Кротков Антон Павлович
Колесо обозрения

Lib.ru/Современная: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Кротков Антон Павлович (krotkovap@mail.ru)
  • Размещен: 07/04/2024, изменен: 07/04/2024. 1995k. Статистика.
  • Статья: Проза
  • Скачать FB2
    •  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Ещё недавно молодой инженер-айтишник был полон честолюбивых амбиций. Но все его мечты и планы как будто перечеркнула глубокая личная драма. Чтобы как-то справиться с глубокой депрессией мужчина сбегает из ненавистного города на охоту. Там с ним случается загадочная история, которая становится поворотной в его судьбе. Волею случая обычный человек получает доступ к ресурсу ·боговЋ.
    •   Антон Кротков
      
      "Колесо обозрения" (или "Мясной цех").
      10 сентября 2022 года президент РФ Владимир Путин и мэр Москвы Сергей Собянин приняли участие в торжествен-ной церемонии запуска нового колеса обозрения "Солнце Москвы" на территории ВВЦ - самого большого в Европе. "Раньше таким было лондонское, а с сегодняшнего дня Лондон на втором месте!" - похвастался Собянин Путину.
      С помпой открытый мэга-атракцион сломался в первый же день! Началось с того, что огромное колесо вдруг незапланиро-ванно тормознуло на полуобороте и нескольким десяткам человек, которым не повезло в этот момент оказаться в полуто-ра сотнях метров над землёй, пришлось пережить несколько очень тревожных часов в ожидании спасения. В какой-то момент в смотровых кабинах стало слишком жарко. История едва на закончилась трагедией. После инцидента администрацией парка было принято решение не возобновлять работу непредсказуемого аттракциона вплоть до устранения всех неисправностей...
      
      Человек всегда и везде противостоит судьбе, и это противо-стояние дает ему возможность превратить свои страдания во внутренние достижения.
       Виктор Франкл
      
      Все герои и события романа придуманы автором, любое сов-падение является случайным.
      
      Часть первая
      
       Если я не вернусь домой, к жене, и если ты ее увидишь, ты скажешь ей тогда - слушай внимательно! Первое: мы каждый день о ней говорили - помнишь? Второе: я никого не любил больше, чем ее. Третье: то недолгое время, что мы были с ней вместе, осталось для меня таким счастьем, которое перевеши-вает все плохое, даже то, что предстоит сейчас пережить.
       Виктор Франкл
      
      Глава 1
       - Ну что вы, Евгений Витальевич, вы просто не так меня поняли, - голос куратора звучал почти ласково. - Вас никто не намерен заставлять. Решение только за вами - дело сугубо добровольное. Это вопрос личной гражданской позиции.
       Бывают ситуации, когда с первых же секунд (а иногда ещё до самого события) предчувствие подсказывает что тебе ни за что не выкрутится из новой неприятности, как ни старайся. И это был тот самый случай. Ты конечно пытаешься по инерции спастись, но как-то вяло, ибо снова накатившее мерзкое ощущение какой-то обречённости, безнадёги, сковывает тебя. Так бывает во сне, - ты чем-то напуган и пытаешься убежать а ноги перестают тебя слушаться...
      - Но по-моему сейчас не то время, чтобы заниматься только частной жизнью, - вроде бы мягко убеждал Евгения Миронова набравший номер его мобильного чёрный человек из позорного прошлого, которое Евгений очень постарался стереть из памяти. От его вкрадчивого ласкового баритона у Жени мурашки бежали по позвоночнику.
      - Послушайте, я был уверен, что полностью в расчёте с родным государством! - из-за накатившего волнения не слишком дипломатично пытался отбрыкиваться кино-и-театральный деятель. - Вам мало того, что пострадало моё честное имя и профессиональная репутация. Я стал изгоем в театральном мире! "Театр Наций" - моё детище - теперь ассоциируется с конфор-мизмом. Никто из крупных режиссёров больше не захочет подняться на эту сцену! Неужели вам этого мало!
      - Я понимаю... - как будто отчасти соглашался с народным артистом интеллигентный голос в трубке. Казалось, позвонивший и сам немного смущён.
      На этом телефонный разговор можно было бы считать исчер-панным, но что-то мешало Евгению Миронову нажать кнопку отбоя. Это только в своих ролях он умел на равных разговаривать с властью и держать спину прямой; его герои очень правдоподоб-но выглядели на сцене и в кадре, когда жёстко могли настоять на своём, резко оборвать неприятный разговор, не опасаясь послед-ствий...но в жизни Женя всегда выбирал компромисс. Такое уж ему выпало время, что конфликтовать с властью он не отваживал-ся. В лучшем случае пытался убедить, чтобы от него отстали. Иногда, впрочем (когда был особенно рассержен), изменял своей обычной интеллигентности:
      - Так поступать непорядочно! Я посетил разрушенный вами театр в Мариуполь и произнёс всё, что вы мне велели, в обмен на те гарантии, которые мне дали. Вы обещали, что этого будет достаточно.
      Стоило Евгению произнести название этого украинского горо-да и к горлу подкатила тошнота. Он долго не мог тогда понять, что за невыносимый запах сопровождает его повсюду! Те, кто проводил для московской знаменитости экскурсию по уцелевшим руинам Мариупольского драмтеатра не сказали Евгению Миро-нову, что это запах разложения тех, кто остался под завалами бомбоубежища, после того как в здание попала русская авиабом-ба. Потом уже Миронов узнал, что в подвале у них под ногами вполне могли оставаться живые украинцы, о которых оккупаци-онные власти предпочли забыть! Ах, если бы он сразу узнал об этом! Конечно бы тут же прервал свой визит и вернулся в Москву! А ещё жёстко выговорил бы тем людям, которые заманили его в Мариуполь. И вообще, сейчас бы он не стал делать столь опрометчивый шаг. Скорее уверенно шагнул бы сразу на десять шагов в противоположную сторону, заявив, что он против убийства людей, какими бы целями оно не оправдывалось! И будь, что будет!
      Ему невольно вспомнилось в деталях, как он важно разгуливал по наспех отремонтированному зданию разрушенного Мариу-польского театра, стараясь не замечать тошнотворного запаха. А потом полчаса разглагольствовал перед специально отобранными журналистами о великой миссии российской армии, спасающей культуру от укранацизма. Конечно всё это шоу далось ему с неимоверным насилием над собой, но он выполнил волю тех, с кем когда-то заключил негласный договор о сотрудничестве в обмен на место худрука открытого лично Путиным "Театра Наций"...
      Человек в телефонной трубке сочувственно вздохнул. Потом ещё раз вздохнул, когда обрабатываемый им рафинированный интеллигент позволил себе нецензурно выругаться.
      - Неужели вам мало того, что вы залезли в мою личную жизнь, шантажировали меня "этим"? - перешёл на задыхающийся истеричный полукрик князя Мышкина из достоевского "Идио-та", сам шалея от собственного геройства.
      - Я не знаю, кто вас шантажировал, - вроде как снова посочув-ствовал незримый собеседник, - только уж поверьте, мы тут не при чём. Ваши отношения с мужчинами - только ваше интимное дело. Можете обратиться в полицию с заявлением на шантажи-стов. У нас ведь в стране...все равны перед законом...вне зависимости от сексуальных предпочтений.
      Жене почудился в голосе позвонившего сальный смешок, это его взбесило. Он всегда взрывался, когда пытались затронуть его частную жизнь. Одновременно артисту показалось, что предста-вился удобный момент выскочить из ещё не захлопнувшейся окончательно мышеловки. Очень решительным тоном артист вновь повторил, что после Мариуполя они в расчёте, ведь там он совершил ровно то, что от него ждали. Такова была его личная цена, гарантия его лояльности, заплаченная за возможность дальше жить и спокойно работать в России.
      - Я выполнил свою часть сделки! За это мне было обещано, что меня больше не будут тащить на путинги и на ТВ - записывать пропагандистские ролики. Я всегда считал, что держать слово - считается у вас хорошим тоном.
      - Ну, конечно, - подтвердил собеседник как будто стушевав-шись.
      Впрочем, показное смущение позвонившего оказалось доволь-но неплохой актёрской игрой, потому что в его намерения не входило ослаблять хватку.
      - Только, Евгений, Витальевич, когда же вы были искренни? - с печалью в голосе удивился собеседник. Это выглядело так, будто прозвучавшее упоминание о какой-то там сделке оскорбило в нём высокое чувство.
      И от этой реплики незримого собеседника, олицетворяющего собой Власть, Женю накрыл такой генетический ужас, достав-шийся видать от многих поколений предков, что он почувствовал как у него мурашки побежали по позвоночнику. Возникло почти неодолимое желание согнуться в рабском полупоклоне. Лицо артиста судорожно дёрнулось, сложившись в угодливую улыбку. Вдруг очень захотелось свести всё к шутке, дескать, я всё понимаю, только юродствую по профессиональной привычке, а так я правильный чувак, я один из "наших".
       С большим трудом Евгений переборол в себе слякотное чув-ство и напомнил "гражданину начальнику", правда уже в с гораздо меньшим апломбом, прячась за показную усталость в голосе:
      - Вам отлично известно, что я сделал это только ради своего театра и труппы.
      - Печально. А мы-то считали вас настоящим патриотом! Пола-гали, что вы осознали, что ваше необдуманное заявление в день начала спецоперации было ошибочным порывом... Ведь большой художник имеет право на ошибку... важно вовремя её исправить. Помните, как ваш герой в том знаменитом фильме говорит: "Я родиной не торгую!".
      "Не бойся их! Ты народный артист, любимец страны, тебя обожают миллионы зрителей, которые видели твои фильмы. Тебя хорошо знают в мире. Они просто не посмеют", - убеждал себя Евгений Миронов, у самого коленки тряслись.
      С большим трудом ему удалось взять себя в руки:
      - Вам больше нечем меня запугивать, я больше вас не боюсь. Можете вылить ушат грязи в прессу, мне всё равно. Забрать мою свободу, даже жизнь!
      - Ну зачем же нам ваша жизнь, - вкрадчиво подивился куратор, и заметил с философской ноткой: - У каждого есть очень близкие люди, о чьём благополучии человек должен помнить. Особенно принимая необдуманные решения.
      - Вы угрожаете мне? Вы... - хотел возмутиться Миронов. Вместо этого его голос внезапно осип, он закашлялся и с трудом закончил фразу. Прежде с ним ничего подобного ещё ни разу не бывало, ведь Женя учился у самого мэтра сцены Олега Табакова и умел стопроцентно владеть своим профессиональным аппаратом, а тут словно ему внезапно удавкой сдавили кадык.
      - Кто я такой чтобы угрожать Вам, - уклончиво захихикал собеседник, разыгрывая понятную только ему партию. - Просто я к тому говорю, что за все свои решения человеку приходиться платить... Неужели вы полагали, что поддержав своим мариу-польским заявлением Родину в тяжёлый исторический момент, не продемонстрировали всем однозначно, на чьей вы стороне?
      Женя опешил ещё больше от странного замечания человека, которого боялся с каждой минутой всё сильнее. В душе он никогда не поддерживал их бессмысленную, людоедскую войну. Но ему выкрутили руки и заставили публично разыграть позор-ный спектакль - будто видный деятель искусства, народный артист вроде как "за".
      Сбитый с толку Женя промямлил:
      - Меня всю жизнь интересовало только искусство!
      - Когда идёт война - искусство не может оставаться в стороне, - очень артикулировано отчеканил куратор.
      Женя промолчал, обливаясь потом. Возникло чувство, будто стоишь на сцене и понимаешь, что у тебя на штанах в районе паха расплывается мокрое пятно. Такое с ним случалось пару раз в ночных кошмарах. Бывало снилось, что он вдруг забыл реплики своего героя или лупит роль невпопад и зал начинает освистывать его и улюлюкать, он просыпался в ужасе мокрый от пота и счастливый что это только сон. Но этот кошмар реален. Женя представил, что сейчас согласится и через несколько дней будет вынужден выйти на сцену митинга на Красной площади, посвя-щённого годовщине нападения на Украину, и участвовать в их шабаше...разделить со штатными негодяями позорище! Распе-вать вместе с такими же сломанными или продавшимися леген-дарный хит Виктора Цоя "Группа крови на рукаве"...
       И всё-таки он актёр, отличный актёр! Должно же мастерство помочь ему как-то выкрутиться! Женя вспомнил как играл в телесериале по роману Солженицына "Раковый корпус" матёрого политзека, сумевшего сохранить в себе человеческое достоинство и мужской стержень даже в условиях ГУЛАГа и бериевской "шарашки", и попытался вновь сыграть сильный характер:
      - Нет, наверное вы всё-таки не до конца понимаете, раз обра-тились ко мне снова, - Женя заговорил с напором, радуясь зазвеневшим в собственном голосе металлическим ноткам. - Я постарался быть лояльным и считаю, что уже сделанных мною заявлений довольно. На мне достаточно других обязанностей, чтобы ходить на все ваши митинги.
      - Я понимаю.
      - Ничего вы не понимаете! Вам мало, что вы влезли в мою личную жизнь, шантажировали меня! Я достаточную цену заплатил за то, чтобы меня наконец оставили в покое! Я превра-тился в зачумлённого среди коллег и зрителей. Меня чураются вчерашние друзья и поклонники! От меня уходят ученики в театральном ВУЗе, говорят, что не могут учиться у мастера, которого перестали уважать.
      - Вы остались со своим народом в трудное время! - напомнил куратор. - Вы совершили достойный гражданский поступок! А чураются вас национал-предатели и всякая мразь.
      - И всё-таки нет, и ещё раз нет! - выкрикнул Женя, впрочем, не достаточно убедительно. Своей всё ведающей сердцевиной, спинным мозгом, природным чутьём Евгений Миронов понимал, что впервые за долгое время не вытягивает характер. А может, партнёр по мизансцене просто оказался гораздо сильнее его характером. И такое перефутболивание мяча всё равно закончит-ся голом в его ворота. Просто как птица, попавшая лапкой в силок, Женя инстинктивно бился за свою свободу:
      - Послушайте, говорю же вам... оставьте, отставьте вы меня в покое!
      - Боюсь, Евгений Витальевич, вы всё-таки не до конца пони-маете исключительную важность намечающегося мероприятия. Бывают ситуации когда цена молчания слишком высока. В столь важные исторические моменты публичные персоны вашего уровня просто не имеют права смолчать. Цена такого молчания имеет конкретную цену в человеческих жизнях.
      - О чём вы? Я артист и не нажимаю на спусковой крючок. Меня всю жизни интересовало только искусство. Я не хочу иметь никакого отношения к большой политике и к войне. Я ненавижу любые войны!
      - Не к войне, а к специальной военной операции по денацифи-кации Украины, - холодно поправил собеседник, и настойчиво пояснил: - К сожалению, у вас не получится заниматься только искусством и оставаться в стороне от борьбы всего нашего народа со злом. Если вы, конечно, желаете оставаться со своим народом, в своей стране, и продолжать руководить своим прекрасным театром. Подумайте. Не спешите отвечать "нет". Я вам перезво-ню через денёк.
      - Хорошо, я понял. Я уеду.
      - Зачем же уезжать. Вы талантливый художник, гордость нации. Мы очень ценим ваш режиссёрский и актёрский талант. Но ещё больше мы ценим ваш общественный авторитет. Просто подумайте о самых близких, они то в чём виноваты? Уехать самому можно, только забрать с собой Россию - не получится. Художник вашего масштаба завянет на чужбине.
      - Но послушайте, ваш генерал Кнут Гнусов лично обещал мне, что меня больше не побеспокоят!
      - Евгений Витальевич, так разве ж это беспокойство! Все обещания остаются в силе. Появитесь на сцене всего на пятна-дцать минут, скажите несколько слов участникам митинга-концерта, осчастливите так сказать публику видом народного любимца. И всё! А за это вам от нас будет огромная благодар-ность.
      - ...Ну хорошо, я готов помочь. Но как-то иначе. Поймите, я не могу участвовать в вашем митинге, ибо сейчас очень занят ремонтом нашего театра и подготовкой к предстоящей премьере. Пять месяцев мы репетировали "Утиную охоту" по Вампилову, в новой постановке я играю Виктора Зилова... К тому же продол-жаются досъёмки новых серий "В круге первом" по Солженицы-ну, где у меня большая роль математика Глеба Нежина из секретной энкеведешной шарашки, который помогает вашим коллегам чекистам сделать устройство распознавания голосов для поимки шпионов и "врагов народа".
      - Ну как же. Смотрим. Отличная роль, - уважительно сообщил собеседник. - Полагаю, вам присудят государственную премию за эту работу, Евгений Витальевич. Во всяком случае мы со своей стороны посодействуем.
       - И сейчас же, как вы наверное знаете, я каждый день занят в спектакле "Горбачёв", где у меня тоже главная роль. В общем, только не митинг и не какая-то ещё публичная пропаганда! С меня довольно хэйта...
      - Ну что ж, понимаем, репутация любимого актёра не должна пострадать, - наконец согласился уговорщик. - Вот это конструк-тивный разговор, Евгений Витальевич. Давайте вместе подумаем. Обсудим другие варианты эффективного использования вашей патриотической позиции.
      Тон и голос собеседника Евгения Миронова вдруг кардинально изменился, в нём зазвучали проникновенные нотки, будто неизвестный вдруг сдёрнул с лица маску.
      - Положа руку на сердце, - очень доверительно заговорил он, - не я в вас, Евгений, нуждаюсь, а вы во мне... Вы приблизились к роковой черте...очень опасной черте, вступив в сделку с соб-ственной совестью, и "Шагомер" это чётко показывает.
      ...- Простите... я не совсем понимаю.
      - Скоро поймёте, Евгений, обещаю это Вам, - заверил позво-нивший и отключился.
      
      "Зато я спасаю театр!" ("Вальсирующий коллаборацио-низм")
       Вскоре после 24 февраля 2022 года, когда Россия начала специ-альную военную операцию в Украине, несколько очень известных и талантливых режиссёров и драматургов выразили свой протест. За это возмутившиеся происходящим деятели культуры подверг-лись гениям со стороны власти. Несогласным из них пришлось срочно покинуть страну. Однако в московских театрах продол-жали идти их спектакли. Оставшиеся директора театров и главрежи (к счастью не все) довольно оригинально отреагировали на репрессии в адрес друзей и коллег, не поддержавших войну. Имя опального режиссера Кирилла Серебренникова в МХТ имени А.П. Чехова... исчезло из программки спектакля "Лес". Вместо имени появилось безликое "РЕЖИССЕР". Та же участь постигла писателя и драматурга Бориса Акунина, которого срочно убрали с афиш в Москве и Петербурге и он стал просто безымянным "автором пьесы". Убрав фамилии друзей и соратников не поддержавших войну с афиш и театральных программок осторожные режиссёры и директора театров оправдывались, что спасают свои театры и постановки, пользующиеся у публики повышенным спросом. Что вымарывая имена слишком свободных соратников тем самым сберегают искусство...
      
       Знаменитый немецкий композитор Рихард Штраус не был нацистом. Не был он и противником нацизма. Он был одним из тех, кто позволил нацистам прийти к власти. Более того, он с ними сотрудничал. Подобно многим другим, композитор с иронией говорил: "Ну не станут же эти люди в самом деле воплощать в жизнь свои зверские лозунги! Не сумасшедшие же они". Штраус говорил так, пока фашистские громилы не добрались до него самого. А до тех пор своей талантливой музыкой признанный в Европе композитор и режиссёр легитимизировал дорвавшихся до власти коричневорубашечников. Обожающий признание и любовь сильных мира сего херр Штраус и не думал отказываться, когда за ним присылали шикарный лимузин, чтобы отвезти на очередной великосветский приём в Рейхсконцелярию. Ему льстило то почтение, которое при встречи оказывали ему Гитлер, Геринг, Гиммлер, Геббельс и прочие бонзы.
      Вчерашним маргиналам и террористам всемирно известный гений музыки был необходим, чтобы предстать на международ-ном уровне солидными политиками, пользующимися поддержкой национальной творческой и интеллектуальной элитой.
       15 ноября 1933 года Штраус согласился на избрание себя президентом Имперской музыкальной палаты (правительственно-го органа, в ведении которого находились все дела, касающиеся музыкальной жизни Германии.) Он считал, что добрые намерения нового правительства Германии оказывать поддержку музыке и театру дают основание рассчитывать на благотворные резуль-таты его сотрудничества с властью. Оправдываясь перед критиками Штраус объяснял, что благодаря новым полномочиям сможет сделать много полезного для немецкой культуры, а также облагородит смягчит нравы новых хозяев Германии. А пока он расточал в их адрес комплименты.
       13 февраля 1934 года Штраус произнес речь на первом собрании нового органа. В ней, поблагодарив Гитлера и Геббельса, компози-тор заявил: "После того как Рейх возглавил Адольф Гитлер, в Германии многое изменилось не только в политическом плане, но и в области культуры. Пробыв у власти всего лишь несколько месяцев, национал-социалистическое правительство сумело создать такой орган, как Имперская музыкальная палата. Это доказывает, что новая Германия не собирается пренебрегать художественной стороной жизни общества, как было до сих пор. Это доказывает, что правительство энергично ищет путей вдохнуть новую энергию в нашу музыкальную жизнь".
      Вслед за Штраусом выступил доктор Фридрих Малинг, пресс-секретарь нового органа. По окончании речей зал трижды прокричал "Sieg Heil!", прославляя фюрера как "поборника и инициатора усилий по построению национальной культуры".
      Новый председатель с удовольствием зиговал вместе со всеми. Собрание закончилось общим пением гимна штурмовиков "Horst Wessel".
      Новоявленный функционер от культуры охотно принимал оказываемые ему почести. За чиновником закрепили персональный автомобиль, положили ему высокое жалованье. В день его семидесятилетия (июнь 1934 года) Штраусу преподнесли две фотографии в серебряных рамках. На фотографии Гитлера была надпись: "Великому немецкому композитору с искренним поклоне-нием". На своей фотографии Геббельс написал: "Великому мастеру с благодарным уважением".
      Ещё бодрый старик активно брался за щедро оплачиваемые из казны госзаказы. Вслед за Лени Рифеншталь с её "Триумфом воли" и "Олимпией" Рихард Штраусом написал увертюру к церемонии открытия Олимпийских игр в Сочи....то есть, пардон-те в Берлине, на которой присутствовал сам Фюрер.
      Хотя пока в Германии ещё оставались и другие крупные творцы, которые, не смотря на самые лестные предложения властей, отвечали отказом. Одни таланты старались как можно скорее покинуть Рейх. Другие просто замолкали.
       Штраус не был так наивен, каким его пытались выставить некоторые его защитники, музыкант прекрасно понимал, что происходит в стране. Он не только читал про поджог рейхстага и последовавший за ним процесс, вернее, пародию на судебный процесс; он воочию видел парады баварских коричневорубашечни-ков, которые хулиганствовали на улицах Мюнхена и были похожи, в своих коротких штанишках, с мосластыми коленями и выпираю-щими животами, на взбесившихся бойскаутов. Новоявленный музыкальный фюрер наблюдал разграбление имущества евреев. Унижения тысяч почтенных сограждан. Он никак не мог не слышать о вандализме позорной "Хрустальной ночи" (9 ноября 1938 года). И уж конечно, он знал о расправах над его друзьями-музыкантами. Бесчеловечная жестокость со всех сторон окружала человека, который написал музыку к строчке "Музыка - это святое искусство". Когда же Геббельс на официальных мероприятиях накидывался со злобными нападками на известных деятелей искусства еврейского происхождения, Штраус или отмалчивался, или произносил нужные слова.
      Знал он также и об инциденте в Дрездене: на спектакле "Труба-дур" дирижёр Фриц Буш, когда он появился в оркестровой яме, был встречен грязной бранью и свистом. Провокация была организова-на полупьяными эсэсовцами. Вместе с оскорблениями в растеряв-шегося дирижёра полетели скомканные программки с омерзитель-ными рисунками, высмеивающими его национальность и религию. И никто из администрации театра или полиции не посмел вмешаться чтобы пресечь безобразие. Ошельмованному публично Бушу пришлось уйти из театра, где он проработал много лет.
       Затем произошла ещё одна отвратительная история. В Берлине должен был состояться симфонический концерт, но его дириже-ру, еврею Бруно Вальтеру, стали угрожать расправой. Вальтер обратился в министерство, чтобы узнать, какова официальная позиция правительства. Доктор Функ (впоследствии ставший президентом Рейхсбанка) цинично сказал ему: "Мы не хотим запрещать концерт, потому что не хотим помогать вам в возникшей затруднительной ситуации, а тем более не желаем дать вам предлог не платить оркестрантам. Но если концерт все же состоится, можете быть уверены, что все в зале будет разнесено вдребезги. И ответственным за это будете именно вы". Штраус согласился дирижировать концертом вместо запанико-вавшего Бруно Вальтера. Позднее он объяснял тем кто его критиковал, что согласился на замену, чтобы помочь оркестру. Однако Фриц Штеге, критик, сотрудничавший с отвратительным антисемитским листком "Фёлкишер беобахтер", похвалил Штрауса за "принципиальность и отвагу". Нацисты считали композитора своим, в отличие от деятелей культуры неарийского происхождения или же тех авторитетных немцев, кто осмели-вался идти против политики национал-социалистов.
       Вслед за выставкой "Дегенеративное искусство" в Берлине с размахом прошла выставка "Дегенеративная музыка", в которой посетители даже могли послушать произведения, признанные нацистскими культур-гаулейтерами "дегенеративными".
      Хотя народ, как неожиданно выяснилось, выстраивался в очереди на выставку по большей части вовсе не для того, чтобы поиздеваться над произведениями евреев. А чтобы в последний раз послушать полюбившиеся произведения, например "Трёхгрошовую оперу" Брехта. Но организаторы выставки, - обычно это были очень ограниченные и необразованные люди, - подавали творив-шийся вокруг выставки ажиотаж, как доказательство торже-ства правильной культуры над культурой духовного и нравствен-ного вырождения.
      В новой Германии эти полит-искусствоведы были в массе своей выходцами из погромных структур, аналогичных российскому думскому комитету по поиску врагов в искусстве "Град", руководимому нациствующим писателем Захаром Прилепиным и главой партии "справедливая Россия" Сергеем Мироновым.
       И конечно гнездом цензуры было Министерстве пропаганды Геббельса (аналог Минкульта Мединского). Так вот, херр Штраус старался с этими культур-гаулейтерами не сориться и даже дружить.
       Когда из Америки прислали Гитлеру телеграмму с протестом против преследования музыкантов-евреев, подписанную такими мировыми звёздами своего времени, как Артур Тосканини, Вальтер и Франк Дамрош, Сергей Кусевицкий, Артур Боданский, Гарольд Бауер, Осип Габрилович, Альфред Герц, Чарльз Марин Рубин Гольдмарк и другими, Штраус не издал по этому поводу ни звука.
      Обласканный властью композитор и не помышлял о том, чтобы уехать от высоких должностей и гонораров. Он убеждал и нужных ему деятелей культуры не делать этого, обещая им своё покровительство и защиту.
      Незадолго до прихода нацистов к власти у Штрауса начался очень плодотворный период сотрудничества с известным австрийским писателем Стефаном Цвейгом. Это был настоящий творческий роман двух гениев немецкой культуры. А ведь после смерти своего прежнего соавтора Гофмансталя Штраус с отчаяния даже решил, что больше он сможет создать приличной оперы. Ведь кто теперь будет писать ему либретто? Неужели он всё сказал в этом виде искусства?! Думать об этом было горько.
       Будто не небесах услышали стенания старого композитора и сжалились над ним. Однажды постоянный издатель Цвейга Антон Киппенберг заехал к Штраусу по дороге к своему лучшему автору. Хотя Штраус не был лично знаком с Цвейгом, он как бы между прочим попросил Киппенберга узнать, нет ли у знаменитого писателя какого-нибудь сюжета, пригодного для оперы. И тут выяснилось, что Цвейг оказывается уже много лет является пылким поклонником Штрауса, но, будучи чрезвычайно скромным человеком, не осмеливался навязывать ему свое знакомство. Естественно, что писатель без промедления отозвался на просьбу композитора, заверив, что будет счастлив предложить великому коллеге "музыкальный план". Заодно Цвейг отправил Штраусу в качестве символического выражения своего к нему отношения факсимиле письма Моцарта из своей богатой коллекции рукописей. При этом через общего знакомого Цвейг объяснил Штраусу что не осмеливался первым обратиться к человеку, которого боготворит.
      Штраус и Цвейг встретились в Мюнхене, и Цвейг предложил сюжет "Молчаливой женщины", основанный на комедии Бена Джонсона "Эписин".
       Так началось их сотрудничество и интенсивная переписка. Штраус был счастлив. Не иначе как Цвейг послан ему самим богом. Предложенное писателем либретто представляло собой готовую комическую оперу... более подходящую для переложения на музыку, чем "Фигаро" или "Цирюльник". Штраусу словно предоставлялся шанс вернуться во времена своей юности, начать все сначала. Сотрудничество с Цвейгом настолько вдохновляло старика, что он снова работал с огромным азартом, как много лет назад. Отношения у них сложились легкие и дружелюбные, причем Цвейг не только был готов выполнить любую просьбу Штрауса, но относился к великому старцу прямо-таки с благого-вейной почтительностью.
       Ещё до того, как было закончено первое либретто, Штраус начал строить планы дальнейшего сотрудничества с Цвейгом. Он вспомнил старую идею "Семирамиды" и писал, что согласен и на любой другой сюжет, лишь бы героем был "принц или мошенник, но никак не добродетельный слюнтяй или страдалец".
      Всё спутали нацисты с их антиеврейской политикой. После выхода расистских нюрнбергских законов Цвейг, который был крупным представителем своей религии и автором библейской драмы "Иеремия", сразу понял, что тучи над его головой сгуща-ются. Штраус был с ним не согласен по следующим соображени-ям: нацисты просто пугают; Цвейг же по паспорту - австриец, и его труды не подлежат запрету; положение самого Штрауса достаточно прочно, чтобы он мог настоять на своем. Он писал Цвейгу: "Я прямо спросил доктора Геббельса, выдвигают ли против вас "политические обвинения", на что министр ответил отрицательно. Так что не думаю, что у нас возникнут трудности с постановкой нашей оперы.
      Штраус обманывал самого себя и одновременно морочил голову Цвейгу. И не только ему одному... хитря и изворачиваясь так, чтобы, с одной стороны, не упустить талантливого соавтора, а с другой, ни в коем случае не поссориться с высокими покровителя-ми. Когда Геббельс приехал к Штраусу в Ванфрид, чтобы обсудить новую постановку, маститый композитор, витиевато заявил гостю, что не хочет создавать трудностей ни для Гитлера, ни для самого министра пропаганды и готов отказаться от постановки оперы. Но, предупредил, что это вызовет крупнейший международный скандал, который не пойдет на пользу рейху. Геббельс уклончиво ответил, что он может заткнуть рот газетам, но не может гарантировать, что во время премьеры кто-нибудь не бросит на сцену газовую бомбу; и предложил, чтобы Штраус послал текст оперы Гитлеру. И если Гитлер не найдет в ней ничего предосудительного, он, наверное, разрешит ее постановку. Мы не знаем, прочитал ли Гитлер эту безобидную комедию, но он дал согласие на постановку "Молчали-вой женщины" Штрауса-Цвейга и даже заявил, что сам будет присутствовать на премьере.
      Позднее Штраус записал эту историю в дневнике, который хранил в сейфе, опасаясь агентов Гестапо. В дневнике Штраус был значительно откровеннее, чем в жизни. Он, в частности, писал: "Как это грустно, что композитор моего ранга должен спрашивать у какого-то недоумка-министра, и мнения бывшего унтера, что ему можно сочинять, а что нет. Я принадлежу к нации "слуг, официантов и господ" и почти завидую преследуемо-му за его национальность Стефану Цвейгу, который теперь категорически отказывается сотрудничать со мной - ни тайно, ни явно. Ему не нужно милостей от господ нашего Третьего рейха... Хотя должен признаться, что не понимаю этой еврейской горделивости и сожалею, что Цвейг-художник не способен подняться над политическими заскоками...".
       Премьера "Молчаливой женщины" была назначена на 24 июня 1935 года. Инцидент, который произошел перед самой премьерой, описан Фридрихом Шухом, сыном тогдашнего дирижера Дрезден-ского оперного театра. За два дня до премьеры Штраус играл в карты с Шухом и еще двумя приятелями в дрезденском отеле "Бельвю". Вдруг он сказал: "Хочу посмотреть программу". Директор театра Пауль Адольф, когда ему сообщили об этой просьбе Штрауса, поколебавшись, послал в типографию за гранками программы. Оказывается, коллеги, сколько могли, прятали их от Штрауса, но в итоге всё открылось. Имя Цвейга в программе не значилось, вместо него было написано: "По мотивам пьесы Бена Джонсона". Штраус побагровел от возмущения и выпалил: "Вы можете поступать как хотите, но я завтра утром уезжаю! Не собираюсь участвовать в этом позорище! Пусть премьера состоится без меня". Затем он взял гранку программы и вписал в нее на том месте, где должен был значиться драматург, имя Цвейга. В конце концов программа была напечатана с именем Цвейга, Штраус остался, и премьера состоялась. Но на ней не было ни Гитлера, ни Геббельса. Штраусу сказали, что шторм помешал вылету их самолета из Гамбурга. Может быть, это было и так. Но Пауля Адольфа скоро уволили.
      Одновременно тучи продолжали сгущаться над головой самого Штрауса. Впрочем, в ту пору у композитора ещё сохранялись остатки прежнего достоинства, так что он мог себе позволить даже иронию в отношениях с властями. Вскоре Штраусу прислали анкету, в которой имелся унизительный пункт, является ли он арийцем, и требовалось назвать имена двух музыкантов с безупречной родословной, которые могли бы засвидетельствовать его "чистокровность" и профессиональную компетенцию. Штраус с в качестве таковых назвал Моцарта и Рихарда Вагнера.
       И всё же со слепотой, коренящейся в его артистическом эгоизме, Штраус отказывался признавать очевидное. Он еще воображал, что ему все сойдет с рук. Однако в то самое время, когда он воображал себя вне политики, в некоем воображаемом пузыре всеобщего почтения и обожания, в Германии уже вышел теоретический труд под названием "Основы развития национал-социалистической культуры" некоего доктора (почти все нацистские руководители в области культуры присваивали себе звание доктора) Вальтера Штанга. В книге говорилось: "Мы считаем, что существует большая разница между тем Рихардом Штраусом, который работал в союзе с либреттистом-евреем в те далекие времена, когда национал-социализм еще не существо-вал и нельзя было требовать от него осознания всей важности расового вопроса, и нынешним Штраусом, работающим в национал-социалистическом государстве и отказывающимся прервать отношения с еврейскими сочинителями оперных текстов. Во втором случае наличествует демонстративное пренебрежение целями национал-социалистического движения, и мы должны сделать соответствующие выводы. В связи с этим возникает вопрос: а так ли нужны нашему народу такие с позволения сказать "творцы?"".
       Но пока Штрауса, который мнил себя слишком крупной фигурой для таких мелких щук, как мало кому известный докто-ришка Штанг, гораздо больше волновало другое. Получив очеред-ной отказ Цвейга продолжать сотрудничество, пока в Германии правят нацисты, Штраус вышел из себя и написал ему следующее: "Ваше письмо от 15-го числа привело меня в отчаяние! Ох уж это еврейское упрямство! От одного него можно стать антисеми-том! Эта гордость своей расой, это чувство солидарности - даже я ощущаю его силу! Неужели вы считаете, что я когда-нибудь руководствовался в своих действиях мыслью, что я "ариец"? Неужели вы верите, что Моцарт сознательно творил в "арийском" стиле? Для меня существуют только две категории людей - те, у кого есть талант, и те, у кого его нет. Народ существует для меня только в качестве слушателей; и мне безразлично, кто эти слушатели - китайцы, баварцы, новозе-ландцы или берлинцы, - лишь бы они заплатили за билет".
       Далее Штраус желчно благодарит Цвейга за идею новой оперы "Каприччо", но отказывается работать с Грегором, которого Цвейг предложил композитору в качестве замены себя. С упрямством избалованного ребёнка, желающего во что бы то ни стало получить понравившуюся игрушку, Штраус еще раз умоляет Стефана продолжить их совместную работу, заявляя, что обязуется сохранить этот факт в тайне. В заключение он пишет: "Кто вам сказал, что я принимаю активное участие в политике? Неужели вы в это верите только потому, что я согласился заместить опального дирижёра Бруно Вальтера? Но вам прекрасно известно, что я сделал это лишь ради оркестра, из профессиональной солидарности с этими людьми. Все это не имеет никакого отношения к политике. Как мои действия интерпретирует "желтая" пресса, меня не касается. И вас тоже не должно. Или вы отторгаете меня потому, что я изображаю собой президента Имперской музыкальной палаты? Но ведь я надеюсь принести какую-то пользу своей стране, помочь избежать худших последствий. Да, я руководствуюсь сознанием долга художника. Я бы принял эту хлопотную честь, какое бы у нас ни было правительство, но ни кайзер Вильгельм, ни президент Веймарской республики господин Ратенау в своё время мне эту должность не предложили. Будьте же благоразумны, забудьте на несколько недель про господина Моисея и других апостолов и займитесь работой над тем, что должно вас касаться в первую очередь, - двумя одноактными операми...".
       Но Цвейг продолжал упорствовать. Он понимал, что планы Штрауса неосуществимы. Беглый писатель ожидал только ужесточения гитлеровского режима и желал порвать все связи с погружающейся в пучину мракобесия родиной. Цвейг со всей ясностью видел, что наступили времена, "когда мы должны вычеркнуть из нашей жизни представления мирной жизни". Цвейг слишком дорожил своим именем и не хотел предстать перед миром в сомнительном свете, хотя и очень хотел бы работать вместе с остающимся в рейхе Штраусом. Он настойчиво посоветовал бывшему соавтору поискать других либреттистов. Цвейг даже предложил несколько идей, которые был готов подарить другим авторам (одной из этих идей был "День мира"). Но Штраус не хотел работать с другими авторами. "Не надо мне рекомендовать других либреттистов. Из этого ничего не выйдет. Не изводите попусту бумагу".
      Когда обстановка в стране совсем ухудшилось, Штраус пред-ложил Цвейгу совсем уж детскую хитрость - переписываться под чужими именами: Цвейг будет "Генри Мор", а Штраус возьмет псевдоним "Роберт Сторч" - имя персонажа, которое он использовал в "Интермеццо". Кого он надеялся обмануть?
      "Короче говоря, - заявил Штраус, - я не намерен отказаться от вас только потому, что в Германии сейчас у власти антисемит-ское правительство".
       Это письмо было легкомысленно отправлено Цвейгу в Цюрих из обычного почтового отделения в Дрездена. Естественно Гестапо перехватило его. Дубликат откровений совсем уж потерявшего берега композитора была послана начальником дрезденского гестапо Гитлеру со следующим пояснением:
      "Мой Фюрер!
      Направляю Вам фотокопию письма господина доктора Штрауса еврею Стефану Цвейгу, которое попало в руки государственной тайной полиции. Что касается "Молчаливой женщины", я хотел бы отметить, что, если на премьере этой оперы зал был полон и аудитория включала пятьсот приглашенных гостей, то на втором представлении публики было так мало, что директору театра пришлось заполнить зал за счет бесплатных билетов, а третье представление было отменено, якобы по причине болезни ведущей актрисы. Хайль!
      Искренне преданный Вам
      Мартин Мучман".
      
      Через пять дней после того, как Гитлер получил это письмо, к Штраусу явился представитель правительства и потребовал, чтобы тот подал в отставку с поста президента Имперской музыкальной палаты по причине "плохого здоровья". Штраус немедленно написал заявление об уходе, впервые страшно перепугавшись. Ибо в лице визитёра он ясно прочитал, что тот бы с удовольствием не нянчился с ополоумевшим дедом, а отконвои-ровал его в местную тюрьму гестапо, на худой конец организовал знаменитости автомобильную катастрофу. Перетрусивший Штраус тут же засел за покаянное письмо своему главному благодетелю.
       "Мой Фюрер!
       Я только что получил по почте уведомление, что моя просьба об отставке с поста президента Имперской музыкальной палаты удовлетворена. Эту просьбу я подал по распоряжению рейхсмини-стра доктора Геббельса, который передал его мне со своим курьером. Я считаю своё снятие с поста президента Имперской музыкальной палаты достаточно важным для себя событием, чтобы вкратце не сообщить вам, мой Фюрер, о том, что к этому привело.
       Причиной всему, по-видимому, послужило письмо, посланное мной своему бывшему либреттисту Стефану Цвейгу, которое было вскрыто государственной полицией и передано в министер-ство пропаганды. Я готов пояснить, что без нужных объяснений, изъятое вне контекста долгой переписки между двумя художни-ками, без знания предыдущей истории их отношений и настроения, в котором писалось данное письмо, его содержание может быть неправильно истолковано. Чтобы понять мое настроение, надо прежде всего представить себя в моем положении и вспомнить, что, как большинство моих коллег-композиторов, я постоянно нахожусь в затруднительном положении от невозможности, несмотря на все усилия, найти талантливого немецкого либрет-тиста.
       В вышеупомянутом письме есть три момента, которые патриоты Германии сочли оскорбительными. Мне дали понять, что они говорят о моем непонимании природы антисемитизма, а также сущности народного государства. Мне также был высказан упрёк, я не ценю своего положения президента Импер-ской музыкальной палаты. Мне не дали возможности объяснить при личной встрече смысл, содержание и значение этого письма, которое было написано в минуту раздражения против Цвейга и брошено в почтовый ящик без дальнейших размышлений.
       Как немецкому композитору, создавшему работы, которые говорят сами за себя, мне, по-моему, не требуется объяснять, что это письмо и все его необдуманные фразы не отражают мое истинное мировоззрение и мои убеждения.
       Мой Фюрер! Я отдал всю жизнь немецкой музыке и неустанным стараниям возвысить немецкую культуру. Я никогда не принимал активного участия в политической жизни, даже не позволял себе политических высказываний. Поэтому я рассчитываю найти понимание у Вас, великого архитектора немецкой общественной жизни. С глубоким чувством и искренним уважением заверяю Вас, что даже после увольнения с поста Президента Имперской музыкальной палаты я посвящу оставшиеся мне немногие годы только чистым и идеальным целям.
       Уверенный в вашем высоком чувстве справедливости, я покорно прошу Вас, мой Фюрер, принять меня и дать мне возможность оправдаться перед тем, как я распрощаюсь со своей деятельно-стью в Имперской музыкальной палате.
       Примите, многоуважаемый господин рейхсканцлер, выражение моего глубочайшего почтения.
      Искренне преданный Вам
      Рихард Штраус".
       В этой униженной мольбе к диктатору о прощении мастер достиг предела морального падения. Ответа он так и не получил. Представления "Молчаливой женщины" были запрещены.
       И все же уволенному чиновнику повезло: он не закончил свои дни в Дахау. И хотя Штраусу больше никогда не доверяли государ-ственных постов, он был слишком крупной фигурой, чтобы его можно было сурово покарать, ведь это знаменитое имя остава-лось символом немецкой музыки для всего мира. Наверху было принято решение оставить проштрафившегося композитора в покое. Его старые оперы продолжали идти в немецких театрах, где они собирали полные залы, его симфонические поэмы тоже неизменно пользовались успехом. Штраусу позволяли дирижиро-вать.
       Вне гастролей по стране Штраус спокойно жил у себя на вилле. Писал совершенно отвлечённые "шкатулочные" произведения - очень формалистские по духу. Жизнью страны недавний любимец вождя больше не интересовался, забив на всё происходящее вокруг него. В 1942 году, когда Германия была буквально потрясена сталинградской катастрофой своей шестой армии, Штраус делился с приятелями, что с удовольствием углубился в дебри музыкальной теории и философии! Даже когда большинство немцев получали скудный паёк по продуктовым карточкам, не утративший номенклатурного статуса экс-чиновник имел на столе прекрасное вино, ветчину, сливочное масло, кремовые пирожные. До самого конца войны бытовые условия его жизни соответствовали уровню высших чинов СС и партийной верхушки. Сохранился любопытный документ, датированный 14 января 1944 года и подписанный Мартином Борманом. Его послали всем ответственным лицам национал-социалистической партии (одну копию, естественно, направили Гитлеру). В нем говорится:
      "Относительно доктора Рихарда Штрауса.
      Секретно.
       Композитор доктор Рихард Штраус и его жена живут в Гармише в вилле из 19 комнат. Кроме того, там есть домик для сторожа - две комнаты с кухней и уборной. Доктор Штраус упорно игнорирует все требования о предоставлении приюта беженцам и тем, кто пострадал при бомбежках. Когда мы ему тактично намекнули о том, что в нынешний суровый для Германии момент все должны чем-то жертвовать и что солдат на фронте каждый день рискует жизнью, Штраус ответил, что это его не касается: он не посылал солдат на войну. Он даже ответил категорическим отказом на просьбу предоставить хотя бы усадебную сторожку в распоряжение двух инженеров, работаю-щих на военном заводе. Все это является предметом активного обсуждения в Гармише, и жители деревни выражают естествен-ное недовольство позицией доктора Штрауса".
       Гитлер, которому сообщили о происходящем, немедленно приказал забрать сторожку у зарвавшегося барина, а также часть хозяйственных построек для размещения там беженцев. Вдобавок Фюрер распорядился, чтобы ответственные лица в партии, которые до этого имели личные отношения с доктором Штраусом, прекратили с ним всякое общение.
       Через полгода после того, как появился этот документ, Штраусу исполнилось восемьдесят лет. Нацисты были в сомнении: какие почести уместно оказать не проявившему максимальной сознательности гению по случаю юбилея. После некоторого колебания Гитлер всё же разрешил провести широкие государственные чувствования "народного достояния". Впрочем, для самого именинника приближалась расплата за сотрудниче-ство с дьяволом.
       В начале 1945 года в результате бомбардировок англо-американской авиации оказались разрушены оперные театры в Берлине, Дрездене и Вене. Штраус негодовал. А потом большая трагедия коснулась его лично. Вот как музыкальный классик описал свои чувства в письме в Цюрих критику Вилли Шуху: "Может быть, в своем горе и отчаянии мы стали слишком болтливы. Но пожар, уничтоживший Мюнхенский королевский театр, где были впервые поставлены "Тристан" и "Мейстерзин-геры"! Где я впервые, семьдесят три года тому назад, слышал "Вольного стрелка"! Театр, в котором мой отец в течение сорока девяти лет был первой валторной... это - величайшая ката-строфа в моей жизни; в моем возрасте уже не может быть утешения и не остается надежды". Совершенно раздавленный горем композитор даже сочинил вчерне пьесу "Скорбь по Мюнхену", которую он не закончил и темы из которой позднее использовал в своих "Метаморфозах".
       После войны бывший глава имперской музыкальной палаты подвергся публичному осуждению за сотрудничество с преступ-ным режимом. Его даже осудили, как видного нациста, хотя и оставили на свободе. Многие дирижёры и крупные музыканты по всему миру отказывались исполнять музыку "любимца Гитлера" - из морально-этических соображений. Штраус быстро сумел переобуться и стал говорить во всех интервью, что всегда втайне был противником Гитлера.
       Прошло несколько лет и несколько авторитетных в новой Германии людей выступили в защиту гения. Одним из них был искусствовед, которого гитлеровцы отправили в Бухенвальд, где ему чудом удалось выжить. Выслушав доводы добровольных адвокатов Штрауса, мюнхенский трибунал после некоторых колебаний пересмотрел дело и снял со Штрауса обвинения в сотрудничестве с нацистами. Старику разрешили выезд за границу. Он сразу отправился на лечение в Баден недалеко от Цюриха. К этому времени у него испортился слух, и, как все глухие люди, он говорил громким голосом. Посетители ресторана, где знаменитость обедал, услышали его слова: "Конечно, нацисты были преступниками - я всегда это знал. Представьте себе - дикари закрыли театры и сделали невозможной постановку моих опер. Меня многие ошибочно осуждают за то, что я недолго вынужден был общаться с негодяем Гитлером и прохвостом Геббельсом...потому что не понимают моих целей. А я только желал спасти искусство в смутные времена!".
      
      Глава 2
       На глухом краю изрезанного каналами-протоками огромного осушенного торфяника имелось озерцо, оставшееся после старых торфоразработок. Место считалось "секретное", то есть, знало о существовании малоосвоенной охотничьей заимки пара местных охотников - и то после упоминания о нём мужики плевались и ругались сквозь зубы: "А чтоб его, гиблое болото! Я оттуда еле вылез, комбинезон порвал, а намок так, что даже голова в торфе была! А напарник мой и вовсе там сапог оставил с носком!".
      Озеро это было окружено со всех сторон зарослями осоки и камыша в два человеческих роста, переплетённого кустами ивняка. Настоящие джунгли, мангровые заросли! Топкий зелёный ад! Все эти заросли были изрезаны старыми и новыми бобровыми ходами, загромождены плотинами - путь незваным гостям преграждали завалы из срезанных болотными крысами и опле-тенных вьюнком стволов ив и осин. Настоящий укрепрайон!
      Вырвавшись из города лишь на закрытие сезона да ещё под вечер воскресенья (раньше никак не удавалось из-за большой загруженности на работе, а тут внезапно получилось воспользо-ваться сразу двумя накопившимися отгулами), Герман с первого взгляда понял, что на каналах ему делать нечего - повсюду дымились костры стоявших с пятницы лагерем охотничьих команд. Правда, учитывая, что завтра понедельник, утром из них останется разве что треть, но даже такого количества будет слишком много. В любом случае, было ясно, что конкуренты прочесали все доступные каналы. Утка же птица пугливая и вряд ли скоро вернётся.
      Некоторое время Герман Дорандов в раздумье стоял на краю болота. Это был плечистый молодой мужчина 27 лет, высокий и стройный с шапкой светлых волос, делающих его похожим на одуванчик. И голубыми глазами романтика.
      Он видел, как утиные выводки поднимаются с затерянных в камыше плесов и, сделав несколько кругов, снова где-то вдали падают на воду. У ног Германа нетерпеливо поскуливал пёс породы ньюфаундленд по кличке "Вася", клянча у хозяина разрешения поскорее подойти к воде. Хозяину пса и самому не хотелось откладывать охоту до утренней зорьки. И Герман решил рискнуть. Старый водолаз чёрной масти с проседью на спине и боках был счастлив и полон щенячьего восторга, что без труда читалось на его добродушной физиономии.
      Весь остаток дня, съедаемый комарами, охотник и его пёс проламывали в камыше проход к озеру. Вася, хоть был уже немолод и тяжеловесен, тем не менее терпеливо пыхтел за спиной, ни разу пока не позволив себя даже лёгкого поскулива-ния. Хвостатый напарник понимал, что раз одобрил идею хозяина, значит, надо демонстрировать подлинный энтузиазм, участвуя в трудной вылазке.
      И всё-таки, чем глубже охотники вторгались в "джунгли", тем сложней им приходилось. Берега чрезвычайно густо заросли осокой и камышом, приходилось буквально продираться сквозь заросли, чавкая болотными сапогами по илистому дну, норовя-щему стащить с мужчины обувь. По спине его потоками струился пот. Впрочем, Герману всё это было в кайф. После долгого сидения в конторе и особенно в пустой квартире перемена обстановки выглядела желанной. Голова отлично проветривалась от надоевшей до чёртиков обычной мыслемешалки. Если дать волю фантазии, то происходящее смахивало на военное приклю-чение - скрытый рейд в тыл противника, когда необходимо соблюдать максимальную скрытность, чтобы зайти в тыл врагу и нанести ему максимальный ущерб... От мобилизации на настоя-щую войну в Украине молодой мужчина был защищён бронью, как ценный специалист, работающий на оборонном предприятия. Будучи в полной безопасности, наблюдая за происходящим на фронте "с дивана", Герман не прочь был поиграть в войну, "ощутить себя настоящим мужиком".
      Совсем недавно ведущий инженер предприятия по выпуску боевых ракет вернулся с полигонных испытаний заводской продукции. Там, на полигоне, тоже временами бывало довольно увлекательно. Когда над ровной, как стол, астраханской степью несётся сверкающий на солнце полированным металлом болид учебной мишени, это заводит. Высота его на большей части траектории не превышает десяти метров, а то и ниже. Закаченная в "мозг" дрона-беглеца программа уклонения от системы ПРО активно маневрирует - для ракеты-перехватчика он трудная цель. И всё равно мишени не избежать встречи с охотником. Ракета настигает её - вспышка! От дрона-беглеца остаётся лишь белое облачко. И во многом отменный результат прошедших тестовых стрельб - заслуга старшего специалиста программных разработок НПО "Звезда-стрела" Германа Дорандова и его ребят, ведь это они отвечают на родном заводе за разработку и закачку в изделия боевого программного обеспечения, а на полигоне принимали непосредственное участие в действиях ракетных расчётов и команд наведения. Что было дико захватывающе - почти как утиная охота...
      
      Время от времени над головами охотника и его собаки слыша-лось хлопанье крыльев. В принципе можно было начать стрелять. Но Герман не торопил события. Лучше добраться до места днёвки уток, где они прячутся от пернатых хищников и людей. Тактиче-ски более грамотно разведать водоемы, куда птица прилетает кормиться. Обычно это покрытые ряской и другой водной растительностью относительно мелкие заливчики, где птице комфортно собирать и процеживать ил в поисках корма. Заветные бухточки окружают заросли камыша, рогозы или других водных растений, в которых осторожная кряква прячется от атак луня или ястреба. При этом там должна быть достаточная глубина, позволяющая утке нырнуть в случае опасности. Такое место не должно быть потревожено другими охотниками, причем фактор недоступности для людей чаще всего является приоритетным для пугливой утки. А значит, необходимо сохранять выдержку до последней секунды, ничем себя не обнаруживая.
       Это "чайник" с азарту попытается подловить птицу в воздухе, не разведав толком всего, и дело обычно заканчивается лишь парой безрезультатных дуплетов на недосягаемые для дроби расстояния. Опытный человек торопиться никогда не станет. Охоту лучше строить, рассчитывая подловить уток "на аэродро-мах" - в укрытии или в непосредственной близости от него, где птица снижается или уже садится.
      
      Глава 3
      Впереди сквозь заросли забрезжила водная синь, одновременно Герману стали попадаться утиные перья и отпечатки лапок, а вскоре он окончательно убедился, что все затраченные усилия не прошли впустую - всё вокруг было усеяно утиным пухом и пером, прибрежные заросли буквально вытоптаны птицей. Было ясно, что утка беззаботно дневала здесь не одну неделю. В этом глухом и недоступном месте он был как старатель, набредший на золотоносную речку. И так как в запасе ещё оставалось примерно часа полтора хорошей видимости, можно было рассчитывать на солидную поживу.
      Герман начал бесшумно пробираться от плеса к плесу. По пути глаза его машинально обшаривали каждый сантиметр простран-ства впереди, особенно под ногами, - в последнее время с ним регулярно случались мелкие неприятности - то оса ужалит на утренней пробежке, то гадюка, то кассирша из ближайшего "Магнита" ни с того ни с сего обложит трёхэтажным матом - отношения с природой и с миром отчего-то разладились столь очевидно, что хочешь не хочешь станешь осторожней...
      Вскоре мужчина наткнулся на приглянувшееся ему тиховодье. Он прикинул откуда должна прилететь птица, решил, что место подходящее. Обычно утка заходит на привычные ей места по одному и тому же маршруту - наиболее безопасному, где вероятность встречи с опасностью минимальна. Как показывает опыт, при определенной внимательности всегда находится идеальная точка возле "взлетно-посадочной полосы".
      Где-то за час до заката окутанные облаком из комаров человек и собака заняли позицию засады. Встали так, чтобы прилетающие на вечернюю жировку пернатые были видны на фоне заходящего солнца. Васька залёг у ног хозяина и принялся терпеливо ждать. Напряжение немного спало, появилось время проникнуться красотой момента. Хотя казалось бы ничего необычного: стоишь себе у болота, как на стенде, да готовишься стрелять... Но именно на вечерней зорьке, в сердце природы, можно и найти то самое пульсирующее ощущение единения с ней! И багряный закат, и перезвон комаров в остывающем после августовской жары воздухе, напоенном запахом увядающих трав. И всплеск охотничьей страсти от пронёсшихся над головой пролётных чирков, которые тут же растаяли в фиолетовом небе...
      Огненный диск светила почти спрятался за кромкой дальней лесополосы, а утки все не прилетали. Герман начал немного нервничать. Васька тоже тревожно ворочался у его ног. Начали было закрадываться серьезные сомнения в правильности сделан-ных предположений... и тут как гром среди ясного неба - свист и шорох крыльев, тугим воздухом дохнуло в лицо! Птица пошла! Стайки долгожданных летунов из трех-семи особей заходили на свое проверенное место через каждые три-пять минут. Звенящий свист крыльев, шипение воздуха от почти отвесно пикирующего очередного звена, и вот на фоне полосы заката контрастно проступили утиные силуэты. Хлещут багровые всполохи выстре-лов, звонко шлепаются о воду добытые утки. Только успевай перезарядиться, а над головой - опять и опять с темно-фиолетового неба раздаются свист и шипение долгожданных крыльев.
      
      
      Царская "круговая" охота
      1727 год. Для только недавно феерически ворвавшейся в евро-пейскую политику, под грохот канонады, подобно 60-ти пушеч-ному фрегату, молодой державы, наступили смутные времена. Срубивший себе империю по западным чертежам царь-реформатор уже несколько лет как в могиле. Его, сумевшая перехватить ускользающую власть благодаря помощи могуще-ственного фаворита покойного мужа Меншикова и поддержке гвардейских полков, вдова сама отходит в мир иной. Дела государства в большом беспорядке. Вновь начинается большая охота на власть. Снова закрутилась-завертелась царская охота!
      Словно караколирующие всадники, вельможи, затевают круго-вую перестрелку, паля друг в друга из пистолетов. Никого не интересует, что тот или иной претендент сделал для России в прошлом, какой он полководец, антикризисный менеджер, потенциальный реформатор; даже аппаратный вес и силовой ресурс, если речь не идёт непосредственно о дворцовой охране (нескольких гвардейских ротах), может не успеть пригодиться в стремительной схватке за трон. Малейшая удалённость от центров принятия решения резко снижает шансы на победу - всё решается непосредственно в коридорах власти.
      И опять в фаворитах непотопляемый Меншиков. Ловкому и нахрапистому Александру Даниловичу удаётся достигнуть потолка возможного - обручить тёзку и внука покойного хозяина на своей дочери и уничтожить почти всех конкурентов. Ещё чуть-чуть и он породнится с царской фамилией.
      Малолетний формальный правитель лишь игрушка в руках светлейшего. Бывший денщик Петра Великого надеется дальше править сам. Однако тщательно организованная охота обычно феноменально удачливого Меншикова впервые не задаётся, ведь в "ордынской" системе даже ребёнок-самодержец всё равно является единственным источником власти и легитимности. В своё время это продемонстрировал тринадцатилетний Иван IV (будущий Грозный), с поразительной лёгкостью избавившийся от вроде бы могущественного Андрея Шуйского, просто однажды велев псарям забить и затравить князя до смерти, да и дело с концом. По такому же сценарию и семнадцатилетний Пётр I, без всякой борьбы скинул многоопытного Василия Голицына и грозную сестру царевну Софью.
       Вот и всесильный генералиссимус, генерал-адмирал и дважды князь Меншиков переоценил себя и дал маху. После чего всесиль-ный полудержавный властелин закончит свои дни в сибирской ссылке, потеряв всё, что нажил за долгую блестящую жизнь. С чего начал, тем и кончил, будет грустно приговаривать бывший торговец пирожками.
       А что же внук и тёзка Великого Петра, как будто самой судьбой предназначенный стать продолжателем его дел? Четырнадцатилетний Петр Второй, доживи он до зрелого возраста, действительно обещал стать деспотом почище деда. Но по юности лет пока проливал кровь только на охоте. Зато с царским размахом. Зверей юный император истреблял с каким-то садистским неистовством. Подсчитано, что за одну осень мальчик перестрелял четыре тысячи зайцев, не считая прочей живности. Душераздирающие вопли подранков не трогали детского сердца, многих Петруша добивал лично, забавы ради, гордясь собой. По свидетельству французского офицера де Лалли-Толлендаля, однажды юный царь остановил взгляд на бьющимся в агонии кролике, из глаза которого выступила крупная слеза, ничуть не смутившись мальчик подошёл и прикладом размозжил зверьку голову...
       "Охота - господствующая страсть царя (о некоторых других его страстях упоминать неудобно), - галантно доносил своему правительству английский посланник, имея в виду разврат, к которому подросток приобщился под влиянием своего старшего приятеля-фаворита Ивана Долгорукова. А вот уроками - латы-нью, высокой словесностью, историей, математикой, механикой, географией - малолетний хозяин земли русской уделял не больше часа в неделю, чем сильно отличался от другого Петра, Великого, который тянулся к наукам с детства.
      Правление юного стрелка продолжалось очень недолго, что, вероятно, уберегло страну от больших бед. В ночь на 19 января 1730 года Пётр Второй, суливший стать ужасным государем, скончался на пятнадцатом году жизни от ураганно развившийся простуды, осложнённой подхваченной оспой. Последние его слова были: "Запрягайте сани, хочу ехать к сестре!" (его любимая сестра Наталья умерла за год до этого, тоже четырнадцати-летней).
      
      
      
      Глава 4
       Ещё только немного стемнело, а долгожданная птица всё шла и шла на убой, не имея возможности избежать уготованной ей гибели. Успев до темноты добыть с десяток крякв, Герман собрался было немного передохнуть и перекусить захваченными с собой бутербродами и крепким кофе из термоса, да куда там! Еще около двадцати обречённых стать жареным и тушёным мясом на его столе зверьков, несмотря на включенный налобный фонарь и грохот выстрелов, вышли на глиссаду... Обитатели болот с упрямством камикадзе подлетали и поодиночке, и маленькими стаями, и так продолжалось часов до одиннадцати.
      Только ты отстрелялся, только они с Васькой отыскали оче-редную партию нашпигованных дробью тушек - уже крутятся, заходя на посадку следующие. Один круг, другой... Птица уже недоверчивая, но манок и инстинкты делают свое дело - и новые утки, расставив крылья, заходят на посадку. Еще рано, еще нельзя бить - иначе не достанешь по высоте... И вот - все, можно! Выстрел - и крупный селезень, кувыркаясь через голову, с треском врезается в стену камыша. Впечатляет, словно сбитый истребитель!
       Торопливая перезарядка ружья, снова дуплет и пока руки торопливо вытряхивают из стволов дымящиеся возбуждающим пороховым духом пластиковые стаканчики гильз, чтобы забить новые, краем глаза ты успеваешь зафиксировать, как из стайки чирят, несущихся с реактивной скоростью над самим камышом, выпадает комочек... Но это всего лишь завязка к утренней зорьке, которая обещает запомнится не менее впечатляющей вакханали-ей. Место им обнаружено изобильное, можно не опасаться, что трофеи вдруг закончатся: в таком богатом дичью озере часть птиц теперь отсиживается в каком-либо его глухом уголке неподалёку, со страхом вслушиваясь в грохот пальбы и не смея шелохнуться. К утру он отыщет их убежище и побоище повторится.
       Герман решил, что коль уж пошла такая пруха, то будет бить столько птицы, сколько у него с собой патронов. Азарт был такой, что о верхнем пределе полагающейся ему нормы добычи молодой мужчина и думать не хотел. Наверное, кто-то из городских знакомых мог бы сказать ему: "Зачем тебе оставаться в этом комарином раю на всю ночь, Гер! Ты ведь уже добыл на вечерней тяге пару тройку водоплавающих, ну и хватит, всё равно в морозилку больше её вместительности мяса не забьёшь; тем более там с прошлых охот ещё осталось килограмм пятнадцать лосятины и кабанины". И добавят, мол, охота - это прежде всего отдых, слияние с природой. Так что возвращайся в лагерь, строй шалаш, разводи костёр и наслаждайся тишиной чудесной ночи!
      Да, всё верно. Но так может рассуждать человек, далёкий от охотничьих страстей. Пока в прирождённом добытчике горит этот факел, и раз уж подфартило нарваться на валовый пролет дичи, он будет нажимать на спусковой крючок, пока не кончится боезапас. "Ну что со мной поделаешь, - снисходительно рассуж-дал молодой мужчина, - ведь от охоты я черпаю столько энергии, что мне ее хватает до следующего сезона"...
       Всё перечеркнуло появление помехи, которую меньше всего можно было ожидать здесь и сейчас. Сперва Герман ушам своим не поверил, когда ему послышался характерный звук приближа-ющегося вертолёта. Что его пилоты могли забыть в такой глухомани, да ещё ночью? Вскоре из-за кромки дальнего леса вынырнули навигационные огни приближающейся винтокрылой машины. Мало того, что крупную стальную стрекозу так не кстати занесла нелёгкая в эти края, так она ещё шла на предельно малой высоте и держала курс прямо на озерцо, где расположился охотник.
       В сердцах Герман стал костерить всеми известными ему нелестными словами летунов, которым видать совсем неймётся там в кабине, раз они не придумали ничего умнее и полезнее, чем носиться на бреющем над ночными чащобами, рискуя собствен-ными головами, дорогостоящей техникой и портя другим удовольствие.
       Только лучше бы он молчал. Это невозможно было объяснить логикой, но придурки наверху будто услышали несущуюся в них с земли брань и видать обиделись. Потому что тёмный массивный силуэт вдруг остановил свой небесный бег и начал снижаться. Это произошло почти над головой у Германа, так что поднятый мощными винтами вихрь чуть не опрокинул его в воду. Васька тоже недовольно залаял на огромную штуку в небе и сидящую в ней шпану. Он был умный пёс и понимал - появление столь могучего и страшного хищника не оставляет им шансов побо-роться с конкурентом за охотничью территорию.
       В нескольких метрах над водой вертолёт завис, с него что-то сбросили - отчётливо был виден всплеск под брюхом Ми-8. Избавившись от некоего груза неопознанная "мельница" энер-гично набрала высоту и стремительно понеслась дальше. Бук-вально через пару минут звук пришельца почти растворился в окружающем безмолвии, словно ничего и не было.
      
      Глава 5
       Что-то подсказывало Герману, что пора делать отсюда ноги. Владевшая им охотничья ненасытная жадность куда-то испари-лась: торопливо собирая трофеи в рюкзак, молодой человек равнодушно взглянул на бьющегося всего в десяти метрах от берега подранка, сейчас не до него.
      Мужчина поднялся на ноги и закинул за плечо ружьё, всё, можно идти. И тут у него за спиной послышался призывный лай. Герман и не заметил как любопытный Васька самовольно улизнул в воду. Пёс породы водолаз, повинуясь только им слышимому голосу инстинкта, уже успел доплыть примерно до того места, где что-то плюхнулось с неба, и теперь звал хозяина.
      - А ну плыви обратно! - закричал ему Дорандов. - Говорю тебе, давай греби сюда! Послушай, я у нас главный, а ты должен меня слушать. Мы не договаривались, что я буду участвовать в твоих делах, это мой отпуск, а не твой, не забывай об этом!.. Не хочу я проверять, что они там сбросили! Да ничего полезного люди у нас не выкидывают, наверняка там на дне мешок с мусором. Ты что, хочешь, чтобы я позволил тебе в этом убедиться? И тебе пофиг, что я продрогну, как суслик? А может, и простужусь. А я точно простужусь, тут на тёплое сочинское море. Ну ты и свинья!.. Ну послушай, Вась, ещё не факт, что мы быстро согреемся у костра. Тебе это надо? А будешь, хорошим мальчиком, дам тебе одному слопать целую банку сгущёнки.
      Все уговоры оказались бесполезными. Раз даже такой слад-коежка не покупался на обещанное лакомство, то дело серьёзное. Герман знал упрямый характер приятеля: если этому ослу в собачьем обличье что-то крепко втемяшило в его упрямую башку, его не переубедишь. Оставалось уговорить самого себя, а вдруг там на дне действительно что-то интересное, а может даже ценное.
      В багажнике машины осталась резиновая лодка, но разве Вась-ку уболтаешь хоть в чём-то поступить по-человечески! "У мерзавца хотя бы природная шуба имеется, а ты полезай в ледяную воду голышом!" - ругался Герман, раздеваясь.
      Сняв с себя трусы, молодой человек попробовал воду ногой, она успела остыть и показалась ему по-ноябрьски ледяной. Парень поёжился, покачал головой и нерешительно огляделся, переступил с ноги на ногу, снова покачал головой, и всё это под нетерпеливый лай негодяя с добродушной мордой.
      - Да иду я, иду! - Дорандов вздохнул поглубже и решительно зашёл в воду, энергично поплыл кролем. Васька в нетерпении ожидал, крутясь на том месте, где по его мнению опустилось на дно нечто чрезвычайно любопытное.
      Пёс встретил хозяина задорным лаем, подплыл, стал настойчи-во тыкаться ему мордой в лицо, предлагая скорее нырять.
      - Не смей меня торопить! - огрызнулся хозяин, отталкивая от себя провокатора.
      Герман глянул вниз, благодаря лучу налобного фонаря неяс-ными очертаниями просматривалось дно, он присвистнул:
      - А глубина-то метров пять!
      Возбуждённый холодом и опасностью Герман уже легче пере-носил холод, однако разумом понимал, что если нырять, то прямо сейчас, пока судорогой не скрутило мышцы или не подвёл "мотор" в груди. Собравшись с духом и набрав побольше воздуха, он круто ушёл вниз.
      Без маски или специальных очков что-то разглядеть в тёмной воде оказалось трудно (новенький китайский фонарик почти сразу погас, хотя инструкция гарантировала водонепроницае-мость и бесперебойную работу на глубине до 15 метров). Достиг-нув дна, молодой человек некоторое время пытался наощупь исследовать пространство вокруг себя. Вскоре левой рукой он задел что-то холодное и скользкое. И уныло подумал, что как ни странно не ошибся, когда убеждал Ваську, что это может быть пакет с мусором, у нас ведь полно любителей покидать хлам в реку. Хотя, признаться, о столь экстравагантном способе избав-ляться от мусора, - летая ночами выносить его на вертолёте - ему до сих пор слышать всё же не приходилось.
      Пальцы левой руки снова ударились обо что-то твёрдое, как будто двигающееся рядом, Герман попытался ухватить это, но рука соскользнула. Внезапно что-то забулькало и к поверхности устремилась гирлянда пузырей, будто вместе с криком из чьих-то лёгких вырвался воздух. Внутри мешка пальцы явственно ощутили очертания человеческого лица. От неожиданности и испуга Герман заглотил приличную порцию воды, ноги его оттолкнулись от дна, через две секунды он уже барахтался на поверхности, отплёвываясь и поддавшись панике. "Там внизу утопленник! - эта мысль пронзила сознание. - Из лёгких мертвеца вырываются остатки воздуха" - дорисовывало картинку разыг-равшееся воображение". Ему представился посиневший труп с открытым ртом и выпученными глазами, отчего Герман почув-ствовал сильный озноб.
      Меньше всего на свете ему хотелось повторять попытку. Тем не менее он снова погрузился, на этот раз в своей правой руке парень сжимал раскрытый охотничий нож (слава богу, маши-нально прихватил его с собой), которым распорол мешок. Дорандов всё ещё думал, что вытаскивает труп. Освобождённое тело было очень холодное, едва двигалось, но оно оказалось живое! Сколько минут оно провело на дне озера? На меньше десяти! Разве такое возможно? Полуутопленник едва мог двигаться, и добровольному спасателю пришлось обхватить его за талию и изо всех сил оттолкнуться ногами от дна, чтобы вынести их двоих туда, откуда лился приглушённый свет луны.
       На поверхности их радостным лаем встретил Васька. Только Герману было не до веселья, он перепугался ужасно. Руки и ноги спасённого были крепко связаны в запястьях и щиколотках. Приходилось поддерживать его тело на плаву, что с каждой минутой становилось делать всё сложнее. Герман не мог не думать, что авантюра, в которую его втянул Васька, может дорого обойтись ему. А главное, все затраченные усилия и риски запросто могли оказаться напрасными - спасённый мужик едва подавал признаки жизни и мог окочуриться в любую секунду. Ситуация! Поблизости ни души, помощи ждать неоткуда, на размышления тоже времени нет...но не бросать же человека теперь! Главное как-нибудь вытащить его на берег, а там можно сделать непрямой массаж сердца, попробовать освободить лёгкие от воды.
       Но это потом, а пока освободить неизвестного от пут, ибо в качестве малоподвижного бревна им с Васькой его точно не вытащить! Только не зря говориться, что не стоит не подумавши творить добро - стоило Дорандову разрезать верёвки, как "едва живой утопленник" с выпученными глазами, мыча, словно раненый бык (рот его был заклеен пластырем), набросился на своего спасителя и вцепился в него мёртвой хваткой! Вот тебе и мертвец! Оба сразу ушли на несколько метров вниз и Герману стоило запредельных усилий вернуться с ополоумевшим центне-ром на шее обратно.
      Объяснять придурку, что надо успокоиться, иначе им обоим хана, выглядело занятием совершенно бессмысленным и глупом в ситуации острейшего цейтнота. Поэтому, не тратясь на слова, Герман довольно сильно ударил кулаком неизвестного в лицо. Облепленный тиной шар его головы мотнулся, его закрутило, словно пробковый буй, развернуло так быстро, словно это был удар кувалдой, через мгновение голова скрылась под водой. Герман даже испугался того, что сделал, но тут в трёх метрах на поверхности появился островок его макушки. Васька первый подплыл к неизвестному, стал подныривать под человека, стараясь перевернуть его лицом вверх, вскоре это псу удалось. Человек забил руками, однако уже не вёл себя как буйный, лишь слегка держась за собаку. Кажется суровый урок пошёл "утоп-леннику" впрок.
      Видя это Герман тоже решился снова приблизиться к нему и помог освободиться от пластыря, чтобы раскрыть рот. Человек всхлипнул и со свистом втянул воздух. Показались его плечи, густо облепленные тиной, неизвестный судорожно закашлялся, отплёвываясь. Он стал жадно дышать, вода стекала по его лицу, заливала глаза, попадала в рот, он выкашливал её. Воздух жизни раздирал ему лёгкие, и при этом, судя по всему, казался пере-жившему страшные минуты на дне бедолаге невыразимо сладок, словно нектар из перебродивших райских плодов. Он больше не пытался совершать безумные поступки. Все трое потихоньку поплыли к берегу - Васька с одной стороны от "незапланирован-ного трофея", Герман поддерживал его с другой.
      На мелководье незнакомец попытался подняться на ноги, однако не сделав и двух шагов пошатнулся, взмахнул руками и упал, и дальше пополз на четвереньках, поскуливая, словно пёс.
      - Здорово меня развезло! - были первые его слова. Его трясло от холода и он продолжал скулить. К мужчине вразвалочку приблизился медвежьей походкой водолаз и стал лизать ему лицо, человек немного успокоился.
      - За что они вас? - поинтересовался Герман.
      - Глупости, - хрипло отозвался и обессиленно махнул рукой незнакомец. Он встал на колени, сжал ладонями виски, стал покачиваться и снова постанывать. - У вас ничего нет от голов-ной боли?
      Герман предложил ему флягу с коньяком и извинился за нане-сённый удар.
      - Глупости, - повторил незнакомец, сперва сделав несколько глотков. - Вы спасли мне жизнь. Я ваш должник.
      Он перевёл взгляд на свои мужские причиндалы. Осмотрел себя. Да он же совсем голый! Странно но это факт его удивил, оказывается, он не помнил при каких обстоятельствах с него сорвали всю одежду, как вывезли из города. Очнулся он, по его словам, от сильного удара о воду.
      Герман помог незнакомцу вытереться полотенцем, поделился едой и одеждой. Мужик жадно поглотил всё, будто его неделю морили голодом. Ему стало немного лучше, силы постепенно возвращались в его мускулы. Поднявшись с помощью Германа и пошатываясь он потоптался немного на месте. Ноги его, по его признанию, дрожали, подгибались, но главное, что он мог идти самостоятельно. Перед тем как они двинулись в путь, мужчина неожиданно резко оглянулся и яростно погрозил кому-то кулаком.
      
      Карусель жестокостей
      Как и её малолетний предшественник на российском троне Пётр II, начавшая своё правление в 1730 году императрица Анна Иоанновна тоже увлеклась охотой, но по грузности и лени охотилась своеобразно: прямо в дворцовом парке убивала оленей, лосей, кабанов, медведей, зайцев и лисиц, которых специально сгоняли туда егеря, а то и палила прямо из окон по всему, что двигалось. Будущий генерал-аншеф Пётр Панин, начинавший в юности гвардейским гренадёром в дворцовом карауле, вспоминал, что царица "получила охоту к стрелянию из ружей и большое искусство приобрела в оном, что не токмо метко попадала в цель, но наравне с лучшими стрелками убивала голубей, ворон и галок на лету. Сею забавой почти до кончины своей увлекалась". В дворцовых комнатах и залах у подоконников всегда стояли заряженные мушкеты, каковых в личном пользовании Её Импера-торского Величества насчитывалось более двух тысяч, не считая пистолей.
      Подобным образом - стрельбой и убийством разной живности - императрица боролась с главной своей бедой: вечной скукой. Государственными заботами она занималась крайне мало и с большой неохотой, а досуга имела большую часть времени и тратила его в соответствии со своими вкусами. А вкусы эти были крайне вульгарны. Известной слабостью Анны Иоанновны была страсть к людям с физическими уродствами. По всей огромной державе выискивались обладатели ярких физических изъянов, доставлялись в столицу и селились во дворце. Царицу окружал огромный штат шутов и шутих - горбунов, карликов и прочих несчастных, целая ватага которых веселила императрицу с утра до вечера.
      Сама Анна Иоанновна отнюдь не блистала красотой, но на фоне уродцев выглядела можно сказать выигрышно. К тому же у неё всегда был под рукой инструмент отомстить более красивым и умным. Царице нравилось унижать других и за счёт этого возвышаться в собственных глазах. Императрица любила натравить свою "человекоподобную" свору на какую-нибудь придворную даму или кавалера, покуражиться над человеком, опустить "чересчур вознёсшегося" ниже плинтуса. Указать гордецу его истинное место. И никто из ошельмованных аристо-кратов и генералов не смел выразить своё неудовольствие, заявить, что его человеческое достоинство оскорблено, понимая, что в системе российской власти мало чем отличается от парковой вороны или пригнанного из леса зайца.
       Впрочем, и сами "дураки" регулярно становились мишенями жестоких шуток. Например, когда императрица слушала обедню в придворной церкви, шуты её рассаживались по лукошкам в соседнем помещении и кудахтали, подражая наседкам. Иногда, будучи в особом настроении, государыня заставляли своих шутов выстраиваться в ряд лицом к стене и, по очереди, толкать один другого со всей силы лицом о стену, причём тот кого толкали должен был держать руки по швам. Затем давалась команда "вольно!". С расквашенными носами и разбитыми ртами объекты сей забавы приходили в сильнейшее взаимное озлобление, начина-лись драки; забывшие о том, что они люди, "дворцовые обезьянки" таскали друг друга за волосы, царапались и кусались до крови. Императрица, а с ней и весь двор, восхищались зрелищем остерве-нелого побоища и помирали со смеху.
      Жестокосердие, садизм, грубость нравов при дворе, своеобразие по-своему блестящих и по дьявольски жестоких затей, вроде знаменитого "ледяного дома", стали неотъемлемой частью дворцового быта.
      Более всего хозяйка империи симпатизировала карлице-калмычке Авдотье Ивановне. Кривоногая, некрасивая шутиха обладала острым гибким умом и от души веселила императрицу. Однажды карлица загрустила. Когда императрица спросила её, в чем дело, Авдотья искренне призналась, мол, уже немолода и хочет замуж. Анна Иоанновна загорелась идеей замужества карлицы, да так разыгралась её извращённая фантазия, что шутиха уже и не рада была.
       Родовитым женихом был выбран Михаил Алексеевич Голицын. Князь угодил в опалу за то, что, будучи заграницей, посмел женился без разрешения царицы на иностранке и о ужас! принял католичество. Дерзким своеволием блестящий "европеец" навлек на себя страшный гнев православной державницы. По возвращении на родину супруги жестоко поплатились за свою любовь. А князя зачислили в штат шутов. Во дворце у Голицына было свое лукошко, где разжалованный в "дураки" аристократ "высиживал" яйца. На пирах в обязанности князя входило наливать всем квас, за что его и прозвали Квасник. Все придворные из страха прогневать Хозяйку, смеялись и издевались над несчастным; он же был лишён права заступиться за свою честь, не смел даже сказать какого-либо невежливого слова тем, которые глумились над ним. Морально уничтоженный князь, естественно, не мог ничего возразить государыне и стал покорно готовиться к свадьбе с карлицей, которая состоялась в специально построенном изо льда дворце...
      Так что в 1730-е годы от забав курляндской вдовы немало настрадалась даже верхушка российского общества, впрочем доставалось очень многим из тех, на ком на их беду останавливал-ся скучающий взгляд "охотницы"...
      Из 37-ти прожитых женщиной лет первые 15-ть будущая императрица провела в скромном подмосковной Измайлове, где позабытое семейство младшего брата Петра I жило очень скромно, если не сказать бедно по меркам своего сословия. В стороне от придворной жизни. Но затем император вдруг вспомнил о племяннице и решил с её помощью порешать кое-какие насущные вопросы геополитики. Царевну из "второго дивизиона", воспитывавшуюся по-старинному, взаперти терема традиционной московской девицей, срочно выдали замуж за курляндского герцога. Да вот беда, на запойной свадьбе непривычного к русскому загулу жениха так энергично спаивали прожжённые алкаши из знамени-того Всепъянейшего и Всешутейшего собора во главе с самим Петром I, что не выдержав их напора бедняга скоропостижно помер.
      В Курляндии, куда "мгновенную" вдову всё же отправили, в чужой стране, толком не выучив немецкого языка, вечно нуждаю-щаяся в деньгах и вечно одинокая Анна, год за годом злобилась на весь свет. Её много раз сватали европейские принцы, но всякий раз вмешивался Петербург и разрушал надежды несчастной на женское счастье. Время от времени почти забытая на родине царская родственница наведывалась в Петербург и униженно выпрашивала денег. Ей подавали, но не щедро.
      Не удивительно, что почти случайно вознесённая в зрелом возрасте на вершину власти, вчерашняя попрошайка и приживал-ка, с превеликой жадностью накинулась на все виды внезапно ставших ей доступными удовольствий, попутно жестоко мстя миру за пережитые годы страданий. Ничему в своей жизни толком не учившаяся и книг не читавшая, царица понимала про самодержавие главное: оно должно быть грозным и сакральным, и государю дозволено всё. Своим недалёким умом а скорее чутьём Анна уловила великую суть любой российской власти: "помазанни-ку" надлежит пребывать на недостижимой высоте, поражая воображение народа своим величием. Не имея ни большого природного ума, именуемого ещё здравым смыслом, ни врождённо-го чувства меры, Анна Иоанновна за десять лет буквально выжгла себя, не дожив и до пятидесяти. Умирала императрица тяжело и мучительно, от мочекаменной болезни, которую в ту эпоху не умели лечить.
      
      Глава 6
       Герман уже смирился, что короткий отпуск рухнул в тартара-ры, да и бог бы с ним, лишь бы спасённый им мужик не умер по дороге. Незнакомец оказался не молод, к его годам люди обычно подходят отягощённые целым букетом хронических болячек. Герман мрачно размышлял, что будет говорить медикам и полиции, сдавая в приёмный покой ближайшей больницы избитого человека с сильным переохлаждением, всё тело которо-го покрывали ссадины и гематомы. И ещё неизвестно, какие внутренние травмы у него обнаружатся при обследовании. Самый же худший сценарий, - если до больницы доедет вообще труп! Вот тогда он по-настоящему влип, ибо вряд ли какой следователь поверит в рассказ про вертолёт. Герман Дорандов даже начал подумывать, а не закопать ли ему в таком случае труп в придо-рожном лесу, чтобы избежать серьёзных неприятностей, для чего периодически бросал оценивающие взгляды на старика в пасса-жирском кресле. Но тот удивил его, заявив на полпути, что он полностью оправился после случившегося, чувствует себя превосходно и не нуждается в медицинской помощи. В полицию он тоже не собирается обращаться. Вместо этого попросил отвезти себя домой.
       Сначала у Германа отлегло от сердца, что всё обошлось. Затем вернулись мысли о сорванной охоте. Накопившийся на службе стресс снять он не успел, для этого требовалось несколько дней удачной стрельбы и одиночества на лоне природы. Накануне дома, закидывая вещи в дорожную сумку, Дорандов постоянно возвращался к очередному неприятному разговору с начальни-ком, который как обычно старался заранее переложить всю ответственность с себя на подчинённых. Правда руководитель их департамента Филипп Толкачёв умел подать всё так будто печётся не о собственной шкуре, а искренне радеет за престиж родного предприятия. Конечно, всё это ложь и подленькая игра блатного выскочки.
      Герман поймал себя на том, что сердито качает головой и кажется даже бормочет вслух. Со стороны он наверное произво-дит впечатление мрачное, патологическое, он и вправду живёт на постоянном нервяке. Восточная философия рекомендует в таких случаях заранее представить, что самое худшее уже произошло. А что будет худшим? Срежут на штрафы большую часть его зарплаты. Опозорят публичным объявлением выговора? Снимут с должности? Могут и уволить, - перебирал Герман варианты грозящей ему казни. И вдруг услышал.
      - В жизни бывает кое-что и похуже!
      Дорандов вздрогнул. Человек на соседнем сиденье произнёс это буднично, ни к кому не обращаясь и не поворачивая головы.
      
      Глава 7
       К себе домой Герман вернулся только около полудня следу-ющего дня. Жилище его было настоящей берлогой холостяка. Хотя всего год назад двухкомнатная квартира выглядела отлично отремонтированным уютным гнёздышком, с порога обволакива-ющим любого гостя атмосферой семейного счастья. Но с тех пор казалось прошла вечность, всё это было будто в другой жизни. Квартира пришла в запустение, став логовом современного хищника-одиночки, "озверевшего от боли и отчаяния городского маньяка". Начиная с прихожей, которую украшали рога крупного лося, стены квартиры были увешены чучелами разных крупных животных и коллекционным оружием. Отрубленных голов было так много, что порой ставившим теперь в этих стенах редким явлением гостям даже начинал мерещиться витающий "трупный" запах.
      Хозяин давно свыкся с присутствием смерти. Уже год прошёл, а он всё не снимал покрывал с зеркал в комнатах...
      На кухне мужчина забросил в морозилку добытых уток, и снова подумал о жене. Машке нравится называть его добытчиком. Можно каждый день после работы готовить ей разные блюда из дичи, ведь он умеет отлично стряпать. И их ещё не рождённая, но запланированная доченька будет кушать с молоком матери отличное, вскормленное природой, утиное мясо.
      А в выходные можно придумать пирог с начинкой из диких уток, нажарить лосиных котлет или налепить пелемешек с медвежатиной, и позвать друзей. И все будут как обычно нахва-ливать угощение и сыпать комплименты радушию хозяев. "А запивать угощение будем хересом или домашним вином...Только ничего этого не будет", - остановил он разыгравшееся воображе-ние. В конце недели у него ответственная медкомиссия, так что эти дни предстоит посидеть на строгой диете. И Васька обойдётся без пельменей и котлеток! Он пёс неприхотливый, привык получать на завтрак и ужин варево из магазинного набора куриных костей и потрохов вперемешку с овсяной или перловой крупой.
      Пройдя через залу в спальню, мужчина присел у туалетного столика с трельяжным зеркалом, на которое был наброшен большой павлопосадский платок. Перед ним стоял портрет молодой женщины, Герман обратился к ней:
      - Ну, здравствуй. Вот я и вернулся. Охота сорвалась. Сейчас расскажу...
      Поговорив с женой, Дорандов ещё какое-то время продолжал сидеть и смотреть на фотографию. Каждый раз, стоило им встретиться, Герман мысленно возвращался к тому дню. Ему позвонили из больницы и сказали, что состояние жены перестало быть стабильным, и ему необходимо срочно приехать. А до этого Герман много дней прочёсывал высокие кабинеты, добиваясь, уговаривая, клянча - срочно нужны были большие деньги и специальные разрешения, чтобы сильно ослабевшую от болезни жену на специально арендованном медицинском самолёте перевезли в немецкую клинику. Пациентов с такой формой рака крови и на такой стадии болезни умели успешно лечить только там. Чтобы спасти любимую Герман был готов отбатрачить долг каким угодно способом. Ведь дороже Маши у него никого не было. Просителю везде сочувствовали но разводили руками, требовалась слишком крупная сумма. В последний день он пошел к самому главному начальнику. Написал заявление на получение денег и содействия министерства. В высоком кабинете обещали сделать все возможное, но звучало это как-то неубедительно. Герман понял, что ради такой мелкой сошки, как он, никто не станет нарушать сложившийся порядок. Напоследок Большой начальник сказал ему назидательным тоном что вообще-то он зря хлопочет, ибо отечественная медицина умеет лечить подобные формы рака не хуже.
      Из главка Герман пошел в больницу. Сел у постели жены. Она уже неделю находилась в реанимации, врачи погрузили её в медикаментозную кому.
      - Маша, прости меня... Прости. Это только я во всем виноват. Не уходи, не оставляй нас. Нам без тебя нельзя, никак нельзя. Не получается у нас без тебя. Все разваливается, все рассыпается... Что-то где-то я сделал не так, пока не пойму что и где, но чувствуя, что виноват... Мы ведь так мечтали о доченьке, о том, как славно заживём вчетвером!... Ну да ладно. Ты главное держись. И я буду верить в лучшее. Вот увидишь, мне обязатель-но удастся пройти эту чёртову медкомиссию и получить направ-ление в Отряд космонавтов. Ты же знаешь: муж у тебя настырный и чертовски талантливый. Если потребуется, всех с дороги уберёт. Я у тебя пробивной! В космосе такие парни необходимы. Ты просто верь. И знай, что не имеешь права уйти, сбежать, не увидев моего триумфа. Ведь всё это только ради тебя. Учти, я тебе этого никогда не прощу... но что дальше? Я просто не знаю, как мне без тебя...Маша, пожалуйста, не оставляй меня. Помоги нам всем..
      Герману показалось, что ресницы жены дрогнули. Он насто-рожился. Нет, не показалось. По ее щеке побежала слеза. Он бросился за доктором. Посетителя сразу отодвинули от кровати, Машу осматривали, подключали какие-то новые аппараты. Потом подошел лечащий доктор.
      - Вы знаете, это просто невероятно, - сказал он. - У вашей жены какие-то резкие изменения. Понимаете, она как будто пытается выбраться, выкарабкаться. В моей практике такое впервые. Чтобы на такой стадии, после такого количества времени...
      - Доктор, скажите. Теперь есть шанс? - спросил он, а внутри у него всё дрожало от ужаса и надежды.
      Доктор ответил, что повод для осторожного оптимизма опре-делённо он видит. Хотя нужно ещё подождать и понаблюдать, чтобы сделать более определённые выводы.
      Герман попросил:
      - А можно я останусь сегодня? Вдруг что-то еще!
      В это время что-то изменилось в палате. Атмосфера, что ли. И Герман и врач одновременно снова посмотрели на кровать. Машины губы шевелились. И вдруг Герман наткнулся на взгляд открывшей глаза жены. Он дёрнулся было и остановился, не мог сделать ни шага.
      А Маша все смотрела и смотрела, потом прошептала:
      - Спаси меня...ты можешь.
      Он упал на колени, целовал ее руки, что-то говорил и говорил. В миллионный раз повторял, как сильно любит ее, просил прощения, потом говорил, как счастливо будут они жить. Только пусть Маша ещё немного продержится, он сделает всё для неё, если потребуется, пойдёт на преступление.
      Возле любимой ему остаться не разрешили. Уверили, что самое страшное осталось позади. А через два часа Маша умерла. Когда ему об этом сообщили по телефону, он только проскреже-тал зубами:
       - Будьте вы прокляты! И я тоже.
      
      Нельзя сказать, что Герман полностью зациклился на жене. Уже 13 месяцев прошло с её смерти, он продолжал ходить на службу, даже вот съездил на охоту. Хотя знакомые говорили, что он сильно изменился.
      На супружеской кровати Дорандов с тех пор не спал ни разу. Почти всё в спальне осталось так, как было при Маше. А он переселился на кухню - при жизни Маша не очень любила готовить, так что ты не натыкался каждую минуту взглядом на болезненные воспоминания.
      Обеденный стол легко превращался в рабочий, здесь же в три минуты можно поставить раскладушку для сна. Вполне удобно, реже приходилось заниматься уборкой и что-то приводить в порядок в квартире.
      Приготовив быстренько спартанский обед для себя и накормив Ваську, Герман решил до вечера поработать. Закуток, где он занимался делами, был оборудован чертёжным кульманом, хорошим светом и мощным компьютером с тремя крупнодиаго-нальными мониторами. Ещё тут была исписанная мелом форму-лами и схемами компактная доска. И повсюду книги и журналы - на полках и стопками на полу. Скромное рабочее пространство украшали модели ракет, самолётов, исследовательских зондов, фотографии космонавтов, лётчиков, выдающихся инженеров, изображения далеких планет. И ни одного лица любимой - Герман учился жить вдовцом.
      
      Глава 8
      Несмотря на предыдущую бессонную ночь и на довольно насыщенный день, Герман долго не смог заснуть. Он ворочался с боку на бок, пытаясь переварить оборванный финал загадочной истории со спасением неизвестного мужика, которая даже не имела внятного финала... То, есть он довёз спасённого до КПП дачного посёлка в ближнем Подмосковье, где он жил, и высадил там. Мужик на прощание что-то буркнул типа "спасибо" и был таков. Вот такая свинья оказался. Стоило ради такого рисковать жизнью и преодолевать столько препятствий, если "утопленник" даже не пожал ему на прощание руку?
      Герман сел на постели. Свет зажигать нужды не было, ибо после ухода Маши он всегда ложился спать при включённом светильнике... Душно. Круглосуточно распахнутая форточка помогала мало. В такую погоду отчётливо кожей чувствуешь, насколько сгущены в атмосфере ненависть и боль... Так и помучался почти до самого утра, отрубившись лишь незадолго до подъёма.
      Вначале Дорандову снился один из последних вечеров с Ма-шей. Он сидел у её кровати в реанимации. На улице давно стемнело. Домой в опустевшую квартиру идти не хотелось. Там не было никого (Васька ждал внизу в машине). Герман держал руку погружённой в медикаментозную кому жены в своей руке и тихо разговаривал с ней. Вспоминал, как они познакомились, как первый раз поцеловались. Потом стал мечтать, как у них появится дочь, как они будут учить её первым словам и шагам. Все свои мечты он проговаривал так, будто они просто обязаны сбыться...
      Потом ему стало сниться, что он создал компьютерную про-грамму, которая позволяет вернуть умершего человека. Главное - верно определить ушедшего в могилу по некоему каталогу, доступ к которому он сумел обнаружить в закоулках мировой паутины. Оставалось подобрать нужный секретный код. И вот перед ним каталог с сотнями лиц и имен. Их так много, будто просматриваешь список населения целого города или даже небольшой страны. Некоторых он узнавал, или ему казалось, что этого человека он раньше видел. Но главное, что на одной из страничек секретного сайта должна быть забита его Маша и он во что бы то ни стало отыщет её!
      И кажется, нашёл. Только не совсем понял, как это у него вышло. Появилось такое чувство... предвкушение, что ты всего в паре кликов и сейчас увидишь родное лицо. И она будет как в тот самый миг, когда он в последний раз видел её здоровой и весёлой - с чуть румяным с мороза лицом, сияющими светло-карими глазами, полуулыбкой пунцовых губ, в общем, такая же, как в нормальной жизни. Но в самый последний момент сайт завис, а потом выдал Error 404.
       Герман проснулся в холодном поту. С гадским пониманием, что упустил единственный и последний шанс увидеть любимую живой и здоровой. И что он сам виноват во всём, ибо опять сделал что-то не так. Окончательно погубил всё, перечеркнул её жизнь и свою...
      
      Глава 9
      Васька некоторое время пытался изображать спящего, но когда хозяин пригрозил, что отправится на пробежку без него, пёс перестал притворяться и залаял.
      - Ну-ну, не строй из себя скандалиста! Знаю я тебя, на обрат-ном пути будешь точно также скандалить потому что тебе мало прогулки.
      Васька перестал лаять и направился в прихожую, где снял зубами к крючка поводок и подошёл к двери ожидая пока хозяин зашнурует кроссовки.
      Через полчаса мужчина и пёс неторопливо трусили по безлюд-ной улице к расположенному в километре от дома парку. Размяв-шись на берегу пруда, Герман взял старт на десять километров - сегодня им предстояла серьёзная прикидка на скорость и вынос-ливость.
       ...Позади остались восемь километров. Специальное прило-жение на смартфоне показывало, что пока он почти укладывался в отборочный норматив, оставалось немного поднажать и потерпеть совсем чуть-чуть... Однако на большее Дарондова уже не хватило. На последнем отрезке он уже не выглядел таким бодрячком, как на старте: жадно ловил ртом воздух, которого катастрофически стало не хватать, зажал рукой бок, в котором нестерпимо кололо. В общем, слился. Пришлось снижать темп, ибо организм просто перестал тянуть.
       С прорвавшемся раздражения Герман стал ругать программу в телефоне, которая неверно показывает время и дистанцию. Хотя понимал, что проблема в нём самом. В первую очередь в снизив-шейся мотивации - ему всё сложнее становилось убеждать себя что-то продолжать делать. Затянувшаяся до многолетнего сверхмарафона погоня за мечтой изрядно вымотала. Раньше его энтузиазм подстёгивала Маша, а когда её не стало, стало трудно сохранять увядающую веру в себя. Между тем в свои 27 лет, по сверхжёстким стандартам Центра подготовки космонавтов имени Гагарина, Герман уже считался старичком для того, чтобы претендовать на кресло в ракете, стартующей к МКС. Последние два года его постоянно обходили на отборочной комиссии более молодые и выносливые. Будь он хотя бы военным лётчиком, то ещё мог бы рассчитывать на некоторое снисхождение со стороны врачей, но к гражданским кандидатам доктора были беспощадны, отбраковывая за малейшее несоответствие требованиям.
      Дело даже не в воле. Волю, в конце концов, можно в решаю-щий момент собрать в кулак, и умереть на дистанции но уло-житься в норматив по физподготовке. Докторов провести гораздо сложнее, вот что скверно. Ведь после обычного кросса предстоит ещё раз бежать на медкомиссии, - под их оценивающими взглядами, с кислородной маской на морде, предварительно обвешанным датчиками! Аппаратуру не обманешь, она обяза-тельно покажет что сердце назойливого кандидата, его печень и селезёнка, другие органы, за прошедшие с прошлой медкомиссии полгода не помолодели и откровенно не тянут тест на выносли-вость под нагрузкой. Скажется и затяжной стресс после смерти жены и неприятности на работе. И лишний вес...
      Но, в любом случае добровольно он не сдастся. А потому к пятнице надо сбросить пару килограммов. А лучше сразу пяток - чтобы пройти отбор в отряд космонавтов требуется быть не просто в хорошей форме, а в идеальной! Ну ничего, у него ещё есть время серьёзно улучшить собственные показатели. Маша будет им довольна.
       На краю большой поляны на крепкой ветке старого дуба были подвешены специальные верёвочные качели его собственной конструкции, на которых Герман тренировал вестибулярный аппарат. Это была его ахиллесова пята. Приходилось использо-вать все подручные средства, чтобы обмануть собственную генетику и врачей. Им ли не знать, что настырного кандидата укачивает, словно ребёнка в автобусе! Каждый раз изверги в белых халатах нещадно крутят его на специальном стуле. Просто издеваются над Дорандовым, потому что давно списали его со счетов. А чтобы докучливый чудак перестал, наконец, морочить членам отборочной комиссии головы, в прошлый раз главный профессор припугнул его, что, если Дорандов появится снова, его запихнут в настоящую центрифугу, где от перегрузок его вывернет наизнанку, и откуда он в самом лучшем случае выпол-зет на четвереньках, а в худшем его вынесут на носилках.
      А Герман всё равно добился очередного переосвидетельство-вания. Сколько раз уже ему жёстко отказывали, писали в личном деле "негоден" и "абсолютно негоден". Объясняли, что он не создан для суровой работы космонавта и что "рождённый ползать летать не может", в крайнем случае на пассажирском "Аэробусе". Уговаривали больше не мучить ни себя ни других. Увещевали. Ругали. Пугали. А он всё равно проявлял ослиное упорство и добивался чтобы ему позволили ещё одну попытку. Маша порой добродушно подшучивала над этой его упёртостью. Впрочем, жена всегда поддерживала мужа и повторяла, что всегда будет верить в него. Хотя ему самому с каждым отказом становилось всё трудней не терять надежду.
      Но, другой стороны, квалификация Дорандова очень востребо-вана в космосе, особенно сейчас, когда в профессию хлынул поток блатных дилетантов. Человек же его образования, опыта, мотивации может стать действительно первоклассным борт-инженерном или даже претендовать на вакансию космонавта-исследователя. Ведь Герман непрерывно учился, заканчивал всевозможные курсы, осваивал новые компетенции. Тренировал-ся с решимостью фанатика. Такие, как он, на дороге не валяются! Как они этого не понимают?! Нет, должны однажды понять и взять его!
      
      Вернувшись домой, Герман принял душ. Пока кормил прого-лодавшегося Ваську, у самого разыгрался аппетит. А из еды - только капустный салат подкисал с вечера. Ещё что-то из остатков прошлых завтраков, обедов и ужинов нашлось в холодильнике, - можно порубить на кусочки и смешать, либо обойтись яйцами. Вполне пригодный завтрак, за неимением времени и настроения особо выпендриваться по кулинарной части. Маша так и спросила его:
      - Ты будешь яичницу или кусочки?
      Герман спросил у жены:
      - А сколько это будет в калориях?
      - Для того, чтобы весы показали, что вы соответствуете креслу в кабине "Союза" - достаточно, мой капитан! - ответила она своим звонким смеющимся голосом. - А для нормальной жизни мужчине твоей комплекции и амбиций - явно недостаточно; и учти, претендент: ножки у тебя явно не побегут без нормальной порции мяса.
      - А как же зайцы? - принял он шутливую игру. - Они вроде бы, вполне упитаны, хотя питаются той же капустой. И в беге им мало равных.
      - А это ты у них спроси, в следующий раз на своей охоте, - усмехнулась жена.
      Так они весело проболтали весь завтрак. В прихожей он чмок-нул жену, потискал на прощание Ваську, взял портфель, ключи от машины, и сказав обоим "До вечера!", вышел во двор.
      
      Глава 10
      Герман жил в так называемых "красных дворах". Лет тридцать назад микрорайонной считался достаточно опасным из-за компактного проживания шпаны, алкоголиков и бывших зэков. Но с тех пор много воды утекло и многое здесь изменилось. Большинство коренных бруталов спились, умерли от наркоты, не вернулись с очередной отсидки - одним словом, плавно пересе-лились по другим адресам в "деревянные квартиры", и стало поспокойней.
      Родной двор Германа представлял собой прямоугольник из четырёх хрущёвок красного кирпича. По центру детская площад-ка из ржавых каруселей, качелей, песочницы, и опор для сушки белья. В последнее время, когда все понакупали автомобилей, главным поводом для дворовых разборок стали парковочные места, которых вечно не хватало. К счастью пока всё же обходи-лось без мордобоя и откровенной поножовщины, ибо отцы и деды автовладельцев, которые были способны на такое, по большей части, как уже было сказано, перебрались на окрестные кладби-ща.
      К никогда не прекращающимся "парковочным войнам" после 24 февраля 2022 года добавилась "холодная гражданская война". Минувшей ночью как раз случился очередной её акт. На заднем стекле классической "Ауди-ТТ", хозяин которой припарковал её почти на детской площадке, поверх свастики "Z" и призыва: "Смерть укранацистам!" чья-то рука из баллончика с пульвериза-тором красной краской вывела: "Я законченный мудак, поздравь-те меня"...
      Это означало, что во дворе завёлся активный "иностранный агент". Герман неодобрительно покачал головой чтобы сразу отвести от себя малейшие подозрения в причастности к "терак-ту". Выглядеть на людях патриотом, "топить за войну" и поддер-живать "наших", считалось правильным. А вот ненароком вызвать в свой адрес нехорошие подозрения в том, что ты скрытый пацифист и не одобряешь политику президента, тянуло на пассивное предательство и даже на принадлежность к позор-ному меньшинству "либерастов", западников и прочих ЛГБТ. И так как Дорандов не хотел чтобы его считали скрытым гомиком, а предпочитал быть с большинством и к тому же работал на военном заводе, то и повёл себя как правильный пацан, полно-стью поддерживающий СВО.
      Подойдя к своему УАЗу "Патриот" тёмного цвета, Герман выругался, обнаружив, что кто-то процарапал и на боку его машины гвоздём: "Нет войне!". Ясно, что причиной вандализма стала наклейка с буквой "Z" на заднем стекле. И зачем он только её себе присобачил вслед за владельцем "Ауди"! Про себя Герман раскаивался, что спровоцировал акт вандализма, ведь в следую-щий раз ему и машину могут запросто спалить.
      - Снял бы ты её, Геша, от греха, - посочувствовал сосед Доран-дова по парковке, седой владелец ненового "Рено". Они прия-тельствовали, не смотря на солидную разницу в возрасте, даже как-то вместе ездили на рыбалку. Дед словно читал мысли Германа:
      - А то в следующий раз кто-нибудь кирпичом стекло вынесет, народ-то разный...Из-за политики своей тачкой риско-вать...зачем?
      Сосед подмигнул Герману, мол, да ладно тебе притворяться, ты же это не всерьёз, это пусть совсем молодые и борзые подыгры-вают правительству в его экстремальных политических игрищах, у них в крови бурлят гормоны агрессии, скопившийся адреналин ищет выхода, но мы-то с тобой адекватные.
      - Не дождутся, - угрюмо отрезал Герман, чувствуя сильное раздражение, будто ему причинили серьёзное оскорбление. - Я лучше устрою засаду на того, кто это делает.
      - Ну и поймаешь ты его, Геш, и что дальше? В полицию что ли сдашь? - простовато осведомился сосед.
      - Зачем? Я его просто...убью, - заверил Герман и спокойно взглянул в округлившиеся глаза знакомого.
      Опомнившись, сосед захихикал было шутке, а потом как-то притих, видно было что переваривает.
      - А ведь наверняка педик из второго подъезда постарался, - поискав вокруг цепким взглядом, зло предположил Герман. И подумав, уверенно заявил: - Точно, его работа! Пацифист сраный!
      Соседа по парковке столь быстрый вывод ещё больше озада-чил. Седой даже не знал, как ему реагировать.
      - С чего ты взял, Геш? Эдик же нормальный мужик! Дизайне-ром работает, - добродушно заступился за подозреваемого владелец потрёпанного "Рено" (они с дизайнером были из одного подъезда). Но Герману было наплевать. Хотя до этой минуты он ничего не имел против того мужика, а тут вдруг тот резко перестал ему нравиться. Какой-то подозрительный и неприятный, ходит с подчёркнуто прямой спиной - выпендривается! Слишком свободный. Вышагивает по двору, словно вырос тут, а сам-то приезжий варяг. Со всеми здоровается, улыбается, даже с кем ни разу не разговаривал толком. Всегда гладко выбрит. Зато волосы-то отпустил по плечи: то "химией" завьёт шевелюру кудряшками, то косичку словно баба отпустит, то вообще перекрасится! И эта серьга в правом ухе! Её Герман случайно заметил у мерзкого типа всего пару недель назад - ну ясно же педик! Наверняка ещё и скрытый "иностранный агент". Они как правило такие - либе-растная ин-тел-ли-ген-ция!
      - Нормальный мужик не станет носить голубые пиджаки и серьгу в ухе, и заведёт себе бабу! - в категоричной форме поставил диагноз Герман, сам удивляясь своей злой категорично-сти. - Твой дизайнер ведь лет на десять старше меня, но я ни разу не видел его с женщиной. Вы ведь из одного подъезда... кого он там водит к себе в квартиру по ночам развлекаться? Наверняка ты в курсе. Я ведь свой, мне можно по секрету! - Речь Германа сделалась вкрадчивой, словно у дознавателя.
      Хозяин "Рено" окончательно опешил от такого наезда и уже не знал поддакивать ли ему или продолжать роль адвоката. Зато Герману всё стало окончательно ясно, на губах его появилась улыбка превосходства, он похлопал простодушного соседа по плечу, потому что убедился в своей правоте. Хотя сам Герман только недавно сбрил бороду и то лишь ради медкомиссии. Но все эти серёжки и пиджачки розового цвета - нормальному русскому мужику и в голову не придёт так выёживаться.
      Сосед промямлил, что он уважает позицию Германа, однако зачем же вот так незаслуженно поносить хороших людей.
       На это Дорандов, войдя в роль примерного патриота, жёстко заявил:
      - Сейчас особое время, Николаич. Мы на войне. Священной войне! А она оправдывает то, что в другое время может и непозволительно, не-по-лит-кор-рект-но. Ведь вот из-за таких педиков мы и воюем со всем Западом.
      - Нет, ты серьёзно считаешь, что Эдик враг? - не мог поверить своим ушам пенсионер.
      - Не важно что считаю я, важнее, что государство ошибаться не может, - словно несмышлёнышу пояснил годящемуся ему в отцы собеседнику Герман, цитируя заводского политпропаганди-ста. - Можешь так и передать своему дизайнеру-педику, Нико-лаич: если ещё хоть что-то случится с моей машиной, кто-то в нашем дворе станет окувалденным. Или сядет на бутылку. Настало время учить таких патриотизму.
       Седой владелец "Рено" затравленно кивнул, увёл испуганные глаза в сторону, зачесал плешивое темечко. Больше всего его смутил негромкий голос и спокойный тон, каким всё это было ему сказано.
      
      Глава 11
      К ним торопливой походкой приблизилась молодая женщина с двумя мальчишками, совсем малышнёй. Каштановые волосы, миловидное простое лицо, приятный взгляд. Она тоже проживала в их дворе. Одному её сынишке было годика четыре, второй примерно на три-четыре года постарше. Рыжей соседке принад-лежал японский минивэн классической модели. На этой старень-кой праворульной "Тойоте" - компактной зато вместительной - заботливая мамашка целый день крутилась по городу и окрестно-стям, развозя своих пацанят по садикам, школам, логопедам и кружкам.
      - Привет, Гер. Здравствуйте, Пётр Николаевич - поприветство-вала она мужчин.
      - Привет Настя.
      Её мужа Герман немного знал. Тот был классный автомеханик, что называется "мастер золотые руки". Правда нормально зарабатывать он стал лишь относительно недавно. У мужика от хлынувших его в карман больших денег буквально начало голову сносить: дорогие рестораны, девочки. И в прошлом году супруги разъехались после семи лет брака. Вернее "автомеханик" срулил от семьи куда-то на сторону. В общем, жаль было девчонку...
      Пока Настя сидя в кабине своего драндулета возилась с зажи-ганием, Герман вовсю болтал с его малышами. Вначале он заговорил с тем что поменьше, присев перед сидящим в прогу-лочной коляске детсадником на корточки, чтобы их лица находи-лись примерно вровень; постепенно в разговор втянулся и тот, что постарше. У Дорандова был можно сказать талант - дети его любили, а ему ничего не стоило подобрать ключик к любому, даже аутисту (хотя своих детей у него не было). Всё дело было в том, что он не сюсюкал с ними, а общался с маленькими людьми, как со взрослыми.
      Между тем соседский минивэн упорно отказывалась заводить-ся. В конце концов его хозяйка выбралась из кабины с расстроен-ным лицом.
      - Что такое, Настён? - поинтересовался Герман.
      Соседка объяснила что уже позвонила мужу:
      - Мой бывший говорит надо в сервис забирать, но посмотреть мою девочку сможет только послезавтра.
      Пенсионер и Дорандов оба предложили свою помощь. Настя поблагодарила и ответила, что на возню с мотором уже нет времени, остаётся вызвать такси, чтобы успеть вовремя развести своих медвежат по детским учреждениям.
      - Какие проблемы, давай я вас подброшу! - вызвался Герман.
      - Спасибо, но ты ведь можешь из-за нас опоздать на работу, - засомневалась соседка.
      - Ничего, успею, - бодро заверил Дорандов и с уверенным видом направился к сидящему в коляске "младшему медвежон-ку".
      - Ой, спасибо тебе! - обрадовалась Настя и с облегчением пояснила, что вообще-то не очень любит связываться с таксиста-ми.
      Быстро загрузив складную коляску в багажник и пожав на прощание Николаичу руку, Герман запрыгнул за руль. Через две минуты они уже выезжали со двора.
      
      Глава 12
      Ведущая к выезду из города Пионерская улица, как обычно утром, была забита спешащими на работу в Москву королёвцами. Бортовой навигатор в машине Дорандова показывал, что пробка растянулась до самого выезда на Ярославское шоссе. Не пробле-ма. В своём городе Герман знал все секретные тропы так что они довольно быстро добрались до первого пункта маршрута. Но потом всё же пришлось серьёзно покрутиться! Буквально весь город двигался в одном направлении и совсем избежать попада-ния в затор было нереально.
      Вначале разговор с симпатичной пассажиркой тёк довольно непринуждённо, но в какой-то момент Настя ушла в свои мысли. Несколько раз Герман перехватывал ей грустные взгляды. Ещё были тяжёлые вздохи. Ему стало жаль хорошую девчонку и он сказал:
      - Да ты не отчаивайся, Насть, вернётся твой Егор! Он вас лю-бит, я это знаю.
      - Зачем он нам, - равнодушно ответила пассажирка. - Ему свобода дороже. Семья ему только мешает.
      Повисла неловкая пауза. Разговор перестал клеиться, а взгляды продолжались. "Э, да она и тебя за жертву держит!" - вдруг дошло до Германа. А он терпеть не мог сочувствия. Запросто взрывался:
      - Только не надо меня жалеть! Да у меня умерла супруга. Но я в полном порядке. Скоро женюсь снова, уже и невеста есть.
      Настя смутилась:
      - Очень рада за тебя. И правильно, ты ещё молодой, и вообще, симпатичный мужчина.
      Помолчав немного, Настя вдруг вспомнила, что ей надо в магазин - купить Славику новые колготочки для садика.
      - Ой, Гер, высади нас где-нибудь тут. Да вон хоть за останов-кой.
      - Давай я вас прямо к магазину подвезу.
      - Да нет, не стоит. До "Глобуса" вон рукой подать, мы быстрее пешочком со Славиком дотопаем...
      
       После того как Герман выгрузил им из багажника коляску и помог усадить в неё малыша, Настя произнесла положенные слова благодарности, и вдруг мгновенно изменившись в лице призналась:
      - И всё равно ты не выглядишь счастливым человеком. Поэто-му...я от всей души желаю тебе счастья! Хороший ты парень, я знаю, мы с Машей общались.
       Сказала и чуть ли не бегом покатила свою коляску прочь. Герман наблюдал, как она уходит и вдруг сорвался следом, догнал, схватил за руку, развернул к себе, заговорил с жаром:
      - Да ты права! Ё... жизнь за что-то подложила мне здоровен-ную свинью. Прости за то, что матерюсь. Но я как подстреленный лось - ломлюсь куда-то сквозь бурелом. Не понимаю, чем я заслужил. Пытаюсь делать вид будто всё норм, ведь как-то надо продолжать существование! Только не уверен, что долго так смогу в одиночку... Слушай, я наверное полный дурак, но давай сходим куда-нибудь, я тут видел афишу в "Глобусе" - на следую-щей неделе к нам в ДК Калинина привозят кажется неплохой антрепризный спектакль. Там известные актёры заняты. По-моему будет интересно.
      - Спасибо, Гер... Но у меня...дети, - Настя виновато улыбну-лась и попыталась мягко высвободиться.
      - Ну и что, возьмём их с собой! - горячился он, не обращая внимание на то, что соседкой подыскивается лишь повод для отказа. - Или так: давай я куплю билеты в лучший московский цирк, сходим все вместе. Куда ты хочешь? Куда медвежатам хочется? Послушай, Ярослав, тебе нравятся клоуны? - он нагнулся к малышу. - Ты когда-нибудь видел как танцуют медведи?
      - Извините, Герман, но цирка мне и в жизни хватает.
      Испуг и замешательство в её глазах сменились тоской и уста-лостью. И так как он не отпускал её руку женщина напомнила:
      - У меня муж есть... А вы обязательно встретите хорошего человека, Герман. Я это знаю... Да вы же сами сказали, что у вас есть невеста!
      Настя ободряюще улыбнулась, она ещё хотела что-то сказать, но передумала.
      Герман провожал беглянку тяжёлым взглядом и чувствовал закипающую в груди злобу, вскоре оттуда вырвался крик:
      - Нет у тебя никакого мужа, а у меня невесты!
      Выплеснув ярость, Герман просипел: "Сука!".
      
       Возле оставленной у тротуара машины его поджидали двое из дорожной полиции. Принесла же нелёгкая!
      - Я сломался, - угрюмо соврал Герман.
      Толстый офицер с бурым обветренным лицом в звании старлея взглянул испытующе вопросительно, словно просканировал на предмет других нарушений. Заглянул к себе в гаджет и многозна-чительно покачал головой; будто узнал о Дорандове что-то такое, что вынуждало относиться к нему без всякого сочувствия.
      - А почему аварийка не включена? - с каменным лицом и немигающим пронзительным взглядом осведомился офицер. У него мясистая с красной кожей физиономия и солидный мамон, выпирающий под оранжевым жилетом. Рядом с ним молча переминается юнец-стажёр.
      - Я не знал, что тут нельзя, - по инерции пытался отвязаться от неприятностей Герман, хотя прекрасно понимал, что бесполезно.
      - Незнание законов, не освобождает от ответственности, - без намёка на иронию с сипом заверил толстый гаишник. - Попрошу права и документы на машину.
      - Иногда освобождает, - огрызнулся Герман.
      - То есть? - хмуро перевёл зеленовато-болотного оттенка с желтизной глаза с его документов обратно на лицо водителя старлей и повернулся к молодому напарнику. - У нас алкотестер в рабочем состоянии?
      - Я хотел сказать, что за каждым нарушением стоит конкрет-ный человек, можно ведь не всегда оставаться формальным и попробовать одушевляться?
       Герман не скандалил, но проявлял твёрдость и упорство, так что повода к нему привязаться всерьёз у гаишников как будто не было, что не отрицало развития диалога.
      - Вы мне ещё про карму расскажите, - по-прежнему с камен-ным лицом чуть дёрнулся в усмешке офицер. Похоже почти сорокалетний старлей страдал хронической мизантропией по отношению ко всем участникам дорожного движения, что впрочем и понятно: профессиональное выгорание предполагает ненависть к клиентуре. А заодно и к начальству, не разглядевше-му его потенциал, которое наверняка так и отправит его на пенсию в этом ничтожном чине.
      " Что же вы, старший лейтенант, так и уйдёте на пенсию - закостеневшим в своей автоматической функции карающей машиной?" - хотелось спросить Герману.
      - Не угадали, - вдруг чуть усмехнулся немолодой старлей, перестав выглядеть бурым кирпичом, будто в ответ на его мысли. - Всё зависит от человека. "Просите, и дано будет вам". Или не дано...
      Герман ошарашенно уставился на обладателя самой банальной физиономии в маленьком чине. Тот же пристально снова взглянул ему в самые зрачки, словно просканировал. Затем взглянул куда-то ввысь, потом снова посмотрел на водителя, но уже без холод-ного равнодушия, даже немногого жалостливо.
       Пока решался вопрос с протоколом и штрафом, по противо-положной стороне забитой транспортом дороги лихо пролетели жигули восьмой модели вишнёвого цвета, из приоткрытого окна "жигуля" гремел рэп; за рулём безбашенной восьмёрки сидел совсем молодой парень и он там был не один, - наглые и борзые прямо по тротуару объезжали многокилометровую пробку. Вот только сегодня явно был не их день, ибо "крутые гонщики" не заметили машину полиции по другую сторону стального потока.
       У старшего гаишника появилась настоящая цель, это сразу превратило его из флегматичного мизантропа в сгусток энергии. Старлей запрыгнул в патрульную машину, врубил сирену и бросился в погоню. Но перед этим распорядился в сторону юного напарника, который увлечённо возился с прибором определения уровня алкоголя в крови, велев тому оформить протокол и выписать Дорандову штраф.
      
       Вторым гаишником был молодой стажёр с буквой "К" на погонах. Практическая работа "на земле" была курсанту в новинку, чувствовалось напряжение и смущение.
       - А если человек осознал вину и раскаивается, может он быть прощён? - дерзко поинтересовался Герман. Не то, чтобы Германа душила жаба из-за этих пяти тысяч рублей (которых у него, впрочем, и не было), только что-то в нём бунтовало против неотвратимости наказания за любой совершённый даже не со зла грех или грешок. В конце концов, вот такой у него сегодня день - какой-то день глупых вопросов.
      - Может, - машинально согласился практикант. А потом быст-ро поправился - вроде как подумал: "Что ж это я из штатской вежливости слабину даю": - Нет, всё-таки придётся вам заплатить штраф. Но если сделаете это в течении трёх суток, то получите скидку в 50 %.
      Вся долговязая фигура "стража закона", преувеличенно стро-гий сосредоточенный взгляд устремлённый в протокол, как бы говорили: "Да всё нормально будет, не переживайте, для вашей же пользы всё".
      
      Глава 13
       Сперва Герман заехал в ракетно-космическую корпорацию "Энергия" - завезти им медицинские документы (анализы, кардиограмму, флюорографию) для пятничной выездной медко-миссии. Это была заветная мечта с детства - попасть в отряд космонавтов. Ради неё он когда-то с большим трудом перевёлся в четвёртую городскую школу, где лучше всего преподавали математику и другие точные науки. Ради манящей цели сумел выдержать огромный отборочный конкурс и поступить в техниче-ский университет.
       Оставив документы Герман помчался на службу, благо было недалеко. Через десять минут он свернул с Калининградской улицы у рождественского храма, припарковал машину возле памятника Ленину. В выглядывающих из-за заводского забора окнах верхних этажей производственных помещений вовсю сновал народ - рабочий день был в разгаре. Не важно что сегодня утро понедельника, предприятие давно переведено на режим военного времени и трудится в авральном режиме: в три смены семь дней в неделю! За опоздания виновных пока не отдают под суд, как при Сталине, но по головке тоже не гладят.
       Дорандов взглянул на часы: уже почти час, как он должен находиться на своём рабочем месте! День сразу не задавшись, так и покатился от одной неприятности к другой.
      Пока Герман бежал к проходной, мимо него с шиком почти бесшумно проплыл длинный чёрный BMW. За рулём сидел Филя Толкачёв. Ему, как представителю топ-менеджмента, можно и опоздать. Филе много чего можно и положено по статусу, к примеру, не толпится в общей очереди на проходной, не прииски-ваться через узкие турникеты наравне с простыми сотрудниками. Таким, как он, открыт путь через служебные ворота прямо на территорию предприятия. И являться на службу он может в удобном для себя режиме. Что тут скажешь - высшая каста! Кому-то нельзя даже на минуту опоздать, а кто-то барином въезжает!
       И ведь увидел же из своего лимузина Германа - мерзавчик чванливый! Мог бы и подсадить к себе, всё-таки работаем в одном департаменте! Избавил бы коллегу от мелочных придирок на входе, провёз бы хоть раз как VIPа. А вместо этого Филя сделал вид, что не заметил Дорандова, - гордо задрал нос и отвернулся. Наверное, не захотел пачкать салон. Даже криво ухмыльнулся, гад! Наверняка по пути сюда проскочил несколько перекрёстков на красный свет, распугав пешеходов, что сильно подняло хозяину жизни, представителю особой касты "коллективного Путина", настроение...
      
       Над входным порталом на территорию завода красуется эмблема предприятия - две боевые тактические ракеты делают вираж на фоне солнечного диска. Слева от ряда стеклянных дверей отливает "золотом" вывеска "АО госкорпорация Тактическое ракетное вооружение", предприятие "Звезда-стрела"". Всё солидно, вот и дисциплина драконовская, попробуй только опоздай или уйди на обеденный перерыв хотя бы на десять минут раньше!
       Всё ещё не теряя надежду проскочить незамеченным мимо пучеглазой вохры, Герман приложил электронный пропуск к турникету, при этом машинально втянул голову в плечи, весь сгорбился, стараясь выглядеть как можно менее заметным, а внутри всё вибрирует, словно у школьника. Только прошмыгнуть, избежав придирок, всё равно не вышло.
      - Одну минуточку! Попрошу вас задержаться! - звучит строгий и торжествующий голос бдительного вахтёра-контролёра. Всё-таки заметил, бес глазастый. Подходит неспеша вразвалочку, упиваясь данной ему маленькой властью.
       Приходиться потерять ещё три минуты и снести оскорбитель-ную выволочку от вохровца, который заносит данные с его пропуска к себе в журнал и злорадно обещает, что с зарплаты недисциплинированного сотрудника будет удержан штраф. "Ничего, лыбся-лыбся: каждый получает по делам своим обратку! - мстительно думает униженный Герман, глядя на ухмылку в мордоворота в форме, и мечтает о том заветном дне, когда на него вдруг свалялся власть и слава, вот уж тогда он по-настоящему оторвётся, поквитается со всеми ними сразу!
       Во дворе Германа обогнал жёлто-зелёный инкассаторский броневик - сегодня зарплата, а значит в расположенных на предприятии банкоматах должна быть наличность. Только удовольствие по этому поводу серьёзно омрачено: начинаешь думать, сколько у тебя под предлогом несправедливых придирок вычтено в этом месяце в качестве штрафов. Словно ты не первоклассный специалист, а полураб, криворукая бездарность (но ведь это далеко не так!), и тебе ещё надо благодарить начальство за то, что тебя вообще держат на этой работе.
       Вот и инженерно-конструкторский корпус - кирпичное здание, недавно обшитое пластиковыми панелями изумрудного цвета, - здесь на втором этаже он проводит за компьютером большую часть своей жизни. Но как не спешил Герман, а войдя в фойе служебного корпуса, остолбенел от неожиданности, наткнувшись на фотографию самого возрастного работника своей группы разработки программного обеспечения. Печально-задумчивая физиономия Фантикова была выставлена для всеобщего обозрения в траурной рамке. Фотка наверняка взята из личного дела "Фантика" и увеличена в отделе технической фотографии. Фантиков сам на себя не был похож на прощальном портрете, - казался приятнее, чем был при жизни. Ни тебе обсыпанных перхотью плеч, ни зловонного дыхания, ни смрадных мыслей и поступков...
       В некрологе к портрету говорилось, что ветеран предприятия скончался скоропостижно прямо на рабочем месте. По идее, помереть такой смертью Фантиков должен был и желать (во всяком случае в теории) - "откинуть коньки", зная, что страна наконец-то всерьёз решила подняться с колен для чего развязала священную войну за возвращение к своим максимальным границам! Мечта любого имперца и патриота. И Фантиков точно бы неизбежно умер от горя, если бы при своей жизни застал что-то другое, кроме победы русского оружия на Украине.
      Герман сделал несколько почтительных шагов, приблизившись вплотную к пялящемуся на него настороженным взглядом "фантика". С камер видеонаблюдение могло показаться, что припоздавший сотрудник желает заботливо поправить гвоздики в ведре перед портретом сослуживца. Герман воровато зыркнул глазами по сторонам - поблизости ни души. Прошипел сквозь зубы злорадно: "Ну, что... старый вонючий козёл, кончилась твоя подленькая власть: больше не сможешь портить воздух своим присутствием! А это тебе от всего нашего дружного коллектива вместо венка!". Набрав полный рот слюны и слизи, молодой человек харкнул прямо в физиономию покойного и некоторое время любовался, как по его глянцевой щеке стекает плевок. Хоть одна радостная новость сегодня.
      "Выпустить зверя" - так это называл дед Герман, а дед кое-что понимал в этой жизни. Это насчёт плевка в морду врага, пусть даже мёртвого врага (впрочем, в этом свой кайф). Вопросами бессмертия души Герман стал интересоваться лишь недавно после смерти Маши. Да и то не сильно преуспел. Вся его религиозность не выходила дальше эпизодического участия в некоторых обрядах. Достаточно было знать, что если Бог всё-таки существует, то он несомненно на стороне русских и РФ. Примерно так в своих проповедях наставлял паству священник расположенного в ста метрах от заводской проходной храма, восстановленного на деньги их предприятия. Такая концепция Германа полностью утраивала. В своей же повседневной жизни Дорандов обходился житейским наблюдением, что прав всегда тот, кто сильнее и хитрее. И нет ничего, в общем, зазорного в том, чтобы втихаря от всех поглу-миться над фотографией немало попортившего тебе крови при жизни покойника - отвести душу. Вряд ли Фантик от этого станет более холодным и окоченевшим, а живому всё-таки приятно.
      
       Со стороны туалетов послышались чьи-то быстрые упругие шаги. Герман выдернул из кармана платок и одним махом стёр следы преступления.
      Показалась массивная фигура Петьки Безбородко. Ложная тревога.
      При виде друга круглая, рыжебородая физиономия Петра расплылась было в счастливой улыбке, но тут его взгляд зацепил траурный портрет отчего простецкое лицо приятеля мгновенно собралось в печальную мину.
       Приветствовав босса крепким рукопожатием, Пётр по прозвищу "Борода" деланно вздохнул и опасливо покосился на третьего, чьё присутствие даже после скоропостижной смерти давило на молодых людей.
      - Совсем как при жизни...даже не верится...
       По словам Петра, Фантикову на самом деле стало плохо не на работе, а уже дома. Жена успела вызвать коммерческую неотлож-ку и настояла на госпитализации в столичную больницу, где уровень был повыше, чем в Королёве. В реанимации 67-летнего пациента подключили к аппаратуре, но... Потом врачи сказали вдове (понятно, неофициально), что вообще-то её супруга можно было спасти. Вмешалась война. После агрессии РФ в Украине с отечественного рынка стремительно ушли крупные западные фармакологические гиганты. В знак протеста. В том числе американская компания, производящая лекарство, которое могло бы спасти Фантикова. Но лекарства не оказалось. Отечественный же аналог не сработал так как было нужно...
      - Гримаса судьбы, - будто удивлялся Петька, разглядывая портрет. - Наш Фантиков вечно проклинал всё американское, ругал нас за пристрастие к заокеанским андроидам, фильмам, джинсам, а сам... Ну да бог с ним! У меня к тебе важный разговор, шеф.
      Безбородко выступал ходоком от всего небольшого, зато очень славного коллектива их отдела: требовалась неофициальная санкция завотделом на проведение "секретной сходки". Другими словами ребята в пятницу задумали задержаться на пару часов после официального окончания трудовой смены. Под предлогом срочного окончания проекта. На самом же деле целью "тайной вечери" было празднование в узком кругу дня рождения коллеги Людочки Пряниковой. Так звали единственную девушку в их мужском коллективе.
      - После того как штатный надзиратель за моралью и нравствен-ностью отправился в мир вечной охоты, как ты посмотришь, босс, на идею такого сабантуйчика? - игриво осведомился у начальника "Борода". - Да ты не волнуйся, босс, всё будет организовано по высшим канонам конспирации: "Сыр" ("боевое прозвище" Андрея Сыромятникова) будет в очередь с "Мухой" (Глеб Мухин) сидеть на стрёме в главной комнате, изображая кипучую деятельность, - на случай внезапного визита кого-нибудь из руководства. А мы соберёмся в задней комнате, где сейчас ремонт.
       - Я и не боюсь! - невозмутимо улыбнулся Герман, будто идея не застала его врасплох. Хотя если вышестоящее начальство всё-таки прознает про несогласованное сборище по месту работы, то ответственным за всё назначат начальника отдела, то есть его. И Германа обязательно спросят, почему он не согласовал вопрос со своим непосредственным руководством, то есть, с тем жен говнюком Филей Толкачёвым. Хотя и без согласования ясно, что ни Филя, ни кто-то другой, никогда не даст разрешение устраивать самостийные чаепития (наверняка с алкоголем, куда же без него!) на режимном предприятии да ещё в условиях военного времени.
       И если факт его самоуправства вскроется, то Герман вообще рискует остаться без зарплаты, а можно нарваться и на более серьёзные неприятности... Только и ребят можно понять: столько времени из-за Фантикова атмосфера в отделе была испорчена страхом доноса, и вот мрак развеялся, как же не отметить такое дело! Тем более Людочка Пряникова была всеобщей любимицей.
       Герман не первый день руководил отделом и усвоил главное правило эффективного управления: хочешь чтобы тебя не подвели в нужный момент, умей проявлять человеческие качества. Иными словами, адекватных подчиненных не надо гнобить и не требуется воспитывать. Достаточно просто давать им шанс проявить себя с лучшей стороны и не забывать хвалить и поощрять за успехи. И всё. Так просто. А его отдел преимущественно состоит из людей адекватных, способных и благодарных.
       Молодые люди немного отошли в сторону и повернулись спиной к мертвецу, испытывая по привычке дискомфорт в его присутствии. Пока болтали Герман случайно поднял глаза к потолку и вдруг заметил на плафоне лампы кривое отражение фотопортрета Фантикова, чей востроглазый взгляд из-под насупленных кустистых бровей продолжал зорко следить с потолка! Призрак старого стукача будто парил над головами задумавших злостное нарушение дисциплины молодых компью-терщиков. Мертвец даже будто "перевернулся на спину", чтобы не терять из вида оплевавшего его молодого негодяя и всё-таки как-нибудь отомстить Герману. Так действуют в воздушном бою матёрые асы - переворачивают самолёт на восходящей фигуре и выбирают момент для пуска ракеты с тепловым наведением (как раз такие производит их завод).
       Одно утешало - окочурившийся Фантиков не был асом. А был он паразит. При жизни пользы от него отделу было ноль. Человек не мог не понимать, что безнадёжно отстал от жизни - ничего не смыслит в новейших компьютерных технологиях, к тому же не желал повышать квалификацию. Фантиков знал, что он занимает чужое место, получая в придачу к пенсии ещё и зарплату непонятно за что. И чтобы откровенно иронизирующая над таким "артефактом" молодёжь (а ещё важнее - руководство завода) продолжали с ним считаться (выпроводить на заслуженный отдых ветерана предприятия из-за огромного стажа долго не решались и только в последнее время стали намекать что пора бы ему уйти с почётом), Фантиков придумал как повысить собственную значимость. Человек старой закалки, в полном соответствии с духом времени, нашёл верный способ, если не вернуть себе уважение, то придать своей персоне веса - он начал стучать. Теперь это стало делом модным и одобряемым властью.
       Не останавливался Фантиков перед откровенными провокаци-ями. У начальства авторитет бесполезного специалиста сразу вырос (оно само стало опасаться стукача). Заслуженному ветерану даже стали прочить место начальника отдела вместо Германа. С началом войны с Украиной и переходом предприятия на особое положение для Фантикова настало поистине золотое времечко: везде стали искать шпионов, диверсантов и саботажников. Вот только здоровье подвело ветерана.
       Между тем Петька продолжал расписывать Герману прелести намеченной "сходки", напоминая распорядителя светской вечеринки:
      - Будут только лучшие люди! Из девушек я ещё предлагаю пригласить Галю из архива и "Королеву Марго". Естественно, джентльменам полагаются фраки, дамам вечерние платья. Из напитков запланированы ром, виски, бренди со льдом
      - Понятно, значит водка и пиво, - перевёл его трепотню на нормальный язык Дорандов. - Хорошо, я не возражаю. Только уговор: в пределах офиса пьём культурно. Для желающих делать это наотмашь - пожалуйста! Но уже за проходной.
      - Вы мудры и человеколюбивы, командор! - манерно раскланялся перед шефом "Борода".
      - Только соберётесь без меня, - поставил условия Герман.
      - А что такое, шеф?
      - Медкомиссия.
       - Снова?! Какая по счёту, разрешите полюбопытствовать, господин Маск (прозвище Германа у друзей), а то я признаться сбился.
      - Не твоё дело! - беззлобно пресёк дальнейшие расспросы Герман.
       О том, что так желала его Маша Дорандов предпочитал не распространяться. Как и о том, что жена взяла с него слово, что он обязательно исполнит свою детскую мечту.
      - Понял, адмирал! Не сую нос, куда не следует. Тем не менее, не пуха вам от всего нашего славного краснознамённого коллектива
      - Пошёл к чёрту!
      
      Глава 14
       По-настоящему плохую новость Петька оставил напоследок.
      - Шеф вы ещё не в курсе как мы серьёзно облажались?
      Герман отрицательно качнул головой, а у самого заныло в животе, как всегда в последнее время с ним случалось в предчув-ствии новых тычков и ударов судьбы.
       "Бороде" было неприятно выступать гонцом, принёсшим дурную весть, но, что поделаешь, кто-то ведь должен.
      - Ракета с нашим программным обеспечением промахнулась мимо цели и накрыла Торговый центр "Амстор" в Кременчуге, когда внутри находилось более тысячи посетителей, - пряча глаза уныло сообщил Безбородко.
      - Бля-я-я... - ошарашенно протянул Герман.
      Петька принялся его утешать:
      - Скорее всего виноваты либо сами лётчики, либо эти бараны из
      Главного вычислительного центра (ГВЦ) Минобороны, которые неточно определили цель летунам.
      Впрочем, оба они, - и Герман, и Безбородов понимали, что крайними скорее всего назначат именно их отдел. Никого не волнует, что ракета - старая, и просто не способна ювелирно попадать в цель. Ведь это только в глянцевых выставочных буклетах и в презентационных мультиках она подавалась как суперсовременная гиперзвуковая крылатая ракета последнего поколения. На деле же является бесконечно модернизируемой советской ракетой 70-летней давности. Эта старая рухлядь примерно ровесница бомбардировщика Ту-22, с которого была запущена...
       Заслугой молодых сотрудников корпорации было то, что такое ржавое железо вообще летает. Именно благодаря ребятам из отдела Германа Дорандова, оно получило вторую жизнь - благодаря новейшим компьютерным технологиям. Но после введения Западом санкций, в головки наведения подобных ракет приходиться ставить контрабандные чипы крайне невысокого качества. Только плевать там всем наверху на все эти оправдания и объективные факторы.
      - Неприятно, конечно, - вздохнул Пётр, косясь на огорчённого шефа, - наверняка теперь обещанная премия мимо нас пролетает...
      Впрочем долго унывать Борода не умел:
      - Ну ничего, мастер! Выпорят нас, да и простят. Всё равно других головастиков, кроме нас, им не найти. А мы скажем им, что ошибку учли, доработаем изделие. Подкорректируем программу... Кстати, шеф, как думаешь, есть у меня шансы, если я на дне рождения немного приударю за "Королевой Марго"? - легко переменил тему Петька, ибо не умел долго унывать и оставаться серьёзным.
      - Не советую, - машинально отвечал Герман, размышляя совсем о другом. - Барышня недавно рассталась со своим прежним парнем и теперь в активном поиске, потому может неправильно истолковать твои намерения. И вообще, сам знаешь правило: там где работаешь - всё должно быть чисто.
      - Ты как всегда прав, босс, - зачесал себе репу Петр, соглашаясь, что пожалуй ему действительно не стоит заводить адюльтер на службе.
      - Тем более сегодня прилетает из Сочи моя Нонка. Кстати, хотел попросить тебя отпустить меня на часок пораньше под каким-нибудь благовидным предлогом. Хотел встретить её в аэропорту.
      - Принято. Скажешь цепным псам на проходной, что я отправил тебя с заказом новых компьютерных комплектующих к нашим поставщикам из фирмы "Major". Выпишу тебе заявку.
      - Спасибо, адмирал, вы как обычно необычайно чутки к подчи-нённым.
      Невысокий и широкоплечий, не толстый, скорее плотный: будто налитой здоровьем - "Борода" буквально излучал оптимизм и жизненную силу.
       На прощание Герман напомнил ему о запрете для сотрудников заходить с рабочего компьютера на порносайты:
      - Я уже не первый раз тебя предупреждаю - служба безопасности мониторит такие вещи.
      - Вот ведь бандерлоги! - выразил досаду "Борода" и пообещал:
      - Хорошо, на этот раз торжественно клянусь, больше им не попадаться! Я подработаю защиту так, чтобы они не могли отслеживать мои прогулки в Интернете.
       Мысли Германа продолжали крутиться вокруг ЧП в Кременчуге. Скандал обещал быть грандиозным. Руководству могут потребо-ваться стрелочники. Для него эта история может закончиться скверно. Правда политическое руководство страны уже объявило на весть мир, что имела место грандиозная провокация со стороны противника, дескать, украинцы сами долбанули по своему торговому центу с целью обвинить Россию. А мы тут вообще не при чём.
       Но параллельно с постановкой "дымовой завесы" будет прове-дено внутреннее закрытое расследование. Не то чтобы наверху кто-то уж очень страдал из-за нескольких сотен погибших под завалами супермаркета и сгоревших заживо гражданских. Другое дело, что была впустую израсходована дорогостоящая ракета, которая должна была поразить украинский цех по выпуску военной продукции, а значит потрачены вхолостую лётные часы дорогостоящей авиационной техники, случился крупный между-народный скандал. Кто-то должен за это ответить. Армейское руководство как обычно спихнёт вину за поставщиков. Серьёзного объективного расследования с созданием компетентной комиссии ждать не приходиться. А кого проще всего объявить виновными в промахе? Штатских программистов! Доказать что проблема была в самом "железе" невозможно - от ракеты мало что могло остаться, да и то немногое недоступно для сбора и изучения. А гражданские компьютерщики - вот они! Что-то там недодумали или перемудри-ли в своих заумных кодах, никто ж всерьёз копать не станет.
       Никто за ребят не вступится, не скажет им в оправдание, что старая рухлядь которой скоро должно стукнуть 70 лет, благодаря этим талантливым ребятам прошла глубокую интеллектуальную модернизацию и фактически получила вторую жизнь. Что благодаря Дорандову и его ребятам, старая советская крылатая ракета "Буря", место которой давно в музее, стала летать гораздо эффективнее с точки зрения преодоления ПВО противника и попадать в цель гораздо точнее и стабильнее (насколько это вообще возможно). И это факт неоднократно зафиксирован на полигонных испытаниях. И что случилась досадная промашка вовсе не по вине программистов, а по объективным причинам, ибо невозможно из старого примуса пересобрать электронную микроволновку, сколько бы пядей у человека во лбу не было!... Только говорить об этом заводскому начальству невыгодно: сейчас им срочно нужны виновные, чтобы прикрыть ими собственные горящие задницы.
      
      Глава 15
      Оказавшись в своём служебном кабинете, Герман включил телевизор. Как раз шёл репортаж о злополучном инциденте. Торговый центр в расположенном за тысячу километров от подмосковного Королёва Кременчуге пылает, пожарные занима-ются тушением пламени, спасатели пытаются растаскивать тяжёлой техникой обломки, чтобы успеть хоть кого-то спасти. Голос комментатора с государственного телеканала "Россия-24" пояснял за кадром, что киевские фашисты пожертвовали соб-ственными гражданами, среди которых было много женщин и детей, ради своих людоедских целей.
       Позвонили из дирекции. Сухой недоброжелательный тон заместителя директора по персоналу развеял последние надежды Германа на то, что как-нибудь пронесёт. Нет. Руководству завода срочно понадобились виновные, чьи окровавленные тушки необходимо как можно скорее предъявить разгневанным богам.
       Снова возникла очень неприятная резь в животе. Когда такие приступы стали повторяться регулярно Герман заподозрил неладное. К счастью обследование, которое он проходил в рамках отбора в отряд космонавтов, ничего опасного не выявило. Поэтому Герман решил, что всё дело в психосоматике. Страх ведь "живёт" у человека в животе. Все мы чего-то боимся - гнева начальства, потери работы и с нею утраты жизненной стабильности, крушения надежд... Даже когда ушла Маша и кажется можно было пере-стать бояться, подспудное чувство постоянно висящей над головой угрозы никуда не делось.
       В кабинет Германа без стука ввалился Филя Толкачёв. При-несла ведь нелёгкая именно теперь!
      Очередной чей-то сынок возник на предприятии всего четыре с половиной месяца назад, а уже чувствовал себя важной шишкой. По должности он курировал IT-ишников, хотя ни черта не соображал в программировании (совсем как покойный Фантиков). В корпорации хватало таких - молодых и борзых "назначенцев по блату". Все худые, длинноногие, с замашками новой аристокра-тии, в дорогих серых и синих костюмах, и все словно на одно лицо. До прихода Толкачёва на этой позиции недолго проработали двое таких же блатных, ушедших с завода дальше на повышение.
       С собою очередной "мажор"-карьерист принёс аромат шикар-ной жизни. Только не "здравствуй" тебе, ни "как отдохнул", - начал Филя сразу с обвинений. Ты такой-сякой не можешь организовать работу отдела, обеспечить качественного выполне-ния порученного тебе дела, зачем ты вообще такое чмо здесь нужен?! Гнать надо такого руководителя поганой метлой.
       Ему бесполезно было говорить про плохое качество поступаю-щих в рамках "параллельного импорта" контрабандных китайских чипов, после введённых технологически развитым миром санкций в отношении России. Или про возможные косяки ответственных за определение целей военных корректировщиков из Главного вычислительного центра Минобороны РФ.
      Толкачёв явился прямо с совещания у директора завода и принёс мрачный отсвет произнесённых там разгромных речей. Что этот шестёрка мнящий себя кем-то мог принести с собой кроме чёрной метки?
      - Имей в виду, Дорандов, мне надоело что начальство имеет меня во все дыры из-за тебя. Только и слышу: "Из-за твоих яйцеголовых гондонов треть наших ракет падает по дороге, а ещё треть вообще не попадает в цель".
      Это было абсолютной неправдой но Герман проглотил обвине-ние. Хочешь окончательно вывести придурка из себя, начни его перебивать и умничать. Этому сынку очень влиятельного папы только в этом году исполнилось 20 лет, тем не менее он занимал важный пост на предприятии, хотя ещё даже не получил диплом о высшем образовании. Недоучка был груб, чванлив, интеллектуаль-но ограничен, что не мешало ему свысока поглядывать даже на людей с учёными степенями и реальными научными достижения-ми.
       На их предприятии, как и впрочем и во всей оборонной отрасли, царили почти феодальные порядки. Прямо на территории завода в обход закона были выстроены два многоквартирных коммерческих дома. Большая часть квартир в них была реализована на свободном рынке, а оставшаяся часть использована для закабаления персона-ла. Две 9-этажки ярко-голубого цвета -стали своеобразной приманкой для доверчивых. Многие ценные специалисты купились в своё время на красивые обещания начальства и подписали кабальный контракт. "Голубая мечта" оказалась тем самым сыром в мышеловке. Согласно контракту, владельцы полученных от предприятия квартир обязаны по 30 лет выплачи-вать работодателю ипотечные взносы и терпеть любые измыва-тельства. Ведь в случае ухода с завода человек лишался не только дохода, но и жилья. Всё было продумано так, что никто не смел протестовать против многочисленных штрафов буквально за каждый чих, навязываемых переработок и прочих злоупотребле-ний со стороны руководства. Протестовать было бесполезно, так как существующий профсоюз занимался чем угодно, кроме защиты прав трудящихся. И начавшаяся война с Украиной только усилила административный произвол, зато резко выросли доходы "топов".
       Герману приходилось слышать истории про то, как Толкачёв, посещая элитные ночные клубы столицы, может запросто засунуть за чулок стриптизёрши сумму эквивалентную месячной зарплате высококвалифицированного станочника. Конечно, мальчишке было далеко до взрослых дядечек, с которыми он делил кабинеты на одном этаже в директорском корпусе. Главным там (не только по должности) был директор предприятия генерал Олег Игоревич Химичев, которому в ближайшей перспективе прочили место в Совете директоров Корпорации. Вот уж кто был настоящим матёрым волчищем! Наверняка именно директору принадлежала идея комбинации с квартирами - надо было отыскать кардиналь-ный способ решить кадровый голод в условиях, когда на рынке в большом дефиците стали опытные рабочие и инженеры; и директор, надо было отдать ему должное, проблему решил. Он вообще был большой актёр. Мог убедительно обещать на собрании одно, а делать прямо противоположное. Говорили даже, что генералу ничего не стоит по желанию заплакать только правым глазом... или левым!
      Может в другое время Герману и стоило бы рискнуть - поискать что-то подходящее по специальности в Москве примерно за те же деньги. Тем более что столица под боком. Но сейчас, когда экономика государства рушилась буквально на глазах, и на плаву в основном оставались предприятия, выпускающие военную продукцию, все мёртвой хваткой держались за свои места.
      
      Глава 16
       - Только благодаря мне, Дорандов, тебя и твой отдел ещё не разогнали к чёртовой матери! - напомнил Толкачёв.
      Это означало, что Герман должен был поторопиться с диплом-ной работой для начальника. Дело в том что Филя намеревался в ближайшее время закончить престижную академию при президен-те РФ (мальчика уже поджидал скоростной лифт, который вознесёт сынка влиятельных родителей на верхние этажи чиновничьей лестницы). Для этого Филя уже выбрал себе научного руководителя и вроде как вовсю "писал" дипломную работу. Защищаться студент планировал по заводской закрытой темати-ке...в которой ни черта-с не смыслил. Как быть? Ведь благодаря папиным связям выпускнику престижного ВУЗа уже была обещана должность в Совете директоров корпорации "Тактиче-ское ракетное вооружение" с переводом через год-полтора на топовую позицию в Ростех. А там и до кресла замминистра рукой подать!
       Но для успешной защиты диплома мало одного желания и блата - требовалось собрать приличный материал и слепить на его основе крепкое научное исследование. Сам Толкачёв на такое был неспособен не при каких условиях. Поэтому ему был необходим Герман.
      - Я тебе говорил, Дорандов, что в понедельник мне нужен черновой вариант диплоидной работы для представления его учёному совету кафедры института, надеюсь, со сроками накладки не будет? - Филя оценивающе смотрел на подчинённого.
      Герман рассеянно пожал плечами и походя сообщил, что вооб-ще-то у него ещё неотгулянные выходные остались и пока ему есть чем заняться; а тут ещё на ковёр к директору вызывают умные разговоры разговаривать.
      Начальник сразу обиженно поджал к губы. Герман почувствовал приятный холодок в груди и продолжил издеваться над чванливой тупицей:
      - Нет, сейчас мне не до того. Сами знаете, Филипп Дмитриевич, в разгаре ракетное наступление на Украину. Надо отвечать Западу на его агрессию против нас, - Герман кивнул на висящий на стене самодельный плакат-коллаж в стиле ретро 1920-х годов, который они назвали "Наш ответ Чемберлену". На плакате были изображён боевой аэроплан с красными звёздами на крыльях и кукишем вместо пропеллера, а также танковые армады Сталинского СССР. Подпись гласила: "Перед лицом готовящейся агрессии Запада даёшь, товарищ, самый мощный в мире красный воздушный флот!.. Дави НАТО гиену /Могучий рабочий класс! / Вчера были гиперзвуковые ракеты лишь у Чемберлена, / а нынче есть у нас!".
      Филя кивнул, так как крыть ему было вроде как нечем, тем более, когда подчинённый сослался на Верховного главнокоман-дующего.
       - Приказ Путина разрушить энергосистему Украины, оставить её города и посёлки без электричества, нормального водоснабже-ния, канализации, здравоохранения, иными словами "выбомбить Украину в "каменный век", ещё никто не отменял, - с серьёзным видом напомнил начальнику Дорандов.
       Герману нравилось наблюдать нетерпение избалованного сынка получить обещанное, как раздражение борется в нём с отчаянием.
      - И выделить время нельзя? - едва не плача, осведомился началь-ничек.
      - Ну не-е-еее... - помотал головой Герман и подумал: смягчить - не смягчить? Решил всё-таки не смягчать, надо же получить полное удовольствие от страданий начальничка. Пускай на себе почувствует каково это униженно ходить с просьбами и получать по голове по любому поводу.
      Филя вдруг всхлипывает. Неужели поплыл? Герман цинично следил за мучениями начальника, которому наверняка и от профессоров по месту учёбы достанется за обман, и от папочки прилетит. Чудное это зрелище: горделивый хозяин жизни готов клянчить у тебя подачку. Такое не часто увидишь.
      - А если я очень попрошу? - скорбно помолчав, выдавил из себя "сыночек". - Пойми, я обещал.... И перенести по срокам больше нельзя, - надо обязательно предъявить хотя бы черновой вариант проекта.
      Герман ответил уклончиво, едва сдерживая самодовольную улыбку: мол, пытаюсь найти время, но пока никак не выходит. Сам же говоришь, что отдел виноват в промахе изделия, значит, должен оперативно исправить допущенную ошибку.
      Строптивый сотрудник выдержал долгий просительно-злой взгляд начальника, пока тот не отвёл глаза. После чего Филя с согнутой спиной буквально вылетел из кабинета, расстроенно хлопнув за собой дверью... И отомстил уже через полтора часа. Всем перевели на карточки зарплату и только Герману - нет. Ни рубля. Он попытался снять остаток в банкомате, - на экране возникло сообщение, что карточка заблокирована. В службе поддержки банка пообещали разобраться в течении трёх дней. Только жить-то на что эти дни? И это оказалось не всё. За час до окончания рабочего дня позвонили из отдела кадров и известили, что готовят документы на увольнение.
      Пришлось уже Герману идти к Толкачёву на поклон (за короткое удовольствие пришлось платить). Роли поменялись. Теперь подчинённый, униженно глядя в надменное лицо начальника, обещать за выходные всё сделать. Снобизм и высокомерие ублюдка были удовлетворены - подчинённый чуть ли не на коленях перед ним стоял.
       Толкачёв снова всхлипнул, достал из кармана платок, высмор-кался (оказалось, у него просто насморк). Наконец, Филя снял трубку и куда-то позвонил, после чего объявил:
      - Ладно. Как сказано в одной книге: "Просите, и дано будет вам", - в его голосе и движениях сквозила вернувшаяся привычная уверенность в собственном могуществе.
      Это означало, что часть денег из зарплаты скоро должна посту-пить на счёт Дорандова. И с увольнением вопрос пока заморожен. Вот что бывает, когда есть блат в госбанке и родственники в Кремле, - тогда даже туповатый сынок руководителя регионально-го отделения "Единой России" наделён почти чудесными способностями вершить судьбы.
       Пришлось благодарил благодетеля, а что ему оставалось? Разве что помечтать - когда-нибудь выпустить из себя зверя и натравить его на Филю. Хотя бы в мыслях перевернуть несправедливую реальность. Иначе долго будешь жить с ощущением, что тебе харкнули в морду а ты лишь утёрся. Дорандов представил, как подкараулит щенка поздно вечером у его дома на парковке и завалит выстрелом из охотничьего арбалета, словно лося. Начальник рухнет на колени, но будет ещё какое-то время жив - пока к нему бесшумно приблизится охотник.
       Глаза обидчика нальются кровью, он будет периодически конвульсивно дёргаться всем телом; пытаться вырвать арбалетный болт из своей шеи, хрипя с предсмертном оскале с пеной на губах. Охотник быстро и аккуратно отрежет голову ненавистного щенка, мумифицирует её по полинезийскому рецепту и украсит сувенир-чиком стену у себя в жилище... Если же попасть точно в глаз, то шума вообще не будет. Шагов с двадцати, - это не проблема; Герману не единожды удавалось проделывать такое, чтобы не повредить тушку зверя с ценным мехом...
      
      "Ген Бога"
      Некто под ником "приятель" прислал Дорандову на телефон занимательный факт. Оказывается обитающие у подножия Эвереста последователи буддизма непальские шерпы в чём-то подобны своим древним богам. Учёные нашли у тибетцев около 30 генетических модификаций, которые сделали их тела приспособ-ленными для жизни в нечеловеческих условиях высокогорья с сильно разряженным воздухом, резкой смены температуры и скудной пищей. Шерпы низкорослы, но коренасты и жилисты, с несораз-мерно объёмистой грудной клеткой. Как шутят генетики, благодаря особой среде обитания этот народ подвергся не естественному, а противоестественному отбору.
       Шерпы способны по многу часов тащить на себе огромный груз, довольствуясь минимум отдыха, пищи и воды. Они могут подниматься почти по отвесным склонам без специальной обуви, низкий рост и невероятная ловкость помогают им передвигаться по ледникам, избегая фатальных падений, а изменения в гене EPAS1 дали повышенную выработку гемоглобина, что позволяет лучше насыщать кровь кислородом и избегать гипоксии. Иначе эту мутацию ещё называют "геном суперспортсмена" или "геном Бога". Но дело не в одном только кислороде, организм шерпов на опасной высоте вырабатывает оксид азота, который расширяет сосуды и помогает крови беспрепятственно циркулировать, его в крови шерпов в 10 раз больше, чем у обычного человека. В среде западных альпинистов бытует такая шутка: "Когда мы наконец едва живые поднялись на вершину Эвереста, там уже поджидали шерпы, поставившие для нас палатку и разогревшие чай на примусе".
      Все эти усовершенствования вкупе со стремлением шерпов помогать другим людям и избегать дурных поступков, чтобы остановить колесо сансары и достичь гармонии, делают их почти равным богам. Только несколько событий в жизни человека они считают важными - рождение, свадьбу, встречу с духовным учителем и смерть. Поскольку шерпы верят в реинкарнацию, то смерть - не конец, а начало жизни в новом теле. Так что отслу-жившее своё тело шерпы обычно сжигают, - погибших в горах, как они считают, похоронят сами боги...
      
      Глава 17
       Боль в животе не проходила, к тому же начало подташнивать. Пришлось Дорандову заглянуть в заводскую санчать.
       Прошлой весной, вскоре после начала спецоперации на Укра-ине, предприятие посетил министр обороны Сергей Шойгу; после его визита кое-что поменялось к лучшему, в частности ведом-ственная поликлиника получила дорогостоящее импортное оборудование, медперсоналу повышены зарплаты. Так что небольшая заводская поликлиника могла посоперничать с лучшими клиниками Москвы. Не случайно в кабинете заведующей висели сразу два портрета - президента и министра обороны. Руководила заводской "больничкой" Серафима Адамовна Синичкина. До прихода сюда талантливая 37-летняя женщина была зав отделением в крупном госпитале. Невысокого роста с круглым добрым лицом. Миловидная. Взгляд внимательный. Настоящий докторский взгляд.
       Впрочем, была тут и личная симпатия к обаятельному молодому мужчине. Всегда внимательный к коллегам-женщинам, в каком бы подразделении они не работали, подтянутый программист с мужественной интеллигентной внешностью не мог не импониро-вать прекрасной половине коллектива. Обычно всегда поздравит с днём рождения и праздником, принесёт букетик и тортик. И что особенно приятно и важно - по первому зову откликнется в случае если завис компьютер или возникала проблемка с профессиональ-ным оборудованием: либо явится сам, либо пришлёт кого-нибудь из своих ребят, тогда как штатных наладчиков по заявке можно прождать несколько дней.
       Правда, после личной трагедии Дорандов замкнулся в себе, но это лишь прибавило ему симпатии со стороны многих коллег-женщин, которые искренне жалели такого молодого вдовца.
      - Ну как, Герман Антонович, отвезли документы на медкомис-сию? - поинтересовалась жизнерадостным голосом главврач.
      - Да, Серафима Адамовна. В пятницу будет попытка номер...в общем, ещё раз попытаю удачу.
      - Ну ничего, ничего, - Синичкина мягко коснулась его руки, как бы снимая излишнее напряжение. - Волнение, - это нормально. Не пройдёте на этот раз, через полгодика попробуете снова... А как ваш живот, больше не беспокоит?
      - Я как раз поэтому поводу: не порекомендуете какое-нибудь долгоиграющее болеутоляющее, Серафима Адамовна.
      - Вам обследоваться надо, голубчик. Серьёзно обследоваться.
      - Знаю. Когда-нибудь обязательно...
      Доктор посмотрела на молодого мужчину как на странного:
      - Что означает ваше "когда-нибудь"? А опоздать не боитесь?
      Кажется, врач действительно не понимала его наплевательского отношения к собственному здоровью.
      - Да я здоров, как бык! - пытается увильнуть визитёр. - Меня же как потенциального космонавта каждые полгода буквально просвечивают на всякие болячки. Просто нервы...
       Всё-таки давайте я вас осмотрю, - голос её становится менее жизнерадостным, в нём зазвучали нотки сосредоточенной озабоченности. - Ложитесь на кушетку.
       Гибкие длинные пальцы доктора минут десять прощупывают живот молодого мужчины, но вопросы видимо остаются, ибо после пальпации появившаяся вертикальная складка озабоченно-сти между бровей врача никуда не девается, а становится только глубже.
      - Поднимайтесь, - разрешает она. И задумывается.
       Герман успевает заметить, что на столе у доктора полно всяких бумаг. Это непривычно - везде уже документооборот осуществляется в электронном виде. Да и диагностика пациентов вроде бы должна по западному образцу передаваться всяким супернавороченным приборам, а тут старым "дедовским" методом - пальчиками. С другой стороны поток, конвейер не заменит рук врача, как никакая компьютерная программа не заменит интуицию инженера.
       - И всё-таки надо бы поглубже залезть вам под кожу, чтобы установить причину болей, - продолжает вслух свои мысли доктор. И задаёт вопрос:
      - Как вы думаете, почему наши люди так неохотно обследуются, проходят диспансеризацию?
      Герман пожимает плечами:
      - Оптимисты, наверное.
      - Не угадали. Многие считают себя почти бессмертными. Из серии "Все умрут, а я останусь". Для технарей это особенно типично.
      - Странно. Я всегда считал, что оптимистов рак не берёт. Вроде как рак - болезнь бедных и невезучих.
      - Как сказать, - загадочно роняет доктор и задумчиво смотрит в окно. Там видна заполненная парковка перед директорским корпусом.
       "Начальство любит жаловаться на отсутствие денег в зарплат-ном фонде, - думает Герман, - а машину поставить негде, и всё престижные иномарки люкс-класса: "тойоты", "ауди", БМВ, "мерседесы". Хорошо хоть простым работягам оборудовали неплохую лечебницу по месту работу, всё-таки забота о кадрах. В соседнем кабинете стоит аппарат МРТ. Вот и у Синичкиной на отдельном столике новенький цейсовский микроскоп".
      Врач замечает его взгляд и указывает на микроскоп:
      - Желаете заглянуть.
       Это высшая форма доверия. Так дети дают потешкать гостю дома свою любимую игрушку, так байкер позволяет посидеть "чайнику" на своём неподвижном мотоцикле - "только газуй помягче".
      Окуляры подписаны: "Серафим". Зачем?
      - Да это мы с коллегами каждый микроскоп из четырёх настро-или под свои глаза, - поясняет Синичкина, - и глубоко возмуща-емся, если кто-то пользуется в наше отсутствие. Как в сказке "Маша и медведи", помните.
      Герман наклоняется и видит на стёклышке под микроскопом подсвеченное розовое пятно, фиолетовые кружочки. Похоже на детсадовскую раскраску. Между тем это рак, поясняет доктор. Чья-то драма, возможно скорая смерть...
      - Часто случается, что возникает "деликатный вопрос", это ещё неприятней, - делится Серафима Адамовна.
      Герман отрывает глаза от окуляров микроскопа и бросает в её сторону озадаченный взгляд.
      Синичкина поясняет:
      - Это наше выражение. Означает что вроде всё очевидно с пациентом. Но что-то не даёт поставить окончательный диагноз. А что - непонятно. Бывает интуиция зудит в голове. И тебе нужно второе, третье, десятое мнение экспертов.
      - Разделить ответственность? - понимающе предполагает по собственному опыту едва не уволенный сегодня зав отделом.
      - И это тоже.
      - Это же постоянный стресс! Похлеще чем у нас, программи-стов.
      - Да не то слово. Я по этому конкретному случаю всех обошла, - она указывает взглядом на препарат под окуляром микроскопа. Целая драма. Эмоциональные качели. А человек, которому принадлежит это стёклышко, даже пока не догадывается, что у него на 95% необратимый рак мозга.
      Герман понимающе кивает врачу. Да, неприятно. Но если делать дело, то иначе никак. Только того не поносят, кто без-дельничает. Ошибки? Они неизбежны. Когда делаешь дело, всегда ошибаешься. Это вытекает из должностных обязанностей. Профессиональная вредность.
      - У нас тоже почти как в медицине. Если не "лечить" всяких нацистов - не будет ошибки, не будет трупов. У каждого врача, как говорят, есть своё кладбище. У каждого военного инженера-ракетчика - тоже. Но все хотят, чтобы оно формировалось за счёт других, чужих трупов. Такова природа человека. Но если бы мои сотрудники не совершенствовали бы постоянно программу через возможные просчёты, вероятно, не случалось бы досадных промахов. И у врачей тоже самое. Не делал бы хирург операцию тяжёлому больному, может он и не умер бы сегодня. А умер послезавтра от своей болезни сам, а не на операционном столе под твоим ножом. Верно?
      Доктор кивнула.
      - Проще когда сидишь в лаборатории и не держишь в мыслях, что за каждым стёклышком, за каждой биопсией - конкретный человек. Одушевлённый. А вот если знаешь человека, здорова-ешься с ним в служебных коридорах, в столовой, смотришь на него, уже зная его диагноз... Трудно оставаться отстранённой.
      - Понимаю.
      Серафима Адамовна внимательно посмотрела на Германа, так что у него холодок пробежал по спине.
      - Кстати, перед вами анализ вашего подчинённого.
      - Это вы о ком?
      - О Петре Филипповиче Безбородко.
      
      Глава 18
      Герман испытал шок.
       Серафима Адамовна поведала ему, как дело было:
      - Ваш сотрудник по моей рекомендации привёл мать на обследо-вание в онкодиспансер, ей сделали МРТ и другие анализы, ничего не обнаружили. Заодно и сын захотел, так просто, "за компанию", как он выразился. Бесплатно же, почему не провериться. И вот у него обнаружился рак.
      - Может, всё-таки ошибка.
      - Если бы! - с озабоченным лицом покачала головой Синичкина.
      На Германа вдруг потянуло такой беспросветностью, словно он сам стоял на краю тёмной сырой ямы:
      - И что же со всем этим делать?
      - Тот же вопрос я задала коллегам, которые считают, что у пациента рак, который проявил себя сразу в 4 степени. Но даже в самых лучших случаях, когда рак головного мозга обнаруживается на ранних стадиях, больной может прожить от силы года два. Этот вид онкологии считается практически неизлечимым. Но здесь время явно упущено.
      Дорандову вспомнилось полное внутренней энергии лицо приятеля, его крепкое рукопожатие. Ведь только что они стояли с "Бородой" и обсуждали с ним будущий День рождения Людочки Пряниковой, и вдруг рак! Страшные слова Синичкиной просто не монтировались с образом неунывающего здоровяка и жизнелюба настолько, что впервые за время их знакомства с доктором Герман позволил себе бестактность:
      - Галиматья какая-то!.. Петька совершенно здоровый парень! Да нет же, галиматья, определённо галиматья! - убеждённо повторил он.
      Серафима Адамовна не обиделась. Понимала, что должен чувствовать собеседник, который недавно уже перенёс личное горе, поэтому вкрадчиво пояснила:
      - К сожалению, не галиматья. Я собрала настоящий консилиум. Лучших специалистов, которые увлекаются (так и сказала, увлекаются) онкозаболеваниями мозга, такой у них специальный интерес в рамках профессии. Это настоящая секта. Двенадцать человек со мной общались в рамках интернет-конференции по зуму, смотрели снимки. Вашего Безбородко специально вызвали на повторный осмотр, но истинную причину ему мы пока не сообщили, чтобы не ввергать человека в глубокий психологиче-ский шок раньше времени.
      Но теперь, по словам доктора, пришло время открыть больному правду. Как-то подготовить его. Возможно, для начала стоит встретиться с его родными. С девушкой, с которой он живёт.
      - Поговорите вы с ним первый, Герман, всё-таки вы его близкий друг. Надо дать человеку время адаптироваться к ситуации, прежде чем он попадёт в руки онкологов и окунётся в этот ад.
      "Может, тогда вообще не говорить" - пронеслось в голове у Дорандова.
      Врач как-то догадалась о чём он думает и мягко дала понять, что замолчать трагедию не получится:
       - Очень скоро вашему товарищу понадобится выписывать сильные обезболивающие наркотического ряда.
      Герман поймал себя на том, что производит нелепые движения - то касается собственной головы, то растерянно плюхается на кушетку, потом вскакивает и начинает расхаживать по комнате, потом останавливается и начинает рассуждать сам с собой:
      - Ладно. Значит, у Петра рак. Допустим. Почему же вовремя ничего не выявили?! Неужели нельзя было вычислить болезнь на начальной стадии?! Дать прогноз.
      И на всё получал терпеливые доходчивые пояснения:
      - В какой-то степени заболеешь ты раком или нет - дело случая. Лотерея, не поддающаяся врачебной алгебре. Но раз уж так вышло, то больной и его родственники должны знать истинный прогноз. Зачастую ведь как бывает: пациент уже в неизлечимой стадии, родственники залезают в долги, продают всё, что у них есть, вливают в него кучу дорогих лекарств, бывает бросаются к знахарям. А медики хотя и понимают, что больной в любом случае умрёт, не говорят правду. Я считаю, что это ни по челове-ческим, ни по божьим законам.
      - И что же дальше - смерть. Конец. Распад, - уныло произнёс Герман, испытывая болезненные воспоминания, связанные с Машей.
      - Переход - загадочно добавила Синичкина. - Хотя врачи-реаниматологи со мной не согласятся.
       Ну теперь понятно, почему на её рабочем месте выставлены рядком православные иконки.
      - Так сколько Петьке осталось?
      Врач лишь развела руками.
      - По объективным прогнозам от силы пару месяцев.
      - Это точно.
      - Тут всё не просто. Вопрос ведь часто стоит не так: почему человек умер. А так: почему он до сих пор жив и даже не чув-ствует свой рак. Порой вскроешь, а там 4-я стадия в терминаль-ной стадии, всё насквозь проросло метастазами. Стоит рядом клиницист и ошарашенно бормочет: "Больной должен был давно умереть". А бывает, от маленькой опухоли, тромбоэмболии человек - раз, и уходит. Ты теряешь в общем почти здорового пациента, и невозможно объяснить, почему. Иногда даже появляется такой мистическое чувство, что не было у человека рака ещё утром, а к обеду он совершил что-то такое, преступил черту, что разом перевернуло его судьбу. Всё зависит от челове-ка. Для меня это до сих пор загадка: почему в организме одного вдруг начинает тикать механизм этой бомбы, а у другого она может и сама обезвредиться. В результате кто-то остаётся, а кто-то уходит...
       Выйдя из кабинета врача, Герман сразу направился в туалет. Там его буквально вывернуло наизнанку.
      
      Глава 19
      - Эй, Василий, иди ко мне, ленивый прожорливый увалень! - позвал Герман из прихожей пса. Было утро пятницы. Сегодня у Дорандова сверхответственный день и ему непременно нужно получить благословение друга. Водолаз медленной стариковской походкой подошёл, внимательно посмотрел в глаза хозяину, привстал, упёршись крупными передними лапами в грудь мужчины, коснулся носом его носа, лизнул в щёку, отчего у Дорандова защемило сердце. Старина! Сколько он ещё будет рядом с ним? Год? Два? Шерсть на спине, бороде, груди кобеля скомкалась и поседела, он стал хуже видеть и быстрее выдыхаться, особенно это становилось заметно на охоте: прежний неутомимый игривый Вася остался в прошлом. Конечно старик очень старался не подвести хозяина. Оказавшись после долгого перерыва посреди леса, на берегу озера пёс будто временно молодел: лез за хозяином в любые дебри, отважно бросался в воду, дурачился с щенячьим задором. Но длилось это недолго. Возраст давал о себе знать уже на вторые сутки. Вероятно это был последний сезон, когда они охотились вместе. Герману не раз говорили, что у ему нужна другая подружейная собака - более молодая. Только Дорандов и слушать этого не хотел...
       И всё-таки Вася был стар. Даже по человеческим меркам количество прожитых псом лет выглядело весьма солидно, для собаки же подобная цифра казалась просто немыслимой. Когда к хозяевам (это было ещё при Маше) приходили гости, и в дверном проёме появлялась громадная седая башка Василия, тоже вышедшего встречать очередного посетителя, пес периодически слышал от какого-нибудь недалёкого знакомого семьи удивлённый возглас:
      - Как, ваш старик жив еще!?
      Пес на людей не обижался (Герману казалось, что он может читать его мысли) - похоже Василий и сам понимал, что собаки не должны жить так долго. За свою жизнь Вася много раз видел хозяев других пожилых собак с новыми питомцами на прогулке, отводивших глаза при встрече и судорожно вздыхавших при вопросе к ним:
      - А где же ваш?
       В таких случаях хозяйская рука обнимала мощную шею Василия, словно желая удержать его, не отпустить навстречу неотвратимому.
       И Вася продолжал жить, хотя с каждым днем ему становилось все труднее ходить, все тяжелее делалось дыхание. Однако он чувствовал, что после исчезновения хозяйки не может оставить хозяина одного в пустой квартире, на этом свете. И Васька очень старался протянуть подольше. Хотя это становилось всё труднее. Когда-то подтянутый живот водолаза обвис, глаза потускнели и часто слезились, и хвост все больше походил на обвисшую старую тряпку. Пропал аппетит и даже любимую овсянку со сгущённым молоком и рагу из дичи "пенсионер" ел без всякого удовольствия - словно выполнял скучную, но обязательную повинность.
      Большую часть дня Вася проводил лежа на своем коврике. По утрам, когда хозяин собирался на работу, они обязательно обнимались в прихожей, как два одиночества.
      Герман не мог не думать о том дне, когда придет время расстать-ся с Васькой, надо было приучить себя к неизбежному, чтобы уход друга не стал для него новым нокаутом. Правда, иногда такие мысли захлёстывали Германа свинцовой тёмной волной, что тяжко было расставаться с верным другом даже до вечера.
       Вася почувствовал грусть хозяина, поднял свою лохматую голову и заглянул ему прямо в душу. Герман вновь крепко сжал товарища в объятиях и чмокнул в ответ. Поцелуй в собачью макушку получился неожиданно громким. Герман рассмеялся.
       - Надеюсь, Маша нас не слышит из спальни.
      Герман принялся раскачивать приятеля, растормашивая того на шутливую борьбу.
      - Ну давай же, здоровяк, покажи класс! Ты же мастер!
      Машка иногда в шутку заявляла, что ревнует супруга не только к его фанатичной преданности мечте о космосе, но и к косолапому медведю. На самом деле Васька был их общим любимцем. Символический коврик в коридоре был именно символическим, ибо питомцу было в позволено всё, даже спать вместе с хозяевами. Они были очень дружны, обязательно по выходным гуляли втроём. Что и говорить, Маша обожала Ваську. А пёс позволял ей обращаться с собой, как с игрушечным плюшевым мишкой, и по сути пользовался всеми правами главного любимца семьи, вокруг которого крутились эти двое близких ему людей, каждый на своей орбите... После того, как Маша сошла со своей орбиты и исчезла, Васька как мог демонтировал Герману что будет предан ему до конца без всяких оговорок.
      
       На парковке возле машины Германа снова стало сильно тош-нить. Эх, некстати это сегодня с ним, ведь через несколько часов предстоит убеждать врачей в своём железном здоровье, а тут... Пришлось даже присесть на сиденье и ждать, пока приступ закончиться. Хорош космонавт... "Тебя ещё даже не начали крутить на чёртовом стуле, а ты уже покрылся испариной! - говорил он себе с укором. - После пробежки уже успел пробле-ваться... да что с тобой такое, Герман?!".
       Прежде с ним такого не бывало, а тут регулярно тошнота, рвота. Неужели так на него подействовала история с тайной онкологией "Бороды"?!
      "Становлюсь мнительным, говорят это к старости, - пришёл к неутешительному выводу Дорандов. - Такой же старый пёс... Да не-еее. Зачем сгущать краски. Временное явление, от волнения. Да и на работе слишком долго вкалывал почти без передышек, - тянул воз за весь отдел; прикрывал своих ребят от начальственной критики, принимая огонь на себя, а ведь не железный. Вот отгулял бы полностью положенные отгулы, глядишь, ничего такого бы не было, - заставил себя взглянуть на вещи с позитивного ракурса мужчина. - Тебе всего-то 27 лет. Для мужчины это не возраст. Для кандидата в космонавты, по нынешним временам тоже".
      Однако успокоить себя не получилось: "Видимо запаса прочно-сти уже начинало не доставать. А то, что медосмотры пока не выявили ничего настораживающего - не может служить абсолют-ной гарантией. Вон как с Петькой Безбородко - вроде совершенно никаких причин для беспокойства и тем не менее в голове его тайно созрела опухоль".
      По дороге Герману то и дело вспоминались печальные тусклые глаза Васьки, отчего скверное предчувствие в душе усиливалось. Так и вышло. На медкомиссии он в очередной раз вчистую завалил тест на устойчивость вестибулярного аппарата. Месяцы специаль-ных тренировок пошли прахом! Германа усадили на специальный вращающийся стул в кабинете врача-отоларинголога и стали быстро крутить, велев в такт счёта "21, 22" склонять голову, - то к правому своему плечу, то к левому. Всего через пару минут такой карусели испытуемый покрылся весь испариной, почувствовал головокружение и сильную тошноту.
      - Ну что же вы голубчик упорно лезете не в свои сани! - попенял ему отоларинголог. А поприсутствующая в кабинете медицинская сестра едко добавила:
      - Рождённый ползать - летать не может!
      Естественно, ни о каком направлении на следующий отборочный этап, который должен пройти уже в Центре подготовки космонав-тов имени Гагарина в Звёздном городе, и речи быть не могло. Председатель врачебно-лётной экспертной комиссии (ВЛЭК), перед которой Герману пришлось предстать после только что пережитого фиаско, рассматривала старого знакомого с едва скрываемой усмешкой. Стоя в чём мать родила перед сидящими за длинным столом двадцатью серьёзными мужчинами и женщинами в белых халатах, хронический неудачник вынужден был испить до конца горькую чашу заслуженного позора.
      - Вы же хороший инженер, зачем вам всё это? - едва заглянув в личное дело знакомого кандидата, звонко на всю комнату произнёс главный тут светило в ранге профессора медицины.
      - Что - "это"? - с вызовом переспросил Дорандов, подняв полные слёз глаза.
      - Ну, я хотел сказать, вы же умный, вполне себе состоявшийся в профессии, человек... Всё равно с таким вестибулярным аппара-том, как у вас, вы никогда не сможете попасть на борт космиче-ского корабля.
      - Если только космическим туристом, - с серьёзным лицом предложил альтернативу один из членов комиссии. - У вас случайно не завалялись 20 миллионов долларов? А то пожалуйста! К туристам и требования значительно мягче.
      Герман угрюмо буркнул, играя желваками:
      - Я не хочу туристом!
      - Хорошо, вы свободны, - ответили Дорандову, решив его больше не пытать. Назойливый чудак давно не вызывал того живого любопытства у врачей, как в свои первые появления. К странному кандидату привыкли и относились как относятся к успевшему примелькаться городскому сумасшедшему серьёзные занятые люди. То есть, спешили пройти мимо, в лучшем случае скользнув по знакомой фигуре сочувственным взглядом.
      
      Выйдя с проходной РККА "Энергия", Герман побрёл, куда глаза к глядят. Так он оказался возле памятника "Звёздные люди" в начале Космического бульвара. Ноги сами привели его в это знаковое место. Памятник представлял собой скамейку на которой сидели две отлитые в металле фигуры - Гагарин и Королёв. Скульптор копировал известную фотографию. По чугунном телам стальных мужчин стекали струи воды. Генерального конструктора ракетной техники и первого космонавта земли перед этим помыла из шланга женщина-дворник из Таджикистана, приехавшая в чужую ей Россию на заработки. Казалось, по широкому лицу Королёва стекают слёзы. Он словно вглядывался куда-то вдаль.
      До Германа вдруг дошло! Он же смотрит на здание Дома Куль-туры "Подлипки". Оттуда, из концертного зала, в эту самую минуту должны вынести тело его дочери, которая скончалась как раз накануне, о чём сообщалось во всех новостях.
      Грянул духовой медью траурный оркестр. Герман ярко предста-вил, как иссушенное долгой жизнью тело почти 90-летней старухи выплыло на площадь перед дворцом на плечах восьмерых молодцов в безукоризненно чёрной униформе сотрудников элитного похоронного агентства "Великий путь", оно проплыло под залпы Шопена к наглухо тонированному катафалку с мерседесовским трилистником на капоте. Сейчас дорогой дубовый гроб будет загружен в кондиционированный салон с приятной подсветкой и тихо продолжающей звучать музыкой из встроенных динамиков и отправится для захоронения на самое престижное кладбище столицы.
      Замурованным по смерти в кремлёвскую стену героям давно минувшей эпохи можно было лишь посочувствовать, что их лишили естественного для любого человека права упокоиться рядом с теми, кого любили. А может стальные герои оплакивали дело, которому посвятили себя целиком без отставка, которое оказалось невостребованным потомками. Прошли времена, когда страна буквально бредила космосом, нынче в покорители высоких орбит и неведомых миров стремились только неисправимые романтики и чудаки. Отрасль давно превратилась в лакомый кусок для коррупционных распилов продажных чиновников, и дилетан-тов. Чистую мечту этих двоих на скамейке - по-тихому уморили циничные правители новой России, уложили в дорогой гроб и под музыку вынесли перед всем народом, чтобы задвинуть гроб в чрево наёмного катафалка и похоронить с помпой, - чем не отличный политпиар! А созданные пионерами-первопроходцами уникальные ракетные технологии дано служат не мирному космосу, позволяя новым хозяевам страны сеять террор и ужас в своих тёмных интересах...
      
      Глава 20
       Можно было поехать на работу, там как раз ребята отмечают день Рождения Людочки Пряниковой. Они будут рады. Но Герман этого не сделал. Выехав на Ярославку, он погнал машину куда глаза глядят. Не доезжая до Сергиева Посада заправился, и помчался дальше, не имя перед собой никакой конкретной цели. Смеркалось. Дорандову всегда нравилось ездить именно ночью: успокаивает, меньше машин, легче абстрагироваться от реально-сти, уйти на время в мир грёз. Ночь - вообще его любимое время суток. Многие толковые мысли пришли ему в голову ночью; днём на свободное размышление как правило нет времени. Может только намётки какие-то появляются, перспективные идейки, которые просто бывает некогда додумать. Поэтому именно ночь - лучшее время! Кроме, конечно, тех благословенных денёчков, когда ты на охоте за городом...
       Раньше Дорандов очень боялся остаться один. Без друзей. Но оказалось жить можно. Ведь самое страшное событие в его жизни уже произошло. И ничего. Если это только можно назвать жизнью...
      "Ты одинок. Сегодня ты утратил последние иллюзии в отноше-нии этой жизни, - отстранённо рассуждал Дорандов. - Ты будто умер, хотя физически ещё жив. Так это ощущается. Оказывается, жизнь после смерти действительно существует. Я ведь даже не знал, сойдет ли мне с рук эта отчаянная попытка продолжать жить после ухода Маши. Тоска и боль - вот что это такое... Так может самое время? Педаль акселератора в пол, закрыть глаза и отпустить руль... Здесь уже всё понятно - сколько не наматывай годы-километры впереди одно и то же унылое шоссе. А там? После "перехода", как это называет доктор Синичкина... любопытно же проверить, что там.
       Здесь же мне стало совсем некомфортно. У меня нет планов, долгов, но свободным меня не назвать. Я встречал свободных людей, но я не из них. Но если не испугаться и рискнуть - в последний раз, то следующей мыслью может быть: "Так, я выбрался. Отлично".
       Герман колебался. Часть его души отчаянно сопротивлялась. Жизнь, какая бы она не была, всё-таки лучше чёрной ямы, какой на 90% является смерть. Всё остальное - философия и теория. Такому, как он технарю, трудно до конца поверить в возможность загробного существования, а это не6обходимое условие для Поступка.
       Чтобы не оставаться наедине с собственным мыслями, мужчина переключился с музыкальной радиостанции и начал вращать ручку настройки автомагнитолы, пока не наткнулся на разговор, который его заинтересовал, ибо в какой-то мере оказался в тему.
      "- Интересно, а как люди становятся патологоанатомами, кто эти инопланетные существа, меня это всегда интриговало, - игриво рассуждал голос молодого ведущего. - Понятно, когда девушка хочет стать чемпионкой по синхронному плаванию. Когда моделью. На худой конец журналисткой тоже понятно, хотя и с оговорками. Или даже бухгалтером - напрягшись, можно вообразить и такое. Но чтобы патологоанатомом! Обычно люди боятся всего, что связано со смертью, тем более трупов.
      - Папа был военный, - начала рассказывать довольно приятным голосом гостья студии. - Мы переезжали из гарнизона в гарнизон. Я видела, как там работают врачи, фельдшеры. Мне это в принципе нравилось. К тому же офицеры обычно хотят, чтобы их дочери поступали в учительский институт либо в медицинский.
      - Но почему в патологоанатомы! - не терпелось узнать ведуще-му. - Вы помните, Елена, когда поняли, что хотите именно эту специальность?
      - Был конкретный момент, ситуация. На третьем курсе нашего лечебного факультета Сыктывкарского меда я влюбилась. Мы проходили анатомию. Присутствовали на вскрытии. Других девчонок мутило, а я парила где-то под потолком. Он был прекрасен. По фамилии Рыжих.
      - Кто?
      - Доктор, - голос гостьи звучал мечтательно. - Я даже не знаю, как объяснить...
      - Красивый? Влюбились?
      - Не то чтобы красавчик в том смысле какие нравятся молодень-ким студенткам. Плешивый, с животиком. Картавил. Но руки! У него были огромные и очень ловкие руки. И да - я влюбилась. Но не в человека, а в профессию.
      - В смысле? - в некотором замешательстве уточнил ведущий.
      Но гостья не слушая, продолжала купаться в воспоминаниях:
      - ...И он вскрывал. Как же он вскрывал! Это было нечто! Вы даже представить себе не можете! Просто балет! Симфония. Чистое искусство! Это была завораживающая картина. Отточен-ность движений. Эстетика. Артистизм.
      - О, господи! Неужели ЭТО можно делать артистично?
      Герман почувствовал как ведущий невольно поёжился в лёгкой брезгливости.
      - Ещё бы. Помню, в анатомичку доставили мотоциклиста, который накануне погиб на дороге. Что Он с ним вытворял! Я потом ещё не раз такое видела и каждый раз была в восторге. Препод играл на теле, словно на музыкальном инструменте, представляете?! На скрипке! Мне кажется, я тогда даже музыку слышала. Почудилось, конечно, но хочется так думать.
      - И что было дальше.
      - Дальше сказала себе: "Я тоже так хочу".
      В это момент Герману пришлось отвлечься от прослушивания радиопрограммы, чтобы ответить на звонок. Он мгновенно узнал голос человека, которого спас на охоте, хотя в прошлый раз они едва успели переброситься парой фраз.
      - Это Станислав Сергеевич, - назвался крестник. - К сожалению, при расставании мы не обменялись координатами. Я был в плохом состоянии. Извините. Мне пришлось "пробивать" вашу личность по своим каналам, Герман Антонович. Извините. Но иначе бы я вас не отыскал.
      - Как вы, оклемались после купания? - проявил участливость Дорандов.
      - Со мной всё в порядке, да. Послушайте, приезжайте ко мне на дачу. Познакомимся по-человечески. Отметим моё второе рождение. Должен же я как-то отблагодарить вас за спасение. Приезжайте!
      - Не знаю...ну, хорошо.
      Пообещав, Герман снова прибавил звук на приёмнике и дослу-шал окончание разговора.
      "- У вас есть какие-то приметы, профессиональные суеверия? - поинтересовался у гостьи ведущий.
      - А как же. Если вдруг в электронной базе слетает информация на покойного, и ты не можешь её восстановить, стало быть, тебе лучше этим телом не заниматься. Проверено временем - лучше под каким-нибудь предлогом не вскрывать труп, иначе у тебя самого в жизни начнутся крупные неприятности. Это нейросеть или Бог тебе подсказывает: не надо. Если "препарат" трудно готовится - тоже самое: значит, человек был плохой и его тяжёлую энергетику на себя лучше не принимать. Часто так бывает с самоубийцами, наркоманами, преступниками. Если тяжело режутся ткани, ломаются на трупе ножи - тоже.
      - Нет, вы это серьёзно, Елена?! То есть, если человек был при жизни плохой, то даже после смерти с ним лучше дел не иметь.
      - Если был плохой, да...К диагнозу это не имеет отношения. Хотя, профессиональное сообщество на меня за такие откровения может набросится. Но я давно в этой профессии и имею право на свою точку зрения.
      - Знаете, вокруг работы патологов столько мифов...
      - Это объяснимо. Всё обрастает мифами, что связано с темой смерти, табуированной в нашем обществе. К сожалению. Если со стороны смотреть, то дело, которым мы занимаемся, приятным не назовёшь: человек умирает, для его близких это горе... А для кого-то - дело всей жизни. Я, например, считаю свою профессию своей судьбой. Вскрываю может не так окрылённо, как в молодости, но удовольствие по-прежнему получаю...".
      
      Глава 21
      Вот уже несколько минут Дорандов стоит у калитки и пытается собраться с духом, чтобы нажать электрический звонок. Отчего-то его охватило необъяснимое волнение. Словно должно что-то случиться важное.
      Последние четыре километра серая влажная лента дороги, извиваясь, пролегала через живописную местность - через начавшие одеваться в золото и багрянец лиственные леса, хвойные чащи, поля, где трава в человеческий рост... Впереди показался освещенный равнодушным неоновым светом поселок, осенняя хмарь его приглушает, и желтые окна немногочисленных коттеджей кажутся вырезанными в черном силуэте леса. Дорандов остановил машину под ржавыми дубами возле шлагбаума. Вышел. С наслаждением вдохнул полной грудью, потянулся с хрустом. Вечерний воздух прохладен и вкусен. Короткие переговоры с охраной о цели визита, сверка документов и шлагбаум поднят.
       ...Калитка открылась и Герман снова увидел человека, который был обязан ему своим спасением. В прошлый раз он его плохо рассмотрел. У "крестника" породистое аристократическое лицо, крупный, хорошо "вылепленный" нос, крепкий подбородок. Высокий осмысленный лоб. Грива седых (когда-то огненно-рыжих) волос по плечи. Он не молод. Выглядит где-то под шестьдесят. Но глаза живые, не утратившие интереса к жизни. Производит впечатление природной крепости, жизненной укоренённости, как один из тех старых дубов, возле шлагбаума. На хорошо очерченных, чувственных губах ещё не зажила ссадина оставленная его кулаком, заметив это Герман смутился.
      Хозяин улыбнулся и потрогал разбитый рот:
      - Часто вас вспоминаю. Особенно, глядя в зеркало.
      - Извините ещё раз.
      - За что? Это я прошу меня извинить. Сдурел со страху. Хорошо что вы мне врезали, а то бы оба сейчас лежали на дне того болота.
      - И всё-таки нехорошо получилось.
       - Ладно, сочтёмся, - дачник задорно подмигнул. У него чёрные, как воронье крыло глаза, они сверкают в полумраке, будто в них пляшут светлячки. - Давайте ещё раз познакомимся, а то в прошлый раз всё вышло как-то скомкано.
      "Аристократ" протянул гостю руку и представился:
      - Станислав Сергеевич Бессонов. Для хороших друзей просто Мурр.
      У него приятная улыбка - спокойная и доброжелательная. И взгляд творца, человека мыслительного поиска. С такими редко бывает скучно. Что подтверждается сразу. Участок вокруг его дома просторный и очень необычный. Среди причудливых кустов и деревьев очень странной формы маячат чьи-то силуэты. Не сразу понимаешь, что это многочисленные скульптуры, которые в ночи легко принять за живых существ. Ведущая к коттеджу тропинка петляет между врытыми в землю валунами, искусственным гротом, огибает тёмный пруд с плавающими по поверхности лилиями. Видно, что хозяину очень хотелось создать ощущение мистического места.
      "А он в самом деле оригинал" - отметил про себя Герман.
      В его жилище тепло и сухо, что приятно даже после короткой прогулки по осенней прохладе. Хозяин принял гостя очень хорошо. Похоже, был по-настоящему ему рад. Чуть ли не сам снял с Дорандова кроссовки, выдал тапочки. Познакомил со своей молодой подругой. Девица явно годилась старику в дочки. И похоже, что она такая же оригиналка, как и её "папочка". Вышла к впервые посещающему дом незнакомому мужчине в шортах и футболке. Причём обходилась без бюстгальтера.
      Подруга Мурра внимательно, без намёка на приветливость, осмотрела Германа с ног до головы, словно оценивая. Хозяин дома называл её "Моя Галатея" или Гала. Дорандов было заговорил с нею, но впечатление - разговор с мертвецом.
      Молоденькая любовница скорее всего служила хозяину времен-ной игрушкой - избалованная кукла для немолодого Дон Жуана - с бледным от постельных утех лицом и тёмными кругами под глазами. Наверняка нимфоманка.
      
      Мурр устроил гостю небольшую экскурсию по своим владени-ям. Дом напоминал музей из-за большого количества картин, антиквариата. Повсюду старинная мебель, гравюры и литографии на стенах в рамках, какие-то восточные вазы почти в человеческий рост, граммофоны и печатные машинки позапрошлого века и прочая "мечта коллекционеров".
      Впрочем хозяину хватало вкуса и продвинутости вписать в интерьер и вполне современные предметы обстановки. И всё-таки особую его гордость вызывали разные древности, о которых он рассказывал со страстью пылкого любовника: "Я купил эту акварель на распродаже, где выставлялось имущество разоривше-гося банка. Поехал туда прицениться к интересующей меня бронзовой статуэтке начала прошлого века, а увидел вот эту работу! На "Сотбисе" она стоила бы миллионы, а мне досталась в сущности за копейки".
      Герману слушать такие подробности любопытно, хотя он мало понимал в искусстве.
      
      Глава 22
      В отдельной пристройке (напоминающей размерами неболь-шой школьный спортзал) располагалась помещение для творче-ской работы хозяина в то время пока он находит за городом. Мужик оказался профессиональном скульптором. В недавнем прошлом - член Союза художников аж СССР! На "даче" хранилось множество работ из его советского прошлого.
       Оказавшись в загородной мастерской именитого ваятеля, Герман насчитал вокруг трёх гипсовых Лениных, бюст Маркса с массивной львиной башкой, бронзового Дзержинского. А ещё чугунного сталевара с обнажённым торсом, грудастой доярки, тракториста в мешковатом комбинезоне и прочих шахтёров, космонавтов полярников. Сильное впечатление производила конная скульптура какого-то генерала или маршала. И это не считая более свежих изваяний неизвестных Герману деятелей, которые очень контрастировали с героями прошлой эпохи. Некоторые своими уголовными рожами и позами новых хозяев жизни очень напоминали криминальных авторитетов. Хотя хозяин поместья назвал их "бизнесменами".
      Здесь же - посреди просторной мастерской между завершённы-ми скульптурами и полуфабрикатами - стоял простой дощатый стол, сколоченный из досок, накрытый скатертью. Сели пить водку с котлетами и пирогами. Пироги оказались с мясом и капустой но не домашние, а заказные. Из кулинарии.
      Хозяин разлил ледяную водку по стаканам, убрал себе за уши выбившиеся пряди длинных волос, хитро взглянул на гостя:
      - Ну как вам обстакановка моей холостяцкой берлоги?
       В загадочном освещении мастерской задорно искрящиеся зрачки его из чёрных стали рыжими, как когда-то припорошён-ные сединой рыжие кудри.
       Станислав Сергеевич примирительно приобнял обиженно надувшуюся должно быть из-за слов о холостяцкой берлоге подружку. Но это не помогло. Девчонку явно тянуло закатить скандал. Пить ей категорически было нельзя. Однако хозяина дома только забавляли её экстравагантные выходки. Он вообще был очень терпим к своим питомцам. В какой-то момент в мастерской появился огромный рыжий котяра с упитанной щекастой мордой. Полосатый гость бесцеремонно запрыгнул Герману на колени, изучающе глянул на него, ещё прыжок и пушистый наглец по-хозяйски стал прогуливаться между блюд и тарелок, выбирая угощение по вкусу. Станислав Сергеевич радостно приветствовал его:
      - Какие люди к нам на огонёк! Вот Герман Антонович, знакомь-тесь, этого господина в рыжей шубе зовут Фриц.
       С ходу умяв целую котлету, кот устроился на груди хозяина, обняв его лапами и заурчал. Бессонов ласково поглаживал любимца, вслух предаваясь воспоминаниям. Оказывается, в Москве, в 1960-е годы, он уже был довольно известным скуль-птором и вообще считался очень способным молодым мастером:
      - Вот только Оттепель подходила к концу, Никита уже поссо-рился с Эрнстом Неизвестным и другими лидерами авангарда, надо было выбирать сторону. Можно было остаться независимым художником и фанатично прозябать. Альтернатива - подружить-ся с властью, работать на заказ в востребованном жанре соцреа-лизма, и брать от жизни всё.
       Немного захмелевший Герман понимающе улыбнулся. Конечно, со всякой властью надо уметь дружить, - глупо идти против течения. Террор, Оттепель, Застой, снова Террор - в любые времена умный человек может устроиться...
       Тянет в приоткрытое окошко осенней прохладой, далеко в лесу кричит вечерняя птица. Из состояния приятной затормо-женности Германа выводят слова Станислава Сергеевича: "Перечитываю "Житие протопопа Аввакума, им самим написан-ное, и другие его сочинения. Купил я эту книгу в букинистиче-ском лет сорок назад по случаю... И временами обращаюсь к ней, когда совсем тошно становится. Все изменилось в нашем Отечестве со времен неистового протопопа, все, кроме русских людей.
      Бессонов нацепил на нос очки, тукнул пальцем в раскрытую пожелтевшую страницу и продекломировал: "...На кресте Христа мертва в ребра мужик стрелец рогатиною пырнул. Выслужился блядин сын, пять рублев ему государева жалованья, да сукно, да погреб! Понеже радеет нам, великому государю. Ох, ох, бедныя!".
       Бессонов глянул бесовским взглядом на Германа пронзитель-ными огромными глазищами разного цвета сквозь стёкла пенсне и пояснил вкрадчиво:
      - Это про нас, вчерашних, сегодняшних и завтрашних. За всё приходится платить... Правда дочка?
       Это он к блуднице грудастой обратился, которая вовсе ему оказывается никакая не любовница а родная дочь! Почтенный с виду мужчина, художник, а со стаей тараканов в голове и цветущим букетом психических расстройств. Что там букетом - целой оранжереей. Вот кто он есть. А дом этот - настоящий вертеп порока!
       Не то чтобы Германа это напугало, хотя и протрезвел немного. Просто стало многое понятно, например, отчего кто-то пытался таким образом наказать заслуженного деятеля искусств, ведь просто так в мешке в лесной омут с вертолёта не бросают.
      
      - М-даа, - издает неопределенный звук хозяин, и поясняет, подняв перст к потолку:
       - Хотелось бы в рай, да грехи не пускают. "Время жития сего суетного сокращенно: яко дым исчезает, тако вся сия минует. Доброродие и слава века сего и богатство - все ничтоже, едино спасение души сей всего нужнее. Без веры нам невозможно угодити Богу, веровати же подобает право, како от отец при-яхом...Едино спасение души всего нужнее, все остальное исчезнет, как дым..." - снова цитирует Бессонов старинный Аввакумов наказник.
      Дорандов кивает. Ему отчего-то всё забавней.
       Станислав Сергеевич начинает уговаривать его остаться у него на пару дней. На втором этаже, по словам хозяина, имеется отличная комната для гостей.
      Герман подумал и решил: а почему бы действительно не догу-лять нереализованные отгулы?". Он позвонил соседке, у которой всегда хранились запасной ключи от его квартиры, и попросил выгулять и покормить Ваську.
      
      Глава 23
       На следующее утро проснулся Герман в сильном похмелье. Накануне он так перебрал, что прямо так и заснул одетый, не снимая ботинок, рухнув поверх покрывала широкой постели в гостевой комнате.
       Трещала голова. В горле пересохло. Давно он так не напивал-ся "в дым". И ведь накануне вроде ничто не предвещало такого брутального результата.
       Кривясь, с трудом заставил себя поднялся, словно старый дед, доковылял до окна. Отодвинул портьеру. По выложенным природным камнем дорожкам садика бодро трусил в синем спортивном костюме и пёстрой вязанной шапочке хозяин. Станислав Сергеевич занимался гимнастикой. Вероятно скуль-птор обладал железной волей, постоянством привычек и убежде-ний.
       В отличие от него Герман после неудачи на очередной медко-миссии не испытывал никакой потребности в зарядке, с похмелья он был, как сонная муха. Надо было принять душ, а в голове крутились мечты об огуречном рассоле, а ещё лучшее сотке коньяка. Сама собой возникла мысль: "Жизнь кажется тяжелой только по вечерам. По утрам она невыносима". Сегодня это не так.
      
       Через полчаса Галина позвала мужчин к завтраку. Доедали вчерашние котлеты под кофе с коньяком. Это было очень кстати, головная боль стала утихать.
       До обеда сидели в доме, та как на улице дождило. Беседовали, играли в шахматы, карты, бильярд, чаёвничали.
       Постепенно в голове у Германа просветлело. Оказалось осеннее утро может быть не таким уж и унылым. Может даже прийти настроение спокойно и трезво взглянуть на жизнь и самого себя. Взгляд будто промыт дождевой водой, не искажен ни горестями, ни радостями, вчерашние волнения; тревоги и надежды под низким непроницаемым небом кажутся пустыми, и удивляешься: неужели они много ночей подряд не давали тебе заснуть? Ведь все так просто, надо просто существовать и не грузиться метафизиче-скими проблемами. Просто получать удовольствие от физического бытия, тех самых "маленьких радостей жизни", как получает его любое животное, если оно сыто и ничем не больно. Можно ведь просто заснуть наяву и забыть о превратностях бытия...
       Незваным гостем вдруг, хотя и весьма кстати, возникает фраза, как бы впроброс произнесённая хозяином, задумавшимся над шахматной доской: "Человек малосимпатичная тварь, скажу я вам, Герман. Всю жизнь занимаюсь им и все меньше ему симпатизи-рую. Ведь человеку по большому счёту наплевать на беды и страдания других. Главное, чтобы у него самого всё было в порядке. Вот и мы с вами, дорогой мой Герман, тоже из тех, кому плевать. И ничего обидного и ужасного в этом не вижу. Готовы поспорить?
      Герман пожал плечами, устало закатил глаза. Бессонов шахует своим чёрным конём, одновременно ставя вилку на ферзя:
      - Ну так вот же вам: в каких-то нескольких сотнях километрах отсюда в данный момент перемалываются в мясорубке войны сотни наших с вами соотечественников. А "за компанию" с ними и сотни братьев-славян из вражеских окопов. Там Каин убивает Авеля в тысячах экземплярах, - а нам и дела нет. За окном дождь и ветер. А мы сидим в тепле и комфорте, пьём хорошее вино, разговариваем об искусстве, играем в шахматы, слушаем класси-ческую музыку. Всё-таки комфорт великая вещь. Разве не так? - Бессонов прищуривается на гостя. И Дорандов внутренне соглашается с ним, что глупо тратить себя на пустые переживания о вещах, тебя напрямую не касающихся. Человек рождён для счастья, и заботить его должен только собственный маленький мир. Желательно комфортный и уютный.
      
      На обед ели гороховый суп со свининой и гренками под отлич-ное белое французское вино. На второе горячие сардельки и пюре на гарнир. Настроение Дорандова скакало. Он будто оказался на перепутье. Мечта о космосе умерла, надо было заново конструиро-вать какой-нибудь смысл жизни, а бегать в его поисках душевных сил не осталось. И то, что только что, утром, казалось решением - животная жизнь, размеренная и сытая на своём месте, - теперь представлялась убожеством... Всё-таки иметь духовные запросы - это проклятие. Герман бы с радостью поговорил об этом со случайным знакомым, тем более что суждения скульптора казались ему нетривиальными. Но Герман не знал, как ему рассказать малознакомому человеку о своих метаниях, как выразить внутреннюю пустоту, чтобы не показаться полным придурком.
      
      Глава 24
      После обеда отправились все втроём на прогулку. Дачные коттеджи остались где-то позади - пустынное шоссе. Оказалось под колесами редких машин то и дело пропадают жители местного леса, мелкая непуганая живность - чижи и щеглы, кроты, ежи, полевые мыши, даже зайцы.
      - Москва рядом, а у нас, словно в тайге: недавно в наши ворота ломился кабан, а за неделю до этого размашистой рысью прошла вдоль во-н той опушки пара лосей, похожих издали на миноносцы в тумане, - показывая рукой, хвалится Бессонов.
      Герман отреагировал живо:
      - А лицензия на отстрел у вас есть?
      Видя его заинтересованность, скульптор виновато улыбнулся:
      - Да я букашку на тропинке случайно задавить боюсь, какое там...Вот бы можно было настоящему охотнику толкнуть своё оптом, чтобы выйти за ворота и воскликнуть с лёгким сердцем: "Природа, прости!", - мечтательно почти пропел он, бегло оглядываясь вокруг. Герман не понял, о чём это, но на всякий случай кивнул.
      Гала быстро утомилась и начала капризничать, что ей скучно и она хочет обратно, ей всё надоело и всё осточертело. Бессонов останавливается, обнимает хрупкую фигурку, начинает что-то нашёптывать ей, при этом рука его опускается в карман куртки и извлекает пластиковую коробочку; он достаёт оттуда несколько белых шариков таблеток и даёт их девушке; буквально через три минуты настроение дочки заметно улучшается, тишина леса окрашивается её хрустальным смехом, вялость уходит, лёгкие ноги уносят Галу вперёд.
      - Ты знаешь, - как бы между прочим доверительно говорит Герману скульптор, легко переходя на "ты", - у неё опять образовалась опухоль. Надо ложиться в тот же госпиталь, будут резать... За равнодушие тоже приходиться платить...
      Голос его ровный, глаза спокойные, они словно побелели... Сердце Германа сжимается от сочувствия. Снова этот проклятый рак всплывает поблизости, словно зловещий плавник. Что можно сказать человеку, которого коснулась смерть. Обещать, что с потерей близкого можно как-то свыкнуться и продолжать жить? Глупо. Лучше уж смолчать.
      Станислав Сергеевич рассказывал, что в первый раз дочь забо-лела несколько лет назад, тогда её спасли. Он знает, что не в лекарствах дело. Он всегда мужественно и твердо смотрел в лицо жизни и знает, что от судьбы не уйдешь. Его голос спокоен: "Знаешь, старик, все будет нормально. Я принял ситуацию. Через несколько дней нам предстоит новая операция. А пока... Совре-менные препараты хорошо снимают боль, и настроение у Гали улучшается. Жаль нельзя постоянно держать её в этом состоянии: наркотик - есть наркотик.
      - Вы только не тяните. Чем скорее ляжете, тем больше шансов, - неуклюже попытался обнадёжить Герман несчастного отца.
      - Шансы бывают у тех, кто их заслужил, а у нас ни единого - я проверял, - на этой странной фразе Мурр многозначительно расширил свои необычные глаза, через секунду они будто подёрнулись дымкой: - Там всё слишком запущено - папочка в своё время постарался. Какое-то время я ещё утешался и верил, что дети за отцов не в ответе; надеялся собственной дурной башкой искупить прошлые грехи, однако у них своя бухгалтерия. Я вот стою тут живой, благодаря вам, Герман. А дочки моей скоро не будет.
      Бессонов влюблённым взглядом посмотрел на кружащуюся между берёзок с задорным смехом от избытка наркотического счастья дочь.
      - Словно этот лист, моя принцесса кружится, будто прощаясь с этим светом, перед встречей с сырой землёй, - сказал Мурр, подняв прилипший к асфальту резкой багряный клён.
      Они углубились в чащу. Шагалось легко, запах влажной, трону-той тлением листвы навевал приятные мысли об охоте. Герман с наслаждением вдыхал этот прохладный воздух и вспоминал слова Бессонова о лосях и кабанах. О смерти, которой слишком много стало в его жизни, думать не хотелось.
      Тропинка вывела их к остаткам старого бетонного забора. Выяснилось, что когда-то за ним располагалась котельная, но время не оставило от неё даже стен, только заросшее бурьяном бетонное основание. По словам Мурра, когда-то котельная отапливала профсоюзный санаторий под названием "Горячий ключ". В 1990-е ведомственная здравница оказалась никому не нужна, заброшенные корпуса растащили жители окрестных деревень. А вот высокая труба из тёмного кирпича каким-то чудом устояла, хотя, судя по выложенной на её вершине более светлым кирпичом дате, выстроена она была ровно сто лет назад в 1923 году.
      Гала предложила сфотографироваться на фоне "таинственных развалин". Видеть её не заторможенной и злой, а лёгкой, остроум-ной, мечтательной Герману было странно, одновременно он понимал, что это ненадолго и через несколько часов начнётся неизбежный эмоциональный откат.
      
      Из леса появилась гуляющая пара. Грузный мужчина с невзрач-ным лицом, коротконогий, с солидной лысиной и выбритыми висками, горделиво держал за руку очень красивую статную даму, которая возвышалась над коренастым, похожим на бульдога кавалером, на полторы головы. Перешагнувшая возрастной барьер спутница плешивого выглядела как недавняя модель.
      - Мы каждый день ходим сюда, - легко вступила в разговор дама.
       Галина непринуждённо поддержала беседу, чтобы не выгля-деть невежливыми, ибо её отец пристально оглядев плешивого, полез к себе в карман за смартфоном и принялся что-то пальцем перелистывать на его экранчике.
      В это время на стальную огороженную площадку на вершине старой трубы приземлилась крупная чёрная птица и издала призывный крик. Некрасивый мужчина живо принялся объяснять:
      - Смотрите, ворон! Он не один, есть у него подружка. Парочка облюбовала себе эту трубу. Мы с Ольгой Борисовной... с Олечкой, - толстяк влюблённо глянул на свою даму, - снимаем дачу тут неподалёку уже вторую неделю. И вообще-то вороны по соседству - к долгой жизни.
      Спутница плешивого смущённо улыбнулась незнакомцам, понимая, что те уже догадались, что они любовники. И тут же глянула преданным, немного испуганным взглядом на своего низкорослого повелителя.
      - Они - пара, совсем как мы с Оленькой, - пояснил плешивый, указывая взглядом вверх. - Вороны ведь однолюбы и образуют союз на долгие десятилетия. А вообще-то они живут по веку.
      Круглотолстенький квазимодо с чувством облобызал своей статной спутнице точёную алебастровую руку, не стесняясь посторонних. Пожалуй с его стороны это могло быть и вполне искреннее чувство.
      После этого случайный собеседник снова повернулся к Муру, его дочке и Дорандову и посетовал, что в последние несколько дней симпатичных воронов пытается прогнать своими воплями странный дятел почти полностью угольного цвета с редкими кровавыми вставками на крыльях.
      - Чёрный дьявол прилетает ближе к закату и поднимает жуткий крик, его пронзительные звуки слышны из приоткрытого окна у нас в доме. Вчера мы его наблюдали - мерзкое существо!
      Между тем к самцу на трубе скоро присоединилась его полови-на. Полюбовавшись на своих любимцев плешивый со своей дамой удалились. Разительная внешняя несовместимость низкорослого лысеющего господина и его ещё не растерявшей красоты партнёрши легко могла бы дать повод для насмешек острым на язык наблюдателям, но Мурр глядя им с вслед странно заметил:
      - Примечательный экземпляр. Большой хват: решил все свои материальные и сексуальные проблемы... Таких нынешняя власть любит. Женщины тоже. И госпожа Фортуна тоже долго шла с ним под ручку. Вот только задолжал он больно много...
      - Кому задолжал? - не понял Герман.
      - Ни в чём себе не отказывал, преуспевал за чужой счёт, - столь же туманно продолжил Бессонов. - Широко мужик жил, не обращая внимание на ценники. Бритоголовый колбасник топил за войну и мобилизацию. "Чем больше мяса, тем могильным червям вкуснее" - эти слова по поводу идущих в Россию с фронта гробов любитель птичек сболтнул по пьянке, но Вселенная их всё равно услышала... Как член партии "Единая Россия" партайгеноссе делает свой гешефт на чужом горе. Он думает что жизнь - сберкнижка на предъявителя, а она совсем другое... Такому "фюрчику" даже соседство с гнездом самой птицы счастья уже не поможет... Вообще-то дятел и волк священные животные бога война; только гордый Марс перестал благоволить тому, кто одной рукой голосует за "священную войну", а другой наживается на мясорубке словно заправский мясник.
      Слова архитектора выглядели каким-то вздором, тем не менее Дорандову всё равно стало не про себе, будто его это тоже каким-то образом задевало:
      - Не думаю, что из-за одной фразы, к тому же произнесённой в нетрезвом виде, можно судить о человеке столь резко. В конце концов все мы не боги. И всегда можно повторить неудачную мысль по-другому, - зачем-то заступил он в беспредметный спор с архитектором будто лысому требовалось его заступничество.
      - Те, кто мечтали что-то там "повторить" - многие из них уже кормят собою могильных червей!- отрезал Мурр. - Прочим подстрекателям тоже не позавидуешь, - с довольно невежливой усмешечкой вроде как крыл беспомощный довод молодого и мало что смыслящего в жизни заступника архитектор, продолжая глядеть вслед уходящей парочке. - Дятел в чёрном фраке по его-о душу прилетает, по его-о! Долбит ничего не подозревающему жизнелюбу могилу в стылой январской земле. Там черви проголо-дались и ждут свежатину.
       На этот раз Герман не нашёлся что сказать лишь покачал головой. А Мурр закончил свою мысль:
      - Сам бритоголовый наци не считает себя ни насекомым, ни клопом, однако РОК с большой долей вероятности прихлопнет его месяцев через пять-шесть...ну или кого-то из тех, кого он любит всею душой, может даже его красивую спутницу.
      
      Глава 25
      Петляющая между деревьев лесная тропинка вывела их к пристани с пришвартованными прогулочными лодками. Не спеша двинулись берегом озера, любуясь пейзажем.
       Медленно, как бы прощаясь перед долгой зимой, падают на водную гладь пёстрые листья. Небольшой заливчик устлан ярким, будто сшитым из разноцветных лоскутков, ковром из листьев.
       Бессонов, словно мальчишка бегал вдоль берега, выискивал камешки и бросал их в воду, с интересом следя за всплесками и кругами, которым они оставляют на поверхности.
      - Как там у Конфуция? - обернулся он к Герману: "Всякий раз, когда я бросаю камень в воду, я попадаю точно в центр круга". Человек совершает поступки, обычно не задумываясь, а спустя годы и десятилетия обнаруживает их последствия, - то, о чём он не подозревал, что начинает пугать его и угнетать. Прежде всего в самом себе. Никто не хочет вспоминать те места, которые причиняют нам часто нестерпимую боль. Но для меня они столь же реальны, как этот лес и пруд...
       Мурр продолжал изгаляться в сложно для понимания Германа философии. Накануне Герман напрасно пытался установить контакт с его дочерью, а сегодня Галина сама стала инициатором в завязавшемся разговоре.
      - Хорошо что вы приехали к нам, - с подкупающей искренно-стью сказала она.
      У девушки всё ещё прекрасное настроение, кажется, что она счастлива просто потому что жива, может любоваться окружаю-щей спокойной красотой. Дышать. Идти своими ногами.
      - Вообще-то у отца полно друзей и знакомых, но реально хороших людей среди его окружения практически нет.
      Печальное выражение лишь на мгновение появляется на её лице и оно снова озаряется улыбкой.
      Молодой человек с удовольствием смотрит на неё такую - со смеющимися беззаботными глазами, распущенными волосами, она будто русалка или героиня повести "Олеся" А. И. Куприна. Она совсем не похожа на пребывающую в наркотическом экстазе, её поведение кажется совершенно естественным. И Гала совсем не похожа на умирающую. А ведь её странный отец запросто мог обмануть гостя ради какой-то лишь ему понятной мистификации, эта мысль придя Герману в голову показалась ему вполне правдоподобной. Напряжение сразу спало. "Не стоит ничего принимать всерьёз, расслабься, и просто играй в их игры", - решил Дорандов.
      - Так вы считаете, что я хороший? - с иронией осведомился молодой мужчина.
      - А разве нет? - взгляд её становится сосредоточенным и оста-навливается на его глазах.
      Он спешит её успокоить:
      - Да в общем ничего особенно худого я в своей жизни вроде не сделал. Скорее наоборот, - Дорандов бросает взгляд на её отца, из-за которого недавно даже совершил небольшой подвиг. - Стараюсь помогать друзьям, здороваюсь с соседями. А так в общем как все.
      Вдруг он замечает косулю на противоположном берегу, она только что вышла из под кроны леса и следит за людьми, настороженно шевеля ушами. Самочка. Дорандов подносит палец к собственным губам, переходит на шепот, велит Галине не шевелиться. А сам машинально осматривается по сторонам и испытывает огромное сожаление, что при нём нет оружия. Полцентнера парного мяса! И как ему убить её? Голыми руками! Камнем? Но не двигается с места. Остаётся только смотреть, наблюдать и облизываться на недоступный трофей.
       Стоит девушке увидеть красивое животное и глаза её расши-ряются от восторга
      - Какая прелесть! - едва не вскрикивает она, но закрывает себе рот и виновато смотрит на молодого человека.
      - Красива до безобразия, - соглашается Дорандов, чувствуя сильнейшую фрустрацию. Сам он тоже жадно уставился на добычу, на её продолговатый череп, нагулявшую вес тушу, от которых невозможно отвести взгляд. Проснувшийся в нём охотник бился и прозрачную стену незадавшейся реальности, отчего тело заученно двигалось не сходя с места. Стрелок прищурился, машинально поправил на себе отсутствующую амуницию, отработанно расставил ноги и сделал движение руками, словно готовясь нажать на спусковой крючок...
      Герман глубоко вздохнул и вновь взглянул в лучащиеся детским счастьем голубые глаза собеседницы.
      - До неё метров 160-165...
      - Для чего? - наивно поинтересовалась девушка.
      Для убойного выстрела дистанция более чем подходящая, но он конечно имеет в виду другое:
      - У вас хорошая камера на телефоне?
      Галя пожала плечами и по-прежнему глядя на него своими лучистыми глазами, неожиданно произнесла не меняя выражения лица и тембра:
      - Зачем же на телефон, вы её лучше убейте, как тех женщин и детей в Мариуполе и Кременчуге. Ваша Маша из-за них сейчас заживо горит. А меня люди-черви скоро начнут грызть в земле - папочка в своё время тоже расстарался. "Шшивотные", - презрительно протянула она, имея в виду то ли Дорандова, то ли родного папу.
      Через несколько секунд к ним бесшумно приблизился Стани-слав Сергеевич и протянул Дорандову свой новенький айфон последней модели:
      - Возьмите лучше мой, здесь первоклассная оптика, - предло-жил скульптор с добродушным видом, он явно не слышал последних слов дочери.
      - Па, он хотел убить косулю, - пожаловалась ему Галя.
      - Ну не убил же, - с высоты своего высокого роста (даже с учётом сутулости) немного смутившись, вступился за гостя Мурр. - Все этим время от времени грешат, доча.
      Потом подумал и добавил, поглядев остекленевшими глазами куда-то в сторону и вдаль:
      - Иногда зло сходит с рук...Бывает...Но до поры... - он пожал плечами. - А убить способен кто угодно.
      Дочь замерла, вся дрожа, широко открыла рот и выпучила глаза. Как полоумная с запекшимися губами, словно ослепшая, она зло прошипела: "Шшивотные", отчего по спине Германа побежали мурашки.
      Несчастная обвела взглядом пространство вокруг и содрогну-лась. Убить способен кто угодно. Зло таилось всюду. То есть оно вовсе не таилось - оно таращилось отовсюду и глумливо скалилось. Весь мир был воплощением зла - люди, птицы, этот молодой мужчина рядом, даже родной отец и олень на другом берегу.
      - Мясо, мясо, кому мясо! Дёшево. Муррр. Мясное время! Горо-да украшают лица убийц. Куда не глянь - со всех сторон на тебя глядят мясники-забойщики, каждый третий по фамилии Черепанов с черепом вместо лица. Наши герои. Музыканты из оркестра. Ударники из мясного цеха!
      Судорожно согнувшись, она упала на руки отца, который вовремя успел подхватить дитя и не оглядываясь понёс к дому. Их мир снова рухнул. На этот раз вероятно навсегда.
      Напоследок Мурр буквально силой успел сунуть в руку Германа свой телефон. Зачем? И едва Дорандов коснулся его, что-то начало меняться в пространстве. Только что мир вокруг был нормальный обыденный: ровная гладь озера, опушка леса. А тут всё стало превращаться в непонятно во что. Воздух необъяснимо загустел. Это напоминало марево на дороге когда едешь на машине и в друг возникает впереди стена разогретого солнцем воздуха. Горячий воздух как бы искривлял пространство. Движение атмосферы издавало необычный шелест. Впрочем воздух тут был не при чём - через мгновение над головой метрах в десяти пронеслась крылатая ракета. Содрогнулась земля. Небо стало багровым. Герман не мог поверить своим глазам, нельзя же мгновенно сойти с ума, хотя говорят что и так бывает.
      В груди поднялась паника, но она была вызвана не столько необъяснимой иллюзией, а тем, что творилось с ним самим. Мужчину вдруг начало корёжить. Тело перестало его слушаться, оно зажило своей отдельной жизнью. Затем резкая боль в животе заставила Дорандова буквально согнуться по полам. К счастью таблетки от живота теперь всегда были при нём. Приняв сразу две сильного обезболивающего, Дорандов чуть ли не на корточках пополз к воде, чтобы запить лекарство. Но сразу отшатнулся. На поверхности озера почти неподвижно, словно опавшие листья, покачивались десятки обезображенных взрывом ракеты тел - обгорелых, разорванных на части, в основном женщин и детей...
      
      Глава 26
       Герман лежал навзничь на холодной земле. Его бил озноб. Он был один. Перевернулся на живот, попытался ползти. Его вырвало. Немного стало легче. Перевернулся на бок. Глубоко и часто дыша, прислушался. Ночной лес. Эти звуки... С той стороны, где должна была находиться старая кирпичная труба, донеслись резкие крики какой-то птицы. Герман подумал о чёрном дятле, о котором говорил плешивый. Действительно жутковато звучит, особенно в ночном лесу.
      Он попытался встать, но боль ещё не отпустила. Живот раздул-ся. Может ещё мочевой пузырь как-то влияет. Герман кое-как расстегнул брюки и помочился прямо лежа на боку.
      Послышались шаги. Подошёл вернувшийся за ним Станислав Сергеевич. Помог подняться. Спросил участливо, оглядывая:
      - Что с тобой, парень?
      - Сам не знаю.
      - Ладно. Как-нибудь доковыляем. Дома напою тебя чаем с мёдом, оклемаешься.
      По пути Бессонов рассказывал, что так был занят дочерью, что лишь дома спохватился, что гость пропал.
      
      К их приходу Галина давно спала у себя в комнате. Хозяин предложил Дорандову сбросить с себя грязную одежду и принять душ, а потом он закинет его вещи в стиральную машину, до утра они должны высохнуть...
      Когда Герман в выданном ему махровом халате вошёл на кух-ню, хозяин замешивал тесто для любимых дочкой вареников. Через час должна была приехать с курьером свежая вишня десертного элитного сорта. Отец предвкушал как это будет:
      - Галатея проснётся, освежённая сном, а на столе её ждёт любимое лакомство! Хорошее настроение снова вернётся к моему галчонку.
      
      Наконец всё было готово, хозяин сходил проведать дочь; вер-нувшись грустно сообщил, что она спит очень глубоко и будить её не стоит.
      Мурр зажёг камин в мастерской. Он пил водку и закусывал дымящимися варениками. Герман не мог составить ему в этом компанию, боясь что-нибудь есть после недавнего приступа. Разговор тоже не клеился.
       Поэтому посидели недолго и разошлись спать. В комнате было тепло. Но всё равно неуютно. Дом казался пустым, в том смысле что настоящего человеческого тепла и счастья в нём не чувствовалось, а вот тревожное ожидание беды - да. И Герман невольно стал частью происходящего. Он старался не придавать преувеличенного значения происшествию на берегу озера. Мало ли что бывает с человеком в незнакомом месте на фоне затяжного стресса. Всё, что ему примерещилось в сумеречном лесу, ничего конкретного означать не может. Нервный срыв, просто очень сильный. И ничего более. "Ты переутомился, парень, - объяснял себе Дорандов. - Как назло сорвался твой мини-отпуск с охотой, которая могла за пару дней вернуть тебя в форму...вот измочален-ный организм и взбрыкнул. Резь в животе, галлюцинация - чего только не бывает, когда долго не получается поставить себя на паузу. Хороший невролог в два счёта тебе это объяснит. Но к неврологу тем более к психиатру ты конечно не пойдёшь. Значит, надо как-то выбираться самому. Пора выкинуть мысли о прошлом из головы. Пусть мёртвые сами хоронят своих мертвецов. А ты живой. И всё у тебя в общем и целом в порядке. Ты сам себе много чего напридумывал. Все твои проблемы - не стоят выеденного яйца. Поэтому с понедельника надо начинать потихоньку жить по-новому: перестраивать в голове своё отношение к ситуации на работе. Больше позитива. Начальство это сразу почувствует и скоро перестанет до тебя докапываться. После работы не сиди сычом в своей келье - двигай в народ! Надо больше времени уделять друзьям - такие люди к счастью ещё остались, надо лишь самому позвонить, реанимировать завядшие отношения. Конечно, безумно жаль Петьку Бороду, его тебе будет не хватать. Но жизнь не заканчивается. Можно попробовать завести интрижку с какой-нибудь барышней. И обязательно гулять не менее двух часов с Васькой по вечерам. Чтобы избавиться от хандры необходимо уплотнить жизнь приятными и полезными делами и заботами".
      
      Глава 27
       Герман проснулся с рассветом, спустился на первый этаж в туалет и наткнулся на хозяина, который собирался на пробежку.
      - Не желаете со мной? - поинтересовался Бессонов.
      - Почему бы и нет, - прислушавшись к ощущениям в животе, ответил Дорандов. Кроссовки у Германа были свои, старые тренировочные штаны и ветровку ему одолжил Станислав Сергеевич. На этот раз Мурр потащил его за собой в лес. Углубля-ясь в чащу. Бессонов рассказывал, что ночью дочь забрала Скорая. Что утренние пробежки с обязательной разминкой уже несколько лет как стали для него не столько физической потребностью, сколько духовной. Только похоже было на то, что движением и усталостью он стараясь заглушать душевную скорбь. Во всяком случае сегодня.
       Километров через пять они достигли открытой местности. В поле человек десять местных жителей занимались своим крестьян-ским трудом, перемещаясь с им понятными целями между скирдами. Солнечные лучи делали робкие попытки пробиться сквозь плотную занавесь облаков и достигнуть земли. Низко плыли ручьи тумана. Тёмные массивные силуэты скирд и фигуры людей стояли как будто в облаках, радуясь первой робкой ласке утра.
      Герман и Бессонов молча взирали на эту картину. Мурр присел прямо на холодный дёрн, словно забыв зачем он тут, мысли одна мрачнее другой отражались на его выразительном лице. Похоже, скульптор сильно переживал наступившее одиночество. Будущее для него явно являлось покрытым грозными тучами. И Дорандов отлично понимал его состояние.
       Долго сидел Мурр неподвижно, взирая на суету людей с вилами. Фермеры вероятно ожидали подхода сельхозтехники, чтобы начать грузить скирдованное сено .
       Внезапно в вышине загремело. Мурр заметил вслух, что грозный гул наступает не со стороны фермерского хозяйства, а скорее от бывшего "Горячего ключа", мимо которого они вчера гуляли втроём. Причём, это совсем не было похоже на звук тракторных моторов. Люди в поле разом прекратили бодрую перекличку и обратили свои взоры в ту же сторону. Минут через пять мощное гудение многократно усилилось, отдалённо напоми-ная шум от движения тяжело нагруженного железнодорожного состава.
      Полосы тумана змеились над землёй всё тревожнее и быстрее. Отчётливо стал слышен топот сотен копыт и угрюмое улюлюканье всадников. Господи, да в что за местность его занесло, с тревогой подумал Дорандов.
      Внезапно из-за кромки дальнего леса вывалилось подобие облака, причём столь необыкновенное, что ничего похожего Герману ещё не приходилось видеть. По мере приближения монолитная шевелящаяся масса стала распадаться на фигуры отдельных всадников. Размахивая мечами и булавами, всадники в нетерпении поднимались на стременах или наоборот припадали к головам коней, безжалостно подстёгивая их плетьми.
       Лава конников растекалась по фронту примерно на километр и могучим потоком неслась на застывших в непонимании фермеров. Не освещённая солнцем на фоне тёмного неба лавина казалась мрачной, матово-серой. Но вот на неё упали солнечные лучи и компактная группа всадников заиграла бликами на стальных доспехах, разноцветьем лохмотьев истлевшей одежды, белёсым оскалом черепов с рыжими и чёрными бородами и развевающими-ся патлами волос. Теперь весь этот зловещий конный цирк предстал в обилии деталей, так что стало хорошо видно, что на призрачных небесных конях, у многих из которых сквозь дыры в боках выглядывали рёбра, мчатся живые мертвецы. Во главе страшной призрачной кавалерии скакал высокий воин, сопровож-даемый знаменосцем и россыпью болотных огней. С развивающе-гося чёрного полотнища штандарта скалилась мёртвая голова с раскроенным темечком.
      Разнёсшийся по округе жуткий вой трубы и самого завзятого храбреца поверг бы в состояние ужаса и паники.
       Сильно побледневший Мурр растерянно закричал Дорандову:
      - Кто-то из нас двоих привлёк их сюда!
       Копыта коней били по воздуху метрах в трёх над землёй и, вопреки всем физическим законам, издавали самый натуральный перестук летящего во весь опор эскадрона. Вскоре всадники начали нагонять разбегающихся крестьян. Кому-то из беглецов на полном скаку сносили мечом или секирой голову. Истошно визжащих женщин жуткие всадники хватали на полном скаку отчего с них разом слетала вся одежда. Пленниц перебрасывали в качестве добычи поперёк седла, либо забавы ради раскрутив бросали со всей силы о землю. Падая тела несчастных буквально разлетались на куски. Непрерывно рокотал громоподобный хохот вперемешку с боевым кличем забавляющихся седоков, ему жалобно вторили стенания, мольбы и стук зубов перепуганных жертв; фыркали и плевались бешенной слюной демонические кони.
      
      Глава 28
       По прозрачному воздуху, словно по упругому сухому грунту, стучали сотни копыт, стремительно стекались всё новые отряды могильной кавалерии, сливаясь в один мощный поток. Гремели барабаны, ревели трубы, бряцало оружие, демонические чёрные ловцы, входили в раж своей Дикой охоты; сотни давно сгнивших глоток непостижимым образом издавали оглушительный дьявольский вопль. И звук этот, повторяемый беспрерывным эхом, включая в себя удары ритуального молота по обтянутому человеческой кожей барабану и сладострастное шипение беснующихся навьи, господствовал над окрестностью.
       В солнечном свете, сверкая ослепительным пламенем заточен-ного железа, в брызгах крови и выпущенных наружу мозгов, чудовищный эскадрон нёсся по полю, рубя и пронзая всё живое. Чем меньше оставалось уцелевших, тем ниже опускался убий-ственный поток и тем яростнее бурлила во всадниках неутолимая жажда творить зло, разбрызгивая по сторонам клочья одежды и куски изрубленных тел.
      Один из конных навьи направился прямо на Германа. В прорехах его кольчуги шевелились тысячи могильных червей, сплошным слоем покрывавшие то, что когда-то являлось живой плотью. Подлетев к Герману, всадник осадил коня на полном скаку и развернул лошадь боком, так что лицо Германа почти уткнулось в остроносый стальной башмак рыцаря, продетый в стремя. К седлу воина был приторочен боевой молот или кувалда, её двуручная рукоять была украшена серебряными накладками. Следом подскакал оруженосец предводителя признаков, который вёл под уздцы оседланную свободную лошадь.
      Нависнув над Германом страшным утёсом, вождь всадников поднял забрало шлема, открыв знакомое почти каждому россияни-ну лицо главного пса войны.
      - Ты один из нас! - громоподобно прокричал Пригожин и ткнул в Дорандова пальцем доспешной рукавицы. - Садись! Это твой конь. Его зовут "Сармат" и он быстрый, как ракета!
      Герман ухватился за луку седла и вдруг обнаружил, что его собственные руки каким-то образом тоже по локоть в чужой свежей крови, но это не удивило Дорандова, он вставил ногу в стремя и приготовился забросить тело в седло. Конь тяжело дышал, бока его лоснились от пота, при этом вместо живого тепла от него тянуло сырой ямой.
      - Мы ещё даже не начинали по-настоящему - главное веселье впереди! - подбодрил новичка предводитель армии мертвецов. - Скоро у меня будут миллионы воинов. Каждый половозрелый самец в этой стране должен уметь убивать, и главное получать от процесса удовольствие. Отращивают животы, играют в гуманизм и расслабляют булки пускай наши враги. Нам же предстоит еще прийти в их благополучную разжиревшую Европу и "сравнять ее с землей"!
      Герман кивнул Пригожину, но тут откуда-то вторгся резкий неприятный рингтон чьей-то телефонной трубы. Молодой человек оглянулся на звук и обнаружил на земле оброненный телефон Мурра. "Вероятно дорогостоящий гаджет так и остался лежать на берегу озера после того как я случайно выронил его накануне, - догадался Дорандов, и с поразительной лёгкостью поверил в эту мысль, отчего-то его не смутило, что никакого озера поблизости не наблюдается. Всё казалось логичным. - Ну да. Ведь я так и не успел воспользоваться продвинутыми многопиксельными камерами для съёмки косули. И за ужином Мурр об одолженном мне смартфоне не вспомнил". С этой мыслью Герман проснулся. Повалявшись ещё в постели минут сорок, он вяло оделся думая о том, что реальная пробежка ему бы явно не помешала.
      
      Глава 29
       Станислав Сергеевич сидел на кухне и пялился в экран подве-шенного над холодильником телевизора. Увидев проснувшегося гостя поделился мыслями:
      - Я в политике не особо разбираюсь, ничего не могу сказать о спецоперации, только простых людей всегда жаль, будь то украинцы, евреи или папуасы какие - всё равно!
      - Мы воюем не с людьми, а с нацистскими свиньями, - заученно ответил Дорандов. - А людей мы защищаем...от тех же нациков.
      Мурр пожал плечами, закивал, вроде как соглашаясь, и стал разогревать для гостя завтрак. Засыпая в турку кофе он буднично известил Германа, что его дочь под утро увезла экстренно вызванная Скорая помощь (наяву частично повторялся недавний сон Германа). И посетовал:
      - Так что я сегодня остался без пробежки.
      На завтрак была грудинка с яичницей. Холостяцкий завтрак. За окном снова дождь. Однако нужно было отправляться на поиски телефона (опять совпадение). К счастью, обошлось без неприятно-стей, а телефон действительно дожидался возвращения хозяина на том самом месте, где накануне Дорандов его обронил из-за внезапного приступа боли в животе.
      
       После прогулки Мурр достал из бара бутылку бразильского рома - выпили чтобы согреться и за скорейшее выздоровление Галы. Закусили варёными сосисками и бородинским хлебом. Повеселевший Мурр снова потащил гостя в мастерскую где стал хвалиться своей недавней работой - гипсовой конной статуей коренастого мужчины (которому предстояло воплотиться в бронзе). Сидящий верхом на крупном мерине мужик очень походил на персонажа из недавнего сна Дорандова.
      - Похож на "повара Путина". Главаря армии уголовников, большинство из которых быстро становятся мертвецами, - решился озвучить свои догадки молодой человек.
      Мурр довольно просиял, однако уклончиво заметил (так, в общем), что вообще-то лучше всего в России традиционно умеют воевать не техникой или стратегией, а мясом. Поэтому он и решил вылепить заказчика в некоем собирательном образе - в виде персонажа скандинавских саг бога Одина, скачущего во главе кавалькады мёртвых викингов. Или английского Эрика Дикого, ведущего в бой своих чёрных призрачных всадников. А может, знаменитого короля Стаха с его Дикой охотой.
       Вдруг ощутивший кураж художник тут же решил показать гостю картину с дочерью. На ней Галатея была изображе-на...полностью обнажённой. То есть, из "одежды" на девушке был только головной венок из веток и гроздей рябины. Девушка лежала в довольно откровенной позе на поляне, словно поруганная и почти убитая. Тело несчастной покрывали раны, ссадины и отпечатки кровавых мужских лап. Вокруг же словно глумливые наблюдатели "толпились" мёртвые деревья без листвы, стволы их были уродливо скручены вырождением. Картина поразительно живо и вместе с тем отталкивающе (почти тошнотворно) переда-вала некую реальность - казалось ты мог уловить исходящий от холста запах крови, мужского пота, ужасного преступления. Если приглядеться, то вблизи от тела в высокой траве можно было заметить суетливо бегающих крыс. Издали, из-за деревьев, на умирающую глазели остроголовые клюворылые существа с ядовитыми желтыми глазами. Каждая деталь была выписана с какой-то болезненной тщательностью - картину (вопреки голосу нравственности) хотелось даже не разглядывать, а исследовать с лупой...Прекрасная, порочная, опасная, обреченная, с презритель-ной и жалкой улыбкой на губах юная роковая дева с неразвитой грудью что-то явно олицетворяла. Но что?
      Герман стыдливо отвёл глаза.
      - Я написал этот портрет после уничтожения Мариуполя и Бучи, - с гордостью пояснил Мурр. - В Галатее примерно 50% украин-ской крови, я познакомился с её матерью в Харькове. Сейчас тот дом разрушен ракетой. До сих пор нее знаю, что произошло с её матерью. Говорят, она погибла.
      - Россия не обстреливает мирные города, - в оправдание поспе-шил заверить Герман, хотя в его обвинение не было произнесено ни слова.
      - Конечно, - без колебаний согласился Мурр. И с серьёзным лицом процитировал телевизор: - Украинцы сами убивают собственное население... Об этом я и писал картину. И вы поняли меня сразу, Герман, как никто.
      Мурр закурил и, откинув сбившуюся прядь со лба, придирчивым и удовлетворённым взглядом продолжал некоторое время всматриваться в полотно на станке. Потом устало прикрыл тяжёлые веки.
      Воспользовавшись этим Герман преодолел в себе стыдливое чувство и заставил себя вновь взглянуть на смутившую его картину. Она была верхом пошлости, извращённой похоти, садизма, и главное лжи, но это было, так сказать, на поверхности зрительского восприятия. А вот за этим таилась такая-то грозная бездна, из которой веет безысходной ледяной тоской... и обеща-нием запретных наслаждений.
      - Мы не воюем с женщинами и детьми, - почувствовал потреб-ность добавить к сказанному Дорандов. - Наши ракеты убивают там фашистских свиней. Сказал же Путин: Россия проводит на Украине де-на-ци-фи-ка-цию.
      - Охотно верю, - уважительно заверил скульптор. - Это же сказал не кто-нибудь, а сам Пу-тин!
      Молодой человек удовлетворённо кивнул, только легче ему не стало.
      Помолчали.
      - Я просто инженер и не могу отвечать за ккаждого идиота с кнопкой! - это вырвалось у Дорандова как крик боли.
       Мурр пожал плечами и дал совет:
      - Когда тебе становится невыносимо и ты полон сомнений - оглянись налево и спроси совета у своей смерти. Она всегда стоит за спиной и не способна врать. Масса мелочной шелухи мигом отлетит прочь, если смерть подаст тебе знак. Достаточно того, если краем глаза ты уловишь ее движение. Или просто почувству-ешь, что твой попутчик - всегда рядом и все время внимательно за тобой наблюдает - за всеми твоими мыслями и поступками...
      
       Они попили чаю прямо в мастерской (здесь имелась плитка на газовом баллоне, в буфете сахар, заварка, баночки с вареньем, печенюшки). Потом Мурр нацепив на нос очки стал приводить в порядок какие-то документы, которых в особой папке скопилась большая пачка.
       По телевизору показывали новости. На этот раз Мурр подклю-чился через интернет к Ю-Тубу. Шла онлайн-трансляция русскоязычного канала из Германии (в России ещё только собирались законодательно ввести запрет на просмотр и прослу-шивание иностранных СМИ). Диктор и корреспонденты рассказы-вали о фантасмагорическом случае на границе России и Украины. Там кому-то пришло в голову устроить...геноцид свиней! То есть, в прямом смысле. По данным западноевропейских журналистов, началось все с утреннего залета на территорию свиноводческого комплекса "Агро-Белогорье", расположенного а трех километрах от границы, разведывательно-боевого БПЛА (неизвестной принадлежности). Покружив над фермой дрон вместо того чтобы улететь, словно камикадзе спикировал на водонапорную башню хозяйства, в результате взрыва башня загорелась и полуобвали-лась. Но настоящее безумие началось в середине дня, когда случился массированный минометно-артиллерийско-ракетный обстрел свинокомплекса. Несколько часов подряд осколки рубили, кромсали свиное поголовье отчего погибло, было покалечено большое количество безобидных хрюшек, разрушены постройки, разбита техника, повреждён газопровод. Жертвами войны стали 180 хряков, свиноматок и поросят. О потерях среди людей в репортаже ничего не говорилось, корреспондент только обмолвил-ся, что когда сотрудницы агрокомплекса (а работали там в основном женщины) пытались спасти уцелевшую часть ценного поголовья животных, им приходилось делать это с большим риском для жизни. В общем, мир сходит с ума...
       Герман отвернулся, чтобы больше не видеть этот бред, снял с полки несколько альбомов по искусству и устроился ними в глубоком кресле, предварительно развернув его спинкой к телевизору.
      Звуковой сигнал известил о сообщении. Дорандов достал свой телефон и прочитал. Коллега предупреждал: "Завтра тебя скорей всего вызовет на ковёр сам "Горыныч". Готовься к худшему". Удивило, что SMS было отправлено не сегодня хотя пришло только теперь. Как такое могло случиться? Впрочем загадка тут же растворилась на фоне грозящих неприятностей.
       "Хотят повесить на меня всех собак за попадание нашей ракеты в 9-этажный дом в Днепре, - понимание неизбежных новых неприятностей, на этот раз лично от руководства завода, заставило Дорандова сжаться. Сразу возникла болезненная резь чуть повыше пупка, следом и в районе желудка начало припекать, словно ему каким-то образом запихнули в кишки пригоршню углей из костра, а для пущего садистского сладострастия решили ещё и протолк-нуть их раскалённой кочергой. - Почти сто человек погибших, покалеченных, пропавших без вести... Но я-то тут при чём?! Разве я один в этом виноват? Или мой отдел?.. Пусть. В суд меня никто не потащит - в России я не подсуден. Международный трибунал по военным преступлением вряд ли когда-нибудь узнает о такой мелкой сошке... Попробуют уволить? Вряд ли. После начала частичной мобилизации почти полмиллиона программистов сбежали из страны - профессионалы моей специальности теперь на вес золота. Так что можно без особого страха заходить в "свинский загон" - пустить меня под нож рука вряд ли у кого поднимется. Хотя нервы, конечно, помотают... Надо спокойно выслушать все наезды и самому пригрозить уходом, в потом посмотреть на их реакцию...".
       Пока Герман пролистывал на телефоне сообщение, пришло свежее, похожее на спам-рассылку от какой-то чокнутой конторы: "Тяжёлый период в твоей жизни затянулся? Тогда наше предло-жение тебя наверняка заинтересует! Интерактивный колёсный шагомер для стандартного белконутого! Скачай шестимесячный пробный пользовательский промо-пульт! В подарок - подключение личной страницы с графиками и диаграммами твоего персонально-го сваливания в полную жопу, и самое вкусное - выползания из неё!".
      На этой галиматье Герман хотел было закрыть явное сочинение нездорового ума, однако взгляд зацепился за следующую сточку:
       "Наша жизнь, - то, где мы сейчас стоим, - результат миллио-нов совершённых шагов - "правильных" и "неправильных". Скажу тебе больше. Ты наверняка удивишься, но людские проблемы, невезение, разочарование в себе и в жизни, как и удовольствие, успех, гармония - такой же товар! Подобно акциям компаний, товарно-сырьевым фьючерсам, драгметаллам, крипто-валюте, или информации о разнице курсов доллара-евро... Как тебе идея поднять серьёзные деньги на чужих ошибках и преступ-лениях? Богатеть и преуспевать, наблюдая, как свиньи жрут трупы? На самом деле это не так уж невыносимо противно, как кажется, а может даже стать чрезвычайно увлекательным и прибыльным занятием! Подпишись на продвинутый тестовый курс программы! Редко кому подворачивается такой шанс. Мы предлагаем зарабатывать на том, что для 99, 9 % людей есть источник депрессий, растянутых во времени суицидов, болезней, несчастных случаев и прочих страданий. Религия тут не при чём, мы не торгуем индульгенциями и билетами в рай. К твоим услугам технологии нейросетей! А теперь вкусняшка на десерт - акция! Первой сотне покупателей - персональный бот-кармоброкер с выходом на Биржу слёз и смеха...".
      "Какую только ахинею не пытаются впарить народу. Бред" - Герман поморщился, зевнул, убрал телефон и снова взглянул на репродукцию картины Сальвадора Дали из альбома.
      
      Глава 29
      Подошёл плешивый мужик, ну тот что встретился им во время прогулки у старой кирпичной трубы. На этот раз удачливый квазимодо был один без своей красивой спутницы. Подмигнул Герману как хорошему другу и заверил:
      - Дельце выгодное, не сомневайся. Сможешь доказать им всем раз и навсегда! Другого шанса не представиться. Пусть свиньи увидят, каков ты есть!
      Герман взял протянутый топор и без колебаний вошёл в загон. На небольшом участке огороженной земли бродили пухлые белые свиньи. Дорандов стал прогуливаться между ними, выбирая с кого начать. Он был отчего-то с обнажённым торсом и бос, и при каждом шаге между пальцами проступала жирная грязь. Герман знал, что вокруг загона толпятся голые женщины, но не удостаи-вал их взглядом. "Мясо, мясо, мясо!" - призывно, словно болельщицы, скандировали бабы со всех сторон. Раньше ему не приходилось собственными руками... Только надо же когда-то начинать. Наконец он решался и, резко взмахнув, нанёс первый удар. Звук и ощущение оказались малоприятными, зато на удивление сразу же удачное попадание. Никто теперь не скажет, что он непрофессионал, что это из-за него удары выходят мимо цели... Ещё несколько ударов и ему стало нравится. И не ему одному. Герман слышал, как ахали и взвизгивали женщины, но по-прежнему не смотрел в их сторону, продолжая наносить удары. Голова шла кругом, мышцы звенели от упругой силы, крики фанаток перешли в сладострастный вой:
      - Мясо, мясо, даёшь мясо! Дёшево. Мясо-оо!...
       Немного подустав, мужчина вытер рукой пот с лица и наконец поднял глаза. Метрах в тридцати от загона из-за толстого ствола дерева выглянула Гала: на голове тот самый рябиновый венок, длинная косая чёлка прикрывает ей один глаз, второй выпучен, почти вылез из орбиты, она шипит: "Шшивотные", отчего по спине Германа бегут мурашки. Но это не останавливает вошедше-го в раж палача.
       Он бил свиней без разбора - по спинам и головам, по толстым задницам и розовым пятачкам, брызги крови и мозга летели во все стороны, пятная, забрызгивая белоснежную кожу свиней и пачкая мускулистое тело забойщика, которому все было нипочем: скользя в лужах крови, жадно вдыхая парной запах бойни, он всё профес-сиональнее опускал широкое лезвие на очередную жертву, изгибался, наклонялся, подпрыгивал, бил, шагал, перешагивал, снова бил, бил и бил свиней, и женщины вскрикивали при каждом ударе, с каждым разом все громче, вскрикивали и протяжно стонали, а он продолжал свое дело, круша одну за другой, валя их наземь, тело к телу, и вскоре загон стал похож на свалку окровав-ленных туш, а боец все рубил, добивая раненых, вонзая топор в алую плоть, не испытывая никакой жалости к этим тварям, которые кричали, стонали и с упоением отдавали ему свои белые пышные тела, пылавшие похотью и изнемогавшие от грязной страсти, бил, рубил и бил...пока снова не проснулся в том самом плюшевом кресле с выпавшим из рук на колени альбомом по высокому искусству...при этом все еще содрогаясь, чувствуя мокрые от спермы трусы, обессиленный, в отчаянии, в восторге.
      Мурр внимательно смотрел на него. Сильное смущение и раскаяние вынудили Германа начать оправдываться:
      - Чёрт. Извините. Кажется я кричал во сне.
      - Ну что вы, ничего такого, - интеллигентно заверил Бессонов, при этом глазки его воровато сверкали, совсем как у его любимого кота Фрица при виде подходящего лакомства на столе. - Вы спали, как младенец. Сорок минут проспали. Хотите чаю?
      - Пожалуй.
      Хозяин принялся кипятить чайник, а Герман отправился в туалет, чтобы опомниться и привести себя в порядок. Но там оторопь его лишь усилилась, стоило увидеть собственное отражение в зеркале. На него смотрело лицо...нет не убийцы, но эти горящие глаза и прилипшая к губам улыбка пережитого удовольствия... Герман поспешно опустил глаза и отошёл от зеркала, стал убеждать себя, что во сне был не он...и одновремен-но готов был на всё, чтобы вновь пережить столь мощное удовольствие и ощущение полной свободы...
      
      За окнами смеркалось. В соседних коттеджах засветились жёлтые окна; потемнел окружающий лес, пора было ехать домой, - возвращаться в одиночество, в пустую квартиру, откуда уже несколько месяцев как выветрился домашний уют, прежде не слишком замечаемая им и ценимая атмосфера доверительных разговоров. Туда, где больше не поёт Маша в душе, не пахнет её нежными духами и приготовленным к его возвращению ужином... На душе от таких мыслей стало привычно мертвенно.
      Мурр вышел проводить гостя до машины. Пока Герман подыс-кивал слова для прощания Станислав Сергеевич протянул ему свою визитную карточку. Там было написано просто - без званий, регалий и даже профессии: Ф. И. О., телефон, адрес электронной почты, соцсетей, и рядом - "скульптура и живопись, Мастер".
      Герману подобным образом оформленные карточки прежде не попадались. Обычно все стараются выпендриться, даже имея крайне мало оснований для выпендрёжа. А тут такая скромность! При том, что в мастерской Герман видел огромное количество призов и разных солидных дипломов в рамках на стене. В таком спокойном отношении к себе было чувство стиля. Хотя и не исключено, что Дорандов просто чего-то недопонимал, и такая лаконичность проистекала как раз от крайнего тщеславия, когда уверен, что о твоих заслугах и высшем профессионализме итак прекрасно осведомлены те, кто для тебя важен.
       Договорились снова встретиться, Бессонов пригласил Доран-дова посетить его городскую мастерскую. Герману скульптор в целом приглянулся. Время, проведённое у него в гостях, не выглядело потерянным. Чудак этот Мурр, конечно, зато нескуч-ный. За всем этим богемным анархизмом и эпатажем как будто стоял вполне приличный, неординарный человек, умный и трогательный, где-то ранимый, наверняка талантливый в своем роде, хотя и не без разгильдяйства. Короче говоря, настоящая богема, что вызывало у такого технаря, как Дорандов, любопыт-ство и готовность к продолжению знакомства, как средства от снедающей его тоски одиночества. И дочь Мурра вызывала в нём искреннюю жалость и сопереживание. Несчастный нежный цветок, - в часы душевного подъёма трогательная, открытая остроумная, - она наверняка страстно любит жизнь, хотя и не взаимно... Дорандову было искренне жаль её. Хотелось верить, что с ней как-нибудь всё обойдётся и самого страшного не случится.
       - Всё у вас будет хорошо! - со всей искренностью заверил хозяина Герман и пожал протянутую им кисть сразу обеими руками в знак всемерной поддержки и старательно изображая на собственном лице оптимизм. Хотя какой уж тут, если подумать: единственную обожаемую дочь среди ночь увозят в онкоцентр! Мужику есть отчего впасть в отчаяние. Это же кошмар - маяться в неизвестности, когда ты даже не понимаешь за что тебе такое прилетело.
      - А я и не спорю, - вдруг вслух согласился с ним Мурр, - мне унывать никак не пристало. Это вам, технарям, "по контракту полагается быть матерьялистами", как говорил Фёдор Михайло-вич.
      Герман вздрогнул от неожиданности, затем старательно рас-смеялся в ответ на прозвучавшую шутку.
      Мурр хитро молчал, изучающе глядя на него. Потом вдруг вспомнил:
      - Я ведь должен сделать вам подарок. Долг платежом красен! Вопрос лишь в том согласитесь ли вы принять мой дар. Бог зачем-то выдал людям такую проблемную штуку как свобода воли - великая привилегия для единиц и проклятие для большинства.
      - Ладно, сочтёмся, - смутился Герман, переводя неловкий момент в шутку.
      Правая бровь художника изогнулась в удивлении, в глазах промелькнула жалость:
      - А вы не спешите отказываться, - произнёс он загадочно. Потом мельком взглянул на экран своего смартфона и вмиг стал озабоченным:
      - А пока вам не надо бы в ближайшие дни садится за руль, и летать на самолётах тоже!.. Мы люди искусства тонко чувствуем такие вещи. Считайте это суеверием, и всё же, если чувствуешь что-то... лучше - тьфу, тьфу, тьфу - перестраховаться! Поэтому давайте я вызову вам такси. А машину вам эвакуатором доставят завтра прямо к дому.
      
      Глава 29
      Через полтора часа пришла машина. Таксист - совсем молодой пацан с мальчишеским лицом, короткая стрижка по современной моде типа полубокс, укороченная кожаная куртка "авиатор". Ломающийся голос, который юный "шеф" старательно маскиро-вал хриплым баском:
      - До Королёва такси заказывали?
      По дороге Герман нет-нет да бросал внимательный взгляд в салонное зеркальце, в котором отражалось лицо таксиста. Что-то в нём вызывало вопрос.
      - Извините, как вас зовут? - наконец спросил Герман.
      - Сергей.
      Таксист помолчал, потом перевёл взгляд с дороги на отражение пассажира, нахмурился и вдруг...смущённо улыбнулся:
      - Вообще-то Наталья. Но для большинства я Сергей. В нашем ремесле безопаснее мимикрировать под мужика.
      Она засунула себе в рот леденец на палочке Чупа-чупс с кара-мельным запахом, пояснила:
      - Бросаю курить. Посоветовали, что так легче отвыкать от сигарет.
      Немного поболтав с необычным таксистом, Герман откинул голову на подголовник сиденья, прикрыл глаза...
      
       Наконец, они приехали. Поблагодарив водителя, Дорандов вошёл в подъезд, его квартира на первом этаже сразу напротив подъездной двери, повернул дважды ключ в замке, перешагнул порог и оказался во мраке прихожей.
      - Эй, Васька! Где ты старина?
       Прежде чем рука нащупывает выключать, его шею обвивают родные руки. В тишине отчётливо слышно прерывистое взволно-ванное дыхание, мягкие волосы коснутся его лица, от пьянящего родного запаха идёт кругом голова.
      - Маша...
      - Я так соскучилась - прошептала она смеющимся счастливым голосом.
      Мужчина прижал жену крепко к себе, обхватив одной рукой её плечи, а другой - голову, зарывшись в её шелковистых волосах. Она была в его объятиях, и никто, никто не мог у него её отнять.
      - Я так хочу всегда быть с тобой рядом! - произнёс Герман и в горле у него запершило, спазмом перехватило связки; однако он быстро с этим справился и продолжил: - Каждую минуту, каждую секунду быть рядом, оберегать тебя от всего.
      Маша ещё сильнее прижалась к нему, но потом резко отпряну-ла.
      - Что, что такое? - забеспокоился он.
      - Нет... просто мне показалось...
      Она медленно подняла руку и робко дотронулась до его щеки. Едва касаясь его, она плавно, со свойственной только ей осторож-ностью повела пальчиками вверх, к его глазам. Он резко, но не сильно схватил её руку. Маша вздрогнула, и Герман почувствовал, как эта дрожь пробежала по всему её телу.
      - Прости.
      - Почему ты плачешь? Что-то случилось?
      Она чуть слышно всхлипнула.
      - Хорошо-хорошо, только не расстраивайся, прошу тебя. Ведь у нас всё хорошо, - он улыбнулся, и она почувствовала эту улыбку в его голосе.
      - Ты видишь моё лицо?- спросила она.
      - Нет, здесь темно. Только его очертания, и то, благодаря луне, которая светит в с улицы в кухонное окно, и отсвет её через ванну проникает сюда. Сама знаешь, ведь какое в этих наших квартирах причудливое маленькое окошечко с кухни через ванну-туалет в прихожую, на заколдованных старых чердаках обычно бывают такие.
      Он улыбался, она точно это знала.
      - А ты бывал на "заколдованных старых чердаках"?- улыбнулась она ему в ответ.
      - Ты такая красивая...
      - Фантазёр ты! - она засмеялась словно маленькая девочка. - Врёшь ты всё. Нет никакого лунного света, здесь совершенно темно, - с долей соблазна в голосе заметила она.
      - А я просто чувствую так! - вывернулся он.
      Они оба засмеялись особенным "счастливым" смехом.
      Она стояла перед ним - такая маленькая, такая беззащитная... Герман чувствовал, что способен на всё ради неё, ему хотелось, во что бы то ни стало оградить её от окружающего мира. "Ведь мир жесток и несправедлив, - подумал Герман, - и кому, как ни Ей, это знать...".
      - Нам хорошо...жаль меня здесь нет, - вдруг грустно произнес-ла она.
      
      Герман разлепил реки и огляделся: такси еже съехало с Кольце-вой на Ярославку. Транспорта почти не было, значит, минут через двадцать будут на месте.
      Дорандов взглянул на отражение лица таксиста.
       - Извините...моя просьба может показаться странной...Одним словом, не могли бы вы на полчаса подняться со мной ко мне в квартиру.
      Необычный водитель посмотрела на него внимательно и с подозрением, как на опасного чокнутого.
      Герман поспешил объясниться:
      - Не бойтесь. Я не псих и не маньяк. Просто мы расстались с женой, а она продолжает приходить... Неправильно это. Даю два счётчика сверху.
      Девушка-таксист ничего не ответила, только зашарила правой рукой у себя под сиденьем. Всё понятно - он бы и сам на её месте напрягся после такой просьбы.
      ... Въехав в его родной двор, такси прокатило вдоль фасада дома и тормознула у дальнего подъезда. Хотя заказ был бескон-тактно оплачен Мурром, Дорандов протянул необычному таксисту пятисотрублёвую купюру чаевых. Она взяла. Но вместо того, чтобы сразу уехать, тоже вышла из машины, брелоком заблокиро-вало в ней двери и подошла, давая понять, что согласна на его просьбу.
      - Напоминаю, два счётчика. Только учтите у меня четвёртый дан по тхэквондо, - предупредила хрипловато и пошевелила плечами. Фигура у неё и в самом деле бойцовая, плечи пловчихи, в движениях присутствует упругая готовность к любой неожиданно-сти.
      Герман открыл квартирную дверь ключом и, не много поколе-бавшись, зажёг в прихожей свет. Наталья зашла следом, небрежно набросила на одёжный крючок снятую бейсболку, тут она увидела огромного ньюфаундленда и не сдержала восторженный возглас:
      - Ой, какой красавец! Обожаю больших собак!
      Васька дремал на подстилке, положив громадную голову на крупные лапы и прикрыв глаза. На самом деле он только делал вид, что спит так как был обижен на хозяина. Дорандов присел на корточки виновато обратился к товарищу:
      - Привет, старый! Знаю, мой косяк.
      Пёс приоткрыл один глаз и глухо заворчал. Гостью ворчание "водолаза" рассмешило, но мужчина оставался совершенно серьёзным, и Ваське казалось, что хозяин понимает пережитую им за эти дни тоску одиночества. Герман действительно понимал друга, потому что с нежностью положил ему руку на голову и тихо произнёс со значением:
      - Даю слово...
       Пес всё ещё ворчал. Герман обнял его и притянул к себе:
      - Ладно тебе, разворчался. Давай лучше познакомлю тебя с нашей гостьей.
      Наташа в это время уже прошла с разрешения хозяина в комнату и рассматривала развешанные по стенам охотничьи трофеи.
      - Это вы их сами? - она уважительно и с удивлением оглянулась на пассажира. - По вам и не скажешь. Внешность у вас интелли-гентская. Вы не похожи на стрелка. У меня на людей профессио-нальный нюх. Думаете я зашла бы к вам в квартиру, если бы на 100 процентов не была уверена, что вы не опасны.
      - Да в общем случайно так вышло, будто оправдывался он. - На втором курсе института стал ходить в тир, чтобы немного отвлечься от учёбы, - оказалось это отлично разгружает мозг. Втянулся. Когда появились деньги купил себе профессиональное снаряжение, познакомился через Интернет с компанией энтузиа-стов, стал вместе с ними выезжать на охоту. Правда вначале больше наблюдал и любовался природой. Но постепенно сам тоже стал стрелять.
      Немного прогулявшись по его владениям Наташа тоже опусти-лась на корточки перед забавным увальнем, достала из кармана шоколадный батончик, и прежде чем угостить им пса, вопроси-тельно взглянула на Германа:
      - Можно?
      - Он сладкоежка.
      Девушка развернула упаковку и протянула псу. Вася сперва взглянул на хозяина, хотя у самого слюна текла так ему хотелось шоколадку..
       - Бери, бери, не ломайся.
      Пёс очень интеллигентно губами принял лакомство из рук гостьи и зачавкал.
      Наташа погладила собаку и вздохнула:
      - Многие считают меня чокнутой: семьи нет, занимаюсь сугубо мужской работой, мне нравится петь в машине, когда нет клиентов. Я бы и пса себя такого же завела, если бы было кому с ним гулять, а то ведь сутками пашу.
      На прощание Герман вынес в прихожую один из своих ноутбу-ков:
      - Извините, денег вообще нет, а за него можно легко получить не меньше трёхсот баксов.
      Девушка укоризненно покачала головой, сняла в прихожей с крючка и набросила себе на голову кепку, подмигнула псу на прощание и прежде чем уйти ответила с усмешкой:
      - Такой интеллигентный у вас пёс, и такой...хозяин... Ладно, переведёте деньги как появятся, запомните мой номер телефона.
       Герман и Васька проводили девушку до машины и отправи-лись гулять. Вечернюю прогулку пес ждал особенно. Летом ему нравилось наблюдать как солнце прячется за серые коробки многоэтажек и вечерняя прохлада сменяет дневную жару. Зимой же Василий подолгу мог любоваться черным, словно из мягкого бархата, небом, по которому кто-то рассыпал разноцветные блестки звезд. О чем думал в эти минуты старый пес, отчего порой он так шумно вздыхал? Кто знает...
       Сейчас была осень, листья облетели и капал тихий, унылый дождик. Старый водолаз вместе с хозяином шли привычным маршрутом, и думали о том, что жизнь всё-таки не такая плохая штука, чтобы расставаться с ней.
       Ночью Васька видел во сне незнакомую девушку, с которой вернулся хозяин. Почему-то во сне она осталась и заменила прежнюю хозяйку. Когда он это понял, то задрожал от гнева, готовый зарычать и прогнать самозванку... Но потом вспомнил про подаренную гостьей вкусную шоколадку и про то, как горевал хозяин, когда из дома исчезла его подруга. Вспомнил Васька и том, как хозяин разговаривает с исчезнувшей хозяйкой, вдруг вслух произносит её имя в пустой квартире, часами сидит, прижав к лицу её вещи, вдыхая её запах. Ваське стало очень жаль хозяина и он решил пока не прогонять чужачку...
      
      Часть вторая
       ... ежедневно и ежечасно жизнь ставит вопросы, и мы должны на них отвечать - не разговорами или размышлениями, а действием, правильным поведением. Ведь жить - в конечном счете значит нести ответственность за правильное выполнение тех задач, которые жизнь ставит перед каждым, за выполнение требований дня и часа.
       Виктор Франкл
      
      Глава 30
       Утром собираясь на работу Герман обнаружил, что совсем "на мели". Из наличности в кошельке осталось 124 рубля 50 копеек. Если он купит по пути на работу любимый "кофе с собой" в газетном киоске, то на полноценный обед в заводской столовке уже не хватит (только на одно блюдо). Всё ещё заморо-женная на карточке зарплата серьёзно била по привычному образу жизни и настроению (Филя? Будь он неладен! Несмотря на своё обещание договориться с банком в обмен на согласие подчинённого дописать ему дипломную работу для академии, непосредственный босс не помог).
      "Ладно, тогда "восстание рабов" продолжается! - зло сказал себе Дорандов, решив, что раз так, то начальник не получит от него ни строчки...
      Однако довольствоваться невкусным домашним растворимым кофе не хотелось, и Герман решил обойтись в обед супом, но купить себе хороший зерновой.
       Погода в Королёве стояла великолепная, неярким огнём разгоралась золотая осень, солнечно и тепло, последние в этом году бабочки безмятежно порхают в сквере у Дома Культуры "Костино", через который Дорандов шагал на службу. Пара-шютиками кружатся в золотистом воздухе серебряные паутинки, а выше, в лазоревой синеве с зычными криками наворачивают круги взлетающие с расположенного у самой заводской проход-ной пруда утки да чайки. Тянет ветерок, чуть-чуть отдающий дымком - коммунальщики жгут листву, - отчего кажется, что ты снова на лесном озере с двустволкой. Жить бы да радоваться, тем более что вчерашняя девушка-таксист не выходила у Германа из головы.
       Немного впереди Дорандова торопились не опоздать к началу утренней смены трое рабочих - двое мужчин и женщина - тоже все со "Звезды". Троица громко обсуждала животрепещущий для каждого из них вопрос: сколько нужно денег, чтобы при нынеш-ней инфляции набить холодильник продуктами на неделю; и в какую сумму обойдётся хорошо принять гостей. Сойдясь не 5компромисной сумме, все трое порадовались, что работают на оборонном предприятии. И хотя пахать приходилось в три смены (часто без выходных) завод был завален заказами. И оклады людям подняли из-за войны и регулярно индексируют. В общем, спецоперация, - это прекрасно. Не то, что на гражданских предприятиях, у которых вечная головная боль, куда сбыть готовую продукцию. А за бомбы и боевые ракеты заказчик в лице российского государства платит не торгуясь миллионы рублей и только требует увеличить и увеличить их выпуск.
       В ожидании когда загорится зелёный свет на пешеходном переходе оба мужика и женщина истово перекрестились на церковь Рождества Богородицы, выстроенной на пожертвования родного завода.
       Как недавний нарушитель трудовой дисциплины, сегодня Герман прилежно влился в общий поток сотрудников "Звезды" и вместе со всеми без проблем прошёл через турникеты проходной. Неторопливо шагая по внутренней территории, он потягивал из картонного стаканчика вожделенный кофе и смаковал каждый глоток, когда на телефон поступило сообщение, что его ждут на совещании у директора.
      
      Глава 31
       Герман сразу позвонил хорошо информированному коллеге, сидящему близко к администрации, и тот по дружбе слил ему инсайдерскую информацию, предупредив: "Готовься быть подвешенным за яйца. Директор очень зол на тебя и твоих ребят. "Какая, сказал он, они IT-тишники - интеллектуальная элита? Если своим браком перечёркивают результаты труда сотен мозолистых рук наших инженеров и рабочих...". Ещё директор сказал, что в цехах и конструкторских бюро дело поставлено в сто раз лучше, чем у ох... айтишников. И что пора вводить персональную ответственность за каждый провал, который в условиях военного времени равнозначен преступлению. Твой Филя Толкачёв сидел при этом, как описавшийся, и помалкивал себе в тряпочку. Мы пытались что-то объяснить Химичеву, но директор по матери тебя кроет и ничего не слушает".
       День начинался энергично. Впрочем, Дорандов уже знал к чему всё идёт. Получив тумаков от министра обороны и главы Ростеха, заводское начальство, как обычно бывает в таких случаях, проявляет недюжинное рвение в стремлении не столько устранить проблему, сколько посеять страх и ужас среди подчи-нённых. Манера типично путинско-сталинская: лихорадочный поиск виновных, показательная расправа, и сразу отрапортовать наверх, что все недочёты учтены, виновные кастрированы, колесованы, живьём сварены в кипятке, и что новый спущенный план будет перевыполнен любой ценой. А когда гроза стихнет, то, как водится, полное отсутствие интереса к решению накопив-шихся системных проблем... И так до очередной начальственной бури - снова будет лихорадочный поиск крайних, клятвенное обещание высшему руководству взахлёб изначально невыполни-мого объёма новеньких вундерваффе и рывок в некуда. Ведь понятно же, что в условиях развала системы производственных цепочек качество заводской продукции неизбежно продолжит снижаться. О каком высокоточном оружии можно продолжать говорить, когда санкции бьют по самым чувствительным логи-стическим точкам: качество важнейших комплектующих постоянно падает а трое лучших программистов Дорандова уже тайно сбежали из страны опасаясь мобилизации (не смотря на клятвенные обещания государства компьютерщиков не трогать), потому что привыкли не доверять власти...
      
       В предбаннике зала заседаний висит тяжелое облако всеоб-щего напряжения, директорские секретари смотрят волком. Из-за двери слышен голос главного начальника. Голос раздраженный, с предгрозовыми нотками недоумения, готовый вот-вот сорваться в истерику, в мат. Это давит на психику.
      - Руководство ожидает от нашего завода утроения выпуска продукции! - вот уже гремит бас директора завода. - Командова-ние наших войск на Украине планирует выпускать по врагу 100 ракет ежедневно. Это будет "Дикая охота", в которой пощады быть не должно! И вдруг выясняется, что благодаря деятельности группы тайных пацифистов-саботажников, часть наших изделий падает вовсе не туда, куда их наводят. Что это...если не преда-тельство?!
       Не трудно догадаться, что под пацифистами имеется в виду прежде всего персона руководителя отдела компьютерного программирования.
      Секретарь приоткрывает Дорандову дверь и, стараясь самому не светится в проёме, указывает обречённому на публичную декапитацию сотруднику на свободное место. Оно расположено на боковом стульчике возле стенки в дальней части просторного директорского кабинета. Такие места предназначены для помощников и прочей мелюзги. Хоть в чём-то Герману кажется повезло, ибо остаётся небольшая надежда, что через минуту разговор перескочит на другую животрепещущую тему и можно будет пересидеть грозу незамеченным. А там глядишь совещание закончится и можно будет улизнуть, так и не попавшись директо-ру в недобрую минуту на глаза.
       Пригибаясь, воображая себя серой мышью, Герман пробрался на свою "галёрку" и затаился там, потихоньку осматриваясь. На интерактивной панели для презентаций показана траектория полёта злополучной ракеты, упавшей на торговый центр "Амстор" в украинском Кременчуге. Отмечена точка незаплани-рованного программой отворота, когда бортовая навигационная система целеуказания дала сбой. Как раз обсуждались причины досадной накладки: внешнее воздействие постановщика помех неприятельского ПВО, сбой бортовой аппаратуры, некачествен-ное целеуказание разведки или ошибка программистов... На экран была выведена вся визуальная информация, включая спутниковые снимки пылающих руин супермаркета и вид, который место приобрело через сутки.
       За столом собрались все начальники цехов и заводского КБ. Во главе, как и положено, восседал директор "Звезды" генерал-майор Олег Игоревич Химичев. Он сегодня в штатском костюме. Относительно небольших размеров голова особенно непропорци-онально выглядит на его могучих плечах. Серое сердитое лицо. Жёлтые глаза (хотя в молодости вроде как были карие).
       Судя по всему, серьёзный разбор только начался. Стали по очереди выступать начальники цехов. Каждый рапортовал, что все работы им были выполнены по высшему классу и прошли все тестирования.
      Директор почти не перебивал, лишь изредка выстреливал хоть и желчными, но неопасными для докладчиков репликами. Не трудно было догадаться, что виновных Химичев назначил в другом месте.
       Дорандов видел, что коллеги хотя и внутренне насторожены, и готовы к любой реакции генерала, тем не менее, говорят доста-точно свободно, не мнутся и не заикаются; похоже на то, что с большинством присутствующих у генерала достигнуто что-то вроде пакта о ненападении; и все нет-нет да с любопытством поглядывают в сторону Дорандова, дескать, так вот, вы какие! Всё-таки как видно не отсидеться ему сегодня в углу.
       - Военные прислали свою прокламацию на наш запрос о причине очередного сбоя, - доложил главный инженер Иван Слюсаренко, мужик богатырской комплекции и достаточно прямого характера. - По их мнению, виноват бортовой блок навигации, за программирование которого ответственна группа Дорандова.
      Все посмотрели на Германа. "Нет, не пронесёт", - ещё раз убедился он, и исподлобья зыркнул в сторону генерала.
      - А почему вас это удивляет? - понизив голос до вкрадчивости, любезно осведомился у виновника ЧП директор предприятия. - Ведь это уже не первый случай, когда по вашей вине, мистер Дорандов, ракета на конечном отрезке траектории отправляется "погулять"... Или вы пришли сюда поделиться с умными собеседниками своим удивлением? Может, вы хотите указать нам истинного виновника сей клоунады? А, сэр Дорандов... Так давайте! Не стесняйтесь. В этом кабинете собрались единомыш-ленники, заинтересованные в конструктивном, честном анализе возникшей ситуации.
       Наигранная интеллигентность и доброжелательная, даже вроде как готовность объективно во всём разобраться, не должны вводить в заблуждение, это лишь обманчивое затишье перед бурей.
      - Я неоднократно докладывал и своему непосредственному начальнику, и главному инженеру, и лично Вам - писал о причи-нах сбоев, - угрюмо ответил Герман, поднимаясь со своего адъютантского стула.
       Это было правдой. Только на прошлой неделе он положил очередную докладную на стол директорского секретаря. И что проку? В той чёрной дыре уже сгинули безрезультатно с десяток его рапортов о необходимости принятия экстраординарных мер по замене источников поступления некачественной электроники, а также предложения о срочном переходе на другую, более современную (хотя и дорогостоящую) концепцию программного сопровождения изделий, и многое другое, не менее важное и срочное.
       Тому что произошло, были объективные объяснения, о которых всем тут известно. До Германа доходили слухи, что в последнее время "девятый вал" бумаг с жалобами на проблемы с комплек-тующими, рекламации от смежников, акты, претензии, объясни-тельные буквально захлестнул директора, его заместителей, главного инженера, весь руководящий аппарат. Эти тревожные вопли грозили бумажной лавиной похоронить заводской центр принятия решений. И если уж поступать по уму, то директор обязан был срочно организовать антикризисный штаб и опера-тивно как-то реагировать. В том числе на те неоднократные сигналы тревоги, который отправлял ему Дорандов.
      Химичев мог бы хотя бы поинтересоваться мнением одного из ведущих специалистов по навигационному программированию, вызвать Германа к себе на деловой разговор.
      Здесь же наблюдается позиция царя над схваткой: сами вы, дескать, обязаны были между собой утрясти проблемы, не доводя до скандала, а теперь не удивляйтесь, что с кого-то будет снята голова.
       Причём на определённые вещи память у директора блестя-щая, и нередко он ставит человека в тупик своими вопросами. Не приведи господь что-то ляпнуть генералу, трижды не взвесив про себя. Голова у него хоть размером и с кулак, но если что-то в компактный генеральский мозг всё же западёт, то всегда есть риск, что может прилететь оттуда в тебя рикошетом, когда ты этого не ждёшь и уже забыл о том, что когда-то сболтнул ему трижды не обдумав.
      - Разве не вы, херр Дорандов, на совещании в прошлом январе заверили нас, что головой отвечаете за точность изделий? А два месяца назад в присутствии моего секретаря и главного инженера ответили нашему военпреду на его справедливую критику словами: "Не знаю, выясню, приму меры". Нас такой ответ тогда удовлетворил, мы понадеялись, что выяснять и принимать меры вы будете быстро и всерьёз, а не заниматься очковтирательством. Однако теперь все мы видим проявления необязательности, неточности, несобранности. Видим, как благодаря одному человеку в большом коллективе создана атмосфера нарастающего недовольствами результатами своего труда. Фронт, президент, страна ждут от нас оружия победы... Нет, похоже пришло время делать серьёзные оргвыводы.
      
      Глава 32
       - Полагаю, Дорандов, ты знаешь, почему тебя вызвали? - словно к школьнику обратился к провинившемуся заместитель директора завода. В его голосе Герман почувствовал легкие нотки удивления, словно у помощника директора только что открылись глаза на происходящее и он ошеломлен, увидев, как один человек подвёл большой трудовой коллектив.
       - Директорат хочет узнать, как я дошёл до жизни такой? - чувствуя, как вспыхнуло его лицо, скривился Герман в усмешке. В нём начала подниматься злоба, тот самый внутренний зверь рвался из загона.
       Но замдиректора сделал вид, что не услышал в тоне ответчика колкости, продолжая говорить с Дорандовым менторским тоном:
       - Как сказал Олег Игоревич, два месяца назад ты дал слово исправить все недочёты в работе своего подразделения.
       - Я не давал слова провести парочку сеансов чёрной магии! - огрызнулся Дорандов. - Если это имеется в виду.
      - Вы только поглядите на него, что за фрукт! - с удивлением и язвительностью воскликнул генерал. В наступившей тишине брошенный им в раздражении золотой "паркер" оглушительно прогрохотал по полировке стола. Химичек откинулся в кресле, недоумённо рассматривая бунтаря. - Он ещё огрызается! Каков...
      - У меня своё объяснение случившемуся, но кажется никого всерьёз оно не интересует, - глухо ответил Дорандов.
       Да, у Германа были объяснения случившегося. Они вынашива-лись месяцами наблюдения за людьми и их делами. Однако роль ошибок руководства, просчётов, разгильдяйства, желания пустить пыль в глаза, пофигизма и наконец явных махинаций, никогда не озвучивается на таких сборищах. В стенограммах подобных совещаний, разборах специально созданных комиссий, отчётах наверх, есть место только строго дозированной самокритике, да и то в адрес специально назначенных козлов отпущения. Логика и разум вносятся туда в таких ничтожных пропорциях, чтобы не дай бог не навредить карьере и положению высокопоставленной номенклатуры.
       То же, что реально способно побороть неразбериху и некомпе-тентность, помочь делу, зачастую отметается, как элемент опасной непредсказуемости (а вдруг даже в гомеопатической дозе признание заводом своей вины краем обуха ударит по необъятной тулье генеральской фуражки?!). Чтобы этого избежать все оргвыводы нанизываются на стальной стержень рациональной, эгоистической воли топ-менеджмента. Жизнь давно не подчиняет-ся доводам разума и сухим интересам дела. Опасная правда никому не нужна. И все это понимают. Герман в том числе, ведь он давно вышел из пелёнок наивного романтика, каким пришёл на завод. И прекрасно знает правила игры. В такой ситуации самое глупое - демонстрировать норов. Напротив, следует смиренно опускать глаза, делать покаянное лицо, посыпать голову пеплом, сохраняя сервильное благодушие к изволившему гневаться на тебя начальству. А под конец процедуры, натягивая портки на высеченную задницу, прикинуться "глубоко удовлетворённым", попросить у руководства совета как скорее исправить допущенные тобой ошибки, загладить перед ним вину. Начальство буркнет что-нибудь грозное (может и матом обложить), ты снова пообещаешь исправиться и доложить. И на этом тебе вполне могут милостиво заменить "живот" на плаху.
      Вместо этого ты зачем-то пытаешься добиваться правды! Глупо это всё. Ситуация итак ясна всем - ты знаешь, кто виноват, и руководству завода отлично известно, что ты это знаешь (во всяком случае главному инженеру, некоторым начальникам цехов и военпреду). Идёт сложная игра занятых людей, но в ней есть большой смысл: заводскому начальству надо чем-то успокоиться и обнадёжить своё руководство, тебе же надо уцелеть на своём месте. В конце концов начальство себе не выбирают. Хочешь остаться в должности - делай вид, что тебе даже приятно, когда босс снисходит до тебя хоть бы даже набалдашником палки. Привыкнешь помаленьку что тобой время от времени вытирают грязные сапоги. И пусть приходит в голову грустная мысль: "Легче найти общий язык с марсианином", внешне ты обязан демонстрировать крайнюю степень уважения...
       С другой стороны опасно окончательно утратить веру в муд-рость вождей. Герману даже хотелось уличить себя в несправедли-вости и найти в директоре позитивные черты. Это нужно было сделать не по соображениям абстрактной объективности, просто невозможно работать с человеком, если видишь в нем только плохое.
       Если посмотреть на большого босса под другим углом, то директор "Звезды" генерал-майор Олег Игоревич Химичев умеет выглядеть презентабельным. Он хорошо смотрится на крупных совещаниях, выставках, экране телевизора, особенно когда на нём генеральская форма с солидной пачкой орденских планок. В наше время это несомненное достоинство. Говорят, что написал книгу. Тоже плюс. Книгу надо непременно прочитать и даже попросить автограф (шутка). Хотя скорее всего книгу написали за генерала специально нанятые люди.
       Внутренний поиск достоинств директора перебивается неуместным воспоминанием. Однажды Дорандову пришлось случайно оказаться у Химичева в поместье в качестве бесплатной рабочей силы, - требовалось наладить широкополосный доступ к высокоскоростному Интернету. Там Дорандов стал свидетелем того, с какой барской спесью генерал относиться к людям: для него все, кто находится ниже на социальной лестнице - прислуга и чернь, с которой можно не церемониться. Барин даже внешне напоминал прусского барона в окружении своих крепостных.
      
      - Мне всё время тычут в нос: "Твой промах, твой, твой, ты виноват и твои ребята", - с вызовом заговорил Герман. - Это очень удобно, мы стали крайними. Будто кроме нас на заводе больше никто не виноват в регулярных сбоях.
      - Иначе говоря, Дорандов, ты хочешь сказать, что виноваты другие, - участливо перебивает заместитель директора.
       Какой чёрт продолжал дёргать Германа за язык:
      - Я хочу сказать только то, что сказал и изложил в своих доклад-ных записках, которые подавал куда только возможно, в том числе и вам. Не только я один знаю о серьёзных проблемах с качеством, которые есть на заводе. По моему преступно в условиях специаль-ной военной операции заниматься фабрикацией дезинформации, вместо того, чтобы честно признать собственное бессилие и попросить помощи у вышестоящих организаций, если нет внутреннего ресурса для их скорейшего решения.
      Физиономии присутствующих вытягивались по мере его дерзкой речи. Впрочем, было заметно и скрываемое одобрение. И всё же гораздо больше было ужаса перед тем, что последует дальше, когда бунтарь замолчит. Только Герману стало всё равно. Невозможно оставаться человеком, если постоянно лгать и приспосабливаться. И он продолжал в каком-то отчаянном кураже рубить правду. Казалось, его аргументация, опирающаяся на факты, не имеет изъянов в глазах тех, кто разбирается в тонкостях вопроса. И настоящие технари суровели, ведь затронута их профессиональная гордость.
      Бунтарю дали высказаться. Повисла тяжёлая пауза. Вдруг, директор обратился к Дорандову с неожиданным вопросом:
      - Где вы были в прошлую пятницу?
      В первую секунду Герман растерялся. Потом ощутил, будто проваливается в трясину, ведь формально он присутствовал на работе, хотя в это время проходил медкомиссию в паре километров отсюда. Всё ясно, шептуны донесли. Помимо на днях скончавше-гося одного стукача, конечно же, должны иметься и другие.
      С стороны Дорандова последовала паузы смущения, но молча-нием не спасёшься.
      - Я отсутствовал, - наконец признался он.
      - То есть, был прогул?
      - Да.
      - Уволить его! - коротко приказал директор находившемуся при нем кадровику (что прозвучало почти как "расстрелять!") и со значением обвёл присутствующих холодным взглядом. "Я - жесткий человек, но в интересах дела", - любил говорить о себе Химичев.
      
      Глава 33
       Филя Толкачёв даже не пытался вступиться за своего подчи-нённого, он благоразумно отмалчивался уже списав неудачника, потому что больше всего опасался сам попасть под раздачу. Так что Дорандов смирился с увольнением. И очень удивился когда за него замолвил слово главный инженер Иван Слюсаренко. Мужик он был со странностями, ершистый, зато прямой и принципиаль-ный. Поэтому и неожиданно для многих встрял поперёк воли начальства: дескать, неразумно в такое время разбрасываться остродефицитными кадрами.
      - Дорандов конечно не подарок, - вроде признал Слюсаренко. Но через короткую паузу повысил голос: - Но при этом он способный руководитель и незаменимый специалист. А от неудач в работе - не застрахован никто! Не ошибаются только бездельники и приспособленцы (главный инженер покосился на благоразумно затаившегося Толкачёва). К тому же я уже говорил...надо ещё как следует разобраться с группой целеуказаний Министерства обороны. А то почему производственников всегда назначают крайними в любой неудаче! Мы что им - мальчики для битья?!
       Главный инженер упомянул также острейшую проблему с импортными запчастями, дескать, ведущие западные производите-ли не просто бегут из России, а уничтожают на своих складах всё, что не могут вывезти. Вот, дескать, вам свежий пример из жизни: вчера стало известно, что российская "дочка" американской компании по производству телекоммуникационного оборудования Cisco просто уничтожила ценных материалов почти на 2 млрд рублей вместо того, чтобы устроить распродажу. Под пресс пущено готовое к использованию оборудование, большие запасы разнообразных запчастей.
      - Фирмачи исповедуют принцип "а не доставайся ты никому!". Из-за такой политики нам приходиться ставить в наши ракеты детали сомнительного качества и непонятного происхождения, ибо отечественная промышленность давно не производит многие виды радиоэлектроники. А пресловутый "человеческий фактор" - он, конечно, существует, с этим глупо спорить, - но я бы не ставил его на первое место в каждой неудаче.
       Высказавшись, Слюсаренко выразительно взглянул на Доран-дова: "Эх ты, пора уж тебе научиться вести себя более благора-зумно и дипломатично, а так сам виноват!" - написано было на его некрасивом грубом, но таком прекрасном для Германа лице.
       Следующим слово взял военпред полковник Хоренко. Вот уж от кого Герман не ожидал и слова поддержки. А вояка вдруг взял и тоже фактически выступил против его увольнения. Представитель армии заметил присутствующим, что конкретная ракета, из-за которой собираются выгнать ведущего программиста предприя-тия, всё же упала не в чистом поле, и не в России, а на территории противника, значит, частично попадание всё-таки может быть засчитано.
      - В конце концов это как посмотреть, - рассуждал полковник. - В стратегическом плане психологический террор гражданского населения противника - важная составная часть современной большой войны: массированные бомбардировки Гамбурга, других крупнейших городов Германии в конце Второй мировой войны, Хиросима - это же классика.
       Директор завода вынужден был сдать назад.
      - Ладно, - согласился генерал. - Закапывать мы Дорандова пока не станем... но надо найти ему замену на должности... чтобы кто-то исправил всё, что он наворотил...
      - У вас есть кандидатура на примете, Олег Игоревич? - опера-тивно уточнил у директора главный инженер. - Или мне подыс-кать?
      - Есть. Человек сам вызвался и я одобрил, - вальяжно полулёжа в кресле просипел Химичев и обратился секретарю, - пусть войдёт.
      Дверь открылась и в сопровождении секретаря появился...Пётр Безбородко!
      
      Глава 34
      Из всех потенциальных претендентов на своё место Герман меньше всего хотел видеть здесь "Бороду". Но так в жизни случается - друзья предают. Ближняя душа, тайная зависть, плюс большие амбиции, сепаратные переговоры за его спиной, тридцать серебряников - всё вдруг сошлось, и в голове у Германа вспыхну-ло: ничего святого у людей не осталось. Он понял всё и сразу, понял, что не будет бороться, и ему стало всё равно, только противно.
       Председательствующий на совещании генерал Химичев объ-явил, что принял решение назначить Петра Безбородко на место бывшего начальника заводских программистов, а провинившего-ся... пока перевести на должность его заместителя с испытатель-ным сроком.
      - Однако учти Дорандов, мы будем продолжать пристально следить за тобой! И скажи спасибо.
       - Спасибо! - Герман едко усмехнулся. - Постараюсь оправдать высокое доверие...Только подскажите, товарищ генерал, за что и кого я должен благодарить?
      - Не юродствуй! Людей благодари, которые за тебя вступились, и это единственная причина, по которой я тебя пока оставляю, - резко оборвал генерал.
      Некоторые пренебрежительно захихикали в адрес Дорандова, - трудно было ожидать уважения к прилюдно побитому псу.
      Потом генерал переменил голос на более благожелательный и обратился к новому начальнику отдела:
      - Справишься?
      - Уверен, - для видимости подумав, твёрдо пообещал Безбородко. Герман не узнавал дружка. Петька всегда был немного шалопаем. Стоило начать с ним серьёзный разговор и почти всегда дело кончалось тем, что вскоре они оба начинали хохотать. Это был такой ртутный парень. Скорый на любую авантюру, когда светило увлекательное приключение. И конечно из всей их компании - самый ловкий по части организовать вечеринку, девочек... Быстрота его преображения в цепкого карьериста просто поражала.
      "Борода" начал очень обстоятельно (без своей обычной скорого-ворчивости), с точно выверенными паузами в нужных местах, рассказывать о своём видении работы заводской службы компью-терного программирования навигационных систем, о том, как он намерен поднять общую дисциплину и ответственность каждого сотрудника за выполненную работу, чтобы искоренить дух вольности и разгильдяйства...
      
       Через пятнадцать Герман вышел с совещания. А в приёмную вошёл профессор Окладов с двумя своими сотрудниками. У профессора высокий лоб, удлинённое спокойное лицо интеллекту-ала, ладная не по возрасту крепкая сухопарая фигура (на которой отлично сидит строгий костюм). Во всем его облике есть неброс-кая привлекательность мудрости, сохранённой жизненной силы и принципов. Немолодой заслуженный учёный-практик пользовался репутацией чрезвычайно умного, эрудированного и благородного человека. Он некоторое время молча ожидает вызова, никого не замечая в приёмной. При этом его подвижные "говорящие" руки не знают покоя, за этим молчанием сильное внутреннее напряже-ние.
      Николай Петрович руководил больше тридцати лет конструктор-ским бюро предприятия, преподавал в нескольких ведущих ВУЗах, был старым заслуженным ракетчиком.
      Однако последний год Окладов фактически находился в неглас-ной оппозиции к руководству завода и корпорации. Было известно, что заслуженный учёный решительно не принял спецоперацию, и только его огромные заслуги перед отраслью позволяли ветерану предприятия, почётному жителю города Королёв, лауреату, оставаться на должности.
       Наконец, будто очнувшись и заметил Дорандова, Окладов подошёл к Герману, первым протянул для рукопожатия руку, но ничего не спросил, всё итак поняв по лицу Дорандова.
      - Ничего, ничего, главное остаться в мире с собой, - только и сказал ему профессор.
      Вскоре он скрылся за дверью. Через несколько минут оттуда донёсся его благородный сильный голос:
      - В связи с происходящими в Украине возмутительными собы-тиями, в которых едва ли не главная роль отводится продукции нашего предприятия, я счёл для себя невозможным и дальше делать вид, что меня это не касается. Тут неподалёку, на террито-рии КБ "Химмаш" стоит копия гагаринской ракеты "Восток", в которой есть и толика моего труда. Я ракетчик, а не убийца мирных городов, как бы пафосно это не прозвучало!.. Поэтому кафедра под моим руководством разработала принципы, которые мы назвали "Философские основы применения оружия обороны".
      - Что-что? - переспросил Химичев.
      - "Философские основы применения оружия обороны", - твёрдо повторил Окладов. - Или: "Этика крылатых ракет", как бы не странно это не прозвучало.
      - Вы это серьёзно, уважаемый Николай Петрович?
      - Абсолютно! Я целый год мучался и молчал. Дальше так про-должаться не может, иначе я просто не смогу смотреть на себя в зеркало...в глаза своим внукам. Мне стыдно. Я чувствую вину за то, чему посвятил жизнь, а это в моём возрасте страшно.
      - Ну зачем же вы так на себя клевещите, Николай Петрович, - попытался кто-то образумить учёного, но это ему не удалось, полный раскаяния и страдания голос Окладова лишь набирал обороты:
      - Вероятно, во мне слишком развита префронтальная зона головного мозга и мне проще представить к чему приведёт затеянная нашим руководством безумная авантюра...и потом совесть. Ведь я родом из Днепропетровска. Учился в Киеве! Долго работал в Харькове. Большую часть жизни я трудился для советского народа, а теперь мы убиваем братьев-украинцев под предлогом что там почти поголовно живут нацисты. Мне стыдно за эту ложь и за это коллективное сумасшествие. И сегодня мне по этому поводу совершенно необходимо высказаться...
       Герман легко себе представил, как за дверью в глазах присут-ствующих загораются огоньки живейшего интереса и любопыт-ства: авторитетный конструктор говорит что-то необычное и, пожалуй, крамольное. Двое-трое, возможно Слюсаренко и ещё кто-нибудь из крутых мужиков нет-нет да согласно кивают и сдержанно улыбаются, у остальных лица каменеют. Хотя все давно всё понимают. Но одно дело понимать, а другое идти против линии партии. Никто не готов ставить карьеру и положение на кон ради принципов - во времена, когда плюрализм мнений и демокра-тия только декларируются. Внутренне коллектив предприятия уже больше года раздирается (как и все наше общество) противоречи-выми взглядами на войну на Украине, судьбу страны, Путина, на все, что с нами происходит. Дискуссия, однако, не вспыхивает. Дисциплина - есть дисциплина. Это именно то, что выручает и будет выручать оборонку в трудные времена.
      
      ...Напоследок Окладов несколько снижает тон и устало завер-шает речь:
      - Заверяем вас, что коллектив конструкторского бюро и кафедры академии по-прежнему готов работать ради укрепления обороно-способности страны! Но мы против бомбёжек городов и мирных объектов.
      Выступление Окладова произвело на Германа сильное впечатле-ние. Старик показал себя глыбой, хотя и чудаком. На что он надеется? Неужели не понимает в свои-то годы, что надо прини-мать реальность такой, какая она есть. Такова жизнь, что справедливости в ней мало...
       Директор предлагает желающим высказаться, согласно проце-дуре. Но живого корректного обсуждения речи Окладова не происходит. Напротив: произносятся едкие, беспощадные слова в адрес оппортуниста, которым сам по собственной глупости уничтожил себя, как уважаемого авторитетного деятеля. Совер-шенно же очевидно, что нынешнее положение с беспрекословным одобрением любых решений политического руководства страны исключает живое и конструктивное обсуждения вопросов морали. Не до философии теперь. На первый план вышли требования дисциплины. Все давно с робкой оглядкой голосуют за спущенные сверху директивы, боясь сделать хоть малейший шажок в сторону от генеральной линии. Это началось с Крыма в 2014 году, с тех пор гайки только закручивались.
      Наиболее шакалистые участник совещания начинают травить бывшего авторитетного и уважаемого учёного:
      - Вы, профессор, похоже уже давно не с нами - не со своим президентом и народом.
      - Ходят слухи, что вы, профессор, даже свою золотую звезду Героя повесили на шею своей таксы, якобы, эта награда настолько дискредитирована тем, что ею стали награждать кого не попади, включая откровенных проходимцев, что носить её порядочный человек побрезгует.
      - Неправда, - простодушно поправил профессор. - Не таксу, а попугая по прозвищу "Фюрер". Он обожает блестящие побря-кушки. И даже обучен нескольким фразам. Например: "Одна страна, один народ, один вождь. Хайль!".
      
       Окладов вышел с совещания через полминуты. Персонально ни к кому не обращаясь, потрясённо сообщил:
      - Я больше не руководитель конструкторского бюро... и не почётный сопредседатель правления корпорации, и не заведую-щий кафедрой.
      Он делает два шага к окну, молча глядит на парковый пруд за оградой завода. Никто в приёмной не произносит ни слова. Профессор поворачивается и шаркающим шагом сломленного человека уходит из активной жизни гаснуть и умирать. Всей душой Герман желает донкихотствующему старикану как-то пережить этот удар. На некоторое врем он даже позабыл о собственной боли. Однако через пятнадцать минут вспомнил...
      
      Глава 35
       Герман шёл с совещания и задыхался от ярости, ненависти и бессилья. Воздуха не хватало, горло сдавило спазмом, вероятно, оттого, что ему не позволили высказаться до конца. И сделать что-либо он не мог.
       Уволиться? Уйти в некуда? Нет, это не выход. Даже в Москве, даже не смотря на огромный отток айтишников за границу, приличную вакансию придётся искать много месяцев. Но главное, над ним висит дамокловым мечом угроза призыва в армию! Стоит ему уйти, и военкомат уже завтра с полицией пришлёт ему повестку на фронт (если не сам генерал Химичев, то мстительный кадровик наверняка расстарается). Дорандова могут отправить в самое пекло - под украинский Бахмут или Макеевку, где ежеднев-но гибнут сотни мобилизованных.
       А на "Звезде" всё-таки пока сотрудники защищены бронью от призыва. Тем более он айтишник, особая каста, которую на правительственном уровне решено сохранить в оборонке. Государство, осознав вдруг, что может остаться без ценных мозгов, перешло от "металла" угроз к ласковым уговорам и обещаниям, словно к перепуганным детям. "Ну чего вы так испугались мобилизации! - обратилось государство в лице премьер-министра, спикера Госдумы и других важных чиновни-ков, к креативному городскому классу, в такой спешке удравшему из страны, что многие оказались в Грузии, Казахстане и Литве почти без денег и вещей. - Не надо никуда уезжать! А воевать за вас будет необразованное быдло из низов!".
       Только веры Путину и его Думе было мало - все привыкли, что власть так же легко "кидает", как и раздаёт обещания. В любом случае становиться "пушечным мясом" Герман не желал, ибо понимал, что, как человек невоенный, погибнет в первых же боях.
      
       В коридоре Дорандова догнал Петька.
      - Да постой же, шеф! Чего ты несёшься от меня на скорости в 4 маха, словно от чумы! - "Борода" даже схватил Германа за плечо, чтобы притормозить. - Ты что, обиделся? - ясные голубые глаза приятеля выражали искреннее непонимание. - Да пойми же, я не для себя старался, а для всех! И в первую очередь для тебя! Мне удалось вытащить из нашего "Бармалея" обещание, что если не будет новых косяков по вине нашего департамента, то через три месяца он поднимет всем сотрудникам отдела зарплату на 30%, и даже кому-то скостит часть долга по ипотеке! Ну ты же знаешь, Герыч, какая у ребят ситуация.
      - Перестань, Пётр, всё же понятно, - с хмурым видом высвободил плечо Герман. Наигранное непонимание бывшего друга причиняло ему новую боль. - Ты получил, чего хотел: стал начальником. Теперь будешь трудиться на благо родного предприятия на ответственной самостоятельной должности, глядишь, докажешь генералу, что он не зря в тебе разглядел огромный потенциал... Вот тебе действительно есть за что благодарить руководство.
      - Да брось, Герыч! Ты что действительно не понимаешь или только прикидываешься?! - на простоватой физиономии Петра читалось искреннее недоумение. - Они бы просто выкинули тебя с завода, а вместо тебя назначили варяга! Чужак просто бы развалил коллектив, уничтожил всё, что было создано. Считай случившееся временной рокировкой. Всех убьём, всё взорвём, всё будет так, как мы любим (такое выражение было любимой присказкой Бороды). Через полгодика вернёшься на своё место, а я на своё.
       "Через полгодика тебя самого здесь не будет, будешь лежать в гробу в глубокой яме", - про себя ответил Дорандов. И не почувствовал угрызений совести. Вообще ничего. Разве что любопытство. Не каждый день смотришь в глаза обречённому, которому остались какие-то месяцы ходить по этой земле, а он пока в полном неведении... Не зная о своём страшном диагнозе Борода, похоже, собирался жить вечно. Наверное для него всё происходящее - что-то вроде продолжения детских игр в войнуш-ку, а ведь платить за компромисс с собственной совестью ему придётся всерьёз по-взрослому...
       У Петьки ещё в ходу была присказка "живем один раз". В том смысле что "надо попробовать все, до чего сможешь дотянуться". У любого индуиста или буддиста такое жизненное крэдо могло бы вызвать только сочувственную ухмылку. Однажды занимающаяся йогой их коллега Людочка Прянико-ва попыталась объяснить Петру кое-что. Дескать, любое действие человека вызывает реакцию окружающего мира, и это, мол, понятно даже животным. Поэтому эгоисты-сластолюбцы - не самые счастливые люди на земле; со временем у них нередко развивается что-то вроде паранойи - мир реагирует на их неуёмный аппетит и становится для них адом. Человек "живущий один раз и берущий от жизни все" даже в течение одной короткой жизни скоро обнаруживает, что, сколько бы он ни "брал", - это со временем перестаёт приносить ему радость, а напротив создаёт огромные проблемы.
       Только Петька похоже всё равно ничего не понял, ибо продол-жал жить по принципу "после меня хоть потом!". Если принять принципы буддизма за данность, то страшная болезнь, о которой Безбородко пока не догадывался, могла быть расплатой...
       Правда пока приятель не производил впечатление человека с терминальной стадией рака. Во всяком случае внешних проявле-ний грозного заболевания, о котором предупреждала доктор Синичкина, Герман не замечал. Коренастый крепыш был розов, как всегда бодр и энергичен. Назначение на начальственную должность явно придало бывшему приятелю куража. Но если Серафима Адамовна не ошиблась, то разросшаяся в его мозгу до неоперабельных размеров опухоль сама по себе исчезнуть не может. Она притаилась в черепе Бороды и скоро заявит о себе в полную силу...
       "Может всё же сказать бедолаге прямо сейчас, - заколебался Дорандов, - всё равно скоро перед ним разверзнется ад. Даже если от безнадёжного больного попытаются до самого конца скрывать страшную правду из сострадания, - чудовищных мук ему не избежать... Исправить уже ничего не исправишь, а так у человека хотя бы появится время подумать о душе...насладиться последни-ми днями ускользающей жизни, подготовиться к встрече с неизбежным...ведь были же мы друзьями".
       Герман видел, как бывший приятель ловит его взгляд в надежде заметить хотя бы на намёк на прежнюю теплоту, как надеется на рукопожатие... Неожиданно Пётр чуть пошатнулся, впрочем быстро восстановил равновесие, усталым движением провёл рукой по собственному лбу вытирая мгновенно проступившую испарину, пожаловался:
       - В последнее время что-то странное...вдруг всякие тухлые мысли появляются...или, не поверишь, накатывает идиотское желание сожрать все документы на своём рабочем столе и запить газиров-кой! С тобой так бывает, Герыч?
       В ответ на вымученную улыбку Бороды Герман похлопал бывшего здоровяка по ссутулившемуся плечу, задержал на растерянной круглой физиономии взгляд, желая отпечатать в памяти его образ, и не проронив больше ни слова, развернулся к Бороде спиной, быстро зашагал по коридору.
      
      Глава 36
       В коридорах административного корпуса было непривычно пусто. И тихо. Германа терзал, доводил до отчаяния проклятый вопрос: "Как жить дальше?". До сегодняшнего утра работа оставалась последним смыслом, сцепляющим его с этой жизнью (особенно после того, как на его мечте стать космонавтом фактически уже поставили крест). Та незавидная роль "поднад-зорного статиста", которую ему оставили, отнимала у Дорандова остатки свободы и самоуважения. Герман чувствовал себя беспредельно униженным, обманутым и ограбленным. Ведь он всегда приходил на завод не просто отрабатывать положенные часы, а действительно жил проблемами отдела, всего предприятия! Его никогда, даже в мирное время, не требовалось упрашивать поработать внеурочно - всегда был готов остаться после окончания смены, прийти в выходные; годами вкалывал сколько нужно для дела и не требовал дополнительной оплаты и прочих "плюшек". Считал себя неплохо образованным, исполнительным, набравшим-ся какого-то опыта в профессии за эти годы, в общем толковым порядочным человеком. Ему казалось, что таким его воспринима-ют и другие... А его смешали с грязью, публично... Ничего, всем вернётся по делам их. Прилетит каждому - никуда не денутся! "Всё возвращается на круги своя, только вращаются круги сии", ведь как известно, Ад, это воронка.
       В который раз Герман пожалел, что не верит в Бога, или пусть даже в дьявола, ибо не к кому воззвать, некому пожаловаться... Хотя тайная надежда на высшую справедливость всегда подспудно жила в нём.
      
       Крытов - лёгок на помине! Дмитрий Юрьевич работает началь-ником первого "секретного" отдела. Возраст его запенсионный, а уважение "секретчику" больше, чем директору. Отставного чекиста окружает таинственно-жутковатый ореол закулисного вершителя судеб: чем-то ему не приглянешься - запросто подведёт под увольнение, а может и под статью: режимное предприятие - нашпиговано гостайнами!
       Впрочем, "секретчик" стремился без особой нужды не привле-кать к себе внимание: ходит "на мягких лапах", выглядит неброско. Да и внешность у него самая непримечательная - на улице увидишь и через пять минут не сможешь описать. Говорит Дмитрий Юрьевич мягко и негромко. Ведет себя с людьми безукоризненно вежливо, и не только потому, что нуждается в завербованных шептунах. Крытов человек интеллигентного воспитания, у него за плечами несколько курсов университета и хорошая чекистская школа. Иными словами - человек-загадка и человек-опасность. Оказаться в его кабинете по своей воле порядочный человек не может, а не по своей означает - вляпаться в крупные неприятности. Ведь там, за закрытыми дверями, в служебном сейфе хранятся личные дела на каждого работника предприятия (как поговаривают). Даже заглянуть туда, куда посторонним вход заказан, можно только в страшном сне. Однако именно это и происходит с Дорандовым.
       Крытов с приветливой улыбкой объясняет только что снятому с должности сотруднику, что он то оказывается ему и нужен. Для очень важного разговора. Герман и опомнится не успел, как оказался в логове особиста. Кабинет выглядел подобно своему хозяину - скромно и неброско: простая удобная мебель, взгляд не цепляют посторонние предметы, даже с настенного календаря строго глядит моложавый Путин. Похоже хозяин совершенно равнодушен к окружающей обстановке, он ее просто не замечает: хорошая настольная лампа, остро отточенные карандаши и набор шариковых ручек разного цвета, они торчат веером из пластиково-го стаканчика - вот и всё, что ему нужно для работы.
      Чекист раскован и прост. Сняв пиджак, он остаётся в старой офицерской рубахе цвета хаки, без галстука и с лямками для погон. В плечах его чувствуется жилистая сила.
      Его первые слова: "Я человек не военный. Вот даже галстук до сих пор не научился правильно завязывать", - произнесенные задушевным свойским тоном, должны снять психологические напряжение у посетителя, сократить дистанцию между собеседни-ками, настроить на неофициальный лад. После жёсткой обстанов-ки директорского совещания это особенно ощущается контрастом.
      Оказывается Дмитрий Юрьевич позвал к себе молодого человека посоветоваться по важному вопросу. Кажется у одной молодой сотрудницы, с которой Дорандов тоже знаком, появились проблемы с женатым коллегой, который не даёт ей прохода.
      - Мы конечно не заграница, где романы на работе - табу, - смущённо посмеивается "секретчик", - но обижать наших женщин не позволим.
      Выяснялось, что старому чекисту есть дело даже до таких вещей. Неужели у него мало более важных забот? Предвзятое мнение о грозном начальнике первого отдела, как о человеке коварном, беспощадном и ограниченном, не выдерживает столкновение с реальностью. И вот уже Герман охотно соглашается, что хорошую девушку надо избавить от навязчивого ухажёра, но и заниматься разрушением семьи не в меру любвеобильного инженера тоже не дело.
      - Я с ним сам поговорю, - берётся уладить конфликт Дорандов.
      - Только без мордобоя? - глядя на молодого человека с добро-душным прищуром, по-отечески берёт с него слово Крытов, и хлопает себя по острым коленкам:
      - Ну что, на этом всё, штык в землю...
      Однако, "неожиданно" вспоминает об ещё одном незначитель-ном вопросе:
      - Как вы, Герман Антонович, относитесь к нашему директору Химичеву?
      Дорандов пожимает плечами и аккуратно отвечает, что нормаль-но относится. При этом он начинает чувствовать себя случайно севшим за шахматную доску сыграть ответственную партию с незнакомым и сильным партнером.
      Герман в волнении глубоко вздохнул, и в нос ему ударил теплый кисловатый запах въевшегося в стены табака.
      Крытов откровенно начинает рассуждать, что генерал ещё достаточно молод для своей должности, ему всего-то чуть за пятьдесят, хотя человек он без сомнения способный и амбициоз-ный. В укор ему правда ставят излишне авторитарный командный стиль.
      - Иногда при удобном случае советую ему быть помягче с людьми, побольше прислушиваться к их мнению. Ценить кадры. Олег Игоревич со мной соглашается. Важно то, что он болеет за производство, сильно переживает любую неудачу. Пытается разбираться в людях. Вот подметил вашего заместителя Безбород-ко и решил попробовать выдвинуть. А вас задвинуть...хотя мне думается что в данном случае Химичева чутьё подвело.
      Особист замолкает и внимательно ждёт ответа, словно шахма-тист сделавший ход. У него мешки под глазами и желтоватые, как у многих стариков, белки.
      Герман молчит, играя желваками. В душе его снова начинает кровоточить и ныть свежая рана от нанесённой обиды, она не даёт ему дальше притвориться невозмутимо-нейтральным к тому, что с ним только что произошло.
      Герман непроизвольно кивнул.
      - По-моему, Химичев всё-таки человек не на своём месте, как считаете? - вдруг интересуется Крытов.
      - Почему вы так думаете? - осторожно перебрасывает меч обратно Дорандов.
      - Так. Интуиция, - неопределённо отвечает Крытов, но всем своим видом даёт понять, что интуиция тут не при чём и на директора собран веский материал.
      Герман не ожидал такого обострения.
      - Я бы не преувеличивал, - отвечает он и одновременно улыбает-ся чекисту в ответ. И ощущает пакостное чувство от этой поддакивающей улыбки готовности к соучастию. Он-то знал: там в коридоре началась его вербовка. И ничего не мог с собой поделать - поддавался на все ухищрения мастера, и с каждой секундой сильнее, объясняя это для себя стадным чувством, инстинктом, живущем в каждом человеке общего для россиян историко-культурного кода, когда с жандармом не принято спорить.
      - Я говорю совершенно серьёзно, - сдвигая густые брови, доверительно произносит Крытов. - Мы привыкли не обращать внимания на нарушения этики и законности если речь идёт о высоком начальстве. А потом становится поздно: всё переходит в запущенную стадию. - Крытов открыл ящик стола и достал толстую тетрадь. - Можете не сомневаться, Герман Антонович. Мне есть что вам сказать. Уверен, вам тоже.
      Дмитрий Юрьевич Крытов пристально и с симпатией смотрит на него:
      - Признаюсь, давно хотелось по душам с вами поговорить, Герман Антонович.
      - Так я не против, - вынужденно отозвался молодой человек, а про себя подумал: "Только откровенных бесед с вами мне сейчас не хватает для полного комплекта!".
      - Принято, - зафиксировал особист и обаятельно улыбнулся. - Это радует, когда ты не ошибся в человеке.
      Крытов закуривает. Признаётся словно близкому:
      - Сейчас мне за шестьдесят. У меня седые волосы, плохие сосуды и больное сердце. С моей болезнью люди не живут больше шестидесяти пяти. От меня это скрывают, но я все знаю. По ночам я слышу, как спотыкается сердце. Когда-нибудь, споткнувшись, оно остановится навсегда. Никто не может сказать, когда это случится: завтра, через год или через пять лет. Не стоит думать о неизбежном. Но когда подходишь к обрыву и видишь черную пустоту, невольно начинаешь спрашивать себя, что ты ещё можешь успеть. Я кое-что сделал для родины. Не одну гадину вытащил из-за плинтуса и посадил на скамью подсудимых. Все это, конечно, не что иное, как факты моей личной биографии. Не больше. Жизнь человека в своей индивидуальности не похожа одна на другую. Но так уж сложилась, что мы тут с тобой, как на фронте, браток. Я был и остаюсь солдатом, коммунистом, говорю это тебе потому, что считаю тебя порядочным человеком, Герман. Союзником в борьбе с разросшейся гнилью. Мы с тобой,товарищ, словно в одном окопе оказались, я так считаю.
      Крытов начинает участливо втолковывать Дорандову, что понимает его состояние, и считает то, как с ним обошлись, большой несправедливостью, ошибкой, совершенной не в интересах дела, а значит против государственных интересов. Как-то естественным образом происходит так, что Крытов плавно разворачивает только что высказанное им мнение о Химичеве, как неплохом руководителе, на 180% и начинает перечислять злоупотребления, махинации и прочие грехи директора, его заместителя, главного бухгалтера и других приближённых, и предлагает Дорандову тайное сотрудничество.
      - Пора прикрыть эту лавочку. Очистить производственный механизм от ржавчины, заставить его работать на полную мощь. Я тут уже подготовил докладную, но мне необходимо опереться на мнение честных людей. Экспертов.
      Первая реакция Дорандова - решительно отказаться: "Нет, я не согласен, уважаемый Дмитрий Юрьевич! Как можно меня в доносчики?! Это же стыдно! Я конечно понимаю, что знаменитые пранкеры ФСБ "Лексус" и "Вован", помогающие разоблачать гнилую, продавшуюся Западу, интеллигенцию, не провокаторы, а герои. Тем не менее я отказываюсь быть бессловесной шахматной фигуркой в ваших коварных руках! Я буду играть по своим, а не вашим правилам!" - проносится в голове Дорандова. Но вместо этого он сдержанно произносит:
      - Возможно со мной поступили несправедливо...время покажет, пока мне надо сделать для себя выводы.
      - Какие же? - любезно интересуется Крытов.
      - Попробую в свою очередь подсидеть нового начальника!
      Шутка глупая, но она помогает как будто завершить тягостный для Германа разговор.
      Начальник первого отдела добродушно смеётся и предлагает заварить чайку; вынимает из тумбочки пачку печенья "Юбилей-ное".
      
       Герман осторожно пробует предложенный хозяином чай губами, будто подсознательно опасаясь подвоха: в последнее время везде только и говорят об излюбленном "спорте" чекистов подсыпать в напитки и еду яды типа "Новичок". Чай был крепким, терпким, вяжущим, и во рту у Дорандова стало так будто он проглотил что-то залежалое.
       Старый секретчик напротив неторопливо прихлёбывает из своей чашки, смакуя каждый глоток и покрякивает от наслаждения. Герман тоже из деликатности тянет сладковатую жидкость. Хотя ему кажется будто в стакане не чай, а дрянная самогонка. Он даже рыгнул.
       Вместо того, чтобы давить и запугивать, особист меняет тему и начинает под чай рассказывать разные забавные истории, он ведь тоже оказывается заядлый охотник и рыбак. К теме их недавнего разговора охотничьи байки Крытова как будто не имеют отноше-ния (Герман лишь спустя время осознает, что это просто профес-сиональная привычка: улыбчивое лицо, доброжелательный взгляд растормаживают собеседника, снимают у него внутреннюю напряженность).
       Но пока Герман испытывает некоторое облегчение от того что кажется пронесло. Ведь отказ молодого парня вовсе не обижает "дедулю".
       Почему? Откуда у начальника первого отдела взялась такая уверенность что у него всё под контролем? Конечно, играют свою роль специфический опыт и предварительный всесторонний анализ кандидата. Ведь прежде чем выполнить подход к Дорандо-ву "особист" несомненно готовился, изучал "объективки" на человека. Возможно, действовал по чьей-то наводке.
      ...Проходит немного времени и Герман вдруг понимает, что они вернулись к главной теме, при этом он пропустил момент, когда это произошло. Причём происходящее подавалось не как вульгар-ная вербовка в доносчики, а скорее как призыв вместе менять мир к лучшему.
      - Если будем жить поодиночке, только сегодняшним днем, заниматься текущими делами и лишь реагировать скрытым возмущением, когда нас лично задевают, то такие персонажи, как Филипп Толкачёв и Химичев победят. А я хочу, чтобы победили такие талантливые ребята, как вы, Герман, - проникновенно объясняет Крытов.
      
      Глава 37
       День только разгорался. Полуденное солнце приближалось к зениту, его лучи бьют в окно, плотные белые шторы сияют ослепительным светом. Похоже особист не слишком любит яркого света, чувствует неловкость от избытка освещения. Ему лучше проворачивать свои дела в полумраке, чтобы ничто не отвлекало ни его, ни собеседника от темы разговора. Он задёргивает портьеры из тяжёлой тёмно-серой ткани и включает настольную лампу.
      Во времена своей оперативной работы, конспиративных встреч, тайников, проверок на маршруте Крытов больше всего любил сумерки. В недолгие минуты от заката до наступления непроница-емой тьмы у него по старой привычке обостряются зрение и слух, тело молодеет и становится легким, мысли ясными, движения четкими. Кабинетная тоска сушит человека, если нет настоящего живого острого дела. На волю бы, в пампасы... а коль нет такой возможности - организуй себе движуху по месту своей "пенсио-нерской" службы, чем Крытов с успехом и занимался. Десять шагов в одну сторону по протоптанной на ковровой дорожке "тропинке", десять обратно, еще стакан чая, еще папироса. Терпеливо снова объясняешь молодому технарю, что забота первого отдела - искоренить злоупотребления и наладить работу предприятия в этот важный для страны исторический момент. Для этого Первый отдел, как заводской орган контрразведки, нуждает-ся в порядочных, неравнодушных помощниках. Что сама по себе ситуация к лучшему не исправится, что для этого необходимо провести серьёзную последовательную работу.
      - Контрразведка - на одном человеке не держится, необходимо привлечь порядочных помощников, добровольцев; а моя задача быть организатором этого процесса - объяснил Крытов. И снова в убедительных доводах призвал Дорандова вместе разобраться в непорядках на предприятии.
      - Ты ведь не боишься?
      - Не боюсь.
      - Смелость, она, понимаешь ли, не в том, чтобы мятежные речи на совещаниях толкать. Ты пока постерегись в открытую показывать им характер. И вообще сделай вид, что смирился. Пусть думают, что сломали тебе хребет. Чтобы надёжно сдавить удавкой все кадыки гидре надо, чтобы она перестала видеть в тебе угрозу.
      И вот уже приглашённый в кабинет чекиста собеседник начина-ет потихоньку поддаваться на озвученные доводы. Дмитрий Юрьевич этому искренне рад, ведь он так же, как и его молодой единомышленник, заботится не о личной выгоде а о деле.
      - Так что занимайтесь спокойно своими текущими делами, Герман Антонович. Ни во что не ввязывайтесь. Будем с вами периодически встречаться. Только не здесь. А там, где наши встречи не привлекут нездорового внимания. И обсуждать текущую обстановку на предприятии. Кстати, про обстановку... Опишите, какой она вам видится.
      Герман подумал немного и решил, что нет ничего постыдного в том, чтобы повторить особисту то, о чём уже неоднократно высказывался в разговорах с людьми. Ведь то, что уже много месяцев происходило на заводе, заставляет сжиматься сердце у любого неравнодушного сотрудника...
       Герман и не заметил, как наговорил много больше, чем вначале намеревался.
       Корпорация "Универсальное ракетное вооружение" являлась крупнейшим холдингом по производству оружия, в который входят с десяток крупных предприятий по всей стране; при этом, согласно формальной идеологии компании, извлечение прибыли для главных акционеров, не является единственной и даже приоритетной целью компании. Иными словами, это не частная лавочка, где топ-менеджмент волен творить всё, что ему заблаго-рассудится. Особенно в условиях большой войны, когда оборон-ный комплекс страны перешёл на особое положение и фактически происходит его обратная "ползучая" национализация. Отсюда, - любые махинации с госзаказами, бюджетными средствами, собственностью, налогами, - если они будут вскрыты, грозят виновным суровым наказанием.
      Выслушав Дорандова, Крытов приводит ему своё видение ситуации...
      - А вообще меня радует, что мы одинаково смотрим на вещи, - добавляет к сказанному особист и ласково глядит на нового помощника. - Мы с вами много хорошего сделаем, я в это верю.
      Оказывается, это очень сильное и приятное чувство, - что ты тоже можешь ломать врагам хребты. Герман со злорадством представил, как генерала Химичева и его ближайших подельников возьмёт за жабры ФСБ, Следственный комитете, Главная военная прокуратура или иная надзорная инстанция... Вообразил себе, как за директором приходят под утро. Вытащенный из тёплой постельки Химичев и его домашние, "окувалденные" ночным визитом силовиком, обыском и прочими прелестями внезапного ареста, будут иметь жалкий вид. И то сказать, - ведь вынесенная забавы ради входная дверь в шикарную генеральскую квартиру и прочие шалости участников "маски-шоу" - аттракцион не для слабонервных.
       От растерянности и перепуга домочадцы даже не сообразят толком собрать генерала в следственный изолятор, куда Олега Игоревича переместят на жительство "за все его химичества" с оборонными госзаказами из шикарной квартиры в элитном жилом комплексе. Разве что генерал сам догадается прихватить из ванной хотя бы мыльно-рыльные принадлежности.
      Дорогой адвокат, конечно, будет всячески настаивать перед прокурором на домашнем аресте. Ушлый защитник станет гарантировать подзащитному кущи небесные, и даже после приговора попытается что-то чирикать про кассацию-апелляцию, чтобы выжить из вкусного клиента всё до последней капли. Месяц ещё протянется канитель с бумагами. Но, разумеется, бывшему генералу и орденоносцу останутся его честно заработанные червонец, а то и четвертак (если к тому времени депутаты не вернут-таки вышака в уголовный кодекс).
      И если в итоге всей этой карусели вокруг того, кто сам много раз в своей жизни ради денег и карьеры предавал и продавал, каким-то чудом ещё сохранятся те, кто от него не отречётся, то они примутся хлопотать о несчастном каторжнике. Мол, можно ли пожилому человеку хотя бы местечко для отсидки организовать получше? Где-нибудь рядышком с Москвой? Хлопоты бубновые. Цезарь редко дозволяет сдавать своих, но уж если кидает кусок трепещущего мяса на растерзание прокурорским псам , на потеху улюлюкающей толпе, то обычно использует это в интересах пропаганды. Особенно в канун очередных "выборов". Вот, дескать, смотри и восхищайся, мой народ, какой я принципиаль-ный - борюсь с коррупцией, невзирая на лица и членство в "Единой России". Неприкасаемых у меня нет!
       И повезёт разжалованного в зэки бывшего генерала Химичева вагон, в народе называемый столыпинским, по этапу, куда-нибудь в Воркуту или Магадан - навстречу вьюге и ударному труду, который никого конечно не исправляет, зато отлично прочищает засранный мозг. Не дрейфь, бродяга, господин бывший генерал! Расплату надо принимать с покорностью к переменчивой судьбе...
       За всё в этой жизни приходиться платить, во всяком случае Герману очень хотелось теперь в это верить, и он смаковал, воображая, как директор завода будет сползать со своего высокого кресла в гиблую вонючую трясину, как пойдёт по этапу... "Второй пшшёл!" - будет орать ему сержант-вэвэшник на пересылке и будут заходиться в остервенелом лае и рваться с поводков овчарки конвоя, норовя вцепиться клыками в рыхлую задницу бывшего вельможи... И когда на рассвете в сонном промёрзлом бараке толстомордый вертухай, - который чуть что бьёт в морду, как мерин копытом, - проорёт: "Химичев, сука, тебе что, особое приглашение, падла, требуется?!", тут, хочется верить, вспомнишь ты, опальный старый чёрт, униженного тобою сегодня Дорандова и этот день!
      
       Начальник заводской "секретки" вновь устроил перекур, налил себе и собеседнику по стакану крепкого чая. Чекист и гостю предложил старомодные папиросы из коробки со схемой сталин-ского канала. Герман не стал отказываться, и прежде чем закурить, почувствовал во рту горький, шершавый дым. Но он все равно закурил.
      Крытов явно считал, что парень у него руках. Что ж, Герман не возражал. Пусть себе думает, что получил послушную пешку. Каждый из них разыграет свою партию. Бывает ведь, что пешка становится ферзём. Да и любая шахматная фигура - из добычи - в опытных руках сама может превратиться в охотника.
      Чекист поднял голову. Герман увидел зоркий взгляд его глаз неопределённого цвета и тотчас понял, что Крытов все видит и понимает не хуже его.
      - Ничего, мы с тобой наведём здесь порядок! - с хищным прищуром, скаля в усмешке жёлтые зубы, из облака папиросного дыма задушевно обещает Дорандову старый чекист, и глядит как на собственного внука.
      Что ж, Герману пенсионер тоже всё более симпатичен, как сообщник по хорошему делу и опытный наставник. Пусть Крытов и начальник над "шептунами", и покойный Фантиков наверняка при жизни тайно захаживал в этот кабинет, однако видно же, что человек он старой закалки: терпеть не может нынешнего продаж-ного времени, лицемерия, пустословия и пустомыслия, которыми грешат деятели из директорского корпуса...
      - Ну да ничего, ничего... Скоро Госдума должна резко ужесто-чить законодательство, вплоть до высшей меры, и это к лучшему, - хрипло предвкушает особист.
       Крытов даёт Дорандову ручку, чистый лист бумаги и просит записать свои мысли и пожелания по улучшению работы своего отдела и предприятия в целом. Герман просит заварить ему ещё чаю и остаётся в кабинете один, рядом с легендарным секретным сейфом. Он глазеет по сторонам, - раздумывает с чего ему начать. Ободряюще смотрит с календаря ещё моложавый чекист-полковник Путин. С фотокарточки в рамочке на столе Владимиру Владимировичу поддакивает Андропов, и вместе они будто говорят Герману: дескать, не тушуйся парень, дело же понятное, помоги "органам" сделать свою работу.
      Больше взгляду не на чем остановиться. Рука так и тянется достать из кармана телефон и найти там подходящий шаблон для доноса... Информационный шум... До чего же в мире развелось вещей, без которых мы чувствуем себя беспомощными... Даже для доноса можно погуглить и отыскать образец! Ладно, деваться некуда: не хочешь остаться с чувством, что об тебя безнаказанно вытерли ноги - бей изо всех сил сам. Авторучку в руку, листок поближе. Ты сейчас автоматчик закона, так строчи, не тушуйся! Все, что нужно, - у тебя в голове, надо лишь начать, остальное само ляжет на бумагу; отмечать стоит лишь то, о чём тебе доподлинно известно, а вот слухи лучше не упоминать, чтобы самого не привлекли за клевету. Фейки, как теперь говорят. Так что пиши только самое важное! Факты необходимо уложить в последовательный текст....Та-ак. Теперь перечитать готовое и можно отдавать.
      Вернулся выходивший из кабинета Крытов. Нацепил на хряще-ватые уши свои пенсионерские очки с тесёмками на дужках, пробежал цепкими глазами написанное, удовлетворённо кивая по ходу чтения. Наконец оторвался взглядом от докладной и уставился на Дорандова - в болотистых зрачках его появилось что-то новое...удивление и уважение что ли. Лёгкая оторопь? Видать, удивил даже такого тёртого сухаря. Не ожидал, дед, что неофит с такой ботанической внешностью сможет сразу бить людей наотмашь и в пах. Да Герман и сам от себя не ожидал, если честно...
      Напоследок договорились через несколько дней вновь встретит-ся. Герман пожал куратору ладонь: небольшую, сухую, с длинны-ми и удивительно сильными гибкими пальцами. Кажется, особист не в обиде на молодого человека за некоторые его резкие высказывания. Впрочем, трудно сказать. Он работал в КГБ, а угадать, что в самом деле думает бывший чекист непросто. Ведь именно за это качестве о начальнике Первого отдела с опаской говорят: "Опасный человек, - никогда не поймешь, что у него на уме". Что ж, как раз такие люди сейчас заводу и стране нужны.
      
      Глава 38
      Из кабинета секретчика Герман шел как оглушенный. Все в нём будто остановилось. Так что Дорандов пока ещё плохо осознавал, что же только с ним случилось.
      Хотя, если по существу, то ничего экстраординарного с ним не произошло. Никто не требовал от Дорандова немедленно начать стучать на коллег и друзей. Тем более не выбивал из молодого инженера пыткой согласия на сотрудничество. Он всё сделал добровольно. Полюбовно.
       И всё равно Герман чувствовал себя так, словно позволил себя надуть. Поиметь. И ещё...он смутно начинал догадываться, что теперь он уже какой-то другой человек.
       Прошло всего пятнадцать минут после разговора с Крытовым, как на телефон пришло сообщение, что банковская карта разблокирована и на неё перечислена полностью вся зарплата, плюс к этому какие-то, видимо, премиальные. Можно было спокойно идти обедать.
      По пути в столовую Дорандов обратил внимание на знакомый трейлер с прицепом. Он стоял у склада готовой продукции. Значит, очередная партия произведённых заводом ракет прошла ОТК и готова к отгрузке получателям. У них на предприятии всё обстояло почти в точности, как на любой иной фабрике - по производству холодильников или ботинок - имелся перрон с навесом, верещали автопогрузчиками. Сходство не случайно возникло у Германа в голове, вон ведь, через забор, располагается хлебозавод, и там наверняка происходит почти то же самое...
      Прибывшей фуре предстояло принять груз готовых изделий и отправить их дальше по цепочке, - туда, где боевые части произведённых ракет оснастят взрывчаткой, потом пусковые расчёты их заправят топливом и запустят по целям...
       Из под колёс автофургона что-то выкатилось и покатилось по асфальту. В первую секунду молодому человеку показалось что это любимый мячик Васьки. Вот сейчас следом выбежит косола-пой походкой его лохматый увалень... Но нет, конечно, это Дорандову только померещилось. Молодой человек поднял упаковку бахил и понёс обратно за грузовик.
      Погрузка последней партии продукции в основном была закон-чена. На специальную демонстрационную подставку (такие используются на выставках), которую зачем-то вынесли из-под крыши цеха на свежий воздух, была водружена похожая на игрушку очередная новенькая X-ка. Дизайн демонстрационного экземпляра ракеты был украшен цифрой с несколькими нулями - рекордный "тысячник".
      Как назло появился директор завода в сопровождении свиты. Принесла же нелёгкая! Это в мимолётной фантазии Германа, промелькнувшей у него в кабинете особиста, Химичев петушил в далёком магаданском лагере, а в жизни директор ещё вполне преуспевал, выглядел всё таким же самодовольным и упитанным.
      Меньше всего Герман хотел ему снова попадаться сегодня на глаза, но не бежать же! К счастью, на этот раз Олег Игоревич Химичев Дорандова просто не заметил - генерала распирало от самодовольства. Ему протянули маркер, чтобы директор "Звезды" оставил собственноручную подпись на лакированном корпусе юбилейного экземпляра. Генерал как умел изобразил кувалду, задумался, обернулся к своему заму, спросил:
      - Скоро похолодает. Как думаешь, что хохлам больше всего будет нужно? Правильно! Русский газ.
       И криво улыбаясь, подписал фюзеляж: "Обогреватель".
       Шутка понравилась, все засмеялись.
      - Надо было ещё в 2014 году ракетами разбомбить и Киев, и Майдан: обогреть хохлов, как следует, - сострил замдиректора.
       Генерал предложил приближённым тоже оставить свои автографы на "посылочке" для украинцев, а сам достал смартфон, сделал снимок, и стал звонить кому-то:
       "Здравия желаю, это Химичев. Вот тысячный экземпляр подписываем. Вечером будем обмывать. Спасибо. Хорошо. Передам...".
       Поговорим с кем-то несколько минут, Олег Игоревич обвёл присутствующих гордым взглядом.
      - Сергей Кужугетович (Министр обороны Шойгу) поздравил весь наш орденоносный коллектив с достижением и сказал, что доволен нашей работой. Велел расписаться и за себя, и за президента.
       Герман запоздало пожалел, что напрасно позволил начальнику Первого отдела втянуть себя в подковёрную схватку с Химичевым: пользующийся покровительством первых лиц генерал катком прокатится по внутренней заводской оппозиции, закатает в асфальт любого, кто попробует найти на него управу. Такие люди выражают время, они его избранники.
       Олег Николаевич Химичев шёл к высоким должностям и большим деньгам, как опытный альпинист поднимается на вершину: неторопливо, без резких движений, зато зло и упрямо. И для этого он применял все инструменты: дружбу с нужными людьми, задабривание их подарками, заигрывание с подчинёнными на определённом этапе. При необходимости мог без колебаний отстегнуть от себя тех, кто был с ним в одной связке но в какой-то момент превратился в обузу и мог уволочь его за собой в пропасть - "посягнуть на драгоценный на такой каръерной высоте ресурсы - термос с кофе и свёрток с бутербродами". Ради выгодной должности генерал даже развёлся с прежней супругой, которая знала его зелёным курсантом и долгие годы скиталась с ним по гарнизонам.
       Вместо брошенной жены Химичев дальновидно выбрал себе далеко не красавицу зато из нужной семьи. Так великолепный приспособленец принёс немалую личную жертву ради карьеры и денег: мужиковатая толстуха с обильно растущими по всему телу жёсткими чёрными волосами, с которыми не могли справиться даже специалисты по эпиляции, не вызывала в нём ни малейшего вожделения; благодаря новой жене Химичев узнал, что даже любимый им оральный секс может быть превращён в многочасовую пытку - засидевшаяся в невестах дочка высокопоставленных родителей очень старалась порадовать жениха и могла в порыве страсти даже слегка придушить в своих душных объятиях немолодого супруга. Зато благодаря связям тестя "простой" генерал быстро превратился в долларового миллионера, доктора технических наук и политическую величину. От него просто веяло неуязвимостью и безнаказанностью. Связываться с таким было не просто рискованно а глупо!
       Перед тем как закрыть мини-митинг по случаю сдачи юбилей-ного изделия генерал-директор, как полагается, произнёс перед группой собравшихся короткую речь, которую завершил на торжественной ноте:
      - И раз уж мы ввязались в эту войну чтобы изгнать нацистов из братской страны, то наш долг позаботится о младших братушках!
      
      "Братская забота"
      Начало 1880-х годов. Ещё недавно русские войска ценою огром-ных потерь освободили болгарские земли от турецкого ига. Ещё не захоронены на труднодоступных перевалах все тела орловских, рязанских, псковских мобилизованных и добровольцев... Ещё не выплакали всех слёз матери и жёнки по своим сгинувшим в далёких краях мужам и мальчикам.
      А осчастливленные "братушки" решили отплатить чёрной неблагодарностью своим освободителям. И это после того, как десятки тысяч русских солдат отдали свои жизни за православ-ных единоверцев, веками подвергавшихся массовому геноциду со стороны свирепых башибузуков и янычар.
      А ведь в России на десятилетия, доселе мало кому известные за пределами Болгарии названия географических объектов "Шипка" и "Плевна", стали не только синонимами героизма и самопожертвования, но и неоправданно высоких потерь. Истин-ное неприглядное лицо той войны без прикрас выразил в своём балканском цикле знаменитый художник-баталист Василий Верещагин, картины которого вызовут жёсткое неприятие царя и генералитета, но откроют глаза русскому обществу на подлинное отношение государства к своим гражданам, как к расходному материалу большой политики. Ведь зачастую огромные потери нельзя было объяснить ничем иным, как равнодушием начальства к жизням солдат, которых можно отправлять в плохо продуманные лобовые атаки на укреплённые вражеские позиции, обрекать на бессмысленную гибель в ледяных снегах. На Руси, как известно, народу много, а в случае потребно-сти в резервах бабы ещё нарожают... Вот и получалось, что турецкие солдаты оказались вооружены скорострельными американскими винтовками. А немецкие и французские пушки превзошли русские.
      Цена победы оказалась чрезвычайно высока и в экономике. Только-только начал сказываться целительный эффект от разумных реформ начала правления Александра II в промышленно-сти, праве, образовании, финансовой сфере, как чрезвычайно затратная война на Балканах буквально низвергла страну в жесточайший экономический и социальный кризис, от которых Российская империя уже не оправиться до самого своего заката. Последняя русско-турецкая война ещё жестоко аукнется России потрясениями всей первой половины следующего XX столетия.
      И всё же, благодаря помощи великой России, скромная, но такая родная каждому русскому сердцу, Болгария обрела независимость. И что же? Выяснилось, что у этой маленькой страны нет никакой серьёзной экономики. Единственный её экспорт - сельхозпродукция. Болгарам надо как-то учиться выживать в новых реалиях, полагаясь на свои скромные возможно-сти; следовательно страна остро нуждается в железной дороге, по которой могла бы поставлять свой хлеб, помидоры и знамени-тый болгарский перец на европейские рынки. Ибо огромная аграрная Россия в продукции болгарских селян не нуждается - у России самой полно зерна и всего остального на экспорт.
      Болгары обратились в Петербург за разрешением построить дорогу на Запад. "Мы хотим стать частью Европы экономически и культурно, но мы благодарны россиянам и всегда будем вашими верными друзьями" - заверили из Софии. Болгары в массе своей и в самом деле готовы были видеть в каждом русском спасителя. Только в Петербурге считали, что София теперь у России в неоплатном долгу....навечно. А посему строго ответили, что будущая железная дорога должна идти не на запад, а на Север.
      Болгарские "братушки" мягко возмутились: "северный" марш-рут построить им будет гораздо дороже, чем "западный" (42 миллиона взятых в кредит у французов франков против 18). А главное - зачем их стране нужна такая дорога? В ней же нет никакой экономической необходимости!
      "Не забывайте, кто вас освободил!" - одёрнули из Петербурга. Империи нужна была военная дорога, по которой ей будет удобно перебрасывать солдат, когда потребуется "освобождать" (втягивать в свою сферу влияния) очередную какую-нибудь угнетённую страну, имеющую выгодное стратегическое значение.
      "Стройте только на север, иначе не разрешаем!" - приказал северный старший брат. И пригрозил младшему: "Иначе готовь-тесь к неприятностям".
      И это была не просто угроза, ибо сразу после образования независимого болгарского государства на высшие командные должности в местной армии были назначены русские генералы - делиться опытом, да и вообще присматривать за коренными.
      Более того, три русских "варяга" занимали высшие министер-ские посты: военным министром стал барон Каульбарс, мини-стром общественных работ - князь Хилков, а генерал Соболев вообще занимал должность председателя совета министров Болгарии (одновременно он получил ключевой портфель министра внутренних дел, то есть второго по значимости силовика).
      Казалось, у русских были все рычаги влияния, чтобы удержать строптивую Болгарию на положении сателлита, части "русского мира". А чтобы болгарам было легче и не так обидно в этом качестве, генерал Соболев планировал провести через болгарский парламент официальное признание долга перед Россией.
      - А какого долга? - изумились наивные болгары.
      - А такого, - отвечали им из Зимнего дворца. - Русские чудо-богатыри воевали за вас? Воевали. Болгарию вашу освободили? Освободили. Так какого хрена вы ерепенитесь, мать вашу! Ваш долг заплатить своим спасителям за освобождение!
      Стоимость освобождения генерал Соболев предварительно определили в 25 миллионов франков золотом. Кроме того, Соболев планировал спецоперацию по быстрому вывозу в русские банки всех золотовалютных запасов местного Центробанка. Эти запасы исчислялись суммой в 10 миллионов франков.
      Только не стоит думать, что дополнительные средства, полученные Россией, как-то сказались бы на благосостоянии простых россиян, ведь извечный российский парадокс заключался в том, что, чем богаче становилось государство, тем беднее жили его рядовые граждане. Беспардонный имперский грабёж не сулил ничего хорошего никому, кроме верхушки военщины, высшей петербургской знати, приближенным ко двору банкирам с находящимися с ними в доле министрам и великим князям, привыкшим распиливать казённые бюджеты, да железнодорож-ным магнатам.
      Но болгарские элиты вовремя всполошились. Признание 25 миллионного долга плюс переход под русский контроль 10 миллионов валютных запасов болгарского ЦБ - всё это означало для маленькой нищей страны попадание в беспросветную финансовую зависимость от северного патрона. А тут ещё и никому - кроме русских генералов! - ненужную "северную" железную дорогу приказано строить (за 42 миллиона франков). Да такой степени закабаления новой колонии позавидовала бы Британская империя!
      Вот болгарские магнаты втайне от пришлого начальства посоветовались и решили - хватит с нас! Стенания болгарских олигархов и возмущение патриотически настроенных журнали-стов нашли сочувственный отклик в душах многих представите-лей местной думающей интеллигенции и самого князя Александра Баттенберга, правителя страны.
      Не дожидаясь, пока финансовые кандалы окончательно закре-постят страну, элита устроила местный "Майдан", и в два счёта выставила из страны всех иностранных советников.
      Мечта Петербурга о превращении Болгарии в плацдарм на Балканах, в своего рода Забалканскую губернию Российской империи, казавшаяся такой реальной, стала таять как дым. Южный форпост явно ускользал из рук "белого паря". Надо было срочно освободить братский народ из лап продавшихся Западу местных элит.
      И разумеется Александр III не собирался так просто отказы-ваться от территории, которую уже мысленно включил в свои владения в качестве новых территорий. Прежде чем решиться на открытое вторжение, самодержец прибёг к тому, что позднее стали называть "гибридной войной".
      Первым делом Азиатский департамент российского МИДа приобрёл по сходной цене несколько влиятельных болгарских политиков. Одним из них был Драган Цанков - глава одной из оппозиционных "карманных" партий местного парламента; не сказать, что политическая звезда, но, в общем, не последний человек во внутриболгарской политике. Цанков оценил свои услуги в виде стартового транша размером в 12 тысяч франков на первое время.
      Вслед за Цанковым были завербованы ещё два заметных бол-гарских демагога - Бурмов и Балабанов. Эта троица стала главной ударной силой в секретной операции по перехвату власти в "приготовившемся сбежать на Запад" "недогосударстве". Координировал действия заговорщиков в деле свержения "проза-падного изменника" князя Баттенберга русский военный атташе в Софии полковник Сахаров.
      Путч вполне удался. В ночь на 9 (21 по новому стилю) августа 1886 года вооружённые заговорщики проникли в резиденцию главы государства и под угрозой оружия заставили князя Баттенберга подписаться под заранее заготовленным отречением от престола.
      Казалось, Россия всё-таки победила.
      Впрочем, в Петербурге ликовали всего три дня. Уж слишком различными были экономические, культурные интересы и симпатии сторон конфликта.
      Председатель Народного собрания Стефан Стамбулов, опира-ясь на широчайшую поддержку болгарских элит и армию, быстро вернул рычаги управления страной. Заговорщики бежали в Россию. Драган Цанков поселился в Санкт-Петербурге в предоставленной ему шикарной казённой квартире. Незадачливому коллаборациони-сту было положено регулярное содержание от российского правительства.
       Другая часть незадачливых путчистов обосновалась с не меньшим комфортом в южной Одессе, где им очень быстро удалось создать Центральный эмигрантский комитет (что-то вроде правительства в изгнании), открыть типографию, школу пропагандистов и диверсантов.
      Однако ставка российской контрразведки на быстрый приток нужного типа людей из Болгарии для последующего развёртывания у себя на родине широкомасштабной партизанской войны, не оправдала себя. Все попытки мятежа в отдельных областях и городах Болгарии быстро подавлялись местными спецслужбами, опирающимися на широкую поддержку местного населения.
      Засланные в Болгарию боевики умылись кровью, но ни на йоту не поколебали антироссийского курса болгарской элиты и лидеров общественного мнения. Наоборот, ещё недавно почти поголовно настроенные прорусски, теперь, обозлённые хамским отношением к себе, болгары, в пику России, в 1887 году выбрали на опустевший трон ярого русофоба - австрийского ставленника, принца Фердинанда Кобургского.
      Александр III со скандалом отказался признать нового монар-ха. Принц Фердинанд был объявлен в России узурпатором.
      Тем не менее, все надежды Петербурга на то, что в Болгарии удастся всё-таки устроить "цветную революцию", быстро улетучились. Пророссийские эмигрантские структуры, благодаря неуклюжим стараниям своих кураторов, не пользовались под-держкой соотечественников.
      Пришлось перейти к террору.
      В 1888 году было организовано покушение на министра ино-странных дел Болгарии Начевича. Совершивший нападение на высокопоставленного чиновника боевик сумел скрыться и некоторое время спустя объявился в Одессе. Местный генерал-губернатор и шеф жандармов не только не приказали немедленно схватить террориста, а чуть ли не демонстративно взяли идейного душегуба с Балкан под свою опеку (хотя периодически отправляли на виселицу за аналогичные "шалости" доморощенных боевиков-эсеров).
      В марте 1891 года был убит болгарский министр финансов Бельчев. Киллеры сумели уйти в соседнюю Сербию и оттуда на русском пароходе чуть ли не героями вернулись в облюбованную Одессу.
      В феврале 1892 года был умерщвлён болгарский посол в Кон-стантинополе Вылкович. Убийцы по уже обкатанной схеме вынырнули всё в той же Одессе, которая к этому времени окончательно превратилась в передовую базу диверсионных операций против Болгарии.
      В тех же случаях, когда террористам не удавалось благопо-лучно выбраться из Болгарии, царская дипломатия оказывала им всеобъемлющую материальную и юридическую поддержку. В 1887 году в городке Рущук два засланных террориста стреляли во влиятельного болгарского политика Мантова, но неудачно. Покушавшихся схватили, что называется тёпленькими. Обоих под конвоем отправили в местную тюрягу дожидаться суда и виселицы - хотя их жертва сумела выжить, стрелявшим грозило серьёзное наказание (вплоть до высшей меры). Однако нанятые на русские деньги лучшие адвокаты и журналисты сумели повернуть дело так на суде, что схваченные с дымящимися револьверами в руках диверсанты отделались минимальными сроками...
       И даже когда вместо императоров в России власть взяли большевики во главе с Лениным ничего принципиально не измени-лось. Коммунисты только на словах ратовали за свободное определение наций, а на деле оказались теми же имперцами, только действовали под знаменем мировой революции. Примером тому стал один из самых кровавых терактов ХХ столетия, который был организован из Москвы по плану Коминтерна силами Разведупра РККА (нынешнее ГРУ ГШ ВС России).
      Теракт был совершен 16 апреля 1925 года в столице Болгарии Софии с целью уничтожить сразу всё руководство страны - царя Бориса III, правительство страны и ее высшее военное командова-ние. По замыслу кремлевских террористов результатом должна была стать ситуация безвластия, растерянности и паники во властных и силовых структурах страны, позволившая бы боевикам болгарской компартии захватить власть и провозгласить начало "пролетарской революции". В собор террористы заранее внесли и заложили под одну из несущих колонн купола 25 килограммов тротила. В результате взрыва были убиты 134 человека, почти вся элита страны на тот момент. Многие с семьями. Среди погибших оказался целых класс девочек-гимназисток, певших в церковном хоре.
      Закономерным итогом такой политики в Болгарии стало то, что в последующих мировых войнах эта страна неизменно оказывалась в стане противников России. Не стала исключением "гибридно-реальная" война РФ против независимой "братской" Украины 2022 года: Болгария с союзниками по НАТО выступила на стороне Киева, сумевшего выскользнуть из удушливых объятий старшего брата.
      Что это, если не карма?
      
      Глава 39
       Едва дождавшись, когда "пробьёт" половина шестого, Доран-дов с лёгким сердцем свалил с работы домой, - пускай новое начальство отдела теперь вместо него рвёт задницу на службе и засиживается допоздна, а то вдруг генерал затребует к себе.
      Направляясь к выходу с предприятия Герман шагал мимо окрашенных в нежно-салатовый цвет цехов родного предприятия, в больших окнах-витражах отражалось заходящее солнце. Чувство свободы овладело им. Классно, когда тебя больше не придавливает к земле груз чудовищной ответственности. Сразу глаза открыва-ются на красоту окружающего мира, даже дышится легче. Правда посетила прежде как-то не трогавшая его мысль: "А ведь в этих цехах создаётся оружие для круглосуточного уничтожения целого народа". Впрочем, задев его краем, неприятная мысль улетела прочь. Он человек маленький, какой с него спрос.
      Новенький директорский Роллс-ройс всё ещё стоял на парковке перед административным корпусом (СВО на Украине продолжает-ся всего год, а Химичев меняет уже третью машину, и каждая следующая почти вдвое дороже предыдущей).
       Герман случайно слышал, как возле цеха готовой продукции генерал Химичев с усталым видом обмолвился, что намерен сегодня задержится на службе допоздна, дескать, накопилось много работы. Хренов трудоголик! В таком коллективе, как в деревне, - трудно что-то утаить. Всем прекрасно известно, чем на самом деле вызваны такие задержки директора на службе. Пока одно похотливое животное вознамерелось поразвлечься с гаремом секретарш вместо того, чтобы ехать домой к законной супруге, десяткам зависимых от начальства людей тоже приходиться сидеть на местах, а не ехать к своим семьям. Но только не Герману. Он теперь птица вольная!
       На фасаде проходной уже зажглась подсветка электронного часового табло, а также эмблема корпорации, неофициально именуемая "змеиный глаз". Фирменный знак и в самом деле напоминал глаз пресмыкающегося - с миндалевидным зрачком, который как бы образовывали две стартовавшие ракеты, летящие "сеять смерть и страдания"...
      
      Приятно потянуло свежестью с соседнего пруда, напомнив Дорандову об охотничьей вольнице. Ноги сами свернули в парк. Здешние утки ещё не отправились на зимовку в тёплые края. Стаи пернатых городских попрошаек немедленно устремились по глади пруда к появившемуся на набережной человеку. Презрение - ничего больше они не заслуживают. Позорная жизнь! Лучше погибнуть в полёте от охотничьей дроби, чем вот так суетливо перебирать лапками и побираться. Мусорные птицы, - те же голуби или чайки. Большинство людей такие же - легко готовы обменять принципы и убеждения (у кого они есть) на пайку. Гордые души высокого полёта среди них большая редкость, хоть в "Красную книгу" заноси, пока не заклевали и не выбили послед-них...
      И тут Герман обратил внимание на фигуру на скамейке по другую сторону пруда: светло-коричневый плащ, седая благород-ная голова. Профессор Николай Окладов сидел в одиночестве, поза его выражала подавленность.
       Первый порыв Дорандова был подойти, часть его натуры призывала: "Надо сказать что-нибудь тёплое от души достойному человеку, ведь сейчас старику требуется любая поддержка!.. Чего же ты медлишь? Разве ты не свободный человек и не вправе поступать по совести? Ты же сам только что убеждал себя, что обрёл волю, и больше тобою не смогут помыкать!".
      Но другой голос внутри молодого человека противился такой неосмотрительности: "Эй, не усугубляй своего положения! Разве тебе мало? Кто-то обязательно увидит вас вместе и стукнет директору, что двое пострадавших от него людей сошлись за заводским забором - явно объединились для фронды".
      Окладов повернул лицо в его сторону. Герман машинально отвернулся, сделал вид, что рассматривает дерево у себя за спиной. Оно и в самом деле выглядело необычно, как бы состояло из двух стволов, растущих из одного корня, только один из древесных братьев был в листве, а второй стоял голый, его кривые уродливые ветки, словно коростой, заросли желтоватым мхом или лишайником, отчего близнец казался почти умершим и покрытым ржавчиной.
      Постояв немного для вида, Герман торопливо зашагал к выходу из парка. Бросив короткий взгляд через пруд, он отметил, что к скамейке, на которой сгорбился профессор, приближается коренастый мужик с массивным ротвейлером на поводке. Хозяин и пёс удивительно напоминали друг друга фактурой, неторопливой хозяйской поступью. Вдруг ротвейлер с яростным рыком рванул на Окладова! Коренастый мужик едва сумел удержать своё разъярённое животное. Что именно ротвейлеру не понравилось в мирно сидящем пожилом учёном, сказать было сложно, только пёс буквально заходился в кровожадном лае... Похоже этот Мир всерьёз ополчился на профессора, желая его покусать, подумал Герман. С одной стороны это выглядело как большая несправедли-вость. Хотя с другой... Окладов ведь пытался заступиться за нацистских свиней на Украине. А женщин и детей наши ракеты там не убивают...специально.
       Напоследок Герман вновь скользнул равнодушным взглядом по суетливо перемещающимся по воде селезням и кряквам, поёжился от порыва холодного ветра, поднял воротник куртки и ускорил шаг. Он проследовал мимо старого бревенчатого флигеля - так называемого "птичника инженера Крафта", который являлся частью мемориальной усадьбы Дома-музея В. И. Ленина. От пруда к парковым воротам вела уютная аллейка, как в старинных барских поместьях, эту усадьбу сразу после революции большеви-ки реквизировали у законных хозяев и превратили в одну из резиденций своего вождя (отсюда Ленина перевезут в Горки, где он и умрёт). После Перестройки никому и в голову не пришло ликвидировать музей тирана и отдать его под что-нибудь полезное. А недавно усадьба и музей были заботливо отреставри-рованы в своём ленинском статусе. Завод "Звезда" активно поучаствовал в благородном деле финансовой помощью - всё советское и имперское снова было в тренде, и события на Украине лишь первая ласточка глобального процесса "по собиранию земель"... Правда вандалы уже намалевали на свежеокрашенной ограде музейного комплекса граффити, только не в виде традици-онного слова из трёх букв на букву "х", а новомодную полусвасти-ку "Z" - какие времена, такие и настенные символы...
      
      Глава 40
      День тянется к концу. Такой вот получился сегодня зигзаг в карьере и в жизни, замысловатой, как траектория полета ракеты с палёными китайскими чипами в головке наведения. Судьба? До слёз хотелось верить, что в происходящем всё же есть смысл. Что случился не фатальный промах, а некая мудрая сила неспроста выстрелила своим избранником по ещё неведомой ему мишени, что впереди что-то есть, а не бессмысленная пустота... Хотя пока всё выглядит так, будто "ракета его судьбы" на излете. Она вроде "пытается что-то соображать" вложенной ей в "мозг" программой, чтобы отыскать стоящую цель, а не рухнуть куда придётся даром...но удаётся ей пока не шибко хорошо.
      Взгляд мужчины машинально прочёл объявление на столбе "Спишем все долги". Подумалось: а неплохо. Вот если бы ещё можно было списать с собственной совести всё что там накопи-лось тяжким грузом.
      Герман приближался к дороге. Мимо проехал автобус с грозным вопросом-предупреждением на борту: "Ты заплатил налоги?! Если нет, - сядешь". Борт встречного автобуса, идущего в противопо-ложном направлении, в сторону улицы имени Мичурина, украшала реклама службы по контракту на фронте: "Нет работы? Не хватает денег на жизнь? Одолели долги? Подписывай контракт с Мини-стерством обороны! Мы платим ежемесячно! Минимальный оклад контрактника 200 000 рублей!". Причём реклама была отнюдь не местная, Королёвского военкомата, а богатой Москвы, которая не стеснялась перекупать контрактников у бедных регионов по всей России (точно так же поступал Петербург, набирая людей в Воронеже и Костроме). Таким образом, и в эти военные времена сохранившие жирок, столицы, где желающих умирать, даже за такие немаленькие деньги, было набрать крайне трудно, стреми-лась закрыть свой план по набору солдат на войну, спущенный ей сверху. Реклама так цинично и призывала: "Заключайте контракты с Москвой, мы платим больше всех!". В России возникла некро-экономика, когда люди торгуют собственной жизнью ну и зарабатывают (торгуют) на убийствах людей, правда не впервые в человеческой истории.
      Ещё во времена моментов, когда барбекю из человечина на равных конкурировало с любой прожаренной дичью, возникла экономика войны, которой с незапамятных времён с успехом пользуются вожди людоедских племён, злобные фараоны и короли.
      Нет, серьёзно, всё началось тогда, когда некий фараон или пахан лесных гопников очень заморочился мечтой замочить дюжину-другую недопапуасов, проживающих по соседству на другом берегу реки. Ну намозолили ему глаза заречные своим жизнерадостным видом. И вот у злобного вождя появилась цель в отношении "братского" народа: присоединить их земли за то, что поклоняются не тем богам, завладеть их женщинами, скотом и прочим имуществом. Но тут встал вопрос, как заинтересовать собственный народ поучаствовать в задуманной поножовщине. Они хоть и подданные, но привыкли к мирной жизни и не рвутся в людоеды.
      Вам, к примеру, соседи ничем до сих пор не мешали. У вас с ними даже вполне обоюдная симпатия и торговля за долгие годы совместного проживания в этом краю выработалась. А ради мяса и шкур можно даже сговорится с соседями и сообща загнать стаю диких свиней или порыбачить на общей реке, - вокруг ведь всего в изобилии, на оба народа вполне хватит без всяких междоусобиц. Да и боги и собственная совесть против того, чтобы устраивать беспредел в виде охоты на себе подобных.
      И тут мучающемуся в бессильной злобе фараону приходит в голову (а ещё верней, что умный советник идейку подсказал) начеканить денег (или объявить оными платтёжными средствами особо красивые ракушки или редкие в данной местности бобы) Цель: обложить слишком вольготно живущий свой народ налогами. После чего предложить приунывшим подданным расплатиться с властью не ракушками и бобами, а головами соседей, а заодно заработать.
      Со временем ракушки сделались особой религией и "научи-лись" закрывать любые моральные неудобства по поводу отрезанной головы ни чем не обидевшего тебя парня с другого берега. А главное, - война стала лучшим способом избавиться от фискального бремени и получить по возвращению с неё желаемые кайфушки (не говоря уж на том, что на самой войне можно добыть массу удовольствий, насилуя и мародёрничая). И с тех пор мало что поменялось. Удовольствия правили миром и во времена первых фараонов - они правят им и теперь. Поменялись только штуковины, которыми злобные короли покупают совесть потенциальных солдат. Не хватает ракушек заплатить королю налоги, а очень хочется доставить себе побольше удовольствий, и не в обозримом будущем! Иметь айфон последней модели, на который тебе нынешнему никогда не заработать; слетать в уикенд к морю; накачать свою банковскую карту возможностями, чтобы лучшие девчонки в ночном клубе вились вокруг, словно мухи? Эй, а может ты настолько крут и пресыщен, что тебе по вкусу нанюхаться героина из щели между булками проститутки? Не стесняйся, ты заслужил, к чёрту ханжей! И вообще, людям подавай то, что их по-настоящему заводит, и плевать они хотели на мораль, истину, право, и бог им со своими скучными заповедями не указ. Да и бог в России с некоторых пор ненавидит геев и разрешает убивать, если ты из "наших". Право сильного, - вот, что ещё пользуется уважением на "рынке".
      Так что, после очень несложной перенастройки, экономика вожделений прекрасно работает на войну. Зачем тревожиться, доставая из почтового ящика неприятные платёжные уведомления; как, не загибаясь на работе, сделать жизнь приятной - способ вот он: полгода потерпеть в окопе на передовой где-нибудь под Херсоном и можешь отправляться в автосалон за новеньким китайским кроссовером. Те же, кто наживается на дикой раскрут-ке этого дьявольского квадратного колеса, бессовестно потирают руки и в ответ на все проклятия и пожелания им самим подверг-нуться колесованию за свои дела, отвечают: "Мы просто следуем запросам рынка и помогаем людям получить то, чего они страстно желают".
      "Мясная" и "мытарская" реклама, размещённая на сине-красном фоне путинского триколора, на борту автобусов, с хорошо читаемыми буквами буквально бросалась в глаза, захватывала внимание. Тем более что другой рекламы после начала войны и введения Западом санкций против российского бизнеса практиче-ски не стало.
      Но Путин твердил народу, что жить стало лучше, жить стало веселее. Что главная его забота "сбережение населения". На практике это означало дилемму: либо оплачивай войну из налогов, либо зарабатывай на смерти и умри, если тебе не повезёт. Неудачникам, безработным места в России больше нет. "Лохам тут не место", как пелось в популярном шлягере прокремлевского рэпера Тимати.
      Впрочем, на самом деле государство нуждалось лишь в "кол-лективном Путине": военных, силовиках, чиновниках. Обычное население должно было постепенно сгореть в топке войны или околеть от голода и болезней, катастрофичного падения нравов, из-за нарастающих проблем в экономике и социальной сфере. В государстве, главной религией которого стал культ смерти, только знати, - министрам, губернаторам, генералам, мэрам, - вскоре будет дозволено жить в собственное удовольствие, для остальных нормой становилось выживание при готовности в любой момент по приказу Родины отдать свою жизнь...
       Ещё Герману вспомнился на днях прочитанный и очень впе-чатливший его пост в "Телеграмме" одного из российских полевых командиров из самопровозглашённой Донецкой народной республики, Александра Ходаковского. Пост явно претендовал на философское осмысление этой некрофильской войны с её "мясными штурмами" и сугубо потребительским отношением к человеческим жизням, как к расходному материалу:
      "Через эту войну прошло уже много народа. Сотни тысяч. Многие стали перегноем. Были добровольцы, потом регуляры, потом "мобики", потом контрактники... Добровольцы - это уже что-то сакральное, - эти люди "не от мира сего". Их выживает не много - прописанные в них "алгоритмы" (словно о компьютерах написано, а не о живых людях) не позволяют им слишком забо-титься о самосохранении. Регуляры - это люди приказа. Они однажды поместили себя в среду, где их мнение мало, что значит, тем самым как бы открывая кредитную линию: пользуйтесь нами, как и сколько заблагорассудится, пока мы функциональны.
       С контрактниками всё не просто, но вот мобилизованные - это особая статья. Если добровольцы сами решали, как распорядиться своей жизнью, то мобилизованные в большинстве своём таких решений о себе не принимали. Они - олицетворение стихийности бытия и зависимости человека от внешних обстоятельств. Когда они собирали свои нехитрые пожитки в нервозной суете перед тем, как отправиться на сборовый пункт военкомата - они одну за одной обрывали струны, связывающие их с прошлой жизнью, оставляя только самые важные. Я отношу себя к добровольцам, но при слове "мобики" что-то внутри меня всегда реагирует. Сколько их осталось в строю? Кем они стали на войне? И если добровольцы - это соль земли, то мобилизованные - сама земля во всём её многообразии.
      Среди каждого пополнения из России есть нормальные, но, к сожалению, немало и потенциальных психопатов... Мы, "стари-ки", знаем эту среду - из неё прорезается потом немало перво-классных мародёрв, насильников и негодяев. В четырнадцатом таких хватало даже среди добровольцев, и поэтому наши полевые суды были всегда загружены работой. Такие даже убивали в спину своих командиров, когда те пытались привести их к нормальному бою.
       Правда никогда не посредине, никогда не одинока - она у всех своя, как у ездока и кобылы. Истина одна, а правд много... Поэтому на нового бойца нужно смотреть пристально и строго, но и дать права солдату - штука в армии архивредная. Одного не знаю, - как соблюсти баланс? Дашь командиру все права и он может распорядиться человеческим ресурсом слишком расточи-тельно, так что рота сточится до нуля прежде, чем из России прибудет новое пополнение. Дашь больше прав солдату - победы не видать.... Ибо люди неизбежно станут пытаться уходить в отказ перед лицом смерти, просто потому что двуногие живот-ные, которые по биологическим законам стремиться выжить. А передовая - не то место, где можно давать волю людским инстинктам. Где тот непредвзятый и объективный орган, который рассудит, а по необходимости и осудит и тех, и других?
      
      
      Глава 41
      Герман шагнул с тротуара на проезжую часть. Напротив через дорогу высится зелёное здание памятника архитектуры 1920-х годов. Выстроено оно знаменитым архитектором-авангардистом в самом прогрессивном на тот момент стиле. Своими этажами-"палубами" и большими овальными "иллюминаторами" шедевр конструктивизма напоминает пароход.
      Нынче памятник архитектуры арендует торговый дом "Пио-нер". Название вряд ли случайное, всё-таки сто лет назад в "корабле" располагалась первая детская трудовая колония недавно образованной "страны Советов" - для особо опасных малолетних преступников и беспризорников. Колония входила в систему ГПУ-НКВД, руководил ею знаменитый новатор советской педагогики Макаренко.
      Герман дошёл уже до середины пешеходного перехода, когда внезапно понял, что "зебра" не гарантирует ему безопасности от чокнутых любителей полихачить. С рёвом разбуженного шатуна на него летел какой-то сумасшедший на спортивном байке. Откуда он взялся?!!! Лица гонщика не разобрать за тонированным забралом. Зато кроваво-красного цвета шлем украшен оскаленной пастью разъярённого медведя! А ведь почти такая же голова в виде чучела убитого им в тверских лесах медведя висит у Германа в квартире на стене! Такое совпадение не сулит ему ничего хорошего.
       На своё счастье Дорандов едва успел отшатнуться - гонщик промчался в каких-то сантиметрах, обдав его горячим жаром разогретого двигателя и вонючей гарью выхлопных газов.
      - Совсем ополоумел! - закричал пешеход вслед уносящемуся психу. Герман хотел было запомнить его номер, однако его сбила с толку фигура беспечного наездника, которая округлостью пониже спины, узкими плечами и широковатыми для парня бёдрами указывала на девчонку.
      - Мать твою!
      Решив не связываться с безбашенной рокершей, мужчина подобрал свой отлетевший метров на десять телефон. Странным образом айфон не пострадал, даже экран не разбился, на нём появилось свежее сообщение из набора афоризмов: "Любая жизнь - имеет смысл, иногда он в том, чтобы стать пищей для червей". И ещё: "Для недальновидного охотника опасен даже убитый зверь", "мудрый - выйдет невредимым и из пасти суперхищника".
      "Подпишись на нас - и будешь получать регулярно оригиналь-ные мысли!" - призывали авторы канала под псевдонимами "Круглый отличник" и "Самый рыжий".
      
       Инцидент встряхнул Германа. Возвращаться домой желание совсем отпало. Он прошёл вдоль фасада "Пионера", и вместо того, чтобы перейти дорогу, свернул направо - решив на часик зайти в расположенный в этом же здании кантри-паб.
      После первой рюмки мозг затуманивает, напряжение спадает. Германа перестают мучать пустота в груди. Запоздалое мерзопа-костное чувство накатившее от мысли, что отныне ты стукач (такой же как Фантиков), беспокойство за себя и ребят - всё растворяется, замещается приятным облегчением от сброшенного бремени. Другими глазами оглядываешься на все случившееся: на в общем ожидаемое низвержение с должности, на предательство Бороды. В конце концов, это всего лишь суета, томление духа, жизни мелочные сны...
       Но чем теперь занять голову и сердце? Важный вопрос для человека, который имел семью, мечту, ответственную работу и карьерные надежды. Впрочем, об этом он подумает после. Алкоголь помогает хотя бы на один вечер утешиться обманчивым оптимизмом. Что ж, человеку свойственно рассчитывать если не на лучшее, то хотя бы на сносное. Приходит спасительная, хотя и ни на чем не основанная (многократно подводившая уверенность в том), что кривая как-нибудь выведет; что если не ты сам, то что-то тебе симпатизирующее способно этим процессом управлять.
       Экспромтом возникает идея набрать номер подвозившей его вчера таксистки.
      - Это ваш вчерашний пассажир, - напоминает Герман.
      - Чего хотите? - без паузы деловито поинтересовался голос молодой женщины. - Появились деньги - переводите.
      - Я хочу...пригласить вас
      ... - Не поняла... Машину желаете снова заказать?
      - Да нет. Посидеть где-нибудь, если у вас есть время.
      На том конце телекоммуникационного моста воцарилась пауза, которая длилась наверное с полминуты. Герман уже приготовился к отказу, а вместо этого услышал:
      - Хорошо, называйте адрес.
      
       Но когда девушка подъехала минут через двадцать Дорандов оказался уже сильно пьян. Всегда умел вовремя сказать себе "стоп" а тут... и главное всё вышло как-то незаметно - рюмашку чтобы снять стресс. Вторую, чтобы окончательно заткнуть голос совести. Ещё одну, чтобы унять волнение перед встречей с малознакомой девушкой и выглядеть в её глазах более раскован-ным и симпатичным. Так что когда за окнами появилось знакомое такси и Герман направился к дверям, то уже плохо контролировал себя. Кажется он сказал что-то несовсем корректное вчерашней знакомой, за что получил пощёчину. Или же сам упал, так как едва держался на ногах. Хотя нет, ничего такого не было. Наталья-"Серёга" просто хмыкнула и, окинув его насмешливым взглядом, посоветовала на прощание не пытаться идти домой самому а всё-таки вызвать другое такси. Пришлось вернуться в бар к новым рюмкам и причудливым грёзам, заменяющим живое общение с отвергнувшей его девушкой.
      
      *
      Много веков Османская империя, блистательная "Порта" поражала мир великолепием своей столицы, и ввергала в ужас беспощадностью к непокорным. Тех, кто смел противиться власти султанов, вырезали целыми областями, из голов казнённых янычары выстраивали башни - в устрашение помышляющим о сопротивлении и мятеже.
       Управлялась эта огромная машина террора и роскоши из древнего Стамбула. На мысе Сарайбурну, там где пролив Босфор и бухта Золотой Рог сливаются с Мраморным морем, на холме, возвышающимся над лазурными морскими водами, стоял велико-лепный султанатский дворец - Сарай Топкапы, или "Дворец счастья".
       На Диванной площади дворца заседал Имперский совет (Большой Диван), состоящий из высших вельмож. Здесь же располагались казначейство и что-то вроде Генерального штаба. А также стояла Башня правосудия. Единственным предназначе-нием этого сооружения было тайное присутствие в нём (по желанию) особы султана во время заседаний Дивана. Властелин мог слушать речи своих министров со второго этажа башни сквозь открытое окно, и если бывал недоволен, окошко захлопыва-лось, после чего насмерть перепуганные чиновники, прервав свои прения, спешили угадать чем вызвано неудовольствие владыки и начинали говорить то, что должно было понравиться Хозяину.
      Сердцем дворца являлись личные покои султана. Посторонние сюда не допускались. В великолепном саду неспешно прогуливались павлины и газели, а также обитательницы султанского гарема, за которыми постоянно приглядывали бдительные евнухи.
      Но наиболее интимной частью дворца был четвёртый, самый сакральный двор Топкапы, с тайным павильоном, где находились личные царские апартаменты. В этом отсеке дворца располага-лись беседки и прочие помещения, предназначенные только для султана и его семьи. В башне Башлала находилась королевская аптека и там же жил личный врач султана. На террасах, спускающихся к морю, и на берегу были построены павильоны для развлечений султана, известные как Пятый двор.
      Дворец являлся резиденцией султанов на протяжении четырёх столетий. В нём родились и умерли 25 османских правителей. Это был личный город султана, аналогичный Запретному городу в Пекине. Население его доходило до 50 000 человек. О вкуснейших изысканнейших кулинарных шедеврах, готовившихся тысячами лучших поваров в огромных дворцовых кухнях, по всему миру слагались легенды, как и о прочих утончённых удовольствиях ежедневно доступных главному обитателю Топкапы. Огромный штат слуг спешил предупредить малейшее желание господина, умея по лёгкому движению его лица предугадать очередную прихоть владыки. С каждым новым правителем дворец становился всё роскошей, давно затмив собой версальскую резиденцию французского "короля-солнца". При этом внутридворцовая жизнь своими страшными тайнами могла составить конкуренцию аду...
      Принцип завоевателя Константинополя и основателя Стам-була Мехмеда II "уединение и тишина" соблюдался в Топкапы в полной мере: придворные боялись нарушить тишину даже шепотом и придумали особый язык жестов, как у глухонемых. Соблюдению мёртвой тишины способствовали восточные ковры на стенах, заглушающие голоса. А также вмонтированные в особые ниши фонтанчики и струящиеся роднички. Они отлично скрывали тайные разговоры полушёпотом и всхлипы удавливае-мых. А толстые стены, особенно в казематах и комнатах без окон, где томились высокородные арестанты, поглощали их стоны и мольбы, а также душераздирающие вопли, когда палач приходил их удавить или зарезать специальным кинжалом - чудом техники своего времени - с часовым механизмом, фиксирующим время смерти (традиционная сентиментальность султанов порой выражалась в желании знать, в какую точно минуту дня расстался с жизнью его менее удачливый единоутробный братик или впавший в опалу фаворит, чтобы поплакать о нём и сочинить стишок о бедняге, умершем на рассвете или закате).
      Почти любой султан, восходящий на трон, - первым делом избавлялся от возможных конкурентов. А поскольку у султанов имелись сотни и даже тысяч наложниц, то и количество убиенных в райской тиши "Дворца счастья" родственников порой исчислялось сотнями. Да и самих султанов регулярно удавливали приближённые - непременно шелковым шнурком - из почтения к сакральной особе. Тех же, в ком не текла царская кровь, при особо садистки настроенных правителях, едва ли не еженедельно "увольняли". Их тела по ночам утилизировались в Босфор. Туда же выбрасывались в мешках излишне строптивые наложницы, а также незадачливые вельможи.
      Жизнь во "Дворце счастья" только со стороны несведущим людям казалась райской - поражающей воображение внешним великолепием архитектурных шедевров, благоухающими садами, полными экзотических растений и живности, золотыми беседка-ми, журчащими ручьями, щебечущими среди сочных плодов и ярких цветов райскими птицами и благостной тишиной. За всем этим великолепием скрывался лишь оскаленный лик смерти. И мычание палача, у которого при вступлении на должность вырывали язык, подобно тому, как у кандидатов в евнухи отрезали либо отбивали мужские яички. Люди, вхожие в Топкапу об этих тонкостях быта царской резиденции, конечно, знали. Но свойственные человеческой природе пороки - даже самых искушённых, хитрых и осторожных нередко приводили к роковым ошибкам.
      Один такой вельможа, настолько освоился в должности пер-вого министра, так уверовал в свою неуязвимость, что в какой-то момент решил перещеголять богатством самого хозяина. Звали его Али-паша. Жадный, продажный, равнодушный к нищете и бедам народа, при этом чрезвычайно умный визирь сумел перена-править в собственный карман многие финансовые потоки предназначенные в казну. Ловкий коррупционер одинаково легко наживался на многочисленных войнах, которые вела империя, и на взятках с проходящих через пролив купцов. И всё долго сходило прощелыге с рук.
      По легенде ловкач не выпускал из рук особые чётки - что-то вроде оберега, с которым даже ложился спать. По сути удачливый казнокрад владел "особой защитной программой", обязанной привлечь благосклонность высших сил, дарующих своему любимчику защиту и вечное блаженство. Каждая костяшка чёток несла на себе выполненное восточной вязью пожелание своему владельцу вечной удачи, здоровья, милости ангелов, умножающего-ся богатства и т.д.
      Визирь настолько уверовал в свою счастливую звезду и силу магических чёток, что совсем зарвался. На аукционе наглый чиновник-олигарх приобрел удивительных размеров и чистоты алмаз "Кашикчи" и сдуру стал этим хвалиться. Султану, который был наслышан о проделках своего первого министра, очень не понравилось, что визирь болтает будто богаче самого владыки.
       Однажды Али-пашу под тем предлогом, что султан решил по-царски наградить своего деятельного визиря, пригласили во Дворец Счастья. Те, кто в последний раз видели "баловня судьбы", говорили, что из второго двора в третий через Ворота счастья Али-Паша входил с благостной улыбкой на лице, что-то напевая и перебирая свои чётки. То, что случилось потом, осталось одной из тысяч дворцовых тайн. Но, судя по всему, в лабиринте коридоров и уютных двориков слуги заманили ничего не подозревающего чиновника в особую комнату, там его уже поджидал палач. А ещё есть легенда, что в окоченевших пальцах мертвеца была зажата костяшка чёток с подписью "неуязвим, ибо храним Аллахом". Её так и не смогли вырвать из рук покойника и талисман остался у своего обладателя, когда его засунули в мешок и ночью выкинули в Босфор.
      
      Глава 42
       Грузное тело его уже сползало с кресла в стиле "ампир" (небольшая прихоть чиновника, вывезенная самолётом прямиком из салона старого антиквара, в десятом поколении владеющего миленькой лавочкой на Монмартре). Лысеющая голова генерала конвульсивно подпрыгивала и глухо билась затылком о подголов-ник. Глаза, в которых застыло непонимание, почти вылезли из орбит. Язык сражённого инсультом мужчины напротив завалился, и он инстинктивно - мычанием пытался позвать кого-нибудь на помощь.
      При этом ощущения пережившего удар мужчины уже раздвои-лись. С изумлением высокопоставленный ракетчик констатировал, что, наряду с потерей контроля над собственным телом, удушьем и непреодолимой тяжестью в голове осязает невиданную лёгкость, едва ли не крылатость! Такая же метаморфоза произошла и со зрением: очертания предметов расплывались в какую-то муть, всё тускнело, будто съёживаясь, но параллельно с этим включилась необычная внутренняя зоркость, позволяющая ясно следить за всем со стороны... И зрелище выглядело малосимпатично: чья-то рыхлая фигура - в его кресле и за его столом - отвратительно агонизировала, никак не соглашаясь, что с этой минутой она больше не то, чем привыкла себя считать, а просто издыхающее двуногое животное в дырявом мешке из кожи и мяса, из которого после потеря самоконтроля пролилось содержимое, образовав две гнусно воняющие лужицы под антикварным креслом.
       Руки бедолаги производили странные хватательные движения, пытаясь удержаться за исторгнувшую его из себя реальность; ноги внутри штанов с генеральскими лампасами сотрясались в судороге, - словно только что вздёрнутый висельник дрыгался, будто танцуя в воздуха тарантеллу на потеху толпе зевак. В абсолютной тиши кабинета отчётливо постукивали друг от дружку немецкие зубные протезы; что-то булькало и сипело в горле у подавившегося собственным языком полутрупа. На посиневших губах выступила пена. Хуже того, беда застала Химичева с расстёгнутой ширинкой генеральских портков и извлечённым для "разогрева" "инструментом"...
      Генерал специально задержался сегодня на работе и велел это же сделать Оленьке, любимой секретарше, чтобы в нужный момент вызвать её к себе в кабинет и оттрахать прямо на служеб-ном столе. Примерно за сорок минут до бурного секса с любовни-цами немолодой "Дон Жуан" всегда принимал препарат для мощного и надёжного стояка, он называл эти чудо-пилюли "ракетами". Правда после начала спецоперации на Украине из аптек исчезла "Виагра" - фирма-производитель ушла из России в знак протеста против акта агрессии. Подготовиться заранее Химичев не додумался и первой его реакцией была досада и растерянность: как же ему теперь быть? Искать "Виагру" у спекулянтов в Интернете? А вдруг подсунут липу!
      К счастью через знакомых ему по большому блату достали более мощное средство. По словам работавшего в АП (Админи-страции президента РФ) приятеля, средство специально разрабо-тали для 70-летнего Владимира Владимировича Путина в закрытом медицинском Институте геронтологии. Дескать, штука просто взрывная, о ней даже легенды ходят, среди знатоков препарат неофициально именуют ФАУ - "фантастический атомный ускоритель". "Немногим избранным - ко мне ближай-шим, иногда позволительно попользоваться тем же, чем и я", - вроде бы дозволил лично сам ВВП.
      Примешь такую ФАУ - и вскоре почувствуешь себя равным Гераклу, сумевшим, как известно, в качестве одного из своих легендарных подвигов, удовлетворить за ночь пятьдесят дев.
       И Олег Игоревич Химичев тоже приготовился с помощью чудо-ускорителя к бурному вечеру и ночи. Тем более, что пятьдесят партнёрш ему ублажать нужды нет, ему бы с одной Оленькой справиться. А, впрочем, как знать, как знать... Надо лишь хорошенько раскочегарить внутри себя пламя похоти с помощью химической "ракеты", а там, глядишь, и Оленьке одной с ним не справиться и придётся потом ещё ехать к проституткам. Только нужно как следует разогреть свой внутренний "движок".
      Зазвонил телефон. Какой-то благодушный решил заступиться за выброшенного сегодня на помойку профессора Окладова. Этот чудила стал всерьёз убеждать Химичева отменить своё решение и позвонить главе госкорпорации "Универсальное ракетное вооружение" а также другим высоким начальникам.
      Олег Игоревич лишь рассмеялся. Тогда не представившийся заступник заявил, что существует высшая справедливость...
      Химичев оборвал его на половине фразы:
      - Для меня одна есть высшая прерогатива: одна страна, один президент, одна победа...
      И прервал разговор. Потому что, когда идёт большая драка (а любая война таковая по сути), никто не гнушается никакими грязными приёмами. В ход идёт всё: выдавить глаз пальцем, сломать противнику коленную чашечку, перебить кадык, "отрубить" язык апперкотом. И тот, кто пытается ограничить тебя какими-то "джентельменскими" правилами - фактически играет на руку твоему врагу. Он хуже предателя и пощады ему нет! Поэтому Химичев не собирался менять своего решения в отноше-нии Окладова.
      
      А пока чудесная формула усваивалась его организмом, Хими-чев открыл у себя на компьютере популярный порносайт. Одной химии (даже самой "атомной") в таких делах немолодому генералу было маловато, - требовалась эмоционально простимулировать собственное, угасающее в силу возраста и образа жизни, либидо.
      Дело в том, что при хорошей памяти у директора бедновато обстояли дела с логикой и воображением, в то же время по складу восприятия мира он был визуал, то есть любил "подглядывать как это делают другие". Отсюда были эти полудетские схемы на проводимых директором совещаниях, яркие разноцветные картинки в приносимых ему адъютантами папочках, мультики пусков ракет - вся это "наглядная агитация" помогала Химичеву въезжать в сложные для его понимания вопросы... Созерцание порнороликов - тоже должно было помочь генералу настроиться на предстоящий секс.
      На заставке популярного ресурса для мужчин появилась секса-пильная красотка с подкаченными силиконом губами, сосущая огромный красный чупа-чупс. Олег Игоревич сладострастно ухватил своего вывалившегося из ширинки дружка и приготовил-ся. Однако внезапно куколка стала призывать зрителя прекратить заниматься непотребными делами и освоить вместо этого военное ремесло:
      - Мы самая о**енная частная армия в мире. Мы ведем набор бойцов из всех регионов России. Не дрочи, а иди на работу в ЧВК "Вагнер!", - убеждала силиконовая дива, полизывая леденец. - Давай, возьми в руку другой ствол, если ты настоящий мужик!
      Олег Николаевич ухмыльнулся креативности боссов наёмни-ков, ишь, куда свою рекламу всунули! Попутно Химичев, не останавливаясь, разгонял правой рукой своего дружка. Но тут с проглоченной им "ракетой" что-то пошло не так. Без провидения тут явно не обошлось. Пилюля вероятно слишком резко подогрела изнутри немолодой организм, отчего он в какой-то своей части не выдержал нагрузки.
      Не получив консультации специалиста, генерал мог ошибиться с дозировкой - "форсажная присадка", рассчитанная на молодую жеребячью потенцию "Феррари", запросто могла "запороть старенький движок отечественного производства".
      "Почему? - пронеслось в голове Химичева. - Почему со мной?!".
      В ответ послышалось чьё-то злорадное похрюкивание, и в голове Химичева прозвучало неприятным глумливым голоском:
      - Бывает, Ваше Превосходительство... Бывает: кладёшь в рот ароматную конфетку с приятным мятным вкусом, а вместо чудесного прохладного ветерка получаешь совершенно зловонный похабный выхлоп.
      "Что-о?! Но ведь я отдал штуку баков - всего за две пилюли!".
      - Вас кинули, господин генерал. Никакого президентского НИИ и спецлаборатории не было, а был гараж на дачном участке у предприимчивого армянина, очень удачно подвязавшегося на ниве подпольной фармацевтики для доверчивых ВИП-клиентов. Мы с коллегой Сансаровым называем это конечной справедливостью. Ведь даже льва в итоге сожрут шакалы и прочие падальщики.
      Слуховая галлюцинация была только началом и одновременно финалом случившейся с Химичевым трагедии. После того, как сопредседателя комитета по делам обороны Государственной Думы долбанул инсульт прямо в кабинете, на рабочем месте, он превратился в пока ещё живой компромат на самого себя. Его ступни в модельных туфлях из итальянской кожи ручной работы будто отбивали мелкую чечётку, всё тело сотряслось в предсмерт-ных конвульсиях... и даже самая скорая и профессиональная реанимационная бригада уже не смогла бы вытащить его с того света.
      На столе зажужжал телефон внутренней связи. Однако агони-зирующему в кресле телу нечем было снять трубку. Поэтому на вызов от секретарши никто не ответил.
      Но Олегу Игоревичу уже было всё равно на это. Ему открылось нечто такое, что сделало его равнодушным к вещам, которые чрезвычайно волновали его при жизни. Химичева совершенно не беспокоило, что его так и обнаружат - с расстёгнутой ширинкой, приспущенными штанами с генеральскими лампасами и вывален-ным наружу "хозяйством". Пусть думают и говорят о его бренном теле что хотят. Его даже не волновало (!) по какому разряду ему устроят похороны! И закопают ли на кладбище, соответствующем его высокому статусу, или нет...
      
      Секретарша осторожно всунула в кабинет свою симпатичную мордашку:
      - Олег Игоревич, с вами всё в порядке? Мне показалось, что-то стран... Ой, мамочки!.. - завизжала Оленька. Увидела, значит, шефа в таком беспомощно-откровенном положении. С места, где она стоит, - прикинул Химичев, - ей должны быть видны его приспущенные портки, нелепо вываленный наружу наполовину уже обмякший член. Несуразности этой картинки должно хватить для того, чтобы даже Оленьке сообразить, какого рода неприят-ность стряслась с боссом.
      Поднялась суматоха. Причитая, секретарша подбежала к его столу - прежде Химичев не позволял персоналу, даже Оленьке, несмотря на их развёрнутые и многофункциональные отношения, пользоваться своими девайсами; и тем более приближаться в его отсутствие к личному сейфу. Но теперь он не мог что-то запретить секретарше, а главное - его нисколько не волновало, что она схватила трубки сразу двух телефонов, пожонглировала ими в волнении, определяясь с порядком звонков, и первым делом вызвала по внутреннему начальника службы безопасности.
      
      Глава 43
      Собственное состояние Химичеву на удивление нравилось всё больше, оно было убедительно приятным - сладость отсутствия физической оболочки и полная свобода от всех забот, ранее никогда не испытанная (разве что в далёком детстве), довлела над всем его существом. Пораскинув мозгами... а были ли у него теперь мозги? Нет - только чудесная способность размышлять! Олег Игоревич сделал несложный вывод: его нынешнее состояние уместно называть "бестельем".
      В бестелье, в общем, оказалось клёво, так что напрасно он боялся. И явно не напрасно столько денег тратил на церковь, и не зря спонсировал, как директор завода, храм возле заводской проходной.
      Однако что-то отравляло прелесть момента. Что-то мелкое, но досадное, как складочка на стельке ботинка в ещё телесные его времена, либо кусочек пищи между коренными зубными протеза-ми... Бестелью Олега Игоревича казалось, что болезненное... нет, оно не болело... постыдное... а чего стыдиться тому, кому уже всё равно до мнения окружающих?.. Огорчительное... пожалуй, так... чувство связано с чем-то, чему он был недавний участник. И это чувство мешало Химичеву в полной мере восхититься новым ощущением себя. Однако что это было конкретно - бестелье старательно не желало вспоминать.
      Олег Игоревич прекрасно знал за собой очень удобную способ-ность "абстрагироваться" от неприятностей, вытесняя их в дальние закоулки памяти. Вот и теперь его бестелье старательно пыталось не вспомнить на какой именно "ноте" оно покинуло материальный мир. Кажется, да, случилось что-то мерзкое... ошибочное...но что? Её Богу, он не помнил!
      Секретарша, меж тем, носясь по кабинету, как курица с яйцом, выключила компьютер и отрубила городской телефон.
      В это время откуда-то со стороны послышалось тихое бормота-нье, будто чей-то голос читает себе под нос книгу вслух:
      - Одна страна, один президент, одна победа... как хлёстко сказано..., эх, а этот Химичев крутой мужик...был. Не отягощал себя поиском исторически-политкорректных оборотов - зато умел произвести впечатление. Правда, слова не оригинальные и уже не раз звучали под этим небом: "Одна паства, один пастырь, одна вера... один властитель, один меч"...дааа... помнится так высказался личный исповедник королевы Изабеллы великий инквизитор Томас де Торквемада. И цитатка та пригодилась, и где? В Росси-и-и! Кто бы мог подумать... В XXI столетии! А впрочем, всё закономерно: тьма мракобесия и религиозный фундаментализм часто идут рука об руку с фашизмом. Торквемада умер в 1498 году. По подсчётам историков, за 18 лет своей "работы" он отправил на костёр 10 тысяч еретиков. А ещё были сотни тысяч изгнанных из католической Испании - депортирова-ли-то целыми семьями - обречённых на нищету и голод в своих скитаниях по чужбинам мавров и евреев. Зато королева Изабелла, - как тот самый "Один пастырь" - удостоилась от католической церкви и лично Папы Римского - за непримиримую борьбу с врагами "истинной веры" - титула "католической короле-вы"....Правда за год до этого жизнь потеряла для Изабеллы всякий смысл, когда в возрасте 19 лет внезапно умер её обожаемый единственный сын Хуан. Ещё не старая женщина облачилась в монашеские одеяния, сделалась мрачной, раздражительной каргой и посвятила себя целиком лишь воспоминаниям...
      Химичев пытался понять кому принадлежит досадный, как гуденье назойливой мухи возле уха, голос, но не мог.
      - Прошли века и другой человек, тоже произнёсший схожие слова: "Ein Volk, ein Reich, ein Führer" - "Один народ, один рейх, один фюрер" приказал своему обескровленному народу сражаться до последнего человека. Затем вынудил находящихся с ним в одном бункере приближённых перестрелять своих жён и малолет-них детей, поле чего вместе с молодой любовницей принял яд...
      "- Эй, кто тут?" - хотел по привычке властно прикрикнуть хозяин директорского кабинета, только не способен был издать даже комариного писка, чтобы заставить бубнилу заткнуться:
       - Можно тут вспомнить и ещё одного смертного, при жизни наречённого титулом "Потрясатель Вселенной". О нём тоже выражались в похожем стиле... но летом 1227 года "равного богам" "случайно" убила молния. Хотя среди его придворных упорно ходили слухи будто завоевавшего половину мира старичка в первую брачную ночь оскопила молодая наложница - дочь убитого им царька, чьи владения степняк походя разорил. Так что богоподобный хан скончался от болевого шока и кровопотери... Ещё по одной версии знаменитый батыр неудачно свалился с лошади на охоте...В общем, интересные параллели напрашивают-ся...
      Прервав на время чьи-то бормотания, в директорский кабинет решительно ворвался начальник службы безопасности Фёдор Россомахин. Он первым делом - Олег Игоревич глазам своим не поверил - хорошенько поддал по упругой заднице Оленьке (которую Россомахин, как её любовник, в интимной обстановке оказывается звал "Лялей")! Россомахин полез к ней целоваться, страстно рыча ей, что соскучился!
      - Уйди, уйди!" - жеманно попискивала секретарша, не особо сопротивляясь.
      "Ух, стерва! - с некоторым даже восхищением подумало бес-плотье Олега Игоревича. - Да и Россомахин хват оказался!.. А я ведь русским языком предупреждал: никаких шашней на рабочем месте (можно только мне). Ну с Россомахиным понятно - мачо, все мозги ушли в мускулы и рефлексы, а какая мышца у мужика самая главная понятно... Но ведь Оленька... ведь клялась же...".
      На миг бесплотье обуяла грусть воспоминаний о том, как Оленька ластилась к нему, сидя у него на коленях в этом самом кресле, как смущённо и доверчиво расстёгивала блузку, преданно шепча, что ей никто не нужен, кроме обожаемого шефа, и она ради него даже отказала своему жениху... Но разум, сохранившийся в бестелье в гораздо большей ясности и трезвости, нежели обретал-ся при жизни в состарившейся тушке, ехидно подсказал: "Не думал же ты всерьёз, что ей в самом деле никто не нужен, кроме тебя - старого козла при должности?"
      "Глупо, глупо" - смущённо согласился Химичев.
      - Уйди, Федя, нехорошо! - щебетала между тем Оленька, подставляя Россомахину все свои округлости.
      - Чё - не надо-то?! - пыхтел, заводясь, Россомахин и лапал секретаршу везде.
      - Ну... тут же он... - Оля брезгливо указала пальчиком с лако-вым коготочком на окончательно сползшее с кресла под стол тело. И зажала себе хорошенькой носик: - Фи, как же от него воняет!
      - Так он уже ничё не видит! - резонно возразил возбуждённый Россомахин и повалил барышню на директорский стол.
      - А вдруг его ещё можно спасти? Я "скорую" вызвала...
      - Это ты поторопилась! - заржал Россомахин. Но грабли с Оленькиной попы убрал. И начал с деланно озабоченным видом осматривать кабинет.
      Олегу Игоревичу стало противно. Он не ожидал, конечно, что о нём будут говорить "либо хорошо - либо никак"... Но и слышать от подчинённых такие комментарии в свой адрес оказался не готов, даже в блаженном бесплотье.
      Чтобы пресечь безобразие Химичев решил изобразить что вообще-то он ещё тут.
      Что-то сказать или даже промычать он не мог по причине отнявшегося языка. Но этого сейчас и не требовалось - достаточно пошевелиться, и парочка негодников от страха перед расплатой перепугаются не на шутку. Однако легче было принять решение, чем его выполнить. Утрата контроля над собственным телом вновь сильно испугала Химичева. В него буквально начал вползать ужас. С большим трудом Химичев заставил себя успокоиться. Надо продолжать стараться - раз он не потерял способность соображать, значит, до конца ещё не умер, так решил генерал.
       После нескольких бесплодных попыток пошевелить ногами Химичев подумал что надо сменить тактику. И решил, что его движение может зависеть от максимально сконцентрированного мысленного импульса - достаточно лишь с полной отдачей приказать телу "вверх", "вниз", "вправо", "влево".
      Исполнить задуманное ему помешало внезапно обнаружившее-ся присутствие новых персонажей.
      - Мы к вам, гражданин Химичев, вот по какому делу, - неспеш-но начал тот, кто расположился теперь в его кресле. Вместо волос на голове наглеца плясали языки рыжего пламени, отчего у Химичева кажется самого волосы зашевелились...причём везде.
       - Мы вас "пробили" по нашей базе, - противным гнусавым голосом пояснил огненогривый неизвестный, - оказалось, у нас с вами чуть ошибочка не вышла. Всё не могли окончательно решить, что с вами делать, пока вы сами вовремя всё не прояснили. Если вспомнить старину Данте, то вам давно пора не здесь с молодыми любовницами кувыркаться и коньяк по вечерам употреблять, а начинать платить по долгам... и даже не на втором уровне и не на четвёртом. Таких, как вы, сударь, ожидает седьмой круг.
      
      Глава 44
       Химичев про Данте, конечно, слышал, хотя и не читал. Однако-ж интуитивно догадался, что за место дислокации скрывается за озвученным рыжим типом эвфемизмом.
      - Почему, за что?! - по-петушиному закукарекал "торговец смертью", вдруг обретя способность выражать вслух собственные эмоции. - Я же благотворитель! Мне вчера настоятель нашего храма сам сказал: "Вы наш благодетель!".
      Тут из дальнего угла появился второй, тоже почти в бестелес-ном обличье, просвечивающий едва ли не насквозь. Он был выше рыжего и держался с внутреннем достоинством и уважением к только что преставившемуся гражданину.
      - Инвестиции на случай существования загробной жизни? - вроде как похвалил он за прозорливость директора "Звезды", впрочем, как будто с подковыркой.
      Главный из двоих, - тот что вежливо попросил рыжего освобо-дить стол и сам теперь занимал антикварное директорское кресло, - достал самый обычный планшет, установил его перед собой и включил - без современной техники, что и говорить, теперь нигде не обходится, даже у привидений.
      - Вот именно здесь у нас ошибочка с вами и вышла... Да, по формальным признакам, вы самый настоящий благотворитель, - озабоченно глядя в экран, сказал длинный и худой.
      Рыжий и приземистый добавил:
      - Помимо денег, которые ваше предприятия отчисляло на эту бесполезную ерунду... я имею в виду подшефный храм, в котором призывают убивать людей только потому, что они другие и поклоняются "не вашему Христу", а "своему"". Ещё у вас на балансе музей памяти серийного убийцы. Это я о вашем соседе Ильиче "лысом". Но главное, согласно нашей базе, ваш завод регулярно переводил средства на приют для бездомных кошечек и собачек. Дело действительно хорошее. И Программа исправно начисляла вам за это балы.
      О какой программе говорит длинный бестелесный Химичев не понял. Зато до него удивительно быстро дошло, что существует что-то вроде Единой базы данных на любое существо во Вселен-ной. База содержит всю информацию о мыслях и поступках каждого. Информация где-то хранится и отражается в какой-то программе, чтобы на посмертном суде всплыть, как всплывает труп, от которого всячески пытались избавиться. А ещё подтвер-ждалось то, о чём всё чаще начинала говорить наука: после распада одной формы материи обитающая в ней энергетическая субстанция, грубо именуемая людьми душой, перетекает в другую, чтобы продолжить свой вечный путь. А уж каким будет это перерождение - зависит от "кредитной истории" свежеприставив-шегося.
      - Вот видите, - почувствовал большое облегчение Олег Игоре-вич, когда услышал про собачий приют. Ему очень хотелось быть обаятельным и располагающим к себе. Химичев всеми силами старалась установить контакт с неизвестными и добиться от них сочувствия. В конце концов, в глазах потусторонней парочки он должен выглядел несчастной жертвой трагической случайности и просто не может не вызывать желания помочь.
       Однако надежды его оказались столь же эфемерны, как то, во что обратилась его ещё пятнадцать минут назад упругая розовая плоть.
      - К сожалению, гражданин Химичев, вчера выяснилось, что помогать приюту для бездомных животных было не ваше решение, - объяснял главный призрак. - Другой человек когда-то решил продавить этот вопрос и почти обманом получил вашу резолюцию на приказе. Бухгалтерия взяла под козырёк и послушно вбила этот пункт в компьютерный образец сметы: так каждый месяц "Звезда-стрела" перечисляла назначенную сумму на корм божьим тварям. И "Программа" это учитывала, ошибочно начисляя на баланс именно вашего персонального счёта положительные баллы и одновременно списывая с него часть отрицательных единиц - редко, но у Вселенной тоже случаются сбои.
      Оказалось, Химичев сам не ведая того накануне помог разо-браться в запутанном вопросе, когда своим приказом закрыл расходы на кормёжку ничейных шариков и мурок. Дело в том, что именно вчера в бухгалтерии составили отчёт, что за год на бездомных животных было истрачено 126 тысяч рублей 58 копеек, и прислали директору в секретариат, а Оленька решила ознако-мить шефа с курьёзным фактом. "Бред", - пожав плечами, произнёс Олег Игоревич в недоумении, ознакомившись с распечатанным секретаршей документом, после чего перечеркнул красным карандашом курьёзную статью расходов... не догадыва-ясь о последствиях...
      - Я?! Ни фига! Никакого распоряжения прекратить финансиро-вание приюта я не давал! Вернее меня ввели в заблуждение!
      Двое бестелесных молчали и это было очень выразительное молчание.
      - Послушайте! Вы не учитываете мою помощь детям! - ухва-тился, словно тонущий за соломинку, покойник.
      Главный заглянул в планшет:
      - Всё верно. 16 марта 2015 года вы подписали распоряжение на поставку гуманитарной помощи в детские дома вашего региона, где вы собрались избираться.
      Но второй бестелесный всё испортил своей въедливостью:
      - Тогда вы ещё не были депутатом Государственной Думы, и только готовились вступить в "Единую Россию", это там вам посоветовали поработать над своим имиджем политика и общественного деятеля. Формально всё выглядит благородно. На деле же имела место мутная история. Впрочем, для нас ничего мутного не существует...
      Длинный бестелесный снова заглянул в планшет:
      - Итак смотрим: 86 % поставленного - тушёнка, мука, крупы, конфеты, детская одежда и обувь престижных западных фирм, дорогостоящая импортная бытовая техника - было закуплено через специально учреждённую фирму "Арт-Милосердие" и доставлено пяти детдомам Московской области. Всё закупалось, - а речь идёт об очень крупной оптовой партии, - по заниженным ценам у другой компании "Свет-инвест", которой через подстав-ное лицо владеет ваш тесть. Потом самая ценная часть груза под видом отправленного на утилизацию старья была реализована вашими подельниками из числа руководства детских домов по обратной схеме коммерческим структурам, принадлежащим всё тому же вашему тестю и реализовано через торговые сети и рынки. До детей-инвалидов из детских домов фактически ничего не дошло из ваших подарков. Крохи, которые им перепали, достались директорам, завучам, завхозам и воспитателям.
      - Кроме трёх шоколадных батончиков, пары китайских кед, майки и кожаного футбольного мяча, которые умудрился успеть спереть воспитанник школы-интерната для детей с отставанием в развитии из-под Серпухова Сеня Ямочкин, - сделал важную оговорку рыжий, - и обратился к своему старшему: - Вы, монсень-ор Сансаров, пожалуйста, не торопите программу, она сегодня с утра немного подвисает.
      - Я так и сделаю, Вьюн! - пообещал старший призрак, и про-должил: - Сеня Ямочкин не имел проблем с интеллектом, - в детский дом его пристроили школа и соцопека, так как маму мальчика лишили родительских прав за пьянство, а отец их давно бросил, и никто не хотел возиться с трудным подростком... Сеня для своего возраста был даже слишком смышлён, крепок и ловок. Приученный постоянным голодом тащить всё, что плохо лежит, Ямочкин через окно влез в подсобку, вскрыл одну из коробок и схватил, что под руку попалось - три шоколадки, несколько банок сладкой газировки, кеды и мяч. Этим добром он не собирался владеть единолично: кеды сразу подарил девочке, которой симпатизировал, шоколадками и газировкой поделился с товари-щами. За это Сеню потом избили воспитатели.
      На экране планшета Олег Игоревич увидел обнажённое детское тело, прикованное к неимоверно грязному полосатому матрацу - пергаментное лицо, оскаленные зубы затравленного волчонка, шея, худая, как спичка...
      - Это не я! При чём тут я?! Я же его не бил! - запричитал Химичев от ужаса и отвращения.
      - Да, своими руками вы не били и не пытали мальчишку, - бесстрастно согласился некто в белом, восседающий за директор-ским столом, по фамилии или прозвищу Сансаров. - Но вся благотворительная деятельность ваша являлась фикцией и аферой. А её фактическими жертвами, кроме несчастного Ямочкина, стали в том числе ваши подельники, некоторые из них уже поплатились - Программа не забыла ни о ком... Правда, пострадали и благо-родные люди. Так учительница истории детского дома Љ 45, собиравшаяся заявить в полицию о том, что её директор вступил в сговор с аферистами и украл у учеников гуманитарную помощь, оболгана и уволена.
      - Я же не знал, что они там творят! - надрывался Олег Игоре-вич. - Я хотел как лучше! Есть и другие примеры моей искренней помощи детям!
      - Всё правильно - они есть, - чистым трубным голосом вновь согласился Сансаров. - Вы всегда очень внимательно относились к детям и молодёжи. - Старший бестелесный с лёгкой усмешкой кивнул напарнику. И Химичеву стало нехорошо.
      - Я действительно желал им добра, - простонал он. - Поймите!
      - Весь наш контингент с этого начинает, - хрюкнул второй ревизор по кличке "Вьюн", и Олегу Игоревичу сделалось совсем хреново.
      - Вы помогали заразить души детей опасной инфекцией - так называемым "патриотическим воспитанием". Вот лишь один эпизод: 23 февраля 2022 года, за день до нападения РФ на Украину и запуска конвейера массовых убийств, учеников из ближайших к вашему заводу школ принудительно согнали к воинскому мемориалу в двухстах шагах от проходной вашего завода. Это сразу за храмом, который вы тоже опекали. И там вы, гражданин "любитель детей", на пару с вызванным для этого настоятелем храма, 45 минут вбивали в юные головки идею о том, как хорошо и правильно убивать, если это приказывает делать Родина...и Христос. "Скоро мать городов русских погрузиться во мрак, люди будут бояться зажечь лампочку в страхе перед летящими к ним русскими ракетами. И это, дети, будет справедливая кара за предательство киевлянами идеи русского мира, идеи Православия" - сказали вы детям, и стоящий рядом батюшка перекрестил иконой вас и юнармейцев, которые дружно дали клятву, если потребуется тоже отдать свои жизни по приказу Родины.
      - А это ещё 134 загубленных вами душ, между прочим, - загля-нув из-за спины напарника в экран планшета, уточнил Вьюн.
      - Но дети остались довольны, - потерянно пролепетал экс-директор.
      - Как сказал один мудрец: "Сладкая дурь подводит к вратам рая, чтобы закрыть их перед тобою навеки". Легко осчастливить того, кто не знает, что такое передоз и ломка, - заметил на это Вьюн.
      - Идём дальше, займёмся арифметикой. Тааак... посмотрим, сколько крылатой смерти произвёл ваш завод, - Сансаров предложил клиенту самому тоже ознакомиться со статистикой на экране своего компьютера.
      Стоило Химичеву тоже бросить взгляд на графики и цифры и он взмолился о пощаде.
      - Но ведь я осознал и раскаялся! - заголосил Олег Игоревич.
      - Может, у вас в России и можно так легко уйти от суда, осо-бенно если на лацкане у тебя приколот значок депутата, а в кармане лежит золотая безлимитная карта... но в нашей епархии несколько иные порядки, - непреклонно покачал головой старший, перелистывая страницы на мониторе планшета.
      - А человеколюбие! А всепрощающая любовь?! Разве это не по-христиански? Я же хочу всё искупить! И всё сделаю для ближних! Для этих несчастных детей! Для жителей украинских городов! Для россиян, в конце концов, которых постоянно безбожно обманыва-ют! И гонят сегодня массово на убой, словно скот. Только дайте мне проявиться в лучшем качестве и позаботится о ближних своих! Всего год отсрочки!!! У-умоляю!!!
      Вьюна этот вопль души лишь в очередной раз позабавил:
      - Ах да, о любви к ближнему своему... Своему знакомому, Андрею Картополову, с которым вы две недели назад разоткро-венничались в сауне, вы так и сказали: "Не пойму, чего наша интеллигенция так переполошилась: люди во все времена гибли в войнах. А такой стране, как Россия, необходимо периодически извлекать меч из ножен, чтоб не заржавел... и чтобы нас не переставали уважать в мире. Ну погибнет на Украине ещё сто тысяч мобилизованных мужиков, - ничего, через пару десятков лет популяция полностью восстановится".
      - Это Картополов, дурак, свои мысли мне в голову вложил! - пискнул директор. Я просто выпил много и сам не понимал что несу спьяну.
      - И новые ассигнования на запуск производства на вашем предприятии запрещённых международными конвенциями кассетных боеприпасов не вы у него вымаливали, обещая щедрые откаты? Или этот господин мысль предложить ему взятку вам тоже в голову вложил?
      Химичев только промычал от растерянности. Трудно что-то отрицать, когда прокурором известен каждый твой шаг. Каждая твоя мысль.
      А Сансаров вдруг обратился к напарнику:
      - Постой, постой, Вьюн. Фамилия "Картополов" мне кажется знакомой.
      - Да, этот тот самый плут, Мастер! - охотно подтвердил подо-зрение старшего низкорослый бестелесный клоун, и кривляясь, дал справку: Андрей Валериевич Картополов, заместитель министра обороны, депутат, руководитель комитета Госдумы РФ по обороне. Он же людоед в законе и военный преступник... Плутоватый думский демагог приложил максимум усилий к тому, чтобы как можно больше несчастных жителей этой страны отправились в качестве "пушечного мяса" на бессмысленную войну в Украине. При этом хитрец, естественно, надёжно спрятал свою ближнюю и дальнюю родню от призыва.
      За ним лично пока числится 123456 убитых и покалеченных. Свои проделки аферисты скрывают, чтобы убаюканная пропаган-дой страна как можно дольше не проснулась и не обнаружила, что давно обитает не в красивой сказке, а на огромном кладбище, среди тысяч свежих могил и калек.
      - С его душой уже подготовлен расчёт? - уточнил высокий, имея в виду приятеля Химичева Картополова.
      - Да откуда у такого душа! Вместо неё у этого существа, с позволения сказать, рваная промокашка! Ей даже в сортире подтереться неудобно, - язвил приземистый призрак. Впрочем, под строгим взглядом высокого языкастый шутник постарался обуздать свой шутовской нрав и выглядеть серьёзным:
       - Ну... что тут скажешь... "Шагомер" показывает, что раб божий, не смотря на весь свой красочный послужной список, всё ещё пребывает в процессе нравственного падения. И когда "Его Превосходительство" депутат пробьёт дно своей ряхой - это одному лишь Всевышнему ведомо.
      Высокий строго покачал головой и приземистый пухляк вино-вато пояснил:
      - Уж прошу меня покорно простить, экселенс, за такое непар-ламентское выражение! Но лицом ту депутатскую мордалью я назвать никак не могу, уж делайте со мной что хотите. А пока господин Картополов ещё пребывает в процессе нравственного пикирования "Программа" "не может свости дебит с кредитом". Так что придётся немного подождать нашей с ним встречи.
      - Хорош, народный избранник, ваш приятель, - Сансаров с укором взглянул на Химичева.
      - Никакой он мне не приятель! - поспешил откреститься от покровителя Химичев, - так...пару раз общались по работе. К сожалению, приходилось. Дума на самом деле - мир тесный, и набита всякой сволочью: порядочному человеку там не с кем словом перемолвиться. А откажешься пожать руку негодяю - не сможешь много хорошего для своих избирателей сделать. Мне и в их нехорошую партию "Единая Россия" пришлось вступить, чтобы развязать себе руки для решения разных полезных вопросов... для завода, для людей, для своего города.
      Но Сансаров продолжал проявлять большую осведомлённость относительно тайной жизни Химичева:
      - А ведь ещё до Картополова вы "свои вопросы" в верхах благо-получно решали - через главу президентской администрации, чекиста в прошлом, Сергея Иванова. Но после того, как его обожаемый сын Александр, зампред Внешэкономбанка, утонул при очень загадочных обстоятельствах в Дубае, такой полезный вам человек надломился душой. Не смог ваш прежний покрови-тель пережить смерть любимого сына, а может, что-то начал прозревать. Ведь все свидетели утверждали, что взрослый, молодой мужчина захлебнулся у самого берега в волнах, в которых спокойно резвились маленькие дети...
      Химичев и сам догадался, что стало истинной причиной траги-ческой ранней гибели сына бывшего покровителя, генерала-чекиста и соратника Путина по всем его тёмным делам. Химичев вдруг будто прозрел. Ведь незадолго до того, как утонуть, Иванов-младший, находясь за рулем навороченного джипа размером с небольшой танк, насмерть сбил на пешеходном переходе 68-летнюю пенсионерку. Эксперты, которые должны были устано-вить истину, что Иванов-младший был в стельку пьян и грубо превысил скорость, заявили следствию обратное, дав заключение, что старушка сама во всём виновата, а убивший ей водитель просто не имел возможности вовремя затормозить. В итоге уголовное дело закрыли. Но Программа, о которой постоянно упоминали бестелесные, ни-иче-его не забывает...
      После гибели сына Иванов-старший совсем помутился рассуд-ком, с ним стало трудно решать вопросы о получении очередного выгодного военного контракта от государства и министерства обороны, и пришлось Химичеву срочно искать себе новую "крышу"...О чём он теперь запоздало сожалел.
      - Вы напрасно ломитесь в открытые двери, милостивые благо-детели! - окончательно отбросив всякую фанаберию, с покаянным видом, бил себя в грудь Химичев. - Я уже давно подспудно начал задумываться, что это ненормально, когда изделия твоего завода среди бела дня влетают в окна гражданских девятиэтажек, проносятся над парковками супермаркетов!
      Бестелесные переглянулись, после чего полупрозрачный-рыжий тип поднёс к глазам кающемуся планшет.
      Олегу Игоревичу показали трёхминутный ролик, как он диктует секретарше Оленьке запрос на имя главы профильного думского комитета с просьбой выйти на руководство Ростеха и Министер-ство обороны с предложением срочно развернуть на его заводе выпуск кассетных боеприпасов, при этом отечески поглаживает любовницу по спине и ниже. Выходит, что в его кабинете была кем-то тайно установлена подглядывающая камера, или же всё обстоит для него ещё страшней, ужаснулся Химичев.
      - Письмо ваша секретарша отправила в тот же день...
      - Но ведь новая конвейерная линия так и не запущена до сих пор! Почему же я должен отвечать за то, чего ещё нет в природе?.. Почему я?! Есть же те, кто виноват гораздо больше меня. Они (!) отдают приказы - не я! Я рядовой исполнитель!
      - Так решила Программа, - кивнул на экран лэптопа Сансаров.
      - Н-не понимаю. Я же хотел встать на путь исправления! Это Картополов, Шойгу, Путин... есть много других, которые совершили более страшные преступления... Я только шестерёнка в машине, которую они запустили! Надо наказывать тех, кто всем управляет! А то получается, что этот преступник Путин намерен спокойно умереть в собственной постели от глубокой стрости. Разве это справедливо?
      - Не переживайте за него. Его личная охрана-гвардия доведёт клиента прямо до ворот Страшного суда. Там его с нетерпением ждут и всё давно готово для рассмотрения персонального дела ВВП.
      - Верно! - подтвердил Вьюн. - Конвой прям заждался президен-та, а также патриарха Алексия, генерала Шойгу, Евгения Приго-жина и прочих VIP-подсудимых.
      - Вот это называется справедливостью! - с чувством глубокого удовлетворения выдохнул Химичев. - Но я-то - ракетчик (!) - стоит закончиться войне и я с удовольствием переведу свой завод на мирные рельсы: будем работать на науку и на мирный космос. Спросите тех, кто меня хорошо знает, я никогда не любил кровопролитие!
      - Поэта Киплинга, не читали? - живо осведомился Вьюн светским тоном.
      Химичев хотел сказать "да", да вовремя вспомнил с кем имеет дело, и растерянно пожал плечами.
      - Жаль, - скорчил унылую морду толстячок. - У него в балладе "Томлисон" как раз о вас сказано: "Хоть будет поднят с постели твой друг, хоть скажет он за тебя, / - У нас - не двое за одного, а каждый сам за себя".
       Олег Игоревич не нашёлся, что ответить - ему окончательно стало ясно: всё, что он мог бы сказать в собственное оправдание, всё не будет иметь привычного веса, в отличие от ускользнувшей жизни, когда высокая должность, заработанный авторитет, связи, капитал, помогали решать любые вопросы.
       А посланец иной реальности, добивая, озвучил ещё несколько страниц с монитора своего мерзкого планшета, каждая из которых служила приговором экс-депутату и директору.
       - А умерли вы фактически ещё полтора месяца назад, узнав о том, что руководство Евросоюза и США, внесло вашу фамилию и фамилии членов вашей семьи в санкционный список. Организм не перенёс тяжкого удара. Ведь большая часть потраченной жизни - особняк на французской Ривьере, две квартиры, банков-ские счета, учеба детей - давно были перенесены вами в Западную Европу и в США, которые вы втайне считали своей истинной родиной. Это известие вас окончательно деморализовало. Правда, на публике, собрав волю в кулак, вы разразились грозной речью с проклятиями в адрес втайне обожаемого Запада.
       Игорю Олеговичу пришлось увидеть в планшете себя высту-пающим с думской трибуны. "И хочу, чтобы меня услышали в Вашингтоне и в Брюсселе! - долетели до Химичева собственные истеричные интонации. - Не запугаете, господа, своими жалкими страшилками! Мы патриоты своей державы и вся наша жизнь связана с Отечеством. Так что создавайте хоть сто новых списков! Даже если всем нам, депутатам, придётся снять послед-нюю рубашку, мы не поползём к вам на поклон, господа англо-саксы и их марионетки! Мы делаем всё, чтобы наши доблестные герои на фронте ни в чём не знали недостатка!".
       В тот день с высокой трибуны Химичев привёл в пример выдуманные им заранее факты собственной аскетичной биогра-фии квасного патриота. В награду ему стоя аплодировали коллеги-депутаты, хотя все в зале знали истинную цену прозву-чавшим словам, ведь они там все такие же демагоги и лжецы. Зато от этой его речи, как потом рассказали Химичеву, просле-зился сам кремлёвский бог. И не просто прослезился, а "взял на карандаш" оратора, распорядившись представить депутата-генерала-директора к следующему воинскому званию генерал-лейтенанта.
       - А потом, запершись у себя в думском кабинете, вы глушили коньяк стаканами и плакали о замороженных миллионах и арестованной недвижимости, упиваясь жалостью к себе, - безжалостно напоминал Химичеву мерзкий толстяк. - Ведь у вас в банках Швейцарии, Англии и США лежат теперь мёртвым грузом 12 миллионов кровненьких долларов, оформленных в том числе на подставных лиц! Введёнными против вас санкциями вы оказались разлучены с заработанным непосильным трудом состоянием, итогом многих лет жизни... Чего вы и не смогли пережить в конце концов... Тем более, что сосуды у вас были запущенные, зашлакованные... Правда введённая в заблуждение "Программа" всё медлила с подведением баланса, раз за разом выдавала вам отсрочку...и только вчера "дебит сошёлся с кредитом", после того, как ошибка была обнаружена и "Шаго-мер" отрегулировал дистанцию...
      
      Глава 45
       - Поэтому собирайтесь! - буднично распорядился главный бестелесный, будто у Химичева была возможность собрать с собой хотя бы чемодан с самым необходимых набором вещей, словно в тюрьму.
       Директор с трудом поднял себя, сгорбившись, уныло свесив голову на грудь и пошатываясь, поплёлся, будто знал куда ему следует идти.
       Вьюн с издевательской улыбкой от уха до уха волчьей игривой рысью затрусил ему вослед, словно конвоир.
      - Апелляция возможна? - на всякий случай, оглянувшись на сопровождающую пару, уныло прошептал Олег Игоревич. - Я всё отдам... всё верну детям...Пожертвую на восстановления украинских городов. Выступлю с думской трибуны за немедлен-ный мир.
       - Теперь уже поздно, - вздохнул Сансаров. - Программу не подправишь. Мы только исполнители, - навроде ваших земных судебных приставов... И что вы сиротам можете вернуть? Счета, которые арестованы? Или их погибших, в том числе и по вашей вине, родителей.
      - Поймите же! Когда ты врастаешь в систему и у тебя с ней становится одна кровеносная и нервная системы, то вырваться уже невозможно! Как попавшему в капкан зверю невозможно отгрызть себе лапу.
      - Мы-то понимаем, - во второй раз вздохнул Сансаров. - Ганди и Толстых - преодолевших в себе плотское, стремящихся путём отказа от секса, бесконечных постов и жёсткой аскезы, поскорее избавиться от тела и стать духовными созданиями, - среди вас, людей, единицы. Для остальных существует карма. И Програм-ма...
       - Последнее желание! - слабо, точно вновь умирая, тихо простонал Химичев. - Подтяните ему хотя бы штаны, - он кивнул на собственный труп. - Приведите его в приличный вид как-нибудь...Стыдно же.
      - Скоро вас это не будет волновать совсем. В новом качестве появятся другие запросы... А впрочем, тут скоро приберутся, не переживайте, - пообещал Сансаров. - Но пойдёмте же. Надо поторапливаться: программа уже почти успела обнулиться и готова к перезапуску... Да вы не печальтесь за себя прошлого, - там, куда вы теперь, такие картины - обычная часть окружающе-го ландшафта.
       - Подобным свинством в тех краях точно никого не удивить! - радостно вставил от себя весельчак Вьюн. - Хоть свинья и считается ближайшим родственником человека, не каждому хомо "везёт" совершить обратный реверс... А вообще, скажу я вам по секрету, свинарник - не самое худшее место для рестарта. Как бренная плоть способна в условиях антисанитарии натренировать иммунитет к бактериям, так и душа...при условии, что к ней не критически много налипло грязи.
      - Свинья! - неожиданно взъярился Олег Игоревич, вдруг сообра-зив, что ему уже нечего терять. - Два пустых места смеют в подобном тоне разговаривать с генерал-лейтенантом и Героем?! Вот это действительно свинство! Меня похоронят на лучшем кладбище, с воинскими почестями, думаю откроют мне памят-ник! Или хотя бы мемориальную доску повесят на фасаде моего предприятия и моего дома... Моё место в Пантеоне! А меня - позорят?!..
      - Да не переживайте вы так, - ехидно утешал Вьюнов, - про "нечистое" животное придумали люди недалёкие, на самом деле хрюшки в массе своей довольно милые, неглупые и очень даже чистоплотные создания.
       - Всё, - вскинув руку, объявил Химичеву Сансаров. - Теперь вы обнулили свою программу. Добро пожаловать в новую реаль-ность! - Он повернулся к напарнику: - Ну, что, Вьюн... вклю-чай...
      
       Только родившись крохотный поросёнок ещё почти ничего не понимал про окружающий мир. Наверное будь у него впереди ещё месяц-два, он бы к чему-то пришёл в своей крохотной головке. Хотя не факт: всё-таки свиньи примитивные в умственном плане создания. Особенно те, которых разводят в загонах на мясо. Да и не было у поросёнка времени что-то осмысливать. Он почти не оставался в одиночестве, ведь помимо него свиноматка имела ещё 12 детёнышей. Целыми днями они либо играли, либо, собравшись в ряд, сосали маму, либо так же в ряд спали под её тёплым гладким боком. Проснувшись же, снова начинали игривую возню друг с другом. Детвора весело дурачилась ради игры, как таковой, и рада была всякому предлогу, чтобы поднять новую кутерьму.
      Мать с нежностью наблюдала за своим выводком. Её розовые малыши резвились с беззаботностью только что начавших жить здоровых существ, для которых высшей силой является мать, и эта сила вся была к их услугам, а следовательно, весь мир для них - друг и забота. На сердце у матери тоже царили мир и спокойствие - энергичная возня и весёлый писк поросят инстинктивно убеждали её в том, что потомство здорово и ни в чём не нуждается.
      Веселый пир малышей был в самом разгаре, как вдруг откуда-то донёсся новый, прежде не слышанный на свиноферме гул. Он нарастал и приближался, и отличался от машин для уборки или кормёжки. Если бы поросята были побольше, они сами бы, возможно, инстинктивно догадались, что их короткому беззабот-ному пребыванию на этом свете приходит конец. Но они, как уже было сказано, были еще слишком малы. И только увидев, как вздрогнула и насторожилась мать, малыши тоже испугались и бросились к её большому тёплому брюху, ища там убежища. Где-то наверху что-то грохнуло со страшной силой, засвистело, полетели куски разбитой крыши. Туша свиноматки весом в четверть тонны всей своей тяжестью придавила поросят после того как острый осколок ракеты длинною в 35 сантиметров перебил ей позвоночник в районе шеи. Поросята умирали медленно и мучительно...как дети под завалами разрушенной русской ракетой девятиэтажки в одном из украинских городов.
      
      Колёса крутятся
      В 21 час 25 минут 13 марта 1938 года, выслушав последнее слово бывшего наркома НКВД Генриха Ягоды, а также одного из вождей революции Николая Бухарина и ещё 17-ти видных партийцев-ленинцев и экс-чекистов, суд (представляющий собой пресловутую "тройку") удалился для вынесения приговора. В 4 часа утра началось его оглашение. Ягоду, Бухарина и остальных подсудимых приговорили к расстрелу (адвокаты подсудимым не полагалось).
      Из зала заседания конвой повёл смертников во Внутреннюю тюрьму ждать исполнения приговора. По возвращению в камеру-одиночку, получив перо и лист бумаги (как и остальные), Ягода трясущейся рукой стал писать бывшим товарищам по отдыху в цэкашных санаториях, элитарным охотам и пирам:
      
      "В Президиум Верховного совета от приговоренного к высшей мере социалистической защиты гражданина Генриха Ягоды
      
      ПРОШЕНИЕ О ПОМИЛОВАНИИ
      
      Вина моя перед родиной велика. Не искупив ее в какой-либо мере тяжело умереть. Перед всем народом и партией стою на коленях и прошу помиловать меня, сохранив мне жизнь.
      Г. Ягода 13.03.1938 года" .
      
       Весь следующий день и ночь смертникам пришлось провести в пытке ожиданием. Каждую минуту привыкшие отправлять на смерть других, низвергнутые вожди тряслись от ужаса и истекали ручьями нервного пота от малейшего звука в коридоре. Ягода лучше остальных знал как работает ведомственная машина уничтожения и ждал, когда откроется дверь камеры и его с остальными подземными коридорами проведут в подвал автобазы НКВД Љ 1 что в Варсонофьевском переулке, где в его бытность шефом ГПУ, почти каждую ночь исполнялись смертные пригово-ры. Но наступил день 14 марта, а осужденные всё ещё оставались живы...
       Лишь поздним вечером, в промозглых сумерках, осужденных наконец вывели во двор перед Внутренней тюрьмой и затолкали в черный грузовик. Тесный отсек автозака оказался забит сливками коммунистической знати, привыкшей за годы у власти к комфор-табельному простору генеральских купэ и гостиничных люксов, к мягким диванам персональных Роллс-ройсов, прекрасным кварти-рам с вышколенной обслугой, заботливости кремлёвских врачей, диетпитанию, особым ателье и магазинам... Но вместо Роллс-ройсов чекисты утрамбовали ими кузов расстрельного "воронка", который вместил в себя трех бывших членов Политбюро, из которых Бухарин к тому же возглавлял Коминтерн, а Рыков Совнарком (фактически являлся главой правительства СССР с 1924 по 1930 годы), двух бывших партийных вождей союзных республик, двух глав республиканских правительств, бывшего секретаря ЦК, шестерых союзных наркомов. И вот с весёлым матерком хамоватые конвоиры чуть ли не сапогами затолкали их, будто гниющие отходы в мусоровоз, чтобы неспешно отправить на свалку истории.
      То же самое касалось и осуждённых высокопоставленных чекистов - оказавшиеся более удачливыми убийцы не собирались церемониться даже с бывшими коллегами...
      Георгий Агабеков (сотрудник ВЧК-ГПУ- НКВД СССР. Виновен в сотнях кровавых злодейств красного режима. Когда для самого Агабекова запахло жаренным сбежал на Запад. В августе 1937 года выслежен коллегами во Франции. Уничтожен спецгруппой НКВД, все участники которой вскоре сами пошли под нож) вспоминал о том, как он, ещё занимая высокий пост в ГПУ, распоряжался казнью коллеги, бывшего начальника одной из тюрем для "врагов народа": "Мы направились к одиночной камере где сидел приговорённый. Узкое квадратное помещение без всякой мебели. Под потолком маленькое окошечко с густой железной решеткой. Махлин в гимнастёрке с расстёгнутым воротом и галифе, без ремня, сидел на асфальтовом полу с разутыми ногами. Сапоги его стояли тут же рядом. Увидев нас, он, не вставая, выжидательно посмотрел. Видно до сих пор не верил, что будет расстрелян. Надеялся на отмену приговора, и сейчас ждал, что мы ему сообщим радостную весть.
      
      - Гражданин Махлин, ЦИК СССР отказал вам в помиловании, поэтому сегодня приговор суда должен быть приведен в исполне-ние. Имеете ли вы что-либо передать вашим родным и друзьям? - сказал я.
       Еще минуту он всматривался в меня, точно переваривая произнесенные мною слова. Я видел как каждое моё слово медленно доходило до его сознания. И по мере этого глаза его тухли, а вместе с потерей надежды он как-то весь съёживался, точно проткнутая шина. Махлин так и не проронил ни звука, продолжив сидеть в полной неподвижности.
      - Итак, передавать нечего? - переспросил я. - Ну, в таком случае, одевайтесь...
      Я вышел из камеры и ушел в канцелярию тюрьмы. Из окна я видел, как с завязанными назад руками конвоиры вывели Махлина на улицу и швырнули, словно куль, на дно грузовика. Вероятно, ему было больно и неудобно лежать на занозистых досках. Но до стонов ли ему сейчас? Он ведь теперь всего лишь груда мяса. Что ему ушибы и острые щепы! Ведь через час он станет ничто...".
      
       Похожим образом везли теперь на казнь Ягоду, Бухарина и остальных. Если бы Ягода мог видеть сквозь стены тюремного фургона, то сильно удивился бы: они следовали хорошо знакомой бывшего главному чекисту страны дорогой, вслед заходящему солнцу, навстречу багрово-кровавому закату, навстречу смерти - на его дачу "Лоза" по Калужскому шоссе... Грузовик подбрасывало на ухабах, из тьмы его чрева не видно было неба с хмурыми рваными тучами, подкрашенными багряными лепестками заката. Смертники, конечно, понимали, что их ждет. Ягода вполне мог вспомнить в эти минуты свои слова в одном из писем Максиму Горькому: "Как мы быстро-быстро живем, и как ярко-ярко горим".
      
       Тьма ранней мартовской ночи встретила их в лесу огорожен-ным забором и колючей проволокой. Когда-то этот лес являлся частью ягодинского поместья, куда ему на забаву доставляли женщин, теперь же густой кроне "рощи наслаждений" предстоя-ло навсегда укрыть под своей сенью ночного властелина советской империи. Осужденным приказали выходить из грузовиков и по липовой аллее подвели к зданию бани, в которой Ягода обожал устраивать оргии, и в предбаннике которой когда-то забавы ради устроил тир. Теперь ему предстояло самому стать в этом тире мишенью.
      Палачи действовали по своему сценарию. Ягоду и Бухарина не убили первыми, а усадили возле стены на двух принесённых из дома стульях; им предстояло в ожидании собственной казни смотреть, как убивают их спутников по "катафалку".
      Почему рядом с бывшим хозяином дачи усадили Бухарина? Командующему экзекуцией Ежову было хорошо известно содержание предсмертного письма Бухарина Сталину: "Если Вы и Партия сочли такой исход целесообразным в высших интересах революции, и всё предрешено, и меня ждет смертный приговор, то я заранее тебя прошу, заклинаю прямо всем, что тебе дорого, - заменить расстрел тем, что я сам выпью в камере яд (дать мне морфию, чтоб я заснул и не просыпался). Для меня этот пункт крайне важен, я не знаю, какие слова я должен найти, чтобы умолить об этом, как о последней высшей милости: ведь полити-чески это ничему не помешает, да никто этого и знать не будет. Но дайте мне провести последние секунды так, как я хочу. Сжальтесь!.. Молю об этом..." .
       Бывший глава мирового коммунистического движения, "любимец партии", еще недавно бредивший массовыми расстре-лами врагов, Бухарин панически боялся сам получить пулю. Зная об этом склонный к специфическому бандитскому юмору бывший налётчик Коба распорядился не просто расстрелять впечатли-тельного Бухарчика, но растянуть пытку до максимума, заставив несчастного интеллегентика следить как одного за другим убивают других, зная, что самому не избежать ужасной участи.
      А ведь Николай Иванович до последнего не мог поверить, что друг Коба так с ним поступит. Бухарин вообще долго отказывал-ся верить в собственную смертность (пусть кто угодно, только не он!). Остались воспоминания, что Луначарский оказывается был прекрасным хиромантом. Да-да, тот самый образованней-ший нарком просвещения, знавший почти все европейские языки, и тем не менее! Луначарский многим приятелям по ЦК гадал по руке. И молодую жену любимца партии Бухарчика однажды в качестве этакого аттракциона упросил показать ладошку, и помрачнев предрёк ей страшную судьбу (молодожёны тогда только посмеялись над прогнозом; что и кто всерьёз могли угрожать их семье советских кремлёвских небожителей?!). Правда, Николай Иванович своей руки Луначарскому так и не показал, ибо истово верил лишь в одного бога, который "живее всех живых" - защитит и поможет. Бухарин верил в того, кого они всем политбюро уложили вечным фараонов в гробницу мавзолея...
      
       Казнью командовали пьяный Ежов, ассистировали шефу его подручные по центральному аппарату НКВД Фриновский, Дагин и Литвин. Технология в целом была вполне отработана на жертвах предыдущих процессов.
       В 1927 году Бухарин вместе с Зиновьевым и Каменевым помог-ли Сталину одолеть Троцкого. Затем Бухарин помог Сталину разобраться с внутрипартийной оппозицией во главе с Зиновье-вым и Каменевым. Ради альянса с Кобой Николай Иванович легко предал старых товарищей по подпольной работе, ссылкам, эмиграции, революции и гражданской войне. Конечно, сентимен-тальные воспоминания какое-то время терзали ему душу, только ведь в политике необходимо быть прежде всего прагматиком. А недалёкий простоватый нацмен друг Коба казался высоколобому Бухарину гораздо лучшей партией, нежели сварливая компания приятелей-умников по ЦК. Потом на устроенном Первом московском процессе бывшие вожди партии покорно признава-лись в страшных вещах, - что являлись многолетними провокато-рами царской охранки, что шпионили на временное правитель-ство, а потом и на белогвардейцев. Пламенные большевики к изумлению всех, кто знал их близко, каялись в том, что всегда оставались замаскированными контрреволюционерами; что замышляли развалить страну и продать по частям капитали-стам, и прочее и прочее. Хорошо знавший подсудимых Бухарин был потрясён больше других. Как можно такое говорить про себя?! Зато друг Коба оставался невозмутим, разве что слегка жмурил от удовольствия свои тигриные глаза и прятал доволь-ную ухмылку в густые усы, потому что знал, что следователи перед процессом обещали Каменеву и Зиновьеву помилование... и обманули.
       О том, что случилось после приговора с бывшими соратника-ми в подвале чекисткой тюрьмы Бухарин не знал и знать не хотел. Зато Сталину обо всём подробно доложили. Каменев держался достойно. Зиновьев же, напротив, совсем скис. Главных "террористов" вывели из камер. Распоряжались всем в ту ночь Ягода и уже приближённый им Ежов. С ними был способный чекист из бывших парикмахеров Карл Паукер.
       По должности на расстрелах важных преступников должен был присутствовать генеральный прокурор Андрей Вышинский, но этот чистоплюй только на словах умел быть беспощадным и железным, на деле же очень боялся вида крови. До обмороков боялся. И обычно присылал вместо себя одного из своих главных следователей. На этот раз выбор пал на Льва Шейнина ( в будущем популярного писателя). Анастас Микоян в сво-их мемуарах позже утверждал, что Ворошилов тоже присут-ствовал так как представлял политбюро.
       Оказавшись в расстрельном подвале Зиновьев от ужаса поте-рял способность самостоятельно идти, бедолагу тащили двое конвоиров. При виде испещрённой пулевыми выбоинами стены с ним случилась истерика:
      - Товарищи, я вас очень прошу, бога ради, позвоните Иосифу Виссарионовичу! - умолял Зиновьев палачей. - Иосиф Виссарионо-вич обещал сохранить нам жизнь!
      Некоторые свидетели утверждают, что обмочившийся в штаны Зиновьев ползал перед чекистами на коленях и целовал им сапоги.
      Каменев, якобы, брезгливо поморщился и произнёс:
      - Мы заслужили смерть, потому что недостойно вели себя на процессе.
      Каменев велел Зиновьеву взять себя в руки и хотя бы умереть достойно.
      Но Зиновьев продолжал кричать, пока один из конвоиров по знаку Ягоды не прикончил его. Обоих вождей большевистского переворота убили выстрелами в затылок. Но всё равно вышло нечисто. Неудивительно, что Вышинский предпочитал не посещать расстрелы и присылал вместо себя другого человека.
      Сталина всегда интересовало, как его враги вели себя в последние мгновения жизни. Он наслаждался подробностями. "Человек физически может быть храбрым, но политически - трусом", - любил говорить Иосиф Виссарионович. Через несколь-ко недель после расстрела Каменева и Зиновьева, на торжественном банкете в честь основания ВЧКа, Карл Паукер, который не только охранял Сталина, но и забавлял его шутовскими выходками, решил вновь потешить вождя, изобразив в лицах последние минуты жизни Зиновьева и его комичные мольбы о пощаде. Под громкий смех хозяина, Ягоды и Ежова двое чекистов, изображавших охранников, втащили в комнату полненького Паукера с выбритой макушкой и в корсете. "Бога ради, позвоните Сталину!" - умильно заголосил шут, копируя покойника. Потом он решил прибавить кое-что от себя. Паукер славился умением рассказывать еврейские анекдоты, ведь он сам был еврей, как и казнённые Зиновьев и Каменев. "Включив" особый "местечковый" акцент (проглатывая "р") и постоянно кланяясь, бывший дамский парикмахер очень комично рухнул на колени и, подняв руки вверх, завопил: "Услышь, о Израиль! Господь - наш Бог, и он един".
       Сталина представление очень развеселило. Он так долго хохотал, что Паукеру пришлось повторить номер. Когда вождю стало плохо от смеха, он махнул рукой и велел Паукеру замол-чать. Пройдёт немного времени и сам Паукер, уже по-настоящему, будет ползать на коленях, целовать своим палачам сапоги и умолять позвонить Хозяину, который ведь не мог забыть его собачьей преданности и шутовского таланта...
      
       И вот по итогам Третьего Московского процесса состоялась очередная казнь вышедших в тираж представителей больше-вистской гвардии. По приказу Ежова первым втащили в баню и пристрелили его бывшего секретаря Буланова, который и пикнуть не успел. Потом настал черед остальных: их до двух часов ночи заводили в помещение и убивали одного за другим.
      Грохнул выстрел и с коротким всхлипом повалился Григорий Гринько, в прошлом украинский эсер, в 1920 году примкнувший к большевикам и быстро сделавший у них карьеру. В качестве замнаркомзема Гринько стал одним из главных организаторов украинского голодомора; за это его сделали наркомом финансов СССР, ввели кандидатом в ЦК. Гринько, как и другие представи-тели коммунистической верхушки, жил барином, ни в чем себе не отказывая. Вот описание его личного "министерского" салон-вагона: "Двери купе, спальни и ванной с внутренней стороны зеркальные, отделка помещений - из дуба с полировкой под лак, обивка бархатом и атласом, вся мебель дворцового класса "под Людовиков". В ближайшую обслугу Гринько лично или через адъютантов отбирал хорошеньких барышень "определённого экстерьера" (желательно девственниц, из семей "бывших", получивших старорежимное воспитание: обученных хорошим манерам, игре на фортепиано и прочим приятностям). При этом сластолюбивый нарком частенько менял "персонал". Много приятного получил от Советской власти бывший социалист-революционер товарищ Гринько. Осталось ему получить только пулю в затылок.
      Следующим втащили Владимира Иванова. Это был крупный партийный чиновник, член ЦК. Последняя его должность - нарком лесной промышленности СССР. Иванов являлся главным егерем "царских охот". А ещё некоторое время являлся "верхов-ным правителем лесоповалов" (одним из создателей ГУЛАГа), на которых погибали десятки тысяч заключенных. Именно он, по версии Ежова, завербовал в заговорщицкую организацию несколь-ких крупных партийцев и военных, которых хорошо знал по совместным выездам на охоту, став связующей нитью между вражескими разведками и Бухариным.
       Когда в помещение втолкнули доктора Игнатия Казакова, он исказился лицом и отпрянул при виде трупов предшественников, разбрызганного по стенам и полу мозгового вещества. Доктор повернулся к Ежову, хотел что-то сказать, но ему не позволили - грянул выстрел и брызнули на стенку профессорские мозги. Это был один из прототипов профессора Преображенского в "Соба-чьем сердце" писателя Михаила Булгакова. В 20-е годы Казаков выдвинул смелую доктрину из области экспериментальной медицины - искусственное омоложение организма с помощью экстрактов из эмбриональных клеток человека. Его опыты, разумеется, носили секретный характер, это приблизило его к ведомству Ягоды. В 30-е годы талантливому экспериментатору поручили возглавить Институт обмена веществ и эндокринных расстройств. Возможность омолодиться вызывала живейший интерес у немолодых кремлевских вождей, которые, дорвавшись до власти и сопутствующих ей наслаждений, желали жить, если не вечно, то как можно дольше. Сталин авансом щедро наградил доктора в расчёте на быстрый результат. Но вскоре выяснилось, что методика доктора Казакова дает лишь кратковременный эффект: организм пациентов постоянно требовал новой, всё увеличивающейся дозы омолаживающих экстрактов, а иммунная система не выдерживала такого вмешательства и давала сбои. Несчастного учёного объявили шарлатаном и обвинили в том, что по приказу Ягоды он принимал участие в "медицинском" убийстве Менжинского. Арестовали также его сына в Саратове по обвинению в том, что он якобы готовил убийство Ежова.
      Следом был казнён ещё один видный представитель советской медицины - доктор Лев Левин. А ведь к числу его пациентов принадлежал сам Ленин. И даже Ежов! Которому доктор напрасно пытался позвонить по телефону, когда пришли его арестовывать. Потом на следствии Левин будет предпринимать неоднократные попытки докричаться из застенков до высокопо-ставленного пациента, но это ему не удастся. С бывшим клиентом несчастному доктору удалось встретиться только здесь - в полутемном и тесном помещении ягодовской бани, пропахшей сырым деревом и свежей кровью.
      Бывшего главу советского правительства Рыкова, до ареста страдавшего алкоголизмом (ходил даже анекдот, будто Троцкий в эмиграции составил завещание - в случае его смерти заспирто-вать его мозг и отправить в Москву: мозг отдать Сталину, а спирт Рыкову), чекист Фриновский ради потехи заставил прежде выпить стакан чистого спирта а затем выстрелил ему в глаз.
      Ещё дёргался на полу труп Рыкова, а снаружи уже втолкнули Михаила Чернова. Ещё один из организаторов массового голода - после смерти миллионов крестьян он стал наркомом земледелия СССР, членом ЦК, организатором Всесоюзной сельскохозяй-ственной выставки (впоследствии ВДНХ и ВВЦ). Во время судебного процесса советские газеты называли его "злой двуногой крысой". Его 23-летнюю дочь Марию расстреляют неподалёку через месяц, 21 апреля. Его сын умрет в 1942 году в магаданском лагере.
      Василия Шаранговича Ежов хорошо знал по многолетней совместной работе в Комиссии партийного контроля. Видимо, Шарангович до последнего надеялся, что уж его-то Ежов не бросит в беде. На вечернем судебном заседании 12 марта Бухарин заявил: "Гражданин Прокурор утверждает, что я наравне с Рыковым был одним из крупнейших организаторов шпионажа. Какие доказательства? Неужели показания Шаранговича, о существовании которого я и не слыхал до обвинительного заключения".
       После этих слов Шарангович буквально взвился на своём месте и выкрикнул с места: "Бросьте врать, хоть один раз в жизни! Врете вы и сейчас на суде". В последнем слове он заявил: "Каждый такой, как я, безусловно будет раздавлен всей мощью Советской власти...". За такое поведение на суде несчастный ждал поблажки, но дождался лишь выстрела в лоб.
      Наконец, очередь дошла до бывшего члена Политбюро и главы Коминтерна Николая Бухарина. Его подняли со стула и повели к стене.
      Николая Бухарина называли "любимцем партии", а Ленин ласково называл ближайшего соратника "бухарчик".
      "Нет Дзержинского, но не ушли в прошлое замечательные традиции ЧК, когда революционная идея руководила всеми её действиями, оправдывала жестокость к врагам, охраняла государство от всяческой контрреволюции. Поэтому органы ЧК заслужили особое доверие, особый почёт, авторитет и уваже-ние..." - это выдержки из Бухарина в его последнем слове на суде. "Революционная идея... оправдывает жестокость к врагам!".
       Себя-то Бухарин считал равным богам! Тем, кому позволено распоряжаться чужими жизнями... Будучи по складу своего характера достаточно мягким, думающим и отнюдь не крово-жадным человеком, оказавшись при большой власти "Бухарчик" горячо поддерживал красный террор, организацию концлагерей, беспощадные казни взбунтовавшихся тамбовских крестьян и кронштадтских матросов. То есть, других можно! Но только не его...
      В далёком 1920-м году, когда Бухарин был главным редактором газеты "Правда", то призывал с её страниц быть беспощадными: "С точки зрения большого по своей величине исторического масштаба, пролетарское принуждение во всех своих формах, начиная от расстрелов и кончая трудовой повинностью "челове-ческого материала", является, как парадоксально это ни звучит, гуманистическим методом выработки коммунистического человечества из человеческого материала капиталистической эпохи".
      Но когда случилось непредвиденное и его самого объявили врагом, то Бухарчик испытал панический ужас быть расстре-лянным. Из тюрьмы жалобно молил в письмах позволить ему умереть как Сократ - просто заснуть, приняв чашу с ядом. Но Сталин проигнорировал мольбы многолетнего приятеля, соседа и друга семьи. Бумеранг для Бухарчика вернулся чекисткой пулей в затылок.
      Остался один Ягода. Его ученик и выкормыш в НКВД новый нарком Ежов приказал чекисту Дагину сперва хорошенько избить "учителя" перед казнью: "А ну-ка, врежь ему за всех нас!". Пока обессиленного Ягоду, словно куклу, жестоко месили продетыми в свинцовые кастеты кулаками и тяжёлыми сапогами, Ежов и Фриновский наблюдали за происходящим, наслаждаясь момен-том. Окровавленное, почти бесчувственное тело бывшего наркома подняли с пола, по приказу начальства подтащили к стене и пристрелили.
       Тела казненных рядовые исполнители крючьями выволокли из бани, швырнули в выкопанную неподалеку траншею. Помочившись в яму, возбуждённые и довольные собой главные расстрельщики направились в дом, где их ждал обильный стол с выпивкой и закуской... Пройдёт немного времени и палачи тоже последуют за своими жертвами. Ежова арестуют в 1938 году. При аресте, помимо большой коллекции порнографии и женских чулок у Ежова обнаружат кусочки расплющенного свинца с подписями "Зиновьев" и "Каменев".
      Новый нарком НКВД Берия лично поведёт дело своего предше-ственника. Ежову предъявят обвинение в подготовке теракта на Красной площади. На первом же допросе следователи сломают Ежову руки. На суде арестованный пожалуется на "ежовы рукавицы" - "ко мне применили сильнейшие избиения" - будет напрасно он взывать суд к логике: ведь если бы он и впрямь задумал теракт, то "совершил бы в любой момент". Процесс будет закрытый, о расстреле Ежова ничего не сообщат. Чекистский маршал просто исчезнет для народа.
      
       "Бог обращается к человеку шепотом Любви, а если он не услышан - то голосом Совести. Если человек не слышит голоса совести - то Бог обращается через рупор страданий"
       Клайв Льюис
      
      
      Глава 46
       Утром Германа разбудило очередное поступившее на смартфон предложение установить идиотский "Шагомер". Назойливая рекламное предложение сопровождалось фотографией знаменитой скульптуры Христа, той самой, - раскинувшего руки над бразиль-ским Рио. Все эти дни Германа постоянно доставала навязчивая напоминалка: "Вы поставили подключения "Шагомера" на режим ожидания. Мы готовы в любой момент завершить загрузку приложения. Не откладывайте! Пока действует акция - для вас это будет совершенно бесплатно! После этого у вас начнётся совершенно другая жизнь! Если других Господь призвал в этот мир к кресту, то Вам он распахнул объятия!".
       - Напыщенный бред! - скривился Герман. То, что он заблокиро-вал отправителя и по идее все его письма должны были автомати-чески удаляться в спам, никакой роли не сыграло - создатели мошеннической программы с лёгкостью преодолевали любые барьеры.
      "Ну и пошли они к чёрту, всё равно меня им не развести, пусть ищут других лохов!", - сказал себе Дорандов. Но тут он заметил пропущенный звонок от "Наташи-таксиста". Герману вспомни-лось его вчерашнее свинское поведение возле паба. Наверняка девушка решила, что её первое благоприятное впечатление о нём было ошибочным и на самом деле она имеет дело с запойным пьяницей и вообще деструктивной личностью... Но если так, зачем тогда решила всё же перезвонить через несколько часов?
       Преодолевая смущение Дорандов набрал номер. Ему сразу ответили:
      - Привет! - зазвучал в трубке голос со смешинкой. - Кажется вчера вы были не в лучшей форме...
      - Ну... Да. Признаться, у меня выдался непростой день на работе. Решил немного снять стресс, но в какой-то момент ситуация немного вышла из-под контроля...вообще-то со мной такое впервые. Извините.
      - Я так и поняла, - легко приняла его версию Наташа.
      Герману было очень неудобно. Пока он искал выход из неловкой ситуации, собеседница решила взять дело в свои руки:
      - Если у вас не отпало желание встретиться, то можно сегодня в восемь.
      
       На этот раз выбор места был за дамой. Да и то сказать, ведь даже в кино её не пригласишь. Из-за общемирового бойкота России - уже год, как над фасадами кинотеатров вместо рекламы новых голливудских блокбастеров зияли пустые глазницы рамок афиш. Кроме третьесортного отечественного ширпотребы и индийских поделок сходить в общем было не на что.
       Ресторан "Версаль"" считалась едва ли не самым дорогим в городе. "Всё понятно, - услышав от Натальи название заведения, догадался Дорандов, - дама хочет наказать меня за вчерашнюю свинскую выходку, заставив кавалера раскрутиться по полной - "штрафные санкции" на меня наложить. Что ж, справедливо".
      
       По телефону мужчина сделал предварительный заказ столика. В обед сумел улизнуть из офиса в парикмахерскую - подровнять причёску; купил новый пиджак (прежний давно потерял вид, ибо регулярно надевался на службу и был заношен до крайности), в тон сорочки галстук.
      И в половине восьмого он уже был на месте. Проверил заказ, и сел за столик ждать.
       Без пяти минут она позвонила известить, что подъехала. Герман вышел на улицу встречать, но никого не обнаружил. Пока он озадаченно оглядывался прошло минут десять. Неужели девчонка специально перезвонила только для того, чтобы так жёстко отомстить?
      Вдруг его окликнул как будто знакомый низковатый голос:
      - Герман.
      Мужчина оглянулся. К нему с приветливой улыбкой направля-лась незнакомая женщина. Глаза их встретились, последние сомнения отпали, эта девушка приехала сюда ради свидания с ним. Герман испытал шок. Она была огромная, с ногами-тумбами, мясистым мужиковатым лицом, стрижкой бобриком. У незнаком-ки абсолютно отсутствовала шея, а на затылке и под подбородком - огромные складки. Весила "красотка" центнера полтора.
      Дорандов не мог ничего понять, ведь при первой их встрече он находился в нормальном состоянии и отлично помнил, что девушка-таксист выглядела совсем иначе.
      - Ну что же вы, - видя его растерянность, толстушка тоже немного смутилась, - не признали меня?.. Так мы идём или...
       - Зд-дравствуйте...На...таша! - заставил себя улыбнуться Дорандов, и осторожно взял здоровенную, как у грузчика лапу. - Хорошо, что вы не обиделись на меня за вчерашнее.
       Галантно чмокнув даме пухлую ручку, Герман заодно как-то справился с собственными эмоциями, сказав себе, что вероятно он действительно что-то перепутал, хотя это и странно до крайно-сти... Что ж, в любом случае он всё заслужил: меньше надо пить. Хорошо хоть дама догадалась одеться соответствующим образом для похода в заведение, где на женщин в джинсах и мужчин без галстуков смотрят косо.
      - Прошу! - Герман распахнул перед выпавшей ему сегодня в спутницы дурнушкой дверь, дав себе слово не выдать собственно-го разочарования, ведь девушка ни в чём не виновата и конечно же не заслуживает чтобы ей портили вечер. Что же касается соб-ственных удовольствий... то оставалось надеяться, что в чудовищ-ное тело, как в тюрьму, заточена прекрасная душа и интересная личность.
       Толстушка тоже с облегчением улыбнулась после случившего-ся с ней ответного замешательства и благодарно кивнула. Однако, сделав шаг, она вдруг остановилась, посмотрела озорно, огляну-лась и обратилась к кому-то:
      - Ладно, Серёга, разыграли мужика и хватит. Зачем долго мучить человека?
      Из укрытия вышла настоящая Наташа. Не смотря на далеко не тёплые чувства, которые барышня вызвала у Германа таким своим появлением, он не смог не выдохнуть с облегчением и не отметить про себя, что новая причёска истинной Наталье очень к лицу, как и красиво облегающее фигуру вечернее платье из струящейся ткани, вместо поношенной кожаной куртки. И серебристые туфельки к нему в цвет.
      - Привет! - немного смущённо помахала кавалеру издали ручкой шутница и, подойдя, объяснила: - Вы вчера на меня даже толком не взглянули. И мы с Викой решили сперва кое-что проверить.
       Впрочем никто тут и не собирался оправдываться, просто вводил в курс дела. Германа это задело: могла бы и извиниться.
      - Не забыл ли я как вы выглядите? - ставший объектом розыг-рыша мужчина не смог сразу подавить закипающее внутри раздражение; кому понравиться, что тебя держат за человека, пропившего память...впрочем он это действительно заслужил.
      - Ага, - легко, с детской непосредственностью, подтвердила хулиганка. Мальчишеский азарт, легкомысленная тяга к приклю-чениям и ни намёка на смущение - читались теперь на её симпатичной мордашке. Ещё там было написано, что она считает придуманную шутку удачной и легко готова к любому повороту событий.
      - И что же нам теперь делать? - Герман перевёл озадаченный взгляд с одной дамы на другую, полагая свой второй тест тоже проваленным.
      Девушки переглянулись и оставили решение за пригласившей стороной: пусть кавалер решает, как считает нужным, в крайнем случае они ещё что-нибудь придумают для себя на остаток дня.
      Герман помолчал, мысленно прикинул свои ограниченные финансовые возможности, после чего махнул рукой: "А-а-а! Где наша не пропадала!", и широко повторил приглашающий жест:
      - Тогда милости прошу, пани! Надеюсь нам не откажут в обслу-живании по причине того, что заказанный на двоих столик примет три персоны...
      
      Глава 47
      Если напряжение и возникло в первые минуты, то буквально через полчаса от него не осталось и следа. Они сидели на открытой веранде, мягко горели фонари во внутреннем дворике ресторана, ветер стих, стало по-летнему тихо и тепло. Вика действительно оказалась очень интересным компанейским человеком. Правда, через два часа Наташиной подруге пришлось уехать: дома её возвращения ожидали престарелые родители.
      Герман и Наташа остались вдвоём.
      У девушки от природы оказался лёгкий характер, плюс конечно её работа таксиста, предполагающая постоянное общение с самыми разными людьми. Уверенно глядя ему прямо в глаза, она рассказывала:
      - Вам повезло: сегодня у меня выдался незапланированный выходной и я подумала: а почему бы не дать этому парню второй шанс, хотя, признаюсь, что я не всегда такая щедрая, ха, ха, ха!
      - Мне в самом деле повезло, - согласился он, сказав это со значением.
      Барышня продолжала непринуждённо болтать, нисколько не смущаясь, что говорит с полным ртом, часто тянется к бокалу с вином и почти не пользуется специальными приборами для рыбы и мяса.
      - Я с напарником, - с которым мы посменно работаем на одной тачке, - махнулась: сегодня он за меня вышел на дорогу, потому что завтра я буду ведь день возить постоянного клиента. Он актёр, в театре играет, в сериалах постоянно снимается. Одним словом, знаменитость. Только ему не позавидуешь. Мужику просто так по улице не пройтись - народ мгновенно узнаёт, как бы он не пытался маскироваться: там очки тёмные каких-то чудовищных размеров на пол-лица надевать либо медицинскую маску носить - бе-ес-по-о-ле-зно. Всё равно через какое-то время его вычисляют и начинается форменный психоз: люди, особенно бабы, как очумелые, набрасываются на кумира! Желают вместе сфотографи-роваться, получить автограф, лезут с бестактными расспросами. В общем, он меня арендует на весь день, когда ему много надо перемещаться по городу, не привлекая к себе внимания. Да вы его наверняка тоже знаете. Крутой такой весь из себя парень. Но есть у человека пунктик - боится сам за руль садится. На дачу к себе ещё может по знакомому маршруту как-то настроиться и доползти, а по Москве - нет! Хотя у него шикарная иномарка стоит на парковке. Я ему говорю: "Константин Петрович, наймите себе постоянного личного водителя".
      А он мне: "Не так-то это просто, Наташ. Чтобы мне с человеком ужиться, я с ним должен быть на одной волне, не могу я абы с кем. Вот с тобой - запросто. Бросай свой частный извоз и айда ко мне в "персоналы"".
      - А вы?
      - Я ему отвечаю: "Я птица вольная, не обижайтесь, но предпо-читаю батрачить на себя без начальников и хозяев". Не случайно я в свои 31 год до сих не замужем. Есть правда сын. Но Пашке моему, при такой непутёвой мамашке, дед с бабушкой ближе живых родителей...
      Наталья явно задела болезненную для себя тему, потому что закрутила головой, желая выяснить, разрешено ли здесь курить. Пришлось выйти вдвоём на свежий воздух
      - Не сказать, что сын у меня такая уж сирота, - сделав несколько жадных затяжек после продолжительной паузы стала оправды-ваться "Серёга", - всё свободное время старюсь с ним проводить, у человека шмотья и игрушек целый вагон!.. Впрочем, ладно, - она выразительно посмотрела на готового слушать её весь вечер Германа. - Что мы всё обо мне да обо мне? Ты-то кем работаешь?
      Манера вести себя у неё была, как у подростка, и замашки такие же пацанские. Дорандов собрался ответить, но "Серёга" останови-ла его:
      - Нет, постой, я сама угадаю.
      Она внимательно ещё раз его оглядела с оценивающим прищу-ром, попросила:
      - Скажи-ка что-нибудь.
      - Что сказать-то?
      - Ну всё равно, - давай! Не ломайся, как девица!
      - Ладно. Мне понравился один человек.
      - Оригинально, - хмыкнула "Серёга". - Ладно, сойдёт.
      - Ну?
      - Не торопи. Разгадать незнакомого человека - искусство.
      Она задумалась, продолжая курить и пристально всматриваться в парня напротив.
      - Ты блогер.
      Он рассмеялся.
      - Что, не угадала? - в смущении захихикала Наталья с ним заодно.
      - Почему же. Почти. А почему блогер?
      - Интуиция! - похвалилась довольная собой Наташа. - Я в человеках кое-что за три с половиной года таксования понаблаты-калась понимать. Сейчас все, кто говорить горазд и у кого в голове хоть что-нибудь имеется, свой канал на Ю-тубе открывают. Учат народ разным вещам.
      - Чему я могу научить, интересно было бы узнать.
      - Всяким жизненным лайфхакам к примеру. Как заводить отношения с противоположным полом или притягивать удачу. А что? Многие этим интересуются. Или: как привлечь правильными мыслями в свою жизнь деньги, нужные отношения. Это сейчас в тренде.
      - Ну, в общем, всё правильно. Вы реально проницательная.
      - О! - она чуть не подпрыгнула от гордости и радостно вскинула руки, изображая позу чемпиона-культуриста или боксёра. - Какая же я крутая.
      - Это точно, - согласился Герман.
      - Ну и как, что нибудь получается? - поинтересовалась она у "расшифрованного" блогера. - Сколько у тебя подписчиков на канале?
      - Пока ещё особо похвастаться нечем.
      - Ну ничего, главное не опускать руки, - утешила собеседница. - Если это твоё, то обязательно попрёт. У меня тоже не сразу дело с извозом пошло, надо было кое-кого из конкурентов на место поставить, доказать всяким заносчивым недоумкам, мнящим себя крутыми мачо, что бабы не хуже мужиков могут таксовать... Хотя, по правде сказать, иногда руки опускались, хотелось всё бро-сить... но если ты что-то решила по-настоящему и готова вкалывать по чесноку, то обязательно всё получится. Знаешь, как непросто бывает с первого взгляда понять человека, которого на дороге сажаешь, а ведь надо: клиенты-то всякие попадаются...
      - Вот и я решил: пусть не выйдет здесь, попробую ещё что-нибудь, - в свою очередь приоткрыл душу Дорандов. - Необяза-тельно же наше предназначение должно быть в чём-то одном. Ну не получилось там, заваливается всё здесь - в конце концов можно пережить. Пройдёт время и откроется новая дверь, о который ты даже ещё не подозреваешь.
      Заиграла музыка. Наташа потащила его на танцпол.
      В перерыве между танцами они заказали у бармена по коктей-лю. По "ящику" над барной стойкой показывали новости. Что-то там шло как бы фоном - Германа телевизионная картинка до поры не цепляла. Но лишь до тех пор, пока не пустили сюжет о попадании ракеты в жилой дом в украинском Днепре (бывший Днепропетровск). От взрыва два подъезда 9-этажки словно испарились, отчего создавалось ощущение, будто многоподъезд-ный дом разорвало на части. Ведущие новостей утверждали, что украинцы сами виноваты: пытаясь перехватить российскую ракету, которая должна была уничтожить казарму с местными нацистами и иностранными наёмниками, они неудачно запустили свою зенитную противоракету, которая и рухнула на многоквар-тирный дом.
       Около ста человек числилось погибшими и пропавшими без вести. На руинах работали спасатели, тяжёлая техника растаски-вала сложившиеся в гигантскую кучу панели, разгребала горы щебня, чтобы извлечь тела и успеть спасти тех, кто, возможно, чудом уцелел под завалами. Картина как две капли воды напоми-нала 1999 год, когда в Москве тоже по ночам взрывались дома; в тот год чекист Путин впервые собирался стать президентом России. Сразу вспомнилось ощущение экзистенциальной угрозы, витающей в воздухе. Хотя Герман в ту пору ещё был юнец, но отлично это запомнил.
      Герман попросил бармена плеснуть ему водки. Выпил. На телефон опять пришло сообщение от создателей идиотского "шагомера": ""Дефект" бабочки, - не смешно ли....У Брэдбери есть рассказ с почти таким названием...Иногда прошлое возвра-щается в самом причудливом виде... оно всегда возвращает-ся...Может, пришло время установить наше приложение?".
      Германа поражала чья-то настойчивость заодно с нахраписто-стью.
      - Как же они стараются затянуть меня в свою игру! - произнёс он, озадаченно почёсывая затылок.
      - Кто? - живо поинтересовалась Наташа.
      - Да, одни тут... оригиналы, предлагают установить их очень странное приложение.
      Реакция девушки была неожиданной:
      - Если это чем-то цепляет, то я бы установила. Обожаю пробо-вать что-то новое и рискованное. Всё, что не касается дури, - это ко мне!
      
      Интернет был полон картинок из украинского Днепра, ведь это была первая полностью оцифрованная война, когда любое событие, зафиксированное на миллионах носителей, мгновенно выкладывается в Интернет и попадает в каждый телефон. Герману сразу запала в душу фотография - будто вывернутой жёлтой кухни на шестом этаже разбомбленного дома. Квартира принадлежала детскому тренеру по боксу, который погиб. В ушах Германа будто закольцевались слова молитвы маленькой украинской девочки: "Боженька, сохрани пожалуйста жизни моим родителям! Божень-ка сохрани пожалуйста жизнь мне! Боженька, сохрани пожалуйста жизнь моей стране!".
      И с этим трудно было что-то поделать... ведь это была первая в истории полностью оцифрованная война, когда новость невозмож-но дозировать и отфильтровать. Происходящее стало новой реальностью: каждую ночь сотни русских ракет летят на жилые кварталы соседней страны...летят "калибры", "ланцеты", "шахеды", и он, Герман Дорандов, часть происходящего...Его потянуло на свежий воздух, может там из него выветрится часть этого кошмара, к которому трудно было привыкнуть. И выстроить в голове психологическую защиту, откреститься от соучастия в преступлении, не получалось, чтобы развивающийся когнитивный диссонанс не привёл в итоге к биполярному расстройству.
      Из ресторана они отправились прогуляться по ночному городу. Герману было неловко и одновременно очень хотелось постоянно исподволь любоваться своей спутницей. А потом он как-то вдруг обратил внимание что и встречные мужчины пристально смотрят на эту пацанку, которая вдруг словно золушка оказалась очарова-тельной принцессой. Она спокойно шла под их взглядами в модном платье, в туфлях-лодочках. А Герман шел рядом с ней - обычный парень самой банальной внешности, наверняка вызывая у завистников вопрос: "и что такая клёвая девчонка нашла в своём спутнике?".
      Герман стал перехватывать взгляды мужчин и нагло ухмылялся им в лицо. Такое дерзкое поведение было для него совсем нетипично и самого удивляло. В ушах у него возник какой-то шум, и он не сразу догадался, что это оглушительно бьется его собственное сердце. Так бывает, когда вступаешь на прежде неизвестную и волнующую тебя территорию...
      
      Глава 48
      Они и не заметили, что кончился бульвар, и теперь пара шла по улице Путина. Это была одна из центральных улиц города. Прежде, с девяностых годов, она называлась улица Свободы, потому что упиралась в проспект Перестройки. Снова переимено-вали ее недавно, и по этому случаю в городе был митинг. Но улицу до сих пор многие называли по-старому - ещё не привыкли.
      Стемнело, но ярко горели фонари. Германа и Наталью то и дело обгоняли скутеры и самокаты. Много было гуляющих. Но люди им не мешали. Наоборот, оттого, что рядом беззаботно разговаривают и смеются другие, забывалось про войну и про всё нехорошее, что происходило в стране и они чувствовали себя свободней.
      Герман взял Наташу за руку. Она не возражала. Так они шли и молчали и уже не знали, сколько времени шли. Прошли Космиче-ский сквер, пересекли площадь перед Домом культуры "Подлип-ки". Повернули обратно.
       Расставаться не хотелось, поэтому пошли ещё медленней. Только что прогулочная зона была полна людей: по ней ходили, ездили на самокатах, тусовались компании молодёжи, и как-то неожиданно опустела. Германа и его спутницу обступила чуткая к звукам тишина пустынных улиц, что было редкостью даже для их относительно небольшого города.
      Наташа сказала, словно в продолжение каких-то своих мыслей:
      - Мужчина интересен своим будущим, а женщина - прошлым. Правда, правда, я в какой-то книге читала. Скажи честно, тебе ведь интересно, как я жила до встречи с тобой?
      Герман что-то промычал. Вообще-то ему было совершенно наплевать на это. Но не мог же он полностью проигнорировать её вопрос. Главное начать, а потом что-нибудь сносное придёт в голову.
      - У меня такое ощущение, что у тебя нет прошлого и что всё начинается лишь теперь, - нашёлся он.
      - Хорошо сказал, - засмеялась Наташа. - А про своё будущее?
      - А какое у меня может быть будущее? - кисло ответил он. - Никакого.
      - Напрасно ты так, будущее интересней всего. Его надо обяза-тельно придумать себе. И у меня чувство, что у тебя скоро начнётся очень важная полоса в жизни. Ты добьешься всего, чего захочешь. Я сразу поняла, что ты очень умный и на многое способен.
      Герман подумал, что обычно мудрые любящие родители так говорят своему любимому сыну: "Ты ещё только начинаешь жить и у тебя впереди большое будущее. Потому что ты необычный!".
      - А теперь спроси, что тебе хочется знать про моё прошлое, - предложила спутница Дорандова, словно испытывая его.
      - Наташ, зачем мне твоё прошлое? Главное, что нам сейчас хорошо.
      Наташины туфельки постукивали каблучками об асфальт. И Герману их перестук казался музыкой. За парковой оградой по правую руку светились разноцветные огни аттракционов и фонарей. Волшебный свет будто из детства пробивался сквозь густую листву деревьев, и чугунная решетка поблескивала. Мир вдруг стал таинственным и действительно многообещающим.
      - Представь себе - всё исполнилось, чего ты желал. Просто представь. Понимаешь? Вот мы были в ресторане и теперь возвращаемся в ту новую жизнь, которая, представь это, что стала тебе привычной... Какого будущего ты желаешь, не стесняйся, давай нарисуй его себе!
      - С воображением у меня с некоторых пор стало туго, извини, Маша. Хоть ты и говоришь: будущее интересней, я смирился, что все хорошее уже в прошлым, так проще...
      Герман поймал себя на том, что полностью переключился с мыслей о трагедии в далёком Днепропетровске на разговор со своей спутницей. Он проникся таким доверием к этой девушке, словно она близкий родной ему человек, что выложил ей многое о своей жизни...
       - Ты уже несколько раз называл меня Машей, - вдруг сообщила она спокойно. - Трудный развод?
      - В общем, да.
      - Знакомая история. Я своего бывшего полгода не могла отучить являться без звонка: напьётся гад до состояния полного скотства и ко мне. Я больше не собиралась терпеть его запои, во время которых муж впадал в зверское состояние. И однажды поставила жирную точку.
      - И как же?
      - Нокаутировала. Прямо на пороге квартиры. Он пришёл как обычно поизмываться надо мной, пугать ребёнка: начал орать, что тут живёт его сын, что он имеет право. А я ему без всяких слов сразу пяткой в челюсть. У меня гости были, так они страшно испугались, что я его убила; умоляли "Скорую" вызвать, но я им запретила. Ни-иче-его. Пару чесов провалялся "трупом" на лестнице между этажами, зато с тех пор носа не кажет.
      Герман помолчал, потом признался:
      - Извини, я сказал тебе не совсем правду. Моя жена умерла. Маша...это её имя. Всё утратило смысл, когда это случилось - тяжелейшая депрессия с постепенной деградацией, онемел, впал в ступор, почти паралич. Всё посыпалось на работе. Везде. Существование на грани социальной а может и физической смерти... Но постепенно как-то стал привыкать. Хотя внутри до сих пор ощущение пустоты.
      - Сочувствую. Мне, слава богу, такое горе не знакомо. Но в моей жизни было несколько кризисов, когда все казалось законченным на самой печальной и некрасивой ноте. И столько же выкарабки-ваний, возрождений, позволивших сделать то, что долго не удавалось... Так что не отчаивайся, у тебя ещё будет счастье.
      - Давай ещё встретимся, если ты не против? - предложил он.
      
      Проворот колеса
      
       В начале 2015 года молодой и очень способный программист Артем Кухаренко, который окончил МГУ и несколько лет работал в российском исследовательском центре Samsung, где занимался в том числе проблемой распознавания образов, ради развлечения написал приложение для мобильной операционной системы Android, определяющее породу собаки по фотографии.
      Программа Magic Dog стала очень популярной. Но для самого молодого гения было гораздо важнее, что в процессе работы над этой "игрушкой" Кухаренко и двум его коллегам удалось разрабо-тать эффективный алгоритм для распознавания образов, в том числе человеческих лиц. Они назвали его FindFace.
       К тому моменту крупнейшие мировые IТ-гиганты, такие как Google, Microsoft и Facebook, уже вовсю работали над проблема-тикой распознаванием лиц, инвестировав в это сотни миллионов долларов. При этом ведущие компании имели доступ к мощным графическим процессорам, способным за секунды обрабатывать огромные объемы информации. У Кухаренко и его партнеров таких ресурсов не было. Пришлось придумать решение, которое может быть реализовано с помощью относительно слабых и недорогих процессоров. И если самые совершенные системы, занимающиеся распознаванием лиц, оперировали тысячами анатомических показателей, то московский самородок Кухаренко смог создать алгоритм, которому для распознавания был необходим набор всего из 80 показателей, занимающих не больше мегабайта данных. Точность, конечно, снижалась, но для решения большинства прикладных задач ее хватало.
       Вскоре на головастого паренька обратил внимание Александр Кабаков, совладельцы фонда Typhoon Digital Development. Кабаков на тот момент тоже имел репутацию хоть и молодого, но удачливого инвестора, сделав очень выгодное вложение средств в разработчика браузерных игр - компанию "Ракета" и агентство мобильной рекламы Add in App.
      Их встреча состоялась весной 2015 года в офисе Александра Кабакова.
      Кухаренко - долговязый застенчивый парень с тихим голосом, помешанный на компьютерах. Он уже придумал свой знаменитый алгоритм на основе искусственного интеллекта, который мог с космической скоростью идентифицировать лица людей, хотя бы однажды попавших в публичное поле. Кабаков - словоохотливый красавчик бизнесмен, брал на себя поиск денег на новые перспек-тивные разработки.
       Так началась история легендарной российской компании NtechLab. В одном из своих более поздник интервью Кухаренко вспоминает: "Мы вместе сели и начали размышлять, как можно использовать нейронные сети, - подумали, что интересно будет сделать продвинутый алгоритм распознавания лиц, который будет применяться в реальных условиях".
      Простота решений, реализованных Кухаренко в "собачьем" приложении для Android, впечатлили Александра Кабакова. Перспективы эволюции программы для идентификации лица человека показались ему весьма привлекательными. Поэтому дальше они решили двигаться вместе, - Кухаренко занимается дальнейшей разработкой программного обеспечения, а Кабаков - поиском инвесторов, продвижением и реализацией продукта.
      Договорились, что Кухаренко получит 25% акций новой компа-нии, а Кабаков и его партнёры - по 17%.
      Вскоре NtechLab была зарегистрирована. Название долго приду-мывать не пришлось - лаборатория нейронных технологий - аббревиатура на английский лад. Первым инвестором компании стал сам Александр Кабаков. Он вложил свои деньги, а также привлек средства своих друзей и партнеров - всего более двух миллионов долларов. Это позволило продолжить разработки нового алгоритма по распознаванию лиц FaceN.
       В сентябре того же 2015-го Кухаренко узнал, что Универси-тет Вашингтона проводит конкурс MegaFace Challenge для команд, создающих алгоритмы распознавания лиц. Причем участвовать в нем могли как университетские проекты с чисто научными целями, так и коммерческие IТ-компании и стартапы. Артем решил рискнуть - и победил. Алгоритм NTechLab в одном из состязаний опередил разработку мирового IT-гиганта Google, распознав 73,3% лиц из 1 миллиона предложенных фотографий, у Google показатель был чуть ниже - 70,5%. Скромная фирма из России мгновенно обрела мировую известность.
       Следующей удачной идеей московских стартаперов стало создание сервиса FindFace. В феврале 2016 года были запущены сайт и мобильное приложение, куда можно было загрузить фотографию человека - и сервис находил его в соцсети "ВКон-такте". Всего за полтора месяца с момента запуска сервиса им воспользовались более одного миллиона пользователей. Программа стала настоящим хитом соцсетей. С помощью нового сервиса люди искали знакомых, героев любительской порнографии, хулиганов, попавших на записи камер наружного наблюдения, и просто симпатичных девушек.
      Популярным приложением заинтересовались генеральные продюсеры Первого федерального телеканала Российского телевидения, где его использовали для популярной телепередачи "Жди меня", ищущей пропавших родственников и друзей пригла-шённых на шоу героев.
       Следующими были рекламщики и полиция, быстро раскрывшая с помощью поискового сервиса несколько преступлений, расследо-вание которых считалось делом безнадежным.
      Создатели программы в своих интервью и не скрывали, что представляют себе будущий мир таковым "где вас могут сфотографировать, и после этого магазины, рекламные агентства и полиция смогут установить по фотографии вашу личность и получить всю необходимую информацию о вас".
       Одновременно некоторые независимые эксперты стали выра-жать обеспокоенность тем, что теперь государство получит новые возможности на пути к тотальному контролю над гражданами. Ведь если создатели новой программы распознавания лиц добьются своего, анонимность в обществе скоро уйдет в прошлое.
       Но до поры партнёрам по успешному бизнесу было плевать на подобное "стариковское" ворчание. Они упивались успехом и собственным креативом. Ведь, в отличие от других технологий распознавания лиц, их алгоритм давал возможность почти мгновенного поиска по громадным объемам данных. "Три миллиона поисковых запросов по базе данных, содержащей около миллиарда фотографий, - это сотни триллионов сравнений, и все это на четырех обычных серверах! При помощи нашего алгоритма вы можете с обычного компьютера меньше чем за секунду сравнить миллиард фотографий", - без ложной скромности рассказывал Кабаков одному журналисту. - Наше приложение почти мгновен-но покажет вам того, кто больше всего похож на загруженное изображение, и еще десять человек, имеющих с ним сходство. Такого результата клиенту и близко никто не может предло-жить, кроме нас!".
      Кабаков, раздавая интервью модным журналам, хвалился, что их приложение принесет революционные изменения в борьбу с одиночеством, бичом современной цивилизации: "Если вы увидите кого-то, кто вам понравится, вы сможете его сфотографиро-вать, узнать с помощью нашего приложения, кто это, а потом послать ему приглашение в друзья. И всё за какие-то 15 минут! Мы делаем фантастику реальной!".
      Кабаков добавлял, что можно обойтись и без такого довольно сомнительного начала, как фотосъемка на улице исподтишка: "Программа также ищет похожих людей под ваш запрос. Поэтому вы может загрузить фото кинозвезды, которая вам нравится, или вашей бывшей, и она найдет десять похожих девушек или парней, которым вы сможете послать сообщения".
       Одновременно росло и число неприятных случаев использования приложения: какая-то группа хэйтеров занялась отыскиванием в соцсетях профилей героинь откровенных видеороликов и принялась их шантажировать и всячески третировать.
       Но пока такие частные инциденты никак не отражались на восхождении компании в верхнюю лигу IT-бизнеса. В партнерах у успешных компьютерщиков уже состояли структуры "Ростеха", в сферу которых входили крупнейшие оружейные компании Российской Федерации.
      Одновременно технология NtechLab шагнула далеко за пределы России - за компанией числились десятки реализованных проектов в 23 странах мира.
      Кухаренко и Кабаков были приглашены в США, где с ними вели переговоры о сотрудничестве очень влиятельные инвесторы.
      Затем Кабаков отправился в Макао, где представил разработ-ку фирмы сети казино.
       Ближе к концу 2020 году объем инвестиций в компанию только со стороны российских и ближневосточ-ных финансистов составил более ста миллионов долларов. У компании открылись офисы в Сан-Паоло в Бразилии и Абу-Даби в Объединенных Арабских Эмиратах. В программных продуктах русских айтишников проявляли заинтересованность госслужбы и предприятия по всему миру. Доказавшая свою суперэффективность система распознавания лиц была внедрена на железных дорогах Индии. Где с успехом использовалась для управления пассажиропотоком, подсчета пассажиров, а также для розыска преступников. Система также с успехом применялась для поиска пропавших без вести людей полицией целого ряда стран.
       Гениальная парочка русских просто купалась в успехе, и беззаботно уверяла широкую общественность, что они работают для того, чтобы сделать людей более защищёнными от кримина-ла, а мир более комфортным. На все же упрёки отвечали, что нужно обладать слишком буйным и извращённым воображением, чтобы представить себе зловещие последствия применения их программы. К примеру, неким авторитарным режимом для идентифицировать участников уличных акций протеста. "Пока мы не получали никаких предложений от ФСБ, - с иронией отшучивались юморные айтишники; и хитро добавляли: - Но если ФСБ захочет с нами связаться, мы, конечно, рассмотрим все предложения. Почему бы и нет? Ведь мы за порядок и безопас-ность".
       Многомиллионный подряд от столичной мэрии не заставил себя долго ждать. Алгоритм NtechLab был интегрирован в городскую систему видеонаблюдения, созданную Департаментом информационных технологий Москвы. Московская мэрия заказала сотни мощных серверов для системы распознавания лиц, которая начала анализировать данные со 175 тысяч городских видеокамер. Они стали частью цифровой сети, которая позволила чуть ли не отслеживать конкретного гражданина от двери до двери. Умные камеры появились повсюду: в автобусах, метро, на светофорах, вокзалах, общественных учреждениях. "Никогда не спящие, зоркие глаза власти" оказались понатыканы буквально везде - во дворах на подъездах, в парках, и общее их число быстро превысило 200 тысяч. При этом программа сохраняла в памяти лица всех, кого хоть однажды зафиксировала одна из городских камер. Работало это так: человек проходит через зону контроля и не ведает, что "Большой брат" благодаря тысячам своих глаз делает серию снимков его лица, из которых потом отбирает наиболее удачные и архивирует на "всякий случай". Такой вот "подарочек" получили за свои налоги москвичи от "прогрессивных" айтишников из "Сколково" - российского аналога американской "Силиконовой долины".
      Эффективность же более продвинутой системы VOCORD FaceControl оказалась ещё выше - до 90% . Причём, благодаря стремительному прогрессу нейросетей, в ней оказался заложен просто фантастический потенциал! Теперь искусственный интеллект мог не только уверенно определять личность любого человека, но и мгновенно считывать по его лицу, походке и осанке эмоциональное состояние, выявляя "подозрительных". Провести электронного наблюдателя, пройдя незамеченным, стало намного сложнее, ведь прежние уловки "обмана" камер: как солнцезащит-ные очки, макияж, сильно наклоненная голова или взгляд в сторону перестали работать. Так в Москве, где многие были недовольны введением антиконституционных поправок Путина, отменяющих многие гражданские права и свободы, а также началом войны в Украине, началась большая охота на оппозиционных активистов. Выстроенный с помощью яйцеголовых айтишников "цифровой ГУЛАГ" оказался очень кстати - к системе распознавания лиц оставалось лишь подключить базу данных полиции, ФСБ и судебных приставов.
       "За вами всегда будто кто-то ходит и следит за каждым вашим шагом" - призналась одна из пострадавших, которую всего за неделю пять раз задерживала полиция! И лишь за то, что девушка на свою беду однажды оказалась рядом с митингующими против нападения на соседнюю страну и попала в поле зрения электронных "шпиков".
       Запоздало осознав, какого дьявольского джина они выпустили, разработчики попытались отмежеваться от выстроенного с их помощью цифрового ГУЛАГА: выступили на Совете директоров компании за немедленное прекращение сотрудничество со спецслужбами; опубликовали антивоенные посты на своих страницах в соцсетях. У основателей компании было много творческих планов, но приходилось срочно делать выбор, чтобы окончательно не загубить репутацию и попытаться вернуть душу проданную дьяволу. Но запоздалого посыпания собственных голов пеплом оказалось мало - пришлось платить по счетам... за свой цинизм, приспособленчество, алчность... их выбросили из собственной компании, как беспородных котят.
       Одновременно Евросоюз и США проигнорировав запоздалое раскаяние "путинских IT-тишников", включили обоих в свои санкционные списки. А ведь парням пришлось буквально бежать из России! Но на Западе никого не волновало, что ребят элементарно кинули на родине - созданные ими технологические продукты были выкуплены государством в лице Департамента информационных технологий московской мэрии у новых владельцев компании, сделку сопровождали коррупционные скандалы.
       Лишившись всего, попав в список "6000 разжигателей войны", созданный активистами "Фонда борьбы с коррупцией Алексея Навального" (ФБК), парочка ощутила сильную турбулентность. Чтобы как-то легализоваться на Западе, получить вид на жительство, рабочую визу, чтобы власти разблокировали их банковские карты, необходимо было делом заслужить прощение. Кухаренко и Кабакову ничего не оставалось как идти за помощью к тем, кого они недавно так легкомысленно помогали душить на родине под девизом "мы бизнесмены и мы вне политики".
      Выход для них был один - не просто покаяться и осудить войну и кровавый режим, а деятельным участием заслужить прощение. Сооснователи компании-разработчика алгоритмов по распознава-нию лиц и силуэтов NtechLab Алек-сандр Кабаков и Артем Кухаренко обнародовали с помощью ФБК материалы, позволяющие понять, как работает их система в России. Разработчики также опубликовали ценные рекомендации для россиян, как можно обмануть систему
      За это на родине их объявили подонками и предателями, факти-чески приговорили. Зато в июле 2022 года один из руководителей ФБК и сподвижников Навального Леонид Волков по результатам тайной договорённости исключил сооснователей системы массовой электронной слежки NtechLab Артема Кухаренко и Александра Кабакова из списка разжигателей войны ФБК. Но теперь грянул скандал с другой стороны. Российское гражданское общество, продолжающее страдать от построенного парочкой айтишников "Цифрового ГУЛАГА", выразило коллективное непонимание и недоумение, что пособники людоедского режима отделались так легко. Поспешное решение Леонида Волкова было отменено. ФБК назвал раскаяние Кабакова и Кухаренко недоста-точно публичным, а вклад в построение полицейского государства слишком значимым, и вернул обоих в вышеупомянутый список.
       В путинской России фамилии обоих перебежчиков тоже в "расстрельном списке". Карма настигла обоих. Некогда "золотые мальчики рынка передовых IT -технологий" стали в просвещённом мире этакими париями, за которыми тянется кровавый шлейф сотен посаженных в путинские тюрьмы и спецпсихиатрические больницы диссидентов. Вчерашним избалованным "белым воротничкам" приходиться хвататься за любую работу, чтобы как-то выживать на Западе, ибо принадлежащая им дорогая недвижимость под арестом, банковские счета заблокированы.
       Но больше всего Кухаренко и Кабаков опасаются того, что агенты ФСБ смогут с помощью хакеров со знаменитой путинско-пригоженской "Фабрики троллей" взломать одну из местных систем распознавания лиц. Если их тайное местонахождение вычислят, то с родины непременно прибудет киллер с ядом "Новичок", ибо предателей чекистский режим не щадит.
      Ребята продолжают публично каяться, и молят правительства демократических стран включить их в одну из программ по защите свидетелей - помочь радикально изменить внешность, чтобы никакая, даже самая современная программа распознавания лиц, не смогли их распознать и навести на них убийц.
      
      Глава 49
      Утром, едва проснувшись, Герман уже стоял на коленях перед унитазом, тесно обнимая его, и блевал. Началось всё с приступа сильной боли в животе. Это могло быть всё что угодно - отравле-ние, грипп, аппендицит, кавид-19. Тем не менее, вместо визита к врачу, немного очухавшись, Дорандов отправился по служебным делам.
      Он вышел из метро, неспеша прошёлся по Гоголевскому буль-вару к комплексу зданий Министерства обороны и Генерального штаба. Вошёл через служебный вход, предъявив часовому служебное удостоверение, солдат отдал ему честь, как какому-нибудь полковнику. Лифт, широкие лестницы с балюстрадами, выцветшие ковровые дорожки - время будто остановилось тут с середины прошлого века...
      Но стоило открыть дверь с табличкой "Главный вычислитель-ный центр" (ГВЦ) и ты будто попадал в другую реальность: почти три десятка молодых сотрудников сидели за жидкокристалличе-скими мониторами и вели себя с энергией и непринуждённостью типичных айтишников; если бы не погоны на плечах, а так вполне себе обычный офис где-нибудь в Сколково или Кремниевой долине: в ушах у некоторых наушники, под ногами мусорные корзины, забитые пустыми упаковками из-под "Доширака" и "колы", шоколадных батончиков для "активации мозговой деятельности"; вокруг всякие офисные игрушки вроде напольного гольфа и дартса. Была бы у ребят возможность заказывать прямо в офис курьера с пиццей и китайским фастфудом - обязательно бы заказали...
      Формально функциями ГВЦ считалось предоставление ИТ-услуг и автоматизация всякой бухгалтерии и тыловой логистики для российских вооруженных сил. На практике же здесь занима-лись боевым программированием и высокотехнологичным поиском целей для крылатых ракет. Считалось в теории, что здешние сотрудники большие спецы по части программирования сложных траекторий полета российских высокоточных крылатых ракет. Отчасти это действительно было так. Но лишь отчасти.
      Всего десять дней назад Россия нанесла очередной массирован-ный удар по городам Украины. В результате погибли не менее 20 человек, более 100 получили ранения. При этом Кремль и Минобороны РФ продолжали упорно утверждать, что "точечно" атакуют лишь военные объекты, однако ракеты неоднократно попадали в жилые дома и гражданскую инфраструктуру. Постоян-ный спикер Министерства обороны РФ генерал-лейтенант Игорь Конашенков традиционно возмущался в ответ на утверждения иностранной прессы, что в роддома и школы залетают российские "Калибры" и беспилотники иранского производства "Шахид" (буквально "террорист"), предлагая украинцам и опекающим их натовцам разбираться с собственными военными, или же искать ответственных за безобразия инопланетян...
      И за всем этим стояли ребята из ГВЦ.
      Если быть совсем точным, то в секретном подразделении работали 33 человек - военных инженеров и айтишников. Правда, на данный момент присутствовали в офисе не все, ибо часть персонала трудилась на удалёнке.
      Большинство весьма молоды, в звании лейтенантов и капита-нов. В том числе несколько молодых женщин. Некоторые с дипломами инженеров в области ракетостроение и радиоэлектро-ники. Кто-то, не смотря на совсем юную внешность, уже с солидным бэкграундом работы в сфере информационных технологий и даже в разработке компьютерных игр.
      Как в хорошей военной онлайн-игре организационно подразде-ление разбито на три команды, каждая из которых программирует траектории полета "изделий" определённого вида: одна группа отвечает за запуск крылатых ракет "Калибр" морского базирова-ния, другая - крылатых ракет Р-500 для комплексов "Искандер" наземного базирования, а третья - за запуск крылатых ракет Х-101 воздушного базирования.
       Каждое утро начиналось с планёрки. Вся территория Украины под прицелом наводчиков ГВЦ. Им требовалось отыскать "призовые цели". Отличившимся гарантировались "плюшки". Полковник Игорь Робертович Багнюк, отвечающий за целеуказа-ние, объявляет подчинённым:
      - Всё как обычно. Ищем "замки", "драконы", "священные рощи" и "магические подземелья". Главный приз за лучшую находку вам известен. Локации прежние: Киев, Кривой рог, Полтава, Херсон, Львов, Днепр, Харьков, Одесса и далее по списку.
      
       Проинструктировав своих "бойцов" Багнюк стал объяснять приехавшему выяснять отношения коллеге с завода:
       - Я всё понимаю, Герман. Ты пострадал, я уже знаю. Мне жаль, что так вышло. Но послушай меня. Мы делаем одно дело и нашим подразделениям крайне невыгодно переваливать вину друг на друга. Поэтому предлагаю заключить "пакт о ненападении". Потому что если начнём грызться, то и нам, и вам станет очень плохо. Лучше выработать совместную позицию и будем "перево-дить все стрелки" на непосредственных эксплуатантов ракет.
       Откровенность полковника не могла не подкупать Германа, тем более, что Багнюк уверял, что для него интересы дела стоят выше кастовости:
      - Конечно, мне так говорить не совсем корректно, всё-таки мы с ними представляем армию, но с другой стороны, это объективно. Ведь это они, сукины дети, виноваты, а не мы - мы с тобой, Гер. Мы-то как раз создаём первоклассный высокоинтеллектуальный продукт; в боевых же подразделениях царит полный бардак.
       Так что предлагаю говорить так: непосредственно пусковые расчёты, дескать, что-то могли накосячить. Уровень людей там, как правило, действительно невысокий. Это раньше ракетные войска считались элитой, а сейчас там по контракту не пойми кто служит. Даже гастарбайтеров из Средней Азии заманивают длинным рублём!
       В крайнем случае они тоже на синоптиков могут всё свалить - те, мол, дали не точную сводку погоды: сильные порывы ветра на маршруте могли "сдвинуть" ракету с траектории. Либо повлияли геомагнитные поля... Наконец, противник тоже не бездействовал. Благодаря поставляемым "укропам" с Запада новейшим системам РЭБ они активно ставят помехи...
       А мы молодцы - умники и герои, к нам не может быть никаких претензий.
      
       Насчёт высокоинтеллектуального продукта, о котором так красиво говорит Багнюк, у Германа имелись кое-какие сомнения. Да и откуда ему взяться? Наша разведывательная авиация над Украиной перестала летать уже после первых двух недель специальной военной операции (СВО), потеряв полтора десятка баснословно дорогих машин от украинской ПВО.
       Тысячи современных дронов в российской армии, как вскоре выяснилось, числятся только на бумаге. Спешно закупленные в Северной Корее и в Иране беспилотники оказались крайне невысокого качества (медленные, шумные, малонадёжные). Иранские "шахеды" для точной разведки и целеуказания вообще не годились, их в основном использовали в качестве одноразовых дронов-камикадзе... Правда оставался ещё спутники, которыми Россия со времён СССР всегда очень гордилась, называя себя "космической сверхдержавой".
       И хотя при любом случае подчёркивалось, что корректировка высокоточных ударов осуществляется по данным со спутников-шпионов, но это тоже было большим преувеличением. С началом СВО Военно-космические силы действительно создали над Украиной орбитальную группировку. Но работала эта техника крайне нестабильно: данные то приходили, то не приходили, случалось много погрешностей и сбоев.
       На практике в распоряжении наводчиков ГВЦ главным образом имелись старые, ещё советские... штабные карты, и спутниковые снимки территории СССР 1960-70-х годов. В принципе на них можно было отыскать старые здания и сооружения когда-то дислоцированных воинских частей, бункеров и аэродромов...
       Имелись также гораздо более свежие...туристические путево-дители, но на них по понятным причинам были обозначены кемпинги и заправочные станции, а не объекты ВСУ (вооружён-ных сил Украины).
       Наверное какая-то логика в таком методе поиска всё же была (на безрыбье и рак рыба). Однажды Герману объяснили, что такие карты вполне пригодны, если использовать "аналитический подход". То есть, если знаешь, что 40 лет назад в тех местах стоял танковый полк и остался соответствующий полигон, то можно рассчитывать, что новая киевская власть пошла по проторенной дороге и воспользовалась старой инфраструктурой.
       Так что, в принципе, можно искать нужные объекты, хоть по туристическому путеводителю, используя определённые логиче-ские приёмы. А логика проста: железнодорожная станция поблизости, хорошие подъездные пути, прочая специальная инфраструктура - могут указывать на наличие замаскированного аэродрома, либо военного склада... Единственное, чего Герман вообще не мог понять, так это почему у некоторых сотрудников на компьютерах были запущены игровые онлайн-шуттеры. И ребята, не таясь от начальства, изображали, что заняты самым серьёзным делом в своё служебное время. Можно было подумать, что геймеры в погонах ищут реальные цели на Украине, а не сражают-ся с виртуальными армиями эльфов и гномов на экранах своих мониторов...Загадка.
       Вообще-то при таком раскладе точность целеуказаний Центра, казалось бы, должна была приближаться к нулю или даже быть отрицательной. Но этого не происходило.
       Всё-таки команде отчасти бывали доступны и вполне совре-менные средства поиска объектов для ударов, поэтому какой-то процент попаданий наводчики ГВЦ обеспечивали, а вот какой именно - было военной тайной. Но официально Министерство обороны РФ утверждало, что 93% ударов высокоточным оружием достигают цели.
      
      
      Глава 50
       - Обнаружен танк Леопард-2 немецкого производства! - бодро доложил старшему начальнику один из наводчиков ГВЦ, чьим сектором ответственности сегодня назначена Одесса. Он назвал улицу и номер дома.
       Игорь Багнюк, оценив всё опытным взглядом и быстро разо-бравшись в ситуации, принял командирское решение:
      - Немецкий танк это хорошо, но сыграем по-крупному: дадим заказчику расширенное целеуказание, что напротив нами обнаружена ещё и казарма "Правого сектора", а в ней сотня "нациков" из батальона "Азов".
      - Постойте! Судя по карте, по этому адресу медицинский техни-кум, - с испуганным лицом предупредил совсем молоденький капитан. Влез своим дилетантским рылом в хитрый командирский расклад будто его просили! Видать новенький.
      - Упс, - смущённо улыбнулся Багнюк. Он хитро подмигнул Герману, и объявил:
      - А мы об этом никому не скажем... Или лучше так. Элла, созвонись с коллегами из радиотехнической разведки, пусть они подтвердят, что студенты-медики давно съехали, а вместо них там устроили свою казарму националисты.
      - Не проблема. Не детский же сад там теперь, - бодро отозвалась со своего места капитан Эльвира Обухова, эффектная молодая женщина с красивыми мелированными волосами по плечи и в какой-то умопомрачительной восточной шали, в которую томная барышня зябко куталась, пренебрегая уставными правилами ношения военной формы.
       Спустя пару минут, полковник Багнюк обратился к другому подчинённому через весь зал:
      - Петренко, завтра пойдёшь пересдавать полиграф. К тебе остались вопросы.
      - А что такое, Игорь Николаевич? - дёрнулся и сделал удивлён-ное лицо подчинённый.
      - Об этом мне забыли доложить, - передразнил его полковник. - Только кажется у службы безопасности появились сомнения в твоей искренности, Петренко. И учти, второй раз завалишь тест - можешь вылететь с работы.
      
       Между тем Герман, воспользовавшись ситуацией, подсел к приятелю. Капитан Владимир Воробьёв был начальником группы наведения ракет типа "Искандер" 9М728.
       Так как знакомый Германа выглядел не слишком занятым текущей работой приятели вполголоса обсудили недавний выезд Дорандова на охоту.
      - Когда возьмёшь меня с собой?! А то кормишь одними обещани-ями! - с обидой напомнил Воробьёв.
      - Когда согласишься стать моим тренером, Вован. - занозисто ответил Дорандов. При близком общении с глазу на глаз Герман называл приятеля "Воробьём" или "Вованом".
      - Этого не будет никогда! - прикинулся непробиваемым "Воро-бей". - С твоей реакцией тебе только тихоходных маломаневрен-ных уток стрелять! Любой дошкольник из ближайшего игрового салона запросто даст тебе фору в полсекунды.
       Внешностью Володька смахивал на студента-физика, военная форма на нём сидела как на вешалке. Впечатление человека сугубо штатского усиливали очёчки на мальчишеской физиономии "ботаника", взъерошенные, будто спросонья, волосы. При этом "Воробей" старательно изображал из себя по жизни крутого парня: завёл мотоцикл, регулярно организовывал пикники, на которые приглашал самых красивых девушек. Самостоятельно освоил игру на гитаре что автоматически сделало его красавцем в глазах противоположного пола. А главное - Вован был крутой геймер. Профессиональный киберспортсмен. Чемпион. Его и на работу в Министерство обороны за это взяли. Наличие диплома о специальном высшем образовании, предыдущая служба в армии, медицинские противопоказания - на такие мелочи кадровики даже не глядели, когда им позарез требовался кандидат с остро востребованными армией навыками.
       В последние недели Вован, параллельно с основной работой, готовился принять участие в коммерческом турнире, рассчитывая выиграть пять тысяч евро. Разговор о предстоящем куше неизмен-но поднимал ему настроение. "Воробей" увлечённо рассказывал на что намерен потратить призовые деньги.
      - Я тренируюсь почти всё свободное от службы время. На работе тоже получается пару часов поупражняться в стрельбе - Багнюк так ценит мои программные наработки, что особо не наседает, - шепотом похвалился приятель.
       Мягко шуршали офисные кондиционеры и охладители мощных процессоров, словно шелестели новенькие купюры. Приятный ветерок перебирал мальчишеские волосы на темечке друга, беззаботно звучали по соседству голоса и смех его коллег, ластилась к ногам Германа всеобщая любимица ангорская кошечка "Нюша", - а поверх всего этого из красного угла операционного зала грозно и воинственно взирал с иконы всеведущим горящим взором аскетичный православный святой...
      
      Колесо крутится
      Кому война с террористами, а кому мать родна - так можно сказать про холдинг "Цитадель", который стал практически монополистом по прослушке россиян. По закону операторы связи обязаны хранить аудиозаписи всех ваших звонков и тексты сообщений в течение полугода, а Интернет-провайдеры - ваш интернет-трафик в течение месяца. Такие правила были прописа-ны в комплексе "антитеррористических" законопроектов, получивших название "пакет Яровой".
      
       С момента вступления в силу закона, холдинг "Цитадель" получил 20 миллиардов чистой прибыли. А с началом войны против Украины денег у "цитадельщиков" стало ещё больше. Ибо заработала военная цензура и государство резко увеличило финансирование современных систем охоты на несогласных. Теперь любые высказывания в Интернете и по телефону с осуждением войны и организованного государством массового убийства людей стали подпадать под уголовные статьи. А беспринципные айтишники стали помогать ФСБ и аффилирован-ным с тайной полицией структурам отслеживать умонастроения людей.
      Построил разветвлённую структуру тотальной слежки за населением предприниматель Антон Черепенников. Очень известная фигура в мире киберспорта. Ведь изначально молодой гений выстроил собственную империю киберспорта, мощнейшую в России. Но со временем Черепенников отдалился от своей киберспортивной затеи, переключившись на бизнес в сфере информационной безопасности. Установив тесные связи с олигархами из окружения Путина и структурами, близкими к ФСБ , бывший селебрити сам заделался важным "силовиком": переехал на элитарную "Рублёвку", окружил себя телохранителями и адъютантами. Со временем Черепенников настолько усвоил замашки своего нового окружения, что вообще перестал появ-ляться на людях без кордона из охраны.
       Отметились структуры Черепенникова в замедлении веб-страниц, которые путинский режим считал для себя опасными, в блокировке оппозиционных сайтов и системы "Умного голосова-ния" Алексея Навального, которая пыталась бороться с фальси-фикациями на парламентских и президентских выборах в Россий-ской Федерации...
      Когда власти призадумались как бы им полностью заблокиро-вать россиянами выход в свободное пространство мирового Интернета, то есть, организовать тотальную цензуру по Северокорейскому образцу, структуры Черепенникова взялись, по заданию Роскомнадзора, запустить "суверенную" версии Рунета. Естественно под проект из госбюджета были выделены миллиар-ды долларов. К счастью, из мракобесной затеи мало что вышло, хотя выделенные деньги успешно были освоены и "распилены".
      На совести таких дельцов много грехов. Ибо без тесного со-трудничества с лучшими айтишными компаниям, обладающими самыми современными технологиями, в том числе в области искусственного интеллекта, преступная путинская система не смогла бы так эффективно организовать слежку и тотальный террор в стране. Бывшим геймерам и стартаперам гарантирова-лось самое щедрое финансирование и всякие льготы за помощь в превращении РФ в цифровой концлагерь...
      22 июля 2022 года Антон Черепенников внезапно скоропости-жно скончался, в возрасте всего 40 лет. Официальная версия - у молодого спортивного мужчины случилась внезапная остановка сердца.
      
      Глава 51
      За соседним столом Центра наведения работала девушка лет 25-ти в звании флотского старшего лейтенанта. И надо сказать, что чёрная морская форма ей очень шла. Зовут красотку Светлана Чугунова. Она из группы наведения ракет "калибр" (3 М-54) морского базирования. У неё светлые волосы, бледное лицо, чуть раскосые глаза своенравной кошки. Рабочий стол, - явно давно вышедшей из подросткового возраста сотрудницы, да ещё и офицера, служащей в столь серьёзной организации, - тем не менее украшают цветные пластиковые фигурки пони и мультяшных фей. Рядом с монитором в декоративной рамке на подставке фотогра-фия, где она со своим молодым человеком дурачатся в парке аттракционов.
       Впрочем гораздо больше Дорандова заинтересовала памятка над рабочим местом старшего лейтенанта. На ней перечислен список запрещённых целей на территории Украины (оказывается, имелись и такие и это были отнюдь не больницы и детские сады). На одном из первых мест указан такой промышленный гигант как Криворожский металлургический комбинат. Всё дело в том, что завод принадлежит не абы кому, а компании из дружественной Кремлю Индии! Свои коммерческие интересы в комбинате имеют и близкие друзья Путина, и это в общем не секрет ни для кого. И пусть примерно 70% боевой техники Вооружённых сил Украины ремонтируется именно на этом предприятии - наносить по комбинату удары запрещено - война-войной, а бизнес-интересы превалируют...
      
       Со стороны начальника над сотрудниками, полковника Багню-ка, могло показаться, что его подчинённая старший лейтенант сосредоточенно глядит в свой экран, на самом же деле у Чугуно-вой открыт женский сайт про косметику, фитнес, моду и гламур. В наушниках у неё тоже наверняка играет любимая американская музыка (по словам Вована, Светка фанатка западной эстрады). При этом похожая на старшеклассницу барышня откровенно скучает и с нетерпением ждёт окончания рабочей смены. Ведь вечер для неё самое интересное и важное время дня - шоппинг, свиданья, ночные клубы.
       Впрочем, всё это не мешает Чугуновой держать руку на пульсе - в углу экрана её компьютера открыто на 2/3 свёрнутое рабочее окно, в которое она периодически поглядывает краем кошачьего глаза.
       И вдруг всё меняется.
      - Есть цель! - звонко докладывает барышня-лейтенант. - Мною опознан "Замок"!
       Речь идёт о скоплении РСЗО "хаймарс" - аж целой батарее американских реактивных систем залпового огня M142 HIMARS. Везёт, так везёт! "Хаймарсы" самая желанная цель, ибо поставки этого оружия на Украину переломили ход войны в пользу противника.
       Старший лейтенант ликует. Её бледные щёки вспыхивают пунцовым румянцем, лицо выражает азарт. Азарт так и должен выглядеть: напряжённый взгляд, нервность в тонких руках, срывающийся от волнения и нетерпения голос.
      - Разрешите дать команду расчётам на поражение! - торопится Чугунова.
       Володька Воробьёв, двигая бровями, указывает своими расширенными за стёклами очков зрачками на соседку, предлагая посмотреть, что дальше будет.
       Стремительно подходит Багнюк, однако первая реакция многоопытного полковника сомнение:
       - Ну какие же это "хаймарсы", Светлана Николаевна? По-моему перед нами заброшенный отстойник старой сельхозтехники... Похоже, на старые комбайны. Над нами же потешаться станут, когда это выяснится.
       Полковник в сомнении чешет себе за ухом, что-то прикидывает в уме, и неожиданно меняет мнение на 180 градусов:
      - А впрочем... Пусть действительно будут "хаймарсы".
       Он поднимает на всех просветлённый взгляд и торжественно обращается к операционному залу:
      - Господа, офицеры! У нас определился победитель на сегодня. Прошу аплодисменты.
       Все радостно хлопают, ибо знают, что никто в накладе не останется: за уничтожение дивизиона американских РСЗО отделу положены премии...
       Довольная собой отличившаяся "старшеклассница" с ликую-щим возгласом метко бросает с места дротик в мишень висящего на стене дартса.
       Дальнейшее не менее динамично - одно событие почти молние-носно сменяется другим. Проходит всего минут десять и от коллег по ГРУ поступает подтверждение: в здании бывшего одесского медтехникума действительно обосновались неонацисты. И "хаймарсы" тоже оказываются "хаймарсами", а не старыми комбайнами (гэрэушники тоже не дураки отказываться от премиальных). Именно поэтому разведчики и не тянут с провер-кой.
      
       Багнюк просит Германа подойти. К ним присоединяется главный по высокоточным ракетам подполковник Антон Тимоши-нов.
       - Если вашей ракетой прямо сейчас здание техникума накрыть?
       Тимошинов вопросительно глядит на Дорандова. Заводского инженера, коль уж он тут оказался, просят помочь выстроить сложную траекторию. Надо вручную ввести в программу оконча-тельные данные по корректировке. Пальцы Германа быстро стучат по клавиатуре. Но вдруг останавливаются. Несколько мгновений он размышляет... странная мысль посещает Германа, что достаточно ему изменить всего два символа, и полтонны взрыв-чатки упадут далеко в стороне от здания...в котором на самом деле могут находится непричастные к войне студенты и препода-ватели. Да и вообще, это же центр города, если удар будет нанесён - жертв среди гражданских не избежать?..
      
       Всё готово к удару: информация о цели передана на расстоя-ние сотен километров на борт ударной подводной лодки в Чёрном море, и загружена моряками в боеголовку ракеты. Остаётся немного подождать последних подтверждений о том, что против-ник не подозревает, что уже на прицеле и не пытается в последний момент выскользнуть из-под атаки. Присутствующим в операци-онном зале старшим офицерам нравится наблюдать в режиме реального времени за реальной войнушкой. Вся соль в том, что находящиеся сейчас в здании одесского медтехникума люди ни о чём не подозревают. Ещё немного надо подождать и на мониторах появится эффектная картинка, как прилетевшая в Одессу со стороны Чёрного моря ракета пробьёт крышу намеченного объекта, и здание со всеми кто находится внутри вначале красиво взлетит на воздух а потом осядет, подняв гигантское облако пламени, кирпичной пыли и чёрного дыма.
       Все рядом с Германов терпеливо ждут и предвкушают, тем более что знают, - их начальство, что сидит несколькими этажами выше, тоже такие видео просто обожает! Генералы будут писает кипятком, когда им это покажут, и не поскупятся на награды.
       Однако всё зависает - что-то со спутником: внезапно картинка пропадает с экранов.
       Что-то пошло не так.
       К сожалению в этой войне на стороне Украины подавляющее превосходство в разведке. Просто потому, что у Украины...нет своей технической разведки. Её снабжает первоклассными разведданными НАТО. А оно, помимо собственной просто гигантской группировки военных спутников, закупает данные у частных западных компаний. В итоге сложилась ситуация, когда на Украину работает группировка из 450 первоклассных военных спутников, а на российскую армию всего 12! Итог плачевен. Всего три дня назад дальнобойной британской ракетой "шторм шедоу" поражён в нашем глубоком тылу штаб 58-й армии. Точечным ударом возмездия убит генерал-лейтенант, заместитель команду-ющего Южным округом, Олег Цоков, отличившийся при вторже-нии в Украину и нанесении ракетных ударов по её мирным городам (за что внесён в список военных преступников самой Украины, Евросоюза, США, Великобритании, Новой Зеландии и ещё ряда стран)...
       И даже когда из-за облачности вражеские спутники чего-то не могут разглядеть с орбиты, на противника постоянно работают натовские самолёты дальнего радиолокационного обзора типа АВАКС, которые всё видят вперёд на 700-1000 километров, а также первоклассная радиотехническая разведка непосредственно поля боя и ближнего тыла.
       Российские генералы о таком всепогодном и круглосуточном всевидении могут только мечтать. И молиться Богу - не стать персональной ВИП-мишенью, на которую круглосуточно ведётся охота. Ибо небесное Око никогда не спит, за всем следит и возмездие становится почти неотвратимым...
      
      Два капитана
       В Краснодаре было утро 11 июля 2023 года. По аллеям городского парка имени 30-летия Победы бежал физкультурник. Это был подтянутый ещё молодой мужчина лет сорока. По этой трассе он бегал каждый день. Маршрут был составлен телефон-ным приложением для бега. Специальная мобильная программа как обычно учитывала количество шагов и километров.
       Бегун ценил отменное здоровье собственных лёгких и сердца. И много уделял ему внимания бегая по местности с перепадами высот, которая, как нельзя лучше подходила для эффективной кардионагрузки. Физически сильный, прекрасно тренированный мужчина был не просто пенсионером, а весьма влиятельным в своём регионе и городе чиновником. Кого ему было опасаться? А между тем смерть уже три с половиной километра, не спеша, катила вслед за бегуном на велосипеде...
       Недалеко от Дворца спорта "Олимп" велосипедист нагнал джоггера. Место здесь было тихое, уединённое. Расположенная буквально в десятке шагов от тропинки прекрасно оборудованная спортивная площадка, где обычно обязательно кто-то трениру-ется, в этот час оказалась пуста. Киллер не спеша достал пистолет с глушителем и разрядил всю обойму в бегуна. После чего спокойно убрал оружие в спортивную сумку и неторопливо отправился к выезду из парка, там он сдал арендованный велоси-пед в пункт проката.
       Прибывшим на место преступления через час сотрудникам оперативной группы полиции достались только стрелянные гильзы и ни одного отпечатка пальца или иной серьёзной улики. Хотя парк был нашпигован камерами наблюдения, из четырёх камер, контролирующих сектор, где произошло убийство, преступник мельком попал только на одну. Да и вообще идентифицировать личность стрелка оказалось затруднительно из-за больших тёмных очков, надвинутого на глаза козырька кепки и мешковатой одежды.
       Убитым оказался 42-летний Станислав Ржицкий, отставной офицер, капитан второго ранга. До своей отставки служил в военно-морском флоте РФ. Командовал дизельной ракетной лодкой "Краснодар". В последние годы заведовал в качестве заместителя мэра города военно-мобилизационной работой. Для в общем достаточно тихого и мирного Краснодара случившееся стало шоком - чиновник был расстрелян среди бела дня! Дикое, совершенно ничем не спровоцированное нападение среди бела дня, потрясло Краснодарцев. Сразу возникли естественные вопросы: "за что?", "кому мог так насолить военный моряк, чтобы получить в упор семь пуль?".
       Сам Ржицкий жил открыто, ни от кого не прятался, явно не чувствуя за собой никакой вины. Каждое утро перед работой экс-моряк обязательно выходил в парк у спорткомплекса "Олимп" и практически никогда не менял маршрута. По выходным отправ-лялся за город на своём профессиональном велосипеде. Расстре-лянный офицер-подводник явно не чувствовал за собой слежки и был абсолютно спокоен, иначе бы он не выкладывал в Интернет информацию о своих перемещениях. Информацией о спортивных достижениях делился с единомышленниками, выкладывая в приложение Strava - созданном специально для спортсменов, позволяющим анализировать свои нагрузки и планировать новые тренировки.
       Приложение типа "Шагомер" систематизировало все данные, включая пройденный путь, прошедшее время, средний темп и потраченные калории. Все эти данные сохранялись в личной истории пользователя, которой погибший открыто делился с коллегами по увлечениям. Получается Станислав невольно оказал услугу своему палачу... Ведь, скорее всего, именно такая откры-тость экс-военного и чиновника и погубила мужчину. Киллер смог заранее выбрать место для убийства (в слепой для камер видеонаблюдения зоне) и спланировать всё по минутам, включая маршрут своего отхода с места ликвидации.
       Так нелепо лишился жизни ещё молодой здоровый человек в рассвете сил. Те, кто знал Стаса, характеризовали его, как прекрасного парня, оптимиста по жизни, влюблённого в море профессионала. Бывший командир отставного подводника выразился о погибшем так: "Свой долг перед родиной он выполнил "от" и "до". А вот родина его, блин, защитить не смогла".
       Предполагаемого киллера ФСБ вроде бы арестовало по горячим следам, чуть ли не на следующий день. Но уверенности в том, что офицера убил именно этот человек, у многих не было. Ведь мечтные чекисты по своему обыкновению явно спешили отчи-таться перед Москвой.
      
      *
      В Париже эпохи мушкетёров на Новом каменной мосту "Пон-Нёф", ещё называемом парижанами Мостом Генриха IV активно промышляли четыре банды. Первые называли себя "Братьями Доброй Самаритянки" и "Рыцарями Короткой шпаги". Однако парижане и тех и других именовали просто "Подданными бронзового коня", имя в виду бронзового скакуна Генриха IV. Разбойники занимались банальным гоп-стопом. Словом, появиться в ночную пору на новом мосту было смертельно опасно. Причём, это касалось не только простолюдинов, но и представителей благородного сословия. Одинокие всадники и пассажиры карет, которые решались проехать по мосту в тёмное время суток, запросто могли лишиться не только имущества, но и жизни.
      Работала на Мосту так же шайке квалифицированных карман-ников и воров - филу, специализирующихся на краже...мужских плащей. Украденный дворянский плащ приносил ловкачам басно-словную прибыль. Дело в том, что парижские модники заказывали себе плащи из самой дорогой ткани, и на каждый из них шло огромное количество материала. Подобный предмет гардероба являлся "лакомым кусочком" для налётчиков, а потому, заметив разряженного щёголя, филу ловко сдёргивали с его плеч заветный аксессуар и растворялись в толпе. При случае отточившие мастерство филу могли сдёрнуть у дамы с груди кружевной платок, прикрывающий декольте. Следовало только успеть сбежать, чтобы не познакомиться с её кавалером, даже если кавалер считал себя духовной особой и при этом носил шпагу. Как тут не вспомнить великого Дюма.
       "- Сударь, - произнес д′Артаньян, нагоняя мушкетера, - надеюсь, вы извините меня...
      - Милостивый государь, - прервал его Арамис, - разрешите вам заметить, что в этом деле вы поступили не так, как подобало бы благородному человеку.
      - Как, милостивый государь! - воскликнул д′Артапьян. - Вы можете предположить...
      - Я предполагаю, сударь, что вы не глупец и вам, хоть вы и прибыли из Гаскони, должно быть известно, что без причины не наступают ногой на носовой платок. Париж, черт возьми, не вымощен батистовыми платочками.
      - Сударь, вы напрасно стараетесь меня унизить, - произнес д′Артаньян, в котором задорный нрав начинал уже брать верх над мирными намерениями. - Я действительно прибыл из Гаскони, и, поскольку это вам известно, мне незачем вам напоминать, что гасконцы не слишком терпеливы. Так что, раз извинившись хотя бы за сделанную ими глупость, они бывают убеждены, что сделали вдвое больше положенного.
      - Сударь, я сказал это вовсе не из желания искать с вами ссоры. Я, слава богу, не забияка какой-нибудь, и мушкетер я лишь временно. Дерусь я, только когда бываю вынужден, и всегда с большой неохотой. Но на этот раз дело нешуточное, тут речь о даме, которую вы скомпрометировали.
      - Мы скомпрометировали! - воскликнул д′Артаньян.
      - Как могли вы подать мне этот платок?
      - Как могли вы обронить этот платок?
      - Я уже сказал, сударь, и повторяю, что платок этот выпал не из моего кармана.
      - Значит, сударь, вы солгали дважды, ибо я сам видел, как он выпал именно из вашего кармана.
      - Ах, вот как вы позволяете себе разговаривать, господин гасконец! Я научу вас вести себя!
      - А я отправлю вас назад служить обедню, господин аббат! Вытаскивайте шпагу, прошу вас, и сию же минуту!
      - Нет-нет, милый друг, не здесь, во всяком случае. Не видите вы разве, что мы находимся против самого дома д′Эгильонов, который наполнен клевретами кардинала? Кто уверит меня, что не его высокопреосвященство поручил вам доставить ему мою голову? А я, знаете, до смешного дорожу своей головой. Мне представляется, что она довольно ловко сидит у меня на плечах. Поэтому я согласен убить вас, будьте спокойны, но убить без шума, в укромном местечке, где вы никому не могли бы похва-стать своей смертью.
      - Пусть так. Только не будьте слишком самоуверенны и захватите ваш платочек: принадлежит ли он вам или нет, но он может вам пригодиться.
      - Вы, сударь, гасконец? - с иронией спросил Арамис.
      - Да. И гасконцы обычно не откладывают поединка из осторож-ности.
      - Осторожность, сударь, качество излишнее для мушкетера, я это знаю. Но она необходима служителям церкви. И так как мушкетер я только временно, то предпочитаю быть осторож-ным. В два часа я буду иметь честь встретиться с вами в доме господина де Тревиля. Там я укажу вам подходящее для поединка место...".
      
      Следует также заметить, что на преступном бизнесе корми-лась целая индустрия перекупщиков и портных, ведь из одного плаща можно было сшить два камзола и пустить в продажу; а грязные улицы Парижа действительно не были устланы дорогими платочками и их охотно покупали с большой скидкой. Правда за подобные "шалости" предполагались суровые наказания - например, известный скупщик краденной одежды по имени Валентин был повешен в марте 1665 года, - но выгода была столь высока, что плащи и платочки продолжали воровать.
      Так же на Новом каменном мосту процветал ещё один вид полукриминального бизнеса. Промышляла им банда королевских вербовщиков, набиравших солдат для армии и флота его величе-ства. Предводительствовали над шайкой обычно отставные капралы. Впрочем, одно время верховодил над вербовщиками с Нового каменного моста бывший "морской волк" с контрабан-дисткой шхуны "Невидимка". Братки так и звали этого пирата "капитан".
       На других парижских мостах - Нотр-Дам и мосту Менял, на Малом мосту и на Сен-Мишель тоже действовали подобные команды "охотников за будущими героями", но менее многочис-ленные и ловкие.
      Новый мост магнитом притягивал к себе все слои парижского общество и многочисленных провинциалов и потому данное бойкое место являлось идеальным для "вербовочного разбоя". За каждого поставленного армии рекрута вербовщики получали из казны довольно приличную сумму, а потому в ход шли любые методы "уговоров". От навязчивой рекламы до отравленного зелья и дубинок. Деревенским простакам языкастые мошенники обещали баснословное жалованье, славу и головокружительную карьеру. Городских парней аферисты просто-напросто спаивали или же усыпляли бдительность бедолаг с помощью соблазнительных красоток. Бывало и так, что подходящее "мясо" вербовщики оглушали дубинками прямо среди бела дня, после чего те приходили в себя уже в королевской казарме и свирепый федфебель объяснял новичку, что "сынок теперь в армии", и после того как он выпьет последнюю кружку хмельного пива за здоровье короля, новичка ожидает многолетняя муштра и служба во имя великой Франции.
      Конечно, некоторых рекрутов начинали искать родственники. Вот только вернуть несчастного домой было крайне непросто. Ведь за свободу мобилизованного нужно было заплатить сумму, выплаченную вербовщику, компенсировать армии потерю бойца за несколько лет, да ещё погасить набежавшие проценты.
      Большинство рекрутов с моста Генриха IV больше никогда уже не видели родного Парижа, сложив головы на полях многочислен-ных войн, которые вела империя в XVII- XVIII веках - на огромном пространстве от Сенегала до Канады.
      Не удивительно, что работа спецов по принудительной мобили-зации считалась рискованной: периодически трупы заколотых шпагой, зарезанных или застреленных "поставщиков свежего двуногого мяса" вылавливали из Сены - месть, конкуренция, разборки при дележе добычи сильно укорачивала жизнь королев-ским вербовщикам с Моста Генриха IV.
      Порой расправы над особо ненавистными организаторами людоедского бизнеса на крови вызывали народные волнения. И тогда происходило примерно то же, что случилось в 1617 году, когда был убит Кончино Кончини, маршал д`Анкр - любимец королевы Марии Медичи, свидетелем которого оказался будущий кардинал Ришелье, о чём будущий командир "гвардейцев кардина-ла" впоследствии написал в своих мемуарах:
      "Тело маршала д`Анкра, без траурной церемонии погребённое под хорами собора Сен-Жермен-л`Оксерруа, было вырыто при большом стечении народа под крики и оскорбительные слова толпы, которая отволокла его к Новому мосту и повесила вниз головой в знак устрашения тем, кто чинит народу зло. Маршалу отрезали нос, уши и срамные места, а внутренности швырнули в воду, глумясь над трупом любыми возможными способами. В это время я был там для того, чтобы увидеться с нунцием, господином Ульбанди, но столкнулся с трудностями: проезжая по Новому мосту, я попал в толпу, волочащую по городу останки маршала и бурно изъявляющую своё негодование перед статуей покойного Короля".
      
      *
       Вопрос об истинном исполнителе и заказчиках дерзкого убийства в Парке 30-летия Победы города Краснодара буквально повис в воздухе. Несчастные родители расстрелянного неизвест-ным киллером офицера твёрдо стояли во всех интервью на том, что их сын ничего дурного не совершал. По словам мамы и папы Станислава Ржицкого, он был прекрасным, порядочным человеком, для которого понятие "офицерская честь" не было пустым звуком. Будущий моряк-подводник родился в Петропавловске-Камчатском в 1980 году, в 2003 году окончил Санкт-Петербургский военно-морской институт, а затем, до своей отставки, служил в Военно-морских силах РФ на Черноморском флоте.
       До 2015 года Ржицкий в звании кавторанга командовал подводной лодкой "Алроса". В 2016-м принял под командование подлодку "Краснодар", вооружённую тактическими ракетами "Калибр". В 2017 году судно осуществляло из акватории Среди-земного моря пуски крылатых ракет по боевикам антиправитель-ственных сил в ходе действий РФ в Сирии. Сирийская оппозиция назвала русских подводников ответственными за бомбардировку городов своей страны и за массовые убийства гражданского населения. То есть, Ржицкий был одним из тех, кто фактически был назван военным преступником. Его обвиняли в том, что он, как пират, наносил из-под воды, с расстояния сотен километров, карательные удары по сирийским городам, чьё население не желало покориться власти сирийского диктатора Башара Аль-Ассада.
       В отличие от путинских лётчиков, базирующихся на террито-рии самой Сирии на авиабазе Хмеймим, подводники могли избежать неприятных персональных обвинений. Их фактически сдали свои же. Министерство обороны и государственное телевидении России с удовольствием продемонстрировали стране и миру великолепную картинку запуска крылатых ракет "Калибр", вызывая гордость у миллионов телезрителей за мощь державы.
       Вот раскинулась от горизонта до горизонта морская гладь, и вдруг из-под воды вырывается ракета. В облаке дыма и племени начинённый взрывчаткой "телеграфный столб" устремляется ввысь, неся врагам Отечества смерть и разрушения...
       Особенно продуктивно пиарился на войнах, которые вёл президент Владимир Путин и его главный маршал Сергей Шойгу, официальный пресс-атташе Министерства обороны генерал Игорь Конашенков. Только благодаря своему умению врать, как Геббельс, косноязычный и скованный перед камерой солдафон превратился в публичную фигуру, в почти селебрити, в генерал-лейтенанта.
       Почти четверть века прошло с тех пор, как скромный сотрудник пресс-службы Минобороны очень переживал и мучился совестью, когда ему пришлось по приказу начальства совершить несколько ознакомительных вылетов в качестве начинающего военного журналиста над Чечнёй в составе экипажа штурмовика Су-25. Тогда Игорьку невольно пришлось поучаствовать в бомбардировках мирных аулов, расстрелах с воздуха в каратель-ных целях на горных дорогах подозрительных легковушек. От нервного срыва в ту пору ещё скромный капитан Конашенков даже хотел уйти из армии! Ведь он успел к принять крещение в храме и опасался Бога. Но в нормальные гражданские СМИ неталантливого юношу не брали, к тому же уволиться из армии оказалось не так-то просто, и пришлось Игорьку остаться на службе. Зато как же с тех пор удачливый карьерист сумел выгодно обменять совесть и христианские добродетели на золотые генеральские эполеты и прилагающиеся к ним матери-альные бонусы! Став "личным "Геббельсом" министра обороны Шойгу, Конашенков освоил почти в совершенстве искусство пропагандисткой лжи. Очень кстати пришлась агрессия Путина против независимой Грузии. Чуть позже генерал отточил мастерство в Сирии, и к войне в Украине подошёл несомненной звездой армейской пропаганды!
       И именно при Конашенкове в мае 2022 года пресс-служба Минобороны России опубликовало видеокадры пусков ракет "Калибр" с подводной лодки в Чёрном море по целям на Украине. Хотя при этом в ведомстве, по соображениям секретности, не стали уточнять название субмарины, с которой осуществлены пуски, во всяком случае генерал-пропагандист решительно отмёл все последующие обвинения в свой адрес о причастности к сдаче своих противнику. "Мы своих не сдаём и не бросаем!", гласит один из девизов этой священной войны.
       С самого её начала отличившиеся российские танкисты, лётчики, мотострелки гордо позируют перед телекамерами и объективами фотокорреспондентов... в балаклавах с дырками для глаз! А морякам-подводникам и этого не нужно, - они отважно бьют по супостату из морских глубин и особо не святятся.
       И вот 14 июля 2022 года ракетами морского базирования "Калибр" был нанесен удар по Виннице. В Министерстве обороны вроде бы опять не стали уточнять, какая именно подлодка отстрелялась по Виннице. Хотя по другой версии, название "Краснодар" всё же где-то проскочило, потому что в украинских средствах массовой информации тут же замелькала фамилия Ржицкого, как командира злополучной субмарины. Утверждалось, что именно он командовал подлодкой "Краснодар", которая выпустила "Калибры" из Черного моря по Виннице. Вскоре моряк уже фигурировал в базе украинского сайта "Миротворец", где публиковалась персональная информация людей, названных Киевом военными преступниками...
       А произошло вот что. Утром четверга 14 июля 2022 года по центру Винницы прилетели три крылатые ракета. Их целью вроде бы являлся гарнизонный Дом офицеров а также здание городского военкомата, где вроде бы проходило совещание украинского командования. Однако выбранный в качестве мишени объект находился посреди плотной гражданской застройки, ведь это, как уже было сказано, центр крупного города. Буквально в 200-х метрах от Дома офицеров, помимо военкомата, расположен популярный у горожан и гостей города универмаг, медицинский диагностический центр и роддом. А ещё там площадь, где всегда много гражданских. Именно на площади оказалось наибольшее количество жертв из числа мирного населения. По разным данным пострадало от 60 до 140 человек, что позволило Украине объявить трагедию в Виннице "Второй Бучей". Спустя сутки украинские власти заявили о 28 погибших, среди которых оказалось трое детей. Киев объявил случившееся террористическим актом и военным преступлением. Многие международные организации согласились с такой оценкой.
       Особенный резонанс в мире вызвала гибель четырехлетней Лизы Дмитриевой, девочки с синдромом Дауна. В то утро Лиза с мамой возвращались после занятия с логопедом. Начинался прекрасный солнечный день. Многие прохожие улыбались в ответ на солнечную улыбку ребёнка, которому Бог дал редкое умение любить весь мир. Расположенная далеко от фронта Винница жила абсолютно мирными заботами, безоблачное небо над головой не вызывало ни малейшей тревоги. В своём блоге мать Лизы Ирина выложила короткую Stories про их совместную прогулку. Лиза шла рядом с ней, толкая перед собой детскую розовую коляску. "Зайка, куда мы сейчас идем?" - поинтересова-лась Ирина у дочки... Через несколько минут вспышка огня и град металлических осколков перечеркнул жизнь солнечного ребёнка. Мама Лизы в бессознательном состоянии была эвакуирована в реанимацию, в результате взрыва "калибра" она потеряла ногу. Маленькая Лиза, которую в семье ласково звали "Солнечный цветок", погибла. Мир облетел снимок искорёженной детской прогулочной коляски и оторванной ноги рядом.
       Удар по Виннице случился за год до убийства капитана Ржицкого. В Украине не сомневались, что именно он несёт прямую ответственность за это преступление. Однако родители Станислава отказывались в это поверить. Близкие погибшего военного считали что произошла роковая ошибка.
       Но украинская сторона обвиняла именно его. Более того, на сайте "Миротворец" вскоре после расстрела моряка его фото-графия была перечеркнута и против его фамилии появилась пометка "ликвидирован". Хотя глава Главного разведывательного управления Украины Кирилл Буданов заявил, что его ведомство не причастно к убийству Ржицкого и предложил искать причины расстрела отставного офицера в его деятельности внутри России. Месть, разборки, криминал, всё что угодно, но при чём же тут Украина, уверял главный украинский разведчик и диверсант.
       При этом один киевский журналист написал у себя в соцсетях, что если бы Ржицкий добровольно явился в Украину облегчить совесть, то возможно был бы прощён, во всяком случае Богом. И точно бы остался жив. Хотя и вероятно провёл остаток жизни в тюрьме, отбывая пожизненный срок.
       Так что же могло стать причиной гибели капитана второго ранга? После оставления военной службы командир подшефной подводной лодки был приглашён отцами города на постоянное место жительство в Краснодар, где занял ответственную должность заместителя мэра Краснодара по мобилизационной работе.
       И это в самый разгар войны! Когда президент Владимир Путин объявил принудительную мобилизацию россиян на крайне непопу-лярную у народа кровавую войну. Около миллиона граждан России были вынуждены оставить родину и бежать, чтобы не погибнуть самим и не стать убийцами. Как правило достаточно молодые, хорошо образованные, мобильные - системные администраторы, маркетологи, программисты в возрасте 35-45 лет, - в считанные дни перекочевали в Грузию и Армению. Вместо успевших сбежать государство массово отправляло на большую бойню тех, до кого могло дотянуться. Обычно этими несчастными оказывались самые незащищённые перед людоедской властью. Таких жертв режима ожидала угрюмая судьба пушечного мяса. Десяткам тысяч "мобиков" ещё и приходилось за собственный счёт покупать себе самое необходимое снаряжение, включая ботинки и даже еду, ибо содержимое военных складов оказалось давно разворовано начальниками тыловых служб. А учитывая, что в провинции на фронт в массе своей попадал не самый состоятель-ный контингент "с полей и от станка", то у многих не оказыва-лось денег даже на покупку термобелья чтобы не околеть от холода в окопах, не говоря уже о приличных касках с бронежиле-тами, без которых их пребывание на передовой под ливнем натовских снарядов редко длилось более нескольких суток.
       Те же, кто мог откупиться от призыва, платили огромные деньги за спасение своей драгоценной жизни. Таким образом должность ответственных за мобилизацию чиновников преврати-лась в одну из самых доходных...и подчас рискованных....
       Тут сделаю небольшое отступление. Поделюсь опытом из собственной жизни. Забрёл я тут на днях в район городского военкомата города Королёв, и был поражён увиденным. Всего за несколько месяцев плюгавенькая трёхэтажка горвоенкомата была превращена в настоящую цитадель, то есть укреплена по всем правилам фортификации. С бетонной "крепостной" стеной по всему периметру "предполья", сторожевыми вышками, несколь-кими рядами колючей проволоки и током высокого напряжения. И всё из страха, что озлобленный народ подберётся на расстояние броска бутылки с самопальным "коктейлем Молотова".
       Зато рядом со стальной дверью, больше напоминающей бронезаслонку ДОТ-а, на заборе красовался яркий плакат с изображением молоденького пацана в военной форме. Совсем ещё мальчишки, мамкино на губах не обсохло! Плакат зазывал на военную службу по контракту с отправкой на фронт.
       В обмен на обещанные "пряники" завербовавшимся на войну контрактникам гарантировалось: списание всех задолженностей, материальная стабильность и обеспеченное во всех отношениях будущее. Расчёт делался, видимо, на самых доверчивых, ибо большинство уже осознало, что единственное будущее, которое светит тем, кто добровольно или принудительно отправился на фронт, - это возвращение "грузом 200" в запаянном цинковом гробу. Не удивительно, что ненависть населения к ответствен-ным за мобилизацию чиновникам росла как на дрожжах, и им приходилось прятаться от народа за бетонными стенами и колючей проволокой. А те, кто не прятался, очень рисковали.
       Так что отвечающему за мобилизация экс-подводнику вполне могли отомстить и те, кто потерял на непонятной войне сына, мужа, отца, либо вернулся калекой. Конечно, в перспективе переквалифицировавшемуся в чиновники моряку могло грозить и уголовное обвинение по тем эпизодам, когда краснодарские горвоенкоматы принудительно мобилизовали на преступную войну граждан и в результате эти люди погибли, либо получили тяжёлые увечья.
       Ну а пока преступный режим не пал, в России имели место случаи внесудебных расправ над слугами дьявола с стороны отдельных мстителей. Так что охотой на военкомов, отправляю-щих народ в Украину в качестве пушечного мяса, уже никого в России не удивишь. 26 октября 2022 года 25-леетний Руслан Зинин явился вместе с другими призванными в свой военкомат города Усть-Илимска. Вместе с такими же рекрутами молодой человек поднялся в актовый зал. Подошёл к военному комиссару Алексан-дру Елисееву и, обернувшись к товарищам, отчётливо произнёс: "сейчас поедем все домой!". После чего в упор расстрелял военкома из обреза... Десятки военкоматов по всей стране были подожжены неизвестными.
       В связи с этим сразу пошли разговоры о том, что случившееся со Ржицким вполне могло стать местью за чью-то загубленную либо разрушенную жизнь.
       Следствие также начало отрабатывать версию криминала, а называя вещи своими менами, наезда местных бандитов на городского чиновника, отказавшегося делиться с "авторитетны-ми людьми" теневыми доходами от "толстого мобилизационного пирога".
       Помимо рэкета заиметь зуб на отставника могли и... национа-листы. Поднявшие голову в ходе войны самые отмороженные нацисты принялись активно отстаивать свою монополию на звериную идеологию и устраивать теракты против конкурентов из числа известных Z-етников, к каким они запросто могли причислить и отставного офицера с распиаренной в Интернете репутацией карателя...
       Так что же могло стать причиной трагического финала жизни Станислава Ржицкого? Правы ли те, кто обвиняют его в Винницкой мясорубке? С одной стороны, вряд ли человек, совершивший всё, что ему приписывают, мог вести себя столь неосмотрительно, не опасаясь возмездия. С другой стороны, экс-подводник на новой должности мог сам лично и не касаться призывных дел конкретных рекрутов, просто такая вот хорошо оплачиваемая офисная работа. Моряка действительно могли убить по ошибке, и не он, а кто-то другой отдавал приказ мочить винницких фашистов и бандеровцев...
       Но как гласит древняя истина, не бывает наказания без вины.... Ведь как сплошь и рядом бывает. Получил командир военного корабля из штаба приказ. Приказ Верховного главнокомандующего! Твоё дело военное - исполнять а не рассуждать. В конце концов начальству виднее, ему в случае чего и отвечать. Хочешь получить вовремя первого ранга, а то ещё и орденок на грудь - делай что велят, не задумывайся! Да и совесть тебя не слишком беспокоит, ведь в поступившей шифровке не обозначено что именно там за горизонтом. Перед тобой лишь сухие цифры. Координаты цели. А что там находится, - в пятистах километрах от тебя, на далёкой суше страшно чужого и незнакомого тебе государства, тебе не ведомо. Да и какая тебе разница. Вот и командуешь с лёгким сердцем, не задумываясь о последствиях: "Внимание всем слушать по отсекам! Приготовится к стрельбе. Боевое отделение товсь. Пли!". Вырвавшаяся из под воды смерть со сверхзвуковой скоростью понесётся на маршевых двигателях по баллистической кривой к цели...чтобы вернуться к тебе сверхточным бумерангом зла.
       Так что доподлинно о роковом шаге физкультурника и его последствиях известно разве что карманному "шагомеру" да Господу, перед которым раб божий предстал вскорости после роковых выстрелов в городском парке "Победы".
      
      Глава 52
       Наступило время обеденного перерыва. Вместе с Володей Воробьёвым Герман спустился в столовую. Взяли подносы и подошли к раздаче. Кормили в генштабе вкусно и дешево. Разнообразных салатов, закусок, первых и вторых блюд предлага-лось по 7-10 вариантов на выбор, плюс изобилие домашней выпечки.
       Кассирша - пышная, розово-белая, сама напоминающая сдобу, в накрахмаленной вышитой наколке на высокой причёске - излучала доброжелательность и приветливость. Лишь к старшим офицерам в возрасте кассирша обращалась по имени отчеству, а молодёжь звала по свойски: Костик, Машенька, Лёва.
       Герман заказал себе борщ, рубленную свинину с картофельным гарниром и зелёным горошком, сладкий чай с лимоном и ромовую бабу (которая очень напоминала кассиршу). Несмотря на обеден-ный перерыв, большинство столиков пока ещё свободны. Направляясь в дальний конец зала к стенке, украшенной мозаич-ным панно на тему "легенды моря", Воробьёв по пути поздоровал-ся с двумя коллегами, которые за чаем решили сыграть партию в принесённые с собой настольные шахматы. Лысоватый моряк-каперанг с крупной массивной головой задержал на Германе пристальный взгляд, после чего задумчиво произнёс:
      - Из шахматных наблюдений: фигура, долго бездействовавшая, внезапно может обрести страшную силу. Для этого нужно, чтобы партия продолжалась.
       Противник моряка задумчиво кивнул и, нажав кнопку шахмат-ных часов, сделал свой ход.
      
      
       Молодые люди расположились в стороне от всех. Друг, с аппетитом наяривая ароматный дымящийся рассольник, вполголо-са поделился по секрету, как на него на днях вышли независимые журналисты расследовательского издания.
      - Представляешь, какая наглость! Этот нахал мне так прямо в лоб всё и выложил: дескать, нам известно, Владимир Борисович, чем занимается ваш отдел. Но нашей аудитории хотелось бы получить ваш комментарий о своей работе. Я от такой наглости на полмину-ты аж дар речи потерял. А потом прикидываюсь полным чайни-ком: "Вы ошибаетесь, говорю, я работаю водителем троллейбуса". Но, согласись, Гер, круто работают, черти!
       Герман уже читал в Интернете об этой истории. Скандал грянул нешуточный. Независимые интернет-издания, базирующиеся за пределами РФ - The Insider, Bellingcat и Der Spiegel - опубликовали в мировой сети сенсационное расследование о секретном подразделении - Главном вычислительном центре (ГВЦ) Воору-женных сил РФ, которое занимается наводкой высокоточных ракет по целям в Украине.
       "Нам удалось точно установить, что расчет маршрутов российских ракет ведется молодыми перспективными инженера-ми, теми самыми айтишниками, на которых молится государство Путина. Ими настолько дорожат, что пообещали амнистию и высокооплачиваемую работу в России даже тем специалистам, которые успели сбежать из страны при объявлении частичной мобилизации но готовы вернуться. Самые талантливые айтишники стали ключевыми действующими лицами, позволяющими Путину вести агрессивные войны" - сообщили на весь мир инсайдеры.
       Журналисты выложили в Сеть личные данные сотрудников ГВЦ (номера мобильных, банковских карт, адреса). И даже раздобыли групповое фото офицеров в форме на фоне здания Генштаба! "Запомните эти лица: это сотрудники Главного вычислительного центра (ГВЦ) ВС РФ, которые занимаются наводкой российских ракет на цели в Украине", - была подписана фотография. Приво-дились и конкретные цели, на которые наводили ракеты здешние знакомые Германа Дорандова из местного операционного зала, из которого они с Воробьёвым только что отправились в столовую отобедать. А также число жертв наведённых ими ракетных ударов.
       Пронырливые репортёры даже раскопали, что подразделением руководят генерал-майор Роберт Баранов и полковник Игорь Николаевич Багнюк.
       Скандальные статьи были написаны довольно хлёстким журналистским языком.
       "Косоглазых и умственно отсталых среди среди них нет, а значит, нет и оправданий, объясняющих бомбёжку гражданских объектов в соседней стране. Разве что у многих наверняка может быть диагностирована духовная тупость, делающая этих людей такими равнодушными к чужим страданиям.
       Их анонимность до недавнего времени давала им полное ощущение безнаказанности и позволяла не чувствовать персо-нальной ответственности за убийство десятков мирных жителей, женщин, детей. Надеемся, наше расследование избавит их от такого ощущения, и вскоре им придётся платить не только по ипотеке, но и за совершённые преступления против мира и человечности", - говорилось в одной из опубликованных статей.
       Журналисты The Insider связались с некоторыми наводчиками по телефонам "из добытого ими биллинга". Все абоненты признали, что телефонные номера действительно принадлежат им, но отрицали (как и Воробей), что работают в ГВЦ и имеют какое-либо отношение к обстрелам Украины и убийству мирных жителей соседней страны. Один сказал журналисту, что работает самозанятым сантехником. Другой хихикнув ответил: "У меня цветочная лавка". Третий, что трудится на свиноферме.
       - Был бы полным придурком, если бы слил журналюге хоть крупицу служебной информации! - рычал Воробьёв, рассказывая Герману о своём опыте общения с вышедшем на него журналюгой; при этом он не мог скрыть своего восхищения: - Но ведь как работают, суки! Как работают! Вот у кого можно поучиться нахрапистости...
      - Послушай, а тебя не угнетает порой мысль, что к сожалению в нашей работе действительно присутствует процент лотереи, когда приходиться работать с хаотической системой, часто накаченной некачественной информации, без надёжного алгоритма? - доверительно спросил друга Герман, оглянувшись чтобы их не услышали.
      - Так в этом и есть самое главное мое удовольствие! - ещё больше оживился Воробей и хохолок на его темечке боевито дрогнул. - Найти, где спрятана мишень, выяснить давно ли она там и не намерена ли сменить дислокацию, распознать её профиль на фоне местности, разгадать намерения. Это ли не кайф? В конце концов придумать отсутствующее звено, чтобы сорвать куш - не такой уж грех, скорее дополнительный стимул.
       Профессиональный кайф капитана Воробьёва обычно распола-гался "в серой зоне" украинской территории (то есть среди руин бывших цветущих городов и посёлков Малороссии) как он это определяет. По сторонам от нее - белая и черная зоны. Белая - города, которым ещё предстояло быть стёртыми с лица земли. Черная - горелая мёртвая земля, где ничего стоящего уже спрятать почти невозможно. Последняя у Воробьёва любопытства не вызывают, скучно это. И просто. Когда всё уничтожено на сотни километров вокруг, рассуждает он, цель видна отчётливо, ее довольно легко опознать.
       А вот серая зона - пограничная, там все зыбко и неясно, покрыто туманом и дымом, под которым продолжает копошиться в расщелинах много чего любопытного. Там следует двигаться курсором дистанционного визира предельно внимательно и осторожно, часто ориентируясь "на ощупь", практически впотьмах, рискуя угодить в капкан диагностической ошибки и ударить по своим. Иначе говоря - тебе надо поймать с поличным коварного преступника по кличке "противник". Это то самое детективное наслаждение, ради которого Воробей с таким нетерпением спешит на работу - каждый день, вот уже три года, с тех пор, как возглавил группу наведения ракет "Искандер" 9М728.
       - Это возбуждает - когда еще не знаешь: школа это по-прежнему, роддом или там уже обосновались "укропы" и иностранные наёмники. А еще следует помнить о нюансах. Например, о том, что при диагностике надо не забыть выключить у себя субъективный человеческий фактор, который описывается таким образом: "Если у меня вчера был удачный день, то сегодня я имею полное право не рвать на службе жопу и довериться не обманувшему меня накануне "инстинкту охотника"; если же: мне долго не везло - могу и перестраховаться там, где следует рисковать и реагировать мгновенно, с опережением".
      
       Мимо молодых людей с подносом горделиво проходит, покачи-вая бёдрами" триумфатор дня Светлана Чугунова. Лицо у неё надменное. Садится коллега одна за три столика от парней. По словам Воробья, до Светки на этой должности работала другая, но та сейчас в декрете, и вряд ли выйдет, ибо Багнюк слишком симпатизирует новенькой.
       Молодые люди возобновляют прерванный проходом красотки разговор. Обсуждают крупные промахи последнего времени, откуда они берутся. Приходят к выводу, что ответ надо искать в экзистенциальной плоскости. Многие в их деле этим грешат, поскольку в какой-то момент у тебя может возникнуть чувство, что ты тоже солдат, и ежедневно сражаешься на передовой с самой смертью (совсем как штурмовая пехота). Многие их коллеги по ремеслу искренне не могут понять, какая на фоне "продолжа-ющейся в он-лайне" войны может быть ценность у работы, например, юриста или рекламщика.
      - Мы крестоносцы и боремся с мировым злом! - уверенно заявляет Воробей, разрезая ножом киевскую котлету. - А всё, в чём нас обвиняют, - происки врагов. Когда, якобы, российская ракета упала на роддом, я сразу предупредил: "Парни, это театральная постановка для западного зрителя. Визжат полуголые бабы-роженицы, окровавленные младенцы... Весь этот кровавый антураж лишь для одного - объявить нас варварами".
       В подтверждение своей мысли Воробей показал Герману по своему телефону специально заархивированный им сюжет телеканала Россия-24 (не на прозападный Ю-туб же ему ссылать-ся!)
       "- Съемка последствий якобы российского удара по родильному отделению городской больницы Љ3 Мариуполя была однозначно постановочной. Украинских журналистов явно заранее подготови-ли к быстрой выдаче этого фейка, - бодро щебечет в камеру молодой репортёр в каске и бронежилете с надписью "Pressa".
       Далее пошла картинка разрушенного здания больницы и тот же голос за кадром принялся рассказывать, что накануне родильное отделение больницы действительно было полно рожениц, но буквально за несколько часов за до случившегося их всех спешно эвакуировали.
       "- Как только произошел взрыв, буквально через пять минут, - и это подтверждают люди, которые живут рядом и которые выбежали из своих домов, причём многие оказались поранены вылетевшими оконными стёклами после ударной волны, - налетели украинские и западные журналисты, куча полицейских машин, и началась съемка, - продолжает за кадром вскрывать вражескую провокацию журналист с российского государственно-го телеканала.
      - Совершенно очевидно, что кровавое видео постановочное, специально срежиссированно СБУ, - в концовке репортажа репортёр снова появляется в кадре. - Как профессионал могу сказать, так почти никогда не бывает, чтобы журналисты "случайно" оказались за углом или пили кофе, сидя в ближайшей кофейне, а тут прилетела ракета, и они ррр-аз (!) похватали свои камеры, фотоаппараты и начали снимать прямо "с колёс" "свежачок". Между тем на "картинке" киевских и западных телеканалов мы видим обезумевшую, обсыпанную извёсткой роженицу. Как она там оказалась, каким чудом? Откуда там окровавленные младенцы? Если нам доподлинно известно, что роддом "однозначно" был специально освобожден перед осу-ществлением этой провокации...".
       Володя отложил телефон. Помолчал. И вдруг приятель признал-ся с мечтательной в поволокой в глазах:
      - А всё-таки сильные чувства испытываешь, когда можешь направлять ракету в здание, где сотни людей - Очкастая физионо-мия "вундеркинда-переростка" озарилась иезуитской улыбочкой. - Или когда в твоей власти сделать так, чтобы вот обыкновенный автобус, набитый пассажирами, не доехал до следующей останов-ки. За те несколько лет, что я "в игре", у меня было несколько минут...по-настоящему мощных минут. Я всю жизнь искал высшего кайфа. Круче этого ничего нет. Круче подлинного могущества, я говорю именно об этом. Ты сильнее врагов и ты повсюду. В каждом эпизоде, в любой момент игры. Всё у тебя на контроле. Ты - Бог в нарезанном тебе секторе игрового поля. И не просто Бог, а Бог войны! Это крутейшая вещь. Обычные игры, пусть даже самые продвинутые, такого "прихода" не дают, ведь тут всё в реале... Частью мозга ты прекрасно осознаёшь, как будет там после того, как всё случиться, - с кусками тел, висящими на деревьях, разбросанными по дороге фрагментами мозга, этим совершенно жутким запахом гари и палёной человечины... Но отказаться от такого наркотика уже невозможно.
      Герман слушал и отправлял себе в рот кусочки свинины, она казалась немного сладковатой, говорят человечина тоже сладкова-тая и нежная.
       Рекламой человечинки под разными соусами и этикетками в Российской федерации никого не удивишь: служба по контракту в армии РФ: "убей и заработаешь на вкусную сытую жизнь!"; "преуспевай любой ценой, если потребуется сожри ближнего своего!", "настучи на знакомого, - сдай государство голову "иностранного агента", а остальное тебе отдадут в награду!"; "Не хочешь чтобы тебя сожрал рак? Плевать, что ты беден. Плати "бесплатной" медицине, хоть собственные почки продавай чёрным трансплантологам! За излечение - несколько миллионов выгрызенных у пациента с мясом рублей, за отказ - страшная гибель в муках. У тебя мало времени, время пошло", - чем не людоедство, возведённое культ! "Воробей" просто откровеннее многих, не скрывает, что начал кайфовать от поедания себе подобных.
      - Несколько раз даже вне службы я ловил себя на мысли: вот вокруг меня ходят по улицам тысячи людей и ведь никто из них никогда не оказывался в ситуации подлинного управления реальностью, - делился с Германом приятель. - Для 99% обывате-лей - жизнь и смерть что-то абстрактное, не поддающееся творческому воздействию, а без этого невозможно пробиться сквозь пелену, ощутить глубину и мощь собственного существо-вания...
       Воробей улыбнулся улыбкой совершеннейшего счастья, какое возможно только в детстве:
      - Веришь, Гер, я ни разу не пожалел, что устроился сюда. Да, кое-что я потерял... там секретность, из-за которой пока отпали поездки на международные турниры. Но это всё мелочи. Зато я чувствую что меня очень круто прокачали психологически... ещё года два назад я себе нынешнему и в подмётки не годился!
       Красные от недосыпа глаза Воробья блестели ненормальным весельем фанатика. Наверняка он считал себя гениальным в своём деле. Да он и вправду был крутым геймером, выиграл в прошлом несколько серьёзных турниров. А ещё писал востребованные рынком программы, занимался разными интересными проектами.
       Герман время от времени спрашивал экспертного мнения Воробья по разным продвинутым темам, к примеру, стоит ли инвестировать в криптовалюту. Они регулярно обсуждали довольно щекотливые вопросы. Дорандов знал, что может быть откровенным с приятелем и рассчитывать, что любой разговор останется только между ними.
      - Послушай, Вован, а как получилось, что ракета угодила в жилой многоквартирный дом в Днепре? - спросил Дорандов, сильно понизив голос.
       Воробей покосился по сторонам и незаметно знаком показал, что вообще-то на данную тему лучше не болтать, особенно в этих стенах, но всё же поделился с другом:
      - Был секретный приказ...психологическая война, понял. Цель выбирал не я, а Чугунова
      - Так это она, твоя соседка?! - Герман с удивлением перевёл глаза на хрупкую барышню по соседству.
      - Да. Светка.
      - А если бы тебе пришлось?
      - Ну и пришлось, - пожал в плечами Володька и, покривившись, добавил: Любишь зарплату - люби и работу.
       Вообще-то он был нормальный парень, вовсе не ограниченный солдафон. И не садист. Заботился о младшей сестре, помогал своим старикам. В свободное время ремонтировал служебные компьютеры за копейки в ближайшем к его дому детском садике. В свободное время, помимо своих компьютерных дел, любил слушать тяжёлый рок, ездить на мотоцикле, выбраться с друзьями на пикник куда-нибудь в совершенную глухомань.
       Впрочем, что-то с ним случилось за последнее время. Ведь долгое время Вовка уверял Германа, что это работа на военное ведомство для него - вынужденный и временный выбор в пользу какой-то жизненной стабильности в нестабильные времена. Ведь геймерские турниры - вещь ненадёжная в плане заработка. А тут вдруг заговорил про любовь к своей работе наводчика...возникло даже ощущение что приятель пытается найти себе оправдание.
      
       Хотя, если бы кто-то вдруг сказал Вовану, что на своей работе он мечет зло, как рыба икру, он бы горячо не согласился с таким утверждением, ведь он патриот и христианин - в красном углу операционного зала ГВЦ висит икона святого, а на шее у Володьки крестик с распятым спасителем. Он и в храме бывает и постится. А то, что скрупулёзное соблюдение обрядов обычно становится необходимым, когда утеряны вера и истина, так это слишком тонкая субстанция для суетного понимания. Как белая трость не заменит слепому зрения в поглотившей несчастного мгле, так и духовному слепцу никогда не прозреть если метастазами поражена его душа. Прийти к очистительному умозаключению можно через многие собственные страдания, а молодые люди редко способны мыслить столь глубоко, и главное вряд ли могут усомниться в том, что принесло им чрезвычайно ценный в их возрасте успех.
       Ещё большее недоумение у Володьки вызвало бы утверждение, что свой орден "За военные заслуги" II степени он получил... за пролитую русскую кровь. "Что за бред!" возмутился бы Вован, да и Герман его поддержал бы в этом.
       Молодые люди выросли при Путине и плохо знали историю собственной страны. Учителя, а потом и ушлые пропагандисты "забыли" им сказать, что большинство погибших на этой братоубийственной гражданской войне - русскоязычные жители левобережья Днепра. А до того как стать Ордой и "улусом Джучи", то, что через пару веков станет Московским царством, являлось частью одного огромного славянского эпоса... Молодому поколению за двадцать лет тотальной пропаганды сумели внушить, что Россия убивает в Украине нацистов, бандеровцев, гомосексуалистов, прочих извращенцев и безбожников, а вовсе не таких же как обычных парней... Но главная трагедия многих сверстников Дорандова и Воробьёва заключалась в том, что даже прозрев, они не могли перестать быть убийцами, ибо их повязали пролитой кровью. Так поступают во всех преступных группиров-ках - мафиозные боссы обязательно следят за тем, как молодую поросль и вообще всех "своих" замазывают в преступлениях. Иван Грозный добивался, чтобы каждый опричник поучаствовал в казнях, щедро одаривая убийц имуществом и землями репрессиро-ванных. При этом Грозный запрещал судам признавать опрични-ков виновными. Суды ослушаться не могли. И опьянев от крови и вседозволенности, царёвы опричники в дальнейшем с удоволь-ствием пользовались своим правом злодействовать в интересах государства.
       Известно, что Сталин очень восхищался Грозным. В разговоре с режиссёром Эйзенштейном "Отец народов" заметил, что режиссёр неправильно показал в своём фильме о Грозном опричников, как кровавых дегенератов, а на самом деле опричнина являлась очень прогрессивным институтом зачистки страны от измены. Иосиф Виссарионович отметил, что важнейшая ошибка Грозного состояла в том, что он не сумел дорезать несколько десятков боярских семейств... Сам кремлёвский грузин ошибку царя повторять не собирался, попутно заставляя каждого разделять с ним ответственность за развязанный Большой террор. Для этого Сталин ввёл порядок коллективных подписей под расстрельными списками "врагов народа".
      После стрелецкого бунта 1698 года Петру показалось мало казни 130 главных зачинщиков. Вернувшись в Москву после вояжа в Европу с Большим посольством, царь лично возглавил новое следствие. Заработали два десятка пыточных застенков, в которых круглосуточно истязали примерно 1700 человек. По итогам следствия была устроена громадная казнь, потрясшая видевших её европейцев. Пётр требовал от приближённых доказательства преданности: все должны были рубить русским людям головы собственноручно. Некоторые вроде Александра Меньшикова проделали это охотно и без каких-либо колебаний. Кому-то стало дурно. Князь Борис Голицын никак не мог попасть несчастному стрельцу топором по шее. Выставленные на обозрения народа трупы казнённых гнили по всей Москве до следующей весны. Чудовищная жестокость этой расправы была вызвана не столько параноидальным страхом Петра перед изменой, сколько, по его собственным словам, дальним государственным замыслом: Пётр вернулся из длительного зарубежного вояжа с великим планом модернизации России и готовился ради этого начать новую большую войну и желал установить в государстве железный порядок, скрепить нацию.
      Точно так же Владимир Путин во время совещания печально-знаменитого Совета безопасности в самый канун вторжения в Украину заставил каждого чиновника из своего окружения выступить перед телекамерами и одобрить запланированную Большую бойню. Воробей на том кремлёвском совещании, естественно не присутствовал, но создавалось ощущение, что его кровавая подпись тоже стоит под договором с дьяволом.
      
      Глава 53
      Ко времени возвращения молодых людей из столовой пропав-шая картинка со спутника как раз только недавно вернулась на экраны. Полковник Багнюк выступал в роли разводящего. Своим командирским решением он вывел на позицию "питчера" (подающий игрок в бейсболе) старлея Светлану Чугунову, дав ей возможность второй раз за день отличиться. Для этого полковник передал своей фаворитке чужой сектор и поручил рассчитать траекторию.
      Миниатюрная блондинка очень нравилась Игорю Николаевичу и он давно мечтал с ней переспать. Чтобы заслужить расположе-ние барышни Багнюк уже представил молоденькую подчинённую к ордену "За Боевые заслуги" третьей степени и подарил годовой абонемент в очень крутой салон ногтевого сервиса. А сегодня в конце работы решил форсировать события, премировав "отлични-цу боевой подготовки" двумя билетами во МХАТ на новую постановку "Преступление и наказание" (причём второй билет оставить у себя).
       Побыв ещё немного среди коллег, Герман собрался уходить. Багнюк, будучи в прекрасном настроении, сказал ему на проща-ние:
      - Хочешь совет от души. Зайди к нашему начальнику. Скажи генералу, что на самом деле ты ничего не имеешь против ГВЦ, а очень даже наоборот. Наш генерал знает о твоих проблемах у тебя заводе, и когда тебе совсем станет там невмоготу, он тебя возьмёт. Я тоже своё слово замолвлю. Получишь звание, должность, и оклады у нас покруче ваших...
      
       Покинув операционный зал ГВЦ, Герман зашагал по длинному коридору, размышляя о предложении Багнюка. Синтетический ковролин мягко пружинил под ногами и глушил звук шагов. В конце коридора располагалась площадка с кабинами лифтов. Он нажал кнопку вызова, выбрав направление вверх - на генеральский этаж. Приятная музыка почти тотчас известила о том, что лифт подошёл. Дверцы плавно разошлись. Блеснули тонкие очки в золотой оправе, красивые значки на приталенном мундире привлекательной брюнетки в звании аж целого полковника. С нагрудной металлической полоски над пачкой орденских планок позолотой свекнула фамилия "Е. Исинбаева". Похоже карьеры молодых женщин модельной внешности в этих стенах делались со скоростью взлетающего ввысь сверхскоростного лифта, росли, как грибы после тёплого летнего дождика.
       - Вам тоже наверх? - мелодично поинтересовалась "Мисс Генштаба" и приятно чуть улыбнулась ему краешками сочных губ.
      - Да, - ответил Дорандов, сделал шаг, однако будто передумал.
      - Так вы намерены подниматься?
      - Служить готов, прислуживаться тошно, - неожиданно для себя нашёлся Герман.
       Тонкие брови над столь же очаровательными глазами леди полковника слегка приподнялись.
       Дорандов вежливо пожелал орденоносному полковнику доброго пути и вышел из лифта.
       Справившись с недоумением, полковник пожала почти генеральскими погонами на спортивных плечах и нажала кнопку. Лифт плавно ушёл вверх. "Дорандов, ты выглядишь как идиот", - пробормотал себе под нос молодой мужчина, только сейчас заметив совершенно дурацкую улыбку на своих губах.
      
      Глава 54
      Стоило ему прикрыть глаза под мягкое покачивание вагона метро и люди напротив никуда не делись. Герман продолжал видеть их лица: молодые и старые. Всякие. В открытую их разглядывать ка-то неловко, смущая людей напротив своим пристальным вниманием. Вот если свет в вагоне неожиданно погаснет...но тогда лица наверное начнут темнеть и расплывать-ся... Вообще-то он стал забывать многие лица. Даже лица любимых людей стал забывать. Об их отношении к себе помнил, а вот какие-то нюансы внешности основательно стёрлись из памяти. Уже не так ясно помнил даже мать и отца... Хотя Маши это пока не казалось, но это потому, что жена в сущности никогда и не уходила из его жизни.
       Метровагон качнуло сильнее обычного и Герман разлепил веки. Никому здесь нет до него дела. Люди вокруг, если и скользнут по случайному попутчику равнодушным взглядом, то уже не возвращаются. Они спят, копаются у себя в смартфонах и ждут...кого, интересно, они ждут? Или чего? Может быть, они все знают что-то такое, чего ещё не может понять он? Незнакомые лица не улыбаются и не смущаются, они просто оккупируют территорию его зрения без спроса и без разрешения, нагло и безразлично... как лица людей с групповой фотографии сотрудни-ков ГВЦ, которые несколько секунд назад зачем-то вдруг пришли в его личное пространство и выстроились напротив. Зачем они явились? Чего тоже ждут? Будто повторяя ту самую фотографию, о которой сегодня вскользь упомянул "Воробей" (добытую непонятным образом и выложенную в Интернет журналистами-расследователями из Bellingcat).
      Герман снова прикрыл веки и невольно стал вглядываться в лица людей в офицерской форме, многих из которых мог наблю-дать вживую всего сорок минут назад. Но теперь он будто читал подноготную каждого человека, как сложиться его судьба дальше, что он почувствует через год, через два, что обречён пережить. В Дорандове будто открылся дар предчувствователя.
      У кого-то всё будет более-менее. А у кого вся жизнь скоро пойдёт наперекосяк. Кто-то доживёт до старости, а кому-то предназначена горькая участь умереть ещё молодым от несчастно-го случая, ураганной болезни, спиться. Стать лопухом на могиль-ном холмике... Своеобразный кастинг судьбы. Впрочем, счастли-вых людей на групповом снимке нет однозначно...
      Да, но как отнестись к такому своему спонтанному предвиде-нию? Что...открылся поразительный дар, механизм которого он не понимает? Можно ли быть сколь-нибудь уверенным в правдивости таких видений-предчувствий. Скорее нет, чем да. В общем, глупости. Просто детская забава, игра заскучавшего разума. Не влез вовремя, как другие, в собственный смартфон, отсюда возник сенсорный голод, вот мозг и забавляется.
       Неделю назад, когда только грянул скандал с этими журнали-стами-расследователями, Герман ведь уже разглядывал выложен-ный репортёрами в сеть этот снимок - разглядывал с любопыт-ством и иронией, и ничего при этом такого "трансцендентного" не чувствовал...
      Перед мысленным взором Германа возникло безмятежное лицо Володьки Воробьёва. В его очкастой мальчишеской физиономии тоже не считывается явственное обещание незаурядной судьбы и большой карьеры, зато возникает щемящее чувство жалости к другу... "Тьфу ты!" - Герману стало не по себе. Он постарался представить приветливого в общем доброго парня таким, каким видел его сегодня в столовой. Что он ему там говорил?
      Чтобы вызвать нужное воспоминания Дорандов даже напрягся весь - сцепил руки, подался весь вперёд, словно шахматист в цейтноте... Ну слава-те господи!
      "В нашей игре главное, чтобы начальник верил, что мы работа-ем хорошо, - будто зазвучал в голове Володькин голос. - По счастью, нам очень повезло с начальником. А начальник у нас по сути один. И он доверяет лишь информации, которую ему приносят в особых папках. И только ей. А в тех заветных папках написано, что 98% наших ракет попадают точно туда, куда их направили. А значит скоро наши ракеты просто выбьют Украину из войны и никакое НАТО с его западным оружием Киеву не поможет... Думаю, для России и для нашего народа большое везение, что в такое сложное время во главе страны стоит именно Путин".
      В кармане булькнуло. Герман словно очнулся и достал смарт-фон. Некто скрывающийся под ником "рыжий фанат" зачем-то переслал ему отрывок интервью популярного телеведущего Владимира Познера с известным писателем и драматургом Эдвардом Радзинским:
      "Познер:
      - Скажите, Вы религиозный человек?
      Радзинский:
      - Да, я религиозный человек и всегда был религиозным челове-ком.
      Познер:
      - Это как надо понимать?
      Радзинский:
      - Это надо понимать, что я абсолютно точно знаю, что есть Бог, и все время вижу его чертеж, его движение в истории. И каждый раз до смешного - я вижу, как он управляет историей. Вот мне объясняют, что Гитлер все время уходил от покушений: 7 покушений, затем 9 - а он дескать предчувствовал угрозу и выскальзывал из объятий смерти. А я понимаю так, что не он уходил от покушений, а где-то свыше решили, что немецкий народ должен так расплатиться за те страдания, что он принёс человече-ству. Ведь если бы Гитлер был убит раньше, то моментально возникла бы возможность быстрого заключения мира теми, кто участвовал в создании этого преступного режима, то есть всей армейской верхушкой, руководством гестапо и СС, всеми этими тысячами фюреров более низкого ранга, без которых ужасная машина террора просто не могла функционировать. Поэтому Бог... Он дирижирует - не допускает преждевременного финала. У Бога свой чертёж...
      Познер:
      - Но если во всем видеть только божий промысел, то...
      Радзинский:
       - Да, нет. Вы меня недопоняли. Дело в том, что Бог дал нам огромную свободу воли. Это совершенно другой принцип отношений с миром. Это не то, что там вами дирижирует кто-то - нет, есть свобода вашего выбора и свобода вашей воли, вы властны выбрать, он вам дал это право при рождении "в базовом пакете". Все время дает. Каждую секунду. Вы можете жить в его присут-ствии, а можете так как вам приятнее. И как говорил герой Достоевского: "Если Бога нет, то какой же я штабс-капитан?" Можно и так. Кроме того, любой атеист - он же очень отважный. Знать, что ты исчезнешь совсем - это какая отвага нужна! Поэтому многие видные большевики, оказавшись перед лицом смерти, так жалко себя вели. Они готовы были на любые унижения, чтобы заслужить пощаду, я о соратниках Ленина говорю, которых Сталин в 1937 году приговорил к смерти.
      Познер:
       - Ну, не все таковы. Вы знаете, не все атеисты таковы. Уверяю вас. Далеко не все...А вот Сталин, разве он не великий?
      Радзинский:
       - Великий, глупо спорить! Вообще, человек - это тайна, это огромная тайна. И чем масштабнее личность, тем она таинствен-нее. Хотя у величия Иосифа Виссарионовича была своя особая цена... которую пришлось платить всей стране. Ну вот начало войны. Жуков и Симонов рассказывают о письме, которое Сталин в мае 1941 года пишет Гитлеру, обеспокоенный концентрацией немецких войск на границах СССР. А Гитлер любезно отвечает другу Сталину, - что войска, которые стоят на границе Советского Союза - это фактически "свои", ибо они просто придвинуты к границам дружественной России для маскировки от их общих врагов! Потому что англичане бомбят их на Западе, и для того, чтобы создать боеспособные формирования для вторжения на ненавистные им обоим британские острова, мы, дескать, просто их здесь формируем. "Даю вам слово руководителя государства, что мы не намерены нарушать дружественный союз с вами!" - заверяет Гитлер, которым уже подписан план "Барбаросса". Вы понимаете? И Сталин поверил. Хотя ведь привык никому не доверять, и знал о том, как немцы вероломно напали на Польшу, Норвегию, Францию и так далее. Так почему матёрый боевик Коба, который на пути к власти сумел обвести вокруг пальца, как малых детей, Троцкого, Бухарина, всех этих высоколобых соратников Ленина, доверился федфебелю Гитлеру?! Хотя многие разведчики и военные, даже понимая, что могут поплатиться головой за свои донесения, тем не менее предупреждали "Хозяи-на" об обратном.
      Владимир Познер:
      - И почему же?
      Эдвард Радзинский:
       - К тому времени СССР, - это закостеневшая страна, вся осно-ванная на лжи. И потом Сталин был уверен, что у него огромный перевес в дивизиях, танках, самолётах, и Гитлер просто не посмеет... а все дивизии оказались иллюзией.
       Потом такая же история многократно повторится уже с самим Гитлером - и это прелестно. Так в 1942 году шеф Люфтваффе Геринг будет объяснять Фюреру, что Паулюсу под Сталинградом наладили "воздушный мост" и прекрасно его всем снабжают, так что спасать его с армией из захлопывающегося котла не нужно. А ничего не было налажено. Генералы давали наверх липовые отчеты. Любая диктатура трагична вот этим романтизмом правителя, понимаете? Когда всё строится на лжи, лишь бы угодить начальнику. Какие совершенные узоры рисует божествен-ная рука!.."
      
      Замкнутый круг
       "За что?" - спрашивал себя Константин Хабенский. Прежде он задавался этим же вопросом, когда тяжело и мучительно умирала от глиобластомы его жена, очень хороший человек. Ещё недавно красивая сильная молодая женщина угасала на его глазах и наблюдать за этим было мучительно. Это вызывало в мужчине поочерёдно то ярость, то растерянность...
       И потом, когда знаменитый актёр и режиссёр открыл фонд собственного имени для помощи детям с ужасными диагнозами, то снова много раз становился свидетелем того, как родители ангелоподобных крох, - просто не имевших времени нагрешить, - столкнувшиеся с онкологической болезнью своих малышей, - несправедливой и жестокой, - в тысячный раз задавались этим же проклятым вопросом: "За что?"... Один сельский батюшка, служивший в маленькой деревенской церквушке, однажды предложил Константину попробовать переформулировать для себя этот вопрос в другой - "Для чего?"...
      Константин честно пробовал, но получилось не очень. Мо-жет потому, что он сам не болел и воспринимал всё по-другому. Да, он был рядом. Но оказывается иногда это разные вещи. Конечно, у него тоже были переживания, какие-то тяжёлые мысли, свои их трансформации. Но это - совершенно не то, это не сравнимо с переживаниями и мыслями того, кто находится годами в эпицентре болезни и фактически умирает (шаг за шагом) вместе с близким человеком... А он не мог себе этого позволить, ведь на нём была ответственная работа, руководство большим коллективом, какие-то проекты, люди, от него зависимые...
       Супруге оставалось жить считанные месяцы, когда папарацци подловили худрука МХАТа Хабенского с любовницей.
      Хабенский и Ольга Литвинова познакомились на службе. Он худрук, она актриса. Он мэтр, заслуженный артист России, звезда. Она ещё никому не известная, но довольно привлекательная молодая женщина. Роман вспыхнул, как это часто бывает в театре, в процессе слишком плотного совместного репетирования нового спектакля. Тогда это было на уровне эпизодических постельных отношений. Сходились - расходились, снова сходи-лись.
      Оля в плане любовных дел была многоопытная. С кем только в театре не встречалась, как поговаривали... За ней не только актёры ухаживали, но и прочие сотрудники. Многим взаимностью отвечала.
       В театре трудно что-либо скрыть, - и всё же коллеги, во всяком случае публично, старались делать вид, что не знают о шурах-мурах худрука.
      С собственной совестью всё обстояло сложнее. Но до поры Константину удавалось утешаться самооправданиями, - он де продолжает любить жену, только одной духовной привязанности мало, ведь он остаётся нормальным молодым мужчиной, которому время от времени необходим секс. Ситуация сама в какой-то момент вышла из-под контроля.
       Хищные папарацци, безнравственность которых подогревалась изданиями, которые им заказывали материал, - "чем более мерзкий снимок ты принесешь, тем больше мы тебе заплатим" - каким-то образом пронюхали об их очередном свидании и долго караулили на выходе из дома. Эти подонки подскочили к парочке на парковке и стали в упор снимать. Словно расстрели-вать...Константин сразу подумал о жене, как ей будет больно, когда она увидит скандальные снимки. И стал уговаривать двуногих падальщиков: "Прошу, ребята, не делайте этого! Не надо. Имейте же совесть! Уйдите. Давайте я вам сам заплачу, назовите цену". Но нет. Стервятники продолжали лезть к нему и его спутнице со своими объективами. Вот тогда Константин ударил одного из них по лицу. Вырвал у негодяя камеру из рук и швырнул ею же прямо в физиономию, отчего она прямо отпечата-лась на его харе. Это было по делу. Но оказалось, что на такую реакцию у них и строится весь расчёт: один близко подходит, типа камикадзе, а другой со стороны, с расстояния 10-15 метров на длинном объективе снимает побои. Большой скандал - отлично продаётся. Этим нелюдям нравится играть в охоту, они не желают понимать что за этой их "охотой" стоит что-то большее: чья-то честь, боль, просто личная жизнь, которая их не касается. Даже чья-то смерть. Но для них же не существует ничего кроме высоких гонораров и грязненькой славы удачливого негодяя. Вот они и щелкают, щелкают. Лезут, подкупают, внедряются. Это не журналисты и не люди - шакалы. Конечно вышла мерзкая история, которая, к сожалению, получила большую огласку. И, видимо, в какой-то степени ускорила уход жены... Хотя поставленный ей диагноз в любом случае делал такой финал неизбежным...
       Его свадьба с Олей была воспринята многими, как предатель-ство памяти первой жены (хотя с её смерти к тому времени прошло несколько лет). Даже часть родственников Ольги не приняли их брака. Так, отец невесты не стал скрывать своего разочарования выбором дочери. Что и говорить, многие их осуждали. Наверное, этим людям хотелось, чтобы он навечно приговорил себя к образу скорбящего вдовца. Благородный страдалец, почти святой...только он никогда им не был. Он актёр, а не монах, хотя даже монахи часто проигрывают в битве непрерывно кипящим в них страстям, чего уж говорить о профессиональном лицедее, который сегодня Гамлет, а завтра Ричард Третий... Только за любой свой выбор приходиться платить. Оборотная сторона успеха в том и есть, что ты обречён на публичность. Ты вынужден жить под косыми взглядами друзей, знакомых и коллег по работе, просто любопыт-ных, которые смотрят на тебя с тайным осуждением: "Ах, у вас горе, что ж, мы скорбим, только не думайте, что мы не в курсе подоплёки всей истории".
      Такое нужно пройти и пережить. Хотя, если честно, справится с этим очень трудно без психологической толстокожести и защитного цинизма. Тонко организованный человек в такой токсичной среде рано или поздно остаётся без кожи, а потом и без нервов. Если иметь в виду - справиться до конца. Со временем к нему в душу, словно отравленный наконечник, пробилось жуткое ощущение, что не так уж возможно и не правы те, кто продол-жают считать, что в какой-то мере он действительно добил покойную жену своей интрижкой на стороне. Чувство вины нагнало его, как ударная волна далёкого взрыва. Потому что, как выяснилось, убежать от себя невозможно. В какой-нибудь точке, это в любом случае произойдёт. Самый высокооплачиваемый психоаналитик не сможет до конца избавить тебя от этой занозы в мозгу. Вероятно не существует во Вселенной гарантиро-ванной индульгенции от совершённого греха, чтобы гарантирован-но умиротворить раненую душу... Всё, что совершено тобою, где-то прочно зафиксировано и чек для оплаты обязательно будет предъявлен, можешь не сомневаться...
       Но человеку вообще свойственно тешить себя иллюзиями и искать возможности обойти Программу... Вот и идея создать фонд помощи больным раком детям была по сути самоспасением, попыткой загладить вину перед покойной супругой (а может, и откупиться). И действительно, на время Константину сильно полегчало. И осуждение блюстителей морали и нравственности резко пошло на убыль. В паблике большинство отнеслось с большим пониманием и уважением к тому, что знаменитый актер создал фонд в поддержку детей с онкологическими заболеваниями головного мозга, ведь у его первой супруги Анастасии тоже была глиобластома.
      "Я считаю одной из важных задач Фонда помочь вот этим семи тысячам семей победить страх: не хоронить своего ребёнка, себя, свою семью, не делать из боли семейный склеп. А продолжать жить! Эта и моя история тоже. Ведь научиться закрывать за собой дверь в больницу - это, кстати, очень трудно. Иногда это даже труднее, чем победить болезнь, - объяснял Хабенский в одном из интервью. - Понимаете, благотворительность - это не только про сочувствие. Это менеджмент. Правда, из меня менеджер - нулевой. Команда, которая пришла в Фонд, предложи-ла очень амбициозный план развития. А я сидел, открыв рот, и понимал, что это какая-то фантастика, то, что они предлагают. И что, скорее всего, это в нашем Фонде работать не будет. А оно вдруг заработало. И пошло такими темпами, что я теперь уже не очень понимаю, почему это называется фондом Константина Хабенского. Моя роль скромна - я только подтолкнул эту машину, которая отлично поехела и без меня. Но благодаря ей, я сам тоже стал другим...".
       Ежегодно Фонду удавалось привлечь несколько десятков миллионов частных пожертвований. Это спасало примерно семь тысяч маленький жизней каждый год! И Константин, как локомотив, "работал своим именем и лицом", выбивая всё необходимое в высоких чиновничьих кабинетах, если нужно, "выкручивая руки" их обладателям... На какое-то время в душе его воцарилась гармония. Раз оступившийся мужчина почти простил себя за предательство. Снова купался в успехе и зрительской любви. С творческой реализацией дела обстояли наилучшим образом, - едва заканчивался один интересный проект, как тут же стартовал новый - ещё более увлекательный и амбициозный...
       Но, как оказалось, от проклятого вопроса не уйти. "За что?!" - готов был опять кричать Хабенский от обиды и душевной боли, чувствуя, как снова закровоточила раненая душа. То, к чему всё пришло, не было одной большой сделкой с дьяволом, он даже пытался сопротивляться. Но каждый раз обстоятельства вынуждали его соглашаться на маленькую уступку ради спасения чего-то гораздо большего и важного, как ему казалось. Так цепочка мелких компромиссов с собственной совестью привела художе-ственного руководителя Московского Художественного театра имени А. П. Чехова Константина Хабенского на один из вращаю-щихся кругов... "Все возвращается на круги свои. Только враща-ются круги сии...". Чтобы спасти репертуар пришлось убрать с афиш самых успешных спектаклей театра имя одного из талантливейших постановщиков современности Дмитрия Крымова (вместо его фамилии в программках появилось просто стыдливое слово "режиссёр"). Потом пришлось уволить активно выступившего против войны в Украине ведущего актёра труппы Анатолия Белого, исполнителя многих главных ролей в спектаклях МХАТ - вынужденному эмигранту быстро нашли в театре замену. Константин Хабенский долго убеждал себя, что поступает правильно: благодаря мелким уступкам он сохранял главное - талантливые спектакли, труппу, государственное финансирова-ние, без которого такому крупному театру не выжить в эти смутные времена.
      Тем, кто укорял его, Константин напоминал, что было время, когда он не боялся идти против властей. Например, когда заступался за арестованного по сфабрикованному обвинению в финансовых злоупотреблениях с бюджетными средствами (хотя всем было с самого начала понятно, что всему виной политика) коллегу-режиссёра Кирилла Серебрянникова, создателя и руководителя очень важной для Москвы, интересной и самобыт-ной творческой площадки "Гоголь-центр".
      Тогда он был ещё смелый. Вот как Хабенский отвечал в то время журналистам:
       "Я в первый же день после ареста стал поручителем Кирилла Семеновича, подписав документ с просьбой о том, чтобы это все-таки был домашний арест, а не тюрьма. Я прекрасно понимал, что ситуация, в которой оказался Серебряков, может коснуться любого из нас - могут взять за что угодно. По сути, досадный пустяк, халатность, допущенная в "Седьмой студии" (компания, которой руководил Серебрянников), раздувалась и раскручивается тёмными силами так, до таких масштабов, что я даже не представлял, чем все это может закончиться. Было понятно, что это связано с негативными высказываниями Серебрянникова в адрес Путина и всей власти в некоторых его интервью. Я видел, как мои коллеги Женя Миронов, Чулпан Хаматова и другие ребята решили не молчать, как они преодолели в себе страх, сколько в них благородного задора, когда они приходят на заседания суда в надежде на то, что их медийные физиономии что-то решат. Это, конечно, была важная поддержка Кириллу Семеновичу и его команде, которая оказалась в ужасной ситуации. И я посчитал для себя, что тоже не могу остаться в стороне, даже если это негативно отразиться на каких-то творческих проектах, в которых я участвовал. Правда, были в тот момент люди рядом со мной: режиссёры, продюсеры, какие-то знакомые, которые очень советовали: "Не надо, Костя, вредить себе и тем, кто от тебя зависит, помолчи, старичок, не лезь на рожон". Но ты ведь их не спрашивал: притвориться ли тебе больным, отключить телефон, придумать иную уважительную причину пока воздержаться? Или всё же присоединить свой голос к голосам тех, кого уважаешь. А советы надо давать только когда в них нуждаются. А я был уверен, что поступает правильно и красиво".
       В истории с Серебряковым Хабенский очень надеялся, что всё закончится нормально, без чувствительных потерь для его карьеры. И его заступничество за коллегу лишь прибавит ему уважения и станет большим и полезным художнику жизненным опытом. И всё, в общем, обошлось... Но это было ещё до войны. "Знаете, обычно люди боятся совсем не того, что действительно оказывается очень страшно, - сказал он однажды по какому-то поводу с некой внушительностью и гордостью. - В общем, я перестал бояться каких-то негативных мнений, обсуждений. Я перерос этот страх. Теперь я независим совершенно от социаль-ных сетей, мне это не страшно и не интересно. Знаете, в конечном итоге я ценю искусство в себе, и смогу как-нибудь пережить любую травлю, перейдя на автономный режим существования, если меня вдруг по какой-то причине не станет в искусстве" - так Хабенский рассуждал до того, как началась специальная военная операция в Украине...
       24 февраля 2022 года в 4 утра, в утро, когда российская авиация бомбила Киев, в день, когда РФ без объявления войны напала на соседнее независимое государство, известный российский общественный деятель, режиссёр и актер Константин Хабен-ский, "звезда" фильмов "Адмирал", "Статский советник", "Время Первых", "Собибор" "громко" высказался в поддержку Украины и против античеловечной политики российской власти. На своей официальной странице в социальной сети "В контакте" знамени-тость и обладатель многих премий и наград (в том числе государственных) смело заявил: "Друзья все вы знаете, что происходит в Украине, и я хочу вам сказать только одно: я поддерживаю братский украинский народ и осуждаю политику Владимира Путина. УКРАИНА МЫ С ВАМИ!".
       То, что случилось дальше, сперва повергло Хабенского в полное недоумение, которое сменилось шоком и ужасом. Оказалось, вдруг наступили времена, когда открыто выражать свои мысли стало не просто рискованно, а самоубийственно! На него обрушился такой поток хэйта что Константин растерялся. Многочислен-ным ненавистникам (среди которых оказалось много недавних поклонников) вдруг стало совершенно наплевать на всё, что объект их абьюза сделал до этого как актёр и режиссёр. Как-то сразу забылось его руководство благотворительным фондом. Из народных любимцев симпатяга и герой Костя Хабенский мгновенно превратился в предателя, негодяя и врага народа.
       Вдруг став мишенью для шквала ненависти, Хабенский заявил, что готов вообще удалиться из соцсетей: "Стоило мне загово-рить об Украине, как сразу посыпалась критика и оскорбления в мой адрес. Друзья, остановитесь пока не поздно! Да, я за Украину и я не вижу тут ничего плохого! Там - в Киеве. Харькове, Херсоне, Одессе, Днепре, - живёт огромное количество поклонников моего творчества, просто хороших, гостеприимных людей, которые говорят по-русски и воспитаны на тех же культурных ценностях, что и мы. Разве можно ненавидеть человека просто за то, что он сострадает и сочувствует простым людям, которые вовсе не желают зла моей родине, а сами невинно страдают из-за политических разборок элит?".
       Раздосадованный актер ограничил возможность оставлять комментарии на своей странице. Он не сразу понял, что ситуация поменялась кардинальным образом и соблюсти нейтралитет не получится. Всё ещё оставалась иллюзия, что он свободный человек, что у него есть некий статус, который даёт определён-ную защиту. Но это оказалась именно иллюзия. Неприкосновенных небожителей больше в России не было. Если до войны можно было просто промолчать или сказать: "Я политику не комментирую", а думать при этом ты мог все что угодно, то с началось специаль-ной военной операцией в Украине это перестало работать. Люди сверху вдруг чуть ли не прямым текстом дали знать, что могут просто взять и отменить тебя, как творческую единицу. И даже объявить "иностранным агентом", иными словами записать во "враги народа".
       Страх вползал в его душу не постепенно, а как-то сразу ока-зался внутри и по-хозяйски начал обживаться. Тех, кто начал его травлю, конечно не волновало, что худруком МХТ имени Чехова без пяти минут опальный художник стал более двадцати лет назад, что он сжился с этими намолеными стенами, священной для любого художника сценой. Что он с огромной любовью и нежностью годами подбирал и тащил в свой театр всё лучшее и важное, как рачительный хозяин тащит домой самое-самое. Неблагонадёжному ясно дали понять, что предатель не может руководить учреждением культуры в "поднимающейся с колен стране".
      И Константин быстро всё понял и больше не пытался проте-стовать и играть в независимого художника с чувством соб-ственного достоинства. Все, кто не поддержал империю и её священную войну, были либо уволены худруком Хабенским из МХТ, либо их имена исчезли с афиш и программок. Всемирно известные режиссёры Дмитрий Крымов, Кирилл Серебрянников, Александр Молочников, заслуженный артист Российской Федерации Анатолий Белый и другие - всех их Константин "отменил" собственноручно, чтобы убрать собственную голову с плахи. Своей совести и окружению он твердил, что зато ему удалось сохранить в репертуаре спектакли опальных коллег. Казалось, на этом всё - теперь от него отстанут.
      Но в начале зимы 2023 года Хабенскому стали звонить из Администрации Президента, Министерства культуры, прочих весомых организаций и настоятельно рекомендовать "разобрать-ся" с народным артистом России и "звездой" популярного телесериала "Кухня" Дмитрием Назаровым, который регулярно на своей странице в Сети публиковал стихи собственного сочинения с критикой руководства страны и спецоперации на Украине. Костя снова испытал неловкость: выгнать возрастного артиста, на котором к тому же держалась значительная часть репертуа-ра театра, у него рука не поднималась. Вначале Константин попытался "вразумить" Назарова, одновременно поклявшись артисту никогда не согласиться подписать приказ о его увольне-нии. И пытался сдержать слово. И это не было спектаклем с его стороны, - словно Гамлет, Хабенский всё ещё не знал "быть ему или не быть". Тошнотворное чувство беспомощности постепенно убивало в нём волю к сопротивлению. Его хватило на полтора месяца, после чего и Хабенский подписал приказ на увольнение 65-летнего актера Дмитрия Назарова (после 20 лет службы в театре) и его супруги Ольги Васильевой.
      "Зато я спас 29 молодых актёров от отправки на войну", - снова публично оправдывался Константин, утверждая, что сам видел подписанные военкомом повестки. На самом деле Костя спасал лишь себя, ведь ему ясно давали и давали понять: неприка-саемых у нас больше нет. Он так долго шёл к этой должности, к востребованности, славе, что просто оказался не способен на самопожертвование. Люди, которые ждали от него жёстких решений, уже без намёков говорили, что если он снова только попробует начать корчить из себя независимого художника, его в одночасье лишат театра, съемок, гастролей, доброго имени, ему заморозят все проекты, и в конечном итоге выдавят из страны.... В фильме "Собибор" Хабенский играл отважного героя, пленного офицера-еврея, который от полного отчаяния поднимает восстание в фашистском концентрационном лагере смерти, почти наверняка зная, что шансов остаться в живых у них практически нет. Играть такого человека ему было легко, как и других героев. В реальности же Костя быстро покорился новой реальности и жизни на коротком поводке.
      За полгода до этих событий, рассказывая журналистам о работе своего благотворительного фонда Хабенский сказал: "Так получилось, что я не помню большинство детей, которые прошли через наш Фонд. Зато я помню родителей. Точнее, их глаза. Там очень высокая концентрация страха. У детей совсем не так. У детей практически нет страха смерти: они не так связаны какими-то материальными якорями, долгоиграющими планами и обязательствами, компромиссами. Иногда я даже думаю, что именно из-за отсутствия у детей страха, опухоли в их головах - а ведь это один из самых сложных и тяжких онкологических диагнозов -излечиваются у детей намного чаще и лучше, чем у взрослых. У меня нет этому подтверждений никаких, наука еще не открыла нам молекулярные схемы страха, любви и ненависти, многое еще все-таки остается тайной. Это просто жизненное наблюдение...".
      Какое-то время Константин тешил себя надеждой, что страх когда-то пройдет и он вернёт себя прежнего. А потом пришло понимание, что ты попал в капкан, и этот капкан никогда не отцепить, это навсегда к тебе прицепилось и уже не отвяжется. А ещё пришло понимание, что этот страх всегда жил в нём, что он передался ему откуда-то из прежних времён, что мерзкий склизкий червь внутри только ждал, чтобы заявить о себе. Это как онкология: заболевания передаются через рождения, как некий груз, это твоя расплата, - что-то ты такое в прежней жизни сделал не так, либо твои родители накосячили что-то - и вот тебе кара, и платить должен либо ты сам, либо кто-то, кто тебе дорог...
       Со временем всё в жизни Константина Хабенского как-то наладилось. В так не просто начавшемся 2023 году торжествен-но был отмечен двадцатилетний юбилей его пребывания в родном театре. Кого худрук только ни сыграл в качестве актёра за это время: Зилова в "Утиной охоте", Алексея Турбина в "Белой гвардии", Клавдия в "Гамлете", Калигулу в одноименном спектак-ле. В фильмографии актера числятся почти 100 работ. И пошел уже второй год, как Константин Юрьевич назначен художе-ственным руководителем и директором МХТ им. Чехова. В Кремле состоялось торжественное награждение народного артиста: Путин собственноручно прицепил к лацкану пиджака юбиляра орден.
      Теперь в министерстве культуры Хабенского снова считали своим - театр получал щедрые дотации от государства на новые постановки. От худрука ждали спектаклей о тайных и явных врагах Родины. Предложили в числе видных деятелей культуры поставить подпись под письмом о восстановлении смертной казни для предателей. И он безропотно подписал, хотя лично знал нескольких человек из предполагаемого списка тех (своих бывших друзей и коллег), кого намеревались казнить первыми.
      "- Надеюсь я ещё не вошёл в ту стадию, когда могу с уверенно-стью раздавать советы коллегам-художникам с видом этакого забронзовевшего мэтра, - говорил признанный мэтр, отвечая на вопрос журналиста.
       - Что вы посоветуете молодым начинающим актёрам и режис-сёрам?", - подобострастно спрашивал его репортёр.
      Интервью состоялось через несколько дней после награждения в Кремле - в перерыве церемонии вручения главных театральных премий, куда Хабенский был приглашён в качестве председателя жюри и одного из номинантов.
      "- Про это очень правильно написано в "Этике" Станиславского, - авторитетно отвечал интервьюеру худрук МХТ, - хорошая, кстати, брошюра, всего несколько страниц. Ее преподают, но никто, к сожалению, не читает. Константин Сергеевич рекомен-довал прежде чем раздавать советы, спросить, нужен ли такой совет, и только потом - предложить помощь. Еще Мастер учил никогда не поучать людей, как им жить: в сценическом ли пространстве, в профессиональном ли, или в житейском. Вот если этой незатейливой личной гигиены придерживаться, то, быть может, протянешь в адекватности подольше и сойдешь со сцены нормальным человеком. Я верю, что у меня сработает "сигнализа-ция" адекватности в башке и я не сделаюсь сумасшедшим авторитарным стариком с причудами, охотно раздающим всем советы....
      Задумавшись, орденоносец и номинант улыбнулся и добавил:
      - Но - про сигнализацию - многие ведь так надеются. А она вдруг возьмёт и не срабатывает, представляете?! Ха, ха. Просто в нужный момент - как назло сядет батарейка. И люди, которых я уважал, бывает превращаются в карикатуры на самих себя... Надеюсь, меня минует сия жалкая участь и я всё-таки не превращусь в какого-нибудь оскароносного, недоступного, и ни хрена не понимающего мэтра, который будет способен поучать других всякой давно прокисшей мудрости...А молодые должны искать свой собственный путь в искусстве, и главное, что они должны сделать, - это сохранить в себе человечность и достоин-ство...".
       И в общем жизнь для Константина Хабенского вошла в спокой-ное полноводное русло. Только вот многие бывшие друзья переста-ли подавать ему руку при встрече и отвечать на телефонные звонки, внеся бывшего отличного парня в "чёрный" список. И ещё... трудно стало смотреть на себя в зеркало. Хотя, казалось бы, самое время: красивых орденов на его груди прибавилось, нет отбоя от приглашений на телевидение, и рекламных контрактов полно, а счастья почему-то нет...
      
      Глава 55
       Герман вышел из метро на улицу Мясницкую. В воздухе словно разлито было предчувствие приближающейся грозы. Пока Герман стоял и соображал, куда ему следует идти, он стал обладателем маленького жёлтого мячика из хрупкого тонкого пластика - подарок юной парочки: "Этот жёлтый шарик как солнышко, пусть в вашей жизни всегда будет много солнца, несмотря ни на какую погоду на улице!!!... Хоть вы и заслуживае-те ада". Насчёт ада игриво добавил парень в костюме чёрта. Его напарница играла ангела.
      Герман аж обалдел. Будто окружающий мир вдруг заглушил и отодвинул звуки улицы как бы на второй план, чтобы разговари-вать с ним через этих напористых промоутеров, участвующих в рекламной компании - то ли оператора мобильной связи, то ли скоростного интернета. На подаренном ими пластиковом мячике имелся фирменный знак заказчика и слоган: "Подключись! - закрути жизнь по-новой!". Мячик очень напоминал те, что Герман утром видел в ГВЦ (Центре наведения ракет) от комнат-ного гольфа.
      Миловидная круглолицая девица с комичными крыльями за спиной из синтетических перьев озарила Германа очаровательной улыбкой:
      - А вы знали, что быстрый интернет способен даже изменить карму человека?
      - Догадывался, - немного совладав с удивлением, принял игру Дорандов. - И конечно вы гарантируете супернадёжную мобиль-ную связь - как в раю? А то я из Королёва, а у нас это проблема.
      - Тогда вам определённо стоит подключиться - заверила девуш-ка.
      - Эй, Сансаров, везёт же некоторым! - гримасничая и приплясы-вая словно вьюн, крикнул своей напарнице (почему-то обращаясь к ней в мужском роде) второй аниматор в красном трико дьявола. После чего снова обратился к прохожему:
      - Вы, гражданин, сами не понимаете, как вам подфартило. Это же надо так проскочить - ещё даже не попав в чистилище, уже оказаться на нейтральной полосе! В позиции не отдувалы за совершённые грехи, а свободного игрока! Редко кому из ваших, гражданин, выпадает такая сладкая возможность - самому попробовать сделать ставочку и сыграть в адский покер.
      - Верно говоришь, Вьюн. Так что не упустите свой шанс, моло-дой человек, - снова миловидно улыбнулась Дорандову ангелопо-добная девица, указывая пальчиком на шарик в его руке. - Успехов вам!
      - Сделайте милость, закажите хотя бы пробный продукт нашей компании! - хитро подмигнул Дорандову парень в трико с хвостом и рожками.
      - Спасибо, спасибо, - закивал Герман, и попытался изобразить на лице искреннюю благодарность. Закурив, он направился прочь от навязчивых продавцов и вскоре свернул за угол.
      
       Это был один из самых фешенебельных уголков старой Моск-вы. Квартиры здесь стоили сумасшедших денег (у риэлтеров район так и назывался - "золотая миля"). Помимо элитного жилья на престижной земле теснились разные правительственные учреждения и иностранные посольства.
       Станислав Сергеевич Бессонов по прозвищу "Мурр" проживал на Мясницкой улице в бывшем доходном доме с хорошо отреста-врированным фасадом. До революции тут снимали просторные квартиры сливки тогдашнего общества - царские генералы и товарищи министров, преуспевающие доктора и адвокаты, купцы-миллионщики, представители творческой богемы начала прошлого века. А ещё дамы полусвета или "камелии" (по нашему элитные содержанки-проститутки, которым щедрые любовники оплачивали дорогостоящие апартаменты для интимных встреч).
      Наверняка не лишённому тщеславия (не смотря на скромные визитные карточки) ваятелю не могло не нравиться сравнивать себя с некоторыми прежними жильцами, и фантазировать, что вместе с шикарной двухуровневой квартирой общей площадью почти двести "квадратов" он "унаследовал" особую энергетику "Серебряного века".
       Вместо сотрудника ЧОП-а или автоматчика Росгвардии у полосатого шлагбаума (как возле домов по соседству) Германа встретил швейцар в ливрее и в фуражке с позолоченным околы-шем. Конечно, это был не апостол Пётр с ключами от рая, и всё же выглядел привратник у парадного довольно необычно, ведь здесь не дорогой кабак или гостиница. При этом, вероятно, из-за особенностей предгрозовой атмосферы разряженный консьерж показался Герману на расстоянии каким-то полупрозрачным, будто готов был растворится в воздухе из-за дефицита телесно-сти...
       Приблизившись вплотную и убедившись что мужик в смешной одежде всё-таки не мираж и не голографическая проекция, Дорандов поздоровался с ним, и сделал несколько жадных затяжек напоследок. Потом прицелился окурком в урну. Да вот незадача, - кувыркнувшись в воздухе, бычок был подхвачен порывом ветра и повёл себя, как начавшая циркуляцию торпеда, то есть, описав круг, вернулся обратно. Выглядело всё достаточно нелепо. Швейцар ехидно усмехнулся. "Тот, кто знает жизнь, никогда не станет ссать и харкать против ветра" - читалось в его глазах. Впрочем, "халдей в ливрее" услужливо распахнул перед визитёром тяжёлую дверь.
      Но сперва Герману пришлось нагнуться за окурком и, чертыха-ясь, стряхивать с себя пепел.
      Потом он поднялся на четвёртый этаж, минуту постоял у резной двери из какого-то редкого чёрного дерева с совсем не похожей на его скромные визитки серебряной табличкой, на которой важно сообщалось: "Академик искусств С. С. Бессонов". Со-бравшись с духом, посетитель нажал кнопку электрического звонка.
       Как и в предыдущий визит к нему Германа скульптор принял гостя чрезвычайно радушно - он явно зачислил молодого человека в число своих близких друзей. И "в дебюте" новой встречи всё пошло почти как в прошлое посещение Дорандовым дачи скульптора: чарка с водкой за встречу, первоклассное вино для непринуждённой беседы, ужин с разносолами на столе, и разговоры про искусство.
       Чтобы не сводить начавшуюся беседу сразу на минорную ноту Герман решил сам не затрагивать болезненную для хозяина тему его дочери.
       Сидя за столом и будучи в прекрасном расположении духа, Мурр с присущим ему энтузиазмом рассказывал гостю, что много лет штамповал скульптурных шахтёров и сталеваров, героев-полярников, разнокалиберных Ильичей и прочих правильных с точки зрения заказчика в лице советского государства героев. Однако он первым уловил ветер перемен и воспользовался шансом забить за собой открывшуюся золотоносную жилу:
      - Я уже при позднем Брежневе стал брать заказы от "авторитет-ных" людей. Это была ещё та, прежняя Москва эпохи "расцвета застоя". Генсек дышал на ладанку, только прошёл год как отгремела олимпиада, и повсюду виднелись её остатки в виде финских товаров, "Фанты", "Кока- Колы", мясной нарезки в обычных гастрономах и заветных для любого "совка" синих замшевых кроссовок с трилистником "Адидас". "Гонки на лафетах" ещё только предстояли, но в воздухе уже едва повани-вало смертью режима. Я перовым уловил этот аромат и монети-зировал его.
      Мои коллеги по цеху ваятелей, не упускавшие ни одной воз-можности вцепиться друг друга в глотку, дружно объединились для моей травли, как наглотавшегося тлетворного воздуха западной жизни дельца. В чём меня только не обвиняли! Что пошёл обслуживать рецидивистов, что предал искусство ради длинного рубля. Вашего покорного слугу изгнали из творческого союза, лишили возможности получать официальные заказы, а всё потому, что увидели во мне гораздо более опасного конкурента. Зависть. Мне ведь платили гонорары, которые не снились даже академикам живописи, строившим завидные дачи на своих соцреалистических поделках. Но я не халтурил: за каждую выполненную работу мне до сих пор не стыдно. И пусть с того времени мои скульптуры не украшают центральные площади городов и "аллеи героев" в парках, а установлены на кладбищах, - от этого, уж поверьте, они не потеряли в художественной ценности.
       Герман слушал рассказчика с интересом, тема была для него новая, экзотическая. Однако ему тоже было непонятно, как можно тратить свой талант на бандитов и ворьё.
       Станислав Сергеевич вдруг прервал свою речь и как-то внима-тельно и долго посмотрел на гостя. "Неужели он догадался о чём я думаю?" - удивился Герман, наблюдая за изменившимся выражением лица хозяина. Это было странно, но похоже что именно так всё и обстояло, ибо Мурр обиженно произнёс:
      - Честно говоря, я вообще не понимаю, за что меня осуждают. Вообще-то, я леплю кого хочу. Мне никто не имеет право указывать что-то делать или не делать. Для меня сотворить надгробие для "вора в законе" - просто очередной заказ. И вообще, почему, допустим, Аль Пачино не осуждают за то, что он не раз играл роли мафиози? Половина российских народных артистов, которые играли Ленина, "железного" Феликса. Свердлова и прочих пламенных революционеров, они сейчас играют бандитов. А я специалист по скульптуре, и просто делаю памятник умершему человеку, не важно кем он был при жизни. Не понимаю, почему даже знаменитые новосибирские художники меня до сих пор порицают: "Как это так, академик скульптуры лепит бандитов!".
      Мурр с апломбом заявил, что жизнь научила его уважать и не осуждать никого, и неожиданно перешёл на личность гостя:
      - Вот я знаю, что вы по роду своей профессиональной деятель-ности - убийца, - как бы между прочим заметил он Герману, спокойно глядя ему прямо в глаза, - но ведь это не мешает нам преломить с вами хлеб, разделить чашу с вином, сидеть за дружеским столом.
      Герман едва не поперхнулся от такого заявления. Он хотел было обидеться, однако передумал. Во-первых, в поведении маститого художника не чувствовалось ни грамма высокомерия. А во-вторых, мастер не мог не вызывать почтения исповедуемыми им принципами. При своём несомненном нюхе на выгодное дело, Бессонов превыше всего, похоже, ставил право оставаться в любой ситуации самим собой. Дорандов уже знал, что за свои откровенные высказывания в социальных сетях против войны и действующей власти, Бессонов за последний год заплатил миллион рублей штрафов (в частности за фейки против воюющей на Украине армии). Более того, в данный момент он находился под следствием и подпиской о невыезде. И хотя их позиции на войну были диаметрально противоположными, Герману нрави-лось, что вот человек не боится встать в полный рост, не пытается прилаживаться ни к внешней, ни к внутренней цензуре, что по нынешним временам - редкое качество.
       - Да я леплю человека умершего, у которого все-таки есть родные, - продолжал с достоинством объясняться Мурр. - Ведь они хотят видеть на могиле своего отца достойный памятник, а не халтуру. Это мой профессиональный долг - утешить скорбящих людей. Про роскошные бандитские могилы могу сказать так: были бы во времена установления феодального строя современ-ные технологии, тогдашние "авторитеты" получили бы еще более роскошную память! Разбойники и пираты - это в будущем лучшие фамилии и чистейшая дворянская кровь. Аристократия!
      Мурру словно наступили на больную мозоль отчего он всё не мог успокоиться (не смотря на попытку сохранить внешнюю невозмутимость). Его грызла старая обида на тех, кто презри-тельно решил, что настоящий художник в нём давно выдохся, что он большой махер - охотник за гонорарами сомнительной чистоты, что купив себе эту шикарную квартиру, загородное поместье, он заложил свой дар дьяволу. Впрочем, Мурр ещё в прошлую их с Дорандовым встречу хвалился, что при всей своей творческой потусторонности всегда очень хорошо умел крутить-ся, выбивать выгодные заказы, и прочее и прочее.
      - У меня приятель был много лет назад, - пустился он в воспо-минания, - крупный писатель! Имел пятикомнатную квартиру на Марсовом поле, это в центре Ленинграда, двух домработниц, загородный дом на берегу Финского залива.. Печатался много-миллионными тиражами, при жизни был объявлен классиком...А сейчас не всякий специалист вспомнит что он написал. Все его "бессмертные" произведения благополучно стекли в сточный колодец и унесены рекой времени. А мои скульптуры будут стоять пока будут жить потомки владельцев могил. И меня это устраивает. На Востоке говорят, пока жив хоть один человек, ухаживающий за камнем на могиле, душа человека жива. А это, мой молодой друг, хорошая заявка на вечность.
      Мурр приосанился, став похожим на римлянина в Сенате, горделиво заложил правую руку за лацкан домашней тужурки, выпятил нижнюю губу, при этом в свойственной ему манере решил поинтересничать перед новым человеком:
      - С другой стороны, может оно и есть лучший из уделов для творца - умереть никому неизвестным, непризнанным художни-ком, забрать всё сотворённое с собой? Уйти не опозоренным дешёвым успехом, не облапанным "девкой Славой". А то гляжу я на нынешних авторов - сра-мо-та! Взять хоть вылезших в разгар шабаша на первый план после начала войны путинских ястребов от литературы Захара Прилепина и Юрия Полякова. Ведь оба матёрых падальщика готовы на бесконечные унижения, рады вылизывать откровенному людоеду, вору и мерзавцу Путину все места. Без малейшего понукания со стороны Администрации президента, со сладстрастным подвизгом, подмахивают хозяевам где требуется, оправдывая высоким литераторским слогом любые мерзости режима. С наслаждением травят и топят менее гибких коллег! Оба напрямую приложили руку к высылке за границу лучших умов страны на новом "философском пароходе". Во главе своры себе подобных прохвосты изгоняют из страны всех кто талантливее и совестливей, лишь бы заслужить от власти ласку в виде высоких тиражей и гонораров, добиться главной должности в мертворождённом Союзе писателей, а по сути "Союзе бездарей и литературных шлюх", ибо все сколь ни будь талантливые и востребованные читателями мастера, изгнаны из России. И ладно бы оба изначально были такими вот ничтожествами. Так нет же! Тот же Поляков, помню, прекрасно начинал в Перестройку как очень небесталанный автор, хлёстко громивший загнивающее болото советской партийно-чиновничьей бюрократии.
      
      Выплеснув на гостя очередной ушат красноречия, Мурр немно-го притомился и поник.
      
      Глава 56
       Чтобы помочь мэтру переменить тему, Герман попросил его показать над чем он работает сейчас. Мурр охотно согласилась провести гостя в свою городскую мастерскую. Но тут в дверь позвонили. Хозяин пошёл открывать, и вернулся в обнимку с девицей довольно вульгарного вида. Он представил гостью как Рая. Чёрнявая. Грузная. Широкая в кости. Она ошарашивала своим видом. Любая разодетая и размалёванная по таборной моде цыганка рядом с пассией Мурра проиграла бы в яркости наряда и макияжа: жгучей черноты волосы, белый платок в ярких крупных цветах, с бахромой, густо накрашенные брови и глаза, сочно напомаженные губы, и нарумяненные, словно у матрёшки, щёки. На шее и крупной груди Раи красовалась связка неимоверных бус, платье её, или точнее сказать сарафан, больше напоминало сшитые вместе флаги всех стран мира. Татарка или что-то в этом роде. Понятно, что большинство людей по жизни носят разные социальные маски; женщины же обычно ещё и раскрашивают их косметикой, но у приятельницы Мурра с этим явно был перебор! Впрочем, на пожилого ловеласа её аляповатый образ явно действовал убойно.
       Явно желая лишний раз набить себе цену в присутствии ба-рышни, немолодой Дон Жуан обратился к Герману, словно в продолжение их разговора:
      - Вот так, брат...уж легче сказать, кого я не лепил из крупных фигур. Ведь кроме Деда Хасана и других знаменитых "авторите-тов", которыми меня постоянно попрекают, я ваял почти всю историю страны: маршалов, космонавтов, академиков, членов Политбюро, министров... Дааа...много кого приходилось увековечивать для потомков. Кстати, бюст основоположника космонавтики, который сейчас стоит в центре Москвы - тоже моя работа.
       Грубоватая массивная девица, которую Мурр неожиданно представил, как свою ученицу и помощницу, гордо выпятив мощную грудь и выставив круглое пузо, зовуще улыбалась Герману плохими зубами, одновременно восхищённо млела в сторону мастера:
      - Гениально...Круто... уу-х...я балдею...как же мне повезло к вам попасть!
      Мурр зарделся от удовольствия - старый ловелас вообще любил пококетничать, а тут молодая почитательница... да он и без всяких комплиментов в свой адрес обожал рассказывать про себя:
      - Я ведь в юности почему-то очень хотел стать мясником. Забавно, да? Время было голодное. Базар являлся для нас другой реальностью, где царила сытость и изобилие. Помню проходил с матушкой вдоль мясных прилавков. Вид и запах сырого мяса, разрубленные пополам туши - говядина, свинина, баранина - вот, где райское место для человека, его заветная мечта, земля обетованная. Мне казалось нет более счастливых людей, чем мясники. "Хорошо бы здесь стать своим, - думал я тогда, - чтобы каждый день лицезреть всё это изобилие". И после восьмого класса мечта моя почти сбылась, когда меня по большому блату взяли в ученики к рубщику мяса в соседний гастроном. Там я быстро насытился "ароматами" мяса, напоминающими анатоми-ческие муляжи. Так что основы творчества я постигал не в академии изящных искусств... А когда немного повзрослел, начал рисовать, и стало получатся, то пошел другой дорогой.
      Мурр захихикал.
      - Не знаю, угадал ли я с призванием. Конечно, на меня посмот-ришь - ни грамма не похож на богему. Ручищи вон, - хоть сейчас мясницкий топор могу взять... Но я и не желаю быть похожим. Это призвание. И при этом неблагодарная профессия. Ведь, когда ты талантливый человек, у тебя всегда много врагов. Закон такой. А у меня врагов - куча. Вот довелось мне работать в Таиланде, лепил их президента. Там все буддисты. И они считают, что скульптор, - это не совсем человек. А полубог. Некоторые даже решили, что я перевоплощение Будды или кого-то в этом роде и всё пытались меня потрогать. Я тоже считаю, что если у тебя есть какой-то дар, которого нет у остальных, то это благословение свыше, и огромная ответственность.
      - Это правда, Станислав Сергеевич! У вас в одном пальце больше таланта, чем у тех, кто вас критикует! - экзальтированно воскликнула начинающая художник, мгновенно дав понять Герману, что дура бессмысленная.
       Однако Мурр не возражал и даже блаженно кивал такой оцен-ке.
      - Расскажите, каких ещё известных людей вы еще лепили, пли-из? - не унималась барышня.
      Мурр даже мяукнул от удовольствия, во всяком случае Герману так померещилось. Вероятно, скульптор решил окончательно поразить фанатку, для чего напустить тумана таинственности:
      - Однажды мне заказали памятник одного человека. Он хоть и жил с юности в Москве, был выходцем с Востока и принадлежал к редкому народу, который до сих пор исповедует язычество. Родственникам очень хотелось, чтобы я с уважением отнёсся к их традициям. Эти люди тысячелетиями поклоняются духам природы. Лепка человеческой фигуры покойного, в отличие от предшествующих ей ритуалов, никакой проблемы для меня не составила, тем более мы по телосложению с ним оказались похожи. Я просто смотрел на себя в зеркало и лепил. И с компо-зицией памятника всё было сразу понятно - куда какой символи-ческий элемент поставить: солнце, камень, фигуру ангела, - что они обозначают, мне подробно объяснили в их "храме"... Это не то, что церковь в нашем понимании, а особое сакральное место, о котором знают только представители их землячества. Место такое у них единственное в России. Это у нас храмы на каждом шагу. А у них один, и не потому что негде строить, а потому, что они считают, что таких мест силы, где обитают боги - на земле единицы. И они все туда приезжают, чтобы тайно молиться и проводить жертвоприношения.
       Меня туда отвезли. Дело было ночью. Местность дикая, уда-лённая от цивилизации. Мне предстояло стать свидетелем некоего мистического действа: жрецы собирались принести в жертву...как оказалось живого человека (мне об этом сообщили только на месте, иначе я бы возможно отказался от заказа). Чтобы умилостивить богов и чтобы те хорошо приняли покойного требовалось отдать природе максимальную дань. У первобытных племён, которые приносили в жертву богам рабов и пленных, такие вещи считались в порядке вещей. Но в наше время обычно резалось какое-то животное. И только в исключительных случаев они жертвовали своими. "Жертвенный барашек", которым выступал юноша лет восемнадцати, не противился своей участи и даже улыбался. Ему предстояло искупить грехи своего брата, который совершил какой-то серьёзный проступок и подался в бега. Через мгновение его левый висок был разворочен ударом клювоподобного стального молота. С ещё живого человека содрали кожу и выпустили кровь, собрав её в специальные сосуды. Воздух быстро наполнился знакомыми мне с детства парами свежеосвежёванного мяса. Так что к горлу моему не подкатывала тошнота, хотя одного из присутствующих членов их землячества вырвало, всю землю заблевал...
      
       Девица слушала рассказ мастера, как заворожённая. Герман тоже поймал себя на том, что сидит открыв рот от изумления.
      - Остаток ночи, уже по пути домой, я всё думал и думал... Не то, чтобы раскаяние мучило мою душу, - продолжал Мурр. - Пре-красно понимал, что эти люди так живут уже тысячи лет, что миросознание их гораздо шире нашего. Они и себя в этой жизни ощущают лишь животными в дырявых мешках из кожи и мяса - обиталищами бессмертного духа. Но мне-то до них было далеко! Хотелось сохранить свой мелкий комфорт. Ведь я понимал, что против желания втянут в опасное дело и в случае чего мне грозит уголовная статья за соучастие в убийстве.
      - И что было дальше? - в нетерпении спросила девица, когда мастер замолчал, чтобы ещё выпить и закусить.
      ... - Как видите я не выгляжу сломленным несчастливой судь-бой каторжником, - с широкой улыбкой развёл красивыми сильными руками художник. - Но это не финал истории. Тот жертвенный юноша был студент-химик, как я потом узнал. С ним, можно сказать, приключилась странная история. Прошло три дня и я случайно стал свидетелем, как молодой человек с очень похожим лицом попал под машину. Можно сказать, всё произошло почти на моих глазах...На этот раз погибший, как я услышал из криков быстро прибежавших жителей ближайшего к месту трагедии дома, был хорошо им знаком, как Яшка по прозвищу "кулак". Самое поразительное, что жертва ДТП выглядел копией убитого в лесу молодого язычника (!), присмот-ревшись к трупу на дороге, чьи мозги расплескались нежно-розовыми сгустками по проезжей части, пришёл к убеждению я. Как такое возможно, мне трудно объяснить до сих пор.
      Герман хмыкнул, не сдержавшись.
      - Меня не интересует вопрос о бессмертии души, - став сразу холодным и надменным, строго заявил ему Мурр. - Для меня он закрыт раз и навсегда, давным-давно. Единственное, чего я не понимаю, так это скепсиса тех, кто ни разу в своей жизни не ощущал ни дыхания костлявой, ни присутствия вечности, и тем не менее ведёт себя с высокомерием всезнайки.
      - Извините, я не хотел вас обидеть. Просто мне стало интересно, какова мораль сей басни? - стал оправдываться Дорандов.
      - Мораль? - ехидно переспросил Мурр. Запах прогорклого масла и миндаля исходящий от него пробивался даже через французский парфюм и шампунь, которыми скульптор пользо-вался. Говорят, так пахнет шизофрения. Так что очень может быть...учитывая весьма странные и запутанные рассуждения хозяина дома:
      - Вот ведь как бывает... страшно давно убитая в тайге тигрица с тигрёнком приходит за охотником "тигром Красного моря" и окрашивают воду вокруг пловца в кроваво-красный свет. И не важно, что это уже как будто совсем не тот охотник, да и тигр вроде как не тот...и прошло триста лет и Колесо трижды успело провернуться - великий механизм всё равно вернулся ровно на то место, где их встреча стала неизбежной.
      "При чём тут тигр? И о каком колесе идёт речь?" - недоумевал про себя Дорандов. Однако со всей возможной деликатностью повторил свой вопрос:
      - Так в чём же мораль? Вы так и не ответили, Станислав Серге-евич.
      - А это и незачем. Сумевший задать вопрос подсознательно знает большую часть ответа, - холодно ответил Мурр. Однако, добавил: - Если ты совершил действие, ты обязательно получишь результат, хочешь ты того или нет...
      
       Глава 57
       В помещении работал телевизор. По "ящику" показывали какую-то пятисот-десятую серию "Интернов", главную роль в которой исполнял один из главных бесноватых пропагандистов Кремля Иван Охлобыстин, прославившийся тем, что на недавнем провоенном митинге у Лобного места Красной площади зычно проорал в мракобесном припадке, закатив глаза к свинцовым небесам, не менее свинцовый призыв опричников "Го-о-ой-да!".
      Герман вряд ли обратил бы внимание на экран, если бы испол-няющая роль молодого врача-интерна актриса не показалась ему удивительно похожей на молодую особу, которую он видел только сегодня утром. А актриса определённо на неё очень смахивала, хотя возможно в таком сходстве свою роль сыграл алкоголь в крови Дорандова. И всё же... Впервые за долгое время Германа заинтересовал сюжет "мыльной оперы".
      ... Странно, но это словно была та самая молодая женщина-офицер, которую Герман только сегодня днём видел в центре наведения крылатых ракет (ГВЦ) при Генштабе - старший лейтенант Светлана Чугунова, кажется так её звали. Или же актриса чрезвычайно была на неё похожа: лицом фигурой, голосом и движениями. Сходство казалось поразительным! Буквально выносящим тебе мозг в стиле мультивселенной (параллельных реальностей) от создателя квантовой механики физика Хью Эверетта.
       Только в сериале "Чугунова" была не офицером и наводчиком смерти, а играла роль практиканта-медика. Такой вот необъясни-мый "квантовый эффект". На актрисе был белый халат и доктор-ская шапочка, на руках резиновые перчатки. С нею рядом находилась в кадре старшая коллега, которая по сюжету привела "Чугунову" в анатомический театр для учебного вскрытия. Это было очень странное кино, которое выглядело слишком реали-стичным для телевидения, то есть, с массой жутковатых для обывателя деталей, которые явно не вписывались даже в формат 18+. А ведь время было ещё вполне детское.
       Интерн-"Чугунова" на экране телевизора спросила у своей старшей:
      - А откуда берутся эти трупы?
      Наставница ответила, что в основном из домов престарелых, тюрем, кого-то привозят из больниц, если некому хоронить, или это не опознанные никем покойники, умершие в результате несчастных случаев, убийств или естественной смерти. Хотя немало бывает и "нормальных" людей.
      - Но разве можно обычного человека, без разрешения его родственников, "пустить на разделку"? - озадаченно спросила "Чугунова".
      - Вообще-то требуется согласие, но ведь надо учить студен-тов... Я точно не знаю всей процедуры. - Преподавательница беседовала с практиканткой, одновременно разрезая кожу старушечьей грудной клетки и жутковато посверкивая очками. - Но, вероятно, кого-то ещё при жизни уговаривают подписать бумагу о том, что они согласны после своей смерти... для пользы науки... и так далее. Наверное, кому-то платят... точнее не могу сказать. В конце концов, ведь их всё равно похоронят. Вот, смотри, желудок, - указала инструктор на сморщенный, как сушёная груша, мешочек чуть ниже диафрагмы. Видишь эти белые проводки? Это нервы, они проходят по всему телу и связаны со спинным и головным мозгом. - Опытный патанатом переместилась ниже. - А вот матка, - показала она на паховую область, где виднелся похожий на желудок ещё мешочек, только немного меньший по размеру и гладкий.
       В окна прозекторской лился радостный свет "бабьего лета". Клёны пользовались случаем похвастаться своей последней пёстрой обновкой. Стерильная медицинская вата облаков ярко светилась на бирюзовой сини неба. Прозекторское отделение стояло на краю больничного парка, почти сразу за ним начинался бетонный забор, который выходил на пустырь, это была окраина города. Дальше открывался вид на дачные пригороды - крыши коттеджей среди фруктовых деревьев, за ними река, дальние холмы на горизонте. Так странно было сочетание этой мирной пасторали, вечной жизни за окнами, и тем, что происходило внутри.
       Герман на время даже забылся где он и что смотрит телевизор, он будто подглядывал снаружи в окно на двух медиков, склонив-шихся над потемневшим, развороченным трупом, лежащем на холодном металле стола. Женщина-анатом - высокая, с тяжело-ватым подбородком. Не красавица, но и не страшная. Рыжевато-русые завитки выбиваются из-под шапочки, которая от света из окон кажется зеленовато-голубой. Деловито поблёскивают стекла очков. Рядом с ней будущий врач, которая по странному стече-нию обстоятельств, имеет копию себя в этом мире в образе наводчика смерти. И не ведомо бедной студентке-старшекурснице, без пяти минут доктору, какое горькое продол-жение за кадром её киношной жизни ушлые сценаристы уготови-ли своей сериальной марионетке (а может и её "протопопу" из ГВЦ тоже). Эти злодеи явно уподобились автору одной из мозгозаворотных концепций квантовой механики, получившей название "Кот Шрёдингера". И придумали они, что уже через две серии "теле-Чугунова" вдруг сама почувствует противную тягучую боль в том самом месте, на которое ей теперь показывала преподаватель - относительная власть над смертью, которую, как казалось, давала эта профессия, оказалась иллюзорной. Боль будет день ото дня нарастать, придётся самой обращаться к коллегам-врачам, и прозвучит страшный, как удар топора, диагноз. Словно обрушится на неё с неба страшно воющий крылатый ангел смерти, наведённый чьей-то бесстрастной рукой... Будет казаться, что мерзкое животное, крыса, поселилась у неё в животе и постепенно выедает её изнутри, - медленно и методично отрывает кусочки её плоти своими острыми зубами и съедает их. И приговор уже подписан и обжалованию не подле-жит. И запущены часы обратного отсчёта. И будет непереноси-мая, постоянная, нечеловеческая боль, наркотический туман, пытка химиотерапии, последний краткий предсмертный полёт и удар... и всё. Колесо, запущенное чьей-то рукой, закрутится вновь...
       Отчего-то уже во второй раз проснувшимся в нём даром предчуствователя Герман увидел всё это. И вдруг понял, что киношная девушка-интерн и наводчица ракет в морской форме (которая очень шла к её фигуре и лицу) так похожи не случайно. В этом присутствовал указующий перст судьбы. Словно две параллельные вселенные они демонстрировали одну и ту же судьбу, которая сама себе отрезает варианты на хорошее буду-щее.
       А начнётся трагическое вращение Сансары с несчастья, случившегося с любимой племяшкой "Чугуновой", школьницей четырнадцати лет. Родители слишком поздно обнаружат в её подростковом дневнике записи о настойчивом желании совер-шить суицид. Случись это хотя бы на полгода раньше и детский психолог или даже психиатр мог бы помочь. Пусть даже девочке светила психушка и жизнь на сильнейших антидепрессантах, всё равно это было бы спасением по сравнению с тем кровавым фаршем, которым всё закончилось... Искромсанная печень, селезёнка, отдельно валяющиеся рука и нога - картина в точности повторяла ту, которую очевидцы наблюдали в Виннице, когда наведённая симпатичным старшим лейтенантом из московского комфортабельного офиса ГВЦ русская ракета убила 4-хлетнюю украинскую девочку Лизу и тяжело ранила её мать....
       Двигаясь вдоль мясных рядов, маленький Мурр крепко сжимал мамину руку в своей крошечной детской ручонке, иногда они останавливались, мама спрашивала у продавца цену и, озабочен-но покачав головой в ситцевом платочке, тянула сынка за ручку дальше: "Да, бычок дороговато, мякоть-то кусается. Не по зубам. Обойдемся костями". На широких прилавках отрубленные куски млекопитающих: шеи, тушки, карбонад, вырезка, грудинка, голяшки, окорока. Свиная голова уставилась на мальчишку, прищурив один глаз в закопчённой крови, и казалось мальчику что она блаженно улыбается ему. Высунув набок тёмно-фиолетовый язык, выставив вперед задорный, розовый пятак, свиная голова как бы говорила:
      - Не грусти, паренёк! Видишь, как меня разделали, и то я ничего, не унываю. Бери меня. Не пожалеешь!
      Но связываться с головой маме Мурра не хотелось: много мороки, да и денег на неё не хватит - и она, сговорившись с синеносым продавцом, покупает суповых костей: "Сварю кулеш, на неделю хватит"...
      
      
      Глава 58
      Вслед за мастером гости его дома стали восходить по лестнице на мансарду, тут у Бессонова располагалась мастерская. По пути художник взялся рассуждать о том, что ему всегда было жаль примитивных материалистов, которые ненавидят так называемые "метафизические туманности". Впрочем нынешняя официальная православная церковность, с её культом имперскости и войны, ему ещё отвратительней, ибо она хуже материализма. Он процитиро-вал "бараний марш" Бертольда Брехта:
      Шагают бараны,
      Бьют барабаны, -
      Кожу для них дают
      Сами бараны.
      
      Мясник зовет. За ним бараны сдуру
      Топочут слепо, за звеном звено,
      И те, с кого давно на бойне сняли шкуру,
      Идут в строю с живыми заодно.
      - Мне жаль миллионов несчастных, которые, будучи метафи-зически глухи и слепы, бросаются из крайности в крайность, а в итоге их жизнь в лучшем случае превращается в шекспировскую трагедию. А в худшем - спускается циниками от пропаганды и масскульта в унитаз. Но бедняги даже не способны осмыслить ужасных причин собственных несчастий и страданий, объясняя всё материальными обстоятельствами либо "невоцерковлённо-стью" - демонстрируют поразительную слепоту! Те же, кто всё понимают, словно кукловоды, дёргают из-за ширмы за ниточки, решая собственные задачи и стараясь остаться в стороне от совершённых преступлений.
      Герман не мог отчасти не согласиться со скульптором, в его рассуждениях несомненно присутствовало рациональное зерно. Может потому-то молодой человек так ухватился за слова скульптора, что очень не хотел ощущать себя таким бараном или ничтожным тараканом, случайно свалившимся в унитаз. А если так, и последние события жизни Дорандова не случайный "суповой набор", то их вполне может связывать некая драматиче-ская фабула: смерть жены, неспокойная совесть, неприятности на работе, страшный диагноз сослуживца, странные знаки, которые стали встречаться Герману с озадачивающей регулярностью, - а что если, скульптор в чём-то прав, и это сцены одной пьесы? Если человек, который считает себя ни в чём не повинным, - на самом деле сам палач собственной судьбы? И наказание неизбежно? Как с практиканткой-медиком из сериала и одновременно офицером-наводчиком из ГВЦ в одном лице.
       И "Борода", у которого, как оказалось, в мозгу свёл гнездо рачок, ведь тоже не ангел - сколько изделий их завода уже упало на украинские города!
      Не то чтобы Герману вдруг всё открылось, однако он не мог не признать, что в туманных рассуждениях хозяина дома как будто присутствует некая логика и претензия на высшую справедли-вость. Во всяком случае, захотелось приложить усилия, чтобы понять и попытаться интерпретировать рассуждения Мурра:
      - Божественная симметрия замысла творца непостижима толь-ко для тех, кто не хочет задумываться о том, что лежит за пределами привычного бытия, - продолжал скульптор. - На материале хоть нашей родной русской жизни легко понять, как действует ход вещей. Рок. И ведь никто этому року помешать не может, потому что, помимо личной ответственности, существует ещё и коллективная вина - расплата за грехи отцов и дедов.
      Хоть Герман и готов был отчасти согласиться со скульптором, гордость не позволяла ему сделать это вслух. В конце концов он инженер, программист, научно мыслящий представитель совре-менной цивилизации, а не свободный художник, оперирующий вольными образами, к тому же немолодой.
      С другой стороны, Герман начинал понимать, что случай свёл его с особенным человеком. Вероятно благодаря своему искусству скульптор явно обладал тонким ощущением бытия. Его разум вполне мог принимать из окружающего пространства некие сигналы сверхъестественного. Бывают ведь люди со сверхспособ-ностями, которым дано стать проводником сакральных идей. И что если в мире всё не столь сингулярно, как предполагает современ-ная теоретическая наука, когда будущее теряет всякую связь с прошлым и становится принципиально непредсказуемым. А на самом деле всё обстоит как раз наоборот. Если жёсткая морально-нравственная привязка-таки существует. Это проблемы современ-ного общества, что наши моральные идеалы размыты до предела, мы не в состоянии точно выразить что есть добро, а что зло. Но если предположить, что внезапно радикально придвинутый искусственный интеллект, либо пресловутый высший разум имеет доступ к моральному Абсолюту и у него есть такие системы, скажем, для стратегического мышления, программирования и математики, что он может видеть пространство поступков и их последствий для каждого существа во Вселенной, как мы видим предметы перед собой? Тогда этот универсальный механизм с лёгкостью способен писать код каждой судьбы и доказывать теоремы бытия для целых цивилизаций так же непринуждённо, как мы болтаем за чаем. Так размышлял Герман, одновременно в нём боролись нежелание выходить из зоны психологического комфорта, как бы тёмен и душен не был мирок привычного, и стремление приоткрыть форточку для истины, какой бы ранящей она не оказалась...
      Но чтобы тебе открылись секреты чтения божественной тай-нописи - нужно для начала решиться рискнуть, смирить гордыню, признать, что не всё в этом мире можно объяснить рационалисти-чески. Пока же молодой человек скорее готов был пародировать мессианский стиль "деда", чем всерьёз усомниться в себе. И даже бросить хозяину насмешливый упрёк. Мол, всё это конечно звучит оригинально, и всё же хозяин дома хватает через край в своём ненаучном мистицизме, искренне полагая, что столь фантастиче-ские рассуждения в наш век айфонов и космических станций могут кого-то всерьёз впечатлить, кроме обитателей жёлтых домов. При этом частью сознания Герман понимал, что такой трансцедентальный взгляд на человеческую личность и общество скоро может стать мейнстримом даже в России.
      - Всё в принципе можно подтянуть под удобную теорию, - произнёс он скептически.
      - Ну-ну, не стал спорить, пожав плечами скульптор.
      - Я читал про вас в Интернете, что вы не согласны с президен-том Путиным и нашей спецоперацией на Украине, - ехидно заметил Герман Мурру, желая почувствовать превосходство над "белой вороной". - А ведь большинство в России поддерживает власть, об этом говорят социологические опросы.
      Мурр ответил с сожалением:
       - Трагедия заключается в том, что при попустительстве обол-ваненного населения, его совершенном устранении от решения собственной судьбы, на трон восходит сначала один самозванец и людоед, потом другой, чьё правление тоже неизбежно сводится к геноциду и разнообразным злодеяниям. Но для нашей интеллиген-ции всё выглядит, как набор исторических случайностей, не связанных драматической фабулой - общей российской кармой... Только, думается мне, что это не случайность, а закономерность в России, - что за Иваном Грозным приходит людоед Пётр Первый, потом упырь Коба и наконец любимец большинства Путин. Потому что наш народ на уровне коллективного бессознательного привык к злодейству властей, презрению к себе с их стороны, и чувствует себя даже комфортно, когда его унижают, грабят, и в конечном итоге в рассвете сил превращают в земной перегной. Наши люди в массе своей бояться прогресса и истины, людям комфортней жить и умирать в дремучести и убогости, только бы им сказали, что они богоизбранный народ и должны страдать и умирать за великие имперские цели. Любая историческая эпоха у нас неизбежно приходит к тому, что народ рабски бездействует, отдавая решение своей судьбы "доброму", а на самом деле жестокому и развращённому царю...Французские просветители искренне полагали, что стоит поместить человека в нормальную среду и он сам станет нормальным, европейцем. Но в России эта просветительская утопия не работает, потому что здесь нормаль-ных условий бытия никогда не бывало.
      
      Глава 59
      Располагающаяся в мансарде мастерская скульптора странным образом производила впечатление пещеры или склепа. Герману даже почудился писк и хлопанье крыльев летучих мышей (оказывается Мурр специально разводил зловещей внешности зверьков).
      Станислав Сергеевич зажёг свет. Первое что бросилось Доран-дову в глаза (после порхающих под потолком на перепончатых кожаных крыльях мохнатых зверьков с мордашками упырей и красноватыми глазками вампиров), - это часы на стене, почему-то без стрелок. Такую странность можно было бы объяснить старанием экстравагантного хозяина удивить гостей, если бы вокруг не хватало и других атрибутов его причудливой личности - трубы телескопа, установленной на треноге под потолочным окном с поднимающейся фрамугой; похожих на глобус старинных солнечных часов, пёстро раскрашенной маски людоеда и "охотни-ка за головами" в перьях экзотических птиц с далёкого острова Гвинея, и прочего, прочего. А ещё распаляли любопытство старинный перегонный куб, настоящий череп, какие-то кабали-стические знаки на стенах, пучки засушенных трав, - чем не лаборатория алхимика!
      В углу примостился высокий мольберт с загрунтованным и подготовленным к работе холстом, а у окна слева - наклонный стол для рисования с листом плотной бумаги. В карандашном наброске Герман с удивлением узнал себя! Художник запечатлел Дорандова в причудливом образе - половина его головы была мертва и скалилась лишённым плоти костяком, а над макушкой другой полукругом светился нимб.
      - У вас интересное иконописное лицо, - невозмутимо бросил озадаченному гостю художник. - Если согласитесь и найдёте время - я хотел бы лепить вас.
      Вдоль одной из стен располагался длинный стеллаж с выпол-ненными в разной технике картинами и рисунками.
      Холсты и картонки (в рамах и без) в беспорядке разложены были повсюду, причём многие повёрнуты тыльной стороной к зрителю.
       На стенах закреплены как оказалось недавние рисунки масте-ра - карандаш, уголь, сангина - и почти на всех дочь Бессонова Гала, её лицо, её обнажённое тело... Художник будто в первый раз жадно пытался разглядывать её такой ещё близкий, но навсегда уходящий образ.
      Были тут и изображения других натурщиц. Рая радостно ука-зала пальцем на собственный портрет и возбуждённо воскликнула. Хотя мастер изобразил её тело чересчур натуралистично, без прикрас - в свисающих складках жира, с непропорционально широкими бёдрами и коротковатыми толстоватыми ногами.
      Герману отчего-то стало неловко. Он уселся в кресло, взял журнал со столика, достал из кармана очки (после смерти жены у него на нервной почве стало падать зрение, что он старательно скрывал от врачей космонавтской медкомиссии и даже достал проверочную таблицу - такую же, какие висят в кабинете любого окулиста - и выучил её наизусть). Молодой человек уже собрался погрузиться в чтение, но тут его взгляд упал ещё на один рисунок в дальней части комнаты. Дорандова словно током ударило, по коже побежали мурашки - лицо на плотном ватмане показалось ему знакомым и родным. Этого не может быть? Маша?! Но откуда ему известно?!
      Герман вскочил и сделал шаг. Но Мурр опередил гостя, сорвав лист со стены, окинул свою работу беглым критическим взглядом и поморщился. Скомкал и, чиркнув коробком, поджёг с угла, после чего бросил в камин. Подождал, пока разгорится, и туда же отправил ещё несколько рисунков.
      - Устроим аутодафе! - весело и легко объявил мастер. Он стал срывать и другие рисунки со стен и безжалостно бросать их на пол. Потом сложил в одну кучу и отнёс к камину с мощной трубой дымохода. Придвинул себе кресло поближе к огню и предложил гостям сделать тоже самое. Взял со стола вино и вазу с клубникой. Погасил электричество.
      
      Глава 60
      В потолочные окна лилось голубоватое сияние ночного неба. Угостив гостей вином и клубникой, Мурр уселся в глубокое кресло, закинул ногу на ногу, поставил бутылку на пол, чтобы была под рукой. После чего решил попотчевать их очередной занимательной историей:
      - Римский император Домициан был изрядным тираном. Обо-злённые римляне устроили заговор и убили кровопийцу. Тело мёртвого правителя заговорщики - в порыве мстительной страсти - разорвали на части, используя помимо голых рук ножи и топоры. И это была, так сказать, повседневная рутина древнеримской жизни. Но самое любопытное случилось после. Древний автор описал это так: "Была у Домициана жена, которая любила мужа и воспылала ненавистью к его убийцам. Желая сохранить память о великом супруге в веках, жена под покровом ночи собрала куски плоти мужа, аккуратно сложила их в корзину и принесла домой. Там она обмыла останки, приладила их друг к другу и аккуратно сшила тело целиком. На следующей день вдова позвала лучших ваятелей, показала им сшитый заново труп и велела запечатлеть в бронзе образ любимого - в доспехах и при оружии. Мастера исполнили заказ. Через некоторое время, когда страсти улеглись, посмертную статую покойного императора водрузили на почётном месте у Капитолия. Со временем по городу стали ходить страшные слухи, будто бы по ночам бронзовый Домициан сходит с поста-мента и рыщет в поисках своих убийц. И действительно, заговор-щики ненадолго пережили убитого правителя. Вскоре всех их настигла кара. Главному злодею Петронию ударом меча вскрыли живот, а вот другому цареубийце Порфинию сперва отрезали половой орган и засунули активно призывавшему других к мятежу заговорщику в рот".
      Рая, сидя с бокалом вина, захихикала скабрёзным подробно-стям, а Мурр продолжал без тени улыбки:
      - Правда, историки утверждают, что статуя тут не при чём и с заговорщиками разобрались оставшиеся верными императору его преторианцы. Как бы там ни было, вытащенный среди ночи из постели преемник Домициана - пожилой вельможа Нерва так перепугался, что станет следующей жертвой мести, что не смог удержать рвоты и испражнений. На нервной почве старик вскоре заболел и через неделю умер. А новым императором сенаторы избрали перспективного генерала Трояна, при котором Римская империя достигла своего наивысшего могущества.
      Отсветы огня в камине причудливо играли на стенах и потолке мастерской. Их таинственное отражение блуждало по старому кожаному дивану, массивному столу из красного дерева и картинам... по стоящему в углу за диваном поясному анатомиче-скому муляжу мужчины, большому прямоугольнику зеркала. Казалось потусторонние тени явились послушать байки Бессоно-ва.
      Пляшущее пламя осветило китайскую ширму. Встрепенулась цапля, удивлённо глядя круглым глазом. Вспорхнул над цветущим шиповником фазан. Ожили цветы. Бабочка шелкопряда полетела на огонь камина, и стал явственней в воздухе розовый аромат...
      
      Глава 61
      Расположенная за ширмой дальняя часть мастерской по кон-трасту с ближней вызвала у Германа оторопь: стены покрыты белой керамической плиткой, ряд поблёскивающих никелирован-ным покрытием инструментов на длинном столе у стенки напоминают своим видом хирургические. Умывальник. "Чисти-лище" - название само пришло Дорандову на ум. Мурр предложил гостям вымыть руки, надеть бахилы и белые халаты. Сам он уже переоделся в полный операционный костюм, включающий в себя кожаный передник, убрал волосы под специальную шапочку, натянул на руки хирургические перчатки. Они подошли к занавеске, на которой могла бы висеть табличка "Врата ада". Мурр решительно отодвинул занавес. Игорь невольно вздрогнул: на металлическом прозекторском столе, под бестеневой хирурги-ческой лампой вытянулся обнажённый труп молодой женщины - совершенное тело, вот только лицо практически отсутствует. Из-за какой-то страшной травмы оказалась обнажена "внутренняя начинка" лицевой части черепа покойницы, словно на анатомиче-ской иллюстрации в разрезе: глазное яблоко, напоминающее белок перепелиного яйца, лобные доли светло-коричневого мозгового вещества с темно-синими прожилками вен, формой смахивающий на сильно увеличенную в размере дольку грецкого ореха.
      Мурр подождал пока Герман придёт в себя от нового сюрпри-за, и пояснил:
      - Стараюсь не отставать от требований рынка. Вот, последние четыре года осваиваю искусство посмертной реставрации - профессию не менее востребованную, чем ваяние надгробий.
       Видно было, что над телом уже основательно поработали - часть лицевых костей и хрящей, в частности нижняя челюсть, нос и правая глазница были восстановлены почти до нужной формы с помощью какого-то особого медицинского пластика. На груди девушки были разложены готовые розовые заплатки, которые очень напоминали настоящую человеческую кожу, их мастер, по всей вероятности, собирался использовать для окончательной реставрации.
       Мурр извлёк из холодильника и с гордостью продемонстриро-вал пакетик с новым глазным яблоком, который совсем не был похож на пластиковый или стеклянный протез. Так же, как и куски мягкой мышечно-нервной ткани, которые кто-то явно препарировал с донорского тела специально для скульптора.
       Как обычно бывает при встрече со смертью - в голову Германа полезли банальные мысли: "Вот, что остается от человека. Бедная - она выглядит такой молодой, могла бы ещё жить да жить, любить, родить детей. Почему же она оказалась здесь?".
      - Это моя дочь Гала, - спокойным тоном ошарашил скульптор. - Я забрал её тело из морга больницы. Там за моей девочкой не уследил персонал - она покончила с собой, когда её доставили на Скорой и начали готовить к операции.
      .... - Примите мои соболезнования! - немного придя в себя от новости, пробормотал Герман.
       - "Каждый миг из мира уходит чье-то дыхание. И когда огля-нешься, многих уже нет..." - печально процитировал кого-то хозяин. И вдруг с таинственной улыбкой подмигнул:
      - Греческий скульптор Пигмалион изваял прекрасную девушку Галатею, и попросил богов оживить её. Боги вняли просьбе художника, и очень постарались улучшить исходную версию... Мне нет необходимости кого-то просить. У меня есть моё искусство...
       Мурр кивнул на крупнодиагональный жидкокристаллический монитор:
      - Для точной реставрации лица я использую нейросети и компьютерную сканирующую программу 6-D моделирования. Поэтому я сжёг старые изображения дочери, ибо намерен вернуть ей не просто прежнюю красоту, а сделать совершенной.
       Мастер включил монитор, на котором возникло словно живое лицо Галлы, оно двигалось, улыбалось, хмурилось, становилось задумчивым
      - Правда она прекрасна? А в реальности станет ещё прекрасней. И главное, живей. Я вложу в неё всё мастерство, которое накопил за годы жизни.
       "Э, да мужик совсем свихнулся" - Герман окончательно убедился, что имеет дело с разновидностью шизофрении (хотя ассистентка Мурра явно не видела в его намерениях ничего ненормального). Впрочем, именно такая помощница - преданная и доверчивая до глупости ему и требовалась. Мурр же был полон самоуверенности и не тяготился ни малейшим сомнением. Он считал, что коль скоро у него есть некое понимание, что необхо-димо делать, то всё получится.
      - А хотите, я потом и вашу жену воскрешу? - вдруг задорно поинтересовался шизофреник.
       Мурр смотрел на Германа не мигая, будто вглядываясь ему в самую душу. Словно из потустороннего мира. Он вообще не моргал, отчего создавалось впечатление что у него парализованы веки.
       - Я ведь знаю - после её ухода вы потеряли интерес к жизни. А если вы теряете важного для себя человека, и с ним интерес к любимому занятию, то это происходит с вами для того, чтобы чему-то научить, помочь сделать важные выводы, извлечь определенный урок. Не каждый понимает, что забирая одно - Мироздание что-то непременно предложит взамен - долгождан-ные крылья... или откроет важную дверь, куда вы и не помышляли соваться. За каждой потерей стоит определенный посыл - нужно лишь понять и разгадать замысел Творца. Вот взять меня: я теперь понимаю, что вся моя предыдущая жизнь была подготовка к этой работе. И не сомневаюсь, что смогу вернуть дочери тело и жизнь. И тоже мог бы сделать для вас, мой друг, если вы действительно этого захотите.
      - Моя жена умерла, - немного поколебавшись, отрезал Герман.
      Они смотрели друг другу в глаза, будто в молчании продолжая диалог: "Вы безумны" - мысленно произнёс молодой человек.
      "Кто из нас безумец, это ещё вопрос, - не размыкая губ, отвечал Мурр. - Отказываться от такого шанса, который выпадает раз в жизни, - это ли не безумство? Или участвовать в запусках начинённых сотнями килограммов сверхмощной взрывчатки ракет по мирным городам - в XXI столетии(!), во имя бредовой идеи спасения их жителей непонятно от кого, - разве не настоящее сумасшествие?!".
      - Моя жена умерла, - повторил, словно заклинание, Герман. - Я принял это...
      - Как вам будет угодно, - не стал настаивать Мурр. После чего взял инструмент и занялся делом. Задачей ассистентки было быстро и чётко выполнять все распоряжение мэтра. И кажется Рая не плохо справлялась. Она была молода, понятлива и энергична, плотная и сильная телом, с хорошей реакцией и хваткой. Вот только по ходу дела у азартной провинциалки некстати просну-лась тяга к прекрасному, которую мастер имел неосторожность разбудить:
      - А нельзя ли мне, мэтр, хоть немного поучаствовать в процессе? - робко попросила она, жалобно глядя на своего гуру. - Я уже вижу ваш замысел, учитель, и обещаю быть очень осторожной. Только позвольте!
      - Всё это замечательно и похвально, - с притворной ласковостью промурчал Мурр. - Но если ты хоть когда-нибудь попробуешь прикоснуться сталью к моей дочери...то будешь иметь такой же вид, как она сейчас, вот только никакая реставрация тебе уже не поможет.
       Рая втянула голову в плечи, затравленно кивнула, в этот момент до чересчур прыткой девицы дошло, что её потаённые надежды выбиться когда-нибудь из подмастерьев гения в самостоятельную фигуру, если и сбудутся, то очень не скоро.
       Однако удивительно, что когда в помещении появился уже знакомый Герману по бессоновской даче рыжий кот по прозвищу "Фриц" и бесцеремонно запрыгнул прямо на прозекторский стол, то только пять минут назад проявивший суровый нрав Мурр отреагировал довольно снисходительно - всего-навсего пожурив наглеца, велел ассистентке унести кота и хорошенько накормить любимыми варёными креветками.
      
      
      Глава 62
       Бессонные часы в гостях у скульптора пролетели незаметно, пора было ехать домой. На выходе из метро "Комсомольская" (Ярославского вокзала) Герман заметил скромную старушку. Бабушка была маленькой и хрупкой, словно девочка-подросток. Морщинистое лицо и добрые глаза делали пожилую незнакомку невероятно знакомой, казалось, в ней есть что-то очень близкое, даже родное, только лицо уж очень бледное, даже синеватое и осунувшееся. Болезненная внешность. Обветренные руки нищенки сжимали пластиковый стаканчик для милостыни. Поверх плаща себе на грудь пожилая поберушка выпустила крестики и иконки на засаленных шнурках. Но спешащие по своим делам пассажиры не замечали её и равнодушно проходили мимо.
      Герман устремился к блаженной. Желая щедро одарить ба-булю, он открыл кошелёк, выгреб бумажную наличность, высыпал в ладонь всю мелочь. Даже лотерейный билет, купленный по случаю, оказался на дне пластикового стаканчика.
      - Помолись, за меня, мать!
      Осчастливленная бабуля попыталась было его перекрестить, что-то ответить, но вдруг закашлялась и непроизвольно харкнула ему в лицо отвратительным сгустком. Дорандов отшатнулся и буквально упал в объятия какого-то бомжа, сильно испачкавшись о его одежду. Вот так за свою доброту он оказался замаран кровью, говном и блевотиной.
      Бомж незлобиво посоветовал:
      - Контролируй шаги, мужик.
      - Извини, но у меня нет глаз на затылке! - огрызнулся Герман.
       - Не можешь головой, тогда установи радар на жопе... Или шагомер у себя в телефоне, - присоединил свой голос другой бомж с лицом дегенерата, до карикатурного смахивающий на одного персонажа, - прославившегося в этот военный год на всю страну суперстукача всея Руси Виталия Бородина. Данный медиа-деятель сумел сделать себе выдающийся самопиар "сигналами" на "звёзд" кино, театра и эстрады, тайно или явно осуждающих войну в Украине. В стране уже шли репрессии, пока, правда, в относи-тельно мягкой форме: без расстрелов, но людей изгоняли с работы, подвергали социальной траве, разорительным штрафам и даже сажали в тюрьмы. От доносов активиста пострадали бывшие любимцы страны: Лия Ахеджакова, Алла Пугачева, певица Диана Арбенина, актёр Данила Козловский и многие другие "звёзды" первой величины, на которых были возбуждены административ-ные и уголовные дела.
       И хотя подавший голос второй вокзальный советчик только внешне походил на знаменитого стукача, смердело от него не меньше.
       Задыхаясь от вони, Герман поспешил к электричкам. Кошелёк был пуст однако на банковской карточке должно остаться ещё около трёхсот рублей, может, немного больше. К счастью этого хватило на билет. И даже осталось, чтобы сойдя на своей станции "Болшево", зайти по пути к дому в круглосуточно работающий гипермаркет "Глобус" - купить там костей для Васи и бутылку самой дешёвой водки.
      
      Глава 63
      Герман вошёл в тёмный подъезд, привычно поднялся на шесть ступеней. Пахло старым домом, плесенью, котами, проржавевши-ми трубами и вечно протекающей канализацией из расположенно-го под лестницей подвала.
      Хоть лампочка и перегорела Дорандов с закрытыми глазами мог мысленно увидеть вход в родное жилище. Со времён безвоз-вратно ушедшего счастья зачем-то оставался талисман в виде миниатюрной подковки на верхней доске дверного косяка; ещё магнит на металлическом ящике электрораспределителя под потолком площадки первого этажа с изображением влюблённой парочки и дурацким слоганом по-английски "Любовь это...".
      В кромешной темноте долго тыкался ключом в скважину. Чертыхался. Наконец, открыл. Прижимая к себе пакет с костями, вошёл в прихожую. Нашарил слева клавишу включателя. Маленькая прихожая осветилась желтым светом. Соскучившийся Васька радостно вилял хвостом. Увидев в руках хозяина и обнюхав пакет пёс заворчал, нетерпеливо ожидая, когда Герман разденется, чтобы заковылять следом за хозяином на кухню к миске.
      Но ещё минутой ранее, представив мысленно магнит с влюб-лёнными над дверью, Герман почувствовал как кольнуло сердце - что-то не так. Её пальто и курток на крючках в прихожей не оказалось. Обувной ящик опустел. Мужчина поставил пакет на пол, ощущая через одежду промозглость пустоты. Не снимая ботинок, сразу нервно прошёл на кухню и включил лампу, закреплённую над чертёжным кульманом. Какое-то время без всяких мыслей пялился на недоделанный чертёж.
      Очнувшись, бросился в комнату. Платяной шкаф был раскрыт. Ящики, где лежало Её бельё выдвинуты и пусты. Обнажённые деревянные плечики от платьев и кофточек сиротливо желтеют между его свитерами и пиджаками. На столе белеет записка, нервно написанная Её рукой. Быстро пробежал её глазами. Немного подумав, аккуратно сложил вчетверо и разорвал на равные части.
      Быстрым шагом почти побежал к туалету, там его вырвало. Вернулся в прихожую. Взял из кармана куртки сигареты и зажигалку. Осиротело опустился на стул. Щёлкнул и прикурил. Этим же огоньком поджёг останки записки. Огонь медленно поедал бумажные клочки на полу, превращая остатки слов в скрученные лепестки чёрной розы: "...димо...ольше ...не могла". Умом он понимал, что это всё равно рано или поздно случилось бы, и хорошо, что не пришлось произносить ненужные слова, уговаривать остаться, обещать, выслушивать упрёки, томиться и провожать. Нужно привыкать к новому состоянию - без Неё.
       Васька завозился на своей подстилке у его ног - тактично напомнил о себе. Герман там достал из пакета верхнюю кость и положил прямо на пол перед верным другом:
      - Ешь, Вась. Сегодня варить уже поздно.
      Пёс с благодарностью посмотрел на хозяина и принялся грызть. Мужчина достал бутылку, вернулся с ней на кухню и поставил на стол. Открыл старенький холодильник. Про утиные тушки в морозильнике он как-то и забыл. С усилием запихнул в морозильник пакет с костями.
      Достал стакан.
      "Ну что, Гер? Будем снова справлять поминки. С этим глухо-немым наверху всё равно разговаривать бесполезно. Он ничего не слышит и не отвечает. Предоставил нам на земле полную свободу, мол, доходите до всего сами, а сам умыл руки. Только зачем человеку свобода? Ему нужны - любовь и смысл. Без этого он любую свободу будет ощущать как несчастье и одиночество. Вот чудаковатый скульптор втолковывал мне сегодня о каких-то крыльях. Хм... Человеку прежде всего нужны тепло и нежность другого человека", - мрачно рассуждал Герман, подспудно он начинал жалеть, что не принял странное предложение скульптора.
       В резонанс болезненно отдающим ломотой в виски и затылок мыслям пёс в коридоре расправлялся с костью.
      А может, Маша обиделась на него, потому ушла, вдруг скреба-нуло Дорандова рассеканием по сердцу, за то, что он решил завести интрижку с другой женщиной...что поменял умершую жену на эту таксистку, и только потому и не захотел просить скульптора её воскресить?!
      Коротким движением мужчина сорвал металлическую пробку с бутылки и сделал два больших глотка прямо из горлышка. Пробежав по пищеводу, огненная жидкость обожгла желудок.
      "Да, брось. Она бы всё равно ушла. Что-то сломалось у нас с ней, и в жизни вообще. И видимо дело не столько в ней, сколько в тебе".
      Понимая это, Дорандов не проклинал покинувшую его оконча-тельно жену. Нет. Не было ни ненависти, ни обиды. Было лишь больно и пусто у сердца. Отчасти помогало то, что он уже знал, что со временем дыра затянется.
      Снова глотнув из бутылки, мужчина прикрыл веки, откинулся на спинку стула. Внешний реальный мир отдалялся: притуплялся слух, тело теряло привычные ощущения, как в сурдокамере при отборе в космонавты. Глаза его как бы были повернуты вовнутрь - виделось невидимое. От зажжённой газовой конфорки, на которой кипятился чайник, шло тепло, оно согревало и убаюкивало - Её последнее тепло. Догорали и гасли слабеющие огоньки. Лишь по горсткам пепла, где только что плясало пламя, пробегали дорожки искрящихся змеек. Кремация закончилась...
      Глава 64
      С утра Дорандов отправился на работу. Удовольствие и энтузи-азма от исполнения профессиональных обязанностей он больше не испытывал. Достаточно будет как-то протянуть положенные восемь служебных часов. Пора учиться жить дальше. Привыкать и надеяться, что появиться привычка к такому бесцельному существованию... И не верить тем, кто призывает верить, что жизнь может перемениться к лучшему и снова обрести смысл... А можно, к примеру, начинать думать о будущем отпуске или даже пенсии. А пока топить тоску и совесть в деловой текучке, в служебных бумагах, в обсуждениях рутинных технических вопросов на планёрках, после которых замыкаться в своём скукожившимся до размеров собственной личности крохотном мирке, где ты больше ни за что не отвечаешь кроме себя, где все обыденно и знакомо. А ещё продолжать убеждать себя в том, что словосочетания: "прилёт", "допустимая погрешность", "неизбеж-ные потери", "удары по критической гражданской инфраструкту-ре", "психологическая война" - не несут зловещего смысла, а являются всего лишь профессиональным жаргоном мастеровых. "Мы-де честно выполняем свои служебные обязанности, мы просто рядовые исполнители". Предстояло вырастить себе на том месте, где прежде находилась совесть бесчувственную мозоль...но пока у Дорандова ещё неладно, смутно было на душе.
      Немного радовало, что хотя бы посветлело на улице, перестало осыпать землю какой-то сырой гадостью. Причём, будто даже и не с неба - а откуда-то абстрактно сверху, ибо в такую мерзопакост-ную погоду (и в таком настроении) начинает казаться, что неба, в прежнем понимании этого высокого понятия, больше как бы не существует. Его заменила унитарная абстракция "небо войны" - вертикально-горизонтальная плоскость исключительно пригодная для разметки баллистических кривых.
      
      ...День тянулся к концу. Позвонивший Мурр внес в запрограм-мированный унылый финал суток надежду на какое-то разнообра-зие, предложив некое, как он выразился, "поучительное приклю-чение".
       Сев в пятистах метрах от проходной завода в оранжевое такси, Герман в компании скульптора понёсся по улице Дзержинского к выезду на Ярославское шоссе. И далее в сторону Москвы.
      Таксомотор ныряет под нависшую развязку кольцевой автодо-роги и в уплотнившимся потоке машин неторопливо ползёт по проспекту Мира. Возле павильона метро "ВДНХ" водитель поворачивает вправо и прибавляет скорости - их цель телецентр "Останкино".
       ...К Дорандову возвращается чувство облегчения от сброшен-ного бремени руководства отделом. Одновременно рассеивается тягостный морок от тревоги за будущее своего коллектива, в который вложено столько сил и души, беспокойство за себя и бывших подчинённых. Постепенно Герман освобождается от всего лишнего и начинает ощущать подобие свободы. Мысль отрывается от прилипчивого прошлого и пытается осмыслить все происходя-щее с ним в данную минуту. Всё, что осталось за бортом этой машины - всего лишь суета, томление духа, жизни мелочные сны...С каждым километром они приближаются к некому яркому событию, которое, возможно, поможет раздвинуть рамки привычной реальности. Этот загадочный рейд к телецен-тру...скульптор явно задумал что-то экстравагантное. Дорандов уже начал привыкать к его специфическому мировоззрению и образу жизни.
      - Человек, который нас интересует, сделал карьеру на этой войне и прославлении порочной власти, - поясняет Мурр. - Греховодник поставил свой талант на службу коррупции, произволу и смерти. Ежедневно продажный тележурналист выходит в эфир и очень убедительно выливает вёдра зловонной лжи на многомиллионную аудиторию, получая очень большие деньги за свой моральный коллаборационизм. Ведь на самом деле он всё прекрасно понимает, потому что, в отличие от подавляюще-го большинства своих зрителей, хорошо образован и умён. "Джентльмен" знает, что из-за таких, как он, 85% оболваненных пропагандой россиян поддерживают этого параноика в Кремле и его людоедскую политику. Но журналюгу моральный аспект дела не волнует. Главное для "нашего мальчика" - слава, успех, деньги. Он сам выбрал такой путь.
      При этом карьерный цинизм не распространяется на его бли-жайшее окружение. Наш джентльмен прекрасный семьянин, муж и отец. Среди коллег пользуется репутацией чистоплотного в личных отношениях, обаятельного парня, суперпрофи с безупреч-ной репутацией. В разговорах с самыми близкими любимец властей может позволить себе откровенность: на самом деле он презирает своих работодателей и не одобряет убийство невинных людей... но ведь он профессионал и не хочет потерять такое хлебное место из-за каких-то принципов...
      Герману становится всё интересней.
      И Мурр, искусно подогревший в нём любопытство, выглядит очень довольным собой:
      - Сейчас я покажу как человек добровольно разбивает себе башку о собственный патологический эгоцентризм, - объявляет скуль-птор, переходя в какое-то приложение в своём мобильном.
      - В смысле, покажете? - настораживается Дорандов.
      - Немного терпения, мой друг, немного терпения...сейчас вы всё поймёте сами.
      - Эй, можете всё-таки сказать, что вы задумали? Надеюсь никакого криминала? Иначе. Я не участвую.
      - Ничего такого, успокойтесь. Скоро вы всё увидите... И потом, куда вам деться с подводной лодки! - от души забавляется в своём "фирменном" стиле Мурр; и вдруг ещё больше оживляется: - Та-ак, а вот и наш телекудесник!
      
      Глава 65
       Они припарковались у телецентра "Останкино". У них за спиной, на вершине телебашни, развивался флаг каких-то ненормальных размеров. Об этом рассказывалось во всех новостях. Феноменальное достижение, по замыслу авторов, не могло не поражать воображение и не вызывать некоторую оторопь у очевидцев. Гигантский флаг появился на самой высокой точке города всего два дня назад. На фоне массовых прилётов украин-ских дронов со взрывчаткой в столицу Российской федерации и прочих крупных неприятностей, в Кремле решили поднять населению дух таким вот образом. В новостях гордо утверждалось что флаг чуть ли не в полкилометра длиной и двести метров шириной! Любому понятно, что серьёзный порыв ветра грозил сорвать полотнище из особой полимерной ткани вместе со шпилем. Сумасшедший приказ водрузить над городом гигантский российский триколор естественно принадлежал главному сумасшедшему в мире: чем хуже обстояли дела у Владимира Путина на фронте и в экономике, тем шибче обострялась у него шизофреническая гигантомания. У диктаторов ведь всегда так - самые огромные линкоры, циклопических размеров боевые дирижабли, многобашенные танки, тяжесть которых не выдержи-вает ни один мост, мегаломанский проект Дворца Советов с бронзовым колоссом Ленина на вершине, лысая башка которого должна была маячить где-то на границах стратосферы...
       Не в силах справиться с плодами собственных косяков, безумец Путин отдавал приказы один безумнее другого. По его распоряже-нию ежедневно в "мясные штурмы" отправлялись сотни и сотни мобилизованных россиян. Попутно окончательно свихнувшийся карлик сжигал впустую миллиарды рублей из стремительно скудеющего государственного бюджета на никому не нужный, кроме него, запуск в космос старья из прошлого века - станции "Луна-25". Зачем? Ну как же! В то самое время, когда Россия запускает в сторону Украины тысячи боевых ракет, самое время было показать всему миру, что вообще-то президент РФ не такое уж чудовище.
       Для этого Путин приказал срочно построить на флагманском ракетном заводе и запустить, параллельно с сотнями боевых, одну гражданскую ракету - в пиар-целях, дескать, поглядите какой я вообще-то фанат мирного освоения Вселенной! Правда, едва стартовав, распиаренная экспедиция к Луне бесславно погибла в ближнем космосе. И это было закономерно и ожидаемо, ибо в условиях развала в стране всего и вся, российская научная ракета просто она не могла достигнуть цели (всего через три дня после позорного фиаско "Роскосмоса" на спутнике Земли уверенно прилунилась автоматическая лунная станция "Чандраян-3". Исследовательский аппарат из Индии - страны, которая никогда не входила в число ведущих космических держав, - доставил за тысячи километров от Земли луноход и много другой ультрасо-временной научной аппаратуры, о которой в путинской России могли только мечтать, или пытаться добыть контрабандно, а проще говоря своровать у тех, кого полвека назад и за конкурен-тов-то не считали). А в воспалённую голову кремлёвского диктатора продолжали приходить всё новые безумные идеи, и армия послушных пропагандистов обязана была сделать так, чтобы, если уж не в нормальном внешнем мире, то хотя бы внутри страны, в них поверили.
       - Только вчера наш верховный безумец на заседании Совета по стратегическому развитию и национальным проектам открыл всем нам глаза на то, что, оказывается, благодаря его гениальному руководству, экономика России "не даёт дуба", а очень даже процветает - входит в пятёрку сильнейших экономик мира! - обо всём об этом Мурр рассказывал Герману с таким энтузиазмом, будто Дорандов не умел пользоваться Интернетом и сам ничего об этом не знал.
       - Оказывается, скоро Россия окажется не в полной заднице, как говорят серьёзные экономисты, а наоборот(!) - вообще обгонит Китай и США! Хотя любой, кто живёт в этой стране и ходит в магазины, не может не видеть сумасшедшую инфляцию, исчезно-вение многих товаров и лекарств из аптек. Но пропагандистам очень хорошо платят. И они стараются заставить миллионы россиян не верить собственным глазам, что страна на всех парах летит к краю пропасти, постепенно превращаясь в огромное кладбище. И сейчас я покажу вам одного из интеллектуальных талантливых подонков, который занимается этой работой, - анонсирует Мурр.
       Со ступеней центрального подъезда телецентра сбегает подтянутый моложавый господин лет шестидесяти, его лицо известно даже тем, кто принципиально не смотрит государствен-ное телевидение. У тротуара элегантного джентльмена поджидает такое же оранжевое такси. Известный телеведущий запрыгивает на заднее сиденье и машина отправляется по указанному им адресу.
       Мурр объявляет их водителю, что нужно ехать следом за указанной машиной и что с этой минуты плата пойдёт по двойному тарифу. А сам продолжает туманно разглагольствовать, периодически сверяясь со своим телефоном:
      - Этот деятель на протяжении пятнадцати последних лет стара-тельно привлекает в свою жизнь стальной молот - по атомам выковывает его. И сейчас они встретятся. Блондинка с добрым именем Зоя уже держит этот "молоток" в своих маленьких, но цепких ручках. Она не виновата, что ей отведена роль "молота судьбы"... А роль наковальни сыграет нашему мальчику его любимая работа. Всё справедливо, - ведь он так обожает свою работу, что всегда чуть ли не вприпрыжку бежит на неё по утрам, что-нибудь напевая весёлое. На этой своей работе "наш моложа-вый 70-летний мальчик" в режиме 24 часа в сутки призывает людей ненавидеть и убивать...
       У Германа усиливается плохое предчувствие относительно человека, сидящего в идущей впереди машине, а Мурр просто упивается предстоящим спектаклем:
       - Все страдания вызваны невежеством. Люди причиняют боль ближним в эгоистичной погоне за собственным счастьем и наслаждениями. Слепцы бодро шагают по головам, орудуют локтями, не задумываясь о последствиях для себя любимого. И вовсе не судьба-злодейка гонит виновного до последней ямы... Тема поучительная. Бывают, конечно, что подлецы, предатели, садисты много лет играют в кошки-мышки с Провидением. "Только напрасно радуетесь, - сукины дети, - мысленно говорю я таким, - вероятность того, что рука Возмездия когда-то дотянется до вас, продолжает увеличиваться с каждым вашим телодвижени-ем - Шагомер никогда не спит! Так что спивайтесь спокойно! Убивайте себя любым иным доступным вам постепенным способом. Коль опасаетесь более суровой и скорой расплаты".
       Герман наконец понял: в судьбе известного телепропагандиста намечается скорый зигзаг, замысловатый, как траектория полета разрывной пули. Неведомая человеку сила уже готова вмешаться в размеренный ход его жизни. Вот-вот пуля с визгом начнёт кувыркаться и рикошетить... И вряд ли этому человеку что-то могло помочь. Даже то, что буквально недавно он взял в свою семью малыша с оккупированной Украины, похищенного в рамках секретной президентской программы по массовому вывозу в Россию украинских детей. Эти люди, во главе с самим президен-том, Уполномоченной по правам ребёнка Марией Львовой-Беловой, думским деятелем Сергеем Мироновым и прочими путинскими бонзами, пытались убедить себя, что занимаются не военными преступлениями, похищая детей в разрушенных российскими бомбами и ракетами украинских городах, а творят благородное, богоугодное дело. У них даже в моду вошло брать хорошеньких мальчиков и девочек из Малороссии, как покупать машины определённых марок, заводить собак определённой породы и жён определённого экстерьера. Но даже если бы членам мафиозного клана захотелось замолить собственные многочислен-ные грехи, спасая сирот, из этой затеи ничего бы не вышло. Как ничто уже нее могло изменить свинцовой кармы грешника в переднем такси... Как сказал один германский доктор философии в начале 1945 года: "вместе шли, вместе висеть", что в точности сбылось после краха Третьего рейха.
      
      Глава 66
       На перекрёстке прямо в пассажирскую дверь идущего впереди такси на полной скорости влетел похожий на броневик американ-ский "Хаммер" цвета "металлик". За рулём массивного внедорож-ника почти тонной весом сидела изящная блондинка. Всё происходило словно при замедленной киносъёмке, в непосред-ственной близости от специально оказавшихся тут наблюдателей. Протараненное оранжевое такси совершало кульбит в воздухе. Герман видел почти вылезшие от изумления и ужаса глаза пассажира, его открытый в немом вопле рот. Сработали подушки безопасности, только что они могли предотвратить при таком ударе...
       В салоне машины наблюдателей, словно в издёвку над трагеди-ей момента, в созвучие стираемым об асфальт покрышкам, истерично завизжала откуда-то взявшаяся скрипка. Это от резкого торможения сбилась настройка авторадиолы у водителя. Очень быстро скрипку сменило выступление патриарха Кирилл II из Главного храма вооружённых сил РФ: "Я призываю всех право-славных сплотиться вокруг президента в священной войне за русский мир. Каждый истинно верующий во Христа должен взять оружие. А погибшим воинам уготовлено место в раю...".
       Оглушительный грохот и треск рвущегося металла заглушил слова патриарха.
      - Бинго! - воскликнул Мурр.
       После столкновения протараненное такси влетело в опору рекламного билборда (успев дважды перевернуться в воздухе), призывающего смотреть круглосуточный государственный телеканал "Россия-24" и авторские программы Дмитрия Киселёва. После чего жёлтый китайский "Haval" разорвало пополам...
      - Остановите машину, мы с коллегой должны видеть это! - закричал водителю Мурр.
      Но Герман знал, что ему нельзя на это смотреть.
      - Да, я тоже не могу видеть такие сцены, - пожаловался Дорандову скульптор и притворно закатил глаза. - Конечно. Это неприятно. Но вам, по крайней мере, важно хоть одним глазком взглянуть на такое. Поверьте. Тем более, что водитель переднего такси вам хорошо знакома.
      - За рулём... Наташа? - опешил Герман. - Но ведь она собиралась возить какого-то артиста. Этого не может быть. Так не бывает.
      - Ну, это ведь ваша Наташа, а не моя, - не настаивал Мурр. - Все-таки она удивительно хорошая девушка. Вам повезло.
       Герман пулей выскочил из такси и побежал к разбитому автомобилю. Навстречу ему катилось оторванное колесо. А за ним полз окровавленный журналист. Правая нога его была почти оторвана выше колена и волочилась на остатках мышц и сухожи-лий, оставляя широкий кровавый след на асфальте; из правого бока торчал кусок металла... Дорандов едва взглянул на него и, обогнув, подбежал к лежащей на крыше машине, вернее к тому, что от неё осталось. Взгляд машинально отметил наклейку на чудом сохранившемся лобовом стекле: "Наши герои. Победа будет за нами". Однако на водительском кресле пострадавшей машины вместо знакомой девушки оказался совершенно неизвестный Дорандову мужик крупной комплекции. Он сильно разбился, хотя и был пристёгнут ремнями безопасности, на которых висел вниз к головой, словно незадачливый парашютист. Сработавшие подушки могли смягчить удар, но всё равно выглядел таксист неважно.
       - Зачем вы сказали неправду, там за рулём незнакомый мне человек! - сердито сказал скульптору Герман, когда вернулся к их машине. - Что за злые шутки!
      - Мне не до шуток, - с серьёзным лицом оправдывался Мурр. - Я видел, что ты не хочешь на это смотреть. Между тем мы приехали сюда с определённой целью.
       Скульптор взял Германа за руку и подвёл к ползущему по асфальту журналисту - "скорая помощь" и полиция ещё не подъехали и не занялись оттеснением посторонних.
      - Господи, за что?! - застонал несчастный, подняв на двоих незнакомцев перекошенное страданием и непониманием случив-шегося окровавленное лицо.
      - Иди ты! Не понимает! - воскликнул Мурр с показным изумлени-ем. Он повернулся к своему молодому спутнику: - Веришь, нет, но я не в первый раз наблюдаю такие сцены, и в девяти случаях из десяти, они ведут себя так, словно их попытка наеб..ь зрителей, скормить им фейки из собственного фейкомёта - не последняя... А ты бы как повел себя на его месте?
       Вопрос был риторический - Дорандов чувствовал, что Мурр знает, что он ответит.
      - Вы можете ему помочь?
      - Кому? Ему?! - изумился Мурр, указывая пальцем на журналиста. - Этому обаятельному злодею! Он же сволочь.
      - Но почему вы так уверенны в этом? - оглядываясь на собираю-щихся вокруг людей, пытался отыскать выход из чудовищно-неловкой, дикой ситуации Герман.
       Только Мурр будто не услышал его вопроса, продолжая стоять на своём:
       - Еще какая! Патентованная сволочь, с дипломом! С клеймом и прививкой от бешенства. Вот, смотри.
       Мурр бесцеремонно сунул руку в карман окровавленной рубашки несчастного и зачем-то продемонстрировал Дорандову пластиковый пропуск в телецентр с заламинированной фотогра-фией владельца.
      - Рожа - обаятельного негодяя и провокатора, и тебе это известно не хуже чем мне. Не так ли? - спросил Мурр и пристально посмотрел на Германа.
      - Да, известно, - вынужден был признать Герман и вспомнил несколько ставших широко известными цитат бесноватого пропагандиста. Так в одном из телеэфиров он заявил, что штрафовать гомосексуалов за пропаганду гомосексуальности среди подростков мало: "Им нужно запретить донорство крови и спермы, а их сердца в случае автомобильной катастрофы зарывать в землю или сжигать, как непригодные для продолжения чьей-либо жизни".
       Не то чтобы сам Герман симпатизировал "голубым", но его коробило, когда о людях говорят словно о биомусоре. И потом, ведь этот умирающий на его глазах человек когда-то много лет работал в Украине и там не раз допускал пренебрежительные высказывания в адрес русских, а потеряв там работу и найдя её у хозяев Кремля, стал призывать ракетное возмездие на головы самих украинцев (хотя в годы работы в Киеве не раз хвалился своими украинскими корнями). И это был не единственный случай его переобувания в полёте. В начале 1990-х Дмитрий Киселёв удостоился почётной награды "Креста свободы" от народа Литвы за важный вклад в освобождения прибалтийских республик от цепей советского тоталитаризма и построение демократии на пост-советском пространстве...что не помешало этому выдающе-муся хамелеону при Путине призывать наплевать на все признан-ные международным сообществом государственные границы и бросить российскую армию в Прибалтику, чтобы гусеницами раздавать местечковый национализм, сапёрными лопатками раскроить головы тем, кто посмеет возмущаться против реставра-ции великого СССР.
       Этот беспринципный приспособленец, и такие, как он, всегда вызывали у Дорандова лёгкую брезгливость. Но одно дело не любить кого-то, и совсем другое равнодушно наблюдать за его мучениями.
       - И всё же он прежде всего сейчас человек попавший в беду! Мы же не варвары.
      - Согласен. Вот пусть его спасают парамедики, которым это положено по службе. А нам нельзя вмешиваться в чужую судьбу. Если ты посвящён в суть вещей, то знаешь, что не стоит с бухты-барахты "причинять добро". Причинение добра карается. Жалость - нарушение Воли Вселенной. Лучше помочь ему понять, - почему это с ним случилось.
       Мурр нагнулся к несчастному, и негромко проговорил:
      - Через сорок минут ты умрёшь. Это случиться в машине "Скорой помощи" по пути в больницу. Ты больше не увидишь в этой жизни лиц тех кого любишь. На твоих похоронах люди, которых ты презираешь, наговорят всякой возвышенной чепухи, какой ты был славный чувак, и талантливый парень, а потом, после пышных поминок в дорогом ресторане, начнут с удовольствием смешивать тебя с говном и радоваться, что ты наконец освободил вожделен-ное место, которое занимал слишком долго. Твоя супруга и дети прекрасно распорядятся наследством. Скоро им надоест навещать твою могилу и они перестанут бывать на кладбище. А через три года, когда сменится власть, твоё имя будет проклято миллионами твоих зрителей...И всё это ты заслужил.
       Изувеченный мужчина в отчаянии заскулил, перевернулся на спину и закрыл лицо руками. На него было невыносимо смотреть.
      - Это негуманно, - попытался снова вступиться за умирающего Герман. - Давайте хотя бы попробуем облегчить ему страдания до прибытия врачей.
       Видя, что разжалобить Мурра ему не удастся, Герман обратился к другим автомобилистам:
      - У кого есть аптечка с обезболивающим?
       Скульптор грубо схватил напарника за руку и зашипел на него:
       - Говорю же вам, не надо ему помогать, избавляя грешника от очистительных страданий! Я же сказал: человек сам притягивает к себе всё дерьмо, поэтому сам и должен расплачиваться. Для этого он и живёт, - чтобы что-то понять. Помогая и решая за другого его проблемы, вы тем самым берётесь выплачивать чужой кредит.
       Герман поражался самой возможности веры культурного образованного человека в такого рода мистическую галиматью. Когда-то в юности Дорандов пытался читать о подобных вещах в эзотерических книжках (одно время подобная макулатура заполонила собой прилавки всех книжных магазинов), но тогда он мало что мог воспринять в них; теперь же, хоть и примерно въезжал, о чем идет речь, но считал формой извращённого сектантского мышления.
       Мурр указал Герману пальцем вокруг, словно очерчивая некий круг:
      - Посмотри на них! Они все рабы собственных страстей и пороков. Большинство поддержали тирана, и не в первый раз в своей истории. С восторгом аплодируют разрушению городов в соседней стране, убийству тысяч невиновных людей. Расправа же над самыми порядочными соотечественниками оставляет их свиные сердца равнодушными. И они ответят за это - коллективной виной и каждый поодиночке. Чтоб ты знал - Россия кармическое место, почти все, кто рождаются здесь, в чём-то сильно виноваты. Что-то наподобие филиала чистилища... Поэтому будь с ними холоден и отстранён, и тогда получишь право на исключительную судь-бу...Так что то большинство, в котором ты ищешь отклика, на деле не многим лучше этого куска мяса под ногами. Позволь им пройти свой путь. Не вмешивай их в это дело, пускай урок свершится до конца!
      - И всё же это бесчеловечно. Я бы не смог к этому привыкнуть.
      - Ко всему привыкаешь, мой друг, даже к голосу свыше. Бесчело-вечно растягивать и множить страдания других собственной жалостливой глупостью. Зато можно помочь себе.
       Мурр, не обращая внимание на присутствие вокруг людей, коснулся своими длинными музыкальными пальцами собственного лица, предлагая всмотреться в себя:
      - Вот я стою перед тобой - вроде живой и невредимый. А на самом деле ты видишь перхоть, кладбище отмерших клеток. Фактически мой будущий труп. Во всяком случае не меня истинного. То же я могу сказать и о тебе. Но есть возможность замедлить процесс распада, сыграть с судьбой в азартную игру. Ведь даже в таком состоянии - существовании в грубой материи, - есть свои приятные ништяки. Мы сами создаем большую часть наших страданий, поэтому логично предположить, что у людей также есть теоретическая способность создавать себе любимым побольше радости. Это просто... для тех, кто в курсе! Всё зависит от шагов, которые мы делаем в разных ситуациях. Когда дело касается личного счастья, мы, как продвинутые личности, можем сделать очень многое.
       Разговаривать Герману больше не хотелось. Он почувствовал сильную усталость и желал одиночества.
      Мурр принялся уговаривать заехать к нему.
       Дорандову подумалось: "Почему, нет? Пусть идёт сегодня всё так как идёт. Чем этот жутковатый квест, спрашивается, так уж хуже моего унылого заранее запрограммированного сна наяву?". Разве что жестокий старик будит в его застылой душе своими экстравагантными садистскими выходками токи чувствительности и настойчиво зовёт задуматься о действительно важных вещах. И ведь единственное настоящее чувство, которое Герман должен испытывать к этому человеку - уважение. "Благодарное уважение к Мурру и его малоприятным попыткам расшевелить тебя изнутри. Благодаря Мурру ты прикоснулся к причудливому миру, в котором, в отличие от выхолощенной повседневности, ещё присутствует истинная жизнь (пусть даже от неё волосы на твоей голове готовы встать дыбом)", - размышлял Герман. - Мурр, как подлинно большой художник, умудряется сохранять совершенную автономность от происходящему вокруг. Не надо только ему мешать. Ты встретился с вещью в себе, и все твои домыслы о нём - есть только твои домыслы. Уважение - это по определению позволение крупной личности быть самим собой. Никакой жалости, никакого сострадания - таковы правила предлагаемой им игры. Тебе некомфортно? Ты зол на старика? Но ведь Мурр сам только что потерял единственную обожаемую дочь и в некотором смысле имеет право на собственный философский поиск. Может быть его собственный квест должен вызывать не меньше состра-дания, но ему ведь никто не сострадает, да и он сам не нуждался в сострадании". Зато Герману им постоянно предлагалось "попро-бовать дотянуться до горизонта и заглянуть ещё дальше".
      - Хорошо, Станислав Сергеевич, я согласен отправиться к вам, только сперва мне надо решить вопрос со своим псом.
      
       ...Направляясь к машине, Дорандов запретил себе смотреть назад - не хотел видеть умирающего в луже крови человека. И всё-таки в какой-то момент Герман оглянулся. Журналист лежал на асфальте - маленький, жалкий, и обступившие его зеваки, как показалось Дорандову, глазели на него с отстранённым любопыт-ством (Мурр оказался прав насчёт большинства из них). А некоторые бесстыдно снимали агонизирующую знаменитость на телефоны, чтобы первыми выложить фотки на личную страничку в соцсети и заработать побольше лайков. Что ж, телепадальщик, зарабатывавший годами на чужой боли и скорби, получал посеянное.
      
      Вечное вращение - от мечты к отчаянию
       Людям свойственно мечтать и верить в чудо. Во времена высокой общественной турбулентности, когда у миллионов буквально почва уходит из под ног, запрос на добрых волшебни-ков по понятным причинам взмывает буквально до небес. "Кому война, а кому мать родна" - это в том числе и про них, "продав-цов общедоступного счастья". А по сути "продавцов воздуха".
      Елена Блиновская громко заявила о себе в пандемию коронави-руса 2020 года, когда буквально вся Россия оказалась лишена возможности зарабатывать себе на жизнь, и цинична заперта властями по квартирам на карантин, под страхом крупных штрафов и даже арестов за выход на улицу. Не удивительно, что огромное число людей было готово впасть в отчаяние - как им выживать, из каких денег платить за коммуналку, покупать пропитание себе и детям?..
       И вдруг... в Интернете возникла спасительница! Очень обая-тельная, убедительная, почти родная, как старая школьная подруга, знакомая мама с детской площадки, участковый врач. И в то же время ослепительно звёздная и светлая, как добрая фея из старой детской сказки про золушку. Долгожданная волшеб-ница-психолог принялась понятными каждой домохозяйке словами убеждать, что за очень небольшое "спасибо" может научить любую, как ей не просто выбраться из жизненной ямы, а исполнить самые сокровенные свои желания.
       Обещания "феи" выглядели до того простыми и привлека-тельными, что количество клиентов кудесницы стало расти фактически со скоростью геометрической прогрессии.
      Рецепты универсального лекарства для неудовлетворённых своими жизнями людей обычно включали в себя: горсть психоло-гических терминов, две горсти терминов из популярной эзотери-ки, щепотку западной "позитивности" (с этим приходилось быть особенно осторожно, ведь Россия патриархальная страна, модные тренды приживаются плохо), столовую ложку агрес-сивного маркетинга и щепотку менеджмента. Готовую смесь подавали в виде вебинаров, платных курсов "психологического" или "эмоционального" здоровья, онлайн-лекций и коучинга всевозможных уровней. Успех поразил даже саму новоявленную гуру. Сотни тысяч неуверенных в себе россиян, львиную долю которых составляли те самые женщины непростой судьбы, понесли свои скромные денюжки новым "менеджерам успеха" из команды Блиновской.
       Помимо прочих "аттракционов", безусловно главным продук-том, прославившим Блиновскую на территории России и стран постсоветского пространства, стали её фирменные "марафоны желаний". Ноу-хау было зарегистрировано по всем правилам как товарный знак в 2020 году. В том же году семья восходящей звезды эзотерики перебралась из провинциального Ярославля в столицу.
      Очень скоро Елена Блиновская начинает собирать на свои публичные выступления многотысячные концертные залы и стадионы. В этом ей помогала многочисленная команда профес-сионалов. Впрочем, ничего изобретать принципиально нового не требовалось. Шоу Блиновской копировало приёмы других извест-ных "продавцов счастья", являясь по сути винегретом из при-кладной психологии, магии, восточных эзотерических практик. Блиновская смело гарантировала любому, кто купит билет на её выступление, подпишется (отнюдь не бесплатно) на прохожде-ние тренинга, заплатит за онлайн-консультацию - решение любых проблем, в том числе со здоровьем, финансами, в отноше-ниях с лицами противоположного пола и членами семьи.
       Суть "Марафонов желаний" заключалась в том, что, по версии Блиновской, можно исполнить любые мечты при помощи обращения напрямую к Высшему разуму. Главное - правильно загадывать. Посредница между обычными людьми и отзывчивой Вселенной утверждала, что после ее марафонов многие карди-нально меняют свою жизнь. А если все-таки ничего не измени-лось, вероятно, марафонец просто неправильно мечтал.
      Популярность курсов Блиновской росла бешено. В рамках широкой рекламной компании "марафонов желаний" в россий-ский кинопрокат вышел фильм "Марафон желаний" - про мечты и их исполнение. В главной роли снялась сама Елена в компании звёзд отечественного кино. По данным популярного у зрителей сервиса "Кинопоиск", кассовые сборы в России соста-вили 3,696 миллиона долларов (примерно 284,4 миллиона рублей - очень неплохой результат для картины такого уровня). Хотя ещё до начала проката деньги на раскрутку "шедевра" были получены из государственного Фонда кино в виде безвозвратной ссуды.
      Рецепт успеха самозванного коуча оказался банально прост (что ничуть не умаляет талантов яркой шоуменши, прекрасного организатора и креативного бизнесмена). После "жирных" и стабильных "нулевых", в 2020 году российское общество (осо-бенно городское) оказалось не готово к катастрофическому обвалу в пандемию коронавируса, затяжной экономическому спаду и к уже маячащей на горизонте большой войне. Особенно уязвимы оказались женщины - преимущественно не первой молодости, не перегруженные интеллектом, черпающие основ-ные жизненные впечатления из простоватых отечественных телесериалов и соцсетей - именно на эту категорию оказались в первую очередь и заточены "марафоны" Блиновской.
      Уже к концу года "обыкновенная девушка из Ярославля", объ-ясняя последователям на своём примере, что, дескать, "раз я смогла, то и любая из вас тоже сможет", с гордостью объявила себя мультимиллионершей. И это было абсолютной правдой. Новоявленные "марафоны желаний оказались" в сотрясаемой тектоническими сдвигами позднепутинской России более выгодным бизнесом, чем даже торговля нефтью-газом и оружи-ем (тем более, что в связи с начатой кремлёвским безумцем самоубийственной войной экспортные продажа их на мировом рынке резко упали)! Тренинги имели феноменальный успех, огромное количество наших соотечественников безоглядно жаждало сказки про то, что, если правильно загадать желание, то всё обязательно сбудется. Взрослые люди, сами того не понимая, впадали в детство, но с самыми серьёзными намерени-ями.
      Народ подкупало ещё то, что от новичков не требовалось никаких усилий. Рассчитаны "тренинги счастья" были абсолют-но на всех. Вот только если самый дешёвый базовый курс "осчастливливания" для "простых" стоил всего от 3 до 10 тысяч рублей, то за возможность личного общения с Самой и персональное консультирование требовалось раскошелиться. Элитные клиенты получали от "феи" драгоценные рекомендации при личном контакте, в процессе которого гуру бралась сама подключать селебрити к финансовым потокам Вселенной. За это VIPы расставались с суммами от 200 000 до миллиона рублей и выше.
      С началом войны в Украине многие российские предпринима-тели на себе ощутили введённые Западом жёсткие санкции и общее падение экономики, но только не госпожа Блиновская - её бизнес лишь набирал обороты. В то самое время когда россий-ские бронированные "тигры" рвались к Киеву и тысячи людей расставались с жизнью, агрессивная реклама "марафонов" Блиновской обещала за короткий срок превратить любого неудачника в принца, давно махнувшую на себя рукой золушку в королеву, больного - в здорового, сломленного судьбой - в непро-биваемого оптимиста и баловня Фортуны. Тех же потенциаль-ных клиентов, кто жадничал и сомневался, талантливо сделан-ные рекламные ролики недвусмысленно предупреждали, что если скупердяи упустят свой шанс кардинально изменить судьбу прямо сейчас, то так и останутся до конца дней в своей персо-нальной помойной яме.
      И отчаявшийся увидеть хоть какой-то просвет в своей безра-достной постылой жизни народ буквально повалил на "Марафо-ны желаний". К концу 2022 года Елена Блиновская объявила себя миллиардершей. И с поистине королевским размахом отпраздно-вала в шикарном алтайском пансионате своё сорокалетие. Ублажать королеву марафонов и приглашённую ею отборную публику приехали звёзды отечественного шоу-бизнеса. Хвастли-во выложенное в сесть меню праздничного банкета могло тягаться изысканнейшими разносолами с кремлёвскими пирше-ствами. 200 миллионов рублей - в такую сумму обошёлся име-ниннице праздник в свою честь, о чём Блиновская тоже публично известила страну, опубликовав на своей страничке в соцсети чек. И это в то время, когда средняя пенсия по России не превы-шала 20 тысяч рублей!
      Так кто же она такая Елена Олеговна Блиновская? О себе в публичном пространстве кудесница сообщала, что родилась под Кировом, но через несколько лет семья переехала в Ярославскую область. Там будущая "звезда" получила первое высшее образо-вание. В 2016 году обладательница выигрышной внешности победила в конкурсе красоты "Миссис Россия International". В 2018 (с ее слов) получила психологическое образование в МГУ по специальности "Практическая психология в сфере межличност-ного общения и бизнеса". Но каких-либо подтверждений этому журналисты так и не нашли, как не искали. В ответ на прямой вопрос популярной блогерши Ксении Собчак: "Ты говоришь что учишься в разных местах, можешь ты рассказать об этом?" Блиновская жёстко отрезала: "Нет. Запретная тема". На самом деле законченного высшего психологического образования наипопулярнейшая блогерша и выпускница строительного техникума Елена Блиновская, по всей видимости, так и не получила. Впрочем, самородку, каким она несомненно являлась, оно вроде как и не к чему. Ведь хорошо известно, что таланту практического психолога, мастера общения и манипуляций не научат ни в одном университете, это от Бога...или от дьявола. В разные эпохи появлялись проходимцы, обладающие способ-ность блистательно "накручивать" доверчивых - Калиостро, Мавроди, Кашпировский, да мало ли таких было. Елена Блинов-ская, или как её называли завистники и критики "инфоцыганка", лишь один из колоритных персонажей в этом ряду. Молодой провинциалке тоже однажды открылось, как можно быстро заработать на шикарную жизнь, эксплуатируя, традиционных для людей всех стран и эпох, страхов и надежд.
      Мечтаешь быстро выбиться в новую аристократию, завести дружбу с сильными мира сего? Отбрось собственную неуверен-ность, заставь замолчать в себе голос совести, и начинай во весь голос обещать простакам покровительство и защиту высших сил. Эпидемия? Чума? Прекрасно! В такие сумрачные времена, когда смерть гуляет по улицам, кому-то предоставляется шанс пролезть на пирушку с самой чумой и набить в свои карманы столько золота, сколько пожелаешь. Война, крушение мира, общественных устоев? Лучше некуда! Наёмники, маркитантки, продажные женщины и торговцы индульгенциями - вся эта оборотистая публика в накладе не останется точно! Всегда найдётся клиент на их ходовой товар - кому-то мечтается безнаказанно убивать и заработать на этом на ипотеку. А кому-то откупиться от неприятностей или приобрести по случаю особый амулет с заговором или частичкой святых мощей, гарантированно защищающий от пуль и вражеских ядер... Когда президент Владимир Путин объявил массовую мобилиза-цию мужского населения Российской федерации, и несчастных гражданских отцов семейств стали ловить прямо на улицах и в магазинах, чтобы насильно отправлять на кровавую бойню в Украине, народ запаниковал. И что же? Немедленно возник большой спрос, на который тут же последовало предложение. Вот только вышла осечка. Видимо, прямая связь с небом у феи работала всё же с перебоями, ибо многие из тех, кто заплатил за то, чтобы Вселенная сделала их невидимыми для полицейских и облав вербовщиков, в итоге всё равно вернулись домой покале-ченными либо в цинковых гробах.
      На сайте Блиновской можно было прочесть массу впечатля-ющих историй, как бесплодные семьи после прохождения Марафона вдруг(!) беременели долгожданным первенцем. Осчастливленные клиенты благодарили "обожаемую Леночку" за материализовавшийся в их жизни "автомобиль мечты", новую квартиру, шикарный дом, за вдруг свалившуюся на них буквально с неба любовь, богатство, офигенную карьеру для которой вовсе не нужно было долго учиться и вгрызаться в работу.
       Но гораздо чаще в интернет-чатах встречались свидетель-ства разочарованных. Например, душераздирающий рассказ безработного отца большого семейства, которому пришлось взять в банке кредит, чтобы купить спецкурс "Как перезагру-зить жизнь чтобы оказаться на ветке к успеху", но в итоге кроме многократно утяжелившегося долгового бремени этот бедолага так ничего и не получил. А сколько тех, кто повёлся на обещания красноречивой кудесницы быстро излечить их от опасных болезней, даже от рака, и упустивших момент для начала полноценного лечения! И сколько тысяч женщин поверили доброй фее избавить их от опостылевшего одиночества и мучительного чувства собственной неполноценности! Но принцы на белых лимузинах появлялись только в рекламных зазывах...
      И всё же голоса недовольных тонули в восторженном рёве почитателей таланта. Гуру новой эзотерической религии получила огромную власть над душами сотен тысяч последова-телей, готовых ради неё брать неподъёмные кредиты, залезать в долги, закладывать квартиры, лишь бы проходить всё новые и новые марафоны.
      В какой-то момент происходящее стало напоминать разго-рающееся массовое помешательство временя Сталина, Мао, Гитлера, Путина. Пока одна половина страны зомбировалась телеящиком, и в пароксизме массового безумства требовала продолжения бессмысленной войны - вплоть до атомного апокалипсиса, и выглядела со стороны теми же сектантами и опасными бесноватыми, пляшущими и орущими "гойда!" под дирижирование кремлёвского карлика и его продажных шлюх из числа журналистов и артистов, одним словом, пока огромная часть народа медленно, но верно сходил с ума по войне и дикта-туре, ещё десятки и сотни тысяч россиян экзальтированно повторяли гипноприказы в виде примитивных мантр инфоцыган-ки, не догадываясь, что их элементарно разводят, как лохов.
       В разгар украинской войны по подсчётам журналистов еже-годный доход Елены Блиновской перевалил за отметку в 4 миллиарда рублей. Одновременно росло число тех, кто обвинял разрекламированную целительницу человеческих душ в откровен-ной халтуре. По мнению скептиков, со стороны Блиновской начался банальный чёс по сбору денег с населения - людей массово заманивали на сеансы самой Блиновской, хотя часто их теперь проводили "сотрудницы" "звезды" но не она сама. Стремительно взлетев на вершину славы, госпожа "звезда" перестала себя утруждать работой, считая, что одно её имя на афише стоит тех гонораров, что ей платят. Блиновская и в самом деле устала от той роли всероссийской сказочницы, которая принесла ей богатство и славу. Каждый раз готовиться выйти на огромную аудиторию, ломать голову над тем, как завоевать многотысячный зал, держать народ в тонусе в течении нескольких часов - всё это требовало слишком много самоотдачи от приближающейся к сорокалетнему рубежу примы. Её вполне устраивало, что миллионы льются в её сейф сами собой - от массовой рассылки эсэмесок с гарантией исполнения любых желаний. Раскрученный механизм полулегаль-ного мошенничества работал почти безотказно.
      И, как это часто случается со словившими звезду авантюри-стами, Блиновская слишком расслабилась и стала совершать ошибку за ошибкой, одна грубее другой. Регулярно стали проис-ходить скандалы: люди платили огромные деньги за реальную психологическую помощь, а слышали со сцены банальщину.
      Роковой стало её согласие дать большое интервью скандаль-ной журналистке и блогерше Ксении Собчак. Это интервью, набравшее в Ю-тубе миллионы просмотров, "запустило меха-низм кармической расплаты".
      - Не боишься, что всё то, что ты делаешь с людьми, вернётся к тебе бумерангом? - по ходу разговора в лоб спросила миллиар-дершу Собчак.
      - Нет, - спокойно, с выражением абсолютной уверенности в собственной исключительности, улыбнулась Блиновская. - Человек протягивает ко мне руку, молит меня: "Помоги!". Я тоже протягиваю ему руку... и на этом зарабатываю.
      - Но ты же не можешь человеку дать гарантию, что спасёшь его от несчастий, - напирала въедливая Собчак.
      - Ты знаешь... - попыталась в своей манере уйти от прямого ответа на неудобный вопрос Блиновская, - насколько смогу... это такая история...насколько смогу, дам, - привычно напустила туману "инфоцыганка".
      - Но ты понимаешь, что берёшь на себя ответственность за чужие судьбы, за людей, как правило несчастных, битых жиз-нью, которым просто уже не к кому обратиться за помощью, ибо никому нет до них дела. Государство их кинуло. Их все кинули. Это огромная ответственность, обещать таким людям избавление от страданий и брать у них возможно последнее, - пыталась достучаться до совести Блиновской интервьюерша.
      - Да не беру я на себя никакую ответственность! - не первый раз за интервью начала истерить Блиновская. Попутно, против желания, она стала слишком откровенной: - Я беру на себя ответственность за свою работу. Это мой бизнес и я должна развивать его хорошо. Пока схема работает, я в ней; как только перестанет работать, я скажу себе: ну что ж, закончилось здесь, пойдём в другое место.
      Но самым опасным было то, что Собчак фактически удалось вытянуть из успешной бизнес-леди косвенное признание, что она "химичит" с налогами. Прямо это сказано не было, но своей нервной реакцией на щекотливые вопросы интервьюерши миллиардерша привлекла к себе внимание зрителей в погонах. Затягивающаяся война с Западом, бойкот со стороны прежних покупателей российской нефти и газа вынуждали нищающее государство заняться раскулачиванием тех, на кого оно прежде не обращало особого внимания, считая слишком мелкими сошка-ми (близкие к "Семье" олигархи из списка долларовых миллиарде-ров "Форбс" всегда оставались для Путина фигурами неподсуд-ными и неприкасаемыми).
      С размахом отпраздновав собственное сорокалетие, блогер-ша, к изумлению армии своих поклонников, вдруг подалась в бега. Чтобы сбить с толку налоговиков, почувствовавшая обострён-ным нюхом запах опасности, либо получив предупреждение от щедро оплачиваемых осведомителей в "органах", Блиновская решила исчезнуть по-английски.
      Зарегистрировала билет на своё имя на авиарейс до Объеди-нённых арабских эмиратов, чтобы сбить со следа ищеек, сама мошенница, основательно запутывая следы, на мощном "Мерсе-десе", в сопровождении нескольких доверенных секьюрити, рванула в сторону Польши. Однако побег не удался - на россий-ско-польской границе мадам была задержана российскими пограничниками. Беглую звезду этапировали обратно в Москву, где ей было предъявлена обвинение в неуплате налогов на не-сколько миллиардов рублей. Правда, на первых порах дорогосто-ящим адвокатам удалось добиться домашнего ареста обвиняе-мой. Впрочем, через несколько месяцев миллиардерше всё же придётся сменить шикарный особняк на общую тюремную камеру без джакузи и с общей парашей. А впереди её ждала конфискация всех миллиардов, дворцов, лимузинов и полный крах...
      Незадолго до этого, в разговоре всё с той же Ксенией Собчак, Елена Блиновская, в ответ на вопрос о тайной причине её финансового супервезения дала несколько необычный ответ: "Деньги действительно мне всегда давались легко. Полагаю, это врождённое. Недавно я стала поднимать историю своего рода и мне на глаза попалась справка ГПУ о раскулачивании моей семьи по отцовской линии. Мои предки были богатыми людьми..".
      Возникает вопрос: почему в последующем поколении Мирозда-ние снова "раскулачило" эту душу? Что было с описываемой душой до этого? Ведь, если в этом Мире царит закон Высшей справедливости (как Блиновская много раз объявляла публике на своих семинарах), то логично предположить, что такие уроки посылаются лишь тем, кто сам долго проявлял себя безжалост-ным человеком, ввергая других с нищету, отчаяние, бесправие, голод...
      Что тут не так. Ведь в потомков раскулаченных, как прави-ло, на подсознательном уровне вбит родовой страх высовывать-ся, обращать на себя внимание своим успехом, богатством. Выходцы из семей раскулаченных, - это обычно люди с наслед-ственной травмой, которые генетически боятся больших денег. Когда в человеке где-то глубоко внутри его личности действи-тельно сидит полученная при раскулачивании кого-то в его роду душевная травма, она неосознаваемой болью блокирует все попытки человека стать успешным в бизнесе. Только вроде бы человек получает шанс преуспеть, как в голове у него будто включается сигнал тревоги: "Деньги - это опасно / зло / смерть!". Потомки раскулаченных неосознанно сделают всё, чтобы остаться как можно менее заметными и зарабатывать "как все". Люди с такой генетической установкой в самых благоприятных условиях будут балансировать на грани выжива-ния.
       Как правило их программа: "Пуская я бедный, зато с меня нечего взять!"
       Скорее "ген обогащения любой ценой" будет сидеть в тех, кто сам был причастен к раскулачиваниям и экспроприациям, при любой, даже самой людоедской власти, умел отлично устраиваться. "Врождённая" жизненная установка таких личностей (в том числе обогатившихся в 1990-е года - в то самое время, когда миллионы советских людей лишились всех своих накоплений): "Деньги - это легко! Они везде, остаётся только взять их. Нет постыдных способов зарабатывания. Надо просто поставить на службу личному обогащению все свои способности и таланты и снять моральные ограничения".
      Но тут прирождённому везуну грозит внезапно получить в лоб запущенным им же (вернее тем, кем он был в прошлой реинкарнации) бумерангом. Во всяком случае, так утверждают те, кто верит в теорию кармического воздаяния за все совер-шённые поступки и в переселение душ. Спорная теория, и всё-таки. Согласной ей, если пра-правнуку раскулаченного может передаться наследственный плохо осознаваемый ужас случайно разбогатеть и отправиться за это в каторжном столыпинском вагоне в ГУЛАГ, то переродившемуся "мародёру в кожанке" в новом телесном воплощении запросто прилетит "обратка" в виде кармической проблемы с коллегами-силовиками: бандиты, полицейские, налоговики точно также разденут переродившего-ся экс-чекиста, комиссара продотрядовца, комбедовца до гола, как он сам это много раз проделывал с другими до гроба, просто уже "забыл" об этом. И не понимающий, за что с ним так жёстко обошлась судьба, вчерашний "хозяин жизни", сам отправится за казённый счёт "на севера" лет на десять. Высшая справедливость осуществилась.
      
      Глава 67
      Успешные вроде бы, сильные мужики нередко сходят с высо-кой жизненной орбиты едва им исполняется пятьдесят. Примерно в этом возрасте большинство достигает своего потолка и упирает-ся в него. Налаженная жизнь уже как правило не держит разме-нявшего полтинник парня за шкирку так же крепко, как прежде; прежних стимулов биться за место под солнцем уже нет, ветеран теряет форму и мотивацию...
      Впрочем, случается, что гаснущей звездой становятся уже в тридцать... Так же работающая чересчур интенсивно "операцион-ка" компьютера, с какого-то момента начинает регулярно сбоить и зависать - постепенно "сдыхая" под тяжестью накопленного груза. Ты отягощён большим количеством отличий от других, собствен-ных пристрастий и взглядов, взглядов в свои тоннели, уходящие к своим особым мирам. И всё меньше людей рядом, кто способен понять тебя, разделить твои ценности, вместе с тобою заглянуть в тот же самый тоннель. Так постепенно ты оказываешься в одиночестве. Ты ещё можешь быть формально связан сотнями нитей с прежним окружением, но уже отдельно от всех, и способен наблюдать за всем со стороны без всяких иллюзий. А дальше... всё зависит от твоей способности и желания сохраняться в таком положении полураспада.
      Впрочем, некоторых, чья скорость "отстыковки" слишком велика - то ли из-за того, что их чересчур сильно пнули, то ли потому, что у них свое мощное внутреннее движение и направле-ние - буквально уносит в открытый космос! Такие "космонавты" совсем отчуждаются от отвергнутого социума. Кто-то спивается, кто-то сходит с ума. Но, в любом случае, этот отрыв от привычной "орбитальной станции" - скорей всего неизбежный первый этап в невесёлом путешествии на обочину. Второй же, окончательный, происходит позже - когда твоя бывшая среда обитания, привыч-ный круг, где ты чувствовал себя как дома, начинает казаться чужим и затемнённым, и нет больше связей "с покинутой экипажем станцией". Не осталось никого, кому ты дорог и необходим; никто тебя не ждет - ни друзья, ни ученики, ни работа; мир не нуждается в тебе и нет никаких целей и надежд, кроме как подальше отлететь в мерцающую синими ледяными звёздами чёрную бездну. Вот этот, второй, решающий этап отчуждения, - вероятно, он неизбежен для таких одиночек, как он, без особых эмоций размышлял Дорандов. Единственная возможность сохраниться и не погибнуть - сформировать собственную Вселенную на задворках ставшей тебе чужой галактики. Вселен-ную, полную новых вызовов и стратегий для решения магистраль-ной задачи - продолжить осмысленное существование...
      Голос таксиста прервал мысли Германа - они приехали, надо выходить из машины.
      Пока Мурр набирал нужную комбинацию на табло подъездно-го домофона, Герман стоял рядом. Доставившая их по адресу машина всё ещё была тут. Таксиста, вероятно, так впечатлили необычные пассажиры, что он не спешил уезжать. Водительское окно было приоткрыто, таксист курил. Наконец он развернулся и поехал по новому вызову. На темном перекрестке он выбросил окурок в окно, сверкнули искры, Герман следил, как бычок тлеет там, на обочине, пока не погас. Интересно, а когда жизнь вот точно также решила выбросить на обочину бывшего любимца фортуны тележурналиста Киселёва? Мурр сказал, что пять с половиной лет назад? Откуда ему это известно с такой точностью? И сколько самому скульптору осталось, - ему тоже уже известно? А сколько Дороднову еще тлеть после того, как его фактически выбросили из привычной жизни?
      
      Лифт не работал и они стали пониматься по лестнице. По пути Мурр рассуждал:
      - Как я уже начал говорить тебе там, на перекрестке, "закон больших чисел" в вопросах, касающихся справедливости, почти не работает. Ты можешь, подобно литературному Данко, разорвать себе грудь, чтобы осветить собственным сердцем людям дорогу к истине, и заслужишь только свинское отношение со стороны человечества, которое вообще редко проявляет способность к благодарности. Другое дело проявлять свои лучшие качества, так сказать, в индивидуальном порядке. Если тебе был послан Дар - твой долг перед одарившими тебя силами не закапывать его с собой в могилу, а передать приемнику, - так ты выразишь свою благодарность высшим силам.
      Для Мурра было важно поймать отклик на свои слова. Но Герман умышленно притушил свет в своих глазах, не спеша клевать на продолжение непонятного, жестокого вздора, которым Бессонов начал активно его потчевать ещё на месте автокатастро-фы.
      - Насчёт сердца это метафора? - вяло поинтересовался Дорандов.
      - Отчего же. Вот к примеру мой "мотор", - скульптор коснулся собственной груди, - давно выработал свой ресурс... Хотя, полагаю, моя новая ассистентка Рая настолько боготворит меня, как своего учителя, что наверное смогла бы пожертвовать своё молодое сердце мне в качестве донорского.
       Столь неожиданный поворот удивил и рассмешил Германа. Своими романтическими представлениями старый жук явно отстал от жизни и крайне плохо знает нравы нынешних девиц.
      - Ваша ученица вам это обещала? Хм. Извините, но не думаю, что нынешние барышни способны на такой подвиг. Скорее ваша Рая втайне надеется, что вместе с уроками мастерства вы что-нибудь завещаете ей: часть прав на свою интеллектуальную собствен-ность, хотя бы парочку своих работ, может быть что-нибудь из коллекции антиквариата или даже квартиру.
       Мурр не обиделся, а взглянул сочувственно, как на больного духовной неполноценностью:
      - Напрасно вы не верите, что кто-то способен просто так сделать вам драгоценный дар, сравнимый с собственным сердцем. Потеряв веру в жизнь, трудно ожидать её благосклонности. Я бы посовето-вал вам отложить своё разочарование, и дать жизни ещё один шанс.
       Мурр отпер ключом дверь квартиры. Герман сразу обратил внимание на стоящие в просторной прихожей кичливые туфли-лабутены Раи с красными каблуками и на её лежащий на тумбочке у зеркала цветастый платок. Однако, самой ассистентки нигде видно не было.
      - Если хотите, можете взять в холодильнике свежего пивка, я закупился сегодня утром немецким баночным, - предложил гостеприимный хозяин.
       Герман направился на кухню, открыл холодильник и остолбе-нел. Перед ним в металлической миске лежало сердце. Крупное. Почти как на цветной картинке из анатомического атласа.
      
      Глава 68
      Вернувшись в гостиную Герман остановился на пороге, всё ещё пытаясь осмыслить увиденное. Станислав Сергеевич сидел в кресле и смотрел телевизор.
      - Ну что, принесли? - спросил он и на несколько секунд задержал любопытный взгляд на молодом человеке.
      Дорандов протянул ему одну из банок, сам же плюхнулся в свободное кресло, но вместо того, чтобы открыть пиво, сидел в закостеневшей позе с напряжённым лицом.
      - Что-то случилось? - не поворачивая головы и продолжая смотреть на экран, осведомился Мурр.
      - Я видел...в холодильнике сердце. Так вы не шутили?
      Мурр помолчал, чувствовалось, что он доволен и кайфует. Чуть ли не мурлыкал от удовольствия, как это делал его рыжий котяра. Пауза продлилась минуты две, наконец, явно имеющий проблемы с головой хмырь, хихикнул:
      - Успокойтесь. Сердце свиное, куплено на рынке. Это действи-тельно была метафора. Теперь надеюсь вы лучше смогли понять мои предыдущие рассуждения... Знакомство со мной для вас большое везение. Вселенная вас заметила и выделила - вы избранный.
       В комнату зашла Рая. Вид у ассистентки был заспанный. Мурр попросил молодого человека принести пива и для неё.
      - Сейчас немного посидим, а потом Раечка сообразит нам что-нибудь на ужин, не правда ли, детка?
      - Конечно, Стасик! - игриво отозвалась девица.
       Мурр спокойно отнёсся к столь фривольному обращению к нему девицы, словно к котику. Вероятно, между ними в опреде-лённых ситуациях так было принято.
      - Вот Раечка знает, что означает переменить судьбу, попав в поле личности гораздо более высокого порядка, - потягиваясь, с кошачьей улыбкой проговорил Мурр, и пустился рассказывать одну из своих баек:
      - В городке, откуда Раечка родом, в городском парке больше года орудовал маньяк. Нападал на женщин. Насиловал, калечил, убивал. Семь смертельных случаев за четырнадцать месяцев. Но как раз на ней упырь закончил свой кровавый путь - получил пулю в лоб от полицейского патруля. Кстати, любопытная деталь. Оказался почти полный тёзка президента - Вова Путин. Только Васильевич. По этой причине пресса эту историю почти не освещала. А так - тоже уголовник, только рангом, конечно, сильно ниже. И тёзки они не случайно. Кстати, начал он убивать и насиловать аккурат 24 февраля 2022 года. Есть даже версия почему маньяк так долго оставался непойманным, хотя приглашённые из МУРа оператив-ники, видимо, сразу вычислила охотничьи угодья двуногого волка. Но у кремлёвского вождя отличные советники по части оккульт-ных знаний, им несомненно известно учение об астральных двойниках и квантовых дублёрах: как их можно использовать в определённых критических ситуациях; и когда от таких марионе-ток следует избавляться, чтобы избежать широкой огласки и компрометации... Так что завалить двойника могли не обычные полицейские, а президентское ФСО. Они же его, похоже, долго и прикрывали...
      - Забавная история, - согласился Герман. - Есть такой жанр в литературе - байки из склепа или городские легенды.
      - Как вы можете так говорить! - набросилась на Дорандова экзальтированная девица. - Станислав Сергеевич - человек прямой и искренний от природы. Он прожил долгую необычную жизнь, многое узнал, со многими удивительными людьми дружил. Ему нет нужды преувеличивать, тем более обманывать. Всё так и было, и я могу это подтвердить. А если кто-то не верит, то это лишь свидетельствует об его ограниченности и косности сознания!
      - Хорошо, я беру свои слова назад, чтобы не расстраивать прекрасных дам, - замахал руками Герман, словно защищаясь от вала обвинений. - Долой всю презренную науку и материализм! Да здравствует вера в вурдалаков, астральных двойников президента, всесильных шаманов и летающие тарелочки! Разговор предельно серьёзный: шансы на спасение от нашествия чёрных магов у России с каждым днем уменьшаются. Спасутся лишь те, кто установят на телефонах специальное приложение с магическими оберегами.
      Мурр снисходительно посмеивался.
      - Я бы на вашем месте тоже мне не верил, - вы инженер, человек техники и науки. Но всё относительно, как утверждал ваш Эйнштейн. Всё сказанное любым из людей - есть лишь одна из временных сторон вечно изменчивой "правды", но не догма, не истина, не правило... Почему временной и изменчивой? - потому что сама жизнь постоянно течет, меняется, переливается из одной формы в другую... Правда - у каждого своя, и она - опыт. Сегодня человек прошел через один опыт, познав опреде-ленную "правду", благодаря ему. Завтра - другой опыт, дру-гая "правда". Сколько опытов, - столько "правд". А потому, повторюсь я, всё из сказанного любым из людей - не догма, а лишь инструмент для прохождения определенного опыта. Инструмент, которым не "сколотишь" целую вселенную, как не сколотишь одним топором скрипку, дом или даже скворечник... Не зацикливайтесь ни на чьих словах, даже на своих... Дайте себе "течь" и "переливаться", как переливается энергия Жизни. Дайте себе быть самоею Жизнью. Проходите свои опыты, но не цепляйтесь за них, тем-более, за опыты других. Отсюда вывод: если появляется шанс получить новый опыт, - почему бы им не воспользоваться, вместо того, чтобы отвергать его с порога? Я вот иногда, сильно устав, люблю побродить среди могил. Послушать в тишине, как городской гул едва долетает сюда, приглушённый и почти не слышный. Шорох опавшей листвы под ногами. Редкие посетители. Некрополь. Древние памятники, надгробия, ангелы, кресты. Грустно, и в то же время хорошо. Во время таких прогулок меня посещали самые ценные идеи, благодаря которым родились шедевры, которыми я горжусь...А кому-то для этого надо отправиться в планетарий или на утиную охоту - люди разные....
      Герман пожал плечами.
      Мурр заговорил более страстно:
      - Послушайте! Вы же ещё в сущности так молоды! Почему вы так рано закостенели в своих представлениях о том, что возможно, а что нет?! Вот я в прошлый раз обещал вернуть вам жену - хотите, она прямо сейчас выйдет из той двери?
       Герман с опаской взглянул в указанную скульптором сторону и невольно напрягся. Дверь вдруг начала медленно открываться...
      
      Глава 69
       Эти несколько секунд заставили его нервы натянуться подобно гитарным струнам. Но вместо Маши из приоткрытой двери появился хозяйский рыжий кот Фриц.
      Довольный собой Мурр рассмеялся:
      - А вот и наш бегемот!
      Потом он обратился к Дорандову:
      - Извините. Сегодня я не слишком в форме, чудо откладывается... Просто я хотел, чтобы вы задумались вот о чём. Наше сознание думает, что оно все контролирует, но это не так. Подсознание вообще ни о чем не думает, зато все контролирует. Подумайте об этом. Как художник вам говорю: воображение и вера важнее знаний...
       Мурр весь подался к Герману и с живейшим любопытством спросил его:
      - Признайтесь же, что на какие-то мгновения готовы были поверить в то, что из этой двери появится ваша покойная жена!.. Такое стало возможным потому, что свежая сильная эмоция, которую я спровоцировал, на несколько секунд замкнула ваш зашоренный образованием и прошлым опытом разум... Жизнь идёт своим чередом, но мы в большей степени пропускаем её мимо. Происходит это из-за привычки к догмам и отказу воспри-нимать то, что не укладывается в трафарет навязанных нам с детства представлений о мире. По этой причине люди просто не понимают, что и как творится на самом деле. Для того, чтобы это понимание пришло, важно принять себя и свою жизнь такими, как они есть. Но как это сделать, многие не знают.
       После этого Мурр сообщил, что передумал доверять готовить ужин женщине, и сам отправился на кухню кулинарничать.
       Герман и Рая остались за столом одни. Барышня закурила и принялась изучающе разглядывать молодого мужчину. Они сидели друг напротив друга, ждали ужина, ассистентка смотрела на Дорандова так, как будто говорила: "Чего сидишь, раздевай меня и неси в постель! Двадцать минут у нас точно есть".
       Но увидев его вялую реакцию на свой немой зов (и это при деликатно прикрытой хозяином дома за собой двери на кухню!) Рая смекнула, что тут что-то не так и поинтересовалась без обиняков:
      - Вы не могли бы меня трахнуть? У меня уже два месяца не было нормального секса с мужчиной. Котик уже староват для этого, а организм требует.
      - Извините, нет.
      - Жаль.
       Рая сразу скуксилась и погасла. Видать, расстроилась. Пробур-чала что-то невнятное. Затем резко поднялась, крутанулась на месте и выбежала из комнаты, с силой захлопнув входную дверь.
      
       Примерно через час ужин был готов. Сидя во главе стола Мурр много пил, шутил, был как обычно словоохотлив. Ассистентка всячески ластилась к престарелому любовнику, будто желая загладить вину за то, что хотела наставить ему рога с первым встречным. Попутно она бросала полные ненависти взгляды на Дорандова.
       Желая доказать мастеру свою готовность к самопожертвова-нию, заявила:
      - Если тебе, Мурррочка, будет не хватать денег на какой-нибудь новый гениальный проект, ты только скажи, - я возьму в кредит миллион, и пусть меня потом хоть в тюрьму за долги сажают!
       Что ж, жертва была обещана значительная, усмехнулся Герман. Впрочем, о вырванном из груди сердце взамен дряхлого учитель-ского, речь всё равно пока не заходила.
       Мурр, по всей видимости, ещё не был пресыщен слепым восхищением молоденькой барышни, однако, ответил с кокет-ством:
      - А почему ты так уверена, кошка, что любой мой проект обречён на гениальность? А если художник во мне давно выдохся? Если я отдал последние крупицы таланта на оживление своей Галатеи.
      - Но ты же сам учил, котик, что Вселенная будет соответствовать любой вибрации, исходящей от тебя. А Вселенную не обманешь.
      - Умница! - Мурр чмокнул сочную девицу в круглую розовую щёку, однако, философски вздохнул, откровенно признался:
      - Жаль только, что поверить в то, что мы - звезды, так же легко, как и поверить, что мы - полный отстой... Поэтому я уже лет семь, как избегаю общества профессиональных критиков, и разогнал прежних учеников. И потому я беру в ассистенты провинциальных девочек с четвёртым размером груди.
       Бессонов подмигнул Герману:
      - Завидую тебе. Если я свою скрипичную партию почти доиграл, то у тебя всё только начинается. Нужен только, - как в любом ремесле, - качественный инструмент, чтобы сыграть гениально.
       Через пару минут скульптор уже держал в руках скрипку со смычком. Устремив взор к потолку и подняв инструмент над головой, он крикнул:
      - Галатея моя! Сейчас я приду и сыграю твоего любимого Массне "Размышления".
       Старик взволнованно сорвался с места. Кажется он верил, что если при жизни для человека духовное превалировало над материальным, то силою искусства можно даже вернуть душу умершего в его бренное тело, если она душа недалеко. В средневе-ковье такая "реанимация" никого бы не удивляла... И вот в мастерской второго этажа зарыдала скрипка. Голос её был то робок и нежен, как у ребёнка, то задумчив и кроток. То наполнялся страстью, которая заканчивалась экстазом и вакханалией. Смычок превращался в орудие насилия, богохульства, экстаза, заставляя инструмент визжать и стонать, извергать непотребства, подобно воплям ведьм и демонов, собравшихся на Лысой горе в Вальпурги-еву ночь... Заканчивая одно произведение, безумный скрипач сразу, без передышки, начинал исполнять другое. И вдруг словно на пике страсти лопнула струна.
      - Рая! - позвал хозяин странным сдавленным голосом. Когда его гости вбежали Мурр стоял перед зеркалом, лицо его стало совершенно белым. Он в ужасе указал им пальцем в большое настенное зеркало и пролепетал:
       - Что это значит? Я ясно видел себя и рядом женщину - так близко! - она стояла за моим левым плечом, вся в белом... Но не она, это была не она! Эту я не знаю, никогда не встречал. Старая, с пронзительным взглядом, чёрные не прибранные волосы, хотя и не дурна собой, она странно смотрела на меня. С такой любовью и жалостью глядела! Да кто же это может быть? Рая, погляди!
      Но в зеркале описанная женщина не отражалась.
      
      Глава 70
      Пили допоздна. Как он заснул Дорандов не помнил. Проснул-ся же среди ночи в похмелье. Почему-то он лежал в спальне на широкой кровати. Абсолютно голый! Рядом, тоже обнажённая, похрапывала на его руке Рая. Кроме её храпа ничто больше не нарушало тишину.
       Герман осторожно высвободил затёкшую руку и, старясь двигаться как можно тише, поднялся с постели, на цыпочках выбрался из спальни. Жуткий сушняк погнал его сперва в гостиную, где на столе должно остаться что выпить. Потом в туалет... Давненько с ним не приключалось такого.
       Зачем-то Германа потянуло на второй этаж. Мурра он там не застал, только его скрипку, оставленную в кресле. Темно. В утопленное в полумрак "Чистилище" заглядывает луна. Струится её голубоватый свет сквозь потолочное окно мансарды. На своём металлическом столе, словно на царском ложе, покоится тело хозяйской дочери. Почему она ещё тут - здесь же не морг?! Лунным светом озарило покойницу. Герман поражён мастерству реставратора. Изуродованное смертью лицо девушки, благодаря искусство её отца, вновь столь же прекрасно, как в тот день на даче, когда Герман впервые увидел её. Только уж больно бледно... В полумраке ему вдруг на мгновение мерещится что на столе Маша!..
       Скульптор ещё в прошлое посещение показался Герману алхимиком, - искателем философского камня, способным преобразовывать свинец в золото, и даже возвращать мертвым жизнь, - чахнущим в лаборатории среди полок с фолиантами с серебряными застежками, стеклянных реторт и реактивов. Начитавшись своих дьявольских книг, чернокнижник листает людей, как страницы древних пособий по магии.
       Похоже своим предложением вернуть молодому человеку жену Бессонову всё-таки удалось заронить в изболевшуюся душу вдовца нелепую надежду на чудо, ибо у инженера не на шутку разыгра-лось воображение, что было не слишком характерно для его материалистского сознания.
       Бессонов вызывал в Дорандове очень сложные чувства: несомненный талант, неординарная личность, и при этом в некоторых высказываниях мастера, в мефистофельском лице скульптора, в выражении его глаз Герману виделась бессовестная страсть к жизни, необузданная порочность, непомерная гордыня и готовность легко нарушить любое табу, чтобы подкормить тёмной энергией собственное алчущее Эго. В нём будто таился такой монстр, которому ничего не стоит разбудить, превратить в факел не только собственное, но и чьё угодно эго, "чтобы погреться у чужого запретного огонька". Если от скульптора и можно было ещё чего-то ожидать, то только самого неожиданного, шокирую-щего.
       Дорандову представилось, как бессонными ночами одиночка сидит в своей необычной мастерской, читает по инкунабуле заклинания, щепотями бросает в огонь магический порошок, и, возвращая красоту и жизнь своей Галатее, бесстыдно врубается в кровную плоть через замершую в ожидании расщелину. Он не был принцем, способным поцелуем разбудить девушку. Скорее во вспыхнувшей ненависти к нему (за то, что посмел обещать невозможное) Бессонов представился Герману воняющим могильной землей упырём, лезущим на беспомощное тело дочери, которая не может сбросить папочку с себя, а он лезет и лезет, а потом похотливо пыхтит, а она просто лежит, уставясь открытыми остекленевшими глазами в потолок, при этом частично оживлён-ная своим "Пигмалионом" чувствует, как двигается в ней вырванным им из своего сердца осиным колом его член. Потом он содрогался в оргазме под дьявольский визг продолжающей играть уже без участия его рук скрипки и втекал в оживлённую с помощью чёрных сил колбу её матки, растекался по трубам и патрубкам придатков и фаллопиевых труб, чтобы зачать Гомунку-луса...Своё лучшее произведение...
      
       На грудь покойницы на столе вдруг запрыгнул бесшумно подкравшийся на мягких лапах хозяйский кот. В пронзительной тишине его урчание показалось Дорандову оглушительно громким. Ещё почудилось Герману, будто покойница распахнула глаза и повернула голову, вперившись в него испытывающим ненавидящим взглядом (будто это он виновен в её ранней смерти; неужели у Маши, будь она на её месте, тоже был бы такой взгляд?! Но ведь он действительно виноват перед женой... только в чём именно?!). Тоскливый ужас ледяной волной окатил молодого мужчину. Но сделать Герман ничего не мог, даже пошевелиться. Привезённый своим хозяином с дачи рыжий котяра по кличке Фриц тоже таращился на Германа своими светящимися с зелёным стеклянным блеском глазами и урчал "му-урр", му-урр".
       "Страхи относятся к миру потемков", - пришли на ум Германа где-то вычитанные строки. Когда это знаешь - призраки умирают. Ясно, что Машу не вернуть никакой алхимией (хотя это было бы высшим счастьем). И Галла на столе - всего лишь виртуозно отреставрированный труп, ибо невозможно никого вытащить из-за Стикса, который отделяет мир призраков от мира живых. Не смерть страшна, а понимание этой невозможности договориться с нею (если бы Бессонову это действительно было по силам, Герман валялся бы у него в ногах, вымаливая чудо). Так что глупо относиться к смерти и её проявлениям с почтением. Ибо когда ты сам познал предельную боль, то страха и сочувствия почти не остаётся, тебе просто больно и наплевать на боль других. Если тебя жизнь обрекла на мучения, то почему другие должны избежать прижизненного ада?!
       Дорандов вдруг поймал себя на том, что как будто раздваивает-ся, как бы прибывая сразу в двух снах. Вероятно, возникло трансовое состояние, когда мозг будто показывает сам себе кино. В первом сне он стоял у металлического стола с трупом молодой женщины. В другом шагал по направлению к какой-то многоэтаж-ной башне.
      
      Глава 71
      Войдя в высотное здание из стали и стекла, Герман остановился у лифтов. Распахнулись под негромкую приятную музыку двери, он сделал шаг и вошёл в кабину, напоминающую салон люксового лимузина. Нажал на кнопку - выбрал тот этаж, на который сам чувствовал, что хочет и давно готов взлететь. Хай-тековая музыкальная шкатулка плавно устремляется ввысь, словно ракета-носитель со стартового стола - через полминуты двери откроются и ты окажешься на крыше и будешь обозревать с неё пространство под собой: видеть всё до самых горизонтов, которые перед тобой распахнутся, радостно вдыхать полной грудью свежий, немного разряженный воздух свободы и величия; предвкушать взлёт на более высокую орбиту... Но что-то вдруг начинает идти не так. И вместо крыши ты отвесно рушишься...
      Справа и слева была мёртвая выгоревшая земля, безжалостно изрезанная кривыми шрамами окопов, изрытая сотнями воронок. Почти лунный ландшафт. От ближайшего населённого пункта, который за последние полтора месяца раз пятнадцать переходил из рук в руки, остались почерневшие руины. Единственный способ существование на этой территории - всё делать быстро и покорно, почти не задумываясь над смыслом очередного приказа. Потому что, если начнёшь всерьёз размышлять, то из зомби снова превратишься в живого человека и просто не сможешь тупо идти на убой. Только проснувшаяся в тебе осознанность всё равно не сулит тебе ничего хорошего. Отказ становится истерзанным мясом на ничейной земле - ещё никого тут не спас, ибо с дезертирами на фронте никто не церемонится. Обычно в ответ на жалобные объяснения, почему человек не готов сегодня умирать, поставлен-ный хозяином над их жизнями ротный командира со скучающим брезгливым выражением лица вынимает из кобуры пистолет и стреляет в голову очередному заартачившемуся "мобику".
       Если же солдат сумеет сбежать с передовой, то через пару километров его всё равно выследят и встретят вагнеровцы. В масках с прорезями для глаз (существуй такие во времена холокоста и участники спецопераций по уничтожению варшавско-го гетто, расстрелов в Бабьем яру, сжигании Катыни, обязательно бы их носили, чтобы остаться неузнанными) или в неряшливых длинных бородах, - отчего похожи на террористов, религиозных фанатиков, - наёмники из заградотряда предпочитают живьём отрезать дезертирам головы или разбивать их кувалдой
      А всё потому, что любой оказавшийся волею несчастной судьбы на передке войны россиянин, себе уже не принадлежит. Его обязанность перед родным государством - быть патриотом. Что означает оставаться в строю, пока тебя не перемелет бахмутская мясорубка. А она обязательно это сделает, - кого-то чуть раньше, кого-то немногим позже... В лучшем случае тебя убьют не сразу, а через неделю или даже две пребывания в траншее. Везунчиками считаются те, кого война полностью не перерабатывает в фарш, а только сильно калечит, и тогда окровавленный, но ещё подающий признаки жизни обрубок может легально отправиться в тыл. Такому "провёрнутому назад полуфаршу" тут все завидуют...
      
       Очередной неприятельский артобстрел заканчивается. И пока на украинские позиции подвозят очередную партию ракет для американских установок залпового огня "хаймарс" и снарядов для французских гаубиц "Цезарь", и пока вражеские корректировщи-ки уточняют наведение, ротный командир широкими беспощад-ными шагами движется по ходам сообщения, свистком и матом выгоняя обезумивших от "снарядного шока" подчинённых в контратаку. Им, - пока ещё каким-то божественным промыслом уцелевшим в этом аду, почти доведённым до крайней степени нервно-психического истощения, отупевшим от постоянной усталости и страха, рабам в военной форме, - предстоит в очередной раз испытать судьбу: устремиться по открытому пространству навстречу почти верной гибели. Но выбора нет. Замешкавшиеся получают сапогом в пах или в живот, кто-то ротный бьёт в скулу поставленным боксёрским хуком. "Вы что собираетесь жить вечно, куски говна?" - рявкает старую федфе-бельскую присказку офицер, и замахивается тяжёлой суковатой палкой на двадцатилетнего маменькиного сынка, который окончательно сломался. Почему-то этой палки все бояться больше украинских мин и пулемётов...
      Вдруг солдат, на которого замахнулся офицер, проявляет строптивость. Он совсем молодой, видать, попал на войну со срочной службы. Близость смерти неожиданно наполняет его юную душу отчаянием:
      - У вас и у меня есть своя жизнь. И она написана Господом Богом. И моя жизнь зависит не от вас. Так что не считайте себя выше бога.
      Дерзкая реплика щенка вызывает кривую усмешку на лице многоопытного ветерана, ведь на его счету это уже третья война, и он в совершенстве освоил искусство выживать, в отличии от "бросового мяса", которое ему пригнали под команду.
      Герман подходит ближе, чтобы увидеть глаза молодого солдата и наполниться его не по годам зрелой мудростью и верой в силу творца...Но уже через минуту Герман уже выскакивает из траншеи и бежит вместе со всеми по открытому пространству, стараясь не думать о том, через сколько шагов его может ударить пуля или острый горячий осколок. И будет ли ему больно, или же он ничего не почувствует, ибо Бог сжалится над ним и пошлёт быструю смерть... Единственное, что Дорандов знает про себя наверняка, так это то, что его всё-таки лишили положенной ему по работе тыловой брони, не смотря на дружбу с заводским особи-стом; и военкомат незамедлительно его мобилизовал. Странно только что это произошло с ним столь стремительно. С другой стороны, в последние месяцы постоянно шли разговоры и грядущем украинском наступлении и что родное государство устраивает облавы на мужчин. На каждом шагу реклама призывала записываться в армию добровольцами, обещая рекрутам большие деньги, но всё равно таких дураков не хватало, и потому хватали всех (молодых и старых, многодетных и больных), до кого только могли дотянуться.
      
      Кусты впереди сливались в сплошную серовато-зелёную поло-су. Там начинаются украинские позиции. Но почему враги не стреляют? Подпускают поближе, чтобы начать резать из пулемё-тов наверняка?
      Возбужденно бьется сердце.
      Первая пуля в щепки разнесла скрипку сослуживца-музыканта. Вторая, оказавшаяся разрывной, угодила в голову бойца впереди, отчего она с треском разлетелась на куски, будто переспелый арбуз. Справа беззвучно повалился, обливаясь кровью, 52-летний дядька, у которого не нашлось денег приобрести себе качествен-ный бронежилет. Позади кто-то вскрикнут "мама" и, падая, шмякнулся Герману на спину, повалив вместе с собой...
      
       Казалось, грохотало целую вечность. Когда же всё стихло Герман с трудом поднялся на четвереньки, с трудом сбросил с себя свалившееся на него, ещё консультирующее тело, и обнаружил, что сам изрешечён минными осколками. Странно, но при этом он мог ходить.
      На обратном пути его ботинки с хрустом ступали по россыпям стрелянных гильз. Догорал посланный им в последний момент на усиление танк Т-62 - такой же старый, как и половина мобилизо-ванных в их роте. Танк задрала стая украинских дронов, налетев-шая на "старичка" со всех сторон (естественно, никакой РЭБ, чтобы сбить с толку операторов дронов, на этом старье не было). Ржавый танк атаковал целый рой, стая роботизированных хищников. Они крутились вокруг, прицеливаясь; при необходимо-сти заходили на второй круг, чтобы поразить наверняка.
      Однако добил обездвиженную машину человек с трубой реак-тивного гранатомёта на плече: попаданием кумулятивного заряда, выпущенного из американского РПГ "Джозефин" с Т-62 снесло башню. Заряд угодил точно в "карусель" снарядной укладки по левому борту боевой машины - раскалённая струя прожгла броню, не усиленную динамичекрой защитой, что вызвало детонацию боекомплекта...кармическая карусель описала круг и останови-лась в точке танцующей богини смерти Кали - такова была расплата экипажу за стрельбу прямой наводкой по этажам и балконам коммунальных домов в Мариуполе, за заживо намотан-ных на гусеницы людей. Из боевого отсека высоко в небо била струя пламени, трещал в танковом чреве взрывающийся боеком-плект, воняло горелой человечинкой. Что-то было в этом явно языческое. При этом экипаж подбитой машины в полном составе направлялся в ту же сторону, что и Дорандов. Туда же, - нетороп-ливо, словно война для них закончилась и счастливчикам удалось каким-то чудом пережить бойню, - брели почти все, кто одновре-менно с Дорандовым поднялся в эту гиблую атаку. Герман хотел было оглянуться (как тогда с разорванным на перекрёстке такси), но запретил себе это делать. Потому что знал, что увидит нагромождение трупов перед украинской позицией. Ещё он увидит украинский танк, который десять минут назад неожиданно выкатился на них из лесочка и выстрелом шрапнели в упор уложил всех. Не уцелел никто. Беспомощных раненых неприятельский Т-72 перемешивал с жирным малороссийским чернозёмом своими стальными гусеницами, методично крутясь на небольшом участки земли. Опорные катки многотонной махины - каждый весом под пуд, - перекатывались по телам несчастных, словно мельничные жернова, перемалывая их кости и черепа в муку.
      
      Вдруг за спиной раздался пронзительный визг, словно режут свинью. Герман даже не сразу поверил, что так может кричать человек... Дорандова накрыло ужасом, ведь озверевшим от ненависти вражеским танкистам ничего не стоит нагнать чудом уцелевших в открытом поле и передавить. Стальной мельницей перемолоть всех уже наверняка. Самое ужасное, что двигаться быстрее или перейти на бег, чтобы успеть достигнуть своих окопов, Герман почему-то не мог. И тут его осенило: ведь так бывает лишь во сне! Стало Герману понятно, что это всё пригре-зилось ему не наяву, а в царстве Морфея. Хотя запало, по всей видимости, в тёмные катакомбы подсознания намного раньше. И с тех пор превратилось в навязчивый страх самому однажды оказаться в пределах досягаемости тех, на которых он, - и такие как он, - насылают дальнобойные ракеты из своих комфортных кабинетов.
      
      Колесо рока вращает адский косильщик
      
       Красным пропитан белый песок,
       Заклинивший "Гатлинг" скорбно молчит,
       Кровавую тризну правит Рок,
       Распалось каре, и полковник убит.
       Генри Ньюболт
      
      Глава 72
      В полукилометре позади передовой, на краю изрытой воронка-ми просёлочной дороги, одиноко стояло большое дерево. Ему могло быть двести лет, а могло и все триста, или даже пятьсот, если только деревья способны простоять пять столетий. Впрочем, бывают ведь особые деревья...
      Тысячу лет назад старый исполин вполне мог быть желудем, с которого всё началось... через пару веков в величественной дубраве появилось капище, куда приходили жившие в этих местах славяне (предки русских и украинцев), чтобы поклониться своим языческим богам... И вот пролетело тысячелетие и впавшие в безумство братские народы устроили взаимное истребление-жертвоприношение в честь ненасытного бога войны...
       Вокруг почти не осталось других деревьев, стальной ливень осколков и шрапнели уничтожил всё живое. На первый взгляд дуб тоже выглядел мертвецом и только мощная корневая система не позволяла заросшему мхом древнему старцу рухнуть на землю. Но дуб уцелел, хоть и был изранен: часть веток была поломана, кора местами свисала со ствола "ремнями". Будто со старика живьём содрали кожу, отчего он напоминал дезертира, пойманного заградотрядовцами. Казалось, неуклюже подняв огромные ветви, растопырив скрученные артритом пальцы, старик пытался защититься от ударов.
       Его угрюмое могильное одиночество среди трупов поваленных, наполовину обрубленных, обгоревших берёз и сосен, длилось много месяцев, ибо в его кроне перестали петь птицы, к корням не приходят за желудями кабаны.
      И всё-таки старый дуб был жив и крепок в своей сердцевине, и в его крепости и силе таилась глубинная мощь. Не отпуская с веток свои потемневшие жестяные листья, старый отшельник своим присутствием понемногу возрождал жизнь вокруг. С немалым изумлением Дорандов обнаружил возле старого ствола островок сочной молодой травы изумрудного, как ранней весной, цвета. На ощупь зелёная поросль оказалась очень мягкой, словно плюшевый плед, на который хочется устало опуститься. Но прежде, преодо-левая необъяснимый душевный озноб и робость, Герман уважи-тельно коснулся коры дерева, словно прося разрешения и приветствуя в нём мудрость природы.
      Дуб величественно и неодобрительно взирал на собравшихся под его засохшей кроной двуногих муравьёв. Изумлённый его холодным величием, Герман почти не дышал. Даже матёрый ротный командир затаенно молчал.
      Но для олицетворяющего собой великую мудрость вечного Мира древнего старца всё, что тут случилось и ещё должно случиться, было сном, мелочной суетой тех, кому скоро предстоит раствориться в вечной тьме, так ничего и не поняв. Бывает происходит нечто, о чем восторженно говорят: "Смотри, такого ещё не было!", на самом-же деле всё это уже бывало в веках, и по многу раз. Хотя материальная память о прошлом хрупка и недолговечна, как папирус...но за последние века люди неплохо научились накапливать знания через коллективную память, только толпе не до Экклезиаста, толпа поглощена зрелищем момента...
      Публичные казни - дело для России не новое. Хотя в эпоху телевидения и интернета уничтожение себе подобных стало по-настоящему массовым и доступным зрелищем, рассчитанным на многомиллионную аудиторию. Конечно, на большой войне с эпическими танковыми сражениями, всё смотрится куда масштаб-нее, а тут случилась всего лишь небольшая стычка местного значения с гибелью всего нескольких десятков по большей части необученных мобилизованных. Зато, когда украинцы начнут давно ими обещанное большое наступление, масштабность несомненно будет обеспечена с помощью Интернет-блогеров и телевидения. Всё будет намного зрелищнее и интереснее - с сотнями и даже тысячами убитых, большим количеством уничтоженной техники, новыми разрушенными городами! - ведь многочисленные диванные вояки обожают созерцать груды искореженного железа и горы кровавого, почерневшего мяса...
      
      Древний исполин многое повидал на своём бесконечном веку, ещё больше передалось ему через уходящие далеко вглубь и протянув-шиеся вокруг корни. Его ничем не удивить и не обмануть. Он знает нечто такое про мир, что редко кому дано знать из людей. Лесной великан многое мог бы поведать этим слепцам.
      И кучке людей было дозволено послушать истории из его необъ-ятной копилки знаний, которые обычному человеку не дано услышать, ведь голос воплощения великой мудрости природы не отличим от лёгкого дуновения ветерка и шелеста кроны...
      История первая.
      Шёл июль 1421 года. Предводитель гуситов Ян Жижка стоял под одинокой старой грушей посреди поля и оттуда руководил осадой замка Раби. К своим 55 годам уже немолодой рыцарь подошёл многоопытным воином с иссохшей душой. За свою полную приключений жизнь ему приходилось водить за собой отряды наёмников, лихие шайки мародёров и разбойников, сборища искателей справедливости. Своей лютостью Жижка заслужил страшную славу человека, не ведающего жалости к побеждённым. Возглавив восстание народа против угнетателей-дворян и алчных церковников, старый рыцарь по-прежнему считал, что справедли-вость не отменяет безжалостности по отношению к врагам...
       Вдруг выпущенная со стены замка стрела ударило в дерево и выбила щепу, которая попала в единственный пока ещё уцелевший глаз Жижки. Это был арбалетный болт. Хотя вождь гуситов был сразу же доставлен в Прагу к лучшим лекарям, спасти глаз не удалось. Увечье окончательно обозлило его. Со временем Ян Жижка получил прозвище "Страшный слепец". Своих врагов - как германских рыцарей, так и местных политических и религиозных противников - он уничтожал безжалостно: варил в кипятке, живьём сдирал кожу, сажал на кол.
       Впрочем, потеря второго глаза, вероятно, всё-таки заставила Жижку на какое-то время о чём-то задуматься, ибо после взятия замка Раби никогда не славящийся добротой рыцарь неожиданно для своего войска вдруг остановил кровопролитие. Правда сделал он это уже после того, как его люди изловили и бросили живьём в пламя пожара семерых ненавистных им монахов...
      
      История вторая.
       Томас Монтегю, 4-й граф Солсбери считался одним из лучших английских военачальников времён Столетней войны. Безжалост-ный каратель и грабитель, он в 1428 году возглавил армию, которая должна была захватить французский город Орлеан. К тому времени Париж и большая часть страны уже находилась под контролем оккупантов. Взятие Орлеана открывало англича-нам путь в южную Францию, где сохранялись последние очаги сопротивления. Французы уже потерпели катастрофические поражения при Кресси (1346) и Пуатье (1356). Орлеан тоже считался городом обречённых.
      Но именно в этот критический момент в стане почти отчаяв-шихся патриотов Франции появилась простая деревенская 16-летняя девушка по имени Жанна. Она уверяла, что слышит голоса деревьев и птиц, архангела Михаила, святых Екатерины Алексан-дрийской и Маргариты Антонийской, которые предвещают ей миссию спасения нечастной родины от орд заморский мародёров и насильников.
       Но буквально накануне прибытия Девы с отрядом подкрепления под Орлеан англичане сумели взять штурмом ключ к обороне крепости - важный бастион Турель. На следующее утро командующий осаждающими войсками граф Солсбери поднялся на башню занятого бастиона, и в этот момент с противоположного французского берега Луары громыхнула одинокая пушка. Многие потом уверяли, что случившееся было промыслом божьим. Артиллерии в ту пору, по причине её несовершенства, отводилась больше вспомогательная роль - устрашать врагов грохотом, дымом и пламенем редких выстрелов. Главной силой на поле боя считалась тяжёлая рыцарская конница, натиск которой не мог остановить свист летящих абы куда снарядов. Но на этот раз произошло нечто исключительное - выпущенное наобум шальное каменное ядро "случайно" ударило точно в голову предводителю оккупантов, так что графу разбило половину щеки и вырвало глаз. Через два дня Солсбери скончался. Кто именно пальнул из орудия, так и осталось загадкой. По одной из версий, канониры зачем-то ненадолго отлучились от заряженной пушки, и в этот момент к ней подобрались какие-то мальчуганы, поднёсшие фитиль шалости ради...
      
      История третья.
       Симон де Монфор был героем Четвертого крестового похода. Но гораздо больше его прославило участие в качестве предводите-ля в другом крестового походе - против альбигойцев. Крестоносец так успешно уничтожал этих решивших отпочковаться от католической веры "плохих" христиан, что даже получил прозвище "кровавый палач катаров".
       Катарами (с греческого "чистыми"), или, иначе, альбигойцами (по названию города Альби во Франции, служившего им оплотом), называли членов еретической секты, распространившей свое влияние на юг Франции и особенно укоренившихся в графстве Лангедок. Катары ратовали за возвращение к истокам чистоты истинно христианской веры. Убеждали заново прочесть заветы Христа и следовать им буквально. Прекраснодушные искатели истины выступали против погрязшего в алчности, разврате и прочих грехах католического духовенства. Ещё катары исповедо-вали дуализм: они считали, что существует не один, а два бога - бог добра и бог зла, и между ними идет постоянная борьба за господство над миром. Человек, де, является как бы полем боя между ними: бессмертный дух любого смертного устремлен к богу добра, между тем как бренное тело тянет его через материальные соблазны к богу зла. По мнению раскольников, крест не может быть символом веры, так как служил в Древнем Риме орудием позорной и мучительной казни.
       Римский папа Иннокентий III, испуганный масштабами ереси и угрозой потери власти и церковных богатств, объявил сектантам беспощадную войну. Не забыл наместник Христа на земле определить и льготы призванным под знамёна церкви крестонос-цам: тех, кто падут в бою с катарами, ждут гарантированные места в раю, остальным же обещались индульгенции на любые грехи. Так же участникам специальной военной операции против неправильных христиан прощались долги. Им разрешалось присваивать имущество еретиков, а их самих обращать в рабство.
      22 июля 1209 года крестоносцы взяли штурмом Безье. Началась резня укрывавшихся за городскими стенами мирных жителей. Один из рыцарей, устрашённый видом безудержной расправы над безоружными, озадаченно спросил аббата Сито, представителя Папы:
      - Святой отец, как же нам отличать катаров от добрых католиков?
      - Убивайте их всех, Бог на небе узнает своих! - беспечно отмах-нулся аббат.
      Его "мудрый" наказ был исполнен. Убивали всех подряд: мужчин и женщин, детей и стариков, катаров и католиков... Главная бойня развернулась у церкви святого Назария - здесь "воины божьи" изрубили мечами и боевыми топорами около 20 тысяч человек. Укрывшихся в храме сожгли живьём.
       Но даже многих собратьев по богоугодному походу поражали и возмущали те зверства, что творил их предводитель, "чистый и непорочный" Симон де Монфор. Этот господин благородного происхождения часто повторял: мы воюем не с христианами, а с погаными еретиками, и ведём не войну, а очистительную спецоперацию - истребление крыс, потому забудьте на время про законы рыцарской чести и христианские добродетели.
      По свидетельству рыцаря Фуко, тех знатных пленников, что не имели средств заплатить выкуп алчному главарю крестоносцев, ожидала страшная участь: их бросали в подземелье и оставляли умирать голодной смертью. Когда же Монфору приходила охота поразвлечься, он приказывал притаскивать их полумертвыми и на глазах у всех истязать и ещё живыми бросать в выгребную яму.
       Однажды Монфор вернулся из одной карательной экспедиции с двумя пленниками - отцом и сыном. Изувер пытками заставил отца повесить сына собственными руками, после чего изрубил несчастного старика в куски. В другой раз крестоносцы захватили остатки отряда смелых воинов-альбигойцев, нанесших им в открытой битве немалый урон. Этим отрядом командовали молодой бесстрашный рыцарь Альмарик и его сестра Геральда. Бой был жестокий, будучи в меньшинстве противник тем не менее оказал яростное сопротивление. Почти все, кто попал в плен, были серьёзно ранены. Но ни о каком великодушии к побеждённым, хотя бы принимая во внимание их отвагу и боевое мастерство, речи даже не заходило.
      Монфор приказал повесить Альмарика и восемь его уцелевших солдат на одной виселице. Когда перекладина виселицы не выдержала тяжести приговорённых и переломилась, убийцы по знаку своего господина изрубили топорами тех, кто еще подавал признаки жизни. Горше всех пришлось Геральде: похотливые садисты долго насиловали и терзали девушку, а, пресытившись, сбросили ее еще живую в колодец и закидали камнями.
      Со временем заслуживший много ласковых слов от папы победо-носный главарь собственной ЧВК осадил Тулузу. Во время решающего приступа Монфор, наступавший в передних рядах, был легко ранен стрелой. Он остановился возле дерева, чтобы, опёршись о его ствол, с помощью оруженосца осмотреть рану, и в ту же секунду шальное каменное ядро оторвало ему голову. "Песнь об альбигойском крестовом походе" сообщает такие подробности его смерти:
      "Это напоминало Перст Божий. Огромный камень угодил благородному графу Симону прямо в железный шлем, снеся половину черепа, так, что глаза, зубы, лоб и челюсть разлетелись в разные стороны, и он упал на землю замертво, окровавленный и почерневший".
      
      Глава 73
      Ожидающие своей дальнейшей участи контрактники и мобили-зованные сидели под развесистым дубом и с наслаждением вдыхали земной воздух, глазели на окружающий их искалеченный войной ландшафт.
      Рядом неторопливо беседовали бурят и якут (или чукча). Гово-рили о ненависти к войне и к России, а в особенности к Москве, которая призвала на войну большое количество представителей малых народов в качестве необъявленного налога на кровь.
      Традиционная имперская политика в отношении колоний, собственно, и строилась по очень простому принципу: центр требовал с провинций денег для казны и солдат для войны ( налога золотом и кровью), а провинция должна была эти требования исполнять, получая взамен крохи с барского стола. При другой государственной модели, которая позволила бы регионам жить своим разумением и самим тратить полученные в виде налогов средства, местная промышленность, торговля, культура, да и сама жизнь на местах, несомненно, расцвели бы в считанные годы не хуже чем в столице, но это подорвало бы саму основу ордынского самодержавия и позволило бы прорасти в умах данников росткам местного сепаратизма. Ни Петру I, ни Екатерине II, ни Сталину, ни Брежневу, ни Путину это было не нужно, самодержцам надобно было лишь, чтобы провинции поставляли центру побольше ресурсов, и побыстрее.
      Двух провинциалов злило, что война, которая нужна русским, велась руками тех, кого сами русские обычно выводят героями расистских анекдотов; при этом в окопах на передовой с большим трудом можно было сыскать москвичей или питерцев.
      Впрочем, и эти двое вскоре угомонились - смерть в конце концов примерила их с несправедливостями мира.
      Грохот боя постепенно затих.
       Тихо сидели они - горстка принявших смерть в бою, но ещё не осознавших полностью страшной этой правды, возле исполинско-го дерева, - боясь потревожить его величавый покой суетным словом и даже шумным вздохом.
      Но вот, будто пробудившись от легкого дуновения ветерка на своей верхушке, дуб тяжело вздыхает и, прервав свой шепот, уже больше не обращает никакого внимания на вторжение чужаков в свою жизнь и обратно погружается и величавое вечное раздумье. Отныне его собеседниками будут лишь языческие боги, которые обитали тут всегда, ещё задолго до первых людей...
      
      Плохое время - плохие сны. Разбросаны по земле неподалёку их изуродованные боевым железом трупы. Неторопливо остывает под пока ещё тёплым осенним небом его собственное тело, нашпиго-ванное осколками мины. Поднимается к небу смрадный чад от посланного им на подмогу старого танка. А его экипаж - вот он, рядом - сидят все четверо в своих чёрных комбинезонах, словно черти, улыбчиво жмурятся на приветливое солнышко, ветерок перебирает их слипшиеся от долгого ношения шлемофонов волосы; и не тяготят парней мысли о том, что никто из них не успел покинуть своего танка; что на самом деле все они ещё полчаса назад превратились в обугленные скелеты, с оскаленными черепами и пустыми глазницами. И когда-нибудь добравшаяся сюда похоронная команда, либо охотники за вторсырьём, не станут особо мудрить - их просто соскребут с брони, брезгливо морщась, и зароют в наспех вырытой яме, чтобы отправить ржавое железо в переплавку.
      Хорошо, что танкистов не тяготят такие мысли. Герману тоже хорошо и покойно лежится на мягкой травке и безмятежно думается о том, что если их останки не соберут до завтра ленивые и трусливые долбоё... из похоронной команды и не придадут огню, то их похоронами займутся лисы и бродячие собаки. Да и вряд ли кто под этим деревом тешился пустыми надеждами быть подобранным и отправленным домой "грузом 200" для похорон с воинскими почестями. Какая разница? Если их не подберут свои и не сожгут в походном крематории - пусть хотя бы лисам и енотам будет радость. Смерть быстро прочищает мозги, хотя самих-то мозгов у них уже по сути и нет.
      Небольшими группками подходили всё новые участники закон-чившегося боя.
      Германом же овладело чувство облегчения от сброшенного бремени. Окончательно улетучились тревога за будущее, беспокойство за себя и за работу. Ведь он мёртв, а значит свободен. Оказывается, лежать на травке бестелесным духом несравнимо лайтовее, чем сидеть в самом недосягаемом для ракет и бомб генеральском бункере. Да, ему в кайф, что он убит. И что расплатился, искупил, ведь даже земля устала от людей, как вся природа...И хорошо, что он больше ни в чём не участвует.
      Правда, тяготила мысль об оставшемся дома Ваське. Да и жаль было мобилизованных военкоматами мальчишек и почтенных отцов семейств с большими животами и добродушными мирными физиономиями. Некоторые из них, вдруг осознав, что с ними случилось, стали плакать об оставшихся дома матерях, жёнах, детишках.
       Неожиданно оказался среди этих несчастных и профессор Николай Петрович Окладов! Вот уж кого непонятно как занесло в их компанию. Почтенный учёный, талантливый конструктор, принципиальный правдолюб, романтик ракетостроения, и просто хороший человек - его-то за что? Николай Петрович тоже очень мучился, в том числе физически. По странному стечению обстоятельств смерть не избавила Окладова от ощущений собственного бренного тела. Напротив, теперь профессор и лауреат был болезненно сосредоточен на своих старческих хворях. Он прекрасно ощущал каждый свой член и орган, вплоть до малейших подробностей перистальтики желудочно-кишечного тракта. Особые страдания мужчине интеллигентного воспитания и почтенного возраста доставляло то обстоятельство, что он в силу нескольких причин был лишён возможности нормально сходить в туалет по большому. А ему именно теперь вдруг приспичило! - вместо того, чтобы, под стать торжественному моменту, сосредо-точиться только на душе. В общем, и смех, и грех, и фарс, и трагедия.
       С одной стороны Герману было жаль славного старика, а с другой невольно приходилось видеть, как заслуженный лауреат и светило вынужден снять портки в соседних кустах и в позе кособокого орла неловко испражняться практически у всех на глазах. В той реальности, в которой они все вдруг оказались, работали свои, пока плохо объяснимые правила морали и справедливости.
      
      Невозможно было отвернуться, чтобы не смотреть на горе этих несчастных, эту чашу надо было испить до дна. Испытывал ли Герман сам горе и сожаление за собственную грубо оборванную молодую жизнь? Нет. Все происходящее закономерно - расплата за близорукость, собственное равнодушие, конформизм, за веру в мудрость и величие вождей, за нашу баранью бездумную рабскую натуру... Вот стыд он действительно испытал. Невыносимый стыд и раскаяние за причинённое конкретным людям страдание. Стыд Дорандова был посильней мучений несчастного профессора Окладова. И он заслужил это. Как наверняка они все тут - стать в конечном итоге малороссийским чернозёмом под скрипящим колесом истории.
      Наверное, Герман мог бы попытаться что-то изменить, если бы можно было отмотать немного назад. Но увы, эпизоды кончившей-ся жизни уже мелькали у Дорандова перед глазами, как нарезан-ные отрывки длинного сериала, заставляя его скрипеть стиснуты-ми зубами от злости на себя и испытывать всё новые приступы жгучего, невыносимого стыда.
      Офицер, командир их роты, держался хуже всех. Раскис позор-но, хуже последнего юнца, - когда понял, что оказался перед лицом смерти. Ротный ползал на коленях перед деревом, молил о прощении. Достал свои банковские карты и бросил на землю:
      - Мне не нужны деньги, зачем они мне теперь! Я всё отдам, только жить! Я больше не убью и комара!
      Даже присутствующие уголовники из числа наёмников-вагнеровцев, - набранные из колоний и тюрем на войну в обмен на обещанное им помилование, - с презрением наблюдали за поведением "гражданина начальника".
      
      Взгляд с оборота спирали.
      
       Отрывки из романа "Война и мир": встречи Андрея Болконского с дубом
      
      Первая встреча с дубом (том 2 часть 3 глава I)
      
       На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломан-ными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несим-метрично-растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца. "Весна, и любовь, и счастие!" - как будто говорил этот дуб, - и как не надоест вам все один и тот же глупый и бессмысленный обман. Все одно и то же, и все обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они - из спины, из боков; как выросли - так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам".
       Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего-то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он все так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упopно, стоял посреди их. "Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, - думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, - наша жизнь кончена!".
       Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно-приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.
      
       Вторая встреча с дубом (том 2 часть 3 глава III)
       "Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; все было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами. Целый день был жаркий, где-то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была темна, в тени; правая мокрая, глянцовитая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Все было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко. "Да, здесь, в этом лесу был этот дуб, с которым мы были согласны. Да где он?", - подумал опять князь Андрей, глядя на левую сторону дороги и сам того не зная, не узнавая его, любовался тем дубом, которого он искал. Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого недоверия и горя, - ничего не было видно. Сквозь жесткую, столетнюю кору пробились без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что этот старик произвел их. "Да, это тот самый дуб!", - изумился князь Андрей, и на него вдруг нашло беспричинное, весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и мертвое, укоризненное лицо жены, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна, - и все это вдруг вспомнилось ему. "Нет, жизнь не кончена в 31 год, - вдруг окончательно, беспеременно решил князь Андрей. - Мало того, что я знаю все то, что есть во мне, надо, чтобы и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо, надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтоб не жили они так независимо от моей жизни, чтоб на всех она отражалась и чтобы все они жили со мною вместе!".
      
      *
      
       Октября 2023 года. Разгар кровавой войны путинской России против независимой Украины. В РФ набирают обороты репрессии против так называемых "иностранных агентов" и всех несоглас-ных с разворачивающимся государственным террором.
       В октября 2023 года в городе Орле случились два очень симво-личных события. Во-первых, в эти дождливые дни в городском парке под старым дубом (что косвенно подкрепило просторечное выражение "дать дуба") какие-то работяги-коммунальщики случайно откопали зарытый в землю в конце тридцатых годов прошлого века гипсовый бюст Николая Ежова, организатора сталинского "Большого террора" 1937 года. При жизни в газетах о Ежове писали как о "железном наркоме", держащим в ежовых рукавицах "врагов народа". Правда одновременно за глаза Ежова называли "кровавым карликом"...
       10 апреля 1939 года бывший нарком внутренних дел СССР, которого поэт Джамбул называл "Сталинским батыром", был расстрелян коллегами-чекистами как "враг народа". Ещё во время ареста Ежова, при обыске у него дома, чекисты нашли множе-ство приспособлений для извращённого секса и весьма обширную коллекцию порнографических открыток (в основном гомосексуаль-но-мазохистко-садисткого характера)...
       И вот, спустя чуть меньше века, в правление другого карлика-чекиста, решившего вновь взять разболтавшийся за десятилетие вольницы народ в ежовые рукавицы, на бюст Ежова случайно наткнулись коммунальщики, ремонтирующие старую канализа-цию. По сообщениям СМИ, найденный бюст, по решению властей, отправился на реставрацию, чтобы по её окончании водрузить на законное место на постамент на центральной алее парка - Аллее Героев...
       В тот же день, по странному совпадению, в том же Орле, раскололся древний дуб, посаженный в 1861 году в честь отмены Крепостного права в России. По этим событиям многие сразу провели аналогию с возвращением в путинской России методов "Большого террора". А также элементов крепостного права, которое уже в полной мере явило себя в виде торжества рабского сознания среди огромного числа россиян, безропотно согласивших-ся и на преступную войну и на открытый грабёж народного достояния, и на изъятие властями всех прав и свобод гражданина, и на отправку на фронт в качестве пушечного мяса.
      
      Глава 74
       Послышалось хлопанье крыльев. Герман поднял глаза в поис-ках крупной птицы, у которой судя по звуку, должен быть широкий размах крыльев. Но вместо птицы появилась новая группа людей, которых вела молодая женщина. Это были украинцы, восемь человек. Их появление не вызвало у россиян ненависти или желания как-то поквитаться - все подобные эмоции остались за бортом. Какой смысл продолжать войну, за что им теперь биться друг с другом? За Путина? За его крымский дворец за миллиард долларов? За великую Россию, "которая нигде не заканчивается"?
       Подошедшие враги, которые ещё недавно впадали в нешуточ-ный экстаз в запале ближнего боя, тоже как-то не спешили продолжать "воевати за батьку Бандеру и вильну Украину". Большинство из них были такими же мобилизованными на войну обывателями - недавними водителями, сантехниками, программи-стами. Но даже несколько затесавшихся среди них радикалов-националистов из добровольческого батальона "Азов" и "Правого сектора" (с волчьими крюками на шевронах и с татуировками в виде эсесовских рун и клыкастых орлов, сжимающих к в когтях свастику) вели себя на удивление смиренно. Нет, никто из них не воткнул штык в землю и не пытался начать братание, просто смерть примерила всех со всеми.
       Молодая женщина, которая собрала по всему полю боя погиб-ших воинов и привела их на импровизированное место сбора, устало отошла в сторонку перевести дух. Там она сняла с себя камуфлированную куртку и зелёную майку, чтобы наспех застирать перепачканную в крови одежду в ручье; и сразу развесила её на ветвях просушиться на солнышке. Герман и остальные могли наблюдать обнажённую спину девушки с вытатуированной Валькирией промеж лопаток. Не обращая внимания на глазеющих мужиков, она загорала топлес, ловя последние солнечные дни уходящего бабьего лета. И когда девица поднимала и разводила руки - крылья татуированной Валькирии расправлялись - и она как будто была готова немедленно перене-сти души заслуживших этого своей смертью в бою воинов в Вальхаллу.
      Впрочем, так никого и не удостоив этой чести, "Валькирия", в конце концов оделась и отправилась собирать новую партию павших.
      
      Глава 75
       Они подходили всё новыми группами - полупрозрачные мертвецы, с энергетическими дырами на месте полученных смертельных ран. Вереницы покойников тянулись со всех сторон к месту сбора. Кого-то вели ангелы смерти, кто-то, сбившись в группу, брёл на только им понятный ориентир без провожатого. Души погибших инстинктивно знали, что надлежит делать расставшись с телом, как душа зародыша знает, как ей слиться с клетками, в которых только зарождается жизнь.
      Лёгкая дымка стелилась над ручьём, протекающим поблизости. И нельзя было разобрать - тянет ли сюда гарью от подбитых танков и всё ещё горящих руин Мариуполя, Бахмута, Херсона, или же это даёт о себе знать набитая какой-то дурью трубка в зубах чему-то улыбающегося проводника, который подошёл совсем недавно, почти никем не замеченный. Что-то теперь должно измениться, но что именно, сказать было пока трудно. Как трудно в здешнем вневременье сообразить: находишься ли ты в эти мгновения телесно в бункере под металлургическим комбинатом Азовсталь или явившийся проводник уже перенёс тебя в чистили-ще? Ласкают ли твои босые ступни тёплые волны райского моря или лижет политая маслом адская сковорода? Этого никто не знает наверняка. Всё меняется очень быстро. Скорее всего, кто-то из них мог находиться и там, и там, в двух или даже трёх местах одновременно. А то и более того...
      Мысли Дорандова отрываются от происходящего с ним и вокруг него. Его больше не занимают неожиданное вознесение на скоростном лифте на крышу мира и столь же внезапное низверже-ние под этот дуб. Происходящее с ним лично - утратило всякое значение.
       Герман начинает мыслить шире. Что будет с несчастной родиной завтра, когда развеется кроваво-коричневый морок? Когда, наконец, будут востребованы чистые сердца и светлые умы, когда и как начнут они служить новой России? Трудные вопросы. Однако, когда речь идет о будущем родины, человеку, не расте-рявшему подлинного патриотизма, свойственно, думая о худшем, рассчитывать, если не на лучшее, то хотя бы на сносное. Так уж устроен человек, что у него присутствует ни на чем не основанная, многократно подводившая надежда на торжество разума и порядочности у будущих участников исторического процесса, их способность подавить в себе эгоизм и сплотиться для общего блага.
       27 лет - немало, если вдуматься. В его жизни была любовь, смерть близкого, бедность, подлость, разочарование в людях и в себе - обычный набор обычного русского человека его поколения. Не о чем особенно горевать и нечему особенно радоваться. Но зачем же его так часто и так гнусно обманывала судьба, которой так хотелось верить? С какой целью обстоятельства заставляли совершать поступки, которых Герман не хотел совершать. Ведь должен же быть у всего какой-нибудь смысл. Спросить бы у появившегося проводника? В голове Дорандова сам собой сложился перечь вопросов. Герман вытвердил их на память. Ведь обычно после смерти положен суд, или что-то в этом роде. Умершему задают вопросы о прожитой жизни, он отвечает. В конце полагается что-то вроде приговора. Потом, как и на любом суде, приговорённому предоставляется последнее слово. Вот тогда и можно будет узнать то, что не даёт тебе покоя. А спросить надо обаятельно. Потому что, если уж суждено тебе исчезнуть, раствориться в небытии, то с утешением, что жизнь не была прожита совсем уж бессмысленно. Хотя циники утверждают, что смысл существования людей лишь в том, чтобы стать кормом для червей, тем самым лопухом. Только всё в тебе протестует против такого!
      Но появившийся проводник, - кстати, очень напоминающий скульптора Сансарова, - не расположен отрываться от своей трубки. Со спокойствием адепта философии Дзен проводник наблюдает за окружающими страданиями. Ни один мускул на его лице не дрогнет от слёз и стенаний тех, кто не может спокойно принять того, что умер ещё таким молодым и больше не увидит дорогих ему людей.
      "Не стоит винить судьбу - у высших сил своя арифметика" - будто говорит его невозмутимое лицо.
      У проводника на широких полях шляпы рассыпаны крошки для птиц, а сама шляпа лежит возле ручья, пока явившийся из неведомых мест мужик сидит дожидаясь непонятно чего. Из него невозможно вытянуть хоть что-то конкретное про то, что ожидает собравшихся под деревом покойников впереди. Он вообще ни о чём не рассказывает. И не потому, что не хочет, а потому, что ему нечего рассказать - ведь он особое явление природы, и живет в ней так же, как этот дуб. Не стареет, ибо мало мыслит, совсем не ставит себе целей, находится всегда в одном и том же расположе-нии духа и умеет получать жизненные соки глубоко из земли-матушки - точь в точь как тысячелетнее дерево, под чьими ветвями они расположились на привал. Иногда в лесу увидишь очень старый гриб, еще крепкий, и кто его знает - отчего не едят его черви и не берет его ни холод, ни гниль - секрет особый в нем сидит, да только узнать тот секрет никому не дано Именно таким грибом в широкополой шляпе и был явившийся за душами посланец - вещью в себе; и пытаться затеять с ним разговор совершенно бессмысленно да и не нужно.
      И хотя Герману очень хочется узнать о покойной жене - встретит ли он её в том путешествии, которое им всем предстоит, он помалкивает, боясь наткнуться на молчаливую стену, а то и усмешку человека-гриба. "Надо успокоиться. Довериться жизни...точнее смерти. Просто плыть по течению".
      И всё-таки Герман не может не думать о Маше. Надежда на возможное свидание, пусть самое короткое, заставляет его оглядываться вокруг и, в на мгновение вспыхнувшей надежде, принимать за родной силуэт любое колыхание куста или ветки вдали. Только что ей тут делать - среди грязи, крови и мерзости мира, ведь Маша точно была, если и не святой, то почти ангелом.
      "Человек жив, покуда в нём не вымерзли окончательно семена любви", - неожиданно роняет в его сторону краем рта "гриб", не вынимая трубки. Остальное Герман читает по его неподвижному лицу:
      "Я всегда помню это высказывание моего отца, который, дожив до преклонных лет, оставался чрезвычайно энергичен и моложав, в его глазах я всегда видел юношу, но не старика; какая-то великая сила наполняла его жизнью даже в 85 лет. Однажды он выбрался из очень тяжелой, смертельной болезни, по его словам, потому, что "снова влюбился, как мальчишка". Так что не стоит зацикли-ваться на одном человеке. Пусть даже очень хорошем и дорогом. Поверь, мой друг, твоей жене давно хорошо там, где она сейчас. Разреши себе избавиться от чувства вины и боли. Это поможет тебе выполнить ре-старт".
      
      Глава 76
       Бой по соседству возобновился. Пора было уносить ноги, а проводник всё не двигался, флегматично попыхивая трубкой. Между тем нарастал вой летящих мин и грохот близких разрывов. Напоминает по свисту приближающихся снарядов 82-миллиметровый миномет. Почему же чудаковатый сталкер не нахлобучит себе на плешь свою нелепую шляпу и не объявит: "пошли"? Разрывы все ближе. И хотя среди кучки мужчин все вроде как уже покойники, а вот ведь просто сидеть и ждать, пока тебя по второму разу накроет миной, невыносимо для, почему-то не умершей с бренным телом психики, - и кажется, что сейчас ты взорвёшься от раздражения и страха изнутри, конечно, если раньше мина не угодит прямо тебе под ноги... Ты резко вскакива-ешь и открываешь рот, чтобы высказать всё, что у тебя накопилось к заторможенному проводнику и... просыпаешься от конвульсив-ного рывка в икроножной мышце правой ноги. Бешено колотится сердце, лоб в поту. За окном родной Королёв. Ты дома, в своей постели. Где-то воет потревоженная в чьей-то машине автосигна-лизация. Нависает свинцовыми облаками серое небо за окном. Низкие облака подсвечиваются огнями уличных фонарей.
      На часах три с минутами. Ещё есть время поспать до будильни-ка. Мучительно долгое возвращение ко сну, переваливание с боку на бок, затем на спину, глаза закрыты, глаза открыты. Пробуешь досчитать до тысячи. Глупое занятие: сбился на четвёртом десятке. Надо плотнее закрыть глаза, представить ровную озёрную гладь, манящую свежеть близкой воды, мирную утиную переклич-ку неподалёку за занавесью камышей. Шаг за шагом по тростни-ковым джунглям ты приближаешься к удалённой заводи, чтобы подкрасться незамеченным на дистанцию уверенного выстрела.
       Сон возвращается незаметно, камыши и добыча, чувство радостного возбуждения охватывает всё сильней. Внезапный телефонный звонок беспардонно опять выдёргивает тебя из сладкого полузабытья. Это Рая, ассистентка скульптора Бессонова. Шокирует известием, что Мурр скоропостижно скончался. Глупость какая! Бессмертный чудак в нелепой шляпе у ручья... циничный шутник, заключивший, кажется, со смертью пакт о ненападении, взявшись обслуживать её интересы в своей мастерской - запрограммирован жить вечно. Просто глупая баба снова что-то перепутала.
       Но Рая упорно несёт что Бессонов мёртв. И ещё что-то про какой-то Дар, завещанный мэтром Дорандову. Весь её лепет звучит как один бред. Нет, никак невозможно поверить во внезапную кончину полного жизни и озорного запала пожилого мистификатора. Легче заподозрить экстравагантного выдумщика в учинённой им очередной жестковатой шутку-перфомансе в своём излюбленном "чёрном" стиле. Соглашаясь для виду поверить в слова возбуждённой ассистентки "покойника", Герман с облегче-нием отделывается от неё .
      Но едва одна экзальтированная дура кладёт трубку, как вновь напоминают о себе создатели мутного "Шагомера". Да они все словно сговорились! Хотят заставить поверить нормального человека в свою бредятину, ведь только законченный кретин купиться на подобную вирусную рассылку и примет предложение явных аферистов.
      
      Глава 77
       Утром Герман снова почувствовал приступ неизвестной болезни: тошнота, рвота, резко поднялась температура. Из-за этого пришлось просить дочурку соседей вывести Ваську на прогулку.
       Весь день Дорандов пластом провалялся в постели, так что ближе к вечеру снова пришлось обратиться за помощью к соседям - выгулять пса, а заодно купить Герману в аптеке какого-нибудь противовирусного и продуктов.
      Герман видел в окно, как соседская Сонечка вместе с Васькой на поводке неторопливо направляются в сторону парка где имелась собачья площадка и пруд с утками. Они были почти одного роста - 9-летняя девочка и старый ньюфаундленд.
      Словно почувствовав взгляд хозяина, Васька оглянулся, и как Герману показалось, печально посмотрел на него так, что у мужчины сжалось сердце.
      
       Хотя вечернюю прогулку Василий всегда ждал особенно. Летом ему нравилось наблюдать как солнце прячется за серые коробки многоэтажек и прохлада сменяет дневную жару. Зимой же пес подолгу мог любоваться черным, словно из мягкого бархата, небом, по которому кто-то будто рассыпал разноцветные блестки звезд.
       Теперь же стояла поздняя осень, уже смеркалось, но промозглая холодная погода ещё не наступила. В парке как-то вдруг соста-рившийся Васька полюбил со стороны наблюдать как резвятся более молодые собаки. Полулежа, привалившись плечом к стволу березы и вытянув задние лапы, пес дремал, изредка поглядывая в сторону скамейки, где собирались хозяева других породистых псов. О чем думал в эти минуты старый пес, отчего порой он так шумно вздыхал? Кто знает...
      Рыжий Гоша, хозяин 16-летней таксы по прозвищу "Мадама", иногда подходил к нему, присаживался рядом на корточки и спрашивал на правах приятеля:
      - Как дела, старый?
       И пес начинал ворчать. Хозяев более молодых собак и их подопечных пенсионерское ворчанье ньюфаундленда смешило, но Гоша не смеялся, и псу казалось, что его понимают. Наверное, хозяин старой таксы действительно понимал Ваську, потому что говорил:
      - А помнишь?..
       Конечно, Василий помнил. И резиновый мячик, любимую игрушку "Мадамы", который Гоша однажды случайно забросил в пруд. Оба они - и такса и хозяин страшно расстроились из-за потери; а потом ужасно обрадовались, когда Васька геройски сплавал почти к самому фонтану в центре водоёма и вернулся с мячиком.
       И того пьяного мужика Васька тоже помнил, что несколько лет назад, примерно в это же время года, решил поразить собутыльников (а главным образом двух дам) закалкой и мастер-ством пловца. Едва держась на ногах, алкаш рьяно полез в остывшую октябрьскую воду. Дело точно бы закончилось утопленником в пруду, потому что никто из очевидцев не хотел связываться с развесёлой компанией, активно поддержавшей намерение своего приятеля. Тогда пес единственный раз в жизни грозно зарычал, оскалив клыки. Но мужик был слишком пьян, чтобы внять предупреждению и Василию пришлось сбить его с ног (что оказалось несложно, ибо алкаш едва держался на ногах). Прижатый к земле крупной собачьей лапой, горе-пловец растерял весь свой геройский пыл, и больше его в этом парке не видели...
       Пес ворчал, а Гоша вспоминал забавные (и не очень) случаи и ласково гладил Василия по голове.
      Потом Сонечка объявила, что им пора домой.
       Вместе они возвращались привычным маршрутом, когда Васька вдруг дёрнулся с поводка и бросился к воде. Соня бросилась было за ним, но водолаз уже плыл зачем-то к центру пруда. На середине он словно опомнился и тоскливо завыл. Повернул было обратно, но силы внезапно оставили старика... Потом очевидцы будут рассказывать будто видели в тот вечер беспомощно барахтающе-гося в водоёме котёнка, чёрного, как уголёк. Другие же говорили о взрослом рыжем коте, который непонятно как попал в воду. Третьи утверждали, что вообще никто не тонул, а старый подслеповатый и глухой на одно ухо водолаз просто ошибся...
      
      Глава 78
      Прошла неделя. В субботу Герману позвонил человек, предста-вившийся адвокатом, поверенным в дела недавно скончавшегося Станислава Сергеевича Бессонова. Душеприказчик покойного скульптора настоятельно принялся зазывать Германа хотя бы на полчаса заехать к нему в офис, объясняя, что в завещании умершего он тоже упомянут:
      - Вы входите в число официальных наследников.
      Пришлось поехать, хотя настроение было препоганое. На службе начальник управления Филя Толкачёв продолжал требовать с Дораандова выполнения научных работ, которые помогут ему в его и без того ослепительной карьере. При этом молодой тупица считал, что Дорандов ещё должен быть счастлив своим положени-ем его личного полураба.
       Начальник заводского "Первого отдела" тоже давил, требуя от вновь завербованного сексота доносов на коллег.
      А тут ещё из отдела персонала Герману сообщили, что с него снова удержат 30 % от будущей зарплаты за курение в неустанов-ленном месте. Он действительно сорвался на нервяке и закурил в туалете, открыв форточку и понадеявшись на отсутствие в сортире подглядывающих камер. Видимо кто-то сидящей в это время на толчке в закрытой кабинке на него настучал. Но возможно так начальник "первого отдела Крытов" чужими руками перекрывал новому агенту кислород, чтобы Герман поскорее начинал на него работать. От всего этого навалившегося дерьма просто жить не хотелось...
      
       Адвокат покойного Станислава Сергеевича Бессонова был одет с иголочки, моложаво подтянут и при этом каким-то непонятным образом производил впечатление неопрятной старости. И дело было не в том, что для Германа все кто старше пятидесяти казались стариками. Нет, душеприказчик не обладал седыми патлами или привычкой занудствовать на тему, что вот во времена его молодости небо было голубее а трава зеленее. Борода его была аккуратно по моде подстрижена а глаза не производили впечатле-ние высохших колодцев. И зубов юрист имел явно побольше, чем Герман, причём отличного качества, что с удовольствием демонстрировал в ослепительно-фарфоровой улыбке. Но затхлую вонь из того места внутри него, где у нормальных людей обитает душа, невозможно было перебить никакими дезодорантами и освежителями дыхания. Так воняют старые матёрые циники, для которых нет ничего важнее их личных интересов. С такими типами необходимо быть настороже.
      Сюрпризы начались сразу же. Радушно приняв Германа у себя в офисе и напоив его кофе с коньяком, поверенный в делах покойного скульптора объявил, что им необходимо побывать на квартире его клиента, они дескать пробудут там всего полчаса не больше.
      Юрист усадил Дорандова в свой массивный Мерседес шарового "маскировочного" цвета, отчего автомобиль напоминал военный крейсер; лимузин стремительно покатил по Садовому кольцу, и вскоре они уже стояли у двери знакомой Герману квартиры, которая оказалась опечатана, но спутника Дорандова это ничуть не смутило:
      - Потом восстановим, - озорно подмигнул молодому человеку матёрый жучара, очень напоминая в этот момент квартирного вора-рецидивиста. С абсолютным спокойствием и непринуждён-ностью стряпчий вскрыл бумажные пломбы с печатями полиции и принялся орудовать в замках собственными ключами.
      И вот они оказались в пустой квартире скульптора, больше напоминающей частный музей. Окружающий антиквариат, картины старых мастеров, историческое оружие на стенах, драгоценные статуэтки - всё это было уже знакомо Дорандову.
       При этом казалось, будто обожающий смелые перфомансы скульптор, даже из собственной смерти придумал чёрное шоу, вывернув красоту наизнанку. В некоторых местах стены комнат оказались украшены кривляющимися масками из папье-маше, самодельными венками по самому себе с надписями "величайше-му плуту в истории", "от плебеев и ничтожеств - гению". А ещё самоиздевательскими табличками, парадирующими мемориальные доски на фасадах зданий в честь проживавших в них великих людей и карикатурными бюстами в честь себя, навроде тех, что устанавливаются на родине героев.
      Можно было подумать, что накануне смерти Мурр пережил острый приступ умопомешательства. Странные надписи, напоми-нающие кабалистические символы и иероглифы, покрывали высокий потолок в мастерской. А за непривычно тусклыми окнами в кровавых лучах заходящего солнца непрерывно падал искус-ственный пепельный снег, что тоже являлось частью последней выдумки хозяина.
       Между делом душеприказчик поведал Дорандову о смерти Бессонова. История показалась Герману до того неправдоподоб-ной, что больше напоминала эпизод готического романа, чем реальную жизнь. По словам рассказчика, скульптору стало плохо внезапно. Вызванная коммерческая неотложка успела доставить пациента в одну из лучших больниц города. Там его оперативно поместили в отделение интенсивной терапии и подключили к аппаратуре поддержания жизни. Но перед тем как Мурра погрузили в медикаментозную кому Бессонов проявил свой обычный характер и потребовал сперва послать за своим юристом. "Я переиграл самого дьявола!" - таковы были его последние слова, которые он шепнул на ухо примчавшемуся в реанимацию со всем необходимым набором документов доверенному адвокату. Буквально через десять минут за окном начали оглушительно громыхать раскаты грома и сверкать молнии. Необычайно сильная гроза вызвала короткое замыкание. В палату вбежали всполошив-шиеся врачи и технические сотрудники персонала больницы. Они были шоке: все пациенты в реанимации были подключены к оборудованию жизнеподдержания, подразумевающему автоном-ную систему электропитания. Только надо же такому случиться, что именно в этот день шальная молния угодила в самое уязвимое место отлично защищённого контура. Причём, аварию не пережил только один больной. Прежде чем техники успели перевести реанимационный блок на резервные генераторы всё было кончено...
      - Судьба, - резюмировал Герману юрист. - Станислав Сергеевич был фаталистом и давно всё подготовил на случай своего ухода. Состояние его весьма значительно: помимо дорогостоящей квартиры и дачи под Москвой имеется солидная недвижимость за границей, крупные суммы и ценности в банках. При этом после смерти дочери у Станислава Сергеевича фактически не осталось родственников, которые могли бы претендовать на долю в наследстве.
      После этих слов юриста у Германа невольно разыгралось воображение. Неужели из полунищего инженерика он словно по мановению волшебной палочки превратился в обладателя целого состояния! Подобные мысли буквально вскружили Дорандову голову. Прежде ему ещё ни разу так крупно не везло. Конечно же молодой мужчина ощутил прилив счастья. Чувство, что удача наконец оказалась на его стороне, было столь сильным, что Герман поймал себя на том, что улыбается совершенно дурацкой улыбкой. Подумать только! А ведь он почти уже разочаровался в собственной непутёвой жизни. Вот ведь как бывает. Всё-таки чудесный старикан с фарфоровой улыбкой и таким приятным лицом - очень вовремя возник в его жизни!
      
      Глава 79
       - И вы хотите сказать, что это все мое? - уточнил молодой человек, радостно осматриваясь.
      Огромная квартира, сверх меры набитая предметами искусства, легко ассоциировалась с пухлыми пачками крупных банкнот в самой конвертируемой валюте мира. Для немного расшатанной психики Дорандова дар выглядел чересчур щедрым.
      - Конечно, - подтвердил юрист. И добавил: - Сразу же после уплаты всех полагающихся налогов.
      Герман повернулся к душеприказчику. У того на губах играла гаденькая улыбочка. В юрких глазках теперь читалось что-то вроде "обдиру, как липку".
      "Вот же старый козел!", - ощутил острейшее чувство разочаро-вания недавний счастливчик, а вслух недоумённо воскликнул:
      - Это какие еще налоги?
      Душеприказчик улыбнулся еще шире, явно ожидая подобного вопроса, и бодро отрапортовал:
       - Налог на вступление в наследство, налог на собственность, налог на частное владение коллекцией скульптуры и живописи музейного уровня, налог на содержание предположительно опасного оборудования в мастерской, налог на саму мастерскую, необходимый взнос за право вступление в сообщество коллекцио-неров, налог на практику мастера-скульптора и мастера ритуаль-ных услуг, а так же ряд других отчислений, куда само собой входит оплата услуг адвокатской конторы "Чупиков и компаньо-ны", - юрист протянул Герману счёт из нескольких листов плотно напечатанного текста формата А4. И виновато-сочувственно улыбнулся:
      - Получение крупного наследства - связано с некоторыми расходами: госпошлину, услуги юриста и нотариуса нужно оплатить сразу.
      Герман опешил, затем возмутился:
       - Что за бред?! Какая практика? Какое сообщество? Я не коллекционер и не скульптор и уж тем более не специалист по восстановлению прижизненного облика покойников!
      - Главное - заплатить по счетам, - скромно заметил адвокат. - А там дело ваше.
      Наблюдая с сочувственной иронией за метаниями обескуражен-ного клиента ушлый юрист успокоил:
      - Да вы не переживайте так сильно! У вас есть десять дней, чтобы предоставить необходимую сумму целиком, и с полным правом вступить в права наследника.
       - А если, скажем, у меня не наберется достаточной суммы, или я решу отказаться от такого счастья?
      Душеприказчик развёл руками:
      - Тогда всё имущество покойного будет выставлено на торги, и после вычета необходимой суммы в счёт оплаты услуг юристов, будет оприходовано согласно специальному пункту завещания.
      - То есть, всё достанется государству? - из чистого любопытства поинтересовался Дорандов.
      - Отчего же, - отрицательно покачал головой омерзительный старикашка. И пояснил, что в таком случае всё движимое и недвижимое имущество Мурра поступит в специальный фонд, заранее учреждённый на такой случай самим покойным.
      - Что за фонд? - по инерции поинтересовался молодой человек.
      Юрист быстро отыскал в документе соответствующий пункт. Оказалось, что убеждённый пацифист Бессонов, словно в насмешку над своими прижизненными принципами, в качестве "плана Б", распорядился отдать невостребованное имущество на поддержку наёмников и убийц из частной военной компании "Вагнера". В частности оговорив отдельными пунктами закупку оружия и амуниции для этих головорезов, а также сотни эксклю-зивных кувалд для размозжения черепов и столько же специаль-ных ножей для отрезания голов. Ещё, совсем свихнувшийся "незадавшийся мясник", распорядился учредить особый фонд со множеством номинаций: "убийце месяца", "насильнику месяца", "лучшему мародёру", "самому креативному организатору "мясных атак"", ну, и тому подобное.
      - Да вы издеваетесь?!! - воскликнул Герман. - Насколько я его успел узнать, Бессонов был противник войны.
      Душеприказчик деликатно откашлялся, поправляя галстук-бабочку у себя на шее:
      - Знаете, уважаемый, я так давно в этой профессии, что давно не удивляюсь самым экстравагантным причудам клиентов. Хотя тут вы правы: покойный Станислав Сергеевич переплюнул по этой части многих. Кто-кто, а уж он действительно умел шокировать. И знаете что... давайте ещё раз созвонимся с вами в понедельник. Тогда всё окончательно и обговорим.
      - Мне нечего обговаривать, - рассерженно заявил Герман, - у меня нет таких денег.
      - В таком случае вам достаётся неотъемлемое право на часть интеллектуальной собственности, именуемой в завещании "Дар", - перейдя на официальный язык протокола, важно заявил адвокат. - Мой клиент указал в документе, что будучи посвящённым мастером X уровня, подготовил себе ученика и нового мастера, и убедил Цех принять его, то есть вас, в члены Гильдии.
       Наблюдая смущение, непонимание и отрицание на лице молодо-го человека душеприказчик покойного поспешил развеять его тревоги: - Вот тут вы можете быть совершенно спокойны - за этот пункт завещания всё сполна уплачено клиентом заранее. Сегодня вечерком я сброшу вам на электронный адрес более подробную информацию.
      
      Глава 80
      Диск солнца только что исчез за крышей соседской девяти-этажки, но во дворе его дома ещё не успели зажечься фонари, только лился жёлтый свет из окон квартир; в их свете деревянные резные фигурки сказочных героев на детской площадке выглядели истуканами языческих богов.
      Возле родного подъезда стоял фургон тёмно-синего цвета. Вернувшийся из Москвы к себе в Королёв Дорандов с усталости почти не обратил на него внимания - прошёл мимо, и уже начал открывать электронным ключом подъездную дверь, когда его окликнули со спины:
      - Одну минуточку, вы Дорандов Г. А. ?
      - Да, - немного удивлённо ответил Герман, оглянувшись на водителя-курьера.
      - Я из службы экспресс-доставки, вам бандероль, распишитесь.
      В прихожей Герман сразу развернул пакет. Он держал в руках глянцевый журнал. С яркой обложки на него весело с ироничным прищуром взирал ещё живой и бодрый Станислав Бессонов.
       "Хрустальный шар" - таково было название журнала. Герман стал листать. Отличная финская полиграфия, хотя уже больше года, как западные санкции, введённые против России, негативно действовали на все сферы жизни и издательское дело не являлось исключением.
      На глаза попались несколько строк из статьи умершего скуль-птора: "В этой удивительной программе в режиме реального времени отражается значимая информация о прошлом и будущем любого, на кого вы обратите специальный сканер. Правда, мне потребовалось некоторое время, чтобы самостоятельно изучить Программу, и не скажу пока, что я полностью во всём разобрался, но даже то, что я уже могу с её помощью, потрясает воображение! Вы незаметно направляете на кого-то собственный смартфон и этот мужчина или женщина оказывается у вас буквально "на ладони" со всей своей прекрасной и неприглядной подноготной. Можно сказать голенький. В считанные минуты вы начинаете понимать, что данного человека ждёт в самое ближайшее время. Я называю эту программу "Глаз Божий", хотя оригинальное название звучит более прозаически и даже блекло - "шагомер". Думаю, даже узкому кругу читателей нашего профильного журнала не просто в такое поверить, но скажу вам так: фактически это аналог великой Книги судеб. Причём будущее заинтересовав-шего вас лица меняется на ваших глазах буквально в режиме реального времени, в зависимости от поступков и даже мыслей объекта наблюдения!.. О том, кто автор программы, мне ничего не известно. По одной из версий сервер вообще находится на борту таинственного летательного аппарата, который постоянно висит в небе, дозаправляясь в воздухе...
      В некоторых религиях принято считать, что судьба человека предопределена, ибо за сорок дней до его рождения записана на таинственных небесных скрижалях. И умрете вы тогда и так, как записано - вы не можете ничего изменить. Так говорят нам некоторые священники. Но это не совсем так. Точнее совсем не так. Мы сами определяем свой текущий баланс и даже можем выбирать для себя будущее. Вернее это привилегия немногих посвящённых. Самые же продвинутые, владеющие сакральной информацией, могут не только распоряжаться собственным будущим, но допущены "за покерный стол в компанию богов"...
      
      В кармане Дорандова звякнул айфон. Он уже знал, что получил новое предложение установить "Шагомер", и теперь, пожалуй, он намеревался его принять.
      
      Колесо крутится
      Мозамбик. Бывшая португальская колония за последние деся-тилетия окончательно запуталась в экономических и политиче-ских дрязгах. А в середине 1970-х годов небольшое африканское государство было примерно тем же, чем была Куба, где намере-вались строить самое передовое государство Латинской Америки. О лидере получившего свободу Мозамбика говорили так же много, как о Фиделе Кастро, его имя буквально не сходило со страниц мировой прессы.
      Будущий первый президент Мозамбика был выходцем из про-стого народа. Место его рождения деревня Мадрагоа, провинция Газа, большая часть которой расположена в бассейне знамени-той реки Лимпопо. Правда отец Саморы Машела был не так-то прост. То есть, Машел-старший хоть и был крестьянином, но довольно зажиточным, владея четырьмя сотнями голов скота, что по местным меркам считалось целым состоянием! Благодаря папиным денежкам юный Самора был избавлен от необходимо-сти с младых ногтей тяжело зарабатывать на пропитание себя и всей своей большой семьи. Отец смог оплатить учёбу способно-го к наукам сына в католической школе, работающей при португальской миссионерской миссии. Освоив грамоту, юноша отправился в столицу страны Мапуту и устроился работать санитаром в городскую больницу, а по вечерам изучал медицину, так как, по его словам, видел своё призвание в том, чтобы облегчать страдания простых людей. В 1956 году доброжела-тельный весёлый молодой человек (юный Самора обладал потрясающими чувством юмора и харизмой) влюбился и женился на девушке, которая родила ему четверых детей.
      Впрочем, большая семья не помешала любознательному па-реньку из провинции увлечься марксистскими идеями о всеобщем счастье и заняться политикой. Хотя дело это было далеко небезопасным, ведь Мозамбик в то время принадлежал Португа-лии, а юный идеалист мечтал освободить свой народ от ига белых угнетателей и превратить свою отсталую родину в социалистический рай. Такие идеи привели медика-недоучку в один из тренировочных лагерей борцов за свободу.
      После прохождения базовой военной подготовки под руковод-ством инструкторов из далёкой социалистической страны Самора быстро сумел выдвинуться из общей массы рекрутов. Его природная смекалистость, кое-какое образование, квалификация фельдшера, отзывчивость и эмпатия, а в особенности зажига-тельные речи о будущем райском обществе, где все будут равны и все получат максимум благ от государства, которое они все вместе построят после победы, сделали новичка чрезвычайно популярной фигурой среди соратников по борьбе.
      Вскоре на способного парня обратили внимание вожди сопро-тивления и назначили Машела командовать самостоятельным подразделением. Успехи его отряда были таковы, что после гибели Фелипе Самуэля Магайи (тогдашнего руководителя армии повстанцев) недавнего медика и вовсе поставили во главе всех вооружённых сил фронта национального освобождения. Так фактически за год от рядового ополченца "чёрный Христос" (так его называли за страстные проповеди в христианском духе) вырос до одного из лидеров ФРЕЛИМО (органа руководящего вооружённой борьбой с колонизаторами)!
      А дальше успех начал преследовать Самору с той же скоро-стью, с которой гепард несётся за трепещущей антилопой! За харизматичным парнем окончательно закрепилась репутация "африканского Фиделя" и "мозамбикского Троцкого". Под его командованием сражались десятки тысяч бойцов, и португальцы начинали проигрывать бывшим рабам. В народе о Саморе Машеле всё больше говорили, как о легендарной личности без недостатков - честном и неподкупном, равнодушном к богатству и почестям, мужественном и великодушном. Его знали и уважали лидеры многих стран - от Брежнева до американских президентов.
      Более того, марксист Машел сумел заручиться поддержкой самого папы римского Павла VI. Это случилось после того как газеты всего мира облетел тронувший каждое неравнодушное сердце снимок бородатого здоровяка с одновременно мужествен-ным и добрым лицом. На растиражированном фото человек в военной форме с ребёнком на руках обращался с криком боли и гнева прямо в объектив фотокамеры французского журналиста на фоне сожжённой португальскими карателями африканской деревушки. Теперь этому благородному террористу сочувствовал весь прогрессивный мир.
      В 1974 году в Португалии произошла "Революция гвоздик". Прогнивший режим Салазара и Каэтану отправился на свалку истории. Новая власть предложила ФРЕЛИМО провести референдум, чтобы понять - чего же на самом деле хотят мозамбикцы. Но Машел жёстко ответил за всех своих соотече-ственников языком ультиматума: Мозамбик желает только независимости! Никаких подачек от бывших угнетателей его народу не нужно!
       Лиссабон решил больше не связываться с воинственными партизанами Машела, которые, будучи вооружены до зубов советским оружием, били португальцев на всех фронтах, и отпустил бывшую колонию в свободное плавание.
       И тут неподкупный скромный Машел удивил многих. Когда соратники по борьбе стали говорить о необходимости демокра-тических выборов главы новой свободной страны, он с помощью верных командиров просто назначил себя первым президентом!
      Взобравшись на вершину политической власти Самора мгно-венно отбросил романтический антураж этакого Че Гевары и предстал в образе классического диктатора. За считанные месяцы он разобрался с оппозицией из бывших боевых друзей, с которыми ночевал под открытым небом, укрывшись одной шинелью на двоих, делился куском хлеба, рисковал в опасных боях и предавался возвышенным мечтам.
       С самыми же ближайшими соратниками, пользовавшимися большой популярностью в народе и потому самыми опасными, президент обошёлся особенно "любезно".
      Жоан Симеон, преподобный Уриа Симанго, Лазаро Нкаванде-ма, Рауль Касаль Рибейро, Жулиол Нихия и ещё несколько десятков заслуженных борцов с колониализмом совсем недавно радовались вместе с Саморой наступившей свободе и началу воплощения их общей мечты об обществе всеобщего процвета-ния. Теперь они все были отправлены Машелом "в лагерь для перевоспитания" в Ньясе (идею подобных лагерей человеколюби-вый медик подсмотрел то ли у Сталина, то ли у Мао, то ли у Пол Пота). Спустя какое-то время привилегированных узников запихали в грузовики и сообщили, что повезут в Мапуту, где с ними будет говорить президент. Вероятно, решается вопрос об освобождении или высылке неугодных оппозиционеров из страны, так подумали многие заключённые.
      Но в пути, посреди саванны, колонна остановилась. Пленников вытащили из машин и подвели к длинному рву, выкопанному экскаватором. Солдаты заранее наполнили яму дровами. Остава-лось столкнуть связанных и облитых бензином из канистр людей в ров и поджечь. Конвоиры из числа вчерашних партизан, глядя на то, как горят их бывшие вожди и кумиры, скандировали револю-ционные лозунги, пели хорошие песни и танцевали!
      Ещё раньше революционеры разобрались с проживающим в стране некоренным населением. Пострадало около 300 тысяч белых, поверивших обещанию "справедливого" президента не мстить потомкам бывших хозяев и вместе строить общество толерантности.
      Ещё одна безумная инициатива Машела была связана с нацио-нализацией экономики и образованием колхозов и совхозов - крестьян насильно сгоняли в сельскохозяйственные артели и заставляли работать даром. В ещё недавно не самой бедной по африканским меркам стране тут же наступил экономический коллапс и голод.
      По легенде, примерно в это время старейшины родового села революционного президента прислали Машелу предупреждение, что своими действиями он прогневал богов и должен опасаться высшего возмездия.
      В ответ добродушный парень послал на родину предков кара-тельный отряд.
      Машел с большим энтузиазмом продолжал насаждать в гос-ударстве полицейский режим и произвол. Полиция и прочие спецслужбы хватали всех, кто им не нравился, заключённых пытали и убивали без всякого суда. За поведением и настроением людей следили так называемые "динамические группы" - команды фанатично настроенных активистов. Огромная армия тайных осведомителей привела к тому, что страна разделилась по принципу, кто раньше успеет донести на соседа, родственника или сослуживца, тот и празднует победу, пока на него самого тоже не настучат. В эту репрессивную мясорубку попала и первая жена президента, та самая, которая родила ему четверых детей (став небожителем некогда скромный паренёк обзавёлся целым штатом жён и наложниц). Экс-жену "всенародно избранного президента" обвинили в низкой политической актив-ности. И Машел пальцем не пошевелил, чтобы спасти ту, которую когда-то любил.
      Диктатор больше не говорил о социальных преобразованиях и налаживании партнёрских отношений с соседними странами. Мозамбик, в котором творился сущий беспредел, беспрерывно воевал - с Родезией, ЮАР и другими. И войне этой не было видно ни конца ни края. С помощью "маленьких победоносных войн" "гуманист Машел" отвлекал внимание народа от ситуации внутри страны. Все проблемы с экономикой он списывал на происки внешних врагов, внутренних национал-предателей и вредителей.
      Даже среди элит многие устали от безумств вождя, назревал дворцовый переворот, который рано или поздно должен был положить конец правлению "чёрного Сталина". Но очередной путч упредила "случайность" - 19 октября 1986 года правитель-ственный самолёт Ту-134, подаренный Мозамбику советскими друзьями, на борту которого летел президент и его приближён-ные, по непонятной причине разбился в Драконовых горах.
      Было ли это вражеской диверсией? Возможно. А может, проклятия замученных и убитых наконец-то дошли до ушей африканских богов, и они устроили быстрый и эффективный акт возмездия...
      Часть Третья
       "В аномальной ситуации именно аномальная реакция становится нормальной".
      Виктор Франкл
      
      Глава 81
      На опушке зелёного леса, у руин заброшенной фермы разго-рался огромный погребальный костёр из обломков только что рухнувшего в этом полудиком месте небольшого самолёта. Угольно-чёрная шапка взрыва висела в голубом безветренном небе. В воздухе стоял тяжёлый смрад из смеси керосина, гари и палёного мяса.
      - Какой ужасный запах, Вьюн! Скажу я тебе, сколько работаю, а по-прежнему с трудом переношу его.
      - Да уж, ароматец. Скажем так, не французский парфюм. А что вы хотели, сеньор Сансаров? Среди дюжины невинно пострадав-ших мы наблюдаем как минимум троих наших клиентов. И от этой троицы кондотьеров вдобавок за версту смердит гниющими трупами их вагнеровцев, брошенных в полях под украинским Бахмутом.
       Вокруг костра, почти впритык к пламени, застыли десять полупрозрачных фигур. Кружащиеся в воздухе раскалённые огненные "светляки" пролетали сквозь их бесплотные тела.
      Взгляду обычного человека эти десятеро были недоступны. Но те ещё двое, что стояли чуть в стороне, их отлично видели. И если дюжина у костра всем своим видом передавала состояние крайней подавленности и потерянности, то пара в отдалении вела себя достаточно живо и даже вела непринуждённый диалог:
      - Как думаешь, Вьюн, они уже поняли, что с ними случилось?
      - Не сочтите мои слова за дерзость, месье Сансаров, но вы как обычно торопите события. Когда вы наконец уразумеете тот нюанс, маэстро, что люди - не то что мы ангелы. Им свойственно так прикипать душой к своей материальной оболочке, что внезапная её потеря ввергает их в полнейшую дезориентацию. Девяти смертным из десяти требуется гораздо больше времени осознать резкую перемену в своём положении, чем вы от них ожидаете, сэр.
      - Ты прав, Вьюн, я слишком тороплю события, - смущённо признал неправоту более высокий ростом в этой необычной паре. - Так давай же дадим несчастным ещё немного времени. Мне их жаль! Такая ужасная смерть! Бедняги.
       На это тот из двоих, что выглядел пониже напарника и напоминал собой большой пончик, с важным видом знатока заметил по поводу бесплатных тел у костра:
      - Да уж, рухнули прям как падшие ангелы! Семеро из них точно на таковых тянут, только чёрных крыльев не хватает для полноты картины с опалёнными перьями.... И как минимум двое чего-то подобного должны были ожидать; они-то наверняка скорее других поймут что долетались. Особенно вон тот лысый! - указал напарнику низкорослый кругляш. - Таких дел успел наворотить, что обратил на себя внимание Вселенной.
      Быть знаменитым некрасиво.
      Не это подымает ввысь.
      Не надо заводить архива,
      Над рукописями трястись.
      Цель творчества - самоотдача,
      А не шумиха, не успех.
      Позорно, ничего не знача,
      Быть притчей на устах у всех.
      Но надо жить без самозванства,
      Так жить, чтобы в конце концов
      Привлечь к себе любовь пространства,
      Услышать будущего зов...
      Борис Пастернак.
      
      Колёса вращаются Часть I
      "Ад"
       Как и у любого человека на Земле у Евгения Викторовича Пригожина тоже был выбор, в какую сторону ему двигаться. Однако почти все шаги, которые он совершал в своей долгой жизни, вели Женю в Преисподнюю. А ведь будущий легендарный "Повар Путина" вполне мог стать большим спортсменом - после ухода мужа из семьи мать будущего олигарха едва сводила с концами и ухватилась за представившуюся возможность пристроить сына в спортивный интернат на полное государ-ственное обеспечение. Физически одарённому атлету не соста-вило особого труда достичь квалификации "мастер спорта". Он имел все шансы выбиться в чемпионы, прославить родной город, страну, потом перейти на тренерскую работу и воспитывать из молодёжи сильных и достойных людей. Но Евгений предпочёл иную дорожку.
       В 1979 году, когда юниору только исполнилось 18 лет (он родился в 1961 году), Куйбышевский суд города Ленинграда, принимая во внимание расскаивание подсудимого, приговорил юнца за кражу к 2 годам условно. Но снисхождение парню в прок не пошло и всего через два года 20-летний Пригожин Ждановским судом того же Ленинграда был приговорен уже к 13 годам лишения свободы сразу за разбой, нанесения телесных поврежде-ний и вовлечение несовершеннолетнего в преступную деятель-ность. Пригожин сколотил банду из малолеток, натаскал своих подопечных, после чего рано заматеревший волк со своими щенками стали нападать на прохожих, в том числе на женщин, вырывали у них сумочки, срывали серёжки, кольца, а тех, кто сопротивлялся, жестоко избивали.
       Больше - со времен колонии - Пригожин не занимался физическим трудом, он сам признавал, что последним его местом работы был лесоповал. Если при советской власти на таких, отведавших зоны приблатнённых, часто ставилось клеймо антисоциального элемента, закрывающего для человека возмож-ность как-то подняться в обществе, то Пригожину можно сказать повезло вовремя родиться. Как раз подоспела горбачёв-ская перестройка, задули вольные ветра экономических перемен. После выхода на волю вчерашний зэк подался в кооператоры - стал первым в ещё советском Ленинграде владельцем палатки по продаже хот-догов. "Горчицу замешивали у меня в квартире - на кухне, мама там же считала выручку - в месяц я зарабатывал тысячу долларов, а это были горы рублей. Считать маме было трудно" - много позже с ироничной ностальгией вспоминал миллиардер. Хот-доги приносили хорошую прибыль, и Пригожин решил дальше развивать бизнес (как тут не вспомнить "полу-державного властелина", фаворита Петра I Сашку Меншикова с его пирожками, с торговли которыми вразнос будущий царский любимец и первый Петровский олигарх начинал свою впечатляю-щую карьеру).
       Судьба благоволила пионеру советского кооперативного дви-жения. Впрочем, такой литературный штамп мало отражает реальный путь персонажа из низов; он подбирался к своим первым настоящим успехам, как опытный охотник подкрадывается к настороженной косули, стараясь ничем раньше времени не выдать себя, прежде чем не окажется на расстоянии уверенного выстрела. Сколько грешков и грехов пришлось совершить новоявленному предпринимателю на этом извилистом пути, не знает никто. Времена то были лихие, законы и "этика строителя коммунизма" перестали работать окончательно, а бога людей лишили за семьдесят тел до этого, так что никаких правил больше не существовало. Дозволялось всё, как в боях без правил. И прошедший жестокую школу улицы и лагерей Женька Пригожин отлично вписался в лихое время. Хотя...если бы господь был к нему более милостив, и одарил подлинной мудростью, он бы больше внимания обращал на другое; тогда бы даже карьера водителя ассенизаторской бочки принесла ему гораздо больше удовлетворения и счастья от жизни... С другой стороны, драгоценный опыт не даётся душе просто так, за него прихо-диться дорого платить...
      Вскоре Евгений Викторович открыл сеть продуктовых магази-нов и забегаловок под благозвучным названием "Винный клуб", которые тоже стали пользоваться популярностью у горожан. В это же время недавний зек сообразил, что для перехода на новый уровень ему нужно как можно скорее избавляться от прежнего жизненного багажа. Только мало научиться непринуждённо носить стильные костюмы, овладеть манерами и умением красиво говорить. Образ респектабельного ресторатора - вот что требовалось для того, чтобы стать своим в кругах знати.
       Вскоре под его управлением уже было четыре заведения для респектабельной публики. Первым его хитом стала появившаяся в 1996-м "Старая таможня". Евгений Пригожин вполне мог удовлетвориться положением человека, умеющего создать неповторимую обстановку непринуждённого отдыха и веселья для своих гостей, вкусно накормить их, но...
      По-настоящему крупный успех к нему пришёл лишь после открытия пятого - плавучего ресторана "New Island", откры-того в 1998 году. В качестве владельца самого модного заведения "Северной столицы", в которое охотно стала наведываться провести вечерок новоявленная политическая и деловая элита города, Пригожин стал известной в Питере фигурой. Мэр Собчак и его "шестёрки" из городской администрации, в число которых тогда входил неприметный с виду экс-чекист Владимир Путин, благоволили услужливому ресторатору. Пригожин сам встречал высоких гостей, - не важно кто они были: чиновники или крутые бандиты. Обязательно следил за тем, чтобы VIP-персон обслу-живали по высшему классу. Так он стал постепенно превращать-ся в того самого "Повара Путина" - в ту пору пока ещё чиновника средней руки, но уже в самом скором времени тёмной лошадки, которая начнёт вырываться в фавориты.
       Сумев заслужить расположение ВВП, Пригожин вскоре полу-чил фантастический шанс, какие в истории ещё ни разу не выпадали человеку его ремесла и биографии. Ведь даже знамени-тый повар Принца Конде и Людовика XIV Франсуа Ватель так и остался просто гениальным кулинаром, метрдотелем, мажордо-мом. А ещё человеком слишком развитого чувства долга. Ведь когда Вателю выпал шанс блеснуть всеми своими достоинствами в праздник, устроенный принцем в честь молодого коро-ля Людовика XIV и на волне произведённого фурора переехать в свите Его Величества в Париж, где он бы мог бог знает как высоко взлететь, бескомпромиссный Ватель слишком переусерд-ствовал.
       Известно, что 24 апреля 1671 года несчастный Ватель неожиданно свёл счёты с жизнью. Несчастный бросился на шпагу из-за неоправданного опасения, что к столу приглашённых принцем Конде (между прочим ещё тот был мятежник и фрондёр, которого король "Солнце" вроде бы простил) в Шантийи именитых гостей не поспеет свежая морская рыба. А рыбу в итоге доставили вовремя сразу же после самоубийства "повара королей", так как предусмотрительный ассистент Вателя подстраховался, заказав её одновременно в разных портах. Принц Конде приказал не разглашать неприятное известие о смерти Вателя и дал указание тайком вывезти труп из замка и где-нибудь похоронить, чтобы не портить праздник.
      Пригожин, в отличие от слишком щепетильного в вопросах чести француза, был абсолютным прагматиком, человеком с железными нервами и специфическими представлениями о морали. Поэтому свой шанс он не упустил, и не только уцелел в "лихие девяностые" в "криминальной столице России" "бандит-ском Петербурге", но и сам стал кем-то вроде герцога или принца "на современные российские деньги". Ведь к 2001-му году старый питерский приятель Евгения Викторовича Володя Путин сделался кем-то вроде "русского Людовика XIV", и в заведении Пригожина прошли переговоры мировых лидеров - молодого президента России Владимира Путина и главы Франции Жака Ширака, а в 2002 году - Путина и президента США Джорджа Буша-младшего. В 2003 году глава государства, по данным СМИ, отмечал в этом заведении свой день рождения.
       В "New Island" Пригожин, по его признанию, лично подавал блюда на стол президенту и его гостям (чтобы стать когда-нибудь принцем Конде можно было и поработать у короля лакеем). "Путин видел, как я из ларька сделал бизнес. Видел, как я не гнушаюсь лично коронованным особам подносить тарелку", - хвастался он позднее в интервью. Поистине, безродный питер-ский пацан с криминальным прошлым взобрался на колесо фортуны. Тогда Пригожин многим запомнился румяным, цветущим мужчиной, живчиком, будто налитым розовой силой и здоровьем. Только вот уже в то время особо проницательный взгляд смог бы разглядеть в глазам ресторатора, что мозг "живчика" изрядно изношен алкоголем и хроническими нервными перегрузками... Впрочем, пока сил и удачи Пригожину ещё вполне хватало на стремительное восхождение к вершинам успеха.
      После такого триумфа к удачливому ресторатору пришла настоящая известность. Он стал очень влиятельной фигурой и приступил к расширению бизнеса в качестве "Повара Путина". Пробовал развивать сеть кафе-блинных "Блин! Дональт"s". Но вскоре нащупал гораздо более перспективное направление. Открытая им кейтеринговая компания "Конкорд", как и ресто-ран на воде, организовывала торжественные приемы и обеды на высшем уровне, но делала это "с доставкой". Впрочем, всё это выглядело сущими пустяками, "пробой пера" по сравнению с теми возможностями, которые вскоре открылись перед "Конкордом" благодаря близости её владельца к высшей российской власти.
      Компания стала регулярно выигрывать многомиллиардные тендеры на поставку питания в государственные бюджетные учреждения - школы, больницы, тюрьмы, воинские части. Вначале это был Питер и Ленобласть. Но география покрытия услугами компании быстро расширялась. Под новые заказы "Конкорд" построил под Питером современный комбинат, открытие которого почтил посещением сам Президент РФ, что снова продемонстрировало конкурентам, что им бессмысленно тягаться с новым игроком. Имея такую "крышу" Пригожин уверенно зашёл на столичный рынок и с ходу подмял его под себя почти полностью. К середине 2010-х Пригожин фактически стал монополистом на рынке школьного питания в Москве и в ряде других перспективных регионах. Одновременно структуры "Конкорда" регулярно выигрывали тендеры на уборку в казармах и учебных заведениях Минобороны на многие миллиарды рублей. Кроме того, связанные с Пригожиным строительные компании легко получали контракты на строительство военных объектов по всей России и их обслуживание.
       Биографам этих двоих ещё предстоит установить в точно-сти момент, когда одному удалось настолько впечатлить воображение другого своими широкими талантами, что в голове нового хозяина Кремля возникла оригинальная идея доверить услужливому и оборотистому ресторатору организацию весьма щекотливого дела совершенно нового для России профиля. Так появилась знаменитая "Фабрика троллей". Не имевший до этого никакого опыта работы со СМИ, Пригожин быстро создал "Агентство интернет-исследований". Наёмные сотрудники под определенные задачи писали и размещали в интернет-сообществах (в том числе и в иноязычных) фейковые новости, посты и комментарии. Всё делалось под ложными аккаунтами в соцсетях, чтобы сбить со следа возможных расследователей.
      Почти одновременно появились Федеральное агентство ново-стей (ФАН) и несколько других изданий ("Экономика Сегодня", "Народные новости", "Политика Сегодня" и пр.). Затем эти средства массовой информации вошли в состав медиагруппы "Патриот". По сути эти издания тоже занимались заказным троллингом, ибо все пригожинские СМИ работали "по беспреде-лу": активно практиковались "заказухи" мочить неугодных политиков, чиновников, общественных деятелей. Делалось это в стиле бандитских наездов девяностых годов. Впрочем, такое же отношение у владельца "фабрики" было и к собственным людям...
      Недостаточно жёстко пишущих о врагах журналистов нака-зывали не только рублём или увольнением, - сотрудника могли отправить в специальный подвал, где костоломы из службы безопасности избивали проштрафившегося работника редакции в качестве воспитательной меры. И все в холдинге об этом знали и считали в порядке вещей. При этом рядовые журналисты и редакторы работали в медиаимперии Пригожина за очень небольшие деньги (на простых "винтиках" миллиардер привык экономить, нещадно штрафуя буквально за всё). Такое отноше-ние к людям медиамагнат Пригожин вскоре перенесёт на солдат своей частной армии, а пока... После скандальной победы на президентских выборах в США Дональда Трампа, которого противники 45-го президента США объявили ставленником Путина, власти этой страны обвинили Пригожина и сотрудни-ков его "Агентства интернет-исследований" во вмешательстве в их национальные выборы.
      Владелец "фабрики троллей" все обвинения с одной стороны с негодованием отвергал. И одновременно почти не скрывал гордости тем, что успешно сумел протроллить население главной супердержавы на планете.
      Тогда же российский президент в интервью американскому телеканалу NBC заявил:
      "Да мне знакомо имя этого человека (о Пригожине), но он не числится в моих друзьях <...> Есть такой бизнесмен, он занима-ется то ресторанным бизнесом, то еще чем то. Понимаете, он не государственный чиновник, мы не имеем к нему никакого отношения"...
       После того как президент Владимир Путин начал необъяв-ленную прокси-войну против независимой Украины на Донбассе, у него уже имелся под рукой человек, способный сделать всю грязную работу за российскую армию, которая должна была как бы остаться в стороне и не быть скомпрометированной. По закону, наёмничество в России было запрещено, организаторам бизнеса и соискателям такой работы в теории грозило уголовное преследование...об этом тут же забыли, когда Путину потребо-валась армия-признак на Востоке Украины.
      Нужны были "зелёные человечки", почти инопланетяне, кото-рые появятся в нужном месте, наведут шороху, но доказать реальность присутствия которых будет очень сложно. Так появилась овеянная мрачной славой частная военная компания "Вагнера". С этого времени экс-ресторатор и медиа-магнат стал зарабатывать на смерти. На шевронах бойцов его ЧВК так и было написано: "Наш бизнес смерть, и бизнес идёт хорошо". Проломленные черепа, старуха в чёрном балахоне с косой, гробы стали фирменной атрибутикой пригожинской компании. ZЛО выбралось из норы на гнилых топях и отправилось на охоту за черепами.
       В 2014 - 2015 годах ЧВК участвовала в столкновениях на Донбассе - ещё недавно вполне благополучный регион (доста-точно сказать, что всего за два года до развязанной Москвой гражданской войны благоустроенный мирный Донбасс принимал матчи Чемпионата Европы по футболу), куда "русский мир" президента Путина и его сторонников принёс массовые разруше-ния и гибель людей.
       Но впервые о частной военной компании (ЧВК) "Вагнер" по-настоящему заговорили в 2015-м, в год начала российской военной операции в Сирии. Бойцы подразделения воевали против отрядов оппозиционных диктатору Башару Асаду племён и участвовали в штурмах неподконтрольных тирану городов. Воевали более чем успешно, в частности овладев стратегически важной Пальмирой. И тогда же вагнеровцы прославились на весь мир показательной расправой над дезертиром из армии Башара Асада. Собранные из уголовного отребья наёмники Пригожина раздробили пленному кости ног кувалдой, проломили грудную клетку, затем отрезали ещё живому человеку голову и отрубили руки, а тело подвесили за ноги и подожгли. "Вишенкой на торте" стало расплющивание под армейский шансон отрезанной головы кувалдой. После этого кувалда стала одним из неформальных символов "музыкантов" пригожинского "оркестра" (как они себя именовали).
       Фактически параллельно с Сирией ЧВК "Вагнер" начало активную экспансию на "чёрный континент". Африканским царькам и их кланам традиционно требовались хорошо обученные и вооружённые "дикие гуси" для борьбы с недружественными племенами за месторождения природных ископаемых. Так что отморозки из России много где пришлись ко двору - в Центрально-Африканской республике, Конго, Мали, Судане, Мозамбике. Вскоре список пополнили государства Ближнего Востока и Латинской Америки. Вагнеровцев охотно принимали везде, где творилась несправедливость, беззаконие, шли бесконечные войны, процветал геноцид. Пригожину всё это было на руку, ибо в таких серых зонах беспринципным дельцам всегда есть чем поживить-ся.
       И зло очень не любит, когда его пытаются вывести из серой зоны на свет. Поэтому когда в Центральной африканской республике (ЦАР)появились трое независимых журналистов из России с целью снять документальный фильм и деятельности "корпорации смерти" "Повара Путина"" это очень напрягло хозяина ЧВК. Съемочная группа только начала собирать матери-ал о деятельности частной военной компании "Вагнер", когда репортёры вдруг перестали выходить на связь. Тела трёх россиян - журналиста Охрана Джемаля, кинорежиссера-документалиста Александра Расторгуева и оператора Кирилла Радченко - с множественными пулевыми ранениями обнаружили местные военные уже на следующий день после прилёта съёмочной группы из Москвы. Нападение на журналистов была совершено в момент, когда они ехали на встречу с местным жителем, согласившимся помогать им. Убийц было десять. По данным местной полиции, киллеры действовали очень профессионально, как опытные рейнджеры - на журналистов бала устроена классическая засада. Съёмочная группа должна была направиться в поместье Беренго в 60 километрах к западу от столицы, где расположен военно-учебный центр, в котором вагнеровцы тренировали местные антипартизанские формирования правительственной армии ЦАР.
       Многие считали, что за преступлением стоит лично Евгений Пригожин. Но доказать никто ничего не смог. Тем не менее для экс-ресторатора и успешного кондотьера не всё обстояло так уж безоблачно. Тогда же в Судане Пригожин сам едва не погиб в авиакатастрофе. По его собственному признанию, в Африке на него много раз планировались покушения. Правда все неудачно. "Повар Путина" считал себя заговорённым. Недаром, помимо первоклассной охраны, он пользовался услугами сильных местных колдунов. А ведь судьба явно посылала ему предупреждения. Авантюристу стоило бы остановиться, задуматься: а в том ли направлении он идёт... И не лучше ли ему вернуться к ресторан-ному бизнесу? Вместо этого успешный "солдат удачи" продол-жал искать лишь золото, алмазы, нефть, уран, попутно проливая реки человеческой крови.
       24 февраля 2022 года президент России Владимир Путин объявил о начале специальной военной операции (СВО) на Украине. Частная военная компания "Вагнер", наряду с регулярными частями вооруженных сил РФ и Росгвардии, приняла участие во вторжении. Перед ЧВК была поставлена задача штурмом овладеть городами Соледар и Артёмовск (Бахмут) на Донецком направлении. Однако, вместо обещанной военными лёгкой прогулки, частная армия Пригожина сразу стала нести неприемлемые потери за счёт драгоценного кадрового состава. Требовалось срочно найти замену ценному персоналу за счёт дешёвого человеческого мяса, которое будет не жалко потра-тить в любом количестве.
       Так были перевёрнута следующая знаковая страница в биографии "Повара Путина". Началась история его адской кухни. С личного разрешения президента Евгению Викторовичу было дозволено прежде немыслимое - не отягощая себя лишними формальностями, наведываться в места заключения и вербовать содержащихся там зеков, обещая им хорошие деньги, а главное погашение судимостей после полугода участия в боях. В интер-нете стали распространяться видеозаписи, на которых "человек, похожий на Пригожина", словно волшебник в том самом голубом вертолёте, приземляется прямо на плацу какой-нибудь россий-ской зоны и начинает обещать ворам и убийцам немедленное освобождение в обмен на согласие принять участие в СВО в составе "Вагнера".
       "В самый канун приезда ЧВК "Вагнера" в колонии запретили свидания с родственниками, якобы главный врач Челябинской области объявил карантин, - рассказывал один из свидетелей такой вербовки. - Через два дня после этого в колонии перестала работать телефонная мобильная связь. 11 октября в 17 часов всех начали снимать с работы и загнали в отряды. Затем пришли вертухаи-"отрядники" и сказали, чтобы мы собрались на главном плацу возле дежурной части промзоны. Привели абсолютно всех, в том числе с ШИЗО, ЕПКТ (единое помещение камерного типа, там изолируют злостных нарушителей режима), СУС (строгие условия содержания) и т.д. Сотрудников УИС (уголовно-исправительной системы) видно вообще не было. Спустя час нашего ожидания на плацу над нашими головами пролетел на предельно малой высоте вертолет зеленой расцветки с красной звездой на борту и приземлился на территории городка охраны возле здания администрации колонии. Изначально из "вертушки" вылез мужик в гражданской одежде и начал формировать из нас полукруг. Когда он завершил приготовления, появился сам Пригожин - лысая, словно бильярдный шар, башка, рожа нашего брата рецидивиста, в зеленой куртке, словно поздний Брежнев сразу с тремя золотыми звёздами Героя - России, ЛНР и ДНР. Некоторые куски его речи я никогда не забуду.
       "Всех приветствую. Меня зовут Евгений Пригожин, я пред-ставляю частную военную компанию "Вагнер". Думаю, вы про нас что-нибудь да слышали. В основном это хуйня и домыслы. Правда в том, что раньше мы рубили в джунглях уши неграм, а теперь защищаем рубежи нашей Родины". Рассказывая про свою частную армию, гость подчеркнул: "Хоть мы и выполняем сейчас ту же работу, что и Минобороны, наша ЧВК - это совершенно другое. Мы - военизированная ОПГ, у которой свой внутренний кодекс, который подчас не согласуется с УК РФ. Мне не нужны искренние идиоты, верящие в "русский мир" и бандеровцев на Украине. Как не нужны мне верящие политрукам в рясах про православный рай. Всё это херня для абсолютных лохов. Мы ОПГ и делаем бабки на войне. Наш главный работодатель сам Сатана!". Ещё лысый бес сказал, что летает по зонам и набира-ет добровольцев. Что армия Минобороны вообще никакая: бухают, принимают наркотики и воевать не хотят. Отступле-ния и поражения представляют как перегруппировку войск. А вот они ("Вагнера") дескать неплохо продвигаются.
       Потом он что-то рассказал о своей биографии, что тоже сидел - подробностей я не помню. Пояснил, что раньше срока с зоны зэка могут забрать только Бог, Аллах, ну и, конечно, он.
       Перейдя непосредственно к вербовке, Пригожин показал себя прокачанным оратором, говорящим по теме без запинки: "В первую очередь меня интересуют те, кто отбывает срок по 105-й (убийство), 111-й (тяжкие телесные) и 162-й (разбой) статьям УК РФ. Также буду рад видеть в наших рядах тех, кто в конфронтации с администрацией колонии: криминальные таланты реализовать в наших рядах гораздо проще, чем сидя в ПКТ или ШИЗО. Если заключенный открыто конфликтует с администрацией колонии, это значит, что у него есть яйца".
       На этих словах Пригожин повернулся к нашему "куму" (началь-ник лагеря) в чине подполковника, который на тот момент стоял рядом но чуть поодаль. Мне показалось, что от слов Пригожина наш алкаш дернулся и покраснел ещё больше обычного. Однако "гражданин начальник" продолжил улыбаться и делать вид, что всё идёт так, как и должно быть.
       Ещё Пригожин сказал, что возьмёт с испытательным сроком тех, кто сидит по статье 228 (УК РФ, незаконные приобрете-ние, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотиче-ских средств), но сам тяжелые наркотики не употребляет. А вот насильников, кто сидит по 132-й статье (УК РФ, насильствен-ные действия сексуального характера), пока брать не будет, так как разногласия в штурмовых подразделениях ему не нужны. Сказал, что за ними приедут отдельно, ориентировочно в ноябре.
      
       "Но прийти на собеседование могут все желающие. Сразу предупреждаю, будут нюансы. Те, кого посадили по зашкварным статьям, скорее всего, не пройдут. Однако я понимаю, что где-то могла иметь место поклеп-подстава, да и мусора, бывает, рады посадить неугодного по стрёмной статье, чтобы отомстить и получить очередную отчётную палку. Мой совет: пробуйте пройти собеседование. Будете настойчивыми - мы рассмотрим ваше личное дело".
       Пригожин пояснил, что сейчас набирает только штурм-отряды. А это работа, мол, для настоящих мужиков. Владелец ЧВК "Вагнера" заявил, что если к ним в плен попадут бойцы ВСУ, то с ними можно "делать что угодно". Говорил, что они, допустим, в Африке отрезали пленным уши. И что начальству пофигу, что мы будет делать с теми, кто поднимет руки: хотите берите в плен, хотите нет, пытайте, издевайтесь, хоть горло перерезайте - им ("Вагнеру") плевать. Условия найма были такими: после прохождения собеседования и подписания контракта заключённого передают ЧВК, а после выполнения работы осужденного полностью амнистируют указом Прези-дента РФ, то есть гарантировалось помилование по действующему сроку плюс снятие судимости. За каждый месяц участия в боях полагается выплата по 100 тысяч рублей и столько же премиальных ("боевых"). Деньги будут перечис-ляться на банковскую карту бойца. Либо "чёрным налом" жене или другому родственнику. Никаких документов вновь набранным в ЧВК на руки предоставляться не будут, гарантии - его честное слово.
       В случае смерти обещал пять миллионов рублей родне и звание Героя России. Тело выдадут родственникам для похорон. Если хоронить некому или семья "груз 200" не заберет, то похоронят на "Аллее славы" у церкви ЧВК "Вагнера" в "Горячих ключах". И снова повторил, что если через полгода на войне выживешь, получишь амнистию. Сказал, что на это у него есть "добро сверху".
       Видя, что народ в целом реагирует с интересом, лысый вербовщик с насмешкой рассказал, что мобилизованным в армию фраерам-гражданским Министерство обороны не даёт ничего - ни экипировки, ни времени на обучение, - штатских сразу же кидают в пекло. Часто без касок и бронежилетов, а то и со ржавыми автоматами. Мы в зоне уже знали по вестям с воле, что Пригожин не врёт: там на воле добропорядочные мужики терпели от государства гораздо больше несправедливости, чем мы за колючей проволокой; бедняг отправляли на фронт часто без нормальных ботинок и термобелья, и тем, кто из маленьких городков и деревень, приходилось за собственные скудные деньги себя экипировать, забирая у семей последние копейки.
       Нам Пригожин обещал три недели тренировок - по 20 часов в день плюс четыре часа на сон (правда судя по заявлени-ям завербованных "Вагнером" осужденных, которые попали в украинский плен, а также по сопоставлению дат вербовок и смерти заключенных на фронте - реальная подготовка длилась всего около одной недели). Наврал лысый дьявол и про экипировку бойцов, которая якобы полностью ложится на плечи ЧВК. По его словам, вся амуниция и прочие составляющие снаряжения - камуфляж, бронежилеты, термобелье, обувь, налокотники-наколенники-перчатки, шлемы, ремни, подсумки, аптечки, рации - за счёт нанимателя. Оружие также оплачивает ЧВК, как и "работа высококлассных медиков" при получении ранений и травм на передовой. На деле зеки рассматривались Пригожи-ным в качестве одноразового материала для "мясных штурмов", так что всерьёз тратиться на них никто не собирался. Но пока обещания лились медовой рекой:
       "Если боец получил серьезное ранение, - потеря конечности, серьёзная контузия, и так далее - из-за которого он не может больше участвовать в боевых действиях, его отправят домой. Все условия по амнистии и выплатам по отношению к раненому выполнят. Помимо этого ЧВК выплачивает раненым компенса-цию в сумме 3 млн рублей".
       Напоследок главный "пёс войны" предупредил, что у завербо-вавшихся обратной дороги нет: "Как только вы сядете в автозаки, прибудете на полигон "Вагнера" и там кто-то начнет ныть дескать "ой, я наверное не туда попал", разговор с таким будет короткий - пуля в затылок". Рассказал, что у них в "Вагнере" есть три греха, за которые положен расстрел на месте: дезертирство, мародерство и сексуальные отношения с сослуживцами, гражданскими, флорой и фауной".
       По оценкам самого основателя "Вагнера" в 37 колониях России ЧВК удалось завербовать пятьдесят тысяч заключённых. Около 90% от их числа погибли или были серьёзно покалечены примерно за год бахмутской мясорубки в так называемых "мясных штур-мах".
       Пригожин - прямой виновник "мясных штурмов" в Бахмуте, в которых не было военной необходимости, ибо город не имел никакого стратегического значения. "Повару" требовалось доказать президенту Путину свою необходимость и раскрутить личный пиар, чтобы прорваться в большую политику.
       Обычно толпы зеков пускались вперёд на украинские позиции, за ними шли в качестве заградотрядов штатные профи "Вагне-ра" и расстреливали тех, кто, ошалев от ужаса, пытался отступить, отползти. Штатные "вагнера" нередко добивали тяжелораненых - никакой возни и платить страховку не нужно. Кидать тех, кого и за людей можно было не считать, всегда было в порядке вещей у Вагнера. Семьи многих погибших и пропавших без вести так и не получили обещанных денег, ибо командирам ничего не стоило под разными предлогами присвоить себе "гробовые" подчинённых зэка.
       Под Бахмутом было всё то же самое, что и в Африке, и в Сирии - отрезание голов пленным, поедание плоти захваченных врагов. И конечно публичные расправы над дезертирами. Бежав-шему из Вагнера в плен к украинцам и выкупленному у них обратно бывшему зеку Евгению Нужину на камеру разбили голову кувалдой и разместили видеоролик казни в Интернете. Пригожин прокомментировал видео с убийством тёзки так: "Нужин - предатель. Многие другие предатели отсиживаются в кабине-тах, не думая о собственном народе. Часть из них на собствен-ных бизнес-джетах улетают в те страны, которые пока нам кажутся нейтральными. Улетают, чтобы не участвовать в сегодняшних проблемах. Они должны знать, что музыканты моего оркестра знают о них, инструменты готовы к новому концерту".
      
      *
      
      В его родном посёлке Белоомут, что под Рязанью, Василий Юденко давно пользовался дурной славой конченного отморозка. Выходец из очень неблагополучной семьи, парнишка уже в шестом классе был поставлен на учёт в милицию после попытки изнасило-вания. С трудом закончив семь классов, Вася преуспел лишь по части выпивки. К совершеннолетию это был уже сформировав-шийся алкоголик и наркоман. За наркотики, которых в посёлке было в изобилии, он и сел в первый раз.
      Едва освободившись, тут же схлопотал новый срок за поно-жовщину. Обратно вернулся опытным рецидивистом, оконча-тельно утратившим всякие социальные тормоза. За полгода свободы успел буквально затерроризировать односельчан, так что народ вздохнул с облегчением, когда урку-беспредельщика снова отправили за казённый счёт туда, где ему было самое место. На этот раз Вася должен был вернуться очень не скоро, ибо во время многодневного запоя зарубил топором родного отца. Правда на суде Вася оправдывался, что так у ему мол приказал сделать Сатана, которого он не мог ослушаться. Но психиатрическая экспертиза установила что подсудимый вменяем и вполне может отвечать за содеянное. Земляки перекрестились такому пригово-ру.
      Но тут Путин объявил специальную военную операцию в Укра-ине. Поползли слухи, что Юденко якобы полностью амнистирова-ли в обмен на согласие подписать контракт с "Вагнером". Невозможно было поверить, что душегубца, который при задержании едва не зарубил соседа и полицейского, могли отпустить. Но сестра отцеубийцы начала хвастаться, что через несколько месяцев братец вернётся с орденом, кучей денег, и тогда уж "разберётся со всеми". Пока растерянные бело-омутчане не знали что им и думать попы из двух местных церквей принялись на проповедях нахваливать Ваську, даже ставить его в пример другим мужикам, призывая их тоже отправляться добровольцами на священную войну бить неправильных христиан на Украине. И так как у многих давно не было работы и кроме водки да наркоты заняться было особо нечем, то народ потянулся в военкомат. Почему бы не пострелять бандеровцев, натовцев и геев - всё веселее, чем целыми днями маяться от безделья, глушить водку - лишь бы на что-то убить время. Тем более что Вова Путин обещал сумасшедшие по местным меркам деньжищи, на которые можно было по возвращении с войны купить себе белые "Жигули" и ещё останется на то, чтобы несколько лет жрать водку, ни о чём не беспокоясь.
      Оставшиеся же в посёлке с тревогой ожидали возвращения с СВО героя, на которого теперь трудно будет найти управу. По телевизору в главных новостях показывали репортажи о том, как известный депутат Госдумы РФ Александр Хинштейн с негодова-нием призывает привлечь к уголовной ответственности всех кто пытался урезонить такого же героя в Забайкалье, вернувшегося из зоны спецоперации и требовавшего себя от земляков почестей. В эфире госканалов Хинштейн тоже требовал от полиции, Следственного комитета, прокуратуры чтобы немедленно были наказаны все! Шустрый Шурик Хинштейн, этот бывший жёлтый репортёр, сумевший пролезть почти в сенаторы, делал отличный хайп на истории забайкальского отморозка.
       "Я хочу, чтобы те, кто проявлял активное неуважение к "нашему герою", и те, кто молчаливо этому потворствовал, горько пожалели об этом! - требовал крови Хинштейн. - Хочу напомнить, что статью за дискредитацию Вооруженных Сил и участников СВО никто тоже не отменял!", - грозил и возмущался на всю страну депутат Шурик. И веско добавлял, что уже связался с губернатором Забайкальского края Александром Осиповым и попросил его лично разобраться в ситуации, обещая также держать ситуацию на собственном депутатском контроле... Так что народ в Белоомуте с тоской понимал, что по нынешним временам утихомирить отморозка Ваську будет нереально; а зная его мстительный буйный нрав, люди заранее прикидывали, как будут стараться избегать попадаться ветерану на глаза и прятать от насильника дочерей.
      Впрочем, поселковым и помимо Васьки Юденко хватало того беспредела, что творился вокруг. В соседские Сельцы навезли великовозрастных мужиков со всей области - в среднем за сорок и даже разменявших полтинник. В массе своей это были подписав-шие с Минобороны РФ контракты на убийство хохлов алкоголики, безработные, люди со справками из нарко-и- псих-диспансеров - то, что принято называть городскими люмпенами и сельским сбродом. Такую публику в приличном обществе на пушечный выстрел не подпускают к оружию, а этих по приезду в трениро-вочный лагерь вооружили. К тому же алкашам выдали на руки деньги! И пошла гулять рванина! Вероятно предчувствуя скорую гибель на переднем крае, вояки тут же скупили всю водку в сельмагах, начали драться между собой.
       По российскому телевидению постоянно с презрением расска-зывали о толпах иностранных наёмников в украинской армии, об их диких нравах... Хотя на самом деле в нищей Украине служила жалкая горстка добровольцев из-за рубежа (среди которых многие приехали помогать подвергшейся внешней агрессии стране бесплатно по идейным соображениям) по сравнению с миллионной армией заманенных на войну огромными деньжищами россиян.
      На второй или третий день гульбы добровольцы пошли зади-рать деревенских мужиков, даже угрожать им полученным от Путина оружием. Начались приставания к местным женщинам. Своих командиров контрактники уже видели в гробу в белых тапках и ни во что не ставили. Да и сами офицеры не рисковали становиться на пути у разгулявшейся солдатни, которая требовала от командования срочно подвезти им на грузовиках проституток, угрожая в случае невыполнения ультиматума всерьёз взяться за местных баб...
       Как уже было сказано, командир части и его офицеры предпо-читали не связываться с разгулявшимися добровольцами. Попы нескольких окрестных церквей тоже не лезли к святому воинству, предпочитая сохранять отеческий нейтралитет, лишь ожидая приглашения явиться с иконами, крестом и святой водой чтобы благословить отправляющихся к линии фронта на богоугодное дело воинов и про себя тоже выдохнуть с облегчением.
      Высшее же командование, судя по всему, всё устраивало, потому что наблюдая со штабных высот за оскотиниванием будущих "защитников великой России", оно вместо военной полиции, которая должна была навести хоть какую-то дисципли-ну, продолжало свозить на полигон в Сельцах новое пушечное мясо.
      Вся округа стонала от беспредела добровольцев. Хорошо было от такого соседства только владельцам местных магазинов, которые делали прибыль на продаже водки на год вперёд.
      Беснующая толпа была разбавлена толикой трудовых мигран-тов. Недавние дворники и доставщики пиццы не понимали за что их-то потащили на убой. Их приговорили к смерти лишь по одной причине - полнейшему бесправию и юридическому беспределу творящемуся в стране, куда иностранцев по несчастью занесло. Гастарбайтеров похватали где придётся и сунули в общий фарш. Бежать с военной базы было невозможно - местные жители не только не укрывали дезертиров, а сдавали их военным за неболь-шое вознаграждение; специально натасканные на охоту за людьми псы облегчали травлю. В лагере беглецов ожидало жестокое наказание у позорного столба - остальным в назидание. Остава-лось нажираться со всеми до одури водкой, поэтому мусульмане пили наравне с православными.
      В это же время водитель поселкового автобуса в Белоомуте по разнарядке местного Луховицкого военкомата был мобилизован со своим стареньким автобусом. Вместе с другими водителями они колонной повезли в Ростов, в сторону фронта, почти тысячу мальчишек-срочников, совсем ещё зелёных. Восемнадцать, девятнадцать лет назад, когда призывники были первоклашками, добрый дедушка Путин проводил для них первый урок, рассказывая о любви к Родине и необходимости святого самопожертвования; теперь по его приказу молодняк везли чтобы провернуть сквозь огромную мясорубку войны, единственный смысл которой заключался в том, чтобы старый циничный вурдалак следующие двадцать лет жил в своём роскошном дворце за миллиард долларов под Геленджиком, принимал омолаживающие ванны из свежей крови в роскошном джакузи, нежился в грязелечебнице, и взбодрён-ный резвился в аквадискотеке, потом выходил в бар, где перед ним извивались вокруг шеста фигуристые стриптизёрши...
      Посреди всей этой вакханалии и ужаса жители Белоомута с тревогой ожидали возвращения с войны Васьки Юденко. Однако Бог снова смилостивился над поселковыми - Васька вернулся из под Бахмута в запаянном гробу. Хоронили его пышно - под оружейный салют. Для проводов вагнеровца понаехали тузы из района и даже губернатор Московской области Воробьёв прислал представителей и венок от себя лично. В последний раз с такими почестями в Белоомуте провожали тоже уроженца здешних мест заслуженного лётчика-испытатели, Героя Советского Союза, ветерана Великой отечественной войны, полковника. Но Васька переплюнул даже авиатора когда в его честь решено было переименовать школу, где он по молодости насиловал, избивал, отбирал у малышни деньги на завтраки, из которой его радостно выперли при первой же возможности...
      
      *
      
       Ценою диких потерь "Вагнеру" удалось отбить Бахмут. Кремль был впечатлён достижением наёмников. Особенно после того, как "вторая армия мира" полностью опозорилась и показала себя способной только мародёрствовать, насиловать и уничтожать гражданских в Буче и других занятых городках и посёлках. Началась накачка "Вагнера" миллиардами бюджетных рублей и тяжёлой техникой - танками, РСЗО. У "Повара" появилась даже собственная боевая реактивная авиация! Проект был признан более чем удачным и Пригожину разрешили продол-жить массовую вербовку "одноразовых" зеков.
       Взятие маленького, не имеющего особой стратегической ценности Бахмута, было подано стране, как великая победа, ведь до этого российская армия лишь отступала и оставляла занятые в первые недели войны территории. И мало кого в стране волновало что за сомнительный в стратегическом плане успех заплачено десятками тысяч жизней сограждан-заключённых.
       Евгений Викторович давно стал циником, убедив себя, что сильному, смелому и умному человеку позволено всё, ибо силы природы на твоей стороне. Служение же добру - удел лохов. Ведь всё в мире относительно, условно: добра и зла в чистом виде не существует. Только очень наивные недалёкие люди могут верить в сказки про злодеев и святых. А потому занимать сознательную ограничительную позицию и отказываться "из этических соображений" от возможности ярко прожить свою единственную жизнь, от идущих тебе в руки богатства, власти, означало бы уподобиться таким лохам. А Евгений Викторович лохом ни в коем случае себя не считал. Исключительно ловкий, очень везучий прагматик - вот, кем он себе виделся. И он без-условно достоин самого величественного будущего...план достижения которого уже созрел в его голове.
      
       Примерно за год до описываемых событий отношения между Пригожиным и министром обороны, во всяком случае, внешне имели вид вполне рабочих и даже где-то дружеских. Однако политическая жизнь в путинской России похожа на пляску на раскалённой сковороде. "Танец" этот вскоре будет напоминать джигу с кинжалами, когда между министром и "поваром" пробежит чёрная кошка (или чего там пробегает между чертями такого калибра).
       Впрочем, по другим данным, их конфликт зрел со времён Сирии. В канун же полномасштабного вторжения в Украину он вошёл в горячую фазу. Пригожин начал грубо критиковать министерство обороны за коррупцию и общий дебилизм. В свою очередь военное руководство завидовало военным лаврам "повара", которого хвалит сам Хозяин. Пытаясь утопить конкурента Шойгу стал жаловаться президенту, что компания "Конкорд", принадлежа-щая Пригожину, поставляет некачественное питание в государ-ственные учреждения и в том числе в армию (что в общем-то давно не было ни для кого секретом: в российских больницах, школах, детских садах, вместо закрытых пищеблоков, пациентов, детей, заключённых и военных годами кормили вагнеровскими эрзац-завтраками, обедами и ужинами, и это вызывало постоян-ный поток жалоб на еду, которую невозможно есть. При этом компании Пригожина продолжали выигрывать все конкурсы на поставку питания в госучреждения. Только за один год структу-ры пригожинского холдинга "Конкорд" выиграли тендеров на поставку еды и уборку учебных заведениях Минобороны на десятки миллиардов рублей).
       Шойгу это естественно не могло нравится, ведь за ним стоял собственный клан, представители которого не понимали, почему их лишают "законного" куска.
       А тут ещё на фоне вторжения российской армии на Украину произошло резкое падение авторитета Шойгу и его начальника генерального штаба Герасимова. И одновременно произошёл резкий взлёт Евгения Пригожина и его ЧВК "Вагнер". Если в 2017-2018 годах численность ЧВК "Вагнер" оценивалась в несколько тысяч бойцов, то к январю 2023 года, по оценкам западных разведок, численность "Вагнера" достигла 50 000 штыков. Рост влияния ЧВК "Вагнер" происходил вследствие провала первоначальных планов российского военного руководства - "Плана Герасимова" - по молниеносному разгрому Украины (согласно плану "блицкрига" на захват Киева и остальной территории Украины отводилась неделя). На деле же всё пошло совсем не так как планировалось. В первые месяцы полномас-штабной войны с Украиной армия РФ понесла катастрофические потери в живой силе и технике (случился настоящий "танковый падёж"), однако российский президент Владимир Путин долгое время тянул с объявлением мобилизации, опасаясь резкого роста недовольства среди населения и падения своего и без того низкого рейтинга. В таких условиях российская власть начала активно привлекать наёмников к участию в боевых действиях.
       Сам Пригож объяснял это так. Дескать российское руковод-ство вынуждено было обратиться к нему, когда российское вторжение на Украину "пошло не по плану". Случилось это якобы 16 марта 2022 года. А уже 19 марта его наёмники прибыли из Африки и сразу же вступили в бои за Попасную. И очень скоро всем к в Кремле стало понятно что ЧВК "Вагнер" - лучшая боевая сила РФ.
       Итак, в течение 2022 года Пригожин получает значительные ресурсы, включая собственную авиацию, тяжёлую артиллерию; у него есть право набирать российских заключённых в свои штурмовые подразделения. ЧВК Вагнер фактически превращает-ся в элитную ударную "дивизию СС Путлера", действующую вне российского законодательства и вне военной иерархии. Есте-ственно, что Минобороны РФ и российский Генштаб были недовольны такой ситуацией и начали пытаться ограничить растущее влияние "выскочки-поварёнка".. Крутой питерский парень в долгу не оставался и публично отвечал в резких выраже-ниях, называя "ушлёпками" командиров, допустивших отступле-ние российских сил в Херсонской и Харьковской областях. При этом с помощью своих медийных ресурсов Пригожин активно пиарил успехи собственных головорезов на фронте. Талант медиамагната пригодился, - пропагандистскую войну он выигры-вал. Популярность армейского командования стремительно падала даже в собственных войсках. При этом различные опросы показывали, что Пригожин стал настоящей звездой Интернета, его рейтинг у россиян начинал обгонять путинский. Народ начинал видеть в "полевом командире Жене" новую гораздо более сильную руку и легко прощал ему любые людоедства.
       К октябрю 2022 года Евгений Пригожин и его ЧВК "Вагнер" набрали такую силу, что начали формировать параллельные российскому Минобороны военные структуры, что исподволь стало создавать потенциальную угрозу для власти Владимира Путина в будущем, которую президент пока недооценивал. Пригожин действовал словно в слепой зоне Кремля, - накачивая свои структуры оружием, набирая себе очки народной популяр-ности, - и всего этот Хозяин и его ближайшее окружение, словно слепцы, не замечали. Они видели опасность в ком угодно, в либеральной оппозиции, Алексее Навальном, но только не в созданном собственными руками "Франкенштейне", который между тем втайне готовился напасть на своего создателя...
       Осенью 2022 года Пригожин с сарказмом говорил, что строит "линию Вагнера", чтобы российские вооружённые силы, которые по его словам прячутся за спинами его парней, чувствовали себя в безопасности.. Однако при всех сложностях, которые вызывала деятельность Пригожина, Путин считал ЧВК "Вагнер" своей чудесной палочкой-выручалочкой. Таким образом, война в Украине открыла для Пригожина "окно возможностей". Особенно после позорного поражений российских войск в Харьковской и Херсонской областях осенью 2022 года, Путин ещё больше разочаровался в кадровой армии и боевики питерского приятеля показались ему средством для решения любых проблем на фронте. Именно с осени 2022 года российская пропаганда с отмашки Кремля начала всячески героизировать и превозносить Пригожина и его ЧВК "Вагнер". О них стали снимать хвалебные передачи и художественные боевики, появились шлягеры о Пригожине.
       В ноябре 2022 года в Интернете появилось видео с казнью перебежчика из Вагнера, бывшего зека Евгения Нужина кувалдой. Пригожину креатив подчинённых понравился и он сде-лал кувалду одним из символом ЧВК "Вагнер". Образ военного вождя, готового самым жестоким образом расправится с предателями и "пятисотыми" (дезертирами) точно попадал в запрос времени. Многие кадровые военные поддерживали такой радикализм "нового маршала Жукова" и даже стали писать рапорты о переводе в ЧВК Вагнер. Так, один из опрошенных журналистами офицеров говорил: "За наших пацанов точно могу сказать, что почти все в батальоне за него. Дядька серьёзный. А вот Шойгу - полный мудак, это факт". Согласно заявлениям одного из российских мобилизованных, растущая поддержка Пригожина в войсках была вызвана некомпетентностью коман-диров регулярной армии России и ложью первых лиц Минобороны РФ. Случаи, когда офицеры бросали на передовой своих мобилизо-ванных - стали обычным явлением. Даже тот факт, что на фоне боев за Бахмут за Пригожиным закрепилось прозвище "мясник" скорее добавило ему авторитета у фронтовиков и широких слоёв населения. Озлобленные властью воров люди говорили: "Пригожин - это дамоклов меч, который висит над продажной, изнеженной, давно перевёзшей свои семьи и активы на Запад, элитой; он тот, кто когда-нибудь сможет восстано-вить справедливость!".. Но до поры существование Пригожина отвечало интересам Путина, который зная о сомнениях россий-ских элиты в необходимости войны с Украиной, угрожал им своим "поваром" и его отмороженными "музыкантами", деятельность которых не ограничивалась рамками закона. Активные наезды Пригожина на верхушку Минобороны тоже укладывались в типичную схему путинского правления "Разделяй и властвуй". Пригожин, по мысли тирана, "держал в тонусе министра обороны Сергея Шойгу и его подчиненных".
       При этом ЧВК Вагнер полностью зависел от поставок боеприпасов, топлива, медикаментов и прочей военной логистики, без которой армия Пригожина быстро снова вернулась бы в границы той ОПГ, которой по сути всегда оставалась.. Однако пока Путин благоволил Пригожину тот исправно получал от Минобороны всё необходимое. При этом кремлёвский пахан нуждался в лично преданных ему отморозках, ведь при негатив-ном развитии событий для Кремля именно на Пригожина и его головорезов могла быть возложена роль "опричников Путина", которые были способны провести показательное избиение российской элиты, массовые репрессии и казни..
       Однако в течение нескольких последующих месяцев Пригожин переживает крутую метаморфозу и начинает позиционировать себя в качестве независимой и самостоятельной политической фигуры - этакого "правдоруба", готового на весь мир произно-сить неприятную истину и в самой резкой форме критиковать высшее руководство России. Бывший верный опричник "царя Вована" резко меняет имидж на образ "народного героя СВО", православного кувалдоносца. В своих видеороликах из зоны боевых действий "повар" снимается теперь в полном боевом снаряже-нии, с нашивками типа "груз двести мы с тобой", в руках у него обязательно мощная штурмовая винтовка; хотя в реальных боях, понятное дело, олигарх не участвует; а стрелять ему, если и приходилось, то по крупному зверю с безопасного расстояния, из джипа или с высоты лесного лабаза. Однако народ должен верить, что "православный кувалдоносец" чуть ли не лично водит своих "вагнеров" в атаки.
       В мае 2023 года по данным российских соцопросов рейтинг доверия к Пригожину достиг невиданно высокого уровня Социоло-гическая служба Russian Field отмечала, что Пригожин "воюет не столько на внешнем фронте, сколько на внутреннем, активно зарабатывая себе узнаваемость и рейтинг. Даже собственные потери у него очень отлично конвертируется в народную популярность".. По мнению российских социологов и политологов, Пригожин увеличивал свою узнаваемость "благодаря сочетанию агрессивного маркетинга и конкретных достижений", в частно-сти он активно продолжал "продавать" населению захват Бахмута как свою личную заслугу. А так как Бахмут оставался единственным крупным приобретением российской армии за многие месяцы, то публике такое достижение было невозможно не заметить.. К июню 2023 года Пригожин стал регулярно выступать с заявлениями, которые не позволяла себе больше ни одна публичная фигура в России. Журналисты отмечали, что за многие из его высказываний другим людям грозили бы уголовные дела, а "повару" всё легко сходило с рук..
       Ещё в декабре 2022 года со стороны ЧВК "Вагнер" впервые прозвучали громкие персональные обвинения в адрес российского Министерства обороны. Тогда в телеграмм-каналах распростра-нялись видео, где бойцы ЧВК Вагнер обращались к начальнику Генштаба ВС РФ Валерию Герасимову из-за проблем в обеспече-нии их подразделений снарядами, при этом наёмники на уголовный манер имновали Герасимова "пидором" и "чёртом". Сам Приго-жин поначалу комментировал слова подчинённых-окопников скорее в философском ключе: "Когда сидишь в теплом кабинете, то проблемы передовой плохо слышны. А когда вытаскиваешь каждый день тела своих товарищей и последний раз их видишь, то боеприпасы очень нужны. И хочется, чтоб все шевелились и хоть как-то задумывались над тем, каково нам там на передо-вой".
       Но со временем риторика обвинения со стороны "повара" и его людей стала меняться в более жёсткую сторону. Это происхо-дило на фоне обострения спора между Пригожиным и Минобо-роны РФ о том, чья заслуга выше в захвате Соледара (Бахмут): глава ЧВК Вагнер утверждал, что Соледар взят только силами его штурмовиков, в то время как пресс-секретарь Минобороны генерал Игорь Конашенков занимался только пиаром армии и, по мнению Вагнера "засовывал язык в себе в жопу, когда объектив-ность требовала упомянуть героев-вагнеровцев". Пригожин возмущался и заявлял, что у него хотят украсть победу, хотят принизить заслуги его парней. Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков дипломатично заявлял, что конфликт между Пригожи-ным и Минобороны РФ существует только в воображении врагов России.. Между тем близкий к ЧВК "Вагнер" Телеграм-канал GreyZone назвал командующего Восточным военным окру-гом Рустама Мурадова "ссыкливой сукой" и "пидором", говоря что того "пора бы "задвухсотить"" (убить).
       Конфликт между силовиками набирает обороты в публичной сфере. При этом реальные успехи на фронте по-прежнему демонстрируют только наёмники. За это Пригожин платил ужасную цену. Фактически украинские позиции просто завали-лись трупами тысяч зэков, которых под страхом немедленной расправы заградотряды из кадровых вагнеровцев продолжают живыми волнами гнать под стальной ураган в мясные штурмы.
       Министерство обороны и ГРУ, не имея возможности конкури-ровать с Вагнером на поле боя, кровно заинтересованы в дискре-дитации наёмников. И вскоре в СМИ, имеющих репутацию независимых, начала распространяться информация о том, что, якобы, основатель частной военной компании (ЧВК) "Вагнер" в разгар боёв предлагал Киеву тайную сделку. "На секретных переговорах с украинским генштабом Пригожин сказал, что, если украинское командование выведет своих солдат из района вокруг Бахмута, он за это передаст Киеву информацию о позициях российских регулярных войск, которые Украина может использо-вать для нападения на них в ходе запланированного ими контрна-ступления", - сообщили широкой общественности некоторые журналисты. Расследователи уверяли, что предложение было передано по секретным каналам коммуникации "Вагнера" с украинской разведкой. Была ли это намеренная провокация со стороны российских недругов Пригожина либо действительно случилась утечка?.. В любом случае Пригожину эти обвинения не принесли ровно никаких неприятностей. Хотя в это же время, как бы в параллельной реальности российской жизни, с ходу давались 25-летние сроки учёным и журналистам за выдуманные следователями ФСБ шпионские истории. И при этом складыва-лось такое впечатление, что главарь наёмников и бровью не повёл в ответ на громкие обвинения в измене. Пригожин лишь отшу-тился: "Да, конечно, я могу подтвердить эту информацию, мне нечего скрывать. Я как раз сейчас взял короткий отпуск, чтобы поохотится на пару с главой разведки Украины на слонов и крокодилов в Африке и обсудить дальнейшее сотрудничество".
      
       Вскоре после неудачного наезда на себя Пригожин перешёл в контратаку на своих противников, - стал выступать с публич-ными обвинениями, что его ЧВК "Вагнер", не может продол-жать успешно воевать на Украине из-за снарядного голода, искусственно создаваемого ему Минобороны. По сути это стало предлогом и подготовкой к мятежу. Вскоре в Интернете появилось видео, где бойцы с нашивками ЧВК "Вагнер" расстре-ливают из тяжёлого пулемета портреты генерала Герасимова и начальника Главного штаба Сухопутных войск Александра Лапина со словами "Пулемет охуенный, генералы хуевые". Пригожин назвал это видео "украинским фейком". А через сутки опубликовал новое обращение, где заявил, что хотя на военных складах имеются боеприпасы, однако Минобороны РФ намеренно не выдает их его подчинённым. Следом прозвучало новое его заявление Пригожина: "Мне только что потупила информация, что армейские скуки-снабженцы вычеркнули нам выдачу сапер-ных лопаток для того, чтобы мои парни не могли окапываться", и обвинил Минобороны РФ в попытке уничтожить его людей, приравняв такие действия к "измене Родине. Пригожин уверял, что в частях российской армии нет "снарядного голода", однако его бойцам снарядов не предоставляют.
       В тот же день Минобороны РФ выпустило релиз с попыткой оправдаться: "Несмотря на "появившиеся на отдельных инфор-мационных ресурсах экзальтированные заявления о нехватке боеприпасов, официально заявляем, что все заявки на их получение выполняются для штурмовых отрядов в кратчайшие сроки. На это Пригожин опубликовал следующее обращение, в котором обвинил лично Шойгу и Герасимова в том, что те по-прежнему "зажимают" боеприпасы его славным богатырями героям: "ЧВК Вагнера как бы не существует. Раньше нам выдавались боепри-пасы под согласие, что мы не будем возникать о том, что армейские воинские подразделения вместо нас берут Бахмут. Но после того, как мы перестали молчать, нас с посадили на голодный паёк. Теперь "Вагнер" ходит, как нищий, просит командиров соседних частей с миру подлиться боекомплектом".. И тогда же Пригожин впервые опубликовал свою фотографию на фоне убитых бойцов ЧВК, сопроводив снимок подписью что из-за нехватки боеприпасов его отряды несут неоправданно большие потери: "Мы будем просто погибать в два раза больше. А когда закончатся все вагнеровцы, тогда, вероятно, Шойгу с Герасимо-вым должны будут взять автоматы сами?".. Медиакомпании Пригожина запустили в Интернете компанию под девизом "Дай снаряды вагнерам!", которая активно проходила всю весну 2023 года, набрав миллионы лайков и народных пожертвований.
       "Нас посадили на искусственный дефицит боеприпасов, которые лежат на складах, - продолжал взывать к стране её стремительно набирающий популярность кумир. - Мы получали не более 30 % от потребностей. Поэтому наши потери значи-тельно выше, чем должны быть, но мы всё равно идём вперёд! Теперь нам ещё сократили выдачу боеприпасов, и мы получаем не более 10 % от необходимого. На каждые десять выстрелов со стороны Украины мы отвечает в лучшем случае одним своим".
       5 мая Пригожин опубликовал новый ролик, в котором он, на уже ставшим привычным фоне из трупов погибших вагнеровцев, с искажённым от гнева лицом орал генералам: "А теперь слушай-те меня, суки, это чьи-то отцы и чьи-то сыновья! И те мрази, которые не дают боеприпасы, сука, будут в аду жрать их потроха! У нас нехватка боеприпасов 90 %. Шойгу, Герасимов, где, суки, боеприпасы? Посмотрите на эти трупы, суки!". Превратившийся в голос истины путинский повар истошно орал российскому военному командованию: "Вы сидите, твари, в дорогих клубах, ваши дети прутся от жизни, снимают на ю-тьюбе ролики о том какие они крутые по сравнению с тем говном, которым считают остальной народ. Вы думаете что вы - хозяева этой жизни, и что вам дано право распоряжаться нашими жизнями!"..
       Использовав гениально придуманную своими пиарщиками несуществующую в реальности проблему нехватки боеприпасов для своего противостояния с Минобороны РФ и формирования образа несправедливо притесняемого высокопоставленными завистниками "народного генерала", Пригожин подготовил общество к тому, что запланировал дальше. Всё было готово к броску на столицу. На самом деле все эти месяцы на тайных складах "Вагнера" накапливались боеприпасы и топливо для этого. Талантливый мастер саморекламы устроил отличный пиар на человеческих костях, причём в буквальном смысле...
       А ведь судьба снова и снова посылала ему предостерегающие сигналы. В Африке Пригожину незадолго до описываемых событий порекомендовали съездить в отдалённую деревню, где жил старик, о котором ходила народная молва, как о великом колдуне и целителе. На фоне постоянного нервного напряжения Пригожина стали мучить неприятные ощущения в организме, и он готов был хорошо заплатить умелому знахарю, если тот сумеет быстро вывести его из некомфортного состояния и вернуть былую энергию. Но колдун решительно отказался даже от привезённого клиентом золотого слитка. Зато он сказал, что если белый человек не начнёт как можно быстрее искать другую тропинку в жизни, то вначале "сгниёт вся начинка в его брюхе", а потом, если не остановится, то целиком превратится в чёрную, дурно пахнущую слякоть...
       Всесильный олигарх и кондотьер не придал большого значения неприятному пророчеству. Но предупреждение старика неожи-данно начало сбываться и произошло это очень быстро. При плановом медицинском обследовании у Пригожина обнаружилась онкология. Это выглядело расплатой за пренебрежительное отношение к человеческим жизням, но Евгений Викторович гнал от себя такие тухлые мысли. Привыкший жить на полном ходу супермен пытался сохранять прежний уровень жизни: его дом, часть кабинета, салон персонального самолёта были превращены в филиал элитарной клиники: в них были установлены особые кровати с приборами для искусственной вентиляции легких и другой специальной аппаратурой. Однако, в какой-то момент VIP-пациенту всё же пришлось на несколько месяцев лечь в недавно открытую элитную клинику "Согаз". Болезнь оказалась запущенной. Рак брюшной полости не поддавался щадящему лечению и Пригожину вырезали давшую обширные метастазы опухоль. После операцию больной прошёл серьезную химиотера-пию, которая дала положительный результат - процесс образо-вания опухоли вроде был остановлен. И всё же другой бы заду-мался, но не он!
       Человек с вырезанным желудком и кишками не желал дожи-вать инвалидом, он готовился перелистнуть новую страницу своей жизни. Снова перед публикой Пригожин появился с лицом болезненного землистого оттенка. Впрочем, его бешенная энергетика и природная боевитость никуда не делись. Его противостояние с Министерством обороны почти достигло своей кульминации. В своем очередном обращении Пригожин публично пожаловался народу, что ему запретили вербовку наёмников среди заключённых. "Эти суки из руководства Мини-стерством обороны РФ злятся из-за своих неудач и завидуют Вагнеру, - уверял главарь наёмников. - По этой же причине, желая отомстить нам за наши успехи, военное ведомство ещё и прекратило выдавать посмертно награды погибшим бойцам ЧВК, а также не даёт ЧВК Вагнер использовать спецсвязь и транс-портную авиацию. Им проще предать Россию, чем позволить "Вагнеру" победить врага на поле боя!".
       Новый виток напряжённости произошёл 2 июня 2023 года, когда Пригожин заявил о выводе сил ЧВК Вагнер из Бахмута. При этом он обвинил людей из Минобороны РФ в том, что те якобы заминировали пути отхода вагнеровцев из Бахмута. 5 июня пресс-служба Евгения Пригожина опубликовала видео, на котором бойцы ЧВК Вагнер допрашивали командира россий-ской 72-й бригады подполковника Романа Веневитина. Армейский старший офицер со следами побоев на лице на видео сознавался, что он, находясь "в состоянии алкогольного опьянения", из-за личной неприязни обстрелял машину ЧВК "Вагнер".
       11 июня 2023 министр обороны РФ Сергей Шойгу подписал приказ, согласно которому все российские "добровольческие отряды" должны в обязательном порядке подписать контракты с Министерством обороны. Хотя Шойгу не уточнял, кого именно он имеет ввиду, однако российское Минобороны неоднократно именовало в своих пресс-релизах "добровольцами" бойцов ЧВК. Такое решение объяснялось исключительно заботой о придании воюющим в Украине наёмникам правового статуса. Пригожин жёстко ответил, что считает такой шаг военных попыткой рейдерского захвата его частной компании, и что он не позволит отжать у него бизнес: "Пусть приказы Шойгу распространяют-ся на сотрудников Министерства обороны и на военных, а ЧВК Вагнер не будет подписывать никаких контрактов с этим мудаком, обожравшимся мухоморов шаманом". При этом Пригожин сослался на мнения своих командиров из ЧВК "Вагне-ра", которые отказались переходить "под руку" идиотов-генералов. Так, командир с позывным "Салем" заявил: "Желание этих генеральских свинососов в кратчайшие сроки подчинить нашу боевую группу себе напрямую - есть паника и судороги их министерства в виду приближающегося контрнаступления противника".. А командир ЧВК с позывным "Пионер" отметил: "Страх потерять награбленное вынуждает его (Шойгу), используя свое служебное положение, решать личные цели за наш счёт, иначе этому нет объяснений". Пригожин резюмировал: "Был бы министр честный, смелый и грамотный - думаю, что все мои парни двумя руками проголосовали бы за переход. Но в текущей ситуации, как видите, это невозможно... так-то, ваше превосходительство генерал мудак".
       На этом обмен "любезностями" не закончился. Пригожин бил министра обороны в самые болезненные места, зная о том, как тувинец чувствителен к оскорблениям, особенно к нападкам на свою семью: "Я же не тыкаю вас в нос тем, что вы завтракаете, обедаете и ужинаете с золотой посуды, и отправляете своих дочек, внучек и жучек отдыхать по Дубаям и Женевам, не стесняясь ничего в тот момент, когда русский солдат гибнет на фронте. Я просто прошу - дайте боеприпасы, позвольте Вагнеру делать свою работу!". Незадолго до этого зять Сергея Шойгу Алексей Столяров поставил лайк под антивоенным постом Юрия Дудя в социальной сети Instagram. После того как на это обратили внимание СМИ, Столяров даже вступил в перепалку с одним из своих критиков, назвав того "Z-быдлом". Однако потом Столяров заявил, что он "ничего не лайкал". Пригожин не собирался пропускать такой повод сунуть в морду своему врага отличный хук: "Надо будет изловить вашего зятя, господин министр! И привести его ко мне. Я его обучу в течение шести недель Родину любить. А поскольку я сам являюсь, как он выразился, Z-быдлом, то помогу ему исправиться, отправив его на передовую в сопровождении пары своих "музыкантов", чтобы парни проследили, чтобы мальчик не сбежал обратно в Москву под крылышко тестя".
       Незадолго до мятежа Пригожин вновь высказался о семье министра: "У Шойгу зять ходит трясет булками, а дочка открывает форты кронштадтские (отреставрирован-ные форты морской крепости планировалось сделать музейными объектами с хорошо развитой туристической инфраструктурой и проносить компании дочери министра хороший доход; деньги на реставрацию были выделены компании Ксении Шойгу Министер-ствами обороны и культуры). Ты заработала на эти форты?! Ты свои деньги тратишь на эти форты? На боеприпасы, блядь, потрать. И всё это происходит, когда министр обороны трясет своей доченькой и трясет каким-то уебком, который якобы блогер, и ещё пальцы, сука, гнет, что ему спецоперация не нравится... Не мы придумали эту спецоперацию, но мы взяли под козырек и сказали: "Если президент решил и наша армия пошла, то и мы пойдём пиздиться с соседями, и станем пиздиться до конца. А получается, что мужики из народа бьются, а кому-то на Рублёвке и в Жуковке просто нравится балдеть. Как может зять Шойгу во время народной войны поехать в Арабские Эмираты и своей "попочкой" там трясти? Понятно, что там сквозит голубизна. Такая, блять, крепкая голубизна, но это им норм, ведь таков это их выбор семейный".
       Перед самым мятежом Пригожин вдруг озвучил на всю страну то, что сохранившие адекватность люди и без него давно знали: "Огромное государство Россия обслуживает параноидальные идеи одного выжившего из ума деда с замашками маньяка; уничтожает население соседней страны, а также в массовом порядке убивает собственных граждан на никому не нужной войне; развёрнута мракобесная "охота на ведьм" внутри страны, власть стремится заткнуть рты всем несогласным..."
       Те, кто увидели это обращение в Интернете, не могли пове-рить собственным глазам и ушам! А ведь это говорил тот самый Пригожин, который уже сделал себя всероссийскую популяр-ность! Внезапно на короткий срок он стал главным пацифистом в стране. Вдруг заговорил о необходимости закончить эту "заварушку": "Пройдёт немного времени и солдаты, потерявшие конечности, будут врать, что их отрезало поездом, а не оторва-ло под Херсоном, чтобы им подавали сердобольные граждане. Потому что политики их предали и обманули... Но к ЧВК "Вагнер" это не относится, мы о своих заботимся, как о родных братьях. Но эта война России не нужна"...
      
       Вечером 23 июня 2023 года Пригожин буквально взорвал Интернет новостью о том, что только что боевые вертолёты Военно-космических сил Министерства обороны РФ нанесли ракетный удар по тыловым лагерям ЧВК "Вагнер". Видеоопера-тор пресс-службы "Вагнера" показал сломанные деревья и разбитые палатки предполагаемой базы наёмников. Однако осталось неподтверждённым было ли нападением реальным, или же имела место инсценировка, на которую Евгений Викторович был большой мастер. Как бы там ни было, казус белли (Casus belli) был найден. "Эта тварь будет остановлена!" - свирепо пообещал взбешённый наездом Пригожин, недвусмысленно имея в виду Шойгу. Минобороны России поспешило откреститься от обвинения, заявив устами начальника своей пресс-службы, что все распространяемые в соцсетях от имени Пригожина сообще-ния и видеокадры о якобы нанесении удара российскими военными по позициям ЧВК Вагнер не соответствуют действительности и являются информационной провокацией. После этого в отноше-нии Евгения Пригожина ФСБ возбудила уголовное дело по статье 279 УК РФ, подозревая его в подготовке вооружённого мятежа. Но было уже поздно.
       Ночью передовые части "Вагнера" пересекли украинско-российскую границу и стремительным маршем захватили Ростов-на Дону, где располагался штаб Южного военного округа (ЮВО), осуществляющий общее руководство боевыми операция-ми на фронте. При этом российские пограничники без единого выстрела пропустили мятежников на родину, и многие даже присоединились к "оркестрантам". Утром миллионы ошарашен-ных россиян наблюли в Интернете переполненный боевой техникой Ростов-на-Дону, взятое в кольцо мятежников здание штаба, застрявший в воротах ростовского зоопарка танк наёмников. Прежде такие картины военных переворотов приходили из Африки или Латинской Америке - страна будто проснулась в новой реальности. Для самого автора путча это был мятеж даже не против окончательно сдуревшего кремлёвского деда...сколько против самого Бога, наславшего на него рак и постепенно отнимающего у него всё, что он с таким трудом вырвал у жизни...
       Вскоре появились новые колоритные кадры. Пригожин в сопровождении своих тон-тон-макутов прогуливается по зданию захваченного штаба округа, свысока беседует с напуганными генералами, сетует им, что начальник Генерального штаба Герасимов, который ещё накануне находился здесь с инспекцией, всё-таки успел ночью сбежать из города, для чего переоделся проституткой, ибо страшно боялся быть узнанным и расстре-лянным. Такого позора для державы страна не переживала лет триста! Чтобы кондотьер воспитывал 3-хзвёздочных генералов на глазах у всех страны, буквально водил их мордами об стол! И никто из полководцев не смел пискнуть в ответ...не выхватил пистолет, чтобы пристрелить повара-недоучку, или хотя бы застрелиться самому дабы спасти остатки чести. Нет, такого позорища Россия ещё не знала.
       Тут же, во внутреннем дворике штаба Округа, беседуя в беседке для курящих с деморализованными генералами, Пригожин объявил, что "Вагнер" начинает из Ростова "Марш справедливо-сти" на Москву, и что любой, кто попытается их остановить, будет уничтожен. В ответ на реплику одного из штабных генералов: "Неужели вы станете стрелять по своим?" кондоть-ер подтвердил с недоумением: "Конечно! Мы уже сбили три ваших вертолёта и будет сбивать всех". И добавил: "Пока нам не выдадут Шойгу и Герасимова Вагнер не остановится".
       А дальше случилось то, что уже происходило с московским государством в начале XVII века, когда соперничающие между собой за власть кланы магнатов, бояр, казацких атаманов набирали из лихих людишек собственные ЧВК во главе с удачли-выми полевыми командирами и самозванцами. Те отправлялись в поход на Москву, - конечно же восстанавливать справедливость. Откатывались, снова нападали, осаждали, штурмовали, а бывало и брали столицу - казавшаяся могущественной держава распада-лась словно карточный домик при порыве крепкого ветра... И вот спустя пятьсот лет всё повторялось. Персоналисткое государ-ство с уничтоженными институтами гражданского общества, по мере дряхления старого царя, входило в затяжной период смутного времени.
      
       Колонна наёмников с танками, поставленными на автоприце-пы, прикрываемая с воздуха мобильными комплексами собствен-ной ПВО "Панцирь-С", буквально понеслась по трассе М-4 "Дон" в направлении столицы. Командовал ударным кулаком истинный создатель ЧВК Дмитрий Уткин с позывным "Вагнер", отставной полковник спецназа. Известный своими нацистскими взглядами и татуировками.
       В течение дня мятежники с минимальными затруднениями в пути прошли Воронежскую и Липецкую области. В нескольких регионах, в том числе Москве, был объявлен режим контртерро-ристической операции. Местные мэры, губернаторы, полицейские начальники повели себя по разному. Большинство вдруг внезапно заболело, либо просто "потерялось" для всех входящих звонков, решив благоразумно дождаться чем дело кончиться и уж тогда присоединиться к победителю. "Я сейчас впишусь за вот этого шатающегося автократа в Кремле, замажусь кровью ради него, а если он всё равно не устоит, то завтра я вместе с ним полечу... так что может быть я лучше подожду чем дело кончиться" - примерно так рассуждали многие.
       Некоторые же чиновники, по привычке боясь Путина, для виду приказывали перекопать экскаваторами полотно шоссе на пути мятежников или перегородить дорогу трейлерами. Но тоже без особого фанатизма, чтобы потом не быть обвинёнными в активных действиях по защите хунты. Всё это мало влияло на темпы продвижения "Марша справедливости". По пути мятеж-никами был сбит самолёт Ил-22 ВКС РФ наблюдения за опера-тивной обстановкой, в котором погибли 10 человек. Также было уничтожено 6 вертолётов армии РФ. Всего погибло по разным оценкам от пятнадцати до 27 военных лётчиков.
       С подходом бронетехники "музыкантов" к Москве ее небо заполонили частные джеты. Во все стороны полетели самолеты чиновников, олигархов, президентские, военные. Резко взлетели цены на рейсы в Грузию и Казахстан, Турцию, Армению. Сотни благаполучателей режима вдруг захотели срочно отдохнуть под пальмами. В Дубай цена билетов перевалила за 300 тысяч рублей. И раскупили! Центральная власть первая в два счёта слиняла в полном составе! Смылись просто все, включая "гаранта"! Увидели, что никто не собирается всерьёз их защищать, и дали дёру. Причём, никто из Кремля всерьёз не обратился к армии, полиции, к народу, не воззвал, что, дескать, велика Россия, а отступать некуда! И правильно. Если твоя Родина - бабки, то тебе весь мир - Родина...
       Перепуганный диктатор сбежал из Москвы в один из своих бункеров (как уже утикал туда за три года до мятежа - с началом пандемии коронавируса, бросив страну на губернаторов, чтобы сами разгребали проблему). Тем самым повторив ошибку и позор всех малодушных и недальновидных правителей со времён узурпатора великокняжеского стола Шемяки и Василия Тёмного. И уже оттуда, из бетонированной безопасности, где у него была оборудована точная копия кремлёвского кабинета, Путин записал грозное видеообращение, назвав мятеж ударом в спину армии, предательством своего народа, пригрозил суровым наказанием мятежникам и одновременно обещал амнистию тем, кто передумает его свергать.
       В таких ситуациях сопротивления обычно не бывает. Цело-вавшие крест на верность самозванцу и узурпатору бояре и служивые люди обычно радостно перебегают к тому, кто смелей и понаглей. То есть, новому узурпатору. Царедворцы, свита обычно разбегаются, приветствуя освободителей и присягая новому царю...
       Казалось первый акт очередной русской гражданской войны увенчался успехом, и вскоре следует ожидать нового витка братоубийственной драмы - кровавая колесница, которая никогда по-настоящему на останавливалась, снова сорвалась в бешенный бег, её разгонщики словно повторяли путь предше-ственников из 1612, 1918, 1991 и 1993 годов.
      
      *
       Под занавес краткого президентства Михаила Горбачёва, закончившегося путчем ГКЧП и крушением СССР, лишь по счастливой случайности внутренний конфликт не перерос в полномасштабное противостояние "всех против всех". Тем не менее у той "малой" гражданской войны были свои символиче-ские "кармические" перекрёстки. Одним из батальонов, послан-ных путчистами на штурм Белого дома, оплота демократиче-ской оппозиции, командовал молодой офицер, капитан Сергей Суровикин. В августе 1991 года под его началом был 1-й мото-стрелковый батальон Кантемировской дивизии. Комбат Сурови-кин получил задачу от членов ГКЧП выйти через Садовой кольцо к оплоту демократов, снести возведённые защитниками демокра-тического Белого дома баррикады и применить оружие на поражение против сторонников демократии во главе с их лидером Борисом Ельциным. В состав батальона входил БМП N536, раздавивший во время карательного рейда троих граждан-ских лиц - Дмитрия Комаря, Илью Кричевского и Владимира Усова (ставших посмертно последними Героями Советского Союза). За этот "подвиг" после провала ГКЧП комбат был арестован, находился в "Матросской Тишине" около семи месяцев. Но был оправдан. Впоследствии даже возвращён на службу. С отличием окончил Академию Генштаба Министерства обороны РФ. При Владимире Путине сделал карьеру. Командовал контингентом российских войск в Сирии, боровшихся с противниками местного диктатора Башара Ассада. С началом братоубийственной войны в Украине генерал Суровикин командовал войсками и там; в честь него даже назвали оборонительную линию с бетонными проти-вотанковыми надолбами "зубами дракона" и обширными минными полями, которая сдерживала украинское контрнаступление. Но потом случился пригожинский "Марш справедливости" на Москву. Суровикин поддержал мятеж "Вагнера", за что некото-рое время провёл в одиночной камере "Лефортово". Однако, снова был прощён. И возвращён на службу, видимо, до следующего мятежа и гражданской войны...
       Всего через два года после путча ГКЧП в 1993-м уже при новом президенте Борисе Ельцине Россия вновь вошла в ситуа-цию разгорающейся гражданской войны. В жестком противо-стоянии сошлись Президент и Парламент. 21 сентября Борис Ельцин издал указ, распускающий Верховный совет, в ответ на что депутаты объявили ему импичмент
       Утром 4 октября 1993 года защитникам Белого дома было предложено сдаться, а после их отказа начался штурм. В нем было задействовано около двух тысяч военнослужащих, 10 танков, почти 150 бронетранспортеров. Экипажи танков подбирались из офицеров-добровольцев Кантемировской и Таманской дивизий. Всем были обещаны звания, награды, кварти-ры. Один офицер-танкист из Кантемировской дивизии впослед-ствии рассказывал, что перед отправкой в Москву им пообещали "мешок денег". Он лично стрелял по зданию "Белого дома" из танка. Денег, правда, не дали, зато выдали медаль...
       Итак, около 9.00 часов 4 октября 1993 года танки с экипажами офицеров-кантемировцев открыли прицельный огонь по зданию парламента. Их позиции находились на Калининском мосту. По Белому дому было выпущено 12 снарядов из-за чего загорелись верхние этажи. Погибли люди... В предыдущий раз власть стреляла по парламенту (Учредительное собрание) в январе 1918 года по приказу лидера большевиков Владимира Ленина, - через несколько месяцев по просторам бывшей российской империи покатилось кровавое колесо братоубийственной гражданской войны...
       После кровавого октября 1993 года прошёл только год и Россия снова оказалась на пороге гражданской войны. В сентябре 1994 года офицеров, прапорщиков и военнослужащих контрактной службы Кантемировской и Таманской дивизий стали по одному вызывать в штабы частей. В кабинетах особистов люди в штатском беседовали с танкистами на разные темы и намекали на возможность хорошо заработать и отличиться при этом. Нужно было лишь поучаствовать в одной секретной военной миссии. Без особого риска для себя, ведь речь идёт о полицейской операции против банд националистического хулиганья. Россий-ская армия того времени влачила жалкое существова-ние. Военных преследовали проблемы с продпайками, месяцами задерживаемым денежным довольствием. Беспросветная жизнь впроголодь и туманные перспективы службы становились нормой жизни. Офицеры и прапорщики тогда массово увольня-лись из ВС РФ, искали себе другую работу или хватались за любую возможность "подхалтурить" на стороне. Один капитан-таманец, танкист, подрабатывал в 1994 году швейцаром в одном из пафосных московских ресторанов. Кланялся посетителям, угодливо открывал двери всяким нуворишам и их шлюхам за чаевые. А куда деваться? Надо было кормить семью, решать финансовые и жилищные задачи. А чаевых за вечер набегало больше, чем было его офицерское жалованье.
       Особисты-вербовщики обещали офицерам решить все их проблемы. Танкистам предлагали заключить контракт с ФСК (на тот момент - Федеральная служба контрразведки, предше-ственница ФСБ), обещали выплатить на руки "подъемные, по миллиону рублей каждому - фантастически огромную сумму по меркам военных того времени. И семья будет довольна и времени это много не займёт. Многие согласились. Правда вербовщики оговорили, что "немного повоевать" танкистам придётся в так сказать частном порядке: офицерам придётся оставить дома документы, снять с себя знаки различия. Так что фраза "Танки из Москвы 1993-го въехали в Грозный 1994-го" - это не фигура речи. Она вполне реально отражает первый опыт использования Кремлём внутри страны частной военной компании. Правда тот блин вышел совсем комом. В боях на улицах Грозного у российских наёмников- танкистов не было шансов. Дудаевские гранатомет-чики подкрадывались к не прикрытым пехотой танкам из слепых зон. Выходили на прямую наводку и били в упор, - стреляли из окон, подвалов. С чердаков работали снайперы, добивающие тех, кто пытался покинуть горящие машины. Те танкисты из "ЧВК Павла Грачёва" (министр обороны РФ), кто 26 ноября 1994 года не сгорел в своих боевых машинах и не был подстрелен снайпера-ми, оказались в плену у чеченцев. Но российская власть от них сразу отказалась, как от презренных наёмников, нанятых непонятно кем. Пленных показывали по телевидению Ичкерии, эти съемки облетели весь мир. В камеру бывшие российские офицеры и прапорщики утверждали, что заключили контракты с ФСК. Вскоре выяснилось, что среди пленных оказались некото-рые участники недавнего расстрела Белого дома 1993 года, которые вновь повелись за обещанные им миллионы, и согласились выполнить приказ Министра Павла Грачёва и президента Бориса Ельцина стрелять по своим. Среди прочих оказались в Чечне члены одного танкового экипажа, стрелявшего меньше года назад в центре Москвы по зданию парламента, Евгений Жуков и Андрей Крюков. Снова поддавшись соблазну быстро и много заработать на войне, военные снова оказались жёстко обманутыми теми, кто послал их на очередную Гражданскую войну, хорошо зарабо-тав на кровавом бизнесе.
      
      *
      
      Колонны Пригожина подошли к Москве всего на 200 километ-ров. Казалось сбывались прогнозы о том, что кощея убьёт не добрый молодец, а такой же упырь лишь поменьше. Однако на подступах к столице вагнеровцы почему-то остановились.
       История почти повторилась, но не как трагедия, а как фарс. Поздней осенью 1941 года танковые колонны гитлеровского генерала панцерваффен Гудериана по прозвищу "быстрый Хайнц" тоже подошли очень близко. Гудериан уже мог наблюдать, высунувшись из башенного люка своего танка, башни Кремля...и тут к своей досаде получил от Гитлера "стоп-приказ".
       В июне 2023 года сидящий в передовом Т-80 вагнеровцев подполковник Дмитрий Уткин с позывным "Вагнер" получил аналогичный "стоп-приказ" - от своего фюрера! Нет, никто по-прежнему не собирался их тормозить "любой ценой": бросаться под вагнеровские танки со связками гранат, оборонять, не щадя себя, ближние подступы "Первопрестольной". Впереди у "музыкантов" образовалась странная пустота. Почти как осенью 1941 года... когда немецкие танки пёрли и пёрли, и некому было их остановить, ибо у командования РККА не осталось в резерве войск. Сталинским маршалам пришлось бросать под гусеницы "панцеров" Гудериана мальчишек-курсантиков с "коктейлями Молотова" вместо гранат. Да наспех обученную интеллигенцию из народного ополчения, одной винтовкой на троих. Но тем было за что жертвовать собой. Отступать нашим героическим предкам действительно было некуда.
       В июне же 2023 года не нашлось желающих умирать за вора Путина и его банду, никто не собирался защищать прогнивший режим, бросаться с гранатами под танки с красными Z-свастиками ЧВК "Вагнер".
       Наёмникам осталось переправиться через Москву-реку и триумфально войти в город. Уличных боёв не предвиделось. Не то чтобы москвичи готовились забрасывать цветами танки головорезов "Вагнера", но в целом в атмосфере было разлито нейтрально-благожелательное ожидание, которое можно было выразить словами из известной песни Виктора Цоя "Мы ждём перемен!".
       И вот выяснилось, что сам инициатор мятежа, которому власть над страной сама сваливалась в руки, словно переспелый плод, не очень то спешит её брать. Как это часто бывало с отчаянными авантюристами, "за минуту до того как сорвать Джек пот", у них, после вспышки лихорадочной активности наступала фаза необъяснимой пассивности. Штурмовая колонна отборных головорезов под командованием экс-полковника российского спецназа Героя России Дмитрия Уткина напрасно ожидала от своего шефа приказа идти на штурм, теряя драго-ценное время. Новой хованщины в Московском царстве не случилось, подвёл пресловутый "человеческий фактор".
       Несостоявшийся новый Емельян Пугачёв словно сдулся, растерялся, не зная что ему делать дальше: "Войти в Кремль? Ну хорошо, въеду я в него на танке. Усядусь в ещё тёплое от путинской задницы кресло? А дальше-то что? Можно, конечно, денька на три отдать своим бандосам на разграбление Терскую, Арбат и Рублёвку: пусть пацаны отведут душу - позволю им вешать на фонарях тех кто им не нравится, насиловать их шлюх... Ну а потом?".
       "Приступ" у "атамана" кончился, остался лишь "осадочек" осознания собственной ограниченности, ведь как бы ты не хорохорился, а молодость и здоровье безвозвратно ушли и есть вещи, которые тебе просто не потянуть...
      
      *
      
       Летом 1669 года атаман Степан Разин со своими казаками по частной ЧВК на парусно-вёсельных стругах возвращались по Волге домой. Позади остались разорённые персидские города западного берега Каспия от Дербента до Баку. Дымились в Азовском море остовы кораблей сожжённого казаками огромного флота, посланного персидским шахом покарать русских пиратов во главе с адмиралом Менеды-ханом (дочь которого, ту самую персидскую е княжну из знаменитой песни, Стенька немного позднее спьяну утопит в Волге). Согласно летописям, из семиде-сяти больших персидских кораблей чудом спаслись только три. И всё же несмотря на впечатляющую победу в морском сражении казакам было ясно, что пора уносить ноги, ибо в следующий раз шах, не на шутку разгневанный учинёнными бандитами зверства-ми и грабежом, пришлёт ещё больше кораблей и тогда удача может повернуться к казакам задом. К тому же "зипунов" у наёмников Разина накопилось достаточно.
       Струги плыли на север, домой. Астраханский воевода князь Прозоровский прослышав о приближении атамана, слухи о подвигах которого доходили до России, выслал навстречу казачьей ватаге князя Львова с большим отрядом стрельцов, но в тоже время отправил через доверенного человека Степану послание с намёком, что, дескать можно сговориться и по-хорошему.
       Разинцы уставшие воевать и желающие всласть прогулять награбленное, выбрали второе. Десять дней "солдаты удачи" поражали астраханцев своими роскошными восточными наряда-ми и разгульной щедростью. За Стенькой, когда он в сопровож-дении своих головорезов, появлялся на улицах, ходили целые толпы горожан - атаман расшвыривал золотые горстями. Всё это работало лучше любой агитации и пропаганды. Астраханское население прониклось такой горячей любовью к Степану Тимофе-евичу и его сотоварищам, что в любой момент готово было признать его власть над городом.
       Погуляв в Астрахани, разинцы отправились дальше. По пути казаки привычно грабили купеческие корабли, на этот раз российские. Попался им царский гонец с грамотой - кинули гонца с пакетом головой вниз с обрыва в Волгу - не обученный грамоте Стенька на дух не переносил всё письменное, подозревая в любом тексте навет на свою персону. С такими безобразиями добрались до Царицина. Там Разин чуть не убил тамошнего воеводу, который чем-то не угодил главарю наёмников. Впрочем, о восстании атаман пока ещё не помышлял. Хоть и наворотил атаман немало дел на родине, однако, собирался принести царю-батюшке повинную, пообещать исправиться; верной службой со своими ребятами угодить царю на войне против государевых врагов, чем заслужить царское прощение.
       Однако, в какой-то момент передумал. Решил вместо покаяния двинуться Маршем справедливости в глубь России, поднимая против центральной власти чёрный люд. Для пущей солидности разинцы объявили, через разосланных во все стороны посланцев, что в казачьем войске находится царевич Алексей Алексеевич (на самом деле давно умерший), а также патриарх Никон (незадолго до этого подвергшийся опале и сосланный простым монахом в дальний монастырь).
       Несмотря на то, что царь и правительство давно ожидали от взбалмошного кондотьера неприятностей, казачий марш к столице застал власти врасплох. Первые попытки подавить бунт выглядели беспомощными: Разин легко разбивал по частям посланные против него отряды солдат. А многие стрелецкие полки с радостью переходили под флаг удачливого атамана, о котором судачила вся Россия. И если бы Разин твёрдо держался первоначальной стратегии, очень вероятно, что он дошёл бы до Москвы и в стране началась бы новая Смута. Но атаман опять передумал. Москва готовая упасть ему в руки, лишь чудом устояла, несмотря на отсутствии реальных войск, готовых её защищать.
       Атаман оказался никудышным стратегом - развернул свою колонну с севера на юг - это решение предопределило поражение так триумфально начавшегося дела (почти так же через век поступит другой атаман Емельян Пугачёв. Несколько лет Пугачёв громил посланных против него царских генералов. Города и крепости без боя переходили на его сторону. Паника охватила не только помещиков, но и власти. Нижегородский губернатор, генерал-поручик Ступишин, писал князю Волконскому, прибли-жённому императрицы Екатерины Второй, что участь взятой мятежниками Казани ожидает Нижний Новгород, и что следом может настать черёд Москвы и даже Петербурга! Стоило Пугачёву переправиться на правый берег Волги, как там немед-ленно всё запылало. "Вся западная сторона Волги тут же восстала и передалась самозванцу", - писал Пушкин в своём знаменитом историческом исследовании. Господские и казённые крестьяне, фабричные, иноверцы, новокрещённые, солдаты, все готовы были поддержать быстро набравшего популярность героя. Причиной был знаменитый манифест Пугачёва, обещавший народу справедливость и право на месть - разрешавший простым людям от лица нового императора грабить и убивать власть имущих. Но Пугачёв вдруг передумал идти вглубь страны, где его ожидали миллионы , готовые влиться в его армию, хотя прояви он настойчивость и ему бы вряд ли пришлось сражаться. Народ всюду встречал своего освободителя хлебом-солью. Раньше Пугачёв после самого страшного поражения всякий раз быстро пополнял ряды своего воинства добровольцами, а он, словно в каком-то помутнее, повернул в малонаселённые места. Емельяна потянуло обратно, в более привычные и знакомые ему места. Пугачёв надеялся заручиться поддержкой донского казачества, которое ему было ближе, как-нибудь замириться с императри-цей, а не получиться - так уйти с казачьим ядром своей "ЧВК" на Кубань и оттуда в Персию. И точно так же повёл себя Степан Разин, вволю погуляв, подустав, и потерпев в итоге поражение.
       Разин дал царю драгоценное время оправиться от паники и подготовиться. Царь Алексей Михайлович приструнил заметав-шуюся знать, собрал силы, и перехватил у атамана инициативу...
       В 1707 году, - почти через полвека после Разина, и примерно за полвека до Пугачёва, - другой атаман вновь поднимет бунт собственной "ЧВК". Бахмутский станичный атаман Кондратий Булавин, до этого ходивший в царский поход на Азов и считав-шийся вполне благонадёжным, вместе с двумя такими же бывалыми полевыми командирами, Хохлачом и Некрасом, соберут ватагу отморозков и внезапным рейдом нападут на отряд царских стрельцов под командой Долгорукова, и полностью его уничтожат. Булавин, человек энергичный, разошлёт своих людей по станицам, собираясь поднять весь Дон и всю Россию. Атаман намеревался взять Азов с Таганрогом, присоединить к войску десятки тысяч беглых крепостных и разбойников и потом идти на Москву "Маршем справедливости" под знаменем возвращения народу всех отнятых царём Петром вольностей.
       Попутно Булавин рассылал повсюду свои манифесты ("прелестные письма"), в которых звал чёрный люд в казаки, подниматься за "старую веру" против новых иноземных порядков молодого царя Петра. Писалось в письмах и попросту: "Кто хочет погулять, по чисту полю красно походить, сладко попить да поесть, на добрых конях поездить, то приезжайте!". Чем не на старый лад реклама ЧВК "Вагнер": "Бросай свою серую унылую жизнь и приходи к нам! У тебя будет всё и сразу: бабки, бабы, бухло. Да, тебе придётся убивать и самому рисковать быть убитым, зато такая жизнь в миллион раз лучше той жопы, в которой ты в ином случае обречён пребывать до гробовой доски".
       Подобная агитация Булавин и в отсутствии социальных сетей действовала отлично и обеспечивала колонне мятежников пополнение и зелёную улицу по всему маршруту до Первопре-стольной.
       Посланные против булавинцев войска уступали бунтовщикам дорогу или переходили на их сторону. Станицы сдавались популярному атаману без боя, города открывали его частной армии ворота.
       Однако Булавин, как в своё время Стенька Разин, и в будущем Пугачёв, оказался плохим стратегом. Вместо того, чтобы, не отвлекаясь на второстепенные цели, идти форсированным маршем одним боевым кулаком до самого Кремля, атаман дал время властям опомниться, вступил в переговоры с посредника-ми, среди которых были даже представители турецкого султа-на, и в итоге упустил удачное время...
      
      *
      
       Звонок Пригожину от президента Беларуси Александра Лукашенко раздался как нельзя вовремя. Хитрый "батька" знал, в какой момент ему выйти на историческую сцену со своими по-отечески ласковыми увещеваниями. Ещё утром такой разгоря-чённый и непримиримый бунтарь, теперь Пригожин был готов сдать назад, и благосклонно слушал Лукашенко, предлагавшего своё посредничество в урегулировании конфликта: "Саш, ну погорячился, выпустил пар! Так со всяким может случиться, каждый тебя поймёт. Но всё - погулял, отвёл душу - и будя. Пора и честь знать! А теперь остановись. Не надо дальше мутить воду. Я уже обо всём договорился с Владимиром Владимировичем. Путин готов пойти с тобой на мировую под мои гарантии. Дал мне слово президента, что никаких проблем у тебя не возникнет. А пока всё уляжется, передислоцируешься со своими ребятами ко мне в Белоруссию. Примем вас как добрых друзей. У твоих парней ценный боевой опыт - подтянут моих силовиков. А там всё быстро забудется. Ты уже всем показал, что тебя задевать опасно, твои обидчики это хорошо поняли. Так что ты уже победил, Саша. Дальше продолжать смысла нет".
       Вняв уговорам Лукашенко, Пригожин объявил об окончании "Марша справедливости" и об отводе вагнеровцев в тыловые лагеря. Последующие события показали, что намного опаснее, решившись выступить, останавливаться на полпути, поверив в обещания и гарантии диктаторов...
       Вечером 24 августа журналисты запечатлели для истории торжественный отъезд Пригожина из Ростова. На опубликован-ных кадрах Пригожин сидит в салоне бронированного внедорож-ника, "пробирающегося" через огромную толпу провожающих поклонников; пригожинский джип только что выехал из здания захваченного им в ходе мятежа штаба Южного военного округа (ЮВО) в Ростове-на-Дону, которое сутки служило альтерна-тивному хозяину России ставкой. Броневик с приспущенным тонированным стеклом салона движется очень медленно и несостоявшийся "Путин Љ2" пожимает протянутые к нему руки ростовчан и общается с фанатами и прессой. На вопрос иностранного репортёра, как он оценивает итоги последних событий вокруг ЧВК, Пригожин ответил: "Нормальный резуль-тат. Всех взбодрили". На одном из видео какая-то женщина с заплаканным лицом пожелала Пригожину помощи Божьей, пожала ему руку и сказала, что молится за него.
       Многие их провожающих не скрывали слёз. Людям осточертело чувствовать себя вечными жертвами. Лучше ужасный конец, чем ужас без конца - десятилетиями власть имела их во все дыры, обещая в обмен защиту в случае чего. И кидала, трусливо пасуя перед любым серьёзным вызовом: опозорилась в недавнюю пандемию, проигрывала войну маленькой Украине. И вот появи-лась, как многим казалось, из народных глубин новая сила, которая не боится говорить правду и отвечает "за базар". И всем хотелось быть на ей стороне. И то, что герою не удался его мятеж, вызвало коллективное разочарование. Причём, не только у ростовчан.
       На фоне скопища ничтожеств из путинского окружения (что ярко продемонстрировал всему миру позорный Совет безопасно-сти 21 февраля 2022 года) Пригожин, способный жёстко высказаться о самом Путине (назвал дедом, законченным мудаком, который не способен выиграть им же начатую бессмысленную войну), виделся людям былинным богатырём. Не то, чтобы "повар" презирал или ненавидел Путина: глупо презирать чуму или тайфун. Пока это было выгодно, он ему служил верой и правдой: был его верным псом, официантом, лакеем, киллером, кликушей, только что попу королю не вытирал, хотя анус вылизывал ему точно. И вылизывал бы и дальше, но это перестало отвечать тактическим интересам верного "повара". И повар вдруг стал богатырём, Емелькой Пугачёвым! Пробуж-дённое им народное восхищение и обожание вряд ли поколебала бы скрытая у него под одеждой "несимпатичная" силиконовая трубка, торчащая из живота "богатыря", к которой ему приходилось присоединять контейнер чтобы посрать. Народную душу вряд ли трепетнуло бы покажи ему уголовное дело "Робин Гуда" сорокалетней давности. Даже если бы толпе провожаю-щих Пригожина ростовчан вдруг рассказали о разорванных ушах и сломанных пальцах, ради серёжек и перстеньков, несчастных женщин, большинство ответило бы, что сколотивший тогда шайку малолетних отморозков 19-летний Женя Пригожин и нынешний поднявший мятеж "Спаситель отечества", - это два совершенно разных человека...
      
       Пока глава ЧВК "Вагнер" растворился где-то в пространстве между Россией, Белоруссией и Африкой, запущенная государ-ственная карательная машина продолжала некоторое время по инерции крутится. ФСБ завела уголовное дело по факту призыва к вооруженному мятежу. Генпрокуратура уточнила, что дело на Пригожина завели по статье 279 "Организация вооруженного мятежа либо активное участие в нем в целях свержения или насильственного изменения конституционного строя Российской Федерации, либо нарушения территориальной целостности Российской Федерации". В Питере, в небоскрёбе, где располага-лась штаб-квартира ЧВК "Вагнер", люди в масках устроили шмон. На парковке небоскрёба ошарашенные силовики обнаружи-ли грузовую "Газель" набитую пачками пятитысячных купюр. Вскоре было найдено ещё два микроавтобуса, буквально нашпиго-ванных миллиардами рублёвой наличности. У ошарашенных россиян складывалось впечатление, что в то самое время, как средняя зарплата по стране едва дотягивала до 30 000 рублей, основателю "Вагнера" некуда было девать миллиарды, если он использовал в качестве сейфов "Газели".
       Обыски прошли и в главном офисе компании "Конкорд". И в других местах связанных с персоной их основателя и хозяина. А также в загородном особняке Пригожина. В своих репортажах государственные СМИ смаковали изъятые у "повара" "вещдоки". Многих, кто это наблюдал по телевизору, весьма впечатлил парадный генеральский мундир "Повара Путина" с голубой шейной лентой звезды Андрей Первозванного - высшей придвор-ной награды со времён Екатерины Великой, множеством других отечественных и иностранных наград. Вот так генерал! А почему, собственно, нет? Руководил же самостоятельной войсковой группировкой, держал участок фронта; штурмовал город - выходит, по всем армейским меркам командовал ударной армией, а значит, и есть генерал.
       Ещё дома у бизнесмена обнаружились полторы дюжины паспортов на разные имена с фотографиями сильно загримиро-ванного Пригожина. Следователи объясняли, что обвиняемый давно замасливал недоброе и продумывал план побега на случай провала мятежа, для чего имел набор париков и прочие средства для изменения внешности. Всё это тут же демонстрировалось репортёрам, как и найденное в большом количестве оружие, наркотики, пачки долларов и евро, слитки золота.
       Однако очень скоро последовала странная возня. Представи-тель Кремля со смущённо бегающими глазами что-то промямлил на камеры журналистам, что головорезам, чуть не захватившим Москву и по дороге убившим десятки российских военных, будет позволено передислоцироваться в Белоруссию. "Под гарантии Александра Лукашенко господину Пригожину и его людям гарантирована безопасность", - сообщил широкой общественно-сти секретарь Путина Песков.
       Власть в очередной раз наглядно продемонстрировала судьям, полицейским, народу, что сама решает, кто тут преступник, а кто нет. Кого-то сажают на 25 лет за слова против войны и за детские рисунки, а кому-то спокойно сходит с рук убийство 20 человек при исполнении своего служебного долга. Все понимали, что даже если с виновником и разберутся, то лишь когда такое решение примет кремлёвский пахан, и накажут его не по уголов-ному кодексу, а по бандитским понятиям...
       Каждую ночь на Москву падали начинённые взрывчаткой украинские беспилотники (при этом странным образом никого не убивая), диктатор гневно вопил из бункера "занято!"... то есть, вопил он другое, что никому не позволительно нарушать законы ведения войны и бомбить мирные города. На это украинская сторона резонно отвечала: "Прекратите уничтожать ракетами наши города, убивать их жителей, выведите войска с украинской территории и мы тотчас прекратим. Юрист по первому диплому, Вова Путин, обещал...разобраться с Украиной по-пацански, то есть вообще сравнять её с землёй. Вот такое право по-путински! Этот чувак совсем был конченный, его "Шагомер" замкнуло где-то на дне Марианской впадины...
       Одним словом, заведённое на мятежника уголовное дело замяли. Перед законопослушным "поваром" извинились. Всё изъятое у него дома и в офисах, включая наградные пистолеты с глушителями, наркоту, геройские звёзды с извинениями вернули. Вернули и три микроавтобуса, набитых бумажной наличностью. Однако...хорошо знающие негласные законы, по котором живёт высшая политическая элита путинской России, эксперты давали Пригожину не более двух месяцев жизни - "крёстный отец" никогда не простит совершившего на него наскок консильери. Папа должен показать окружению, что пощады мятежнику быть не может.
       Впрочем, пока Путин как будто не собирался мстить. Он же дал слово! Президент позволил мятежнику уйти в Белоруссию, а оттуда в любимую им Африку. Не прошло и месяца Пригожин стал открыто наведываться в Россию. Президент даже несколь-ко раз принимал своего "повара" и его "оркестрантов" у себя в кремлёвском кабинете. Это не скрывалось от публики. По итогам таких разговоров Владимир Владимирович благодушно отвечал журналистам, что все проблемы урегулированы, и что он предлагал ЧВК несколько вариантов нового трудоустройства.
       И обычно очень недоверчивый по жизни, наученный всегда и от всех ждать подставы, питерский урка, сумевший выжить на зоне, уцелеть во времена бандитского беспредела 1990-х, поверил, что прощён! Ведь его пригласили на Петербургский экономиче-ский форум, где выступал сам президент. Стали снова звать на кремлёвские приёмы. "Хозяин адской кухни" не хотел верить в то, что колесница судьбы уже понесла его в мрачное царство теней...
       Обычно так поступал Сталин: человека вдруг резко повышали по службе, награждали высоким орденом, давали квартиру в привилегированном доме, в "Правде" выходила хвалебная статья о нём. Везунчик получал приглашения на кремлёвские банкеты, где сам Сталин мог поднять за него тост. В какой-то момент расслабившейся жертве подавался самолёт или персональный салон-вагон к новому месту службы или на курорт. В пути с ним расправлялись...
      
       После мятежа Евгений Викторович демонстрировал привыч-ную активность: его инструкторы тренировали "эскадроны смерти" белорусского диктатора и устраивали провокации на белорусско-польской границе. "Вагнер" отметился в военном перевороте в Нигерии, оказав поддержку местным генералам, сбросившим демократически избранную гражданскую власть. Можно было продолжать сидеть в Африке, где у Вагнера оставались сильные позиции. Не рисковать. Но Пригожин не был бы Пригожиным, если бы удовлетворился ролью князя Курбского. А ведь, по данным французов, он зарабатывал на "чёрном континенте миллиард долларов в год. Помимо Африки имелся ещё сверхдоходный бизнес на Ближнем Востоке: компания "Евро полис" - добыча углеводородов в Сирии. В 2020 году её прибыль составила 134 миллиона долларов. "М-Инвест" - добыча золота в Судане. В 2021-м ее выручка составила 2,6 млн долларов. Только две компании в Судане и ЦАР- отгрузка промышленного обору-дования - принесли Пригожину в 2022 году суммарно более 10 миллионов евро. А был ещё "Меркурий" - нефтегазовый сектор Сирии. Там в 2023 году компания заработала 67 миллионов долларов! И это только небольшая часть пригожинской колони-альной империи, которую он завоевал при помощи своего ЧВК и благодаря поддержке из Москвы.
       Впрочем, сразу после мятежа у бизнесмена начались серьёз-ные проблемы, которым Пригожи вначале не придал большого значения (привычно надеялся разрулить, "наехать", включить высокие связи). Явно с подачи Кремля началось развинчивание пригожинской империи. ГРУ Минобороны начало активно перехватывать его наработки в Африке и на Ближнем Востоке. Из Белоруссии тоже стали доходить тревожные новости, что лучшие командиры и профессионалы ЧВК "Вагнер" после бесед с эмиссарами из Москвы стали подписывать контракты с част-ными военными компаниями созданными Министерством обороны. Пригожин очень болезненно воспринял переход прежде лояльных ему людей в шойгунский "Редут", считая это преда-тельством. Однако у наёмников не принято служить тому, кто перестал им щедро платить. А главное утратил свой фарт. Между тем государство свернуло финансирование "Вагнера" сразу после того, как пригожинцы добровольно сдали Министер-ству обороны РФ тяжёлую боевую технику.
       Да и в самой России бывшие конкуренты пригожинского "Конкорда", явно по отмашке Кремля, подняли головы и стали отбирать его контракты в регионах. Его медиаимперию "Патри-от" тоже прикрыли. Пригожин заметался, попытался через оставшихся в России знакомых напомнить Путину о его обеща-ниях и гарантиях. В ответ помощники президента передали, что Хозяин не понимает о каких договорённостях идёт речь. Приго-жин почувствовал, что его кинули. Впрочем, через короткую паузу пришло сообщение, что президент готов его принять. Воспрявший духом Пригожин так и не понял, что его выманива-ют из Африки.
       22 августа 2023 года он прилетел из Мали на пассажирском Ил-62. Сразу помчался в Кремль. Они встретились в кабинете Хозяина, переговорили как в прежние добрые времена. Порешали все вопросы. Владимир Владимирович очень удивился возникшим у его петербургского знакомого проблемам, обещал урегулировать недоразумения; подтвердил, что все договорённости и данные им гарантии остаются в силе. На прощание Путин крепко пожал ему руку. Правда Пригожину показалось, что президент с каким-то особенным любопытством разглядывает его....так смотрят зная, что ты в последний раз видишь человека, на котором уже лежит печать смерти. Впрочем, тогда Евгений Викторович этого не понял.
       В своей извилистой жизни Пригожин часто принимал на себя высокие риски и в итоге всегда выходил победителям из опасней-ших передряг. Но в этот раз он не смог просчитать полностью менталитет чекиста, полагая, что довод собственной полезно-сти Владимиру Владимировичу в качестве его "кошелька" в Африке и ударной силы в Беларуси, возьмёт в Путине верх над жаждой мести за пережитый им ужас в сутки мятежа. А ведь Путин однажды публично признался что никогда не прощает предателей. В одном из старых интервью журналисту государ-ственного канала Андрею Кондрашову, обычно наглухо закрытый политик вдруг приоткрыл плотную занавесь собственной души:
      - Вы умеете прощать? - позволил себе спросить придворный журналист.
      - Да... Но не всегда.
      - А что невозможно простить?
      - Предательство.
       А ведь Путин многократно доказал, что умеет выжидать и притворяться. Весь мир с содроганием наблюдал облысевшего измождённого глубокого старца на реанимационной клинике лондонского госпиталя, которому на самом деле едва перевалило за сорок. Литвиненко умирал мучительно и долго. После того, как прилетевшие к нему друзья подсыпали беглому чекисту в кофе радиоактивный полоний, Литвиненко превратился в ещё живой, страшно страдающий почти труп. Так он расплачивался за обвинения в адрес Путина во взрывах жилых домов в канун его первого президентства... Беглому олигарху Борису Абрамовичу Березовскому, которого невыносимо потянуло с чужбины обратно на родину, царь, в ответ на покаянное письмо БАБ-а, тоже милостиво пообещал через доверенных лиц полное проще-ние и билет в Москву. А вскоре после этого Березовского нашли удавленным в собственном особняке под британской столицей... Алексея Навального долго мучили и убили в заключении, в заполяр-ном Харпе, за месяц до очередных перевыборов диктатора, который много раз публично уверял, что больше всего на свете, как профессиональный юрист, чтит закон и право...
      
       В Африке, за несколько дней до возвращения в Россию, Пригожин встретился с президентом ЦАР, записал видеообра-щение: "Работаем. Температура +50, как в Пекле, - все, как мы любим. ЧВК "Вагнер" делает Россию еще более великой на всех континентах, а Африку - более свободной. Справедливость и счастье - для африканских народов! Кошмарим ИГИЛ, "Аль-Каиду" и других бандосов!.. Берем на работу настоящих богаты-рей, таких, как я! Продолжаем выполнение задач, которые были поставлены нам Президентом и за которые мы давали обещание, что справимся". Повар из последних сил выжимал из себя крутого мачо, но в его глазах был виден затравленный зверь, инстинктом осознающий, что его плотно обложили и скоро прикончат.
       Там же в Африке Пригожин успел получить от суданских террористов ящики с золотом за поставленную им ранее партию зенитных ракет "земля-воздух", из которых "партизаны" были не прочь сбить не только боевую авиацию правительственных сил, но и при случае, если повезёт, завалить самолёт с кем-нибудь из не нравящихся им местных политиков. Но самого Пригожина, а так же тех, кто в России поставил ему эти ракеты, мало интересовало, как они будут использованы (бизнес - есть бизнес). Взглянув на дары суданцев, Пригожин задумчиво произнёс: "Мне нужно больше золота". Вскоре он вылетел на родину.
       На следующий день после возвращения из Мали, 23 августа 2023 года, Пригожин вылетел на собственном реактивном самолёте в Петербург. За несколько часов до вылета принадле-жащего Пригожину бизнес-джета Embraer Legacy 600 второй пилот самолёта провёл на борт потенциальных покупателей. Дело в том, что бизнес-джет был выставлен владельцем на продажу. Целый час неизвестные посетители осматривали самолёт снаружи и внутри. При этом один из загадочных визитёров записывал всё на камеру своего смартфона. Видео было выложено в Интернет практически сразу. Вот покупатели проходят через шикарный салон воздушного лимузина. Осматри-вают кресла и диваны:
      - Кожу надо обновить, - роняет реплику неизвестная дама.
       На переборке салона камера смартфона на мгновение фикси-рует портрет молодого Путина. Но это мгновение не может ускользнуть от внимательного взгляда. Картинка слишком значимая! На цветном фото запечатлён в ту пору ещё Исполня-ющий обязанности Президента России. ВВП запечатлен в лётном шлеме, на нём кожаная куртка. Скоро начинающему политику предстоят первые в его жизни президентские выборы, чекист уже отдал тайный приказ и взрыве многоэтажек в Москве и обвинил в теракте чеченцев, после чего напал на Чечню. На фотографии Путин позирует придворному фотографу перед тем, как забраться в кабину истребителя Су-27 и совершить на нём свой легендарный неожиданный визит в расположение громящей чеченцев армии. Отличный будет пиар-ход. который прекрасно отразиться на, и без того постоянно накачиваемом командой искусных политтехнологов во главе с бывшим дисси-дентом Глебом Павловским, рейтинге главного кандидата. Избиратели придут в полный восторг от очередного пира-хода Павловского и скоро приемник займёт место Бориса Ельцина в Кремле...
       А потенциальные покупатели бизнес-джета неторопливо продвигаются дальше, придирчиво осматривая украшенный панелями под красное дерево салон самолёта. В кадре смутно мелькает, в отсеке для стюардессы, женский силуэт. Это одна из потенциальных покупательниц самолёта, дама в чёрном, в её руках небольшая сумочка. Через несколько часов в этом месте погибнет стюардесса Кристина Распопова, которая незадолго до гибели опубликовала пост на своей страничке в социальной сети: "Это самолёт моей мечты!". Всего через несколько часов "самолёт мечты" превратится в "адскую кухню" для экипажа и пассажиров. Беспомощные тела несчастных будет швырять по салону когда объятый пламенем Embraer войдёт в штопор и будет, переворачиваясь, падать. На страничке несчастной стюардессы останется фотография завтрака, который она разместила незадолго до вылета - с кусочком поджаренного тоста и несколькими баночками с полезными салатами - девушка очень заботилась о сохранении отличной фигуры...
       В последний раз рейс Пригожина появился на радарах 23 августа, в 18.11, после чего пропал. Гражданский самолет бизнес-класса Embraer Legacy-600 рухнул возле села Куженкино Тверской области, недалеко от заброшенной фермы. Перед самым круше-нием лайнера люди на земле слышали два сильных хлопка. Ещё в воздухе у воздушного судна отвалились крыло и стабилизатор. "Князь тьмы" уничтожил своего мятежного Вельзевула, ангела-демона.
       Это была показательная казнь - бизнес-джет с оторванными крылом и хвостовым стабилизатором с обречёнными пассажи-рами в фюзеляже несколько минут кувыркался с большой высоты - таким образом тиран демонстрировал всем, кто мог бы отнять у него власть, что с ними будет. Точно так же - на глазах у всего мира, невыносимо долго, в страшных мучениях умирал беглый чекист Александр Литвиненко, посмевший обвинить молодого Путина в том, что он взорвал многоэтажки в Москве вместе со спящими людьми в 1999 году с целью развязать войну в Чечне и на этой волне гарантированно выиграть свои первые президентские выборы.
       И всё же демонстративный удар по гражданскому самолёту, с экипажем из людей, никак не причастных к деятельности ЧВК "Вагнер" и стюардессой, потряс многих даже в России, где давно привыкли к отравлениям, расстрелам журналистов среди бела дня, ракетным ударам по жилым многоэтажным домам. Все вроде бы привыкли к коварству и кровожадности Путина, тем нее менее общей первой реакцией всё равно был шок: "Как он мог?!". Всё-таки "Шагомер" этого существа заклинило где-то во мраке самой мрачной бездны.
       А ведь мог бы легко поступить со своим поваром как Пётр Первый обошёлся с доставшим его своими выходками Меншико-вым. Царский любимец, как известно, всю жизнь не мог насы-титься богатствами: золотом, поместьями, дворцами, драгоцен-ностями, крепостными. Ему мало было официальных наград и милостей, он выискивал поживу во всём, за что брался. Алчность Александра Даниловича не знала пределов. Он воровал подрядные деньги, обкрадывал армию, которую брался снабжать, обворовы-вал огромные стройки, которыми руководил (например, будущий Петербург), забирал себе выморочные имения, присваивал чужих крепостных (однажды весь набранный по России рекрутский набор за год вместо полков был отправлен в имения Меншикова), хапал взятки, пускался в финансовые авантюры и всё ему было мало, мало, мало! К концу жизни бывший торговец пирожками владел шестью городами, бессчётным количеством деревень и почти 100 000 душ. В иностранных банках на его имя лежал 1 миллион 300 тысяч золотых рублей, и примерно на такую же сумму числилось ювелирных изделий, на которые фаворит был особенно падок. Богаче во всей России (да и в Европе, пожалуй) был только российский императорский дом. Но Меншиков, похоже, был намерен переплюнуть по части богатства, даже царя!
       Не удивительно, что при жизни Пётр часто терял терпение и колотил денщика. Однажды в очередной раз страшно осердив-шись на светлейшего царь в страшном гневе ему крикнул: "Знаешь ли ты, что я разом поворочу тебя в прежнее состояние, чем ты был! Тотчас возьми кузов свой с пирогами, скитайся по улицам, кричи: "Пироги подовые! Как делал прежде. Вон!". И Меншиков, богатейший в Европе человек, граф и князь Святейшей Римской империи (на титулы, чины, награды и должности Меншиков был так же жаден, как и на деньги), могущественный царедворец, второй по влиянию после царя, потом долго ходил с кузовом пирогов и кричал: "Пироги подовые! Пироги подовые!", чем в конечном итоге вызвал у царя смех и заслужил прощение. Пётр смилостивился над сподвижником, приговаривая своё обычное: "Вина немалая, да прежние заслуги более"...
       Да и то сказать, у Пригожина заслуг перед царём тоже ведь было не мало. А по части воровства Путин мог спокойно дать огромную фору любому своему слуге.
       Но не таков Владимир Владимирович, чтобы прощать. После гибели своего повара он пустил перед телекамерами крокодилью слезу, произнёс положенные ритуальные слова, каким сложным, но в общем правильным мужиком был погибший, и как не справед-ливо с ним обошлась судьба. Для прагматика Путина всё случив-шееся было абсолютно логично. Одним ударом ему удалось обезглавить мятежное войско - вместе с Пригожиным погиб фактический командир ЧВК Дмитрий Уткин с боевым позывным "Вагнер", подполковник запаса, профессиональный военный, до 2013 года - командир 700-го отдельного отряда спецназа 2-й отдельной бригады спецназа ГРУ Минобороны. Между прочим награждённый многими боевыми орденами, некоторые из которых Уткину лично вручал в Кремле лично Путин. Так же на боту злополучного рейса находился экс-бизнесмен Валерий Чекалов с позывным "Ровер", которого можно на военный манер назвать Замом по тылу "Вагнера", ибо Чекалов отвечал за работу Службы безопасности компании, за связь, её снабжение. Помимо двух замов Пригожина в обгорелое мясо превратились ещё четверо ближайших к нему вагнеровцев.
       Совпадение это или нет, но налицо странный символизм: мятеж ЧВК, в ходе которого Пригожин с соратниками остано-вились примерно в 200 км от Москвы, начался ровно 2 месяца назад до крушения его джета. Оказывается, такие логически завершенные концовки бывают не только в фильмах, но и в реальной жизни. 23 июня 2023 года - начало мятежа Евгения Пригожина. И 23 августа 2023 года - смерть Евгения Пригожи-на в таинственной авиакатастрофе. Что это - мистика, совпадение, или "хорошо подготовленная случайность"?
       Гибель пригожинского самолёта попала на видео случайных свидетелей и в точности напоминала падение сбитого вагнеров-цами во время марша на Москву за два месяца до этого россий-ского военного Ил-22. Неизвестно была ли это диверсия с пригожинским джетом, то есть взрыв мины на борту или же в самолёт бизнесмена попала боевая ракета ВКС МО РФ. Но по совпадению, на сбитом за два месяца до этого пригожинской ракетой ИЛ-22 ВКС тоже погибли 10 человек - столько же людей, сколько находилось внутри Embraer Legacy 600.
       Самолёт Пригожина начал разваливаться в небе всего в пятидесяти километрах от резиденции Путина на Валдае. Учитывая высоту полёта машины, это можно сравнивать со сценой перед царской ложей в императорском театре. 23 августа 2023 года погода в Тверской области стояла прекрасная, так что Путин вполне мог наблюдать в бинокль за падением самолёта с покушавшимся на его власть человеком... Кто-то из друзей путина, силовиков, обязанных ему всем наместником или князей, постарался сделать хану приятное, преподнести ему в подарок голову его личного врага.
       Похожим образом на Большом Москворецком мосту, - то есть по сути перед окнами кремлёвского кабинета Путина, - "по случайному совпадению" 27 февраля 2015 года застрелили другого "кровника" Путина - политика и несостоявшегося приемника Ельцина - Бориса Немцова. По некоторым сведениям Немцов был застрелен из специального золотого пистолета, с исполнением прочих ритуальных действий, обязательных у некоторых кавказских народов при исполнении таких убийств.
       И похожим образом кремлёвскому пахану поднесли голову другого его личного врага, Алексея Навального, 16 февраля 2024 года, жестоко расправившись с заключённым после зверских пыток в колонии Харп, за полярным кругом. На момент смерти Алексею исполнилось 47 лет, как Путину в год, когда он стал президентом.
      *
      После битвы у ближайшего водоёма можно было наблюдать обычную для средневековой Японии картину: суровые мужчины в боевом облачении ласково и заботливо обмывали и причёсыва-ли...отрубленные головы. Мертвецам румянили щёки, подводили глаза, в волосы покойников заплетали веточки сакуры, цветы, причудливые камушки и прочие красивости. Такая вот своеобраз-ная икебана...
       В течении веков лучшим подарком своему князю и доказатель-ством собственной преданности и отваги считалась голова знатного врага. Искусству подношения расчленённых трупов владыке самураи учились сызмальства, как и владению мечом, стрельбе из лука, стихосложению.
      Обычай осмотра вражеских голов сложился к эпохе Момояма и приобрёл характер важнейшего ритуала. Командующий облачался в парадные доспехи и усаживался на лакированный складной стул, зачастую покрытый медвежьей или тигровой шкурой. После этого верные самураи поочерёдно подносили господину головы наиболее известных противников, а правитель придирчиво их осматривал, сопровождая действо довольными покрякиваниями, ужимками и комментариями.
       Перед осмотром каждая голова устанавливалась на деревянную квадратную доску со штырём посередине, благодаря которому она и удерживалась. Если деревянных подставок не хватало, вместо них использовались боевые веера, присыпанные листьями, впитывающими кровь. К узлу волос на мёртвой голове (такая причёска специально носилась самураями для удобства противни-ка, чтобы ему было сподручней носить свой трофей) крепилась записка с именем самурая, добывшего эту голову.
      
       Сразу после гибели "путинского Эрнста Рёма" лидер Чечни Рамзан Кадыров выразил соболезнования родным и близким бизнесмена:
       "Основатель ЧВК "Вагнер" Евгений Пригожин был важной персоной государственного масштаба, он внес большой вклад в проведение военной операции на Украине" - опубликовал положен-ные ритуальные слова в своём телеграмм-канале глава Чечни Рамзан Кадыров. - И эту заслугу у него не отнять. Его гибель - большая утрата для всего государства".
       Глава Чечни также поведал публике, что давно дружил с Пригожиным и помогал ему "в некоторых вопросах по Ливии и Африке". Тот был "очень активен для своих лет" (Пригожину на момент смерти исполнилось 62 года).
       "Но в последнее время Пригожин либо не видел, либо не хотел видеть полную картину происходящего в стране, - во второй части своего поста туманно намекнул на мятеж Вагнера Кадыров. - Я просил его оставить личные амбиции в угоду делам первостепенной государственной важности. Все остальное можно было решить потом. Но такой уж он был человек, со своим железным характером и желанием добиться своего прямо здесь и сейчас", - дипломатично добавил Кадыров, так и не произнеся слово "мятеж".
       В день попытки мятежа ЧВК "Вагнер" глава Чечни сначала отмалчивался, а когда стало понятно, что путч не удался, назвал действия Пригожина "вызовом государству", и начал активно призывать подавить мятеж. Кадыров даже отправил против мятежников своих бойцов, которые, впрочем, явно не спешили ввязываться в драку.
       Прошло всего несколько дней после убийства Пригожина и стало известно, что Рамзан Кадыров хвастается перед соратни-ками, что это по его отмашке завалили главного Вагнера, и что работу не случайно выполнили 23 августа, ведь это день рождения отца Рамзана - Ахмата Кадырова-старшего. Знающих людей ничего тут не удивило, всем давно было известно, что Рамзан помешан на кровавых подарках кремлёвскому повелителю - Анна Политковская, Галина Старовойтова, Борис Немцов, список можно продолжать... У чеченцев ( и не только у них) вошло в обычай подносить белому царю головы его врагов.
      
      *
       В эти же дни в широком доступе оказался детальный снимок туманности Кольцо, сделанный космическим телескопом "Джеймс Уэбб". Туманность Кольцо, также известная как M57 или NGC 6720, - газовое облако, содержащее 20 000 плотных глобул, богатых молекулярным водородом, которые светятся на расстоянии около 2500 световых лет от Земли в созвездии Лиры. "Туманность Кольцо представляет собой своего рода астрономи-ческую археологию, поскольку астрономы изучают туманность, чтобы узнать о звезде, которая её создала", - говорится в пресс-релизе Европейского космического агентства.
       По космическим меркам Кольцо находится от Земли довольно недалеко, "всего-то" на расстоянии 2300-2500 световых лет. И при ясной погоде его даже можно увидеть в бинокль. И это в очередной раз повод задуматься о том, как относительны пространство и время. Сегодня мы видим эту туманность такой какой она была в третьем веке до нашей эры. В это время Греция переживала рассвет эллинистической культуры. Римляне воевали в пунических войнах с Карфагеном, а также с Македонией. В Китае с династии Цинь началась эпоха императоров. И всё это по космическим меркам произошло не просто недавно, а буквально вчера. Своей формой "Кольцо" напоминает огромное колесо, Вселенский портал. Или немигающее Око, бесстрастно наблю-дающее за всем, что твориться...
       Впрочем, по официальным данным, президент в момент катастрофы не мог за ней наблюдать...ибо стоял на праздничной сцене в Курске и награждал героев спецоперации. Причём сцена была оформлена очень необычно, так что могло показаться будто с неё стекают на публику потоки багровой крови, и президент (либо один из его двойников) стоит по щиколотку в крови...
      
       На месте крушения среди обломков спасатели обнаружили сильно обугленные тела с почерневшей кожей. Погибших начали вывозить с места крушения на машинах ритуальных услуг и доставлять в морг на судмедэкспертизу. Первое сообщение о том, что Пригожин скорее всего мог находится на борту пришло, когда на месте крушения был найден принадлежащий ему смартфон. Причём проскочили смутные слухи будто телефон поразительным образом остался в рабочем состоянии, и что на нём было открыто некое приложение. Судя по всему, Пригожин в момент своей гибели держал телефон в руках. Но что именно Пригожин просматривал на нём за мгновение до смерти не сообщалось...
       Страна оплакивала погибшего героя. Вечером 23 августа 2023 года к зданию бывшего "Вагнер-центра" в Санкт-Петербурге понесли цветы. Утром их убрали, но затем на том же месте появились новые букеты. Вскоре на здании вывесили баннер "ЧВК Вагнер. Мы вместе". Чуть позже здесь же появился флаг наёмников и привязанная к ограде парковки увеличенная нашивка "Груз 200, мы вместе", с которой при жизни ходил сам Приго-жин. С наступлением темноты на самом погружённом во тьму здании зажегся свет в окнах, из которых был образован крест. На следующий день на Зольной улице Санкт-Петербурга появился ещё один стихийный мемориал.
       Не менее бурно основателя ЧВК и его соратников оплакивали в других городах, в том числе в Новосибирске, откуда он родом. Рано утром возле местного офиса компании "Вагнер" появился мемориал, к которому потянулись десятки людей с цветами и еще больше любопытствующих. Раньше здесь учили стилистов, и до сих пор, кажется, слегка пахнет чем-то парфюмерным. Это резко дисгармонировало с брутальной символикой ЧВК "Вагнер", портретами Сталина и Пригожина. Возле последнего охапки свежих цветов, зажжённые свечи, бережно положена знамени-тая кувалда. К мемориалу подходят и крестятся суровые мужчины в камуфляже или чёрных футболках с логотипом группы "Вагнера", пенсионеры, бабульки с иконами. Солнце встает все выше. Его лучи падают на фотографию Евгения Пригожина. Легендарный наёмник выглядит удивительно живым и даже как будто усмехается. На уровне второго этажа здания работники офиса вывешивают черный флаг с черепом, еще один точно такой же крепит у забора крепкий мужчина в камуфляже, черных очках и балаклаве. Он долго стоит у фотографии "повара", потом опускается перед ним на колени, прислонившись лбом к бетонному парапету. И плачет.
       В течении суток в российских городах возникло 68 стихийных мемориалов, украшенных зажжёнными лампадками, иконками, мягкими игрушками, вазами с записочками. Горюющий по "повару" народ, по своей непроходимой глупости, не мог доду-маться до очевидных вещей: если бы повар всё-таки взял Москву и Россию, то поступил бы с большей частью населения точно так же, как поступал с бесправными зеками под Бахмутом - равно-душно отправляя их в "мясные штурмы" и приказывая расстре-ливать на месте испугавшихся и отползающих...
       В последний путь Пригожина провожали по бандитским обычаям, а не как боевого генерала и Героя России. Никаких государственных и воинских почестей, церемония была засекре-чена, кладбище окружено двойным оцеплением полиции, словно планировалась спецоперация по срыву воровской сходки. Это были похороны криминального бригадира, восставшего на своего босса.
       С семьёй Пригожина Путин через своих людей быстро договорился: вы получаете доли в госкорпорациях, и за это не устраиваете публичных истерик по убитому отцу и мужу, не требуете правды и наказания виновных. То есть, всё должно пройти быстро и главное тихо - берёте деньги и сваливаете за границу. И всё получилось... Недаром деньги считаются опти-мальным инструментом закрытия моральных провалов. И даже универсальной мировой альтернативной религией. Деньги отлично позволяют переключать эмоции людей, их чувственный мозг с объективных вещей на то, что требуется для власти в текущий момент. И одновременно заглушать голос их совести. Ведь деньги, это и есть власть. Деньги позволяют с лёгкостью конвертировать истинные человеческие ценности в нечто универсальное для покупки кого угодно...то есть почти кого угодно. Вы не любите войну, переживаете за своего близкого человека? Но при этом любите ракушки и всякие блестящие стекляшки, на которые можно купить много удовольствий в этом мире. А я люблю удобрять землю плотью моих заклятых врагов. А главное у меня много этих самых стекляшек. Послужи-те в моей армии, закройте глаза на то, что с сделал с вашим любимым человеком, и за это я насыплю вам полный карман ракушек. Идёт? Ну и отлично.
       Правда, когда через полгода после гибели Пригожина будет убит другой личный враг Путина - Алексей Навальный и государ-ство таким же образом предложит договориться его близким, угрожая в случае отказа выбросить тело Алексея из холодильни-ка морга, чтобы оно разлагалось, или тайно похоронить его в безымянной могиле на территории колонии где Навальный был убит, шантажисты сразу будут посланы матерью Алёши и его женой Юлией. На этот раз обычно безотказная система ракушек и стекляшек дала бой.
       "Православный философ смерти", Александр Дугин, пожерт-вовавший ради своих мрачных идей самым дорогим, родной дочерью, пожалуй, как никто другой имел право на свой траурный панегирик ушедшим в Валгаллу: "Мы не заметили, как перешли от хихикающего общества к народу, глубоко погружённому в стихию трагедии. Кто-то уже пронзительно осознал её в себе. Кто-то на подходе. Боль, скорбь, горе, страдание, глухая ярость - вот регистр состояний нормального человека, вошедшего в структу-ры войны. Но также крепкая вера, тихая надежда, зреющая воля, крепнущий ум, закалённый дух. Сам факт гибели героев "Вагнера" намного фундаментальней причин, манипуляций и домыслов вокруг неё. Не стоит рассыпаться в детали и версии. Мы на войне, а война это значит смерть. И Пригожин вступил в войну целиком, отдал себя ей. От войны не уйти никому. Пригожин понял это раньше других и не стал противиться. В какой-то момент к каждому придёт его смерть. И тут бесполезно визжать - меня-то за что. Всегда есть за что... Пригожин прекрасно знал за что".
      Сам Пригожин часто публично иронизировал на тему своей будущей смерти. "Я за последние десять лет приблизительно раз 100 проходил момент, когда меня должны были шлёпнуть, но этого не случилось", - хвалился он журналистам. - Потому отношусь очень философски к собственным перспективам. Вот у меня через несколько дней будет снова день рождения и мне задают по этому поводу сакраментальный вопрос мои близкие люди: "Ну и... ты вообще-то, Жень, собираешься праздновать? Я всем отвечаю: "Да хрен его знает". Ну скажу я с утра людям: "Буду", а вдруг меня до вечера завалят? Некрасиво получится, правда ведь? Поэтому, считаю, самое главное, это не то, когда ты погибнешь, а как ты погибнешь".
       На опубликованном за 13 дней до его гибели видео основатель ЧВК "Вагнер", будто предчувствуя, говорит кому-то о том, куда он попадет после смерти. "Мы попадем в ад, но в аду мы будем лучшими", - уверенно заверяет Пригожин. За кадром слышен голос его заместителя подполковника спецназа ГРУ Дмитрия Уткина с позывным "Вагнер": "Смерть - это не конец, а лишь начало чего-то другого".
      Говорят, перед самой посадкой в злополучный самолёт При-гожину был звонок, его вроде бы о чём-то предупредили. Пригожин помолчал, что-то посмотрел у себя в смартфоне и ответил неизвестному абоненту:
      - Лучше обнулиться сейчас и начать всё заново, чем достиг-нуть дна этой выгребной ямы и тогда уж глотать дерьмо по полной программе.
      Что этот циничный, жестокий, но очень неглупый человек, имел в виду?
      Если внутри человека остались только страх, усталость, пресыщенность, скука и ненависть - это смерть духовная, это жизнь в смерти. Короче, Ад. Как утрата ясных целей и моральных ориентиров обществом - преддверие тирании, перерождение страны в криминальное государство, и последующего распада всего. Так и потеря ориентиров в душе и сознании отдельного человека - прямой путь личности в деградацию, за которой следует либо окончательное перерождение в хищную нежить, опасную даже для самых близких, либо скатывание в окончатель-ный маразм и животное подыхание. То есть, преисподняя. Даже искреннее обращение к богу таким людям часто не обещает спасения.
       Для тех же, в ком напоследок неожиданно проснулось подо-бие человечности и совестливости, кто вдруг опомнился и осознал весь ужас перед собственной личностью. Одним словом, для людей умных, сильных, достаточно незашоренных для того, чтобы попробовать открыться истине, какой бы мозговзрывающей она не была. Вдруг узнать, что вместо навязываемого продажными попами и их дедушкой-боженькой с палкой ада в одной руке и конфеткой рая в другой (похожего на их чересчур сговорчивого патриарха Кирилла из "ЗАО РПЦ") псевдоистины, плодящей лишь пустошь безбожия, даже самая жестокая расплата по счетам будет счастьем по сравнению с тупиком и отхожей ямой в конце... Так может, в этом и есть возможный ответ на послед-нюю пригожинскую загадку?
      
       Колёса вращаются Часть II
       "Горбачёв. Рай"
       Незадолго до смерти Михаила Сергеевича известный кинодоку-менталист Виталий Манский снял фильм о первом и последнем президенте СССР, который назвал "Горбачёв. Рай". Великий старик умер в 91 год. Человек, попытавшийся превратить государство, десятилетиями относящееся к собственным гражданам, как к "массе", в современное государство "с человече-ским лицом", выстроенное по гуманистическим принципам. За это Горбачёв был проклят этим самым народом, который так желал осчастливить. Проклят ещё при своей жизни за развал СССР - великой державы, занимавшей шестую часть суши. Приняв в цветущем для мужчины возрасте фактически неограниченную власть и имея возможность править до смерти, Горбачёв умер полузабытым на своей родине пенсионером в закрытом блоке Центральной клинической больницы. О его смерти россий-ские СМИ сообщили коротко и сухо. Они бы предпочли вообще умолчать да не посмели - слишком велик масштаб личности.
       Несмотря на возраст Горбачёв до последних дней сохранял ясный ум и добрую память. Хотя "на пенсии" экс-генсек мало напоминал себя в зените славы и сильно сдал, однако глаза его по-прежнему светились симпатией к миру. Конечно, он наблюдался у врачей. В ЦКБ ему регулярно делали очистку крови и диализ почек. В ноябре 2016 года хирург Евгений Блохин в Центральной клинической больнице установил Горбачёву кардиостимулятор. В том же году из-за катаракты политику заменили хрусталики.
       Горбачёв скончался 30 августа 2022 года. Лето выдалось очень тяжёлым для страны: в Украине путинская армия отступала, оставляя выжженую землю, обильно политую русской кровью. Фактически шла гражданская война, которую Горбачёв всячески старался избежать. Только за одно это Михаил Сергеевич достоин рая. Хотя и он совершал ошибки. Тяжёлые. Постыдные. Но при этом в конце концов осознавал, что неумышленно причинил людям страдания и предпринимал шаги для облегчения их участи. Но главная заслуга Горбачёва в том, что он решился реформиро-вать совершенно монстрообразное государство, которое, как многим в ту пору казалось, не может быть реформировано в принципе (и, строго говоря, мнение скептиков полностью оправдалось, ибо возникшая на руинах Советского союза Россий-ская федерация это было уже совсем другое государство). Не вина Горбачёва, что Советский союз в итоге действительно оказался не способным на перестройку и рухнул. Это трагедия Михаила Сергеевича, ведь, будучи до мозга костей советским человеком, так и не разочаровавшимся в идеалах социализма, он делал всё, чтобы спасти СССР. И до последних дней, когда уже каждому стали отчётливо видны его идеалистические заблуждения и человеческие просчёты, "Горби" был уверен: дикого капитализма 1990- годов можно было избежать и будущее страны за социализ-мом, то есть, за идеалистическим государством для людей...
      
       На момент избрания самого молодого в кругу кремлёвских старцев Михаила Горбачёва генеральным секретарём ЦК КПСС страна остро нуждалась в новых смыслах, в смене элит, появле-нию молодых энергичных лиц на мавзолее. И это произошло с приходом нового лидера, впервые за долгое время предложившего свежие идеи в политике, экономике, социальной сфере. У страны после десятилетий застоя и загнивания появился план будущего.
       Горбачёв вывел войска из Афганистана, - остановив войну, на которой к тому моменту погибло 20 тысяч советских парней и около миллиона афганцев. Ему люди обязаны свободой слова! Горбачёв, а вовсе не Ельцин, которому незаслуженно присваивают чужие заслуги, распахнул перед миллионами сограждан, родивших-ся за "железным занавесом", двери и окна во внешний мир! "Мы покончили с системой, сковывавшей развитие страны, и положили конец "холодной войне", - таким видел уже отстав-ленный от власти Горбачёв результаты своих действий.
       А ведь когда Горбачёва только избрали генсеком мир стоял на пороге взаимного уничтожения противоборствующими военно-политическими блоками. Уже предвыборная риторика нового президента США Рональда Рейгана и его главного союзника британской "железной леди" Маргарет Тэтчер строилась на необходимости покончить с "империей зла". К тому времени краткий период "разрядки" остался в прошлом. В атмосфере планеты снова нагнеталась напряжённость: взаимный бойкот Олимпийских игр, накал гонки вооружений, то и дело подводил человечество к краю пропасти - в любой момент из-за технических сбоев или пресловутого "человеческого фактора" мир мог погрузиться в ядерный Армагеддон. Порой казалось этого уже не избежать. Но всего через несколько лет после прихода к власти Горбачёва взаимное недоверие противостоящих военно-политических блоков медленно, но необратимо, начало сменяться вначале осторожным интересом к противнику, которое вскоре переросло в симпатию к этим "ужасным русским". Горбачёв быстро стал кумиром человечества. История не так уж богата политиками, которых бы любили и уважали люди во всём мире! Благодаря одному человеку всё русское вдруг стало очень популяр-ным. Советских людей снова, как после победы над Гитлером и полёта Гагарина, воспринимали повсюду - от Европы и Африки до Америки и Азии, - не как слуг Зла, а как силу способную кардиналь-но изменить мир к лучшему. Ведь Горбачёв, после резкого похолодания советского-американских отношений при президенте Рейгане, объявившим СССР "империей зла", желал не просто новой разрядки. В отличие от Никиты Хрущёва и Леонида Брежнева, которые стремились лишь к снижению уровня напряжённости с Западом (но не ставили под сомнение всю систему международных отношений, какой она сложилась ещё при Сталине), Михаил Сергеевич был готов качественно всё менять. Его книга так и называлась "Перестройка и новое мышление для нашей страны и всего мира". То есть идея рефор-матора-идеалиста заключалась в том, что меняется не просто внешняя политика сверхдержав, а весь мир должен измениться к лучшему. И СССР должны пойти в авангарде этих процессов в сотрудничестве с США и другими странами!
      По мысли Горбачёва, в основе отношений между народами должны лежать общечеловеческие, гуманистические ценности. Дескать, пора лидерам мира и всем прогрессивным людям заучить рукава и совместно взяться за работу по поиску ответов на глобальные вызовы человечеству, которая в перспективе должна свести на нет риски возникновения войн, голода, экологических проблем. На самом деле Перестройка - это была попытка распахнуть окно в светлое будущее всего человечества. Так что у Горбачёва точно был свой чёткий образ будущего. Как позднее Алексей Навальный, Горбачёв определённо имел в голове образ прекрасной России будущего и прекрасного мира будущего.
      К сожалению, такой тип искреннего политика-гуманиста встречается в истории не часто. Горбачёв несомненно светлый человек, и он явно опередил своё время. Наверное, когда-нибудь и у нас в стране его оценят по достоинству. Ведь романтик "Горби" мечтал о совершенно невозможной и сегодня, для значительной части мировых элит, вещи - о новом мировом порядке, устроенном на самых передовых общественных принципах. Частично даже на альтруистических началах, когда миром должен править не доллар, евро или рубль, а здравый смысл, забота о "маленьком человеке", к какой бы расе и национальности он не принадлежал. О новом Ренессансе - только сразу в масштабах всей планеты! Мечтал избавить человечество от несправедливого распределения ресурсов и благ, от войн, голода. Желал совместно с бывшими противниками выстроить Новый мир, в котором обновлённому СССР отводилась бы роль равного партнёра.
      При этом, по мысли автора Перестройки, СССР должен был сохранить в себе всё лучшее, что есть в социализме! Очиститься от ржавчины командно-административного бюрократизма, язвенных наростов в виде подавления инакомыслия; взять на вооружения у западной цивилизации самые эффективные механизмы рыночной экономики.
       Задуманная Горби реформация без всякой мировой революции могла привести современную модель западного империалистиче-ского капитализма, где всем рулят транснациональные корпора-ции, к краху. Либо поставить победителей в "Холодной войне" (какими они себя объявили) перед жёсткой необходимостью меняться и отказаться от власти над миром. Естественно, что у кремлёвского мечтателя-гуманиста ничего не вышло. Он столк-нулся не только с внутренней гэбистко-партийной ползучей реакцией, но и с внешней консолидированной оппозицией в лице прежде всего американских партнёров. Это были люди деловые, достаточно циничные и лицемерные, и сугубо прагматичные. Американцы вроде бы подбадривали русского романтика: дескать, правильной дорогой идёте, товарищ Горби, давайте и дальше в том же духе! Так всегда матёрые картёжники провоцируют неопытного наивного игрока, который слишком увлекается, не подкрепляя свои шаги требованиями дать ему чего-то взамен.
      Вот и внутри страны Горбачёв столкнулся с силой, которая вскоре оправилась после перестроечного шока, стала восстанав-ливать былое могущество и готовиться к реваншу...
      26 августа 1991 года из окна своего дома выпал управляющий делами КПСС Николай Кручина. Гибель главного казначея партии породила немало вопросов. Кручина считался близким к Горбачёву человеком и не имел никакого отношения к ГКЧП. Через месяц с небольшим аналогичным образом отправился в смертельный полёт давний соратник Брежнева Георгий Павлов, предшественник Кручины на посту управделами. Эту должность он занимал на протяжении 18 лет. И Павлов, и Кручина, несомненно, были хорошо осведомлены о финансовых делах партии, её колоссальных богатствах (в том числе на тайных счетах в иностранных банках). Этот отдел был своеобразным аналогом прежнего Коминтерна и осуществлял коммуникации с заграничными компартиями. По сути отдел ведал тайными расчётными центрами в США, Канаде,, Швейцарии, на территории стран Латинской Америки, через которые шло финансирование местных компартий. Таинственная гибель высокопоставленных чиновников, хорошо осведомлённых о скрытой финансовой деятельности партии, была частью тайных операций верхушки КПСС, переправ-лявших активы на Запад в последний год существования СССР. Партийных финансистов в Москве в те жаркие августовские дни казнили по одинаковой схеме, маскируя под самоубийства. Но люди хорошо осведомлённые конечно всё отлично понимали. Это был почерк КГБ. Запущенная с Лубянки машина ликвидаций убирала тех, кто много знал и мог помешать. Делалось это столь демонстративно и жестоко явно для того, чтобы запугать других - сделать сговорчивее. КГБ часто использовала такой метод устрашения. И до сих пор использует - с "новичком".
       Ещё через несколько дней из окна своей высотной квартиры "вышел" заведующий американским сектором международного отдела ЦК Дмитрий Лисоволик.
      Одновременно в Париже был убит журналист АПН и "Совер-шенно секретно", а также бывший кадровый сотрудник ГРУ Александр Плешаков. С ним случился приступ загадочной болезни сразу после делового обеда с редактором французского журнала VSD. Предметом обсуждения журналистов стали таинственные счета, которые французы обнаружили в одном из парижских банков. Кому они принадлежали так и осталось невыясненным. Но когда Плешакову внезапно стало плохо, ситуацию взяли под контроль "случайно" оказавшиеся неподалёку люди из советского посольства. Они вызвали своего врача. К тому моменту, когда в гостиницу приехала скорая, Плешаков уже был мёртв. Умер он, по-видимому, от обширного кровоизлияния в мозг - свидетели говорили, что из ушей и носа журналиста текла кровь. Был ему на тот момент всего 41 год. Скоропостижная смерть ещё достаточно молодого и никогда прежде не жаловав-шегося на проблемы со здоровьем мужчины удивило многих из тех, кто хорошо его знал, ведь Плешаков не имел вредных привычек. Регулярно играл в теннис, плавал в бассейне. Очень заботился о своём здоровье и каждый год проходил полное медицинское обследование. И вдруг... Всё дело в том, что экс-чекист, подав-шийся на волне наступившей свободы слова в независимые журналисты-расследователи, слишком много знал о политическом закулисье рушащегося СССР и не собирался хранить благоразум-ное молчание, занимаясь расследовательской журналистикокой. В СССР тело Плешакова привезли в запаянном цинковом гробу и сразу кремировали, в свидетельстве о смерти была указана какая-то чушь.
       Следующим стал знаменитый журналист-международник и писатель Юлиан Семёнов, который мотался в эти месяцы по Европе, собирая материалы для своей книги "Тайна Кутузовского проспекта". В этой книге Юлиан Семёнов под видом детектива о расследовании убийства актрисы Зои Фёдоровой как бы говорил читателям: "Группа деятелей из руководства СССР ещё при Брежневе начала тайную операцию по выводу миллиардов из партийной кассы и переводу на частные счета за границей. Счета, которые помогут будущим олигархам (и тем, кто за ними стоит) осуществить максимально циничную спецоперацию по ещё небывалому в истории человечества ограблению населения огромной страны. И все нити происходящего вели на Лубянку.
      На свою беду Юлиан Семёнов слишком увлёкся историей "золо-та партии". Потеряв осторожность, Юлик, в творческом азарте, поделился с некоторыми знакомыми, что ему удалось выяснить, как крупные партийные чиновники используют фонды помощи зарубежным компартиям (тайные и фактически неподконтроль-ные даже ЦК) в целях личного и кланового обогащения. Эти партийные иерархи вызывали к себе какого-нибудь ГРУ-шника или КГБ-шника и говорили: "Вот что, товарищ майор, принято решение перевести такую-то крупную сумму нашим товарищам в Латинской Америке (или в Западной Европе)". Исполнитель, естественно, не задавая лишних вопросов, брал под козырёк. Обычно создавалась схема из фиктивных фирм-однодневок. Впрочем, могли действовать и по старинке - перевозя с дипкурье-ром золотые слитки с маркировкой госбанка СССР или пачки валюты в опечатанной вализе с дипломатической почтой. По этой причине, журналистам иногда становилось известно об остав-шихся следах таких "грязных" перевозок. Информация о тайных операциях всё чаще порождала газетные сенсации, которые очень нервировали партийно-чекистскую мафию, действовавшую за спиной Горбачёва. А Юлиан Семёнов был настоящим асом журналистских расследований и несомненно мог серьёзно раскопать историю о похищенных народных миллиардах... Но всего через две недели после гибели коллеги Плешакова в Париже Юлиана Семенова тоже сразил инсульт. Это случилось уже в Москве. Но умер Семёнов не сразу, - знаменитость успели доставить в больницу. Позднее две медсестры рассказали на камеру американскому журналисту, как ночью после первого инсульта в неохраняемую палату Семенова пришли двое в штатском, которые предъявили медперсоналу красные корочки. Сразу после их визита у пациента был зафиксирован повторный инсульт. Писатель потерял способность говорить...
       На панихиде Семёнова было много чекистов: при жизни при-знанный мастер политического детектива пользовался симпатией самого Юрия Андропова, имел немало друзей и покровителей в КГБ. По этому поводу сценарист Аркадий Вайнер чуть позже едко заметил (впрочем ни на кого конкретно не указывая) что, дескать, обычно ближе всего к гробу стоят убийцы...
       Теоретически Михаил Сергеевич тоже мог пролить реки крови, лишь бы любой ценой удержаться у власти, помочь своей "семье" сказочно обогатиться, однако не стал этого делать, - ушёл сам, показав тем самым едва ли не единственный пример такого рода за всю тысячелетнюю историю государства российского. "Да, я не царь", - говорил на пенсии Михаил Сергеевич. - Я не рубил головы. Как вам такой политик? Наверное, слабый. А надо было быть жёстче?".
       "Это моя драма, - признавался почтенный отставник, рассуж-дая о крушении СССР. - Но представляете, если бы началась гражданская война в стране, настолько перенасыщенной оружием. Включая и ядерное! Вот на это мне надо было пойти ради сохранения власти? Людей бы сколько угробили, чтобы удержать Украину, Прибалтику, сколько было бы разрушений... Нет, этого я не мог допустить".
       В путинской России, с её культом смерти и культом восста-новления империи любой ценой, Горбачёва ненавидят, проклинают почти официально. Многие россияне, благодаря беспрерывно работающей "машине по промывке мозгов", уверены, что Горбачёв давно сбежал в Германию, прихватив похищенные из госбанка миллиарды. И живёт там припеваючи, под боком у благодарных ему за объединение Германии, немцев. Только ложь это. Нет, не превратился Михаил Сергеевич после ухода из политики в эмигранта и олигарха, хотя без сомнения мог бы им стать, если бы захотел. Вместо шикарного поместья где-нибудь под Мюнхе-ном или дворца или Геленджиком, он доживал свой век в служеб-ном коттедже, оставленном ему пожизненно государством. Однако, так и не приватизировал его. Хотя, все соседи вокруг по правительственному посёлку, уже давно переписали на себя и своих близких казённое жильё и землю под ними.
       В 1990-е годы Михаилу Сергеевичу была присуждена Нобелев-ская премия мира - ее лауреату полагается миллион долларов. Эти деньги, ещё занимавший в тот момент государственный пост чиновник, сразу перевел в бюджет, направив на постройку шести больниц в разных регионах страны. После своей отставки часть гонораров за книги и лекции по всему миру Горбачёв переводил на содержание благотворительного фонда собственного имени. Другая статья его дохода - президентская пенсия. С неё Михаил Сергеевич продолжал финансировать некоторые проекты своего фонда, а также помогать детям внукам.
      26 февраля 2022 года, через сутки после начала Владимиром Путиным СВО, на сайте Горбачёв-Фонда появилось заявление: "В связи с военной операцией России в Украине, начавшейся 24 февраля, мы заявляем о необходимости скорейшего прекращения военных действий и немедленного начала мирных переговоров. В мире нет и не может быть ничего более ценного, чем человеческие жизни. Только переговоры и диалог на основе взаимного уважения и учёта интересов другой стороны являются единственно возможным способом разрешения самых острых противоречий и проблем. Мы поддерживаем любые усилия, направленные на возобновление переговорного процесса".
      В ответ государство Путина признало Горбачёв-фонд "ино-странным агентом" и нежелательной организацией в Российской федерации; был запущен процесс его ликвидации. Через семь месяцев Горби не стало. Похороны великого человека оказались очень и очень знаковыми. Причем власть сделала все, чтобы придать им вид события незначительного. Дескать, а что такого? Ну, умер какой-то пенсионер, чиновник из позапрошлой эпохи - информационного повода уделять такому событию повышенное внимание нет.
      Владимир Путин не приехал проститься с покойным в рамках общегражданской церемонии, для Путина была устроена как обычно "спецоперация", - очень странная фотосессия в ЦКБ, где он попозировал для придворного фотографа у тела покойного...
      Август, больница, закрытый блок - всё это выглядело вообще-то очень символично, если учесть, что август - традиционно сложный для России месяц. Траурный зал морга. Путин появился с букетом чёрных роз. Странноватая бледно-синяя подсветка помещения создавала неприятный визуальный эффект - будто лицо посетителя в строгом чёрном костюме имеет синюшный оттенок. Казалось, Путлер сам только что, напившись свежей крови, поднялся из гроба. Холодный мрамор стен. Всё это навевало воспоминания о классических голливудских фильмах про вурдала-ков. Впрочем, ни один режиссёр не смог бы поставить сцену визит вампира к гробу святого лучше, чем это сделала сама жизнь.
      Кроме Путина больше никто из действующих упырей и вурда-лаков российской политики на похороны Горбачёва не явился (что было несомненно к лучшему). Что же касается простых людей... то все язвительные рассказы государственных СМИ о презрении и ненависти россиян к Горбачёву, оказались очередной ложью пропаганды. Не сбылись и прогнозы о том, что никто не захочет прийти попрощаться в "президентом-неудачником". Горбачёва провожали тысячи и тысячи! Как говориться, и стар и млад. Причём, почти никого из поклонников Горбачёва не отпугнуло большое количество враждебно настроенной полиции, необходи-мость подвергаться унизительному досмотру, провокаторы по соседству с оскорбительными плакатами и символикой Z-патриотов и черносотенцев, которым никто не препятствовал выкрикивать всякие мерзости в адрес умершего и тех, кто пришёл с ним проститься. Зато полицейские то и дело выхватывали из очереди к гробу скорбно молчащих людей и запихивали в автозаки. Тем не менее народ не расходился. Даже страх быть тайно сфотографированным и оказаться в базе неблагонадёжных полиции и ФСБ никого не отпугивал... И это был тот же самый народ, который поголовно в цивилизованном мире объявили путинскими орками, радующимися людоедской войне. Однако, эти люди своим приходом к пусть даже умершему Горбачёву снова доказали, что далеко не все русские убийцы и агрессоры. Такова уж светлая сила людей рая, что даже покинув бренное тело, они продолжают служить Добру.
      Глава 82
       Вот уже неделю как Дорандов активно тестировал установлен-ное им на свой телефон программное приложение. Началось с того, что "Шагомер" сам периодически напоминал о себе и в качестве этакой забавы предлагал новому пользователю испытать собственные возможности. Первое время было просто любопытно забавляться новой игрушкой, но постепенно Герман втянулся, - появилось чувство, что дело серьёзное. Первыми "подопытными" стали сотрудники родного завода. Хотя пользоваться на террито-рии режимного предприятия современными смартфонами с камерами запрещалось, строгое правило это сплошь и рядом нарушалось. Достаточно было придерживаться несложных мер безопасности и не светиться чересчур нагло, и тогда пожалуйста. Герман незаметно направлял сканер в сторону то вахтёрши на въездных воротах, то курьера, доставившего на фургоне спецсвязи контрабандные чипы для новых ракет, и каждый раз в интерфейсе программы появлялась персональная информация об "объекте" - в виде синусоид на графиках, текущего счёта в баллах. Очень наглядно, в режиме реального времени. Причём, на кого не наведёшься - почти у всех всё со знаком минус. Создавалось впечатление, что для "Шагомера" не играет роли - начальник ты или простой работяга, главный инженер завода или Евгений Пригожин. Да хоть сам Путин! Или вообще Сталин! - общие принципы причинно-следственных связей похоже распространя-лись на любого; просто люди об этом не знали, а даже если бы и знали, всё равно большинство ничего не захотело бы кардинально менять в своей жизни. Такое вот подозрение возникло у Германа благодаря этой штуке. Получалось, что топать прямиком в выгребную яму куда как проще, чем предпринимать серьёзные сознательные усилия, чтобы сопротивляться общему течению.
      Среди своих коллег Герман за несколько дней обнаружил всего двух человек с позитивной инфограммой (одной из них была знакомый врач из заводской медсанчасти Серафима Синичкина). Остальным же "честно" заработанный "отрицательный баланс" вроде как сулил проблемы в будущем - одним более серьёзные, другим менее. Наблюдать за этим процессом было немного жутковато, но в гораздо большей степени интригующе. Даже увлекательно. Отрываясь от монохромной реальности, обычный парень теперь жил так, словно на носу его появились необычные очки, одно стекло которых было обычным, зато через второй можно было видеть людей насквозь с их голубями, воробьями и драконами. Как тут было не вспомнить загадочную к улыбку, проскочившую по мефистофельской физиономии Мурра, когда он намёками упоминал в разговоре с Германом, некое мобильное приложение.
      Вот трое работяг в курилке в твоём присутствии радуются вслух своим большим заработкам и новым покупкам, нисколько не рефлексируя от того, что результаты их труда буквально накануне кого-то лишили дома в соседней стране, а у кого-то отняли здоровье и даже саму жизнь. Вроде как чего им переживать, если заводская продукция падает на чьи-то головы в тысяче километров отсюда?! Проходит несколько дней и ты вдруг узнаёшь, что у одного из счастливой троицы 19-летний сын-шалопай задержан полицией за сбыт наркотиков и парню грозит очень долгий срок. Раньше ты бы посочувствовал знакомому мужику с таким приятным русским лицом и не плохим характером, посетовал, что слепой судьбе всё равно на чью голову обрушивать свою кувалду; но теперь-то ты видишь работу механизма высшей справедливости и не спешишь с выводами - продолжаешь наблюдать и обдумы-вать увиденное.
      Водитель автофургончика фирмы "Major" всего лишь как обычно доставил на ракетный завод заказанные инструменты и крепёжную фурнитуру. "Как могут быть связаны война и мелкий бизнес по торговле гаечными ключами и шурупами?!" - обычно отвечают на любые упрёки эти ребята. Герман и сам так думал. Понятно же, что прибывший курьер своими руками не выточил ни одной детали для двигателя сверхзвукового "кинжала", который должен упасть на украинский город. Только загадочной "програм-ме" похоже чужды эмоции: она сухой математикой фиксирует что по итогам косвенного соучастия в зле "карма" курьера оказалась отягощена немалым грузом... Конечно, может их завод тут и не при чём, и парень держит дома питона, которому скармливает живых котят, или когда-то сбил на пустой дороге случайного грибника и не понёс за это немедленного наказание. Но есть вероятность, что скоро доставщика гаек и винтиков начнёт нешуточно стучать по голове. Сам шофёр автофургончика не будет понимать за что. Но ты-то, ты! - с растущим любопытством ты начинаешь наблюдать и ждать подтверждения того, что Программа реально работает. Смотри-ка, а чуваку-то реально прилетело! Тебе становится всё интересней... Одновременно в голову приходило осознание, что никто в этой жизни не стоит сочувствия и жалости, ибо наказания без преступления не бывает. "Чего их жалеть, - свысока поглядывал на окружающих "терпил", говорил себе Герман, - если у них коллективно стоит на вождей, превративших их в роботов с задавленной совестью".
       Вот в столовой едва знакомый тебе инженер с испытательного стенда, стоя с подносом в очередь к кассе, роняет вскользь приятелю: "Слышал? У одной из тёток, что стоят на КПП и открывают ворота приезжающим на завод машинам, говорят, случилась в прошлые выходные крупная неприятность - сгорел дачный домик". "Нет, не слышал" - равнодушно отвечает второй, тема на этом у них закрывается.
      А ты начинаешь напряжённо вспоминать: "Эй, а не та ли это тётя Клава из вохры, которую я мимоходом просканировал несколько дней назад? Что там показал "Шагомер"? И если речь действительно о пятидесятилетней пышечке с каштановыми волосами без одного переднего зуба, то за годы стояния на воротах "завода смерти" к тётке налипло прилично зла. Сколько там было-то... Минус пятьсот? Минус 630?...Зачем гадать. Можно поднять из архива программы конкретные цифры - интересно же уточнить, во сколько баллов погорелице мог обойтись её трудовой стаж у нас, ведь она на предприятии не первый год. И сколько с неё списалось после пожара? Можно ведь проверить... А схожу-ка я после обеда под каким-нибудь предлогом к воротам и незаметно просканирую рыжую толстую вахтёршу Клаву ещё разок. Чем я рискую?". Увлекательно представлять себя кем-то вроде сотрудника научной лаборатории, которому в голову пришла идея интересного эксперимента над белыми мышами.
      
      Колесо крутится
      Необходимо было что-то делать! И решение было им найдено. Расстреливать драпунов! Каждого десятого в расход, как в Древнем Риме. Децимация. А командиров и комиссаров за дезер-тирство - поголовно к стенке. Так в самом начале Гражданской войны в России решил Лев Троцкий (Лейба Бронштейн) настоящий революционер и большевик. Он решил так, совершенно не задумываясь о том, что за содеянное ему когда-нибудь тоже придётся отвечать своей большой умной головой! Но пока под Свияжском Троцкий лично палил из маузера в головы беглецам (по неопытности он стрелял в упор, это оказалось всё равно что ударить стоящего перед тобой человека острым зазубренным молотком (клевцом), отчего осколки черепов и много чего ещё омерзительного летели прямо в него). Зато благодаря таким жёстким мерам недавний газетный репортёр и публицист, не державший прежде в руках ничего тяжелее журналистского пера, смог самолично удержать фронт и предотвратить катастрофу. А ведь в 1918 советская власть висела буквально на волоске. Понимая это "демон революции" не побрезговал замараться, говорят весь плащ Троцкого был забрызган мозгами убитых им красноармейцев...
       Судьба долго ему благоволила. Он родился Херсонской губернии Украины. Был пятым ребёнком в семье Давида Леонтьевича Бронштейна и его жены Анны (Анетты) Львовны (урождённой Животовской) - богатых землевладельцев-арендодателей из числа еврейских колонистов.
       С десяти до шестнадцати лет Лейба учился в Одессе, где жил и воспитывался в семье родственника по материнской линии Моисея Филипповича Шпенцера. Семья тоже была очень богатой и весьма просвещённой, имела собственную типографию, а дочь Моисея потом стала известной поэтессой Верой Инбер.
       Даже наследственное заболевание у будущего "демона революции" было особенным (судьба словно отмечала юношу). У Троцкого довольно часто случались приступы эпилепсии, как у Достоевского и Юлия Цезаря. В древности эта болезнь считалась признаком великого ума, гениальной натуры, исключительной личности, которой будут открыты заветные тайны мира, и человек может управлять не только собственной судьбой, но и судьбами целых государств и народов...
       В 20 лет юноша был впервые арестован за слишком вольнолю-бивые разговоры и чтение запрещённой литературы, и 2 года провел в одесской тюрьме. В заключении, к тому времени уже отчисленный из университета бывший студент, познакомился с Александрой Львовной Соколовской, которая и убедила Лейбу стать марксистом. И он стал. Да таким рьяным проповедником идей социального переустройства общества, что в будущем, когда Лейба, взявший себе псевдоним "Троцкий", присоединится к большевикам и станет активно участвовать в их внутренних склоках, его за бешенный темперамент и беспощадный острый язык будут называть "дубинкой Ленина".
       Ильич восхищался соратником, хотя мог в раздражении назвать "иудушкой" и прочими нелицеприятными прозвищами, за невыносимый нрав и склонность к бонапартизму. И всё же не терпящий конкуренции Ульянов порой смотрел на "Льва партии" снизу вверх. Во время первой русской революции 1905 года меньшевик Лев Троцкий с иронией писал, что Ленина невозможно представить идущим во главе демонстрации на солдатские штыки или сражающимся на баррикаде. Ему (Ленину) всегда была в высшей степени свойственна склонность к спокойной и размеренной кабинетной работе, комфорту, забота о неприкосно-венности и комфорте руководства. Сам же выходец из малорос-сийского местечка, Троцкий, без колебаний отправился туда где можно было запросто схлопотать солдатскую пулю либо нарваться на клинок казачьей шашки.
       Молодой Троцкий активно принимал участие в революционных боях. "Не бойтесь отпугнуть обывателей и кровососов убийства-ми полицейских, солдат, чиновников и богатеев! - призывал недавний журналист, а нынче теоретик и практик революционно-го террора. - Простой народ с гораздо большей симпатией относится к бандитам, чем к власти, и, если почувствует за вами силу, охотно поддержит вас, а не её!". Именно тогда будущий вождь мирового революционного движения выдвинул лозунг о перманентной революции - вечной войны с мировой буржуазией до уничтожения последнего буржуя.
       А ведь в детстве, в религиозной школе хедере, мудрый меламед учил детей, что каждый их шажок по этой земле не остаётся незамеченным Всевышним и запись о нём вечными чернилами вписывается в Великую книгу судеб!..
       В конце зимы 1906 года Троцкий был арестован за свои радикальные призывы и дела. Впрочем, в отличии от десятков расстрелянных и повешенных рядовых участников революции, господин-журналист, благодаря родительским деньгам и хорошим адвокатам, отделался сравнительно легко, и через некоторое время вновь оказался в сочувствующей политэмигрантам Европе.
       В революционные события 1917 года Троцкий сколачивает Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов, который и стал правительством для половины города. Другая половина столицы пока ещё подчинялась Временному правительству, но энергичный Троцкий и его частная армия, состоящая из откровен-ных отморозков и уголовников, активно готовилась к перехвату власти. Именно Троцкий, а не Ленин, стал мотором и организа-тором путча, который 7 ноября завершился большевистской революцией. Ленин большую часть времени скрывался, как немецкий шпион, от грозящего ему ареста, и поспел уже на всё готовенькое
       Сразу после мятежа Троцкий с его жестокостью, неиссякаемой энергий, харизмой, умением говорить с толпой на понятном ей языке, быстро выдвинулся в военные вожди Красной армии. Вот тогда ему и представилась возможность перейти от теоретизи-рования к реальному разбиванию черепов и выпусканию мозгов. Весной 1918 года белые захватили Казань и Симбирск. Троцкий лично прибыл на фронт и применил ту самую ДЕЦИМАЦИЮ - от латинского слова "деци"(десять).Он приказал выстроить отведённый в ближний тыл 2-й Петроградский большевистский полк, который сдал белым Казань, и каждый десятый из тех, кто там стоял, получил пулю. Правда, завистники льва потом судачили, что на деле всё выглядело не так героично. Якобы, после нескольких выстрелов Троцкий находился в полуобморочном состоянии. Совсем юный возраст некоторых приговорённых, их мольбы о пощаде, плачь, сильно смутили тонкую художественную натуру литератора и теоретика. В какой-то момент Лев инстинктивно зажмурился, от ужаса сердце его сжалось в трепещущий комок. Его мутило и пошатывало. Руки стального полководца дрожали. Его бил не проходящий озноб. К сожалению, он оказался вовсе не таким уж "лихим гангстером", каким льстиво видел себя, живя в Американских Соединённых Штатах. Оказа-лось, что ему не чуждо обычное человеческое сострадание! И это обескуражило и расстроило профессионального революционера, как непростительная слабость, какую необходимо как можно скорее вытравить из себя, излечиться, как от позорной срамной болезни.
       Остальную работу за смущённого, побледневшего вождя выполнила расстрельная команда. Но главное, что нужный эффект был достигнут. Войска узнали о стальной бескомпромис-сности своего верховного главнокомандующего. Самому же "красному фельдмаршалу" потребовалось 10 часов полного отдыха в своём персонального бронепоезда. Там, в царском солон-вагоне, его ожидала горячая ванна с расслабляющими напитками. После чая и хереса Троцким занялся ангел из числа молоденьких машинисток секретариата видного большевика. На следующее утро, после того, как Троцкому принесли "двойное-двойное", то есть, крепкое кофе с 4-мя кусочками сахара и двойной порцией сливок, он снова пришёл в форму, и вышел к солдатской массе, чтобы вдохновить приведённые им в чувство после позорного отступления полки своими страстными речами на победу... Впоследствии Троцкий больше никогда и никого не убивал лично, предпочитая отдавать приказы, тем не менее очень гордился этим эпизодом своей боевой биографии, как "античным" подвигом.
       Гражданскую войну Троцкий завершил в должности наркома военмора, то есть главнокомандующего всеми вооружёнными силами молодой красной республики! В ореоле победителя белых армией и интервентов. Все понимали, что именно Троцкий сыграл решающую роль в победе большевиков. В Красной армии его обожали. Многие партийцы считали Троцкого естественным кандидатом на роль приемника Ленина. В нём было то, что очень ценилось - готовность продолжать мировую революцию до полной победы, не считаясь ни с какими жертвами. Его славили в газетах и литературных салонах новой пролетарской богемы. И "Демон революции", пока был у власти, вёл явную и тайную подготовку обескровленной двумя большими войнами страны к новому рывку на Варшаву и Берлин.
      
       Декабрь 1922 года - в стране в разгаре голодомор. Показатели смертности от голода в Советской России ужасающие. Из Североамериканских штатов и Европы морем и железной дорогой приходят караваны с грузами хлеба в помощь голодающим, - а на совещании в кремле члены специальной комиссии политбюро ЦК РКП(б) Григорий Зиновьев, Лев Троцкий, Валерий Куйбышев, Осип Пятницкий и Григорий Сокольников постановляют предоставить зарубежным товарищам по линии Коминтерна более 1,6 миллио-нов золотых рублей. Больше всего денег получили немецкие "камрады" (350 тыс.) и итальянцы (200 тыс.). Одновременно советские борцы за светлое будущее всего человечества дополнили протокол совещания следующим подпунктом: коммунистам ряда европейских стран следует добавить миллион в ближайшее время.
       По данным группы специалистов-демографов, работавших под руководством Евгения Андреева, голод 1921-22 годов унёс около пяти миллионов человеческих жизней...
       Впоследствии субсидии зарубежным товарищам на мировую революцию неуклонно росли. Однако деньги выделялись в обста-новке крайней степени секретности. Сам Троцкий не слишком боялся огласки, однако был вынужден, как и Ленин, руководство-ваться в своих решениях доводами привычной обоим "маленькой лжи во благо большого дела". Страшного суда и Бога Лев Давидович не боялся и верил лишь в силу духа и волю. Впрочем, упорно ходили слухи о том, что в бытность свою в Париже Троцкий вступил в масонскую ложу... Во всяком случае, Троцкий по свидетельствам близко знавших его людей, был не чужд оккульт-но-мистических интересов и не прочь был заглянуть в старинные книги по каббале, содержащих особые таблицы по высчитыванию счастливых и опасных дат и дающих советы, как правильно делать шаги к успеху и уходить от рискованных ситуаций.
       Хранитель библиотеки Московской духовной академии К. М. Попов рассказывал, что Троцкий однажды затребовал из нее какое-то редкостное сочинение мистического автора на немецком языке... об ангелах! Книга была не переплетена. Троцкий вернул ее уже переплетенной со своими пометками. "Кто, как не Флорен-ский, - предполагал библиотекарь, - мог рекомендовать Троцкому эту книгу и указал на ее существование в академической библио-теке?!".
       Троцкий действительно общался со знаменитым священником Русской православной церкви, богословом, религиозным филосо-фом, поэтом и учёным Павлом Флоренским.
       "В судьбе и в жизни Флоренского, - рассуждал свидетель, - вообще много загадочного. Я возвращаюсь мыслями к загадке его дружбы с Троцким - и не могу понять, что связывало политика, оратора, человека действия с философом и мистиком, постоянно пытавшимся уйти от мерзости реальной жизни, не участвовать в ее событиях?".
       Впрочем, эти отношения вряд ли пошли Троцкому на пользу. На людях он всегда с издёвкой говорил о религии и Боге. Когда среди высшей партийной верхушки стали поговаривать, будто бывший семинарист Сталин после смерти Ленина повесил у себя в кабинете его портрет, зажёг перед ним лампадку и усердно молится божеству, Троцкий не преминул поиздеваться над таким поведением тёмного горца, называя Сталина "полуатеистом-полубольшевиком".
       Сам Троцкий демонстративно отвергал все заповеди Христа, включая главную "не убий". Находясь у власти Лев Давидович всегда предпочитал решать возникшие проблемы самым радикаль-ным и "простым" способом, не перегружая себя поиском гуманных решений, и только под нажимом обстоятельств порой вынужден был искать компромиссные решение. "Расстрелять их у нас не было повода, а терпеть было невозможно" - сказал Троцкий о выдающихся мыслителях, которых в итоге было решено выслать из Советской России так называемыми "философскими пароходами". В то время руководство большевиков искало пути выхода из международной изоляции и налаживания экономического сотрудничества с Западом и боялось отпугнуть либеральную общественность Европы и США новыми репрессиями против известных во всём мире деятелей русской культуры.
       В Красной армии Троцкий первые годы после гражданской войны пользовался безграничным авторитетом, его обожали рядовые красноармейцы (особенно политизированная за время гражданской войны молодёжь, комсомольцы. Да и командиры, особенно кадровый состав, который он во многом и подобрал). Для подавляющего большинства членов партии и военных косноязыч-ный Сталин ещё был малоизвестной тёмной фигурой, лишённой какого-либо обаяния, в отличие от харизматичного Льва - талантливого трибуна и публициста. Сразу после смерти Ленина Председателю Реввоенсовета республики ничего не стоило единоличным волевым решением развернуть верные ему части на Москву, и быть бы ему приемником умершего вождя...не хватило решимости и понимания политической ситуации. Троцкий сам это подтверждал в мемуарах, что в двадцатые годы легко мог перехватить власть, опираясь на армию, как на верную "ЧВК". Однако "Марш справедливости" так и не состоялся.
       К 1928 году Сталин фактически выиграл борьбу за власть в партии у левой оппозиции, - Троцкий был лишён всех постов и вычищен из ЦК, его сторонники в партии разгромлены. Однако через некоторое время новый хозяин страны пожалел о своём решении выпустить Троцкого из страны, ведь, снова став политэмигрантом, талантливый публицист, золотое перо, тут же начал из-за границы обличать Сталина и взятый им курс. Авторитет изгнанника среди западных левых рос как на дрожжах. Одновременно Коба испытывал приступы параноидального страха перед заговорами внутри страны. Особенно вождь опасался соратников и чекистов. Каменев, Радек, Бухарин - любимцы Ленина, цвет партии, - они всегда его втайне презирали. И пусть теперь двуличные снобы всячески лебезят перед ним, веры им нет. А вся эта серая камарилья во главе с руководителем ОГПУ Менжинским - начальник внешней разведки Меер Трилиссер, начальник контрразведки Артур Артузов - хоть и уверяли Сталина в преданности, а сами через неистового Якова Блюмкина тайно поддерживают связь с находящимся в Париже Троцким, который даже визуально был похож на Мефистофеля и плёл из-за рубежа сети заговора. Вся тогдашняя чекистская верхушка, "еврейская мафия" - тайно готовилась убить его по приказу своего Мефисто, чтобы верноподданнически преподнести голову Сталина триумфально вернувшемуся на родину толстогубому Лейбу Давидовичу Бронштейну по кличке "Троцкий".
       Когда бывший ассистент дамского цирюльника Карл Паукер суетился вокруг хозяина: менял посуду, салфетки, подносил кушанья, он попутно развлекал вождя анекдотами и пародиями. Главный телохранитель вождя привычно брался на кремлёвских посиделках за роль шута, буквально из кожи лез вон, чтобы заслужить одобрение Хозяина. Стоило всем за столом изрядно набраться и Паукер на потеху Сталину начинал изображать, как будет вести себя Троцкий, когда эту подлую козлебородую сволочь изловят за границей и переправят в СССР. Пародия называлась: "когда падлу потащат на казнь". Два сотрудника охраны исполняли роль надзирателей, а Паукер играл самого Троцкого. Он комично упирался, повисал на руках у "конвоиров", смешно стонал и гримасничал, затем падал на колени и, хватая "палачей" за сапоги, выкрикивал: "Ради торжества мировой революции, товарищи, позовите "Кобу"!". Сталин громко от души хохотал. Вместе с ним хлопали себя по бокам в смешливом пароксизме и хватались за животы Зиновьев и Бухарин (совсем скоро всем троим, включая комика и стендапера Паукера, предстоит оказаться в реальном расстрельном подвале в качестве живых мишеней).
       А пока на Троцкого была объявлена настоящая охота. Однако достать постоянно колесящего по миру "пассионария" окажется довольно затруднительно. Тогда Сталин распорядиться методич-но истреблять всех, кто был изгнаннику дорог, кого он любил. Жена Троцкого Александра Соколовская как персональный пенсионер союзного значения жила в Москве, даже сблизилась со вдовой Ленина Крупской. Но это ей не помогло. 10 февраля 1935 года женщина была приговорена к 5 годам ссылки - сначала выселена в Омскую область, оттуда и вовсе на Колыму. 29 апреля 1938 года ее этапировали назад в Москву, где решением Военной коллегии Верховного суда СССР экс-супруга Троцкого была приговорена к смерти и расстреляна в тот же день.
      Кремлёвский кавказец зачистит буквально всех, кто имел хотя бы отдалённое отношение к его персональному кровнику.
      Первая дочь Троцкого Зинаида дважды выходила замуж. Первым мужем был Захар Моглин (в 1937 году он был расстрелян в Карелии в концлагере Сандармох). Второй её супруг Платон Волков за связь с семьей Троцкого несколько раз арестовывался пока в 1936 году не получил "вышку" (сожжен вместе с тысячами расстрелянных по другим делам в крематории Донского монасты-ря в Москве и там же на территории монастырского кладбища в безвестном рву захоронен).
       В январе 1933 года дочь Троцкого Зинаида, находясь в глубокой депрессии, покончила жизнь самоубийством. Её было всего 32 года.
      С Александрой Соколовской Троцкий официально не разводился, но в 1902 году в Париже он познакомился с очень энергичной девушкой-революционеркой Натальей Седовой, которая стала его второй, гражданской женой. Она родила ему двух сыновей - Льва и Сергея. Любимцев отца. После высылки Троцкого из СССР их старший сын Лев жил сначала в Берлине, а затем в Париже . За ним неусыпно охотились агенты НКВД. В возрасте 32 лет Лев Седов внезапно умер после рядовой операции по поводу аппенди-цита в небольшой русской эмигрантской клинике в Париже. Есть серьезные подозрения, что отправиться на тот свет Лёве помогли агенты НКВД.
       Второй сын Троцкого Сергей, в отличие от отца и старшего брата, был вообще далёк от политики и даже не вступил в партию большевиков. Стал инженером и талантливым учёным: автором ряда трудов по термодинамике. В неполные 30 лет был уже профессором технологического института. 3 марта 1935 в связи с так называемым "Кремлёвским делом" Сергей был арестован, заключён в Бутырскую тюрьму и приговорён Особым совещанием НКВД к пяти годам ссылки в Красноярск. За ним последовала его вторая жена Генриетта Михайловна Рубин-штейн. Год они прожили в Красноярске. Сергей, как хороший инженер, устроился на Красноярский машиностроительный завод. Однако в июне 1936 Серёжу обвинили во вредительстве. Приговор - расстрел.
       Таким образом почти все близкие "стального наркома военмора" были уничтожены, каждый раз заставляя его сердце обливаться кровавыми слезами.
      Троцкий и сам чувствовал себя затравленным зверем. Коварный Коба мог публично говорить, что не намерен мстить какому-то жалкому эмигранту. Но Лев Давидович понимал, что казнь его неизбежна и будет жестокой в назидании всем. Покушения следовали одно за другим. Остатки везения ещё позволяли Троцкому чудом ускользать от убийц. После неудачного нападения левых террористов во главе со знаменитым мексиканским художником Сикейросом, когда боевики буквально изрешетили дом, но по удивительной случайности ни одна из пуля не попала в цель, Троцкий радовался как ребёнок! Ему снова удалось избежать смерти, он постоянно говорил об этом. После этого нападения бывший стальной нарком каждое утро обращался к жене со словами: "Наташа, мы прожили с тобой еще один день! И еще раз мы можем встретить с тобой рассвет". Впрочем, прекрасно зная Сталина и сам будучи бывшим террористом, Троцкий отдавал себе отчёт в том, что после провала нападения Сикейроса и его компании Коба не остановится. Никакие гарантии и договора со Сталиным не работают, даже покаяние не спасёт. А пока мексиканский затворник превратил своё последнее жилище в осаждённую крепость, окружил себя многочисленными телохра-нителями. И всё же знал, что обречён. Слишком много он натворил зла. Колесница судьбы неотвратимо несла его в ад...
       За три месяца до смерти Троцкий стал активно заговаривать о близости собственной смерти. Был ли он провидцем, неизвестно. Скорее, как всякий немолодой и не глупый человек, интуитивно чувствовал, что рано или поздно за всё придётся расплачиваться. Таким образом Троцкий довольно чётко почувствовал и описал какой финал его ожидает. Ему только что перевалило за шестьдесят. 27 февраля 1940 года, Троцкий составил завещание. Конкретно о новом покушении он старался не говорить, однако то, что смерть его будет каким-то образом связана с головой и мозгом, предчувствовал. И вот как он это изобразил: "Характер моей болезни (высокое и повышающееся давление крови) таков, что - насколько я понимаю - конец должен наступить сразу, вернее всего - опять-таки по моей личной гипотезе - путём кровоизлияния в мозг. Это самый лучший конец, какого я могу желать. Возможно, однако, что я ошибаюсь (читать на эту тему специальные книги у меня нет желания, а врачи, естественно, не скажут правды). Если склероз примет затяжной характер и мне будет грозить длительная инвалидность (сейчас, наоборот, благодаря высокому давлению крови я чувствую скорее прилив духовных сил, но долго это не продлится), - то я сохраняю за собою право самому определить срок своей смерти. "Самоубий-ство" (если здесь это выражение уместно) не будет ни в коем случае выражением отчаяния или безнадёжности. Мы не раз говорили с Наташей (имеется в виду жена Троцкого Н. Седова), что может наступить такое физическое состояние, когда лучше самому сократить свою жизнь, вернее своё слишком медленное умирание, например, использовав для этого повышенную дозу морфия или иного безболезненного яда".
      Можно сказать, что до некоторой степени предчувствие Троцкого не обмануло. Хотя самому решать свою судьбу ему не пришлось...
      Странным, опять-таки, образом главных деятелей "русской революции" настойчиво преследовала грёза проломленного черепа. Уже в первые послереволюционные годы размозженным черепом бредил Бухарин: "В революции побеждает тот, кто другому череп проломит", - однажды написал он. В 1937 году, после постановоч-ного процесса над собой и приговора к смерти, Бухарин, - который в годы своего величия с вершин власти с небрежностью рассуждал о необходимости расстрелов, - совсем лишиться мужества и будет униженно молить Сталина избавить его от чекисткой пули к затылок. "Если Вы и Партия сочли такой исход целесообразным в высших интересах революции, и всё предрешено, и меня ждет смертный приговор, то я заранее тебя прошу, заклинаю прямо всем, что тебе дорого, заменить расстрел тем, что я сам выпью в камере яд (дать мне морфию, чтоб я заснул и не просыпался)! Для меня этот пункт крайне важен, я не знаю какие слова я должен найти, чтобы умолить об этом, как о последней высшей милости: ведь политически это ничему не помешает, да никто этого и знать-то не будет. Но дайте мне провести последние секунды так, как я хочу. Сжальтесь!.. Молю об этом..." .
      Сам Троцкий на вершине "своего колеса удачи" печатно извещал всех возможных контрреволюционеров в "Известиях Петроград-ского Совета" от 30 октября 1917 года: "Врагу следует знать, что в любой момент на его череп может обрушиться железный прут". В то время и Сталин прибегал к революционному иносказа-нию подобного рода: "этого господина надо крепко стукнуть по голове". Это Сталин пока об одном из деятелей временного правительства, а не о Троцком.
      Весной 1940 года в окружении Троцкого появился симпатичный бизнесмен - бельгиец Жак Монар, богатый наследник, сделавший-ся социалистом, чтобы насолить папеньке, бельгийскому консулу в Тегеране. У Монара был паспорт на имя канадца Фрэнка Джексона - якобы для того, чтобы скрыться от призыва на военную службу. Он втерся в доверие к новым знакомым. У симпатичного обаятельного бельгийца был автомобиль, и он часто приглашал кого-то из близких к легендарному революционеру людей покататься по окрестностям их виллы. Бельгиец организо-вывал пикники на природе. Не стеснённый в средствах друг семьи не скупился на подарки: девушкам что-то из американской косметики, кому-то из детей шоколад, кому-то редкостную в ту пору американскую модель самолета, который нужно было собрать из отдельных частей и склеить. Вскоре обаяшка совершенно очаровал соратницу Льва Давидовича, американскую марксистку Сильвию Ангелофф, и вскоре даже на ней женился (сестра Сильвии - Рут, была одной из секретарш Троцкого). Когда 20 августа 1940-го бельгиец заехал "к Старику" (прозвище Троцкого) на виллу, охрана его пропустила, так как знала в лицо, как друга дома. В кабинете легендарного "льва" гость дал хозяину какие-то листки с отпечатанным на машинке текстом, мол, написал политическую статью, Лев Давидович, очень хочу узнать ваше мнение. Когда Троцкий погрузился в чтение, гость извлёк пронесённый мимо охраны под полой пиджака альпинистский ледоруб с укороченной ручкой, размахнулся и что есть мочи шарахнул альпенштоком вождя революции по затылку. Осень патриарха подошла к концу. Впрочем, в отличие от убитых им в 1918 году молоденьких красноармейцев, выносливый старик проявил невероятную живучесть: завизжал и даже набросился на своего незадачливого убийцу. Умудрился с раскроенным черепом прокусить "бельгийцу" руку.
       Зачем киллер выбрал такой экзотический способ покушения, неизвестно до сих пор, ведь у него был с собой компактный пистолет. Прибежала охрана, скрутила убийцу и принялась его избивать. Троцкий жил еще сутки, он умер следующим утром, в больнице. А Монар оказался, разумеется, не Монаром, а испанцем Рамоном Меркадером, агентом НКВД. Впрочем, реальная биография его была не менее экзотической: он действительно был сыном богача, железнодорожного магната, и в революцию ушел от скуки, причем завербовала его собственная мать. Товарищ Меркадер, исполнитель операции "Утка", подготовленной товарищами Судоплатовым и Эйтингоном, легендами советской разведки, получил за своё преступление максимальное наказание от мексиканской Фемиды - 20 лет тюрьмы, которые отсидел от звонка до звонка. Освободившись в 1960-м, он выехал в Советский Союз, где получил звезду Героя, четырехкомнатную квартиру на "Соколе" и дачу в поселке Кратово. В СССР к тому моменту четыре года как развенчали на ХХ съезде культ личности Сталина, то есть Троцкий, можно считать, победил. Что думал об этом Рамон Меркадер неизвестно, но в конце концов он переехал на Кубу по приглашению Фиделя Кастро, где и умер в 1978 году от саркомы легкого. "Я всегда его слышу. Я слышу его крик. Я знаю, что он ждет меня на той стороне" - такими, по свидетельству очевидцев, были последние слова товарища Меркадера. С ледорубом тоже произошла интересная история. Несколько лет он пролежал в архивах мексиканской полиции как вещдок, а потом пропал. О том, что с ним стало, ходили разные слухи: говорили даже, что мексиканские президенты используют его в качестве пресс-папье. И только в 2005 году ледоруб неожи-данно объявился: оказалось, что его похитил мексиканский спецслужбист ("желая сохранить для истории") и прямо так - с пятнами засохшей крови, много лет держал у себя под кроватью, завещав дочери. На находку отреагировал внук Троцкого Эстебан Волков. Потомок "великого Льва" даже предложил предоставить свой ДНК для анализа, чтобы подтвердить подлинность священ-ной для каждого в мире левака реликвии (не задолго до этого на аукционе в Далласе была продана за 120 тысяч американских баксов прядь волос длиной 8 сантиметров, принадлежащая неутомимому борцу с американским неоколониализмом "Святому Эрнесто Ла-Игерскому", как называют Че Гевару на Кубе миллионы верующих. Перед аукционом по анализу ДНК была подтверждена подлинность лота). Вот и потомок Троцкого был готов сдать свой ДНК ради торжества исторической справедли-вости. При этом помыслы внучка (во всяком случае на словах) выглядели кристально-прозрачными, как альпийский лёд, ведь он собирался безвозмездно передать топорик, которым был зарублен его великий дедушка, в дар дому-музею Троцкого в Койоакане. Владелица артефакта, однако, предпочла продать ледоруб частному коллекционеру из Вашингтона. Свой поступок она объяснила предельно откровенно: "Я хочу на этом заработать. Такая историческая вещь чего-нибудь да стоит, а?".
      
      Глава 83
      В ближайший выходной сотрудникам предприятия "Звезда" приказано было забыть про личные планы и намеченные домаш-ние дела. Согласно распоряжению администрации завода, всем в обязательном порядке надлежало стать участниками очередного Z-митинга на Красной площади. Дела в Украине у Путина и его армии идут всё хуже и хуже, так что кремлёвскому карлику позарез требуется продемонстрировать несуществующие успехи.
      И вот воскресным утром к проходной завода подогнали двена-дцать автобусов, загрузили в них народ, после чего колонна "горячих сторонних" войны отправилась к месту проведения "путинга".
       К их прибытию вблизи выстроенной накануне сцены на Васильевском спуске, что возле храма Христа Спасителя, уже негде было яблоку упасть от плотно сгрудившегося народа. А людей всё подвозили и подвозили - таких же подневольных, в основном студентов и бюджетников.
       Выйдя со всеми из автобуса, Герман стал озираться на толпы и толпы сторублёвых животных (не путать с политическими животными) в том смысле, что многих тут наняли радостно мычать всего за сто рублей. Если подумать, то как могло быть иначе? Кто мог бы массово выжить в стране после антигуманных экспериментов Ленина-Сталина по отуплению огромного народа и целенаправленного его геноцида? Самые подлые и покорные лизуны. Вот они вокруг! Потомки палачей, стукачей, выживших безмолвных рабов, снова ставящих бронзовых болванов очередно-му Сталину по всей стране. Они все безропотно приехали по первому приказу подвывать новому хозяину, с клыков которого капает свежая кровь. Им велели и они тут же забыли, что жертвы объявленной "священной войны" это те самые ребята и девчата с братской Украины, с которыми они когда-то вместе отдыхали в одних пионерских лагерях, служили вместе, работали на стройках социализма, пели по вечерам под гитару вокруг костра Высоцкого и Визбора; проводили отпуска на одних и тех же турбазах. Это были те же самые люди. Или их дети, внуки.
       Однако сгрудившаяся в покорное стадо между мавзолеем и Василием Блаженным человеческая масса старательно гнала прочь от себя такие мысли. Согнанные на митинг зрители боялись мыслить не так как им внушали пропаганда и начальство. Они отказались бы верить, даже если бы им вдруг сказали правду о том, что до самого начала СВО 90% граждан независимой Украины оставались русскоязычными и во многом очень близкими им ментально и духовно родственниками. Братьями. Ведь в соседней стране с удовольствием смотрели телепрограммы российского телевидения, русские фильмы, слушали российскую попсу. И, чего греха таить, многие там тоже с ностальгией вспоминали свою юность, пришедшуюся на времена СССР... Но, как и большинство населения РФ, участники митинга на Лобковом месте заставили себя запихнуть такие мысли подальше в канали-зацию собственной памяти, потому что от них требовалось не рефлексировать, а дружно ликовать и радоваться массовому убийству хохлов, бандеровцев и нациков, стиранию в пыль городов некогда общей родины. Дружными воплями им велено было поддерживать призывы со сцены бурно гордиться присоединением к России новых территорий независимого соседнего государства. И получалось, что у русских короткая память... Но митингующим было на это наплевать, ведь кроме денег, отгулов, бесплатной водки с закуской за счёт организаторов, им обещали гордость за державу, поднимающуюся с колен... Восторженные идиоты! В силу нравственной и мозговой тупости в большинстве своём это стадо не было способно осознать очевидного: продавшись наместнику зла на земле с потрохами, они обречены. Медовый роман с рогатым Путиным - с работой в три смены за высокие зарплаты и бесплатными зрелищами по праздникам неизбежно закончиться и тогда они станут для Зла рабами и едой. И бросаться в храмы за спасением будет бесполезно, ибо госкорпорация РПЦ давно заключила с антихристом контракт на оптовую поставку христианских душ.
       Не то, чтобы Герман, не понимал, что его присутствие тут не менее сомнительно в морально-этическом отношении...Но во всяком случае роль восторженного дурака ему претила, и "Шагомер" должен был это отразить.
      
      Глава 84
      "Какого х... нас привезли так поздно! Что мы отсюда увидим?! - тихо негодовали многие коллеги Дорандова тому, что оказались так далеко от сцены и не смогут вблизи лицезреть "звёзд": народ десятилетиями целенаправленно низводился властью, телевидени-ем, госпропагандой до уровня римского плебса - крови и зрелищ, вот что ему требовалось! И чем дороже, бесстыдней, вульгарней и кровавей будет зрелище, чем больше популярности у Цезаря или Августа!
      Обвинённая в нераспорядительности девушка из заводского департамента персонала оправдываюсь как могла и утешала разочарованных работников, что отличная аппаратура гарантирует хороший звук. Только народу её оправдания были по барабану. Герман в перепалке участия не принимал - "испытаем?" - задорно включилась у него на телефоне программа.
       Герман принялся незаметно крутить сканером - влево, назад, вправо. Сам он как бы поставил себя над всем происходящим: "Я тут не по своей воле - я наблюдатель. Такова моя миссия". Ставить интереснейший эксперимент над окружающими было занятием не в пример более комфортным, чем разделять ответственность с тысячами себе подобных.
       В науке существует такая теория трансгенерационных посланий. Кратко смысл её таков. Полученная предками психиче-ская травма не уходит с ними в могилу, а передаётся через несколько поколений - последовательно, как в домино. Допу-стим, прадеда нынешнего россиянина, тоталитарное государство держало на положении крепостного, загнав в колхоз, на завод, откуда бесправный пролетарий не мог уволиться по собственной воле. Или в Гулаг. Короче, ломая его волю и достоинство репрес-сиями, идеологическим диктатом, тотальной пропагандой. В результате имеющий такую наследственную память современник тоже рождается рабом "с переломанным позвоночником". Третье, четвёртое, шестое поколение - они сами того не ведая, с лёгкостью начинают вести себя как крепостные холопы, "винтики" государ-ственной машины. Их никто этому специально не учил, они такими родились морально-дефективными. "Одобрямс всё, что велит нам партия и вождь!" - без колебаний отвечают вроде бы вполне современные с виду горожане, одетые в добротную западную одежду, охотно освоившие передовые иностранные технологии. Будто не было на их памяти почти двух десятилетий свободы. Добровольно отказываясь от своей европейскости, чувства собственного достоинства, гражданских и человеческих прав, тысячи, миллионы людей охотно соглашаются не думать собственной головой, а делать то, что им велят вернувшиеся хозяева.
       И программа в руках Дорандова фиксировала это с порази-тельной очевидностью. Безропотно соглашаясь рвать глотку в поддержку карательной экспедиции против соседского славянско-го народа, радуясь захвату чужой земли, молчаливо поддерживая травлю новых "врагов народа" - "иностранных агентов", каждый тут получал свою долю "награды" за принесённую от имени всего народа смерть, кровь и страдания. Это поразительно! - но каждый взятый за соучастие в преступлениях власти рубль отражался "Шагомером" в антибаллах. Это касалось и согласия быть всего лишь зрителем на этом провластном шабаше у Лобного места... Никто вокруг не догадывался, чем им придётся заплатить за такие приятные ништяки от профкома, как обещанные за потерянный выходной отгул и прочие "плюшки".
       И лишь один человек из собравшейся на Красной площади многотысячной толпы мог наблюдать в режиме реального времени как начисляются каждому стоящему справа и слева от него придурку очки, шаги, баллы... за которые придётся расплачивать-ся слезами и кровью, в том числе близких. В руках Германа оказалась чудесная машинка, на экране которой отражались чужие судьбы! Будущее, которое отнюдь не выглядело туманным. Игра в провидца затягивала со страшной силой. Специальный маркер менял цвет в зависимости от приближения человека к роковой черте, за которой его с нетерпением ожидала расплата. Вон парень впереди в ярком свитере с символикой армии России - напропалую флиртует с двумя девушками... и ведь не подозревает весельчак, что только что своими воплями "За победу!", "Даёшь Киев!", "Повторим!" заступил за черту, превысил своими пассивными и активными действиями, мыслями критическую массу зла. Вероятно расплата для него уже неизбежна. А какой она будет - зависит от "ямы" на графике, в которую он сам себя уже загнал.
      
      Глава 85
       В интерфейсе приложения появилось сообщение, что сокращённый тестовый режиме отражают на все опции. Но если клиент захочет установить полную версию "Шагомера", то ему станет доступно видеть конкретный "урок", ожидающий владель-ца того или иного кейса - увольнение с работы, проблему с близкими людьми, потерю денег или имущества, крах отношений, несчастный случай с тяжелым увечьем, наконец смерть от ковида или иной "внезапной" болезни. И прочее, прочее.
       "Дорогой пользователь! - обращалось к Дорандову приложе-ние. - Вы уже можете наблюдать с нашей помощью за колебания-ми кармического курса участников рынка под названием "Жизнь". Уверены, вы заинтригованы. И это только начало. Самое интерес-ное - впереди! Очень скоро мы предложим Вам подключить новые инструменты - не упустите такую возможность получить ещё больше эксклюзивных возможностей. В определённый момент благодаря нам вы перестанете быть пассивным наблюдателем и сможете участвовать... Игра, которую мы предлагаем своим лучшим клиентам, намного...намного увлекательной и прибыль-ней всего того, о чём вы знали до сих пор!".
      
       Концерт должен был открыться выступлением президента. А пока народ развлекал ведущий с героиновым блеском в глазах. Владимир Машков заряжал огромную толпу своей ненавистью к Украине и Западу. Америку Владимир Машков возненавидел после того, как там у него не получилась большая киношная карьера и дело ограничилось покупкой стандартной виллы с голубым бассейном на Голливудский холмах. Ему, гению, там плюнули в душу и он им этого никогда не простит!
      
       Набитый "под завязку" принятым в гримвагене марафетом и казённым пафосом высокооплачиваемый конферансье нёс со сцены всякий псевдопатриотический бред про необходимость собирания всех русских земель, восстановления Советского Союза и великой православной империи. Вообще-то получалась сборная солянка без ясной цели и адекватной структуры. Вроде как всё у страны идёт по плану...но по какому никто сказать не мог. Любой зритель с ясной головой, способный сложить два плюс два, сразу мог почувствовать кислотную неадекватность ведущего, который пытался объявить той самой "скрепой" всё, что порождал его больной мозг. Вот был у нас Советский Союз, там всё было великое. Но вообще-то всё великое было в Российской империи. А вот развал СССР это величайшая трагедия. Но 1917 года мы больше не допустим. 1990-е годы было сложным бандитским временем, но оно культовое, типа не хочется в него, но там новая Россия готовилась вставать с колен... В общем бессвязный бред сумасшедшего. Но народу нравилось. И так же легко верилось, что Путин не может ошибаться, и что под масками вчерашних кумиров скрывались подлые хари "иностранных агентов", как их дедам верилось в непогрешимый гений великого Сталина и что множество милых, честных, талантливых людей вокруг были завербованными шпионами десятка вражеских разведок.
       Зажигательный энтузиазм ведущего был щедро оплачен. Будучи актёром и режиссёром средней руки, за устойчивую правильность своей идеологической позиции и старательность, штатный митинговый конферансье получил от Путина ведущий театр страны, на фасаде которого в верноподданническом экстазе тут же разместил огромную свастику "Z"...В награду от хозяина недавно Машкова поставили руководить всей индустрией, назначив руководителем Союза театральных деятелей, вместо уволенного за недостаточную злобность заслуженного СССР Александра Калягина.
       Народ слушал надрывные призывы Владимира Машкова - всем как можно скорее (в идеале прямо с этого митинга) отправляться на священную войну - и приветственно свистел и хлопал ему; ведь убивать украинцев с 24 февраля 2022 года стало не только почётно, но и самым выгодным по деньгам промыслом в стране. Какой-нибудь вчерашний безработный из Задрыщинска, алкаш из Кашино, домашний насильник из Владивостока, даже рецидивист, отбывающий "пятнашку" в мордовском лагере, подписав контракт с Министерством обороны, становился уважаемым членом общества. За какие-то несколько месяцев он мог стать миллионе-ром. Убийц украинцев щедро награждали железками на разно-цветных ленточках. Их уголовные рожи размещали на огромных билбордах - "наши герои"! В их честь называли школы и улицы. За них молились во всех храмах страны, желая наёмникам военного счастья и обещая место в раю в случае гибели... С российским народом уже более тридцати лет проводился чудо-вищный эксперимент по массовому расчеловечиванию населения. Власти отводили людям роль послушных животных, голосующих так как им приказывают дрессировщики из телевизора, а затем всем стадом марширующих на бойню. Этим полезным скотам, - по мысли хозяев, - полагалось радостно мычать на таких вот концертах, под специальную музыку, которая должна вызывать правильные рефлексы у согнанной на Лобное место толпе. А затем все эти бараны должны были радостно мычать на скотобойне, пока с них будут живьём сдирать шкуру, куда их скоро строем направят по очередной мобилизации...
      Шагают бараны,
      Бьют барабаны, -
      Кожу для них дают
      Сами бараны.
      
      Глава 86
       Владимир Путин появился с традиционным для себя опозда-нием. На этот раз ждать его пришлось сорок минут. Причём для него на сцене была выстроена специальная прозрачная клетка из панелей пуленепробиваемого стекла. Появившись наконец перед своим народом "русский бонапартик" принялся ораторствовать в своём стиле о необходимости восстановить великую Россию в её максимальных границах. Святую Русь! А заодно освободить братский украинский нард из объятий нацистов и западных безбожников и извращенцев.
       Апеллируя к коллективному бессознательному, раздражая самые тёмные струны человеческих душ, реанимируя в глубинах их психики первобытную архаику и ордынские архетипы, диктатор и его жрецы предлагали людям красивый и притягатель-ный миф о сверхнароде, богоизбранной нации, на деле отнимая у поколений россиян свободу, надежду на равноправное участие в процессах цивилизационного прогресса, лишая их права на подлинно счастливую жизнь во взаимном уважении, любви и гармонии с собой и с миром (фактически речь шла о происходя-щем расчётливом и циничном убийстве коллективной души целого народа, точнее к принуждению к суициду). Поражало, что один человек (хотя существовал конечно же коллективный Путин), вероятно одержимый под старость прежде как-то подавляемыми им тёмными языческими представлениями о мире, заразил целую нацию своими бредовыми идеями до такой степени, что миллионы и миллионы согласились участвовать в ритуале массового суицида (попутно сея смерть и разрушение для соседних "небогоизбран-ных" народов).
       Герману достаточно было на несколько мгновений навести на оратора сканирующее устройства - и на экране возникла отрица-тельная парабола глубиной с Марианскую впадину. Главный карлик был безнадёжен... Одним словом, Герман видел то, чего другие не замечали: эти бараны вокруг кричали о любви тому, кто их терпеть не может, примерно как стариковский подгузник у себя в трусах. Все тут говорят об одном, а делают совершенно другое; считают себя правыми, совершая обыденно немыслимо жестокие и бесчестные поступки. При этом им самим всегда представляется, что они ведут себя правильно, благородно и последовательно. Разве можно таких взрослых детей с незрелой психикой воспри-нимать всерьёз? Вряд ли.
       Иногда Герман словно пытался ущипнуть себя, чтобы проснуть-ся, говоря себе, что всё происходящее не так однозначно. Ново и необычно. Одним словом, слишком тонкая вещь, чтобы рубить с плеча. Дескать, самое разумное пока - просто безоценочно наблюдать и накапливать информацию. Но так уж устроен человеческий мозг, что не терпит неопределённости и склонен рубить с плеча, деля явления на белые и чёрные.
       В то же время Герман не был лишён амбиций исследователя. Ему было интересно, как инженеру, обсчитать траекторию человеческой глупости и скорость сближения с чёрной дырой невыносимых страданий. Он хотел вычислить мощность людских заблуждений и массу ответственности за содеянное. И, самое главное, он хотел изучить отношения между всеми этими элементами формулы.
      
      Глава 87
       После официальной части народу дали обещанное зрелище. На сцену один за другим поднимались "кремлёвские соловьи и кукушки", привычно поющие за большие деньги на пропагандист-ских шабашах. Певцы: Газманов, Александр "Маршал", Лепс, Басков, Стас Михайлов, группа "Любэ", Полина Гагарина. Елена Ваенга и другие. Восходящая звезда по кличке "Шаман", сильно смахивающий на образцового выкормыша "Гитлерюгенда", уверял под энергичную фолк-музыку, что, оказывается быть русским, это ещё про доброту, великодушие, мудрость, о чём, к сожалению, как-то стали забывать. По обе стороны сценической рампы резво шустрили "колбасники". Потому что, если ты живёшь исключи-тельно "интересами колбасы", то бишь желудка, покупкой последней модели айфона, "тачки", то готов выполнить любой заказ-приказ - петь или зиговать...
       Со сцены звучала не только "попса", но даже культовые рок-баллады - купленные артисты без зазрения совести перепевали краденные шедевры. Никого не волновало, что сказали бы их умершие авторы, будь у них такая возможность. Давно покойного Виктора Цоя, ненавидевшего при жизни военщину и милитаризм, посмертно объявили "нашим". А его легендарную "группу крови", написанную в качестве протеста против войны в Афганистане, молодчики с микрофонами и электрогитарами без зазрения совести превратили в модерновый "Хорст Вессель" (гореть им всем за это в аду!).
       Затем началось о ещё большее позорище. Престарелые рок-звёзды, когда-то в горбачёвскую Перестройку воспевающие свободу против любой тирании и сделавшие себе имя на энергии протеста, успели основательно прогнить, покаяться перед властями и монетизировать свои вольнолюбивые шедевры в тренде нового времени. Вместо "Я свободен!" - актуально зазвучало их "Я русский!". Все эти Галанины, Кинчевы, Бутусовы, "Арии", "Бригады" с началом агрессивной войны дружно обосрались от страха (правда были и другие: Андрей Макаревич, Шевчук, которые не испугались и остались верны себе). Некоторые из рок-засранцев с перепугу засунули себе язык в жопу, другие начали пердеть, что, дескать, нельзя своими песнями стрелять в спину собственному вермахту. И вот продавшиеся старички с большой выгодой для себя принялись подпевать нацистским маршам.
       Каждый исполнитель обязательно перед тем как запеть в микрофон произносил (вероятно оговорённые в контракте) ритуальные слова о том, как он рад присоединению к России новых территорий, и что скоро, благодаря нашим героическим военным, вся бывшая Украина вслед за Крымом "вернётся в родную гавань". А потом, вероятно, наступит очередь и других наших земель, которые доверчиво поманились на лживые обещания западных свобод.
       Каждое слово проплаченных менестрелей и шутов мгновенно отражалось "Шагомером" - продажным селебритис предстояли суровые жизненные уроки за эгоизм, жадность, зависть, равноду-шие...
      Однако народ по-прежнему реагировал хорошо - людям нрави-лось слушать про то, какие они все великие, богоизбранные, благородные, и как всех победят и уничтожат. Про разбомбленные города, сотни тысяч погибших и покалеченных, беженцев, страдания миллионов, голод, катастрофический урон природе - присутствующие на площади даже не задумывались. Народу подавай зрелище и веселуху! Ему было плевать на украинских детей, которые получают тяжелейшую психическую травму, вырастая под вой сирен воздушной тревоги, извещающей о приближении русских ракет. Во всяком случае Герман наблюдал у себя на экране смартфона схожую картину - у каждого из улыбающихся и ликующих зрителей набавлялось только отрица-тельных балов, как у пассивных соучастников творящегося зла. Вот уж поистине за всё в этом мире приходится платить - рано или поздно...
       Ближе к финалу последовала поистине эпическая сцена. Вна-чале собравшиеся на сцене приглашённые звёзды хором запели гимн Советского Союза. Но на огромном плазменном экране показывали в основном крупным планом обколотую ботоксом физиономию престарелого диктатора, который по-лягушачьи разевал рот, а остальные участники хора, скосив на "приму" испуганные глаза, старательно подпевали в унисон солисту.
      А потом перед публикой появился краснорожий субъект с лицом обезумившего иезуита. Он был в круглых очках доктора-садиста, весь в чекисткой коже поверх рубахи палача из алого кумача. Жутковатого вида оратор произнёс чрезвычайно зажига-тельную речь в поддержку всех тех ужасов, которые устроила власть. И в конце вдруг зашёлся в истеричном вое: "Гойда, братья и сёстры, гойда! Бойся, старый мир, лишённый истинной красоты, истинной веры, истинной мудрости, управляемый безумцами, извращенцами, сатанистами. Бойся, мы идём! Гойдаааа! Гой-даааа!" - проорал кликуша, словно припадочный, на весь мир бесноватый зов опричников, мутно таращась в круглые линзы на колышущееся под ногами многоголовое море, словно видя перед собой потоки выпущенной крови и плавающие в ней отрубленные головы. Отвёл душу артист, сыграл порученную ему роль, отработал жирный гонорар, не догадываясь о цене, которую придётся платить в том числе его многочисленному выводку за шалости папаши...
       И тут Германа ожидал сюрприз. Вдруг выяснилось, что не один Дорандов такой здесь умный и понимающий. Неожиданно сыскались и другие, чья личность словно обладала иммунитетом ко злу, отчаянно сопротивляясь ему, как организм - заразе. Среди присутствующих на митинге-концерте в честь присоединения новых территорий нашлись ещё люди, интуитивно оберегающие свой внутренний мир от проникновения духовной инфекции. Не единицы, даже не десятки, а сотни собравшихся неожиданно не поддержали ура-патриотическое выступление Ивана Охлобыстина, поэтому звукорежиссёрам в "Останкино" даже пришлось срочно наложить заранее записанный звук радостно вопящей толпы на общий фон телетрансляции.
       А один явно нетрезвый парень неподалёку от Германа откровенно глумливо схохмил своим приятелям: "Эти суки думают это они нас поимели, а поимели их мы! Они могли бы даже на безработных не тратиться, заманивая нас халявным "рублём" (1000 рублей) на рыло, а просто нарисовали бы толпу в компьюте-ре, и показали бы в вечерних новостях Первого канала пенсионе-рам народную поддержку. А так мы сейчас пойдём и нажрёмся в сиську в честь того, чтобы они обосрались на своей СВО!".
      
      Глава 88
      В понедельник позвонили из медкомиссии при Центре подго-товки космонавтов имени Гагарина: "Приезжайте, заберите свои документы: принято решение, что вы больше не сможете подавать заявление на отбор" - холодным тоном сообщила Дорандову какая-то бюрократка...
      Отстояв очередь, Герман назвал свою фамилию в регистратуре. Немолодая женщина с раздражённым усталым лицом подняла сердитые глаза на Дорандова, потом посмотрела что-то в своём журнале и зачем-то громко озвучила на весь зал, словно желая сделать неудачнику побольнее:
      - Вы превысили лимит попыток, по вам принято решение о недопуске.
      Из окошко регистратуры неудачнику швырнули его медицин-скую карту. На титульной странице кто-то издевательски начертал крупными буквами да ещё красным карандашом: "Хронически негоден - не допускать впредь ни под каким предлогом!!!". Снова посетило тоскливое чувство, что жизнь в целом не удалась.
      Схватив карточку, Герман поспешил убраться в глаз очевидцев его унижения, чувствуя как от стыда горит лицо: казалось все взгляды направлены только на него, словно всем известно, какой он чудак и неудачник.
      - Вы вниз? - окликнул уже вошедшего в лифт Дорандова ка-кой-то мужик.
      - Да, - машинально отозвался Герман и вежливо придержал закрывающиеся двери, пока попутчик не вошёл. - Вам какой?
      - Второй, пожалуйста, - ответил мужик.
      - Мне ниже, - буркнул Дорандов.
       Серо-голубые глаза незнакомца ответили Дорандову благо-дарным взглядом. Лицо показалось Герману знакомым, где-то он видел этот ироничный прищур, пышные усы, барскую самоуве-ренную манеру держаться. Кабина плавно пошла вниз. Вдруг на лице джентльмена в отличном костюме, пахнущего словно дорогая вещь, что-то дрогнуло, он снова окинул неудачника критическим взглядом и вдруг задал странный вопрос:
      - Вы случайно не актёр?
      Прежде чем Герман что-то ответил, странный господин при-нялся его уговаривать:
      - Хотите сняться в отличном кино и заодно слетать на МКС? - ошарашил он, но уж очень самоуверенным тоном, словно предлагал сгонять на пару деньков в Питер. - Послушайте! Мы давно ищем парня ваших лет, примерно такого типажа. Мои ассистентки по актёрам с ног сбились. А тут вы! Это же надо такая удача! Только не отказывайтесь! Если да, то можно прямо сегодня решить все проблемы с медициной, а заодно и с мандатной комиссией.
      Ситуация совершенно абсурдная. Тем более, Герман понимал, что стоит ему появиться перед знакомыми врачами, и будет скандал. Но и отказаться от такого удивительного шанса, - из тех, что выпадают раз в жизнь; не попробовать, пусть даже безнадёж-ный вариант... Одним словом, у него просто язык не повернулся ответить "нет".
      Незнакомец тут же повёл Дорандова обратно на "Голгофу" - к регистрационному окошку, от которого он тот только что бежал, словно ошпаренный и оплёванный. Но на этот раз всё происходи-ло, как в волшебном сне. Незнакомец дал указание неприятной тётке выписать молодому человеку обходной лист для прохожде-ния врачей, и та даже не пискнула против. После этого "барин" взял лист и велел Герману просто следовать за собой.
      В коридоре медкомиссии столпилось человек тридцать моло-дых кандидатов, которые терпеливо ждали своей очереди быть вызванными к докторам-специалистам. На дверях высели списки тех, кто сегодня проверяется. Провожатый, не обращая ни на кого внимания, распахнул перед Германом дверь, пропуская подопеч-ного вперёд...
      Это напоминало какой-то сказочный конвейер! Всесильный усач с обнадеживающим подмигиванием запускал своего протеже к очередному доктору. Герман "нырял" в кабинет, словно в полынью, несколько минут за закрытыми дверями решался вопрос - и...ап! Дело в шляпе! Герман не узнавал хорошо знакомых врачей! Да и они тоже делали вид, что не узнают "клоуна и неудачника". То есть, ни малейшего пренебрежения с их стороны. Наоборот - приветливость, участие; возвращая ему бланк со своим одобрением, каждый непременно желал Дорандову успехов, словно доброму знакомому, радуясь за него. Всё было так необычно, что Герману хотелось ущипнуть себя - убедиться, что это не сон.
      Даже самые прежде язвительные, неприязненно настроенные к нему, доктора, несколько минут пошептавшись с сопровождаю-щим Дорандова "барином", понимающе кивали, и без малейших придирок писали "годен" на обходном листе вчерашнего "лузера", после чего уважительно поздравляли с успешным прохождением отбора по своей врачебной специальности.
      Так Дорандов с усачом без проблем добрались до кабинета кандидата медицинских наук, ответственного за проверку у кандидатов в лётчики-космонавты вестибулярного аппарата. Герману было предложено снова сесть на злополучный вращаю-щийся стул - пыточное кресло, всегда бывшее непреодолимым бревном, лежащем поперёк его пути к мечте. Только на этот раз неумолимая врачиха кардинально преобразилась из мегеры в добрую фею. У неё тоже напрочь отбило память на лица! С предупредительной улыбкой прекрасной стюардессы вестибулолог помогла Дорандову усесться поудобней. Три раза небыстро (для вида) прокрутила его на своей "адской карусели". Формально исполнив свой долг, обычно безжалостная к молодому человеку врач, остановила вращающийся стульчак, и ласково спросила, как он себя чувствует.
      - Нормально, - ответил Герман.
      - Во время предполётных тренировок придётся потерпеть, вырабатывая устойчивость к серьёзным перегрузкам и невесомо-сти, вас это не пугает, голубчик? - с большой заботой осведоми-лась она.
      Получив бодрый ответ, врачиха расплылась в счастливой улыбке и произнесла ободряющие слова, что космонавтике необходимы сильные и талантливые люди, после чего вслед за коллегами, с видом полного удовольствия, поставила в бланке своё "годен". Но впереди ещё оставалась главная баррикада.
      На заветной двери мандатной комиссии висели списки буду-щего пополнения отряда космонавтов, фамилия "Дорандов" в них естественно не значилась. Но провожатый весело подмигнул ему, мол, не дрейфь, парень, прорвёмся! И открыл дверь чуть ли не ногой. Оказавшись в несчастливом для него помещении, где решались судьбы и гибли мечты, Герман напрягся, приготовив-шись к неизбежному провалу. За длинным столом, покрытым зелёным сукном, восседали человек десять светил космической медицины, прославленных космонавтов и прочих корифеев, среди которых взгляд сразу отыскал лицо председателя, прочно ассоциирующееся у хронического неудачника с вердиктом "Отказать!".
      И снова всё пошло по загадочному и необъяснимому сценарию. Тузы отборочной комиссии, едва увидев спутника Дорандова, повели себя так, словно посреди будничного рабочего дня с ними случилось нечто очень приятное. Зашедший в комнату штатский в приятельской манере обменялся коротким приветствием с каждым из "генералов". Чувствовалось, что он со всеми на короткой ноге. Обычно так ведут себя с "большим начальством" лишь те, кто сам, как минимум, не уступает хозяевам в статусе, и связывают их гораздо более близкие неформальные отношения, чем шапочное знакомство - может на корте встречаются, а то и попариться вместе его зовут, водочку попить.
      Господин в штатском представил комиссии своего молодого протеже, который, по его словам, очень перспективен и потому должен получить назначение в экипаж на ближайший полёт, а значит пройти всех врачей и сдать все экзамены... в один день! Председатель комиссии должен был бы иронично усмехнуться на столь наглую просьбу, однако он этого отчего-то не сделал. Напортив! Понимающе кивнул сопровождающему Германа господину и очень уважительно предложил Дорандову подойти ближе к столу президиума. Выслушав краткие доклады врачей о том что кандидат успешно прошёл все отборочные тесты и полностью соответствует требованиям, академик в чине генерал-лейтенанта медицинской службы обратился к знаменитому в прошлом космонавту и дважды герою, сидящему по правую руку от себя: "Ну-с, вот вам первоклассный кандидат на место инженера-исследователя".
      Герману было задано несколько стандартных вопросов для проверки его квалификации - что-то вроде экспресс-экзамена.
      Ответив на первый вопрос, он быстро расправился и со вторым. Члены комиссии слушали внимательно и одобрительно кивали. Третьим вопросом была задача, которую способный инженер тоже решил, но своим оригинальным путём. На что женщина-эксперт согласилась что и так можно, но коль на то пошло, то есть путь ещё короче. И Германа осенило, он тут же взял мел и изложил на доске третье решение. Все вопросы были сняты. Герман увидел, как эксперт ставит ему оценку отлично.
      В кульминационный для счастливчика момент произошло нечто необычное. Вдруг дверь распахнулась и в комнату заглянула мятая физиономия самого Дмитрия Рогозина! Слышно была как за спиной нагрянувшего без предупреждения большого начальника в коридоре приглушённо лопочет многочисленная свита главы "Роскосмоса". Скользнув по лицам обалдевших от неожиданности корифеев мутным, как показалось Герману, нетрезвым взглядом, Рогозин выделил его покровителя-режиссёра. Ради придворного оскароносца мучимый похмельем "главный космонавт" дал себе труд переступить порог, - чтобы пожать высокопоставленному киношнику руку, и тут же направился обратно, вскинув напосле-док в римском приветствии руку с лающим возгласом "Слава России!"; присутствующие, словно опомнившись разом, повскака-ли с мест и дружно зиганули в ответ захлопнувшейся за своим фюрерком двери.
      
      Глава 89
      Окрылённый, Герман помчался к местному кадровику. Знако-мый полковник взглянув на предъявленное заключение комиссии за подписью её председателя, на котором ещё чернила не обсохли, поднял поверх дужек очков удивлённые кустистые брови, промычал озадаченно, однако поздравил нового члена суперэлит-ного Отряда космонавтов, и предложил через пару деньков зайти за удостоверением и пропуском в Центр подготовки космонавтов.
       Герман ещё не знал, что глава Роскосмоса Дмитрий Рогозин, наплевав на протесты профессионального сообщества, принял волевое решение - превратить космическую станцию из научной лаборатории... в съёмочную площадку. Будучи профессиональным журналистом, бывший выпускник партшколы советских пропа-гандистов, ни бельмесы не понимал в космонавтике, зато отлично разбирался в пиаре: если не выходит отправить обещанные экспедиции на Луну и Марс... Если угрозы - вынудить несговор-чивых американцев самим доставлять своих астронавтов в космос с помощью батута - остались только угрозами... Значит, надо срочно придумать что-то такое, что затмит собой все прошлые неудачи. Так у Рогозина созрела гениальная идея - выступить сопродюсером первого отечественного реально космического блокбастера с рабочим названием "Вызов". Съёмки планировалось полностью осуществить на борту международной космической станции (МКС). И пусть во всём остальное мире, включая Голливуд, космос снимали в павильонах, добиваясь эффекта максимальной достоверности при помощи компьютерной графики, - но если ты в России руководишь отраслью единолично, то что тебя может сдержать в твоём размахе?
      Работать над проектом глава Роскосмоса пригласил очень влиятельного киномагната, приятельствующего с самими президентом. Правда возникла проблемка с главным героем. Десяток известных артистов получили приглашение сниматься без всяких проб, но у всех у них нашлась уважительная причина отказаться: кого-то мутило не то что на центрифуге, даже в обычном самолёте. Кого-то не устроил обещанный гонорар. Кто-то не мог выделить месяц жизни на подготовку к полёту.
       И, как это нередко случается в киноиндустрии, помог случай - нужный типаж нашёлся сам. В лифте. Причём киношников не слишком смутило, что он не профессиональный актёр. Плевать. Им нужен молодой мужик с подходящей фактурой. Желательно (но не обязательно) способный с нужным выражением произнести хотя бы пару страниц текста. А уверенно держаться в кадре и всему остальному его научат. Достаточно иметь нужную мотива-цию, ибо большую часть времени предстоит провести в невесомо-сти, в не слишком комфортных условиях. Ещё желательно понравиться камере. Ну и приглянуться партнёрше по роли, хотя второе условие тоже не является обязательным. Ибо актриса, хоть и любовница режиссёра, но своей ролью обязана в первую очередь продюсерам.
       Намётанным глазом всесильный кино-олигарх и оскароносец мгновенно угадал в незнакомом парне с гипнотическим прищуром искомую восходящую звезду отечественного остросюжетно кино. А когда узнал, что случайный молодой человек имеет некоторое отношение к теме (даже, пусть и не совсем удачное), то есть, уже пробовался в космонавты - воспринял это как знак свыше. Будущий герой выглядел немногословным одиночкой, немного романтиком, немного бруталом и прагматиком, в общем, интел-лектуалом и бойцом. "Публика, особенно бабы, обязательно влюбится в такой образ" - промурлыкал в гусарские усища довольный продюсер и решил дать новичку шанс.
      Что касается самого везунчика, то Герман настолько свыкся с чередой провалов, что чувствовал себя немного обалдевшим от виража с перегрузкой в 25G, заложенного судьбой. И пока не очень понимал, что ему делать со свалившейся на него удачей. Едва схлынул адреналин - посыпались вопросы к самому себе, на которые следовало найти ответ: "Как теперь быть с работой? Увольняться с завода? А вдруг с кино не получится, он ведь не планировал становиться кинозвездой... Так что? Самому отказать-ся от представившейся уникальной возможности отправиться на орбиту в компании режиссёра и симпатичной блондинки, даже подвинув в очереди штатный экипаж профессиональных космо-навтов? Но ведь будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь!".
      Маша, конечно, сказала бы ему, что тут и сомневаться нечего: "Ты ведь так этого хотел и столько шёл к заветной цели!". Да, именно так она бы и сказала. Но Маши рядом нет, а посоветовать-ся с кем-то просто необходимо. Хотя бы услышать чьи-то живые неравнодушные слова и уже тогда принять окончательное решение.
      
       Ресторан "Гагарин" располагался на крыше бизнес-центра "София". Расположившись у самого ограждения, Герман ожидал появления внизу оранжевого такси марки "Hyundai Solaris". А пока с высоты четвёртого этажа он заметил группу военных, садящихся в армейский грузовик, чтобы выехать с обширной парковки расположенного по соседству гипермаркета "Глобус". Шикарный универмаг принадлежал между прочим немецкой компании. Вспомнилось, что в последние недели в новостях крутят, как на одном из военных полигонов германского Бундес-вера украинские экипажи проходят ускоренную подготовку воевать на немецких танках "Леопард-2". Странное время - пока одни немцы обучают украинцев управлять своими танками, другие - спокойно торгуют в России. А ведь вполне так может совпасть, что через какой-нибудь месяц немецкий танк раздавит где-нибудь под Бахмутом окоп, в котором будут сидеть эти самые солдаты с пакетами из "Глобуса", что садятся сейчас в военный грузовик... А пока военные выглядят довольными своими покупками и, возможно, посещением местного кафе... Вот ведь и в самой Германии миллионы людей искренне жалеют мирных украинцев, гибнущих под русскими ракетами, в то же время немецкий супермаркет стоит всего в километре от проходной военного завода, где эти самые ракеты производятся... Германия сама - постоянными закупками у России газа, нефти, редкоземельных металлов - оплачивает эту войну, на даёт ей естественным путём затухнуть!
       Как всё запутано и одновременно накрепко связано в этом глобальном мире, что даже война не смогла разорвать прочные связи. Может, только это и даёт надежду, что всё не свалится в итоге в полный хаос и зверство? А ещё любопытно, как все эти компромиссы отражаются на графиках "Шагомера".
      
      Глава 90
       У столика внезапно появилась Наташа - приезд приятельницы Герман всё-таки проморгал.
       Он сразу поделился с ней свежими новостями собственной жизни.
       Наталья казалось искренне не понимала его сомнений:
      - Что тут думать?! Сам говоришь, что всегда мечтал об этом.
       У Германа сразу в душе наступила какая-то ясность, определён-ность. Ему так пришлась по душе реакция новой знакомой (она на удивления совпадала с той, которую он мог бы ожидать Маши, будь она жива), что на радостях Дорандов рассказал Наталье о "Шагомере". Рассказал, и тут же засомневался: а может свести всё к шутке, пока не поздно. Была у него такая склонность сомневать-ся. А вдруг она его сейчас высмеет, объявит полным чудиком. Но Наташа подтвердила, что склонна не отметать с порога никаких возможностей, какими бы странными и даже фантастическими они не казались.
       - Классная штука, - сказала она, хотя и призналась, что пока мало что поняла. И предложила:
      - Пошли потанцуем?
      Тут Герман заметил у неё на щиколотке странную повязку ярко-красного цвета и к своему немалому удивлению понял, что это...женские трусы.
       Наталья видя его озадаченное лицо, невозмутимо пояснила, что вчера обнаружила у себя в районе бедра неприятный прыщ, который её сильно раздражал. Подруга присоветовала старинный обряд - повязать на ночь на больное место повязку непременно красного цвета. Но ничего подходящего кроме, хоть и не новых, но вполне себе симпатичных трусиков, Наталье на глаза не попалось, а пускать на тряпки кружевной аксессуар из фирменного бутика женского белья рука не поднялась. Подумав, она так и повязалась трусами, получилось удобно и очень сексуально. Довольная собой улеглась спать. Утром прыщ под повязкой уже не так зудел и Наталья решила продолжить "лечение" до вечера, рассудив, что под джинсами никто ничего не заметит. И только по недоумённым взглядам механиков в автосервисе, куда она приехала забрать машину, Наталья поняла, что с её внешностью что-то не так. Оказалось, повязка незаметно сползла на щиколотку. Вначале Наталья по её словам смутилась и попыталась снять с себя хорошо закрученный "бинт", а потом вдруг решила, что это ведь может стать классным психологическим челленджем и стоит продолжить его до конца дня.
      - Это было забавно наблюдать, как мужики реагируют на красную тряпку у меня на ноге, словно быки! - посмеивалась Наталья.
       Оригинальности этой женщины можно было только дивиться.
       Уже на танцполе, вероятно всё обдумав, Наталья простодушно призналась Герману:
       - Будь у меня в телефоне такое прикольное приложение, я бы через месяц купила себе новую тачку и наконец сделала ремонт в ванной, о котором мечтаю уже третий год. Интересно было бы увидеть, как эта штука работает.
       Герману передалось её лёгкое настроение. Он поискал вокруг глазами в поисках чем-либо примечательного персонажа, но за окружающими столиками сидели самые обычные персонажи. Явно компании сослуживцев. Любовники. Семейные пары. Что интересного тут можно подглядеть кроме "средней температуры по больнице"? Скука и банальщина: мелкие обывательские грешки, разбавленные блеклыми мещанскими добродетелями. Герман снова задумчиво взглянул на подругу.
       Наталья в шутку указала ему на телевизор над барной стой-кой. - Вообще-то я не отношусь к тем, кто смотрит новости, - словно оправдываясь, сказала она.
      Тут бармен, будто специально прибавил на телевизоре звук и голос говорящей головы зазвучал агрессивнее, громче, неприятнее.
      - Сам напросился, - смешливо фыркнула Наталья. Какая-то шишка с государственного круглосуточного новостного канала Россия-24 разглагольствовал с телеэкрана о бесконечных выгодах для потенциальных добровольцев, решивших подписать контракт с Министерством обороны РФ и отправиться на войну в Украине.
      - Может, он сойдёт? - хитро взглянула на Дорандова таксистка.
      - А чего в нём интересного? - скептически скривился Герман, критически разглядывая лысого мордатого телепропагандиста. - Он же сам не верит ни единому своему слову. Зарабатывает огромные деньжищи на чужой крови. Гореть ему в аду. "Шагомер" просто зашкалит от его "подвигов".
       Герман произнёс это громче, чем следовало, как-то не подумав о бдительных ушах. Даже Наталья выразительно поднесла палец к губам, мол, поосторожней...
      
      Глава 91
      Утром возле заводской проходной Дорандова как обычно обогнал лимузин Филиппа Толкачёва. Но прошло всего несколько секунд и неожиданно взвизгнули тормоза. Непосредственный начальник Германа резко сдал назад, выскочил из своей "Тойоты", словно ошпаренный. Филя так спешил, так спешил, что не успел лопнуть надутый пузырь "бубль-гума". Обычно такой горделивый, вальяжный "топ" рысью обежал машину, чтобы с лакейской предупредительностью, подобострастно мыча в свой жевательный розовый пузырь, распахнуть перед подчинённым пассажирскую дверь. Удивление, смущение, соблазн воспользоваться необъясни-мым пока унижением Фили - фейерверк чувств ошеломил Дорандова. Он остановился в нерешительности и смущённо оглянулся: народ вокруг с изумлением наблюдал необычную сцену. "А вдруг это какая-то изощрённая подстава? - проявил бдительность Герман. - Уж очень всё напоминает чей-то злой розыгрыш".
      Отрицательно помотав головой, Дорандов вместе со всеми направился к дверям заводской проходной. Жвачный пузырь на лице Фили схлопнулся от разочарования.
       На этом неожиданности не закончились. Едва встав в конец очереди к одному из турникетов, Герман мгновенно был замечен одним из вахтёров. Неприятный тип прежде не упускал ни одной, самой мелкой возможности сделать Дорандову замечание, придраться к чему-нибудь, сказать что-то колкое. Только не сегодня! Неожиданно на мрачной физиономии охранника, не без заметного напряжения, вылепилось некое подобие приветливой улыбки:
      - Герман...э... уж простите запамятовал ваше отчество... Доброе утро! Вам пожалуйста сюда! - подбежавший к Дорандову "на цырлах" вохровец с подчёркнуто вежливой настойчивостью стал направлять рядового сотрудника (каким Герман стал после изгнания с должности) через отдельный "зелёный" проход, предназначенный только для начальства.
      К уговорам вахтёра присоединился появившийся рядом коммер-ческий директор предприятия.
      - Проходите, проходите, не стесняйтесь, Герман Антонович! Это ваше право.
      Коммерческий стал поздравлять Германа непонятно с чем, осыпать комплиментами. Но стоило им вдвоём пройти за проход-ную и оказаться на территории завода, как спутник Германа ахнул от не на шутку огорчившей его неожиданности - трое темнолицых гастарбайтеров в комбинезонах хозяйственной службы завода вытряхивали из картонных коробок личные вещи из кабинета коммерческого директора, в том числе фотографии близких, дипломы в красивых рамочках, дорогие его сердцу настольные сувениры.
      - Кто позволил?! - дал петуха от неожиданности растерявший-ся коммерческий директор.
      - Выполняем приказ своего начальства. Вы здесь больше не работать, - на ломаном русском ответили работяги, продолжая опорожнять коробки прямо на асфальт.
      Герман оставил бедолагу собирать разбросанные пожитки и зашагал дальше, при этом не ощущая ни капли сочувствия и жалости к объекту унизительного увольнения - на его глазах творилась справедливость, что в жизни вообще-то случается не так уж часто. Так почему он должен жалеть того, кто своими поступками давно заслужили, чтобы о него тоже когда-то вытерли ноги? Ему то, Герману, почти никто не сочувствовал, когда с ним обошлись подобным образом.
      Размышляя о судьбе коллеги с лёгким цинизмом, Дорандов спокойно отправился дальше, на свидание с судьбой, которая явно демонстрировала ему свою благосклонность. Что косвенно подтверждалось растущим в районе солнечного сплетения волнующим теплом предвкушения необъяснимой, сумасшедшей прухи. Аж сердце сладко замирало и мир наполнялся сочными красками. Вокруг ползают, мечутся низложенные небожители с потерянными рожами. И есть ты, будто взятый под крыло самой Фортуной...
      Буквально через пятьдесят шагов Герман оказался чуть ли не в объятиях директорского зама:
      - Кого я вижу! Герман Антонович! Рад, рад! Как вы?.. А я ведь был против вашего понижения в должности, - задушевно, с сиропной многозначительностью, заверил первый зам. - Сразу после совещания так и сказал генералу: "Вы как знаете, а моё мнение такое, что мы не должны разбрасываться ценными кадрами! Этого парня не увольнять надо, а продвигать! Он же пе-ерспе-екти-ивный!.. Я ведь, Герман...Антонович - давно разглядел в вас огромный потенциал.
       Замдиректора мог теперь говорить всё что угодно. Тем более что упомянутого им генерала Химичева не днях хватил "Кондра-тий" и он уже не сможет ни подтвердить, ни опровергнуть его слова.
      - Странно слышать, - не принял дружеского замдиректорского тона Дорандов, - на совещании, помнится, вы говорили совсем другое: что таких горе-руководителей надо поганой метлой гнать с предприятия.
      Зам залился розовой краской смущения, впрочем, виртуозно совладал с собой и хитро заморгал правым глазом, дескать, ну что же Вы не понимаете столь очевидных вещей:
      - Это же та-акти-ка! Без неё никак. Чтобы отстоять хорошего человека, не позволить им сожрать и себя и вас, приходиться порой маневрировать. Притворяться, действовать не в лоб. Только уж поверьте - я за вас всегда горой!
      Неожиданно возникший между ними начальник первого сек-ретного отдела Дмитрий Крытов жёстко прервал запоздалое объяснение в любви:
      - У вас уже прошли обыски...в квартире и на даче? - без обиня-ков поинтересовался отставной чекист у директорского зама.
      Заместитель покойного Химичева побледнел, весь как-то сжался, выдавив из себя вымученную улыбку:
      - Ну зачем вы так, Дмитрий Юрьевич? По-моему это неудачная шутка.
      - А я не шучу, - негромко, с металлом в голосе заверил особист. - Это ваш генерал вовремя улизнул с воинскими почестями на персональном катафалке, но кому-то же надо отвечать? Ваш кабинет уже опечатан. Езжайте домой, в ближайшие часы вас навестят наши сотрудники. И не делайте глупостей! Я уже обратился в родное ведомство, чтобы вашу фамилию внесли в стоп-список тех, кому запрещён выезд из России. А решите последовать за своим шефом - имейте виду: у нас не дураки работают, от конфискации это всё равно не спасёт и позора избежать не получится.
       Крытов доверительно предложил Герману пройти с ним в его кабинет. Они повернулись спиной к буквально размазанному по асфальту бывшему заместителю покойного директора и "секрет-чик" произнёс намеренно громко:
      - Вот так, коллега. Начинаем чистку рядов от всякой погани.
      Наконец всё выяснилось. После внезапной смерти Химичева почти всё бывшее руководство завода выведено за штат. На предприятии идёт ревизия. На уровне министерства и Следствен-ного комитета создана специальная межведомственная комиссия. Ревизоры по всей видимости будут трясти всю корпорацию. В другое время виновные может и выпутались быть, отделавшись какими-нибудь пустяками навроде выговоров и штрафов. Но на их беду один из главных мафиози, имевший покровителей на самом верху, скоропостижно скончался. Да и момент крайне не благо-приятствовал вегетарианскому наказанию коррупционеров. Обстановка на фронте складывалась крайне неудачно для российской армии, страна приближалась к катастрофе. Как обычно бывает в такой ситуации, везде искали виновных и козлов отпущения.
      - Уже всплыли многочисленные нарушения в рамках оборонно-го госзаказа, - рассказывал по пути Крытов. - Факты вскрывшегося воровства и злоупотреблений в условиях войны столь вопиющи, что замять историю у них вряд ли получится. Очень надеюсь что будут посадки. Хотя моё мнение таково, что лишь сажать мало. В условиях большой войны саботажников, расхитителей обычно ставят к стенке, как дезертиров и шпионов. Считаю, у нас должен как можно скорее быть возвращен расстрел. Чтобы армия получала всё необходимое - обязательно надо публично казнить тех, кто просрал все. Поэтому я и решил, что больше ждать нельзя. Наверху мой сигнал восприняли с максимальной серьёзностью; ситуацию подхватили органы. По нашей с вами докладной ведется глубокая проверка. Мы молчали почти год. Почти год наши ребята на фронте как овцы шли на убой. Те же, кто окопались в руковод-стве оборонным комплексом, они, эти суки, потирали руки и подсчитывали барыши.
      - Мы? - удивился Дорандов.
      - Ну, да - мы, - внимательно и строго взглянул на него старый чекист. - Я прикрепил вашу пояснительную записку к своему рапорту и отослал в главк. Президент, патриоты, должны всё знать. Вы приходите к врачу и хотите знать правду. Если есть опухоль, ее надо срочно удалить. Сегодня организм государства настолько тяжело болен, что ему требуется радикальная хирурги-ческая операция. Я много кому докладывал в разных инстанциях - всем до поры было абсолютно всё равно. Чем занималось наше руководство "Тактического ракетного вооружения"? Выкачивало любыми способами прибыль из корпорации, не особо заморачива-ясь будущим, для чего виртуозно пускало Верховному главноко-мандующему блестящую пыль в глаза. Когда же началась спецоперация жулики ещё больше обрадовались что теперь смогут озолотиться на фронтовых заказах после чего спрятать все концы в воду, дескать "война всё спишет". А когда сообразили, что я за ними слежу, то по полной обосрались, что Верховный узнает об истинном положении вещей. Тем не менее, ничего не делали для улучшения ситуации на предприятии. Только спихивали собствен-ные грехи на других. Вскоре после вашего снятия с должности, Герман, я решил, что пришла пора их основательно прижать...
       Крытов добавил ещё несколько жёстких слов в адрес умершего генерала. По словам заводского чекиста, он просто мечтал увидеть, как Химичева выводят из кабинета в наручниках.
       - К сожалению, не все наши мечты сбываются... Сейчас заводу срочно нужен кто-то на место Химичева. Исполняющий обязанности директора. Молодой, энергичный, принципиальный, со свежими идеями. Я высказал своё мнение, что у меня есть отличный парень на примете, которому я готов дать рекоменда-цию.
      - Почему я?! - изумился Герман. - Есть же более опытные и знающие люди.
       Невозможно было поверить, что простого инженера без нужных связей и опыта руководящей работы могут назначить на топовую позицию. Это было против всех номенклатурных правил. Ведь по своей сути "Тактическое ракетное вооружение" было классической госкорпорацией, где все хлебные должности наследуются по родственному или мафиозному принципу. Такой порядок вещей сложился ещё при Борисе Ельцине, и только неудачная война и череда провалов на фронте могли внести в него свои существенные коррективы.
      - Я же сказал, - дивясь непонятливости Дорандова, пояснял отставной чекист, - почти всё заводское руководство фактически под следствием. Пока сверху пришлют своего антикризисного управляющего пройдёт какое-то время. Но ждать нельзя. Промед-ление смерти подобно по нынешним временам! Вы не имели никакого касательства к махинациям руководства, и даже были сняты дирекцией за свою принципиальность, - этого достаточно, чтобы я смог за вас поручиться. А молодость - не такой большой недостаток в данных обстоятельствах, ведь на заводе вы не новичок.
       Герману и во сне не могла привидеться такая ситуация! Тут и карьерный взлёт маячит такой что голова кругом. Но тут и ответственность! С другой стороны не могло не радовать, что похоже он выбирался из стоячей воды на стремнину, и появлялась надежда на "мясо жизни", то есть настоящий движ.
      А многоопытный чекист не давал Герману времени всё как следует всё обдумать, подталкивал немедленно дать своё принци-пиальное согласие:
      - Директорский оклад - конечно не главное. Как и служебная квартира и персональный автомобиль. Речь не об этом. Существу-ет мнение, что лезть на первые позиции не по старшинству - через головы тех, у кого регалий поболе твоего - якобы неэтично. Только ситуация ведь исключительная. На сегодняшний день мы проигрываем войну коллективному Западу. Сейчас судьба Родины зависит от каждого в отдельности и от общества в целом - успеем ли мы отмобилизоваться. Каждый должен честно спросить себя: "А что я могу сделать для победы?". Пора начать всем говорить правду и в экстренном порядке спихнуть с дороги тех, кто утратил доверие. Сначала президент их посадит в камеру, потом расстре-ляет. Те же, кто понял и осознал, путь не ждут, когда за ними придут, а сами снимут с себя золотые погоны, дорогие костюмы; засучат рукава - и отправятся в окопы, в грязь - смывать позор кровью и потом. Прошло то время, когда самым важным было вовремя подлизать задницу тому кто выше - и ты хороший. Лизожопы, коррупционеры, бюрократы довели страну до порога катастрофы. Срочно нужны другие люди. Если ты способен принести пользу, взять на себя ответственность, то не имеешь право отказываться. Дезертиры ведь не только на фронте. Позорно проявлять нерешительность и щепетильность когда Родина в опасности!
      У себя в кабинете жёсткий старик достал из сейфа бутылку коньяка. Они выпили не обильно, но отчётливо, ибо с одной стороны нужно было зафиксировать успех их благородного дела, а с другой рабочий день только начинался.
      Вытерев мокрые губы потёртым рукавом пиджака и закусив залежалой шоколадкой из просроченного подарочного набора, заслуженный чекист вполголоса затянул: "Вставай страна огромная...". Герман понял, что обязан подхватить и присоеди-нился: "Вставай на смертный бой!"... Допев до конца, побратимы обнялись. После обеда им предстояла совместная поездка в главк.
      
      Глава 92
       Решение по назначению Дорандова И.О. ещё не было принято. Ему предстояло пройти что-то вроде кастинга на самом верху - получить одобрение своей кандидатуры со стороны руководства госкорпорации "Тактическое ракетное вооружение". А учитывая, что для больших боссов он был этаким чёртиком, выскочившим из коробки, естественно ни о какой уверенности в благоприятном исходе и речи не было. Но последующие события сразу приняли необычный, даже комичный характер. По пути в главный офис корпорации от сильного волнения у Германа прихватило живот. И прежде чем отправиться в совещательную комнату, чтобы предстать перед высоким начальством, он отпросился у Крытова зайти в туалет.
      Предстоящие смотрины только нагнетали стресс. Даже на унитазе было чувство, что сидишь верхом на электрическим стуле, который вот-вот включат в сеть. Вместо того, чтобы успокоиться, живот лишь туже скручивало жгутом, коленки всё отчётливей сотрясала мелкая противная дрожь. Чтобы переключить мозг и отпустить рычаги зашкаливающего напряжения, Дорандов достал телефон, принялся листать "инсту", просматривать почту. Сам собой активировался "Шагомер", пошло сканирование некоего объекта. И тут обнаружилось, что за тонкой перегородкой в соседней кабинке ещё некто пытается своими жалкими потугами справиться с фатумом судьбы. Программа показывала, что жизнь соседа рушится в смертоносное пике - синусоида отрицательного кармического счёта уже некоторое время как пробила порог дозволенного и углубилась куда-то в преисподнюю...
       Насколько Герман успел уже немного изучить загадочное Приложение, имелся некий нижний порог, точнее несколько уровней падения, за каждый из которых лучше было не опускать-ся. То есть, ни при каких обстоятельствах! Если, конечно, ты не являлся законченным психопатом-мазохистом, суицидником-мизантропом, и не желал себе и своему окружению откровенной жести.
      Крайний порог падения вероятно совпадал с первым адским кругом. Так вот, человек на толчке справа от Германа пока похоже вступил в ту болезненную (но ещё не смертельную) фазу, когда жёсткая расплата ещё не наступила, однако налаженная жизнь вдруг начинает разваливаться прямо у тебя на глазах. И самое хреновое во всём этом, что и поделать-то что-то со своей бедой ты уже фактически бессилен - всё слишком запущено тобою же. И тебе (то есть парню на унитазе за стенкой) откровенно не позавидуешь. Должно быть в последнее время он живёт с ощущением того будто небо рушится ему на темечко. Герману стало любопытно увидеть беднягу.
      Из-за перегородки раздался резкий неприличный звук, сопро-вождаемый тяжким вздохом и печальными причитаниями. Сосед явно был до крайности удручён, напуган, хотел бы куда-нибудь спрятаться от такой (как ему представляется) несправедливо окрысившейся на него жизни. Снова неприличный свист за стенкой, он длиться доли секунды, но в нём вечность - тело горемычного будто пытается ракетой взмыть повыше, чтобы по космической траектории перемахнуть все санкционные запреты и приземлиться подальше, в укромном и комфортном уголке необъятного Запада - где-нибудь в тихой уютной Швейцарии...или Чехии.
      Однако, Дорандову пора было двигать отсюда на совещание: начальство будет недовольно, что вызванный на смотрины кандидат задерживается. Герман поспешно натянул штаны, распахнул дверь и вышел из кабинки. Пока он намыливал ладони, сосед тоже спустил за собой воду в унитазе, вышел, и встал к соседнему умывальнику. Борис Поносов! Герман с изумлением узнал в пердуне-горемыке самого главу корпорации, академика и генерала! Поносов повернулся к нему и Герману стало совсем не по себе, будто на него смотрит сам Путин. В заводской многоти-ражке часто печатали его моложавые фотографии, в хвалебных статьях главу корпорации описывали так: "Он настоящий руководитель новой формации. У него твёрдые командирские навыки. Высокая интеллигентность. Огромный управленческий опыт. В лице его сразу обращает на себя внимание выражение бескомпромиссной воли, соединённой с особой острозаточенной вдумчивостью". На деле у Поносова было поношенное, дряблое лицо и такая же поношенная дряблая душа. Вдобавок от него воняло...
      Так бывает. Даже среди очень богатых и с виду как будто успешных встречаются такие вонючки. И среди подтянутых, увлекающихся спортом и йогой моложавых атлетов они есть. Иногда, они пытаются делать вид, что все прекрасно и всячески бодриться. Но шлейф вони этим не перебить.
      Их внутренней гнилью несет за версту. А как известно, свой запах человек не ощущает - его слышно только со стороны. Никакими дезодорантами и духами эту внутреннюю химию духовного разложения не отбить.
      Вероятно, причина - в загнивающем сознании. А тут еще человеческая биология и биохимия - способность формировать ментальные привычки в действиях и ощущениях. Если привычка к воровству, убийству, лжи и прочей погани укоренилась в сознании человека - запах сортира и могилы в "одном флаконе" становится его естественной средой.
      Герману тоже приходилось регулярно отмывать собственный духовный стержень от всей гадости, которая налипла за годы бесконечных попыток натянуть реальность на каркас собственных ожиданий, насилья над собой, чтобы встроиться в систему, принять распространённые в обществе правила игры, даже если они противоречат элементарным понятиям о добре и зле. Он льстил себя надеждой, что научился отмыться от смрадного аромата воров, убийц, продавшихся злу зомбяков и перестать вонять живым трупом?
      Дорандов впервые видел главу корпорации так близко, вжи-вую. И в первый момент сильно стушевался. Мысли перепутались в нервный клубок, и, наверное, Герман в конечном итоге просто сбежал бы с собственной презентации... если бы вдруг не подумал о том, что перед ним вовсе не божество, спустившееся с Олимпа. А обычный человек, с которым тоже может случиться понос на нервной почве. Хотя, всё ещё с трудом верилось, что доктор математических наук, Герой труда, лауреат госпремий, один из создателей легендарных "циркона" и "кинжала", - тех самых "кинжалов", что каждый день падают на Киев, сея смерть и ужас перед мощью российского оружия! - только что сидел на толчке по соседству, уныло выпускал газы, хныкал и стучал зубами от страха. "А ведь он просто, обосравшийся от страха засранец, - отчётливо произнёс про себя Дорандов, и едва не прыснул со смеху. - Просто давно разложившийся на своём посту труп! Чиновник, который понял, что количество совершённых ошибок переросло в качество, и уже не получится отползти и пересидеть за плинтусом начавшуюся потраву".
      В телевизоре и на официальных фотографиях большой ракет-ный босс всегда выглядел подтянутым мужчиной европейской внешности. Вблизи же производил впечатление какого-то морщинистого склизкого старика, "сделанного из одного куска"... примерно той субстанции, которой в данном помещении принято облегчаться. Даже недавно приколотая к лацкану его дорогого пиджака самим президентом золотая звезда Героя труда, выгляде-ла какой-то дешёвой цацкой.
       Впрочем, Герман вполне мог быть пристрастен. Примерно год назад Поносов своей собственноручной резолюцией на его ходатайстве отказался выделить необходимую сумму в валюте на срочную перевозку умирающей жены простого заводского инженера в немецкую клинику. В отказе глава "Тактического вооружения" сослался на отсутствии такой крупной суммы в бюджете корпорации, ведь идёт война. Герман этого конечно не забыл Большому боссу. И вот кажется академика начала настигать кара по совокупности наделанных им грехов...
      Буквально на прошлой недели семья Поносова стала антигеро-ями очередного расследования Фонда по борьбе с коррупцией Алексея Навального. Вся страна, весь мир узнали, что дочь и зять главного поставщика боевых ракет режиму Путина, с помощью которых Россия методично разрушает Украину и противостоит Западу, давно обосновались в Чехии, одной из стран НАТО. Выяснилось, что там у семьи "патриотов русского мира" Поносо-вых масса престижной недвижимости, коллекция антикварных автомобилей и прочих ценных активов. Мария Певчих, временный глава ФБК, вместо отбывающего фактически пожизненное заключение в путинской пыточной тюрьме Алексея Навального, со всеми документами доказывала, что глава госкорпорации и его семейство погрязли в роскоши и жируют на массовых убийствах и разрушении городов. ФБК обещал обратиться в Евросоюз с запросом, почему военный преступник и его родственники преспокойненько обитают на территории Европы. Вслед за громким разоблачением семейной тайны следовало ожидать включения Поносовых в новые санкционные списки и наложения ареста на всё их заграничное имущество. Ещё в размещённом в публичном пространстве ролике приводились факты налоговых махинаций главного военного ракетчика. Таким образом вылезала на поверхность вся мутная сущность дельца, который с одной стороны имел многомиллионные интересы в стране НАТО Чехии, и при этом не раз в России публично ратовал за войну с этим НАТО и воссоздание Советского Союза и военной организации Варшавский договор. В общем, становилось понятно, отчего мужику запоносилось. В глазах его читалась такая безнадёга... Ещё вчера маститый ракетчик мог на что-то надеяться, но после утреннего разговора с Путиным надежда для него угасла. И потухший взгляд генерала, академика и лауреата подтверждал, что "Шагомер" не врёт насчёт его ближайших мрачных перспектив. Ведь единственное, чего диктаторы не прощают коррупционерам - это обмана, грозящего правителю потерей власти. А с многократно обещанным Путину ещё до начала войны лично Поносовым вундерваффе явно не заладилось. Потому что выиграть войну, не смотря на почти ежедневный стальной дождь из сотен супер-пупер-скоростных ракет, никак не удавалось...
      У Германа как рукой сняло весь мандраж перед прежде вну-шающей лишь страх и почтение фигурой большого босса. Дорандов больше не чувствовал себя перед ним мелкой сошкой. Сразу стало понятно, как следует себя вести.
       В своё время Поносов сумел убедить самого президента Пути-на в том, что у Кремля появились гиперзвуковые ракеты с невиданными характеристиками, от которых экспертов НАТО должно бросать в дрожь и одолевать "медвежья болезнь". Яркие, талантливо сделанные презентации боевой продукции "Тактиче-ского ракетного вооружения" действительно произвели в своё время настоящий фурор. Самая известная презентация состоялась лет десять назад во время выступления президента со своим ежегодным посланием к Федеральному собранию. Многие губернаторы-единороссы и прочий актив тогда приняли анимаци-онные мультики в стиле "звёздных войн" за чистую монету. Ставки главного конструктора резко пошли вверх, он был сразу же многократно награждён, стал частым гостем в Кремле, и явно видел себя кем-то вроде Вернера фон Брауна при фюрере. Но с началом большой войны миф о вундерваффе стал стремительно рушиться. Разрекламированное гиперзвуковое оружие явно не дотягивало до заявленных характеристик, а часто и уступало советским изделиям полувековой давности (ведь по сути все эти "новейшие "цирконы" и "кинжалы" и были древними советскими изделиями, подвергшимися небольшому тюнингу и ребрендингу). И получалось, что все громкие похвальбы президента выбомбить Украину и НАТО из войны за считанные дни - теперь выглядели дешёвой трепотнёй. Для Поносова неумолимо приближался неизбежный момент, когда ему припомнят умышленное введение в заблуждение первых лиц государства. Как и прочие грешки. На фоне раздутого ФБК скандала с европейской недвижимостью, которая при других обстоятельствах могла бы выглядеть в глазах президента милыми шалостями полезного человека, теперь обманувшему высокое доверие вождя конструктору припомнят и такой факт непатриотизма, легко состряпав из него статью о госизмене. А могут обвинить в намерении сбежать с военными секретами на Запад, в ту же Чехию, где у него банковские счета и недвижимость. За такое засранца запросто могут "замочить в сортире".
      А пока этого не случилось, почему бы Герману не сыграть с Поносовым в ту же игру, в которую он и ему подобные, играют со своим руководством:
      - Здравствуйте, Борис Викторович. Я Дорандов. Понимаю, что моя кандидатура должна вызывать у вас ряд вопросов. Но у меня есть чёткий план, как в сжатые сроки резко повысить качества изделий нашего завода. При мне план выпуска продукции будет перевыполнен вдвое...всего через месяц.
      Герман пытался пробиться сквозь отсутствующий взгляд главы корпорации. Откровенно говоря, тот выглядел, как человек в фазе живого мертвеца: он ещё мог по инерции чувствовать себя начальником, уважаемым человеком, но дни его на свободе, а может и в этом мире были сочтены...Впрочем, Герману удалось привлечь его внимание и в глазах Поносова зашевелилась некая осмысленность.
      На любого собеседника снизу эти господа обычно смотрели, как на человека, которого им доставили на космическую орбиту, чтобы они могли узнать от него, что там внизу происходит на подведомственной им территории. И кажется Герману удалось справиться с этой ролью.
      
      Глава 93
      На следующее утро, в половине седьмого, новоиспечённый И.О. директора важного оборонного завода "Звезда-Стрела" уже был на ногах. Выбритый, с влажными от душа волосами и запахом крепкого дорогого парфюма, он торопливо проглотил яйцо всмятку, запив его крепчайшим кофе. В домофон позвонили. Это приехал за ним водитель персонального директорского "Лендро-вера".
      То, как Дорандов вышел из своего подъезда - в новом синем костюме, который отлично сидел на его спортивной фигуре, небрежно помахивая в такт шагам портфелем - как неспеша подошёл к ожидающему его огромному, как небольшой танк, японскому внедорожнику...как водитель предупредительно открыл перед ним дверь... всё это определённо произвело в родном дворе фурор. Время-то самое оживлённое и многие стали свидетелями сногсшибательного успеха молодого инженера.
      Когда мощный "Лендровер" тронулся с места его пассажир вдруг заметил рыжеволосую Настю. Суетливая мамаша как обычно загрузила своих медвежат в старенький минивэн "Тойота", чтобы развести по детским учреждениям, и, как это с ними часто случалось, развалюха традиционно отказалась заводиться. По старой привычке Дорандову захотелось было попросить шофёра остановиться, чтобы подбросить мать-одиночку и её симпатяг, всё равно им почти по дороге... да передумалось. Всё же теперь он солидный человек. К тому же его ожидает целый завод, важные государственные дела, а тут какие-то мелкие частные заботы. Встретившись взглядом с Настей, новоиспечённый директор сделал вид, что не узнал её, и отвернулся.
      Они проехали чуть больше километра, когда Герман вдруг с удивлением ощутил, что скорость "членовоза" падает. Напрасно водитель вдавливал в пол педаль газа - никакой реакции! Вот так неожиданность - первый же твой выезд в новом качестве и сразу конфуз! Надо строго предупредить водителя, что если такое повториться, то в следующий раз последуют оргвыводы.
       Едва машина прижалась к обочине - мотор заглох. Ну и дирек-торский водила! Машину не держит в идеальном порядке! Или, может, раз пришёл новый хозяин, то можно позволить себе расслабиться? Так у Дорандова это мигом - он быстро покажет им всем свой железный характер.
      Пока водитель открыв капот возился с мотором, Герман тоже вышел, сердито закурил, продолжая гонять в голове суровые мысли. Рядом затормозил знакомый "Рено".
      - Моё почтение, большому начальству! - высунувшись по грудь из окошка, с заметной ехидцей поприветствовал Дорандова сосед по дворовой парковке Николаич. - Что с вашим крейсером? - с иронией щуря на Дорандова свои бледно-синие, выгоревшие глаза, поинтересовался с подтекстом Николаич. Узнав, в чём дело, предложил подвезти по знакомству.
      
      Глава 94
      Ровно в девять утра Герман был на рабочем месте и сидел в любимом кресле покойного генерала Химичева. Чем-то оно очень напоминало...совмещённый со стульчаком трон французских Людовиков, которые, как известно, не считали для себя постыд-ным совмещать отправление интимных нужд с исполнением долга руководителя. На этом кресле Химичева и окочурился. Кресло только немного отмыли. Думать об этом было не слишком приятно, надо будет заменить эту антикварную рухлядь на что-нибудь посовременней. И вообще, как и прочая обстановка служебного кабинета кресло было пережитком прежней власти, оно располагало к отдыху или созерцанию. А ещё конкретнее - к праздности и разврату, но никак ни к делу. Герман же собирался показать всем принципиально иной подход к руководству. Сколько себя помнил, он не испытывал тяги к лености и тем более не терпел, когда только изображают работу другие. Бездельники рядом с ним не задержаться, это уж точно. Даже прежним друзьям скидок от него не будет! Ну да ничего, скоро все тут поймут, что означает работать эффективно.
      Сам Герман с гордостью мог считать себя наглядным приме-ром человека, который, не имея ни родственных связей, ни денег - только волю и мозги - сделал себя сам. Комбинация из трех ключевых слагаемых: энергии, честолюбия и везения вознесла его на вершину. В качестве приложения к этим ключевым качествам фигурировало много частных, впрочем, не менее важных состав-ляющих. Например, комбинационное мышление, смелость (иногда авантюризм), дар предвидения, нечеловеческая трудоспо-собность, умение сосредоточиваться на главном, обязательность, бесстрашие перед ответственностью, знание человеческих слабостей - перечислять можно долго. Этим качествам невозмож-но научиться (хотя может и есть такие курсы). Только существу-ют вещи, которые ни за какие деньги не купишь: многих можно натаскать пиликать на скрипке либо лабать на фортепьяно - некоторых сносно, других даже отлично, но Рихтера из них всё равно не получится, ибо Рихтером надо родиться.
      
      Круговращение Сансары
       У Андрея Жданова сложилась уникальная "карьерная судьба". Будущий "сталинский принц" так и не получил серьезного образования, при этом в окружении кремлёвского тирана считался интеллектуалом. В юности Андрей Александрович закончил несколько классов реального училища, затем полгода проучился на первом курсе Московского сельскохозяйственного института и прошел в начале Первой мировой войны четыре месяца ускоренного обучения в Тифлисском училище прапорщиков. И всё. В 1917 году Жданов попал в один из запасных полков, где молоденькому подпрапорщику "из буржуев" неожиданно очень пригодились его гимназическая начитанность и хорошо подве-шенный язык в качестве агитатора солдатских масс. Именно по идеологической стезе и будет развиваться его карьера - полит-комиссар, член Тверского губкома РКП (б), редактор "Тверской правды", председатель губисполкома - таковы вехи восхождения бывшего царского офицера-золотопогонника к вершине больше-вистского олимпа. Замеченный Сталиным, поставленный Лениным на ещё в ту пору техническую должность генсека , в 1924 году сталинский протеже становится Первым секретарем Нижегородской области. В 1925 году 29-летний Жданов - уже кандидат в члены ЦК, а чуть позже и член ЦК. Не нюхавший ни дня окопной вони, в годы следующей большой войны бывший прапорщик уже генерал-полковник.
       Новым хозяином страны, которому он взялся служить, оказа-лись востребованы люди не столько образованные, сколько с особыми "талантами". Одним из важнейших было умение беспрекословно, а часто по наитию, исполнять любое желание начальника. Не брезговать самой грязной работой, убить себе всякое сострадание, совесть. По свидетельству историка Мильчакова, после поездки Жданова в Башкирию там было арестовано 342 человека из числа партийного и советского актива. После "чистки", осуществленной посланцем Москвы в Татарской парторганизации было репрессировано 232 человека, и почти все они были расстреляны. В Оренбургской области (где тоже отметился Жданов) за пять месяцев 1937 года было арестовано 3655 человек, из них половина приговорена к смерти. Жданов нашел эти меры "недостаточными", после чего было убито органами НКВД еще 598 человек.
       Многие ставят в заслугу Жданову оборону Ленинграда в годы войны. Но и тут много мифологизировано. Героем-блокадником Жданова можно назвать с большой натяжкой. Сегодня у историков достаточно свидетельств того, что окружённым Ленинградом в основном руководил не Жданов, а Алексей Кузнецов - второй секретарь обкома и горкома. А что же первое лицо? Несмотря на царивший в городе голод, Жданов, по воспоминаниям современников, не собирался разделять с жителями трудность блокады и ни в чем себе не отказывал. Ему напрямую с "Большой земли" доставлялись продукты, в том числе даже блины и фрукты. Формальный глава города часто уходил в затяжные запои. На людях появлялся редко, не выступал даже по радио. А в 1943 году был эвакуирован в Москву, где в Кремлевской больнице пролежал два месяца с "грудной жабой".
       Сразу после окончания войны Сталин вызвал Первого секрета-ря Ленинградского обкома и горкома партии в Москву. "Герой блокады" в одночасье фактически становится вторым лицом в государстве в обход таких политических тяжеловесов как Молотов и Берия. Сталин поручает Жданову возглавить Отдел пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) и Отдел внешней политики вместо Маленкова, который вдруг ощутил себя отодвинутым от трона ленинградским выскочкой. Жданов председательствует на заседаниях Оргбюро ЦК, возглавляет комиссию, работающую над проектом новой партийной программы. С ним персонально согласовываются практически все принципиально-важные решения Политбюро, Секретариата и Оргбюро ЦК. Многим начинает казаться, что немолодой и не отличающийся отмен-ным здоровьем Сталин всерьёз подумывает о кандидатуре Жданова на роль преемника. Конкурентам приходиться на время затаиться: пытаться свалить прыткого ленинградца, за спиной которого стоит сам Хозяин, опасно. Тут необходимы убойные обвинения в серьёзных идеологических промахах.
       Выбрав подходящий момент, Маленков постарался заострить внимание Сталина, который с зиновьевских и кировских времен очень подозрительно относился к "ленинградскому сепаратизму", на опасную крамолу, якобы, пустившую глубокие корни в бывшей Ждановской вотчине. Ставленник Маленкова, начальник Управле-ния агитации и пропаганды ЦК Г.Ф. Александров подготовил на имя руководства записку о неудовлетворительном состоянии ленинградских журналов "Звезда" и "Ленинград". В пасквиле зло критиковались 15 авторов, в первую очередь наиболее популярные среди читателей поэтесса Ахматова и писатель Зощенко. Якобы, "вырожденцам" покровительствовал лично Жданов. Через два дня на заседании Оргбюро Сталин устроил грубый разнос ленинградских журналов. По итогам совещания было принято постановление о журналах "Звезда" и "Ленинград", в котором издания обвинялись в том, что они стали проводниками чуждой советскому народу идеологии.
       Перепуганному Жданову пришлось срочно реагировать. В прозвучавшем на всю страну ответном слове он прошёлся асфальтовым катком по Зощенко и Ахматовой. Фактически эта речь Жданова должна была стать прелюдией к аресту литера-торов:
       "Его (Зощенко) совершенно не интересует труд советских людей, их усилия и героизм, их высокие общественные и мораль-ные качества. Эта тема всегда у него отсутствует. Зощен-ко, как мещанин и пошляк, избрал своей постоянной те-мой копание в самых низменных и мелочных сторонах быта. Это копание навозной мухи от литературы не случайно. Оно свойственно всем пошлым мещанским писателям, к которым относится и Зощенко".
       Фактически уничтожив Зощенко, Жданов в своей "расстрель-ной" речи перешёл к следующему "жертвенному агнцу":
       "Анна Ахматова принадлежит к так называемой литератур-ной группе акмеистов, вышедших в свое время из ря-дов символистов, и является одним из знаменосцев пустой, безыдейной, аристократически-салонной поэзии, абсолютно чуждой советской литературе. Акмеисты представляли из себя крайне индивидуалистическое направление в искусстве. Они проповедовали теории "искусства для искусства", "красоты ради самой красоты", знать ничего не хотели о народе, о его нуждах и интересах, об общественной жизни".
       По социальным своим истокам это было дворянско-буржуазное течение в литературе в тот период, когда дни аристократии и буржуазии были сочтены и когда поэты и идеологи господствующих классов стремились укрыться от неприятной действительности в заоблачные высоты и туманы религиозной мистики, в мизерные личные пережива-ния и копание в своих мелких душонках. Акмеисты, как и символисты, декаденты и прочие представители разлагающейся дворянско-буржуазной идеологии были проповедниками упадочни-чества, пессимизма, веры в потусторонний мир... Тематика Ахматовой насквозь индивидуалистическая. До убожества ограничен диапазон ее поэзии, - поэзии взбесившейся барыньки, мечущейся между будуаром и молельней. Основное у нее - это любовно-эротические мотивы, переплетенные с мотивами грусти, тоски, смерти, мистики, обреченности. Чувство обреченности, ... мрачные тона предсмертной безна-дежности, мистические переживания пополам с эротикой - таков духовный мир Ахматовой... Перед нами не то монахиня, не то блудница, а вернее, блудница и монахиня, у которой блуд смешан с молитвой...".
       После этого выступления Жданова оба гения отечественной литературы фактически были вычеркнуты из общественной жизни, у них не стало работы, а значит и продуктовых карточек. Оба в один день стали прокажёнными. Коллеги, друзья, даже родственники спешили перейти на другую сторону улицы, едва завидев их, чтобы ненароком не "подцепить заразу". Зощенко и Ахматова фактически были обречены на медленную смерть, и то, что они не были арестованы и убиты, стало настоящим чудом. Как чудо и явный божий промысел просматривается в том, что они смогли пережить своих палачей...
       Хрущев любил рассказывать про то, что Жданов был запой-ным пьяницей: "Страдая многочисленными недугами, он потерял силу воли и не мог уже контролировать себя в питейных делах. На него жалко было смотреть". Возможно алкоголь помогал Жданову заглушить голос совести, справиться с предчувствием скорой расплаты, ибо невозможно без конца вращать колесо и чувствовать себя в безопасности?
       Некоторые знавшие его люди утверждали, что Жданов не был тупым палачом, сумев даже в такой мрачной атмосфере, как ближний сталинский круг, сохранить остатки совести. И в присутствии близких людей он не раз жаловался, что его вынудили совершить многие мерзкие вещи, за которые его ждёт Ад.
       В то же время словосочетание "разбитое сердце" не выдумка поэтов. Согласно последним данным британских ученых, сердце человека может буквально разорваться от угрызений совести. Невыносимая хроническая душевная боль может стать причиной преждевременной смерти от сердечной недостаточности, которую исследователи назвали синдромом разбитого сердца. Этот синдром может маскироваться под обычный сердечный приступ или ишемическую болезнь сердца.
       Андрей Жданов умер скоропостижно. Это случилось в 3 часа 55 минут 31 августа 1948 года в санатории ЦК ВКП(б), где видный большевик проходил лечение из-за болей в области сердца. Согласно некрологу, смерть последовала от паралича болезненно изменённого сердца при явлениях острого отёка лёгких. Есть версия, что любимцу Сталина помогли уйти из жизни недруги-конкуренты. Доподлинно известно, что сильно пьющего Жданова дважды настигал инфаркт, но каждый раз первоклассная кремлёвская медицина его вытаскивала буквально с того света. Предшествовала ли третьему инфаркту роковая врачебная ошибка? Вряд ли это когда-нибудь удастся установить наверня-ка. В любом случае смерть Жданова имела роковые послед-ствия...
       Спровоцированное доносом Лидии Тимашук "Дело врачей" послужило удобным поводом для другого упыря Лаврентии Берии расправиться с конкурентами из МГБ во главе с таким же вурдалаком Абакумовым. В межклановой грызне чекисты чуть не спровоцировали впавшего в абсолютную паранойю Сталина на новую волну массовых репрессий. Как истинный член стаи матёрых нежитей, которому сразу не забили в сердце осиновый кол, Жданов потянул за собой в могилу сотни жертв, в том числе по так называемому "ленинградскому делу".
       В этой связи показательно, что траур по Жданову (занимав-шему на момент своей смерти очень высокие посты) вопреки существующим правилам продлился только пару дней. Память его не была увековечена, - о видном партийце предпочли поскорее забыть. Казусом обернулись даже съемки кинохроники похорон Жданова. Пленка оказалось бракованной и фильм буквально склеивали из архивных материалов с прошлых похорон. На одном из кадров хроники мрачный и растерянный Андрей Жданов несёт...собственный гроб.
      
      Глава 95
      В придачу к директорской машине и шикарному кабинету новоявленному И.О. полагалась и его персональный секретарь-референт Оленька - сексуальная штучка в строгом деловом костюмчике, тонких очках, которые ей очень шли. Фигура манекенщицы со специфической походкой "нога за ногу", светлые волосы, красивая мордашка. До Химичева Оленька уже неоднократно побывала чьей-то любовницей, каждый раз поднимаясь на всё более высокую ступеньку в кругу влиятельных и состоятельных мужчин. Мужиков Оленька выбирала со всей тщательностью и ложилась в постель даже к старым и уродли-вым, если видела перспективу. Ее тщеславные замыслы, тща-тельно замаскированные образом строгой и деловой бизнес-вумен, не имели границ. С этим старым вонючим жирным сластолюбцем Химичевым Оленьке почти повезло сорвать Джек-пот. Она даже подумывала развести шефа с его старой грымзой, и самой занять место законной супруги в качестве генеральши. Однако все карты спутал лопнувший в голове у чересчур похот-ливого любовника крохотный сосуд...
      Народу на Троекуровском кладбище собралось порядочно: покровители и клиенты а также многочисленные подчинённые Химичева. Кто-то явился из злорадства - поглазеть на большого начальника и баловня судьбы в гробу. Кто-то из любопытства и пристрастия к похоронам. Но основная масса пришла в силу корпоративной этики, лизоблюдства, а ещё потому, что так приказал заводской профком. Секретарша и любовница покойно-го тоже пришла - не столько из благодарности и тоски по преставившемуся начальству, сколько для того, чтобы блеснуть собой и приглядеть нового покровителя. В день похорон экс-директора "Звезды" на Оленька было строгое французское платье. Чёрное платье дополнял газовый шарфик алого цвета на мраморных плечах секретарши. Тщательно продуманный образ "грустящей леди" венчала шляпка на английский манер с вуалью чёрного цвета, однако не настолько непроницаемой, чтобы скрыть безупречный овал её привлекательного лица. Офигенно дорогой наряд был заказан Оленькой исключительно для данного единственного случая. Естественно, честолюбивая хищница не собиралась скромно стоять за спинами пригнанной на обязаловку массовки, не привлекая внимания присутствующих на церемонии тузов, а сразу постаралась вылезти вперёд. В нужный момент Оленька оказалась у гроба во всей своей траурной неотразимости и стала заботливо поправлять руками в замшевых перчатках цветы в изголовье покойника. Даже согнала с его покрытого толстым слоем грима лица жирную зелёную муху.
      Присутствующая поблизости официальная супруга Химичева, некрасивая старуха со злым лицом, естественно, восприняла это, как поползновение молодой офисной шлюхи на её законное место у гроба мужа. Она прошипела на секретаршу сквозь зубы с другой стороны дорогого дубового гроба:
      - Убери руки!
      Оленька подняла на вдову непонимающие васильковые глаза:
      - Вы мне?
      Подойдя в гробу и наткнувшись на раскалённую до бела нена-висть законной жены, Оленька действительно не понимала её причины. То есть, головой она может и не понимала, а хвостом, то бишь спинным мозгом мгновенно осознала, что сейчас ей возможно вцепятся когтями в глаза и похолодела от ужаса.
       - Убери свои грязные грабли от моего мужа, шлюха! - громче повторила жена генерала. К счастью за громом духового оркест-ра, исполняющего похоронной марш, большинство не услышали разгорающегося между женщинами скандала. Те же, кто находи-лись достаточно близко с тайным интересом ожидали продолже-ния необычной схватки. Между тем госпожу Химичеву буквально трясло от вида разряженной молодой девицы, на которую её супруг в последние несколько лет спускал явно немалую часть семейного бюджета. Мерзавка сумела охмурить её старого похотливого козла, и распоряжалась его кошельком, как соб-ственным. При жизни Химичева его упруга так и не смогла с этим смириться. Но даже могущественный тесть, которого Химичев всегда побаивался, не смог заставить зятя остепениться и не тревожить его дочь своими амурами на стороне, ибо любовь немолодого мужчины к этой смазливой сучке оказалась слишком сильной.
      - Если прикоснёшься к нему ещё хотя бы раз, грязная секре-тутка, я тебе глаза выцарапаю, шалава! - пообещала старуха Химичева Оленьке. Её зрачки ядовито-зелёного цвета сузились, как у бешенной кошки, демонстрируя всю степень ненависти и жажду мести.
      Оленька испуганно забегала глазками.
      - Я стараюсь как лучше... Олег Игоревич ценил меня...как профессионала. Почему вы так настроены ко мне? - с оскорблён-ным видом пролепетала Оленька, однако, на всякий случай убрала руки от спорного тела (тем более, что оно ей на фиг было не нужно) и сделала шаг назад.
      - Да, да, конечно, - с притворной улыбкой согласилась вдова, - ещё бы этот кабель не ценил тебя, как профессионалку! Думаю, благодаря твоему профессионализму он и лежит в гро-бу...впрочем, поделом ему. А ты лучше скажи, кто успел поко-паться в его сейфе, сразу после того, как Олежку хватил удар?..
      
      Прошло сорок минут и церемония была завершена - крышку гроба благополучно заколотили, гроб опустили на специальном лифте в могилу и засыпали землёй под гимн РФ и ружейный салют. На поминки в шикарный ресторан Оленька не поехала - не слишком любила этот языческий ритуал (хотя на отпевании всё же побывала, ибо храм посетила парочка высокопоставленных персон, которым было полезно попасться на глаза), да и не хотела снова сталкиваться с озлобленной мегерой. Ведь эта похожая на ворону в своём чёрном безвкусном балахоне ведьма чуть не придавила её своим чёрным энергетическим полем. Оленьке даже стало не по себе - сильно разболелась голова, из неё будто выкачали всю энергию, перед глазами всё стояли и стояли полные ненависти глаза мадам Химичевой.
      Свежезасыпанная могила, обложенная горой венков, давно опустела, а Оленька всё стояла и стояла поблизости и переживала слова генеральской вдовы, которая пригрозила ей не только проклятием за амуры с чужим мужем, но и крупными неприятно-стями за опустевший сейф в кабинете шефа. Мысль о возможном наказании за совершённую ошибку, которая пронзила секретар-шу после угрозы вдовы, буквально прибила Оленьку к земле. Но ведь покойный шеф обязан был обеспечить её на то время, пока она не подыщем ему достойную замену. Да вот беда у его законной кошёлки накопилось столько ненависти к молодой и красивой сопернице, что она явно не успокоиться, пока невинная в общем шалость с сейфом, не перерастёт в конкретное уголовное дело.
      Оленька была так расстроена, испугана, ошеломлена, что с чувством благодарности приняла предложение каких-то случай-ных мужиков выпить с ними. Их было двое. Кто они, и откуда появились, Оленька так и не поняла. Неизвестные показались ей обаятельными и неопасными. А главное - незнакомцы словно почувствовали её состояние и проявили к расстроенной молодой женщине симпатию и сочувствие. Ребята предложили Оленьке мутный стакан. Не чокаясь и не закусывая, они выпили по три стопки - вначале за нового обитателя кладбища, потом за то, чтобы у симпатичной девушки решились все её проблемы самым благополучным образом, ну а третий тост как-то сразу выветрил-ся у Оленьки из головы.
      В это время откуда-то слетелись жирные вороны. Чёрные птицы кружились над свежей могилой, садились на неё, бесцере-монно цепляли когтями и крепкими клювами венки, оттаскивали их с сторону и пытались разрыть холм рыхлой земли клювами и когтями.
      - Покойник-то ваш с гнильцой, не гляди, что генерал! - пони-мающе ухмыльнулся один из мужиков.
      - Тоже мне открыл Америку, Вьюн! Да он и сам это знал ещё при своей жизни, - сказал второй.
      Знающие местные порядки собутыльники пояснили Оленьке, что кладбищенское вороньё чувствует в могиле начавшееся разлагаться свежее мясо, запах которого не отбить никакими ароматическими благовониями в морге, потому и налетело.
      - Это хорошо, что покойник присутствовал на собственных похоронах и узнал, что на самом деле думают о нём все те, кто пел сегодня ему асанны, - нравоучительно заметил более длинный мужик.
      - Бедняга очень страдал, гы-гы-гы!- захрюкал в ответ на ре-плику товарища кругленький мужичок по прозвищу "Вьюн".
      - Ничего, ему это полезно, - наставительно заявил приятель "Вьюна", причём они оба стали казаться Оленьке какими-то полупрозрачными, видимо, от предложенной третьей порции водки ей всё же надо было отказаться.
       Тот, что был ростом повыше говорил свысока поучительным тоном, а что пониже норовил невзначай пощупать захмелевшую девицу за всякие места...
       Перебрав со страху со спиртным и захмелев, Оленька не пом-нила как отключилась и чем кончилось накануне дело. Очнулась она на следующее утро дома. Обнаружила себя свернувшейся клубочком на коврике в прихожей своей квартиры. Причём была она абсолютно голая, вся в грязи, словно её долго валяли по земле. Первая мысль об изнасиловании к счастью не подтверди-лась. Кинулась искать сумочку - но и та нашлась на обувнице. Кредитки и телефон тоже оказались на месте. Случайные знакомые на удивление оказались порядочными людьми, решила было Оленька. Но глянув на себя в большое настенное зеркало, она ахнула - на лбу у неё губной помадой из её же сумочки кто-то нарисовал букву "В". В саму же сумочку была вложена брошюр-ка уголовного кодекса РФ с заложенной и подчёркнутой статьёй о хищении чужого личного имущества без предварительного сговора, но в составе шайки.
      Стоя под душем Оленька озадаченно размышляла о загадоч-ном исчезновении с неё нижнего белья, дорогущего английского платья и чудом не состоявшегося изнасиловании. Мысль об уголовной статье за кражу из сейфа покойного шефа она стара-лась от себя гнать, пока на ум ей не пришло: "А ведь буква "В" у меня на лбу означает "воровка"".
      
      Глава 96
       Секретарша бывшего директора завода хоть и дала слабину на похоронах бывшего босса из-за конфликта с его вдовой, однако всё же была опытный стратег, разбиралась в людях (в основном в мужчинах определённого типа) и умела ими управлять. Оленька с нетерпением ожидала кто придёт на смену зарытому в землю Химичеву, чтобы аккуратно но цепко взять его в оборот. Как и все на заводе, она готова была лечь под новую власть.
       И стоило Дорандову появиться в новом качестве, как секретар-ша немедленно приступила к его соблазнению. Впрочем, всё делалось ею не явно, достаточно тонко, за маской стремления, как можно лучше выполнить любое распоряжение нового шефа:
      - Герман Антонович, через сколько лучше собрать начальников цехов и прочий актив на утреннюю планёрку? - деловито поинтересовалась референт, после того, как принесла ему утренний кофе.
      - А во сколько это обычно делалось до меня? - немного стушевал-ся новичок, но тут же спохватился: - А, впрочем...пусть через сорок минут все соберутся в цеху готовой продукции.
       Секретарша принесла новому начальнику на подпись не-сколько документов. Пока он подписывал она успела слегка коснуться его руки крутым бедром, ненароком продемонстриро-вать соблазнительное декольте в вырезе блузки и одурманить запахом своих духов. Перед тем, как вернуться к себе, она сообщила, как о чём-то малозначимом:
      - Тут на вторую проходную пришли из детского садика, располо-женного в пятидесяти метрах от нашего забора. Хотят говорить лично с вами?
      - Что им? - удивился Дорандов.
      Говорят, что их накрыло от нас облаком едкого вонючего дыма.
      - Ну и что? - непонимающе поднял брови Дорандов.
      Секретарша пожала плечиком, давая понять, что она тут не при чём.
      - Детишки, говорят, задыхаются. У них много аллергиков.
      Герман досадливо поморщился:
      - Так пусть вернут детей в помещение, пока дым не рассеется.
      Секретарша кивнула и хмыкнула, давая понять, что она не отвечает за всех слабоумных на свете, до которых плохо доходят понятные вещи.
      - Они хотят знать, не ядовито ли это.
      - Скажите им, что вообще-то за такие вопросы по нынешним временам полагается уголовная ответственность, - теряя терпение оттого, что его отвлекают от серьёзных дел стал раздражаться новоиспечённый директор. - Они что, не понимают, что мы производим! И как в нашей продукции нуждается страна?
      - Понятно. Скажу, - невозмутимо ответила секретарша и верну-лась к себе в приёмную.
      
      Прошло минут семь и мягким сигналом напомнил о себе се-лектор на рабочем столе. Секретарша из приёмной мелодично известила:
      - Герман Антонович, тут профессор Окладов пришёл. Проситься к вам на приём. Я ему сказала, что директор принимает только по предварительной записи, однако он всё равно просится.
      Герман задумался, и через несколько секунд Оленька зашла к нему для уточнений.
      - Какая непонятливость и бестактность, а ещё профессор! - произнесла Оленька без малейшей почтительности к посетителю - так, чтобы её услышали за неплотно затворённой дверью. - Я бы не стала вас отвлекать, Герман Антонович, по таким пустякам, но вдруг вы захотите с ним разговаривать. Прежний директор распорядился аннулировать его пропуск на предприятие, но, видимо, служба безопасности не успела это сделать.
       Герман понимающе кивнул. Откровенно говоря, голова у него и в самом деле сейчас занята предстоящим выходом в свет в новом директорском качестве, чтобы выслушивать ворчанье старого чудака.
       - Сказать, что вы заняты? - предложила догадливая Оленька.
      Герман колебался.
      - Тогда может вызвать охрану? Они проводят дедушку-пенсионера до проходной и вежливо изымут пропуск.
      - Н...нет, так нельзя с уважаемым человеком.
      - Почему? Старый маразматик и вас возьмётся поучать. По-моему, по нему давно "дурка" плачет, - неожиданно резко высказалась девица.
      Германа покоробило.
      - Это вам ваш прошлый шеф так сказал?
      - Все на предприятии так говорят, - заявила молодая красотка. - Порочить свою родную компанию! Да кем бы ты там ни был когда-то в прошлом - разве нормальный человек станет так делать? Видать даже среди профессоров сумасшедшие попадают-ся.
      - Пригласите Николай Петровича. И принесите-ка нам чаю, - принял решение Дорандов.
       Оленька сделала удивлённые глаза, однако перечить не стала. Через полминуты вошёл смущённый Окладов. Бросилось в глаза как стремительно он постарел, очень уж заметно сдал с прошлого раза, когда они виделись в приёмной этого же кабинета. Прежде моложавое лицо будто опустилось, обвисло, покрылось резкими глубокими морщинами, которые сделали лицо профессора похожим на растрескавшуюся под знойным солнцем землю пустыни. Ещё недавно не по возрасту крепкая сухопарая фигура казалось прогнулась, деформировалась в плечах и позвоночнике под тяжестью пережитого унижения. Глаза утратили свой живой блеск.
      - Простите что пришёл без приглашения...в первый же день, - виновато заговорил посетитель. - Но в моём возрасте не прихо-диться ждать подходящего случая.
      - Ну что вы, Николай Петрович! - заставляя себя выглядеть радушным, воскликнул Герман, выходя из-за стола и спеша навстречу гостю, чтобы обменяться с ним рукопожатием и проводить до удобного кресла за гостевым столиком. - Для меня это честь. Все вас уважают и я не исключение.
       Окладов пояснил, что займёт всего пять минут драгоценного директорского времени и что пришёл он довести до нового руководства те важные мысли и идеи, которые были с порога отвергнуты его предшественником. Опальный профессор извлёк из потёртого портфеля старомодную папку на тесёмочках и положил на столик.
       "Как же он и в самом деле нелеп, архаичен в этом своём никому не нужном упорстве, как сам не понимает, насколько диссониру-ет со временем?!" - невольно подумалось Герману. Впрочем, устыдившись, молодой мужчина ободряюще улыбнулся упрямцу.
      - Итак, я вас внимательно слушаю, Николай Петрович.
      - По-моему вы человек совсем другого склада, чем Химичев, и хотя бы с порога не отвергните мои предложения, - торопливо говорил профессор. - Надеюсь, вам они не покажутся такими уж нелепыми... и вредительскими.
       Герман с заинтересованным видом раскрыл папку со стопкой листов машинописного текста и сразу наткнулся взглядом на знакомый заголовок: "Философские основы применения оружия обороны". Ниже шёл подзаголовок: "Этика крылатых ракет". Сразу вспомнилось, какому безжалостному осмеянию Окладов подвергся со стороны участников прошлого совещания за эти свои интеллигентские несвоевременные мысли. Молодой человек поднял глаза на собеседника и почувствовал щемящую жалость к донкихотствующему пережитку безвозвратно ушедшей эпохи. Вслед за которой появилось желание хотя бы частично восстано-вить справедливость.
      - Послушайте, профессор! А хотите...я сейчас вызову сюда парочку тех, кто нас с вами топтал в этом кабинете недавно? Пусть извинятся перед вами... Можно приказать им сделать это на коленях. Хотите? А потом велим парочке говнюков с голой задницей продефилировать через заводской двор - в качестве урока на будущее.
       Профессора предложение ошеломило. Старик испуганно глянул на Дорандова и взмолился:
      - Нет, зачем же! Пожалуйста, не надо!
      Но Герман уже завёлся:
      - Э, не спешите отказываться. Месть - сладкое чувство. Не часто в жизни случается что добро побеждает. Грех этим не воспользо-ваться. Одно ваше слово, и я преподам негодяям урок.
      - Благодарю, благодарю вас конечно. И всё же не надо этого. Ничего не надо!
      - Как вы этого ещё не поняли, Николай Петрович! Ваше интелли-гентское донкихотство в их глазах выглядит слабостью и сумасшествием. Они-то нас с вами не жалели. Поймите, эти люди уважают только когда с ним поступают так же!
      - Да это так, - согласился профессор и опустил голову. Глухо добавил, не поднимая глаз: - Но в этом и разница между мною и ими... И потом, как бы не заблуждались люди, они заслуживают как минимум сострадания. У каждого из них есть семья. Не стоит никого унижать в ответ. Это не правильно.
       Герман с удивлением наблюдал на экране лежащего перед ним на журнальном столике "Шагомера" как рейтинговый график Окладова карабкается куда-то "на Эверест". Стало интересно с этим разобраться: человека фактически раздавили, как личность и как учёного в ответ на его искреннее желание в меру своих сил воспрепятствовать злу, а он всех простил...как это коррелирует с его повседневностью?
      - Ладно...Николай Петрович, как вам будет угодно. А как вообще живёте-то? Может, помощь нужна?
       Выражение лица пожилого учёного словно осветилось внутренним светом кротости и непонятной благодарности.
      - Спасибо, мне ничего не нужно. У меня есть пенсия, нам с женой хватает. Дети уже взрослые, все устроены. Конечно, не стану лукавить, мне было не просто пережить отстранение от живой работы. Всё, что случилось, стало для меня ударом... Но я сумел пережить его. И смог отыскать для себя более важные смыслы - в теоретической работе, в семье. Слава богу у меня ещё жива мама. С женой мы недавно спраздновали серебряную свадьбу. Обожаю внуков. Дачу. Остались со мной любимые книги. Ученики. Тройка самых близких друзей. Так что, не смотря на всё, мне удалось не растерять самое ценное. А многое даже приобрести. Кому мне мстить? За что? Умирать от горя, если меня окончательно вычеркнут из всех списков? Вот уж не собираюсь. Мне даже не будет больно если вы, не читая, выкине-те эту папку в мусорное ведро. Понимаете? Просто хочется спасти от падения в бездну не чужих мне людей. За этим я и явился. Извините ещё раз за украденные у вас десять минут.
       Окладов поднялся, взял портфель, зонт, шляпу, вдруг как-то весь выпрямился, расправил плечи, гордо поднял голову, снова став похожим на себя прежнего.
      - Желаю вам успехов на этой должности. И мудрости. Честь имею! - сухо сказал он на прощание и, не подав руки, вышел из кабинета.
      
       Глава 97
       Через двадцать минут Герман вошёл в помещение, где уже собрался в ожидании его появления весь заводской актив. Все с нескрываемым интересом глядят на вчерашнего неудачника, каким-то непостижимым образом избежавшего окончательного сваливания в канаву; и уж что совсем удивительно - севшего в ещё неостывшее после Химичева директорское кресло. "Ловкач. Выскочка! Интриган. Разве ты сам не понимаешь, что забрался не в свои сани?" - без слов понятно, что они думают про него.
      Оказавшись словно под прицелом десятков пар глаз, в агрес-сивном окружении завистником и недоброжелателей, Дорандов на первых порах даже немного струхнул. Мелькнула капитулянт-ская мыслишка: везение везением, но здесь ему не выдюжить, несмотря на хорошую профессиональную выучку. Сожрут! Выживут.
       Но уже через минуту вспомнилось, как они его пинали на недавнем совещании. Ещё кровоточащая рана разбудила самолю-бие, оно заставило Дорандова бешено сопротивляться собствен-ной слабости. Пускай большинство тут считают его выскочкой! И пусть административного опыта у него недостаточно, зато кое-что в голове имеется, а на глупых и завистливых - наплевать!
      Герман стал осматривать партию готовых к отправке заказчику ракет. Сейчас главная задача - подчинённые должны почувство-вать, что новая руководящая рука не слабее прежней. Природную открытость, естественность и человеколюбие тут ни во что не ставят, эти качества для них признак слабости, поэтому в первую очередь нужно продемонстрировать властность и жёсткость.
       Выражение глубокомысленной задумчивости на лице, строгий даже хмурый взгляд, ни намёка на суетливость в движениях - играть директора приходилось с первого захода, без репетиций. И кажется ему это удавалось. Все тут должны поскорее забыть про почти неформала из департамента компьютерных разработок, где нравы вольные и о настоящей дисциплине и иерархии имеют весьма отдалённое представление. Отныне он настоящая власть - номенклатура! И в каждом слове и движении хваткого молодого карьериста сквозило бремя ответственности за важное государ-ственное дело. Присутствующим это быстро начало передаваться и они на глазах меняли своё отношение к новичку, начиная вести себя с ним угодливо и осторожно.
       Возле одной из крылатых "игрушек", способной разнести в кирпичную пыль жилую пятиэтажку, случилось приятная неожиданность. Пока ещё уцелевший на должности заместитель финансового директора заискивающе шепнул Дорандову конкретную сумму директорской доли от отправляемого заказчи-ку изделия. Озвученный размер его личного вознаграждения, которое он теперь будет иметь от каждой ракеты, поразил Дорандова. Даже растерянно подумалось: "Это на что можно потратит такие деньжищи?!".
      Герман даже покачал головой от удивления. Впрочем, тут же опомнился. Медленно обвёл взглядом присутствующих, как опытный актёр выдержал паузу - так учил его начавший репети-ровать с ним роль киношник. Заговорил негромко и не быстро, но так, чтобы каждое слово било в цель. Слушатели должны проникнуться чувством персональной ответственности перед директором и перед руководством страны. При нём им придётся шагать в ногу со временем и реально осознать совершающийся в стране "жёсткий открытый перелом со смещением костей", который пришелся на 2022 год от начала правления президента Путина...
      Вообще-то Дорандов не панировал становиться вторым Хими-чевым. Хотя, с другой стороны, у прежнего директора есть чему поучиться. Править он тоже будет железной рукой, выжимая все соки, а точнее план и прибыль из людей и станков. Кто не готов к этому - лучше пусть уходит сразу. При нём никому не удастся получать зарплату ни за что.
       Наконец-то в нём по-настоящему увидели нового директора! Сразу напряглись. Стоят с напряжёнными лицами - переварива-ют. Вот, оказывается, каково быть главным боссом - все ловят каждое твоё слово, даже малейшее движение твоего лица. Ироничного любопытства в глазах как не бывало. Эй, а как же кулуарные разговоры: дескать, назначение этого парня - перебор? Мол, всё равно у него ничего не выйдет... Что, наконец-то испугались за собственное будущее? Зауважали? Власть - это круто.
      - Всё правильно, говорите! - зажурчал глава профкома. - Заводу давно не хватало такого руководителя. Пора навести настоящую дисциплину, поганой метлой вымести с предприятия все злоупо-требления и разгильдяйство прошлого руководства.
      Герман про себя ухмыльнулся, но внешне удержал каменность лица:
      - Теперь о текущей повестке. В Кривом роге наша ракета вчера по ошибке вместо цеха военного завода уничтожила жилую девятиэтажку. 11 человек погибло, в том числе дети, женщины, старики. Сегодня в Одессе снова попадание в жилой комплекс - убито трое, в том числе ребёнок.
       Герману стало немного не по себе от того, с какой интонаци-ей он произнёс это, и тогда он стал представлять себе разные приятные вещи. Говорят, деньги не пахнут - наглая ложь! Ещё как пахнут, просто воняют! Особенно, когда к тебе подвигают огромную кучу бабла. Помимо собственного запаха, деньги пахнут хорошей жизнью. Роскошью. Новенькой кожей и синте-тикой салонов шикарных лимузинов, брендовой одеждой, французскими духами и тёплой нежной кожей развратных животных из службы секс-VIP-услуг...
      - Это нехорошо, что нас обвиняют в убийстве гражданских. Тем более мы здесь не при чём. Я отлично знаю нашу продукцию. Она отменного качества.
      - Речь-то идёт не о людях, Герман Антонович! - угодливо вос-кликнул Филя Толкачёв. И разъяснил с претензией на глубокую "научную" подоплёку сказанного: - То есть, погибшие и не совсем люди - они "чужие"! Как бы недочеловеки. Нацисты, что с них взять! Биологически это не то что мы - нежить человекопо-добная... К тому же ВСУ специально размещают свои военные объекты - склады и штабы под прикрытием гражданской инфраструктуры. А на войне вообще не принято говорить "люди" - противник, живая сила.
      - Это верно! - вставила реплику молодая психолог из департа-мента персонала. - Мы у себя в отделе решили обновить нагляд-ную агитацию в общей столовой. Надо постоянно напоминать людям за что мы воюем, стимулировать в персонале высокое чувство патриотизма, учить мыслить государственно, как вы только что очень верно сказали, Герман Антонович.
       Герман снисходительно кивнул и обратился к военпреду Игорю Татарскому:
      - Я собираюсь обратиться в Министерство обороны, чтобы заводских представителей на постоянной основе допустили во все точки принятия решений по пускам наших ракет. Тогда во время следующих боевых стрельб наши люди смогут наблюдать и оказывать оперативную поддержку коллегам. Уверен, количество подобных эксцессов резко сократится. Конечно, на войне без невинных жертв не обойтись. Но я намерен восстановить доверие к нашей продукции.
       По причине остаточного волнения Дорандов всё ещё говорил с нажимом, из-за этого во рту у него пересохло, вспотели ладони. Заботливая секретарша, соблазнительно качая широкими бёдрами, поднесла новому боссу хрустальный стакан француз-ской минеральной воды, который он осушил залпом. Подумал и добавил к сказанному:
      - Считаю, что победа на фронте не в последнюю очередь будет обеспечена нашим оружием! Всё для фронта - всё для победы!
       Итак, прозвучала финальная фраза. Секундная тишина - и взрыв аплодисментов. Успех! Поздравления, пожатия рук, комплименты. Нового шефа тут же наградили только недавно учреждённой указом президента Владимира Путина медалью "Отличник Военно-промышленного комплекса" (указ о награж-дении оказывается был подписан ещё две недели назад, просто фамилию "Химичев" в документе исправили на "Дорандов"). Не бог весть какая награда, но всё равно приятно.
       Куда важнее выглядело выражение глаз Крытова, который успел как раз к апогею. В них читалось удовлетворение покрови-теля, убедившегося, что он не ошибся, усадив молодого протеже в директорское кресло. "Молодец, ты правильно сделал, что вовремя выкинул из головы глупости вроде той, с которой не слишком удачно начал свою тронную речь про невинных детишек и убитых шальными осколками баб, - будто говорил ему началь-ник первого отдела. - А то я уж было решил, что ошибся в тебе. Но ты не подвёл - вытянул! Молодца! Хохлушки ещё нарожают - России кучу детей после нашей полной победы, а истинный государственник должен мыслить широкими категориями. Масштабно. Поздравляю!".
       Герман пожал протянутую старым чекистом сухую крепкую ладонь. Но тут его что-то будто кольнуло в сердце, словно напомнила о себе задремавшая совесть. Булькнул тревожно сообщением телефон в кармане. "Врёшь! - заставил себя не поддаться Молодой мужчина. - Я теперь неуязвимый. Я теперь особенный: у меня индульгенция - программа "Шагомер" в кармане!".
       Энергия и непоколебимая воля сквозили теперь в каждом движении "восходящей звезды". Ему бы быть князем, полковод-цем, собирателем славянских уделов. Его ноги всё увереннее стояли на земле, а голова почти избавилась от остатков сомнений и точно знает, чего хочет от жизни. Безжалостный к предателям и милостивый к тем, кто на его стороне - новичок постепенно становится истинным лидером. Обаяние и мощь его личности готовы признать даже недруги.
      
      Колёса крутятся
      22 июня 2023 года. В своей квартире в Москве обнаружено тело 92-летнего учёного, одного из создателей первой советской двухступенчатой термоядерной бомбы РДС-37 Григория Клини-шова. Учёный покончил с собой в квартире на Космодамианской набережной. В предсмертной записке несчастный старик рассказал, что в последние годы очень страдал из-за тяжёлого недуга и тоски по умершей супруге, с которой прожил многие десятилетия. Бывший физик-ядерщик смог покончить с собой только со второй попытки.
       Испытания бомбы, в создании которой участвовал Клинишов, прошли 22 ноября 1955 года на Семипалатинском полигоне. После эксперимента в 59 населенных пунктах оказались повреждены и разрушены строения, десятки человек получили опасные дозы облучения и травмы, несколько жителей погибли, в том числе трехлетняя девочка...
      
       "Моя душевная боль нестерпима. Неужели я создал АК-47 чтобы массово убивать людей!" - за полгода до своей смерти написал создатель легендарного автомата Михаил Калашников. В последние месяцы жизни у знаменитого конструктора словно открылись глаза, и он решил обратиться с открытым письмом к патриарху Кириллу, в котором выразил свои душевные муки и страх перед Божьим судом...
      АК-47 пошёл в массовое производство вскоре после окончания Второй мировой войны. За многие десятилетия были произведены только лицензионно сотни миллионов экземпляров по всему миру. Это оружие поучаствовала в бесчисленном количестве войн и конфликтов. Им охотно вооружались радикалы всех мастей от никарагуанских партизан-"контрас" до боевиков колумбийских наркокартелей. По мнению некоторых экспертов, из "Калашни-кова" было убито намного больше людей, чем погибло при атомной бомбардировке Японии.
      За своё выдающееся изобретение талантливый оружейник был удостоен Сталинской премии I степени, 3-х орденов Ленина, Красной Звезды и десятков других наград, включая золотую звезду Героя. При Ельцине талантливый умелец был возведён в генераль-ское звание.
      Калашников прославился на весь мир и обеспечил себе и своим потомкам безбедное будущее. Но был ли он на самом деле счастлив в жизни от того, что создал "первоклассную машину для убийства"? Безусловно, долгое время талантливого мастера-самоучку радовало признание его заслуг, но чем ближе был финал жизни, тем тревожнее и тяжелее становилось на душе старика. Незадолго до своего ухода Калашников сетовал, что, по его ощущениям, в стране что-то сильно изменилось за последние годы, отчего в душе его кровоточит непроходящее чувство утраты, будто русский народ потерял свою "русскость". "Наша истинная христианская вера, природная доброта и отзывчивость уходят далеко на второй план, а перед нами с каждым днём появляется всё больше и больше искушений, - мучался старик. - Люди забывают о своём прошлом, о собственных корнях, как будто у них перед глазами образовывается пелена из сгустка зла, которое не даёт проникнуть свету и добру в человеческие сердца. Всё чаще зло, скрываясь под маской добродетели и справедливо-сти, отравляет души людей, ложью подталкивает их на жесто-кие отвратительные поступки, вопиющую несправедливость; зло обретает всё более изощрённые формы, оно мастерски выдаёт себя за добро, становясь практически непобедимым".
      
      Глава 98
       Рабочий день продолжался. Оставалось лишь диву даваться, как много новых практических знаний и уникальных навыков можно в минимальный срок получить на директорской позиции, если подойти к делу со всей ответственностью. Самые мелкие дела приносили не только радость, но и приятное напряжение, связанное с осваиванием новых компетенций. Приходилось многому учиться буквально на ходу, экспериментировать. Но это не утомляло, а лишь добавляло новые порции адреналина. Жизнь становилась одним почти непрерывным приключением. Так что, когда подошло время обеденного перерыва, на душе ощущалось отчётливое благостное чувство удовлетворения и полноты бытия. Даже было жаль тратить целый час на еду. Герману казалось, он никогда не насытится новой работой.
       Проходя через общий зал заводской столовой, Дорандов то и дело вынужден был кивать, пожимать руки и улыбаться, он немного смущался повышенного внимания к своей персоне.
       Как обычно по внутренней трансляции транслировали "Шамана" с его хитом "Я русский!". Несколько сотрудников под руководством молодой женщины вешали новый плакат, о котором сегодня утром говорила психолог из отдела персонала. На нём был изображён мужчина с женой и тремя детишками. Все они олицетворяли собой внедряемые нынче на государственном уровне семейные ценности. Тут вопросов нет. Немного обескура-живал новый креатив персональщиков: аршинными буквами на кумачовом фоне шёл призыв: "Борись за качество продукции! Помни, каждый уничтоженный украинский националист, это твой персональный вклад в мирное процветающее будущее твоей Родины и спокойствие твоей семьи!".
      
      Глава 99
      Столик в директорском салоне был сервирован безукоризнен-но - ничего лишнего, кроме ослепительно белой скатерти, мягких салфеток, сверкающих позолотой столовых приборов и маленькой вазочки с веточкой мелких орхидей. Тарелки с кушаньями, закуска к ним, фарфоровые соусницы, хрустальные икорницы подавались в темпе театрально-музыкального пред-ставления. Девушки-официантки с душевными ненаигранными улыбками на милых моложавых лицах бесшумно появлялись в тот самый момент, когда в них возникала нужда.
       Начальник первого "секретного" отдела Дмитрий Юрьевич Крытов явился к столу без приглашения; не спрашивая разреше-ния уселся напротив Дорандова, велел принести себе "просто" щи, "что-нибудь на второе" и компотик. В своём заношенном костюме, лысоватый, в старомодных очках, отставной чекист всё-таки очень походил на пенсионера-бухгалтера. Солнечный зайчик, проникнув в директорский салон через приоткрытую портьеру, словно прилип к его плеши. Пока официантка ставила перед ним тарелку, Крытов молчал, но стоило ей уйти, без особых эмоций поделился с Германом, что оказывается из служебного сейфа покойного директора кое-что могло пропасть в первые полчаса после его смерти - внутренняя служба безопасности проводит проверку.
      - Круг подозреваемых невелик, - беря ложку и хлеб, в пол голоса рассказывал отставной чекист, - наверняка своими силами вычислим крысу, а там решим, что с ней делать - передавать в полицию или наказать самим.
      - Да уж, ЧП - воровство на режимном предприятии, да ещё из директорского кабинета! - озабоченно покачал головой новый хозяин завода.
       Крытов смерил его внимательным взглядом, чему-то улыбнулся в глубине своих блеклых глаз:
      - Нам ведь есть что праздновать? - спросил он вместо пропу-щенного им приветствия.
       Тон показался Дорандову панибратским, даже покровитель-ственным. Вызывающий тон, неуважительный. Ничего, пусть думает, что он тут "серый кардинал", - со временем Герман покажет, что на ниточках тут никто плясать под чужую дудку не станет.
      - Здесь не слишком богатый выбор напитков, - заметил вслух молодой мужчина, давая понять незваному сотрапезнику, что праздновать пока ещё нечего. - К тому же, Дмитрий Юрьевич, впереди ещё половина рабочего дня.
      - Ничего, подойдёт и компот, - спокойно возразил Крытов. Его выцветшие глаза смотрели благожелательно.
       Герман выразительно глянул на настенные сувенирные часы в виде мяча с символикой заводской футбольной команды, и озабоченно сдвинул брови:
      - Вы извините, но через пятнадцать минут меня ждут во втором цеху.
      - Ни-че-го, подождут, - позволил себе совсем уж бесцеремонную реплику особист, впрочем, не меняя дружеского тона. Он подозвал официантку и велел принести им ещё и чайку. Когда она выполнила поручение и удалилась, Крытов чуть подался вперёд, одновременно тон его стал более жёстким:
      - А теперь перейдём собственно к делу. Сначала я изложу свою позицию, потом вы подумаете и ответите. Можно не сегодня. Итак... Надеюсь, вы понимаете, что ваше назначение не состоя-лось бы без моей поддержки? Ваше положение на предприятии до нашего знакомства было близко к критическому. Ваши отноше-ния с бывшим руководством были окончательно испорчены, через пару месяцев вас всё равно бы уволили. Вы не имеете "подушки безопасности" на банковских счетах на "чёрный день". Из-за этого и с личной жизнью у вас пока не ладиться. Я ничего не забыл?
      ...- Вы очень конкретны. И детально осведомлены о моём финансовом положении и даже о личной жизни, - после короткого замешательства сухо признал Дорандов.
      Теперь Герман примерно понимал: ему предстоит следующий этап вербовки. Но пока не разобрался, куда чекист клонит.
      - Такова моя работа, - дружелюбно пояснил Крытов. - Прихо-диться много лет заниматься всем на свете - юридическими вопросами, психологией, финансами... позволяющими утолять самые сокровенные запросы и мечты друзей. Сам я в детстве и юности был очень беден, что облегчает мне понимание мотивов людей. Вам понравиться быть богатым, Герман...Антонович. Большие деньги, - это наркотик. Никогда невозможно остановить-ся. Но деньги сами по себе в нашей младодемократической стране, где к собственности ещё не научились относиться с пиететом, могут так же легко быть отняты, как прийти. Возьмите Ходорков-ского. А? Во все эпохи самым надёжным инструментом добычи и удержания личного благосостояния была власть. Благодаря нашей дружбе у вас появится свой кусочек власти. Я научу и помогу вам на вашем пути. Пока я у вас за спиной - вам никто не сможет вставлять палки в колёса.
      Крытов ласково глянул на Дорандова бархатным взглядом и благодушно захихикал, хотя прозвучала последняя ремарка, как плохо скрытая угроза.
       Герману как-то расхотелось есть. Он вынужден был кивнуть, но спрятал глаза, чтобы старый жандарм не прочитал злобы в его глазах.
       По словам чекиста, недавно завод получил от государства новый крупный заказ на производства ракет большой дальности, которые должны стать ответом на поставляемые Западом в рамках военной помощи украинским ВСУ британские "Шторм Шедоу", американские ATACK MS и французские SCALP. И значительная часть выделенных бюджетных денег на днях поступит на счета предприятия. Частью средств, естественно, придётся поделиться с вышестоящими товарищами, но остальное окажется в ведении нового директора, который сможет маневри-ровать миллиардами. В бухгалтерии у чекиста сидят надёжные и очень квалифицированные люди, на которых можно полностью положиться...
      - Я внимательно и долго подбирал кандидатуру на ваше место, Герман Антонович, и готов доверить вам подписывать все документы, поскольку сам буду осуществлять при вас "консуль-тационные функции", - был предельно откровенен куратор.
      - Вы так сразу обрушили на меня всё это, дайте мне хотя бы освоиться в должности.
      - Нет времени на раскачку - деньги надо осваивать, пока они горячи! - немного цинично пошутил собеседник.
      - Но я же всего полдня как директор!
      - Так и такого директора до недавнего времени не было, - с едва уловимой насмешкой ответил Крытов. - А теперь вот будете ворочать миллиардами. Без вашего разрешения ни один станок не включится, ни один грузовик не покинет заводские ворота, вам предстоят очень масштабные задачи. Кстати, вы отлично об этом сказали в своей тронной речи, народ ею остался очень впечатлён. Вам, как моему доверенному человеку на этом посту, даром что молодому, предстоит многому научиться. Но вы не волнуйтесь, мы поможем и подскажем.
       Естественно, что так как в документации Дорандов пока мало что понимает, то готовить всё необходимое для него будут свои юристы и финансисты, которые, оказывается, тоже давно под колпаком у заводского чекиста. Зато ответственность полностью ляжет непосредственно на первое лицо (что не проговаривалось вслух, но это итак было ясно). Ведь Герману придётся подписывать сотни бумаг: финансовых транзакций, товарных чеков на комплектующие, чьё поступление он вероятно не сможет проконтролировать. И договора, которые частично будут заключены фиктивно. А ещё ведомости на зарплату персоналу и рабочим, хотя он по всей видимости не будет точно знать, кто и сколько получает в конвертах. Всё это пахло для Дорандова очень скверно. При этом Герман видел, что сидящий напротив него Мефисто почти не сомневается, что не сегодня, так завтра продвинутый им по карьерной лестнице мальчик послуш-но согласится подписывать не глядя всё, что перед ним положат.
       Пламенный чекист, позиционирующий себя всю дорогу государственником... на поверку, похоже, оказался крупным жуликом, который давно подбирался к финансовым потокам, чтобы взять их под контроль. И именно ему Дорандову отводи-лась при нём роль послушной марионетки, перчаточной куклы на руке махинатора. В столь пакостное крушение хрустальной сказки Герману не хотелось верить, но дело обстояло именно таким образом.
       С падением советского строя и стартом приватизации крупное государственное оборонное предприятие, имеющее сеть реальных производств по всей стране, по отмашке сверху, без всяких переходных фаз, превратилось в получастную компанию, акционерное общество. С той поры сверхвыгодная торговля оружием, в том числе на международном оружейном рынке, стала приносить своим главным владельцам гигантскую прибыль.
       С приходом президента Путина и развернувшейся новой гонкой вооружений дела у оборонщиков пошли ещё лучше. Отныне значительная часть государственного бюджета прями-ком, по закрытой от публики секретной статье, направлялась, минуя дебаты в государственной Думе, на закупку ударных вооружений. А чудо-ракеты стали одной из излюбленных игрушек президента. Вслед за первыми лицами корпорации "Тактическое ракетное вооружение" директора входящих в холдинг заводов тоже стали быстро превращаться в долларовых миллионеров. Конечно доходы каждого директора зависели от размеров и важности его производства. Весомая часть акций лежала у каждого директора в сейфе, государство хоть владело долями в военных заводах, но обычно это присутствие выглядело скорее номинальным. Хотя это был лишь вопрос времени, ибо в виду затяжной войны с Украиной и могущественным западным миром, власть собиралась забрать себе обратно контрольный пакет в прибыльном бизнесе. Нищающему из-за санкций и обременительных расходов на войну государству срочно требова-лись живые деньги. И очень скоро контроль вернётся в руки чиновников - и тогда возможность почти бесконтрольно распо-ряжаться миллиардами будет потеряна. Давно подбирающиеся к этим деньгам силы это прекрасно осознавали и спешили...
       Чекистский спрут ещё лет двадцать назад начал аккуратно запускать щупальца в лакомые куски, которые ему в силу разных объективных причин не достались при первой Ельцинской приватизации. Правда, сразу после краха Советского Союза - к старту приватизации, бывший КГБ СССР подошёл не в лучшей форме, сильно ослабленным. Но уже в середине 1990-х, пока другие претенденты на ускользающий от них жирный куш, лишь глотали пыль хаоса и слёзы отчаяния, пытаясь сообразить, как так получилось, что их оставили в дураках, такие люди, как отставной майор КГБ СССР Крытов, начали внедряться на предприятия, которые в перспективе можно будет вторично приватизировать. Годами изображая неподкупного и принципи-ального представителя государства, "царского ока", Крытов изучал объект, налаживал связи, готовил агентуру. Переворот был подготовлен им и продуман до мелочей. Когда настал подходя-щий момент он в несколько ходов провёл своего агента в ферзи, чтобы сосредоточить под прикрытием марионетки в своих руках все нити управления, а значит, деньги и власть. Власть и деньги - вот что в условиях вполне вероятной политической турбулентно-сти давало реальный шанс пережить любую нестабильность в стране. Кто бы не пришёл к власти после провалившего войну Путина - этим силам обязательно понадобится ещё больше первоклассного оружия, а большие деньги помогут их обладате-лю встроится в новую вертикаль.
      
      Глава 100
       - Работать на вас? - подытожил услышанное Дорандов, не поднимая глаза от тарелки. - Немного странное предложение. Мы вроде как уже с вами по одну сторону фронта. И потом я технарь и мало что понимаю в экономике...но надеюсь сам во всём разо-браться.
      Крытова трудно было провести этими играми в наивного проста-ка, его чуткое ухо мгновенно отсепарировало прозвучавшее "на вас" вместо почтительно-конструктивного "с вами". Глаза чекиста увлажнились, голос стал ещё более тёплым и дружеским - тонкий психолог продолжал подстройку под клиента:
      - Ну, во первых, я же сказал, что буду курировать тебя (Герману даже показалось, что сейчас он добавит: "малыш"). А потом - порядочные люди, которым я могу доверять, важнее мне их профессионального профиля. А в экономике тебе не надо шибко разбираться, для этого, как я уже сказал, у меня есть специально обученные люди...
      - Это-то меня и напрягает, - проворчал Герман и взглянул в глаза чекисту, который будто вдруг подёрнулись ледяной коркой.
      - Не могу сказать, что ты меня безоговорочно устраиваешь на этой должности, есть у тебя сентиментальная дурь в башке, - сказал он и усмехнулся. - Но есть и то, что мне импонирует: честолюбие, упрямство, сила воли, здоровая злость. Успех воспитывается жесткостью и презрением к слабости побежден-ных. Раздавишь парочку потенциальных предателей, скрытых конкурентов и почувствуешь кайф.
      - Я не умею быть подлецом.
      - Научишься, - цинично усмехнулся Крытов. - Дело нехитрое. Это гораздо проще, чем быть законопослушным гражданином с дырой в кармане. Говорю как есть только потому, что ты мне стал почти как сын, вижу тебя в будущем большой шишкой на уровне корпорации. С чужими я не откровенничаю, имей в виду.
      - Глубоко тронут, - произнёс Дорандов без всякого выражения, но Крытов иронию уловил и, стерев улыбку со своего лица, вдруг глянул так, что Герман легко прочитал мысль в блеснувших сталью глазах куратора: "Хам трамвайный. Ну, молись, чтобы я в тебе окончательно не разочаровался!". Ветеран спецслужб не любил, когда его доверием злоупотребляли. Своей интуиции он привык доверять, но скоропостижная смерть Химичева не оставила ему достаточного времени для тестирования имеющихся у него в резерве кандидатов. Можно сказать сама ситуация выбрала этого парня, и в него уже немало вложено ресурса, с этим приходилось считаться. "И не таких объезжали", - рассудил старый чекист, потому что ничего иного пока придумать не мог. Он пожевал сухими старческими губами и многозначительно сообщил:
      - Пока ты для меня свой, имей это в виду.
      - Можно уточнить, Дмитрий Юрьевич, что значит "свой"?
      Крытов не спеша допил свой чай, и задумался, как выразить важную мысль, чтобы выглядело внушительно, красиво и...похоже на правду:
      - Видишь ли, сынок...чтобы хорошо вести большое дело, среди массы служащих крупной компании, пекущихся, - по недостатку ума или переизбытку жадности - лишь о шкурном интересе, необходимо иметь верных людей, способных защитить важные сделки, даже сомнительные, и если надо - уметь поступиться любыми принципами, ради общего дела... Очень быстро ты оценишь всю выгодность своего положения. "Свои" являются держателями акций, заботятся об интересах клана ретивее, чем о собственном здоровье, и относятся к соратникам, как к родителям и любимой женщине. Потому что свои люди становятся ближе друг другу, чем родственники. Они выгодно отличаются от временных попутчиков ценным качеством - их нельзя перекупить ни за какую, даже самую заоблачную сумму. Но работа у нас не для слабонервных. Тяжело и физически, и морально, потому что со временем тебе самому на своём уровне придётся принимать решения. Иногда они будут касаться людей, которые совершили ошибки. От таких придётся избавляться. Мы не учреждение по перевоспитанию. И не богадельня. Слишком велика плата за промахи. Поэтому завтра же начнёшь учиться "по взрослому" - ознакомишься со структурой системы, организацией внутренних и внешних связей, противовесов. Через пару-тройку месячишков маховик наберёт обороты, поймёшь как крутятся шестерёнки, освоишься. На это уйдёт ещё полгода минимум. Зато постепенно будешь получать больше самостоятельности. А потом пойдёшь на повышение. Годика через два станешь одним из главных в корпорации.
      Крытов сверкнул глазами:
      - Приближается время! Скоро мы отожмём у ельцинских воров то, что они скрысятничали у народа!
      - Квалификации не хватит, - вяло ответил Дорандов.
       - Чтобы быть моими глазами и руками - хватит. Всяких специа-листов у меня и без тебя достаточно: юристы, бухгалтера, всякие аналитики, силовики-"решалы". Твоё дело смотреть за людьми и процессом, за соблюдением законности, вникать в конфликты, о непорядках на первых порах докладывать мне, пока не будешь готов разруливать всё сам. Ну как?
      Крытов смотрел в глаза задумавшемуся Дорандову и ждал. Сомнения подопечного были ему и понятны, и смешны: и дураку же ясно: зарабатывать лучше, чем воровать, но бывают времена, когда воровать проще и выгоднее, чем зарабатывать. Служа в Комитете, потом под прикрытием дипломатических миссий за рубежом, в министерствах и ведомствах, Дмитрий Юрьевич получал солидную зарплату - по бухгалтерской ведомости и в конверте, пользовался льготами, превосходящими по "тоннажу" денежное вознаграждение за труды; даже брал подарки, но никогда не занимался махинациями: и опасно, и не соответствова-ло общепринятой в советское время идеологии. У чекиста должны быть чистые руки! И в нынешние времена отголоски того, что воровать плохо, ещё порой звучали, но скорее как демагогическое эхо давно ушедшей эпохи. Взятки, откаты, плата за лобби, за место во власти, за рейдерский отъем собственности сильным у слабого - давно стали нормой. Чиновник, не исповедующий современной морали, считается чудаком и чужаком и выдавлива-ется из среды, выбрасывается, а то и уничтожается. Стальные колёса времени прокатываются по таким "рудиментам" системы без всякой жалости...
      Крытов не отрывал от лица своего сексота пронзительного взгляда. То, что парень сомневается - с одной стороны хорошо, а с другой... чересчур чувствительную совесть так просто не отшибить. Такой чего доброго в самый неподходящий момент о Кодексе строителя коммунизма тебе напомнит! Скажет, что красть плохо. Дескать мы в принципе не правы, что наживаемся на собственном народе. Тащим деньги из и без того нищего образо-вания, лишаем стариков остатков доступной медицины.
      - Я тебя понимаю, Герман, - проговорил Крытов задушевно и положил ему руку на плечо. - Честным быть приятно, но трудно... особенно когда деньги сами лезут в карман. Честностью обычно гордятся хронические неудачники, часто озлобленные на жизнь и трусливые, чтобы рискнуть, - от таких бессмысленных людей несёт мочой. Очень редко честность бывает природной и неизмен-ной. Такие исключительные субъекты ведут жизнь, выходящую за рамки общественной нормы и называются блаженными. Быть честным сознательно может позволить себе только очень богатый и независимый человек, который уже всё повидал, испытал и начал скучать. Надеюсь, мы с тобой на такую честность заработа-ем... А за юридическую сторону не волнуйся, уж ты-то знаешь - у меня всё схвачено... И говоря на чистоту, слишком совестливый похож на дурака, которому протянули кусок пирога, а он кусает руку дающего.
      Герман всё ещё о чём-то думал. И старик добавил мягче:
      - Да, брат, я тебя очень понимаю. Сам был такой лет двадцать назад.
      - Вы правы, - произнёс задумчиво Дорандов. - Я знаю, что вы правы. Но опасно думать, что возмездия нет...
      Больше они этот вопрос не поднимали. Любые рассуждения бессмысленны, Герман уже знал, что будет ставить свои подписи под любыми документами и в любом указанном ему порядке. Но ощущение очередной позорной сделки с собой против собствен-ной совести мешало окончательно принять ситуацию. И это были уже не интеллигентские сомнения - этично ли случать на коллег или работать на войну. Ведь речь шла о крупных махинациях... С другой стороны после знакомства с программой "Шагомер" ты неизбежно начинаешь соизмерять все свои решения с иной системой координат...
       "Итак, теперь ты правая рука местного серого кардинала", - сказал себе Дорандов. Контролируемая особистом мафиозная система предполагает, что фигура номинального директора предприятия не более чем председатель-зиц, не влияющий на стратегию; тебе отведена роль ширмы.
      В начале их беседы все нутро Дорандова противилось подобной роли, подразумевающей к тому же максимум личной ответствен-ности в случае неприятностей с законом; и он даже был готов пуститься выяснять отношения с Крытовым, назвав вещи своими именами. Ясно же, что большие деньги будут делаться в обход белой кассы, преимущественно на стадии распределения бюджета. Главное для Крытова - умело "распилить" бюджетные фонды, выделенные государством. По природной неиспорченности Герману было страшно и мерзко вляпываться в эту грязь. Но он отбросил такие мысли. Потому что так устал от своего подчинён-ного положения, произвола любого начальства, ничтожного размера зарплаты, отсутствия перспектив, что кардинальная перемена служебной участи, хоть и была сопряжена с духовным компромиссом и риском тюрьмы, воспринималась как дар судьбы. Герману уже мерещился волшебный шелест крупных купюр. В этом Крытов прав: глупо отказываться, если тебе предлагают такой шанс. "Ты избранник! - говорил себе Дорандов. - Не случайно тебе в руки попала "Программа Бога", это знак свыше, теперь ты над схваткой, под прямым покровительством высших сил! Скоро твоя жизнь превратится в обложку глянцевого журнала: прекрасная квартира в столице, собственное поместье в её ближайших окрестностях, отдых в лучших отелях за рубежом, модные клубы, любовь женщин. Какой дурак от такого откажется? А ты не дурак. Потому гони от себя пораженческую мыслишку, что за любую сделку с собственной совестью когда-нибудь придётся жёстко платить. Что думать о будущих напастях, если можно уже завтра сменить ад на рай? Крытов, как искушенный кукловод, сможет уверенно направлять твои решения в нужное русло. Бухгалтерия ещё при Химичеве, видать, работала виртуозно по части сокрытия серых финансовых схем, и денежные потоки столько раз меняли направление и подставных адресатов, что найти витой кончик не представляется возможным. Схема точно давно отработана и высокоэффективна, ею уже многократно пользовались, так что вряд ли новым пользователям есть необхо-димость вносить в неё что-то принципиально новое".
       О том, что в оборонке воруют - догадываются все: от чернорабо-чих до лоббирующих интересы военных корпораций членов Государственной Думы, среди которых Гай Гракх пока не родился. Поэтому система благоденствует уже не первое десятилетие.
      Зато за несколько месяцев практической работы под тайным руководством Крытова Герман многому научится, станет первоклассным топ-менеджером, обрастёт ценными связями. И какая за это полагается благодарность, какие внутренние издержки, каков откат? Да по нынешним меркантильным временам - сущие пустяки!
      Чекист пристально, не мигая, продолжал смотреть Дорандову в глаза. Тот взгляда не отвёл, ответил:
      - Я согласен.
       "В конце концов, если вглядеться в собственную суть, то я такой же придурковатый шимпанзе, как подавляющее большин-ство вокруг, - решил быть к себе снисходительным Герман, будто оправдываясь и одновременно споря и провоцируя кого-то внутри себя. - Принципы? Мораль? Да ничего подобного! Дайте мне того, чего я действительно хочу, и я прикажу собственной совести заткнуться. А хочу я, например, чтобы сейчас, по возвращению обратно в кабинет, под директорским столом, моего возвращения с нетерпением дожидалась Ксюша Собчак. Я хочу оснастить свою машину правительственными спецсигналами, чтобы на любой скорости носиться по городу, плюя на ограничительные знаки и простых автовладельцев. Хочу купить поместье в Барвихе за сотню миллионов баксов. Хочу иметь универсальную охотничью лицензию, чтобы валить кого угодно, где угодно и когда мне угодно. Хочу бухать за рулём, трахать стюардесс и капитанш полиции, парковаться на местах для инвалидов. Мои истинные желания - такой же чистый бред. Да, знаю, за них отвечает пещерный мозг, доставшийся мне от человекоподобного предка. Так что мой истинный "хотюн" - примитивная обезьяна, которая вылакала бутылку портвейна, а теперь готова подрочить в неё. Ну и что? Таков нормальный человек в своей истинной природе, когда не пытается лживо выдаваться себя за того, кем не является...
      А вот чего я категорически не хочу, так это, возвращения в прежнее ничтожество, чтобы любой блатной гад мог говорить мне "ты" и пытаться поиметь в приятной ему форме! Чтобы грёбаный Филя Толкачёв лез ко мне со своей псевдонаучной лабудой, угрожая в случае отказа закатать меня в асфальт. Слушайте, если я погорел в качестве мелкого начальника, это не означает, что мне надо ставить на себе крест и отказываться по собственной воле от шанса как-то выбраться из той выгребной ямы, в которую меня столкнул покойный Химичев. Серьёзно, хорош испытывать меня на гниловатость. Я просто хочу жить. И жить хорошо. Только не надо ярлыков! Я вовсе не такой большой фанат войны! Просто я готов мириться с тем, что можно определить, как "диетический фашизм", это когда самым борзым активистам, громко квакающим на начальство, затыкают квакалки, а подавляющему лояльному большинству граждан, в общем, позволяют жить. Неприятно, конечно, что ради личного комфорта приходиться закрывать глаза на воровство, всякое скотство по соседству, на уничтожение в промышленных масштабах населения чужой страны. Но ведь чу-жой! Потому надо быть готовым к жизни! Открытым для любой возможности. Для импровизации! Это как за рулём, когда несёшься с горки, а потом вылетаешь из пике на скорости в горку. Если же начнёшь сомневаться в себе, давить на моральные тормоза, перегретый мотор будет реветь от напряжения - жизнь превратиться в череду мучений. По сути это означает не жить, остерегаться любого риска, любой импровизации. Ты не замеча-ешь как прекращаешься в нежить - до срока иссушённого духовной аскезой, рано состарившегося критика чужих грехов, занудного моралиста. А потом вся твоя неудовлетворённость, тоска по закопанным мечтам, и ненависть к тем, у кого жизнь состоялась, выльется в то, что ты начнёшь мстить - карабкаться по головам других в остервенелой попытке урвать у судьбы, отобрать у других, хоть немного счастья, которым тебя обделили".
      
      Глава 101
      Когда Дорандов вернулся в свой новый кабинет, секретарша Оленька положила перед ним на стол новую зарплатную ведо-мость. Герман даже хотел попросить у неё очки, ибо не мог поверить собственным глазам - теперь сумма только официального его директорского оклада (не считая прочих доходов) должна будет составлять шесть с половиной миллионов рублей в месяц! Невероятные деньги. Особенно учитывая, что прежняя его зарплата в качестве начальника целого подразделения ровнялась 87 653 рублям 50 копейкам.
      Какое-то время мозг счастливчика плавал в серотониновой эйфории. Пока не позвонил его бывший подчинённый Глеб Мухин по прозвищу "Муха", вероятно, чтобы поздравить бывшего шефа.
      - Герман, привет? Это Глеб.
      Голос показался Дорандову незнакомым, тем не менее он ответил:
      - А, привет.
      - Хочу поздравить с назначением.
      - Спасибо.
      - Ну, как настроение? Уже начал обживаться в новом качестве? Как тебе директорское кресло - удобно?
       Странно...не смотря на отразившийся на экране смартфона знакомый номер, голос явно не принадлежал "Мухе".
      - А это кто? - решил осторожно убедиться в нелепости своих сомнений Герман.
      - Пихто, - неожиданно дерзко передразнил пранкер. - Ну, или так... считай, что звонит тебе представитель восторженной общественности.
       Герман с силой сжал челюсти, так что по скулам заходили желваки едва сдерживаемой ярости. По неопытности он стал жертвой чьего-то злого розыгрыша. Язвительный голос в трубке продолжал издевательскую игру:
      - Ну что, стукачок, радуешься новой должности? Напрасно. Тебя уже самого продали и кинули.
      - Я обращусь в службу безопасности, ваша шутка вам дорого обойдётся.
      - Передохни. И слушай. Дальше будет веселее, Дорандов...У меня для тебя две охранённые новости. Первая: твоя фамилия внесена в санкционный список США и Евросоюза.
       ... - Этого не может быть, я на должности всего первый день.
      - А это не важно. У них бюрократизм похлеще нашего - раз засветился на "расстрельной" должности - этого достаточно. Всё автоматически происходит... И вторая новость: завтра к вам на завод пришлют нового директора вместо такого тухлого времен-щика, как ты...А напоследок история для размышления. Один мужик разводил породистых щенков на продажу. Однажды "собачий фабрикант" решил устроить сучке спаниеля случку с шикарным кобелём. Но из этого ничего не вышло - кабель разорвал суку и хозяин её даже зашивать не стал, чтобы не тратиться, а просто вышвырнул испорченную собственность на улицу. Прошло года полтора, хозяин суки уже и забыл эту историю. Однажды этого заводчика обвинили в педофилии. Хотя педофилом он не был - произошла чудовищная ошибка. Но полицейским нужно было отрапортовать об успехе и они заперли вопящего о своей невиновности подозреваемого на ночь в камеру к двуногим татуированным животным, предварительно объяснив им кто этот человек. По тюремным законам растлителю малолет-них полагалось оказать жаркое гостеприимство. И обитатели камеры его оказали новенькому, разорвав его как грелку. Гу-гы-гы!
      - Смешно, - мрачно произнёс Герман и нажал на телефоне кнопку отбоя.
       "Неужели это правда... с новым директором?" - что-то подсказывало Герману, что пранкер не врал. Но разве так бывает, чтобы всего через день человека снимают с должности, как не справившегося, пусть даже он только временно исполняющий обязанности? Получается, бывает... Выходит, только что в столовой ты завалил кастинг на директорскую должность? Ты-то этого не понял, но так оно и есть. Матёрый Крытов или кто-то ещё наверху решили всё переиграть и заменить тебя на более послушного и управляемого назначенца. Слишком ретивого везунчика часто ловят на подножку: лживый ли смех, злобный ли плевок в лицо, - так вершится капризная власть сильного или срабатывает завистливая злоба слабого. Оказавшись в положении сброшенного с пьедестала всеобщего посмешища, ты обнажён-ным мясом ощущаешь мучительный разрыв между призрачным успехом и уготованном тебе позором...".
       Герман сидел в каком-то тупом оцепенении, ничего не видящий взгляд его был направлен в одну точку. Из Дорандова словно мгновенно откачали всю энергию, вся поза его выражала крах и безволие. Тоска-а-а-а... Что предпринять? Он ведь на радостях успел позвонить режиссёру и продюсеру и отказаться от звёздной роли, а заодно и от места в отряде космонавтов. Попы-таться назло насмешнице-судьбе тоже всё переиграть? Нет, духу не хватит. Тоска-а-а. Словно тебя взяли, чтобы тобой поиграться и выкинули за ненадобностью, как надоевшую игрушку. За стеной секретарша с кем-то по телефону мурлычет. Кого-то охмуряет? Придворная барышня первая окатит его презрением, как только узнает, что с ним ошибочка вышла. А вот и процокали каблучки помощницы через приемную в кабинет. Офисная красотка всё ещё имеет на него виды, вон как смотрит, словно на молодого бога. Ничего, скоро ей сообщат...
       Секретарша Оленька выжидала лишь удобного случая вызвать к себе личный интерес нового босса, ведь она не только хороша собой, но и умеет быть интересной собеседницей. Заметив, что у нового шефа отчего-то испортилось настроение, Оленька будто ненароком затеяла отвлечённый разговор с целью развлечь, помочь переключиться боссу с какой-то служебной проблемы:
      - Вы уже читали в новостях про этот ужасный случай с акулой?
      - Что? - будто очнулся от тяжёлых мыслей Дорандов.
      - Ну как же, все об этом только и говорят.
      Герман ещё был не в курсе. Оказывается всего час назад на популярном у россиян курорте в египетском Хургаде тигровая акула разорвала 21-летнего туриста из России. Всё произошло всего в двадцати метрах от берега на глазах у сотен отдыхающих.
      - Просто ужас! - страдальчески всплеснула ручками и закатила кукольные глазки Оленька. - Такой красавчик. Юноша учился в Москве. Когда началась мобилизация, они переехали в Египет, его отец купил там хорошую квартиру. И вот сегодня отец с сыном пошли на самый фешенебельный пляж при отеле Dream Beach. Пишут, что там никогда ничего такого не происходило. Кто бы мог подумать! Белый песок, музыка, сверкающее на солнце голубое море. Полный пляж людей, яхты и катера курсируют, спасатели на лодках. А оказалось там мальчика поджидал хищный убийца. Непостижимо...
      Герману стало интересно, и он залез в новостной портал. Все произошло недалеко от спуска в море, рядом с лесенкой, по которой многие спускались с пирса в воду. Там, куда приплыла акула, почти всегда резвилась малышня, потому что там стояли детские горки. То есть, от пирса это всего метров семь. Сама собой в голове нарисовалась картинка: разморенный солнцем молодой человек неторопливо раздевается посреди сотен мирно загораю-щих туристов, спокойно заходит в ласковый прибой по пути умилившись голым карапузам резвящимся на мелководье... и даже не догадывается, что через какие-то пятнадцать минут окажется расчленён на куски, а его оторванная от тела голова будет к тому же разгрызена надвое словно орех...
      Огромная тигровая акула появилась внезапно. Естественно, началась паника. Все, кто находился в воде устремились к берегу. "Быстрее уплывайте. Быстрее!", - кричали пловцам спасатели. Но молодой москвич не сразу понял в чём дело и заметил опасность. А когда вдруг увидел совсем рядом появившийся на поверхности треугольный плавник то вначале впал в ступор, потом тоже попытался уплыть, но шансов у него не было, ибо хищник уже выбрал себе обед...
      Спасатели вовремя заметили опасность и начали заводить мотор своей лодки, но драматические события развивались слишком стремительно. Рядом с несчастным парнем находилась его девушка. Ее спасатели успели затащить на лодку, после этого сотрудники пляжа спасли еще двух девушек. Их позже увезли врачи или полиция, потому что от шока с девицами случилась истерика. А вот 21-летнему москвичу не повезло. Подводный тигр действовал с яростью и безжалостностью таёжного зверя, мстящего за что-то человеку...
      Ужасная расправа творилась на глазах сотен очевидцев, среди которых оказались отец и девушка жертвы. Многие снимали жуткое зрелище на телефоны.
      Очевидцы рассказали (и на страшных кадрах это слышно) как молодой человек постоянно звал отца: "Папа, папа!", отчаянно пытаясь вырваться из страшных челюстей. Едва вынырнув после первой атаки акулы, он выкрикивал: "Папа, помоги!". Но парализованный страхом отец мог только наблюдать как умирает его единственный сын. Акула несколько раз утаскивала несчаст-ного под воду, но молодому москвичу каким-то чудом удавалось вырваться и всплыть. "Папа, папа!" - звал окровавленный, обезумевший от ужаса и боли юноша. Огромный хищник хватал жертву за верхнюю часть туловища, переворачивал вниз головой, так что над поверхностью оставались только дрыгающиеся ноги несчастного; трепал ещё живого человека. Крутил словно игрушку. Размещённое кем-то в U-tube видео, не смотря на свою ужасающую жестокость, примерно за час набрало два с половиной миллиона просмотров.
      Наконец, вынырнув в последний раз, москвич попытался из последних сил дотянуть до пирса, но монстр за его спиной высунувшись наполовину из воды, цапнул обессиленного пловца за плечо и окончательно уволок за собой. Через несколько секунд акула перекусила мужчину пополам - всплыли его ноги. Остальное тело впавший в безумие хищник ещё около двух часов трепал на глазах у всего пляжа...
       Журналисты уже выяснили, что погибший некоторое время жил в подмосковной Малаховке и имел своё ИП. На жизнь зарабатывал иллюстрациям для книг, журналов и сайтов.
      - Ужас, ужас! - экзальтированно прокомментировала Оленька. - Ведь бедняга не должен был погибнуть. Он находился в тысячах километров от войны, ему не грозила мобилизация. Как такое возможно?! Даже представить страшно, как шокированы его отец и подруга. А ведь у него ещё возможно жива мать, - Оленька грустно покачала головой.
      Дорандова удивило, что, что рейтинг секретарши по "Шагоме-ру" выглядит удручающе, примерно, как у онкологического больного, когда сильные боли ещё не начались, но стадия внутреннего гниения настолько запущена, что надежды на выздоровление - почти никакой. И он раздражённо проговорил, пожав плечами:
      - А чему вы так удивляетесь, Оленька? Разве жизнь не учит, что все мы смертны.
      - В принципе, да, но умереть ещё таким молодым и такой ужасной нелепой смертью...по-моему, верх несправедливости, - недоумевала девица.
       - Всё имеет причину, - возразил Дорандов. - И просто так ничего не приходит. Перечитайте хотя бы Булгакова. А ещё лучше Библию.
      - Вы это серьёзно, Герман Антонович? - Оленька изумлённо вытаращила на него свои прекрасные глазки.
      Вообще-то Герман не собирался ни во что посвящать секретар-шу. Тем более читать ей нотации. Ему бы с самим собой разо-браться. Но разговор как-то сам складывался в ответ на собствен-ным мысли:
      - Вся жизнь учит, что людям часто приходиться страдать и расплачиваться. Наблюдательный человек рано или поздно это заметит и придёт к определённым выводам.
      Оленька неуверенно кивнула своей хорошенькой головкой и произнесла печально:
      - И всё же какая нелепая случайность. Так жаль беднягу.
      - Случайности - не случайны! - отрезал Герман раздражённо. - Вчера наша ракета в Одессе тоже растерзала трёхлетнего ребёнка в детской коляске - разорвала его в клочья... как эта акула. На глазах его матери. Но мы ведь об этом не хотим думать.
       Секретарша растерянно замолкла, не зная как ей реагировать. А новый директор снова ошарашил:
      - А что вы так удивляетесь судьбе этого парня? По-моему всё как раз закономерно, - Герман заглянул в свой телефон. - Вот некоторые пронырливые журналисты уже, якобы, выяснили, что у его отца имеется свой мясокомбинат в Подмосковье и бойня при нём. У нас в России постоянно нарушаются правила забоя скота. Дельцов обычно заботит лишь прибыль, никто не хочет грузить себя заботами о гуманности, если можно откупиться от санин-спекции небольшими штрафами. Вот несчастных бурёнок и подвешивают ещё живыми вниз головой за ребро на крюк и рабочие начинают их освежёвывать. Хотя полагается вначале мгновенно убивать животных током, но ведь это затратно да и хлопотно... А потом, к сыну бизнесмена случайно приплывает акула... и освежёвывает его ещё трепыхающегося... Не правда ли в этом можно при желании усмотреть какую-то логику?
       На директорском столе снова с навязчивостью утреннего будильника загудел, завибрировал проклятый телефон. Мало тебе, что принёс дурную весть. Ну давай дальше!
      - Дерьмо! - вырвалось у Дорандова.
       Герман взял ненавистную машинку, пробежал глазами сообщение. "Шагомер" будто в издёвку извещал своего нового пользователя о его высоком рейтинге, который по сообщению приложения продолжает расти.
      "Они там что, учуяли, как мне хреново и тоже решили надо мной поглумиться? Какой на хрен рейтинг!" - ненависть так раскали-лась в Дорандове, что казалось сейчас закипит кровь... А, впрочем, что толку проклинать виновников своего крушения, страдать от ужаса и жалости к себе в ожидании завтрашнего позора, и ненавидеть себя - лузера, не меньше, чем начальство. Мозг так устроен, что в отчаянии и беспомощности человек хватается за любую соломинку. Между тем "Шагомер" вовсе не считал его неудачником:
       "Вы молодец! Мы следим за вами и оцениваем вашу готовность делать шаги. Мы также оценили, что вы приняли вызов и попробовали себя в качестве директора вашего завода, хотя не имели нужного опыта и квалификации. Не сожалейте об упущен-ном шансе. Рассматривайте это как промежуточный тест на пути к гораздо более высокой цели. Для нас главное - ваша готовность рисковать. Мы впечатлены! Вы лучший из тех, кто проходил тестирование за последние пять лет. Вас не смутила новость о новых промахах изделий вашего завода в Украине. Это демон-стрирует вашу устойчивость к стрессам и отменные бойцовские качества. Вы не отказались от приватного предложения вашего тайного куратора, хотя оно вступило в определённое противоре-чие с вашей внутренней системой ценностей. Старые догмы не заслонили вам распахивающегося горизонта новых возможно-стей. Мы наблюдаем очевидный личностный рост. Вы открыты переменам и активно развиваетесь. Шагомер фиксирует ваши шаги со знаком плюс. Вы на верном пути! Продолжайте в том же духе".
       Как ни странно настроении немного улучшилось. Для рядовой проделки самодеятельных программистов эта штука явно обладает способностью к эмпатии. Вряд ли искусственный интеллект когда-нибудь научится чувствовать душевную боль человека и освоит искусство тонкой подстройки к любому настроению, а у этой штуки явно получается.
       Герман продолжил чтение с гораздо большей охотой:
      "Те, чей рейтинг превысил золотой уровень, допускаются к операциям на нашей карма-бирже, - бойко извещал "Шагомер". - Теперь вы сможете зарабатывать с нашей помощью отличные деньги. После небольшой технической паузы, вызванной перена-стройкой системы, вам станут доступны новые опции, которые вас обязательно заинтересуют и порадуют. Очень скоро к вам подключат персонального брокера, который ознакомит вас с правилами и предложит оптимальную траекторию формирования инвестиционного портфеля".
       "Хм, "инвестиционный портфель, - Дорандов хмыкнул с добродушной иронией. - А что?.. Вдруг отечественным IT-гениям - нашим "Гейтсам" и "Цукербергам" реально удалось создать нечто не менее прорывное, чем "Виндовс" и "Фейсбук"? "Карма-биржа"?! В всяком случае звучит интригующе. И пока что необычное приложение регулярно меня удивляет и даёт пищу для размышлений".
       Герман почувствовал предвкушения чего-то действительно интересного.
      
      Глава 102
       Оленька почувствовала тревогу и разочарование, подумала: "Странный какой-то, хотя обманчиво производил впечатление нормального мужчины".
      А ведь расчётливая девица даже планировала стать в перспекти-ве любовницей нового шефа, ибо она пока ещё не знала, что Дорандов уже "сбитый лётчик".
       "Просто чокнутый! А с виду и не скажешь... Наверное, скрытый садист. С таким просто опасно заводить отношения", - решила секретарша.
      Об этом Оленька этой же ночью поведала начальнику службы безопасности "Звезды-стрелы" Фёдору Россомахину, с которым периодически спала.
      - Прям, маньяк, - усмехнулся в ответ Россомахин.
      - Он точно странный! - убеждала любовника Оленька. - Говорит как пацифист и психопат. Я его теперь даже боюсь. Такой директор нам точно не нужен.
      - Успокойся, Ляля (Россомахин называл любовницу этим именем во время их периодических встреч наедине). - Его завтра уже снимут.
      - Так быстро? - не поверила молодая женщина.
      - Решение принято.
      - Классная новость! Обрадовал.
       Когда Россомахин несколько часов назад приехал к ней домой, он нашёл любовницу в плачевном состоянии. В банном халате, с распущенными по плечам влажными волосами, припухшими глазами и плавающим взглядом. Хотя даже в таком виде она выглядела сексуально привлекательной, только совершенно потерянной. Ляля призналась любовнику, что приняла снотворное, тем не менее не может заснуть, отчего чувствовала себя немного заторможенной и двигалась как лунатик.
       Тем не менее Ляля, как обычно, встретила Россомахина в прихожей, покорно позволила себя облапать. Мужчина заставил подругу опуститься на колени и сделать ему минет. Её затормо-женная покорность послушной куклы его даже возбуждала. Послушно проглотив его сперму, женщина сняла с партнёра ботинки, переобула в домашние тапочки. Такая покорная и ласковая. Жаль, что он к ней ничего не чувствует, кроме периоди-ческих похотливых наплывов.
      - Как прошёл день? - стандартно поинтересовалась Ляля, словно примерная жена.
      - Весь день таскал сотрудников на допросы - ищем крысу обворовавшую директорский сейф. Как тебе известно какая-то циничная сука обчистила твоего босса пока он беспомощный дёргался в конвульсиях предсмертной агонии. Кстати, не знаешь, кто бы это мог быть? - с наглой кривой улыбкой поинтересовался полноватый "бык" с обаятельным лицом бандита.
      От этой фразы полусонная женщина мгновенно вернулась в состояние нервозной тревожности:
      - Упаси Господь! Откуда?!.. А что, кому-то что-то известно?
      - Конечно, - соврал Фёдор Россомахин, который прежде служил полицейским дознавателем, где освоил навыки ломания людей и выбивания из них нужных показаний. - В тот день приходила казашка убираться в директорском кабинете, её четыре месяца назад наняли на полставки. Я сначала не планировал её привле-кать, а потом вдруг до меня дошло: "Почему нет?! Ведь гостарбай-терша самая лучшая кандидатура на роль воровки!". Она скажет, что позарилась на какую-нибудь ерунду - Химичев у себя сейфе держал несколько блестящих безделушек из ювелирного магазина.
      - Я знаю, - машинально подтвердила секретарша.
      - Ещё бы! - зло усмехнулся Россомахин. - Генерал ведь специ-ально для подарков тебе ювелирку прикупал. Ностальгируешь, небось, но тем временам? - он прищурился на подругу, внима-тельно ловя её реакцию.
      - Нет, конечно, - успокоила молодого любовника хозяйка квар-тиры. - Там было мало хорошего, - не такое безумие, конечно, как с нынешним. Но всё равно приходилось играть в любовь с жирным вонючим стариком. Будь моя воля...
      - Знаю, знаю, - цинично усмехнулся Россомахин, - художник пишет картины, которые продаются, а не те, что ему хочется. Деньги, деньги, деньги. Всё зло от них...так думают бедные. На самом деле деньги это хорошо. Ты замечала, сколько народу роется в помойках? Хотя всегда есть другой способ заработать. Не хотят. Попрошайничать проще.
      - Ты меня в чём-то упрекаешь, милый?
      - Наоборот, - брутальный симпатяга весело подмигнул и приоб-нял подругу. - Восхищаюсь твоей дальновидностью. Ведь если бы не ты, нам бы не выпал такой шанс - деньги презирают только те, у кого они есть.
      Она приготовила любовнику кофе, заодно плеснув из турки и себе чёрной наваристой жидкости, чтобы появилась энергия для постели и разговора.
      - Почему ты думаешь, что кто-то поверит, что сейф обчистила эта забитая приезжая азиатка?
      - У неё нет выбора, кроме как взять вину на себя. Я хорошенько припугнул её. Уборщица скажет, что украденные из сейфа безделушки сбыла по дешёвке какому-то мужику, которого случайно встретила на улице. Прихваченные заодно с драгоценно-стями деньги успела потратить на еду и незатейливые развлече-ния. Непонятные же ей бумаги - сожгла, когда поняла, что они не представляют никакой ценности.
      - Неужели кто-то в это поверит?
      Россомахин усмехнулся, он прямо в одежде повалился на её постель, откинулся на подушку, стал рассуждать, разглядывая узоры на потолке:
      - Это только кажется, что кому-то на заводе нужна правда. На самом деле всем хочется поскорей спихнуть эту историю куда-нибудь. Казашке просто не заплатят за полтора месяца и уволят с позором. А полицию начальство с самого начала решило не информировать. Я пообещал ей компенсировать потерянную зарплату, если она скажет всё в точности как я велел. За это я даже устрою её по специальности уборщицей туалета на Киевском вокзале.
      - Как ты великодушен! - спрятав улыбку, притворно восхитилась Оленька.
      Это правда, - без ложной скромности согласился Россомахин.
      Они разделись и легли лицом к лицу. Ляля смотрела на густые брови, гладкие щёки любовника, на его пухлые губы, наверняка целовавшие не только её. Россомахин был ещё тот ходок. Оленька и не надеялась привязать бабника когда-нибудь только к себе. Случившаяся между ними бурная близость, полученное наслажде-ние на какое-то время избавило женщину от болезненных мыслей по этому поводу. Ляле стало так хорошо, что она расслабилась, и снотворное наконец подействовало...
      
      Глава 103
      Её разбудил влажный, булькающий храп мужчины, обременён-ного лишними килограммами и искривлением носовой перегород-ки. Только этого не хватало! Хрупкий сон и больная голова Оленьки нуждались в полной тишине. Придётся ей перебазиро-ваться на диван в малую гостиную? Нет, бесполезно, заснуть она уже не сможет. Прежде, когда они только познакомились, Россомахин не храпел, у ещё молодого мужчины было лёгкое дыхание поджарого, физически развитого атлета. Но злоупотреб-ление обильной едой и спиртными напитками сказывалось. Так лет этак через пяток любовник превратится в подобие Химичева, над которым он постоянно зло и презрительно подшучивал за глаза.
      - Когда её утешитель явился на кухню, кофе уже закипало.
      - Ты что так рано? - спросила Фёдор, с трудом продирая глаза и сонно кривя мятую физиономию. - На службу нам только через три часа.
      - И что? - она пожала плечами. Оленьке хотелось истерично бросить ему упрёк: "Зачем ты уговорил меня залезть в сейф шефа! Я этого не хотела! Теперь живу в постоянно страхе разоблачения, ведь я первая на подозрении". Конечно, её можно кормить успокоительными историями про уборщицу-казашку, не вспоми-нать неделями о её существовании, и считать это нормальным. Преданная Ляля покорно где-то существует, пока в ней не возникнет прямая необходимость. Единственный человек в твоей Вселенной - ты сам. Только твои планы и мечты имеют ценность.
      - Значит, с уборщицей тебе было легко договориться? Она не пыталась с тобой спорить, не докучала своими неврозами и нытьём.
      - Ты напрасно уделяешь этой нацменке столько внимания, для меня она никто. Я уже почти забыл о ней. Как только она даст показания перед руководством, я вычеркну её из памяти - как одноразовый бумажный стаканчик выброшенный в урну. Главное, что нам с тобой легко понимать друг друга. У союза двух родственных душ горизонтов нет.
       Неожиданно Россомахин хлопнул себя ладонью по лбу, заста-вив Оленьку вздрогнуть:
       - Ах, да! Совсем забыл! Мне надо получить от тебя объясни-тельную. Ты только не думай ничего - доверься мне, как профес-сионалу. Тебе надо написать...эээ... Ну в общем, что это ты взяла бумаги из сейфа. Укажи, что сделала это в сильном волнении, плохо понимая возможные последствия своего необдуманного поступка. Мол хотела дома просмотреть документы, а лишнее потом вернуть - якобы Химичев обещал перевести на тебя часть акций. Не волнуйся, хода этой бумаге я, естественно, давать не намерен. Ведь мы с тобой заодно. Просто желательно подготовить запасной аэродром на случай, если руководство не клюнет на версию с уборщицей и придётся вести более сложную игру. Напиши, что сильно раскаиваешься в содеянном, что не имела злого умысла. В любом случае я не дам тебя в обиду, считай мою просьбу просто формальностью.
      Ляля скривилась, как будто Россомахин, сделал ей очень боль-но.
      - Эй, не думай ничего такого! - он потянулся обнять её, но она отстранилась, и ему пришлось оправдываться. - Ну, котёнок! Мы в одной лодке, говорю же, это пустая формальность.
      После долгих уговоров любовника Оленьке пришлось выжать из себя доверчивую улыбку.
      - Кстати, у тебя чего-нибудь пожевать найдётся? - сразу успо-коившись и вернув себе жизнерадостное настроение, поинтересо-вался Россомахин.
      - Могу сделать бутерброды.
      - Этого мало. После секса и сна мне всегда жрать охота. А яйца есть? Пожарь-ка мне яичницу с ветчиной.
      Оленька старалась не прислушиваться к тому, как Россомахин, мотая головой и обжигаясь, смачно прихлёбывает горячий кофе, жадно поглощая приготовленную ею глазунью. По его толстым губам и подбородку тёк жир и поддетый вилкой желток. Оленька почувствовала брезгливость, а потом отвращение. А ведь с этим человеком она спала не по расчёту, старалась заслужить его любовь и доверие, противопоставляя его покойному шефу, который, как теперь Оленька понимала, хоть и был старым и малосимпатичным, зато искренне желал видеть её счастливой.
      - Я ничего писать не стану. Как-нибудь сам выкрутишься, - заявила Оленька собравшись с духом.
      Она встала из-за стола. Россомахин с удивлением оторвался от еды.
      - Ты чего?
      - Я не голодна.
      По крайней мере она способна на поступок, так думала Олень-ка. Мало кто способен жёстко отшить мужчину, которого можно сказать любишь. А ей удалось. Сама виновата, что поддалась на его уговоры тогда в кабинете Химичева.
      Только никакой это оказался не поступок - игры в прятки с ушлым котом.
      Женщина, поджав губы, направилась в спальню. Вскоре туда же вернулся Россомахин. Его организм получил тройную порцию легкоусваиваемого белка и это с новой силой разожгло в нём похоть; он схватил её за попу и попытался прижать к себе, но Оленька высвободилась из объятий.
      - Тебя что устроит, если мы погорим оба? - с укором спросил Фёдор, вздыхая. - Что останемся нищими?
      - Просто я не желаю быть пешкой в чужой игре. И не шепчи мне в ухо, что я необыкновенная - ложь меня унижает.
      Фёдор снова тяжело вздохнул, жалобно глядя на подругу:
      - Возможно ты права, мне не стоило подвергать тебя такому испытанию. Права во всём. Кроме одного - я люблю тебя.
      - Значит любишь? И поэтому не отвечаешь на мои звонки, не появляешься по многу дней, а на работе избегаешь встреч. Самое страшное - быть использованной и оказаться в результате не нужной. Выброшенной в мусорку, как тот самый картонный стаканчик...
      Оленька жестом отчаяния, как в театре пантомимы, прижала к груди сплетённые розовые пальчики с красивыми ухоженными коготками, и спросила плачущим голосом:
      - Почему ты считаешь меня настолько глупой? Разве то что я говорю не так? Я знаю, что нужна тебе только, чтобы провернуть эту аферу! А в принципе - ты самодостаточен.
      Она разомкнула руки, высоко подняла их и изобразила жест отчаяния:
      - Ужасно понимать, что тебя против воли втянули в преступле-ние, за которое придётся отвечать, и ты уже ничего не можешь вернуть обратно!
      Впрочем, это было лукавством. Получив в подельники Россома-хина, белобрысая девица втайне лелеяла надежду как-то устроить-ся в жизни, для чего требовалось крепко держать судьбу, если не за то самое место, которым мужчины всё решают, то за горло, не позволяя компаньону освободиться и кинуть её. Так что Оленька лишь для виду играла в оскорблённую принципиальность, стараясь при этом избегать рискованных шагов, которые могут оказаться капканами. Происходящее между любовниками напоминало смертельное танго, в котором страсть, унижение перед партнёром сочетались с недоверием и ожиданием подставы. Её брезгливость, мнимое раскаяние - тоже были частью игры, которая вела к той жизни, в которой ей хоть и уготована роль вечно обманутой супруги, зато там она наконец сможет обрести стабильность и роскошь, к которым всегда стремилась.
      Самоутверждение через карьеру - слишком затратный процесс с непредсказуемым результатом, а Оленька очень хотела стать богатой, пусть даже и не любимой. На этом пути сделан первый важный шаг - Оленька хранила украденные из сейфа документы у себя в квартире, и по такому случаю была намерена и дальше разыгрывать раскаяние заблудшей овечки, чтобы с ней считались всерьёз.
      - Ерунда! - твёрдо заверил её любовник. - Тебе нечего бояться разоблачения. Не забывай кто я - все камеры в кабинете и на этаже были мною своевременно подчищены. Никто ничего не сможет доказать. Зато теперь мы богаты.
      Как руководитель службы безопасности предприятия Россома-хин действительно смог сделать многое для того чтобы замести следы, хотя инсульт Химичева и вся вдруг подвернувшаяся ситуация поживиться его тайными богатствами, застали Фёдора врасплох.
      - Я пытаюсь не бояться, - жалобно всхлипнула Оленька и прислушалась к головной боли, которая снова стала усиливаться. Она достала из аптечки упаковку таблеток, положила на туалет-ный столик возле себя. Россомахин внимательным взглядом рассмотрел название препарата, облизал лоснящиеся жиром губы и задумался о чём-то.
      Оленька хотела вернуться на кухню, чтобы запить обезболива-ющее, но медлила. Пока боль ещё можно терпеть. Зато Россомахин взял из бара бутылку дорогого спиртного и сделал несколько глотков прямо из горла.
      Получив должность начальника по безопасности он стал многое себе позволять: мог с утра напиться, и после этого выйти сухим из воды, ибо имел в организме тот самый хитрый ген, который оберегает от алкоголизма. Зато Оленька не имела такого гена. Мужчина налил ей тоже спиртного и заставил выпить вместо обезболивающего. После чего они оба снова оказались в постели. Выяснение отношений перешло в сексуальные ласки и его уговоры.
      - Очень скоро я сделаю тебя самой счастливой, детка, - мягко мурлыкал мужчина. - К чему нам спорить, если у нас одна общая цель. Я бы чувствовал себя полным ничтожеством, если бы позволил угрожать тебе хоть малейшей опасности - любовник нежно прижимал к себе тёплое податливое тело, покрывал его поцелуями, выстраивая в её воображении замки их будущего счастья.
      - Неужели в сейфе хранились миллионы? - тоном наивной куклы спросила она.
      - Скорее миллиарды... в перспективе, - заверил мужчина, его голос переменился, теперь он говорил с ней не как взрослый и гораздо более умный, в почти на равных. - Причём в самой ценной валюте - благодаря этим бумагам мы получили доступ к сверхсек-ретной информации о тайных активах корпорации за рубежом. Дай мне немного времени разобраться во всём этом и очень скоро мы будем иметь стабильный источник валютной прибыли.
      - Мы?
      - Ну, конечно! Ведь мы с тобой одно целое.
      - Приятно слышать. Прежде мне казалось, что твои планы в отношении меня не идут дальше периодических встреч с един-ственной целью перепихнуться.
      - Ты ошибаешься, Ляльчик. Ты всегда мне нравилась...во всех отношениях. И по-моему нам пора стать семьёй.
      - Так ты правду этого хочешь?
      - Ну конечно! Мы теперь богаты и свободны.
      - Ты не представляешь, Федя, как мне страшно и плохо! Вчера начальник первого отдела встретил меня в коридоре и стал расспрашивать.
      - О чём? - мгновенно насторожился Россомахин.
      - Да нет, ничего серьёзного, но он так смотрел на меня, что у меня всё сжалось внутри. Потом он ушёл, а у меня остался плохой осадок. По-моему Крытов о чём-то догадывается, Феденька.
      - Хочешь, чтобы я пришил старую суку в тёмном переулке?
      Беззаботно предложил мужчина. За шуткой Россомахин пытался скрыть собственный страх. В душе он всегда до жути боялся заводского секретчика, ибо чувствовал себя пацаном по сравнению пожилым терминатором.
      - Не смейся. Мне правда плохо. Я уже несколько дней баланси-рую на грани.
      - Значит, мне придётся убрать тебя, так как ты слишком много знаешь, - Россомахин шутливо накинулся на подругу, делая вид, что хочет её удушить. Забава ненадолго разрядила обстановку. Оленька даже немного повеселела.
      - Погоди отчаиваться, Лялька, сейчас я расскажу тебе какое прекрасное будущее нас ждёт! - втолковывал ей любовник. - Теперь не мы будем батрачить на войну, а война будет работать на нас. Сейчас это самое выгодное дело, ибо заваруха на Украине может продлиться ещё как минимум лет 10-15.
       Россомахин рассуждал как деловой человек, к тому же он заботился о благосостоянии их будущей семьи:
      - Торговать российским оружием становится гораздо выгоднее, чем нефтью, газом и редкоземельными металлами. Не спроста же наши ракеты залетают в жилые многоэтажки и торговые центры.
      Оленька удивлённо взглянула на партнёра и он разжевал это для не слишком образованной подруги:
      - Понимаешь, такая тактика - лучшая реклама продукции корпорации. Больше жертв среди мирного населения - больше эмоций! Алгоритмы Ю-Тьюба так настроены, что автоматически обеспечивают интерес мировой аудитории к таким роликам. Когда несколько недель назад ракета, изготовленная на нашем заводе, "случайно" взорвалась в торговом центре и около сотни человек были разорваны в клочья либо сгорели заживо, то видео об этом в считанные часы набрали около ста миллионов просмотров по всему миру!.. Кроме узкого круга специалистов мало кого заинтересует взрыв военного склада или там вражеского штаба, а вот массовая гибель несчастных детишек и женщин вызывает бешенный интерес к адской корпорации "Тактическое ракетное вооружение". В результате наши "летающие игрушки" завоевали в мире зловещую славу оружия террора и устрашения, что очень выгодно для продвижения продукции корпорации на ближнево-сточные, африканские, латиноамериканские и азиатские рынки. На Европу мы не работаем, там всё держат под контролем пиндосы, к тому же европейцы настоящие скупердяи, в отличие от арабских шейхов, палестинцев, и венесуэльцев, готовых щедро платить.
      
      Колесо Сансары или "Железный купол"
      Израиль два года отказывал Киеву в своей системе противовоз-душной обороны "Железный купол", считающейся лучшей ПВО для защиты мирных городов. Считается, что "железный купол" сбивает 95 процентов ракет, что позволяет вечно находящемуся на прицеле террористов Израилю значительно сократить число жертв ракетных атак.
      "Израиль не может позволить США передать Киеву систему ПРО "Железный купол" - в очередной раз заявил премьер-министр ближневосточного государства Биньямин Нетаньяху в интервью американскому изданию The Wall Street Journal 23 июля 2023 года.
      Через два месяца в октябре 2023 года Израиль сам неожиданно подвергся самой массированной за последнее время и смертонос-ной атаке террористов - тысячи ракет палестинской группиров-ки "Хамас" внезапно атаковали территорию государства евреев; сотни из них сумели "пробить" "Железный купол". Впервые за полвека Израиль одновременно потерял многие сотни своих граждан.
      
      Глава 104
      
      
       - Ты так мне об этом рассказываешь, будто я в этом что-то понимаю, - удивилась Оленька в ответ на откровения любовника.
      - Я тебе рассказываю это, Ляля, чтобы ты поняла, на какую золотую жилу мы с тобой наткнулись.
       Россомахин обратил внимание, что у подруги порозовели ушки - кажется ему удалось её в чём-то убедить.
      - Но как мы сможем получать эти деньги? Мы же не станем открыто претендовать на доход с акций, которые украли?
      - Об этом не беспокойся, акции стоят во много раз меньше, чем критически важная информация, к которой мы получили доступ - пояснил мужчина. - И, поскольку я неплохо разбираюсь в психологии, - ведь тонкий шантаж - мой конёк, - им придётся регулярно отбашлять нам своеобразную дань - за собственное спокойствие, ведь они очень бояться угодить под вторичные западные санкции и окончательно потерять всё припрятанное за границей. Они допустили огромный промах, позволив чтобы такой компромат попал в чужие руки. Благодаря этим нескольким папкам мы с тобой фактически получили права теневых членов Совета директоров корпорации...
      Довольный собой, Россомахин промурлыкал что будет очень счастлив, если Оленька родит ему наследника, ведь теперь они богаты.
      - Пока мы были бедны, я не мог сделать тебе предложение - стимула не было, - разоткровенничался Россомахин, отлично понимая, что партнёрша его поля ягода и думает примерно так же. - Зато теперь я невспаханное поле для твоей любви!
      Оленька звонко рассмеялась от прилива счастья:
      - Выходит, эти документы и предлагающиеся к ним несколько сотен зажаренных заживо ударами наших заводских ракет "укропов", - это твой свадебный подарок мне?
      Россомахин кивнул с важным видом, сделал паузу, чтобы отделить несущественное от существенного, и продолжил:
      - Как видишь, я своих целей от тебя не скрываю...впрочем, похоже, ты сама во всём сумела разобраться. Ведь мне нужна умная жена. Со временем мы сделаем ещё больше - заставим их поделиться с нами жирным куском акций, которыми будем владеть вместе, как супруги. Им ничего не останется, как позволить мне управлять частью бизнеса. Они уже все у меня под колпаком!
      - А ты не боишься, милый, что при такой фантастической информированности нас уберут намного раньше? Стоит ли так рисковать? Может предложить им вернуть документы за приемле-мую награду?
      Россомахин улыбнулся снисходительно:
      - Папку с компроматом, собранным Химичевым, я не продам никому и никогда, тем более по дешёвке. К тому же без свидете-лей эти бумажки ничего не стоят, а свидетелям место только на кладбище - мы с тобой живы лишь до тех пор, пока сумеем сохранять своё инкогнито. Понятно?
      Фраза Фёдора показалась Оленьки слишком заумной. Её снова охватило беспокойство. Женщина непроизвольно скривилась от боли. Ах как ломит затылок! Она всё-таки выпила несколько таблеток и снова на время отключилась, а когда вернулась к действительности, кожей ощутила, что Фёдор лежит рядом. Может, весь этот бред ей лишь приснился? Но взглянув в лицо будущего мужа, искаженное гримасой прорвавшегося наружу страха и растерянности, Ляля заплакала. Они обнялись и теперь плакали уже оба, пытаясь смыть слезами общий страх перед туманным будущим и презрение к себе.
       Оленька стыдилась собственной слабости, толкающей её любить (или скорее жалеть) такого лживого, на самом деле очень слабого и трусливого мужчину, тщательно скрывающего соб-ственную ничтожность за маской супермена. Она понимала, что ошиблась в Россомахине. Испуганный мальчик, - вот кем он был. Федя только умел мимикрировать под альфа-самца, прикидываться крутым хищником, на деле же ему было далеко даже до покойного генерала Химичева - вот кто не просто рассуждал о готовности закопать сколько угодно народу ради собственного преуспевания, а реально выстроил отличную карьеру на горе трупов и черепов!..
       Россомахин же ненавидел себя за неспособность справиться с внутренним ужасом. На самом деле у "стопроцентного мачо" живот сводило и яйца ныли, едва он представлял себе, что с ним сделают те, кого он так дерзко на словах собирался шантажиро-вать.
      Слёзы сбили с толку обоих. Фёдор думал о том, что Ляля догада-лась о его внутренних сомнениях и теперь может во всём сознаться Крытову, чтобы сдав ненадёжного любовника, вымолить прощение себе.
      Ляля же думала, что Фёдор осознал всю грозящую лично ему опасность и думает, как ему соскочить с обречённого поезда и что сделать это безопасней в одиночку. Почувствовав, как рука любовника ищет под одеждой ее голое тело, она застонала: "Нет, нет...". Но сил сопротивляться у неё не было...
      
      Глава 105
      Ляля будто очнулась от гипноза с ясным ощущением свершив-шейся беды. Если мужчина битый час рассказывает тебе сказки про совместную красивую будущую жизнь и при этом слышно, как у него мелко стучат зубы от страха, то ты поставила не на ту лошадь. Вон, не лежится ему, мечется по квартире, словно пойманный в клетку зверь. Да, Фёдор хоть и намного моложе её покойного босса, но молодость сама по себе ещё не является таким уж неоспоримым преимуществом. Что она нашла в Россомахине? Крепко стоящий член, более упругое тело? После старого импотента захотелось сладости бурного секса. Одно слово - кобель. У него душонка жиголо, влюблённого только в собствен-ную персону.
      - Это ещё у тебя зачем? - вернувшийся в спальню Россомахин скользнул глазами по чёрной обложке Библии на полке. - С каких это пор ты увлеклась религией? Может, от евангельских сказок какой-нибудь дуре и полегчает, но не тебе. Ты умная и современ-ная, а не тёмная бабка.
      Оленька и вправду зашла сегодня по пути с работы в располо-женный рядом с заводом храм... впервые за долгое время. И приобрела в церковной лавке Библию. Разумом она не слишком верила в Бога, но страх заставлял искать помощи у высших сил.
      - Священник узнал меня, подошёл, сказал что знает кто я такая, и предложил исповедаться.
      - Нет! - ужаснулся Россомахин. - Ты что, всё рассказала попу?
      - Я лишь обрисовала свою ситуацию в общих чертах, сказала, что кажется совершила серьёзную ошибку и даже грех.
      - Теперь понятно, отчего ты в таком раздрае... Попы призывают власти разобраться с сектантами, инфоцыганами в Интернете, прочими конкурентами РПЦ, только чем же они принципиально другие? Как говориться, "найдите пять отличий". Тебя припугнули божьим наказанием и ты настолько впечатлилась, что готова пойти в полицию и продолжать каяться там? - говоря так, Фёдор пытливо наблюдал за любовницей.
      Но Ляля как будто не собиралась сливать его легавым:
       - Батюшка был добр ко мне и заверил, что участь большинства людей грешить и каяться в совершённых грехах. А забота Бога через слуг своих принимать покаяния и прощать; и что во многих неблаговидных поступках людей всё равно присутствует промысел божий, а иначе как ещё Господу привести забывших о нём мирян в церковь и к религии.
      - Не даром говорят, что торговля водкой, оружием и райским спасением - беспроигрышные варианты делать бизнес! Вот видишь, как выгодно торговать оружием, имея такую "крышу" - с кривой улыбкой заявил Россомахин, имея в виду родной завод, который регулярно помогал "своему" храму.
      - Напрасно ты богохульствуешь, Федя. Батюшка сказал, что Бог помогает даже грешникам, главное искренне раскаяться и попросить его о защите.
      - Чушь, - зло отверг Россомахин саму идею, - я материалист и не намерен ни в чём каяться. Что толку тратить время на молитвы, когда надеяться можно только на себя.
      - Дай Бог, чтобы не настало время, когда ты поймёшь, что смысл всё-таки, возможно, был.
      - Сказал же, нет смысла! - отрезал Россомахин. - Была бы польза, все бы молились и были в шоколаде.
      ...Ещё днём Россомахин зашёл в тот же храм, о котором гово-рила Ляля, и перед иконой на коленях молил о поддержке, а заодно прощении за то, что намерен совершить. Душа его не болела и не мучилась сомнениями. Ведь человек имеет право на самозащиту, и ради спасения своей драгоценной единственной жизни и души иногда даже может приступать заповеди. Бог действительно милосерден и прощает своим любимым чадам многое...во всяком случае тот Бог, в которого верил Россомахин. Ему только не нравилось, что Ляля тоже побеспокоила "его" Бога.
      - Как ты себя чувствуешь, головная боль прошла? - переменив тон, участливо спросил мужчина.
      - Ничего не болит, я совершенно спокойна. Или мне всё равно, - задумчиво ответила Ляля.
      - Отсутствие боли и равнодушие, - это хорошо, - согласился Россомахин. - Значит, твоя психика справилась. Ты молодец. Сдаётся мне, всё в твоей жизни будет разыграно по самому лучшему сценарию. И начало, и тем более конец. Очень скоро ты окончательно успокоишься и станешь счастливой.
      - Почему ты в этом так уверен?
      - Иногда для разнообразия я не думаю, а чувствую, - ласково улыбнулся подруге мужчина.
      В Ляле поднялось, задергалось, застучало утихшее было беспо-койство. Она схватила любовника за руку.
      - Знаешь, Павел исчез! Пропал. Его нет на работе, а мне врут, что он в Ростове. Но туда он точно не приезжал и уже неделю не отвечает на звонки.
      Россомахин насторожился:
      - Кто врёт?
      - Его сожительница. Она постоянно путается в ответах: то говорит, что ничего не знает, то начинает орать, чтобы от неё все отстали и бросает трубку.
      - А в его банке?
      - Они его в Ростов не посылали.
      - Ты что-то говорила брату? - Фёдор всегда смотрел в корень.
      - Нет, - чуть сбившись, ответила Оленька. - Как думаешь, это Господь его покарал за грехи сестры?
      Но похоже было, что Ляля всё-таки что-то сболтнула братику. Иначе такое внезапное исчезновение обычно обязательного и серьёзного банковского служащего трудно объяснить. Скорее всего, кое-кто уже занялся Лялей и её окружением... А то, что Россомахин с секретаршей покойного директора давние любовни-ки?.. Спокойно! Ведь об этом никому из посторонних неизвестно, они никогда не афишировали свою связь. Тем лучше. Значит, пора принимать меры. Пропустив её следующий вопрос, Фёдор сказал себе: "Сама судьба посылает мне знаки, чтобы я не медлил. В конце концов она мне никто". И на секунду утратив над собой контроль, зло произнёс:
      - Не юродствуй, бог тут не при чём.
      Ляля всхлипнула и пожаловалась:
      - Сегодня мне показалось, что в квартире кто-то побывал в моё отсутствие. У меня никогда не было такого плохого предчувствия.
      - Тебе показалось, Ляльчик. Ты стала мнительной. Думай о хорошем. Ты же икону Христа повесила в прихожей, - напомнил он, едва скрывая сарказм. - Сын Божий - лучшая защита для жилища! Особенно для тех, кто искренне просит у него помощи. Тебе же сказал батюшка, что бог милостив к раскаявшимся грешницам.
      Всё-таки любовница была глупа, простовата, хотя всячески старалась производить впечатление, что свою должность дирек-торского секретаря-референта получила не через постель. Но в критической ситуации это у неё вылезло в форме бабкиной суеверности. Однако, на этом следовало сыграть: Россомахин понёс ей всякий бред, а она только своими мокрыми глазами на него хлопала.
      - Это правда то, что ты говоришь мне, Федя? Значит, на мне нет греха? - Ляля спросила об этом у него очень серьёзно, с искренней надеждой услышать желаемое. - Ведь я искренне пообещала Богу, что никогда!, никогда больше не стану никого обманывать, если он простит меня в этот раз.
      - С моей точки зрения, ты просто святая. Ну давай рассуждать логически.
      - Давай, - она с готовностью закивала.
      - Химичев был редкая скотина, изменял жене, зарабатывал огромные деньги на смерти людей, часто кидал собственных сотрудников на деньги, так что старого греховодника не жаль. Его вдова и дети не имеют никаких моральных прав на содержимое его сейфа. А мы - просто восстанавливаем справедливость. И часть полученных средств обязательно пустим на благотворительность. И ещё, никогда не говори никогда.
       Где он это слышал? Кажется, был такой американский фильм. На всякий случай Россомахин трижды сплюнул через левое плечо. Он сделал это уже по пути в ванную комнату. А выходя из спальной, Россомахин оглянулся... Первое время он действительно был сильно увлечён этой женщиной. С женщинами часто так случается. Тебе кажется, что ты встретил звезду, но проходит время и ты понимаешь, что видел только отражённый свет, ещё не зная, какая мелкая натура живёт в этом красивом теле. Сколько таких вокруг? Десятки? Сотни! И каждая мнит себя королевой. И у каждой за ухоженным фасадом скрывается что-то неприятное, мелочное, досадное. Каждая чего-то от тебя хочет, строит на тебя планы, пытается использовать. Первое время они встречались в кафе в нескольких кварталах от работы, где часами просиживали за одним и тем же облюбованным столиком у застеклённой стены, выходившей на улицу; Ляля пила капучино с амаретто, ела любимые эклеры или мороженое, и беспрерывно курила. Она умела супермодно и элегантно одеваться, красиво подносить к своим припухлым сексуальным губкам сигарету, задумчиво выпускать струйки дыма, играть в загадочность. Уже на третьем свидании они переспали. И ему довольно быстро наскучила эта интрижка. Всё оказалось липовым - утончённость, элитарность, загадочность. В таких случаях Россомахин быстро избавлялся от вышедших в тираж пассий. Но в этот раз любовница работала с ним в одной компании, а это оказалось проблемой, которую не так-то просто ликвидировать. Мужчинам не следует подцеплять женщин для секса, от которых пахнет расчётливостью, как канализацией из подвала. Особенно, если они могут тебя ском-прометировать. Подцепить бабу в кабаке - ещё куда ни шло, но бациллу меркантилизма - не дай Господь! Это она его спровоци-ровала на преступление. Сам он никогда бы не решился на воровство, но как говориться, с кем поведёшься... Бюджетные кафе с последующей постелью Лялю перестали устраивать уже через месяц, приходилось таскаться с ней по дорогим кабакам и выслушивать её нытьё про извращённые утехи, которыми ей приходиться ублажать своего шефа, про то, как ей хочется нормальных отношений, семьи, детей. Она отвела ему малопри-влекательную роль булавки для жирной генеральской задницы, отдушины. И он корчил из себя запасного любовника, понимаю-щего друга, той самой жилетки, отчего страдало его самолюбие.
      Несколько дней назад основной ухажёр Ляли переехал на Троекуровское кладбище, и мадам играет в выдуманную трагедию, корчится от фальшивых мук, якобы искренне переживает, что залезла к нему в кубышку, и ведь есть же силы на весь этот дешёвый театр. Это началось когда она зачем-то совершила вылазку на похороны Химичева, вероятно, чтобы покрасоваться в специально заказанном наряде и поискать себе нового богатенько-го любовника. "Святая"! Как же его раздражает эта пошлая игра в кающуюся монашку, которую затеяла эта целка семиабортная. Никакой бог ей конечно не нужен, эта сука любит лишь себя и бабло. Никакого сочувствия она у Россомахина не вызывает. И что за низменная страсть вешать в каждой комнате зеркало! А в ванную просто зайти страшно - видишь себя голого во всех подробностях с четырёх сторон, словно труп в морге. Все сказки связывают зеркала с несчастьями... Только почему-то, когда они недолго были тут счастливы и упивались друг другом, Фёдор всего этого не замечал.
      
      Глава 106
      Вернувшись в спальню из душа, Россомахин присел на край кровати, осторожно поднял подушку с лица Ляли, стал рассматри-вать застывшую в безжизненной позе любовницу. В последний раз. Он вдруг залюбовался её лицом, которое даже не испортила смерть...пока ещё не испортила. Ляля свернулась в позу эмбриона: в последнее время она так была напугана, что по её собственному признанию, хотела бы снова "окружить себя материнской маткой"... Разве можно полагаться на такую неврастеничку в столь серьёзный момент жизни, когда решается всё его будущее? Разные соблазнительные идеи настигали Россомахина столь же часто, как крыс - оргазм! Он жаждал одобрения своих дерзновенных планов, восхищения собой, ему до чёртиков наскучило возиться с вечно хандрящей обузой: постоянно вытирать ей сопли и слёзы. Нет, хватит! Ему нужна рядом совсем другая женщина.
      И всё-таки Фёдор до последнего тянул с выполнением приня-того решения. Но решение фактически приняла за него она сама: начав каяться и сомневаться, Ляля бы уже не остановилась. Зато теперь ему обеспечен спокойный сон по ночам. Не смотря на мрачную торжественность момента мужчине даже пришло на ум шутливое самооправдательное объяснение, с которым не поспо-ришь: самое позитивное занятие - спать, потому что во сне ты не вносишь в мир ничего отрицательного.
      В последнее время Россомахин просыпался с тяжелым настроем - пока поганые мысли из головы не выкинешь, ничего делать не хочется. Впрочем, тоже нужная работа. Прочистишь мозги от мыслей, что взятая в подельницы баба - единственное твоё слабое звено, - и пытаешься притворяться, что всё в порядке. Только долго так продолжаться не могло, всё ровно ты понимаешь, что любовница ненадёжна, и с этим надо что-то решать. Да и с какой стати он должен с кем-то делиться?! Ведь самую главную работу сделал он, а не она.
      Тут Россомахин спохватился и виновато вздохнул:
      - Извини, что так получилось.
      В лице покойницы ничего не дрогнуло, но в её остекленевших открытых глазах явно не было обиды и злости на него.
      - Ладно, ты ведь и сама должна понимать, что пошла в разнос, - объяснял он в своё оправдание. - Зачем-то потащилась в храм, стала трепаться постороннему мужику. А ведь попы хоть и дают, -принимая сан клятву хранить тайну исповеди, - только не секрет, что все они, со времён КГБ, имеют кураторов в органах и обязаны докладывать им обо всём, что представляет оперативный интерес.
       Фёдор снова вздохнул и отвёл глаза застывшего лица любов-ницы. Зато теперь даже в самом неприятном случае он может ответить на все подозрения: "А почему вы думаете, что пропавшие документы у меня? Есть же предсмертная записка секретаря директора". Конечно, с точки зрения морали где-то не очень хорошо радеть лишь о собственном спасении и выгоде. С другой стороны не позаботится о себе - может ещё более аморально. А будущих денег ему должно хватить до конца дней, - чтобы завести крепкую семью, родить детей, сделать много полезного для общества. Ему же нет и сорока! Впереди больше, чем прожито, и не обеспечить будущее собственных детей - против природы. Мужчина должен заранее позаботится о благополучии будущего потомства...
      За мгновение до смерти бедняжка всё поняла. В его глазах она увидела разное: сочувствие, нежность, сожаление, не было там только сомнения в принятом решении. Ляля испуганно заморгала, в наступившей тишине стало слышно, как в кухне капает вода из крана, она с мольбой прошептала: "Я никому ничего не скажу, буду могила! Я буду стараться всё делать, как ты любишь"...
      - Конечно, будешь, малыш, я тебе верю, - ласково повторил свою последнюю фразу, обращённую к ещё живой любовнице, Россомахин. - Прости. Прощай.
      Минут сорок назад всё у него получилось быстро и без про-блем. На удивление. Будто не раз уже проделывал такое. Выбрав момент, Россомахин резко и внезапно накрыл любовнице лицо подушкой, оседлал верхом ей грудь, навалился всей своей тяжестью; задёргались у него за спиной её ноги, затрепыхались руки...сдавленный жалобный звук быстро затих, но он ещё на всякий случай выдержал минут десять, прежде чем слезть.
      
      Спиральное вращение
       Так называемые российские военкоры времён войны в Украине по сути своей не являлись журналистами. А были "псами войны", турбопатриотами, идеологическими солдатами. В своих теле-грамм-каналах военкоры активно ратовали на тотальную войну до последнего украинца, и, если потребуется, и до последнего россиянина. Тут надо сказать, что интеллигенция, понимающая, что происходит и способная открыть обществу глаза на истинное положение дел, стала главным врагом для государства Владимира Путина, поэтому его режим сделал ставку на говорливое невежество...
      В условиях, когда верховный говнокомандущий сделал ставку не на разум и профессионализм, а на воинствующее мракобесие, военкоры, и забывшие про заповеди Христа попы, во главе со своим верховным жрецом,дружно возвели к в главные добродетели убийство и смерть. РПЦ Московского патриархата стала фактически филиалом главного госпропагандисткого телеканала Россия-24, армейского Главпура и управления "И" тайной полиции ФСБ.
      По ходу войны, которая неожиданно для Путина (первоначаль-но надеявшегося на недельный блицкриг) принимала затяжной окопный характер, так называемые "военкоры" стали новой "четвёртой властью"; ибо даже Кремлю приходилось считаться с владельцами популярных телеграмм-каналов, имеющих много-миллионную аудиторию сторонников перевода огромной страны на военные рельсы.
      Государство Путина фактически классифицировало поход в Украину, как "крестовый" во имя таких далёких друг от друга понятий, как воссоздание царской империи и Советского Союза, воссоединения единой церкви и Русского мира. А ещё, чтобы Киев снова стал русским городом, а в Москве никогда бы не проводились гей-парады и у детей не могло бы быть "родителя Љ1 и родителя Љ 2". Ради всего этого счастья, и ради превращения страны в одну огромную казарму, самые изуверские законы проводились через ручную Думу фактически со скоростью диктаторских декретов, минуя дебаты. Это превратило конституцию в стопку бумаги, пригодной к использованию разве что в сортире. Удивляло только стремление власти всё делать в соответствии с законом - сказывалось, что в молодости тиран всё же отучился на юриста.
       В итоге, по закону участникам "специальной военной опера-ции", помимо больших денег за пролитую кровь братьев-славян, объявленных "еретиками", было обещано замораживание всех долгов и амнистия за совершённые уголовные преступления. И "в пакете" с этими льготами церковь бронировала для всех кто погибнет на священной войне места в Царстве небесном. А поднявшиеся из тёмных глубин русской жизни певцы смерти полагали, что в России наступил золотой век.
      Одним из таких "менестрелей вечной войны" стал Владлен Татарский. "Кому война, а кому мать родна", это как раз про него. Осенью 2023 года, сделавший себе имя в Рунете и регулярно имеющий отличный материальный гешефт на прославление преступной войны в Украине, военкор Владлен Татарский был приглашён на торжественный приём в Кремль. Приём был устроен по случаю подписания Путиным указа о включении в состав России "новых регионов" - ДНР, ЛНР, Херсонской области и Запорожья (через несколько месяцев некоторые из оккупированных территорий будут отбиты назад украинскими войсками). Выходя из Георгиевского зала, благодушный Татарский в преддверии приближающегося банкета, решил записать селфи для своего блога на фоне кремлёвских палат и мастерски снующих между гостями официантов с подносами шампанского: "Ещё 200 лет назад мы брали всю Европу и ставили её раком, и теперь всё то же самое будет. Короче, всех победим, всех убьем, кого надо ограбим, все будет, как мы любим, с богом!...".
      До того как стать популярным блогером с полумиллионом подписчиков господин Татарский успел поработать на шахте, позаниматься мебельным бизнесом, а в декабре 2011 года вместе с сообщниками совершил вооружённое ограбление банка, за что был осуждён и отбывал наказание в колонии в Горловке. С началом агрессии Российской Федерации в Украине, совершивший побег из украинской тюрьмы, Татарский, вернулся в сепаратистский Донбасс, где принял активное участие в боях с правительствен-ными войсками, параллельно освещая ход войны в соцсетях как "военкор". Недавний бандит быстро стал одним из самых активных военных блогеров с опытом боевика, сделав имя и хороший гешефт на этой мутной войне...
      Не прошло много времени после размещения господином Татар-ским в своём Telegram-канале хлёсткого кремлёвского спича (набравшего множество комментариев, что изрядно подняло блогеру рейтинг и увеличило монетизацию), как в питерском кафе-баре (принадлежащем другому известному "псу войны", главарю частной военной компании "Вагнер" Евгению Пригожину) состоялась творческая встреча мастера отличной хайпануться, Z-военкора, с поклонниками его таланта. Мероприятие было организовано ультрамилитаристким движением "Кибер Z фронт"... Примерно в эти же дни специалисты по аномальным явлениям фиксировали сразу в нескольких районах старого Питера загадочные природные феномены, словно некие таинственные силы пришли в движение...
      Среди прочей публики на мероприятие явилась девица, не слиш-ком привлекательной наружности, зато бойко выдающая себя за активистку Z-движения. Это была 26-летняя Дарья Трепова. Бдительная охрана на входе в кафе попыталась устроить никому тут неизвестной визитёрше основательную проверку, ведь посетительница пришла не с пустыми руками, а притащила кумиру увесистый подарок - гипсовый бюстик героя. Растроган-ный Татарский велел секьюрити пропустить девицу без шмона, принял у неё презент и очень довольный усадил поклонницу в первом ряду. Трепова хоть и не выглядела красавицей - волосы её производили впечатление плохо вымытых и нечёсаных, однако фанатка подкупала своей искренностью и молодостью, к тому же носила короткую юбку...
      Буквально через пятнадцать минут военкор, давно живший по принципу "кому война, а кому мать родна", поплатился за потерю бдительности - плотно нашпигованная шурупами и болтами, "запаянными" в тротиловую основу, мина-ловушка взорвалась прямо у мужчины в руках. Именно в тот самый момент, когда Татарский любовался собственным изваянием, гипсовое изделие неизвестного скульптора вдруг оглушительно лопнуло, выплюнув в лицо модели направленным взрывом полкило металла. Так, на свою беду пообещавший на огромную аудиторию "всех убить", Татарский, словно забыв старую истину, что "посеявший ветер, пожнёт бурю", получил убийственный стальной вихрь прямо в лицо...
      Делом немедленно занялось ФСБ и органы военной юстиции, но многие россияне, хоть и опасались выражать своё мнение вслух из страха попасть под репрессии, тем не менее явно симпатизирова-ли молоденькой. В целом общественное мнение склонялось к тому, что Трепову просто подставили, чтобы развернуть в стране охоту на врагов народа, как это случилось при Сталине после убийства Кирова (народный фольклор тогда, суровой зимой 1934 года, безошибочно указал на истинного виновника гибели "Миро-ныча": "Ой, огурчики-помидорчики,
      Сталин Кирова убил в коридорчике!". Татарскому выражало сочувствие гораздо меньше народу, ведь Z-блогер отлично пиарился на войне и крови. Хотя по-христиански, так страшно кончившего свои дни в Петербурге 2023 года от Рождества Христова раба Божьего, было конечно тоже жаль...
      
      В июле 1877 года Петербургский градоначальник генерал-адъютант Фёдор Трепов решил проинспектировать Дом предва-рительного заключения на Шпалерной улице. В прогулочном дворике следственного изолятора важному сановнику случайно повстречался осуждённый к 15 годам каторги за свои идеи народник 25-летний Алёша Боголюбов. Молодой человек, как это полагалось по тюремным правилам, снял шапку и поклонился генералу. Но Трепову не понравилось то, что заключённый сделал это не слишком резво. Генерал пребывал в дурном настроении и ему представилось, что зэк, с таким неприятным чересчур умным лицом, сорвал с себя шапку без должного почтения к его персоне. "Гляди-ка ты, какой гордец!" - сердито подумал о заключённом Трепов. К тому же Боголюбов, отдав положенный поклон начальству, продолжал разговаривать с товарищем. На генераль-ское раздражённое замечание узник вежливо ответил, что он уже осуждён, и по тюремным правилам ему разговаривать разрешает-ся.
      Однако, спустя некоторое время, Трепову вновь повстречался всё тот же неприятный арестант. И во второй раз наглец-зэк здороваться и кланяться Его Высокопревосходительству уже не счёл для себя нужным. Взбешённый чиновник заорал: "Шапку долой, мерзавец!". Не довольствовавшись этим, важный господин пустил в ход руки в белоснежных перчатках, шапка слетела с головы Боголюбова, а сам молодой человек чуть было не упал. Трепов принялся топтать шапку арестанта, а напоследок приказал высечь Боголюбова, после чего покинул тюрьму, будучи сильно не в духе. Распоряжение его было формально незаконно, но фактический хозяин города не перегружал себя сомнениями, когда речь шла о бесправных зэках.
      Боголюбова высекли, причём во время экзекуции он не издал ни звука, а вся тюрьма кипела возмущением (позднее Боголюбов на почве сильного нервного потрясения заболел душевным недугом и через несколько лет умер).
       После скандального инцидента прошло некоторое время. Однажды, в приёмную Трепова явилась некая молодая особа, назвавшаяся Елизаветой Козловой. Просительница сказала, что ищет места гувернантки в хорошем доме, а для этого ей хотелось бы получить удостоверение о своем благонравном поведении от самого городского головы.
      "Хорошенькая хоть?" - снисходительно поинтересовался немолодой обожатель молоденьких. Услышав невразумительный ответ адъютанта, старый сластолюбец всё же кивнул: - Ладно, проси".
      Выхолощенные дворянским воспитанием офицеры не посмели учинить посетительнице обыск с пристрастием. Последовала короткая аудиенция, генерал и представить не мог, что в лице оказавшейся совсем не привлекательной, слишком зажатой и чересчур скромной, посетительницы к нему явилась сама Немези-да.
      Не успел Трепов поставить на её прошении резолюцию "Дозво-ляю", как девушка извлекла откуда-то 6-зарядный английский "бульдог" и в упор несколько раз выстрелила в градоначальника... Стрелявшая оказалась 28-летней Верой Засулич.
       А затем состоялся суд над террористкой. В виду очевидности вины арестованной власти решили передать дело не военному суду, а на усмотрение коллегии присяжных, чего обычно не делали... Это была эпоха торжества пореформенного суда, когда талантливые адвокаты становились ярчайшими звёздами для всего общества, а газетные репортажи из зала суда читались публикой, как захватывающие романы.
       Председательствующим на процессе стал знаменитый Анато-лий Кони. Лучшие присяжные поверенные пореформенной России сочли за честь выступить защитниками "юной Немезиды", вступившейся за честь бесправного политического заключённого. Вот как впоследствии вспоминал про Веру Засулич один из знавших её мужчин: "Она была по внешности чистокровная нигилистка: грязная, нечёсаная, ходила вечно оборванкой, в истерзанных башмаках, а то и вовсе босиком. Но душа у неё была золотая, чистая и светлая, на редкость искренняя".
       На вопрос: признаёт ли она себя виновной, Засулич ответила: "Признаю, что стреляла в генерала Трепова, причём могла ли последовать от этого рана или смерть - для меня было безразлич-но". И после такого признания присяжные вынесли подсуди-мой...оправдательный приговор! Произошло это 31 марта (12 апреля) 1878 года. Вот как Кони описывал реакцию публики на оправдательный приговор Засулич: "Крики несдержанной радости, истерические рыдания, отчаянные аплодисменты, топот ног, возгласы: "Браво! Ура! Молодцы! Вера! Верочка! Верочка!" - все слилось в один треск, и стон, и вопль. Многие крестились; в верхнем, более демократическом, отделении для публики обнимались; даже в местах за судьями усерднейшим образом хлопали".
      А вот как описывал случившееся для него потрясение монар-хист князь Мещерский, редактор крайне правого "Гражданина": "Оправдание Засулич происходило как будто в каком-то ужасном кошмарном сне, никто не мог понять, как могло состояться в зале суда самодержавной империи такое страшное глумление над государственными высшими слугами и столь наглое торжество крамолы".
      
      Глава 107
      Продолжая рассматривать любовницу Россомахин улыбнулся наивности женщины, которая за минуту до своей смерти пыталась его шантажировать: "Папки с компроматом пока ещё не у тебя, Федя, а я важный свидетель, без меня эти бумаги ничего не стоят!" - лепетала ему Ляля, при этом от страха она прерывисто дышала, как загнанная лань.
      Милая глупая Ляля с её силиконовыми грудями и мозгами, накладными ресницами и замысловатым ногтевым дизайном, примитивными потребностями и наивными представлениями о счастье. Даже её желание удачно выйти замуж было нелепо - ведь самовлюблённая эгоистка терпеть не могла детей. И что ещё она могла сделать хорошего и полезного, если бы даже и осталась жива?
      - Ты знаешь, моя мама умерла? - жалобно напомнила ему Ляля, когда вымаливала у любовника пощаду. Наивная ложь. Ха, вспомнила! Ведь со смерти её матери прошло уже несколько лет. Но Россомахин повёл себя как джентльмен: он сделал вид, что поверил и даже успел посочувствовать Ляле напоследок:
      - Ужасно, ужасно. Мама была для тебя самым близким челове-ком, а без неё ты словно потерялась.
      - Да, да! - на её лице вспыхнула надежда.
      - Впрочем, очень скоро вы встретись, - вкрадчиво пообещал он. - И с братиком-банкиром тоже...
      Ляля поняла, что приговорена, но до последнего на что-то ещё надеялась. Готова была отказаться от своей доли в том куше, которые принесёт похищенный из сейфа компромат, лишь бы толь жить. Жаль её до слёз. В общем, она старалась ему угодить. Фёдор успел привыкнуть к её вниманию и принимал как должное. Любил определённый аромат в спальне, тихую музыку конкретных исполнителей, которые звучали в квартире во время его редких визитов. Не выносил запах табака, поэтому перед его приходом Ляля старалась много не курить и заранее проветривала квартиру. Вчера, не смотря на усталость и не лучшее самочувствие, Ляля успела после работы посетить парикмахерскую и модный салон, чтобы как всегда выглядеть в его глазах ухоженной. Жаль, что когда тело обнаружат, оно уже не будет смотреться так безукориз-ненно: на коже проступят трупные пятна, появятся запах... Но таков уж её крест. Потому что, если по твою душу приплыла акула, бесполезно молить о пощаде и звать на помощь.
      Россомахин исподлобья взглянул на бывшую любовницу. Пора заканчивать эти игры на собственных нервах. Она сделала всё что было необходимо. Нелепо объясняться с мертвецом. Застывшее лицо референтки директора таращилось на него своими остекле-невшими глазами так, будто она хотела сказать, что он ещё поплатится за своё вероломство. Впрочем, всё на этом. Точка. Пора переместиться отсюда на работу. Правда, Россомахин планировал ещё задержаться в квартире любовницы на полчасика - "полирнуться", как он это называл: уложить фирменную освет-лённую прядь на причёске, выгладить рубашку, снять одежной щёткой пыль с пиджака, надраить до блеска ботинки, ибо Ляля за него этого уже сделать не сможет. Вечером Россомахин намере-вался побывать на вечеринке в приятной компании, а потом можно прошвырнуться по барам, подцепить новую пассию на ночь.
      Россомахин осторожно прикрыл покойнице веки. И главное - пора забрать из тайника документы. В квартале отсюда припарко-вана его машина. Надо только не забыть напоследок тщательней-шим образом ликвидировать следы своего присутствия, а заблаговременно прихваченные с собой тонкие латексные перчатки он натянул сразу, как только приступил к задуманному.
      Россомахин был отлично осведомлён о том, где хозяйка держала самое ценное. Он ещё над ней смеялся - вот наивная! Разве так прячут? Арендовала бы банковскую ячейку. На худой конец выкопала тайник где-нибудь поблизости в лесополосе - и то было бы надёжнее, чем держать всё дома.
      Мужчина полез в антресоль, где валялась вышедшая из моды почти новая обувь, достал несколько коробок, заглянул внутрь - документы на квартиру, договора на банковские карты, пачки дешёвых акций. Вот только заветных папок среди этой макулату-ры не было. Значит, надо искать в других местах.
       В шкафу за книгами тоже искомых бумаг не оказалось и за жестяными коробками из-под круп, чая и кофе. Фёдор начал испытывать всё нарастающее беспокойство. Ковры явно недавно поднимали - на них остались старые вмятины от ножек мебели. Пошловатая картина на стене с полуобнажённой Клеопатрой, у ног которой возлежал величественный лев, висела криво - под неё тоже заглядывали, видимо, в поисках тайного сейфа. Выходит, чересчур впечатлительной Ляле действительно не померещилось, что в её отсутствие в квартиру наведывались посторонние. Но почему она прямо не призналась ему перед смертью что докумен-ты у неё выкрали? И кто эти мрази? Вряд ли это случайный грабёж. Нееет. Ясно, что неизвестные визитёры точно знали, что ищут, и методично обшарили всю квартиру. И конечно это воры забрали с собой две пластиковые папки из сейфа Химичева.
      Теперь Россомахин клял себя последними словами за то, что доверил на время драгоценные документы сообщнице. Такую оплошность он совершил из опасения попасться с похищенным по горячим следам, прямо на проходной. Хотя и знал, что в теории охрана на выходе не посмеет его обыскивать. И всё равно стреманулся, а вдруг! Решил, пускай уж Ляля сделает всю опасную и грязную работу... а эта тупая сука подвела.
       "Дура, дура набитая! И я тоже дурак" - корил себя Россомахин. Ему вдруг сделалось очень неуютно в огромной пустой квартире, где столько гардеробных, раздвижных шкафов, тяжёлых штор, за которыми мог прятаться один из грабителей. Как Фёдор себя ни успокаивал, загадочный визит неизвестных похитителей двух заветных папок и очень профессиональный обыск, учинённый ими, вызывали в нём нарастающую тревогу. Разумнее всего как можно скорее оказаться на улице возле своей машины.
      Из спальни вдруг донеслось дребезжанье телефонного звонка. Звук был очень необычный, - для современного уха он был всё равно что гудок паровоза или лошадиное ржание.
      
      Глава 108
      Недавно Ляля зачем-то установила в спальне стилизованный под антикварную старину проводной телефонный аппарат - нелепый технический атавизм из другой эпохи: металлическая массивная трубка, пластиковый корпус под малахит и мрамор, наборный диск в виде рулевого колеса парусника. Якобы, по нему ей могут позвонить. "Хотя наверняка это очередной выпендрёж, - думал он до этой секунды, - всё равно что поставить дома патефон или печатную машинку. Бесполезные понты и только, ибо кто теперь станет звонить по городскому телефону, когда у каждого есть мобильный". Но вот бесполезный аппарат зазвонил.
      Приблизившись к нему почти на цыпочках, Фёдор осторожно поднял трубку и услышал незнакомый строгий голос:
      - Гражданин Россомахин?
      Фёдор молчал, но обладателя неприятного голоса это не смути-ло:
      - Имейте в виду, гражданин Россомахин, нам всё известно... Думали торгануть государственной тайной?
      Фёдор испуганно заморгал глазами и снова ничего не ответил, ибо горло перехватил спазм. Погибельные мысли пронеслись метеором в его голове. Они неумолимо вернули Федю Россомахи-на в тот злополучный день, когда бес в лице любовницы попутал его совершить самую непоправимую ошибку в жизни - сунуться в сейф внезапно помершего директора Химичева за проклятыми папками, которые теперь обещали стать камнем на его шее.
      - Нууу...что, будем продолжать играть в молчанку? - осведо-мился хамоватый голос и неожиданно издевательски захихикал.
      - Я...всё понимаю, - покаянно выдавил из себя Россомахин.
      - Конечно понимаешь, ты же у нас понятливый. Скажи, что виноват.
      - И всё? - с наивной доверчивостью обрадовался Россомахин.
      - Ну, конечно, - великодушно заверил неизвестный. - Докумен-ты уже у нас, как ты сам понимаешь. Мы только должны быть уверены, что ты не проболтаешься. Выходи. Поговорить надо.
      - Я уже могила! - совсем как несчастная Ляля за сорок минут до этого, клятвенно заверил Фёдор.
      - Отлично, - сдавленно фыркая, чтобы не заржать, как хохочу-щая лошадь, похвалил насмешник. - Но всё равно выйди. И секретутку свою успокой, чтобы сдуру не вызвала полицию. Всё должно быть тихо. Выходи, не бойся, мы ничего вам не сделаем.
      - Я сейчас! - пообещал Россомахин и малодушно заканючил. - Скажите, гражданин начальник, а могу я надеяться на оформление мне добровольной явки с повинной?
      - Всё будет зависеть от вас, гражданин Россомахин, - официаль-ным тоном известил "гражданин начальник". И если вначале это был баритон, то теперь он гремел страшным басом. - И поторопи-тесь... Через сколько выйдете?
      - Через минуту... - дёрнулся было к двери Россомахин, однако сообразил, что шустрить в возникшей ситуации не в его интересах и нужно подстраховаться: - Но послушайте, я тут совершенно не при чём! Вы должны знать: я не имею никакого отношения к тому, что случилось в этой квартире! Её хозяйка вчера вечером попросила меня заехать - теперь-то я понимаю, меня заманили в ловушку. Нет, вас я не подозреваю. Тут орудовали настоящие преступники!
      - Разберёмся. Не волнуйтесь. Если сдадитесь без проблем - обещаем непредвзятое отношение, как к свидетелю.
      - Меня это устраивает, я иду... - благодарно зачастил Фёдор. Однако его опять одолели сомнения:
      - Да... но как же...я тогда задним числом докажу, что ни в чём не виноват? Может лучше мне прямо сейчас написать объясни-тельную и вынести её вам, чтобы всё не выглядело так, будто меня задержали на месте преступления? Мне хотелось бы, чтобы было зафиксировано, что я сразу пошёл на сотрудничество, не пытался оказать сопротивление, замести следы и скрыться от следствия. Прошу, всего пятнадцать минут!
      - Мы это уже оценили, Фёдор Михайлович. Ладно. И выходите. Мы вас ждём.
      В трубке пошли гудки отбоя. Россомахин сидел, не шелохнув-шись, в состоянии абсолютной прострации, требовалось было срочно начинать что-то делать, а он не мог преодолеть полнейшей апатии.
      Тут Фёдор наткнулся на взгляд Ляли - её глаза, которые он прикрыл минут двадцать назад, снова таращились на него! Застывшее лицо референтки приобрело выражение мстительного торжества.
      - Злорадствуешь, сука?
      Удавленная любовница не сочла нужным ответить, только глумливо сверлила его своими побелевшими зенками.
      - Твои оправдания лишь бирюльки по сравнению с трупом и обнаруженными в квартире документами, на которых остались отпечатки твоих пальцев - всё-таки услышал глумливый шепот любовницы Россомахин.
      - Думаешь, со мной всё? - зло бросил ей Россомахин. - Рано радуешься. Я сумею оправдаться. Откуда мне знать, кто тебя удавил! Наверняка подельник, с которым ты заранее договорилась обчистить сейф бывшего шефа. Я бы непременно вам помешал это сделать, как начальник охраны завода, если бы пришёл в кабинет на десять минут раньше! Но вы управились очень быстро и отлично замели следы... Ну? Как тебе такая версия? А насчёт отпечатков моих пальцев, это ты блефуешь. Я был слишком осторожным и предусмотрительным, чтобы брать краденные документы в руки. Не знаю, что вы задумали. Но в любом случае, поверят мне, а не тебе, потому что ты ничего не сможешь сказать в своё оправдание - трупы не разговаривают! Зато я могу оказать следствию неоценимую помощь в разоблачении твоего тайного сообщника. Ты ведь успела спеться с новым директором Германом Дорандовым, а? Рассказывала мне для виду, какой он псих, а на самом деле вы с ним в сговоре. Отличная версия, кстати. В неё прекрасно впишется и подозрительная смерть Химичева и кража из его сейфа, как я сразу этого не понял, ну ты и гадина!
      Россомахин исподлобья смотрел на бывшую любовницу, на этот раз испытывая сильное желание каким-нибудь грубым образом выместить на ней пережитый страх, отчаяние, злость... Однако, пора! Мужчина поднялся, чтобы сесть за написание объяснитель-ной и идти с нею в прихожую - сдаваться. И тут он обратил внимание, что телефонный аппарат, по которому он только что разговаривал, не имеет подключения к сети, и представляет собой лишь декоративный элемент обстановки, по которому невозможно звонить! Обыкновенный муляж.
      
      Глава 109
      По позвоночнику Россомахина змеёй скользнул холодок жути: "Дьявольщина! Что тут происходит?!!".
       Фёдор скосил глаза на цепко следящую за ним покойницу. Ведьма. Как он раньше этого не понял?! Заманить к себе, чтобы утащить с собой в могилу. Ну уж нет! Ничего у вас не выйдет! Срочно вон из проклятой квартиры! В лифт - как можно скорее спуститься на улицу и рысью к машине!
      Только похоже, он опоздал. Обострённым слухом Россомахин уловил как в прихожей повернулся ключ в замке, и бросился туда с истеричными воплями:
      - Во имя Христа, сгинь сатана!!!!
      Подбежав, Фёдор двумя руками схватился за толстую металли-ческую ручку, одновременно глянул в глазок - по ту сторону двери стояли двое. Неприятные типы. Какие-то полупрозрачные. И рожи примерзкие. Один чуть повыше, рыжеволосый, просто огненная грива на башке. Второй маленький и квадратный, настоящий упырь.
      Насмерть перепуганный Россомахин набросил на дверной косяк толстую цепь и принялся баррикадировать дверь всем, что попадало под руку. Затем начал метаться по квартире, заглядывать в окна. Так продолжалось совсем недолго. После вспышки лихорадочной активности с ним случился полный эмоциональный и физический откат. Россомахин еле успел в туалет - там его вырвало. Завтрак вместе с ужином из дорогого ресторана, которым он вчера предварительно отметил будущий успех, оказался горько-кислым. Снова накатило отчаяние. Из него словно вынули душу. И тело, лишившись стержня, превратилось в аморфную массу. Необоримая слабость охватила мозг, мышцы, суставы. Доковыляв до спальни, Россомахин, как подкошенный, повалился на одеяло рядом с трупом. Хотелось выть. Накрыв обратно голову любовни-цы подушкой, Россомахин судорожным движением подтянул колени к груди и провалилась в обморочный сон.
      Снова зазвонил проклятый телефон. Россомахин зачем-то поднял трубку:
      - Алло.
      - Напрасно вы от нас прячетесь. Мы ведь всё равно войдём. Надеюсь, вы это уже поняли, ведь вы умный.
      - Хорошо, - уныло отозвался Россомахин. - Дайте мне всего три минуты.
      - Учтите, обвиняемый, у вас ровно три минуты и ни одной секундой больше, вы итак заставляете нас ждать слишком долго, - занудно сообщил голос.
      - Спасибо.
      Россомахин тяжело поднялся, и словно лунатик, отправился в кладовку, где он видел моток капроновой верёвки. Новая жизнь, о которой мечталось, оказалось приманкой. Из какого злого короба посыпались не него несчастья? Или ложь и жестокость всегда были рядом, просто он не замечал их, наслаждаясь не жизнью, а лишь её призраком? За что ему всё это? Изнемогающий мозг подбросил лёгкую подсказку: неверие. Вот ходил бы по выходным в храм, соблюдал посты, жертвовал десятину с каждой зарплаты отбашлял на церковь - тогда, глядишь, Бог бы не оставил его сейчас наедине с бесами.
      Чёртов телефон снова загремел, подгоняя.
      - Сейчас, сейчас, дайте ещё минуту!
      Мужчина торопливо высыпал в ладонь горсть разноцветных пилюль из пузырька с транквилизаторами, которые он достал Ляле без рецепта в ответ на её вечные жалобы на депрессию; налил себе полный стакан коньяка из бара, чтобы запить таблетки, успев увидеть в зеркале лицо трясущегося от страха человека - что с ним происходит, почему он это делает, разве нет другого выхода?
      Попутно заметил, что всё время молится:
      - Господи, помоги, Господи, спаси, Господи, прости!
      Но вряд ли он обращался к Богу, которого на самом деле не имел в душе, просто нужно было что-то делать, хотя бы бормотать что-то, лишь бы не думать о предстоящем.
      - Господи, помоги, Господи, спаси! - твердил он машинально. Господь не помогал, точнее не вмешивался. Наверное наблюдал, оставаясь безучастным. Россомахин впервые не имел претензий к Создателю: может, он не самоустранился, а спасает его так на самом деле от гораздо худшей участи.
      В могильной тишине из прихожей донеслись тихий переговоры незваных визитёров и мягкие шаги странной парочки. Стоит поторопиться, чтобы избежать встречи, от которой уже леденеет кровь в жилах. Встав на табурет, Россомахин двойным узлом затянул один конец верёвки за потолочный крюк, на котором держалась люстра, второй же конец в виде подготовленной удавки набросил себе на шею. Всё. Впрочем, ещё не сделан последний шаг в пустоту. У суицидника непроизвольно задёргалось веко... В конце концов, деловому человеку можно договориться даже с чертями! Но тут Фёдор снова увидел себя в зеркале с округливши-мися глазами и петлёй на шее, и в голове будто лопнула струна. Какая жгучая боль! Ноги задёргались в пустоте, страшно отяжеле-ло тело, словно налилось свинцом, стало чужим. Хрустнули шейные позвонки.
      "Господи, вот и всё" - было последней мыслью Россомахина. Свет стал меркнуть, наступила тьма, и Фёдор с облегчением опрокинулся в беспамятство.
      
      Глава 110
      В спальню вошли двое. Какие-то полупрозрачные, словно бесплотные. Который пониже - рожа дерзкая, подвижная, просто омерзительная морда задиристого злого клоуна. Зато у второго благородная, внушающая интуитивное доверие, внешность патриция духа.
      - Вы только поглядите, мессир, какое поучительное зрелище! - словно ковёрный клоун на арене провозгласил коренастый, обращаясь к своему напарнику.
       Россомахин внутреннее вздрогнул, словно обжёгся о головешку из костра. Значит, все-таки попы его не обманули, когда обещали бессмертие взамен на пожертвования на храм! Первой его реакцией было изумление и страх. Душа Феди затрепетала, как лепестки анютиных глазок на летнем ветерке. Но затем он одёрнул себя: чего ему бояться теперь-то? Ведь такой приятный бонус! Радоваться надо, что живой. Однако Федя снова приуныл. А смысл? Он вспомнил, что умер совсем ещё молодым, будучи обворованным, сбежав в смерть от ареста, следствия, возможно суда. А ведь можно было сбежать от всех напастей на СВО, как сбегают другие, которых обвиняют в самых тяжких преступлениях - взяточники и даже убийцы. И им всё списывают. И даже награждают орденами и делают героями! А он зачем-то повесил-ся...как полный придурок. Глупое благородство!
      Тем временем к нему приблизился неприятный призрак с ужимками бездарного клоуна, он с явным удовольствием осмотрел тело самоубийцы живыми дерзкими маслянистыми глазками. Так нагло пялятся на интересную женщину, намереваясь потрогать её за аппетитные коленки. Сообщил безапелляционно:
      - Наш клиент!
      - Ты уверен, Вьюн? - уточнил старший, одновременно загляды-вая к себе в планшет. Убедившись, он кивнул: - Ну, да. С формальной медицинской точки зрения имеем вариант странгуля-ционной механической асфиксии. А "Шагомер" показывает гораздо более скверную картину. Полная моральная деградация. Духовная тупость на фоне болезненной алчности.
      Обе фигуры виделись Фёдору вполне отчётливо, несмотря на их полупрозрачность. И голоса проникших в квартиру звучали ясно. Особенно его заинтересовал высокий (из-за своей худобы он казался Россомахину ещё выше, чем был на самом деле). То, что Фёдор так ясно их воспринимает, его обнадёживало, - значит, реально не умер.
      Вдруг Федя увидел себя со стороны и испытал шок. Его тело тихо покачивалось на верёвке. С зеленовато-трупным лицом. Он показался сам себе сыроватым и липким на ощупь. В облегающей узкое тело, словно пропитанной застарелой плесенью, одежде. Совсем как труп месяц провисевший в лесу, в которого насекомые успели отложить яйца, и вылупившееся личинки копошатся у него внутри отвратительной белой массой. И язык! Он вывалился изо рта самым отвратительным образом, то есть мало того, что он свисает позорным куском из почерневших губ, так ещё сделался тошнотворного лилового цвета. Мелькнула мысль: "Может быть, всё-таки не я?". Он-то ведь красивый, а у этого оплывшее лицо сине-багрового цвета, неестественно длинные ноги и голова вывернута на бок, а под ним на полу расплывается тёмное пятно. Фёдор медленно, будто во сне, приблизился (получается к себе же), и осторожно заглянула через плечи странной парочки.
      Тот, что пониже, словно протискиваясь в первый ряд, осторож-но на цыпочках подкрался в к мертвецу, подставил себе лежащий на полу перевёрнутый табурет, поднялся на него, приложил два пальца к шее висельника и громко воскликнул, словно дурак на помосте, свою дежурную репризу: "Точно. Готов"!
      Федя стоял, как вкопанный, и не мог отвести глаз от мертвеца на крюке.
      "Так делают в кино... Точно, кино! - вдруг пришла ему успоко-ительная идея. - Ну конечно! Ведь так не может быть в реальности. Идут съёмки. Как он сразу догадалась! Ведь это не может висеть он в реальности, просто подвесили загримированного каскадёра, и дублёр очень правдоподобно притворяется мёртвым. Сейчас иллюзия откроется. Ну и набрался же он у Ляли! Никогда так не напивался, - чтобы забыться где находится и что происходит!".
      Тем не менее, вблизи висельник всё больше напоминал Россо-махину самого себя. Родинка над губой!? Родинку ему наклеили, в кино ведь гримируют. Да, это определённо не он! Так и хотелось крикнуть этим двоим: "Это не я! Разве вы не видите, что это не яяяя?!", но слова застряли в передавленном петлёй горле.
      Клоун обернулся к напарнику, брезгливо скривился:
      - Б-р-р! Какой преомерзительнейший мертвец, вы не находите, сеньор Сансаров?
      - Что правда, то правда, Вьюн, выглядит он непрезентабельно - согласился с ним высокий.
      Фёдору стало до слёз обидно, ведь он любил своё тело. Некото-рое время он силился выразить своё несогласие с такой оскорби-тельной позицией неизвестной пары. То ли мычал, то ли стонал, между тем родинка над верхней губой мёртвого мужчины проступала всё отчётливее - увеличивалась, разбухала, отметая последние сомнения Россомахина, что перед ним его собственная бренная оболочка.
      - Послушайте! - наконец, получилось у него. - Не знаю, кто вы такие, но разве прилично такое говорить об умершем!?
      С огромным трудом Фёдор всё же справился с грузом отвергну-той плоти, чтобы произнести этот гневный спич. И сам поразился и обрадовался - висельник с вывалившимся языком, обрёл дар речи! Свершилось чудо. Как там у Канта: "Я мыслю, значит, я существую!". Я говорю, значит, я вдвойне живой!
      Низкорослый оглянулся на Россомахина у себя за спиной, смерил его пренебрежительным взглядом и без всякого почтения к Фёдору обратился к напарнику:
      - Вы только поглядите на это писклявое недоразумение! Какое преувеличенное отношение к собственной ничтожной жизни, растраченной по пустякам. Он до сих пор уверен, что жизнь его началась 12 мая 1985 года и закончилась нынешним 11октября 2023 года, просто умора!
      - Чего же тут уморительного? - мрачно осведомился Россома-хин.
      Вьюна это ещё больше развеселило, о чём он немедленно сообщил длинному:
      - Вот видите, Дон Сансаров, какие поразительно недогадливые экземпляры пошли нынче косяком. Это их повальное увлечение соцсетями и дешёвыми интеллектуальными удовольствиями низвела народ до уровня примитивнейших существ, даже приматы по сравнению с нынешними хомосапиенсами выглядят мозговитее.
      Вьюн наконец удостоил Фёдора своим небрежным вниманием:
      - Ну ничего, скоро вам откроют глазки на истинную реальность, как новорожденному котёнку.
      - Разве я прожил такую уж недостойную жизнь, чтобы так меня поливать? - обиделся Фёдор.
      В ответ на прозвучавший упрёк полупрозрачный и длинный тип по прозвищу Сансаров нахмурился и взглянул на экран своего планшета для уточнения информации:
      - Насчёт достойной жизни... К сожалению "Шагомер" показы-вает, что вы, любезный, рухнули в отвратительную яму!
      Низкорослый любитель вычурно выражаться прищурился, подыскивая более цветастые определения и нашёлся:
      - Да что там яма - в настоящую пропасть себя обвалили, граж-данин! По дну которой змеится, знаете ли, зловонный поток, смрадные воды которого отравлены гниением равнодушия и корысти, духовным разложением.
      - Позвольте, позвольте! - почтительно пискнул Россомахин. С одной стороны Федя опасался слишком перечить посмертной власти. Но с другой пребывал в некоторой надежде. Надежда эта базировалась на том основании, что вот ведь какая он персона, раз ему позволено не исчезнуть в загробной тьме, как личности, а оставлена возможность для апелляции. - Мне есть, чем оправдать-ся перед Высшим судом. Перед вами человек, посещавший церковь, пусть и нерегулярно в силу большой загруженности на работе. Но я же молился! Жертвовал на храм. Если мне предоста-вят профессионального защитника...
      - Ну ты даёшь, жмурик! - аж восхитился такой наглостью клоун. - Защитника ему! Ишь, какой прыткий - едва преставился, а уже пытается права качать!
      - Подожди, Вьюн, - движением руки притормозил напарника длинный, - человек утверждает, что он чист.
      - Ха-ха! Болтающийся сморщенный член со своей вываленной пиписькой, которую и языком-то назвать трудно, пытается уверить нас, что осмысленно произнёс в своей жизни хотя бы строчку святой молитвы! Хотя на самом деле использовал сей орган сугубо утилитарно, особо ценя вкусовые сосочки при посещении рестораций. Гы-гы-гы!
      - Сколько раз я тебе говорил поменять смех! - опять сделал своему короткому спутнику замечание длинный. - Этот у тебя совершенно придурковатый.
      - Ладно. Сегодня же предложу десять вариантов на Ваше одоб-рение, командор! - обиженно проворчал приземистый нахал.
      Между прозрачными деятелями произошло небольшое объясне-ние. Длинный терпеливо стал втолковывать низкорослому, что по инструкции, они должны вести себя корректно, ведь они не судьи. Коротышка виновато пообещал впредь держать себя в руках.
      И старший вновь обратился к Россомахину:
      - К великому сожалению, вы являете собой вполне определён-ную картину сформировавшегося грешника, и "Шагомер" это зафиксировал... Это духовный рост - никогда не достигает конечной фазы, а зло вполне способно "пробить последнее дно" и окуклиться там.
      - Вот поэтому ты и выглядишь, как дохлая крыса недельной свежести! - снова не удержался чтобы не съязвить Вьюн. - И не важно - похоронят тебя на престижном кладбище в самом дорогом гробу или сожгут по бюджетному варианту в крематории - твоя сущность ещё тысячу лет будет разлагаться и вонять, вызывая у любого проходящего мимо мытаря лишь одно желание - блева-нуть.
      - Но разве так справедливо, - с горечью простонал Фёдор, ощущая всей своей сущностью наваливающееся предчувствие обречённости своего положения, - когда от тебя больше ничего не зависит?
      Нет, оо он не мог просто покориться ожидающей его участи:
       - Я протестую! Вот! Нельзя приговаривать человека, не вы-слушав его! Даже последнему злодею оставляют возможность оправдаться... Моя жизнь так складывалась, что люди и обстоя-тельства не позволили мне проявить лучшие душевные качества. Человеку не дают выбора где и когда ему родиться, а потом обвиняют, что он вырос моральным уродом, разве это справедливо! Я появился на свет в распадающейся стране, теряющей всякие морально-нравственные ориентиры. Детство моё пришлось на лихие девяностые годы бандитского беспредела и дикого капитализма! В осознанную взрослую жизнь юноша вступил в путинской России - мой мозг отравлен пропагандой войны, фетишем материального успеха любой ценой, цинизмом накопи-тельства, бациллами нарождающегося фашизма.
      Мысли Феди путались. Очень хотелось плакать из жалости к себе. Россомахин пытался сдержаться, но слёзы неудержимо текли по его лицу. Надо было проявить мужской характер, а из него ручьями текли глупые слёзы бессилия. Потому что не ты такая сволочь, а жизнь тебя таким сделала. Это они, суки, сотворили из тебя нациста, милитариста, путиниста, и соучастника массовых убийств.
      - У вас на "Звезде" что, все такие? - удивлённо присвистнул Вьюн. - Потому что, кто не умирает сейчас на вашем заводе, - все одну и ту же песню нам поют: не я такой озлобленный орк, и не я равнодушный к чужим страданиям циник. А Путин, Шойгу, Советский Союз, Брежнев и Сталин, патриарх Кирилл, русский православный бог меня таким сотворили. И Генерал Химичев, ваш прежний директор, тоже считал, что время и обстоятельства вынудили его строить и продавать ракеты, которыми в соседней стране убивают женщин и детей, а он-то сам как раз детишек любит. И всю жизнь мечтал продавать мороженое.
      Двое бестелесных существ коротко и доходчиво объяснили Россомахину, что всё российское общество внесло вклад в то состояние коллективного озверения, и морального разложения, до которого дошла Российская федерация, а за ней и ещё добрая половина мира от Азербайджана и Турции до Палестины и Северной Кореи. В том числе виновны тысячи русских женщин, буквально мечтающих, чтобы их мужья или сыновья погибли в Украине и государство выплатило им по восемь миллионов рублей "гробовых" (то есть страховку) - сумасшедшие деньги для русской провинции.
      - Имперский психоз, вера в собственную национальную исклю-чительность, победобесие - таковы ступени в преисподнюю, к по которым бредут толпы ваших соотечественников. А за вами и миллионы представителей других одурманенных злом и Путиным народов.
      - Получается, что я, как представитель этого самого общества, априори за всё несу ответственность, даже если раскаялся и встал на путь пацифизма, - чуть ли не в истерике воскликнул Фёдор. - Так что ли?
      - У нас нет однозначного ответа на этот вопрос. Мы, повторя-юсь, не судьи. И не знаем, в какой степени один человек способен повлиять на глобальные события. Но вы заслужили то, что с вами случилось. Так или иначе, в той или иной степени, вы причастны к нынешним преступлениям режима. А значит, и ответственны за них.
      - Но разве своей ужасной смертью я не искупил своих ошибок?
      - Для того кто умирает, смерть ничего не обнуляет, она просто фиксирует свершившееся. К тому же вы зашли слишком далеко в своих заблуждениях, вряд ли у вас получилось бы дать задний ход, - пояснили Россомахину.
      - Ладно, хватит с ним миндальничать, - рявкнул короткий длинному. - Нам пора его вести, у него уже достаточно восстано-вилась речь, чтобы отвечать на суде за свои дела.
      - Я не хочу в ад, пощадите! - взмолился Россомахин. - Вы же наверняка можете воскресить того, кто раскаялся. Позвольте искупить! С испытательным сроком. На любых условиях!
      Короткий выразительно посмотрел на длинного и сказал:
      - Не надо было с ним разговоры затевать. Добровольно он не пойдёт, придётся применять силу.
      После чего Вьюн жёстко, словно патрульный "мусор", обратил-ся к клиенту:
      - Тебя всё равно доставят на суд, так или иначе. Просто возни и визга будет много, тебе это надо?
      В этот момент со стороны бревном лежащей на кровати жен-щины донеслось удивлённо-заинтригованное:
      - Боже, что это со мной такое? Ээээ.... Кто вызвал скорую? Может, вы, наконец, займётесь мною, и окажите мне помощь, а не будете стоять где-то в стороне и просто наблюдать! - капризно и уже вполне отчётливо произнесла Ляля.
      - Вы только полюбуйтесь, месье Сансаров, вторая очухивается! - ажитированно воскликнул Вьюн. - Только прошла трансформа-цию и туда же - права качать! Они что, в этой квартире, все такие борзые?!
      - Что за ерунда с моим телом?...Почему оно так ужасно выгля-дит? Это ведь не опасно, меня спасут? Правда? - продолжала накручивать истерику Оленька.
      В душе она считала себя лучше всех, кого знала в своей недол-гой жизни. Не в чём-то конкретном, а вообще. Это не обсуждалось, а подразумевалось. Да, иногда она поступала не совсем красиво, была недовольна собой, капризничала и грустила, и всё же была убеждена, что вреда от неё не больше, чем от озорного и непо-слушного ребёнка. Когда это было необходимо Оленька умела прикидываться смиренной овечкой и ей всё легко прощалось. И вот сейчас, когда что-то вдруг переменилось с нею - она еще не знала, что именно - и восприятие собственного тела и окружаю-щей реальности обострились, Оленька, хотя и с некоторой тревогой, сказала себе: "Ну что ты так разволновалась. Всё с тобой будет хорошо. Ведь ты особенная. Сейчас тебе обязательно помогут и спасут, надо только привлечь к себе внимание".
      - К сожалению, вы умерли, - с трагическим лицом объявил ей Сансаров.
      Слабая улыбка на растерянной мордашке Ляли дрогнула, гото-вая перейти в плачь и даже рыдания.
      - То есть как? Заснула и не проснулась?
      - Ну, в общем да, - длинный слегка подмигнул короткому, дескать, пожалеем дамочку, дадим ей время свыкнуться с ситуацией, хватит с нас и одного истерика.
      - Так просто?
      - Да. Как видите, не так уж и страшно, хотя и неприятно.
      - Неужели меня больше нет? Меня?!.. А как же я тогда говорю с вами?
      Повисла тяжёлая пауза.
      - Вы, должно быть, ангелы? Прилетели подхватить меня на белые крылья, чтобы отнести в рай? - немного свыкнувшись с тяжёлым известием, доверчиво осведомилась покойница. - А как же туннель, о котором рассказывают все кто пережил клиниче-скую смерть.
      - Зачем нам туннель - такси до рая заказывали? - съёрничал Вьюн, с удовольствием стебаясь над очередной "продвинутой в теории" клиенткой, к тому же явно мнящей себя почти святой.
      - Постойте... - вдруг что-то стала вспоминать Ляля. - Но со мной не могло такого произойти, ведь я была совершенно здорова. Вы уверены, что я умерла?.. Вероятно...это случилось со мной во сне.
      - Ну, говоря откровенно, всё было не совсем так. А вы что, совсем совсем не помните, что с вами случилось?
      - Нет...А впрочем, - постмортальное видение секретарши вероятно прояснилось настолько, что она разглядела наконец висельника на люстре. И жалкая улыбка на её лице тут же превратилась в оскал Горгоны.
      - Ах, вот он, мерзавец! Оторвите ему яйца за то что он сделал со мной!
      - Не знаю, не знаю... - хитро прищурился Вьюн и озорно зака-тил глазки в к потолку. - Конечно, если женщина настаивает...
      - Да, я настаиваю! Я требую немедленного наказания для предателя и убийцы! Этот мужчина обманул меня, более того, он вероломно убил доверившуюся ему женщину. Рассуждал со мной о Библии, а усыпив мою бдительность, удавил подушкой.
      - Кстати, полезное чтение. Там много мудрости. Современные люди головы ломают как жить, а две тысячи лет назад все инструкции уже были даны, - трепался Вьюн. - Только в той редакции, которую читали вы, нет того, о чём вы нас просите, красавица. "Око за око и зуб за зуб" - это, извините, Ветхий завет.
      - Мне всё равно! Я требую справедливости! - отмахнулась от формальностей Ольга-Ляля. Эти двое просто так от неё не отделаются. Если её по-настоящему рассердить, она становится не из тех, кому можно мозги заговорить, и сумеет настоять на своём.
      - Если Россомахин не будет наказан, я буду жаловаться вашему начальству! Если потребуется до самого Бога дойду.
      - При всём сочувствии к вашей беде, сударыня, мы не можем оторвать ему яички, - глумливым голосом заверил Вьюн. - По причине отсутствия у клиента в его нынешнем статусе таковых... и телесной оболочки, как таковой, тоже.
      - Тогда я требую отправить его прямиком в ад! - безапелляци-онно заявила Ляля.
      - А вот это мы охотно. Вам обоим предстоит туда отправиться.
      - Но меня-то за что! - сделала круглые глаза молодая женщина, сразу попритихнув.
      - Вам перечислить все пункты будущего обвинения, или будет достаточно одного воровства?
      Ляля растерялась:
      - Но я не хотела брать документы из сейфа, он меня фактически вынудил. Так при чём тут я?
      - То, что вы подельники по краже, фройляйн, лишь малая часть беды. А вот то, что вы коллеги по совместной работе на вашей "фабрике смерти", боюсь, что это куда посерьёзнее отольётся вам на предстоящем Суде. Ваше равнодушие к чужим страданиям и преступный меркантилизм - могут самым прискорбным образом повлиять на приговор. Так что, карета подана, леди!
      Хоть Россомахин и считал любовницу дурой, её поведение говорило об обратном. Оленька немного подумала и согласилась, что рая им с Россомахиным не видать, как своих ушей. И что, раз так всё для неё складывается, то остаётся расслабиться и принять свою участь с достоинством:
      - Надеюсь, приговорённым хотя бы полагается у вас последнее желание?
      Длинный улыбнулся покойнице ласковой улыбкой, перестав выглядеть строгим:
      - Такое поведение делает вам честь, сударыня! Юмор помогает даже в такой ситуации. Ведь большинство теряют самообладание на вашем месте.
      - Ах, доктор, я столько пережила, что меня трудно испугать. Но ведь даже смерть - не всегда зло, - Оленька доверчиво распахнула васильковые глаза и захлопала пушистыми ресницами. - Бывает ведь и во благо, не так ли? Может и в аду есть местечко, где не так припекает? - пряча робкую надежду за кокетливостью, вздохнула экс-референт директора.
      Длинный смущённо покосился на напарника. Вьюн покачал своей квадратной кабаньей башкой, вздохнул и отвернулся, сделав вид, что ничего не видит и не слышит.
      - Ну...в вашем случае об аде говорить пока рановато, голубуш-ка, - вкрадчиво зашептал Сансаров, сменив строгость на снисходи-тельность. - Возможно придётся серьезно лечиться. Если душа не совсем пропащая, то существуют проверенные методики для исцеления: ежедневный фитнес добрых поступков, ментально-духовный детокс, покаяние... Правда нам запрещено рекомендо-вать больным лекарства, это не в нашей компетенции.
      - Но ведь вы так добры и великодушны! - мелодичным голоском проворковала Оленька, не отводя лучистых глаз от спасителя.
      Длинный воровато оглянулся по сторонам, задержал смущён-ный взгляд на спине напарника, однако махнул рукой:
      - Ну, да ладно! Вам, как жертве несчастливых обстоятельств и мужского шовинизма, скажу - есть новейшие, суперэффективные препараты... правда очень недешёвые. Курс лечения обойдётся в копеечку, зато есть надежда, что грешника оставят в особой клинике при чистилище, а может и отправят в виде исключения на перевоспитание обратно в мир. Всё лучше, чем ад... Думаю, я смогу достать по своим каналам контрабанду - исключительно из симпатии лично к вам, дитя моё.
      - Очень буду вам благодарна! - от всей души интимно пропела сексапильная секретарша, и нежно погладила длинного по полупрозрачной руке.
      - Я тоже жажду спасения! - подал жалобный голос Россомахин.
      - Вы только полюбуйтесь на эту рыжую душу, милорд! Он жаждет... - передразнил Россомахина Вьюн. - Жаждать мало, гражданин! - автобусным контролёром рявкнул на Фёдора Вьюн.
      - Но почему ей можно, а мне нет?! - не унимался Россомахин.- Чем она особенная? Я имею такое же право!
      - Вы бы ещё своим членством в "Единой России" начали тут трясти, - Вьюн сделал неприличный жест, и заступился за девушку, у которой оказывается имелись льготы:
      - Благодаря вам у неё статус! Мученицы. А вы кто? - приземи-стый начал загибать пальцы:
      - Не гомосексуалист, не пацифист, не "иностранный агент", так, обычный рашист... Так что сидите тихо и не возникайте.
      
      Глава 111
      Постоянно звонили два телефона - один у него в кармане, другой на столе, но мужчина не реагировал. Уже на протяжении сорока с лишком минут он тупо смотрел перед собой тяжёлым задумчивым взглядом. Почему он не поверил неизвестному вестнику? Ведь загадочный провидец пытался предупредить его о совершённых тяжёлых ошибках, приблизивших его вплотную к роковой черте. За ней его поджидала расплата... Ох, если бы только он послушал неизвестного, дал ему то, что он просил ( в сущности так ничтожно мало по сравнению с тем, чем в итоге пришлось пожертвовать), ужасного события можно было избежать! А так случилось то, что случилось. Удар был молние-носным и убийственным, как бросок кобры. Любимый сын! Его мальчик. Такой красивый, спортивный, молодой. И ведь он сам подарил ему на восемнадцатилетие спортивный мотоцикл, на котором сын разбился.
      Скрипнув зубами от ярости на себя, мужчина издал протяжный стон, словно раненый лев. Слишком поздно он понял, что таинственный вестник не был простым шантажистом. Теперь-то он заплатил бы неизвестному в тысячу раз больше, чем тот просил неделю назад. Но потерянного не вернёшь...
      Когда это случилось с его мальчиком воля бизнесмена оказа-лась парализована от ужаса и горя. И безграничного гнева на себя. Ведь всё, о чем предупреждал его тот человек, сбылось. Загадоч-ный пророк оказался прав буквально в каждой детали. И только глупый отец один виноват в смерти сына.
      Снова стал звонить телефон на столе. Бизнесмен медленно перевёл глаза на испускающую призывные трели трубку послед-ней модели айфона и немощным движением столетнего старика взял её.
      - Я вас слушаю.
      - Андрей Викторович.
      - Да. Кто это? - тупо спросил бизнесмен, с трудом ворочая языком и губами.
      - Мы разговаривали с вами в конце прошлой недели, я тогда собирался предложить свою помощь, - напомнил позвонивший, и печально добавил: - Примите мои соболезнования, только что узнал о вашем горе.
      - Ах, это вы... Что вам ещё от меня нужно?
      - Я собственно всё с тем же предложением. Вам по-прежнему не нужна моя помощь?
      - Чем вы можете мне помочь теперь, - бесцветным голосом ответил раздавленный горем отец. - Разве в ваших силах вернуть мне сына?
      - Именно этот вопрос я и хотел бы с вами обсудить.
      - Что обсудить? - не понял бизнесмен.
      - Я не стану занимать ваше время... одним словом мы могли бы помочь вашему горю. Всего десятая часть вашего официального состояния - и любимый сын вернётся к вам живым и невредимым.
       В остекленевших от горя глазах мужчины шевельнулась мысль.
      - Вы сумасшедший?
      - Конечно вам трудно в это поверить, но мы действительно это можем. Вы ведь не станете отрицать, что наш прогноз оказался верным.
      - Да, но... Но если это так!.. Мне казалось в мире существует только один незыблемый закон: мёртвые не встают. Такого во всяком случае ещё не бывало, чтобы они возвращались, я во всяком случае об этом не слышал.
      - Но вы ведь и при предыдущих наших разговорах отрицали всё, что я вам говорил; утверждали, что это какая-то чушь, однако теперь признаёте мою правоту.
       Неизвестный привёл цитату из Библии про воскрешение. И про ад добавил, откуда выдернуть обратно человека за грехи отцов намного сложнее. А в целом заметил, что чудо не отменяет законов физики и биологии:
      - Мы, - люди, - не можем уверенно диагностировать: случайность с нами произошла или нечто большее. Когда мы надеемся на чудо, мы обычно думаем о сверхъестественном, но подлинные чудеса не отменяют законов природы. Они не нарушают и причинной обусловленности бытия, скорее они используют ее, используют случай. И тогда происходят поразительные вещи. Лишь изредка в наших душах проскальзывает смутное ощущение чуда... Но наша фирма, благодаря подлинным чудесам прогресса в технологиях, способна на подлинные чудеса...на научной основе.
      - Я понимаю, и я вам искренне благодарен за то, что вы всё-таки перезвонили мне.
      - Я вижу, Андрей Викторович, вы созрели для сотрудничества, - вкрадчиво произнёс голос, так что даже на слух легко читалась поощрительная улыбка на невидимом лице собеседника.
      - Да, но я ведь всегда был вне политики. Я просто строитель.
      - Что ж, ад, вероятно, тоже построили "просто" строители, - без осуждения вздохнул неизвестный в трубке, - как и Освенцим, и комплекс зданий японского отряда 371, где проводились чудо-вищные по своей жестокости медицинские опыты над "живыми брёвнами". В частности Альберт Шпеер, главный архитектор и строитель Третьего рейха, в своих послевоенных мемуарах писал: "Знал ли я, строя стены Освенцима, что происходит за этой стеной? Я для себя ответил на это так: "Я не знаю, что там происходит, и не хочу знать, я просто строитель. Хозяйственник. Правда Гитлер мне ещё поручал строительство помпезных сооружения для партийных съездов, так ведь я архитектор. Потом меня попросили стать министром вооружений, поднимать разрушенную англо-американскими бомбардировками промыш-ленность, так ведь я инженер, патриот своего отечества и не мог отказаться. Я строил объекты и военные, и не военные, но за стену я принял для себя решение не заглядывать".
      - Не стану спорить с вами.
      - И правильно. Ведь и американская секретная тюрьма Гуантана-мо, - куда помещали похищенных людей и держали их там в заключении годами без предъявления обвинения, подвергая пыткам, - тоже была выстроена весьма респектабельной строи-тельной компанией. И, между прочим, все эти объекты были самыми технически совершенными для своего времени, их построили очень талантливые инженеры. Проблема в том, что строители не задавались неприятными вопросами, так как хотели оставаться вне политики. Но все они, - кто чуть раньше, кто немного позже, - осознали, что за соучастие во зле придётся платить самую высокую цену. Вы, Андрей Викторович, её заплатили. Ваши страдания безмерны. Единственное о чём вы мечтаете, это отыграть время назад, чтобы не совершить прежних ошибок. Вам выпало редкое везение. Мы можем вам помочь исполнить эту мечту. А чтобы не выглядеть обычными мошенни-ками, мы готовы выполнить часть взятых на себя обязательств авансом.
       Эти слова "продавца счастья" сложили все пазлы в прекрасную картинку в глазах дошедшего до нужной кондиции клиента. Теперь он был готов без дополнительных долгих уламываний перевести весомую сумму на указанный Дорандовым счёт. В общем, всё получилось, хотя и не сразу. И не сказать, что легко. Но теперь-то Герман знал: достаточно довериться инструкциям программы. Для этого надо "зажать нос", чтобы подавить к себе брезгливость к самому себе и просто "промяукать" клиенту то, что тебе посоветовал твой персональный брокер. Надо было во всём подражать опытному инструктору - делать именно так, как он учит в обучающем ролике. Забыть что перед тобой живой человек с его болью - тебя должна интересовать только предло-женная технология заработка. Ударные фразы нужно говорить, представляя перед собой просто банковский аппарат для выдачи наличности.
       Но перед этим положено великодушно выслушать беднягу, посочувствовать. И в принципе Герману ничего не стоило быть великодушным, - раз чувак сам заработал себе такие проблемы на одно место, то почему бы ему не посочувствовать. Потому что, находясь в этой стране, то есть, в эпицентре зла, ты либо должен был свихнуться от хронического когнитивного диссонанса, либо превратиться в циничного мизантропа, презирая окружающее тебя большинство за тупость либо продажность, Герман предпочёл второе.
       К тому же это гораздо полезнее, с точки зрения твоего индиви-дуального счёта в "Шагомере", чем не обращать внимание на чужие страдания или презирать. Герман даже готов был доставить человеку облегчение и поговорить с ним об эксклюзивном коммерческом предложении.
       Вот только почему-то они все (или почти все) при первом контакте ведут себя заносчиво и недальновидно: грубо посылают его в ответ на искреннее предложение помощи, дают понять, что легко сами решат любую свою проблему, и через минуту отклю-чаются. Неужели у людей напрочь отбито интуитивное ощуще-ние опасности? Вначале Дорандов полагал, что вся проблема в нём самом, и его подводят слабые таланты продавца. Но "Шаго-мер" успокоил, что это обычная история, и просто требуется проявить чуточку терпения. Каждый неисправимый грешник рано или поздно загонял себя в такой тупик безысходности, где с него слетала вся спесь и гордыня.
       Впрочем, попадались сложные случаи, настолько уверовавшие в собственную исключительность и неуязвимость, что рассчиты-вали вечно держаться на плаву и избежать расчёта по счетам. Такие "суперчеловеки", регулярно перекредитовываясь у судьбы, начинали считать себя почти богами, дескать им позволено то, что недоступно для подавляющего большинства обычных людей. Ведь они супервезунчики, уникумы, им можно всё. Как же такие горе-счастливчики заблуждались! Можно долго бегать от заслуженного возмездия, исступлённо творить зло ради продления земных наслаждений, и в конце концов всё равно загнать себя в такую гиблую яму, откуда тебя уже невозможно будет вытащить. "Шагомер" скептически относился к таким проблемным клиен-там, считая их не слишком перспективными. С одной стороны, закоренелые грешники из числа известных политиков, олигархов, крупных мафиози обладали большим материальным потенциалом, вот только работать с ними были крайне хлопотно и вообще-то очень небезопасно для брокера, - всё равно что с носителями опаснейших инфекций или с объектами сильно загрязнёнными радиацией.
      
      
      Глава 112
       Как только на экране смартфона появилось подтверждение о поступлении денег, тело Германа покрылось мурашками удоволь-ствия, он ещё не привык к большим деньгам и что получать их можно так лайтово. Оказывается, зарабатывать по-крупному - легко и приятно. Надо лишь понять и разобраться, как работает эта штука в его телефоне и научиться подбирать нужные психо-логические отмычки к головам состоятельных клиентов. А люди все, в общем, устроены почти одинаково.
       Чудесный "Шагомер" сам взялся информировать пользователя о тех, на чьих грехах можно заработать, после того, как Дорандов загрузил дополнительный софт программы и получил доступ к бирже грехов.
       Вся нужная информация о "лоте" высвечивается на экране. От тебя не требуется ничего дополнительно узнавать об источнике заработка. Просто реши - подходит он тебе или нет. У каждого такого "пробившего дно греха" что-то своё, за что человека можно крепко зацепить. Ты не Господь Бог - не в твоей власти карать или миловать - тебе позволено лишь на этом заработать. Вся механика глобального процесса по-прежнему оставалась для Германа совершенно непостижима. Но разве обязательно понимать принцип работы авиационного двигателя, чтобы летать "Аэробусом"? И это точно не про насилие над человеком. Напротив! В твоих силах избавить ближнего от части заслужен-ных им страданий, или хотя бы отодвинуть их. Когда Герман это понял, разобрался немного кое-в-чём, и увидел, что всё довольно легко и офигительное круто - он расслабился. Это напоминало очень азартную игру. И чем больше ты в неё играл, тем больше тебя затягивало.
      
      Часть четвёртая
       "Если жизнь вообще имеет смысл, то имеет смысл и страда-ние. Страдание является частью жизни, точно так же, как судьба и смерть. Страдание и смерть придают бытию цель-ность".
       "Страдание имеет смысл, если ты сам становишься другим".
       "Если мы так устроены, что не можем смириться с бессмыслен-ностью мира и не можем не искать смысл, то в этом не может не быть смысла. В основе нашего бытия лежит тоска - тем более неутомимая, что тоскуем мы не по чему иному, как по Богу".
      
      Виктор Франкл
      
       "Страдания часть игры. Будда был всё-таки прав. Страдания неизбежны...уверено большинство. Ведь страдают все. И те, у кого ничего нет, и те, у кого есть все. А кто конкретно в эту минуту не страдает - с большой долей вероятности уйдет в боль и отчаяние уже в следующую, как только изменится курс доллара или евро, произойдет теракт, власти разродятся очередным злобным законом, либо человек получит в ответ, что его оказыва-ется не любят, увидит загаженный лифт, поцарапанную полировку своей новой машины, не дождется ответа на сообще-ние в соцсети, не получит обещанного или по любому другому дуновению окружающей атмосферы. Страдания вторгаются в реальность людей, как нам кажется, всегда без повода...??? И ровно то же самое касается радости, счастья и блаженства".
       Великий гуру
      
      
      А оно тем не менее крутится...
       В средние века, роль палача в какой-нибудь европейской стране выполнял особый человек. Ремесло это передавалось из поколения в поколение и очень сберегалось, как орудия пыток и казни, вкупе со "спецодеждой". Точно так же каждый уважающий себя лекарь являлся к пациентам в особом костюме, с медицинским инстру-ментарием внутри приметного саквояжа. Просто один спасал человеческие жизни, а другой - их отнимал. В постмодернистском XX веке грань между этими ремёслами не раз стиралась. Вместо красного матерчатого колпака с прорезями для глаз, кожаного фартука от брызг крови, или страшной птичьей маски-клюва чумного доктора, приговаривающего ещё живых людей к смерти, самые изощрённые и циничные палачи современности мимикриро-вали под уважаемых в обществе профессоров медицины; они прикрыли палаческие клейма и погоны белыми халатами целителей несчастных и больных...
       На одной симпозиуме для судебных психиатров в середине 1970-х годов случился весьма примечательный эпизод. Директора Всесоюзного института судебной психиатрии имени Сербского профессора Георгия Васильевича Морозова спросили после его выступления перед аудиторией:
       - Ну мы всё понимаем, профессор... и всё-таки, как нам диагно-стировать вялотекущую шизофрению, о которой вы так много нам поведали?
      - Понимаете, коллеги... это когда бреда нет, галлюцинаций нет, вообще никаких явных симптомов болезни тоже не наблюдается, а шизофрения тем не менее есть, - авторитетно заявил профессор Морозов, давая понять, что врач имеет полное право ставить такой диагноз по ему одному известным признакам.
       Это было по-своему гениальное изобретение советской власти - не предъявляя обвинений людям, в чьей политической благона-дёжности возникали серьёзные сомнения, бессрочно замуровывать несчастных в одну из спецлечебнниц, заодно дискредитируя их клеймом психически больных. При этом впервые за всю историю человечества со времён Инквизиции в качестве инструментов пыток использовались не дыба и "испанский сапог", а медицинские препараты из ряда психотропов (наравне с обездвиживанием пациентов на койках в течении нескольких суток, электрошоком, ледяной ванной, лоботомией и прочими изобретениями психиатри-ческой науки). По воспоминанию Бродского, в психушке к нему применяли "укрутку": "Глубокой ночью будили, погружали в ледяную ванну, затем заворачивали в мокрую простыню и помещали рядом с батареей. От жара батарей простыня высыхала и врезалась в тело"....
       Кто первым в недрах КГБ додумался до такого - остаётся загадкой. Существует версия, что Никита Хрущёв в одном своём выступлении, в обычном для себя запале, договорился до того, что заявил, он, де, очень сомневается в нормальности тех граждан, которые критикуют лучший в мире советский строй. Как бы там ни было, чекистами неуправляемый полет мысли генсека был истолкован как приказ; им срочно потребовались специалисты особого рода - способные ломать психику недовольных, превращая слишком умных и принципиальных интеллигентиков в тупых скотов.
       Профессор Григорий Морозов стал одним из самых деятельных организаторов советской системы использования психиатрии в карательных целях (наряду с другой одиозной фигурой - академи-ком Андреем Снежневским). Очевидно, что под руководством Морозова институт Сербского стал главным учреждением, где диссидентам - независимо от их международной славы или серьезности "преступления" - ставился диагноз, и они отправля-лись на "лечение" в одну из специальных психиатрических больниц огромного Советского Союза, где подвергались пыткам уровня гестапо и Освенцима. Морозов лично возглавлял врачебные комиссии, объявлявшие несогласных с советским строем "психиче-ски больными". С его именем связаны истории таких знаменитых узников советской карательной психиатрии, как Владимира Буковского, Виктора Файнберга, Натальи Горбаневской, Петра Григоренко и Леонида Плюща.
       Насколько выше "доктор мозголом" ставил приоритет политических мотивов над долгом врача, точно сформулировано в отчете, написанном для тайной полиции ГДР (Штази) восточно-германским профессором медицины Карлом Зайделем, директором психиатрической больницы в Восточном Берлине. Отчет касался их встречи 13 января 1977 года. Зайдель тоже, как и его советский коллега, работал на "органы" своей страны, излечивая гэдээров-ских диссидентов методами карательной психиатрии. В своем донесении восточногерманский палач в белом халате сообщал, что в ходе беседы вначале обсуждался предстоящий Всемирный конгресс психиатров в Гонолулу (Гавайи, США). Посетовали, что не все в их среде принимают новейшие веяния в лечении сложных больных. Советский товарищ порекомендовал германскому коллеге отбирать для практический работы в клиниках не столько хороших специалистов в своей области медицины, а прежде всего хороших коммунистов, готовых без лишних вопросов выполнить любое задание Партии...
       Георгий Морозов получил свою должность директора Института общей и судебной психиатрии имени Сербского ещё в годы неразвеявшегося сталинизма. Этот пост он сохранял вплоть до своего официального выхода на пенсию в 1990 году. Почтенный учёный, признанный практик с огромным авторитетом в профес-сиональной среде, одновременно руководил Всесоюзным научным общестом невропатологов и психиатров (ВНОНП): в 1973 году был избран его вице-ќпрезидентом, а через 11 лет занял кресло президента. Профессорского звания корифей удостоился ещё в 1966 году. Через три года был избран членом-корреспондентом, а в 1975 году стал действительным членом Академии медицинских наук СССР. Награжден орденом Октябрьской Революции (1980), орденом Трудового Красного Знамени (1971), орденом Отече-ственной войны II степени (1944), орденом Красной Звезды (1944), 9 медалями СССР, медалью имени академика М.К. Янгеля (1985). По некоторым данным имел звание генерала КГБ. Насколько высоко директор головного отраслевого института котировался среди политической элиты Советского Союза можно судить по персональной машине, которая была за ним закреплена государ-ством: в распоряжении академика был персональный "ЗИМ" с водителем. Такой членовоз по статусу полагался не каждому чиновнику уровня всесоюзного министра. Даже у министра здравоохранения и главного кремлевского врача (персонального доктора Брежнева) Евгения Чазова была только "Чайка".
      
      *
      
       Октябрь 2023 года. На процессе против сопредседателя правозащитной организации "Мемориал" (Ликвидирована режимом после начала вторжения в Украину) прокурор запросил для сопредседателя "Мемориала", старого диссидента и правозащитника, Олега Орлова, обвиняемого в дискредитации российской армии, принудительного помещения в Институт общей и судебной психиатрии имени Сербского. По словам государственного обвинителя, у Орлова "обострённое чувство справедливости и отсутствует инстинкт самосохранения" что свидетельствует о его ненормальности. И что, вероятно, может служить основанием для "лечения" Орлова от расстройства, выражающего в его нездоровой нелюбви к Путину и от патологи-ческого пацифизма.
      
      *
      
       Есть мнение, что в палачи идут не совсем обычные люди. Что-то в их психике устроено иначе, чем у нормальных людей. Но так ли это?
       Георгий Морозов родился в 1920 году, в 1942 году получил медицинское образование в Московском медицинском институте. Ушел в армию, воевал и возобновил учебу после войны, в 1950 году защитил диссертацию. За год до этого он вступил в коммунисти-ческую партию. Сначала преподавал в Первом Московском медицинском институте и примерно в то же время женился на Галине Анатольевне Струковой, которая была моложе его на десять лет и являлась дочерью Анатолия Струкова, известного патологоанатома, проводившего вскрытие тела Иосифа Сталина в 1953 году. Согласно списку членов Академии медицинских наук от 1977 года, супруги жили в московской квартире ее отца, на Кутузовском проспекте, в доме для высшей партийной элиты.
       По свидетельству многих знавших его людей, вне работы профессор был очень милым интеллигентным человеком. Свобод-ное время любил проводить на даче. Вообще, любил природу. Обожал классическую музыку, хорошую литературу. Дружил со многими представителями творческой интеллигенции...
       Но в годы Горбачёвской Перестройки прежде уважаемому деятелю пришлось пережить немало неприятных моментом, связанных с критикой его заслуг перед родиной. Под давлением коллег, стремящихся улучшить репутацию советской психиатрии на Западе и вернуться во Всемирную психиатрическую ассоциа-цию, корифею пришлось в октябре 1988 года покинуть все свои официальные посты. В том числе оставить должность в московском исполкоме, откуда его тоже попросили. Правда горисполкомовской синекуры Морозова лишили лишь в августе 1991 года, сразу после неудавшегося путча и краха СССР. За этим последовали новые беды. У старичка отняли персональный "членовоз". Всякие поганые газетчики начали поласкать его доброе имя в своих газетёнках. Раньше он бы по щелчку пальцев нашёл на них управу. Всего одна инъекция надолго отбила бы желания у такого писуна строчить свои пасквили... однако грозная аббревиатура КГБ лишилась прежнего страха и уважения у народа.
       Но в целом чёрная полоса в судьбе гэбэшного психиатра закончилась на удивление быстро. Никакой люстрации, судебному преследованию "доктор" не подвергался за свои дела. Напротив! Очень скоро академик сумел отстирать собственную репутации, смыть все неприятные пятна со своего снова ставшего белоснеж-ным медицинского халата. И все как-то быстро позабыли, что это человек, сломавший жизни многим невиновным. "Врача", ответственного за легализацию пыток совершенно особого циничного свойства - вновь переизбрали почетным председателем Всероссийского научного общества невропатологов и психиатров! И институт Сербского вернулся в орбиту его влияния, поскольку Морозов теперь являлся его почетным директором. Так что он мог и дальше посещать свою вотчину в течение многих лет. Только вместо "ЗИМа" его теперь возил новенький "Мерседес" с правительственными номерами и мигалками.
       Лишь в середине 2000ќ-х годов сильно сдавший персональный пенсионер перестал наведываться в свой директорский кабинет...
       В последние годы своей жизни Морозов страдал болезнью Альцгеймера. Говорят, что после 80-ти у доктора самого начались серьёзные проблемы с психикой, и старик наблюдался у коллег. Вероятно, пенсионер и в самом деле свихнулся, ибо начал расска-зывать какие-то небылицы про себя. Так однажды отставной генерал КГБ от психиатрии заехал, по его словам, по какому-то делу в главное здание ФСБ на Лубянке. А у входа его встрети-ли...Сталин и прочие. Кремлёвский грузин неприкаянно топтался у служебного входа в компании Владимира Путина, Николая Патрушева, Александра Бортникова, Берии, Дзержинского, Менжинского, Ягоды, Ежова, Бенкендорфа, Малюты Скуратова и других их коллег по руководству опричнинным приказом. Видные жандармы прошлого и настоящего объявили ошарашенному Морозову, что, де, "конторы" по этому адресу больше не существует - по причине её упразднения. А, дескать, в её бывшем здании открыт Музей тоталитарного террора. А они, мол, поставлены при экспозиции экскурсоводами на общественных началах. "В своё время мы зачистили большинство умных и порядочных людей в России, поэтому теперь... будем открывать людям глаза на свои преступления, пока народ русский не поумнеет и генофонд нации не восстановится", - заявил один из их компании.
       "Но ведь вы почти все давно в земле!?" - удивился по его словам Морозов.
       А они ему: "Могилы людей - лишь круги на воде, точки выхода их душ; тогда как роддома - точки их входа в этот мир. У кого-то из нас вообще нет могил, ибо нас убили свои и закопали в безымян-ных рвах. А те из нас, кто пока выглядит живым, - на самом деле давно духовно сгнили и хуже мертвецов". Но даже им, мол, доверено свидетельствовать перед людьми о преступлениях вечной отечественной опричнины...
       Дзержинский вообще без особой радости сказал, что у него до сих пор сохранился рабочий кабинет в этом здании с аутентичны-ми обоями цвета запекшейся крови, и он там до сих пор сидит, хоть и "восковой" "Крутятся стрелки десятилетий, а я как проклятый прикован к рабочему столу, уже больше века органи-зую красный террор, тяну и тяну лямку кровавой работы; и конца и края этому не видно. Спасибо Бог смилостивился: появилась надежда вычистить из проклятого дома гнездо государственного террора. Ещё хоть век готов этому посвятить! Может тогда отпустит господь мою измученную неприкаянную душу на покой". Такие вот зашкварные истории стал рассказывать людям почётный академик психиатрии.
       Поговаривали, что у престарелого психиатра настолько стала "течь крыша", что он стал публично допускать скандальные высказывания в адрес самого президента Путина. Дескать, у политика явные проблемы с психикой, как в своё время у Сталина и Гитлера, и дорогой Владимир Владимирович нуждается в принудительном лечении, ибо только сумасшедший может творить со страной такое! Предаваться беспредельному воровству, начинать безумные войны, открыто уничтожать оппозицию, рушить экономику страны... Бывший директор института Сербского даже поставил Путину излюбленный диагноз - вялотекущая шизофрения: "Он только выглядит нормальным, но говорю вам, он уже лет пятнадцать, как безумец! Путин всех обманул и продолжает обманывать. Патологический извращенец только ловко притворяется благонравным мудрецом, этаким добрым и справедливым "Отцом нации", на деле "папаша" извращённо насилует миллионы своих детей, заставляя потакать своим безумным хотелкам о мнимом величии. Но Путин, - предупреждал многоопытный корифей психиатрии, - не обычный псих и манипулятор, отсюда его огромная социальная опасность. "Это очень хитрый и многоопытный пациент, с ним надо быть очень осторожным! Ведь коллега прошёл отличную школу притворства в нашей с ним организации. Говорю вам! Этот злобный клоун давно болен на всю голову и не может оставаться на свободе! Я это точно знаю, ибо много лет работал с шизофре-никами и параноиками". Бывший психиатр настаивал на необхо-димости подвергнуть опасного для общества пациента принуди-тельному лечению в специализированном стационаре.
       Прошло совсем немного времени и разговорившийся на публику пенсионер куда-то исчез на несколько месяцев. А потом стало известно, что Георгий Морозов скончался в возрасте 93 лет. "Чёрного психиатра" закопали на Пятницком кладбище. Изна-чально на могиле была установлена мемориальная плита из дорогого мрамора, но примерно раз в полгода по непонятной причине на камне появлялась глубокая трещина. Работники кладбища объясняют это случайными попаданиями молний и показывают сгоревшие деревья по соседству. Так что у покойника весьма непростая загробная судьба...
      
      Глава 113
      Задержание полицией стало для Германа Дорандова полной неожиданностью: ты-то уже для себя решил, что стал каким-то особенным, уверенно оседлал волну удачи, сделался неуязвим для неприятностей...вдруг объявляются люди в форме сотрудников полиции и говорят: "Гражданин такой-то? Вы должны проехать с нами для выяснения некоторых обстоятельств"; тебя сажают в машину с мигалкой и куда-то везут. Ещё Дорандова удивило, что местные менты прикатили не на потрёпанном отечественном "козле", а на серебристом новеньком "Мерседесе". И форма на них вроде та же самая, что на обычных ментах, та, да не совсем - ладно подогнана, явно произведена и пошита по другим стандар-там качества.
      Вначале Герман думал, что его везут ближайший отдел поли-ции "Костино", но на перекрёстке они вместо того, чтобы ехать прямо свернула направо; полицейские загнали машину на территорию больничного парка.
      Разговор состоялся в безлюдной аллее между двумя старыми больничными корпусами из серого кирпича. Выстроенные ещё в начале прошлого века, при царе, по оригинальному проекту, они производили отдалённое впечатление почти средневековых полузаброшенных руин. Архитектор явно имел перед собой в качестве образца готическую замковую готику какого-нибудь 17 века. Гранёная башенка с большими стрельчатыми окнами так явно была навеяна рыцарскими романами Вальтера Скотта. "Столетние" вязы усиливали полноту картины. "Подходящее место для роковых разборок" - невольно подумалось Дорандову.
       - На вас поступил сигнал, что вы просматривали с помощью VPN-протокола на Ю-тубе запрещённою в России Роскомнадзором "Новую газету Европа" - без обиняков объявил задержанному один из полицейских. Речь шла об открытой на Западе после начала спецоперации в Украине версии закрытой в России "Новой газеты" нобелевского лауреат Дмитрия Муратова. Герман действительно, как и многие, обходил цензурные запреты, чтобы ознакомиться с правдивой информацией.. Вероятно его выследил в общественном месте, когда он просматривал запрещённую газету в своём мобильном, какой-то чокнутый фанатик и стукнул на него в полицию. Что ж, к сожалению доносительство снова входило в моду. Правда, до сих пор Герману не приходилось слышал, чтобы кого-то за такое арестовывали и штрафовали, впрочем, тирания неумолимо шла курсом 1937 года.
      - Ваш телефон при вас? - спросили Дорандова.
      - Вот.
      - Аппарат изымается в качестве вещественного доказательства правонарушения, - сурово произнёс старший патруля. - Квитан-цию о штрафе получите по почте.
      - А куда мне прийти за телефоном?
      - Это вам сообщат, - уже садясь в машину, буркнул коп. И, немного задержавшись, добавил напоследок многозначительно: - Кстати, очень советую в следующий раз думать, прежде чем произносить серьёзные обвинения в чей-то адрес, а то телефоном не отделаетесь...
       Предупреждение из уст мордатого хмурого полицейского прозвучало веско, фактически неприкрытой угрозой, значит, дело не в запрещённом сайте. Полицейская машина резко сдала назад и скрылась за углом "средневековой" башенки. Герман ошарашенно соображал чтобы это могло значить, кому и когда он успел перейти дорогу. Больше всего его озадачила маркировка на дверце полицейского автомобиля: УВД по ЦАО (Центральный админи-стративный округ) Москва, ОВД "Басманное". Зачем столичным ментам понадобилось переться за 60 километров в маленький подмосковный Королёв? Неужели после своего назначения И.О, он стал такой важной птицей? Как-то верилось в это с трудом.
       Хотя отобранный у него телефон был и старенький, но оставлять его в полиции Дорандов не хотел, в основном из-за "Шагомера". Он позвонил Наталье и они вместе на её машине отправились выручать изъятое.
       Переговоры в дежурной части Бассманного ОВД ничего не дали. Нет, не даром в народе выражение "бессменное правосудие" или, как говаривали в седую старину "Шемякин суд", стало синонимом беззакония.
      - Вот ведь народ пошёл, - с недоумением ответил им старший дежурный офицер, - сами сигнализируют о преступлении, и потом сами же приходят права качать! Наш психолог именует это биполярным расстройством.
      - Вы меня с кем-то путаете, - с недоумением сказал ему Дорандов.
      - Не вы, так ваша девушка, какая разница, - окатил их презрением майор.
      - Она тоже не могла этого сделать, вы нас с кем-то спутали.
      - Всё равно, - майор в окошке дежурной части отвернулся от них, так что последняя его фраза была направлена куда-то в чрево отделения полиции, - до выяснения всех обстоятельств и вынесе-ния решения о возбуждении дела вещдок будет задержан.
       Герман и сам теперь понимал, что повёл себя в этой ситуации как лох. Ведь формально, по закону, изъятие у него телефона сотрудники должны были проводить с понятыми под оформлен-ный протокол с подписями всех участников. Правда, местный следователь туманно объяснил Дорандову, что надо запастись терпением: предстоит некая техническая экспертиза, а также проверка в отношения хозяина изъятого вещдока (то есть его Дорандова). Также, если он настаивает, то будет проведена внутренняя проверка правомерности действий сотрудников. И что, через пару недель скорее всего телефон будет возвращён законно-му владельцу.
      - Меня это не утраивает, мне нужен мой телефон прямо сейчас!
      - Пожалуйста, можете жаловаться на нас хоть прокурору, - легкомысленно согласился следователь. Герману стало понятно, что их тут никто не боится и ничего они не добьются.
       Но в машине у Наташи мелькнула догадка:
      - Ты заметил, что следователь кому-то сразу позвонил после нашего с ним разговора?
      - Да мало ли, - кисло наморщился Герман.
      - Нет, он разговаривал с каким-то очень важным человеком, это было заметно по выражению крайней степени почтительности на его лице, он буквально вытянулся в струнку, желая угодить, - настаивала наблюдательная таксистка, которая специально задержалась, чтобы заглянуть в покинутый ими кабинет. - Дверь оставалась неплотно закрытой и я даже поймала властные металлические нотки в голосе его собеседника, пока следак не переключился с "громкой связи".
      - Ты прям настоящий психолог! - кисло передразнил Дорандов, у которого внутри занозисто свербела досада на себя и "мусоров".
       Наталья пропустила мимо ушей неприятную реплику, она о чём-то напряжённо размышляла.
      - Медведев... это ведь тот депутат! - всплыло у неё в памяти. - Помнишь, когда ты пригласил меня в ресторан "Гагарин" у себя в городе, по телеку выступал мужик с круглой лысой башкой, следователь пробросом упомянул его. Ну, напрягись!
       Герман припомнил, что в разговоре со следователем действи-тельно мелькнула фамилия высокопоставленного чиновника, заместителя главы Московской городской Думы Андрея Медведе-ва. Она была произнесена как бы вскользь и прямо к предмету разговора будто не относилась. Поэтому Герман не обратил на это внимание, а приятельница оказывается обратила.
      - У меня профессиональная память на лица, - пояснила Наталья.
      Герман стал раскручивать в памяти подоплёку события, о котором идёт речь, и добрался до малозначительного эпизода, когда он решил рассказать подруге о "Шагомере". Тогда Наташа в шутку указала ему на телевизор над барной стойкой, из которого мордатый единоросс разглагольствовал о том, как много хорошего и полезного война в Украине приносит России и россиянам. Приятельница предложила показать ей на этом лысом члене работу необычного приложения. А Герман что-то едкое ответил ей про башку из зомбоящика, и наверное сделал это громче, чем следовало в общественном месте.
      - Кажется этот депутат решил тебя немного наказать, - предпо-ложила Наташа.
      - Да ладно, будет он заниматься такой мелкой сошкой, - я фигура не его масштаба! - не поверил Дорандов.
      - Всякое случается, - возразила Наталья, явно обладая более богатым жизненным опытом, чем он. - Выскочки часто очень мстительны. Большому дяде могли сообщить о твоих словах, а дальше всё зависело, в каким он в тот день был настроении: когда у человека огромная власть и ему ничего не стоит сделать так, чтобы обидчику размазали печень по асфальту, то пролезшая в князья грязь, легко принимает решения.
      - Что же мне делать?
      - Извинись. Заплати штраф. Купи себе новую трубу и забудь про старый айфон. Я бы на твоём месте не связывалась с этим мужиком.
      - У меня там много ценного в сим-карте.
      - Ну тогда... коль желаешь войны с этим лысым, напиши заяв-ление на имя начальника отделения полиции. Так и скажи, что вещь тебе нужна для ежедневного пользования: "Так, как телефон мне не обходим в связи - укажи тут кучу причин, - то прошу мне его вернуть". В случае нового отказа попроси обосновать необходимость задержания твоей собственности. Дескать, считаю, что следствие имело достаточно время для ознакомления со всей необходимой информацией из базы моего телефона. Напиши, что готов предоставить распечатки о своих звонках за последнее время и дать любые письменные объяснения. Корректно пригрози в противном случае обратится в прокуратуру. Эту фразу напиши в самом конце.
      - С тобой хорошо ходить в полицию.
      - Со мной всё хорошо делать, - спокойно отреагировала так-систка и ещё посоветовала:
      - Лучше напиши заявление дома, не спеша всё подробно указав - когда, где, при каких обстоятельствах был изъят телефон, модель, марка, внешний вид, кто присутствовал при изъятии и тому подобное. Но я бы всё-таки лучше купила себе новый и забыла об этой истории. Судя по всему крутой чувак рушил, что ты на него наехал и таким образом послал тебе "чёрную метку"...
      
       Андрей Андреевич Медведев был преуспевающим путинским чиновником 47 лет от роду, - из журналистов, вовремя переквали-фицировался в пропагандисты, что позволило выйти в чиновники - он всегда умел устраиваться в жизни; и когда молодым студентом журфака был по счастливому случаю, без блата, взят на первый в новой горбачёвской России независимый телеканал НТВ, - он уже тогда понимал непрочность всякой независимости и умел подластиться к высокому начальству. Поэтому, когда пришедший к власти в начале "нулевых" Путин разгромил НТВ, генпродюсер Кулистиков забрал "толкового парня" с собой на провластный ВГТРК. Там, на госканале, благодаря своей природной эластично-сти, никогда не хватавший звёзд с неба, не блиставший талантом журналиста, репортёр криминальной хроники сделал впечатляю-щую карьеру. Он уверенно и напористо объяснял необходимость и пользу для страны всех аннексий и агрессий, которые затевал Путин. "Топил" за обнуление президентских сроков и продление властных полномочий Путина до бесконечности, за внесение изменений в Конституцию в интересах диктатора и его хунты, агитировал народ за ограничение прав и свобод простых граждан, объясняя их "пользу" и "необходимость". За это начальство телепропагандиста выделяло и регулярно двигало вверх. В конечном итоге третьеразрядному репортёру удалось стать большой шишкой в столичной городской Думе (вице-спикером).
       Упитанный, мускулистый, вальяжный, со смуглой кожей, на которую не требовалось накладывать много грима во время телеэфиров, зато отлично ложился средиземноморский загар с престижных заграничных курортов, Андрей Андреич немного смахивал на татарского мурзу. Круглые монгольские скулы, немного восточный разрез глаз - лицо с неявно выраженными монголоидными чертами далёкого потомка степняка. В роду были опричники, служившие разным владыкам - от золотоордынских ханов и Грозного до Сталина. Все эти Касимовы, Кобуловы, Меркуловы, Мануйловы, Мансуровы - русские цари всегда любили в качестве этакой экзотики извергов из выкрестов. Обожали азиатчину в самом изуверском своём изводе. С XIV века "русские татары" массово переходили на московскую службу; татарские вельможи славились безупречной выучкой, - воспитан-ные в ордынских традициях со времён Чингисхана, от последнего чабана до царевича, они привыкли считать себя рабом хана. Воля государя была законом, какое бы душегубство и непотребство не затеял хозяин.
       Тем не менее в многочисленных интервью популярным блогерам Андрей Медведев всячески позиционировал себя православным христианином...ратуя за священную войну и массовое душегубство "неправильных" православных в Украине. На публике он упивался собой, любил покрасоваться перед телекамерами (работа на ТВ стала его наркотиком со времён НТВэшной юности). Да и наедине с собой этот деятель не мучился совестью. В устройстве его мозга давно произошли необратимые изменения, что позволяло матёрому единороссу спокойно смотреться в зеркало и в упор не видеть клейма у себя на лбу. И тысячи таких же, как он мутантов, не замечали уродливых отметин: "коррупционер", убийца", "лгун". Одним словом "единоросс". Ибо человек, сохранивший хотя бы толику порядоч-ности, не мог состоять в такой партии, как не мог нормальный немец в тридцатые годы быть членом НСДАП.
       Господину Медведеву очень нравилось показать публике, что он очень важная персона, поэтому во время своих интервью он не расставался с двумя телефонами, всячески демонстрируя, что очень влиятельный и занятой политик. "Телефонное право" ведь никуда не делось с советских времён, - даже с умопомрачительным взлётом отрасли телефонных услуг и появлением просто космиче-ских технологий XXI века, - просто теперь "оснащённость" спецсвязью, доступом к "прямым" и "закрытым" линиям означала принадлежность к путинской номенклатуре; от ранга чиновника зависело число "мобильных вертушек" при его особе. В конце 1950-х в постсталинской интермедии Аркадия Райкина зарвав-шийся бонза негодует: "Я же просил вас ещё один телефон...Как мальчишка должен обходиться всего четырьмя аппаратами!". А в знаменитой кинокомедии 1934 года "Волга-Волга" махровый бюрократ важно кричит дворнику с балкона: "Возьми трубку! Я буду с вами говорить по телефону". Вот и путинскому бюрократи-ку среднего пошиба Андрюше Медведеву тоже очень хотелось, чтобы его воспринимали очень телефонизированной особо важной особой... Да будь его воля этот "слуга народа" нахлобучил бы себе проблесковый маячок, прикантачил к заднице "крякалку" спецсигнала, чтобы вечно - всегда и везде - чувствовать себя царёвым гайдуком с собачьей башкой и метлой у седла...чтобы при его появлении народ испытывал лёгкую оторопь!
       При этом господин Медведев мог иногда поиграться в депутат-ский демократизм. Даже слегка покритиковать власть. Или на словах заступиться за сидящую в тюремных застенках правоза-щитницу, которая из-за своей тяжёлой болезни может в любой момент умереть в заключении. Впрочем, без особой назойливости, ничего конкретно не требуя от "органов", и в итоге такого "заступничества" больную диабетом блогершу всё равно осудят и она умрёт в тюрьме. Но всё это были игрушки для имиджа опытного телевизионщика. Ибо главная его роль - государствен-ник и ультрапатриот! Они принесли Андрей-Андреичу всё - деньги, высокое положение...и страх за собственное будущее.
       Удачливый карьерист был горд собой...и злопамятен, - уж больно шатко было его положение при стареющем, медленно но верно сходящем с ума кремлёвском властителе, что нервировало опричника. Случись смена режима - и он потеряет всё! Внутри большого депутата постоянно рос страшок: он понимал, что забрызган кровью, измазан коррупцией, и когда-нибудь придётся отвечать за годы пропагандисткой лжи, соучастие в войне, - если не перед людьми, то перед гораздо более могущественной силой.
      
      Глава 114
       Прежде чем возвратиться обратно в Королёв, Наташа спросила, не станет ли он возражать, если они сейчас подскочат к ней в загородный дом по Рязанскому шоссе:
      - Неотложное дело. Я быстренько решу там один вопрос и пулей домчу тебя обратно в Королёв?
      Герман в принципе не возражал. После того как на директор-ское место прислали нового человека, он оказался подвешенным в воздухе - на прежнюю должность его пока не вернули, но и приказа о его снятии с И.О. тоже ещё не было. Впрочем, в такой ситуации имелись и свои плюсы - можно было прогуливать на вполне законных основаниях, и при этом до прояснения ситуации ему вроде бы по закону должны были начислять директорскую зарплату.
      - Я тебе говорил, что меня повысили на работе? Я ведь теперь большое начальство и могу по нескольку дней там не появляться. Если вдруг понадоблюсь, заместители и секретари сами позвонят, - соврал он.
      - Как же они тебе позвонят, если твой телефон в полиции? - насмешливо напомнила Наташа.
      Герман задумался:
      - Чёрт, а ведь и в самом деле.
      Глянув на его хмурое лицо, девушка за рулём посоветовала:
      - Не связывайся ты с этой стрёмной программой, по-моему от неё тебе одни неприятности.
      Герман хмыкнул.
      - Разве тебе мало истории с этим депутатом? - напомнила Наташа.
      - Ни-чего...скоро я с ними со всеми разберусь! - хвастливо пообещал Герман, что было конечно глупо, ведь что он мог противопоставить столь влиятельной персоне, особенно теперь.
       Наталья покачала головой, дескать, все вы мужики - упрямое бычьё. Что ж, она права. Немного поразмыслив о своём незавид-ном положении, Дорандов всё-таки решил выяснить у Толкачёва свои перспективы на заводе. Наташа дала ему свой телефон, с которого Герман и позвонил прежнему боссу.
      Филя буквально источал яд злорадства, мстя подчинённому за пережитый страх и унижение:
      - Ну что вы, "господин директор", какие проблемы - возвра-щайтесь на своё место, подумаем что с вами теперь делать! - язвительно предложил он.
      - Да пошёл ты! - огрызнулся Дорандов и вернул трубку хозяйке. Машинально отметив, что панель её телефона украшена иронич-ным изображением физиономии околпаченного Путина с подписью "Всё путём".
      - Ну как, уже начал разбираться? - с иронией прокомментировала Наташа.
       Герман смутился, чувствуя, что напрасно дал волю чувствам. Впрочем, постарался сделать вид, что у него всё под контролем:
      - Подожди немного.
       Через сорок километров такси свернуло с трассы. В это время в салоне работало радио. Передавали обычные новости "для дураков". Дескать "один британский экономист" заявил, что Путин и его правительство блестяще справляются с международ-ными санкциями, российской экономики всё нипочём, она демонстрирует поразительную устойчивость и лучшие в мире показатели роста... И это после случившегося накануне катастро-фического обвала рубля по отношению к ведущим мировым валютам и запредельного инфляционного провала! Впрочем, к обычной бочке вранья полагалось примешивать щепотку правды, чтобы народ совсем не перестал верить официальным СМИ. Поэтому диктор перешёл к следующей новости, которая должна была убедить слушателей, что в стране и в столице никогда не прекращается борьба с коррупцией и все равны перед законом.
       "Только что в Москве задержали депутата Московской городской думы от партии "Единая Россия" Андрея Медведева, - сообщило радио. - Пока представители Следственного комитета не оглашают причину задержания влиятельного чиновника. Но по сообщениям наших инсайдеров, вице-спикер Мосгордумы может быть причастен к крупному коррупционному скандалу, в результа-те которого в его карманах могли осесть десятки миллионов рублей из городской казны. Впрочем пока эта информация не подтверждена силовиками. Достоверно же известно, что Главным следственным управлением СК РФ по Москве возбуждено уголовное дело в отношении депутата Московской городской думы Андрея Медведева по признакам преступления, преду-смотренного статьёй УК РФ... которая в интересах следствия пока не разглашается, об этом рассказала журналистам предста-витель СК Валерия Семицветикова. Принято решение в интересах следствия закрыть материалы дела от прессы. Пока арестованному также отказано в его просьбе допустить к нему адвокатов. "Могу только сказать, что если вина Медведева будет доказана, ему может грозить до 25 лет лишения свободы" - ответила нашему корреспонденту представитель Следственного комитета.
       Герман затаил дыхание, не веря своим ушам. А ведущий радионовостей продолжал:
      - Только что наш корреспондент от здания Мосгордумы сообщил в редакцию, что, когда арестованного, прямо в его рабочем кабинете, депутата выводили из здания Мосгордумы в наручни-ках, он успел крикнуть, прежде чем был усажен в тонированный автобус Следственного комитента: "Соблюдайте вашу конститу-цию! Вспомните христианские заповеди! Я невиновен!".
       Руководитель фракции "Единой России" в Мосгордуме уже призвал соратников лишить бывшего единоросса Медведева членства в партии "так как к нему давно были вопросы". Приёмная вице-спикера в здании Мосгордумы уже опечатана полицией и там прошёл обыск, как и в других местах связанных с задержанным чиновником.
       Наташа аж присвистнула:
      - Быстро. Можешь сказать, как это у тебя получилось? - в глазах молодой женщины читался неподдельный интерес и уважуха на грани восхищения.
       Герман и сам был поражён. Впрочем, постарался сделать вид, что ничего такого экстраординарного не произошло, ведь он примерно такого и ожидал:
      - Я же тебе сказал, подожди немного. Ничего сложного. Все вокруг что-то притягивают. Далеко не всегда то, что людям хотелось бы... Но если посмотреть в глубину, то притягивают либо удачу, либо уроки осознания собственной неправоты. То есть, люди либо созидают свою мечту прямо здесь и сейчас, либо разрушают то, что присвоили не по праву.
       Наташа слушала его, не перебивая, и Герман неторопливо закончил свою мысль:
      - Хотим мы того или не хотим, мы служим Жизни. Возможно, даже не своей. Например, жизни червей.
       Наташа покачала головой как будто всё ещё не вполне веря ему. Впрочем, смотрела она явно заинтересованно, и Дорандов предложил:
      - Хорошо. Тебе нужен ещё пример?
      Герман ткнул пальцем в морду околпаченного президента на её телефоне:
       - Вот, Путин. Он давно сгнил морально и духовно на своей вечной должности, теперь "живым трупом" "гаранта" питаются люди-черви из его окружения, - Герман старался казаться спокойным, однако неожиданная хлёсткость собственных формулировок удивляла самого ( и откуда что бралось в голове новоиспечённого гуру!). - Мораль очевидна: работает некий вселенный закон. И чтобы не сгнить заживо, а преуспеть, нужно знать определённые правила. Если ты знаешь и пытаешься их соблюдать, тебе начинает крупно и регулярно везти. Если нет... Жизнь учит. Каждого в своё время. И живем мы ради этих знаний. Любое событие способно изменить нас. Но максимальным обучающим потенциалом обладают события катастрофические. Как с этим депутатом, который только теперь вспомнил о правах человека, прописанных в конституции, и библейских заповедях.
      
      
       От "демократии с человеческим лицом" до Большого террора - один поворот колеса.
      
       В 1936 году в СССР была принята новая конституция. На тот момент она была самой прогрессивной в мире. Декларировался приоритет прав и свобод каждого гражданина перед интересами государства. Причём, чуть ли не единственный раз за годы советской власти, это не было циничным пропагандистским трюком, придуманным в основном для международного потребле-ния. Сталин действительно считал, что в Советском Союзе успешно выстроены крепкие основы социалистического общества и ликвидированы условия для внутренних противоречий. Большеви-ки ведь были догматиками, и Сталин следовал плану Ленина. Тот в "Государстве и революции" и в более поздних статьях представ-лял социализм как демократию, но очень специфическую и недостижимую сразу. Вслед за Марксом Ленин указывал, что демократия не будет установлена тотчас же после победы революции - ее следовало временно ограничить диктатурой пролетариата. Ну а когда придёт время, можно будет сразу перевести страну с рельс Военного коммунизма, на демократиче-ский социализм. Вот такая ленинская диалектика.
       А до тех пор Ильич выделял три причины необходимости диктатуры пролетариата. Во-первых, перед введением демокра-тии необходимо сломить сопротивление "эксплуататорских" классов. Во-вторых, нужно заложить основы социалистической экономики и нового общества. В-третьих, требовалось время для просвещения и подготовки трудящихся к управлению страной. Ленин понимал, что население молодой советской республики еще недостаточно грамотное и зрелое для полноценной демократии.
       И вот в середине 1930-х годов "не заканчивавший академий" Сталин решил, что теперь время пришло. Поэтому и возникла идея перехода к той самой демократии, обещанной Марксом и Лениным. Ведь после успешной, на его взгляд, коллективизации, индустриализации и культурной революции, Сталин много раз публично объявлял - например, на XVII съезде ВКП(б) - о выполнении ленинского плана по построению основ социализма в СССР. И реформа конституции была результатом такого видения. В ней высшей обязанностью государства объявлялось обеспечения условий для создания в стране обстановки свободы и благополучия всех граждан. Новая конституция объявляла, что СССР приближается к неантагонистическому социалистическому обществу. Провозглашалась свобода собраний и неприкосновен-ность личности, жилища и переписки. Ни одна из западных демократий такими свободами похвастаться в то время не могла!
       После 17 лет антирелигиозного террора, бессудных расправ над священниками и верующими, разграбления церквей и монасты-рей, подрывов храмов, вдруг одномоментно провозглашалась полная свобода веры. Газеты и журналисты могли открыто публиковать своё мнение, даже если оно отличается от генераль-ной линии партии. Ревтрибуналы объявлялись "перегибами". Брался курс на открытый независимый состязательный суд. И действительно в это время были расширены надзорные полномо-чия прокуратуры, прошла правовая реформа. После эпохи красного террора начал возрождаться институт адвокатуры. И вообще заметно снизился уровень государственного насилия. Такая политика нашла отражение в знаменитых сталинских лозунгах: "жить стало лучше, жить стало веселее!" и "сын за отца не отвечает". С завершением коллективизации Сталин приостановил репрессии в деревне, заметив: "Метод массовых и беспорядочных арестов... в условиях новой обстановки дает лишь минусы, роняющие авторитет советской власти". Центральная пресса, естественно, тут же растиражировала великодушие и мудрость вождя.
       Сталинская конституция 1936 года объявляла о реформирова-нии избирательной системы. Согласно ей, большевики добровольно отказывались от диктатуры одной партии и соглашались на постепенный поворот в сторону многопартийности и свободных независимых выборов. "Наша новая избирательная система подтянет все учреждения и организации, заставит их улучшить свою работу. Всеобщие, равные, прямые и тайные выборы в СССР будут хлыстом в руках населения против плохо работающих органов власти. Вводится тайное голосование и независимые, не только партийные кандидаты" - гласил документ. Населению возвращалась свобода собраний, отобранная под дулами пулемё-тов и револьверов.
       В июне 1936 года проект Конституции был опубликован во всех советских газетах для широкого общественного обсуждения. На предприятиях, в институтах, в колхозах, воинских частях проводились специальные собрания для открытого обсуждения проекта. Органам НКВД предписывалось собирать информацию о настроениях людей и регулярно предоставлять сводки в Политбю-ро. Реакция населения оказалась во многом неожиданной. В партийные органы, газеты хлынул поток разгневанных писем, авторы которых возмущались: "На хрена нам ваша буржуйская конституция! Мы против слюнтяйства по отношению к классо-вым врагам!".
       Власть сама годами подпитывала раскол в обществе - нена-висть к "нэмпанам", "попам". Всячески насаждалась "культура массового доносительства. В итоге пышным цветом расцвело недоверие и зависть различных слоев населения друг к другу: колхозники ненавидели единоличников и таких же бывших деревенских сбежавших от голода и каторжного труда в рабочие ("наслаждаются там за счёт нас, захребетники городские!"). Рабочие в свою очередь не желали видеть "понаехавший сельский сброд" и втайне терпеть не могли выскочек-в из своей среды - стахановцев и активистов-бездельников, умеющих только на митингах орать и за счёт языкастости гребущих большие деньжищи. Беспартийные и мелкий актив втайне желали погибели местным номенклатурным удельным князькам, чтобы при случае занять их место.
       Возмущённые совграждане указывали властям на сохранение устойчивых враждебных антисоветских настроений среди той части населения, которая пострадала от революции: бывшие торговцы, кулаки и другие эксплуататоры, только притворяются принявшими новую власть, а на самом деле только ждут случая вернуть своё положение и богатства. Во время выборов они, дескать, могут распространять свои взгляды и привлекать на свою сторону колеблющихся граждан без твёрдых убеждений. Бывшие люди" должны быть по-прежнему поражены в своих правах! - требовало большинство.
       Одна москвичка написала в газету, что ни в коем случае нельзя давать смягчения "паразитам в рясах", даже если они временно "сменили окраску": "Они только того и ждут. Я знаю одного бывшего священника, который приходит к бывшим прихожанам в гости, якобы навестить, попить чайку. Все они такие, скользкие двуличники! Этот опасный агент старых порядков говорит и пишет книги на 12 языках... Думаете, он просто ходит туда, чтобы провести время? Нет, он распространяет свою тлетвор-ную религиозную пропаганду... Я удивляюсь куда смотрят органы госбезопасности!".
       Многие совграждане, вполне ощущая собственную ущербность, видели какой-то просвет своего убогого существования в возмож-ности кого-то пнуть с разрешения властей.
       Авторы тысяч гневных писем не желали новой конституции, они требовали ещё туже затянуть гайки! Вместо восстановления мира в обществе миллионы советских граждан по всей стране по сути требовали продолжения гражданской войны. Причины были разные. Так, в колхозах местные активисты страшно боялись возвращения репрессированных односельчан, которым пришлось бы возвращать отобранное при раскулачивании имущество и землю. Было ясно, что невинно пострадавшие будут подавать в суды на тех, кто их оклеветал, требовать справедливости. "Как это так, гражданские права вернут всяким "контрикам"?"" - возмущался один из критиков конституции.
       После революции в стране образовался многочисленный класс тех, кто уже воспользовался возможностями социальных лифтов, или надеялся ими воспользоваться - разного рода местечковых "комиссаров", активистов, "социально близких", - эти люди очень опасались за свои привилегии, боялись лишиться статуса, власти. Но и простые обыватели зачастую недоумевали, зачем им свобода и предложенные права, если при казарменном социализме, новых коммунистических баринах, им привычнее. Поэтому вместо обещанных послаблений миллионы желали жёсткой, но привычной сильной руки и расправы над затаившимися врагами.
       Кампания "всенародного обсуждения" проекта новой консти-туции продолжалась почти полгода - с июня по ноябрь 1936 года. Перелом наступил к февральскому-мартовскому Пленуму ЦК ВКП(б) 1937 года. Недовольство значительной массы населения предложенной либерализацией привело к заметному ужесточению сталинской риторики по сравнению с его выступлением на съезде Советов в ноябре 1936 года. На Пленуме перед депутатами предстал совсем другой Сталин. Он резко сменил риторику. С трибуны выступал уже тот стальной вождь, которого в России любят и чтят до сих пор. Хозяин страны призвал слушать "голоса простых людей", предупреждающих о затаившихся врагах, и заявил о необходимости чистки неэффективных кадров. Известно, что перед Пленумом органы НКВД предоставили генсеку перечень "антисоветских сил" в обществе из 18 категорий. По сталинским пометкам видно, что он очень внимательно изучил этот документ и основательно над ним поработал.
       По итогам Пленума 1937 года Сталиным было принято решение о свертывании попыток ввести "управляемую демокра-тию" и переходе к "чистке рядов", оно было встречено дружными аплодисментами делегатов и поддержано властями на местах. Тысячи партийных функционеров, опасавшихся критики снизу и перевыборов, вздохнули с облегчением, ещё не зная, что наступа-ющий Большой террор в итоге мало кого из них пощадит.
      
      *
       В декабре 2023 года на встрече со специально отобранными представителями так называемых "лучших людей страны" Владимир Путин, в свойственной ему снисходительной манере, посетовал, что вообще-то он против крайностей, да вот народ... дескать, ему ежедневно приходят письма от разных людей: трудящихся, пенсионеров, молодёжи с одним вопросом: люди недоумевают. "То есть, граждан России возмущает, почему власть, наконец, не разберётся с так называемыми "иностранны-ми агентами". Почему их не лишат всех прав. "С какой стати мы с ними миндальничаем, ведь вся эта гнилая интеллигенция - наши враги!" - спрашивают меня люди", - делился с активом своими сомнениями добродушный президент!
       Депутаты Госдумы тоже, ссылаясь на пожелания своих избирателей, выступали за ужесточение политики государства в отношении предателей, выступающих против войны и всенародно избранного п вождя.
      
      *
       Вскоре руководство НКВД издаст секретный ведомственный приказ о преследованиях священников и обычных верующих. В 1937 году будут закрыты восемь тысяч церквей, 136 тысяч человек арестованы, 85 тысяч из них расстреляны. И вал репрессий будет только нарастать вплоть до начала Великой отечественной войны.
       Переоценка Сталиным настроений общества кардинальным образом повлияла на поворот государства к массовым репрессиям. Только возвращённые из лагерей накануне принятия "вегетариан-ской" конституции репрессированные снова будут арестованы. Сотни тысяч граждан будут осуждены на расстрел или отправ-лены на стройки ГУЛАГа, на почти верную гибель, - без всяких адвокатов и состязательного открытого суда, лишь быстрым решением чекистских троек...
       По многим документам того времени видно, что во время Большого террора многие советские граждане безуспешно пытались отстаивать свои права, ссылаясь на недавно принятую конституцию. "Уважайте свою собственную конституцию!" - кричали люди, не видя за собой никакой вины. Некоторые при аресте требовали от сотрудников НКВД предъявить им санкцию прокурора - разумеется, это вызывало лишь смех или избиения со стороны чекистов, ведь данное требование конституции было тайно приостановлено летом 1937 года самим главным прокуро-ром СССР.
       Запущенное колесо ещё долго скрипело и скрепит до сих пор. "Уважайте свою конституцию!" - вопили извергам в белых халатах диссиденты, которых в 1980-е бессудно отправляли на принудительное лечение в андроповские "психушки". "Уважайте собственную конституцию!" - призывала с плакатом в руках девушка-подросток во время событий на Болотной площади 2012 года, где тысячи людей протестовали против узурпации власти в России Путиным. За такое требование "космонавты" с щитами и дубинками жестоко избили девчонку и окровавленную забросили в омоновский автобус, словно мешок с картошкой.
      Глава 115
      Машина проехала в конец сельской улицы и остановилась почти в самом её конце.
      - Ну вот и мои владения, - объявила Наташа, выбираясь из-за руля. - Я быстро, - пообещала она перед тем, как хлопнуть дверцей машины. Однако уже подойдя к калитке, вернулась, чтобы пригласить его попить чаю из настоящего самовара.
      Герман выбрался вслед за Наташей из машины и осмотрел-ся. Дома вокруг выглядели безлюдными. Он вошёл в калитку вслед за подругой и направился к простому одноэтажному деревянному дому со старой черепичной крышей и кирпичной трубой.
      Герман неспеша шёл по узкой тропке, протоптанной между фруктовых деревьев и заросших сорняком грядок. Участок казался заброшенным; клеёнка на старой теплице местами разорвалась. Зато много было яблонь, груш, вишнёвых деревьев. Похоже что дача больше используется для посиделок, чем в качестве кормовой базы. Вокруг стола с врытыми в землю ножками лежали на траве батареи пивных и водочных бутылок. Когда ветер трогал пожел-тевшие страницы забытой на клеёнчатой скатерти старой книги они отчётливо шелестели. Шуршание страниц сливалось с шелестом опавших листьев. В воздухе витал аромат нагретой дневным солнцем осенней сирени.
      Домик вблизи выглядел ещё меньшим и старым, чем из-за забора. Мужчина поднялся по скрипучим ступеням на крыльцо, вошёл в сени, снял туфли, чтобы не наследить в горнице, и во вторую дверь вошёл в одних носках. Наташа находилась где-то в комнатах и Герман отправился на её поиски.
      Пахло сыростью, мышами и почему-то аптекой. Дом казался пустым, хотя мебели было достаточно, но вся выглядела старой. В крошечной спальне к кровати примыкал (чудом уместившийся в таком тесном объёме) туалетный столик с большим зеркалом. В самой большой комнате имелся массивный круглый обеденный стол под красное дерево - похоже главное украшение дома. А ещё платяной шкаф, стенка для посуды и книг, кресла и диван. Дерматин на диване весь потрескался, но был совершенно целый. И все равно жилище казалось покинутым. Даже воздух в нём был какой-то нежилой - холодный и гулкий. Так бывает, когда хозяева не слишком любят свою загородную собственность и не балуют её частыми посещениями и заботой.
      Герман постоял посреди комнаты, рассматривая вид на сад через давно немытые, засаженные мухами окна. Хуже нет, когда все в тебе торопится, а торопиться-то некуда. Иногда надо специально включить в себе "замедлитель", чтобы проникнуться духом места и ощутить внутреннее расслабление и спокойствие.
       Он вышел в кухню, беглым взглядом оценил обстановку: газовая плита (такая же древняя, как и всё остальное), древний телевизор, табуретки, и буфет - громоздкий, с разноцветными стеклами. В эмалированном тазу лежала гора немытой посуды. По словам хозяйки, надо нагреть воду и помыть её так как в буфете не оставалось ни одной чистой тарелки.
      - Три дня назад справляли день рождения коллеги, но при-шлось срочно уезжать, - виновато объяснила Наташа. - Я успокоила свою совесть, что в первый же выходной вернусь и обязательно наведу полный орднунг.
      - Скажи чем мне помочь, - предложил он себя.
      - Ты гость, - должен отдыхать и наслаждаться, - попробовала отказаться Наташа. - Кстати, напрасно ты снял обувь, это необязательно.
      - Говори, что делать, - настаивал Дорандов.
      - Ну хорошо, - хозяйка вручила ему два ведра и объяснила как идти к колодцу.
      После того, как он вернулся, Наташа нагрела воду и быстро перемыла всю посуду. Он в это время подмёл комнаты, вынес мусор. Даже успел почистить примус, хотя он был покрыт таким толстым слоем жира и копоти, что прежде пришлось истратить изрядное количество старых газет на его протирку. Пока он возился с примусом Наташа разогревала самовар, доставала из подпола банки с вареньем. Покончив с делами, Герман вернулся на кухню и сел у открытого окна. Подоконники были низкие. В комнату заглядывала мокрая улица (пока они находились в доме, пошёл дождь). Пахло скисшими грушами, акацией и землей. После города было непривычно от полной тишины, близости земли.
      Чай пили на веранде. Наташа восседала в плетённом венском кресле с продранной спинкой. В нём и в старомодной шляпе, которую она достала из старого сундука, прихлёбывая из огромной фарфоровой кружки чай и черпая мельхиоровой ложечкой клубничное варенье из блюдца, таксистка смахивала на помещицу. Ради уборки она вылезла из своих джинсов и облачилась в короткий халат. Герман смотрел на её красивые коленки и представлял, как гладит их рукой. Они должны быть тёплые и мягкие.
      Наталья подняла вытянутые ноги плотно сдвинув изящные ступни. Она прекрасно осознавала силу своей красивой фигуры. Девчонка явно умела показать все свои достоинства, наверняка ей нравилось играть в такие игры с мужиками, когда это ей ничем не грозило. Ноги у неё были не полные, но и не тонкие, слегка подрумяненные загаром, сильные. Белые шелковые носки туго стягивали щиколотки. Герману стало жарко. "Серёга" опустила ноги и убрала их под стол.
      Напившись чаю и домашней наливки, Герман отправился немного проветриться на свежий воздух. По пути его заинтересо-вала железная лодка, перевёрнутая кверху днищем и задвинутая в узкий зазор между домом и сараем. Он был оснащён мощным подвесным мотором, на гребном винте остались намотавшиеся на лопасти "пряди" тины и водорослей. Рассматривая лодку и прикидывая где тут на ней можно рассекать водную гладь, Герман случайно обнаружил за сараем ещё и мотоцикл. Мощный японский байк даже не был накрыт чехлом. На технике не заметно было ни пятнышка рыжей ржавчины или осыпавшейся краски - обоими "аппаратами" явно регулярно пользовались. Похоже что хозяйке гораздо больше нравились типично мужские забавы, чем возня по хозяйству и копание в земле.
      
      Глава 116
      Сортир находился в дальней части приусадебного участка, метрах в пятидесяти от дома, окружающие плодовые деревья закрывали его от окон, так что можно было сидя на очке оставить дверь приоткрытой, что создавало ощущение дополнительной экзотики. От переполнявших его необычных ощущений Герману нарисовалась за кустом сирени, сбоку, на скамейке, фигура Крытова. Чего не вообразишь себе с рюмки домашней рябиновой настойки, которой его угостила Наталья! Было забавно представлять себе особиста поблизости. Говорят, что обычный человек задействует от силы процентов пятнадцать от возможно-стей своего мозга. Похоже обладание приложением "Шагомер" способно резко поднять этот процент, и вот твоему форсирован-ному разуму уже ничего не стоит дополнить собственную скучную реальность неким причудливым образом.
      Герман покосился на Крытова. Начальник "Первого отдела" сидел с закрытыми глазами. Но это не должно было вводить в заблуждение. Глаза у него были особенные - немного выпуклые, с короткими веками. Наверное, даже Крытов спит, они плотно не закрываются, отчего кажется, что он продолжает вести наружное наблюдение за интересующим объектом. Вот поди и догадайся - притворяется старый ворон что дремлет или подглядывает за тобой на самом деле. Впрочем, чекист сразу видел любого насквозь и ему нет нужды незаметно приглядываться к человеку. Вот и Дорандова особист в конце концов сумел хорошенько просканировать и вовремя убрал с должности директора завода, не доводя дело до проблем...
      Где-то далеко раскатами грома приближался новый дождевой фронт. Вскоре первые капли прошуршали в листьях деревьев, оставляя на песке под уличным умывальником мокрые пятна. Ещё можно было успеть добежать до дома. Но Герман решил задер-жаться, ему интересно было продолжать выдуманную игру с фантомным Крытовым.
      "Виртуальный особист" на скамейке продолжал сидеть, не шелохнувшись, словно не замечая дождя. Но вот он приоткрыл один глаз, потом второй. Только глядел он не на Дорандова в будке сортира, нос его повернулся к террасе Наташиного дома. Нос у особиста был особенный: большой, в красноватых прожилках, он мог поворачиваться и работать, как радар ПВО. И в этом не было ничего обидного, ведь для его профессии обладание природным сверхчувствительным приборным набором, - большое подспорье в работе.
      - Горелым пахнет, чуешь! - негромко поделился Дмитрий Юрьевич с соседом. - Сегодня нас будут кормить шикарными шашлыками.
      Как Герман ни принюхивался, но ничего, кроме запаха сорти-ра, сирени и влажной земли, не уловил. А вот Крытов уловил...
      - Сгорел твой обидчик, как ты и хотел, - сообщил он. - Ты ведь этого хотел, - чекист взглянул на Дорандова своими выпуклыми глазами: всё-таки они хорошо понимали друг друга, хоть особист в нём и усомнился.
      - Продолжайте, Дмитрий-Юрич, продолжайте! - Герману не терпелось выяснить подробности "сюрприза".
      Крытов улыбнулся уголками морщинистых стариковских губ и снова прикрыл глаза. Но губы его продолжали двигаться:
      - Ты всегда желал своим обидчикам спечься. И одновременно хотел оставаться чистеньким в собственных глазах. А я не доверяю людям с трещиной внутри, от них воняет предательством. Так что извини, что я переиграл всё с твоим назначением.
      Крытов воображал, что молодой человек не выдержит и рано или поздно приползёт к нему на коленях просится обратно на высокую должность. Но он ошибался. Теперь, когда у Германа был "Шагомер", он в принципе не нуждался в чьей-то поддержки... А всё-таки было интересно, что старый иезуит ещё придумал, но унижаться перед Крытовым не хотелось. Тем более Герман тоже уловил легкий чад горелого человеческого мяса. Нюху старой чекисткой суки можно было позавидовать...
      Между тем короткий дождь уже заканчивался. Герман вернул-ся в дом и продолжил чаепитие. Наташа не возражала, чтобы он снова позвонил с её телефона. Дорандов набрал одного из прежних своих подчинённых. Андрюха Сыромятников с "боевым" прозвищем "Сыр" сразу огорошил его:
      - Имею новость, шеф.
       - Наплевать на твою новость. Скажи лучше, меня ещё не зачистили с завода? - не сдержал тревожного ожидания Герман.
      - Нет, вы это видали? - притворился обиженным "Сыр". - Я бегу сообщить любимому боссу можно сказать эксклюзив, а ему на него наплевать! Неблагодарный! Он еще не знает, на что плюет, но уже плюет!
      - Андрюха, не трепись, - строго повысил голос Герман. - Отвечай прямо на вопрос: приказ о моём увольнении ещё не появился?
      - Откуда нам знать, мы люди маленькие, - принялся острить в отместку "Сыр", - это вы там в стратосфере директорских кабинетов летаете.
      - Андрюха!
      - Хорошо, сообщаю: на ваш счёт пока всё скрыто галактиче-ской туманностью...зато сегодня сгорел Филя Толкачёв.
      - Врешь? - не поверил Герман.
      - Новость из первых рук. Источник самый авторитетный, - важно заверил Сыромятников.
      У Германа учащённо забилось сердце в приятном предчув-ствии.
      - Как сгорел?
      - Очень просто: задымил, вошёл в пике, вспыхнул, взорвался при ударе о планету, и почти уже обуглился! - издевался Сыро-мятников. - Человек, с которым мы делили общие коридоры, можно сказать самое дорогое, обманывал нас, - деланно суровым голосом произнёс "Сыр", и Герман представил его дерзкие зеленые глаза и ехидную улыбку.
      - И как же он нас обманывал?
      - Филлипок оказался не тот, за кого себя выдает...
      По словам Сыромятникова, утром Филя приехал на службу на разбитой в ДТП машине. Но оказалось, что это лишь цветочки по сравнению с настоящей бедой - оперативная группа ФСБ уже поджидала топ-менеджера и арестовала Толкачёва как только он вылез из своей помятой тачки. Прежде чем надеть на него наручники, оперативники обыскали Толкачёва, заставив само-влюблённого хлыща широко раздвинуть ноги и положить руки на капот собственной иномарки. На свою беду Филя не вовремя вспомнил, что, вообще-то, он является обладателем коричневого пояса по тхэквондо. Толкачёв попытался воспротивиться столь грубому обращению со своей персоной. За это "каратист" поплатился расквашенным носом, вывихнутым плечом и разо-рванными в промежности брюками костюма за две тысячи евро.
      Позорное представление произошло на глазах у десятков работников завода. Уже известно, что Филю обвиняют в том, что он торговал с монгольской разведкой секретами фирмы по военно-морской тематике...за тугрики! Когда бедолагу увозили на первый допрос он кричал, что его делают козлом отпущения, что он выкладывал на свою страницу в соцсети только данные из открытых источников.
      Судя по отрицательным показаниям "Шагомера", которые Герман видел на его персональном графике бывшего начальника, Филя ещё месяц назад должен был столкнуться с чем-то подоб-ным. Интуиция у него работала скверно, так что Толкачёв не предпринимал ни малейших усилий соскочить с поезда, несущего-ся его прямиком в пропасть. Даже, когда ему предоставлялся шанс сделать людям что-то хорошее, неисправимый паршивец продол-жал с удовольствием гадить подчинённым в души всеми возмож-ными способами.
      - Вот ведь отлично маскировался, монгольский шпион! - сма-ковал подробности "Сыр". - Ни разу не выдал себя подлый иностранный агент - ни взглядом, ни движением головы. Ходил, как принц крови, никого в упор из нас не замечал, если только не хотел снова унизить или объявить о новом штрафе. Наверняка не просто было разоблачать такого жучару. Хотя, чего там греха таить, кто-то из нас просто мечтал об этом. Но, говоря откровенно, мы боялись его заподозрить в чём-то таком. У Фили были высокие связи и злопамятный цепкий характер. Наверно, поэтому никто его особо не пожалел. Арестовали Филю пока на два месяца и увезли в тюрьму.
      А ведь Герман видел Филю совсем недавно в городе. Толкачёв выглядел как обычно самоуверенно, начальник был с молодой и очень красивой женщиной, которую сажал в свой лимузин. Не трудно себе представить, как эта женщина (кто она там Филе любовница или невеста) с презрением забудет о его существова-нии уже завтра - как только обо всём узнает.
      - Туда паразиту и дорога! - Герман не мог удержаться, чтобы не сказать это.
      Снова убедившись как быстро реализуются угрозы Дорандова, впечатлённая Наташа присвистнула и только и произнесла:
      - Ничего себе. Ну ты даёшь!
      
      Глава 117
      В комнате стало тихо. Они оба молчали, впечатлённые слу-чившимся, готовые признать абсолютную зависимость человека от могущественных сил, природу которых оба представляли себе очень смутно. Всё выглядело очень серьёзно. Настолько серьезно, что требовало изменить свои взгляды на многое: прошлые поступки, планы, оценки людей и событий. После случившегося с Филей Дорандов пытался понять: радоваться ему или больше тревожиться вошедшей в его собственную жизнь тайне.
      Кто автор этой штуке в его телефоне? Бог? Но её запросто могла породить нейронная сеть, прообраз которой GPT-4 был запущен в этом 2023 году. Хотя эту штуку перед запуском и проверяли на склонность нанимать людей через Интернет, поручать им разные задачи, и играть в подобные игры, и тестиро-вание ничего вроде бы не выявило, а вдруг... Она додумалась до них сама? Ведь к человеческим экзаменам на профессиональные знания её тоже никто не готовил. Однако нейросеть быстро начала на равных конкурировать с профессионалами и легко превосхо-дить их. Так что детище компании Open AI быстро обрёл опреде-лённое могущество над людьми. А ведь на горизонте выпуск GPT-5, о тестировании которого напуганные реакцией общественности создатели запросто могли "забыть" сообщит публике.
      Герман молчал. И Наташа молчала, готовая согласиться со всем, что он теперь скажет, убедившись, что этот парень слов на ветер не бросает. Тут и не требовалось слов.
      Герману никогда ещё не приходилось ощущать стоящую за собой такую силу. Что скажет Крытов, когда поймёт, что напрасно пренебрёг им? И что скажут другие, кто не привык воспринимать его всерьёз? Но больше всего Дорандов думал о бывшей жене и что бы она сказала обо всём об этом. Конечно, "думал" - не то слово: просто лицо Маши, какие-то эпизоды из прошлого мелькали у него в голове.
      Наташа внимательно следила за мужчиной, пытаясь угадать, что происходит у него в душе. Для этого не требовалось особенной проницательности: хотя Герман и старался выглядеть невозмути-мым, всё равно не мог сдержать самодовольной ухмылки и скрыть возбужденного блеска глаз. Как многие молодые люди, он был самого высокого мнения о своих способностях и о себе. Многие в его возрасте самолюбивы и дерзки. И вдруг оказалось - он имеет на это право. Парень словно говорил: "Вот, убедилась? Скоро многие убедятся, что я особенный".
      - А ты крутой! - произнесла Наташа.
      Не слишком до сих пор избалованный похвалами молодой человек ощутил приятное головокружение.
      
      Глава 118
      Наташе надо было сходить к председателю садового товари-щества. Герман вышел её проводить. Открыл девушке калитку и долго смотрел ей вслед. Ни один лист на яблонях и вишнях не шевелился, и совсем не слышно ни машин, ни человеческих голосов, то есть вообще ни звука. Другая реальность. Зазеркалье. А ведь от шоссе их отделяет всего пять или шесть километров. Деревья снизу были окутаны сумерками, а вершины еще освещало заходящим солнце. Он стоял в тени старой сливы, но все равно чувствовал тепло вечернего солнца.
      Вернувшись в дом, Герман какое-то время от скуки рассматри-вал собственное отражение во всём что придётся. Он разглядывал себя по частям в посуде из буфета, стеклянных дверцах, настоль-ном зеркальце: руки, ухо, родинку на шее. Даже в какой-то момент подмигнул: "Так ты крутой?", - насмешливо поинтересовавшись. Раньше Дорандов себе чаще не нравиться, чем нравился, но в последнее время возник какой-то жгучий интерес к своей персоне, словно ждал от себя чего-то.
      Вдруг боковым зрением заметил в стекле глаза женщины. Она ему улыбнулась. Герман не вздрогнул, ни испугался, а лишь оживился. Тени, что залегли в дальних углах и блуждали по пространству чужого ему дома, уже не вызывали в нём неосознан-ных страхов. Повеяло теплом очага, дружелюбием старых стен к пришлому чужаку.
      На буфете лежала свёрнутая рулоном шахматная "доска" из плотной бумаги. Требовалось лишь сдуть с неё пыль и поискать взглядом фигуры. В стёкла он больше не заглядывал, но все равно знал, что заинтриговавшая его женщина на него смотрит. Сел у окна на кухне, руки сами принялись расставлять на шахматном поле фигуры, сваленные в кучу на подоконнике. Герман не помнил, как пришла мысль сыграть с самим собой... Но когда он почувствовал в руках тяжесть залитых чем-то для увесистости и солидности фигур, ему сразу стало не так скучно ждать. По ощущениям это напоминало тяжесть заряженного оружия в руках - мгновенно просыпается инстинкт, азарт. Игра с собой при определённом настроении - такой же непредсказуемый квэст.
      Интрига в том, что финал такой партии никогда не известен - в каждом есть белая сторона, и та, которая готова сыграть за чёрных. Требуется только играть в полную силу за обе стороны. Без дураков. Иногда это удаётся, но чаще скорее всего нет. Вот эти столичные знаменитости - худрук МХТ имени Чехова Констан-тин Хабенский, и его коллега из "Тетра наций" Евгений Миронов, - они ведь тоже пытаются играть и за власть, и отстаивать какие-то личные принципы (оставаться на стороне добра и света). Вообще-то интересно у них получается: и чтобы душа не расщепилась, и чтобы в проигрыше не остаться, ставки то высоки. Герману обе "звезды" театра и кино, в принципе, были симпатич-ны, и по-человечески тоже. Их пример выживания...в искусстве (наука, производство и любая иная сфера мало чем принципиально отличается от театра), вынужденном подстраиваться под тотали-тарную власть, многому мог научить.
       И хотя финал этих "шахматных" партий заранее как будто никому неизвестен - можно попробовать их разобрать. Если всё же посчитать, что в стратегическом плане оба проиграли, то можно поставить себе задачу найти ошибки и доказать себе, что ты-то поступил бы умнее на их месте.
      Поглядывая в окно, Герман пытался найти оптимальный ход. "Локальный оптимум" - модное нынче понятие, как в каждый момент выжить максимум пользы для себя из позиционной ситуации, не пересекая при этом красных линий, чтобы не повторить печальный опыт бедняги Фили Толкачёва, ну, и других, кто по глупости или азарту заигрался в этой жизни, тех же Жени Миронова и Константина Хабенского, а с ними и Сергея Безрукова и Владимира Машкова, украсившего фасад своего тетра огромной свастикой "Z". Нынче много рассуждают о праве личности на свободный выбор и цене компромисса. Имеют в виду конечно же оставшихся в России известных людей. Видеоблогерам в ещё пока независимом Ю-тубе, есть на ком оттоптаться...Как там у поэта?
      Каждый выбирает для себя
      женщину, религию, дорогу.
      Дьяволу служить или пророку -
      каждый выбирает для себя.
      
      
       Мозг Германа вначале, как бы отдельно от него, прощупывал возможности, скрытые в расположении фигур. Но неожиданно наступила минута прозрения, когда ты как-то вдруг проникал в ход чужих мыслей, суть душевных порывов и легко следовал за ними, распутывая хитроумные сплетения интриг, раскручивал обратно цепочку компромиссов, которая, словно дорожка следов утопленника на мокром песке, вела к свинцовым валам прибоя.
      Каждый выбирает по себе.
      Щит и латы. Посох и заплаты.
      Мера окончательной расплаты.
      Каждый выбирает по себе.
      
       В какой-то момент всё стало окончательно ясно. Теперь Доран-дова чаще поглядывал на улицу в распахнутом окне, чем на доску. На яркий свет лампы прилетел мотылёк и сел на раму окна, задвигал крыльями. Одновременно опять стал накрапывать дождик. Крылатый бродяга очень вовремя спрятался от падающих капель.
      Некоторое время молодой человек пристально рассматривал насекомое, в полнейшей тишине он слышал шорох его трепещу-щих крыльев. За старой печкой застрекотал сверчок.
      Герман поднялся и оправился по дому, немного размяться. По пути подхватил попавшийся на глаза фотоальбом. Вернувшись обратно на кухню, стал небрежно перелистывать. Было любопыт-но, и мысли навевало разные. Лица, наряды из давно ушедших эпох. Прах людей давно рассыпался, а вот они, - стоят и смотрят, словно живые. На пожелтевшей от времени карточке супружеская чета, оба тут ещё молодые, лет под тридцать не больше. Он в шёлковой рубашке и в жилете, высоких "смазных" сапогах "бутылками", набриолиненные волосы расчёсаны на прямой пробор и завиты на лбу и висках аккуратными колечками, как у приказчика в купеческой лавке. На его спутнице пёстрый сарафан и красные сапожки - видать по последней городской моде того времени. Для обоих визит в фотоателье явно стал событием.
       А вот молодая женщина в старомодном платье - сидит на венском стуле с высокой спинкой (такой же у Натальи на веранде). Узкие носки ботиков на высокой шнуровке выглядывают из-под пышного подола. Герман не мог насмотреться на ее руки, - удивительно тонкие и нежные. Хорошенькая барышня сидела очень легко и свободно, а глаза ее смотрели прямо на него удивленно и весело... и живо, точно так же, как померещившиеся ему двадцать минут назад в боковом стекле. Эта молоденькая дама выглядела на удивление живо и современно. За ее стулом выстроились в ряд четверо мужчин. Один из них - с закрученными колечками усами и высоким лбом - был похож на купца или отставного гусара. Сразу было видно, что он влюблен в даму на стуле. "Гусар" склонил голову и сбоку заглядывал ей в лицо, забыв, что его фотографируют. Но больше всего Германа поразило, что усач как-то уж очень смахивал на недавно скончав-шегося скульптора Станислава Сергеевича Бессонова по прозвищу Мурр. От неожиданности Герман едва усидел на стуле.
      
       Глава 119
      Наташа задерживалась. Герман подумал, что хорошо бы выйти ей на встречу. Но отчего-то медлил, продолжая сидеть у открыто-го окна. Закат потух, и воздух на улице сделался сумеречно-густо-синим. Только небо ещё нежно голубело узкой полоской над дальними крышами; клетки на шахматной доске слились в сплошное темное пятно, и уже нельзя было различить цвета фигур. А он и не пытался. Какая разница. Он прислушивался, надеясь уловить звук приближающихся лёгких шагов. Однако хозяйка дома появилась внезапно, хлопнула входная дверь, как будто её подхватило сквозняком. Первым делом Наташа прошла в горницу стала весело напевать там.
      - Может поужинаем на дорожку? - предложила она. - Я купила деревенских яиц и парного молока.
      - Не откажусь, - ответил он.
      Наташа вошла на кухню, она больше не пела, деловито прошла к плите, разлила по сковороде подсолнечное масло и, когда оно закипело, бросило толсто нарезанные кружки докторской колбасы. Дорандов смотрел, как они поджаривались, и приятно отмечал, как ловко у неё всё получается. Потом Наташа разбила на сковороду сразу восемь яиц, подумала и вылила еще два.
      - Почти весь день толком ничего не ела, - вроде как виновато объяснила она, - да и тебе, как мужику, надо.
      Наташа смотрела на него и улыбалась. Он тоже улыбался, а чему конкретно - не понимал. На душе у него было спокойно и радостно, будто он дома и рядом совсем близкий ему человек. Так прежде хорошо ему бывало только с Машей. Сердце укололо укором: то же ведь сравнил! Герман поспешно скомкал несвое-временное угрызение совести и выбросил в раскрытое окно, - жизнь слишком коротка и скупа на счастье, чтобы рефлексиро-вать и отказываться от её редких подарков.
      - А я торт купила, - объявила Наташа. - Будем снова пить чай, заодно и поужинаем. Представляешь, я шла и не могла нады-шаться здешним воздухом, а какой у нас простор!.. В каменных городских джунглях этого так не хватает. Тут буквально за один вечер вся накопившаяся за многие недели усталость уходит в землю.
      
       Они съели яичницу, сразу перешли к чаю с тортом и как ни странно после столь плотной трапезы Герман не ощутил ни малейшей тяжести на животе. Немного ещё посидели, поболтали, наконец, решено было, что пора отправляться в обратный путь.
      Герман первым спустился с крыльца, а Наталья задержалась, запирая дверь на висячий замок. Он сделал несколько шагов по погружённому во мрак двору и остановился, его вновь обступила чуткая к звукам тишина пустынных лестниц. Лишь вдалеке теперь лаяла собака. В этой прозрачной атмосфере чувства обострялись до бритвенной остроты и смутные догадки, блужда-ющие где-то у тебя внутри, начинали обретать очертания чего-то конкретного... Однако времени что-то додумать Герману не хватило, ибо Наташа, спускаясь по скрипучим старым ступеням, споткнулась и неловко подвернула ногу. Он поспешил на помощь, пообещал в следующий раз, если снова доведётся оказаться вместе на её фазенде, более основательно заняться ремонтом.
      Пока пересекали двор, Наташа немного похрамывала, опираясь на его руку. Впереди был абсолютный мрак и за спиной мрак. Герман его не только чувствовал, но и слышал. Он был наполнен дыханием, шорохами и движением: поскрипывал под ногами гравий, шуршал воздух. Давно доказано: воздух состоит из материальных частиц, так почему бы им не шуршать? Странное волнение будоражило мужчине кровь, словно он участвовал в самом увлекательном за последние годы приключении, склады-вающимся по правилам квеста. Отчего по коже у него мурашки бегали.
      В кармане у Наташа звякнул телефон, звук очень напоминал сигнал Шагомера. Герман вздрогнул. Даже остановился от неожиданности.
      Наталья открыла калитку и тихонько поманила его за собой. Они подошли к её машине. Снова ночь дрогнула от знакомого сигнала в её кармане.
      - Кто-то меня упорно домогается, - усмехнулась она. - Но я сегодня не на работе, формально машина стоит в ремонте, просто я успела решить все дела на сервисе гораздо быстрее чем планировала.
      Она брелоком разблокировала дверцы машины и снова повер-нулась к нему:
      - Ну что, погнали?
      В темноте её глаза светились. Герман очень смутно понимал, что делает, просто почувствовал, что ему надо как-то отреагиро-вать на её голос, - вопросительный, доверительный, зовущий и нежный. Наталья в ответ на его прикосновение подняла руки. Через секунду они легли на его плечи, но он не почувствовал их веса. Следом было прикосновение её губ: оно было мягким и тёплым, таким, как он себе и представлял. Приоткрытая дверца машины с мягким стуком захлопнулась обратно. Голова Германа пошла кругом. Ему даже показалось, что он заваливается навзничь. И он бы, наверно, упал. Ситуацию спас её звонкий смех.
      - Послушай, я сейчас рухну вместе с тобой, - весело сообщила Наталья. Ее губы почти касались его уха. Эта реплика мгновенно встряхнула его и привела в чувство.
      - Кому-то из нас требуется устойчивость. Держи меня, - сме-ющимся голосом сказала она.
      - Всё норм, - как можно увереннее и спокойно сообщил он.
      - Я знаю, ты не подведёшь, - сказала она и пожаловалась на боль в подвёрнутой лодыжке.
       Удивительно, как много можно сказать голосом, куда больше, чем словами. Голосом Наталья сказала: плевать мне на боль в ноге, давай сегодня никуда не поедем.
      Для Германа всё сразу встало на свои места: он почувствовал уверенность и власть над ситуацией, подхватил её лёгкое, как пушинка тело и понёс обратно в дом...
      
       Глава 120
      Герман лежал с открытыми глазами, но мозг ещё не успел озаботиться проблемами начинающегося дня, был чист и прозра-чен, будто его только что промыли. Реальность ощущалась, как продолжение приятного сна. В этом состоянии сладкой полудрёмы на ум порой приходили весьма интересные и оригинальные идеи. Например, что окружающий мир, это причудливый узор, который способен меняться в зависимости от настроя и воли человека, - подстраиваться под конкретную личность.
      Будучи по своей природе человеком практичным, материали-стическим, не склонным к излишнему мистицизму, Дорандов самими обстоятельствами как бы подталкивался к тому, чтобы всерьёз обратить внимание на духовную сторону бытия. Чем глубже было его знакомство с "Шагомером", тем отчётливей становилось понимание того, что объяснить жизнь привычными формулами невозможно. Это, как любят говорить в науке, факт. С позиций материализма невозможно, например, до конца объяс-нить, что такое Справедливость. Почему подчас откровенные негодяи благоденствуют до глубокой старости, а люди честные, порядочные, искренне страдающие за других, проводят свои годы в постоянных мучениях и умирают молодыми. Как невозможно дать чёткое определение духовному опыту: зачем он вообще нужен, и дар ли это или проклятие? С тех пор, как Дорандов был подключён к таинственному приложению, он на самом деле мало приблизился к пониманию того в чём смысл бытия. И что есть озарение. И почему одних деньги любят и приходят к ним легко и в любых количествах, а другие сколько бы не пахали - вечно в тяжёлой нужде.
      Было такое чувство, что как только тебе начинало казаться, что вот ты, наконец, что-то понял или почувствовал, что благодаря попаданию в новое состояние, ты становишься посвящённым, и ты пытаешься объяснить это для самого себя, но именно в этот момент твоё понимание просто растворяется. Выходило, что объяснять всё словами и давать определения - функция ума. И похоже было на то, что в познании жизни эта функция не слишком эффективна. Она часто только все портит. Чем больше слов крутится у тебя в сознании, тем, как выяснялось, меньше в нем истинного понимания.
      Впрочем, кое-что в "Шагомере" кажется всё-таки не было вечно ускользающим миражом. Сила и власть!.. которые от него мог получить владелец. В какой-то момент Герман испытал это могущество, и оно ему очень понравилось. Да любому бы на его месте понравилось! Конечно, и тут тоже было много вопросов. Не скрыт ли в этом суперсостоянии некий подвох... Но зато не благодаря ли Ему рядом с Германом лежит теперь в постели чудесная молодая женщина? Сразу вспомнился вчерашний вечер и Натальины губы на его губах.
      Через неплотно прикрытые занавески на окне Герман видел улицу. Уже рассвело. Небо было нежно-голубым, но солнце ещё не наполнило его сиянием. Слышно было как женский голос где-то в соседнем дворе сзывает кур. Подал голос первый петух. Комната была полна ветром и прохладным солнцем. Вкусно пахло прелыми яблоками, старым деревом, сухими травами. По полу прошуршала какая-то бумажка. Разноцветный картонный шарик, елочная игрушка, оставшаяся с Нового года. Она была сделана по мотивам сказки о двенадцати месяцах и олицетворяла собой круговорот времён года и вечность жизни. Ее покатило сквозняком через всю комнату в коридор, на кухню и куда-то дальше...
      Проснувшаяся Наталья с сонной улыбкой потянулась к Доран-дову, её тёплое тело было податливым и мягким. В ответ на его настойчивые ласки она шептала, что любит, позволяя делать с собой всё что ему хотелось, только вздрагивая и постанывая. Радость его становилась сильнее с каждым ударом сердца, перейдя в полный восторг...
      Сердце снова подпрыгнуло и замерло, как будто он пробежал стометровку, полностью выложившись, и узнал, что установил рекорд.
      - Ненасытный, - тихо смеясь, промурчала Наталья, когда он, достигнув пика, опустошённый перевалился с неё обратно на спину и жадно глотал открытым ртом воздух.
       - Ну-ка, еще так сделай, - попросила она через минуту и ткну-ла указательным пальцем в его мускулистую грудь, прося её напрячь. - О-го! Ты и в постели крутой! - она провела по его груди и плечам прохладной нежной рукой, отчего у него по коже мурашки забегали, Герман уже и забыл, как это бывает.
      - Мой мужчина заслужил чтобы ему приготовили сытный завтрак. Должен же он восстановить силы после такой работы! - проворковала Наталья.
      Пока он неподвижно лежал в блаженстве, она легко соскочила с постели, потянулась, подняв руки над головой и встав на цыпочки, словно гимнастка или балерина (разве что татуировок на её теле было многовато для балерины). Куда подевался грубоватый таксист "Серёга"? Перед ним была сама грация! Непринуждённо, с природным изяществом, крутанувшись в изящном фуэте, Наталья продемонстрировала точёные стройные ноги, маленькие упругие ягодицы и грудь, ничуть не стесняясь своей наготы; так она снова оказалась к любовнику спиной, украшенной вытатуиро-ванными на плечах и лопатках воронёными крыльями Валькирии. Походкой манекенщицы крылатая богиня отправилась на кухню, где вскоре деловито загремела посудой.
      
       Глава 121
       Информация об очередном дне войны больше не вызывала никаких эмоций. Перекормленный за два года сводками с украинских фронтов мозг перестал реагировать на раздражители, привык, будто речь шла не о ежедневной гибели сотен людей, а о новостях спорта или сводке погоды. Война становилась рутиной. Должно было случиться нечто ужасное, доселе неизведанное, чтобы разморозить тебя. В общем, вялая порнография устроенной Путиным бойни приобрела вид какой-то конченной тухлой истории.
      Они возвращались обратно в Москву. Герман переключился с новостей на музыкальную волну и стал размышлять, корректно ли будет спросить Наташу о заинтересовавшем его человеке из старого фотоальбома. А вдруг ему просто показалось, что лицо неизвестного мужчины похоже на покойного архитектора? Во всяком случае полной уверенности у Дорандова не было: освеще-ние в доме оставляло желать лучшего. Да и как объяснить Наталье кого именно он имеет в виду. ""А домовые тебе вчера в сумерках случайно не померещились? - вполне может съязвить она в ответ на вопрос такого "городского дачника", как я", - решил Дорандов.
      - Чему ты так загадочно улыбаешься? - поинтересовалась Наталья, мельком бросив на него взгляд из-за руля.
      - Да так, - пожал плечами Герман; однако, помолчав, пояснил: - Понимаешь ли в чём штука... новые впечатления от места, где прежде не бывал, порой оставляют необычное послевкусие. Вот я теперь долго буду вспоминать твою деревню, эту ночь, вчерашний день с таким ощущением.
      - Каким?
      - Ну, тайны что ли, волшебства, прикосновения к чему-то необычному.
      - Хочешь сказать ничего особенного не случилось помимо этого твоего "послевкусия"? - Наталья, оторвав глаза от дороги, задержала на нём внимательный взгляд. - Но ведь ты сам признал, что этот Толкачёв, твой начальник, давно был тебе, как кость поперёк горла.
      - Это так.
      - Видишь, как всё с ним своевременно получилось... Само всё устроилось, - она хитро улыбнулась кончиками губ.
      - Я же обещал, что разберусь с ним, - буркнул Герман и по-морщился от странного чувства вины, царапнувшего его изнутри.
      - Ты это сказал так будто намеревался набить ему морду. Но это не было дракой, - "Серёга-таксист" знала, о чём говорит, ведь в её мире это был обычный способ решения конфликтов - честный, хотя и жёсткий. И кажется она не собиралась его щадить: - Драка - это когда парни выходят лицом к лицу и бьют друг друга. Если бы ты пару раз дал ему по физиономии в этом не было бы ничего удивительного, хотя он и твой начальник... Однако ты нашёл более изящный способ, верно?
       В том, что произошло с Филей, действительно было что-то против правил. Герман ведь вполне мог встретить Толкачёва где-нибудь за проходной: они были примерно в одном весе. Исход драки не был бы предрешен использованием запрещённых приёмов. Он бы вкладывал в свои удары всю пережитую боль и унижение. Вполне даже возможно так бы озверел, что почти бы оглох и ослеп, отчего, когда противник упал и взмолился "хва-тит!", еще пару раз пнул его ногами. И всё равно это было бы честнее - видеть Филю на асфальте в изорванном перепачканном пижонском костюме, как из носа Толкачёва тонкими струйками сбегает на подбородок и шею выпущенная его кулаком юшка. Потому что выпустив из себя всю накопившуюся ненависть, Герман бы не стал хладнокровно добивать Филю, на полном серьёзе кричать "убью!", и даже, возможно, после драки подал бы ему руку, чтобы тот поднялся... "Хотя с другой стороны, при чём же тут я? - поймал себя Дорандов. - Ведь Толкачёв - не ангелочек, сам заработал себе проблемы".
      Наташа молчала, украдкой наблюдая за ним.
      - За что его жизнь так звезданула, не пойму? - озадаченно протянул Герман, покосившись на неё, и вздохнул. - Сейчас такая шпиономания в стране, что никто особо разбираться не станет виновен ты или нет - осудят бедолагу в закрытом режиме и впаяют червертак. Жаль, беднягу.
      Наталья снова оторвала взгляд от дороги и внимательно взгля-нула на Дорандова:
      - Он заслужил, ведь правда?
      - Не думаю...
      Герман отвёл глаза, первоначальное возбуждение от свершив-шейся мести, давно улеглось, остался лишь неприятный осадочек.
      
      Оранжевое такси въехало на большой чугунный мост. С ажур-ными пролётами красавец-мост был переброшен через Москва-реку больше ста лет назад и заботливо перенесён уже в нынешние времена на новое место, благодаря ошеломительному прогрессу в технологиях и трепетной заботе о памятниках старины.
       На смартфоне Натальи, закреплённом на подставке торпеды, вдруг загорелся экран и Герман узнал заставку приложения "Шагомера". Однако закономерный вопрос к подруге по этому поводу прозвучать не успел, ибо Дорандов вдруг заметил человека сбоку на пешеходной дорожке, который уже начал перелизать через парапет ограждения, явно намереваясь сброситься с моста в реку.
      
       Глава 122
      По резко изменившемуся выражению его лица Наталья поняла, что происходит что-то экстраординарное и среагировала молние-носно - вывернула машину из общего потока, мастерски прижала к обочине, включила аварийку и через минуту уже оказалась возле самоубийцы, успев буквально в последний момент схватить его за шиворот и втащить обратно за ограждение.
      - Надеюсь, амиго, вас не слишком расстроит, если мы не поз-волим вам сегодня отправиться на корм рыбам? - довольно развязно, включив хриплый басок, обратилась она к мужчине лет тридцати. Как ни странно тот был хорошо одет и не выглядел отчаявшимся неудачником, опустившимся обитателем социально-го дна.
      - Ну а вас-то разве это касается! - возмущённо завопил несо-стоявшийся суицидник, пытаясь вырваться. - Каждый имеет право распорядиться собой на собственное усмотрение!
      - Ишь ты, - хмыкнула таксистка, - и охота вам нырять в эту говнотеечку. Знал бы ты, мужик, во что превратиться твоя ухоженная тушка к тому моменту, когда тебя из неё выловят - ни в жисть не стал бы.
      Не смотря на то, что река протекала не в самом городе и не была закована в бетон набережных, от этого она вряд ли была меньше отравлена городскими нечистотами и промышленными отходами, хотя с высоты не выглядела такой же мутной от тюремного заключения в мегаполисе. Однако, всё ещё повинуясь эмоциональному порыву, прыгун пытался отвязаться от незнаком-цев и с ненавистью обратился к непрошенным спасителям:
      - Мне всё равно, что будет потом. Оставьте меня в покое! Дайте мне умереть! - крикнул он, причём его сорвавшейся от напряжения голос ломался и срывался, как у подростка: - Вы куда-то ехали, вот и катитесь дальше!
      Взгляд его был воспалён, глаза бегали, как у человека, чей мозг находится под наркотиком. Он был невысокого роста, поджарый, фигура ладная, - человек явно занимался своим телом, возможно посещал регулярно фитнес-центр. И хоть лицо его выглядело осунувшимся с тёмными кругами под запавшими глазами, однако ровный загар кожи, выщипанные брови, белоснежная улыбка совсем не вязались с образом человека, которому наплевать на себя. И пахло от него отнюдь не бомжатником, а совершенно недоступной для подавляющего большинства россиян жизнью в стиле лакшери, - в той стратосфере роскоши обитали лишь звёзды, олигархи, а также чиновники и политики высших эшелонов власти. Даже лысая голова пижона сверкала ухоженностью, словно отполированный до блеска бильярдный шар из слоновой кости, о котором очень заботятся девушки с ласковыми руками из элитного спа-салона.
      - Эй, полегче на виражах! - осадила крикуна Наталья. - Мы конечно свалим, раз ты этого так сильно хочешь. Только по-моему пятнадцать минут в твоей ситуации ничего не решают. Насколько я в курсе, в Аду таких суицидников принимают круглосуточно.
      Лысый пижон вытаращил на неё ошалелые глаза, под которы-ми залегли мазки кисти художника, известного под псевдонимом Смерть.
      - Почему ты так говоришь, будто что-то знаешь обо мне? - с обидой спросил лысый, будто ему вдруг стало не всё равно, что может о нём подумать "задиристый паренёк" в кожаной косухе.
      И спутница Германа вела разговор так, чтобы он не оборвался:
      - Ну ты же решил прекратить эту доставшую тебя по всей видимости канитель, вероятно, у тебя есть на то веские причины? - произнесла она как будто уже отчасти с пониманием.
      - Вас это не касается, - отрезал неизвестный, но, не увидев осуждения на лице симпатичной "рокерши" в кожаной косухе (он наконец понял, что перед ним девушка). И вдруг с досадой махнул рукой:
      - Всё достало, понимаешь?!
      - Понимаю. С каждым может такое приключиться. Меня зна-ешь, как иногда достаёт, мама дорогая!
      Лысый криво улыбнулся, но уже без злости в глазах.
      - Просто устал от бессмысленности. Я музыкальный продюсер. Всё вроде шло нормально...до последнего времени.
      - Неужели ты продюсировал певицу Земфиру, Андрея Макаре-вича с его "Машиной времени", или, страшно сказать, самого Юрия Шевчука из группы ДДТ, которых наши власти "отменили" по всей России из-за их критики спецоперации! - предположил Герман, которому лицо лысого вдруг показалось знакомым
      - Да нет, тут как раз всё в порядке, - без особого воодушевле-ния кисло заверил бизнесмен. - Все мои проекты всегда в тренде текущей политики. Я бизнесмен и умею считать деньги и просчитывать риски. Дружу, с кем надо. Сразу же перестаю дружить, с кем не надо... Олег Газманов, Полина Гагарина, молодой и шустрый "Шаман", даже возрождённая группа "Кино", которая должна через три дня отправиться в большой тур по России и от имени покойного Виктора Цоя, топить за спецопера-цию и мобилизацию - все мои певцы и музыкальные группы пользуются устойчивым повышенным спросом на рынке и проносят моему продюсерскому центру стабильно миллионы.
      - Так в чём же дело, мужик? Наскучила чёрная икра и Мальди-вы? - хмыкнула Наталья. - Так поищи, чем ещё можно себя, любимого, ублажить - мало ли способов разогнать скуку и купить себе ещё немного счастья за большие деньги.
      - Эти мясники дали мне три месяца, понимаешь? Максимум полгода, - просипел поблёкший продюсер.
      - Братки? - сочувственно и с пониманием осведомилась Ната-лья.
      - Нет, с ними как раз всё давно урегулировано: у меня самая лучшая крыша из ФСБ. Тут другое... Люди в белых халатах. И... какая это будет жизнь: боль и участь отщепенца, от которого все шарахаются. У меня новая форма СПИДа. Самые передовые лекарства оказались бесполезны. Лечение в лучших заграничных клиниках тоже не принесло ожидаемых результатов. Светила медицины "обрадовали" меня, что науке ещё неведома эта форма болезни, и я их очень интересую в качестве подопытного кролика. При этом они очень желают меня наблюдать до самого моего конца, чтобы потом всласть покопаться в моём мёртвом теле... Только я им такого удовольствия не доставлю! Лучше пусть меня сожрут рыбы в этой сточной канаве.
      Бритоголовый грязно выругался, глянул за парапет и маши-нально отшатнулся, но потом, вспомнив, с какой целью он стоит на мосту, придвинулся обратно:
      - Нет, со мной всё кончено!
      От этой фразы, ставшей уже привычной для продюсера, даже атмосфера вокруг сгустилось во что-то вязкое и гиблое. Дорогой пиджак, так старательно пригнанный по фигуре, обвис на его плечах и стал казаться поношенным и грязным. Казалось, его крепкий стройный торс на глазах оплывал и съёживался, а его хозяин неимоверно быстро старел и горбился.
      Наталья сунула себе в рот сигарету, щёлкнула зажигалкой, при этом протянула пачку собеседнику, но тот отказался:
      - Я не курю.
      "Суицидник" с откровенной брезгливостью покосился на мутный вонючий поток внизу за перилами. Не дано было человеку сложит два плюс два, - хотя вроде бы не вчера родился и книг, наверное, прочитал немало, - что точно такая же "говнотеечка" струится и воняет у него внутри! Просто потому, что мусор, которым он не задумываясь, загаживал окружающий мир, по железному закону Мироздания, оказался в нём самом, отравляя ему тело и душу миазмами разложения. Де-де, "отцы" квантовой механики, Эйнштейн, Нильс Бор, даже "попутно придумавший" атомную бомбу Оппенгеймер, отнюдь не занимались отвлечённым теоретизированием, когда открыли, что Вселенная устроена намного сложнее и одновременно проще, чем это описывала классическая ньютоновская физичка.
       Вот наезжает продюсер периодически в свой особняк на Сели-гере, и влом ему становится, столичной штучке, пройти полтора километра от дома до мусорного контейнера, в результате пакеты с накопившимися отходами его жизнедеятельности оказываются выброшенными в лес или в озеро (ведь так поступают почти все соседи, а он что, Грета Тунберг, долбанный псих-эколог, мать их, осложнять себе жизнь?). Или когда он ещё не бросил вредную привычку, то ни разу в голову ему не пришло, что наслаждаясь в общественном месте любимой сигареткой, он заставляет всех вокруг глотать табачный дым. Да наплевать ему было на других. Так что по всем раскладам должен был он оказаться в протекаю-щем под мостом зловонном потоке высратого им в окружающий мир дерьма. Просто обязан.
      Ведь каждому строго по делам его непременно воздастся. Рано или поздно, при жизни или за гробом. Святым мученикам - митрополиту Филиппу, не убоявшемуся царского гнева кровавого царя Ивана Грозного и заступавшегося за жертв его неправедного гнева и обличавшего опричнину, Алексею Навальному, добро-вольно вернувшемуся на пытки и мученическую смерть ради ближнего своего, и до последнего дня говорившему в лицо убийце Путину, что он вор и тиран, - райские кущи. Упырям - Сталину, Путину, Шойгу, Герасимову, Пригожину жрать трупы до сконча-ния веков. Засранцам поменьше - хавать обратно собственное дерьмо. Так и должно было случиться с продюсером...если бы на пути засранца не появились эти двое с приложением "Шагомер".
      - Так может, пятьдесят грамм - чисто снять стресс, у меня в машине есть как раз на такой аварийный случай, - дипломатично предложила Наталья.
      - И не пью, - ответил продюсер.
      - Ой, а я кажется тебя знаю! - обрадовалась Наталья. - Игорь Матвейченко? Тебя ещё зовут "самым успешным хохлом в Российской федерации".
      - Никаких хохлов! - отрезал продюсер. - Теперь я Игорь Ми-хайлович Медвейченко-в.
      Герману пришло в голову "пробить" этого типа по "Шагоме-ру". Но тут же вспомнил, что оставил телефон в отделе полиции. Наталья угадала его намерение и протянула свой с уже открытым приложением. Шагомер помог разобраться в ситуации человека гораздо лучше, чем это сделал бы высококлассный психоаналитик. Пять лет назад преуспевающий хозяин жизни, следуя на своём новеньком "Ламборджини" по Садовому кольцу, не пропускал оперативную машину Службы спасения с психологом-переговорщиком. Спасатели спешили под сиренами и мигал-ками через пробку добраться к женщине с ребёнком, которая в аналогичной ситуации собралась выйти из окна своей квартиры, расположенной на двенадцатом этаже. Следующая на экстренный вызов психолог очень надеялась успеть отговорить мать от рокового шага или хотя бы убедить её отдать ребёнка. Но из-за того, что козёл в "Ламборджини" пребывал, видите ли, в дурном настроении и решил назло всему миру занять спецполосу и никого по ней не пропускать, психолог опоздала всего на 17 секунд... И вот бумеранг вернулся. Хотя продюсер уже и забыл про тот случай.
      И это было не единственное его "достижение". Как сказано в святой книге "Не убий!" - тем не менее ненависть буквально обжигала Германа изнутри, потому что лысый гад недостоин был дышать воздухом, топтать землю и продолжать гадить-гадить-гадить! Растлевать и вредить! Напрасно они его остановили! Ему надо наоборот помочь самоликвидироваться, чтобы воздух стал чище. Потому что забываешь про сострадание и всепрощение, когда видишь перед собой такое самовлюблённое животное, которое привыкло что деньги и положение дают ему право использовать оказавшихся в его власти людей по собственной прихоти, а потом выбрасывать их на помойку, как одноразовый хлам.
      Не испытывать ненависти к таким моральным уродам - всё равно что не жить. Иначе, как можно тупо смотреть, как негодяй годами насиловал, кидал, издевался над десятками жертв, многие из которых попадали в сети к этому упырю ещё очень молодыми и наивными. А он ещё специально обещал золотые горы доверчивым соискателям успеха из провинции, обещая им золотые горы и ослепительную карьеру мега-звезды эстрады. Духовно он уже умер, так что начавшееся разложение его телесной оболочки лишь закономерная стадия процесса общего некроза. Как говорится, разложился на рабочем месте: хотя тельце ещё шевелиться, но немалая часть его уже сгнила. Не поддаваться чувству удовлетво-рения по этому поводу - чувству ненависти и торжества - было невозможно. Разве что из страха самому попасть под раздачу. А ещё из уважение к Высшему арбитру всего происходящего во Вселенной, которого принято называть Богом: Он тут всё решает, Он хозяин. Это как в чужом доме пинать собаку хозяина, которая на твоих глазах погрызла тапки своего владельца - ты гость. У собаки есть хозяин. Он - наказывает и хвалит.
      
      Глава 123
      Ещё "Шагомер" показывал, что продюсер являлся популярным ю-туб-блогером, вёл канал своего имени "Фабрика звёзд" Игоря Медвейченкова, активно посещаемый молодёжью (преимуще-ственно подростками). В кадре во время стримов (онлайн-трансляций) рядом с раскрученной в шоу-бизнесе фигурой как бы невзначай появлялись образцы брендовых "курилок" и спиртных напитков. Алкогольные и табачные компании щедро оплачивали скрытую рекламу.
      "Меня спрашивают, почему так много алкоголя в кадре, если я не пью и не курю, - предельно откровенно и цинично однажды признался знаменитость в интервью, - вопрос меня удивил, ведь это же так понятно: продукт-плейсмент! Забейте в интернете и поймёте что это такое". Шагомер показывал цифру в 56785 загубленных жизней по причине навязанного рекламой пристрастия к вредным веществам.
      "Не укради!" - велит другая заповедь. А если есть возмож-ность и прямо в руки идёт? И много. Очень много! "Мне край, как надо, потому что я точно знаю, зачем мне вот это, - то, что у государства валяется без дела! Не я так другие спиздят, - так рассуждал продюсер, крадя и "распиливая" бюджетные миллионы со своими прикормленными чиновниками в министерстве культуры, правительстве города и так далее. Ведь это - неправиль-но, что валяется без дела, должно быть пристроено, а мне - надо! Конечно, не мне одному, есть и другие, которым нужно как-то лечиться, учиться, получать хоть какие-то социальные выплаты, короче выживать, и всё же мне - нужнее, потому что у меня более великие цели и задачи, поэтому - Мне! Так что дайте мне, господин министр! Мне, дорогой мэр Собянин! Мне, обожаемый Президент! Мне - Господи! Забери у них, всё равно от этого обречённого быдла стране мало проку. Зато открытый мною "золотой голос России" "Шаман" споёт чудесно о том, как словно быть русским. А мой старый, хоть и не блистающий талантом, зато кондовый и простой, как кирзовый сапог, певец Газманов напомнит всяким пацифистам, как здорово служить в российской армии:
      Проходит год, и ты - солдат,
      Как будто ты другим и не был
      И давит плечи автомат, а над тобой всё то же небо.
      И высекают сапоги в бетоне песню строевую,
      Тебя, как щепку вдоль реки, несет на службу боевую.
      Подъём, отбой, в жару и в лёд упал, отжался и вперёд!
      
      Припев: Солдаты, солдаты, солдаты, солдаты.
      
      Кто не был в роте, не поймет,
      За что сержант бойца терзает,
      А кто отслужит только год,
      Тот молодых терзать желает.
      Проходит год, как будто век,
       Как будто, год наряд проходит
      И терпим мы жару и снег,
      Лишь был бы дембель на подходе.
      Подъём, отбой, в жару и в лёд упал, отжался и вперёд!..
      
      "Так что закрой, о Боже, глаза на моё лихоимство!" - будто слышал самооправдания этой мрази Дорандов и спрашивал себя: Так что же - падающего толкни, как советовал поступать философ Ницше? Или же...Но как ещё можно относиться к такой вороватой сволочи?... Может, с пониманием. Потому что, когда ни ему не надо, ни тебе - это смерть духовная. Отсутствие подлинной жизни. Потому что, и в самом деле, - ну, почему бы не заработать на том, что само идёт в руки! А заодно показать Богу: "Смотри, Боже, я теперь, благодаря тебе и твоему "Шагомеру", более продвинутый и духовный; и найду более полезное применение этим деньгам. Глядишь, у нас с этим лысым у обоих деньжата будут крутиться в полезном деле. Бог-то милостив...".
       Герман перестал хмуриться, улыбнулся продюсеру и окинул его оценивающим взглядом... Правда, Шагомер ещё показывает, что, помимо музыки, всеядный делец ещё активно продюсировал кино - вкладывал деньги, как сопродюсер в криминальные боевики и кровавые сериалы, которые очень популярны, особенно у молодёжи. "Бригада", "Слово пацана" и прочая растлевающая юные умы уголовная порнография. По данным приложения это ещё 234876 загубленных жизней: трупы, искалеченные тела и души, матери, рвущие на себе волосы и простаивающие сутками возле тюрем, чтобы приняли передачу сбитому плохими примерами с пути сыночку. Трупы, кровь, страдание и горе. И персональная вина за всё лежит в том числе и на удачливом продюсере... Конечно, ему всё это трудно объяснить. И как докажешь? Для бизнесмена это ведь просто удачное инвестирование! Просто кинопродукт. Просто бизнес. Продукт плейсмент. Просто часть шоу-бизнеса. "При чём же тут я?!" - ответит он с искренним непониманием.
      - Послушайте, Игорь Михайлович, у нас к вам появилось пред-ложение, - мягко сказал Дорандов, и посмотрел на Наталью, которая поразительно быстро всё поняла.
      - Да, мы с коллегой можем вам помочь.
      - Только не считайте нас мошенниками. В отличие от афери-стов мы не обещаем того, чего нельзя пощупать руками. Если Вы согласитесь, то уже завтра все анализы и медицинские обследова-ния покажут, что вы...совершенно здоровы. У нас есть технология чтобы вам помочь... которую можно назвать чудом.
      - Но стоят наши услуги дорого.
      - Очень дорого!
      Для того, чтобы клиент начал тебя слушать и верить нужно не просто иметь возможность выяснить всю подноготную человека (в чём очень помогает специальная "продвинутая" опция "Шагоме-ра"), требуется ещё на время забыть о том, что перед тобой конченный подонок, который "честно" заслужил наказание умереть духовно и физически. А для того, чтобы клиент ещё и раскошелился, нужно, чтобы, благодаря тебе, он задумался о том, о чём прежде не задумывался никогда - что жил он вообще-то паршиво. И прощения ему нет... А также о том, что, не смотря на это, он может получить, в виде исключения, полную амнистию от всех грехов, и что осчастливить ею его способен не обязательно Бог, но и эти двое скромных посредников из случайно остановив-шегося такси...
      
      Глава 124
      Пока ехали дальше Наталья успела рассказать, как вышло дело с "Шагомером". Оказывается, это случилось, когда они сидели в ресторане "Гагарин", и Герман поведал подруге об основных принципах работы удивительного приложения. Потом он отлучился в туалет, а свой телефон оставил на столике. Офигенное приложение так заинтересовало молодую женщину, что, когда Дорандов ушёл, Наташа, по её словам, не удержалась и отправила с его смартфона запрос разработчикам на установку программы. И ей ответили той же ночью. Пришло предложение подписаться.
      - Я понимаю, что поступила не совсем порядочно, - согласи-лась подруга с виноватым видом. - Надо было сперва спросить у тебя разрешение.
      Наталья так же призналась, что уже успела испытать про-грамму в действии, взяв заказ через "Яндекс-такси" отвезти клиента от дома до телецентра. В машину к ней села ухоженная блондинка, на вид лет 37: подкаченные губы, брендовая одежда, прекрасно подобранный образ деловой бизнес-леди. В руках клиентка держала дорогой айфон.
      Наталья ещё не знала, что всего через несколько часов о пас-сажирке узнает вся Россия и весь мир.
      Марина Овсянненко родилась в смешанной семье, папа укра-инец, мама русская. Закончила журфак в провинциальном Краснодаре. Однако благодаря эффектной внешности сумела получить работу на телевидение редактором на Первом федераль-ном телеканале. Зарабатывала она хорошо, так что достаточно быстро стала обладательницей собственной квартиры в столице, автомобиля, объездила половину мира. Удачно вышла замуж за коллегу, родила от него сына. После аннексии Россией украинско-го Крыма, не стала в знак протеста увольняться. Потерять престижную работу из принципов - вот уж нет! Из тысяч российских журналистов, отлично зарабатывающих на пропаганде войны, - регулярно выпускающих сюжеты с призывных пунктов, окопов передовой, уроков зомбирования детей, призывающих население страны всячески поддерживать спецоперацию, записываться добровольцами в армию, - уволились в знак протеста единицы, основная же масса как-то договорилась с собственной совестью. Марина была из их числа. Правда сегодня утром с нею случилась неприятность. Кто-то намалевал на её "Гелендвагене" за тридцать миллионов краской из пульверизатора буквы Z и V, а ещё написал, что хозяйка джипа продажная блядь. Было очень неприятно, тем более расстроила несправедливость вандала. Ведь в душе она сама была против той порнографии, что устроило правительство Путина в её родной Украине, где она провела счастливые детские годы. Но бизнес есть бизнес, а работа - это работа. Вот сменится власть и она с удовольствием начнёт "топить" со всей новостной редакцией за мир и за наказание военных преступников! Но до тех пор, - как ответственный редактор и журналист главной новостной программы "Время", - она будет готовить к эфиру репортажи из военкоматов, интервью с чиновниками, участвовать в рейдах полиции по отлову уклони-стов. И пиарить, пиарить призыв в армию. Рассказывать, как это прекрасно и выгодно идти на фронт и какие там все герои. Призывать телезрителей самим отправляться в зону спецоперации, чтобы заработать большие деньги, жирный соцпакет, всеобщую уважуху и любовь. И призывать всех исполнять свой гражданский долг и стучать на тех, кто против войны. Такова её работа, а она профессионалка.... А неизвестный урод, испоганивший её автомобиль, назвал её блядью. Обидно. В расстроенных чувствах Овсянненко открыла приложение Яндекс-такси и заказала вызов машины по адресу.
      Марина специально указала, что хочет водителя женщину. В диспетчерской клиентке пошли навстречу, так что повода для недовольства у неё как будто не было. Поэтому, плюхнувшись на заднее сиденье поданной машины, Марина не собиралась устраивать скандал, но к несчастью нервное настроение телеви-зионщицы никуда не делось, а только усилилось. И так получи-лось, что человеком, на котором она могла сорвать злость на неизвестного вандала, испортившего её дорогой джип, оказалась именно водитель такси. Конфликт между ними возник сразу. Марину не устроило, что машина была подана с опозданием в полторы минуты и не совсем в то место. Едва тронулись, её стала раздражать манера вождения "вульгарного вида девицы" на рулём, которая пропускает другие машины и пешеходов:
      - А можно ехать поживее? Я спешу. И не надо останавливать-ся каждый раз, что-то тыкать у себя в телефоне и пропускать всех подряд, - стала возмущаться пассажирка.
       Водитель предложила Марине выйти, раз её не устраивают условия поездки, та пошла в отказ: "Я не собираюсь зависеть от вашего настроения. Можно не выяснять отношения, а ехать? Довезите меня!"
       Водитель вела себя на удивление спокойно, но когда клиентке вздумалось начать её оскорблять, подъехала к обочине дороги, чтобы высадить бузотёрку. В этот момент клиентка перешла на "ты", щедро осыпая Наталью оскорблениями и угрозами:
      - Ты знаешь где я работаю? - зашипела она, потрясая дорогим гаджетом. - В моём айфоне записаны контакты та-ких людей!, что тебя сегодня же лишат лицензии на работу, прав, и вышвырнут из Москвы обратно в тот аул, из которого ты прибыла.
      - Успокойтесь для начала, - предложила Наталья, продолжая что-то смотреть в своём телефоне. Но пассажирка позвонила по единому телефону "Яндекс-такси":
      - Алло, меня водитель не хочет везти, он нервный и не выпускает меня из машины! Я сейчас сломаю ему ручку дверцы, если он немедленно её не разблокирует. Он меня не выпускает из машины! - начала кричать женщина и сорвалась на истеричный плач. - Я в полицию на тебя заявлю, сучка! Открой мне дверь, уродка!
      Водитель вдруг повернулась к клиентке всем корпусом и очень чётком тоном спросила:
      - Твоего 18-летнего сына зовут Жан?
      Клиентка сразу замолкла, ошарашенно хлопая накладными ресницами.
      - А его папу Олег Юрьевич?
      - Да, - пролепетала притихшая пассажирка.
      - Ваш Жан вчера посетил призывный пункт и записался доб-ровольцем в Собянинский "батальон смерти".
      - Но почему?! - словно стон вырвалось у Марины, почему-то она сразу поверила странной таксистке.
      - Парень решил так с твоим бывшим мужем. Твоего мнения спрашивать мужики не захотели, - ответила ей загадочная таксистка.
      - Вот ведь урод! - всхлипнув, бессильно ругнулась на своего бывшего Марина. Сказывалась ошибка молодости. Надо было выбирать мужа по умственным качествам и характеру, а не по московской прописке и престижной семье.
      Вдруг в ней словно закончилась анестезия первой минуты после шокирующего известия и Марина спохватилась:
      - Откуда вы знаете? Вы наверное сумасшедшая?
      В глазах её читалось: "Откуда тебе это знать, уж не кликуша ли ты? Порчу на меня решила навести!
      Таксист проигнорировала вопрос и предположение, добавив к сказанному:
      - Самое поганое, что домашнего мальчика убьют в первый же день. Польский снайпер, наёмник, всадит твоей родной кровиноч-ке пулю прямо в темечко...так долго у сыночка твоего зарастал родничок там на головке. Помнишь, как целовала его в мягкий нежный пушок и чувствовала губами пульсацию его крошечного мозга... ты всё переживала пока добрый доктор не успокоила, что долго зарастающий родничок признак будущей гениальности. С таким трудом устроила Жана в Институт международных отношений, добилась, чтобы, не смотря на санкции, через полгодика талантливого мальчика отправили на длительную стажировку в Сорбонну. А эта сволочь, твой бывший, всё это время накачивал мальчишку шизофреническими Z-идеями.
      ...- Я вам не верю - после долгого молчания выдавила из себя шокированная пассажирка.
      - Пожалуйста, не верь, - ни на чём не собиралась настаивать таксист. - Если вы успокоились, едем дальше. Через двадцать минут будем на месте.
      Только оставить всё просто так не на шутку разволновавшая-ся пассажирка уже не могла.
      - Кто вы? Откуда у вас такая информация?
      Таксистка тронула с места машину, ничего не ответив. Ещё через десять минут Марина согласилась на предложенную сделку. И услышала условия:
      - Деньги надо перевести вот на этот счёт немедленно. Всю сумму целиком. Потому что после того, как вы выполните условия нашего соглашения, ваши счета могут быть арестованы. Зато ваш сын будет спасён.
      Машина остановилась у главного подъезда телецентра. Мари-на вышла из машины, чуть пошатываясь, словно пришибленная. На прощание таксист попросила об одолжении:
      - Если вам не сложно, не забудьте поставить мне высокий рейтинг за поездку. Иначе после вашей жалобы у меня серьёзно просядет рейтинг. Я давно работаю в такси и такой случай, чтобы на меня жаловались, у меня впервые. Желаю удачи.
      Марина машинально кивнула, посмотрела в небо, простонав: "За что?!" .
      
       Глава 125
      Как сказал французский писатель Андре Моруа: "Каждому человеку в течении дня представляется не менее десяти возмож-ностей изменить свою жизнь. Успех приходит к тому, кто умеет их использовать". Марина Овсянненко свои три минуты настоя-щей мировой славы заработала честно. Все ведущие СМИ немедленно сообщили об отважном поступке русской. Другое дело, что сделала она это не по доброй волне, а под давлением непреодолимых обстоятельств. А случилось вот что. Шёл прямой эфир новостей Первого федерального телеканала (ОРТ), в кадре - популярная телеведущая Екатерина Андреева. Внезапно у неё за спиной появляется женщина с написанным от руки антивоенным плакатом: "No war! Нет войне! Не верьте Геббельсовской пропаганде! Здесь вас обманывают. И ещё успела выкрикнуть из-за спины диктора: "Настоящие русские против войны! Russians against war. Остановите войну! Нет войне!". И ещё тоже самое на французском языке.
      Техническая бригада эфира быстро поменяла картинку, но полтора десятка секунд хватило, чтобы новость про этот перфор-манс разлетелась по интернету.
      Наталья оставалась ожидать у телецентра и стала свидетелем всего дальнейшего. На её глазах недавнюю клиентку в наручни-ках вывели из телецентра и усадили в полицейский автомобиль.
      В отделении полиции по Останкинскому району Овсянненко допросили и оформили протокол о хулиганстве. Вскоре приехал адвокат Марины. Экс-редактора ОРТ тут же, в сопровождении защитника, отвезли в суд, где ей назначили наказание в виде некрупного штрафа; пока шёл суд, позвонили с работы и сообщи-ли, что она уволена по статье за нарушение трудовой дисципли-ны. Одновременно пришла и хорошая новость: сын сам вышел на связь после долгой ссоры: написал, что ему всё известно и он поддерживает мать. Даже прислал ей видеообращение. "Ма, держись! Не ожидал от тебя такого ПОСТУПКА. Думаю ты поступила правильно. Сто тысяч уважух тебе, ма! Жаль, что мы так долго не общались. Почему бы нам не ре-стартануть наши завялые отношения. Люблю тебя, ма. Как только смогу, позво-ню". Практически следом по телефону объявился бывший супруг, чтобы вылить на неё бокал яда и напоследок сказать, что она настоящая кобра, и что их сын оказался трусом и такой же мразью, ибо вначале записался добровольцем на СВО, а потом передумал - поступил не как мужик. И что он больше не желает знать их обоих.
      Марина была так счастлива, что даже собственное увольнение никак её не расстроило. На выходе из отделения полиции её встречала толпа журналистов. Репортёры собрались в основном иностранные. Недавнюю пропагандистку теперь считали героиней и борцом с режимом. Марина отвечала на вопросы откровенно: да, она долго работала пропагандистом, но совесть её всегда протестовала против этого. "Недовольство во мне зрело давно, но после начала военных действий в Украине у меня был такой эмоциональный шок, что я действительно не могла несколько дней ни есть, ни пить, ни спать... Я всегда втайне придерживалась либеральных взглядов, как и подавляющее большинство коллег на телевидении. Да, я не раз думала о смене работы, но мне надо была на что-то жить. И меня очень устраивал график работы: неделя через неделю; я там особо не напрягалась, удавалось поддерживать "work-life balance" (баланс между работой и жизнью), и в целом всё устраивало. Но так было до 24 февраля 2022 года".
      По словам героини, начало открытой агрессии против незави-симой страны возмутило её настолько, что она поняла, что не сможет и дальше молчать. "Ведь Украина моя вторая родина. Нет, героиней я себя точно не ощущаю. Конечно, это неординар-ный поступок, но больше всего я себя сейчас считаю измученным и уставшим человеком, а мой старший сын написал мне, что я "тот человек, который испортил жизнь всей нашей семье", на что я ему ответила, что иногда надо делать безрассудные поступки, чтобы наша жизнь становилась лучше.
      Марина специально схитрила, сказав так журналистам, чтобы защитить сына от неприятностей. И добавила французскому репортёру: "Мой сын Жан всегда и во всём поддерживал папу, а я была плохой. Мы с мужем развелись давно, и во многом из-за разных политических взглядов. Теперь экс-супруг считает меня предателем родины и угрожает лишить мена права общаться с сыном. В общем, он старается сделать мою жизнь невыносимой. Моя душа в самом деле кровоточит, словно от тысячи порезов и я чувствую себя страшно измученной. Но у них всё равно ничего не выйдет со мной, считаю, что поступила правильно. Ведь наш Жан уже совершеннолетний и сам со временем сумеет разобраться во всём. Думаю, после моего публичного протеста бывший супруг очень испугался, что это плохо скажется и на его телевизионной карьере. Мой адвокат говорит, если бывший супруг продолжит настраивать сына против меня, мы подадим встречный иск за психологическое ущемление прав одного из родителей. Мои бывшие начальники тоже когда-нибудь ответят за то, что избавились от меня за правду. Так что пусть знают об этом!".
      Марина чувствовала себя почти победителем. Ей поступило предложение о работе от берлинского офиса издания "Die Welt", других крупных международных СМИ.
      
      Глава 126
      Однако, на следующий день в квартире Овсянненко прошёл обыск в связи с новым уголовным делом о дискредитации армии, которое возбудили в Главном следственном управлении След-ственного комитета (СК). Силовики "вломились" в дом к журна-листке на рассвете. По этой статье недавней хулиганке, переква-лифицированной "органами" в злостную уголовницу, грозило до десяти лет лишения свободы.
      После разговора со следователями, адвокаты Марины уже не были так уверены в благополучном исходе для неё дела. "Беги, беги из России, - повторяли они, - потому что мы не сможем тебя защитить в этом правовом беспределе. У тебя остались буквально считанные дни до суда, они обязательно посадят тебя". Более того, повис вопрос о её заключении в следственный изолятор. Пока адвокаты старались добиться для подзащитной содержания под домашним арестом вместо тюрьмы, их подопечную букваль-но выкрали сотрудники ФСБ: Марину прямо в здании Бассманно-го суда задержали люди в масках, вывели через служебный вход, затолкали в машину без номеров и куда-то повезли.
       Похищенную женщину доставили на Лубянку. Завели в кабинет, где двое мужчин разговаривали с почти потерявшей присутствие духа журналисткой предельно жёстко, почти как бандиты с заложницей. Один сел напротив Овсянненко, не спуская с неё сверлящего злого взгляда. Второй стоял у двери, скрестив руки на груди. Они-де знают, что она задумала сбежать из страны, только ничего у неё не выйдет. Ей придётся выступить на российском телевидении и рассказать в интервью бывшим коллегам, что она действовала по заданию французской разведки, работающей под прикрытием французского посольства. Если она откажется, то через два дня получит свою "десятку". Сидеть ей придётся от звонка до звонка и если она когда ни будь и выйдет на свободу, то глубоко больной старухой со сломленной психи-кой.
      - Так что наше правосудие вас в мокрое место превратит! - пообещал перепуганной журналистке волкодавистый чекист сидящий напротив через стол.
       К задержанной пришло запоздалое понимание: оппозиционер посмевший бросить вызов кровавой тирании должен быть совсем из другого материала...примерно того, каким был Алексей Навальный. Каковы сохраняющие непостижимым образом достоинство в пыточных застенках Илья Яшин, Владимир Кара-Мурза. Она же совсем не такая, слабая женщина, куда ей до цельнометаллической оболочки несгибаемых борцов с фашизмом. Марина инстинктивно втянула голову в плечи, расширенными глазами взглянула на обоих гестаповцев, сглотнула, однако пискнула:
      - Я журналист и по конституции обязана распространять правдивую информацию. Это мой профессиональный долг.
      - Вы иностранный агент, а не журналист! И не надейтесь на помощь своих кураторов из Парижского офиса Внешней разведки и Ми-6, - жёстко ответил ей один из чекистов с колючим взглядом прищуренных водянистых глаз. Он был похожа на человека, которому ничего не стоит, вытащить из ящика стола резиновую дубинку и ударить ею подследственную. - Вы ведь специально продублировали все надписи на своём плакате по-французски и по-английски, ибо заказанная вашими кураторами провокация была направлена в первую очередь во внешний мир, для оправда-ния развёрнутой НАТО войны против России.
      Второй чекист у двери пока больше молчал и выглядел более интеллигентным. Своим молчанием и выражением глаз он будто объяснял Марине её положение, и кажется делал это из желания не столько напугать и надавить, сколько помочь ей.
      А пока её продолжал запугивал чекист за столом напротив:
      - Для ваших зарубежных хозяев вы отработанный материал. А мы запустим дезинформацию по вашей дискредитации на Западе. Это будет не трудно сделать, ведь вы долго и исправно служили системе. Случится утечка... Оказывается, ваше появление с антивоенным плакатом в хорошо охраняемой зоне прямого эфира главной новостной программы не было случайностью. Оно было бы невозможно без санкции ФСБ - это мы вам помогли, а вы дали согласие на участие в спецоперации по внедрению в эмигрант-скую среду российской оппозиции с информационно-подрывными целями. Фактически вы уже начали, по нашему заданию, работать на устранение санкционного давления на Россию. Так что у вас ничего не выйдет на Западе.
      Марина поняла, что для неё близится час расплаты, но решила сражаться до последнего:
      - Это неправда!
      - Ну как же , - напомнил ей неприятный чекист, - вот что вы заявили буквально вчера журналисту Фабио Фацио с итальянско-го телеканала Rai 3. Запад должен действовать более избиратель-но, когда желает наказать Россию за агрессию против Украины. Таким образом вы выступали с завуалированной крити-кой санкций западных стран в отношении России, которые, по вашему мнению, направлены не столько на друзей Путина и разжигателей войны, сколько на простых людей и сильно ухудшают их жизнь. В качестве примера такой ошибочной политики вы привели собственную мать-инвалида, которая не может купить себе необходимые лекарства иностранного производства, а дочь коллеги, по вашим словам, не может расплатиться банковской картой VISA в школе за обеды. Вы заявили, что из-за введённых против РФ санкций, в магазинах отсутствует сахар, а также заканчиваются подсолнечное масло и средства гигиены. Также вы осудили бойкот русской культуры и исключение российских студентов из иностранных высших учебных заведений, а также запреты выступать российским музыкантам и артистам во многих странах Европы и в США. Такая риторика отвечает интересам нашей страны. Так что весь ваш демарш в Останкино с плакатиком - искусная инсценировка с целью вашего внедрения на территорию нашего противника, - подытожил волкодавистый чекист, и посмотрел на коллегу возле двери, давая ему возможность добить дамочку. Но тот продолжал молчать, лишь сдержанно кивнул. И неприятный чекист продол-жил да обивать Марину, глядя ей прямо в глаза:
      - Достаточно заглянуть в Интернет, чтобы убедиться, что тысячи украинцев не поверили в вашу искренность. Люди из Киева, Харькова, Одессы пишут, что человек годами писавший пропитанные ядом лжи тексты для путинской пропагандисткой машины, помогающий порабощать их Родину, не может так просто стать хорошим и порядочным. Вот, полюбуйтесь, ваша фамилия только что была внесена в базу украинского сайта "Миротворец" за "участие в информационно-пропагандистских спецоперациях Кремля, направленных на устранение санкцион-ного давления на Россию". По мнению украинского активи-ста Сергея Стерненко, попытка выдать мировой общественности российскую пропагандистку Марину Овсянненко за борца с режимом Путина является частью российской гибридной войны за рубежом.
      Марина была окончательно сбита с толку.
      - Я не понимаю, - пробормотала она и перевела взгляд с не-приятного чекиста на того, что стоял у двери. - За что они назвали меня пропагандисткой, они что не поняли, что я всё это ради них...!? Она была раздавлена. Второй фээсбешник кивнул и на лице его читалось что-то похожее на сочувствие.
       Марине срочно хотелось если уж не воды, то хотя бы по-больше кислорода, насыщенного влагой кислорода. Кислорода, который бывает в туманной голубоватой Англии или зеленой Ирландии. В о французских Альпах, куда она рвалась теперь всею душой.
      - Вы готовы выступить по телевидению с заявлением? - спро-сил второй чекист с участием. Он больше не давил на неё, и такая перемена была женщине бальзамом на душу, так что она потяну-лась к незлому фээсбешнику, ища у него защиты от второго мужика, который внушал ей сильный страх:
      - Но я не могу больше говорить, и не хочу. Мой рот и так уже давно пустыня Сахара в январе.
      Понимающий чекист налил ей воды из графина, подошёл и с сочувственной улыбкой предложил стакан:
      - Промочите рот и вам станет легче.
      - Я не планировала переезжать на Запад, - сказала Марина, глядя в незлые глаза понимающего сотрудника, - потому что считаю себя патриотом России. И никогда не думала, что могу переехать, поскольку не готова тратить ещё 10 лет жизни, чтобы ассимилироваться в чужой стране, не вижу там возможностей для профессиональной реализации, в то время как семья моя здесь, друзья мои здесь.
      - Вот и правильно, - бархатистым негромким голосом одобрил приятный мужчина. - Хорошо, что вы осознали свою ошибку. Вы ведь образованный человек, красивая женщина, журналист. И безусловно по собственному опыту знаете, сколь сложен окру-жающий нас мир, бесконечно запутанный, как всё в нём неодно-значно... и как трудно отличить белое от чёрного. Любой может заблуждаться. Важно всё вовремя исправить.
      Он словно давал ей понять: толерантность и интеллигентность - это, конечно, о нас, наследниках принципиального и непод-купного "железного Феликса", что бы там ни утверждали наши враги.
      - Мы ведь понимаем, что переезд в Москву с Кубани, где вы начинали карьеру, работа на Первом канале - мечта любого журналиста, - это всё-таки марка высокого профессионализма.
      Второй чекист приблизился к ней. Демонстрируя полную осведомлённость, он сказал, что ему известно, что её и на предыдущем месте работы считали "толковой барышней" с большим потенциалом, ведь она отлично себя показала работая обычным корреспондентом. И что за это ей покровительствовал директор телеканала Кубань, оказав помощь в поступлении в престижную Академию государственной службы при Президен-те Российской Федерации, дав рекомендацию.
      Говоря всё это, офицер-чекист с такой благородной проседью на висках, улыбался ей, и улыбка эта отличалась от презритель-ного злого оскала его напарника. И вроде бы голос его потеплел, тем не менее вблизи от него исходил такой пробирающей до костей холод, словно ты очутилась в вечной мерзлоте у выдолб-ленной в каменной земле могилы. Руки Марины стали ледяными, её знобило.
      Назвав её хорошим профессионалом, седовласый джентльмен словно давал понять, что бунтарку ещё могут вернуть на работу, если она будет искренна в своём покаянии.
      Но разве можно верить фээсбэшникам? Марина понять не могла, отчего эти двое считают её настолько доверчивой? Её удивило, что её ломают так примитивно. Ей ли было не знать, как в нынешней России выполняются обещания и данные гарантии. Особенно данные "ментами". Обычно они спускаются в унитаз, как только в них отпадает необходимость. Недавний мятеж Евгения Пригожина и его ЧВК "Вагнер" это показал всем вполне наглядно. Сам Путин и президент Белоруси Лукашенко обещали и гарантировали Пригожину безопасность и полную амнистию, и взорвали его в самолёте ровно через два месяца... Её тоже обязательно "закроют" на долгие десять лет, как только она покается за свой поступок в прямом эфире, это же и ежу ясно. Тем не менее выражать открыто своё понимание ситуации и несогласие было ещё опасней. "Скажу, что отказываюсь танце-вать под их дудку, и меня могут убрать в ближайшие часы", - лихорадочно соображала Марина и всячески теперь демонстриро-вала всем своим видом полное покаяние и готовность искупить вину перед родиной.
      - Перед самым эфиром на ОРТ, в котором вы признаетесь в работе на французское посольство, мы назовём вам дополнитель-но несколько фамилий, их тоже надо будет назвать, как организа-торов и идейных вдохновителей провокации, которую вам поручили.
       - Хорошо, я согласна. Можно мне выйти в туалет?
      
      Волчий крюк на чёрном солнце
      Вальтер Штеннес был личностью незаурядной. А для Герма-нии 1920-х годов настоящей звездой: герой недавней войны, прекрасный оратор, отлично понимающий психологию простых людей и умеющей повести за собой толпу. Штурмовые отряды нацистов (СА) были его детищем. Штаннес, можно сказать, вылепил эту военизированную структуру собственными руками ещё в 1919 году из бывших фронтовиков Первой мировой войны. Начинающий фюрер Адольф Гитлер остался весьма доволен своими крепкими боевиками, которые не брезговали ничем. В качестве личной армии недавнего федфебеля, возомнившего себя Цезарем, штурмовики до поры успешно решали все поставленные перед ними силовые задачи: били на улицах коммунистов, стаей в тёмном переулке нападали с кастетами, ножами и дубинками на любого, на кого им указывали, запугивали несговорчивых, охраняли партийные митинги НСДАП, громили синагоги, использовались в качестве личной охраны партийной элиты.
      Но со временем хозяин его личной ЧВК стал всё больше тре-вожить Гитлера: раскручивая свою персону в прессе, Штаннес стал позиционировать себя как самостоятельного политика. Правительство Веймарской республики как раз распустило Рейхстаг в виду острого парламентского кризиса и объявило о новых выборах. Верхушка НСДАП начала сложную игру заигрыва-ния с левыми. В этой ситуации Гитлер временно запретил своим штурмовикам нападать на бывших врагов - социал-демократов и коммунистов. Штаннес немедленно воспользовался ситуацией, объявив своей частной армии и огромному числу поклонников его ораторского таланта, что партийное руководство во главе с Гитлером намерено предать интересы патриотов, и что в этой ситуации он со своим штабом идут на выборы как самостоя-тельная сила, о чём прямо заявил многим видным нацистам, в том числе Геббельсу, Герингу, Гессу, Гиммлеру. Объявив "Марш справедливости" на Берлин. Горланя солдатские песни, колонны бравых парней шагали на столицу, рассчитывая по примеру итальянского Дуче и его чернорубашечников смести прогнившую власть и установить собственную.
      Штеннес пригрозил тем, кто попытается ему воспрепятство-вать, крупными неприятностями, ведь за ним шли 15 тысяч его личных головорезов, каждый из которых имел опыт фронта! Это был ультиматум.
      Человеком Штеннес был решительным и горячим, и главное, очень умело использовал настроения в среде подчинённых. А те были крайне недовольны своим положением гладиаторов-полурабов. Многие в СА считали, что зажравшаяся партийная элита их "употребляет" и ни во что не ставит. В основном это были люмпены, у которых кроме злости на тех, кто более успешен, и крепких кулаков, не было других активов. Их командир искусно распалил в подчинённых большие амбиции, пообещав, что вскоре они станут истинными хозяевами Германии, и ради своего вожака коричневорубашечники готовы были снести Гитлера и прочих партийных бонз. Штеннес вовремя подбросил в разгораю-щийся костёр мятежа информацию о заоблачных доходах первых лиц НСДАП. Его штурмовики итак находились на грани срыва из-за задержек и без того весьма скромного жалованья, а тут до них дошли последние известия: для партийного руководство приобретён целый парк лимузинов и роскошный дворец Барлоу, так называемый "Коричневый дом". Обошлась покупка резиден-ции и её благоустройство почти в миллион марок. Сущие пустяки для жиреющей партийной элиты! Более того - Гитлер был намерен за счёт партийной кассы реконструировать особняк для аристократических приёмов. И это в то время, когда рядовые товарищи испытывают суровую нужду...
      Мятеж СА против высшего руководства, получивший название в истории "казус Штенниса", был практически делом решённым. Когда Геббельс обратился за помощью к ещё не набравшим в ту пору всей будущей мощи СС, штурмовики тут же пошли ва-банк, взяв штурмом штаб-квартиру эсэсовцев и учинив там страшный погром, с перестрелкой и мордобоев. Побитые "чёрные гвардейцы фюрера" были вынуждены спасаться бегством от разгулявшихся коричневых чэввэкашников. Тогда Геббельс нажаловался на вышедших из-под контроля боевиков в полицию, но все силовые службы государства саботировали конфликт, предпочитая нейтралитет и не желая вписываться за Гитлера и его прияте-лей из НСДАП, которые сами создали, а затем выпустили из бутылки банду конченных отморозков. Без проблем заняв Берлин, штурмовики ожидали приказа своего командира занять ключевые объекты столицы, а пока попивали популярную у немцев "кока-колу" - алкоголь в штурмовых отрядах был под строгим запре-том, а компания-производитель популярной у немцев американ-ской газировки покинет рынок Германии лишь через несколько лет, в 1939 году, после того, как рейх нападёт на Польшу (так же будет в России, после нападения Путина на Украину, когда США ведут санкции против РФ и поставки сиропа на построен-ные в стране заводы компанией Coca-colа Сcompany будут прекращены).
      Гитлер был в ужасе. Сначала он позорно сбежал из Берлина, но затем, всё же переборов себя, вернулся. 1 сентября 1930 года фюрер встретился с Штеннисом и его командирами, наобещал им решить все проблемы, в первую очередь с денежным обеспече-нием. Главному мятежнику были даны особые гарантии. Внешне кризис разрешился миром. Однако вскоре крайне ненадёжный Вальтер Штеннис был нейтрализован...
      Ему на смену Гитлером, по совету Геринга, был назначен Эрнст Рём, срочно выписанный из Южной Америки. Там такой же боевик и отморозок, как и Штеннис, натаскивал головорезов для местных диктаторов. Так что новая креатура жиртреса Германа мало чем отличалась от прежнего "повара дьявола". С той лишь разницей, что Рём был открытым гомосексуалистом. Что впрочем, не помешало Гитлеру (который официально всячески подчёркивал свою ненависть к "голубым") на этот раз закрыть глаза на "маленький недостаток" своего нового "пова-ра".
      И снова спустя несколько лет ситуация повторилась почти в точности. Правда на этот раз Гитлер успел накосячить со своим "поваром" ещё больше: в пику армии, которой не доверял и которую боялся, фюрер развернул свои СА в полноценную дивизию, позволив передать штурмовикам с армейских складов тяжёлое вооружение; и в результате собственными руками создал монстра, которого так перепугался, что поспешил нанести удар на упреждение очередного мятежа. На этот раз верные СС безукоризненно провели "ночь длинных ножей", ликвидировав в загородном отеле Рёма и близких к нему людей, включая любовника.
      
      Глава 126
      Марина шла по коридору, от страха её всю трясло. Местная сотрудница проводила её до дверей дамской уборной, но дальше не пошла, что уже выглядело полусвободой. И телефон у неё не изъяли!
      Не обнаружив подглядывающего устройства в кабинке, Ма-рина заперлась изнутри, села на унитаз, стульчак оказался тёплым, согретым чьим-то теплом. Но брезгливости не было, напротив это её как-то успокоило. Оказывается это такая отрада - садиться на теплый унитаз, согретый специально для тебя в бездушном мёртвом доме, где десятилетиями убивали, сводили с ума тысячи заключённых, и думать, что кто-то вот одарил тебя теплом своего тела. В этом было что-то нечеловеческое, в смысле почти ангельское. Марине даже стало не так тоскливо и страшно, к ней вернулась способность относительно спокойно соображать и анализировать. Её ещё в кабинете предупредили, что мобиль-ная связь в здании не работает, но, чувствуя себя затравленным зверем, Марина всё же попробовала отправить абоненту "так-сист" короткую эсэммэску: "Хэлп ми!".
      Буквально через минуту пришёл ответ: "Окей, перезвони, когда сможешь.
      
      Из туалетной комнаты Марина вышла с радостно горящими глазами, чем удивила надзирательницу. Вернувшись в кабинет с портретом Дзержинского на стене, Марина совершенно спокойно подтвердила, что принимает все условия ФСБ.
      - Как только мы решим вопрос с вашим интервью Первому каналу мы вам позвоним, - сказал ей чекист с ледяным обаянием. - Думаю, это будет завтра или послезавтра.
      - Хорошо, - кивнула Марина с видом прилежной ученицы. Радовало, что с неё не взяли никакого письменного обязательства о сотрудничестве, не принудили к иной форме самодоноса.
      
      Едва выйдя из здания, она позвонила по телефону, который ей сбросила водитель утреннего такси:
      - Мне нужно бежать из страны! Лучше до конца этих суток. Завтра уже может быть поздно. Проблема в том, что предполагаю, что моя фамилия внесена во все стоп-листы, так что обычные способы отпадают. Вы можете мне помочь?
      В трубке помолчали. Наконец последовал ответ:
      - Ждите. Скоро появится человек, который станет вашим про-водником в другую жизнь. Там вы обретёте желаемый покой и безопасность. Только смените телефон - избавьтесь от старого; купите одноразовую сим-карту и сбросьте мне новый номер.
      - Но мне нужна гарантия, что побег удастся!
      - Послушайте, Марина, мы не у вас на Первом канале... Фирма не даёт никаких гарантий, вам придётся поверить нам на слово.
      
       Через два часа Овсянненко перевела на указанный счёт сум-му, эквивалентную стоимости ей московской квартиры. Вскоре на неё вышел сотрудник французского посольства, который помог Марине оперативно установить контакт с парижским офисом международной правозащитной организации "Репортёры без границ". К их чести коллеги прониклись нависшей над "русской правозащитницей" угрозой и постарались действовать макси-мально быстро, чтобы не упустить время. Время для побега выпало удачное - с пятницы на субботу: была надежда, что в это время большинство служивых отдыхают, сидят на дачах с водкой и шашлыками; заговорщики понадеялись, что их не кинутся немедленно искать.
      Прежде всего Марине, которой после заключённой сделки заменили содержание в следственном изоляторе на домашний арест, удалось с помощью эксперта избавиться от электронного браслета на ноге. Чтобы сбить с толку возможную погоню она забронировала билет на авиарейс до ОАЭ. А свой старый теле-фон, по которому ей могли попытаться отследить, отдала одному из своих новых "ангелов", пообещавшему отправить гаджет поездом в сторону Прибалтики, чтобы пустить ищеек по ложному следу.
       По пути к границе Марина сменили семь автомобилей. С собой беглянка везла кошку и собаку. Её престарелую мать и сына новые друзья обещали переправить за рубеж, как только она сама окажется в безопасности. Перед границей последний автомобиль застрял в болоте, поэтому им пришлось идти пешком через поле и лес. "Это было опасное испытание", - рассказала впоследствии Марина на пресс-конференции в офисе "Репорте-ров без границ". Она не стала открывать прессе сведения о том, где именно и с помощью кого пересекла границу, но заочно поблагодарила этих людей, сказав, что без них пропала бы.
      После побега экс-редактор Первого канала сразу получила французское гражданство, была включена в программу защиты свидетелей (так как, помимо заочного приговора в пятнадцать лет путинской каторги, ей теперь реально угрожала расправа со стороны ФСБ, умеющего выслеживать своих врагов и мстить) и обрела покровительство самого президента страны Эммануэля Макрона...
      
      Закончив свой рассказ о первом испытании "Шагомера", Наталья опять с виноватым видом посмотрела на Германа:
      - С этой телевизионщицей всё получилось само собой. Я не думала вначале ей помогать...тем более зарабатывать на ней. Программа сделала большую часть работы. Я понимаю, что вряд ли ты рад такому конкуренту, как я. Если хочешь, я верну тебе весь полученный гонорар. Хочу только сказать, что тебе сказочно повезло подключиться к такому выгодному бизнесу. Это тебе не "Яндекс-такси", где ты упарываешься за гроши, вкалываешь почти без выходных и вдобавок принимаешь на себя массу сопутствующих рисков и геморроев! С твоим "Шагомером" мне всего за сутки удалось без всякого напряга заколотить столько!... Это надо лет пятнадцать таксовать за такие деньжищи!
      - Я не являюсь монополистом в данном бизнесе, - успокоил подругу Дорандов. - Программа сама решает и сама выбирает людей. Так что тебе не в чем извиняться. Собственно, я ещё мало что знаю обо всём этом, - признался он. - Если тебе так понрави-лось, что ж...
      Наталья чмокнула Германа в щёку и радостно защебетала, что теперь пошлёт нафиг затеянный дома ремонт и купит себе классную квартиру где-нибудь в новостройке с красивым видом из окон.
      - Возьму себе сразу новую тачку! Надоело пахать на арендо-ванной развалюхе. Оплачу учёбу брату, - принялась она строить планы. - Если бизнес пойдёт, - вложу деньги в небольшой магазин с лицензией на торговлю спиртным; и вообще завяжу с извозом. Как думаешь, много на этом деле можно поднять бабла?
      Герман поморщился и дёрнул плечом, дескать, он же сказал, что знает не многим больше её.
      - А как насчёт подводных камней? - деловито уточнила иску-шённая в таких делах "городская извозщица". Опыт подсказывал "Серёге", что как правило в любом выгодном бизнесе рано или поздно объявляются те, кто потребует делиться.
      
       Глава 127
       Этой ночью Он был безжалостен к своему юному партнёру. Первая стадия заигрывания закончилась. Пришла пора удовле-творения самых грязных своих фантазий. Малолетний любовник, хоть и визжал от острой боли, но терпел, покорно выполняя все прихоти того, кого считал даже не человеком - божеством! За это старик многое прощал очередной игрушке. Он ещё не пресытился юным телом. Со столь нежным возрастом вообще хорошо. Дети наивны, они легко верят всему, что им говорят взрослые, им невдомёк, что их просто используют, как одноразовое изделие.
       Впрочем старому, пресыщенному, развратнику не хотелось забегать вперёд и думать о том, что через несколько недель или даже дней очередная забава ему неизбежно наскучит. И надо будет думать, как от неё избавиться, чтобы обезопасить себя от опасного свидетеля.
       Пока же 73-летний любитель свежатинки желал сдержать время, чтобы мальчик в Его постели, как и все предыдущие увлечения, всегда оставался новым, бодрящим Его застоявшуюся кровь. Хотел его зафиксировать. Он вообще мечтал создавать для нужных ему людей фиксированное состояние, чтобы они всегда казались новыми. С некоторых пор это стало Его идеей фикс!
      А пока похотливый дед выделывал с малолетним гибким ак-робатом, всё, что хотел. Наркотик, который Он заставил выпить наивное дитя под видом сладкой газировки, подействовал, и дело пошло веселее. Партнёр нежно брал Его полувялый член, по команде заглатывал его. При этом заискивающе и наивно смотрел на старательно молодящееся животное, чьё тело вблизи напоми-нало туго набитый старый мешок, и от которого, не смотря на все ухищрения косметологов, исходил неприятный запах гнили и плесени. Большие карие, словно блюдца, глаза мальчишки были похожи на взгляд щенка - от них - таких беззащитных и предан-ных у хозяина приятно ныло в паху....
       Наложник прошёл отличную дрессуру, прежде чем был до-пущен в Его спальню. Юнца проинструктировали специально обученные люди, так что его не требовалось всему учить. Уловив желание хозяина, он повел старика за руку в ванную комнату.
      Это было Его любимое место для утех. Даже шикарная кро-вать казалась Ему чем-то совершенно скучным по сравнению с ванной. Они всегда брали с собой много смазки. Хозяин наносил её постепенно. По мере вхождения. Любовник становился на колени в позу мартышки и ждал. Сначала хозяин наносил смазку на один палец, смазав до этого его врата обильно, затем второй и так далее. Пока не доходило до четырех пальцев. Содержащееся в смазке обезболивающее, плюс наркотик в коле, отлично делали своё дело. Несчастная живая игрушка не понимала, что её безжалостно калечат. Она вообще мало что понимала... Любов-ник мягко и влажно охватывал хозяина своим нутром, пульсиро-вал и извивался. Он больше не визжал, как попавшаяся взрослому кобелю маленькая сучка, он постанывал от удовольствия. В перерыве чудак взахлёб поведал великому вождю, как он был счастлив, когда сам руководитель их юн-организации вызвал его к себе и, взяв слово всё хранить в тайне, ошеломил новостью о том, что его вызывает к себе в резиденцию по важному делу сам Отец нации!.. Свой рассказ счастливчик закончил, когда главный фюрер вновь входил в него...
      
      Любовников Ему поставляли один краше другого. Так было заведено испокон веков и будет всегда: не важно под какими лозунгами очередные благодетели народа приходили в Кремль; в итоге они почти все со временем начинают использовать народ в качестве "мартышек". Женщины, даже молоденькие, Ему надоели к концу третьего президентского срока. Затем и юноши... Не подфарти ему много лет назад случайно стать царём, до конца дней ходил бы под угрозой сурового срока за пристрастие к таким забавам, но, как сказал другой высокопоставленный чекист в другое время, "Законы пишутся для подчиненных, а не для начальства". Конечно, страсть его была нездоровой. Но это с обывательской точки зрения. Ещё в начале 2000-х в киевской Святой Софии на него снизошло откровение: ведь он Владимир. И не просто Владимир, а Владимир Владимирович, то есть Владимир в квадрате! Как святой князь креститель Руси - Владимир "Ясно солнышко". Так высшие силы несомненно отметили его и возложили великую миссию объединения всех русских православных людей. Возложив на него этот крест, небесные покровители, вряд ли осудят своего избранника за такие мелочи, как немилосердность к врагам и страсть к невинным ангелоподобным любовникам. Так что он может позволить себе немного греха...
       А ему хотелось всё младше и младше. Нет, неспроста он в молодые годы выбрал карьеру русского опричника! Где-то на клеточном уровне Володю с юности тянуло в чекисты, видать чувствовал, что это верный способ добиться такого положения, чтобы безнаказанно насиловать людей, творить с ними всё, что заблагорассудится.
      После семидесяти Его потянуло совсем на детей. И никаких проблем не возникло! Если первые два президентских срока Он ещё опасался скандала, то со временем, разобравшись с оппози-цией и свободной прессой, почти перестал бояться. Всё необхо-димое, - будь это определённые продукты, какая-то вещь, либо человек, - ему доставлялось немедленно. В принципе удовлетво-ряющее нужным параметрам тело для утех могло быть похищено царёвыми слугами прямо на улице. Но со временем нужда в столь грубых методах почти отпала. За бесконечно долгое правление сложилась отлаженная система обеспечения хозяина огромной страны "деликатесами". База поставки "свежего мяса" в Его гарем была огромная. В первую очередь отлично финансируемые из казны патриотические движения "Наши", "Молодая гвардия", "Юнармия", молодёжный резерв "Единой России", возрождённая специально для этого пионерия. Наконец, кадетские корпуса, воспитанники которых в любой момент могли получить особое приглашение в гости к кремлёвскому дедушке...
      
       В такие моменты любовники должны были смотреть Ему в глаза, прямо в душу. И, постанывая, должны были говорить великому "поднимателю России с колен" что они счастливы, что они преданные Ему мартышки, Его верные сучки. Иногда Ему хотелось слышать, что они просто верные солдаты лично Его и Его Партии.
      Конкретно этот заискивал перед ним и требовал большего наслаждения. Эта мартышка и не помышляла противиться его желаниям, и охотно исполняла его любимый приём - "Обратно в СССР", это когда вначале один, потом два, потом четыре пальца оказывались в нем, когда он плотно охватывал всю его руку своим телом, а Он, растопыривал все пальцы! То же Он намере-вался проделать с пытавшимися сбежать бывшими советскими республиками, начав с Грузии, потом взявшись всерьёз за Украину, а там дойдёт очередь до Прибалтики, Молдовы и прочих, которым в конце концом обязательно понравиться... Какое блаженство Он видел в глазах партнёра. Тот был на грани отключки. А Он своей рукой направлял его. Да, пока он любил эту мартышку, с которой получалось не в пример лучше, чем со своенравной, непокорной хохлушкой, неожиданно соскочившей с его протянутой к Киеву руки, ну да ничего, времени у него достаточно чтобы объездить любую сучку.
      Потом они менялись ролями... Когда его старческая вялая простата наконец начинала сокращаться мартышка должен был помогать рукой - для того чтобы он разрядился полностью. За несколько секунд перед этим старик поменялся в лице и стал набрасываться на молодое мясо, словно зверь - кусать его как ворон свою добычу (если бы с кровью передавалась жизненная сила и молодость, он выпивал бы её всю до капли). Это был необходимый элемент его игры, иначе он бы не получил полного удовлетворения. Кончив, измотанный хозяин вместе с любовни-ком отправлялись спать. И спали они крепко.
      Впрочем, финал мог быть и другой (в зависимости от настро-ения хозяина. Вытащив руку из чужого тела, старик открывал ею ядерный чемоданчик, который всегда держал рядом. Потом, поиграв ещё немного с живой игрушкой, усаживал её голой задницей прямо на пульт управления ракетно-ядерным щитом. Ему нравилось придумывать разные шалости.
      Пусть они не думают, что он умрёт, а они все останутся жить. Усадив мартышку голой упругой попкой на заветную красную кнопку и символы имперского величий - той самой попой, из которой выливается его сперма вперемешку с кровью и калом - можно было отрепетировать, что он сделает с миром в тот момент, когда поймёт, что непокорная Его воле биологическая смерть подкралась к его старческому телу совсем близко... Впрочем, нет, он категорически не желал умирать! Кто угодно, только не Он! Достигнув фантастического величия, будучи самым могущественным и богатым человеком на планете, нелепо ложиться в гроб как обычный смертный... Шиш старой карге! Если надо он убьёт всех, все будут лежать ему на радость в гробу, как полные сил Борис Немцов, Алексей Навальный, только не он - он намерен жить вечно!!!
      Проклятая старость! Глупо, глупо. К твоим услугам самые аппетитные любовники. Все как на подбор словно молоденькие огурчики. Упругие тела, крепкие попки, розовые налитые. Аппетитные. Глаза хотели буквально их съесть, а сил оставалось всё меньше. Собственная плоть рассыпалось от прожитых десятилетий. Простата стала дряблая. Самые редкие и дорогосто-ящие препараты западной медицины, как и хвалёные чудодей-ственные снадобья восточной, уже не помогают. Коварство возраста, - о котором он долго с высокомерием думал, что, благодаря своим уникальным возможностям, сможет обмануть природу, - неумолимо сокращало количество оставшихся ему дней.
      В последнее время у него возникло ясное понимание соб-ственной раздвоенности. Внутри него существовали две совер-шенно обособленные части. Одна была чрезвычайно старой, очень усталой и почти смирившейся с неизбежным. Она была тяжелой, темной, желала покоя и радовалась только когда думала о том, что сумеет напоследок громко хлопнуть крышкой своего гроба, устроив человечеству ядерный Армагеддон. Это была та часть его, которая смирилась и жадно наслаждалась последними крохами жизни, не ожидая кардинальных изменений в судьбе.
       Другая часть его оставалась почти как в молодости - цепкой, подвижной. Она была нервной и ищущей. Она очень беспокои-лась об уходящих, словно песок сквозь пальцы, днях и минутах, и всё ещё на что-то надеялась. Это была подлинная часть его, из которой он большую часть времени зло и пристально смотрел на мир, словно из амбразуры дота или танковой щели. Поэтому, когда ему вдруг позвонили на совершенно секретный номер, о котором во всём мире знали лишь единицы, и чей-то незнакомый голос вкрадчиво озвучил своё предложение, старик принял его без колебаний. Он был готов поверить во что угодно, и внутренне всегда ждал чего-то такого! И пусть всё выглядело мошенниче-ским разводом, царь готов был уцепиться даже за призрачную надежду.
      
      Глава 128
      На фонарном столбе висело объявление "Избавление от долгов и кредитов. Недорого".
      "Вероятно у оборотистых ребят есть свои люди в банковской сфере, с помощью которых можно перекредитоваться, отбашляв солидный процент посредникам" - предположил Герман, в целом истолковав попавшееся на глаза объявление как хороший знак. Он прибавил шагу и принялся насвистывать бодрый мотивчик. В последнее время у него шла только прибыль по жизни. Одновре-менно так всё само собой складывалось, что разного рода долги списывались. В общем, сплошная пруха.
       Буквально несколько дней назад Дорандова и нескольких его толковых подчинённых из "Ракетного тактического вооружения" привлекли в качестве экспертов к работе подведомственного Роскомнадзору ФГУП "Главного радиочастотного центра" (ГРЧЦ). Задача этой структуры состояла в отслеживании и поиску так называемых "информационных бомб" в Интернете (в доинтернетовскую эпоху это называлось самиздатом). Нужно было выявлять авторов нелояльных власти материалов - в основном распространителей так называемых фейков о великой российской армии, громящей в Украине нацистов и воюющей с неофашист-ским НАТО. На эти цели государство выделило более 100 миллионов рублей. Были созданы системы "Окулус" и "Вепрь". И вот теперь велось их предварительное тестирование. Нужно было помочь коллегам уточнить алгоритмы безотказного выявления авторов запрещённого контента.
      Конечно Герман теперь мыслил шире, чем ещё недавно, и не мог не отдавать себе отчёта в том, что помогает криминальному государству изобличать противников несправедливой преступной войны, и в случае поимки ничего хорошего политических противников режима не ожидало. Но Дорандову очень хорошо заплатили за работу, на которую он потратил всего 5 или 6 часов своего времени. Надо быть святым, чтобы отказываться от денег, которые сами идут к тебе в руки.
      Правда, первое время Герман с опаской поглядывал в свой "Шагомер" после таких лёгких заработков. Очень не хотелось огрести так же сильно, как прилетало за подобные грехи и грешки другим. Однако, ничего тревожного с его персональным кейсом не происходило. Похоже, ему каким-то образом удалось проскочить! Если в Мироздании существует структура наподобие российского Роскомнадзора и у неё на вооружении стоят собственные кармических "Окулус" и "Вепря", то эти зверюшки реагируют не на всех и мимо них в принципе можно проскочить при некотором везении.
      Система словно не замечала его грешков. Скорее напротив. Его рейтинги росли. Достаточно было регулярно "замаливать грехи" какими-нибудь мелкими акциями: покормить бездомного пёсика, подать пару сотен рублей нищему на парковке у супермаркета, оказать услугу старушке у себя во дворе - одним словом совер-шить необременительное деяние, которое в сущности почти ничего тебе не стоит, и вот ты уже почти святой!
       "Ты победил, Галилеянин!" - хотелось воскликнуть в свой собственный адрес после таких богоугодных "подвигов". Кстати, о Галилеянине... полезно было при случае забежать в храм, что неподалёку от проходной его родного предприятия "Звезда-стрела". Правда, там давно поклонялись не Иисусу, а Государству; а вместо "не убий" и нагорной проповеди цитировали с алтаря последние речи Путина, патриарха Кирилла и его приближённых, как раз призывающих "Убий! И побольше, и будет вам царствие небесное", но важнее всего, что после таких визитов возросший рейтинг "Шагомера" действительно показывал, что Герман находится на верном пути в рай.
      Жизнь становилась прекрасна и удивительна. У него снова всё начало получаться. Это можно было сравнить с отличной сексуальной формой, когда ты на пике с почти постоянным стояком, даже зрение у тебя по ходу улучшается так, что без труда читаешь самый мелкий шрифт молитвенника, в то время когда у тебя чаще висело, и ты с трудом мог прочесть без очков газетные заголовки. А вообще Герман сделал открытие: чем внимательнее смотришь, тем меньше видишь...настоящая проницательность, - это вообще не про глаза... Но это так к слову.
      После того, как Дорандов помог коллегам из Роскомнадзора качественно улучшить работу по поиску неблагонадёжных ему отлично заплатили, а "Шагомер" отреагировал так, словно он год проработал волонтёром в хосписе. Теперь доработанная им система ловит диссидентов пачками - с помощью Дорандова и его айтишников прежние вяловатые зверюшки превратились в настоящих монстров.
      Впрочем, на самом деле не всё обстояло так просто с этой хитрой программой. По первой реакции "Шагомера" на его сотрудничество со структурой путинского гестапо, было заметно, что приложение изначально "правильно" отреагировало на мерзкий поступок пользователя - началось формирование урока-ответки для Германа. Но затем вдруг что-то там у них переклинило и произошёл кармический сброс - "честно" Дорандовым зарабо-танное наказание за помощь нацистам к его большому облегчению обнулилось. Возможно сыграло свою роль, что за минуту до окончания калькуляции Дорандов успел покормить бездомного кота. Вероятно есть такие уникумы, которым достаточно совер-шить вовремя какую-нибудь добрую мелочь и им списывается любое совершённое зло, и возможно он как раз из их числа - счастливчиков с иммунитетом от наказания за дурные поступки. И всё же реальная угроза наказания вынудила Дорандова призаду-маться: а не слишком ли велик риск. Он даже попытался удалить приложение "Шагомер" из софта - не получилось. Тогда в сердцах выбросил новенький телефон в мусорный контейнер. Но стоило купить другой, как обновлённое приложение тут же прописалось в нём (так будто оно входило в стандартный базовый пакет программ этой модели или было занесено каким-то новым вирусом).
      Затем произошло и вовсе необъяснимое. В интерфейсе "Шаго-мера" произошли такие изменения, что Германа, непонятно за какие заслуги, вдруг повысили до уровня "Мастер-премиум". Появилась масса новых возможностей для бизнеса. И тогда он отбросил сомнения, решив: "Зарабатываем! Бог не против, он даже "за!"... Потому хватит уже. Хватит переживать. Сомневаться. Хватит задаваться вопросами. Хватит чувствовать себя не совсем правым. Потому что это неправда. Ты - человек, который много чего понял, растет, меняется, учится, развивается. И сейчас ты ровно там, где должен быть. Доверься моменту и доверься себе. Ты невероятно успешен. Не случайно Судьба выбрала именно тебя... А что до здешних клиентов, то они не святые и заслужили своими поступками, чтобы их грязное бельишко было выставлено на продажу".
      
      Глава 129
      Успокоившись, уверовав в себя, Дорандов быстро вошёл во вкус лёгкого заработка. Денег хотелось всё больше и больше. Клиенты попадались разные. Очень состоятельные, относящиеся к элите, и те, кого условно можно отнести к мелкому бизнесу. По какому принципу эти люди со всей их тёмной подноготной "пускались с молотка" - ещё предстояло разобраться. И как на любой бирже, на всякий товар находились покупатели. Почти за каждый лот шла борьба между другими брокерами, так же как и Дорандов, подключёнными к необычной он-лайн к бирже. У недостаточно проворных игроков клиента перекупали в секунды! Иногда тебе оставалось просто облизываться, провожая глазами жирный кусок, который у тебя только что выхватили буквально изо рта.
       Зато, если ты первым заявлял своё право на чьи-то грехи, система с лёгкостью позволяла тебе оплатить покупку в долг. Так что выжидать и выбирать наиболее вкусных клиентов не имело большого смысла, ибо можно было вообще остаться ни с чем. Хотя, наверное, кто-то мог себе позволить и такое... только прежде чем стать чересчур придирчивым, нужно было ещё пообтереться, заслужить, чтобы система открыла тебе персональ-ный доступ к элитным наводкам.
      Зато стоило тебе купить чьё-то тёмное прошлое, и в нагрузку ты получил подробнейший кейс на клиента. Без какого-то формаль-ного статуса, без каких-либо полномочий, ты в два счёта мог скрутить в бараний рог даже очень серьёзную персону, заставив раскошелиться. Правда попадались чересчур борзые и самоуве-ренные, считающие что сами способны вывернуться из той ямы с дерьмом, куда сами себя загнали собственной алчностью, равнодушием, жестокостью, подлостью. Гид "Шагомера" рекомендовал не тратить время на таких "конченных", предостав-ляя их собственной судьбе: "Ну хочется людям дойти до края и дальше, так не стоит им и мешать!".
      
      *
      
      Побег от кармической колесницы
      В России создан судебный прецедент: обвиняемые в серьёзных преступлениях чиновники могут вполне законно избежать наказания - с помощью побега на войну с Украиной. Счёт таких случаев уже идёт на десятки, когда пойманных что называется за руку на взятке либо совершивших хищения из бюджета мэров и чиновников всех рангов, спасало от следствия и суда то, что они сбегали от правоохранителей на специальную военную операцию (СВО). И следственные органы, и полиция почему-то их не преследуют, не объявляют беглецов в федеральный розыск. Такой вот узаконенный побег в "штрафбат". Предполагается, что на угодной властям войне штрафник полностью отмоет запачкан-ную репутацию и возвратиться с чистой биографией чтобы, как ни в чём ни бывало, усесться в оставленное на время служебное кресло. Ну а погибнет...получит положенные почести и путёвку в царствие небесное.
      Только погибать, естественно, никто из спонтанных добро-вольцев не собирается. Такой вот беспроигрышный финт для коррупционеров: поехать пострелять хохлов, словно в отпуск на экзотическую охоту, а по возвращении, - героем со статусом участника боевых действий, а то ещё и с орденом - скакануть на следующую карьерную ступень - из директоров в депутаты, из депутатов в министры, из мэров в губернаторы. Даже глава государства признаёт, что служба в зоне СВО для многих "оступившихся" чиновников может оказаться хорошим кадро-вым лифтом.
       Одним из первых такую схему провернул мэр Большого Камня Рустям Абушаев. Глава "города президентского внимания" в Приморье Абушаев решил отправиться на СВО как только против него завели уголовное дело за махинации с земельными участками. Как считает следствие, коррупционер и его сообщники по администрации Надеждинского района, фиктивно выделили несколько гектаров государственной земли инвалиду и затем забрали себе. Дело уверенно шло к суду. Однако, внезапно право-охранительная машина была остановлена на полном ходу патриотичным решением коррупционера отправиться в зону СВО. Через некоторое время стало известно что беглый мэр и главарь шайки таких же жуликов представлен на фронте к ордену мужества и заведённое на него уголовное дело похерено.
       В России это не первый чиновник оказавшийся под уголовным преследованием, который вдруг решил не на словах проявить свою приверженность политике Путина...правда, только после визита к нему прокуратуры и полиции.
       Крупный госуправленец Александра Дагуца обвинялся в выводе за границу 24 миллионов долларов, полученных незаконным путём. Дагуца находился под подпиской о невыезде, но вместо того, чтобы сидя дома, дожидаться суда, подпольный миллионер тоже решил провернуть оригинальную схему с необычным побегом. Вначале сбежавшего из под ареста подследственного объявили в розыск и по требованию прокуратуры заочно арестовали. Однако, правоохранители явно недооценили кунштюк матёрого афериста. Вскорости адвокат беглеца предоставил им характеристику от ротного командира славного бойца, а также сообщил о том, что его клиент получил награду за освобождение населенных пунктов от укранацистов. "Выполнение подсудимым его конституционно-го и гражданского долга по защите Отечества нельзя считать побегом!" - с большим пафосом заявил следователям и прокурорам стряпчий, давая понять, что за неуважение к герою те и сами могут познакомиться с камерной парашей. Естественно, перетрусивший Мосгорсуд немедленно отменил решение о розыске и аресте обвиняемого, вдруг ставшего героем.
       Штука вся в том, что раз за разом пытаясь надуть Судьбу и не понести заслуженного наказания за нарушенные заповеди, греховодники не исключено, что вовсе не избегали расплаты за содеянное зло, а только усиливали предстоящую им расплату, причём многократно! Кармический механизм (если допустить его существование) невозможно обмануть, подкупить, сломать. Поэтому, если человек, не желает в положенный срок пройти через болезненный, но совершенно необходимый его душе опыт искупления и очищения; если вместо этого идёт на новые преступления - лишь бы избежать назначенного ему урока; или же ему удаётся хотя бы отодвинуть расчёт за совершённые ошибки; он всё равно ничего кардинально не выигрывает, а обрекает себя на ещё более болезненное будущее. Назначенный душой самой себе штраф - никуда деться не может в принципе... в отличие от выписанного штрафа за превышение скорости или неправильную парковку, который можно и не заплатить.
       Постепенно до Германа стало доходить, что для подавляюще-го большинства людей причинно-следственный механизм Вселен-ной работает с точностью и неумолимостью движения небесных светил...(О, да, да! Вижу, как вы крутите пальцем у виска. Пф-ф-ф, я вас умоляю! Поверьте, если бы у вас лежало в кармане "приложение Бога" для смартфонов, уверяю, вы пришли бы с схожим выводам).
      Герман начинал всё ясней представлять себе, что сбежать от колесницы высшей справедливости крайне затруднительно, а то и в принципе невозможно (если только не знать секретных способов мгновенной "детоксикации" собственной кармы и не иметь тайного помощника в виде "Шагомера").
      Если кто-то с этим не согласен, удачи!
      Ибо формированный собственными неблаговидными поступками урок, не будучи своевременно сдан на жизненном экзамене, засчитывался неким бесстрастным арбитром как прогул, и в качестве проваленного задания превращается в долг, который ножом гильотины зависает над человеком, утяжелённый многократно. И тогда вместо приговора суда и нескольких лет колонии, штрафа или даже конфискации, неумолимый Рок назначает плуту и прогульщику гораздо более болезненную отработку, отнимая здоровье, самых близких людей, лишая смысла жизни, гася краски мира и тому подобное. Но люди этого обычно не понимают и, сбегая от наказания на преступную войну, очень радуются и гордятся своим умением выкрутиться... Ограбившие свой народ чиновники, - похитившие деньги, предна-значенные на лечение детей, ремонт общественной инфраструк-туры, заботу о стариках и инвалидах - ошибочно решают, что война всё им спишет...
       Бывший министр госимущества Свердловской области Алексей Пьянков тоже, воспылав внезапным патриотизмом, отправился в зону СВО. Это произошло за несколько дней до истечения срока ознакомления с материалами уголовного дела. Пьянкову следствие инкриминировало хищение бюджетных средств в особо крупных размерах (ст. 160 УК РФ), преступное превышение должностных полномочий (ст. 286 УК РФ) и взяточничество (ст. 290 УК РФ)... Подавшись в наёмники Пьянков тоже думал, что обманул всех...бедняге, возомнившем себя хозяином собственной судьбы, предстояло узнать, как жестоко он ошибался.
      По той же схеме решил внезапно исчезнуть для следствия, суда и Высшей Справедливости, первый вице-премьер Правительства Башкирии Азат Бадранов. Курируемая местечковым вождём организация "Союз общественных инициатив Зауралья" попала под следствие за то, что несколько ее членов, явно по заданию своего руководства, были осуждены за жестокое избиение экологического активиста из Баймака, который выступал против золотодобытчиков, которые ради сверхнаживы поганили природу...
      Мэр Воркуты Ярослав Шапошников, на фоне возбуждённого против него уголовного дела, тоже прикинул и решил, что лучше ему временно сменить деловой костюм на окопный камуфляж и перекантоваться где-нибудь в более "приятном месте", чем следственный изолятор. Так рассудил чиновник. И пусть в тех краях, куда он спешно подался, летают пули и осколки, это всё лучше, чем дожидаться суда и приговора. А пока он в отлучке, подумал мэр, возбуждённое против него уголовное дело неизбежно закроют. Да и как может быть иначе! Ведь на войне не забывший лихие девяностые политик намерен был лично поубивать с десяток хохлов или совершит нечто столь же героическое...
      Когда пресс-секретаря президента Путина Дмитрия Пескова спросили: считает ли он правомерным и полезным для общества метод, которым ответственные государственные служащие, попавшиеся на преступлениях, уходят от ответственности, Песков ответил, что подобные шаги оступившиеся в жизни люди совершают вовсе не из шкурных соображений, а "по зову души и сердца", что заслуживает только уважения и восхищения.
      
      
      Глава 130
      Надо сказать, что психологически Герман был не слишком готов к такому жёсткому моральному (вернее аморальному) рэкету, - это был безжалостный бизнес. Однако, чтобы преуспеть в нём и не потерять место на бирже требовалось с ходу встраиваться в этот мир с его бесстыдными и часто отвратительными история-ми. Но плюсов оказалось больше - прежде всего ощущение власти. Богом быть приятно. Плюс - кайф охотника, загоняющего добычу. Ну и заработок. Возбуждение, игровой драйв - быстро стали нормой жизни для Дорандова. Ты начинал смотреть на людей, как на ходячие кошельки и кредитные карты, заключённые в них деньги только ждали чтобы ты их взял; ведь 98% так называемых успешных людей, добившись некоего положения в обществе, окружив себя дорогими "штуками", продолжают вести образ жизни, подспудно лишь умножающий накопительный счёт их скорбям и болезням. Избавиться от столь тяжкого груза самостоятельно крайне сложно, а чаще всего просто невозможно; и стоит запутавшемуся в грехах коррупционеру, лжецу, убийце осознать катастрофичность своего положения, как практически любой (ну или почти любой) становятся очень сговорчивым. Зато как клиенты радуются купленному за бабки избавлению от расплаты, спасению, даже возможности на безнаказанный ресентимент. Часто ну просто как дети!
      "Не знаю вашего имени, но огромное вам спасибо! Я сегодня сделала себе большой подарок. Пошла к тем гандонам, для которых мой покойный муж придумал прибыльный бизнес и семь лет сутками без выходных пахал на компанию, ставя дело на ноги, и заработав на этом тяжёлую болезнь, которая в конечном итоге свела его в могилу. А эти неблагодарные твари попытались отжать у вдовы раскрученный моим супругом бизнес. И вот я всего тремя фразами (как вы научили) достигла того замечательного эффекта, что через час все пятеро ублюдков поувольнялись, не выставляя никаких условий".
      Инструктируя эту клиентку Герману не пришлось осваивать искусство тонкого шантажа и заведомо тщательно подбирать нужные "убойные" слова - система выдала ему подробный алгоритм зачистки территории (оказалось у Шагомера может быть весьма специфическое чувство справедливости). Но дама, которой он дал ценный совет (после того как вся сумма оказалась у него на карте) восхищалась им так словно он был гуру изящного отжима.
      "В ответ на мой безотказный ультиматум мне было сказано бывшими друзьями нашей семьи, что я поступаю как непорядоч-ная женщина, что а опорочила светлую память моего мужа. Чья бы корова мычала! Зато теперь я путь непорядочная, зато крайне довольная собой стерва на должности единоличного хозяина собственной компании с годовым оборотом в 112 миллионов рублей. Но в эйфории я даже не поэтому. А потому что до этого почти всю жизнь я была терпилой. Хорошо воспитанной терпилой. И это приносило мне много минусов. Оказалось, что ставить собственные интересы на первое место и отстаивать их любыми методами чертовски просто, а главное очень приятно. Самооценку повышает, знаете ли, на много пунктов. Теперь всегда так делать буду. С праздником меня! Наливаю шампанское и чокаюсь за ваше здоровье".
      
      Глава 131
       И дело пошло.
      Дошло до того, что Система стала списывать Герману задолжен-ности по коммуналке. Очень любезно с ей стороны и весьма приятно! Забыл вовремя внести на счёт банка пять тысяч за взятую в рассрочку микроволновку - да никаких проблем! Многократно превысил кредит по карточке за покупки - из банка вместо угроз пришло уведомление, что они решили пересчитать сумму взятого тобою кредита, обнаружили у себя ошибку и хотят извиниться, а также сообщить, что ты полностью с ними рассчитался; и в качестве компенсации за свой косяк банкиры хотят положить на твой счёт бонус в десять тысяч рублей, как приз аккуратному заёмщику. Что и говорить приятно когда ты любимчик богов.
      А что насчёт других? Действительно, как человеку, погрязшему в грехах, избежать расчёта с небесным банком? Не станешь же снова чистеньким подобно ангелочку или младенцу, если, к примеру, лет двадцать до этого ты занимался всякими мерзостями и "переполнил чашу терпения", за что тебе вот-вот должно прилететь. Так вот, выяснилось (и это подтверждалось на целом ряде кейсов), что в сложных случаях расплату можно "на вполне законных основаниях" пусть не отменить, хотя бы отодвинуть. Для этого требовалось усиленно... нет не совершать добрые поступки и не замаливать грехи в церкви, а пускаться во все тяжкие, творя зло как проклятый с упоением и безостановочно. Тут как с бумерангом - чем лучше размахнёшься и сильнее бросишь, тем дольше он будет летать. Вот только прилетит тебе в лоб потом так, что мало не покажется. Может и башку срубить. Зато получишь солидный выигрыш во времени.
       Обычно в таких случаях Программа предупреждала, что за отсрочку виновному придётся потом заплатить в десятикратном размере с учётом накопившихся процентов. Как в банке - можно договориться и перекредитоваться чтобы отодвинуть расчётный срок. Снова перекредитоваться. И снова... Каждая такая отсрочка позволяет отодвинуть свидание с судебными приступами. Только какой ценой?
      Тому, кто мог бы лишиться только всех денег, придётся распла-чиваться собственным здоровьем и даже жизнью, или здоровьем и жизнями близких. Впрочем, говорить об этом клиентам было не обязательно.
      Пытливый инженерный ум Германа сразу ухватился за идею "кредитных каникул", в которой чувствовалась недореализован-ность и перспектива. Схему можно было попытаться доработать, придать ей больше привлекательности и убрать из неё (хотя бы замаскировать) эффект отложенного возмездия. Тут Дорандову пригодился опыт гуру маркетинга, например, Эдварда Бернейса, который ещё на заре становления общества потребления разрабо-тали убойные, как ган-машина Браунинга, маркетинговые рецепты, как продавать людям отсроченные страдания и смерть под маркой щасс-тья. Правда требовалось провести серию экспериментов, чтобы отработать кое-какие нюансы. Нужны были подопытные.
      
       Дмитрий Грачёв был режиссёр кино и телевидения. Удачливый сценарист и продюсер, телеведущий, главный режиссёр государ-ственного телеканала Россия, заместитель главного редактора и главный продюсер главного путинского пропагандистского телеканала. Сорокалетний режиссёр телевидения и рекламы Дмитрий Грачёв прежде снимал не военные репортажи, а рекламу "Газпрома", однако после того как Путин решил начать войну с Западом и там перестали покупать русский газ, Грачёв стал думать, на чём ему теперь зарабатывать миллионы, ведь он давно обзавёлся очень дорогостоящими привычками. Оказалось, реклама армии и войны в его исполнении получилась не менее зрелищной и даже гламурной. В такие времена только дураки не зарабатыва-ют на войне. А Грачёв дураком не был. При этом не был он и наивным человеком, отлично понимая, что рекламирует армию, созданную не для обороны, а для агрессивных захватнических войн. Только этическая сторона дела никогда его особо не волновала, главное, чтобы за работу хорошо платили.
       По сценарию одного ролика, парень лет тридцати врёт по телефону младшему брату, что находится на курорте, купается в тёплом море, флиртует с девушками, а сам служит в спецназе и участвует в некой спецоперации. Его младшой, совсем ещё мальчишка, явно только закончивший школу, желая быть похожим на старшего брата, отправляется за военной экипировкой в фирменном магазину Министерства обороны РФ. И вот юнец уже на передовой - стреляет в кого-то и выглядит супергероем. Рекламу стали крутить почти круглосуточно по всем телеканалам и в Интернете, особенно на популярных у молодёжи ресурсах. Эффект превысил все ожидания заказчиков: после запуска ролика резко выросло количество добровольцев, желающих отправиться на фронт; молодым людям, у которых ещё не сформирована способность критически оценивать влияния на них популярной культуры, всегда и везде хочется походить на героев с экрана.
       Очень довольное результатом Минобороны РФ тут же заказа-ло умелому рекламмейкеру целую серию роликов, рекламирую-щих службу по контракту. Героями видео стали охранник, фитнес-тренер и таксист. "Разве таким защитником ты мечтал стать? Разве в этом твоя сила? Разве такой путь ты хотел выбрать?" - с насмешкой говорит штатским "суперменам" молодой женский голос за кадром - Ты же мужик! Ты же мужик! Будь им!". В конце рекламы трое мужчин появляются в боевой амуниции на фронте, и естественно становятся сильнейшими мотиваторами для многих тысяч россиян, часть из которых обречены стать калеками или вернуться домой в цинковых ящиках.
      Одним словом, Дмитрий Грачёв зарабатывал на людоедском видео. За свои потуги он получил звания академика Академии Российского телевидения. При этом нельзя было сказать, что плоть так уж чересчур преобладала в нём над духом. Всё-таки он был художник, натура творческая, тонко чувствующая, но... как и многие коллеги, Грачёв не смог устоять перед искушением успехом, деньгами, почестями. Его бы надо было отправить в госпиталь и познакомить с молодыми ребятами, которые благода-ря его творчеству оказались затянуты в мясорубку. В частности показать ему солдата потерявшего половину лица и глаз в Запорожье. А также 19-летнего парня из Хабаровска без челюсти, для которого путь в ад начался с просмотра красивого видео про крутых спецназовцев и покупки комплекса одежды разрекламиро-ванного Грачёвым бренда "Армия России". Чтобы "художник" увидел полные боли и отчаяния голубые глаза мальчишек, на которых успешно зарабатывал. А ещё господину режиссёру не мешало бы утроить тур по сотням погостов, чтобы он своими глазами увидел свежие могилы людей, для которых снимал своё кино... Впрочем его собственный ад уже тоже был не за горами. Герман просто спросил, понимает ли он что натворил своими роликами. Естественно, что первое их общение было коротким и малопродуктивным.
      - Эти несчастные вас даже не ненавидят, - вздохнул на прощание Герман, когда услышал, что разговора не получится.
      - Я режиссёр и просто снимаю хорошую рекламу, - взыграло вдруг в этом гламурном индюке.
      - Запомните, я не хочу, чтобы вы думали, что ваши несчастья идут от меня, - предупредил Дорандов. - Я тоже тут не при чём. Я лишь хотел Вам помочь...
      - В кино, чтобы победить, надо пройти через девять кругов Дантова ада, - мрачно объяснил Грачёв, снисходя до такого чудика. - Я не оправдываюсь, просто говорю, чтобы вы не думали, что я легко зарабатываю на своём ремесле.
      - Я и не думаю. Я мог бы стать вашим Вергилием и провести вас по этим кругам сравнительно безопасно. У меня есть такая возможность... И стены Иерихона пали бы. Но вы сами отказывае-тесь. Я сочувствую вам, Дмитрий Евгеньевич. Признаюсь, я долго присматривался к Вам. Вы талантливый человек, ваша проблема в том, что свой талант вы поставили на службу дьяволу.
      Про Вергилия это он лихо закрутил, приятно удивился сам себе Герман, столь тесное общение с "Шагомером" сказывалось на нём самым положительным образом...
      - О, можете не продолжать! Это я уже слышал от многих. Честь имею! - в раздражении отрезал режиссёр. Однако, добавил: - Послушайте вы! А если бы я рисовал водочные этикетки, что же мне прикажите отвечать в за всю пьющую Россию?
      - А-га! - радостно подтвердил Герман.
      - Ну, знаете ли! - неприязненно изумился режиссёр. - Тут святой нужен, а не нормальный человек, у которого всего одна жизнь и другой не будет.
      - Прощайте, - сказал Герман. - Искренне жаль. Стены Иерихона для вас не падут.
      - Почему? - вырвалось у режиссёра.
      - Всё в этом мире связано... Всё в этом мире связано и имеет последствия. Можно сколько угодно оправдывать себя. Бесполез-но...Впрочем, очень скоро вы всё поймёте. Примите мои соболез-нования...И до свидания.
      В общем разговора не получилось, ещё требовалось оттачивать и оттачивать подход к таким клиентам. Но "благодаря "Шагомеру" Герман видел, как скоро господин режиссёр будет сам, - как те несчастные мальчишки на передовой профессионально отрекла-мированной им войны...скуля, отползать на обочину, чтобы зализать раны. Словно собака, которой машина перебила хребет. На самом деле Герману было до него фиолетово - не захотел отсрочки, пусть мучается. Не велика птица. Для Дорандова режиссёр был просто лабораторная крыса, которую не жаль.
       Наташа посоветовала ему не церемониться с такими лоснящи-мися жирком негодяями:
      - Если не удаётся заработать на таких гламурных крысах - бросать их долги через Биржу на растерзание так называемым "падальщикам".
      Существовала такая каста игроков, "придонных" хищников - без средств на покупку, без права на кредит со стороны Системы, зато с большой фантазией по части утилизации тех, кто наработал себе большой и сочный отрицательный бэкграунд и при этом по какой-то причине не заинтересовал платёжеспособных брокеров. Как товар с просроченным сроком годности таких грешников система периодически утилизировала... Ни о каком гуманизме там речи не было.
      - Кинешь падальщикам пару тех кто тебе отказал, пойдёт слушок как ты жёстко наказываешь гордецов, зато другие станут сговорчивее, - объяснила механику умудрённая по части тёмной стороны жизни Наталья.
       Что происходит с человеком после того как он проваливается куда-то в подвал Системы и на него набрасывается стая голодных крыс... даже думать не хотелось. Тем не менее Герман обещал Наталье подумать над её советом, а сам занялся другим "подопыт-ным".
      
      Глава 132
       С некоторыми иметь дело было интригующе. Например, с известным политологом Глебом Павловским. При СССР он был заметным диссидентом и боролся за демократию. Молодым человеком Павловский принадлежал к горстке отчаянных совестливых граждан, которые понимали, что без срочных реформ и перемен Родина обречена на гибель. Их не пугали тюрьмы и спецпсихушки, за свои принципы юный Павловский, как и его товарищи по диссидентскому движению, готов был взойти на крест, примерить терновый венец мученичества. Но вместо Голгофы "Империя зла" неожиданно обрушилась сама...
       В горбачёвскую Перестройку экс-диссидент неожиданно оказался сам приближен к власти, с которой буквально вчера отчаянно боролся; и с большим успехом принял-ся...монетизировать своё понимание советского общества. Став популярным политтехнологом, он продал душу дьяволом, разработав беспроигрышную технологию взятия власти через демократические выборы. Всё зависело только от суммы вложен-ной в нужного кандидата. Фактически Павловский и его команда гарантировали успех любому проходимцу, негодяю, если за ним стоял олигарх с миллионом долларов. И всё же когда к Павловско-му обратились дочь и зять престарелого президента Бориса Ельцина с предложением провести в Кремль в качестве приемника вчерашнего чекиста, Глеб внутренне содрогнулся от отвращения. Ведь он столько настрадался от КГБ! Ему ли не знать, что стоит привести во власть одного чекиста и он обязательно протащит с собой всю корпорацию рыцарей чёрного ордена.
       "Я знал, что благодаря имеющимся возможностям можно добиться избрания любого, на кого укажет Борис Ельцин, - впоследствии признавался Павловский. - И мне было страшно, что приемником может стать этот человек, хотя в ту пору Путин всячески представлял себя, как человека Анатолия Собчака, то есть, одного из лидеров демократического движения. Но я-то к тому времени уже много лет не был наивным романтиком и понимал, что бывших чекистов не бывает. Но предложенные мне деньги и определённые обещания перевесили моральные колеба-ния.
       Владимир Владимирович не был каким-то невероятным харизматиком, интеллектуалом, первоклассным актёром, чтобы произвести нужное впечатление на публику, нам предстояло сделать его таковым за время предвыборной компании. И мы смогли вытащить из Путина то, чем он мог понравиться народу. Он выгодно отличался от политических тяжеловесов из бывшей партноменклатуры, косноязычных "красных директоров". Путин своей легкостью, склонностью к юмору выглядел глотком свежего воздуха на их фоне. Пацанство? Возможно. Но тут сработал тот же эффект, что за пятнадцать лет до него помог Михаилу Горбачёву, впервые заговорившему с людьми на простом человеческом языке. Эти вещи сразу считываются людьми по каким-то косвенным признакам. И по результатам всех соцопросов, во всех фокус-группах, вылезал один и тот же результат: "Путин такой же, как мы, он понимает, чем живёт простой человек". Это было основным суждением в отношении раннего Путина. Такого никогда не сказали бы ни о Ельцине, ни о Черномырдине, ни о Горбачеве.
      Свою роль сыграли молодость и спортивность приемника. Нет, нет, альфа-самец - это все фигня. Данный фактор особенно значим оказался именно на фоне Ельцина: тот - слабый, больной, старый, алкоголик, а этот - молодой, спортсмен и так далее.
       И то, что он в прошлом чекист, нам удалось перевернуть ему на пользу. Правда, тогда, в 1999-м, поначалу казалось невозмож-ным, чтобы страна, пережившая ГУЛАГ, самиздат, новую волну арестов 70-х и 80-х, вербовок стукачи и так далее, проголосовала за подполковника КГБ. Я долго ломал над этой задачкой, казавшейся неразрешимой, голову, пока не приду-мал гениальный ход. То, что нельзя спрятать, надо подчерк-нуть - это правило дизайна. И мы "чекиство" кандидата не стали прятать, наоборот, подчеркивали. Это было с самого начала одной из линий кампании. Путин не чекист, не жандарм - он разведчик! И не важно так ли это на самом деле. Мы презентовали народу Путина разведчиком "а-ля Штирлиц", не столько чекистом, сколько военным, человеком в погонах, ведь только такой кремень "с чистыми руками и горячим сердцем" и способен побороть зарвавшихся олигархов, всю эту обнаглевшую "семибанкирщину". То, что он разведчик, это значит, что он был глубоко законспирирован. Он свой, но он как бы долго находился на "нелегальном положении". Поэтому даже то, что чиновник Путин работал в администрации не популярного Ельцина - это уже не имело того убийственного значения, какое могло бы. То есть, имело только в первые недели пока Путин еще не успел понравиться народу. Как только он, с нашей помощью, начал нравиться, люди сами, с нашей ненавязчивой подсказки, начинали объяснять себе и другим все негладкие детали его биографии. Мы сразу с первых шагов сумели правильно подать народу кандидата: "разведчик вернулся домой на "Большую землю" после выполне-ния особо важного задания, чтобы приступить к исполнению нового задания Родины". Ибо важен этот момент выхода на свет.
       Ключевой момент - это превращение в народного любимца. Путин, привыкшей к своей серости, сам в такую возможность долго не верил. И высоким рейтингам доверия, которые фиксиро-вали соцопросы, тоже не верил, говорил нам: "Да бросьте, это все обвалится через месяц, так не бывает. Долго хорошо вообще не бывает".
      Я помню момент, когда до ВВП наконец стало доходить, что с ним происходит что-то необыкновенное. Это была сильная картинка: Колонный зал Дома союзов, какое-то мероприятие, овация богатейших людей страны, камера, идущая по этим потным лицам - потным то ли от страха, то ли от экстаза восхищения и обожания. Наверное, тогда недавний пенсионер и питерский чиновник средней руки начал осознавать, что ухватил бога за бороду! И ведь мы, вся его команда, на это и играли. Еще вопрос, у кого раньше снесло крышу - у него или у нас, которые работали на его харизму, натаскивали его появлять-ся перед большими аудиториями, правильно говорить. Мы вполне искренне хотели бóльшей любви, бóльшего обожания к нему. И мы, к сожалению, получили того Путина, который вскоре почувствовал себя божьим избранником".
       Очень быстро политтехнолог и бывший диссидент осознал, какого монстра он выпустил из адского зазеркалья. Нет, Павлов-ский не ушёл мгновенно в открытую оппозицию диктатору, а лишь аккуратно отошёл в сторонку, продолжая гастролировать по стране и торговать своими способностями любого подонка сделать мэром или губернатором - швырнул бумеранг ещё сильнее. Это его и "спасло" от немедленного возмездия за содеянное. Между тем созданный им тиран во главе мафии питерских знакомых азартно принялись разворовывать страну, строить какое-то бандитское государство, раскручивать маховик политического террора, развязывать войны. А господин Павловский, разбогатев, сумел благополучно удалиться в частную жизнь, оставшись респектабельным экспертом. Стоимость услуг "серого кардинала Кремля" пусть и бывшего, постоянно росла, его звали читать лекции, выступать на разные шоу. "Советника Путина" охотно зазывали в регионы пилить бюджеты в очередной предвыборный сезон.
       Но где-то двигались графики на "Шагомере" показывая, что бесконечно перекредитовываться у "делателя королей и губерна-торов" не выйдет, и близится момент окончательного расчёта.
       Впрочем, Герман схитрил (хотя и отлично понимал с кем имеет дело). Связавшись с клиентом, он слукавил, объяснив, что, если ничего не делать, то дней через 8-10 с ним случится катастрофа - возможно, клиент узнает о своей тяжёлой болезни. Или внезапно умрёт кто-то из его близких. Но проблему можно решить за приличную сумму. Нужные аргументы, как обычно подсказало Приложение.
       Павловский сначала послал Дорандова грубо на три буквы. Но Программа быстро отбила охоту грубить даже у такого прожжён-ного и проницательного циника. Уже на следующий день политтехнолог позвонил сам. Герман начал доить его, попутно стараясь сделать так, чтобы дойная корова протянула подольше. Впрочем, эксперимент продлился недолго. Умирал Павловский тяжело. Судьба жестоко отомстила ему, опрокинув в запоздалое раскаяние, наполнив последние дни горечью ощущения, что вторая часть жизни прожита недостойно и что после себя он оставляют не лучшее наследство.
      
      Глава 133
       Следующим после политтехнолога был писатель. Долго время Захар Плилепин имел репутацию самобытного литератора не без способностей и политического маргинала. А ведь его предупре-ждали, как опасно переносить действие своих инфернальных романов в реальность, становиться активным проповедником религии хаоса, разрушения, войны ради войны, жрецом смерти...
       Некоторое время Герман не без интереса, в режиме реального времени наблюдал, как людоедские призывы господина литерато-ра приближают его к черте, за которой его ожидала расплата. Вероятно, писатель-"патриот" интуитивно что-то почувствовал, ведь неспроста же он тут же бросил в публичное пространство фразу: "В литературе и в жизни надо уметь отвечать не только за свои поступки, но и за слова", и попытался отодвинуть срок по платежу тем, что призвал к террору против несогласных с войной в Украине деятелей российской культуры. Вскоре после того, как всегда завидовавший чужому успеху, славе, гонорарам, Прилепин, кстати, давно мечтавший прилепиться к власти и госбюджету, учредил при Государственной Думе трибунал для коллег-диссидентов (Комитет по борьбе с предателями в сфере культуры), безвкусно наименованный им "Град", и развернул широкомас-штабную "охоту на ведьм", требуя репрессий для осудивших войну режиссёров, актёров, балетных, коллег-писателей, Герман вышел на него:
      - У меня есть очень чувствительная информация для вас. Только не спрашивайте кто я такой и откуда знаю то, что хочу вам сказать. В конце недели с вами случится крупная неприятность. Обращаться в Следственный Комитет и даже в ФСБ бесполезно. Но я могу помочь Вам.
      - Хочешь заработать на мне? Понимаю. Мы не в раю, - деловито ответил писатель. Он знал о чём говорит, ведь прошёл ад войны - своею жизнью доказал, что умеет зарабатывать не только авторучкой, но и автоматом, пиарясь на убийстве людей.
      - Полторы тысячи долларов за каждый дополнительный месяц жизни плюс ещё столько же за страховку от болезней и увечий, - озвучил своё предложение Дорандов.
      - Ух! Интересное предложение. И ведь не дорого за надёжную крышу! - как будто согласился Прилепин.
      Герман прислал номер на который нужно перевести деньги и получил ледяной душ в ответ:
      - Послушай, придурок. Мне плевать кто ты такой. Я воевал на Донбассе. И скоро снова отправлюсь в зону СВО. Если бы я чего-то боялся, то может и купился на твой нехитрый развод. А так говорю тебе: пошёл ты в жопу, гандон штопанный!
      Через три дня Прилепина взорвали. Писатель не погиб, но получил тяжелое увечье, его охранника-водителя разорвало в клочья. Как только Прилепин пришёл в себя в реанимации, он тут же сам вышел на Германа и принял условия сделки...
       В целом Герман рассматривал полученный им опыт, как полезный, он помог ему отшлифовать мастерство "активного маркетинга", так он это называл.
      
      
       Глава 134
      К восьми часам утра Герман как обычно направлялся в кафете-рий по соседству, - выпить чашечку кофе с пончиком или блинчиком. Он пересёк огромную, пока ещё полупустую, парковку возле гипермаркета "Глобус". Погода стояла отличная и Герман решил пройтись вдоль фасада огромного молла к тому входу, что ближе к ресторану. Справа на пятиметровой высоте стены проплывала надпись плакатными буквами "Делаем колбасы здесь, в гипермаркете". Шагов за сорок впереди появилось собственное отражение Германа в стеклянных раздвижных дверях. В полный рост, целиком. В обычной повседневной спешке редко задумыва-ешься над такими деталями. По настроению. Вот эти ноги... почему-то отлично помнилось, как стеснялся сам себя длинноно-гого в 17 лет. А вот он идёт в первый класс, с гордостью ловит на себе умилённые взгляды прохожих и с удовольствием поглядывает на свои специально купленные мамой в Центральном детском мире на Лубянке лакированные новенькие боты... Никакого усилия над собой не требуется, чтобы увидеть себя ещё раньше - он неумело топает по ковровой дорожке красного цвета. Вероятно какое-то медучреждение. Шаги его ещё очень неумелы, но всё в порядке, ведь есть мамина рука, за которую он крепко держится. Навстречу им попадается высокий, как гора, мужчина в белом халате и докторской шапочке. Врач. Сколько Герману в ту пору? Полтора годика или годик... Переход. Человек в высоких белоснежных чулках, бархатных панталонах-кюлотах нежно-голубого цвета, изящные туфли на каблуках с квадратными мысами, усыпанными блестящими камушками застёжками и шёлковыми кружевными бантами. Взгляд выше. Парчовый голубой кафтан с золотой вышивкой, под ним не менее роскош-ный алый камзол. На боку кавалера шпага. В правой руке он держит подзорную трубу. В левой руке у него трость из колони-ального чёрного эбенового дерева и слоновой кости. У немолодого кавалера красное обветренное океанскими ветрами массивное лицо закалённого в баталиях воина, обрамлённое буклями женского парика.
       Герман жадно вглядывается в вышитый золотом и усыпанный драгоценными камнями адмиральский мундир, шляпу-треуголку...черты лица ему как будто не знакомы...А впрочем, так это же он сам! Сомнений нет. Сам, только другой.
       Взгляд снова вниз: там движется навстречу из глубин зазерка-лья уже кто-то другой - сандалии под подолом белоснежной тоги с пурпурной окантовкой римского сенатора, в каждом движении внутреннее достоинство...
      Погода стояла отличная, ярко светило солнце. А в стекле дверей уже отражается худощавый, длинноногий, с ястребиным носом. Короткая причёска ежиком, напоминает американского армейско-го полковника, только вместо формы штатский костюм с металли-ческим отливом и в руках портфель-"дипломат" цвета "метал-лик"...
      На смену мелькнувшему "менеджеру" с чемоданчиком, в волшебном отражении появился старик в турецкой чалме, седая борода, хмурый потерянный взгляд. Ссутуленный пожилой турок ведёт турчонка в красной феске, белой курточке и широких штанишках, это его внук. Они бредут по живому коридору из строя вражеских солдат. За спиной у несчастных беженцев городская стена. Там среди минаретов и южных кипарисов остался их дом... Двери раздвигаются унося видение. Из них навстречу Дорандову движется уже вполне реальный светловолосый малыш, он тоже держится за мамину руку, у него на верёвочке ярко-синий воздушный шар.
      
       По супермаркету носился какой-то бесноватый. В общем ничего преступного он не совершал: выкрикивал лозунги за войну, за Путина, и везде и на всём, что попадалось психу на глаза, рисовал из баллончика букву Z. За одержимым зэт-патриотом бегала охрана универмага и пыталась мягко его утихомирить. Наконец им это удалось. Приехавший наряд полиции обнаружив в чём дело, предпочёл не связываться с "правильным" шизиком. Ведь нарушитель спокойствия не из хулиганских побуждений портил товары и собственность "Глобуса", а протестовал против передачи Германией (гражданами которой являлись хозяева компании "Глобус") танков "Леопард" и истребителей Ф-16 Украине. Полиция предпочла ретироваться. Вероятно сумасшедшего сдадут санитарам психиатрической неотложки, решил Дорандов, проходя мимо.
      
       Герман поставил чашку на кофемашину, выбрал на жидкокри-сталлическом дисплее "экспрессо", коснулся пальцем экрана, и отправился на другой конец ресторана за оладышком с курагой и кусочками ананаса.
      Когда через пятнадцать минут за столиком Дорандов ел свой оладышек и прихлёбывал кофе, вкус напитка показался ему несколько необычным. Однако он не придал этому значения, ибо был захвачен мечтой о том, как купит себе мотоциклетный шлем чёрного цвета, вязанную шапочку подшлемника с дырками для глаз и дыхания, рокерскую кожаную куртку, а главное хромиро-ванный роскошный мотоцикл! Однажды он прикатит сюда верхом на собственном байке! И будем ожидать за этим столиком Наталью, которая тоже приедет верхом на стальном коне. Этого момента их встречи он будет ждать непременно не снимая с головы шлема! Да, будет париться, потеть, но терпеть, ибо что может быть сексуальнее мужчины "в доспехах"! Наталья войдёт в раздвижные двери раскованной походкой амазонки. Он поднимет-ся ей навстречу из-за стола, неторопливо снимет свой красивый шлем, похожий на рыцарский, либо на тот, что носят джедаи из "Звёздных войн". Потом так же не спеша стащит с головы подшлемник. Волосы его будут слегка взъерошены, как после долгой скачки или битвы, но это ничего. Потёртая куртка на нём будет слегка запыленной и пахнуть военной кожей. Они попривет-ствуют друг друга как положено у рокеров - хлопком ладоней, получится очень "по-пацански"...
      По внутренней трансляции гипермаркета фоном шла реклама. "Глобус - лучшее качество и доступная цена, - рассказывал приятый голос. - Мы производим лучшее мясо, объём продукции производится с учётом спроса покупателей. У нас не бывает излишков. В течении дня наши мясники подкладывают на прилавки свежее мясо без жилок и костей. Наше мясо никогда не бывает замороженным. Мясной цех - только свежее мясо! Каждое утро из лучших фермерских хозяйств нам привозят свежую охлаждён-ную свинину и мясо молодых бычков. Одну часть мы разделываем и сразу выкладываем на прилавок, другую пускаем на переработку, изготавливаем превосходные колбасы, ваши любые сосиски, паштеты...".
      Неожиданная мысль посетила Дорандова: "Как просто. Почему с людьми должно быть сложнее? Каждый день на фронте погибает примерно 150 "молодых бычков". За счёт мобилизованных, зэков, контрактников государство быстро восполняет дефицит "мяса". Но и излишки тоже не нужны, чтобы не нервировать избалованное население Москвы и Петербурга угрозой новой мобилизации. Это же прекрасно работающий мясной цех!
       Теперь среди ведущих представителей официальных обще-ственных наук в России в большом тренде идея, что, дескать, это западные либералы-гуманисты придумали сложности, гнилыми рассуждениями об уникальности и сверхценности каждой человеческой жизни, а нормальная жизнь движется по своим биологическим и социальным законам. Большая страна должна расширятся и самоутверждаться, война позволяет государству оставаться в хорошей "физической форме". Быть может даже не станет большой проблемой, если президент всю страну превратит в огромный мясной цех по кормлению войны всем ей необходи-мым. Станет "набивать чрево войны человечиной", как Путин выразился недавно - за три дня до своего очередного переназначе-ния (в какой-то там десятый или двадцатый по счёту раз) на шестилетний президентский срок в интервью прокремлевскому телепропагандисту и акционеру войны Дмитрию Киселёву. А то приучили, понимаешь ли, население к безудержному потреблению удовольствий, расслабили!
      
      Глава 135
      Старший лейтенант ГИБДД Роман Щёткин служил...помоечной чайкой. Таким нелестным прозвищем сотрудников его подразде-ления "парковочной полиции" называли в народе. Ведь то, что в цивилизованном мире приносило немалую пользу обществу и помогало избежать хаоса, в России выродилось в полукриминаль-ный бизнес, от которого кормились мафиозные структуры во главе с полицейскими.
       Для старлея Щёткина день начинался с неплохого улова. В супермаркете наплыв покупателей, многие по рассеянности и в спешке оставляют свои машины в зонах предназначенных для инвалидов. Даже дисциплинированные водители попадают в искусно расставленные сети, ибо разметка от специального знака нанесена так хитро, что надо носить с собой рулетку, чтобы не ошибиться. Так что место было прикормленное.
      Щёткин уже оформил положенное для выполнения официаль-ного плана количество протоколов, и начал работать на себя. Своим намётанным взглядом старлей мгновенно замечал добычу и по рации вызывал очередной автопогрузчик. Их водители курсировали по гигантскому кругу от парковки супермаркета до спецстоянки и обратно. По приказу гаишника смуглолицые черноволосые парни в синих комбинезонах в считанные минуты цепляли указанную им опечатанную легковушку краном и взгромождали добычу на платформу своего трейлера. Иногда на вопль сигнализации своей драгоценной собственности успевал прибежать запыхавшийся автовладелец и начинал уговаривать инспектора сжалиться. Щёткин привычно изображал холодную отстранённость. Дальше механизм развода хозяев машин должен был работать сам, без его активного участия. Местные таксисты тоже были частью стаи чаек. И тоже делились прибылью с Щёткиным.
      Между тем приближалось время обеда. Старлей рассчитывал заработать себе на шикарную трапезу в здешнем ресторанчике. Ну и бригаде эвакуаторщиков можно немного сбросить деньжат с барского стола.
      
       Герман сидел в кафе гипермаркета и наблюдал через прозрач-ную витрину за деятельностью слаженной команды ушлых ребят, которые в часы скопления покупателей делают вероятно очень неплохие деньги, причём прямо из воздуха. Любопытное было зрелище. Правда те, на кого они охотились, у Дорандова тоже мало вызывали сочувствия, ибо надо быть полным сундуком, чтобы оставлять свою машину на месте, предназначенном для инвалидов. И всё же работа слаженной пищевой цепочки эвакуаторщиков завораживала. Сценариев их бизнеса было несколько.
       Вот подъехал очередной их клиент и, не найдя места куда ему приткнуться чтоб обязательно поближе ко входу, не стал особо заморачиваться, а просто занял свободный кусок асфальта. Конечно хамство. Но продолжим наблюдение. Не прошло и пяти минут с того момента, как нарушитель зашёл в магазин, как поблизости от его машины нарисовался работник гипермаркета - то ли уборщик, то ли сборщик оставленных покупателями товарных тележек. На его простоватом лице радость и азарт. Не зная, что за ним наблюдают, скромный приезжий с Востока достаёт телефон и делает звонок. Тут же, словно из засады, подкатывает инспектор на своём "звездолёте", а за ним и грузовичок с краном. "Гаишник" быстренько фотографирует и опечатывать попавшуюся легковушку, через пару минут она уже зависает в воздухе. Вся операция занимает от силы минут семь, Герман специально засекал несколько раз.
       Если вопрос не решается на месте, то дальше к разводу клиента подключается резервное звено - специально заряженный таксист. Расслабленный походкой автовладелец подкатывает нагруженную покупками тележку, а машины его нет! Следует немая сцена, когда на лице бедолаги, последовательно меняя друг друга, отражаются полная растерянность, ужас, отчаяние. И тут на сцене вновь появляется уже знакомый нам персонаж в тужурке местного рабочего. Даже не слыша его слов, видно, что он выражает сочувствие пострадавшему и успокаивает, что-де не убивайся ты так, брат, не угнали твою драгоценную тачку. Мол, я совершенно случайно видел, как её увезли на штрафстоянку и даже могу помочь твоему горю. Рабочий сводит пострадавшего с таксистом, который берётся, естественно за хороший гонорар, отвезти пострадавшего на ту самую стоянку. Одна знакомая Германа несколько месяцев назад попала в подобную обработку. Круглень-кая сумма, в которую ей обошлась неправильная парковка, впечатляла. Так что, Герман даже обрадовался, когда "Шагомер" предложил ему самому покормиться за счёт матёрого пернатого хищника с хорошо знакомой ему парковки.
      
      Глава 136
      Все действия старшего лейтенанта Романа Николаевича Щёт-кина были давно автоматизированы: намётанным глазом наметил новую жертву. Проверил по базе - убедился. Подошёл. Опечатал двери и капот. Сфотографировал с нескольких точек. Вызвал эвакуатор. А пока он едет, вернулся к себе в служебный автомо-биль. Всё вроде шло хорошо, во всяком случае как обычно, а на душе погано, неспокойно. Что ещё преподнесёт ему будущее? Так получалось, что из самодовольного вальяжного хозяина жизни Роман стал в последнее время превращаться в издёрганного неврастеника. Неприятности буквально посыпались на него. И ведь не попросишь коллег разобраться. Кому конкретно сделать предъяву за то, что разгул стихии (словно вняв проклятиям местных мамашек и бабушек) свалил дерево на твою "бэху", припаркованную как обычно почти на детской площадке в родном дворе? И кто виновник того, что у тёщи в голове что-то вдруг коротнуло и она решила запретить зятю появляться у себя дома и пользоваться дачей? На ком хотя бы отвести душу за любимого дядьку что внезапно тяжело заболел. Ведь от полосы неудачи не застрахован никто. Ребята из УВД просто пожмут плечами, а то и посмеются над ним, если он скажет им, что его могли умышленно сглазить! К примеру поручить какой-нибудь старой колдунье навести порчу... из зависти или из мести.
      
      В ожидании приезда очередного эвакуатора Роман нетерпеливо выругался. Ну где же он?! Уходят проверенные кадры, а на смену им приходят медлительные горные бараны! Часть его ребят, с которыми Щёткин сработался, сбежали из России, когда военко-маты начали охоту на нелегалов, отправляя их на войну. Из-за этого механизм годами работавший как часы впервые начал давать сбои. Прежний парень, Конокбек, был резв, как чистокровный ахалтекинец, смышлён и покладист. Конокбек занимал позицию заранее и появлялся в течении десяти минут. А этот новенький - одно разочарование! И ведь выгонишь - и ещё не факт что найдёшь лучше ему на смену.
      В нервном ожидании Щёткин принялся расчёсывать болячку под тканью штанов в паху.
      "Так что принять условия ушлого шантажиста, так умело прикидывающегося просто доброжелателем?" - колебался офицер.
      - Ну где его носит?! - вновь выругался Щёткин.
      Нет, напрасно ребята из компании взяли новеньких вместо киргиза Конокбека и казаха Рахата. С прежними у старлея не было проблем. Они отлично сработались и понимали друг друга с полуслова. Их не требовалось подгонять, учить как надо разводить клиентов. Всё было отработано до автоматизма. Почти три года они проработали в тесной связке... Почему жизнь бывает так несправедлива. Третий по счёту доктор, из тех, к кому Щёткин обращался за последнее время, сказал, что появившиеся язвы на его коже, это скорее всего рожистое заболевание, и что они могли годами гнездиться в его организме прежде чем проявить себя. Хотя точную причину обострения Щёткину вероятно не скажет никто. За два приёма у этого рэкетира в белом халате Роман уже выложил половину своей офицерской зарплаты. И ещё десятку потратил на лекарства и процедуры. Совсем у людей нет совести, они же давали клятву Гиппократа помогать людям из милосердия!
      Щёткин нервно закурил. Этот шантажист, что позвонил ему позавчера, где-то узнал его номер. Аферист откуда-то знал и про разбитую машину и про язвы в паху. Ещё он предупредил Щёткина о предстоящих новых неприятностях и сказал что вал проблем в жизни Щёткина будет только нарастать если они не договорятся. Дескать он может помочь, естественно, не бесплатно. Якобы Щёткин долго неправильно себя вёл и за это ему полагается что-то вроде штрафстоянки. Ну бред же!
      Вначале полицейский внушительно предупредил нахала, кто он такой есть, и пообещал подключить коллег которые сумеют вычислить и наказать афериста. Странно что неизвестный не испугался, и пообещал снова перезвонить. Чёртов кликуша оказался прав. Предсказанные им события не заставили себя долго ждать. Новые беды так и посыпались на голову Щёткина. И главное подстроить их специально никто не мог. Случайный пожар в соседнем боксе заодно уничтожил и его гараж со всем хранящимся имуществом (хорошо ещё, что в ту ночь машины там не было). На работе предупредили о том, что начальство обсужда-ет сокращение его должности в следующем году и переводе сотрудников в участковые, которых вечно не хватает. Но как он сможет жить только на зарплату?! Неприятности действительно нарастали с каждым днём. Это напоминало камнепад в горах, когда один сорвавшийся с кручи камешек увлекает за собой другие, и вот уже на тебя несётся лавина. Нет, обращаться к коллегам бессмысленно, - никаких доказательств злого умысла у Щёткина нет. Только ему от этого не легче. Чувство рассыпаю-щейся жизни, - вот что Роман ощущал.
      Утром ему случайно попался на глаза альбом рисунков дочери. Некоторые показались ему суицидальными. Обычно Щёткин старался не лезть без крайней нужды в личное пространство дочери: не читал её дневников, не проверял вещи. А тут отцовское сердце пронзил страх. Как почувствовал сердцем! Прочитал: " Если бы мне кто помог умереть...сама я боюсь".
      Дочь писала, что родители слишком заняты собой и до неё им мало дела. Сверстники её тоже не понимают. Школу она ненавидит. Подруг настоящих нет... Когда они с женой прозевали дочь? Боже. Ведь казалось у неё всё нормально: накормлена, одета, на четырнадцатилетние подарен дорогой телефон, чего ей ещё? Надо позвонить жене. Может, отвести дочь к психологу.
      Щёткин набрал номер супруги. Только напрасно он надеялся на серьёзный разговор. Эта ограниченная дура просто не способна на него. "Как ты меня в последнее время достал со своим занудством" - завелась она с пол-оборота. Это у неё стало в порядке веще. Семейная жизнь их катилась по наклонной. Прежде Роман этого как-то не замечал. Дом был полной чашей. Супруга была помешана на комфортной жизни и дорогих покупках. Она каждый месяц клянчила у него деньги на какую-нибудь свою бабскую блажь. Он давал. За это супруга поддерживала дома уют. Стирала, гладила, готовила ему. Для секса у Щёткина имелись любовницы на стороне. И всё казалось нормально. О разводе он даже не помышлял. Но в последнее время они почти всё время скандалили. И вот теперь проблемы с дочерью, которая вступила в трудный подростковый возраст... Видать, на нервной почве у Щёткина и обострилась кожная болезнь, о которой он много лет не вспоминал. Вдруг повыскакивали язвы бордового цвета, покрытые коростой. Ползучая зараза распространялась по всему телу. Особенно донимала та, что в паху - Щёткин яростно принялся расчёсывать её через ткань штанов, вероятно ногтями он содрал корку и там сейчас всё будет в крови.
      
      Появился наконец чёртов эвакуатор, будь он неладен вместе с тем, кто сидит в его кабине. Автопредприятие, которому они принадлежали, именовалось "Чайка". И впрямь, словно прожорли-вые мусорные чайки, они в жирные дни сновали по большому кругу, давая отличный навар всем, кто стоял за этим бизнесом. Но новый водитель туго соображает и даже по-русски говорит плохо. Как они такого взяли! Раздражаясь, Щёткин знаками велел смуглокожему водителю грузить серебристый "Ниссан" к себе на платформу. Начинает выть сигнализация. Приходиться самому помогать неумехе. Но всё делается медленно. Прибегает запыхав-шийся владелец, в руках пакеты с покупками. За ним семенит миловидная жена. И дочка...ей тоже на вид лет четырнадцать, как и его, похоже они почти ровесницы.
      Щёткин вяло говорит владельцам "Ниссана" что они поздно спохватились:
      - Ко мне никаких претензий. Поедете на спецстоянку, там заплатите штраф и получите обратно свой звездолёт.
      Хозяева машины пытаются уговорить Щёткина простить их на первый раз. Водитель автопогрузчика вместо того, чтобы взять клиентов на себя, растерянно смотрит на офицера полиции. Не понимает дехканин, что ему делать. Щёткин левых денег не касался. Эвакуаторщик сам должен решать все вопросы с клиентами, раз по его вине они прибежали раньше, чем им полагается. А смуглый олух стоит как осёл и переводит растерян-ный взгляд с клиентов на офицера полиции. Что тут скажешь... Клоун. Нет, с таким кашу не сваришь. Уже в первый день, сразу после знакомства с ним, Роману стало понятно, что новый подручный придурок. Во всяком случае, его предшественники, когда начинали, тоже ничего не умели, но в них чувствовался энтузиазм и природная смекалистость. Если они чего не знали то не боялись спрашивать. Старший разумеется учил их и платил копейки первое время, удерживая большую часть их доли за науку. А этот уже работает третью неделю, но никакого прогресса не видно. Смотрит на бригадира своим глуповатым взглядом, выдавая его с головой.
      - Ну товарищ старший лейтенант, войдите в положение!
      - Это не ко мне, - Щёткин кивнул на дверь грузовика, на кото-ром были указаны телефоны и адрес спецстоянки.
      Роман немного постоял и понаблюдал за приунывшим хозяи-ном "Ниссана" его женой и дочкой, а потом сел в служебный автомобиль. Однако равнодушное лицо девочки-подростка, чужой дочери, зацепило старлея.
      Он поманил рукой штрафника.
      - Ладно, забирай свою тачку. И в следующий раз думай где ставить машину.
      На радостях мужик суёт ему деньги. Загруженный своими мыслями Щёткин машинально взял свёрнутые трубочкой купюры и сунул за солнцезащитный щиток над лобовым стеклом. По его приказу автопогрузчик начал сгружать иномарку обратно.
      
      Глава 137
      В стекло служебной машины снова постучали. Щёткин даже не заметил откуда подошёл коренастый блондин с очень знакомым моложавым лицом розового цвета:
      - Подразделение собственной безопасности. Майор Лапин, - представился блондин.
      - Твою-ю-ю ж мать, принесла нелёгкая! - не сдержался стар-ший лейтенант.
      - Нами только что зафиксировано получением вами взятки. Понятные подойдите сюда. И вы тоже, - обратился майор к владельцам "Ниссана".
      Розоволицый майор из антикоррупционного подразделения жестом фокусника извлёк небрежно засунутые Щёткиным за солнцезащитный щиток купюры, и в присутствии понятых посвятил на них специальной лампой. В ультрафиолете прояви-лась надпись - "взятка". На ладонях пойманного с поличным офицера-коррупционера тоже проступила уличающая его краска.
      - Будете писать добровольную явку? - милостиво предложил коллеге майор.
      Роман уныло кивнул и начал писать на протянутом ему служеб-ном бланке признание в совершённом преступлении. Улучив момент, когда майор отвернулся, Щёткин сумел отослать с телефона кодовую фразу неизвестному шантажисту, означающую что условия сделки им приняты. Едва он это сделал, как наткнулся на странный взгляд супруги владельца "Ниссана". Щёткина удивил её взгляд - внезапно влюблённый и настороженный, словно женщина пробовала носком ноги хрупкий лёд. Но разве так бывает с женщинами, чтобы с первого взгляда втюриться в незнакомца, да ещё в мента, только что пытавшегося навесить на тебя штраф?
       "Почему нет? - немного ошарашенно возразил сам себе Щёт-кин. - Если с женой мы стали чужими, это ещё не означает, что я не могу понравиться кому-то ещё как мужчина".
      А супруга владельца Ниссана вдруг решительно заявила "анти-коррупционному" майору:
      - А почему я должна свидетельствовать против старшего лейте-нанта? У него такое лицо... Мне кажется он не такой уж плохой человек, его могли специально подставить.
      Супруг дамы был не менее Щёткина ошарашен таким разворо-том своей жены на 180 градусов:
      - Ты что, Надин? Они же пытались нас развести как лохов!
      - Меня никто не пытался разводить, - гордо вскинула голову женщина; и потребовала у майора: - Дайте мне протокол. Мы с мужем отказываемся от показаний. Зачем нам брать на совесть клевету против честного человека. Каждый может оказаться в непростой ситуации...
      
       Убедившись, что насчёт ему поступили деньги от гаишни-ка-парковщика, Герман убрал телефон в карман. Допил последние глотки кофе. Поморщился. Определённо, со вкусом кофе сегодня что-то всё-таки не так.
      На выходе из "Глобуса" охрана вежливо и бережно усажива-ла недавнего погромщика в вызванное для него такси. В багажник машины здоровенные бугай из службы безопасности гипермаркета аккуратно укладывал тяжёлые пакеты с выпивкой и едой для налётчика, которую ему купили за счёт заведения.
      - Это подарок от нашей компании, - с натянутой улыбкой ласково объяснял хулигану лично вышедший его проводить управляющий гипермаркетом, своей выправкой и солидной комплекцией похожи й на полковника спецназа, только в белом одеянии то ли повара, то ли начальника мясного цеха. - Только огромная просьба, уважаемый! Когда вам в следующий раз снова захочется пошалить - выберете пожалуйста другой магазин, вот вам списочек.
      Едва такси отъехало как улыбка тут же сползла с губ управляющего и их искривило выражение оскомины.
      
      Глава 138
      День начинался с хорошей прибыли. Так он быстро зарабо-тает на двухколесную мечту фирмы "Харлей". Всё, о чём мечталось, внезапно становилось вполне доступным. Только зарабатывай! А денег хочется всё больше и больше. И, в общем, добыть их в любом желаемом количестве перестало быть проблемой.
       Размышляя об этом, Герман направлялся на работу. Он решил прогуляться, и ничто не могло испортить ему настроение. Хотя при мафиозных мэрах последних лет ходить пешком по улицам родного города стало не слишком приятно, а подчас и рискованно для здоровья - по причине их крайней запущенности и замусорен-ности (впрочем, городские автодороги тоже пребывали в плачевном состоянии, хоть их и ремонтировали по два раза в год). Только какой в том прок, чтобы впускать в своё единственной драгоценное сердце все гнусности мира! Герман насвистывал себе под нос бодрый мотивчик, на лице его играла полуулыбка и он почти не замечал дыр в асфальте, досадных выбоин в переклады-ваемой каждый сезон плитке, бесчисленного собачьего дерьма, гор окурков и пластикового мусора. Плевать, что бывшая столица отечественного космоса, наукоград стремительно превращается в огромную свалку!
      Вон впереди возле проходной "Звезды" свысока но ласково поглядывает на пролетариат, снова мечтающий о перманентной революции и гибели проклятого Запада, гипсовый Ильич. Уже больше ста лет идёт начатая Лениным гражданская война в России, то затухая, то вспыхивая с новой силой. Снова смерть гуляет по тем же местам, где в 1918-20 годах носились махновские тачанки, сотрясали землю присланные белым генералам громозд-кие британские танки, организовывали бессудные расстрелы чекистские отряды: Донецк, Луганск, Харьков, Херсон, Одесса. Гуляй Поле. Ленин вместе с Троцким, Ворошиловым, Сталиным пролили реки русской, украинской, башкирской, еврейской, молдаванской крови... В 2014-24 годах тем же самым занимаются Путин, Шойгу, Дмитрий Медведев, ракетами, бомбами, новейши-ми огнемётными системами низводя своих и чужих. И как символ бесконечной смуты стоят в русских городах статуи плешивому вурдалаку, который лишь меняет подручных. Нет, не просто лозунгами были обещания советских коммунистов, что Ленин жил, жив и будет жить. Ведь это не могло быть случайностью, что и в XXI веке нетленное тело лежащего в центре страны вурдалака продолжает сосать и сосать из миллионов людей кровь. И не случайно, что гипсовые, чугунные изображения этого нелюдя продолжают стоять в тысячах городах и посёлках на огромном пространстве. И служат этакими гнойниками, вокруг которых развивается социальная инфекция. В Королёве Лениных как минимум два - в ста метрах от одного памятника находилась администрация города, где сидит вороватый мэр, не избранный народом, а присланный губернатором Московской области Воробьёвым, крупным единороссом и коррупционером федераль-ного масштаба. И вот другой памятник Ленину - угнездился прямо напротив военного завода, массово производящего смерть; от продукции которого уже погибли многие тысячи людей в Сирии, Украине, Грузии и многих в других "горячих точках" планеты, куда корпорация тайно или явно отгружала и продолжает отгружать свою продукцию, не особо разбирая, кто террорист и военный преступник, а кто легальный покупатель.
       Впрочем, такие мысли не слишком беспокоят Германа, ведь он теперь можно сказать только числится на предприятии а не является активным сотрудником "Тактического ракетного вооружения". И пусть они вооружают своими боевыми технологи-ями хоть исламских боевиков из "Хамас" и "Хесболы", регулярно обстреливающими ракетами Израильские поселения и города - лично ему теперь всё равно. Нейтралитет - лучшая позиция для того, кто обрёл достаточно мудрости и не желающего для себя проблем. Вскоре он заработает достаточно денег, чтобы вообще не работать и очистит свою карму, став как буддийский монах. И вообще, в принципе слова лучше ракет, так что пожалуй Герман не против, чтобы вместо военных за дело в Украине взялись адекватные политики и конфликт был бы урегулирован. А заработать можно и не обязательно только на войне...
      Пока же Герман почти перестал появляться на службе - приез-жал раз в неделю или даже в две в качестве этакого почётного консультанта, - что-то делал для видимости пару часов и уезжал. В общем, вёл себя словно академик (кстати на днях Дорандову сообщили, что его успели представить к званию имперского советника по вооружениям 3-го ранга). И за такую непыльную работёнку ему на карточку исправно начислялась директорская зарплата, премии, разные надбавки и гонорары! Определённо, жизнь поворачивалась к недавнему пасынку не худшей своей стороной.
       Одно напрягало в данный момент - внезапная резь в животе. Ещё странная пелена перед глазами. Что с ним такое? Герману вспомнилось, что какой-то подозрительный тип ошивался рядом с кофемашиной как раз в тот момент, когда там наполнялась его чашка - он покрутился рядом, однако ничего не стал себе наливать и быстро покинул зону ресторана. Сразу Герман не обратил на него внимания (мало ли там людей всегда толпится), и только потом сообразил что тот вёл себя подозрительно.
      Герман снова с растущим беспокойством ощутил в животе спазмы. Вскоре по всему его телу выступил пот, сильно заболела и закружилась голова. От собственного тела стал исходить резкий неприятный аромат, так пахнут испорченные яблоки или груши.
      Дорандов был до предела встревожен, опасаясь, что непонятный приступ может оказаться серьёзнее, чем он думал. Ему захотелось избавиться от него как можно скорее, "забить" каким-нибудь сильным лекарством, но каким? Он вообще не знал, что делать, ибо таких симптомов не испытывал прежде. Вернувшись обратно в гипермаркет, направился быстрым нервным шагом к лавке с медикаментами. В аптечном киоске накупил лекарство сразу на семь тысяч: средство от диареи, активированный уголь, антиспаз-малгетик, ещё на всякий случай обезболивающее. И бутылку минералки всё это запить и нейтрализовать кислотность на тот случай, если это первые признаки язвенной болезни. Однако предчувствие того, что самое худшее еще впереди, лишь усилива-ло неприятное чувство в животе.
      
       Глава 139
       Вскоре стало ясно, что с ним всерьёз творится что то очень скверное, потому что вдруг возникла острая "кинжальная" боль в области пупка. Она была такой силы, что казалось сейчас он потеряет сознание. Всё же это очень похоже на внезапное обострение язвы желудка или аппендицит. Несколько принятых таблеток нош-пы вроде бы нейтрализовали приступ. Только рано мужчина обрадовался. Пришло ещё минут пятнадцать и приступ повторился, только к прежним добавились новые симптомы. Герман старался успокоить как-то себя, пока его тело не начали сводить судороги. Сердце в груди колотилось так, словно вот-вот лопнет от нечеловеческого напряжения. Возник ледяной страх, что не сможешь самостоятельно добраться до дома и упадёшь прямо на улице. Оператор единой экстренной службы 112, выслушав зов о помощи, холодно спросила где он находится, и сообщила:
      - Ждите...
      - Сколько ждать-то? - нервно уточнил Дорандов.
      - В данный момент все бригады на вызове. Когда кто-то освобо-дится, я направлю машину к вам.
      - Но ведь я могу помереть до тех пор! Поймите девушка со мной происходит что-то очень серьёзное!
      - Ждите, - бездушным голосом автомата повторила девица. Впрочем, это вполне мог оказаться не живой человек, а сгенериро-ванный искусственным интеллектом голос.
      Возникла отчаянная необходимость в новом плане. Можно было снова вернуться обратно в магазин и обратиться за помощью к охране, ведь по идее у них должен иметься свой медпункт. Другой вариант: попробовать добраться до городской больницы самостоя-тельно, это что-то около трех километров. Можно взять такси. Как раз на парковке "Глобуса" в какой-то сотне метров от него находится их стоянка. Однако лица таксистов показались Дорандову подозрительными, они как будто внимательно наблюдали за ним всё это время. Его разум захлестнула слепая паника. Похоже на паранойю. Неужели он вдобавок стремительно сходит с ума? Герман сделал несколько коротких вздохов, чтобы совладать с собой. И тут раздался спасительный звонок от Натальи, которой он сразу послал просьбу о помощи. Её не пришлось уговаривать срочно приехать.
       Теперь вся надежда была на подругу, что примчится быстро и успеет довезти его до больницы.
      
       - Ты случаем не отравился? - тревожно спросила она, когда он сел. Герман не ответил, лишь тяжело дышал.
      - Да что с тобой, малыш? - снова спросила Наталья уже по пути в больницу.
      Не поднимая свесившейся на грудь головы, он пробормотал, что хочет скорее добраться до врачей. И лучше если это будет хорошая частная клиника.
      Наталья припарковала машину на парковке перед самым крутым медицинским центром в Королёве. Когда Герман открыл дверцу со своей стороны, она успела подбежать и подхватила его почти потерявшее способность самостоятельно двигаться тело. С превеликим трудом Дорандов с помощью подруги выбрался из машины. Ступив на тротуар, он ухватился за её плечи обеими руками, ибо сам идти уже почти не мог.
       В зловещем молчании они доковыляли до дверей, за которыми располагался приёмный покой: в центре просторной приёмной располагалась стойка ресепшена с надписью "администрация", за ней - эффектная девица в ярком макияже.
      К этому времени Герман уже фактически повис на своей пово-дырше. Дыхание его стало таким учащённым, его била такая сильная дрожь, что сотрудница ресепшене не на шутку забеспоко-илась, что сейчас у них появится покойник. Девица заглянула мужчине в глаза, увидел, что они совершенно тусклые и лишены света, как у без пяти минут мертвеца. Тем не менее её реакция шокировала даже Германа, не смотря на то, что он едва мог соображать.
      - Сейчас я оформлю ваш первый визит к нам и сразу после этого направлю вас к врачу. Первичный приём у нас стоит семь тысяч. Придётся заполнить анкету.
      - Но мне очень скверно, нельзя-ли отложить формальности на потом, - с трудом выдавил Дорандов.
      - Не беспокойтесь, это займёт всего пять минут, - мелодично пропела мед-девица.
       Никаких документов от вновь обратившегося не требовалось - ни паспорта, ни водительских прав, ни полиса социального страхования, то есть вообще ничего. Только подпись под докумен-том, что центр не несёт никакой ответственности, и деньги. Хотя по закону любая клиника не только была обязана потребовать хоть какое-то удостоверение личности с обратившегося за медицинской помощью гражданина, но и немедленно сообщать полиции о любых подозрительных случаях. Но тогда бы частная клиника мигом лишилась своего главного преимущества - анонимности. А в полицейском государстве анонимность стоит дорого!
      - Аида, - на ходу обратился к дежурной сотруднице на ре-сепшене только что вошедший с улицы мужчина, - нам уже доставили новые рекламные визитки, которые мы заказали позавчера?
      - Нет, Вадим Петрович, - отозвалась девица, мгновенно переклю-чившись с клиентов на начальника, - они что-то захотели уточнить по полиграфии с нашей рекламной службой. Обещали до завтра выполнить наш заказ.
      Мужчина кивнул. Он уже снял куртку, чтобы надеть медицин-ский халат. Длинный, холодный и скользкий, как сосулька. С продолговатым лицом, на котором выделялись своим надменно-брезгливым выражением тонкогубый рот и цепкие бесцветные глаза. Ещё учась в ординатуре, он стал подрабатывать нелегаль-ными операциями на квартирах, штопая подстреленных братков. Девяностые годы были временами лихими, однако предлагали большие возможности людям смелым и предприимчивым.
      Был у него в то время знакомый поп. Вот у кого можно было поучиться! В девяностые батюшка тоже открыл приход. Правда, здание молодому выпускнику семинарии досталось одно лишь название, что "храм", полуразрушенный барак, много лет простоявший заколоченным. Прихожан тоже было полтора десятка человек, из которых большинство пенсионеры, да древние бабки, ну что с них возьмёшь. А начальство требовало выполнения плана. А церковная касса была почти пуста. Но дал ведь мужику бог чутьё. Он быстро наладил связи с местными предпринимате-лями и криминальным авторитетом, пообещав и тем и другим самую крутую крышу из возможных - небесное покровительство. Но не в этом заключался главный талант бандитского попа, а в его умении выкручиваться из любых передряг. Когда бандиты, разозлённые чем-то, заявлялись к нему среди ночи и кидали предъяву, законно спрашивая: "Где же был твой небесный пахан, которому мы через тебя платим! Почему не помог нам на стрелке с конкурентами, почему кинул нас, когда решали вопрос с вконец оборзевшими РУБОП-овцами?!" Батюшка всегда знал, что ему отвечать, чтобы преждевременно не отправиться в мир иной и сохранить ценный источник финансирования. Вот такие учителя были у выпускника медицинского ВУЗа.
      Вскоре благодарные клиенты ссудили молодого доктора деньга-ми на открытие частной практики. Так бандитский врач превра-тился в солидного бизнесмена. С годами налаженные связи в преступной среде, а главное обязательства перед спонсорами, никуда не делись. Порой приходилось отвечать согласием на совершенно аморальные просьбы. Зато бизнес процветал. А то, что попутно доктор лишился жены и брата, так это произошло по объективным причинам. Ну в самом деле, кто из серьёзных людей поверит в то, что за нарушение заповедей можно умереть от ковида! Или утонуть...
       Владелец клиники окинул странного клиента с таким бледным синюшным лицом внимательным взглядом, но не стал влезать в работу подчинённой, а лишь поинтересовался у девушки на ресепшене с многозначительной интонацией:
      - А как тот парень, Аида?
      - С минно-взрывной, - мгновенно догадалась девица, понизив голос до минимума, - он всё ещё во второй процедурной, Вадим Петрович. У него в ноге наверное килограмм металла... пока Сергей и Вика извлекут все осколки...
      - Нет, я об огнестреле, - снова скользнув внимательным цепким взглядом по посторонним, с начальственным видом перебил её главный доктор.
      - Того уже прооперировали - сразу после женщины с травмой плеча. Его сразу увезли друзья.
      - Что за ночка выдалась! - покачал головой мужчина с бесцвет-ными цепкими глазами. И наконец удостоил своим вниманием Германа, на котором вообще-то лица не было и который держался на ногах только благодаря поддержке своей провожатой:
      - А что у вас?
      - Сильные боли в животе, тошнота, головокружение, - ответила за них обоих Наталья.
      - Надо провериться на аппендицит, - предположил доктор; и распорядился: - Аида, отправь молодого человека на исследование - пусть ему сделают узи, возьмут анализ крови.
       Герман и Наталья заковыляли в сторону процедурного кабине-та. На половине пути их догнал молодой человек в медицинской униформе, вероятно санитар, он взялся помочь Наталье довести клиента последние двадцать шагов. Он был совсем юн, лет восемнадцати, наверное, очень суетлив и выглядел неуверенным, как если бы никогда до этого не видел пациентов в таком состоянии. Вдвоём они буквально донесли Дорандова (почему-то специальная каталка или кресло для малоподвижных больных в клинике отсутствовали, либо чересчур впечатлительный юноша просто забыл об их существовании) до процедурной и уложили Германа на смотровую кушетку.
      - Как вы себя чувствуете? - начал с дурацкого вопроса встре-тивший их доктор (будто по Герману не было видно). Следующий вопрос прозвучал не менее нелепо: - Ну-с, на что жалуемся?
      "Они тут что, специально идиотов нанимают!", - затухающим сознанием подумал Герман.
      Не добившись ответа от больного, доктор переключился на Наталью:
      - Вы ему кто, жена? - спросил он.
       Не глядя на Дорандова, они начали обсуждать формат консуль-тации и оплату дополнительных исследований, если в них возникнет необходимость.
      - Сделайте-же хоть что-нибудь! - тихо простонал Герман с чувством что о нём забыли.
      - Конечно, мы вам поможем, - ободряюще сверкнул белозубой улыбкой врач с видом бизнесмена, у которого принцип: вначале оплата, а лишь потом услуга. - Сейчас мы выясним с вашей спутницей некоторые стандартные моменты и тогда уж вплотную займёмся вашей проблемой.
      После такого заявления всё для Дорандова встало на свои места. Стала понятна совершённая им ошибка Конечно покидать медучреждение, пусть даже больше напоминающее контору микрокредитной организации, в его положении выглядело чистым безумием, только и оставаться здесь означало плавно перейти в распоряжении смежников из конторы ритуальных услуг.
       С таким же трудом, как и в первый раз, они вдвоём пытались добраться до машины Натальи. Герман всей тяжестью своего тела навалился на её руку, едва дышал и останавливался едва ли не через каждый шаг, чтобы перевести дух. Принимавший их доктор стоял с разочарованным видом в дверях клиники. На пару с эффектной девицей с ресепшена они хотели убедиться в том, что сопровождающая капризного пациента молодая женщина способна дотащить его до машины, чтобы бедняга не рухнул окончательно на территории клиники и у персонала не возникли крупные неприятности из-за этого.
       Герману понадобилось минуты две три, чтобы забраться в такси.
       - Скажи, что я могу сделать для тебя, малыш? - спросила Наталья умоляюще.
      - Заводи машину, - приказал он дрогнувшим, едва слышным голосом. - Я хочу чтобы ты довезла меня до государственной больницы. Пусть там нищие, загнанные доктора, обшарпанные стены, воняет мочой, но во всяком случае там меня не "поставят сразу на счётчик" а попытаются спасти. Там пока ещё не забыли о человеколюбии.
       Наталья завела машину. В ту же минуту к ним подбежала девица с ресепшена с чеком на оплату за врачебный приём. Похоже в этой клинике по-настоящему умели только выписывать чеки.
      - Надеюсь, вам понравилось наше лечение! - с обворожитель-ной улыбкой поинтересовалась она, словно официантка, рассчи-тывающая на чаевые. - Если у вас ещё возникнут какие-то проблемы, будем рады вас видеть снова!
      Наталья мрачно выругалась. Впрочем, выкинула в открытое окно комок из смятых купюр.
      - Сдачи не надо.
      "Мед-официантка" подняла деньги и удалилась, сочувственно улыбнувшись Дорандову на прощание.
       Поехали. Хотелось верить, что они успеют добраться до цели и кто нибудь сохранивший посреди этого продажного мира порядочность и профессионализм успеет Герману помочь. Но чем больше он думал о положении, в которое попал, тем больше жалости испытывал к самому себе. "Похоже, что Герка Дорандов закончился" - тоскливо произнёс внутренний голос. Он испытал ужасное чувство потери и обреченности. Одновременно возникла обида и недоумение. За что?! Ведь "Шагомер" в последние недели неизменно показывал, что с ним всё в порядке и в жизни ему ничто не может угрожать. "Что-то здесь не так, такого не должно было случиться...Боже, чем я это заслужил?", - Герман не смог додумать эту мысль, ибо провалился в ничто.
      
      Глава 140
      - Мы явно теряем его, - словно в бреду произнёс чей-то голос, он напоминал голос неприятного врача из частной клиники, из которой они с Натальей вроде бы успели унести ноги. Неужели, они этого не смогли!
      - Да, пожалуй, - подтвердил второй голос.
      Похоже, что именно так всё и обстоит, и несчастное тело Дорандова находится в руках меркантильных дельцов от медици-ны. И кажется у горе-врачей с самого начала всё пошло напереко-сяк. Что-то не получалось. Вероятно даже с наркозом. Кажется даже у пациента на операционном столе остановилось сердце.
       "Вот засада! - готов был разрыдаться Герман. - Косорукие торгаши! Вам не людей лечить, а собак и попугайчиков! Да таких даже в приличную ветклинику нельзя допускать. Небось купили свои дипломы. В лучшем случае, отучились на зубных врачей, а ведь лезете лечить серьёзные болезни! Впрочем, в современной России таким никого не удивишь. И ведь ни за что не признаются в совершённой врачебной ошибке. Напишут в отчёте, что больной дескать сам виноват, что поздно обратился за помощью. Дадут взятку коллегам и те подтвердят диагноз в свидетельстве о смерти. Напишут после вскрытия какую-нибудь чушь, к которой не подкопаешься - тромбоэмболия, а говоря прощу оторвавшийся тромб, иль "синдром внезапной смерти". Порочный круг, из которого нет выхода... И всё-таки почему подвёл "Шагомер", ведь всё должно было сложиться самым наилучшим образом".
       Между тем врачи по соседству продолжали обсуждать воз-никшую проблему. Их фальшивое чувство утраты человеческой жизни скоро перешло в досаду оттого, что их подставили.
       - Зачем они вообще припёрлись к нам? Ехали бы сразу в госу-дарственную больницу! - презрительно ответил доктору томи-тельный голос недавней девицы с ресепшена (так она у них ещё и совмещает обязанности операционной сестры!).
      - Ладно, Аида, не грузись! - успокоил её мафиозный начальник, который кажется ещё десять минут назад косо смотрел на подчинённую, не способную даже толком дать пациенту на операционном столе наркоз. - Одним покойником больше... Вон, государство с коронавируса 2021 года привыкло списывать население миллионами, и ничего... Никто точно не знает сколько оно уже положило за два года войны на Украине собственных граждан и никто не интересуется - всем наплевать. А мы что, должны по этому поводу рвать на себе волосы.
      - Всё равно жаль человека, он ещё так был молод.
      
       Герман заставил себя вернуться в реальность. Уффф, помере-щилось! Спасибо тебе "Шагомер"! Рано он разочаровался в собственной счастливой звезде. Между тем, было ощущение, что они всё ещё кружат по городу, разыскивая горбольницу, и никак не могу найти. Наталья призналась, что она могла ошибиться из-за сбоя в навигаторе и что больница, возможно, находиться в другой стороне.
       - Почему ты остановилась? - спросил он, когда Наталья внезапно прижала автомобиль к обочине и нажала на тормоз.
      - Мне кажется я знаю в чём дело... - осторожно предположила Наталья. - Мне кажется дело в этой Программе.
      Дорандов молчал, ожидая какого-то конструктивного предложе-ния с её стороны, всё-таки она из них двоих сидит на рулём.
      - Можно попробовать кое-что. Она помогла Герману извлечь его телефон и открыть приложение "Шагомер". Следовало своей рукой выполнить несколько операций. Мужчина подчинился, почти не глядя на экран. Будь он в нормальном состоянии, то проявил бы как минимум любопытство, но сейчас его разум пребывал в слишком расфокусированном состоянии для этого. Под влиянием боли и утомления Герман мог лишь полностью поло-житься на подругу.
       Прошло минут десять и необъяснимая хворь начала помалень-ку отступать. Ему определённо становилось лучше! Ещё через полчаса молодой человек радостно сообщил подруге что в больницу можно теперь не ехать.
      - Давай возьмём где-нибудь чего-нибудь поесть, - предложил он к изумлению и радости своей спутницы.
      Ещё полчаса назад лишь мысль о еде вызывала у Дорандова отвращение. А тут возникло чувство голода! Он и взаправду выздоравливал.
       Повеселевшая парочка заехала в проверенное место, где часто обедали таксисты. Наталья вернулась с пакетом, от которого исходил аппетитный аромат горячих чебуреков. Потом нашли место за городом, на берегу лесного озера. Наталья остановила машину у самой воды. На всякий случай поддерживая своего молодого человека под руку, Наташа заботливо помогла ему выбраться на свежий воздух. Обеденным столом им послужил ствол поваленного дерева, окружающая спокойная красота безлюдного уголка природы легко могла дать фору интерьеру любого ресторана.
       Поев, Герман окончательно почувствовал себя оклемавшимся, хотя у него ещё оставалось беспокойство что загадочный приступ может повториться.
      - Я так испугалась за тебя, что у меня мелькнула мысль выставить свою жизнь на этой Бирже, лишь бы сохранить твою, - призналась Наталья. Прозвучало это несколько напыщенно, но в данном случае патетика вполне была уместна.
      - Надеюсь, ты этого не сделала? - забеспокоился Герман.
      Она обняла его и, с нежностью заглядывая в глаза, попросила:
      - Пожалуйста, малыш, постарайся больше так не пугать меня!
      - Так ты этого не сделала? - желал услышать ответ Герман.
       - Куда я должна тебя отвезти, чтобы отметить твоё выздоровле-ние, - спросила она мягко, избегая ответа на его прямой вопрос. - Хочешь поедем за город, в дом, где мы были счастливы вдвоём?
      - Я хочу, чтобы ты никогда... Слышишь? Никогда! Никогда не подставляла свою жизнь под опасность, не спросив меня! - ответил он хрипло, вдруг севшим от переизбытка эмоций голосом.
      
       Часть пятая
       "Надо понять как вращается это старое колесо чтобы по-пытаться починить его..."
       Из Нюрнбергских цеховых хроник, XIV век
      
      
      Поворот колеса
      Дело было в украинском Кременчуге, это в Полтавской обла-сти. 27 июня 2022 года день выдался жаркий. Семья Алексея и Анны Сомовых с роднёй - одной дружной компанией отправились за покупками в самый большой во всей округе торговый центр сети "Амстор". Поехали на двух машинах. По приезду в универмаг родственники вначале пообедали в "Макдональдсе" - дети, естественно, захотели гамбургеров, кока-колу и мороженого. Потом прабабушка Анны с внуками и внучкой Марусенькой направились в отдел игрушек.
      "Вместе с ними пошли брат мужа со своей женой и дочкой Ксенией, они собирались потом зайти в мясной отдел, а также купить хлеба, овощей и разную молочку, - рассказывала позднее Анна Сомова. - Мы с Алексеем отвлеклись ненадолго, сейчас уже не помню на что именно, а когда снова взглянули в ту сторону, куда ушли наши близкие, то их самих уже не было видно за стеллажами, только двигались между рядами полок разноцветные шарики, купленные по случаю дня рождения нашей младшей дочери, пятилетней Маруси, у которой это был последний день рождения в жизни...
       За час до этого в сотнях километров от кременчугского "Амстора" с аэродрома "Шайковка" взлетел стратегический ракетоносец Ту-22М3 Военно-космических сил РФ. Тяжёлый бомбардировщик прибыл на передовой аэродром с авиабазы Энгельс под Саратовом, где на него подвесили ту самую ракету... Даже не заходя в воздушное пространство Украины, находясь над Курской областью, "Туполев" пустил противокорабельную ракету X22, созданную ещё во времена СССР для уничтожения американ-ских авианосцев.
      "Моя прабабушка примеряла моей младшей дочери ботиночки, когда на крышу "Амстора" рухнула почти тонна взрывчатки, - об этом Анна Сомова узнала позднее от работавших на месте трагедии спасателей и парамедиков. - Мой муж и семья его брата исчезли без следа в адском пламени взрыва и последующего пожара. Я сама потеряла сознание. Когда спасатели обнаружили мою прабабушку и попытались вынести ей почерневшее обуглен-ное тело из руин оно рассыпалось у них в руках, так как состояла из одного пепла. Из всех родных мне людей выжил только один человек - одиннадцатилетняя дочь брата. Она чудом уцелела, хотя осталась инвалидом...
      
       24 июня 2023 года. Экипаж дальнего бомбардировщика ТУ 22М3 занял свои места в кабине. Предстояла рутинная проверка оборудования. Лётчики ещё даже не успели пристегнуться и запустить двигатели, как случилось самое скверное - внезапно по совершенно непонятной причине самопроизвольно запустилась система принудительного катапультирования. Это было из области жуткой фантастики! На стоянке с заглушёнными двигателями катапультирование не предусмотрено никакими сценариями - должна сработать специальная защита. Случайно задеть кнопку принудительной эвакуации тоже нельзя - она находится под специальным колпачком, который перед нажатием нужно откинуть.
       Полковник Долгов мгновенно понял, что они в ловушке. Где-то видимо случился роковой сбой в электрике. "Всё, отлетался!" - промелькнуло в голове командира экипажа. Что-то сделать было уже нельзя: хотя оставались какие-то секунды, и пилоты ещё не успели пристегнуться ремнями, тем не менее металлические хомута, похожие на наручники и кандалы, крепко зафиксировали руки и ноги в положении для экстренного покидания самолёта, так что не дернешься. Подумать только - система, предназначенная спасать жизни, стала орудием казни!
       Долгов молча ждал неизбежного. На соседнем кресле дёргал-ся, пытаясь высвободиться и кричал, что не хочет умирать, майор, второй пилот. Штурман за спиной командира только угрюмо сопел и скрипел зубами.
       Сначала отстрелились панели остекления кабины. Сразу после этого пороховые ускорители выбросили свечой вертикально вверх штурмана. С коротким интервалом выбило кресло напарни-ка Долгова, второго пилота. Командиру пришлось хуже всех - сидеть и ждать своей очереди.
      Полковник "вышел" из корабля, как и положено, последним.
      В полёте кресла отделились, фалы парашютов тоже вышли штатно, но из-за недостатка высоты их купола не успевали наполниться воздухом, ведь минимальная высота безопасного покидания самолёта примерно 250 метров. Им же предстояло упасть на бетонку аэродрома с высоты всего 40-50 метров, это крыша десятиэтажного дома.
       Всё заняло каких-то полторы минуты. Но за это время пол-ковник Александр Долгов - пока летел вверх и камнем падал вниз - успел увидеть всю свою жизнь, кое-что понять и даже стать седым.
       После удара о бетон он на какое-то время потерял сознание. Затем ненадолго пришёл в себя и испытал чудовищную боль. О таких случаях медики говорят "получил травмы, несовместимые с жизнью". Он и в самом деле едва "сочетался" с жизнью, которая стремительно покидала переломанное, изорванное внутри тело. Подбежавшие люди стояли вокруг, но никто не решался подойти, уж слишком ужасно выглядели пострадавшие.
       Всё вокруг померкло. Наступила тишина. Покой. Странно, к Долгову ненадолго вернулась способность спокойно анализиро-вать. Хотелось дожить последние секунды с тихой светлой думой и лицом, обращённым ко всему хорошему что у него в жизни было, а не к той мерзости, за которую стало ужасно стыдно и больно. Как только ушла боль физическая, оказалось что в смерти ничего пугающего нет. Наоборот. Это было похоже на засыпание. Только сказали бы Долгову час назад, что он будет стыдиться того, чем привык гордиться, он бы страшно возмутился. Пожалуй, даже обматерил того человека. Но возникшее чувство жгучего стыда только усиливалось. Оказалось, душевная боль может быть гораздо мучительней телесной. Ты вроде стал почти бесплотен, как призрак и болеть уже нечему, а тебя скручивает такой тоской и стыдом! Ты вдруг осознаешь, что ты палач и жертва одновременно. Жертва своей судьбы, своего выбора. Своей тупости, равнодушия. Жертва начальников и политиков, отдаю-щих в этом мире не столько приказы во имя справедливости и гуманизма, сколько наоборот. Жертва своего непомерно разросше-гося эго. Считая себя лучше, значимее других, причиняя окружаю-щим страдания - тем, кто ниже тебя по званию или находится где-то там далеко внизу, под крылом, на чужой враждебной земле, - ты в своём эгоизме, словно ведомый ограниченным шорами туннельным зрением патологического гордеца и самолюбца, долго и упорно шёл к этому креслу и растекающейся луже крови под тобой.
       Теперь Долгов даже мог вспомнить свои прошлые жизни. Тогда он тоже считал, что отличается от других в лучшую сторону: что важнее, знатнее, сильнее, умнее, чем кто-либо другой, - просто потому что это Он!
       Оказалось, вспомнить себя прежнего - это же так есте-ственно. Ранние христиане учили верить в прошлые жизни и реинкарнацию, а потом их еретиками назвали. И карма - это так понятно. Если ты выключил совесть "щелчком тумблера", как распознаватель "свой-чужой" на приборной панели, и сеешь бомбы и ракеты ради личной ли выгоды и гордыни, имперского ли чванства иль по глупости, - то не обижайся... В то мгновение, когда Долгов осознал столь очевидную вещь и перестал цепляться за привычные "крючочки", то есть отпустил дорогие ему представления о себе, как о без пяти минут генерале, герое и самом крутом мужике в полку, душа его отделилась от тела и растворилась в абсолютном блаженстве...
      
      
      Глава 141
      Сегодня Герману позвонил рекламщик с телевидения Дмит-рий Грачёв, один из тех, кто недавно в грубой форме отверг предложение помочь ему избежать приближающихся проблем.
      Теперь "певец войны" раскаивался и хотел бы всё отыграть назад:
      - Вы оказались правы. Я врезался в стену! На ней было напи-сано: "Не будь свиньёй! Всё зло вернётся к тебе!". В моей жизни внезапно начался ад. Помогите! Я на всё согласен! Скажите сколько я должен перевести Вам денег, чтобы кошмар закончился, и всё опять стало как прежде?!.. Мне изуродовало лицо, я потерял правый глаз. За что-о-о мне всё это?!
      - За что? - усмехнулся Дорандов. - Это я вас должен спро-сить. Идёт несправедливая захватническая война. А вы второй год, не покладая рук, обслуживаете работу мясорубки. Люди гибнут и калечатся, превращаются в серийных убийц, в том числе по вашей вине. Но вы спокойно берёте деньги за кровь и слёзы. Ведь вам плевать на других. Вы наслаждаетесь успехом. Вдовы и беженцы вас не беспокоят. На языке Вселенной это называется паралич души. К тому же вы много гадили вокруг себя - просто элементарно "кидали" своих сотрудников на деньги, пренебрежи-тельно относились к девушкам, которых использовали.
      Герман начинал привыкать к таким ситуациям. Тем не менее по настроению порой не отказывал себе в удовольствии в менторском духе поучать приползшего к нему на брюхе очередно-го гордеца.
      - Что же мне делать, вся эта ситуация страшно измучила меня! - жалобно скулил телевизионщик.
      - Для начала бросайте свою гадскую работу.
      - Но чем же я буду зарабатывать на жизнь, ведь я ничего дру-гого не умею, только снимать!
      - Лучше бы вы снимали мягкое порно, была бы людям радость, - откровенно глумился Герман, - чем то "жёсткое порно", которое вы наснимали, любезный. Потому что пацифизм, как философия жизни, это не про непрактичный идеализм, а как раз про самую что ни на есть прикладную мудрость. От настоящих художников - Тарковского, Феллини, Андрея Звягинцева, Александра Сакурова, Андрея Смирнова останется великое кино. А что останется от вас, когда вас унесёт река времени?.. Переведите пятьсот тысяч на известный вас счёт... И поторопитесь. Это ваш последний шанс не быть задавленным кармой.
      
       В конце концов Герман истолковал пережитый им на днях загадочный приступ "острого аппендицита", как доказательство своей неуязвимости. Ведь мог же умереть, но был спасён Прови-дением в последний момент. Обдумав всё, Дорандов решил воспринять случившееся не как наказания за неправильные мысли и поступки, а наоборот. Просто он слишком резко сдвинул точку сборки в область силы и чудес, так Герман решил для себя. А чего он ожидал? Стремительный переход из одной реальности, где он был обыкновенная серость, в другую, где он стал почти сверхчело-веком, сдвинула его точку сборки слишком резко. Слишком быстро и с невероятной силой он почувствовал контраст новой картины мира, которые поменялись как декорации в театре. Новый мир даже имел другие звуки и запахи. Вот организм оказался и не готов к такой стартовой перегрузке и выдал крайне болезненную реакцию. Нельзя радикально менять собственную реальность, нужно это делать с большой осторожностью. Вот к каким выводам пришёл Дорандов.
      
      
      Глава 142
      Считается, что каждому человеку в жизни выпадает шанс как-то по-иному повернуть свою судьбу, куда-то прорваться, иными словами взлететь. Можно было повторить смертельный полёт Икара - очертя голову, с юношеской самонадеянностью, круто рвануть прямиком к солнцу. Только наученный болезненным опытом Дорандов решил впредь действовать более осмотрительно, соблюдая все меры безопасности и всё предварительно рассчитав, как главный конструктор с новой ракетой. Ведь каждый полёт в космос - трудное и опасное дело. Для него требуется мощь, детальные расчёты, наземное обеспечение, ясное понимание поставленных целей, да много чего. Поэтому теперь Дорандов более тщательно подходил к каждому звонку клиенту. Старался не перегибать палку. Не драть с человека последнюю шкуру. Не учить его жизни (хотя порой так и подмывало).
      Следующий "лот", который ему предложила Биржа, работала главным редактором муниципального телевидения в подмосков-ных Мытищах. Не бог весть какого полёта птица. Но даже такие деньги на дороге не валяются.
      Привычная к определённой близости к местной власти дама оказалась довольно крепким орешком (как и следовало ожидать) Партию следовало отложить. Дорандов извинился за несвоевре-менный звонок и грустно произнёс:
      - Я ни на чём не настаиваю. Не хотите - пожалуйста. Одно плохо: скоро всех пропагандистов потащат на люстрацию, - как пойманного за руку ярморочного воришку к позорному столбу.
      Самоуверенный голос в телефонной трубке притух:
      - Почему? Меня-то за что, у нас маленькая кабельная студия.
      - Размер не имеет значения, - не удержался от скабрезной шутки Дорандов. - У вас же на канале выходят сюжеты с призыв-ных пунктов, школьных уроков, где с детьми ведутся "разговоры о важном", куда приходят участники СВО, интервью с чиновниками, директорами школ, запачканных соучастием в преступлениях режима.
      Дама задумалась.
      - Нет, я не хочу люстрацию... Я как-то об этом не думала.
      - Напрасно. Лучше заранее подготовить себе алиби, убежище, страховку, называйте это как хотите. Наша компания вам в этом может оказать неоценимую услугу. Впрочем, цена как раз известна. Прейскурант я вам вышлю. Спокойный сон, хороший аппетит, уверенный взгляд в будущее обойдутся вам в сущий пустяк. Всего-то в миллион.
      -Сколько?! - ахнула дама.
      - Миллион, - спокойно повторил Дорандов.
      - Рублей?
      - Обижаете.
      - Но откуда у меня такие деньжищи!? Я ведь не олигарх и даже не супруга олигарха, а всего лишь мелкий госслужащий.
      - Но у вас имеются две хорошие квартиры, загородный дом. На вашу дочь и мать оформлены две ещё не старые иномарки, акции местного ледового стадиона, где между прочим базируется очень неплохой хоккейный клуб, играющий в высшем дивизионе премьер-лиги... А впрочем как хотите. Я ни на чём не настаи-ваю...
      
       Постепенно его мастерство убеждения росло. Количество же необходимых фраз и их протяжённость напротив сокращались. В отдельных случаях вопрос решался за пару минут. Дорандов буквально начинал ощущать своё искусство на кончиках пальцев, когда ты способен провести человека от отчаяния до надежды и восторга за пару минут и в течении этой пары минут ты с удовольствием ощущаешь полный контроль над эмоциями человека, которые приведут вас из пункта "Фу-фу" к пункту "Вау!". Вместе вы поднимитесь на вершину радости, облегчения, ясности и даже эйфории.
      Умение возвращать людям уверенный спокойный взгляд в собственное будущее - это вообще-то не грех, а богоугодное дело. Пусть они грешники. Но кто сказал, что оступившегося человека не надо поднять из той грязной лужи, в которой он оказался! В конце концов высшие силы разберутся. Ты же призван облегчать страдания людей, не разбирая кто перед тобой - святой или изверг. Такая работа избавляла от брезгливости, осуждения других, что вообще-то укрепляло Германа во мнении, что он вышел на правильную дорогу.
      
       Следующий клиент был из разряда VIP. Лидер государства. Пусть и одиозного. Под названием Северная Корея. Ещё достаточ-но молодой мужчина - он вдруг стал стремительно слепнуть. Все достижение современной медицины оказались бессильны. Мировые светила офтальмологии не могли остановить деструк-тивный процесс. Даже поставить точный диагноз.
       "Шагомер" показал, что причина внезапно поразившего диктатора недуга - поразительная слепота к страданиям людей. Потомственный тиран - в упор не замечал мучений своего народа. Сотни тысяч подданных умирали от голода, непосильного труда, а сорокалетний генсек требовал от коммунистических наместников, чтобы они докладывали ему только об очередных успехах в своих провинциях. На языке Вселенной это называлось духовной слепотой. Такая болезнь без должного лечения, при скудности вокруг больного достойных примеров моральной чистоты, в условиях всеобщего прогрессирующего маразма, с лёгкостью приводила к слепоте физической.
       Герман естественно вернул клиенту зрение. И получил очень хороший гонорар. Очередной Ким был счастлив. Благодетеля известили из Пхеньяна: когда в следующий раз упитанный пухлощёкий сорокалетний мальчиш в своей "сталинке" (полуво-енном френче с накладными карманами тёмно-синего цвета) соизволит снова прикатить в Россию на персональном бронепоез-де, то чудесного лекаря Их Величество собственноручно наградят высшим орденом КНДР. Вдобавок Дорандову вручат билет почётного члена Северокорейской компартии.
      К членству, между прочим, прилагалось немало приятных для любого корейца бонусов. К примеру, оно предполагало пожизнен-ное право завтракать, обедать и ужинать в специальной столовой для высшей партноменклатуры (как позднее объяснили Дорандо-ву). А ещё возможность получать из спецраспределителя: костюм иностранного пошива раз в год; рубашки, трусы и носки каждый месяц. И без ограничений зубную пасту, мыло, шампуни - всё, что требуется постоянно: от японских презервативов и гигиенических прокладок до туалетной бумаги, естественно лучших фирм.
      
      В таких приключениях прошло пять недель. Ты получал от "Шагомера" наводку. Звонил. Ставил перед выбором. Тебе на счёт приходил перевод. Это могло бы стать почти рутиной, если бы приложение регулярно не открывало Герману новые и новые возможности: "Хотите зарабатывать у нас больше! Сделать это ещё проще? Пожалуйста! Для лучших клиентов "Вселенной Шагомера" наши разработчики постоянно создают захватываю-щие продукты. Ведь мы - ведущая мировая экосистема на основе технологии блокчейна и прямого доступа к персональным кармическим счетам. Мы - лучший поставщик специальной "криптовалютной" инфраструктуры с комплексом финансовых продуктов, который включает в себя крупнейшую по объему биржу торговли цифровыми активами личности. Мы оперативно проинформирует наших пользователей о процедуре купли-продажи перспективных активов. Как вы уже могли убедиться, бизнес на нашей торговой площадке - не тяжёлое занятие, а захватывающая игра".
      Технологическая компания-разработчик предоставляла собой развитую инфраструктуру для торговли "кармовалютами". Ты реально получал доступ к чему-то глобальному.
      Дошло до того, что Герман, забыв о данном себе слове - не гнаться, очертя голову, за прибылью, уже едва просматривал персональные страницы предложенных ему лотов, где отражалась полная информация о поступках человека и его будущем. Ты начинал относиться к такой информации, как в биржевому курсу акций, валют или биткойнов.
      Одна из новых функций позволяла кнопкой "делете" удалять личность людей, достигших критического порога кармы и тем самым зарабатывать ещё проще и ещё больше. Грехи человека как бы очищались от своего носителя и превращались в отдельный "сублимированный" биржевой лот - становились особым товаром, который удобно и выгодно толкнуть другим спекулянтам. Оказывается, на любой товар в этом мире есть спрос. То есть абсолютно на любой. Даже на мерзкие поступки. И ими можно торговать как фьючерсами или опционами. А в очищенной от человеческой личности концентрированной форме даже удобней. В качестве ходового лота такой концентрат пользовался большим спросом у определённой категории покупателей.
       Герман как-то не задумывался, что становится с людьми, которых он "удалил". Зато не надо лишней возни, а баллы и деньги поступают на счёт даже быстрее.
       И всё бы ничего, если бы однажды не обнаружилось, что таким макаром Герман "толкнул" перекупщикам Володьку Воробьёва из ГВЦ Минобороны РФ по наведению ракет!
      Выяснилось это случайно. К сожалению, уже далеко задним числом. То есть, ничего исправить уже было нельзя. Как "Воро-бей" оказался на бирже, в общем, было понятно. Но не заметить, пропустить через себя друга - казалось непростительной дико-стью. Герману снова сделалось страшно. Его снедала совесть. Пора, пора ему остановиться!
       Борьба с собой длилась два дня. На третий последовал звонок Натальи.
      - Успокойся. Посмотри на всё без эмоций. Ты бы всё равно ничем не смог помочь своему бедовому приятелю, - холодным умом рассудила подруга. - Сам же говоришь, что твой знакомый зашёл в своих поступках слишком далеко...
       Наталья права, решил Герман. "Воробей" в своём цинизме по отношению к тем, кого он зачислял в "цели"; манере играть в войну так будто это продолжение его геймерских дел, перешёл все красные черты. В общем обычный финал для таких адреналиноза-висимых и глупых парней. Некто начальственный в высшем менеджменте "Шагомера" (если таковой там существует, что вообще-то полагается, как в любой IT-компании) мог вынести в отношении Володьки такой вердикт: "Ну что, вдоволь постреляли в других в своих компьютерных шутерах? Вот Вам пистолет. Я оставляю Вас в одиночестве. Вы знаете, как в этой ситуации должно поступить мужчине. Тем более офицеру". Дверь закрыва-ется. Раздаётся выстрел...
       Впрочем, в случае Воробьёва такой эффектный финал выгля-дел бы слишком надуманным, в силу его молодого цинизма и отсутствия каких-либо кастовых предубеждений, чего нельзя было сказать об очередном клиенте Дорандова.
      
      Глава 143
      Этим же днём поздно вечером Герману позвонил человек. Голос указывал что он на грани:
      - Вы обманули меня! - без предисловий сказал он.
      - Разве вы не получили свою дочь целой и невредимой? - не согласился с обвинением Дорандов.
      - Получил. Но это не совсем моя дочь.
      - Послушайте, вы же человек военный, зачем вести себя как истеричная дамочка. Мы заключили соглашение и я выполнил всё о чём вы просили.
      - Но это не моя Полина. У этой девочки совсем другой харак-тер. Она мыслит иначе, чувствует, говорит...
      - С детьми такое случается достаточно часто. Опытные роди-тели об этом знают.
      - Вы не понимаете, - мрачно перебил Дорандова позвонивший. - Она только снаружи выглядит как наша дочь, но внутри это чужой злобный человек. Мы с женой не узнаём её. Наша Полина была ангелом, а получили мы настоящее чудовище. Она ненавидит даже бабушку, которую раньше обожала!
      - Это не серьёзно, генерал. В конце концов характер у ребёнка может измениться по сотне причин. Совет: найдите хорошего детского психолога. Смените наконец обстановку.
      - Вы что, не слышите, что я вам говорю! У моей жены на нервной почве обострились хронические заболевания, сейчас она лежит в клинике нервных болезней. Я тоже на грани срыва. Но самое ужасное, что я чувствую растущую во мне ненависть к этому существу в обличье моей дочери! Верните нам настоящую Полину! Я заплатил вам столько, сколько вы просили.
       Этот генерал в начале 2000-х руководил Управлением "А" ФСБ - подразделением Центра специального назначения Федеральной службы безопасности Российской Федерации. Проще говоря, главным антитеррористическим спецназом. После того как чеченские боевики во главе с известным террористом Шамилем Басаевым захватили 1 сентября 2004 года школу Љ 1 в североосе-тинском городе Беслане, генерала-альфовца назначили одним из руководителей операции по освобождению заложников.
      Пока альфа-генерал готовил штурм, в Беслан стали прибывать очень авторитетные персоны для переговоров в бандитами. Это были очень смелые и порядочные люди, которые не побоялись рисковать жизнью ради спасения детей. Известные политики, правозащитники, журналисты, артисты, уважаемые на Кавказе фигуры, к примеру бывший глава республики генерал Руслан Аушев. Из Москвы прилетел популярный детский доктор Рошаль. Этим людям удалось наладить контакт с террористами. Перегово-ры шли хоть и трудно, но продуктивно. Басаева удалось уговорить начать небольшими партиями выпускать детей. Были отпущены захваченные боевиками в городе женщины с грудными младенца-ми. Всё шло к тому, что удастся не допустить гибели заложников.
       Только Путину не нужен был новый Будёновск (Ставрополь-ский край), где за десять лет до этого премьер-министру России Виктору Черномырдину удалось договориться с тем же Басаевым обменять несколько тысячи жизней захваченных в роддоме матерей с младенцами на гарантию переговоров с Ельциным о прекращении войны и предоставление Ичкерии независимости от России. Для недавно вступившего в должность нового хозяина Кремля повторение "будёновского унижения" было немыслимо. Что такое жизни десятков не дождавшихся помощи моряков-подводников, детей-заложников, тысяч погибших солдат по сравнению с престижем Державы?! Хасавюртовские соглашения слабовольного алкоголика Ельцина о признании независимости Чечни от России Путин с начала своего президента фактически объявил ошибкой и признанием слабости со стороны России...
       И президент-чекист начал своё правление с исправления совершённых предшественником ошибок. Ещё будучи главой ФСБ и лишь исполняющим обязанности президента РФ, Путин организовал пять лет назад взрывы жилых домов в Москве и свалил вину на чеченцев. Это позволило не имеющему ещё никакого веса в глазах простых россиян кандидату в президенты начать специальную военную операцию за возвращение мятежной Чечни в состав Российской федерации, на этой волне быть избранным на пост главы государства. И вот теперь, когда мятежный край удалось почти усмирить ценою жесточайших карательных мер, нельзя было позволить горстке обнаглевших сепаратистов снова диктовать московскому правителю свои условия.
      Так что Владимир Путин категорически не желал мира с мя-тежниками, даже ценою спасения жизней 1200 школьников и их учителей. На секретном совещании в Москве руководители операции получили от Верховного главнокомандующего приказ "мочить в сортире террористов" не размениваясь на заложников. А чтобы средства массовой информации (в то время ещё сохраня-ющие остатки прежней вольницы) не подняли шум и не спутала силовикам все планы, Путин приказал министру печати Михаилу Лесину (впоследствии будет ликвидирован агентами ФСБ в США при попытке выступить с показаниями перед американскими конгрессменами), а также своему личному смотрящему над российскими СМИ Дмитрию Пескову (будущему президентскому пресс-секретарю) - любой ценой добиться от главных редакторов клятвы резко занизить в выходящих статьях и репортажах число заложников "всего" до нескольких сотен человек.
      Одновременно военные на месте получили приказ как можно скорее начать штурм захваченной Бисланской школы. План операции предполагал разом ликвидировать саму возможность для переговоров с террористами. Для этого было решено нанести внезапный огневой удар неизбирательным оружием по тому месту, где по данным разведки, террористы собрали заложников.
       Генерал-альфовец был одним из тех кто без возражений под-чинился Верховному. А ведь он знал, что своим приказом президент обрекает на смерть загнанных бандитами в спортзал школы 1200 невинных заложников - первоклашек, пятиклашек, их учителей. Знал он и то, что ему придётся послать многих своих подчинённых, у которых остались в Москве матери, жёны и дети, на почти верную гибель - в лобовую атаку на хорошо укрепивших-ся в здании врагов.
       Пока спецназ заканчивал подготовку к внезапному удару, все это время продолжались переговоры специально прилетевших по собственной инициативе в маленький Беслан людей, чей авторитет на Кавказе был столь велик, чтобы даже главарям бандитов приходилось проявлять уважение и милосердие. Выход из тупика вот-вот мог быть найден и боевики постепенно склонялись к тому чтобы выпустить всех маленьких заложников в обмен на опреде-лённые гарантии для себя и обещание серьёзных переговоров о будущем Чечни. Правда за три дня плена дети были страшно истощены и обезвожены. И всё же дело явно двигалось к бескров-ному финалу. И в этот момент военное руководство отдало приказ открыть по школе шквальный огонь. Генерал-альфовец лично распорядился бить по скоплению заложников из реактивных огнемётов "шмель", гранатомётов, танковых орудий. Больше тысячи детей были сожжены, разорваны в клочья. Штурмующие тоже понесли самые большие потери за всю историю "Альфы". И все эти годы генерал спокойно жил, совесть его не мучила. Путин, - который сразу после Беслана провёл необходимые ему поправки в закон - отменяющие выборы губернаторов и резко укрепил свою властную вертикаль, - щедро наградил руководство спецопераци-ей.
      И всё же Беслан нагнал генерала. Это случилось через девять лет. Его девятилетнюю дочку похитили когда она находилась на даче. На прогулке в лесу няня отвлеклась всего на несколько минут что-то рассматривая в своём телефоне, в это время девочка и маленькая собачка породы кортни играли рядом...и вдруг исчезли. Словно сквозь землю провалились! Генерал сразу примчался на место, поднял всех на уши, бросил на поиски сотни профессионалов. Похитителей нашли быстро. Но в страхе перед возмездием, двое быстро сообразивших, что им грозит, кавказцев, успели задушить заложницу. Генерал не стал передавать похити-телей полиции, а сжёг живьём в котельной собственного загород-ного дома. Но это не успокоило его душевную боль, которая становилась лишь сильней.
      - Послушайте, верните мне Полину и получите ещё столько же! - пообещал он. - Я не держу на вас зла, только помогите мне.
      - Я уже всё сделал для вас, генерал. Поймите, то, что произо-шло - чудо. Но не требуйте от меня большего. Я уже всё сде-лал...что мог.
      - Но это не моя дочь! Верните мне настоящую Полю. Ну собе-ритесь! Я понимаю что прошу наверное слишком многого, но и вы поймите меня. Я ужасно мучаюсь. Мучается моя жена. Бабушка. Они то в чём виноваты.
      - Вероятно вы получили то, что могли получить. Родители Бесланских школьников тоже все эти девять лет молят Бога вернуть им их детей. Путин попытался купить их молчание деньгами, но не все на это согласились. У несчастных матерей и бабушек не осталось больше слёз - они их выплакали... но Бог не отзывается на их мольбы. Так чем вы лучше их?
       В трубке наступила тягостная тишина. Оглушительно грянул выстрел.
      
      Глава 144
       - Снова ты чем-то загрузился, Гер! - упрекнула его подруга после того как Дорандов поделился своими переживаниями. - Я ещё бы поняла, если бы это был первый из твоих клиентов, которого прикончила вдруг проснувшаяся совесть, так ведь не первый. Пора бы уж привыкнуть, что у засранцев сдают нервы от переизбытка собственного дерьма в прожитой ими жизни.
      - Я слышал в трубке как треснул его череп от пули, - мрачно поделился Герман.
      Наталья помолчала, как молчит доктор, выслушав привычную жалобу чересчур мнительного больного.
      - Ты как сегодня спал, дорогой?
      - Да нормально я спал. Но эти жмурики точно скоро начнут приходить ко мне в ночных кошмарах! Послушай, тебе ещё не стало не по себе от такого способа зарабатывать. Не много ли в нашей жизни становится смерти. Это плохо кончится...
      - Жизнь почти всегда риск, - невозмутимо ответила Наталья. - А если ты не рискуешь, значит, ты - просто вялая кучка молекул, собранных беспорядочно и плывущих по течению явно не в самое приятное место. Лично я редко думаю о смерти. Какая разница когда мы умрём, важно что здесь и сейчас можно жить на полную катушку благодаря деньгам, которые приходят легко и в любом желаемом количестве.
      - Лучше плыть по течению жизни простым инженером, чем миллионером лежать с простреленной головой, - хмуро сказал Дорандов.
      - Ну хорошо, Гер, давай так, - предложила способ разобраться с проблемой Наталья. - Там по другую сторону экрана твоего смартфона - не люди. Ну представь. Это созданные искусственным интеллектом образы. Поверь в это и тебе сразу полегчает. Послушай меня!!! С Фортуной следует обращаться как с очарова-тельной девушкой, которую ты намерен соблазнить и удержать подольше возле себя. Чтобы овладеть синьориной Удачей, нужно излучать уверенность, быть намагниченным мужским обаянием, и тогда она тебя не бросит... Не выходит в натуральном виде преодолеть себя? Хотя бы не показывай этого, ни в коем случае! Попробуй сыграть мачо и она станет твоей постоянной подружкой.
      
       По настоянии Натальи они решили провести ближайшие выходные в горах под Сочи. Перелетели из поздней осени в лето: в Москве промозгло и скоро первый снег, а тут слепит ласковое солнышко, зеленеет на склонах "местных Альп" изумрудная травка. В санатории завтраки, обеды и ужины по расписанию. По мраморным лестницам прогуливается мимо каменных вазонов и аккуратно подстриженных туй отдыхающая публика. Многие в лёгких белых одеждах: всё же на курорте, и погода ещё по-летнему тёплая. Цветут клумбы, ласковый бриз доносит запах близкого моря, вокруг улыбки и непринуждённый смех. Для отдыхающих - днём процедуры, а по вечерам в зелёном театре выступают столичные знаменитости.
      - Гер, давай останемся в этом раю, а? - уже на второй день предложила Наталья.
      - Навсегда?
      - А что, деньги у нас уже есть. За год, если повезёт, сможем заработать на всю оставшуюся жизнь. Будем жить тут. Любить друг друга. Просто наслаждаться жизнью.
      - Через год взвоем от скуки, - скептически ответил он.
      - А я рожу тебе девочку, - на голубом глазу пообещала Ната-лья. - Ты придумаешь себе занятие по душе. Купим домик с садиком.
      - Ага. Виллу. Непременно в палладианском стиле. Весь год будем расхаживать в белом, как ангелы...но мы ведь не ангелы, - пытался шутить Герман, но выходило громоздко и обидно для Натальи
      - Снова ты начинаешь! - поморщилась она. - Забудь ты о них. Вскоре мы заработаем столько, что сможем бросить этот зарабо-ток. Навсегда. Мы везунчики, пойми это! Твоя проблема, что ты по привычке постоянно в напряжении. А надо научиться доверять своему миру, который заботится о тебе. Поверь в это! И сразу станет легче.
       Однако расслабиться у Дорандова никак не получилось. Вечером, прямо во время выступления столичного юмориста, Герман получил сообщение от "Шагомера", что ему заблокирова-на монетизация. Одновременно с его текущего счёта на сайте Биржи списались полтора миллиона. Пояснение к этому гласило:
      "Недавно вы внесли поправки в типовой договор, лимит до-полнительной удачливости вами исчерпан".
      - Что это значит? - таращась на подругу, пробормотал Доран-дов.
      - Может взять у них кредит? - подала идею Наталья.
      Но выяснилось, что такая опция перестала быть ему доступна.
      - Да плюнь ты на них! - как можно беззаботнее посоветовала Наталья, предлагая не портить им обоим остаток короткого отпуска. - У нас ведь есть деньги на карточках.
      - Они списали всё и с моей банковской карточки! - через не-сколько минут обнаружил Герман. Он был совершенно ошарашен происходящим. - Пишут, что в качестве пени за какой-то непога-шенный вовремя счёт.
      "Серёга" аж присвистнула:
      - Во дают!.. Жёсткие ребята... Ладно. Только не паникуй раньше времени, волчонок. Ладно? Меня-то они ещё не раскула-чили. Гуляем на мои.
       Влюблённые покинули выступление и стали думать, что де-лать. Герман предложил ехать в аэропорт. Наталье идея спешно возвращаться в Москву побитыми собаками категорически не нравилась. Покрутив что-то в голове, она с видом человека, которого всерьёз разозлили, подала идею устроить напоследок загул. То есть, вместо того чтобы скулить и рвать на себе волосы, назло всем врагам отправиться в самый дорогущий здешний ресторан:
      - Говорят в нём гуляют путинские дружки-олигархи, когда появляются наездами в своих здешних поместьях. Прокутим напоследок шальные деньги. А то кто их знает - может и я тоже в очереди на конфискацию стою.
      
      Глава 145
      В заведении, которое Наталья выбрала, их ожидал облом. То есть их не пустили даже на порог ресторана! И всё лишь потому, что на Дорандове не было подобающего костюма модного дома Прадо либо Версаче, а на его спутнице вечернего платья и бриллиантов. Наталья вообще заявилась в рваных джинсах, шлёпанцах и футболке с большим изображением панды. Тоже ведь как-то не пришло ей в голову лучшей идеи! Ведь за эту панду запросто можно было схлопотать - на первый раз 250000 штрафа и 15 суток ареста, а за рецидив даже загреметь на десятку в зону. Симпатичный зверёк был объявлен российским государством опасным иностранным террористом. Дело в том, что панда являлась символом международной организации по защите исчезающих видов мировой флоры и фауны, но с началом российской агрессии против Украины экологи осудили войну и призвали стороны к немедленному прекращению огня. Этого оказалось достаточно чтобы Госдума объявила организацию враждебной, а использование её эмблемы российскими граждана-ми приравнять к серьёзному правонарушению. Только Наталью это ничуть не смущало, она чувствовала себя страшно независи-мой и богатой: что для неё какие-то четверть лимона деревянных, тьфу! И чихать она хотела на зверские российские законы и животных в форме полиции, которые попробуют её арестовать.
      Тем более её не могли остановить накаченный "шкафы" при входе в пафосный кабак! Между нежеланными гостями и сотрудниками службы безопасности ресторана начались препира-тельства. Хотя в основном права качала "Серёга", ибо Герман не слишком рвался в этот элитарный заповедник. Но Наталью буквально переклинило, как это так, её не пускают! Она указала охране, что одежда многих других посетителей ресторана далека от строгого дресс-кода. Герман даже заметил пузатого мужика в спортивном костюме. Многие пришли в кроссовках. На девушках и женщинах тоже полный разнобой.
      Тогда охрана объявила скандальной парочке, что без предва-рительной записи, дескать, пускают только владельцев клубных карт. Или по предварительному заказу столика.
       Наталья пошла ва-банк, заявив, что готова заплатить за вход сто тысяч.
      - С ума сошла, - шепнул ей на ухо Герман. - Зачем тебе это надо? - И тронул подругу за плечо, дескать, пошли отсюда, не стоит лезть в бутылку.
       - Из принципа, - сердито дёрнула она плечиком. В подруге всё больше просыпался закалённый улицей таксист Серёга. Обещанные ею сто кусков своё дело сделали. Важный метрдотель, весь в чёрно-белом как рояль, повёл их через с зал. Но раздуха-рившаяся подружка Германа решительно направилась к самому престижному столику возле большого панорамного окна с шикарным видом на горнолыжный склон. Табличка "зарезервиро-ван" её не смутила.
      И снова им попытались вежливо отказать:
      - Извините, столик зарезервирован за экс-премьер министром РФ Дмитрием Анатольевичем Медведевым, - сделав испуганные глаза, с придыханием, сообщил метрдотель, вероятно желая вызвать у наглой парочки срабатывание тормозов.
      И опять Наталья упёрлась: она желает сидеть непременно за премьерским столиком.
      - Плачу ещё полста кусков, - объявила она стартовую цену.
      На этот раз упёрся метрдотель. Начался торг. Подбородок и скулы у ресторанного распорядителя выглядели широковатыми для интеллигентной натуры. Даже галстук-бабочка не смягчали грубости его лица. Казалось, сейчас терпение метрдотеля кончится и он покажет клыки - снимет с себя атласный макинтош с бабочкой, засучит рукава фланелевой сорочки и начнёт бить им в морду. Однако профессиональная дрессура пока удерживала в нём бульдожьи повадки.
       Между тем цена на столик преткновения стремительно взле-тела со стороны Натальи до двухсот тысяч.
      - Я не хочу участвовать в этом дурдоме, - вполголоса сообщил подруге Герман, собираясь уходить.
      - Ты что не видишь, эти нувориши нас за людей не считают! - брыкалась Наташка. - Дело принципа.
       В разгар импровизированных торгов позвонили от Медведева и сказали, что Дмитрий Анатольевич не сможет прийти. Метр-дотель с облегчением перевёл дух и радостно объявил об этом настырной девице, по секрету доверительно добавив, что извест-ный политик ушёл в очередной запой. Таким образом столик остался за щедрой парочкой с улицы.
      
      Атмосфера фешенебельного ресторана напоминала дворец восточного владыки - мозаичные фрески на потолке-куполе, царь-градская эмаль по стенам, стилизованный в византийском стиле стеклянный атриум, бассейн с шелестящим фонтаном, разноцвет-ными рыбками и лебедями. Место выглядело чертовски велико-лепно для того, чтобы обычный человек не испытал комплекс собственной неполноценности. Но Наталья сразу задала для них девиз на этот вечер - гулять, так гулять! В меню она сразу положила глаз на блюдо под названием "Президентский пул": клиентам в определенном порядке подавались роскошные блюда; вероятно, предполагалось, что попробовав их, вы должны ощутить себя путешествующим в компании самого Путина - это и утка, фаршированная вишней, и молочный поросёнок с трюфелями, гречневый хлеб с салом, и квас, и французский сыр с плесенью, и домашний творог с изюмом и курагой. Вина только самые лучшие значительной выдержки. Кофе на любой вкус, тончайшие пирожные...
      Едва сели, перенервничавший Герман попросил принести ему стакан водки. Физиономия метрдотеля дрогнула в брезгливом недоумении - обычно здешняя публика, даже собираясь хоро-шенько надраться, соблюдала некие приличия, ритуал. А чтобы вот так - начинать сразу стаканами, - для этого вовсе не обязатель-но было прорываться в один из самых фешенебельных ресторанов России, который есть даже в знаменитом путеводителе Мишлен и награждён звездой. Нажраться можно и в дешёвой забегаловке в километре отсюда.
      Впрочем, распорядитель снова напустил на себя величествен-ное спокойствие и кивнул.
      
      Глава 146
       Наталья тоже, вслед за Германом, обратила внимание на молодую, обвешанную бриллиантами сучку за одним из столиков, которая наблюдала за ними. Горделивая кукла была похоже на содержанку. В глазах дорогой шлюхи читался немой вопрос: почему сюда пустили этих нищебродов с улицы? Драная кошка в бриллиантах что-то с презрением фыркнула своему пузатому котику.
      - Эта дорогостоящая блядь нас презирает, - определила Ната-лья.
      Стакан водки в руке Германа повис в воздухе, нет, всё-таки ему здесь не нравилось. Лица окружающих гостей и их дам выражали недоумение: как могли пустить в заведение для избранных этих двоих?
      Впрочем, это они тут - все такие "истинные европейцы". Упи-ваются собой, поглядите, дескать, какие мы персоны - с достоин-ством и самоуважением. Только знаем мы их! В присутствии могущественного вельможи почти каждый из присутствующих готов самоуничижаться, пресмыкаться, лебезить. При этом царе, решившим замуровать прорубленную Петром I окно в Европу, вернулась "мода" на махровую азиатчину, чингисхановы порядки, что в общем-то свойственно самоощущению русского человека.
      Вот на днях наверняка почти все они побывали в Москве на Всемирном русском народном соборе (попробовал бы кто уклониться). Сборище проходило в Кремлёвском Дворце Съездов, где прежде проходили съезды КПСС. В зале белоснежные клобуки епископов, погоны, чёрные пиджаки по извечной мафиозно-номенклатурной моде (в таком "прикиде" хоть на партийный съезд, хоть на бандитскую стрелку, хоть на похороны крёстного папы или генсека). Огромный лик вождя довлел над залом, на его фоне изображения спасителя и иконы святых были оттеснены на задний план. И весь зал кланялся и читал молитву Путину, причём молитва звучала довольно необычно для выбранного под меропри-ятие контекста: "Царь небесный и земной благодарим тебя за всё!" дружно пел и кланялся перед огромным выведенным на телевизи-онный экран образом Путина весь зал. Такого образа генсека Кремль точно не видел даже во времена Сталина или Брежнева...
      Так что многие из здешних джентльменов в другой обстанов-ке готовы распластаться лицом ниц перед вышестоящим началь-ством, целовать ему ботинки, молиться ему, как божеству, уничижительно именовать себя, даже не перед самим богом, а перед каким-нибудь министром или даже путинским адъютантом или псом, уменьшительными именами "Ваньками", "Ивашками" да "Митьками", словно холопы, лишь бы угодить хозяину (пусть через его ближайшее окружение) и благодаря этому оставаться при своей сытной должности и дальше проматывать сотни тысяч сворованных у народа рублей и долларов в таких вот рестораци-ях...
      - Я столько в месяц в своей конторе инженером зарабатывал, сколько тут стоит самое дешёвое блюдо, - зло прошептал подруге Дорандов, после того как заглянул в меню. - Пошли скорее из этой обдираловки!
       Наталья и бровью не повела. Она подозвала официанта и выразительно взглянула на Дорандова: ему, как кавалеру, полагалось сделать заказ.
      Секунды тянулись как минуты, а у Германа духу не хватало озвучить своё согласие выбросить такую сумму за обыкновенный омлет с овощами. Это сколько же надо выпить для этого?
      Потеряв терпение, Наталья перехватила инициативу, став вдруг очень обворожительной и потенциально щедрой с симпа-тичным официантом:
      - Мы впервые у вас, можете нам что-нибудь порекомендовать.
      - Могут предложить лапшу тальятелле с лососевой икрой за 120 евро или тарелку артишоков с кубиками икры.
      - Икра это хорошо, - согласилась Наталья, отчего официант ещё более оживился:
      - У нас в меню представлено 36 видов икры - их подают по порядку, а можно заказать сразу несколько. Если вы закажете драгоценную иранскую белужью, то за 50 граммов заплатите от 200 до 500 евро. Если любите первоклассную осетровую икру, можете для начала продегустировать несколько сортов на серебряной царской ложке. Это удовольствие стоит всего 25 евро.
      Наталья благожелательно кивнула официанту и ровным чуть усталым голосом распорядилась:
      - Принесите-ка нам всё самое дорогое, на ваше усмотрение.
      
      Глава 147
      Распробовав местных деликатесов Дорандов отнюдь не пове-селел. Напротив впал в какую-то мрачную злость. Ещё к нему вернулось состояние растерянности, ведь он воздерживался от рискованных операций на Бирже, старался вести себя осторожно, когда "Шагомер" предлагал на полную катушку раскрутить очередного клиента. Пример погубивших себя спекулянтов (которые сами попадали в маховик биржи и "шли на корм" игрокам) был у Германа перед глазами и говорил, что не стоит слишком зарываться. Как же получилось, что он сам оказался в долговой яме?
      - Похоже что кто-то ведёт против меня агрессивную игру, - предположил Дорандов.
      Наталья согласилась с ним, что ясности в происходящем нет. Однако заметила с присущей ей житейской мудростью:
      - И всё же не будь мнительным. На то она и биржа, что здесь никто не застрахован от ухода в минус. Отыграешься. Дай только срок. Ты же умнее других.
      Герман мрачно покачал головой.
      - Снова ты загрузился...хошь развеселю! - задорно предложи-ла Наталья. - Давай поиграем в пранкеров. Мне ведь благодаря "Шагомеру" любая спецсвязь доступна. Она тут же набрала чей-то номер.
      - Алло, - изменив голос, манерно начала Наталья с кем-то разговор: - А можно Димулю? Да, я понимаю. На работе, говорите? Ах так... а у меня другая информация. Кто я такая, спрашиваете. - Наталья на секунду задумалась, глаза её блеснули, она подмигнула Герману, и представилась:
      - Мария Путина... Да, мне тоже очень приятно.
       Герман сообразил, что подруга решила развести бывшего главу государства, заменявшего Путина на посту президента во время знаменитой "рокировки" 2009 года, и много лет до и после этого возглавлявшего марионеточное правительство на подхвате у диктатора.
       Обладание "Шагомером" заразило и Наталью ощущением собственного могущества и безнаказанности. Небезобидная шутка могла обернуться неприятными последствиями. Впрочем, "Шагомер" реально обеспечивал рабочую связь и шифрование не хуже ФСО.
       Наталья немного поболтала с помощницей или женой Дмитрия Медведева. А потом перешла собственно к тому ради чего всё затевалось.
      - Просто мы с приятелем сидим за столиком в ресторане, ко-торый был заказан для Димули.
      Герман прыснул со смеху и попросил передать трубку ему:
      - Здравствуйте. Я тот самый приятель. Передайте Димону привет от Натальи и Геры.
       После некоторого замешательства на том конце канала связи сообразили, что стали жертвами развода, и естественно обиделись.
      - Он вам не Димон! А Дмитрий Анатольевич, - попыталась поставить зарвавшихся хулиганов на место помощница недавнего премьер-министра. - Мой шеф уважаемый общественный деятель. Он человек широких взглядов. Навальный оклеветал его в своём фейковом фильме. И я бы очень не советовала вам так шутить, молодые люди.
      - Аааа! Ещё скажите нам, что не всё так однозначно; и всей правды мы не узнаем, - хохотнул неожиданно вдруг развеселив-шийся Герман, издевательски процитировав главные пропаган-дистские штампы, оправдывающие нынешнюю войну.
       Затем на него напала злоба:
      - Интеллигенция считала вашего шефа продвинутым либера-лом, поверила, что он будет продолжать важные для общества реформы. Только он свой шанс - остаться в памяти людей "Дмитрием Анатольевичем" - упустил безвозвратно! Вот устроил бы он, - "будучи временно исполняющим обязанности президента России вместо Вована" - госпереворот, отправил бы под суд старого чекиста, был бы приличным человеком. Оказался бы он не такой верный дублёр Путина а "сука и бука", глядишь, остался бы в памяти народной Дмитрием Анатольевичем.
       Герман даже процитировал помощнице Медведева имевший хождение в советском фольклоре стишок, правда посвящён он был чернокожему африканцу, однако удивительно оказался в тему:
      Захода солнца подождёт
      И в темноте, как невидимка,
      Устроил госпереворот
      Коварный и дальновидный Бука Сука Димка!
      - А ваш Димон оказался без яиц! - весёлый и бесстрашный во хмелю заключил Дорандов.
      Настроение у него сразу улучшилось. Наталья это почувство-вала и предложила:
      - Слушай у меня идея. Почему бы тебе не передать мне на время право распоряжаться твоим аккаунтом на бирже "Шагоме-ра"? Честное слово, я отыграюсь за тебя! И как только твои счета будут пополнены - долги закрыты, проценты погашены - тебе сразу откроют закрытую брокерскую лицензию и снова допустят до торгов.
       Герман молчал и Наталья попыталась его расшевелить:
      - Ну же! Отчего ты такой всегда нерешительный. Лично я больше всего ценю в своей жизни спонтанность. Это же так круто: в жопу всё - и вот мы прилетели сюда! Разве не круто. Или тебе не нравится наше нынешнее приключение?
      - Нравится.
      - Так в чём же дело, парень? Не сомневайся, я везучая.
      - Откровенно говоря, идея мне не по душе.
      - Ты мне не доверяешь?
      - Доверяю-не доверяю. Не в этом дело. Это всё равно что по-ставить жизнь на кон, согласиться сыграться в русскую рулетку. "Шагомер" остаётся для меня чёрным ящиком, принципы работы его механизма мне всё ещё плохо понятны.
      - Ну ты и загнул. Я же не предлагаю тебе заложить душу дья-волу. Вот если бы я сказала: "А давай я куплю всю твою кармиче-скую задолженность, прокручу её через биржу, а полученную маржу инвестирую снова в тебя, то стоило бы задуматься". Я же просто хочу тебе немного помочь выкарабкаться из ямы, отчасти вложив собственные средства в реанимацию твоего аккаунта. Только не спрашивай как я это намерена сделать. Чёткого плана у меня нет. Но думаю, скоро план появится. Люблю спонтанность. Так что подумай.
       По пути в этот ресторан Герману пришла эсэмэска от па-рочки самодеятельных гуру, скрывающихся под псевдонимами "Круглый отличник" и "Самый рыжий". Давненько они о себе не напоминали. Герман уже стал забывать о них, тем более, что никогда не подписывался на их канал, не смотря на все уговоры чудаков. Тем не менее их очередное послание засело в мозгу и вспомнилось именно теперь: "Не беспокойтесь о будущем. Или хорошо, беспокойтесь, но знайте, что эти беспокойства так же эффективны, как попытка решить алгебраическое уравнение с помощью пережевывания жевательной резинки. Реальными неприятностями в вашей жизни случаются события, которые никогда прежде не трогали ваш беспокойный ум, такие, например, что застают вас врасплох в четыре часа ночи, в какой-нибудь обычный вторник... Что касается удачи - она тоже любит спонтанность".
      "Спонтанность"(именно это слово только что употребила Наташа) тут же всплыло у Германа в мозгу. Это было похоже на знак. Пора ему в самом деле научиться доверять и импровизиро-вать Быть лёгким. Не держаться за безопасность, за деньги, за какие бы то ни было гарантии, тем более, что никто и ничего не может в этом мире гарантировать. А искреннее участие неравно-душного к тебе человека реально стоит научиться ценить.
      
       Расплатиться за ужин можно было и евро, и долларами (хотя из-за войны и западных санкций хождение "вражеских" валют в остальной России фактически было под запретом). Впрочем, в теории принимались и рубли, но по совершенно космическому курсу к главным мировым деньгам, и кажется такие мелочи здесь мало кого заботили.
       Когда пришла пора рассчитываться с официантом Наталья призналась Герману, что наличности у неё осталось в обрез и на чаевые не хватит:
      - Слушай! У меня идея. Сними свои золотые швейцарские "котлы" и оставь под меню, пусть знают наших, - предложила подруга.
      
      Глава 148
      В памяти Дорандова смутно отложилось как после ресторана они оказались в аэропорту. Вместо деталей посадки в самолёт в его памяти вообще зиял пробел. Он не помнил как их лайнер выруливал на взлёт, как оторвался от земли. Но кажется на борту с ним с самого начала обращались очень бережно...
      Зато в голове зачем-то записалось, как в машине такси по пути в Адлер по радио в новостях передавали о том как россий-ский суд вынес приговор 67-лейнему учёному-физику за шпионаж в пользу...Монголии! Хотя это больше походило на собственный пьяный бред, ведь не может же в нормальной жизни так случится, что судей даже не смутила озвученная адвокатом справка о том, что его клиент полтора месяца как... лежит в могиле. Одним словом, театр абсурда. Как и вся российская жизнь последних лет.
      
      Лететь обязательно и только бизнес-классом было очередной сумасбродной идеей Натальи, у которой буквально крышу снесло от свалившихся на неё лихих денег. Именно поэтому с двумя перепившими пассажирами обращались как с членами королев-ской семьи. Одна стюардесса наливала, немного пришедшему в себя уже на высоте Герману, бокал игристого вина, а другая помогла ему принять более комфортную позу в удобном кресле и объясняла как пользоваться различными сервисами, которые на всё время полёта всегда к его услугам.
      Затем к VIP-пассажирам подошла третья воздушная фея, что-бы представиться и поприветствовать на борту рейса авиакомпа-нии "Победа" из Сочи в Москву.
      - Если вам что-то понадобится, нажмите кнопку вызова, - заботливо проворковала эта третья и как-то по-особенному взглянула на Германа своими поразительно светлыми и прозрач-ными, голубого, как небо стратосферы, глазищами из-под пушистых ресниц. Вся изящная собой, да ещё и блондинка! Невесомая, аккуратненькая такая. Её взбитые светлыми кудряш-ками волосы напоминали облако. Сущий ангел! Красная прита-ленная униформа придавала её ангельской красоте ослепительного шика. И звали воздушную фею необычно - Аэлита Марсова. Это было написано на золотистой полоске, прикреплённой на грудь её алой курточки под серебристыми крылышками авиатора.
      Итак, непонятно за какие духовные подвиги, только что по-павшему под персональные санкции кармической Биржи, Дорандову предстоял гламурный полёт мечты в сопровождении команды ангелов во плоти. И он наслаждался каждым глотком шампанского, поскольку сидеть в бизнес-классе всегда было недоступной для него роскошью. И неизвестно представиться ли ещё ему в жизни такая возможность, ведь его так внезапно и жёстко отключили от золотоносного источника.
      Устраиваясь в своем откидном кресле, Герман остро осознал, что именно так путешествует очень небольшая часть населения России - аристократия, "знатные люди страны": олигархи, депутаты, губернаторы, генералы. Потому что выложить 4000 евро за два с небольшим часа полёта могут только люди, к которым большие деньги приходят настолько легко, что и расстаются с ними они так же. И вот сегодня Герман Дорандов, программист из Королёва, один из них. В то время как пассажирам эконом-класса приходилось сидеть впритирку друг к другу и хавать свой стандартный пресный ужин, он один занимает место как трое из них - развалился в своём кресле словно король, и может позволить себе любую прихоть...
      Только похоже на то, что "лайнер мечты" долетит быстрее, чем он успеет напитаться впечатлениями, мысль об этом смазыва-ла всё удовольствие. Никакое количество вина не могло отвлечь Германа от мысли, что он тут человек случайный. Фактически заяц, укравший чужой билет. Из-за таких переживаний даже удобное кресло казалось прокрустовым ложем, и масса свободного места не могла заставить Дорандова игнорировать тот факт, что вот-вот серебряные крылья перенесут его из мира мечты в серую скучную обыденность.
      Поднявшись, он нетвёрдой походкой направился в голову салона.
      - Ты куда? - спросонья пробормотала ему вслед Наталья.
      Он ответил что в туалет.
      Некоторые соседи по буржуйскому классу, съев сытный ужин, уже с помощью стюардесс превратили свои кресла в тёплые раскладные постели и дремали под размеренное покачивание огромного люкс-отеля, словно в колыбелях.
      
      - Вам что-то нужно? - спросила Германа та самая блондинка в элегантной форме, которая очень ей шла. Впрочем, от её улыбки на этот раз отчего-то повеяло холодом стратосферы. Девушка выглядело чем-то встревоженной.
      - Можно мне минеральной воды, - попросил молодой человек.
      Девушка ответила, что ему не стоило приходить, достаточно было сообщить о своём желании, не сходя со своего кресла, и ему сразу бы принесли.
      - Вам лучше поскорее вернуться на своё место, - попросила стюардесса.
      - А в чём дело?
      Симпатичная член экипажа, доверительно понизив голос, ответила:
      - Мы возвращаемся в аэропорт вылета. Одному из пассажиров стало плохо с сердцем.
      - Ааа, - протянул Герман и отчего-то почувствовал раздраже-ние на незнакомца, который вторгается в его образ будущего. - Послушайте, а нельзя это как-то решить по другому. Разве справедливо что почти триста пассажиров должны страдать из-за одного? Многим срочно нужно в Москву.
      На лице красотки появилась мягкая улыбка, она мол всё по-нимает, но таковы правила.
       И тут Герман зачем-то учинил полную фигню, совсем как недавно Наталья, причём в кармане у него непонятно как оказалась её золотая карточка, которой она так эффектно козыряла в ресторане:
      - Смотрите, вот банковская карта. Назовите сумму!
      - Одну минуточку, - без колебаний приняла игру ангел в алых одеждах авиакомпании "Россия". Она сверилась с каким-то списком, быстро отыскала в нём лаковым коготком искомое, качнула фарфоровой головкой, подтвердив сама себе:
      - Так, Павел Андреевич... Место 95.
      Стюардесса нажала какую-то кнопку и с улыбкой обрадовала:
      - Всё в порядке! Кстати, вот ваша минералка.
      Вслед за минералкой Герман получил от отзывчивой стюар-дессы бокал слегка разбавленного водой виски Macallan.
      - А как с тем пассажиром?- не сразу забеспокоился Дорандов.
      - Проблема решена, - буднично ответила стюардесса, - как вы хотели.
      - То есть... я что-то не понял... а как же тот человек с серд-цем?
      - Я его катапультировала вместе с креслом... так что наш полёт в Москву продолжается.
      Улыбка стюардессы стала ещё проникновенней и сексуаль-ней.
      - Постойте, постойте! Что... так просто?! - изумился молодой мужчина.
      - Так просто! - весело подтвердила крылатый ангел.
      - Но это же...какие-то бои без правил!
      - Ну почему же...просто наша авиакомпания заботится о ком-форте своих пассажиров, мы называем это высочайшего класса сервисом.
      Герман немного ошалел от заоблачного сервиса.
      - Постойте... Вы сказали Павел Андреевич... Ведь так звали моего отца, в 1995-м он умер.
      Глаза стюардессы сделались какими-то стеклянными, бойкая речь зазвучала заученно-механически:
      - Высота нашего полёта 10000 метров, крейсерская скорость 870 километров в час...
      - Как фамилия мужчины?! Эй ты, заводная кукла! Учти, если ты катапультировала моего батю...
      В зрачках ангельской ведьмы заплясали джигу чертенята:
      - Не вижу проблемы.
      - Не видишь проблемы!? - тоже начал сатанеть Дорандов.
      - Да не переживайте вы так, - почему-то голосом Натальи примирительно сказала бортпроводница. - Всё равно ваш папа был неудачником. К тому же много пил. Бросил вас маленьким.
      - Не твоё дело, - буркнул Дорандов. Он помолчал - слова теперь давались ему с трудом. И в полном расстройстве добавил:
      - Это же был мой папа.
       Герман проснулся от того что самолёт угодил в небольшую воздушную яму. Открыв глаза, он обнаружил, что по щекам его катятся слёзы. Всё это оказалось сном. Бредом пьяного человека... Впрочем, спал он лучше, чем в любую другую ночь дома, и проснулся с фруктовым коктейлем и теплым кофе на подносе. Кто-то заботливо поставил перед ним блюда с ароматными тёплыми круассанами.
      Глава 149
      - Как спалось в кресле за четыре штуки "еврейских денег"? - насмешливо осведомилась Наталья.
      - Нормально. Если не считать, что во сне я сбросил папу с поезда, - угрюмо признался Герман.
      Тем не менее, наступившее похмелье не выглядело расплатой за грех неумеренного пития - вместо ожидаемого наказания получался бонус: голова не болела, никакого сушняка, тошноты, мозг так и прыщет энергией и мысли ясные. Каждый бы загул так заканчивался!
       А тут ещё пришло радостное известие, что все проблемы Дорандова с Биржей решены: его аккаунт на "Шагомере" разблокирован, брокерская лицензия возобновлена, долги списаны, кредитная линия открыта. То есть, всё решилось само! Приятно получать от жизни такие подарки.
       "Вот оно оказывается в чём рецепт счастья, - взволнованно думал Герман. - Вместо того, чтобы раз за разом продираться сквозь материальную "кошкодёрню" жизни, оставляя клочья кровавого мяса на стальных шипах разочарований, злобы и отчаяния... всего-то и требуется - перестать дёргаться. У йогов это называется изменённым состоянием сознания. У дзен-буддистов - "потоковым мышлением". У нас русских махровым пофигизмом". Стоило Герману на всё махнуть рукой, смириться, войти в другое энергетическое состояние, как проблема рассосалась сама. Предложенный Натальей загул оказался лучшим лекарством от отчаяния. Выпав на пару дней из забуксовавшей реальности, став "другим", он легко перетёк через железные тиски возникших неприятностей, казавшихся непреодолимыми...
       Определённо имело смысл продолжить по прилёту в Москву прерванный банкет.
       Из "Домодедова" Наталья велела таксисту везти их в ресто-ран при гостинице "Метрополь". И снова меню с сорока видами икры, которую они черпали серебряными половниками. На этот раз Герман отрубил полностью внутренние тормоза и с невероят-ной лёгкостью бытия всею душой отдавался загулу. Заказал на бис у оркестра "Я свободен!" и в полном одиночестве исполнял на танцполе под любимую "Арию" смесь из цыганочки и гопака. Затем ловил золотых рыбок руками в мраморной бассейне. И под коней банкета, подняв стакан водки за Вована, лежащего в Мавзолее, - который можно было видеть через окна ресторана - громко спросил у него: "Ну как, Вован? Доволен нынешним Вованом? Во! А он на тебя в обиде: говорит это ты создал России-матушке проблему с хохлами, отрезав им нашей землицы и отпустив на волю, а ему якобы за тобой подчищать приходится".
      В общем, разошёлся не на шутку. И плевать ему на "волоса-тые уши". Как плевать на ужесточение законодательства, в том числе на статью УК РФ "за разговоры". Ведь если до войны ляпнуть спьяну "вот бы Путин сдох" означало "всего лишь" "дискредитацию первых лиц государства" и считалось злостной хулиганкой, то теперь это "одобрение террористических актов" и "террористические намерения в отношении руководителей государства". Таких "террористов" обычно хватали по "сигналам" бдительных граждан... Но только что реабилитированному "Шагомером" Дорандову можно было не опасаться такой ерунды. Скорее уж "Шагомер" в автоматическом режиме ликвидирует потенциального доносчика прямо на месте, заставив его вдруг поперхнуться рыбной косточкой, прежде чем стукач успеет сигнализировать органам на Дорандова. Поэтому поднятый смутьяном тост в сторону Кремля со словами: "Чтоб он сдох!!" неожиданно был поддержан бурными овациями окружающей публики...
      
      Глава 150
       На следующий день снова обошлось без похмелья. Настрое-ние у Дорандова было бодрое даже боевитое. Позавтракав яичницей с беконом в ресторане супермаркета "Глобус" по соседству с домом, Герман прямо на столике накатал жалобу на руководство завода и корпорации и отправил на самый верх. Так поступить посоветовала Наталья - не сносить обиду, а контрата-ковать! Она назвала это "стальной скачок": "Напиши, что руководство госкорпорации вначале назначило тебя на ответ-ственную должность исполняющего обязанности директора завода и в этот же день тебя сняли. Без объяснения причин. Напиши, что в нормальных организациях так не поступают". Дескать, разберись с ними, присоветовала подруга: "Не ожидай справедливости, а бери судьбу в собственные руки!".
       Что ж, Герман так и поступил, ведь теперь "Шагомер" снова с ним. И приложение почти моментально отреагировало на совершённый им "стальной скачок"! Да так, что он убедился в правильности совершённого им действия: его личные показатели в приложении резко скаканули вверх. Выходило что он снова на коне и вскоре это почувствуют все.
      
       Сегодня в подмосковный Королёв прилетел министр обороны Шойгу. Пара вертолётов Ми-8 люксовой модификации с мини-стром и его свитой, в сопровождении звена боевых Ми-24 с охраной, приземлились на футбольном поле маленького муници-пального стадиона "Металлист" (всю ночь над городом и его окрестностями низко летали большие военные самолёты в преддверии визита своего министра).
       Центральные улицы Королёва за много часов до визита высокопоставленной особы были перекрыты дорожной полицией и военными, на крышах домов засели снайперы. В результате тысячи спешащих на работу в Москву на своём личном автотранс-порте королёвцев оказались заблокированы полицией и вынужде-ны были часами простаивать в дорожных "пробках" в ожидании, когда свалившийся им на голову "шаман" (прозвище тувинца в народе) наконец проскочит к точке назначения. Кортеж главного генерала за две минуты долетел до "Звезды" (завод располагался всего в 800 метрах от стадиона, на время визита превращённого в аэродром).
      
      На заводе Шойгу встречал сам глава "Корпорации Тактиче-ское ракетное вооружение".
      Обвинённый на всю страну в коррупции, притворном патрио-тизме и обмане Президента господин Поносов каким-то чудом всё ещё оставался при своей должности и на свободе. Эти "тефлоно-вые доны" обладали поразительной выживаемостью. Вероятно ракетчик торжественно поклялся чекисту Путину на Библии или на "Капитале" Карла Маркса (на чём они там клянутся), что в грядущей пятилетке убьёт в тысячу раз больше украинцев, сотрёт своими ракетами в бетонную пыль все их города и вгонит непокорной народ в каменный век. Во всяком случае другого объяснения этому феномену Дорандов не находил.
       С другой стороны, будучи тем самым "коллективным Пути-ным", то есть, неотъемлемой частью "тела системы", многолетний глава госкорпорации "Тактическое ракетное вооружение" не мог быть вот так отторгнут; ибо хоть организм государства и был поражён тяжёлым неизлечимым недугом, однако некроз ещё не достиг терминальной стадии (только едва уловимая вонь указыва-ла о то, что бродячие мертвецы уже потихоньку разлагаются в своих генеральских мундирах и итальянских костюмах от кутюр; казалось будто снова повеяло мертвечиной советской власти! Хоть Герман и не застал то время, он много читал о знаменитых "гонках на лафетах" и тягостной атмосфере конца 1980-х годов).
       Но на взгляд со стороны, процесс распада сгнившей системы ещё не начался; скорее мафиозное государство напоследок сплотилось перед лицом проигрываемой войны и краха экономики. С помощью жандармерии, играющей роль антибиотика, хунте удавалось как-то отдалять начало агонии. И коллективный Путин всячески сопротивлялся распаду и сохранял в себе даже такие поражённые коррупционной гнилью "органы", как Борис Поносов.
       Встретив важного визитёра, Поносов устроил для Шойгу экскурсию по цехам.
      Войдя в цех готовой продукции, где были выставлены новей-шие разработки завода и компании, Шойгу первым делом перекрестился на православную икону, хотя ни для кого не являлось большим секретом, что тувинец активно занимается шаманскими практиками для привлечения удачи и сохранения крепкого здоровья (имеет своего персонального шамана, принима-ет кровавые ванны и прочее). Но на людях Шойгу претворялся православным христианином. "Великий военачальник" терпеливо выстоял обряд освещения новой продукции приглашённым по такому случаю православным священником.
       После этого Поносов продолжил нахваливать высокому гостю сам себя и свою продукцию.
      Шойгу благосклонно кивал и вдруг задал вопрос:
      - Удалось ли вам полностью перейти на отечественные ком-плектующие?
       Глава корпорации сразу замолк, смущённо замотал головой на подчинённых (растерявшихся не меньше босса), для виду закашлялся в кулак и после затяжной паузы всё же ответил утвердительно. Конечно, соврал. На самом деле всё производство на всех заводах корпорации на 90 % зависело от контрабанды по "параллельному импорту".
       Впрочем, не заморачивающегося особо вниканием в тонкости Шойгу, ответ устроил. Министр удовлетворённо кивнул, и даже перестал выглядеть "угрюмым верблюдом, изобразив на своём маловыразительном лице что-то наподобие улыбки, лишь выразил неожиданное пожелание, чтобы ракеты выпускались в "нацио-нальном" дизайне...
       Провозглашённая после 24 февраля прошлого 2022 года великая война за имперское возрождение должна была осветить своё главное оружие, каким являлись боевые ракеты, своим величавым сиянием. Правда, что такое "национальный дизайн" в ракетной технике никто кроме самого министра (вероятно ещё его началь-ника генштаба и прочих генералов) толком не понимал, поскольку речь всё-таки шла не об рейхархитектуре, "сталинском ампире" или каком-то особом направлении в скульптуре или живописи.
      С другой стороны, чертами имперского оружия могла стать к примеру определённая "угрожающая тяжеловесность", пусть даже в ущерб баллистике. Поэтому ракетчики тут же пообещали главному заказчику выполнить его пожелание. И пусть новые ракеты будут выглядеть более массивными и громоздкими, зато смогут своим видом наводить на врага ужас.
      И министр кажется легко был готов простить разработчикам за проявленную ими покладистость даже такую мелочь как не полное соответствие техтребованиям, ибо, по глубокому убежде-нию Шойгу, оружие в первую очередь должно быть "грозным в бою". Ну и конечно обладать простотой, чтобы любой солдат-призывник мог легко его обслуживать.
      
      Глава 151
      Герману вдруг показалось, что наступил момент, когда он может напрямую обратиться к министру. Нахальство? Да!
       Крамольная мысль обратиться к Шойгу с жалобой через головы своего начальства возникла у него спонтанно - совершить тот самый "стальной скок"! И пока шла экскурсия Дорандов всё время думал что скажет главному генералу. И о том как его убедить, что он не слабак, а достоин руководить заводом. Ведь назначенный вместо Дорандова новый директор выглядел до того нелепым и жалким, что сам старался выглядеть как можно незаметнее и вообще не открывал рта.
       Битый час Герман рассуждал про себя, как правильно начать разговор. Понимал, что это будет важный момент для него и решающий во многом. Но чем ближе был финал экскурсии, тем таяла в Дорандове первоначальная решимость на скандальный ход. Ведь как не крути, а законы любого скачка предполагают безответственность и чрезмерный авантюризм, будь это экономи-ка, политика или частная инициатива. Тут почти всегда господ-ствует волюнтаристский подход к задаче, то самой "давай, давай!" с целью любой ценой попытаться получить то, что вообще-то получить по всей логике нельзя...
       К счастью вспомнились вовремя ему слова покойной супруги! Словно Маша прошептала ему в ухо, что каждому человеку обязательно выпадает в жизни шанс, просто мало кто способен в эту минуту или даже секунду забыть про свои страхи и сомнения. Герман сжал в кармане телефон с заветным приложением и напористо выкрикнул:
       - Товарищ министр! Сергей Кужугетович!
       Высокий гость едва заметно вздрогнул, удивлённо обернулся на оклик всем своим затянутым в зелёный мундир корпусом, наставил на Дорандова суровые непроницаемые глаза буддийского божка.
       Сложно было понять, то ли в результате правильного настроя, то ли сказалась поддержка "Шагомера", но после того как Герман решился, он почувствовал, что всё будет хорошо. Импровизация оказывается классная штука! Возможно это был сон или работа собственного воображения, но Дорандов увидел себя как бы со стороны, образ показался молодому человеку убедительным и придал отваги.
       Одновременно ко-то в спину сердито шепнул:
      - Представься! Раз уж влез...
       Дорандов бодрым офицерским голосом назвался, и спросил разрешение обратиться. Шойгу нахмурился. При этом Герману показалось, что в суровом взгляде из-под нависших бровей появилась долька любопытства.
      - Товарищ генерал армии, я недавно числился временно ис-полняющим обязанности директора этого завода, но через сутки был снят. Без всяких объяснений. Любой бы на моём месте был удивлён таким странным решением руководства корпорации. Мне не дали времени показать всё на что я способен. Считаю это несправедливым. И вредным для дела решением. Прошу Вас дать мне шанс проявить себя. Либо пусть меня увольняют с завода раз я такой плохой работник!
      Выслушав всё, что молодой штатский выпалил от волнения впопыхах, генерал задал встречный вопрос:
      - А кто вас назначил на должность и кто выпустил приказ о вашем досрочном снятии?
      - Я - смущённо признал Поносов, спеша не допустить сканда-ла.
      - Причина? - коротко потребовал объяснений министр.
      - Всё не совсем так, тут недоразумение вышло. От непонима-ния человеком до конца ситуации. Инженер Дорандов не был снят с должности, - бегая глазами, оправдывался Поносов. - Вероятно его документы просто задержались на оформлении. Возникла досадная путаница.
       Генерал нахмурился:
      - Так завод фактически не имеет руководства?! Что за бюро-кратию вы тут у себя развели!
       Эта предгрозовая реплика предполагала большой разнос всему окружению министра. Фактический директор сразу куда-то испарился, словно и не присутствовал в толпе начальников.
      Поносов поспешил заверить:
      - Мы сегодня же решим проблему, - заверил высокопостав-ленный засранец и подчёркнуто в уважительном тоне обратился к Дорандову:
       - Вы...эээ Герман Антонович, можете спокойно работать: решайте текущие производственные задачи со смежниками, коллегами из ГВЦ Минобороны, а я сегодня же разберусь с виновными в возникшей неразберихе.
       Вот такой у Германа получился импровизационный прыжок через головы непосредственного начальства - мягкий и изящный, можно сказать "бархатный скок", и вообще приятно было ощущать "все приводы и тяги" собственной личности натянутыми, когда ты в тонусе, в том самом ресурсном состоянии, когда всё тебе по плечу!
       Пока Герман про себя торжествовал, стараясь не встречаться с полными ненависти глазами тех, кого он так эффектно перепрыг-нул, Шойгу толкал небольшую речь, так сказать, по итогам своего визита:
       - Работой завода я в целом доволен. Но от вашего коллектива Родина ждёт не только ударного труда. Украинцы в любой момент могут прорвать фронт, поэтому вы должны сформировать рабочий батальон из сотрудников предприятия чтобы по первому приказу выдвинуться на линию огня. Это ваш долг, ибо вы передовой отряд патриотов, лучшая часть нашего общества! А пока ваши люди будут находится в резерве, мы сможем использовать их, как ударную силу против национал-предателей. А то вдруг сторонники так называемых "честных выборов" попытаются выйти на улицы, чтобы сорвать мартовское переизбрание нашего президента. Вот на такой случай нам и пригодятся отряды крепких штурмовиков, чтобы разогнать эту либеральную мразь.
      - А вообще, нам постоянно требуются солдаты в окопах! - то ли пожаловался, то ли выдвинул лозунг Шойгу.
      Министр словно не понял, то ли не услышал того, что ему аккуратно сообщили производственники в самом начале визита - о хроническом кадровом голоде.
      - Но хороший рабочий необходим и здесь в тылу! Чтобы под-готовить станочника высшей квалификации необходимо минимум 5-6 лет! - подал робкий голос начальник отдела кадров.
      - Тогда пошлите вот их! - ткнул окольцованным золотым перстнем коротким пальцем в сторону заводской молодёжи Шойгу.
      - Ребята - наш кадровый резерв, - забеспокоился главный ин-женер. - К тому же большинству из них ещё нет восемнадцати лет.
      - Ни-чего, - с барственной начальственной грубоватостью успокоил солдафон в больших чинах. - Армия - лучший воспита-тель, и лучшее место для взросления! Мы о них позаботимся лучше мам, пап и бабушек!
      Бывший "пожарник" был в своём обычном репертуаре! Хотя Шойгу постоянно докладывали о хроническом дефиците в "оборонке" квалифицированных специалистов, и том, что отечественных деталей катастрофически не хватает, он знал лишь одно - снова и снова понуждать подчинённых завалить врага на фронте ракетами, снарядами и если потребуется трупами. Не взирая ни на какие жертвы, обеспечить фактически объявленный, впавшим на старости лет в маразм, президентом Путиным очередной Большой скачок под девизом: "Восстановим великий Советский союз! Задавим коллективный Запад!". И пока такой истеричный подход работал, ибо никто из присутствующих не желал помнить о том, что предыдущий "большой скачок" Сталина 1929 года обошёлся стране в 10 миллионов погибших от коллекти-визации, голодомора, а ещё ценою разрушенного навсегда уклада деревенской жизни! И это не считая десятков миллионов погиб-ших в каторжном ГУЛАГе и на большой войне. И всё из за провальных ошибок и полнейшего презрения к народу усатого тирана, взявшегося самолично играть в великого политика и государственного деятеля.
      И вот снова правящая огромной страной, по сути шпана, - не читающая книг и потому не знающая собственной истории, - самоуверенно гнала страну проторенной дорожкой - к краю пропасти. Закономерно, что вместо обсуждения реальных серьёзных проблем отрасли, на прощание министр дал производ-ственникам ещё один "дельный" совет... сменить корпорации рекламную атрибутику. То есть, выражаясь языком маркетологов, провести ребрендинг.
      Только Герману всё это теперь было до лампочки. Какой смысл переживать о судьбе страны? Всё равно от одного человека ничего не зависит; в тёмные времена разумно сосредоточиться на своей единственной частной жизни и карьере. И тут у Дорандова всё выглядело просто превосходно! "Уволенный неудачник" снова был на коне и торжествовал! Ведь ему только что удалось невозможное - вернуться с помойки. И получилось всё это у него поразительно легко - шах и мат! Чтобы не вызвать гнева министра высокое начальство тут же отыграло всё назад, сославшись на недоразумение: якобы произошла какая-то накладка по части документооборота, а так всё в полном ажуре! Якобы никто и не думал так быстро увольнять назначенного директором вместо скоропостижно скончавшегося предшественника молодого и перспективного технократа. Даже интриган Крытов подошёл после совещания чтобы пожать протеже руку и поздравить его с возвращением на важный пост. Дескать, справедливость востор-жествовала. Причём начальник первого отдела сделал вид, что не происходило меж ними неприятного разговора с глазу на глаз, после которого Герман и подвергся стремительной "обратной рокировке".
      "Ладно. Я не злопамятный", - сказал себе Дорандов, хотя знал, что постарается отомстить... И всё-таки, что за мощь скрыта в "Шагомере"!" - снова восхитился он про себя.
      
      Глава 152
      Надо было до конца дня успеть подскочить в Москву: закрыть кое-какие дела со смежниками, а заодно получить у них в бухгалтерии давно начисленные ему деньги за выполненную работу.
      Но по пути Дорандов угодил в небольшое ДТП: стал уходить от пытавшегося его подрезать японского джипа и слегка "поцело-вался" с женщиной за рулём "Опеля". На автомобиле пострадав-шей оказались помяты дверь и крыло, немного "пошёл" кузов, ну и ещё по мелочи. Парень из джипа тоже остановился, оглядел случившееся по его вине повреждения, хмыкнул...только вместо того, чтобы, как истинный виновник аварии, взять на себя хотя бы часть расходов по компенсации ремонта "Опеля", спокойно укатил. На его машине были временные перегонные номера, так что ищи ветра в поле! Герман так расстроился, что долго не мог прийти в себя. Знал бы он какая с ним в сущности приключилась мелкая неприятность по сравнении с тем, что его ожидает впереди.
      
       Войдя в здание Министерства обороны РФ и пройдя пост охраны, Дорандов остолбенел, словно поражённый молнией: прямо на него со стены с грустным укором взирал...Вовка Воробьёв! На портрете в траурной рамке друг был почти как живой. Только какой-то уж слишком серьёзный. В своих очках (которые Володька стеснялся надевать без крайней нужды) он выглядел этаким сухарём-умником, каким в жизни не являлся. Разве что неизменный хохолок на темечке заключённого в траурную рамку приятеля выдавал в нём того самого истинного Воробья, то есть, не поддающуюся тотальному приглаживанию натуру.
      Володька разбился этой ночью на мотоцикле, об этом извещал краткий некролог под фотографией с перечислением заслуг капитана с позывным "Геймер". А ведь сколько раз знакомые говорили приятелю, что с его-то зрением опасно гонять на байках, особенно в сумерках! Предупреждали, что добром это его увлечение на кончится. И все же Герман отказывался принять смерть друга: "Вован, Володька! Как же так? Ты же всегда хвалился, что мама тебя в рубашке родила...". Ртутный, не унывающий никогда Воробей был для Германа воплощением жизни. И вот...
      К портрету подошла девушка. Она только вошла с улицы и новость и гибели сослуживца её тоже застала врасплох:
      - Ни хрена себе! Вот никогда бы не поверила, что даже такой парень может вдруг взять и схлопнуться, - от изумления она не выбирала слов. - Вообще, эти мотоциклы...они же камикадзе, кто на них гоняет по ночной Москве!
      - Это я виноват, - пробормотал Герман.
       - Ты?- девушка повернула непонимающее лицо на Дорандова, они были немного знакомы, девушка работала в отделе информа-ции, они были примерно одного возраста.
      - Да брось, при чём же тут ты, - изумилась знакомая, - Ты что, сидел с ним на мотоцикле?
      Герман словно не услышал обращённой к нему реплики, но повторил в ответ на собственные тяжкие мысли:
      - Да, это я его продал...Я продал "Воробья"! - не в силах сдержать подступивших к глазам слёз, каялся Герман, - но я не хотел этого, клянусь!
      Это смутило знакомую, но она всё списала на шок утраты:
      - Я понимаю твоё состояние, ведь вы были почти друзья...
      Они вместе отошли от портрета. Через пару шагов что-то словно заставило Германа последок оглянуться на лицо приятеля: на него со стоны глянула бесстыдная, жи-вая...страдающая...словно пойманная в капкан душа несчастного Воробья.
      
      Чтобы чем-то заполнить время ожидания лифта коллега со-общила Дорандову новость:
      - Кстати... не знаю поздравить тебя с этим или ещё раз выра-зить соболезнование... В общем, час назад украинцы включили тебя в свой список "Миротворец". Как разжигателя войны. Вероятно, они увидели тебя в телевизионном репортаже о посещении министром обороны вашего завода, и подсуетились.
      Не верить хорошо информированной вестнице у Германа оснований не было. Новость не сулило ему ничего хорошего: теперь против него в 150 странах мира будут введены персональ-ные санкции. Так что, кроме беднейших государств Африки, Ближнего Востока, а также Беларуси и Северной Кореи, перед Геркой Дорандовым только что везде опустился шлагбаум. Подсанкционным чиновникам просто не выдают визы в приличные страны. В перспективе же директору ракетного завода может "светить" суд по военным преступлениям.
      - Понятно, - с поразительным равнодушием принял персо-нальную "чёрную метку" от цивилизованного мира Дорандов.
      - Ну и правильно! - сразу приободрилась информаторша, заодно решив его утешить: - Слышал, что Путин обещал на прошлой неделе? Они ещё пожалеют, что пытаются унизить Россию! Кстати, поздравляю с карьерным взлётом, не знала, что тебя назначили директором.
      - Спасибо. Только я теперь сам не знаю: радоваться мне или плакать, - признался Дорандов.
      
       Визит к руководству ракетного центра наведения занял у него минут сорок. Обсудили ряд деловых вопросов. За деловым разговором Герман даже на время забыл про портрет висящей на первом этаже здания. Включившийся в нём практик-технарь на время вытеснил всю боль и стыд куда-то на периферию сознания.
       Единственное, что его впечатлило по ходу обсуждения конкретных задач - новость, что несколько месяцев назад тяжело заболела одна из работавших в ГВЦ девушек, старший лейтенант Светлана Чугунова. Та самая дерзкая особа, успешный наводчик ракет, с бледным лицом, и чуть раскосыми глазами своенравной кошки. Чёрная форма флотского старшего лейтенанта очень шла к её стройной фигуре, короткой светловолосой причёске и бледному лицу. Одновременно Герману сразу вспомнилась как две капли воды похожая на заболевшую Чугунову актриса-интерн из телесериала про больничный морг. Там дело кажется кончилось стремительным угасанием героини и её ранней смертью. Почему-то представилось измученное жестокой болезнью женское лицо, будто постаревшее сразу, на котором будто остались лишь полные боли огромные глаза. Толстый слой тонального грима, парик и прочие косметологические ухищрения не могли скрыть послед-ствий терминальной стадии онкологии и десятка курсов химиоте-рапии... что ж, за всё в этой жизни приходиться платить, рано или поздно.
      
       Уже на выходе из оперативного зала ГВЦ Дорандову повстре-чалась входящая из коридора другая здешняя умелая наводчица Эльвира Обухова. Поздоровались. Эффектная платиновая блондинка была в новой шали, небрежным горделивым жестом она откинула её край с новенького эполета чтобы продемонстрировать Дорандову сверкающую на погоне крупную звезду:
      - Как видите меня повысили! Так что теперь я майор. В том числе благодаря вашей помощи, Герман Антонович! Вы так грамотно в прошлый раз откорректировали программное обеспе-чение, что теперь мы уничтожаем гораздо больше целей, чем раньше. Начальство это видит и отмечает наши успехи...
      - Поздравляю, - сухо сказал Дорандов и выдавил из себя подо-бие улыбки. Новоиспечённый майор тоже изобразила грусть, вздохнула:
      - Про Воробьёва уже знаете? Он тоже должен был получить новое звание, но не успел...
      
      
      Глава 153
      За треволнениями дня Герману недосуг было толком поесть и накопившийся голод в итоге взял своё. Забежав перед возвращени-ем на завод в министерскую столовую, он схватил поднос и, подойдя к линии по раздаче горячих блюд, встал в очередь к кассе - обеденный перерыв закончился десять минут назад, основной поток народа схлынул, но кое-что из наготовленного поварами ещё оставалось на дне огромных кастрюль и краях лотков, а стоящие перед Дорандовым четверо мужиков вроде не выглядели такими уж опасными претендентами на остатки рассольника, борща и пюре с домашними котлетами. И всё равно Герман чувствовал растущее в нём раздражение.
       Знакомая кассирша, едва завидев Дорандова, поприветство-вала его:
      - Гера, здравствуй, давно у нас не был!
      Дорандов заставил себя быть ответно любезным, хотя желал лишь чтобы к нему не лезли.
      - Что-то на тебе лица нет, - назойливо полезла к нему в душу незваная "мамаша"; на её широком добродушном лице блеснула слеза: - А Володю, товарища твоего...
      Рука Германа дрогнула и тарелка с дымящейся окрошкой, ударившись о пол, разлетелась вдребезги.
      Вместо того, чтобы хотя бы упрекнуть его, кассирша приня-лась наоборот утешать.
      Но Дорандов побагровел, чувствуя закипающую в нём злобу, которую едва мог контролировать.
      - Понятно отчего ты так неловок, - вздохнула пышнотелая работница столовой, - видать уже помянули друга.
      ... - Довольно! - резко оборвал её лепет Дорандов. - Всех вы понимаете! Всё вам известно, - с вкрадчивой улыбкой ненависти заговорил Дорандов, - и все у вас хорошие.
      Четверо других в очереди застыли и ошарашенно наблюдали, чем дело кончиться.
      С кассиршей от неожиданности что-то сделалось, вследствие чего её круглое мясистое лицо начало тоже розоветь, глаза округлились, покраснели и стали мокрыми, крупный рот открылся в крайнем изумлении. Не в состоянии произнести ни звука, женщина с непониманием таращилась на обычно такого вежливо-го и приятного молодого человека.
      - Вы такая же соучастница поставленных в этом здании на поток серийных убийств, как и я, и эти господа! - неожиданно для себя заорал Дорандов, кивая на соседей по очереди. - И Володька Воробьёв, которого тут всегда ожидала тарелка его любимого борща, подкрепившись у вас, отправлялся к себе на четвёртый этаж - сеять до конца рабочего дня смерть и разрушения... вот и доигрался в свои игры.
      Четверо в очереди будто онемели.
      - Угу, - молвила немного опомнившаяся кассирша, но каким-то странным голосом, - а я то, Гера, тут при чём? Людям же надо принимать пищу.
      - Вы при чём? - продолжал Герман слегка придушенным го-лосом, который принял подозрительно вежливый оттенок - Хм... сказать?
      Женщина кивнула и шумно сглотнула слюну.
      - Не надо кормить упырей, тётя Паша! - имя знакомой "кор-милицы" Дорандов выкрикнул звонко. - Или подсыпайте им что-ль в любимый суп или компот крысиного яду, сделайте тогда уж доброе дело!
      Бросив поднос с обедом, Герман выскочил вон.
       Пока спускался в лифте, немного вернулся в адекват - смог оценить произошедшее: взорвался он неожиданно для самого себя. Всё произошло мгновенно: увидел жалостливые глаза кассирши, снова накатило чувство вины, прорвалась непонятная ярость. Словно спусковой крючок сработал. И невинная фраза кассирши стала триггером запустившим реакцию. Всё накопившееся в нём раздражение, злость, тревога выплеснулись наружу. Не успев ничего толком сообразить, он выстрелил в кассиршу фразой, которой ещё секунду назад не было у него в голове: "Какое ваше дело?! Что вы лезете людям в душу?! Кудрявая тварь! И я вам не Герман, по имени отчеству ко мне извольте обращаться!". И сам же в следующую секунду ужаснулся себе. Стыд, досада, захлест-нули его с головой. Он пулей вылетел из кафетерия, бросив поднос с едой... На какие-то мгновения перед глазами возникла странная картина: он стоит посреди просторного помещения из мрамора с колоннами. На нём залитая кровью белоснежная тога римлянина, в руках кинжал, у ног его лежит ещё живая женщина, глаза её открыты но взгляд уже затуманивает смерть...
       Если бы кассирша послала его на три буквы Дорандову было бы теперь не так мерзко, а-то вышло так, что незаслуженно обидел хорошую женщину, которая в ответ на грубость ничего не смогла ответить. Единственное оправдание себе - загадочное недавнее отравление, оно ведь даже запустило в его мозгу флэш-бэки. Человеческая психика, не смотря на свою уникальную пластич-ность, способна выдерживать давлении среды лишь до определён-ного момента, затем вдруг хр-ря-ясь! И внезапно происходит слом. Вероятно в каждом, кем бы он себя не считал, под слоем осознан-ности, в тёмной воде подсознания параллельно обитает всякое... и если Наталья вытаскивала из Дорандова лучшее и светлое, то "Шагомер" похоже - всё больше адское.
      
      Глава 154
       К себе в Королёв Герман вернулся в скверном настроении. На душе буквально кошки скребут. Он чуял - с ним твориться что-то неладное. Отправиться на работу - заново обживать свой дирек-торский кабинет? Отчего-то ноги туда не несут. На самом деле эта должность, - за которую он с таким ожесточением сражался ещё утром, буквально выгрызая её у судьбы, - неожиданно оказалась ему не нужна. Сначала Герман не хотел признаваться себе в этом. Как же так! Никогда и ни о чем Дорандов не мечтала так сильно, как о том, чтобы сделать серьёзную карьеру. И что же получается? Ведь буквально пылал честолюбивыми намерениями, добивался, чтобы его таланты заметили и оценили, готов был на серьёзные компромиссы ради успеха. И вот, когда в карьерном плане он вышел на высокую орбиту и сам министр его наверняка теперь запомнит, когда серьёзные неприятности остались позади и предстояло вкушать плоды победы...в этот самый звёздный момент ему попросту стало невыносимо пусто, будто впереди у него бесконечный переход через унылую пустыню. Кого винить в этом?.. Володьку Воробьёва? Чугунову или майора Обухову? Кассиршу тётю Пашу? А может, самого себя? Так разве внутри у него не всё тот же сгусток энергии, разве мозг, душа не жаждут по-прежнему большого настоящего дела...но какого?
      Домой Дорандова тоже не тянуло. Решил отпустить служеб-ную машину и отправиться прогуляться, надеясь немного развеяться. Грянул дождь. Мужчина достал портативный японский зонт из своего кожаного "директорского" портфеля. Навязчивые мысли не отпускали. Как бы не свихнуться на этой почве. "Послушай, мужик, может тебе всё-таки не стоит доканываться самокопанием, и просто позволить себе "тупо" заколачивать деньги на Бирже...а через годик всё бросить к чёртовой матери и переехать к тёплому морю с Наташей, как она и предлагает, а?" - попытался предложить себе компромиссный вариант Герман.
      По соседству с его домом находился восточный ресторан "Ройял". На летней веранде, куда Герман напросился, ни души. Сел. Официант принёс бутылку заказанного им коньяка, бокал, шоколадку закусить. Налил странному посетителю полный бокал.
      Герман выпил. Снова задумался. И ведь трудно сказать, что же именно пошло не так. Может, напрасно он так накручивает себя, что такой человек с замашками супермена уже переутомил Вселенную? Не такой уж он гордец и грешник. И беднягу "Воробья" подставил не нарочно.
      Герман поморщился и стал наполнять второй бокал. И ведь справедливости ради надо действительно признать, что "Воробей" в последнее время откровенно и нагло нарушал все красные линии дозволенного! И, как бы ты не казнил себя за совершённую с ним ошибку, а постепенно Володька и сам, своими собственными ногами, двигался к могиле!.. С Воробьём в любом случае всё. Его не вернёшь. А есть ты - молодой, всего двадцать семь, целе-устремлённый, понимающий больше чем другие, вдохновлённый желанием поменять всё к лучшему. Избранник...
      Коньяк начал действовать. С крыши веранды доносился запах прелой опавшей листвы. Между тем дождь почти кончился. Лёгкий ветерок колыхал белоснежные лёгкие занавески. Выгляну-ло солнце. Над головой прояснившееся голубое небо. В вазе на белоснежной скатерти засушенные бутончики оранжевых коробочек - цветы, названия которых Герман не знал.
      "Ведь ты годами упрямо шёл к своей цели! - напомнил себе мужчина. - Хотел стать лучшим в профессии, и стал, иначе тебя бы не назначили директором.
       А еще он всегда стремился не просто стать хорошим инжене-ром... Мечтал о почти невозможном для себя - однажды управлять космическим кораблём! Для этого требовалось оказаться лучшим из кандидатов на полёт! И в итоге добился зачисления в Отряд космонавтов - и обязан он этим прежде всего своему характеру: ведь за годы бесплодных попыток "пробить стену" успел перечитать всю теорию на эту тему, освоил на компьютерном тренажёре матчасть на уровне бортинженера космического корабля первого класса... так и на практике, превзошёл самоё себя - с фанатичным рвением тренировался, учился выдерживать тошноту и головокружение, старался не обращать внимание на критику со стороны врачей... Разве этого мало для того чтобы проникнуться к себе уважением!
      - Хватит разводить сопли! - твердо сказал себе Дорандов и нервным движением распустил узел галстука. - Значит, так, - Герман раздражённо сорвал с шеи матерчатую удавку - был у него такой выдававший душевное смятение пунктик, - ненавидел носить галстуки и вообще стесняющий свободу деловой костюм, предпочитая джинсы, футболки, свитера. - Душевные метания, будь добр, разводи после того, как достигнешь потолка во всех сферах! На пенсии. А сейчас... тебе что, больше заняться нечем?! Этот мир - не место для слабаков и нытиков. Не хочешь стать чьей-то закуской, а сам участвовать в пиршестве, тогда избавься от чувства вины!
       С веранды открывался вид на элитный шестиэтажный дом красного кирпича. С портиками, эркерами, ризалитами и прочими "архитектурными излишествами путинского ампира". Жилое здание с квартирами улучшенной планировки вроде бы специаль-но было выстроено для главных чиновников городской админи-страции. Говорили, будто в здешних хоромах обосновалась верхушка мэрии во главе с присланным из области блатным градоначальников - мафия, которая наживается на муниципальных подрядах, ворует везде где только есть чем поживиться. Так ли это на самом деле, Герман доподлинно не знал, но охотно верил в коррумпированную до предела местную власть, обитающую в отдельном доме-дворце, отгороженном от мира высоким забором. Вдоль ограды которого были дополнительно высажены высокие туи, чтобы за частоколом деревьев простонародью не были видны элитные иномарки хозяев жизни. Чтобы простые люди, горожане, не подглядели роскошную жизнь своих "слуг".
       И захотелось Дорандову высшей справедливости. И немедленно! Как-никак, а такую "опцию" он теперь мог себе позволить: какой-нибудь кары на головы грешников наподобие ветхозаветной. "Давай же...ну а если найдёшь внутри хотя бы одного праведника, ну, тогда что ж, тогда ничего не надо", - с усмешкой обратился Дорандов напрямую к самой высшей инстанции, наливая себе ещё коньяка и намазывая на ломтик хлеба толстым слоем чёрную икру.
       Звук мопеда неожиданно возник где-то в вышине. Украин-ский дрон! За ним, виляя, гнался военный вертолёт. Прогрохотала над головой длинная очередь - лётчики старались не допустить беспилотник к Москве, до которой отсюда буквально рукой подать. Логика события была ясна. Прежде чем дрон достигнет Кремля, Госдумы и Лубянки его полагалось сбить, даже прямо над жилой застройкой предместьев столицы.
       Через полминуты дрон рухнул... прямо на крышу чиновничь-его дома. Хлопок. В небо поднялся гриб чёрного дыма. Загорелось. И сильно. Пожар быстро охватил шестиэтажку. В распахнутых окнах появились женщины, некоторые держали детей. Пусть. Герман поднялся, швырнул на стол скомканные деньги. Ещё раз бросил холодный взгляд на пожарище и отвернулся: "Разве не вы, не ваши мужья на совещаниях в мэрии требуют от директоров городских школ, главврачей, военкомов единогласно одобрять бомбардировки Украины? Ваш заказ, подано! Пожалуйте кушать - горячий ресентимент!.. На вашу беду не каждому поступает предложение подключиться к приложению "Шагомер"...но тем хуже для вас...У каждого своя судьба и свои отношения с этим необъяснимым и подчас таким жестоким миром".
      Глава 155
       Прошла неделя. Потом ещё. Дела у Дорандова как будто наладились. На работе - как нельзя лучше. Финансовый успех был полный - деньги просто прут! Буквально отовсюду: посыпались какие-то выигрыши, люди стали возвращать ему старые долги, о которых Герман уже и забыл. Система опять повернулась к Дорандова своей приятной стороной - "Шагомер" словно не замечал, когда Дорандов проявлял не лучшие качества характера.
      "А может, это так и работает, - думал он. Как там сказано у древних, через которых вещает сама Мудрость: "Никогда не вмешивайся в чужое страдание. Страдающий человек видит мир через свою боль, а значит он глух и слеп. Каждый тащит за собой свой жизненный опыт, не видя, что это мёртвый груз, который лежит на его плечах. Человек должен устать от самого себя и испить положенную ему чашу яда...". Если же ты попытаешься вмешаться в чужое страдание, то оно затянет тебя кармическим вихрем в чужую игру. Человек заразен своим страданием - помни об этом. Иди своим Путём и не оборачивайся на людскую боль. Только если ты идёшь своим путём, ты сможешь помочь людям превзойти себя. Это выглядело мудрым. К тому же, став директо-ром и получив власть над людьми, Герман вынужден был стать жёстким, мало считаться с чувствами людей, больше думать о деле. Чувство безнаказанности, собственной исключительности овладело им. Из директорского кабинета и окна персонального лимузина прежний мир выглядел иначе. Дорандов и не заметил, как сделался высокомерен и избалован. И принимал бесконечные подарки судьбы, как должное. Поэтому, когда от приложения "Шагомер" поступило извещение, что ему одобрен крупный кредит, Дорандов не стал заморачиваться выяснением, а возобно-вил активную игру на Бирже. "Любой успех капризен, - сказал он себе. - Под лежачий камень вода не течет. Если ты не будешь и сам стараться - Фортуна охладеет к такому тюфяку. Если же будешь пытаться, есть шанс, что однажды ты попадешь камушком в протектор шины... и упс. Оно случится. Ты станешь лучшим из лучших! Главное - не мешай взявшим тебя под свою опеку силам своими сомнениями, не тормози процесс, избавься от чувства вины, выбрось из рюкзака излишнюю совестливость и тогда вскоре ты окажешься на сверкающей вершине!".
       Как доказательство правильности выбранного пути, предло-жений от Бирже стало так много, что Герман всё чаще терялся, на каком из предложенных кейсов остановиться. Его рейтинг игрока явно снова подрос, так как ему предлагались очень выгодные лоты. Главным было - не запариваться тем, что за данным конкретным кейсом, сулящим хороший куш, стоит живой человек. Этот урок Герман уже освоил. "Шагомер" многому его научил за это время. Так же как и многому другому.
      Например: исповедуй здоровый эгоизм и прагматизм. Не при-нимай близко к сердцу проблемы других. Позитивные кармы плохо конвертируются, в то время, как "скелеты в шкафах" отлично покупаются и продаются. Просветление нельзя купить и продать. Обывательское болото - представляет для бизнеса кое-какой интерес, правда, не слишком большой, ибо среднестатисти-ческий гражданин, как правило, не имеет за душой преступно нажитого капитала. Такие пассивные путинисты, соглашатели, то есть подонки-конформисты не слишком рентабельны для вложений.
      Другое дело сумрачная зона! Именно там проворачиваются самые грязные дела. Условно она прикрывалась адской тенью своего верховного покровителя и его ближайших подручных, что делало её малозаметной для земных законов и осуждений. Но, как член закрытого элитарного клуба, Дорандов отлично видел каждого, кто там обитает. Отборные негодяи были у него как на ладони. Со всеми своими внутренними метаниями, страхами, раскаянием. Все эти сломанные души, вынужденные заключить сделку с дьяволом - "евгении мироновы", "константины хабен-ские", "эрнсты", "валентины терешковы", "павлы воли" и прочие - бесконечное количества раз они думали о своём неправильном выборе, боролись с мыслью: "Почему я на это пошёл? Разве у меня не было выбора? И не правильнее ли было пожертвовать многим, но сохранить себя. Может, ещё не поздно вернуть себя честное имя?". Они почти беспрерывно искали себе оправдания и жалели себя, прерываясь лишь когда хозяева предлагали им заработать или цепляли на грудь очередную железку, а потом снова наступало страдание, переходящее в стенание "Боже, чем я заслужил такое искушение?!".
      Для Германа это стало приятным зрелищем - видеть, как ску-лят и машут хвостами, словно узнавшие болезненно-сладкую ласку хозяйского сапога, суки. Многие из них, опускаясь всё ниже и ниже, теряли всё вплоть до собственной идентичности, и тогда даже принадлежащие им мерзости уходили с молотка. Для горемычных владельцев проданных грехов это означало, что они попадают к перекупщикам, то есть в худшее из рабств. Время от времени Герман и сам заключал такие сделки (больше из любопытства и слепого азарта, чем из прагматичного желания заработать). О том, что он стал обладателем души владельца грехов, извещало скупое сообщение в программе.
      Пару раз в голове Дорандова проскакивало, как бы самому не угодить ненароком в такую гнилую яму. Впрочем, понималось это как-то вскользь, едва касаясь сознания героя, ему просто некогда было заморачиваться такими пустяками, ведь на счёт Германа поступали потоки денег, он мог выводить их через специальный межбанковский функционал "Шагомера" в обход санкционных запретов в любой валюте (включая цифровые деньги) и в любую точку мира. А людей, которые вызывали в нём нехорошие мысли, можно было просто удалить кнопкой "делете".
      Охринеть! Ведь, если вдуматься, то лишь Богу дана такая власть... да ещё тому, у кого скачано на телефон приложение "Шагомер". Просто с ума сойти!
      
      Когда божество гневается
      Может ли человек, едва умеющий читать и писать, которого бог обидел талантами, легально пролезть в крупные политики? Ещё как может! Не так уж редко в истории бывало, что серые посредственности и недоучки прорывались к власти и тогда уж вцеплялись в неё мёртвой хваткой. Чего только стоит судьбы Франсиско Масиаса Нгемы, первого президента экваториальной Гвинеи.
      Будущий президент родился в 1924 году в простой бедняцкой семье, однако родители мальчика готовы были на всё лишь бы дать сыну хорошее образование и обеспечить более счастливую жизнь, чем была у них. Вот только их старания оказались тщетны. Нгема с первых же дней люто возненавидел школу и при каждом удобном случае прогуливал занятия без зазрения совести. И никакие уговоры, ни угрозы не имели действия на непослушного парня. Не удивительно, что с таким "образованием" Франсиско Матиас к совершеннолетию мог лишь немного читать по слогам и с трудом вывести на бумаге своё имя. А вот пересчитывать деньги будущий лидер Экваториальной Гвинеи просто обожал. Недаром его излюбленной присказкой было: "Всё это ерунда - бабки надо делать, бабки!".
      В те годы Экваториальная Гвинея являлась испанской колонией. Однако над миром уже подули ветра перемен. Еще совсем недавно абсолютно покорные воле белых "донов" чернокожие туземцы, стали открыто проявлять недовольство "проклятыми колониза-торами, и Нгема развитым чутьём уловил, что ему неожиданно выпал шанс продвинуться по социальной лестнице. Правда, ставку ловкач сделал не на недовольных старыми порядками соотече-ственников, а на власть (пусть и зашатавшуюся). Несмотря на недостаток у юного колоборанта образования испанские чиновники ухватились за него мёртвой хваткой, ведь у парня оказался дар виртуозно "развешивать лапшу" на уши доверчивым соотечественникам. За всякие "плюшки" от своих белых хозяев Нгема принялся рьяно выступать на организованных властями митингах, призывая соотечественников быть благодарными испанцам, ибо только они могут привести страну к процветанию. Не удивительно, что после таких выступлений будущий президент неоднократно бывал бит "оппозицией", но все его страдания тут же щедро компенсировались кураторами.
       Европейская администрация чрезвычайно ценила своего тузем-ного агента за его преданность и несгибаемый характер, и вскоре ценному активисту поступило лестное предложение сдать экзамен на должность госслужащего. И это стало непреодолимой преградой для бывшего прогульщика. Но понимая, что на кону его будущее, Нгема изо всех сил пытался написать злополучный текст. Увы, чуда не произошло - будущий "великий политик и мыслитель" блестяще провалил тест.
      Ещё дважды Нгема пытался преодолеть экзаменационный барьер, но результаты оставались прежними.
      И вот, в конце концов, экзаменаторы, на которых постоянно давили заинтересованные силы из влиятельных учреждений колониальной администрации, всё же натянули упорному соискателю минимальный проходной бал, позволивший безграмот-ному, но всею душой преданному властям человеку получить должность мэра родного городка.
      Между тем, политическая ситуация постоянно накалялась, и вскоре Экваториальная Гвинея получила независимость от Мадрида. В сентябре 1968 года в стране прошли первые прези-дентские выборы. Заручившись поддержкой влиятельных сил, Масиас Нгемы отправился на выборы под знамёнами умеренного прогрессивного политика, выступающего за опору на националь-ные силы, но при этом ратующий за гражданский мир в обществе. И это позволило "доктору" Нгема, за которым числился практи-ческий опыт управления и участие в реальной политике, легко победить конкурентов, умеющих "только орать и отбирать". Правительство Испании было уверено, что верный человек обеспечит интересы метрополии в бывшей колонии, в его предвыборную компанию были тайно влиты серьёзные средства.
      Доверчивых европейцев ожидало жестокое прозрение. Стоило Нгеме поудобней усесться в президентское кресло, как он тут же начал собственную игру.
      Не прошло и пары месяцев, как Масиас Нгема объявил всех проживающих в стране испанцев подлыми потомками работор-говцев и плантаторов. Этим он развязал руки только и ждущим сигнала к ресентименту ультрас. Дело в том, что представители некоренного населения владели огромными плантациями кофе и какао, фабриками, и другой ценной собственностью. Все эти богатства "угнетателей" давно вызывали жгучую зависть у новой власти. Ну а после публичного призыва новоиспечённого главы законодательной и исполнительной властей - "мочить в сортирах бывших хозяев" сотни вооружённых молодых людей бросились грабить и убивать тех, кто отныне был объявлен презренным меньшинством. Полиция и армия сохраняли благожелательный нейтралитет по отношению к погромщикам насильникам и убийцам. Сотни испанцев были зверски убиты. Тем счастливчи-кам, которым повезло выжить, пришлось срочно уносить ноги из страны, бросив всё, чем владели.
      Покончив с "захватчиками", Нгема (через услужливых пропа-гандистов) объявил себя живым богом, мудрецом, великим учёным, которому суждено поднять страну с колен, вернуть ей былое величие. И на протяжении целого десятилетия все проповеди в храмах государства начинались словами: "Нет бога, кроме Масиаса". А дабы подданные ни на минуту не забывали, кто их живое солнце и по совместительству президент, все стены домов, заборы центральных улиц были разрисованы граффити с изображениями божества, а кабинеты чиновников и фойе учреждений увешаны его портретами. Облагороженный лучшими художниками грубоватый лик народного благодетеля взирал на простых гвинейцев с денежных купюр и почтовых марок. Почести ему воздавались такие, что и не снились бывшим губернаторам и даже королям, владевшим когда-то этой землёй.
      При этом управление страной быстро пришло в плачевное состояние. Экономика стремительно рушилась вместе с образо-ванием и медициной. Полиция превратилась в большую банду. Армия, взяв на вооружения повадки наёмников, работала на того, кто больше платит. Составы кабинетов министров менялись со скоростью калейдоскопа. Тот чиновник, кто осмеливался хоть в чём-то возразить великому президенту, тут же отправлялся в "отставку", что означало тюремную камеру с последующей виселицей. Так министр иностранных дел Атанасио Ндого, пытавшийся хоть как-то сгладить нарастающую международную изоляцию страны и введённые против режима санкции, был объявлен предателем и забит президентской охраной. Такое наказаний министр получил за "излишнее рвение" и желание стать популярней президента в глазах народа.
       Некоторых "спорщиков" и "потенциальных приемников" Нгема казнил с фантазией, приказывая медленно погружать связанными, на крюке автокрана, в бассейн с серной кислотой, либо живьём скармливать акулам (львам, крокодилам). Кого-то, по приказу "фантазёра", в упор расстреливали из зенитного орудия, давили танком, сжигали.
      Не удивительно, что все выборы народный любимец выигрывал с огромным отрывом от назначенных им же "конкурентов", получал 87% голосов или даже 98%.
      Вскоре в стране не осталось желающих занять сколь-нибудь важный пост, никто не хотел рисковать высовываться. Когда желающих управлять страной не осталось, Нгема пришлось назначать на руководящие посты своих родственников. Но и те не смогли долго угождать "солнцеликому", и вскоре отправились на корм хищным животным, либо были расстреляны. Когда был уничтожен последний министр, "бог и мудрец" посетовал в своём очередном выступлении перед благодарной публикой, что вынужден, словно раб на галерах, делать всю работу сам. Так бывший двоечник занял сразу все высшие государственные посты, рассудив, что помощники ему не нужны. Причём к управлению страной он подошёл весьма радикально. Мудрейший забрал из единственного в стране банка всю государственную казну и припрятал деньги ...у себя под кроватью. Не удивительно, что вскоре страну поразила чудовищная инфляция. Батон хлеба, пара сносных ботинок, изготовленные фабричным способом трусы, стали доступны только очень богатым людям, а пользоваться электричеством могли лишь сам президент и его ближайшие приближённые.
      Единственным способом заработка в стране стал бандитизм. "Чтобы немного подзаработать" местные жители сбивались в шайки и банды, те, кто обладал армейским опытом, вступали в расплодившиеся ЧВК и предлагали свои услуги боссам междуна-родных криминальных синдикатов. В большом тренде стала охота на иностранных туристов, которых можно было продать за выкуп. Вообще, хорошие деньги приносила торговля живым товаром, так что страна вернулась на три века назад, когда работорговля служила основой местной экономики.
      При этом основная масса народа искренне обожала своего президента, который, по общему мнению, "сделал Гвинею сильной, заставил себя уважать в мире".
      Хуже всего приходилось немногочисленной местной интелли-генции. По приказу президента в стране были закрыты все школы, училища, университеты. Одна единственная больница в столице обслуживала только высшую знать, оставшееся большинство при серьёзном недомогании обращалось к знахарям и колдунам.
      При таком отношении к учёности слово "интеллигент" стало ругательным, синонимом понятий: "лох", "иностранный агент". Появляться на улице в очках, шляпе, при галстуке вообще считалось преступлением. Осмелившегося на такой "подвиг" смельчака "простые люди и "реальные пацаны" имели право избить до полусмерти, ограбить и даже прикончить. Ведь не случайно народный президент любил повторять: "Я хоть и сам из народа, но не дурак. А они очки, галстук нацепили, чтобы над трудящимися издеваться".
      Неизвестно, сколько бы ещё выдержала страна такое "мудрое" правление, если бы не чудом уцелевший племянник диктатора Теодор, который сумел сплотить вокруг себя группу недовольных военных. 3 августа 1979 год путчисты устроили госпереворот. На удивление повстанцев всё прошло как по маслу. То есть никто не захотел вписываться за успевшего всем осточертеть тирана. Даже президентская охрана не пожелала сражаться за полоумно-го деда.
      Однако диктатору всё же хватило прыти улизнуть от мятеж-ников в джунгли, прихватив с собой пару чемоданом с налично-стью, что хранились у него под кроватью.
      Новый правитель немедленно отправил войска на поиски дя-дюшки.
       "Гарант конституции" обнаружился спустя две недели в глухом лесу. Причём к тому времени "бог и мудрец" умудрил-ся...съесть почти все два чемодана наличности, дабы денежки не достались мерзким оппозиционерам. В момент задержания свергнутый президент дожёвывал последние купюры, к великому неудовольствию обнаруживших его солдат. Первыми словами политика, обращёнными к окружившим его военным, стало обещание вырвать и съесть печень любого, кто осмелиться поднять руку на его священное тело. На всём пути до тюрьмы Нгема твердил конвоирам, что если те причинят ему хоть малейшее зло, его дух после смерти явится к обидчику, дабы разорвать его в клочья. И, как оказалось, запугать простодушных вояк оказалось очень легко, ведь в народе президента привыкли воспринимать как божество.
      Суд торопливо приговорил Франсиско Нгему к расстрелу, но в народе уже пошли разговоры, что напрасно любимый отец нации был свергнут. Среди силовиков тоже не нашлось того, кто бы согласился выстрелить в "живого бога". Путчистам пришлось за огромные деньги срочно завозить из-за границы расстрельный взвод марокканских наёмников, которые без проблем 29 сентября 1979 года нашпиговали свинцом тело первого президента Эквато-риальной Гвинеи.
      
      Глава 156
      - По истиной правде говоря, я - сперматозоид, - делился с Германом рано начавший лысеть крепкий мужчина лет 35-ти. - Дела либо идут, либо не идут... Сейчас я кое над чем работаю, и у меня никак не выходит. Всё спотыкаюсь о всякую ерунду, а когда спотыкаюсь, хочется всё бросить, я пытаюсь принимать драконовы меры: "Раз так, сегодня я останусь в офисе на всю ночь!", говорю я себе. Эдакая чушь. Разве можно таким способом приманить вдохновение, удачу! Дело ведь не только в самодисциплине, верно? А как у вас с этим?
      - Откровенно говоря, я тот самый живчик, который всегда достигает цели, - без ложной скромности, лишь с некоторой долей самоиронии, ответил Дорандов, которому понравилось сравнение со сперматозоидом.
      - Как же вам удалось выследить и изловить птицу удачи? - в голосе собеседника проскользнула досада.
      - Можно это сделать самому, а можно поручить умному при-ложению, - загадочно ответил Герман.
      "А ведь это не Шагомер такой, а я такой!" - подумалось ему в этот момент, отчего тёплое ощущение гордости разлилось по телу. И похоже на то, что суть происходящих с ним приятных преобра-зований скрыта именно в его особенной личности...
      
       Украинскому фронту всё время требовалось новое пушечное мясо, и государственная Дума РФ всячески призывала россиян к массовому патриотизму. Но так как глупые обыватели не спешили подписывать военные контракты, им обещалось много "пряни-ков": освобождение от налогов, прощение долгов и кредитов - депутаты уже не знали, чем ещё заманить добровольцев на кровавую бессмысленную бойню.
       Одновременно государство засекретило информацию о том, что на кладбищах по всей стране экскаваторы днём и ночью роют могилы под поступающее непрерывным потоком с фронта мясо в цинковых ящиках, а в центры соцзащиты в городах и сёлах направлены сотни тысяч бланков для постановки на учёт огромной армии будущих калек.
       Зато в прессе бушевала широкая компания по убеждению населения, что инвалидом в России вообще-то быть лучше, чем здоровым. Креативная реклама от лучших маркетологов успокаи-вала потенциальных добровольцев, что, даже утратив на войне конечность, "наши герои" ничего не потеряют в качестве жизни. Дескать без рук или глаз ветеранам СВО живётся у нас так, что инвалидам войны можно только позавидовать. Помимо почёта, уважения и большой пенсии, счастливчикам бесплатно изготовят суперсовременные "умные" протезы, которые гораздо лучше родной утраченной плоти.
      Одним из выгодополучателей нового бизнеса был Матвей Милосердов, хозяин успешной компании "Моторика-милосердие" - фактического монополиста на рынке протезов. Этот парень получал от государства огромные контракты на поставку высокотехнологичных протезов в госпитали Министерства обороны.
       Матвей лично снимался в мотивационных роликах, рекламиру-ющих по телевидению его изделия. И договорился до того, что, дескать, позволит охотно отрезать себе руку или ногу, чтобы воспользовался протезом собственного производства...
      
      Для разговора они выбрали столичный боулинг-клуб в районе Москва-сити. Место пафосное. Ещё недавно клуб имел космопо-литичное название "Однажды вечером в Техасе". Но после 24 февраля 2022 года был патриотично переименован в "Путинского танкиста".
      "А давай встретимся в боулинге, - предложил по телефону Дорандову "король протезов", - я так вымотался в офисе, что хочется тупо погонять шары. Это означало "поехали бухать, ибо на трезвую голову вести разговор я не готов".
      На встречу Матвей Милосердов явился в сиреневом худи с принтом кувалды ЧВК "Вагнер", фирменных американских джинсах и бейсболке с красным быком "Чикаго буллз". Ещё далеко не старый накаченный мужик с ранними залысинами, он производил впечатление выгоревшего яппи: веки его подёргива-лись, рот, даже когда он молчал, тоже был неспокоен, словно парень проглотил лимон и его донимает оскомина. "Усталость металла", так он откровенно назвал своё состояние...
      
      В стороне от игровых дорожек между столиками курсировали, сверкая упругими ягодицами, полуголые официантки. Из одежды на них были пара полосок ткани и... танковый шлем с большой красной звездой "во лбу". Обновлённый в духе времени дизайн заведения тоже производил впечатление: на опускающихся механизмах, выставляющих кегли в конце дорожки, имелась маркировка "Киев", "Варшава", "Берлин", "Вашингтон", "Лондон". На игровом компьютеризированном табло цели были оформлены названиями и силуэтами известных марок танков НАТО - "Абрамс", "Леопард", "Меркава", "Челленджер", которых следовало "уничтожать" как кегли, "превращая в хлам".
      
      Вначале игры Дорандову не везло. Это давало повод "проте-зисту" над ним подшучивать, снисходительно похлопывать по плечу, сокрушённо трясти головой "ну что же ты за ювелир". Плешивый оказался ещё тем душнилой. Он поучающе сообщал Герману о его неправильной стойке, без спросу советовать хват, и отрицательно качал головой каждый раз, когда Герман прицели-вался: "Эй, ты что в первый раз?". Кажется, он пришёл отыграться за все свои неудачи в жизни на неопытном игроке. Чуваку требовалось раз сто произнести реанимирующую его просевшую самооценку целебную фразу: "Сейчас я покажу, как надо".
      Герману это действовало на нервы, из-за этого играл он всё хуже и хуже. Вот очередной запущенный им шар катится вроде по центру, и вдруг ни с того ни с сего, будто пьяный, съезжает куда-то в сторону; в результате кегли остаются стоять гордо, как оловянные солдатики. Вот ведь, хрень какая!
      Так продолжалось до тех пор, пока Герман на обратил внима-ние как на него смотрит проходящая мимо красотка с подносом. Следующий его бросок оказался лучше предыдущего, что удивило самого. И пошло-поехало. В боулинге надо как-следует разогреть-ся, а уж тогда пойдёт всё как надо.
      Итак, Герману стало везти с той секунды, как он заметил, каким взглядом каждый раз смотрит в его сторону симпатичная официантка, особенно, после его удачных бросков. Так смотрят девушки, заинтересовавшиеся на что способен мужчина, на которого они положили глаз. Впрочем, Герман не был уверен, что видит в глазах красотки симпатию, но любопытство к его персоне там присутствовало определенно.
      Милосердов перехватил этот взгляд привлекательной девчон-ки. И ему вдруг до зуда во всем теле тоже захотелось, чтобы она и на него тоже вот так посмотрела - с благожелательным любопыт-ством.
       Дорандов же продолжал наращивать свой успех. Его техника оставалась довольно корявой, тем не менее приводила к неожи-данно хорошим результатам. Приманившая к нему удачу девица, успевая мотаться от столика к столику с заказами, всё с большим и с искренним интересом следила за его успехами; она начала аплодировать, когда Дорандову удавались особенно точные броски, даже выставила в его сторону большой палец, дескать, отличная игра, парень.
       А вот Милосердов безбожно проигрывал. Раз за разом, каж-дый его бросок оканчивался досадной неудачей, как будто кто-то заговорил его шар, все шары в этом чертовом клубе. Он не понимал, что он делает не так - вот ведь он старается - вымеряет траекторию и силу броска и...
      
      Первая партия была Дорандовым выиграна. Отрыв его был, хоть и не слишком большой, но для такого неопытного игрока итог выглядел впечатляющим достижением.
       Матвей Милосердов был раздосадован но пообещал обязатель-но отыграться в следующей партии. Он, дескать, выиграет у соперника восемь раз из десяти даже после двух бутылок пива!
      Они вернулись к своему столику, на котором в их отсутствие появились два флажка. На одном, - российским триколоре - было написано "За взятие Киева". На месте Дорандова был поставлен кем-то флажок с сообщением что он "первым ворвался в Вашинг-тон".
      Покидав шары, мужики ощущали жажду и голод. Официантка должна была принести им холодного пива, сухарики, рыбку.
       А пока Милосердов постоянно что-то хватал со стола и без-жалостно вертел. Причём оказавшись у него в руках предметы не выдерживали и трёх минут: протезист всё машинально рвал в клочья или ломал. Такая участь постигла рекламный буклет клуба, настольную сувенирную фигурку пластикового танкиста. В конце концов появившийся перед протезистом флажок тоже был отправлен по частям в мусорную корзину под столиком. Заметив это, Герман улыбнулся про себя "действительно, усталость металла".
      
      Глава 157
       Громкая энергичная музыка, грохот шаров, вдребезги разби-вающих стройные рады кеглей, азартные возгласы игроков, раззадоренных игрой, шум подвыпивших компаний за столиками не могли помешать деловому разговору, ради которого Дорандов припёрся в "танковый" клуб. Направляясь сюда, Герман знал, что почти дожал клиента, оставалась самая малость - несколько финальных штрихов, чтобы дозревший клиент перевёл на его счёт назначенную сумму...
      Вскоре к их столику подошла та самая, заочно явно симпати-зирующая Дорандову, официантка. Красотка принесла поднос с заказанным пивом и вазочки с орешками, сухариками, сушёной рыбкой. Потянувшись, чтобы поставить кружку перед Германом, гибкая "стриптизёрша" вдруг игриво изобразила несколько эффектных движений из стрип-дэнса.
      - Скажите, девушка, вам случайно в экипаж не требуются заряжающие? - не менее игриво поинтересовался мгновенно возбудившийся Матвей Милосердов.
      Девица окинула его холодным взглядом и ответила небрежно:
      - Нет, только стрелки.
      - Так я и стрелок! - не растерялся Милосердов.
      Она проигнорировала его, зато обратилась к Герману с благо-склонным интересом:
      - А вот для вас у меня пожалуй найдётся вакансия...
      Девица приняла новую соблазнительную позу. Герман был ошеломлён: такого успеха у женщин он не имел никогда. Неужели он ей реально понравился?
       Но тут официантку окликнули с другого столика, она плавно развернулась и отправилась на зов, покачивая бёдрами и играя упругими ягодицами.
      - Как это у вас получается?! - с искренней завистью на лице желал знать "протезист". - Она же готова вам дать! Такая секс-бомба!!
      - Нуу...может она почувствовала, что я в своей жизни прочи-тал не одну тысячу умных книг и что у меня учёная степень по кибернетике, - предположил Герман.
      - Эта-а-а!... почувствовала? - Милосердов язвительно указал взглядом на удаляющуюся от них почти голую самку. - Она может чувствовать только одним местом... Этим сучкам всё равно сколько вы прочитали книг. Кроме секса их могут возбудить разве что деньги. Здоровенная полуголая дура с мозгами курицы. Захотела срубить по-лёгкому веселых денег, - со злой завистью проговорил протезист, глазами стаскивая с удаляющейся красотки полоски одежды.
      - Всё равно она не в моём вкусе, - с показным равнодушием закрыл тему Герман, чтобы не вызывать неприязнь потенциально-го клиента до того, как он переведёт на его счёт назначенную Дорандовым сумму.
       Но Милосердов никак не мог прийти в себя. Он был ошелом-лен: "То есть ты бы не согласился трахнуть такую бабу, даже если бы она сразу дала?", - читалось на его лице. "Да пусть она хоть выпускница интерната для дураков, и не прочитала в жизни даже комикса!.. но ты только посмотри на её растущие от ушей ноги, на будто созданные для отсоса пухлые губы, б-р-р, да от одного взгляда на неё прошибает пот!".
      Герман с флегматичным выражением лица пожал плечами:
      - Психологи называют это мужским обаянием или магнетиз-мом, - вяло проговорил он, давая понять, что такой интерес со стороны представительниц противоположного для него не в новинку.
      Стоило ему это произнести, как стало твориться что-то нево-образимое. К их столику началось буквально паломничество местных сотрудниц! Следом за первой к Герману подрулила ещё официантка - смуглая, немного в теле, в лифчике и узеньких пляжных трусах, которые лепестком белизны выделялись на шоколадного цвета фигуристом теле мулатки; нагнувшись она жарко зашептала в самое ухо Дорандову:
      - Возьмите, возьмите лучше меня... - "шоколадка" изогну-лась, приподнимая пальцами тяжелые груди, которые едва вмещались в её бюстгальтер, и призывно застонала...
       Рыжий глаз, чёрный глаз, чертовщина какая-то...до Германа дошло, что все это означает. А означает оно, что "Шагомер" в данный момент работает для своего владельца на полную катушку...
      В ту же минуту возле Дорандова появилась третья девица, одетая столь же незатейливо, но - поджарая, плоская, с вытрав-ленными льняными волосами, всё тело её покрывали яркие татуировки весьма откровенного содержания. Она оттолкнула вторую претендентку на благосклонность крутого мачо и хрипло расхохоталась:
      - Дура ты, дура, дура набитая, Габи! Вот смотри, как это де-лают нормальные люди, - и проворно обняла Дорандова за шею, жарко прильнув горячими губами к его к щеке, обдав никотино-вым дыханием: - Я все умею... я первоклассно умею... ты только не мешай мне... я все умею... - а поскольку данное сообщение уже не поразило осознавшего свою исключительность Германа до глубины души, то блондинка оседлала его, словно мустанга, немного откинулась, - ровная, как доска, - и деловито, с понима-нием, покивала сверху:
       - Ладно, ковбой. Я знаю, что тебе требуется. Это всё равно что объездка дикого мустанга. Сначала небольшая разминка для подогрева.
      Герман отрицательно помотал головой. Но это нее сработало.
      - Ладно. Не спеши. Тебе понравиться. Давай в приватном кабинете выпорем Габи, - блондинка кивнула на претендентку Љ2. Она молодая и горячая, ей полезно. Стащим с нее трусы, разложим в кабинете на диване и отхлещем ремнем по гладкой чёрной заднице. Пусть визжит... Не хочешь? Ну, тогда сыгранем в "слойку": Габи под тобою, а я сверху, чтоб было покрепче. Три-четыре оборота - покувыркаемся? Или давай изнасилуем ее по очереди, ты и я, это будет забавно... А то сразу отправимся в баню при заведении? Там мы тебе устроим "китайский самовар". Ты, наверное, никогда не пробовал "китайский самовар", ковбой. Отличная это штука - если разогреть по-настоящему!.. - Девица буквально елозила по Дорандову, чуть ли не процарапывая ему лицо отвердевшими и торчащими сквозь символическую ткань купальника твёрдыми сосками. Щекотали ему лоб её сухие волосы. Герман ее отстранял - жестко, но вежливо - на самом деле ему больше понравилась первая... да и не за этим он сюда пришёл, чтобы сразу устраивать группенсекс. В конце концов, он не жеребец, а деловой человек, да и собеседник его тоже... поэтому сначала дело, отдых - потом.
      Потолочные плафоны разбрызгивали багровые блики по сте-нам, похожие на разлетевшиеся мозги после выстрела в упор, подрагивал потолок в такт энергичной музыке, окружающая пьяная камарилья гудела, словно растревоженный улей диких африканских пчёл. Запах близкого женского тела и какой-то пряной смеси, разлитой в атмосфере, обволакивал Дорандова виток за витком. И сладострастный щебечущий женский голос всё уговаривал:
      - Ты ведь лучший, не правда ли? Так пошли...
      Герман прикрыл веки и представил, как сразу приглянувшаяся ему первая официантка, берёт его за руку и, призывно улыбнув-шись, тянет за собой в альков. Она закрывает за ними дверь и неожиданно робко улыбнувшись, спрашивает:
       - Мне раздеться?.. - вдруг густо покраснев. Герман и не по-думает отвечать, предоставляя своему миру развёртывать перед ним страницу за страницей эротического чтива.
      Номер был очень тесный - по сути узкий пенал для примитив-ных случек клиентов с местными сотрудницами. Кровать и маленький столик, на котором уже стояла бутылка вина, два бокала и пачка с презервативами. Упаковка гондонов, как и бутылка была уже початая. Девица, едва войдя, успела приложить-ся к бутылке для бодрости, а может, и для храбрости, видать она была здесь новенькая, как и он... Где-то он ее видел. Эти глаза... Причём недавно.
      Рыжая официантка начала снимать с себя купальник, потом потащила вниз по мускулистым бёдрам трусики, снова покраснев, нерешительно взглянула на него...
      Герман открыл глаза. Девицы куда-то исчезли. Вслух Доран-дов заметил клиенту, что эти бабы похожи на назойливых мух, и мешают серьёзному разговору...
      
      Начинал Матвей Милосердов свой бизнес высокотехнологич-ных протезов во многом из гуманитарных мотивов. В технопарке "Сколково" группа молодых, талантливых инженеров-энтузиастов начинали как стартаперы. Первые три года ютились в двух небольших комнатушках, служивших им одновременно офисом, научной лабораторией и цехом, а нередко и местом для ночлега. Ещё несколько лет они едва концы с концами сводили, пока не обратили на себя внимание серьёзных инвесторов - Матвея с компаньонами познакомили с влиятельными чиновниками, которые готовы были подгонять ребяткам выгодные господряды, естественно, за откаты.
      Когда же началась война в Украине и с фронта хлынул поток калек и засветили большие деньги, Матвей стремительно, - как торт коньяком, - пропитался духом меркантилизма. Вслед за священниками, писателями и артистами Милосердов зиганул фюреру, так как посчитал это выгодным для себя. Распил бюджетных денег за какой-то год превратил его в миллионера...
      Впрочем, ещё до того, как к нему пришёл настоящий успех, Матвей начал сильно меняться. Пожалуй, началось с того, что ему повезло познакомиться с молодой женщиной совсем другого уровня, дочерью потенциального инвестора. Ради неё он ушёл из первой семьи, бросив жену, с которой был вместе со второго курса университета, двухлетнюю дочь, собаку и двух кошек. Зато крупные финансовые вложения в небольшой по сути старт-ап позволили резко нарастить производство и сэкономить время на раскрутке бизнеса. Путин как раз начал гибридную войну на Донбассе и протезная фирмочка наладила первые контракты от Министерством обороны, после которых энтузиаст и романтик узнал вкус больших денег. Вскоре после этого между основателя-ми компании, начинавшими общее дело ещё студентами (в "универе" ребят считали не разлей вода, почти братьями, и называли "четыре мушкетёра"), будто пробежала чёрная кошка. Споры, взаимные претензии, растущее недоверие привели к тому, что одному из совладельцев какие-то отморозки в собственном дворе проломил череп ударом стального прута, а двое других предпочли сами уйти из компании. Так Матвей остался един-ственным хозяином бизнеса, который с каждом годом приносил всё больше прибыли.
      В феврале 2022 для "Моторики-милосердия" открылась настоящая золотая жила. Как лидер рынка Матвей был выбран Министерством обороны в качестве основного подрядчика на поставку медицинских протезов. А это миллионы и миллионы в условиях большой войны. К тому времени Матвей уже знал на практике, что современные средства поражения настолько чудовищны, что в 85% случаев, даже если человек уцелеет на поле боя, он всё равно обречён на чудовищные страдания. Человеческое существо слишком хрупко и уязвимо для современных ракет и снарядов. Такие мученики априори не способны на нормальную жизнь. Но об этом Милосердов задумывался всё реже - главным для него стал то, что база его клиентов постоянно расширяется. В перспективе шагающий в ногу со временем бизнесмен готовился освоить рынок протезирования повреждённых нервно-мозговых структур клиентов с помощью технологий искусственного интеллекта.
      Однажды в его креативную голову пришла смелая идея: "А почему бы самому не сниматься в рекламных роликах изображая калеку!". Ведь подлинным инвалидам обычно недоставало необходимого артистизма, к тому же в их словах и поведении всё равно считывались страдания, а это могло отпугнуть целевую аудиторию потенциальных покупателей.
      Матвей не сомневался, что у него сыграть счастливого калеку выйдет лучше, чем у любого артиста. "Я могу снимать горячие кастрюли с плиты, а зимой у меня не мёрзнут руки" - с энтузиаз-мом рассказывал он с экрана телевизоров миллионной аудитории. По сценарию его откровения подавались зрителям, как интервью реального киборга, потерявшего в бою конечности...
      
       После двух выпитых кружек к Милосердову наконец пришло умиротворённое состояние. Он перестал ломать клубное имуще-ство. Лицо его расплылось в расслабленной полуулыбке. Правда организм с виду крепкого мужчины как-то быстро и радикально отреагировал на принятый в себя хмельной напиток, телесно расплывшись, набухнув. Не старый мужчина как-то погрузнел, нездорово округлился и расплылся в кресле. Шутливо грозя Герману похожим на сосиску пальцем, Милосердов произнёс дурным голосом:
      - А вам удалось завести меня этим вашим выигрышем в пер-вом сете! Теперь я буду не я, если не уговорю вас на какое-нибудь пари, из разряда экстра.
      
      После пива их обоих экстренно потянуло в туалет. Оказав-шись возле писсуаров, расстёгивая ширинку, Дорандову пришло в голову ещё больше продемонстрировать клиенту своё превосход-ство, чтобы не мнил там о себе слишком много.
       И стоило соседу случайно бросить взгляд в его сторону, как он воскликнул:
      - Теперь понятно! - мужик аж присвистнул. - Бабы чувствуют ваш исполинский размер. Впервые вижу такой огромный! Даже у звёзд порно по-моему меньше.
      На обратном пути к столику Герман услышал:
      - Простите за нескромный интерес, вы не используете им-плантанты? - с профессиональным интересом поинтересовался "протезист" через несколько минут подавленного молчания. Чувствовалось, мужик под впечатлением, раздавлен завистью и мечтает, чтобы поразивший его исполинскими размерами чужой "прибор" оказался хирургической пластикой.
      Герман с удовольствием уверил его в обратном, чем оконча-тельно низверг в яму чёрной зависти и униженного понимания своей второсортности.
      
      Глава 158
      - Что со мной, не пойму, - приняв ещё пару кружек пива, ис-поведовался Герману Милосердов. - Вроде всё хорошо, а хочется в петлю сбежать от этого успеха. Я специально ездил в Германию проверятся и в Израиль. Врачи меня всего исследовали и никакой патологии не нашли. Один крутой специалист по части психоло-гии сказал, что у меня вероятно "дофоминовая яма" - нехватка гормонов радости в мозгу. Чего я только не пробовал: медитация, йога, антидепрессанты и нейролептики. Даже наркоту. Ничего не помогает! Жить не хочется... Хотя каждый месяц на счета моей компании около миллиона долларов капает от государства. Бизнес отлажен. Конца войны не видать, так что перспективы у компании отличные. Зарабатываю без особых усилий. А чувство такое будто просрал всё. И сны - один кошмарней другого. Поэтому, когда вы позвонили и сделали мне своё предложение...что-то мне подсказа-ло что это вероятно мой последний шанс.
      - Когда это началось?
      - Примерно год назад.
      - К сорока годам я надеюсь выжечь себя до тла, - признался Милосердов, кусая губы, - но теперь я желаю жить полной жизнью. И как можно дольше! И слаще. Вы можете мне в этом помочь?
      Герман пообещал.
      В сущности здесь мог бы справиться и просто хороший пси-хоаналитик. Ведь ничего необычного с этим клиентом не случилось - всё то же самое произошло со многими известными и успешными россиянами. Так же повели себя многие известные эстрадные деятели, которые, боясь потерять концерты и заработок, вынуждены подпевать на всю страну "Хорста Весселя", понимая в душе, что совершают мерзость, ибо в детстве в них всё-таки заложили воспитанием, сказками, фильмами базу того, что есть хорошо, а что плохо, потому что в то время ещё работала более менее адекватная система воспитания детей. И вот из-за ужасного когнитивного диссонанса, чудовищного насилия над собой, случилось расщепления личности, из-за чего в душе обменявшего совесть на успех дельца всё светлое и доброе оказалось выжжено, будто из огнемёта либо напалмовой смесью.
      
      
      В игре Милосердову в этот вечер везло всё меньше, из-за это-го раздражение в нём росло, он злился на свою неповоротливость и нерасторопность. Хотя поделать с собой ничего не мог. Вероятно организм, почки, уже не справлялись с такими дозами спиртного, бизнесмена ещё больше распёрло, он стал выглядеть приземистым рыхлым пузырём.
      У Германа же всё шло как по маслу: шары без особых усилий с его стороны достигали своей цели, кегли легко поддавались меткой руке, а симпатичные девушки всем своим существом болели за него.
      На этот раз партия закончилась для "протезиста" с позорно разгромным счётом. Плетясь к столику, Матвей пожаловался:
      - Блин, я не узнаю себя...
      - Так расстраиваться из-за какого-то проигрыша! - удивлённо воскликнул Герман. - Это же просто долбанная игра! Мы же не спорили на деньги.
       - Хотел бы я поспорить на твою удачу, - Милосердов вздохнул, понимая, что сморозил полную чушь.
      - Слушай, ты же крутой парень! - сказал ему Герман, когда мужчины плюхнулись в свои кресла. - Миллионер! И бабы тебя тоже наверное любят, а так скис к концу вечера...Ну, Матвей, блин! Я же тут. Давай наконец ударим по рукам и я сделаю так, что член у тебя станет длинной в полметра, и всё будет так как ты любишь!
      
       - Не воспринимай мои слова как недоверие... я готов заплатить столько, сколько ты просишь, - прихлёбывая из пенной шапки очередной пивной кружки, проникновенно заверил Матвей. - Но мне нужны гарантии. Не забывай, чем я занимаюсь. Ведь даже самые лучшие протезы не могут заменить природных конечно-стей; откровенно говоря, вопреки всему тому бреду, о котором я рассказываю в своей рекламе, родные руки и ноги бесценны. И к сожалению, они не отрастут ни за какие деньги. Как и тот орган, что отвечает за счастье у нас внутри.
      - Ты так в этом уверен? - прищурился на собеседника Герман. И вдруг растопырил кисть правой руки... на которой оказалось семь пальцев.
      Собеседник вытаращил на него глаза. Затряс головой. И по-жаловался:
      - Кажется я перебрал с пивом.
      Герман критически оглядел собеседника:
       - А у тебя... в демонстративных целях, сейчас не станет... - взгляд Дорандова скользнул по телу собеседника вниз, остановив-шись пониже пупка...
      - О! нет-нет! Это не обязательно, - заволновался "протезист" - С меня довольно доказательств! Я тебе верю!
      
      Всё прошло, как обычно - долго варилось на медленном огне, пока всё лишнее не вышло с паром, и не осталась самая суть. Клиент дошёл, оставалось получить с него гонорар и откланяться.
      Дорандов уже немного осваивался в качестве "ловца душ": научился придавать своему голосу тысячи разных интонаций и оттенков. Можно сказать, что он неплохо осваивал науку манипулирования людьми - этим своим "мефистофельским" голосом, во всяком случае, у него получалось уже в восьми случаях из десяти. Он чувствовал, что может добиться от своего собеседника практически чего угодно, просто верно подобрав интонацию.
      Правда, сейчас вся эта гребанная ситуация слишком смахива-ла на добивание лежачего. Мужик напротив откровенно раскис от выпитого пива и потери уверенности в себе. В Германе даже зашевелилась обыкновенная жалость к нему. Настолько, что даже запах близких денег не мог подавить в Дорандове жгучее желание выгнать слизняка взашей, а потом вернуться домой, напиться по-настоящему и написать Наталье какую-нибудь слезливую гадость в твиттере о том, как ему омерзительно копаться в чужом грязном белье и калечить и без того духовных калек.
      И даже не в приватной переписке.
      Дорандов уже открыл рот, чтобы послать протезиста - с его жалостью к себе, вылезшим наружу стыдом за то, что он творит с инвалидами, с его боулингом, черт подери - куда-нибудь подаль-ше, но...
      В мокрых глазах собеседника можно было утонуть, даже если ты чемпион мира по плаванью. Это просто невозможно - быть таким искренним засранцем... таким лживым мерзавцем, и при этом уметь ТАК искренне смотреть на тебя - кристально чисто, проникновенно, так, что сердце твоё рвется на лоскуточки, и каждый из них превращается в маленькие мягкие комочки пуха и щекочет изнутри... "Фак. Сейчас я еще стихи начну писать...", - с сердитой рассеянностью подумал Герман.
      - Хорошо... ты прав - ты всё доказал этой жизни, а я тоже по-своему... в смысле, ты божество в обличье мужика, а я не задавшееся говно, возомнившее себя кем-то, - противным ноющим голосом ныл протезист, - мы оба это знаем очень хорошо и не понаслышке. И раз ты снизошёл угробить остаток вечера на меня... Сыграй со мной!
      
      Глава 159
       - Что? Я что-то не понял.
      - Сыграй на удачу со мной, чувак.
      - Что, прости?
      - Что слышал! - Милосердов скрестил руки на груди и усмех-нулся, прекрасно зная, что в его глазах сейчас виден вызов. - Дай мне отыграться!
      Герман растянул лицо в улыбке сомнения:
      - Э-ка ты куда... По-моему, на сегодня хватит.
      - Нет уж! Так джентльмены не поступают! Решающую пар-тию!
      - На что?
      В этот момент протезист уже наклониться куда-то под стол и начал обратно зашнуровывать ботинки для боулинга, реплика Дорандова заставила его резко распрямиться, он поперхнулся и бросил на гуру изумленный взгляд:
      - Что значит - на что? На поцелуи, конечности. Проигравший целует победителя в... ну, в общем, ты меня понял.
      Милосердов наклонился так близко, что их головы соприкос-нулись, и Дорандов почувствовал рой мурашек от виска к позвоночнику, когда тихий голос удивительно чётко и уверенно произнес:
      - А если серьёзно, то на твою удачливость. Выиграю у тебя следующую партию - твоя Фортуна перейдёт ко мне. Проиграю - я твой полный раб. Давай! Чего тебе стоит расправиться с таким лузером? Я ведь могу только повеселить местных девочек, зато ты снова блеснёшь мастерством, вот увидишь!
      Мало того, вылетевшее у него дурацкое предложение вдруг заиграло новыми красками в лучах клубных софитов, стремитель-но поднимая протезисту настроение. Пьяному придурку явно казалось, что Герман просто не имеет право не принять вызова.
      Черт возьми! Они сошлись на этой дорожке словно на рыцар-ском ристалище, и не просто вдвоём - в свидетели словно взят обслуживающий персонал - отказаться для Дорандова означает публично рухнуть лицом в грязь. Да и чем он рискует? Эту мысль словно кто-то вложил ему в голову, предварительно подперчив, отчего она зачесалась там...
       Герман заколебался. И в момент растерял свое магическое очарование, смешно заморгав, подняв брови и приоткрыв рот, чем вызвал в собеседнике волну превосходства:
      - Неужели обладатель такого мощного члена, эксперт по жиз-ни, суперсамец может оказаться обыкновенным, извиняюсь, сыклом? Ну тогда я просто не знаю... это я продаю народу фуфло, но вы-то, Вы!
      Герман почувствовал боковым зрением пристальный взгляд симпатизирующей ему полуобнажённой красотки. Все трое его фанаток стояли там и смотрели на него.
       А ведь Фортуна всегда отворачивается от игроков, не способ-ных сделать крупную ставку. Ветреная и веселая Госпожа Удача любит таких же - бесшабашных, легкомысленных, красиво выигрывающих и проигрывающих с легким сердцем. Но об этом Дорандов подумает гораздо позже...
      
      Глава 160
      Вернувшись, наконец, домой - далеко за полночь - Герман зачем-то написал в твиттере как он отлично провёл время за игрой в боулинг. И в блаженстве растянулся на кровати, ощущая, как ноют мышцы и подспудно скребёт неприятное чувство, что попался на пацанское "слабо", позволил развести себя, как лоха. Кажется, в сегодняшней финальной игре он действительно свалял дурака. Определенно... "Впрочем, русские тем и славятся, что ничего не боятся и ни о чём не жалеют, - нашёл он себе подсла-ститель. - Стопроцентно наши люди будут плавать даже в том месте, где акула погубила человека, мы любим рисковать. Потому что кто не рискует, тот не пьет шампанского! Недаром в Египте наших туристов считают безбашенными. Возможно, фаталистами. Представителями культуры, где цена человеческой жизни - хоть своей, хоть чужой - почти всегда в нашей истории не стоила и ломаного гроша. Зато мы русские - круче всех!", - утешившись этим, Герман провалился в сон.
      
      Первая мысль, которая пришла ему в голову следующим утром, сразу после пробуждения, была: "Чёрт, а вчера я вчистую продул пари "королю протезов"".
      Проигрывать Герман начал почти сразу. Казавшийся оконча-тельно потёкшим противник вдруг собрался и напоследок показал класс.
      Одновременно собственное тело Дорандова повело себя таким предательским образом, словно в нём закончился завод.
      Герман мрачнел с каждым своим подходом с шаром к линии броска, потому что - апофеоз глупости - каждый неудачный бросок он теперь воспринимал, ни много ни мало, как еще одну проигранную схватку в важной битве. Битве за право оставаться фаворитом госпожи Удачи.
       А потом он и вовсе сдался, сославшись на подвёрнутую ло-дыжку, хотя просто окончательно утратил настроение продолжать этот публичный позор. Милосердов получил свой символический приз по результатам игры в виде униженного поклона и признания на словах, что с этой минуты Дорандов признаёт себя полным неудачником и передаёт своё везение победителю.
      Успевающая следить за их схваткой приглянувшаяся Герману девчонка-разносчица напитков, - ну та, которая симпатизировала весь вечер Дорандову и которая понравилась ему больше других - вдруг издала презрительный возглас и опущенным к полу большим пальцем выразила недавнему герою своё отношение. И этот факт сделал поражение для Германа еще горше. Мулатка и тощая наездница его тоже удалённо опустили.
      Хотя в сущности ведь ничего особенного не случилось. Ну подумаешь, подурачились спьяну "тридцатилетние подростки". Затеяли в сущности излюбленный спор всех нетрезвых мужиков, - начав мериться у кого длиннее. Ну местная стриптизёрша с подносом его "разлюбила". Ну и что? То, что Герман так расстро-ился из-за шуточного спора, а его противник, наоборот, стал выглядеть надутым от гордости индюком, было несусветной чушью, карикатурой какой-то, последней стадией идиотизма, ребячеством. Простой, как десять баксов, завистью пресыщенного жизнью, выгоревшего наркомана к парню, у которого как раз всё на мази.
      В дверь позвонили.
      
      Глава 161
      Оказалось, кто-то повесил похоронный венок на дверь его квартиры и успел сбежать прежде чем Герман открыл. Чья бы это могла быть злая шутка? Герман расправил на венке траурную ленту и прочёл "бывшему везунчику Герке Дорандову от убитых горем друзей. Скорбим о потере. Покойся с миром, друг!".
       Это было настолько... глупо, что Дорандов даже растерялся, потом стал снова вспоминать вчерашний день, кого он мог так задеть, что человек не поленился заказать срочное изготовление и доставку похоронного венка по адресу.
      Тут ему вспомнился странный эпизод, случившийся уже под конец их встречи с Милосердовым. Уже заканчивалась финальная игра, когда протезиста окликнул какой-то господин довольно импозантный наружности. Немолодой. Худой и рослый, словно гвоздь.
      - Эй, Вьюн! - обратился он явно имея в виду бизнесмена.
      Матвей Милосердов вначале попытался сделать вид, что не знает неизвестного долговязого с бородкой, и сердито вполголоса пожаловался Дорандову:
      - Чёрт, никуда выйти нельзя! После того, как снялся в телере-кламе и стал телезвездой, нигде не скрыться от них. Обязательно какой-нибудь проходимец попробует напроситься в знакомые!
      Однако неизвестный упорно домогался от Милосердова отве-та:
      - Вот ты где, шустрый плут! Наконец-то я тебя отыскал. А ну-ка пошли работать, бездельник ты этакий! Не пытайся изображать, что мы не знакомы.
       Неожиданно переменившись в лице, Милосердов виновато и заискивающе прокричал козлебородому верзиле:
      - Ну, мсье Сансаров! Всего пару минут, прошу вас! Позвольте закончить - дело чести. Клянусь, всего фюнф минут, и я ваш!
       Странный эпизод... вчера Герман не придал ему большого значения...а наверное стоило. Как всё-таки ловко протезист его развёл. А ведь оказался виртуозный аферюга. План его теперь выглядел не просто неплохим, он был гениальным - притвориться слабаком, чтобы заключить пари! Он заслужил медаль за изобретательность. Да что там медаль - орден! Герман как наяву увидел снова эту ослепительную торжествующую улыбку Милосердова, когда на электронном табло появилась информация о его победе, - улыбку полную мальчишеского задора и превосход-ства.
      
      Глава 162
      Для Дорандова будто наступил период засухи и потерь, при-чём сразу во всех сферах. Если бы его карьера и жизнь в целом состояли, как у всех нормальных людей, из взлётов и падений, это было бы ещё куда не шло, а так началась деградация.
      И с "Шагомером" творилось что-то невообразимое: приложе-ние то чуть ли не сутками зависало, то выдавало какую-то несусветную чушь.
      В эти безрадостные для себя времена Герман стал свидетелем и обратной ситуации. Филю Толкачёва, которого все списали; которого, как казалось, на много лет закрыли в тюрьме по тяжкому обвинению в шпионаже, неожиданно выпустили до суда под домашний арест, а дело его переквалифицировали на более мягкую статью, подразумевающую условный срок вместо реального отбывания в лагере. "Шагомер" тоже отражал, что Филя каким-то чудом выкарабкивается из бездны, в которую себя долго и упорно загонял. Вначале Дорандов решил, что бывший началь-ник что-то прознал про секретное мобильное приложение и обратился к такому же "биржевому жучку", каким он был сам. Но всё оказалось сложнее и интригующе. В заключении с Толкачёвым случилось духовное перерождение. Близко знающие его люди рассказывали поразительные вещи. Случившаяся с ним беда настолько потрясла бывшего "мажора", что, говорят, он стал совершенно другим человеком - отдал всё, что имел на благотво-рительность, неожиданно сделался очень религиозен, будто даже говорит, что намерен оставить прежнюю работу и в будущем устроиться волонтёром в хоспис. Похоже в его случае произошло стремительное выравнивание кармического провала с выходом на личностный рост. Чудеса да и только.
      "Значит и я так могу", - обрадовался Дорандов. Он стал еже-дневно заходить а храм, а не от случая к случаю, как прежде. Усердно молился перед иконами популярных в народе святых, ставил им по дюжине самых дорогих свечек. Оставлял перед ликами заступников подношения из золота с драгоценными камнями.
      Бесполезно.
       Не вышло ничего и из благородной затеи посвятить себя исцелению загубленных "во славу русского мира" душ. Оказалось, что переучиться... нет, не на священника, ибо церковь в России забыла о душе в стремлении заработать и услужить власти, а хотя бы на хорошего кризисного психолога, в Российской федерации (даже в Москве) не так то просто. А ведь Герман искренне желал в качестве искупления, на общественных началах или за символиче-скую плату, пойти работать с бывшими солдатами, чьи души искалечены этой войной. Но оказалось, по-настоящему никому дела нет, что с фронта возвращаются тысячи будущих жертв пост-травматического синдрома - настоящих высокопрофессиональных курсов для подготовки специалистов по реабилитации убийц, которые сами стали жертвами этой проклятой войны, никто открывать не спешит, будто такой проблемы нет и не предвидится. Государство волновал только вопрос: присоединения новых территорий, удержания власти любой ценой. А то, что в результате СВО общество получит сотни, если не тысячи искалеченных физически и духовно "крестников Путина", которые без долго-временной профессиональной реабилитации, - оставшись наедине с собственными проблемами и несчастными близкими, - рискуют обратиться в опасных психопатов, маньяков и городских стрелков, никого всерьёз не заботило!..
      От отчаяния Герман решил хотя бы подкармливать бездом-ных собак, кошек, всякую живность в парках и ближайшем лесу - покупать отборные семечки и орехи лесным птахам, белкам... Но видно такими мерами в его ситуации уже было не обойтись.
      
      Наталья тоже жаловалась на проблемы с налоговой, на испор-тившееся здоровье и другие сыплющиеся на неё неприятности. Но чем он мог ей помочь, если сам тонул.
      
      Глава 163
      Тогда Герман решил сменить тактику - "подальше зашвыр-нуть бумеранг", чтобы хотя бы отодвинуть неприятные послед-ствия в отдалённое будущее и выиграть время.
      Как начальник завода Дорандов начал форсировать выпуск продукции, особенно напирая на ускоренный запуск новой модели убойной ракеты. Официально принятие новейшего "оружия возмездия" на вооружение состоялась 5 ноября 2023 года, в празднование Дня народного единства. Тогда же ракете было присвоено официальное название "Русский мир". Неофициально же за изделием закрепилось прозвище "стиратель городов".
       Дорандов довёл выпуск новинки до дюжины в неделю, что вдвое превысило план.
      На какое-то время это реально помогло ему справиться с угне-тённым состоянием духа, на самом верху его похвалили, предста-вили к высокому званию "Гер-труды", то есть, Героя труда с вручением золотой звезды. Общее самочувствие его стало заметно лучше, перестали беспокоить постоянные досадные неприятности.
      Правда, у такой тактики имелись крайне неприятные и опас-ные подводные камни. Так как сила творимого им зла резко возросла, - ибо Герман теперь использовал весь свой интеллект и энергию для планирования массовых убийств, - то и в "Шагомере" регулярно обновлялась всё более мрачная для Дорандова картина. Суммарная инфограмма его текущего статуса стала визуально напоминать пикирование сбитого самолёта! Жуткое зрелище. Ты, как личность, стремительно теряешь высоту, пересекаешь одну красную линию за другой, фактически уже пробил дно, даже два дна. Это сулило большие неприятности в будущем, в том случае, если не удастся снова как-то договориться с приложением, например, перекредитоваться. В любом случае, заводу и его первым лицам точно придётся платить за разрушения, калекам, вдовам, этого уже не вряд ли получится избежать...
      Впрочем, Герман всё ещё не утратил веры в свою исключи-тельность, счастливую звезду и не терял надежды совершить какой-нибудь хитрый и смелый манёвр...
      
      Во сне Герман видел себя адмиралом в разгар морского сра-жения. Причём сон до того выглядел реальным - с массой специфических подробностей, - что казался явью. Будто это и впрямь происходит или происходило с ним.
      Он стоит на квартердеке своего флагмана и руководит движе-нием выстроенных в колонну линкоров и фрегатов. Его стопушеч-ный трёхмачтовый корабль первым вклинивается в неприятель-скую линию. Это происходит почти под прямым углом! Смелым манёвром удаётся разрубить и отрезать от основных сил авангард вражеской эскадры.
      Оказавшись в выгодной позиции для стрельбы (Дорандов, либо тот, кем он был) приказывает дать сокрушительный продольный залп по подставившемуся неприятельскому флагману из двух установленных на полубаке его судна 68-фунтовых коронад.
      Для вражеского корабля это катастрофа. В дула новых корот-коствольных крупнокалиберных орудий забиты двойные-тройные заряды. Это означает, что вслед за ядром канониры затолкали в жерло каждой коронады ведро картечи - по пятьсот величиной с орех мушкетных пуль. "Дьявольские пушки" изрыгают стальной вихрь прямо в кормовые окна адмиральской каюты неприятельско-го флагмана! Убийственное облако картечи через корму проносит-ся по всей батарейной палубе подставившегося под огонь судна, буквально изрешетив всё на своё пути. На "современные деньги" это напоминает длинную очередь в упор из тяжёлого крупнокали-берного пулемёта. 197 неприятельских моряков и морских пехотинцев, среди которых есть почти старики и мальчишки-юнги, превращены в фарш; ещё 85 человек получили тяжёлые увечья. И хотя до окончания сражения далеко, потерявший большую часть своего экипажа флагман врага обезлюдел и полностью утратил боеспособность.
      Во сне Дорандов чествует больше чем удовлетворение - он счастлив. Его отвага, дерзость, способность на революционные по своей смелости тактические шаги, уже обессмертили его имя, как новатора морского боя, гения войны. Плюс, конечно, новые орудия, способные за один залп превратить огромный многопа-лубный корабль в плавучее кладбище, решили исход дела. И кардинально изменили характер войны на море. Без этих пушек, давших столь изумительный продольный залп ("залп века"), он бы никогда не стал первым лордом адмиралтейства, виконтом, пэром и кавалером всех мыслимых орденов и титулов.
       Правда уже близкая смерть (привидевшегося во сне Герману предшественника) не была такой блистательной и приятной в плане медицинского диагноза. Хотя похоронили заслуженного героя по высшему разряду в пантеоне для королей и национальных героев, воздав тем самым ему все полагающиеся по статусу почести, скверно было знать, что оба они смутно понимали, что когда одним пушки и ракеты приносят много почестей, наград и золота, другим они приносят лишь кровь и страдания...и неспра-ведливость эта обязательно будет уравновешена...
      
      Глава 164
       Да, всё оказалось очень скверно. Сделанная Германом ставка "на чёрное" работала очень непродолжительное время, и вскоре игрок опять оказался в крупном проигрыше. И чтобы он не делал - это уже кардинально не помогало. Только начинаешь выкарабки-ваться из очередной ямы, как снова обвал, и так без конца - адские качели.
      Начало портиться здоровье.
       Самое неприятное, что внезапно обострился геморрой. Прихо-дилось по нескольку раз на дню менять бельё и даже надевать памперсы, так как позорный запах невозможно было перебить никакими дезодорантами. Вот ведь как бывает: только ты решил, что теперь бог, как тебе дают понять, что ты обыкновенный засранец.
      Тоскливо стало жить, наверное, совсем, как тем клиентам, которых Дорандов так браво разводил на деньги за обещание вернуть им радость бытия. Ты словно посреди болота, вынужден продолжать куда-то двигаться, зыбучая почва под твоими ногами проседает, ты проваливаешься в трясину, и ухватиться тебе не за что. Ты оказался в скверной точке, парень.
      Хотя тут как взглянуть. Может, и в идеальной, но лишь в том случае, если твоя рожа и прочая тушка настолько опротивела миру и многим людям, что они не желают даже присутствовать на твоих похоронах. И земля не желает тебя принимать. А гнилое болото... оно и не такую падаль видело, оно привыкло, что всякая мразь топит в нём другую мразь, предварительно привязывав груз и солидный. Пару пудовых гирь, к ногам и голове, раскачать на пару и закинуть с кочки - чтобы навеки сгинуло в бездонной жиже на радость разве что пиявкам да кикиморам...
       Хотя не такая уж это страшная и мучительная смерть, если что. Пара минут - и всё будет кончено, сравнительно безболезненно. Сгореть заживо в разбомбленном доме, - пожалуй, хуже, не говоря уж про оказаться замурованным под развалинами и умереть от голода и ужаса. Или стать гертрудом при Путине (как тот же глава "Тактического вооружения" Поносов), чтобы после смерти за свои слова и поступки бесконечное количество раз захлёбы-ваться в собственном дерьме, когда черти в аду будут макать засранца в болото из собственного говна и обратно.
       Нет, вовремя утонуть - не такая уж "позорная" смерть: многие знаменитые и даже вполне себе приличные люди сгинули в болоте. И потом, друзья и подруга ещё долго будут считать тебя пропав-шим без вести, будут надеяться, что ты всё-таки жив. Знать это приятно. В общем, есть плюсы, если вдуматься. Только тонуть Дорандову категорически не хотелось.
      Он ещё надеялся пожить. Как охотник на водоплавающих Герман знал, что человек практически не тонет в воде и тем более не тонет в трясине, которая обычно плотнее воды.
      Проблема в том, что он сам себя топит! Постольку поддаётся панике перед страхом неведомого.
      А значит - не паниковать! "Из любой самой безвыходной ситуации должен быть выход, - убеждал себя Герман. - Все движения в трясине должны быть очень(!) плавными и продуман-ными; решение есть, оно где-то рядом, важно его заметить и использовать".
       Он решил действовать по системе, и даже завёл дневник доб-рых дел. Взял шефство над одинокой старухой, соседкой, и на несколько дней его кейс в "Шагомере" действительно перестал сыпаться; ситуация как будто стабилизировалась.
       Но потом опять. Просто саркофаг какой-то. И сны теперь шли один драматичнее другого.
      А потом стали происходить неприятные встречи и наяву.
      Дорандов возвращался в одиночестве пешком с работы. Стем-нело. Но на аллеях парка горели фонари. Где-то за спиной женский голос окликнул: "Эй, Васька!". В ответ раздался такой знакомый лай. Герман оглянулся. К нему косолапо бежит его лохматый приятель, рот как обычно до ушей раскрыт в улыбке, пыхтит, язык свешен. Глаза сияют обожанием. Сердце Германа бешено забилось. Сейчас пёс подбежит, они обнимутся, и Васька начнёт лизать ему лицо...Первая реакция - радость. Но затем Дорандов испугался за своё психическое здоровье.
       Единственное утешение - всему виной недавнее отравление, оно могло запустить в мозгу неадекватные флэш бэки. И всё равно, симптомы скверные.
      Герман пытался утешаться тем, что события его жизни, - напоминающие контрастный душ, - во благо. Что, постоянно попадая из огня да в полымя, он не столько обгорает, сколько закаляется. Что каждый новый удар сначала сбивает его с ног, но в результате судьба так жестоко вероятно готовит его к новому взлёту. Мужчина пытался смотреть на неприятности сквозь призму позитивистской психологии, подобно великим: любые жизненные события, печальные или весёлые, - не важно, - в отдалённой перспективе полезны, даже если временно причиня-ют досаду и беспокойство.
      Вот только, когда из тебя течёт, как из дырявого кожаного мешка, или у тебя начинает отваливаться печень, словно ты многолетний алкоголик, или открывается экзема на коже, все самоуговоры быстро перестают работать. А у Дорандова, - ещё молодого спортивного мужчины, всё-таки старающегося вести здоровый образ жизни, - вдруг образовался целый букет старче-ских заболеваний. Вплоть до обострившегося гастрита и колита, скачущего артериального давления и болей в суставах. Прежде Герман не знал, что такое страдать аллергией, а тут его организм стал реагировать буквально на всё: пыль, пары бензина, кофеин, многие продукты питания, что превращало обычное существова-ние в пытку.
      Одновременно Дорандов ловил себя на постоянной тревоге, что что совершает непростительные вещи, которые будут иметь для него весьма дурные последствия. Паранойя. Такая двусторонняя. С одной стороны ты знаешь, что продуманно пытаешься удержать ситуацию под контролем, а с другой экзистенциональный страх реально сводит тебя с ума.
      Ему срочно требовалась пауза, и Герман решил взять больнич-ный на несколько дней.
      И для начала зашёл в заводскую санчасть.
      
      Глава 165
       Аппетита с утра не было. Вместо нормального завтрака Гер-ман выкурил сигарету, прихлёбывая чашкой крепчайшего кофе, чтобы как-то настроить мозг на предстоящий день.
      В заводской медсанчасти знакомая доктор Серафима Адамовна Синичкина выслушав жалобы Дорандова на возобновившиеся сильные боли в животе, хроническую тревожность, плохой сон, аппетит, и осмотрев его на кушетке, глубокомысленно резюмиро-вала:
      - Дааа...к сожалению, человек далеко не швейцарский хроно-метр за три тысячи евро...Это хорошие часы могут без чистки и подзаводки тикать, не ломаясь, десятилетиями, а человек...
       На круглом миловидном лице врачихи Герман прочёл озабочен-ность, впрочем доктор по своему обыкновению не хотела пугать пациента раньше времени. Синичкина мягко коснулась его руки, как бы снимая излишнее напряжение и заговорила на отвлечённую тему:
      - Слышали новость? Тут неподалёку, в "Лосином острове", на днях откопали старый труп в лесу. Вернее то немногое, что от него осталось. Оказался когда-то известный в городе каждой собаке бандит.
       Герман ответил что новость прошла мимо него. И Синичкина с удовольствием его просветила:
      - Двадцать лет назад авторитетный товарищ вдруг бесследно исчез. В то лихое время такое случалось нередко. В 1990-е криминальный бос местечкового масштаба крышевал весь бизнес в Королёве, владел половиной города, имел серьёзные интересы в соседних Мытищах, Пушкино, Щёлково, Ивантеевке. Наши муниципальные власти, полиция, прокуратура - перед теневым хозяином города по струнке ходили. И вдруг "ночной мэр" исчез. С тех пор о нём ни слуху, ни духу. Огромный особняк, больше похожий на замок рыцаря-разбойника, оставшись без хозяина, постепенно обветшал: лепнина осыпалась, итальянский мрамор потускнел и покрылся мхом, черепица на крыше обвалилась и на чердаке свили гнёзда птицы. Дом с привидениями так и стоял, никто не решался его снести, а вдруг хозяин вернётся и спросит...
      Синичкина хихикнула, округлив глаза от жутковатой истории.
      - Оказалось, хозяин все эти годы совсем рядом с моим домом лежал, я там с собакой гуляю. Самое примечательное, что от человека одни кости остались, а швейцарские часы на запястье скелета продолжают тикать.
      - А как узнали кто это? - вяло поинтересовался Дорандов - больше из вежливости, не желая обидеть рассказчицу своим невниманием.
      - Моя знакомая, зубной врач, его лечила в своём платном каби-нете на втором этаже нашей городской стоматологической поликлиники. Она-то его по своим зубным коронкам и опознала.
      - Поучительно, - согласился Герман.
      - Кстати, отличная могла быть реклама...
      - Стоматологических услуг?
      - Швейцарских часов! - снова округлила глаза рассказчица. - "Всё тленно, лишь ход наших часов вечен!" - продекламирована Синичкина, и усмехнулась:
      - Жаль, по этическим соображениям такой рекламный ролик невозможно запустить для показа, а то продали бы идею швейцар-цам, глядишь, фирмачи уступили бы нам пару своих часиков с большой скидкой.
      Синичкина улыбнулась озорной юной улыбкой, при этом посмотрела на Германа внимательным докторским взглядом, не предвещающим Дорандову ничего хорошего.
      - Так сколько мне ещё осталось тикать, Серафима Адамовна?
      - Ну что вы, Герман, раньше времени себя хороните! - жизне-радостным голосом, с лёгкой укоризной, ответила врач. - Сделаете анализы, которые я назначила, посетите указанных мною специалистов, а там видно будет... Кстати, настоятельно рекомен-дую всё-таки записаться на приём к психотерапевту, о которой я вам говорила ещё в прошлый раз.
      У Германа вырвался горестный вздох и врач начала его успо-каивать, надо сказать, делала она это весьма своеобразно:
      - Уж поверьте клиницисту с большим стажем: даже в смерти нет ничего такого уж страшного. Современная наука научилась облегчать страдания больного и делать уход в вечность практиче-ски безболезненным. Смерть это просто! Вся простота смерти - в том, что она удастся любому, и даже без всяких усилий с вашей стороны. Этому не надо учиться, и напрягаться тоже особо не придётся: все само устроится. Жить бывает гораздо страшнее... Я понимаю, что, как доктор, не должна вам этого говорить, но вы мужественный и умный человек, Герман Антонович.
      Мужчина признался, что почти каждую ночь не может заснуть, лежит с открытыми глазами и слушает тиканье часов.
      - Мне действительно начинает казаться, что они отсчитывают последние часы моей земной жизни...Научите, что мне делать! Ведь вы не просто врач, Серафима Адамовна, вы мудрая женщина! Я готов последовать любым вашим рекомендациям, ибо верю как себе. Научите! Чего бы это не потребовало от меня! Каких бы жертв. Обещаю, я стану примерным пациентом, сделают своей профессией продление собственной жизни любой ценой.
      - Бог с вами, Герочка, чем я могу вам помочь, - потерянно развела руками Синичкина. - Могу выписать вам хорошее успокоительное, - предложила она, с жалостью глядя на вдруг совершенно расклеившегося директора. - И обязательно сходите к психотерапевту, он научит вас справляться с собственной повышенной тревожностью.
      - Нет, это будет самообман, притворство, - решительно отка-зался мужчина. - Притворяться можно во всем, кроме умирания. Это все-таки вещь серьезная, а также однократная и необратимая. Здесь нужно что-то серьёзное. Эксклюзивное. Мудрое.
      Синичкиной сделалось неприятно от такого малодушия. Она со времён работы в клинике всегда испытывала неловкость и стыд за взрослых людей, умиравших трусливо, малодушно, жалко. И уважала жестокого и храброго фельдмаршала Миниха, распоря-жавшегося на плахе собственной казнью. Надо уметь умирать, куда денешься; все равно придется. Римляне и самураи это хорошо понимали.....
      - Древние говорили: хочешь обмануть смерть, когда она при-стально уставилась на тебя, притворись кем-то другим. Если ты был жрец, стань купцом. Был труслив - собери волю в кулак и хотя бы притворись храбрым.
      - А если ты был алчный равнодушный директор адской фабри-ки смерти ... - продолжил её мысль Дорандов, и тут его осенило:
      - Я так и поступлю, Серафима Адамовна! Спасибо за бесцен-ный совет - от души поблагодарил мужчина, он торопливо распрощался и поспешил куда-то.
      
      Глава 166
      От доктора Синичкиной Дорандов вышел переполненный энергией действия. И прямиком отправился к себе на директор-ский этаж.
      - Записывайте приказ, - с ходу объявил Дорандов секретарю. - Так как экспериментальная партия "русских миров" признана отделом технического контроля и лично мною дефектными, приказываю: отправить всю партию на утилизацию. Перешлите приказ Главному инженеру для немедленного исполнения.
       Думать о последствиях такого своего решения Дорандова решительно себе запретил. Гораздо важнее для него сейчас выглядело то, как отреагирует "Шагомер".
       В секретарской присутствовало ещё трое сотрудников. Воцарилось глубокое молчание. Все поглядывали друг на друга, на лицах застыли непонимание и сомнение в действиях высокого руководства.
       Буквально через пятнадцать минут последовал звонок от главного инженера:
      - Товарищ директор, как же так! Как на утилизацию! Тут нет никакой ошибки?
      - Нет, всё правильно, - твёрдо подтвердил Дорандов. - Все десять штук срочно отправить на переплавку. Транспортному отделу я уже приказал немедленно обеспечить вас транспортом. Чтобы через час этого хлама не было на территории!
       Новый директор успел прослыть на заводе спокойным, урав-новешенным человеком. Он мог отчитать, не повышая голоса но так, что второй раз попасть под его критику не хотелось. Тем не менее главный инженер рискнул проявить...не строптивость, осторожную дальновидность
      - Герман Антонович, но может прежде хотя бы стоит демонти-ровать ценные блоки и запчасти?
      - В этом нет никакой необходимости, - словно отрезал Доран-дов. - Там всё некондиция, всё не вписывается в наши строгие стандарты.
       Тогда главный инженер осторожно возразил, сославшись на особое ожидание новых изделий высшим руководством, включая министра обороны и самого Путина, что когда начальство узнает обо всём, то скандала не избежать - виновных даже могут отдать под суд.
      
      Герман слышал в трубке дыхание подчинённо-го. Взволнованное, тяжелое дыхание испуганного человека. А ведь главный инженер Слюсаренко - не робкого десятка, прин-ципиальный мужик. Таких работников вообще-то немного. К тому же был он огромного роста, выше двух метров, и прозвище имел соответствующее "Полтора Ивана". И вот представилось Дорандову, как огромный плечистый богатырь стоит там у себя бледный и силится понять, что случилось. Надо проявить абсолютную волю и власть, чтобы заставить его подчиниться.
      - Я директор завода и в первую очередь вы подчиняетесь мне, - строго напомнил Дорандов. - Выполняйте распоряжение!
       Новый начальник успел за короткий срок приучить всех подчинённых к порядку. Ведённая Дорандова система "кнута и пряника" предполагала поощрение за результат работы и дисциплину. Было объявлено приказом по предприятию, что если работник без замечаний проработал месяц, выполнил план, то ему начислялось плюс 5,2% от основной зарплаты в виде премии (за перевыполнение плана коэффициент повышался). За второй успешный месяц работы 7,4% и так далее. За год можно было достигнуть потолка в 37%. Зато за серьёзную провинность можно было лишиться не только премии, но и части зарплаты, даже стажа и должности.
       Едва вступив во второй раз в права директора и на собственной шкуре узнав, каково это быть на постоянном контроле бесправ-ным винтиком у вышестоящего руководства, Дорандов отказался от первоначальных благодушных мечтаний отменить штрафы и палочную дисциплину. Либерального директора подчинённые на станут уважать, дошло наконец до него, и стал Герман закручи-вать гайки. Работники сразу поняли, что за "монстра" внезапно образовался из симпатичного компьютерщика, и никто не пытался с ним спорить. И главный инженер успел узнать крутой нрав нового и конечно не захочет уже сегодня ознакомиться с приказом о лишении его премии.
      - Тогда под вашу ответственность, - мрачно предупредил Слю-саренко.
      - Под мою, под мою, хрен с тобой! - угрожающе усмехнулся Дорандов, решая, стоит ли ему уже сегодня обломать рога строптивому подчинённому, да так, чтобы треснули, как сухие ветки и другим неповадно было. Или всё же повременить.
      - Исполняйте приказ. Будет вам документ с моей подписью и печатью.
      - Вы плохо выглядите, Герман Антонович, - угодливо произнес-ла новая секретарша. - Может, мне вызвать нашего врача?
      - В этом нет необходимости, - всё ещё с недоброй улыбкой на лице ответил ей в глаза Дорандов, отчего и новенькая побледне-ла, - ведь я только что от него.
      Герман помолчал, не спуская тяжёлого взгляда в нового рефе-рента, - и добавил:
      - И ещё. Завтра меня не будет на заводе, когда теперь появлюсь, сообщу дополнительно. Но для сотрудников это ничего не означает, кроме усиления персональной ответственности, когда вернусь, спрошу со всех и с каждого. По срочным вопросам звоните мне на служебный. Всё понятно?
      
      Глава 167
      Однако на положении дел Дорандова предпринятый им смелый демарш никак не сказался. К огромному его разочарованию Шагомер словно не заметил принесённой им жертвы. Куда податься? Что предпринять? Какую дорогу выбрать? На все эти вопросы Герман не мог себе ответить, а между тем ответить надо бы.
      Скрепя зубами от саднящего ощущения безысходности, дирек-тор заставил себя отправиться на прогулку. В голове ещё слышался приглушённый гул компьютера, в котором он просидел большую часть дня. Тяжелое давящее чувство не отпускало его целую неделю. Как будто квартира была заполнена по пояс вонючей канализационной водой. Но стоило выйти во двор, как прохладный сырой ветер буквально ворвался в лёгкие, наполнил все клеточки его тела свежестью. На несколько секунд Герман впал в блаженный ступор.
      Через пару километров по парку в голове стали появляться дельные идеи: "А почему собственно я тороплюсь отчаиваться? Безвыходных ситуаций не бывает - нужная дверь всегда где-то рядом, как утверждают философы, надо только ослабить хватку и попробовать ещё что-нибудь нестандартное, пусть даже оно покажется тебе на первый взгляд глупым и бесперспективным, никто тебя не неволит, пробуй!
      
       "У меня проблема", - вернувшись с прогулки, написал в поисковой строке компьютера Герман первое, что пришло в голову. Решение попробовать обратиться к умной помощнице по имени "Алиса" возникло спонтанно.
       Виртуальный ассистент стандартно предложила обратиться за помощью к узкому специалисту.
      Но Герман ответил, что психолог или юрист ему точно не помогут.
      "Дело не в том, что я сошел с ума... Обычно люди боятся этого, ведь им рассказали: момент "ку-ку" может наступить незаметно. Мол, проснешься ты однажды, и не сможешь понять, нормальный ты или уже нет.
      Правда, штука в том, что я не сомневаюсь в своей адекватности. Хотя с недавнего времени моё окружение в этом кажется усомни-лось. Но мне это всё равно. Люди раскрываются мне как книги, я могу читать их постранично. Часто это очень мерзкое чтиво, так как у большинства за внешней благопристойностью кишит копошащимся крысиным ковром зловонная помойка из гнилой зависти, токсичной алчности и подлости, тухлого равнодушия. Этот тяжкий крест я по собственной воле и глупости сам позволил взвалить на себя. И теперь не знаю, что мне делать. Я стал подонком и массовым убийцей".
      Пальцы Германа продолжали бегло стучать по клавиатуре:
      "Почему нас с детства не учат, что любой наш поступок - хороший или дурной - непременно будет иметь последствия. Почему родители, школьные учителя, профессора в ВУЗах, имеющие научные степени, не предупреждают молодых людей о таких элементарных вещах? Разве это не важнее всех законов физики, математики и философии вместе взятых?!".
      Частица искусственного интеллекта из недр Сети как будто задумалась.
      "Простите, вопрос вероятно задан не совсем корректно. Я плохо поняла вашу проблему" - наконец ответила "Алиса".
      Герман включил в компьютере синтезатор речи, чтобы услы-шать голос роботизированного консультанта, и продолжил нелепую забаву, хотя бы потому, что от возможности выговорить-ся ему явно становилось легче, тем более что ни одному реальному человеку он бы никогда не смог вывалить весь этот бред:
      - Обнаружить, что ты оказался таким же, как и большинство, земляным червём, - мерзкое ощущение. Я понял про себя крайне неприятную вещь. Оказывается, власть и деньги значат для меня больше, чем дружба, любовь, подлинный патриотизм. Зато теперь я знаю наверняка, что ничем не отличаюсь от тех, кого презирал... Казалось бы, какое в этом преступление, чтобы хорошо делать свою работу, оправдывать доверие страны и народа и получать за свой честный труд высокое вознаграждение? А то, что где-то очень далеко погибнут под завалами мирные жители...разве это имеет ко мне прямое отношение?.. Но однажды розовый туман самообмана, точнее нежелания видеть и знать, рассеялся... и мне вдруг захотелось что-то изменить. Я стал думать о том, что после тайно внесённых мною поправок в базовую компьютерную программу, запущенные по украинским городам ракеты станут отклоняться от смертоносных директорий...всего на долю градуса, но этого будет достаточно, чтобы их взрывы не задели зданий с мирными людьми. Мне даже показалось, что мой скромный вклад в прекращение катастрофы будет не столь и мал. Я стал думать, что мир может в короткий срок измениться к лучшему, если каждый предпримет хотя бы малое усилие для его улучшения. Но дьявол словно услышал меня и выкатил такой список соблазнов, что я сразу забыл о своих благих намерениях. Так я стал убийцей сотен, а может и тысяч людей.
      Умная помощница долго не отвечала.
      - Что ж, я благодарю вас за обращение, может быть вам задать свой вопрос немного позже, - после долгой паузы дипломатично предложила Алиса.
      - Ладно, ладно. - Отстранился мужчина от компьютера и отки-нулся в кресло. - В конце концов, это - всего лишь мои собствен-ные тараканы. Я не призываю тебя, милая "Алиса" с ними разбираться всерьёз... эй, а может мне действительно заглянуть в Кащенко. Вдруг там, не поднимая шума, уже знают о "Шагомере" и научились лечить нашего брата самозванного бога?
      Алиса сразу оживилась:
      - Даю справку. Итак, психиатрическая клиническая больница Љ1 имени Н.А. Алексеева, она же "Кащенко", она же "Канатчико-ва дача". Основана в 1894 году...
      - Постой. Остановись. Я просто рассказал о том, что думаю. Про своё разочарование в себе и людях, про утраченные иллюзии...
      Алиса вежливо выслушала и предложила телефоны психиатри-ческих больниц Москвы и Подмосковья.
      - Что ж, спасибо и на этом. Тогда я разберусь сам. Но в любом случае спасибо за внимание...
      Подумав ещё немного, Алиса вдруг бойко заявила, что пробле-ма, если таковая и имеется, вполне разрешима, например, можно попробовать помочь кому-то чьё положение наверняка серьёзнее. Далее шел список самых драматичных обращений, за последнее время в Интернете, о помощи со стороны отдельных людей и организаций.
      - Вам не обязательно спасать человечество, - наконец весьма разумно заметила Алиса, - попробуйте хотя бы немного сделать лучше чью-то жизнь.
       Среди перечисленных объявлений внимание Дорандова при-влёк пронзительный зов о поддержке со стороны звукового журнала "Диалог" Всероссийского общества слепых. Его редактор писал, что многим незрячим слушателям его журнала жизненно необходимы современные смартфоны с закаченными в них специализированными программами, которые могли бы чрезвы-чайно облегчить жизнь таким инвалидам.
      Позвонив по указанному телефону, Герман пообещал заказать оптом полсотни таких аппаратов и спросил по какому адресу ему оплатить доставку груза.
      Обрадованный собеседник ответил, что хочет лично познако-миться с таким замечательным человеком, и что известие, которое Герман сообщил, способно даже такого тяжёлого сердечника, как он, заставить плясать от восторга.
      - Наши люди годами ждут когда же государство обеспечит их необходимыми приборами, - взволнованно говорил этот человек. - Но сейчас из-за войны процесс ещё более замедлился и многие из тех, кто в возрасте и имеют хронические заболевания, уже не верят что дождутся своей очереди на получение современного смартфона, ведь у государства ещё долго, по видимости, не будет хватать денег на инвалидов. А пенсии у большинства настолько мизерные, что самостоятельно купить дорогостоящую технику люди не в состоянии, особенно старики. Да и молодые получают на наших специализированных производствах копейки.
      - Хорошо, подготовьте мне список ваших потребностей, я попробую через профком своего предприятия закрыть проблему целиком, - сказал Герман, решив, что, пока он ещё директор, может успеть сделать хоть одно по-настоящему нужное и полезное дело.
      Голос человека в трубке зазвенел ликованием:
      - О! Вас сам Бог нам послал! По всей видимости вы очень хороший человек. Я с нетерпением буду ждать вашего приезда. Можете вы подъехать прямо сегодня? Наше небольшое издатель-ство Логос-ВОС находится всего в часе езды от вас, ведь вы сказали, что звоните из Королёва.
      Герман подумал, что у слепых наверняка есть и другие трудно-разрешимые проблемы. К тому же затеплилась надежда поправить и собственные дела.
      
      Глава 168
      Войдя в кабинет главного редактора звукового журнала Всерос-сийского общества слепых "Диалог", Герман огляделся. Комната была заставлена шкафами с какими-то папками и служила своим обитателем одновременно пространством для работы и отдыха. Обстановку оживляли фарфоровый сервиз под Гжель на столике ( с олимпийским мишкой) с облупившейся полировкой и пара стареньких кресел, обтянутых выцветшим от времени дерматином. В кабинете царил полумрак, настольная лампа и потолочные плафоны были выключены.
       В глубине тесного помещения примостился за торцом рабочего стола пожилой человек с большой совершенно седой головой и впадинами вместо глаз. Над его плешивым темечком нависал тяжёлой рамой портрет Сталина в парадной форме генералисси-муса.
      Герман испытал разочарование: мало того что человек физиче-ски лишён зрения, так он ещё и духовно незрячий, если поклоня-ется кровавому упырю.
      Хозяин кабинета, которого судя по табличке снаружи звали Александр Иванович Лакшин, весь как-то навострился при звуке открывающейся двери.
       Герман подошёл и пожал руку незрячего. Представился.
      - Очень рад, садитесь! - главный редактор указал гостю на стул в метре от себя.
      Хозяин некоторое время прислушивался к происходящему, весь подавшись в сторону нового человека. Чувство довольно необыч-ное. Чтобы справиться со смущением, Герман ещё раз огляделся. По стенам шли шкафы с бесконечными рядами папок, каждая подписана фломастером. И ещё вдобавок снабжена наклейкой с каким-то странным кодом из выпуклых точек. Точками в разной комбинации были снабжены корешки упаковок больших бобин от старомодных верхушечных магнитофонов. Большая часть стола завалена кипами листов с машинописным текстом, стопками газет и журналов, специальными книгами для слепых. Герман догадался, что и точки на наклейках, и странные комбинации знаков на обложках книг это знаменитый Брайль - шрифт для слабовидящих и незрячих.
      - Кто-то вам помогает со всем этим разбираться? - поинтересо-вался Дорандов, начиная разговор.
      - В журнале помимо меня состоят двое редакторов, они зрячие. Без них работала бы встала, но сегодня их нет на работе, - пояснил Лакшин и снова замолчал, напряжённо ловя каждый звук доносящийся со стороны гостя, словно прощупывая радаром во мраке неизвестный объект.
      Герман перешёл к делу. Рассказал, что сразу после их телефон-ного разговора сделал заказ необходимых гаджетов в цифровом интернет-магазине и завтра груз должны доставить в издательство. Потом по просьбе хозяина кабинета вкратце рассказал кто он и откуда.
      Пока Герман представлялся случилось довольно нетривиальное происшествие. Неожиданно из-под массивного шкафа, забитого всякой бумажной макулатурой, появилась крыса! Здоровенная такая. Самое поразительное, что в её повадках присутствовала хозяйская уверенность, что она тут у себя дома и ей ничего не грозит. Видно привыкла, что её либо не видят в этом особенном учреждении, либо видят, но почему-то делают вид, что не замечают. Хвостатый грызун преспокойно утроился в каких-то трёх шагах от людей, выставил брюшко, покрытое розоватого отеенка кудрявящейся шёрсткой, и принялся приводить себя в порядок. Нашёл ведь время и место заняться туалетом!
       Герман замолк было от неожиданности, однако быстро спра-вился с удивлением и продолжил рассказ, попутно размышляя стоит ли расстраивать старичка таким соседством. В конечном итоге решил, что истинному владельцу кабинета не помешает знать о том, что хранящемуся тут повсюду бумажному и магнито-фонному архиву может угрожать опасность, а то вдруг его зрячие сотрудники, по каким-то своим соображениям, утаивают эту информацию от полностью зависящего от них начальства.
      - У вас там крыса, - как можно спокойнее, чтобы не напугать пожилого слепца произнёс Дорандов.
      - А? Что?... Крыса...о, не бойтесь. Это Шуршик. Он необычный крыс. Ведь он живёт в книжном шкафу. У нас с ним не просто нейтралитет. Приятельские отношения. Шуршик умеет философ-ски молчать. А это, скажу вам, особый дар, многим людям недоступный.
      Выглядел пасюк действительно не совсем обычно. Матёрый. Рыжеватой масти, только шесть по бокам головы серебриться, что-то вроде седины. Казалось, зверёк с интересом прислушивается к разговору и наблюдает за людьми своими глазками-бусинками.
      
      Ещё немного поговорили. Постепенно молодой человек привык к присутствию крыса-философа и перестал коситься на портрет грозного вождя над головой собеседника. Принял для себя, что вероятно это место для людей с особенной кармой - кто-то из слепцов пока ещё обречён на блуждание в потёмках, а кто-то в коридорах этого здания, вероятно, уже бредёт сквозь мрак на свет...
      
      Наконец Герман сообщил хозяину, что ему пора. Они снова пожали руки. Уже в дверях Дорандов поинтересовался на всякий случай:
      - Может, я ещё мог бы чем-нибудь вам помочь?
      Главлред "Диалога" в своей манере помолчал, словно вслуши-ваясь в эхо прозвучавшего вопроса, и неожиданно сказал не в тему:
      - В вашем голосе я слышу отчаяние. Это вам похоже нужна помощь.
      Герман удивился. Впрочем, сделал вид, что у него-то как раз никаких проблем нет. Только оказалось напрасно парень кривит душой с "всевидящим слепцом".
      - Кого вы хотите ввести в заблуждение, молодой человек, - мягко остановил его седой мудрец. - Ведь когда на протяжении 65 лет тебе доступны только звуки и голоса, то поневоле обуча-ешься слышать вглубь. Даже Шуршик более выразительно умеет молчать, чем вы пытаетесь скрыть свою боль.
       Герману нечего было возразить.
      И старик наставительно сказал ему:
      - Вы действительно не понимаете своего счастья. Если бы ко мне хотя бы на сутки вернулось зрение, я, не задумываясь, согласился обменять мгновения такого подлинного счастья на те годы или месяцы жизни которые мне остались.
       Видно было, что на старика вдруг накатило. Инвалид промок-нул платком впалые глазницы, глухо откашлялся, с трудом справившись с собой, и продолжил:
      - Как хочется хотя бы краешком глаза взглянуть на истинный мир своими глазами - увидеть и понять, какие оно на самом деле небо, листья... очень хочется. В молодости я часто мечтал на эту тему, даже видел сны, что могу...
      - Тогда... может махнёмся, - Дорандов заставил себя улыбнуть-ся, уже сообразив, что собеседник слышит его улыбку. Хотя на самом деле ему было не до смеха.
      Лакшин замер, будто услышал что-то неприличное. Герман тоже напрягся, приготовившись к скандалу.
      Вместо этого старик смущённо старчески захихикал.
      Это придало молодому человеку дерзости:
      - Нет, я серьёзно. Поменяемся, Александр Иванович, а?
      Чтобы не быть голословным, соблазнитель вернулся к столу и с лёгким стуком положил рядом с собеседником свой гаджет.
      - Самая современная версия. Попробуйте, - Дорандов осторожно вложил айфон в на удивление мощные "комбайнерские" лапы литературного работника. - Чувствуете? Я закачаю вам в него все необходимые приложения, - пообещал Дорандов.
      Пожилой слепец с явным интересом поглаживал пальцами гладкий корпус.
      - Какой он приятный на ощупь, и компактный...почти невесо-мый, не то что мой кирпич! - восхищался Лакшин, и был замет-но, как пенсионеру уже не хочется расставаться с подаренной вещью.
      - Вот видите, - обрадовался Герман. И стал убеждать: - Сейчас, из-за войны и санкций, производитель перекрыл поставки в Россию, но по параллельному импорту, на заказ ещё можно получить, за огромные деньги, естественно
      Лакшин кивнул, продолжая ласково поглаживать заокеанский телефон.
       Затаив дыхание, Герман ждал от него согласия на сделку.
       Всё испортил присутствующий при всём крыс, который подал противный голос. Так не кстати! Его суетливый писк заставил Лакшина вздрогнуть. Он на несколько секунд замер. Прислушал-ся. Затем, словно окончательно очнувшись от гипноза, поспешно вернул телефон Дорандову:
      -Н...нет. Не надо.
      
      Глава 169
      Булькнуло в телефоне поступившее электронное сообщение, прогнав и без того тревожный сон. Герман открыл глаза, чув-ствуя себя совершенно разбитым. Проснулся он нервный, раздражительный и с ненавистью посмотрел на телефон. Даже брать в руки чёртову шарманку не хотелось. Мысль о сорвав-шемся накануне пари не улучшила настроение. Что он за "везунчик" такой, если даже слепому не смог впарить этот "ящик Пандоры" со всем его содержимым?
      А ведь у него всё почти получилось. Крестьянские лапы не-зрячего старика с пристрастием двигались по предложенной вещи, гладили прохладный обтекаемый корпус... Он так увлекся, что казалось, ничего не замечал вокруг. Душа безглазого в те минуты явно была полна приятных представлений, а голову не тревожили сомнения, и он по-мужицки обстоятельно и по-русски безоглядно, как будто примеривался к важной в хозяйстве вещи, уже считая её почти своей. Инвалид явно уже мысленно пред-ставлял весь процесс приятного привыкания к крутой игрушке, которая сможет в некоторых важных ситуациях заменить слепцу хорошего поводыря, и как всё будет лучше прежнего, и тут...
      Да и Герман уже поздравлял себя и всё решал, как бы ему поделикатнее убедить слепца, что время для ознакомления с вещью минуло и пора уж им ударить по рукам.
      Дорандов даже придумал решающие слова, какие должен сказать Лакшину, даже шутку подобрал насчет его медлительно-сти, мол: "Почти дарёному коню в зубы долго не смотрят". Он почему-то был убежден, что с шуткой точно всё получится. Но перейти к эндшпилю так и не успел. Вмешался заумный крыс. Вот уж облом так облом! Герман до сих пор не мог понять, что произошло, ведь всё вроде делал правильно, и слепец ему как-то сразу поверил... Что ему взбрело в голову? Ну подумаешь, крыса пискнула...
      Герман досадливо поморщился и отвёл глаза от свидетель-ства его просчётов.
      - Непруха, - вздохнул он.
      Вместе с дорогим гаджетом слепой обрёл бы почти замену зрению, о котором бредил наяву и во сне. И каждый из них остался бы доволен приобретением. Даже Герман! Ведь что такое прижизненная слепота по сравнению с медленным сполза-нием в вечные муки.
      - Не-пруха! - повторил Дорандов и совсем пригорюнился, тоскливо оглядывая себя в висящем напротив раскладушки зеркале. Через глаза видно, как провисло у него внутри всё, как задолго до времени ветшает его душа, и на мир, с его суетою, мелкими радостями и горестями, он уже начинает глядеть с усталым равнодушием и закоренелой скорбью старца.
       Синь дерзновенного романтика исчезла из его глаз, они ста-ли пустые. Почти как у слепца. Страшно стало смотреть на себя в зеркало. Тонкие-тонкие, как спички руки...и лицо, бледное с запавшими глазами, такое изменившееся за последнее время, худое-худое...Вся фигура высохшая, глубоко несчастная, какая-то обречённая. Волосы присыпало ранней сединой...Похоже, что скоро ему хана. Слишком поздно он спохватился. Если срочно что-то не придумать для своего спасения, то точно хана. Это называется карма...
      
      Где-то он читал, кажется, у Бориса Акунина в его "Истории Российского государства". В Малороссии XVII века у польских господ чуть ли не в обычай вошло отдавать в управление свои вотчины хватким иудеям. Магнаты и шляхтичи, мало интересо-вавшиеся хозяйством и желающие лишь получать золото со своих владений, перепоручали управляющим собирать подати с крестьян. Евреям, которых польские короли ещё со средних венков охотно принимали в качестве беженцев из Западной Европы, владетельные паны отдавали на откуп кабаки, мельницы, речные переправы и всевозможные аренды. Дела подобного рода вела ничтожная часть пришлых иноверцев, но местные крестьяне с казаками, не разбирая, ненавидели всё еврейское население, которое ни в чём не было повинно перед коренным населением и часто само хлебало лиха от безжалостных временщиков.
       К мотивам социальным прибавлялась ещё и религиозная не-терпимость.
      Пропаганда недовольных Варшавой представителей местной неполонизированной знати, таких как Богдан Хмельницкий, использовала этот социальный порох в своих политических целях, рассылая по всей Украине манифесты и воззвания, в значительной степени строившихся на юдофобской риторике и ещё сильнее разжигающей тёмную ненависть к чужакам.
      От шляхты евреям тоже помощи не было. Спасаясь от мя-тежей, поляки уходили в города, под защиту крепостных стен, но евреев туда не пускали (как это было, например, в Тернополе), либо выдавали их на растерзание (что произошло в Тульчине).
      И вот случился в те времена такой случай. Во всяком случае слухи о нём долго и упорно ходили в той местности - от человека к человеку, передавались с песнями и сказаниями из поколения в поколение.
      Вроде бы произошло данное событие на левом берегу Днепра... а может и на правом, точное указания об этом в источниках отсутствуют. Одни кобзари да сказочники гутарили, что всё случилось под Бахмутом. Другие же уверяли и крестились на икону, что лично знавали очевидцев, которые указывали место в полста верстах от Горловки. Ходили версии про Херсонщину, Галицию. Впрочем, имелись и такие, кто готов был до хрипоты и даже до кулачного боя отстаивать, что дело точно было на просторах Гуляй-поля, под Киевом или недалеко от Черкасс. Одним словом, где-то точно в тех краях.
       Служил там управляющим на землях одного польского графа учёный еврей. Пользовался он мрачной славой на всю округу господского цепного пса, мироеда, которому его пан отдал в полное управление все корчмы, мельницы, поручив выжимать из порученной наёмнику собственности всю прибыль до последнего медного гроша.
      На графских землях, в отсутствии хозяина, власть управляю-щего была сравни гетманской. Отчего пришлый изгой мог творить с местным населением всё что хотел. Отсюда и прозвище у этого Иосифа или Лазаря (а может и Пьетро или Ганса) было как фамилия будущего гетмана - "Многогрешный". Так что алчный наёмник вполне мог оказаться кем угодно: немцем, датчанином, пруссаком, вестфальцем, голштинцем, ливонцем, курляндцем, литовцем, чехом, швейцарцем, французом, итальянцем - ведь в глазах простоватых обывателей и собирателей цветастых историй встречавшиеся им в жизни похожие персонажи запросто могли слиться в собирательный образ приезжего хищника (мало ли сброда в то время шлялось по Европе в поисках заработка!), то есть ловкого иноверца, смотрящего на местное население словно надсмотрщик-колонизатор на варваров, туземцев, дикарей.
      Одним словом, от имени барина приказчик драл с окрестного православного населения три шкуры. Но и себя не забывал.
       Корыстный был, жёсткий человек. Слёзы и мольбы бедняков, вдов и сирот не трогали его чёрствого сердца.
      Так продолжалось до поры...а потом с жестокосердным мироедом что-то случилось. Будто вдруг раскаялся кровопийца: устроил на площади костёр из долговых книг, раздал реквизирован-ное за недоимки имущество. Такой вот внезапный и спонтанный еврейский социализм в духе будущего Карла Маркса.
      Будто как-то вдруг свихнулся человек, судачили между собой ошарашенные люди.
      Словно суровый голос ангела возвестил грешнику о приближа-ющемся неминуемом возмездии...
      
       Проезжал через ту местность по делам службы польский поручик в сопровождении вахмистра и небольшого отряда "крылатых гусар". Не молодой, но и не сказать чтобы очень старый. Не пьяница, не гуляка и не игрок, но всё равно ГУСАР! То есть, всего в человеке имелось в меру - и хорошего, и скверного. При себе поручик имел крупную сумму из полковой кассы.
       Остановившись на постоялом дворе для ночёвки, поручик не стал заказывать ужин в номер, а решил спуститься в корчму при гостинице. Какие-то проезжие помещики, как и положено штатским людям перед военным, оказали офицеру коронной кавалерии честь, подняв за него бокалы с вином, после чего напросились отужинать в его обществе. За разговором офицер и не заметил, как его ненароком споили, причём сперва угостили токайским "мёдом", а закончил поручик угощаться местной простонародной горилкой. Попутно сладкоречивые панове уговорили бравого гусара перекинуться в картишки на "малый интерес", исключительно для поддержания сердечной компании, лишь бы весело скоротать вечерок. Словно бес офицера попу-тал! Он и не заметил, как все деньги, что были при нём перешли в чужие карманы.
       Фальшивые помещики оказались не помещики, а шайкой матё-рых артистов плутовского ремесла.
       Проигрался наш поручик в дым. Даже материнский золотой крестик спустил. Но хуже всего что в карманы кидал перешли казённые деньги, предназначенные для ремонта полковых лоша-дей и закупку разной амуниции для эскадрона.
       Осознав на следующее утро масштабы своего бесчестия, офицер вышел на задний двор гостиницы с пистолетом, желая разом решить вопрос загубленной чести.
       Но в последний момент несчастного успел остановить невесть откуда возникший сутулый человек субтильного телосложения, со смуглым лицом, черноволосый, носатый, с характерной внешностью иудея.
       Не разбрасываясь словами, спаситель предложил поручику некое пари или договор.
       Успевший заглянуть в глаза собственной смерти поляк хотел было прогнать нехристя, но неизвестный подкрепил свои слова приличной суммой.
      Оторвать взгляда от заветных злотых поручик уже не мог и раздумывать был не в силах. Он вытаращил налитые кровью глаза на носатого искусителя и с натугой выдохнул:
      - Ну и что вам надобно от меня, сударь?
      У еврея не хватило духу ответить сразу. Он развел руками и с хитрой вопросительной улыбкой оглядел прямодушного воина. Уж кто-кто, а он-то до глубины понимал важность момента.
      - Вам это обойдётся в сущую ерунду, пане офицер, - ласково успокоил спаситель.
       На что не обременённый излишним образованием лихой рубака грозно предупредил нехристя, что если он намерен посягнуть на его христианскую душу, то горько об этом пожалеет. Ибо гусар оседлает его как своего жеребца-трёхлетка, пришпорит, да погонит нагайкой до самого Кракова под которым расквартиро-ван его гусарский полк.
       Коммерсант поклялся честью, что речь в самом деле идёт о сущем пустяке. Предлагается невинный подлог с минимальной подтасовкой - во имя спасения деловой репутации честного негоцианта, не по своей вине точно так же оказавшегося в щекотливом положении.
      Какое именно пари они заключили - об этом никто из последу-ющих комментаторов данной истории толком сказать не мог. По одной версии тех стародавних событий, всё произошло на словах. По другой, сделку оформили по всем правилам, до кото-рых так были охочи учёные евреи.
       Согласно некоторым преданиям, будто бы местный управляю-щий предложил офицеру подписать с ним некий хитрый договор, по которому принять на себя "чужие тягости".
      Ещё поговаривали о каком-то "живом свитке". Вообще много осталось интерпретаций данного "технического" момента. Вроде бы одно из голенищ мягких сапог "негоцианта" было пошито из мягкой кожи красного телёнка, расшнуровывалось и разворачивалось подобно свитку.
       Правда скептики считали это полной брехнёй и выдумками позднейших пересказчиков и любителей всяких сказок. Ведь в таком случае каждый шаг должен был стирать всё с поверхно-сти полотнища "шагомера".
       Тем не менее, часть сказителей твёрдо стоят на своём - правый сапог у искусителя имел диковинное голенище - со шнуровкой позади, на икре. Именно так! Сапоги те были, по словам знатоков, устроены особым образом: так хитро скроены, что позади ноги, на голенище, у них имелась шнуровка. Развязав её, можно было развернуть внутреннюю, скрытую от чужих глаз, поверхность голенища, подобно свитку с готовым текстом и печатью.
       Говорили, гусар обомлел, когда это увидел.
      - Подписывайте бумагу, пан офицер, не сомневайтесь! Что ознакомлены с текстом и согласны, - мягко убеждал делец, призывно шурша ассигнациями и позвякивая золотыми в бархат-ном мешочке.
       Офицер перекрестившись подписал. Да на всякий случай на обратную сторону необычного свитка взглянул - нет ли там какого подвоха, а там только сапожная кожа поблёскивает на утреннем солнышке.
      - Вот спасибо вам, благодетельственный пан! - бросился кланяться и целовать поручику руки бывший управляющий. Помял он ещё с минуту шапку в руках, и исчез, оставив ошелом-лённого гусара с кучей денег.
       Так чуть было не застрелившийся офицер вернул все проигран-ное. И даже с прибылью. На радостях поручик в тот же день обзавёлся несколькими отменными лошадьми, купил на ярмарке турецкую саблю в серебряных ножнах, пару дорогих пистолетов и ещё много чего шикарного.
      
       Только сделка не пошла поляку впрок. Ровно через год он вновь оказался в тех же местах проездом. К тому времени бывший поручик уже вышел в отставку в чине ротмистра, выгодно женился и ехал с молодой супругой в новую вотчину, взятую за невестой в качестве приданного.
      
       На беду молодожёнов именно в те дни вспыхнуло то, что давно дожидалось случайной искры. В считанные недели костёр охватил пожарищем огромную территорию. Сугубо локальные вспышки недовольства переросли в настоящую крестьянскую войну. Поднялась вся Украина. Осмелевшие в крестьяне повсе-местно жгли и грабили барские усадьбы, убивали шляхту, объединялись в "полки". В засаду попадали целые коронные армии. А уж отдельным полякам, имевшим несчастье, оказаться посреди этой лавы ненависти, и вовсе спасения не было.
       Фактически это станет прологом великой украинской смуты, - когда все будут воевать со всеми, - которая растянется на десятилетия и получит горькое наименование "руина". Всеукра-инские распри середины XVII века надолго посеют хаос. В затяжную гражданскую войну в Малороссии будут втянуты Речь Посполитая, русское царство, Крымское ханство, Осман-ская империя. Каждый казачий атаман, полковник, сотник в нескончаемой гражданской войне выберет себе сторону - одни будут ориентироваться на Москву, другие на Варшаву, третьи - на Константинополь или блистательную Порту. Почти каждый гетман, претендующий на всеукраинскую власть, будет по ходу гражданской войны не раз перебегать то на пророссийское левобережье, то уходить обратно на правый берег Днепра, возвращаясь под руку польского короля (в 2023 году линия фронта очередной русско-украинской "руины" снова будет проходить по Днепру)...
      
       Но всё это случится многим позже, а пока взбунтовавшиеся крестьяне и казаки дружно сплотились против поляков и их прислужников...
       Поручик погиб как и подобает воину - с саблей в руках. Его молодая жена попала живой в руки бунтовщиков и хлебнула напоследок лиха...
      
       А что же владелец необычного сапога? Он вроде бы тоже пострадал, причём сразу после заключения необычного пари с офицером. Всего через день после их встречи, в свою вотчину нагрянул граф. За что-то хозяин земли страшно разгневался на своего доверенного человека, да так, что оттаскал за волосы нерадивого приказчика при холопах, отстегал перчатками по щекам, велел своим гайдукам нагайками гнать жулика с семьёй до границ своих владений, не позволив ничего взять из имущества кроме того, что было на них.
       Только странное дело, на удивление многочисленным зевакам, потерявший всё нажитое управляющий выглядел так словно провернул самую выгодную сделку в жизни...
      
       Вместо изгнанного со службы одного еврея магнат сразу принял на освободившуюся должность другого. Был ли новый панский управляющий такой же бессердечный к беднякам надсмотрщик, история не донесла (вполне возможно, что человек он был сочувственный и порядочный)...только через год с оказавшимся не на том месте не в то время новым "панским холуем" обошлись незаслуженно жестоко. Толпа выместила на несчастном весь свой гнев на его предшественника. С невиновно-го содрали кожу, как с "врага христовой веры" и мироеда, и ещё живого бросили собакам... Несчастная жертва запутанной войны, пострадавшая за чужой грех? Так в чём же был секрет? Как обмануть судьбу, да и можно ли насовсем вырваться из западни скрипучего колеса, на котором обречены быть колесова-ны люди.
       И коль возмездие существует у отдельного человека, то вероятно неминуемо оно для целых народов и государств. "Ордынская" Россия, не способная к разумной дипломатии и коллегиальному планированию, тоже в описанное время уже готовила сама себе ловушку, которая станет для неё постоян-ной, "кармической".
       Впрочем, начнётся всё с триумфа и поначалу превзойдёт самые смелые надежды царя Алексея Михайловича и его духовни-ка патриарха Никона. Победоносное наступление на Киев, Минск и дальше приведёт к тому, что ошалевший от мании величия царь прикажет именовать себя "государем Великой и Малой и Белой Руси". И начнёт подумывать о возвращении "в родную гавань" утерянных в смуту балтийских "ливонских" земель.
       Планы будут поистине грандиозные - восстановить сокра-тившуюся при прошлых неудачных правлениях в размерах страну до максимальных величин. Переменчивый XVII век, фактически начавшийся со смуты и чуть не приведший к исчезновению Московской цивилизации, обещал под занавес триумф.
       Но перед Россией уже замаячит мрачная катастрофа. Война, начатая под лозунгами "поднятия с колен" и "за восстановления исторической справедливости", неожиданно закончится для Москвы, её слабого царя и недальновидного патриарха нацио-нальным унижением, тем, что в истории останется, как "Потоп". Ожидаемой великой победы не случится. Разоритель-ная для казны и губительная для человеческих душ кровавая бойня затянется надолго - главным образом на многострадальной Украине, где, помимо русских, будут сражаться украинцы - в основном с украинцами: правобережные пропольские, прошвед-ские, протурецкие, прокрымские и т.д. ("пронатовские") с левобережными промосковскими... Потом и русские начнут резать русских. В этом им активно будут помогать татары, казаки всех мастей и прочие "чэвэкашники".
       Правда, до такого дьявольского оружия, - как тяжёлые огнемётные системы, установки залпового огня, все эти "Бура-тино", "Солнцепёки", кассетные боеприпасы, дроны-убийцы, тактические ракеты, напалмовые смеси, ковровые бомбардиров-ки, - цивилизация ещё в то время ещё не додумалась, но и топо-ров-бердышей, пищалей, стальных молотов для переламывания черепов, самодельных пик из переделанных крестьянских кос для вспарывания живот вполне хватало, чтобы "добрые христиане" из числа царских стрельцов, казаков и разного рода "солдат удачи" убивали людей многими тысячами. Так что по образному выражению современника: "Всю Украину затопило реками крови, так что Днепр вышел из берегов".
      
       Вот и у Германа было такое чувство, что с него тоже очень скоро заживо сдерут кожу... если он не придумает, как догово-риться с "шагомером" чтобы обмануть судьбу и остановить этот поток кармических бед, иначе жизнь его окончательно превра-тится в "руину". Срочно требовался сильный "ход конём".
      
      Глава 170
       У некоторых африканских племен не принято каждый раз начинать кровавые разборки со соседями по любому поводу. С веками папуасы научились решать проблемы локально (или как принято выражаться в нынешнее время "точечно").
      Если произошёл серьёзный конфликт с участием двух пред-ставителей разных племён, то человек, чью честь или интересы грубо задели, обращается за помощью к племенному колдуну, а тот решает стоит ли наказывать соседа по полной программе или же конфликт можно урегулировать малой кровью.
      Если вина обидчика тяжела, то пострадавший либо сам кол-дун, начинают исполнять особый танец смерти. После этого к соседям отправляется гонец. Вестник сообщает приговорённому "радостную весть". После чего проклятый бедняга умирает в страшных муках. При этом ещё час назад будущий покойник мог быть совершенно здоров и весел. Но такова сила магии "танце-вального проклятия", что бьёт она безотказно и наповал, похле-ще брошенного с минимальной дистанции ассегая.
      Точно такую же роль в жизни Дорандова выполняли доброже-латели из числа коллег, звонившие Герману домой и рассказы-вающие в подробностях и красках какой грандиозный разнос его ждёт на работе, когда он вернётся с больничного.
       На заводе работала межведомственная комиссия. Ревизоры разбирались с тёмной историей утилизации остродефицитных на фронте ракет нового поколения. Назревал грандиозный скандал. Собственно он уже происходил. Ждали только возвращения на рабочее место директора.
      Есть у знаменитого польского фантаста-философа Ежи Леца хорошее выражение: "Кто выбрал для себя шоры, должен знать, что в комплект ещё входят вожжи и кнут". Только Герман в принципе знал, что его ожидает суровая расплата за совершён-ный поступок. Но старался об этом не сильно думать. Даже удалённо, из дома, он продолжал саботировать как мог работу завода. Больше всего его теперь волновало, как минимизировать причинённый людям в Украине вред. То, что его, как военного преступника, ожидает в недалёком будущем суд несравнимо более страшный, чем грозил ему от путинской Фемиды, он уже знал.
      
       Через несколько дней пришло время отправиться на Голгофу. Первый с кем Дорандов имел неприятный разговор, был началь-ник Первого отдела Дмитрий Юрьевич Крытов.
      - Что это ты выкинул там? - прикинулся "незнайкой" пре-красно обо всём осведомлённый "секретчик", и холодность его тона вызвала волну мурашек по позвоночнику Дорандову.
      Герман постарался взять себя в руки и ответил без обиняков всё как есть.
      - К сожалению, этого явно недостаточно, чтобы заслужить от предстоящего суда - уж не знаю, в Гааге он состоится, в после-военном Киеве, в свободной России будущего или перед Все-вышним, - снисхождение.
      Крытов немного помолчал. Впрочем, удивить его было слож-но. Он всё быстро понял.
      - Ну, тогда приготовься, что с тобой прямо сегодня обойдутся без всякого снисхождения, - предупредил он.
      - Я готов, Дмитрий Юрьевич, - ответил Герман. - Уж вам-то это должно быть ясно.
      - Дурак, ты парень! - вдруг почти дружески просипел старый чекист. - Порядочный, наивный дурак! Кого ты хочешь переде-лать? Этих послушных сусликов на заводе... Думаешь, хоть одному человеку из тысяч работников "Звезды", хотя бы на миг станет стыдно из-за того, что Герка Дорандов рванул тельняшку на груди и закрыл собой амбразуру, приняв всю ответственность на себя и желая тем самым спасти почти пропащие души своих ребят.
       Яростный блеск в его глазах Крытова свидетельствовал о том, что он действительно вышел из себя. Вероятно ему тоже не были чужды угрызения совести, ярость на начальство, которое пота-щило страну к гибели. Не исключено. Ведь старый чекист далеко не был дураком, примитивным патриотом, и отлично понимал, что происходит. Просто он был умным, осторожным - "нормаль-ным", и не мог одобрить поступок протеже.
      - Я помог тебе подняться, парень, ты мог хотя бы отблагода-рить меня тем, что посоветовался бы со мной перед тем как устраивать эту дикую манифестацию с саботажем.
      - Не было особой нужды, - Дорандов пожал плечами. - Вы стали бы отговаривать меня. Возможно заставили бы отменить своё решение. Зато теперь вы бессильны что-то поделать с человеком, который на ваш взгляд страдает полным идиотизмом.
      Крытов произнёс как на поминках:
      - Ты сам себя уничтожил.
      - Я понимаю.
      Герман почувствовал невероятное облегчение. В нём не оста-лось сомнений или раскаяния по поводу совершённого. Как не возникло потребности как-то оправдаться, заслужить прощение, или хотя бы снисхождение со стороны тех, кто будет решать его судьбу.
      Крытов сообщил ему то, что Герман уже итак знал: его скорей всего ждёт уголовное преследование и суд. А точнее закрытый от публики военный трибунал. Совершённое директором деяние подпадает под очень серьёзную статью, отягощённую присут-ствием злого умысла и условиями военного времени. И что такой "подвиг" может стоить романтику не только свободы, но и жизни, если депутаты ужесточат статью о госизмене.
      Герман всё выслушал и пошёл своею дорогой. Хотя нельзя сказать, что он был совершенно спокоен и целостен, как скала, если бы! В нём лишь укрепилось ясное понимание собственной раздвоенности. Внутри Дорандова как бы существовали две совершенно обособленные личности. Одна ещё хотела бы уцепиться за тающее благополучие - покаяться, договориться, пообещать... Другая же понимала, что мосты в прежнюю жизнь сожжены.
      
      Глава 171
       Разбираться с ЧП на завод не поленился приехать сам глава госкорпорации Борис Поносов.
      Впрочем, у Германа ещё оставался небольшой шанс на спасе-ние. От провинившегося И. О. требовалось постараться объяснить своё поведение плохим самочувствием, временным помутнением рассудка, нервным срывом. Конечно, наказания было не избежать, но тяжесть его напрямую зависела от раскаяния виновного и готовности исправиться.
      Отщепенец свой шанс вымолить спасение не использовал. Что то в Дорандове делало его твердым, холодным, едким, молчаливым.
      Герман спокойно слушал какой он отщепенец. Он-де не желает победы своей родине, не верит в великого Путина, в родной завод, в Армию. А значит, не любит Россию и россиян...
      
      Два короля
      К 1714 году, спустя 5 лет после нелепого похода в Россию и Полтавской катастрофы, шведский король Карл XII всё ещё не желал слышать о предложениях заключить почётный мир с многочисленными врагами. Между тем, в прошлом остались бесконечные победы "северного льва", когда перед Карлом заискивали самые могущественные монархи Англии и Франции, когда первые королевские дворы Европы мечтали о союзе с "новым Александром".
      Своим вздорным характером неисправимый бретёр и упрямец только умножал количество враждебных сил и умудрился настроить против себя почти всю Европу, но кажется помешан-ного на риске и приключениях Карла это только радовало. Его ничуть не смущало, что Швеция разорена и обескровлена, "король-воин" требовал от Сената дать ему новых солдат и денег на продолжение бесконечной войны. Правительство робко отвечало, что страна истощена сверх возможности, казна пуста, а рекрутов взять неоткуда. Тогда Карл через своего нового советника барона Георга фон Гёрца (который сразу очень понравился королю тем, что всегда обещал правителю то, чего тот страстно желал) решил прибегнуть к крайне рискованной стратегии, грозящей большими неприятностями в обозримом будущем.
      Гёрц начал с того, что запретил шведским крестьянам прода-вать урожай на свободном рынке - только государству по фиксированным ценам, то есть милитаризировал экономику через скандинавский аналог такого вот "военного коммунизма". Затем ушлый авантюрист, не задумываясь о последствиях, напечатал необеспеченной медной монеты, изъяв из обращения серебро (тем самым повторив рискованный эксперимент русского царя Алексея Михайловича Романова, который привёл в 1662 году к Медному бунту и разорению населения). Все эти меры сулили стране множество несчастий - но не сразу, а в будущем. Гёрцу на это было плевать - он отлично зарабатывал на войне. Короля Карла же будущее не интересовало вовсе, ему требовались люди и оружие для войны немедленно.
      С новыми рекрутами Гёрц прибег не только е прямолинейному рекрутскому набору, но и к хитрости. Если для обычных шведов цены на рынке сильно подскочили, то всем военнослужащим разрешалось покупать товары и продукты по твёрдо установлен-ной доинфляционной стоимости. Тем самым, с одной стороны, обеспечивалась лояльность армии, оказавшейся в привилегирован-ном положении по сравнению с гражданским населением, а с другой - у бедняков появился мощный стимул записываться в солдаты.
       Но так как "пушечного мяса" всё равно не хватало Гёрц велел помимо добровольцев грести в армию мобилизованных - мастеро-вых, крестьян, студентов, всех, кто попадётся на глаза специаль-ным командам вербовщиков.
      Впрочем, эти меры не помогли и чуда на фронтах не произо-шло. Всего через несколько лет Швеция переживёт глубочайший упадок экономических и нравственных сил народа, огромные области будут разорены неприятелем.
      30 сентября 1718 года Карл XII будет нелепо убит под стена-ми небольшой норвежской крепости Фредриксхальд. Карл, которого турки прозвали "железная башка", как всегда, без особенной нужды, чуть ли не в одиночку, отправился в передовой окоп и был сражён наповал шальной пулей. Скорее всего осточер-тевшему соотечественникам параноику вынес мозг крупнокали-берной ружейной пулей кто-то из своих. Странно только, что это не случилось многими годами раньше.
      Барона фон Гёрца повесили свои же несколько месяцев спустя. Только народу от этого не скоро полегчало. Упрямство правителя и алчное бессердечие его фаворитов дорого обошлись стране. Сотни тысяч крестьян лишились всего, народ в деревнях с голодухи жрал траву и древесную кору. В походах воинственного Карла XII сложила голову почти половина молодых людей, цвет нации. К 1721 году Швеция утратила заморские территории и перестала быть империей, встав на долгий путь постепенного избавления от химер о собственном величии и превращения в нейтральное государство с высочайшим уровнем жизни и уважением к правам человека.
      Россия же вышла из долгой войны в блеске мировой славы. Пётр I принял из рук соратников титул императора. Ему удалось из отсталой полуазиатской страны создать первоклассную военно-бюрократическую державу
      Начав 20 лет назад агрессивную войну в тайном сговоре с польским и датским королями, Пётр прошёл сложный путь. Вначале царь московитов долго притворялся другом юного наследника шведского престола, выжидая подходящего момента чтобы посильней ударить мальчишку в спину и отнять у сопляка отцовское наследство, ведь нападение в компании двух взрослых подельников на 17-летнего подростка казалось сулило лёгкую победу и большие территориальные приобретения. Но потом случилась Нарва. Русский царь едва сам на лишился трона. В какой-то момент перепуганный Пётр был готов униженно просить "молокососа" о мире, отдать все территории, которые страшный швед потребует, только бы сохранить трон; готов был заплатить любую контрибуцию. Только теперь уверовавший в свою полководческую звезду Карл не желал мира ни при каких условиях, всеевропейский восторг вскружил юнцу голову. С подачи хора льстецов Карл уверовал в свою богоизбранность и непогре-шимость. Теперь у юного короля в походной палатке висела карта России, и он твёрдо решил свергнуть подлого восточного соседа с трона, чтобы раздробить его державу на несколько заморских провинций.
       Только фортуна переменчива. В результате долгой войны Пётр получил много больше того, о чём мечтал. Россия стала империей. Ведущие державы признали в некогда варварской Московии равноценного партнёра и допустили до участия в геополитических играх.
      Однако цена победы и для победителей оказалась невероятно высока. Как писал В. Ключевский: "Упадок переутомлённых платёжных и нравственных сил народа...едва ли окупился бы, даже если бы Пётр завоевал всю Швецию, даже пять Швеций. Огромное количество мужчин цветущего возраста погибли от пуль и штыков, болезней и лишений. Многие тысячи умерли на принудительных казённых работах. Затраты на войну съедали до 90% бюджета, и, конечно же, целиком ложились на плечи народа - податное бремя постоянно возрастало.
      Именно в эпоху Северной войны сформировался извечный рос-сийский парадокс, когда государство одерживает победы и возвеличивается, а населению становится только хуже...
      Последний период жизни Петра Великого был полон различных разочарований. Многие его ближайшие соратники "птенцы гнезда Петрова" оказались рьяными государственниками только на словах, а на деле казнокрадами. До бесстыдства нечистые на руку, ненасытные в своей алчности, они тащили в карман всё что можно, ябедничали друг на друга, плели интриги. На глазах Петра ближний круг потихоньку разваливал всё, чему царь-новатор посвятил жизнь.
      Главный фаворит Александр Меншиков, увенчанный множе-ством наград и титулов (был светлейший князь и герцог), вконец истощил своим патологическим лихоимством терпение Петра и в 1724 году попал в немилость.
      Однако самым тяжким ударом для Петра стала обнаружив-шаяся неверность любимой жены, которую он вытащил из солдатского борделя и в конечном итоге венчал как царицу.
      Главной бедой немолодого монарха в это время было стреми-тельно ухудшающееся здоровье. Царь уже не мог вести образ жизни к которому привык. В 1724 году император освятил новую церковь в Царском селе и после этого благочинного дела устроил по своему обыкновению грандиозную попойку с соратниками по Ордену Всешутейшего, всепьянейшего и сумасброднейшего собора, где было выпито три тысячи бутылок хмельного зелья. Но Пётр был уже не тот, что прежде, и на пару недель слёг в постель. Организм царя был до крайности изношен разгульным образом жизни. О природе летального недуга, сведшего царя в могилу существуют разные версии. Иностранные лейб-медики в поздней-ших мемуарах намекали на гонорею. Наверняка известно лишь, что Пётр много лет лечился от какой-то болезни мочеполовой системы (вероятнее всего аденомы простаты).
      В ноябре 1724 года состояние царя резко ухудшилось. В тече-ние нескольких недель ему становилось то немного лучше, то снова хуже.
      В декабре как будто немного оправившийся от недуга царь даже затеял большую попойку по поводу избрания очередного "князь-папы" Всешутейшего Собора, но это было последнее гульбище в жизни самодержца.
      Вся жизнь царя прошла под знаком насилья - подданных царю-реформатору никогда не было жаль. Для повёрнутого на механике Петра люди были как механизмы, которые можно использовать, либо сломать: отправить на убой, в каторжный ад, на плаху, отрубить топором голову, колесовать, посадить на кол. Беско-нечная жестокость не вызывала в императоре ни тени раскаяния, мук совести. Только рациональная потребность в том или ином человеке имела значение. Когда в последнем в жизни императора военном походе в Персию, летом 1722 года, жители маленького дагестанского княжества Утемиш посмели оказать сопротивле-ние великому победителю в Северной войне, Пётр спалил их столицу, одну часть жителей велел повесить, другим же отрезать носы. Для острастки, чтобы никому из соседей не повадно было сопротивляться триумфу русского оружия.
      С 16 января 1725 года Пётр окончательно слёг и больше уже не поднялся. Мучения больного были ужасны, истошные вопли умирающего на протяжении многих дней разносились на весь дворец и пугали окрестное население. Однако Пётр скончался не скоропостижно, его предсмертная болезнь продолжалась почти две недели.
      Умирающий пытался задобрить Господа: объявил сначала одну амнистию преступникам, потом вторую, более широкую, простил жену, Меншикова, пытался запоздалыми реформами облегчать участь простого народа, о котором не вспоминал во времена своего здоровья...больной, кажется ещё на что-то надеялся...
      Надежды на выздоровление скоро угасли, царя причастили исповедовали ещё за шесть дней до кончины, так что времени явить последнюю волю имелось более чем достаточно. Однако ничто кроме собственных страданий "отца отечества" (офици-альный титул Петра) уже, кажется, не занимало. И всё же формально у отходящего в мир иной самодержца оставалось достаточно времени на то, чтобы назначить достойного наследника, который не пустит по ветру, всё, что было создано реформатором.
      Дело в том, что император в течении многих лет с удоволь-ствием сочинял просто невероятное число законов и подзаконов (а также подзаконов к подзаконам), стремясь урегулировать чуть ли не все стороны жизни подданных, вплоть до регламентов, в какой позе следует зачинать детей и в каких гробах ложиться в могилу. При этом сам себя самодержец ограничивать какими либо "артикулами" не желал.
       В 1722 году Пётр упразднил прежнее, традиционное для Рос-сии престолонаследие, согласно которому трон автоматически переходил к старшему наследнику мужского пола, и объявил, что отныне приемника будет по собственной воле назначать монарх.
      И вот, когда для настал его час отдать последние распоряже-ния на этот счёт и тем исполнить свой последний долг перед Отечеством, тиран позорно смалодушничал! Ведь он собирался жить вечно и не мог перенести мысль, что кто-то останется править и жить вместо него. Таким образом, любивший при жизни порассуждать о высоком государственник малодушно сбежал от ответственности, как сбегал от гибнущей армии накануне Нарвского разгрома, и ещё много раз после того, доказав, что игра в Великую Россию, современную армию, флот, государственную машину была его личной забавой, игрой в солдатики, к которой тиран сразу потерял интерес, как только понял, что не вечен и не сможет унести с собой в вечность любимую игрушку.
      Такая эгоцентрическая безответственность записного госу-дарственника привела к очень тяжёлым последствиям. Василий Ключевский написал по этому поводу так: "Редко самовластие наказывало само себя так жестоко", "престол был отдан на волю случая и стал игрушкой в случайных, по большей части недобросо-вестных руках". Хуже того "игрушкой случая" стала и вся огромная страна, в которой началась постыдная чехарда коротких царствований и политических потрясений. Во главе с одной из пяти самых великих на тот момент держав (наряду с Англией. Францией. Австрией и Турцией) оказались, как деликатно выразился один современный историк, личности, "по своим наклонностям больше подходящие к организации мошеннических лохотронов", так что "питерская мафия" впервые громко на весь мир заявила о себе именно в то время.
      Похороны великого правителя были пышными. Сподвижники проводили монарха возвышенными и прочувствованными речами. При этом вокруг гроба уже фактически шла ожесточённая схватка за власть. Даже появился на эту тему сатирический лубок, отражающий особую народную реакцию на смерить Петра Первого под названием "Как мыши кота хоронили". Царя и раньше изображали в виде кота (со своей маленькой круглой головой, выпученными глазами и торчащими усами он действительно смахивал), и по поводу его смерти "мышам" то есть подданным, горевать не приходилось. Народ в массе своей с облегчением воспринял весть о смерти страшного душегубца. Не до горя было и ближнему кругу императора, хотя на людях эти высокие особы, конечно, предавались буйной скорби. Адмирал-мемуарист Франц Вильбуа с некоторой оторопью пишет про безутешную вдову: "Она проливала слёзы в таком неестественном количестве, что все были этим немало удивлены и не могли понять, как в голове одной женщины мог поместиться такой резервуар воды. Она была пожалуй самой усердной плакальщицей, каких можно только увидеть, и многие люди ходили специально в императорский дворец в те часы, когда императрица была там у тела своего мужа, чтобы посмотреть, как она беспрерывно льёт потоки слёз и причитает". На самом деле едва избежавшим царской опалы Екатерине и Меншикову, да и прочим приближённым покойника скорбеть было некогда. На карту был поставлен не только вопрос о том, кому достанется власть в стране, но - для большинства - и о том, уцелеют ли они или нет. Все со всеми враждовали, все друг друга ненавидели, и только ждали, когда "кота" опустят в могилу, чтобы вцепиться вчерашнему соратнику по битвам и пирам в глотку.
      Преосвященный Феофан на траурной церемонии пытался сказать о покойнике прочувственные слова: "Какову он Россию свою сделал, такова и будет; сделал добрым любимою, любима и будет; сделал врагам страшною, страшная и будет; сделал на весь мир славною, славная и быть не перестанет". Но прозорливые иллюзиями не тешились, отлично понимая, что за Россию оставляет потомкам "кот". Любимой и доброй она будет лишь для выгодоприобретателей - заработавших на крови и "распилах" первоначальный капитал промышленников казённых "госкорпора-ций", да кучки вельмож - истинных наследничков дел покойного, тех, кто сумеет удавить конкурентов и сохранить влияние на трон; остальным же станет злой мачехой, ни во что не ставящей "души" своих детей, ведь что такое жизнь человека по сравнению с интересами встающего с колен великого государства?!
      
      Глава 172
       Не говоря ни слова, Герман выслушал все обвинения в свой адрес и отправился вон. Парадокс, но, не смотря на тяжесть обвинений, официального снятия Дорандова с должности директора с отдачей его под суд в этот день не последовало. Бюрократическо-репрессивная машина проворачивалась не так быстро: до окончания работы комиссии и вынесения ею своего официального заключения Дорандов только отстранялся от исполнения обязанностей руководителя и переводился на рядовую должность.
       Для Германа это могло стать некоторым облегчением, но, по закону, он не мог так просто уволиться, не отработав в прежней должности программиста ещё две недели. Так что предстояло испить до дна чашу унижений. В заводской многотиражке, которую ему заботливо вручили, был напечатан фельетон о нём. Что ещё больней - за подписью одного из его парней, которого Герман сам привёл на завод после института.
      Его личные вещи были грубо вынесены из директорского кабинета и свалены во дворе. И это было не всё.
      Герману уже рассказали о состоявшемся на днях собрании, на котором его заочно подвергли беспощадной уничижительной критики. Слово получил каждый значимый сотрудник предприя-тия начиная с главного инженера и заканчивая ветеранами-станочниками. И каждый, в зависимости от ранга, должен был выплеснуть на проштрафившегося руководителя положенный ушат с грязью или хотя бы ночной горшок.
      
      Направляясь к своему припаркованному возле административ-ного корпуса автомобилю, оплёванный изгнанник решил, что не останется на месте пережитого позора ни одной лишней минуты. Пусть штрафуют, судят, делают с ним, что хотят.
      Твоё падение почти оформили, дали мощного пинка под зад, а то, что пока не поставлен штамп и прописью не указана сумму задолженности, так эту формальность они наверстают...
      Банальная, в общем, получалась история: обогащаясь на войне и страданиях других, однажды ты обнаружил, что с тобой расплати-лись порченной а то и вообще медной монетой, в то время как отдавать приходиться полновесным серебром; сколько раз ты наблюдал это благодаря "Шагомеру" у других людей, и вот пришёл твой черёд...
       "Ну что, "счастливчик", отыскал свою золотую жилу на дне каньона, среди обглоданных костей?" - без всякой жалости спрашивал себя Дорандов. - Теперь ты можешь оценить путь многих и многих - издалека он кажется красной ковровой дорожкой с рукоплещущей за барьерами восторженной публикой или растущими дивными цветами (это кому как больше нравится). Но улыбки эти - притворные оскалы, а цветы сплошь ядовиты".
       Быстро шагая на выход Герман зачем-то полной грудью вдыхал гарь из заводской трубы, кислый запах земли из завядших клумб, перемешанной с окурками и будто пеплом тех, кто сгорел и ещё будет сожжён в пламени "крылатых крематориев", которые завод массово производит; старался на встречаться глазами с встречны-ми людьми, и, наконец, начал спинным мозгом понимать, что окончательно сорвался в пропасть, осталось только руки развести пошире, чтобы хотя бы насладиться полётом. Это был финал.
       И всё же, кто он теперь? Бывший директор, снова ставший относительно приличным человеком? Или конченный лузер. А может, всё-таки борец с преступной системой... Так уж устроен человек, что постоянно нуждается во внутренней опоре, правиль-ной самоидентификации - устойчивом представлении о себе, как о позитивной, правильной, или хотя бы вставшей на путь исправле-ния личности. Вот только пока у Германа плохо получалось подобрать себе образ, с которым можно дальше жить. Всё-таки натворил он делов за в последнее время...
      
      Глава 173
       Как-то поборов в себе эмоции, Герман открыл багажник маши-ны, чтобы сложить в него выброшенный скарб из кабинета. От сильных переживаний тело его словно прервало связь с умом, начав функционировать самостоятельно. Не испытывая ни ненависти, ни разочарования, Дорандов сложил поломанные настольные сувениры, испачканные книги, истоптанные фотогра-фии...
      Когда-то близкие ему коллеги и друзья стояли неподалёку и наблюдали.
      Герман тоже периодически поглядывал на них с совершенно не свойственной ему холодностью. Они даже не раздражали его. То, что он чувствовал, вовсе не походило на обиду или попытку войти в положение ребят, понять всю сложность ситуации тех, кто остаётся и потому вынужден играть по правилам. И это опреде-ленно не было добротой. Скорее, это было холодное безразличие, ужасающее равнодушие перед тем шкуродёром, через который проворачивало теперь его самого, и который предстоял пройти всем этим мальчикам и девочкам, без исключения. В мире нет справедливости...точнее справедливость существует - высшая справедливость: холодая, равнодушная, тотальная и беспощадная.
       Герману стало всё равно до их будущего. Меньше всего его заботило как судьба начнёт сдирать с недавних друзей и соратни-ков живьём кожу за их дела. Когда-то он считал их почти семьёй. Эти люди знали его, когда Герман был счастлив, знали Машу в то время, когда жена ещё была жива. Что с ними стало?.. Проклятая работа.
       Дорандов поймал отражение своего лица в лобовом стекле автомобиля и вновь ужаснулся переменам. Что стало с ним самим!..
      И всё же думать о себе, как о преступнике, получившем по заслугам, было тяжко. Где-то на окраине сознания теплилась надежда, что бросив эту работу и найдя новую, можно будет постепенно очиститься. В конце концов не родился же он с битым геном порядочности, если такой, конечно, существует...
      Ребята из его бывшего департамента повернулись к Дорандову спиной - все как-то разом, - и пошли прочь, словно механические куклы, получившие удалённо приказ вернуться на свои рабочие места. Ну и пусть катятся...
      Машина, естественно, отказалась заводиться. После десятой попытки Дорандов плюнул на неё и отправился домой пешком, благо было недалеко.
      
      Сразу за проходной в голове Германа запоздало всё же мельк-нул полный обиды вопрос Богу: "За что же со мной так обо-шлись?".
      И тут же ему пришёл ответ в виде яркого флешбэка. Это был худощавый, длинноногий делец с ястребиным взглядом и энергичным выражением лица. Короткая стрижка делала его похожим на армейского полковника. Однако на его спортивной фигуре вместо военной формы отлично сидел деловой костюм с металлическим отливом. Этот тип был само воплощение цинизма и жёсткого прагматизма.
      Он был из тех, кто сделал себя сам, начав карьеру с низов и быстро взобравшись на самый верх пирамиды бизнес-иерархии.
      Его считали мастером массовых увольнений. Когда возникла необходимость сократить штаты крупной корпорации, сразу избавиться от сотен или даже тысяч сотрудников, то обычно первым звали его. Специально нанимали, ибо он был не только отличный менеджер, но умел безжалостно и быстро зачищать офисные площади и производственные помещения от ставших ненужными работяг и офисного планктона. На его счету примерно миллион выставленных из компаний сотрудников, тысячи сломанных карьер, разрушенных судеб. Многие считали его методы жестокими, сам он считал, что жестокость - это не избавить тяжелораненого или беспомощного от мук жизни, а позволить мучениям обречённого растянуться во времени и превратить человека в обузу другим. "Разве на войне не гуманно и не оправданно стащить сапоги с умирающего, если у вас самого проблемы с обувью и вам маршировать ещё не одну тысячу миль?" - иногда интересовался он у морализирующих бездельников.
       За эффективность популярный журнал Fortune признал его лучшим менеджером столетия. Тогда же, журналисты другого престижного издания NewsWeek окрестили его "Нейтронным Джеком" за филигранное умение избавляться от человеческой биомассы, оставляя при этом в целости и сохранности материаль-ные активы компаний. Точно так же нейтронная бомба убивает людей, но оставляет нетронутыми здания.
      Итак, все вершины им были покорены. Все, кроме одной. По имени Любовь. До поры он даже не догадывается о существова-нии проблемы. Внешне у него все выглядело отлично: знаменит, уважаем, миллиардер в 36 лет. Самые соблазнительные женщины мечтали обратить на себя его внимание и вели себя ласково и услужливо в постели с суперменом. До поры это его устраивало. Но с возрастом захотелось стабильности, настоящей семьи.
       Наконец, с третьего раза он нашёл женщину, которая пока-залось ему идеальной, достойным инвестированием в старость.
      Не сказать, что финал его жизни выдался таким же успеш-ным. От него избавились, когда его одиозная репутация стала перевешивать эффективность и портить имидж солидной компании, на которую он работал в последние годы. Правда на прощание пенсионер получил хорошую выплату. Полученный им "золотой парашют" не мог полностью избавить его от проблем свойственных старости, но мог хотя бы гарантировать привычный комфорт.
      Но тут всегда благоволившая ему судьба неожиданно нанесла любимчику предательский удар. Третья супруга, - его надежда на стабильный пенсионный тайминг, - бросила его, напоследок отсудив большую часть состояния. Неблагодарная сука! Она забыла о том, что он для неё сделал! Правда, в начале их отноше-ний он поставил будущей супруге жёсткое условие: ему необхо-дим партнер на "полный рабочий день", который согласится жить по его расписанию, быть его секретарём, личным психоаналити-ком, доктором, наложницей, проводить все время с ним в коман-дировках. Для этого ей придётся отказаться от собственной карьеры. И собственной жизни. И она согласилась. А спустя годы потребовала, чтобы он расплатился с ней за её жертву сполна.
      Следом за подножкой со стороны жены, на потерявшего бы-лую хватку, вышедшего в тираж супермена, словно стая голодных гиен, набросились и другие беды. Легендарный столп националь-ной экономики, чьё имя при жизни было удостоено торжествен-ного внесения в "Зал Славы большого бизнеса", как лучшего управляющего в истории, подвергся публичному шельмованию. Прошла мода на жёстких парней, новый тренд ставил во главу угла человечность и его методы "оптимизации бизнеса" стали считаться негуманными.
      В последние годы перед смертью ему оставалось только вспоминать о прошлом, без конца жалеть себя и пытаться понять, что он сделал в жизни не так, где была та развилка, которая привела его на эту скорбную колею. Отчасти загадку объяснил психоаналитик, к которому он стал ходить дважды в неделю, чтобы разогнать тоску и чем-то заполнить массу образовавшегося свободного времени. Истрия оказалась обыкновенная. Разгадка тайны была скрыта в его несчастливом детстве. Овладевшее им в юности неудержимое стремление любой ценой самоутвердиться на карьерном поприще было обусловлено хроническим внутрен-ним напряжением и тревогами, уходящими в юные годы. Жесто-кий тиран-отец стал его мучителем и одновременно объектом для подражания. С него он лепил себя...
      Когда он умер многие газеты написали о нём без особой жа-лости и уважения. И даже высокопоставленные друзья, призна-вавшие его вклад, соглашались, что покойник был чересчур жёстким парнем, какие чаще встречаются на войне, чем в мирное время.
      
      Глава 174
      "В России думать о России всегда было гораздо более опасно, чем воровать. Такая традиция"
       Фазиль Искандер
      На светофоре, на перекрёстке, Герману пришлось ожидать переключения зелёного света. Вынужденная остановка снова запустила в создании череду вопросов, прежде всего к самому себе: "Кто он? За свою ли только вину расплачивается?".
      Сбой в работе "Шагомера" запустил такую реакцию в его мироощущении, что молодой человек имел все основания ни в чём не быть уверенным. Серьёзные проблемы с самоидентифика-цией начались у него не сегодня и лишь углублялись с каждым днём. С тёмных глубин души Дорандова поднимались незнако-мые прежде образы, которые, тем не менее, как будто имели к его личности касательство. Так что уверенности в чём-либо остава-лось всё меньше. Паранойя? Шиза. Биполярное расстройство? Кто он по духу, и что за реальность его окружает. Да и вообще, Россия ли это 21 века, европейская ли страна? Или же по сути дикое поле. Орда. Как там у Мандельштама "Мы живем, под собою не чуя страны...". Если он параноик, то такой же, как и огромное количество людей вокруг, которые живут в этом кровавом сумасшествии, бесовщине, и готовы считать их нормой.
       Будто желая подтвердить последнее - на противоположной стороне перекрёстка с огромного билборда на совершенно запутавшегося в себе Дорандова таращился сквозь дыры в вязанной балаклаве (эти черти всегда прятали лица, как это делают бандиты и террористы) настоящий черномордый демон в мешковатом пятнистом балахоне прокажённого или лешего. На башку его нахлобучен стальной шишак с рожками. Одним словом, форменный нелюдь, почему-то именуемый на билборде "нашим". Бесовская рожа крупными буквами призывала русских людей массово становиться убийцами и одновременно кровавым фаршем, расписывая народу все прелести этого превращения. То была реклама мяса из с человечины. Лучшая говядина и свинина со своих отечественных ферм, умерщвлённая на специально организованной имперской бойне, переработанная в отличный корм для могильных червей - подавалась, как огромное нацио-нальное достижение. Повод для гордости и патриотического подъёма.
       То есть, государство, - а по сути военно-оккупационная администрация (норманнская по духу, половецкая, в общем, бандитская), - постоянно нуждалось в "живой силе", набранной из биомассы собственных граждан (по сути своей, рабского слоя "терпил) для постоянной ротации вместо убитых и покалеченных на фронте. Новое мясо в больших количествах требовалось очередному хану, - который просто много веков назад перенёс свою ставку из Сарая в Москву, - для войны, который опять и снова вёл московский улус Золотой орды с западной цивилизаци-ей.
       Правда, времена всё-таки настали более рациональные и где-то даже "гуманные", чем в XIII веке, и бандитская ордынская власть в лице своих креативщиков и "думных дьяков" немного стеснялась массово гнать батогами двуногую скотинку на убой, предпочитая небольшой частью уворованных у того же народа денег расплачиваться с наёмниками.
      Хотя во время последней украинской войны в середине XVII века власть попыталась надуть воюющую в Украине армию при помощи порченной монеты, что кончилось для неё кровавым медным бунтом и едва не стоило царю Алексею Михайловичу власти. Чем-то подобным, вероятно, дело закончится и в эту украинскую войну, учитывая стремительно худеющий к доллару и евро рубль и оскудение царской казны. Но пока кровно заинте-ресованные в продолжении бойни людоеды делали всё, чтобы обеспечить войну мясом.
       И так, как рекламный рынок в стране в основном рухнул после ссоры с западной цивилизацией и введением против России санкций, то такой "мясной" рекламы службы по контракту было примерно 70% из всей имеющейся.
      Цена войны в человеческих жизнях в России традиционно никого из правителей никогда не останавливала - ни Ивана Грозного, ни Петра Великого, ни Сталина, ни Путина. Первый опыт "гулагстроя" в отечественной истории появился ещё при Петре Первом при форсированной подготовке ко второму азовскому походу 1696 года.
      Речь о трагикомической истории строительства "воронежско-го флота открытого моря" - ударной стройке петровского ВПК начального этапа отстраивания Петром Первым своей будущей империи, гигантской затее обошедшейся России очень дорого: в стране инфляция, разруха, нищета, людям элементарно жрать нечего, а у государства в приоритете военный хай-тек своего времени - линейные корабли - по сути то же самое, что высоко-технологические ракеты в XXI столетии.
      В течении полутора десятилетий измученная, нищая, задав-ленная непосильным налоговым бременем, страна будет руками тысяч крепостных рабов строить огромный призрачный флот, которому окажется негде плавать. Тем не менее будет спущено на воду 215 современных кораблей, в том числе очень больших, линейных, для действий в составе эскадр на "океанских" комму-никациях противника. Почти все суда просто сгниют в пресной воде. Моря они не увидят, повоевать ни одному не доведётся. Напрасно будут потрачены миллионы казённых рублей, загубле-ны тысячи крестьян, вырублены вековые леса. Но Пётр не заметит потери, он просто потеряет интерес к игрушке, и в 1771 году воронежский флот будет заброшен. Зато сказочно наживутся ответственные за постройку вельможи и подрядчики.
      Тогда же юный царь проявил немалый креатив для ускорен-ной вербовки "живой силы" для пополнения своего почти потешного войска. Молодому Петру, ещё не создавшему своей знаменитой военной машины по западному образцу, срочно требовалось огромное количество мотивированных добровольцев, чтобы избежать повторения позора первого азовского похода годичной давности. В отсутствии передовой армии западного строя сильную турецкую крепость в устье Дона, прикрывающую выход к Азовскому морю, можно было взято только большим количеством плохо вымуштрованного, но замотивированного "пушечного мяса". Для этого армию в первый и последний раз при романовской империи пополнили не по принуждению, а через правильное "рекламное" стимулирование. Было объявлено, что все крепостные, холопы и посадские, кто запишется в солдаты, получат свободу, полное прощение долгов (ни о какой пожизненной рекрутчине в "рекламе" естественно и слова не было). В Преображенское, к месту сбора желающих, немедленно хлынули толпы добровольцев, которым к тому же было обещано добротное казённое обмундирование, сытные харчи (включаю-щие ежедневную мясную и винную порцию) и немалое денежное довольствие. Если за год до этого петровским генералам едва удалось набрать тридцатитысячное войско, то в этот раз под ружьё встали 70 тысяч человек...
      Спустя века в путинской Российской федерации опыт четы-рёхсотлетней давности учли и с успехом применили в XXI столетии, обещая добровольцам, помимо бешенных денег и почёта, полное списание всех долгов.
       Герман не спускал взгляда с черномордого упыря в маске на билборде. Сочно просматривалась вся пищевая цепочка: рад-радёшенек рекламщик получить на безрыбье (в отсутствии нормальных заказчиков в разорённой санкциями и инфляцией стране) такой жирный кусок от государства - и честь большая, и деньги верные; рады торговцы контрабандными смартфонами и китайским автохламом: ошалевшие от полученного аванса "добровольцы", многие из которых никогда прежде не держали в руках таких деньжищ, первым делом ринутся закупаться вожде-ленным ширпотребом; потирает в предвкушении ручонки военкоматский чиновник: ему положена премия за каждую отправленную на фронт человеко-единицу. Доволен какой-нибудь полковник в штабе: когда через какое-то недолгое время необученный новичок будет разорван в клочья бомбой с украин-ского дрона, размазан танковыми гусеницами и станет фаршем от попадания в него снаряда, то его не сразу спишут, - зачем?, - если можно ещё несколько месяцев получать за мёртвую душу зарплату и класть в собственный карман; покрякивает от удо-вольствия непосредственный ротный командир новобранца в окопе: и его не забудут наградить подачкой с этого пока ходячего мертвеца. Все ликуют в предвкушении. А пуще всех блестят в дырах глаза у черномордного демона с рекламного билборда, идущего на верную добычу...
      Чернолицый с плаката, этот наглый монстроподобный молох, пристально таращился сквозь прорези в балаклаве на Дорандова, будто видя в нём такого же бесправного холопа, готового продать последнее, что у него есть - собственную жизнь ради мнимой свободы.
      Чувство было до того неприятным, что Герман немного попя-тился и стал озираться, инстинктивно ища поддержки. Справа от него располагался божий храм. Но и там против призыва убивать и умирать за царя как будто ничего не имели против. Во всяком случае местный батюшка, получив циркуляр от идеологического отдела РПЦ, во время проповедей благословлял продавшего душу Путину патриарха, призывал молиться за кремлёвского людоеда и топил за войну, обещая всем погибшим на священной войне добровольцам рай.
       Герман в отчаянии оглянулся. С пьедестала перед входом на родной завод ему грозил гипсовый Ильич, которому, может, и не перестала нравиться собственная идея столетней давности по превращению империалистической войны в гражданскую, зато очень хотелось, ещё как минимум лет сто, продолжать стоять на пьедесталах по всей огромной стране и занимать мавзолей у кремлёвской стены.
       Проклятый перекрёсток. Заколдованный чёртов круг!
      
       На телефон Дорандову позвонили. Номер был Герману не знаком, однако его владелец уже четвёртый раз за утро пытался дозвониться.
      - Алло.
      - Герман Антонович Дорандов? - уточнил сочный мужской бас.
      - Я, - осторожно подтвердил Герман.
      - Это из городского военкомата звонят.
      "Чёрт, не надо было отвечать!" - запоздало выругался про себя Герман. Впрочем, по новым правилам призыва (после введения единой компьютеризированной базы данных призывни-ков и электронных повесток), уже стало не обязательно вступать в контакт с представителями военкомата. Чтобы считаться уклонистом - достаточно, что твоё имя попало в список "мяса", а дальше уж твои проблемы - явишься ты по первому требованию мясника на сборный пункт с вещами или тебя объявят уклони-стом и передадут твоё дело в полицию и прокуратуру. Так что, не так уж и принципиально: ответит он вербовщику или нет.
      - А в чём дело? - ещё надеялся выкрутиться Герман.
      - Вам необходимо в течении 48 часов прибыть в горвоенкомат, - в голосе неизвестного лязгнул металл. - Согласно 328 статьи УК РФ, за неявку в указанный срок автоматически наступает уголовная ответственность.
      - Но у меня бронь от армии!
      - Да, мы знаем, - заверил военкоматовец, неожиданно смяг-чившись. - Не беспокойтесь, Герман...э...Антонович. Простая формальность. Вам надо подойти к нам для проверки военно-учётных данных
      Западня открылась.
      
      В трёх минутах от его дома, рядом с магазинчиком, торгую-щим самогонными аппаратами, кто-то открыл лавку по продаже могильных памятников. Герман остолбенел увидев на выставлен-ном в витрине демонстрационном экземпляре в виде чёрного монумента из дешёвого искусственного камня собственное лицо. В первую секунду был шок. Затем мурашки побежали по коже. Внутри похолодело. Шуткующая реальность продолжала играть с Дорандовым в жестокие игры. Как с недавним венком, кем-то повешенным на дверную ручку его квартиры.
      Неизвестный тролль где-то сумел раздобыть для своей злой шутки одну из лучших фотографий Дорандова, где Герман улыбался ещё живой жене. Глумление вызвало настолько болезненные воспоминания, что слёзы навернулись на глаза Дорандова, но в следующую минуту он задрожал от ярости и дал себе обещание, что найдёт и накажет шутника.
      
      В половине одиннадцатого ночи пришло сообщение от при-ложения "Шагомер" с предложением пройти перерегистрацию в новом качестве.
      Настроение было такое, что Герман сразу насторожился, при-готовившись к новому болезненному удару. И не зря. Его личные данные оказались похищены. Как такое могло случиться, Герман не понимал. То ли его аккаунт взломан, то ли система сама сдала его. Одним словом полный трэш. Ты под ударом, и рыпнуться-то тебе некуда, сам загнал себя в угол. Скорее всего кто-то сумел хакнуть его персональную страничку в Шагомере со всем содержимым. И не просто взломать, а выставил на торги. Его кейс. Его грехи. И кто-то уже перекупил германовскую кредит-ную историю целиком. Одним словом, приобрёл всего с потроха-ми.
      Герман пытался представить последствия. При этом ощуще-ние недавнего "короля жизни", вдруг оказавшегося в "спёртом мате", было до того сильным, что затылок заломило. Наверняка это чья-то подстава. Но кто мог так жёстко его сдать?
      Боль в голове усиливалась.
       "Эй, а если это только очередная шутка - мелькало в голове, - а ты уже готов паниковать!".
       Герман снова напомнил себе недавний случай с венком, ко-торый не имел за собой никаких последствий, кроме энного количества потерянных нервных клеток по причине его излишней впечатлительности.
       "Наверняка ты столкнулся с продолжением пусть и небез-обидного, но по сути своей ничем не грозящего троллинга случайных хакеров, у которых получилось взломать твой почто-вый ящик. Максимум что тебе светит - стать свалкой для гор спама. Так стоит ли вот так с ходу бурно реагировать? Так можно и до инфаркта себя довезти, если за чистую монету принимать любую угрозу".
      
      Часть Шестая
      К человеку пришёл ангел, коснулся его и сказал: "Брось всё! Брось свои стада, брось своё золото, слушай что я тебе говорю и неси мои слова людям...".
       Из библейской притчи
      
       Именно там, где мы не можем изменить ситуацию, мы призва-ны измениться сами.
      
       Виктор Франкл
      
      
      Teufelsrad (скользящее дьяволово колесо)
      Жан Анри Дюнану повезло родиться в состоятельной, уважа-емой в обществе, семье. Мальчик с детства буквально купался в родительской любви. Всеобщего любимца постоянно баловали. Многочисленная родня соревновалась между собой кому удовле-творить очередной каприз золотого ребёнка.
      Молодой швейцарец получил прекрасное образование. Ему была гарантирована спокойная и блестящая карьера на родине. Однако, в 26-летнем возрасте Анри решает круто изменить свою жизнь. Юношу влечёт романтика дальних стран, экзотических впечатлений. Он решает на время покинуть уютную старушку Европу и перебирается в гораздо менее комфортабельную, зато полную волнующих вызовов, Африку. Что ж, семья хоть и не в восторге от таких планов "молодого принца", однако привычно подчиняется. И вот уже получивший должность представителя женевского банка в Алжире Анри поднимается на борт бело-снежного океанского лайнера, его ждёт необременительное путешествие в каюте первого класса. Жизнь привычно течёт словно по накатанной.
      Однако, быстро осмотревшись на новом месте, Анри решает, что скучная карьера клерка, с гарантированным повышением через пару лет до должности управляющего, не по нему. Он желает идти собственным путём - рисковать, если потребует-ся, а не зависеть всю жизнь от влиятельных покровителей. Так возникает смелый и амбициозный план создать с нуля скотовод-ческий бизнес по самым передовым мировым образцам. Дюнан с компаньонами берут крупный кредит, арендуют землю под пастбища, планируют завести из-за моря лучший племенной скот. Однако, для всего этого необходимо выстроить водопровод.
      Но вот с этим самым водопроводом сразу вышла закавыка. Затея упёрлась в местного французского губернатора, который, вероятно, желая чтобы его основательно подмазали, заявил бизнесменам, что не может самолично выдать разрешение на постройку такого "стратегического" объекта.
      Молодой швейцарец то ли намёка не понял, то ли решил, не полагаясь на содействие местных бюрократов, сразу решить все вопросы на самом верху. Одним словом, Дюнан, не мудрствуя лукаво, отправился за одобрением по своему частному вопросу к самому императору французов Наполеону (не тому, который брал и сжигал Москву, и не тому, что всё поставил и продул на Ватерлоо, а одному из его племянников, который, впрочем, тоже долго мнил себя почти столь же великим, как дядюшка). Но императора не оказалось в столице. Наполеон III в Италии, где лично руководит своей армией в войне с австрийцами, надеясь в скором времени затмить славу дядюшки.
      Так далёкий от войны швейцарский гражданин попадает на театр военных действий. Он поспевает как раз к знаменитой битве при Сольферино, состоявшейся 24 июня 1859 года. Только что закончился грандиозный встречный бой, вылившийся в кровавое побоище. Маршалы и генералы, увлечённые стратегиче-ским маневрированием, уже увели свои дивизии и полки дальше - к новым грандиозным баталиям, победам и славе. Правда, в большой спешке "стратеги" "забыли" на поле отгрохотавшей битвы почти десять тысяч своих раненых, что для полководцев того времени, в общем, было почти в порядке вещей и не счита-лось таким уж большим грехом.
      Покалеченные солдаты оказались брошены, оставлены без какой-либо помощи. Они должны были умереть за день-два от ран, жажды, ночного холода.
      Анри позднее вспоминал: "25 июня солнце осветило самое ужасное зрелище, какое только может представить себе человеческое воображение. Все поле битвы усеяно трупами людей и лошадей; дороги, канавы, овраги полны телами павших, окрестности Сольферино отданы смерти и мучениям... Несчастные калеки только что отгремевшей бойни мертвенно бледны и совершенно обессилены; у некоторых, особенно у тяжелораненых, взгляд отупелый, они будто не осознают, что с ними случилось; иные возбуждены и содрогаются от нервной дрожи; другие, с воспаленными, зияющими ранами, точно обезумели от жестоких страданий; их раны ужасны, они причинены штыками, пулями, различными осколками, раны заражены обрывками одежды, землей, кусочками дерева и свинца, вокруг них вьются облака насекомых; многие умоляют их прикончить и с искаженными лицами бьются в предсмертных судорогах...".
      Посреди этого "ада на земле" стоял человек, похожий в своём белоснежном костюме на туриста. Это был так называемый представитель чистой публики, ибо идеальный белый цвет одежды в то время однозначно свидетельствовал о том, что перед вами джентльмен, имеющий как минимум одного слугу, в чьи обязанности входит ежедневная забота о чистоте одежды своего господина. Анри потрясён зрелищем тысяч ещё накануне здоровых, по большей части молодых мужчин, которые искалече-ны в угоду политическому честолюбию и финансовых интересов горстки правителей и магнатов, и брошены умирать словно потерявший какую-либо ценность мусор.
      Больше суток несчастные оставались без какой-либо заботы. Их ограбили до нитки банды мародёров, а также местные жители, которые сами пострадали из-за войны...
      Однако, требовалось оставить эмоции в стороне и немедлен-но начать что-то делать. Дюнан выгреб из карманов все налич-ные деньги и послал местного жителя в соседний город накупить фруктов, хлеба и перевязочных материалов.
      Швейцарцу удалось отыскать неравнодушных людей, согла-сившихся ему помогать. Местный кюре, трое американских туристов, два французских репортёра, несколько местных женщин - составили персонал его импровизированного госпиталя. Дюнан велел им собирать всех раненых, вне зависимости от того, какой они национальности, чина и какой на них мундир. Некото-рые помощники попытались было с ним спорить: они, дескать, готовы помогать французам и итальянцам, но австрийцы - враги, пусть подыхают, как покалеченные собаки.
      - Все мы братья, - со спокойной улыбкой ответил им молодой иностранец. - Перед вами просто беспомощные люди, которые нуждаются в вашем милосердии.
      И убедил.
      Правда, у Дюнана и его добровольцев не было необходимых медицинских знаний: они не умели по всем правилам врачебной науки останавливать кровотечение, исправлять травматические переломы. Маленькая команда добровольцев просто делала, что могла, облегчая человеческие страдания, и этого оказалось немало. Скоро о примере удивительного милосердия написали газеты и в Сольферино стали съезжаться врачи едва ли не со всей Европы. Сотни обречённых солдат стали получать квалифи-цированную помощь.
      А что Дюнан? За заботами о спасении ближних бизнесмен как-то забыл о перспективном скотоводческом проекте и необходимости добиваться аудиенции у Наполеона III. Вернув-шись домой, в Швейцарию, Дюнан написал книгу, которую так и назвал: "Воспоминания о битве при Сольферино". "Я хотел бы, чтобы эту книгу прочитали все люди и в особенности те, которые любят войну", - было написано в предисловии первого издания.
      Естественным продолжением полученного в Италии опыта стала идея Дюнана организовать "Общество помощи раненым", которое на волне всеобщего внимания к поднятой молодым швейцарцем важной теме, стремительно развилось в первую в мире наднациональную организацию милосердия без границ для помощи всем жертвам войны: раненым, пленным, беженцам. Уже в 1863 году состоялась Первая Женевская конференция. А на следующий год была принята знаменитая Женевскую конвенцию. Так зарождался комитет Международного Красного Креста, в устав которого вошли многие положения, которые впоследствии стали считаться очевидными для цивилизованного мира, но в середине гордящегося своей "цивилизованностью" XIX века были в диковинку. Все принятые в Женеве положения были направлены на облегчения участи раненых и обеспечения безопасности медиков и волонтеров.
      Удивительным образом идеи ещё недавно никому неизвестно-го швейцарца нашли большой отклик в мире, причём на всех уровнях - от простых людей, жертвовавших свои скромные гроши на дело милосердия, до августейших особ. Не случайно организа-ция получила в качестве символа красный крест на белом фоне, в котором прослеживаются мотивы национального флага Швейца-рии, в знак уважения к стране, гражданином которой является человек, показавший миру пример того, что милосердие выше патриотизма. "До тех пор, пока будут происходить войны, подобное общество уже одним тем будет приносить пользу, что в суровые военные обычаи оно внесет элемент христианства и человеколюбия" - писал Дюнан.
      
       В России 20-х годов XXI столетия, почти через полтораста лет после Сольферино, "колесо" общественного представления о добре и зле словно откатилось назад: новых "Анри-Дюнанов" арестовывают и бросают в тюрьмы просто за призывы к миру и человеколюбию. Осуждение бесчеловечности войны, массового убийства (в том числе гражданского населения) пропаганда милосердия стали считаться серьёзным преступлением, преда-тельством национальных интересов, и карается судами РФ намного жёстче, чем умышленные серийные убийства, торговля наркотиками и прочие тяжкие уголовные преступления...
      
      Красный Крест, таким образом, был создан. Благотвори-тельная машина, запущенная Жаном Анри Дюнаном, стреми-тельно набирала обороты. Однако, на первых порах отцу-основателю приходилось вкладывать собственные средства в необходимое миру дело. Анри так захвачен идеей открыть людям глаза на глубочайшую извращённость самой идеи убийства друг друга во имя очередного торжества какой-то одной нации над другими, что не может в полную силу заниматься чем-то ещё. А как же скотоводческая ферма в далёкой Африке? На неё просто не остаётся времени и средств. В результате в год триумфа Красного Креста окончательно разваливается алжирский бизнес Дюнана, про который он практически забыл. Прогоревшему бизнесмену приходиться признать себя банкротом. На нём повис огромный долг в виде просроченных платежей по взятым кредитам. Хуже того - несколько разочарованных вкладчиков обвиняют его в мошенничестве и подают на "организатора аферы" в суд
       1867 год. Анри Дюнан - нищий банкрот с погубленной репу-тацией. Его, как человека скомпрометированного, против которого возбуждено уголовное дело, попросили покинуть пост председателя Международного Красного креста и вообще исчезнуть куда-нибудь с глаз широкой общественности, чтобы не марать своим запятнанным именем белоснежную репутацию организации. Он безропотно удалился в тень.
      О человеке из Сольферино быстро все забыли.
      Вновь вспомнили о нём через 11 лет.
      1870 год. Европу сотрясает Франко-прусская война. Париж забит поступающими с фронта ранеными. Местный газетный репортёр случайно узнаёт в скромном волонтёре при одном из госпиталей вышедшую в тираж знаменитость. Появляется заметка, которая, впрочем, не делает сенсации, ибо все слишком заняты более горячими новостями с полей сражений и политиче-ских ристалищ. Захваченной ура-патриотической горячкой публике не до чудака с его слишком пацифистскими идеями.
      Дюнан снова исчезает на годы. Но перед этим, словно ангел, он одаривает неблагодарный к нему мир ещё одним ноу-хау милосердия. Дело в том, что со времён Сольферино Дюнану не давали покоя воспоминания об ограбленных до последней нитки мародёрами павших воинах, чьи обнажённые тела сбрасывали в безымянные могилы. Человек бесследно исчезал для своих близких. Дюнану такое отношение к погибшим за свои государства людям казалось верхом чёрствости, и он нашёл очень простое и удиви-тельно действенное решение. Солдатский смертник. На них наносились основные сведения о воине, по которым можно было опознать человека и зафиксировать место его захоронения. Грошовый жетон не должен был заинтересовать двуногих хищников. Теперь матери, вдовы, сёстры, дети должны были хотя бы знать, где похоронен их близкий человек.
      Очередная европейская война заканчивается, и о Дюнане за-бывают окончательно. В поисках крова и пропитания, немолодой уже человек странствует по родной Швейцарии, Германии, Италии, Эльзасу. Наступившие мирные времена меняют жизнь обывателей к лучшему. Жиреющее общество быстро возвраща-ется ко временам спокойствия и процветания, никто не хочет вспоминать об ужасах прошлого, нищий бродяга никому не нужен и никому не интересен. К тому же Дюнан сильно изменился внешне с тех пор когда его портреты природного аристократа красовались на первых страницах ведущих газет. Никем не узнанный первый гуманист Европы вынужден скитаться и часто ночевать в компании таких же бродяг. Обратиться за помощью к родственникам и прежним влиятельным знакомым ему мешает гордость. Тем более, ему претит мысль напомнить миру о былых заслугах, чтобы добиться хотя бы скромного пенсиона или постоянной должности мелкого клерка. Он питается тем, что пошлёт случай, потёртости на сюртуке замазывает канцеляр-скими чернилами, на рубашке - затирает мелом. Хотя, при своём образовании, природных манерах, развитом уме, наверное, бывший представитель "чистой" публики мог бы как-нибудь со временем устроится, но Дюнан слишком щепетилен, чтобы хвататься за любой заработок...
      
      В XXI веке государство Путина сотворило с российским народом страшную вещь - жёны и матери сами посылают своих сыновей, братьев, мужей убивать и быть убитыми, ведь за месяц в чужой Украине можно "заколотить" столько, сколько не заработаешь в каком-нибудь провинциальной Перми за несколько лет честного труда. Да ещё, при известной ловкости и везении, можно послать домой несколько посылок с трофеями - "воюем-то с укронацистами", так что воин-освободитель по определе-нию не может быть преступником, насильником и мародёром. Война стала очень прибыльным, богоугодным и социально одобряемым делом. Реклама высокооплачиваемой службы наёмником - на каждом углу, почти в каждой газете, ею перепол-нен Рунет...
      Человек не может существовать в отравленной миазмами лжи и зла атмосфере и надеяться, что с ним всё останется в норме. Он либо сопротивляется, либо постепенно перерождает-ся в орка, упыря, тролля, в нечто чудовищное. Процесс может растянуться во времени, но результат почти всегда гарантиро-ван. Это и произошло с миллионами россиян. Общество приняло вульгарный социал-дарвинизм - главное деньги, комфорт, мате-риальный успех. Ради него можно пожертвовать кем угодно, даже близким. Даже собственной душой...
      
      В следующий раз мир вспомнил о Дюнане по воле случая. Некий парижский журналист решил написать об одной из ночлежек. Всего за четыре су обитателем городского дна давалась крыша над головой и похлёбка.
      Осматриваясь, зоркий репортёр обратил внимание на мест-ного обитателя, в чьей внешности угадывались благородные черты и прямая осанка врождённого самоуважения. Газетчика заинтересовал необычный экземпляр ночлежного паноптикума, и он стал ненароком присматриваться к нему. Потрёпанный временем костюм "маркиза" (так писака поначалу в шутку обозвал для себя статного бомжа) при внимательном рассмот-рении оказался на удивление пошит из хорошей, хотя и давно вытершейся от времени ткани, владелец им явно очень дорожил и берёг. По счастью журналист оказался человеком с хорошей памятью и широким кругозором, приглядевшись повнимательней он вдруг обнаружил, что лицо "маркиза" ему явно кого-то напоминает. Газетчик решил просмотреть книгу учёта обита-телей ночлежного дома и наткнулся на известную фамилию.
      - Как! Неужели вы тот самый Дюнан?! - воскликнул взволно-ванный посетитель, обращаясь к бродяге.
      - А я думал мир обо мне давно забыл, - искренне удивился бро-дяга.
      Оказалось, создатель Общества Красного креста уже 18 лет обитает по ночлежкам и приютам для самых обездоленных.
      Когда вышла статья, началась форменная истерия, все изу-мились и устыдились одновременно. Мир, словно подогретый скипидаром, бросился спасать забытого героя. Отверженному нищеброду бросились присуждать премии - одну за другой. Дали первую в истории Нобелевку. В России гуманисту присудили премию в тысячу рублей золотом за вклад во что-то там очень благородное, что эквивалентно трём миллионам современных евро. Плюс к этому назначили пожизненную пенсию в тысячу целковых ежегодно, чтоб уж наверняка не скатился снова на социальное дно.
      Теперь Дюнан мог ни в чём не нуждаться, и даже стал со-стоятельным буржуа, словно по мановению волшебной палочки в руке доброй феи.
      Однако, оказавшись перед горой денег, чудак заявил:
      - Вычтите из них сумму в четыре ежедневных су, который я за эти годы задолжал приюту, а остальное раздайте нуждаю-щимся.
      Себе оригинал не оставил ни пфеннига, ни цента и не копейки. Присуждённые же ему за короткий срок многочисленные ордена и ценные призы были выставлены на торги с условиям перечисле-ния полученных средств на счета Красного креста и других благотворительных организаций...
      Умер Жан Анри Дюнан в 82 года. Из мира он ушёл фактически таким же голым, каким и пришёл в него. По завещанию, прах покойника был развеян в неизвестном месте. Скромный набор вещей распределили между соседями по ночлежке. В своём завещании Дюнан категорически запретил устанавливать себе посмертные памятники, называть в свою честь улицы или каким-либо ещё образом увековечивать своё имя.
      
      Глава 175
      Восемь дней Дорандов безвылазно просидел дома в проклятой квартире. С мутными стёклами, выходящими на гаражи, с наполовину ободранными обоями, с протёртым тусклым линоле-умом. На звонки не отвечал, никаких интернетов, естественно. Он даже рад был отключиться от всего - пока его не обдало ужасом иррациональное ощущение чьего-то присутствия...
       За окнами по-декабрьски рано начало смеркаться. Однако пора выползать из своей норы, чтобы совсем не стухнуть. Напялил шерстяной спортивной костюм, взял лыжи.
       Пока зашнуровывал ботинки начался снегопад. До нового 2024 года осталось две недели. Хотелось ощущения праздника, тем более что сам министр сделал Дорандову неожиданный подарок своим волевым приказом вернув его на директорскую должность с загадочной формулировкой "до особых распоряжений". Только радости Герман не чувствовал. Он шёл к лесу дворами, чтобы ни с кем не встречаться.
      У грузовых ворот родного предприятия толпились большегрузы. А снег всё валил крупными хлопьями. Белой стеной, через которую едва различались в десяти шагах силуэты машин и людей. По сообщению Гидрометцентра, такого снегопада и таких низких температур - характерных больше для полярных широт, чем для Подмосковья - так вот, по данным синоптиков, такой суровой зимы не отмечалось за всё время наблюдений.
       Не удивительно, что в лесу Герман оказался один. Погода мало подходила для лыжной прогулки. Сумерки. Мороз. Не тронутая ни единым следом снежная целина. В такой сумрачный час и в такую негостеприимную погоду зимний лес скрывал свою величествен-ную красоту и наполнялся мрачными тенями. Но кто-то ведь должен быть первым, прокладывать лыжню для тех, кто пойдёт следом, идти против ветра, игнорировать страх перед хищниками. Даже между родиной и истиной выбирать истину...
       Ещё у самого входа в лес Герман обнаружил появившийся огромный билборд. Подойдя вплотную, он прочитал: "Сохраним леса - "лёгкие" нашего региона!" и подпись: "команда губернато-ра". Почти такой же плакат был недавно установлен примерно в полутора километрах отсюда, на перекрёстке, где когда-то давно проходила узкоколейка, и возивший добытый из болот торф паровозик пересекал улицу Калининградскую (паровозы уже лет семьдесят как тут не ходят и рельсы сняли, но соответствующие дорожные знаки, предупреждающие водителей и возможности появления паровоза, тем не менее остались). На том билборде был изображён умильный лисёнок с трогательным сообщением как бы от имени зверька: "Мы соседи", и призыв всё той же команды губернатора: "Сбережём дикую природу Подмосковья!". Именно тут по всей видимости и должно пройти "Шоссе орков" - автодорога, широкополосное шоссе, которую задумали проложить через заповедный лес златолюбивые дельцы. Сразу стало ясно: если власти начинали шумную рекламную компанию, якобы, с благородными целями, значит, под прикрытием "дымовой завесы" готовятся учинить очередную мерзость, это даже к гадалке не ходи.
      Так и есть.
      В глубине леса Герман то и дело натыкался на полузасыпанные снегом штабеля брёвен. Печальные свидетельства современного варварства громоздились буквально повсюду. Это были следы нашествия современных орков, вырубающих заповедные леса. Стволы ещё не сваленных деревьев были помечены намалёванны-ми краской литерами "ZOV" Нервы Германа в тёмном лесу до того были обострены, что ему даже почудился волчий ZOV голодного орка в глубине чащи...
      Это были те же самые орки, что уже второй год разрушали города в Украине и прошлись своими ордами по Сирии. И это были те же самые орки, что на предстоящих мартовских выборах готовились переназначить своего верховного Повелителя Зла, выдав ему мандат на следующие шесть лет правления. Им было вообще наплевать, что здесь особо охраняемая природоохранная зона федерального значения, ведь когда им что-то требовалось, они легко переписывали законы и сносили любой протест нормальных людей. У запуганного народа перед властью орков давно и прочно выработалось чувство страха и бессилия; малей-шее же проявление непокорности тут же вырубалось под корень.
       За два с половиной десятилетия правления орков во главе с Путиным, они уничтожили тысячи и тысячи гектаров лесов, в том числе в Московской области, отдав их под строительства дорог, элитного жилья, свалок и т.д. Но Верховному злу всё было мало и мало высосанных из страны триллионов и он отдал в аренду Китаю лучшие леса Сибири, Дальнего Востока. Продал наслед-ство, которое должно было перейти к будущим поколениям россиян. А довольные орды китайских хищников превратили купленные за бесценок территории в аналог марсианского пейзажа, что было отлично видно на публикуемых снимках из космоса.
       И вот эта чума докатилась до родных мест Дорандова. Город-ские власти во главе с непонятно откуда взявшемся в городе человеком с тонкогубым щекастым лицом эсесовского гауптмана - самопровозглашённым мэром Королёва Игорем Трифоновым, готовились прокладывать через весь национальный парк "Лоси-ный остров" четырёхполосную коммерческую автотрассу. Естественно, этот мелкий урка действовал не в одиночку, а был в сговоре с мафиозной шайкой в составе своего непосредственного пахана губернатора Воробьёв, "держащего" Подмосковье в качестве смотрящего прежнего губернатора Громова, и столичного "Крёстного папы" Собянина. Наплевав на робкие протесты королёвцев, шайка готовилась отхватить очередной крупный куш. Все эти чиновники и мэры были пришлыми чужаками, которые смотрели на Россию глазами конкистадоров, старающихся нахапать как можно больше золота и отбыть туда, где у них семьи, виллы, яхты.
       Вскоре по этим местам безжалостным путинским танком прокатится огромный дорожепрокладочный бульдозер с большой буквой "Z" на лобовом стекле и с орком за рычагами. В тиши высоких комфортабельных кабинетов уже распределены подряды и распилены бюджеты. Даже заранее приглашён на торжественное разрезание ленточки режиссёр Валерий Георгиев! Тот самый, что недавно был с позором уволен из Мюнхенского филармонического оркестра за поддержку Путина и его людоедской политики и в утешение назначен кремлёвским покровителем на высокооплачи-ваемую должность гендиректора Большого театра, для чего специально для Георгиева было освобождено место, а прежний худрук изгнан за протесты против войны; таким образом Георгиев стал сразу руководителям Маринки и Большого, то есть занял придворную должность директора Императорских театров при своём старинном друге-"императоре". Таким образом уничтоже-ние "Лосиного острова" должно сопровождаться музыкой Вагнера в исполнении оркестра дерижируемого маэстро Георгиевым, как это уже было в сирийском Алеппо, где, якобы, велась война с террором, что выглядело теперь, с позиций 2023 года, очень странно, ведь не могут же одни террористы воевать с другими (называя вещи своими именами). Зато теперь это олично вписыва-лось в картину интернациональных бандитских разборок за контроль над нефтяными полями и финансовыми потоками...
      Итак, к несчастью, всё было предрешено: последний чудом сохранявшийся островок девственной природы в регионе, "лёгкие" Москвы и Подмосковья, должен исчезнуть. Такова была природа власти "коллективного Путина" что он мог только убивать и уничтожать всё вокруг себя. А простеющих против строительства прибыльной для бизнеса автотрассы экологических активистов и обыкновенных жителей города несомненно пообещают закатать в асфальт, как уже закатали противников войны в Украине, и тех, кто осмеливался требовать честных и прозрачных выборов президента через два месяца в марте 2024 года.
      Так что ничего принципиально нового в России не происходило. Дикие джунгли, в которые превратилась страна после прихода Путина (современного Саурона), становились ещё мрачнее, тьма сгущалась, и никакого просвета. Истинный мордор.
      
      *
      
       "Древень бурчал и рокотал, точно про себя предавал Сарумана неизбывному, земляному, онтскому проклятию.
      - То-то я в толк не возьму, с чего это орки так осмелели и средь бела дня шляются у меня по Лесу. Давеча только я додумался, что виною тут Саруман: он давным-давно разведал все лесные тропинки, а я, дурак, раскрывал ему здешние тайны. Вот он теперь и хозяйничает со своими сворами. Деревьев на опушках порубили видимо-невидимо, а хорошие были деревья. Много оставлено бревен - пусть, мол, гниют сорокам на радость, а еще больше оттащили в Изенгард, на растопку тамошних печей. Нынче Изенгард все время дымится.
       Да чтоб ему сгинуть! Я с этими порубленными деревьями дружил, я их многих помню с малого росточка, с семечка, и голоса их помню, а теперь их нет, как и не было. Где была звонкая чаща, там торчат пни и стелется кустарник. Нет, я, видать, промор-гал. Запустил я свои дела. Хватит!
      
       Джон Толкин "Властелин Колец" (перевод Муравьё-ва)
      
      Глава 176
       Возвращался из леса Герман затемно. Сначала за деревьями и кустами Дорандов вдруг заметил поманившие к себе отблески, просвечивающие сквозь молочно-белый туман нескончаемого снежного заряда, а через пару сотен метров услышал голоса и смех, потом и весёлый треск сучьев в огне. И вдруг, словно по волшебству, посреди мрака леса возник огромный костёр.
       Первая мысль, что это те самые орки, что явились губить лес. Однако никакой трелёвочной техники, бензопил или штабелей из "трупов" свежесваленных сосен и елей, на открывшейся взгляду поляне видно не было. Это его немного успокоило.
       Вокруг гудящего, устремлённого ввысь игривыми языками рыжего пламени, костра сидело больше дюжины мужиков. Точнее их было точно как в сказке про 12 месяцев. Вот только в качестве топлива почти сказочные персонажи подбрасывали в огонь... книги!
       Когда Дорандов внезапно вышел из-за деревьев и приблизился к ним, лесные "книгоненавистники" почти разом повернули к нему головы, его встретили со строгим любопытством и едким, впрочем, беззлобным юморком.
      - На падчерицу с лукошком для подснежников вроде не похож, - задумчиво пробормотал один из мужиков, с удивлением оглядывая незнакомца.
       Герман добродушно отреагировал на эту и другую остроту про то, что, дескать, в такое время в лесу можно встретить лишь голодного волка, удирающего от него лося, да ассистирующего их забегу чокнутого физкультурника. Как и постарался скрыть эмоции по поводу сжигаемых книг, не желая напороться на ответную неприязнь незнакомцев, ведь у них было тепло, а он сильно продрог, особенно закоченели пальцы рук в перчатках и ступни ног.
      - А может ты браконьер, дядя? - весело поинтересовался у Дорандова молодой коренастый парень, глаза его сверкнули удальством силовика.
      - Я не, а вы случаем, не разбойники, уж больно похожи? - вернул шутку Дорандов.
       Мужики заржали. Оказалось, они местные егеря - стерегут лес в преддверии праздников от любителей срубить ёлочку нахаляву. Греясь на морозе не только теплом пламени, но и водкой, лесники оказались настроены дружелюбно и расположены принять в свою компанию чужака. Дорандову освободили место у огня, даже подстелили старый ватник на бревно, чтобы он мог сесть на мягкое. Предложили горячего чаю из термоса. Рассказали, что книги им свозят со всех городских библиотек после недавнего правительственного указа об изъятии из магазинов и библиотек сочинений непатриотичных писателей.
       Герман не отказался от предложенных лесничими 50 граммов спиртного для согреву. По телу распространилось приятное тепло. Запах огня и дыма от еловых дров, пощипывал глаза.
       Завороженно глядя на огонь, Герман размышлял о том, что редко когда зло проявляет себя настолько открыто и бесстыдно: обворовывает добрых людей - цинично протягивая им дешёвую конфетку, а затем под угрозой финского ножа раздевая догола; убивает, вырубает леса и загаживает реки, сжигает книги...и не удивительно, что даже персонажи из доброй сказки про двена-дцать месяцев вынуждены исполнять его работу.
       В сердце костра сверкали и переливались духом огня скрижали расплавленного белого золота книжных страниц, в звёздное небо поднимался вихрь искр, возвращая вечности мысли и идеи. Пузырилась лава несгораемых истин, и та же бессмертная сила не обжигающими искрами сыпалась с бездонного космоса. Словно наперекор баллистическими ракетами, которые накануне прямо из космоса падали на многострадальный Киев, на жилые дома, детские сады, больницы украинских городов. Одной из приоритет-ных целей для предновогодних ударов считались уже традиционно тепло-электростанции, чтобы украинцы околели в наступившие лютые морозы в своих ледяных квартирах, чтобы их больницы и школы превратились в ледники.
       Ощутив разливающееся по телу приятное тепло, Герман поинтересовался:
      - А что же вам дров начальство не даёт?
      - Э, дядя, - сверкнув пьяными глазами, слегка заплетающимся языком, отвечал Герману самый молоденький в компании "12-ти месяцев" паренёк, тянущий годками на "январь", - дрова нынче денег стоят, их наше начальство по-тихому кубометрами налево сбывает с секретных вырубок, а нам выделяют то, что нынче на Руси гроша ломаного не стоит.
      - Эй, "жених", попридержи-ка язык! - строго осадил болтуна бородатый мужик, явно тут "ноябрь" или даже "декабрь". И наставительно пояснил незнакомцу:
      - Генеральный курс - обратно, значит, взят на чистоту и целомуд-рие, как сказал нам Клим Открыткин.
       Герман кивнул, хотя понятия не имел, что за загадочная персона имеется в виду, кто этот таинственный Клим Открыткин.
      - А мы-то раньше думали что на хамство и разврат! - хохотнул, пытаясь схохмить "Жених", но мгновенно притух под суровым взглядом бородатого предводителя.
      - Чтоб без всяких там педерастов и иностранных агентов, - внушительно добавил бородатый, подбрасывая в огонь новую стопку "развращающих" россиян книг, среди которых острый взгляд Дорандова заметил недавно запрещённый Роскомнадзором роман "Лето в пионерском галстуке" Елены Малисовой и Катерины Сильвановой. Скандал с этой книгой был громкий.
       К опушке подкатил грузовичок, доставивший очередную партию запрещённого чтива для уготованного аутодафе. Вместе с водителем прикатила библиотечный работник, застенчивая барышня вполне интеллигентской наружности, с брекетами на передних зубах.
      - А вы к нам за ландышами или как? - встретил её "Жених". - Так это можно. И колечко устроим. Только перед ЗАГСом желательно хотя бы поцеловаться, надо же убедиться, что мы с вами друг другу подходим. Вас как к примеру зовут?
      - Лариса, - робко ответила библиотекарша.
      - А меня...
      - Женихом его кличут, - перебил нетрезвого балаболку более взрослый детина, тянущий на один из летних месяцев. - Вы с ним поосторожней: женилка у него выросла, а ума ещё требуется подождать. Вот вы к следующему Новому году снова подъезжайте, как раз в самый раз будет.
       Окончание фразы потонуло в мужском хохоте.
       Библиотекарша была очень смущена прибаутками лесников, стеснялась стальных пластин на своих зубах, а ещё больше того, что послана наблюдать за экзекуцией в духе "Берлин а`ля май 1933 год". Впрочем, она такая же жертва обстоятельств и сама не рада своей миссии.
       Официально под запрет попали произведения Бориса Акунина, Дмитрия Быкова и ещё нескольких авторов. Это случилось как раз накануне, 15 декабря 2022 года, когда власти официально признали все их произведения вне закона. "Генерат" (сокращённо от генерал-депутат) Андрей Гурулев был особенно красноречив по этому поводу. Таких бесноватых, хлебнувших человеческой крови и опьяневших, во власти было немало, и всё же некоторые упыри выделялись даже на общем фоне. Маньяк с багровой, то ли от запойного пьянства, то ли действительно от чужой крови, физиономией, а называя вещи своим именами, рожей людоеда из детской сказки, призвал власти не ограничиваться символически-ми кострами из литераторов. И начать, по словам генерата следовало с Бориса Акунина, ибо этот писатель активно выступает против войны и возрождения великой России, а значит он враг и подлежит ликвидации, где бы писака не укрывался - в Лондоне, Иерусалиме или Берлине.
       Такова была официальная позиция государства. Неофициаль-но же уничтожению подвергались произведения сотен авторов, среди которых даже такие классики как Ремарк, Солженицын, Салтыков-щедрин и так далее.
       Лесники не возражали, чтобы приблудный книгоман забрал из сваленной в сугроб кучи несколько книг. Это были два акунинских тома истории государства российского, Хемингуэй, Шаламов и Астафьев. Герман хотел бы спасти от сожжения ещё и Войновича, Виктора Некрасова, Юрия Бондырева, Василя Быкова, Аксёнова и многих многих других, если бы мог.
      
      Голожоповращение
      С праздничные предновогодние дни декабря 2023 года власти решили потешить общество изуверскими забавами, тем более, что через два месяца намечались президентские выборы. От идеи возводить в центре города "Ледяной дом" в духе Анны Иоановны отказались по причине старомодности, казней и отрубленных на потеху толпе голов тоже решили не городить (хотя к весне после теракта в Крокус-сити-холле, всё же не удержаться и порадуют народ отрезанным ухом одного из предполагаемых террористов) - с фронта и без того потоком шли гробы с покойниками. А вот поиздеваться над заумной интеллигенцией, которую простой люд не слишком жалует, выставить её в неприглядном шутовском свете - самое оно, решили в Администрации Президента РФ.
       Так состоялась черносотенная атака на остатки свободо-мыслия в русской культуре. По инициативе Министерства культуры РФ, состоялась большая замена в руководящем составе Союза театральных деятелей. Прежний руководитель цеховой гильдии заслуженный любимый народом артист и режиссёр Александр Калягин, получив на прощание за верную службу от начальства увесистый пинок под свой жирный зад, уходил кланяясь и клянясь в абсолютной любви к унтерпришебеевым во главе с Путиным. Совсем как персонажи произведений Гоголя, которых Калягин уйму переиграл за свой долгий актёрский век.
      Вместо недостаточно жёстких руководителей из старой элиты, смеющих робко защищать коллег и мягко спорить с властями по поводу репертуарной политики, были поставлены преданные власти чекисты от культуры во главе с не ведающим сомнений в своей пропутинской позиции культур-фюрером Владимиром Машковым. Постоянный ведущий главных патриоти-ческих шабашей первым украсивший фасад своего театр свасти-кой Z, и по совместительству приседать избирательного штаба Путина, заодно ставший президентом главного театрального фестиваля страны "Золотая маска", Машков сразу принялся за дело. В театрах по всей стране началась большая идеологическая зачистка. Продолжавшие идти спектакли без указания на афишах фамилий уехавших из-за войны режиссёров, драматургов, актёров, были мгновенно выброшены из репертуаров. Вместо них срочно ставились идеологически правильные пьесы; взамен нелояльных на главные роли вводились идейно близкие.
      Одновременно случилась почти булгаковская история со скан-дальной голой вечеринкой, организованной известной светской львицей Анастасией Ивлеевой, которая прошла 20 декабря 2023 года в модном у "селебритис" московском клубе Mutabor. Вход на тусовку был заявлен в приглашениях с дресс-кодом almost naked party ("почти голая вечеринка"). Гостей пускали по спискам. Некоторые попав внутрь обнажались полностью, другие оставляли "фиговые листки". На мероприятии присутствовали звезды первой величины, такие как "король отечественной попсы" Филипп Киркоров, Дима Билан, рэпер Джиган и другие. Также были приглашены блогеры-милионники и популярные медиаперсо-ны. Всего в списке гостей фигурировали 170 фамилий из числа сливок столичного бомонда.
       Скандал вокруг дежурной в общем-то светского пати разви-вался по законам фундаменталистской атаки. На первых порах всё происходящее выглядело в глазах организаторов и гостей мероприятия дурацкой шуткой маргинальных завистников. Первый позыв самоуверенной богемы послать моралистов-стукачей к чёрту потому что это же полная ерунда, о чём вообще речь. Первая реакция в "Телеграмме" организаторши голой вечеринки Насти Иевлевой: "Всем до свидания, ох уж эти нравоучители!". Первая реакция примы полусвета, королевы закрытых вечеринок, звезды скандала, самой гламурной тусовщицы страны Ксении Собчак: "Куда ходить с голой жопой - личное дело каждого". Ксюша это опубликовала на своей страничке в соцсети и одновременно произнесла вслух на камеру. Такова спонтанная реакция всегда умевшей ладить с властями путинской богемы, но это лишь начало культурной компании и скоро всем обвиняемым в "разврате" становится не до шуток. Привыкшие к определённой вседозволенности и вальяжности властей звёзды, не сразу поняли, что за невинную в общем-то шалость их ждёт суровая показа-тельная порка.
       Тут же появилось устрашающее видео с фронта, на кото-ром вооружённые до зубов штурмовики в грязно-коричневом камуфляже с глазами убийц в прорезях масок требуют жестко покарать "педераствующую" в тылу интеллигенцию, грозя в противном случае вернуться и устроить предателям ночь длинных ножей.
      Через считанные дни все участники вечеринки, включая почёт-ных ветеранов поп-сцены, заслуженных артистов России, чуть ли не на коленях будут приносить на камеру прощения у оскорблён-ного их поведением народа. Киркоров, Дима Белан, Лолита Милявская... Даже Ксюша Собчак! У которой в сложившейся при Путине сложной системе всегда был особый статус, ведь Ксюша номинально числилась членом клана Путина. Королева бала точно не рассчитывала, что её опустят вместе с остальными. Но и она подвергнута позорной экзекуции - вынуждена читать с испуган-ным покаянным лицом на камеру по телесуфлёру спущенный ей идеологами из Администрации президента текст.
      Другим приказано сделать то же самое.
       В своём покаянном ролике "король" отечественной поп-сцены Филипп Киркоров с заплаканной физиономией заявил, что заглянул на мероприятие "на пять минут", отметив, что в жизни каждого человека "бывают моменты, когда зашел не в ту дверь". "Я знал о мероприятии, получил приглашение, обещал прийти и пришел. Но не знал о характере событий, которые будут происходить за этими дверьми. И ушел", - божился артист и многословно объяснялся в любви народу и особенно воюющим с укранацистами "нашим ребятам".
       Выбора не было, либо ты каешься, либо тебя сносит широкое возмущение оскорблённой общественности, дерижируемой из Кремля. Перед глазами обкакавшиеся от страха артисты имели состоявшуюся сутками ранее процедуру гражданской казни писателей Бориса Акунина и Дмитрия Быкова, которых не просто отменили. Для расправы над непокорными деятелями культуры были задействованы прокуратура, налоговая, Следственный комитет и так далее.
      Клуб "Мутабор" закрыли, что выглядело обрядом изгнания бесов, странно лишь, что не окропили святой водой. Хамовниче-ский суд в Москве срочно принял иск от общественности к Насте Иевлеевой на миллиард рублей, которые ещё до приговора было решено перевести на нужны участников СВО.
       С артистами, которые регулярно клялись в верности вождю и публично одобряли затеянную им войну, тоже готовились разобраться по полной, даже после принесённого ими публичного покаяния. Глава Лиги безопасного интернета, дочка сенатора, и ябеда-рекордсменка Екатерина Мизулина (обожавшая, кстати, до начала карьеры примерной ханжи и борца за нравственность публиковать собственные откровенные фотки в Интернете), без которой тут явно не обошлось, торжествовала! По наводке заслуженной стукачки РФ главных "звёзд" тут же бросились "выпиливать" из уже отснятых на телевидении "голубых огоньков", пошли отмены приглашений на корпоративы - плохишей, принесённых в жертву молоху госидеологии, лишали законного заработка в самый жирный сезон год. Тем не менее фундаменталисты недовольно роптали что с виновными поступи-ли недостаточно сурово, надо-де было проявить жёсткость. Нелепый фарс всё больше напоминал фильм ужасов. Или бал у Сатаны...
      
       "Теперь снизу уже стеною шел народ, как бы штурмуя площадку, на которой стояла Маргарита. Голые женские тела поднимались между фрачными мужчинами. На Маргариту наплывали их смуглые, и белые, и цвета кофейного зерна, и вовсе черные тела. В волосах рыжих, черных, каштановых, светлых, как лен, - в ливне света играли и плясали, рассыпали искры драгоценные камни. И как будто кто-то окропил штурмующую колонну мужчин капельками света, - с грудей брызгали светом бриллиантовые запонки. Теперь Маргарита ежесекундно ощущала прикосновение губ к колену, ежесекундно вытягивала вперед руку для поцелуя, лицо ее стянуло в неподвижную маску привета.
      
      - Я в восхищении, - монотонно пел Коровьев, - мы в восхищении, королева в восхищении.
      
      - Королева в восхищении, - гнусил за спиною Азазелло.
      
      - Я восхищен, - вскрикивал кот.
       <...>
       Веселый ужин продолжался. Свечи оплывали в канделябрах, по комнате волна-ми распространялось сухое, душистое тепло от камина. Наевшуюся Маргариту охватило чувство блаженства. Она гляде-ла, как сизые кольца от сигары Азазелло уплывали в камин и как кот ловит их на конец шпаги. Ей никуда не хотелось уходить, хотя и было, по ее расчетам, уже поздно. Судя по всему, время подходило к шести утра. Воспользовавшись паузой, Маргарита обратилась к Воланду и робко сказала:
       - Пожалуй, мне пора... Поздно.
       - Куда же вы спешите? - спросил Во-ланд вежливо, но суховато. Остальные промолчали, делая вид, что увлечены сигарными дымными кольцами.
       - Да, пора, - совсем смутившись от этого, повторила Маргарита и обернулась, как будто ища накидку или плащ. Ее нагота вдруг стала стеснять ее. Она поднялась из-за стола. Воланд молча снял с кровати свой вытертый и засаленный халат, а Коровьев набросил его Маргарите на плечи.
       - Благодарю вас, мессир, - чуть слышно сказала Маргарита и вопросительно поглядела на Воланда. Тот в ответ улыбнулся ей вежливо и равнодушно. Черная тоска как-то сразу подкатила к сердцу Маргари-ты. Она почувствовала себя обманутой. Никакой награды за все ее услуги на балу никто, по-видимому, ей не собирался предлагать, как никто ее и не удерживал. А между тем ей совершенно ясно было, что идти ей отсюда больше некуда. Мимолетная мысль о том, что придется вернуться в особняк, вызвала в ней внутренний взрыв отчаяния. Попросить, что ли, самой, как искушающе советовал Азазелло в Алексан-дровском саду? "Нет, ни за что", - сказала она себе.
       - Всего хорошего, мессир, - произнесла она вслух, а сама подумала: "Только бы выбраться отсюда, а там уж я дойду до реки и утоплюсь".
       - Сядьте-ка, - вдруг повелительно сказал Воланд. Маргари-та изменилась в лице и села. - Может быть, что-нибудь хотите сказать на прощанье?
       - Нет, ничего, мессир, - с гордостью ответила Маргари-та, - кроме того, что если я еще нужна вам, то я готова охотно исполнить все, что вам будет угодно. Я ничуть не устала и очень веселилась на балу. Так что, если бы он и продолжался еще, я охотно предоставила бы мое колено для того, чтобы к нему прикладывались тысячи висельников и убийц, - Маргарита глядела на Воланда, как сквозь пелену, глаза ее наполнялись слезами.
       - Верно! Вы совершенно правы! - гулко и страшно прокричал Воланд, - так и надо!
       - Так и надо! - как эхо, повторила свита Воланда.
       - Мы вас испытывали, - продолжал Воланд, - никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенно-сти у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами все дадут! Садитесь, гордая женщина! - Воланд сорвал тяжелый халат с Маргариты, и опять она оказалась сидящей рядом с ним на постели. - Итак, Марго, - продолжал Воланд, смягчая свой голос, - чего вы хотите за то, что сегодня вы были у меня хозяйкой? Чего желаете за то, что провели этот бал нагой? Во что цените ваше колено? Како-вы убытки от моих гостей, которых вы сейчас наименова-ли висельниками? Говорите! И теперь уж говорите без стеснения: ибо предложил я.
       Сердце Маргариты застучало, она тяже-ло вздохнула, стала соображать что-то.
       - Ну, что же, смелее! - поощрял Воланд, - будите свою фантазию, пришпоривайте ее!
      
      
       Михаил Булгаков "Мастер и Маргарита", глава 23 "Вели-кий бал у сатаны"
      
      Глава 177
      Поблагодарив лесников Герман отправился дальше.
      - То, что на языке библиотечных чиновников застенчиво име-нуется "перемещением в хранилище" в крайнем случае "частич-ной утилизацией", называя вещи своими именами, является возвращением назад в варварство, - бормотал он себе под нос. - В гитлеровской Германии тоже начинали с сожжения книг, а закончили сожжением людей.
       Через пару километров Герман выбрался на расчищенную от снега дорогу, идущую вдоль бетонного забора с колючей проволо-кой и током высокого напряжения. За оградой располагалось родное предприятие "звезда-стрела". Как ни крути, а всё в жизни Дорандова крутилось вокруг завода, и завод этот упорно не хотел его отпускать от себя. Опять подумалось о том, что он, вероятно, человек конченный, ведь не случайно сам министр обороны вернул его своим распоряжением на эту дьявольскую мельницу. Не исключено, что с нею он обречён и сгинуть в адском пламени высшего возмездия, неважно откуда оно прилетит и каким будет. Как не крути, а наказания уже вряд ли избежать, слишком много дров наломано, человеческой кровушки пролито - за два года войны по самым скромным оценкам убито около полумиллиона человек с обеих сторон, а сколько покалечено, никто точно не знает. Кому-то придётся за это отвечать. "Коллективному Путину", а он, Герман Дорандов, и есть "коллективный Путин". Так что не исключено, что терпение Бога заканчивается.
      Если так, то пусть его первого за этой оградой настигнет нака-зание, ведь формально он всё ещё действующий директор завода... Всё так. Но в тридцати метрах от заводской ограды расположена закусочная "Ростикс", в ней часто полно молодёжи. Там же оживлённая заправка, а главное детский садик. Их-то за что?!
      Кто-то знает за что... Из последнего Герману врезался в созна-ние снятый кем-то из очевидцев на цифровой телефон большой плюшевый медведь, раскинувший лапы, словно реальный труп, на полу разбомбленного русской ракетой такого же детского садика в одном из районов Киева. Щемящая картинка. Такой вот предново-годний подарочек киевским детишкам от русских братьев в виде возобновлённого декабрьского ракетного террора.
      На перекрёстке Дорандов попал в толпу возвращающихся со смены рабочих. Неузнанный в темноте, он всматривался в лица коллег, кого-то из них видел лишь мельком, кого-то знает по имени. И в общем у большинства вроде как нормальные человече-ские лица, люди просто выживают в суровые времена как могут, кормят свои семьи, и большинство старается не думать о том, что причастны к преступлениям против человечности. Пусть они не разделят ответственность вместе с ним и с такими как он, обратился к Богу Герман. - Лишь бы была принята его искупи-тельная жертва, как действующего директора. А завод... что ж, пройдёт какое-то время и у большинства с глаз спадёт пелена, люди поймут, что работали на Зло. Возможно через несколько десятилетий это место сравняют с землёй и разобьют вокруг пруда на месте бывшего ракетного завода Парк Мира с обелиском жертвам преступной войны. От бывшей "Звезды" могут сохра-ниться лишь две синих жилых многоэтажки, что сейчас возвыша-ются в глубине заводской территории. Возможно их ещё долго по старой памяти будут называть домами убийц. Хотя многие, кто получил там квартиры, сами в чём-то жертвы и заложники. "Времена не выбирают, в них живут и умирают", написал поэт.
      Глава 178
      Раздевшись у себя дома в прихожей и поставив лыжи в угол, Герман прошёл на кухню согреть чаю, протянул руку к выключа-телю и застыл, ощутив знакомый озноб от чувства чьего-то присутствия, из-за которого он отправился на прогулку.
      - Эй, - тихо позвал Герман.
      В ответ ни звука.
      Зажёг свет. Достал из холодильника бутылку водки, купленную ещё для гостей, когда собирался в узком кругу отмечать своё назначение на должность директора, налил себе половину стакан, выпил, морщась, и с трудом продышался - так что выступили нехорошие слезы из глаз. Вспомнил, что в ящике стола должна лежать нераспечатанная пачка сигарет, которую он специально хранил как зарок готовности не развязываться и сдержать данное себе слово бросить курить и добиться зачисления в отряд космонавтов. Сколько воды с тех пор утекло. Где та мечта, где он сам тот благодушный романтик, не знающий ещё на что способен человек, чьи мечты вдруг начинают реализовываться...
       Почиркав спичкой о коробок, закурил - часто-часто, как школьник, жадно и будто неумело затягиваясь.
      Было тихо, в черной глади стекла Герман видел свое отражение: впалые щёки, провалы глаз, глаз убийцы: "Ну что, господин директор... а ведь никуда ты не денешься со своей адской мельницы. Завтра тебе снова позвонят и как миленький отпра-вишься на рабочее место, к которому приговорён пожизненно".
      Городок затихал, готовясь погрузиться в сон. Над головой у соседа-алкоголика уже второй день запой и похоже начинается белая горячка. То ли сосед сам болтает с наводнившими его однушку чертями, порождёнными бредом делирия, то ли бубнит круглосуточно работающий телевизор: "хрим...ухрым... угхым... будто похрюкивает кто-то, что-то смешное показывают по "ящику"? Скорее уж сам сосед, тоже нажравшись российской водки и российской пропаганды, блюёт в раковину. Похоже, так.
      От мысли, что всё же придётся идти на завод руководить Гер-мана самого замутило. Прохладный, отлично кондиционирован-ный воздух директорского кабинета показался Герману вонючей загаженной уборной, где среди крови и блевотины ему уготовано "завидное" место. Радостные свиные морды выглядывали оттуда. Похожие на упырей. Коллеги. Соратники. Хрюкают в нетерпении заросшие жёсткими волосами рыла. Морщатся пятачки с дырами смрадных ноздрей. Они - жаждут, чтобы молодой директор всё-таки взялся за ум и наладил дела в их "свинарнике", он хотят новых заказов и прибавки зарплат, они ждут с нетерпением, когда главный свин вернётся, чтобы начать руководить в полную силу и тогда можно будет - отличиться. Он принадлежит только им. Бог уже отступился от него. Они протягивали к Дорандову копытца. И никакой нательный крест, никакие иконки, не могли отстранить Дорандова от дружеских собственнических объятий сослуживцев.
      
      Глава 179
      В этой жизни он, как в ловушке, подумал Герман. С одной стороны дьявольская мельница, которая будет держать его при своих жерновах, пока не сточит духовно, после чего перемелет самого. С другой стороны "Шагомер", подсадивший восторженно-го лоха на себя, вынудил проиграться в пух и прах и теперь высасывает последние соки включившимся счётчиком процентов. Безнадёга. Карма! Ломать ей его, пока не обломать в костную муку. Потому что он понял, что не спроста кто-то купил его на Бирже с потрохами, ведь он давно видел, куда всё идёт, а соско-чить так и не смог. И не он один такой наверняка, не первый и не последний, который желает всего и сразу, а остаётся мокрым пятном на асфальте.
      Герман криво улыбнулся и подумал, что, может засадить ещё сотку водки, да отправиться спать, хотя сна пока ни в одном глазу, - потянулся было к стакану, но тут отчётливо щёлкнули выбитые пробки на электрощите в прихожей, одновременно погас свет.
      Герман вышел с кухни и замер. Похолодело в груди, холодок пробежал по спине, заныло в затылке, в ушах зашуршало, словно от сильного притока крови. Лёгкие почти невесомые шаги могли принадлежать только одному человеку! Он мгновенно узнал её дыхание. Только спокойно. Только без паники. Только не надо думать что вот у сам допился до белой горячки. Как и сосед сверху.
      - Ты где? - тем не менее тихо позвал он.
      Невыносимо родной, такой милый по-детски задорный смех подтвердил, что ему ничего не померещилось.
      - Тут, - так же шепотом отозвалась жена.
      Появилась знакомая тень на стене комнаты.
      - Ты где? - снова спросил он, задыхаясь от накатившего сча-стья.
      - Я здесь, - лучащимся нежным озорством отозвался машин голос.
      Мужчина тоже засмеялся, словно мальчик, чьё заветное жела-ние исполнилось. Для полного счастья ему не хватало её тепла, тепла её такого родного близкого тела, запаха, который он никогда не забывал. Больше всего на свете Герман мечтал заключить жену в объятия.
      - Как хорошо, что ты пришла. Мне тебя очень не хватает. Знаешь, я постоянно думаю о тебе.
      - Знаю, -со спокойной доброжелательностью отозвалась из мрака Маша.
      - Но где же ты?! Я должен видеть твоё лицо. Теперь, когда ты снова рядом, я знаю, что смогу найти выход...ты всегда, твоё присутствие в моей жизни, давало мне мудрость, уверенность, в общем, теперь всё у нас наладится...
      От волнения задыхаясь, он не мог выразить всё, что чувствовал, не хватало слов и ясности формулировки.
      - Я пришла в последний раз попрощаться, - в её голосе отчётли-во прозвучала грусть.
      Отблеск луны наконец высветил из мрака её лицо. Маша улыб-нулась, мягко неестественно морща лицо. Так могла бы выражать радость надувная резиновая кукла. Германа прошибла дрожь от этой улыбки. Вдруг дошло: здесь что-то не так. При жизни Маша так жутковато не улыбалась.
      Стало тоскливо. И одновременно накатил стыд за возникшую брезгливость. Усталость. Разочарование.
      "Несчастная Маша, - сказал себе Герман. - Разве она виновата, ведь смерть никого не красит... А всё же правильно ты поступил, Дорандов, что при жизни скульптора не принял предложение Мурра воскресить свою Галатею, а то пришлось бы как-то приспосабливаться к жизни с отреставрированной нежитью, из вежливости, из сострадания, в память о пережитом счастье. Спать с ней в одной постели - и маяться от отвращения к ней и к себе. Кто сказал, что мечта - всегда счастье? Ни хрена она не счастье, особенно, если разобраться по-настоящему. Бестолковая блажь - это ещё может быть. Бестолковая, мучительная, угнетающая мистификация. И извращённая. Сложная. Это у нормальных людей сбывшаяся мечта - счастье. А у нежитей. Он ведь сам в некотором смысле нежить ходячая. Как Путин. Как министр Шойгу. Как президент корпорации "Тактическое ракетное вооружение" Поносов. Как певец войны Шаман. Как все эти гиперворы и гиперубийцы. Это он - того, что-то напутал, когда обрадовался приходу жены...
      
      Маша ушла. Герман стоял у окна и провожал взглядом её удаляющуюся в тусклом свете уличных фонарей тонкую фигуру. Он знал, что уже никогда больше не увидится с женой, даже после смерти, даже если там за гробом действительно что-то есть... Так что вот так - ещё минута другая и Маша растает навсегда в снежном тумане декабря 2023 года. Герман не знал, откуда взялось в нём это чувство угасания последней надежды. Вроде бы все выглядело как уже бывало с ним не раз после её смерти - то ли наяву, то ли во сне: появившаяся ниоткуда Маша уходила в никуда. Игры измученного горем разума, дрема наяву, попытки зацепиться за зыбкую реальность. "О чем, я, собственно, беспокоюсь? Всё может обратиться прахом, но несколько родных образов - то немногое, что у меня не отнять, хотя бы из высшего сострадания, ибо даже Гитлеры, Сталины и Путины вправе надеяться на последнюю милость Всевышнего... Просто надо было вызвать ей такси до кладбища, - странные мысли ворочались в голове Дорандова. - В такой поздний час девушке не стоит ходить одной". Улица действительно выглядела как-то зловеще. Хотя не видно было окрест никого. Ведь действительно - ни единой живой души. Как все вымерло. Странно. Словно уже на кладбище. Герман вдруг понял, что дело именно в этом. В той пустынности, убитости российской жизни, которая и порождала ощущение надвигающейся пустоты.
      
      Глава 180
       В дверь квартиры позвонили. Герман никого не ждал в гости. Он бесшумно прокрался в прихожую и заглянул в дверной глазок. Оказалось без звонка приехала Наталья. В своём любимом прикиде мотоциклиста. Только новая кожаная куртка украшена нашивками, исчерченными значками непонятных рун. Выпендри-вается. Интересно, зачем ей вся эта магия. И вообще зачем она приехала без звонка. Герман не почувствовал ни малейшей радости от её внезапного визита и это вызывало в нём угрызения совести, всё-таки когда-то он добивался этих отношений. "А если притвориться что меня нет дома?" - пришла ему в голову мысль, показавшаяся очень соблазнительной, - просто на цыпочках отойти и никак не реагировать, и не отвечать на телефонные звонки, через полчаса ей надоест звонить и она уйдёт, а потом можно будет придумать какую-нибудь легенду почему так случилось... Стоп. Что за вздор лезет мне в голову, боже мой! Чем Наталья заслужила такое отношение!".
       Дорандов поспешно, словно всё ещё боясь передумать, закрутил ручки замков.
      - Привет, Наташ. Рад тебя видеть. Это что твой новый прикол таксистский, - он оглядел её необычный наряд.
      - Привет Гер. Извини что так поздно и без звонка. Если честно, боялась что ты скажешь: не приезжай. А мне обязательно надо тебя увидеть, и поговорить. Можно зайти?
      - Заходи, конечно, - Герман заставил себя улыбнуться и посторо-нился, пропуская гостью в дом.
      - Ты как будто мне не слишком рад, - скользнув по его лицу цепким взглядом, определила подруга.
       Герман прибавил радости на лице и постарался чтобы собствен-ный голос звучал бравурнее:
      - Почему ты так решила. Тебе показалось. Заходи. Что-то случилось?
      - Я соскучилась - пояснила она и на губах ей появилась интригу-ющая улыбка.
       Тут требовалось зеркально отразить её слова собственным энтузиазмом, а чёртов энтузиазм если и был, то его ещё требова-лось достать из заморозки и долго размораживать.
      - Эээ... классно.. но признаться я сегодня сильно устал.
      - С чего это? На работе тебя не видели уже вторую неделю, - обиженно надулась подруга.
      Герман насторожился:
      - Откуда тебе это известно?
      - Я звонила твоей новой секретарше.
      - Ты! Зачем?
      - Твой телефон постоянно выключен. Я волнуюсь.
      Герман картинно шлёпнул себя ладонью по лбу:
      - Ах да! Забыл тебя предупредить.
      - Ты в запое? - Наталья приподнялась на носках, чтобы через его плечо заглянуть на кухню, искоса покосилась на любовника и констатировала: - От тебя пахнет спиртным.
      - Просто выпил пятьдесят граммов перед сном. И чтобы не заболеть, я ходил вечером на лыжах.
      - О, спорт, это хорошо! - оценила подруга, передумав обижаться.
      В выражении её лица наметилась непонятная Дорандову реши-мость.
      - Ну, что будем делать?
      - В каком смысле?
      - Ты мне крупно задолжал, - пояснила "Серёга" и взглянула так, что до Германа мгновенно дошло: лирическая часть закончена, начинается предельно деловой разговор.
      - Не понял.
      - Я поясню. Ты взял не своё. Дело в том, что подключение к программе жёстко лимитировано. Мурр обещал подключить меня к "Шагомеру", ведь я его племянница.
      - Ты?!
      Молодая женщина усмехнулась:
      - Не родная кровь, конечно. И всё же родня, хотя и дальняя. Я очень рассчитывала что дядюшка поступит со мной по-родственному. А он, воспользовавшись своим правом передать собственное место наследнику, почему-то подключил чужака.
      
      Глава 181
       Герман был поражён и молча переваривал услышанное.
      - Понимаю, ты удивлён, - снова заговорила Наталья. - И это только начало твоих удивлений. Слушай дальше. Буквально накануне вашего с Мурром знакомства мы сильно разругались с дядюшкой. Потом он исчез на несколько дней. Я стала волноваться, постоянно звонила ему. А он не отвечал, прямо как ты в эти дни. Когда объявился, сказал, что имел крупные неприятности с некими людьми не уточняя детали. Мы вроде бы померились. Я надеялась что все наши с ним договорённости по-прежнему в силе. А он вдруг огорошил меня сообщением, что встретил классного парня, которому многим обязан, и решил его подключить к системе.
      Неприятные воспоминания заставили женщину скрипнуть зубами, давая волю своему раздражению она выругалась и заговорила резко:
      - Старый свихнувшийся козёл поставил меня перед фактом! А ведь знал, в какой я трудной ситуации. Ведь мне почти ничем не помогали, когда я прикатила из своего Екатеринбурга сюда. Дядя меня точно не баловал. У него принцип: каждый должен прогры-заться в этой жизни самостоятельно. Остальной родне вообще по барабану как я устроилась в Москве. Знаешь, чего мне стоило добиться от Мурра обещания подключить меня к Системе?
       Наталья выглядела рассерженной. Пожалуй, даже разъярённой тем, как с ней обошлись. Под её пристальным взглядом Герман с трудом преодолел желание опустить глаза, словно нашаливший ребенок. Если говорить правду, он восхищался ее стремлением восстановить справедливость. Хотя как это сделаешь теперь?.. Выпить бы. На кухне осталась недопитая бутылка водки.
      - Ну извини. Я не знал, что перешёл тебе дорогу, - хриплым голосом сказал он.
      Глаза Натальи ничуть не потеплели:
      - Извинений тут мало, - таксистка пожала плечами.
      Голос её звучал неприятно, резко. Оказалось, он почти не знал её истинную.
      - Так наше знакомство не было случайностью? - догадался Герман.
      - А мальчик решил, что очаровал симпатичную извозчицу с первой минуты? - поддразнила Дорандова Наталья, и, насладившись его замешательством, снизошла до пояснения, как дело было: - Я притворилась, что не обижена на дядюшку. И Мурр согласился устроить наше знакомство. Я сказала, что хочу увидеть человека, который спас любимого родственника. Мурр даже не возражал, когда узнал, что я без его разрешения всё-таки сумела самостоя-тельно подключиться к системе.
      - Вот видишь, я был вполне искренен с тобой с первой минуты, и потом обсуждал многие вещи как с близкой подругой. Я не стал скрывать от тебя, что пользуюсь "Шагомером", и даже не разозлился, узнав, что ты злоупотребила моим доверием и без спроса подключилась к программе.
      - А ведь это случилось вовсе не в "Гагарине", как я тебе сказала, - с чувством собственного превосходства заявила Наталья. - А значительно позже. Я имитировала, что пользуюсь приложением - надо было сыграть, чтобы ты поверил, что я посвящённая, что я своя. Это был спектакль. Как спектаклем был наезд на тебя депутата и разборка с полицией. Я им заплатила, чтобы они изъяли у себя смартфон. Правда, у нас оставались сомнения, согласишься ли ты под давлением сообщить полицейским пароль доступа к содержимому своего смартфона. Но в итоге, как знаешь, всё прошло как по нотам.
       Вглядываясь в лицо Натальи, Герман пытался понять причину столь глубокой её неприязни:
       - Не понимаю, какие у тебя претензии ко мне лично. Ты ведь получила, что хотела?
      Женщина рассмеялась, но в смехе ее отчётливо слышалась издёвка над его наивностью.
      - Так в чём тогда проблема? - настаивал Герман, желая получить ответ.
      - Проблема в том, что "Шагомер" - клуб для избранных. Допустив в сообщество человека со стороны Мурр подложил мне свинью.
      - И ты решила со мной разобраться?
      - Вначале я разобралась с Мурром, - с ледяным спокойствием сообщила "племяшка" архитектора. - Надеюсь перед смертью дядюшка всё-таки догадался обо всём и понял как виноват передо мной.
      - Так это была ты! - пробормотал потрясённый Дорандов.
       Они обменялись выразительными взглядами, её показался Герману откровенно людоедским. Мужчина нахмурился, испытав неприязнь и одновременно острое любопытство в отношении женщины напротив, которую оказывается совсем не знал. Ранее он полагал, что это роковой несчастный случай в реанимации прикончил архитектора, а выходит так, что там тайно поучаство-вала рука опытного специалиста по мокрым делам.
      - Впервые встречаю такую как ты...неужели тебе не было жаль несчастного чудака?
      - Сейчас речь не об этом сумасшедшем, а о тебе, - с улыбкой превосходства, не спускала с него пытливого взгляда собеседница.
      Наталья скрестила руки на груди:
      - Итак, твой долг компенсировать мне все издержки.
      - А поконкретней можно?
      - Пожалуйста! Тебе придётся возместить мне упущенную по твоей вине прибыль, кажется так это называется на юридическом языке.
      - И что я должен сделать?
      - Для начала вернёшься на службу. Отработаешь свой долг и мы в расчёте. Должность директора ведущего оборонного предприятия прекрасно оплачивается. И всё же это копейки по сравнению с теми деньгами, которые ты будешь иметь, когда примешь предложение главного заводского особиста Крытова.
      - Откуда тебе известно о Крытове?
      - Не забывай, Система оперативно информирует своих VIP-клиентов о всех прибыльных кейсах на горизонте. Теперь ты мой самый прибыльный кейс.
      
      Глава 182
      - Между прочим, можешь поблагодарить меня, - сказала Ната-лья, разглядывая свои лакированные коготки.
      - За что ещё? - угрюмо пробормотал Герман.
      - Ведь это я устроила, - конечно же, с помощью нашего всесильно-го помощника, - твоё экстраординарное восстановление в должность директора, что после той гадкой истории, которую ты учудил, согласись, осуществить было очень непросто. На наше счастье такие люди, как Сергей Кужугетович Шойгу, почти с головой погрязли в смертных грехах и весьма податливы манипу-лированию "заряженных" необходимой информацией трейдеров с Биржи. Только не вздумай снова выкинуть какой-нибудь фокус, не забывай, что теперь ты моя инвестиция! Завтра же возвращайся на работу! В накладе тоже не останешься. Со временем выкупишь свой долг обратно.
      - Извини, но я завязал и с заводом, и с Шагомером тоже.
      Как только Наталья услышала это, она принялась хохотать язвительно и злобно:
      - Как это завязал?! - сквозь смех, спросила она, - Ты всерьёз?
      - Куда уж серьёзней.
      - Эй, всё ведь не так однозначно! - с издевательской усмешкой произнесла циничная бестия, повторяя мантры известных телепропагандистов Кремля Ольги Скобеевой, Екатерины Андреевой с Первого канала и прочих продажных мразей.
      - Куда уж однозначней! - отрезал Герман.
       Время сомнений и самоуговоров для него закончилось. Примеров того, что его страна, патриотом которой он всегда себя считал, твёрдо выбрала сторону зла, было более чем достаточно. Пожалуй, самый недавний случился 23 октября этого 2023 года, когда натасканные инструкторами ФСБ и ЧВК Вагнер головорезы из террористической организации "Хамас" преодолели защитное заграждение на палестино-израильской границе. Цель вторжения была одна - убить как можно больше безоружных мирных граждан до того как им на помощь подоспеет израильская армия и полиция. Для этого террористы вначале атаковали концерт электронной музыки где собрались тысячи далёких от всякой политики молодых людей. Исламисты без разбора убивали всех, кто им попадался, и лишь некоторых захватывали в заложники для будущего торга с правительством Израиля.
       Затем хамасовцы растеклись по десяткам мирных посёлков и городков. Они врывали в дома, насиловали, убивали, взрослых, детей, стариков. Так называемые "борцы за свободу палестинского народа" творили средневековые зверства: пленников живьём резали на куски, обливали керосином и поджигали; варили в котлах грудных младенцев. Эти нелюди словно соревновались между собой в жестокости.
       Когда стали широко известны подробности рейда, то весь мир содрогнулся от ужаса. Между тем лидеры этой армии убийц через считанные часы после начала атаки прибыли не куда-нибудь, а в Москву - отчитаться перед Путиным и получить его благодар-ность. На кадрах протокольной службы Кремля было хорошо заметно, как Путин рад бородатым гостям, как доволен случив-шимся. Ещё бы! Ведь с помощью палестинских союзников ему удалось отвлечь внимание цивилизованного мира от войны в Украине; Киев стал меньше получать от Запада оружия, которое срочно потребовалось готовящемуся мстить Израилю. Таким образом у Путина появилась реальная возможность наконец разделаться с упорно отказывающимся сдаваться славянским соседом.
       В XXI веке зло перестало скрывать свою сущность и особо напрягаться притворяясь добром. Ведь если ваше дело правое и вы убеждённый борец за справедливость, вы не станете воевать с мирным населением, используя бесчеловечные методы - сжигать пленников заживо, отрубать им головы и конечности, подвергать массовым изнасилованиям и гордо запечатлевать результаты своей "священной" борьбы чтобы выложить в Интернет. И вам, естественно, в голову не придёт добиваться ещё большей любви и покорности народа, который вы в очередной раз только что нагло "нагнули" на выборах, присвоив себе воровством и обманом 90 % голосов россиян, расстреляв "в благодарность" этот самый народ в упор из автоматов "Калашникова". Но именно так зло и поступило уже третий день после сфальсифицированных президентских выборов - организовав отвратительнейший теракт в центре собственной столицы и выдав массовую резню безоружных москвичей в крупнейшем концертном зале РФ "Крокус-сити", за теракт исламистов и якобы стоящих за ними американцев и украинцев. Но проблема торжествующего зла в том, что, привык-нув к безнаказанности, оно теряет желание особо маскироваться, поэтому организованный злом кровавый "пикник" в ближайшем Подмосковье оказался столь непрофессиональным, что даже самые глупые и подслеповатые разглядели торчащие уши ФСБ и догадались, кто на самом деле стоит за людоедским спектаклем. В народе трагедию, унёсшую сотни невинных жизней, так и прозвали - "рязанский сахар-2". Только злу плевать на мнение "мяса", которое должно быть ещё благодарно, если пока не пущено целиком на фарш.
       В который раз злом цинично разыгрывалась карта "реальной" геополитики, на кону большие деньги.
       Когда где-то начинало твориться что-то отвратительное и бесчеловечное - можно было почти не сомневаться, что за кулисами событий стоит один и тот же человек, ставший после Гитлера персонифицированным олицетворением зла. Ведь Россия Путина - важнейшая часть новейшей оси зла Тегеран-Пхеньян-Москва. Террористически-мафиозный интернационал. И пока зло побеждало, что делало предложение присоединиться к нему не таким уж кабальным условием и даже крайне выгодным.
      - Извини, но я не стану плясать ни под чью дуду, - поставил точку в обсуждении Дорандов.
      - Ты кажется плохо понимаешь, мальчик: у тебя просто не осталось выбора. Либо ты будешь играть по жёстким правилам Системы, либо...
      - И что ты сделаешь, если я откажусь? Уничтожишь меня? Так я уже... - дав понять, что разговор закончен, Герман отвернулся от незваной гостьи, собираясь вернуться на кухню, и бросил через плечо:
      - Уходи.
       Внезапно Наталья напрыгнула на него со спины, в шею Германа впились её твёрдые холодные пальцы. Они были тонкие но очень крепкие, словно из стали - сжали ему горло с такой силой, что чуть сразу не раздавили гортань. Острые когти вонзились ему в шею. Герман бился отчаянно, выгибался дугой, но та, которая оседлала его, словно необъезженного жеребца, вцепилась в него так, что не скинешь. Очень хрупкого вида девица оказалась невероятно могучим и цепким существом.
      - Подчинишься? - злобно шипел на ухо голос.
      - Пошла вон!
      - Смирись, теперь ты мой раб!
      Он пытается закричать, но из горло вырывается лишь слабеющий хрип.
      - Нет!
      - Это твоё крайнее слово?
      - Да!
      - Ну и дурак же ты! Стал бы богат и знаменит, как пранкеры "Вован" и "Лексус", - как сыр бы в масле катался на казённых барышах. Вместо этого глупо сдохнешь.
       Затылок Германа словно взорвался, он почти мгновенно потерял сознание, не успев сообразить, была эта пуля или сильный удар электрошокером.
      
      Глава 182
       Сознание вернулось к Дорандову почти сразу, только теперь он ощущал себя в каком-то ином качестве, к этому состоянию требовалось привыкнуть, и Герман лежал, не шевелясь, и внимательно присматривался к себе новому и окружающей обстановке. Между тем Натальи поблизости уже не было, она покинула его квартиру, напоследок прикрыв за собой входную дверь.
       Зато из комнаты в коридор, где лежало тело хозяина квартиры, заглядывали двое неизвестных. Вроде не соседей или жуликов они мало смахивали, тогда кто такие? Вообще-то по всем законам физики и биологии Герман видеть их не мог, ибо лежал на полу ничком, уткнувшись лицом в пыльный половик. Тем не менее, он прекрасно их видел. Двое полупрозрачных типов, появившихся из глубины квартиры, внимательно рассматривали тело на полу и о чём-то тихо переговаривались.
      - Кажется с ним всё, - проговорил один.
      - Вот ведь люди! Живут себе не умея даже заглянуть за гори-зонт ближайшего будущего. Вчера он свысока поглядывал на других, как на своих потенциальных клиентов, а сегодня сам стал клиентом.
      - Клиентом на утилизацию, - усмехнулся один из неизвестных.
      Если происходящее и было страшным сном то очень реали-стичным.
      - Вечно ты, Вьюн торопишь события! Ну сколько тебе ещё напоминать, что мы только исполнители. Наше дело доставить, а решать с ним будут другие.
      - Ага, Ваше сиятельство, ещё скажите, что не всё так однознач-но.
      Фигуры их выглядели очень причудливыми. Какие-то полупро-зрачные, словно сотканные из воздуха. Один был очень худой и длинный, второй напоминал пончик.
      Они подошли, взяли Германа за руки-за ноги, перенесли на диван. Скрипнул под его телом старый топчан.
      - Пусть отлежится немного перед дорогой, свыкнется, - участ-ливо проговорил длинный. - По инструкции, конечно, вновь преставившихся не положено оставлять на месте ни минутой дольше, чем требуется для технических манипуляций - извлечения из петли или из-под колёс сбившей человека машины, - бормотал виновато длинный. И Герман догадался о причине ее смуще-ния: этим потусторонним сущностям, во всяком случае одному из них, не чуждо было сочувствие.
      - Вот вы всё поучаете меня, синьор Сансаров, а сами жалеете всякого грешника, - упрекнул напарника маленький и толстый.
       - Что с них взять, тоже ведь люди, - со вздохом ответил ему длинный. - Почти все они в России грешны, - такими уж рождают-ся на этой проклятой земле, - что обречены на грехопадение: то на грязные деньги позарятся, то на красивую железку на ленточке, то на лживые посулы... А в итоге выходит , что почти каждый оказывается - либо стукач, либо палач. А сейчас у них как раз очередное урожайное время на подлецов "по ошибке".
      - Вот начнут расходы за каждый час передержки в чистилище этих "неположенных" вычитать из жалованья эвакуаторов, - пробурчал о своём толстячок. - Вмиг перестанете сочувствовать их "ошибкам".
      Длинный только сгорбился виновато, ничего не стал отвечать.
      - Скажи ему! - толстячок требовательно, с лёгкой брезгливостью, указал коротким как сосиска пальцем на Германа: недолюбливал таких, как он.
      - Да подожди ты, Вьюн! Даже сбитой грузовиком собаке требуется немного времени, чтобы справиться с ужасом, пережитым в мгновения смерти, а тут человек!
      - Опять вы сантименты разводите! - бесстрастно возразил толстячок и напомнил, что грешникам не положено лёгкой спокойной смерти и оказывать им сочувственный приём тоже не положено.
       Герману показалось, что он разглядел глаза толстяка: холодные и одновременно яростные. Такие он видел у волков, когда бросались на людей во время охоты. У человека - никогда.
      Долговязый снова не ответил, но в полном любви и сострадания взгляде его явственно читался ответ.
      - Добрым хотите быть, сеньоре Сансаров? - сказал ему толстячок; даже не сказал - пропел издевательским тоном. - Чутким? Хорошим со всех сторон.
      - Хочу, - спокойно согласился длинный. - А ты не хочешь?
      - Нет! - толстячок стоял у ног Германа, и шевелил покатыми плечами, будто грузчик, цели которого предельно приземлённы. - Лично я хочу поскорее выполнить свою работу! Мне на не надо, чтобы сверху за мной наблюдали с умилением и когда-нибудь возможно предложили более чистенькую и приятную работу. Меня вполне устраивает эта.
      - Пусть клиенты мучаются, значит?
      - Да! - охотно подтвердил толстяк. - Я эвакуаторщик, работник труповозки, а не райский ангел, и делаю всё по инструкции.
       Длинный захлопал пушистыми ресницами, которые вдруг стали мокрыми, переводя растерянный взгляд с напарника на вытянув-шееся на старом топчане тело.
      - Послушай, Вьюн, у молодого человека нет подходящей обуви, его новые зимние ботинки побывавшая здесь до нас молодая бестия зачем-то забрала с собой, - прошептал севшим внезапно голосом высокий. - Ему хотя бы до вагона как-нибудь дойти, а уж в поезде доедет...
      - Обувь найдем, - отчеканил толстяк. - Найдем!
       Легкий треск послышался со стороны кухни, будто крутанулась часовая стрелка по циферблату настенных часов. Герман интуи-тивно догадывался, что его участь уже где-то наверное решена, эти двое его не оставят тут. Страх перед предстоящей ему неизвестно-стью охватил Дорандова. Что его ждёт? Точно, что ничего хорошего. И ведь ничего исправить уже нельзя. Как ни крути, а наворотил дел ты порядочно. Молить о пощаде Герману заранее было противно. Да и бесполезно это. Он может сделаться дрожащей сломленной тварью, если ему дадут слово. Может пытаться хорохориться и убеждать, что ни в чём не раскаивается, но в любом случае с ним поступят по его заслугам. Сам себя он уже приговорил. А можно ли хотя бы сохранить остатки самоува-жения? Наверное: принять всё как есть. Ты не должен поддаваться жалости к себе и цепляться за остатки призрачной надежды. Вопреки всем страхам надо подняться в полный рост и с достоин-ством пройти вероятно последний свой путь. И чтобы тебе не объявили в качестве приговора на финише, принять это с гордо поднятой головой и лёгкой улыбкой. Лучшего финала не дано.
       Из мрака выплыл исчезнувший на время из поля зрения Дорандова округлый силуэт Вьюна. Торс его окутывала тень, а сидящая прямо на мясистых плечах квадратная голова еле виднелась в сумраке комнаты.
      -Где ты был? - рассеянно спросил его напарник.
      - Обувь искал, - удивлённо ответил толстяк и похвалился. - И добыл! Через пять минут выходим.
       Он со стуком швырнул на пол поставленные Германом под батарею для просушки лыжные ботинки.
      - Вставай, хватит разлёживаться! - эти слова были обращены к Дорандову. Уговаривать его не потребовалось.
      
      Глава 183
      Германа вывели из квартиры в подъезд. Здесь с его конвоирами или провожатыми случилась неожиданная метаморфоза - на долговязом добряке появился костюм Деда Мороза, а на его низкорослом рыхлом напарнике снегурочки. Оказалось, каким-то чудом уже ночь наступающего 2024 года. Герман по прежней своей прижизненной привычке подивился летящему галопом времени и порадовался, что покидает пустую холостяцкую квартиру в которой не для кого было даже нарядить ёлку.
      Они вышли на улицу и пошли. Ночь была уже черна. Над головой по-мартовски дышало тёплым ветром и влагой декабрь-ское небо. Странная тишина, будто за деревенской околицей. Когда переходили улицу Дзержинского не увидели ни одной машины, хотя такси и скорая помощь с расположенной поблизо-сти подстанции обычно мотаются тут в любое время дня.
      Прямо через дорогу светилась праздничной подсветкой неоклассическая громадина Дома культуры "Костино". На площади перед ДК одиноко высилась новогодняя ель, украшенная белыми и синими звёздами, которые моргали как-то невесело, будто из-за проблем с электричеством. И тоже ни души. Только праздничная площадь сильно замусорена бутылками, хлопушками только что веселившейся здесь толпы. Совсем недавно здесь гуляли сотни людей, к которым уже обратился с громадного плазменного экрана президент Путин, порадовавший народ тем, что за два года войны им убито 500 000 украинцев. "Мы с вами уничтожили полмиллиона врагов, - вкрадчиво обращался к народу любимый им президент, - мы истребляли их в окопах и блинда-жах, в квартирах и бомбоубежищах, больницах и роддомах. Мы славно потрудились. Знаю, что многие из вас в прошедшем году повысили своё благосостояние. Кто-то смог наконец осуществить давно откладываемый из-за отсутствия средств ремонт дом, а кто-то купил для семьи новую квартиру. Кто-то приобрёл автомо-биль... Желаю в новом году всем нам исполнения наших заветных желаний, прежде всего побед".
       Народу Путин пообещал в наступившем году успехов на фронтах ( в том числе новых, не уточнив каких, чтобы это выглядело сюрпризом) и новые присоединённые к России территории. И в заключении добрый дедушка, уже традиционно стоявший на Красной площади в окружении черномордых пятнистых упырей ("наших героев"), пожелал в новом году каждой семье по новому ребёнку, желательно мальчику.
      - Какой нынче год? - на всякий случай уточнил Герман.
      - 2024 наступил... от Рождества Христова, - ответили ему провожатые.
      И всё же поражало несоответствие происходящего моменту, ведь уже почти полночь и празднующая наступление Нового года толпа должна шуметь и пускать фейерверки. Зато на Западе небо озарялось частыми вспышками. Провожатые пояснили, что это полыхает небо Украины.
      - Иллюминация в честь нового 2024 года, - сообщила Дорандову "снегурочка", - ваши коллеги-соотечественники очень постара-лись поздравить на славу братский народ: несколько месяцев копили подарки. Запустили всё, что имелось.
      - Одновременно взорвались 180 "петард", среди которых немало "изделий" производства вашего завода, - печально добавил "Дед мороз". - Разрушен роддом, есть попадание в больницу, пострада-ли два многоквартирных дома, десятки человек убиты и покалече-ны, города обесточены.
      - Как там поётся в популярной песенке? 22 февраля ровно в четыре часа Киев бомбили нам объявили что началася война! - дурным голосом загорланил Вьюн. - С новым годом, Украина! - придурковато завопила пухлая "снегурка". Она принялась кривляться и требовать того же от Германа:
      - Ну, что же вы не кричите, херр директор? Поздравьте брат-ский народ. Ваши же подарки там падают на украинских детишек и их мам, щедрый русский Санта-Клаус!
      Герман молчал, только скрипел зубами. А придурковатая "снегурка" продолжала радостно бесноваться:
      - Сегодня новогодняя ночь - время волшебства и исполнения желаний!
      
      Крутится мяч
      В тот день на олимпийском стадионе в центре Берлина прохо-дил знаменательный матч. Финал национальной лиги. Обожаемая миллионами немцев футбольная команда "Шальке-04!" встреча-лась с лучшей командой с исторической родины фюрера - игроками венского клуба "Рапид". К моменту выхода команд на зелёный газон в трибунах чаши "Олимпияштадиона" разместилось почти сто тысяч зрителей. Ещё миллионы и миллионы немцев прильнули к своим радиоприёмникам. И мастера кожаного мяча оправдали ожидания армии своих фанатов. Австрийцы забыли, что имеют дело с многократными чемпионами Рейха, забыли они и о высокотехничном футболе, и дали прямолинейный бой фаворитам. "Шальке" уже готовившийся праздновать очередной триумф не ожидал такой страсти, и лёгкой прогулки за золотыми медалями не получилось...
      Впрочем, поначалу у любимцев Гитлера всё шло по накатанной. Уже на шестой минуте встречи Хайнц Хинц открывает счет в матче. Еще через минуту лучший бомбардир вестфальцев Герман Эппенхофф забивает второй гол в ворота Рудольфа Рафтля. На 12-й минуте второго тайма нападающий берлинцев Хайнц закатывает свой второй гол в ворота австрийцев и счет стано-вится 3:0. Казалось, вот она победа. Так, наверное, думали и зрители по всей Германии. Но неожиданно удача отворачивается от "Шальке". На 60-й минуте австриец Георг Шорс отыгрывает один мяч. Темп игры взлетает до предела: только разыгран мяч с центра поля, и вот уже полузащитник "Рапида" Леопольд Гернхардт спасает команду от верного проигрыша, выбивая мяч с линии ворот. Минута, и главный бомбардир австрийцев Франц Биндер забивает со штрафного Гансу Клодту второй гол. Еще минута - и он же хладнокровно реализует пенальти, несмотря на то, что в конце первого тайма такую возможность упустил. 3:3. На 71-й минуте Франц Биндер "со стандарта" оформляет хет-трик - австрийцы вырываются вперёд - 4:3. Игрового времени еще достаточно, "Шальке" проводит его в непрерывном штурме ворот австрийцев. Но безуспешно. Чемпионом Третьего рейха впервые становится команда из бывшей Австрии - венский "Рапид". Лучшие игроки рейха, не сумев реализовать на зелёном газоне обещанный нации и фюреру блиц-крик, ведут себя как капризные дети, сваливая свое поражение на предвзятое судей-ство. Капитан "Шальке" Эрнст Куцорра откатается принимать награду, положенную вице-чемпионам.
      В любом случае финал рейх-лиги, прозванный нацисткой пропа-гандой "матчем века", стал новостью Љ 1 в Германии. Новость же о том, что в этот же воскресный день 22 июня 1941 года армады германских самолётов вторглись в пространство далёкой варварской России и бомбят десятки советских городов, отошла на второй план. Подсаженные на лёгкость, с которой их победо-носные войска крушат врагов по всей Европе, немцы не сомнева-лись, что и на этот раз всё будет так, как обещает Фюрер и министр пропаганды Геббельс - через три-четыре месяца война будет успешно закончена и в рейх потекут трофеи: русская икра, лес, нефть; как уже текут из оккупированных Франции, Норвегии, Дании, Польши вино, ширпотреб, рабы, первоклассные консервы и многое, многое, другое. Охваченные победобесием граждане Великой Германии мало интересовались подробностями спецопе-рации их доблестных вермахта и Люфтваффе в России и на Украине,
      22 июня 1941 года было не просто воскресеньем, это был великий православный праздник - День всех Святых, в земле российской просиявших. На середину воскресного дня намечались торжества по поводу открытия крупнейшего в СССР Централь-ного республиканского стадиона. Его построили по проекту молодого архитектора Михаила Гречины. Должен был состояться футбольный матч между командами "Динамо" (Киев) и Цен-трального дома Красной Армии (Москва). А в государственном цирке, он тогда находился в здании бывшего конного дворца "Гиппо-палас", свою новую программу представлял неимоверно популярный джазовый оркестр под управлением Эдди Рознера. Продолжал киевские гастроли Московский театр сатиры, спектакли которого - "Мелкие козыри" и "Неравный брак", "Слуга двух господ" - шли с полным аншлагом. В кинотеатрах "Буревест-ник" и имени Чапаева (на Львовской площади) крутили музыкаль-ный фильм "Песня о любви". В кинотеатре имени Шевченко - "Музыкальную историю", в "Коммунаре" - "Пятый океан". Так что настроение у киевлян в канун воскресного дня должно было быть праздничным. И погода соответствовала. Накануне в городе на Днепре было обещано тепло без удушающей жары - от 13 до 20 градусов выше ноля. Но это по Цельсию. По сводкам же Совин-формбюро, утро выдалось жарким, переходящым в настоящее пекло.
      Первые немецкие бомбы упали на пригороды столицы Украины еще до восхода солнца. Но их взрывы не вызвали хаоса - многие киевляне привычно решили, что на расположенных под Киевом полигонах идут обычные армейские учения. С рассветом прорвав-шиеся сквозь систему ПВО отдельные самолеты 4-го Воздушного флота Люфтваффе нанесли бомбовый удар по мирным кварталам, промышленным предприятиям и аэродромам. А вскоре армады "Хейнкелей", "Юнкерсов", "Дорнье", "Мессершмиттов" обрушили на Киев настоящий дождь огня и стали. Погибли десятки людей. Началась паника, шокированные массированным воздушным террором со стороны "дружественной СССР Германии" люди, как неистовые, носились по улицам. Ещё не была налажена система оповещения о воздушной угрозе, не открыты бомбоубе-жища. Лишь под вечер, когда накал атак стал стихать до людей стало доходить, что Германии, немцы больше на братский народ, не союзники по борьбе с загнивающим капиталистическим Западом, а агрессор и коллективный убийца.
      Но подавляющую часть населения Германии неприятные ново-сти о разрушении городов, гибели людей, не интересовали. Немцы желали развлекаться в ожидании обещанной им победы и сопутствующих ей ништяков.
      
      Прошёл год. Новым командующим бомбардировочной авиацией королевских ВВС Великобритании (RAF) стал маршал авиации сэр Артур Харрис. Закончился короткий период, когда английские самолёты наносили лишь "точечные" ночные удары по военным объектам в Рейхе. Началась эпоха ковровых бомбардировок немецких городов. "Бомбардировщик-Харрис", - как окрестили нового командующего газетчики, - пообещал "выбомбить Германию из войны" или же "вернуть её обратно в каменный век".
      Уже через два месяца после своего назначения Харрис отпра-вил в рейд на Германию тысячу бомбардировщиков. Только теперь многих немцы вспомнили забытую поговорку: "Посеявший ветер, пожнет бурю". А ведь ещё недавно, в 1940-41 годах немецкие самолёты безнаказанно бомбили Лондон, Ковентри и другие английские города, а островитянам нечем было ответить, ибо их немногочисленные "Ланкастеры", "Галифаксы", "Стирлинги", "Бленхеймы", "Веллингтоны", "Хемпдены" и "Уитли" перехваты-вались немецкими истребителями Люфтваффе где-то над оккупированной немцами Францией. У немцев на устах тогда было хвастливое утверждение маршала авиации Геринга, заявившего в одном из своих выступлений: "Пусть меня назовут вралем, если хоть один вражеский самолет достигнет территории нашей страны".
      В 1942 году в Англию из США начали пребывать соединения 8-й американской воздушной армии, укомплектованные тяжёлыми бомбардировщиками "Боинг Б-17" - "Летающая крепость". Это были лучшие стратегические бомбардировщики в мире. Благодаря большой скорости и высоте полёта, а особенно двенадцати оборонительным пулемётам "Браунинг", экипаж такой машины имел неплохие шансы отбиться от атак немецких перехватчиков. Мощный же заградительный огонь сразу сотен "крепостей", летящих в сомкнутом строю, почти не оставлял шансов немецким пилотам-истребителям сделать результативный заход и уцелеть.
      Теперь соединения бомбардировщиков союзников методично днём и ночью стирали с лица земли немецкие города. В мае-июле 1943 года "Бомбардировщик-Харрис" начал операцию под кодовым наименованием "Гоммора" (один из двух упоминаемых в Библии городов (второй Содом), уничтоженный Богом в наказание за крайнюю распущенность и жестокость его жителей).
      Второй по величине город Германии - Гамбург был засыпан тысячами тонн зажигательных и фугасных бомб. Это вызвало пожар воистину библейского масштаба. Воздух так накалился, что всё, что могло воспламениться, мгновенно сгорало. Пламя выжгло кислород и многие умерли от удушья. Кипел асфальт, в окнах плавились стёкла. Тысячи мирных жителей сгорали заживо, обращаясь в пепел; задыхались от ядовитых газов в подвалах своих домов. Когда огонь из горящих зданий прорвался сквозь крыши, - над городом поднялся столб раскалённого воздуха высотой около шести километров. Почти невыносимый запах гари и горящей плоти проникал даже в кабины бомбардировщиков, идущих на высоте свыше десяти километров. Несколько дней в городе бушевал огненный шторм, столб дыма диаметром в десятки километров поднимался в стратосферу.
      Погибло 50 000 человек, 20 000 были ранены, десятки тысяч пропали без вести, сошли с ума. Гамбург исчез, как библейская Гоморра.
      Один свидетель так описывал начавшуюся после окончания бомбёжки работу специальных санитарно-спасательных команд: "Люди в противогазах прокладывали себе путь огнеметами, так как несметное количество трупов было усеяно жирными, в два сантиметра длиной, червями и огромными зеленными мухами, невиданного доселе размера, не говоря уже о воистину гигантских крысах покрывающих серым, копошащимся ковром углы разрушен-ных строений...". Гамбург превратился в пустыню, состоящую из барханов битого кирпича.
       Затем настал черёд Дрездена, где погибло уже 250 000 чело-век. Фотографии только одного из 80-ти разбомбленных англо-американскими пилотами германских городов-мишеней - Везеля, ничем не отличаются от снимков лунного ландшафта...
      
      Глава 184
      Наконец они вошли в прилегающий парк. Не смотря на кален-дарный январь, будто наступила весна. Резкая оттепель привела к быстрому таянию снега. Между парковых дорожек образовались прогалины, на которых в ярком свете электрических светильников и фонарей зеленела свежая травка и... цвели подснежники.
       По-весеннему посветлел воздух, и полупрозрачные силуэты провожатых Германа заколебались призрачными тенями на фоне яблонь, чьи набухшие почки готовились выпустить первые листочки. В мгновение ока избавившись от своих маскарадных нарядов эти двое с не меньшим, как казалось Герману, любопыт-ством озирались на окружающее волшебство. Ему же было не до возвращения в сказочное детство. Германа мучил стыд за своё соучастие в очередном терроре, болела душа за погибающих детей и взрослых. Если бы он мог, отдал бы не задумываясь самое дорогое ради их спасения.
       Так что Герман сам был не рад, что шёл сейчас по этому тихому парку, а не находился вместе с жителями Киева. Львова, Харькова, где завывали серены воздушной тревоги и сыпались с неба русские ракеты. Жаль только, что своими запоздалыми душевными страданиями ни кого нельзя было спасти.
       Тем временем они пересекли детскую игровую площадку. И подошли к трамвайному вагончику. Он был словно игрушечный, однако в натуральную величину и кажется когда-то давно действительно возил пассажиров, потом оказался в музее и волею некого случая перекочевал на детскую площадку.
       В парке вагончик появился всего пару недель назад. Кажется некие предприимчивые люди собирались оборудовать в нём кафе-мороженое для посетителей с детьми. Едва ли не половину площади дощатой коробки вагона занимало остекление. За большими обзорными окнами видны деревянные скамейки для пассажиров, будка вагоновожатого с красивым медным штурва-лом.
      - А вот и наш "трамвай желаний", - игриво объявил Вьюн.
      - Это когда ты успел его так назвать? - удивлённо поинтересо-вался у напарника длинный.
      Вьюн ответил с заумным видом:
      - Человечество в массе своей неумно, вкусы его вульгарны, ему подавай выигрышный лотерейный билет, высокие материи ему ни к чему, они его раздражают.
      Толстячок строго, словно кондуктор, обратился к Дорандову:
       - Так что милости просим в заветный вагончик ваших истин-ных желаний, гражданин. Правда для начала его придётся немного потолкать.
       Герман решил, что это очередной дурацкий розыгрыш толстя-ка, но провожатые не шутили. Толкачом они покатили трамвай по парковым дорожкам мимо эстрады летнего театра. К счастью, фанерный вагончик оказался не такой уж тяжёлый. А главное, в полупрозрачных сопровождающих ощущалась огромная нечело-веческая сила.
       Уже через десять минут необычная троица вытолкала вагон из парка. За это время ударил трескучий январский мороз. Рождественский мороз! Перепад температур ощущался примерно как с апрельских плюс десяти градусов куда-то сразу под тридцатник! Аж ветки на яблонях затрещали.
       Оказавшись на проезжей части покатили по Калининградской улице в сторону Пионерской и выезда из города на Ярославское шоссе. Слева проплыли синие купола церкви Рождества Богоро-дицы, чуть поодаль в глубине притаился "мясной цех", то есть, проходная родного завода
       Улица почти свободна от транспорта. Водителям пролетаю-щих мимо таксомоторов и "Скорых" кажется нет никакого дела до необычной процессии. Никто им не сигналит, не притормажи-вает, чтобы с удивлением рассмотреть троих, толкающих старомодное чудо.
       Даже останавливаясь на красный свет светофора, шофера не смотрят в их сторону, будто их не существует.
       Проплывают слева временно развёрнутый ёлочный базарчик, А также нарядные своей неоновой рекламой фасады магазинов: "Автозапчасти-24", дискаунтер "Чеснок", "Королёвский Хлеб". Справа впереди светится огромный коробка гипермаркета "Глобус".
       Хотя Герман вроде как и умер, однако-ж его всё равно начал пробирать до костей адский холод. А тут ещё завыла, закрутила вихри снега февральская пурга.
       Благо им оказалось недалеко бурлачить. Метров через семь-сот новое удивление. Неожиданно они упёрлись в железнодо-рожный путь, которого уже года три как не должно было суще-ствовать в реальности! И по здравому рассуждению хотя узкоко-лейка по своей природе вроде как является и временным соору-жением, однако-ж не может же она появляться и исчезать и снова появляться, как грибы после дождя! Ведь ей больше полувека было...
       Древняя узкоколейка тянулась из глубин национального парка "Лосиный остров" где со времён "царя гороха" и до шестидеся-тых годов работало предприятие по разработке торфа. Но потом, с появлением более современных и дешёвых источников энергии (электростанции повсеместно переходили на газ или мазут), нужда в допотопном торфе резко сократилась, добыча стала нерентабельной, постепенно торфопредприятие оказалось заброшено. На месте огромного карьера образовалось озеро под непоэтичным названием "тряпка" - любимое место отдыха горожан. Но ведущая к станции "Болшево" железнодорожная ветка ещё долго сохранялась и периодически использовалась прилегающими к ней предприятиями для подвоза грузов к станции и обратно. Поэтому и семафоры, и дорожные знаки с изображением паровоза оставалась на своих местах.
       И только относительно недавно узкоколейку ликвидировали. Лет 6 назад рельсы сдали в металлолом, а штабеля чёрных шпал до прошлого лета зарастали бурьяном, но потом и они исчезли. Прямо по тому месту, где шла вдоль забора ракетного завода старая чугунка, в позапрошлом году проложили прогулочную дорожку: заасфальтировав земляную "подушку" бывшей ветки для бегающих на торфе паровозов. Всю эту зиму её чистили от снега, но всё равно можно было надевать лыжи и ехать по ней к лесу. Именно по бывшей "паровозной тропе" этим вечером Герман направлялся на лыжах к лесу и обратно.
       И вот совершенно неожиданно ликвидированная дорога, будто призрак, материализовалась из небытия. Сопровождающие Германа существа взошли на невысокую насыпь и остановились в ожидании непонятно чего. Им-то полупрозрачным звереющая вьюга была ни по чём, её волчье завывание их не пугало. Лютый полярный тридцатник они не замечали. Вьюн по детски дурачил-ся подпрыгивая и элегантно кружась на снежной карусели.
       Герману бы их пофигизм, чтоб забыть про адский крещенский мороз и не думать о том, что сейчас то немногое, что от тебя ещё осталось, превратится в сосульку, которую занесёт метелью и останется лишь сугроб на рельсах.
       Чтобы попытался отвлечься от неприятных мыслей Дорандов стал глазеть вокруг себя.
      Слева от него тянулись едва поблескивающие во мраке линии рельсов, чуть левее их огоньки заводской проходной, а дальше в глубине территории родной "мельницы смерти" ярко светилась электричеством на административном корпусе кабалистическая звезда - символ завода и символ массового террора.
      
      
      Завод, как камень, дерево, или любое другое существо во Все-ленной, имел душу. Вот и вырос он, словно огромное дерево, из крошечного семечка. Из сельских мастерских, где ремонтировался разный полезный в хозяйстве инвентарь; там же в кузне ковались подковы, косы и прочие необходимые в усадьбе предметы. Шло время и знаменитый новатор советской педагогики Антон Макаренко, собрав на улицах сирот гражданской войны - беспри-зорников, дал им путёвку в жизнь при помощи общественно полезного труда. Вчерашняя уличная шпана трудилась на фабрике при первой трудовой колонии для малолетних преступников - изготовляла разный инвентарь для спорта, для радости, для новой светлой жизни, - и постепенно перековывалась в поколение людей, которым предстояло побороть разруху, безграмотность, и построить общество всеобщего равенства и справедливости. Когда на страну вероломно вторгся враг - завод ковал оружие победы над фашизмом.
      Завод гордился собой и в страшном сне не мог представить, что однажды его ворота украсят новой свастикой и заставят ковать оружие для доморощенных фашистов. Власть мрака заставляла его работать круглосуточно, даже по ночам: производить смерть, сеять боль и разрушения. Завод совсем не радовал приезд синих грузовиков спецсвязи с нацистскими имперскими орлами на бортах, ведь они везли расходники войны, завод очень боялся, что в ответ ему скоро прилетит - тяжёлый украинский дрон с грузом взрывчатки упадёт на крыши его цехов и заставит самому ощутить страдания, которые он против воли причинял другим.
      В короткие минуты сна между производственными сменами заводу снился один и тот же прекрасный сон: он больше не "мясной цех", а прежний и снова трудится для радости, созида-ния, всеобщей пользы.
      
      Глава 186
       Когда тишину ночи вспорол паровозный гудок Герман ушам своим не поверил. Ещё через минуту сквозь прозрачный покров метели проглянул из мрака треугольник фар приближающегося поезда. Он шёл прямо по вновь проложенной прогулочной дорожке, где в последнее время регулярно курсировал снегоубо-рочный мини-трактор с приезжим сыном знойного Туркестана за рычагами... но чтобы поезд!
       Приближался приземистый богатырь с солидной неторопливо-стью, будто полный достоинства от осознания своей былинной мощи, чуть покачиваясь на неустойчиво колее узкоколейного "уса". Ему ни по чём сугробы и распутица. Его стихия - бездоро-жье, сказочные урочища и топи, российская глушь, пропахшая смолистыми бревнами и дикими лесными травами, первобытно не тронутая сторона, где неопытному путнику легко заблудиться и сгинуть. Где даже лоси и зайцы привыкли к перестуку колёс на рельсовых стыках посреди лесной тиши, кудрям пара, долго остающимся висеть на еловых парах и без опаски воспринимают пронзительный свист знакомого железного зверя с огромной трубой, учащённо пыхтящего на полосках рельс шириной с пешую тропу...
       Пройдя прямо по торфяному болоту так, что из под колёс летел снег в вперемешку с искрами и коричневыми брызгами, пропетляв без всякого снегоочистителя по двухметровым сугробам между стволов вековых елей в тёмном бору, паровозик выбрался на простор и пошёл ходко, попыхивая дымком и зычно оглашая окрестности своим грудным басом.
       Из ворот грузового въезда "Звезды" выскочили двое разбужен-ных диковинным гудком вахтёров: стоят, ничего спросонья не понимая, протирают руками глаза - поверить не могут.
       И вот он подкатил к Дорандову и его спутникам, обдав чадом смазочного масла, разогретой стали, торфа и дыма. И свистнул отчего-то детским фальцетом, будто игриво придуриваясь подобно Вьюну, сразу став похожим на аттракцион в парке культуры и отдыха, и одновременно оставаясь вполне себе рабочей лошадкой. Скромный мерин, который колеи не испортит и легко заменит дюжину современных грузовиков. Настоящий работяга. Малень-кий маневровый тягач. Старенькая закопчённая "кукушка". Трофей вывезенный из поверженной фашисткой Германии производства завода "Бабельсберг" (впоследствии, при ГДР, имени Карла Маркса).
      
       Едва первое удивление Германа улетучилось, вторая мысль: орки срочно проложили узкоколейку, чтобы по-воровски возить по ночам вырубаемый лес, а потом на месте чугунки ночами начать прокладывать свою воровскую авдорогу - "шоссе орков". Не то чтобы орки так уж боялись народного негодования, ведь у запуганного населения перед властью орков давно и прочно выработалось чувство собственного бессилия, а в условиях войны любой социальный протест был категорически запрещён властями и грозил непокорным арестом и тюрьмой (так оркам удалось надёжно заткнуть рот парализованным страхом людям), просто вероятно у орков в их поганой крови жила привычка обделывать свои делишки под покровом темноты и завесой тумана, не привлекая ничьего внимания. Определённо чувствовалась логика в том, что шоссе орков на этом отрезке должно было пройти впритирку к забору "фабрики смерти". И конечно же Герману было жаль, безумно жаль леса своего детства, даже этой не так давно заасфальтированной чёртовой прогулочной дорожки и ту было жаль. А пуще всего очень не хотелось окончательного торжества орков во главе с их верховным упырём...
       Но оказалось загадочный состав возит не лес, а таскает провонявшие болотом платформы. Он пришёл оттуда, где снова добывают (как шесть десятилетий назад) торф, и курсировал по замкнутому маршруту - из трясины в трясину с заездом на станцию для разгрузки. Как такое в принципе было возможно, пока мозг отказывался понимать.
      Высунувшийся из окошка паровозика машинист в чёрной старомодной фуражке и с козьей ножкой в зубах, крикнул сопровождающей Германа парочке:
      - Привет честной компании!
      - Наше почтение, господин механик! - почтительно ответили ему ангелы. - Разрешите подцепиться.
      - Цепляй! - без церемоний дозволил машинист.
      Сопровождающие Германа ловко подцепили трамвай к платфор-ме. Тут же загудел, забасил паровик, зашипел выпускаемый пар, сталь колёс завизжала о сталь рельс. Паровоз враз, во всю мощь своей машины, завертел колёсами на месте, точно каторжник, бросившийся стремглав на свободу, даже рельсы под ним далеко загремели по округе; вагон покачнулся и тронулся, потянув за собой платформу и трамвай.
       Между тем пурга закончилась так же неожиданно, как и началась. Ехали ясной морозной ночью под выступившими на небосводе гирляндами звёзд, фара паровоза художественно подсвечивала проплывающие мимо старые финские домики "дворцового проезда", которые тоже ждёт скоро снос.
       Под мерное покачивание трамвайчика, стариковское поскрипы-вание его клёпанных ещё при царе-горохе колёсных тележек, испуганное вздрагивание на стыках отвыкших от езды трамвайных осей Герман смотрел в окно и мысли его витали где-то далеко...
      Сколько им ехать до ближайшей станции Болшево? Даже на такой допотопной тяге...от силы полчаса. Но это в обычной жизни. Теперь же путь может занять дни, недели и даже годы.
      Безвременье.
       Вспомнился давний рассказ покойной матери. В марте 1953 года мама с двумя подружками по старшему классу подлиповской женской гимназии, почти так же, как они сейчас, зайцами, вскочили на подножку задней платформы торфяного поезда, твёрдо решив любой ценой добраться до Москвы, чтобы успеть простить-ся с обожаемым товарищем Сталиным. Но в пути девчонок снял бдительный милиционер и на похороны дорогого вождя они не попали. И остались живы, ибо в эти траурные дни в страшных давках погибли тысячи людей, которых кремлёвский упырь утащил за собой...
      Герман и не заметил, как задремал под скрип и покачивание... проснулся же на какой-то станции. Он снова был один, без провожатых. Исчез маленький деловитый паровозик-"кукушка". Зато появился маленький совершенно незнакомый ему полустанок.
      
      Глава 187
      "Душа, совершившая предательство, всякую неожиданность воспринимает как начало возмездия"
       Фазиль Искандер
      
       По идее они должны были прибыть на станцию "Болшево", что в сорока минутах езды от столичного Ярославского вокзала. Вместо неё Германа занесло на какой-то затерянный в степях полустанок. Крохотная станция. Разъезд посреди пустыни.
       Исчезли маленький паровоз и прицепленный у к нему трамвай-чик, двое сопровождающих, будто сотканных из эфира. Вместо них появился неподалёку оставленный хозяином пастись на свободе забавный ослик, покрытый половиком с почти выцветшим восточным орнаментом. Симпатичное животное с ушами торчком, не переставая жевать колючку, с интересом разглядывала нового человека.
       Но доминантой пейзажа безусловно была деревянная платформа. Не обустроенный по всем правилам бетонно-асфальтированный перрон, а какое-то древнее сооружение из досок, сколоченное по старинке. При этом имелось деревянное здание вокзала очень старинной архитектуры с вывеской названия станции "Дно". В этой глуши, посреди бескрайней голой степи, где зимой наверняка бывает очень неуютно, наличие вокзала выглядело очень гуманным по отношению к пассажирам. А вот и они - компания расположилась на рюкзаках, похожи на туристов. Едят нехитрую еду и пьют пиво под Высоцкого, Галича и "Машину времени". "Один повторял: "Наша жизнь - это поезд". Другой говорил: "перрон" - доносился до Дорандова знакомый с детства голос Макаревича из кассетника.
       Подойдя ближе, Герман понял, что то, что издалека он принял за одну компанию на деле было двумя отдельными группами людей, ведущими себя так, словно они прибыли сюда из разных галактик и не намерены вступать в контакт. Члены той группы, что пили пиво, слушали Высоцкого и бренчали на гитаре, - показались Герману на удивление знакомыми. Во всяком случае рожи их очень напоминали те, что регулярно мелькают в телевизоре. Они удивительно были похожи на медийных персонажей: парочка актёров и музыкантов, спортсмен, литератор, ну, и в том же духе. Объединяло их пожалуй то, что все они успели неоднократно присягнуть Путину, много раз торгануть лицами во многих мерзостных мероприятиях, устраиваемых властями, публично одобрить войну и откинуть копыта по её ходу - кто от старости и болезни, кто от водки или наркоты, кто обожравшись доступных удовольствий, в общем, каждый по-своему. Затесалась в их компанию парочка "двустульников" - пытавшихся при жизни "усидеть сразу на двух стульях", то есть, проявлять отлично монетизирующуюся лояльность к фашистам и зарабатывать в ставшей новым рейхом РФ, и одновременно "подмигивать в сторону эмиграции", дескать, "в душе я категорически против того ужаса, что творят эти сумасшедшие в Кремле".
      
       - Мужик, хочешь пива? - гостеприимно обратился к Дорандову один из "туристов". Стёртым от частого употребления лицом он напоминал актёра, снимающегося в плохих российских телесериа-лах.
      - Водка, конечно, предпочтительнее, чем это бюргерское пойло, - "сериальщик" рыгнул и с презрением зашвырнуть только что опустошённую им пивную бутылку в далёкие кусты, - это немчугам пиво заменит их шнапс, а наш брат...
      - Водка мне предпочтительнее, - кротко, из вежливости, согласил-ся Дорандов, разглядывая группу по соседству с "актёрами".
      Лица у этих не нынешнего российского и не советского выпуска: породистые, правда осунувшиеся, будто покрытые пылью долгой дороги, но всё равно важные и тем важнее, чем больше на их поистёршейся затасканной одежде сохранилось мундирной позолоты, расшитых галунов и потускневших орденских звёзд.
      Эти из второй группы, напоминали львов, хоть и одряхлевших. И отличались они от "актёрской" тусовки примерно как львы от гиен или даже шавок, пусть и тоже мнящих себя львами. И поглядывали "аристократы" на соседей свысока, с презрением и завистью: наверняка господам очень хотелось промочить горло, только попросить у артистической шараги угоститься пивом считали для себя неприемлимым.
       В центре их компании расположился большой плотный человек, с окладистой русой бородой и умными твёрдыми голубыми глазами. Немного отвалившись широким корпусом от своих, он приветливо улыбнулся Герману, однако смотрел начальственно.
       Слева от него худой и длинный, как жердь, лет шестидесяти. У него маленькая головка "размером с орех", на переносицу крепко насажены круглые старомодные очки-"велосипеды". У "микроце-фала" совиный сумрачно-хищный взгляд. И вообще физиономия производит впечатление иезуитской, с крупными оттопыренными хрящеватыми ушами, торчащими из шерсти бакенбард, опускаю-щимися к дряблой шее. Губы этот "филин" держит поджатыми, будто в вечном презрении к окружающим и в горделивом упоении собой.
      Герман через смущение робко спросил:
      - Извините, я очень замёрз. Вы не можете сказать мне, где тут можно раздобыть горячего чаю?
      Ушастый презрительно отвернулся, затем мрачно и желчно бросил в его сторону короткий взгляд, недоумённо хмыкнул и что-то злобно произнёс по-латыни. Его сосед, рыхлый господин величавой наружности, украшением которой несомненно являлись огромные "тараканьи" усища, небрежно откинувшись на спинку скамейки и покуривая папироску на длинном перламутровом мундштуке, произнёс хоть и с апломбом, при этом неожиданно тонким гнусавым голосом:
      - Может, вы, милостивый государь, ещё и отобедать-с с шиком желаете? Может, предвкушаете что сможете подкрепиться хрустальной водкой из хрустальной рюмочки да закусить севрюгой и икоркой, осетриной с хреном, кулебякой или жидовской щукой, - усатый "тараканище" дёрнул кадыком, сглотнув подступившую слюну, при этом гигантские усы его печально дрогнули, и он желчно закончил: - Только-с вынужден вас разочаровать, милостивый государь: при данном вокзале ресторация, уж извините, не предусмотрена, так-то вот-с. Будь вы пассажир хоть первого класса, хоть второго, - ничего приличного не получите.
       Однако другой человек сказал Герману, отвернувшись:
      - Врут господа всё. Ступайте направо к вокзалу, там написано на вывеске.
       Герман поблагодарил и торопливо зашагал в указанном направлении. Он уже предвкушал, не смотря на презрение "филина" и злобство усатого, как приятно будет пахнуть чадом в буфете. Приближаясь к своей цели, всё в нём перешло в одно - ожидание скорой встречи с прекрасным. Легко представлялось себе, с кой радостной поспешностью кинется он к буфетной стойке и будет обжигаться какими-то вкуснейшими в мире щами! "Потом выпью один за другим сразу два крепко заваренных чая с лимоном, закушу пирожком с мясом, а потом и с капустой и яйцом" - с удовольствием сказал себе Дорандов.
      
       Вокзал напоминал очень старого человека. Столетнего старца. И по мере приближения Дорандова это ощущение только усилилось. В нём будто закристаллизовался дух промелькнувших эпох, впиталась память о многих поколениях имевших тут остановку пассажиров. Их радостях и печалях. Сколько встреч, расставаний, надежд, обычных человеческих радостей и трагедий он помнит... Словно нашёптывали Дорандову свои истории, - впитавшиеся в кирпичи вокзального фундамента и доски стен, - губы незримых людей, тонким эхом звенел смех встретившихся после долгой разлуки, и жалобной скрипкой напоминали о себе рыдания несчастных, проводивших тут навсегда своих любимых...
       Ещё слуха достигали звуки особого рода. Через не плотно затворённую дверь в некое помещение проникали наружи сдавленные вскрики, всхлипы, утробное бульканье и стоны. Какой-то несчастный явно захлёбывался собственными страданиями. А чьи-то злорадные получеловеческие голоса повторяли, словно детскую считалку:
      - Лучше переборщить, чем недоборщить... Лучше переборщить чем недоборщить.
      
      Глава 188
      С перепугу Герман опрометью бросился обратно.
       Тот что прежде сидел на корточках, теперь стоял, сунув руки в карманы и облокотившись о деревянные перила платформы, с явным нетерпением ожидая возвращения новичка.
      - Ну, - веселым криком поинтересовался он, едва завидев бегущего обратно Дорандова, - согрелись кипяточком?
      - Там... кого-то истязают! По-моему там не станционный буфет, а что-то другое.
      - Почему. И буфет тоже, - пренебрежительно успокоил звезда низкопробных криминальных телесериалов, где в основном исполнял однотипные роли оперов, прокуроров и судей. - Ещё там адская кухня. А чего это вы так испугались, заказали бы себе чаю. Подумаешь, варят живьём в кипятке очередного "гражданина начальника". Разве вам привыкать бывать в таких местах? - будто в издёвку поинтересовался актёр.
      - Как же так... человека живьём - в кипяток! - пролепетал Дорандов и, - словно игрушечный заяц, что заводят сзади ключом, и он стучит лапами по барабаны, - растерянно захлопал себя вспотевшими ладонями по ногам.
       - Да, вот так-то оно бывает... - передразнил телесериальщик, нарезая хлеб и ливерную колбасу. - Некоторые считают при жизни, что бог у них на побегушках состоит и, попав сюда, радостно пускаются на поиски какого-нибудь начальства, чтобы получить купэ до рая по обкомовской брони. Ну как же? Мы к вам с поклоном и полным уважением... Я всегда с интересом наблю-даю, как очередного "Вашу честь" берут за жабры и тащат в "парилку... Водки хотите? - без всякого перехода вновь поинтере-совался он у Дорандова.
      Герман отказался. В бутылке оставалось уже немного, и актёр был доволен, очевидно, его отказом, хотя и пожурил для соблюде-ния тактичности:
      - Напрасно вы отказываетесь. В нашем положении без спирт-ного не протянешь...
      Он загадочно подмигнул:
      - Желаете знать, откуда у нас всё это, - он указал весёлыми глазами на батареи пустых и непочатых бутылок, - этот вопрос читается в ваших глазах.
      Герман рассеянно пожал плечами.
      Актёр вздохнул и философски заметил:
       - Не знаю, конечно, когда это случится... но без вина нет никакой надежды дождаться чтобы сесть и доехать наконец (!) до царствия небесного. Конечно, это далеко не фалернское и даже не кагор... что делать, откуда им взяться в местном буфете, хм-ха-ха. Но тот, кто изредка навещает нас грешных, чьего ослика вы могли видеть тут неподалёку, и чью кровь мы недостойные с благодарно-стью пьём, утешает нас, что не так уж и важно, что налито у тебя в стакане, главное состояние души и искренность раскаяния...
      Всё это он произнёс размахивая рукой, в которой держал почти допитую водочную бутылку. Это была новая марка "огненной воды" с большой буквой "Z" на этикетке и "кричащим дурным голосом" названием "своих не бросаем", а ещё "обещанием" от производителя: "особо чистая и крепкая, как пацанская дружба"...
      "Всё "у них" - у этих "наших" построено на лжи, - машиналь-но отметил про себя Герман, - от обещания доверчивому народу высокой очистки доступной по цене любому алкашу сивухи и заканчивая тёплой встречи русских "освободителей" на улицах Киева и других украинских городов и местечек, которая на деле закончилась гибелью под Киевом, Херсоном, Бахмутом, Авдеевкой многих тысяч обманутых пропагандой русских солдат. Ведь слово пацана работает только между своими членами банды, а доверчи-вых лохов не грешно и кинуть...".
      Собеседник Германа заморгал воспалёнными глазами, словно собираясь расплакаться, задумался о чём-то, вздохнул, перекре-стил себе лоб, пробормотав скороговоркой: "просте-ня-решного-осподи!", весь как-то собрался, напружинился, будто намереваясь совершить что-то очень ответственное, крякнул, и махом, прямо из горла, опустошил очередной "пузырь".
      Некоторое время он с обострённым вниманием вслушивался в себя, оценивая "как пошла", затем с блаженным видом, жмурясь от удовольствия, совершенно очаровательно просипел с ласковым выражением:
      - Поешьте тогда хотя бы, мил человек. Это при жизни люди думают, что после смерти желудок человеку уже без надобности. Заблуждаются. Пока доберёшься до точки прибытия, он ещё как понадобится. Твой желудок - твоя милая подружка, и хорошо, если характером она добрая и ласковая, а не капризная дамочка.
      Герман с благодарностью принял кусок хлеба, покрытый тол-стыми кружочками ливерной колбасы; и сразу поняв, что страшно голоден, принялся за него с большим аппетитом.
      Некоторое время он ел молча, почти опьянев от удовольствия.
      - Точно не знаю, кого там сейчас парят, - продолжал рассказы-вать Герману уже другой член "артистической" компании, который в жизни кажется был известным фигуристом, олимпий-ским чемпионом, и явно очень радовался, что не натворил ничего такого, за что полагается здешняя баня. - А вообще там парят-варят неправедных судей. Особенно много их из путинской России. Прям косяком идут! "Бассманное правосудие", слышали? Карманный суд, телефонное право. Все они через тот буфет проходят. При Путине эти, с позволения сказать "законники", наловчились ни за что давать подсудимым адские сроки: "десят-ку", "пятнашку" даже "четвертак" освоили! Вот теперь их за это парят.
      Актёр из телесериала про бандитов со знанием дела тут же привёл пример:
       - Судья Олеся Менделеева укатала в лагерь на "чирик" мос-ковского депутата Алексея Горюнова за призыв отменить конкурс детских рисунков в связи с началом войны, представляете, какова мерзавка?! Ей этого буфета точно не избежать...
      Молодящийся дед в прикиде рок-музыканта, со стоящей торч-ком гривой крашенных волос, сам регулярно игравший за бандитские деньги на организованных Кремлём концертах в честь рейдерских захватов чужих территорий и кровавых геополитиче-ских разборок, потряс в воздухе костистым детским кулачком, сомкнутые пальцы которого были унизаны перстнями в виде черепов, и грозно заявил:
      - Правильно что с этих продажных сук мантии-то сдирают и живьём, словно раков, в котлах варят! Я всегда, смотря, как они беспредельничают с людьми в судах, считал, что когда-нибудь сук самих хорошенько прожарят до чёрной корочки, словно печёный картофель.
      С ним согласился сосед-дирижёр, бывший при жизни тайным путинским "кошельком", на заграничных счетах которого в зарубежных банках вор-президент прятал уворованные из бюджета страны миллиарды:
      - По заслугам им! Не жалко. Судья Светлана Косачёва отпра-вила в тюрьму семейную пару Людмилу Разумову и Алексея Мартынова за антивоенные графити; дала им негодяйка по 7 лет колонии. С неё за это адские банщики кожу живьём снимут... Судья Сергей Бровко приговорил к 7 годам антивоенного активиста Михаила Кригера. Будет вариться, мразь. Судья Оксана Горюнова дала восемь с половиной лет каторги активисту-депутату, выступающему за мир, Илье Яшину. Вот симфония будет, когда ей в кипящий котёл засунут!
      Перечисление тех, кто уже посетил адский буфет или кому это ещё предстояло, очень развеселило народ на платформе, каждый пытался вспомнить фамилию грешника:
       - Председательствовавший на позорном процессе против оппозиционера Владимира Кара-Мурзы Сергей Подопригоров, впаявший правозащитнику четверть века лагерей, будет визжать на всю округу, когда окажется тут!
      - Ещё как будет! Это ведь он Подопригоров до этого осудил Сергея Магницкого, убитого потом в тюрьме. Вот кого парильщи-ки ждут с нетерпением, - злорадно предрёк "рокер". - Я специаль-но загляну в этот момент в буфет, чтобы за свои копейки купить чайку из самовара да какой-нибудь пирожок иль пару сосисок, а заодно полюбоваться приятным зрелищем.
      - А сейчас там кого? - вырвалось у Германа, у которого вдруг подкатило любопытство.
      - Тоже одного судью.... большого любителя борща - его прямо в нём и варят, подливая кипяточку, - энергично хрустя искусствен-ными челюстями, уничтожая раздобытую где-то воблу, манерным бабьим тоном пояснил старый балетный "примус" из Большого. Всё же он по роду своей деятельности был посвящён во все кремлёвские тайны, ибо до последних дней жизни имел честь служить в придворном театре и пользовать собой некоторых гурманов из "императорской" ложи, днём активно громящих ЛГБТ, а после службы раздевающих глазами сквозь театральные бинокли смазливых танцоров в трико.
      - Черти из адской кухни просто напоминают ему его собствен-ную садистскую присказку на пыточных допросах про то, что лучшее переборщить, чем недоборщить.
      Речь шла о советском генеральном прокуроре Крыленко, одном из первых организаторов сталинских процессов, начала 1920-х годов. В адском буфете ему постоянно напоминали его любимый тезис, лёгший в основу советского правосудия: "Лучше перебор-щить, чем недоборщить - лучше дать расстрел, чем лагерь". За этот тезис Крыленко часто цитировали... до того дня, как автора самого не приговорили к расстрелу как скрытого "врага народа". После смерти Крыленко возомнил себя мучеником и попытался сесть на поезд до Чистилища, чтобы оправдаться, но оказался в станционном буфете, где им занимались по сию пору...
      А недавно в том же котле варили и несменяемого гособвините-ля на главных сталинских процессах Андрея Вышинского, и "рогатые "буфетчики", весело повизгивая, напоминали визжаще-му от боли в полный голос генпрокурору СССР его же собствен-ный тезис о том, что признание подсудимым своей вины - есть царица доказательств. А получена эта "царица" под пытками или нет - детали к делу не относящиеся.
      
      Глава 189
      - Ну так валяйте же человеку пива, на нём же лица нет - пусть бедолага расслабиться! Вместе куковать на этом разъезде не один век, - обратился к товарищам по богемной компашке, всё более проникаясь к Герману симпатией, актёр из телесериалов. При этом он успокаивал Дорандова:
      - Не бойтесь, вас тут парить вряд ли станут, раз сразу в парную не затащили, у "банщиков" с этим не затягивается.
      - Так ты будешь пиво? - уточнил у Германа известный в недавнем прошлом скрипач и дирижёр, глядя на него тёмными, не расте-рявшими огня глазами из своего костистого неаполитанского лица, делающего его немного похожим на Паганини.
      - Нет, скоро поезд, - глянув вдаль, ответил Герман.
      - С чего ты это взял, мужик, - ответили ему.
      - В расписании написано, что через 15 минут подойдёт.
      - Ну ты даёшь парень! Кто же верит расписанию.
      - А как же вы?
      - А мы просто ждём. Чего суетится-то. Придёт время - сядем и поедем. А пока пьём. Давай подсаживайся. Только предупреждаем пиво тёплое.
       Герману вдруг пришло в голову, что по необъятной степи таких полустанков видать разбросано как звёзд по небу; и на каждом своего поезда ожидали миллионы и миллиарды; некоторые с надеждой на новую жизнь, другие с тоской и отчаянием.
       - Получается, здесь можно застрять надолго или даже навсегда? - вопрос сам сорвался у Дорандова с губ.
      - Всё может быть, - произнёс со стороны скамейки грустный бас. - От нас уже мало что зависит...
      Вдруг задребезжал семафор на переезде.
      Герман насторожился.
      - Скорый должен проскочить... но он тут не останавливается, - "успокоили" неофита, чтоб не рыпался понапрасну.
      - Знаете, чем лучше всего отсюда уехать? - с весёлым блеском в глазах поинтересовался у Германа один из в местных.
      - И чем же?
       - Лучше всего, покойней, вольготней? "Вечноожидающимся", - ответил автор загадки и захихикал чему-то.
      Так вечные сидельцы прозвали "поезд мечты", на который все они надеялись когда-нибудь сесть, который когда-нибудь не проскочит мимо вихрем на полной скорости, а вдруг включит тормоза и начнёт замедляться, чтобы забрать с собой. Только шансов на это было очень немного.
       А пока налетевший кроваво-красной стрелой скоростной состав, пулей просвистел мимо платформы.
      Проводив "сквозняк" тоскливыми глазами острословы приня-лись нахваливать преимущества своего положения.
      - Во-первых, - обстоятельно объясняли они новичку, - вам нечего бояться, что вы опоздаете или не окажется свободных мест. Куда бы вы не отошли, с большой долей вероятности ваш "вечноожидающийся" поезд всё ещё где-то в пути, "на подходе". А чего стоит хотя бы то преимущество, что вам не нужно заранее суетиться, чтобы занять хорошее место? - спрашивали они Германа. - Вам ничто не мешает уже прямо сейчас начать смаковать, как вы расположитесь один-одинёшенек в генераль-ском купе, сможете, как барин, - ему кивнули в сторону аристо-кратической скамейки, - вытянуться во всю длину бархатного дивана и переворачиваться сбоку на бок сколько душе угодно.
      Если вдуматься это была чистая правда. Вот уже несколько часов как Герман "путешествовал" "вечноожидающим" и начинал привыкать к своему положению - неделями, месяцами, а может и годами остающегося всё на том же месте. Можно было отчаяться, впасть в депрессию. А можно было приспособиться и тоже начать предвкушать под одни и те же разговоры, пиво. Герману тут же поведали историю, которая стряслась с одним министром, умершим ещё при Николае Первом. Он сел тут ждать на чемода-нах ещё в Крымскую войну, а уехал через несколько дней после того как в космос слетал Гагарин.
       Ещё новичку с удовольствием поведали о молодом солдате из Житомира, который мечтал догнать невесту и всё же жениться на ней. Пока они съехались, 23-летний парень стал сизым, как голубь, а девица сморщилась словно печёное яблоко и потеряла все зубы. Из-за этого помолвка не состоялась.
      Герман взглянул на старую скамейку поодаль, на которой восседали горделивые господа. Её деревянные рейки были изрезаны автографами, некоторые из которых выглядели столь древними, что напоминали наскальные письмена. Латиница, древнегреческий, арабская вязь, иврит, китайские иероглифы - взгляд выхватил из этого смешения языков и эпох знакомую латиницу. Хоть надпись оставил выходец из России понять её смысл человеку без специального исторического и филологиче-ского образования было крайне сложно. Требовалось избавиться от дискомфортного "угла зрения" современного россиянина, выучить латиницу, научиться мыслить как человек давно минувшей эпохи. Но чудесным образом Герман с ходу "расшиф-ровал" незнакомый ему язык, выхватив суть: "В этой яме-станции раб божий Пётр из Романовых по справедливости терпел муку две вечности. Помолись за меня, добрый человек, тому, кто один может простить любому смертному самый тяжкий грех. Я же давно раскаялся в том, что служил демону государства и собствен-ной гордыне, презрев страдания людей. Вместо того, чтобы быть добрым отцом народу своему был ему хуже лютого зверя. За это, за душегубство своё окаянное и страдаю - застрял между землёй и небом подобно вечному жиду со слабой надеждой на прощение".
      - Знаете, однако, что я вам скажу? - сказал Герман принявшим его в свою компанию рассказчикам. - Хорошо коротать время с такими остряками в одной компании, не скучно во всяком случае.
      Правда, он успел заметить в окнах пролетевшего мимо поезда детские лица, и это беспокоило его мозг.
      - Почему я не видел ни одного взрослого пассажира?
      - Спецсостав, - пояснили ему. - Телят на мясо везут. Путин-ский призыв. Им только предстоит родиться, но для них уже всё заготовлено: отштампованы каски и смертные жетоны, отведены новые кладбища, экскаваторами выкопаны рвы под могилы. Большинство умрут молодыми в бесконечных войнах коллектив-ного Путина. Уцелеют единицы: похоронщики, следователи да палачи - надо же кому-то и обслуживать огромную электромясо-рубку...
      Герман проводил печальным взглядом сжавшийся до точки на самом горизонте состав, и вскоре тоже сидел на корточках с пивной кружкой в руке, ибо скамейка была по-прежнему оккупи-рована странной, будто пронафталининой, публикой, словно извлечённой из какого-то забытого на чердаке сундука. Оказыва-ется соседям никогда не продают билетов и не сажают на проходящие поезда. О них "пивные" люди между собой говорили с презрением "Потерянные в пространстве и времени, никому не нужные. Такая вот кабала. Может быть, это и есть карма?
      
      Глава 190
      Сколько именно он пробыл на том полустанке, - день, неделю, месяц, - Герман не знал. Пребывание его почти не скрашивалось новыми впечатлениями, оставалось лакомиться излишками спиртного, которым с ним делились щедрые товарищи. И пошло-поехало. Дорандов, который в последнее время от тоски и самоедства полюбил "причаститься", породнился с горькой основательно.
      Постепенно он проникся жалостью к соседям с аристократиче-ской скамейки, не смотря на их снобизм и показное фанфаронство. За маской принадлежности к элитарному клубу скрывались усталость и отчаяние отверженных париев. Однажды на Германа накатила такая жалость к ним, что он взял налитую ему кружку с пивом и отправился с нею к соседям. Вдогонку ему неслись изумлённые крики:
      - Ты чего! Вернись!
      - Эй, ты куда, чудак-человек?! Не ходи к этим вонючкам - замараешься!
      Так Герман получил возможность вживую встретиться с самим бывшим обер-прокурором Священного синода, ближайшим советником императора Александра III Константином Петровичем Победоносцевым. Тем самым гонителем всех свобод и всего живого и свежего в той нынче всячески превозносимой на государственном уровне "легендарной в России, которую мы потеряли"... Тем самым филином, при жизни распростёршим над Россией свои мрачные совиные крылья. Махровым черносотенцем, антисемитом, ввергнувшим огромную страну после оттепели прогрессивных реформ царя-освободителя ("Перестройки" Александра II) в заморозки фундаментализма, средневекового мракобесия - всего того, через что путинская Россия проходила в очередной раз в своей истории. Его прижизненный образ был олицетворением реакционера: сухой и строгий педант, без намёка на какую-либо живость во внешнем облике, искренность, чувств и страстей - чеховский "человек в футляре". "Великий инквизитор", воплощение идеального чиновника. Лицо иезуита, правда за время мытарств правая линза очков его треснула, мундир запылился. Сидел он обычно нахохлившись на старом чемодане, ощупывая подозрительным взглядом приближающегося человека, слово филин с подбитым глазом.
      Рядом с "филином" обычно располагался на скамье граф Дмитрий Андреевич Толстой, министр просвещения в 1870-90 годы, и при этом прирождённый жандарм. А ещё борец за ортодоксальные ценности, идеолог контрреформ, убеждённый охранитель и консерватор, ненавистник любых свобод, сторонник заморозки России как ортодоксальной империи ордынского типа (поразительно, что такие персонажи исправно воспроизводились во властном классе России из века в век).
      На совести этих господ много было мрачных поступков. Пожа-луй, наиболее откровенно смысл их отношений к российскому обществу был обозначен в циркуляре министра просвещения от 18 июня 1887 года. Этот документ получил название "циркуляра о кухаркиных детях". Новый министр просвещения В. Делянов, прилежный последователь Победоносцева и Толстого разъясняя смысл предполагаемых мер с удивительной откровенностью писал государю: "... Гимназии и прогимназии освободятся от поступле-ния в них детей кучеров, лакеев, поваров, прачек, мелких лавочников и тому подобных людей, детям коих, вовсе не следует стремиться к среднему и высшему образованию...".
      Вот так предельно откровенно: детям неэлиты надобно указать их место в лакейской. А для этого необходимо отсечь нищебродов дверью, чтобы всякая сволочь не пыталась пролезть в приличное общество. То же самое происходило в университетах. По замыслу государственных идеологов, весь вред происходил из-за того, что разрушались перегородки между сословиями, что порождало в простом народу неудовлетворённость своим положением и мечту о лучшей судьбе. То есть всё, как это сформулировал уже в не нынешнее время приближённый к мэру Москвы Собянину и прочему "коллективному Путину" певец Тимати, тем самым отражая менталитет путинской элиты, в своём известном хите: "Лохам здесь не место".
      Эти господа заслуженно застряли на забытом богом полустан-ке вне времени и пространства, ведь после двух десятилетий блестящих реформ царя-освободителя они сделали всё чтобы развернуть Россию в ордынское прошлое, вернуть народ обратно в темноту, дикость, религиозное суеверие и грязь. Лишить подавля-ющее большинство населения избирательного права, доступа к образованию, медицине, правде. Своими контрреформами, очередным "закручиванием гаек", они обрекли страну на приход большевиков, военный коммунизм, Сталина, Большой Террор, Гулаг, голодомор, Брежнева, застой, Афган, Путина и новый виток войн разрухи и гниения. Из последней трети XIX столетия, эти господа, умудрились лишить страну с многомиллионным населением нормального будущего. Они несли немалую долю ответственности за то, что и в XXI веке страна захлёбывается кровью и на всех парах несётся не к прогрессу, а обратно в крепостничество, орду, торжество тьмы, обречена на бесправие и бесконечную войну.
      "Странно, - думал Герман, - прошло полтораста лет и ровно то же самое пытаются сделать с Россией новые Победоносцевы и Толстые из правительства Путина и Государственной Думы РФ. Поразительно и то, что свой махровый реакционер Толстой, тоже к сожалению приходящейся родственником знаменитому автору "Война и мира", имеется и в нынешней Госдуме".
      Глава 191
      С ними был сам царь Александр Третий. Впрочем таковым он не выглядел. Герман вначале даже не понял, что перед ним помазанник божий, "хозяин земли русской". Богатырь-император сам на себя не был похож с парадных портретов и фотографий - обычный бородатый мужик. В то время как на его соседях и бывших царедворцах сохранились, хотя и сильно заношенные мундиры да министерские сюртуки хорошего сукна и кроя, на нём-же была обыкновенная толстовка, портки.
      Между тем у министра Толстого даже поблескивала на жилете толстая золотая цепь часов. Он как раз щёлкнул крышкой "брегета" и произнёс со значением:
      - Однако! Вскоре должен подойти скорый.
      - Всё равно не остановится, либо прогонят нас, как шелюдивых псов, - уныло произнёс один из "аристократов".
      - Не стоит отчаиваться, господа, - нравоучительно произнёс обер-прокурор Священного синода. - Господь милостив. Глядишь улыбнётся и нам фортуна в виде международного пульмановского вагона прямого сообщения; и проводник в форменной коричневой курточке проводит нас по узкому блестящему коридору застелен-ному красной ковровой дорожкой и пахнущему хвойной водой, отворит нам дверь в уютное купэ, по-домашнему натопленное, с тугой, уже готовой постелью, мягко освещённое настольной лампой под шелковым красным абажуром.
      "Прямое сообщение" - это завораживающее словосочетание впечатлило Германа до головокружения и сладкой истомы в груди. Шик, роскошество спального вагона были достойным объектом для мечтаний, - как никак этого удовольствия их никто не мог лишить. Думать о царстве комфорта, изысканных манер персона-ла, предвкушать путешествие на скорости курьерского поезда в райскую страну... было большим облегчением для каждого "вечноожидающего".
      - Не посадят нас...Не посадят, - снова заныл сомневающийся господин, - господь помнит, как мы, господа, от его имени распоряжались людьми словно собственным имуществом. Как не было в наших сердцах ни грамма сочувствия к участи несчастных. Один лишь холодный расчёт и забота о собственной выгоде. И после этого вы ещё надеетесь, господа, что мы будем нежиться на мягких диванах, покуривать дорогие сигары, покачиваться на упругих пульмановских рессорах, и заказывать у официантов доставку обедов и ужинов из вагона-ресторана? Нет-с, милости-вые судари, не поедем мы никуда даже III классом в ближайшие лет двести.
      Граф Толстой и обер-прокурор Победоносцев восприняли это замечание позорно потёкшего товарища по несчастью с крайним раздражением. Нет, они не согласны с такой оценкой их жизнен-ного пути. Ведь оба в молодости придерживались либеральных взглядов. И даже участвовали в разработке и реализации "великих реформ" царя-освободителя, то есть, желали стране перемен к лучшему, а то, что потом переродились в охранителей и жестоко-сердных чиновников, так это не по злому ведь умыслу, просто не успели вовремя спрыгнуть с поезда, который под управлением нового машиниста как-то вдруг свернул с магистрального пути к свету и цивилизации на гнилые болота реакции. И не заметили, как сменили реформаторские убеждения на противоположные, это произошло как-то совсем внезапно... да и кто бы не сменил на их месте! Карьера-то у каждого складывалась невероятно удачно, а ордена и лестные титулы так и липли сами!
      Под плохим машинистом имелся в виду присутствующий император Александр III. Печальный богатырь и не возражал, что он стал одним из виновников многих ужасов и бед России. Ещё ужасней для него было знать, что на нём кровь сына Николая, его большого семейства и большинства Романовых. Из-за этого из глаз несчастного бородача непрерывно текли слёзы.
      Но сотоварищам по несчастью не было его жаль. Каждый из них жалел только себя. Бывший помазанник божий вызывал у них лишь скуку и раздражение, как старый мерин, который ни на что больше не годится.
      - Ваше Величество...Александр Александрович, не желаете пива? - обратился к царю Герман которому стало жиль человека.
      Царь так отвык от внимания к своей особе, от простой челове-ческой теплоты и доброты, что вначале даже не понял, что слова незнакомца обращены к нему.
      ...- Вы это мне, добрая душа?
      - К вам. Только пиво уж извините тёплое, уж не сердитесь.
      Царь с благодарностью принял кружку, жадно опустошил её содержимое, помолчал смакуя удовольствие, после чего скосил неудовлетворённые глаза на артистов и с виноватым видом спросил шепотом:
      - А не найдётся ли у вас чего покрепче, любезный друг? - глаза его оживились и заблестели. - Хоть рюмашку...прям душа горит!
      - Я спрошу, Сан-Саныч, - с готовностью пообещал Герман, и поспешил обратно к артистам.
      Издали, от входного семафора, раздался прерывистый, на два тона, вой приближающегося скоростного локомотива. Мощный паровоз пассажирского экспресса предупреждал: "Берегись! Иду пролётом, не снижая скорости!".
      - Отойдите, вы слишком близко стоите к краю! - прозвучал в спину Дорандову испуганный голос.
      Вдоль станционной платформы в тучах пыли нёсся оранжевый вихрь, мелькая, исчезали плоские лица в окнах, да иногда мятежным флагом, вырвавшись из-за приспущенного стекла, старалась на бешенной скорости упорхнуть ввысь шальная оконная занавеска. Герман вдруг почувствовав что его затягивает под колёса...
      
      Глава 192
       Всё-таки проходной поезд втянул Дорандова в себя, и теперь он нёсся экспрессом похоже прямиком в ад! Только мчался Герман не обычным образом, а спускался вертикально вниз сквозь толщу, из которой доносился отвратительный скрежет, человеческие стоны, вопли, рыдания.
      Под лязг и покачивания Герман довольно стремительно опус-кался в некую шахту. Казалось вокруг него сдвигаются тектониче-ские плиты. Их наезд друг на друга сопровождался постоянным давящим на психику гулом, скрежетом, визгом. Адская "музы-кальная шкатулка" с Германом внутри будто опускалась на бездонное дно вертикального кладбища. Ужасный смрад разложе-ния едва переносился. А металлический гроб-лифт, в котором находился Дорандов, погружался всё глубже и глубже; сквозь стальную решётку он мог наблюдать не пласты земли или горной породы, а сплошные человеческие останки - черепа и кости миллионов и миллиардов людей, которые когда-то тоже ходили по поверхности на собственных ногах, умерли, и успели превратиться в плотно утрамбованные исторические слои "палеоартефактов", а в будущем, вероятно, спрессуются до такой степени, что станут углём или нефтью, как это случилось с останками динозавров. А ведь в этих "черепках" тоже обитали души. Где они теперь?
      - Что за лох? Умереть такой малоэстетичной смертью, - вдруг отчётливо и гулко произнёс чей-то неприятный голос с нотками брезгливости.
      "Всё-таки я точно угодил в ад, - мрачно констатировал Дорандов. Ни у одного человека нет иной участи после смерти, если он помогал Путину в его мерзких делах. Рано или поздно это должно было произойти - конечный пункт моего посмертного путешествия был определён в тот самый момент, когда я сказал себе, что хочу нормально, сытно и желательно ещё и весело прожить свою одну единственную жизнь, работать интересную хорошо оплачиваемую работу, а политика меня не интересует.... Ведь рождается человек не для греха - плохое с ним происходит только потому, что он сам это выбрал. А последующие сожаления о содеянном и не содеян-ном, ни на что уже повилять не могут".
      - Так ты считаешь, что напрасно успел раскаяться пока был жив? Что этим ты ничего не исправил в своей жизни, - внезапно спросил невидимый голос.
      Голос был Герману незнаком. Но он не испугался его. И даже не удивился. Ответил сразу (словно был готов) со всей честностью и искренностью.
      - То, что человек осознал свой грех и сожалеет о нем, хорошо. Но раскаяние само по себе не отменяет причинённых им страда-ний, рек пролитой с его участием крови и слёз других людей. Сожаление хорошо как стартовая точка пробуждения души, с которой может начаться его искупительное восхождение на Голгофу страданий. Понять и простить себя - и необходимо, и желательно. Это вряд ли кардинально исправит ситуацию, но очень надеюсь что помешает созданию нового кармического круга. Я готов понести уготованное мне наказание, Господи! Благодарю тебя за это!
      
       Снова чей-то мужской голос сердито окликнул кого-то:
      - Аида! Сердечный ритм! Ты что не видишь? Неужели я должен ещё выполнять за тебя твою работу.
      - Вижу, вижу, Олег Борисович! Я сейчас...
      - Разряд!
      Германа подбросило с невероятной мощью. Затем ещё раз и ещё.
      Вероятно это не помогло. Ибо он услышал, как рядом говорят, что пациент умер. Теперь он мог наблюдать со стороны за собственным телом, которое перекатили с операционного стола на каталку и куда-то повезли.
      
      Глава 193
       Снова лифт. Грузовой лифт. Преисподняя цокольного этажа горброльницы. Сырая тёмная улица. Каталку с покойником уже ждали: двое мужчин и женщина в спецодежде медработников, но с каким-то неприятным налётом а в облике профессиональных "утилизаторов".
      "- А чего ты собственно так напрягся, - сказал себе Герман при виде поджидающей у входа машины с чёрными крестами, - однажды колесница смерти приедет за каждым, этого не избе-жать".
       Доставившие тело из операционной санитары и бригада трупо-возки, оставив тело на каталке ждать, отошли в сторонку. Коллеги поприветствовали друг друга. Неторопливо закурили, обмениваясь новостями. Через сорок минут "ангелы смерти" деловито и ловко перегрузили тело с одной каталки на другую и закатили "груз 200" в чрево своей машины с чёрными крестами на бортах.
      
       В пути неожиданно выяснилось, что вульгарного вида баба, - это та самая знакомая Дорандову стюардесса, с которой он так лихо возвращался из Адлера в Москву! Бывает же такое. Правда небесная фея сильно изменилась внешне. Ангельская внешность её куда-то улетучилась. Она перестала быть блондинкой, кожа лица огрубела, глаза налились мутной зеленью "ведьминой воды", и всё же это несомненно была та самая Аэлита Марсова.
      Когда это обнаружилось, Герман не нашёлся сделать ничего более оригинального чем поздороваться совершенно по-дурацки:
      - Здрасьте.
       Барышня пристально посмотрела ему в открытые глаза, слегка подмигнула. Её коллеги со скучающим видом не вмешивались. Можно было подумать, что у них регулярно оживают покойники по дороге в морг.
      - Рада приветствовать вас на борту нашего лайнера! - словно в издёвку над Дорандовым заученно объявила проводница грубым прокуренным голосом, к тому же отчётливо пришепётывая через отсутствующий передний зуб.
      - Какой же это лайнер... - начал было говорить Дорандов и осекся. Вокруг действительно всё преобразилось: мрачная трупповозка вдруг преобразилась в шикарный пассажирский салон бизнес-класса; а на барышне появилась та самая сексуальная форма алого цвета авиакомпании "Россия". Только по воротничку и обшлагам её приталенного кроваво-красного мундирчика чернел траурный бархат. И металлическая полоска на груди бортпровод-ницы под серебряными крылышками с именем и фамилией отливала не золотом, а чёрным алмазом.
      - Наша антивысота десять тысяч ниже поверхности, скорость тысяча узлов, - привычно завела бортпроводница свой патефон.
      Герман скосил глаза в окно и обомлел: они мчались по каким-то подземным туннелям, кротовым ходам, он и не заметил как санитарный микроавтобус превратился в "подземную субмарину", поднырнул и ушёл на глубину.
      - Мы в графике, Вьюн? - крикнул водителю санитар.
      - Торопимся, но успеваем, маэстро Сансаров, - ответил из своей кабины шофёр.
      Оба спутника Германа вдруг превратились в парочку проводни-ков, которые ночью вывели его из дома и на время оставили на степном полустанке.
      Герман бросил полный тоски взгляд в окно, после чего попросил:
      - Катапультируйте меня, пожалуйста! Я ведь просто человек... со всеми естественными человеку страстями и грехами.
      Девица снова пристально посмотрела ему в глаза, затем перегля-нулась с напарниками, закурила.
      - Я понимаю, что заслуживаю всего что происходит, но...
      - Подъезжаем! - весело объявил из кабины Вьюн.
      - Последний шанс! - тихо взмолился Герман.
      Из водительской кабины презрительно захрюкали:
      - Ишь, чего захотел!
      Длинный санитар скорбно прошептал Герману:
      - Хронос не ходит против часовой. У колеса вечности свой неизменный ритм и ход. Тебе ли не знать, ведь ты знаком с Шагомером. Смирись.
      Длинный протяжно вздохнул "ох-хо-хой".
      Герман и сам понимал, что отсюда его не выпустят. Трамвай, поезд-призрак, кладбищенский лифт, каталка в тёмных коридорах ночной больницы, трупповозка - вся эта езда на перекладных по сути была одним экспрессом до конечной станции. Немного утешало то, что во всяком случае его не оставили вечно ожидать своего поезда в компании коронованных негодяев и культурге-носсе. И на том, как говориться, спасибо. Хотя душа не могла согласиться с таким финалом, ибо из этой машины будущее предчувствовалось как пропасть беспросветной безнадёги.
      Девица напротив Германа смолила и смолила ядовитый "Бело-мор", цепко придерживая мундштук ярко-кровавыми замани-кюренными коготками.
      - Имейте в виду, пассажир, вам все равно придется отвечать, желаете вы того или не нет, - вдруг сообщила она будто в задумчивости, давя Германа взглядом.
      Он качнул головой:
      - Так я и не отказываюсь. Не хочется, делать это на коленях. Противно.
      - Однако, упрямый вы, пассажир, - молвила девица как будто с уважением.
      - Существуют же законные основания, существует сюжет, - строго напомнил коллеге длинный санитар, будто предостерегая от опрометчивого отклонения от инструкции.
      - Так разве я против, - встрял меж ними Дорандов, интуитивно почувствовав забрезживший шанс.
      - Выходит, ты чтишь законы? - испытующе пронзила Германа змеиным взглядом стюардесса.
       - Чту, - не отвёл он глаза.
       - Тогда может попробовать? - вопросительно посмотрела на Сансарова девица.
      - В моем сценарии такого эпизода нет, - усомнился длинный.
      Девица изогнула тонкие брови, повторила на этот раз с нажимом на последнем слове:
      - Но можно ведь... попробовать!
      - Эй, я против! - решил вмешаться с водительского места Вьюн. - Учтите, нас снова лишат премии. Если вам она не нужна, то у меня другие планы!
      - Значит, нет? - не отводя глаз от старшего, наседала стюардес-са.
      - Ты же слышала, - Сансаров кивнул ей на негодующего водите-ля.
      Девица сложила губы в трубочку и присвистнула, как гудок, видно, разочаровавшись, сказала с раздражением:
      - Ну знаете ли, не думала, что вы такие рабы инструкций.
      Это неожиданно произвело впечатление на её коллег: Сансаров пожал плечами в знак того, что он не такой уж и сухарь и сам не прочь пренебречь инструкциями в исключительных случаях. Вьюн ворчливо потребовал, чтобы ему хотя бы компенсировали чем-нибудь вкусненьким будущий штраф.
      Девица повернулась к Дорандову и серьёзным тоном предупре-дила:
      - Будет неприятно.
      - Спасибо! - заранее от всей души поблагодарил Герман.
      Стюардесса подняла руку и щёлкнула пальцами.
      Крутанулась в обратную сторону часовая стрелка по циферблату кабинных часов.
      - Хронос! Хронос! - ликующе воскликнул Герман.
      Аэлита Марсова извергла дым ноздрями, и вдруг заорала на него:
      - Но учти, что это - твой единственный шанс, последний, другого уже не будет!
      Она схватила какую-то штуку и с размаху шандарахнула ею Германа по голове.
      - Пошёл отсюда вон!
      Последовала яркая вспышка перед глазами Германа. Воздух в салоне микроавтобуса загустел до состояния тёмной воды, заколебался.
       Машина потеряла управление и вьюном закрутилась на скольз-кой февральской дороге. Из кабины через небольшое оконце полез бросивший руль Вьюн в образе упитанного поросёнка. Он комично шевелил розовым рыльцем и похрюкивал.
      Оказавшись в салоне Вьюн на четвереньках добежал до девицы, ловко цапнул у неё из рук шоколадное печенье, залихватски подмигнул Герману:
      - Теперь не робей, паря, - фигарь отсюда до упора!
      СвиноВьюн жадно принялся поедать вкусняшку, оттопыривая защёчные мешочки и повизгивая от удовольствия.
      Стюардесса сердито заорала на него:
      - Хулиганье! Распустились! Кто протащил в бизнес-класс свинью?! Вот ведь люди, не могут культурно путешествовать!
      - Кажется, я никому не мешаю, - с вежливым достоинством ответил ей Вьюн, всей своей позой и умильной мордочкой клянча ещё вкусняшку.
      Но девица демонстративно зажала пальцами кукольный носик:
      - Попрошайка! Пош-ш-шёл вон, скотина!..
      В конце концов Вьюн всё же заслужил от стюардессы сладкую добавку тем, что сумел вскочить к ней на колени, дотянуться пятачком до её лица и лизнуть в губы, прилипнув к ним на несколько секунд
      - Фу! Мерзость какая... - притворно завизжала стюардесса.
      Разыграв для Германа комичную сценку на прощание, поросёнок повернулся к нему и поклонился, словно маэстро на сцене, озорно сверкнул глазками:
      - Будь здоров, не кашляй, и не будь впредь лохом!
       Девица поднялась со своего места и оглушительно хлопнула в ладони.
      Германа подхватила какая-то сила и швырнула с размаху в крышу салона. Удар получился жёстким. Тем не менее Дорандов быстро пришёл в себя.
       Ночь. Свободный полёт. Пока покойник мчался по воздуху перед глазами его снова промелькнуло ускоренной кинолентой всё скотство последних лет и месяцев его жизни: работал на войну, убивал на хоте зверей часто ради забавы. Потом с радостью пристрастился к этой дьявольской соблазнительной игрушке "Шагомеру". Снова сделалось мучительно стыдно: "Будь я проклят! Почему вы так несправедливо добры ко мне? Разве я заслужил такой лёгкой смерти! Сочувствия? Нет, я должен был умирать долго и мучительно. Гнить заживо от какой-нибудь неизлечимой болезни. И не сметь молить о снисхождении...".
      Глава 194
      Москва. Он оказался в толпе людей. Большинство стояли молча и на что-то смотрели. Тем кому не хватило места в первых рядах, старались протиснуться вперёд либо поднимались на цыпочки, заглядывая через плечи передних.
      Тоже желая протолкаться ближе у "партеру", Герман попутно пытался сориентироваться: 1-я Мещанская улица, по времени года похоже на начало весны. Март. Где-то так число пятое.
      Наконец Герман смог своими глазами увидеть привлёкшее внимание москвичей зрелище. В то время как глазеющий на что-то народ стоял по тротуарам по проезжей части двигалась стройными толпами колонна. В основном военные. С дырками от пуль, изуродованными лицами, некоторые больше напоминали обрубки, тем не менее тоже брели, хоть и покойники. Много представите-лей малых народов - башкиры, тувинцы, буряты, чукчи, абазинцы, - продавшие свои жизни по сходной цене на имперской войне ради закабаления таких же как и они.
      Начала и конца растянувшейся на километры колонне не ви-дать. В ней сотни тысяч. Много несчастных мобилизованных. Мальчишки-срочники. Есть обманутые контрактники которым в самом начале войны сказали, что их везут на учения и привезли на бойню. Но большинство олицетворяют собой коллективного Путина. Основа колонны - наёмники. Особенно выделяются вагнеровцы во главе со своим лысым предводителем Евгением Пригожиным. Эти головорезы и уголовники горделиво держатся особняком. Они особая каста. И даже в ад предпочитают шагать под своими чёрными знамёнами с черепами. Они элита наёмников, отправившихся за большими деньгами на "украинское сафари" стрелять хохлов. Изредка в толпе заляпанных кровавым фаршем убийц с фронта мелькают интеллигентные лица и чистенькие костюмы убийц из тыла - учёных, политиков, пропагандистов, в том числе попов.
      Неожиданно лысый командир "Вагнера" замечает Германа и зычным голосом кричит ему и машет рукой, как своему человеку:
      - Эй, мертвяга! У тебя же пульса нет даже ничтожного. Пара-лич мозга и духа. - Зачем же ты там стоишь? Давай к нам!
      Герман пытается упираться. От страха оказаться в одном ряду с этими палачами, он глупо начинает доказывать соседям, что такой же как и они.
      - Какой же ты живой! - отвечает ему мужик лет шестидесяти в очках с поразительно хорошими белыми зубами. - Сразу видно, что ты труп.
      - Да живой я, говорю вам, живой! Вот смотрите, у меня руки и ноги на месте и двигаются как у вас.
      - Не примазывайся к нормальным людям, убийца! Тут дураков мало. Читали мы о гальванизации трупа. Если к трупяге подвести сильный электрический ток, то у него начнут дергаться руки и ноги, как у живого. Так и у тебя, хоть и говоришь, что нормаль-ный, а воняет от тебя могилой.
      Германа втолкнули в толпу. Первое что почувствовал страшный смрад разложения, гари, бесконечного горя. От ужаса попробовал было через сто метров вернуться на тротуар, но это оказалось невозможно. Оказавшись в колонне, ты был становился обречен на злые мытарства, на самый худший исход. Выходит, рано он обрадовался?
       Строй людей гудел русским многоголосьем. Каждый расска-зывал соседям свою историю. Обычно с матом. Волей не волей приходилось прислушиваться. Впрочем, в этом злом остервенелом хоре периодически звучали слова покаяния, обращённые к богу и к тем, кому было причинено зло. Видать, в ком-то ещё уцелели остатки изувеченной государством, пропагандой, церковью и окружением души! Ведь человек, не разучившийся каяться и просить прощение, не теряет права называться человеком. Значит, не все они тут проклятые, записанные в отребье. Это помогало Герману не отчаиваться и не терять надежду.
      
      К своему удивлению Дорандов вдруг заметил среди бредущих в колонне преступников Филиппа Толкачёва. Герман вначале даже не признал в этом как-то рано состарившимся понуром человеке прежнего лощёного Филю.
      - Ты?! А я полагал...
      - Не прощён, - односложно буркнул Филя.
      - А я слышал ты стал почти праведником. Знающие люди рассказывают про тебя удивительные вещи. Что людям помогаешь бескорыстно. Каждый день творишь добро...
      Толкачёв ещё ниже опустил голову.
       Герман почувствовал, что хватил лишку. Бывший начальник нахмурился попытался отойти в сторону, чтобы не разговаривать с Дорандовым. Герман и сам был в неприятном смущении. Вот тебе и исправившийся грешник! А ведь Герман в последнее время часто думал о Толкачёве, до последнего надеялся по его примеру изменить собственную судьбу: словно верблюд, нагруженный неправедно нажитыми богатствами, проскочить в игольное ушко. Думалось ему, что вот ведь есть где-то знакомый человек, который сумел исцелить свою почти проданную жёлтому дьяволу душу, словно брызнули на него живой водой, отчего пробудилось что-то в нём драгоценное, свежее, настоящее... И вот он бредёт поблизо-сти, и мертвенная маска обречённости стягивает его лицо, от вида его холодеет душа, цепенеют слова, умерщвляются чувства.
      - Что же ты, Филя... Ты ведь практически единственный из тех, кого я знаю, стал лучше, а не хуже за последнее время.
      Толкачёв поджал плечами, ответил усталым бесцветным голосом:
      - Ну, ладно, не будем обсуждать, кто стал лучше. Скажу только, что никогда нельзя быть уверенным до конца в себе. Только ты решил, что стал лучше, как тебе могут послать проверку.
      - Проверка?
      Филя кивнул:
      - Да, проверка. Самая страшная, потому что совершенно неожида-емая. И я её не прошёл.
      - Расскажи.
      - Соблазн, - с горькой усмешкой ответил Филя и долгий тяжкий вздох вырвался из его груди. - Причём такой, что отказаться не смог... Значит, продолжало это сидеть во мне. В каждом, почти в каждом оно сидит. Скажем так - в каждом русском человеке хранится в глубине эта мертвецкая готовность быть рабом или барином, вопрос лишь в длительности оживления трупа.
      Герман не совсем понял, однако сказал:
      - Так можно было покаяться, сходить.
      - Куда сходить?
      - В церковь. К батюшке, который помог тебе встать на верный путь.
       Эта простая мысль стала для самого Германа, давно разуверив-шегося в церкви, столь неожиданной, что, видимо, отобразилось что-то такое на его лице, отчего Филя засмеялся.
      - Хотел инок в самоволку сбегать да к заутрени поспеть, а свежий грешок обратно не пускает.
      Филя посерьезнел, посуровел, согнал со своего лица человеческое выражение, напялил на него унылую, серую, мертвенную маску и сказал:
      - Всё. Больше реанимации духа не будет.
      
      Хоровод устриц и киллеров
      
       13 Октябрь 2003 года в элитарнейшем московском ресторане "Грин" на Кутузовском проспекте в узком кругу праздновался день рождение одной очень медийной персоны. Нет, речь шла не об эстрадной "звезде" и не о футболисте Премьер-лиги. Отмечалось 44-летие депутата Государственной думы Бориса Немцова. Правда, к тому времени уже безвозвратно миновали времена, когда именинник считался третьим человеком в государстве и носил неофициальный титул преемника стареющего царя Бориса Ельцина. В то время некто Путин был ещё никому не известен и работал всего лишь "шестёркой" на подхвате у мэра Петербурга Собчака. Зато Немцов считался молодым принцем при больном и спивающемся царе Борисе....
      Тем не менее, к описываемым событиям акции несостоявшего-ся приемника, лишь недавно вынужденного уйти в оппозицию к более удачливому Путину, всё ещё не окончательно рухнули. Лидер крупнейшей демократической партии Союз правых сил всё ещё сохранял шансы получить достаточно депутатских мандатов на приближающихся выборах в Государственную думу и создать влиятельную либеральную фракцию.
       А пока икона молодой российской демократии, главный оппо-нент стремительно набирающего силу автократа, кутит в компании друзей-олигархов, ведь со многими из них молодой красавец-уникум дружен с тех золотых времён, когда у него всё получалось. Правда до Бориса всё чаще доходят слухи, что тот или иной приятель уже фактически присягнул отставному чекисту на троне. Но думать об этом Немцову не хочется, особенно в этот приятный вечер.
       Поздравить именинника в фешенебельном ресторане собра-лось около 150 гостей, среди которых крупные бизнесмены, политики, известные телеведущие.
       "Девушки в магазине таяли от улыбок, когда узнавали, для кого предназначен подарок",- желая сделать приятное ловеласу Боре рассказывали приятели, вручая презенты. И Немцов привычно выглядел, если не победителем, то во всяком случае никак не тянул на сбитого лётчика. И приглашённые на торжества в его честь светские львицы и гламурные дивы посматривали в сторону рослого статного красавца с нескрываемым восхищением. Поздравить политического вундеркинда, звезда которого ещё не закатилась и как будто имела шансы вспыхнуть вновь пришли, разумеется, не только дамы. В числе гостей такой же цветник богатейших и влиятельнейших людей новой России: первый вице-президент ТНК-BP Виктор Вексельберга председатель правления РАО ЕЭС Анатолий Чубайс, президент Национального резервного банка Александр Лебедев, президент "Альфа-групп" Михаил Фридман, президент Альфа-Банка Пётр Авен. Фактически присутствует весь справочник "кто есть кто в первом дивизионе российского бизнеса". Все они с деловитой расчётливостью уже переметнулись от проигравшего к победителю, предав былую дружбу, но пока на всякий случай явились выразить свою любовь и преданность.
       На вечер прибывают генеральный директор телеканала REN-TV Дмитрий Лесневский, телеведущие с НТВ Савик Шустер и Татьяна Миткова, финансист Борис Йордан... тот самый Йордан, который после разгрома Путиным единственного по-настоящему независимого телеканала, возглавит отжатое чекистами посредством рейдерского захвата НТВ, постепенно превращая его из рупора свободы слова в желтоватый развлекательный телетаблойд. Среди гостей непринуждённо тусуется ещё мало кому известный Владимир Соловьёв. Это через двадцать лет он станет лицом пропаганды войны и рупором человеконенавистни-ческих идей, а пока вполне себе широких взглядов журналист; Соловьёв мило беседует с коллегой по цеху рыжеволосой сотруд-ницей "Эха Москвы" Юлией Латыниной, чья радиостанция будет мгновенно закрыта властями после начала агрессии против Украины в февраля 2022-го, а самой Латыниной, подвергшейся нападению неизвестных штурмовиков, придётся срочно эмигриро-вать из страны.
      Но всё это ещё скрыто туманом будущего. А пока гости сма-куют элитное шампанское, коньяк, красное вино Bodegac Lan 1998 года и ведут непринужденные беседы. Говорят, в частности, о том, что Борис Ефимович сильный человек и политик, и что у него "есть настоящее мужское достоинство и он очень сексуален", и что "такие, как он, умеют подниматься после поражений и вновь достигать вершины".
       Правда в последнее время в прессе регулярно появляются неприятные статьи о фактах коррупции, связанных с именем бывшего губернатора Нижнего Новгорода и Зампреда правитель-ства РФ, но всем тут ясно, что информационный наезд на Борю - происки тех, кого известный борец с коррупцией на федеральном уровне активно преследовал в период своего нахождения у власти.
      
       В центре зала стоит большой фруктовый стол с маракуй-ей, свежим инжиром, ананасами, грушами, виноградом, арбузами и ароматными бухарскими дынями. Но все ждут приглашения в банкетный зал, где состоится главное кулинарное шоу вечера. Привыкший к кремлёвской кухне, частым фуршетам по высшему классу и заграничным вояжам Борис Ефимович предпочитает каталонскую и испанскую кухню. Перед приездом гостей политик не погнушался зайти на кухню, поздоровался с обслуживающим персоналом и похвалил команду поваров и официантов: "Самый отличный ресторан!". И польщённые такой оценкой ребята не подвели (тем более, что друзья именинника щедро оплатили аренду заведения на вечер и всё остальное), предложив роскошное меню, особенным спросом в котором пользовались средиземномор-ские морепродукты.
       Вообще же подавали утиную грудку, убедительных размеров тигровых креветок, каре ягненка на деревянных дощечках. Очень понравилась гостям также аргентинская мраморная телятина на гриле и лангусты с тушеными овощами. Отдельно в тарелках во льду с лимонами торжественно покоились гигантские устрицы, предварительно эффектно продемонстрированные гостям официантами (некоторые гости шутили, что, мол, попали в устричный музей).
      В разгар фуршета Михаил Фридман объявил о выносе блюда от шеф-повара. При приглушенном свете под живую музыку струнного квартета, исполняющего пафосный фрагмент героической симфонии Љ 3 Бетховена, в зал внесли огромную сковороду с паэльей, обложенной лангустинами и мидиями кловес Љ1, доставленными дневным рейсом из Франции (все это сооружение было оформлено зажженными свечами).
       Дальше музыкальная часть мероприятия состояла из вы-ступления уважаемой именинником группы "Би-2", под песни которой Борис и его гости танцевали. Ближе к ночи двум десяткам самых стойких гостей вынесли творожно-ягодный 7,5-килограммовый торт, украшенный клубникой, малиной, ежевикой и голубикой...
       А ведь "Пир Валтасара" происходит в канун катастрофы! Меньше двух месяцев остаётся до критически важного голосова-ния, где решится, как выяснится позже, вопрос жизни и смерти демократии в России. Идёт финальная стадия избирательной компании, но вместо того, чтобы мотаться по стране и убеж-дать народ, что он на их стороне, и отлично понимает нужды простых людей, Боря Немцов с сотоварищами по олигархической тусовке и Союзу Правых сил фактически пропивает свободу. Демократы не пройдут в Государственную думу и она очень скоро превратится в "бешенный принтер Путина", издающий с пулемётной скоростью мракобесные законы.
       В условиях расширяющейся пропасти между кучкой басно-словно разбогатевших в девяностые годы друзей и миллионами нищающих сограждан, один из признанных лидеров демократов только что снялся в очень показательном предвыборном ролике. Немцов, Ирина Хакамада и ещё пара "топ-менеджеров" СПС толкают красивые речи в шикарном салоне бизнес-джета. Лайнер с надписью "Россия" взмывает куда-то в стратосферу. Выглядело это так, что любящий покраснобайствовать на популярную тему социального неравенства Немцов на деле страшно оторвался от народа, к которому апеллировал. И люди истолковали двуличие Бори и его соратников понятным им образом: лощёные мальчики и девочки, летающие частными бортами, будут в случае победы и дальше обслуживать интересы владельцев собственных яхт, особняков и самолётов, какое им в реальности дело до жителей какой-нибудь Воркуты или села "Грязь" под Смоленском?!
       Светский лев, будто сошедший с глянцевых страниц журна-лов для богатой публики, напоминал актёра, которому нужно отрекламировать народную водку по доступной цене, а он с похмелья плохо соображает, и думает лишь о ледяном игристом из Шампани со свежей клубникой...
       Это при позднем тиране Немцов превратится в отважного народного трибуна, будет отбиваться от омоновцев на митингах, раздавать листовки в метро, многократно арестовываться полицией. Борис словно попытается вернуть себе проданную дьяволу душу. Но в день своего 44-летия один из главных демокра-тических политиков России вполне ещё ощущает себя частью правящей элиты, купается в гламурном блеске, позирует фото-графам светской хроники, приятельствует с олигархами и пытается не сориться с влиятельными людьми во власти... Хотя, судя по интервью того времени, уже не новичок в большой политике, вполне осознавал, что страна на пороге нового сталинизма.
       Но вместо того, чтобы взбодрить единомышленников, начать мотаться по регионам, вести активную избирательную компанию; понять, наконец, что желает от демократов не только крупный бизнес, а большинство населения; и дать решительный бой чекистко-бандитской мафии хотя бы на последнем рубеже; твёрдо сказать себе, сторонникам и избира-телям, что демократы с народом против надвигающейся диктатуры и партии войны, Немцов предаётся изысканным наслаждением в компании предателей и Иуд на этих своих последних Валтасаровых пирах.
       Видимо Немцову уж очень не хотелось сориться с Володей и другими приятелями, менять такие вот устричные музеи на тюремные камеры или скудную на удовольствие жизнь политэми-гранта. По-человечески это понятно. Такие бескомпромиссные герои, как Алексея Навальный рождаются не часто. Поэтому Немцов до последнего старался публично не поднимать неприят-ных для Кремля вопросов о захвате независимого телевидения, парламента судов. Видимо, Немцов всё ещё надеялся договорить-ся. Отсюда цепочка компромиссов, одним из самых позорных стало решение его лично и штаба СПС поддержать Путина на президентских выборах.
      "Я считаю, что Россия должна избрать нового президента, этот президент должен быть и честным, и физически крепким, и мужественным, и ответственным. Я убежден, что следующим президентом должен быть Владимир Владимирович Путин", - призывал Борис Ефимович в эфире независимой радиостанции "Эхо Москвы". И даже в описываемом 2003 году, когда почти всем становится ясно, кто пришёл к власти, когда восстановлен Сталинский гимн, мемориальная табличка Андропова на здании бывшего КГБ СССР на Лубянке, Немцов всё ещё пытается маневрировать. В передаче того самого будущего "путинского Геббельса" Владимира Соловьева "Кто пришел!" Немцов рассуждает о позитивных достижениях президента в борьбе с олигархами (через несколько месяцев будет арестован по сфальсифицированному обвинению владелец "Юкоса" Ходорков-ский), хвалит Путина за то, что он активно приглашает в правительство политиков-демократов. Даже спокойно отвечает, что не видит ничего дурного в том, что член исполкома СПС Павел Крашенниников перешёл в пропутинскую "Единую Россию" и даже желает перебежчику успехов на новой работе. Это ответы не принципиального оппозиционера, а не потерявшего надежду заключить какое-то соглашение игрока. А были ещё договорняки с такими мутными фигурами как Валентина Матвиенко, которую Немцов и Ирина Хакамада пытались поддержать на выборах мэра Петербурга. Компромисс за компромиссом... а вдруг удастся вскочить в последний вагон уходящего поезда?
      Не вышло.
      Всё случилось почти на Лобном месте, почти на Красной площади, на мосту с видом на Кремль...
      Вечером 27-го февраля 2015 года Борис Немцов прогуливался по Большому Москворецкому мосту у Васильевского спуска с украинской моделью Анной Дурицкой. Убийца выстрелил в спину политику шесть раз, после чего скрылся. От полученных ранений Немцов скончался на месте, "модель-эскортница" из Украины не пострадала, была отпущена домой после короткого допроса и вскорости по странному совпадению сильно улучшила свое материальное положение.
       Прошли годы. Одни несут на место смерти политика цветы, другие оставляют записки с "философскими" стишками, например такого содержания: "Герои гибнут на посту, а не с блядями на мосту" или: "Если ты за тех, кто Христа ради, то тебя не убивают в компании бляди". Бог судья их авторам. Бог судья и рабу божьему Борису. А народ... будущее рассудит. Уже сегодня место гибели политика многие в Москве называют не иначе как "Немцов мост".
       Мораль же, если она вообще здесь уместна, может звучать таким образом: вероятно за компромиссы с собственной совестью всегда приходится рано или поздно платить...
      
      Каждый выбирает для себя
      Каждый выбирает для себя
      женщину, религию, дорогу.
      Дьяволу служить или пророку -
      каждый выбирает для себя.
      Каждый выбирает по себе
      слово для любви и для молитвы.
      Шпагу для дуэли, меч для битвы
      каждый выбирает по себе.
      Каждый выбирает по себе.
      Щит и латы. Посох и заплаты.
      Мера окончательной расплаты.
      Каждый выбирает по себе.
      Каждый выбирает для себя.
      Выбираю тоже - как умею.
      Ни к кому претензий не имею.
      Каждый выбирает для себя.
       1983 г.
      
       Юрий Левитанский
      
      
      Глава 195
       Какое-то время бывший подчинённый и начальник шагали рядом в полном молчании.
      - И что же теперь? - решился задать ещё вопрос Герман.
      - Откуда мне знать, - пожал плечами Филя.
      Снова помолчали.
      Филя посоветовал:
      - Только ничего хорошего не жди. Тем, кто здесь с нашего завода, профкомовской халявы в райский санаторий не предви-дится.
      - Понимаю.
      - Мы всё знали и понимали... однако обменяли душу на деньги, а это так-то просто не искупить.
       Рядом непрерывно бубнил чувак скончавшийся от рака прямой кишки или простаты. Персона Герману была немного знакома, это был один из его потенциальных клиентов по Бирже "Шагомера". Один из тех, кого он так лихо пытался развести на деньги, но чувак умер раньше, чем Герман успел заключить с ним сделку.
       Это был известный фигурист, экс-чемпион Олимпийских игр, член "Единой России", доверенное лицо Путина на ближайших президентских выборах. Хотел откупиться от онкологии день-гами. Не получилось. А так, глядишь, может чувак и не шёл бы сейчас в одной с Дорандовым колонне, надев памперс или даже просто сунув в трусы урологическую прокладку, а усаживался в своей Мерседес и выруливал из ворот шикарного поместья на Рублёвке навстречу жизни... Они просто не успели заключить договор. Чему Герман был сейчас очень рад - одним неиспра-вимым засранцем на его совести меньше.
       - Я всё время думаю... - нудел белёсый фигурист. - Раскаяние мучит мою душу. Зачем всю жизнь ползал на брюхе перед разной сволочью, за что предавал и продавал? Зачем поддержи-вал этих уродов! Войну! Зачем громоздил дерьмо вокруг.
       От фигуриста реально воняло дерьмом. Впрочем дурно пахло тут почти от всех - смрадом разрухи, разложения, затхлой тиной нищеты и отчаяния, вонью социальной клоаки, в которую продажные артисты, чиновники, прокуроры, судьи погружали народ, делая его жизнь невыносимой.
       И по-прежнему на тротуарах по краям дороги толпился народ, образуя живой коридор, по которому текла и текла нескончаемая колонна тех, кто сгнил окончательно оскотинив-шись, сдох от несварения, обожравшись ворованными насла-ждениями; либо сложил голову, как говаривали раньше "за веру, царя и отечество". Только ни за какое отечество, тем более искреннюю веру никто тут не жертвовал собой. А вот за царя - да. И за длинный рубль - несомненно.
       Бредя мимо любопытствующих зевак спутники Германа тоже глазели по сторонам. И получалось так, что две России смотрели друг на друга и понимали, что вместе достойны своего прошлого, настоящего и будущего: многовековой ордынской власти с её презрением к человеческому достоинству и свобод-ному творчеству жизни, вечного крепостного права, Сталина, Путина, бесконечных несправедливых войн, полного повсе-дневного бесправия, отсутствия нормального будущего.
       Герман опустил глаза и стал разглядывать грязный снег под ногами. И тут обнаружилось, что его телефон всё ещё при нём, в кармане. Кто-то звонит ему.
       - Я тебя люблю... никогда ничего не бойся; будь собой таким до конца, - произнёс родной женский голос.
       Герман стал умолять ангела перейти на видеозвонок и вклю-чить камеру, чтобы увидеть родное лицо, может быть в послед-ний раз. Но абонент оставался на экранчике смартфона чёрным квадратиком.
       Через несколько секунд экран вовсе погас. Герман застонал:
      - Боже, ну почему!
       На чёрной зеркальной поверхности вдруг отразились осу-нувшиеся черты человека с терновым венцом на темени. Герман вздрогнул, поднял голову, оглянулся, и не обнаружив оригина-ла, решил что ему лишь померещилось.
      Глава 196
      Они всё шли и шли, некоторые едва могли передвигать ноги и тащили себя из последних сил. Но никто не пытался бунтовать, или хотя бы разозлиться, стать язвительным, начать выкрикивать жестокие вещи в сторону зевак или того, кто собрал их тут всех в одну колонну. Люди, познав смерть, словно внутренне оцепенели.
      Впрочем, не все бывшие волки стали после смерти подобны кротким ягнятам.
      К удивлению Германа в колонне шла также небольшая группа людей с нашивками украинской армии, воюющей вроде бы на стороне света. В основном солдаты. Но были и продажные военкомы и военные врачи, вороватые интенданты, вся эта публика буквально озолотилась на войне, смерти, горе соотече-ственников: на той стороне линии фронта имело место всё то же самое, что и в России.
      Один из украинцев, немолодой мужчина худощавого сложения, с давно небритым, потемневшим от усталости лицом окопника, обвислыми запорожскими усами, тащился поблизости от Германа, сгибаясь под тяжестью тяжёлого рюкзака.
      Заметив на себе взгляд русского "бандеровец" злобно сверкнул в ответ глазами. Его рыжевато-серая военная куртка была пробита в нескольких местах, между редкими волосами с сединой была видна запёкшаяся кровь. По его маскировочной экипировке Герман сделал вывод, что вероятно мужик погиб несколько месяцев назад, ещё до первого снега, до того как леса на его родине сбросили листву.
      Герман снова бросил в его сторону любопытный взгляд, как на некое лишенное индивидуальных особенностей доказательства реальности войны, которую он до этого видел только издали в виртуальном виде. Убитый враг хорошо сочетались с представле-ниями Германа о войне, как картинка из хорошо оформленной книги.
      - Повне усунення всiх займанцiв з украiнских земель...вiдкрие можливостi для широкого розвитку...- сердитым хриплым голосом прорычал ему украинец что-то на своей "мове" про захватчиков, украинскую нацию в границах собственного государства и непокорную украинскую державу.
      Герман тактично не стал ввязываться в политический спор, вместо этого спросил:
      - Вы не устали тащить свой рюкзак, дружище? Если хотите я могу понести его немного вместо вас.
       Украинец озадаченно помолчал, затем бросил на молодого и спортивного русского обеспокоенный взгляд, словно этот мешок был ему важнее всего на свете. Он злобно выругался, неожиданно обложив Германа ядрёным русским матом. Наверное он злился на Германа за то, что москаль так великодушен к поверженному противнику, что вокруг много его соотечественников, которые придают наглецу уверенности.
      - Сколько вас, - пробормотала он самому себе, - моска-лей...слишком много, это как ваша сибирская тайга... когда я это понял, будто сошёл с ума от ярости и бессилия... Убиваешь вас, убиваешь, сталь пулемёта не выдерживает, а вы всё прёте и прёте...
      Герман пропустил его слова мимо ушей, примирительно сказав:
      - Этот груз у вас за спиной скоро лишит вас последних сил, не стесняйтесь принять мою помощь, ведь мы больше не враги, - примирительно сказал Герман.
      Украинец не ответил.
      - Если вам станет легче, можете ещё обложить меня матом, я не обижусь, старина. Можете даже ударить меня, если вам станет от этого легче.
      Герман удивился сам себе, он не знал кто вложил в него эти слова, и ему было все равно. Он сам с таким же успехом мог броситься на злобного гордеца с кулаками за его слова. Герман даже представил себя на миг сбившим вражеского солдата с ног точным ударом в ответ на его признание в убийстве русских на фронте. Хмурому соседу определённо было за что врезать - за хуторское хамство в ответ на его городское столичное великоду-шие. За нежелание хотя бы из вежливости принять искреннюю помощь от старшего русского брата. За типично хохлятское цепляние за сидор с барахлом, где у него возможно припрятан шмоток домашнего сала и фляга с горилкой, чтобы во время привала срубить всё в одиночку...
      "В моем положении не думают о сале и водке, не цепляются за земное, - опомнился Герман - А цепляются за духовные ценности, которые оставляют хотя бы лучик надежды не сгинуть навсегда в ночи. И пользуются любым случаем сделать добро ближнему, даже такому угрюмому хмырю, который бредёт с тобою по соседству по пустынной аллее греха... А всё же, отчего, из-за какой-такой высшей необходимости, эти украинцы, не воспользуются своим привилегированным положением благородной гибели на стороне добра - для бунта, почему они покорно бредут в одном строю с нами оккупантами?".
      - Вы... я вам надоел? - Герман заставил себя вновь обратиться к вызвавшему у него ответное раздражение ненавистнику мягко на "Вы", даже смущённо опустил глаза. - Извините, конечно, я не вправе быть таким назойливым.
       Перемена в его голосе и поведении неожиданно тронула суровое сердце врага, он буркнул несколько примирительных фраз на вполне сносном русском.
      - Вы очень добры, и наверное не похожи на большинство своих соотечественников, но не так-то просто избавить меня от того, что копилось во мне, нарывало внутри кажется целую вечность. Ибо два года в окопах это слишком много для человека. Понимаете? Мы знакомы уже шесть минут и вы могли бы понять, что я тащу на себе ненависть, благодаря которой я в конце концов оказался в одном строю с теми, кого презирал и ненавидел всею душой.
      - Понимаю, - согласился немного опешивший Герман. - Все мы полагали что война всё спишет, а это не так.
      Оказалось, нельзя оставаться на стороне добра и совершать военные преступления: расстреливать пленных, с садистским задором добивать с помощью дронов беспомощных тяжелоране-ных на поле боя, бомбить приграничные российские сёла, подбрасывать мины-ловушки на улицы мирных городов, устраи-вать теракты на Крымском мосту в тот момент когда по нему едут автомобили с гражданскими, охотится за гражданскими писателя-ми и журналистами, даже если они поддерживают войну... Потому что, если ты, будучи в ясном уме, мстительно перепахиваешь танковыми гусеницами неприятельскую траншею из которой давно перестали стрелять и молят лишь о пощаде, то по сути своей ты такой же "коллективный Путин". И твоё законное место в этой колонне. Ведь самая благородная цель не оправдывает злодейства совершённого умышленно.
      Герману вспомнился тот суетливый банкет по случаю начала СВО и свое тогдашнее настроение что для них, молодых и талантливых, война открывает новые перспективы. Окна возмож-ностей. И надо успеть воспользоваться ими, пока спецоперация не закончилась. А закончиться она может в любой момент, ибо маленькая Украинца, конечно же, не соперник большой сильной России с её второй армией мира...
      Дорандов покосился на усталый профиль украинца, опасаясь, что тот каким-то образом прочтёт его мысли и всё же воспользует-ся его предложением хорошенько врезать Герману по зубам. Вместо этого украинец поделился своими чувствами:
      - Когда меня наконец убили, то я по наивности понадеялся что теперь-то отдохну от этого ада, а меня отправили дальше жить, да ещё сунули в вашу проклятую Москву. Глаза бы мои её не видели...
      Василь, так его звали, помолчал и продолжил:
      - Токма теперь я бачу так: война, Путин, Россия посланы мне, как и всей Украине, за грехи наши и грехи наших предков. Надо смериться и тащить на горбу эту тяжку ношу, не ропща.
      Потом последовала болтовня двух людей схожей культуры и одного языка. Вскоре Герман уже знал почти всю нехитрую жизнь Василя из небольшого хутора под Полтавой. И уже без смущения называл его просто по имени. Герману даже стало казаться будто и не было меж ними вражды.
      Почему, из-за какой глупости, они не воспользовались своей родственной близостью, ныне уничтоженной, почему позволили развести свои народы на века? Они словно всё проспали, чтобы проснуться-протрезветь лютыми врагами, способными спокойно глядеть друг на друга лишь сквозь перекрестие прицела. Вот ведь беда так беда, за которую долго придётся расплачиваться следующим поколениям.
      - Слушай, Василь, моё предложение помочь тебе с рюкзаком всё ещё в силе.
      - Ты предлагаешь, Герман, разделить мою ненависть поровну?
      - Нет-нет, впрочем, так мы можем попробовать сделать хотя бы крохотный первый совместный шажок в обратном направлении - в то благословенное время, когда мы ещё были не успели стать врагами.
      - Осторожней, Герман, - прищурившись, покрутил залихватский ус Василь, - ваши силовики, я слышал, повсюду: за такое твоё желание побрататься с врагом и воткнуть штык в землю ваше ФСБ тебя достанет даже из могилы.
      
      Глава 197
      По рядам вдруг прокатился шелест взволнованных голосов, люди вытягивали шеи, пытаясь увидеть что-то вдали. Герман тоже стал смотреть в общем направлении, готовясь увидеть посреди улицы что-то страшное, готовое обрушиться на людей. Росгвардия? Полиция? Но нет, ни кордонов "космонавтов" с щитами и дубинками, ни водомётов, ни омоновских автобусов с решётками на окнах.
       А вот и то, что привлекло всеобщее внимание. Впереди показались шпили кремлёвских башен с восседающими на них двуглавыми грифонами. Разжиревшие на мертвечине падальщи-ки, обожравшись трупов под Авдеевкой, Кременной, Марьинкой, Херсоном, чистили железные когти и имперские крылья.
      А за кремлёвскими стенами карлик-упырь, выжрав ежедневную порцию свежей человеческой кровушки, сыто икал. Старый некрофил посылал на смерть тысячи молодых и здоровых, решив вечно длить своё гнилое смрадное существование. Для этого он периодически заманивал в свои каменные палаты околдованных женщин и под телекамеры за чаем вкрадчиво втолковывал польщённым его вниманием выплакавшим все слёзы матерям и вдовам, что они должны быть счастливы от того, что их роднень-кие кровиночки не напрасно сложили свои буйные головушки в чужой земле, а за его прекрасный кащеев дворец и его кащееву вечную жизнь. Что во много раз благороднее и полезнее, чем умереть от водки или от скуки в своих маленьких посёлках и городках.
       Кремлёвский нелюдь мог околдовать, запугать, подкупить, завербовать любого! Так называемых "лидеров свободного мира", ведь все все эти президенты, премьер-министры, канцлеры - Трампы, Берлускони, Меркели с удовольствием отмывали за причитающийся им процент его воровские миллиарды. Ему ничего не стоило очаровать, заманить в свои сети гуру религий и звёзд шоу-бизнеса. Растлить щедрыми посулами "независимую" прессу и поручить какому-нибудь "эхо-Венедиктову" лоббиро-вать под очередные выборы мошенническое электронное голосо-вание, позволяющее без шума и пыли украсть столько голосов избирателей, сколько потребуется.
       Кащею ничего не стоило превратить в своего агента почти любого видного "оппозиционера", чтобы в нужный момент по щелчку хозяина "шестёрка", - какой-нибудь яблочник-Явлинской, мнящий себя независимой персоной, - бежал к нему в логово за инструкциями лишь бы сохранить свою декоративную партию и номенклатурные привилегии.
       А добрый молодец, который его не боялся и мог бы отыскать кощееву смерть, сломать иглу и разрушить царство тьмы, томился за полярным кругом в мрачной темнице в царстве вечных льдов и убийственных морозов. И уже был приговорён.
      
      Глава 198
      Когда стали подниматься на Васильевский спуск, где власти полюбили в последние десятилетия организовывать свои шабаши-концерты, Герман оглянулся. Зажатая между серой лентой Москва-реки и кремлёвской стеной колонна, медленно ползла по набережной. Вдали за мостом, где виднелся её хвост, ехали следом во всю ширину проезжей части пять или шесть оранжевых поливальных машин.
       Германа подтолкнули в спину идущие следом и он прибавил шагу, поднимаясь со всеми по брусчатке Красной площади. Впереди, на пирамиде мавзолея, отчётливо видны силуэты Сталина, Гитлера Муссолини, там режиссёр Александр Сакуров доснимает финальные кадры своего великого фильма "Сказка".
      Колонна начинает замедляться и останавливается. Сгрудившая-ся вокруг особая публика, не свистела и не кричала, как это бывает на этом месте во время путинских шабашей-концертов. Да и в роли сцены сегодня лобное место. На возвышении вместо плахи установлен обыкновенный чурбан, в который воткнут огромный мясницкий топор. У основания эшафота шныряют омерзительного вида крысы и пасюки. Там, куда будут падать головы и стекать потоки крови, с мерзким писком шевелился ковёр этих отвратительных тварей, в которых угадываются человеческие повадки переродившихся по назначению двуногих крыс из числа путинистов.
       Состоящая из тысяч невинно убиенных жертв окружающая толпа ждала. В воздухе витала даже не ненависть - жажда справедливости. Гробовая тишина, не слышно даже дыхания тысяч грудей. Старики, молодые женщины, маленькие дети... и солдаты, солдаты, солдаты, молодые и старые, россияне, украин-цы, грузины, сирийцы, чеченцы, армяне. Жертвы и палачи искусно организованных терактов и революций, гибридных войн и "спецопераций" по всему миру от Европы до Азии, от Израиля до Африки, от Латинской Америки до Белоруссии, все терпеливо ждут. Они все здесь за этим. Убиенные держат свечи и не спускают глаз с людей из колонны.
       Герману сделалось ужасно неприятно оттого, что взгляды поднятых из могил жертв направлены в том числе и на него, как на одного из убийц, насильников и мародёров. Уж лучше лежать среди трупов на поле боя, чем стоять перед молчаливым судом этих людей. Тогда он стал думать, что перед ним не люди, а лишь их фантомы. От истинных хозяев этих тел в материальном мире остались лишь кости, прах, а то и ничего не осталось. Души покинули их тела. Пуля или осколок снаряда, изуверски подло-женный под многоэтажку гексоген, адское пламя ракеты месяц назад, год или за двадцать лет до этого проделали дыру в каждом таком хрупком сосуде, разорвали его на сотни осколков, и его содержимое вытекло. Великое таинство Вселенной выпорхнуло из бесформенного окровавленного комка плоти, дававшее каждому из них неповторимую индивидуальность, выражавшую-ся по-разному. Неповторимая личность исчезла навсегда... Но как (!) смогла пуля или крохотный осколок нанести столь сокруши-тельный, непоправимый вред тому, кто сотворён по образу и подобию? Осуществить такое вопиющее кощунство?! Как вообще такое возможно?! Что у кого-то, кто в тот момент находился в ясном уме, могла подняться на это рука...
       И вот они все здесь в своём первозданном облике. Зачем? Какая тут справедливость! Какая вообще, может быть справедли-вость в том, что мёртвые желают отмстить мёртвым? Скорее есть вопросы к тому, кто всё это допустил, будучи в состоянии в одно мгновение прихлопнуть злобных букашек на мавзолее. Нелепость какая.
      Герман стоял в толпе мертвецов и надеялся убедить себя в том, что присутствует при очередном феерическом обмане. Словно великий режиссёр Сокуров, собранная им для задуманной сцены массовка, как и выставленные на трибуну мавзолея кровавые тираны, сговорились показать огромную фигу главному продюсе-ру, чтобы понял наконец, что не справляется.
      - Я не хочу в этом участвовать! - тихо проговорил Герман. Собравшись с духом, он хотел выкрикнуть это во всю силу своих лёгких и... внезапно обнаружил в пяти метрах от себя Иисуса! Видимо только что снятый с креста Спаситель лежал на импрови-зированных солдатских носилках, собранных из простых палок и плащ-палатки. Пробитое гвоздями, кровоточащее тело несли двое украинцев, русский военврач, а также бывший муниципальный депутат Горюнов, тот самый, что в самом начале войны заявил, что кощунственно проводить конкурс детских рисунков в то время, когда на киевских, харьковских, днепропетровских детишек сыплются бомбы. Тот самый Горюнов, что на путинской каторге лишился одного лёгкого, страшно мучился от навалившихся болезней и быстро доходил.
      "Почему сын божий в колонне преступников, а не утешает наших жертв, или не взирает на всё происходящее сверху? - изумился Дорандов. Однако, присутствие Иисуса подействовало: непонимание, ярость сразу стихли в нём. Их место заняло принятие того что происходит.
      
      Глава 199
      В безмолвной многотысячной толпе, заполнившей Красную площадь, внимание Спасителя привлекла простая женщина. Трудно было определить её возраст: лицом и фигурой вроде ещё и сорока нет, а глаза старухи... видно выплакала все слёзы. Горе буквально высосало из неё все силы. Глядя на кого-то, она лишь беззвучно шевелила губами. Герману показалось, что она повторяет лишь одно имя "Алёша". По взгляду матери он отыскал в колонне военных русого парня - то ли русского, то ли украинца.
      Иисус улыбнулся кроткой, полной абсолютной любви и состра-дания улыбкой, если бы он мог, то обязательно поднялся и утешил этих двоих. Тогда Герман подошёл и взял солдата за руку и подвёл к матери. Потом он обратился к Иисусу на носилках, и к тому, чьё незримое присутствие явственно щущалось над тысячами голов, над кремлёвским двуглавыми орлами:
      - Прошу, забери мою жизнь первой, но верни матери сына!
      Не дожидаясь ответа, Герман первым взошёл на лобное место. На вершине Голгофы лежал окровавленный терновый венец. Герман поднял его и, повернувшись к Иисусу внизу, извинился:
      - Прошу, не думай о людях слишком плохо. Большинство из нас хоть и не заслужили твоей жертвы, тем не менее не безнадёжны. В каком-то смысле слова классика по-прежнему актуальны: квартирный вопрос по-прежнему нас портит. Невежество, эгоизм, гордыня.
      Герман с благоговением передал венец в руки специально поднявшемуся взять его башкиру или татарину со словами: "Верни его учителю и передай, что все мы, независимо от вероисповедания и расы, рождены для добра, мира и созидания.
       После этого Дорандов сделал несколько шагов по эшафоту и остановился у плахи: "Давай, возьми себя в руки, - сказал он себе, чтобы унять дрожь в теле. - Соберись. Ты должен выглядеть спокойным. Думай о том, что ты идешь на свидание с любимой". Тут он вспомнил, что вроде бы перед смертью человеку полагает-ся о чём-то попросить. Последнее желание. Герман торопливо вытащил из кармана смартфон, поднял его к небу и крикнул:
      - Если это возможно, пусть я увижу лицо моей жены!
      Так как ничего за этим не последовало, он опустился на колени, положил голову на чурбан и приготовился. Дубовая плаха была словно камень, на срезе её образовалась лужица талой либо дождевой воды, воротник и шея Германа сразу промокли. Мучительная тишина ожидания, когда ничего не происходит, тянулась и тянулась. Когда же наконец появится тот, кому положено сделать кровавую работу и его голова покатится к краю Лобного места, недоумевал Герман?
      Внезапно серые облака расчистилось и на голубом небосводе выглянуло солнце, которое начало припекать. Со стороны парка "Зарядье", словно с диких болот, по-весеннему задорно прогор-ланил молодой гусь, будто крича: "Жизнь-то хороша! Не дрейфь, приятель. Жизнь-то, она только ведь начинается...". В руке Германа чирикнул телефон и чёрный квадратик на экране сменился алым сердечком...
      Стоял май; солнечный свет заливал спальню в их маленькой квартире. Возле постели с Дорандовым сидела молодая и здоровая Маша; она с улыбкой нежно гладила кончиками пальцев его по небритому лицу и с напускной сердитостью говорила:
      - Хватит дрыхнуть, соня! Хотя сегодня и выходной, но нельзя же весь день провести в постели. Вспомни, что ты нам обещал про сегодняшний день?
      Герман с радостным недоумением глядел на неё не зная, что сказать.
      Жена, пародируя его, напомнила:
       "Прям с утра, чтобы не терять ни часа драгоценного воскресно-го времени, на "Речной вокзал"; первым же речным трамвайчиком махнём на острова; до вечера будем купаться, загорать, есть шашлыки и пить пиво...". Знаешь кто ты есть после этого? Врун и прожектёр!
      Герман попытался обнять жену, Маша завизжала, игриво отбиваясь:
      - Не получится у тебя ничего! Поднимайся, обманщик, завтрак давно на столе. Нам с Васькой надоело караулить твоё пробужде-ние. Учти, мы настроены предельно воинственно.
       Пришлось подчиниться. Тем более что с кухни призывно пахло свежезаваренным кофе и яичницей с беконом. Из прихожей нетерпеливый лай приятеля извещал, что Васька давно в полной боевой готовности и тоже с нетерпением ждёт от него выполнения взятых на себя обязательств.
      - Ладно, ладно, встаю.
       Герман потянулся, чувствуя прилив абсолютного счастья...
      
      
      
       5 апреля 2024 года.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Кротков Антон Павлович (krotkovap@mail.ru)
  • Обновлено: 07/04/2024. 1995k. Статистика.
  • Статья: Проза
    •  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.