Война, работа в госпиталях, маленькая дочка, больная мать... За спиной - неоконченный медицинский. Ушла, потому что душа просила другого. Да и поступила туда лишь потому, что отец, профессор-медик, не мыслил для любимой дочери другой дороги. Как часто мы послушно следуем родительским, столь радужным планам... И как часто эти планы не вписываются именно в нашу жизнь... Дорога оказалась совершенно противоположной - она вела в большую поэзию. В настоящую. Вероника Тушнова пришла в нее неслучайно.
Лидия Чуковская в воспоминаниях "Полгода в "Новом мире"" писала о поэте так: "Тушнова - хорошенькая, талантливая, сдержанная, холодная. Сделает большую карьеру, т. к. умеет не только быть поэтом, но и писать стихи. В ней есть прелесть глубины, но и роскошь ее учителя, Антокольского. И холод".
Не стану спорить с Лидией Корнеевной насчет холода, наверное, ей виднее. Хотя для меня такое определение Вероники Михайловны кажется странным, неправильным. Во всяком случае, ее поэзия от холода далека. Если говорить о характере... Здесь я не правомочна: Тушнову никогда не видела да и не могла видеть. Она умерла, когда я еще училась в школе и слыхом не слыхивала ее имя.
Поэзия Тушновой изначально поразила меня почти полным отсутствием метафор. Тем самым опровергнув классику литературоведения: поэзия - метафора, проза - деталь. Хотя именно в классике подобные "безметафорные" примеры существуют. Например, хрестоматийное Пушкинское "Я вас любил..." почти лишено метафоричности. И что? Да ничего! Настоящие пронзительные поэтические строки... Значит, так возможно? Хотя исключения - лишь подтверждают правило. По сути своей, поэзия Тушновой явилась таким исключением. И неизменно оставалась в памяти своими редкими - во всех смыслах этого слова - сравнениями.
А я - всего глоток воды на дне,
Сто скудных грамм в блокадном Ленинграде...
Завидуйте, все любящие, мне!
("Все было до меня...", 1961-1965)
А жила она, как признавалась в стихах, "в постоянном предчувствии чуда". И они с ней иногда происходили, снова по ее признанию. Редко, конечно. Но какие же это чудеса, если они приходят по расписанию, как электрички? Нет, чуда надо дождаться, чудо надо заслужить. Своей жизнью. Своей верой в него.
Понимаешь, все еще будет!
В сто концов убегают рельсы,
Самолеты уходят в рейсы,
Корабли снимаются с якоря...
Если бы помнили это люди,
Чаще думали бы о чуде,
Реже бы люди плакали.
Счастье - что оно? Та же птица:
Упустишь - и не поймаешь.
А в клетке ему томиться
Тоже ведь не годится,
Трудно с ним, понимаешь?
Я его не запру безжалостно,
Крыльев не искалечу.
Улетаешь? Лети, пожалуйста...
Знаешь, как отпразднуем встречу!
("А знаешь, все еще будет...", 1959)
Но вот летит за сто веков отсюда
Туманность мысли, ставшая звездой.
Все восклицают: "Совершилось чудо!"
А все ведь шло своею чередой.
И если вправду говорить о чуде,
Так вот оно - вот эти малыши,
Провидцы эти, будущего люди.
Чьи непомерны прихоти души.
(О непомерных прихотях души, 1960)
Но сначала... Сначала критика отозвалась о Тушновой жестко и несправедливо. О ней писали, что поэт не нашел своего голоса, не обрел лица, а потому и читателя отыщет вряд ли. Это уж как всегда: критикам - критиково. Господь им судья... У этих людей порой словно иные глаза, иное зрение и слух, а уж понимание... Не стоит о них продолжать.
Поэзия Вероники Тушновой своеобразна еще тем, что почти всегда - монолог. Монолог на грани срыва, отчаяния, сверхоткрытости. Чаще всего обращенный к любимому (поэт Александр Яшин пережил ее на три года и умер тоже от рака, словно заразился ее смертельной болезнью), к читателю, к родным людям...
Вот говорят: Россия...
Реченьки да березки...
А я твои руки вижу,
Узловатые руки жесткие.
Руки, от стирки сморщенные,
Слезами горькими смоченные,
Качавшие, пеленавшие,
На победу благословлявшие...
("Вот говорят: Россия...", 1961-1965)
И представление о жизни Тушновой... Нет, это не просто любовь и ожидание чудес. Это всегда, как ни странно, война. Далекое от поэзии понятие и вошедшее в нее столь гармонично и естественно силой поэтического дара Вероники Михайловны.
Всех его сил проверка,
Сердца его проверка,
Чести его проверка, -
Жестока, тяжка, грозна,
У каждого человека
Бывает своя война.
С болезнью, с душевной болью,
С наотмашь бьющей судьбой
С предавшей его любовью
Вступает он в смертный бой.
....................................
Безрадостных дней кружение,
Предгрозовая тишина.
На осадное положение
Душа переведена.
Только б, в сотый раз умирая,
Задыхаясь в блокадном кольце,
Не забыть - Девятое мая
Бывает где-то в конце.
("Всех его сил проверка...", 1961-1965)
Выиграла ли Тушнова битву? Смерть в пятьдесят лет... Мало, очень мало... И память читателей навсегда... Много, очень много... Да и как здесь судить, какие подбирать критерии и оценки для побед и поражений?
Томик стихотворений в моих руках... Добрая улыбка поэта на обложке... Поистине: поэзия Тушновой так всеобъемлюща, поэта так много, что даже не старайтесь ее забыть. Не получится.