Сразу извинимся перед читателем за поспешную фрагментарность изложения, оправданную актуальностью проблемы. Вогулы содержат и укрепляют стену между мирами, а также двумя полушариями. Раскрывающий их тайны вынужден торопиться, бежать и убегать, не останавливаясь и не застревая в мелочах, теряя богатство, работу и друзей. Всюду он видит вогульское присутствие, натыкается на следы и знаки - в вывесках, отблесках света, дверях и земных проломах. Ответ потревоженных вогулов заметен не сразу, но в преобразованном виде проявляется неотвратимо - через невидимые миры. Туда же перенесена их столица, огражденная глубокими рвами.
За долгие мытарства перевоплощений вогулы набрали несметные запасы силы. Они способны делать стремительные рывки, совершать набеги на страны и эпохи в переломные моменты бытия. Они хранят традиции своего славного и победоносного царя Асыки, не сломленного русским пленом. Отсюда подвиги народных трибунов, войны, перевороты, революции, вина за которые ошибочно возлагалась на другие малые народы. После провальных итогов - раскаяние и плач о ложном движении. Но мечта об истинном живет!
Осуществленная вогулами революция сознания имеет ряд внешних проявлений. Однако ключи к царству вогулов, как и к их всемирному священству, закрыты семью печатями. Они упакованы глубоко внутри генетического кода современного российского человека, донельзя многогранного. Здесь темно, взломать его не по силам интеллектуалам Подмосковья, вооруженным новейшим железом, но не верой. Надежды на следы в материальных культурных слоях последовательно тают (впрочем, буквалисты приводят пример отпечатков голых ног мальчика, играющего с ихтиозавром, на дне бывшего Пермского моря). Слишком много раз приводили они к фатальным заблуждениям, губили на взлете блестящие научные карьеры.
Чисто созерцательные методы также до сих пор вели в тупики. Рунические знаки на панорамных фотографиях северных гор, сделанных из космоса, мало прояснили ситуацию. Правительство готово было финансировать сухопутную операцию. Только идти по таким тропкам живьем - обуви не хватит, потоки камней ноги переломают. Оттого и бродят заблудшие энтузиасты по древним вогульским пещерам, стремясь найти подсказки в тихом голосе эха.
Вогульский дух, как известно, нелицеприятен и стремится обратить всех. Он постоянно присутствует в детях, святых и грешниках ("люди - неостывшие камни"). Его хранители и держатели, вмещаясь во всякую природу, разбрелись по континентам, растворились в пустоте религий и вер. Они не гнушались любыми артефактами, грозными и опасными, стремясь передать тайну новым поколениям для грядущего возрождения. Они сознают: единение с истинной природой будет достигнуто, когда солнце вновь станет красным.
На основании личного исторического опыта русско-советский писатель Ремизов отметил: наиболее почтенные из людей переходят в наши ряды, становясь подданными великого Асыки. Кто провел хотя бы одну ночь на берегу р. Вогулки, станет вогулом и будет посещать любые священные места как наследный принц. Даже проезжая мимо села Вогулки на разбитом рейсовом автобусе, можно получить посвящение. Это и придает данным записям определенную легитимность.
Выявить исполнителей универсального проекта не так просто. Когда вогулы чем-то занимаются, этого нам не увидеть. Это трудно даже выговорить, разве что в древних названиях рек северного края. Упоминая такое имя в случайном разговоре, можно узнать вогула по блеску в глазах. Сами они предпочитают изъясняться междометиями, полными глубинных смыслов. Вогульское косноязычие - поиск точности слова, изначальная неудовлетворенность обычной речью, если та не тождественна слову и действию. Академическое красноречие, обедняющее реальность и истощающее дух - демонстративный уход от их традиции.
Небесные путешествия вогулов отличаются жесткой красочностью впечатлений, их календарь точен и суров, подобно северному ветру. Вогулы не знают современных человеческих понятий, радостей и удовольствий. Они носят на лицах печать отчаяния, но есть основания усомниться в его искренности. Просматривая в одиночку познавательную передачу RenTV или программу М. Задорнова, вогулы не проявляют эмоциональных реакций. Когда же данное действие происходит в компании, они ориентируются на реакции других, отражая и усиливая их имитацией. Однако внимательный наблюдатель обнаружит: это отражение либо замедленно, либо опережает реакцию обычных людей. Разгулявшийся в бане, вдруг обернется другим боком, да накроет могучей шаманской тенью. Так можно уловить краешек иных пространств, полных вогульской народной стихии.
В эпохи неолита, энеолита, средневековья, на почти отвесных скалах охотники-вогулы рисовали охрой изображения духов и богов, осваивая невидимые миры. Брызги благородной вогульской крови проникли во многие души и разноликие существа, а потому земная ветвь вогулов также сохраняется - живой, единой, истинной. Из галактических далей она может показаться мелким необязательным украшением космического покрывала, но все-таки есть такое дело - заботиться о мире людей. Здесь обстоятельства всемирной истории не баловали и требовали вечной жертвы.
Для устойчивого действия духу нужна опора - как можно большая территория, карта с разнообразным рельефом. Хитрый план жрецов по сохранению вогульской культуры заложил бомбу замедленного действия под все народы. С этого крючка с наживкой не слезть. Потеря диалогической связи с вогульскими предками неизбежно приводит к падению нации, как не раз бывало в хронике западной цивилизации. На долгое время тайные вогулы Евразии уходили в подполье, где скитались по культурным слоям и уровням, попадая в разнообразные ловушки. Отсюда различия во внешних проявлениях духа и судьбах его носителей.
Охоте мешали идеалы гуманности, возросшие за последние века. Более проста работа в саду-огороде (в крайнем случае, сторожем или лифтером при гигантских деревьях, со временем плавно перешедших в жилые небоскребы). Она позволяла сохранить чистоту ума, однако лишала его всякого содержания, если не считать скупых и сморщенных плодов северного лета. Грубый физический труд легко становился подневольным. К тому же он вызывает иллюзию искупления неизвестно чьих дуростей, сопровождающуюся вторичной гордыней.
Многие и вправду начали забывать свое высокое предназначение и, убаюканные сказками о техническом прогрессе человечества, потихоньку опрощались - чуть ли не до позиций обычных инженеров-интеллигентов. От безысходности погружались в научную жизнь, премии и звания занимали драгоценное хрупкое внимание. В советский период истории вогулы любили ходить по книжным магазинам, бескорыстно полистывая книги. Теперь они ходят мимо кафе, вдыхая запах дорогих напитков, вокруг элитных булочных, рассматривая пирожки, через места с устойчивым вай-фаем. Трудно понять, как можно дойти до жизни такой под завалами существования, видать не обошлось без козней духов из враждебных племен.
В результате потери исторической и родовой памяти современные вогулы помнят себя только до обеда (да и то в отсутствие похмелья), а затем ведут себя полностью дезориентированно, без смысла и цели. В религиозных семьях (а таких все же подавляющее большинство) обед является первой и последней трапезой, которая проводится не позднее 12-00. Существует несколько путей решения этой проблемы, но едва ли какой-либо из них работает до ее дна. Чтобы рано встать, нужно вовремя лечь, а как это сделать, если ты не вернулся домой. Если оставлять себе записки с распорядком дня, то на понятном языке, а им уверенно владеет все меньше вогулов. Таким образом, интервал сознательной вогульской жизни неотвратимо сокращается.
Согласно психологической экспертизе ООН, вогульская трагедия заключена в следующем. В процессе борьбы за существование (впрочем, стимулирующей их миссию как последний аргумент) фатально упала жизненная активность и потерялась связь с истинной натурой. Ушло ее восприятие, которое ныне проявляется только через душевную боль. Отсюда кажущаяся беззащитность современных вогулов, перенос их силы в бессознательное. Они не ходят в Елисеевские магазины, только смотрят на огни через дорогу, слегка моргая. Оторвавшись от родной природы, завели дурные стереотипы. Соблюдают чистоту в доме, а пыльные коврики вытрясают в коридор и в окошко. Однако от звания вогула нельзя отречься, его можно лишь потерять злыми делами.
Все казалось безнадежно, но угнетенное и поруганное божество рвалось наружу, лишая ложного покоя. Хтоническое напряжение росло, во сны приходили медведи и бабочки, гимны и бубны стучали в ушах, приоткрывались доселе узкие глаза. В ходе брожения ума просыпалась вера, делались робкие шаги за горизонт, ощущалась истинная жизненная цель - все еще смутная, подобная небесному миражу с блаженными вогульскими островами.
Первый толчок реального бытия всегда приятен и вдохновляющ. Слегка пробудившийся вогул акцентуирован и отличается обострившимися чертами лица и характера. Его душа, распахнувшая глаза, стремится привести мир в соответствие с вольными вогульскими обычаями и представлениями, придать первозданную свежесть и весеннюю текучесть, населить прекрасными зверьми, женщинами и деревьями, которым он дает новые звучные имена.
Вогульское чистосердечие легко проявляется в буквальном понимании священных слов и обрядов. В детской радости начинающие вогулы готовы повязать белую ленточку даже на телеграфный столб, чтобы сделать всех свободными и счастливыми. Кидаясь в крайность сакрального порядка, они умеют заковать пространство благочестивыми уставами и заповедями. Лишь полностью созревший воин, избавившийся от иллюзий, способен к суровому уходу в горы по каверзным изгибам глубоких уральских тоннелей.
Наступало социальное осознание: пора бы выразить себя в народном действии, пусть безмолвном. Чтобы направить порывы истинной вогульской природы, требовалось религиозное обрамление - пусть не слишком профанированное, чуждое массовости и ажиотажа. Такая задача решалась системно, по кусочкам, - тружениками многих провинциальных университетов (особая благодарность - придавленным режимом кафедрам религии и философии). Сильно помог опыт коллективной научной расшифровки генома человеческих видов и рас. Участие ученых с зарубежного Севера имело большое место, но никогда не афишировалось. Разрабатывались эффективные ритуалы, наспех сшивались служебно-жреческие одеяния, ковалось невидимое и волшебное оружие.
Происходили мучительные и в чем-то унизительные попытки вогульской церкви явить себя миру. Вогулы перекрашивали волосы, надевали тесные черные костюмы и белые рубашки. Они заговорили на забытых языках саксов, норманнов и викингов, коверкали местные наречия в покоряемых диких странах. Борьба шла с переменным успехом. Многие группы вытеснялись с духовных рынков силами зла или просто бандитами.
Собрать заново свои дружины оказалось целой проблемой. На это были брошены лучшие силы, включая молодежь из древних благородных семейств. Потомкам святых и героев досталось бродить по бульварам в образах безбашенных сектантов (лучше попарно - при неудаче должен бежать хоть один). Работают без опознавательных знаков, разве что улыбаются. Их миссия - хватать за пиджак невинных прохожих с проблесками вогульского начала, не пропускать и случайных попутчиков в поездах северо-западных направлений. Покупателей на ярмарках народного промысла и в магазинах эзотерических сувениров иногда удается завлечь традиционными чудесами.
Технические руководства изобилуют деталями: совать в карманы едва шифрованные проспекты с откровениями, незаметно тянуть за волосы и приглашать на собрания с песнопениями. Довести кандидата до молитвенного дома - уже хорошо. Там полезно дать разочек вдохнуть другого воздуха, с гимнами выкрикнуть наболевшее. Затем погулять по лабиринту коридоров, ощутить родовой покой, спуститься в глубины.
Антураж подвалов заслуживает отдельного описания. Пусть за века повывелись драконы (пролетают только тени), реальные змеи и волшебные травы заплетают ноги. Воины с мечами на страже, рубят непослушные головы. Все, кому ты нанес обиды в прежней жизни, укоризненно смотрят из закоулков пещер. Зайди в любую - узнаешь о себе много интересного. Нельзя здесь пройти без поддержки. Не бойся, ты встретишь друзей и родственников. Святые древних времен безмолвно приходят на помощь страннику, протянут упавшему руку.
Вышедший наверх обретает глубокую веру, смотрит на мир свысока и видит иначе. После первого крещения в водах подземелья шансы велики: иные с готовностью устремлялись в стихию огня, где быстро белела кожа, снова меняли цвет волосы. Однажды оставшиеся в храме крепли - более не жалели себя и уходящего времени. Если вера не созрела, значит поделом.
Напряжения и конфликты, споры и разделения среди народа не исчезли, только мало кому интересны вовне. Те, что издавна прятались в поредевших лесах в избах, так и остались ненайденными, не надеясь на аккуратность и полноту новых пророчеств. За ними еще приходят, но редко. Отдельные проводники перетекают между мирами в поисках искр заблудившихся душ. Не все найдено, но не все потеряно. Говорят, ход вещей становится быстрей и проще с приближением роковых дней.
Возле скромного вокзала г. Березники необходимо возник провал, и правды о нем не скроешь. Прорвавшись сквозь оцепление, попадаешь в царство вогулов. Щель, разделившая миры, расширяется, хотя первое время будет проходима подземными маршрутами, выбор за вами. Воды Арктики хлынут до Индии и положат начало Пермскому океану, а затем повторению одноименного геологического периода. Неестественному союзу континентов по уральскому хребту придет конец. Наоборот, Атлантический океан схлопнется, и Африка с Америкой соединятся в долгожданных объятиях.
P.S. 1 октября 13 года произошло важное событие в истории Севера: по приказу министерства правительственными подразделениями был оставлен и обнесен красной ленточкой столичный вокзал. Пока он еще не сдан в аренду варварам, но переговоры в этом направлении ведутся.
![[]](/img/i/irhin_w_j/zsever3/rukopisi.jpg)
![[]](/img/i/irhin_w_j/zsever3/revolutsija.jpg)
![[]](/img/i/irhin_w_j/zsever3/zemlya_vogulov.jpg)