Альбер Камю в предисловии к "Бунтующему человеку" писал: "Куда интереснее узнать, в силу каких причин люди продолжают жить, чем то, что их толкает покончить с собой -- настолько абсурден мир". Камю был агностиком.
Расстаться с жизнью у любого из нас тысяча и одна причина -- сводить их к административному произволу нового епископа и необходимостью съехать с квартиры есть упрощенчество. Часто ли кончали с собой православные в худшие десятилетия богоборческих гонений в СССР?
Знаю два случая суицида священнослужителей. Батюшка, парижский эмигрант, стал после войны фанатичным советским патриотом: серпастый принимал из рук посла Богомолова, публично стоя на коленях. Вскоре с матушкой репатриировался. Оказался в Костроме, без прихода, без средств, в полуподвале, где его супруга стала ускоренно гибнуть от туберкулёза. Вокруг других репатриантов арестовывали, его очередь приближалась. От необратимости помрачения, которому поддался, он и повесился.
Второй знакомый мне священнослужитель-самоубийца, сын священника же репатрианта из Франции, был при Советах сотрудником церковной дипслужбы, много лет служил на приходах вне страны. Из чистой корысти усердно осведомлял органы, с таким размахом, что им заинтересовались западные спецслужбы. Советы рухнули. Он вскоре покончил с собой (решусь напомнить конец одного из 12 апостолов).
Всё это к тому, что об отце Петре Шаке лучше сосредоточенно подумать, постараться пожалеть и уж никак не пользоваться его судьбой как отправной точкой маршрута Вятка-Ницца-Лондон.
Первый этап: Лондон. Островная юриспруденция устанавливает, что владелец религиозного здания -- это культовая ассоциация, там пребывающая. Успенский собор в Лондоне, хотя на протяжени истории были и раздоры, и разделения (изначально приход под таким названием возник в 1716 году как посольская церковь), пребывал под омофором Московской патриархии. После кончины блаженной памяти митрополита Антония (Блума), впрочем, ещё в его последние годы, в соборе начинались нестроения (винить в них присланного незадолго до этого в приход епископа Илариона -- слишком удобно). Распри привели к расколу. Часть священников и мирян, верная управляющему Сурожской епархии епископу Василию (Осборну) обратилась, не заручившись отпускной грамотой Москвы, в Константинопольский патриархат с просьбой принять их под свой омофор. Всё церковное имущество самоходом должно было перекочевать в собственность Стамбула. Священный синод РПЦ трижды, как принято, просил вл. Василия прибыть объясниться, тот этого не сделал. И был лишён сана.
Спустя какое-то время, по великодушию Синода, отпускная грамота была церковному фракционеру дана, и его самовольный переход стал считаться каноничным... Но английская судебная машина была уже задействована. В результате процесса британская Фемида определила, что Успенский собор законно принадлежит общине, оставшейся верной МП. Вскоре после вступления решения в силу часть общины, верная вл. Василию Осборну, стала молиться в двух-трёх на весь архипелаг церквушках, а вл. Василий благополучно сложил с себя сан, связал себя узами гражданского брака и убыл во Францию... Большой для Константинополя камуфлет!
Не есть ли аглицкое правосудие идеал для россиян, проклинающих Басманную практику?
Но при чём тут Вятка?
Теперь о Ницце. Свято-Николаевский собор был возведён по почину императрицы Марии Фёдоровны и освящён в декабре 1912 года. Он был одним из последних в большой серии построенных Российской империей в Западной Европе соборов и церквей для духовного окормления русских православных вне страны (нет, не для Герцена с Бакуниным...).Обоснованность иска РФ была безупречно доказана блестящим французским адвокатом Алленом Конфино, сумевшим провести прекрасную работу в российских архивах и дважды выигравшему этот процесс.
Красные путчисты, присвоившие страну осенью 1917-го, взрывали церкви, из неснесённых сделали тюрьмы и дворцы культуры, а малую толику вновь отдали на откуп в 1943-м дозволенной ими патриархии. Победи Троцкий со своими фантазмами мировой революции -- всё то же самое произошло бы с храмами в Париже, Сан-Ремо, Баден-Бадене... и Ницце.
По самому что ни есть здравому смыслу построенное Россией и спасённое расстоянием и историей от динамита коммунистов это имущество подлежит возвращению России, избавленной в августе 1991-го от атеистов из Политбюро ЦК КПСС.
Да, конечно же, церковные здания в странах рассеяния самоотверженно поддерживались эмигрантами. Усилия, жертвы, труды их зиждились на одной надежде: не мы, так наши дети увидят освобождение родины от диктатуры пролетариата. Так и было прописано и митрополитом Евлогием, и Константинополем "временно принявшим под свой омофор эмигрантские церкви -- до освобождения Русской православной церкви от богоборческого режима".
Так что иск, предъявленный РФ на Свято-Николаевский собор по окончании 99-летнего арендного договора, ничем не коробит. Кстати, никаких решений церковно-юрисдикционного порядка власти РФ покуда не принимали. Но ведь и правосудие V Республики -- не Басманный нарсуд?
Руководители Православной ассоциации Ниццы, однако, не стесняются писать, что французская Фемида служит на побегушках у своей исполнительной власти, а та, жаждущая контрактов, -- на побегушках у Кремля. Чистые наветы: речь об основах частной собственности, а она - одна из основ Франции.
Возвращаясь к Лазурному берегу: противники реституции в лице нынешней культовой ассоциации набрались ума буквально утверждать, "что тандем Медведев-Путин есть прямое перевоплощение цареубийцы Юровского" и что нынешнее церковное положение в России ничем не отличается от 1940 года! Вот до какого абсурда приводит отказ от видения действительности...
Последнее: читателям и авторам "ЕЖа" хорошо бы реалистичнее воспринимать понятие "белая эмиграция", которым оперирует руководство Свято-Николаевского собора. Таковой больше нет, так же как нет "будёновцев на тачанках". Сент-Женевьевское кладбище под Парижем давно перенаселено. Осталось малое число 70-80-летних детей "первых" эмигрантов, знающих Пушкина, Солженицына и атамана Краснова. Большая часть из них посещает Россию и ходит молиться в патриаршии приходы в Европе. В том числе и я,