Кривошеин Никита Игоревич
Мой отец был Вольным Каменщиком

Lib.ru/Современная: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Комментарии: 4, последний от 19/07/2014.
  • © Copyright Кривошеин Никита Игоревич (nikita.xenia@gmail.com)
  • Размещен: 17/02/2006, изменен: 17/02/2009. 16k. Статистика.
  • Эссе: Публицистика
    • Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В пред и пост "перестроичные" годы в разных журналах и газетах появлялись материалы, чаще всего не умные и злобные, о принадлежности И.А. Кривошеина к масонскому ордену в связи с его репатриацией в СССР, 1948 г. Добиться "права на ответ" в этих редакциях мне не удалось. Журнал "Звезда" и парижская "Русская Мысль" опубликовали это разъяснение.

    •    Мой отец был "вольным каменщиком"
      
       В российских СМИ и журналах: "Наш современник", "Профиль" и др., в последние годы публиковались материалы о моем отце - Игоре Александровиче Кривошеине (1899-1987). В этих текстах искажённо представлены облик моего отца, его судьба.
       Все мои попытки добиться в этих изданиях "права на ответ" потерпели неудачу. Вот почему я благодарен журналу "Звезда" и "Русской мысли", за публикацию этого ответа.
      
       * * *
       Третий сын Александра Васильевича Кривошеина, министра земледелия с 1908 по 1915гг., в дальнейшем премьер-министра правительства генерала Врангеля в Крыму вплоть до эвакуации, мой отец - выпускник Пажеского корпуса в 1916 г., в чине поручика лейб-гвардии конной артиллерии был отправлен на фронт. Затем молодой Игорь Александрович воевал у Деникина, а после перенесённого тифа участвовал в боях под Перекопом в частях армии генерала Врангеля, с которой покинул Россию. С тех пор и до 1947 года он жил в Париже.
       Во Франции И.А. Кривошеин стал известным в своей области и процветающим французским инженером-электриком. Но до конца жизни, верный памяти своего отца, он искал себя на ниве политической и общественной (см. "Судьба века-Кривошеины", 2002г. издат. "Звезда" )
       Поначалу отец действовал в РОВСе, принимал активное участие в построении "Православного дела" вместе с матерью Марией (Скобцовой), потом стал активным Сопротивленцем, разведчиком...
       22 июня 1941 года по спискам парижской Префектуры, одновременно с двумястами наиболее активными русскими эмигрантами, Игорь Александрович подвергся первому "профилактическому" аресту Гестапо. В этот день (а дата говорит сама за себя) по всей Франции было арестовано более 1000 русских эмигрантов. Все они, за исключением евреев, были освобождены через шесть недель после пребывания в Компьенском фильтрационном лагере.
       Сразу после этого мой отец начал активно работать с м. Марией (Скобцовой) по оказанию помощи советским военнопленным и спасению евреев от вывоза их в Рейх. С 1943 г. Он работал в сопротивленческих организациях "Ceux de la RИsistance " и " Francs Tireurs et Partisans ", вел разведывательную работу для деголлевских и английских служб, скрывал и переправлял в Испанию сбитых над Францией союзных лётчиков. В конце концов, произошёл неизбежный в таких случаях провал, последовал повторный арест, одиннадцать дней пыток в парижском управлении Гестапо, а затем военный трибунал. Его "подельник", майор Вермахта Вильгельм Бланке, преданный Германии, а не Гитлеровскому строю, пошёл на сотрудничество с моим отцом, он мечтал о поражении национал - социализма. Бланке был приговорён к высшей мере наказания. Отца отправили в Бухенвальд, потом в Дахау, последние месяцы войны он провёл в Доре, откуда в состоянии буквально предсмертном был освобождён частями генерала Эйзенхауэра. Когда отец вернулся в Париж, ему было присвоено звание офицера французской армии и он был награждён медалью Сопротивления.
       Все эти события обернулись моему отцу, по возвращению в СССР, в большой вред!
       В концлагере у моего отца окончательно сложилось убеждение, что благодаря войне и под влиянием союза с западными демократиями в сталинском СССР началась перестройка и дебольшевизация. А значит, пора возвращаться на родину для участия в начавшемся возрождении. Этому странному ослеплению подверглись именно тогда очень многие эмигранты, и не только интеллигенты среди них. Тому есть множество примеров.
       Указом от 14 июня 1946 года Президиум Верховного Совета СССР объявил "амнистию белой эмиграции" за участие в контрреволюционной деятельности и предоставил желающим возможность принять советское гражданство. Во время обеда в советском посольстве в Париже с представителями эмиграции ( а там были не только мой отец, но и Ремизов, и Н.Бердяев, и адмирал Вердеревский), приехавший в Париж для участия в конференции министров иностранных дел четырёх держав товарищ В.М. Молотов заверил собеседников в полной неприкосновенности по возвращении на Родину. Он обещал им, что они смогут выбрать место жительства, получить жильё и работу по специальности. Этому безумному "возвращенческому порыву" поддались тогда около десяти тысяч "белых эмигрантов. Сейчас во Франции, вышли фильм и книга, журналиста Никола Жалло, они называются "Заманенные Сталиным" ("PiИgИs par Staline"). В книге моей матери Н.А. Кривошеиной "Четыре трети нашей жизни" (Русский Путь, 1999 г.) достаточно подробно описано это "смутное для русской эмиграции время".
       Современного читателя не удивишь дальнейшим развитием событий: почти сразу же по прибытии в СССР в сентябре 1949 г. моего отца ждал арест, почти двухлетнее следствие во внутренней тюрьме МГБ на Большой Лубянке и постановление ОСО о десяти годах ГУЛАГа (по статье 58-4 УК РСФСР - "Сотрудничество с международной буржуазией"). Сперва он отбывал наказание в "шарашке" в Марфине-Маврине (парижский инженер здесь действительно пригодился!), затем в Озерлаге в Тайшете.
       Когда же, наконец, преставился "отец всех народов", направление судьбы моего Игоря Александровича пошла как бы в обратную сторону: в 1954 году переследствие в той же внутренней тюрьме на Лубянке, прекращение дела "за недостаточностью улик". А в 1974 г. этот странный челночно парадоксальный цикл закончился: отец снова переехал в Париж. Его встретили с почестями, как ветерана Сопротивления и узника фашистских лагерей. Он прожил здесь до своей кончины в 1987 г. совершенно бестревожно, и даже успел увидеть начало крушения Империи Зла...
       Многие интересующиеся этим периодом истории не раз говорили мне, что, в сущности, мой отец - это образец русского человека, которому среди тягостных злоключений и искушений ХХ века удалось найти свой путь, и решения, одновременно мудрые и мужественные. Во всяком случае, он мне всегда говорил, что "никогда не жалел о том или ином выборе". Всё его существо было пронизано высшим призванием истинного интеллигента, и верностью офицерской чести.
       Однако настало время дополнить биографию Игоря Александровича ещё одним немаловажным эпизодом.
       В середине 20-х годов И.Кривошеин стал "вольным каменщиком", вступив в Русскую Ложу Шотландского обряда "Астрея". Масоном он оставался до конца дней. Для него это было не "дворянским театром" (как пишет об этом журнал "Профиль"), а мировоззренческим заякориванием. Статья в майском журнале "Профиль" за 1996г. хлёстко называется: " Философский камень русских масонов ищите на Лубянке". Текст в форме интервью проведённое И.Штраухом с анонимным собеседником.
       В этой статье много говорится о моём отце, в частности, о том, что он "возглавлял русское масонство в Париже". Хочу заметить автору, что такой должности просто нет, и по духу вольных каменщиков быть не могло. И.А. Кривошеин довольно скоро после вступления в Ложу был посвящён в 33-й градус и стал Великим Мастером.
       Абсолютно неправильно, опять же по сути, писать о том, что Кривошеин (а тем более с В. Маклаковым, во время войны уже почти глухим), "возглавлял русское Сопротивление во Франции". Движение резистанса было большим, разнонаправленным, и такой должности "главаря" просто не могло быть...
       В шестидесятые годы в Москве отец сделал очень много для популяризации русского Резистанса: он выступал на "Никитинских четвергах" и на вечерах в ВГБИЛ, опубликовал несколько текстов на эту тему. В Париже, в 1946 г., им был основан " Вестник участников Сопротивления", вышло два номера этого журнала.
       В своей сопротивленческой деятельности Игорь Александрович Кривошеин ни в подготовке, ни "в проведении терактов" не принимал никакого участия. Это ещё одна выдумка И. Штрауха из "Профиля", ложно подающим личность моего отца некоим безжалостным Джеймс Бондом.
       Что же касается философского камня, покойного Николая Лаврентьевича Голеевского я хорошо помню. Ему приписывается в "Профиле" обладание сим магическим камнем, делающим его владельца мудрым и богатым. Могу только пожалеть, о том, что этот человек не поделился с нами своей тайной! В СССР он оказался в 1954 г., арестован не был, его приняли в отличии от Кривошеина на родине с почестями, поселили в Доме актёров ВТО в Москве, да как знать, может быть не случайно - есть основания полагать, что Голеевский многие годы сотрудничал в Париже с советской разведкой...
       Что же касается "философского камня", то видимо, не его, а авторов всей этой липы надо искать на Лубянке.
       Игорь Александрович был человеком скупым на поучения. Один из редких его афоризмов - "Надо выбирать не между хорошим и лучшим, а между плохим и худшим..." Так вот, если выбирать между завиральным материалом в "Профиле" ( здесь ясно откуда ноги растут), в котором всё-таки есть и благожелательная нить, и незлобивость тона, и желание проникнуть в суть "философского масонства", и восьмым номером за 1996 год "Нашего современника", то становится очевидной верность афоризма моего отца.
       Статья "Масонский заговор в России", после первого прочтения вызывает отвращение, а потом сочувствие. Мания преследования, поразившая автора близка к совершенству! Цитирую: " Это было время возрождения космополитического мировоззрения, яркими выразителями которого стали Е.Евтушенко, А.Вознесенский, Б.Окуджава, воспевшие романтику двадцатых годов и комиссаров в пыльных шлемах с Масонской звездой".
       Прискорбное недоразумение - ни белые офицеры, каким был Игорь Александрович, ни двое его братьев, погибших в боях с красными, не подозревали, что их противники- масоны! Кстати эта красная масонская звезда до сих пор украшает полковые знамёна и водружена вместо двуглавых орлов на башнях Кремля. Это как нужно понимать, что заговор против России продолжается?
       Однако если верить "Нашему современнику", то не только поэты - шестидесятники, но и "государственные и партийные деятели, деятели культуры и искусства принимали после 1953 года участие в работе масонских лож и поддерживали их...". Оказывается, мы об этом узнаём из статьи, масонские архивы захваченные после Второй Мировой войны доблестными чекистами "подтолкнули Сталина приступить к борьбе с сионизмом, занимающим главенствующее положение среди вольных каменщиков".
       Далее - ничем не подкреплённая и безумная гипотеза о том, что весь возвращенческий порыв в послевоенной эмиграции сводился к желанию масонов проникнуть в СССР и интригами отнять власть у ЦК КПСС! Привожу цитату: " Часть из этих эмигрантов переселяется в СССР не без особых заданий масонских организаций по налаживанию братских связей. Именно с такой миссией в СССР выехал вместе с семьёй высокопоставленный масон, член масонского Правительства И.А. Кривошеин. Однако чекисты сразу поняли характер его миссии. Он был арестован".
       В статье делается одно исключение из правила: не обвиняется Лев Дмитриевич Любимов. Может это исключение исходит от того, что Любимов по возвращению в СССР служил не только в Совинформбюро -АПН...
       Выдумки о попытках захвата масонами государственной власти -ложь от первого до последнего слова. Никогда никакого масонского правительства ни в одной стране не было, и даже лево-политизированный "Великий Восток" на светскую власть не зарился.
       После получения отцом советского гражданства у него с русским масонством возник серьёзный политический конфликт. Против него выдвигались даже обвинения в том, что он стал "красным" и т.д. Этому конфликту у меня хранятся документальные подтверждения.
       Зимой 1991 года, Центральный Архив ФСБ, любезно предоставил мне возможность ознакомиться во время путешествия в Москву, с тремя толстыми томами уголовного дела, возбуждённого против И.А. Кривошеина. Чего там только нет! И сотрудничество моего отца с Гестапо, и с "Интеллидженс сервис", и с французскими спецслужбами (это пожалуй, из главных обвинений) и приезд его в СССР с целью восстановления монархического строя! Набор богатый и допрашивающих явно не смущало противоречивость обвинений.
       А вот о масонстве, во всех трёх томах - пара протоколов, да и то довольно малограмотных. Пусть это не по вкусу "Современнику", но похоже, что эта сторона жизни арестованного И.К. была Следственному Управлению МГБ вполне безразлична. Кстати, сотрудники Архивного Управления предлагали мне, поскольку я единственный наследник И.А. Кривошеина, наложить запрет на дальнейшее ознакомление этого дела другими лицами. Естественно, я отказался от этого, вполне законого, предложения. Прошу авторов "Нашего Современника", пожаловать на Кузнецкий мост и почитать эти три тома.
       Ещё одна малая ложь: " После лагеря его (И.Кривошеина) отправили в ссылку". На самом деле, после выхода из заключения, отец с большим трудом сумел остаться в Москве, где зарабатывал техническими переводами и старался больше рассказывать о русском Сопротивлении во Франции, а о масонстве даже и не думал говорить.
       И под конец, уже совсем безумное утверждение авторов: " его выручили французские братья, и он в 1974 году вернулся во Францию!" Разве в Брежневские годы французские масоны распоряжались в советских ОВИРАХ!
       Излагать обстоятельства повторной эмиграции И.А. Кривошеина заняло бы здесь слишком много места. В двух словах: советская власть неоднократно давала ему понять, что лучше бы ему убыть восвояси. Игорь Александрович, в какой то момент и вправду понял, что так будет лучше. Единственный его сын, был уже во Франции, да и годы давали о себе знать, а та реальная польза, которую он приносил на месте в СССР, стала иссякать.
      
       Немногие остававшиеся в Париже "Вольные каменщики" приняли его действительно по-братски. Последние его годы были, конечно же, скрашены философствованием и общением со старыми друзьями. Незадолго до смерти в 1987 году отец с радостью говорил мне о десятилетиях, проведённых в Ложах Шотландского обряда, о том духовно мистическом богатстве, которое он там получил, и том, что его православная вера приобрела - благодаря всему этому ещё большую крепость.
       Прошлой зимой в Петербургском Соборе Казанской Божией Матери, бывшем "Музее истории религии и научного атеизма" (раньше я туда не ногой) я посетил замечательную и неожиданную выставку, посвящённую истории трёх веков русского масонства.
       Народ был, правда не много, может быть из-за большого мороза.
      
       Никита Кривошеин
      
      
      
      
      
      
      
       5
      
      
      
      
  • Комментарии: 4, последний от 19/07/2014.
  • © Copyright Кривошеин Никита Игоревич (nikita.xenia@gmail.com)
  • Обновлено: 17/02/2009. 16k. Статистика.
  • Эссе: Публицистика
    • Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.