Lib.ru/Современная литература: Гуреев Евгений Михайлович. Люция (Марсианские хроники)

Ценим мы одних женщин, любим - других. И если уж мы влюблены в женщину, то чем больше недостатков обнаруживаем в ней, тем сильнее наша любовь. Может быть, мы хотим защитить ее от этих недостатков, помочь ей, или хотя бы дождаться, когда она сама их исправит? А женщина? Женщина предпочитает именно любовь, хотя не всегда сознается в этом.

"Люция" - отрывок из фантастической повести Евгения Гуреева "Марсианские хроники".

Жители Люции и Патрии, несомненно, ценят своих жен, дочерей, матерей - но отдают любовь своим правительницам. Это гордые, бесстрашные и очень импульсивные люди с большим чувством достоинства, и они любят единственную настоящую женщину на свете - их правительницу, и готовы отдать за нее жизнь. Страсть - это главное проявление их характера. Чем больше обожаемые правительницы издеваются над своим народом, тем сильнее чувства, тем больше страсть. Отрубленные головы только что кричали: Мы любим тебя, Люция!", "Я люблю тебя Патрия!". И народ на площади, где происходила казнь, кричал в блаженном упоении: "Люци!, Люция!...Патри!Патрия!"

Нам, жителям Земли, нелегко понять эту любовь, явленную на расстоянии, любовь к женщине - именно как к женщине - всех мужчин Люции и Патрии, и со смиренным пониманием того, что никому и никогда этой женщиной не обладать. Но именно в последнем все равны: и знатные, и незнатные. Поэтому так сильна любовь. Да, нам трудно понять, как целая нация выдерживает такое психическое напряжение. Иногда нам кажется, что нация больна. Мы смотрим на нее свысока, и вдруг оказывается, что эта нация свершает нечто такое, что не под силу нам, в меру разумным и в меру благополучным. Разве не люциане и патрийцы отразили несколько столетий назад страшное нашествие космических демонов? Это было величайшее самопожертвование.

Конечно, когда правили Аразира и Иреона, все было иначе. И этих женщин любили и обожали, и свершали в их честь подвиги. Но и они любили своих подданных, и заботились о них. И такого любовного безумия, которое творится сейчас, тогда не было.

---------------------------------------------------

Часть 1. Андерс мягко ступал по шелковистой парковой траве, издававшей нежные звуки(по мере того, как он прижимал травинки своей ногой), звуки напоминавшие то звон колокольчиков, то - тихий детский смех. Навстречу ему легко и в то же время порывисто шла, нет, не шла - буквально летела стройная высокая девушка в длинном развевающемся красном платье,ее черные волосы мягко спадали на плечи.

- Хотите, я Вас научу танцевать? - услышал Андерс ее голос.

Ошеломленный, он еще думал, что ответить, а Она уже взяла его за руки.

Он обомлел: в Аразире (так называлась тогда страна Люция) это было нарушением всех норм поведения.

- Как Вас зовут? - спросила девушка. -

- Андерс.

- Анде, прижми меня крепче! - волосы девушки коснулись его лица.

Анде? Она назвала меня "Анде"? Не только в Аразире, но и в большинстве стран континента не допускалось такого панибратства. Уменьшительное имя могли произнести мать, сестра .... Случившееся было нарушением норм поведения, но почему-то Андерс простил это девушке. Более того, ему это понравилось: понравилось, что нарушение было сделано ради него.

- Анде, еще крепче!

- Я крепко держу Вас, - сказал он девушке, пытаясь прижать ее к себе еще сильнее.

- Вы любите стихи? - спросила Она.

- Люблю, и сам пишу.

- Я тоже.

- Почитайте, я хочу их послушать, - услышал Андерс свой голос: будто кто-то властный внутри него руководил его мыслями, чувствами, и поступками.

- Потом. Приду к Вам в гости и почитаю.

- Когда?

Она засмеялась. Он смотрел на нее и все более убеждался, что она красива, необычайно красива. И с каждой минутой становилась еще красивее.

Нет, не должно так быть, не может. Он любит Аразиру. Ему 18 лет, и все 18 лет он ее любит, Аразиру, самую красивую женщину во Вселенной. Так принято его народом: мужчина должен любить Аразиру, женщины благословенно склонять перед нею головы.

Любит? Он почувствовал себя предателем. Но не ужас, а что-то пленительно сладкое только что вошло в его сердце. Он влюбился в незнакомку. Влюбился в нее, невзирая на все внутренние запреты. Он предал свой народ, изменив Аразире. Пусть так - не имеет значения. Голова его закружилась. То ли от любви, то ли оттого, что Она закружила его в танце, который он никогда ранее не танцевал, да и не мог танцевать, ибо во всех танцах девушки находились на некотором расстоянии от юношей. А это был какой-то непонятный, неведомый танец. Не с другой ли планеты явилась эта красавица?

Они остановились. Музыка под ногами перестала звучать. Он любовался на ее красивый маленький рот, на большие глаза, которые смотрели на него, проникая в самое сердце.

Он влюблялся все больше и больше.

"Это безумие! - подумал он - Нужно остановиться". И снова услышал себя, Услышал, как он у нее спрашивает: "Как Вас зовут?"

- "Клеопатра", - ответила она.

Они встали на то расстояние, которое было принято между мужчиной и женщиной. В их мире, в их страстном порывистом мире, только так можно было сдерживать себя и для общепринятой морали, ради Аразиры.

- "Что-то из внемарсианской истории?"- вспомнил он школьный учебник. На какой-то еще планете, кроме Марси, была Клеопатра.

- И да, и нет. Клеопатра есть на всех планетах, и на каждой планете её имя звучит по-разному. До свидания! Мы еще увидимся. Вы меня увидите! - повторила она как-то загадочно - Всего доброго! - и пристально посмотрела на Андерса.

- Когда, где? - как-то беспомощно спросил он незнакомку, осознавая, что она уже уходит.

Но незнакомка не ответила. Она исчезла так же быстро, как и появилась. Андерс был растерян.

Но всё же он поверил ей. Её обворожительный голос ещё долго продолжал звучать. Его повторяли деревья, росшие в парке: "Мы еще увидимся. ... Всего доброго!"

Когда? ... Где?

Деревья все тише и тише повторяли эти слова. Потом слова сами повторялись в его голове.

---------------------------------------------------

Часть 2. Так прошел день, - второй. Прошло много дней. Андерс не знал, что ему делать. Каждое утро он приходил в парк в надежде вновь встретиться с Ней, и до позднего вечера искал её в городских толпах, на безлюдных улочках. Обманула? Не может быть!

Может, все может быть.

Отчаяние овладевало им.

Когда наступило еще одно утро, страна услышала новость: правительница Аразира объявила о своём отречении.

Все жители Аразиры громко рыдали. Андерс тоже зарыдал, но никто не догадался, что зарыдал он по неизвестной девушке, назвавшейся Клеопатрой. А Аразира была лишь поводом, как бы это не страшно звучало в стране под названием "Аразира".

Никто не задавал вопросов, почему отреклась Аразира - так было принято в этой стране божественных правительниц. И только зарубежные агентства искали нити заговора и трубили о своих догадках в доступных им частях планеты.

Вечером того же дня в Аразире было торжественно объявлено предстоящей коронации новой правительницы на главной площади страны, у которой было два величественных имени: площадь Великих Властительниц и площадь Коронации.

Андерс пошел на коронацию в тайной надежде встретить в торжествующей толпе свою незнакомку. Он не шел, он летел на площадь - так КОГДА-ТО к нему летела его незнакомка. И, по мере того, как Андерс приближался к площади, росла его надежда, перерастая в уверенность.

Когда он присоединился к ликующей толпе, его сердце знало, что сейчас что-то произойдет, что-то радостное для него и одновременно трагическое. Но что? Сердце билось так, что Андерс стал опасаться, что биение будет услышано окружающими.

Голубые, розовые и золотистые всполохи полыхнули на небе. Восторженный гул толпы. Потом все затихло. Зазвучала величественная симфония Пришествия. Множество разноцветных прожекторов периодически вглядывались в толпу, потом сосредоточились на высоких подмостках. На них взошла женщина в длинной серебристой накидке, скрывавшей и лицо, и высокую корону и царственные одеяния.

Андерс продвигался вперед. Он должен найти свою незнакомку, должен.

Но вот всякие движения прекратились, и все взоры, кроме взора Андерса, были направлены туда, где стояла новая красавица Вселенной, новая Правительница. Сейчас вся планета увидит лицо божественной избранницы, узнает ее имя и новое имя страны. Словно из воздуха на подмостках возник верховный жрец.

Несколько секунд тишины - будто Вечность.

"Люция!" - произносит жрец. "Люция!" - повторяют жрецы, стоящие по периметру площади. Верховный Жрец сбрасывает с божественной избранницы покрывало.

"Люция! Люция!" - взрывается толпа. Объемные изображения Правительницы возникают в воздухе. Площадь ликует. Никто и не замечает, как Андерс кого-то выискивает на площади глазами. Никто не обращает на него внимания. Никому и в голову не приходит, что здесь находится человек, которому совершенно все равно, как зовут новую правительницу и как она выглядит.

И снова тишина. Люция подходит к краю подмостков.

О Боже! Что он слышит?! Что слышит Андерс?!

Он слышит неповторимый голос, звучавший в тот памятный день в парке.

Это она! Он посмотрел, наконец, на ее лицо. Это Она!

Страшная радость, и страшная боль. Радость, что он встретил ее, и теперь никогда не потеряет, как не потеряют все те, кто сейчас ликует на площади; радость, что теперь он не предатель, а такой же патриот, как все! Как все?...

А эта боль - оттого, что он возомнил о себе нечто большее, помыслил о недоступном для обычного смертного гражданина его странЫ?! И не свершится сладкий грех - невозможно свершиться.!И все-таки он - предатель!

И снова - радость, радость человека, владеющего тайной, прикоснувшегося к Божественному, к непостижимому, и пусть за это полагается смерть. Это будет прекрасно. Только он один во всей Вселенной может про себя сказать: "Моя Люция!" За это можно отдать и жизнь!

________________________________________________________________--

Часть 3. В сильном возбуждении Андерс вернулся домой. И долго не мог уснуть. Когда же уснул, увидел яркий сон. Две маленькие девочки, смеясь, бежали среди высокой золотистой травы, уходящей за близкий горизонт - настолько выпуклой казалась поверхность планеты, на которой это происходило. Он видел спины бегущих девочек.

Вдруг между ними над горизонтом возникло темное пятно, которое стало вырастать в черный вихрь. Вихрь разделил их, и они бежали, пока не скрылись за горизонтом. Наконец, вихрь покрыл все небо, и прошел сквозь Андерса, заставив его содрогнуться.

Планета преобразилась. Скорее всего, это была другая планета. Стало светло. Сверкающая полоса разрезала небо по вертикали, излучая свет, от которого душа наполнялась чем-то похожим на мистический ужас перед непостижимостью этого вселенского видения.

Там, где исчезли два ребенка, появились две девушки, идущие навстречу Андерсу, а полоса разделяла их и казалась враждебной и непреодолимой. В одной из девушек он узнал Люцию.

А через несколько дней в соседней стране также произойдет коронация новой Правительницы. В ней Андерс узнает вторую девушку своего сновидения, и это будет Патрия.

Что может означать все это? Нужно будет вызвать Оракула и задать ему вопросы.

Оракул придет во сне. Каждый Люцианец и Патриец имеет своего Оракула. Это их ангел-хранитель и советчик. Он, как отец или мать, заботится о своем подопечном, часто не считаясь, как и все родители, с сиюминутными желаниями и страстями опекаемого. Поэтому Оракулов вызывают не так уж часто, а вызвав и выслушав, все - равно поступают по - своему. Андерс давно не вызывал Оракула. Но в ближайшую ночь он его вызовет.

Конечно, Оракулы не любят комментировать сны, ибо сами создают эти символические послания, которые человек должен разгадать. Но Андерс потребует, попросит.

Он должен спросить Оракула о том, как найти эту женщину, как ему встретиться с нею.

Однако в течение дня планы Андерса изменились. Весь день прошел в напряженных сердечных метаниях. То Андерсу казалось за счастье быть рядовым подчиненным Ее величества, то все бунтовало в нем против того, что Она - его правительница.

То он соглашался видеть ее, как видят все остальные, то непременно хотел совершить дерзкий поступок и увидеть ее лично. Но как он должен будет себя вести с нею: как с правительницей, или как с той очаровательной незнакомкой, что назвалась Клеопатрой?

Затем он осознавал всю абсурдность дерзкого желания, и обвинял себя в чудовищном антинациональном эгоизме. За это ему полагалась смертная казнь. Да он и сам бы казнил себя за это.

После таких размышлений он снова убеждал себя, что будет счастлив от одного лишь лицезрения правительницы во всеобщих действах и от знания того, что ему одному удалось знать ее так близко. И вдруг, как выстрел в сердце, внезапная мысль: а - одному ли?

Ревность, чудовищная ревность обуяла его. От обычных смертных мысль его перекинулась к жрецам. Она же - в их окружении! Может быть, даже зависит от них. Как они ее используют? Он представил ее обнаженной. Она стояла в центре круга, образованного жрецами. Ее прекрасная головка была запрокинута, руки распростерты. Она принимала космическую энергию, и токи этой энергии перетекали электрическими разрядами от ее тела к жрецам. Они испытывали удовольствие, космический оргазм. Для Андерса это было то же самое, как если бы они ощупывали ее руками. Видение было очень сильным, как у всех представителей его народа.

---------------------------------------------------

Часть 4. Оракул пришел во сне и долго смотрел на Андерса: " Ты избранный, но Она никогда не будет твоей".

Потом Оракул добавил: "Другого тебе пока знать не надо. Потом ты узнаешь больше".

И это - все, что было сказано Андерсу.

Но нет, Андерс встретится с нею! Встретится, невзирая на пророчество, что им не быть вместе. И он найдет, как это сделать.

Дух противоречия окончательно вскружил ему голову. Решение было принято. Скоро будет выступление Люции на дворцовой площади и Андерс будет там. Он знает, в каком месте площади он будет стоять.

Она появилась на подмостках. О, как сильно билось сердце Андерса и на этот раз! Необычайный голос правительницы вещал о величественных планах, которые предстоит реализовать ее народу, и Андерс наслаждался чудесной музыкой голоса, совершенно не вдумываясь в содержание. Он смотрел на нее и ждал, что вот-вот - и она взглянет в его сторону и встретится с ним взглядом.

Почему этого не происходит? Она заканчивает речь. Вот и все! Неужели его сердцу не хватило любви и проницательности, чтобы выбрать нужное место?

Андерс судорожно огляделся вокруг. А когда поднял голову, успел заметить, как правительница отводит свои глаза - от него, от Андерса! Ему даже показалось, что их взгляды на мгновение встретились., И хотя он не был уверен в этом. сердце его подпрыгнуло. И Андерс не смог сдержаться: "Люция - это я, Андерс!" Гигантские алые цветы, находившиеся неподалеку, повторили словно эхо: "Люция - это я, Андерс! Люция - это я Андерс!"

Площадь замерла. На подмостках тоже все замерло. Потом Люция, посмотрев на толпу, собравшуюся на площади, молча повернулась и растворилась в проемах дворца. Люди переглядывались, пытаясь понять, кто это выкрикнул. Все ждали какого-то комментария верховного жреца. Но тот вышел на подмостки и молчаливым жестом велел всем разойтись.

Она слышала это! Что предпримет Она? Поняла ли Она, кто ее окликнул? И Андерс снова вспомнил свою первую встречу с Люцией так ярко и больно, как могут только люциане и патрийцы. Ведь что-то произошло, и не только в его сердце, но, ему хотелось верить, и в ее сердце тоже. Но теперь она - правительница! Должна ли она подчиняться сердцу? Возможно, уже приказано найти его и арестовать.

Андерс подумал, как его смогли бы вычислить. Цветы - у них есть память. Да и случайно ли они здесь, на дворцовой площади? Может именно для того, чтобы отслеживать происходящее. Поразмыслив еще немного, Андерс понял, что вычислить его будет совсем нетрудно. А когда он вспомнил про Оракула, дерзкая мысль посетила его голову: ведь оракулы знают всё, не доносят ли они правителям о своих подопечных?

Андерс был готов на самые отчаянные шаги - необходимо опередить события. Он должен встретиться с правительницей, раньше, чем его арестуют. Поэтому Андерс еще раз вызовет Оракула, и будет просить только об одном: о встрече с правительницей.

Часть 5 Оракул выслушал его, стоящего на коленях. Андерс был немало изумлен тем, что Оракул не только не стал его отговаривать, но, как будто бы, запасся готовым советом и с готовностью дал его.

Утром, как вещал Оракул, Андерс должен явиться к дворцу и вызвать паэрию Соару, затем сообщить ей, что "явился Андерс, которого ждет Люция". Паэрия проводит его в покои правительницы.

У Андерса замерло сердце. Так просто? Неужели это она, Люция, повелела Оракулу передать всё это ему, Андерсу. Пусть это будет арест, но лишь бы увидеть её вблизи, заглянуть в её глаза. А если это просто ловушка: арест - темница - и ничего более? А зачем? Он уже вычислен. Его можно арестовать прямо сейчас, в его доме. Нет, он будет верить Оракулу и Ей. Кому же еще верить, если не им?

Утром паэрия Соара, избегая случайных встреч с жрецами, отвела его в покои той, встречи с которой так жаждало его сердце. Дрожь судорогами охватила его тело.

- Неужели это возможно? - спрашивал он сам себя.

Он увидел ее профиль. Она стояла в длинном светло-сиреневом платье и смотрела в оконный проем.

- Мы пришли, - тихо сказала паэрия и удалилась.

Некоторое время он так и стоял, глядя на правительницу. Наконец, она повернулась к нему. Глаза их встретились. Это была она, его Клеопатра, его Люция, та самая девушка, что была в парке. Напряжение и дрожь исчезли. Они шли навстречу друг другу, как близкие друзья. Все в Андерсе ликовало, но это ликование было каким-то мягким, нежным, спокойным. Свершилось! Свершилось то, ради чего стоило появиться на этот свет.

- Анде, прижми меня крепче! - волосы девушки коснулись его лица. - Анде, еще крепче!

- Я крепко держу Вас, - сказал он, пытаясь прижать ее к себе еще сильнее. - Вы хотели прочитать свои стихи. Но еще Вы сказали, что придете ко мне в гости.

- Я помню.

- Что Вы имели в виду?

- Все изменилось с тех пор. Я не могла придти к Вам в гости, но Вы мой гость.

Она выскользнула из его объятий и в ее руках появились два сосуда с напитком.

- Пейте же!

Они выпили.

- Анде, прижми меня еще раз.

От аромата ее волос, ее губ, от напитка - от всего этого Андерс опьянел. А ее губы что-то шептали ему. О, это были самые волшебные стихи, которые он когда-либо слышал.

Потом наступила ночь, темная для глаз и светлая для их сердец.

Откроются наши глаза

По горизонтам друг друга.

Обнимутся наши тела -

И небо сдвинется с круга.

С землею столкнувшись оно,

Поднимет волну морскую,

И станет в ночи светло

От яростных поцелуев.

И с неба слетит ураган,

В нагие тела вонзаясь.

Любимая, в легкий твой стан

Волна забежит морская.

Этой ночью свершилась самая сокровенная его мечта и выявлен истинный смысл его жизни на этой планете.

---------------------------------------------------

Часть 6. Андерс вспомнил, что не спросил Люцию, почему там, в парке, она назвалась Клеопатрой. И когда под утро пришла паэрия Соара и повела Андерса в его временные покои, он не удержался и спросил паэрию: "Вашу госпожу зовут ещё и Клеопатрой?"

- Да, она Клеопатра.

- Но что это значит?

- Любовь и смерть.

- Она умрет?! - в ужасе воскликнул он.

- Она бессмертна - умрете Вы.

У него отлегло от сердца. Он умрет ради нее, он готов к этому. И будет счастлив сделать это, ибо это и будет самым реальным, самым подлинным признанием свершившейся любви. И только тот кусочек сердца, который был пронзен стрелой времени, страдал и мучился от неразделенной страсти сожалел о том... - о, если бы Люция любила его не как Клеопатра, а как он сам её любит, время стало бы не врагом Андерсу, а другом.

И была бы еще одна ночь, и - еще один вечер.

Он понимал, что продолжать всё это невозможно, но кусочек сердца не соглашался с неизбежностью, протестовал! И вот он снова стоит перед нею, его Правительницей и его возлюбленной.

- Полюби или убей! - Андерс смотрел ей в глаза. Он должен был произнести это. Именно сегодня. Другого выбора у Андерса не было. Сейчас все решится, и он знал как.

- Люция, не торопясь, перекладывала небольшие серебристые свитки, иногда разворачивала их, несколько секунд сосредоточенно в них смотрела, сворачивала и откладывала в сторону. Похоже, ничего другого, более важного в мире, для нее сейчас не существовало. Прошло полчаса, час, два. Ее лицо было спокойным и сосредоточенным. Казалось, что вот сейчас она закончит со свитками и пригласит его отобедать - так буднично и по-домашнему все это выглядело со стороны.

Но это было - Прощание! Молчаливый диалог. Неужели вот-вот все это закончится? Андерс, не отрываясь, смотрел на Люцию, и впитывал в себя каждое ее движение: каждый наклон ее красивой головы, каждое мановение царственной руки.

Вот Она переводит взгляд с одного свитка на другой. Андерс хотел бы, чтобы это длилось вечно. О, Всесильная Вечность, поглощенная одним мгновением, о, мгновение, желающее быть Вечностью!

Он знал, что Она все решила, но не могла произнести приговор вслух. Она давала ему последнюю возможность быть счастливым в течение последних двух часов, и он был благодарен ей за это.

Могло показаться, что и ей хотелось этой благодарности... Да разве можно знать, что на уме и на сердце женщины! Единственное, что он знал, - решение принято.

Алые искры так и засверкали в волосах Люции.

- Соара, войди! - вновь услышал Андерс голос правительницы и понял, что пройдет несколько секунд, и он уже никогда не услышит этот чарующий голос. Он старался запомнить невозможное, сделать так, чтобы голос звучал в нем до самых последних мгновений его жизни, звучал так же явно и также божественно, как звучит сейчас.

Вошла Соара.

- Возьми свитки, - произнесла Люция, и посмотрела, наконец, на Андерса. Их глаза встретились, - Все, я пошла. - произнесла Люция тихим, но твердым голосом. - Вы тоже свободны.

В нем все застыло. Та, которую он любил, поднялась и вышла, а он пошел с Соарой в нижние покои. Это - все!

---------------------------------------------------

Часть 7. На следующий день свершилось то, что было предначертано судьбой и Богом. Люция в окружении жрецов и паэрий стояла на балконе дворца, выходившего на площадь, на которой палач уже приготовился к выполнению своего долга перед народом и Правительницей. Андерс видел Ее стройную фигуру, видел, как Она смотрела туда, куда и все - на него.

Но он уже не мог видеть выражения ее глаз. Была ли это та Люция, которую он знал, или это была уже другая женщина, женщина, перешагнувшая в душе некую роковую черту?

А знал ли он Ее? Возможно ли знать то, что непостижимо и что - выше, даже если Оно, это высшее, снисходительно спускается и разговаривает на человеческом языке?!

Но что это?! К правительнице подошел вельможа и что-то шептал ей на ухо. Правительница, сосредоточившись на сообщении, отвела свой взгляд от места казни, Сердце Андерса похолодело. Еще мгновение и его, Андерса, не станет. И это мгновение он хотел оставаться с женщиной, которую любил, на одной линии глаз. Он хотело видеть её лицо. Он боялся его потерять.

"Она забыла про меня!" - и его мольба понеслась уже не к ней, а к небу. Он просил, умолял... Потом снова к ней - "Люция, я ухожу!"

Андерс не догадывался, что вельможа принес срочную весть: нареченная сестра Люции Патрия только что стала правительницей в соседней стране и потребовала от Люции освободить Андерса, поскольку Оракул сообщил ей нечто важное. Но Люция не могла. Она уже не могла изменить выстраданное на пределе её воли решение. Правительница вообще не может менять своих решений даже перед лицом Оракула. Она подчиняется законам Вселенной.

Небо всё же смилостивилось - Люция снова обратила свой взор к Андерсу, стоящему на лобном месте. Царственным жестом Люция приказала заканчивать.

- Люция, я люблю тебя! - Андерс произнес эти слова негромко, чем удивил палача, привыкшего слышать крики о любви. Палач внимательно посмотрел на него - казалось, какая-то мысль возникла в его голове и исчезла. Топор опустился на склонившуюся шею Андерса. Площадь взорвалась возгласами: "Люция! Люция! Мы любим тебя, Люция!"

Душа Андерса поднялась над площадью, потом подлетела к Люции, и увидела на ее щеках две слезы - по одной из каждого глаза. Потом душа поднялась выше и исчезла в глубинах запредельного космоса, оставив на планете женщину, которой предстоит править своим народом 37 миллионов лет, жестоко или благородно - это кому как судить - исполняя какую-то неведомую ни ей, ни кому-либо из смертных миссию. И уже никто и никогда не увидит слез этой женщины.

Холодный черный космос, в котором летела душа Андерса, показывал ей далекие звездные системы, на которых не было ни Люции, ни кого-либо из знавших ее. Пройдет время и одна из этих систем приютит душу Андерса, летевшую так долго, что путь в космосе казался ей вечным. Да и некуда ей торопиться. Планета Марси со всеми каверзами, противоречиями, битвами казалась такой родной и желанной, что если бы душа могла - повернула бы назад, увидеть если не Люцию, то хотя бы тех, кто любил или ненавидел ее (неважно), увидеть ее дела, хорошими или плохими они были. Тысячи и тысячи раз вспоминалась душе Люция и любовь к ней, пока, наконец, душа не устала и не забылась. Когда она прилетела на предназначавшуюся ей звездную систему, она смутно помнила о каком-то кратком космическом путешествии и о какой-то потаенной тоске.

---------------------------------------------------

Часть 8. Как и было предсказано Оракулом, Андерс стал правителем одной из планетарных цепей Вселенной.

Ему было 18 лет по меркам цивилизации, которую он возглавил на центральной планете Зиар. Планетарные души подвластных ему планет были испещрены жестокими социальными конфликтами, и ему как правителю предстояло смягчить социальную напряженность и удержать людей от взрыва негодования.

Какой правитель не мечтает побывать в шкуре самого отверженного?!

Но не каждый способен, обрядившись в нищенские наряды, на деле испробовать эту шкуру.

Андерс решился на это. Облаченный в лохмотья, он зашел в черный лес, и там среди множества бродяжек встретил двух девушек, привлекших его внимание. Несмотря на свои бедные одеяния, они сохраняли на своем лице тихое спокойное достоинство. Одна из них, высокая, с черными волосами почему-то заставила дрогнуть его сердце.

Он подошел к девушкам.

- Как вас зовут? - обратился он к черноволосой.

- Люция.

Какие-то неясные воспоминания зашевелились в душе Андерса, и он ощутил дрожь. Космический холод снова настигал его. Андерс еще раз посмотрел на девушку, и повторил вопрос.

- Люция, - ответила девушка, и, взглянув в его глаза, прожгла его взглядом.

- Лю - ция!

Его космический полет вдруг вернулся в его память и, развернувшись, с возрастающей быстротой помчался в какое-то очень далекое прошлое. И он увидел приближающуюся планету, и что-то прекрасное и страшное, которое, уподобившись вихревой воронке, засасывало его на ее поверхность. Возгласы, славящие женщину. Две слезы.

Он вспомнил! Боль вернулась в сердце. Люция! Он вспомнил Люцию, свою любовь и смерть. Это было! Он вспомнил. А ведь эта девушка похожа на Люцию, очень похожа.

Но нужно было что-то говорить, и Андерс обратился к другой девушке. На вопрос, как ее зовут, девушка ответила:

-Патрия, - и засмеялась: - Мы Клеопатры.

И новый прорыв в памяти. Это наваждение, подумал Андерс.

Девушки смотрели на него, а он, словно окаменев, смотрел на них. Но он был правителем, и должен был взять себя в руки. Как правитель он знал некоторые космические тайны. И для него не было секретом, что в каких-то особых случаях правителей планет готовили в других звездных системах..

Оставалось вспомнить название той планеты, где он был изначально рожден, и узнать, не принадлежала ли эта планета к другому ходу времени. Впрочем, его познания и интуиция уже и без того подсказывали ему, что это они: Люция и Патрия, перемещающиеся во временных циклах!

Люция! Неужели он нашел ее, потерянную и надолго забытую?! Нашел, но не имеет космического права рассказать ей об этом.

Из лохмотьев его одеяния появились царственные документы, которые он молча предъявил Люции и Патрии - и обе девушки были в его распоряжении.

Вскоре Андерс с девушками вернулся в свой дворец. Верховные жрецы подтвердили все его предположения и его задачу воспитать и обучить Люцию и Патрию, будущих правительниц государств, а затем - и целых планет, поселив в их сердцах достоинство, добро и справедливость. Им должны быть также присущи мудрость, знания и сила духа.

Дальнейшее от Андерса не зависело, и было для него таким же мраком, как и для всех смертных.

Единственное, что он, на основании своего опыта, знал: Будущие правительницы пройдут черту, разделяющую миры во времени, и подвергнутся серьезным испытаниям. А насколько они их выдержат? Что-то произойдет, и возникнет великая вражда между ними. И будет он, Андерс, рожден в их мире, и будет по-своему распят за свою любовь к одной из них. К той, которую он продолжит любить и здесь-сейчас в этом мире, не оказывая ей никакого царственного предпочтения перед другой.

И никогда Андерс не узнает, что произойдет с этой женщиной после того, как он покинет подвластный ей мир после своей казни.

Таковы суровые законы Вселенной.

---------------------------------------------------

Краткая справка. Марси одна из планет нашей необъятной Вселенной. На её географической карте можно увидеть один океан и один материк. На этом материке четыре крупных государства: "Урания" ("Марсианские хроники" издаются именно в Урании), "Люция" (по имени правительницы этого государства), "Патрия" (также по имени правительницы) и Салира. Помимо этого - еще 43 более мелких государства, политически примыкающих либо к Урании, либо к Люции, либо к Патрии.

Урания, по вашим меркам, - нечто вроде демократической республики.

О Салире будет особый разговор, поскольку все, что там происходит неподвластно человеческому пониманию

Что касается Люции и Патрии, то эти государства относятся к разряду аристократических государств Вселенной. Управляют ими женщины, точнее - девушки. Если средний человек живет на Марси где-то около тысячи лет по земному календарю, то правительницы живут в десятки раз дольше, оставаясь молодыми и самыми красивыми женщинами планеты. О тайне их происхождения знают только жрецы этих двух государств.

Когда приходит срок (а никому из простых смертных непонятно, от чего он зависит), правительницы прощаются со своими подданными и исчезают неизвестно куда. И точно также неизвестно откуда появляется новая правительница, и народ впервые узнает о ней и узнает ее Имя на специальной церемонии. И государство переименовывается по имени правительницы.

В настоящее время между правительницами обоих государств - непримиримая вражда. Они соперничают на мировой арене. Каждая из них вместе со своими фанатическими поклонниками готова сделать все для морального и физического устранения своей соперницы. Поэтому военное противостояние между собой - норма существования этих государств. Жители других государств, включая даже некоторых жителей Урании, поделены на поклонников Люции и Патрии.

Но не будем упрощать сложные психо-общественные процессы в этих странах. Многое нам предстоит понять, если мы хотим жить в мире с народами Люции и Патрии.

Тем больший интерес представляет литературная обработка только что рассекреченных в Урании дневников юного Андерса, который семь столетий назад увидел и услышал то, что мало кому суждено было услышать и увидеть, и за что он потом поплатился своей жизнью. Литературную обработку этих дневников мы и публикуем.

Гуреев Евгений Михайлович Люция (Марсианские хроники)

Гуреев Евгений Михайлович
Люция (Марсианские хроники)