Ляпин Виктор Вениаминович
Мухин. Человек-Счастье

Lib.ru/Современная: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Ляпин Виктор Вениаминович (snybegemota@yandex.ru)
  • Размещен: 14/12/2018, изменен: 14/12/2018. 117k. Статистика.
  • Статья: Драматургия
    •  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Грустная комедия. Мухин-младший опубликовал правду о своем прадеде - сталинском палаче. Мать Мухина-младшего повесилась. Отец приехал в деревню с ним стреляться. Жена ушла к богатому любовнику. А потом Мухин-младший стал счастлив.

    •    Виктор Ляпин
      
       МУХИН. ЧЕЛОВЕК-СЧАСТЬЕ.
       Комедия
      
       Действующие лица:
      
       МУХИН ФЕДОР ВАЛЕНТИНОВИЧ
       ТАМАРА, его жена
       ГАРОВ АНДРЕЙ ГЕОРГИЕВИЧ
       МУХИН-СТАРШИЙ, отец Федора
       ПОЛИНА, местная библиотекарша
       СТАРУХА
      
       ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
      
       КАРТИНА 1
      
       Деревня Грибово. Лужайка перед домом Мухиных. Гаров тащит мокрого, потерявшего сознание Мухина. Тамара в модном платье идет сзади.
      
       ТАМАРА. Утопился. Утопился. Люди, помогите. Утопился.
       ГАРОВ. Кому это ты? Нет никого. Пустыня. Обратная сторона луны. Все ушли по ягоды. Дура. Давай еще ритуальные танцы устрой. Лучше помоги. За ноги держи. (Тамара, отвернувшись, хватает утопленника за штанину) Да не так.
       ТАМАРА. Я утопленников боюсь.
       ГАРОВ. Курочка моя, это не утопленник. Это твой муж.
       ТАМАРА. Тем более.
       ГАРОВ. За обе ноги хватай. И вверх. (Тамара берет Мухина за ноги) Поднимай. Пошли.
      
       Делают несколько шагов. Тамара бросает ноги Мухина и садится на землю.
      
       ГАРОВ. Ну, что еще?
       ТАМАРА. Не могу. Не хочу. Мне тяжело. Вспомнила, как он на свадьбе напился и блевал в вазу для цветов. Почему? Почему я? У меня руки трясутся.
      
       Гаров сбрасывает утопленника на землю.
      
       ГАРОВ. Ну, вот что. Я вам тоже не клоун. Ты понимаешь, он твой муж?
       ТАМАРА. Я понимаю. Не понимаю.
      
       Гаров садится рядом с ней. Мухин, как улитка, уползает в дом.
      
       ТАМАРА. Поцелуй меня. (Ложится на траву, раскинув руки и ноги)
       ГАРОВ. ТАМАРА... (Оглядывается) А где? ...Ожил. Я подозревал, что этот сокол больше притворяется. Лень было своими ногами дойти, барин.
       ТАМАРА. Больше не могу. Слепни, расступитесь; осы, усните; волки, не пойте грустных песен. Голубое небо, белые облака. И я в них плыву. Офелия - офеня - эх, Афродита. Мучители напились вина и дрыхнут в придорожной закусочной. А я девочка в розовом платье с белоснежным бантом и грязными ногтями. Пою, плюясь солнцем. Есть такое подозрение, что детство больше не повторится. Я сказала, поцелуй меня.
       ГАРОВ. А он? Ему сейчас плохо. Очень плохо. Представь, у него в голове, как мысли, плавают кувшинки.
       ТАМАРА. Раз сам уполз - выживет.
      
       Гаров ложится на Мухину, целует ее. Отстраняется, стонет, морщится от боли.
      
       ГАРОВ. Я пока за твоим Мухиным нырял, кажется, зуб сломал. Болит.
       ТАМАРА. Ты коровами пахнешь. Мокрый, скользкий. Как... улитка, фу.
       ГАРОВ. Спасибо. Иди сама в пруду искупайся. Я, между прочим, не рыбу ловил, а твоего мужа вытаскивал.
       ТАМАРА. Все равно коровами пахнешь.
       ГАРОВ. Все?
       ТАМАРА. Все.
      
       Гаров встает с Мухиной, садится на траву.
      
       ТАМАРА. Я его люблю.
       ГАРОВ. Поздравляю. Если бы я был в правительстве министром пропаганды или, там, скажем, образования, я бы некоторые слова из нашей жизни на время запретил. ...Люблю, сострадаю, сочувствую, милосердствую и прочий слезный коктейль. Очень стыдно и подло в наше время говорить такие слова.
       ТАМАРА. Ты злишься. Бедный Федор. Его загнали. Ты был его лучшим другом.
       ГАРОВ. Бедный Федор. Чистая душа. Почему - "был"? Я и сейчас его лучший друг.
       ТАМАРА. Не знаю. Эта история..., гнусная история...
       ГАРОВ. Да уж, хорошего мало. Федор у тебя бедный. А про его мать даже не вспомнила.
       ТАМАРА. Не смей. Ее уже нет. ...А он - все-таки мой муж.
       ГАРОВ. Муж, муж.
       ТАМАРА. Он сильно помутнел за последние полгода. Изменился. Стал другим. Мне его жалко.
       ГАРОВ. Отправил свою мать на тот свет и немного изменился. Мило.
       ТАМАРА. Я сказала, не смей. Ты мерзок.
       ГАРОВ. Впрочем, обычная история. Случается почти в каждой семье.
       ТАМАРА. Она в последний месяц перед..., перед тем, как..., совсем перестала с нами разговаривать.
       Если честно, я никогда ее не любила. Свекровей редко любят. Да?
       ГАРОВ. Не знаю. На словах ты всегда ее обожала. И я ее обожал. С детства.
       Ведь мы учились в школе имени ее деда.
       ТАМАРА. Да. Пели посвященные ему песни и клялись прожить жизнь так же достойно, как ее знаменитый дед.
       ГАРОВ. Знаешь, дорогая. Ты его замучила. Тебе лучше уехать.
       ТАМАРА. Здрасьте. Нянчила его, бегала за ним - и я же виновата.
       ГАРОВ. Никто не виноват. Оставили бы вы его в покое. Зачем было приезжать сюда? Ну, случилось и случилось.
       ТАМАРА. Скажи еще, что он полез топиться из-за меня...
       ГАРОВ. Скажу. Или промолчу. Может быть, тебя больше устроит вариант, что он просто упал в воду? Какая разница? Главное - не в этом. Главное - забыть. И жить дальше. ...Поболтали и забыли.
       ТАМАРА. Зачем он это сделал?
       ГАРОВ. Не знаю. Что "это"?
       ТАМАРА. С прадедом. Вся эта шумиха. Вся эта гнусная, никому не нужная, правда.
       ГАРОВ. Хотел покаяться. Сошел с ума. Делал себе карьеру. Расправлялся с матерью. ...Какой вариант больше нравится?
       ТАМАРА. Никакой.
       ГАРОВ. Представляешь, если бы эта история случилась двадцать пять лет назад..., ну, скажем, за несколько дней до вашей свадьбы? Помнишь, как ты гордилась, что станешь членом самой знаменитой в городе семьи? Ведь ты его никогда не любила, да?
       ТАМАРА. Не твое дело.
       ГАРОВ. Ну, уж начистоту-то? Просто делала карьеру. И тут, представляешь, Федор находит прадедовские дневники или роется в архивах - и заявляет: "Мой прадед - подонок". Скандал, улюлюканье..., ты в отчаянье, в соплях... И появляюсь я..., перспективный, талантливый, безупречный. Ты бросаешь его (не пропадать же свадебному платью) и выходишь замуж за меня...
       ТАМАРА. Не делай из меня дуру.
       ГАРОВ. Хорошо, не буду. Ты права.
       Ты вышла за него по большой любви. Его мать тихо повесилась, но он тут ни при чем. Вы - милая семья. Все получили по заслугам.
       Он пытался скрыться от вас и всех в этой благословенной глуши. А ты его здесь отыскала и... принялась нянчить, спасать, тыкать носом, как щенка в его дерьмо...
      
       Гаров обшаривает свои карманы.
      
       ГАРОВ. Подожди... Слушай..., слушай..., бумажник..., блин... С вашими детскими играми... Ах, ты..., там же у меня. ...Чтоб вы сдохли, Мухины.
       ТАМАРА. Найдешь. Иди, ныряй. Все равно мокрый, и коровами пахнешь.
       ГАРОВ. Идиоты. Ну, связался с идиотами. (Уходит)
      
       Тамара садится на траву. Мухин выходит из дома. Садится рядом с женой. Достает из кармана бумажник, вынимает из него деньги, пересчитывает и прячет. Отдает пустой бумажник Тамаре.
      
       МУХИН. Выброси.
       ТАМАРА (Зашвыривает бумажник в кусты). Еще и вор. Ты - идиот?
       МУХИН. Я действительно тонул. Наглотался. Не обеднеет. У него денег, как грязи.
       ТАМАРА. Он умеет их зарабатывать. В отличие от тебя.
       МУХИН. Я машинально.
       ТАМАРА. Молодец.
       МУХИН. Я не хотел. Ты не спрашиваешь - почему?
       ТАМАРА. Я знаю. Из-за меня. Во всем виновата я.
       МУХИН (Закрывает лицо руками). У-ф-ф..., все плывет перед глазами.
       ТАМАРА. Как коровий помет в родном пруду.
      
       Мухин ложится у ног Мухиной и гладит ее ноги.
      
       МУХИН. Хочу слушать Билла Эванса..., кушать рижские шпроты..., быть молодым.... Сбросить дряхлую кожу, снова стать молодым и нежным.
       ТАМАРА. Кто тебе мешает?
       МУХИН. Никто. Ты. Я слишком тебя люблю.
       ТАМАРА. В холодильнике банка рижских шпрот. У тебя полные карманы денег. По уму ты - вечный вьюноша. Пользуйся, пока он не поймал тебя и не побил.
       МУХИН. Я слишком слаб. Надо отлежаться.
       ТАМАРА. Почему я живу с тобой? Я красивая женщина. Сладкая. Меня замечают мужчины. Я современна, красива. Обожаю психоделический рок. Неплохо готовлю. Но есть пара мелких недостатков. Не очень люблю детей. Даже нашего сына. Даже Кирилла. Странно, да? Мать - и такое. И к мужикам - да..., отношусь, если честно, не очень. Скорее, как к крупным домашним скотам. Или кошкам и собакам. Не попадалось приличных. Ты виноват. Сумасшедшая. Это про меня.
       А тут еще твой отец звонит мне каждый день и часами кричит в телефонную трубку: "Ты живешь с убийцей", "Ты живешь с подонком". ...Как заезженная пластинка. Старики невыносимы.
       МУХИН. Мой папа - мелкий мерзавец.
       ТАМАРА. Не трогай своего отца.
       МУХИН (Пожимает плечами). А как ты относишься к кошкам и собакам?
       Я тебя давно не понимаю. Я тебя никогда не понимал. Я всегда тебя любил. Все слова сказаны. Все признания сделаны. Все отказы выслушаны. Полная ясность. Каждый следующий день только добавляет очевидностей-подробностей. Я - Мухин. Мне грустно. Я терплю.
       ТАМАРА. Он поверил, что ты действительно тонул.
       МУХИН. Я действительно тонул.
       ТАМАРА. Допустим. Хорошо. Как скажешь.
      
       Пауза.
      
       МУХИН. Ты меня узнаешь? Ты уверена, что это я?
       ТАМАРА. Меня от тебя тошнит.
       МУХИН. Когда умрем, мы будем блуждать в полях забвения. В парном, молочном тумане. Встретишь странника, а он тебе скажет: - Я твой отец. Неужели ты меня не узнаёшь? ...Понимаешь, как страшно? А я действительно... не узнаю, ...не уз-на-ю...
       ТАМАРА. Ты встретишь свою мать, и она разорвет тебе горло.
       МУХИН. А если я и ее не узнаю? И даже тебя?
       ТАМАРА. Эка невидаль. От тебя можно ждать чего хочешь.
       Когда я представляю, сколько я с тобой потеряла, у меня в глазах темнеет от ненависти и отчаянья.
       МУХИН. Любимая...
       ТАМАРА. Что опять?
       МУХИН. Ты - солнце. Ты - берег морской. Ты - ангел уходящий. У меня никого не осталось кроме тебя. Ты - предрассветная дымка. Дождь, туман, разочарованье. Гулящая скотина. Подлая стерва. Испытание для сердца, глаз и ушей.
       ТАМАРА. Мухин, умоляю - не порти мне день, веди себя прилично. И так над нами потешается вся деревня. Хотя бы еще две недели.
       Как ни как, дачный сезон, соседи, смородина поспела, у тебя папа профессор.
       МУХИН. Недоумок. Не хочу его видеть.
       ТАМАРА. Скоро приедет сюда.
       МУХИН. Ничего не остается, кроме как топиться.
       ТАМАРА. Передо мной можешь не играть. Я тебе не твоя библиотекарша. Жалеть не стану и в слезах не изойду. Я проголодалась. Я хочу есть. Иди и приготовь мне яичницу.
       МУХИН. Слушаюсь.
      
       Мухин встает и уходит.
       Возвращается Гаров. Замечает выброшенный бумажник, поднимает, осматривает.
      
       ГАРОВ. Это что?
       ТАМАРА. Твой бумажник.
      
       Гаров кладет бумажник в карман.
      
       ТАМАРА. Гаров, увези меня куда-нибудь.
      
       Мухин смотрит на них из окна.
      
       ГАРОВ. Предлагаю позавтракать в моем мотеле. Там же и обсушиться. Машина ждет, королева. Он, этот твой клоун, не наделает дел?
       ТАМАРА. Он в полном порядке.
       ГАРОВ. Там и денег-то было - на вшивый ресторан.
       ТАМАРА. Дело не в деньгах, Гаров. Как ты не понимаешь, что дело не в деньгах? Пошли.
      
       Они уходят.
       Из дома выходит Мухин. Ложится на траву.
       Появляется его отец Валентин Михайлович Мухин - в запачканном и помятом летнем костюме и босоножках. Он прихрамывает и опирается на палку. За плечом - охотничье ружье.
       Мухин-Старший смотрит на сына. Пауза.
      
       МУХИН-СТАРШИЙ. Ба, Федорушка, сын! Здравствуй!
       МУХИН. ...А..., уже?..
       МУХИН-СТАРШИЙ. Наконец-то я в родных пенатах. А я, представляешь - чуть ногу не сломал, пока до вас добирался. Взбирался на пригорок, трава мокрая, и - кувырком! Ладно, что кости целы. (Оглядывает себя) Костюм - пардон. Нога болит. Палку себе нашел. А сломал бы ногу - так и лежал бы под горкой в бурьяне..., скулил, стонал. Одна надежда, Федорушка, что ты б меня спас. А? Спас бы?
       МУХИН. Здравствуй. Вряд ли.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Вижу, вижу. Блаженственный покой. Сельская идиллия. Отдохновение души. Читая Гельдерлина и Сведенборга, умиляясь коровам и комарам. Живете. И я - к вам. Отдохнем, поохотимся.
       МУХИН. На кого? ...Как дела в городе?
       МУХИН-СТАРШИЙ. Скверно. Они меня собрались судить. Меня! Ну, там гнусная история. Принимал обычные экзамены. А они засняли на телефон, мерзавцы, как я, видите ли, "соблазняю на зачете студентку". Ласкаю ее перси. Пытаюсь. Прижимаю в углу. Домогаюсь. Мне за шестьдесят, ей двадцать. Сатир и нимфа. Сами же студентки и засняли! Могло ли такое быть? Со мной? Нет. Никогда. Господа, ученый совет, нет-нет-нет. Что вы? Цок-цок-цок. А ...получается, было. В обмороке минутной страсти. А что они хотят? Как я им должен читать спецкурс по "Лолите" Набокова? Все было совершенно невинно.
       МУХИН. Ты никогда не угомонишься.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Естественный отбор, милейший. Выживают самые плодоспособные, самые... дерзкие, самые... у..., э... Вообрази - девчушки решили меня шантажировать. Мол, выложим видео в интернете. Несчастный русский язык - "выложим видео в Интернете". Я говорю соплячкам: - Да я буду счастлив! Милости прошу! ...Ну и выложили. И дошло до ректора. Плевать. Уеду в Сорбонну, в Кембридж. Или в Саратов. Там у меня однокэшница, как теперь говорят. Старая любовь, нищебродка и бессребреница. Пока надо немного переждать, чтоб все утихло. Раньше бы они не посмели. Когда мы были семьей героев.
       У вас тут есть, где... укрыться?
       МУХИН. У нас тут есть все, что угодно. Дом, пруд, кладбище, лес.
       Зачем ты приехал?
      
       Пауза.
      
       МУХИН-СТАРШИЙ. ...Приехал - и приехал.
       МУХИН. Я, по-моему, ясно сказал, что больше никогда не хочу тебя видеть.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Ты был в истерике, Федорушка. Ну, повздорили, поругались. Ну, назвал я тебя шутом и иудой. Так ты и есть шут и иуда. Как-никак ты убил мою жену, свою мать. В петлю сунул. Разве не так? Все эти скандалы - отречения, покаяния. Зачем? Зачем трогать прадедов? Поди еще раскопай их могилы и воткни кол в сердце. Разве ты не шут? Зачем? Зачем? Мы-то все при чем? Ладно, не буду, не буду. Извини. Я сам шут. У меня у самого язык - помело. Забудем. Да и куда ж мне еще ехать? К кому? Мне некуда больше ехать. Я один как Одиссей после бури. ...Что бы ты делал на моем месте?
       МУХИН. Удавился. ...Исчезни. Пропади. Сгинь. Почему твой поезд не сошел с рельсов?
       МУХИН-СТАРШИЙ. Не надо, Федорушка так. В твоем положении надо быть милосерднее. В моем тоже. Мой мальчик, ты же знаешь, как я тебя люблю..., любил..., буду..., постараюсь любить, если перестану презирать. Ты мой единственный сын, продолжение рода. Я нянчил тебя, когда ты был ребенком. Я покупал тебе конфеты.
       МУХИН. ...а теперь ты звонишь моей жене и кричишь ей в трубку про меня всякие гадости.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Звоню. Кричу. Больше не буду. ...Ты сам виноват. Ну, что ты завелся? Я приехал мириться. (Пауза) ...Со мной, Федорушка, что-то случилось..., нехорошее случилось... Она ко мне приходит. Матушка твоя, жена моя Мария Николаевна. По ночам. И нашептывает..., нашептывает...
      
       Мухин забирает у отца ружье, осматривает его.
      
       МУХИН. Хорошее ружье. ...И патроны взял?
       МУХИН-СТАРШИЙ. А как же? В сумке. Славно поохотимся.
      
       Мухин вынимает из сумки коробку с патронами и заряжает ружье.
      
       МУХИН-СТАРШИЙ. Прекрати. Не шути.
      
       Мухин вкладывает ему в руки ружье.
      
       МУХИН-СТАРШИЙ. Что ты хочешь от меня, Федорушка?
       МУХИН. Стреляй. Знаю я, что она нашептывает. Знаю, зачем ты приехал. Или я сам размозжу тебе мозги.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Господи, что ты, Федорушка? Уйди..., уйди...
       МУХИН. Стреляй. Она тебя не отпустит.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Зачем? Не хочу. Я не буду. Я приехал мириться. Я боюсь. Это омерзительно. Тебе надо лечиться. Ты вышел из берегов. Я твой отец!
       МУХИН. Стреляй.
      
       Осматривается, находит на земле камень, поднимает и замахивается на отца.
      
       МУХИН. Стреляй.
      
       Мухин-Старший стреляет. Бросает ружье. Мухин стоит.
      
       МУХИН-СТАРШИЙ. У меня шум в голове. У меня кружится голова. Темные пятна перед глазами. Я промазал. Слава богу! Палец сам собой соскользнул... Ты идиот!
       А все от твоей бездарности и неприкаянности! Было бы у тебя хорошее дело - плевал бы ты и на нее, и на меня, и на всех, и на свою гулящую жену.
       МУХИН. Молодец. Ты все-таки выстрелил. Стало легче?
       МУХИН-СТАРШИЙ. Нет.
       МУХИН. Но ты выстрелил.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Говорю же - палец соскользнул.
      
       Пауза.
       Мухин-Старший садится.
      
       МУХИН-СТАРШИЙ. ...Немного легче все-таки стало.
       Что у нас творится - ужас. Она просила похоронить ее в одной могиле с дедом. Я заказал красивый памятник. Кто-то его сразу сломал. И намалевали черной краской - "Сталинские палачи".
       Зачем? Зачем тебе все это было нужно? Я ничего не могу с собой поделать. Меня вывернуло наизнанку. Меня понесло, как щепку в половодье. Да, я звоню каждый день Тамаре и кричу ей, какой ты сукин сын. И не могу остановиться.
       Хотя - ...чем я лучше тебя? Ничем. Ничем. Ничем. Я так же ее убивал медленно и безразлично. У меня любовница-студентка. Была. Конечно. А как же иначе? Умные девочки с ногами сразу просекают, что не нужно зубрить конспекты перед сессией. Удобней залезть в постель к преподавателю. Тем более, что ему не много надо.
       А они получают значительно больше. Безделушки, ужины в дорогих ресторанах, вечеринки для избранных, знакомства, хорошая практика, будущая карьера. Все об этом знают. И она знала. И мне стыдно. И сладко. И я себя прощал. И жил с этим. Потому что у меня было какое-никакое дело. Мои статьи. Цель. Оправдание. Индульгенция. Высший смысл. Пропуск в рай.
       МУХИН. Ничего у тебя не было, и нет.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Ну, пусть даже так. Но я мечтал. Понимаешь? Обманывался.
       А теперь? Из меня выскочила какая-то пружина. Сломалась. Я остался один.
       МУХИН. Ты болен, как я. Все пройдет. Устаканится.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Да-да, ты прав, конечно.
       ...А что ты весь мокрый? Купался? Как, кстати, вода?
       МУХИН. Отлично.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Вечером обязательно искупаемся. У тебя нет денег? У меня совсем нет денег. Все ушло на похороны. Они меня выгнали без денег. Нужно судиться. Но нет сил. Вот приехал в одном летнем костюме, в парусиновых штанах. А придет зима, заметут метели? (Хохочет) Прими меня. Не гони. Хочешь свежий анекдот? Про парусиновые штаны? Собрались два еврея эмигрировать на Чукотку...
       МУХИН. Не сейчас. Иди в дом. Ты мне надоел. Я загораю.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Фи, Федорушка. Где я могу поселиться?
       МУХИН. В сарае. Вещи оставь в доме.
       МУХИН-СТАРШИЙ (Поднимает с земли ружье). Мой дорогой, мой любимый сын, я уже чувствую, как мы будем с тобой чудесно жить, спорить до хрипоты о Мандельштаме и Кафке, купаться по утрам в ледяной воде, бегать к дояркам на ферму за парным молоком, собирать спелую ежевику и чернику, петь под гитару вечерним комарам...
       МУХИН. Пока ты меня не подстрелишь, как зайца.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Хорошо, что я промазал. Представляешь, газеты: "Профессор-отец убил сына-иуду". Хорошо, что ты такая размазня и в кризисе. Мне нравится - махать ружьем, грозиться, "перестреляю", роковые страсти. Люблю. Идеально для бесед и признаний. И мне найдется местечко в твоем сердце. ...Впрочем, удаляюсь, удаляюсь, удаляюсь...
      
       Мухин-Старший уходит в дом. Мухин снова ложится на траву и закрывает глаза.
       Появляется Полина, некрасивая девушка лет тридцати-тридцати пяти, местная библиотекарша и поэтесса. Она садится рядом с Мухиным и гладит ему волосы. Мухин открывает глаза.
      
       МУХИН. А, Полина..., вы...
       ПОЛИНА. Федор Валентинович..., вы меня напугали..., как вы меня напугали..., и как вы такое придумали?
       МУХИН. А что я придумал? Ничего я не придумал.
       ПОЛИНА. Мне, как женщины в магазине рассказали, я сразу побежала к вам.
       МУХИН. И что же они рассказали?
       ПОЛИНА. Как вы... в пруду..., топились..., как ваша жена вас с этим Гаровым еле вытащила. И хохочут: - В этом пруду только тараканов топить.
       МУХИН. Забавно.
       ПОЛИНА. Что забавно? Что хохотали? Вы не обижайтесь.
       МУХИН. Я не обижаюсь. Специально ждал больше часа, сидел в кустах - чтобы никого, чтобы ни одной души, ни одной собаки.
       ПОЛИНА. Надо было ночью..., ой, что я говорю? Вы не слушайте меня.
       МУХИН. Теперь, наверно, по деревне не пройти. Заклюют.
       ПОЛИНА. У нас народ добрый.
       МУХИН. Да, добрый. Поменьше бы такой доброты.
       ПОЛИНА. Вы, значит, вечером не придете...
       МУХИН. Куда?
       ПОЛИНА. Вечер поэзии в библиотеке. Вы обещали. Гумилева почитать. Вы замечательно читаете про озеро Чад.
       МУХИН. Почему не приду? Приду. Все же меня будут ждать. Расскажу, что помню. Как глотал тину.
       ПОЛИНА. Тамара Сергеевна прежде, раньше, когда мы еще вместе пили чай, когда она еще не прогнала меня из вашего дома, говорила мне, что вы отличный пловец. Волгу переплываете.
       ...Никогда не слыхала, чтобы мужчины у нас топились. Мужчины обычно стреляются. Или в петлю. (Пауза)
      
       Полина берет руку Мухина и рассматривает его ладонь.
      
       ПОЛИНА. У вас на руке нет того, чтобы вам утопиться. У вас совсем другая судьба.
       МУХИН. Ну, хватит. Не надо. Вы, Полина - кукушка. Еще не хватало, чтобы вы мне что-нибудь наплели про мою судьбу. Вот вы, женщины, странные существа. Без вас тоска смертная. А когда приходите - еще хуже. ...Эх, Полина, Полина, все у вас есть. Умница, библиотекарь, стихи пишете. Вам бы еще... чуть-чуть посимпатичней, ...крохотульку обыкновенной женской блядскости и привлекательности, ...цены бы не было...
      
       Полина краснеет.
      
       ПОЛИНА. Я пойду. Вам ничего не нужно?
       МУХИН. Нужно. Скажите моей жене, если встретите, что она дура.
       ПОЛИНА. Так вы придете?
       МУХИН. Непременно. Можно я вас поцелую? Как сестру.
       ПОЛИНА. Хорошо, что вы шутите. Не сейчас. Я куплю печенья, конфет, и, кстати, в магазин завезли хороший цейлонский чай. Поставим самовар, и... Я пойду.
      
       Полина встает и уходит. Из дома появляется Мухин-Старший.
      
       МУХИН-СТАРШИЙ. Хорошая девушка. Аппетитная.
      
       Мухин молчит.
      
       МУХИН-СТАРШИЙ. Я имею в виду ноги. У молоденьких всегда породистые ноги. Как у лошадей. Ты с ней спишь?
       МУХИН. Подсматривать нехорошо.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Я же не виноват, что у вас в доме все окна настежь и такие легкие, пахнущие земляничным мылом занавески. Я бы с ней спал. А? Когда я буду лежать в гробу, и меня будут грызть карбыши - ты придешь, чтобы покрасить мою оградку? На Тамару я не рассчитываю. Забудет.
       А что это за история - топился? Ты шутил?
       МУХИН. Шутил.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Я так и думал. Всюду жизнь, брат, всюду жизнь. Мой прадед был пасечником. Я тебе никогда не говорил? Представляешь? Цветущие луга. Пчелы. Мед. И никаких тебе кляузных студенток, газетчиков, доносчиков. Здесь нет пасеки?
       МУХИН. Не слыхал. Может быть. Какой из тебя пасечник?
       МУХИН-СТАРШИЙ. Почему я всегда гордился, что Тамара сумела выскочить за тебя замуж? Не знаешь? Раньше. А? Представь.
       МУХИН. Чего ты хочешь?
       МУХИН-СТАРШИЙ. В идеале - немного денег. На худой конец, ты мог бы просто сказать, что я хороший отец и неплохой свекор для твоей жены. Или пошутить, что ты мне рад.
       МУХИН. Я тебе не рад.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Я, Федя, очень устал. Вот ты даже фамилию взял ее, знаменитую, дедову, а не мою, когда паспорт получал. А я не обиделся. Хотя мог.
       "И жить торопимся, и чувствовать спешим". И ничего не успеваем. Третьего дня проснулся - мне десять лет. Комната залита солнечным светом. Бабушка с мамой на кухне пекут пироги. Праздник. Собака наша Жучка губы мне лижет. Плююсь. И плачу. И смеюсь. Хотел встать, побежать, обнять их - и ...все растаяло. Не проснулся. Понимаешь? Думал, что проснулся, а это я еще спал. И снился мне сон во сне.
       ...Что у тебя с Тамарой? Плохо? Дура?
       МУХИН. Женщины прилетели с другой планеты.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Да. Мы, брат, я думаю, тоже не местные. Как-то все не совпадает. Такая нежная, поэтическая, девственная природа - и такие мы..., самовлюбленные скоты. Хотя все вроде из одного места.
       Где, ты говоришь, у вас тут ферма с доярками?
       МУХИН. Выйдешь из деревни - и налево, через поле. Не ходи.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Прогуляюсь. Разомну косточки. Может, боль пройдет. Ты, ведь, не знаешь - у нас прародители почти из этих краев. Километров пятьдесят отсюда. Развалин отчего дома не сохранилось.
       ...Представляешь, если бы я не промазал? Полиция, "Скорая", аборигены, следователи, журналюги. И я со стеклянными глазами. "Вы хотели его убить?" - "Как вам сказать? Не знаю. Я нажал на курок случайно. У меня случилось затмение. Соскользнул палец". "Но вы же всем говорили, что хотите его убить" - "Говорил. По ошибке. По недомыслию. От скуки". "Что же нам писать в протоколе?" - "Напишите, что я его очень любил". ...Глупо, да? Б-р-р... Что со мной?
      
       Мухин-Старший уходит.
       Мухин вынимает телефон, набирает номер. В небе над домом появляется окно-экран. В окне - лицо Тамары в ванной комнате мотеля.
      
       ТАМАРА. Да? Алло? Что надо? Говори скорее. Я занята.
       МУХИН. Мое драгоценное сокровище, моя любовь, позволь мне еще раз поговорить с тобой. В последний? Не знаю. Не уверен. Не хочу обманывать. Просто: ты у меня есть..., пока. Каково это - в объятиях нелюбимого мужчины думать о любимом? То есть, наоборот. Ты знаешь, ты узнала, ты предпочла. Я должен бы был тебя пристрелить. Или покончить с собой. Оба варианта глупы. И никому не нужны. Я знаю, что произошло, и ты знаешь, что произошло. Я знаю, что я невиновен. И ты знаешь, что ты невиновна. Почему ты стала моим сокровищем? Будучи не до конца откровенными, на многие вопросы мы не ищем ответа. От лени, от неудобства, от нежелания глядеть правде в глаза.
       Ничего нового я как всегда не скажу. Да и не хотел сказать. Я пытаюсь спасти хоть что-то - тебя, себя, нас, ту пустоту и отчаяние, которые заполнили нашу жизнь. Ты меня слышишь? Наверное, самый странный вопрос. Потому что..., чтобы услышать меня, тебе надо стать мной..., хотя бы немного стать мной.
       ТАМАРА. Мухин, извини, ...потом.... Я брею ноги.... Меня ждет Гаров.
      
       Нажимает на кнопку телефона. Окно с лицом Тамары гаснет. Мухин уходит в дом.
      
      
       КАРТИНА 2
      
       Дом Мухиных. Комната Мухина с постелью, столом. Направо - кухня без двери. На кухне - плита и умывальник, заваленный грязной посудой.
       Мухин идет на кухню, сгребает посуду из раковины и несет ее на стол в комнате. Возвращается к умывальнику. Открывает кран, ополаскивает лицо. Идет в комнату, садится на стул.
      
       МУХИН. Немного подышать ароматом трав. (Убивает на руке комариху) Самка. Самки пьют кровь, самцы - нектар цветов. Плюнуть на все. Уехать за Волгу. В заливные луга. (Слышен звук подъезжающей машины) Сенокос. Дикие бабы. Стога. Слепни и гадюки. Голубое небо. Белые облака. Кучевые. Кучевые? Или какие? Перистые? Перистые. Пористые. Дырявые. Сквозь которые некоторые подглядывают и определяют: кому - куда. И в них мы с ней плывем. Без нее. Лучше без нее. (Оглядывает свою комнату) И что? (Прячет лицо в ладонях, замирает)
      
       Входит Гаров с портфелем. Садится на другой стул. Отодвигает рукой посуду. Вынимает из портфеля бутылку коньяка и лимон. Ставит на стол. Достает из кармана нож. Режет лимон.
      
       ГАРОВ. Мне нравится сельская жизнь.
      
       Мухин смотрит на Гарова.
      
       ГАРОВ. Здесь хорошо идет бизнес. Здесь у меня магазин. И женщины доступней. И вода чище. Кхе-кхе.
       МУХИН. Как ты вошел? Там - что, было открыто?
       ГАРОВ. Закрыто. У меня ключи.
       МУХИН. Да, ключи. Откуда?
       ГАРОВ. Она дала.
       МУХИН. И кто ты в таком случае?
       ГАРОВ. Смешно. Твой старший брат. Твой лучший друг. Любовник твоей жены. Гость. Вестник. Спаситель.
       МУХИН. Как тебя зовут?
       ГАРОВ. Прекрати.
       МУХИН. Я спрашиваю, как тебя зовут?
       ГАРОВ. Ну, Андрей.
       МУХИН. Да. Легче не стало. Я бы хотел услышать нечто иное. Я бы хотел услышать: - Скотина, убийца, предатель. На худой конец, почтальон.
      
       Гаров пожимает плечами, протирает носовым платком два грязных стакана, выбрасывает платок, разливает коньяк.
      
       ГАРОВ. Хороша благодарность за то, что я вытащил тебя из пруда.
      
       Мухин и Гаров берут стаканы, чокаются, выпивают и закусывают дольками лимона.
      
       МУХИН. Нормальный коньяк.
       ГАОВ. Настоящий французский. Из моего магазина. Берег к празднику.
       МУХИН. Сегодня праздник?
       ГАРОВ. Праздник.
       МУХИН. Предусмотрительный. В твоем магазине полно дерьма. Это еще ни о чем не говорит.
       ГАРОВ. Можешь мне поверить.
       МУХИН. Никому нельзя верить. У меня, вроде, нет праздника.
       ГАРОВ. У меня есть. (Смотрит на остатки коньяка в стакане) Она ушла ко мне. Решилась. Мы сидели в моем ресторане, пили вино. Я предложил, она согласилась. Я пришел сказать, что она ушла ко мне. Надо было все это когда-то прекратить, Она мучилась, ты мучился, я мучился.
       МУХИН. Я не мучился.
       ГАРОВ. Хорошо, ты не мучился, ты издевался. Мы мучились.
      
       Мухин морщится.
      
       МУХИН. Не надо было вчера кушать соленые огурцы с жареными карасями. И караси были..., может, и не караси совсем, а пираньи. Эти закусочные на дороге - порнография. Ты и их, наверное, уже тоже прикупил. Ты любишь жареных карасей?
       ГАРОВ. Нет. У меня готовит домработница, а Тамару я буду кормить в ресторане.
       МУХИН. Как корову.
       ГАРОВ. Почему? Не понимаю. Ну, пусть будет, как корову, если тебе так нравится. А ты карасей от пираний отличить не можешь. Допился. Ты, Мухин, нюх потерял. Ты опустился, сдался. Ты слышал, что я сказал?
       МУХИН. Еще бы.
       ГАРОВ. Хорошо.
       МУХИН. Я выпью еще. (Наливает себе коньяка)
       ГАРОВ. Мне тоже. (Мухин наливает Гарову)
       МУХИН. Ты в восторге?
       ГАРОВ. От чего? Я в восторге.
       МУХИН. Зачем переводить на тебя хороший коньяк?
       ГАРОВ. Это мой коньяк. Я его принес.
       МУХИН. Мне.
       ГАРОВ. Нам.
       МУХИН. Прекрасно. Великолепно. Званый завтрак с коньяком. Осталось надеть фрак, белую сорочку и галстук-бабочку. Когда я разбогатею, куплю себе литавры. Ты любишь литавры?
       ГАРОВ. Нет. Понятия не имею, что это такое. Ты никогда не разбогатеешь. Но красивое слово.
       МУХИН. Все равно куплю. Ты придешь ко мне, а я встречу тебя громом литавр. Или даже не пущу на порог. Ты лоснишься, как тюлень в рыбьем жире. Нельзя так сыто жить.
       ГАРОВ. Жарко. Душно. Коньяк. Я потлив. Повторяю - ты слышал, что я сказал? Про нее и про нас.
       МУХИН. Что ты привязался? Про нее..., про нас..., про кого "про нас"? Ты сказал достаточно, чтобы я сошел с ума. Но ты не первый. У меня это почти каждый день. Каждый день приходит какой-нибудь полоумный и заявляет, что она ушла жить к нему.
       ГАРОВ. Чушь.
       МУХИН. Чушь. Или горькая правда. Тебя ждет то же самое. Тебе надо смириться. Ты теперь будешь мной. Тебе надо понять, примерить на себя. Ты всегда торопишься. Ты торопыга. А между тем, и, между прочим...
      
       Гаров подходит и с размаха бьет Мухина по лицу. Мухин отлетает на пол в угол комнаты.
      
       МУХИН (Вытирая кровь). Что это? Что ты? Офонарел?
       ГАРОВ. Понимаешь, Мухин. Я знаю это твое "между тем, и, между прочим". Ты бы сейчас начал разглагольствовать о том, как тебе невыносимы визиты ее любовников, как ты устал, как тебя измучили. Я бы принялся тебя жалеть. Примерять это на себя. Даже прослезился бы. Стал расспрашивать об этих поганых любовниках. Расстроился сам до невозможности. Мы бы с тобой плакали, вспоминали нашу юность, нашу чистоту - какими мы были свежими, ретивыми, как мы много обещали. На меня бы нашел приступ хандры, я стал бы плакаться тебе в твою мокрую, грязную рубаху. Мы бы выпили еще. Ты начал бы уверять меня, как я изменился, каким я стал негодяем и подонком. Ты потерял бы всякий контроль над собой. Ты бросился бы на меня с кулаками, требуя, чтобы я снова стал прежним, снова стал твоим лучшим другом. Ты бы обезумел, ты бы схватил подвернувшуюся под руку сковородку или бутылку, швырнул в меня, разлил коньяк, разбил мне лицо. Мне пришлось бы тебя ударить. ...Ну, вот я и не стал ждать.
      
       Мухин смотрит на Гарова.
      
       МУХИН (Ощупывает лицо, смеется). Рот набит кровью, болью, отчаянием, злобой. Неприятно и странно. Ладно, коньяк не разлили.
       ГАРОВ. Вот видишь - сам соглашаешься. Жизнь стала откровеннее. Вот и все.
       МУХИН. Хорошо, хорошо. Замечательно. Тогда уж сразу иди и копай мне могилу. (Подсаживается к столу) Выпить еще я могу? Или это тоже тебе что-нибудь напомнит?
       ГАРОВ. Пей, ничего.
       МУХИН. Ты, Гаров, странный. Ты знаешь, что самцы комаров не пьют человечью кровь, питаются только нектаром и пыльцой цветов, но жужжат так же противно, как самки? Пришел, врезал мне по морде, и вроде как заслуженно, наперед.
       ГАРОВ. Если тебя это успокоит, я не хотел. Не очень хотел. Считай, что мы оба все забыли.
       МУХИН. Не понимаю, братишка - зачем ты пришел, зачем тебе я? Если все так, как ты говоришь, зачем этот коньяк и душевные разговоры? Живи, радуйся, наслаждайся, люби. Разве я взывал к тебе? Звал? Разве я требовал каких-то объяснений? Но ты приперся ко мне. А, братишка?
       Говорила мне тетка Вера, умная старуха, как на юг с Кирилкой уезжала: - Не пускай, дурень, друзей на порог. Не верь, алкаш недоделанный, сладким словам и умным разговорам.
       ГАРОВ. Так и говорила?
       МУХИН. Так и говорила, провидица. Все соврут, все обманут, всем наши с тобой секреты нужны.
       ГАРОВ. Много чести. Какие секреты-то? Нужны кому ваши секреты. Когда у тебя были от меня какие-нибудь секреты? Я всегда знал больше тебя. Просто я помочь тебе пришел. Коньяк принес, новости, говорю с тобой, развлекаю. Я тебя, Мухин, лучше знаю, чем ты себя сам. Поэтому слушай, брат, меня, и не ерепенься. Я и про Тамару твою лучше нее знаю. Я про все ее выкрутасы тебе рассказать могу, про то, что она во сне три месяца назад видела. Так-то.
       МУХИН. Хорошо. Так и запишем. Сошлись на выкрутасах и снах. Плюнуть бы тебе в рожу. Да кто тебя знает..., опять тебе что-нибудь напомнит, последние зубы вышибешь. Воздержусь. Пока.
       ГАРОВ. Хочешь пари? Предлагаю монетку бросить. Мой - орел. Твоя - решка. Кто выиграет - тому и наша Тамара. На сто процентов уверен, что проиграешь.
       МУХИН. Не буду я с тобой играть. Проиграю. Ты, Гаров, шулер.
       Отгадай, Гаров, загадку. Из маленькой дырочки течет вода, а человек смотрит и плачет.
       ГАРОВ. Глуповато и неоригинально. Это может быть все что угодно. Пациент у уролога. Раненый солдат. Пьяный водопроводчик.
       МУХИН. Да, ты прав. Любопытно. Или клоун утром умывается в ванной. Или бог любуется на Ниагарский водопад. Плохая загадка.
       Хочешь, я тебе прочту из последнего письма, которое я ей написал?
       ГАРОВ. Не хочу. Но читай. Ты пишешь ей письма?
       МУХИН. Я ее люблю. И каждый день пишу ей письма.
       ГАРОВ. Глупец.
       МУХИН. "Мое драгоценное сокровище, мое драгоценное животное. Да, так случилось, мы стали животными. Полуживотными, почти животными. Кентаврами, Анубисами, лягушками. Что ж тут поделаешь? Ты не согласна? Твой Гаров, к примеру, крокодил".
       Ты, Гаров, крокодил. Ты знаешь, что ты крокодил? Ты знаешь, что такое крокодил? Это когда лежишь в зарослях на берегу, глаза лениво закрыты. Вдруг шум, всплески - стадо антилоп или каких-нибудь диких коз, стадо милых Тамар, переправляется через реку. Они и понимают, что ты там, в зарослях, что ты бросишься, подкрадешься, разорвешь, разгрызешь сердце. Но ничего не поделаешь, надо переправляться. Там, за рекой - пастбища, травы, жизнь. А тут - выжженная пустыня и никчемные мужья. И они бросаются в реку. А ты лениво вползаешь в воду, погружаешься и плывешь, зная, что вот сейчас - кинешься, вонзишь свои зубы в любую..., в любую..., в любую..., покажи зубы...
       ГАРОВ (Смеясь, показывает зубы). Ы-ы. Мало я тебе врезал.
       МУХИН. А зубы-то гнилые. Но все равно - раздерешь в клочья любую, любого, всякого.
       ...Я тебя люблю и уважаю. Мы с тобой старинные друзья, единственные друзья. Но ты - крокодил.
       ГАРОВ. Очаровательно. Пришел к человеку в гости, принес коньяк, а он тебе: "Ты крокодил". Сам-то ты кто после этого? Какое благородное животное?
       МУХИН. Ничего интересного. К сожалению. Я, Гаров, шакал. Питаюсь падалью, остатками чужих обедов. Шакал. И хотел бы изменить, да не могу. С годами понял, что не могу. Как мне на роду написано, с тем и сдохну. Сложно. В зеркало смотреть сложно. Жить сложно. Обманывать себя сложно. Сложно - это я приврал. Невыносимо. Невозможно. Невозможно поверить и смириться, что ты шакал. Не какой-нибудь муравей-трудяга, или любимец публики осел, а шакал. С шакальим сердцем и шакальими мозгами.
       ГАРОВ. Шакал..., однако. И живешь?
       МУХИН. Живу. Вот только не понимаю, зачем. Если я мир и космос, вечный мир и космос - кому нужен такой космос? А если удобрение, то зачем нужно было удобрение превращать в живое, наделять мозгами, чтобы потом опять сделать удобрением?
       ГАРОВ. Гнилая теория. Неоригинально. Ты плохо философствуешь. Ты глуп, когда философствуешь. Хочешь, я тебе за Тамару денег дам, чтобы ты не так философствовал?
       МУХИН. Хочу.
       ГАРОВ. Сколько? Я люблю тебя, как старого друга, но все имеет свою цену. Больше тебя я люблю жизнь.
       МУХИН. Ты любишь деньги.
       ГАРОВ. Это и есть жизнь. Отчасти. Купил - попользовался - продал. Никакой философии, чтоб не засорять мозги. Практично и привлекательно. А дальше - моя частная территория. Ограда. Охрана. Доступ запрещен. И я никого туда не пускаю. Никого. Никаких женщин, никаких друзей. Ты, вот, весь нараспашку, всех к себе пускаешь, все к тебе лезут, а я - нет. Извини.
       Вот тебе сто тысяч. (Вынимает из бумажника купюры и отдает Мухину) На большее ты не настрадал. Все равно пропьешь. В моем же ресторане.
       МУХИН. Спасибо. Уважил. ...Недорого. Она обидится, если я расскажу.
       ГАРОВ. Вряд ли. И ты не расскажешь.
       МУХИН. Сколько недель тебе нужно, чтобы натешиться ей?
       ГАРОВ. Не знаю. Не твое дело.
       МУХИН. ...Ты давно мог просто забрать ее. Она меня не любит.
       ГАРОВ. Она и меня не любит. Она никого не любит. Конечно, мог. Или не мог. ...Считай, что я сделал это ради тебя... Ну, хотя бы ради того, чтобы выпить с тобой сегодня.
       МУХИН. Ты был моим единственным другом детства.
       ГАРОВ. Почему "был"? Я и сейчас твой единственный друг.
       Ничего не изменишь. Пустой разговор.
      
       Гаров уходит.
      
       МУХИН. Выпили. С другом. Посидели.
      
       Входит Мухин-Старший. Лицо у него разбито до крови.
      
       МУХИН. Ха-ха. Что с тобой? Кто это тебя так?
       МУХИН-СТАРШИЙ. А-а-а..., скула болит. У меня..., мне нужен доктор... У, сволочь... (Хохочет)... как болит.
       Попал впросак, сын. Пришел не вовремя. У них там ванна, представляешь? Они купались в молоке. И тут - я. Пиршество нимф. Изумление и восторг. Представляешь? Белоснежные тела Петрова-Водкина. Я обезумел от счастья. Я набросился на них как дитя. Я прыгнул к ним в ванну, в чем был. Почему мне так не везет? Я алкал. Мне кажется, я впервые в жизни сошел с ума от любви. А у них был конюх. Здоровенный конюх. Громила. Циклоп. Цербер. Мгновенно возник, как бог из тарелки, схватил меня за шиворот и... скулой об косяк, ...профессора литературы...
      
       Мухин смеется разбитым в кровь ртом и морщится от боли. Мухин-Старший, глядя на его разбитый рот, хохочет тоже.
      
       МУХИН-СТАРШИЙ. Я определенно впадаю в старческий маразм. Саморазрушаюсь. Все, что я ни делаю последний год, заканчивается неприятностями и скандалами. Что со мной? А? У-у..., болит.
       МУХИН. Выпей коньяка.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Поможет? А, действительно. (Наливает коньяка в стакан ушедшего Гарова и выпивает)
       МУХИН. Полегчало?
       МУХИН-СТАРШИЙ. Немного. Выпьешь со мной?
       МУХИН. Нет. Пить я с тобой не стану. Выпил уже с одним.
      
       Мухин-Старший смотрит на сына. Выпивает один.
      
       МУХИН. Уезжай. Не могу тебя видеть.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Куда же я уеду? Знаешь, какой мне вчера в поезде приснился сон? Я ехал сюда в дешевом плацкарте по причине, видишь ли, отсутствия денег. Спать на верхней плацкартной полке мне, человеку со вкусом и сибариту, очень неудобно и непривычно. А дамы снизу не захотели поменяться со стариком. Знаешь, что мне приснилось? Нечто невообразимое. Из ряда вон. Такое, что я с утра час лежал, открыв от изумления рот. ...Мне приснилось, что мы с моей мамой, твоей бабушкой, занимались любовью. В мои шестьдесят три и в ее восемьдесят девять.
       МУХИН. Ты три года назад сдал ее в Дом престарелых.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Да. Помню. Я помню, помню. Я сдал ее в Дом престарелых. Потому что ей восемьдесят девять лет. Потому что она уже ничего не соображает. Потому что она ходит под себя, а денег на сиделку у меня нет, а вы, дорогие родственники, ты и твоя жена, мне их не даете.
       МУХИН. Конечно, мы виноваты. Я сдам тебя раньше.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Сколько помню себя в детстве, она никогда не нравилась мне, как женщина. Я, как ты знаешь, обожаю молоденьких, лолитистых. И с детства обожал. И я вообще никакой не поклонник Фрейда. Но, вот, поди ж ты. На старости лет. Во сне мы веселились у всех на виду, ни о чем не заботясь. Забавлялись как нимфа и купидон. Было радостно и просто. Кругом было полно знакомых и такой нежный и ласковый солнечный день. Мы оба хотели рассказать отцу. Я всегда любил своего отца. Потом я подумал, что, наверное, это все для того, чтобы она не умерла. И проснулся.
       Зачем мне этот сон? А? В наказание? За что? Как ты думаешь? Ночь. Стучат колеса. И я лежу, открыв глаза. Эх, Федорушка, мы - не роботы. Не получается жить правильно и делать все правильно, по разуму, по надобности. Нас поднимает река крови, и несет, несет, несет неведомо куда. У несчастного Кузьмина форель от отчаянья и безнадежности разбивает лед. А на льду стоит крестьянин, которого она, эта подлая форель-Кузьмин, люто ненавидит. Вот и я - как та форель. ...Разбиваю под собой лед. ...Это я так хотел извиниться перед тобой за сегодняшнее. Ну, за стрельбу. Извини. Не знаю, что со мной.
       МУХИН. Ты - старый дурак, свихнувшийся с ума.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Да, бездомный пес, которого все гонят.
       МУХИН. ...и который всем пакостит из вредности и шкодливости.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Когда меня вызвал ректор..., и сказал, что я..., что мне..., что нужно написать заявление по собственному желанию..., что вся эта история со студенткой в теперешней ситуации (намек на мою жену, на ее повешение, на то, как она опростоволосилась, как мы все благодаря тебе опростоволосились) не может остаться без последствий (а у него любовница секретарша двадцати лет и сам он тупой, злой, скабрезный старик) - ...я заплакал. Я зарыдал. Я был потрясен. Я не мог сдержаться. Я сделал лужу у него на полу. Я бросился перед ним на колени. Я целовал его волосатые вонючие ноги, выглядывающие из задранных штанин. Я умолял оставить меня в институте, не выгонять, не лишать последнего куска хлеба. Меня смывало в пропасть моих слез разбушевавшимся потоком, и я держался за его штанину, как за последний куст. Я..., я..., я..., эстет и сибарит, благородный и честный человек с либеральными взглядами. Ты можешь себе представить меня ползающим в ногах у этого ничтожества и целующим его башмаки? А? А? Но это было. Зачем? Почему? Не знаю. Из меня в один миг вынули сердце, печень, желудок, легкие, все внутренности, и заполнили страхом, дерьмом и отчаянием. А потом я ехал в поезде и смеялся над собой. Это в наше-то безобидное время! А представь, каким бы я был тогда?
       МУХИН. У меня кол в сердце. Мне не до твоих глупостей.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Хочешь, Федорушка, поделюсь опытом? Я раньше тоже думал, что у меня совесть. А сейчас понял. Вот она в этот миг есть, а вздохнул, забылся - ...и ее нет. Такая, брат, ария. Человеческая сущность без прикрас. Каждый человек живет, считая себя уж если не вторым Христом, то по крайней мере тринадцатым апостолом - правда-правда, внутри, в душе, не меньше, чем апостолом. Чистым, светлым, избранным. Ну, согласись? Ну, не дуйся? А на деле - уфф! хрямс! - оказывается мелким иудой или пилатом. В лучшем случае - зевакой из толпы, из быдла. Или вовсе не из этой оперы. Вся наша дружба, любовь, верность, преданность и прочее, прочее, прочее, чем мы так гордимся - все оказывается (если не врать-то) пшиком, фальшью, ложью, миражом, пустотой... Слова обманывают. Если разобраться, Федорушка - у меня нет никого, ближе тебя. Ты думаешь, только они, наши прадеды, были зверьми? А вот ты жену мою Марию Николаевну, свою мать, из благороднейших побуждений - ...у...у...убил... Как? Почему? Зачем? Разве ты не зверь? Не палач? Из благородства, но палач...
       Нам просто досталось время полегче, побезопасней. После них, брат, после наших прадедов, пора бы научиться осторожнее щеголять разными красивыми словечками. Всякими там - честь, совесть, правда, милосердие, справедливость. Все начинается с чрезмерного употребления красивых слов.
       Ты не думай, что я тебя ругаю. Я - не лучше. Оба мы с тобой - подгнившие вселенные.
      
       Мухин хватает отца за горло и душит.
      
       МУХИН. Замолчи..., замолчи..., замолчи... Ты - жалкая крыса..., ты мне - не отец, не человек, ты никто..., ты хуже...
       МУХИН-СТАРШИЙ (Хрипит). Отпусти..., отпусти...
      
       Входит Тамара. Мухин отшвыривает отца.
      
       ТАМАРА. Мальчики? Семейный разговор? ...Привет, папа. Андрей сказал, что ты приехал. (Целует в щеку Мухина-Старшего)
       МУХИН-СТАРШИЙ. В любимый дом к любимым детям. Обожаю, когда ты называешь меня "папа". Ты очень вовремя. Мы как раз говорили о тебе.
       ТАМАРА. Неужели?
       МУХИН-СТАРШИЙ. О том, как ты похорошела, изменилась, как тебе на пользу деревенская жизнь.
       ТАМАРА. Правда?
       МУХИН. Нет. Папа рассказывал, как переспал во сне с собственной матерью.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Это так. Деталь.
       ТАМАРА (Мухину). Ты меня ждал?
       МУХИН. Я тебя ненавижу.
       ТАМАРА. Не надо, Мухин. Ты не меняешься. Мне не надо твоей любви и ненависти. Только не сейчас. Сейчас я просто хочу забрать свои вещи. Я хочу отдохнуть от тебя. От твоего всего. От твоих истерик.
       МУХИН. С ним ты отдохнешь?
       ТАМАРА. С кем угодно. Оставляю тебе сладкие воспоминания и твоего папу.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Мы уже решили, что я буду жить в сарае. Тут мне хорошо. Тут я как дома.
       ТАМАРА. Отлично. Всего-то месяц. Чудесная погода. Родные луга.
      
       Тамара собирает в сумку свои вещи.
      
       МУХИН. Что ты делаешь?
       ТАМАРА. Собираю вещи.
       МУХИН. Он тебя не любит.
       ТАМАРА. Ты любишь.
       МУХИН. Так нельзя. Невыносимо. Глупо. Я тебя убью.
       ТАМАРА. Испугалась.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Я смотрю на солнечный свет сквозь листву берез и думаю, во что же я превратился. В ужасную жабу. Все ерунда, Петруша, когда тебе есть что сказать и когда тебе нечего сказать. Расплывающееся пятно обрюзгшего профессора, размытые слезами акварели - немного Набокова, немного Пушкина, несколько строчек Тютчева и мешок пошлостей и страхов. И ничего личного. Ничего своего. Чтобы можно было сказать: - Вот он, я - Валентин Михайлович Мухин, страдающий и неповторимый, живой.
       МУХИН. Замолчи.
       ТАМАРА. А вы похожи.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Я как рыцарь с пробитыми дырявыми доспехами. Меня легко уколоть. Я всегда завидовал, как вы подходите друг другу. Вы казались мне идеальной парой. Даже сейчас. Не переживай, Федор. Подумаешь, очередная ссора! Ссоры - пустяки. Трудные периоды бывают у всех. Перебесится - вернется. ...А вот мне..., а мне теперь - кому положить голову на нежную грудь?
      
       В комнату входит Полина. Останавливается.
      
       ПОЛИНА. Извините. Я думала, вы один.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Вам. Ей. Пожалуй.
       ПОЛИНА. Что?
       МУХИН-СТАРШИЙ. У вас великолепная грудь.
       ТАМАРА. А он - один. Проходите, проходите. Он всегда один. Вы не стесняйтесь. Что вы, Полина, хотели?
       ПОЛИНА. Федор Иванович, я..., по поводу..., сегодняшнего вечера в библиотеке... Может быть, действительно, неудобно. Может быть, вам будет... трудно. Разные люди, разные вопросы. И потом... (Вынимает из кармана газету) Кто-то привез из города в магазин пачку газет.
      
       Тамара берет у Полины газету.
      
       МУХИН-СТАРШИЙ. ...Я. Что тут непонятного - я привез.
       ТАМАРА (Читает). "ПРОФЕССОР МУХИН: - ГЕРОИ И ПАЛАЧИ. ПОЧЕМУ МОЙ СЫН УБИЛ МОЮ ЖЕНУ". Мило, по-семейному. (Возвращает Полине газету)
       ПОЛИНА. Извините. Что я, в самом деле? Вечер - он, собственно..., он - так..., мы можем его перенести.
       ТАМАРА. Очень разумное предложение. Вам, Полина, лучше сегодня провести с ним вечер здесь. Дома. Дело в том, что я съезжаю. И.... в общем..., зачем вам библиотека и лишние разговоры?
       МУХИН. Перестань. Не хами.
       ТАМАРА. Я просто вношу ясность. Я буду спать с Гаровым, а Полина с тобой.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Ты, Тамара, злишься. Не понимаю, почему. (Полине) Что за вечер? Библиотека - это прекрасно. Читательницы сельских библиотек! О, блаженство! Я тоже в некотором роде литератор, писака, "Князь Милославский", "Ричард-Дьявол" и все такое прочее. Люблю, знаете ли, иногда, очинить перо. Я даже придумал несколько слов - ...Л-л-л-жизнь, ...еблюббовь...
       ПОЛИНА. Сейчас все пишут.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Да? И что? И вы?
       ПОЛИНА. Федор Валентинович, я лучше пойду.
       МУХИН. Останьтесь, Полина.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Как вы его нежно - Федор Валентинович. По батюшке. А батюшка - я. И мы с ним оба - страдальцы.
      
       Полина садится на свободный стул.
      
       ТАМАРА. Полина, я вас понимаю, но ничем помочь не могу. Я ухожу.
       ПОЛИНА. Конечно, не мое дело. Но пока вы не ушли, я скажу. Это вы во всем виноваты. Это вы виноваты, что Федор Валентинович..., что у Федора Валентиновича. ...Так нельзя. Так нельзя уничтожать человека.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Любопытно. Любопытно. Тамара, и ты терпишь?
       ТАМАРА. Терплю. Легко. Пусть говорит. Пусть он отвечает. Возможно, вы правы. Я действительно виновата - ...виновата в том, что вышла замуж без любви, надеясь полюбить. По расчету. В благородную семью. Рассчитывала, что уж его-то карьера родственниками обеспечена. Любовь не случилась. Карьера тоже. Я устала.
       ПОЛИНА. Вы не понимаете его.
       ТАМАРА. Боюсь, что вы тоже. Попробуйте.
       МУХИН. Перестаньте говорить обо мне, как о полене.
       ТАМАРА. Нет, дружок, это ты перестань корчить из себя невинного барана, хвастаться перед нами своей беспомощностью и чистотой. Из чистоты ты уже довел до самоубийства мать. Понимаете, Полина, наш с вами Федор Валентинович по натуре мелкая сволочь и большой трус. Чуть что - прячется в кусты. Знаете, как осьминог или кто-то там из морских чудищ, которое в случае опасности выбрасывает мутное чернильное облако и в нем исчезает. И все твои разоблачения про своего прадеда - тоже из трусости. Это можно вытерпеть год, два, три, десять лет. А потом в одно прекрасное деревенское утро ты просыпаешься и говоришь себе: - Хватит. Ошиблась. Пошла вон.
       ПОЛИНА. Это вы, вы, вы..., вы уничтожили его.
       ТАМАРА. Смешно. Я вам, Полина, не завидую. Он вбил себе в голову, что у него любовь. Он будет бегать за мной, как хвостик. Видишь ли, подруга моя дорогая, мое тело для него - как бальзам. Химическая реакция. Запах самки. Я у него первая и последняя. Он тает, целуя мою грудь, лаская своими солеными от слез губами мою плоть. А ты? Кто для него ты? Что я могу поделать? Чем тебе помочь? Чем ты его купишь? Станешь рассказывать ему, какая я дрянь и как я убиваю его? Он знает. От этого он только больше распаляется. Наш Федор - слабое, примитивное животное. И плохой писатель. Поверь мне. У тебя глаза застланы любовью. Ты мне нравишься. Я готова быть твоей подругой. Но я не могу заставить его любить тебя и разлюбить меня, как бы ни хотела. Жаль, что ты некрасива и глупа.
       МУХИН. Браво.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Чушь. Федор - хороший писатель. Нереализованный - да, но хороший. Либерал. Западник. Свободолюбец. Непротивленец. Белая кость. Новатор. Эстет. Чистая душа. Его стихотворения в прозе..., почти Тургенев и Боб Дилан. У него..., у него все впереди..., он очень образован... Но насчет осьминога - ты права. Балуется.
       ТАМАРА. Ему сорок девять лет. И я с ним уже стала старухой. Пора молодеть.
       МУХИН. Не надо трепать слова. Писатель. Не писатель. Фигня. Просто я стал тебе не нужен. А Гаров нужен. Но если так, ты - действительно дура, глупая дура.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Не оскорбляй свою жену. Она мне дорога. Она зовет меня "папа". Вы помиритесь, я уверен.
       ТАМАРА. Это пошло. Но ты прав - пусть хотя бы Гаров. Гаров пригласил меня в ресторан. Гаров говорит, что любит. У Гарова есть все.
       Там, кстати, будет его приятель - хороший, богатый, молодой человек. Между прочим, большой ценитель Гумилева и современной поэзии. Эстет. Полина, не хотите составить нам компанию?
       ПОЛИНА. Нет.
       ТАМАРА. Я не сомневалась.
       МУХИН-СТАРШИЙ. А я, пожалуй, с удовольствием. Обожаю изящную словесность и рестораны. Это - мое. Бальзам. Что мне осталось? Почти ничего. Не во что верить. Не о чем говорить. Только жить. Доживать. Слушать пенье птиц. И иногда - посидеть за чужой счет в ресторане.
       ТАМАРА. Хорошо. Беру тебя, "папочка", с собой. Помоги донести до машины сумку. Прощайте, господа.
       МУХИН-СТАРШИЙ (Прощаясь). Вянут, вянут чувства. За газету - извини. Не сдержался. Теперь жалею. ...Л-л-л-жизнь, понимаешь...
      
       Тамара и Мухин-Старший уходят.
       Полина подходит к Мухину, гладит ему волосы.
      
       ПОЛИНА. Не бойтесь. Вы, Федор Валентинович - человек-счастье. Вы человек чести. Вы не побоялись ...даже, ...даже себя не побоялись. Поэтому с вами так трудно. И легко.
       МУХИН. Прекратите нести чушь.
      
       У Мухина звонит телефон.
      
       МУХИН (Говорит по телефону). Да? Спасибо. Нет, все в порядке. Ничего особенного. А кто это? Что? Какая газета?
       Не читал. Не собираюсь. Никаких ответов. Никаких комментариев. Оставьте меня в покое. Откуда у вас мой телефон? Вот и говорите с ним. Извините. Идите в жопу. (Отключает телефон)
      
       Полина идет к кровати. Смотрит на Мухина. Снимает платье. Ложится в постель.
      
       ПОЛИНА. Иди ко мне. Только будь осторожен и нежен. Ты мой первый мужчина.
       МУХИН. Действительно, пошло... Мелкие козлиные песни...
      
       Мухин идет и ложится на кровать, обнимает Полину.
      
       МУХИН. Только молчи, молчи...
      
       Темнота. Тишина.
      
      
       Конец первого действия.
      
      
      
      
       ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ.
      
       КАРТИНА 1.
      
       Прошла неделя. Дом Мухина. Утро.
       Полина спит на кровати, с головой накрывшись простыней. В трусах и в майке входит пьяный Мухин-Старший и идет к кровати.
      
       МУХИН-СТАРШИЙ. Федор, ты спишь или умер? Аллё? Утро - какое мрачное. И на душе мрачно.
      
       Мухин-Старший садится на край кровати. Из-под простыни выглядывает нога Полины.
      
       МУХИН-СТАРШИЙ. А мне не спится. Какие у тебя ноги бабские - нежный шелк. (Гладит ногу Полины)
      
       Полина вскрикивает, вскакивает, кутается в простыню.
      
       ПОЛИНА (Визжит). Вы что?! Уйдите! Уйдите!
       МУХИН-СТАРШИЙ. Из..., извините... Я думал, Федор... Я не знал. Какого дьявола? А это вы. А где Федор?
       ПОЛИНА. Федора нет. Да уйдите же!
       МУХИН-СТАРШИЙ. Уйду. А смешно, да? Я чуть не описался от испуга. Вы так визжите. Визгните еще раз. Мне нравится легкая дачность нашей жизни.
       ПОЛИНЕ. Вы дурак, что ли?
       МУХИН-СТАРШИЙ. А даже приятно. Не так мрачно. Так, где же Федор?
       ПОЛИНА. Ушел купаться.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Купарь, мать его. Опять топиться потянуло? Что за радость? С утра вода холодная. Я прилягу?
       ПОЛИНА. Я вас ударю... (ищет, чем; видит часы на стене) ...часами, если не уйдете!
       МУХИН-СТАРШИЙ. Жалко часы. Хорошие. Жила я с купарем - летала кубарем. Ха-ха. Я - слегка, по-стариковски.
      
       Ложится рядом. Полина спихивает Мухина-Старшего на пол.
      
       МУХИН-СТАРШИЙ (Смеется). Да что вы? Сломаете. Я же пошутил. Давайте пить чай.
       ПОЛИНА. Заварка на столе.
       МУХИН-СТАРШИЙ (Встает и включает электрический чайник). В сарае спать неудобно. Я буду спать с вами в комнате. Так Федору и скажу. Третьим. Что это за сын, который выгнал отца в сарай? Вам чай покрепче?
       ПОЛИНА. Мне все равно.
      
       Свистит вскипевший чайник. Мухин-Старший выключает его. Разливает чай.
      
       МУХИН-СТАРШИЙ. У меня с утра тоже было паршивое настроение. А так..., встретил вас - и развеселился.
       ПОЛИНА. Валентин Михалыч, мне нужно одеться.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Жаль. Одевайтесь.
       ПОЛИНА. Отвернитесь.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Не хочу. Вы мне нравитесь.
       ПОЛИНА. Все равно отвернитесь.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Хорошо. (Отворачивается)
      
       Полина набрасывает халат.
      
       МУХИН-СТАРШИЙ. Гляжу на вас - и сердце радуется. Вы вся словно светитесь. Любовь вам на пользу. Федор - молодец.
       ПОЛИНА. Не ваше дело.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Возможно. Но я вас выбрал. Вы здесь, в деревенской глуши, вы - моя нимфа. Татьяна Ларина. Афина Паллада. Афродита. Немезида. Дульцинея. Моя библиотечная крыска. Я пишу вам в сарае по ночам стихи, я подглядываю за вами в окна, я в бане продырявил гвоздем дырочку между досок, я краду ваши заколки, расчески, бельишко. (Вынимает из-за пазухи бюстгальтер) Короче, я обалденно провожу время. Развлекаюсь, как могу.
      
       Полина выхватывает у него бюстгальтер.
      
       ПОЛИНА. Вы - больной!
       МУХИН-СТАРШИЙ (Подает Полине чай). Несомненно. По всем приметам. Болезнь любви в душе моей. Плиз. Когда-нибудь я приду ночью лебедем и поцелую вас во сне. В спинку.
       ПОЛИНА. Прекратите. Это гнусно. Мне неприятно.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Ничего не могу поделать. Увы. Таков характер. На старости лет влюбился. Беспробудно и беззаветно. Шуча, шучу. Рыдая, рыдаю.
       Вот что бы вы сказали (Вскакивает на стул, хватается за ремень на штанах), если бы я сейчас снял штаны, остался в одной рубашке на голое, дряхлое тело и перекувыркнулся два раза перед вами, как горный козел, тряся своими старческими причиндалами?
       ПОЛИНА. Я бы сказала, что вы старый дурак. Я и так это скажу. И кувыркаться незачем.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Вот. Видите? Да. А еще библиотекарша! Сельская интеллигентка! Дон-Кихот, между прочим, сделал такое перед Санчо Пансой, чтоб наглядно доказать, как он безумно страдает от неразделенной любви к Дульсинее Тобосской. И Санчо Пансо ему сразу поверил. И весь мир ему поверил. Потому что это безотказный способ доказать свою любовь. И вы мне должны поверить. (Садится на стул)
       Да. Времена изменились. Да и кувыркаться я не умею. И боюсь. Мне вчера позвонили из Москвы. У меня умер друг. Спился. Жил-жил и умер.
       ПОЛИНА. Вы когда-нибудь говорите серьезно?
       МУХИН-СТАРШИЙ. Я всегда говорю серьезно. Тем более, сейчас. Вы - моя последняя надежда. Если вы откажите мне, я умру, как мой друг, где-нибудь на дороге между фермой и деревней, одинокий и никому ненужный, в кустах, среди коровьих лепешек.
       Федор хорош в постели?
       ПОЛИНА. Не очень.
       МУХИН-СТАРШИЙ. А вы, небось, сказали ему, что он у вас первый?
       ПОЛИНА. Отвяжитесь от меня.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Я сразу вас приметил. С женщинами я не ошибаюсь. Тело Саломеи, лицо Горгоны.
       ПОЛИНА. Не хамите.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Это был комплимент. Куриные мозги сельской библиотекарши. Из последних сил глотаю воздух, хочу быть хоть кому-то нужен. А вы так беспардонны и беспощадны.
       ПОЛИНА. Прекратите говорить мне гадости.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Совсем не похоже на жизнь, которую я ждал. Вы, неглупая женщина с воловьими глазами - почему вы не хотите стать моим счастьем? Хотя бы пока Федор не вернется.
       Когда юношей легко впархивал в жизнь, думал - все будет иначе. И вот сижу перед вами - старый козел. Плыл в Итаку. А приплыл в среднерусские болота.
       Я. Одинокий. Со старческими болезнями. Теряющий память. Все реже и реже на что бы то ни было способный. Перед вами - некрасивой, но молодой. Перед вами - влюбленной в другого, презрительно ухмыляющейся моим словам. Перед вами - которая забудет обо мне, едва я выйду из этой комнаты.
       Хотел завести любовный романчик - в последний раз. Мечтал. Лелеял. Перед тем, как... Откажешь - и ...умру. Откажешь - и все, финита. В могилу. Я выбрал вас, моя фея, тем палачом, который столкнет меня в пропасть. Потому что я устал.
       ПОЛИНА. Боже мой, послушали бы вы себя со стороны. Вы меня смешите. Я вас не знаю, и знать не хочу.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Дорогая Поля, милая Поля, я срочно должен понять, ты срочно должна мне объяснить - кто я, зачем я жил? Если ты меня сегодня не полюбишь, я действительно покончу с собой от одиночества, от позора, от невыносимости своей нищеты. Убогий телом и нищий духом.
       ПОЛИНА. Глупость.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Да, глупость. Знаешь, как мне трудно жить? Я любил своего сына, а теперь презираю. И не понимаю. Вся моя любовь к нему (которая, наверное, была и вовсе не любовь, потому что любовь бессмертна и неизбывна) ушла в песок, растворилась, растаяла, проржавела.
       ...Меня вышвырнули с работы, моя жена повесилась. Твой Федор теперь не знает, как от меня избавиться. Заставил стрелять в себя и поселил в сарае.
       Моя жизнь - абсурдна и поэтична. Куда-то еду на исходе дней в дешевом плацкартном вагоне. Степные просторы качаются в моей голове, как лилии. Официантки проливают в ресторане соус на мои последние парусиновые штаны и нагло смеются. И ничего не ждет меня впереди. Как вернуть? Как исправить то, что было? Как схватить солнце и надкусить?
       ПОЛИНА. Идите в монастырь.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Мимо. Не спасет. Не подхожу. Не достоин. Не верю. Не Иов и не Исайя. Когда-то я мог себя утешать тем, что впереди еще долгая вереница дней, столько надежд, столько обещаний. Ну, подумаешь, что я живу в пустоте и занимаюсь ерундой. Всего лишь первая глава. Завтра солнце взойдет с запада, черное станет белым, все грехи простятся, и мир ляжет к моим ногам. Как этот... отец Вильгельма Завоевателя - Ричард Первый. А??? Знаешь? Слышала?
       ПОЛИНА. Нет. И не хочу.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Деревня. В младенчестве рвал груди своих кормилиц, вырывал из них куски мяса. Товарищам по детским играм выкалывал глаза. Оперившись, забивал дубиной до смерти каждого встречавшегося монаха или монашку и, мертвых, насиловал во все дыры, заливая своим семенем. А потом зажаривал и съедал. Телами убитых им можно набить товарный вагон. ...Но вовремя переключился. Однажды встал на колени и на коленях дополз до Рима. Жил на помойках, питался собачьим дерьмом. Принял обет молчания. Замаливал грехи. И сделался Белым Рыцарем. И творил великие чудеса. И спас Рим. И стал святым. И таких Белых Рыцарей - пруд пруди, как собак нерезаных. ...Может, и мне? Или уже поздно - на коленях, до Москвы?
       ПОЛИНА. Вы, наверное, всю ночь пили?
       МУХИН-СТАРШИЙ. И - что? Почему женщины так глупы? И всегда в самый неподходящий момент. При чем тут - "вы всю ночь пили"? А если я - Белый Рыцарь? Какая же вы все-таки дура! Ну, пил. Ну, и что? Я пью из-за вас.
       Вот давеча ваш любовник, а мой, стало быть, сынок (или теперь уже бывший сынок?) изволил назвать меня сволочью, мелким пакостником и выжившим из ума иудой. Я понимаю за что. За то, что он убил свою мать, мою жену. За то, что он такой благородный, а мы все - дерьмо. За то, что он посмел сказать правду, а мы живем во лжи.
       ПОЛИНА. Вы талдычите об этом, как испорченная пластинка. Вы изводите его. Я бы на его месте просто выгнала вас из дома.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Каждый на своем месте. И я был когда-то на своем месте. Я был хорошим мужем. Я уже говорил? Я повторяюсь. Это потому, что слово мое никак не помещается в вас, не пролазит в ваши милые ослиные уши. Нет, действительно. Нравился жене. Вырастил достойного отпрыска. Дал ему образование. Научил жить. Научил различать добро и зло. Говорить правду. Обличать палачей. Много лет находил с обоими общий язык. (Показывает язык)
       Я был хорошим преподавателем в институте. Я прекрасно читал лекции о любимом мной Набокове. Я обожал его "Лолиту". Я написал несколько тонких и умных книг. Я ничуть не ломаюсь. Это факт. А потом...
       Я прожил достойную по всем меркам жизнь. Но сейчас я прохожу сквозь все это, как сквозь бутафорский картон. Разрываю ударом руки. И оказываюсь в пустоте. И позади, оглянувшись, вижу только пустоту. Меня там нет, и никогда не было. А впереди - ...лучше не смотреть. Почему? Не знаете? ...Смиритесь. Поговорите со мной.
       ПОЛИНА. Я не понимаю, чего вы от меня хотите?
       МУХИН-СТАРШИЙ. От вас? Любви. Обожания. Счастья. Жертвы. Я хочу, чтоб вы стали моей. Легли со мной в постель. Ласкали мне ноги. Целовали грудь. Обливали ее слезами и говорили нежные слова: - Милый, любимый, ты мой герой, мой Геракл, мой Ахилл, мой Купидон, мой Белый Рыцарь.
       Я хочу, чтобы вы пустили меня в свое лоно и стонали от блаженства. Без дубинки и без вырывания глаз. Я хочу вас. Всю. С потрохами. Немедленно и навсегда, или хотя бы на несколько часов.
       ПОЛИНА. Перестаньте. Идите вы - знаете, куда? С какой стати? Вы мне не нравитесь. И никогда не нравились. Вы старый. От вас дурно пахнет. Я вас не знаю. Вы некрасивы. Я не проститутка. Вы издеваетесь над всеми - над Федором, над его женой, надо мной. У вас живот, как у бегемота и зубов нет. Зачем мне вас любить?
       МУХИН-СТАРШИЙ. Любят не "зачем", а вопреки. ...Из сострадания, из позыва, из милосердия, из толерантности, из человечности, из чего-то там еще, из презрения, наконец. Потому что я вас выбрал. Я назначил вас своей добычей, своей богиней. А богиня обязана любить того, кто ей поклоняется. Пусть у него живот и пусть он дурно пахнет. Ночью, когда вы мне снитесь, я просыпаюсь, мокрый от слез, со стоящим членом, и шепчу: - Не уходи, жизнь, не уходи!
       На вашем месте могла бы быть любая, но оказались вы. Вы - моя Родина-Мать, вы - моя статуя Свободы, вы - мой Кощей с карающим мечом. Так я решил. И баста.
      
       Полина берет свою сумочку, вынимает из нее помаду, красит губы.
      
       МУХИН-СТАРШИЙ. Красивая сумочка. Федор подарил?
       ПОЛИНА. И что?
       МУХИН-СТАРШИЙ. На Новый Год я куплю тебе сумочку из крокодильей кожи. Я вылижу все ботинку ректору, снова устроюсь в институт, стану загребать большие деньги и в январские каникулы мы уедем на Багамы.
       Дед моей самоубиенной жены (тот самый, который, как твой человеколюбивый Федор расписал, оказался не строителем светлого будущего, а гнусным сталинским палачом) любил дарить своим любовницам сумочки из человечьей кожи. И требовал, чтобы они их носили. Да-да-да - это из Федоровой статьи, после которой она повесилась.
       ПОЛИНА. Я не пойму, кто вы?
       МУХИН-СТАРШИЙ. Я? Изгнанник. Вытолканный из ада. Вытолканный из рая. Преследуемый тенями прошлого. Обаятельный, но несчастливый. Вы взяли мое сердце и подвесили за веревку на крючок, словно авоську с овощами или старую, ненужную, потрепанную куклу. И треплите, треплите, треплите...
       Каждый человек находит свой рай. Для кого-то это домик в лесу. Для кого-то жизнь на антарктической станции. Для кого-то красивая сумочка из кожи. Или бесконечные путешествия в поисках вчерашнего дня. У меня был свой рай. Жена, Набоков, сын, любовницы, мои книги. Но что делать, когда твой рай изнашивается, как старое пальто, стирается, предает, исчезает? Я-то еще жив. А мой рай уже умер.
       Сейчас мой рай - ...вы.
       ПОЛИНА. Надолго?
       МУХИН-СТАРШИЙ. Честно? Не знаю. Соль перестала быть соленой. Ем мед и он не сладок. Все для меня - вата. Только ты, только ты можешь спасти. Только ты можешь меня вернуть. Твое тело, твоя любовь, твоя жаркая беспощадная душа. Полина, полюби меня.
       ПОЛИНА. Ничем. Не могу. Помочь. Пошел. Вон.
       Я не сделала ничего предосудительного, кроме того, что переспала с вашим сыном. Это случайно и к вам не имеет никакого отношения. Я не считаю себя виноватой. Я не ваша богиня (ни в чем, никогда) и я не хочу вас видеть. И не крадите у меня больше нижнее белье. Это подло. Оно дорогое, оно новое. Куплено для Федора. А вы дурак.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Вы уже говорили. Не повторяйтесь. Вам не идет.
       ПОЛИНА. Катитесь к черту.
      
       С улицы слышны голоса Тамары и Мухина.
      
       ГОЛОС ТАМАРА. Да помоги же ты мне!
       ГОЛОС МУХИНА. Отстань!
       МУХИН-СТАРШИЙ. Что там еще? (Оба идут к двери)
      
      
       КАРТИНА 2.
      
       Та же лужайка перед домом Мухиных. Мухин тащит мокрого и абсолютно пьяного Гарова. Тамара в платье плетется сзади.
      
       ТАМАРА. Прекрати на меня кричать. Ты ничего не умеешь делать по-человечески.
       МУХИН. Тогда тащи его сама.
      
       Мухин швыряет Гарова на траву и сам валится рядом. Тамара тоже садится.
       Мухин-Старший и Полина, выходят из дома. Гаров открывает глаза. Отплевывается. Пьяно улыбается.
      
       ГАРОВ. Фу, мерзость...Меня мутит. У вас нет водки? Или кофе?
       МУХИН-СТАРШИЙ. Боже мой! Вы купались, Андрей Георгиевич?
       ГАРОВ. Я купался. На машине - у-ф-ф! Я потерял дорогу. (Мухину) Я ехал к тебе, чтобы сказать..., что же я должен был тебе сказать? Не помню. Что-то смертельно важное. У меня в голове тина.
       МУХИН-СТАРШИЙ. А что случилось?
       ГАРОВ. Ничего. Пустота. Случилась пустота. ...Я ехал.
       МУХИН-СТАРШИЙ. К нам?
       ГАРОВ. Да, к вам. Повернул руль.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Понимаю.
       ГАРОВ. И нырнул в пруд.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Зачем?
       ГАРОВ. ...А действительно? ...За-чем?... Вы прожили жизнь - ...за-чем? Вы любили ее - ...за-чем? (Оглядывает себя, хохочет)
       МУХИН-СТАРШИЙ (Тоже хохочет). Какой вы сейчас милый и симпатичный.
       ПОЛИНА. Как клоун.
       ГАРОВ. Да? Я действительно клоун. И... - оля-ля-ля, делаем кульбит, бам-с, буль-буль-буль... Где моя машина?
       МУХИН (Смеется). Плюнь. В пруду.
       ГАРОВ. Плюну тебе в рожу.
       МУХИН. Спасибо. Я, между прочим, тебя спас.
       МУХИН-СТАРШИЙ. В этом пруду наверно живет русалка. Определенно. Магическая русалка. Такая местная Ванга, притягивающая идиотов. Надо будет и мне сходить.
       ТАМАРА. Господи, да прекратите вы. И так тошно.
       ГАРОВ. Это - ты, Тамара?
       МУХИН. Она.
       ТАМАРА. Что? Что "Тамара"?
       ГАРОВ. Как хорошо, что ты здесь.
       МУХИН. Гаров, ты так смешон. До неприличия. До слез. Где ты так напился?
       ГАРОВ. Где? Дома. В своем доме, где живет моя-твоя любовь - ха-ха - то есть, уже, наверное, не в моем доме. Я попал в облако. Я понял, как из человека делают облако, как человек сам из себя делает облако.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Дети мои, я вынужден вступиться за Тамару. Она - ангел. Почти ангел. Все ваши инсинуации - извините..., абсолютно... не по делу, ни при какой погоде...
       ТАМАРА. Вы-то хоть молчите.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Не могу, не буду молчать. Участь свекра, участь почти отца - защищать дитя, пока оно тебя не растерзало. Когда ваш Кирилка вырастет, вы меня поймете. Ты, Тамара - ангел, и точка, и пусть они замолчат. А то, что они прыгают в пруд - сами виноваты, рожей не вышли, запутались в трех соснах.
       ГАРОВ. Я клоун, а миром правят Мухины.
       МУХИН. Ну, тебя хотя бы предупреждали.
       ГАРОВ. ...Это удивительно. Я не понимаю. Я думал, буду плакать. А мне легко. Мне срочно надо выпить. (Ежится) У меня анемия, амнезия и все такое прочее, все остальное, что даже и не вспомнишь, и неприлично произносить.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Как мне это знакомо. Я принесу. У нас осталось. (Идет в дом)
       ГАРОВ. Я тонул?
       МУХИН. Ты тонул.
       ГАРОВ. Врешь?
       МУХИН. Хлебал воду.
       ГАРОВ. Б-р-р. И ты меня спас?
       МУХИН. Случайно. Но с удовольствием.
       ГАРОВ. Ты - истинный друг.
       МУХИН. Ты - тоже.
      
       Мухин-Старший выносит початую бутылку и три стакана. Раздает стаканы Мухину и Гарову. Разливает вино.
      
       ПОЛИНА. А нам?
       МУХИН. Зачем?
       МУХИН-СТАРШИЙ. Извините. Дамы - потом. Мужской разговор.
       ТАМАРА. А нам - шиш. Мы тут прислуга. Рабыни. Декорации. Наше дело - танцевать, доводить их до безумия, быть их ангелами, а потом подавать закуски.
       МУХИН. Недурная мысль. Я еще не завтракал.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Не ссорьтесь. Вы уже поссорились.
       ПОЛИНА (Мухину). Это надолго? Мы собирались в город.
       МУХИН. Поезжай одна. Ты же видишь.
       ПОЛИНА. Нет. Я не вижу.
       МУХИН. Тогда иди в дом и жди.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Не скандальте. Мы с ней уже скандалили. Федор, я пытался совратить твою любовницу. У меня пока не получилось.
       МУХИН. Полина, поезжай одна.
       ПОЛИНА. Мухин, у нас не было такого уговора.
       МУХИН. У нас не было никакого уговора.
       ПОЛИНА. Почему ты говоришь со мной в таком тоне?
       МУХИН. Извини. Не бери в голову. Здесь моя жена. Здесь ее любовник. Здесь мой отец. Одна разочарована. Другой топился. Третий шутит. Я немного страдаю. Я хочу с ними выпить.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Предлагаю тост "За прекрасных дам"! Выпьем и восстановим мир.
       ПОЛИНА. Я не понимаю - за что? Разве я виновата, что твой Гаров решил утопить себя, что твой папа с утра напился и по-хамски ко мне приставал, что я все время жду тебя?
       МУХИН-СТАРШИЙ. Любить - не так просто. Я тебе говорил. У меня есть теория...
       МУХИН. Папа, лучше помолчи.
       ПОЛИНА. Разве я виновата, что она тебя бросила, а я..., а со мной..., а меня ты терпишь, как собачонку?
       МУХИН. Я тебя люблю.
       ТАМАРА. Неужели? И давно? Поздравляю, Мухин. Рада за вас. Вы не верьте, Полина. У него манера такая. В самое неподходящее время говорить "Я тебя люблю". Как чихать. Чтобы сменить тему. Мне он говорил это по три-четыре раза в неделю. Сначала нравилось. Потом надоело.
       МУХИН. Я не шучу. Вернее, конечно, я шучу. Ха-ха. Не понимаю, Гаров, почему мы не смеемся над тобой, а говорим обо мне? Я просто купался в пруду. Надо было мне плавать и плавать - заткнув уши, закрыв глаза. И не спасать тебя. И никто бы сейчас не спрашивал меня, кому и сколько раз в день я говорю "Я тебя люблю". Гаров, ты был так похож на пьяного бегемота.
       ГАРОВ. Я ничего не помню. Я только помню, как сел в машину, как плакал, как бился об руль. Потом - темнота, провал, какофония. И вдруг - твоя хохочущая рожа, и тина в голове. Ты что-то кричишь, хлещешь меня по щекам - а я ничего не слышу. Вода в ушах, вода в глазах, вода в голове, вода в горле. Несколько секунд - и снова темнота.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Ты понял, что спасен и отрубился. Это естественно.
       ПОЛИНА. Как же вы глупы. В этом пруду и захочешь - не утопишься.
       МУХИН (Мухиной). Первое, что я сделал, когда мы оказались на берегу - позвонил тебе. Не задумываясь. На автомате.
       ТАМАРА. Захлебываясь от гордости и радости.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Не каждый день совершаешь такие геройские поступки.
       ГАРОВ (Подсчитывает). У нас прошло..., так... шесть, нет, семь дней. Получается, раз в неделю. ...Кто следующий?
      
       Гаров смотрит на отца. Мухин-Старший разливает остатки водки.
      
       МУХИН-СТАРШИЙ. Нет. Я плохо плаваю. И я боюсь русалок. Давайте лучше о хорошем. Так, стало быть, вы рыдали. Хочется подробностей.
       ГАРОВ. Их нет. Никаких подробностей. Просто рыдал.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Банально, смешно, поучительно.
       МУХИН. У тебя ничего не случилось?
       ГАРОВ. Ничего.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Дела идут?
       ГАРОВ. Дела идут. Лучше прежнего.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Его Тамара хороша в постели?
       ГАРОВ. Хороша.
       МУХИН-СТАРШИЙ (Мухину). А у вас?
       МУХИН. Прекрати.
       МУХИН-СТАРШИЙ. У меня больше нет вопросов.
       ГАРОВ (Мухину). Можно мне несколько дней пожить у тебя?
       ТАМАРА. Гаров, что ты несешь?
       МУХИН-СТАРШИЙ. А что тут такого? Особенного? Ничего. Человек испугался своего счастья, хочет немного прийти в себя. У меня в сарае есть место.
       МУХИН. Разве так бывает?
       ГАРОВ. Бывает. Все бывает.
       ТАМАРА. Так не бывает.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Милая, очень даже бывает. У нас - бывает.
       МУХИН. Хорошо. Давай к нам. Папаша потеснится. Будете ночевать с ним в сарае.
       ТАМАРА. Это, кстати, мой дом. На меня записан. Забыл?
       МУХИН. Ты тоже можешь вернуться. Хочешь меня выгнать? Если очень настаиваешь, я могу перебраться к Полине.
       ПОЛИНА. У меня мама.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Милости прошу ко мне в сарай.
       Тамара, вы - сволочь. Женщины знают, когда вильнуть хвостом. Н-да. Забавно. Андрей Георгиевич еще немного поиздевается над нами, поиграет свою комедию, поломает из себя нищеброда-утопленника, снимет масочку - да как посмеется над всеми нами, простофилями..., да как закатит с нами в ресторан - и...! Семга, балычок! Признайтесь, небожители, вы нас разыграли? Тамара, разыграли? Браво. Бис. Прекрасно. Натурально.
       ГАРОВ. Я никого не разыгрывал.
       ТАМАРА. Интересно, что во мне - не так? Почему я? Почему всегда со мной? Что у меня - на лбу написано? "Приношу несчастья. Делаю нищим и убогим. Быстро и недорого".
       МУХИН-СТАРШИЙ. Успокойся, душа моя. Это они с Федором шутят. Ты тут абсолютно не при чем.
       ТАМАРА. Как жить, когда лучшие годы прожиты бесполезно, по ошибке? Есть муж, есть любовник, есть уже почти чужой тебе сын. А любви нет.
       Люди ходят и сталкивают в пропасть друг друга. От скуки, по привычке. ...Я скучаю среди вас.
       ПОЛИНА. Просто вы сели не в тот вагон.
       ТАМАРА. Просто я хочу проснуться и начать все заново, по-другому.
       ГАРОВ. Мне почти хорошо. Странно, друзья. Мне очень хорошо. Мне с вами так хорошо, как давно уже не было.
       МУХИН. Я очнулся лунной ночью в чужом доме, не понимая, как я здесь оказался. Я целовал твои волосы, прислушивался к твоему дыханию. У меня ничего не осталось, кроме тебя.
       Я любил тебя, как ты того хотела. Я старался любить тебя вечно. Все вокруг стало твоим. Исчезло все лишнее. Не было времени. Не было вчера, сегодня, завтра. Не было никого. Ангелы тихо трогали меня за плечо и уговаривали: - Не спеши. Насладить мгновеньем. Выпей радость до дна. Тебе безумно повезло. Такого больше не повторится.
       А я беспечно отвечал им: - Бросьте. Не каркайте. Мы счастливы. Мы в вечности. С ней вы мне не нужны. Идиот. Глупец. Мальчишка. Как будто что-то может длиться дольше нескольких недель и не обмануть.
       Идем со мной. Умоляю, не бросай меня, идем со мной.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Кто? Кому ты все это говорил? (Полине) Полина, Федор с тобой стал поэтом.
      
       Мухин смотрит на него и уходит в дом.
      
       МУХИН-СТАРШИЙ. Несчастливый я человек. Если бы мне, отцу, хоть раз сказали такие слова. Что бы для родной души не найти несколько теплых, нежных, святых, незатасканных, от сердца, проникновенных слов? Нельзя. Никак. Испепелил взглядом - и ушел. И дальше так будет. Вот мне скоро отправляться. В лучшем случае в кипящую смолу, в худшем - просто к червям. И никто мне не скажет таких слов. А ведь скорей всего к червям. Где справедливость? ...И красиво удалился.
       (Мухиной) Томочка, солнышко, мне нужно с тобой серьезно поговорить. По-родственному.
       ТАМАРА. Денег у меня нет.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Это только половина разговора.
       ПОЛИНА. Я, с вашего позволения, пойду в дом?
       ТАМАРА. Пока иди.
       ГАРОВ. А я - в пруд. Посмотрю, что можно сделать с машиной.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Больше так не балуйте.
       ГАРОВ. Ни-ни. Я подумаю. Как получится. (Полина и Гаров уходят)
       ТАМАРА. Что вам надо?
       МУХИН-СТАРШИЙ. Немного твоей любви. Я всегда был на твоей стороне.
       Меня сейчас очень беспокоит Федор. Жалок человек, у которого не осталось ничего, кроме любви к блудной жене.
       ТАМАРА. Перестаньте. Не трогайте его. Он сам разберется.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Я знаю. Он - такой же, как я. Признаться тебе? ...Тогда, когда его мать. ...Я ведь знал. Я видел. Я чувствовал. То, что она хочет покончить с собой. Я даже подсматривал.
       ТАМАРА. Как подсматривал?
       МУХИН-СТАРШИЙ. А вот так. Просто. Как она отрезала бельевую веревку. Как писала это прощальное письмо, захлебываясь в слезах. ...А потом не выдержал. И ушел. (Пауза)
       ...Да. ...Да. ...Да. ...Я ушел. Потому что она не ребенок. И я не понимал, как ей помочь. И не хотел.
       Человеку иногда нужны поступки..., чтобы потом наслаждаться паузами. Или еще - чтобы оправдывать наше существование, никчемное существование.
       ТАМАРА. Вы - животное. И вы еще в чем-то вините его?
       МУХИН-СТАРШИЙ. Пусть так. ...Прости. Все выглядело так фальшиво. Может быть, я мстил. Мне тоже было за что мстить. А теперь я себя уже не прощу. И твоего прощения мне не надо.
       ТАМАРА. Уезжайте отсюда.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Некуда. Мне некуда ехать. Меня никто и нигде не ждет. Все, что у меня осталось - это вы и ваш милый дом.
       ТАМАРА. Вы всегда были слишком холены, чтобы мучиться. Почудили - покаялись. И все опять пошло по-прежнему. Зачем так издеваться над Федором? ...Звонки, статья, эти привезенные пачки газет - ...глупо, ...глупо. Не лезьте к Федору.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Мы с ним как два брата, не разлей вода. Как сиамские близнецы. Я вижу в нем себя. Тебе повезло с мужем. Вон, какие рулады тебе отпускает.
       ТАМАРА. Да. В очередной раз. Смешнее, чем прежде. Я уже не могу это слышать. Спит, с кем попало, а плакаться приходит ко мне.
       МУХИН-СТАРШИЙ. У мужчин всегда все сложно. Ты тоже не в монастырь ушла.
       ТАМАРА. Я его не люблю.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Вижу. Извини меня. Ты сыта, холодна и здорова, ты не можешь любить. Ты никого не любишь, и никогда не любила.
       Что с твоим очередным?
       ТАМАРА. Пьет. И любит. Гремучее сочетание. Иногда мне кажется - пьет и ненавидит, что я не та икона, которую он себе придумал. Я была его очередной неудачной попыткой глотнуть немного воздуха, вернуться в детство. К сожалению. К счастью. Так уж получилось.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Гаров мне нравится. Хочешь, я вас помирю? За ужин в хорошем ресторане?
       ТАМАРА. Не знаю. Обойдемся без вас. Вы слишком дорогой сводник. Потом от вас не отвяжешься.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Он несчастен. И этим мил. Он старается, но не может догнать Федора. Бегун-калека. ...Плюнуть на деньги и въехать на лимузине в говенный пруд. Это замечательно.
       ТАМАРА. Не знаю. Видимо. Мне кажется, он давно мечтал об этом. Изнасиловать меня - и в небо. Ему как-то все противно - и его жизнь, и его деньги. Он бросался на меня каждую ночь как на амбразуру.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Голодный солдат.
       ТАМАРА. Гаров - пытка. Гаров оказался пыткой.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Значит, ты вернулась к Федору.
       ТАМАРА. Значит, я вернулась.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Поздравляю. Рад за вас. И Полина свободна.
       ТАМАРА. Вы старый козел.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Думаешь, Федор тебя примет? Как он будет с тобой жить?
       ТАМАРА. Обычно. Немного напиваясь и обливая слезами лоно своей библиотекарши. Вы же живете.
       МУХИН-СТАРШИЙ. ...жи-же, жи-же... Я - другое дело.
       ТАМАРА. Пойдите и скажите, что я хочу с ним поговорить.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Сейчас?
       ТАМАРА. Да. А то передумаю и уеду с Гаровым.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Куда?
       ТАМАРА. К морю. К солнцу. На хороший курорт.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Тебя не поймешь.
       ТАМАРА. А меня и не надо понимать.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Вы уедете. Что будет со мной?
       ТАМАРА. Вы не пропадете. Вы приспосабливаетесь к любой компании.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Нет, лучше я его пришлю.
      
       Мухин-Старший уходит в дом. Тамара тоже уходит в другую сторону.
      
      
       КАРТИНА 3.
      
       Дом Мухина. Мухин и Полина.
      
       ПОЛИНА. Я больше так не могу. Посмотри на меня. Я не кукла. Я здесь. Нельзя так со мной обращаться. Ты видишь? Ты слышишь?
       МУХИН. Мы ошиблись. Я ошибся. И ты ошиблась. Ты просто ошиблась. Милая, добрая, ты просто ошиблась.
      
       Входит Мухин-Старший.
      
       МУХИН-СТАРШИЙ. Извините, что без стука. Извините, это я. ...Стихи. Что-нибудь вроде - это я пришла, разлука, подколодная змея...
       МУХИН. Что надо?
       МУХИН-СТАРШИЙ. Ты помнишь, Федорушка, что завтра мы с Гаровым - ты да я, да он с нами - собирались по грибы? Я не пойду. Не хочу. Я вас боюсь. Гаров - странный. Мне с вами скучно. Да и какие сейчас грибы?
       МУХИН. Не ходи. Все?
       МУХИН-СТАРШИЙ. Нет. Тебя зовет Тамара - твоя жена, гаровская любовница, хозяйка этого дома и просто красивая женщина. Иди-иди, а то она рассердится. По-моему, она хочет с тобой помириться. Вы снова заживете мирно и счастливо. Она мне сказала, что вернулась. ...Вы помиритесь?
       МУХИН. Мы не ссорились. (Мухин уходит)
       МУХИН-СТАРШИЙ. Прежде, чем вы, Полина, мне что-то ответите, прежде, чем вышвырните меня из этой комнаты, из вашей жизни - выслушайте, не губите.
       Вот я стою перед тобой и мне нечего сказать. Если бы ты могла войти в мои глаза, ты бы увидела - как ты в них прекрасна. Чудные бессонные ночи ты мне подарила. Трепещет мое старое, бесполезное, высохшее сердце. Я спрячу тебя в нем. В моем сердце. Я отдам тебе последние капли своей немощной любви. Это редкий дар, моя богиня, очень редкий дар.
       Здравствуй, моя богиня. Расстегни свое платье. Дай поцеловать твою грудь. Дай прикоснуться к твоему огню.
      
       Полина расстегивает свое платье на груди и ложится на кровать.
      
       ПОЛИНА. Иди ко мне. Иди, не бойся. Я хочу.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Боже..., ноги не идут..., онемели...
       Предупреждаю - я могу умереть, мое сердце может не выдержать.
       ПОЛИНА. Ничего. Я тебя похороню. Ты сам напросился.
      
       Мухин-Старший снимает штаны и ложится к ней в постель.
      
       МУХИН-СТАРШИЙ. Я схожу с ума. Я блуждаю в неведомых полях.
       ПОЛИНА. Не стесняйся. Говори, говори, говори - как ты не можешь без меня жить, как ты кружишь вокруг дома и подсматриваешь в окна, как ты крадешь мои расчески и белье...
       МУХИН-СТАРШИЙ. Мечтал. (Целует Полину)
      
       Возвращается Мухин.
      
       МУХИН. Твои шутки уже не смешны. Там никого нет. (Смотрит на Полину и Мухина-Старшего) Интересно. Хотя бы закрыли дверь на ключ.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Ты плохо ее искал. Она тебя ждет.
       МУХИН. Смешно. Не успел выскочить из постели - она уже занята. Милая Полина...
       ПОЛИНА. Уйди, Мухин.
       МУХИН. Конечно, уйду. (Мухин уходит)
       ПОЛИНА. Что теперь?
       МУХИН-СТАРШИЙ. Теперь мы свободны. Теперь мы будем жить, веселиться, безумствовать, покупать сумочки из крокодиловой кожи, билеты в Париж...
       ПОЛИНА. На какие шиши?
       МУХИН-СТАРШИЙ. Я убью кого-нибудь. Ограблю. Гарова. Или выпрошу у него пару сотен тысяч. (Прикасается к ее руке, Полина отдергивает руку)
       ПОЛИНА. Уходи.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Конечно. ...Конечно, уйду. ...Позволь мне только надеть штаны... (Надевает штаны и уходит)
      
       Полина плачет. Входит Тамара.
      
       ТАМАРА. Скучаешь? Объясни мне, что он сделал такого, за что его можно любить?
       ПОЛИНА. Он ни в чем не виноват. И он так запутался. Он честный.
       ТАМАРА. Ну, не знаю. Скорее, нет. Скорее, глупый. Честный человек знает, чем для других обернется его честность. Честный человек - не ребенок.
       Почему ты не обращаешь внимания на Гарова? Великолепная партия. Богат, умен, одинок. С твоим романтизмом тебе все равно, кого любить. Это совет.
       ПОЛИНА. Мне не нужно ваших советов.
       ТАМАРА. Зря. Мы уже подруги. Зря. Он очень хорош в постели. И тоже романтик.
       ПОЛИНА. Зачем вы издеваетесь надо мной?
       ТАМАРА. Не знаю. Пытаюсь тебя понять. Пытаюсь тебя простить. Пытаюсь от тебя избавиться.
      
      
       КАРТИНА 4.
      
       Заброшенная сторожка в лесу. Заходят Мухин и Гаров с корзинами.
      
       МУХИН. Совсем нет грибов. Три часа ходили - одни мухоморы. Ты говорил, что знаешь местные леса. Ну, ладно я - сколько ни живу здесь, дальше ближней рощи не забредал.
       ГАРОВ. Раньше были грибные места. Теперь, вот, видишь. Да и еще не сезон.
       МУХИН. Зачем мы тогда поперлись? У меня ноги отваливаются. (Валится на скамью)
      
       Гаров берет прислоненную к стене лопату и сзади бьет Мухина по голове. Мухин падает без сознания. Гаров вынимает из карманов Мухина телефон, деньги, документы, находит в сторожке веревку и связывает руки и ноги Мухина. Мухин стонет, приходит в себя.
      
       МУХИН (Пытается освободиться, стонет от боли). А-а-а... Черт..., ты что??? ...Зачем? Почему?
       ГАРОВ. Не знаю. Ненавижу. Тебя. Сейчас. В эту минуту. И таких, как ты. Всю вашу шатию-братию. Чистых и блаженных.
       Что она в тебе нашла? Объясни мне, дураку. Для тебя же нет никого, кроме тебя самого. Ты - пузырчатый, надутый индюк. А она бегает вокруг тебя, как вокруг пришельца с другой планеты.
       ...Я оставлю тебя здесь.
       МУХИН. Ты свихнулся.
       ГАРОВ. Наверное. Слишком все гладко. Хочется поскрести ножом по стеклу.
       МУХИН. Господи, о чем ты говоришь? Развяжи меня. Отпусти.
       ГАРОВ. Зачем? Ты же сам хотел. Ты же страдал. Ты решился. Ты бросился в пруд. Я просто помогаю тебе.
       ...Считай, что я, такой униженный тобой и оскорбленный - просто помогаю тебе. И сгною тебя здесь. С наилучшими побужденьями.
       МУХИН. Ты сошел с ума. Опомнись.
       ГАРОВ. Возможно. Или ты. Зачем ум? Для чего? Ум, братец, нужен, когда нет сердца, нет человека. На выручку. Заменитель. Соломка. Я принес тебе настоящего вина, принес простую правду, принес ужас. Я ее купил у тебя, а ты мне ее не продал. Не отпустил.
       Я не вынесу, если она вернется к тебе. Мне просто не выжить. Так получилось. Я запутался. Я устал. А ты - ...ты сам прекрасно понимаешь, что заслужил все, что с тобой случится - унижение, смерть, предательство, любые муки. Тебе нет прощенья. Ты себя никогда не простишь. Так о чем говорить? Зачем тебе мучиться и мучить других?
       МУХИН. Чего ты хочешь?
       ГАРОВ. Не знаю. Мне больше нечего терять. Знаешь, как мне легко?
       Ах, милый мой, дорогой, беззаветный друг. Шлепнул тебя лопатой по голове - и никаких угрызений совести. Абсолютно никаких. Словно таракана раздавил. Оказывается даже приятно. Восторг. Отмщение. Надежда. Чудная свежесть неведомой жизни. Тоже могу, как ты... - судить, наказывать.
       Представь на секунду, что твоя мать есть там, жива. И смотрит на нас. И все они смотрят. И обсуждают. И спорят. Отправить тебя к ним? Не слышишь их дыханье, не видишь их глаз?
       МУХИН. Я еще, слава богу, сохранил хоть какие-то мозги и ясность мысли.
       ГАРОВ. Ясность мысли - первый признак идиота. Что ты смотришь на меня, как на диковинного зверя?
       МУХИН. Ты и есть зверь. Меня будут искать.
       ГАРОВ. Нет. Не будут. Я хитер. Забудь. Не надейся. Я все предусмотрел.
       МУХИН. Все равно она уйдет от тебя.
       ГАРОВ. Да, с ней еще хуже, чем с тобой. Придумаю что-нибудь. Или приведу ее сюда.
       МУХИН. Поверь, я не виноват.
       ГАРОВ. Конечно, ты не виноват. В очередной раз ты не виноват. Ты удивительно ловко всегда не виноват. Это у тебя наследственное.
       ...Убить тебя? Ждешь, наверное, воскрешения после смерти. И там будешь говорить: "Я не виноват". Им в лицо, матери своей в лицо. Скажешь: - Смотрите, это же он.
       Мы с тобой, Федор, давно исчезли. Нас нет. Мы делаем вид, что мы есть, а нас нет.
      
       У Гарова звонит сотовый телефон. Он затыкает носовым платком рот Мухину и отвечает на звонок.
      
       ГАРОВ. Да, родная? Нет, в лесу. Собираю грибы. Да, я знаю, что ты ушла. Собрала вещи и ушла. Совсем. К нему. Чтобы жить с ним долго и счастливо. ...А он уехал. Ты не знала? Да, мы собирались по грибы вместе, но у него что-то случилось, ему позвонили, срочно, что-то в редакции или в издательстве, я не понял. Он на попутке уехал на станцию. ...Нет, Ничего не говорил. Был очень зол. Вел себя мерзко. Как будто я в чем-то виноват. Он - идиот и скотина. Он не достоин тебя. Я, Гаров, лучше. Поверь. Поверь. Поверь. Ты ошиблась. Ты опять ошиблась. И я ошибся. Его надо забыть, похоронить. Отбросы. Дерьмо. Как его дед. ...Я вернусь часа через два. Прости. Пока.
      
       Гаров отключает телефон и вынимает кляп изо рта Мухина.
      
       ГАРОВ. Вот. Все. Она никогда тебя не любила. Ты знал?
       МУХИН. Не твое дело. Знал.
       ГАРОВ. Хорошо. Пойду. Если я передумаю, я вернусь.
      
       Гаров уходит. Появляются старуха в лохмотьях. Молча смотрит.
      
       МУХИН. Помоги! ...Помоги мне! ...Слышишь? Ну, что ты? Развяжи меня! ...Развяжи меня!
      
       Мухин со связанными руками и ногами пытается перекатиться к ним. Старуха пугливо отскакивают от него. Молча уходит.
       Мухин изворачивается, стараясь освободиться. Видит лопату. Пытается упереть лопату черенком к стене и вставить стоймя в щель между половыми досками. Наконец, ему удается. Он прилаживает связанные руки к острию лопаты и начинает тереть веревку об острие. Старая веревка, в конце концов, перетирается. Мухин освобождает руки, развязывает веревку на ногах.
      
       МУХИН. Сволочь..., стервец... (Мухин встает и уходит из сторожки)
      
      
       КАРТИНА 5.
      
       Лужайка перед домом Мухиных. Тамара, Гаров и Полина пьют чай, сидя за вынесенным из дома столом. На столе - самовар, баранки, конфеты, ягоды, яблоки. Чудесный солнечный день.
      
       ТАМАРА. Больше всего на свете я люблю мириться. Мирись - больше не дерись. Если разобраться, Полина, вы - прекрасная девушка. И я - неплохой человек. Что нам делить? Моего мужа? Мухина? Зачем? Пусть себе мирно живет, как хочет. Я не против.
       ПОЛИНА. Все равно я не понимаю, почему он уехал? Вы говорите - сел в автобус?
       ГАРОВ. Да.
       ТАМАРА. Сбежал. Вернется. Поезжайте к нему. Успокойте. Приласкайте. Сколько мук, сколько слез - и все напрасно. Я тоже раньше любила страдать напоказ. Но страдать в наше время - неприлично и немодно. На свете столько чудесных, неподобранных мужчин. Гаров, например. Приятен, с манерами, не жаден. И, между прочим, хорош в постели. Он богат, а вот сидит запросто и пьет чай, кушает яблоки, смеется, радуется солнцу.
       ГАРОВ. Я просмотрел подшивку областных газет с объявлениями в вашей библиотеке. В Баламутьево, в семидесяти километрах отсюда, требуется учитель в сельскую школу. Я поеду.
       ТАМАРА. Зачем?
       ГАРОВ. А что? У меня диплом пединститута. Я добрый, учить люблю. Всего-то семь-восемь учеников. Семь-восемь балбесов. Семь-восемь будущих Ломоносовых. Начальство далеко. Жилье дают бесплатно при школе. Рай.
       ТАМАРА. А твои миллионы?
       ГАРОВ. Отдам тебе. Поедешь со мной?
       ТАМАРА. Нет. Не хочу быть женой сельского учителя. С какой стати? Вернусь в город.
       ГАРОВ. Как хочешь. А я рассчитываю там чудесно перезимовать.
       ПОЛИНА. А что с домом?
       ТАМАРА. Здесь будет жить Валентин Михалыч. Я думала, у вас ро-ман и вы уже все решили? Хотелось бы погулять на вашей свадьбе.
       ПОЛИНА. Я не знаю.
       ТАМАРА. Не бросайте его. Прошу вас. Он, в принципе, милый и нежный человек. Но старый брюзга.
      
       Из дома выходит Мухин-Старший.
      
       МУХИН-СТАРШИЙ. Я все слышу.
       ТАМАРА. Папа, садись с нами пить чай по-деревенски. Гаров, а где твои грибы?
       ГАРОВ. Устал. Нет грибов. И никогда не было. Исчезли. Не существуют в этой местности.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Просто не сезон. Я в прошлом году набрал три корзины белых. Надо знать грибные места.
       ГАРОВ. Вы мне будете рассказывать про грибные места! Да я здесь каждый перелесок, каждое болото...
       ТАМАРА. Не ссорьтесь. Гаров зовет меня в Баламутьево.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Где это?
       ГАРОВ. В соседнем районе.
       ТАМАРА. Он сошел с ума и собирается учительствовать в сельской школе.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Чудесно. Мы будем к вам приезжать.
       ТАМАРА. Я не поеду. Я вернусь к Мухину. Па, ты какой-то бледный. С тобой все в порядке?
       МУХИН-СТАРШИЙ. Да.
       ТАМАРА. У тебя нездоровый вид. Ты очень переменился в последнее время.
       МУХИН-СТАРШИЙ. От скуки, Тамарочка, от скуки.
       ГАРОВ. Вы - флюгер. Я вам никогда не верил. У Федора хоть было что-то свое, живое, а у вас... Никогда не мог понять - шут вы или притворяетесь?
       МУХИН-СТАРШИЙ. Промолчу. Не буду спорить. Поучительствуйте пару зим в сельской школе - тогда поговорим.
       ГАРОВ. Был у меня друг. У него была жена. Плохая жена. Она мне нравилась. Я ему завидовал. Я ее любил. Я даже страдал. Почему, думал я, у него есть, а у меня нет? Все было вроде как в шутку. Близкие друзья многое могут позволить друг другу. Практически все. Но легче не стало. Когда она стала моей, мне легче не стало. Понимаете? А почему - я не знаю. Больше друга у меня нет. И никогда не будет. А она к нему вернулась. Собственно, он тоже виноват. Мне кажется, он тоже участвовал. Тоже хотел. Забавлялся. Мы сами создаем себе свои беды. Поверьте, друзья.
       ТАМАРА. Глупая философия. Просто у нас не получилось. Не срослось. Не черное, не белое, а - не срослось. Так и надо говорить. Попробуй теперь с другой.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Была такая святая - Мария Египетская. В юности блядь из блядей. С двенадцати лет. Почти до тридцати. А потом пристала к паломникам, отправлявшимся в Иерусалим. Хотела подзаработать по дороге, а стала святой. Сорок семь лет прожила в пустыне.
       ТАМАРА. К чему это?
       МУХИН-СТАРШИЙ. Больше надо путешествовать.
       ГАРОВ. Тридцать да сорок семь - долго прожила. Молодец.
       ПОЛИНА. Я люблю путешествовать.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Обещаю - летом свожу тебя в Италию. Если доживу.
       (Гарову). В одном вы правы. Про флюгер. Ничего нет. Есть голый человек с утра. Не смейтесь. Или смейтесь. Голый, абсолютно пустой. Без папы, без мамы, без родины, без совести, без благородства, без друзей. И он просыпается - чистит зубы, или идет к чужой жене, или пьет вино, ...и начинает жить заново, с чистого листа. Каждый день. Каждый час. Каждый миг.
       Человек девяносто девять процентов своей жизни бесчеловечен. Весь опыт моей скудной жизни дует мне в уши об этом днями и ночами. Человек - симулякр. Словечко-то какое! Мерзостное! Словно червяка ешь! Я симулякр. Человек - пародия. Я пародия. Человек - пустота. Я - пустота. Про других, то есть, конкретно про вас - не знаю, не скажу, воздержусь, в печенки не залазил. Но подозреваю.
       ПОЛИНА. Только не я.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Ты, дитя - больше всех. У тебя даже нет повода для страданий. Сто лет думай - не придумаешь. Разве что библиотека сгорит.
       ...Подошел посмотреть на себя в зеркало, а там - ничего. Пустота. Уэллс. Я исчез. Не человек - прозрачность.
       Не замечаете? Мы заполняем воздух, землю, траву, все вокруг себя трупами слов. Приезжаешь в деревню, отдохнуть, к родным, близким людям. Думаешь, ну, вот. Сейчас будут носить тебя на руках и врачевать твои раны. А тебя называют флюгером и душат, хватая за горло. Естественно, ты бросаешься к первой же библиотекарше на грудь.
       Я - ветер, я - пух, я - легче пуха. Я хотел взлететь, поплыть. От легкого дуновенья вскарабкаться на облака. Принести вам немного звездной пыли.
       В старости, когда ЭТО - неведомое, могильное, уничтожающее, лишающее тебя смысла, языка, крови, жил, сердца - все ближе, на некоторые вещи начинаешь смотреть немного иначе. На сына, например. На его жену. На ее любовника. На женщину, которая, сжалившись, легла с тобой, дряхлым и беспомощным, в постель и приласкала.
       ТАМАРА. Ладно. Ладно. Ладно. Разжалобили. Успокойтесь. Пора собираться.
       ГАРОВ. Куда?
       ТАМАРА. В город. Домой. Здесь больше делать нечего. К мужу. К любви. К теплу. К семейному очагу.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Умница. Деревенские романы мимолетны. Наставила мужу рога, а он, дурак, простит, потому что любит.
       ТАМАРА. За что вы меня так презираете? Я просто хочу жить. Почему Мухину позволено любить и быть счастливым, а мне нет, а мне - только терпеть его, приставучего, унылого, растерявшего себя? Я тоже хочу любить. Я не виновата, что мне достаются неудачники.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Дочка, тебя никто не презирает. Разве только Полина. А она просто молода и неопытна. Не стоит ее слушать.
       ПОЛИНА. Я молчала.
      
       Появляется оборванный и измученный Мухин. Садится за стол, наливает себе чаю.
      
       ТАМАРА. А Гаров нам сказал, что ты уехал. Откуда ты? И что за вид?
       ПОЛИНА. Что с тобой?
       МУХИН. Со мной? Ничего. Я передумал. Заблудился. Хотел срезать и заблудился. Что еще сказал Гаров?
       ГАРОВ. Нес как обычно всякую чушь. Шутил.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Где же ты заблудился?
       МУХИН. Не знаю. Не имеет значения. Что ты будешь делать дальше?
       ГАРОВ. Я? Не знаю. Не имею представления.
       МУХИН (Мухиной). А мы? Наверное, мы вернемся домой?
       ТАМАРА. Ты мог просто уехать и прислать телеграмму или позвонить.
       МУХИН. Я потерял телефон и документы.
       ГАРОВ (Вынимает из своих карманов и отдает ему телефон, деньги, документы, ключи). Возьми. Здесь все - телефон, деньги, документы, ключи.
       МУХИН. Да. Спасибо.
       ТАМАРА. Откуда?
       МУХИН. Неважно.
       ГАРОВ. Я уезжаю в деревню, в Баламутьево, буду учительствовать.
       МУХИН. Прекрасно. Увидимся.
       ГАРОВ. Да. Пока. Пожалуй, я пойду.
       ТАМАРА. Обязательно напиши.
       ГАРОВ. Обязательно напишу. Как устроюсь, позову вас в гости. (Гаров уходит)
       МУХИН-СТАРШИЙ. Когда вы уезжаете?
       МУХИН. Сегодня. Сейчас. (Тамаре) Пойдем собирать вещи.
       ТАМАРА. Пойдем собирать вещи. (Мухин и Тамара уходят в дом)
       МУХИН-СТАРШИЙ. Летом я увезу тебя в Италию.
       ТАМАРА. Хочу жить в Италии. Или во Франции. На побережье. Глядеть из окна своей спальни на море, на Африку.
       МУХИН-СТАРШИЙ. Я тебя разочарую. Через пятьдесят миллионов лет Средиземное море исчезнет, Африка врежется в Европу, вместо побережья будут горы - такие же, как Уральские горы. ...Временное жилье.
       ПОЛИНА (Плачет). Старик. Дурак. Идиот.
      
       ЗАНАВЕС.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      

    46

      
      
      
      
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Ляпин Виктор Вениаминович (snybegemota@yandex.ru)
  • Обновлено: 14/12/2018. 117k. Статистика.
  • Статья: Драматургия
    •  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.