Тимофеева Людмила
Из цикла "Петербургские сроки"

Lib.ru/Современная: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Комментарии: 2, последний от 25/10/2016.
  • © Copyright Тимофеева Людмила (timofeeva-poetry@yandex.ru)
  • Размещен: 23/03/2015, изменен: 11/01/2023. 9k. Статистика.
  • Сборник стихов: Поэзия
  • Скачать FB2
  • Оценка: 8.22*9  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Цикл стихов "Петербургские сроки" (1994-1998) входит в сборник "Знаки и Препинананья" (2010).



  • ИЗ ЦИКЛА "ПЕТЕРБУРГСКИЕ СРОКИ"



    Вот и снова воскресенье,
    платки белые чисты.
    И мне чудится спасенье
    от валящейся беды,
    неохватной, непонятной -
    за напрягшейся спиной.
    Гляну в небо долгим взглядом -
    кто же? что же? Боже мой,
    мой единственный, помилуй!
    Всё мне чудится - вот-вот
    верный ангел яснокрылый
    нас к Фонтанке подведет.
    Дом вблизи четверки конной,
    и шаги мои легки.
    Всё мне чудится наклонный
    блеск изогнутой реки.

    1994



    Всё равно это славно -
    независимо от
    интонаций лукавых
    совершить поворот,
    вскинув голову к солнцу,
    улыбнуться судьбе
    и ни с кем не бороться
    в торопливой толпе.
    К остановке трамвайной
    одиноко свернуть.
    Листья бедные плавно
    совершают свой путь
    так раздельно, свободно -
    А еще не забыть -
    А потом - что угодно.
    И не буду я выть
    на короткой аллее
    перед входом во двор.
    Всё равно я жалею,
    что и грустен, и скор
    разговор.

    1994



    Из цикла "Портреты"


    Часы завожу, а они не идут.
    Я их завожу - никуда не идут.
    И я завожусь - я трясу свое время
    и на пол швыряю застрявшее время -
    в пружинках, колесиках и шестеренках
    заело, запуталось - как провалилось,
    как ты провалился в свой мир без меня
    и ходишь там радостный и говорливый,
    и грустной рукой прикрываешь лицо -
    так хочется плакать, усталый-усталый,
    идешь в своем доме, идешь к своей двери,
    идешь и идешь, и садишься на стул,
    и молча ложишься в глухую постель,
    и нет меня рядом, и нет меня глупой,
    что любит тебя, где затеряно время,
    разбиты часы и валяются рядом
    с диваном простертым, где скорчилась я.

    1994



    

    Прости, что я тебя люблю,
    что я - не та, а та - другая,
    что редко праздник выпадает,
    что лето гибнет к октябрю.
    Наш перекресток, два пути.
    Поди узнай - какой опасен.
    В кинжальном ветре Стенька Разин
    швыряет, воет и свистит.

    1995



    

    Москва моя светлая, дай обниму! -
    с вокзала - ах, воздух, ты - мой! - вперебой:
    А знаешь? - Ну, как ты? - Бог весть почему. -
    Домой! Наконец-то домой.

    Москва моя светлая, столько любви,
    что вся нелюбовь - не касается нас.
    И кольца мои - это кольца твои.
    А если заплачу, то только смеясь.

    1997



    

    Положив апельсины в карманы,
    чтобы было не страшно в пути
    ее мальчику, плакала мама,
    точкой, тающей позади.
    А я чищу ножом апельсины
    и впиваюсь - быстрее, взахлеб -
    я купила сама. Не чужбина,
    но безлюдней, беспомощней троп -
    не бывало. Опять убывает
    старый год - всё плохое, прощай!
    Будем счастливы. Это бывает.
    Не ропща.

    1997



    1.

    Никогда не поеду на море
    Черное - в страны черных платков.
    Ни о чем и ни с кем я не спорю,
    Помня запах полынных песков.

    Отвратителен мне черный юмор.
    Перед картой беспомощен взгляд.
    В парусиново-белых костюмах
    отцы ели златой виноград.

    1997



    2.

    Что ж? - или Понт, или Черное -
    цвет переменчивых вод -
    волны и небо, и горные
    складки, морщины - живет
    всё, терпеливо взирающе
    на обладанья возню
    злую. - Как жалко всех! Знаешь ли,
    я тебя тоже люблю.

    2004



    

    Переведите мне, что понесла
    куда-то лошадь некоего рода.
    Переведите - как летит стрела
    пронзительно из лука сердцевода,
    мальчишки, шутника. Переведи-
    те взгляд свой осторожный на мгновенье.
    - Куда? - О, на мгновенье! Впереди
    струятся вечно-ласковые тени,
    Переведите в точном переводе
    с французского на мне понятный звук,
    и на вопрос "как вы себя несете?"
    воскликну: " С радостью!"
    И - оглянусь вокруг.

    1998



    

    И не любовь уже - ничком
    в подушку, спать - устало,долго.
    Перегоревшим молоком
    ушло, пропало - и без толка.

    Шепнув "свободна" и вздохнув,
    я дух перевожу, как стрелку
    часов ручных, как сразу двух
    зверей чрез реку - лайку с белкой.

    Задача мирная. Любовь
    уже ничье не носит имя.
    А если снится слово "кровь",
    то лишь с подтекстами другими.

    1998



    

    Мужчина рожден для дела,
    жена - для разных дел.
    Ох, как я не хотела,
    чтоб мимо ты глядел -
    туда, где улетают
    в предельные края,
    где мысли - вместо рая,
    где времени маяк
    собакой ждет, покуда
    ты лихо мчишься вдаль
    Колумбом. Уж посуду
    Я вымыла. Февраль.
    И на снегу сверкает
    скользучая змея.
    И кто что открывает -
    не знала б лучше я.

    1998



    

    Ненужная тревога вечерами
    снует по дому в угол из угла.
    Автопортретик в самодельной раме
    свидетелем недужного "вчера"
    мне обещает утреннюю радость.
    Нубийской кошки легкое тепло
    спит на коленях. Окнам Ленинграда
    жить в петербургских стенах тяжело.
    Ты желтый, нелюдимый, ты музейный -
    как бы столица и как будто Рим,
    Венеция, Париж ли. - Густо сеял
    работник-царь. Корабликом летим
    невесть куда средь пышных декораций.
    О Господи, помилуй, дай сменить
    тревогу эту и закрытых граций
    в саду - всё Летнем - на простую нить,
    что доведет до дома, где тревоге
    нет времени и места, где гостям
    любезна кухня. И в таком прологе
    намек на счастье. Верно к новостям
    паук в углу.

    1998



    

    Что-то плохо-плоховато,
    и не радует зима,
    и капель - такая гадость.
    Радость - только от ума -
    от игры значков и смыслов,
    от того, что Силуэт
    был живым, что книга вышла
    важных полная помет.
    Льются оперные звуки
    в сердце певчее твое.
    А назойливые муки -
    аллергия - на житье.

    1998



    

    Мы встретились не поздно и не рано -
    однажды в полдень, в половину дня.
    Подсолнечник и выживший подранок
    из зеркала взглянули на меня -
    спокойную - как радужное небо
    после ночной безудержной грозы.
    Мне было страшно, я была нелепой.
    Мы встретились, не глядя на часы.

    1998



    

    Я снова открываю дверь -
    как вкусен воздух ненасытно.
    Всё будет хорошо теперь.
    И так легко, и очевидно:
    жить - просто. Просто жить - как петь,
    мимо базарных отношений
    неся таинственную клеть
    грудную - с эрами терпений.

    1998



    

    Болот исчадье - Петрополитана.
    Не город - гордость. Красота оков.
    Куда ты гнешь и гонишь неустанно,
    сомкнув дома шеренгами веков?
    За чопорной любезностью глухая
    и безнадежно желтая стена.
    И ангел неподвижно наблюдает,
    как молча плачет женщина одна.
    И что тут делать, кроме - до вокзала
    в такси поспешном: "Поезд, увези!"
    Когда-нибудь скажу: "Я там живала.
    Красивый город. Господи, спаси."

    1998



    

    На Мясницкую хочу - в тесноту,
    где троллейбусы и люди снуют.
    У окошка европейского жду,
    мой Столешников, улыбку твою.
    Ах ты Питер, ах ты бург, ах ты поль!
    Ты надменный самолюб - копиист.
    Увяжу я все узлы - и -домой! -
    Три вокзала, на метро. Чистый лист.

    1998



    

    Слои свой юродский период,
    свой иродский, глядя кино
    о том, что - как будто бы -
    было - вчера или очень давно -
    не с нами - "О, мы поумнее,
    получше!" Лежащие в ряд
    в роддоме, где хлоркою веет,
    младенцы печально глядят.

    1998



    

    Не зови меня на Мойку,
    на Фонтанку - никогда.
    Толмачи разложат бойко
    все приметы по годам

    жизни горькой, сладкой, всякой -
    повторяя "жил", "жила".
    А в моих руках - бумага,
    а стихи - живей стола.

    Дом музейный - утвержденье
    смерти. Я ей не служу.
    И в дома - без приглашенья,
    без хозяев - не хожу.

    1998



    

    Слева дом итальянский, справа -
    стиль модерна русского светит.
    По осенним натруженным травам
    я иду сиротливо. Ветер
    умывает водой небесной
    пожилую мою собаку
    и меня, и весь мир окрестный
    желтых питерских стен. Под знаком
    корабля на приколе шпиля
    не приморско мне, а промозгло.
    Жили-были. Потом забыли.
    Уезжаю. Вернусь не поздно -
    погостить, побродить, полночи
    говорить - вперебой со смехом.
    Тьма усталая - сна короче.
    И соскучусь - едва уехав.

    1998


  • Комментарии: 2, последний от 25/10/2016.
  • © Copyright Тимофеева Людмила (timofeeva-poetry@yandex.ru)
  • Обновлено: 11/01/2023. 9k. Статистика.
  • Сборник стихов: Поэзия
  • Оценка: 8.22*9  Ваша оценка:

    Связаться с программистом сайта.