Словами «Не будь гневлив, о царь земли!» Учитель — он жил в ту пору в роще Джеты — начал свой рассказ о перевозчике.

Ибо был, говорят, перевозчик тот глуп и невежествен и не знал ничего о бесценных сокровищах — Будде, дхарме и сангхе, - не ведал о людских добродетелях, делал что на ум взбредет, уповая лишь на жестокость и силу.

Как-то вечером пришел к перевозу через реку Ачиравати некий монах из дальних краев и, думая: «Я должен узреть Пробужденного!» — сказал перевозчику: «Надобно мне переправиться на тот берег, мирянин, дай мне лодку!» — «Не время сейчас, почтенный, — отвечал перевозчик, — заночуй где-нибудь здесь!» — «Где мне здесь ночевать, мирянин? — возразил монах, — перевези-ка меня!» Перевозчик обозлился и, сказав: «Идемте же, уважаемый!» — усадил почтенного тхеру в лодку, но нарочно повез не прямо, а вниз по течению. Волны захлестывали лодку, и одежда у монаха вымокла, а когда вышли на берег, уже стемнело. Поэтому, добравшись до монастыря, монах в тот день не сподобился лицезреть Пробужденного. Только на следующее утро, когда представилась такая возможность, тхера пришел к Учителю, почтительно его приветствовал и сел поодаль. Учитель встретил монаха дружески, спросил, когда он прибыл. «Вчера еще»,— отвечал тот. «Отчего же ты только нынче пришел меня повидать?» — снова спросил Учитель. Тогда монах рассказал все, как было. Выслушав его, Учитель молвил: «Да, брат, не только ныне ведь, но и прежде перевозчик тот отличался наглостью. Он всего раз вчера досадил тебе своей наглостью, а премудрому она давным-давно надоела!» Слыша то, монах принялся расспрашивать Учителя, и, уступая его просьбам, тот поведал такую историю о прошлом.

«В стародавние времена, когда в Варанаси правил царь Брахмадатта, Бодхисаттва обрел свое земное рождение в семье брахмана. Повзрослев, он отправился в Такшашилу, где постиг все науки, искусства и ремесла, но после отринул мирскую суету и стал отшельником. Долгое время он жил в Гималаях, собирал дикие плоды, тем и питался, но, испытывая жажду в соли и уксусе, направился как-то в Варанаси. Заночевал в царском саду, а утром пошел было в город за подаянием. Царь увидал, как он идет по двору и, ощутив исходившую от Бодхисаттвы благодать, велел с почтением ввести его во внутренние покои и накормить на славу. Потом, заручившись его согласием, приказал поселить отшельника в царском саду, каждый день приходил к нему и почтительно сам ему прислуживал. Бодхисаттва же наставлял государя: «О государь! Истинному владыке надлежит править царством своим с тщанием, согласно законам дхармы, исполнясь спокойного терпения, дружественного расположения и сострадания к подданным, и не ходить четырьмя путями неправедными!» И, вразумляя царя день за днем, пел ему отшельник такие стихи:

«Не будь гневлив, о царь земли!

Не будь гневлив, вожак колесниц!

На гнев не ответствует гневом царь,

почитаемый всеми царем земли!

В деревне, в чаще, в долине, в горах —

всюду следуй слову сему:

Не будь гневлив, колесниц вожак!

Всюду совету внимай моему!»

И всякий день Бодхисаттва пел так, наставляя царя. Царь же, радуясь всем сердцем, распорядился наградить Великосущного, отписав ему владение, приносившее сто тысяч дохода, но Бодхисаттва дара не принял.

Так и прожил в царском саду Бодхисаттва целых двенадцать лет. А после стал думать: «Что-то засиделся я тут, пойду-ка теперь поброжу, собирая подаяние, по дальним краям и снова сюда ворочусь». Подумал он так, царю ни словом о том не обмолвился, только сторожу царского сада сказал: «Друг мой, мне здесь наскучило, пойду-ка я собирать подаяние в дальние земли, а потом ворочусь, ты же поведай царю обо всем!» Сказав так, Бодхисаттва отправился в путь.

Пришел он к месту, где был перевоз через Гангу. У перевозчика там была дочь Аварья, потому самого его звали «отец Аварьи». Был тот перевозчик глуп, не ведал, что хорошо, а что плохо, не знал, что для него находка, а что — утрата. Сперва тех, кто требует перевоза, перевезет через реку, а уж после спрашивает плату. Не хотят платить — вступает в перебранку; тычков да ругани много, а пользы никакой. Вот до чего глуп был перевозчик! И Учитель, достигший уже состояния Всепробужденности, спел о нем такой стих:

«Отцом Аварьи все зовут

на Ганге перевозчика,

Сперва народ перевезет,

потом уж плату просит он,

В ответ — лишь брань, а счастья нет,

удача не идет к нему!»

К этому перевозчику и обратился Бодхисаттва: «Перевези меня, почтенный, на ту сторону!» — «А что дашь в уплату, святой отец?» — спросил перевозчик. «Я, почтенный, сообщу тебе нечто, что умножит и радость твою, и богатство, и дхарму твою!» И, слыша это, решил про себя перевозчик: «Уж что-то мне наверняка перепадет!» Переправив монаха на другой берег, перевозчик потребовал: «Давай плату!» — «Сейчас, почтенный», — отвечал монах и спел стих, приносящий радость удачи в делах:

«Еще на этом берегу

уплаты требуй, не на том:

Ведь разно мыслят тот, кто здесь,

и кто туда перевезен!»

Подумал тогда перевозчик: «Это, видно, его поучение мне, а сейчас он даст еще что-нибудь!» Между тем Бодхисаттва продолжал: «То, что ты слышал, друг мой, должно принести тебе радость удачи в делах, а теперь выслушай то, что умножит твое богатство и дхарму твою!» — и, говоря так, он спел в наставление перевозчику такой стих:

«В селе, в лесу, в долах, в горах —

повсюду, перевозчик, ты

Совету следуй моему:

не будь гневливым никогда!»

Так пел Бодхисаттва и, желая способствовать умножению богатства и дхармы перевозчика, наставлял его: «То, что ты услышал, увеличит и богатство, и дхарму твою!»

Неразумный же перевозчик ничего не понял в поучении том и спросил Бодхисаттву: «И это все, святой отец, что ты дал мне в уплату за перевоз?!» — «Ну да, почтенный!» — отвечал монах. «Нет, с этого мне толку никакого, дай еще чего-нибудь!» — «Ничего больше, почтеннейший, у меня нет!» — «Зачем же тогда ты залез ко мне в лодку?!» — завопил перевозчик, набросился на отшельника, повалил его наземь и там же, на берегу Ганги, сев ему на грудь, принялся бить по губам.

Вот, монахи, — молвил Учитель,— наставляя царя, отшельник за свое поучение получил в награду богатое владение, наставляя же перевозчика, слепца неразумного, только и получил что по губам! Потому, братия, наставлять надобно лишь достойных, а недостойного — не надобно!» И, говоря так, Учитель — а он уже был Всепробужденным — спел, кстати, такой стих:

«Царь, поученье получив,

село богатое дарит,

А перевозчик по губам

наставника побить спешит!»

Как раз, когда перевозчик колотил отшельника, на берег пришла жена перевозчика — еду ему принесла. Увидев, что творит перевозчик с отшельником, она запричитала: «Господин мой! Перестань бить отшельника, ведь он обласкан царской семьей!» Перевозчик, услыхав это, еще больше разъярился: «Не отшельник он — пройдоха, а ты не даешь мне проучить его хорошенько!» С этими словами перевозчик набросился на жену и одним ударом сбил ее с ног. Блюдо с едой выпало у жены из рук и разбилось вдребезги, а сама она, будучи на сносях, выкинула прямо на землю. Люди, что были поблизости, их обступили и, крича: «Вор и убийца!» — схватили перевозчика, связали и поволокли на суд к царю. А царь, разобравшись во всем, по-царски его наказал».

И Учитель — он был уже Всепробужденным, — желая разъяснить слушателям смысл происшедшего, спел такой стих:

«Рассыпан рис, жена — в крови,

дитя валяется в пыли,

Глупца безмозглого учить —

рога оленю золотить!»

Заканчивая это поучение, Учитель явил всем действие Четырех Благородных Истин, и, постигнув их, монах обрел первый плод от вступления в Поток. Учитель же, разъясняя рассказ и связывая перерождения, добавил: «Перевозчиком в ту пору был тот же перевозчик, что и ныне; царем — Ананда, отшельником же был я сам».

Джатака о глупом перевозчике (376)