( Роман в дневниках, письмах, записках и размышлениях)
Глава 2.
Мое время- "до"
Когда случается встреча, невероятная изначально, когда она вроде бы невозможна, но все-таки случилась и наша судьба меняется, жизнь разделяется на два периода: "до ..." и "после...". Схема очень простая, но сколько людей ощутили ее неукоснительную логику!
Так было и со мной. Финальным мгновением моего времени "до..." стало письмо от Наташи из Саратова: "Милый Туз! Очень хочу, чтобы ты познакомилась с Олегом Юргановым. Подробно о нем я тебе расскажу в Минске, а пока только штрихами... Изящный, интеллигентный человек. Очень солнечный. С белокурыми волосами и белокурой бородой..."
Я читала эти строчки и ловила себя на мысли, что в письме - характерная для подруги словесная шелуха. Портрет Олега получился нереальным, будто сотканным из дыма.
Впрочем, тогда я совсем не была готова воспринимать рядом с собой другого мужчину, потому что была в ужасном кризисе. Слово "кризис" - самое точное определение тогдашней моей жизни...
Нет, я не хочу рассказывать сейчас о встрече с Олегом, случившейся в Наташиной квартире в самом начале 1970 года. Постараюсь быть логичной. Именно поэтому читатель сейчас встретится со мной - шестнадцатилетней. Встретится в том времени, которое я и назвала "до...". Тогда возникла первая моя глубокая и очень противоречивая привязанность. Любовь... Душевные страдания, о которых я рассказывала страницам дневника осенью... 1966 года. До февраля 1970-го мне предстояло пережить четыре трудных года моих душевных блужданий во времени "до...".
Кстати, и время, в котором Олег жил своей жизнью, тоже можно называть "до...". Оно на десять лет обогнало день моего появления на свет и заполняло его судьбу событиями, пересказанными в письмах приятелю, прозванному им "хронологом". Теперь - моя очередь откровений...
...Время и события, отмеченные в моем дневнике, буквально переплелись со временем жизни моей школьной подруги Наташи. Той самой одноклассницы, которая однажды постучит в дверь саратовской квартиры Олега и очень скоро приедет с ним в Минск, скажет, показывая на мужчину с "белокурыми волосами и белокурой бородой": "Знакомься! Это и есть Юрганов..." Тогда и наступит миг начала нашего с ним времени, которое потом я назвала одним словом - "после...".
А пока...
* * *
В шестнадцать лет разрешить посторонним читать страницы своего дневника я бы не решилась. На откровенность согласилась лишь сейчас, потому что наша встреча с Олегом и события во времени "после..." были тесно связаны с моей жизнью "до...". Дневник - часть моего автопортрета, а записи Наташи, устроившиеся в той же тетради под одной обложкой с моими, я публиковать не буду. Не имею на это права. Ну что ж, начнем благословясь?
* * *
10 сентября
Мы договорились с Наташей писать дневник вместе, заклеивать страницы, а когда тетрадь закончится, распечатать и вместе же прочесть. Сегодня 10 сентября. Я сижу в комнате, пишу и слышу, как Наташа играет "Осенний сон". Вспомнила сегодня одно стихотворение (просто настроение было "не очень..."), показала Наташе. Ей понравилось.
Мерцают сумерки вечерние,
А в них кружится снег.
И все сомнения никчемные
Ушли... Их больше нет.
Лишь снег задумчиво
падает
И бьется, глупый, в окно...
Ничто уж давно не радует
И не печалит давно...
А Наташа играет "Осенний сон". Под эту музыку смешно писать такие стихи. Пришла Джемма и сказала, что М. пьет и окончательно бросил школу. Это ужасно для него и для Наташи. Это - жестоко, глупо, наконец, гадко, что он так с ней поступает. Что же делать? Наташа не знает, как его вернуть. Но он должен, должен вернуться! Ведь это предательство перед собой! Они любят, ну, любили друг друга. К чему такой кошмар? Зачем так глупо, так, именно так, все рвать?! Признаюсь, я считала его лучше... Я начинаю думать, что он не стоит Наташки. Но как же быть? Я как-то привыкла, и М. уже неотделим от Наташи. Это подло! Она его любит...
11 сентября
Пришла из школы. Мама сердита. Кое-как помирились. Она ушла. Я пообедала, убрала все, потом взяла ножницы и отрезала себе косу. Не всю, но больше половины. Потом завязала "хвост", закрутила концы и позвонила Анне Петровне. Сообщила ей эту новость и попросила подготовить маму. Анна Петровна позвонила маме, потом мне. Сказала, что мама была в ярости и обещала избить меня до синяков. Но приговор был заменен хорошей словесной каторгой. Потом я сама позвонила маме (не без страха) и просила ее не волноваться, потому что получилось очень красиво. Она ответила, что еще поговорит со мной дома, что я сведу ее с ума, что она растит в доме врага и т. д. и т. п. Теперь вопрос: почему я это сделала? Ответ: мне нравится Р.! Конечно, глупо, но я бы не решилась, если бы не он.
Потом я позвонила Наташе. Она сказала: "Я почти уверена, нет, я больше чем уверена, в общем, мне кажется, что я уверена, что ты ему нравишься". Неубедительно. А если нравлюсь? Тогда вопрос: к чему было отрезать косу? Совет: семь раз отмерь, один раз отрежь. Очень глупо.
Днем мир с мамой восстановила. Я и не думала, что она примет все так трагично. Ну, отрезала я волосы. Конечно, это дерзость... Но ведь я спрашивала у нее все время. Умоляла, просила... А она все отказывала. А коса у меня никудышная. Одно название. Все, кто видел, советовали отрезать. Мама сказала, что это легкомысленно, что сегодня я без разрешения отрезала волосы, завтра я сделаю еще что-нибудь. Что я связалась с компанией (с какой компанией, я всегда одна!). И в довершение всего она сказала, что все кончится тем, что приведу кого-нибудь домой.
Ну, пошло! Это же гадко! Она сказала, что я глупая, что меня любой одурачит, что у меня ни капли здравого смысла и что, конечно, если какой-то мальчишка поведет меня куда угодно, то я, несомненно, пойду не задумываясь. Сказала, что я была скромной, хорошей девочкой, а теперь все, у нее нет дочери, она хочет умереть!
Все мамины подозрения и упреки безосновательны. Я уверена, что в нашем классе вряд ли найдется кто-нибудь, кто так повинуется матери. Я ей ответила, что прическа не делает человека хуже. Она еще долго плакала. Я тоже не выдержала. Так мы ревели, и я утешала ее и сама ревела. Потом она приняла валидол. Сказала, чтобы я ушла, и добавила, что она так бы не убивалась, если бы знала точно, что я еще худшее завтра что-нибудь не выкину. Я ответила, что мне не 5 лет, что я уже могу что-то решать сама, иначе я буду безвольной тряпкой. Сказала, чтобы она за меня не беспокоилась, что компании у меня нет, мальчиков тоже нет. Если мне предложит дружбу мальчишка, я соглашусь (если он мне понравится). Нет, я этого не говорила, но подумала. А вслух сказала: "Если будет что-то получаться, я тебе скажу". Она ответила, что я ее не ценю и что она мне больше не доверяет. И тут я вспомнила слова, которые мне недавно сказала Елизавета Васильевна: "Чем меньше доверия, тем легче его нарушить. И наоборот: чем больше доверия, тем труднее его обмануть".
Мама лежит.. Я сказала, что с косой не пойду в школу. Коса до плеч - смешно! Раньше она мне говорила, что я могу оставаться дома, могу бросать школу и вообще делать что хочу. Но это раньше. Теперь она махнула рукой и сказала: "Иди, занимайся..." Я пошла и закрутила кончики "хвоста".
Что-то будет завтра! А вдруг я ему разонравлюсь с этим хвостом. Тогда, несмотря ни на что, пойду и сделаю стрижку. Но обязательно спрошу у мамы. Обязательно, потому что еще одна сегодняшняя сцена - и мы обе попадем в сумасшедший дом. Кончаю, пора за уроки.
14 сентября
Какой удивительный, счастливый, неповторимый день!!! Я, кажется, уже люблю его. Уже! Как быстро... И как все чудно! В субботу, в половине двенадцатого, мне кто-то позвонил. И кто же, кто?! ОН!!! Это счастье, сон: я все боюсь, что он вот-вот оборвется... Нет, нет!!! Я нравлюсь ему. Да, да, да!!! Я хочу без конца смотреть на него. Он стройный. Ната говорит, что обаятельный. Не знаю: я так мало говорила с ним. Я без конца, постоянно думаю, думаю о нем. Я счастлива. Он звонил мне. Сегодня он говорил со мной, и так будет завтра, послезавтра... Как хорошо, как легко и радостно!.. Пусть! Пусть всегда будет так хорошо!
У него день рождения 13 июня. Он лишь на неделю старше меня! Сегодня ужасно счастливый день!!! Даже солнце и тепло... А вчера был дождь. Жора забрал мой чертеж. Странно, я даже не думаю о нем, а постоянно чувствую, что он существует, что он есть, что завтра я увижу его! Мне очень хорошо... Когда он позвонил и спросил: "Ты узнаешь меня?" - я хотела сказать: "Да, да! Ведь это ты, Жора!" Боже! Как трудно поверить, что я ему нравлюсь! Я так счастлива!
А Нате плохо. Ей трудно. Я никогда не думала, что у них это так серьезно. Она страшно подавлена. Сегодня сказала: "Он больше звонить не будет. Это - конец!" Но они любят друг друга! Мне достаточно звонка для счастья, а ей нет... Почему у нее все так? Почему? Она мне как сестра... Она - самая близкая подруга! Но, может быть, они все-таки помирятся? Ната говорит: "Не сейчас, а много позже". Пусть позже, лишь бы помирились. Я-то ей все уши прожужжала о Жорке. Надоела, наверное, смертельно. Но что делать, если я такая и если все так получилось? Так дивно получилось!
(Сейчас, читая дневник, а вместе с ним и страницы, написанные Наташей, я все же решилась показать те из них, где подруга пишет обо мне. - Т.Ю.)
15 сентября.
Наташа
Таня! Как хорошо, что ей нравится Р. Она начала жить! Жить в полном смысле слова. Пускай бы и она нравилась ему. Так хорошо! Это было бы просто прекрасно... В последнее время мы здорово сблизились с Таней и я по-настоящему начинаю любить ее как человека. Мне больно, когда ей плохо, и радостно, когда ей хорошо. Пусть она понравится Жоре! Да поможет ей Бог! Вот я даже к Библии обратилась: пускай все будет хорошо!"
16 сентября.
Это снова я
Вчера сделала страшную глупость. На уроке поговорила с Жорой, потом отвернулась и от нечего делать стала считать, сколько лет было Исааку Ньютону, когда он открыл закон всемирного тяготения. Оглянулась: С. спрашивает у Жорика время, а он ей любезно отвечает. Я не думала, что это особенно удивит меня: Жора - человек, и ему не запрещено разговаривать с кем он хочет. Он даже имеет право влюбиться в ту же С. Именно так я подумала, снова отвернулась и долго сидела, уставившись в затылок Андрею С. У меня было такое чувство, будто меня медленно душат. Я не выдержала и разревелась. Так и сидела, отвернувшись, а слезы капали, капали... Наташа сказала: "Перестань! Не глупи! Ничего не произошло". Я и сама это знала. Но ведь от этого не легче! На перемене он подошел к нашей парте, потом вдруг повернулся и ушел. Ни слова! Испугался? Гордый он, что ли?
18 сентября
Ходили на завод... Самое лучшее в Жорке то, что он почти не смотрит на меня. Я странно успокоилась. Он сегодня болтал с Женей, с другими, с Наташей. На химии - со мной... Нам сделали замечание. Надо лучше узнать его. Нет, к чему? Я чувствую, что он отдаляется и становится мне почти безразличен. Мы несколько раз говорили и уже привыкли к этому. Если я ему нравлюсь, то хорошо! Я даже счастлива. А если нет, то не знаю... Ко всему привыкаешь. Вчера до часу писала стихи. Много набросков, но закончила только одно.
Не подходи ко мне, не говори!
А только изредка, вот как сейчас,
Из-под ресниц задумчиво смотри.
Нет мне дороже взгляда этих глаз...
*
Я ночью просыпаюсь. Мне не спится...
Так в мире одиноко, тяжело.
Что тебе стоит
Мне хоть раз присниться?
Сегодня...
Нет, сейчас!
Пока не рассвело...
Страшно хочется, чтобы Жорик позвонил. Но он этого не сделает. Он - гордый. И это мне в нем нравится. Звонил Г. В его голосе есть что-то от голоса Жоры... И я начинаю сомневаться: может быть, в субботу звонил Г.? И все же нет! Нет! Не знаю. Я хочу, и пусть будет так, пусть это звонил Жора. Завтра идем на "Горе от ума". Разговаривать с Жорой, когда он занят, не буду.
19 сентября
Всю анатомию веселились. Придумывали, кто на кого похож. Придумали: Б. - на тощую завитую корову, я - на кошку с бантом (?), Зоя К. - на муравья, Наташа Т. - на сову. Учительница биологии напоминает мятую бумагу (промокательную, добавила Наташа). Она сказала: "Как ты думаешь, что будет, если Петеньку Р. раздеть?" Я ответила, что это было бы Явление Христа народу.
21 сентября
Я люблю этого дикаря Жорку! Боже, как тяжело! Люблю до ужаса и совсем стала на себя не похожа. Женька сердится на меня и терпеть меня не может. Ведь Жорик нравится и ей! Кажется, ему нравится Женя. Он болтает с ней. И со мной тоже. Нет, нет, нет!!! Я не хочу! Не хочу этого. Все, не буду говорить, писать, думать об этом. Я ничего не знаю, кроме того, что люблю этого странного мальчишку. Жора, Жора, Жора... И так без конца. Целыми днями думаю только о нем. Опять стала писать стихи. Вернее, не стихи, а коротенькие строчки.
Недавно написала еще одно стихотворение в том же духе. А перед этим написала последнее стихотворение, посвященное Ю. Н. Оно начинается так: "Над городом спустился тихий вечер..." Наташе так понравилось, что она переписала. Я думаю, что это просто под настроение. Но я рада, что она поняла его. Сегодня хотела попросить Жору, чтобы он со мной не разговаривал...
22 сентября.
Наташа
"Таня... Странный человек. В ней еще очень много наивности, и вместе с тем она совсем не ребенок. Сказывается воспитание. Таня влюбилась по уши в Р. Ну что ж. Приветствую. Это превосходно. Человек может жить настоящей, глубокой жизнью лишь тогда, когда любит. Иногда мне кажется, что я люблю эту Тузову за все: за лицо, улыбку, мысли. А сегодня она просто светилась изнутри и не в силах была сдержать улыбку. Ничто ее не интересовало кроме Жоры..."
27 сентября.
Снова я
В четверг была практика. У нас - вторая смена: с 2 до 5. С практики шла вместе с Жорой. Я оставила в школе пальто, а ему домой идти все равно мимо школы. Болтали с ним целый день: и когда сдавали инженеру технику безопасности, и до этого, и после. Я по дороге (надо же что-то говорить!) рассказала ему, как комично сдала т. б. Все - в диалоге. Он слушал, а когда я кончила, заметил: "Вообще вы, слабый пол, предпочитаете выражаться диалогом..." и т. д.
Я удивилась и сказала, что незачем выражаться таким высоким слогом... Поболтали о том, о сем. Говорила, собственно, я. При моей способности болтать редко кому удается вставить слово.
Дошли до школы. Он сказал: "Пока!" Я: "До свидания!"
Между прочим, уже подходя к школе, я начала вслух беспокоиться о своем пальто, как будто это меня интересовало. Ладно...Чудный день!
Потом зашла к Наташе. У нее окончательный разрыв с В. Она очень переживает. Еще бы! Говорит, что он эгоист. Что она любила иллюзию... Я совершенно теряюсь.
В пятницу Х. между прочим сказала, что я делаю успехи. Мы шли всей школой на стадион. Был День здоровья. Я удивилась и спросила, что это за "успехи". У меня две двойки по химии. Она ответила, что так ей сказала Наташа. Я рассердилась, но не подала виду и стала расспрашивать. Оказалось, что в четверг все девочки шли домой по одной дороге, а Юра с Ларисой и я - по другой. Жора пошел с нами. Со стороны это выглядело так: Юра и Лариса - на одной стороне, я и Жора - на другой. Из этого девочки сделали вывод, что Жора провожал меня! Я не думаю, что он хотел проводить меня, но было приятно это слышать. Девчонки сделали вывод! А я пока не решаюсь делать никаких выводов! Во всяком случае, Женя Л. ему уже не нравится.
Есть такое стихотворение:
Слышишь, светлый мой, слышишь, милый,
Я тебя подарила, я сама
тебя подарила,
Подарила девчонке с курносым
Личиком...
У меня была такая же философия: дарить. Понравился кто-нибудь (я их почти не помню), а приглянется ему другая, я не огорчалась. Подумаешь!..
Но Жорика я никому дарить не намерена! Ни Жене, ни Наташе! Сегодня звонила Наташе и между прочим спросила (в который раз!): хорошо или нет? Это значит: нравлюсь я или нет? Она ответила: "О, Боже мой! Ну да! Да! Конечно! Он даже когда говорит с тобой, у него глаза светятся!"
Я: А с другими не светятся?
Н: Нет! Не замечала!
Я: А я не помню.
Н: А ты помни! Я на химии обернулась и мельком видела!
На химии меня вызвали решить домашнюю задачу у доски. Я ее дома не делала. На переменке попробовала - не получилось. Встала, а Ната шепотом спрашивает: "Знаешь?" Я - тоже шепотом: "Ни в зуб ногой!" Вдруг Жора подсовывает свою тетрадь, и я слышу: "Смотри..." Настроение у меня подскакивает с космической скоростью. Я чуть поворачиваю голову и, улыбаясь Жорке, говорю: "Я сама!" И иду к доске решать задачу с риском получить третью двойку. По странной случайности решаю! Ответ - 4. Сверяю с ответом в задачнике, там 2. Мгновенное замешательство, потом хватаю тряпку, стираю. Еще раз решаю. Опять 4. Тогда беру мел и аккуратно вывожу:
4:2 = 2.
И записываю ответ: 2. Не прибегая к цифрам, объясняю ход решения (он почти одинаков во всех химических задачах). Учитель стоит спиной к доске и слушает. Потом поворачивается и смотрит на ответ - 2. Говорит: "Хорошо, правильно". Я быстро вытираю доску (заметаю следы). Из-за прежних двух двоек получаю 3 балла...
Жорик все спрашивает, когда я пойду фотографироваться на пропуск. Отвечаю, что еще успею. Скорее бы понедельник. Сейчас читаю В.Беляева "Прыжок в ничто". Космос...
Да, кстати (хотя вовсе некстати!), когда Ната говорит, что я нравлюсь Жорику, я ей верю, хотя и не совсем.. Откуда ей знать? А когда она в классе говорит мне об этом, я ей совсем не верю, потому что мне кажется, что она сама хочет понравиться Жорке. Я сегодня ей это сказала. Она удивилась и ответила: "Я даже не строю ему глазки, как другим!" И скорчила мину опытной соблазнительницы. Я не выдержала и рассмеялась. Вообще-то я много болтаю и смеюсь. Жора сказал, что ему не интересно болтать на уроках. Значит, надо отучиться. Вообще, надо поумнеть. Боже!!! Что за глупость я написала!!!
Сегодня я спросила у мамы: "Это яйцо свежее?" Она отвечает: "Ну да! Пахнет яйцом!" Я пристально взглянула на нее и, покачивая чайной ложечкой, изрекла: "А я нисколько не сомневаюсь в том, что плохое яйцо будет пахнуть плохим яйцом, а не прожаренным крокодилом..." Мама испуганно взглянула на меня и поспешно вышла из кухни. Я кончала завтракать. Мама причесывалась. Ей надо к одиннадцати в парикмахерскую. Все часы в доме испорчены. Диктор по радио сказала: "10 часов 50 минут". Мама не расслышала и спросила: "Сколько, сколько?" Я ответила тоном автомата: "Одиннадцать часов 10 минут!" Мама заохала, надела шпильки и убежала. Я спокойно встала, закрыла дверь и пошла читать. Завтрак кончился, и, если бы мама еще задержалась, мне пришлось бы делать уроки. Во всяком случае, начать делать.
Вообще, такие невинные шуточки почти не вызывают угрызений совести...
28 сентября.
Наташа
...Сколько еще однако в Тане ребячества и наивности. Я часто наблюдаю за ней "старушечьими глазами" и действительно чувствую себя старухой по сравнению с ней. Если бы во мне сохранилась хоть капелька той наивности, которая есть в Тане. Ее представления о жизни основаны на книгах и на наблюдениях за жизнью собственной семьи и знакомых. Она всеми силами старается понять меня, но это невозможно: ведь она не пережила и сотой доли того, что пережила я...
Таня меня подозревает в том, что мне нравится Жора Р. Неужели она не понимает, что такие, как Р., не могут мне нравиться. Ведь он еще ребенок! Да, Тане очень нравится Р., и, по-моему, она ему - тоже. А вообще, кто его знает? Андрей сказал: Д. заметил, что Р. смотрит на меня. Я была бы очень рада, если бы он ошибался. По-моему, Р. смотрит на Таню. Да будет так! Не хочу из друга делать врага. Ведь она и так жутко ревнует...
29 сентября.
Снова я
...Предложила Наташе заняться Жориком. Как все надоело! Он не говорит со мной. Даже не подходит. Пару коротких фраз за день. И все. Это даже не отношения одноклассников, а так, как в трамвае: вежливо, прохладно. Как говорится, "мы с тобой случайно в жизни встретились, потому так скоро разошлись!.." Собственно, какое МЫ?! Нас нет и не было. Печально. Остается теперь понять, нравился он мне или нет, и как нравился, и почему?
1. Безусловно, нравился. Я даже была влюблена в него некоторое время. Но это прошло довольно быстро.
2. Как нравился? Понятия не имею. А впрочем... Есть люди, которые привлекают издали, без знакомства. Пожалуй, Жорик мне нравился именно издали.
3. Он самый симпатичный в классе. Высокий. Мне нравилось в нем, что он именно "мальчик". Обычно девчонки называют так робких, еще не знающих ни девочек, ни увлечений, в общем, мальчишек, не умеющих быть циниками. Но именно это мне в нем нравилось. Ну, может быть, еще рост, глаза, голос. В общем, тысячи мальчишечьих черточек, которые не подходили под общую мерку. Разрисовал мой портфель дикобразами: теперь выводи чем хочешь. Я сказала, что художественного в этом, с позволения сказать, рисунке очень мало!
3 октября
Эх, урок биологии! Дождик... Учительница ставит задачу: "Дать понятие о тканях". Замираю. Не имею понятия об этом... понятии. Сегодня идем на "Грозу"... Наташа посоветовала не устраивать конфликтов и, если в воздухе запахнет скандалом, повернуться на 180 градусов и уйти.
5 октября
Мне нравится Жорж. Опять. Ната говорит, что и я ему нравлюсь. Сегодня она мне сказала, что я нравлюсь М. Зачем мне М.?
Сегодня Жора подошел и спросил: "Ну как портфель?" "Все так же", - ответила я. Достаю портфель и кладу на парту. Он совершенно машинально начинает чистить его маленьким кусочком стирки. Стоит, разговаривает и трет. Я даже удивилась, но взяла чернильную стирку и, продолжая разговаривать, протянула ему. Он взял и некоторое время продолжал свое занятие. Потом, видимо, спохватился, мол, как это так? Я чищу ей портфель! Бросил свое занятие и сбежал. Да, он мне нравится!
А ты уходишь...
Останься!
Так просто: ты и я.
Останься!
Ночь...
Кружатся звезды.
Осень.
Я без тебя - лодка без весел.
Протяни мне руку молча.
Не хочешь.
Уходишь?
Уходишь...
Останься!
Так просто: ты и я.
Останься!
Уйдешь
и будет иначе...
Все ближе будет снег
На черных крышах.
И я буду смеяться,
Услышав,
Что ветер свистит,
Как грустный мальчишка:
Останься!
Так просто: ты и я.
Останься!
Так просто: ты и я.
Останься...
7 октября (5 часов)
Что же произошло? Почему все так жестоко оборвалось? Кто виноват? Он? Наташа? Я? Никто. Никто. Как страшно, как ужасно, когда человек рядом и почти потерян, быть может, навсегда потерян!
Как жесток этот дружеский взгляд,
Безразличия светлого полный.
Впереди - ничего...
назад возвращаться
Не стоит.
Довольно!
Да, тут заговоришь стихами! Ната говорит, что рисунок лица у меня не получается. Как будто у меня вообще что-то получается! Анна Петровна видела меня в субботу с Жорой. Больше не увидит... Реветь опять, как вчера? Пусто, все пусто. Хожу сжав зубы, молчу. А вообще мне никто не нужен, не хочу никого видеть! Как это я вчера смеялась и плакала! Безумно весело! Я знаю, что Наташа ни при чем. И он - тоже. Не все ли равно, кто ему нравится? Ведь не я! Остальное - детали. Отбивать? У кого? Зачем? Не умею и не буду! Скоро переезжаем на другую квартиру. Подальше! Говорить с ним? Нет! Бежать! Бежать! Смешно... А так хочется исчезнуть! Совсем... Ната говорит, что надо бороться! За что? За то, чего не было? Даже рвать нечего. Что же это? Забыть, забыть все! Скорее!!! Это так больно. Но плакать я больше не могу. Больно и дышать нечем. Ничего не хочу и никто не нужен. Пусто. Звонила недавно Г. Мне теперь все равно: не Жорка, так пусть Г., или М., или, или...
Никого не могу видеть. Со всеми надо шутить, улыбаться или быть спокойной. А я не могу. Если Жоре нравится Наташа?
Не нравится сейчас - понравится после маскарада? Что ж, неужели это значит: дарить? Нет, чтобы дарить, надо иметь. В добрый час! Но я не смогу с ней дружить. Я люблю Жорку. Больше, больше, чем Н. когда-то. Больше, а я думала, что нет. Что же теперь будет? Что?
7 октября (6 часов)
Надо чем-то заняться. Но чем? Что-то надо делать! Вот так буду сидеть и писать все, что придет в голову. Стихи, он пишет стихи. О чем? Нет, не то! О ком? Все равно не обо мне. Л.Ф. сказала, что нельзя добровольно отказываться от любимого человека. А разве человек вообще делал когда-нибудь что-то добровольно? Если он не зависел от других, то все равно зависел от своего настроения, от многого... Зачем я это пишу? Надо же с кем-то поговорить. С кем? С Наташей? Уже шесть... Она, наверное, скоро придет из кино. Я сегодня отказалась идти с ней на "Зорге". Я не могла пойти. Поймет она меня или нет? От одиночества можно с ума сойти! Позвонит ли мне, когда придет? Нет, наверное, нет. Она обиделась. Да и что за радость со мной говорить? Все ною, ною. Она уже не говорит, что я ему нравлюсь, это лучше, чем если бы она обманывала. Да если и скажет - я не поверю. Я теперь никому уже не поверю, кроме него. Никому... А он мне ничего не скажет. Почему я не могу, как другие, говорить с ним, шутить.
Зачем ты, глупая, плачешь,
Руками лицо закрыв?
Почему не можешь иначе,
Все зачеркнув и забыв?
Попробуй, скрывая беспечность,
Смеясь, в глаза заглянуть,
А может, как первому встречному,
Руку ему протянуть?
А он уходит с другими,
И ничего уже нет...
Как будто бы тронул иней
Едва расцветший букет.
Глупость. Как плохо... Я какая-то невменяемая стала. Внешне живу кое-как, а внутри - одна боль, одна мысль, даже не мысль, а только боль, боль...
Наташа говорит, что если ей кто-то нравится, то она подходит, заводит разговор, короче, постоянно о себе напоминает. Я не умею быть такой. Не хочу напоминать, хочу, чтоб меня так помнили. Разве Жорка напоминает о себе? Но я все равно о нем думаю. Если он говорит с кем-нибудь, я никогда не подхожу и не перебиваю. Не могу. Мне даже подумать страшно, что он не ответит или ответит так, лишь бы ответить. А когда он говорит со мной, я иногда отвечаю, а чаще вообще молчу, потому что когда он говорит, я не слышу слов, а только смотрю на него. Вообще я стараюсь делать вид, что мне все равно, в классе он или нет. Раньше я даже не думала о нем, а только была очень счастлива, когда говорила с ним...
А теперь... Теперь, когда все так плохо, я не хочу, но постоянно думаю о нем. Если бы не думала, мне было бы не так тяжело. Я - гордая. Странно. Наташа услышала бы - удивилась. Но все же это так. Мне страшна даже мысль о том, что я могу быть навязчивой или бегать за Жорой. Я не хочу и никогда не хотела, чтобы он бегал за мной! Нет! Пусть он будет таким, как есть. Пусть будет всегда гордым, умным, пусть никогда не волочится. Я не хочу, нет, он не должен быть ни с Г., ни с С.
Андрей - друг Наташе. Но даже ради дружбы я бы не хотела, чтобы Жора дружил с девчонкой. Был таким, как Андрей. Даже если бы он дружил со мной. А это, если не пройдет так скоро, то утихнет, притупится.
Но почему? Ведь я думала, что счастлива. Как теперь каждый день видеть его? Как?
Что это? Почему я не могу привязать его к себе, постоянно говорить, шутить с ним, спрашивать, даже надоедать, но добиться своего? Почему не могу? Это пройдет. Мне вспомнились одни стихи, которые давно написала:
У каждого есть тайное мгновенье,
ему не позабыть,
В нем вечное, мятежное сплетенье
Того, что было
И могло бы быть...
Так и я сейчас... Я уже путаю то, что было, и то, чего я хотела, но что не сбылось.
даже не сержусь на него. Я не могу сердиться. Исчезнуть бы! Теперь все, все сделать для того, чтобы забыть о том, что он мне нравился. Пусть и он забудет, если знал. Я не хочу, чтобы меня жалели, утешали. Не хочу! Пусть одиночество, пусть что угодно, только бы Жора не презирал меня. Опять эта глупая гордость! Трудно. Все. Больше не ныть, не думать, не думать и не думать...
8 октября.
Снова Наташа
Таня, милая моя Таня! Девочка моя дорогая! Как тебе сейчас тяжело! Почему, почему ты добровольно отказываешься от своего счастья? Почему ты перестала верить в него? Почему ты думаешь, что все потеряно? Неужели все это равносильно смерти? Нет! Нет! Нет! Пойми, пойми одно - если это любовь, то невозможно, тысячу раз невозможно забыть. Я знаю, ох как знаю это по себе! Ты не забудешь его. Так почему же ты так слабовольно отказалась от всего, что дорого?! Не смей этого делать, не смей! Потом тебе будет тяжелее. Я сделала страшную, непростительную глупость, а зачем же тебе делать ее?!
Подумай, ради Бога, подумай обо всем хорошенько, пойми, наконец, как мучаюсь теперь я, и ты не сделаешь этого! Почему ты думаешь, что не нравишься ему? Разве можно заглянуть человеку в сердце? Если я буду говорить тебе какие-то слова утешения, ты все равно не поверишь мне. Но если он нужен тебе, как небо, как воздух, если ты не сможешь жить, не сможешь существовать без него, то почему же ты, черт возьми, заводишь свою старую песню о "дарении". Нет! Нет! Нет! Это твое счастье - и никому его не дари, никому не отдавай, держи в руках и не забывай о нем. И нельзя, нельзя, нельзя отказываться от него без борьбы. Пойми это и выбрось из головы муть. Пойми, иначе случится непоправимое! Допустим, он нравится какой-нибудь другой девочке. Ну и что же? Ты любишь его! Он нужен тебе, так на кой черт ты должна отдавать его кому-нибудь другому? Не смей! Сейчас нужно плюнуть на всех и на все, но удержать, оставить его себе. Нужно бороться. Ведь он нужен тебе! Нужен!!!
8 октября.
Это я
Распечатали страницы нашего дневника и все прочли. Удивительно, до чего хорошо иметь друга, от которого нет нужды ничего таить. Теперь нас с Наташей не разлучит даже ОН. Как записано в дневнике: "Д. сказал, что ОН смотрит на Наташу..." Но зачем об этом думать? Ведь я запретила себе об этом думать! Сегодня не пошли на физику. Явились на теорию производства. Ч. и ОН сидели на нашей парте. Ч. на Наташкином месте, ОН - на моем. ОН обрадовался и глядел на Нату. Пусть. У НЕГО мания портить мои вещи. Разрисовал мой портфель и что-то выжег на парте. Что, не знаю. Еще не видела. Вообще-то он был очень грустным. Опустил голову, повернулся спиной. Всадник без головы да и только! Мне действительно кажется, что он глядит на Нату. Тогда я как-то застыла внутри. Обернулась, стала болтать с Н. без конца. Л. слепил меня солнечным "зайчиком"... Я сидела и ни о чем не думала, от нечего делать глядела на Г., и Г. сиял! Боже, который год я ему нравлюсь. Не надоело так безнадежно?
Я не обернулась, потому что была уверена и сейчас уверена, что это была случайность. Как легко раньше верила каждой случайности.
Сегодня О. говорит Жоре: "Я тебя оболью керосином и подожгу!" Я слышу и замечаю: " Не сгорит...!" - "Почему?" - спрашивает он. "Сухой, но несгораемый..." Жора: "Нет, я уже сгорел". - "Как?" - спрашивает О. "Дотла", - отвечает Жора.
Какой простор воображению! Если бы я нравилась ему, это можно было бы принять за объяснение в любви. А теперь... Если это и объяснение, то кому-нибудь другому, той же О. например.
...Я верю, я любил,
Для сердца нужно верить...
Мудрый, милый Пушкин! Несмотря ни на что, сегодня - хороший день, первый такой день в моей жизни: я не одинока. Все малейшие движения души, все мысли Наташи открыты мне, а мои - ей. Чувство одиночества исчезло. И даже о том, что он смотрел на нее, я говорила Нате без злобы, а так, как делятся горем с близким человеком, не требуя помощи. Просто чтобы высказаться. Почему это? Потому что мы прочли дневник. Этот наш общий дневник.
Может быть, это было только сегодня, может быть, только сегодня мы были так близки друг другу и не стыдились того, что все друг о друге знаем. Может, это не повторится, но я этого никогда не забуду. Ната никогда не верила, что я ему нравлюсь. Она только хотела этого для меня. Странно, но где-то еще звучит и не умирает: а вдруг!
14 октября
Урок химии. По контрольной - 2. Сегодня писали вторую. Тоже будет 2. До лампочки! Плакать не могу. А жаль. Нареветься бы и успокоиться.
Я - ужасная, некрасивая. Человек красив, когда кому-то нравится, а я не нравлюсь. Дура! Сидела бы уроки лучше делала! Г. надоел до смерти. Начинаю его ненавидеть. С ним все кончено. Ничего не поделаешь, но это ужасно.
Эта ночь - чернота.
Эта ночь -
Только тихие всплески
Да квадраты окон
В фиолетовой дымке домов.
Замерцали огни перекрестков.
Витрины - нелепы. Шелест...
Шепот прохожих...
Сигарет ярко-красные точки...
Фонари - тени людей
Вырывают
Из тьмы.
А вечерние люди
На утренних так непохожи!
И смеются вечерние,
Когда утренние грустны...
15 октября
Звонила Г. Вообще, часто ему звоню и просто болтаю. И он мне звонит. Г., наверное, счастлив. Не понимаю. Жора Р. взял билеты в кино. Правда, Ната спросила: "Кто возьмет мне билеты?" Он сказал: "Я!" Меня еще не было в школе. Я пришла, и Ната рассказала мне об этом. Она уверяет, что не нравится ему. Значит, он сделал это из-за меня. К тому же Ната говорит, что у него уже были билеты. Я с ним не разговариваю. По возможности объясняюсь жестами. Недавно он подошел. Я читала журнал "Искусство кино". Он проходил около нашей парты, поговорил с Натой, ушел. Вернулся, постоял у окна, потом раза два прошел мимо меня, остановился и спросил (без иронии): "Что читаешь?" Я молча показала обложку. Он спросил: "Интересно?" Я кивнула с таким видом: мол, не приставай. Он ушел.
Ничего примечательного, но Ната сказала, что когда Р. говорил, то смотрел на парту, потом на журнал. Потом быстро, искоса бросил на меня взгляд и ушел. Трудно поверить, что уже конец.
"Если бы знала, если б ты знала, если б можно было все начать сначала..."
У нас поселился симпатичный сосед. Лет семнадцати. Уступает мне дорогу. Однажды я стояла, он оглянулся и, споткнувшись, чуть не упал с лестницы. Сегодня утром я шла на практику, а он чистил туфли. Так и застыл со щеткой. Симпатичный. К черту их всех! Был бы он - настоящий. Один, самый любимый и никого, никого не надо! А где он? Может, он - это Жора, может - другой. Где он сейчас? Ходит по Минску с шайками. Не хочу такого!
16 октября
Наташа прочла мою запись и сказала: "Бред!" Я спросила: "Почему?" Она говорит: "Ты сама не знаешь, чего ты хочешь!"
Сосед как в воду канул. Не жалею. Звонил Г. У меня была сестра Лена. Она подошла к телефону, и Г. ее перепутал со мной. Потом извинялся. Лена передала мне трубку. Г. спросил меня подозрительно:
- Послушай, это точно была не ты у телефона?
- Нет, это моя сестра.
- У вас голоса похожи...
- Неудивительно, сестры все-таки...
Мило поболтали с ним. Г. сказал, что у него болит рука: мама линейкой ударила.
Я спросила: "Мама у тебя дерется?" - "Да вот, погорячилась", - отвечает. Спросила: "Ну так что ты хотел мне сказать?" В том смысле, мол, чего звонишь? Он стал рассказывать, что вчера подрался с братом, потом жаловался на Лену З. В общем, поболтали на славу!
Сегодня Жора сказал, что на "Онегина" не пойдет. Я сидела в первом ряду, Ната в шестом или седьмом. Рядом было свободное место. Я подумала, что на "Гамлете" мы с ним сидели рядом. Хорошо бы и сейчас. Но тут же вспомнила, что он вообще не пришел.
После сеанса выходили втроем. Ната, Андрей и я. Андрей прощается и идет домой. Мы - к троллейбусу, на остановку. Выходим на улицу, видим: Жора, Таня О. И человек десять девчонок. Мы как раз проходили мимо, и я прямо у него за спиной громко спросила у Наташи: "А где Андрей?" Он мгновенно отделился от этой группки и пошел впереди нас, путаясь под ногами. Шел с Ч., потом тот "испарился".
Жора быстро пошел вперед. Затем стал идти медленнее, медленнее. Зачем-то остановился у киоска, пропустил нас с Натой и через минуту догнал. Сначала, как бы случайно, пошел с нами рядом. На остановке мы уже разговаривали.
Мне фильм очень понравился, только этот красноватый фон не совсем...
Он сказал, что ему не понравилась Татьяна. Я ответила, что Онегин хорош и спросила, чем ему не понравилась Татьяна. Он сказал: "Не знаю... Но, понимаешь, неопределенная антипатия". Я ответила, что, напротив, она очень мила, хотя и не вполне соответствует роману: ведь у Пушкина Татьяна не была красавицей.
В разговор вступила Наташа. Так проговорили несколько минут. Потом я что-то ему сказала, а он, как обычно, демонстрируя свою невоспитанность, сделал вид, что не слышит, хотя я стояла рядом, говорила громко и обращалась к нему.
Тогда я сказала: "Жорик, ты слышишь? Ведь я с тобой разговариваю!" Ему ничего не оставалось, как повернуться и слушать. Скоро разговор оборвался: подходил троллейбус. Он отошел шага на два. Я сказала: "Ната, мы непременно должны сесть в этот троллейбус". А очередь стояла огромная, троллейбусы переполнены. Он сорвался с места, влез раньше всех в троллейбус. Мы - не шевельнулись. Троллейбус тронулся, и он уехал.
Если я ему нравлюсь, то он будет зол за такую шутку, когда доедет. Ведь мы выходим на одной остановке...
Ната идет на вечер в 23 школу. Там будет М. Любят друг друга, а наладить ничего не могут.
Плохо. И все-таки мне кажется, они помирятся.
Сегодня в школе Жора не решился со мной заговорить. Ходил вокруг, а я улыбалась про себя. Соня К. подозвала меня и сказала, что я влюблена. Вот кумушка! Терпеть их не могу! Кстати, они меня тоже не жалуют.
Я воспитаю Жоржа-дикаря! Шахматист! Ну, если я ему нравлюсь, то он попался!
Во-первых, он будет выслушивать меня до конца... Во-вторых, я буду нравиться ему все больше. Я добьюсь, что он будет звонить мне - даже из автомата. Пусть булочку не купит, а побережет денежки на то, чтобы мне позвонить. Но это если я ему нравлюсь...
Кстати, Оскар Уайльд сказал, что все женщины хотят взять мужчину очень плохим, а бросить до противности хорошим. Смешно!