полусне я с трудом соображал, в чем дело, не понимал который час и хотел спать. Денис сказал, что кто-то к нам скребется. Я прислушался. Через несколько мгновений я тоже услышал странный шорох, словно кто-то пытается проникнуть к нам сквозь стену. Я сказал, что это или какое-то животное, или привидение - дух умершего моряка, а может, и сам Беринг. Денис фыркнул и не стал развивать тему. В окне стояла чернота. Непонятный шорох теперь не давал заснуть. Какое-то животное старается проникнуть в избушку. Я пытался сообразить, кто именно. Судя по звуку, или мышь, или крыса, не крупнее. Но крысы вряд ли живут в таком удалении от человеческого жилья. Денис разбудил Ваню, и тот, приподнявшись, тоже стал прислушиваться, а потом заявил, что это какая-то мышь; улегся, застегнул свой мешок по самый подбородок и тут же провалился в сон. Ване мы оба доверяли, ведь он лучше нас знает, кто здесь обитает. Тогда я посмотрел на часы. Было только начало седьмого. Вставать еще рано.
Только я заснул, как пробудился теперь от шума, который устроил Ваня. Он уже возился по хозяйству, разжег огонь под плитой, поставил кипятиться воду. Хозяйственный такой человек. Я посмотрел на часы. Оказывается, уже 7 часов. Теперь надо вставать. В окошко заглядывало тусклое утро.
Я поднялся и пошел к реке умыться. Было сыро и пасмурно, ветер не сильный, а небо высокое, и я надеялся, что дождя сегодня не будет. В углублении возле травянистого берега видел несколько лососей. Я не стал их беспокоить и ушел на мелководье - там, где россыпи гальки. Студеная вода. Сон слетел мгновенно, и ночные шорохи теперь казались безобидной шуткой.
После завтрака (макароны с тушенкой и чай с белым хлебом) мы отправились к бухте Командора. Сначала мы шли по берегу. Волны на море были слабые. Потом поднялись по пологому склону и двинулись по тропе через тундру. Вид с этой возвышенности открывался захватывающий. Перед нами расстелилось серое волнистое море до самого горизонта, позади возвышаются сопки, а в низменности лежит тундра.
12.10 Добрались до бухты Командора, спустились на пляж и двинулись к реке Снастная. Пейзаж здесь несколько напоминает окрестности бухты Буян. Тоже широкий пляж, поросшие травой дюны, высокие утесы, извивающаяся из-за высоких сопок речка, устремленная к морю.