Когда на телевидении отмечали сороковую годовщину КВН, то показали немногие сохранившиеся съемки встреч, многочисленные фотографии. Увидев на экране себя самого почти на 40 лет моложе, протирая глаза от слез умиления, все-таки поверил - это было! Чем не повод поделиться своими воспоминаниями об одной из отечественных кавээновских команд 1960-х, участником которой был сам. Серебряная медаль "Победитель КВН - 66" висит над моим рабочим столом...
"Отец-основатель" белорусского клуба веселых и находчивых, пожалуй, всего один - врач Яков Басин. Он был страстным поклонником этой игры и загорелся идеей создать команду в своем родном медицинском институте. Будучи человеком весьма непоседливым и настойчивым, Яша за свой счет поехал в Москву, познакомился с тогдашними "зубрами" КВН из московских вузов, побывал на Центральном телевидении. Он узнал все, что мог, о теории создания и подготовки команды и в своем же мединституте принялся за "практику". Но идеи КВН оттого и живучи, что заразительны. Когда "зараза" проникла в БГУ, комитет комсомола постановил срочно создать свою команду. Жизнь белорусского КВН началась ранней весной 1964 года, когда в первой игре на телеэкране встретились команды Белгосуниверситета и медицинского института. После этой первой и памятной трансляции (ее обсуждали все и везде) состоялась еще одна телевизионная игра. А затем БТ как бы забыло на время о КВН - он ушел из эфира. Но не умер!
Многочисленные международные турниры хоть и не попали на телеэкран, но зато сделали очень важное дело - выявили самых интересных и остроумных ребят, которые позже и составили основу будущей команды Минска.
Я попал в сборную студентов Минска далеко не в числе первых и едва ли не случайно. Редактор молодежной редакции Белорусского ТВ Анатолий Пустоход, встретив меня на улице, чуть ли не силой затащил к этим монстрам веселости и находчивости. Постепенно, со скрипом, с сомнениями, но они приняли меня в свой круг. В немалой степени этому поспособствовал мой чудо-портфель, вмещавший ровно 18 бутылок хорошего грузинского вина "Саперави".
Сегодня в КВН многое позволено. Хочешь критиковать правительство - валяй, министра - с удовольствием, какую-нибудь партию или ее лидера - всегда пожалуйста, Президента - да сколько хочешь! В 60-х, когда игры КВН транслировались в прямом эфире, все было по-другому. У соответствующих служб головная боль была непроходящей - поди, предугадай, что очередной студент сморозит на весь Союз!
Как-то мы готовились к игре с командой Московского института нефти и газа (двукратным чемпионом КВН). Программа предусматривала конкурс, в котором необходимо было придумать различные дорожные знаки, а участники из команды соперников должны были их тут же изображать на бумаге. Задание было "полускрытым", то есть зрители считали, что оно дается прямо на сцене, хотя обе команды знакомились с задачами за 20 минут до начала игры.
Я и Борис Пастернак уже сделали заготовки для текстов будущих знаков, а неподалеку за кулисами, слегка волнуясь, прохаживался Дима Мохов. К нам подошли двое в штатском, сотрудники КГБ, - передача все-таки шла "живьем", и они должны были "бдить" за происходящим на сцене и за кулисами. По первому их требованию нам следовало показать им, что подготовили для показа на сцене или хотя бы рассказать, о чем пойдет речь, если это импровизация. Они бегло просмотрели наши заготовки и направились к Диме. А он собирался рисовать эти самые знаки прямо на сцене, на виду у всего зала. Этот наш ход произвел на работников службы безопасности поистине неизгладимое впечатление. Один кричал, что сейчас пойдет и отменит этот конкурс вообще, другой предложил не выпускать "художника" на сцену силой. Дима спокойно пожал плечами, протянул им кисти и краски: "Замечательно, идите и рисуйте сами!" В конце концов, Мохов вышел на сцену, конкурс был выигран нами с разгромным счетом, что в конечном итоге и определило нашу победу.
Вообще, характер команды создавался не только на репетициях. Мы часто собирались вместе, бродили по улицам, шутили над прохожими, пили сухое вино или кофе и обязательно кого-нибудь разыгрывали. Мы однозначно чувствовали себя единым целым. Но что касалось кавээновской деятельности... Да, мы придумывали, сочиняли, ставили мизансцены, но и ошибались, ссорились, раздражались. Тем не менее делали все сами - от написания двустишия до общего решения темы. Не было у нас, как у теперешних кавээнщиков, ни наемных авторов (за большие деньги), ни музыкантов и певцов с их фонограммами (за очень большие деньги), ни профессиональных шоу-режиссеров (за о-очень большие деньги). Все делали сами и, ей-богу, неплохо.
Первая серьезная проба сил команды состоялась в четвертьфинале Кубка КВН, который проходил в Минске. По воле жребия нам предстояло играть против своих же ребят - команды белорусских архитекторов. Один из конкурсов мы с треском провалили. Хотя задача на первый взгляд была простой - два человека из каждой команды с помощью милицейского наряда должны были найти и доставить в зал самого интересного (на их взгляд) человека. К своему стыду, я не помню, кого привезли наши. Это и не суть важно, потому что команда противников вывела на сцену Юрия Никулина... в милицейской куртке поверх пижамы и в комнатных тапочках (он уже спал, когда его "обнаружили")! Актер всего-то пару дней был в Минске, участвовал в съемках, в тот день очень устал, но чувство юмора не изменило ему!
Для нас КВН стал историей, частью нашей жизни. Сегодня мы уже сильно повзрослевшие и совсем другие: Дмитрий Мохов - сценограф с мировым именем; Игорь Волчек - известный режиссер-аниматор; Аркадий Рудерман (покойный, к сожалению) и Юрий Хащеватский - кинорежиссеры, лауреаты многих кинофестивалей и прочих премий; Борис Герстен - руководитель сети спортивного вещания Первого национального телеканала; Борис Дразнин - профессор, светило медицины; Олег Бельзацкий - крупнейший специалист по возведению мостов в Израиле; Григорий Никифорович - всемирно известный математик; Борис Пастернак - редактор одной из крупнейших российских газет; наш капитан Михаил Полозов - профессор одного из белорусских вузов. Этот список можно продолжать и продолжать... А сколько бесчисленных добровольных наших помощников росли на благодатной кавээновской почве!
Особенное место в памяти всех членов минской сборной, уверен, занимает встреча в финале игр сезона 1965-66 годов с командой горьковчан. Наш сценарий переделывался не один раз. И все потому, что молодежная редакция Центрального телевидения все никак не могла дать "добро" на наши шутки. На очередном предварительном просмотре программы нашей команды главный редактор телетрансляции КВН Марианна Краснянская буквально в сердцах вскрикнула: "Неужели вам без политики не хватает поводов для смеха?" В итоге мы были готовы идти уже на крайние меры, потому что после бесконечных урезаний, сокращений и смягчений наше выступление не представляло собой никакого интереса. Иногда претензии к нам были просто смешными (если смотреть из сегодняшнего дня). Например, нам хотели запретить выходить на сцену под мелодию "Шествие гномов" из знаменитой ленты Уолта Диснея "Белоснежка", мотивируя это тем, что фильм не закуплен в СССР и потому нельзя использовать мелодию из неизвестного нашему советскому народу фильма!
Сначала мы склонялись к тому, чтобы соглашаться со всеми замечаниями, а после выхода на сцену объявить всему Советскому Союзу: мол, к игре подготовились, но показать то, что сделано, нам не разрешают. Все претензии - к руководству Центрального телевидения. Потом было решено "отредактированные" фразы в прямом эфире произносить в первоначальном варианте. Но и руководство ЦТ времени даром не теряло. На подмогу был вызван завотделом по телевидению ... ЦК КПСС! Он, естественно, решил провести с нами разъяснительную беседу, но не в помещении театра, а на открытом воздухе. Ему-то было не знать, как ТВ театр нашпигован микрофонами! И решил не рисковать. Должен признать и сейчас: дипломат он был от Бога - ни разу не сказал, что мы в чем-то не правы, что ошибаемся. Нет, все правильно, ребята, тонко подметили, но стоит ли говорить об этом сегодня? Ну, зачем вы пародируете Михаила Шолохова, да, мы все понимаем ... К чему задевать журнал "Октябрь", мы тоже все знаем. Зачем вы упоминаете о профсоюзах, их проблемы нам знакомы... И так далее. Многие проблемы, мол, уже решаются, скоро будет постановление ЦК, так что большинство вопросов можно смело снимать с повестки...
Он, безусловно, переубедить или разуверить нас не смог, но непонятное смятение в команду все же внес. Хотя за победу мы боролись изо всех сил, невзирая на будущие возможные наказания и упреки в строптивости.
Но был зал. И было - жюри. Это сегодня судят игру люди искусства - актеры, режиссеры, телеведущие, ценящие и понимающие юмор. А раньше этим занимались административные деятели от культуры - замы, помы и даже председатели чего-то там такого. Поэтому мнение зала зачастую не совпадало с мнением жюри. Если зал хохотал, то в жюри улыбок не было вообще. Смеяться им вроде как и не дозволялось - это означало бы симпатию к той или иной команде.
Понятное дело, что при таком раскладе судейство стало чернее грозовой тучи, когда Яша Басин произнес на всю страну фразу, впоследствии ставшую крылатой: "Сначала завизируй, потом импровизируй!" (молодежная редакция ЦТ советовала нам такой вариант: "Сначала репетируй, потом импровизируй!"). Были и другие отступления от намеченного редакцией сценария. Ведущие Света Жильцова и Саша Масляков это понимали, нервничали, ведь под горячую руку могли пострадать и они, но поделать ничего не могли - эфир-то прямой!
Жюри "засадило" нас на последнем - домашнем - задании. Конкурс был посвящен Москве, игра проходила в Москве, в жюри заседали представители Москвы... Но мы слишком поздно поняли, что москвичи позволяют шутить над своим городом или критиковать его только москвичам. На вопрос: "Как вам нравится гостиница ВДНХ, в которой вас разместили?" - наша команда (именно мне довелось выйти на этот вопрос) ответила: "Деревня, где скучал Евгений, была прелестный уголок".
Глава жюри, а это был сам (!) председатель Моссовета тов. Промыслов, подводя итоги конкурса, внимание акцентировал именно на этом ответе: "Да, Москву еще иногда называют деревней недалекие люди, но чтобы такое заявили на весь СССР представители нашего братского народа... Это уж, знаете ли... В общем, счет последнего конкурса не в пользу минчан".
Программа еще не закончилась, а на сцене уже творилось что-то невероятное: шло братание, плач в жилетку, безудержная радость от неожиданной победы и комок обиды от незаслуженного поражения.
Вот так и закончилась история первого и довольно успешного выступления минчан во всенародно любимой игре КВН. После нас создалась другая славная минская команда. Она-то и восстановила справедливость, доказав, что тогда в Белоруссии жили самые веселые и находчивые ребята. Современная молодежь не знает, что в 60-е, во время трансляции КВН улицы городов бывали практически пусты - страна смотрела Игру.
За КВН болели все, независимо от званий, регалий, зарплат и чувства юмора. Прошел, быть может, месяц после нашего выступления в финале, когда наш капитан, аспирант-физик Михаил Полозов встретил на улице академика Федора Ивановича Федорова. Тот сам остановил молодого человека: " Знаете ли, Михаил Николаевич (Федоров был безукоризненно вежливым человеком и даже молодых аспирантов называл по имени-отчеству), ученые Белорусской академии наук направили на Центральное телевидение письмо с протестом по поводу несправедливого судейства в КВН. Всего вам доброго."