Психика человека - сложный и противоречивый механизм, который, на первый взгляд, далек от совершенства. В этой книге вы найдете анализ того, как эмоциональная нестабильность, самообман и внутренние противоречия формируют нашу жизнь, делая её вереницей страданий и сомнений. Однако, несмотря на все слабости, именно эти внутренние конфликты движут человечество вперед, способствуя великим открытиям и культурным достижениям. Эта книга - приглашение к размышлению о том, как хаос внутри нас влияет на создание цивилизаций и мировую историю.
СОДЕРЖАНИЕ
О ЧЕМ ЭТА КНИГА?. 6
ГРАНИЦЫ СОЗНАНИЯ.. 14
МОЖНО ЛИ ПРЕКРАТИТЬ МЫСЛИТЬ?. 25
ПРОБЛЕМЫ ПОДСОЗНАНИЯ.. 36
ПЛЕННИКИ СНОВИДЕНИЙ.. 49
ЧТО ТАКОЕ БЛАГО?. 56
АНАТОМИЯ СОВЕСТИ.. 91
ФИЛОСОФИЯ СТРАХА И БЕССТРАШИЯ.. 120
ФИЛОСОФИЯ ВООБРАЖЕНИЯ.. 157
КРИТИКА ПАМЯТИ.. 202
ПОЧЕМУ ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ РЕЧЬ НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ТОЧНОЙ И ЭФФЕКТИВНОЙ ФОРМОЙ КОММУНИКАЦИИ?. 241
КРИТИКА ПОЗНАНИЯ И СОЗИДАНИЯ.. 280
НЕИЗБЕЖНА ЛИ СКУКА?. 308
КРИТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО МЫШЛЕНИЯ.. 341
КРИВОЕ ЗЕРКАЛО ВОСПРИЯТИЯ.. 374
ЦЕЛЕПОЛАГАНИЕ И БРЕННОСТЬ БЫТИЯ.. 385
ЭМОЦИИ, МЕШАЮЩИЕ ЖИТЬ.. 405
СТРЕСС - ВРАГ ИЛИ ДРУГ?. 436
РАБЫ ЖЕЛУДКА.. 457
ИНСТИНКТ ВЕЧНОГО БЕГСТВА.. 473
СОБЛАЗН СТАДНОГО ИНСТИНКТА.. 490
ЖАДНОСТЬ И БОРЬБА ЗА РЕСУРСЫ... 502
НАЗОЙЛИВОЕ ПОЛОВОЕ ВЛЕЧЕНИЕ.. 521
РОДИТЕЛЬСКИЙ ИНСТИНКТ И ГИПЕРОПЕКА.. 551
ОТВРАЩЕНИЕ.. 574
ГОРДЫНЯ.. 591
ЗАВИСТЬ.. 610
ГНЕВ.. 625
АГРЕССИЯ.. 640
САМОУТВЕРЖДЕНИЕ И САМОРАЗРУШЕНИЕ.. 661
ОТВЕСТВЕННОСТЬ ЗА ИДЕИ.. 672
ЦИФРОВИЗАЦИЯ И ПСИХИКА.. 687
ДУХОВНЫЙ ПОИСК, СГУБИВШИЙ НЕМАЛО ДУШ... 697
КАК ЧЕЛОВЕК СХОДИТ С УМА?. 709
ПОСЛЕСЛОВИЕ.. 759
О ЧЕМ ЭТА КНИГА?
Человеческая психика - явление куда более близкое и зримое, чем абстрактное и ненаучное понятие души, которую можно лишь ощущать как нечто недосягаемое, почти мистическое. Психика, являясь совокупностью мыслей, переживаний, внутренних конфликтов и надежд, создает образ человека, выводя его на свет, словно раскрывая завесу тайн, окружающих личность. Именно она формирует реакции на внешний мир, создает внутренние миры, рисует картины фантазий и кошмаров, определяет решения, направляя путь каждого индивидуума.
Сила психики в том, что она - это и есть человек в своей сути, его подлинное проявление в реальном мире, в его взаимоотношениях с окружающим. Душа же остается тайной - глубинной и метафизической частью, которую, возможно, никогда не удастся постичь полностью, ведь она заключена в неуловимых символах и метафорах, а психика, напротив, говорит языком фактов, сигналов, симптомов и поступков.
Отчего мы вообще заговорили о душе? Дело в том, что слово "психика" происходит от древнегреческого слова ";;;;" (психе), что в переводе означает "душа", "дыхание" или "жизнь". В древнегреческой культуре и философии это понятие имело глубокий смысл, связывая физическое и метафизическое, указывая на связь между телом и душой, между жизнью и тем, что оживляет материю. Считалось, что "психе" - это та сила, которая покидает тело в момент смерти, оставляя его пустым и неподвижным, а сама отправляется в загробный мир. Впрочем, в древнегреческой культуре и философии существовало несколько различных терминов, связанных с понятием души, каждый из которых отражал определённые аспекты этой многогранной концепции.
Поэтому со временем значение термина психе трансформировалось и обогатилось новыми смыслами. Уже в античной философии начали различать душу как нечто более возвышенное и психику как совокупность всех умственных, эмоциональных и волевых процессов. Именно такой оттенок и закрепился за этим словом в последующие века. Психика стала предметом изучения в психологии, философии и медицине, где она рассматривается как совокупность всех проявлений внутренней жизни человека, его реакций на окружающий мир, осознанных и неосознанных переживаний.
Психика - зеркало человеческого бытия, отражающее все его скрытые уголки, порой показывая не то, что сам человек хотел бы видеть, а истинное, часто пугающее. В ней же, как в хрупком сосуде, сплетаются надежды и страхи, грезы и разочарования, память и забытое. Все события жизни остаются в этом невидимом хранилище, выплескиваясь наружу в решающие моменты, часто неожиданно и для самого человека.
Человеку досталась психика, которая не то что далека от совершенства, но в самом-то деле - вещь, которой человек едва ли умеет пользоваться.
Представьте, в существе, лишённом когтей, шкур, выносливости зверя, силы, дающей животным инстинктивную свободу, вложили какую-то хрупкую, словно стеклянную, и к тому же обременённую недостатками душу. Это ведь посмешище природы. Мало того, что у человека нет ничего способного защитить его тело, так и внутренняя его суть, и разум - тоже слабее слабого.
Перечислим недостатки, что терзают этот разум, превращая жизнь в вереницу страданий? Первое, что бросается в глаза - это беспомощность перед своими же собственными желаниями. Человек ведь не в силах управлять ни собственными мыслями, гневом, ни страхом, ни отчаянием, ни страстями - они вспыхивают в нём, как пожары, и он бродит в дыму, не зная, куда бежать, как погасить. Дальше идут сомнения, эти бесконечные и изнурительные терзания, когда не знаешь, верить или не верить, любить или ненавидеть, когда малейший выбор превращается в тяжкую пытку. К тому же сама способность к памяти делает его уязвимым для призраков прошлого, обостряя всё пережитое страдание, возвращая его в новый круг мучений.
А что делать с постоянным ощущением вины[1], которое порой без причины взваливается на плечи, подобно камню, который человек таскает по жизни, не понимая, кто его положил. Ещё нужно сказать о том, как психика склонна к самообману, как она рисует себе ложные образы, запутывает в них и в конце концов лишает человека самой возможности объективно оценивать происходящее. Эмоции, которые он чувствует, слишком часто становятся неконтролируемыми и действуют вразрез с его разумом, мешая трезво судить и принимать решения.
Удивительно, и даже более того - это настоящая загадка, что при всей этой разобщённости души и тела, при хаосе в голове, человечество вообще достигло хоть чего-то. Как можно было выстроить цивилизации, написать книги, исследовать звёзды, когда каждый шаг на этом пути сопровождался внутренними метаниями, неуверенностью и вечной борьбой со своими собственными слабостями? Кажется, что этот безумный театр, где разум постоянно сцепляется с эмоциями, а воля рушится под тяжестью сомнений, должен был бы привести лишь к бесплодному топтанию на месте, к бесконечной череде ошибок и провалов.
Но нет, люди, несмотря на всю эту внутреннюю неустроенность, каким-то чудом всё же продвигались вперёд. Вероятно, это как раз и заключается в трагической парадоксальности человека - он создан с таким количеством внутренних противоречий, что сам через них и пробивается, как через заросли терновника. Может, именно это вечное внутреннее напряжение и двигает его вперёд, как будто бы для того, чтобы убежать от собственных страхов, человек вынужден двигаться быстрее, выдумывать новое, находить пути, которых не видит. Но нельзя не отметить, как часто те же самые страсти и бессильные попытки контролировать свои импульсы толкают его на величайшие открытия или поступки, которые кажутся чудесными.
Человечество строит дома, изобретает механизмы, сочиняет музыку - и всё это в то время, как внутри, за стенами разума, царит беспорядок. Душа, разрываемая на части желаниями и страхами, слабеет от непонимания своего предназначения, от вечных вопросов "зачем" и "почему". Но, несмотря на это, дома всё равно стоят, и механизмы работают, а музыка звучит - это ли не парадокс? Как будто бы человек в своей неуклюжей попытке управлять своей психикой по случайности создаёт нечто большее, чем сам может объяснить или понять.
Да что и говорить - человек подобен машине, у которой тормоза неисправны, а руль то заклинит, то вовсе выпадет из рук. И стоит ему хотеть чего-то, как его разум или выдаст нечто противоположное, или так запутается в своей логике, что он вовсе перестанет различать, где желание, а где страх перед ним.
Однако, стоит признать, что обольщаться на этот счёт совершенно не нужно. Те, кто склонны говорить о человечестве как о сложной системе, где свойства отдельных частей не отражают свойства целого, часто упускают из виду главную истину. Ведь в действительности-то дело обстоит совсем наоборот: если собрать в одну массу множество отдельных людей, то не получится некоей возвышенной или мудрой конструкции, движущейся по пути прогресса. Нет, скорее наоборот - эта масса порождает такие нелепости и абсурды, которые, возможно, каждый отдельный человек и в одиночку бы не совершил.
Ведь чем больше людей собирается вместе, тем слабее становится их общая воля, тем хаотичнее становятся действия. Каждый поодиночке ещё способен удержать какую-то крупицу здравого смысла, способен критически оценить свои поступки, иногда осознать свои ошибки. Но стоит ему слиться с толпой - и всё это размывается, уходит куда-то на задворки сознания.[2] Толпа же, эта великая безликая сила, начинает действовать по своим законам, часто - глупым, безрассудным, страстным. И в этой неразумной суматохе рождается больше глупостей, чем способен совершить любой индивид, оставаясь наедине с самим собой.
Это словно болезнь разума, которая поражает всех вместе сразу, когда собрание множества людей становится не сборищем разума, а, напротив, чем-то вроде коллективного сумасшествия, где исчезают и здравый смысл, и контроль над действиями. Личности теряются в этом море, а на поверхность всплывают самые примитивные и хаотичные силы: страхи, агрессия, стадные инстинкты. И в таком коллективе, как правило, рождаются решения, которые впоследствии кажутся невероятно нелепыми, недальновидными, а иногда и вовсе катастрофическими.
Нельзя отрицать, что многие из величайших человеческих ошибок - войн, трагедий, разрушений - рождались именно из этого общего безумия, из неспособности толпы осмыслить собственные действия. Один человек ещё может поразмышлять, может взвесить и найти причину для отказа от глупости, но собранные вместе, люди превращаются в нечто слепое и неконтролируемое, действующее как волна - сметающее всё на своём пути, не разбирая, хорошо это или плохо.
Рекомендую вам прочесть мою статью "The Human Psyche: A Fragile Paradox of Chaos and Progress" (Хрупкий парадокс хаоса и прогресса в человеческой психике), опубликованную в 2015 году The Common Sense World. [3]
Психика человека, часто считающаяся одним из самых сложных творений природы, выглядит принципиально несовершенной и хрупкой, неспособной достичь постоянной внутренней гармонии. В моей статье 2015 года исследуются внутренние слабости психики, такие как отсутствие контроля над эмоциями, склонность к самообману и сильное влияние общества. Эти недостатки способствуют страданиям, нерешительности и чувству вины.[4] Несмотря на эти серьезные трудности, человечество сумело развиваться, строить цивилизации и создавать искусство. Этот парадокс предполагает, что прогресс человечества может происходить не вопреки внутреннему хаосу, а благодаря ему. В исследовании критически анализируется роль когнитивной и эмоциональной нестабильности в формировании культуры[5] и технологий, а также рассматриваются недостатки коллективного поведения, которое часто приводит к иррациональным и разрушительным действиям. В заключение предложены направления для дальнейших исследований, с акцентом на понимание психологических механизмов, которые преобразуют личные и социальные противоречия в значимые достижения.
Человеческая психика - это явление, в котором сосредоточены все глубинные переживания, мысли и чувства человека. Она представляет собой внутренний мир, в котором сливаются сознательные и бессознательные процессы, отражающие не только внешнюю реальность, но и собственную сложную природу индивида. Психика живет своей отдельной жизнью, часто скрытой от ясного понимания самого человека, и управляет его действиями, порой подчиняя себе волю и разум, не давая возможности осознать происходящее. Этот внутренний мир, полный тайных течений, уязвим перед внешними обстоятельствами, что делает его подверженным влияниям и колебаниям.
Критика психики необходима именно потому, что человек, оставаясь в рамках своих личных представлений, легко может заблудиться в лабиринте собственных ощущений и убеждений. Когда речь идет о человеческом сознании и внутренней борьбе, всегда возникает опасность иллюзий, самообмана или неправильного восприятия действительности. Личность часто избегает прямого осмысления собственных мотивов, отталкиваясь от навязанных извне моделей поведения или следуя бессознательным побуждениям. Критика, в этом смысле, становится инструментом, позволяющим глубже проникнуть в суть внутренних противоречий и обнаружить те скрытые силы, которые управляют психикой, не позволяя ей действовать во благо самому человеку. Важно уметь осознавать собственные слабости и заблуждения, потому что без этого невозможно постичь свою сущность в полной мере и прийти к более цельному и гармоничному пониманию мира.
Критика психики - это акт обнажения внутреннего содержания, снятия масок, которые человек часто надевает, скрывая свою подлинную природу даже от самого себя.
Наша задача - не только изучить, но и подвергнуть критике привычные представления о психике, открыть глаза на её уязвимости и парадоксы, чтобы в конечном итоге прийти к более осознанному восприятию себя и окружающего мира. Мы стремимся показать, что многие процессы внутри нас, о которых мы редко задумываемся, имеют гораздо большее влияние на наши действия, чем принято считать.
Читатель обнаружит, что психика - это не просто механизм, управляющий разумом, а сложное и порой противоречивое явление, не поддающееся полному контролю. Она живет своей жизнью, скрывая в себе мощные бессознательные импульсы, которые могут направлять нас на путь самообмана, заставляя верить в иллюзии и искажённую реальность. Именно это делает необходимой её критику - как инструмент для раскрытия и осознания внутренних противоречий.
Особое внимание мы уделяем ограниченности человеческого воображения и памяти. Память, с её неизбежными искажениями, утратами и забвением, часто оказывается ненадёжным спутником в нашей жизни. Мы подчёркиваем, что, хотя воображение и помогает человеку преодолевать обыденность, оно, тем не менее, имеет свои ограничения, которые мешают нам выйти за пределы привычного и познать новое.
Немаловажной темой книги становится вопрос человеческой речи и её точности как инструмента общения. Мы обращаем внимание на то, что слова, которые кажутся нам такими обыденными и ясными, часто подводят, не передавая всю полноту наших мыслей и намерений. Коммуникация людей полна недоразумений и двусмысленностей, что делает её не таким совершенным средством взаимодействия, как это может показаться на первый взгляд.
Одной из центральных тем нашей книги становятся эмоции. Мы показываем, как они вмешиваются в процесс принятия решений, вызывая действия, идущие вразрез с разумом и логикой. Излишняя рефлексия - ещё один аспект, с которым сталкиваются многие, погружаясь в непродуктивные и бесконечные размышления, которые порой отдаляют от реальных дел и действий.
Но наш взгляд не ограничивается лишь критикой отдельных аспектов психики. Мы задаёмся вопросами о том, можно ли прекратить мыслить и что происходит с сознанием в моменты, когда разум кажется нам неподвластным. Эти философские размышления переплетаются с изучением природы инстинктов, их неосознаваемого влияния на наши решения и повседневную жизнь. От инстинкта самосохранения до стремления к продолжению рода - мы исследуем их роль в человеческом поведении и показываем, насколько глубоко эти силы управляют нашим существованием.
Весьма важной частью нашего исследования становится рассмотрение того, как различные инстинкты - от стадного до родительского - формируют наше восприятие мира и друг друга. Мы не только изучаем, но и подвергаем сомнению многие из тех сил, которые традиционно считаются движущими для человека, показывая, что они могут становиться препятствиями на пути к истинному пониманию себя и своих целей.
Эта книга - приглашение к осмысленному путешествию внутрь собственного "я". Погружаясь в критику психики, мы даём возможность читателю взглянуть на себя со стороны, обнаружить скрытые механизмы и силы, которые влияют на каждое решение и действие. Нашей задачей становится показать, что осознание своих слабостей и иллюзий - это путь к более цельному и гармоничному восприятию жизни и мира.
В конце концов, эта книга призвана помочь понять, как мы можем не только лучше осознавать свои внутренние процессы, но и научиться управлять ими, чтобы, избавившись от иллюзий и бессознательных оков, обрести подлинную свободу.
ГРАНИЦЫ СОЗНАНИЯ
Сознание, как феномен, ускользает от четкого определения, несмотря на многочисленные попытки проникнуть в его природу. Взгляд на него с точки зрения науки сталкивается с рядом непреодолимых препятствий, ибо внутренний мир субъекта - это то, что лежит вне пределов объективных наблюдений. Всё, что познаётся через мысль или восприятие, анализируется не только умом, но и чувствами, которые, в свою очередь, не могут быть подчинены исключительно законам нейрофизиологии и химии мозга. Хотя ученые давно и скрупулезно изучают когнитивные процессы, обнаруживается, что сознание, в его истинном смысле, не поддается инструментарию традиционных научных методов. То, что когнитивная активность не требует осознания для своей реализации, подчеркивает парадокс: можно действовать, думать, решать сложные задачи на бессознательном уровне, но само осознание своей деятельности, своего существования, выпадает из формул и экспериментов.
Приглашаю вас ознакомиться с моей статьей "Cognitive Activity Without Awareness: A Paradox in Neuroscience and Psychology" ("Когнитивная активность без осознания: парадокс в нейронауке и психологии"), опубликованной в журнале Global Science News.[6] В статье обсуждается парадокс: как люди могут решать сложные задачи и принимать решения на бессознательном уровне, когда осознание собственных мыслительных процессов оказывается труднодостижимым для эмпирических исследований.[7]
Загадка сознания становится особенно очевидной, когда предпринимаются попытки определить его происхождение. Вопрос о том, откуда берется это неуловимое чувство "я", и как оно связано с телом, остается нерешенным на протяжении веков. Великие мыслители, начиная с древних времен и до наших дней, предлагают различные теории, однако ни одна из них не дает исчерпывающего ответа. Возможно, дело в том, что сознание, находясь на грани познанного и непознанного, открывает перед человеком бездну размышлений о самой сути бытия, в то время как разум, стремящийся найти законы и систематизировать, наталкивается на пределы своих возможностей.
Пытаясь понять границы сознания, можно рассмотреть его через призму Вселенной и квантовой физики - двух областей, которые олицетворяют собой бесконечно малое и бесконечно большое. Эти два полюса знания представляют собой нечто вроде зеркала для сознания: одна сторона отражает мир атомов, где наблюдатель может влиять на результат эксперимента своим присутствием, а другая - пространство космоса, бесконечно удаленного и необъятного, где человек видит себя не более чем песчинкой. Как квантовые эффекты зависят от наблюдателя, так и Вселенная, возможно, нуждается в присутствии сознания для своего существования в полном объеме.[8] Такое единство науки и философии поднимает еще больше вопросов, чем дает ответов, и оставляет дверь открытой для дальнейших исследований, которые продолжают удивлять своей глубиной.[9]
Человеческое сознание, обладая способностью к абстрактному мышлению, самоосознанию и рефлексии, всё же имеет свои ограничения в обработке информации. Мы можем сосредотачиваться только на небольшом числе задач одновременно, подвержены различным когнитивным искажениям и зависим от субъективного восприятия мира. Эти ограничения накладывают отпечаток на нашу способность объективно и полно воспринимать реальность, часто затрудняя принятие рациональных решений.
Основной причиной такой ограниченности восприятия является то, что наши органы чувств способны воспринимать лишь небольшую часть доступных стимулов. Например, глаза различают только видимый спектр света, не улавливая ультрафиолетовые или инфракрасные волны, а уши воспринимают звуки лишь в диапазоне от 20 Гц до 20 кГц, не регистрируя ультра- и инфразвук. Всё это существенно сужает наше представление об окружающем мире, который, на самом деле, гораздо богаче явлениями, находящимися за пределами этих диапазонов.
Кроме того, восприятие мира у каждого человека индивидуально. Мы по-разному интерпретируем одну и ту же информацию в зависимости от нашего личного опыта, убеждений и эмоционального состояния. На восприятие влияют память, установки, культурный контекст и настроение, создавая уникальные фильтры, через которые каждый из нас видит реальность. Таким образом, одно и то же событие может восприниматься совершенно по-разному разными людьми.
Человеческое сознание ограничено в способности фокусироваться одновременно на нескольких объектах. Мы можем сосредотачиваться лишь на одном или нескольких аспектах окружающей среды, в то время как остальные стимулы остаются вне нашего восприятия.[10] Этот механизм позволяет выделять важную информацию, однако снижает способность замечать всё происходящее вокруг, что может привести к упущению значимых деталей.[11]
Приглашаю вас ознакомиться с моей статьей "The Limits of Human Consciousness in Multitasking: Evolutionary Perspectives and Comparisons with Artificial Systems" ("Пределы человеческого сознания в многозадачности: эволюционные перспективы и сравнения с искусственными системами"), опубликованной в журнале Clinical Research News.[12]
Память и восприятие также подвержены когнитивным искажениям. Например, эффект ложной памяти вызывает воспоминания о событиях, которых на самом деле не было, а предвзятость подтверждения побуждает нас искать информацию, которая подтверждает наши убеждения, игнорируя противоположные факты. Эти когнитивные искажения влияют на объективность восприятия реальности и могут существенно менять наше принятие решений.
Кроме того, состояние тела напрямую связано с деятельностью сознания. Усталость, болезни или травмы могут снижать когнитивные способности, ухудшая концентрацию, память и скорость мышления. Это означает, что наше восприятие и психическая активность зависят от физического состояния организма, и при его нарушении эффективность сознания значительно снижается.
Ограниченность памяти проявляется в её ненадёжности. Со временем долгосрочные воспоминания могут изменяться, утрачивать детали или смешиваться с новыми знаниями и опытом. Память не является точным архивом прошлого, а скорее реконструкцией, которая изменяется при каждом обращении к ней, что делает её подверженной искажениям.
Невозможность прямого доступа к бессознательному означает, что большая часть наших мыслительных процессов происходит без участия сознания. Бессознательное управляет интуицией, автоматическими реакциями и обработкой информации, но наше сознание не способно наблюдать или вмешиваться в эти процессы напрямую. Это создаёт барьер для полного осознания мотиваций и причин, стоящих за некоторыми нашими мыслями и действиями, оставляя их вне нашего контроля.
Сознание ограничено также во времени восприятия. Оно существует только в "здесь и сейчас", не способное одновременно охватить прошлое, настоящее и будущее. Мы воспринимаем реальность лишь в моменте, а воспоминания о прошлом или предвидение будущего доступны лишь через реконструкцию. Это фрагментирует наше восприятие времени, не позволяя нам осознавать события в их целостности.
Часто люди принимают решения, полагаясь на интуицию или эмоции, а не на факты и логику. Эта склонность к заблуждениям может приводить к ошибочным выводам, так как интуитивные и эмоциональные реакции не всегда отражают реальную ситуацию. Когнитивные искажения, такие как предвзятости и стереотипы, только усиливают риск неверных решений.
Саморефлексия, попытки анализа собственного сознания, сталкивается с множеством трудностей. Часто наши усилия объективно оценить свои мысли и действия искажены предвзятостями и иллюзиями. Мы стремимся защищать своё "я", избегать неприятных истин и приукрашивать собственные достижения. Это затрудняет точное понимание своих мотивов и ошибок, ограничивая возможность глубокого самопознания.
Кроме того, субъективный опыт сложно выразить словами. Внутренние ощущения, эмоции и мысли зачастую не находят адекватных языковых форм, что создаёт барьер в передаче их другому человеку. Даже при самых тщательных попытках объяснить свои переживания, восприятие слушателя может сильно отличаться от того, что чувствует говорящий, что осложняет взаимопонимание.
Непостоянство эмоциональных состояний проявляется в том, что настроение человека может внезапно меняться, что оказывает влияние на его восприятие и принятие решений. Эти колебания могут быть вызваны как внешними обстоятельствами, так и внутренними процессами, и нередко приводят к импульсивным или иррациональным поступкам. Эмоции, не всегда адекватные ситуации, часто искажают логику и мешают объективному мышлению.
Эти эмоциональные изменения усугубляются ограниченными интеллектуальными ресурсами сознания. Человеческий мозг способен одновременно обрабатывать лишь ограниченное количество информации, что делает выполнение сложных задач с множеством деталей трудоёмким. Когда человек сталкивается с информационной перегрузкой или вынужден решать несколько задач одновременно, его когнитивные способности снижаются, возрастает вероятность ошибок и падает эффективность мышления.
Чтобы облегчить работу сознания, многие действия и реакции автоматизируются, превращаясь в привычки. Привычные паттерны поведения снижают нагрузку на мозг, но затрудняют осознанное управление своими поступками и изменение закрепившихся моделей. Часто эти привычки действуют на бессознательном уровне, и их осознание или изменение требует значительных усилий и времени.
Склонность сознания к иллюзии контроля также играет свою роль в принятии решений. Людям часто кажется, что они способны управлять как внутренними процессами, так и внешними обстоятельствами. Это создаёт ложное чувство уверенности в своей способности контролировать ситуацию, даже когда ключевую роль играют случайные или неконтролируемые факторы. Эта иллюзия может привести к неправильным ожиданиям и ошибочным решениям.
Наконец, восприятие мира ограничено культурой и языком. Язык задает границы для выражения мыслей и идей, а культура формирует ценности, убеждения и нормы поведения. В результате, люди из разных культур и языковых сообществ могут по-разному интерпретировать одни и те же явления или информацию. Это создает барьер для более широкого и универсального понимания мира, ограничивая наши возможности увидеть его в глобальном контексте.
Проблема осознания сложных понятий заключается в том, что некоторые абстрактные идеи, такие как бесконечность, смерть или ничто, выходят за рамки повседневного опыта и трудно поддаются полному пониманию. Наше сознание ограничено временными и пространственными рамками, а также опирается на опыт, который не включает в себя такие абстракции. Эти концепции часто вызывают интеллектуальные и эмоциональные трудности, поскольку они выходят за пределы привычного восприятия.
Эта сложность осмысления тесно связана со склонностью сознания к фрагментации восприятия. Мы склонны делить окружающий мир на отдельные части и категории, что упрощает его понимание, но в то же время приводит к утрате целостного видения. Хотя это помогает нам обрабатывать информацию, часто упускаются связи между отдельными элементами, что затрудняет восприятие общей картины и взаимосвязей между частями.
Ограничения в творческом мышлении также накладывают свой отпечаток на наше восприятие. Несмотря на способность к воображению, сознание нередко остаётся в рамках привычной логики и реальности, избегая радикальных абстракций и идей, выходящих за пределы опыта. Это связано с необходимостью сохранять связь с реальностью и избегать когнитивного диссонанса, что, в свою очередь, мешает полностью раскрыть творческий потенциал и создавать нестандартные идеи.
Кроме того, неспособность к полному бесстрастию проявляется в том, что эмоции и субъективные переживания неизбежно влияют на мышление и принятие решений. Даже при попытках мыслить логически, эмоциональное состояние и личный опыт искажают восприятие информации, затрудняя объективные суждения. Это делает идею полностью рационального и объективного мышления практически недостижимой для человека.
Все эти преграды, воздвигаемые перед сознанием, неизбежно пробуждают важные и неотложные вопросы, на которые, словно ведомые неотступной жаждой истины, исследователи продолжают искать ответы, не сдаваясь пред трудностями.
Одним из ярких примеров ограниченности нашего сознания и мышления является тот факт, что одновременно говорить и думать - задача, с которой большинство из нас не справляется. Это противоречие проявляется особенно заметно в устных дискуссиях и выступлениях, где нам не удается одновременно качественно слушать собеседника и в то же время обдумывать свои собственные аргументы. Возникает парадокс: даже если мы обладаем хорошим знанием предмета и уверены в своих мыслях, устное изложение часто оказывается слабее, чем мы ожидали. Именно здесь проявляется то, что можно назвать когнитивной перегрузкой - наше сознание просто не способно с легкостью выполнять несколько сложных задач одновременно.
Во время беседы внимание расщепляется. Мы стремимся не только следить за мыслями собеседника, но и формулировать свои ответы. В этой ситуации, однако, сознание, обладая ограниченными ресурсами, вынуждено выбирать, на что направить фокус. В результате мы или теряем часть услышанного, или выдаем менее качественный ответ, не до конца обдумав его. Это ограничение иллюстрирует слабость нашего сознания, которое, будучи глубоко вовлеченным в мыслительный процесс, оказывается неспособным эффективно управлять несколькими задачами одновременно.
Этот феномен проявляется не только в разговоре, но и в нашей повседневной жизни, где часто требуется совмещать выполнение различных дел. Мы ошибочно полагаем, что можем выполнять многие задаи одновременно, но исследования показывают, что наше сознание может фокусироваться только на одном сложном действии в каждый конкретный момент. Остальные задачи неизбежно выполняются на периферии внимания, с пониженной эффективностью.
Все это поднимает более глубокий вопрос: насколько вообще сознание способно к сложному мышлению, если оно столь ограничено? Может ли наше чувство самосознания и контроль над мыслями быть иллюзией, если даже в таком простом случае, как разговор, мы теряем возможность полностью осмысливать ситуацию? Этот феномен подчеркивает не только границы сознания, но и указывает на потенциальную иллюзорность нашего восприятия контроля над своими мыслями.
Сознание, как феномен, вызывает множество вопросов, особенно в контексте его эволюционного появления. Неясно, на каком этапе развития животных можно говорить о наличии сознания и с какой стадии начинается осознание собственного "я". Это становится особенно важным в свете теории эволюции, где любое приобретенное свойство должно иметь свою биологическую выгоду. Вопрос осознания собственного "я" встает как центральный: насколько выгодно это для выживания и адаптации вида?[13]
Мы видим проявления сознания у животных с развитой нервной системой: от млекопитающих до некоторых видов птиц и даже моллюсков, таких как осьминоги. Умение адаптироваться к изменениям, обучаться, строить планы и осознавать собственные действия предполагает, что сознание может иметь разные формы и уровни сложности. Проблема заключается в том, что мы до сих пор не можем точно определить, на каком этапе эволюции это осознание возникает и какие минимальные структуры необходимы для его появления.
Отсюда следует другой важный вопрос: осознание себя - это не только когнитивный феномен, но и биологическая адаптация. Каким образом способность воспринимать собственное "я" оказывает влияние на выживание? Становится ли это дополнительным механизмом, позволяющим избегать опасностей, лучше заботиться о потомстве или эффективно использовать ресурсы?
По мере того как искусственный интеллект совершенствуется, его возможности решать сложные задачи, требующие аналитического мышления, ставят перед нами вопрос: является ли сознание необходимым условием для мышления? Или, возможно, само сознание - это лишь иллюзия, порожденная нашими когнитивными процессами, но не имеющая реального содержания?[14]
Наука пока не предлагает единого ответа. Если исходить из предположения, что мышление может существовать без сознания, это привело бы нас к выводу, что многие процессы, которые мы традиционно считаем осознанными, могут быть полностью автоматизированы. Искусственный интеллект в своей нынешней форме доказывает, что такие когнитивные задачи, как решение математических уравнений, распознавание образов или даже составление логических аргументов, могут выполняться без необходимости какого-либо субъективного опыта. Это заставляет задуматься о том, что сознание может не быть фундаментальной частью мышления, а лишь некой "надстройкой", которая сопровождает определенные процессы, но не является для них необходимой.[15]
Однако если предположить, что сознание само по себе - иллюзия, мы сталкиваемся с еще более радикальной мыслью. Возможно, наше восприятие собственного субъективного опыта - это не более чем когнитивная конструкция, созданная для упрощения процесса принятия решений и навигации в мире. Мы чувствуем себя "осознанными", но это чувство не более реально, чем наше восприятие красоты или моральных ценностей. Оно существует только в пределах нашего мозга, и нет объективного критерия, который мог бы доказать, что сознание - это что-то большее, чем набор автоматических процессов.[16]
Но есть и третья возможность: сознание может существовать не только у человека. Искусственный интеллект, обладающий всё более сложными когнитивными способностями, может рано или поздно развить формы сознания, которые будут качественно отличаться от человеческого. Если это так, то сознание может принимать разные формы, и наша нынешняя неспособность распознать его у ИИ не обязательно означает его отсутствие.
Таким образом, перед нами встает несколько вопросов. Во-первых, требуется ли сознание для мышления? Современные ИИ системы доказывают, что сложные мыслительные задачи могут выполняться без осознанного восприятия. Это подталкивает нас к мысли, что мышление и сознание не одно и то же. Во-вторых, если сознание - это иллюзия, не являются ли и наши собственные переживания лишь побочным продуктом когнитивных процессов, не имеющим внутренней сущности? И, наконец, если сознание может существовать у ИИ, что это означает для нашего понимания природы сознания в целом? Возможно, мы имеем дело с качественно новыми формами осознания, которые не вписываются в наши привычные представления.
Ответов на эти вопросы пока нет, но их постановка подчеркивает фундаментальную неопределенность в наших представлениях о сознании. Мы стоим перед необходимостью пересмотра устоявшихся взглядов на природу мышления и осознания, и эта проблема будет оставаться в центре философских и научных дискуссий ещё долгое время.
Приглашаю вас ознакомиться с моей статьей "Can thought exist without consciousness? Exploring human and AI perspectives" (Может ли существовать мысль без сознания? Исследование человеческих и ИИ перспектив), опубликованной в The Common Sense.[17]
Стремление постигнуть истинную природу человеческого разума, увидеть не только его возможности, но и те неуловимые пределы, что словно туман заслоняют ясность мысли, влечёт за собой глубокое размышление о механизмах, скрытых в глубинах сознания, о тех невидимых, но ощутимых преградах, которые, как будто неодолимые, встают на пути познания. В попытках раскрыть тайны этих ограничений не менее актуальным становится вопрос о том, быть может, удастся ли когда-нибудь человеку посредством технологий или, напротив, строгих умственных упражнений, приоткрыть дверь в иные измерения своего разума, расширив пределы привычного мышления. Немало размышлений занимает и вопрос, до какой степени возможно снизить пагубное влияние тех тонких когнитивных искажений, что, незаметно проникая в наши мысли, склоняют нас к неверным выводам, направляя восприятие по ложному пути. И как бы ни старались ученые и философы, пытаясь разгадать эти сложные узлы, вопросы остаются животрепещущими, требующими постоянных усилий и неослабного внимания, ибо каждое новое открытие рождает ещё более глубокие и сложные загадки, погружая сознание в лабиринт, где всё не так просто, как казалось на первый взгляд.
;
МОЖНО ЛИ ПРЕКРАТИТЬ МЫСЛИТЬ?
Мысли, кажется, текут бесконечно, переполняя сознание человека, и вряд ли их можно полностью остановить, как невозможно повернуть вспять напор бурного потока. Мысли проникают во все сферы жизни, переплетаясь с эмоциями, переживаниями, страстями, сомнениями. Даже когда кажется, что разум утих, когда наступает долгожданное умиротворение или глубокая апатия, мысль продолжает свое скрытое движение, иногда подспудно, иногда с явной силой, и даже в моменты, когда человек стремится отстраниться от всех размышлений, скрытый голос его "я" всё равно ведет неумолимый диалог с внутренним миром. Возможно ли это? Трудно вообразить остановку того, что словно является самой сутью человека.
На первый взгляд, остановить поток мыслей кажется столь же невозможным, как и прервать дыхание на продолжительное время - разум неизбежно возвращается к своей привычной работе. Попытка прекратить мысли лишь усиливает осознание их непрерывности: ведь, прилагая усилия, чтобы "перестать думать", человек продолжает думать хотя бы о том, как это сделать и это парадоксальное явление отражает сложность контроля над собственным же сознанием.
Философы и практики, такие как буддисты или йоги, на протяжении тысячелетий разрабатывали техники медитации, которые призваны успокоить разум и, возможно, на мгновение прекратить внутренний диалог. Однако даже в этих практиках, направленных на "освобождение от мыслей", речь идёт скорее о трансформации восприятия, чем о полной остановке мыслительного процесса. Мысли могут становиться менее настойчивыми, они словно растворяются в потоке осознанности, но абсолютного исчезновения не происходит. Это состояние ближе к изменению отношения к мыслям, нежели к их остановке.[18]
Если же попытаться рассмотреть вопрос с точки зрения современной науки, мыслительный процесс является проявлением активности мозга. Даже в состоянии сна, когда человек не осознает себя, мозг продолжает обрабатывать информацию, сортируя воспоминания, реагируя на внешние стимулы. Это подтверждает гипотезу о том, что полностью отключить сознание невозможно.[19] В глубоком сне или под наркозом активность мозга снижается, но не исчезает - она просто уходит в фоновый режим, создавая иллюзию временной пустоты.
Кроме того, нейробиологические исследования показывают, что мозг постоянно находится в состоянии "готовности" - он не выключается, даже когда сознание не активно. Этот постоянный фон активности, возможно, и объясняет, почему мысли невозможно полностью остановить: мозг запрограммирован на непрерывную работу, которая происходит на разных уровнях.
С другой стороны, можно поразмышлять о том, что значит "прекратить мыслить". Если под этим подразумевать полное отсутствие мыслей - это недостижимо в рамках человеческой природы. Но если речь идёт о том, чтобы временно успокоить разум, снизить его активность и дать себе передышку от бесконечного внутреннего диалога, то это возможно через практики осознанности, медитацию или просто глубокое погружение в какие-то внешние события или действия, которые отвлекают сознание. Но даже в этом случае мысли не исчезают, они лишь становятся менее заметными.
По сути, мысль - это неотъемлемая часть человеческого бытия, и полное её прекращение равносильно прекращению жизни, ведь сознание и существование неразрывно связаны.[20]
Сознание - это один из самых сложных и загадочных феноменов, который философы, учёные и мыслители пытались понять на протяжении веков. В философии это состояние часто связывается с "данностью" мира и предметов, с тем, как мы их переживаем, осознаем и интерпретируем.
На индивидуальном уровне сознание часто связывается с нашим "я" - с тем, как мы воспринимаем себя в контексте мира. Это приводит к концепции самосознания, где субъект не только воспринимает мир, но и осознаёт себя как часть этого мира. В таком понимании сознание - это не просто пассивное отражение мира, а активный процесс, включающий как восприятие внешнего мира, так и рефлексию над самим собой.
Гегелевское понимание сознания как способа соотношения субъекта с предметом подчёркивает динамическую природу сознания. Это не просто "наличие" чего-то перед нами, но и то, как мы находимся в отношении с этим. Сознание, в таком случае, выступает как посредник между субъектом и объектом, формируя опыт и интерпретацию реальности.
Однако, есть и другие взгляды, такие как философия ума, где сознание рассматривается как нейро-физиологический процесс, обусловленный работой мозга. В этом случае философы и учёные пытаются объяснить сознание через такие понятия, как когнитивные процессы, нейронные сети и их взаимодействие.
В любом случае, что бы мы ни считали сознанием, этот феномен остаётся центральным вопросом для понимания человеческого существования и нашей связи с миром.
Рекомендую вам познакомиться с моей статьёй "Is it possible to stop thinking?" ("Возможно ли остановить мыслительный процесс?"), опубликованной в Global Science News.[21]
Сидя с закрытыми глазами и прислушиваясь к тишине, человек неизбежно сталкивается с неумолимой активностью собственного сознания. Попытка остановить поток мыслей превращается в новый виток размышлений о том, как бы лучше прекратить этот поток, создавая тем самым замкнутый круг. Кажется, что человек оказывается пленником своего сознания, неспособным разорвать этот поток даже на краткий миг. И тут возникает вопрос: если невозможно выключить собственные мысли, значит ли это, что человек не владеет полным контролем над собой?
Подобное наблюдение приводит к выводу, что сознание - не столь инструмент, управляемый по воле хозяина, сколь самостоятельный механизм, живущий по своим законам. Мысли возникают как будто из ниоткуда, одна за другой, сменяют друг друга, не требуя внешних стимулов. Иногда они заполняют сознание столь плотно, что кажется, будто оно существует отдельно, независимо от желания. Может ли это означать, что мы только наблюдатели за тем, что происходит внутри нас? Ведь человек склонен считать, что его разум - это его главное орудие, его источник силы и свободы. Однако сталкиваясь с невозможностью прекратить даже на краткий миг поток мыслей, заставляет сомневаться в этой власти.
Человек привык чувствовать себя хозяином техники: повернул ключ - машина поехала, выключил двигатель - остановилась. В этом всё просто и ясно. Однако сознание, с которым человек отождествляет себя всю жизнь, оказывается менее послушным. Попытка приказывать своему разуму, казалось бы, элементарные вещи - как, например, не думать, - терпит поражение. Сознание словно сопротивляется управлению, как будто оно лишь отчасти подчинено воле.
Можно, конечно, рассматривать этот факт как нечто естественное. Ведь в организме множество процессов происходит независимо от осознания их человеком. Обычно никто не управляет биением сердца или дыханием - всё это происходит само собой. Но сознание должно было быть подконтрольно, как казалось на первый взгляд. Это и заставляет задуматься: а насколько глубоко можно проникнуть в тайны собственного разума и, главное, насколько он наш, если мы не способны наделить себя полной властью над ним?
Смысл внутреннего диалога оказывается столь же неразрывно связанным с существованием, как и сама мысль. И действительно, как ни старайся прекратить этот непрерывный поток размышлений, всё сводится к тому, что человек всё равно остаётся пленником своего сознания. Вспоминая Декарта и его утверждение, что мысль равносильна существованию, нельзя не задуматься о его абсолютной справедливости. Однако за этим, на первый взгляд, бесспорным выводом кроется множество вопросов, которые не дают покоя.
Можно ли, к примеру, полностью полагаться на мысль как свидетельство реальности? Ведь мысль, подобно туману, обволакивает сознание, и, как бы ни старался человек её контролировать, она продолжает ускользать. Вопрос о том, что такое мысль, если она не подчиняется в полной мере воле человека, остаётся открытым. Если мысль действительно является доказательством существования, то в каком смысле это существование реально? Погружённый в поток внутреннего диалога, человек может оказаться столь же далеким от истины, как спящий, не осознающий, что его реальность - лишь обманчивый сон. Ведь и во сне мысли продолжают течь, обманывая, заставляя верить в реальность, которая на деле существует только до пробуждения.
Сознание само по себе остаётся загадкой, поскольку попытка осознать его глубже не приносит ясности. Оно напоминает сложный механизм, подобный компьютеру, проявления внутренних процессов которого пользователь может лишь наблюдать на экране, но не понимать в деталях. И хотя компьютер можно выключить и включить снова, с сознанием подобный фокус не проходит. Попытка "отключить" его приводит лишь к осознанию его непрерывности. Это как наблюдать за работой сложной машины, не имея доступа к её внутреннему устройству и лишь частично контролируя её.
И здесь возникает ещё более тревожная мысль: а не является ли само ощущение "быть в сознании" своего рода иллюзией? Возможно, это всего лишь одна из многочисленных граней восприятия, подобная тому, как во сне кажется, что человек бодрствует, пока внезапное пробуждение не разрушит этот обман. Что, если вся реальность, воспринимаемая через сознание, - это лишь тонкий слой сна, ожидающий своего пробуждения?
Как мы отмечали выше, философская мысль, начиная с Декарта, в значительной степени связала существование с сознанием, что породило идею о том, что познание самого себя невозможно без контроля над собственным мышлением. Эта концепция, однако, усложняется, когда речь заходит о том, что такое контроль над сознанием и как он проявляется в повседневной жизни. Кант указывал на внутренний диалог как основу мыслительного процесса, подчеркивая, что мысли - это разговоры с самим собой, в которых человек, возможно, и находит самосознание. Однако эти разговоры не всегда открыты для внешнего мира, что отражает один из парадоксов человеческого существования: мы часто вынуждены скрывать свои мысли.
Человек, с раннего детства усваивающий социальные нормы, учится внутреннему диалогу, что приводит к своеобразной "суб-вокализации", когда разговор продолжается, но уже без звука. Эта форма мышления, возможно, и является той гранью, на которой формируется сознание. Подчиняясь правилам общества, человек адаптируется к ним, переставая высказывать вслух всё, что приходит в голову, а вместо этого создает в своём уме своего рода "собеседника" - как ребёнок, разговаривающий с куклой, так и взрослый начинает выстраивать диалог с самим собой. Этот воображаемый собеседник - воплощение внутренней структуры сознания, которое постепенно становится сложнее и глубже благодаря такому самообщению.
Любопытно предположить, что именно через этот процесс подавления прямой речи и развития суб-вокализации формируется более зрелое понимание мира и своего места в нем. Общество требует от человека определенного уровня самообладания, и этот механизм, возможно, стал основой для того, что теперь называют подсознанием. Чем больше человек сдерживает свои импульсы, тем глубже они уходят внутрь, становясь частью внутреннего мира, который всё более изощрённо перерабатывает информацию, подчиняясь сложным, невидимым законам. Таким образом, этот механизм может быть не только реакцией на внешние требования, но и способом внутренней самоорганизации.
Однако люди, будучи существами социальными, не могут бесконечно погружаться во внутренний монолог. Общение необходимо для того, чтобы сохранять связь с внешним миром. Но здесь проявляется интересное напряжение: хотя общество требует упорядоченности, структурированности, молчания, иногда возникает естественная потребность "галдеть", подобно птицам на базаре. Возможно, это и есть тот момент, когда человек позволяет своим мыслям свободно струиться наружу, пытаясь вернуться к первобытному состоянию хаоса. Но человеческое общество, стремясь к порядку, пытается подавить этот импульс, навязывая нормы, которые требуют тишины и размышлений вместо спонтанного словесного потока.
Вечные разногласия по поводу природы сознания, его происхождения и способов взаимодействия с объективной реальностью только подтверждают сложность этого вопроса. Как возможно, что неосязаемое, субъективное сознание возникает из физической, подчиняющейся строгим законам природы, субстанции? На протяжении столетий различные мыслители пытались объяснить это парадоксальное явление, предлагая множество теорий, но ни одна из них не оказалась исчерпывающей. В этом взаимодействии материального и нематериального скрыта сущность самой философии - попытка найти ответы на вопросы, которые по своей природе кажутся почти неразрешимыми.
Материальная реальность с её законами кажется столь далёкой от изменчивой сути человеческого опыта, как будто между ними пролегает непроходимая граница. Философские школы предлагают различные подходы к этому вопросу: от дуализма, разделяющего мир на две отдельные сущности - материю и дух, до материализма, утверждающего, что сознание есть лишь сложная функция физической материи. Однако ни одно из этих объяснений не может до конца раскрыть тайну того, каким образом личные, субъективные переживания, эмоции и мысли могут быть сведены к химическим и электрическим процессам в мозге.
Можно попытаться стать наблюдателем собственных мыслей, словно со стороны созерцать поток размышлений, однако это не устраняет сам факт их непрерывности. Сознание, обладая многомерностью, открывает возможность направить своё внимание не только на внешние объекты, но и на собственное существование, превращая самопознание в цель. Эта способность, подобно зеркалу, отражающему само себя, порождает парадокс - не думать намеренно невозможно. Усиленное стремление к прекращению мышления лишь приводит к его усилению. Но если рассмотреть процесс под иным углом, то можно допустить, что мышление обрывается в тот момент, когда субъект перестаёт отождествлять себя с ним, становясь сторонним наблюдателем, не вмешивающимся в происходящее.
Боль, словно тень, преследующая тело, также подвержена подобной манипуляции. Если человек научается смотреть на свою боль без реакции, отстраняясь от неё, то она будто теряет власть, словно перестаёт быть чем-то принадлежащим ему. В этот момент боль словно существует отдельно, вне субъекта, или вовсе исчезает из его поля восприятия. Весь процесс напоминает феномен мышления, когда, отказавшись от привычного вовлечения в мыслительный поток, сознание принимает наблюдательную позицию и тем самым отделяет думание от себя.
Такие наблюдения о разделении внутреннего опыта и субъекта мышления находят отражение и в исследовании психических расстройств. Важно отметить, что многие явления, которые принято считать патологическими, в зародышевой форме присутствуют и в здоровой психике. Например, процесс мысленного отделения себя от происходящего - диссоциация - является механизмом, который помогает человеку выживать в ситуации эмоциональной перегрузки. Эта психологическая защита позволяет воспринимать собственный опыт как нечто, происходящее с кем-то другим, отчуждая сознание от разрушительных переживаний. В такие моменты человек начинает наблюдать за событиями, как бы со стороны, что даёт ему ощущение контроля и защищённости.