Аннотация: К сороковому дню коничины К.Я. Андронникова, выдающегося богослова, замечательного лингвиста, яркой фигуры русской эмиграции в Париже. Текст опубликован в "Русской Мысли", 1997 г.
Памяти Константина Андроникова
К сороковому дню кончины
На каждой ектенье мы с Церковью молимся "о тихой, непостыдной, безболезненной кончине живота нашего". Дар же такой кончины куда как редкий и, конечно же, как сама благодать, - выборочный.
Быть может, вместе с талантами из притчи - это одно из самых ценных проявлений Божьего к человеку расположения и любви.
На 82 году жизни, в полном здравии, без особых недугов и симптомов, помолившись на сон грядущий, как рассказывает его сын Марк, Константин Ясеевич Андроников отошёл к вечному сну в своём парижском особняке, который населён почти библейским потомством (девять внуков, правнуки, правнучки).
За несколько недель до мирного своего упокоения, Андроников отправил письмо в Москву, в котором написал: " Мы с тобой, наверное, уж никогда не увидимся". По преданию, предчувствие смертного часа (своего и других), предзнание его отличало иноков, пустынников и афонских старцев, а в житиях созерцателей дзен - буддистов раннего японского средневековья упоминаются предсказания времени своей смерти.
В последние годы Константин никак не состарился, не изменился лицом, сохранял безупречную выправку, подтянутость, элегантность, время относилось к нему с исключительным милосердием. Но странным образом оно его постепенно как бы лишало трёхмерности, появлялась некая прозрачность, что-то вроде выхода из объёмности. Мне недавно подумалось, что это убывание в плоскость вполне подходит к Константину - ведь его место уготовано в гербарии времени... Этот непочтительный помысел дополню: в том гербарии, где хранятся "Цветочки" Франциска Ассизского (одна из любимых книг Андроникова).
Среднее образование К.Я. получил в хороших колледжах Парижа и Англии, потом Сорбонна, с выпускной работой посвящённой Хомякову. Короткий, прерванный войной, "возврат к земле" (фермерство не по нужде, а по выбору), в 1939-м-доброволец во французской военной авиации, лётное училище в Марокко, демобилизация в 1940 г.
После войны он выпустил в издательстве "Кальман-Леви" детективный роман " La mort aux Иtoiles ", - к такой литературе он больше не возвращался, но этот опыт молодости всегда вспоминал с удовольствием...
Во время оккупации Парижа - учёба в Богословском Сергиевском Институте, диплом теолога, а в 1979-м и докторская диссертация. Иподиакон с 1943г. Знаток литургики, "Смысла Праздников" (одна из последних его книг), столь много давший студентам своего любимого Богословского института, где он преподавал с 1971 года.
Много лет, отданы блестящим переложениям на французский (с помощью дочери Анны) нескольких тысяч страниц трудов русских богословов и мыслителей: Н.Бердяева, о. П. Флоренского, о. Сергия Булгакова, с которым в юности он был знаком.
И всё это при тяжелой переводческо - дипломатической работе, начатой в 1947 году.
В течение многих лет К. Андроников работал для издательства " l'Age d'Homme ", и выпущенные в свет тома переводов, стали бесценным подарком западноевропейскому богословию. Им был проделан труд огромный, но не принёсший ни видимо-ощутимого признания выраженного в орденах и медалях, ни в конвертируемой валюте, всё это совершалось Константином Ясеевичем " на общественных началах" с христианской надеждой принести пользу и знания другим. Обо всём свершенном им на церковном поприще будет ещё немало написано.
Важно отметить, что никогда у Андроникова не было отторжения, отчуждения или осуждения Русской Православной Церкви. В семидесятые годы он встречался в Москве с Владыкой Никодимом, со многими священниками, сколько мог бывал в тогдашнем СССР на службах. После краха советского режима К.Я. с радостью поехал на несколько недель, с циклом лекций, в Богословский Свято -Тихоновский институт.
Я же был свидетелем того, как Константин, посещая часто Москву с начала 60-х, без видимых стараний и миссионерства привёл к Богу и православию людей, ещё накануне встречи с ним бывших законченными персонажами "зиновьевских" романов.
В мае 1945г., когда вся Франция пестрела праздничными флагами четырёх держав-победительниц, Константин украсил свой балкон большим самодеятельным русским триколором. Можно предположить, что это был единственный в тогдашней Франции русский флаг?
До 1947 года он со своей женой Натальей Александровной (урождённой Курис) помог скрыться и потом устроиться на западе многим десяткам "перемещённых лиц", за которыми охотилась советская репатриационная комиссия.
Такой же порыв помощи у него был к "третьей волне" эмиграции, но видимо переводческого опыта Константина оказалось недостаточно для нахождения с ней общего языка.
В шестидесятые годы, приезжая в Москву с государственными деятелями, он всегда находил время, даже поздно вечером, хоть на полчаса, чтобы заехать ко мне в далёкое Измайлово, в казённой чёрной "Волге", ещё с "тем" водителем... Андроников знал: такие посещения - хоть какая-то, но по брежневским временам "охранная грамота", особенно для меня. В те же годы им было перевезено в обе стороны того, что советская таможня называла "запрещённой литературой", наверное, несколько центнеров.
Как помогли мне в ту "застойную" безнадёгу, наши встречи и физическое ощущение тепла исходящее от Константина! Тогда же мне впервые довелось с ним переводить - каждые полчаса, проведённые с ним в кабине или за столом переговоров, обогащали умением и ремесленным навыком больше, чем год учёбы...
В Константине Ясеевиче сохранилось прежнее понимание чести.
Когда руководителю высокопоставленной французской делегации пришла в голову странная мысль возложить розы к мавзолею В.И.Ленина, советник-посланник, князь Андроников упрямо не выходил из автомобиля во время всей этой церемонии на Красной площади. Карьере его это не способствовало! За завтраком в Кремле кто-то из советских сановников на букву "М." (Мазуров? Машеров?...) стал справляться у него о судьбе родителей. " Мой отец погиб в Мордовии..."- ответил Константин. "Странно, а почему там?" - спросила буква М. " Потому что там ваши лагеря" - был ответ.
Вместе с несколькими другими русскими эмигрантами "первой волны" ( Сергей Самарин, Георгий Тхоржевский, Василий Хлебников, Василий Яковлев) Андроников изобрёл, разработал и закрепил ремесло синхронного и последовательного перевода с записью. Работал он с потрясающей лёгкостью, синтаксическим изяществом, лексическим богатством, умением полу интонацией отожествиться с переводимым человеком. Это умение принесло ему уважение и благодарность генерала Шарля де Голля, никогда не соглашавшегося ни на какого другого языкового посредника, кроме Андроникова. 17 февраля 1997г. Президент Французской Республики Жак Ширак возвёл Константина в командоры ордена Почётного Легиона. Такой чести не удостаивался до сих пор ни один переводчик.
50 лет назад он создал международную ассоциацию синхронных переводчиков "AIIC", первую и единственную в мире организацию высших профессионалов нашей специальности. Позднее он стал пожизненным и почётным её председателем.
Ремеслу своему он с любовью обучил многих молодых переводчиков, нередко потом они же, в новые времена конвейерного и тейлористского перевода, со вкусом подтрунивали и подсмеивались над Константином, так как быстрое изложение " спецификации дизельного двигательного" могло заставить его задуматься над словами, и он мог иногда промолчать.
Переводческое поприще нашло завершение, конечно же, не случайное.
Последний синхронный перевод Константина Ясеевича - появление А.И. Солженицына по телевидению в Париже перед возвращением в Россию. Это была замечательная передача Бернара Пиво "Bouillon de culture " в 1993 году. Мне повезло в этот день работать вместе с Константином...