СВЯТАЯ СУЕТА

1

Хорошо быть небесным телом -

Можно просто шататься по небу.

Это то, что души шестерёнка

Позволяет вполне в продолженье

Суеты повседневного танца...

Хорошо быть горами на суше, -

Потому что их горная млечность

Позволяет вкушать неприметно

Явь порывов прозрачного ветра.

Хорошо быть вселенским простором,

Потому что отсутствие места

Не является больше помехой

Для удобного расположения

Млечных гор и прозрачного ветра,

Тел небесных, одним из которых

Я вполне очевидно являюсь!

2

Мы обожаем повседневность,

Паря в ней, словно в терпких снах.

И заменив любовь на ревность,

А ревность на привычный страх, -

Мы жизни обращаем в прах.

И в этом виноваты сами...

Стремимся бренными речами

Найти забвение в словах.

Но слово - скверная порука...

Оно лишь эхо букв и черт.

И нам привычна эта скука -

Нести повсюду вечный бред.

Мы так блестаем интеллектом,

Перебирая сотни тем,

Собой любуемся при этом,

Хоть всё кончается ничем...

3

Жениться нужно непременно,

(Я говорю это всерьёз.)

Ибо женившись, несомненно,

Скорей избавишься от грёз.

Мечты на мелкие желанья

Менялой пошлым разменяв,

Забудешь свой нескучный нрав,

И сладость самолюбованья.

Чем удивит нас напоследок

Семейный быт? Обильем яств?

Жить как петух среди наседок

Иль как павлин средь тучных пав?

От трудностей, что вы бежите,

Не стоит суетно бежать.

Любить любимых поспешите,

Скорбей их побеждая рать!

Забудем всё, что нам мешает,

Отбросим всё, что нас гнетёт...

Ведь жизнь, увы, не прочный плот!

Глядишь - а нас уж и не станет...

4

Мы свято верим в суету.

Мы верим, что спасёмся ею,

И беды все мы ей развеем,

И счастье словим на лету.

Однако ж мир устроен как

Неодолимая удавка,

Её не сбросишь, как ни гавкай,

Не разорвешь её никак...

Мы свято верим в простоту,

Что если всё отбросим сами,

Свободней, непременно, станем,

Поймаем счастье на лету.

Однако ж мир нас гонит как

Коней закашлявшихся в пене,

В глазах от солнечных затмений

Уже давно зияет мрак!

Мы свято верим, что дойдём

До самой сути непреклонно,

И даже в шёпоте влюбленных

Мы слышим пение икон!

Однако ж мир нас всех сгноит,

Поодиночке распиная,

И эта истина простая

В конце концов нас осенит...

5

Не нравится? А что поделать...

Как не споткнуться на пороге?

Вот если б были бы мы боги

То нам бы не мешало тело...

Тогда - совсем другое дело!

Вот если б были бы мы птицы,

Не сеяли бы и не жали,

Тогда бы нам чужие дали

Открыли тайные границы...

Ведь жить без далей надоело...

Тогда б закаты и зарницы

Мы беззаботно провожали,

Не омрачали б наши лица

Неодолимые печали...

Но мы не можем, не дано

Нам жить без муки и без цели,

И нас не радует вино,

И нас не радуют постели...

6

Таков стал нынешний герой!

Живёт в чаду суицидальном.

Не грезя уж про берег дальний

Вечерней призрачной порой.

И хоть он с виду и живой,

Душа давно в нем омертвела.

Она не покидает тела,

Лишь от того, что ей домой

На небо страшно возвращаться!

Так во вселенной нам вращаться

Стучась о стенки головой,

Бранясь, придется то и дело...

"Но это не меняет дело", -

Как говорит мой домовой,

Когда его не замечая,

Порой случайно наступлю

На его дряхлую метлу,

Или пролью полчашки чая...

7

Герой наш женщин не любил.

Он в них не видел цели, смысла,

Но в дебрях этого бесчинства

Победы спешные копил.

Он не любя вообще людей,

Терпел их сколько может птица

Терпеть отсутствие зарницы

Во мраке иступлённых дней.

А женщины его ценили,

Как это водится подчас,

Любить не тех, кто нас любили,

А тех, кто презирает нас...

8

Зачем, забыв свой школьный ад

Покорно шлём мы в школы чад?

Сей парадокс необъяснимый

Едва ль удастся объяснить.

Зачем от парты до могилы,

В замен того, чтоб просто жить,

Мы, растеряв младые силы,

Берёмся за сизифов труд

Доказывать, что "не верблюд"

Стадам придурошных верблюдов,

Набивши шишек там и тут,

Идём учиться в институт.

9

Отлитые по образу Творца,

Не в силах обрести Его подобья,

Мы тщетно сторим башни вавилоньи,

В предчувствии известного конца...

В мечтах рисуем райские картины,

Которых нет на белом свете краше,

Но ожидают жалкие руины

Сторителей величественных башен.

В разноязычье замкнутого круга

Рассеянные словно в наказанье,

Напрасно силимся понять друг друга,

Самих себя давно не понимая...

Забросив свои житницы и пашни,

Продав, что можно, или даже больше,

Мы покупаем, ждать не в силах дольше,

Последний камень Вавилонской башни.

Достроив  свод её верховной арки,

В восторге возвышая голоса,

Мы обращаем в жалкие огарки

Все то, что в нас стремилось в небеса.

Однако жажда творческого пыла

Гнетёт до смерти воспалённый ум,

Волнуя с колыбели до могилы

Несбыточностью непослушных дум...

10

Нам сиротеть не хочется, друзья...

Но сиротеть приходится, однако.

И мир совсем уже не одинаков,

Когда редеет чья-нибудь семья...

В конце-концов мы все туда уйдём,

Но вызывают страх вопросы смерти.

И мы боимся, ёжимся как дети,

Едва заглянем в черноты проём.

Возможно, там на склоне поздних лет

Когда-нибудь в приливе покаянья

Припомним всё то горе и страданья,

Что причиняли тем, кого уж нет.

11

Ты научи меня любить!
Желать, безумствовать и верить!

И помнить то, что смысл жить

Есть для меня на самом деле!

Чтоб снова плыли облака

Вселенским сигаретным дымом.

А я валял бы дурака,

Почувствовав себя любимым!

Ты научи меня мечтать!

Не ведать бед слепую волю!

И вновь настойчиво искать

Дорогу к счастью и покою!

И пусть над миром облака

Куда-то тихо проплывают!

Живым я буду, лишь пока

Тобой любим! Я это знаю!

Ты научи меня искать

Скупую радость в каждом миге!

Сними с меня мои вириги!

И отучи меня страдать!

12

Хорошо быть незрячею флейтой,

Или просто глухим барабаном,

Или даже сучком испещрённым,

Громко треснувшим в знак ожиданья...

Хорошо быть немеркнущим звуком,

Волновать водяные пределы,

Так, без смысла, неясным звучаньем,

Не словами, а просто волненьем.

Хорошо быть оттеньем иль цветом,

Оттеняющим тонкие пальцы

Розовато-наивной природы,

Хорошо быть невольным страдальцем,

Позабыв ненарочные роды,

Вслед которым явилось сознанье

И осталось, покуда не отжил.

Хорошо возникать не из яви,

Не из тонких стручков наслажденья,

Не из вязких сложений предмета,

Сочетающего проявленье

Ограниченной сути стакана...

Хорошо умирать постоянно,

Оттого превращая явленье,

Столь недоброе нашему слуху,

В повседневный процесс наслажденья,

В повседневную сладкую муку

Тел небесных и прочих объектов,

Населяющих нашу поспешность.

Суету нашу грешно-святую...