Словами: «Видел ли ты, о Вирака...» Учитель — он жил в ту пору в роще Джетавана — начал свой рассказ о тех, кто пытается сравниться с Сугатой. Вот как это было. Когда тхеры воротились от Девадатты не одни, Учитель спросил у Сарипутты, как поступил Девадатта, увидев их. И Сарипутта ответил: «Он попытался соперничать с Сугатой!» Тогда Учитель молвил: «Не только ныне, о Сарипутта, тщился Девадатта состязаться со мной в славе и лишь потерпел поражение — с ним и прежде уже случалось то же!» И, уступая просьбам тхеры, Учитель поведал тогда историю из прошлой жизни.

«Во времена минувшие, когда на бенаресском троне восседал царь Брахмадатта, Бодхисатта возродился на земле в облике озерной вороны и жил на берегу одного озера. Звали его Вирака, Сильный. Однажды в царстве Каси началась засуха. Люди не могли уже, как раньше, кормить ворон или делать подношения змеям и яккхам. Одна за одной вороны покидали края, иссушенные зноем, и устремлялись в спасительные леса. Одна из ворон, жившая ранее в Бенаресе — звали ее Савиттхака, — прихватив с собою супругу, прилетела туда, где жил Вирака, и поселилась по соседству, на берегу того же озера.

Однажды Савиттхака, ища себе пропитание в озере, увидел, как Вирака нырнул глубоко в воду, поймал рыбину, проглотил ее и, вынырнув, вышел на берег, а потом стал греться на солнышке. «Возле этой озерной вороны, — подумал Савиттхака, — можно поживиться рыбой! Сделаюсь-ка я его прислужником!» И, принявши такое решение, он подошел к Вираке. «Чего тебе, любезный?» — спросил его Вирака. «Господин, — отвечал ему Савиттхака, — я хочу служить тебе!» — «Да будет так!» — согласился Вирака. И вот с той поры, как стал Савиттхака ему служить, Вирака съедал лишь столько, сколько нужно было, чтобы поддержать в себе жизненные силы, остальной же улов отдавал Савиттхаке. А тот, наевшись досыта, оставлял несъеденное жене.

Спустя какое-то время сердце Савиттхаки обуяла гордыня. «Озерная ворона эта, — размышлял он, — такая же темноперая, как и я. Что ни возьми: глаза ли, клюв или лапы — все у него со мной схоже! Не желаю я больше есть его рыбу, наловлю себе сам, сколько захочу!» И он заявил Вираке, что впредь сам станет нырять и ловить рыбу. «Дружище, — отвечал ему Вирака, — ведь ты не из племени озерных ворон, которые от рождения умеют нырять и ловить в воде рыбу. Не губи себя!» Но тщетны были попытки Вираки остановить неразумного — Савиттхака не послушался. Подлетев к озеру, он с разгону нырнул в ряску, затянувшую воду, но не сумел выбраться наверх и застрял на дне, запутавшись в водорослях, — только кончик клюва время от времени появлялся над водой. Так без воздуха он задохнулся и погиб — жизнь его оборвалась.

Жена Савиттхаки, не дождавшись мужа домой, полетела к Вираке узнать, что сталось с супругом. «Господин, — сказала она, — что-то не видно Савиттхаки, где б ему быть?!»

«Не видал ли ты, Вирака, птицу, что сладостным пеньем красна,

Оперением синим на горле подобна павлину она.

Эта птица — Савиттхака, тот, для кого я жена».

И Вирака ответил: «Да, почтенная, я знаю, куда делся твой супруг!» А потом спел такой стих:

«Птица есть, что ныряет и ловит под ряскою рыб.

С ней сравниться желая, Савиттхака в топях погиб».

И, услыхав эти слова Бодхисатты, супруга погибшего, рыдая, воротилась назад в Бенарес».

Заканчивая это свое наставление в дхамме, Учитель истолковал джатаку, так связав перерождения: «В ту пору Савиттхакой был Девадатта, Виракой же был я сам».

Джатака о Вираке (204)