Палоян Генрих Сократович
Мистика Марио

Lib.ru/Современная: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Комментарии: 2, последний от 24/09/2019.
  • © Copyright Палоян Генрих Сократович (paloian@yandex.ru)
  • Размещен: 30/10/2014, изменен: 21/01/2015. 378k. Статистика.
  • Роман: Проза
  • Иллюстрации/приложения: 1 шт.
  • Скачать FB2
    •  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Роман-предчувствие конца света

    • От автора

       Роман - предчувствие катастрофы. Современная европейская цивилизация катится в пропасть, утопая в грехе и разврате. Только одинокий священник пытается противостоять этому своими призывами к обществу. А древние предсказания продолжают сбываться с пугающей очевидностью...
       Началом для написания романа послужила для меня история жизни итальянского католического священника Дона Марио Маццолени, отмеченная ярким событием - отлучением от Церкви в 1992 году по идеологическим причинам, описанная в его автобиографической книге "Аватар Саи Баба и священник".
       Мне кажется, что сегодня не хватает именно такого героя, который смотрит на окружающую нас современную действительность глазами искренне верующего человека. Поэтому я постарался сохранить основные жизненные события, стиль изложения и взгляды глубоко уважаемого священника, приблизив все к нашему времени - времени интернета, сотовых телефонов и кабельного телевидения.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      

    Мистика Марио

    роман

      
       Часть 1. РЕЛИГИЯ
      
       Теплым летним вечером на одной из улиц Рима высокий серьезный священник садился в такси. Водитель включил счетчик. По радио шла трансляция футбольного матча. Водитель явно был увлечен игрой. Он то и дело нервно вскрикивал и бил рукой по рулю.
       - Эх, жаль, что сейчас моя смена. А то я точно сейчас смотрел бы. Сегодня наши играют - "Рома"! А вы за какую команду болеете, святой отец? - спросил он у пассажира, когда в матче возникла пауза.
       - Я не увлекаюсь футболом. Церковь вообще этого не приветствует.
       - Интересно, это почему же? - удивился таксист.
       - Ну, это вполне понятно: футбол - игра довольно бессмысленная. Какая разница, кто забьет гол? А в людях она вызывает дух соперничества. Посмотрите, как ведут себя люди на матче: кричат, ругаются и беснуются. Что тут может быть хорошего? - строго ответил священник.
       - М-да, - выдавил водитель и больше не говорил ни слова. Он вел машину дальше, молча слушал трансляцию и больше не жестикулировал. Видно было, что ответ его не устроил, о футболе он остался при своем мнении.
       Священник вышел у концертного зала и вместе со множеством других людей направился ко входу. Люди были празднично одеты и жизнерадостны. На их фоне священник выделялся своим суровым видом и черной одеждой. Видимо, поэтому на него обратила внимание бойкая журналистка-телеведущая и подбежала с микрофоном. Рядом с ней неотлучно шел молодой парень с телекамерой.
       - Здравствуйте, второй канал телевидения. Мы опрашиваем посетителей выступления этого проповедника. Вы тоже пришли его послушать?
       - Да, - ответил священник, остановившись перед журналисткой, как он привык останавливаться для беседы со своими прихожанами.
       - Представьтесь, пожалуйста. Вы - священник?
       - Да, вы угадали. Меня зовут Марио Мартелли, я служу вторым священником в храме святой Лючии.
       - Святой отец, скажите, вы тоже считаете, что этот проповедник - современный Мессия?
       - Ну, если признать, что мы живем в последние времена, то это вполне возможно, - пошутил священник, сохраняя прежнее выражение лица, - Но я лично в этом сильно сомневаюсь, хотя вы, журналисты, именно так все разрекламировали. Вот я и пришел, чтобы лично во всем разобраться.
       - Спасибо вам, - сказала журналистка и отвернулась к парню с телекамерой, - Снял? - спросила она у него. Тот ей кивнул, и на священника больше не обращали внимания. Ему ничего больше не оставалось, как войти в здание.
       Он зашел в зал заранее, не дожидаясь, когда начнут звонить к началу представления, нашел свое кресло и устроился в нем. Пока в зале было светло, он разглядывал входящих. Они были явно положительно настроены и излучали воодушевление. Видно, они ожидали какого-то необыкновенного представления.
       Наконец, прозвенели звонки и зал заполнился. На сцене включился свет. Открылся занавес. Заиграла торжественная музыка. В зале раздались хлопки, хотя никто еще не вышел. Вышла женщина в красивом платье, ее тоже встретили аплодисментами. Она объявила, что сейчас выйдет главный герой - ожидаемый всеми проповедник. Это сообщение тоже было встречено хлопками в ладоши. Настроение у отца Марио портилось. Что тут такое, чему все они хлопают? Ничего же еще не было? Тут явно срежиссировано, подставные хлопальщики разогревают зал... Зачем это такому знаменитому проповеднику? Что-то тут не так.
       Когда тот вышел на сцену, зал вообще взорвался овацией. Когда тот начал говорить, каждая фраза встречалась новыми аплодисментами. Постепенно тот говорил все громче, громче становились и рукоплескания зрителей. При этом говорил проповедник всякие банальности: что мы должны любить Бога, что Бог любит нас, и тому подобные вещи. Каждая фраза, каждый выкрик со сцены встречался залом ответной истерикой. Отец Марио мрачнел все сильнее. Он понял, что его провели. Никакой это не проповедник, а обычный шарлатан, создающий свою секту.
       Когда крики этого "проповедника" и встречные отклики зала перешли в непрерывную истерику, отец Марио встал и вышел оттуда, он не мог более этого выносить. Настроение было окончательно испорчено. Если бы он не был священником, он бы, конечно, выругался, а так ему приходилось лишь гневно сверкать глазами. Конечно, он предполагал, что, скорее всего, именно так все и обернется, но все-таки было обидно становиться жертвой обмана.
       В таком настроении он добрался до дома. Он жил в небольшой комнате, расположенной в здании по соседству с храмом. Как священнику, не получающему зарплаты, отцу Марио предоставлялась эта комната со всем ее содержимым, а также обеспечение едой, одеждой и кое-какими бытовыми услугами. Обстановка была довольно спартанской, оставшейся ему в наследство от прошлых обитателей. Из благ современной цивилизации имелись старенький радиоприемник, еще более древний телефонный аппарат и телевизор, который он сразу включил и поставил второй канал. Вскоре начались новости. Он сел в кресло перед экраном телевизора. Вначале была политика, экономика, криминал, наконец дело дошло до культурных новостей. Была показана целая передача о выступлении нового проповедника. На экране показалась знакомая журналистка.
       Отец Марио нервно заерзал на кресле, ведь сейчас могут и его показать. Журналистка рассказывала о сегодняшнем представлении, о популярности этого "проповедника" и рассуждала о положительной роли его выступлений. Ведь он призывает людей к Богу! В качестве доказательства этого она привела несколько интервью, взятых у пришедших. Вот на экране, наконец, появился и он. Отец Марио смотрел на свое экранное отражение, сердце его бешено колотилось в груди.
       - Меня зовут Марио Мартелли, я служу вторым священником в храме святой Лючии. - сообщил его экранный двойник.
       - Святой отец, скажите, вы тоже считаете, что этот проповедник - современный Мессия? - задала свой вопрос журналистка.
       - Ну, если признать, что мы живем в последние времена, то это вполне возможно, - ответил ей экранный образ отца Марио.
       После этого показали другого прохожего, ему тоже задавали вопросы. Отец Марио по-прежнему без движения во все глаза смотрел на экран, он не мог никак отойти от этого шока - в первый раз увидеть себя на экране телевизора. Постепенно в его мозг стало проникать смутное сомнение: показали что-то не то. Наконец он заставил себя задуматься и чуть не вскрикнул - его словно молния поразила: ведь он говорил совсем противоположное. Половину его фраз журналисты выбросили, в корне изменив содержание сказанного. Получалось, что он верит, что сегодняшний шарлатан - новый Мессия. Это - настоящий позор! Эта журналистка просто поиздевалась над ним. А ведь он - представитель Церкви, в одежде священника... Что же теперь будет? Ведь это могут увидеть все...
       В этот вечер отец Марио особенно горячо молился. В конце концов, он успокоился, ведь перед Богом он чист, никакого греха за собой он не чувствует.
       После этого он смог спокойно заснуть.
      
      

    * * *

       На следующее утро отец Марио как ни в чем не бывало отправился на службу в свой храм. Воспоминания о вчерашних происшествиях хотя и оставили в его душе неприятный отпечаток, но почти уже не беспокоили. Но произошедшее не заставило себя долго ждать. Уже в храме он заметил, что прихожане глядят на него с невиданным ранее любопытством, перешептываются и указывают на него друг другу. А в середине дня его вызвал к себе на разговор его непосредственный начальник - настоятель храма, отец Паоло. Отец Марио от этого разговора не ожидал ничего хорошего. С большим напряжением он постучал в дверь к отцу-настоятелю.
       Тот вообще-то был вполне жизнерадостным человеком. Его маленькая полная фигура и веселые глаза обычно источали благодушие и уверенность, что все в этом мире к лучшему. Но в этот раз он выглядел официально и смотрел строго.
       - Входите, отец Марио. Вы, я думаю, догадываетесь, зачем я вас к себе пригласил, - произнес отец Паоло, испытующе глядя.
       - Я думаю, вы о вчерашнем телевидении...
       - Вы правильно думаете. Сам я не видел этой передачи, но мне о ней рассказали.
       - И что же вам рассказали?
       - Мне сказали, что вы считаете этого нового сектанта-еретика чуть ли не новым Мессией, и проповедуете об этом с экрана телевизора.
       Отец Марио потупил взгляд:
       - Да, именно так это и можно понять, я понимаю... Но я в этом абсолютно не виноват.
       - То есть как это? Вы же выступали по телевизору?
       - Дело в том, что эта журналистка брала интервью у прохожих и подошла ко мне. Я ей ответил прямо противоположное тому, что они показали по телевидению. Они из моей речи выдернули одну фразу, а остальное вырезали...
       - Какую фразу? - отец настоятель глядел с тревожным любопытством.
       - Ну я сказал, что об этом проповеднике можно было бы предположить, что он новый Мессия, если согласиться, что наступили последние времена, но я лично в это не очень верю. Так вот о том, что я в это не верю, они и вырезали...
       Отец настоятель застыл в удивлении. Наконец, он спросил:
       - Стало быть, вы с какой-то долей вероятности допускали, что этот деятель - новый Мессия, я правильно понимаю, или нет?
       - Нет, видите ли, она брала интервью у пришедших на его выступление. И пока я не услышал его, я ведь могу предполагать что угодно. Вот я ей и ответил с некоторой долей юмора...
       Удивление отца-настоятеля все возрастало:
       - Да, отец Марио, юмор у вас просто сногсшибательный, ничего не скажешь... Так вы, стало быть, тоже пришли послушать этого "Мессию"?
       - Да.
       - Что же вас на это подвигло?
       - Ну, вы видели анонсы об этом выступлении? Мне было интересно, что в этом находят люди.
       - И каково же ваше впечатление?
       - Отвратительно. Настоящая низкопробная секта...
       - Не понимаю, что же вы еще ожидали, как вы вообще решили туда пойти?
       - Понимаете, я надеялся, что он будет говорить действительно что-нибудь стоящее, как об этом писали в рекламе... И потом, если мы действительно живем в последние времена, то это может быть...
       Отец Паоло смотрел на Марио во все глаза.
       - Что может быть?
       - Ну вы же знаете священное писание: в последние времена перед приходом Христа должны быть и пророки.
       - Значит, вы считаете, что сейчас наступили последние времена?
       - Есть все признаки этого.
       В глазах настоятеля появились веселые огоньки. Видно, он был обезоружен наивной искренней верой своего коллеги.
       - Ну, с этим, конечно, можно поспорить... Так вы ожидали, что он будет пророчествовать?
       - Я этого не исключал.
       - М-да, - произнес отец-настоятель и задумался.
       "Точно также вчера на меня реагировал тот таксист, - отметил про себя отец Марио, - Это уже становится системой. Меня никто не понимает, я всех ставлю в тупик". Наконец, отец Паоло прервал молчание и задал вопрос:
       - Стало быть, вас привели туда духовные поиски?
       - Да.
       - Я так и думал, другой причины не могло быть. Дело в том, что мне звонили из Ватикана. Ваше телевыступление не осталось незамеченным. Можно даже сказать, что оно произвело большое впечатление, - добавил настоятель с улыбкой, - Я так и сказал, что вас, видимо, привели туда духовные поиски, а в остальном я обещал провести с вами беседу.
       - И какая в Ватикане была реакция?
       - А вы как думаете? Реакции пока никакой не было, но, думаю, ничего хорошего ожидать не приходится. Представьте себе: священнику появиться на этом сборище и проповедовать об этом еретике как о новом Мессии...
       Отец Марио по-прежнему с нерешительным видом глядел в пол.
       - Как вы думаете, что-то может последовать?
       - Понятия не имею, отец Марио.
       В глазах отца Паоло была улыбка. В заключение от строго произнес:
       - А по поводу ваших духовных поисков: постарайтесь, пожалуйста, отец Марио, чтобы они не попадали больше на глаза нашим прихожанам. Подумайте, какое вы произвели на них впечатление. Вы ведь - их пастырь. Вы должны вести их за собой, а выясняется, что вы сами в поисках пути. Наша с вами задача направлять наших прихожан в их духовных поисках, а не самим в них вдаваться, и уж тем более - демонстрировать их всему миру. Я знаю и глубоко уважаю ваше религиозное рвение, но давайте не забывать о нашей главной цели - о нашем служении.
       - Вы в самом деле думаете, что священникам не нужны духовные поиски? - тихо, но не без удивления спросил отец Марио.
       - Это - официальное мнение, - сказал отец Паоло и указал пальцем вверх, давая понять, что мнение пришло из Ватикана.
       На этом настоятель попрощался с отцом Марио.
      
      

    * * *

       Если бы отцу Марио можно было испортить настроение еще больше, оно, без сомнения, после разговора с отцом-настоятелем вконец испортилось бы. Но с некоторых пор его настроение было и так - хуже некуда. Депрессия стала его постоянным спутником. Кажется, все уже успели привыкнуть к его неизменно мрачному виду.
       А ведь когда-то все было совершенно иначе. С детства он, сколько себя помнил, всегда стремился в храм Божий и не видел для себя иного пути в жизни, кроме как стать священником. Только в храме он со всей полнотой чувствовал ясность в мыслях, любовь и благодарность Господу за жизнь в этом прекрасном мире, Им созданном.
       И потом, когда он начинал свой путь служения в церкви, он был вполне счастлив и спешил поделиться с другими этой радостью - верой в Бога. В то время он служил в маленьком сельском храме. Самыми любимыми минутами в его жизни были те, которые он проводил в храме, исполняя церковные службы. Казалось, что все прихожане, простые селяне, вместе с ним ощущали при этом незримое присутствие самого Господа. Возможно, они и не ошибались, так оно и было.
       Его родители были крайне огорчены: они не желали для своего единственного сына такого выбора - стать священником (у Марио в семье были только старшие сестры). Это означало, что у него не будет наследников, носящих их славную фамилию. Но Марио проявил упорство в выборе своего пути. Только в церкви он был счастлив, и родителям, в конце концов, пришлось смириться с его выбором. Тогда они стали настаивать на его дальнейшем образовании. Им хотелось, раз уж сын решил стать священником, чтобы он сделал церковную карьеру.
       Марио, в свою очередь, тоже считал, что ему не хватает знаний. Прихожане нередко задавали ему сложные вопросы: что их ожидает после смерти, будут ли там ангелы, встретят ли их там умершие родственники и знакомые? Было и много других вопросов, на которые он не находил однозначного ответа. Поэтому ему думалось, что, получив образование в Римской Академии, он сможет лучше служить Богу и окажет большую помощь людям.
       Путь Марио лежал в Рим. В возрасте двадцати восьми лет после неоднократных прошений в адрес епископа местной епархии он поступил в академию. С прилежанием в течение четырех лет изучал он всевозможные трактаты, тезисы и догмы. Его усердие не осталось незамеченным: он получал хорошие оценки.
       По результатам обучения он был на хорошем счету, и по окончании учебы в академии было принято решение оставить его в Риме. С тех пор отец Марио стал служить вторым священником в церкви святой Лючии, где он с его академическим образованием и степенью доктора должен был общаться с искушенными столичными жителями. Марио рад был тому, что он снова предоставлен своему любимому делу - служению в храме.
       Но и в столице прихожан продолжали беспокоить все те же главные жизненные проблемы, на которые отец Марио пытался найти ответ. Проблем этих было великое множество: почему Бог посылает им всевозможные беды, болезни и неприятности, а у других людей, которые и не бывают в храме, все складывается вполне удачно? Стоит ли бояться смерти, и вообще - что их ждет: рай или ад? И что там в раю и аду? Почему не удается найти взаимопонимание с детьми? И почему сами дети в одной семье такие разные, что часто представляют полную противоположность друг другу? На эти вопросы отцу Марио по-прежнему нечего было сказать людям, кроме того, что надо верить и молиться.
       Пытаясь найти ответы на подобные вопросы, он заметил первые признаки неуверенности: вместо "глаголов жизни вечной", за которыми он приехал в Рим, учеба в Академии только привнесла путаницу в мыслях. На каждое направление тут была своя догма, принятая на церковных соборах не менее полутора тысяч лет назад. Отступление от догм считалось ересью, поэтому духовные поиски, за которыми он приехал в столицу, так и остались неудовлетворенными, и он со своей степенью доктора моральной теологии так и не продвинулся ни на шаг в своих поисках истины. Несмотря на свои успехи в богословии, он теперь не чувствовал той поразительной ясности, которую он испытывал в простом сельском храме... Он словно забрел в какой-то темный тупик в своих поисках истины.
       Но Марио не оставлял попыток найти ответы. Он продолжал изучать необходимую литературу в Ватиканской библиотеке, стал писать статьи на религиозные темы и даже несколько раз был приглашен принять участие в передачах на радио Ватикана, чем очень радовал своих родителей, пока они были живы. Особенно матери было приятно при разговоре с соседями иногда вскользь намекнуть, что ее сын - не последнее лицо в Ватикане.
       Кроме мучительных поисков истины, Марио беспокоила несостоятельность служителей Церкви в борьбе с пороком и прочими силами зла. Слишком узок был круг прихожан его храма, тот всегда стоял пустым или полупустым. Было очевидно, что современные граждане не ходят в церковь, и их абсолютно не волнует слово пастыря. Вокруг наблюдалось постоянное и неуклонное падение нравов. Очевидно было, что он и его коллеги не справляются с возложенной на них миссией. Вал разврата во всех областях человеческой жизни был таков, что ему уже ничто не могло противостоять. Особенно ярко все это проявлялось в условиях столицы, где много денег и мест, где эти деньги можно потратить с вредом для души. К тому же Церковь в стремлении угодить современным прихожанам проводила политику упрощения и сокращения многих церковных служб. Некоторые обряды и вовсе отменялись. Таким образом, церковное служение становилось все более скомканным и формальным. Марио чувствовал, что эта политика может привести к совершенно противоположному результату: вместо привлечения нынешних нерадивых прихожан это может оттолкнуть от Церкви истинно верующих людей.
       Как умный и нравственный человек, отец Марио не мог всего этого не видеть и не осознавать. Он чувствовал свою никчемность в этом мире, что не могло не сказываться на его настроении. Вот уже восемь лет как он служил в римском храме, и депрессия давно стала его постоянным спутником. Как он знал, не лучше дела обстояли и у многих его коллег. Многие, даже кое-кто из профессоров в академии, навсегда порывали с Церковью. Но это был не его путь, отец Марио не представлял себе жизни вне Церкви. Да и куда было ему идти? В миру было еще в сотни раз хуже для искренне верующего человека.
       Он находил для себя ответ на происходящее в том, что приблизились последние времена, когда антихрист будет захватывать власть над миром. Это объясняло всю тщетность его миссии как священника. Не могут же он и его коллеги-священники противостоять всему, несущемуся в пропасть, миру своими призывами к Господу. Это убеждение в наступлении последних времен не придавало оптимизма, депрессия от этого не уменьшалась. Он уже настолько привык к мрачному взгляду на жизнь, что и не мог представить другого.
       Теперь Марио было сорок лет, родители его уже отошли в мир иной, и он остался один на один с чужим ему миром, который он наблюдал как бы со стороны. Постоянные прихожане привыкли к его суровому виду, и он их не отпугивал. Они знали, что более искренне верующего священника им не найти. Отец Марио чувствовал их любовь и уважение, но в теперешнем его душевном состоянии это ничем не могло помочь.
       После разговора с отцом Паоло он остался при своем мнении. Он недоумевал, как можно призывать человека оставить духовные поиски, пусть даже он и доктор теологии? О ком можно сказать, что он все постиг? Даже святые всю жизнь свою посвящали поиску Божественной истины, что уж говорить о нем, простом священнике...
      
      

    * * *

       На следующий день отец Марио узнал, что по радио Ватикана прошла разоблачительная передача о прошедшем сборище этой новой секты и упоминалось его уличное интервью; появилась также в газете "Л'Аввенире" статья, которая, в-общем, соответствовала его тревожным ожиданиям: в его адрес там тоже были нападки. Там ставился под сомнение сам факт, как может такой человек исполнять обязанности священника.
       Особенно неприятно было то, что журналист, который сегодня поливал его грязью, не удосужился с ним предварительно поговорить, хотя они находились в одном городе, и у них наверняка нашлось бы немало общих знакомых, через которых можно было бы связаться. Отец Марио и сам сотрудничал с этой газетой, и до сих пор был там на вполне хорошем счету.
       Прочитанная статья заставила отца Марио собраться с духом. Наверняка то, что звучало по радио Ватикана, было не лучше. Оставлять такие заявления без ответа было нельзя. Он сел к своему письменному столу и принялся писать ответную статью, которая могла бы объяснить его позицию, когда прозвучал телефонный звонок.
       Отец Марио поднял трубку. На другом конце провода прозвучал женский голос:
       - Здравствуйте, отец Марио, это я позавчера у вас брала интервью у входа в концертный зал. Еле вас нашла.
       - Понятно, - поморщился он.
       - Дело в том, что у нас планируется съемка передачи о выступлении этого проповедника, и, поскольку вы там присутствовали, мы бы хотели вас пригласить в качестве религиозного представителя.
       - Знаете ли, после последнего общения с вами у меня возникли серьезные неприятности. По вашей милости мои слова были искажены до неузнаваемости, и теперь я даже не знаю, как мне оправдываться!
       После секундного замешательства, журналистка решила объясниться:
       - Я прошу у вас прощения, раз уж так получилось. В этом нет моей вины, это обычная практика: редактор всегда сокращает интервью для новостей, оставляя только основную мысль...
       - Но моя мысль была прямо противоположной тому, что вы показали. Это возмутительно!
       Бойкая журналистка снова взяла паузу, и на мгновение воцарилось неловкое молчание. Потом она опять затараторила:
       - Извините нас, пожалуйста. Но если вы согласитесь придти на передачу, у вас как раз появится возможность высказать свою мысль. Вы же сами говорите, что не знаете, как вам теперь оправдаться, вот у вас и будет прекрасная возможность!
       - Не знаю, - ответил он.
       - Вы, пожалуйста, подумайте до завтрашнего дня. Завтра вечером у нас будет передача. Если вы решите, мы вас включим в нее. Запишите, пожалуйста, мой номер телефона, можете сегодня мне перезвонить в любое время...
       Она назвала свой номер, отец Марио его записал. Снова принялся он за свою ответную статью, но дело у него не пошло. В голове сидел этот разговор с журналисткой. Какой смысл писать статью в газету, если можно выступить по телевидению и ответить сразу всем и во всеуслышание? Подумав, он уже через десять минут перезвонил журналистке, и договорился об участии в телепередаче.
      
      

    * * *

       Вечером он опять горячо молился. На этот раз - с просьбой к Господу о помощи при его завтрашнем выступлении. Отец Марио понимал, что он будет действовать на свой страх и риск. Никто из церковных деятелей не давал ему своего благословения на участие в телепередаче. Так что помощь Божья ему была совершенно необходима.
       Следующим вечером он был на телевидении. Его зачем-то долго гримировали, припудривали, после чего он вышел в небольшой зал, где снималась передача. В глаза ему бил свет ламп, так что почти ничего не было видно. Только угадывалось, что где-то за этим светом в зале сидят люди. Объявили тему передачи, представили пришедших на нее гостей, в их числе и отца Марио. Начались выступления. Наконец ведущая подошла к нему:
       - И так, у нас в гостях отец Марио, священник из храма святой Лючии, который тоже побывал на этом выступлении.
       Отец Марио взял слово:
       - Прежде чем ответить на вопросы по теме передачи, я вынужден объявить, что при съемке новостей, когда брали у меня интервью, из моих слов выдернули всего одну фразу о том, что можно было бы допустить, что это - новый Мессия, если признать, что мы живем в последние времена. Хотя я после этого говорил, что я лично в это не верю, эти мои слова уже не показали. Таким образом, в церковной среде в связи с этим моим интервью возник целый скандал, будто бы я призываю обратиться к этому новому "проповеднику", хотя я говорил прямо противоположное.
       - Это очень интересно, что это за скандал, расскажите об этом, пожалуйста, нашим телезрителям, - попросила ведущая телепередачи.
       - Понимаете, после того, как показали по телевидению эту мою фразу, на меня посыпались разгромные отзывы по радио Ватикана и в газетах. Там говорилось, что я совершил недопустимый поступок, что я недостоин сана священника, что я призываю людей в эту новую секту, и так далее. Хотя я, повторяю, говорил прямо противоположное.
       - Так вы считаете, что это - новая секта? Скажите, каково ваше впечатление? - задавала ведущая свои вопросы.
       - Откровенно вам сказать, впечатление об этом представлении у меня самое негативное. Я почти сразу ушел оттуда. Конечно, оно было довольно умело срежиссировано, чтобы привлечь легковерных людей, но это - не место для священника, поэтому я и удалился оттуда. Это - именно типичная секта. Таково мое мнение.
       - Как вы это определили, по каким признакам?
       - Как вам сказать? Там играла музыка, люди хлопали в ладоши, кричали. Хотя этот, так называемый, "проповедник" и говорил всякие банальные слова о Боге, все было построено так, чтобы вызвать у людей истерику, заставить их скорее бесноваться, чем молиться. Так я это вижу.
       - Так что, по вашему мнению, в этом привлекает пришедших людей?
       - Ну, это вполне понятно. В наше время всем со школы прививается мысль, что Бога нет, что вечной жизни нет, что человек - это один из видов обезьян, и так далее. И у людей возникает резонный вопрос: зачем тогда мы учимся, развиваемся, воспитываем детей, если все равно все умрут, и нет жизни вечной? Зачем, вообще, думать о других, вести себя прилично, если Бога нет? Конечно, люди чувствуют пустоту в душе и начинают искать ответы. Многие попадают в ловушку к подобным деятелям.
       - Так почему же они идут к ним, а не к вам в церковь.
       - Это тоже понятно. Потому что мы не говорим: "вы только придите к нам, и сразу вам станет хорошо", и не обещаем немедленно решить все проблемы.
       - Спасибо, - прервала его телеведущая и перешла к другим гостям передачи.
       Дальше была дискуссия между противниками этой "секты" и ее ярыми сторонниками, в числе которых был и сам "проповедник", пришедший на передачу. Он был, как ему и положено, избыточно самоуверен и криклив. На каждое обращение в свой адрес он реагировал бурно и с большим апломбом. Это было бы вполне уместно на собраниях его почитателей, но странно выглядело на телепередаче. Он с возбуждением разглагольствовал о своих успехах и хвастался большим количеством своих "преданных почитателей", которые нигде, кроме как у него, не смогли найти пищи для души.
       По ходу этого отцу Марио несколько раз приходилось вступать в разговор для обличения и разгрома данной ереси и с суровой отповедью этому "новому Мессии". Тот ему возражал в том духе, что если бы Богу не было угодно, то у него не было бы такого успеха у огромного количества людей.
       - Знаете, примерно так же в свое время говорил Муссолини: "Если Бог есть, то я даю ему пять минут, чтобы он меня наказал". Все мы помним, что с ним в конце концов стало... Так что не надо вам говорить о том, что Богу угодно, а что нет. Когда Ему будет угодно, тогда Он и явит свою волю. А кроме вас существует еще много всяких преступников, мошенников и развратников, которые вредят душам людей. Так что - не надо вам говорить о Божьей воле! - высказал ему отец Марио.
       "Проповедник" ему отвечал, что если бы люди находили свое утешение в церкви, они не приходили бы на эти встречи, поэтому не ему его поучать. В таких взаимных нападках проходила передача, пока, наконец, отцу Марио дали высказаться в его заключительном слове в конце телепередачи, и он произнес свою пламенную речь:
       - Я бы хотел обратиться к людям, которые смотрят эту телепередачу: не будьте легковерными. Я не случайно здесь упоминал, что, возможно, приблизились последние времена. Об этом я хочу привести слова апостола Иоанна: "Дети! Последнее время. И как вы слышали, что придет антихрист, и теперь появилось много антихристов, то мы и познаём из того, что последнее время". Я думаю, никогда еще в истории, даже в древнем Риме, когда римская цивилизация погибла от своего разврата, не было такого, как сейчас. Посмотрите на современное телевидение, начиная от новостей и заканчивая фильмами. Там сплошная демонстрация всевозможных пороков и грехов. Почти нет ничего о стремлении к Богу, морали, нравственности, достойном образе жизни. Понятно, что при таком дефиците веры людей могут завлекать всевозможные секты. Поэтому повторяю вам: не будьте легковерными, не идите на поводу у этих лжепроповедников. Приходите лучше к нам в церковь, которая уже тысячелетия наставляет людей на путь истинный. Наши двери всегда открыты для вас!
      
      

    * * *

       С сознанием выполненного долга отец Марио вернулся домой, и на следующий день вновь приступил к церковному служению. Так как он решил положиться на волю Божью, он был готов к любому развитию событий и принять любые последствия этого, ни с кем не согласованного, участия в телепередаче. Вначале он не заметил ничего особенного, только отец Паоло с улыбкой погрозил ему пальцем.
       Но постепенно отец Марио стал замечать, что народу в храме прибавилось, и интерес прихожан к его персоне еще более вырос. То и дело замечал он любопытные взгляды, обращенные к нему. Видимо, многие хотели живьем увидеть того самого священника из телевизора. Но его это не смущало: нечего удивляться тому, что в наше время телевидение привлекает такое большое внимание людей.
       На следующей службе в храме прихожан было также больше обычного, но отец Марио особенно не рассчитывал на продолжительность этого внимания к своей персоне. Он думал, что постепенно, когда забудется это телевыступление, останутся все те же прихожане, что и обычно. Но выяснилось, что не все так просто заканчивается.
       Отец Марио ждал какой-либо реакции на свое телевыступление от церковных властей и, связанных с ними, средств массовой информации, но ее не последовало. А пришла она с совершенно неожиданной стороны. Днем у него вновь раздался телефонный звонок. Это опять звонили с телевидения:
       - Здравствуйте, отец Марио, мы с вами встречались на телепередаче. Я была ее ведущей.
       - Здравствуйте, чем обязан?
       - Дело в том, что у нас часто проходят в эфире подобные программы на злобу дня, и часто бывает нужно мнение эксперта. Людям нужно знать, как относиться к тем или иным происходящим событиям, вот мы с экрана телевизора и высказываем свое мнение. Поэтому было бы очень желательно озвучивать мнение какого-то уважаемого церковного лица, с которым считались бы телезрители. Так вот, наши продюсеры посмотрели прошедшую телепередачу, и нашли, что вы очень хорошо смотрелись, и хотели бы предложить вам принимать у нас участие в качестве телеэксперта.
       - Вы хотите сказать, что я и есть - то самое уважаемое церковное лицо? - с юмором поинтересовался отец Марио.
       - Да, - без запинки ответила телеведущая.
       - Да, вы, конечно, прекрасно умеете уговаривать, я понимаю, но хочу вам напомнить, что с телевидением у меня были связаны большие неприятности, именно поэтому я и был вынужден согласиться на участие в той передаче...
       - Да, и мы заключим с вами контракт и будем платить вам хорошую сумму за каждую съемку, - добавила она.
       - Я все понимаю, но речь в данном случае не об этом. Дело в том, что мне, вообще-то, не рекомендовали участвовать в телепередачах, я пошел на это на свой страх и риск, так как меня загнали в угол возникшим скандалом. А теперь, вроде бы, все более или менее нормализовалось, и мне нужно, как положено, просить согласия церковных властей на все это. Ведь я в первую очередь - священник.
       - Я вас прекрасно понимаю. Но, если вы согласны, поговорите об этом с вашим церковным начальством. Никакой спешки у нас нет, но и затягивать с ответом тоже не стоит.
       - На все воля Божья. Может быть, у нас что-то и получится. Посмотрим.
       - Не затягивайте с ответом, пожалуйста, - повторила она на прощание.
       Отец Марио записал номер телефона очередной тележурналистки. Он не особенно стремился на телевидение. Как известно, такое тесное общение с миром может вредить душе, но для Церкви могла быть польза в том, чтобы по центральному телевидению выступали священники. Тут, таким образом, были свои плюсы и минусы. Поэтому он решил положиться на решение Церкви.
      
      

    * * *

       На следующий день отец Марио снова постучался к настоятелю храма.
       - А, дорогой отец Марио, заходите, пожалуйста. Что вас привело? - с улыбкой спросил тот.
       - Я хотел у вас спросить, какое мнение о той телепередаче...
       - Ну, что вам сказать? Никаких мнений я больше не слышал, а мое личное мнение - я ведь тоже ее посмотрел - вполне хорошее. Вы довольно убедительно выступили. Будем надеяться, что вы отразили все нападки, и больше мы их не услышим.
       Отец Марио неловко помялся, прежде чем продолжить:
       - Дело в том, что мне опять звонили с телевидения...
       - И что? Надеюсь, они больше не вырезали ваших слов?
       - Нет, они предлагали сотрудничество. Сказали, что я понравился продюсерам, и они хотят меня позвать в качестве эксперта на телепередачу.
       Отец Паоло испытующе, но с улыбкой в глазах посмотрел на собеседника.
       - Что вам сказать, отец Марио. Надо отметить, ваше телевизионное выступление способствовало увеличению числа наших прихожан, если вы заметили. Так что, можно сказать, в этом плане ее воздействие для нашего храма оказалось благотворным. Так что, у меня нет никаких оснований препятствовать вам в этой телевизионной деятельности. Обратитесь с прошением к кардиналу Анджело Берти. Я лично вас поддержу, напишу вам рекомендацию.
       - Спасибо вам, - сердечно сказал отец Марио и направился к себе писать прошение к кардиналу.
      

    * * *

       На следующий день отец Марио лично отнес прошение кардиналу и, приложенную к нему, рекомендацию отца-настоятеля. Ему назначили аудиенцию, и в положенное время он явился к Его Преосвященству Анджело Берти.
       Поздоровавшись с отцом Марио, кардинал, испытующе глядя через очки, спросил:
       - Так вы, стало быть, хотите участвовать в передачах на центральном телевидении?
       - Я бы не сказал, что я этого очень хочу. Просто поступило такое предложение. А что касается меня лично, то я служу Церкви, и выполняю послушание там, где будет нужно Церкви, - скромно ответил отец Марио.
       Кардинал, видимо, остался удовлетворен таким ответом.
       - Это правильно, но с вашим именем, насколько я помню, недавно были связаны какие-то... неприятности? - задал он вопрос.
       - Да, были, Ваше Преосвященство. Дело в том, что журналисты брали интервью у прохожих, и у меня в том числе, и при монтаже сильно изменили мои слова. Вышли газетные статьи и на радио Ватикана тоже передача, где выдвигались против меня обвинения. Поэтому мне пришлось идти на эту телепередачу и объясняться...
       - Это вы сами решили пойти на телевидение? - с некоторым удивлением спросил кардинал.
       - Нет, меня пригласили те самые журналисты, которые брали интервью.
       - Я слышал об этом. У вас там была схватка с сектантами. Мне сказали, что вы неплохо держались. Надеюсь, обвинения против вас на этом были исчерпаны?
       - Я тоже на это надеюсь, Ваше Преосвященство. Это было совсем недавно...
       Кардинал на этом сделал паузу, строго посмотрел через очки на отца Марио и объявил:
       - У нас стоит на повестке дня вопрос о сотрудничестве со средствами массовой информации, особенно с телевидением. Люди в наше время очень много смотрят телевизор, гораздо больше, чем бывают в храме. Поэтому было бы желательно, чтобы священники как можно больше обращались к людям с экрана телевизора. Судя по вашей первой телепередаче, я думаю, у вас должно получиться. Так что - я даю вам на это свое благословение! Только постарайтесь, пожалуйста, чтобы больше не возникало никаких недоразумений.
       - Да. Я думал об этом. Видно, нужно будет внести специальный пункт, когда будут заключать со мной контракт... Чтобы не искажали моих слов.
       - Непременно, - подтвердил кардинал.
      
      

    * * *

       На следующий день отец Марио созвонился с ведущей передачи и приехал на телевидение. При подписании контракта он настоял на внесении пункта о том, чтобы не искажался смысл его слов при монтаже передач. Телевизионщики вынуждены были с этим согласиться, так как он недвусмысленно им объявил, что это - требование самого Ватикана.
       Когда контракт был подписан, его заверили, что как только будет подходящая тема телепередачи, его заблаговременно известят. Ждать долго не пришлось. Уже на следующей неделе понадобилась его помощь. Там должен был обсуждаться вопрос о реакции на новое телевизионное реалити-шоу. Незнакомые ранее молодые парочки должны были встречаться на этом шоу и проходить какие-то дурацкие задания с тем, чтобы телезрители потом выбрали из них лучшую пару. За день до съемок передачи отца Марио вызвали на телевидение и показали записи с этим, довольно мерзким, телешоу. Он должен был составить свое мнение и подготовиться к обсуждению.
       На следующий день он, в своей обычной суровой манере, уже громил на телепередаче развратные телевизионные реалити-шоу и призывал людей вести достойную жизнь, оторваться от экранов телевизоров и обратиться к Господу. После съемок телевизионщики его поблагодарили и сказали, что все прошло прекрасно.
       Затем подобные передачи с его участием стали проходить почти каждую неделю. Все время находились какие-нибудь политические, культурные, общественные, международные и прочие события и явления, которые требовали его комментария. Отец Марио с экрана телевизора призывал к нравственности, обличал, усовестивлял и наставлял на путь истинный. Можно сказать, он стал узнаваемым телевизионным лицом, у него даже появились поклонники. В маленькой церкви стало наблюдаться скопление народу, чего давно уже не бывало. Отец Паоло благодарил за это Марио и его популярность.
       Можно было сказать, что все шло как по маслу. В материальном плане у Марио вообще началась новая жизнь. До этого он, как священник, не получающий зарплаты, вынужден был обходиться только тем, что предоставляла ему Церковь, то есть самым необходимым. Да и что могло понадобиться священнику? Для служения в храме ему и не нужно было ничего лишнего. Это только бы отвлекало.
       Теперь же у него возникли новые интересы. Нужно было быть всегда в курсе последних новостей в самых различных областях, чтобы общаться на телепередачах с самыми различными людьми на всевозможные темы. Поэтому Марио на полученные деньги приобрел компьютер с выходом в интернет и мобильный телефон, выписывал газеты и покупал книги. Раньше он не мог позволить себе эту роскошь. Всю информацию ему приходилось черпать только в Ватиканской библиотеке. Теперь же его кругозор смог значительно расшириться. К его услугам были все интернет-сайты, книжные магазины, газеты, и все люди рады были поговорить и поделиться своими новостями, мыслями и наблюдениями со священником из телевизора.
       В этом, пожалуй, была наибольшая перемена в его жизни. Раньше весь круг его общения составляли редкие разговоры с отцом Паоло, да беседы с кем-нибудь из прихожан. В остальное время было общение только с Богом в обращенных к Нему молитвах и помыслах. Еще вчера любой здравомыслящий современный человек решил бы, что он - скучнейший человек в Риме. Да и что еще можно было бы подумать о человеке, у которого нет никаких романтических, деловых, светских, денежных или каких-либо других интересов, и весь круг общения которого составляют лишь прихожане храма, священники да несколько знакомых в Ватикане? Теперь же все глядели на него с огромным интересом. Круг его общения неимоверно расширился. Он стал получать массу писем от телезрителей. Кроме того, с ним спешили поговорить все по малейшему поводу. Это было огромное число людей с телевидения, всевозможных журналистов и всяких других личностей, с которыми раньше он бы и не помыслил вступить в разговор. Хотя работа священника и предполагает, что в любое время может потребоваться помощь любому человеку, но это - по серьезному поводу, связанному с Божьим промыслом. Теперь же приходилось вращаться среди людей, далеких от Господа, интересы которых были совсем мирские и, даже, низменные.
       Поначалу его удивляло, как люди могут жить без веры и надежды на помощь Божью в трудную минуту. Как они ежедневно принимают разные серьезные решения, делают карьеру, отдают распоряжения своим подчиненным, надеясь только на себя? Ведь любая случайность может обратить все их планы крахом! Страшно подумать, какие мучения при таком самомнении приходится испытывать неверующим людям при неудачах... Современные люди думают о чем угодно: о деньгах, о мнении начальства, о политических и прочих веяниях, кроме самого главного - о Боге. А ведь Он в любую минуту может опрокинуть все их грандиозные планы, наслав на них неудачи, болезнь, или, даже, смерть. Люди начисто забывают, что в руке Божией находятся как исполнение их мечтаний, так и все возможные неприятности.
       Таким образом, всегдашний пессимистический взгляд отца Марио на окружающее ничуть не улучшился. После знакомства с интернетом и многими своими коллегами на телевидении он только еще более укрепился во мнении, что мир погряз в грехе и разврате. Если раньше ему приходилось общаться только с прихожанами и коллегами-священниками, то теперь он увидел, насколько ничтожную часть они составляют в современном обществе. Понятное дело, что их мнение никем не принимается всерьез. Ведь подавляющее большинство людей в Риме не посещает храма и не задумывается о вечном. Их интересуют только деньги и всевозможные удовольствия. Ничего удивительного, что грехи перестали считаться таковыми, а стали вполне привычными для современного человека качествами. Само понятие греха вышло из употребления и перестало рассматриваться людьми как нечто реально существующее. Это еще более убеждало в приближении последних времен.
       Поэтому отец Марио не обольщался относительно своих новых возможностей, открывшихся благодаря телевизионной популярности, и почти не пользовался ими. Он продолжал вести скромную жизнь обычного священника, и не стремился к иному, ведь, как написано в священном писании, не следует "любить мира, ни того, что в мире".
       Жизнь продолжала свой ход без особых неприятностей. Разоблачительные статьи против него больше не появлялись. Видимо, всех устраивала его телевизионная деятельность. Казалось бы, так могло продолжаться сколько угодно времени, как вдруг, в один прекрасный день не оказалось, что она перестала устраивать самого отца Марио.
      
      

    * * *

       В тот день прошла очередная телепередача с его участием. Снова темой было сектантство. Представители "Свидетелей Иеговы" активизировались в Риме, и сильно досаждали столичным жителям своим назойливым приставанием, о чем решено было снять новый выпуск передачи.
       Она прошла в привычной для отца Марио манере. По поводу "Свидетелей Иеговы" у него не было никаких сомнений: это - секта, сеющая сомнения и раскол в ряды христиан. Поэтому отец Марио особенно не стеснялся при разговоре с ними. Он, как ему казалось, камня на камне не оставил от их организации. После съемок передачи он чувствовал, что выразил все, что требовалось для разоблачения этой секты. Только глухой после просмотра его выступления еще мог бы сомневаться... В общем, он был вполне доволен собой. Даже кто-то из продюсерской команды его поблагодарил со словами, что сегодня он превзошел сам себя.
       А на следующий день ему предстояло проводить обряд венчания. В последнее время ему часто поступали подобные просьбы. Люди хотели, чтобы именно он проводил свадебную церемонию. Непременно было нужно, чтобы присутствовал именно тот самый священник из телевизора, которого все знают. Можно сказать, что его хотели видеть сразу в двух ипостасях: священника и свадебного генерала. От этих предложений невозможно было отказаться, поскольку люди готовы были платить большие деньги на пожертвования храму, и обращались через отца-настоятеля, которому нельзя было отказать.
       Для Марио стало привычным это почитание незнакомых людей, глядевших с большим восхищением на все, что он делает. И после свадьбы его неизменно приглашали к столу, где ему отводилось лучшее место, угощали лучшей едой, предоставляли главное слово для застольных выступлений, задавали разные вопросы о телевидении и религии...
       Не исключением был и этот раз. Застолье было как всегда - на славу. Отец Марио восседал на почетном месте, к нему были прикованы все взгляды. Его уверяли, что вся семья, в доме которой проходила церемония, постоянно смотрит его телепередачи, ловит каждое его слово и записывает на видео. В общем, он как всегда купался в лучах своей славы, до тех пор пока один из подвыпивших гостей вдруг не разоткровенничался:
       - Да, святой отец, я тоже смотрел вашу вчерашнюю телепередачу. Признаться, вы там здорово нагнали страху. Вы с такой яростью на них нападали... Знаете, если бы я был неверующим, я бы после этой передачи, скорее, пошел бы к этим "Свидетелям Иеговы", чем к вам в церковь.
       Хозяева дома после этой фразы были в ужасе. На подвыпившего гостя со всех сторон немедленно зашипели. Отцу Марио сразу десять голосов сказало, чтобы он не обращал внимания. Да и он сам в этой ситуации растерялся. Наконец, он ответил:
       - Знаете, честно говоря, я сам не смотрел эти телепередачи. Когда я приезжаю домой, все уже кончается. Поэтому я даже не знаю, как они смотрятся, какое впечатление производят... Может, действительно, вы правы...
       Тут вмешалась мать невесты:
       - Что вы, отец Марио. Конечно, он не прав. Это же мой двоюродный брат Луиджи, он всегда, как напьется, городит всякую чушь. А если хотите посмотреть записи ваших передач, то мы вам дадим...
       После этих слов Луиджи сразу куда-то вытолкали из-за стола, чтобы он больше не влезал со своими глупостями. Но все-таки у отца Марио закрались определенные сомнения, и он попросил:
       - Если это вам не трудно, то я бы действительно хотел посмотреть эти записи с передачами, особенно последнюю.
       Ему, конечно, пообещали дать диск с записью. Весь вечер он помнил об этом, и, уходя, забрал его домой для просмотра.
      
      

    * * *

       Придя домой, отец Марио не замедлил посмотреть запись последней передачи. Он включил компьютер, вставил диск и уселся перед экраном. Как только началось его выступление, он застыл в оцепенении.
       Увиденное его снова неприятно поразило. Его экранный двойник не только громил и разоблачал еретиков, он просто рта никому не давал раскрыть. С горящими глазами, уверенный в своей правоте, он нападал на Свидетелей Иеговы, а те в ответ только хлопали глазами и улыбались. Надо отметить, выглядели они гораздо более миролюбивыми, вежливыми и, вообще, привлекательными. Отец Марио же производил впечатление ярого фанатика.
       После окончания просмотра он еще долго сидел перед экраном в задумчивости. Неужели он на всех производит такое впечатление, или же это он просто думал о себе лучше, чем есть на самом деле, и поэтому его не устроил собственный вид? Ведь раньше он себя представлял совсем иначе. Хотя на сегодняшнем застолье Луиджи так ему прямо и сказал, что Свидетели Иеговы выглядели предпочтительнее.
       Для того чтобы разобраться в этом, отец Марио решил позвать отца Паоло, ведь они жили в одном доме. Тот поспешил откликнуться на его просьбу. И вот, уже они вдвоем так же, в молчании посмотрели запись телепередачи.
       - Ну, что вы скажете о моем выступлении? - тихо спросил Марио с опасением.
       - Что вам сказать? Идеологически вы все говорили правильно, я думаю, тут к вам не придерешься.
       - Но я не об этом. Я хотел вас спросить как обыкновенного человека, какое впечатление на вас произвело мое выступление, не кажется ли оно вам несколько... резковатым?
       - Ну, дорогой отец Марио, на меня вы произвели вполне обычное впечатление, другого я от вас и не ожидал. А какое впечатление вы производите на телезрителей, я думаю - неоднозначное, кому-то понравится, кому-то нет...
       - Может быть, вы просто не хотите меня обидеть? Не стесняйтесь, пожалуйста, мне очень нужно знать... Дело в том, что сегодня за столом один человек мне сказал, что если бы он был неверующим, то он скорее пошел бы за свидетелями Иеговы, чем за мной.
       - Что ж, возможно, он в чем-то и прав. Но вы в этом разве виноваты? Вы лишь выражали позицию Церкви по этому вопросу. Разве что, вас можно упрекнуть в том, что у вас такой темперамент.
       - То есть... вы согласны, что общее впечатление вышло - не очень?
       - Но что же еще могло быть? Вы ведь говорили истины из учебного курса. А у нас к сектам отношение всегда было однозначное... В-общем, не печальтесь, отец Марио, ваше выступление было вполне выдержано в церковном духе. Как я вам уже сказал, претензий к вам быть не может. Я думаю, что моя позиция вполне совпадает с официальной.
       На этом веском заключении отец-настоятель оставил отца Марио обдумывать услышанное. Из слов отца Паоло он понял, что тому важнее всего было, чтобы телевыступления его подчиненного не выходили за рамки церковных норм. Впечатление же, которое они производят на зрителей, его интересовало в гораздо меньшей степени. Главное - чтобы вновь не возникли неприятности.
       Но отца Марио волновало совершенно другое: не реакция со стороны Церкви, а отношение телезрителей, обычных людей, к которым было направлено его выступление. Они, в своем подавляющем большинстве, ни во что не верят. Если у них после просмотра этой телепередачи возникнет больше симпатии к секте свидетелей Иеговы, чем к Церкви, которую он представляет, то это - настоящий провал. Это значит, что в качестве телесвященника он ни на что не годится.
       Чтобы как-то разрешить свое беспокойство, отец Марио решил с тем же вопросом обратиться к своим новым коллегам-телевизионщикам. Уж они то, настоящие профессионалы, получающие огромные зарплаты, обязаны были заметить все недостатки. Поэтому при первой же возможности отец Марио отправился к своему главному продюсеру.
       Это был достаточно молодой, спортивный и вежливый человек. Сразу было видно, что он получил воспитание в хорошем престижном университете. Продюсер встретил его подчеркнуто радушно:
       - Рад встрече, святой отец, - сказал он с любезной улыбкой, встал, поздоровался за руку и жестом предложил садиться, - Что вас привело?
       - Здравствуйте, у меня к вам такой деликатный вопрос... как к профессионалу телевизионного дела. Дело в том, что я получаю некоторые отклики от телезрителей, и они говорят, что иногда я выгляжу несколько... неубедительно.
       - В каком плане?
       - Ну... в том плане, что я слишком резко отстаиваю церковные порядки и моральные ценности. И мои оппоненты на моем фоне подчас выглядят более благодушно и позитивно.
       - Ах, в этом плане... Что ж, какая-то доля в этом может быть и есть. Но ведь это же - телевидение. Понимаете, если у нас на передачах все будет тихо и спокойно, то передачи станут просто скучными. Их просто не будут смотреть. Поэтому вы, отец Марио, для нас просто находка. С вашей эмоциональностью и непримиримостью вы делаете весь рейтинг...
       Отец Марио задумался, затем продолжил разговор:
       - Но ведь я не об этом. Я о своих выступлениях. Я ведь хочу, чтобы зрители приняли мою сторону, чтобы они обратились к церкви, а не наоборот.
       - Что вам сказать на это? Видите ли, отец Марио, что касается нас, продюсеров передачи, то ваше участие в ней нас абсолютно устраивает. Ваши выступления привлекают большой интерес зрителей, особенно когда возникают серьезные дискуссии с вашим участием, как, например, в последней передаче... А что касается убедительности ваших слов, то это для нас, для телевидения, не так уж важно. Если ваше церковное начальство не устраивают ваши речи, то, возможно, нужно вам как-то их проработать... смысловую нагрузку, так сказать... В-общем, не знаю, это уже не моя компетенция.
       - Да, но мое церковное начальство тоже не давало никаких нареканий...
       - Так в чем же проблема?
       - Я же говорю: отклики зрителей. Они говорят, что я неубедителен.
       - Знаете, что я вам на это скажу: от телезрителей нам нужны не отклики, а рейтинги, - авторитетно заявил продюсер, - Нам нужен интерес публики. А когда вы участвуете в передачах, с этим все нормально. Так что мне, как профессионалу телевизионного дела (как вы изволили выразиться), остается только пожелать вам работать в том же духе и с тем же успехом, - с хитрой, но вежливой улыбкой заключил продюсер.
       На этом разговор был окончен. От него осадок на душе остался не лучше, чем от беседы с отцом-настоятелем. Складывалось полное впечатление, что всем решительно наплевать на успех у телезрителей речей отца Марио, кроме него самого и несчастного Луиджи. Все его руководители, как в церкви, так и на телевидении, в единый голос утверждали, что нет никаких поводов для беспокойства, что его выступления всех устраивают. Но сам Марио не мог с этим смириться. Если никому нет дела, слушают ли его зрители, то как же быть со смыслом того, что он хотел донести до людей? Ведь он говорил о Боге, о вере, о вечных ценностях. Как священник, он старался служить в первую очередь Господу, а уж потом начальству. А получалось, что именно Господу он и служил хуже всего. Его телевыступления служили не привлечению людей в лоно Церкви, не повороту их в сторону морали и нравственности, а лишь для развлечения праздной публики. У отца Марио было полное ощущение, что люди смеются за его спиной над его громкими яростными речами, обращенными в пустоту, что на самом деле его роль в этой телепередаче - служить кем-то вроде клоуна. Раз его страстные призывы не находят отклика у людей, смех - их естественная реакция.
       Отец Марио прекрасно понимал, что он сам во многом явился причиной своего провала. Видимо, было совершенно ошибочным его предположение, что академического образования и степени доктора теологии вполне достаточно для обсуждения сложных религиозных вопросов с оппонентами из других верований. Обнаружилось, что учеба в академии совершенно не дала ему представления об этом. К другим религиям, а уж тем более - к сектам, там было отношение весьма презрительное. Там утверждалось, что только католическая вера - единственно правильная, только через нее можно придти к Богу, все другие пути ведут в никуда и недостойны даже подробного рассмотрения. Все прочие вероучения изучались бегло и пренебрежительно.
       Когда отец Паоло сказал, что телевыступление Марио было вполне в духе того, что преподавали в академии, он был совершенно прав. Там учили не вступать в дискуссии с представителями сект, а презирать их и бороться с ними. Как представитель самой лучшей и, более того, единственно верной религии, он свысока смотрел на своих противников. Незнание им тонких теологических вопросов других вероучений только вызывало у отца Марио вспышки ярости и гневные нападки в адрес этих людей, в то время как его оппоненты прекрасно владели католическими воззрениями и всегда могли спокойно указать ему на какие-либо моменты.
       Отец Марио решил, что причиной его проигрыша в дискуссиях во многом являлись его недостаточные знания, и впредь он будет тщательно готовиться к каждой передаче и более спокойно и аргументированно отстаивать свою позицию.
      
      

    * * *

       В следующие недели жизнь отца Марио проходила без видимых изменений, хотя с каждым днем он все более убеждался в своих худших предположениях об отношении людей к его телевизионным проповедям. Он видел, что смысл его речей на телевидении практически никого не волнует, и вежливое поведение коллег носит несколько издевательский характер. Вскоре он узнал, что за ним закрепилось прозвище - "инквизитор", которым его наградили "добросердечные" друзья-телевизионщики за его яростное отстаивание религии.
       В один прекрасный день это отношение коллег проявилось особенно очевидно. Когда после съемок очередной телепередачи отец Марио вышел поужинать в кафе, находившееся неподалеку, к нему неожиданно подошел телеоператор из съемочной группы с бокалом вина в руке. Он был молодой, лет тридцати, пышущий здоровьем, и пребывал явно в очень хорошем веселом настроении.
       - Здравствуйте, отец Марио, приятного аппетита.
       - И вам приятного аппетита.
       - Вы меня знаете? Я - телеоператор, меня зовут Джанни.
       - Очень приятно.
       - Можно задать вам один интимный вопрос?
       - Какой?
       - Мы тут с ребятами обсуждали наши телепередачи и ваши выступления тоже... Так вот возник у нас такой вопрос... Мы слушали ваши выступления, и вот выяснилось, что никто из ребят не верит, что священники не имеют отношений с женщинами. Вы понимаете?.. Интимного характера...
       Отец Марио сначала оторопел от такой наглости. Он уставился на этого молодого человека своим мрачным взглядом, но тот только пьяно улыбался.
       - Почему не верят?
       - Ну вот - не верят... Так вы не хотите отвечать? - с хитрым взглядом спросил оператор.
       - Отчего же. Мне как раз ответить очень легко. Конечно, мы, священники, не имеем никаких таких отношений с женщинами, о которых вы спрашиваете. Мне только непонятно, почему вы в это не верите.
       - Ну как же? В это трудно поверить, чтобы в наше время кто-то добровольно отказался от этого удовольствия.
       - А что в этом такого? У меня был выбор в молодости: отказаться от женщин и стать священником, или нет, и я его сделал. С тех пор для меня это - вопрос решенный, я об этом не думаю.
       - Если это правда так, то вам остается только посочувствовать, - снова улыбнулся Джанни.
       - Знаете, возможно, для вас это и главное удовольствие, а для меня это вообще не удовольствие, поскольку я об этом не думаю. Поэтому сочувствовать особо нечему. А у вас, я смотрю, тоже нет обручального кольца. Значит, вы тоже не женаты?
       - Не женат, - ответил тот, сразу перестав улыбаться, поняв, что теперь он сам стал объектом для обсуждения.
       - Так вам тоже приходится обходиться без женщины?
       - Ну что вы, как же... У меня есть подружки, - Джанни снова заулыбался.
       - Так у вас есть подружки? Но жениться вы не хотите ни на одной из них?
       - Да, в-общем, - Джанни опять помрачнел.
       - Так как же вы с ними объясняетесь? - спросил отец Марио с искренним любопытством.
       - Ну, как... Кому-то и объяснять ничего не надо, а кому-то можно и соврать...
       - М-да... Вот видите, вам, оказывается, приходится изворачиваться из-за этого... Это вам, оказывается, надо посочувствовать.
       - Что вы, это же жизнь... Чему тут сочувствовать? Все так живут. Как же без этого... И без женщин... Что была бы тогда за жизнь?
       - Не знаю, не могу судить, - отец Марио снова погрузился в свою обычную мрачную задумчивость, - Хотя, это, конечно - всё грех, если вы понимаете...
       - Это вы о моих подружках?
       - Это я о том, что вы на них не хотите жениться.
       - Да, святой отец, с вами разговаривать - как на исповедь сходить.
       - Вполне возможно, я ведь священник. А вы часто бываете на исповеди? А то - приходите...
       - Спасибо...
       Джанни поспешил удалиться со своим бокалом. Отец Марио в одиночестве остался доедать свой ужин в мрачном расположении духа. Вот, оказывается - отношение общества. Этот Джанни - его типичный представитель, который думает только о грехах, и признается, что вся его жизнь из них и состоит. И о священниках у него соответствующее представление, что они точно такие же, только вырядились по-другому, в свою униформу, чтобы заработать.
       До того, как придти на телевидение, отцу Марио приходилось общаться только с верующими людьми. Теперь же к ним прибавились люди, которые не имеют потребности в Боге, понятия не имеют, что такое Церковь, и кто такие священники. Ему нужно было работать с ними бок о бок, вращаться среди них, учитывать их мнение... Хотя, с другой стороны, может это и к лучшему. Ведь телезрители - такие же неверующие, а для них и снимаются передачи.
       А передачи эти шли регулярно, почти каждую неделю отец Марио принимал в них участие. Внешне сначала было незаметно каких-то особых изменений в его поведении. Они заключались в том, что он стал тщательно готовиться к телепередачам, особенно если там была религиозная тематика. Начал он с изучения Корана. Это было связано с циклом передач о беженцах из арабских стран, которые заполонили Италию. Поскольку приток эмигрантов не ослабевал, эта тема поднималась регулярно, и отец Марио часто встречался на телевизионных дискуссиях с представителями мусульманской религии.
       После прочтения Корана, он получил от этой книги глубокое впечатление. Было сразу понятно, что это - серьезная книга, способная призвать многих людей к Богу. У отца Марио и следа не осталось от былого пренебрежительного отношения к мусульманам, привитого ему в академии. Он находил много общего между Кораном и Библией, особенно со Старым Заветом, хотя Коран признавал и почти все, что было описано в Новом завете Библии. Было понятно, что обе книги написаны, в общем-то, об одном и том же и обе призывали людей к Богу.
       Теперь он уже не мог с прежним высокомерием нападать на своих оппонентов-мусульман за их неправильную религию. Перед передачами он готовился, выписывал из Корана необходимые ему для дискуссии цитаты. Он стал с вниманием относился к словам оппонентов, и по многим вопросам стал приходить с ними к общему мнению, чего раньше почти не случалось.
      
      

    * * *

      
       Отец Марио и раньше понимал, что его знания в области теологии, несмотря на полученный диплом, весьма однобоки и оставляют желать лучшего. Теперь же, после того как он познакомился с текстом Корана, его потребность в новых знаниях увеличилась многократно. Он чувствовал, что перед ним могут открыться новые горизонты, о которых он ранее и не подозревал. В немалой степени этому способствовал его расширившийся круг общения.
       Как-то один из знакомых подарил ему книгу "Автобиография Йога". Книга явно была из области Индуистской религии. На ее обложке был запечатлен индус с длинными ниспадающими волосами, сидящий в позе лотоса. Он долго откладывал ее прочтение, так как даже сам вид этой книги не внушал ему доверия. Слишком нелепым для него, европейского человека, выглядело это изображение на обложке. К тому же предубеждение усиливалось из-за его образования, полученного в римской Духовной Академии, где Индуизм рассматривался даже не как религия, а, скорее, как языческое верование. Если принять во внимание их огромное количество богов, в этом сложно было усомниться. Такие книги считались достойными величайшего презрения.
       Поэтому книгу "Автобиография Йога" отец Марио раскрыл с огромным чувством брезгливости. Целый вечер он просидел над ней. После этого чтения в его душе осталось лишь странное недоумение: он не понимал, как можно с доверием относиться к тому, что там написано. В книге описывались неправдоподобные странные вещи: там рассказывалось об одном святом, материализовавшем запахи, о другом святом, который сумел прирастить себе руку, отрубленную преступниками, о многих других чудесах, не уступающих своей экзотичностью.
       Отец Марио снова отложил книгу обратно на полку и долгое время к ней не притрагивался. Сказывался культурный шок. В нашем рациональном мире вера в сверхъестественное все-таки была вне закона. Он все-таки считал себя здравомыслящим человеком. Несмотря на то, что он работал священником, воспитание не позволяло ему принимать на веру такие чудеса.
       Чтобы продолжить изучение подобной литературы, нужно было к этому подготовиться и переосмыслить свое мировоззрение. Книга продолжала пылиться на полке, пока отец Марио проводил время в нелегких раздумьях, определяясь, что же ему помешало читать эту литературу. В конце концов он решил, что именно описание невероятных чудес мешает ему поверить этому тексту. Но ведь и Христианская вера держится во многом на чудесах, которые творил Иисус Христос. Если Он мог прирастить рабу первосвященника ухо, отрубленное апостолом Петром, значит такое, в принципе, возможно. Почему же индийский святой не мог совершить подобное, прирастив себе руку?
       Поневоле ему вспомнились библейские чудеса Иисуса и Моисея, апостолов и пророков. Даже языческий волхв Валаам и его ослица не были обделены некоторыми сверхъестественными способностями. Отец Марио стал перечитывать "Жития святых", чтобы напомнить себе о чудесах, которые творили христианские святые. После этого оставался только один шаг - допустить, что творить чудеса могут не только представители христианской веры.
       С этим настроем он снова принялся за изучение индийской литературы. Теперь это чтение пошло совсем по-другому. Описываемые явления уже не вызывали прежнего шока, а воспринимались как нечто такое, чего может достичь каждый, вступивший на путь духовного совершенствования, человек. Казалось, он попал в какую-то сказочную страну, где любые чудеса возможны. Видимо, для Индии люди, стремящиеся достичь и достигающие святости - вполне обычное явление. Там не было для них никаких препятствий в духовных поисках, а напротив, была открыта масса всевозможных путей для совершенствования. Оставалось только удивляться, как в современном материалистическом мире еще остались места, где десятки тысяч людей всерьез занимаются духовными практиками, многие достигают в этом больших успехов, пользуются всеобщим уважением, имеют множество последователей, пишут книги, пользующиеся вниманием во всем мире.
       Чем дальше продвигалось у отца Марио изучение этих книг, тем больше возрастало его впечатление от прочитанного. Это было просто - настоящее чудо, которого он никак не ожидал. Это был какой-то кладезь знаний, сложенный тысячелетиями непрерывных духовных усилий святых учителей. Авторы книг отличались манерой подачи материала: кто-то обращался к душе человеческой, другие наоборот - обращались скорее к разуму, но они не противоречили друг другу.
       Особое впечатление производили книги о Сатья Саи Бабе, написанные о нем разными очевидцами. Казалось, не было ничего, что тот не смог бы осуществить: он щедро дарил самые невероятные чудеса ежедневно при огромном стечении народа. И все это происходит в наши дни, и любой желающий может в этом убедиться. Не удивительно, что в Индии, да и не только там, его считают современным Мессией. Отец Марио прочел и несколько книг, написанных самим Саи Бабой. Он ожидал, что тот в качестве нового Мессии должен призывать людей в какую-нибудь новую религию, но тот лишь призывал всех к любви и вере в Бога, к какому бы вероисповеданию человек ни принадлежал.
       Больше всего удивляло то, что вместо язычества с огромным множеством богов, все авторы книг говорили о вере в единого Бога, только имен у него множество, и все они прекрасны. В отличие от Католической религии, развитие которой почти прекратилось почти сразу после зарождения, когда она обросла разнообразными непререкаемыми догмами, в Индии религиозное развитие не прекращалось никогда с незапамятных времен. Множество народа занимаются там различными духовными практиками (ведь их в Индии сотни), стремясь достигнуть духовного просветления...
       По мере изучения индуистской религии, интерес отца Марио все возрастал. Откровения, почерпнутые из Индуизма, возвращали его к живой вере, которую он уже отчаялся увидеть в сегодняшней Католической религии. Постепенно в его голове стала складываться новая картина мироустройства, о которой никто из нынешних христиан, казалось, и понятия не имеет. Было ощущение, что он нашел какую-то золотую жилу. Хотелось просто вскочить и бежать к людям, чтобы сообщить им о своем открытии.
       Это просто окрыляло. Отец Марио чувствовал, что становится другим человеком. Он словно заново родился и заново обрел ту веру, ту свободу и то простое и ясное отношение к действительности, которые были у него в детстве. Заново зазвучали для него слова Христа: "Если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: "перейди отсюда туда", и она перейдет". Если уж индийским йогам сила их веры позволяет совершать настоящие чудеса, то чего же можно ожидать ему, священнику, проповедующему самую верную в мире религию, и доктору теологии! Казалось, что он наконец нашел выход из того темного тупика, в котором он пребывал последние годы. Вместо мрачного депрессивного человека, он постепенно становился энергичным деятельным оптимистом. Вместо унылого ожидания последних времен, у него теперь была твердая уверенность, что его искренняя вера в Бога позволит преодолеть любые препятствия.
      
      

    * * *

       В то время как отец Марио увлекался индийской религиозной литературой, и даже всерьез подумывал о поездке в Индию, жизнь не стояла на месте. На телевидении продолжали идти передачи на новую модную тему: как относиться к мусульманам. События "арабской весны" две тысячи одиннадцатого года поставляли в Италию неистощимые потоки беженцев из североафриканских стран, что давало всё новые поводы для телепередач.
       И тут стали замечать, что праведный пыл отца Марио несколько поутих, и часто, вместо того чтобы наброситься на своих религиозных оппонентов с пламенной речью, отец Марио мог промолчать, а нередко и соглашался с ними. Первым ему указал на это продюсер. Встретив его в коридоре, тот сказал:
       - Отец Марио, что-то вы в последнее время как-то вяло реагируете на ваших противников по вере.
       - На все воля Божья. Хорошо уже то, что они верят.
       - Раньше вы так не говорили.
       - Все течет, все меняется. Это, как говорится, вопрос философский.
       Продюсер исподлобья посмотрел на него, и с упором высказал:
       - Постарайтесь все-таки усиливать дискуссию, а не спускать ее на тормозах. В этом наша с вами задача перед телезрителями!
       Отец Марио молча пропустил его слова мимо ушей. Он не держался за эту работу, и думал прежде всего, угодно ли Богу то, что он делает. Поэтому мнение продюсера его не очень интересовало. Он уже определился с тем, как он должен выглядеть на телепередачах и не собирался больше быть смешным. Он старался вести спокойный взвешенный диалог со своими оппонентами-мусульманами.
       В один прекрасный день это его и подвело. В этот раз отец Марио решился наконец блеснуть своими знаниями, почерпнутыми из других религий.
       На телепередаче был приглашенный мулла, который утверждал, что Бог посылает людям всевозможные беды в наказание за их грешную жизнь. Ведь в последнее время все думают только о деньгах. Отец Марио безучастно его слушал.
       - А вы, отец Марио, что думаете об этом? - спросила ведущая.
       - Полностью с этим согласен. Как говорится в священном писании: "Нельзя служить одновременно Богу и Мамоне". В наше время почти все служат Мамоне, то есть деньгам, а Богу - почти никто.
       - Вы имеете в виду священников, которые служат?
       - Нет, я имею в виду неверующих в Бога людей, которых в нашей стране, как и в других европейских странах, подавляющее большинство.
       - Но беспорядки и войны сейчас происходят не в европейских странах, а в арабских...
       - Да. Там, конечно, другая религия. Но мусульмане тоже верят в единого Бога, как и мы, и признают наших христианских святых...
       - Странно слышать это от католического священника. Так вы что же, считаете, что между нашими религиями нет большой разницы? - подзадоривала его ведущая.
       - Нет, что вы, разница, конечно, есть, и большая. Но в данном случае речь идет о нашем общем враге - безбожии и поклонении деньгам.
       - Но вы только что сказали, что мусульмане тоже верят в Бога и наших святых, так что же - нет разницы, в кого верить: в Иисуса или Аллаха? - не унималась она.
       - Вас интересует богословский аспект?
       - Да.
       - Ну что ж, мусульмане верят в библейских святых и в Иисуса, и даже в его второе пришествие. Они только не верят в то, что Иисус является Богом. Правильно я излагаю? - обратился отец Марио к мулле.
       - В общем, да, - согласился тот.
       - Вот в этом и есть основное различие между нашими религиями. А в остальном мусульмане также верят в Бога и во все связанные с этим идеалы и принципы. И надо отметить, в мусульманских странах верующих людей гораздо больше, чем у нас. Нам остается только к этому стремиться.
       - Так вы ставите их нам в пример? Но они же не верят в Иисуса? - не унималась ведущая, провоцируя отца Марио на новые откровения.
       - Они не верят в Иисуса как в Бога, но верят в него как в пророка. В этом есть расхождение у нас не только с мусульманами, но и с многими христианскими Церквями. Многие ставят такой вопрос: кто же Иисус, сын Божий - Бог или, скорее, человек. Так что, вопрос о божественности Иисуса это сложный теологический вопрос о том, что же такое вообще Мессия.
       - И что же это такое? - снова подначивала ведущая. Ее не интересовали сложные теософские вопросы, она лишь старалась подбросить пищу для скандала, понимая, что отец Марио вступил в своих высказываниях на скользкую почву.
       - Если вас это интересует... Мессия - это человек, обладающий многими сверхчеловеческими, божественными способностями и возможностями. Вот таким был Иисус: он все знал, изгонял бесов, исцелял, воскрешал мертвых, превращал воду в вино... В общем, как я сказал, это сложный теологический вопрос. Мусульманская религия гораздо моложе христианской, поэтому они не знают, что такое Мессия и кто такой на самом деле Иисус. В христианской религии мы знаем об Иисусе. Но если мы обратимся, например, к индийской религии, которой много тысяч лет, то там утверждается, что Господь время от времени, когда ослабевает вера в людях, посылает людям нового Мессию (или как они называют - Аватара).
       Ведущая на секунду потеряла дар речи. Она явно не ожидала от отца Марио таких откровений.
       - Так нам стоит ожидать нового Мессию, если у нас упадок веры? - спросила она.
       - Да. Только не нового. Мы ожидаем второго пришествия Иисуса Христа.
       - Но вы сказали, что были и другие Мессии?
       - Да.
       - Расскажите нам о них.
       Теперь настала очередь задуматься для отца Марио. Он понял, что слишком увлекся этой полемикой.
       - Нет, я не хочу об этом говорить подробно. Я лишь объяснил, как это выглядит с точки зрения Индуистской религии.
       Ведущая поняла, что отец Марио осознал скандальность этой темы и из него не удастся больше вытащить ни слова, поэтому она прервала разговор с ним:
       - Спасибо вам, отец Марио, за ваш оригинальный взгляд на религиозные постулаты. Итак, отец Марио сказал, что Мессий в человеческой истории было много, кроме Иисуса, а мы в своей религиозности должны брать пример с мусульман!
       Дальше ведущая снова обратилась к мулле с вопросом, почему же Бог посылает на арабские страны такие испытания. Тот отвечал, что это, возможно, для укрепления их веры. После этого ведущая сделала свое заключение, что передача вышла сегодня очень богословской, и съемка подошла к концу.
       Отцу Марио на протяжении этого оставалось только крепиться. Ему даже не предоставили последнего слова в конце телепередачи, чтобы он мог как-то смягчить впечатление...
      
      

    * * *

       После этой передачи отец Марио ожидал очередных неприятностей, вроде тех, что были в начале его телевизионной карьеры. Он с опасением следил за новыми выпусками газет. Как и следовало ожидать, в них были статьи, где упоминалось его последнее выступление. Тон их был на этот раз более мирный, чем при последнем скандале. В них выражалось, скорее, недоумение по поводу произнесенных им слов. Авторы статей терялись в догадках, как следует понимать его высказывания и его позицию относительно других религий (Ислама и Индуизма).
       Дело в том, что за последнее время его привыкли видеть на экране телевизора в качестве официального церковного представителя. Всем казалось, что он в своих выступлениях выражает официальную точку зрения Ватикана. Это заставляло относиться к нему с большим уважением.
       Только одна статья была столь же едкой и непримиримой, как в первый раз. Автор напоминал о былом скандале и о том, что ранее он уже предупреждал церковный мир о неподобающем поведении отца Марио. Автор утверждал, что тот проповедует с экрана телевизора ересь и своими речами оскорбляет образ Иисуса Христа, и требовал прекратить эти выступления.
       Стали приходить и письма от верующих. В них говорилось о большом уважении к отцу Марио, и была просьба к нему объяснить им, как нужно относиться к его словам, означают ли они, что закончился период вражды между религиями?
       Отец Марио склонялся к тому, что ему следует написать большую статью, где бы он основательно изложил свои взгляды, и, таким образом, дал ответ всем, кого эта тема интересует. Теперь, когда его больше не одолевала депрессия, не мучили сомнения, ему не терпелось вступить в эту схватку. Он чувствовал большой прилив сил и не менее огромное желание послужить Господу. Однако он понимал, что скандал от этого станет только раздуваться, и ему лично это ничего хорошего не принесет.
       Со своим беспокойством он решил обратиться к отцу Паоло.
       - Что, отец Марио, у вас снова неприятности? - с улыбкой спросил у него при входе отец-настоятель.
       - Честно вам сказать, не знаю еще. Но, похоже, что неприятностей избежать не удастся. Вы читали "Л'Аввенире"?
       - Да, читал. Там вас предлагали предать анафеме.
       - Ну - это была только одна из статей. Остальные более миролюбивы. Там мне лишь предлагают прояснить свою позицию... Так вот что я думаю... О чем я хотел попросить вашего совета: не ответить ли мне большой статьей о моих взглядах на эту проблему?
       - Каких взглядах?
       - Ну, о том, что нужно больше внимания уделять другим религиям, изучать их, налаживать с ними диалог?
       - М-да... - задумчиво произнес отец Паоло, и забарабанил пальцами по столику, - И вы думаете, что после этого скандал с вашим участием утихнет?
       - Откровенно говоря, я на это даже не надеюсь.
       - Так зачем же вам это?
       - Понимаете, я получаю много вопросов и в газетах, и в письмах... Мне кажется, это мой долг - ответить. Я же не могу лгать людям.
       - Зачем же вам лгать? Я лишь говорю о том, что никакую статью писать не нужно. От этого будет только хуже, вы понимаете? Вам нужно просто промолчать.
       - Не знаю. Мне кажется, это неправильно. Понимаете, я и так наблюдаю отсутствие интереса у зрителей. Это связано с невнятной позицией Церкви по многим вопросам. Если мы вообще перестанем отвечать на вопросы зрителей, что же нам еще ожидать?
       - По крайней мере, у вас сохранится возможность выступать по телевизору. В этом случае вы еще сможете что-то до зрителей донести. Если же вы выступите со скандалом, у вас точно такой возможности не останется.
       - Понимаете... это говорит о слабости позиции Церкви, если она не вступает в диалог, а только пользуется запретительными мерами. Я же призываю к диалогу, к дискуссии, чтобы вовлечь в это как можно больше людей, чтобы был интерес.
       - И вы думаете, у вас получится завязать такой диалог?
       - Иначе моя деятельность на телевидении бессмысленна. Иначе получается, что я лишь отбываю номер, и толком ничего не смогу сказать. Не смогу искренне ответить ни на один вопрос.
       - Я понимаю вас, отец Марио, вы, как искренне верующий человек, желаете поделиться этим с другими. Но вы же сами отвечаете, что вы не надеетесь на успех этой затеи. После вашего выступления непременно будет еще больший скандал. Ваши взгляды уже назвали ересью, и после вашего выступления это опять подтвердится. Вас ждет в лучшем случае перевод в какую-нибудь глушь, чтобы там вы не смогли больше нигде выступать. Вы понимаете?
       - Да, я понимаю. Так вы не советуете писать ответ в газету?
       - Да. Вы еще нужны нашему храму. Без вас у нас почти не останется прихожан! - с улыбкой, как бы извиняясь, заключил отец Паоло.
      
      

    * * *

       Отец Марио еще до этого разговора предполагал, чем тот, скорее всего, закончится. Так что отрицательный результат не стал для него большим ударом.
       Теперь он был готов без особых переживаний и раздумий встретить любые препятствия. Как истинно верующий человек, он полагался на волю Божию, и теперь у него была живая вера. По примеру своих индийских коллег, он знал, что для верующего человека нет никаких препятствий на духовном пути.
       Не получив благословения от отца-настоятеля на ответ в газету, он решил все-таки написать текст предполагавшейся статьи, чтобы для себя самого как-то определить и систематизировать свои взгляды. По своему опыту он знал, что в Римской академии обучение состоит из изучения трудов древних теологов, таких как Блаженный Августин или Фома Аквинский. Но на основании чего они сами писали свои труды? На основании собственного опыта, своей веры и здравого смысла. Но с тех времен прошли тысячи лет, человечество накопило за это время много нового опыта, сделало массу открытий. Почему же не написать новые труды, на основании современных данных, и пользуясь новыми источниками, которые нам стали доступны благодаря свободной информации?
       Отец Марио решил восполнить этот пробел. Получился довольно пространный труд, в котором было много о Боге, его роли в жизни людей и в природе, о роли религии вообще и об отношениях между собой различных религий и их ветвей. Это, казалось бы, были самые азы религиозного воспитания, но отец Марио по своему опыту знал, что даже в академии подобных азов учащиеся не проходят.
       В конце концов, отцу Марио стало казаться, что он пишет какой-то новый курс по богословию, слишком уж отличался его труд от других католических текстов. Хотя в нем, по сути, нового ничего не было. Марио просто предлагал вернуться к простому и ясному отношению к вере в Бога.
       В самый разгар написания этой работы его снова отвлек телефонный звонок. На этот раз звонили с Радио Ватикана. Приятный вежливый мужской голос ему сообщил:
       - Отец Марио, к нам поступает много просьб от радиослушателей о том, чтобы пригласить вас на наше радио. Ваше телевизионное выступление вызвало большой интерес, и слушатели хотели бы поподробнее ознакомиться с вашими взглядами.
       На этот раз отец Марио не стал раздумывать над этим предложением. Раз это происходит, значит - на то воля Божья.
       - Хорошо, я согласен принять участие в радиопередаче, если мне предоставят достаточно времени, чтобы я мог высказаться.
       Дальше оставалось только договориться о времени и формате радиопередачи. И через пару дней он уже сидел перед микрофоном за столом в студии на Радио Ватикана.
       - Здравствуйте, сегодня я рад приветствовать в нашей студии популярного человека, которого многие из нас привыкли видеть на экране телевизора. Это - священник из храма святой Лючии, отец Марио Мартелли, - объявил ведущий.
       - Здравствуйте, - поздоровался отец Марио.
       - Думаю, многих наших радиослушателей интересует вопрос о ваших высказываниях, падре, которые вы сделали в последнее время на тему объединения позиций различных религий. Надо отметить, что для многих они стали большой неожиданностью. Вы, я знаю, являетесь доктором теологии. Расскажите нам, пожалуйста, как это все соотносится с привычной всем нам католической верой?..
       - Да, я понимаю, что это для многих очень ново, очень неожиданно... Откровенно вам сказать, я еще сам не знаю официального мнения Ватикана по данному вопросу. Я лишь говорю о собственном опыте. Дело в том, что в последнее время мне часто приходится встречаться на телевидении с представителями других религий и дискутировать с ними по различным проблемам. Особенно часто, как многие знают, это были встречи с представителями мусульманской религии. Так вот что я могу сказать: почти по всем проблемам современной жизни у нас нет с ними расхождений.
       - Например?
       - Ну, например, об упадке веры у людей, о тлетворном влиянии телевидения, о погоне за деньгами, о падении нравов, и так далее... Так вот. Так как мне нужно было готовиться к этим встречам, я стал изучать Коран, чтобы иметь представление об их взглядах...
       - И что вы там обнаружили для себя?
       - Я обнаружил в первую очередь, что мы слишком мало знакомы с их религией. Да, да, не удивляйтесь. Даже я, доктор теологии, имел о Коране слабое представление, так как в Академии, где я обучался, мы почти не изучали других религий. А между тем, эта книга проповедует единобожие, и по своему духу вполне совпадает с нашим священным писанием...
       - Но, насколько я помню, они не признают божественности Иисуса Христа, - перебил ведущий.
       - Да, верно. Но божественность Иисуса, как и понятие святой троицы, и для христиан является очень сложным моментом. Но я сейчас хочу сказать не об этом (мы к этому еще вернемся попозже). Я хочу остановиться на главном: мусульмане, как и мы, верят в единого Бога.
       - "Нет Бога, кроме Аллаха, и Магомет - пророк Его"? - проявил эрудицию ведущий.
       - Именно. Так что нельзя не видеть положительной роли мусульманства для народов, которые вместо язычества стали верить в Аллаха.
       - Но сейчас мусульманство захватывает даже те территории, где раньше исповедовали христианство.
       - Согласен. Но это говорит скорее о слабости христианства, что оно сдает свои позиции. Об этом я, кстати, и говорил на телепередаче. Мне мои слова потом ставили в вину. Наша телеведущая еще объявила: вот отец Марио предлагает нам брать пример с мусульман. А я лишь говорил о том, что в мусульманских странах нормально быть верующим человеком и молиться по пять раз в день, чего не скажешь о европейских христианских странах.
       Но я сейчас не об этом хотел сказать... Вот представьте: до рождения Христа у нас в средиземноморье была только одна религия единобожия - Иудейская. Потом в той же стране возникла другая религия единобожия - Христианство. И тем не менее, кругом по-прежнему оставалась масса диких арабских племен, которые были язычниками, до тех пор пока не появился Ислам. И они тоже стали верить в единого Бога. Так что Господь усмотрел для них своего пророка, который смог их обратить. И вот теперь мы видим, как эта религия окрепла, и завоевывает все больше почитателей.
       - Так вы считаете, что на это была воля Божья?
       - Конечно. На все в этом мире, на все, что происходит, есть воля Божья. И уж тем более - на религию, которую исповедуют миллионы, а, может, и миллиарды людей. Так вот я и хочу сказать, что необходимо изменить отношение к мусульманству, и считаться с ним, и находить общий язык. А не игнорировать и не относиться, как к языческой секте. И уж, по крайней мере, его нужно внимательно изучать в нашей Академии, чего сейчас нет абсолютно.
       - Значит, вы считаете, что нам нужно уважать и ценить мусульман, и дружить с ними?
       - Да, правильно. Я считаю, что и нам, и мусульманам нужно бороться с неверием, с падением нравов, с торжеством греха, и так далее, а не друг с другом. Тем более, что, как вы сами заметили, Ислам - серьезный соперник, - с юмором заключил отец Марио.
       - Надо сказать, ваши утверждения действительно довольно неожиданны. Ведь Ислам с Христианством ведут давнишнее противоборство. Ислам в сознании наших граждан является довольно агрессивной религией, а вы предлагаете с ним дружить.
       - Понятно. Если мы говорим о борьбе за души людей, то, по моему опыту, необходимо демонстрировать не непримиримость и презрение, а такие качества как любовь, уважение, понимание. В том числе и к мусульманам. Тогда мы будем выглядеть привлекательно для людей, и они к нам потянутся. С этим я столкнулся на телевидении. И потом, если уж вы говорите о идеологической борьбе между религиями, то в этом случае тем более нужно изучать Ислам в нашей Академии...
       - Так, понятно... - задумчиво сказал ведущий, - Но все-таки, отец Марио, вы все говорите о том, что есть общего между нашими религиями: общие святые в Библии и Коране, вера в единого Бога. Но есть же и большие различия - я снова о личности Иисуса Христа. Как с этим быть?
       - Я вас понимаю. Это очень сложный вопрос и очень спорный. Поэтому, если спросить у наших христианских теологов, кто же Иисус Христос - Бог, или человек, и как это понять, то они вам, скорее всего, ответят, что это вопрос веры. А что такое вопрос веры? Это вера в то, что Иисус был Богом, или в то, что он был человеком, который делал чудеса, или в то, что он взял на себя грехи мира, или вера в его учение? Тут многое неоднозначно...
       - Но вы, я знаю, приводили в пример Индуизм. Как это понять?
       - Дело в том, что в Индуизме считается, что явление Мессии (или Аватара, как это у них называется) в истории бывало неоднократно, об этом написаны их священные книги, которым много тысяч лет. И тут есть с чем сравнивать. Поэтому, я считаю, изучение в нашей Римской Академии Индуизма было бы тоже очень полезно. В Индуизме есть упоминания о Кришне и о Раме. Есть также мнение, что современный нам Сатья Саи Баба также являлся воплощением Бога на земле...
       - Вы говорите неслыханные вещи для Радио Ватикана. Мы, христиане, верим в Иисуса Христа, а вы утверждаете, что кроме него было много других, равнозначных Мессий, так?
       - Я ничего не утверждаю, я лишь говорю о том, что по этому поводу говорят индуисты, и о том, что нашим студентам полезно было бы это изучать. Вообще, индусы считают, что явление Аватара на землю происходит, когда ослабевает вера в людях. И вот, чтобы напомнить людям о вере в Бога, приходит Аватар. Сотни миллионов индусов в это верят, и вы никуда от этого не денетесь, даже если работаете на Радио Ватикана, - пошутил отец Марио.
       - Да, вы буквально дарите сюрприз за сюрпризом. Прямо не знаю, как к вашим словам относиться, - в голосе ведущего появилась ирония, - Так вы считаете, что Саи Баба тоже был Мессия? Я как-то видел видео с ним...
       - Я ничего не считаю, так как я, к сожалению, лично никогда его не видел. Но есть масса свидетельств того, как он каждый день на протяжении десятков лет совершал самые разные чудеса: материализовывал разные предметы, повелевал погодой, излечивал людей, проявлял всезнание, и так далее. Есть многие тысячи свидетельств, так что, я думаю, им можно верить. Поэтому, мне кажется, нет ничего удивительного в том, что индусы считают его Мессией. Или мы с вами, как фарисеи, будем задавать вопрос: чьей силой он это делает - Бога или "веельзевула, князя бесовского"?
       И если хотите знать мое личное мнение, то, когда я узнал о Сатья Саи Бабе, я был готов сию же минуту отправиться в Индию, чтобы увидеть его, и во всем лично убедиться, если бы у меня была такая возможность. Вы только представьте, что если он - действительно Мессия, тогда мы с вами, отрицая это, окажемся в положении людей, о которых написано в священном писании: "слухом услышите -- и не уразумеете, и глазами смотреть будете -- и не увидите". Мне кажется, что каждый верующий должен бы об этом задуматься, узнав, что есть такой человек, который постоянно творит настоящие чудеса и проповедует Божественную любовь... К сожалению, недавно сообщили, что Сатья Саи Баба умер, так что нам уже не представится возможности его увидеть...
       - Да... - ведущий на секунду потерял дар речи. Он буквально заерзал на стуле, настолько скользкой оказалась тема, - Да, падре, вы рассказываете интересные вещи, но ведь Индуизм - вера, где много богов, следовательно они - язычники. Как же с этим быть? - спросил он с изрядной долей ехидства.
       - Вот тут вы ошибаетесь, - невозмутимо продолжал отец Марио, - Дело в том, что в честь каждого из Аватаров были написаны священные книги, в честь героев этих книг были построены разные храмы, поэтому создается впечатление, что в Индуизме есть многобожие. Но если обратиться к учениям их святых учителей, то там говорится, что Бог един, но у него много имен. Там даже есть молитва, состоящая из сотни различных имен Бога. Мы же ведь тоже говорим: Бог, Господь, Создатель, Всевышний, Бог-Отец, Бог-Сын, Бог-Дух Святой и так далее... Вот если бы вы, к примеру, почитали книги Сатья Саи Бабы, то ничего кроме единобожия вы бы в них не нашли...
       - Да, но как же быть с переселением душ? Или это, по-вашему, тоже вполне согласуется с нашей верой? - снова атаковал ведущий.
       - А почему нет? Мы же верим, что после смерти у нас начнется вечная жизнь? Так почему же в течение этой вечной жизни человеку не рождаться несколько раз? Тем более, если не удалось при этой жизни достичь полного совершенства, почему бы ни сделать еще попытку? Не вижу тут никаких противоречий.
       - Но мы же верим, что попадем в рай или ад, а не в новую жизнь?
       - Вы знаете, вопрос о рае и аде тоже - вопрос веры. Но я знаю, что многие великие философы и ученые говорили, что если бы не их христианская вера, то было бы логично предположить, что переселение душ существует. Вы можете спросить любого учителя начальных классов, отличаются ли дети друг от друга. Что он вам ответит? Все они разные, у всех разные способности и характеры. А ведь рождаются дети и инвалидами, и глухонемыми, и умственно неполноценными. Что же - Бог несправедлив? Ведь если у всех одна жизнь, то Бог создал бы всех детей одинаковыми, чтобы у них были равные возможности прожить эту жизнь... Напомню вам, что раньше в христианстве было учение Оригена о "предсуществовании душ"...
       - Но учение Оригена признано ересью!
       - Это очень прискорбно. Это ведь случилось полторы тысячи лет назад. В те времена считали, что Земля плоская, находится в центре мира, и Солнце движется вдоль нее по небу, а обратное тоже считалось ересью. Но жизнь ведь не стоит на месте. Может, пора и это пересмотреть?
       - Да, отец Марио, с вами не соскучишься. Так вы, значит, предлагаете пересмотреть христианское учение? - не унимался ведущий.
       - Что вы, ни в коем случае. Я лишь, как доктор теологии, призываю внимательно и всесторонне изучать в академии свой предмет, чего в настоящее время не происходит. А что касается вопроса о переселении душ, хочу привести вам одно место из священного писания, где евреи спрашивали у Иисуса: "Как же книжники говорят, что Илии надлежит придти прежде?" А Иисус им отвечал, что Иоанн Креститель - это и был Илия. И вот, скажите мне, пожалуйста, как можно понимать эти слова Христа иначе, чем подтверждение реинкарнации пророка Илии в теле Иоанна Крестителя?
       - Но ведь в индийской религии считается, что после смерти вы можете переродиться в животное или растение, вы и с этим согласны? - ехидно спросил ведущий.
       - Задам вам встречный вопрос. Вот вы, как истинный католик, ответьте мне: что нас ожидает после смерти? Куда мы попадем, и что будет с нами происходить: чистилище, страшный суд, преддверие ада, и так далее? Вот если, скажем, у человека были самые разные грехи за всю жизнь, какие мучения и в каком порядке он будет проходить на том свете, и какой в этом, вообще, смысл, если эти муки - вечные?.. Это просто какой-то садизм тогда.
       Я, как доктор теологии, вам скажу, что сегодня определенного понятия об этом не существует. Так что, этот вопрос тоже нужно изучать, чтобы вам ответить. Я лично - не самый большой специалист в области Индуизма, но я сомневаюсь, что там трактуется переселение душ так примитивно, как вы это описали. Возможно, что в случае каких-то особо тяжелых грехов и возможно перерождение в виде животного. Что-то вроде нашего ада... Хотя я не знаю, я могу об этом только догадываться... Повторяю: это нужно изучать.
       - Вы имеете в виду индийское понятие о карме, что от нее все зависит?
       - Да. Карма - это, конечно, индийское слово, но это понятие не так уж чуждо и нам, христианам. Это тот груз грехов и достоинств, который мы приобретаем в течение жизни. От нее зависит наше благополучие в следующей нашей жизни. Приведу вам цитату из священного писания: когда Иисус исцелял слепых, прокаженных, расслабленных, и прочих, Он говорил им: "Иди, и больше не греши". Так что, как видите, и в нашем христианском учении есть понимание того, что все зависит от наших грехов...
       Ведущий продолжал ерзать на стуле и задавать каверзные вопросы. Видно, он уже пожалел о том, что пригласил на передачу этого гостя. В отличие от его коллег с телевидения, сенсации и скандалы ему были не нужны. Он работал на Ватикан, и произнесение крамольных речей в его радиопередаче вовсе не прибавляло ему очков перед начальством. Поэтому нужно было как-то замять этот разговор, или перевести его в другую плоскость. А если уж не получалось остановить поток этих скандальных речей, ему хотелось своими хитрыми вопросами и едкими замечаниями выставить отца Марио дураком и высмеять. Но тот вроде и не замечал настроя ведущего и упорно продолжал развивать в радиоэфире свои спорные воззрения.
       Как ни старался ведущий как-либо переменить настрой этой передачи, это ему никак не удавалось. Он задал очередной вопрос:
       - Так, в конце нашего с вами диалога, я бы хотел спросить: раньше мы от вас постоянно слышали речи о пришествии последних времен. Сегодня вы говорите в гораздо более миролюбивом тоне. Каково ваше сегодняшнее мнение по этому вопросу?
       - Что ж, мое мнение по этому вопросу совсем не изменилось. Я по-прежнему повсюду вижу все признаки последних времен, которые указаны в священном писании. Просто, как верующий человек, я переосмыслил свое отношение к этому. Если уж наступают последние времена, то на это есть воля Божья. Мы, верующие, ведь не можем идти против Божьей воли. Тем более что для верующего человека смерть - вовсе не трагическое событие. Если мы верим в жизнь вечную, то смерть для нас должна быть радостным событием. Это ведь может означать встречу с Богом, с Иисусом и с ангелами... В-общем, это тоже - вопрос веры...
       Затем наступило время отвечать на вопросы радиослушателей, которые были не менее острыми, и отцу Марио приходилось раз за разом повторять свои неоднозначные высказывания. Ведущий все больше нервничал, потел и покрывался красными пятнами. Наконец, время передачи подошло к концу, и он смог перевести дух:
       - Спасибо вам, отец Марио, за то, что вы согласились придти на нашу передачу, ответить на наши вопросы и изложили ваши смелые взгляды. Остается только пожелать вам успехов...
       - Спасибо вам за то, что меня пригласили и дали высказаться.
       Передача закончилась, в эфире зазвучали новости. Ведущий снял наушники и посмотрел на Марио.
       - Да, святой отец, не ожидал от вас такой острой полемики. Вы думаете, вам удастся что-то изменить в нашей Церкви? - недоуменно спросил ведущий.
       - Честно говоря, на это мало надежды. Хотя я ведь не предлагаю никаких реформ. Я лишь предлагаю изучать это с тем, чтобы впоследствии делать какие-либо выводы. В общем, моя цель - начать дискуссию, если получится.
       - Ну, дай вам Бог, - произнес ведущий, глядя на отца Марио удивленными глазами.
      
      

    * * *

       На следующий день отец Марио ожидал очередных разгромных публикаций в газетах. Ожидания не замедлили оправдаться. Его давнишний неравнодушный "почитатель", репортер из газеты "Л'Аввенире", просто кипел от возмущения. В его новой статье просто не оставалось ругательных эпитетов, которые еще он мог бы привести в адрес отца Марио. На этот раз он уже без всяких оговорок предлагал отлучить его от Церкви и предать анафеме. По всей видимости, у него вызывал большое сожаление тот факт, что в наше время перестали сжигать еретиков на кострах, а то бы он потребовал прибегнуть именно к этой мере.
       В некоторых других статьях, посвященных данной теме, еще оставался недоуменно-растерянный тон, но чем более их авторы были приближены к Церкви, тем более гневным был тон публикаций. В скором времени отец Марио узнал, что на Радио Ватикана прошла большая передача, посвященная его выступлению. Несколько экспертов там в один голос с возмущением говорили о неприемлемости его еретических взглядов и их уверенности, что Ватикан примет, наконец, надлежащие меры к этому священнику-отступнику.
       Наконец, его вызвал на разговор отец Паоло. Марио ничего хорошего не ожидал от этого разговора, ведь он пренебрег запретом отца-настоятеля на обнародование своих взглядов. Пришлось появиться на пороге его комнаты. Отец Марио ожидал, что тот встретит его строго и официально, но на лице отца Паоло была мягкая улыбка.
       - Что, Марио, досталось вам от журналистов? - спросил он, снизу вверх разглядывая его сконфуженную фигуру.
       - Да, это точно.
       - Жаль, что вы не послушались моего совета. Теперь вас ждут, по всей видимости, большие неприятности. Видимо, мы с вами работаем последние дни... Что теперь последует - одному Богу известно.
       - Понимаете, падре, они сами меня пригласили на передачу...
       - Я думаю, у вас были веские причины пойти на этот шаг, раз уж вы решились...
       - Да, я считал и считаю, что надо привлечь внимание к этой проблеме - к реформированию церковных взглядов, иначе наше дело безнадежно проиграно. Мы не можем привлечь людей. Слишком у нас все запутано и устарело.
       - И с этим вы пошли на Радио Ватикана, - не без сарказма произнес отец Паоло.
       - Да. Я думал, что там меня, наконец, услышат.
       - Надо отметить, что вас, судя по прессе, действительно услышали, - снова улыбнулся настоятель.
       - Но ведь у нас случаются же реформы и у нас...
       - Но вы же прекрасно знаете организацию нашей Церкви. Реформы возможны только в одном случае: если они исходят от самого Папы. Он один у нас - та единственно правильная непогрешимая сила, которая имеет возможность что-то реформировать. Поэтому ваши шансы что-либо изменить ничтожны. Я бы даже вам так сказал: вы можете рассчитывать на успех только в одном случае - если ваше выступление слышал лично Папа, если он проникся вашим выступлением до такой степени, что решит что-то реформировать. Сами понимаете, что в силу его преклонного возраста это совершенно было бы невероятно.
       - Но ведь есть и другой, нормальный путь: если церковные деятели рассмотрят мои предложения, оценят их и доложат о них Папе, то, возможно, он и примет их...
       - Мне кажется, было бы очень странно, если вас поддержат наши кардиналы и епископы. Они ведь дослужились до своих званий в нашей Церкви, и их свое положение вполне устраивает. Естественно ожидать от них, что они будут защищать существующий порядок вещей. Зачем им что-то реформировать?
       - Ну, это - пока только одна из возможностей, хотя и наиболее вероятная...
       - Могу вас огорчить, это уже реальность. Мне опять звонили из Ватикана. Спрашивали о вас: насколько сильны ваши устремления, и не откажитесь ли вы от своих взглядов публично, если на вас нажать...
       - Как нажать?
       - Это уж я не знаю, я не специалист по нажиманию. Я только передаю вам разговор. Я ответил, что это маловероятно, что если уж вы решились идти напролом, то так и пойдете.
       - Да, так и есть.
       - Видимо, никому в Ватикане не нужен скандал, который вы грозите раздуть. Поэтому они хотят как-то замять это, образумить вас, чтобы вы больше не делали таких выступлений...
       - Но почему тогда они не связались прямо со мной?
       - Не знаю, может быть, они вам тоже скоро позвонят. Видимо, решили сначала прозондировать почву, так сказать...
       - А если я буду упорствовать, что будет тогда, как вы думаете?
       - Не знаю, но точно - ничего хорошего.
       - М-да... Я думаю, после моего выступления на радио Ватикана обратного пути уже нет, - задумчиво произнес отец Марио.
       - Да... Дело уже сделано, ничего не исправишь, как говорится... Мы уже говорили с вами на эту тему, я думаю, не ст?ит больше об этом... Жаль мне будет с вами расставаться, слишком я уже привык к вашему обществу, да и для нашего храма вы сделали немало.
       Отец Паоло с большой нежностью искренне посмотрел Марио в глаза, обняв ладонями за плечи.
       - Держитесь, отец Марио, скоро у вас начнутся настоящие неприятности, - сказал он на прощание.
       После этого разговора у отца Марио было странное ощущение. Отец Паоло действительно с ним прощался. И надо признать, он - настоящий реалист и знает свое дело, его мнению можно всецело доверять. Если уж он решил попрощаться с Марио, значит у него действительно не осталось никаких шансов. Он и сам видел возникшую вокруг него пустоту. Хотя он и получал много писем от неравнодушных телезрителей и радиослушателей, где они выказывали ему свою поддержку, в прессе не было ни одного голоса в его защиту или хотя бы простого желания разобраться в его словах со стороны хоть кого-нибудь из журналистов или представителей Церкви.
      
      

    * * *

       Теперь сложилась ситуация, к которой отец Марио был вполне готов. Вокруг него словно сгустились тучи. Единственной реакцией на его выступление были недоуменно-настороженные, либо и вовсе возмущенные статьи некоторых журналистов. Видимо, все ожидали официальной оценки со стороны Церкви.
       Судя по всему, оценка эта будет для него очень неутешительной. Следовало готовиться к самым крупным неожиданностям. Ему могут запретить работать на телевидении, и даже лишить сана священника. В любом случае наверняка будут приняты меры для того, чтобы сократить его возможности выступать перед публикой.
       Это наводило на вполне закономерную мысль, что нужно как можно быстрее, пока еще есть такая возможность, растиражировать свои взгляды, чтобы максимальное число людей смогло увидеть их, оценить их правоту и, возможно, даже поддержать. Ведь, если начнутся настоящие разбирательства, ему нужны будут и сторонники, а их пока еще мало.
       Взвесив все это, он решил опубликовать свой свеженаписанный труд, в котором он изложил свои взгляды на религиозное воспитание и межконфессиональное сотрудничество. Пока еще его окончательно не заклеймили позором, и есть большой (хотя и скандальный) интерес к его деятельности, это можно было легко осуществить. Отцу Марио не составило большого труда найти близкий ему по духу научный журнал, для того чтобы напечатать на его страницах свою объемистую религиозную статью, которую он озаглавил "Сравнительная теология".
       К статье он добавил длинное посвящение Католической Церкви. В нем он уверял о своей неколебимой вере и о своей преданности Церкви, желании служить ей и помогать, как доктор теологии, в разрешении сложных теоретических вопросов.
       Связавшись с главным редактором журнала и договорившись о том, чтобы его срочно включили в ближайший номер, он незамедлительно выслал по электронной почте свой текст.
       Тем временем ему позвонили с телевидения. Это был продюсер.
       - Здравствуйте, отец Марио, помните, мы с вами разговаривали о том, что вы начинаете терять популярность? - спросил он.
       - Да, помню.
       - Могу вас порадовать, судя по нашей прессе, сегодня у вас таких проблем нет. Вы во всех газетах. Поздравляю вас с этим! - объявил продюсер неожиданно ласковым тоном. Это настораживало, ведь в последнее время на телевидении отношение к нему все более ухудшалось, и разговоры с начальством у отца Марио носили лишь официальный характер.
       - Спасибо, - сдержанно ответил он.
       - Было бы глупо поэтому не воспользоваться нашей с вами дружбой и не сделать для вас специальную передачу, посвященную вашей битве за церковное обновление. Как вы об этом думаете?
       - Спасибо еще раз, я, признаться, об этом не думал...
       - Ну, в этом нет ничего сложного, просто вам нужно будет за несколько дней до передачи подъехать к нашим сценаристам и заранее с ними все обсудить и согласовать. Разумеется, мы за это вам дадим отдельную оплату...
       - Не беспокойтесь...
       - Но есть еще один момент, о котором я не могу вам не сказать. Дело в том, что нам звонили по поводу вас из Ватикана. Вы знаете?
       - Да? Это интересно. Мне об этом ничего не известно. Что вам сказали?
       - Они просили отстранить вас от эфира. Я им ответил, что в данный момент это было бы нецелесообразно, но они очень настаивали. Я тогда попросил у них дать мне некоторое время для размышления. И вот, я с нашими юристами еще раз внимательно посмотрел наш с вами контракт, и мы пришли к выводу, что мы вполне можем без их согласия сделать нашу передачу.
       - Да, понятно... И эта передача не прибавит мне авторитета в Церкви...
       - Да, это вполне вероятно... Поэтому я и предупреждаю вас заранее. В контракте написано, что мы заключаем договор с католическим священником отцом Марио, и так далее... Вы понимаете? Если вдруг они лишат вас сана, или отстранят вас от работы священника, или как там у вас происходит..., то тогда уже у нас будут юридические сложности... - в веселом тоне продюсера отец Марио читал желание выжать напоследок из него все, что он еще может дать телевидению. Было очевидно, что того ничуть не беспокоит, что будет дальше с бедным священником, после того как Церковь предпримет дальнейшие шаги.
       - Я понимаю. Пока я еще священник, я согласен на участие в этой передаче.
       - Прекрасно. Так вот, во избежание всяких неожиданностей, мы прямо на этой неделе тогда начнем подготовку.
       - Хорошо. Когда нужно подъехать к вашим сценаристам?
       Отец Марио, сходу согласившись на эту телепередачу, как в бой бросался в новые для себя приключения. Отступать ему было уже некуда.
       Уже не первый раз он слышал о реакции со стороны Ватикана на его речи. Хотя все его действия и были направлены на то, чтобы вызвать у церковных властей какую-нибудь реакцию, ее все не было. И вот выясняется, что за его спиной происходят какие-то непонятные действия. От имени Ватикана кто-то звонит, чтобы ставить ему палки в колеса, а с ним самим так никто и не удосужился связаться. Это убеждало в том, что его выступления уже возымели действие и вызвали к жизни некие темные силы. Возникало полное ощущение, что над его головой уже занесен меч палача...
       В оговоренное время отец Марио подъехал на телестудию, встретился со сценаристами и полностью включился в работу. На этот раз все было по-другому. Он сам был полноправным автором телепередачи: он планировал темы для разговора, выбирал, кого нужно пригласить на съемку, придумывал вопросы для ведущей. Отец Марио тщательно готовился, чтобы все пункты его труда были наиболее полно рассмотрены в ходе обсуждения, и наиболее уважаемые эксперты высказали свое мнение об этом. Это было ему жизненно необходимо для того, чтобы в полной мере передать многомиллионной армии телезрителей с экрана свои убеждения. Чтобы никто уже не смог это переиначить или как-либо еще помешать. Можно сказать, это передача явилась для него настоящим подарком свыше, о котором ранее он мог только мечтать.
      
      

    * * *

       Свою телепередачу отец Марио решил полностью посвятить вере в Бога. Хотя вернее было бы сказать, что она была о борьбе с упадком веры у современных людей.
       Он пригласил на съемки своего старого знакомого муллу, с которым встречался на предыдущих передачах, а также одного из руководителей индуистского общества. Тот пришел, как настоящий индийский гуру, в развевающемся белом одеянии, с бородой и длинными волосами, и производил довольно необычное впечатление на окружающих. "Наша ведущая его растерзает", - подумалось отцу Марио. Но эти опасения впоследствии не оправдались: на все вопросы тот отвечал тихим голосом, терпеливо и спокойно объясняя значение различных моментов своей религии, незнакомых европейцам. Так что нападки ведущей гасились его невозмутимостью.
       Согласно замыслу отца Марио, основной темой обсуждения явилось современное общество, утратившее веру в Бога и даже стремление к этой вере. Все пришедшие представители религий соглашались с этим и говорили о духовном крахе людей, которые не задумываются о вечной жизни.
       Ведущая стремилась развернуть тему разговора к скандалу, который возник в результате деятельности отца Марио, но он неизменно отвечал, что для скандала нет никакой почвы, что как священник, он всегда искренне служил Церкви, не мыслит жизни без нее, и все его действия направлены лишь на то, чтобы оказать ей помощь.
       Поссорить между собой сторонников разных религий также не удалось, несмотря на все хитрые попытки ведущей. Религиозные представители решительно отсылали ее к окружающей действительности. Досталось от них и телевидению, и правительству, и банковской системе.
       Все они в один голос говорили о проблемах общества, которые развиваются вследствие безбожия: о преступности, пьянстве, наркомании, половых извращениях, национализме, росте насилия и других проблемах современности, и в то же время пресса готова обсуждать лишь экономические проблемы. Им возражали, что мы строили общество, где люди богатеют и могут решать за счет денег все свои задачи и довольствоваться своим благосостоянием, поэтому экономические проблемы являются первостепенными. После этого взял слово представитель индуистской религии и заметил, что данный путь является ошибочным: чем больше удовлетворяются желания людей, тем больше у них возникают новые, удовлетворить которые еще сложнее - вот проблема общества потребления. Представители других религий также согласились, что довольства можно скорее достичь отстранением от сиюминутных человеческих прихотей, постом и молитвой, чем походом в супермаркет или ночной клуб.
       В таком духе проходила беседа. Произошло редкое, единственное в своем роде, единение представителей разных религий, чего и желал добиться отец Марио на своей телепередаче. Можно сказать, он остался очень доволен этим результатом, и был в прекрасном расположении духа, когда вернулся со съемок к себе домой.
       Однако, оказавшись один дома, среди своей спартанской обстановки, к которой он уже так привык, он вдруг резко ощутил, что все его усилия почти завершены. Все его начинания уже воплощены в жизнь и обнародованы. Он, скорее всего, уже больше не сможет сказать ничего нового, да и возможности такой у него больше не будет.
       В ближайшее время он ожидал очередных неприятностей со стороны церковных властей. Если они уже попытались отстранить его от телеэфира, то нет никаких сомнений, что они доведут это до конца. Как это будет сделано - только им известно. Отец Марио мрачно строил догадки на этот счет: его пошлют на работу в глухую провинцию, или запретят работать священником? Хорошо еще, что сейчас отменили суды инквизиции... Он представлял себе, что было бы, предстань он перед таким судом. Смог бы он пойти на костер за свои убеждения?
       Суда инквизиции, конечно, не будет, но какое-то разбирательство, тем не менее, должно быть. Именно этого он и добивался, чтобы обратить внимание Церкви на свои идеи. Может быть, на этом суде ему и удастся убедить церковных иерархов ввести новизну в обучение теологии и во взаимоотношения с другими религиями? Как бы то ни было, отец Марио решил, что он готов предстать перед этим судом, каким бы суровым он ни был. Именно там он проявит все свои способности и красноречие для убеждения оппонентов, чего бы это ни стоило.
      
      

    * * *

       И вот, в один из последующих дней, когда отец Марио готовился к самой важной миссии, которую он себе наметил - к разбирательству его деятельности в Ватикане, пришло официальное заказное письмо, подписанное кардиналом Анджело Берти. В нем сообщалось:
       "- Римский викариат был неоднократно уведомлен о публичных заявлениях, сочинениях и, вводящих в соблазн, идеях священника Марио Мартелли относительно сотрудничества с магометанской и индуистской религиями, которые вызывают большое удивление и оскорбляют чувства верующих;
       - вышеупомянутый священник посвятил свою статью, озаглавленную "Сравнительная теология", Католической Церкви, но, несмотря на то, что в начале этой статьи выражено похвальное намерение искать действие Божественного Духа в каждом человеке и в каждом религиозном опыте, она заканчивается отрицанием истин Католической веры;
       - внимательное чтение статьи обнаруживает, что автор потерял Католическую веру в Святую Троицу и во Христа как Единственного Спасителя;
       - в утверждениях, в которых демонстрируется признание Индийских учителей Кришны, Рамы и Сатья Саи Бабы Божественными воплощениями и защищается их деятельность, высказывания и учения, имеются серьезные прегрешения против нашей веры;
       - публичные заявления Марио Мартелли приводят в замешательство верующих и ввергают их в соблазн из-за того, что исходят от священника, продолжающего служение от имени Католической Церкви.
       Кардинал Анджело Берти считает, что священнику Марио Мартелли необходимо указать на ошибку, а также настоятельно потребовать от него прекратить смущать верующих и вернуться к учению Церкви, которая

    приказывает

       вышеназванному священнику отказаться от еретических взглядов, прекратить оскорблять чувства верующих и открыто отказаться от своих ошибок в течение трех месяцев; в том случае, если отречение не последует, кардинал будет вынужден приступить к процедуре отлучения от Церкви за ересь согласно Каноническому закону от 1364 года и затем лишить данного священника права осуществлять служение до тех пор, пока он не вернется к Католическому учению.
       Вышеупомянутый священник приглашается для личной беседы на данную тему в Римский Викариат (далее указывались две возможные даты и время приема).

    Кардинал Анджело Берти,

    Викарий-Генерал"

       Прочтение этого письма вызвало у отца Марио шоковую реакцию. Он просто не знал, как теперь быть. Больше часа с письмом в руках он просидел в своем кресле без движения. Вся его бешеная энергия вызывала лишь бесконечный поток мыслей в его голове, которым не было выхода. Что значит - отлучение от Церкви, и как это будет происходить? Из текста письма этого было не понять. Единственное, что из него следовало - у отца Марио еще есть три месяца на раздумья, и в ближайшее время он приглашается для беседы с кардиналом в Ватикан.
       Он поспешил воспользоваться этой возможностью и договорился о встрече. Может быть, на ней удастся прояснить ситуацию.
      
      

    * * *

       Снова оказавшись в кабинете кардинала Анджело Берти, отец Марио думал попытаться убедить его в необходимости церковного обновления и заговорил о важности примирения с другими религиями. Он приводил в пример свою последнюю телепередачу, где произошло настоящее единение представителей разных конфессий. Но неожиданно он получил от кардинала строгий ответ:
       - Не может быть никакого единения, никакого экуменизма, так как истина во всей ее полноте была открыта лишь католицизму!
       После этих слов, произнесенных столь безапелляционным тоном, у отца Марио опустились руки. Он понял, что все его надежды на этот визит провалились: ортодоксальные позиции кардинала были слишком очевидны. Решив предпринять последнюю попытку продолжить разговор на эту тему, отец Марио напомнил:
       - Но ведь сам Папа Римский недавно в Германии пообещал свою поддержку мусульманам.
       Кардинал посмотрел через очки на своего собеседника, некоторое время подумал и ответил:
       - Мы не обсуждаем поступки и слова Папы. Он может обещать свое покровительство кому угодно... К тому же он не призывал священников оказывать поддержку мусульманам, обращаю на это ваше внимание!
       Взяв паузу, кардинал перешел к очередному вопросу:
       - Я вижу, в этом и других вопросах на ваши взгляды оказано большое влияние учением Саи Бабы. Вы действительно считаете, что он - современный Мессия?
       - Многие люди, возможно, миллионы людей так считают. У меня нет оснований им не верить.
       - Но вы же утверждаете, что вы - верующий христианин!
       - Ну, я не вижу в этом никакого противоречия. Во-первых, Сатья Саи Баба не призывает никого переходить в другую религию, он с большим уважением относится к Христианству. А во-вторых, мы же не можем отказать в праве Богу воплощаться в той форме, в какой Ему угодно.
       - Бог не может противоречить самому Себе. Если Он открыл нам, что явился как Спаситель только в Иисусе Христе, Он не может нарушить свое слово.
       Эта фраза вызвала у отца Марио немалое удивление. Утверждение о том, чего не может всемогущий Бог, показалось ему весьма странным.
       - Тогда, монсеньор, разрешите спросить у вас: в наших писаниях говорится, что Христос придет еще раз, как мы узнаем его? - задал он вопрос.
       После некоторого раздумья кардинал серьезно ответил:
       - Это случится в конце времен, когда человечество уже закончит свое существование.
       Этот ответ окончательно завел разговор в тупик. Зачем нам верить во второе пришествие Христа, если его все равно никто не увидит?
       Отцу Марио было совершенно очевидно, что дальнейшие разговоры с кардиналом бесполезны. На все возможные вопросы у того были однозначные ответы, которые соответствовали официальной церковной политике, ничего другого ожидать не приходилось. Оставалось заверить уважаемого прелата в своей преданности Церкви, что все действия, за которые он теперь обвиняется в ереси, отец Марио совершил из желания добра и любви к истине. Он также заметил, что он ни в коем случае не хотел никакого шума, и что все это является отчасти следствием недопонимания, отчасти - результатом деятельности телевизионщиков, которым скандалы просто необходимы.
       - Это очень хорошо, что вы понимаете всю нелепость сложившейся вокруг вас шумихи, надеюсь, что с вашей стороны мы увидим желание сгладить все возникшие недоразумения. Напоминаю вам, что мы не считаем вас врагом Церкви, а просто заблуждающимся человеком, и будем надеяться на ваше исправление.
       С тяжелым сердцем отец Марио вышел из стен ватиканского дворца и направился домой.
      
      

    * * *

       Придя к себе, он взял со стола письмо кардинала, и направился с ним к отцу Паоло. Тот немедленно углубился в чтение письма.
       - Да-с... Этого и следовало ожидать... Отлучение от Церкви... Это надо проверить - видимо, здесь говорится о полном отлучении, которое, в отличие от временного отлучения - очень суровая мера. Вам даже нельзя будет посещать храм, отец Марио.
       - Да?
       - Да, в случае, если вас узнают в храме, служба должна быть остановлена до вашего выдворения.
       - Неужели так?
       - Насколько я помню. Таких случаев уже давно не происходило, так что надо будет проверить. Тут есть ссылка на закон от 1364 года, надо, я думаю, вам посмотреть его в библиотеке...
       - Да... - удрученно произнес отец Марио.
       - А что ваша встреча с кардиналом - дала что-нибудь?
       - Нет. Я так понял, что он даже и не читал мою статью. Кто-то составил ему отчет и письмо, он и подписал... Так что было бессмысленно разговаривать о моих взглядах...
       - Да, это прискорбно... Но, может быть, он бы нашел бы что-нибудь в них...
       - Насколько я заметил, он настроен был очень непримиримо. Вряд ли ему понравилось бы какое-либо инакомыслие.
       - Тут дело, видно, даже не в ваших взглядах, и не в вашей статье. Просто весь этот шум, который вас сопровождает... Он совсем не вписывается в ватиканскую жизнь. Вы же много раз бывали в Ватикане? - с веселыми искорками в глазах спросил отец Паоло.
       - Да, достаточно.
       - Вы же заметили, какая там всегда тишина?
       - Да, тишина и покой... Как на кладбище.
       - Правильно. Посмотрите на наших кардиналов, на нашего Папу, это же - пожилые люди! И тут вы с вашей шумихой и желанием перемен! Зачем им это? Это же не их стиль работы. У них все течет плавно, спокойно и предсказуемо.
       - Да. В этом вы, пожалуй, правы, падре.
       - Да... Лучше бы я был не прав. Очень жаль, что все мои плохие предсказания на ваш счет сбываются, - грустно произнес настоятель.
       - Ничего, не будем себя пока хоронить, у меня еще есть три месяца. Еще есть время... - подбодрил отец Марио.
       - Ну, дай вам Бог! - перекрестил его отец Паоло.
      
      

    * * *

       Оставшиеся три месяца у отца Марио тянулся томительный период ожидания. Хотя было не совсем понятно, чего именно ожидать по окончании этого срока, он надеялся на церковном суде отстоять свои взгляды и право работать священником.
       А в остальном все было как обычно. Он продолжал как ни в чем не бывало служить в храме. Он больше не появлялся на телевидении и с большим удовольствием погрузился снова в жизнь обыкновенного священника. Впоследствии он вспоминал это время как счастливейший период своей жизни: его уже не заботило ни мнение церковных властей, ни продюсеров, ни телезрителей, и можно было со всей душой отдаться своему любимому делу - богослужению.
       Шли недели, и настало, наконец, время для объявления прихожанам неприятной новости о возможном его отлучения от Церкви. Хотя отец Марио и понимал всю тяжесть этого сообщения, он никак не ожидал, что реакция людей в эту минуту растрогает его до слез.
       Лишь только он объявил о возможном расставании, как общий вздох раздался со всех сторон, словно для каждого прозвучало сообщение о гибели близкого родственника. Его окружили люди, и каждый спрашивал его о дальнейшей жизни, сочувствовали и предлагали помощь... Он не мог больше сдерживаться, слезы потекли по его лицу: так он был благодарен прихожанам за их любовь и участие.
       - Спасибо... Спасибо вам... Вы меня растрогали прямо до слез... Нет, пока еще ничего неизвестно... Не знаю, чем буду заниматься, буду искать работу тогда... - говорил отец Марио, поворачиваясь направо и налево к тем, кто задавал вопросы.
       Понемногу все успокоились, вопросы закончились, и он направился к выходу из храма. Там его остановила Сильвия, молодая прихожанка. Она уже многие годы посещала эту церковь, с самого начала его служения здесь.
       - Отец Марио, скажите, а где же вы будете жить, если вас отстранят? - спросила она.
       - Не знаю, Сильвия, перееду куда-нибудь... В гостиницу, наверное.
       - Я это потому спрашиваю, что после смерти мамы у меня осталась пустая квартира, я же к мужу переехала... Так что - имейте в виду: вы можете там пожить.
       Отец Марио прекрасно знал все обстоятельства жизни Сильвии, так как они проходили с его участием: и похороны ее мамы с отпеванием в храме, и недавнюю свадьбу.
       - Спасибо, Сильвия, буду иметь в виду, хотя я надеюсь, что ваше предложение мне не пригодится, что я буду и дальше работать священником.
       - Я тоже на это надеюсь, отец Марио, - улыбнулась ему Сильвия.
       - В любом случае - большое спасибо! - улыбнулся он ей в ответ.
      
      

    * * *

       Дальше потянулись дни тревожного ожидания. Уже прошло три месяца - срок, отведенный отцу Марио на покаяние и отречение от своих еретических взглядов. Он со дня на день ожидал, когда ему придет извещение о начале разбирательства, но оно все не приходило.
       В конце концов все произошло совсем не так, как отец Марио себе представлял. Пришло, наконец, роковое письмо из Ватикана. На этот раз это был полностью официальный указ, отпечатанный на пергаментной бумаге большого размера с гербом кардинала Берти наверху.
       За исключением высокохудожественного оформления, текст указа почти полностью повторял предыдущее письмо с добавлением некоторых фраз. В нем говорилось о намерении "более не откладывать решение данного вопроса" и о необходимости "перейти к принятию внесудебного постановления на основании канонического закона 1342 года".
       Приговор гласил: отлучение от Церкви latae sententiae (в полном объеме) за ересь, согласно каноническому закону от 1364 года с наказанием, предусмотренным каноническим законом 1331 года. Указ заканчивался декларацией "Вышеупомянутые дисциплинарные санкции будут оставаться в силе согласно каноническому закону 1347 года, пока данный священник, милостью Господа, не откажется от своего упрямства и непослушания".
       Как и после прочтения предыдущего письма из Ватикана, отец Марио снова впал в ступор. Все его планы, вся его предыдущая жизнь и деятельность были теперь разрушены. Это "внесудебное постановление" означало, что никакого церковного разбирательства не будет, что суд над ним закончился, не начавшись. Он не сможет защищать свои взгляды в Ватикане.
       Через несколько дней по радио Ватикана было объявлено о полном отлучении от Церкви священника Марио Мартелли. Появились и статьи об этом в официальной ватиканской газете "Л'Оссерваторе Романо", где видные церковные деятели объясняли причины этого отлучения.
       Сам отец Марио пребывал в замешательстве и в чувстве полного опустошения. Он был просто раздавлен. Как ни готовился он мысленно к подобному исходу, все-таки это оказался для него слишком чувствительный удар. Он безвылазно пребывал в своей комнате, наедине со своими мыслями. Ведь ему больше некуда было пойти, кроме как в храм, а путь туда был для него закрыт. Оставалось сидеть дома и молиться Богу, чтобы Он указал ему дальнейший путь. Ведь со дня на день он ожидал, что его попросят освободить эту комнату, и придется уходить отсюда в неизвестность.
      
      

    * * *

      
       В таком нелегком расположении духа застал его очередной телефонный звонок с телевидения. Это снова был продюсер.
       - Здравствуйте, отец Марио, мы снова хотим вас пригласить на телевидение.
       - Спасибо, но я уже не смогу принимать участие в нашей передаче, я ведь уже не священник...
       - Да. Дело в том, что мы хотим вас пригласить на другую передачу, и не в качестве нашего участника, а в качестве гостя. Это будет итоговая программа за неделю, где обсуждаются все прошедшие новости. Там будем обсуждать и ваш случай. Ведь ваше отлучение от Церкви - довольно исключительная новость, редкая...
       - Да, такое происходит не каждый день, - с мрачным юмором подтвердил отец Марио.
       - Так вы согласны придти?
       - А сколько времени будет у меня на выступление? Я бы хотел зачитать небольшую речь... Впрочем, мне минуты полторы для этого хватит.
       - Ну, за это не беспокойтесь: полторы минуты у вас будет, это я могу вам обещать.
       Отец Марио дал свое согласие на съемку, и в субботу вечером он был на телевидении. Снова он оказался в привычной для себя обстановке перед светом ламп, с той лишь разницей, что он уже не был облачен в одежды священника, что это была другая телестудия, и вела передачу другая журналистка. Он дождался, когда его вызовут к микрофону, и вышел.
       - Здравствуйте, - обратился он к телезрителям, - Как вы уже, наверно, знаете, на этой неделе было принято решение о моем отлучении от Церкви за мои взгляды. К моему глубокому сожалению, это было внесудебное постановление, и я, таким образом, был лишен возможности защищать себя перед церковным судом. Таким образом, все совершилось без моего участия. В связи с этим я хочу зачитать небольшую речь в свою защиту, которую я готовил для выступления на церковном суде. Это довольно короткая речь, я не займу у вас много времени:
       "Я позволю себе почтительно напомнить вам, что написано в энциклике "Dignitatis humanae": "Каждый человек обязан стремиться к истине и потому имеет право на поиск истины в религиозных вопросах с помощью независимого исследования"; что "человек постигает Божественный Закон с помощью своей совести"; и что "поэтому его нельзя принуждать действовать против своей совести или мешать ему поступать в согласии с ней, особенно в религиозной сфере". В этой связи я обращаю ваше внимание, что требование "открытого отречения" под страхом отлучения, по меньшей мере, противоречит официальному учению Церкви.
       Я утверждаю, что не потерял своей католической веры. Наоборот, после знакомства с другими религиями, я чувствую, что исповедую ее с еще большим рвением, осознавая ее единство со всеми другими вероисповеданиями. Все они имеют одну цель и стремятся достичь одного и того же Бога, который превосходит все преходящие имена и формы.
       Между предлагаемыми мне альтернативами - быть изгнанным из Института Церкви или пойти против своей совести, я не могу выбрать последнюю. Институт Церкви не следует за нами в мир иной после смерти. Единственное, с чем мы предстаем перед Богом на том свете - это наша совесть. Господь, читающий в сердцах, является нашим Судией. Если в данном случае я совершил или собираюсь совершить ошибку, отказываясь отречься, я прошу Его простить меня и помочь ее исправить. Если же я поступаю в согласии с истиной, да простит Он тех, кто осуждает меня".
       Спасибо, вот - то, что я хотел зачитать...
       После некоторой паузы (ведущая, видимо, не была готова к тому, что речь окажется такой короткой), она спросила:
       - Так что же вас теперь ожидает в связи с этим отлучением?
       - Ну, так как это - полное отлучение от Церкви, то я теперь не смогу молиться в храме вместе с другими верующими. И, конечно, я теперь не могу выступать перед вами в качестве священника...
       - Но вы же говорите о том, что вы по-прежнему верующий католик. Как же вы теперь будете с этим жить?
       - Что же делать: буду теперь молиться не в храме, а у себя дома. Бог ведь вездесущ!
       - Давайте же обсудим, что в ваших взглядах такого, что привело к вашему отлучению от Церкви, - предложила ведущая основную тему для разговора.
       - Ну, мне кажется, об этом и так уже сказано немало в нашей прессе. Я предлагал включить в курс теологии Римской Академии подробное и уважительное изучение других религий, относиться к ним более терпимо и вообще налаживать контакт с другими конфессиями и религиями.
       - Но вы также предлагали ввести какие-то новшества в нашу католическую религию?
       - Да, я предлагал исключить некоторые устаревшие, архаичные, так сказать, установки...
       - Вот об этом мы и хотели поговорить поподробнее, и с этой целью мы пригласили на нашу передачу священника... - ведущая представила публике нового телесвященника, которому предстояло обличать отца Марио.
       Тот не замедлил воспользоваться этой возможностью. В "лучших" традициях академического церковного воспитания, тот незамедлительно объявил взгляды отца Марио еретическими, и принялся сурово с пеной у рта за них его отчитывать. Видно было, что он готовился, он ничего не забыл: и высказывания о переселении душ, и веру отца Марио в существование других Мессий, и его "ересь экуменизма".
       Отец Марио невозмутимо слушал речь своего оппонента. Ничего нового для себя он в ней не услышал, все было вполне предсказуемо. Обидно было лишь за то, что этот новый священник совершал ту же ошибку, что и он в начале своей телевизионной карьеры: тот был слишком уверен в своей правоте, и гневно нападал на своего противника. Было обидно за католическую веру, что ее представляет новый смешной клоун.
       - Что вы можете ответить на эти обвинения? - обратилась, наконец, ведущая к отцу Марио.
       - Что ж, уважаемый священник, в-общем, рассказал все правильно. Если полторы тысячи лет назад было решено, что это - ересь, значит формально это - ересь. С этим не поспоришь. Хотя это противоречит даже некоторым словам Христа, которые мы находим в Библии. Я же хочу на это сказать только одно: в наш век науки и прогресса даже многие ученые находят в своих исследованиях подтверждение Божественного промысла. И только наша католическая Церковь по-прежнему руководствуется положениями, принятыми полторы тысячи лет назад. Именно это и вызывает недоверие людей и отталкивает их от Церкви. Вот именно с этим я и пытался бороться, пытался вернуть интерес людей к нашей вере. Видно, мое время еще не пришло... Может, мне стоило подождать еще полторы тысячи лет? - мрачно пошутил он.
       На этом выступление отца Марио в телепередаче закончилось. Безучастно выслушал он заключительные нападки своего церковного оппонента и слова ведущей. Он чувствовал, что теперь его миссия завершена, и ему больше нечего добавить к тому, что он уже сказал своим телезрителям. Теперь же его ждала совсем другая жизнь, где уже не предполагалось ни церковных служб, ни телевыступлений.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      

    Часть 2. МИСТИКА

      
      
       Марио сидел в кресле перед окном в квартире Сильвии, которая ему ее любезно предоставила, и просматривал газету с объявлениями о приеме на работу. Отзвучали прощальные речи по случаю его ухода из храма, он переехал на эту квартиру, и теперь постигал новую для себя реальность - жизнь в миру.
       Эта реальность довольно сильно отличалась от его предыдущей жизни. Теперь ему была предоставлена полная свобода, которой он не знал с самого детства. Раньше он, как солдат, должен был все свое время и все свои усилия посвящать одному - служению. Как солдата, и едой, и одеждой, и кровом, и вообще всем необходимым обеспечивает армия, так и его всем обеспечивала Церковь. И вот теперь, когда служба неожиданно прекратилась, он в самом расцвете сил оказался выброшен в реальную жизнь со всеми ее проблемами и разнообразными проявлениями.
       Теперь он вынужден был ходить по магазинам, покупать себе продукты и новые вещи. Его старый гардероб - одежда священника - совсем не подходил для его теперешнего положения. Уже прошло несколько дней, как он переехал в эту квартиру, и постоянная суета не отпускала его ни на минуту. Все время он обнаруживал, что ему не хватает то одного, то другого, и это требовало очередного похода за покупками. Хорошо еще, что за тот год, что он проработал на телевидении, у него скопилась внушительная сумма, и теперь он мог месяц-другой ни в чем не нуждаться и заняться поисками работы.
       Эти поиски были неутешительны. Раньше Марио думал, что с его дипломом доктора теологии, он легко сможет найти работу в системе образования, но таких вакансий практически не было. Его не брали даже на работу в среднюю школу. К тому же в организации, связанные с Церковью, путь ему был закрыт после отлучения.
       Поиски работы рисковали затянуться. Конечно, можно было попробовать устроиться в какой-нибудь другой области. С его известностью можно было бы рассчитывать, что его возьмут на работу в какой-нибудь коммерческой фирме, но туда идти не хотелось, и к тому же он не представлял себе, как эти поиски осуществить. Не мог же он ходить на все собеседования, которые предлагались в газете. При этом его слава играла против него: его везде узнавали, и было как-то неловко известному в прошлом священнику и богослову унижаться перед работодателями в качестве безработного.
       Марио чувствовал себя посторонним человеком в суете городской жизни, каким-то странным недоразумением. У всех людей были какие-то заботы, своя привычная жизнь. Только у него ничего подобного не было. Он как посторонний наблюдатель взирал на бурную столичную суету.
       Ко всему прочему, стоило включить телевизор или выйти на улицу, как тут же со всех сторон неслись напоминания о наступившем кризисе. Правительство демонстрировало полную неспособность как-либо наладить экономическую ситуацию в стране, а премьер-министр Сильвио Берлускони больше отбивался от обвинений в коррупции и сексуальных скандалах, чем руководил. Отовсюду шли сообщения о непомерном внешнем долге Италии, и о предстоящей "политике затягивания поясов" с сокращением рабочих мест и всеобщей неуверенностью в завтрашнем дне. Это, конечно, не добавляло решимости при трудоустройстве. Марио решил, что в крайнем случае, если поиски работы в Риме не увенчаются успехом, он поедет к себе на Родину, в маленький городок к старшей сестре. Она ему уже звонила и приглашала приехать.
       Эти поиски работы сильно утомляли. Марио выбрал с десяток объявлений о вакансиях, но, подумав, так никуда и не позвонил, отложив это на будущее. На сегодня он получил приглашение от Сильвии, которая решила устроить вечер в его честь по случаю переезда, и Марио не мог не пойти. Он надел свежекупленный костюм и галстук и отправился.
       Сильвия его встретила в дверях. Марио на секунду застыл в оцепенении: никогда он не видел ее такой красивой.
       - Проходите, отец Марио, что вы стоите? - приветствовала она.
       - Вы просто ослепительны! Никогда я вас не видел в таком красивом платье.
       - Ну не могла же я в таком платье ходить в церковь!
       В качестве хозяйки дома Сильвия блистала в самом расцвете молодости, красоты и достатка, поневоле привлекая к себе всеобщее внимание.
       Она познакомила Марио с другими пришедшими гостями, и вскоре все сели за стол. Постепенно за бокалом вина началась беседа.
       - Ну как вы устроились на новом месте? - спросил у него Антонио, муж Сильвии.
       - Спасибо, моя теперешняя квартира гораздо комфортнее, чем прежнее жилище.
       - Ну, она тоже - не Бог весть что. Здесь у нас гораздо просторнее, - авторитетно заявил Антонио.
       Марио огляделся. Квартира и обстановка были действительно богатыми. Ему только не понравился важный тон Антонио, которым тот говорил. Вообще, они с Антонио были почти незнакомы. Тот, в отличие от Сильвии, не бывал в храме. Марио его видел один только раз, когда проводил венчание. Он только знал, что тот работает в каком-то банке и очень прилично зарабатывает.
       - Но я же живу один, мне много места не надо, - ответил он на слова Антонио.
       - Да, святой отец, и вам придется теперь думать о хлебе насущном. Чем думаете заняться?
       - Знаете, пока у меня еще остались кое-какие сбережения, я смогу платить вам за квартиру, поищу, может, найдется какая-то работа для меня. А там, если ничего не получится, поеду к сестре. Она мне звонила, сказала, что можно устроиться на работу в школу.
       - Будете учить детей?
       - Нет, там административная работа, - ответил Марио (на самом деле сестра говорила ему о работе в школьной канцелярии).
       - Что - будете директором школы?
       - Нет, скорее его помощником.
       - Да уж... Для вас это явное понижение.
       - Ну - это на крайний случай.
       - Понимаю, - серьезно произнес Антонио, - Скажите, святой отец, ведь у вас же была хорошая работа на телевидении, вы не можете там продолжать работать?
       - После того как у меня возникли разногласия с Церковью, конечно, не могу. Я ведь там, на телевидении, был в качестве церковного лица.
       - Да, понятно... Знаете, я ведь тоже работаю в большой организации, конечно, не такой большой как ваша католическая Церковь, но все-таки... Так вот, если бы я пошел против мнения начальства, меня бы тоже выгнали в пять минут и создали бы кучу неприятностей на всю жизнь. Так что всем нам, не только вам, приходится терпеть и работать. Как же у вас так получилось?
       Марио уже начинал бесить допрос этого молодого наглеца, но он старался отвечать предельно вежливо:
       - Знаете, когда я выступал перед телезрителями, я старался не врать. И если я что-то считаю истиной, я так и говорю, даже если это противоречит мнению кого бы то ни было. Я уже не говорю о том, что ложь - грех. Бог то все видит.
       - Вы действительно считаете, что Бог видит все?
       - Да, хоть я уже не священник, конечно, я верю в Бога, если вы об этом.
       - М-да... Я вот, святой отец, верю в то, что если у меня есть деньги, и хочу купить, скажем, новую машину, то я пойду и куплю ее. Вот так. И причем тут Бог?
       Своим вальяжным расслабленным видом Антонио давал понять, что до Бога ему нет никакого дела.
       - Понятно. Если у вас есть деньги, и их у вас не украдут, то вы, конечно, можете пойти и купить новую машину. Но сколько она вам прослужит? Может, она через неделю сломается, или попадет в аварию? От вас уже это точно не зависит.
       - Да что вы, сейчас обязательное страхование и гарантия. Так что машину починят или заменят!
       - Конечно, вы можете считать, что вы ото всего застрахованы... Я вам так скажу: вы можете не верить в Бога, пока вы богаты, здоровы и молоды. Как только что-либо из этого изменится, вы немедленно вспомните о Боге.
       - Да. Слава Богу, пока у меня все это есть! - удовлетворенно заключил Антонио.
       По его самодовольному виду можно было понять, что разговоры эти его ничуть не волновали, и вел он их исключительно ради развлечения. "Зачем было говорить с ним о Боге? - с досадой подумал Марио, - Метать бисер перед свиньями..." Он заскучал в этой компании. Несколько раз он встречался глазами с Сильвией, как бы спрашивая, нельзя ли уйти.
       Когда, наконец, представилась такая возможность, он не замедлил ею воспользоваться и распрощался со всеми. Сильвия вышла к двери его проводить.
       - Вы уж простите моего мужа, он - не очень религиозный человек, - извинилась она.
       - Я это заметил. Только хочу вам пожелать, чтобы вы не брали с него пример, и продолжали посещать храм.
       - Что вы, конечно...
       - Жаль только, что там мы с вами больше не увидимся. Я то больше в храм не могу ходить.
       - Да, очень жаль. Но вы непременно еще к нам приходите! Кстати, у нас скоро годовщина свадьбы. Приходите обязательно, будет много гостей!
       - Обязательно приду. До свидания, Сильвия!
       - До свидания, отец Марио.
       - Я уже не священник, так что - просто Марио, - с улыбкой поправил он.
      
      

    * * *

      
       Следующие дни Марио продолжал изучать объявления о вакансиях в газетах и в интернете. Но поиски работы у него продвигались плохо. Он никак не мог себя заставить отважиться на серьезный разговор с работодателями. За все время он сделал всего пару звонков. В одном месте он получил отказ (вакансия была уже занята), в другом месте его позвали на собеседование, но он так и не пошел, отложив это на потом.
       Поиски работы отнимали много сил и только портили настроение. К тому же в найденных вакансиях не было ничего такого, на что он бы согласился с радостью и безоговорочно. Везде предлагалась только скучная офисная работа.
       В таком нелегком расположении духа застал его звонок по мобильному телефону.
       - Здравствуйте, это отец Марио Мартелли?
       - Да, только не отец, а просто Марио Мартелли.
       - Да, конечно, извините. Я об этом не подумал... Я вам звоню со студии телевидения, где снимается цикл передач "Непознанное", может, вы о нас слышали. Меня зовут Карло Протти. Я являюсь одним из продюсеров и участником телепередач.
       - Здравствуйте, что вам угодно?
       - До нас дошла информация, что вы больше не сотрудничаете со вторым каналом телевидения, что вы свободны. Это так?
       - Да, это верно.
       - Так вот, мы бы хотели переговорить с вами насчет вашего возможного участия в телепередачах. Это можно?
       - В принципе, конечно, можно. Только я не очень хорошо знаю ваши телепередачи. О чем они?
       - Что ж, давайте встретимся в непринужденной обстановке, и поговорим об этом. Я могу для вас захватить диск с нашими передачами. Их, к сожалению, вышло еще не так много... Но у нас большие планы, так что будет, о чем поговорить.
       Марио договорился о встрече, и через пару часов уже входил в ресторанчик, в котором та была назначена. Навстречу ему поднялся из-за стола пожилой, но очень бодрый человек невысокого роста в больших очках.
       - Здравствуйте, господин Марио, это я вам звонил, - они поздоровались за руку, - Присаживайтесь, пожалуйста. Я заказал нам по бокалу вина, вы не против? Вот меню, закажите себе еще что-нибудь, тут очень неплохая кухня.
       Марио и его собеседник сели.
       - Все-таки сразу видно, что вы - священник. Хоть вы и одеты в обычный костюм, но что-то вас все-таки выдает. Вы так официально выглядите, застегнуты на все пуговицы, так сказать... - с улыбкой сказал сеньор Протти.
       - Только я уже не священник.
       - Но все-таки... Так я вас вижу... Что ж, перейдем к тому, зачем я вас пригласил? - Марио кивнул, - Мне наш главный продюсер поручил переговорить с вами о работе. Вы - очень известная личность. Он сказал мне, что вас нельзя упускать. Признаться, я ему не сразу поверил. Я как-то давно видел вашу телепередачу, вы произвели на меня впечатление ярого сторонника Церкви, почти фанатика. Поэтому новость, что вас отлучили от Церкви, меня очень удивила. Поэтому, когда наш продюсер завел о вас разговор, я попросил посмотреть последние записи ваших телепередач. Признаться, они меня очень впечатлили. Вы действительно оказались человеком широких взглядов. Вы действительно нам очень подошли бы.
       - Да? Признаться вам, когда я работал на телевидении, я наоборот - подходил все меньше и меньше. Пока я был непримиримо настроенным священником, я всех устраивал. То, что я выглядел при этом смешно, никого не волновало. А потом, когда я стал внимательнее и уважительнее относиться к своим оппонентам, мне наш продюсер сказал, что я теряю интерес зрителей...
       - Да? Что ж, это, видимо, оттого, что вы перестали быть смешным, - с улыбкой предположил сеньор Карло Протти, - Пока вы были смешны, к вашим словам никто не прислушивался. Такой представитель Церкви всех устраивал. А как только вы перестали быть смешным, тут они забеспокоились. Вы же призывали людей вести достойную жизнь, отрешиться от погони за деньгами и благополучием... Если телезрители станут к вам прислушиваться, они же перестанут покупать товары, ходить в развлекательные центры, в кино, на стадионы, а будут сидеть дома или в храме, поститься и молиться. Это же просто немыслимо! Зачем тогда реклама всего этого на телевидении? Она ведь приносит весь доход! Так что не удивительно, что ваши продюсеры насторожились.
       Марио не сразу нашелся, что сказать:
       - Да? Я никогда не думал в этом аспекте. Может, вы и правы...
       - Это мое давнишнее наблюдение. Телевидение же служит обществу потребления, так наше общество теперь называется. Оно служит скорее не информированию и развитию людей, а наоборот. Для того чтобы воспитать идеального потребителя, нужно как можно больше разжигать его желания. Чтобы он как можно меньше думал, и как можно больше хотел...
       - Вообще-то у меня была противоположная задача: я призывал людей одуматься и задуматься о вечном... Хотя в ваших словах определенно что-то есть. Признаться, в нашем обществе можно наблюдать скорее не развитие, а деградацию...
       - Вот именно, деградацию, это и нужно! Нашему современному обществу нужен такой человек, который по малейшему желанию не задумываясь готов потратить все свои деньги, а когда они кончатся - взять в банке кредит и снова потратить. Это - идеальный потребитель, что ни говори. Именно такого должна убедить реклама на телевидении. А чтобы реклама его убеждала, такого телезрителя можно и воспитать ежедневными телепрограммами. Ведь рекламируются не только товары, но и образ жизни... Поэтому деградация - важный двигатель торговли, именно она и нужна. Зачем думать, учиться, развиваться, зачем культура и религия, когда есть магазины, рестораны, клубы и есть телевизор?
       Вообще, мы напали на мою любимую тему. Я считаю, что деградация всегда присутствует, на протяжении всей нашей истории. Это очень приятная вещь, и поэтому неистребимая. К ней не нужно никого принуждать. Наоборот, наши телезрители сами требуют, чтобы по телевизору было больше красивых женщин, глупых сериалов, передач с разными сплетнями, о сексе, и такое прочее...
       Вот вы, отец Марио, простите - сеньор Марио, как считаете, во что сейчас верят люди?
       В глазах сеньора Протти бегали веселые искорки.
       - Ну, я не буду оригинальным. Сейчас многие умные люди говорят, что настали времена нового язычества. Я с этим вполне согласен.
       - Знаете, я тоже об этом слышал, только не очень понимаю, что под этим подразумевают. А как вы определяете это новое язычество, в чем оно заключается?
       - Ну, язычество - это многобожие. Захотел - помолился одному богу, захотел - другому... То есть, когда мне нужно, то я молюсь определенному богу. Понимаете - когда мне нужно! То есть, боги для меня, а не я для Бога: все поставлено с ног на голову, все наоборот по сравнению с истинной верой в Бога!
       И у нас то же: люди верят в деньги, в удовлетворение желаний, в медицину, и тому подобное... Вот когда они по-настоящему тяжело заболеют, или какие-то другие серьезные неприятности, и ничего уже не помогает, тогда они вспоминают о Боге. Даже те, кто называют себя верующими, считают, что в обычной жизни Богу нет до них никакого дела, и можно позволить себе все, что угодно. Всегда можно будет сходить в храм, когда им нужно, помолиться, исповедаться, и что-то попросить у Бога для себя. То есть - они молятся, как язычники молились одному из своих богов.
      -- Да? А как же надо молиться?
       Марио на секунду задумался, потом ответил:
      -- Знаете, это очень серьезный вопрос. Я думаю, что выпрашивать что-то у Бога в молитвах - грех. Нужно помнить, что Бог всевидящий, он всегда видит все наши потребности и знает о наших мыслях и чувствах. Поэтому все, что у нас есть, и все, что с нами происходит, дается нам по нашим заслугам. Поэтому надо об этом постоянно помнить, вести себя прилично и не грешить: не воровать, не завидовать, и так далее... И помнить, что все нам дается Богом: и плохое, и хорошее. Это, как раз - то, что называется "смирение".
      -- Так как же молиться?
      -- Я думаю - нам остаются благодарственные молитвы Богу за все, ну и "Отче наш", конечно...
       Сеньор Протти с улыбкой выслушал откровения Марио и добавил от себя:
       - Да... Как я говорю об этом: у нас свободная демократическая страна, у нас каждый сам решает, произошел он от обезьяны, или создан по образу и подобию Божию. Глядя на современных людей, можно сказать, что большинство, определенно, сделало свой выбор в пользу обезьяны. Хотя изредка попадаются такие, о которых можно предположить, что они созданы по образу и подобию Божию.
       - Да, очень интересное наблюдение, - улыбнулся Марио.
       - Вообще, если говорить серьезно, в истории предостаточно примеров, когда цивилизации гибли из-за своего развращения. Когда цивилизация крепнет и процветает, граждане начинают предаваться праздной жизни, всяким грехам, затем она ослабевает и ей приходит конец. Нам, римлянам это должно быть знакомо, - улыбнулся сеньор Протти, - так вот сегодня у нас, в Европе, приблизительно та же ситуация: уже несколько поколений выросло без войн, эпидемий, в прекрасных условиях. Неудивительно, что люди стали забывать о Боге.
       - Так вы считаете, что войны в этом плане благотворны?
       - В определенном смысле - да. Как говорится, перед атакой среди солдат неверующих нет. Мне приходилось общаться с Югославами. Они отмечали подъем веры у людей после военных событий...
       - Интересно. Это подтверждает мысль, что Бог нас любит, и поэтому наказывает.
       Собеседники слишком увлеклись разговором, и сеньору Протти пришлось напомнить о том, что они находятся в ресторане:
       - Что ж. Давайте отметим нашу прекрасную беседу этим бокалом вина, выпьем за знакомство! Мне было очень приятно с вами сегодня повстречаться.
       После бокала вина сеньор Карло Протти снова задал вопрос:
       - Скажите, Марио, как вы себя чувствуете после вашего отлучения от Церкви? Вы ведь многие годы служили священником...
       - Не знаю, прошло еще слишком мало времени, я еще не разобрался. По крайней мере, сейчас нет такого идеологического давления на меня, когда грозят неприятности за малейшее инакомыслие. Обидно только, что меня отлучили безо всякого разбирательства. За моей спиной кто-то что-то решил, и меня уведомили об отлучении. А ведь я именно хотел этого разбирательства, чтобы привлечь внимание к своим взглядам, чтобы их рассмотрели и оценили... Но, как я все более убеждаюсь, именно такой подход характерен для нашей Церкви: не рассуждать и не разбираться, а сразу принимать карательные меры.
       - Да, это очень "по-христиански", - иронично заметил сеньор Протти.
       - Да. Именно так у нас в Церкви понимают фразу "возлюби ближнего своего". Вообще, по моим наблюдениям, миссия Христа, и все его слова о божественной любви до сих пор не поняты. Христа ведь тоже распяли за инакомыслие... Сейчас такое положение: все наши прелаты прекрасно себя чувствуют, им не нужны никакие изменения, никакая новая информация, никакие открытия, никакое общение с другими...
       Мне даже страшно подумать, если будет второе пришествие Христа, не попытаются ли его снова казнить? У нас есть мертвый Иисус, и хорошо: он ничего никому не скажет, от него никакого беспокойства. А если придет живой, начнет пророчествовать в храме и обличать? Зачем это нужно?
       - Значит, вы считаете, что наши церковники - те же самые книжники и фарисеи?
       - Почитайте Евангелие. По-моему, это очевидно, - серьезно произнес Марио.
       - Да, отец Марио - извините, для меня вы по-прежнему священник - видимо, у вас слишком горячая вера. Видимо, надо было как-то соразмерять ее с мнением руководства, - пошутил сеньор Протти, но Марио этого будто и не заметил и продолжил:
       - Вот смотрите: наша Церковь утверждает, что спастись и попасть в рай человек может только через Католическую веру. А если я родился в мусульманской стране, я что - должен отречься от веры отцов? А если я родился где-нибудь в джунглях, где вообще никогда не было никаких миссионеров?
       - Знаете, ваш случай напоминает мне Джордано Бруно. Мы как-то готовили о нем передачу. Вы знаете, за что сожгли Джордано Бруно?.. Все думают, что его казнили за то, что он посмел сказать, что не Солнце движется вокруг Земли, а наоборот. На самом деле все было намного интереснее. Джордано Бруно смотрел дальше: если Земля - только одна из солнечных планет, а Солнце - только одна из миллиардов звезд на небе, то как может наша Католическая церковь объявлять, что только она обладает истинной верой, и только через нее можно прийти к Богу и спастись? Ведь и все другие планеты и звезды также созданы Богом. Как же тамошние жители спасутся без нашей Католической веры? Как, вообще, смешны притязания нашей церкви на маленьком участке крошечной планеты на то, что только через нее лежит путь к Богу... Так возник конфликт между Джордано Бруно и Церковью, который, в конце концов, и закончился его сожжением...
       - Да-а... - протянул Марио, - Похожий случай... Только я не хотел никакого конфликта с Церковью. Я хотел, наоборот, помочь... А вообще-то, если честно, когда обо мне стали говорить как о еретике, я сам часто задавал себе вопрос, смог бы я пойти на костер за свои убеждения, или нет?..
       - И что же вы себе на него ответили?
       - Разве можно всерьез представить себе в наше время сожжение на костре? Это невообразимо. Это можно себе представить только очень абстрактно. Если так просто рассуждать, то я, конечно, пошел бы на костер... Что мне терять?..
       - Да, иного я от вас и не ожидал, давайте выпьем за вас и вашу стойкость! - с улыбкой предложил сеньор Протти, затем, после перерыва на глоток вина, продолжил разговор: - Кстати, вы говорили о диких племенах, это очень интересная тема. Я знаком со многими исследованиями в этой области. Думаю, мы когда-нибудь снимем передачу об этом. Сейчас проведено много разных экспедиций ко всевозможным племенам по всему миру. Это - совершенно другой мир. У них совершенно другие ценности и представления о жизни. Изучая их, можно обнаружить, сколько современные люди на самом деле потеряли, отдалившись от природы. И это мы хотим исследовать в наших телепередачах. Знаете, в диких племенах тоже рождаются свои пророки, только там они называются шаманами. Они тоже делают поразительные вещи...
       - Какие? - с любопытством спросил Марио.
       - Ну, вот яркий пример. Вы помните цунами в Индийском океане в две тысячи четвертом году?
       - Конечно.
       - Тогда погибло около трехсот тысяч человек. Так вот, на одном из островов живет племя местных аборигенов, и после цунами выяснилось, что у них никто не погиб. Оказалось, что их шаман предупредил, чтобы все уходили в горы. Они послушались и ушли. Понимаете? Тысячи людей и христиан, и мусульман, и других погибло, а дикое племя благодаря шаману спаслось... Это только один пример, а их предостаточно...
       - Да, это очень интересно. Так ваши передачи об этом?
       - Да, и не только. Мы снимаем вообще серию фильмов для телевидения обо всем необычном и необъяснимом, в связи с чем и хотим вас пригласить в вашей прежней роли - в качестве эксперта, чтобы вы давали свои комментарии к материалам передач.
       - Но я ведь уже не священник.
       - Это не принципиально. Вы не священник, но вы доктор теологии, насколько я знаю. Так мы вас и можем представить зрителям.
       Сеньор Карло Протти еще долго рассказывал о своей телестудии и проектах, которые осуществили или собирались осуществить он и его коллеги. Принесли заказанную еду, и разговор прервался на обед. Марио обдумывал новую для него ситуацию и предложение о работе.
       - Хотите мой любимый анекдот про священника? - предложил сеньор Протти после обеда.
       - Какой?
       - Один священник умер и попал в рай. И вот в раю он видит своего соседа, водителя автобуса, который тоже умер. Священник удивился и побежал к апостолу Петру: "Как вы его сюда пустили? Он же - дурак, пьяница, и вообще - психопат!" Апостол Петр ему отвечает: "Вы, конечно, очень хороший человек, и потому вы в раю, но когда вы в храме читали свои проповеди, все спали. А когда он вел свой автобус, все молились!"
       Марио засмеялся:
       - Да, хороший анекдот. Очень жизненный.
       После вкусной трапезы собеседники пребывали в прекрасном расслабленном настроении. Постепенно разговор перешел на житейские темы. Сеньор Карло Протти решил рассказать о себе:
       - Я по образованию геолог. И вот в качестве геолога меня стали приглашать в разные археологические экспедиции с тем, чтобы определить датировку захоронений, исследовать слои грунта, и тому подобное... Так я стал этим заниматься. Потом стали снимать все на камеру, и так постепенно я втянулся. Теперь я сам стал продюсером телепередач. Правда, моя роль сводится, в основном, к тому, чтобы искать деньги на съемки.
       Сейчас вроде бы нам повезло, у нас хорошее положение, мы заключили долгосрочный контракт с телеканалом. Конечно, не центральное телевидение, но работать вполне можно. Теперь мы можем не беспокоиться о финансировании. Правда, за это продюсеры на телеканале предъявляют свои требования, могут забраковать готовую передачу, не пустить в эфир, или потребовать изменить что-то...
       - Да, это мне знакомо, - подтвердил Марио.
       - Главное, что теперь я имею возможность заниматься своим любимым делом, снимать передачи о том, что меня интересует. Надеюсь, что и вы тоже найдете в них свой интерес.
       - Не вижу никаких препятствий к этому. Передачи о чудесах - что может быть интереснее для верующего человека?
       - Ну, не все чудеса носят религиозный характер...
       - Да? Как бы то ни было, все происходит по произволению Божьему. Так что верующего человека сложно чем-то удивить в этом плане... Кстати, если уж в вашей передаче идет речь обо всем необычном, то я, как теолог, мог бы предложить свои идеи для передач. В религии чудес предостаточно.
       - Прекрасно, почему бы нет? - с улыбкой подтвердил сеньор Протти, - Очень приятно, что вы так хотите помочь нашим съемкам. Думаю, нас ожидает плодотворное сотрудничество. Давайте выпьем за это!
       Собеседники чокнулись бокалами с вином.
       - Признаться, когда я думал о нашей встрече, мне представлялось, что вы очень мрачный человек, и с вами будет трудно разговаривать. Но я сегодня был приятно удивлен вашим благожелательным настроем и вашей коммуникабельностью, - добавил сеньор Протти, - Думаю, мы с вами хорошо сработаемся.
       - Спасибо. Я действительно еще недавно был довольно мрачным человеком. Но чем больше я изучаю разные религии, тем больше я нахожу возможностей там, где раньше я видел лишь тупик.
       Мысленно Марио отметил, что сеньор Протти тоже оказался приятным собеседником и, очень увлеченным своей работой, человеком. У Марио не оставалось опасений относительно их будущего сотрудничества. Он чувствовал, что поиски работы наконец-то увенчались успехом.
       На прощание сеньор Протти подарил диски с записями телепередач и один со своим фильмом, который по телевидению не показывали.
       - Вот, посмотрите, Марио, этот фильм. Он о египетских пирамидах. Весьма познавательный. Это - мое произведение. Можно сказать, с него началась моя съемочная карьера.
       - Спасибо, обязательно посмотрю. Знаете, в следующий раз, когда я приду к вам на работу, я вам тоже кое-что подарю - тот самый номер журнала со статьей, за которую меня отлучили от Церкви.
       - Буду очень признателен.
       Они пожали друг другу руки на прощание, пообещав вскоре встретиться на телестудии. Марио удалился, весьма обнадеженный этой встречей.
      
      

    * * *

      
       В скором времени Марио уже вовсю участвовал в съемках телефильмов о всевозможных чудесах. Чего в них только не было: сюжеты об инопланетянах, о наблюдении их летательных аппаратов, о похищении ими людей, об их странных опытах над животными и медицинских экспериментах с человеком, о кругах на полях, о контактерах; также истории о разнообразных полтергейстах, приведениях, вызывании духов, гаданиях, разных экстрасенсах, медиумах и колдунах... В-общем, был представлен, наверно, весь спектр всякой несуразицы и чертовщины, который только можно было собрать.
       Поначалу Марио был слишком увлечен этой работой, чтобы обращать внимание на странный выбор сюжетов телепередач. Среди всего мракобесия, посвященного ведьмам, духам, призракам и прочей нечисти, которая появлялась в отснятых материалах, важно было, чтобы телезрители могли услышать голос священника, который предостерег бы от увлечения магией, гаданиями и прочей чертовщиной. Именно этому, как правило, Марио и посвящал свои комментарии, часть из которых выходила потом на телеэкраны.
       Среди участников телепередач попадались и шарлатаны, всеми путями стремящиеся на телевидение, чтобы создать себе рекламу и одурачить как можно больше людей, и явно психически ненормальные люди, и такие, которых он назвал бы одержимыми нечистой силой. Но изредка встречались и настоящие экстрасенсы, о которых можно было сказать, что для них не существует никаких тайн и запретов. Хотя многие из них также производили странное впечатление. Неподготовленный человек вполне мог бы усомниться в их психическом состоянии, когда те выдавали свои откровения. Тут было огромное поле работы для исследователя. Оказалось, что это явление было не таким уж и невероятным: почти в каждой провинции Италии отыскивались свои экстрасенсы. Марио искренне интересовался такими людьми. Они явно были одарены необыкновенными способностями и чувствительностью.
       Марио, как бывшего священника, в немалой степени занимал религиозный аспект их деятельности. Он задавался вопросом: не делают ли они свои чудеса "силою веельзевула, князя бесовского"? Материалов для размышления с каждым днем становилось все больше, и спустя какое-то время становилось удивительно, как же мало люди знают о себе и о скрытых в них возможностях. Современные ученые исследуют космические дали, погружаются в глубины океана, исследуют строение атома, и при всем этом их знания о самих себе оставались практически нулевыми. Марио чувствовал, что здесь для него открыто огромное поле для исследований, и его предыдущий опыт уже не вмещает той многогранности человеческой жизни, которая перед ним открывалась.
       Телестудия сеньора Карло Протти выпускала по две передачи в месяц. Съемки были не самой большой частью работы. Основное время Марио посвящал сидению за компьютером. Чтобы составить свой комментарий, приходилось просматривать множество разнообразных материалов по текущей теме. Он осуществлял много поисков в интернете, и то и дело натыкался там на по-настоящему серьезные и интересные факты и сюжеты. Там были целые готовые фильмы, которые, казалось бы, могли бы сделать честь любому телеканалу. Но по телевизору почему-то их не показывали.
       Таким образом, львиную долю своего времени Марио проводил, погружаясь в виртуальные потоки эзотерической информации, которой было огромное количество. Получалось, что чудесные явления происходят ежедневно по всему миру, и, благодаря интернету, их стало невозможно скрыть. Чего там только не попадалось: наблюдение летающих тарелок, появление кругов на полях, обнаружение невероятных археологических находок и предсказаний о будущем... Поражало, как при таком обилии всевозможных невероятных фактов, они нигде не обсуждаются, ведь почти каждый итальянец имеет компьютер и может лично со всем этим ознакомиться! Если раньше, начав читать книгу об индийском йоге, он отвергал ее за описание невероятных чудес, то теперь он мог воочию каждый день убеждаться, что настоящие чудеса происходят не только в Индии. Они случаются повсеместно и достаточно часто. Просто современное общество игнорирует их. Как говорится, "имеющий уши, да услышит, имеющий глаза, да увидит"... Марио считал своим долгом не оставить эти материалы без должного внимания. Люди должны знать и обсуждать все необычные истории и случаи, которые происходят в мире.
       Как верующий человек, Марио и раньше считал, что все, что происходит в нашей жизни, можно рассматривать, как определенные знаки свыше. Ведь всевидящий Бог ежесекундно заботится о нас и дает нам именно то, чего мы достойны. Теперь он убедился, что мистика - не просто отвлеченное понятие, а неотъемлемая часть нашей жизни. Она разлита буквально повсюду вокруг. Просто не все люди являются экстрасенсами, и не все способны ее замечать. Его представления о мире значительно расширились, и теперь он стал подумывать о том, чтобы изложить их в своем новом богословском труде, для которого он даже придумал соответствующее название: "О том, что известно".
       Кроме того, Марио, как и обещал, написал несколько сценариев с идеями для передач, которые он считал важными и актуальными. Это тоже требовало времени и усилий. Постепенно, через несколько месяцев, когда он уже достаточно втянулся в работу, Марио стали одолевать сомнения: почему телестудия выбирает такие неоднозначные и однобокие темы для передач, посвященные всевозможной чертовщине, когда есть столько превосходных интереснейших фактов и материалов? Ведь даже если попадались интересные темы в передачах, и, казалось бы, из них напрашивались серьезные выводы, то вместо этого наоборот - выдвигалась целая серия самых нелепых и пустых предположений и все утопало в потоке бессмысленных слов...
       Марио решил поговорить об этом с сеньором Протти, и пришел к нему в кабинет. Тот встретил его радушной улыбкой и протянутой для пожатия рукой:
       - Здравствуйте, Марио. Рад вас видеть. Как вам работается?
       - Здравствуйте, как раз об этом я и пришел поговорить с вами.
       - У вас что-то не ладится?
       - Нет, спасибо, мне вполне нормально работается. Я хотел поговорить с вами о самих передачах, которые мы снимаем. Вам не кажется, что они несколько... примитивны и похожи друг на друга? Все как бы на одну тему?
       - Вы так считаете?
       - Да. Вернее - там не одна тема, а две: либо об инопланетянах, либо о всякой нечистой силе.
       Сеньор Протти улыбнулся.
       - Да, это вы, пожалуй, верно заметили, Марио. С вами трудно не согласиться. Но что же нам делать? Мы же работаем на телевидении. Как говорится: кто платит, тот и заказывает музыку. Какой сценарий нам утверждают для съемок, по такому мы и работаем. Тут уж ничего не поделаешь.
       - И что же - нам нельзя на это никак повлиять? Ведь есть же масса интереснейших проблем, которые мы могли бы освещать. Вот я же давал свои предложения, сценарии...
       - Да, Марио. Только так мы и можем влиять. Я тоже, как и вы, даю свои предложения, и тоже без особого результата. Так мы и работаем.
       - Но не может же так продолжаться вечно?
       - И я на это надеюсь. Что наконец-то мы начнем снимать что-то более серьезное.
       - Я думал, вы имеете какое-то влияние на выбор материала... - разочарованно сказал Марио.
       - Вынужден вас огорчить. Если у меня и есть какое-то влияние, то в любом случае мой голос - совещательный. Ко мне прислушиваются только, когда захотят. Я и собственные идеи не всегда могу реализовать. Такая вот ситуация.
       Воцарилась тяжелая пауза. Собеседники молча глядели в пол.
       - А какие вы хотите сюжеты? - наконец спросил сеньор Карло Протти.
       - Ну, есть много интересного. Жизнь после смерти, например, переселение душ... Такие фильмы есть в интернете, почему бы и нам не сделать передачу? Я уже не говорю о всяких церковных чудесах, о них тоже почти ничего по телевидению нет.
       - Да, я читал ваши предложения с идеями передач. Вы там и о Саи Бабе тоже предлагали?..
       - Да. Я считаю, сейчас это актуально. Так как он умер совсем недавно, сейчас можно легко сделать такую передачу. У нас в Риме есть много людей, которые ездили к нему, живые свидетели, так сказать. Я бы нашел и индийских представителей... Уж если делать передачи о чудесах, то уж у Сатья Саи Бабы их хоть отбавляй, насколько я знаю.
       - Да, я понимаю вас, - грустно произнес сеньор Протти, - Но, насколько я понимаю политику нашего начальства, оно не слишком стремится обсуждать на экране всякие неоднозначные темы. Всякие церковные, религиозные и прочие... Может, в дальнейшем мы и станем снимать что-нибудь подобное - не знаю, но пока еще есть масса других сюжетов для развлечения публики... Этим мы и занимаемся.
       - Так вы считаете, что мы нужны только для развлечения? - возмутился Марио.
       Сеньор Протти внимательно посмотрел ему в глаза:
       - Если бы я так считал, то я не давал бы своих предложений, и не говорил бы вам приносить свои. Мы делаем все, что можем. Посмотрим, как говорится: вода камень точит...
       После паузы он спросил:
       - А вам что - совсем не нравятся наши передачи?
       - Ну почему же? - Марио задумался, - Вот про круги на полях была интересная передача, да и другие тоже... Просто знаете, я бы вместо всей этой чертовщины из всех наших выпусков сделал бы одну, или максимум две передачи, и больше бы не касался этой темы. А так получается, что мы всем этим колдунам и ведьмам только рекламу делаем! Понимаете? Мы, получается, скорее дьяволу помогаем этим, чем Богу.
       - Да уж, - сеньор Протти неожиданно улыбнулся, - Знаете, в чем прелесть подобных передач? В том, что ни инопланетяне, ни духи, ни привидения, ни прочая нечистая сила, как вы говорите, никогда эти передачи не опротестуют и не подадут в суд. Я думаю, именно поэтому у нашего телеканала тут такой простор для деятельности!
       Марио понимающе взглянул в его сторону, и Карло Протти продолжил:
       - Так что - не отчаивайтесь, будут и новые сюжеты, может и до нас дойдет очередь. Кстати, Марио, что я хотел бы вам в связи с этим сказать: Кроме нашего телеканала у меня бывают и другие спонсоры. Вы посмотрели мой фильм?
       - Это о египетских пирамидах? Конечно, посмотрел. Очень интересный фильм. А по телевидению его не показывали?
       - Пока нет. Но я не об этом. Я разговаривал с человеком, который спонсировал те наши съемки, и вот, вроде бы, он не против выделить деньги на продолжение этого проекта. Так что этим летом, когда будем в отпуске, будет возможность снять новый материал.
       - И о чем вы хотите снимать?
       - Не хочу сейчас об этом говорить, к тому же еще почти полгода до лета, и еще все может сорваться. Но когда все будет определенно решено, вы непременно об этом узнаете. Обещаю.
       На этой обнадеживающей ноте разговор был исчерпан. Марио оставалось только надеяться и ждать, когда, наконец, ему достанется интересный материал для работы.
      
      

    * * *

      
       Так прошла еще пара месяцев. Марио, как и раньше, добросовестно трудился на телевидении. Новые передачи, хотя и были довольно интересными, но среди них по-прежнему не было тех, идеи которых предлагал Марио.
       Прошло несколько выпусков о разных экстрасенсорных и прочих человеческих сверхспособностях. Так что скучать не приходилось. Но все же удручало, что эти передачи не приближали людей к Богу и не заставляли задумываться о вечном. Они по-прежнему носили развлекательный характер. Марио успокаивал себя тем, что все-таки они о нематериальных вещах, и телезрители, посмотрев их, все-таки отвлекутся от денежных меркантильных забот и посмотрят на мир более широким взглядом. Это в наше время уже - кое-что.
       Марио с нетерпением ждал, когда сеньор Протти вернется к разговору о своем отдельном съемочном проекте. И вот, наконец, его ожидания завершились. Карло Протти попросил его зайти в свой кабинет.
       - Здравствуйте, Марио, очень рад вас видеть, - приветствовал он.
       - Здравствуйте, - они пожали руки.
       - Вот, знаете, я привык выполнять свои обещания, - с улыбкой сказал сеньор Протти, - Я вас пригласил вас для того, чтобы сообщить, что мы начинаем подготовку к нашей новой экспедиции в Америку.
       - В Америку? А что это будет за экспедиция?
       - Да... Как вы знаете, прошлый раз у нас была экспедиция в Египет. Вы же видели наш фильм? Так вот, там речь шла о пирамидах... И теперь, как бы в продолжение этого, мы хотим поехать к Мексиканским пирамидам (они - самые известные после Египетских).
       Марио понимающе кивнул.
       - И кроме этого (думаю, это вам будет интересно), я хотел бы посетить соединенные штаты Америки. Там есть, основанная Эдгаром Кейси, его Ассоциация Исследований и Просвещения, и там находятся архивы его высказываний, которые всегда тщательно документировались... Вы читали книгу "Эдгар Кейси об Атлантиде?"
       - Нет, не читал.
       - Но вы, вообще, знаете об Эдгаре Кейси?
       - Как же, это - американский "спящий пророк".
       - Да, правильно. Вот к нему мы и собираемся поехать. Не знаю, как это будет в плане денег... Хватило бы на проезд и проживание - и то хорошо. Что касается меня, то я готов ехать даже за свой счет...
       - Да, я тоже... - присоединился к нему Марио.
       - Так я вам дам экземпляр книги. Только, пожалуйста, не потеряйте, она нам еще пригодится... Это - нечто совершенно невообразимое. Она основана на чтениях Эдгаром Кейси прошлых жизней его посетителей. Часть из этих жизней проходила в Атлантиде, Египте и других местах, связанных с тогдашним расцветом цивилизации. Там есть и о пирамидах информация, и не только... Там есть и о том, как передвигались камни, какие были энергетические установки, летательные аппараты, и многое другое.
       Марио с любопытством взял в руки книгу.
       - Вы же хотели сделать передачу о реинкарнации и воспоминаниях людьми своих прошлых жизней? - продолжал сеньор Протти, - Думаю, эта экспедиция и съемки, которые мы там проведем, помогут вам...
       Марио от всей души поблагодарил Карло Протти за книгу и за то, что тот обратился к нему при подготовке своей экспедиции.
       В последующие дни он провел за изучением книги Эдгара Кейси, и всей информации, которую только мог найти о нем в интернете. Это оказалось сверхинтересным занятием. Даже его, специалиста по паранормальным вопросам, прочитанное изумляло. Сама личность Эдгара Кейси вызывала немалое восхищение. Да и подобных рассказов об Атлантиде Марио нигде больше не смог найти, если не считать нескольких абзацев древнего текста Платона.
       Марио с большим энтузиазмом занялся подготовкой к планируемой экспедиции. Он всей душой отдался этому занятию, тем более, что это должно было стать первым подобным приключением в его жизни.

    * * *

      
       Прошла еще пара месяцев, которые ушли на то, чтобы получить загранпаспорт, оформить необходимые визы, провести окончательные согласования и приготовления к поездке. И вот наступил-таки долгожданный отпуск, и Марио впервые в жизни оказался в салоне самолета. Полет начался в середине дня. Авиалайнер взмыл в облака и направился через Атлантический океан. Земля медленно проворачивалась под ним, а солнце оставалось на месте. Приземлились тоже в середине дня. При выходе обнаружилось, что в американском аэропорту на часах было ровно столько же времени, сколько и при вылете из Италии.
       Съемочная группа добралась до гостиницы, Марио положил вещи в своей комнате, когда раздался телефонный звонок. Это был Карло Протти, звонивший по внутренней связи из своего номера. Он приглашал в ресторан, который находился на первом этаже. По римскому времени было уже пора ужинать.
       Когда Марио спустился туда, за столиком его приветствовал вместе с сеньором Протти еще один пожилой господин. С небритой бородой и не самой выглаженной одеждой, тот производил впечатление человека, который не придает слишком большого значения своей внешности.
       - Вот и Марио. Вот, хочу вас познакомить: это Паоло Баттисти, мой коллега, археолог. А это - Марио, я думаю, вы его знаете... - сообщил Карло Протти.
       - Как же, как же, видел вас по телевизору, - подтвердил сеньор Баттисти, здороваясь.
       - Я вас тоже видел в вашем фильме про Египет... - сказал в свою очередь Марио.
       - Да, только я, скорее, бывший археолог. Теперь я, скорее, историк. Так у меня записано в дипломе из университета.
       - Да, сеньор Паоло больше не имеет официальной возможности заниматься археологией, после того как он не согласился с всеобщей точкой зрения, что большую пирамиду построил Хеопс, и так далее... - продолжал представлять своего коллегу сеньор Протти.
       - Да уж, с этими датировками, которые дают современные историки, трудно согласиться... Так что мне стало с ними не по пути... Зато мы с вами теперь снимаем свои фильмы, выражая собственную точку зрения.
       - Да, это нас объединяет, - улыбнулся Карло Протти.
       Собеседники заказали вина и легкий ужин.
       - Мне лично ваш фильм о египетских пирамидах показался довольно убедительным. Вы там приводите много фактов, которые свидетельствуют, что египтяне не могли построить эти пирамиды. Как, впрочем, и современные люди не смогли бы, - с улыбкой сказал Марио, - Осталось, видно, убедить в этом научную общественность.
       - Как уже отметил Карло, я уже пытался убедить научную общественность. И эта попытка привела меня к тому, что я сижу тут с вами, а не в каком-нибудь университете!.. Вы меня понимаете? - спросил сеньор Баттисти решительным голосом, - Вот так на это смотрит научная общественность!
       - Понимаете, Марио, - примирительным тоном объяснил сеньор Протти, - современной египтологии уже несколько веков. За это время написаны тонны книг, сформированы общие взгляды, так сказать. Существуют тысячи профессоров и академиков, которые все это поддерживают... И вот мы с нашим фильмом... Не можем же мы сразу всех переубедить...
       - Но ведь эта египтология тоже опирается на какие-то свои данные. Если же появляются новые данные, их ведь тоже надо как-то учитывать, что-то пересматривать... - возразил Марио.
       - Судя по моему опыту, - строго сказал сеньор Баттисти, - Если появляются какие-то новые факты или находки, то их пытаются замолчать и спрятать где-нибудь. На этом все и заканчивается!
       - Тут дело даже не в фактах, - добавил Карло Протти, - Насколько я это понимаю, современная история вообще опирается в основном на голые теории и сказки, оставшиеся еще со времен Геродота. Факты тут имеют второстепенное значение. Если внимательно посмотреть, то всей нашей истории всего-то две-три тысячи лет, начиная с древнего Вавилона. А о том, что было до Александра Македонского, есть только или отдельные отрывки из письменных источников, или какие-то раскопки отдельных поселений. То есть - ничего толком неизвестно: какие это были народы, сколько жило населения, чем они занимались, что знали, что умели, и так далее... Сколько было государств, сколько городов, какие у них были взаимоотношения?.. Взять за пятьсот лет до нашей эры - почти ничего не известно, за тысячу лет - вообще ничего. Известно только, что был Египет и там были пирамиды. Вот и вся история...
       - Но ведь откуда-то взялась же наша история?..
       - А как же? Обязательно должна быть история! Вот стоят пирамиды, главное чудо света. Весь мир о них знает. Если не нашли никаких фактов о них, то есть какие-нибудь легенды и сказания. Если легенд и сказаний нет (как, например, о Мексиканских пирамидах), то не поздно их и придумать, правильно? - подмигнул сеньор Протти, - Вот приезжает из Египта какой-нибудь очередной археолог, какой-нибудь очередной Говард Картер. Он годами копал землю на жаре в этой пустыне, все обследовал, что-то нашел, что-то спросил у местных жителей, что-то записал... Потом он приезжает обратно в свой университет, составляет отчет обо всем этом и зачитывает перед другими историками в самой большой аудитории. Приходят его слушать самые маститые профессора и академики, и, когда он заканчивает свой доклад, его спрашивают: "Так что вам удалось узнать о времени постройки египетских пирамид?" И вот тут возникает проблема. Он ведь не может честно развести руками и ответить: "Я ничего об этом не знаю". Ему ведь необходимо произвести впечатление на этих профессоров. Он ведь хочет оказаться среди них, пользоваться почетом и уважением, и всеми благами цивилизации, а не копать снова в пустыне до пенсии. И вот ему надо ответить что-то такое, что эти профессора примут. Тогда он делает очень умное лицо и отвечает: мне удалось найти свидетельства, что во времена фараона Хеопса она уже стояла. Все с удовлетворением записали: "Во времена фараона Хеопса". Все соответствует официальной версии. Вы понимаете?
       Марио кивнул, с любопытством слушая Карло Протти.
       - Вообще-то есть только одна стела с такими надписями, но и она считается подделкой, - добавил сеньор Баттисти, - И что самое интересное, эту стелу никому больше не показывают, она просто исчезла.
       - Так вот, - продолжил сеньор Протти, - у каждого из этих профессоров свои ученики. Те задают вопросы, нужно им отвечать что-то правдоподобное, несмотря на отсутствие фактов. Так постепенно и утверждается официальная история. Потом ученики сами становятся профессорами, пишут диссертации... А их тысячи... Так что, как видите, присутствие или отсутствие фактов не сильно влияет на официальную науку. Вполне естественно, что если будут найдены какие-то реальные исторические свидетельства, то они, скорее всего, будут противоречить официальной научной линии, так как она построена на голых теориях и выдумках...
       - Но зачем же этим профессорам утверждать такие непроверенные теории? - перебил Марио.
       - Как же, - с горячностью вмешался сеньор Баттисти, - они ведь корифеи в науке, им же нужно блистать перед нами, неучами, делать важное лицо! Правильно ты сказал, Карло.
       - Но ведь это не может продолжаться вечно, ведь исследования продолжаются, раскопки ведутся?.. Есть же и открытия!.. - удивлялся Марио.
       - Вы меня удивляете, Марио, - широко улыбнулся Карло Протти, - Кому, как не вам знать, что бывает, когда кто-то идет против официальной точки зрения? Вы же тоже выступили со своими новыми взглядами!
       После этих слов Марио изрядно смутился, вызвав смех своих собеседников.
       - Да... - сказал он, - Значит, в истории тоже существуют свои догмы...
       - Выходит, святой отец, мы с вами собраться по несчастью, - подытожил сеньор Баттисти.
       В эту веселую минуту к столику подошел молодой человек, которого Марио уже видел в самолете и гостинице.
       - А, Марчелло! Присаживайтесь к нам, - сказал ему сеньор Протти, - Знакомьтесь, это наш переводчик Марчелло, - представил он, - А мы тут с сеньором Баттисти, и отцом Марио обсуждаем тему о том, как нужно себя вести ученому, чтобы заслужить почет и уважение в науке.
       После приветственных рукопожатий, Марчелло поинтересовался:
       - И к какому же выводу вы пришли?
       - Ну, в общем, ученому, если он хочет получить признание в научном мире, следует придерживаться традиционных взглядов. Тогда он может рассчитывать на дальнейшие успехи в науке, преподавание в престижном университете, получение степеней, и так далее. А если ему выпало несчастье сделать какие-то открытия, которые с этими взглядами расходятся, то их ни в коем случае не следует обнародовать, чтобы не нажить себе неприятностей. Правильно я говорю, Паоло?
       Сеньор Баттисти едко усмехнулся и ответил:
       - Это точно. Тогда научная карьера может быстро закончиться.
       - У Паоло есть собственный печальный опыт, - сообщил сеньор Протти.
       - А когда ученый уже добился почета, стал академиком, то тогда он может заявлять о своих открытиях? - спросил Марчелло.
       - Сильно в этом сомневаюсь, - скептически произнес сеньор Баттисти, - Все равно его ждут неприятности и скорый выход на пенсию.
       - Это - очень интересная тема. Недавно я слышал от одного своего знакомого о таком случае. Он по образованию математик. И вот что он мне рассказал. Был такой ученый... по фамилии Эйнштейн, может, слышали? - Карло Протти сделал театральную паузу, которая дала время его собеседникам улыбнуться, - Так вот, этот Эйнштейн, когда стал уже всеми уважаемым маститым ученым, выдвинул теорию относительности. Эта теория базируется на трех принципах, уже точно не помню каких, но эти принципы полностью противоречат друг другу... Хотя нет, я помню: там один принцип гласит, что движущийся предмет можно представить как находящийся на месте, а другие предметы тогда будут двигаться относительно него. А второй принцип, что существует предельная скорость, равная скорости света.
       - И в чем же противоречие? - спросил сеньор Баттисти.
       - Ну как же: с одной стороны предмет может лететь с предельной скоростью, со скоростью света, к которой нельзя прибавить ни шага, и в то же время, при желании, мы можем его рассматривать как находящийся на месте. При этом Эйнштейн приводит простейший пример с паровозом из школьного курса классической механики и, благодаря своим замечательным взаимно противоречащим принципам, делает вывод о непостоянстве пространства и времени.
       - Но ведь теория относительности уже давно всеми признана, она даже входит в учебники. Что же она - ошибочна? Что же - за столько лет ее не смогли проверить? - удивился Марчелло.
       - В этом вся ее прелесть! Никакой ошибки в ней нет. Просто она ничего не объясняет, зато все способна запутать. А признана она потому, что она дает возможность подтвердить любую, самую нелепую, теорию. Математики от нее просто в восторге. С ее помощью можно доказать что угодно! Можно доказать, что вода сухая, а небо зеленого цвета! Либо один, либо противоположный принцип всегда подойдет при доказательстве в нужном месте. Понимаете?.. И когда при физических исследованиях происходит что-либо непонятное, не согласующееся с нашими представлениями, сразу вспоминают про теорию относительности и пытаются все объяснить с ее помощью. Но обычно спустя какое-то время находят более правдоподобные объяснения...
       - Но, насколько я знаю, этой теорией пользуются астрономы и физики при своих расчетах...
       - Вот об этом я и говорю. Из теории относительности можно вывести любые расчеты, в том числе абсолютно правильные! Так что, если не делать неожиданных выводов относительно непостоянства времени, то эта теория и не должна ни в чем противоречить школьному курсу физики.
       - Так что же Эйнштейн - ошибся? Или он сознательно подложил такую бомбу? - с иронией спросил сеньор Баттисти.
       - Вот тут самое интересное! Этот мой знакомый считает, что это - самая великая в истории науки шутка! Это розыгрыш! Эйнштейн был не только великим физиком, но и самым великим в истории шутником! И это далеко не единственная его шутка, но без сомнения, она - самая убойная. А доказательство этого самое очевидное: после признания теории относительности вдруг появились фотографии Эйнштейна, где этот седовласый всемирно известный ученый запечатлен с высунутым языком! Это - одно из самых известных изображений Эйнштейна, которое все мы знаем...
       - Ну ты, Карло, прямо - ниспровергатель! Покусился на самое святое - на Эйнштейна! Не ожидал от тебя, - с улыбкой резюмировал сеньор Баттисти, вызвав смех остальных собеседников, - Вообще-то и без Эйнштейна известно немало случаев, когда наши уважаемые академики начинают много фантазировать на пустом месте. Потом оказывается совершенно невозможно исключить эти фантазии из учебников!..
       - Именно это Эйнштейн нам и убедительно доказал: что практические доказательства в науке - не самое главное. Авторитет гораздо важнее! - резюмировал сеньор Протти.
       Тут в разговор решил вступить Марио:
       - Знаете, я в последнее время в Интернете читаю много научных страничек в новостях. И у меня сложилось такое впечатление, что сегодня в спорных теориях нет никакого недостатка, они появляются почти каждый день...
       - Что касается статей в Интернете, - возразил сеньор Баттисти, - то их пишут либо сами журналисты, либо какие-то шарлатаны, либо какие-нибудь отщепенцы, вроде нас с Карло. А что касается представителей науки, то они по-прежнему тверды, как скала. Они на эти статьи никак не реагируют.
       - Чтобы теория была принята научной общественностью, необходимо, чтобы она была в духе того, что говорит сама научная общественность. Тогда даже доказательства для этой теории не нужны, и авторитет Эйнштейна вовсе не нужен, - согласился Карло Протти, - Ради красивой теории можно вообще забыть про любые факты. Вспомните теорию о происхождении человека от обезьяны, которую приписывают Дарвину. В ее доказательство до сих пор нет ни одного факта. Зато есть масса находок против. Есть масса свидетельств в пользу того, что человек и обезьяна соседствовали друг с другом с очень древних времен, и уж никак человек от обезьяны произойти не мог, скорее было наоборот... Тем не менее, по всему миру в школах детям твердят именно это.
       - Так почему же? - спросил Марио.
       Сеньор Протти улыбнулся:
       - Вот тут начинается моя любимая тема. Я вам скажу, что я об этом думаю. Дело в том, что эта теория была принята всеми на ура, потому что она говорит о том, что мы - самые умные и развитые, цари природы. Таких умных, как мы, никогда еще не было. Мы сами сумели подняться от уровня обезьяны до теперешних высот. И с тех пор, как появился в Африке первый человек сорок тысяч лет назад, мы, люди, непрерывно развиваемся, покоряем природу, завоевываем новые пространства, создаем новую технику, и так далее - вот наша История! Понимаете? Это - теория непрерывного прогресса. Благодаря своему уму и науке мы с каждым годом становимся все умнее и могущественнее! И никакой Создатель, никакие высшие силы нам для этого не были нужны! Это - настоящая услада для ушей всех надутых дураков, которые так рьяно поддерживают эту теорию вот уже двести лет.
       Карло Протти обвел всех торжествующим взглядом и продолжил:
       - А теперь представьте, что это не так. Если то, что говорил Эдгар Кейси - правда! Если существовала Атлантида, если была цивилизация, которая могла строить эти пирамиды из огромных камней, резать гранит как дерево, делать летательные аппараты, да Бог знает, что еще! Тогда получается, что наблюдается не прогресс, а наоборот - полная деградация, все наши открытия - детский лепет, по сравнению с тем, что уже было. А вся наша наука и культура - мусор, который может смыть какая-то катастрофа, а люди вместо прогресса приходят после этого обратно в дикое состояние... Так какую из этих двух теорий возьмут на вооружение? Разумеется ту, которая тешит самолюбие, и позволяет важно разглагольствовать с позиций торжества науки.
       На секунду воцарилось молчание, пока Марио не прервал его:
       - Но ведь сейчас действительно наблюдается прогресс...
       - Да, наблюдается, - подтвердил сеньор Протти, - в технике. Но среди людей никакого заметного развития не наблюдается. Зачем развиваться, если техника все сделает за тебя?.. Это дает еще больше возможностей для полной деградации. А если мы посмотрим на останки кроманьонцев, которые считаются нашими древними предками, то выяснится, что они были ростом под два метра, с большим объемом головы, и вообще - во всех отношениях более развиты. А ведь еще сто лет назад человек ростом сто семьдесят сантиметров считался высоким, а про объем мозга и говорить нечего...
       - Так вы, значит, считаете, что человек со времени своего создания непрерывно деградирует? - спросил переводчик Марчелло.
       - Не могу утверждать, что это было непрерывно. Возможно, во времена Атлантиды и происходило развитие человека. Но в тот период, что известен нашим историкам - две-три, пусть даже десять тысяч лет - конечно, видна явная деградация. Раскопки это подтверждают.
       - Так вы, значит, убеждены, что Атлантида существовала? - неожиданно спросил Марчелло, - Но ведь ее существование не доказано.
       - Правильно, - согласился Карло Протти, - но это, опять же, потому, что такова позиция официальной науки. Она сделала все для того, чтобы дискредитировать эту тему. Хотя есть очевидные факты в пользу Атлантиды. Во-первых, египетские пирамиды по-прежнему стоят и режут глаза всему научному миру, и по-прежнему никто в мире, никакая строительная фирма, никакое государство ни за какие деньги не может построить чего-либо подобного. Такой техники просто не существует. И во-вторых, есть масса сооружений и на американском континенте (мы, кстати, за этим сюда и приехали). Так что логичнее было бы предположить, что была развитая атлантическая цивилизация, чем ее не было. Впрочем, об этом написана масса книг, можете почитать...
       - Да, но о том, что пирамиды построили Атланты, написано только у Эдгара Кейси, и больше нигде!
       - А чем вас, Марчелло, это не устраивает?
       - Но ведь он же не историк, и пока нет никаких фактов в подтверждение...
       - Прекрасно! Вы сами это сказали, - парировал сеньор Протти, - Если бы он был уважаемым историком, тогда он может говорить! Вот научная позиция! И какие вам нужны подтверждения? Пирамиды ведь стоят. Согласно Кейси, им уже двенадцать тысяч лет и построены они выходцами из Атлантиды. По времени это полностью согласуется с Платоном. Проверить это невозможно, потому что там одни камни, а камни могли пролежать сколько угодно, они не поддаются анализу. По крайней мере, это звучит правдоподобнее, чем то, что их построил Хеопс и его родственники!.. Понятное дело, что найти такие древние артефакты, которые однозначно подтвердят существование Атлантиды, крайне проблематично. Поэтому только от экстрасенсов и можно получить эти сведения, так что Кейси для нас просто находка.
       - Я видел несколько фильмов, где говорится, что пирамиды, и другие сооружения построили инопланетяне, - сообщил Марчелло.
       После этих слов вскипел сеньор Баттисти. Пока длился разговор, он с большим удовольствием опустошал бокалы с вином, но последняя реплика заставила его вступить в разговор с экспрессивной речью:
       - Инопланетяне? Когда я слышу, что у нас сделали инопланетяне, мне хочется ругаться неприличными словами. Это все из книг фон Деникена, это он написал! Его позиция такова: когда он видит что-то непонятное, он заявляет: "Это выше моего понимания, следовательно, это сделали инопланетяне".
       - Но они ведь могли это сделать? - настаивал Марчелло.
       Сеньор Баттисти презрительно фыркнул, а затем энергично высказал:
       - Конечно, они прилетели, вылезли из летающей тарелки и сразу начали камни перетаскивать! Так, что ли?.. Вот видите этот стол, за которым мы сидим? Поскольку я понятия не имею, кто его сделал, я могу предположить, что его сделали инопланетяне. Правильно? Вот и все: так как я решил, что его сделали инопланетяне, я же не могу спросить у них, как и зачем они его сделали, следовательно - вопрос закрыт, дальнейшие исследования бесполезны. Инопланетяне, и всё! Вот какова логика.
       - Конечно, инопланетяне могли что угодно сделать, - примирительным тоном произнес Карло Протти, - Вообще инопланетяне - очень благодатная для нас тема. Львиная доля наших телепередач посвящена именно им. Сейчас даже ученые в них не сомневаются, так как вероятность их существования - сто процентов. Они летают на своих тарелках, их можно наблюдать, и таких наблюдений все больше и больше. Так что мы по гроб жизни должны быть признательны, что благодаря им не останемся без работы. Но есть один существенный недостаток: инопланетяне не поддаются изучению. Скорее они нас изучают, а не мы их. И так как они явно не дураки (раз уж они смогли прилететь сюда с дальних планет), то они и не вступают с нами в контакт, не делают такую глупость. Если они на много порядков умнее нас, зачем же им вступать в контакт с дикими людьми, которые до сих пор убивают друг друга? Это все равно, как если бы ученый, изучающий муравьев, вдруг решил бы засунуть голову в муравейник! Вы понимаете?.. И у них, конечно, есть все технические возможности, чтобы такого контакта не произошло. Вот они с безопасного расстояния нарисуют нам круги на полях - пожалуйста, изучайте... Это - единственная форма контакта, которая нам доступна.
       А что касается всяких древностей, то как мы узнаем у них, они это сделали, или нет, если они не вступают в контакт?.. Лично я испытываю глубочайшее уважение к фон Деникену как самому знаменитому моему коллеге в исследовании древностей, но он и его последователи делают ту же ошибку, что и официальные ученые: вместо того, чтобы честно признаться, что он не знает, кто это все создал, что нужны исследования, он сваливает все на инопланетян, и вопрос становится неразрешимым. Он, кстати, и сам признает, что разные высокотехнологичные раритеты, которые он находит по всему миру - это явно остатки какой-то могущественной древней цивилизации, но при этом ему зачем-то каждый раз оказываются нужны еще и инопланетяне... И, кстати говоря, фон Деникен далеко не основатель этой, так называемой, теории палеоконтакта, но он, пожалуй, действительно - ее самый известный и ярый сторонник.
       - Этому фон Деникену надо было лучше учиться в школе, - добавил сеньор Баттисти, - Ему бы там объяснили, что когда решаешь какое-нибудь сложное математическое уравнение, если хочешь найти ответ, надо уменьшать количество неизвестных. А если он будет добавлять новые неизвестные, то никогда не найдет ответа! Вот так он сует своих инопланетян в другую головоломную проблему и приводит все к полному тупику!
       - Да, правильно, - согласился сеньор Протти, - А если уж он так хорошо разбирается в инопланетянах, то пусть нам расскажет: когда, какими инструментами, и, главное, для чего они построили эти огромные сложнейшие сооружения. Нам было бы очень интересно. Мы бы сказали ему большое спасибо. Тогда действительно была бы ясность. И нам даже не очень важно, с какой они прилетели планеты.
       - Да, мне тоже эти теории абсолютно не понравились, - согласился Марио, - Я тоже смотрел эти американские фильмы, они довольно известные. И они в своих выводах доходят до того, что приравнивают Богов всех народов к инопланетянам и говорят, что святые и пророки получили свои откровения тоже от инопланетян.
       - Замечательно! - перебил сеньор Баттисти, - Значит, Богов нет, святых нет, а есть только инопланетяне. Осталось только начать им молиться, чтобы они дали нам здоровья, счастья, ума, денег...
       - Именно так, - подтвердил Марио, - Кстати, многие, по всей видимости, так и делают, и в ответ они слышат голоса инопланетян у себя в голове. Они у нас называются "контактерами". Как бывший священник я назвал бы это одержимостью нечистыми духами, а врачи назвали бы это шизофренией... Эти контакты с инопланетянами - очень небезопасное занятие!
       Но я вот что думаю о том, почему авторы этих фильмов отстаивают теорию инопланетян: просто они - атеисты. Они считают себя настолько умными и передовыми, что думают, что верить в Бога им просто неприлично. А если бы они верили в Бога, то зачем понадобились бы какие-то посредники? Что у нас без инопланетян вообще ничего не происходит: нет своей истории, не делается никаких научных открытий? У них просто - желание все объяснить с материалистической точки зрения. Кроме инопланетян ничего материального они просто не смогли придумать. Хотя напрашивается вопрос: кто же тогда дал знания самим инопланетянам?..
       - Я тут вижу скорее желание скрыть собственное бессилие понять хоть что-либо и, как и все другие деятели, разглагольствовать с важным видом. Поэтому они и заявляют: "Вот мы вам сказали, что это все инопланетяне сделали, и это все объясняет. А если не верите, сами у них спросите!" Вот такая логика, - возразил сеньор Баттисти.
       Сеньору Протти, видимо, надоели эти споры, Он посмотрел на собеседников, расплылся в широкой улыбке и добавил:
       - А вообще-то я знаю еще одну не менее убедительную версию, кроме инопланетян - параллельные измерения! Пирамиды могли попасть к нам из параллельных измерений!
       Сеньор Баттисти выругался в сердцах, а Марио рассмеялся. Именно о параллельных измерениях он больше всего наслушался всевозможных глупостей на телепередачах.
       Эта интересная беседа продолжалась и продолжалась. О своих любимых пирамидах сеньор Протти и сеньор Баттисти могли говорить хоть целую вечность. Собеседники никак не хотели расходиться. Этот длинный-предлинный день никак не хотел заканчиваться. Уже далеко за полночь (по итальянскому времени) Марио вернулся в свой номер, предвкушая завтрашнюю поездку, которая обещала быть крайне интересной.
      
      

    * * *

      
       На следующее утро вся съемочная группа погрузилась в арендованный автобус, и отправилась в город Виргиния-Бич, где находилась Ассоциация Исследований и Просвещения, основанная Эдгаром Кейси.
       Там их встретила серьезная и ответственная служащая, миссис Дарби, которая провела экскурсию по главному зданию, занимаемому этой Ассоциацией, подробно рассказывая о назначении комнат, об их истории и мероприятиях, которые там проходили. Группа подолгу останавливалась в каждом помещении для записи съемок. Миссис Дарби убедительно и важно выговаривала каждое слово, так что не было никаких сомнений относительно ценности выдаваемой ею информации. Особенно много времени они провели в музейном кабинете Эдгара Кейси, где были подлинные предметы, которыми он пользовался во время своих чтений: кушетка, на которую он ложился, небольшой письменный столик для записей его "чтений" и несколько стульев.
       - Вот на эту кушетку Эдгар Кейси ложился и входил в состояние транса, как бы - засыпал, - сообщила миссис Дарби, - сейчас это назвали бы гипнотическим состоянием. Присутствующие при этом (как правило это были родственники, так как они имели нужный опыт) задавали различные вопросы. Эти вопросы можно условно разделить на две категории: вопросы по лечению больных и проведение "чтений", то есть - вопросы отвлеченного характера: о прошлых жизнях пациента, или по истории, или, наоборот, о будущем, или по какой-либо другой теме. Когда речь заходила о событиях прошлого, Эдгар Кейси как бы читал записи из некоего архива, где хранились записи обо всем, что было когда-либо. Поэтому эти сеансы мы и называем "чтениями". Чаще всего речь шла о прошлых жизнях его пациентов, их мы называем "чтения жизни", но вопросы могли касаться не только пациента, но и любой другой темы. Такие сеансы у нас получили название "общих чтений"...
       - То есть, Эдгар Кейси мог отвечать на любую тему, на любые вопросы? - уточнил сеньор Протти.
       - Нельзя сказать, что он давал ответы на любые вопросы. Некоторые оставались без ответа. Так как сам он не обладал информацией, а только ее озвучивал, то он мог и не получить ответа на какой-то из вопросов. Сам же Эдгар Кейси не осознавал и не помнил, что он говорил в трансе.
       - И как же он относился к этой информации, которую он выдавал, но о которой не знал? - спросил Карло Протти.
       - В разные периоды жизни он относился к этому по-разному. Вначале он относился к этому с определенным недоверием, так как его собственные знания не позволяли оценить то, что он говорил в трансе. Он ведь при этом вдавался в такие области, о которых не мог иметь понятия в своей обычной жизни, употреблял специальные термины, ставил диагнозы, выписывал лекарства... Но впоследствии, когда подтверждалась правильность информации, он стал относиться к ней со все большим доверием. Можно сказать, он сам был в роли исследователя, как и его близкие, как и мы сегодня.
       Здесь, в Вирджинии Бич, он поселился уже в зрелом возрасте, уже когда начал давать ответы на вопросы отвлеченного характера, не связанных только лишь с физическим здоровьем людей. Именно здесь, таким образом, и были проведены большинство "чтений жизни" и "общих чтений", описаний далекого прошлого и предсказаний о будущем.
       - Да, ведь везде знают Эдгара Кейси именно как "американского спящего пророка", даже у нас в Италии, - подтвердил сеньор Протти.
       - Вот что касается пророчеств, то многие из них пока еще не сбылись к нашему счастью (ибо некоторые просто ужасны). Поэтому пророком его можно назвать с большой натяжкой.
       Сам он говорил о будущем, что оно многовариантно и зависит в первую очередь от людей, которые будут жить в этом будущем, от их веры в Бога, отношения друг к другу, к природе, и так далее. Поэтому к пророчествам нужно относиться с некоторой долей вероятности, особенно, если они относятся к далеким временам.
       Вот, что касается "чтений жизни", то он мог видеть прошлые жизни своих посетителей. В отношении прошлого он давал самые подробные ответы, так как оно уже произошло, и многих вариантов тут быть не может, даже если речь идет об отдаленных доисторических временах...
       - И что это за ужасные пророчества, которые пока не сбылись? - с улыбкой спросил сеньор Протти.
       - Ну, по-моему, их уже весь мир знает, они очень растиражированы, - ответила миссис Дарби, - Это пророчества о глобальных изменениях земли. О том, что Атлантида вновь поднимется из океана, а другие земли наоборот уйдут под воду: часть Японии, восточная часть Соединенных Штатов Америки, север Европы. Будет большая вулканическая активность в тропическом поясе и в Южной Америке... Кстати, для вас это должно быть интересно: эти глобальные изменения должны начаться с Италии, с поднятия и опускания земли в районе Этны...
       - Да уж, - подтвердил Карло Протти, - у нас в Италии в последнее время землетрясения, да и Этна извергается...
       Тут Марио, после возникшей паузы, задал свой вопрос:
       - Скажите, пожалуйста, как вы считаете, откуда Эдгар Кейси брал эту информацию о прошлых жизнях? Есть информация, что он брал ее из "Хроник Акаши". Но ведь это - архив самого Господа, туда человек может попасть только после смерти!
       - Марио Мартелли у нас бывший священник, - проинформировал сеньор Протти, - Ему интересен божественный аспект этих сеансов.
       - Да, есть книга "Эдгар Кейси и хроники Акаши", посвященная именно "чтениям жизни". Может быть, другие люди и попадают в эти архивы после смерти, но Эдгар Кейси, как я уже сказала, проникал туда не сам, а просто мог получать оттуда информацию. Находясь в трансе, он отвечал, если так можно сказать, не от своего имени, а через него как бы говорили какие-то высшие силы. В своих ответах он даже говорил во множественном числе: "Мы находим", "У нас есть записи"... То есть, через него давали информацию некие личности, которые имели доступ к этим "хроникам"...
       - И что же это были за личности? Эдгар Кейси говорил что-нибудь о них?
       - Однозначный ответ на этот вопрос сложно дать. Когда это случилось в первый раз (это произошло в глубоком детстве), Эдгар Кейси решил, что с ним общаются ангелы. Он ведь был очень верующим человеком... Впоследствии на одном из "чтений" ему был задан вопрос об источнике его знаний. Он ответил, что талант Эдгара Кейси состоит в способности озвучивать информацию из подсознания. В подсознании хранится информация обо всем. И Эдгар Кейси мог подключаться к этому банку знаний и озвучивать достоверные сведения оттуда... Таков был ответ...
       Потребовалось некоторое время, чтобы осмыслить услышанное, прежде чем сеньор Протти задал очередной вопрос:
       - А как относился сам Эдгар Кейси к своей информации о прошлых жизнях людей в таких древних временах?
       - Как говорят, когда он сделал первое высказывание о реинкарнации (ему тогда было уже сорок шесть лет), он сам был очень удивлен, когда ему это прочитали. Но впоследствии он даже специально проводил "чтения жизни" своих пациентов. Ведь груз прошлых жизней влияет и на психическое, и психологическое, и, даже, на физическое состояние человека. Поэтому "чтения жизни" бывали очень важны. Всего за следующий двадцать один год (до своей смерти) Эдгар Кейси сделал около двух с половиной тысяч таких "чтений", и, соответственно, относился к реинкарнации как к реальному факту.
       - Но если он был верующим человеком, то как же он объяснял эти сведения о реинкарнации? - поинтересовался Марио.
       - Здесь, в стенах этого здания, Эдгар Кейси для своих пациентов и других слушателей устраивал целые лекции по религии и приводил многие цитаты из Библии, которые подтверждали эти явления. Таким образом, он не видел в этом особых противоречий...
       - И какова же загробная жизнь, что он о ней говорил? - снова задал вопрос Марио.
       - Это очень интересный вопрос. Эдгар Кейси говорил, что после смерти человек продолжает жить вне тела. И мертвые души даже поселяются на других планетах нашей солнечной системы... Это совершенно невообразимое для нас состояние, где человек не скован никакими рамками. Это словно жизнь с большим, чем у нас, количеством измерений. Он давал такое сравнение, что жизнь в материальном мире - это как тень от той жизни, которую человек может вести вне тела. Понимаете? Мы ведь тоже отбрасываем плоскую тень, хотя мы и живем в трехмерном мире...
       - И на что же похожа эта загробная жизнь на других планетах? - спросил Карло Протти.
       - На этот вопрос вряд ли можно найти ответ, так как мы не в состоянии себе такую жизнь представить. Эдгар Кейси упоминал, что во внетелесном мире человек также может жить и развиваться. У некоторых людей развитие легче идет в телесном облике, у других - наоборот - во внетелесном, но оба этих пути очень важны. Поэтому все мы и рождаемся время от времени снова в материальном мире.
       Постепенно вопросы закончились, и съемочная группа продолжила свою экскурсию. Провели съемки в других исторических помещениях, которые помнят Эдгара Кейси, в архиве с записями "чтений" и в библиотеке, где каждый желающий мог ознакомиться с исследованиями по тематике, подтверждающей его высказывания. Миссис Дарби рассказывала о собранной здесь литературе и о научных проектах, в которых принимал участие фонд Эдгара Кейси.
       Там были и отчеты об изысканиях на плато Гиза в Египте. Сеньор Протти и сеньор Баттисти просто не могли не засыпать миссис Дарби вопросами о том, что удалось обнаружить исследователям в долине пирамид. Она отвечала на их вопросы, но, в конце концов, с вежливой улыбкой объявила:
       - Я понимаю, что ваш фильм посвящен в первую очередь теме пирамид. Поэтому я вам советую подождать до завтра. Я знаю, что у вас на завтра запланирована встреча с мистером Митчеллом, нашим научным экспертом. Он вам ответит на вопросы гораздо лучше, чем я.
       Съемочная группа уже целый день проходила из одного помещения в другое, везде разворачивая оборудование и проводя запись. Это порядком всех утомило. Наконец, было принято решение оставить дальнейшие расспросы на завтра, и все распрощались с миссис Дарби и потянулись к выходу.
       В автобусе рядом с Марио сел Карло Протти.
       - Как вам тут понравилось? - спросил он, когда автобус тронулся.
       - Да... Это все просто поражает. Как тут все организовано, все записано и заархивировано! Поразительно! Именно так и следует работать. Нам остается на них только равняться... - восхищенно сказал Марио.
       - Я вам, Марио, вот что хотел предложить. Вы же у нас - специалист по человеческим сверхспособностям. Вот вам и следует подготовить небольшое выступление на камеру об Эдгаре Кейси. Это станет украшением нашего фильма, - улыбнулся сеньор Протти.
       - Конечно, я с большим удовольствием... - подтвердил Марио.
       Когда съемочная группа добралась до гостиницы, Марио быстро удалился в свой номер и лег спать. В этот день было слишком много работы и необычной информации, к тому же сказывалась смена часовых поясов. Усталость брала свое. Он решил получше выспаться, чтобы наутро со свежими силами встретить новые впечатления.
      
      

    * * *

      
       На следующий день съемочную группу ждало очередное посещение Ассоциации Исследований и Просвещения, где их ожидал разговор с экспертом по Атлантиде и исследованию пирамид мистером Митчеллом.
       Тот оказался жизнерадостным полноватым человеком, который встретил их с необыкновенным радушием. Казалось, он всю жизнь только и ждал их приезда из Италии, настолько он был рад.
       Съемочная группа развернула свою аппаратуру и подготовилась к записи, сеньор Протти вручил мистеру Митчеллу книгу Эдгара Кейси об Атлантиде на итальянском языке, после чего тот начал свой рассказ:
       - Если вы изучали книги по Атлантиде, да и вообще по древней истории, и сравните их с записями "чтений" Эдгара Кейси, то вы обнаружите, что у него изложено и описано намного больше, точнее и подробнее, чем во всех книгах по древней истории вместе взятых. При этом никому до сих пор не удалось уличить его в противоречивости информации. Он проводил свои "чтения" в течение более двадцати лет, и ни разу не было такого случая, чтобы он об одном и том же событии, стране или времени говорил что-то несоответствующее своим другим высказываниям, даже если между этими "чтениями" был промежуток более десяти лет.
       Этой информации настолько много, при этом она настолько неожиданна и переворачивает все наши представления о мире, что она просто не укладывается в голове. Просто невозможно с первого раза оценить все ее значение и понять весь смысл. Я по своему опыту вам скажу, что для того чтобы у меня сложилось определенное представление по какому-то вопросу из жизни Атлантиды, приходилось перечитывать тексты Эдгара Кейси не менее десяти раз. После каждого прочтения прояснялись основные моменты, но при этом возникали новые вопросы. И чтобы найти на них ответы, приходилось возвращаться к этим текстам снова, и опять возникали новые вопросы...
       - Мистер Митчелл, скажите, пожалуйста, а чем вызван такой интерес Эдгара Кейси к Атлантиде? Думал ли он специально заниматься изучением этого вопроса?
       - Насколько я знаю, никакого особого интереса Эдгар Кейси к этой теме не проявлял, да и не мог проявлять, так как в силу своего образования и окружения он просто не мог ни от кого слышать легенду об Атлантиде. Если он проводил пациенту "чтения жизни", то он сообщал ему о его прошлой жизни в Атлантиде так же, как и о жизни в любой другой точке земли. Просто в нашу эпоху технического прогресса приобретает особое значение прошлая жизнь человека, если она проходила в таком же технически развитом обществе. И даже более развитом, чем сейчас, - добавил мистер Митчелл, - К тому же нужно признать, что прошлая жизнь в образе атланта во всех отношениях примечательнее, чем жизнь в теле какого-нибудь крестьянина. Такая жизнь, без сомнения, могла оставить большой отпечаток в личности человека, тем более - современного человека! В одном из "чтений" Эдгар Кейси говорил, что сейчас в Соединенных Штатах Америки рождается много людей, ранее бывших атлантами. Это связано с тем, что им снова предстоит усвоить уроки, которые не были пройдены в подобном же развитом обществе в Атлантиде.
       - Скажите, мистер Митчелл, а что лично для вас дало изучение Атлантиды?
       - Как я уже сказал, судьба Атлантиды тесно связано с судьбой нашей страны. А мне, как историку, изучение записей Эдгара Кейси тем более интересно, так как до сих пор считается, что всей истории заселения людьми Америки - где-то - двадцать тысяч лет. Эдгар Кейси же говорит о миллионах лет. Я же, судя по известным мне данным, более склонен согласиться с Эдгаром Кейси, чем с официальной наукой. И если нас интересует собственная история, то нужно изучать именно эту версию...
       - Спасибо, мистер Митчелл, - продолжил сеньор Протти, - теперь разрешите задать вам вопрос об Атлантиде. Расскажите нам, пожалуйста, о ней вкратце: где она находилась, как выглядела, о ее истории, и так далее...
       - Спасибо вам за вопрос, вообще-то это не очень простая задача - вкратце рассказать об истории и географии целого континента! - сказал улыбающийся мистер Митчелл, - Если "вкратце", то Атлантида была большим континентом, расположенным на территории теперешнего Атлантического океана там, где указывал Платон: за Геркулесовыми столпами, то есть - за Гибралтарским проливом, напротив Средиземного моря. Сегодняшнее восточное побережье США было западным побережьем Атлантиды. Это был большой континент, но он стал разрушаться. Эдгар Кейси называет три этапа его разрушения. Вначале произошло первое опускание земли в районе Саргассова моря. После этого континент Атлантида уменьшился, и изменилась его форма. После второго разрушения Атлантиды, она разделилась на отдельные острова, главным из которых был Посейдонис, и стала представлять собой уже не континент, а архипелаг. И, наконец, после третьего разрушения Атлантиды, она полностью погрузилась в океан. Это, по всей видимости, как раз и описано у Платона. Вот, вкратце, географическая справка об Атлантиде, согласно Эдгару Кейси...
       - И когда же это все происходило? Об этом есть какая-нибудь информация? - с интересом профессионального историка спросил сеньор Баттисти.
       - Что касается первого разрушения, то точной датировки Эдгар Кейси не дает. Но, если внимательно изучать датировки других событий, которые он описывает, то можно сделать вывод, что оно произошло около пятидесяти тысяч лет до нашей эры... Что касается второго разрушения, то Эдгар Кейси дает очень замечательную датировку: "за двадцать две с половиной тысячи лет до событий в Египте, описанных в библейском "Исходе", или примерно за двадцать восемь тысяч лет до Пришествия Христа"...
       - То есть, если разрушение Атлантиды было двадцать восемь тысяч лет до нашей эры, то события, описанные в "Исходе" - пять с половиной тысяч лет до нашей эры? Так? - с немалой долей удивления переспросил сеньор Баттисти.
       - Так получается, - улыбнулся мистер Митчелл.
       - Да... - произнес с улыбкой Карло Протти, - получается, что эти библейские события тоже были в доисторические времена. Неудивительно, что им не могут найти подтверждений...
       - А что касается времени третьего, окончательного разрушения Атлантиды, - продолжил мистер Митчелл, - то оно произошло приблизительно десять тысяч лет до нашей эры. По крайней мере, об одном человеке в его "чтении жизни" Эдгар Кейси сказал, что он десять тысяч лет до нашей эры жил на Посейдонисе. Так что, получается, что тогда Атлантида еще существовала.
       - Да... Если такие глобальные катаклизмы происходили пятьдесят тысяч лет до нашей эры, двадцать восемь, десять... получается, что они бывают довольно часто? - задал вопрос сеньор Баттисти.
       - Да, - с улыбкой подтвердил мистер Митчелл, - Это вы перечислили только те катаклизмы, что были связаны с Атлантидой!
       - Да-а... - протянул сеньор Протти, - ведь были и другие... Скажите, мистер Митчелл, а что же было причиной этих катастроф в Атлантиде?
       - Как ни странно, Эдгар Кейси называет, в-общем, одну причину для всех трех разрушений Атлантиды. Люди там настолько подчинили себе силы природы, что стали злоупотреблять ими для удовлетворения всевозможных прихотей, страстей, амбиций и, даже, в военных целях. Во всех трех случаях это привело к техногенной катастрофе. Так как они брали огромное количество энергии, непосредственно используя силы Земли, то при любых ошибках это вызывало землетрясения, вулканы и изменения ландшафта. А если брать духовный аспект этих событий, то Эдгар Кейси говорит, что катастрофы происходили из-за морального разложения атлантов, когда из-за нарушения ими Божественных законов все стихии Земли объединились, чтобы обрушиться на своевольных и развратных людей.
       - Да, мистер Митчелл, вы нам еще не рассказали о самих атлантах, об их истории... Расскажите, пожалуйста, - попросил Карло Протти.
       - Вкратце? - пошутил мистер Митчелл, - Что ж, попробую... Как сообщает Эдгар Кейси, Атлантида - одно из пяти мест, где десять с половиной миллионов лет назад зародился человек. Всего Богом одновременно было создано пять рас людей, и одна из них - на Атлантиде. По всей видимости, это была красная раса, но это условно, так как те люди не были похожи на современных. Тогдашних людей Эдгар Кейси описывает, скорее, похожими на Богов, чем на людей: они могли сами силой мысли создавать себе любое тело, любой формы и размера. Были среди них как гиганты, ростом до четырех метров, так и карлики. Тела люди создавали себе сами, материализуя мыслеформы, которые затем уплотнялись, если они устраивали хозяина. По желанию они могли принимать и тела представителей животного мира, или иметь часть их признаков. Но оптимальными считались все-таки формы и размеры человека, привычные нам.
       Эдгар Кейси сообщает, что десять миллионов лет назад численность земных душ составляла сто тридцать три миллиона. Обращаю ваше внимание: он говорит о душах, так как физически это были не вполне люди. Тем не менее, в те времена уже сложилось первое общество и были приняты первые законы. Те времена можно назвать доадамовыми... А когда прошли эти десять миллионов лет, люди стали размножаться половым путем и приняли современный вид. Было это приблизительно двести тысяч лет назад...
       - Двести тысяч? - переспросил сеньор Протти.
       - Да. И это тем более примечательно, что и современные ученые по ДНК определили примерно такую же дату времен Адама и Евы...
       Так вот, продолжим об Атлантиде. Атлантида, по словам Эдгара Кейси, была наиболее благоприятным местом для развития человека. Там он развивался наиболее быстро, и, в конце концов, там сложилось мощное государство и общество. Речь уже идет примерно о пятидесяти тысячах лет до нашей эры, когда общество атлантов стало настолько использовать природные энергии, что вызвало первую катастрофу этого континента...
       Что же о самих атлантах, то тут необходимо отметить, что на этом континенте встречалось одновременно два вида людей: сами атланты, и люди, которых они называли "вещами", которые были в моральном, психологическом и даже физическом плане полудикими. Эти "люди-вещи" служили атлантам в качестве рабов, хотя рабами их можно назвать весьма условно, так как из-за своего полудикого состояния они не осознавали своего положения. Эдгар Кейси сравнивает его с положением домашних животных... Домашние животные ведь не чувствуют никакого угнетения и считают своих хозяев скорее богами, высшими существами.
       - То есть, если сегодня кто-нибудь обнаружит останки древнего человека из Атлантиды, то еще неизвестно, какой из этих двух видов людей попадется? - задал вопрос сеньор Баттисти.
       - Совершенно верно. Эти два вида людей очень отличались друг от друга и по строению, и даже по цвету кожи. Поэтому, я думаю, между останками атлантов и "людей-вещей" есть огромная разница.
       Так вот, продолжим. Атланты не занимались ручным трудом. Все тяжелые работы производили и обеспечивали атлантов всем необходимым эти самые "люди-вещи". Таким образом, атланты занимались только руководством, интеллектуальным трудом, духовными практиками, искусствами, у них была развитая медицина... Эдгар Кейси говорит, что средняя продолжительность их жизни составляла около тысячи лет...
       Как видите, все было очень сложно и странно... Это похоже, скорее, на сказки, чем на историю человечества...
       - Почему же, все очень перекликается с преданиями других народов, - выразил свое понимание сеньор Протти, - Есть записи, что доисторические египетские фараоны и шумерские цари правили тысячи лет...
       - Так вот, общество атлантов, в свою очередь, тоже было разделено надвое: на тех, кто верил в Единого Бога (их Эдгар Кейси еще называл "сынами Закона Единого"), и тех, кто не верил в Бога, а считал, что в этой жизни надо жить на полную катушку, и все дозволено (их называли "сынами Велиала"). Сыны Закона Единого считали, что душа человека дается Богом, пытались развивать уровень сознания людей-вещей, старались ограничить попытки сынов Велиала использовать энергии Земли в разрушительных целях. Они стремились соблюдать чистоту своего происхождения, чистоту души, тела, помыслов... Сыны же Велиала - напротив, не ставили себе никаких запретов, старались получить как можно больше от жизни, ради своих эгоистических интересов не считались ни с кем и ни с чем, старались наоборот - поработить как можно больше людей и заставить их работать на себя. Эдгар Кейси упоминает также, что и те, и другие проводили свои религиозные ритуалы и строили храмы...
       - Знакомая картина, все почти как у современных людей, - отметил сеньор Карло Протти, - У нас ведь тоже теперь существует религия сатанизма. С каждым днем у нее все больше и больше поклонников...
       - И еще что примечательно, - добавил мистер Митчелл, - Эдгар Кейси рассказывает, что перед окончательным разрушением Атлантиды, приблизительно за пятьсот лет до него, сыны Закона Единого были предупреждены своими жрецами, что катастрофа произойдет, и начали проводить масштабную эвакуацию. Множество атлантов со своими рабами переселились как на американский континент, так и на европейский - на Пиренеи, и на Африканский - в Египет. Там они, в частности, стали строителями пирамид...
       - Расскажите об этом, пожалуйста, поподробнее, - не мог не попросить сеньор Протти, - Ведь пирамиды - пожалуй, основная тема нашего фильма...
       - О пирамидах Эдгар Кейси рассказывает довольно подробно. Он называет даже точную дату строительства Великой пирамиды: с 10 490 года по 10 390 год до прихода Иисуса Христа в Египет. Так что, если предположить, что Иисус посетил Египет где-то в двадцатипятилетнем возрасте, то можно вычислить еще более точную дату...
       - А Иисус посещал Египет? - переспросил Марио.
       - Да, - твердо сказал мистер Митчелл, - об этом Эдгар Кейси говорит совершенно определенно. Указывается, что Иисус посещал Египет, чтобы постичь тайную мудрость, пройти "мистерию инициации" и стать Посвященным. Также примечательно то, что Великую пирамиду Эдгар Кейси много раз называл пирамидой для ритуалов посвящения или пирамидой инициации. Отсюда напрашивается вывод, что Иисус был именно в Великой пирамиде.
       - И у кого же он в Египте обучался тайной мудрости? - с недоверчивой улыбкой спросил сеньор Баттисти.
       - Эдгар Кейси говорит, что его учил посвященный учитель по имени Зар. И об этом можно даже найти записи, которые хранятся в пирамиде, которая еще не открыта...
       - То есть, существуют еще не открытые пирамиды, в которых трудятся посвященные? - еще более недоуменно переспросил сеньор Баттисти, - Получается, что есть люди, которые имеют тайный доступ во все пирамиды, даже еще не открытые?
       - По крайней мере, они были во времена Христа. Хотя, если сравнить с возрастом пирамид, то это происходило сравнительно недавно. Так что не исключено, что такие жрецы есть и сегодня...
       После этих слов мистера Митчелла, все впали в задумчивость, словно разом потеряли дар речи. Наконец, сеньор Протти возобновил разговор:
       - Мистер Митчелл, сейчас многие исследователи делают вывод, что пирамида - какое-то техническое сооружение. Возможно, они использовались как энергетические установки, или что-то подобное. Что вы по этому поводу скажете?
       - Я думаю, что сейчас сравнивают пирамиды с электростанциями по той простой причине, что сегодня самые грандиозные сооружения, которые строят люди - это электростанции. Точно также в прошлые века пирамиды сравнивали с храмами и соборами, так как они были самыми большими зданиями.
       Если взять описания энергетических станций на Атлантиде, которые дает Эдгар Кейси, то он их описывает как глубокие шахты, в которых были установлены энергетические кристаллы. Через них шло воздействие на Землю, и вырабатывалась энергия. Так выглядели энергетические установки во времена второго разрушения Атлантиды. В другом месте Эдгар Кейси описывает еще один тип энергетических станций: это были здания с раздвигающейся крышей, вроде современных обсерваторий, в которых был также установлен кристалл, накапливавший энергию звезд. Такие установки были в Атлантиде перед окончательным ее разрушением. Как видите, они мало похожи на пирамиды.
       Эдгар Кейси прямо указывает, что Великая пирамида (или пирамида Хеопса, как ее теперь называют) применялась для ритуалов посвящения. Так что, если уж говорить о пирамиде, как о техническом сооружении, то эта техника использовалась в совершенно непонятных для нас целях. Нам об этом трудно даже догадываться... Возможно, она служила для связи с космическими силами, или изменяла энергетику человека, или делала и то, и другое вместе, или что-нибудь еще третье... Мы с вами сейчас это вряд ли поймем.
       - А кроме энергетических установок, какие еще технические средства описывает Эдгар Кейси? - продолжил расспрашивать Карло Протти.
       - В этих описаниях современный человек не нашел бы для себя слишком много необычного. Были корабли, летательные аппараты, дистанционная связь. В-общем, все то, что есть и у нас, только гораздо более совершенное. Скажем, летательные аппараты могли летать по воздуху, и в других средах: и под водой, и в космосе... Энергия передавалась от энергетических станций дистанционно лучевым образом, без проводов, и никакие преграды и расстояния не могли помешать. Как видите, мы такого технического уровня пока не достигли.
       - А что Эдгар Кейси говорит о постройке пирамид? Как они были построены, какими силами и средствами?
       - Подробно, конечно, Эдгар Кейси строительство пирамид не описывает. Это, по всей видимости, слишком большая тема для описания. Зато среди своих пациентов и посетителей он, давая "чтения жизни", многим сказал, что они принимали участие в работах по созданию пирамид в самых разных качествах. Среди них были и инженеры, и прорабы, говоря по-современному, (или - надсмотрщики над рабочими), и историки, которые делали записи в архивах, которые еще не найдены... В-общем, создается впечатление, что почти все атланты, которые могли помочь в какой-либо части создания пирамид, принимали участие. Как видите, это был настолько сложный и масштабный проект, что его довольно сложно описать.
       Причем пирамиды - не самая большая часть этого проекта. По словам Эдгара Кейси, есть еще огромные неоткрытые подземные сооружения, созданные для хранения архивных записей об Атлантиде. Находятся они в непосредственной близости от сфинкса, или, даже, частично и под ним...
       - И что же Эдгар Кейси еще говорит о сфинксе? Сейчас некоторые деятели утверждают, что сфинкс - чуть ли не древнее самих пирамид? - с многозначительной улыбкой спросил сеньор Протти.
       - Ну, это - не более чем красивые слова, которые привлекают внимание... - ответил мистер Митчелл, - Сфинкс не может быть древнее пирамид, так как он был установлен над помещениями с архивами атлантов как страж, который никого туда не допустит до определенного времени. Другое дело, что на сфинксе сохранились следы разрушений от дождей и больших потоков воды, которые были в самые отдаленные времена... В этом нет ничего удивительного, ведь по датировке Эдгара Кейси и сфинксу, и пирамидам уже более двенадцати тысяч лет. Пирамиды сохранились лучше, так как они просто намного больше сфинкса, и, к тому же, на них ведь была облицовка, которая защищала от воды...
       - Но все-таки, мистер Митчелл, - вступил в разговор сеньор Баттисти, - Пирамиды и другие древние мегалитические сооружения представляют огромный интерес. Неужели Эдгар Кейси ничего не говорил о том, как они были построены? Что это была за техника?
       - Если вас интересует передвижение больших блоков и плит, то Эдгар Кейси в одном из чтений сообщал, что атланты использовали поднимающие силы газов. А вообще он упоминал, что атланты применяли электрическую энергию, лучевую энергию, энергии газа и пара. Я сам много думал и анализировал тексты Эдгара Кейси, и пришел к выводу, что эта техника атлантов была, в-общем, во многом похожа на нашу, поэтому не представляет значительного интереса. Другое дело, что применялись огромные энергии, что позволяло творить немыслимые для нас вещи. Вы только представьте, какие бы открылись возможности, если бы мы могли подавать энергию к любому месту без проводов прямо от электростанции? Нашим машинам стали бы не нужны никакие топливные баки, а любой электроприбор мог бы стать мощнее в тысячи раз. Он перестал бы зависеть от возможностей наших электросетей...
       - Но как они передвигали эти огромные камни, и зачем это им понадобилось? Неужели нельзя было создавать все это из кирпича или бетона? - продолжал сеньор Баттисти.
       - Видите ли, вы строите свои предположения, исходя из современных представлений. Наше строительство из мелких кирпичиков и бетона обусловлено именно тем, что у нас нет таких энергий, которые были у атлантов. Какая разница между работой с кирпичом и огромным каменным блоком? Только в том, что для него нужно больше энергии. Понимаете? Положить миллион кирпичей, или за один раз затратить в миллион раз больше энергии и положить каменный блок. Работа будет одна и та же, просто у нас с вами нет такой огромной энергии, чтобы класть такие огромные блоки.
       К тому же есть еще одно преимущество: для создания кирпича, цемента, щебня нужно построить большие и сложные производства. Если же вы создаете мегалитическое сооружение, то при наличии соответствующей энергии и техники вы просто подходите к горе, отрезаете от нее нужные блоки, перемещаете их и укладываете на место. Это - совсем другая логика строительства. Такое строительство можно организовать на голом месте в полевых условиях. И простоят такие сооружения, как мы знаем, тысячи лет. Вспомните перуанские горные крепости!
       - Спасибо, мистер Митчелл, вы много прояснили нам в части мегалитического строительства, - поблагодарил Карло Протти, - Расскажите, пожалуйста, какие еще достижения атлантов описывал Эдгар Кейси, которых нам еще не удалось достичь?
       - Достижений? Я бы прежде всего отметил медицину. На это мало обращают внимания, но я считаю именно достижения в этой области ключом к пониманию Атлантиды. Если им действительно удалось добиться, что люди жили по тысяче лет и более, то одно это нам бы все объяснило. Представьте себе, что и у нас сегодня люди жили бы так долго. Тогда Леонардо да Винчи был бы человеком среднего возраста, Ньютон - молодым человеком, а Никола Тесла - вообще юношей! Представляете, чего бы мы могли достичь?
       Поэтому медицина атлантов - принципиально важная тема. Сообщения о ней занимают довольно большое место в "чтениях" Эдгара Кейси. Он описывает лечение всевозможных болезней, исправление уродств, часто возникавших у простых людей и рабов, но самым удивительным является описание лечения и профилактики психических и психологических проблем у этих людей. Удавалось достигать их полного перерождения, когда они могли из дикого состояния перейти в более возвышенное и развить свои лучшие качества. В процессе этого лечения применялись не только медикаменты и хирургия, но и музыка, внушение и обучение. Эдгар Кейси указывает, что в Египте были созданы для этого Храмы Жертвы и Красоты, которые мы бы сегодня назвали лечебными и воспитательными учреждениями.
       - Если они действительно могли все, что вы рассказали, то все прочие люди должны были их воспринимать как богов, - отметил сеньор Баттисти.
       - Я думаю, что так и было. Атланты настолько оторвались в развитии от всех прочих людей, что их почти везде воспринимали как богов, где бы они ни появлялись на своих летающих кораблях. Мне думается, что именно этим можно объяснить многие легенды и мифы, оставшиеся с тех времен...
       - Получается, что атланты играли значительную роль в Египте, раз они строили храмы и пирамиды, - резюмировал сеньор Протти.
       - Да, - подтвердил мистер Митчелл, - Эдгар Кейси называет довольно много важных профессий и должностей, которые занимали атланты. Среди них были политики, юристы, снабженцы, инженеры, врачи, учителя и представители вполне современных профессий, такие как психологи, историки, археологи и, даже, музыканты и модельеры одежды. Это была не самая многочисленная, но очень сильная и влиятельная часть египетского общества.
       - Но, если они были таким сильным и технически развитым обществом, то куда же они исчезли? Почему от них не осталось никаких знаний и исторических свидетельств?
       - Я долго размышлял над этим и пришел к такому выводу, что те времена, о которых рассказывает Эдгар Кейси, относятся к допотопным. Потоп, скорее всего, произошел уже после строительства пирамид и сфинкса. Возможно, это было связано с окончательной гибелью Атлантиды. Судя по высказываниям Эдгара Кейси, Атлантида разрушалась долго и постепенно. Где-то десять тысяч лет до нашей эры атланты стали покидать свою страну, но она еще оставалась на карте. А окончательное катастрофическое ее разрушение произошло еще через пятьсот лет. Видимо, именно это и описывает Платон, когда остатки Атлантиды погрузились в океан. Тогда, возможно, и был первый потоп.
       И, по словам все того же Платона, это была не единственная подобная катастрофа. Они происходили многократно... По крайней мере, общеизвестно, что климат в Египте претерпел кардинальные изменения. Сейчас там сухо, и почти не бывает дождей, но на сфинксе существуют следы от водных потоков и ударов молний... Последняя из катастроф была связана со взрывом вулкана Санторин три с половиной тысячи лет назад. От нее остались кое-какие исторические свидетельства. После нее было полностью уничтожено все египетское сельское хозяйство, люди умирали от голода и болезней, а выжившие устраивали голодные бунты, от которых мало кому из богатых и сильных удалось спастись.
       Можете себе представить, что же было после Великого потопа... Выжили буквально единицы людей, а вся замечательная техника атлантов пришла в негодность, и ее было уже некому восстанавливать. А те огромные знания, накопленные атлантами, стали достоянием небольшой группы египетских жрецов, которые хранили их под строжайшим секретом...
       - Получается, что все, рассказанное господином Эдгаром Кейси, не имеет никаких исторических подтверждений, и мы ему должны верить на слово? - саркастически заметил сеньор Баттисти.
       - Отчего же? - парировал мистер Митчелл, - многие его слова подтвердились, только они не относятся к столь глубокой древности. Самым показательным случаем было, когда он указал место общины ессеев в Израиле и то, что в этой общине были монахини. До этого считалось, что там были только одни мужчины. Впоследствии раскопки все подтвердили. Кстати, именно этой общине принадлежали знаменитые рукописи мертвого моря, так что это открытие имело большой резонанс в науке и в прессе...
       А что касается обнаружения исторических свидетельств об Атлантиде, то Эдгар Кейси указывает, что они скрыты до тех пор, пока не наступят времена перемен. И когда обнаружат архивы атлантов, это станет самым значительным открытием всех времен!..
       - И когда же наступят времена перемен? - спросил сеньор Протти.
       - Эдгар Кейси говорил, что они должны были начаться уже в двадцатом веке, но пока больших открытий, как видим, еще не произошло. Но это не означает, что времена перемен отменяются. Просто такие прогнозы о будущем, по словам того же Эдгара Кейси - это именно прогнозы, и они носят вероятностный характер. Так что, перемены могут начаться в любую минуту...
       - Спасибо, мистер Митчелл, за ваш захватывающий рассказ об Атлантиде, - с улыбкой сказал Карло Протти, - Скажите пожалуйста, о каких еще странах тех доисторических времен упоминал Эдгар Кейси?
       - Надо отметить, большинство информации у Эдгара Кейси в историческом плане занимают все-таки Атлантида и Египет. Хотя вскользь он упоминает и другие страны тех времен: Лемурию, страну Гоби, Индию, страну Майя... Это связано, я думаю, с личностью Эдгара Кейси. Во времена гибели Атлантиды в одной из прошлых жизней он сам был одним из первых лиц Египта - главным жрецом. И ему тогда приходилось много общаться с атлантами. И, по словам Эдгара Кейси, в нашей жизни у нас мало случайных знакомых, которых мы не встречали в прошлых жизнях. Видимо, поэтому "чтения" об Атлантиде и древнем Египте и занимают у него такой большой объем: многие посетители и единомышленники Эдгара Кейси, которым он проводил "чтения жизни" оказывались знакомы с ним и в прошлой жизни в Египте...
       Мистер Митчелл продолжал отвечать на множество вопросов, которые сыпались на него от представителей съемочной группы. Было много уточнений сказанного, и дополнительные вопросы по географии, климату, животному миру и прочим особенностям Атлантиды. Но сеньор Карло Протти, в конце концов, перевел разговор к главной теме своего фильма - к пирамидам. Он интересовался изысканиями на плато Гиза в Египте, в которых принимал участие фонд Эдгара Кейси. Мистер Митчелл подробно рассказал о проведенных работах, но напомнил, что на большой успех рассчитывать не приходится, так как сам Эдгар Кейси предупреждал, что древние свидетельства скрыты от людей до срока. Главное, что открылось в результате нескольких бурений недалеко от сфинкса: что под песком находятся блоки из асуанского гранита, такого же, как и в плитах внутри пирамид. Что же скрывается за этими, явно искусственно установленными блоками - по-прежнему остается только догадываться, так как на дальнейшие работы не было получено разрешения от египетских властей.
       Затем разговор перешел на дальнейшие планы съемочной группы, связанные с Мексиканскими пирамидами. Карло Протти развернул карту, водил по ней пальцем и рассказывал, какие места в Мексике он хотел бы посетить. Мистер Митчелл дал несколько советов относительно интересных мест на этом пути.
       Беседа продолжилась до глубокого вечера. Количество вопросов, которые были у итальянских гостей, было бесконечно. Только необходимость отъезда заставила их завершить этот разговор.
      
      

    * * *

      
       Следующий день был посвящен отдыху и подведению итогов пребывания съемочной группы в городе Вирджиния-Бич.
       За завтраком к Марио подошел сеньор Протти с вопросом, готов ли он сделать выступление для фильма об Эдгаре Кейси.
       - Да, конечно, - подтвердил Марио.
       Импровизированную съемочную площадку устроили на балконе гостиницы, откуда открывался неплохой вид на океан. На этом фоне Марио и должен был произнести свою речь. Он расположился в кресле и начал свое выступление:
       - В истории можно найти много упоминаний о людях, обладавших пророческим даром. Почти все эти люди пребывали вне мирской жизни. Они или вели монашеский образ жизни, или были изгоями, или инвалидами... В любом случае почти все они по той или иной причине не могли вести нормальную семейную жизнь и не имели детей. Из них можно выделить, пожалуй, двоих людей: Эдгара Кейси и Нострадамуса. Но, что касается последнего, то его судьбу можно сравнить разве только с судьбой библейского Иова: столько страданий выпало на его долю. Все члены первой семьи Нострадамуса (и жена, и дети) умерли во время эпидемии чумы, в то время как сам он лечил людей от этой болезни. Так что его семейное счастье со второй женой можно считать выстраданной наградой за его выдержку и стойкость перед такими ударами судьбы...
       И, как мне думается, это не может быть случайным. Пророческий дар - не только награда, которую дает Господь, она является для человека также серьезным испытанием и соблазном. Этот дар открывает огромные возможности, которые можно использовать по-разному. Если человек ведет обычный мирской образ жизни, много общается с людьми, вынужден заниматься обеспечением своей семьи, то у него всегда есть соблазн употребить свои способности на свое благо, на зарабатывание денег... Кроме того, все люди вокруг кажутся ему ограниченными и глупыми, ведь они не видят очевидных для него, обладающего пророческим видением, вещей. Еще добавьте к этому всеобщее восхищение, которое он вызывает. Его слова вызывают восторг, все смотрят на него, как на избранника Божьего, что естественно... В общем, у такого человека есть огромный соблазн поверить в то, что он больше, чем просто обычный человек, и впасть в грех гордыни. Это погубило многих людей, обладавших пророческим даром.
       Поэтому в судьбе Эдгара Кейси удивляет больше всего именно его скромность и бескорыстность. Никогда он не использовал свой дар для собственного обогащения, хотя к этому были все предпосылки: его семья имела очень небольшой достаток. И никогда он не превозносился в своем сердце над людьми, был скромен и деликатен, несмотря на восхищение окружающих его способностями. Мне кажется, именно за эти душевные свойства Господь Бог и дал ему не только необыкновенный пророческий дар, которому поражается весь мир, но и возможность иметь семью и детей. Так что, как мне видится, этим Бог выделил Эдгара Кейси не только из всей массы людей, наградив его необыкновенным пророческим даром, но и из числа других пророков...
       - На этом я хотел бы закончить, - сообщил Марио после паузы, которую он сделал для удобства монтажа.
       - Прекрасная речь! - оценил сеньор Протти, - вы, Марио, действительно стали серьезным специалистом по паранормальным человеческим способностям.
       - Надеюсь на это...
       - Спасибо, на этом нашу съемку на сегодня считаем законченной. Будем готовиться к дальнейшему путешествию.
       На этом съемочная программа оказалась завершенной. Для Марио наступило время отдыха перед дальнейшими странствиями, а на следующий день их ждала поездка в Мексику.
      
      

    * * *

      
       Еще по дороге в Мехико сеньор Протти, сидевший в автобусе рядом с Марио, с большим энтузиазмом предвкушал то, что предстоит увидеть. Всю дорогу он рассказывал о мексиканских пирамидах, и о прочих чудесах, которые их ожидают по приезде.
       - Вы представляете, Марио, там, в Мехико, даже есть пирамида, частично погребенная несколькими слоями лавы, сошедшей в разные времена с соседнего вулкана. Вы представляете, какие кадры мы там сможем сделать! Так вот, никто не может сказать, когда эти извержения происходили. В памяти людей этого не сохранилось. Совершенно очевидно, что это было в доисторические времена. По самым скромным оценкам геологов, это было не позже седьмого тысячелетия до нашей эры. И после этого нам говорят, что пирамиды построило племя Майя полторы тысячи лет назад!.. С этими мексиканскими пирамидами вообще полный бардак. В нашей науке утверждается, что американские индейцы даже не знали колеса! Так кто же и какими средствами мог построить эти огромные пирамиды? Ведь в них встречаются многотонные блоки, и находятся некоторые из этих сооружений в горной местности на возвышенностях!..
       Сеньор Протти не умолкал, и Марио оставалось только слушать, кивать головой и радоваться за своего коллегу, что он, наконец, увидит воочию свои любимые пирамиды.
       По приезде в Мехико съемочная группа первым делом, как и положено всем новоприбывшим, направилась в музей антропологии и истории. Все ходили за экскурсоводом по рядам выставленных каменных поделок, а сеньор Протти время от времени объяснял всем свойства камня, из которого были выполнены эти экспонаты. Задержавшись у искусно выполненной обсидиановой чашки, он задал вопрос экскурсоводу:
       - Скажите, а это тоже сделано каменным инструментом?
       Вопрос казался издевательским, так как чашка была выполнена настолько идеально, что на ее поверхности не было вообще никаких следов - она была полностью отполирована. Экскурсоводу на этот вопрос оставалось только развести руками.
       - Насколько я знаю, обсидиан - слишком твердый и хрупкий материал. Если по нему работать долотом, он только расколется, - пояснил свой вопрос сеньор Протти и вопросительно посмотрел на экскурсовода. Но тот по-прежнему хранил молчание.
       Экскурсия по музею продолжалась. Группа подошла к стенду с древними детскими игрушками.
       - Вот это да! Посмотрите! Они же на колесиках! - воскликнул сеньор Протти, - Но ведь считается, что индейцы не знали колеса?
       На это экскурсовод ответил пространной речью, общий смысл которой сводился к тому, что это - просто детские игрушки, а в быту колесо не применялось.
       Подойдя к очередному стенду, сеньор Протти обратился к оператору.
       - Про это я вообще молчу. Тут и спрашивать бессмысленно. Засними-ка это покрупнее.
       На стенде были выставлены какие-то маленькие предметы в форме катушек с тончайшими стенками, выточенные из камня и вулканического стекла.
       Весь дальнейший путь по музею сеньор Протти общался только с оператором, показывая ему наиболее интересные предметы для съемок. Только за выходом он, наконец, высказал свое мнение:
       - То же самое, как и в Египетском музее. Выставлены поразительнейшие предметы, а посетителям рассказывают всякие бредни: "Все это сделали полудикие люди каменными орудиями". Просто смех! Что и следовало ожидать... Что ж, для нашего фильма мы сняли материала вполне достаточно. Будет, что показать. Не зря мы сюда приехали, не зря!
       Было очень интересно слушать рассказы экскурсовода и параллельно комментарии сеньора Протти. Нигде больше не услышишь одновременно сразу две совершенно разные точки зрения по такому интересному предмету. Для Марио было сущее наслаждение находиться в обществе таких специалистов, узнавать от них многочисленные тонкости из области археологии, геологии и мировой истории и воочию убеждаться в их правоте.
      
      

    * * *

       Последующие дни были посвящены посещениям пирамид. Была поездка к пирамиде Куикуилько, которая находилась прямо в Мехико, и на которую в незапамятные времена сошли потоки лавы с местного вулкана, а на следующий день был выезд в "Город богов" к самому известному комплексу мексиканских пирамид.
       Все эти пирамиды таили массу загадок, на которые непросвещенному человеку почти невозможно найти ответа, тем более, что эти сооружения во все времена постоянно реставрировались, и эта реставрация местами продолжается и по сей день с целью усладить взор многочисленных толп туристов со всего света. Таким образом, исследователю стало очень сложно что-либо обнаружить под слоями камней и глины, нанесенными поверх изначальных пирамид реставраторами всех времен. Поэтому члены съемочной группы в поисках древних камней разбредались подальше от туристических маршрутов, а затем оператор обходил все находки, обнаруженные ими за день, и снимал на камеру.
       Несмотря на жуткую жару и необходимость большого количества передвижений по местности, изобилующей большим количеством подъемов и спусков, Марио не чувствовал усталости. С истинным энтузиазмом исследователя он вместе со всеми проделывал многочасовые вылазки. И был очень рад, когда ему удалось обнаружить несколько больших обработанных камней, сложенных в сторонке таким образом, чтобы они не попадались на глаза зевакам. Даже сеньор Протти его похвалил и остался очень доволен его находкой. По его мнению, это были очень древние камни из облицовки пирамиды.
       В этих прогулках по Мексике Марио чувствовал себя обычным туристом, наслаждающимся новыми впечатлениями и хорошей компанией друзей по путешествию. Опыт и знания его коллег в области исследования пирамид были несопоставимы с его знаниями и опытом, поэтому Марио мало чем мог помочь, он просто наслаждался пребыванием в обществе умных и образованных единомышленников.
       Это его умиротворенное состояние не ускользнуло от глаз сеньора Протти:
       - Что-то, Марио, вы сегодня как-то по-особенному выглядите... Как-то неформально...
       Марио со скромной улыбкой пожал плечами.
       - А, я понял! Вы расстегнули верхнюю пуговицу на рубашке.
       - Так ведь очень жарко, - оправдался Марио.
       - Да, но я привык, что вы всегда выглядите так официально, всегда застегнуты на все пуговицы!
       - Да... Может быть я и вправду стал уже не таким официальным? - согласился Марио.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      

    Часть 3. ПРЕДСКАЗАНИЯ

      
      
       Вернувшись в отель, Марио проверил свою электронную почту и прочитал письмо, пришедшее от Сильвии. В нем сообщалось, что ее муж Антонио попал в автомобильную аварию. Марио не откладывая позвонил ей по телефону.
       - Он шел по улице, когда рядом произошла авария, - сдавленным голосом говорила ему Сильвия, - Одна из машин отлетела в его сторону и сбила. У него перелом ноги и травма черепа. Он в больнице без сознания... - в трубке телефона послышались всхлипывания.
       - Сильвия, я вылетаю первым же самолетом! - твердо сказал Марио.
       - Ну что вы. У вас же фильм...
       - Это ничего. Моя часть в основном уже завершена. Я практически свободен. Я вылечу немедленно.
       Марио отправился к сеньору Протти, чтобы сообщить ему о случившемся.
       - Что ж, у меня нет причины вас задерживать, - сказал тот, - если будут нужны ваши комментарии к фильму, то мы их можем записать в Италии... Отправляйтесь, конечно... Сейчас прямо идите к моему помощнику, он поможет вам подобрать удобный рейс. Я ему позвоню.
       Сеньор Протти поднялся из кресла и пошел к телефону звонить в номер своего помощника. С этой минуты началась организация вылета Марио в Италию, и уже через три часа он сидел в аэропорту в ожидании своего рейса.
      
      

    * * *

      
       По приезде в Рим Марио нашел Сильвию в подавленном и растерянном состоянии. Она беспомощно сидела одна в огромной квартире своего мужа и отвечала на телефонные звонки, которыми беспрерывно беспокоили его многочисленные родственники и друзья. Ничего обнадеживающего она сказать им не могла: Антонио по-прежнему находился в реанимационном отделении больницы и не приходил в сознание. Эти телефонные разговоры только причиняли ей дополнительные мучения.
       Когда Марио появился на пороге ее квартиры, она очень обрадовалась.
       - Здравствуйте, Марио. Очень рада вас видеть! А то я тут совсем замучилась, - сказала она и улыбнулась, на секунду забыв о своем горе.
       Выслушав рассказ о ее теперешнем удручающем положении, Марио сказал:
       - Знаете, Сильвия, как несчастья и болезни, так и выздоровление от них нам посылает Господь. От нас с вами тут мало что зависит. Единственное, что мы можем, это молиться о выздоровлении Антонио... Я обращусь к отцу Паоло. Он поможет нам сделать все необходимое: молебен о здравии и причастие...
       Сильвия глубоко вздохнула и взглянула на Марио с благодарностью.
       - Марио, это первые хорошие слова, которые я слышала за последнее время! А то все эти телефонные звонки меня уже порядком вымотали. Вы - первый человек, который предлагает конкретную помощь. Конечно, то, о чем вы говорите, совершенно необходимо. Я вместе с вами отправлюсь к отцу Паоло как можно быстрее.
       Марио посмотрел на часы.
       - Через час заканчивается время исповеди, и отец Паоло пойдет обедать. Мы в это время можем к нему подойти. Предлагаю прямо сейчас отправиться в церковь, - предложил он.
       Сильвия согласилась, и через час они подходили к церкви, в которой Марио прослужил добрых восемь лет. Вид этого здания, внутри и вокруг которого он знал каждый закоулок, каждый камешек, казалось, должен был вызывать у Марио ностальгические нежные чувства, но, к удивлению, они были почти противоположны. Он испытывал, скорее, тягостные ощущения. Здесь он мог повстречать массу своих знакомых, которые по-прежнему прекрасно к нему относились, но Марио чувствовал, что в этом мог бы скрываться невольный обман. Ведь он уже не был прежним человеком, тем суровым священником, которого тут знали. Теперь он чувствовал себя свободным. Свободным от служения одной определенной идеологии, пусть даже это была самая лучшая в мире идеология единственно верной в мире религии. Он уже не был безвольным винтиком в огромной машине Католической церкви. Да, он хотел бы снова зайти внутрь и помолиться, хотел бы даже участвовать в служении в качестве священника, но сама мысль о том, что ради этого снова пришлось бы лишиться обретенной свободы, вызывала неприятие.
       Марио был отлучен от церкви и не мог войти внутрь. Ему пришлось остаться снаружи и ждать, пока Сильвия исчезла за дверями храма. Через какое-то время она появилась в сопровождении отца-настоятеля.
       - Марио! Сколько лет, сколько зим! Чрезвычайно рад вас видеть, - приветствовал его отец Паоло и заключил в объятия. Весь его облик свидетельствовал о том, как безмерно рад он видеть своего друга. Казалось, за прошедшее время он не только не утратил благодушия и жизнерадостности, но и развил их в еще большей степени.
       - Я тоже очень рад вас видеть. Надо отметить, что вы ни капли не изменились с нашей последней встречи, - от души сказал Марио.
       По завершении взаимных приветствий, отец-настоятель перешел к делу:
       - Сильвия рассказала мне о своем несчастье. Вы правильно сделали, что пришли ко мне. Я, конечно, сделаю все, чем могу помочь.
       Обсудив некоторые детали приготовлений, которые необходимо сделать для проведения обрядов, друзья и бывшие коллеги еще долго не хотели заканчивать свою беседу...
      
      

    * * *

      
       На следующий день Марио вместе с Сильвией направился в больницу. Перед дверями реанимационного отделения они подождали врача, без разрешения которого входить было нельзя. Им выдали больничные халаты, они надели их и вошли в сопровождении доктора.
       Никогда раньше Марио не бывал в реанимационном отделении больницы. Такого жуткого впечатления, которое он получил в этом месте, он, пожалуй, нигде больше не испытывал. В просторном помещении больничной палаты на медицинских кроватях лежали человеческие тела. Именно тела. Глядя на них, сложно было представить, что еще совсем недавно они могли вести нормальную жизнь. Сейчас они больше походили на безжизненные трупы, чем на людей, пусть даже и больных. Они без движения лежали на кроватях, к ним шли трубки и провода, висели капельницы. В воздухе стоял стойкий запах медикаментов, шумели аппараты, обеспечивающие дыхание и следящие за состоянием пациентов.
       - Здесь у нас самые тяжелые больные, - сообщил врач, - Они полностью находятся на искусственном поддержании жизни.
       - Что - состояние Антонио настолько плохое? - тихо спросила Сильвия. Она была бледна и испуганно смотрела на своего мужа, возле кровати которого они остановились. Он безжизненно лежал с закрытыми глазами, в разрезанное горло была вставлена дыхательная трубка, на небритом лице был большой синяк, выступавший из-под компресса, наложенного на голову.
       - Нет. Тот факт, что он находится на аппаратах, вовсе не говорит о том, что он настолько плох, - поспешил успокоить врач, - Просто при такой травме головы мы медикаментозно погружаем его в состояние искусственного сна и делаем искусственную вентиляцию легких, чтобы ему было легче. Чтобы все силы шли на выздоровление от травмы. Это, так называемая, искусственная кома.
       - Кома? - с тревогой повторила Сильвия, - И долго он должен так лежать?
       - Это зависит от его состояния. Мы следим за ним. Как только будут какие-то изменения, мы вам немедленно сообщим. Пока ничего утешительного сказать не могу. При такой травме может быть что угодно. Было кровоизлияние в мозг. Как оно скажется в дальнейшем, сейчас сказать ничего определенного нельзя.
       Сильвия закончила свои расспросы, и широко открытыми глазами молча смотрела на тело, в котором с трудом можно было узнать Антонио. В разговор решил вступить Марио:
       - Скажите, доктор, мы, как верующие люди, хотели бы провести обряды причастия и соборования. Сейчас это невозможно?
       - Это абсолютно исключено. Как я уже сказал, он находится в состоянии искусственного сна. Кроме того, как вы видите, и кормление, и дыхание у него происходит тоже искусственно... Так что - пока это невозможно.
       - Так как же нам быть? Когда это станет возможно?
       - Когда будет улучшение, мы отключим его от аппаратов, переведем в отдельную палату, вот тогда, я думаю, будет можно... Не раньше.
       Мрачная атмосфера реанимационной палаты не располагала к долгой беседе. Как только их разговор с врачом закончился, тот, немного подождав, предложил им удалиться, чтобы не мешать работе персонала. Они поспешили выйти.
       - Вот видите, Сильвия, мы с вами ничем не можем помочь Антонио в его теперешнем положении. Нам остается только молиться, - сказал Марио.
       - Врач сказал, что Антонио - молодой, и у него есть все шансы на выздоровление. В его возрасте такие травмы проходят обычно без последствий... - с надеждой произнесла Сильвия.
       - Дай то Бог. Будем молиться об этом, - повторил Марио.
      
      

    * * *

      
       Но ни молитвы близких, ни усилия врачей, ни медицинская техника и препараты не помогли.
       После их визита в больницу Марио старался не оставлять Сильвию в ее горестном положении, и каждый день звонил ей по телефону. При одном из таких звонков Сильвия сообщила, что Антонио стало хуже, и она срочно выезжает к нему. Марио незамедлительно направился туда же.
       У дверей реанимационного отделения он нашел расстроенную Сильвию, и они вместе стали дожидаться врача, чтобы узнать что-то более определенное о здоровье Антонио. После получаса ожидания врач наконец-то вышел к ним и поспешил заверить, что ничего трагического в ухудшении состояния Антонио не заключается:
       - Да, произошло некоторое изменение показателей в худшую сторону, но это еще ни о чем не говорит. Это нормально. Возможно, после некоторого кризиса его здоровье пойдет на поправку. Ваш муж - молодой, у него для этого есть все шансы... - сказал он Сильвии.
       Марио и Сильвия какое-то время оставались дежурить около дверей реанимационного отделения, но врач во время своего очередного выхода повторил им, что у Антонио все остается без изменений, они ничем не могут ему помочь, и поэтому попросил их ехать домой и не беспокоиться: в больнице все сделают, как надо.
       Сильвии и Марио ничего не оставалось, как покинуть больницу и разойтись по домам. Они продолжали молиться о здоровье Антонио, но ожидаемого улучшения в его состоянии так и не произошло. Через день Сильвии сообщили, что врачи констатировали смерть.
       Она позвонила Марио, и рыдая сообщила ему эту новость.
       - На все воля Божья, - сказал ей Марио, - Он призвал Антонио к себе. Нам остается принять это...
       Он понимал, что в такой момент его слова для Сильвии будут слабым утешением, но ничем более не мог помочь в ее горе.
      
      

    * * *

      
       В следующие дни Марио старался не оставлять Сильвию одну, при первой же возможности приезжал и помогал, чем мог. Так при его участии прошли похороны и поминки Антонио, но и после этого он по-прежнему часто звонил Сильвии по телефону, чтобы подбодрить ее и узнать, как ее самочувствие, и не нужно ли ей чего-нибудь, чем он бы мог помочь.
       Это не требовало от Марио больших усилий, так как еще не закончилось время отпуска, и он был совершенно свободен. Съемочная группа хотя и вернулась в Рим из Мексики, и работа над фильмом продолжалась, но участия Марио почти не требовалось, он был предоставлен сам себе.
       Сеньор Протти вместе со своими помощниками трудился над монтажом фильма. Он изредка звонил Марио, если оказывалась необходимой его помощь. В ходе этой работы Марио в первый раз дал свой комментарий на тему "конца света". Так как на дворе был две тысячи двенадцатый год, в который заканчивался календарь индейцев Майя, и отовсюду сыпались пророчества о том, что вместе с календарем закончится и жизнь человечества, то в фильме никак нельзя было обойти эту тему.
       В скором времени усилия сеньора Протти завершились, и он объявил об окончании работы. Он обзвонил всех участников и пригласил на банкет, посвященный презентации фильма.
       Марио был рад повидаться со своими коллегами и спутниками по путешествию в Америку. Они собрались в большом зале одного из ресторанов. Присутствовали не только все, кто был в поездке, но и те, кто помогал в ее проведении. Пришел даже таинственный спонсор их экспедиции. Карло Протти подарил каждому по диску с записью фильма, затем пригласил всех к столу с угощениями, где желающие произносили речи в честь присутствующих и по поводу проделанной работы над фильмом.
       Когда взял слово сам сеньор Протти, он сожалел о том, что деятели науки и искусства продолжают игнорировать их творчество, но надеялся, что их усилия не пропадут и фильм найдет свою дорогу к сердцам зрителей. Марио не остался равнодушным к такой чересчур скромной самооценке сеньора Карло Протти, и решил выступить сам. Подняв свой бокал с вином, он произнес:
       - Мне, в свою очередь, по поводу того, что сейчас сказал многоуважаемый сеньор Протти, хочется заметить, что если он надеется, что фильм найдет свой путь к сердцам зрителей, то лично у меня в этом нет никаких сомнений. В наш век интернета уже невозможно скрыть или замолчать правдивую информацию. Поэтому такие фильмы, как наш, имеют огромное влияние в современном обществе, как бы кто-либо ни сопротивлялся. Лично я сам спрашивал у самых разных своих знакомых по поводу пирамид, верят ли они, что их построили примитивные люди каменными и бронзовыми орудиями? И я не получил ни единого ответа, чтобы кто-нибудь согласился с этим. Все говорили о том, что их могла построить только развитая мощная цивилизация... Таким образом, я абсолютно не сомневаюсь по поводу того, встретит ли наш фильм понимание и отклик у зрителя - непременно встретит! Иначе быть не может!
       Все с большим воодушевлением поддержали Марио и выпили за успех фильма. Сразу несколько человек решили присоединиться к его выступлению и тоже выразили свою уверенность в успехе их скромного вклада в просвещение общества. После этого праздничное настроение уже не изменяло собравшимся.
      
      

    * * *

      
       Эта встреча, посвященная окончанию работы над фильмом, стала для Марио последним примечательным событием лета. Закончилось время его отпуска, и снова пошли трудовые будни. Снова началась телевизионная работа, уже ставшая привычной. Можно сказать, что жизнь Марио вошла в свою колею, если не считать того, что его звонки Сильвии теперь стали гораздо чаще. Впрочем, в этом не было ничего удивительного, ведь он по-прежнему жил в ее квартире и был должен поддерживать с ней контакт.
       Прошло около двух месяцев со дня смерти Антонио, когда Сильвия пригласила Марио приехать. Это был субботний день, и у Марио был выходной. Вечером он был у дверей квартиры Сильвии. Когда она открыла, Марио увидел, что она в красивом платье и слегка накрашена. Ее прекрасный вид никак нельзя было назвать траурным. Она улыбалась.
       - Здравствуйте, Сильвия. Рад видеть вас в хорошем настроении! - сказал ей Марио.
       - Просто я рада вас видеть, Марио, - ответила она и пригласила к столу, накрытому на двоих.
       Они выпили по бокалу вина. Марио смущали эти странные церемонии, и он спросил напрямую, о чем Сильвия хотела с ним поговорить? Сильвия встала из-за стола и подошла к окну. Марио тоже встал.
       - Знаете, Марио, я больше не смогу жить в квартире Антонио. Вскоре вступит в силу наследство... Ее, видимо, придется продавать, - сказала она, не оборачиваясь от окна.
       - Вы хотите сказать, что вам придется переехать обратно в свою квартиру, в которой я живу?.. Что ж, это не проблема, как я вам и говорил, я в любой момент могу переехать в гостиницу.
       Сильвия повернулась и взглянула Марио в глаза.
       - Нет, я не это хотела сказать... Марио, вам вовсе не обязательно переезжать в гостиницу...
       - Это как? - недоуменно спросил Марио.
       Сильвия подошла к нему вплотную и положила руки на плечи. Ее лицо было прямо перед ним, а глаза неотрывно смотрели в его глаза.
       - Марио, вы ведь уже не священник... - произнесла она.
       Он моментально все понял, смутился, опустил глаза и сделал шаг назад. Смутилась и Сильвия и тоже отпрянула и отвернулась. Марио понял ее смятение и поспешил все загладить:
       - Сильвия, не поймите меня неправильно... Я вовсе не хотел вас обидеть. Просто я... Просто я никогда не думал об этом.
       Сильвия снова повернулась к нему, заглянула в глаза и снова грустно опустила свой взгляд.
       - Но ведь вы уже не священник. Подумайте об этом.
       Марио продолжал неловко мяться посреди комнаты.
       - Да, Сильвия... Да... - только и мог сказать он.
       Он решительно не знал, что ему еще можно сказать, и как выйти из этой неловкой ситуации. Он действительно всерьез никогда не задумывался об изменении своего семейного положения... Теперь он расстроил Сильвию и не хотел по случайности сделать этого снова. Он желал только побыстрее выйти отсюда, чтобы никого больше не смущать и не огорчать.
       - Сильвия, я, пожалуй, пойду. Мне надо побыть одному и подумать... - выдавил он, и направился к выходу.
       Сильвия ему не препятствовала, она проводила его до двери.
       - Я позвоню, - сказал он на прощанье, - Я обязательно позвоню.
       Сильвия напоследок бросила на него тяжелый взгляд и закрыла дверь.
       Марио хотелось сломя голову бежать оттуда. Он чувствовал себя, как нашкодивший мальчишка. "Какая глупая ситуация, - только и думал он, - Что бы я ни сказал, все звучало как полнейшая глупость. Отвратительная ситуация..."
      
      

    * * *

      
       В эту ночь Марио не мог уснуть. В его голове теснились мысли о том, как странно и внезапно изменилась его жизнь.
       Еще совсем недавно он бы священником и не мог даже представить себе, что может жениться и стать семейным человеком, но теперь это стало абсолютно реальным. Вся нелепая цепь случайных на первый взгляд событий, казалось, только и вела к этому. Его отлучение от Церкви, его удачное трудоустройство, его проживание в квартире Сильвии, и последние события в ее жизни выстраивались в один логический ряд. Словно сама судьба желала соединить их вместе.
       Но взгляды Марио и привычки, выработанные многими годами служения, оставались неизменными. С молодых лет он запрещал себе даже думать о женщинах и о семье, и вот теперь к нему совершенно неожиданно постучалось настоящее человеческое счастье. Словно все силы неба и земли объединились для того, чтобы постараться изменить его жизнь...
       Несомненно, он бы и теперь не задумываясь отверг подобное предложение, если бы оно исходило не от Сильвии. Но так получилось, что она была той единственной женщиной, с которой у него сложились особенные отношения. Он знал ее уже много лет. В первый раз он увидел ее в самом начале своего служения в Риме. Она была тогда девочкой-школьницей, приходила со своей мамой на церковные службы, и Марио испытывал к ней, скорее, отеческие чувства. Да он и был для нее отцом Марио, священником отцом Марио.
       С тех пор она на его глазах расцветала, превращаясь в замечательно красивую женщину. Служа в храме, Марио всегда невольно останавливал свой взгляд на Сильвии, когда она приходила. Ведь даже неосознанно выбираешь из множества лиц самое привлекательное... Сильвия бывала у него на исповеди, и поэтому никаких секретов от Марио у нее просто не могло быть, так как она рассказывала ему все свои самые сокровенные тайны. Можно сказать, с тех пор, как Марио начал свою службу в Римском храме, они с Сильвией никогда не теряли друг друга из виду. Видимо, уже тогда между ними была симпатия, хоть он и не мог себе в этом признаться...
       Но неожиданное предложение Сильвии вызывало у Марио немалое смятение, и по многим причинам. Во-первых, сам факт того, что оно поступило с ее стороны, был несколько неожиданным. Хотя это вполне можно объяснить тем, что если бы она ждала предложения от Марио, то пришлось бы ждать всю жизнь...
       Во-вторых, у них ведь такая большая разница в возрасте: ему сорок два, а ей всего двадцать пять... Такая молодая и красивая девушка могла бы предпочесть для себя более подходящего по возрасту избранника. Он и не надеялся, что она может выбрать его.
       И в-третьих, прошло слишком мало времени со дня смерти Антонио... Если бы это касалось кого-то другого, а не Сильвии, Марио мог бы посмотреть с укором на то, что молодая женщина, едва схоронив мужа и совсем недолго проведя в трауре, уже ищет для себя новую партию. Но так как он прекрасно знал Сильвию, у него даже не закрадывалось мысли о том, что она могла решиться на такой шаг без серьезной причины.
       Все это безостановочно крутилось в голове, не приводя ни к какому итогу. Марио вспоминал, как Сильвия еще девочкой приходила в церковь, как звучал ее голос на исповеди, как он старался отечески заботиться о ней, желал, чтобы у нее все в жизни сложилось хорошо, и как в итоге она вышла замуж за этого Антонио... Марио мог бы так и пролежать впустую всю ночь с открытыми глазами, если бы его не обожгла мысль о том, что может ожидать Сильвию, если ей вновь придется строить свою жизнь с кем-то еще? Ее снова может ждать партия с каким-нибудь молодым и румяным современным типом, вроде того же Антонио, который ни во что не верит, кроме денег?.. И ведь это был еще не самый плохой вариант! Эта простая мысль вызывала у Марио чувство протеста. Он всем сердцем ощутил, что этого нельзя допустить. Он просто обязан приложить все мыслимые усилия, чтобы у них с Сильвией все получилось...
       Вдруг Марио поймал себя на том, что все это время он думал не за себя, а за Сильвию. Все его сомнения касались только обстоятельств ее жизни. Ведь если рассуждать логически, у самого Марио не было никакой причины ответить отказом на ее предложение. Он уже не был священником, не был связан никакими обетами и обязательствами, и даже имел вполне приличный достаток, чтобы обеспечивать семью. Единственной причиной, заставившей его уклониться от прямого вопроса Сильвии, была всего лишь его старая привычка избегать подобных мыслей и разговоров. Любой здравомыслящий человек на его месте мог бы только мечтать о такой спутнице жизни... Какие с его стороны могли быть сомнения, и почему он сразу не согласился?.. Почему он повел себя так глупо?!
       Снова и снова Марио думал о неожиданно назревшей перемене в его жизни. Перед ним открывалось совершенно новое будущее. В этом будущем вместо жизни одинокого отшельника было возможное счастье любить и быть любимым, иметь семью и детей... Это было похоже на то, как если бы нищий, привыкший к своему положению и ни на что другое уже не рассчитывающий, вдруг узнал бы, что ему может достаться огромное наследство. Это просто не укладывалось в голове. Весь его ум, весь его жизненный опыт не могли выстоять перед громадностью выбора, который перед ним открывался. Здесь с одной стороны было настоящее счастье, а с другой - пропасть его всегдашнего прозябания. Даже удивляло, как он мог раньше жить, не задумываясь об этом...
      
      

    * * *

      
       Всю ночь он промучился над этими думами и почти не спал, но на утро не чувствовал усталости. Как только он открыл глаза, его снова настигло вчерашнее нервное возбуждение. Он сразу же вспомнил о важной перемене в его жизни, которую ему необходимо свершить. Чем бы он ни занимался, он не мог отвлечься от этой мысли.
       Он ежесекундно помнил, что должен позвонить Сильвии. Какое впечатление он произвел на нее вчера? Что она могла подумать? Уж не обиделась ли она, и станет ли разговаривать снова на эту тему? И как бы ему опять все не испортить... Он придумывал слова, которые мог бы произнести, но все они казались ему неточными и неправильными, и, самое главное, он не мог предугадать реакцию Сильвии на них. Марио мучительно ждал полудня, чтобы удобно было позвонить.
       Наконец настало нужное время, но Марио все не решался. Он сидел около телефона, не в силах взять трубку. Он встал, прочитал молитву, снова направился к телефону и решительно набрал номер. Сердце бешено колотилось в груди.
       - Алло, - произнесла Сильвия.
       - Алло, Сильвия, это Марио. Звоню вам, как и обещал... Я хочу извиниться перед вами за свое вчерашнее поведение. Просто я от неожиданности боялся сказать не те слова, и все испортить... еще больше...
       Возникла секундная пауза, пока Сильвия ответила:
       - Что же, Марио, теперь вы подобрали нужные слова?..
       - Да, и я бы хотел вам их сказать сегодня. Только - не по телефону, если это возможно... Мы могли бы с вами где-нибудь встретиться и поговорить?
       Подумав, Сильвия сказала, во сколько будет свободна, и Марио пообещал за ней зайти.
       Он купил красивый букет цветов, и в назначенное время был у двери ее квартиры. Сильвия встретила его строго и серьезно. Вид у нее был какой-то настороженный и отстраненный. Хотя, впрочем, и Марио не чувствовал себя героем...
       Он пригласил Сильвию в ближайший ресторанчик, и она молча последовала за ним. Они сели за столик и дождались, пока принесут по бокалу вина, и за все время она не проронила ни слова. Очевидно, она решила сегодня предоставить слово Марио. Наконец, он собрался с духом и медленно, подбирая слова, заговорил:
       - Так вот, Сильвия, о чем я с вами хотел поговорить... Как я вам уже сказал по телефону, я очень извиняюсь за свое поведение... за то, что я не мог найти нужных слов, и за то, что я не знал, как себя вести в этой ситуации... Тому есть масса причин, связанных с обстоятельствами моей жизни... главная из которых - это то, что я никак не ожидал, что такая молодая, умная и красивая девушка может остановить свой выбор на моей персоне. Я был просто в шоке! - Сильвия первый раз за этот вечер улыбнулась, и Марио испытал огромное облегчение. До сих пор она оставалась безучастной. Теперь ему было намного легче продолжать разговор, - Кроме того, я ведь почти всю свою жизнь исполнял службу священника... И как вы, понимаете, для меня все это очень неожиданно... Но я понял, что мне его просто необходимо сделать этот выбор... Так что, если вы вчера говорили серьезно, и все это в силе...
       Марио остановился и с мольбой взглянул Сильвии в глаза. Она тоже смотрела на него. Она улыбалась.
       - Вы хотите сделать мне предложение?.. - спросила она.
       - В-общем - да, - серьезно произнес Марио.
       В разговоре возникла долгая пауза, в течение которой они неотрывно смотрели друг на друга. Хотя не звучало ни слова, было полное ощущение, что разговор продолжается. Марио читал в глазах Сильвии радость и согласие разделить его жизнь. Он испытывал такие же чувства, и наверняка в его взгляде читалось то же самое.
       - То, что я раньше был священником, мне очень мешало. Нужно было все переосмыслить... - наконец прервал молчание Марио.
       - Тебя беспокоит, что мы не сможем венчаться в церкви? - спросила Сильвия.
       Марио снова взглянул на нее с нескрываемой благодарностью. Ему было приятно, что Сильвия думала за него, радовало ее внимание.
       - Да, я думал об этом, - подтвердил он, - Но Бог ведь все видит. Раз я не могу посещать церковь, мы можем просто зарегистрировать брак... Бог вездесущ... Так что не важно, где мы поженимся. Главное, что для меня это так же серьезно, как и венчание в церкви... Ты понимаешь?.. Это - на всю жизнь.
       Теперь уже Сильвия одарила его благодарным взглядом.
       - Да, я понимаю, - тихо сказала она.
      
      

    * * *

      
       В следующие две недели Марио пребывал в новой для себя роли - роли жениха. Это было очень странное состояние для него. Теперь он должен был вести жизнь счастливого человека. К этому необходимо было привыкать. Иногда ему казалось, что все это произошло не с ним, и приходилось напоминать себе, что именно он и есть тот самый счастливчик. Теперь ему привелось вновь испытать давно забытые чувства. Это было очень странно и необычно, но Марио ощущал себя так, будто ему снова семнадцать лет и у него снова впереди огромная счастливая жизнь, таящая для него массу такого, о чем можно только мечтать. И мыслил он тоже как семнадцатилетний, словно все, что он узнал после этого возраста, теперь было не нужно. Мысли и знания теперь были вообще не важны: он теперь жил чувствами.
       Ежедневно он встречался с Сильвией, они проводили вместе много времени. А через две недели они назначили свадьбу. С нею решили не тянуть, и у Марио были для этого свои соображения. Он прекрасно понимал, что долго от всех скрывать их отношения не представляется возможным. Он не хотел становиться объектом для внимания желтой прессы, а наоборот - желал, чтобы это мероприятие прошло как можно тише и незаметнее, чтобы свадьба прошла как можно быстрее, и никто не успел об этом пронюхать.
       В качестве свидетеля для регистрации брака Марио решил пригласить сеньора Карло Протти. Тот, когда услышал об этом, "чуть не упал со стула", как он сам об этом рассказывал впоследствии. Справившись с шоком от услышанного, сеньор Протти согласился на предложение Марио и даже пообещал привести своего друга Паоло Баттисти в качестве второго свидетеля, если в том будет необходимость.
       В этом составе и совершилась свадебная церемония. Марио и Сильвия зарегистрировали брак, а сеньоры Протти и Баттисти были свидетелями. Затем их компания удалилась в небольшой ресторанчик, где и отпраздновали это событие. Все прошло достаточно тихо и незаметно для окружающих, чего и желали молодожены.
      
      

    * * *

      
       Затем у Марио наступил медовый месяц. В его жизни царили чувства счастья, радости и удивления самому себе. Марио никак не ожидал столь стремительных перемен, которым подвергся. В эти дни самым главным усилием было - принять тот факт, что от его былой жизни ни осталось ровным счетом ничего. Он с удивлением вспоминал, как получилось, что вместо аскетической жизни священника он получил хорошую работу, достаток, известность и вот теперь даже и семейное счастье. Любой теперь мог бы ему позавидовать.
       Теперь, кроме всегдашних мыслей о Всевышнем, в его голове крутилось множество всевозможных мелких приятных забот. Он ежеминутно помнил о Сильвии, представлял себе, как она проводит время в данный момент, звонил ей по телефону, строил планы на вечер, заходил в магазины, покупал что-нибудь... Этим мелочам не было конца. Нужно было привыкать к жизни самого счастливого человека в Риме. Это счастье требовало от Марио предостаточно внимания, усилий и времени, небольшой остаток которого он с легким сердцем посвящал работе.
       Как и раньше, он продолжал ходить на телестудию и принимать участие в съемках передач. Хотя его жизнерадостное настроение резко контрастировало со снимаемыми сюжетами, которые становились все мрачнее и мрачнее, Марио старался не обращать на это внимание. Тем временем на их мистическом телеканале основной темой для съемок уже давно стал конец света, якобы предсказанный индейцами Майя. В обществе нагнеталась истерия по этому поводу. Апокалипсис планировался на двадцать первое декабря, а уже был конец осени. В связи с этим на телевидении вспомнили о Марио, как о проповеднике последних времен, и ему несколько раз приходилось давать интервью по вопросу апокалиптических ожиданий... Чем ближе подходил предсказанный день, тем чаще поступали предложения об интервью для прессы, теле- и радиопередач на эту животрепещущую тему. На некоторые Марио отвечал отказом, на другие соглашался.
       Наступил декабрь, и конец света, назначенный на день зимнего солнцестояния, оказался совсем уже близко. Марио поступила просьба от сеньора Протти зайти в его кабинет.
       - Здравствуйте, Марио, как вы думаете, зачем я вас пригласил? - спросил он.
       Марио пожал плечами.
       - Может, для вас это будет неожиданностью, но вас приглашают принять участие в ток-шоу на тему о конце света, - продолжил сеньор Протти с шутливой улыбкой.
       - Неужели? - поддержал шутку Марио.
       - Да, именно так. На этот раз это очень серьезное предложение с центрального телевидения. Так что, я думаю, стоит согласиться. Как я понимаю, за день до конца света - двадцатого декабря почти целый вечер на телевидении будет посвящен этой теме. Пригласили меня, как главного исследователя пирамид Майя, и, конечно же, вас. Без вас, по-моему, даже нельзя представить сколько-нибудь серьезную передачу о конце света...
       - Да уж. Раз без меня не могут, то тем более стоит согласиться, - улыбнулся Марио.
       - Да, Марио, теперь вы и я - главные эксперты в Италии по концу света. Такая наша с вами доля!
       - Лично я о себе могу сказать, что настроение у меня в последнее время вовсе не мрачное, а очень даже хорошее, - сообщил Марио, - Я, как вы знаете, совсем недавно женился и только начинаю свою новую, семейную жизнь, так сказать... Так что апокалипсис в мои планы совсем не входит.
       - Но, тем не менее, я думаю, у вас найдется, что сказать зрителям. Это же - ваша коронная тема. Ради этого придется немного испортить себе настроение, - сказал сеньор Протти.
       Он перешел к организационным вопросам: договорился с Марио заранее встретиться и согласовать свои выступления на телепередаче, чтобы не получилось так, что они оба станут говорить одно и то же.
      
      

    * * *

      
       Чем ближе было двадцать первое декабря, тем больше раздавалось голосов на радио и телевидении, о том, что в этот день возможен конец света, предсказанный в незапамятные времена жрецами индейцев Майя. Казалось, в Италии уже не осталось ни одного человека, который бы не слышал об этом предсказании. Каждый обязан был переживать этот ужас, разрекламированный средствами массовой информации. И вот, на пике этой истерии, в предпоследний день существования человечества (согласно обещаниям журналистов), Марио и сеньор Протти отправились на телепередачу, посвященную грядущему событию. Компанию им составил сеньор Баттисти, который так же выразил желание присутствовать на этих съемках. Хотя он и не был в списке выступающих, ему отвели место среди зрителей с тем, чтобы он мог оказывать поддержку своим друзьям из зала.
       Марио и сеньор Протти должны были во всей готовности ожидать, пока подойдет их очередь выйти на сцену, занятую предыдущей группой выступающих. Там активно обсуждался вопрос о приметах времени, предрекающих конец света. Были разговоры о кризисе в экономике и других областях, об общей неуверенности в завтрашнем дне и утрате жизненных ориентиров. Затем перешли к вопросу о том, возможны ли вообще в наше время глобальные катаклизмы, способные уничтожить человечество. Пришедшие эксперты утверждали, что в этом нет ничего удивительного, что существуют все приметы усиления стихийных бедствий самого разного характера по всему миру, и катастрофа может произойти в любую минуту. Им противостояли скептики из известных и популярных людей, которые полностью отрицали возможность чего-либо подобного, утверждали, что мы живем ничуть не хуже, чем в любой другой исторический период, и стремились высмеять любого, кто утверждал обратное.
       Время шло, а их все не вызывали.
       - Нет ничего хуже, чем ждать, когда тебя вызовут на сцену, - произнес сеньор Протти.
       - Абсолютно с вами согласен, - подтвердил Марио, - Ужасно нервное состояние.
       Сколько раз уже в своей жизни он вот так выходил на телевизионную сцену, но к этому ожиданию невозможно было привыкнуть. Оно заставляло сердце бешено колотиться в груди. Наконец ведущая телешоу объявила:
       - Здесь у нас в студии находится историк и руководитель экспедиции к пирамидам народа Майя, которая была в этом году, сеньор Карло Протти.
       Тот вышел на сцену, оставив Марио в одиночестве ждать и наблюдать со стороны.
       - Расскажите нам, пожалуйста, что вам удалось узнать о предсказании индейцев Майя на двадцать первое декабря? - задала свой вопрос ведущая.
       - Здравствуйте, - поздоровался сеньор Протти с присутствующими в зале и с телезрителями, - По поводу предсказания индейцев Майя на завтрашний день могу вам сказать, что на этот день предсказывается зимнее солнцестояние, а также переход от эпохи пятого солнца, которая длилась последние пять тысяч сто двадцать шесть лет, к эпохе шестого солнца. Ни о каком конце света, насколько мне известно, в рукописях Майя не говорится. Так что на родине индейцев Майя все готовятся к большому празднику, все радуются... Когда мы говорили людям о предсказании конца света, все только удивлялись и смеялись над этим.
       - Так что - нам можно спать спокойно?
       - Я бы так не сказал. В любом случае нас ждут какие-то перемены. Для кого-то они будут катастрофическими, для кого-то менее болезненными. Но в любом случае я бы не надеялся, что все будет гладко. Индейцы Майя говорят об эпохе шестого солнца, европейские астрологи говорят о переходе к эре водолея. Есть много других разных пророчеств о наших днях, и все они говорят об определенных потрясениях...
       - И в чем эти потрясения будут выражаться? Чего нам стоит ожидать?
       - Ну, об этом я вам не скажу ничего нового, катастрофы могут произойти самые разные... Так как я изучаю древнюю историю, то я могу вам сказать, что катастрофы вообще-то происходят довольно регулярно. Лучше всего об этом написано у Платона. Когда его дед, Солон, спросил у египетского жреца о глобальной катастрофе, тот ему ответил следующее: "Уже были и еще будут многократные и различные случаи погибели людей. Притом самые страшные - из-за огня и воды, а другие - из-за тысяч других бедствий". Это было сказано две тысячи шестьсот лет назад...
       После этого взял слово один из приглашенных скептиков, академик истории, и с большим сарказмом заявил о том, что наша историческая наука ничего не знает о глобальных катастрофах, если не считать ничем не подтвержденных сказок о всемирном потопе.
       - Все это так, вы абсолютно правы, - согласился сеньор Протти, - Официальная история действительно ничего не говорит нам о глобальных катастрофах. И в этом я не вижу ничего удивительного. Дело в том, что когда происходит подобное бедствие, то страдают от него в первую очередь историки, и в том числе академики. Такая профессия надолго исчезает, - в зале послышался смех, - В такие времена люди вынуждены выживать, и им уже не до истории. Только через несколько поколений, когда жизнь налаживается и создается уже новое общество, то и история пишется заново. Напомню вам, что последняя катастрофа была у нас на Средиземном море три с половиной тысячи лет назад. Это было извержение вулкана Санторин. Тогда от предыдущих цивилизаций мало что осталось. Все было смыто волной цунами и усыпано пеплом. Вот тогда, видимо, и берет начало наша современная история. Что было до этого - практически неизвестно. По своему опыту могу сказать, что я много времени посвятил изучению пирамид и в Египте и в Америке (пирамид Майя). Так вот, от той цивилизации, которая построила эти сооружения, практически ничего не осталось... А эта цивилизация была мощнее нашей современной. Мы-то не можем создать ничего подобного! Так вот, представьте себе, какие должны произойти катаклизмы, чтобы от такой цивилизации ничего не осталось, и наступил каменный век!.. Так что я склонен верить сказкам о великом потопе и словам египетского жреца, который разговаривал с Солоном...
       - Так все-таки, - спросила ведущая, - как по-вашему, нас ожидает конец света или нет?
       - Я вам так отвечу на этот вопрос: конец света обязательно будет. Завтра он начнется и будет продолжаться лет пять, пока определится начало нового света, - с улыбкой объявил сеньор Протти.
       - Спасибо вам за ответ... А теперь я хочу представить очередного гостя в нашей студии. Это - бывший священник Марио Мартелли. Мы помним его речи о наступлении последних времен, - объявила ведущая шоу.
       Марио вышел на сцену.
       - Скажите, вы по-прежнему верите, что наступили последние времена для человечества, и нам стоит ожидать конца света? - спросила она.
       - Да, конечно. В Библии есть много пророчеств, которые относят к нашему времени, да и не только в Библии... Есть великое множество самых разных пророчеств, которые говорят, что в наши дни возможны разные бедствия, и предсказания индейцев Майя - только одно из них.
       Ведущая попросила Марио перечислить самые известные пророчества, которые можно отнести к нашим дням.
       - Ну, этих предсказаний великое множество. Например, в Библии есть предсказания Даниила, Захарии, Исаии, Иеремии, Апокалипсис апостола Иоанна, есть высказывания самого Иисуса... Кроме того, есть общеизвестные предсказания святого Малахии, монаха Иоанна Иерусалимского, предсказания Эдгара Кейси, индейцев Хоппи, болгарской Ванги... Есть еще сотни других, всех сразу и не вспомнить... Например - Нострадамус, Парацельс, и так далее... Как видите, недостатка в них нет.
       - Так как вы считаете, следует нам завтра ожидать каких-то катастроф?
       - Я бы не сказал, что катастрофы нужно ожидать именно завтра. Вообще, предсказания с точностью до дня просто не может быть. Напомню вам слова Иисуса Христа о судном дне: "О дне том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один".
       - Так зачем же в таком случае вы предлагаете исследовать предсказания?
       - Я бы так сформулировал: зачем вообще людям даются предсказания? Почитайте Библию, Ветхий завет. Он почти весь состоит из предсказаний пророков о страшных бедствиях, которые Бог насылает на людей за их неправедную жизнь... Как мы знаем, почти все эти пророчества сбылись и гнев Божий много раз проливался на людей. Было лишь одно исключение: когда пророк Иона после путешествия во чреве кита прибыл в Ниневию и сообщил жителям, что Господь поразит их за преступления, то все они вместе со своим царем покаялись, обратились к Богу и постом и молитвой смогли вымолить себе прощение. И Бог не стал поражать Ниневию... Вот и мы многими пророками предупреждены о гневе Божием. И пока мы живы, у нас есть еще шанс обратиться к Богу, перестать грешить и вымолить прощение... Дело за нами.
       - Спасибо вам, - сказала ведущая и предоставила слово еще одному приглашенному исследователю паранормального.
       Тот сыпал именами и толкованиями высказываний пророков, начиная от Сивиллы Эритрейской и заканчивая современными предсказателями и футурологами. С собой у него была целая папка с текстами, и он готов был немедленно зачитать самые яркие пророчества. Зал слушал, затаив дыхание, а выступающий все больше нагонял страху, пока ведущая не предоставила слово оппонентам-скептикам.
       - Как люди в здравом уме и в твердой памяти могут говорить такие нелепости? - выпалил первый ученый-скептик, профессор физики какого-то университета, - Как можно всерьез верить, что кто-то может знать, что нас ждет в будущем? Это противоречит всем мыслимым научным знаниям и всему человеческому опыту! Как можно всерьез это обсуждать, это просто смешно! - заявил он.
       Марио попросил слова для ответа:
       - Я не знаю, противоречит ли это вашему опыту, но лично я многие годы проработал священником, и моему опыту здесь ничто не противоречит. Если вы когда-нибудь открывали Библию, то могли заметить, что большую ее часть составляют тексты, написанные разными пророками, так что для верующего человека нет ничего необычного в пророчествах, и в том, что они исполняются. Как это можно объяснить - это не моя задача, а, скорее, ваша, уважаемый сеньор профессор, как представителя науки. От себя же могу сказать, что я много думал над этим, и пришел к такому выводу, что люди ограничены своим жизненным опытом, который ведет их из прошлого в будущее, которого они не знают. Но для Господа нет ничего невозможного, он прекрасно знает о тех задачах и испытаниях, которые предстоят людям, и, когда такие испытания приближаются к нам, Он по своей милости предупреждает нас об этом через своих пророков...
       После этого приглашенные скептики наперебой стали утверждать, что никаким экстрасенсам и предсказателям верить нельзя, так как вся их деятельность находится за гранью рационального, и ни один здравомыслящий начальник не будет отдавать приказы, руководствуясь их рекомендациями. Другие вспоминали, что почти каждый год кто-нибудь предсказывал очередной апокалипсис, и никогда это не сбывалось, поэтому верить подобным пророчествам могут только слабоумные люди.
       Наконец, в ответ на нападки решил высказаться сеньор Протти, он попросил слова и с иронической улыбкой сказал:
       - Я был бы готов с вами согласиться, успокоиться и иметь крепкий сон, если бы не одно "но". Сегодня мы с вами выслушали много самых разных негативных прогнозов: впереди у нас экономический кризис, из которого не видно выхода, обнищание людей, отсутствие работы, утрата жизненных ориентиров, и так далее... В культуре - тоже кризис, в морали и религии - тоже кризис. В-общем, ничего хорошего нас не ожидает, только обнищание, социальная напряженность, беспорядки на улицах... Экология - все хуже и хуже, загрязнение, глобальное потепление; увеличение числа природных катастроф: землетрясений, наводнений, вулканов, ураганов - чего только нет. Так вот, я бы с удовольствием закрыл на все это глаза и надеялся на лучшее, если бы наряду с этим было и нечто хорошее, позитивное. Но что-то я не услышал сегодня ни одного оптимистического прогноза. Может, кто-нибудь его озвучит? Прошу не утаивать от нас!
       Но оптимистических прогнозов не последовало. Лишь очередной приглашенный скептик стал рассуждать о том, что непреодолимых кризисов не бывает, и из них общество всегда выходит еще более сильным и крепким. После этого дискуссия продолжилась вопросами из зала и выступлением еще пары участников. Марио почувствовал, что близится время, когда его попросят удалиться со сцены и пригласят очередную группу, поэтому он попросил слова.
       - Не могу не сказать еще одно, в связи с темой сегодняшнего вечера... - начал он, - Как сообщает пресса, сегодня в наших храмах наблюдаются огромные очереди. Священники по восемнадцать часов в день исповедуют прихожан. Это - небывалое явление. Совсем недавно наши храмы стояли пустые, и вдруг - такое всеобщее религиозное рвение! Все это исключительно благодаря предсказанию о конце света, и таким передачам, как наша сегодняшняя. Пусть не смогли наши церковные деятели своими призывами обратить людей к Богу, так хоть индейцам Майя это удалось! Хотя бы в том оказалась положительная роль данного пророчества, что предсказанный конец света смог заставить людей вспомнить о Господе и привести людей в храмы...
       И я хочу обратиться ко всем: если завтра окажется, что конец света не состоялся, это не значит, что он отменяется. Это не значит, что надо опять перестать ходить в храм и верить в Бога. Совсем наоборот, это значит, что у нас еще есть шанс покаяться, обратиться к Богу, отречься от греха и вести праведную жизнь. Чтобы Господь, читающий в сердцах, нашел нас готовыми к жизни вечной. Хочу еще раз напомнить слова Иисуса: "Бодрствуйте, потому что не знаете, в который час Господь ваш придет"!
       На этой высокой ноте Марио закончил свою речь, и очень скоро его вместе с другими выступавшими попросили уступить место на сцене новой группе гостей телепередачи. Это были ученые климатологи, геологи, вулканологи и океанологи, в-общем - те, кто мог ответить на вопросы о силах природы. Одни из них рассказывали о силах стихий, утверждая, что они могут проснуться в любую минуту, и уже есть признаки этого. Другие маститые ученые и академики говорили, что нет никаких оснований для паники, что вероятность природных катаклизмов ничтожно мала, и поэтому не нужно пугать народ. Вспоминали о недавних землетрясениях в Италии, которые привели к жертвам и разрушениям. Ученые-скептики утверждали по этому поводу, что нельзя сказать об увеличении тектонической активности, что небольшие землетрясения происходят всегда. На это им напомнили, что сейсмологи ничего не могут предсказать, как не смогли они спрогнозировать разрушительное землетрясение в Аквиле в две тысячи девятом году, за что некоторые из этих ученых получили тюремные сроки...
       Марио и Карло Протти слушали эту дискуссию уже за пределами зала по монитору, на котором показывали трансляцию передачи. Они дожидались своего товарища сеньора Баттисти, но тот все не появлялся. Оказалось, что он ни за что не хотел покидать студию, пока не доберется до микрофона и не выскажет своего мнения. Это ему удалось только через час, когда началось обсуждение в зале слов пришедших ученых. Взяв слово, сеньор Баттисти представился и заявил:
       - Знаете, что мне подумалось, глядя на сегодняшнюю передачу? Вот представьте себе - собрались блохи на собаке и обсуждают, когда же прекратятся эти стихийные бедствия: то собака чешется, то грызет себе шерсть... Вот также и мы сегодня примерно обсуждаем. Вот - катастрофы - когда они происходят и почему?.. Меньше надо собаку беспокоить, вот вам и весь ответ!
       В зале раздался смех, и у сеньора Баттисти незамедлительно отобрали микрофон. После этого он с чувством выполненного долга вышел из зала к своим друзьям, и они смогли, наконец, отправиться по домам.
      
      

    * * *

      
       В этот вечер Марио пришел домой позже обычного, быстро поужинал и сел на диване рядом с Сильвией смотреть телевизор. Сегодня все телепередачи - и информационные, и мистические, и юмористические - были посвящены преимущественно одной теме: объявленному на завтра концу света. Марио было интересно посмотреть, что скажут на эту тему его коллеги. Телепередача, в которой он принял участие, все продолжалась. Сейчас там показывали людей, которые заранее готовились к концу света: запасали воду, продукты и спускались в подземные бункеры.
       - Знаешь, когда тебя показывали, ты так убедительно рассказывал про конец света. Ты действительно в это веришь? - спросила Сильвия.
       - Конечно, - без тени сомнения ответил Марио.
       - Но ведь это очень страшно!
       - Конечно, страшно.
       - Но ведь ты же недавно на мне женился. Так ты готовишься к концу света? - с веселой издевкой спросила Сильвия.
       - Но что же я могу сделать? Как я должен готовиться? И к чему именно?.. Если нас ожидают землетрясения, потопы, пожары, или, наоборот, замерзание, или новые неизвестные болезни, что именно из этого я должен предотвратить?
       - Но ты же должен как-то защитить свою семью? Ты же мужчина!.. - Сильвия весело заглянула в глаза Марио.
       - Не волнуйся, в ближайшее время ничего не произойдет, я в этом уверен.
       - А когда же, по-твоему, произойдет?
       - По-моему, в течение четырех-пяти ближайших лет, как об этом на передаче сказал Карло Протти. Я с ним полностью согласен. Об этом есть некоторые предсказания, которые почти исполнились...
      -- Но ведь это все просто ужасно! Как же нам быть?
       Марио внимательно посмотрел на Сильвию. Она действительно не на шутку волновалась. Надо было ее как-то успокоить.
       - Но это ведь - предсказания. Они должны быть страшными, иначе на них просто никто не обратит внимания. Я бы не очень беспокоился на этот счет. Если Господь решит явить нам свою силу, он ее явит. А мы, как верующие люди, должны верить, что все, что Бог делает, к лучшему. Мы обязаны принимать любые испытания, которые Он нам посылает...
       Вот бери пример с меня. Я по роду занятий должен постоянно говорить о наступлении последних времен, и постоянно преодолевать этот ужас. И как же мне это удается? Потому что верующему человеку страх не ведом! Как говорил Иисус апостолам: даже ни одна малая птичка не забыта у Бога, у вас же и волосы все сочтены...- с улыбкой провозгласил Марио.
       - Но все эти предсказания о катаклизмах... А вдруг тебя не окажется рядом, когда что-то произойдет, ведь кроме тебя у меня никого нет?.. - спросила Сильвия и снова заглянула Марио в глаза.
       - Что ж, не вижу никакой необходимости разлучаться. Давай будем все время вместе, - ответил Марио и обнял Сильвию рукой.
       Марио с Сильвией продолжали смотреть телевизор, когда зазвонил телефон. Это был Карло Протти, сообщивший Марио, что на понедельник их вызвал к себе сеньор Пьетро Виттори, директор их телеканала. Подробностей сеньор Протти не знал, он сам был очень удивлен этим сообщением. Марио обещал прибыть к назначенному времени на студию.
      
      

    * * *

      
       В понедельник вышколенная секретарша вежливо проводила Марио и Карло Протти из приемной в кабинет сеньора Пьетро Виттори. Там они увидели пожилого, очень полного и массивного человека. Было впечатление, что его что-то мучило: не то неважное здоровье, не то несварение желудка или просто плохое настроение.
       - Здравствуйте, садитесь. Очень рад вас видеть, - приветствовал он их, громким уверенным голосом, привстав из-за стола и подав руку для пожатия, - Не желаете ли выпить?
       На столе перед ним стояла открытая бутылка коньяка. Гости вежливо отказались.
       - Что ж, как хотите, а я, пожалуй, себе налью, - объявил сеньор Виттори и налил себе коньяка в широкую рюмку, - Рад вас приветствовать в последний день зимнего солнцестояния, на которое прогрессивное человечество наметило свой конец. Не знаю, как для кого, а для меня конец света уже наступил. Я неделю назад похоронил свою жену. Мы с ней прожили сорок лет. Теперь мой дом совершенно пуст, и даже не хочется туда возвращаться... Я вот хожу на работу, но, признаться вам, совершенно не понимаю, зачем мне это нужно... - он прервал свою речь, отпил коньяка, подумал, и продолжил: - Так что ваше телевыступление на меня произвело определенное впечатление, так как состояние конца света мне очень близко. Особенно ваше выступление, отец Марио, где вы призывали покаяться в своих грехах и обратиться к Богу...
       Марио молча внимательно слушал речь начальника. Он даже не стал поправлять, когда тот назвал его отцом Марио, так как мучительно старался понять, куда он клонит.
       - Смотрел я эту передачу, - тяжело, подбирая слова, продолжил сеньор Виттори, - и меня на всем протяжении не покидала одна мысль: все на самом деле еще хуже, чем говорили о конце света. Говорили о чем угодно: о землетрясениях, о наводнениях, об экологии, о климате, и так далее... Так вот что мне думалось: если всего этого и не произойдет, то все равно нас ожидает такие ужасные времена, что мало никому не покажется. И сегодня нам нужно опасаться не предсказаний индейцев Майя, а вспомнить самое общеизвестное предсказание - Апокалипсис апостола Иоанна. По моему глубочайшему убеждению, он начнет исполняться уже в самое ближайшее время по очень простой причине. Я имею ввиду финансовый кризис, который только начинается, и никакого выхода из него, кроме самого ужасного, не предвидится, - сеньор Виттори снова сделал паузу и, наконец, сообщил: - Вот поэтому я и был так впечатлен вашей речью, Марио, и вполне согласен с вами, что сегодня нам остается только молиться, и просить помощи у Бога.
       - Простите, пожалуйста, - вмешался сеньор Протти, - Мы с Марио довольно далеки от экономических проблем. Не могли бы вы нам рассказать поподробней (объяснить, так сказать), что вы имеете ввиду. Что особенного в сегодняшнем кризисе, кроме того, о чем говорили на вчерашней передаче: бедность, неуверенность, и все такое?.. Ведь кризисы бывали и раньше.
       Сеньор Виттори выпил свой бокал до дна, тяжело вздохнул, отставил его в сторону и задумчиво посмотрел на Карло Протти.
       - Да, конечно, кризисы были и раньше, но давайте вспомним, чем они всегда заканчивались, - сказал он, - Всегда было универсальное решение - война. Но сегодня даже это средство абсолютно непригодно, потому что воевать уже не с кем. Банки и корпорации захватили всю планету целиком: от Америки до Китая. Как бы вам попроще объяснить? Лучше всего это объяснял Карл Маркс, но сегодня его учение находится под негласным запретом, и именно поэтому никто ничего не может сказать. Слава Богу, мне еще пришлось застать времена, когда я был молод, и марксизм был у нас в почете... Так вот, Маркс это называл концом капитализма... Проще всего я это могу объяснить на примере акул. Не зря же самых богатых называют акулами капитализма. Мне кажется, это очень удачное сравнение: акула - такая рыба, которая не сомневается, не философствует, а только ест, и практически всегда она голодная...
       Что такое акула капитализма? И что такое - капитализм? Вот представьте себе какое-то условное старинное селение. Там все ходят медленно, вразвалочку, никуда не торопятся, работают не спеша. И все довольны, всех такая жизнь устраивает... Но вот приходит новый властитель, и решает все изменить. Он ставит на главной площади этого селения человека с кнутом, который этим кнутом будет погонять жителей, чтобы они шевелились и работали быстрее. И все начинают бегать, как сумасшедшие, работать с остервенением, производить продукции даже больше, чем нужно... Это и есть капитализм - та самая безумная гонка. Только кнут, которым всех погоняют - чисто экономический. Человек с кнутом просто отнимает часть вашего заработка, и вы начинаете работать в несколько раз больше, чтобы прокормиться, забывая обо всем остальном. Этот человек с кнутом - и есть акула капитализма...
       И вот представьте себе некий экономический водоем, где плавают самые разные рыбы: поменьше, побольше... Это разные предприниматели: мелкие, средние... И среди них плавают самые крупные - акулы. Пока рыбы много, а акул мало, все нормально, все рыбы пожирают друг друга, и всем хватает еды. Но постепенно акулы, которых другие рыбы съесть не способны, плодятся и съедают более мелких рыбешек. И вот, наконец, приходит момент, когда еды начинает не хватать самим акулам, и они готовятся пожирать друг друга. Это и есть кризис. Акулы - это финансовые воротилы. Они влезают в карман буквально к каждому человеку и каждому предприятию. Все берут у них кредиты, покупают акции, векселя и прочие бумажки, закладывают им свои дома, и так далее. И настает момент, когда денег на выплаты становится все меньше, их уже ни у кого нет, начинаются невозвраты долгов, обвал стоимости акций на бирже, инфляция, банкротства и прочие "радости". То есть, оказывается, что вся рыба ими уже съедена... Тогда эти самые акулы начинают кричать в правительстве и в прессе: посмотрите, какой ужас, какой страшный кризис, надо спасать страну! И в обычной ситуации всегда приходило спасение - по их совету страна кому-то объявляла войну, чтобы акулы могли захватить себе еще один водоем. Тогда все они устремляются на захваченную территорию, чтобы взамен уничтоженной экономики этой страны распространить на нее свою экономику, а также на тех, кому она продавала свои товары, и тогда вздохнуть спокойно...
       Это называется расширением рынков. Именно это, согласно Марксу, и должно, в конце концов, и привести к концу капитализма. Так постепенно акулы капитализма захватывали все новые и новые территории, пока незахваченных не осталось вовсе. Сегодня, наконец, сбылась их главная мечта, к которой они шли сотни лет - они захватили весь мир. Но в этом таится и главная опасность - теперь им некуда больше расширяться, а это им совершенно необходимо.
       - И зачем же им это необходимо? - спросил Карло Протти.
       - Знаете, на этот счет существуют разные мнения, зачем непременно нужно это расширение рынков: кто-то говорит, что это связано с необходимостью расплачиваться по кредитам, кто-то говорит о том, что капиталистам нужно постоянно вкладываться в новые технологии... Я же думаю, что все дело в самой акульей природе. Акула не стала бы такой большой и жирной, если бы не отличалась хорошим аппетитом. И она не может перестать быть хищником, иначе другие акулы воспримут это как слабость и сожрут ее саму... Так все наши банки и корпорации всегда должны быть в хорошей форме - всегда готовы сожрать конкурента. И ожидать, что они станут кому-то прощать долги и ограничивать себя в прибыли, не приходится.
       - Но у нас ведь пока не происходит краха на бирже, инфляции, повальных банкротств, и всего остального... - отметил сеньор Протти.
       - Слава Богу, пока не происходит... Но это не означает, что все обойдется, как нам сейчас отовсюду кричат разные экономические светила. Тут дело в самом масштабе сегодняшнего кризиса. Это не просто кризис чьей-то экономики, это - кризис глобальный, планетарный, кризис мирового капитализма. Поэтому он и идет медленно. На то, чтобы его затормозить, брошены ресурсы всей нашей планеты. Это лишь означает, что все у нас еще впереди. Сейчас мы медленно сползаем в пропасть, но в любую секунду можем и совсем туда сорваться... Так или иначе, но движемся мы вниз. Посмотрите, что творится: людям и предприятиям перестали выдавать новые кредиты, а по старым заставляют расплачиваться. С каждым днем все больше число разорившихся. Соответственно, люди перестают покупать товары, потому что у них все меньше денег. А раз так, то вся реальная экономика обречена на разорение. Но ведь финансовым акулам надо же брать откуда-то деньги? Вот тогда, в конце концов, и настанет их очередь пожирать друг друга - будут крахи на биржах и прочие "удовольствия"...
       - Так вы считаете, что кризис - это естественный процесс, или его устраивают специально? - поинтересовался Карло Протти.
       Прежде чем ответить на вопрос, сеньор Виттори снова налил себе коньяка и с большим удовольствием выпил. Было заметно, что коньяк приносит ему облегчение. Он становился все общительнее.
       - В общем-то, в нашем сегодняшнем кризисе нет ничего необычного. Все происходит по классической схеме, так, как нам рассказывали об этом наши преподаватели. Сначала - расширение денежной массы, а потом ее резкое сокращение. Это и есть кризис. Было только не совсем понятно, как это происходит на практике. В последние годы мы имели "счастье" все это воочию наблюдать. Было расширение денежной массы: всем в последние тридцать лет раздавали кредиты направо и налево, выпускали разные ценные бумаги... Пока не оказалось, что все уже набрали слишком много долгов: все государства, все предприятия, граждане, и так далее... Они уже не в состоянии оплачивать свои долги...
       И вот настало время сокращения денежной массы: кредитов больше почти не выдают, а долги требуют возвращать. Что нам говорят наши экономические светила: ставка по кредитам упала до нуля, и улучшать условия кредита больше нельзя. Следовательно, новые кредиты давать уже бессмысленно, нужно возвращать старые, все вполне естественно... Но тогда я задаю закономерный вопрос: если в течение тридцати лет всем хватало нефти, газа, новых автомобилей, вилл на побережье, и так далее... Ведь и сейчас все это никуда не делось, предложение всех товаров и услуг по-прежнему огромно, мы бы и сегодня могли бы покупать виллы и шикарные автомобили, были бы деньги. Понимаете? Никаких физических причин для кризиса как не было, так и нет, просто некоторые люди объявили всем остальным: вы жили хорошо последние тридцать лет - теперь вы нам за это должны!
       Так вот, давайте подумаем: специально ли устроен этот кризис? Конечно, наши финансовые организации прекрасно должны были отдавать себе отчет, чем все, в конце концов, закончится. Это - их работа, их поле деятельности. И, конечно, в общих чертах они предвидели сегодняшние проблемы. Так как же они довели ситуацию до такого кризиса? Мне кажется, ответ здесь, опять же, предельно простой. Мы же имеем дело с акулами! Акула, если она видит легкую добычу, не может вдруг остановиться, задуматься и отказаться ее сожрать. Это против ее природы.
       Сеньор Виттори прервался, и снова выпил коньяка.
       - Простите меня за мой вопрос, - заранее извинился сеньор Протти, - Вы считаете, что война была бы лучше?
       Сеньор Виттори остановил свой, начинающий оживать, взгляд на Карло Протти и продолжил:
       - Я не знаю, что вам ответить: была бы война лучше или хуже. Просто сегодняшних проблем войной не решить. Но это не означает, что мы от нее застрахованы: война не грозит нам сегодня, но не факт, что ее не случится завтра, так как при кризисе все меняется очень быстро. А сейчас нас ожидает нечто совершенно новое. Это и есть конец капитализма. Вы представьте себе, что в конце концов получится: останутся только самые жирные, самые сильные, хитрые и безжалостные из акул. Все остальные рано или поздно будут ими съедены. Это не предположение, это мы знаем на практике: кризис всегда отбирает сильнейших. Их останется очень немного, и у их ног будет лежать весь мир! Все будет принадлежать им. И все люди должны будут им служить. Понимаете? Выполнять их волю, их идеологию... Хотя, может быть и так, что они, как всегда, захотят остаться в тени, и выставят на всеобщее обозрение своего представителя, пресловутого антихриста. Это вполне в их духе.
       - Но почему именно антихриста? Мы же не можем заранее сказать, кто придет к власти, и какую он будет нести идеологию? - спросил Карло Протти.
       - Вы не знаете? - иронично ответил вопросом на вопрос сеньор Виттори, - А я, напротив, уверен, что вы прекрасно знаете этих людей. Это очень симпатичные люди: хорошо одетые, вымытые и подстриженные, сытые, образованные, вежливые и обходительные... Их фамилии всем известны, эти банкирские семьи управляют нашими деньгами уже не одно столетие, хотя в сегодняшнем списке "Форбс" их почему-то трудно найти. Их победа заранее очевидна. С ними не может конкурировать тот, кто в сотни и тысячи раз беднее...
       - Так вы считаете, что эти финансовые воротилы, которые всем руководят - сатанисты, раз они могут выдвинуть своим представителем антихриста? - вступил в разговор Марио, возвращая к интересующей его теме.
       - Давайте подумаем, - с веселой искрой в глазах предложил сеньор Виттори, - Наше высшее общество часто обвиняют в человеконенавистничестве, но, я думаю, тут не нужно никого демонизировать, и без этого все вполне понятно... Что ж... Представим себе такого приятного во всех отношениях человека, обличенного огромной властью, который ежедневно, приходя на работу, не думает совершать никаких злодейств, нет - он думает, сколько миллионов сегодня еще заработать. Может быть, он и понимает, что от его действий могут страдать миллионы каких-то бедняков. Но что ему до них? Он - такой образованный, умный, чистый, ухоженный, а кто эти люди? Это - просто какая-то безликая масса неопрятных, грязных, тупых, никчемных бездарей, которые, к тому же, постоянно предъявляют ему какие-то претензии, в чем-то обвиняют, что-то их вечно не устраивает... Что им не живется по-человечески? Почему они всегда чего-то требуют? Ведь у него же получается прекрасно зарабатывать без посторонней помощи? Вполне естественно, что эта толпа вызывает у него закономерное чувство презрения... Как видите, по вполне понятным причинам эти супербогатые люди вовсе не считают себя частью общества. Скорее, они себя обществу противопоставляют... И так было всегда, столетиями...
       К тому же, такие люди не привыкли себя в чем-либо ограничивать. Они вообще привыкли решать многое из того, что, как мы считаем, находится во власти Всевышнего: кому в этом мире положено жить, а кому прозябать, на кого следует равняться, а кого уничтожать... И если Бог запрещает им это делать, то они найдут себе другого, который их только похвалит! У нас же свобода совести... Кто такой сатана? Это - князь мира сего, правильно? Он обитает не на небе, а на земле и успешно занимается грешными земными делами. Так что это - вполне естественный выбор в пользу сатанизма... Я в этом не вижу ничего такого...
       - То, что вы рассказываете, это - так называемая, "теория заговора". Многие говорят о том, что нам угрожают некие таинственные темные силы, скрытые от всего мира, которые мы не в состоянии распознать... - отметил Карло Протти.
       - Да уж, - иронично улыбнулся Пьетро Виттори, - это "серьезная" проблема. Вы их не в состоянии распознать ровно потому, что вы этого и не хотите делать. А, между прочим, для этого вовсе не нужно быть семи пядей во лбу. Вот попробуйте ответить на один маленький вопрос: все страны имеют государственные долги. Все без исключения страны. И, как правило, чем больше и богаче страна, тем больший у нее долг. Большинство из них уже просто не в состоянии по этим долгам расплатиться. Так вот мой вопрос: кому все они должны? Попробуйте ответить!
       Понятно, что должны они не друг другу, так как долги имеют буквально все. Иначе кто-то из них был бы в плюсе, но таких нет, за исключением, разве что, Китая. Уверяю вас, что, подумав над этим хотя бы десять минут, и посмотрев на цифры, которые обнародованы, вы неизбежно придете к выводу, что государства должны неким международным банковским организациям. А кто хозяева этих организаций? Кто всем командует? Сколько человек принимает решения? Лично я думаю, что их не больше нескольких десятков, так что скрывать надо не так уж много. Да и скрываться им особо и не нужно. Многих из них, я уверен, мы прекрасно знаем. Не знаем мы только одного: какой реальной властью эти люди обладают. Это уже - закрытая информация, о ней известно только членам этого "клуба".
       - Я смотрел один материал в интернете про масонов и финансовую элиту, - после паузы сказал Карло Протти, - Так там заостряли внимание на двух вещах: что они собираются всем людям вживить микрочипы и сократить в несколько раз население на планете... Что вы скажете, это действительно так? И как это можно объяснить? Зачем это может быть нужно?
       - Вот это и есть самое интересное! Это не просто нужно, это будет нужно уже очень скоро. Как я уже сказал, в результате кризиса акулы будут пожирать друг друга, пока не останется несколько самых крупных. А перед этим съедят всех более-менее состоятельных, и в первую очередь средний класс, ту самую прослойку, которая отделяла их от бедных и не давала разгореться всеобщему недовольству. Хоть для них это и опасный путь, но неизбежный: в условиях, когда все пожирают друг друга - не до выбора. Те, кто побольше, едят тех, кто поменьше. И представляете, что в итоге получится? Считанные единицы хозяев, а против них миллиарды бедных и нищих! И как им выстоять? Они же не самоубийцы! Нужно обеспечить себе безопасность. Нужно, чтобы рядом с хозяевами не могло оказаться случайных и опасных людей. Тут необходимо придумать нечто сверхнадежное, нужны самые жесткие и тотальные меры.
       И выясняется, что все придумано уже две тысячи лет назад в Откровении апостола Иоанна: каждому будет наложена печать на лоб или на правую руку, и без нее он не сможет ни покупать, ни продавать! Технически сегодня это сделать проще простого, уже давно повсюду у нас применяются подобные микрочипы, но, может быть, завтра изобретут что-то еще более интересное... Так вот: каждому ставят микрочип, уж не знаю куда - на лоб или на правую руку... Судя по тому, что можно ожидать от этих людей, они все сделают в точности, как написано... И каждый турникет, каждый столб в городе сможет отследить неблагонадежного человека. Это работает примерно так же, как радионаклейка на товарах в супермаркете, которая пищит на выходе... И неблагонадежный человек определяется очень просто - это тот, от кого сигнал не идет: у него либо нет микрочипа, либо он просто уже выключен. А у кого есть работающий чип, тот имеет свой личный сигнал, и любой компьютер может в долю секунды автоматически связаться с нужной базой данных и определить любую информацию о человеке. Но самое главное не в этом: пользоваться своими деньгами можно будет только через этот чип, как сейчас пользуются банковской карточкой. Деньги станут именные, все они будут в одном электронном банке, и будут поставлены под полный контроль наших финансовых хозяев, которые смогут отслеживать счета и траты кого бы то ни было. Все счета станут видны как на ладони. А наличных денег просто не будет. Их отменят за ненадобностью. Какой в них смысл, если все работают на одних хозяев, и все принадлежит им же, в том числе и все товары?.. Это уже будет, скорее, распределительная система. И тот, у кого нет чипа, не сможет ни покупать, ни продавать, как и предсказано... Он просто выброшен из жизни, может идти помирать с голоду...
       Вот такая нас ждет картина. Это - то, что называется "новый мировой порядок". Понимаете, как это работает? Это - такая тотальная полицейская система, где все люди поделены на своих и чужих. У чужих нет ничего, и не должно быть, а свои имеют право жить. И своих от чужих отличить можно легко и на расстоянии. Идеальный фашизм. Муссолини и Гитлеру это и не снилось!
       Сеньор Виттори снова выпил коньяка, и посмотрел на пришедших. Он уже не выглядел больным и уставшим, а вполне бодрым жизнерадостным человеком. Видимо, коньяк возымел над ним свое действие...
       - А как насчет сокращения населения? Это тоже будет? - напомнил о вопросе Карло Протти, - Нормальному человеку сложно это представить. Это уже что-то запредельное...
       - Абсолютно с вами согласен. Для нормального человека это слишком невообразимо. Но, тем не менее, это, скорее всего, правда. Если вы замечали, сегодня часто можно услышать разные заявления о перенаселении, о том, что скоро нам не хватит ресурсов для жизни, о вреде экологии от возрастающего количества людей. И поэтому нам необходим контроль рождаемости, аборты, презервативы, эвтаназия, гомосексуализм, и тому подобное, и, вообще, неплохо было бы, если бы население Земли было в несколько раз меньше. Об этом пишут доклады, приводят цифры, и так далее... Но главная правда, как всегда у этой публики, скрыта. Ведь, если разобраться, наибольший вред природе наносят они сами с их хищнической добычей ресурсов и жаждой наживы...
       Если посмотреть вокруг, то можно заметить, что в нашем мире есть целые районы, целые анклавы, где люди не работают на банки и корпорации. Туда не заходит полиция, там нет вообще никаких законов. Жители этих трущоб воруют, торгуют наркотиками, ведут антисоциальный образ жизни... То есть - не делают ничего полезного, а только потребляют ресурсы и нагло игнорируют наших хозяев жизни. Плюют им в лицо, можно сказать. И, несмотря на всю отраву, которую они употребляют, именно они лучше всего плодятся и размножаются...
       Это, знаете, как в голливудской комедии: когда финансист с Уолл-Стрит выезжает на своем Роллс-Ройсе и по недоразумению делает неправильный поворот, сбивается с дороги и попадает в трущобный район. Жизнь этого героя моментально превращается в полный кошмар. И зачем же этому уважаемому, образованному, во всех отношениях приятному человеку мириться с этим кошмаром? А ведь в результате кризиса число таких трущоб многократно умножится...
       Вот хозяева жизни и нашли решение. Решение вполне изящное и не лишенное остроумия... Это, если разобраться, продолжение все той же темы тотального контроля, где избранным будут начислять зарплату на их чипы, а все остальные миллионы дармоедов пусть умирают от голода и убивают друг друга за последний кусок хлеба... Напомню вам, что люди должны быть поделены на три типа: на хозяев жизни - их число очень мало; на тех, кто их обеспечивает всем необходимым - их тоже, соответственно, нужно не так уж много; и на тех, кому не найдется места в этом "радостном" будущем - их подавляющее большинство, и им вообще незачем жить! Все произойдет автоматически, как только перестанут ходить деньги.
       Марио мрачно выслушивал потоки апокалиптических сведений, которые щедро и красноречиво изливал сеньор Виттори. Конечно, он и раньше слышал о многом из того, что тот говорил, но в устах многоуважаемого большого начальника это звучало настолько авторитетно и логично, что приходилось невольно ежиться.
       Наконец, не выдержал Карло Протти:
       - Но ведь это не развитие, а откат на сотни лет назад! - непонимающе произнес он, - Чтобы мир был заново поделен на рабов и господ! Это - какая-то бессмыслица!
       Сеньор Виттори на секунду задумался, прежде чем ответить:
       - Ну что вы! У нас же демократия и толерантность... Мы с вами должны уважать чужие капризы. Что мы можем поделать, если им так нравится?..
       К тому же, почему вы считаете, что они хотят плохого? Они по-своему заботятся о нас. Они считают, что несут нам великое благо и строят по-своему идеальное общество, где преступник не сможет отобрать у вас деньги, где не будет ни ухода от налогов, ни отмывания денег мафии, ни тайных офшорных счетов... вообще никаких криминальных денег не будет! Преступность сама сойдет на нет, останется только энергичный радостный труд здоровых и сытых людей! А больных и несчастных вовсе не будет, так как они просто физически не смогут выжить.
       - Но это - просто какой-то рабовладельческий строй. Это - какое-то интеллектуальное убожество. Неужели это и есть та цель, ради которой должно быть принесено столько жертв! - возмутился Карло Протти.
       - Вы ждете от акул интеллектуальных высот? - улыбнулся сеньор Виттори, - А акулы не склонны к высоким материям. Они подчиняются инстинктам. Им нужно выжить, и они будут выживать так, как умеют.
       Я понимаю, что вас смущает в этом вопросе. Вы не можете себе представить, что самые богатые, самые образованные люди, которым открыты все секреты и все тайны мира, могут руководствоваться в своих действиях такой примитивной акульей логикой. Но ведь у каждой корпорации и финансовой организации есть масса разных акционеров. По отдельности они могут быть самыми высокими интеллектуалами в своих областях, но объединены они только в одном - в получении от своего предприятия максимальной прибыли. То есть - сохранить свои деньги и увеличить их - жрать и выживать, выживать и жрать. Акула остается акулой.
       - Сеньор Виттори, сегодня эта "теория заговора" - очень популярная тема, - отметил Карло Протти, - Многие об этом говорят, но я не думаю, что в действительности все так ужасно. Мне кажется, это просто невозможно. Неужели люди настолько глупы, что позволят кучке негодяев так над собой издеваться?
       - Я понимаю, что вас смущает. Действительно, сегодня много говорят на эту тему. Но людей все это настолько пугает, что они видят тут заговоры каких-то нереальных адских сил против человечества. Просто никто не хочет взглянуть правде в глаза: никакого специального заговора нет. Все эти будущие события вполне логично вытекают из всего нашего прошлого и настоящего. И никаких нереальных сверхъестественных сил тоже нет, это - наши сегодняшние руководители.
       А что касается ваших вопросов, то давайте по порядку: начнем с кучки негодяев. Людьми всегда командуют правители, которых всегда немного. И на самом деле их еще меньше: политики разных стран только транслируют своим гражданам волю своих хозяев, тех, у кого они находятся на содержании. Посмотрите на наших политиков: они все говорят об одном и том же, одними и теми же словами. Между ними нет практически никакой разницы. И если вдруг среди них найдется такой, у которого есть свое мнение, отличное от принятого, то остальная толпа его просто затопчет, что время от времени и происходит... А вся наша демократия сводится к выбору из нескольких одинаковых кандидатов... И кто же нас защитит от планов сильных мира сего? Неужели те, кто обслуживает их интересы?
       Сегодня уже, по-моему, и слепые видят, кто в нашем мире заказывает музыку. Они уже почти и не скрываются... Кстати, насчет вопроса: "Неужели люди настолько глупы?" Да, они глупы, и с каждым годом все глупее и глупее. Для этого делается все возможное. В ход идут все средства: ухудшение образования, культ потребления, пропаганда секса и прочих развлечений, телевизионные передачи и сериалы, компьютерные игры, социальные сети - чего только нет. Все создано для того, чтобы румяный молодой человек не занимался никакой политической активностью, вообще не выходил на улицу, а прямо у себя дома немедленно находил развлечения и ничем серьезным не интересовался. При этом все время понижается уровень этих развлечений: современному певцу уже не нужно уметь петь, актеру - играть, а сценаристу писать приличный текст. То есть, все делается для того, чтобы человек чувствовал, что тупым и бездарным быть нормально... Вы же сами работаете на телевидении. Неужели вы не видите, на кого и на что направлены наши передачи?
       И потом, существует еще один эффективнейший способ дурачить людей - это запугивание! Весь хор политиков и журналистов с утра до вечера твердит о страшной угрозе терроризма, которую любыми способами необходимо обуздать. Сейчас любое самое странное начинание преподносится, как совершаемое в целях борьбы с терроризмом. Это просто гениальный предлог! Терроризм - это такой враг, который как бы есть, но его не видно, договориться с ним невозможно, и он никогда не капитулирует. Таким врагом можно годами запугивать народ, взрывать время от времени какие-нибудь бомбы и небоскребы... Идеальный враг для установления полицейского режима. Во имя борьбы с ним можно заставить людей, в конце концов, отказаться от всех прав и свобод, и делать с ними что угодно.
       Настроение Марио портилось все больше. То, что он слушал, хотя и не было новым для него, но было слишком неприятным. Хоть Марио и сам уже давно провозглашал последние времена, и эта тема давно стала для него привычной, такое детальное описание жутких планов в отношении большинства людей на земле вызывало естественное чувство протеста. Хотелось, чтобы сеньор Виттори закончил, наконец, свою речь, или перевел разговор на другую тему. Марио спросил:
       - То, что вы рассказываете, сеньор Виттори, - настолько серьезные и страшные вещи, что в них даже не верится. Ведь, если все действительно так, должны быть какие-то осязаемые доказательства этого...
       - Конечно. Вы абсолютно правы. Доказательства должны быть, они есть, и, более того, их сколько угодно, - с иронией ответил тот, - Поскольку речь идет о будущем, о планах этих замечательных людей, то мы с вами не можем однозначно сказать, что именно, когда и как они сделают. Пока не наступило это "сказочное" будущее, мы можем только предполагать по некоторым признакам, насколько плохо все будет. И этих признаки, которые много говорят о планах сильных мира сего, нас окружают со всех сторон.
       Вот, например, самый убедительный и явный пример, о котором сейчас многие говорят (и вполне оправданно) - это штрих-код. В прежние времена люди старались вычислить, не содержится ли число шестьсот шестьдесят шесть в имени правителя, или еще где-то. Но все оказалось гораздо проще, оно сегодня ежеминутно у всех перед глазами - оно включено в штрих-код, который ставится на каждом товаре. Причем оно вставлено туда абсолютно искусственно и не несет никакой смысловой нагрузки, кроме числа зверя, конечно. Ведь если в коде абсолютно всех товаров на одних и тех же местах стоят одни и те же шестерки, то понятно, что они не имеют никакой связи с этим товаром... И они не скрываясь пишут знак трех шестерок буквально на всем уже сорок лет! Они не прячутся, не маскируются, они абсолютно открыто и нагло демонстрируют свою силу. По-моему, это самое яркое свидетельство, кто нами управляет. Хотя есть и масса других...
       - Да уж, я слышал об этом... А есть какие-нибудь еще свидетельства? - с вежливой улыбкой спросил Карло Протти.
       - Конечно... Прямо не знаю, что вам рассказать - они повсюду... Ну вот вам еще один пример: здание Европарламента. Его идея взята с картины Брейгеля, где изображена вавилонская башня. Обо всем этом с восторгом рассказывают сами еврочиновники, они этим очень гордятся... А что такое вавилонская башня? Сам Господь Бог не дал ее построить, а европейцы возвели ее вновь! Это - вызов самому Богу, вы понимаете?.. Это - богохульство.
       Это я вам рассказал только самые очевидные примеры (из тысяч других) окружающего нас сатанизма, делающиеся на глазах у всего мира. Эти вещи не могли быть сделаны случайно какими-то странными людьми. Это все делалось намеренно, планомерно большими коллективами самых высокопоставленных людей, причем делалось десятки лет. Это - наша власть, и все мы этой власти служим!..
       - Я бы не утверждал так однозначно, что мы все этой власти служим, - возразил Марио, - Я лично много лет проработал священником...
       Сеньор Виттори внимательно, но иронично посмотрел Марио в глаза. По мере разговора его веселый настрой все возрастал. Он все больше шутил и получал удовольствие от разговора. С хитрой улыбкой в глазах он спросил:
       - Вы считаете, что не работаете на эту власть, связанную с сатанизмом? Могу вас разочаровать... Как вы думаете, почему вы так легко получили свою работу на нашем телеканале? Вы не искали ее, не писали резюме, не ходили на собеседование... Работа сама нашла вас? Сеньор Карло Протти вам ее предложил? Это отчасти верно, но кто об этом попросил самого Карло Протти? Могу вам рассказать: это я его попросил, а меня, в свою очередь, об этом попросил еще один влиятельный человек. А кто уже его просил об этом, остается только догадываться...
       - Но Марио действительно нам очень подошел... - в свое оправдание сказал Карло Протти.
       - Да, подошел. Но разве потому ему предложили работу? Я не первый день работаю на телевидении, и имею некоторое представление о том, что и почему у нас происходит... Поэтому я уверен, вам дали эту работу совсем по другой причине, - сеньор Виттори вновь посмотрел на Марио, - Вы на телевидении представляли Церковь, а против нее идет большое давление и пропаганда: растиражированные по всему миру педофильские, финансовые и прочие скандалы, и тому подобное. Все делается, чтобы священник в глазах людей выглядел не пастырем, а пустым болтуном и тайным извращенцем, а сама Церковь - просто сектой, которая одурачивает своих приверженцев...
       И вот все узнают, что Католическая Церковь решила изгнать отца Марио из своих рядов. Обидела, так сказать, плохая организация хорошего человека. Но хороший человек не должен страдать от решений плохой организации, он быстро находит себе шикарную работу на телевидении, и все видят на своих экранах, что этот замечательный, очень достойный человек может прекрасно обойтись без Церкви. То есть вы, глубоко уважаемый сеньор Марио, одним своим видом доказываете простую мысль, что Церковь и религия - совсем не главное, и хороший человек без этого вполне может обойтись, пусть даже он и священник. Так вот и думайте, на кого же вы все-таки работаете...
       После этих слов Марио совсем потерялся. Если раньше речь сеньора Виттори только портила ему настроение, то теперь он его просто убил. Известие о том, что Марио поневоле служит самому сатане, настолько его потрясло, что дальнейший разговор он почти не слушал, и не принимал в нем участия. У него на это не было сил.
       - Так вы считаете, сеньор Виттори, что это будущее, описанное в Апокалипсисе, неизбежно? - спросил сеньор Протти.
       - Да, чем больше живу, тем больше убеждаюсь, что это замечательное будущее все ближе и ближе. Хотя, опять же, когда речь заходит о будущем, то мы можем говорить об этом лишь в сослагательном наклонении. Я бы так ответил на ваш вопрос: по моим оценкам, вероятность, что все эти мрачные предсказания сбудутся - около девяноста девяти процентов. В руках финансовых акул находятся все деньги, все ресурсы, все средства информации, включая телевидение и Интернет, им служат сотни миллионов людей... Но, как говорится, если хочешь рассмешить Господа Бога, расскажи ему о своих планах. Так что всегда остается надежда, что планы мировой элиты не сбудутся, или сбудутся не в полном объеме. Вот, например, если те ужасные катастрофы, о которых вы говорили на телепередаче, произойдут раньше, тогда, конечно, все может пойти совсем по-другому! - мрачно улыбнулся сеньор Виттори.
       - Но ведь люди могут воспротивиться этим планам! - парировал Карло Протти.
       - Вы так думаете? По-моему, это будет равносильно чуду. Хотя и на чудо тоже есть надежда. Ведь в Откровении так и написано, что, в конце концов, к нам снова придет Иисус Христос и все исправит...
       Сеньор Виттори решил снова налить себе коньяка, и на некоторое время воцарилась тишина. Его собеседники мучались от тошнотворных сведений, которыми он их напичкал, и молча недоумевали, зачем он их сюда вызвал?
       - Вот, собственно, в общих чертах, и все, что я хотел сказать по поводу страшных планов на будущее, - наконец, произнес сеньор Виттори, - Это я только перечислил основные моменты, цели, так сказать... Но не менее интересны и средства, при помощи которых эти цели должны достигаться: некачественная еда, лекарства, разрушение образования, медицины, института семьи, государства, религии... Да и много что еще...
       Конечно, вы можете мне не поверить... Как вы понимаете, я сам - не бедный человек, к тому же моя деятельность связана с телевидением, и поэтому у меня большой круг общения в самых разных кругах, в том числе и довольно высоких. Поверьте, я могу судить о том, что говорю... И ведь мы с вами не знаем: может уже в эту минуту, если мы включим телевизор, то услышим, что уже произошел крах на мировых биржах, и мы должны начинать жить по новым правилам... Ведь, если подумать, все уже сделано, мы и так уже давно в руках у финансовых воротил. Все имеют перед ними огромные долги. Даже если у вас лично нет долгов, то долги есть у предприятия, на котором вы работаете, и у вашего местного муниципалитета, и у государства... Так или иначе, вы у них в кармане и никуда не денетесь... Осталось только дождаться подходящего момента, чтобы объявить о новом порядке...
       Но давайте перейдем к делу... Вам, наверно, интересно, чего же я от вас хочу, зачем я вас пригласил? Все очень просто. В эти знаменательные дни, когда весь мир ожидает конца света, и все поневоле задумались о бренности жизни, не избежала эта участь и меня. Тем более что я, как я вам уже сказал, остался совершенно один, мне семьдесят лет, и пора уже задуматься о жизни вечной. И вот, я слушал в пятницу вашу речь, Марио, где вы призывали людей обратиться к Богу и достойно встретить Судный день, и решил последовать вашему совету. Мне стало тяжело на душе от того, что я по своему роду деятельности служу скорее сатане, а не Богу... А я ведь тоже когда-то был воспитан добрым католиком... И вот, я пришел такой к мысли, что мне терять уже нечего и пора перестать бояться сильных мира сего. Я подумал, что в наших с вами силах рассказать об их планах все, что нам известно. Может, в этом и есть наше предназначение, что у нас есть такая возможность...
       Вот я и пригласил вас, как профессионалов своего дела и единомышленников, чтобы вместе с вами разобраться, что мы можем сделать в этом направлении: отснять телепередачу, или документальный фильм... Прошу вас подумать об этом, и через три дня мы снова соберемся в этом кабинете и вместе обсудим, что мы можем сделать...
       Марио и Карло Протти пообещали выполнить эту просьбу, попрощались за руку с сеньором Виттори и вышли из его кабинета.
       - Похоже, сеньор Виттори слишком много выпил, - подытожил Карло Протти, когда они зашли в лифт.
       Марио ничего не ответил. Он пребывал в крайне подавленном настроении и не желал ни о чем разговаривать. Ему хотелось лишь остаться в одиночестве, подумать и разобраться в той информации, что он сегодня наслушался.
      
      

    * * *

      
       Следующие дни Марио приходил в себя. Новость о том, что он принят на работу сатанистами, и одним своим видом оказывает им поддержку, никак не выходила у него из головы. У него было такое чувство, что его вываляли в грязи, и было необходимо какое-то время, чтобы привести себя в порядок.
       Понемногу он успокаивался. Если разобраться, что удивительного в том, что его работодателями выступили враги Господа? Ведь по утверждению самого сеньора Виттори, в конечном счете, в наше время все работают на них, знают люди об этом или нет. И нет ничего удивительного, что сатанисты манипулируют людьми и стараются всячески навредить Церкви. Вполне понятно, что бывшего священника они постарались использовать в качестве витрины для борьбы с религией. И от этих хозяев мира Марио никуда скрыться не может по той простой причине, что сама Церковь постановила ему жить в миру... Никакой своей вины он не видел, но теперь повсюду стал различать то, о чем говорил сеньор Виттори: весь мир окутан сетями лукавого, и даже верующий человек против своей воли попадает в эти сети. Конечно, это было слабым утешением, поэтому Марио всем сердцем решил поддержать начинание сеньора Виттори и принять самое деятельное участие в создании телепередачи, направленной против планов мировой элиты.
       Марио погрузился в интернет и стал подбирать материалы для работы. Его поразило огромное количество фильмов и статей на тему "нового мирового порядка". Создавалось впечатление, что подобные материалы появляются чуть ли не каждый день, и для Марио не составит большого труда выбрать из их огромного количества несколько более или менее подходящих для дальнейшей работы. Но авторы большинства из них производили впечатление каких-то полусумасшедших людей. Они, как на подбор, отличались крайней непримиримостью и истеричной уверенностью в собственной правоте. Видно, данная тема оказывалась для подавляющего большинства слишком пугающей, чтобы сохранять самообладание.
       Когда подошло время, назначенное сеньором Виттори для их новой встречи, Марио все-таки удалось подобрать парочку вполне приличных авторов из Интернета, которые могли бы выступить на планируемой телепередаче о судном дне. С этим он и отправился в кабинет Карло Протти, откуда они должны были отправиться к своему высокому начальнику.
       После того как они обменялись новостями и продемонстрировали друг другу свои находки из интернета, Марио спросил:
       - Как вам пришлась по душе идея сеньора Виттори сделать передачу о последних временах?
       Карло Протти с грустью ответил:
       - Честно вам сказать, Марио, я не вижу в ней особого смысла.
       - Вы не поверили ему? Вы с ним не согласны? - удивился Марио реакции своего коллеги.
       - Нет, в общих чертах я абсолютно согласен. Не вижу ничего удивительного в том, что в результате всей нашей истории с ее войнами, заговорами и прочими преступлениями власть, в конце концов, захватили самые алчные, хитрые, коварные и безжалостные люди. Акулы из акул, всегда готовые сожрать другого, как это верно заметил сеньор Виттори.
       - Так в чем же дело? Вы считаете, что нам не стоит делать эту передачу? Мы ведь должны рассказывать людям правду?
       - Мой дорогой Марио, конечно, я считаю, что нужно говорить правду. Только захотят ли люди слушать эту правду? Как вы сами могли убедиться, материалов на эту тему в интернете предостаточно, и практически все о них знают. Эта "теория заговора" - очень популярная сегодня тема. И если о ней не говорят каждый день по радио и телевидению, то, я думаю, тут дело не только в том, что об этом запрещено рассказывать. Эта тема - слишком неприятная. От нее все отмахиваются и делают вид, что это все - глупости. Никто не хочет смотреть в глаза этой правде. Вы ведь сами знаете, что библейских пророков убивали те, к кому они обращались со своими пророчествами! Люди не любят портить себе настроение, и еще больше они не любят, когда их обличают, и говорят, что они ведут неправильную жизнь. Поэтому я считаю, что в любом случае передача на эту тему нам не принесет очков ни от начальства, ни от зрителей.
       - Но, тем не менее, вы же согласились участвовать в съемках?
       - Да, согласился, скрепя сердце. И все по той же причине - что мы должны рассказывать правду...
       После некоторой паузы Марио сообщил свое мнение:
       - Лично я очень хочу принять участие в съемках этой передачи о последних временах, и вовсе не потому, что это моя любимая тема. Просто у меня такое чувство, что мне бросили вызов. Мне хочется сопротивляться этой власти, которая манипулирует нами в своих интересах. И если они действительно - сатанисты, то тем более мой долг сопротивляться и кричать об этом!
       - Это очень на вас похоже. Я другого от вас и не ждал, Марио, - улыбнулся Карло Прати.
       - Я тут раздумывал и пришел к такому выводу, что мы сами виноваты в том, что у нас такая власть. Если люди забыли о Боге, и вся их деятельность - погоня за деньгами и успехом, то в таком обществе успех будет всегда на стороне отъявленных негодяев. Они не скованы никакими заповедями и моральными принципами. Ради своей выгоды они пойдут на что угодно.
       - Я вижу, разговор с нашим начальником произвел на вас большое впечатление, - улыбнулся Карло Протти.
       - Не скрою, когда мне говорят, что я работаю на самого сатану, это производит впечатление, - подтвердил Марио и спросил в свою очередь: - А на вас этот разговор не произвел впечатления?
       - Не могу сказать, что сеньор Виттори открыл мне глаза на что-то. Его речи произвели на меня, скорее, грустное впечатление. Больше всего поражает не бесчеловечность планов хозяев жизни, а их убогость. Чего им не хватает? В их распоряжении вся наша планета, все ее ресурсы, неограниченное количество денег, на них работают миллиарды людей. Казалось бы - живи и радуйся, делай все, что захочется! И вместо всего этого они хотят устроить тюрьму. Что за удовольствие проводить свою жизнь в тюрьме, пусть даже и в качестве начальника тюрьмы?.. Странно все это и нелепо.
       - Да, я тоже об этом думал, - сказал Марио, - Это какая-то бредовая идея и, к тому же, практически невыполнимая - держать под полным контролем миллиарды людей! И зачем это им? Мне кажется, если они действительно - сатанисты, вызывают дьявола, общаются с ним и выполняют его волю, то всему этому можно найти простое объяснение. Его не зря называют "лукавым" и "отцом всякой лжи" - он обманет их точно так же, как он обманывает и всех прочих грешников. Он заманивает их в какую-то пропасть, а когда они увидят, куда их завело, будет уже поздно...
      -- У вас очень богословская версия. Сразу видно, что вы - бывший священник, - улыбнулся Карло Протти.
      -- Когда речь идет о сатанизме и всякой дьявольщине, странно было бы обойтись без религиозной точки зрения... Наше общество построено на человеческой жадности. Как и любой другой человеческий порок, ее невозможно насытить, для нее и целого мира мало. Поэтому наше общество и идет к своему логическому концу. А отказаться от порока, или, хотя бы, как-то смирить его может только верующий человек. Таким образом, все очень просто: наше общество без веры в Бога точно погибнет, а с верой имеет все шансы выжить. Перед нами всегда стоит выбор: быть рабом греха и порока, или пойти к Богу и стать свободным. И если сегодня происки сатаны усилились до такой степени, как описал сеньор Виттори, то это говорит лишь о том, что нам необходимо как можно скорее сделать правильный выбор... а не тот, что сегодня...
      -- Что же, выходит, сегодня сатана побеждает?
      -- Сатана? Кого он побеждает? Грешных людей, конечно, он побеждает. Но Господа Бога то он не может победить! Как верующие люди, мы же не можем думать, что сатана может действовать без воли Божией. Он может действовать только там, где Господь ему позволит. Видно, просто пришло его время, когда слишком много грехов накопилось. Время жатвы, так сказать... Вот он и начинает действовать, наказывать грешников их же собственными руками... И работа у него только еще начинается! Так что - ничего нет удивительного в страшных предсказаниях.
       - Мне кажется, все гораздо проще, - сказал Карло Протти, - Все заложено в самом принципе, когда один человек полностью зависит от воли другого - от воли своего работодателя. Я вспоминаю свою юность: мы очень любили фантастические романы о будущем. В них описывались идиллические картины, как вместо людей будут работать машины и всякие роботы, а люди будут заниматься только наукой, искусством и прочими приятными вещами... И что же? Видите, как мы ошибались! Сейчас действительно работает много машин и автоматов, только хозяин этих машин не задумываясь вышвырнет на улицу своих старых работников, которых эти машины заменили, и они вряд ли после этого смогут заниматься наукой и искусствами...
       - Да уж, наше будущее оказалось не таким уж светлым, - подтвердил Марио.
       - Вот сеньор Виттори говорил о конце капитализма, что настают его последние дни... Мне кажется, это все и объясняет. Именно поэтому все выглядит так уродливо и бессмысленно. Как может быть по-другому, когда нам продолжает навязывать свою волю полуразложившийся агонизирующий труп?.. - Карло Протти посмотрел на часы, - Что ж, время уже подошло. Я позвоню сеньору Виттори.
       Он взял трубку телефона, набрал номер и попросил секретаршу сеньора Виттори соединить его.
       - Здравствуйте, сеньор Виттори, я вам звоню, как мы договаривались. Мы с Марио готовы к встрече с вами. Мы подготовили кое-какие материалы... - сказал он в трубку и надолго замолчал, слушая то, что говорил ему директор, и только изредка поддакивал. Наконец он заговорил: - Что ж, если вы передумаете и все-таки решите снимать на эту тему, то у нас кое-что есть... Да, мы запишем на диск и передадим... Спасибо, сеньор Виттори. Очень жаль, что не удалось в этот раз поработать с вами.
       Он положил трубку и посмотрел на Марио.
       - Сеньор Виттори очень извинялся, что доставил нам столько беспокойства. Но по трезвом размышлении он решил, что не может нас втягивать в свою опасную затею... - Карло Протти озадаченно остановился, - В-общем, по-моему, случилось именно то, что я и подозревал. Сеньор Виттори, видимо, в тот раз просто выпил лишнего, и ему нужна была наша компания, чтобы поговорить. Эти похороны жены и вся суета с концом света, видимо, вывели его из равновесия... Теперь он, по-моему, сожалеет о своей откровенности...
       - Значит, мы не будем снимать? - задал главный вопрос Марио.
       - Не будем. Это точно.
       - Очень жаль. Такой шанс нам еще вряд ли когда представится...
       Марио был очень разочарован. Он чувствовал себя как солдат армии, которая сдалась без боя ненавистному противнику. Было досадно, что так и не удалось поквитаться с врагами рода человеческого...
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      

    Заключение

       После того как очередной конец света так и не произошел, на некоторое время наступило затишье. Было ощущение, что весь мир вздохнул с облегчением. Марио тоже, наконец, смог передохнуть от участия в передачах на эту тему. Ему больше не приходилось делать страшных апокалиптических выступлений перед запуганной аудиторией, и это уже радовало. Жизнь и работа вступили в свою обычную колею.
       Но предсказания продолжали сбываться и предзнаменования продолжали происходить. Покинул свой пост Папа римский, который, согласно пророчеству святого Малахии, был предпоследним Папой. И в тот же день, когда Церковь объявила об этом, в собор святого Петра ударила молния. Марио теперь собственной кожей, по которой пробежал холодок, почувствовал, что время Судного дня приблизилось вплотную...
       Правда, после этого очень быстро выбрали нового Папу, который взял себе имя Франциск, а не Петр, как было в пророчестве. Это немного успокаивало. К тому же, новый Папа Франциск оказался очень симпатичным человеком, и хотелось верить, что он сможет обрести благодать у Господа и переменить Его гнев на милость. Но Марио не особо надеялся на это. Он понимал, что пока пророчество не исполнится тем или иным образом, нельзя заранее угадать, как именно все должно произойти.
       Теперь Марио пребывал в каком-то отрешенном состоянии, в ежеминутной готовности к любым катаклизмам и катастрофам, которые только можно вообразить. Все, к чему он привык, казалось, потеряло всякий смысл. Любые планы на будущее теперь стали ни к чему. Марио и раньше старался не строить никаких долгосрочных планов, но теперь он стал жить просто одним днем, в полной готовности потерять все, что у него есть. Все предметы казались не слишком реальными. Он смотрел на окружающее так, словно видит все в последний раз и старается получше запомнить на прощание. Ведь при какой-нибудь катастрофе от всего вокруг может ничего не остаться... Это было какое-то странное состояние, словно он очутился в невесомости, словно весь груз его жизненного опыта и все, чего он достиг в этой жизни, теперь ничего не значили.
       В один из таких дней Сильвия сообщила ему, что беременна. Марио смотрел на нее потрясенными глазами, и не знал, что сказать. К его огромной человеческой радости примешивалась не меньшая доля беспокойства. Теперь он должен был думать не только о страшных катастрофах, но и о том, как в них выжить ему и его увеличивающейся семье.
       Тем временем и работы у Марио также прибавилось, так как последние времена, которые он постоянно предрекал, все приближались. И даже далекие от мистики люди не могли не замечать тех примет времени, которые находились вокруг. Возрастало число всевозможных катастроф по всему миру. По телевизору то и дело шли кадры разных землетрясений, наводнений, падений метеоритов и извержений вулканов... В Европе все усугублялся экономический кризис, и Италия была в его первых рядах. Экономические новости по телевидению становились похожи на военные новости с фронта - такую бурную эмоцию они вызывали. На телевидении стало много передач по экономике и финансам, которые часто вызывали истерику и другие бурные эмоции у участников... Создавалось впечатление, что кругом сумасшедшие люди, психика которых не выдерживает нынешних испытаний... Неудивительно, что Марио стал получать множество приглашений на участие в телепередачах. Его задачей было хоть как-то успокоить нервных людей и напомнить им о воле Божией.
       Когда позвонил Карло Протти и сообщил Марио о командировке в Восточную Европу, он был очень рад этому приглашению. Эта поездка могла помочь отвлечься от мрачной атмосферы последних дней. Они договорились встретиться, чтобы поговорить об этом.
       - Здравствуйте, Марио, очень рад вас видеть. Как ваше настроение перед поездкой? - поприветствовал Карло Протти и жестом пригласил Марио садиться, когда тот вошел в его кабинет.
       - Здравствуйте. Признаться, я с большим удовольствием готов уехать из Рима, чтобы отдохнуть от наших апокалиптических передач.
      -- Вы думаете, тема апокалипсиса уже не актуальна?
      -- Нет, напротив, более чем... Пророчества продолжают сбываться...
      -- Вы имеете ввиду пророчество святого Малахии о Римских папах?
      -- И его тоже.
      -- Вроде бы это пророчество не исполнилось, ведь Папу зовут не Петр, он взял себе имя Франциск?
      -- Знаете, я слышал одну интересную версию, - сообщил Марио, - Она связана с переводом фамилии Берголио. В вольном переводе она звучит как Петр итальянский. Берг - это камень, то есть - Петр, а Олио, как известно, хоть и не Тибр, но тоже знаменитая итальянская река... А вообще-то, мы и так увидим, последний ли он... Сто двенадцатого Папу уже выбрали, осталось только подождать.
      -- Зачем же ждать? - Карло Протти поудобнее откинулся в кресле, демонстрируя, что он ничем не занят и расположен поговорить, - Нам с вами, как раз, есть прямой смысл ехать из Рима и как можно дольше не возвращаться, ведь он должен быть разрушен согласно этому пророчеству...
      -- Да уж, - улыбнулся Марио, - Как легко мы с вами соглашаемся в приближении апокалипсиса.
      -- Да, только наша осведомленность об этом приближении не приносит нам никакой пользы. Ведь что-то изменить мы с вами не в состоянии... И знание пророчеств не может спасти нас от событий, которые в них предрекаются... Кстати, о пророчествах - может в этом плане у вас, Марио, есть еще какие-то открытия, какие-то новые предсказания?
      -- Новые предсказания? Нет, по-моему на наш век и существующих вполне достаточно. И все они или уже сбылись, или начали сбываться... Знаете, я заметил: чем ближе подходит время этого будущего, тем пророчества яснее. Если еще каких-нибудь десять лет назад нам во многое не верилось, казалось невероятными небылицами, то теперь мы ежедневно вокруг себя наблюдаем, что так и было предсказано... То, что раньше нам казалось нереальной дьявольщиной, сегодня принимается на законодательном уровне. Так что - все сбывается - теперь осталось разве только дождаться антихриста...
      -- Но, насколько я знаю, пока еще не сбылось одно из главных пророчеств из апокалипсиса - на святой горе в Иерусалиме должна быть "мерзость запустения". А сейчас там мечеть - красота и порядок...
       - Ну, знаете. На то, чтобы снести здание мечети, нужен всего один час... - возразил Марио, - Так что все может произойти очень быстро... А в остальном все пророчества сбываются на наших глазах, а их десятки...
      -- Да уж... И как же вы на это смотрите? Вы ведь готовитесь стать отцом... - с любопытством спросил Карло Протти.
      -- Мне-то в каком-то плане легче, я ведь верующий... А вообще-то я чувствую какое-то странное опустошение. Вы этого не замечали, Карло? Словно все то, чего мы достигли в этой жизни, все наши заслуги, знания, умения теперь сведены к нулю, и нам не на что больше опереться. Чем больше мы с вами узнаем, тем больше понимаем, что то, что мы знали раньше, что мы учили в молодости - полное вранье и дезинформация, или, в лучшем случае, просто выдумка. Я имею ввиду наши науки, такие как история, философия, экономика и прочие, даже физика (помните, что вы рассказывали про Эйнштейна)... Мы не знаем ответов на самые важные вопросы... И к чему же мы сегодня пришли: мы снова оказались перед Богом как дети - мы ничего не знаем...
      -- Да? Может, так и должно быть? Может, это и к лучшему? Ведь сказал Иисус: "Будьте как дети"...
      -- Я тоже на это надеюсь, - согласился Марио.
      -- Вообще-то, пока продолжаются сытые, комфортные времена, люди позволяют себя дурачить разным политикам, ученым, философам и прочим. Они считают, что это их не касается, лишь бы их не трогали. Но если эти времена закончатся, если нас действительно ждут глобальные беды и катаклизмы, то кто останется из этих деятелей, чтобы продолжать всех дурачить?.. Те люди, которые переживут все бедствия, будут пользоваться уже другими знаниями и другими науками... Такая полная перезагрузка системы...
       На секунду Карло Протти задумался, затем продолжил:
      -- Наверное, сегодняшние люди и не достойны других знаний, ведь они могут быть посильнее атомной бомбы... И эта бомба уже взрывалась... Вспомните историю Атлантиды... Впрочем, сегодня мы пока живем в другом мире, и этим никто не озабочен, - уже бодрым голосом заключил он и махнул рукой, показывая этим, что о современном мире он не самого лучшего мнения.
       В завершение беседы оставалось решить организационные вопросы относительно запланированного путешествия. Карло Протти рассказал о намеченных встречах с представителями зарубежных телеканалов, в которых Марио непременно должен был принять участие, как наиболее колоритный участник отснятых телевыпусков. Марио внимательно выслушал пожелания своего коллеги и обещал все учесть. Наконец, они распрощались до завтрашней встречи в аэропорту.
      
      

    * * *

      
       Марио с Сильвией с большим запасом времени отправились в аэропорт, где и встретились с Карло Протти. Пройдя регистрацию и досмотр, они разместились в зоне вылета на удобной скамейке перед большим экраном телевизора и дожидались посадки в самолет.
       - Очень рад вашей компании, Сильвия, - улыбнулся ей Карло Протти, - Как это вы в вашем положении решились на такое путешествие?
       - Я тоже очень рада. Дома довольно скучно... А мы с Марио решили по возможности не разлучаться.
       - Когда кругом говорят о конце света, так спокойнее, - пояснил Марио.
       На экране перед ними транслировалась съемка извержения вулкана Этна.
       - Вот видите - Этна извергается, - с улыбкой добавил Марио, - Помните, что говорил об Этне Эдгар Кейси?.. Кругом сплошные приметы последних дней.
       - Да уж, - подтвердил Карло Протти, - Кстати, вы слышали, Марио, в конце этого года ожидается грандиозная комета на небе? Она может стать крупнейшей за всю историю...
      -- Только этого нам не хватало, - снова улыбнулся Марио, - Мы и так живем при последнем Папе, последнем американском президенте, третья мировая война идет... Комета нам будет в самый раз!
      -- И не говорите! - рассмеялся Карло Протти.
       Объявили посадку, они не спеша переместились в самолет и заняли свои места. Вскоре двигатели включились на полную мощность, и авиалайнер взмыл в вечернее небо, где загорались первые звезды. Они отдалялись все выше от земли с ее кризисами, конфликтами, катастрофами и извергающимися вулканами...
      
      
      
       Москва, 2013 г.
      
      
  • Комментарии: 2, последний от 24/09/2019.
  • © Copyright Палоян Генрих Сократович (paloian@yandex.ru)
  • Обновлено: 21/01/2015. 378k. Статистика.
  • Роман: Проза
    •  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.