Аннотация: Путевые заметки 2003 г. о пребывании в Швеции и проблемах современного западного общества. Вестник Уральского отделения РАН "Наука. Общество. Человек", N 3 (9), 2004
Перелет из Санкт-Петербурга в Стокгольм через Балтийское море занимает всего около часа. Сверху открываются многочисленные острова, сверкающие на солнце, и изрезанная речками земля Скандинавии.
Швеция - третья по территории страна Европы (после Франции и Испании), а живет здесь всего около 9 млн. человек, так что земли, озер и лесов достаточно для всех. Никаких небоскребов, дома в основном двух-трехэтажные. Корпуса факультетов уппсальского университета, ставшего для меня местом работы на два месяца, разбросаны практически по всему городу (как и везде на Западе, университет - это гораздо более масштабное явление, чем в России). Хорошее финансирование за счет развитой налоговой системы позволяет университету привлекать для обучения и научной работы способных молодых людей со всего мира (за исключением, впрочем, США, где зарплата существенно выше). Правда, после защиты диссертаций им как правило приходится срочно искать себе работу в другом месте - постоянную позицию получить очень трудно.
Научные подходы методы и в области физики твердого тела здесь отличаются от российских. Тут нет высокой теоретической физики, основанной на сложном математическом формализме и традиционной для советских школ. Работу с формулами часто заменяют расчеты на мощных компьютерах на основе апробированных суперпрограмм. Такая деятельность требует времени упорства, но не интеллектуального полета. Предпочтение отдается объяснению конкретных экспериментальных данных; тесная связь с экспериментаторами и прикладниками, оперативная реакция на их достижения позволяет публиковать много статей в престижных физических журналах (Nature, Science, Phys. Rev. Letters). Да и близость к центру распределения нобелевских премий здесь тоже чувствуется.
Разумеется, нет никаких проблем с оргтехникой (вплоть до свободного использования цветных принтеров), есть электронная подписка практически на все журналы. Вместо персональных компьютеров в основном используются терминалы операционной системы Unix (здесь играет роль и экономия на лицензионных программах). Руководство проявляет заботу о сотрудниках, выдаются бесплатные фрукты, часто устраиваются совместные походы в рестораны.
Университетская библиотека Каролина - крупнейшая в регионе. Правда, меня несколько разочаровал уровень гуманитарных проблем, поднимаемых в свежих книгах и журналах (например, активно обсуждаемые вопросы соотношения религии феминизма), - для русских, привыкших мыслить глобальными категориями, все это выглядит слабо. В библиотечном музее демонстрируется готская Серебряная Библия, похищенная шведским войском в Праге во время Тридцатилетней войны. Огромный ботанический сад также относится к университету; во время нашего пребывания в оранжерее проходила выставка, посвященная женщинам Зимбабве. Многопудовые скульптурные изображения этих женщин частично были выставлены снаружи, и их можно было незаметно взять с собой либо приобрести за умеренную цену (порядка $10 000).
В Швеции быстро возникает непривычное чувство свободы - везде можно ходить, никто тебя ни о чем не спросит и не сделает замечания. Бросается в глаз простота и открытость местных жителей, которые всегда готовы придти на помощь. Я отметил поразительный контраст с Петербургом (в котором провел день по дороге), где до сих пор даже продавщицы в магазинах подавляют своим умом и язвительностью. На улицах и особенно в коридорах университета можно встретить индийцев, негров, китайцев, многие из которых давно уже говорят по-шведски (иммиграционная политика была ужесточена лишь в последнее время). Хотя бюрократическая система весьма развита, с привычной в России грубостью я нигде не сталкивался (правда, говорят, что довольно типична непунктуальность).
По видимости отсутствует какая-либо охрана порядка (очень редко можно видеть на улицах полицейскую машину, где рядом с офицером обязательно сидит девушка). Недавнее убийство в универмаге министра иностранных дел, популярной в народе, стало шоком для шведского общества. Большинство мелких магазинов выставляют недорогой товар на улицы в больших коробках, где его можно свободно выбрать, чтобы затем заплатить в помещении.
Автобусы работают на экологически чистом топливе, все водители в белых рубашках, водители машин предупредительно пропускают пешеходов.
Единственная проблема для российского путника - велосипедисты, которые занимают большую часть тротуара, обгоняя немногочисленных пешеходов (впрочем, говорят, что в более темпераментной части Европы эта проблема стоит еще острее). На велосипедах передвигаются как студенты, так и весьма пожилые люди (последние вообще поражают своей подтянутостью и спортивностью). Железные помощники сотнями стоят вокруг всех общественных зданий. Некоторые из них, похоже, ржавеют месяцами, будучи давно забыты владельцами.
Погода здесь переменчива, солнечная погода чередуется с дождями и снегом, который быстро тает, уступая место зеленой траве. Поздняя осень играет всеми красками - зелеными, желтыми, оранжевыми и ярко-красными; непривычно разнообразие древесных пород (каштаны, дубы). К сожалению, световой день короткий, а из-за использования среднеевропейского времени (плюс два часа к соседнему Петербургу) после трех часов дня на улицах уже становится темно. Такая вот теплая полярная ночь.
Уппсала - древняя столица королей; в Старой Уппсале недавно раскопали курганы с захоронениями, которые с виду похожи на обычные холмы (правда, сейчас они огорожены; над ними летают вороны и дует пронзительный ветер). Там же расположена древняя церковь с деревянными скульптурами. Даже в воскресенье я оказался ее единственным посетителем. Не говоря о никем не охраняемых исторических ценностях и современной электроники, там можно было приобрести шикарные альбомы с репродукциями, просто опустив плату (весьма немалую по российским меркам) в ящик для пожертвований.
В Уппсале находится и старый королевский замок, расположенный на возвышении и видный издалека. Все сотрудники университета были туда приглашены на Рождество на торжественный прием (к сожалению, уже без меня). В центре города расположен и самый высокий собор Северной Европы (140 м.), который после Реформации был занят лютеранами (разумеется, в городе присутствует и скромная католическая церковь). Его двери открыты для всех, здесь регулярно проходят концерты симфонической музыки. Хотя на окраине есть греческая православная церковь, многие русские посещают центральный собор; в нем расположена специальная комната для молитв. Там же похоронены прославленные скандинавские короли и королевы, а также известный естествоиспытатель и мистик Сведенборг (видимо, никого не смущает, что он по существу стал создателем новой собственной религии). Всего в маленькой Уппсале (население меньше 200 тыс.) около 30 церквей, которые в основном пустуют, но по выходным регулярно идут службы, часто экуменические. На стенах многих из церквей висят православные иконы (за неимением других).
В самолете мне настойчиво предлагали спиртные напитки; я легкомысленно взял только сувенирную бутылочку водки. Больше уже ничего такого купить не привелось: борьба с пьянством ведется успешно, число соответствующих магазинов и время их работы крайне ограничено, а сама процедура покупки торжественно обставлена формальностями. По вечерам многие шведы проводят время в ресторанчиках, которые занимают первые этажи большинства домов в центре города. Спиртные напитки там подаются в малых дозах и по высоким ценам; это обеспечивает и существенные налоговые поступления.
Площади городов по традиции украшены многочисленными (теперь обычно абстрактными) скульптурами, в том числе предельно откровенного содержания; Миша Кацнельсон назвал одну из них "памятником героям и жертвам сексуальной революции". Других признаков этой революции я не заметил: молодежь приветлива и доброжелательна, как правило скромно одета, студенты внимательны и старательны.
Билет на стокгольмскую электричку (45 минут от Уппсалы) обходится около 700 руб. в оба конца (впрочем, к новому масштабу цен быстро привыкаешь). Стокгольм напоминает Петербург, поскольку также расположен на многих островах. Однако рельеф здесь гористый, многие дома стоят на краю обрывов, откуда открываются красивые панорамы. В центре города старики ловят с мостов крупную рыбу, причем быстро набивают ей полные авоськи. Знаменитая ратуша с тремя коронами и еще одним символом - красной лошадкой - служит постоянным местом игр детей; здесь я встретил и детскую туристическую группу из Петербурга. Проходя через исторический центр Стокгольма - остров Гамла-стан, я постоянно слышал разговоры продавцов сувенирных лавочек: сейчас будут покупатели, русский пароход приплыл.
Перед королевским замком, по существу превращенным в музей, со всех сторон стоит постоянно меняющийся караул. Я наблюдал любопытную сцену, как группа японских туристов подошла к караульному, чтобы сфотографироваться с ним. Неожиданно темпераментные японцы с возгласами хлопали молоденького солдата по плечу и вырывали из его рук автомат, а тот только растерянно улыбался.
Целый район города Скансен превращен в музей под открытым небом - уголок живой природы и патриархальной жизни. Это высокий огороженный остров, куда, купив билет, поднимаешься по эскалатору. На его территории размещены старые дома, разделенные узкими улочками, фабрики ручного производства и первопечатная типография, сельскохозяйственные угодья и фермы, - везде сохранены атрибуты давно прошедших веков. Здесь можно покормить и погладить оленей, лосей, кроликов (а в расположенном при входе в музей павильоне - также змею и хамелеона). На слегка огороженных участках гуляют волки и медведи.
Есть в Стокгольме и "богемный район", где расположены многочисленные артистические галереи. На большой торговой улице в центре меня остановила девушка в огромной шляпе и предложила открытку в обмен на пожертвование. Узнав, что я из России, она взяла с меня одну крону (правда, открытку не дала). Когда я упомянул Екатеринбург, она отреагировала мгновенно: "bloody place".
Мир Швеции представляется чудесным, но хрупким и стареющим: чем-то он напомнил мне волшебный мир толкиеновских эльфов. Ему грозят многие внешние и внутренние опасности: остро чувствуется незащищенность страны по отношению к нарастающим проблемам. В Стокгольме я разговорился на родном русском языке с хозяином одного из антикварных магазинов, который живет здесь уже много лет. Он не слишком одобрительно охарактеризовал деятельность правительства и местную жизнь. Последние десятилетия шведский социализм с его системой социального обеспечения начинает давать сбои, рушится медицина, растут цены на жилье, продавцы в магазинах начинают грубить (я, впрочем, ничего такого не заметил - все познается в сравнении). Уже встречаются наркоманы, в городе есть места, "где вечером лучше не ходить" (нам бы их проблемы). Видимо, привычные для россиян беды постепенно докатываются и до этого пока еще благополучного уголка.
Хозяин магазина с большим патриотическим энтузиазмом воспринял известие о получении Нобелевской премии В. Гинзбургом и А. Абрикосовым, хотя и был наслышан о разрушении нашей науки. Мне пришлось еще больше разочаровать его по поводу быстрой демократизации и строительства новой России, рассказать о ее суровой жизни и социальных проблемах. Я пытался утешить его тем, что хотя бы некоторые наши люди, не теряя оптимизма, продолжают заниматься полезным делом, а не ждут пассивно развития событий, как по-детски наивные шведы. Он так резюмировал наш разговор: "вы на переднем крае битвы, где уже рвутся снаряды, а мы в арьегарде".
![[]](/img/i/irhin_w_j/shveden/uppsala.jpg)