Аннотация: Позабавьтесь! Почти весь рассказ из жизни.
Утренний Ришон в начале недели пробуждался рано-рано, можно сказать затемно. Начиналось ворчание муниципальных зеленых машин, вывозящих черные мусорные баки из домов. Покрикивали рабочие этих машин, а пустые пластиковые баки со стуком отлетали обратно от машин на мостовые.
В то же время много лет подряд вставал с постели Йоси Вайсман. Ему уже давно перевалило за девяносто. Он был невысок, морщинист и выглядил на свой возраст. Только глаза его оставались абсолютно молодыми, ясными, голубыми, похожими на северные озера. Так он родился в далекой северной Польше и был привезен в Эрец Исраэль малышом. Да и Эрэц Исраэля тогда не существовало. Место это называли Палестина, часть Британской империи.
Город начинал свой день с чистки баков, Йоси начинал день с чистки зубов и обязательного утреннего душа. Почти все его друзья, родственники перешли в иной мир. Дети с внуками жили за океаном.
"А я вот задержался здесь", - с улыбкой повторял он соседям по дому или своей помощнице Анне, приходившей к Йоси уже несколько лет. Анна была из Западной Украины и могла общаться с Йоси на польском языке. Он же вспоминал язык своих родителей. Она убирала его скромную квартиру, потом готовила на целую неделю. Главный же ритуал ее приходов было питие кофе и рассказы Йоси. Вайсман удалял Анну из кухни, брал старую медную джезву. Несколько минут колдовал у плиты, заполняя дом фантастическим ароматом кофе с добавками хэля. Он приносил кофе, две маленьких фарфоровых чашечки и печения.
В один из "своих" дней Анна открыла дверь, у нее был ключ от квартиры Вайсмана. Он предупредил ее, чтобы она всегда открывала дверь ключом, а он будет вынимать ключ из замка. "Так, на всякий случай", - сказал он тогда, и каждый из них понял без слов, что за случай может быть. Анна увидела Йоси, лежащего на софе в салоне. Вспомнила ту фразу "на всякий случай" и с трепетом в груди подошла поближе. Он дремал, а на лице его белели пластырные наклейки. На лбу, на носу, на одной щеке, на подбородке. Йоси встрепенулся, вскочил с софы на ноги, словно солдат.
"Вы что? Лежите, лежите... что случилось? - Анна засуетилась, - Вам что-нибудь дать?"
"Абсолютно ничего. Все в полном порядке. Идите занимайтесь своими обычными делами, а потом я приготовлю кофе и мы поговорим".
Когда они через пару часов сели напротив друг друга, Йоси как ни в чем не бывало начал свой рассказ.
"Три дня назад утром я в приподнятом настроении вышел на улицу. Направился на почту. Что-то дети прислали из Америки. Прохожу мимо детского сада. Малыши кричат. Сердце мое радуется. Подошел к переходу. На улицах почти никого, одни пенсионеры".
"А мы с Вами не пенсионеры?" - с усмешкой спрашивает Анна.
"Мы с Вами другое дело. Не сбивайте меня с мысли". Вайсман сделал глоток кофе.
"Вдруг смотрю блондинка идет. Девушка такая статная, фигуристая, в моем вкусе. Для Вас то она уж не девушка, лет так сорок пять-пятьдесят, а для меня девушка. Я голову к ней ворочу, а сам иду. Ну и... растянулся на асфальте прямо лицом и ладонями. Кровь заливает. Меня поднимать начали. Скорую вызвали. В общем отвезли в приемный покой. Обработали, уколы сделали. Я говорю домой поеду. А доктор - нет мы тебя в гериатрию на пару деньков поместим, понаблюдаем. Привозят в гериатрию. Как я увидел инвалидные коляски, трубки в носу, катетеры между ног. Сразу решил - убегу. Только случая искал. Доктор правда веселый был и пару сестричек симпатичных. Ну побалагурил я с ними вечером, а рано утром... Вы знаете, утро это мое время. Сбежал".
"Да, Йосиф, Йосиф, - только и могла ответить Анна, - а с девушками будьте поосторожнее".
Две недели спустя на лице Вайсмана оставались едва заметные следы падения. Анна, как обычно, убиралась. Во время уборки он не мешал ей, занимался своими делами. На этот раз возился на кухне. Потом в своей комнате. Когда сели за кофе, Йоси вдруг достал бутылку красного вина "Баркан" и поставил ее на стол.
"А я не забыла", - и Анна достала из своих вещей круглую пластиковую коробку. Открыла крышку, демонстрируя Йоси шоколадный торт. Он по-дружески обнял ее.
"Спасибо, что помните".
"А можно спросить? Сколько Вам лет исполнилось? Я раньше стеснялась, не спрашивала".
"Это Вы забыли, я Вам говорил. Девяносто шесть. Давайте выпьем", - и Вайсман разлил вина по тяжелым хрустальным фужерам, доставшимся ему от родителей. Возможно еще с польских времен.
"До ста двадцати", - Анна уже знала этот краткий и емкий израильский тост. Разрезала торт.
"Можно еще вопрос, Йосиф? А какой у Вас секрет долголетия? Что-то сегодня я разошлась с расспросами, извините меня".
Вайсман хитро улыбнулся, посмотрел пристально на Анну, плеснув озерами своих глаз.
"Давайте еще выпьем. Сейчас за женщин. За Вас, Анна!"
После паузы он положил в рот еще кусок торта, картинно постанывая, от удовольствия: "Ммм" и начал.
"Еще до войны во времена мандата молодым парнем я служил в британской полиции. Вы видите мой рост. Как говорят, метр с кепкой. Правда тогда я был мускулистый, не то, что сейчас, гимнастикой занимался. Моим прямым начальником был капитан Стэнли. Типичный англичанин, высокий, я ему едва до плеча доставал. Всегда "с иголочки", на голове светлые волосы, волосок к волоску, как-будто каждый день в парикмахерскую ходил. И применял модную в то время мужскую косметику, разные лосьоны, брилиантин, одеколон один и тот же.
Служили мы не один год. Однако субординацию соблюдали. Он меня звал Йозеф, а я его капитан. Как-то летом жара навалилась. Кондиционеров не было, только вентиляторы. Разговаривали о погоде, о жаре. Капитан гордился собой, как непривычный к такому лету британец с легкостью переносил наши хамсины.
Не знаю почему, но меня "понесло". Меня иногда и сейчас "несет".
"Я заметила", - Анна смеется.
"Я предложил ему пари. Спросил, есть ли у нас в полицейском участке водка? Он дал мне ключ от какого склада, и там оказалось несколько коробок водки. Я взял бутылку, принес в кабинет Стэнли. Сказал ему, что сейчас выпью всю бутылку и сяду в наш полицейский джип и доеду из Ришона до Явне и обратно. Выпил я ее всю, запил стаканом воды из крана, побежал к машине. Сейчас, главное, была скорость.Скорости то были другие. Мне надо было продержаться на жаре и после бутылки примерно пол часа. Я несся и думал только об одном - лишь бы не "развезло". На обратном пути началось. Меня тошнило и корежило, кажется я ехал зигзагами.
Но я доехал. Покачивясь, подошел к Стэнли, встал на вытяжку, с улыбкой протянул ему ключи.
"А теперь Вы, капитан".
Стэнли смотрел на меня, как на ненормального. И все-таки в его взгляде сквозило восхищение. Я до сих пор помню этот взгляд. Он только отрицательно покачал головой. Я понял, кто выиграл пари. Я только произнес сакраментальную фразу: "Так кто сильнее? Еврейский солдат или британский офицер?"
Анна, Вы видите никакого секрета у меня нет. Может быть немного оптимизма и юмора. И вера в себя".