Lib.ru : Левкович Вилиор Вячеславович. Каково это быть директором

КАКОВО ЭТО БЫТЬ ДИРЕКТОРОМ

ПОЗВОЛИТЕЛЬНО ВСЁ, ЧТО НЕ ЗАПРЕЩЕНО.

Древние мудрецы подметили: "Не приведи Господь родиться в эпоху войн и больших перемен в устройстве государства." Меня же угораздило появиться на свет в годину "Великого перелома", когда партия с гордостью объявила о полной победе социалистического ведения хозяйства на селе, закончившейся неслыханным по масштабу голодомором. Оклемавшиеся, партийные активисты бросились в индустриализацию и чистку рядов от всех колеблющихся и сомневающихся, а я на деле испытал, каково это зваться "сыном врага народа". Вскоре оказалось, что всё происшедшее с моим отцом не иначе, как напраслина, и поклёп вражеских элементов на честных советских служащих. Отец вернулся из лагеря и был восстановлен во всех правах. Такое ещё случалось в юриспруденции до процессов 1937 года. Всего несколько довоенных лет достались ему на элементарное человеческое счастье - спокойной семейной жизни. Грянувшая война переложит все заурядные заботы мужика по дому на плечи его несовершеннолетнего огольца - сына.

С песнями и трудовым подъёмом моё поколение восстанавливало порушенное войною хозяйство. Однако, в семье не без урода, случались и такие типы, которые беззастенчиво отлынивали и филонили от общественных забот. Злостных тунеядцев преследовали по закону, а самых неисправимых депортировали за сто первый километр. Зато на государственном уровне считалось довольно престижным высокое мастерство, достигнутое в любой из профессий: чабана, либо учёного.

Всё бы путём, кабы не призрак войны с атомной бомбардировкой, денно и нощно витающий над ежедневным бытом, пугая народ, недавно переживший войну. Не позволяли забывать об угрозе новой бойни обязательные учения по гражданской обороне и повальное строительство бомбоубежищ. Подобные мероприятия здорово отравляли юношеские мечты и планы на будущее. "Лишь бы не было войны" - твердил средний статистический обыватель, мирясь со всеми тяготами жизни. О настроениях того времени подмечено в бабушкиной частушке:

С неба звёздочка упала, прямо милому в штаны...
Ширли-мырли, ширли-мырли, лишь бы не было войны.

Весь Мир с облегчением вздохнул, когда, попугав друг друга Суэцким и Карибским кризисами, и поняв, что победителя в ядерной войне не будет, замирились две сверхдержавы. Тут бы и дать много страдавшему народу отключиться от государевых повинностей, да одарить его небольшим передыхом. Но разве партия стерпит подобное безобразие, и генсек-кукурузник поставил задачу: догнать и перегнать по валовому продукту Соединённые Штаты. Щедрый на посулы, волюнтарист поклялся, что на зависть всему свету в 1980 году советский народ всем скопом очнётся в коммунистическом Рае.

После него и череды ничем не примечательных личностей в этой должности, находящихся в довольно преклонном возрасте, к обещанному волюнтаристом сроку с новыми идеями пришёл молодой генсек. Даже не заикнувшись о Земном Рае, новый партайгеноссе заявил: "Процесс пошёл. Позволено всё, что не запрещено". И пошло, поехало. Как грибы после дождя выскочили на свет Божий кооперативы, совместные предприятия и зелёные баксы вместо трудовых рублей. Появились первые бомжи и олигархи. Выходит, что супротив чего государство семь десятков лет боролось, на то оно и напоролось. На исторической спирали завершился цикл, и Россия возвратилась "на круги своя". Выходит, ни к чему были три революции, гражданская война, коллективизация, ГУЛАГ - их всех перечеркнула Перестройка. После партийного семидесятилетнего эксперимента над собственным народом, совершив политический разворот на сто восемьдесят градусов, новый генсек повёл страну назад, теперь уже к "сияющим вершинам капитализма". Народ, напичканный постулатами социалистической экономики, вдруг очнулся у входных ворот на задворки свободного рынка - новой спасительной панацеи, обещанной последним генсеком.

КОММЕРЦИЯ ДОЛЖНА БЫТЬ ТАКОЙ ЖЕ, КАК РЕЛИГИЯ И НАУКА:
НЕ ИСПЫТЫВАТЬ НИ ЛЮБВИ, НИ НЕНАВИСТИ. (Сэмюэль Батлер).

В верхах Производственного объединения "Океан" за закрытыми дверями под покровом секретности готовились смахивающие на махинации перемены. Начальник портового флота в разговоре tet-a-tet разъяснил мне ситуацию:

- Готовится всеобщая приватизация, а объединению "Океан" приказано предоставить самостоятельность всем структурным подразделениям. Рыбный порт станет самостоятельной единицей и сам разделится на собственно порт, нефтебазу, автобазу, холодильник и портовый флот. До поры до времени владельцем судов портового флота останется рыбный порт. Буксиры он передаст в аренду с правом дальнейшего выкупа какой-нибудь пока ещё не созданной акционерной компании. Посоветуй своим дружкам-капитанам не ждать, пока появиться некий дядя Вася-водопроводчик с пожеланием составить договор об аренде судов. Можешь себе представить, что натворит он с вами и вашими экипажами. Кстати, арендой буксиров уже заинтересовался "тишайший и хитро мудрый мальчик" - профсоюзный босс порта Панкин. Кто его снабдит деньгами на первый арендный взнос, остаётся только догадываться. Профсоюзную кассу порта он держит у себя в сейфе и предусмотрительно не сдаёт. Так что, пока не поздно, соображай и быстрее чеши репу.

В каюте капитана МБК "Мынту", я принимал гостей: бывшего своего старпома, а теперь капитана МБК "Тасуя" Георга Л. и капитана СЛВ-7 Анатолия П. (фамилий главных героев не указываю по этическим соображениям, - Автор). Совещание кончилось не раньше, чем каждый выхлестал по три полулитровые кружки чёрного кофе, а стрелки судовых часов застыли на двух часах ночи. Давно пора бы и расходиться, но возникла пауза. Казалось, прилетел и устроился в уголке каюты тихий ангел, но его спугнул Анатолий прозаическим вопросом:

- А как ты мыслишь распределение наших обязанностей?

- Ни ты, ни я не владеем государственным языком, и, само собой, Георг должен представлять компанию на высшем уровне, как её директор. Я неисправимый профан в денежных вопросах, не люблю, да и к стыду своему не научен торговаться. Говорят, что там, где хохол учует запах грошей, даже еврею делать нечего. Так что принимайся за дела коммерческого директора.

- Но ты не сказал, кем хочешь быть сам и как желаешь назваться.

- Полагаю, вы не возражаете против моего назначения заместителем директора, или как теперь говорится, менеджером по флоту. В конце года мне стукнет полные шесть десятков, и настанет пора браться за давнюю мечту - выйдя на пенсию, завести пчёлок на даче. Вот только не хочется остаться без работы, и "покуда ходить я умею" очень хотелось бы не слазить с капитанского мостика "Мынту". Больно уж привычно, да и удобно два дня отдыхать на даче после суточной вахты. Поработаю с годик в конторе компании, отладим все нюансы и тогда с лёгким сердцем распрощаюсь с береговым креслом. Говорю "с лёгким сердцем" потому, что не желал бы, чтобы на старости лет грызло раскаяние за то, что бросил на съедение "дяди Васи-водопроводчика" ребят из команды, которую подбирал десяток лет.

Против слова "менеджер" возражали оба директора, пока не пришли к согласию в таком вот виде: Георг Л.- генеральный директор буксирной компании, Анатолий П. - коммерческий директор, а ваш покорный слуга - исполнительный директор. У каждого директора один решающий голос и по двенадцать акций компании с ограниченным капиталом.

Хлопнув себя по лбу, коммерческий директор вспомнил, что мы не позаботились о существенном, с чего начинаются все денежные переговоры:

- Так как зовётся наша буксирная компания? Желательно, чтобы это звучало на государственном языке.

Тут мы оба уставились на генерального директора.

- Пусть будет Р.К. - Puksiirlaev Kompani - сказал Георг.

- А если добавить слово об ограниченной ответственности компании - Limit, то получится ещё благозвучней аббревиатура: PKL, - сообразил коммерческий директор.

На том и порешили.

Собрать в темпе все необходимые бумаги по созданию компании помогло моё давнее знакомство с начальником коммерческого отдела "Океана". В этой гонке мы опередили всех конкурентов. Кое-кто из них не гнушался подлостей и запускал о нас самые невероятные слухи. Подобная "утка" - всенародное достояние пожелала захапать беспринципная компания из хохла, еврея и одного полуэстонца - нас только развеселила. За еврея, очевидно из-за фамилии с окончанием на "-ич", сошёл я, а на основании "компромата" с чисто славянским именем и отчеством за "полуэстонца" был принят Георг. На собраниях работников портового флота с гневными разоблачениями выступали одни и те же ораторы. Убедительнее и громче всех говорил молодой капитан МБК "Калевипоэг" Анатолий С., и его доводы порой казались даже нам убедительными. Он предлагал создать подобие народного предприятия в Югославии, где каждый работник получал акции, число которых зависело от личного вклада и времени работы в портовом флоте. В те дни "Мынту" проходил очередной доковый ремонт на Таллинском судоремонтном заводе, и вся наша команда стала невольным свидетелем разразившегося на предприятии скандала. На ТСРЗ была проведена приватизация по типу, предлагаемому капитаном "Калевипоэга". Шустрая дирекция завода плевать не хотела на протесты коллектива, и в открытую набивала карманы, распродавая дефицитные материалы со складов, цеховое оборудование и уникальный станочный парк завода. Пришлось мне взять слово и под смех толпы развенчать "Югославскую идею "народного предприятия".

Получив телефонное сообщение об утверждении в государственных структурах легитимности нашей компании, генеральный директор дал мне первое важное поручение:

- Надо встретиться с юристом, рассчитаться с ним за услуги и забрать лицензию.

Видимо у юриста было не счесть таких, как мы клиентов. Он очень торопился, и пачку денег засунул в портфель, даже не пересчитывая. В готовой лицензии буксирной компании оказалась незаполненной одна строка - название компании. Услышав PKL, юрист сделал глаза квадратными и здорово огорошил меня: оказывается, под этой аббревиатурой уже зарегистрирована буксирная компания в порту Муруга.

- Быстрей соображайте, - торопил нетерпеливый стряпчий, а на ум, как назло, приходила лишь бесшабашная мура. - Да добавьте хоть одну букву, например, "Е", и будет ЕPKL, Эстонская Буксирная Компания, - подбросил идею стряпчий и не ожидая согласия, заполнил графу лицензии.

Меня не раз потом обвиняли в плагиате с названием компании. Оставалось только сопеть в две дырочки, но только не признаваться, что нашим "крёстным отцом" является безвестный стряпчий с "большой дороги" перестройки.

Заделавшись арендатором, ЕPKL обязывалась выплачивать арендную плату владельцу буксиров - рыбному порту. Размер аренды напрямую зависел от числа и продолжительности буксирных услуг судам Объединения "Океан" Как нереальные, сразу пришлось отвергнуть прошлогодние средние статистические данные по часовой занятости в работе портовых буксиров. Приходы-отходы и неизбежные перешвартовки промысловых судов Объединения резко сократились из-за перебоев со снабжением промыслового флота топливом. В конечном счёте, мы сошлись на цифре в пять часов производительной и платной работы одного буксира в сутки. На деле же даже такой смешной цифры не в состоянии гарантированно обеспечить нам "Океан". Это наглядно вытекало из существующего расклада прихода-отхода судов при работе в новых условиях. Напрашивался вывод, что для удовлетворения всех потребностей флота Объединения достаточно наличия в порту двух буксиров. Один буксир у нас оказывался лишним, и ему надо искать работу где-то на стороне.

Коммерческий директор от кого-то слышал, что Ленинградский порт в недостаточной мере обеспечен современными и мощными буксирами, а по соседству на нефтебазе в порту Ломоносова военные приторговывают дизельным топливом. От капитана плавбазы "Фредерик Шопен" стало известно, что перестраиваясь на новые формы экономического сотрудничества Объединение "Океан" занялось первобытным натуральным обменом продукции с главной Балтийской нефтебазой ВМФ: мы вам рыбное филе, а вы нам дизельное топливо. Кто бы мог подумать, что вечный "работяга" - плавбаза "Фредерик Шопен" займётся чистой воды контрабандой. Плавбаза становилась на якорь на внешнем рейде порта. Днём с неё выгружали короба с мороженой рыбой, а за две - три тёмные ночки, портовый заправщик заливал в необъятные танки плавбазы около трёх тысяч тонн дизтоплива. Таким Макаром всё складывалось к взаимному удовольствию. На фактически ворованном топливе "Океан" отправлял на промысел в Атлантику парочку - тройку супертраулеров, армия кормила солдат рыбой, а генералы набивали мошну баксами.

Не долго думая, как два молодых петушка безрассудно бросаются в драку, так и мы с коммерческим директором ринулись в командировку в Питер, и там впервые столкнулись с настоящими "зубрами" перестройки. Местные умные люди быстренько показали нам от ворот поворот и, не солоно хлебавши, мы возвратились домой. Тем не менее, полученный опыт стоил наших затрат денег и времени.

Сориентировавшись, мы поняли: надо выходить на собственных военных, пока они не покинули базу в Палдиски и надо налаживать связь с капитанами судов типа река-море. У них, как принято на российских судах, обычно имеются излишки топлива, которыми и следует поживиться по сходной цене.

НА ЛОВЦА И ЗВЕРЬ БЕЖИТ

С топливом единолично разбирался коммерческий директор. Он известный мастер торга и сбивания цен, а меня, как исполнительного директора мучил и не давал покоя вопрос: чем занять третий "лишний" буксир, когда платных работ не хватает на двоих. Народная мудрость подсказывала: "На ловца и зверь бежит", только нельзя пропустить этот момент.

Рядом с местом стоянки "Мынту", на пустующей площадке причала зафыркали моторами автомобили-лесовозы, и тревожно зазвякал портовый кран, складирующий шестиметровый лес-кругляк. Нас попросили освободить причал, а к лесному штабелю подвёл и ошвартовал громадную баржу-площадку однотипный с "Мынту" буксир "Сатурн". Капитаном "Сатурна" оказался Виктор, старый знакомый, раньше ходивший со мною на производственном рефрижераторе "Фридрих Крейцвальд" третьим помощником.

Вскоре "за рюмкой кофе" капитан "Сатурна" выложил полную информацию по практической деятельности судна. Под флагом частной компании "Нестеров и сын" буксир "Сатурн" денно и нощно таскает баржу с лесом между портами Прибалтийских республик и шведскими портами. Понятное дело, собственный лес шведы берегут, предпочитая пускать на переработку в целлюлозу дешёвый товар с Прибалтики. Окрылённые свалившейся халявой, шведы про запас и на многие лета складируют горы леса на всех пустырях, прилежащих собственным портам. А бывшие Прибалтийские республики, включая Россию, продолжали свой лес рубить.

Капитан "Сатурна" предоставил полную свободу для осмотра своего судна. А главное выложил солидную пачку документации по переоборудованию портового буксира в линейный буксир с правом трамповых рейсов между портами Балтийского моря. На палубе "Сатурна" обнаружилась смонтированная и чрезвычайно заинтересовавшая меня буксирная лебёдка с 250 метрами 28 мм стального троса. Кем и где она была изготовлена неизвестно, но на производство "Made in USSR" выдавали угловатость её форм и явственная перестраховка на прочность всей конструкции. Капитан позволил сфотографировать все места судна, подвергшиеся переоборудованию, познакомил с нюансами погрузки-выгрузки леса, с наработанным опытом буксировки баржи в штормовую погоду, с правилами перевозке леса, и пр. пр. Дал адреса и телефоны грузоотправителей и грузополучателей. Во что не смог до конца посвятить он, так это тарифные ставки за перевозку груза.

- Доход-расход есть коммерческая тайна, и мне она неведома, так как дисбурсментскими счетами лично занимается Андрей, сын Нестерова. Он парень нормальный, без всяких закидонов. Вечером могу тебя с ним познакомить, - пообещал Виктор.

Совет директоров с энтузиазмом принял к сведению мой доклад. Особенно воодушевила ремарка г-на Нестерова-сына на мой довольно бестактный вопрос о средней цене за перевозку кубометра леса на милю пути. Улыбнувшись, Андрей сказал:

- Как будущему конкуренту не скажу тебе правды, но как моряк - моряку замечу, дело стоит всех затрат.

Совет директоров постановил:

-- Заказать в частном проектно-конструкторском бюро проект переоборудования МБК "Тасуя" в линейный буксир. Ответственный за исполнение - коммерческий директор.

-- Найти координаты завода изготовителя малогабаритной буксирной лебёдки и заказать её изготовление. Ответственный исполнительный директор.

-- Используя личные связи с бывшими работниками навигационной камеры, разыскать возможные заначки со склада камеры и закупить: гирокомпас "Амур", радиопеленгатор, средневолновую радиостанцию "Ласточка" или любую иную с аварийным каналом 500 метров. Ответственные - исполнительный и коммерческий директоры.

-- В соответствии с новыми требованиями ИМО (Международная организация по безопасности на море) подготовить всю требуемую конвенционную документацию по СУБ (Системе Управления Безопасностью) мореплавания и предотвращению загрязнения моря. Ответственный - исполнительный директор.

- Пункт N 1 попросту невыполним без наличия документов на буксирную лебёдку, - доложил коммерческий директор, укоризненно смотря в мою сторону.

Имидж не спасла даже моя дружба с мастером по лагам Володей, быстро разыскавшим всё нужное нам навигационное оборудование. Весь интерес триумвирата директоров теперь зациклился на буксирной лебёдке.

- Как дела с лебёдкой, - вместо доброго утра здоровался со мной генеральный директор.

Я же с утра продолжал обзванивать все известные судостроительные заводы и верфи в поиске завода-изготовителя.

Финская судоверфь "Вяртсиля" быстро откликнулась, предложив по дешёвке неликвидную лебёдку с океанского буксира-спасателя. Если бы эту лебёдку удалось разместить на палубе "Тасуя", буксир, не выдержав нагрузки, вместе с лебёдкой тут же булькнула бы на дно. От навязываемой почти бесплатно паровой буксирной лебёдки со списанного буксира типа "Рюрик" пришлось сразу отказаться из-за чрезмерных веса и габаритов, а также неимоверно большой стоимости на переделку, значительно превышающую изготовление нового изделия. Догадавшись пошарить на Российском речном флоте, наконец, удалось выйти на связь с главным инженером Белозерского судоремонтного завода, главным поставщиком буксирных лебёдок речному флоту бывшего Союза.

- Москва словам не верит, мне нужны твёрдые гарантии. Хотите лебёдку, приезжайте на московский речной вокзал, там и поговорим, - отрезал главный инженер, вешая трубку.

- Надо кому-то ехать в Москву, - сказал исполнительный директор генеральному.

- На завтра закажу тебе билет на самолёт, - ответил генеральный.

- Два билета, - поправил его исполнительный. - Второй билет нужен на механика Ивана Г. Он может глотать водку, как лошадь воду и всегда оставаться трезвым, а мне, как заурядному слабачку, необходима поддержка. Представь себе попойку, которой обычно заканчиваются коммерческие сделки в России! И кроме всего, мне необходима охрана, ведь перевозимая сумма предоплаты стоит того.

В выборе своего телохранителя я не ошибся. Механик с "Мынту" крепко меня поддержал, иначе в нетрезвом состоянии мог бы навсегда затеряться в бурлящем людском потоке московского метро. Как бы то ни было, через неделю главный инженер на стареньком грузовичке ЗИЛ с номерами московской области лично прибыл с лебёдкой в Таллин.

Получив документацию лебёдки, конструкторам впору бы браться за составление проекта переоборудования буксировщика, и составлять "Расчёт буксировки типовой баржи-площадки с лесным палубным грузом в 6000 куб/метров применительно к буксиру "Тасуя"".

Если по проекту переоборудования судна проблем не оказалось - его просто скопировали с однотипного по корпусу буксира "Сатурн", то с "Расчётом буксировки" у конструкторов окончательно не заладилось. Развиваемое "Тасуя" тяговое усилие на гаке значительно превышало усилие, развиваемое "Сатурном", буксиром старого типа и меньшей мощности. Опять всё упёрлось в буксирную лебёдку, вмещавшую на барабане всего 250 метров троса, при требуемых на волнении моря как минимум 500 метрах. Проектировщики, поняв неразрешимость задачи, от составления "Расчёта" отказались, и снова возникла патовая ситуация. Дело в том, что Международная Морская Организация окончательно оборзела, введя в действие недавно разработанную СУБ (Систему Управления Безопасностью) представляющую собой казённый набор судовых правил и инструкций, а их проверку поручила портовым властям. "Сатурн" уже разок подвергся набегу шведских портовых властей, и от неминуемого ареста его спасли лишь местные грузовладельцы.

Пришлось обложиться пестрящей математическими формулами специальной литературой, чтобы каждую свободную минутку посвятить ликбезу конструктора-корабела. Наконец выход был найден. С добавлением к 250 метрам стального троса бухты синтетического каната, полностью обеспечивалась "игра буксирного троса" на волнении моря. Теперь надобно доказать это математически. Пришлось две недели не расставаться с калькулятором, считать и пересчитывать, составлять таблицы и чертить графики. За неделю до отплытия "Тасуя" самодельный "Расчёт прочности буксирного устройства и усилий на буксирном гаке МБК "Тасуя" при скорости буксировки в шесть узлов и волнении моря в шесть баллов" одобрил и утвердил главный конструктор Департамента Водного Транспорта.

По истечению месяца работы буксирной компании бухгалтер EPKL подбила бабки и выставила счёт за буксирные услуги бухгалтерии "Океана". Минули все сроки, однако денег на наш счёт так и не поступило. На тревожные запросы был лишь один ответ:

- Денег на счету "Океана" нет, и когда будут, не знаем.

По агентурным сведениям на подходе с промысла ожидаются один за другим два супертраулера с полными трюмами мороженой рыбы, консервами и рыбной мукой общей стоимостью свыше десятка миллионов. Назревает самый подходящий момент для востребования долга.

- Господа, надо идти на крайние меры. Управленцы Объединения "Океан" считаются только с силой. Давайте устроим забастовку по-итальянски: мы, мол, работать хотим, но не можем. Пишу телефонограмму:

Генеральному директору п/о "Океан",

копия начальнику Главрыбфлот инспекции,

копия Капитану рыбного порта.

Из-за невыплаты "Океаном" счетов за услуги буксиров EPKL оказалось без средств не только на зарплату экипажей, но и на закупку дизтоплива. В расходных топливных цистернах буксиров остался аварийный запас только на случай чрезвычайного положения в порту. Все портовые буксиры с сегодняшнего дня поставлены в отстой.

Генеральный директор EPKL: Георг Л.

Генеральный колебался. Видно, что ему и хочется, но колется, а посему он не спешил ставить свою подпись, и предлагал ещё подождать, отредактировать текст в более дипломатичную форму.

- В таком случае я отправляю писульку от собственного имени и, заменив слово "Генеральный" на "Исполнительный", - и сам подписал телефонограмму.

Начальник по сбыту Объединения предупредил с глазу на глаз:

- Денежек, ребятки, вы не дождётесь, "Океан" весь в долгах, как в шелках. Берите, пока дают натуральным продуктом. Так, не имея лучшего выбора, буксирная компания оказалась владельцем вагона рыбной муки, сотни коробов консервов "Сардины в масле" и двух сотен коробов замороженного филе хека.

Короба хека коммерческий директор быстро разбросал по столичным и пригородным магазинам, но магазины даже на пробу отказались брать консервы. С консервами надо что-то срочно предпринять - ими заполнены не только подсобка и бухгалтерия, но и рабочие кабинеты. Ящики с консервами путались под ногами, и бухгалтер высказала здравую мысль:

- Пока банки не вздулись от жары, надо срочно раздать их работникам компании в счёт зарплаты за июнь.

Нас недолго терзал вопрос, что делать с рыбной мукой. С ней случилась нежданная оказия! И как тут снова не вспомнить поговорку: "На ловца и зверь бежит". Коммерческий директор на совете директоров доложил, что его посетили спортивного вида молодцы, отрекомендовавшиеся Красноярскими предпринимателями.

- Они готовы взять на комиссию по цене 50 долларов за мешок муки весь вагон целиком. Ни о каких гарантиях, ни о предоплате даже не могло быть и речи. Уж больно ребята крутые. Если мы поверим им на слово, через неделю на наш счёт в банке поступит полный расчёт в баксах. Я просто в панике! Что будем делать?

- Если эти хлопцы действительно из красноярской мафии, то их слову можно верить, за Уральским хребтом с этим делом строго, - как мог, успокоил исполнительный директор сам себя и коммерческого директора.

Действительно, больше ничего нам не осталось делать, как только поверить, тем более что наш вагон с мукой уже исчез с тупика порта. Слава Богу, у нас хватило коллективного ума и воли не поднимать крика по этому поводу. И тут нам крепко повезло. Разбитные хлопцы действительно оказались из порядочной красноярской мафии, и ровно через неделю на нашем расчётном счёте появилась обещанная сумма.

ОПЯТЬ "НА ЛОВЦА И ЗВЕРЬ БЕЖИТ"

Постепенно образуются почти нормальные финансовые взаимоотношения с "Океаном", правда, для этого пришлось ещё парочку раз продемонстрировать забастовку буксиров по-итальянски.

На МБК "Тасуя" ударными темпами подвигалось переоборудование и казалось, что дела в компании наладились и все идёт по плану. Однако меня стали терзать ночные кошмары. Снилась, что уже полностью переоборудованная и готовая совершать трамповые рейсы по Европейским портам "Тасуя", так и осталась безработной. Все наши потуги, чтобы найти и взять напрокат в тайм-чартер подходящую баржу-площадку кончались провалом. На брокерском рынке баржи-площадки превратились в дефицит. Уловив моё состояние, дочь вызвала на откровенность и, посочувствовав, сказала, что подумает, как мне помочь. Не придав этим словам значения, я вскоре забыл о нашем разговоре. Забыл и про спасительную поговорку: "На ловца и зверь бежит".

- Па, когда у тебя будет время встретиться с К.? - спросила дочь.

Оказывается, с семьёй К. у неё ещё со времён парусной регаты Олимпиады восьмидесятых остались добрые приятельские отношения. К. был тренером по парусному спорту, и курировал группу переводчиков с английского, в которой халтурила и моя дочь. У К. была масса зарубежных приятелей яхтсменов. Один из них, шведский судовладелец Вирен просил его найти приличный буксир для совместной работы с его старенькой баржой-площадкой, довольно потрёпанной ещё при десантной операции союзников "Оверлорд" в Нормандии. Как бы в предчувствие подобного оборота, в штат "Тасуя" была включена совмещённая должность электросварщика-моториста, и, как потом выяснилось, сварщик не остался без работы, а баржа-ветеран "молодела" не по дням, а по часам.

К. устроил для заморского гостя "смотрины" нашей компании, буксира и его команды. Швед был настолько от всего в восторге, что тут же взялся агентировать интересы EPKL в зарубежных портах. Нас бы вполне устраивали все его условия, кабы не постоянные задержки с оплатой по счетам. Однако и здесь чрезвычайно сгодился накопленный опыт с забастовками по-итальянски.

Грех жаловаться, дела компании уверенно пошли в гору. Уже близился конец года, когда бухгалтер доложила о первом миллионе рублей на счету EPKL. Эстония последний год жила по советским законам. И было так принято, что если предприятие не в состоянии освоить к концу года денежные средства, они изымались в государственную казну.

Занервничав и забив тревогу, на совете директоров исполнительный директор предложил, пока ещё не поздно, израсходовать всё до копеечки на закупку второй лебёдки, навигационного оборудования и конвенционного снабжения для второго линейного буксира. Остальные деньги надо распределить и выдать в виде авансированной премии всем работникам нашей компании в счёт будущего года. Однако тут же получил отпор от коллег, у них, оказывается, всё уже спланировано.

- Негоже исполнительному директору представлять компанию на видавшем виде "Москвиче". Разумные люди говорят, что человека встречают по одёжке, а директора по марке автомобиля, - в два голоса твердили оба директора.

- Ребята, я давно мечтаю о "Ладе", да все никак не скопить мани, вся "лишняя копейка" уходит на строительство дачи.

- Учитывая заслуги перед компанией, правление постановило: приобрести для исполнительного директора "Ладу" и оплачивать его расходы на бензин, - торжественно зачитал проект очередного постановления коммерческий директор.

Мне бы тут же вспомнить предупреждение Гомера: "Бойтесь данайцев, дары приносящих", и наотрез отказаться от подобного "подарка", а не радоваться "подвалившему счастью". Надо откровенно признаться, слабый я человек, и ещё не выветрился из моего нутра менталитет родимого советского Шурика - незадачливого персонажа из "Золотого телёнка", не сумевшего распорядиться свалившимся на него богатством. Человек - дитя эпохи, в которой он родился и вырос и само собой оказался я безоружным против жёстких постулатов рынка, тогда, как мои молодые коллеги, слишком легко и быстро адаптировались к новым условиям и частенько забывали этические нормы.

Представив счастливые лица домашних, которым надоели капризы изношенного "Москвича" и моя возня с ним, даже не задумываясь о последствиях, я подписался на постановлении. К сожалению, не ведомо было мне, что из Соединённых Штатов уже плывёт заказанный автомобиль для генерального директора, а то, что останется на счету после расчётов за "Шевроле" и его доставку, пойдёт на дивиденды акционерам. Так на денежной почве произошла первая стычка интересов директоров компании, в которой исполнительному директору была отведена роль бунтующего меньшинства. Теперь по отношению ко мне оба директора стали держаться особнячком, и частенько замолкали, стоило мне внезапно появиться в кабинете.

ТАК ВОЗИЛИ ЛЮДЕЙ НА КОЛЫМУ

Капитан "Веги" привёл в контору потенциального клиента - заместителя начальника Таллинского ОВСГ капитана первого ранга Никаношина. Страна должна знать не только своих героев, но и людей предавших и торговавших ею в розницу. Думаю, что настала пора, не взирая ни на какие ранги, называть их по фамилии. К тому времени ОВСГ уже расформировалось и, собирая остатки основных средств, продолжало ретироваться по Российским портам. Каперангу требовался буксир для буксировки номерного плавучего крана. Сговорившись о цене за буксировку плавкрана до рейда порта Балтийск и получив предоплату в долларах, коммерческий директор спровадил клиента ко мне.

Что-то не понравилось мне во всей этой затее. Зная обычную скудость в военном ведомстве на инвалютные средства, было подозрительно, что за плавкраном не пришёл из Балтийска базовый буксир ВМФ. Чем-то не нравился и сам "чёрный полковник", легко оперировавший инвалютой. Однако, зная, что с железным доводом коммерческого директора: "Деньги, не пахнут" не поспоришь, для начала делового разговора пришлось дать каперангу ксерокопию Международного Договора Морской Буксировки. Заверив клиента, что после приведения плавкрана в требуемый по Договору вид, кран будет подвергнут моему досмотру, а первоначально потребуется Акт Морского Регистра с разрешением на разовую буксировку плавкрана с Таллина до Балтийска. О точной дате начала операции сейчас нет смысла говорить, она будет зависеть от долгосрочного прогноза погоды. На этом мы распрощались.

Через три дня на столе исполнительного директора обнаружилась заявка на буксировку плавкрана с подколотым к ней Актом Регистра. Пришла пора обязательных действий.

На плавкране не обнаружилось ни одной живой души. По крутому с хлипкими поручнями трапу с карманным фонариком в руке пришлось с предельной осторожностью спускаться в гулкое от пустоты чрево машинного отделения. Где-то, невидимая в темноте, плескалась забортная вода. Наконец по обеим сторонам трапа из темноты проявились блеклые световые пятна от двух иллюминаторов. В них вместо стёкол был вставлен мутный плексиглас. Технологичный вырез в палубе, из которого в машинное отделение идут рабочие троса от гака крана тоже просвечивался и не был заделан. На входной двери в машину не работали задрайки, а уплотнительная резина местами вздулась и отслоилась. Положенной по "Договору о буксировке" конвертацией объекта, здесь даже и не пахло. В таком виде, не только в море, но и на рейд Таллина нормальный инспектор Регистра не дал бы добро на выход. Надо думать, что предъявленный нам Акт Регистра был явно липовым.

К концу рабочего дня у моего рабочего стола возник каперанг с вопросом: "Когда начнётся операция." Прочитав перечень замечаний по конвертации объекта, главными из которых было поставить на сварке заглушки на иллюминаторы, заглушку на технологический вырез в палубе, и отремонтировать входные двери в машинное отделение, хмыкнув, клиент удалился.

Всю неделю "работал" крепкий северо-восточный ветер, поэтому нас не беспокоили. Утром у проходной порта всех удивил необычно громадный лимузин, со шведскими номерами. В пустом салоне на заднем сидении маячила вальяжно развалившаяся неясная фигура. Начальник караула объяснил, к нам прибыл важный "варяжский гость".

В кабинете дирекции EPKL обнаружились оба директора компании, каперанг и ещё тройка лиц кавказкой наружности. Молодой кавказец сидел за моим рабочим столом, небрежно развалившись в моём кресле.

- А вот явился и главный саботажник, - объявил каперанг, - деньги взял, а с работой тянет резину.

Вслед за мною в кабинет вошёл и стал за спиной тот, кого величали "варяжским гостем". Правда, облик вошедшего с варягом вовсе не вязался, а скорее всего походил на цыганского барона. На пальцах "гостя" играли блики от камней на золотых перстнях, а из заколки галстука выпирал громадной величины бриллиант. Молча, кивком головы, "гость" отказался от предложенного ему стула и застыл у входной двери.

- Вот она какая, чеченская мафия,- первое, что пришло в голову, - а это их пахан.

Молодой чеченец вынул из кармана старенький милицейский револьвер и положил "пушку" на письменный стол дулом ко мне. Без предисловий этот "добрый молодец" начал с вопроса:

- Когда начнём буксировку?

- Начнём, как только капитан первого ранга доложит, что все наши требования по конвертации плавкрана выполнены и как скоро позволит погода.

- Это отговорки. У вас есть Акт Регистра, - настаивал молодой.

- Этим Актом каперанг не в состоянии заткнуть дырку в палубе. Акт липовый и годится только для затычки каперангового срамного места, - парировал я.

- Мы пришли не шутки шутить, - возмутился "гой еси молодец" и стал играть барабаном револьвера.

- А мы не привыкли шутить с морем. Начинается зима, на хорошую погоду нечего рассчитывать, а надо думать случится так, что волна, за волной будет вливаться через не заделанное отверстие в палубе, пока не зальёт весь отсек. Моя бы воля, хорошо бы заделать на сварке и входные двери в машину, уж больно они хлипкие, хорошая волна вполне может слизать их.

- Заделать двери? А как же тогда люди?

- Какие люди? - удивилась разом вся троица директоров.

- Нормальные люди, пострадавшие от войны в Чечне.

- Сколько их? И что, среди них есть женщины и дети?

- Конечно, среди сотни людей наберётся с десяток малышни.

На невозмутимой нордической физиономии генерального директора появилась детская беззащитная улыбка, он весь как-то съёжился и потерял вид уверенного в себе человека. А своей реакции коммерческий директор и не пытался скрыть. Со словами: "Вот, кажется, мы уже приехали," - обхватив руками голову, со стоном он стал раскачиваться из стороны в сторону.

- На конвертированном кране не должно быть ни одного человека, это одно из условий "Договора о буксировке". Каперанг получил копию этого Договора и если вы заказчик, то обязаны с ним ознакомиться под роспись - пришлось напомнить о существующем правиле.

- Хватит ссылаться на законы. Вы предоплату взяли, теперь выполняйте наши условия, - взорвался буйный молодец, снова хватаясь за револьвер.

- Меня, родившегося и выросшего на Кавказе, с детства приучили вежливости при разговоре со старшими по возрасту. И вероятно, как старшему из присутствующих, мне первому предстоит отчитываться за загубленные души перед Всевышним, как бы он ни назывался Аллахом, Христом или Брахманом. Поэтому не надо меня пугать. - И повернувшись к "варяжскому гостю", продолжил: - Так в годину репрессий сталинские выкормыши в битком набитых тёмных и холодных трюмах по колено в воде перевозили на Колыму политических заключённых. От качки кого-то стошнит прямо себе под ноги. Станет невозможно дышать испорченным воздухом, и кто-то откроет дверь на палубу, а она открывается навстречу носовой волне. Ледяной душ от первой же волны посеет панику. Вы представляете, что там будет твориться в тесноте и темноте. За гибель ста человек ни нас, ни вас не в состоянии будет защитить ни один из международно признанных адвокатов.

- Что ты предлагаешь, - впервые открыл рот пахан.

- Предлагаю вернуть вам предоплату и забыть о наших переговорах.

Что сказал по-чеченски пахан, никто из директоров, не понял. Двое клиентов потянулись за ним к выходу, а буйный молодец, схватив за шиворот каперанга, выволок его в коридор. Оттуда послышались глухие удары и жалобные стоны. Больше мы никогда не видели ни одного деятеля из этой шайки, но прослышали о продолжении одиссеи несчастных беженцев.

На пассажирском пароме "Георг Отс" из контейнера, перевозимого в Хельсинки, раздался отчаянный стук. В железном "мешке", разогревшемся на зимнем солнышке нечем стало дышать и людям сделалось дурно до обмороков. Когда открыли контейнер, из него выбралась солидная группа людей, бежавших от войны, но попавшая "из огня, да в полымя".

КАК ХОРОШО БЫТЬ ГЕНЕРАЛЬНЫМ...

- Как хорошо быть генеральным... - переиначив слово в шлягере "Как хорошо быть генералом!", пробубнил я сам себе под нос, спускаясь по трапу с "Волгобалта-104". Представляю, какую физию скорчит завтра генеральный директор, в ответ на моё: "Опять ничего нового". Вернее, это произойдёт уже сегодня, взглянув на часы, поправил я себя, садясь за руль видавшего виды "Москвича".

Пятые сутки уже пошли, как вышел из Таллина в Пярну буксир "Калевипоэг", но до сегодняшнего дня от судна ни слуху, ни духу. Долгосрочный прогноз погоды не оправдался, а разразился, встречный штормовой ветер с морозцем и всеми естественными условиями для обледенения судна. Потери плавучести буксирного катера из-за обледенения - вот чего мы всегда опасались. Оно и понятно, при сокращённой до минимума численности экипажа портового буксировщика, организовать эффективную борьбу по скалыванию и уборке десятков тонн льда весьма проблематично. Поэтому с каждыми сутками неведения о месте и положении судна возрастало и наше беспокойство.

В год, когда "перестройка" порушила все структурные взаимосвязи в государстве, закрылась и береговая радиостанция, сломав традиционную и надёжную связь берега с флотом. Четверо суток ни я, ни моя семья не знали покоя. До поздней ночи обзванивались порты, и портопункты побережья Эстонии с единственным вопросом, не намечается ли к вам заход какого-либо судна, следующего с запада. Получив сведения о прибытии такого судна, приходилось сломя голову мчаться к заветному причалу, чтобы помочь портнадзору принять швартовы и первым ворваться на борт судна с единственным вопросом: "Не слышали ли вы по радиотелефону УКВ позывных буксира "Калевипоэг". Нам уже чудилось наихудшие варианты.

В памяти всплывала последняя сцена обработки капитана "Калевипоэга". Тогда Анатолий С. сопротивлялся, пытаясь доказать нам никчёмность и слабую экономическую эффективность предстоящей работы буксира в Пярну. Напрасно он тратил красноречие. Директорам тоже хорошо было известно, что ледокольные работы, подвергают износу корпус судна, а его механизмы столкнутся с неизбежными перегрузками, поэтому хороший хозяин должен беречь своё достояние. Инициатором посылки буксира на ледокольную работу в Пярну был никто иной, как я - тогдашний исполнительный директор. Генеральный директор колебался между здравыми доводами капитана "Калевипоэга" и нашим вкупе с коммерческим директором мнением. В два голоса мы утверждали, что подписание договора на аренду буксира, заключённого до конца ледовой обстановке на реке Пярну, снимет опасения в реальности выплаты очередной зарплаты экипажам судов и возможную напряжёнку в приобретении партии дизельного топлива.

Кроме как "Калевипоэга" послать в Пярну было некого. Щеголеватый на вид буксир польской постройки "Вега" был слабаком и по корпусу, и по машине. А самый новый и мощный буксир "Тасуя" был уже занят работой по тайм-чартеру на шведскую компанию. На однотипном с "Калевипоэгом" буксире "Мынту" я оставался капитаном. Это не мешало мне вести все дела исполнительного директора компании в свободное от вахты время. Исходя из чистой справедливости, "Мынту" тоже числился в числе кандидатов похода в Пярну. Однако против посылки "Мынту" в Пярну восстал генеральный, мотивируя тем, что исполнительный директор обязан быть постоянно под его рукою.

Перебирая возможные варианты ситуации с потерей связи, у меня ни разу не возникло сомнений в способности капитана "Калевипоэга справиться с любыми неожиданностями, преподнесёнными погодой и морем. Как говорится, "ещё с детских пелёнок" мне были известны морские качества этого парня, не раз проверенные на деле ещё два десятка лет назад.

Тогда из троицы практикантов, присланных на танкер "Александр Лейнер" Анатолий С. выделялся ростом, спортивным сложением, независимостью суждений, и был явным заводилой и авторитетом среди товарищей. Навскидку было видно, что у парня широкая душа нараспашку, и в любую минуту он откликнется и придёт на помощь каждому нуждающемуся. Всех троих тут же зачислили в штат палубной команды танкера: острослова и холерика Гену с экзотической фамилией Недай-Каша, и интеллигентного Володю Курилёва матросами второго класса, а Анатолия назначили боцманом. И не ошиблись. Известно, боцман - правая рука старшего помощника капитана. За год совместной работы на танкере мне ни разу не пришлось пожалеть о выборе. Набираясь опыта на палубных работах, Анатолий на глазах матерел, и превратился в настоящего, требовательного и делового, как в рассказах Станюковича, "боцмана Дзюбу" и морского волка.

Естественно, набрав плавательский ценз и получив штурманские дипломы, вся троица получила новые назначения, уже по своей специальности, и разбрелась по разным судам "Эстрыбпрома". Не могу сказать, что кто-то из троицы незаслуженно быстро продвигался по служебной лестнице. Даже Анатолий как-то задержался в должности старшего помощника транспортного рефрижератора. Полагаю, в этом повинны не деловые качества парня, а вновь обретённые черты в его характере. Помню, как удивили появившаяся жёлчность в его суждениях и чрезмерная упорность в отстаивании собственного мнения, причём, не всегда безошибочного. Да и в наружности Анатолия проявились изменения. Пропала врождённая статность фигуры, и сам он как-то высох и чуть приметно ссутулился.

На вопрос: "Что с тобой Толя?", Анатолий сослался на открывшуюся язву желудка.

А злые языки причину болезни Анатолия усматривали в неординарности событий, имевших место ещё полтора десятка лет назад. Не только друзья, но и знакомые, если не в глаза, то за спиной Анатолия осудили его поступок, а бывшие не разлей-вода друзья стали врагами. А во всем, как утверждают французы, напрямую замешана и виною тому была женщина - бывшая жена его лучшего друга Генки. На полных правах "молодого перспективного и уже семейного специалиста" Геннадий получил в "рыбацком доме" отдельную однокомнатную квартиру. Уходя в очередной рейс, ключи от квартиры он доверил лучшему другу Анатолию. Через сто сорок пять суток возвратившись домой Гена убеждается, что его жена больше не желает носить не вполне удобную фамилию Недай-Каша, и к тому же она и Толя любят друг друга. Забрав чемодан с вещами, Геннадий без лишних слов перебирается в номер гостиницы для рыбаков, навсегда порывает с морем, и устраивается на судоремонтный завод в отдел технического контроля. Я частенько сталкивался с ним у проходной на южной стороне порта. Он всё такой же остроумный и жизнерадостный, только иногда при виде старого знакомого какая-то тень нет-нет, да промелькнёт на улыбчивой физиономии, а мне на ум приходят слова из песенки Артура Айдиняна: "Если к другому уходит жена значит, тебе повезло". Кстати Геннадию действительно повезло с работой, с жильём и с новой семьёй.

С Володей К., спустя почти два десятка лет, мы нежданно столкнулись на соседней автостоянке. Оставлять даже старое авто без присмотра на ночь на улице было опасно. В те годы свирепствовала городская шпана и к утру можно было обнаружить своего любимца "разутым" и выпотрошенным изнутри. Володя тоже "завязал с морем". Какое-то время он увлекался компьютерной техникой и программами, но прогорел при коммерческих операциях. На уцелевшие средства Володя приобрёл пустырь на развилке городских дорог и оборудовал под платную стоянку. Большую часть будки вахтёра он оборудовал под ларёк с товарами ежедневного потребления, пользующихся постоянным спросом. У него не раз я покупал контрабандные сигареты. При каждой встрече Володя включал кофейник. Мы не спеша курили и "вечеряли" под воспоминанья давно минувших дней. Он уже тогда прихварывал. Его одолевала какая-то экзотическая нервная хворь. Об Анатолии Володя только разочек и как-то вскользь заикнулся:

- Думаю, из него получился достойный капитан.

На что я ответил:

- В небрежении капитанскими обязанностями или в элементарной халатности его невозможно даже заподозрить, да только бы хотелось, чтобы Толя имел хотя бы чуток больше доверия к старым знакомым.

Уже в наши дни, проходя мимо пустыря, где ещё десяток лет назад была Володина платная стоянка с ларьком, я наглядно убеждаюсь в том, как коротка и полна неожиданностей человеческая жизнь. Нет уже - ушли из жизни и Володя, и Анатолий. Давно я не видел Геннадия. Особенно диким и нелепым мне видится уход из жизни молодого и полного творческих планов человека, вступившего в этот мир на твоих глазах и под твоим патронажем.

А в ту декабрьскую ночь, перебирая возможные ситуации потери связи с "Калевипоэгом", я всё больше склонялся к такому варианту событий. Столкнувшись со встречным штормовым ветром, вопреки наставлениям идти в Пярну Ирбенским проливом и, невзирая на уже снятое на зиму навигационное ограждение фарватера, Анатолий решил пройти Моозундом. Так, избежав риска обледенения, значительно сокращался путь судна. Однако здесь он вполне мог просчитаться. Его опередило поле дрейфующего льда, нагнанное ветром из Рижского залива в узкое горло на выходе из Моозунда. Возможно, где-то в районе паромной переправы Виртсу-Куйвасту "Калевипоэг" застрял во льду и кукует без связи, харча и воды. Надо бы срочно связаться с диспетчером паромной переправы.

Диспетчер подтвердил лишь часть из моих догадок. Действительно, трое суток тому назад "Калевипоэг" появился на УКВ связи и просил консультации по поводу ледовой обстановки на выходе из гирла пролива. Капитаны паромов в два голоса подтвердили, что ещё вчера были разводья в ледяных полях и паромы беспрепятственно ходили по обычному маршруту. Однако за ночь нагнало ещё ледяных полей, начались подвижки и торошения льда, и паромы, пробившись в укрытия, прекратили работу. Поблагодарив за консультацию, капитан "Калевипоэга" сказал, что уже повернул назад и пойдёт в Пярну Ирбенским проливом.

Тут не выдержал и матюгнулся, и посетовал на чёрствость пришедшего нам на смену нового поколения капитанов мой внутренний голос:

- До чего же ты Толя задубел душой, чтобы не испытывать заботы о людях, работающих с тобой в одной упряжке. Что стоило попросить диспетчера звякнуть по телефону в Таллинн, дескать, не беспокойтесь, у нас всё Окей.

- Хватит эмоций, лучше давай займёмся раскладом наших с тобой действий в аналогичной обстановке, - оборвал я свой внутренний голос. - Очевидно, мы бы поступили так: не подвергая судно ледяным брызгам, под прикрытием острова Хийумаа добежали бы до портопункта Кярдла и там уточнили прогноз и переждали непогоду. Благо продуктовый магазин под боком у порта, а в магазине есть телефон-автомат. Это первый вариант. Второй вариант: под прикрытием острова Хийумаа можно спокойно дойти и до его западной оконечности, мыса Ристна и там ждать на якоре малейшего послабления ветра для следующего "броска" к бухте Тага-Лахт, любимого прибежища рыбаков прибрежного лова. Там шикарный продуктовый магазин с телефоном-автоматом. Кстати, позавчера в ночь зюйд-вестовый ветер перед своим заходом к зюйд-осту сделал передышку и стих, чем мог воспользоваться Анатолий. Вот, кажется, мы тебя и вычислили, Анатолий!

Набираю номер телефона портнадзора портопункта Тага-Лахт. Всё правильно, наши расчёты точны как весы в аптеке. Дежурный портовый надзиратель подтвердил:

- Стоит ваш "Калевипоэг" на якоре в глубине бухты, а капитан запросил место у причала для закупки продовольствия.

ДОЗВОЛЕНО ВСЁ, ЧТО НЕ ЗАПРЕЩЕНО.

В конечном счёте, история с "Калевипоэгом" оказалась последней каплей в терпении моих домашних и закончилась бунтом в собственном семействе:

- На хрен такая работа, когда нет покоя ни тебе, ни людям, ни днём, ни ночью. Погляди на себя в зеркало, на кого стал похож. Раз не желаешь расставаться с капитанским мостиком, так сидел бы спокойно на своём "Мынту". По твоим летам за глаза достаточно одного буксира, так нет, он взял и затесался ещё в какую-то гоп-компанию.

И в самом деле, не бесследно минула для меня недельная нервотрёпка с "Калевипоэгом". Я заделался настоящим психом. Сам не могу понять, как и зачем сыграл дурака, когда сорвался и по чистой глупости повздорил с клиентом, представлявшим коммерческий интерес для нашей компании. За такое упущение, под одобрительное хмыканье генерального, меня принялся воспитывать коммерческий директор. Надо сказать, что к тому времени ещё не забылись страсти по поводу наших разногласий в финансовых вопросах. Не один раз, выступая против траты денег по мелочам, настаивал я на вкладывании каждой копеечки на развитие компании. Примером для подражания приводилось успешное развитие наших соседей из буксирной компании PKL, с исполнительным директором которой Григорием О. мы поддерживали контакт.

Не выдержав нотаций коммерческого директора, я взорвался и накатал заявление о выходе из правления компании. Как, оказалось, этого давно ждали, и это требовалось в задачке.

На вопрос коммерческого директора, что мыслю делать с акциями компании и во сколько их оцениваю, честно признался, что пока точно не определился. Своей долей, считаю одну треть. Как понимаю, если заберу свою долю, у EPKL не хватит средств рассчитаться за приобретаемый у военных буксир с крыльчатым движителем. Но ведь я не враг своей компании и хочу продолжить работу на "Мынту", поэтому не стоит пока дёргаться с деньгами.

Вскоре в приватной беседе коллеги меня просветили:

- Налогами обложена сумма, выделяемая на питание команды "Тасуя", в то же время на дивиденды налог не распространяется, так почему бы нам этим не воспользоваться, - убеждали меня оба директора, подсовывая на подпись денежный чек. Такие же чеки на моих глазах директора подписали сами. Так как деньги на питание команды требовались ежемесячно, то ежемесячно мы подписывали чеки на получение дивидендов.

- Так мы уходим от нелепых налогов, - заверял, улыбаясь, коммерческий директор.

Теперь компании часто требовались наличные деньги, то для приобретения у военных комплекта навигационных карт, а то гидрокостюмов или надувной моторной лодки для той же "Тасуя". Мне и в голову не могла прийти мысль, что операции с чеками - заурядная афера с подделкой документов, что на подобный шаг способен пойти мои коллеги, а тем более, старушка-бухгалтер, хотя и с разбойной фамилией - Лихобаба.

РЫНОК, ЧТО БАЗАРНЫЙ ДЕНЬ

Тем временем слухи, одна нелепее другой, ходили о судьбе Производственного объединения "Океан". В его главном звене - Базе океанического промышленного рыболовства больше семи десятков промысловых судов занималось добычей и обработкой рыбных запасов во всех известных промысловых районах Мирового океана. В холдинге "Океан" трудилось около десятка тысяч жителей Таллина, поставляя в хозяйственную копилку республики около семнадцати процентов валового продукта. Казалось в недавно обрётшей самостоятельность республике, первостепенной задачей должна стать поддержка экономического благосостояния доставшейся ей в собственность перспективного предприятия. Однако, всё выглядело наоборот и поговаривали, что дело идёт к полному банкротству "Океана". Настаивали на этом националистически настроенные политические силы, возобладавшие над традиционно трезвым рассудком коренной нации. Мечты о создании моно государства застили им глаза, а тут, как бревно в глазу, на самом виду русскоязычное предприятие с шестьюдесятью процентами работников, не имеющих гражданства. Странно, что никто и не подумал, что при развале "Океана" сорок процентов эстонцев лишатся постоянного заработка. Какие только "не вставлялись палки в колёса" и как только не раскачивали не желающее разваливаться производство, а оно, как корабль в бурю постоянно возвращалось в состояние неустойчивого равновесия. Пробовали менять, как перчатки, генеральных директоров, Очередной уловкой стало назначение генеральным директором Канадского бизнесмена г-на Хоопа. У него в Канаде было собственное бюро ритуальных услуг и мастерская по изготовлению памятников из "эстонского мрамора". А главное он имел богатый опыт окончательного завершения дел на этом свете, и не был лишён таланта и нюха прожжённого бизнесмена.

Быстро разобравшись в основных экономических перипетиях Объединения и придя к выводу, что пускать по миру исключительно жизнеспособное предприятие всё равно, что резать курицу, несущую золотые яйца он так и доложил в департаменте.

- Объединение "Океан" - рассадник русского духа, отравляющего молодую республику. Мы за ценой не постоим, лишь бы освободиться от его тлетворного влияния, - разъяснили ошарашенному бизнесмену.

У бизнесмена оказалась хорошая черта, он мог внимательно выслушать предложения подчинённых. Заместители генерального директора подсказали мудрое решение. Как и "рыбку съесть и ни на что... не сесть". Есть выход, однако. Чтобы ублажить националистически настроенные элементы и убрать из столицы русскоговорящий элемент, существует давно наработанный способ отказа от традиционного возвращения судна в порт приписки после окончания рейса. Идя навстречу нашим пожеланиям, Балтийский судоремонтный завод организовал в Западной Африке две ремонтные базы с плавучим доком в Луанде. Уже с десяток лет прошло, как "Океан" не гоняет суда из Африки для докования и мелкого ремонта в Европу, что значительно сократило эксплуатационные расходы по содержанию флота. Нет проблем и с экипажами судов, по окончанию рейса они меняются, летая самолётами Аэрофлота между Москвой и Луандой, а в Таллинне им делать просто нечего.

Балтийский судоремонтный завод готов хоть завтра удвоить мощности ремонтных бригад. Тогда полностью отпадёт нужда в возвращении судна в родной порт для прохождения ежегодного Регистрового осмотра. Легче направить в Африку самолётом троих инспекторов Регистра, чем гонять туда-сюда судно. Со сдачей и сбытом промыслового улова тоже не будет проблем. У нас налажены давние и надёжные связи с Африканскими рыбными фирмами, готовыми скупить всю нашу продукцию. Как водится, оплата во французских франках либо долларах США. Итак, в нашу республику потечёт ручеёк из иностранной валюты, легко регулируемый из Таллина, и надо быть полным дебилом, чтобы от него отказаться.

Окрылённый надеждами и расчётными данными г-н Хооп запросился на приём в департамент. Дальше приёмной его не пустили, а о рандеву с директором нечего было и думать. Вскоре г-на Хоопа уволили, а "Океан" объявили банкротом.

Распродажей флота руководил бывший протестантский пастор. Новейшие суда БАТы - Большие Автономные Траулеры - были проданы за бесценок и до сих пор работают, принося баснословные доходы рыболовным фирмам Исландии и Америки. Вместе с БАТами в Исландию перебрались и продолжают работать там русскоязычные кадры специалистов. Сменившись после окончания рейса, они летают домой самолётом за счёт фирмы. Более полусотни судов, что постарше возрастом продавались за бесценок, порой не превышающей цены металлического лома. Прошло уже больше десятка лет, однако не слышно, чтобы банкротная комиссия отчиталась, на что потрачены и куда делись деньги от распродажи имущества фирмы-банкрота.

В неведении о готовящейся акции супротив моих планов находился и я. Не дано было мне знать, что МБК "Мынту" и МБК "Калевипоэг" вскоре будут выставлены на аукцион для распродажи. EPKL едва наскребёт миллион на выкуп "Калевипоэга", а "Мынту" купит бывший профсоюзный лидер Панкин. Из трудяги "Мынту" он сотворит невиданный ранее буксир - штрейкбрехер. Подкупая взятками, не вполне добропорядочных лоцманов, "Мынту" стал уводить работу прямо из-под носа буксиров EPKL.

- Ну и что теперь будешь делать,- "посочувствовал" мне коммерческий.

- "Была бы шея, а хомут найдётся" - завтра еду в порт Кунда принимать МБК "Трикс". Слава Богу, нашлись добрые люди в буксирной компании PKL. Вот моё заявление на увольнение.

- Слушай, а что делать с бывшей директорской "Ладой"? Вон она совсем новенькая, даже ещё не до конца обкатанная, брошена под окном. Забрал бы ты её в счёт акций компании, пока её не утянули.

Откровенно говоря, по "Ладе" я соскучился. Уж больно неуклюж после "Жигулей" показался мой "Москвич". Однако, опять позабыв предупреждение Гомера "Бойтесь данайцев, дары приносящих", взял и подписал акт о приёме имущества на сумму равную стоимости авто, даже не подумав, что облапошит меня как липку хитромудрый хохол. Не знал я, что существует закон, по которому подобные операции облагаются государственными налогами. А коммерческий хорошо знал, во что обойдётся мне "Лада". Ни мало, ни много, а раза в полтора раза выше своей стоимости в автосалоне.

Минуло ещё десяток лет. Всё это время я проработал в буксирной компании PKL капитаном МБК "Трикс" до времени, когда и с "Триксом" пришлось расстаться. Его передали в родственную буксирную компанию в Ригу. Заделавшись снова безлошадным капитаном, я парочку лет работал в конторе компании дежурным диспетчером. Надо сказать, что в PKL была совершенно другая, чем в EPKL атмосфера. Главное здесь не было жлобства. Благодаря трезвому уму и стараниям дирекции, буксирная компания PKL день ото дня неуклонно процветала. Через десяток лет этой фирме было уже по средствам заказать строительство буксиров нового поколения, более манёвренных и мощных. Оперируя современной техникой, PKL постепенно, но уверенно завоёвывала репутацию и сферы влияния по портам Финского залива.

А у обоих директоров EPKL не хватило душевных сил, чтобы уберечься от соблазна наживы. Видимо, не каждому из нас дано, не теряя себя и человеческого достоинства, пройти испытание большими деньгами. Не заботясь о развитии компании, оба директора наперегонки сколачивали личный капитал и строили собственные коттеджи. Естественно всё кончилось банкротством и распродажей фирмы с молотка. Конечно на аукционе "Тасуя" не упустила и выкупила дирекция PKL. Капитан "Тасуя" только пожимал плечами, сетуя на крохоборство бывшего коммерческого директора. Чтобы не передать "лишнего" сверх описи, тот лично пересчитал посуду на камбузе и забрал лишние вилки и ложки из дешёвенького алюминия. Непонятно, зачем ему потребовался комплект навигационных карт и пособий Балтийского моря, их он погрузил в багажник автомобиля и отвёз на дачу.

Услышав о банкротстве EPKL, я пришёл за своей долей. Оказалось, что одиннадцать моих акций давно выкуплены компанией, и в доказательство предъявили пачку чеков с моей подписью на якобы полученные дивиденды. За одну, оставшуюся ещё не выкупленной акцию, мне выдали двадцать пять тысяч эстонских крон или 1600 евро.

Но этим дело не кончилось. Финал этой истории подобен концу в дешёвенькой мелодраме. По сравнению со мной у обоих директоров-банкротов было одно, но существенное преимущество - молодость. Им обоим до пенсионного возраста предстояло трудиться ещё с десяток лет. Бывшие директора не могли ничего придумать иного, как идти и наниматься на работу в PKL, на места дежурных диспетчеров, и оба не погнушались тем, что эти места были заняты живыми людьми.

- Кажется, эти мальчики окончательно свихнулись, теперь они готовы отнять даже у нищего последнюю суму - подумалось мне, провожая взглядом до директорского кабинета обоих соискателей на должность диспетчера. Правда, мне в ту пору уже стукнуло семьдесят два годика и, так или иначе, я был бы отправлен на отдых в этом, или в следующем году.

Ясное дело, меня уволили с выходным пособием, а на моё место приняли бывшего генерального директора EPKL. Но шокировало то, что бывший мой приятель и бывший мой старший помощник на "Мынту" отлично знал, на что идёт, садясь в рабочее кресло, сохранившее тепло моего зада. При этом, он даже не посчитал нужным поговорить со мною. Конечно, так или иначе, вскоре меня бы отправили на отдых. Но имеет ли это значение? Если не имеет, то во что сегодня превратились такие человеческие ценности, как честность, порядочность, дружба. Или, действительно теперь дозволено всё, что не запрещено!

Вот уже больше десятка лет, каждый сочельник руководство PKL приглашает и меня, как одного из бывших своих работников на Новогоднее кофе и бокал шампанского. Скажу откровенно, приятно пообщаться и посидеть за одним столом с бывшими сослуживцами, и послушать новости от руководства компании. Расходясь по домам, каждый ветеран бережно несёт красочно оформленный календарь с фотографией новенького "с иголочки", прибывшего из очередного новостроя буксирного судна.

Заглянув в диспетчерскую и наткнувшись на Георга, стараюсь вести себя так, как это принято во всём цивилизованном мире, и даже вида не подаю на застарелую, быльём поросшую обиду, а он, делая вид, что страшно рад меня видеть, пытается обнять и крепко жмёт мою руку. Порой в душе просыпается бесёнок и возникает настолько каверзное желание, что однажды чуть с языка не сорвалась ветхозаветная фраза: "Каин, скажи, где твой брат Авель?" Скажи Георг честно, как это вам, ребятки, удалось поделить поровну нечётное число моих акций? Или вы за оказанные услуги, и чтобы концы в воду, наградили одной акцией разбитную старуху-бухгалтершу, с фамилией, которой и нарочно не придумаешь - Лихобаба.

Оставить комментарий © Copyright Левкович Вилиор Вячеславович (vilior@hot.ee) Размещен: 07/07/2014, изменен: 02/02/2015. 65k. Статистика. Рассказ: Проза Скачать FB2	Ваша оценка:

Левкович Вилиор Вячеславович Каково это быть директором

Левкович Вилиор Вячеславович
Каково это быть директором