Lib.ru : Казьмина Ирина Борисовна. Инстинкт счастья

Ирина Казьмина

ИНСТИНКТ СЧАСТЬЯ

стихи и живопись

Москва
"Прогресс-Традиция"

ББК 84.Р1-5

К 14

Предисловие А. Асмолова

Художник В. Корольков

Редактор Л. Павлова

Казьмина И.Б.

К 14 Инстинкт счастья. Стихи.

Предисл. А. Асмолова. -

М.: Прогресс-Традиция, 2000. - 96 с.

IBSN 5-89826-035-8

No И. Казьмина, стихи и живопись

No Л. Павлова, фото

No "Прогресс-Традиция", 2000

Авель, сострадающий и почти любящий убившего его Каина.

Вода, оберегающая и поддерживающая Огонь.

Любовь к Миру, превосходящая своей безмерностью Вселенную.

Весь этот вихрь ощущений охватывает сознание, когда прикасаешься к стихам поэта Ирины Казьминой. Говоря "поэта", а не "поэтессы", я не ошибаюсь, но бережно следую традиции Марины Цветаевой, сказавшей о себе "я - поэт".

Ирина Казьмина - поэт. Поэт, создающий Гору Любви. Поэт, которого невозможно пересказывать, подобно тому, как невозможно пересказывать словами тайны музыки или живописи. Попробуйте-ка перескажите строки:

Земные ступни ищут брод.

Но нету брода, нету брода...

Чтоб лёгкие, уйдя под воду,

Рождали сами кислород.

Поэтические легкие Ирины Казьминой рождают кислород любви именно тогда, когда человечество рискует погрузиться под воду потока истории, оглушенное безответными криками так и не усвоивших искусство принимать друг друга людей.
И где, где найти спасение?..

Быть может, оно в словах Ирины:

Мне не страшно даже обознаться,

Я вас всех люблю.

Быть может, оно в совершаемом вопреки всему подвиге любви, рожденном ее смыслами, ее стихами...

Стихами, погружаясь в музыку которых, хочется забыть скептические ритуалы уходящего XX века и встать на колени перед написавшей их Женщиной.

Александр Асмолов

"Господи, среди бела дня

Накатила на меня лень.

Разреши мне лечь и заснуть, Господи,

И пока я сплю накачай меня Господи

Силой твоей.

Многое знать хочу,

Но не книги и не люди скажут мне это.

Только ты просвети меня Господи

Путем стихов моих.

Разбуди меня сильного к битве со смыслами,

быстрого к управлению слов

и прилежного к восхвалению имени Бога

во веки веков".

(Молитва перед сном. 28 марта 1931 года

в 7 часов вечера)

Даниил Хармс

Душа скребётся на душе

Лишь только об одном: обняться,

Беднее старого китайца

Запутавшись в сетях вещей.

Допёском прыгает волна

И ластит холку под рукою,

Зелёной рыбой золотою

Ускальзывает в пену дна.

Всё дальше, ближе мы с Тобой

В одном, навстречу, направленьи.

Играет море по колени

Под пьяною любви звездой.

Сливаются, не в такт дыша,

Меняясь местом то и дело,

Двуполая улитка тела

И небесполая душа.

Всё ещё можно исправить.

Время с начала начать.

Смерть в дальний угол заставить.

Сны под подушку убрать.

Всё ещё можно исправить.

Медью скопить золотой.

Солнце на охре расплавить

Пепла не знавшей рукой.

Всё ещё можно исправить.

Всех ещё можно спасти.

Кесарю тело оставить.

Чашу душе поднести.

Быть недостойным самого себя.

Лежать на днище облака, как тело,

Кессонной невесомостью дыша,

Тень от крыла сгущать до тёмно-белой -

Не лучше, чем портачить, как душа.

Плыть по коридору в спать,

Отболев душой за тело.

Ртом чернику собирать.

Обниматься то и дело.

Шагом не топить лыжню.

Солнце разжигать зрачками.

В радугу сплетать мазню

Чернокожими мозгами.

На руке крутить браслет.

Штопать летний зной шмелями.

Белый сквозь помарки свет

Узнавать на вкус губами.

Путать воду и огонь

В отчестве первопричины.

В клёна лист вмещать ладонь.

Созревать ребром мужчины.

Пока бессмертие души не подтвердится страстью,

В аккордах воздух полощи,

сгущай в аорте красный,

И почки, хлынувшие в "ре", прореживай бемолем,

В апрельском вечном кабаре

куражься карамболем,

Чечётке сердца, всё не в такт,

поддайся слабой мастью,

Пока безумие души не оборвется страстью.

Закрой глаза и молча посиди.

Лунатиком душа морочит тело.

С плеча чужого мне и сон, и дело.

И я не по плечу Твоей любви.

Снег холодит трамвайное стекло.

Существованье кратно безучастью.

Ты - то, что происходит ежечасно.

Ты - лучшее, что не произошло.

10Не говори мне слов.

Нам не сказать друг друга.

Я корку апельсина прикушу.

Где гнёзда вьёт любовь,

Над замкнутостью круга,

Дыхание дыханьем разбужу.

Морочит нас душа -

Бесхитростный алхимик:

Сведёт все "нет" на "да" на дурака.

Шаги перемешав,

Бежим на Птичий рынок.

Я присмотрела для Тебя щенка.

Я напишу Тебе потом,

А может быть, намного позже.

Московский подневольный дождик

Трусит дворовым мокрым псом.

Другая женщина бежит,

Подошвы переполнив следом.

Под выцветшим на солнце небом

Судьба испанкой ворожит.

И синеусый кофевар

Ладонью, выдолбленной в коже,

На соль дни зёрен перемножив,

Базарит вечный свой товар.

И кот с развесистым хвостом,

Точь-Каталонской-в-точь закваски,

Урчит Шахеризады сказки

С набитым под завязку ртом.

Душа обвалена песком

И новорожденного младше.

Я напишу Тебе потом.

Скорей всего, намного раньше.

Ночь убирает все звуки,

чтобы слышнее была мысль о Тебе.

Я не спешу. У нас в запасе вечность.

Лучом иль птицей, тенью иль травой,

Узнав свою конечную беспечность,

Моя душа поговорит с Тобой.

С отвагой оловянного солдата,

Сгоревшего ни для чего в огне.

Не женщину, а маленького брата

Обнимешь нежно. И ещё нежней.

Укрой меня зелёным снегом,

Серебряная даль стиха.

Густа, пушиста и легка

В нас приютившаяся нега.

Плывёт весёлая телега.

Бог ближе, хотя боль ушла.

Всего за жизнь до Рождества,

До честного в любовь побега.

18Сниму лицо, надену шляпу,

Клюв утоплю в босую лапу,

Подставлю солнцу рыжий ус,

Не намотаю - ну и пусть.

Крылом по жабрам буду бить,

Чтоб только женщиной не выть.

19Душа морочит постоянство,

Чтоб тело легче промотать.

Уже себя не избежать,

Как точке - выхода в пространство.

Тепло растает напоказ,

Наст перештопывая драный.

Хлеб из-за пазухи достану.

Возьми, хотя бы про запас.

20Я буду домовым

В Твоём счастливом доме.

Над косяком дверным,

Где лопнули обои,

Из щели на Тебя

И спящих домочадцев

Глядел бы, сонный, я

И разбудить боялся.

Из детской бы стянул

Мальвину у Петрушки

И, наконец, уснул

Внутри Твоей подушки.

21Летящий над полночью мост

Луной в полном теле залит.

Сильней траектории звёзд,

Безделица в сердце лежит.

Меня исповедует ритм

Осенней коррозией сна.

Вокруг ничего не болит.

Любовь, это точно она.

22Эскалатор плачет, как собака,

Беспросветный щен.

У меня в железе тонет лапа,

Я обиду ем.

Мне б не жить, а просто так лизаться.

Лапу я стерплю.

Мне не страшно даже обознаться.

Я вас всех люблю.

23Не отступайся от меня,

Мой ангел с серыми глазами.

Сольются в воздух между нами

Огонь воды, вода огня.

Не отходи, хоть и на шаг,

В кого Ты на мой шаг вселился.

Любимые - любые лица,

Сердца, попавшие в Твой такт.

Не отпускай меня, ещё

И корни, и рука некрепки.

Предчувствует начало лепки

Моё нетвёрдое плечо.

Во всех ищу Твоё тепло,

Бесплотное Твоё касанье.

Сгущаю в жажду ожиданье

Моей любви Твоё крыло.

Заснуть, хотя бы наяву,

Хотя б во сне проснуться.

Из розового блюдца

Лакать халву-халву.

Детёнышем нестись

По солнечной поляне

Светло-зелёной рани,

Где пчёлы разжились.

Лежать на днище трав

И всех сквозь небо видеть

И будто знать, что выйдет,

Где каждый первый прав.

Но не: глаза закрыв,

Решать всё на две чаши,

Блуждая в чаще чащи,

Жить вечно полюбив.

Молитва сузилась до слов.

Произносимый машинально,

День плёлся позади следов

От вертикали вертикально.

Ни одного усилья вслух.

И значит, всё предполагалось.

Из верных мер слагаясь в дух,

Душа за край переливалась.

Звёздной галькой побитое небо

Волнорезом вскрывает рассвет.

Здесь и в "да" нету тени от "нет".

В этой были Ты вряд ли бы не был.

Пальмы веско занозят песок.

Выдох легче на вдохе пустыни.

Телом женщины в сердце мужчины

Вязко чувствую близкий Восток.

ГЕРШВИН. КОНЦЕРТ В "F"

Я заблужусь в себе и дудочку зажгу.

И в F, немного северней рассвета,

Эйнштейну пару формул напишу

Из ветхого любовного завета.

Сжав траекторий гроздь в невнятном кулаке,

Плыву по жизни глянцевой калошей.

Душа глупеет, пусто в котелке.

И день такой хороший-прехороший.Я буду только в губы целовать,

Когда откроются ворота рая.

В свету ни лиц, ни душ не разбирая,

Объятья первым встречным раздавать.

Всё больше слов, и всё трудней сказать...

Пчелы молочной в голове жужжанье.

Мне слишком много Твоего касанья.

Меня б хватило в губы целовать.Апрель, я вырву кость из горла

И, вот увидишь, задышу.

Щенячью из восторгов морду

В лицо застывшее впущу.

Апрель, разбей в осколков скерцо

Меня сжимающий кулак,

Укрой за пазухой, где сердце,

Чтоб не пронизывал сквозняк.

Апрель, я с ног валюсь - не спится.

Взахлёб, донельзя - мало пить.

Мне в эту Пасху не родиться.

Я не успел всех допростить.

Учиться снова вместе жить.

Считать шаги до перекрёстка.

По нёбу языком водить,

Чтоб сыпалась стихов извёстка.

Кровь венскую в себе будить,

Чтоб выплеснуть - и слава Богу!

И общий воздух жадно пить

За без меня Твою дорогу.

31Пить сладкое вино,

Любить красивых женщин,

Барахтаться беспечно

В потоке золотом.

Ладони подставлять

Плодам нагого тела

И набело на белом

Плоть жизнью приправлять.

Страсть в гуще переплыть

По честному бамбуку,

Взять девочку за руку,

След в след судьбу водить.Проходишь между каплями дождя.

Пылает колокольчик.

Про нежность, без которой жить нельзя,

Мычит водопроводчик.

Дистанцию от козырька до звёзд

Рывком навстречу смерьте.

Останется уверовать всерьёз:

Вся жизнь - за шаг до смерти.

34Гущей ветра плацкартного сытно дышать,

Отрицанием угля рисуя рассвет.

Под кукушку колёс: "Сколько лет, сколько лет

Есть ещё у любви", - зная, не угадать.

Солнце длится всё дольше и зиму спешит

Дни шагреневой коркой держать за щекой.

Сердце мелет напраслину белой мукой.

Никого не останется, кроме души.

35Мы бы собрали брошенных зверей,

Друг в друга брошенные человеки.

Над головою расцвели бы реки

И засинели в воздухах морей.

Из холода в ладонь тепла налей,

Потом из солнца, а потом из пепла.

И на пересеченье тёмной - светлой

Шутя свои границы одолей.

Я ничего успею не сказать,

Но мудреца молчание обманет.

У Бога телефон всегда не занят,

Чтобы людьми всех брошенных собрать.

36И даже не коснулась лба,

Как будто так и надо было.

Крыло невольное судьба

Из вольных рук освободила.

И эта осень, тишь да гладь,

Часы на бой переключила.

Мне б не достало сил дышать,

Лишь жизнь раздать подряд хватило.

38Придать значение всему,

Как если бы чему другому.

И ангела дороги к дому

Послать заведомо кому.

Ступает слепо честный слог

Глазеть, не отрываясь, в тело.

Обнявшихся без сна и дела,

Кто знает, обнимает Бог.

39Всю охру с сентября слижу

Псом, на лету ловящим вдох.

Ты - это там, где я живу,

Пока нас взвешивает Бог.

Мне проще редьки бросить плен,

В который сам себя даёшь.

Мы потолок и пол без стен,

Но это здесь, где Ты живёшь.

40Я б не кричала, но снова молчу.

Как это просто: подставиться ливнем

Под мостовую пристрастьем к плечу

Слабому сильного. Сделаться сильным.

Проще не может. И спазмы души

Без никакого какого там дела...

Вновь замарай и опять напиши:

"С Богом граница проходит сквозь тело".

41ПЕРЕДЕЛКИНО. ПОЛЕ ПЕРЕЙТИ

И ветер, жалуясь и плача,

Раскачивает лес и дачу...

Борис Пастернак

Не надо что-то говорить,

Чтоб это стало что-то значить.

Раскачивает ветер дачи.

И мне б ещё вот так побыть...

Шиповник душный воздух пьёт

И выдыхает белый воздух.

И тронувшую рифму розу

Касанье слабым током бьёт.

Июньской ватой слух забит.

И полдень режет тень ломтями.

Мне бы про всё сказать словами,

Но я не знаю слов молитв.

42Я только от любви умру

И только от любви воскресну.

И первой буквой - рыбой пресной

Уйду в морскую глубину.

Дышать в кессонную петлю

И вдоха корку жрать до крошки,

Все подлежащие дорожки

Стежать сказуемым "люблю".

Земные ступни ищут брод.

Но нету брода, нету брода...

Чтоб лёгкие, уйдя под воду,

Рождали сами кислород.

43Взять ночь взаймы под утро

И жадно отдавать.

Под сливою лежать,

Листая Кама Сутру.

В прах обезвесив тело,

Вакханочкой греша,

Сгорела бы душа

И вечной быть посмела.От холодно до жарко,

Как сделать вдох спеша,

По лестнице пожарной

Воспрянула душа.

Как будто канифолью

Натёртые белки

Взрывают чёрной солью

Набухшие зрачки.

Крошится солнце в слякоть,

Дробится тело в дрожь,

Освобождает мякоть

От струпьев жадный нож.

В аквариуме роза,

Всё будто налегке.

Эх, жизнь моя - заноза

Горит в Твоей руке!

46Капли белого дождя.

У котёнка римский профиль.

Плащ на запятой гвоздя.

В турке вздрагивает кофе.

У метро ночь ото дня

Милость подаёт калека.

Поезд тормозит волна

Ожиданья человека.

47Я - нет. Не знаю точно что:

Хочу, желаю, жажду или

Прямым недевственным плечом

Тела татуирую лилий.

В невисокосном, в феврале,

Двадцать девятые все ночи

Ягнёнком плющу всем на дне

Всю мускулистость свою волчью.

Я - да. И точно знаю что:

В зеркальном таю подтвержденье

Изнанкой вывернув пальто,

Слагаюсь в разность своей тени.Вот только музыки не надо.

Не надо больше, не могу.

Проткнёт булавкой на бегу,

И где, молчи, твоя бравада?

И в отсыревший дом войдёшь,

И дождь зашторят чьи-то тени,

И деревянные колени,

Захочешь, так и не согнёшь...

Не отпускай меня, душа,

Стесни нежней свои объятья!

Не Ты ли Авель? Мы ль не братья?

Тебе ли Каина не жаль?

50Из ночи совершить побег,

Вдохнуть холодной чистоты

И первый без помарки снег

Принять за новые листы.

Уже не оставляя след,

По белым улицам шагать

И сквозняком среди планет,

Наверное, любить опять.

51Любовь - переливанье крови

Своей чужой

По неразборчивым путям

Из после в до.

Любовь - другая группа крови.

52Держать серебряную нить,

Чтобы себя не доставало.

Сны отбывают от причала

До нежности в Тебе дожить.

Плыть над землёй сухим дождём,

Ребёнком с леденцом под нёбом,

Ещё уже неженским родом.

Все вместе - лишь бы быть вдвоём.

54Я опускаю вниз ресницы,

Не опуская головы.

Начни меня с любой главы,

Читай меня с любой страницы.

Там нет ни строчки про Тебя,

Ни многоточья, ни вопроса.

Чернила цвета купороса

Размыло небо сентября.

И там, где крыльев переплёт,

Где "был" перетекает в "буду",

Где сердце тянется к сосуду,

Играючи настигнешь влёт.

55Душа просила меньшего, чем быть.

Ей было бы достаточно казаться.

У старого безлюдного китайца

Она училась молча говорить.

В позёмке рыжей мокрой чехарды

Бразильский кофе в мелочь сердце мелет,

В подножную алхимию не верит,

Отмаливая пламя у воды.Обнимемся. Не вызубрить прощанье.

Я даже не пытаюсь не забыть

Сигналами трамвайного вещанья

Клаксоны из-за рёбер раззвонить.

Обнимемся на всякую дорогу.

Любовь сидит за пазухой щенком.

Ещё так мало сил, уже так много

И уцелеть, отдавшись целиком.

Как в детском сне, всё под рукой.

Всё то, чего не доставало.

И я б ещё, ещё летала

Так беззаботно и легко.

Бездумный, щедрый, светлый миг...

И невесомы жизнь и плата

За то, в чём будто виновата,

И вечность, канувшая в блик.

Из тьмы ничтожных величин

Нас выпустит любовь.

Не следствием и без причин

Всё возживёт, как вновь.

У памяти сквозняк в висках,

Застёжки без пальто.

Не стой на розовых ушах.

Полюбят ни за что.

59Я был бы весёлым монахом.

Солёные пёк калачи.

Носил бы простую рубаху.

Забросил от дома ключи.

Просил, чтобы все были живы.

Кормил монастырского пса.

Варил тёмнокожее пиво.

Читал бы токкату с листа.

Вдали от тоски и от гонки

Я б вечность в ладонях держал.

До мига, когда с остановки

Мой поезд с Тобой уезжал.Спи без моей бессонницы подушки

Под мерный корабельных сосен скрип.

Десну под мхами вяло режет гриб.

Попискивает в подполе норушка.

Спи, спи, спи, спи... Так сладко ночью спать.

Без поединков целый мир в кармане.

Вот только поезд разбежится ранний -

Я снова научусь не умирать.

62Снег пройдёт без следа.

Растворится окно.

В моих венах вода

Перебродит в вино.

Там, где заговор чувств

Приручает беду,

Тёмно-розовый куст

Посажу на виду.

Я с апрелем дружу

Против всех ноябрей.

До Тебя доживу.

Приходи поскорей.

63Слегка подташнивает март.

За зиму обмелев от кофе,

Душа не чувствует азарт,

А тонет в тающем потоке

Людей. А людям дай весну.

И бублик в конопушках мака

Глотает жадно, как блесну,

Тусовка старого Арбата.

Стараюсь подхватить мотив,

Но я его и знать не знаю!

Он косточки от синих слив.

Добросят до меня - поймаю.

64Тебя нет меньше, чем другие есть.

И я бы не поверила сама.

Но каждый раз Ты посылаешь весть,

Легко переходя границу сна.

Так возрастает жажда из глотка.

Навстречу можно даже не спешить.

Холодная и тёплая рука

У женщины Твоей Твоей души.

65Сказать ребёнка, друга, свет.

Родиться в слух из этой пены

Достаточностью перемены,

Недостоверностью примет.

Сочельник заметает след.

Хлеб на морозе груб и сладок.

На дне бургундского осадок

Души за двадцать сотен лет.

Говорят, что насекомые летят на смертельно

опасный огонь, считая, что это выход

в иное пространство.

Знать немоту дождавшихся огня.

Папирусные тонущие крылья

Шершаво слижут, и они звеня

Рассыпятся чердачной пыльной былью.

Дай знак. Кивни на языке простом,

Чтоб стало даже рыжему понятно.

Я жгу мосты на берегу пустом.

Не дольше света мне бежать обратно.

Когда мы улизнём из плена

И руки тёплые сплетём,

Нас выплеснет на крыши Вены

Зелёным в яблоко дождём.

И маленький, как сердце, мальчик

Прольёт из дудочки огня,

Твой безымянный дерзкий пальчик

Неокольцованный дразня.

Он знает, что мы есть на свете

И как беспомощна строка.

За щепку тонущая в Лете

Бумаги схватится рука.

В окошко Бога постучать душой

И очутиться в нежности к Тебе.

Как будто всё пройдёт и хорошо.

Рассыпались лишь листья по воде.

Не чёрная работа - белый снег

Вот-вот начнёт дороги выправлять.

И Бог, наверно, каждого из всех

Попросит никогда не умирать.

Разъятый мир сложился просто

На хлебе и крови.

Моя любовь - ребёнок взрослый,

Доживший до любви.Спит в подушке душистый горошек.

С головой накрывает волна

Бесконечного сладкого сна.

Заметает Сочельник пороша.

Пчёлы вьются, им лишь бы витать.

Вновь морочит всё та же морока.

И опять у любви нету срока

Жить легко и легко умирать.

74Волной зализывая плоть

Души, вновь наводнившей тело,

Брод Млечный намекая мелом,

Вселенная купает плод.

Из пуповины жадно пью

Вечнозелёную текилу.

К праматери питая силу,

В себе свой берег узнаю.

Ты можешь правду говорить.

Мне легче будет врать.

Высчитывать не способ жить,

А шаг не умирать.

В китайский иероглиф вход -

Любовь. Луна полна.

Держать сухой ладонью рот-

Не опустеть до дна.

Я устрою пейзаж на пустом берегу,

На другом, на котором я быть не могу.

Там людей моих жизни сплетаются в круг

Неразрывным пожатием дружеских рук.

Там нет нормы, предела, там нет потолка.

Будет важное дело - валять дурака,

Будет дудки из груши карминовый звук,

И Ван Гогом на поле заброшенный плуг,

Вросший телом по рёбра в кору полотна.

Хоть нажрёшься работой - душа голодна.

Ею плотное небо пропашешь насквозь,

Пока в сердце лоза переплавится в гроздь.

Потому я венозные швы не порю:

Я из жижи болотной кровь живу варю.

Ещё одна струна...

Над синими горами

Закрыть лицо крылами,

Пока душа вольна.

Уткнулась в март весна

И тень от солнца лижет.

С Тобой к себе я ближе

И жизнь не холодна.

Судьба - в ладони, локоть - в рукаве.

Осталось только стёжки прочитать.

И плещется в рубахе-голове

Рубаха-сердце: "Взгляд не расплескать".

Прильнуть к душе колючею щекой,

Не утолив Морфея до утра.

Лозу спины разнежить под рукой.

Бог создал жизнь из Своего ребра.

80По вереску шёлком, по ветру огнём,

По воску дыханьем, по мелу ногтём -

Как хочет, как помнит, как может, плетёт.

А будто моими шагами идёт...

Душа очнётся от нужды,

И телом выйдешь из достатка.

Губам так солоно, как сладко,

На кромке жажды и воды.

Лишь чем-то не похож на нас,

День гончей мордой в лаву тычет.

Шутя почуешь то, что ищет:

Прообниматься жизнь и час.

Спустилась нежность на снега,

На чёрные дубов мозоли.

Всю зиму душу дни мололи,

Весь март крошила дни цинга.

И вот на алый стебелёк

Вскарабкалось нагое солнце.

Прибила смерть осадок к донцу,

Жизнь растворила его впрок.

Прежде чем влюбиться, научись

ходить по снегу, не оставляя следов.

Турецкая поговорка

Красные бабочки в сердце летают.

Солнце прозрачным крылом

В снеге следы через край наливает,

Пятки обдав кипятком.

Верить наивному честному слову.

С "Ты" начинать алфавит.

Вновь забывать, что не выживешь снова

Без обладанья любить.

86II

Как самая надёжная подмога

Могу Тебе и в слух не слать вестей.

Найдёшь меня по буквам на листе,

Когда следами выцветет дорога.

От тела тень невольно отводя,

Бог растворяет нам свои ладони.

Снимаю обувь. Твое эхо гонит

Взойти, в Тебя бесследно уходя.

87Пока всё встанет на Твои места,

Наполнив отражением предметы,

Душа сочтётся, обнажившись светом,

И растворится в страсти пустота.

Мы встретимся на солнечном катке,

Слагая бело-белые фигуры.

Пасутся голопузые Амуры

На золотом сечения витке.

Из губ амброзию безвольно пить,

Вкушать уста медовыми словами,

Мир полагать войной между полами,

Пока случится до любви дожить.

От серебряного неба

До серебряной земли

Полные вина и хлеба

Мерно ходят корабли.

Солнце зачинать в закате,

Сняв уставшее лицо.

В вечно подвенечном платье

Нежностью поить птенцов.

Вверх закручены спирали

Монголоида-свистка.

Чайки Млечный Путь слакали

Из отцовства молока.

Нету ничего отчизней

Смерти, возживившей прах.

Корни древ грядущих жизней

Взламывают женский пах.

91СОДЕРЖАНИЕ

6 "Душа скребётся на душе..."

7 "Всё ещё можно исправить..."

9 "Быть недостойным самого себя..."

10 "Плыть по коридору в спать..."

11 "Пока бессмертие души не подтвердится страстью..."

12 "Закрой глаза и молча посиди..."

14 "Не говори мне слов..."

15 "Я напишу Тебе потом..."

16 "Я не спешу. У нас в запасе вечность..."

18 "Укрой меня зелёным снегом..."

19 "Сниму лицо, надену шляпу..."

20 "Душа морочит постоянство..."

21 "Я буду домовым..."

22 "Летящий над полночью мост..."

23 "Эскалатор плачет, как собака..."

24 "Не отступайся от меня..."

25 "Заснуть, хотя бы наяву..."

26 "Молитва сузилась до слов..."

27 "Звёздной галькой побитое небо..."

28 Гершвин. Концерт в "F"

29 "Я буду только в губы целовать..."

30 "Апрель, я вырву кость из горла..."

31 "Учиться снова вместе жить..."

32 "Пить сладкое вино..."

34 "Проходишь между каплями дождя..."

35 "Гущей ветра плацкартного сытно дышать..

36 "Мы бы собрали брошенных зверей..."

38 "И даже не коснулась лба..."

39 "Придать значение всему..."

40 "Всю охру с сентября слижу..."

41 "Я б не кричала, но снова молчу..."

42 Переделкино. Поле перейти

43 "Я только от любви умру..."

44 "Взять ночь взаймы под утро..."

46 "От холодно до жарко..."

47 "Капли белого дождя..."

48 "Я - нет. Не знаю точно что..."

50 "Вот только музыки не надо..."

51 "Из ночи совершить побег..."

52 "Любовь - переливанье крови..."

54 "Держать серебряную нить..."

55 "Я опускаю вниз ресницы..."

56 "Душа просила меньшего, чем быть..."

57 "Обнимемся. Не вызубрить прощанье..

58 "Как в детском сне, всё под рукой..."

59 "Из тьмы ничтожных величин..."

60 "Я был бы весёлым монахом..."

62 "Спи без моей бессонницы подушки..

63 "Снег пройдёт без следа..."

64 "Слегка подташнивает март..."

65 "Тебя нет меньше, чем другие есть..."

66 "Сказать ребёнка, друга, свет..."

67 "Знать немоту дождавшихся огня..."

70 "Когда мы улизнём из плена..."

71 "В окошко Бога постучать душой..."

72 "Разъятый мир сложился просто..."

74 "Спит в подушке душистый горошек...

75 "Волной зализывая плоть..."

77 "Ты можешь правду говорить..."

78 "Я устрою пейзаж на пустом берегу..."

79 "Ещё одна струна..."

80 "Судьба - в ладони, локоть - в рукаве

82 "По вереску шёлком, по ветру огнём...

83 "Душа очнётся от нужды..."

84 "Спустилась нежность на снега..."

86 "Красные бабочки в сердце летают..."

87 "Как самая надежная подмога..."

90 "Пока всё встанет на Твои места..."

91 "От серебряного неба..."

95Казьмина Ирина Борисовна

ИНСТИНКТ СЧАСТЬЯ

Стихи и живопись

ЛР N 065292 от 17.07.1997

Подписано в печать 1.05.2000. Формат 60x90/16

Бумага офсетная. Гарнитура Бенгали.

Печать офсетная. Усл.-печ. л. 6,0. Уч.-изд. л. 6,0.

Тираж 1000 экз. Заказ 4982

Издательство "Прогресс-Традиция"

109028, Москва, Серебрянический пер., 2/5.

Отпечатано в Производственно-

издательском комбинате ВИНИТИ,

140010, г. Люберцы, Московской обл.,

Октябрьский пр-т, 403. Тел. 554-21-86

ISBN 5-89826-035-8

Оставить комментарий © Copyright Казьмина Ирина Борисовна (irakazminaart@yandex.ru) Размещен: 26/05/2013, изменен: 26/05/2013. 42k. Статистика. Сборник стихов: Поэзия Скачать FB2	Ваша оценка:

Казьмина Ирина Борисовна Инстинкт счастья

Казьмина Ирина Борисовна
Инстинкт счастья