( Роман в дневниках, письмах, записках и размышлениях)
Глава 12.
Наши "международные контакты"
...Однажды наш неугомонный "капитан первого ранга" сказал: "Слишком тесен наш мир. Надо открыть границы для дружественных государств". Мы ничего не поняли, а папа продолжал: "Ну-ка, дети, скажите, кто видел живого африканца на расстоянии вытянутой руки?" Все молчали. Наверняка ни у кого такого опыта не было. Ярик спросил: "А кто такие африканцы?" Алик сурово сдвинул брови: "Ты что, на улице негра не видел?"
Я чувствовала, что папа приготовил очередной сюрприз. "К нам в гости придет африканец! Его имя - Аду Бансе". Я сразу вспомнила очаровательного чернокожего студента политехнического института, с которым мы случайно познакомились в кафе "Березка". Периодически встречаясь, мы здоровались, обменивались ничего не значащими фразами и расходились. Но, оказывается, Олег сблизился с ним. Они уже накоротке общались, и муж знал даже некоторые подробности его биографии.
Бансе - мусульманин, живет в Буркина Фасо, бывшая Верхняя Вольта и бывшая колония Франции. Сын состоятельных родителей, Аду был отправлен в Париж учиться на дипломата. Окончив там дипломатический колледж, он решил получить техническое образование и приехал учиться в Минск в политехнический институт. Мы общались нечасто, но однажды все там же, в кафе "Березка", где мы решили с Олегом пообедать, он познакомил нас с очаровательной девушкой Наташей, представив ее своей невестой. А вскоре у Бансе с Натали состоялась свадьба, на которой мы с мужем были дорогими гостями. Через год после свадьбы Наташа позвонила нам из Парижа и вкратце рассказала, что живут они хорошо, родился мальчик, которого она назвала Илюшей. Кстати, призналась, что дала это имя потому, что, увидев однажды старшего сына Олега, она была очарована его глазами и мечтала иметь такого же мальчишку. Все получилось, как хотела, только ее Илюшка был шоколадным, а наш просто смуглым.
...Но вернусь к папиному "сюрпризу". Альке было шесть, Игорю пять, Ярику три с хвостиком. Папа сказал мне, что хотел бы пообщаться с Аду сначала наедине, без детей, чтобы адаптировать его к нам, к дому, где он никогда не бывал. Аду тогда лишь вскользь упомянул Олегу о Наташе и собирался прийти в наш дом один. Мы с папой решили отправить детей к "бабине", но, прознав (наверняка малышня подслушала наш разговор!), что к нам придет "настоящий африканец", мальчики ни в какую не хотели уходить из дому. Пришлось их оставить.
Но все вышло не так, как мы планировали. Аду все-таки пришел не один. Когда порог нашей квартиры переступила рослая, красивая девушка, наш гость просто сказал: "Это Натали", сделав характерное для француз-ского языка ударение на последнем слоге. Дети пока оставались в своей комнате, где я уговорила их побыть, чтобы дать возможность гостям раздеться и привыкнуть к незнакомому дому. Алька обещал отвлечь младших братьев и, по-видимому, старался изо всех сил: малыши сидели в детской комнате и тихо играли, наверняка с нетерпением ожидая, когда же их позовут к гостям.
Аду и Натали прошли в гостиную, где я уже накрыла стол для чаепития с "Гондурасской" заваркой, и между нами завязался непринужденный разговор. Натали оказалась редкой умницей, с твердыми убеждениями и сильным характером. Брак с Аду стоил ей разрыва с родителями, скандала в минском пединституте, но она сделала свой выбор и не собиралась отступать. Очарование Аду было удивительным. Романтик, поэт, бесконечно добрый человек, он смотрел на мир своими темно-карими глазами и видел в нем только добро. Его не смущали препоны к браку с Натали, и, как мне показалось, он воспринимал их философски, как еще одно доказательство нерушимости их любви.
Наконец Олег сказал, что хочет познакомить гостей с нашими детьми, и очень этим сообщением обрадовал Аду. Озорной и длинный, как жердь, Бансе спрятался за книжный шкаф, приложив палец к большим пухлым губам. Ему захотелось стать для детей настоящим "сюрпризом". Ребята вошли в комнату, вежливо поздоровались с Наташей. Не заметив Аду, Алька спросил: "А где же этот... ну, африканец?" - "А вот и я!" - воскликнул Аду, сделав шаг своими длинными ногами от шкафа почти на середину комнаты. Алька и Ярик были в полном восторге. "Класс, - крикнул Ярик, - совсем черный, как сажа!"
С Игорем же случился конфуз. Когда он появился в гостиной и до него дошла очередь здороваться с Аду, малыш остолбенел и неотрывно смотрел на африканца своими голубыми глазами. Через секунду я заметила, как под его ножками медленно растекается лужица, а из штанишек резво бежит тоненькая струйка. Взрослые сделали вид, что ничего не заметили, даже Алька смолчал, хотя у него глаза чуть ли не на лоб полезли, когда он увидел, что с Игорем случилось.
Наташа взяла Ярика на руки и стала ему рассказывать что-то смешное, а я, быстро приведя Игоря в порядок, снова впустила в комнату. Аду взял и его на руки. Вскоре я заметила, что Игореша совсем успокоился, и услышала горячий шепот старшего сына у своего уха: "Мама! А почему она - Алька посмотрел на Наташу - без покрытия?" Я рассмеялась и не знала, что ответить. Но оказалось, что Аду услышал вопрос Альки.
- Я вам сейчас расскажу сказку про это, - он показал на свое черное лицо, - и про это, - он раскрыл светлые ладони, мгновенно снял сандалии и показал светлые стопы. Алька устроился на полу у моих ног, Игорь сидел с Наташей, а Ярик на моих колениях. На следующий день я по памяти записала историю, рассказанную Аду.
Это было очень давно, когда в Африке еще не было людей, а был только один седой старик на небе ("Это Бог, да?" - спросил Алька неожиданно и быстро. "Да, Бог", - согласно кивнул Аду). И были еще обезьяны, крокодилы, попугаи. И все они были разного цвета, а Бог хотел, чтобы люди в Африке отличались от всех других животных. Он стал создавать африканцев и тут же ставить их на четвереньки, чтобы его помощники красили людей черной краской. Это получалось потому, что Бог мог создавать только белых, так что сначала африканцы были белыми, но когда их покрасили в черный цвет, никто не заметил, что ступни ног и ладони, которыми они становились на землю, когда их красили, так и остались светлыми.
Осмелевший Игорь, удобно устроившийся на коленях Наташи, спросил: "А если бы заметили?" Аду рассмеялся громко, почти по-детски: "О! Тогда бы и эти места помощники Бога закрасили черной краской! Видишь, моя ладонь белая. Когда-то, пока нас еще не покрасили черной краской помощники Бога, мои предки и я тоже были белыми и мы с тобой братья!"
Наш гость оказался человеком не только добрым, но и на редкость веселым, жизнерадостным и общительным. Уже через полчаса дети облепили его со всех сторон и утащили в детскую комнату. Он играл с ними самозабвенно! Устроившись прямо на полу, разглядывая игрушки, разговаривая, даже споря о чем-то, он был похож на большого ребенка!
Потом игры приобрели очень "оживленный" характер. Дети во главе с длинноногим африканцем носились мимо нас, а затем решили гостя из Африки "оседлать". Ярик, Игорь и даже Алька, который громко кричал: "Вперед, моя африканская жирафа!", по очереди катались на его спине, уговорив двигаться на четвереньках, или на плечах, почти касаясь своими макушками нашего потолка.
Сначала я была немного сконфужена такой бесцеремонностью детей, но Наташа меня успокоила: "Представь - он первый сын третьей жены. Первая родила троих, вторая двоих. Он привык к большой семье и здесь очень без них скучает. Так что не лишай его радости побеситься с твоими ребятами". Оказывается, у них "там", в Буркина Фасо, - многоженство... Ну что ж, как говорит мой Олег: "У Бога всего много!"
Гости ушли... Мы решили найти на большой карте мира, что висела у нас на стене в детской, государство, где родился Аду. Оно оказалось удивительно крохотным. "Как ноготь моего мизинца", - с удивлением воскликнул Алюня. Папа принес книгу, которая называлась "Верхняя Вольта" и стояла на полке в нашей библиотеке. Папа тут же кое-что прочитал нам, показал фотографии. Выяснилось, на одной фотографии был изображен трехэтажный дом, который, как рассказал нам Аду, когда мы показали ему книгу, принадлежал их соседу и стоял буквально в двух шагах от дома, где родился сам Аду.
...Веселый чернокожий месье Бансе приходил к нам теперь очень часто. Рассказывал африканские сказки, легенды и пел песни своего народа. Он даже стал учить нас африканским танцам! Дети были в восторге, и каждый приход африканского гостя к нам был для них праздником. В нашем семейном альбоме сохранилась фотография: по обе стороны от Аду у праздничного стола, накрытого в честь дня рождения нашего гостя, сидят мои родители.
Однажды мы узнали от Натали, что Аду мечтал отметить свой день рождения в семейной обстановке, а не в студенческом общежитии. Ему хотелось домашней кухни, семейного тепла и, главное, - щебета дет-ских голосов. Мои родители, прознав от меня о предстоящем торжестве, совсем неожиданно для нас согласились принять гостя в своей "резиденции". Праздник удался на славу! Было содружество кухонь. Аду восхитили блюда абхазской кухни, а моя мать нахваливала самого героя дня за блюдо, приготовленное по африканскому рецепту. А Натали особенно понравилось то, что приготовил наш кулинар папа Олег.
На бракосочетании Аду и Натали мы с Олегом были свидетелями. На этом "международном мероприятии" мой муж произнес речь. Я записала ее в своей "Амбарной книге":
Дорогой Аду! Наш великий русский поэт Александр Пушкин имел африканские корни. Вот уже несколько столетий мы чтим память великого поэта России, патриарха русской литературы! Давайте же выпьем за то, чтобы дети Аду и Натали Бансе... Хотя бы один! - прославили русскую нацию, как сделал это славный потомок африканца - Александр Пушкин! Но даже если этого не произойдет, пусть славен будет ваш жизненный путь, судьбы ваших детей, ваш брак, который начался здесь и сейчас, в стольном граде Минске!
...Когда Аду и Натали уехали в Париж, наши дети были очень огорчены. Длинный веселый африканец, с глазами ребенка и нравом лукавого озорника, покорил наших мальчиков. Молодые прибыли в столицу Буркина Фасо Уагадугу - и вскоре мы получили открытку от Аду. "Все в порядке, - писал он, - скоро у меня родится сын! Целую всех и особенно мальчиков. Люблю вас. Аду". Но в Африке супруги Бансе не задержались, уже через полгода обосновавшись в Париже всерьез и надолго. Вскоре мы получили из Парижа открытку, написанную Аду на русском языке. "Большой привет из Парижа от вашего Аду, железного, надежного друга, то есть брата, который в данный момент, несмотря на сумасшедшее расстояние, - с вами и всегда будет с вами на завтрак, обед и ужин... Все пока нормально у меня. Жду Наташу, умираю от тоски и скоро ее увижу. Желаю здоровья, до скорого свидания. Аду". Смотрим на открытку. Видим Эйфелеву башню. Дети стали просить папу рассказать про нее...
Примерно два года длилась наша дружба с Аду. Перед самым своим отъездом из Белоруссии наш друг привел к нам в гости юношу и девушку: "Знакомьтесь - это супруги, Вольф и Вера! Они учатся в Минске, а живут в Германии".
Они оказались удивительно деликатными и сдержанными людьми. Вольф любил русскую литературу, читал наизусть главы из "Руслана и Людмилы". Вера пела своим нежным, красивым голоском немецкие детские песенки, чем приводила наших мальчиков в восторг.
Может быть, и мне следовало научиться пению, готовясь стать матерью? Я с завистью слушала Веру и смотрела на своих детей, которые, улегшись в свои кровати, слушали, как мягко и тепло убаюкивает их своим пением очень молодая немецкая женщина. Едва она умолкала, как дети с мольбой в голосе упрашивали: "Спой еще! Ну пожалуйста! А, тетя Вера!" И Вера пела, а мы с Олегом сокрушенно качали головами - нельзя же нашу гостью превращать... в няню!
Случился с Алькой конфуз. Входит он в гостиную, потирая затылок и ругается: "Дурак ненормальный!" Вслед за ним осторожно входит Игорь, красный, возбужденный. Спрашиваю, что случилось. Оказалось, что Алька назвал Вольфа - "фашистом". Игорь, который уже второй год ходит в школу, услышав, как старший брат назвал таким ужасным словом друга нашей семьи, с возмущением закричал: "Сам фашист!" - и, взяв пластмассовую биту из детского комплекта игры в крокет, ударил Альку по затылку.
Кто знает? Может, у Алюни, в его восемь с "хвостиком" лет, начался очередной переходный возраст? Он со странным упрямством и агрессивностью бубнил: "Он же немец! Значит, мог быть фашистом!" За этим словом, сопровождаемым странными и бурными эмоциями, не было ни грамма понимания сути, хотя, повторю, шел ему уже девятый год, а в нашей семье о войне, фашистах говорилось немало. Казалось бы, папа все основательно разъяснил, но...
Мы-то, взрослые, едва услышим эти слова, мгновенно "включаем" верные ассоциации. Но дети не обладают опытом глубокого понимания сути, которая скрыта за свастикой, понятиями "фашист", "оккупант", "Великая Отечественная..."
Пятилетний Ярослав изрисовал лист свастикой. Игорь нарисовал крест, причем явно где-то виденный, как орденский символ немецкой армии. Документальных книг о войне в папиной библиотеке - сотни, детям не возбраняется брать любые, рассматривать их, читать, если есть желание и силенки. Игорь мог срисовать и оттуда... Значит, надо в очередной раз "свистать всех наверх", чтобы снова и снова объяснять суть слов и этих мрачных символов.
- Почему ты ударил Альку? - спросила я у Игореши.
- За то, что он мужа Веры Вольфа обозвал фашистом!
- А что такое "фашист", ты знаешь?
- Это - плохие люди...
- А что они делали, за что их ненавидят? - этот вопрос папа задал Алюне. Тот понуро молчал...
- Они воевали против нас и сжигали людей в печках! - как всегда, громко и решительно произнес Ярик.
- Так... - согласился папа с Яриком и снова спросил Алика, который наверняка знал то, о чем сказал сейчас самый младший брат, но продолжал понуро молчать. - Я только не понимаю, Алюня, при чем тут Вольф?
- Так у него же отец есть? - встрепенулся Алька, как будто вспомнив решающий аргумент в свою защиту. - Когда война была, отец Вольфа воевал против нас, значит, был фашистом.
-Ты не отца назвал фашистом, - воскликнул Игорь, - ты самого Вольфа так обозвал, понял?
- Ладно, ладно! - примирительно сказал папа и снова обратился к старшему сыну: - Ты пойми, что далеко не все немцы были с Гитлером согласны, и не все были в нацистской партии, и не все были фашистами, как гестаповцы, которые и в европейских странах, и у нас, в Белоруссии, сжигали евреев, цыган, белорусов, русских... Мы были в Хатыни, видели, ч т о эти фашисты творили... Мы читали книги про войну, и ты, Алик, должен знать, что нельзя всех немцев винить в том, что произошло в их стране почти тридцать с лишним лет назад. У Вольфа папа работал в типографии. Он был печатником. Открыто на митингах типографских рабочих в Дрездене (семья Вольфа из Дрездена) выступал против прихода Гитлера к власти, и этого гестапо ему не простило!
- А кто такой "гестапо"? - неожиданно спросил Ярик.
- Тайная полиция, не знаешь, что ли? - это Алик разъяснил Ярику.
- Они всех хороших немцев убивали... - вставил Игорь и снова стал слушать папу.
- Папа Вольфа был отправлен в концлагерь как враг немецкого фашистского государства, и его могли расстрелять в любой момент!
Игорь, выслушав папу, стал требовать, чтобы Алька извинился перед Вольфом, а тот сконфуженно отбивался: "Я же не сказал ему, правда?" В общем, решили, что теперь все ясно и Альке просто надо думать, прежде чем разбрасываться словами.
Вытащил папа из кармана рубашки два рисунка: Ярикины маленькие свастики и крест, нарисованный Игорем. Увидев рисунок, сделанный его руками, Игорь страшно покраснел, ожидая, что сейчас папа будет его ругать. Ярик был спокоен, а старший брат с любопытством поглядывал: что теперь будет?
Папа спросил, кого напоминает свастика. Дети, не раздумывая, закричали: "Паук! Это как паук, правда?" Ярик тут же схватил лист, который папа, развернув, положил на стол. Младший сын старательно порвал его на мелкие кусочки и выбросил в мусорную корзину, стоявшую у папы под столом. "Вот так, - одобрил его папа, - нечего тиражировать символы, за которыми стоят кровь и зло, смерть и пламя печей концентрационных лагерей". Игорь ждал своей очереди, затаив дыхание. Папа посмотрел на него очень доброжелательно. "Такой крест давали как награду отличившимся фашистам. А как они могли отличиться, чтобы получить этот крест?" - спросил папа и умолк.
Молчали все. Алька, получив шанс реабилитироваться, тут же им воспользовался: "На фронте, если убил наших солдат много, на нашей земле, в тылу, против партизан, если их много убил немецкий солдат, офицер или уничтожил людей из деревень и городов, где фашисты были!" Папа кивнул. "Не надо и этот знак рисовать, тратить на него силы. Забудь, выбрось, Игорек!" Тот быстро кивнул и тоже порвал в мелкие клочки свой рисунок.
...Было заметно, что с Вольфом, когда тот снова пришел к нам в гости, Альке, после того нелегкого разговора, общаться было нелегко. Мы ужасно боялись, что Ярик проболтается дяде Вольфу о том конфузе, который произошел с Аликом. Но он оказался молодцом и сдержался. Постепенно инцидент забылся. А тут к нам в дом пришла новая гостья, Кристина, родная сестра Вольфа, приехавшая к брату на каникулы. Очень милая девушка, студентка университета из города Йена. Русский она знает неважно, но если с ней разговаривать медленно, все понимает.
Ярик, увидев гостью, всех рассмешил: "Ты в Минске прямо из Берлина, да?"
- Да, - отвечает Кристина.
- А там снег, как у нас? - не унимался малыш.
- Да, как у вас, - смеялась Кристина.
Вмешался Игорь и спросил:
- А ты наш снег пробовала?
- Я не пробовала, но, наверное, он у нас и у вас такой же на вкус, а?
Кристине было лет восемнадцать, и она была полной противоположностью Вольфу - живая, непосредственная, сразу нашла общий язык с ребятами. Они затащили ее в свою комнату, и оттуда неслись смех и обычный ребячий щебет...
...Пространство и время для наших детей были конкретными. Стоит встретить человека, который приехал не просто из другого города нашей страны, а "оттуда!", как на язык "просится" вопрос: "Ну как у вас там?" И дети спрашивают почти так же: "Ты прямо из Берлина?" или "А снег у вас такой же на вкус, как у нас?"
...Домой, в Германию, Вольфа и Веру провожали всем нашим "колхозом". Дети кричали по-русски: "До свидания!" и даже по-немецки: "Ауф видер зеен!" Потом были письма, поздравительные открытки, но... переписка так и не наладилась. Однако мы были очень рады этой дружбе, которая принесла нам и нашим мальчикам много радостных минут и серьезных раздумий.
Спасибо, Вольф и Вера! Где вы там, в своем немецком далеке? Наверняка у вас уже есть дети, и пусть вы и ваши "киндеры" будут счастливы!..
...Однажды подходит ко мне Ира М., коллега по работе, милая женщина, добрая и чуткая. Разговорились мы, и она признается с грустью, что, став куратором у студентов с Кубы, никак не может придумать для них развлечение в свободное от учебы время. "Представляешь, Таня, - сокрушалась Ира, - ребята еще совсем плохо говорят по-русски, приехали ну может месяцев шесть назад, у них были разные кураторы, а теперь вот мне достались. Боятся в город выходить, думают, что выглядят смешно..."
Не задумываясь, я сказала Ире, что она может привести ребят к нам в гости. "Да ты что, - вскричала она, - у меня же их 13 человек! Это ж целая орава! Как я их на тебя повешу?" Я успокоила коллегу, тут же позвонила Олегу и моментально получила его "добро". Решили, что дня через три, как раз в субботу, часиков в семь, кубинские студенты могут прийти к нам в гости на знаменитые папины блины и чаепитие.
Дети, узнав, что придут кубинцы, стали спрашивать, "...кто это такие?" Пришлось объяснить, что есть такая страна Куба, что там была революция, что у них вождь Фидель Кастро - с бородой и большой сигарой в зубах... Дети ошалели от полусерьезной информации папы. Потом он дал им большой альбом "Куба", и Алька, рассматривая фотографии и читая надписи, важно комментировал: "Это - Гавана. Столица Кубы. А вот и Фидель Кастро... Видите, какой вождь бородатый, правда, чего-то сигареты нет..." Игорь посмотрел на групповую фотографию, на которой был изображен Че Гевара в берете, и сказал: "У нашего папы тоже такая есть беретка, правда?" Тут же сбегал в коридор, с помощью длинного зонтика, стоявшего в углу, достал папин берет и натянул его себе на голову...
...Чем угощать гостей, обсуждали всем семейством. После небольших споров решили, что действительно ничего лучше папиных блинов и придумать невозможно. Но папа сказал, что кубинцы наверняка любят выпить, все-таки "за встречу" положено, верно? Я не очень понимала, как вино сочетается с блинами, но папа убедил, что это будет очень слабый "Рислинг": "Танечка, мы "приложимся" чисто символически!" Ну что ж, если спец по этикету говорит, значит, можно и легкий "Рислинг" сочетать с блинами...
...Гости пришли действительно "гуртом". Смущенные, немного скованные, они протиснулись в нашу гостиную и ошарашенно рассматривали накрытый стол. По-русски они действительно говорили неважно, но Ирина, неплохо знавшая испанский, очень нам помогла. Расселись. Папа встал, попросил гостей взять бокалы и обратился к ним с такими словами: "Вы - наши гости и пришли вы к друзьям. Вот почему я хочу, чтобы вы сейчас подняли бокалы с этим вином и выпили за процветание вашей родной Кубы, за здоровье вашего Фиделя Кастро, за счастье ваших детей, - папа обвел взглядом совсем юные лица и сказал весело, - ну когда-нибудь вы нарожаете своей Кубе детей, верно?" Ира перевела - и тут же раздался громкий хохот гостей. Папа закончил свой тост: "Вива, Куба, Вива, Фидель!"
Ярику страшно понравилось, что молодые люди так дружно отреагировали на слова папы, и он заорал: "Да здравствует ура!" Ира перевела этот вопль, и студенты громко загалдели, глядя на Ярика влюбленными глазами. Его подняли и начали передавать из рук в руки, что-то говорить по-испански, он кивал и с нескрываемым недоумением спрашивал: "Ты чего говоришь, а? Ну ты что, по-русски не можешь сказать?"
Блины были встречены с восторгом! Оказывается, никто из кубинцев не слышал о такой еде, и папе приходилось бегать на кухню за новыми порциями. Хорошо хоть заранее развел тесто и на четырех сковородах жарил.
Лиц было так много, что я могу и перепутать, вспоминая, кто есть кто. Но одну девушку с черными волосами, светлой кожей и румянцем во всю щеку помню хорошо. Звали ее Роза, она сидела почти в середине ряда и частенько брала на руки Ярослава. Если тому надоедало сидеть на коленках Розы, туда моментально взбирался Игорь, и Роза радостно встречала его желание "поболтать" с ней. Игореша всегда улыбался и старательно кивал, о чем бы Роза его ни спрашивала...
Неподалеку от Розы сидел худощавый парнишка с немного грустными глазами и аккуратно подстриженными усами. Я обратила внимание, что внешне он очень похож на Хосе Марти - героя кубинского
освободительного движения. Алька тоже это сходство заметил, незаметно взял с полки альбом "Куба", раскрыл на странице, где была фотография Хосе Марти, и подал юноше. Тот, увидев фотографию, радостно закивал, а когда Алька пальцем показал сначала на фотографию, а затем на лицо парня, тот смущенно покраснел и что-то сказал. Ира перевела: "Санчес говорит, что он так не считает. Просто на Кубе много таких лиц". Нашего папу такая скромность просто покорила, и он потребовал, чтобы Ирина обязательно сфотографировала его с Санчесом.
Где-то на далекой Кубе в альбоме, возможно, до сих пор хранится фотография с этой "парочкой" - наш папа и Санчес с папиным блином в руках.
Конечно, наши дети внесли в атмосферу общения с кубинцами стихию ребячьего буйства. Ярик, удобно устроившись на руках у Розы, читал ей стишки, а она, таская его по коридору в гостиную и детскую, пела на испанском задорные песенки. Потом стала учить его кубинскому танцу румба и очень обрадовалась, когда к ним решили присоединиться Игорь и Алик. Несколько студентов образовали импровизированный "оркестр". В ход пошли детский барабан, дудка, невесть откуда появившаяся в руках высокого парня-кубинца с пышной шевелюрой. Потом кто-то из гостей взял на кухне кастрюли - это уж наверняка постарался наш папа - и отчаянно забарабанил по дну этого кухонного "там-тама". Появились и железные ложки, которыми кубинцы по очереди отбивали ритм по пустой бутылке от выпитого "Рислинга".
Потом ребята-кубинцы стояли у большой карты на стене в детской комнате и показывали маленькую змейку - Кубу, "плавающую" в синих просторах Карибского моря и Тихого океана. Алька куда-то исчез, и я даже забеспокоилась. Оказывается, он, по просьбе папы, сходил к соседям за гитарой. Свою он отдал однокласснику, как только понял, что учиться в музыкальной школе не будет. И вот, хлопнув дверью, сын ворвался в комнату и закричал: "Есть гитара! Кто первый будет петь?"
Кубинцы, увидев гитару, дружно загалдели, и она пошла гулять по рукам, пока не попала в руки изящного парнишки, рядом с которым тут же устроилась Роза. Все притихли. Настроив инструмент, парень запел мягким баритоном какую-то протяжную и очень мелодичную песню, а Роза обнаружила густой, сочный голос с такими переливами, что можно было предположить: у нее явный талант певицы. Потом она сказала со смехом: "Моя мама была певицей в кабаре, я получила в наследство голос, но хочу стать врачом, так что петь буду только своим пациентам!" Гости пели еще какие-то задорные песни, очень ритмичные и дружно подхватываемые всем "кагалом". "Учили" припеву на испанском Альку, Игоря и Ярика.
...Ира еще не очень хорошо помнила биографии своих подопечных, но о некоторых тихонько мне рассказала. Отец Розы погиб в заливе Кочинос, когда американцы вторглись туда, чтобы свергнуть Кастро. Юноша, похожий на Хосе Марти, - сирота, он даже не знает, кто его родители. А вот Диас, парень, который пел и мастерски играл на гитаре, успел даже повоевать во время вооруженного выступления Фиделя Кастро. Правда, был он тогда совсем мальчишкой, но все равно метка осталась. "Видишь, кусочек уха оторван? - шептала Ира. - Это след пули".
Разошлись наши гости далеко за полночь. Конечно, мы устали, но еще долго вспоминали подробности этого удивительного вечера. Ира звонила, подходила ко мне на работе: "Ой, Таня! Кубинцы в диком восторге от вечера, а блины вспоминают каждый день! В твоих детей все просто влюблены! Все было здорово, спасибо!"
Еще одна "международная встреча" случилась под крышей нашего дома. ...Однажды позвонила Наташа, подруга моей школьной юности, и сказала: "Танька, нужна твоя помощь! Представь, я и Володька (это друг Наташи) познакомились с американцем Майклом, который приехал в Минск всего на несколько дней. Он - художник-мультипликатор, представляешь?"
Я слушала подругу и никак не могла понять, чем я могу помочь и при чем тут "мультипликатор из Америки"? Между тем подруга мне быстро все разъяснила: "Ты же у нас лучше всех говоришь по-англий-ски, помоги нам с переводом, мы к семи часам хотим к тебе в гости с Майклом прийти. Ну как?!" Я не считала, что "говорю по-английски", тем более, американец наверняка объясняется на американском английском и мне, наверное, придется долго соображать, о чем это он высказался, когда начнем пытаться объясняться друг с другом. Но тут меня осенило! Надо соглашаться помочь, потому что дети познакомятся с настоящим, "живым" американцем! На дворе 1980 год, в Минске иностранные туристы - не редкость, но чтоб так, запросто, принять в нашем доме американца... Не-е-ет, такой шанс упускать нельзя!
Быстро согласившись, принялась наводить лоск в квартире, благо на работу в тот день не надо было, а дети играют во дворе.
...За час до встречи в нашем "международном клубе" пришел папа Олег и сразу встал к плите. К семи стол был накрыт для грандиозного чаепития. Младшие, уже зная о приходе в гости американского художника, то и дело нетерпеливо подбегали к входным дверям, прислушиваясь к каждому звуку на лестничной площадке.
Альке - 9 лет, он учится уже в третьем классе той же английской школы, где когда-то училась и я. Английский учит, но разговорной практики у него, конечно же, нет. У Игоря тем более, хотя он учится в той же школе. Папа серьезно сказал детям, что уж поздороваться и сказать хотя бы два-три вежливых английских слова типа "Thank you!" и "Please" старшие мальчики произнести могут, готовясь к "международной встрече". "Тренируйтесь!" - приказал "капитан первого ранга".
Я накрывала стол в гостиной и слышала, как в детской комнате гремит звонкий Ярикин голос, произносящий заморское "Хело-о-о!" Алик выговаривал английское "please" очень вкрадчиво и мягко. Казалось, он действительно всей душой благодарен невидимому собеседнику за какую-то услугу. Игорь что-то бормотал, то и дело подбегая ко мне за консультацией: "Мама, я правильно говорю "тенкью"?". Улавливая в произношении сына какие-то китайские нотки, я поспешно поправляла его и отправляла в детскую. До прихода гостей оставалось минут пятнадцать...
К тому времени я уже сравнительно легко сдала на "отлично" кандидатский экзамен по английскому. Но знание языка у меня было скорее академическим, чем разговорным. Да, я могу читать на английском книгу или известную всем студентам нашей страны, изучавшим английский язык, газету "Moscow News", но я не знала, будет ли это достаточно для непосредственного общения с нашим гостем из Америки. ...Ярик, стоявший "на стреме" у входной двери, первым услышал какие-то голоса на лестничной площадке. Он был уверен, что "американцы идут!", и, распахнув дверь, выскочил на площадку и заорал: "Хелло-о-о!" Однако он ошибся. По лестнице поднимались наши соседи Р., которые, в первый момент остолбенев от звонкого приветствия малыша на английском, рассмеялись и ответили четырехлетнему Ярику тоже по-английски: "Хелло!" Малыш удивленно вытаращил глаза и спросил очень искренне: "А вы тоже знаете американский язык?"
...Гости пришли с опозданием. Буднично прозвенел звонок, так же буднично я подошла к двери и, распахнув ее, увидела на пороге Наташу, Володю и молодого человека в длинном черном кожаном пальто.
Гости переступили порог, и мы без церемоний поприветствовали друг друга. Едва Майкл снял пальто и стал устраивать его на вешалке, в коридор, как всегда, шумно вбежал Ярик и, забыв о приличиях и обязанности сказать "Здравствуйте!", возмущенно спросил тетю Наташу, которая уже прошла к дверям гостиной: "Где же этот американец, который мультики рисует?" Та показала на гостя. Майкл немного замешкался с пальто, смущенно показывая на оборванную вешалку. Володя стал ему помогать, а Ярик, наконец, приметив новое лицо и услышав слова на незнакомом языке, восторженно заорал: "Вот он!" и так же громко приветствовал гостя: "Хел-о-о-о!" Шумного малыша гости весело приветствовали. Из кухни вышел папа, за ним из детской выглянули любопытные мордашки Альки и Игоря.
Майкл был высоким молодым человеком лет 30-35, с очень приятным круглым лицом. Почти перегнувшись перед Яриком, он протянул ему свою ладонь и сказал мягким баритоном: "Hi, Baby! How are you? " Ярик оторопело посмотрел на меня и сказал обиженно: "Мама! А ты нам про эти слова не говорила!" Все снова рассмеялись, и мне сразу пришлось приступить к своим обязанностям переводчика.
В гостиной старшие дети по очереди подошли и представились гостю. Он старательно повторял имена мальчиков, причем особенно трудно ему давалось имя Ярослав. Я сказала, что можно звать короче: "Ярик", но и этот вариант не показался Майклу легким для произношения. Наташа предложила: "Пусть на этот вечер твой Ярослав побудет для Майкла просто Славой!" Малыш обиделся: "Никакой я не Слава, а Ярик!"
За чаем и блинами завязался общий разговор. Наталья сразу сдалась: "Танька! Это ужасно, но я все прочно забыла, а ты совсем неплохо говоришь. Помогай!"
Познакомились Наташа и Володя с Майклом на улице. Он в Минск попал случайно. После международного семинара художников-мультипликаторов в Москве гостей повезли в Киев и Минск к коллегам из республиканских студий по производству мультфильмов. Общение с коллегами в Минске длилось часа три-четыре, а до отъезда в Москву время - свободное. Вышел Майкл за порог гостиницы и почти сразу наткнулся на Володю с Наташей, о чем-то их спросил, так они и познакомились. Походили по городу, устали и вовремя вспомнили про наш дом.
Сидим, блины уплетаем, чай пьем и разговариваем. Мне удалось быстро адаптироваться, и разговаривала я без особых усилий. Даже сама удивлялась. Старший сын подходит ко мне и тихо спрашивает: "А ты прямо все-все ему по-английски говоришь, как тетя Наташа и дядя Володя рассказывают?" Киваю. Сын восхищенно смотрит на меня. Олег тихо сидел и слушал общие разговоры, иногда внимательно приглядываясь к Майклу. Разглядела его и я. Шатен, волосы курчавые, длинные. Лицо очень доброе, простое. Улыбка застенчивая. Руки с тонкими пальцами. Вдоль скул бородка, собранная в короткий кудлатый кустарник на подбородке. Пухлые, почти детские губы...
Неожиданно случился смешной конфуз. Володя, о чем-то рассказывая, употребил слово "фраер". По инерции я слово это "пристегнула" к своему переводу для Майкла. Продолжая слушать и улыбаться, он неожиданно спросил: "Why is "friar"? От неожиданности я поперхнулась и сердито посмотрела на Володю. Он-то слово употребил в пренебрежительном смысле, как это делают подростки, а по-английски это слово означает - "монах"! Честно говоря, отвлеклась на секунду. Наташа не растерялась, тут же по-английски сообщила гостю, мол, это слово здесь является местным сленгом и означает "...важный человек". "Оh! This is very interesting!" - воскликнул Майкл, не заметив лукавого взгляда моей подруги и то, как Олег с Володей переглянулись.
...Рассказал Майкл и о себе. Родился в Денвере, столице штата Колорадо, в семье адвоката. Прожил там 19 лет, а потом уехал в Лос-Ан-джелес и поступил в колледж, в котором готовят художников кино и мультипликации. Ему очень понравилась профессия художника-мультипликатора, и теперь второй год работает в одной из мастерских Диснеевской киностудии.
Алька, услышав слова "Дисней", "киностудия", пробрался к Майклу, потребовал от меня: "Переводи, мама!" - и стал говорить, что очень любит Микки Мауса и хочет, чтобы... Тут сын замялся. Оказалось, он не знал, как к американцу следует обращаться - "дядя" или просто по имени? Володя шутливо подсказал: "Зови его мистер Майкл Харрис!", однако гость, услышав в моем переводе о затруднениях Альки, запротестовал. "...Сall me Michael". Я перевела: "Зови меня просто Майкл". Алюня кивнул: "Ну вот, я хочу, чтобы ты, Майкл, нарисовал мне, Игорю и Ярику, каждому... Микки Мауса, можно?"
Майкл весело рассмеялся, вынул из кармана пиджака фломастер, распахнул альбом, который принес предусмотрительный Алька, и руки гостя быстро замелькали над белым листом. Я немного расслабилась, взглянула на Олега, который героически боролся с усталостью. Всю прошедшую ночь он сидел над "халтурой": печатал уже рассчитанные днем раньше статистические таблицы плана социального развития Минского станкостроительного завода, чтобы побыстрее получить очень нужные для нашего бюджета деньги.
...Володя пел, Майкл рисовал Микки Мауса, я и дети с восхищенным любопытством смотрели на волшебный фломастер американского мультипликатора. Наташа, стоя позади Майкла, едва сдерживала эмоции. И было отчего!
В облике каждого Микки Мауса угадывались физиономии наших детей. Сначала появился озорной мышонок с физиономией Альки. Майкл точно схватил его лукавые глаза, губы, овал лица, и вскоре сын с гордостью разглядывал принадлежавший ему рисунок с автографом автора.
Потом Майкл нарисовал второго Микки - Игоря, даже аккуратную челку нашего мальчишки не забыл. Но когда из-под фломастера стало появляться лицо Ярика, мы все дружно захлопали в ладоши! Этот Микки - Ярик был удачнее всех. В очень эластичных линиях и штрихах проступал характер нашего любопытного до ужаса малыша-непоседы!
Жаль, что рисунки пропали. Дети повезли их в Краснодар показать дедушке Боре и бабушке Зине и оставили папку с рисунками в купе вагона, забыв в суете встречи с краснодарской родней обо всем на свете, в том числе и о заветной папке, хранившей рисунки американского мультипликатора, сумевшего "породнить" моих малышей с любимцем детей всего мира - Микки Маусом...
...Володя запел "Мурку". Он мастерски исполнял эту "уголовную классику", и Майкл заметил мне на ухо: "Vladimir sings with such passion..." Наташа услышала и подхватила: "Yes! This is very famous Song for bandits and thieves..." - и засмеялась. Я замешкалась, но Володя
остановил пение и весело заметил: "Таня! "Мурку" в Америке знают наверняка! В каждом русском ресторане поют хором!" Пришлось утолить любопытство гостя, и я объяснила Майклу: "Это песня про любовь вора, тоскующего о женщине по имени Мурка, которая его предала..." Майкл понимающе кивал, а его рука уже быстро набрасывала на листе альбома штрихи лица Володи, который продолжал петь. Это был очень точный шарж. Володя был изображен с прищуренными глазами, с огромным, страстно распахнутым ртом, из которого вылетали английские буквы: "Мurka!!!" Картинка пошла по рукам, и все весело смеялись.
...Засиделись мы допоздна. Дети стали прощаться с гостем, благодарили его за рисунки и тоже сделали ему подарок. У мальчиков с папой Олегом было увлечение - создание небольших миниатюр из жженых опилок. Техника выполнения была очень проста. Картон намазывался обычным конторским клеем, а на сырой поверхности острым гвоздем рисовался контур какого-нибудь изображения - дерева, домика, реки... Высыпав на сковородку опилки разного размера, поджаривая их до разной степени "палености", предварительно подготавливались разные оттенки. Самая сложная работа - сыпать опилки на сырой клей, делая картину по заранее нанесенным контурам. Эту сложную и ответственную работу дети поручали папе. Все остальное, включая закрепление верхнего слоя опилок лаком для волос (все мои баллоны с лаком пошли на картины!) и установку картины в рамку, делали Игорь с Аликом.
...Алик принес небольшую картину "Береза". Я рассказала Майклу, по какой "технологии" она изготавливалась. Он был в восторге, приговаривал: "Beautiful!", то есть прекрасно, великолепно!
...Картинку, подаренную гостю из Америки детьми, я аккуратно завернула, предварительно по просьбе Алика написав продиктованный сыном текст "дарственной": "To Michael Harris from kids Mr. & Mrs. Yurganov - Alik, Igor, Yaroslav. Thanks for your Mickey Mouse. Minsk 12 November 1980".
...Мы открыли двери нашего дома людям, родившимся за пределами нашей страны. Они рассказали нам и нашим детям о себе. Пусть это общение было кратким, но каждая встреча помогала нашим сыновьям понять безмерность и разнообразие мира...