Lib.ru : Гуреев Евгений Михайлович. "Крик, поцелуй и тишина...", "За Любовь

No Гуреев Е.М.

Крик, поцелуй и тишина

Я танцую с этой женщиной (Она даже не знает, какое это немыслимое и недопустимое Блаженство - держать руками её тело) и вспоминаю юность.

Бал моей юности и балы наступающего столетия...

Романс: http://music.lib.ru/a/andrej_cheka/

Под мягким голубым туманом

Ликует разноликий зал,

Загадочным сверкнет обманом

В руках искрящийся бокал.

И оживают сновиденья

Под ожиданьем звездных встреч,

По залу кружит вдохновенье

Неона, лазера и свеч.

А эти девушки - сумели

Так превзойти самих себя:

Сошли с небесной акварели

Космического бытия.

И что за сказку, что за чудо

Творит неведомый поэт?

С каким посланием, откуда

Щемящий блеск, слепящий свет?

Сиянье зала, наслажденье,

В глазах - блистательный туман.

Пьянят воздушное круженье

И сладость первых легких ран.

В цепочке длинных совпадений

Царит Божественный закон.

Для испытаний и прозрений

Нам предназначен, грешным, он.

Так мы встречаемся и любим,

И средь глядящих в мир зеркал

То чашу мудрости пригубим,

То глупости нальем бокал.

"Любовь мудра и глупа одновременно, но при этом она прекрасна".

Мио Сан

Увы, в женщин нельзя верить, Но их можно любить. Любить, даже ничего в них не понимая.

Вас писало поэта перо,

Укрывали мираж и туман.

В Вас влюблялись печальный Пьеро

И веселый красавец Жуан.

Вас писали, писали и Вы:

Подрисованных глаз кутерьма...

Вы нежны, Вы милы, Вы умны,

Вы бездонны, а попросту - тьма!

"Я люблю эту женщину со всеми слезами, железами и истериками...".

И. Бунин.

И мы падаем перед ней на колени, пытаясь постичь её, а иногда и себя.

Паду пред тобой на колени,

Покаюсь в грехах и в любви.

А ветер - сладчайший, весенний,

Хоть весь его ртом лови!

Проказником пьяным гуляет

В твоих волосах, и я пью,

Ловлю его в них, замечая,

Что снова кричу: "Люблю!"

Паду пред тобой на колени,

Покаюсь в любви и в грехах.

А ветер - сладчайший, весенний,

И весь - на твоих устах!

Жизнь - как женщина. Её поцелуи сладки и горьки одновременно.

Губами друг к другу прильнем,

Сольемся в единое слово.

"Любовь" - как июльский гром!

"Любовь" - как Слово Христово!

Свет молний ударит в глаза,

Пронзив горизонты друг друга.

Раскроются наши сердца,

И небо сдвинется с круга.

С землею столкнувшись, оно

Поднимет волну морскую.

И станет в ночи светло

От яростных поцелуев.

И с неба слетит ураган,

В нагие тела врезаясь.

Любимая, в легкий твой стан

Волна забежит морская.

И что-то меж нами сверкнет

И пронесется, как птица.

Свет ли в потоках мелькнет,

Чтоб высветить чьи-то лица?

Ручьи ли во тьме прожурчат,

Незримо неся отраженья?

Так тысячи лет подряд -

За жизнь и любовь сраженье.

Но это будет потом, потом.

Все слито пока воедино...

В яблоке этом одном

Съешьте свою половину!

А женщина обязательно обманет. И только формы обмана у женщин - разные, что иногда дает им повод для взаимной вражды и даже борьбы. Жестокие, хитрые и притягательные существа эти женщины. И с этим нужно смириться. На мой взгляд, женщин вообще невозможно любить, но ведь любим же! А мужчина и обязан любить эту Обманщицу, ибо это он, слабый Адам, не защитил её и себя от соблазна. Так пусть и искупает свою вину.

Романс: http://music.lib.ru/a/andrej_cheka/

Поцелую тебя да заплачу потом.

Не "потом" - так в неведомом "после".

После встану я под твоим окном,

Не окно это - поздняя осень.

Но не осенью пахнет в полуденной ржи,

То не рожь, а бескрайнее небо.

Но не небо повинно в коварстве и лжи,

Просто я на земле давно не был.

Любовь к женщине - от обмана, от запретного плода, сорванного когда-то Евой. Любовь, которую предлагает мужчина женщине - хотя он и рвется к ней, как к далекой звезде - отличается от той любви, которую им обоим предложил Господь. И, будучи таковой, она обладает обратным действием и, порой, заставляет женщину плакать.

Вы идете в шелках дорогих,

Излучает сиянье Ваш стан.

От камней и колец золотых

К нам исходят мираж и туман.

Жаркий вздох, легкий ветер побед,

Танец губ, шелк изысканных слов,

Бархат кожи, объятий сонет,

И слетающий с тела покров.

Как Вы страстно любили в ночи,

Как Вы ждали потом. О, подлец!

Как безудержно сердце стучит

Средь сережек, камней и колец.

А откуда всё это начиналось в нас самих и в истории человеческой?

Адам и Ева.

Нет, это не новое толкование библейского сюжета. Это просто один из аспектов Женщины - одно из её метафизических начал.

(к картине Яна Прейслера)

Ну что же, дорогой,

Меня не приласкаешь.

Я знаю что ты - мой,

Ты ж, дурачок, не знаешь.

Ты первым должен быть,

Ведь ты, Адам, - мужчина,

А ты не чуешь губ

И не желаешь сына.

От сладости греха

Ведь ты б не отказался.

Я пред тобой легка,

Да змий во всём признался.

А то, что змий во мне,

Шепну я по секрету.

Я яблочко несу

От будущего "свету".

Я притворилась лишь,

Что я любви не знаю.

Давно уже в раю

Томлением страдаю.

Давно бы я могла

Твою разгладить кожу

И показать тебе,

На что любовь "похожа".

Но первым должен быть

Ты, мой Адам, мужчина.

Я яблочко несу -

Съешь, милый, половину.

Я буду смущена -

Уж, так мой мир устроен -

И ты поймешь тогда,

Что "первый" ты, мой Воин!

А метафизическое начало мужчины - разве оно не связано с женщиной? В одном аспекте - это глупый Воин. В другом - равноценно действующая сила, только что проснувшаяся и протершая глаза; и сразу же изумительный и ликующий мир ворвался в них. Мир, похожий на плод запретного дерева - теперь мы его называем Вселенной.

Яблоко - плод, из которого вырвалась страсть. Любовь, страсть, мятеж души. Поиск чего-то недоступного. Любое сказанное - всегда недосказанное. Любое сотворенное кажется ограниченным, а бесконечность - манящей и утекающей. Любовь желает единения и уединения. А чего она ещё желает, когда всё это есть? Опять-таки, - единения и уединения. Она отвергает весь мир, чтобы вобрать его в себя. В бреду мечется любовь, то приближая, то удаляя, то узнавая себя, то глядя на себя, как на незнакомку.

Нет, нет, любовь к женщине не отрицает Божественной любви: окунаясь в страсть, она ищет Бога. И поэтому любовь прощена, и перед нею дверь, открытая в Вечность. И только от нас зависит, войдем ли мы в эту дверь.

В этом яблоке одном -

Жар любви и созиданье.

В каждой половинке в нем -

Половина мирозданья.

А в саду все зеленеет,

Наслаждается природа.

Изумрудные аллеи -

И одно лишь время года.

Выйдя в мир из колыбели,

Люди тайн любви не знали

И в глаза её смотрели,

Как в задумчивые дали.

Тихо руки обнимали

Как Адама, так и Еву.

Люди тайн любви не знали,

Но росло познаний древо.

Изумрудные аллеи -

И одно лишь время года.

А плоды на древе зрели,

И мечтой жила природа.

Вдруг в задумчивые дали

Словно молния сверкнула,

И уста к устам припали,

Жарким ветром их обдуло.

Второй акт этой картины:

Разметалось мирозданье

На свои две половины -

То любви земной созданье.

Заблистали влагой очи,

Руки страстно обнимали,

И нужна прохлада ночи,

А поутру - две печали.

И нужны два расставанья

От утра до темной ночи

И прекрасные свиданья,

Чтобы очи били в очи,

И душистые аллеи,

Золотистые до звона,

Серебристы, как метели,

Иссиня-черны до стона.

Мирозданье - только в целом,

Лишь в сердец соединении

И в порыве света белом,

И в любви уединении.

Небо станет сине-черным,

Небо сбросит наземь вьюги,

Космосом дыхнет холодным,

Но согреют чьи-то руки...

Будут тайны и сомненья

И внезапные тревоги,

Будут приняты решенья

И проложены дороги.

Небо станет сине-черным,

Небо станет нежно-светлым,

Будут мальчики, девчонки,

Будут дамы, кавалеры,

Будут принцы и принцессы...

Будут вновь Адам и Ева,

Будет яблоко крутиться

В руке белой и несмелой.

Вновь любовь осветит лица.

"О любви очень много сказано, однако ещё больше предстоит сказать. Но для этого нужно зайти в такие глубины любви, в которых она мудра, как сам господь Бог".

Мио-Сан

Губ алых красота

На яблоке горела.

С рассветом тишина

Любовью овладела.

И видится печаль,

И видятся разлуки,

Но поднимает даль

К рассвету наши руки!

История - это о прошлом, но из сегодняшнего дня. Чем-то она напоминает женщину. А, может, это одно и то же? Во всяком случае, сейчас она, история, поступит так же, как и женщина. Она повернется спиной к интересующему нас вопросу - к своему возлюбленному прошлому, забыв о нем; и бросится в настоящее. И станет полноправной современной женщиной. Так какова же эта современная женщина? Можем ли мы ей верить?

Итак, начинается современность. А в ней женщина, в отличие от праматери Евы, иногда страдает там, где, казалось бы, сила её власти.

(к картине Яна Прейслера)

Синие очи. Женский стан.

Яблоки - будто рассветы.

Это не твой ли любимый Иван

Издали шлет приветы?

Что же такое, неужели ты,

Мой, что "потерянный в детстве"?

Я заимела названье "жены" -

Что-то в твоем королевстве?

Только ли конь, дорогой мой Иван,

Белые ноги ласкает?

Только ль прохладная к утру вода

Тело твое обнимает?

Что же ты, конь, ускакал далеко? -

Будто туманом укрылся.

Я бы к Ивану прильнула легко,

Он бы во мне и забылся.

Я бы тебя обласкала, Иван...

Но, не вернуть нам друг друга.

Я уж другая, другой и мой стан,

И я нашла себе друга.

Только лишь сердце и знает мое,

Что я сейчас заимела.

Даже глазам я своим не скажу,

Как тебя видеть хотела.

Миг дивный тает, уносится конь,

И исчезают дороги.

Все пожирает незримый огонь,

И для всего свои сроки.

А любовь продолжается. И вдруг мы видим: все закончилось. Но мы пытаемся ещё что-то сделать: ну, хотя бы, написать последнее письмо.

Вот и все! - отсылаю письмо,

Я с тобою прощаюсь. Заветное.

Слезы мне опустить суждено

В глубь души, где бросало ветрами.

Где теперь все затихнуть должно,

Попрошу у тебя я прощения;

И пьянившее сердце вино

Средь дубрав разолью, для забвения.

Ты молчишь, уходящая в даль,

За черту горизонта беспечного.

А на сердце легла мне печаль

От дня светлого, но быстротечного.

Окликаю тебя я тайком

В небесах, где ширь несусветная.

По ручьям пробежишь босиком

Ты, любовь моя,

безответная...

Любить и прощать. Это все, что можно сделать, когда не остается ничего другого.

Там, где любовь, там смеется палач -

Не заржавели старинные сабли.

Сердце несется безумное вскачь,

Взмах - и упали вниз алые капли.

Сердце простило б, да боль не прошла,

Память забыла б, да ей подучиться.

Искры играют в бокале вина,

Снова надежда на сердце таится.

А в январе расцветают цветы,

Яркая кровь из горячего сердца

Их омывает. Несем мы кресты

Нашей любви на плечах иноверца.

Как бы не болела любовь, никто не хочет её погасить, потому что есть только одна "свеча", освещающая мир. Чтобы увидеть другие свечи, нужно новое зрение, а для этого нужно броситься в пропасть и стать другим.

Ночь охватит внезапная дрожь,

И под сводами станет светлей,

Из вечерней зари ты идешь,

Чтобы встать у раскрытых дверей.

Предо мной - этот сон, эта явь,

Колдовство и божественный свет.

Мне мгновенье любви предоставь

В череде проносящихся лет.

То ли явь, то ли сон, то ль обман:

Только стало легко и тепло.

Затихает в душе ураган,

И блаженство на сердце легло.

Даришь мне ты надежду, мечту,

Праздник света в холодной ночи.

Я мгновенье за вечность сочту

У зажжённой тобою свечи.

А когда мы теряем женщину, мы теряем частицу вселенского времени, и оно, время, прерывается и начинает бег с новой точки. И мы путешествуем в этом времени. Оказывается, это не безболезненное занятие.

Прошла зима, настало лето.

Где Вы скрываетесь от них,

В каких лучах какого света,

Вы, незаконченный мой стих?

Как Вы целуетесь, смеетесь,

Как опускаете свой взор?

Каким Вы именем зоветесь

Прошедшим временам в укор?

Такое выпало мне счастье

По всей вселенной Вас искать,

И в ясный день, и в день ненастья

На мир с пристрастием взирать.

Когда женщина уходит, она является нам наяву и во сне, в облаках, в утренней тишине, в далеких звездах и на маленькой улочке, где она когда-то бродила.

К картине Я. Прейслера "Наездники"

Ян Прейслер. Удивительный художник. Из его картин смотрят на нас сказки и стихи. Их нужно постараться ещё и услышать, и тогда они зазвучат. И, вдохновлённый ими, я снова стану молить эту женщину, молить сделать чудо. Пусть снова будет так, как начиналось!

Только что случилось утро,

Вот уже случился вечер.

Все на свете - поминутно,

Даже ласковые встречи.

Кони носятся по шири,

Кони носятся по кругу.

И глаза любви большие -

Вниз, в опущенную руку.

Но сходились расстоянья

От предчувствия прозренья,

Взглядов чуткое слиянье

От внезапности мгновенья.

Ты прекрасна! - Невидимкой

Ты приходишь в мир природы,

Вдруг сверкнешь, будто росинка

Утром в ясную погоду.

Ты появишься во взгляде,

Ты в себе рассыплешь зори,

И в любом своем наряде

Ты безбрежнее, чем море.

Тайны светлое сиянье,

Кони носятся по кругу!

И почти что расставанье,

Но рука задержит руку.

Кони носятся по кругу!

И - глаза на синем небе,

Словно небо - глаз раздолье.

Заиграет лучик света -

Небо станет лукоморьем!

Лишь в глазах все откровенье,

Лишь в глазах родится чудо.

Ты, прекрасное мгновенье,

Улыбаешься повсюду!

Было ль утро, был ли вечер,

Кони носятся по шири,

И всего одна лишь встреча,

И - глаза любви большие.

Кони носятся по шири...

Пусть будет хотя бы призрачное счастье... Она предлагает мне дружбу. Я согласен, но говорю: "Сделай хотя бы вид, что я тебе нравлюсь, только - вид..." Она не согласна.

Мы говорим: мол, призрачное счастье.

И понимаем - лучше бы реальное.

Скулящий пес, над городом - ненастье,

Звонок трамвайный, площадь привокзальная.

На перекрестке двух перпендикуляров

Случайно встретились пространства

- И... расстались.

Часов огромных слышен звук ударов,

Но вот часы куда-то затерялись.

В каком-то закоулке, захолустье

Мы вдруг окажемся,

вдали от перекрестка.

Поблекли краски.

Буднично. Угрюмо.

И лишь надежда в память нам бросает блёстки.

И вдруг - звонок! Мы мчимся к телефону.

Не может быть,

не надо в это верить!

Но снова мы шагаем по перрону

Надежду и реальность соизмерить.

Часов огромных слышен звук ударов,

И пусть - обман, пусть - призрачное счастье,

Но как легко вдоль всех перпендикуляров

Спешить, забыв,

что все ещё - ненастье.

Кажется, я ещё не умер, сердце моё летит в космическом пространстве, наталкиваясь на преграды, которые я преодолеваю одну за другой. Полет в бесконечность - это наша любовь. И я лечу в бесконечность, а бесконечность - это Она!

Романс: http://music.lib.ru/a/andrej_cheka/

А в устах твоих -

Горечь и мед.

Всколыхнулся

Ночной небосвод.

Рук твоих

Тишина, теплота.

В моём сердце

Светла темнота.

Моё сердце

Болит о тебе.

В каких снах

Прочитать о судьбе?

Прочитать, заплутаться,

Забыть.

Всё забросить,

И сердце разбить.

И узреть вдруг,

Как ты далека.

Эта правда немного

Горька.

А в мозаике

Разных времен

У перрона -

Вселенский вагон.

Уезжаешь

В бегущие дни.

Дальним светом

Мне светят они.

Я тобою и светом

Пленен.

Может, сяду

Однажды в вагон

И доеду,

Куда едешь ты:

До границы

Судьбы и мечты!

Тишина. Я очнулся

И вот,

В самом деле -

Ночной небосвод.

И ночная

Сияет звезда,

Но не ходят

К звезде

поезда...

Развилка - и два поезда, следовавшие один за другим, вдруг расходятся и удаляются друг от друга. Мой поезд уносит меня от Неё. Поезд уносит меня в голубую даль, голубую долину жизни, которая щемяще прекрасна и в то же время чужая - без Неё.

Любовь - если это и дорога к раю, но довольно часто пролегает через ад.

"Дорогая - дорога к Раю", -

Удалось мне так прочитать.

Но шептала судьба, словно жребий бросая:

"Ад", - читается слово то вспять.

Я поверил, не поверил,

Только Ад устремился мне в кровь.

Сердце Адом мне кто-то измерил,

А затем объявил: "Любовь!".

Советует мне друг:

Свой откуси язык

И пальцы обруби,

И выколи глаза.

Советует мне враг:

Сильней её люби

И напиши ей стих,

И веруй в чудеса.

- Спасибо, верный друг,

За искренность твою:

Услышав сердца стук,

Предам себя огню.

- Так что же, злейший враг,

Ты победил меня:

Любви я верный раб, -

Добавьте ж мне - Огня!

Женщина - сложное явление. Такое ощущение, что она всегда смеется над нами, даже когда плачет. А я снова зажигаю свечу, свечу моей Надежды. И мне кажется, что это Она, Женщина, её зажигает.

Подарить тебе слов могу много,

Могу много стихов написать.

Прозвучат же в них, словно три слога,

Лишь три слова: любить, ждать, страдать.

Лишь три слова, три вечные слова,

Что дыханьем одним в тишине:

"Я люблю тебя!", - снова и снова...

А как будто - лишь раз и во сне.

Ну а сон этот - лишь пробужденье

После всяческих дел и забот.

Этот сон - просто жизни мгновенье,

Что продлится и месяц, и год...

И продлится потом за грань жизни,

За чертою рассеется мрак.

Вечный миг - он свободный и чистый,

Исчезает мой страх, старый враг.

Наступает отсутствие смерти,

Только жизнь - весела и тепла.

Что - "тепла"?! - пусть горячие черти

Раскалят мне её добела.

Но пусть черти не злом, а весельем

Среди зноя да спрячут весну.

Обожгусь я лугов летним пеньем,

В талый ветер лицо окуну.

Не чужими - своими лучами

Заиграют все вещи вокруг.

Ощущаю я тайное пламя

И от взглядов твоих, и от рук.

Я кричу тебе снова и снова

Полушепотом, в тишине

Три таинственных, три знакомых

Только раз в разбудившем нас СНЕ.

Но что неуловимо меняется. Где Она? - ведь только сейчас была здесь.

"Женщины в любви подобны смерти: они являются незваными и не приходят, когда их зовут".

Р.Кампоамор

А там, в июльских лугах слышится рассерженный голос далекой грозы. И во мне просыпается надежда: увидеть тебя сначала в облике грозы, а затем - в облике света. И я понимаю, что ты везде, что расставание с тобою - блеф!

Подари ты мне синее пламя

И зарницы полуденных гроз.

Дай ты мне прикоснуться губами

К шелковистым пролетам стрекоз.

Окунуться в глубокое небо

С золотистым сиянием глаз.

Очутиться с тобой в лике света

В этот светлый Божественный час.

Но вот распахнулась дверь, и ворвалось новое время со своей бесконечностью и своим пространством. И в начале его - тишина, не подозревающая, что она родит бурю.

_______________________________________

Тишина может родить бурю, если мы слишком доверимся этой тишине... (Артри)

Ты открыла дверь, ты вошла,

Ходила по комнате. Здравствуйте!

Кто Вы такая? Сама тишина?

Так будем знакомы. Здравствуйте.

Молча подходите к окну.

Вы меня не слышите?

Вы мне подарили весну,

Талыми водами дышите.

Задумчиво листаете страницы.

Прошлого или будущего?

На строчки, будто на лица

Глядите. А ресницы опущены.

Кто Вы такая, женщина?

Вас видеть - значит, грустить.

И кем это было завещано

Нам призрачный облик любить?

Ответите - тотчас растаете, -

Я вас молчаливой люблю.

Ничего обо мне Вы не знаете.

Знаете. Но тише,

молчите, -

молю!

А потом - снова страдания. Как же несовершенен человек. А, впрочем, - мы учимся. Точнее - нас учат. Нас учит природа, нас учит Творец. А мы, как дети, плачем.

Я закрою глаза, чтобы облик твой видеть,

Поцелую тебя, чтоб сильней ненавидеть,

Чтоб сильней ненавидеть, чтобы крепче любить.

Я закрою глаза, чтобы боль всю испить.

Обниму твои плечи, чтоб коснуться разлуки,

Положу свое сердце в твои нежные руки,

В твои нежные руки, - чтоб им было легко,

Обниму твои плечи - ты уже далеко.

Разомкну свои руки - не подаришь ли встречу?

Я молился бы утром, - чтоб пришла ты под вечер.

Чтоб пришла ты под вечер в золотистом сиянии,

Разомкну свои руки я в глубоком прощании.

Я раскрою глаза, чтоб виденье пропало,

Посмотрю в этот мир, - как тебя в нем не стало.

Как тебя в нем не стало, я тебе прокричу!

Я раскрою глаза. Я навек замолчу.

То ли кончать жизнь самоубийством, то ли молить о пощаде? А Женщина и сама готова молить о пощаде. Она просто не знает, что делать с моим безумием. Да и верит ли она мне? А, может, и в самом деле - безумец? И вся моя любовь - наваждение, мираж? Тогда почему же боль столь реальна? Нет, пусть Женщина забудет обо всём этом. У неё и своих проблем предостаточно. Может, просто начать любить с самого начала - и никаких надоедливых и пугающих просьб? Уже одно то, что эта Женщина существует на белом Свете - Прекрасно!

Вечер - то адвокат, то судья,

То безмолвный пророк.

Для грядущего дня то смутьян,

То как пес - лег спокойно у ног.

Весь день я брежу этой женщиной. Я и дня без неё прожить не могу. А я её обманываю и говорю про неделю. Могу, конечно, прожить но .... Если бы она только сказала: "Не звони, Не ищи, не подходи", - я бы в душе заплакал, заревел бы, но выполнил бы всё до конца. А так - весь день я пытаюсь забыться, то проклинаю себя, то проклинаю Её. И вот наступает вечер, и я задыхаюсь от нехватки Её, как от нехватки воздуха.

И, уже совсем обессиленный, прощаю и Её, и себя. И говорю себе, что наступит новый день, и я ничего не буду требовать от этой Женщины, а просто буду любить и молиться за неё по утрам, и вечерам. О, как бы я хотел помочь ей! И все же, как прекрасно, что Она существует, и я знаю об этом.

Романс: http://music.lib.ru/a/andrej_cheka/

Вечер темен и нежен слегка,

Внутри сложен, а зримостью прост.

Он тревожит. Он пьян. Глубока

В нем печаль. Разведен с прошлым мост.

А на вид он спокоен, молчит.

Мир - как темный экран.

Мир под вечер раздвоен, кричит,

Вопиет средоточием ран.

О, как хочется душу излить,

Как беснуются чувства, как жгут.

Как хочу я тебе позвонить,

И как руки немеют и лгут.

Поздно. Выключен в комнатах свет,

И на улице нет ни души.

Тишина. Зреет новый сюжет.

Новый день на Голгофу спешит.

Тишина, матерь Божьих миров,

Ты родишь и проводишь их в путь

В грозном бое вселенских часов

Все бесстрашие жизни вдохнуть.

______________________________________________

Восторженный Адам не заметил, что вместе с ликующей Вселенной в его глаза, в его разум, в его душу пролетело нечто иное - пусть не такое светлое, но более горячее и жгучее, чем любовь. И оно устремилось к любви, овладевая ею. И это нечто, превратившее любовь в пылающую страсть, ослепило и Адама, и Еву. И всё в мире стало сложнее и трагичнее.

Танец жизни навряд ли повторится. Он застыл в том изумительном Мгновении, которое уже никогда не вернется и которого, возможно, Никогда и не было. И весь мир застыл. И опустилась ночь.

И вот я снова один. Ночной город - за сотни километров от моего города. Я вспоминаю свою жизнь, женщин, которых я любил и люблю. И Её, которой я Брежу. Она красивая, умная, я восхищаюсь Ею. Но я не хочу обижать других Женщин, которые мне тоже дороги и без которых не могу. Только Люблю их иначе.

Одна из них - Явь, другая - центр Вселенной, а эта Женщина - мой Бред и обаятельный Сон. А впереди - ещё одна женщина, незнакомая, неизвестная. Одно из её имён - Жизнь, другое имя - Смерть.

Романс: http://music.lib.ru/a/andrej_cheka/

Темно, безмолвно и безлюдно.

Стоит Она. В глазах печаль.

Я вдруг очнулся. Вижу смутно

Времен мерцающую даль.

За легкой световой вуалью

Ступают контуры домов,

Как крах, как вызов, как восстанье

Осколков крошечных миров.

Ночные призраки проснулись

Под слабым светом фонарей,

И чьи-то тени колыхнулись,

И чей-то шепот у дверей.

Там льется музыка, там речи,

Там каждый знает свою роль.

И чьи-то лица, чьи-то встречи,

Там чье-то счастье, чья-то боль.

Под белым пледом, на постели

Тоскует женщина. Одна.

Спит мальчик. Мгла у колыбели,

И роза плачет из окна.

Глядят глазища древних улиц

За редкой проседью огней.

В них люди, судьбы разминулись,

Уйдя в безмолвие теней.

Друг с другом слившись воедино,

Глядят изломом в мир ночной,

Но... не закончена картина -

Вновь кто-то сходит в мир иной.

И тихо, незаметно свечка

Перед иконой догорит -

И отправляющийся в вечность

Всех нас оставшихся простит.

Придут иные поколенья,

Как отраженья в зеркалах.

Бокал вина, бокал забвенья,

Улыбка слабая в устах.

И в лабиринтах мирозданья,

И в капле сладкого вина -

Восторг, печаль и состраданье,

Крик, поцелуй и тишина.

____________________________________

И пишут очертанья зданий посланья будущим векам ко всем сходящим в мирозданье, к его реальностям и снам.

За любовь - на любви эшафот

Женщина, если она запала в сердце, то, будучи излученной из него, окрашивает облака, небо и деревья, воды и песок - всё, что вокруг - в свой неповторимый "цвет". А он передается многими красками и многими звуками - и они не похожи на все остальные краски и звуки мира. Женщина растворяется в них, и мы иногда тоже пытаемся там же раствориться, чтобы встретиться с Нею. А, может, Она этого и сама хочет?!

Средь тропинок этих бурных,

Средь извилистых потоков,

Сердце-ветер, из сияний лунных

Возвращайся в дом земных истоков.

Сердце-ветер, ты найдешь меня,

Я послушен стану твоей воле.

Средь ветвей сирени на исходе дня

В голубом меня утопишь лукоморье.

И когда в сиреневом саду

Растворюсь, сам стану лукоморьем,

Я цветы любимой принесу

Сердцем-ветром над моим раздольем.

Разольется среди волн Луна,

Отразившись светлою любовью.

Выпей, милая, бокал вина,

Обожги вино своею красной кровью.

Очаруй весь мир своею синевой,

Той, что море в очи наплескало.

Я приду высокою волной -

Пусть сирень цветет, как небывало.

Пусть сирень глядит в бокал вина.

Выпей, милая, его до дна.

Средь тропинок этих бурных,

Средь извилистых потоков

Сердце-ветер, средь сияний лунных

Покажи мне два любимых ока.

"Женщина подобна Вашей тени: вы следуете за ней - она удаляется; вы удаляетесь от неё - она следует за вами".

Н.Шамфор

И только, если наша любовь совершенна, находим мы в ней вечность. И тихо журчащий родник времени бьет ключом в пространстве этой вечности.

(к картине Яна Прейслера)

Как нежно и покойно на душе,

Минута вечности коснулась!

Как Солнца луч ты здесь была уже,

Но девушкой сейчас лишь улыбнулась.

Доверчивый твой взгляд сквозь синеву идет,

И вечность оставляет в нём мгновенья.

Ты ангел солнечный, тебя добро зовет -

Так в тишину проникло озаренье.

Пройдут года, вспорхнет на небо лучик,

Ты станешь женщиной обычной на Земле,

Ты станешь женщиной одной из самых лучших,

И в сердце - песня о добре и зле.

Я загляжусь в глаза твои большие

И миг от вечности во взгляде уловлю.

И долго небеса в них будут голубые,

И Солнце долго будет им дарить зарю.

И вновь легчайшее возникнет дуновенье,

Луч Солнца обратится синевой

В сияющее нежное виденье,

Вот только парень буде уж, увы, - другой!

А когда этот родник иссякает, мы ищем его живительную воду в тех удивительных мгновениях, которые мы впитали в свое сердце вместе с любовью. И возникают стихи.

Пишу и верую: разлуки нет,

Пока в стихах мне слышится Ваш голос,

Пока звучит в душе моей сонет,

И к Вам стремлюсь, как к светлой выси колос.

Мне б описать и Ваши руки, и ресницы,

Знакомый стук веселых каблучков...

Пусть прошлое сквозь годы обратится

К Вам строчками исписанных листков.

За вереницей торопливых лет

Мне будут чудиться глаза Ваши большие.

Как разгадать мне чудный их секрет

И написать о том слова совсем простые?

И был бы горд я этими словами,

Не побоялся бы, чтоб пал на них Ваш взгляд.

И так писал бы Ваш портрет стихами,

И ждал бы Вас столетий длинный ряд.

Пусть будет нам назначено свиданье

Лет через тысячу: вот шум дневной затих -

И я кладу пред Вами всё признанье:

Одно лишь слово и длиннейший стих.

Забвение неумолимо, но и любовь - тоже. Приходит время - и любовь просыпается.

Я хочу тебя видеть -

Пусть откроются двери.

И придешь ты ко мне

Из моих сновидений.

Ты придешь дорогая

И такая простая,

За тобою же встанет

Принцесса живая.

Я хочу тебя видеть -

Из минут грянут годы,

И в цветах листопадов

Отшумят их заботы.

Вдруг в тиши пронесется

До самого края:

Я хочу тебя видеть,

Моя дорогая!...

Просыпаются звёзды, небо - они тоже влюблены!

Приснились звездам пальцы рук твоих:

Ты в их мечтах однажды родилась.

Приснилось звёздам, что они, как стих -

Их сны листала ты не торопясь.

Луна волшебной палочкой пошла -

В ней дирижер и в ней оркестр.

Ночь торжества. Над миром тишина,

Как музыка неведомых маэстро.

Слова и точки на небе видны.

Всё неподвижно. Веет снами.

На звёзды пальчики твои легли -

Их кончики зажглись во мне стихами.

Ночное небо - черная тетрадь,

В тетради - чистые листы.

Стихи на лист ложатся, чтоб восстать

В восходе Солнца нежной красоты.

Одних женщин мы любим, других - могли бы полюбить. И то, и другое - ценнейший опыт нашей жизни, нашего сердца.

О, Ваше милое лукавство,

Не перешедшее в обман

В несовершенстве постоянства,

Которому срок долгий дан.

Полуулыбка, полурадость -

От Вас иного я не ждал,

И Вашу охраняя святость,

Вас и во сне не целовал.

Исчезли вы, но таинство осталось,

Не обремененное ни ревностью, ни злом.

Благодарю Вас за такую "малость",

За явь, представленную светлым сном.

А ранним, но веселым утром

За Вас я тост в стихах провозгласил.

Спасибо Вам, что Вы предстали Чудом,

Хотя я чуда вовсе не просил.

И есть смысл в отречении, ибо не увидевший золото да увидит золотой луч в своей душе, что не менее прекрасно.

Любимая моя отвергнет поцелуи,

И тотчас чередой - осенние дожди.

Ну что ж, любимую прощу и расцелую

Дождинками в лицо... - но отольют дожди.

Любимая моя их вытрет поцелуи -

И хрустнет в синеве натянутый мороз.

Ну что ж, любимую я горько расцелую

Дыханьем ледяным от щек и до волос.

Любимая моя согреет поцелуи -

И прозвенит внизу упавшая капель.

Ну что ж, любимую я скоро расцелую

Весенним ветром месяца апрель.

Женщина неуловима, она словно зеркальное отражение. И вот мы приближаемся к очередному зеркалу, и она тоже приближается к нам: ближе, ближе... - зеркало рассыпается на части, а она смеётся уже в другом зеркале.

И поэт - раб любви и её хозяин.

Покорялись поэту слова,

И цветок среди них расцветал.

Но ходила по свету молва,

Что поэт почему-то страдал.

Знатоки, аналитики душ

Говорили, усы теребя:

"Как поэт он, конечно, не дюж,

Да иссох, ночной призрак любя".

Удивлялись: "Какого рожна?" -

А поэт всю вселенную зрел.

Жизнь его только тем и грешна:

Он бессонных ночей кавалер,

Что глядел в беспросветную даль

И там видел прекрасный цветок,

А на сердце ложилась печаль -

Промолчать он об этом не мог.

Так явились стихи и Она,

Расцветавшая в темной ночи.

Жизнь поэта фантазий полна,

Но не всяк в том его уличит.

А Она - во плоти?! ну и что ж?!

Недоступна, и в том её суть.

Кто-то скажет: "Её не найдешь:

К ней поэта ведет тайный путь".

А другие: "Так кто же Она?"

Ветер слабо листвой шелестел.

Но поэт, пусть и выпил вина,

Говорить ничего не хотел.

И остались в неведеньи все:

Кого ж любит печальный король?

А он утром идет по росе

И несет свою сладкую боль.

Поэт родился из того яблока, которое однажды сорвала Ева. Он тоже искупляет грехи человеческого рода. И вкушая сладкий плод, нередко получает горечь на губах. Но остановиться уже не может, как не можем остановиться и мы все, потомки Адама.

ВЛЮБЛЕННЫЙ ПОЭТ

Посвящается замечательному Чапаевскому поэту, воспевшему женщину, Виктору Михайловичу Аксененко

Говорили: "Как все - недостойна ",

Мол, грешна, как любой человек.

А поэт принимал все спокойно

И святил над челом её - Век.

И пред миром предстала принцесса,

Свет такую ещё не видал.

Даже ловкий, прожженный повеса

В ней небесную Леди признал.

Но её не узнали подруги.

Говорили: "Она - не она!"

А поэт к ней протягивал руки:

Жизнь поэта немного пьяна.

Он помолится, страждущий, Богу

И поверьте (и это не вздор),

Что ему поспешит на подмогу

Его музы всевидящий взор.

Но случилось-таки расставанье:

Только - почта да редкий звонок.

И ещё - красота мирозданья,

Что сошла с поэтических строк.

Он - творец, слез и радостей гений -

Ждет письма, продолжая страдать.

А получит и, встав на колени,

Станет подпись в письме целовать.

Как закончится все, я не знаю,

Но "был счастлив однажды поэт".

Его строчки в сердцах расцветают

И цветами глядят ему вслед.

"Это про меня!" - воскликнул Виктор Михайлович, прочитав это стихотворение.

Виктора Михайловича больше нет с нами, но остались его стихи в трех поэтических сборниках: "Тепло души", "Это всё для тебя", "Спасибо тебе за весну", - посвященные женщине.

Что за любовь, если она окрашена только в один цвет - в цвет страсти? Любовь это и сострадание, и помощь, и просветленный взгляд на мир.

Светлое ты моё чудо,

Голубая ты моя Принцесса,

Милая шалость, причуда,

Тропинка из темного леса.

Вчера заколдованной птицей

Над миром куда-то летела.

И, надо же было случиться,

Устала и на землю села.

И ты появилась на свете,

Как эта тропинка лесная.

Никто бы тебя не заметил,

Да ветер, искрящийся ветер,

Бежал, в лес меня зазывая.

Я с ним добежал до тропинки,

И ты там стояла, Принцесса,

Как легкая, светлая дымка

Среди просветленного леса.

Светлое ты моя чудо,

Голубое ты моё пространство

С камешком из изумруда

Милого непостоянства.

Ты здесь родилась, на планете,

Как эта тропинка лесная.

И ветер, искрящийся ветер

Смеялся, пушинкой играя.

_____________________________________________

Изумруд не терпит лжи и неискренности во взрослой женщине, но терпит его в женщине-ребенке, наделяя её космической силой и позволяя предвидеть будущее. Нужно только, чтобы этот изумруд она носила в своём сердце.

Любовь к женщине это отрешенность от себя, перевоплощение, умение видеть женщину в её полноте, умение мыслить и чувствовать её не только разумом, но и сердцем. И тогда женщина - и подруга, и ребенок, дочь, мать и сестра - всё объединяется в одном. И через это единение мы учимся познавать мир, учимся видеть большое, которое не мог охватить наш взгляд и видеть малое, которое прежде не замечали. Мы становимся мудрыми.

Чем ниже наклоняется мудрый человек над стебельком травы, тем больший мир ему открывается.

Шумят золотистые травы,

Деревья пространства открыли.

На праздничный бал для забавы

Мы ветер лесной пригласили.

И тайну поведал всем ветер,

Все слушали, я только вышел.

Тогда я тебя и заметил,

Сошедшую на землю свыше.

Про тайну мне ты' рассказала

И мне был посредник не нужен.

А тайна великая - в малом.

И я с этим "малым" стал дружен.

Ты сделала вечность мгновеньем,

Мгновенье тобой расцветало,

С чудесным твоим сотвореньем

Вселенная женщиной стала.

И нежностью полнится сердце.

В нем память о каждой травинке...

Прощаю я взгляд иноверца:

В глазу иноверца - соринка.

Прощаю и буду молиться

За мир от тебя озаренный,

В него устремляясь, как птица -

Хотя я всего лишь влюбленный.

А иногда любовь заводит нас в мир волшебства, в заколдованную сказку, и мы дарим эту сказку женщине, и она рада. Впрочем, это её сказка - но она возвращается к женщине через нас.

(к картине Яна Прейслера)

Чуть прикрой глаза свои милые,

И раскрой их - так сказкой засветится.

Издали посмотри в цвета дивные,

Кликни сказку - оно и ответится.

Положи, поверни - Всё в движении.

Видишь, сказка волшебной становится.

Отойди и замри на мгновение -

Тихо к сказке желания сходятся.

В этой сказке - миры неизвестные,

А цвета - незнакомые, близкие.

А события в ней - все чудесные.

Разве здесь не забрызжет вдруг искрами?

Всё недвижно, но как всё меняется,

Всё таинственнее, всё реальнее.

Ну а сказка чуть-чуть улыбается,

Лишь глаза - немного печальные.

Всё сбывается, пусть же и сбудется -

И задумчивой сказка становится.

Если любится, - не разлюбится,

Сказка чистому сердцу раскроется!

А иногда - это даже не опьянение - а неуёмное наслаждение и восторг. Мы просыпаемся в какой-то крылатый сон и упоительное безумие овладевает нами. И наша мудрость временно отступает, но...

Колодцы глаз, как два магнита.

Лечу в колодцах: Боже мой,

Какое чудо мне открыто,

Какой простор здесь неземной!

Пьянит меня, а где же днище?

Как в Вас прекрасно и темно,

Какие же у Вас глазища!

Какое сладкое вино!

Как мир бездонен, Вы бездонны,

И как я рад, что в Вас лечу.

О, как Вы сладко непреклонны,

Пора б назад, да не хочу.

Где в этой пропасти пределы?

Какая боль в душе моей!

Так Ты глазищами глядела

Бездонной юности своей.

Простите, кто Вы и откуда?

Как объявились, Ты ж была

Всего лишь милая причуда

И вдруг под утро расцвела.

Да нет, звездой упала с неба,

Нет, нет, я Вас другою знал.

Да нет, я рядом с Вами не был:

Я б Вас заметил, я ж искал...

А Вы явились и смеялись,

И боль мне в сердце принесли.

Вы всё ребенком притворялись -

Зачем так дерзко подросли?

Пора! Нет силы отвернуться,

Но отвернулся и пошел.

Не выдержав, все ж оглянулся -

И Ваших глаз уж не нашел.

Лишь пустота на перекрестке,

И разбегаются пути.

Куда Вы делись, мой подросток,

Став женщиной? Прости! Прости!

Прошли года, десятилетья,

А будто бы - всего лишь миг.

Спокойно сердце, только ветер,

В него врываясь, испускает крик.

Нет, мы не исчерпали тему наших впечатлений. Женщины разные. И любовь - разная. У разных людей - разная. У разных времен - разная, даже если эти времена охвачены одним человеком. И что же тогда есть любовь? Всего лишь слово произнесенное, а может, вырвавшийся крик? Может, слабый шепот? - слабый, но неистребимый. Всего лишь "слово-звук", но оно рождается только тогда, когда непонятно каким наитием мы понимаем, что родилась любовь, и уже не задаемся вопросом: любовь ли это? И уже не вопрошаем пространство о том, что такое любовь. Мы знаем всё сами. Единственное, что предстоит ещё достичь, чтобы наша любовь оказалось светом, а не погружением во тьму.

Когда женщина, которую мы любим, не может ответить ответным чувством, то наша любовь (если она любовь!) совершает, казалось бы, немыслимые преобразования, отменяя различие между большими и скромными желаниями: любовь хочет хотя бы общаться; а если не общаться, то видеть; если не видеть, то помнить. Романс: http://music.lib.ru/a/andrej_cheka/

Он письма ей писал. Она их не читала.

Он был в неё влюблен. Ей было все равно.

Холодный апельсин, глядящий вглубь бокала:

Не выпито ещё сладчайшее вино.

Он письма ей писал. Она их не читала.

Он взор её ловил. И было всем смешно.

Холодный апельсин упал вблизи бокала

И расплескал на стол дразнящее вино.

А Он в неё влюблен. Щемящий шум вокзала,

И миражей обман реален, как перрон.

Холодный апельсин лежит внутри бокала,

И в горечь пустоты мечтатель погружен.

Он долго дни считал. Она их не считала.

А время шло. И вот он - тот перрон.

Надкушен апельсин, вино на дне бокала,

Знакомый силуэт. И сердца сладкий стон.

***

Как женщина прекрасна "вероломством",

Когда она по звездному чиста.

Я связан с Вами утренним знакомством,

Вы через час - Вечерняя звезда.

А ранним утром, на рассвете

Исчезнете, беспечны и легки,

И буду Вам в безадресном конверте,

Поверьте, долго посылать стихи!

Как девушка прекрасна "отрицаньем",

Коль все в ней воплощенье доброты.

Я напугал Вас утренним признаньем,

И Вы ушли - разрушены мосты!

А новым утром, на рассвете

Явился мир. Я Вас узнал!

Художник жил на белом СВЕТЕ,

Он с Вас весь мир нарисовал.

Как девушка прекрасна в светлом "гневе" -

Бескомпромиссна юная душа.

Я знаю, Вы подобны Королеве,

Но в чём я провинился, Госпожа!?

Любовь - недостижимое дно: она мировоззрение, она - поэзия

Любимая, печаль -

И будто все навеки...

И поднимает даль

Свои и наши веки.

Восход горит в тенях,

И зреют в небе гроздья.

В своих Земных сенях

Нас принимает Гостья.

В шелках зеленых стан,

И - длинные ресницы.

Незримый ураган

Листает лет страницы.

Пылает лист в губах,

И - красота печали.

В заброшенных углах

Нас ветрами встречали.

Под сенью ворожбы -

От вечности монеты.

Есть гостья красоты -

И красоты приметы.

Звенящий в небе луч

Охвачен ожерельем.

И гроздья длинных туч

Нас угощают зельем.

А мы слегка грустны,

Свои меняя маски.

Гадают в травах сны,

Скользят над миром краски.

Зарницы вдалеке

Сверкают денно-ночно,

И гостья на реке

Шелками бродит сочно.

Купается она,

Глядит на отраженья.

Вот сброшены шелка,

Вот - легкие движенья.

Печально светел взор,

Тебя я с Гостьей слышу.

Все тише разговор,

Печаль все выше, выше...

И она, любовь, если её не обуздать, - смерть!

На губах твоих

Крови нет.

В волосах твоих

Гаснет свет.

Черный локон

На лоб упал.

Яркий жемчуг

Вдруг ядом стал.

Пальцы гибкие

Вглубь ушли.

Руки нежные -

Две змеи.

Красным пламенем

Входит яд.

Хладным облаком -

Аромат.

И дышать

Невозможно от губ.

Черный локон, -

Вонзившийся в чуб.

В волосах

Режет светом лицо.

Стан захвачен

Змеями в кольцо.

Ночь глядит

Из раскрытых дверей.

Наливайте

Вина поскорей.

Пусть горит

Боль черна изнутри.

Пусть осветит в ночи,

Посмотри:

Как змея,

Извиваясь, скользит.

Как огнем,

Упиваясь, болит.

Стукнет в древо,

В мои глаза.

Срежет молнией

Небеса.

Жар и холод,

И поцелуй

Жалом в сердце.

Огонь раздуй.

Ты вонзись

В пару красных ран.

Пусть в крови

Растет ураган.

В ярких отблесках

Станет темно.

Древо жизни

В крови суждено.

Разорвется

Всё небо огнем.

На заре

Под дождем мы умрем.

Плач разрежет

Оковы в ночи

Светлой молнией.

Помолчи.

Жизнь не терпит

Безумства любви -

Одинокое

утро

Земли...

Ещё вчера Она была рядом. Гляжу на этот стол: она сидела за ним. На этот стул ставила свою сумочку. А сейчас она в каком-то ином пространстве. И я не знаю, плачу я или восторгаюсь, или это всё едино?

В старый город явился я вновь,

Вновь меня подхватил ураган.

В мою память вернулась любовь,

Как реальности сладкий обман.

Тень мелькнула за чьим-то окном,

А в другом уже выключен свет.

Может, ты - в мирозданьи ином,

А я здесь твой ищу силуэт,

Где когда-то ты юной была,

И весь мир - твой божественный взор,

Где ты самой счастливою слыла

И твоим был небесный шатер.

На просторах ночных - тишина.

Звездным далям открыт лик земной.

Ты одна. Ты, конечно, одна

И, быть может, - немного со мной.

Старый город - в дозорах ночных,

Зрит огнями всю бездну времен.

Где ты там затерялась средь них,

Позабыв, что в тебя я влюблен?

Предо мной - эта ночь, тишина

И времен золотое кольцо.

В нём я вижу: стоишь ты одна -

Но с трудом различаю лицо.

Еще вчера Ты была рядом. Гляжу на этот стол - ты сидела за ним. На этот стул поставила свою сумочку. А сейчас ты в каком-то ином пространстве...

А Тебя ли я люблю? Весь мир сконцентрировался в Тебе, как крепкое вино - это всё и есть предмет моего обожания! И уже ноги подкашиваются. Боже, дай трезвому опьянеть, чтобы он просил Тебя об отрезвлении!

В темных красках играет вино.

Как в тумане - вдали силуэт.

Я тебя ожидаю давно,

Может, - сто, может, - тысячу лет.

Золотистый колышется свет

На закате зажженной свечи.

Растворяется твой силуэт

Средь безбрежной, бездонной ночи.

В драгоценностях вся эта ночь,

Лунный жемчуг и звезд серебро.

Помогите любовь превозмочь,

Небо, звезды, вино и перо!

Женщина - далека и близка, она - "Вы" и она - "Ты". Она - кошка и она небесная царица.

Вечерняя заря смотрит на меня - и вдруг начинается преображение. Когда Вы далеко, сердце приближает Вас к моим глазам - и они плачут, потому что Вы не становишься ближе. Когда Вы рядом, то всё безграничное пространство - внутри Вас, и я улетаю в него, хотя, вроде бы, всё остаётся на месте.

Мне на прощанье золотистый вечер

Бросает светло-желтую зарю.

Давно не ожидаю с Вами встречи,

Зато, как прежде, Вас боготворю.

Любовь моя за Вами вслед умчалась...

Вот улеглась дневная суета,

И я смотрю сквозь бытия усталость

На свет зари в прошедшие года.

В них вижу сон, тревожащий и ныне:

Богиней в нем представились Вы мне.

И я забыл все радости земные,

Страдая в лучезарной вышине.

Однажды с болью в сердце я заметил:

Наряд богине кто-то подменил.

А день тогда был беспощадно светел -

Закрыть глаза мне не хватило сил.

И стали встречи горькою отравой,

Я взгляд ловил с надеждой и мольбой,

Но видел только скошенные травы,

Прикрытые опавшею листвой.

Любовь моя за Вами вслед умчалась

На золотистых свадебных конях

И вот теперь со мною повстречалась

В воспоминанье о минувших днях.

Мне на прощанье золотистый вечер

Бросает светло-желтую зарю

И словно зажигает в небе свечи,

А я за сон Вас тот благодарю.

Романс: http://music.lib.ru/a/andrej_cheka/

Не тревожь ты меня, не тревожь

Из вечерней багряной зари,

Положи на окно медный грош -

Пусть завидуют мне короли.

Напоил я зарю не вином,

Просто песню в бокалы налил -

Все забудемся сладостным сном,

Чтобы Бог нам виденья дарил.

Ты, любимая, дверь отвори,

На пороге немного постой,

А затем медный грош подари -

Будет он у меня золотой.

В темноте - дорогие глаза,

Вин земных не коснувшийся рот.

Сновиденье, как все чудеса,

За меня поцелуй с них возьмет.

Не тревожь ты меня, не тревожь,

Мой божественный ангел из сна:

На окошке лежит медный грош,

А над ним - золотая Луна.

Напоил я тебя не вином,

Просто ветра в бокалы налил,

Под развернутым звездным шатром

Ненароком свечу потушил.

Как бездонна смятенная ночь,

Как безбрежен в ней звезд океан.

Ты ушла, беспредельности дочь,

Мой мираж, моя боль, мой обман.

Не тревожь ты меня, не тревожь,

Загорается новый закат.

Отдаю я Луне медный грош:

Не вернуть мне уж радость назад.

Иногда нас посещает мечта о прекрасной, далекой и таинственной женщине, которая, несмотря на то, что сама нуждается в помощи, одним своим существованием могла бы вдохновить нас к любви и жизни. Это сказочный космический мираж.

Пылали звезды в космосе далеком,

Холодный ветер мчался среди них.

И марсианка - в одеяньи строгом,

И взор манящий глаз её больших.

Проникнуть сквозь пучины расстояний

К нам изумленный взор её сумел.

Холодный ветер странствий и страданий

Песнь сфер в глубинах космоса пропел.

Когда времен неукротимый ветер

Еще шумел для пращуров моих,

Там на далекой от Земли планете

Бежала девочка. День ясен был и тих.

Она бежала, радовалась свету,

Держа пушистый марсианский мяч -

Вдруг полыхнуло небо над планетой,

Послышался ребенка тихий плач.

Познаньем смерти, таинства рожденья,

Как вечный символ гибели миров,

Блести, слеза. Смиренно искупленье

Прекрасных марсианских снов.

В глаза мои взглянула марсианка,

Холодный ветер мчался среди звезд

И выдувал пространства наизнанку,

И шевелил прядь розовых волос.

А земная женщина в это время смотрится в зеркальце.

Красавица с роскошною косою

В ладошки зеркальце берет,

Безмолвный разговор с собою

Она сквозь зеркальце ведет.

Простим красавице: ей можно,

Пусть полюбуется чуть-чуть.

Но только надо - осторожно,

Чтоб в зазеркалье не уснуть.

А потом встанет, пройдет мимо нас - и мы не поймем, земная женщина прошла мимо нас или марсианка.

О, как меняются времена, как непоследовательна любовь, как непоследовательны наши желания.

То обожаем женщину, то ругаем; ищем встречи с ней, потом бежим прочь - и снова умоляем о встрече. То она прекрасная марсианка, то обольстительница и коварная ведьма. То ласковая кошечка, то тигрица. И вот мы снова бежим с Земли в поисках Женщины-спасительницы.

Романс: http://music.lib.ru/a/andrej_cheka/

ИЛЛА

Золотистый спадал наземь свет

От высоких небесных светил,

И щемящий вечерний сонет

В нем метался, любил и грустил.

Он грустил о далеких мирах,

На которых ещё не бывал.

Он метался в неясных мечтах,

В отраженьях разбитых зеркал.

Он входил в силуэты домов,

В тишину у притихших дверей,

И средь сонма изысканных слов

Вспоминал и молился о Ней,

Что возникла в мерцаньи ночном

И исчезла, растаяв средь звезд.

А в шумящем саду городском

Еще хватит ему его слез.

Еще хватит надежды своей:

Может снова Она прилетит

И за столик присядет, на ней

Будет тот же большой аметист.

А вокруг вспыхнет столько свечей!

И - удары бокалов о стол!

В гуле сбивчиво-пьяных речей

Вдруг запрыгает празднично пол.

Но глядит только темный гранит

Из осколков разбитых зеркал,

А Она - в лоне звездных орбит

Уже входит в сверкающий зал,

Где цветов и вина аромат,

Зеркала в легком танце плывут

И среди неземных колоннад

Кавалеры Небесные ждут.

Если б мог Он туда долететь

И о чувствах своих рассказать,

Да на тонкие пальцы смотреть,

И волос её прядь целовать.

Золотистый упал наземь свет

От высоких небесных светил.

И звучал в нем щемящий сонет,

Рвался к звездам, любил и грустил.

И мы не всегда понимаем, что "неземная женщина", "идеальная незнакомка" присутствуют и в земной женщине; и если Её, земную женщину, очень любить, прекрасный образ её свершится здесь, на Земле.

Отцы и возлюбленные, дайте возможность женщине быть мудрой и прекрасной - и Она ею станет.

И все будут тихо восхищаться Ею.

Ее, нареченную Евой,

Все Королевой зовут.

Идет под распахнутым небом,

И только чуть туфельки жмут.

Среди изумрудов, алмазов

Движется легкий свет.

И нет на неё указов,

Суетных мерок - нет!

Пьяница, щеголь, развратник,

Наглая, гордая спесь -

Дикий отступит ратник,

Ей отдавая честь.

Светится маленький крестик,

Отзвуки горних миров.

Как колыбельные песни -

Сонмы небесных хоров.

Гаснут последние блики,

Рассыпалась звездная ночь,

Возле раскрытой в мир книги

Спит мироздания дочь.

Нежно отец погладит

Дочку по волосам,

Книги, альбомы, тетради

В стопки уложит сам.

А в молчаливом рассвете

Легкой походкой идет

Она - как Россия, как ветер,

И чистое сердце несет.

Книги, помада в сумочке,

Вновь - институт и трамвай.

Позже по дальней улочке

Тихо домой зашагает.

Ну что же, а пока пусть будет Илла, неземная девочка. А сейчас - мечта Иллы, а, значит, и любой земной женщины, которая ощущает свою связь с Космосом, наделённым Божественной мудростью.

Моя любовь - звезда,

Она же и планета,

Населена она

Цветами и зверьми.

Но звери добрые, как кошечки,

Пока их гладят.

Лишь изредка пускают коготки...

Не обвиняйте же любовь мою - планету,

Звезду, которая моим мальчишкам светит.

Они же гости на моей планете.

А тот единственный ещё не появился,

Абориген мой и строитель.

Но он появится и звездный дом построит,

И жизнь разумная начнется на планете,

Которая сама себе же светит

В зеркальном отражении небесном.

Но не хочу светить одна своей любовью,

Пусть попытаются свет сделать и другие,

Любовью, жизнью населив свои планеты.

И будем в гости мы летать на космолетах,

И будет мир и дружба в мире звездном.

Когда-нибудь Галактику построим!

И станет золотистою фиалкой

Галактика по форме и по цвету.

И вся Вселенная в цветы преобразится.

Илла - небесная девочка, но когда спускается на Землю, превращается в такую же кошку, как и все женщины. Но главное, чтобы она потом снова вернулась туда, где мы её впервые увидели.

Как зацепит в душе этой кошкой,

Будешь думать о ней и ласкать.

И напишешь ей стих. Осторожно!:

Коготками тебя будет рвать.

Твою душу порвет. Ляжет в сердце,

Безмятежно, лениво уснет.

А проснется и лапкою дверцу

Приоткроет и сладко зевнет.

И мяукнув, пойдет на свободу,

Будет долго по воле гулять.

Ты поутру пойдешь на работу,

А работа твоя - Кошку ждать!

Кошка, Кошка, Ты центр Вселенной!

Ты её Голоса, её Свет.

Ты подарок судьбы сокровенный,

Без тебя жить не может поэт.

Ты прошлась. Грациозна походка!

На тебя бы смотреть и смотреть.

Говорить про себя: "Идиотка!"

И желать твои зубки узреть!

Ну а пока?.. Пока задача не решена, и женщина часто становится такой, какой её делает наша дремучая непоследовательность. Мы всё забыли о себе, о своём прозрении - и всё начинается сначала.

И мы снова на коне возмездия. А мы всегда бываем правы? Если не перед женщиной, то перед своей любовью? Многого мы хотим от своей любви и от женщины, а она, женщина, может, и хотела дать нам сразу всё, да мы не заметили. Может, не заметили именно ту женщину, которая, при всей своей первородной хитрости, будет снисходительна к глупому Адаму. Ну, что ж, будем нести груз страданий на своем сердце.

Пришла в гости любовь ко мне

Совершенно неприметной незнакомкой

И села в угол, и прижалась к стене,

Как будто устала дорогою долгой.

Любовь сидит в углу, не шевелится,

Ресницы опущены. Мы молчим.

Снежит за окном.... На что надеяться?

Зима - словно вечность, и мы сидим.

Любовь поднялась, а я не заметил.

Стояла спиной. Коса распущенная.

Тихонько к двери подошла. Ей ветер ответил.

Распахнута дверь. Уходит. Ушла. Отпущенная...

И женщина ушла, растаяла навсегда. Хитрая - она обернется другой женщиной и даже ужалит её. Но пока этого не случилось, наша тоска мечется по небу и взывает на своё сердце эту прекрасную змею.

О, Ваше, женщина, Высочество!

Теперь, когда Вас рядом нет,

Весь мир - Любовь и Одиночество

И чудится знакомый силуэт.

Он чудится и светлый, и прекрасный.

Вы ж, Госпожа, не знаете, что он

От Вас ко мне приходит ежечасно,

Как будто бы за Вас в меня влюблён.

На миг какой-то перевоплотится,

Повеет осенью, вновь лето зашумит.

Надежда - добрая моя царица,

И мне покажется, что это Вы пришли.

Я перед Вами настежь дверь раскрою,

Обман увидев, вздрогну, загрущу.

Но грусть слегка надеждой успокою,

И снова Вас я в миражах ищу.

Ваш силуэт является неслышно,

Любуясь им, пишу стихи я Вам.

Проносятся часы под звездной крышей,

И новый день нисходит с неба к нам.

О, Ваше женщина, Высочество,

Теперь, когда Вас рядом нет,

Весь мир - Любовь и Одиночество,

Где есть вопрос, но не звучит ответ.

Как бы горько и страшно ни было в этой жизни, есть кто-то: человек или ангел - кто в самый тяжелый момент жизни чем-то поможет нам, если мы вспомним про него, если наши слезы будут задатками любви к нему и ко всему миру. И к Тому, кто его, мир, создал.

Пара глаз разлучена на вечность,

Не поймать ей обоюдный взгляд.

Меж глазами - будто бесконечность,

Они рядом - и единое творят.

И не глядя друг на друга вовсе,

Вдруг почувствует один из них беду,

Когда в глаз другой несчастьем бросит -

В нём глаза все о себе поймут.

Пара глаз разлуке неподвластна:

Что один не сможет - за него другой.

Помните, любите, жизнь прекрасна,

Как светла любовь, которая

- с тобой.

Ну что же, пора заканчивать этот бред! Бред любви, за который мы готовы опять и опять всходить на эшафот.

Закончим ли?!

Возвратится весною вдруг поздняя осень,

Заметелит, завьюжит прохладной своею тоской,

Настроенье чуть сникнет, припомнив недавние

стужи,

Всё ж успело прозреть наступающей ранней весной.

Не наденет мальчишка на голову зимнюю шапку

Заклинаньем тепла и веселых июльских лугов.

Что ж, бывает, допустит природа такую промашку:

Загорится костер, да не хватит сготовленных дров.

Но заметил я вдруг, что приемлема сердцу прохлада,

Так в застолье веселом вдруг женщине нужно

всплакнуть.

А потом наступает такая для сердца отрада,

И такое блаженство врывается в женскую грудь!..

И в любви так: ты ждешь с нарастающей в сердце

надеждой,

Что ликующий свет этот мир для тебя озарит.

Но приходит Она и холодные сбросит одежды

На горячее сердце - и будто кинжалом пронзит.

Но весна непременна, хотя и она преходяща;

Незабвенна любовь, проходящая горную цепь.

И гордец подойдет преклонить перед нею колено,

А она вдруг захочет, как вольная птица, взлететь.

Ну а всё же мгновенье придет, пусть всего лишь

мгновенье,

Осчастливит, одарит Божественной силой любви

И уйдет, как уходит от нас в некий сказочный мир

День рожденья,

И оставит на сердце прекрасные метки свои.

Да наступит весна! И природа подарит нам светлые

мысли,

И воспрянет любовь, и отважно покорное сердце

замрет.

И взлетит вдохновенье надеждою в дальние выси,

И взойдем ещё раз за Любовь на любви эшафот

Еще раз, только раз - на Любви эшафот!

Надпись на песке

Опять впереди горизонт! Опять он объят зарею! За горизонтом - любовь. Ладонью глаза прикрою. Открыть! Потерять всё! Найти! Быть в полном забвеньи! Воскреснуть! Вбежать в горизонт - Боль в груди. Успеть прошептать: "Чудесно!"

На песчаной набережной Он вывел строчку: "С. Р., я люблю тебя!" Затем уехал, доверив свои чувства непостоянному, как жизнь, песку.

"С. Р., я люблю тебя!" - прочитала на следующий день случайно оказавшаяся на набережной девушка. И, засмеявшись, обвела буквы поглубже.

Прошел год. Вернувшись из далекого города, Он пришел на это место: туда, где зыбкий песок должен был скрыть в себе таинственную НАДПИСЬ. Он приготовился рассмотреть её под песком и временем, как вдруг... 0н не поверил, испугался и замер от неожиданности.

"С. Р., я люблю тебя!" - было написано на песке.

Время от времени в течение года кто-нибудь проходил по набережной и подправлял написанное.

Когда стаял снег, то первое, что увидел рыбак на мокром песке, - это едва различимые слова: "С. Р., я люблю тебя!" Рыбак задумался, пошел прочь, потом вернулся и сделал то же самое, что делали все, кто побывал здесь до него.

Так прошло время... Он не поверил, испугался и замер: "С. Р., я люблю тебя!" - прочитал он ещё раз, удивленный.

А через несколько дней по какой-то роковой случайности здесь была таинственная С.Р. Под июльским солнцем шла Она босыми ногами по песку, красивая, радующаяся теплу, свету, прозрачному воздуху и синей дымке в недалеких горах. И вдруг!.. ещё шаг, и Она коснулась бы босой ножкой этого странного послания, доверенного песку и людям и предназначенного Ей! Сама не зная почему, Она остановилась, затем быстро и даже весело зашагала вдоль строчки, не обратив на неё никакого внимания.

Вслед Ей неслось безмолвное: "С. Р., я люблю тебя!"

А завтра надписи, наверное, не будет. Ведь на этот раз её никто не подправил. Но зато её прочитала Вселенная, которая очень любит письма, написанные на песке, на волнах, в воздухе, а иногда и просто в мыслях, и отосланные по адресу: Вселенная, Ей!

Гуреев Евгений Михайлович "Крик, поцелуй и тишина...", "За Любовь - на любви эшафот"

Гуреев Евгений Михайлович
"Крик, поцелуй и тишина...", "За Любовь - на любви эшафот"