Аннотация: Пальмахим - пляж, кибуц и военная база недалеко от Тель-Авива
Пальмахим
1
Эли и Номи дружили уже второй месяц. Учились они в разных классах, но это не мешало им видиться каждый день. А кроме встреч они еще посылали друг дружке короткие послания по "Ватсапу" и минимум три раза разговаривали по телефону. В наше время мобильный телефон это целый мир, в котором живут подростки, молодежь и многие взрослые. Так вот Эли и Номи были подростками телефона. Номи, пятнадцатилетняя, кареглазая и темнокожая с черными вьющимися волосами до плеч, блестящими от специального геля. Она заваливала Эли посланиями, состоящими из одних сердечек. Так она хотела передать ему, где ее маленькое и горячее сердце. Он писал реже, все-таки он парень, и сердечки его иногда даже утомляли, хотя ему казалось, что любит он Номи по-настоящему.
В пятнадцать лет истиным доказательством любви служит секс. И в минуты поцелуев и обьятий оба они думали только о сексе. В родительских домах царила нетипичная для нашего века атмосфера пуританства. И в обеих семьях ее поддерживали отцы. Папа Эли работал в авиационной промышленности. Он был прям, как линейка, считал, что порядок и дисциплина, основа нашей жизни. Сына он хотел видеть успешным в реальных ценностях мира, как то, женатым на девушке своего круга из обеспеченной семьи, с востребованной, дающей стабильный и хороший заработок, профессией. А реальными ценностями мира он считал хороший счет в банке, высокий социоэкономический, не только экономический, статус в обществе, постоянство в семье, в детях. По разным психологическим законам Эли являл полную противоположность отцу. Он был анархист, везде делал беспорядок, носил в ухе серьгу и думал о свободной профессии и путешествии в Индию. Хотя в последний месяц круг его интересов сузился, он думал об одном, где и как поиметь секс с Номи.
Кстати, и Номи хотела того же. У нее до Эли никого не было, но гормоны бушевали, а подружки рассказывали столько интересного о мальчиках, что ощущение любопытства, зависти к более опытным подружкам, толкали ее к Эли. Как-то раз они сидели у нее дома, в ее комнате. Родители работали, маленькая сестричка до обеда была в детском саду, а брат сидел на втором этаже с наушниками, погруженный в компьютер, отключенный часами от внешнего мира. Они уже почти дошли до этого. Номи, зацелованная, сидела в лифчике розового цвета, а он остался только в черных обтягивающих трусах. Они не говорили. Смотрели друг на дружку, как бы, проникая взглядами, пока взглядами. Приближались и приближались. Словно в фильмах, во время долгого поцелуя зазвонил телефон, мама Номи сказала, что у нее аврал на работе, и она просит минут через сорок забрать младшую Тали из садика. Номи фырнула. Одела свою белую майку.
"Ну, вот, Элюш. Одевайся. Пойдем скоро за Тали".
2
В тельавивском пабе было шумно, а в глазах мелькали лазерные зайчики от игры светомузыки. Номи с подругой вышли на улицу.
"Хочешь марихуану?" - спросила подруга.
"Нет. Мне надо другое. Место".
"Что?"
"Ну место. Комнату или квартиру".
"Ааа, поняла. Так полно циммеров для встреч".
"Нет, что ты. Я туда не пойду ни за что".
"Ну у меня самой нет. Может у Инбар спросишь. А вообще, есть же машина. Поедьте, например, на Пальмахим. Там самое удобное место".
Номи через два дня упросила Эли поехать вечером на пляж Пальмахим. Это особенное место, бывший древний порт, от которого остались лишь несколько холмов и камни в море. Вода чистейшая, прозрачная, у берега лазурная, а чуть дальше изумрудная. Древние умели выбирать места. Со стороны суши через дорогу располагалась военная база. Она обнесена колючей проволокой, а в глубине видна батарея "Пэтриот". Не стоит углубляться в секреты, но значение батареи любому понятно. Днем сюда приезжают истиные ценители моря, а вечером... Большая часть пляжа была не освещена. То тут то там темнели силуэты машин. Эли вначале не понял замысла подруги. Она же нарочно хотела, чтоб он сам пришел к решению.
"Давай погуляем немного" - предложила она.
Они вышли наружу во влажное вечернее тепло, взялись за руки и двинулись к морю. Первым на их пути попался джип. Он стоял чуть с краю, рядом с кустами. Передние окна джипа были открыты и занавешены материей. Видно ничего не было, но звуки, характерные звуки выдавали парочку, предававшую любви. Все, как рассказала Номи ее подруга. Номи чуть замедлила шаг, как бы невзначай давая и Эли послушать, что происходило внутри джипа. В ответ он ее поцеловал, и они целовались долго, дольше, чем обычно. Метрах в пятидесяти от джипа стояла легковая машина. Тоже рядом с самыми кустами. Она была полностью закрыта. В нескольких шагах от нее Номи пригляделась.
"Смотри", - только и сказала она Эли.
Эли остановился. К заднему боковому стеклу была прижата ступня девушки, розовая пятка и пальчики с накрашенными лаком ноготками. Ножка двигалась, а пальчики то расставлялись веером по стеклу, то сжимались вместе.
"Пойдем в машину", - предложил Эли.
"Как скажешь,милый", - согласилась Номи.
Он набросился на нее сразу, как маленький тигренок.
"Только включи кондиционер", - просит она.
Эли возится несколько секунд с кнопками, снижает температуру до двадцати градусов. Перелезает, не выходя из машины, к Номи с переднего сидения на заднее. Его руки тянутся к ней.
В это мгновение раздается непонятный шум, в машину со всех сторон врываются яркие лучи прожекторов. В рупор снаружи кричат: "Всем срочно освободить территорию Пальмахим. Армейские учения. Срочно освободить территорию!"
Кавалькада джипов, "Тойот" и "Мазд", "Ситроенов" и "Рено", "Кай" и "Юндаев" выстраивается на выезд из пляжа на шоссе. Очень довольные и довольные, недовольные и всбешенные от неудачи, они возвращаются, вначале едут медленно, пропуская друг друга, потом все быстрее и быстрее.
3
Было около двух часов ночи. Эли и Номи подьезжали к городу. Ехали молча.
"Мне девчонки говорили, недалеко есть гостиница и там дают комнаты по часам...", - нерешительно заговорила Номи.
"Хочешь, заедем?" - ответил он.
Она только кивнула головой, и они сменили направление. Конечно же это оказалось южным Тель-Авивом. В одной из боковых улочек, примыкающих к знаменитой Аленби, стояли серые, ничем не примечательные обшарпанные дома. Наверное, стоящие здесь с времен Британского мандата. По тому адресу, который был у Номи, железная сплошная дверь закрывала вход в здание. Они постучали раз, два... Вдруг Эли заметил маленькую кнопочку, нажал на нее. Через несколько секунд дверь открыли, и в проеме показался азиатского типа мужчина.
"Позалуста, позалуста", - со страшным акцентом пригласил он внутрь. По лестнице поднялись в приемную. Им улыбалась не очень молодая блондинка, а сбоку от нее сидел сурового вида мужчина.
"Я вам дам девятнадцатый номер. Очень хороший, чистый, тихий. Попейте пока кофе, а я кое-что заполню".
Женщина начала писать. Эли и Номи пили кофе и оглядывались вокруг. Ни разу не доводилось бывать в подобных заведениях.
"Так, почти все готово. Дама может пройти в комнату, осмотреть ее, а вам надо заплатить. И пожалуйста теудат-зеут". Азиат провожал Номи в комнату, Эли начал копаться в кошельке в поиске денег и паспорта.
"Можно заплатить кредитной карточкой? И вместо теудат-зеут у меня водительские права".
"Нет проблем", - блондинка проводила карточку и мило улыбалась.
Вдруг Эли почувствовал, как закружилась голова, вокруг все "поплыло". В эту секунду подсознательно он кинулся к девятнадцатой комнате, к Номи, но ноги не шли. Они заплетались, как и его язык. Он ухватился за что-то, упал, теряя сознание.
Он очнулся от холода. Рядом шумело море. Был прилив и ночные волны почти подбирались к ногам. В метре от него на песке лежала посапывая Номи. Что это? Пальмахим? Он никак не мог сообразить где они и что с ними. Голова болела как-будто он выпил немало, хотя ни капли алкоголя он не пил. Это все был сон? Понемногу события стали восстанавливаться. Они приехали в эту страшную гостиницу. Скорее всего в кофе им чего-то подмешали. Забрали все, мобильные телефоны, кредитные карточки, ключи от машины и саму машину тоже.
Эли стал расталкивать Номи, та подняла голову. "Где мы?" - спросила она.
"Не на Пальмахиме, - рассмеялся он, - они нас обчистили, усыпили и сонных отвезли сюда".
"Так надо в полицию идти срочно".
"Ты в своем уме, чтоб родители и школа знали, что мы были в этом месте"
"Ты прав. А что скажем? Видишь, уже светает, скоро нас дома хватятся"
"Скажем, что были на Пальмахиме и у нас утащили машину вместе со всем"
"Да, да, так и скажем. У нас на самом деле все украли"
"Ты же знаешь, угнанные машины полиция не ищет. Только срочно нужно отменить кредитную карточку и телефоны"
"Возьмем такси, поедем к Инбар, попросим ее заплатить и от нее отменим все, и домой позвоним".
Они встали, поцеловались, взялись за руки и пошли в сторону шоссе.
На востоке занималась заря.
4
Сорокасемилетняя Номи, мама троих детей, сидела за компьютером в офисе "VM", что значило virtual money, виртуальные деньги. Эта фирма уже несколько лет вводила замену обычных денег на виртуальные и достигла больших успехов не только в стране, но и во всем средиземноморском регионе. Номи считалась одним из ведущих специалистов "VM".
Зазвонил ее телефон, младшая дочка Лимор спросила: "Мамочка, а вы с папой во сколько придете? Как обычно?"
Удивленная Номи интересуется: "Что-то произошло?"
"Ну, мам, у меня товарищ... ну..."
Номи с улыбкой вспоминает Пальмахим тридцать лет назад.
"Лимори, мы с папой идем сегодня в ресторан, задержимся часа на три"
"Хорошо, мамочка, чтоб вы хорошо повеселились с папулей. Целую", - и Лимор отключилась.
Номи звонит мужу Игалю. "Дорогой, я приглашаю тебя сразу после работы в ресторан".
"Какая-то дата, что я забыл?"
"Сегодня я расскажу тебе интересную историю про Пальмахим, ты ее еще не знаешь".
"Ты говоришь загадками, но если приглашаешь, конечно пойдем. Пальмахим, так Пальмахим".