Портфель "ЛГ"
Не подпускайте меня к рукописи!
ИНТЕРТЕКСТ
- Дорогой Дмитрий, нам особенно приятно поздравить тебя с юбилеем, поскольку ты наш давний и любимый автор и коллега. Кстати, работа обозревателем "ЛГ" не мешает тебе как писателю?
- Наоборот. Просто числиться по писательскому ведомству и тешить своё честолюбие очередной книжкой для узкого круга друзей, конечно, можно, но... Недавно обнаружил в "ЛГ" цитату из Лескова - она касается писателей: "Мы что, кружева плетём или против дьяволов стоим?" За последние годы наплетено столько кружев, что впору говорить о литературной кружевной фабрике, а не о литературе как одной из форм самосознания народа. Работа в газете - это возможность быстро откликаться на происходящее в обществе, а если шире - оказывать духовное сопротивление.
- На страницах "ЛГ" ты готовишь и полосы "Невский проспект". А действительно существует какая-то разница между питерскими и московскими литературами? Или это миф?
- А существует ли особая московская или питерская литература? И в Петербурге, и в Москве издаётся огромное количество книг, от которых веет литературным мещанством, историческим провинциализмом, "кружевами"... При этом в так называемой провинции рождаются весьма достойные произведения.
Вспомним - в конце семидесятых часто упоминалась "московская школа": А. Ким, С. Есин, Р. Киреев, А. Курчаткин, В. Маканин... И что? Каждый из них пошёл своим отдельным неповторимым путём. В Питере был прекрасный тонкий слой литературы - В. Шефнер, А. Володин, В. Конецкий, В. Пикуль, Ф. Абрамов, В. Курочкин, Р. Погодин, В. Голявкин... Все писали совершенно непохоже!
Не в том ли дело, что писателей в Питере и Москве числом поболее, чем, скажем, в Тамбове или Владивостоке? Если бы в Хабаровске жило столько писателей, сколько их прожило за триста лет в Петербурге, возможно, говорили бы об особой хабаровской литературе, о влиянии Амура-батюшки на широту взгляда пишущего, о мускулистости строки, сравнимой с поступью уссурийского тигра, о вольном хабаровском духе и прочих особенностях. Лев Толстой в работе "Что такое искусство?" довольно резко отзывался о пагубном влиянии так называемых школ на искусство, когда вкусы одной группы людей навязываются как единственно правильные - всё чужое подвергается осмеянию или замалчиванию.
- В своё время ты возглавлял ваш Центр современной литературы и книги, почему ушёл и следишь ли за работой центра? А может быть, и участвуешь?
- Ушёл, потому что устал от административной работы и закончился мой контракт десятилетнего пребывания на посту директора. Предложил занять пост директора одному из соучредителей нашего некоммерческого партнёрства. Центр работает, но профиль ощутимо изменился: на первом месте рок-концерты, джаз, кинопоказы, во время которых можно закидывать экран попкорном. Ничего не сделаешь - новая метла по-новому метёт. Но когда я встречаю в программе центра "Порно для всей семьи", делается обидно за моё детище. Возможно, я отстал от жизни. Я остался председателем писательского клуба, и мне ближе идеи, сформулированные в нашем уставе: "Санкт-Петербургский "Центр современной литературы и книги" ставит своей основной целью поддержку современного литературного процесса как части национальной культуры..."
- Как поживают ваши союзы писателей, если ты готов посмотреть на них взглядом со стороны, а не как член одного из них?
- Недавно в рамках проекта "Писательский клуб в Доме Набокова" я час беседовал под диктофон с председателями обоих союзов - Борисом Орловым и Валерием Поповым. Если в Союзе писателей России всё время что-то происходит - выходит газета "Литературный Петербург", несколько журналов и альманахов, издательство "Дума" издаёт книги, писатели ездят в детские дома, библиотеки, воинские части, то Союз писателей Санкт-Петербурга на этом фоне менее активен. Как признался Валерий Попов, нет денег даже на корочки для писательских билетов - выдают удостоверения умерших членов, сорвав фотографии и заменив вкладыш. Такие дела.
- Как поживают ваши журналы и в чём их особенности?
- Нормально поживают. Слава богу, их становится всё больше. Помимо "Невы", "Звезды", "Авроры", которые в аттестации не нуждаются, за последние годы возникли "Невский альманах", "Северная Аврора", "Всерусскiй соборъ", "Ладога родная", "Изящная словесность", "Царское Село"... Десятка полтора журналов и альманахов насчитать можно. Традиция журнального чтения в городских библиотеках сохранилась.
- Над чем работаешь?
- В основном над собой. Никак не могу выполнить намеченное. Давно пора сдать в издательство "Петербургские хроники. Роман-дневник. 1983-2008 гг.", и не могу оторвать от себя сорок авторских листов текста. Издатель мне напомнил, что Илью Репина не пускали в Русский музей - он приходил с палитрой и всё время пытался что-то подрисовать на своих картинах. Так, дескать, и со мной надо поступить - забрать рукопись и не подпускать к ней. Ещё набралось двадцать листов публицистики, которые готовлю к печати, - статьи и колонки, печатавшиеся в "ЛГ", фельетоны, литературные эссе о Булгакове, Лескове, Гоголе, Горьком, Аверченко... Вот и повесть требует завершения.
- Что пожелаешь читателям "ЛГ"?
- Быть верными газете, основанной Пушкиным и Дельвигом!
Беседу вёл Александр ЯКОВЛЕВ
|
Александр ЯКОВЛЕВ
1955 г.р. Прозаик, журналист. Автор книг прозы "Все, что мы запомним" (Сахалинское издательство, 1989), "Пешком из-под стола" (Москва, 1998). "Осенняя женщина" ("Хроникер", 2003). Финалист проведенного журналом "Новый мир" конкурса "Лучший рассказ 2000 года". Рассказы и повести публиковал в журналах "Новый мир", "Юность", "Дальний восток", "Октябрь", "Ясная Поляна", "День и ночь", "Московский вестник"; газетах "Литературная Россия", "Литературная газета", "Вечерняя Москва" и др.; альманахах "Сахалин", "Охотничьи просторы", "Теплый Стан" и др. Перевел с английского языка два десятка романов (детективы, фантастика). Работал журналистом на Сахалине, а по возвращении в Москву - в редакциях журналов и газет: "Вестник Академии наук", "За и Против", "Адвокат", "Книжное обозрение".
Автор постоянных рубрик "Губернские страницы", "Из флигеля".
|