«Еще три города, три крепости...» — этими словами Учитель, живший в роще Джетавана, начал историю о некоем брахмане, прозванном Каманита — «Влекомый желанием».

«У царя было два сына. Старший воссел на царство в Бенаресе, младший сделался его первым советником. Тот, что правил царством, стал алчен, похотлив, ненасытен.

В прежнем рождении Бодхисатта был Саккой, всемогущим повелителем богов. Озирая материк Джамбудвипа, он узрел, что царь алчен, похотлив, ненасытен, и решил: «Я пристыжу этого царя, научу его сдержанности!» В обличье молодого брахмана он явился к царю. Спросил царь: «Зачем пожаловал, юноша?» Юноша ответил: «О великий царь! Ведомы мне три мирных и богатых города, где в изобилии слоны, лошади, колесницы и воины, в избытке превосходные украшения из золота! Одолеть их можно малыми силами! Коли желаешь — я завоюю их для тебя». — «Когда же в поход, о юноша?» — воскликнул царь. «Завтра, о великий царь», — отвечал тот. «Ну так ступай, с утра и выступишь!» — распорядился царь. «Хорошо, о великий царь. Спешно готовь войско!» — молвил Сакка и отправился восвояси.

Наутро царь повелел бить в литавры и собрать войско в поход. Призвав советников, он сказал им: «Вчера некий юноша-брахман пообещал завоевать и передать мне в правление три города: Панчалу, Куру и Кекайю. Живо приведите этого юношу!» — «А где же ты поселил его, государь?» — спросили советники. «Нигде!» — ответил царь. «Так, наверное, дал ему денег, чтобы он мог уплатить за жилье?» — «Не давал!» — «Где же нам искать его?» — недоумевали советники. «Ищите на улицах города!» — приказал царь. Те искали, искали и наконец воротились, говоря: «Не нашли, о великий царь!»

Сокрушаясь, что упустил столь великие владения, царь предался непомерной скорби: у него сделался сильный жар, забурлила кровь, но лекари так и не смогли его исцелить.

То ли на третий, то ли на четвертый день Сакка силой своего божественного всеведения узнал о царском недуге. Подумав: «Исцелю царя!» — он в обличье брахмана явился ко дворцу и, став пред входом, побудил слуг доложить: «Некий брахман берется исцелить царя!» Царь ответил: «Даже лучшие придворные лекари не сумели излечить меня! Дайте ему денег и отошлите прочь!» На это Сакка сказал: «Не надобно мне никакого жилья, ни денег в уплату за жилье! За лечение я ничего не возьму! Пусть только царь допустит меня к себе, и я исцелю его!» Тогда царь повелел: «Что ж, пусть войдет!» Приблизясь, Сакка воздал царю почести и сел поодаль. Царь спросил: «Исцелишь ли ты меня?» — «Да, государь». — «Так исцеляй же!» — «Хорошо, великий царь. Скажи мне только, как проявляется твой недуг и в чем его причина: съел ты что-нибудь, или же выпил, или, быть может, увидел, или услышал нечто?» Царь отвечал: «Недуг мой, почтенный, возник из-за того, что я услыхал нечто». — «Что же ты услыхал?» — «Явился, почтенный, ко мне некий юноша и предложил завоевать для меня три города. Я не дал ему ни жилья, ни денег на жилье, и он, прогневавшись, отправился, наверное, к другому царю. Я же, измученный мыслью, что упустил огромные владения, заболел! Коли можешь — исцели меня от этого недуга, приключившегося по причине алчности!» И, разъясняя смысл сказанного, царь пропел такой стих:

Еще три города, три крепости хочу я —

Панчалу, Куру и Кекайю получить!

И сверх всего меня, влекомого желаньем,

Ты от алчбы, о брахман, должен излечить!

Сакка, молвив на это: «Великий царь, настоем из кореньев тебя не исцелить, тебя можно излечить лишь настоем знания», — пропел такой стих:

Есть от укусов черных змей противоядье,

Из сердца вытравит мудрец бесовский след,

Но исцелит ли кто влекомого желаньем?

Для тех, кто зло творит, — лекарства нет.

Объяснив царю причину его недуга, Махасатта, Великий духом, сказал: «О великий царь! Допустим, ты обретешь три царства и будешь править четырьмя престольными городами, но ведь не станешь ты разом носить четыре пары белья, или есть сразу из четырех золотых блюд, или возлежать на четырех царских ложах?! Не дело это, о великий царь, пребывать в полной власти алчного Желания! Желание есть причина всех бедствий: оно обрекает того, кто ему подвержен, на блуждания по восьми великим и шестнадцати малым адам и на другие мучения!» Так, пробудив в царе страх перед муками ада и прочими, Махасатта научил его дхамме.

Восприяв дхамму, царь перестал терзаться и тотчас исцелился; а Сакка, наставив его и утвердив в добродетелях, воротился в обитель богов.

Царь жил потом, творя добро и совершая благие деяния, пока не перешел в следующее рождение сообразно накопленным заслугам».

Окончив это наставление в дхамме, Учитель растолковал джатаку, сопоставив перерождения: «Брахман, влекомый желанием, был в ту пору царем, я сам — Саккой».

Джатака о влекомом желанием (228)